Игра в прятки (джен)

Сколько бы они не метались по этой гостинице, выхода из неё найти не получалось. Ни окна, ни двери — ничто не поддавалось силе. А их магия будто от зеркал отражалась. Волшебство здесь вообще очень своеобразно показывало себя. Всё вроде, как обычно, но как-то не так. Словно незнакомец её каким-то образом исказил. Толку от них, как от магов, если они колдовать нормально не могут? А тот волшебник, казалось, никакого дискомфорта не ощущал.

Зря они сунулись сюда. Но кто мог знать, что желанный для Лорда артефакт окажется имуществом такого умелого мага. Они-то думали, что сами загнали его в этот заброшенный маггловский отель. Следовало признать, что это он заманил их в ловушку. Пожиратели в первые минуты боя с неизвестным в вишнёвой мантии поняли, что пресловутую безделицу они не получат. Из-под глубокого капюшона мага лица видно не было, но двигался он стремительно, резко: ни одного лишнего взмаха волшебной палочки, ни единого просчёта. Сразу стало ясно, что перед ними опытный колдун.

Однако их противнику показалось мало поражения врагов. Искажённый магией голос озвучил чёткие условия, лишь выполнив которые, Пожиратели смогут убраться из зачарованного здания. И теперь, глядя на внушительные песочные часы в центре холла, они старались не впадать в отчаяние. Конечно, строение было достаточно большим, и помещений в нём, как в любой гостинице, было с лихвой, чтобы горстка магов смогла спрятаться. Но была пара моментов, которая мешала сделать то, что требовали правила игры. Прежде всего, этот неизвестный колдун прекрасно ориентировался в этом здании. Во всяком случае, лучше их. И хоть сам пообещал не прибегать к использованию магии в поисках, никто из собравшихся в подобную чушь не поверил. А во-вторых, ни один уважающий себя волшебник не стал бы идти на поводу у ненормального незнакомца. «Какая ещё, к Мордреду, игра в прятки? Что вообще у него в голове?»

Однако же времени у Пожирателей оставалось мало, а вырваться на волю они так и не смогли. По правилам они должны были продержаться до рассвета. То есть каких-то три-четыре часа. При этом они могли свободно перемещаться по отелю и колдовать, как им заблагорассудится. Но сама магия словно была против своих хозяев: заклятия то выходили, то нет. Даже простой Люмос! Свет появлялся на кончике волшебной палочки чрезвычайно тусклым и в любой момент мог либо совсем потухнуть, либо залить собой всё помещение, ослепив и колдующего, и всех, кто оказался поблизости. Ещё и звуки. Любые, даже самые простые чары сопровождались в этом месте щелчками, шипением и скрипом. Всё будто нарочно выдавало местонахождение нерадивого мага. Хотя почему будто? Наверняка это тоже входило в планы незнакомца в красном.

В какой момент они, не сговариваясь, приняли правила игры, никто бы сказать не смог. Просто в одно мгновение все Пожиратели как-то разом разбежались по заброшенной гостинице, словно тараканы от зажжённого света. И теперь они бегали по номерам, холлам, коридорам и ресторанам в глухой надежде выбраться. Время бежало, а вместе с ним и песок в часах. По зданию певчей птицей пронёсся искажённый жуткий смех. «Он идёт искать». Пожирателям Смерти всего лишь нужно не попасться ему на глаза. А если и не получится — не позволить себя поймать. Ничего сложного.

Не прошло и десяти минут, как откуда-то со второго этажа донёсся явно усиленный магией нечеловеческий крик и тут же резко оборвался. Он нашёл Мальсибера. Значит, на один шанс выбраться у них стало меньше. Правила просты: если хотя бы один Пожиратель не попадётся в лапы этому любителю детских игр до рассвета, он отпустит всех оставшихся в живых и в придачу отдаст злосчастный артефакт. В противном случае они все умрут. Или хуже. Что может быть хуже смерти, никто выяснять не захотел. А вот теперь каждый задавался этим вопросом. Не ясно было, жив ли до сих пор Мальсибер. И если да, то что этот безумец с ним сделал?

Времени на подобные размышления у Пожирателей не было: на этот раз их почти оглушил вопль младшего Лестрейнджа. Минус два. Рудольфус не оставил бы брата. Он тоже наверняка попался.

Убегая подальше от того крыла, откуда доносились крики, Малфой едва не столкнулся с Эйвери. Тот, запыхавшись, вылетел из-за угла. Без слов стало ясно, что и в том коридоре небезопасно. Как бы ни хотелось избежать встречи с этим волшебником один на один, у них было больше шансов победить в этой игре, если они рассеются по отелю. Недолго думая, Люциус кинулся вверх по лестнице, а Эйвери, потоптавшись в сомнениях, выбрал старый лифт. Это оказалось его фатальной ошибкой.

Лифт был слишком шумным: скрежет его механизмов можно было услышать, кажется, в Северной Ирландии. Это при том, что сама гостиница находилась на окраине Лондона.

Оглушённый механическим скрипом, Эйвери молился, чтобы трясущийся ржавый ящик никогда не заканчивал свой путь. Или не останавливался хотя бы до утра. Но он всё же добрался до подвала. И двери, вопреки желанию пассажира, открылись сами. А за ними распростёрлась густая тьма. Ожидая нападения, Эйвери сильнее сжал волшебную палочку подрагивающими пальцами и направил её конец на выход. Ничего не происходило. Тогда, набравшись смелости, он всё же решился сделать шаг из слабоосвещённой кабины. Выглянув наружу, Пожиратель старался ступать как можно тише. Высунувшись из лифта наполовину, он огляделся. Тут его что-то схватило за голову и одним рывком утащило куда-то вверх. Эйвери пытался отбиться, дёргая ногами и сдирая чужие руки с головы, пока его шея с коротким хрустом не сломалась.

Долохов, услышав предсмертные вопли Эйвери, а затем, через пару минут и Малфоя, очень чётко осознал, что кроме него осталось два неповоротливых идиота: Крэбб и Гойл. Их противник будто по габаритам или наличию физической формы распределил своих жертв. Можно было решить, что по наличию интеллекта, но первым выбыл Мальсибер. При любом раскладе — он следующий. Но сдаваться просто так маг желал. Направившись в холл, где всё и началось, Антонин вознамерился дать бой таинственному врагу. Лучше уж погибнуть от заклятия в схватке, чем быть пойманным, как загнанная крыса.

Не успел Долохов выйти из примыкающего к холлу коридора, как в метре от него приземлилась необъятная туша Гойла. Если он и был жив до этого, то встреча с паркетом этот недочёт исправила. На балконе, с которого был сброшен Пожиратель, никого не было. Зато с люстры в центре свисали бездыханные Крэбб и Малфой. «Выходит, я остался…»

— Нашёл!