Скованные (гет)

— Ты не сможешь долго их опекать, они уже давно взрослые женщины.

Слова тётушек нельзя было игнорировать. Мойры редко ошибались. Мудрая Урд помнила все страхи племянника, ошибки и боль. Верданди видела в бывшем прядильщике не просто потенциал, настоящего Светлого, который посмел сразиться с Тьмой внутри себя, ради единственной потерянной души, ради любви. Скульд держала в тайне уготованное родственнику, в отличии от своих сестёр, женщина была более осведомлена, что конкретно настигнет племянника.

Лишь в одном все три мойры сходились единогласно: Румпельштихцену следовало разобраться в своих чувствах самому. Ребёнок отверженный матерью, брошенный отцом, стоял на распутье. Все перипетии его судьбы никак не могли сложиться воедино. Униженный людьми одиночка, преданный женой муж, он выбрал тропу мщения. Совершив таким образом, самый мерзкий в жизни поступок: отказавшись от сына ради власти. Цена — сын в обмен на обладание даром. Для Румпеля оно стало проклятием.

* * *

Румпель научился сносить удары, стойко следовать одному ему известному правилу: никогда не иметь привязанностей. Что значат несколько сотен лет, если ты Тёмный? Многое, когда память всё чаще напоминает тебе о прошлом. Микстуры, заклинания, не действуют, в талмудах нет ответов.

Он прядёт золото, просиживая за прялкой долгими вечерами, пока не услышит зов. Его манок, за которым он готов следовать куда угодно. Глупец или простак, поставит условия, выдвинет требования, захочет получить желаемое. Алчность затмит разум, страсть овладеет телом, злость и месть голодными волками вырвутся наружу.

Наперекор всем ожиданиям, проситель — обычная девушка. Дочь мельника, чья жизнь в руках кровавого монарха. Она попала в сети хитро расставленные надменным лжецом. История долгая и полная мрака, однако Тёмный слушает с интересом. Он кивает в ответ, уверяя, всё исполнится, если она того пожелает.

Миллс соглашается стать ученицей, он учителем. Некрепкий союз, до первой ошибки. Если Кора осторожна, то Румпельштицхен сам не замечает, как чары дочери мельника начинают действовать. Он переходит все границы, привыкает к её ласкам, прикосновениям, голосу. Ведь так хочется стать вновь живым, не соломенной куклой, не сплетённым из прутьев истуканом, не пустым сосудом.

В ней нет отвращения, когда они делят постель. Её сердце бьётся так же сильно, как у Тёмного. Лишь она забываясь, обещает никогда не обманывать. Выкрикивая его имя на пике страсти, крепко прижимает Румпеля к себе. Он убаюкивает её, тихо шепчет, они никогда не расстанутся. Их кровь, плоть, сама жизнь, теперь неразрывно связаны.

* * *

Несколько лет минет как день, когда ночь потеряет все краски, луна погрузится во мрак. Он будет стоять и ждать её прихода. До последнего надеясь, Кора не из тех, кто разобьёт его сердце. Ветер срывает листья с деревьев, он провожает их рассеянным взглядом. Она обманула? Колокол тревоги замолкает, на поляну выходит та, кого Румпель так долго ждал.

— Ты здесь... — Тёмный совсем близко, приобнимает возлюбленную, заглядывая ей в глаза. — Что-то не так? — предчувствие беды как ворон, кружит над ними.

— Прости меня, Румпель, — Кора в последний раз проводит ладонью по его волосам, целует в губы. На миг задерживаясь тонкими пальцами на его щеке, выдыхает: — Мы не можем быть вместе...

— Почему? — сейчас он не Тёмный, он влюблённый мужчина и потерянный ребёнок одновременно. — Мы же хотели...

— Мой хороший, родной... — по её щеке скатывается слеза. — Люди не имеющие сердца, не умеют любить... — в её руках появляется шкатулка.

Румпель не верит своим глазам. Он не в силах отвести взгляд от сердца, что когда-то билось только для него одного.

— Зачем, Кора? — ответ кажется очевидным.

— Потому, что я люблю тебя. Любила... — шкатулка исчезает. — Тебя одного... Любовь — это боль и слабость.

Она покидает его не прощаясь. Бледным размытым силуэтом, тает в мареве летней ночи. Оставляя несбывшиеся мечты, нерассказанные истории, рассыпавшуюся в прах любовь.

Через месяц, Миллс выйдет замуж, через год, родит дочь. На свет появится Реджина. Маленькая королева, пока только принцесса. В сердце Тёмного разрастётся, глубоко в самую душу корнями — месть. Он будет приближать час, когда бывшая дочь мельника заплатит цену, узнав, что значит настоящие страдания.

* * *

Две женщины. Две противоположности. Он снова в самой гуще событий. Сделки и плата. Голд смотрит в зеркало, отражение лжёт. У него нет человеческого лица. Никто не в силах изменить его облик. Звенит колокольчик, Румпель не оборачивается.

— Голд, я хочу...

Чего она хочет в этот раз? Сына, как средство от одиночества, она уже получила. Своё "долго и счастливо", оставила где-то в мрачном прошлом. Врагов леди-мэр нажила предостаточно, хватит на тысячу жизней. Один из последних, прибыл совсем недавно. Эмма Свон, мать того самого мальчугана из Бостона. Голд кривит губы в усмешке. Грешная, неправильная, порой грубая Свон в списке его личных интересов.

Реджина и Эмма. Тьма и Свет. Он знает точный расклад сил, во всяком случае до сегодняшнего дня знал. Нет книги, в которой записаны жизни людей. Они исключение. Все жители Сторибрука — персонажи. По чьей воле они играют роли? Реджине осточертело однообразие, он устроил ей кошмар на яву. Пробуждение фикция, он не спал.

Есть в этом какая-то соль, очередная Миллс ждёт его. Теперь он будет писать сюжет. Взрослая женщина, ей не пристало ходить на поклон. Игра в две руки. Жаль музыка выходит искалеченной, как её исполнители. Румпель слышит шаги. Её Величество желает, чтобы её приказы исполняли.

— Голд, — настойчивый окрик, требование.

В Зачарованном Лесу они не враги, не друзья, не соратники. Чаша весов нестабильна, клонится то в одну сторону, то в другую. Реджина преклоняется перед ним, ненавидит его, наконец хочет уничтожить. Мораль и право здесь не советчики. Иногда, ей выгоднее винить во всех злоключениях Тёмного, чем признать: тьма была в ней изначально. Бес играет с ней, не имея козыря, последнее слово всегда за ним. Как у него это выходит? Она не Кора, с ней этот номер не пройдёт!

* * *

Легче скрыть, что холодными ночами, она видит во сне его лицо. Не Голда, а Румпельштицхена, мающегося калеку, забытого всеми.

Опираясь на палку, Реджина всхлипывает вместе с прядильщиком, когда капитан, явившийся за Бэем, требует, чтобы мальчик пошёл с ним. Румпель не отпустит сына. Его единственный ребёнок не должен страдать. Удар. Мужчина падает лицом в грязь, боль прокатывается по всему телу. Он пытается встать, ему не дают.

— Оставьте его в покое! — кажется она кричит вместе с Бэем, бросаясь на защиту отца. — Он ничего не сделал!

— Целуй сапог, — медленно, почти растягивая слова, говорит капитан.

— Не надо, папа... Я пойду с ними... Слышишь? — Бэй с вызовом смотрит капитану в глаза.

— Смелый у тебя мальчишка.

Румпель бросает на сына полный мольбы взгляд. Прядильщик подчиняется, прикасаясь потрескавшимися губами к грубой коже сапога. Капитан удовлетворённо хмыкает, нанося удар в лицо мужчине. Кровь стекает по щеке. Румпелю кажется, он перестал что-либо ощущать. Разбитый нос, рассечённая губа, рваная рана над бровью, делает прядильщика неузнаваемым.

— Твоя взяла, на этот раз, — вся стая во главе с капитаном удаляется из деревни.

— Папа, всё хорошо... — Бэй пытается аккуратно стереть кровь с отцовского лица.

— Они скоро вернутся... — Румпель заключает сына в объятия. — Больше не позволю им тебя обидеть...

Реджина наблюдает, как отец и сын неспешно бредут к своей лачуге, как из окон на них смотрят завистливые взгляды. В этот день, многие дети старше четырнадцати, больше никогда не увидят свои семьи. Ей кажется, это неправильно, жестоко, разлучать детей с родителями. В который раз, Миллс сравнивает мистера Голда и Румпельштицхена-прядильщика. Во внешности прядильщика нет лоска, одно сплошное страдание и уныние. Фигура Голда более представительна, надменна. Голд любит ощущать власть, быть выше других. Что у них общего? Почему мухи не обидевший деревенский житель, превратился в настоящее Чудовище?

Ответ Реджина получит позже. Когда собственными руками вонзит кинжал в сердце незнакомца. Когда от страха защемит в груди, потому что Румпель узнает Зосо: человека, спасшего ему с Бэем жизнь. Туман рассеется, на его место придёт кровавая пелена. Сначала капитан и четыре солдата. Смрад от крови будет душить, упоение наказать обидчика: пробуждать тёмные инстинкты. За всем стоит месть. И снова голос Бэя, как голос совести:

— Папа, ты не такой...

Миллс пытается привести в чувство Румпеля. Для Бэя он становится угрозой.

"Разве не понимаешь, ты убиваешь сына!" — ей не достучаться до бывшего прядильщика. Она просто тень.

Румпель станет Ангелом Смерти. Поплатится староста деревни. Ничтожная улитка будет раздавлена. После будут и другие. Не будет только заботливого отца, что души в сыне не чаял. Бэй всё больше отдалится от Румпеля, всё чаще будет помышлять о побеге. Все богатства мира не заменят одного: прежнего человека, что умел прощать и любить.

* * *

Сны не уходят, их не разгадать. Она отчётливо видит, как за маской дельца, существует прежний Румпельштицхен. Тридцать лет. Мир без магии. Это не её желание, скорее Тёмного. Она обычная марионетка. Больно? Даже такие жестокие уроки, надо благодарно принимать. Иначе, не выжить.

— Румпель... — Кора оставила множество шрамов на его сердце, прежде чем он смог забыть о ней. — Я хочу...

Не с того она начинает. Ей так же просто давалось вырывать сердца, ломать судьбы, калечить отдельные личности. Говорить правду не научилась. Трудно.

— Что ещё? Человека с татуировкой льва на запястье? Семейную идиллию? Мать и отца? Может голову Эммы на золотом блюде? — глаза в глаза, он не проиграет.

Глаза Реджины такие же карие, порой до черноты, как и у матери. В голосе звенит сталь, в движениях грация. Волосы цвета вороного крыла, алые губы. Румпель закрывается, латает брешь, запоминая каждую чёрточку лица. Принцесса выросла. Она сама умеет управлять, не поддаваться, говорить так, чтобы слушали.

Она с честью выдерживает внезапную атаку. Их разделяет прилавок. Кажется, это буферная зона, за которой личное пространство хозяина. Он никого не пустит внутрь.

— Думаешь, тебе одному бывает одиноко?

— Не все родятся с золотой ложкой во рту, Принцесса.

— Я не просила этот титул.

— А Кора?

— Моя мать... Ей всегда удавалось искусство обольщения.

— Ты ещё не обо всём знаешь, — в видениях он видел рыжую девочку. Она каким-то образом связана с семейством Миллс. Жаль, дар Провидицы чаще отбирал. — Хочешь сделку?

— Ты не такой, Румпель.

Она и Голд. Странная компания, ей в самый раз. Никто не знает её так хорошо, как маг. Злейшие друзья. Им к лицу задавать другим загадки. Наедине, пора стать откровенными.

— Скидок не будет, — он теряет терпение.

Потёртая колода карт Таро на столе, куда интереснее. Голд недовольно прячет взгляд. Ладонь Реджины переворачивает первую попавшуюся карту "рубашкой" вверх. Влюбленные. Она нарочно? Тёмный пытается убрать колоду в ящик, грубо смахивая с прилавка.

— Нужно сделать окончательный выбор, тянуть нельзя. От правильности выбора зависит будущее, — Миллс наконец ловит его ладонь. — Отчего мы бежим, Румпель?

— От прошлого, — мойры правы, он должен найти выход.

— Твоё прошлое управляет тобой.

— Что ты знаешь о нём?

— Когда тебе три, ты не понимаешь, куда ушла мама, когда вернётся. Почему в доме не слышен смех, только тишина. Почему колыбель как тюрьма: холодная и сырая. Почему отцу дороже пара игральных костей, чем собственный сын. В шесть, трудно осознать, о тебе не хотят заботиться, ты ненужный балласт, что сбрасывают тётушкам, с присказкой: "тебе тут будет лучше". Потом, о тебе вспоминают, а как же иначе? Ты нашёл спасение от всех бед! В Неверлэнде нет сказки, голубые небеса закрывают тучи, реки переходят в море, что так часто штормит. Добрый волшебник и мечта оборачиваются ужасом и страхом. Твой отец хотел жить вечно. Питэр Пэн стал существом из детских кошмаров. Знаешь, Бэй был готов уйти с Пэном, подальше от тебя, твоей мнимой силы, — Реджина сглатывает ком в горле. — Правда в том, он любил тебя, очень сильно... Реальность: если сможешь его найти, простит ли он тебя? — она переводит дух.

Сама грешна. Шрамы кривые, неровно сросшиеся. От предательства, от собственной слабости, от потерь, от тоски, от осознания: ты никому не нужен в этом мире.

— Она не любила тебя... не смогла... Кора не пела колыбельных, не брала тебя на руки. Она растила тебя ради выгоды, чтобы ощутить всю мощь власти. Без сердца ей трудно было прощать. Когда ты плакала, ни одна кормилица не могла успокоить тебя. В окружении прислуги, под взором матери. Дитя, без любви и ласки.

— Это был ты... — Смутные воспоминания о детстве, чей-то голос, песня о доме, звёздах и странствиях. Ощущение тепла, безопасности, того, что обязано быть у всех малышей с рождения. — Ты пел её Бэю, да?

— Он любил эту песню... не сказки, в них зачастую всё фальшиво.

— Генри... Маленьким он засыпал только если я рядом, — Миллс смутилась. — Из меня никакая певица... И... страх остаться одной. Поэтому Эмма...

— Вы не ладите.

— Заводить друзей... Где этому обучают, скажи?

— Сама жизнь. Берёт дорого, зато отличный учитель, — при упоминании имени Свон, Голд проводит кончиками пальцев по карте. — Сам пробовал... советую.

— А любить?

— Не знаю...

Он привязан к обоим: Реджина и Эмма. Это не верёвки, почти кандалы с цепями. Молодые женщины, чьё рождение его рук дело. Косвенно конечно. Он вырастил Реджину, столкнул её с Белоснежкой, ту с Ноланом, потом... Всё как-то само завертелось. Он стал свидетелем вспышки: яркой и мощной. Королева и Спасительница. Они две константы, что либо спасут этот мир, либо окончательно уничтожат его. Не будь прядильщика, может они жили бы счастливо? Никто не знает наперёд. У каждой свой путь.

Румпель помнит сделку с Эммой. Заранее готовясь выставить счёт. Одиночка Свон согласится, не нарушит контракт. Реджина выполнила свою миссию. Заклятие доставило всех прямиком в Мир без магии. Он оставит её в покое? Она сама не желая того, сталкивается с ним. Лезет в самое пекло, ходит по лезвию ножа.

Если он попросит Реджину отправится с ним и Эммой, Миллс согласится? Они оба как огня боятся лишиться магии. Выйти за черту Сторибрука, значит погибнуть.

— Реджина... — её имя притягивает его. — Ты согласишься помочь мне?

— В чём? — Голд редко просит, чаще наперёд высчитывает лично для себя выгоду.

— Хочу отправиться на поиски Бэя, — у него больше нет заветных желаний.

— Знаешь, где он?

— Почти. Магия крови. Помнишь?

— Есть время подумать? — вместо ответа, Реджина оказывается рядом, злополучный прилавок больше не преграда. — Надеюсь, мы больше не берём попутчиков? — Реджина думает, как рассказать обо всём Генри.

— С нами поедет Эмма, — он мог бы солгать, да не желает.

— Тёмный, Спасительница и Злая Королева? — уравнение довольно громоздкое, неизвестно сколько продержится.

— Бывшая, Злая Королева, — Румпель замечает в глазах Реджины благодарность. — Успею быстро тебе надоесть... — маг целует её запястье, то место, где расположилась татуировка в форме чёрного пёрышка.

В ответ Реджина целует Румпеля в губы. Избавить потерянного от переживаний, страха, трагедий прошлого. Теперь она наконец-то нашла свою пристань.