Нефритовые грани (джен)

Что ты задолжал им, моя Тень? Жизнь в ненависти, потраченную на создание новых сожалений. Зависть тем, чьи тела украли ваши «почитаемые» хозяева, ведь даже из могилы они отнимают у вас то, что принадлежит вам.

Делай то, что должно быть сделано, или избавься от того, что цепляется за твою душу.

НЕТ.

Что ты помнишь, моя Тень? Ты вообще помнишь, что было до этих шрамов?

Твои хозяева послали сталь и плоть, чтобы исправить упущенное: глину, которой они хотели править и вылепить из неё новый токсичный рай. Смешно. Даже в самом конце они так и не поняли, что ответ кроется не в вещах, которые могут желать их загребущие, пухлые посиневшие пальцы.

Ответом… была песня. Твоя музыка достигла наших слушателей в Тау задолго до их разрушительных священных войн.

Понял ли ты меня? Когда тебя достиг звук барабанов нага, осознал ли ты, что мой народ тоже услышал гром победы? Когда твоя гордыня поглотит всё, что ты любишь, возможно, дома они тоже услышат плач о твоих неудачах.

МОЛЧАТЬ!

Я всегда восхищался твоим вкусом в выборе оружия, моя Тень — оно простое, бесшумное и смертоносное.

Все ради одного…

Я превратил себя в оружие войны, чтобы ты мог преодолеть свою ненависть. Уже тогда я знал, что моя резня будет неизбирательной, но коса — не то послание смерти, которое можно хладнокровно осквернить. Это инструмент культуры. Роста. И даже любви.

Ради этой любви подо мной расцвели миры. Ради грозного Прагаса города горели на кончике моего языка. Это путь косы. Мы пожинаем только то, что необходимо, чтобы могла процветать новая жизнь.

Пожалуйста, Тень моя. Возьми косу ещё раз.

Ты отвлекаешь и дезориентируешь — тянешься, как болезнь к ране, когда Тэнно больше всего отвлечены. Однако самые сильные из них все еще ускользают от вас. Время стерло твои навыки, моя Тень, или просто твой план?

ИХ ВСЕГДА БОЛЬШЕ.

Это кажется скучным. Быть одиноким монстром, способным выстоять под тяжестью батальонов. Неудивительно, что ты ищешь союзников, друзей, доверенных лиц. Семью. Это всегда было их величайшей силой и твоим глубочайшим позором.

КАК ТЫ ПОСМЕЛ!

Загляни в свой разум. Подобно тому, как легко разбивается стекло, чтение мыслей тех, кто во плоти, не представляет сложностей. Ты знаешь, что нужно сделать, но все равно больше боишься собственной слабости, чем мотивирован результатом. Ты боишься, что слишком долго медлил, что твоё колебание уже предопределило твоё поражение.

ГМ-М… ОТРАЖЕНИЯ

Да… Полагаю, я лучше других знаю, что значит упустить шанс восстановить разорванные связи. Тем больше причин, по которым тебе следует прислушаться ко мне: знай, ещё не поздно.

Ещё кто-то проплывает мимо моей сырой могилы. Ты видел её, моя Тень? Конечно, видел… Итак, в отличие от твоей поверхностной скрытности, она восстаёт сверкая, полная наглой, благоухающей жизни. В моей прежней жизни, ох, как бы я с удовольствием заглушил эту озорную радость!

К сожалению, что-то опередило меня, и мне в руки попала лишь раненая оболочка.

Я становлюсь сентиментальным среди этой гнили. В любом случае я пробыл здесь достаточно долго, чтобы найти родство со своими собратьями-джетсамами. Вместо окончательной смерти я предложил ей оскорбление спасением. Дыхание творца мира «адаптирует» её форму, чтобы лучше выжить в нашей общей тюрьме. И все же её дух не сломился, моя Тень!

Так что же будет дальше, моя Тень?

ОСТАВЬ МЕНЯ.

Ха! Я смогу залечить раны нашей старой войны не быстрее, чем ты. И все же только ты можешь переместить своё печальное воплощение куда-либо в иное место. Давай обойдёмся без лжи, моя Тень. Ты хочешь, чтобы я плакался тебе в ухо, подобно твоей совести? Ты хочешь услышать правду.

С МЕНЯ ДОВОЛЬНО.

Ты однажды увидел проблеск их грязи в себе. Хотя бы на мгновение. Теперь я вижу её в твоих словах. Ты знаешь, что ты прошёл через всё и не достиг цели. Неважно, куда повернутся течения, тебе остались только варианты, которые сделают тебя мишенью.

ПУСТЬ ПРИХОДЯТ.

Они это сделают, моя Тень. Я только надеюсь, что ты готов. Твои действия имеют последствия…

Его путь начинался с гнева.

С гнева и ненависти, и он считал, что так будет всегда.

Он ненавидел весь мир, гнилой, пропитанный кровью. Мечтал, что он сгорит, захлебнется в той самой крови, и возможно отчасти с его помощью…

Он ненавидел тех, кого был вынужден защищать. Он ненавидел, тех, кто безжалостно истребил отобравших у него все. Он ненавидел тех, кто дергал ниточки марионеток и первых, и вторых.

Орокин, Тэнно, Владеющие Разумом, в его алом от ненависти и гнева разуме все было едино…

Но любому огню требуется пища. Со временем Орокин затерялись в истории, Тэнно становилось все сложнее выследить, а Владеющие… Хунхау он ненавидел так же сильно, как всех остальных — за его вкрадчивость, за его хитрость, за то, что был вынужден с ним сотрудничать.

Однако время шло, и однажды этот мерзкий, гниющий заживо, Владеющий подарил ему то, что превратило ненависть и гнев — в боль.

В отчаяние.

Отчаяние преследовало тебя всю твою ужасную жизнь.

Муки.

Ненависть.

Но ничто из этого не сравнится с твоей виной.

Из всех богов, королей и золотых властителей… почему она спасла именно тебя?

Почему она спасла именно его?

Почему исчезла после этого, не сказав ни слова?

Почему он не смог выследить ее сам?

Почему ее смог найти этот ублюдочный Хунхау?

Почему так отчаянно жгло в груди, когда он смотрел на ее неподвижные тонкие руки?

Почему?

Почему?

Почемупочемупочемупочемупоче…

Он поддерживал в ее изящном теле жизнь годами, как мог. Похитил столько запасов биоплазмы, что хватило бы на целую армию, но…

Этого было недостаточно.

Нить жизни, тончайшая, почти не ощутимая, билась в изящном теле, не прерваясь, но и не усиливаясь.

Он ждал, мечтая закончить это нелепое, бесконечное, отчаянное ожидание.

Просто убить ее. Что может быть проще? Лишняя голова Варфрейма в небольшую коллекцию, особенная голова!..

Но от одного взгляда на мягкие белые перья что-то щемило в груди. От одной мысли о ней, безвольной, молчаливой, полностью зависящей от его воли, боль усиливалась, жгла тело, перетекая куда-то в глубь головы.

Он не понимал. Мечтал об ответах, пытался понять, но кроме пары смазанных, смутных воспоминаний найти в себе ничего не смог.

Так что несколько бесконечных, тягучих лет он думал о ее смерти, делая все, чтобы она жила.

Проснулся он от бессвязного шепота, который последнее время будил его довольно часто. Мягкий, ласковый голос словно звал его по давно забытому имени, но стоило вынырнуть из того подобия дремы, в котором он коротал время и восстанавливал силы, и голос сразу же растворялся, исчезал. Не оставляя даже памяти о звучании.

Беззвучно спрыгнув на пол, он наклонился, подбирая короткое, белоснежное перо — и тонкая вуаль насыщенной зеленым энергии тут же разлетелась с поверхности мелкими брызгами.

Он находил их по всей базе постоянно, в основном в местах, где чаще всего бывал сам. Не знал, что это значит и значит ли хоть что-то, но каждый раз терпеливо возвращал их хозяйке.

Привычно покрутив перо, он сжал его в кулаке, зная, что мягкие волокна без задержки расправятся и вернут форму, как только их отпустишь. И направился в маленькую комнату, обустроенную только для нее.

Стоило переступить порог, и перо едва заметно трепыхнулось в руке. И, когда он разжал ладонь, неторопливо и плавно, словно по потоку ветра, вернулось к хозяйке.

Но та даже не шелохнулась. Лежала в той же позе, сложив тонкие руки на крыльях, закрывающих живот, словно кенотаф… Только редкие всполохи энергии бросали тени по стенам — такие же нефритовые и странно острые.

Он замер, не в силах смотреть и не в силах оторвать взгляд.

— Ее свет угасает.

Голос Хунхау прошелестел так тихо, что можно было его принять за собственные мысли.

— Ее жизнь почти завершена. Если она умрет, ты никогда не узнаешь, почему тот неизвестный убийца пощадил тебя.

Он не выдержал, подошел поближе. Хотел коснуться тонких пальцев, но в последний миг передумал и отдернул руку, словно обжегся.

— Ты знаешь, чья помощь ей нужна.

Конечно он знал.

— Позволишь ли ты ей утонуть в своем отчаянии? Или забудешь о своей ненависти и попросишь его?

Отчаяние.

Отчаяние и надежда, которую он в себе старательно глушил, причиняли еще большую боль. Порождали… страх.

За это он отдельно ненавидел Хунхау. За правду. За непонятные мотивы. За надежду.

Он ненавидел того, к кому так настойчиво его вел Владеющий Разумом. Потому что знал, что тот… Тэнно действительно сможет помочь. За то, что он захочет помочь.

Ради него, этого рыжего, сильного и отвратительно проницательного ублюдка, он пошел в Бездну. Смог найти, помочь его вытащить, обеспечить себе… гарантии. И не мог, просто не мог заставить себя пойти к нему, хотя внутри болело все сильнее.

Но он слишком сильно привык к одиночеству.

— НИКОГДА.

Очередную партию биоплазмы добыть получилось так же легко — Корпус, при всех своих попытках защититься от вторженцев, не могли выдумать ничего, что по-настоящему могло остановить его… или Тэнно.

Правда в этот раз необычную активность проявила капитан корабля. Что-то говорила, пытаясь воззвать к «нарушителю», но он даже внимания не обратил на чужие слова — забрал, что нужно, и ушел. Возможно, зря, но даже мысли о каких-либо проблемах не возникло — никогда не было, почему должны появиться сейчас?

Назад он гнал корабль так, как будто все демоны Бездны начали на него охоту, но его все равно упорно преследовало ощущение, что он опаздывает.

Быстрее. Быстрее. К ней, обратно. Может быть в этот раз доза биоплазмы окажется решающей, и она вернется к жизни, и что-то изменится…

Изменилось.

В худшую сторону.

Привычная процедура вдруг вызвала у нее такую боль, что хрупкое тело выгнулось, а белые пальцы вцепились, что есть сил, в края ложа. Крылья на голове распахнулись, позволяя вырваться крику — беззвучному, но такому мощному, что он невольно схватился за голову, согнулся, переживая чужую боль всеми нервами…

Когда она поутихла и снова замерла без движения, он не сразу отодвинул руки от головы.

Отчаяние затопило его с удвоенной силой, бесконечное, тягучее, чернее самой темной части космоса…

Его собственная боль в груди шевельнулась, выросла, разбуженная этим криком, поднялась куда-то на уровень того места, где обычно были глаза.

— Видишь?.. Бесполезно, моя Тень.

Как он ненавидел в этот момент весь мир.

Ее, себя, Хунхау, рыжего демона Бездны. И все свое одиночество, из-за которого первый раз за столько лет ему требовалось помощь… от врага.

Отчаянно, болезненно и бессильно.

— Ты знаешь. Теперь помочь ей сможет только он.

Тот, кого называли Сталкер, на мгновение сгорбился. Коснулся таки тонкой руки, провел кончиками пальцев по мягким белым перьям.

— ТЭННО…

И решительно развернулся к выходу.

Одновременно с его движением, буквально секунда в секунду, раздался слышный только ему сигнал тревоги.

* * *

— Скиталец? Вы уверены, что фиксируете эту деталь правильно?

Я задумчиво покрутил головой, прикидывая, что к чему, и усмехнулся.

— Да, пожалуй так делать не стоит. Спасибо, Ордис.

— Не за что, — скромно отозвался Цефалон. — Это ведь в моих интересах…

— Тоже верно, — я покивал и сменил позицию стабилизатора, о котором Ордис говорил.

Идея снова собрать наконец более мобильную оболочку Цефалону наконец дозрела до того, что я озадачил ею Кельвина.

Тот удивился («Снова?.. А такое уже было?..»), но в купе с Вобаном и Протеей быстро разработал маленького дрона в описанном мною дизайне.

Паралельно все трое занимались одним из Рейлджеков — на нем вдруг забарахлила система оружейной навигации, — поэтому мне просто вручили подробные чертежи.

— Да ты и сам соберешь, — отмахнулся Кельвин от моего вопроса о сложности. — Легче детского конструктора.

Я посмеялся его вере в мои инженерные таланты — разница в понимании «легкости» процессов у нас была огромная, — но спорить не стал. В конце концов, я уже однажды собрал похожую модель сам, пускай с подсказками Ордиса, и эта выглядела не сильно сложнее.

В итоге, чтобы самому Цефалону было проще контролировать процесс, я перебрался в Орбитер. Ко мне неожиданно присоединилась Мэг — она тоже всегда любила возиться с техникой, но оружейные установки ее не интересовали.

Так и получилось, что мы вдвоем сидели прямо на полу Орбитера — я медленно разбирал чертежи Кельвина, Мэг наблюдала, иногда помогая, а Ордис тактично подсказывал нам обоим.

Скептически осмотрев творение своих рук, я сложил инструменты и аккуратно покрутил получившегося симпатичного дрона.

— Попробуем дублировать сигнал? — спросил я в воздух.

— Я готов! — Ордис отозвался мгновенно, старательно пряча радостные нотки в голосе. — Если вы… не накосячили… все верно подключили в модуле переноса, проблем быть не должно!

Я усмехнулся такой оговорке, но комментировать не стал. Подняв модуль в вертикальное состояние, я придержал его, а Мэг активировала датчики на «спинке».

Забавный дрон, упорно напоминающий мне сов из Дувири, повис в воздухе, несколько раз мигнул огоньками «глаз». Покрутил ими — в разнобой, что выглядело очень забавно, — и снова моргнул.

— О! — голосом Ордиса выдохнул дрон. — Ооо! Как… необычно! И требуется коррекция оптических датчиков, передача информации… искажается.

— Ты сможешь это настроить сам? — уточнил я, с улыбкой наблюдая как Ордис осторожно покрутился на месте.

— В процессе, — мгновенно отозвался Цефалон. — Носитель не идеальный, но… Такая легкость!

— Кельвин сказал, что ты сможешь напрямую подключаться к кузнице, — я откинулся, упираясь ладонями в пол, наблюдая как радостно вертится Цефалон. — Сможешь сам себя модифицировать. Только скажи, у тебя по прежнему будет хватать вычислительной мощности на несколько кораблей?

— В вычислительной мощности ничего не изменилось, — успокоил меня Ордис. — Если позволите, я проведу полную диагностику?

— Конечно, валяй.

Махнув рукой Цефалону, который сразу же отодвинулся к стенке и подвис неподвижно, я принялся собирать инструменты с пола. Заодно размышлял, чем именно заняться дальше — благо срочных дел вроде не наблюдалось, зато был целый список не особо срочных…

Но Ордис вдруг встрепенулся, явно не успев закончить, развернулся ко мне.

— Скиталец, вам сообщение! — оповестил меня он.

Я удивился.

— Что-то важное?

— Оно… — Цефалон на миг запнулся, словно не веря глазам. — Оно от Владеющего Разумом Хунхау.

Вот тут сказать, что я удивился — было ничего не сказать.

Хунхау всегда очень неохотно выходил со мной на связь, хотя явно сохранял прямой канал — возможно пытался собрать таким образом побольше информации, заодно не забывая в каких-то очень редких случаях меня как-то неожиданно подкалывать.

Сообщений он мне фактически не присылал ни разу, все общение всегда шло напрямую.

— Покажи, — потребовал я, вскакивая с пола.

Мэг вопросительно наклонила голову, но я только отмахнулся, очень сомневаясь в том, что Хунхау мог прислать мне что-то личное.

Сообщение было очень простым и содержало только одно изображение. Я так и не понял, был ли это снимок, или просто составленная картинка, — кто знает этих Владеющих Разумом и их способов передачи визуальных сигналов, — но изображен на нем был черно-красный, незнакомый корабль. Небольшой, явно навроде моего десантного Лисета, но в необычном дизайне — весь какой-то острый, с торчащими хвостами «крыльев», похожий на хищную птицу.

Было в нем что-то ужасно знакомое, но я никак не мог понять что. Мысль крутилась юрким червячком, не даваясь и не уходя.

— Эта модель десантного корабля мне не знакома, — скромно сообщил Ордис. — В подобных цветах был Лисет Тэнно по имени Кларг, но после Новой Войны о нем не было никакой информации.

— Кларг… — задумчиво повторил я и потер подбородок. — Если ты помнишь, Кларг предпочитал черно-красные тона в подражание Сталкеру.

— Хотите сказать… — неверяще начал Ордис.

— Это Сталкер, — я усмехнулся. — Хунхау навел его на нас.

Подумал и поправился.

— На меня. Придется потом ему сказать спасибо за то, что предупредил.

Обернувшись к напряженной как струна Мэг, я успокаивающе улыбнулся ей.

— Нужно взять кого-нибудь для поддержки, одного или двух. Оповещать всех не будем, иначе защищать меня ринутся вообще все.

— Может и стоило бы? — скептически хмыкнула Мэг.

Я мотнул головой:

— Нет. Я думаю, он придет… не нападать. У него ко мне какое-то дело. Давнее дело…

— Сведение счетов? — с иронией уточнила Мэг.

И совершенно не иронично покрутила в ладони шарик сингулярности.

— Мы этого не узнаем, пока он не придет, — я усмехнулся. — И если рядом со мной будет толпится маленькая армия, он вряд ли решит появиться. Проще уже попробовать с этим закончить.

Мэг с сомнением покачала головой, но спорить не стала и сама направилась к переходу в Додзё.

Вернулась впрочем она очень быстро — совсем неподалеку от Доков слонялся Эш. Как-то так вышло, что он оказался в этот момент совсем без дела, и от скуки решил заглянуть к нам, поинтересоваться, чем мы заняты в Орбитере.

Единодушно решив больше никого не привлекать, мы коротко объяснили Эшу ситуацию. Тот отреагировал на удивление сдержанно, и я повернулся к Ордиса, как раз успевшему завершить диагностику.

— Отстыковывай Орбитер, — скомандовал я. — Уведи его… куда-нибудь, подальше. Хунхау навел Сталкера конкретно на меня, расположение Додзё я не позволю узнать ни Сталкеру, ни ему.

— Удивительная… правильная предусмотрительность, — с одобрением отозвался Цефалон, принимаясь за управление.

Я только хмыкнул, оглянулся на Варфреймов, мельком подумав о том, что лучшей парочки для происходящего было не найти — и Мэг, и Эш были похожи между собой достаточно серьезным подходом к почти любому делу. Оба предпочитали не тратить время напрасно, относясь ко всему с уверенной и, самое главное, хладнокровной расчетливостью.

— Думаю, он придет прямо сюда, — задумчиво сообщил им я. — Такое уже было однажды… Очень давно. Не пытайтесь сразу его убить, хорошо? Вы скорее всего справитесь, и будет... неловко.

Мэг повела плечом, все еще не очень одобряя мое нежелание привлечь как можно больше защиты. Эш отозвался с мягкой, сдержанной иронией:

— Постараемся, но, конечно, посмотрим на его поведение.

Улыбнувшись обоим, я направился к креслу переноса.

В любом случае оставалось только ждать, а в нем я мог попытаться почувствовать Сталкера раньше, чем он меня.

Расправившись с внезапным наплывом Моа и Дронов, Сталкер замер, прислушиваясь. Все было тихо, датчики и сигналы тревоги молчали.

Судя по всему, капитан того, последнего корабля Корпуса решила попробовать отследить за внезапным вторженцем. Однако близость к убежищу Владеющего Разумом неплохо защищала от ненужного внимания, отрезая все возможные сигналы, кроме узконаправленных, и раз подмога до сих пор не появилась, это сработало и сейчас. Главное было не дать никому из внезапных гостей покинуть зону глушения…

Успокоившись, Сталкер направился к десантнику. Стычка немного отвлекла его, но из безмозглых Дронов такой себе противник, и холодный отчаянный гнев снова закипел внутри него.

Он знал, что Хунхау мог бы просто позвать этого Тэнно — и, самое нелепое, что тот действительно бы пришел. Даже если бы подозревал ловушку…

Но Владеющий Разумом был прав. Намного надёжнее загнать зверя в его логове…

С наводкой Хунхау найти Орбитер Тэнно не составило труда, а проникнуть еще легче.

Маленький дрон, курсирующий по мостику и спуску не стал для него даже подобием преграды, зато неожиданно в зале, где, как он знал, находился Тэнно, его встретил… Варфрейм. Их явно было даже двое, но второго не было видно, а та, что стояла около кресла Оператора наоборот едва заметно, с явной неохотой отодвинулась.

Сталкер понимал, что его скорее всего ждут, но на такое откровенное приглашение… разозлился. Рукоять Ненависти сама скользнула в руку, откликаясь на бурю эмоций в душе.

* * *

— Ордис?

— Да, Скиталец?

Я не видел в буквальном смысле слова, но знал, что дрон-сова в ожидании завис перед закрытой крышкой кресла.

— Отключи защитную сеть.

— Н-но, Скиталец, тогда же он подберется к нам совсем незаметно!

— Он уже рядом, Ордис, так что нет.

Цефалон замешкался, но через секунду коротко отчитался.

— Защитный контур отключен.

— Хорошо, — я улыбнулся. — Пожалуйста, не вмешивайтесь, пока я не попрошу.

Просьба в основном относилась к Варфреймам — Мэг стояла совсем рядом, а Эш в дымке невидимости сидел у прохода.

Они ответили молчаливым согласием, а Ордис принялся сканировать коридоры на наличие нарушителей, упрямо не желая оставлять Сталкеру возможность проникнуть незаметно, и я не стал ему ничего говорить. Пускай, если это его успокоит.

Когда мигнул свет, Мэг сложила руки на груди, но не сдвинулась с места.

Наблюдая за приближением гнетущей, тяжелой ауры, я закусил губу, чтобы не улыбнуться — Ордис так и не смог зацепить сканером вторженца.

Крышка кресла откинулась, реагируя на внешнее движение, и мне в грудь тут же уперлось навершие косы.

Я снова не удержал кривую улыбку от острого чувства дежавю, и легонько толкнул пальцем лезвие косы от себя.

— Ты же помнишь, что стало с последним парнем, что пытался воткнуть в меня клинок? — иронично спросил я, бесстрашно осматривая черно-красную фигуру вблизи.

Мэг просто подняла одну руку, и вокруг сжатого кулака засветился темным ореол магнетизма. Одновременно с этим Сталкер чуть повернул голову.

Я знал, можно сказать даже видел, что к его шее прижался невидимое лезвие — Эш тоже не собирался сидеть сложа руки. Сюрикен по размерам конечно не дотягивал до косы, но Сталкеру для удара потребовалась бы секунда, а Эшу хватило бы и десятой доли.

Сталкер тоже это понял, посмотрел снова прямо на меня. Я перевел взгляд на невидимого Эша, едва заметно качнул головой — ниндзя сразу слегка отступил, буквально на шаг. Мэг тоже чуть опустила руку, но позу не изменила, не собираясь расслабляться.

Сбоку вынырнул и завис крайне недовольный ситуацией Ордис — его «глазки» светились красным, но выглядело это скорее забавно, чем опасно.

— Ты снова угрожаешь мне без намерения убить, — спокойно сказал я незваному гостю. — Держишь оружие также, как тогда в Дувири.

Лезвие косы едва заметно дрогнуло, и я понял, что он помнит о Бездне. Так же четко, как и я. Улыбнувшись самым краешком губ, я чуть наклонился вперед — и Ненависть сдвинулась месте со мной.

— Не думаю, что ты пришел подраться. Зачем ты здесь?

Сталкер помедлил мгновение.

Несколько секунд, но я прямо ощутил, как сквозь него прошла будто бы целая буря эмоций. Ненависть, боль, тоска, разочарование, одиночество…

Он протянул мне вторую, свободную руку и разжал кулак. На его ладони само собой расправилось, возвращая форму, крупное, на миг сверкнувшее насыщенным зеленым светом, белое перо. Сталкер переступил, сдвигаясь и убирая от моей груди косу, и одновременно просто отпустил то, что мне показывал.

Перо зависло в воздухе, медленно качаясь, будто бы на потоках ветра. Я поднял ладонь, касаясь его кончиками пальцев — плотное, совершенно иной структуры на внутренней части, перо явно не принадлежало птице.

— Это перо… — забормотал Ордис, сразу же переключая внимание. — Определяю… Оно от варфрейма!

Я перевел внимательный взгляд на Сталкера, тот молча и неподвижно ждал.

— Один из тех, что исчезли во время… резни… падения Орокин!

На этих словах Цефалона черно-красная фигура… вздрогнула. И еще немного отступила, оставляя перо свободно парить передо мной.

Я таки поймал его за кончик, задумчиво осмотрел.

— Но документация весьма скудная… Почти все отредактировано.

— Ты здесь чтобы просить о помощи… для варфрейма? — неверяще уточнил я, поднимая глаза на Сталкера. — Разве ты не ненавидишь, все, что с ними связано?

Сталкер молча убрал косу на спину и отвернулся, безбоязненно повернулся ко мне спиной, игнорируя Эша и Мэг.

— Если только этот варфрейм не… Она такая же как и… мои Варфреймы?

Черно-красная спина буквально закаменела.

— Она такая же как и ты. Верно?

Плечи Сталкера опустились, он стиснул кулаки, словно боясь выдать лишние эмоции.

Я покачал головой, встал с кресла, аккуратно обошел напряженную фигуру и протянул ему обратно перо.

— Все в порядке, я помогу. Ради нее.

Сталкер посмотрел мне прямо в лицо, благо мы были фактически одного роста и словно вздохнул. Покачал головой и отодвинулся от моей руки с пером.

— Думаешь, у меня получится вот так? — я усмехнулся, не сразу сообразив, ради чего он мне его дал.

Мой молчаливый собеседник едва заметно пожал плечами и сложил руки на груди.

Он понимал, что прямо сейчас в невыгодном положении, и угрожать не пытался. Но и просить прямо не собирался, просто не мог. Либо я попробую, либо он уйдет, и на этом странная история просто кончится.

Снова покачав головой, я вернулся в кресло переноса, положил перо на колени, задумчиво уставившись на него.

— Ордис сомневается, что это продиктовано здравомыслием! — негромко возмутился Ордис.

Посмотрев на Цефалона, я улыбнулся, но комментировать его реплику никак не стал. Накрыл перо ладонью и попытался сосредоточиться на отголосках энергии, оставшихся на мягком оперении. На миг меня будто бы ослепило зеленой вспышкой, резануло по глазам нефритовым лезвием — болезненно, отторгающе.

С трудом проморгавшись, я попытался приоткрыть слезящиеся глаза, но все что увидел — тени. И среди этих мельтешащих теней стояли две фигуры, еще более темные, держались за руки. Одна из них, отпустив руку второй, ласково коснулась лица спутника.

— Соррен…

Невнятный шепот сложился в имя и больше я ничего не успел ни услышать, ни увидеть, ни сделать — меня буквально выкинуло из разума Варфрейма.

Недоуменно тряхнув головой, я отпустил перо и поднял глаза.

Сталкер стоял передо мной, сложив руки на груди, между нами ненавязчиво пристроилась Мэг, опершись бедром на подлокотник кресла. Эш, сохраняя невидимость, так и стоял позади незваного гостя.

— Я проанализировал ваш сигнал, — сообщил мне Ордис. — Очень странно. Сила варфрейма сама по себе не должна… заканчиваться. Но в данном случае ее как будто истощает какой-то внешний фактор. И я не могу определить какой именно.

— Она умирает, — я покачал головой. — Все настолько плохо, что она не смогла пустить меня. А я не смог удержаться в ее разуме.

— Чтобы восстановить истощенного фрейма, Ордис предлагает подумать об основных материалах, из которых создаются варфреймы, — Цефалон быстро что-то просчитал. — Биоплазма здесь не поможет. Нужны… зараженные ткани.

— Хм… — я снова покрутил перо в руках и протянул его Сталкеру. — Тебе нужна будет помощь в этом?

Тот молча мотнул головой и решительно отвернулся к выходу.

— Если ты настроен серьезно, тебе нужно будет убить немалое количество зараженных, — осторожно сказал я ему в спину. — Ей нужен кортихром, и извлекать его придется непосредственно из Джаггернаута. С нашей помощью будет быстрее.

Как будто проигнорировав мои слова, Сталкер отошел на несколько шагов… и просто исчез, растворяясь в темном облаке дыма.

Ордис недовольно покачался в воздухе, но тут же крутанул глазками:

— Рядом с Орбитером появился корабль! Сталкер прислал… метки.

Старательно подавив усмешку, я повернулся к Мэг, так и стоящей рядом.

— Прогуляемся к зараженным?

Эш на фоне с готовностью крутанул сюрикен.

Работать со Сталкером оказалось на удивление… легко. Молчаливый спутник танком шел вперед, лезвием ножа проходя сквозь толпы зараженных. Эш и Мэг так же молча следовали за ним, добивая тех, кого миновало внимание Сталкера, и даже не пытаясь с ним как-то соревноваться.

— Скиталец, — несколько нервно подал голос Ордис. — Почему-то ваши действия привлекли внимание Корпуса.

— С чего бы это? — я удивленно нахмурился. — С каких пор они интересуются зараженными и заброшенными кораблями?

— Возможно наш новый друг привлек их внимание раньше, — Цефалон задумчиво померцал на маленьком экране. — И они просто следят… за ним?

— Ну, тогда мы понаблюдаем за ними.

— Принято.

Пробудить главного защитника гнезда зараженных получилось достаточно быстро — с нашим темпом зачистики корабля, мы дошли где-то до середины, когда раздался дребезжащий оглушительный рев. Разобраться с массивным противником тоже не составило труда — Мэг легко контролировала его рывки, просто ловя зараженного в магнитное поле, пока Эш и Сталкер методично кромсали его тело. Когда Джаггернаут замертво свалился, задрав лапы, Эш хладнокровно толкнул ногой тяжелое тело и с нижней части грудины бегемота вырезал маленькую железу, похожую на гроздь ягод. И протянул ее Сталкеру.

— Скиталец, Корпус принимает и отправляет потоки данных, — сдержанно сообщил Ордис. — Я не могу отследить куда и кому, но думаю, вы должны знать и подготовиться к вниманию Сестер Парвоса.

— Ожидаемо… — я вздохнул. — Но не важно, нужно спешить. Времени очень мало.

Сталкер забрал из рук Эша неприятно чавкнувший кортихром и равнодушно направился в обратную сторону, к точке эвакуации.

* * *

Он и так знал, что времени мало. Критически мало. Он почти слышал, чувствовал, щелчки утекающих как вода секунд. И чтобы не сойти с ума от гнетущей бури внутри, сосредоточился на этих щелчках.

Чем быстрее, тем лучше, плевать, кто и как ему помогает. Плевать, какие эмоции вызывает Тэнно и его слишком самостоятельные дружки, плевать, что этот рыжий демон знает. Видит и чувствует…

Только вернувшись на базу, Сталкер понял, что вероятно теперь этот Тэнно знает место его убежища — дав его Цефалону возможность отследить корабль, Сталкер даже не вспомнил, что на полпути стоило уйти в невидимый режим. Но, даже подумав об этом, он быстро откинул тревожную мысль — не до того совершенно…

Тревожность нарастала с каждый шагом, приближающим его к ней, затмевая вообще все мысли и чувства.

— Ей становится все хуже, — голос Тэнно, спокойный, ровный, раздался неожиданно, но только подтвердил подозрение, что его отследили. — Боюсь, что даже этого не хватит.

Очистить добытое было делом пары мгновений, но они показались Сталкеру вечностью. Вколотое лекарство… что-то изменило, но внешне… Не было ни приступа боли, как в последний раз, ни улучшения.

— Мы выиграли буквально несколько минут, — Тэнно вздохнул, и связь на секунду щелкнула помехами, странно искажая этот вздох. — Ты позволишь?..

Сталкеру хотелось буквально рявкнуть на него. Может быть даже ударить. От лютой смеси горечи, надежды и злобы внутри аж кипело, а он еще вежливость изображает, ублюдок…

Тот, однако, явно ощутил реакцию Сталкера. Или догадался.

И от лежащей белой фигуры вдруг отделилась высокая тень, выскользнула, встала рядом с ложем, приобретая форму и краски.

Тэнно наклонился над постелью, коснулся тонкого запястья, внимательно всматриваясь в закрытую перьями голову. Затем его пальцы самыми кончиками скользнули по… крыльям, закрывающим живот. Мягко, ласково…

А потом рыжий ублюдок поднял глаза, посмотрела прямо на него, Сталкера. Спокойно, безбоязненно… И от этого взгляда ярких, странных, зелено-огненных глаз, внутри него что-то вздрогнуло.

— Процесс, что опустошает ее, ускоряется, — четко сказал Тэнно. — Она не выдержит этого.

Он молчал буквально несколько мгновений, пытаясь понять…и принять хоть какое-то решение.

— ПРОБУЙ!

Он сам видел, что она угасает. То, что должно было придать ей сил, словно придало сил тому, что истощало ее. Он не понимал. Ненавистный Тэнно что-то понял, что-то увидел, не просто так его взгляд был… таким. Но от него самого это понимание ускользало, терялось, как шепот его имени во снах…

— ПРОБУЙ!

Тэнно кивнул и молча наклонился над лежащей фигурой. Исчез, той же тенью втянулся в тело…

И тут же белые крылья, перья пришли в движение.

Все ее тело приподнялось над лежанкой, расправилось, крылья раздвинулись и руки плавно опустились вдоль.

Сталкер не удержался, приблизился, коснулся тонких пальцев, сел на самый край — чтобы одновременно и не мешать, и быть совсем рядом.

Белые крылья раскрыли, показали ему наконец то, что так долго прятали, и что так легко обнаружил Тэнно…

Внутри хрупкого тела странным, невозможным образом билась нефритовыми всполохами новая жизнь.

Билась ярко, ритмично, наполненная любовью матери, всей ее силой, всеми усилиями самого Сталкера.

В какой-то миг Джейд не выдержала, выгнулась, закричала — беззвучно, оглушающе, — и, почувствовав пальцы Сталкера, вцепилась болезненно-сильной хваткой в его руку.

— Соррен!..

Он не знал, что это за чувство. Было так жгуче больно, так страшно, внутри кипело странное… желание, которое очень хотело вырваться наружу, но не могло.

— Я здесь, Джейд.

* * *

Это было невероятно трудно.

Меня выворачивало болью Джейд наизнанку, крутило, вертело так, что заболели стиснутые кулаки.

Ее силы не хватало, не хватало катастрофически, и только благодаря мне всплеск энергии помог всему, что составляло саму Джейд перейти… в ее малыша. В того, кого она столько лет носила под сердцем, пытаясь найти способ и защитить, и дать жизнь…

Нашелся только один.

Объединенный вместе с матерью процессом превращения в Варфрейма, детеныш навсегда стал с ней единым целым. И, чтобы дать ему возможность существовать, она решила… отдать всю себя тому, что должно было стать ее продолжением.

Но это разделение, эта передача опустошили ее, не дали довести до конца процесс, оставив грустное отчаяние и безмолвный крик. Если бы Сталкер не пришел ко мне, умерли бы они оба — и Джейд, и ее малыш.

Она это понимала, и сейчас эта боль казалась ей чем-то вроде благословения.

И ее благодарность, ее искреннее счастье омыли меня такой сбивающей волной, что даже вся невероятная, опустошающая во всех смыслах боль стала не важна.

* * *

Сталкер наклонил голову, коснулся лбом сжатых на его руке пальцев Джейд.

Зеленая вуаль энергии, обняшая ее фигуру, мягко и ровно светилась. Тепло, ободряюще…

Он догадывался, что это означает.

Джейд высвободила руку, ласково коснулась его лица, провела таким привычным жестом по подбородку… Самый последний раз.

Нефритовая энергия вспыхнула сильнее и тут же потухла, засветилась тускло, слабо, рассыпалась клочками… И разлетелась пеплом в разные стороны, унося с собой всю ненависть, отпуская ее как ветер…

Остался только крохотный, тихо пискнувший комочек их любви.

Сталкер осторожно поднял малыша, прижал к себе едва слышно хныкнувший кулек. И понял, что его наполнила странная, непривычная энергия. Та самая, нефритовая. Теплая и податливая, готовая собраться в совершенно любую форму.

— По твою душу пришли Корпус, — голос Тэнно, не прервавшего связь, снова раздался как-то совершенно неожиданно.

Но в этот раз не вызвал… вообще никаких эмоций.

— Будь осторожен… с ним.

С небольшой задержкой снова взвыл сигнал тревоги, и Сталкер, одной рукой твердо зафиксировал на плече малыша, а второй легко высвободил лезвие Ненависти. Оружие, вместо привычной черно-красной энергии, сверкнула зеленым, но и это удивления не вызвало. И первый же солдат Корпуса — в этот раз были именно солдаты, а не дроны, — был сметен нефритовой волной.

Вся его база, убежище, которое он столько лет держал в полной тайне, кишела ими. Но ни грусти, ни злости Сталкер не испытывал — он никогда не видел в этом месте дома, так что какая разница, что его вдруг смогли раскрыть…

Ханхау пускай выкручивается сам — как-нибудь справится и с вниманием Корпуса, раз уже столько времени существует прямо под базой Гринир.

— Мы захватили его корабль, он никуда не уйдет! — бодро отрапортовал канал общей связи, который уже не прятали во время боевых действий.

Сталкер тут же развернулся, размышляя, как сбежать из ставшей ловушкой базы.

— Они чуть не повредили его, — сухо сообщил лично ему Тэнно. — Ордис смог перехватить управление и отвел твой корабль наверх. Ты сможешь выбраться на поверхность?

Сталкер молча направился к системе лифтов. Двигаться было намного сложнее, боязнь как-то навредить ребенку сильно замедляла, заставляла прилично сбросить скорость. Но прорваться к шахте наверх, Сталкер смог без особых проблем.

Но лифт поднимался медленно… Невероятно медленно. Ужасающе медленно.

Корпус спускались своим ходом и выходило намного быстрее, так что на каждом этаже ждала целая волна врагов. Обороняться становилось все сложнее, но в какой-то момент на лифт прямо с высоты рухнуло тяжело тело — платформа аж дернулась от удара, — и рядом уверенно распрямиться ниндзя-Варфрейм.

Сталкер сначала нервно наставил на него Ненависть, но через секунду понял, что это тот самый невидимка, что защищал Тэнно.

— Корпус по приказу Сестер привлекли целую армию, думая, что ты прячешь нового варфрейма, — спокойно сообщил голос рыжего демона. — Эш поможет тебе на подъеме, Мэг пока прикрывает корабль. Но добираться ты до него будешь сам, у меня и так напряженные отношения с Парвосом и его… Сестрами.

Сталкер молча повел плечами, не собираясь отвечать. Но через несколько пролетов неохотно признал, что пробиваться через почти что армию намного проще, когда тебе прикрывают спину…

Короткими подсказками, четкими атаками и магнитной защитой Тэнно и два его… друга просто провели его сквозь врагов, оставив одного только наверху.

У него в голове даже шевельнулась вдруг мысль про имя для ребенка. Путеводная звезда, одна из многих, но самая яркая… Так бы хотелось ей, Джейд, и как иронично это все совпадает с тем, что в итоге его ведут…

Но окончиться без препятствий путь не мог, и буквально вылетев на поверхность, Сталкер замер — от корабля его отделяла небольшая посадочная площадка… и отряд Корпуса, вооруженный массивным пулеметом.

* * *

Невидимый Эш, оставшийся наблюдать за ситуацией, недовольно покачал головой, когда Сталкера ранили.

— Мне помочь ему?

— Если ситуация будет критической…

Глядя на происходящее глазами Эша, я поморщился, когда очередная пуля пробила руку Сталкера.

— Ордис, каковы шансы, что Вала не узнает, если сейчас ему помогут?

Цефалон подумал буквально секунду.

— Если Капитан Зето добавит это в свой рапорт, то шансы равны нулю, — сообщил он. — Но, по моим расчетам, переживать не о чем.

— Что?..

В этот же момент странное дитя в руках Сталкера захныкало, крайне недовольное вынужденной тряской. Сначала тихо, а потом все громче и…

Зето неверяще прислушалась, тряхнула головой… и закричала, перекрикивая грохот пулемета, останавливая своих людей.

— Ордис говорил, — наигранно скромно шепнул Цефалон. — Капитан Зето претендует на звание одной из Сестер. И, чтобы об этом не думал сам Парвос, у них очень жесткая позиция относительно… понятия семьи.

Я озадаченно покрутил головой и вздохнул:

— Эш, Мэг, возвращайтесь.

Откинувшись в кресле, я потер лицо ладонями, все еще с трудом отходя от… такой специфичной помощи той, кого когда-то звали Джейд.

— Как думаешь, как он назовет ребенка?

— Точно мы этого никогда не узнаем, если только Сталкер не решит поделиться с вами информацией. Или мы потом не встретим его самого…

Ордис отозвался быстро, но после этого долгое мгновение молчал. А когда заговорил, его голос странно скакал в интонациях и тональности, словно он бесконечно переключался в своих помехах…

— Я помню… какой она была. Теплой, доброй. Солнце, играющее в листве… Она хотела… выбрала имя Сириус. Не знаю, откуда у меня эти воспоминания, Скиталец… Но… вы можете отвезти меня на Землю? В лагерь? Ей бы там понравилось, я знаю точно.

Удивленный такой неожиданной тирадой, я внимательно осмотрел маленького золотистого дрона, грустно мигающего диодами.

— Конечно, Ордис.

* * *

Идти по пустым и тихим коридорам, без оружия в руке казалось ужасно непривычно. Неправильно даже.

Но с другой стороны… пока вокруг царила тишина, маленький кулек в его руках спокойно спал.

Впереди были миллион проблем и вопросов, которые нужно было решить, включая поиск… дома, но прямо здесь и сейчас Сталкер почти наслаждался царящим вокруг спокойствием.

Она любила тишину… Не мертвую тишину, как здесь, в заброшенной Башне на Луа, а полную жизни. Пение птиц, журчание воды, шелест травы…

Скорее всего ему, их невообразимому, нарушающему все законы природы и логики, дитя эта любовь тоже передастся.

Но пока… Пока что мертвая тишина была спасением, не будя ребенка… и не мешая скользящим сквозь память образам.

— Соррен… Ты станешь отцом.

— Но… Если Властелины узнают?..

Тихий смех, ласковые, теплые прикосновения.

Вспоминать что-то, кроме ненависти, было… так удивительно болезненно приятно…

— Ты будешь всегда заботится о нас, не так ли?

Она хотела назвать его Сириус. Самая яркая звезда…

Ему нравилось это имя, но сейчас, глядя на тихий, разрушенный мир вокруг, откуда он так старательно бежал, и куда в итоге вернулся, думая о целой, невероятно длинной и сложной цепочке событий, которые привели его сюда… Сталкер подумал и решил, что пожалуй одна звезда — слишком мало для того невероятного существа, коим стал их столь долгожданный ребенок. Слишком ярко и… слишком одиноко.

Звезда всегда одна. Пусть лучше будет созвездие.

— Орион…

Маленький кулек в его руках шевельнулся и доверчиво прижался к плечу.

* * *

— Зачем ты здесь, мальчишка?

Привычный вопрос от Хунхау я воспринимал уже сродни приветствию. Поэтому только улыбнулся и устроился на привычном же месте, прямо перед ненадежной на вид пленкой стекла.

— Пришел сказать тебе «спасибо» от… нас обоих. Достойная причина?

Владеющий Разумом задумчиво помолчал, только огоньки на его поверхности мигали в разнобой.

— Он сбежал и не вернется, — медленно, явно думая о своем, сказал наконец он. — В логове Тени тихо и пусто. Но… Она не ушла. Несмотря на распад плоти, ее свет продолжает жить. В земле. В траве. В спящих машинах…

— Что ты хочешь этим сказать? — искренне удивился я. — Что за существом была Джейд?

— У вас с ней есть… что-то общее, — сухо отозвался Хунхау. — Она часто посещала это место. Ответь мне, мальчишка, почему ты в итоге помог Тени? Он всегда был врагом всех Тэнно, и его ненависть сжигала вас.

Вот тут пришла моя очередь глубоко задуматься в поисках ответа.

Пускай Сталкер помог мне несколько раз, долгая история его ненависти к Тэнно действительно легко могла перевесить. Пускай я всегда относился к нему несколько равнодушно, догадываясь, что он такая же жертва истории как и… все вокруг, но этого было мало.

— Он… когда он пришел ко мне… — я провел рукой по волосам, просто вспоминая тот момент. — Он ненавидел меня, презирал себя, мечтал избавиться от ноши, которую в тот момент еще не понимал… Но при этом внутри него кипели слезы. Ему отчаянно хотелось плакать.

Хунхау издал странный звук, слабой вибрацией оторвавшийся в моей голове. Что-то вроде горькой усмешки.

— В таком случае… в честь моей бесплодной, израненной Бездной утробы я вверяю Джейд тебе. Он бы этого не желал. Но она хотела бы.

— Ты не просто ей помог, но еще и снял чертеж? — ошарашенно отозвался я.

— Я все еще остаюсь великим и ужасным Хунхау, — надменно отозвался Владеющий Разумом.

Вот тут я откровенно не удержал улыбку:

— Как скажешь, Хунхау, как скажешь…

— Не вздумай смеяться надо мной, мальчишка, — мой собеседник фыркнул все тем же тоном. — Когда-нибудь твоя доверчивость доведет тебя до могилы, и тогда я уже от души посмеюсь!

— Когда-нибудь возможно, — я покладисто кивнул и встал с каменного пола.

Хунхау знал, что я не особо страдаю доверчивостью, но так же мы оба понимали, что не считая его маленьких помощников из Владеющих Разумом, он остался… фактически один. Поэтому я просто принял столь своеобразную заботу.

— Я не знаю, получится ли у меня собрать полноценную Джейд, — задумчиво продолжил я. — Она в любом случае не будет такой, какой ее помнишь ты… или Ордис. Но обязательно ее тебе покажу.

— Если это очередная причина придти сюда, то мне не нужны гости, — отрезал Хунхау.

Я только посмеялся и коротко махнул рукой, направившись к дверям.

— Мальчишка… — с наигранным презрением проворчал мне вслед Владеющий Разумом.

На секунду замерев в дверях, я оглянулся на огромную фигуру в воде.

— Если что… Если ему нужна будет помощь, ты всегда можешь его снова направить ко мне. Или просто сказать об этом.

— Ты совсем потерял всякий страх?! — Хунхау почти зарычал. — Я похож на твой почтовый ящик?! Или твоего пса-Цефалона?!

Его негодующий голос отдался щекоткой у меня в голове, и я снова только тихо рассмеялся, зная, что Владеющий Разумом в любом случае сделал бы именно так.

Даже без моих просьб.

— Неужели это все? — с неожиданным интересом спросила меня Мэг, когда я вернулся на Орбитер. — История опасного убийцы на этом закончилась?

Я улыбнулся и пожал плечами:

— Кто знает. Возможно закончилась, а возможно только началась… В любом случае, нам есть что рассказать дома. Возвращаемся?