Границы пустоты (гет)

Солнце слепило, выжимая слезы и заставляя щуриться, но он упорно не закрывал глаза.

От восторга хотелось кричать во все горло — до сорванных связок, хотелось рыдать, чувствуя влажное тепло слез на щеках, хотелось дышать так глубоко, чтобы болело в груди.

Но Чужой молча смотрел на солнце слезящимися глазами, чуть прикрываясь ладонью, чувствуя всей кожей тепло солнечных лучей и влажные порывы ветра.

Билли так же молча стояла позади него, держась в тени, и просто смотрела, старательно пряча улыбку.

Мир изменился, и Лёрк даже это почувствовала — сразу, как только Бездна схлопнулась за их спинами, — но прямо сейчас не было ничего, кроме всепоглощающего восторга бога, вырвавшегося из заточения.

В маленькой комнате под самой крышей дома было довольно зябко, хотя обычно в таких чердачных помещениях, прогреваемых насквозь, днем было не продохнуть от духоты.

Но распахнутые окна с давно немытыми стеклами давали волю не летним уже сквознякам, и те свободно гуляли по всей скромной площади помещения.

— Песка нанесет, — заметила Билли, уверенно входя без стука.

Чужой даже не повернул в ее сторону голову, так и остался сидеть в древнем продавленном кресле у окна, неотрывно глядя на далекие ветряки.

— Не нанесет, — коротко отозвался он. — Буря будет не скоро.

— Откуда такая уверенность? — Билли быстро осмотрелась, не отходя от двери.

Строго говоря отходить было особо некуда, комната была действительно крохотная, вмещая только кресло, узкую кровать, крохотный стол и кривоногую табуретку. Шкаф для пожитков стоял в общем коридоре, но Лёрк не сомневалась, что вещей парня там нет.

— Ветер не тот, — терпеливо пояснил Чужой.

— Хочешь сказать, что пожив тут какой-то месяц, ты научился разбираться в местных ветрах? — Билли скептически хмыкнула.

Но Аутсайдер в ответ только перевел на нее неподвижный взгляд и едва заметно пожал плечами.

— Ладно, не важно, — Лёрк вздохнула и кинула парню свою сумку. — Через час нам надо быть в порту. Переоденься, твоя одежда бросается в глаза, аристократы не будут путешествовать на торговом судне.

Чужой молча разворошил содержимое сумки, и Билли вышла в коридор — в комнате откровенно было мало место для двоих.

Весь путь, лежавший через извилистые улочки и переулки Карнаки, Билли косилась на Чужого здоровым глазом.

То, как они добирались до первого подходящего убежища, выйдя из Бездны, было отдельной историей.

Сейчас же Аутсайдер шел рядом с Лёрк совершенно спокойно, равнодушно поглядывая по сторонам, и ловко увернувшись от потока тухлой воды, которую чуть не выплеснула прямо на прохожих подслеповатая торговка какими-то странными цветами.

Если б не бледность кожи, которую за несколько недель жаркое солнце Карнаки не смогло даже хоть немного подкрасить, он бы действительно легко сошел за местного.

— Куда мы направляемся? — со слабым интересом повернулся он. — Зачем нам корабль?

Билли резко остановилась, из-за чего Чужой практически налетел на нее, и внимательно посмотрела в лицо бывшего бога.

Тот ответил спокойным взглядом.

За столько лет своеобразного заточения Чужой разучился прятать глаза и бояться смотреть прямо — вокруг него было слишком мало тех, кто смог бы выдержать пристальный взгляд Бездны.

Сейчас же зелень его глаз казалась такой же обычной, как он сам.

Цвет сам по себе был довольно интересный, переливы зеленого, синего и серого, но от мистической черноты, что ранее заливала глаза бога, не осталось и следа. Хотя от этого прямого и все еще нечеловечески равнодушного взгляда все равно становилось не по себе.

— В Дануолл, — коротко отозвалась Билли и поправила сбившийся воротник куртки Чужого.

— Почему именно туда? — все так же ровно уточнил он.

Билли продолжила путь, размышляя и одновременно поглядывая по сторонам — не проявляет ли кто лишнего внимания к ним? Особенно нежеланно было привлечь внимания стражи, которой в припортовых районах было чуть больше, чем хотелось бы их обитателям. Но город жил своей жизнью, никак не выделяя странную парочку.

— Ты не замечал каких-либо странностей? — решила все же спросить она.

Но Чужой задумчиво чуть наклонил голову, на ходу заглядывая ей в лицо, и Билли выругалась.

Нашла что и у кого спрашивать.

— Я несколько тысяч лет наблюдал за миром людей из несуществующего пространства, — негромко заметил Чужой, проигнорировав ругательства спутницы. — Мне сложно сказать, что для вас может так сильно выделяться в картине мира, чтобы казаться «странным».

— Да, если так подумать, то самое странное здесь сейчас это ты, — проворчала Билли.

Чужой неожиданно улыбнулся самым краешком губ.

— Бездна выходит из своих границ, — неожиданно серьезно сказал он. — Верно?

Лёрк с подозрением покосилась на него.

— Я не вижу этого, — спокойно продолжил парень. — Не знаю, как это начнет или уже начало проявляться, но Бездна не может без бога. Без существа с волей Бездна расползается как чума, теряет форму. Она ищет себе… бога, и пока не найдет, будет нарушать собственные зыбкие границы.

— А если не найдет? — Билли напряженно поджала губы.

— Создаст его сама, — Чужой покачал головой. — Я не знаю, чем это кончится. Возможно, есть шанс приостановить распространение… Пустот, если найти точку соприкосновения Бездны и реального мира. Но это все, чем я могу помочь.

Лёрк задумчиво покусала нижнюю губу и вздохнула.

— Ну, теперь я хотя бы уверена, что мне не кажется. И на том спасибо. Возвращаясь к твоему вопросу про Дануолл…

Но, не успев договорить, слегка развернулась и дала смачную оплеуху мелкому пацану, что попытался ненавязчиво пристроится к ее карманам, пользуясь оживленной улицей.

Мальчишке на самом деле повезло, — по правую сторону от Билли шел Чужой, и ему пришлось пристроиться с левой. А левая рука у Лёрк была целая, своя, и удар вышел болезненным, но не травмирующим. Хотя сам пацан этого конечно не оценил и, охнув, схватился за красную щеку.

— В следующий раз отрежу тебе руку, — бросила Билли.

Мальчишка тут же скорчил мордашку в плаксивую гримасу, собираясь хотя бы сыграть на жалости окружающих людей, которые заметили только звучный момент удара, но перехватил взгляд Чужого.

— Чокнутая! — едва слышно пискнул он и поспешил ретироваться, спиной чувствуя тяжесть неподвижных зеленых глаз.

— Маленький ублюдок, — проворчала Лёрк ему вслед. — Так вот, Дануолл… Мне, со всеми этими событиями, придется покинуть Карнаку. Не знаю как надолго, не знаю вернусь ли сюда… Тебе не стоит оставаться совсем одному. Тебе вообще здесь не место.

— А в Дануолле будет место? — с едва заметной иронией уточнил Чужой.

Лёрк повела плечом и поморщилась.

— Как минимум, я надеюсь, что там тебе помогут его найти.

Чужой не стал ничего отвечать, явственно видя нежелание Билли продолжать эту тему.

Технически ему было все равно, где находиться, а устроить себе «место в жизни» он мог где угодно. Просто пока что не торопился с этим, пытаясь банально привыкнуть к тому, что он снова живой. Это оказалось удивительно сложно.

— Ты придумал себе имя? — коротко спросила Билли, когда до них донеслись явные звуки и ароматы, намекающие на близость порта.

До этого Аутсайдер наотрез отказался говорить свое старое имя, которое теперь знали буквально только мертвые, заявив, что человека, которого так звали, фактически давно не существует. Билли в тот момент только пожала плечами — она давно научилась относится к чужим придурям равнодушно.

Чужой мотнул головой, вдумчиво принюхался, тоже чувствуя близость океана.

— Мне надо будет как-то к тебе обращаться на людях, и возможно придется представить команде, — вздохнула Билли. И, подумав минутку, добавила. — Я буду называть тебя Марк, на время сойдет, а там как-нибудь определишься…

— Пусть будет Марк, — спокойно кивнул Чужой, между делом пробуя имя на звучание.

Имя как имя, звучало неплохо — как будто кто-то встряхнул в ладони пару камешков, стукнув их друг об друга.

Билли ухмыльнулась, и прибавила шагу.

— Корабль ждать не будет, — бросила на ходу она. — Поспешим, Марк.

Стоило привыкнуть к имени спутника заранее — и ему самому, и ей, поскольку про себя Билли упорно называла бывшего бога просто Чужим, хотя божественного в его облике ничего уже не осталось. Начиная с одежды простого рабочего заканчивая царапиной на щеке.

В порту их ждал не сам корабль, а шлюпка, быстро доставившая пассажиров уже непосредственно на судно, видневшееся с берега.

Команда корабля сразу подняла якорь, словно только их двоих и ждали, и к ним тут же вышел капитан, явно будучи старым знакомым Билли. Назвал он ее правда «Меган», но Чужой прекрасно знал это имя и продолжил молча осматриваться, стараясь не задерживать взгляд на людях.

Судно, как и говорила Лёрк, было торговое, и пассажиров взяли на борт чисто по знакомству, предоставив на двоих крохотную каюту — еще меньше его чердачной комнаты.

Осмотрев вместе с Билли их жилье на ближайшие дни, Аутсайдер с ее разрешения поднялся обратно на палубу и пристроился так, чтобы никому не мешать.

Дело шло к осени, и плотный ветер с воды, забравшись под свободную куртку, холодил спину, но Чужой даже не шевельнулся.

Он дышал.

Когда Лёрк вытащила его из Бездны — если можно так сказать про ситуацию, когда их обоих фактически выплюнуло из нее, — он не сразу пришел в себя. А когда пришел, почти сразу начал ловить на себе несколько задумчивый взгляд Билли.

Он понимал ее недоумение, понимал почему его собственный взгляд пугает людей.

Маленьким детям прощают их дурашливые странности — они маленькие и они только-только учатся жить.

Когда заново учится жить существо, которому больше четырех тысяч лет — это пугает. Даже если возраст выдает только взгляд.

Он почти ничего не помнил из своего бытия богом, память услужливо спрятала этот необъятный багаж как можно дальше.

Ассоциативно или по желанию он мог вызвать в памяти любой из полумиллиона бесконечных дней, четкие картинки, безжалостно холодные, окрашенные одним цветом, но в остальное время этот многотонный груз не давил на него.

В основном он давил на других.

Чужому было все равно. Он видел эти города и этих людей чуть ли не в утробе. Он видел живыми их предков, на чьих костях стоят их дома. Сколько тысяч крошечных людей научилось жить за эти века?

Переживут и то, как учится он.

Поэтому сейчас он просто дышал.

Просто сидел, прикрыв глаза и сосредоточившись на звуках и запахах.

Шелест волн, перекличка морских птиц, названия которых вспоминать сейчас не хотелось, посвист ветра в какой-то технической трубе. Запах соли, прогретых солнцем досок палубы, мокрого металла и мокрых канатов.

Чужой в своем заточении видел все и вся, для него ничего не было в новинку. Никакие достижения техники, медицины, магии или какой-нибудь другой людской глупости не могли его удивить, поэтому смотрел на людей и на город он совершенно спокойно. Люди, любые, для него были одинаково равны, он мог поддержать любой разговор на любую тему — хоть с натурфилософом, хоть с портовым грузчиком, хоть со знатной дамой.

А вот чувства… Вкусы, запахи, тактильные ощущения…

За тысячи лет он практически забыл, что значит чувствовать физически.

Тепло солнца на коже, боль от ссадины, запах тухлой рыбы в порту или пряный аромат травы под свежей росой, вкус соли и горечи от дешевой выпивки, что предпочитала Билли, или тонкий сладкий аромат груши, которой однажды угостила на рынке «болезного юношу» сердобольная торговка. Для него это все было так… остро и так желанно.

Билли ухмылялась, когда он мог в очередной раз истуканом замереть посреди улицы, прикрыв глаза, но молчала. Она понимала, пускай и не в полной мере — смутно, как зрячий смутно понимает слепого, но понимала.

Поэтому просто брала за локоть замершего парня, уводя его хотя бы в сторонку, дабы не мешал прохожим.

Вот и сейчас Билли прошлась по палубе, не сразу разглядев в уже сгустившихся сумерках высокую худую фигуру.

— Надеюсь, ты не страдаешь от морской болезни? — с иронией спросила она, подойдя почти вплотную. — Или ты вообще уснул? Марк?

Чужой медленно приоткрыл глаза, никак не удивившись появлению спутницы — он услышал и узнал ее шаги еще на подходе.

Не то чтобы у него был особенно чуткий слух, но Билли ходила… по-особенному. Так, как ходят только убийцы, когда нет нужды скрываться.

— Нет, не страдаю, — ответил он. — Как выяснилось.

И пошевелился, обнаружив, что за часы его своеобразной медитации затекло все тело.

Билли все также иронично покосилась на спутника.

— Ты напугал всю команду, — хмыкнула она. — Меня уже три раза спросили, точно ли ты не помер и не пора ли выкинуть тебя за борт, от греха подальше.

Чужой криво улыбнулся, но промолчал.

Убедившись, что ее спутник жив и здоров, Билли развернулась на каблуках.

— Не сиди тут долго, — бросила она через плечо. — Если кто-нибудь решит позвать тебя разделить с ним бутылку какого-нибудь пойла, отказываться будет невежливо.

И, не дожидаясь ответа, ушла — она то как раз была не против «какого-нибудь пойла» и с затаенным облегчением приняла приглашение капитана разделить бутылку из его запасов.

Чужой посидел еще несколько минут, всматриваясь в потемневший горизонт и пытаясь разобраться, где заканчивается черная вода и начинается такое же темное небо, но различить так и не смог — и послушно спустился в каюту.

Ему нравились маленькие, закрытые пространства — после необъятной, безграничной Бездны, они казались… уютными. Даже если речь шла о душной комнате на чердаке или крошечной каюте на средне-паршивом торговом корабле.

Поэтому, помедитировав еще несколько минут на низкий потолок, Чужой провалился в ровный сон, темный и пустой как линия горизонта.

Столица Гристоля встретила путников влажной промозглостью и густым, белым как молоко, туманом.

Лёрк тут же недовольно закуталась в плащ с высоким воротником, Чужой остался в своей куртке рабочего.

— Подожди тут, — скомандовала Билли. — Я не знаю, кто нас будет встречать, и будет ли вообще.

Чужой послушно остановился, прижался к потрескавшейся, чуть влажной стене, осматриваясь и прислушиваясь.

Встречу Лёрк назначила в одном из полускрытых каналов Дануолла — и моторная лодка, одолженная ею у капитана, прошла, и лишних глаз не будет.

Канал был по сути техническим, тупиковым, не имеющим выхода в подземную сеть, поэтому в нем было на удивление чисто. Хотя конечно все равно пахло тиной и речной водой.

Через пару минут до Чужого донесся какой-то звук, и он насторожился. А затем, плюнув на указание Билли ждать ее сигнала, двинулся следом за ней.

Короткую записку с просьбой о встрече Лёрк отправила на имя Эмили. Но записка могла просто не дойти до адресата, или адресат могла решить, что это не важно, или же вовсе оказаться банально занятой — в конце концов у Императрицы после переворота дел было предостаточно.

В общем Лёрк готовилась к любому варианту, но послание точно дошло — Билли ждали. Однако мужскую фигурку с тонкой фигурой Эмили не перепутал бы даже слепой.

Вздохнув, Лёрк шагнула вперед — Корво Аттано всяко ее давно уже засек…

Мужчина мгновенно развернулся на движение в темном проходе, подтверждая ее мысль.

— Не ожидала такой чести — что сам Лорд-защитник придет на встречу… — негромко заметила она.

— То есть Императрица для встречи в какой-то дыре подошла бы больше? — усмехнулся Корво, но взгляд у него остался настороженный.

Холодный и цепкий.

— Так зачем вам нужна была Эмили, Меган? — продолжил Аттано и чуть прищурился. — Или лучше вас назвать Билли?

— Как угодно, — холодно отозвалась Лёрк. — У меня к ней личная просьба. К ней… или к вам, если позволите, Лорд-защитник.

Корво помолчал несколько мгновений, все тем же холодным взглядом ощупывая фигуру собеседницы.

Лёрк предпочитала скрывать и Око Бога в глазнице, и механическую руку, — с помощью повязки и перчаток, — но в этот момент едва удержалась чтобы не спрятать ладонь дополнительно еще и в карман. И от глаз Лорд-защитника это явно не укрылось.

— Я знаю про вашу роль в истории… с попыткой переворота, — медленно сказал он. — Поэтому я здесь. Но естественно все зависит от самой просьбы.

Билли неожиданно почувствовала, что начала злиться. Несмотря на отсутствие надменности в голосе Корво, она уже успела отвыкнуть от такой… снисходительности.

Вздернув подбородок, она тоже прищурила здоровый глаз.

— Во-первых, — сквозь зубы начала она. — Я просила о встрече не вас, Лорд-защитник, а Эмили. Во-вторых помогала я ей из личных побуждений, а не потому что рассчитывала на…

Но конфликт на корню зарубил Чужой.

Привлеченный едва слышным эхом голосов, он рискнул отойти от лодки и вынырнул из тени каменного коридора.

У Аттано мгновенно так сильно изменилось лицо, что Билли осеклась на полуслове.

И, оглянувшись по направлению взгляда Лорда-защитника, чуть отошла в сторону

— В любом случае вот она моя «просьба», — проворчала она, но на ее слова никто не обратил особого внимания.

На несколько мгновений воцарилась тишина, нарушаемая только доносящимися сверху звуками и мерным стуком капель о неподвижную воду.

— Ну здравствуй,.. мой дорогой Корво, — улыбнувшись, с иронией развел руками Чужой.

Корво сжал и разжал левую руку, покосился на то место, где когда-то слабо холодила кожу метка.

— Как это случилось? — хрипло спросил он в воздух, ни к кому конкретно не обращаясь.

Билли пошевелилась, но Чужой покачал головой.

— Я расскажу ему сам, — попросил он. — Если ты не против.

— Как знаешь, — Лёрк пожала плечами и с опаской покосилась на Лорда-защитника. — Я думаю, вы поняли суть моей просьбы?

— Думаю, да, — криво улыбнулся Корво. И, вздохнув, снова посмотрел на Билли. — В следующий раз, если потребуется встреча или какая-то помощь, Билли Лёрк, отправляйте записки прямо мне. В отличие от Императрицы, я ее точно получу.

Лёрк с достоинством кивнула и повернулась к воде, обратно к лодке.

Проходя мимо Чужого, она коротко коснулась его плеча, на мгновение перехватывая взгляд.

— Билли! — окликнул он ее, когда фигура женщины почти скрылась в тени тоннеля. Лёрк замерла, не оборачиваясь. — Когда я давал метку, я отмерял то количество силы, которое может выдержать человек. У тебя все иначе, твоя связь с Бездной прямая. И никто не знает, чем может быть чревато ее активное пользование, особенно сейчас. Используй артефакты как можно реже. И будь осторожнее.

Лёрк молча махнула в ответ рукой, показав, что она услышала напутствие, и просто растворилась в тенях.

— Неожиданная забота… — пробормотал Корво, складывая руки на груди и оценивающе осматривая худую высокую фигуру парня.

Чужой пожал плечами. Ему не хотелось объяснять разницу в восприятии Бога Бездны у Билли, самого Корво и какого-нибудь фанатичного последователя.

Еще раз окинув взглядом Чужого, Корво вздохнул.

— Хорошо, что я не пошел сюда совсем тайно… Было бы странно тащить незнакомого парня в Башню через окно. — Он покачал головой. — Пойдем, нам о многом надо поговорить.

Эмили так решительно и размашисто шла по коридору, что вся встречная прислуга и стража предпочитала молча шмыгнуть к стенам, убираясь с пути недовольной Императрицы.

Она прекрасно понимала, что после той встряски, что устроила Империи Делайла со своими сподвижниками, спокойная жизнь наступит не скоро. На это наложились еще и совершенно непонятные донесения с массовыми паниками по ночам, с Аббатством какие-то проблемы опять-таки…

Но понимание всех проблем терпения не прибавляло, а Премьер-министр мог вывести из себя даже мертвого, особенно накануне собрания Палаты Лордов, — в этом Эмили была уверена с самой первой минуты знакомства с ним.

Грустно сделав вывод, что конца и края всему этому теперь не будет, и придется учиться видеть людей и их помыслы насквозь, чтобы хотя бы избежать половины недопониманий — как с этим упрямым министром, — Императрица вздохнула.

— Отец у себя? — коротко спросила она стражу у перехода к личным покоям.

— Так точно. — Подтвердил один из охраны, браво прищелкнув каблуками. — С гостем.

— С гостем?.. — себе под нос удивилась Эмили.

Получив лаконичную, ни о чем не говорящую записку от «Меган Фостер», Императрица изнывала от любопытства — что естественно тоже не способствовало деловому настрою. Но как назло это совещание, не перенесешь и не сдвинешь… Пришлось попросить встретиться с женщиной отца — в надежде, что ему Лёрк доверится так же, как доверилась в свое время самой Эмили.

Так что кем может оказаться гость Лорда-защитника девушка даже не подозревала — не привел же он во дворец помощницу самого Дауда, пускай давно бывшую?..

Коротко, чисто для вежливости стукнув костяшками пальцев по резной двери, Эмили толкнула створку.

— Как все прошло? — мягко спросил ее отец, пока девушка быстрым взглядом окидывала гостиную и по совместительству рабочий кабинет Корво.

В помещении царил приятный полумрак — погода окончательно расклеилась, и несмотря на ранний еще вечер, небо было почти черным, — только растопленный камин бросал теплые отблески. И, естественно сгущал тени по углам.

Лорд-защитник и его гость сидели в креслах у камина, и фигуру незнакомца успешно скрывали пресловутые тени и высокая, широкая спинка. Перед креслами стоял маленький изящный столик — на подносе уместились сырная нарезка, какие-то фрукты и початая бутылка бренди.

— Я без сил, — вздохнула в ответ Эмили.

Не церемонясь, шагнула к серванту у стены, в котором, как она знала, стояли чистые бокалы, и протянула еще один отцу.

— Как у тебя все прошло? Как Меган?

— Занятная дама, — Корво откровенно хмыкнул и, поднявшись навстречу дочери, понимающе плеснул ей в бокал ароматного напитка. — И очень занятая, судя по всему. Сделала нам с тобой своеобразный сюрприз.

Передав бокал Эмили, он оперся о спинку своего кресла и чуть нагнулся вперед, заглядывая в лицо все еще скрытой тенью фигуры.

— Как тебя теперь зовут?

— Мега… Билли назвала меня Марк, — явственно улыбнулся собеседник. — Хотя я не уверен насчет этого имени.

Эмили почувствовала как у нее екнуло где-то в животе и даже толком не обратила внимания на оговорку гостя.

Голос. Его голос, сдержанный, мягкий, знакомый и незнакомый одновременно, что-то явственно зацепил внутри нее.

Корво, заметив изменения в лице дочери, с едва заметной улыбкой кивнул на свое кресло.

Девушка медленно, словно во сне, обошла тяжелую мебель, опустилась на мягкую обивку.

Гость Корво чуть-чуть наклонился ей навстречу, выныривая из тени.

— Здравствуй, Эмили, — едва заметно, уголками губ улыбнулся он.

Эмили залпом опустошила свой бокал, не почувствовав ни аромата дорогого напитка, ни обжигающего тепла, с которым он скользнул в пустой желудок.

Все что она чувствовала — как откровенно ослабели колени и как суматошно колотится сердце.

Его улыбка была такой же, какой она ее помнила. Какой не раз снилась — и в детстве, и после исчезновения метки с ладони.

Сейчас в нем не было ничего мистического, вся сила Бездны ушла, забрав черноту из глаз и странное эхо из голоса.

Но взгляд зеленых глаз остался все таким же тяжелым и всепроникающим, голос — нечеловечески спокойным, а столь редкая улыбка — грустно-ироничной.

— Здравствуй,.. Чужой… — хрипло пробормотала Эмили, в раз забыв как ее учили держать лицо.

В себя ее привел явственный смешок отца.

Подойдя к двери, Корво коротко скомандовал страже озаботить прислугу ужином на троих и никого не пускать в кабинет, пока он не скажет обратного.

Потом заглянул в свою спальню и притащил оттуда подобие пуфика, на который решительно уселся.

— Ну, раз теперь все в сборе, — усмехнулся он Чужому, подливая себе и дочери бренди (стакан Эмили из судорожно стиснутых пальцев пришлось почти выдирать). — Можешь наконец рассказать о том, как ты дошел… до жизни такой.

Пока они слушали рассказ Чужого, Эмили немного успокоилась — вероятно этому неплохо поспособствовала еще порция бренди и нормальная еда.

Когда история коснулась имени Дауда, девушка скосила глаза на отца — лицо Корво ожидаемо окаменело, а скулы заострились, но он промолчал. Сама Эмили знала это имя, знала, почему оно вызывает такую реакцию у отца, но эмоций его не разделяла — слишком давно погибла ее мать, слишком много прошло времени. Да и Дауд, по словам Чужого, уже был мертв…

Доведя свой рассказ до нынешнего момента, Чужой замолчал, с удовольствием принюхиваясь к своему бокалу.

Эмили и Корво тоже молчали, не находя слов и вообще не зная как на все это реагировать.

— Покои Виман до сих пор пустуют? — первой подала голос Эмили. Она знала ответ, поэтому вопрос был скорее риторический, но Корво все равно кивнул. — Думаю, стоит попросить слуг подготовить их к проживанию.

— Ты уверена? — Корво едва заметно приподнял бровь.

— У них удобное расположение, и мы оба будем всегда поблизости, — начала перечислять девушка, а потом махнула ладонью в сторону Чужого. — Ты же не собираешься выставить его на улицу?

— Я не об этом, — коротко улыбнулся ее отец.

Эмили поморщилась, сообразив о чем речь.

— Да хватит уже, — проворчала она. — Мы с Виман расстались совершенно по-дружески и по обоюдному согласию. По-моему, все вокруг переживали об этом сильнее, чем мы сами. А это всего лишь комната.

Наклонившись к столику, она потянулась поставить на него опустевший бокал, но поймала в движении взгляд Чужого.

Он просто, с легким любопытством во взгляде, смотрел, снова улыбаясь самым краешком губ.

Рука Эмили дрогнула и пальцы выпустили стакан раньше, чем донышко стукнуло о столешницу.

К счастью, поймал тонкое стекло не голый пол, а достаточно мягкий ковер, и бокал, совершенно целый, просто откатился.

— Черт, кажется мне хватит, — пробормотала Эмили, наклоняясь.

Но стоило ей потянуться к предателю, укатившемуся к самым ногам Чужого, парень тоже наклонился, подцепил кончиками пальцев бокал и сунул его прямо в ладонь девушки. Снова перехватывая ее взгляд, естественно.

Императрица медленно выпрямилась, осторожно поставила наконец вредную посудину на поднос и так же неторопливо поднялась.

— Я пожалуй пойду, — сдержанно сообщила она отцу, касаясь его плеча. — Заодно дам распоряжение на счет комнат. День суматошный, странный, мне надо отдохнуть.

Корво сжал ладонь дочери, и Эмили, вежливо кивнув в сторону Чужого, молча вышла.

Сердце колотилось где-то в горле, будто она пробежала километровый кросс по крышам города, но девушка грешила на усталость и алкоголь.

Эмили могла гордится собой — Корво, при всей его наблюдательности, странностей в поведении дочери не заметил. Так что после ее ухода он дотянулся до едва ополовиненной бутылки и подлил себе еще на два пальца.

Хотел было предложить напиток Чужому, но обнаружил, что тот за весь вечер даже первый бокал не допил.

— Ну и наплел ты в итоге, — вздохнул Корво. — Намешал чужие судьбы своими метками.

Чужой философски развел руками.

— Я знаю, что тебя огорчает, — задумчиво сказал он. — И понимаю, что тебя этот факт никак не утешит, но… Меньше всего я ожидал, что Дауд станет ключом к моему освобождению, поверь.

— Не утешит, — ворчливо подтвердил Аттано. — Но судя по тому, как все в итоге вышло… Даже Бог Бездны иногда становится всего лишь орудием в руках судьбы.

— Подозреваю, что боги становятся им в первую очередь… — Чужой вздохнул.

Корво отставил бокал и устало потер ладонями лицо.

Несколько минут в комнате было слышно только тихое потрескивание камина.

На улице давно стемнело окончательно, и сытый, обглодавший все поленья, огонь практически не давал света.

— Тебе действительно нужно имя, — подал вдруг голос Корво, меняя тему. — У Аббатства сейчас полно каких-то внутренних проблем, но по дворцу все равно не стоит разгуливать человеку, отзывающемуся на имя древнего божества. А там, если что, мы уже поможем продумать… биографию.

Чужой молча кивнул, и Корво пристально посмотрел ему в лицо.

— Сейчас нам всем стоит отдохнуть, — вздохнул он. — Думаю, комнаты для тебя уже готовы, пойдем, я тебе все покажу.

Вернувшись к себе, Корво снова уселся у почти потухшего камина и глубоко задумался.

Даже когда с его запястья исчезла метка, он знал, что история Чужого в его жизни на этом не закончилась. Прямо таки чувствовал, хотя рационального объяснения этой уверенности найти не мог.

Сам он не особо переживал, когда враз исчезли все способности, дарованные Бездной. Да, неудобно, — несмотря на общее скептическое отношение к Чужому, Корво отдавал себе отчет, как сильно эти способности облегчали ему жизнь и как он к ним привык за столько лет… Но жизнь у Лорда-защитника была непростая, и правило «легко получил — легко отдал» было частью его философии: ничего, что далось легко и без усилий, не останется навсегда.

Так что потерю метки Корво Аттано воспринял как нечто неизбежное.

Эмили, он знал это точно, так легко факт исчезновения способностей принять не смогла, хотя и прожила с меткой намного меньше времени.

Корво был уверен, что проблема исключительно в наркотическом эффекте ощущения избранности, и старательно приглядывал за дочерью. Особенно, когда Императрица тайком, по ночам, выбиралась на скользкие крыши Дануолла.

Однако время шло, Эмили даже не поднимала эту тему, и Корво успокоился.

А потом вот это вот…

«…мой дорогой Корво…»

Вздохнув, Аттано прикончил остатки бренди одним глотком и, перебравшись в спальню, устало рухнул на кровать.

Эмили же первым делом забралась в ванну. Горячая вода, заранее набранная заботливыми служанками, успела подостыть, но девушка этого толком не замечала. И, сидя в чуть теплой воде, задумчиво покусывала подушечку большого пальца.

Сумбур, воцарившийся в мыслях и на сердце, озадачил ее саму.

Отец был не прав, думая в свое время, что она переживала из-за пропавшей метки. Она переживала из-за того, что эта пропажа могла означать. Казалось глупостью бояться за судьбу бессмертного существа, но она боялась.

В момент, когда она осталась один на один с миром, в котором вдруг резко не стало места для Эмили Колдуин и ее отца, Чужой, сам того не ведая, стал ее незримой опорой. Да, поддержки практически свергнутая Императрица получала на удивление немало — и теплые слова Виман, и готовность рисковать всем, что осталось, от Билли, и неожиданная отверженность Соколова многое значили для Эмили.

Но в мгновения, когда в душе вдруг образовалась странная пустота, холодные руки и черные глаза существа из Бездны дали силу ограничить ее, эту пустоту, не дать вырасти, выплеснуться за края, заполняя весь мир.

Дали силу спастись самой и спасти остатки привычного мира.

Когда история с переворотом закончилась, Эмили ни разу больше не попала в Бездну. Метка холодила и одновременно грела кожу под тканью перчатки, — однажды девушка не сдержалась, и коснулась кожи руки губами, в попытке понять кажется ли ей или нет. Этого казалось достаточно для странного ощущения защищенности.

Она понимала, что те самые черные глаза и холодные руки кажется в итоге стали эпицентром ее пустоты. Личной Бездной где-то внутри. Но так же старательно прятала это понимание от самой себя, — хотя когда от Виман поступило предложение разорвать отношения, не удивилась.

И сейчас, когда она увидела наконец свой сон наяву, стоило бы порадоваться за… Марка. Да, его руки теперь теплые, как у нее самой, глаза не черные как самая глубокая ночь, а под белой кожей на шее проступают живые, тонкие венки. Бьющиеся в такт его сердцу.

Но просто радоваться не получалось. Эмили не могла понять почему, и будучи не в силах искать в себе корень этой сладкой горечи на душе, постаралась ее отодвинуть. Игнорировать.

Однако игнорировать не получалось тоже, потому что взгляд натыкался на эти чертовы венки, заставляя сердце екать и биться вместе с ними.

Вспоминая весь странный вечер, Эмили невольно вспомнила и условие освобождения Чужого из Бездны, до этого воспринятого чисто как факт из истории.

— Его метка была его именем… — потрясенно прошептала она

И, коротко застонав, сползла целиком под прохладную уже воду — но даже это голову не остудило.

Чужой тоже лег далеко не сразу.

С затаенной радостью обнаружив в отведенных ему комнатах широкий, каменный балкон, он рассматривал с высоты город, вдыхая стылый, пропитанный влагой воздух. Словно пытался выдышать горячие ветра Карнаки и поменять на туманный, холодный Дануолл.

Раньше Аутсайдер никогда особо не обращал внимания на декорации, сейчас же он откровенно наслаждался этой разницей между городами.

Это все никак не мешало неторопливому течению мыслей в его голове.

Чужой ни на миг не соврал Корво, сказав, что не ожидал того, как в итоге повернулась его судьба. Было много людей, жизнью которых он так или иначе интересовался, немало меток он подарил, с любопытством наблюдая то, как меняют свою жизнь их носители. Мало имен сохранила история, но сам Чужой помнил их всех.

Он не мог сказать, что кто-то из этого неисчислимого списка вызывал в нем особенную симпатию, исключения конечно были, но Бог Бездны быстро понял, как жадна до власти человеческая натура и как легко она прогнивает под действием этой самой власти. И старался не привязываться к мимолетным огонькам чужих жизней.

Три ошибки подряд, и четыре случая, когда он поддался собственной, едва сохранившейся, человечности, привели к тому, что здесь и сейчас он смотрел на мир человеческими глазами. Своими глазами.

Эмили, пожалуй, была самой любимой его ошибкой. Той самой, которая вовсе не нуждалась в его метке изначально. Не нуждалась в нем и в его Бездне.

Она была сильной девочкой, куда сильнее, чем ее отец.

И, только после того, как Чужой наделил ее своим знаком, своей силой, он осознал одну простую вещь — дело было не в ней, дело было в нем. Ему хотелось, чтобы эта девочка, девушка, Императрица, носила в душе и на теле его имя.

Потеряв всю свою магию Бездны, опыт Чужой не потерял — за столько веков наблюдения за людьми хочешь не хочешь, а все равно научишься разбираться в людях.

Что Корво испугался и обрадовался одновременно Чужой видел ясно как день. Это было странно — такая реакция, — но неожиданно приятно. Реакция Эмили озадачила — и почему-то раздосадовала, — бывшего бога так же сильно, как ее саму.

Но Императрица первая подняла вопрос его проживания во дворце, и Чужой откровенно вздохнул с облегчением. Лишний шанс разобраться в спутанном комке ее эмоций не мог не обрадовать.

Почему ему это кажется таким важным, он предпочел не думать.

Неожиданно поднявшийся ветер стремительно разогнал тучи, обнажив переливающееся созвездиями небо. Чужой неожиданно для себя чихнул и только тогда почувствовал, как сильно он замерз. Обхватив себя за предплечья, он бросил последний взгляд на переливающийся огнями ночной город, и нырнул в комнату.

Помещение конечно несколько выстыло, но сама возможность ощутить этот контраст согревала сильнее просто физического тепла.

Уснуть Эмили смогла только под самое утро, и поэтому служанку, заглянувшую разбудить Императрицу, банально проигнорировала.

И спустя какое-то время была наказана безжалостно содранным одеялом.

— Какого… — ворчливо начала было девушка, приподнимая голову, но ответом ей были решительно раздвинутые шторы.

Тусклый утренний свет ударил по воспаленным глазам, и Эмили со стоном кинулась обратно в подушку.

— Я прекрасно тебя понимаю, — мягко сказал Корво, с усмешкой наблюдая за дочерью. — Но осталось пять дней собраний.

— Целых пять дней… — вздохнула Эмили, но послушно скатилась с кровати.

— Всего пять, — поправил ее отец, направляясь к дверям спальни. — Завтрак уже подан и стынет.

Эмили старательно поплескала в лицо водой и с отвращением покосилась в зеркало.

Красота… Придется позвать кого-то из приставленных к ней девочек, чтобы хоть немного подкрасили ей глаза — иначе следующие сутки при дворе разговоры будут исключительно о размерах мешков под глазами Императрицы. И ладно бы просто разговоров, уж на пустой треп она давно научилась не обращать внимания. Нет, все вокруг начнут гадать, чем это вызвано! А ведь самое обидное, что и причины толком нет…

Вспомнив, что косвенная причина ее бессонницы сейчас находится буквально на одном с ней этаже, Эмили неловко дернулась и выронила расческу.

И мрачно подумала, что в ближайшее время личные переживания уйдут далеко, даже не на второй план, а на десятый наверное…

— Готова к трудному дню? — сочувственно спросил у нее Корво, пока девушка нехотя расправлялась с завтраком.

— Конечно нет, но что это меняет… — ворчливо отозвалась Эмили. И внимательно посмотрела на отца. — Ты же будешь со мной эти дни?

— Буду, — Аттано усмехнулся.

Эмили обрадовалась, но тут же постаралась принять максимально равнодушный и уверенный вид.

— А на кого ты оставишь… хм… Марка?

— Его будет сопровождать Коттингс, — Корво сложил руки на груди. — Я уже дал ей соответствующие указания, и познакомил их. Она сможет сопровождать его и по городу, и по Башне, и при этом проследит, чтобы он ни во что не впутался.

Эмили снова внимательно посмотрела на него поверх чашки.

— Удивительная забота…

Корво усмехнулся тому факту, что дочь фактически процитировала его самого, но комментировать это не стал.

— Нам с тобой будет проще, если мы будем знать, что Чу… Марк под присмотром, — заметил он. — А для Марты это будет лишняя тренировка.

На последних словах Лорда-защитника в дверь аккуратно поскребся секретарь Эмили, и девушка со вздохом встала. Время на праздную болтовню закончилось.

Как Эмили и предполагала, в последующие дни она оказалась занята так, что не всегда находила время поесть. К ее последующему сожалению, дело оказалось отнюдь не в министрах, но в любом случае Корво от Императрицы не отходил ни на шаг, и Чужой вольно невольно оказался предоставлен сам себе. Отчасти.

Марта Коттингс, ученица Лорда-защитника, приставленная к нему как проводник и как, очевидно, наблюдатель, оказалась неплохой сопровождающей. Довольно таки сдержанной, не болтливой и ироничной.

Спокойно отвечала на редкие вопросы, если могла, если не могла — так же спокойно пожимала плечами. И самое главное — ко всем странностям Чужого она отнеслась так же равнодушно, как когда-то Билли.

— Своеобразный… молодой человек, — нейтрально сообщила она, отчитываясь Корво одним вечером. — Какой-то… не от мира сего.

Аттано только поджал губы, сдерживая невольную улыбку.

Пару раз за эти сумасшедшие дни Лорд-защитник заходил к Чужому — чисто убедится, что с ним все в порядке, не находя сил на какое-то общение или более длительные визиты.

Тот не настаивал.

Чужой знал, что напряжение, накапливающееся в Дануолле вот-вот достигнет своего пика.

Взрыв грянул там, где его ждали меньше всего — в Аббатстве.

Ситуацию попытались сохранить в тайне настолько, насколько это вообще было возможно. Среди знающих царила тихая паника.

Чужой догадывался, что произошло — обрывок разговора там, случайная фраза в другом месте, а выводы он уже сделал сам. Когда тысячи лет только и делаешь, что наблюдаешь за тем, как другие творят историю, это становится не трудно.

И, поскольку взрыв уже произошел, оставалось только ждать.

Недолго — буквально до вечера.

Он почувствовал приближение Эмили заранее — как и в первый его вечер в Башне Дануолла, она пылала с трудом сдерживаемой яростью.

— …Если вы собираетесь устраивать заседание ночью, то пожалуйста, я не против, — ледяным тоном отрезала кому-то Императрица на подходе к комнатам, явно закрывая надоевший ей спор. — Я навещу вас утром!

Дверь рванули с такой силой, что Чужой ожидал услышать треск. Но дерево с честью выдержало — даже дверная ручка не осталась в руках у Императрицы, — и Эмили практически ввалилась в проем, резко захлопнув створку перед чьим-то носом.

Опершись о дверь, она на миг замерла, прижавшись к дереву затылком, но сразу почувствовала заинтересованный взгляд.

— Извини, — пробормотала девушка, открывая глаза и скашивая их на стоящего в противоположном конце гостиной Чужого. — Твои комнаты были ближе. А поскольку они не знают, кто ты мне, соваться не рискнут.

— Без проблем, — с мягкой иронией отозвался Чужой. — Располагайся.

Эмили вздохнула.

— Ты не против позднего ужина?

Чужой с улыбкой развел руками, и девушка наконец сфокусировала взгляд на нем. А потом сразу же отвела, чуть закусив губу.

Перед этим Аутсайдер в очередной раз встречал вечер на балконе.

День выдался на удивление теплый, и, хотя периодически порывался пойти дождь, он каждый раз обессиливал на мелкой, неприятной мороси.

Чужому дождь не мешал, хотя от взвеси в воздухе волосы и рубашка промокли быстрее, чем от обычного дождя.

Заметив, как мокрая одежда неожиданно смутила Императрицу, он только поджал губы, пряча очередную улыбку, и отошел переодеться в сухое.

Эмили тем временем, недолго думая, рванула обратно входную дверь, выглянула и решительно приказала нести ужин на двоих, прибавив к нему вино со специями.

«И как можно быстрее, иначе в этот раз трон осиротеет окончательно!»

Когда Чужой вернулся, девушка вольготно устроилась на изящной тахте, сбросив обувь и подобрав под себя ноги.

— Боюсь, что тебя теперь ждет слава моего нового любовника, — с явной неохотой вздохнула она. — После сегодняшнего вечера…

Чужой пожал плечами и сел в кресло, стоявшее максимально близко к месту Императрицы.

— Это должно меня пугать? — снова не удержался от иронии он.

Эмили фыркнула и отвела взгляд.

— Это тебе решать.

Снова коротко улыбнувшись, Чужой промолчал, и Эмили, не заметив его реакцию, тоже замолчала, погрузилась в свои мысли, которым наконец никто не мешал.

Глубоко задумавшись, она фактически пропустила момент, когда им наконец принесли ужин.

— Тяжелый день? — понимающе спросил Чужой.

Эмили подняла глаза и вздрогнула — парень смотрел прямо на нее, протягивая наполненный горячим вином бокал.

— Типа того… — пробормотала Эмили, не выдерживая прямой взгляд, и пытаясь посмотреть на что угодно, только не него. Например вот длинные пальцы, сжимающие тонкое стекло, отличный объект для внимательного разглядывания… — Натуральный, буквальный дурдом.

— Не вини себя, — Чужой потянулся к ней, мягко взял руку девушки и вложил ей таки бокал, на который она откровенно залипла взглядом, но так и не взяла.

Эмили снова слегка вздрогнула от его прикосновения.

— Это должно было произойти, Аббатство не могло существовать дальше в том виде, в каком существовало все это время. Просто распусти их, это будет самый логичный вариант.

— Что? — ошарашенно вскинула таки глаза Эмили. — Но как… Откуда ты?..

— Как говорят, «слухами земля полнится», а я умею… видеть информацию, — серьезно ответил ей Чужой, наливая вина себе. — Не бойся, никто не выдает императорские тайны всем желающим.

Девушка механически отхлебнула, пытаясь обдумать все его слова. Но усталость брала свое.

— Что ты имеешь ввиду под «Аббатство не могло существовать»? — она осторожно покосилась на Чужого, но тут же наткнулась на его взгляд.

— Буквальный смысл, — чуть улыбнулся он, подавая ей уже тарелку, наполненную едой. — Бог Бездны исчез, а Бездна выходит из своих границ как море в прилив — Аббатство Обывателей ничего не могло тут сделать. Мало того, я полагаю кто-то из них поддался… всему этому. Итог закономерен. Сейчас нет смысла пытаться восстановить орден, лучше освободить эту нишу, и замена рано или поздно взрастет сама. Главное не пускать на самотек, чтобы не обнаружить под боком каких-нибудь… фанатиков.

Эмили погрузилась в еще более глубокие размышления, и ужин прошел в почти полной тишине.

— Я не смогу все это объяснить Палате Лордов, — вздохнула она спустя минут двадцать. — Сколько нервов мне будет это стоить… И отец, как назло, завтра будет занят Аббатством…

Чужой исподтишка любовался девушкой, пользуясь тем, что они сидят совсем близко.

И молча ждал. Он не собирался ее ни к чему подталкивать.

Отставив посуду, Императрица зажмурилась и потерла виски, выбив из прически короткую прядку волос у виска. Чужой с интересом проследил за ее движением, а потом не выдержал, протянул руку — и кончиками пальцев, едва касаясь, убрал сбежавшую прядь за ухо девушки.

Эмили посмотрела на него, перехватив взгляд, неожиданно блеснувший яркой зеленью. Где-то внутри уже знакомо екнуло, но девушка решительно перехватила ладонь Чужого.

— Если… — голос дрогнул, но Императрица быстро с ним совладала. — Если отец сможет быстро разобраться с созданием твоего прошлого, ты… Ты сможешь мне помочь?

Чужой молчал, только его рука чуть-чуть сдвинулись по ладони девушки.

— Ты многое знаешь, — продолжила та, пытаясь убедить то ли собеседника, то ли себя. — Видишь людей насквозь. Верно? А придворные интриги для тебя вовсе… не интриги даже. Ты… займешь пост моего советника?

Бывший бог наклонился к ней навстречу, так близко, что разглядел в темных глазах Эмили вкрапления золотистых искр.

— Все, что попросишь, — вкрадчиво сказал он, наблюдая, как широко распахнулись глаза девушки.

Эмили моргнула, пытаясь хоть так разорвать их зрительный контакт.

Когда-то она думала, что ее гипнотизируют переливы черноты в глазах Чужого. Оказалось переливы зеленого и серого работают не хуже.

Еще и не вовремя в памяти всплыла картина с мокрой рубашкой… Очень не вовремя.

В попытке успокоиться, Эмили перевела взгляд, обнаружив вдруг что их пальцы плотно и как-то очень гармонично переплелись.

— Прямо таки все? — Эмили сказала это шутливо, надеясь, что неловкая пауза после такого тона закончится сама собой. — Можно развить историю с любовником?

Но Чужой явственно улыбнулся, пускай самыми краешками губ.

— Если ты этого хочешь, — подтвердил он, еще сильнее занизив голос.

Картинка с мокрой рубашкой всплыла еще четче, и Эмили отчаянно захотелось утопиться самой.

«Правы были Смотрители, » подумалось ей. «Какой же он искуситель!»

Подумалось очень тоскливо. Но Эмили предпочла не думать о том, что тоска больше относилась к собственной нерешительности.

Чужой из-под полуопущенных ресниц наблюдал за Императрицей, все же спрятав обратно улыбку.

Она хорошо держала лицо, — положение обязывает, — но бывший Бог легко читал ее эмоции.

Он не собирался ее торопить. Ни в чем.

Человеческий век короток, но осознание этого факта делало ожидание… на удивление куда более приятным.

В последующие дни город взбудоражило сразу две новости. Во-первых, Императрица Эмили Колдуин с полной поддержкой Палаты Лордов официально расформировала Аббатство Обывателей. Поскольку многие жители до сих пор помнили то, как орден в свое время бесчинствовал, пользуясь отсутствием какого-либо контроля, эту новость пообсуждали, недоумевая с самого факта, и тут же забыли. Ведь вторая новость была куда любопытнее и для шушуканья по углам подходила куда как больше — Императрица Эмили Колдуин представила двору своего нового официального советника, Марка Соколова. Советник был молод, по своему хорош собой, несмотря на родство с крючконосым Антоном Соколовым, значит и титул свой при молодой и симпатичной Императрице получил не просто так! Разве сравнится с этой темой какое-то там Аббатство?

Эмили, не зная всей истории жизни Антона Соколова, только искренне недоумевала, когда Корво фыркнул, получив письмо от старого ученого, а потом они с Чужим понимающе переглянулись.

Это был самый простой вариант, и Корво, как глава Тайной Канцелярии, смог связаться с Антоном в рекордные сроки, попросив у того разрешения приписать ему родственника. Ученый разрешил, сообщив, что он понятия не имеет, сколько у него может фактически быть детей, просто потому что они ему не интересны. Одним больше, одним меньше, «но только при условии, что ваш подкидыш не опозорит мою фамилию глупостями». Что он под этим подразумевал, осталось загадкой, но ситуация вышла ироничная донельзя.

Спустя буквально несколько дней вышло еще несколько указов, направленных на восстановление полноценной торговли и связи между островами. Это быстро убедило в состоятельности нового советника Императрицы и Соколова, и общественность.

В какой-то момент Эмили поняла, что в общем и целом жизнь наладилась.

Да, остались различные нерешаемые пока проблемы, но тем не менее многое упростилось донельзя.

Чужой — Марк! — привлек к себе много внимания, но как-то так вышло, что практически все очень быстро вдруг оказались очарованы им… до какого-то умопомрачения.

Советник ухитрялся настолько мастерски манипулировать своими знаниями в психологии людей, что нашел подход даже к Премьер-министру, который изначально на него чуть ли не скрежетал зубами.

При этом Марк никогда и никому не льстил, не подлизывался, а на уступки — любые, — шел только со строгим расчетом, согласованным с Императрицей и Лордом-защитником.

Однажды Эмили поймала себя на мысли, что ему, кажется, простили бы в разы больше, чем ей. Объяви он войну другим островам, ее придворные и совет Лордов с пеной у рта побежали бы уговаривать оппонентов сдаться…

Утрированно конечно, но факт есть факт.

Эмили не завидовала. Нет смысла завидовать тому, кто был богом. Это как завидовать океану или небу — романтично и бессмысленно.

Но со временем у нее возникла проблема. Серьезная такая, она бы даже сказала Проблема.

Большую часть своего времени она так или иначе проводила с Марком. И связано это было в основном с его должностью, ни больше, ни меньше!

А в свободное время, по вечерам, Чужой, как ни странно, предпочитал проводить в компании отца.

Дошло до смешного — быстро убедившись, что советник наедине с Императрицей находится по большей части только в ее кабинете, а вот с Лордом-защитником по вечерам ведет долгие беседы, Марка тут же попытались записать в любовники Корво Аттано.

Марк правда это удивительно легко пресек, быстро вычислив главную сплетницу при дворе — жену одного из Лордов. И просто несколько раз улыбнулся ей лично.

Тем временем Эмили отчаянно скучала.

Признаваться в этом даже самой себе не хотелось так же отчаянно, но факты есть факты. И, хотя поначалу девушка пыталась себе врать, что скучает по отцу, который стал последние дни гораздо реже сопровождать ее, но сны не оставили ей и шанса.

А снился ей Марк.

Началось это не сразу и постепенно.

Ей и раньше снился Чужой.

Но теперь черные глаза в ее снах появлялись все реже, успешно сменившись на зелено-серые, «радуя» девушку разнообразием.

Бог Бездны в чужой разум проникать умел, Марк — нет, так что даже обвинить в этом безобразии было некого.

Все это усугублялось тем, что Эмили даже поговорить о такой… «ерунде» было не с кем.

До переворота у нее хотя бы была Алекси, хотя с Виман сложилось в свое время все так легко и просто, что даже обсуждать было нечего…

Теперь же вдруг оказалось, что из тех, кому можно было бы доверить такие вещи, остался только отец… И то это казалось такой себе идеей.

В очередное утро звучно обругав ни в чем неповинный балдахин, в который уперся ее недовольный взгляд, Императрица пообещала себе положить этому конец. И пойти поговорить. Хотя б с отцом, но сегодня же вечером.

Это усложнялось тем, что отец и Марк должны были аккурат сегодня пойти на какой-то прием — Марк официально, Лорд-защитник тайно, — и на сколько это все могло затянуться, не знал никто.

Вздохнув, Эмили дала себе слово попытаться поймать отца до того, как тот покинет Башню, и начала торопливо приводить себя в порядок, параллельно размышляя про свой сон.

Пока, как она знала по донесениям стражи, города мучают кошмары, ей снятся воспоминания — при чем не худшие, хотя в ее жизни кошмарам было бы где развернуться…

Но нет, это был всего лишь сон-воспоминание. Сон про другой сон пятнадцатилетней давности.

Ее связь с Бездной тянулась с детства. Когда другие дети прятали под подушки игрушки (хотя вспоминая те времена, сложно сказать, было ли им что прятать…) маленькая наследница перестола прятала костяную руну, найденную на берегу реки.

Потом случайная находка вдруг куда-то исчезла, но ниточку, соединившую маленькую девочку и Бездну уже было не разорвать.

И Чужой приходил к ней во снах несколько раз. Коротко гладил по волосам — осторожно, с опаской, словно она была фарфоровой куклой, — и едва заметно улыбался.

Он пугал Эмили, но от худой высокой фигуры веяло таким одиночеством и отчаянием, что страх быстро перерос в своеобразное сочувствие. И черноглазый бог быстро перерос из ночного кошмара в молчаливого взрослого друга.

Однажды она все же не удержалась, — детская непосредственность и любознательность взяли свое.

— Зачем ты мне снишься? — в этом месте детский голос звучал странно, но Эмили уже привыкла. Сидела на краю парящей скалы, спокойно болтая ногами в фиолетовой пустоте.

Чужой долго молчал. Эмили знала, что взрослые иногда молчат, почему-то считая это ответом, и просто ждала.

— Ты похожа на меня, — негромко ответил наконец ей Чужой и присел рядом. — Тоже осталась одна.

— Я не одна, — уверенно возразила Эмили. — За мной придет Корво, я знаю точно. Но не переживай, за тобой тоже кто-нибудь придет. Никто не должен грустить в одиночестве, верно? Особенно в таком пустом месте! Хотя у любой пустоты есть и начало, и конец. Правда ведь?

Чужой только продолжал грустно улыбаться.

— И потом, — невозмутимо продолжила маленькая Императрица. — Ты ведь останешься со мной, когда тебя отсюда заберут? Будешь моим другом и дальше?

— И чтобы это значило… — проворчала себе под нос Эмили, торопливо раздирая расческой особо коварный колтун на затылке.

Но в итоге оказалось, что торопилась она зря — к тому моменту, когда Императрица вышла из своих покоев, ни Лорда-защитника, ни советника в Башне уже не было, о чем ей сообщила Марта, оставленная вместо Корво.

Эмили в ответ только как-то растерянно покрутила головой.

— Удивительный факт: самые приближенные лица забывают сообщить своей Императрице о том, что у них нет на нее времени… — проворчала она, вызвав явную усмешку у Коттингс, но та благоразумно успела ее подавить в зародыше. — Я буду работать в кабинете.

Но усевшись за стол, Эмили все так же растерянно уставилась в окно.

С момента, как она узнала, что обоих мужчин нет в Башне, внутри нее вспыхнула звенящая тревога.

Просидев так почти час, Императрица поняла, что сосредоточиться не может от слова совсем, поскольку тревога не только не утихала, а начала расти как на дрожжах.

Сославшись на плохое самочувствие («нет, лекарь не нужен, мне нужен только отдых!»), Эмили велела не беспокоить ее и решительно полезла в тайник, где хранила свое снаряжение с окончания переворота.

Время вспомнить былые навыки, вбитые в тело упорными тренировками — твердо решила она.

Пришлось изрядно поломать голову над костюмом, чтобы с одной стороны остаться неузнанной, а с другой — выглядеть достаточно богатой для приема в доме аристократа.

Да, Эмили собиралась проникнуть туда совершенно незаконно, но и внутри не следовало привлекать к себе излишнее внимание.

Скомбинировав несколько разных нарядов, отложенных специально на подобный случай, девушка добилась нужного ей облика. С маской могла выйти проблема посерьезнее, но после истории на последнем таком приеме у Леди Бойл, Эмили тайком заранее запаслась несколькими разными вариантами. И сейчас выбрала похожую на ту, старую маску воробья, но более узорчатую и цветную.

Пользуясь тишиной на этаже, девушка выбралась из дворца через «сокровищницу» и уже на крышах со вздохом сняла с пальца кольцо-ключ, пряча его, — слишком узнаваемая деталь.

На улицах царил промозглый холод, но к счастью без дождя — желающих праздно шататься по улицам все равно было крайне мало, зато Эмили легко добралась до нужного особняка, почти не спускаясь на улицы.

Внимательно изучив дом, окруженный небольшим садом, девушка быстро обнаружила открытое окно на верхних этажах. До него конечно нужно было еще добраться, но пристройка, явно хозяйственного назначения, а затем массивное раскидистое дерево ей в этом неплохо помогли.

Снизу слышались веселые голоса и смех, сад ярко освещался многочисленными фонариками, что было только на руку незваной гостье — чем ярче внизу свет, тем хуже видно, что происходит наверху.

Добравшись до широкого карниза, Эмили осторожно заглянула в окно, не обнаружила никого внутри и, просунув руку, щелкнула стопором. Подцеплять его правда пришлось клинком ножа, спрятанного в сапоге, — иначе девушка банально не дотягивалась.

Быстро осмотревшись, она обнаружила, что попала видимо в одну из гостевых спален, которую прибрали перед приемом — окно осталось открытым явно для проветривания.

Прокравшись на цыпочках к дверям, Эмили через тонкую щель осмотрела коридор и бесшумно выскользнула из спальни, на ходу доставая свою изящную маску.

Теперь, если что, можно уверенно делать вид, что гостья просто заблудилась в доме. Однако ее так никто и не остановил — слуги были заняты приемом, стража в основном видимо находилась там же.

Незваных гостей должны были остановить и развернуть запертые двери между этажами, но для Эмили простые замки давно не были преградой.

Второй этаж, представляющий из себя что-то вроде галереи с мостком через зал, был доступен для всех. Похожую планировку Эмили уже видела в особняке Бойлов, поэтому только хмыкнула, осматриваясь — мода конечно беспощадна, но ей это исключительно на руку, намного удобнее рассматривать гостей сверху, чем толкаться среди них.

«Официальная часть» приема, с представлением и приветствием хозяев вечеринки уже закончилась, и основное веселье шло в огромном зале на первом этаже. На второй же этаж стеклись несколько пар и, видимо, просто те, кто не очень любил шум.

На Эмили никто из них не обратил внимания — только слуга, неторопливо обходящий этаж с подносом бокалов, не преминул одарить одним из них новую фигуру.

Девушка оперлась о перила с деланно скучающим видом и принялась разглядывать гостей внизу, успев искоса рассмотреть соседей по этажу.

Корво разглядеть в мешанине ярких тканей, масок и перьев было конечно же невозможно, Марка тем более, — во что они оба могли одеться на такой прием Эмили даже не представляла.

Пока она размышляла, что делать дальше и как побыстрее найти в пестрой толчее аристократов нужных людей, все решилось само.

По обе стороны от фигуры девушки на перила легли руки, своеобразно ее фиксируя на месте, и шею Эмили обдало теплым дыханием.

— И как такая маленькая певчая птичка попала сюда?

Эмили резко развернулась в кольце рук, готовая плеснуть в нахала из бокала — как подобает оскорбленной даме, — либо же сразу ударить его коленом, а затем…

Но конечности снова подло ослабли — Эмили чуть бокал не выронила, какое тут «ударить».

Над ней, близко наклонив полузакрытое лицо, стоял черный ворон — черная перьевая маска, черный камзол.

Ироничный взгляд серо-зеленых глаз, такая же ироничная улыбка и мягкий тон оказались настолько знакомыми, что Эмили, едва слышно фыркнув, отвернулась.

Кончики перьев мягко щекотнули ей ухо.

Чуть дрогнувшей рукой она поставила бокал на широкую отделку перил, стиснув хрустальную ножку. И ладонь Марка тут же наползла на ее, пряча стиснутые пальцы.

— Неужели меня так легко раскусить? — сухо спросила Эмили, радуясь тому, что маска закрывает все же большую часть лица.

— Нет, — едва слышно усмехнулся Марк. — Просто я тебя чувствую, как… как порыв свежего ветра в жаркий полдень.

Девушка на несколько секунд застыла, обдумывая это сравнение.

— Я узнаю среди толпы и тебя, и Корво, — негромко продолжал тем временем Марк. — Хотя вы оба отлично маскируетесь.

— А вот ты не очень, — хмыкнула Эмили. — Что за маскарад, если у тебя большую часть лица видно?

— В этом смысл, — коротко ответил Марк.

Эмили снова на несколько мгновений задумалась, пытаясь сосредоточиться не на тепле тела Марка со спины, а на деле.

А потом ее озарило.

— Что вы с отцом задумали? — напряженно спросила она. — Кого вы ловите? И почему на тебя?

— Так надо, — снова коротко улыбнулся Марк, касаясь губами волос девушки. — А вот что здесь делаешь ты, моя Императрица?

— Пытаюсь понять во что влезли мои самые близкие люди, — с досадой бросила Эмили. — При этом ничего мне не сообщив и даже не намекнув!

— Это дела Тайной Канцелярии, — Марк откровенно вздохнул. — Корво не хотел беспокоить тебя по ерунде, я с ним согласился.

Эмили снова фыркнула, но промолчала.

Рядом с Марком тревога, что яростно грызла ее желудок все это время, рассосалась как ночной туман — не без остатка, но почти мгновенно. Но стоило ей про себя порадоваться этому факту, как Марк пошевелился.

Наклонив голову, он внимательно посмотрел куда-то в дальний угол зала и отодвинулся от девушки.

— Будь здесь, пожалуйста, — негромко попросил он. — И чуть что, уходи как пришла — не надо собой рисковать.

Эмили не успела как-либо отреагировать — Марк уже неторопливо спускался по широкой лестнице неподалеку.

Стоило ему достигнуть последних ступеней, как вокруг высокой черной фигуры тут же вскипела суета. Несколько человек почти бегом бросились подавать Марку какие-то напитки, минуя официантов, одна наглая особа тут же повисла на его руке, цепляясь за локоть — новый советник Императрицы, ожидаемо не оставшись неузнанным, пользовался бешеной популярностью.

Эмили тихонько скрипнула зубами, радуясь тому что лицо скрыто.

Чертовы подхалимы. Знают, что она терпеть не может такое поведение, резко отшивая навязчивых подлиз, так сразу взялись за новое лицо.

Однако Марк изящно скинул с локтя цепкие пальчики дамы — настолько ловко, что та несколько секунд пялилась на пустое место, где он только что стоял, — и заговорил с несколькими джентльменами и более благонравной дамой, стоявшими кружком.

Эмили сразу же немного расслабилась, даже коротко улыбнувшись, и принялась рассматривать окружение своего советника. Заодно напомнив себе, что не стоит забывать, что Марк старше и опытнее всех присутствующих во много, очень много раз. И ее саму в том числе.

Пока сама Эмили предавалась размышлениям, ее взгляд зацепился за слабую, чуть выделяющуюся суматоху у дверей зала.

Мужчина, худой и нескладный, в нелепом даже среди ярких перьев костюме, неаккуратно пробирался вперед.

Среди непрерывно кружащих людей, он легко затерялся бы, но сверху было прям очевидно то, что он нервничает и торопится — раз толкнул кого-то так, что человек чуть не опрокинул бокал, раз фактически ударил особо нервную даму, непереминувшую негодующе взвизгнуть.

Он вообще вел себя странно, будто был пьяный или одурманенный, и вперед продвигался зигзагами, но при этом явно нацелившись на что-то конкретное.

Эмили пошарила глазами по залу, пытаясь понять, куда странный гость может так своеобразно направляться — и вариантов вышло немного. Одним из самых возможных естественно оказался Марк и компания вокруг него, и девушка сразу же напряглась — вспомнились и фраза про операцию Тайных людей, и тревожные предчувствия. Последние тут же вцепились в Эмили, словно никуда и не уходили.

Ей очень хотелось начать что-то делать. Адреналин, взыгравший в крови вместе с тревогой, требовал выхода, требовал активных действий.

Но Эмили старательно подавила порыв спрыгнуть подозрительному типу на голову прямо со второго этажа, прекрасно понимая, что если он — цель операции Корво, то отец ее по голове за самодеятельность не похвалит. А если цель кто-то другой, то за поднявшуюся шумиху тем более не погладит…

Сделав максимально незаинтересованный вид, Эмили прошлась по этажу, старательно изображая чуть захмелевшую походку и не забыв прихватить свой бокал. Оказавшись прямо над головой своего советника, девушка снова скучающе устроилась у перил и быстро осмотрелась.

Странный гость уже откровенно направлялся в сторону Марка, и наперерез к нему никто не стремился. При этом в тот момент, когда Эмили бросила на него взгляд, мужчину кто-то толкнул под локоть — вокруг Марка не утихала суета из желающих ненавязчиво обратить на себя его внимание, — и он неловко вскинул руку. В его ладони коротко и знакомо блеснуло на свету будто бы что-то стеклянное. Спустя миг девушку озарило, на что это было похоже — узкий и прочный шприц, какие использовала не раз и она, и Корво, вкладывая вместо болта в арбалет.

Только вот у них содержимым было сильное снотворное, а что может оказаться внутри этой колбы?

Эмили похолодела внутри, едва подавив в себе желание таки просто спрыгнуть на голову мужчине, и лихорадочно обвела взглядом людей вокруг Марка.

Где же Корво? Почему он или его люди ничего не делают?

А вдруг они не заметили, потому что действительно ждут кого-то другого? Или вовсе что-то случилось?

Пальцы девушки стиснулись на тонкой ножке бокала, чуть не ломая ее. И тут Эмили озарило.

Чуть перегнувшись через перила, она как бы невзначай махнула рукой, и бокал с красивым веером брызг треснул по плечу злоумышленника, осыпав его сначала каплями вина, а затем и осколками хрусталя.

Гости вокруг шарахнулись, заозирались, и Эмили опасно перегнулась еще сильнее и набрала воздуха.

Чужой поджал губы, чтобы не засмеяться, когда раздался звон бьющегося стекла.

Он не сомневался, что Эмили попытается предпринять хоть что-то, не особо рассчитывая, что девушка его послушает.

Когда сверху раздался намеренно заниженный, хриплый голос, Марку пришлось вовсе закусить щеку изнутри.

— Черт, я такая неловкая! Вы целы, сударь? Я не очень сильно испортила вам костюм? — развязно и манерно зачастила чужим голосом Эмили. — Точно нет? Может вам нужна моя помощь?

Подняв голову, Марк наткнулся на откровенно негодующий взгляд Корво, который почти все это время находился рядом, в отличие от самого Чужого максимально замаскированный.

Шагнув чуть в сторону, чтобы видеть второй этаж, Лорд-защитник так выразительно посмотрел наверх, что наигранно пьяный лепет почти мгновенно стих.

Со стороны пострадавшего раздался шум — испуганный неожиданным нападением бокала, тот выронил шприц и в панике начал его искать по полу. В общем задержать его удалось довольно незаметно на фоне той ерунды, что устроила Эмили.

— Что-то тут не чисто, — едва слышно буркнул Корво. — Не расслабляйся.

Чужой улыбнулся Лорду-защитнику, приподняв бокал — будто тот сказал ему что-то забавное, — и скользнул взглядом по гостям.

Стушевавшаяся Эмили исчезла из поля зрения, но Марк был уверен, что она не ушла, только затаилась где-то.

На втором этаже мелькнула какая-то другая фигура и раздался вскрик.

Все тот же такой знакомый голос девушки, на который дернулся и Марк, и Корво, но в ту же секунду стало не до того.

Целились советнику явно в шею, попали из-за рывка на крик в руку.

Корво успел отшатнуться обратно к Марку, но тот отреагировал мгновенно — выдернул второй рукой шприц-стрелу, в котором оставалось еще больше половины, и сжал ладонью свое плечо, стараясь пережать вены.

Лорд-защитник подскочил к нему, выхватил из руки мешающий шприц, тут же передавая кому-то еще и одновременно давая короткое указание, сам подхватил Марка, подставляя плечо.

— Сделай вид, что ты слегка пьян, — скомандовал он шепотом, решительно раздвигая толпу.

Из нее к ним тут же кто-то бросился пообщаться, но Корво железной рукой отодвинул человека.

— Господин советник слегка перебрал, — непререкаемо заявил он. — Ему не хватает воздуха, позвольте.

— И делать вид не надо, — усмехнулся Марк, чувствуя как поплыла под ногами земля. — Стрелок?

— В каждом углу есть как минимум один мой человек, — тихо проворчал Аттано. — На втором этаже аж трое, если считать Эмили. Его уже взяли.

— Рад, что ты так уверен в этом, — Марк снова коротко улыбнулся, когда они достигли небольшой комнаты.

Внутри их встретили двое людей Корво, тут же в четыре руки перехватили откровенно пошатнувшегося Марка, усадили его.

Тот неторопливо, задумчиво перебрал в голове проявляющиеся симптомы отравления, краем уха слушая распоряжения Корво — в первую очередь касающиеся доктора и приготовления противоядий.

— Подожди, — кое-как выдавил Чужой и с трудом протянул руку, отпуская плечо.

Раненая конечность уже целиком онемела, вторую руку тоже уже нехорошо покалывало.

— Покажи шприц.

Корво молча подал ему «стрелу», и Чужой коротко кивнул.

— Как я и думал. Нужна только настойка пуансеттии, двадцать… — тут Марк на мгновение прикрыл глаза, задумавшись, и Корво уже успел испугаться. — Нет, тридцать капель на литр воды. Поить меня, даже когда потеряю сознание, по десять-пятнадцать миллилитров в час. Через сутки приду в себя, может даже меньше.

— Ты уверен? — мрачно уточнил Корво, вертя бледно флуоресцирующий шприц.

— Это бычий тростник, — кивнул Марк. — В малых дозах лекарство, в больших подавляет всю нервную систему разом. Я успел… выдернуть шприц, внутрь попало мало для смертельной дозы. Главное, чтобы не остановилось дыхание.

— Я за всем прослежу, — Корво сложил руки на груди и исподлобья посмотрел на советника дочери, медленно сползающего из сидячего положение в полулежачее. — Особенно за тем, чтобы ты дышал.

Чужой успел коротко усмехнуться такой заботе в такой угрожающей форме, а потом его накрыло темнотой. Уютной такой, спокойной темнотой, нисколько не напоминающей бесконечную черноту Бездны.

Эмили пришла к Корво сама, сразу как только чуть поутихла паника в Башне и она смогла убедиться, что Марк действительно жив.

Отец сидел в кабинете, как ни в чем ни бывало закопавшись в бумаги. Когда Эмили, вежливо стукнув в дверь, шагнула внутрь, он встретил ее на удивление спокойным взглядом. И так и продолжал молча смотреть, словно чего-то от нее ожидая.

Но Эмили упрямо сжала губы.

Вздохнув, Корво отложил перо и потер ладонями лицо.

— Садись, — кивнул он дочери на кресло перед столом. — Чего встала в дверях…

Эмили так же молча села, скрестив руки на груди. Корво, словно забыв о ней, спокойно продолжил что-то читать, и спустя несколько минут девушка все же не выдержала.

— Ты не собираешься распекать меня за то, что я чуть не испортила твою операцию?

Корво внимательно посмотрел на нее.

— То, что ты формулируешь вопрос именно так, говорит само за себя, — с неожиданной иронией отозвался он. И снова вздохнул. — В этот раз к счастью все обошлось, без заложников, жертв и прочего. Тебе не пять лет, ты все прекрасно понимаешь сама. Естественно, я не могу тебе ничего запретить, но в следующий раз я бы предпочел работать, переживая только за одного человека.

Эмили замолчала на несколько мгновений, обдумывая его слова.

До этого момента ей не приходило в голову, что отец может переживать за Марка. Почему-то казалось, что он относится к бывшему богу как-то очень… скептично, как будто тот не человек, а только притворяется, — хотя сама не понимала откуда взялась эта уверенность.

Поэтому и к отцу она пришла в твердой уверенности что он устроит ей вежливый, спокойный, но тем не менее обидный разнос за вмешательство, и была готова давать отпор и всячески топорщить иголки.

— Я… Я понимала все это, и постаралась ничего не испортить, — пробормотала вслух Эмили. И нерешительно покосилась на отца. — Меня огорчает, что я ничего не знала о готовящемся. Поэтому я и решила… узнать сама. Я понимаю, что Тайная канцелярия на то и тайная. Но такие дела, как это… — девушка начала демонстративно загибать пальцы. — Оно касалось моего советника, при чем на данный момент единственного. Судя по шумихе, оно коснулось Палаты Лордов, а значит оно непосредственно затрагивает меня. О таких делах я должна знать. Обязана.

Корво снова тяжело вздохнул, постучал пальцем по дереву столешницы, явно размышляя.

— Хорошо, — согласился наконец он. — Мы оба были неправы. Я — потому что не поставил тебя в известность, ты — потому что снова полезла в это все без… страховки.

Эмили победно улыбнулась и тут поспешила спрятать улыбку, но Корво конечно же ее заметил. И посмотрел на дочь уже довольно серьезно:

— Мы узнали, что на Марка готовится покушение. Причем не какими-то заговорщиками со стороны, а парой недовольных лиц из Палаты. С этой политикой чуть ошибешься — и виноват окажешься сам, уж мне ли не знать. Поэтому решено было брать с поличным, и Марк согласился в том, что проще всего — и быстрее — брать на живца.

Императрица покачала головой, снова поджимая губы.

— Териуса Кронрота мои люди взяли прямо на приеме, — понимающе продолжил Корво. — Он кстати дальний родственник Пендлтонов, интересная у них семейная тенденция намечается. Все доказательства были у него чуть ли не на руках. Второй…

— Дарий Нерсес? — предположила Эмили, и на удивленный кивок отца хмыкнула. — Они так вызывающе шептались, что при дворе почти все сразу догадались, что эти двое что-то затевают. Как у них вообще удалось найти исполнителей при таком то уровне интеллекта?

Лорд-защитник пожал плечами, но разгоряченная Эмили его движения почти не заметили.

— Чертовы Лорды, — продолжила истекать ядом она. — Большая часть Палаты, что новое движение, что старое, бездари и тугодумы. Они действительно думали, что в их жизни что-то изменится со смертью советника?

— Ну, — неожиданно усмехнулся в тон ей Корво. — В чем то они оказались правы, их жизнь теперь круто изменится. Тем не менее Дарий успел сбежать. Он изначально и не планировал посещать прием, судя по всему, и, как ни странно, очень быстро сообразил, чем для него может все закончится. Мы его ищем конечно, но перед судом пока предстанет только Териус.

— Он будет очень доволен изменениями в своей жизни, — язвительно пообещала Эмили.

— Помни, что тебе придется быть беспристрастной, — сдержал порыв дочери Корво.

— Помню, я учту все их… заслуги, — Эмили вздохнула и нахмурилась. — В любом случае я буду ждать, пока Марк не встанет на ноги. В конце концов он главный свидетель.

Спустя час, выяснив все возможные детали, Эмили поднялась, понимая, что и у нее, и у Корво прибавилось дел.

— Мы договорились? — окликнул ее на пороге отец, внимательно глядя на девушку. — Я буду стараться держать тебя в курсе дел, касающихся непосредственно нас, если это не повредит, а ты…

— …А я пытаюсь участвовать только если того требует ситуация и только с твоего разрешения, — подхватила Эмили. — Звучит логично.

И улыбнувшись напоследок, покинула кабинет.

Корво несколько минут тупо смотрел на закрывшуюся дверь, размышляя про себя о том, что очеловечившийся Бог Бездны удивительно хорошо влияет на его дочь. Аттано очень опасался обратного — долго и трудно укладывалось в его голове то, что Чужого в общем-то больше нет вовсе, что остался только прозорливый и мудрый Марк.

И вот, в итоге выходит до смешного — за Марка, обмякшего от яда в его руках, он испугался не сильно меньше, чем когда-то за дочь.

— Просто ты стареешь, — проворчал сам себе Корво.

И решительно уткнулся обратно в документы — предыдущие сутки были те еще, Лорд-защитник на ногах был уже больше пятидесяти часов. Стоило закончить относительно важные дела побыстрее…

Эмили нерешительно замерла перед дверями.

Она сама не понимала зачем она пришла.

Точнее понимала, но старательно маскировала предательское желание просто увидеть бывшего бога банальным «узнать самочувствие».

Хотя прекрасно помнила заключение лекаря, в котором шла речь, что Марк еще минимум сутки пролежит без сознания…

Но почему-то дико не хотелось оставаться одной, и это перевешивало.

Отец устал за последние два дня сильнее чем она сама, отвлекать его больше не стоило.

А Марк… В конце концов имеет право Императрица лишний раз поинтересоваться состоянием своего советника?

Убедив в первую очередь саму себя, Эмили наконец потянула дверную ручку.

Петли тихонько, тактично скрипнули, и девушка осторожно заглянула внутрь, с опаской боясь увидеть в комнате возмущенного лекаря.

Но ее ждал сюрприз в виде прохладного сквозняка в лицо и худой фигуры на балконе.

Эмили тут же поняла все чувства их лечащего доктора, когда его подопечные вечно не хотели разлеживаться в постели, и от возмущения чуть не поперхнулась воздухом.

— Если ты умрешь на пороге моих комнат, никто не поверит в естественность такой смерти, — со смешком заметил Марк.

— Ты уверен, что тебе стоит мерзнуть? — справившись с дыханием и навернувшимися слезами, уточнила Эмили. — На улице практически зима.

Парень послушно шагнул внутрь помещения и закрыл створки балконной двери, опершись о них спиной и внимательно глядя на то, как медленно приближается девушка.

— Что ты там ищешь каждый раз? — шутливо спросила Эмили, неожиданно обнаружив, что ей совершенно некуда деть руки.

— Дышу, — пожав плечами, спокойно ответил Марк. — Даже когда холодно, я это воспринимаю… иначе. Не дискомфорт, а лишнее доказательство того, что я живой. И что я дышу.

— Это до первой отмороженной конечности, — засмеялась Эмили, устраиваясь на знакомой уже тахте. — В ближайшее время мне придется навестить Тивию, очевидно ты первый кандидат на поездку со мной за компанию!

Марк улыбнулся в ответ, без всякого смущения садясь рядом, почти вплотную.

Эмили сквозь через все слои ткани — его рубашки и ее одежды, — почувствовала какой он горячий, и с одной стороны поняла, почему ему не холодно, а с другой забеспокоилась.

— Как ты себя чувствуешь? — неловко покосившись, спросила она.

— Совершенно нормально, — спокойно отозвался Марк. — Не знаю, откуда ваш лекарь взял еще сутки. Рука, куда попала игла, еще изредка немеет, но и это пройдет.

— А он говорил «чудо, если не останется инвалидом», — передразнила Эмили лекаря, сморщив нос.

— Ерунда, — Марк отозвался так уверенно, что Эмили аж стало завидно. — От той дозы, что получил я, инвалидом бы остался только очень слабый человек. Или маленький.

И неожиданно коснулся горячей ладонью плеча Эмили, провел по спине, — девушка аж деревянно выпрямилась от неожиданности.

— Например как ты, — тихо закончил Марк.

— Я достаточно высокая для женщины… — возмутилась Императрица, разворачиваясь к советнику, но то, что должно было прозвучать негодующе, прозвучало… нелепо.

Потому что Марк смотрел прямо и открыто, придвинувшись так близко, что еще чуть-чуть — и можно считать это неприличным.

— Ты меньше меня, — так же тихо сказал он, и не думая отодвигаться. — Меньше Корво. Тебе бы хватило половины. Ты понимаешь о чем я?

— Понимаю, — буркнула Эмили, размышляя про себя, что будет позорнее: покраснеть или отвернуться? — Отец уже намекал на это.

— Нет, не понимаешь, — неожиданно вздохнул Марк. — Ты думаешь, мы просто боимся за тебя? А на самом деле мы боимся за себя.

Эмили озадаченно приоткрыла рот, но Марк не дал ей сказать.

— Мы все боимся потерять кого-либо, потому что боимся того, что будет с нами после, — мягко улыбнулся он ей. — Вспомни, что ты чувствовала, когда на твоих глазах прокляли, превращая в камень, отца? Почему ты решилась кинуть бокал на приеме?

— Все то ты знаешь, — не сдержала усмешку Эмили, но она тут же пропала.

— Все, — так же уверенно как про яд до этого отозвался Марк. — Про тебя я знаю все, Эмили Колдуин.

Эмили все же отвела глаза, переводя дыхание. Слова Марка должны были напугать, но они странным образом успокаивали. Все это звучало странно, озадачивающе, но почему-то чертовски правильно.

От этого было еще более странно…

— Раз все, то объясни почему ты мне снишься, — слова вырвались сами собой, и Эмили криво улыбнулась в сторону.

Какая разница, если он, как утверждает, «знает все»?

Если подумать, особого расположения Императрицы наверное только слепой не заметил, не зря же покушались именно на Марка. Когда то и с Виман была похожая история.

— Потому что когда-то давно, пятнадцать лет назад, ты забрала у меня маленький кусочек моей пустоты, — Марк самыми кончиками пальцев коснулся вдруг груди девушки, словно указывая на ее сердце.

Смотрел он при этом серьезно, неотрывно, и сердце Эмили тут же как-то дергано бултыхнулось и сжалось в горячий комок.

— Взамен ты показала мне, что даже у пустоты Бездны есть границы. И заставила меня захотеть покинуть их, заставила меня искать выход. Я дал тебе сил и терпения, ты дала мне болезненную, но такую нужную надежду.

— Поэтому ты здесь? — едва слышно спросила Эмили. — С твоими знаниями тысячелетнего бога ты мог стать кем угодно, уехать куда угодно. Почему ты предпочел остаться... с нами? Мы бы не оставили тебя на произвол судьбы, и тебе был открыт весь мир, ты знаешь. Почему же?..

— Потому что здесь ты, — пожал плечами Марк. — Для тебя это было так давно… Ты скорее всего не помнишь тот… сон.

— Я просила тебя остаться со мной… — прошептала Эмили и вдруг вскочила. — Совсем недавно я снова видела этот «сон». Скажи мне, чего ты хочешь?

— Чего я хочу… — задумчиво повторил Марк.

Его взгляд вдруг стал совсем тяжелый, пронизывающий. Эмили бросило в жар от этого взгляда, но она упрямо сжала кулаки.

Марк внимательно осмотрел ее напряженную фигуру.

Чуть растрепавшиеся волосы, поджатые губы, твердый взгляд — если бы на нее смотрел кто-то другой, то поостерегся бы продолжать разговор с Императрицей.

Но Марк видел. Видел как вздрагивают сжатые кулачки, как неровно ходят от прерывистого дыхания плечи девушки.

— За тысячи лет я почти разучился чувствовать, — медленно продолжил он. — Сначала физически, потом растерял почти все остальные чувства.

Встав следом за Эмили, он шагнул к ней, коснулся кончиками пальцев подбородка девушки, заставляя ее поднять голову.

— Я хочу, чтобы ты показала мне, чего хочешь ты, — тихо, едва заметно улыбаясь, сказал Марк. — Я догадываюсь. Но мне нужно знать. И я дам тебе все, что ты попросишь.

— Все? — глупо переспросила Эмили.

— Все что захочешь, — еще тише, прямо на ухо девушке, подтвердил Марк.

Эмили откровенно дернулась, как-то бешено сверкнула глазами на Марка.

— Я подумаю, — нервно бросила она и, чеканя шаг, выскочила из комнаты, грохнула дверью.

Марк, все так же едва заметно улыбаясь уголками губ, проводил ее взглядом и сел обратно.

Горничная, проходившая мимо с аккуратной стопкой полотенец, испуганно шарахнулась в сторону, когда на нее чуть не налетела Императрица.

Даже не заметив несчастную, Эмили как раненый зверь металась по коридору. Дошла до своих комнат, остановилась, схватившись за ручку. Вернулась на несколько шагов назад, передумала, потом снова передумала и шагнула вперед…

Горячий ком, в который превратилось сердце, никак не хотел остывать, будто бы наоборот все раскаляясь.

Горничная, опасаясь попасть таки под ноги монаршей особе и перенести ее гнев на себя, прижалась к стене и затравленным зверьком молча следила за странной траекторией Императрицы.

Неожиданно та остановилась столбом, на несколько мгновений замерла, напугав служанку еще сильнее, а потом звучно выругалась.

— Да какая разница! — фыркнула в конце тирады Императрица и решительно, без стука, дернула ближайшую дверь.

Проследив ее путь, горничная слегка расслабилась и пошла дальше по своим делам. Видать подруги были правы со своими слухами, и Императрицу с ее советником связывает намного больше, чем кажется.

Подумав, девушка хихикнула, радуясь про себя за их Императрицу, и шепнула страже на этаже, стоявшей чуть дальше, чтобы ближайшее время советника никто не беспокоил.

Метания Эмили на самом деле заняли буквально несколько минут.

Марк так и сидел, задумчиво глядя на дверь, — просто ждал.

Когда дверь снова с грохотом распахнулась, впуская насупившуюся Эмили, парень встал ей навстречу.

— Имей ввиду, — почти прорычала девушка, в несколько широких шагов преодолев расстояние между ними. — Ты сам этого хотел!

Схватив парня за воротник рубашки, она так рванула его к себе, что ткань почти затрещала. В первый момент поцелуй смазали слабый, но ощутимый удар зубами и полное отсутствие реакции Марка.

Он не то чтобы не ожидал такого напора… Наоборот даже, ждал его, но почему-то все равно оказался не готов: желающих целовать Чужого может и нашлось бы немало, да вот беда — он сам об этом никогда не думал.

Отмерев, он прижал к себе Эмили, не давая растерянной девушке отодвинуться.

Когда Марк ожил, и одна его рука уверенно легла на талию, а вторая на затылок Эмили, горячий ком в груди девушки вдруг растекся и раскаленным металлом утек в низ живота.

Спустя какое-то время Эмили нашла в себе силы на мгновение отодвинуться, чтобы глотнуть воздуха, и аж замерла — в глазах Марка плескалась чистая, изумрудная зелень.

— На твоей рубашке слишком много пуговиц, — чуть хрипловато, с усмешкой заявила девушка.

Марк наклонился к ней обратно, почти касаясь ее губ своими.

— В таком случае я готов проклясть твой сюртук, — с иронией шепнул он.

Но вопреки собственным словам так ловко пробежался пальцами по пуговицам Эмили, что очередная ее усмешка утонула в коротком вздохе.

— Идем в спальню, — непререкаемо скомандовала она, послушно вытягивая руки из рукавов.

Марк только коротко улыбнулся и потерся носом о шею девушки:

— Какая разница?

— Очень большая, — прерывисто вздохнула Эмили. — Размером с кровать.

Эмили спала очень забавно — трогательно зарывшись в подушки, обняв одну из них обеими руками.

Проведя кончиками пальцев по ее обнаженной спине, Марк едва подавил в себе желание обратно прижать ее к себе как можно ближе, и встал.

Ему очень нравилось касаться Эмили. Касаться ее кожи, целовать ее волосы, вдыхая неповторимый аромат ее тела. Она не представляла насколько сильно — это было даже похоже на одержимость.

Но какой-то час назад она отвечала на все его прикосновения ровно с такой же жадностью, и глядя на ее раскрасневшиеся щеки и блестящие глаза, Марк думал, что ради встречи с ней стоило умереть четыре с половиной тысячи лет назад.

Коснувшись губами шеи девушки, — Эмили тихонько хихикнула сквозь сон, — он вышел из комнаты.

Корво все еще сидел с бумагами, и когда Марк, осторожно постучав, скользнул в кабинет, смотрел на них почти ненавидяще.

— Что вы с Эмили устроили, так напугав слуг? — устало спросил Корво, но Марк удивленно приподнял бровь.

Аттано вздохнул и вкратце рассказал, как его огорошила стража.

— Я не стал отменять… это случайное распоряжение, потому что сам собираюсь лечь спать, и, если меня кто-то разбудит, я его убью, — ворчливо закончил он.

Марк с улыбкой покачал головой.

— К вам это тоже относится, — вздохнул Корво. — Так что если Эмили ночью приспичит погулять по крышам, сопровождать ее будешь ты.

— Хорошо, — советник закусил губу, помолчал и внимательно посмотрел на Лорда-защитника. — Неужели это все, что ты хотел мне сказать?

— А что ты от меня ждешь? — Корво потер откровенно воспаленные глаза. — Отцовского благословения для бывшего Бога Бездны что ли? Разрешения или, упаси, наоборот запрета встречаться с моей дочерью? Во-первых, Эмили давно большая девочка и Императрица, она вправе сама выбирать себе возлюбленных. А во-вторых это было сразу очевидно… От ваших взглядов разве что мебель вокруг тушить не приходилось.

Помолчав несколько минут, Корво подумал и тяжело, будто через силу, добавил:

— Кроме того, я знаю, что ты здесь только из-за нее. А значит будешь беречь ее не меньше меня.

— Ну почему же только из-за нее, — Марк снова улыбнулся. — Тебя мне тоже хотелось увидеть. Хотелось узнать каков ты с теми, кто… не потерял человечность.

— А то ты не видел, — не удержался и фыркнул Корво. — Ты пятнадцать лет за мной наблюдал.

— Видеть со стороны это одно, — с явным удовольствием возразил советник. — А вот быть… так сказать объектом…

— Так, «объект», — неожиданно усмехнулся Корво. — Ты узнал что хотел? Выметайся из моего кабинета обратно к Эмили. Тебе, кстати, еще несколько дней положен постельный режим, ты помнишь? Вот и иди.

Марк послушно поднялся из кресла, в котором было устроился, но на выходе Аттано снова его окликнул.

— Хочешь узнать забавный факт про наших горе-заговорщиков? — спросил он и, не дожидаясь ответа продолжил. — Знаешь, что стало поводом для покушения на тебя лично для Териуса? Он надеялся занять опустевшее место фаворита Эмили, когда она закончила предыдущие отношения. Но тут появился ты.

— Представляю, что скажет на это сама Эмили… — покачал головой Марк.

— Она и так считает его идиотом, — Корво пожал плечами. — Второй, кстати, оказался не сильно умнее по итогу. Мы его взяли в доме его сестры, где он прятался на кухне… Так что Эмили можно порадовать, суд состоится над обоими.

Марк, стараясь не засмеяться, снова развернулся к выходу.

— И напомни заодно ей, что завтра внеплановое собрание Палаты, — проворчал уже ему в спину Корво. — После этого происшествия их нельзя игнорировать, как бы ей не хотелось.

— Не думаю, что она собиралась это делать, — серьезно ответил Марк.

— Я тоже, — Корво бросил лист из рук в папку и решительно ее закрыл. — Это я тебе так намекаю, что раз ты нормально себя чувствуешь, ты тоже должен там быть.

Тут Марк не выдержал, широко улыбнулся и наконец вышел из кабинета Лорда-защитника.

Когда он вернулся в свою спальню, Эмили еще дремала. Но стоило ей услышать шаги, она приоткрыла один глаз и с интересом покосилась на Марка.

Он сел в изголовье кровати, и девушка сразу частично заползла ему на колени.

Марк удержаться не смог — тут же начал выводить кончиками пальцев по коже Эмили только ему понятные узоры. Девушка в ответ только довольно зажмурилась, как кошка, согрев реакцией Марка.

— Твой отец рассказал мне забавную вещь, — начал он, не дожидаясь вопросов. — Пока ты решала, в чью спальню ты хочешь, ты ухитрилась так напугать горничную, что она передала страже, будто трогать кого-либо на этаже, а особенно тебя, смерти подобно.

— Это она просто все правильно поняла, — фыркнула в ответ девушка. — Если бы кто-то в тот момент попытался меня искать, я бы ему голову открутила.

— Догадываюсь, — Марк улыбнулся, оценив про себя уровень семейного сходства дочери и отца. — Возможно, я бы присоединился.

— Не думаю, — Эмили подтянула одеяло и перевернулась на спину. — Ты, судя по всему, из тех, что легко переключается на различные задачи.

— Сложно назвать Императрицу «задачей», — отозвался парень. — В самом крайнем случае первоочередной, не иначе.

— Вот это правильно, — одобрила Эмили и слегка напряглась. — А зачем ты ходил к отцу?

Марк коротко пожал плечами, не зная, что ответить.

— Поговорить.

— Надеюсь, не для того, чтобы попросить советов о том, что мы делали два часа назад? — Эмили иронично прищурилась, прижимая ладонь Марка к щеке.

— А мне нужны советы? — со смешком уточнил он.

— Нет, — откровенно промурлыкала Эмили. — Разве что побольше практики...

Марк наклонился, довольно целомудренно касаясь лба девушки губами. Но вторая рука совсем не целомудренно скользнула под одеяло к Эмили, и та, легко выдохнув, притянула парня к себе.

Когда на улице совсем стемнело, Эмили, стоя на балконе с Марком, зябко поежилась и прижалась к нему.

— Тебе нравится Дануолл? — с интересом спросила она.

— Мне трудно ответить на этот вопрос, — Марк отозвался почти через минуту, медленно, словно подбирал слова. — Я видел города еще в зародышах, когда они представляли из себя сборище нескольких лачуг. Видел сколько костей и крови легло в их основы, человеческих, китовых… Даже сейчас я вижу словно несколько картинок одновременно. Но все это я видел… не своими глазами. Не сам.

Эмили покачала головой. Было сложно, но ей показалось, что она поняла, что Марк хочет этим сказать. Все равно что спрашивать вдруг прозревшего слепца, которому прекрасно все, хотя он и понимает, что в мусорной свалке красоты мало.

— Я знаю, — решительно тряхнула головой она. — Давай поедим, возьмем немножко вина, и я покажу тебе любимые крыши города.

Марк непонятно чему вдруг рассмеялся, и просто кивнул.

— Тебе должно понравиться, — с убеждением продолжила девушка.

— Конечно, — пряча улыбку в уголках губ отозвался Марк. — Я в этом уверен.

Чужой присел возле девочки, коротко и осторожно погладил ее по мягким волосам.

— Конечно я останусь с тобой, и буду другом. Если ты этого захочешь.

— Тогда будешь еще и женихом, — решительно подвела итог маленькая Эмили. — Чтобы ко мне всякие дураки не лезли! Корво вряд ли захочет теперь на мне жениться…

— Если захочешь, — еще раз повторил Аутсайдер без улыбки.

Эмили вздохнула, снова поболтала ногами, глядя в фиолетовую даль.

— Захочу... — грустно пробормотала она. — А то вокруг только пустота.

И чуть-чуть придвинулась, прижимаясь щекой к черной ткани.

Плечо Чужого было холодным, как и все вокруг, но ее это не смущало. Главное было совсем не это.

Он же касание девочки наоборот ощутил удивительно теплым, почти горячим.

От плеча вверх побежали такие же горячие искры, сжимая горло.

И Богу Бездны наоборот вдруг показалось, что пустота внутри и вокруг стала чуть меньше.