По воле случая (джен)

Лето 1899 года

— Ну как тебе, Бетти? — Аберфорт покрутил в руках заготовку топорища, обернувшись к соседской козе, которая по своему обычаю пощипывала изгородь у старого дома Дамблдоров. — Что, не нравится? Ну да, мне тоже. Сейчас вот здесь еще подрежем…

С магией у пятнадцатилетнего Аберфорта было не очень, но это его особо и не волновало: силой и здоровьем зато природа не обделила, так что приставать к нему все быстро отучились, еще не освоив какую-нибудь паскудную магию, а потом уже не лезли как-то по привычке. А магия — что магия? Ари она что-то хорошее дала?

Аберфорт вполголоса выругался, поняв, что срезал на этот раз лишку, и придется теперь и с другой стороны топорища снять лишнего, иначе будет выглядеть кривым-косым. Вот… Сиди теперь с сестренкой, пока старший братец со своим дружком…

Тут и плеваться-то не хотелось. Пахли встречи Альбуса с каким-то там дальним родственником соседки Бэгшот таким паскудством, что на Гриффиндоре за одно только высказанное подозрение в таком по зубам били. А этот ничего, ходит со своим колбасным приятелем, только что за ручку не держится, сестре ноль внимания. Может, и ну ее к черту, эту магию? До конца учебы дотянем уж, раз надо, а там мужик с руками никуда не пропадет. Вон, как бы там Альбус ни хвастался, как он своей палочкой машет, а топорище новое сам сможет вырезать? Вот то-то же.

Аберфорт понял, что последнее сказал вслух, и подмигнул козе:

— Вот так вот с тобой, Бетти, и разговариваю. А с кем еще-то? Как отца посадили, все нос воротят. Да и бес с ними, тоже мне. Да и этот… Тоже мне, А-а-альбус Персива-а-аль Бра-а-айан Ву-у-ульфрик. А я вот сколько себя помню — Эйб и Эйб.

Парень перехватил новое топорище и покрутил его в руках, прикидывая удобство.

— Видишь, какая штука хорошая? У магглов пару пенсов такое стоит, если не больше. Не, Бетти, не пропадем. А вот зря ведь вспомнил…

По дороге в сторону дома шли как раз те, кого Аберфорт уж совсем не хотел бы видеть. Конечно же, Альбус и этот его… да как ж там… Вы б еще лобызаться у ратуши начали, чтоб вас уж с чистой совестью в смоле с перьями изваляли!

Впрочем, сегодня что-то явно было не так. Между парочкой не то, что кошка пробежала — она, похоже, взяла с собой еще и выводок котят, да так и бегала кругами вместе с ними. Явно назревала ссора. А уж по какому поводу — и думать не хотелось.

Крякнув, Аберфорт с одного удара осадил топор на топорище, а затем вбил клин. По-простому, по-маггловски — так надежнее. Зато и топор вышел на загляденье: такой и старую ель в Запретном лесу свалит, даром что дерево магическое. Не хуже гоблинского будет — а и всего-то старый топор у маггловского старьевщика купил за бесценок да до ума довел. Как тебе такое, Альбус?

Еще немного покрутив новый топор в воздухе и удовлетворенно хмыкнув, Аберфорт собрал стружку — сойдет еще для камина, не пропадать добру. И невольно прислушался: скандал все-таки начался внутри дома, и к двум мужским голосам явно примешивался девчачий. Ну конечно же, больше поцапаться негде двум уродам, только при Ари!

Когда Аберфорт, так и не отложив топор, вошел в дом, паскудная парочка уже схватилась за палочки, и явно не для развлечения Риктумсемпрой.

— Да чтоб вас обоих, идите к пабу да морды друг другу бейте! — крикнул Аберфорт и понял, какое заклинание начала выписывать палочка дружка Альбуса, который даже не отвлекся на появление лишнего участника. Практически на инстинктах он развернул топор обухом и со всей силы шарахнул Гриндевальду (а, точно, вот ж его как зовут-то!) по голове, отправив того то ли в глубокий нокаут, то ли вовсе в следующее большое путешествие.

— Ты… Что? — запнулся Альбус, увидев, как под головой его «приятеля» расползается красная лужа.

— Что-что, — скривился Аберфорт, глядя на забившуюся в угол от страха Ариану. — Хочешь, так к колдомедикам этого тащи, хочешь — авроров вызывай. Достали вы меня оба, уроды.

К счастью или к несчастью, но Геллерт Гриндевальд выжил. Вот только на ноги до конца так и не встал: кого послабее такой удар бы и на погост отправил путем без единой остановки, а тут в Святого Мунго хоть что-то сделали. Вот только искать Дары Смерти и становиться очередным Темным Лордом стало уже некому...

25 августа 1940 года

Магглы бы, возможно, посмеялись над тем, как типичный оборванец из Ист-Энда, идя по улице, расправляет спину и приобретает выражение лица, с которым обычно указывают черни, где ее место. Но как раз на это они внимание не обращали: тринадцатилетний Том уже очень хорошо выучил нужные чары.

Выучил на ходу буквально, это не было самоцелью: занимало его совсем другое. Будучи лучшим учеником курса, он смог-таки раздобыть разрешение для доступа в Запретную секцию, и искал отнюдь не то, что обычно пытаются раскопать в ветхих фолиантах студенты.

Жизнь. Вечная жизнь. Смерть сопровождала Тома с тех самых времен, когда он только начал себя осознавать. Дети в приюте умирали регулярно, названия болезней Том узнал раньше, чем слово «мама». Просто потому, что он такого слова и не знал толком. Только в Хогвартсе Том понял, что спасало его всегда не везение, не крепкое здоровье, а дарованная ему магия — то, что ставило его выше всех магглов. Ковыляющий на протезе приютский сторож О’Райли, который, кажется, любил в своей жизни только хлебать дешевый джин и рассказывать детям, как ему оторвало ногу при высадке на Галлиполи, тоже не добавлял оптимизма. А война пришла снова — когда Том только возвращался в проклятый маггловский мир из Хогвартса в этом году, британское правительство начало эвакуацию детей из Лондона.

Что ж, когда очередь эвакуации дошла до приюта Святого Вула, Том сделал правильный выбор. Сбежав по дороге, он удачно ограбил какого-то пьяного грязнокровку у деревенского паба и разжился пускай и не идеальной, но вполне рабочей палочкой, которой мог колдовать без опаски, ибо уже давно поговаривали, что министерские чары накладывают на палочки как бы еще не до их продажи, прямо у Олливандера в мастерской. Так что в кармане вскоре завелись и монеты — и маггловские, и настоящие, даже несколько галлеонов. Угрызениями совести по такому поводу Том не страдал. В приюте от этого нельзя даже отучиться, если не умел изначально.

Было уже темно, когда Том добрался до паба, который знало не одно поколение британских магов.

— Что желаете, юноша? — бармен, умудряясь одновременно протирать кружку и приглядывать за лениво собирающимся домой забулдыгой в углу, посмотрел на Тома.

— Привет, Том, — подросток, уже привыкший называть себя лордом Волдемортом, внутренне скривился при звуках столь ненавистного самому себе имени. — Да вот, добираюсь до Косой. Только поздно уже…

— Так посиди здесь, к школе завтра все соберешь с утра. Ты и так уже поздно, а на улицу соваться нечего, — пробасил бармен, переходя к другой кружке. — Ты ж приютский, правильно помню?

— Правильно, — Том скривился, но не отказался от подставленной чашки с водянистой и пахнущей сеном жидкостью, напоминающей чай. В приюте воды в чае было еще больше все равно.

Бармен закончил надраивать последнюю кружку и сел со своей стороны стойки напротив Тома.

— Ну гляди, давай уж по-простому. Парень ты смышленый, как я посмотрю. И деваться тебе некуда. Да и вообще не понимаю я, какого беса вас сейчас из Хогвартса распускают на лето… Я же сам Великую⁽¹⁾ помню, мой друг с Хаффлпаффа буквально с выхода Кингс-Кросс на нее попал. Ну и… Отправили его вместе с лягушатниками под Сомму. Обратно даже палочку не вернули. А мог бы сейчас тоже быть Томом.

— Это как? — удивился Риддл, посмотрев на бармена. Тот, подмигнув, как будто расплылся в воздухе на мгновение и вернулся на место совсем другим человеком — и по виду, и по росту, и по возрасту.

— Бармена «Дырявого Котла» всегда зовут Томом, и мы всегда выглядим одинаково, — подмигнул Том, который, похоже, и Томом-то не был. — Мы же британцы, парень, а традиция — это традиция. Ты, небось, думаешь, что бармен Том — это просто бармен?

— Ну, примерно, — протянул Риддл, поняв, что речь сейчас пойдет о какой-то особенности магического мира, которая была вроде бы очевидной для чистокровных, но ни разу не известной ему до сих пор: просто она была такой же банальной и привычной, как домовые эльфы.

— Этот бар — современник Статута Секретности, а заведует им Привратник, охраняющий проход на Косую Аллею и следящий за работой чар на входе, все просто. А, поскольку первым был Том Фицджеральд, который и создал эти чары, теперь здесь за стойкой всегда стоит бармен Том. Вот так вот. Кстати…

— Что? — невольно заинтересовался Риддл.

— Тебе ведь все равно после Хогвартса деваться некуда, правильно? В чарах соображаешь?

— Только «П» с первого курса.

— Ну вот и отлично. Тебе ведь даже к новому имени привыкать не придется, — ухмыльнулся бармен. — А то вообще-то я Адам, знаешь ли. Подумаешь?

— Хм… Возможно, — карьера бармена, сидящего в клоповнике под личиной давно умершего человека, мало волновала того, кто уже примерял образ Темного Лорда, пускай и в мечтах. Ничего, скоро снова Хогвартс, и можно будет продолжить искать зацепки к той нитке, что явно виднеется в томах библиотеки.

— Ну, надумаешь, так заходи, подучу тебя, чему нужно, да и какой-никакой кнат заработаешь летом. О, слышишь? — бармен обернулся, подняв голову к чувствующемуся еще на грани слышимости гулу моторов.

— Чего только эти магглы не выдумают, — сплюнул бармен и тут же, опомнившись, испарил плевок с пола. — Нечего с ними связываться, а тебе, слизеринцу, особенно. Вот, когда учились мы… А, ладно…

Бармен, не особо чинясь, плеснул себе виски и залпом закинул его в себя.

— Так вот, учился тогда у вас на Слизерине, как его… А, Септимус Принц. Все нос от прочих воротил, а носяры-то у Принцев вечно как клюв. Так он в Великую всерьез предлагал с маггловских аэропланов зелье разбрызгивать, и даже ведь гадость придумал такую, что Азкабаном за милю пахло. Ну, тогда, конечно, проще с этим было. И чем все закончилось?

— Чем? — дежурно спросил Том Риддл.

— От своих же жизни не стало. Мол, не пристало чистокровному маггловским мараться, даже чтобы всех магглов… Ну, того, ты понял. Знаешь, пацан… А останавливайся пока здесь, комната наверху есть, меня ты до первого числа не обременишь, да и скучно, чего уж там. Работа непыльная, золотые горы не обещаю, но все равно кнат к сиклю идет.

— Буду благодарен, — Риддл внутри ухмыльнулся. Ну да, добиваться нужного в беседе, даже не говоря об этом — такая забавная и полезная вещь.

Бармен встал со своего скрипнувшего табурета и, заклинанием закрыв вход в бар, направился к лестнице, вдоль которой тут же загорелись свечи.

— Пойдем, короче. Ну, там с бельем не особо, но ты ж, чай, не из лордов будешь.

«Конечно, конечно» — процедил про себя лорд Волдеморт, но все с той же вежливой физиономией последовал за барменом наверх.

— Херр штаффельфюрер⁽²⁾, выходим на расчетную точку!

— Точность?

— По часам и приборам, херр штаффельфюрер, с этой чертовой светомаскировкой точнее не будет.

— Шайзе. Хюммель, отдавай приказ по эскадрилье!

— Яволь, херр штаффельфюрер! Людвиг-айн всем, Людвиг-айн всем, сброс по готовности⁽³⁾!

— Людвиг-цвай принял.

— Людвиг-драй принял.

— Людвиг-фир принял…

Ночью 25 августа 1940 года десять немецких бомбардировщиков из-за ошибочной прокладки курса отработали по Лондону. Маги могли считать себя всемогущими, хотя бы в мечтах, но суровая физика на этот раз была не на их стороне. 620 килограммов смеси аммотола и чистого тротила, которыми магглы начинили «Германа»⁽⁴⁾, не оставили ни следа от того, кто мог стать будущим Темным Лордом, и кто был всего в двух шагах до создания крестража. Потомок Салазара Слизерина так и остался всего лишь одной строчкой в списке пропавших без вести за время бомбардировок Лондона магглов: Том Марволо Риддл. Новый «Дырявый Котел» построили только спустя шесть лет, и очередной бармен-привратник все так же старательно поддерживал в нем затрапезный вид. Ибо Британия — это традиции.

1) В Англии Первая мировая — это Great war.

Вернуться к тексту

2) Staffelkapitän, Staffelführer — не звание, а обращение к командиру эскадрильи (Staffel), в Люфтваффе состоявшей из 12 самолетов.

Вернуться к тексту

3) Подробности организации радиообмена, естественно, высосаны из пальца по праву авторского произвола.

Вернуться к тексту

4) Думаю, не стоит уточнять, почему бомбы серии SC1000, весившие в сборе больше тонны, назвали в честь Геринга.

Вернуться к тексту

31 октября 1981 года

«Великий человек Дамблдор. Его слушать надо. Сказал — срочно прибыть в Годрикову Лощину, значит, надо. А тут такое творится, чтоб меня! Дом-то у Поттеров как разворочен весь, ой, беда-то какая! Так, надо осторожнее, а то мало ли чего... А, вот же в шубе джин заначен, надо его того, приговорить. А то неспокойно мне что-то, ух… Ух, забористый! Не зря я на него столько прыгающих поганок извел, на обычном-то с моим здоровьем разоришься! О, а ты кто? А ну стой! А, ты, Сириус. Ой, а чего это у тебя на руках-то? Да это ж Гарри! Да что ж такое происходит-то?»

Примерно так бы выглядели мысли Хагрида, если бы кто-то решил их себе представить. Правда, таких дураков за всю его жизнь не встречалось, да и что с того? Поскрипев шариками в нечесаной голове, Хагрид приступил к выполнению повеления Дамблдора. Сиречь — забрать Гарри и доставить его к оному Дамблдору. Естественно, почему старик так уверен, что Гарри жив, а его родители — нет, в голову Хагрида даже не пришло.

— Ладно, ладно, — кое-как поняв косноязычное объяснение полувеликана, Блэк протянул ему ребенка. — Ты это… Возьми мой мотоцикл, быстрее будет. И надежнее.

— А ты как же? — простодушно удивился Хагрид.

— А я за крысой, — непонятно отмахнулся Блэк и аппарировал в одном ему известном направлении.

«Ух, маленький он какой все-таки. Непорядок. Ну-ка я сейчас потихоньку зонтиком… А, вот, теперь в самый раз. Так, Гарри, ты устраивайся тут, а я сейчас разберусь. Так, что он там крутил, я ж видел… А, вот эту штуку. А она уже повернута даже. Так, а если вот тут… О, затарахтел. Ну ничего, вот и разобрался. Так, где-то еще невидимость… А, она сама. Ну, давай, неси меня, железка. Ух, а резвая-то какая. Получше метлы будет! Ух, всегда мечтал полетать! Ну-ка, еще посильнее тут покрутим…»

Невидимый мотоцикл резко набирал высоту, несмотря на дополнительные чары, не особо умело наложенные на него зонтиком, и изначально вовсе не задуманные. Правда, то, что Хагрид летать не умеет в принципе (ибо школьные метлы его не вытягивали, а на спецзаказ денег у семьи, конечно, не было), и, соответственно, не ориентируется в воздухе от слова «совсем», Блэк явно не учел. Воздействие на полувеликанов фирменного джина, который нормального человека и вовсе клал на лопатки одним запахом, тоже осталось за кадром. Выбравшись за облака, Хагрид полетел, мягко говоря, не туда, да и не совсем прямо, зато то начиная напевать песню из-за джина, то пускать слезу из-за осиротения Гарри Поттера.

А то, что невидимый для глаза мотоцикл остается большой металлической конструкцией (а теперь — совсем большой), его создателя вовсе не волновало, потому что про маггловские радары чистокровный Блэк не слышал отродясь.

База Милденхолл, Саффолк⁽¹⁾

— Сэр, наблюдаю неопознанный объект, курс десять, высота две сто, скорость сто пятьдесят, нестабильная, дистанция шесть пятьсот, сокращается. Транспондер отсутствует, радиосигналов нет!

— Что у соседей?

— Бентуотерс подтверждает ведение цели.

— Лейкенхит?

— Подтверждают, поднимают борт на разведку. Так, вижу борт, курсы встречные.

— Сэр, сэр!

— Что, Уэзерби?

— Передает сорок восьмое истребительное крыло с Лейкенхит, визуального контроля цели нет, цель не обнаружена. Повторяют — цель не обнаружена визуально, радар захватывает корректно.

«Мать твою по голове», — подумал полковник Майлс, сам себя называвший «ответственным за все косяки в этом дурдоме», что было весьма правдивым описанием. Появление «НЛО» в районе, напичканном военными аэродромами — само по себе не такая ситуация, от которой можно отмахнуться⁽²⁾, а, когда оно еще и летит в сторону Милденхолла, на котором, пардон, американцы разместили свой SR-71⁽³⁾, у которого гриф секретности даже на трусах обслуживающих техников, это не просто ЧП. Это полная жопа, которой ты только что сел на выводок ежей.

— Они там на «Рапире» спят, что ли?

— Никак нет. Сэр, ЗРК докладывает о захвате и ведении цели!

«Он бы еще попадать умел», — скривился про себя полковник и отдал приказ на поражение неопознанной цели.

Что ж, зенитно-ракетный комплекс «Рапира» хоть и был не особо эффективен против самолетов на догонных курсах (что в следующем году докажут аргентинцы на Фолклендах), но уж куда более медленный мотоцикл на встречном для него был не такой уж сложной целью. Так что ведомая радаром сорокапятикилограммовая ракета более чем успешно завершила дело, не удавшееся у Темного Лорда, заодно устранив из истории Рубеуса Хагрида и старательно заколдованный Сириусом Блэком мотоцикл. Плюс после очень неприятного разговора с маггловским премьер-министром после завершения раследования министр магии Миллисента Багнолд внезапно подала в отставку.

Почувствовав уничтожение одного из своих хоркруксов, Волдеморт заметался в поисках хотя бы тела для вселения. Нельзя было терять ни секунды. Нельзя было оставлять диадему в Хогвартсе, идиот! Старый ублюдок наверняка ее и нашел! Если он догадается, что хоркрукс не один…

1) Дом Поттеров снимали в Лавенхеме, Саффолк. Так что по праву авторского произвола отнесем Годрикову Лощину к тем же краям. Там, кстати, тоже была база ВВС — RAF Lavenham. Ну а соседние просто идеально вписались в историю.

Вернуться к тексту

2) Забавно, что в декабре 1980 года все в том же Саффолке НЛО действительно наблюдали в районе базы RAF Woodbridge. А в пятидесятые фиксировали на RAF Lakenheath и RAF Bentwaters.

Вернуться к тексту

3) Собственно, абсолютная истина — на базе RAF Mildenhall с 1976 года базировались разведчики Lockheed U-2 и SR-71 Blackbird.

Вернуться к тексту

Август 1991 года

Джонатан Дурсль, как и все Дурсли до него (и, будем надеяться, и после него), был настоящим британцем. Об этом он с самых пеленок твердил своему сыну, который, естественно, своих предков посрамить был не должен.

К сожалению, дела семьи в последние десятилетия шли на спад, и список «развлечений, достойных джентльмена», пришлось сократить еще при жизни Джонатана Дурсля, оставив в нем только пару необременительных клубов и изредка гольф. Вернон же, приняв дела в отцовской фирме, скоро отказался и от гольфа, зато, правда, вспомнил о не менее британском обычае, хотя и не самом джентльменском — проще говоря, посещал с бывшими однокашниками несколько окрестных пабов.

Поэтому одна вещь, помнившая еще дедушку Уильяма, так и пылилась надежно спрятанной. Штуцер «Уэстли Ричардс» под .500 NitroExpress, с которым дед провел немало славных сафари, как и подобало британскому джентльмену, и который принес ему немало трофеев⁽¹⁾. Увы, после очередной истерики Петунии пришлось убрать подальше и главную гордость Уильяма Дурсля — голову собственноручно добытого капского буйвола, весившего все полторы тысячи фунтов. С женой Вернону не то, чтобы повезло — страсть к охоте она всячески порицала, хотя в целом, как ни странно, была вполне нормальной подданной Ее Величества.

За исключением ее ненормальной сестры, о которой, увы, Вернон узнал только после свадьбы. А уж ее собственный муженек! Джентльмен может иметь эксцентричное хобби, но не быть ненормальным! Увы, Бог явно за что-то прогневался на Вернона Дурсля, наградив его десять лет назад еще и ненормальным подкидышем. Не-нор-маль-ным, сэр!

Вот из-за этого уродца Вернону и пришлось вспомнить о дедовском любимом развлечении. Спешно собирая семью, включая ненормального, чтобы уехать к чертовой матери из Литтл-Уингинга подальше от преследующих психов, Вернон не забыл забрать из тайника старый штуцер и старательно упакованные патроны. Немного, но, как говорил дед, если твоему нитроэкспрессу не хватило двух выстрелов — третий уже не поможет. А Уильям Дурсль в этом толк знал.

— Рубеус, мальчик мой, — директор Хогвартса подошел к Хагриду почти неслышно, хотя жизнь у Запретного Леса немало натренировала слух полувеликана. — Ты не поможешь мне в одном деле?

— А? Ну, эт, я ж всегда, я ж чего, — выдал одну из своих стандартных фраз Хагрид, не переставая месить нечто, напоминавшее тесто. Не иначе, сырье для его уже печально известных каменных кексов.

— Ты же помнишь Гарри Поттера? — улыбнулся Дамблдор.

— Нудк, Гарри! — Хагрид аж пустил слезу, хотя это давно никого не удивляло. — Да я ж его… Да вот такусеньким еще помню!

— Это хорошо, — ответил Дамблдор с видом «я бы тебя похлопал по плечу, но достаю только до задницы». — Возьми этот портключ. Он сработает вечером и доставит тебя на остров Шарфлит-Солтингс, там ты должен сесть в лодку и отправиться на маленький островок чуть южнее. Там ты найдешь Гарри Поттера и его семью, передашь ему письмо, а с утра отправишься на Косую Аллею. Это нетрудно?

— Да я! Да я, эт! — вспыхнул Хагрид и тут же засобирался, но, вспомнив, что на дворе еще полдень, сел на лавку. — Директор Дамблдор, эт, так может, я пацану торт пока испеку? У него же эт, день рождения же был недавно, да?

— Конечно, у тебя есть время, — Дамблдор развернулся и пошагал прочь, старательно скрывая выражение лица, которое непременно сопровождало мысли о кулинарных талантах Хагрида.

Когда дверь слетела с петель в лучших традициях фильмов ужасов, ночью и в грозу (не подумайте, что Вернон Дурсль увлекался подобным, просто слышал краем уха), он возблагодарил и Бога, что не забыл оружие дома, и отца, что не продал старый «Уэстли Ричардс» даже в тяжелое время, хотя деньги предлагали неплохие. Даже особо не целясь, Вернон вскинул штуцер и, отсушив с непривычки плечо, отправил в огромный силуэт, не умещавшийся в дверном проеме, две тупоконечные пули по тридцать семь граммов в каждой.

Хагрид, конечно, унаследовал от матери немало великанского здоровья, но все-таки не дотягивал до капского буйвола, который даже со смертельной раной может растоптать неудачливого охотника, а только потом упасть. На слона он не тянул тем более, хотя как раз из-за этого прозвища старался пореже ходить в общую душевую во времена учебы в Хогвартсе (ибо получил его не за наличие хобота, а, пардон, за его практически полное отсутствие). Так что миссия по доставке Гарри Поттера на Косую Аллею завершилась провалом, причем буквально громким.

А, когда директор Дамблдор снова начал искать мальчика, поисковые чары и совы отказались его находить. Ибо Вернон Дурсль, отдав поверенному указание о продаже бизнеса и недвижимости, решил действовать наверняка и в том духе, который бы точно одобрил дедушка. Старый штуцер вместе с семьей Дурслей возвращался в Африку.

1) Хотя по фильму все привыкли, что у Вернона обычный дробовик 12 калибра, в книге прямым текстом сказано: "He was holding a rifle in his hands". Так что для колорита выдам ему не просто некую безликую "винтовку", а стопроцентно британский "африканский" нитроэкспресс.

Вернуться к тексту