Леди и Бродяга (гет)

С чего всё началось? С мести, с его разбитой детской мечты и разочарований. Они с Лиамом не заслужили одиночества, предательства отца, всех этих жестоких испытаний, трудностей. Неужели без них они бы не выстояли? Значит судьба коварна, однако её можно обмануть. На смену долговязому мальчишке пришёл взрослый, умудрённый опытом мужчина, научившийся бороться со своими страхами, преодолевать любые барьеры. Капитан Крюк не забыл прошлое, он временно закрыл доступ к воспоминаниям. Прискорбно, боль не утихала, только наслаивалась. Бегство отца, смерть Лиама, Милы. Крюк ушёл в себя, озлобился, перестал различать где добро, а где зло. Он сам превратился в монстра, которого боялись.

Лихач, любящий риск. Вкус адреналина будоражил его, кровь вскипала. Именно поэтому он решил сыграть по-крупному. Если убить дракона, займешь ли ты его место? Он пробрался в Башню Кости, пытаясь добыть важные сведения о уязвимости врага. Бель. Глупая девчонка верила, Румпельштицхен способен на добро, в нём есть свет.

— Ты знаешь его секрет? — склоняясь над девушкой, Киллиан думал, как это абсурдно, быть таким наивным. Чувства есть слабость. Они ослепили Бель, сделали её уязвимой.

— Нет, я не знаю... Зачем тебе это? — её спаситель преобразился, сбросив маску добряка.

— Значит — нет? — он вздохнул. — Какая красивая, но абсолютно бесполезная, — девушка тихо вскрикнула, удар пришёлся по касательной, крюк лишь немного поцарапал кожу. Ей хватило с лихвой, Бель потеряла сознание. — Бедняга, — Крюк замахнулся снова.

Непонятная сила резко дёрнула его руку в сторону, крюк отлетел на пол. Киллиан оказался безоружным.

— Совсем наоборот, — она держала металлический крюк в руках, мерзко улыбаясь пирату.

— Ты... — её невозможно было не узнать — Злая Королева. Ходили слухи, женщина жестоко расправлялись с неугодными, вырывая их сердца из груди. Не щадила и собственных слуг, устраивая показательные аресты и публичные казни. Для неё не существовало запретов, ей нравилось унижать. — Верни мне его, — сквозь зубы процедил пират.

— Услуга за услугу, — поигрывая острым крюком, словно игрушкой, проворковала Королева. — Не хочешь сперва промочить горло?

* * *

Их первая встреча могла закончиться плачевно. Он почти провалил задание, оставив отца в живых. Старший Джонс выжил, взамен, пожизненно был обязан служить на Весёлом Роджере простым матросом. Миллс верно знала, ненависть сына не достаточно крепка для убийства. Между тем, предложила Крюку самому выбрать наказание для родителя. В данный момент, Бреннан в очередной раз драил палубу, получая удар под ребра, за каждый косой взгляд брошенный в сторону Капитана. Киллиан называл это трудотерапией, надеясь, мучения отца будут бесконечными, ведь проклятие наложенное Королевой, никогда больше не позволит Бреннану ступить на берег.

Сейчас Весёлый Роджер нёсся на всех парусах прямиком к Острову Забвения, их следующей отправной точке. Киллиан смотрел в подзорную трубу, различая в тумане нечёткие контуры айсбергов. Благодаря умело спланированному маршруту, они пока избегали встречи с ледяными гигантами. Правда не ясно, как долго это будет продолжаться, если удача оставит их.

— Капитан, вахтовый заступил на смену, — Ирвин, совсем молодой мальчишка, поплотнее запахнул пальто. — Капитан, — Ирвин не знал с чего начать.

— Если ты о недовольстве зреющем среди команды, я в курсе, — Киллиан точно знал, кто зачинщик.

— Они боятся, вы сошли с ума, с Островов Забвения ещё никто её возвращался... живым.

— С ними не было Королевы, — Крюк помрачнел. — Ступай и ни о чём не беспокойся, Ирвин.

Когда мальчишка ушёл, Киллиан спустился в каюту. Мятеж последнее, чего он ожидал. Нож в спину в тёмном переулке, шальную пулю, только не так и не здесь. Команда Весёлого Роджера была его семьёй, он доверял им, теперь, приоритеты поменялись. Матросам не нравился его альянс с Реджиной, не нравилось её присутствие на корабле, наконец ими управлял банальный страх.

Киллиан бросил промокший плащ на стул. Нужно было согреться, он продрог до костей, стоя на палубе. Пират поискал глазами початую бутылку вина. Запасы захваченные им с торгового корабля, быстро убывали, с тех пор, как он начал делить каюту с Королевой. Утончённая, властолюбивая, страстная, совершенно неуправляемая. Пират испытывал неподдельный интерес к таким особам. Недоступность подстёгивала пирата ещё больше. Не стоило забывать, перед ним не деревенская простушка или портовая девица, которые в изобилии встречались ему на пути. Миллс настоящая леди, пусть и с тяжёлым характером. Через его постель прошло немало женщин, ни одна не смогла заинтересовать его, кроме Милы.

Пират сжал зубы, ему стоит оставить эту затею.

— Это ищешь? — женщине доставляло удовольствие наблюдать за пиратом, его эмоциями.

Королеве не оставалось иного развлечения. Реджина ловила себя на мысли: ей начинает нравиться эта игра. Его злость, отчаяние, гордость, насмешки, тёмное обаяние. Пират хорош. Будь она в силе... Дальнейшие рассуждения отдавали некой горечью. Узнай кто-нибудь из команды, Королева сейчас слаба, они накинутся всей стаей, пытаясь уничтожить. Её слава идёт впереди неё: душегуб, мерзкая натура, монстр. Ей все равно что думают окружающие. Её не задевает их ненависть. Только почему ей так важно, что думает о ней Капитан Крюк?

— Мидас потерял три корабля, прежде чем понял, не стоит недооценивать морской сброд, — Реджина сидела за столом, поигрывая бокалом с вином, рассматривая старые карты. Киллиан отметил, его одежда идёт женщине гораздо больше броских дорогих нарядов. Белая рубашка свободного покроя, чёрные брюки облегающие точёную фигуру, заканчивают образ кожаные ботфорты до колена. Пират нехотя отвёл взгляд. — На море неспокойно, ветер крепчает, того гляди начнётся шторм, — мужчина в который раз бросил восхищённый взгляд на Реджину. Так не пойдёт, он обязан здраво мыслить.

— Как быстро мы доберёмся до островов? — ей легче уйти от ответа, когда он не смотрит на неё.

— Два-три дня, если повезёт, — они не о том говорят. Бутылка почти пустая. Он садится напротив, пододвигая к себе карту. — Ты не сказала мне, зачем хотела убить мать, — он не скромничает, сам грешен.

— По той же причине, что и ты, — Реджина водит пальцем по ободку бокала. — Месть.

— Может расскажешь? — он знает лишь то, что она захотела.

— Не стоит, — Реджина поднимается из-за стола, свет от масляной лампы падает на её лицо. Пирату кажется, в глазах Королевы он видит сожаление.

Волны бьются о борт корабля, качка усиливается. Пират и Королева сидят в полной тишине, ожидая, кто из них первый сломается.

Ему удаётся найти последнюю бутылку вина, он с какой-то звериной жадностью открывает её зубами, начиная пить прямо из горла, словно заливая горе. Они не настолько близки, чтобы делиться секретами, им нечего предложить друг другу. Молчание становится невыносимым. Реджина слишком гордая. Он кажется уязвлён. С чего бы это?

— Ваше Высочество, — пират отвешивает шутливый полупоклон, он не пьян, пока.

Он удаляется. Лучше так, чем их не прикрытый фарс.

Пират обиделся. Забавно. Реджина проводит рукой над пламенем свечи, оно гаснет. Пасс рукой, упрямое пламя вновь возвращается к жизни, через пару секунд опять гаснет. Магия нестабильна. Такими темпами она не то что портал, простейшее заклинание создать не сможет. Портал в иной мир, мир без магии. Она говорила Крюку, там его месть свершится. Оно того стоит? Здесь для неё нет ничего кроме больных воспоминаний и пустоты в сердце. А что там? Всё будет по-другому? Её месть матери и Снежке становится одержимостью, она сама себя убивает. Отец всегда знал это, где он теперь? Она вырвала его сердце... Он мёртв, она вместе с ним. Да, ирония, жить местью, а что потом?

От тяжких мыслей Реджину отвлекает шум наверху. Киллиан? Неужто ли пират что-то натворил? Для неё несвойственно беспокоиться за кого-то, переживать. Только ей хочется побыстрее оказаться на палубе.

* * *

— Вернон, бросишь оружие сейчас, я попытаюсь забыть этот инцидент, — Киллиана обступили со всех сторон матросы, многие из них вооружены. Одного взгляда хватает для понимания — на корабле вот-вот разразится бунт.

— Капитан, мы не хотим, чтобы Злая Королева была на корабле.

— Колдунье тут не место, — одноногий старпом хищно скалится, поигрывая саблей.

— Ты сошёл с ума, если думаешь, что Миллс сдержит своё обещание, — Бреннан готов пожертвовать сыном, если нет другого выхода. — Вся их семейка проклятые лжецы, — позже он расправится с Миллс своим способом. — Ты знаешь, кто она?

— Да, отец, та, кто верна своему слову, — он спокоен как никогда раньше. Киллиан видит за спинами матросов стоит Реджина. Если они соединят силы, то подавят восстание в зародыше.

— Сбросить его в море и делу конец!

— Капитан, пора сложить полномочия, — некогда надёжная команда превратилась в свору. — Ты предал нас из-за бабы, — Чак даёт остальным знак, приготовиться к нападению.

— Каково это, быть беспомощным? — первый же выпад Киллиан отбивает, с лёгкостью всаживая крюк в наглеца.

— Кто следующий? — они теснят его к краю палубы. — У вас ещё есть выбор.

— Думаешь? — Он их бросил, безусловно гадкий поступок. Он пытался защитить Лиама и Киллиана, с ним они оказались бы в опасности. Он извинился... Попросил прощения ползая перед сыном на коленях... Бреннана передёрнуло, та женщина с Киллианом, она смеялась ему в лицо, издевалась. А ведь он знает её тайну, и пожалуй поторгуется. Тогда он сотрёт это надменное выражение с её лица. — Ты похоже свой уже сделал.

Двое человек одновременно нападают на пирата с разных сторон. Метательный нож вонзается в его плечо. Киллиан уворачивается, размахнувшись, производит рубящий удар. Чья-то отрубленная кисть падает на дощатый пол палубы. Растекшаяся кровь заливает пол, мгновенно застывая от холода. Неимоверный крик боли заглушает вой ветра.

— Господа, всем отойти от Капитана, — она уверена в себе. — Иначе, — Реджина создаёт средних размеров огненный шар.

— Смотрите кто пришел поиграть с нами, — старпом падает первым, пламя попадает старику в грудь, достаточно быстро пожирая живую плоть. Он мечется живым факелом по палубе, создавая панику среди восставших.

— Ведьма, — Чак с рёвом бросается в сторону Миллс, Джонс успевал перекрыть ему дорогу, вонзая в матроса клинок по самую рукоять.

— Не путайтесь у меня под ногами! — она вкладывает в удар все оставшиеся силы, раскидывая толпу обозлённых мужчин как детские игрушки. Кто-то летит прямиком за борт, кто-то натыкается на собственное оружие. В запале ярости Реджина добавляет: — Будьте вы прокляты! — она ощущает ту самую ярость, что помогла ей справиться с Корой.

— Реджина! — Миллс оборачивается на голос. — Хочешь узнать правду о своём отце? — его лихорадит, пот стекает крупными каплями по лицу. Он уже не чувствует холода, руки онемели, но крепко держат пистолет. Он заставит её страдать, пусть даже ценой собственной жизни.

— Бреннан, ты в меньшинстве, — получается, он сторонний наблюдатель. Впервые Крюк видит силы Реджины в действии. — Сдавайся, — у него больше нет отца, он вычеркнул его из жизни в тот момент, когда понял — Бреннан продал их с Лиамом, спасая собственную шкуру.

— Нет, пусть говорит, — тело всё ещё под воздействием адреналина. — Ты ничего не знаешь о моём отце, — она разорвёт его на части, вырвет сердце, пустит пепел по ветру. Миллс почти демон ада, ей не трудно вершить быстрый суд.

— Твоя матушка была любвеобильной женщиной, — он облизывает потрескавшиеся от мороза губы. — Все знают, принц Генри был простаком, — ему нечего бояться. — Киллиан, тебе тоже будет крайне интересно послушать эту историю, — он видел, как сын смотрит на Миллс. Это будет его прощальная месть.

— Не смей, так, говорить о моём отце, — если понадобится, она уничтожит эту мразь голыми руками.

— Именно. Правда глаза колет, Ваше Высочество? — Джонс-старший заходится кашлем. — Думаешь, ты королевских кровей? — он смакует каждое слово. — Ты бастард, занявший трон по ошибке.

Киллиан наблюдает за реакцией Реджины. Помнится отец обмолвился, в тюрьме он встретил мага, ставшего каторжником, что служил при дворе принца Генри. Тот поведал ему много интересного из жизни придворных и самой королевской четы. Видимо не зря мага упрятали в штольни гномов. Тот кто много знает, долго не живёт.

— Принц не видел дальше своего носа, когда деревенская шлюха принесла ему в подоле, — Джонс истерически смеётся, пытаясь удержать последние остатки разума. — Кора Миллс, дочь мельника, отребье и нищенка, что ей стоило лечь под кого-то более опытного, нежели твой "папаша"?

Она не знала материнской ласки, только отец оставался неравнодушен к Реджине. Несмотря на недовольство жены, Генри чутко относился к дочери. Иногда Реджине казалось, будь она ему не родной, лишь приёмной, принц и тогда бы не переменил своего отношения. Он баловал малышку подарками, пусть скромными, для Миллс их ценность была в другом — память. Она не желала помнить только несправедливость матери, ей хотелось перемен. Мать по-своему опекала дочь, постоянно внушая: настоящие королевы никогда не уронят своего достоинства, они сильны духом, властны, умны. Кора ждала от Реджины подчинения, при этом не полностью подавляя порывы дочери. Позже Кора всё же добилась своего, убив Дэниэла, навсегда изменив дочь морально и физически.

— Если желаешь узнать имя, подойди ко мне поближе, моя Королева, — у Джонса-старшего созрел план, он приготовился к его реализации.

— Реджина, не надо, не слушай его, — Киллиан мог одним броском в сердце навсегда успокоить безумца, но одного взгляда на Реджину хватало, чтобы он остановился. Если отец прав, сказанное должно быть навсегда похоронено на Весёлом Роджере.

— Ну же, смелее, — безумие завладело им полностью. — Или ты боишься меня?

— Ты грязь под ногами, — женщина незаметно сплела заклинание, глупец унесёт своё знание в могилу.

Миллс подошла к Бреннану почти вплотную. Она ощущала холодное безразличие и жгучую ненависть исходящую от Джонса. Плохие советчики в его положении. Хорошо что они в открытом море, будет проще замести следы.

— Говори, — её темные волосы трепал злой ветер, забираясь ледяными пальцами под рубашку.

— Ближе, моя Королева, — Бреннан рывком притянул женщину к себе. — Румпельштицхен... — одними губами прошептал он, занося кинжал для удара.

— Бреннан! — Киллиан не раздумывая выстрелил в мужчину. Точно в сердце, он редко промахивался.

— Вы никогда не будете счастливы вместе... — Бреннан вцепившись Миллс в плечи, медленно сползал вниз. На его губах играла торжествующая усмешка. Они проиграли. Они все проиграли.

Остывающее тело у её ног, гомон ветра, солёные брызги летящие в лицо, Киллиан застывший изваянием. Всё это когда-то было, давно, при других обстоятельствах. Бреннан назвал Румпеля её отцом. Это правда?

— Он не солгал? — конкретно ни к кому не обращаясь спросила Миллс.

— Он умел лгать, одно могло заставить отца сказать правду — смерть. — Его не трогала кончина отца, его сейчас не интересовал заказ. Киллиан задумался, перед ним дочь его врага. Теперь, его месть Крокодилу становится проще. — Кем он был для тебя? — Крюк будто выпал из времени, существовали только они двое и никого кроме.

— Румпельштицхен обучал меня магии, — она противилась его давлению, не хотела творить зло. Дитя, наивное и безгрешное. — Один раз он обмолвился, мать его лучшая ученица. Существо из плоти и крови, он вероятно был обманут. Не смотри на меня так, Киллиан, — она не жалела Тёмного, Реджине было известно коварство Коры. — Монстры тоже имеют слабость.

— Но ты не монстр... Ты просто человек...

В её глазах Крюк замечает то самое выражение, что видел в замке. Благодарность? Он сбит с толку. Дочь врага. Слова расплываются, теряя смысл. Реджина нравится ему, глупо отрицать. Леди и бродяга, их будущее слишком туманно. Они не созданы друг для друга.

Он плюёт на условности этого мира, когда заключает её в свои объятия, пытаясь согреть, спрятав вот всех. Реджина не отталкивает его. Они слишком похожи. Созданные болью, закалённые страданиями, преданные самыми близкими. Миллс кажется, так было всегда: пират и королева. Что значит власть и престол, когда у тебя нет главного — души? Женщина затихает в его объятиях, забывая на миг, если она исполнит задуманное, они потеряют друг друга навсегда.

Если Крокодил не знал о дочери, значит ли она для Тёмного хоть что-то? Мысли о мести рассыпались в прах. Он использует Реджину? После всего, что видел? Крюк скрывал воспоминание о той ночи. Иногда заливая его вином, иногда забываясь в объятьях очередной красотки. Всесильная Злая Королева была другой. За маской надменности пряталась боль, за резкими словами попытка выстроить стену, закрыться от всех. Пусть ненавидят, лишь бы боялись. Таков закон с позиции силы.

* * *

В ту ночь он был слишком пьян, для анализа ситуации. Он бродил по замку Королевы, в поисках развлечений. Ему наскучило обхаживать служанок. Слишком доступны. Лора, последняя его жертва, бросила Крюку в сердцах: "Может ты хочешь обладать самой Королевой?!". Джонс только пожал плечами в ответ, быстро одеваясь, покинул комнату. Женщины. В постели они стонут от страсти, а когда опомнятся, хуже любой заразы. Киллиан захватил с собой бутылку вина, неспешно шагая по бесконечным коридорам замка. Ему не нужна любовь. Достаточно насладиться цветком, после, бросив его увядать.

На пути он не встретил почти никакой охраны. Патрули вероятно находились этажом ниже. Здесь царство магии. Ни замков, ни решёток. Он улыбнулся, тем проще проникнуть в любую из комнат. Впереди его ждали большие створчатые двери. Обилие факелов вокруг говорило о важности данной части замка. А что, он в состоянии встретиться с самой Королевой. Двери оказались иллюзией. Джонс бесприпятствено вошёл внутрь.

Она стояла на балконе, кажется не замечая его вторжения. Странно, Королева одета иначе: белое платье в противовес её традиционному чёрному цвету, волосы распущенны, каскадом рассыпаются по плечам. Поза расслабленная, выражение лица немного задумчивое. Киллиан проследил за её взглядом. Полнолуние. Как он мог забыть. Сегодня годовщина смерти короля Генри. А значит... Реджина резко повернулась, он вовремя успел спрятаться за бархатную портьеру. Его дыхание сбилось, сердце замерло. Чёрт побери, никто не знает, какая она на самом деле. Знание власть. Ему безумно хочется выйти из тени, подойти к Реджине, обнять. Он точно пьян, если в голову лезут такие мысли.

— Папа, прости меня... — Миллс снова забывает об осторожности. — Мне плохо без тебя...

Люди болтали всякое, в том числе о Коре и её муже. Одни говорили, она хочет занять его трон, другие, что возвести на престол наследницу. Но все сходились во мнении, король Генри долго не протянет. Попахивало переворотом в крупных масштабах.

Киллиан продолжил наблюдать. Реджина отвернулась, но пират готов был дать вторую руку на отсечение, Миллс плакала. Слёзы и Злая Королева не совместимы. Сейчас она открыта, ранима. На людях она более жёсткая, почти беспощадная. Что сделало Реджину такой? Его пронимает озноб от догадки. Когда тебе очень долго внушают, что ты плохой, постепенно ты сам начинаешь так думать. Алкоголь мгновенно выветрился, отчего по-прежнему хочется подойти к Реджине? Пират проклинает своё любопытство и нестандартную натуру.

На его счастье Миллс уходит, когда становится почти невыносимо стоять в стороне. Крюк благополучно покидает покои Королевы, надеясь, увиденное довольно скоро сотрётся из его памяти.