Секрет (гет)

А там, где пир стоял — теперь чума.

И я боюсь, что я сойду с ума...

Без тебя...

* * *

— Вы не имеет право трогать её.

— Почему "её"? Ведь они оба ваши агенты, — старик сделал ударение на слове "ваши", как бы прикидывая, на сколько ещё хватит Скиннера, как скоро, он ответит ему. Но что-то подсказывало Курильщику, ждать придётся долго.

— Вы и так слишком часто отыгрываетесь на них, — продолжал Скиннер. — Им нужна передышка.

— Вы так яро защищаете их, а стоят ли они того?

— Уверен.

— Хм, ведь и я не всесилен, я лишь часть Организации, — насколько могущественен Синдикат, оппонент Курильщика прекрасно знал, но не показывал вида.

— Она умирает, ведь так?

— А сами вы как думаете? — Потом он добавил: — Ваш интерес к ней трогает. Мой совет, не привязывайтесь к девушке, это плохо кончится.

Уолтеру была противна до тошноты манера старикана насмехаться, делать из себя Господа Бога, когда он владел лишь малой частью власти. Уолтер своими руками был готов удушить этого смердящего дымом и табаком проходимца, лишь одно останавливало замдиректора — нависшая над агентами угроза. Наверное в чём-то Спендер был прав, он слишком зациклен на девушке. Слишком...

* * *

А ведь не только Курильщик заметил эту странность, Шэрон тоже. Жена пыталась поговорить с ним на чистоту, не получилось. После известия о болезни Скалли, Скиннер замкнулся в себе, ни с кем не общался, даже коллеги не узнавали его. В кулуарах Бюро пошёл слух, Скиннер разводится, это окончательное решение. Он мало кому доверял (агенты не сразу стали для него друзьями), вспоминая лишь тех, с кем служил. Но после того происшествия с Шэрон, обвинении в убийстве (он чуть не загремел в тюрьму), его барьер недоверия сломался. Его поразил сам факт: кто-то хочет бескорыстно помочь попавшему в беду. Что до агента Скалли... он наблюдал как она растёт, не только в профессиональном плане. Мужчина помнил каждую их встречу, каждый разговор. Это сумасшествие? Значит, он сошёл с ума, о чём не жалеет.

Потаённые страхи связанные с зародившемся чувством мучили его: во сне и на яву. Уолтер понимал, ждать ответа глупо, он скорее хотел оберегать Дану, быть для неё хорошим другом. Не важно, что он начальник и они разделены. Каждый раз, засиживаясь допоздна в Бюро, он размышлял о жизни, о том — она катится под откос.

Скиннер вспоминал зелёные глаза, в которых тонул каждый раз, не стремясь спасаться бегством. Дана... Дана... Дана... Её имя придавало сил, но в то же время, он падал в бездну. Бездну чувств под названием — любовь. От неё не спрятаться не скрыться.

* * *

— Что это?

— Я увольняюсь.

Она была категорична в своём заявлении. Малдер исчез, ФБР не предпринимало никаких попыток для его поисков. Девушка решила — чему быть, того не миновать. Удостоверение и оружие на столе замдиректора расставляло акценты, не оставляя путей для отхода.

— Скалли, — он встал и прикрыл дверь. — Вы всё обдумали? — глаза за линзами очков блестели.

— Вы всё правильно поняли, мистер Скиннер, — разница в росте мало волновала Дану, так же как и то, что перед ней начальник. — Без Малдера нет "Секретных материалов", а значит, мне здесь нечего делать, — она была готова вступить в спор, силы оставались.

— "Секретные материалы", это не только агент Малдер, вы часть этого, вы полноправный партнёр, — неужели, Малдер не видел, какое сокровище у него под носом? Хотя, гоняясь за "зелёными человечками", тарелками, едва ли заметишь ту, что тебе так предана.

Скиннер невольно позавидовал долговязому одиночке, она с ним не просто так, не из жалости к его прошлому, она с ним по другой причине, более глубокой. Привязанность? Симпатия? Сочувствие? Любовь? Он не осмеливался ответить на поставленный вопрос.

— Я не имею права, — они стояли так близко, что Уолтер чувствовал горячее дыхание на своей шее. — Вы прекрасный агент, а Малдер... Мы найдём его, обещаю, — сказано от всей души. Он хотел найти Малдера, для неё, чтобы боль, которую Дана чувствовала, ушла. — Не заставляйте меня просить вас остаться... — он говорил как в горячке, боясь, что всё зайдёт слишком далеко.

— Мистер Скиннер, — девушка отчасти растерялась, от такого признания. — Он им мешает, понимаете? — внутри собралась тугая боль, глаза были готовы наполниться слезами. Лишь голос отца утешал: "Держись, Старбек, я в тебя верю...". — Он знает слишком много, мы оба... — тёплая ладонь легла на её плечо, ей показалось, часть боли постепенно исчезает.

— Знаю, Дана... Знаю... — он сам не заметил, как притянул к себе девушку и обнял.

Где-то за стеной притих стрёкот клавиш, наступила тишина: успокаивающая, способная залечить любые раны. Они простояли так долгое время. Да так ли важна была смена цифр, отсчёт секунд, минут, часов, когда двое людей нашли точку опоры, понимание, что не разрушить посторонним.

— Не уходи... — теперь, он перестал бояться, как и она. — Без тебя здесь всё не живое...

Он встретился взглядом с зелёными глазами, находя в них поддержку, ту истину, что пытался найти Малдер.

— Мы не должны... — Дана спрятала лицо на его груди. Ею овладело смущение и неизвестное чувство полного спокойствия, словно они были знакомы не несколько лет, а многие десятилетия. — Я не уйду... обещаю, Уолтер...