Цена власти (гет)

Чего в тот момент он боялся больше всего? Нестабильности заклинания, возвращения Коры или... смерти Реджины? Ответ затерялся где-то в глубинах его разума, за тусклым прошлым, неустроенным настоящим и непредсказуемым будущим. Он всегда искал лишь своей выгоды, подталкивая потенциальных марионеток всё ближе и ближе к пропасти. Он делал всё, чтобы они верили: это их собственный, осознанный выбор. Как в случае с Реджиной и Эммой. Если первая была воспитана им в лучших традициях Тёмных магов, то вторая пока толком не знала своей судьбы. Обе способные, порой неуправляемые. Последнее качество особенно нравилось Голду, буквально притягивало.

Прекрасные не знали, что в скором времени заплатят за собственные ошибки: своей репутацией, жизнью дочери. А Реджине, пожалуй лучшей из его учениц, уготована иная участь: сделать выбор — на чьей она стороне. А пока...

Будущее не предвещало ничего существенного, когда чувства взяли верх над разумом. Добровольная жертва развязала ему руки, Реджина поначалу так легко поддавшись соблазну, спутала все карты. Безумие овладевшее бывшей Королевой, стало для него шоком. Разбушевавшаяся магия могла запросто уничтожить Миллс, смять, распылить на атомы. О чём она только думала?

— Всё будет хорошо, Генри, — она дала ему слово.

Она больше никогда не разочарует сына.

Последние несколько десятилетий она только и делала, что сомневалась: в своих чувствах, мыслях, отношении к окружающим. Проклятие не наказало жителей Зачарованного леса, наоборот, принесло им освобождение. Они забыли старые грехи, ушла боль потери. Всё с чистого листа. Её мечта обернулась против неё. Теперь ей одной память причиняла ни с чем несравнимую боль. Пора покончить с этим.

* * *

Румпель стоял и смотрел, холодно и безучастно. Его хватило лишь на то, чтобы окликнуть женщину по имени. Ужас заключал его в свои объятия, сжимая чёрное сердце в тиски страха. Погибель. Реджина не всесильна... она не выдержит и тогда... Всё чего он достиг, пойдёт прахом. Ему стоило вмешаться.

— Мама, не надо!

Голос Генри еле-еле пробивался сквозь окружающий шум. Мальчик не знал, сможет ли вернуть мать и бабушку, но так не хотел терять Реджину. Он был напуган, опустошён. Что толку верить в чудеса, если у тебя на глазах гибнет близкий человек. Помощи ждать неоткуда, они одни.

— Мама! — Генри бросился к матери, но чьи-то пальцы крепко сжали его плечо.

— Не стоит этого делать.

— Вы...

Тёмный маг, самый загадочный житель Сторибрука. В книге сказано: он владеет огромной магической силой, с которой ничто и никто не сравнится. Значит, он может всех спасти? Или правду говорят в городе: его волнуют исключительно собственные интересы. Генри попытался вырваться, не получилось. Тёмный крепко держал свою добычу.

— Спасите маму, прошу... — для Генри время словно остановилось, а для его приёмной матери наоборот — пошло вспять. — Чего вы хотите? Сделку?

* * *

Реджина шла не оборачиваясь, надеясь, Генри простит её слабость. Ей так хотелось быть для него единственной матерью, любить и оберегать. Слова Румпельштильцхена сбили её с пути, заставили поверить: она вправе лишить Эмму и Мэри жизни, ради призрачного счастья с сыном. Она сломалась, заглушив голос совести. Колоссальное влияние бывшего учителя, сыграло свою фатальную роль.

"Нет, больше не будет ненужных жертв... Генри, со временем, ты всё поймёшь..."

Реджина позволила внутренней магии вести её. Она уже не обращала внимания на появившегося возле колодца Нолана, пытающегося угрожать ей пистолетом, безразлично восприняла слова Руби о возмездии. Магия проникала в каждую клеточку её тела, стирала плохие воспоминания, создавала новые. Звала за собой туда, где не будет страха, ненависти, лжи, смерти, где она наконец обретёт долгожданный покой.

— Голд! Это ваших рук дело! — Нолан наткнулся на невидимый барьер, словно пытаясь выместить злость, ударил несколько раз по магической преграде.

— Уймитесь, — резко бросил маг принцу. — Это не конец.

— Любите смотреть, как люди умирают?

Судьба жены и дочери зависела сейчас от Реджины. С Тёмным он ещё поквитается. Им есть о чём поговорить. Пистолет здесь не поможет. Нолан перевёл взгляд на внука. Мальчик не на шутку встревожен. Несомненно Эмма его мать, но все эти годы его растила именно Миллс. Разговоры о героях и злодеях здесь неуместны. Они давно не в сказке. Пора повзрослеть, Принц. В любом случае, нравится им или нет, Сторибрук не в состоянии существовать без магии. Ведь город её порождение. А значит, им пора смириться.

Нолан слишком глубоко погрузился в собственные мысли, не заметив как Генри что-то говорит Голду. Дэвид едва смог прочитать по губам. Такое знакомое слово: сделка.

"Генри, только не это..."

* * *

Зелёное пламя окутало Реджину. Тело женщины воспарило над колодцем. Ярко-зелёные всполохи почти доходили до верхушек деревьев. Там где листвы касалась магия, живое становилось мёртвым. Лес постепенно умирал.

— Я хочу заключить сделку, — чётко произнёс мальчик.

— Я не заключаю сделок с детьми, — во избежании ответной магической волны, Румпель выставил перед собой и Генри дополнительный барьер.

— Вы лжёте. Мама ведь ваша ученица, она дорога вам, — голос чуть дрожал. — Вы не позволите ей умереть... Только не сегодня... — взгляд Генри выражал уверенность в собственных словах.

Что для него привязанность? Обычное слово. Пустой звук. Тогда почему Генри сейчас напомнил ему сына? Готовность пожертвовать всем, ради близких, забывая о себе.

"Браво, малыш..."

Реджина пешка. Ведь так? Или он обманывает себя? Из всех троих Миллс, в ней одной есть свет. Свет, что порой так нужен ему... Не по этой ли причине, он выбрал для магического заклятия именно младшую Миллс? Реджина не безнадёжна в своём желании творить добро. В отличие от той же Зелины, она более человечна. Она не Кора: беспардонная, любящая лишь безграничную власть. Тьма не смогла окончательно захватить её. И... если она... Никаких "если"! Реджина будет жить.

Голд закрывает глаза. Слишком устал от притворства. Он вернул Бэлль, вновь наладил с ней отношения.

И всё же, его тянет к запретному. Туда, где его присутствия не выносят. Дом мэра. Вот он в гневе врывается к ней в кабинет, угрожает, пытается помериться силами. Раз за разом напоминая себе: она не принадлежит ему, она не его игрушка. Реджина лишь гордо смотрит на него, напоминая, кто в городе хозяин. От этого взгляда мурашки бегут по телу. Хочется притянуть обладательницу обжигающих карих глаз к себе, чтобы больше никогда не отпускать. Неистово целовать эти алые губы, до безумия желать прикоснуться к обнажённому телу. Быть не чужаком, а близким человеком.

То самое сопротивление. Оно как разряд электричества, как наркотик приносящий зависимость, от которой уже не избавиться. Голд покидает дом Реджины, надеясь, его мысли никто не узнает.

У него остался козырь в рукаве. Ему не скажут спасибо. Пусть будет так. Небо темнеет, грозовой фронт двигается все дальше к Сторибруку. Город обречён. Румпель достаёт амулет, вытянув руку вверх, словно демонстрируя его разбушевавшейся стихии, начинает читать заклинание.

Древняя магия не сразу подчиняется Тёмному. Румпель чувствует, ладонь начинает жечь как огнём, останется сильный ожог. Мага лихорадит. Ещё немного потерпеть. Алый луч ударяет в колодец, перекрывая зелёный поток. Два противоборствующих вида магии буквально сливаются воедино, борются за главенство. Наконец небо пронзает молния, сильный ливень потоком обрушивается на землю.

Дождь поможет возродить природу. Алый луч почти гаснет, тело Реджины плавно спускается вниз. Румпель успевает подхватить её на руки. Он уже не контролирует барьер. К нему бегут Генри и Дэвид. Ростовщику не важно, кто придёт с той стороны. Он всё отдаст за жизнь той, что держит в объятиях.

— Что это? — Дэвид успел основательно промокнуть по дождём.

Сначала они видят из колодца кто-то пытается выбраться, потом, узнают знакомую растрепанную копну светлых волос.

— Эмма? — Нолан не верит своему счастью. Если дочь здесь, значит и Белоснежка вернулась вместе с ней.

— Дэвид?

Эмма помогает матери выбраться наверх. Они похоже обыграли Кору и Крюка? Они снова дома. Свон хочется надеяться, Кора оставит свои попытки попасть в этот мир. Иначе, им всем придётся не сладко. Правда кое-что требует объяснения. Единственный кто знает ответы — Голд.

— Генри? — сын сидит рядом с Румпелем возле тела Реджины.

— Что здесь произошло? — Мэри успевает обнять мужа, замечая, возле раскидистого дуба стоит Руби.

Девушке явно не по себе от происходящего.

— Она всех нас спасла... — голос Генри почти срывается на всхлип.

— Генри прав, — Тёмный ни на минуту не отпускает руку Реджины.

Ему плевать, что подумают Прекрасные и Свон, поздно сожалеть.

— Она... мертва? — Свон боится произнести правду вслух.

— Не может быть... Мам, ты же сильная... — Генри пытается обнять мать.

— Не надо, Генри... — Нолан понимает, если они сейчас разлучат Генри с Реджиной, он возненавидит их.

— Вы спасли её, спасёте снова... — слёзы мешают Генри рассмотреть лица взрослых. — Это ведь неправда? Мама жива...

— Генри... не в моих силах вернуть жизнь... — приобнимая мальчика за плечи, Голд отрицательно качает головой.

— Генри, мистер Голд говорит правду, — ей трудно говорить, Белоснежка старается утешить внука.

— Вы все лжёте! — сквозь слёзы кричит Генри.

— Нет, в этот раз сказанное — горькая истина. Правда есть способ... — Голд аккуратно подбирает слова. — Ещё никто не пытался использовать его.

— Какой? — видеть страдания сына для Свон невыносимо.

— Вы Эмма. Сила Спасительницы творит чудеса.

Он предвидел её рождение, безошибочно мог различить её голос среди сотен тысяч других. Дитя Истинной любви. Не случайность, а его личный план, что он вынашивал годами. Голду ничего не даётся даром, за всё приходится платить свою цену. В данный момент это смерть Реджины.

— Вы уверены? — она сама в себе не уверена, случай с Корой лишнее тому доказательство.

Ей все твердят: ты Спасительница, ты Избранная. Не слишком ли много надежды на обычного человека, чья жизнь вышла из под контроля. Ей суждено снять Проклятие? Жаль, её собственное как прежде остаётся при ней.

— Каким образом, Голд? — Мэри не нравится идея мага, доверится врагу, всё равно что пытаться плавать с камнем на шее.

— Не здесь, — Румпель собирает последние силы, фиолетовый дым окутывает всех, перенося далеко от проклятого колодца.

* * *

Они снова в Лавке. Здесь его территория, он может диктовать свои правила. А хочет ли?

— Вы должны уйти, — с порога заявляет маг чете Прекрасных.

— Голд, ты в своём уме? — Нолан похоже забыл, кто перед ним. — Мы не оставим Эмму с тобой наедине!

— Дэвид, так надо, — Снежка касается плеча мужа. Порой, сиюминутный порыв превращается в нечто большее. Тут не их компетенция. Тёмный лучше других знает, что делать. Ей не верится, что она защищает мага. — Пойдём, Эмма справится, — она не желает зла мачехе, и... лицо Генри не понимающего, чего ждут взрослые, заставляет её сердце сжиматься от боли.

Ей противно от одной мысли, они торгуются, пока душа Реджины где-то там, ждёт чтобы ей помогли.

— Хорошо... — Нолан нехотя отступает.

Снежка с Дэвидом по очереди обнимают Генри и дочь. Принц бросает взгляд на бывшую Королеву. Ему стыдно. Они не лучше Коры. Нолан первым выходит на улицу, под проливной дождь. Мужчина прячет лицо, скрывая слёзы. На его счастье дождевая вода отлично маскирует внезапную слабость.

— Что теперь? — мальчик переводит взгляд с матери на мага.

— Всего пару минут, — скрепя сердце, Свон на время покидает комнату. — Мы одни, выкладываете, что происходит? Реджина не без вашей помощи оказалась в западне.

— Ваша прямолинейность поражает, — в другое время, он бы устроил с Эммой словесную дуэль, но не сейчас.

— Я не права?

* * *

— Каким образом Голд с Реджиной смогли обуздать силу Колодца?

— Магия всесильна...

— Но не безгранична.

— Кристаллы в шахте.

— Только одна вещь способна впитать такое количество магии.

— Палочка Феи.

— Голубая никогда бы не позволила им...

— Думаешь? Есть много способов — например убийство, — Снежка смотрит на фонари отбрасывающие уродливые тени. Ей кажется, будто вокруг них собралась невидимая армия чудовищ жаждущих крови.

— Что с тобой? — Нолан целует жену в висок. — Эй, выше нос...

— Дэвид, мне страшно... Мы не должны были...

— Тихо, ш-ш, всё наладится. У нас выросла сильная дочка, она сумеет во всём разобраться.

— И простить нас? Дитя Малифисенты... жизнь за жизнь, верно? — Снежка пытаясь согреться, прижимается к груди мужа.

— У всего есть цена... — он повторяет слова Тёмного.

* * *

— Если бы не ваши амбиции, Реджина была бы жива.

— Симпатия к врагу, мисс Свон?

— Реджина не враг... Что за дурацкое разделение на слабых и сильных? Не спорю, Миллс попортила всем немало крови, но даже она не заслуживает смерти.

— Никто её не заслуживает, мисс Свон. Будете и дальше припираться?

— Вы невыносимы, Голд... Вы тёмная лошадка, управляете всем из партера, следите, чтобы фигуры на доске были расставлены согласно их ролям? А сами... Чёрт побери, Голд, какой резон вам помогать мне? Реджина просто пустое место лично для вас. Кажется как и для её матери.

— Кора монстр. Вы слышали об этом? Власть для неё в приоритете. Она готова идти до конца, чтобы достигнуть цели.

— У вас какая-то маниакальная заинтересованность этим семейством...

— Ревнуете? — он позволяет себе саркастически улыбнуться.

— Не перегибайте палку, Голд. Скажите спасибо, я не спрашиваю вас, каким образом моё имя оказалось на том свитке. Считаете себя стратегом, верно? — её хочется накричать на мужчину, высказать всё, что о нём думает. — Вам повезло, в данный момент мне глубоко фиолетово, что за игру вы ведёте. Ради Генри, я на время забуду ваши грехи. Итак, вы говорили о воскрешении? — Свон обрывает разговор, уходя от опасной темы.

— Ни одной магии не под силу сделать это.

— Ваши слова в лесу ложь во спасение?

— Не совсем. Устроим перемирие? — он ни говоря больше ни слова, возвращается в комнату к Генри и Реджине.

— Что я должна делать? — она небрежно бросает куртку на стул.

— Сосредоточиться.

— Оставьте эти штучки мастера Йоды. Конкретнее?

— Для начала, возьмите меня за руки, — он встаёт рядом с кроватью, на которой лежит Реджина.

— Отлично, — Свон подчиняется. — И? — ладони мага оказываются тёплыми. Свон поздно замечает на руке Тёмного багровый ожог, тянущийся вдоль запястья, похоже до самого локтя. — Вы ранены? — она пытается разорвать контакт.

— Пустяки, мисс Свон. Продолжим. Теперь, закройте глаза. Генри, сядь пожалуйста на кресло. — Миллс нехотя садится. — Замечательно. Слушайте мой голос.

Ей непривычно держать кого-то за руку, особенно Голда. В последний раз это был Грэм. Она чувствовала доверие, исходящее от Хамберта. С Голдом всё иначе. Неуверенность, горечь, тоска, наполняют мага. И... сожаление? Среди такого разнообразия отрицательного, трудно заметить искру света, почти угасающую. Так похоже на привязанность. Но к кому? К Реджине?

Она слышала о Бэлль, девушке Тёмного из Зачарованного леса. Похоже они близки. Тогда причём тут Реджина? Родители не успели рассказать ей всё. До неё доходили слухи, мать Миллс в прошлом имела роман с Голдом. Немудрено, что Кора рвётся в Сторибрук. Свон понятия не имеет о всех подробностях, видимо бывший любовник слишком насолил Коре. Не о том она думает.

— Вспомните самые счастливые моменты в своей жизни, — голос Голда звучит тихо и уверенно.

Она растворяется в своих воспоминаниях. Семейство Старков, единственные кто приняли её, полюбили. Лора и Тони души в ней не чаяли, делали всё возможное, чтобы девочка смогла жить нормальной жизнью: ходить в школу, заводить друзей, научиться доверять, быть обычным ребёнком. По вечерам Лора читала Эмме сказки, истории в которых не было места лжи и предательству, страданиям, одиночеству. Тони мастерил для неё разнообразные игрушки из дерева и глины, учил девочку рисовать. Вероятно тяга к рисованию передалась Генри.

На выходные Эмма с родителями ездила к бабушке и дедушке на ферму. Катание на лошадях, рыбалка, посиделки у камина. Дедушка Роберт часто говорил: Эмма их маленький ангел-хранитель. Эмма помнила, как бабуля Грэмс готовила свой знаменитый пирог с клюквенным вареньем. Эмме доверяли самое важное — замешивать тесто. При помощи бабули, внучка умело управлялась с ингредиентами, в конце концов наблюдая, как в духовке быстро подрумянивается пирог.

Эмма зажмурилась. Дальше она не хотела идти. Точка в воспоминаниях поставлена. Семейство Старков погибло в авиакатастрофе. Все четверо летели одним авиарейсом к ней в Вашингтон. Пилот не справился с управлением — сухая формулировка официального отчёта, не смогла разубедить Эмму в том, что именно она виновата в смерти родителей и бабушки с дедушкой.

— Эмма... — кто-то осторожно сжимал её ладони.

— Мам? — Генри прикрыл глаза рукой, яркий свет исходящий от матери и Голда, ослеплял.

Свет заполнил почти всю комнату. Энергия сравнимая по яркости, разве что с восходом солнца. Свет не обжигал: он обволакивал, успокаивал, убаюкивал. Голд давно не встречал такой силы. Светлая магия. Если Свон научится ею управлять... Постепенно свет растворялся. Теперь Голд мог наконец увидеть, магия исходила от тела Эммы.

— Где я... — Реджина попыталась сесть.

— Мама, ты жива! — Генри бросился к матери.

— Ну что ты... всё в порядке, всё хорошо... — обнимая сына, Миллс не смогла сдержать слёз.

— Вы не предупредили, что будет так... больно... — Свон привалилась к стене, ноги не держали, было трудно дышать.

— Вам удалось... — Голд не отводил взгляда от Реджины.

— Так всегда? — она сглотнула.

— Что вы имеете ввиду?

— Я видела их... Старков...

— Воспоминания оживают, это закон магии... Вам подарили шанс вновь вернуться в прошлое...

— Поверьте мне, Голд, там мало что хорошего... — ей хотелось разрыдаться у него на груди. Эмма подозревала, после слияния, часть эмоций Голда перешла к ней. — Бэлль знает?

— Мы никогда не затрагивали тему моих романов... — он опёрся на трость. — Она не должна узнать... — он опустил глаза.

— Почему?

— Мисс Свон, не хочу причинять Реджине боль... — Голд произнёс это так тихо, будто боялся, Миллс услышит их.

— Вы думаете, знаете, что она чувствует?

— Меня не должно быть в её жизни... В их жизни...

— Вы же обрекаете себя на вечные муки...

— Мне не привыкать, мисс Свон. Оставим их наедине, — он пытался поскорее уйти.

— Голд, — ей хотелось сказать ему, что он правильно поступил. Вместо этого, выдохнула: — Когда-нибудь, вы решитесь сделать шаг...