Не проверялось на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
… Первым ощущением, вернувшимся ко мне, была агонизирующая боль. Не зрение, не слух, и даже не ощущение своего тела — а тупая боль, будто с размаху вмазали кувалдой размером с пятиэтажку прямо в висок. Я рефлекторно захотел помассировать очаг боли — и не смог, потому что руки не было, ни левой, ни правой. И ног не было. Всё тело как будто не существовало, а мой страдающий мозг висел в непроглядной бездне бесчувствия. Один маленький мозг посреди всеобъемлющей пустоты. Темнота, тишина, и лишь ужаснейшая мигрень отделяет меня от единения с ничем, потихоньку утягивающим мой разум в небытие…
Через некоторое время (несколько мгновений, если быть точнее) начали наплывать другие чувства — сначала внезапно накатила ещё более невыносимая боль, пронизавшая мгновенно появившееся тело и так же внезапно отступившая без следа; появилось лёгкое дуновение ветерка, щекочущее пальцы и кончик носа, по щеке, кажется, прополз муравей; проснувшийся слух будто через вату доносил шуршание травы и пение птиц, а обоняние одарило меня нежным ароматом полевых цветов и влажной земли. Но зрение так и не возвращалось, я всё ещё был во тьме. Почему это?! Ах да, я же всё ещё валяюсь с закрытыми глазами. Надо бы исправить это! Я с трудом раскрыл слипшиеся веки…
Небо. Первое, что я увидел после того как очнулся — это кристально чистое, лазурное небо с белыми лоскутами облаков, рассечённое тянущимися ввысь травинками. Потратив немалые усилия на то, что бы приподняться и сесть на пружинящую почву, я осмотрел себя как мог. Вот те на! Оказывается я был экипирован в какую-то тяжёлую броню с зелёно-чёрной расцветкой(1). Слегка прощупав её, она оказалась пусть и жёсткой, но на удивление упругой, и слегка вдавливалась под давлением как очень жёсткая перина. Ну ничего себе одёжка, а весит под полсотни кило, не меньше! Осмотревшись по сторонам, я заметил лежащий рядом вещмешок камуфляжной раскраски, набитый настолько, что он стоит вертикально. Рядом с ним лежал округлый шлем такого же цвета, как и моя броня, с затемнённым забралом. Из отражения на меня смотрел крепкого вида мужчина лет сорока с глубокими морщинами от носа до уголков рта, вечным прищуром и седеющей трёхдневной щетиной. Кто бы он ни был, жизнь его неплохо потрепала.
Судорожно пытаясь вспомнить откуда у меня все эти вещи, мой мозг начал сверкать обрывками воспоминаний. Первый обрывок — двухшереножный строй солдат перед грузовиками. Почти все носят такие же костюмы, как и на мне сейчас, за исключением тех, кто держит собак на поводках — их костюмы выглядят более облегчёнными(2). У всех на правом плече пришиты нашивки с извергающим две молнии серебристым мечом, разрубающим круглую бомбу с фитилем надвое. Второй обрывок — те же солдаты сидели плечом к плечу в тентованном кузове одного из грузовиков, мчащегося по просёлочной дороге. Почти весь кузов был занят либо солдатами в полном обмундировании, либо ящиками с провизией. Один из солдат в обмундировании стоял на ногах, опираясь на ящики, и кажется что-то очень рьяно рассказывал, выписывая руками самые похабные жесты. Третий обрывок памяти — суматоха посреди объятого огнём военного лагеря, все бегут и мечутся в панике, кто-то ещё ковыляет в одних трусах, но уже держа в руках оружие. А над ними — нечто огромное и крылатое извергает огонь из хищной пасти. Изумрудно-зелёные глаза существа с вертикальными зрачками, полные ненависти ко всему живому, казалось, смотрели прямо в душу. Справа на границе поля зрения показался ствол реактивного гранатомёта, будто бы он лежит на моём плече. Палец напрягся на спусковом крючке, и …
В голову будто с небес молния шарахнула. Что «и»? Что «и»!!! Неужели… Нет нет нет, этого не может быть! Просто не может быть! Я не мог умереть! Вот же я — целый и невредимый, сижу посреди… а кстати, где это я?
Закончив мысль на этой ноте, я наконец обратил внимание на своё окружение. Вокруг, насколько хватало глаз, распростёрлись зелёные луга, из которых то и дело выглядывали маленькие кисти полевых цветов — синие, жёлтые, оранжевые. И ничего более на горизонте.
— Ха-ха, я нихрена не знаю где я! — непроизвольно вырвалась фраза, и я тут же ужаснулся своему голосу. Грубый, сиплый, с хрипотой — будто говорил не я, а алконафт закоренелый! Из этой мысли возникла ещё одна — а кто я? Копаясь в туманной мешанине своих мыслей, мне не удалось вспомнить ничего более. И что это за слово такое — «алконафт»?
Наконец решившись пройтись по поляне я огляделся. Прекрасная поляна с высокой травой, не испорченная тропами или следами цивилизации — в общем глушь непроходимая, и никак не понять, что поджидает за углом. Ступал я с осторожностью, вдруг я на территории врага, но спустя пары минут пешой ходьбы я понял, что наверное все-таки нет. Вдруг из травы выпрыгнули четыре мелких, уродливых, зеленокожих чёртиков с очевидно недобрыми намерениями. Видимо это были разведчики, они были налегке, ближайшие двое из них были с зубочистками — по-другому наспех привязанные к палкам острые камни не назвать — а двое позади уже готовили свои пращи к обстрелу. И следует отметить их отличительную черту: ужасную вонь, которая сшибает в нос даже через мой шлем. Они видимо удивились, увидев мою броню, но не сильно, и тут же бросились на меня — чёртики с «копьями» обходят по сторонам, а пращники начали пулять камнями — увесистыми, надо заметить. Я тут же отпрыгнул влево, уклонился от камней и ударил кулаком гоблина — он отлетел на несколько метров, а на кулаке осталась фиолетовая кровь. Да уж, с броней удар увесистый, но очень неудобный. В ребро уткнулась зубочистка одного из зелёных уродцев. Крутанувшись на месте, я локтем ударил гоблина сзади, когда мне в голову прилетел камень одного из пращников. Кое-как удержавшись на ногах, что бы не полететь вместе с броней на землю, я присел, уклонился от второго камня и схватил его в полёте — опыт не пропьешь, это уж точно. Взглянув на оставшихся гоблинов понял, что они хотели ретироваться, медленно шагали назад, но уловив мой взгляд они начали бежать без оглядки. Я кинул эту штуку, и она с громким свистом полетела и попала одному из них прямо между лопаток. Зелёный чёртик обмяк и рухнул как мешок с мясом, а второй дюже приспустил, даже не оглядываясь, до него снаряд я уже не докину. Лишь я один остался на месте битвы.
Убедившись, что вокруг безопасно, я позволил себе слегка расслабился и размяться. Слегка болит нога — пытаясь сохранить равновесие во время обстрела камнями я чуть её не подвернул. Так же в голове ещё слегка гудит от уже упомянутых камней, и какое-то странное ощущение в области живота, будто что-то движется, щекочет и изредка толкается, но в целом ничего серьёзного. Раз уж ничего серьёзного — то надо посотреть поближе на нападавших, а то я только и разобрал что зелёную кожу и мелкие, жилистые силуэты. Найдя одного из нападавших, я склонился над ним чтобы осмотреть поближе. Что я увидел меня… удивило. Ничего раньше такого не видел. Да, эти существа и вправду похожи на болотно-зелёных чёртиков — маленькое и жилистое, но слегка пузатое тело и большая, почти что безлобая башка с длиннющими, острыми ушами и оскалом гниющих клыков. Широко раскрытые жёлтые глазища смотрели в небо остекленевшим взглядом продолговатых, как у козла, зрачков. Пусть и похожи на них, но они точно не люди…
Подул лёгкий ветерок над лежащими на земле зелёными уродцами, донося до ноздрей запах этих тварей — и вот тут-то меня и проняло. Еле успев снять шлем, я упал на четвереньки — и не встал, пока из меня не извергло добрые пару литров сероватой жижи, едва ли напоминающей рвоту. Это была не просто вонь, а самый что ни на есть смрад! ВОНИЩА!!! Будто в один котёл накидали сгнивших овощей, прелого сена, слили несколько литров последствий дизентерии и для пикантности бросили разложившуюся белку!
— Ничего, скоро ты привыкнешь к таким запахам. Этот мир ими полон — прозвучавший над головой голос лился тихим, спокойным ручейком, но отдавался в голове скрытой мощью, заполняя собой весь окружающий мир. Ну, или его просто сопровождало вечное эхо.
Медленно подняв голову, я встретился взглядом с… этим. Это был, несомненно, человек. Или всё же сомненно? От этой хрупкой, но гордой и грациозной фигуры шёл еле терпимый свет, а пространство вокруг будто бы исходило рябью, гармонично пульсируя — но сама фигура была хорошо различима, будто бы и не было этих «спецэффектов». Одежда этой личности походила на смокинг голубого цвета с белой рубашкой и без галстука, с узкими, так же голубыми брюками и полированными кожаными ботинками. Сам «человек» был худощав и невысок, едва ли рослому мне по грудь — но было сразу ясно, кому следует смотреть на кого свысока. А ещё что сбивало с толку — было абсолютно непонятно какого пола был этот человек. Мальчик? Едва кудрявые, светлые волосы были короткие, да и ведёт оно себя уверенно. Или всё же девочка — очень уж хрупкая фигура. Или всё таки…
— Можешь не утруждать себя, божественные сущности не имеют пола. Обращайся как тебе удобнее.
Мягко говоря, я был шокирован. Оно читает мои мысли? Как? Или всё просто было у меня на лице написано?
— Ты кто? — интонация этих двух слов была подстать прокуренному гопнику, и я сразу же осёкся, не желая оскорблять "это", — Извините, просто я не совсем понимаю что происходит.
«Оно», никак не сменив свою донельзя нежную улыбку, сказало:
— Абигейл — оно склонилось в элегантном стиле, — Одно из трёх главенствующих божеств этого мира, а так же создатель и де-факто правитель смежного астрального плана Брайтфост. И да, пока ты находишься в мире под моей юрисдикцией — я могу читать твои наиболее осознанные мысли.
Одно из главенствующих божеств? Которое умеет читать мысли? И оно просто так со мной разговаривает? Что за начало хреновой книжки про попаданца?! Почему-то меня настолько переполнило недовольство происходящим, что я в порыве мятежности начал представлять отменнейшую похабщину с Абигейл в пассивных ролях — как в мужском, так и в женском виде. Его (или её?) это слегка смутило, но не так как я ожидал: Абигейл посмотрел(а) на меня не со злобой или отвращением, а с глубочайшей жалостью — будто на осиротевшего котёнка под дождём.
— Пожалуй, это заслуженное для меня наказание. Не буду тебя останавливать — ведь ты сейчас здесь по моей вине.
— Всмысле?! — от такого заявления я даже слегка опешил, — Что это значит "по твоей вине"?
— Процесс реконструкции памяти должен в скором времени быть закончен, и тогда ты всё вспомнишь. Но всё же позволь мне прояснить некоторые моменты…
1) https://polit.ru/media/photolib/2015/01/17/%D0%A1%D0%B0%D0%BF%D0%B5%D1%80_1421512174.jpg
2) https://sun9-47.userapi.com/impf/piyVv6-cBWmZ5LaoZqPQKfH-MDUxMzIHWgSsWw/TCKJly5UYY4.jpg?size=510x847&quality=96&sign=a24059a6f7591d7cfc1f2ae73e690f73&type=album
Примечания:
Прим. авт. — Эта глава заняла необъяснимо долго времени на написание, но зато всё в ней вроде понятно.
…Следующие пятнадцать минут Абигейл терпеливо и подробно рассказывал мне последние моменты моей предыдущей жизни, отголоски которой ранее всплывали в восстанавливающейся памяти. А так же я решил, что проще считать что Абигейл — это просто щуплый, короткий и на удивление красивый паренёк, на что он не возражал.
Итак, по порядку — звали меня Борис Свицов, и на момент смерти я служил в инженерных войсках РФ в звании сержанта на должности сапёра-оператора. Довольно обширная должность, но если вкратце — я был ответственным за работу с тяжёлым оборудованием вроде подъёмных кранов, экскаваторов и т.д.
В тот роковой день наша рота отбывала на полевые учения, и мне выпало отбывать с первой колонной, чьей задачей была установка полевого лагеря. Все были довольно веселы и ожидали лёгкие и спокойные несколько дней — даже наш капитан вёл себя раскрепощённее чем обычно, раскидывался шутками и показывал какого большого сома он поймал на выходных.
Ну, по крайней мере так нам тогда казалось, что будет легко. Под вечер, когда мы разбили палаточный городок, и все уже готовились к отдыху — случилась беда. Над нами внезапно раздался сначала странных хлопок, а затем оглушительный рёв, и через пару мгновений на нас обрушился огненный дождь. Никто не мог поверить своим глазам — на нас напал чёртов, мать-перемать, дракон! Эта летающая ящерица была размером со стратегический бомбардировщик, а алая чешуя выдерживала шквальный пулемётный огонь. Сам не помню, как я добрался до арсенала, но особо не раздумывая я схватил ближайший гранатомёт и выбежал на улицу, готовый сделать выстрел. И в этот момент я осознал кое-что.
Побоище стало дуэлью.
Зверюга, зависнув в воздухе и игнорируя канонаду почти полсотни огнестрелов, твёрдо смотрела на меня, и от этого взгляда в груди будто ледяным языком облизнуло. Впившись потными ладонями в трубу гранатомёта, я всеми своими остатками храбрости выжидал подходящего момента — этого же момента выжидала и та тварь, что сейчас была у меня на прицеле. Изумрудные глаза с тонкими зрачками сверяли стоящего на колене человека в зелёных одеждах, державшего на плече непонятное устройство.
Прошла секунда.
Капля пота начала скатываться со лба, пока дракон сделал взмах своими могучими крыльями. Пока ещё слишком рано, эта тварь может увернуться.
Вторая.
Пот обошёл бровь, спускаясь по скуле. Руки не дрожали.
Третья.
У дракона первым сдали нервы. В оглушительном рёве он раскрыл клыкастую пасть, в которой готовое вырваться пламя бушевало водоворотом. Я вдавил спусковой рычаг, посылая в сторону этой ящерицы-переростка кумулятивный заряд концентрированного разрушения…
И всё. Ага. Меня настолько быстро испепелило, что я даже не успел осознать этого. Я даже не успел разглядеть, попал ли я или нет.
— «Дракона в ваш мир перенесли двое Избранных — Паладины Света и Тьмы — которые объединились в попытке открыть переход между двумя мирами, используя для этого силу моего алтаря. Само создание этого перехода грозило смертельной опасностью для обоих миров, и мне пришлось через алтарь нарушить построение заклинания. Ничего бы не случилось, если бы ритуал был прерван — но Паладины не отступили, и в итоге погибли когда ритуал вышел из-под контроля. Результатом стало нестабильное заклинание, призвавшее в ваш мир легендарного монстра, когда-то стиравшего в пыль неприступнейшие цитадели — Красного Змея. Поэтому я и считаю произошедшее своей виной…»
— «Погоди!..» — перебил я божество — «Во первых — это не совсем твоя вина, ведь ты сделал всё что мог, чтобы минимизировать ущерб, так?»
— «Это правда, из-за выкачанной из алтаря ритуалом силы моё влияние на окружающей его территории ослабло, и усложнить построение магической конструкции было единственной возможностью».
— «Во-о-от, значит правда. А во вторых — случайно не знаешь что было после моей… кхм… кончины?»
— «Твоя… как в вашем мире это называется? "Ракета"? Она смертельно ранила Красного Змея, заставив его опуститься, после чего ваша… "авиация" добило это чудовище. Эта битва привлекла слишком много внимания, и вашим лидерам не удалось её скрыть — глашатаи вашего мира провозгласили тебя посмертным героем. По меркам этого мира тебя бы провозгласили богом среди людей — Борис, Ужас Драконов».
— «А что с остальными? Были ли среди наших потери?»
— «Пять ваших воинов пали, считая тебя, и десятки оказались тяжело раненными. Мои попытки спасти всех павших, перенеся ваши души в этот мир, были не совсем успешными — одна из душ не перенесла перехода и растворилась в Бездне Миров, две другие сумели переродиться, но вскоре после погибли по разным причинам».
— «Это три, и я один из них — получается ещё кто-то кроме меня оказался тут?»
— «Верно. Можешь считать, что вам двоим повезло, хотя твоё везение оказалось куда больше, чем у твоего товарища. С ним пришлось работать в спешке, чтобы успеть до распада души, и он должен пробудиться без каких либо вещей где-то в относительной безопасности. Твоя же душа отличалась необычайной устойчивостью к распаду, что дало время на подготовку "подарков" — доспехи и припасы, воссозданные из фрагментов твоей памяти».
Моей памяти? Я расстегнул вещмешок и заглянул внутрь. И не поверил своим глазам! Почти весь вещмешок был забит разных видов банками сгущёнки! Обычная, варёная, шоколадная… и даже засахаренная есть! Если это из моей памяти — то точно из раздела мечтаний. С каменным лицом одолев волну радости, которую Абигейл судя по слащавому личику непременно почувствовал, я продолжил копаться в содержимом вещмешка. Под банками сгущёнки обнаружилась пара батонов белого хлеба, всё ещё в пластиковом пакете — дизайн и название марки были неузнаваемыми, будто при их печати аппарат заклинило. Точно так же было и со сгущёнкой — различные оттенки голубого на этикетке создавали угловатые фракталы и мозговыносящие узоры из ромбовидных фигур. Надписи были сильно искажены и нечитаемы. Хотя бы банки обычные, пусть и одна из сторон на них полностью прозрачная. Во внутренних карманах нашлись стандартный мультитул, включающий в себя набор отвёрток, пассатижи, линейку с напильником и несколько открывашек, а так же массивный (относительно обычного штык-ножа), матово-серый военный тесак с ровным, прямоугольным, заточенным со всех сторон лезвием. На чёрной рукояти красовалось абстрактное изображение двуглавого орла.
Больше ничего, кроме куска светло-коричневого мыла, в вещмешке не было, поэтому я закрыл его и отложил в сторону.
— «Кстати, Абигейл, я хотел спросить…»
— «Да?»
— «Почему именно смокинг?»
И вправду, я ожидал на божестве из другого мира увидеть любые одеяния или даже их отсутствие, но не светло-голубой смокинг с белой рубашкой. Будто перед тобой четырнадцатилетний директор офиса, получивший должность по наследству.
— «По той же причине, по которой я стою здесь, перед тобой — принести свои формальные извинения. В вашем мире, кажется, именно такая одежда считается "формальной". Если тебе будет удобнее, то я могу прямо сейчас сменить её…»
В мгновение ока рябь вокруг Абигейл усилилась, сделав фигуру неразличимой, и когда она закончилась — Абигейл изменился до неузнаваемости. Длинные русые волосы развевались на несуществующем ветру, лицо приняло более детские формы, смокинг сменился длинной белой робой, а из-за спины раскрылись огромные птичьи крылья, будто отлитые из чистого света. Над головой Абигейл левитировал золотистый нимб.
— «Офигеть…»
В этот момент мне в голову ударила странная мысль — что если Абигейл это не человек передо мной, а окружающее его свечение и рябь пространства? Слегка кивнув, Абигейл ответил на эту мысль.
— «В каком-то смысле ты прав. То что ты видишь — лишь проекция для упрощения контакта. Остальные детали губительны для человеческого разума, так что я сохраню интригу».
Абигейл вернулся к прежнему облику андрогина в смокинге.
— «Я чувствую, что у тебя остался ещё один неразрешённый вопрос, но не могу увидеть какой. Прошу, не стесняйся, задавай».
— «Хорошо. Ты пересказал мне всю историю, будто видел её своими глазами, да и переродить нас в свой мир тебе удалось, хотя мы не являлись его частью. Как?»
— «Мне пришлось договориться с вашим "Богом", чтобы наблюдать за ходом баталии и оперативно спасти души павших. Пусть и не мне судить, ведь в иерархии я гораздо ниже, но сущность эта хитра, жадна и горделива — уже имея настолько необъятный мир, называемый вами "Вселенная", он являлся людям под множеством имён и обличий: Яхва, Аллах, Ра, Перун, Иегова, и даже абсурдный Макаронный Монстр. Сначала он собирал под этими именами последователей, а затем сталкивал их в религиозных конфликтах, укрепляя веру».
— «Ну ничего себе "МММ"! Но зачем всё это надо?»
— «Ради Силы, естественно. Сила, мана, жизненная энергия — как ни называй, всё едино. Она позволяет влиять на окружающую реальность посредством концентрации, изменяя её под желание её изменяющего. Жители нашего мира имеют дар, позволяющий использовать Силу — будь она внутри них самих или в заряженных предметах. Мы же — божественные сущности, созданные из Силы — нуждаемся в вере людей для взаимодействия с мирами. Поэтому ваш "Бог" так рьяно поддерживает веру людей вашего мира. Ритуалы, молитвы и подношения, и даже обычная мысль о нас — всё это даёт нам Силу».
— «Раз уж любые взаимодействия с мирами так дорого стоят, то почему ты вообще взялся за это? Ты ведь мог просто забить на все эти перерождения погибших и не тратить на нас свою Силу».
— «Честно?» — Абигейл слегка подался вперёд, хитро улыбнувшись — «Ваш мир мне нравится. В последний раз мне выпадал шанс наблюдать за вами совсем недавно — всего лишь пару тысячелетий назад — и уже тогда ваши народы меня заинтересовали. Даже не имея дара управления Силой, вы достигли многого. Столь много разных культур, столько много чудес прогресса, которые мне до сих пор не совсем понятны — и такая рьяная воля к жизни, что ради её защиты вы идёте на смерть! Просто дух захватывает! А когда мы с "Богом" решали вопрос по Красному Змею — мне приходилось изо всех сил заставлять себя не отвлекаться на причудливые изделия вашего мира. Самоходные повозки! Одежды из клея, крепкого как сталь! Вы даже сумели поработить силу молний!»
— «Да, это мы умеем». — уж совсем начал таять я от такой лести.
— «Если честно, то у меня есть просьба…» — Абигейл слегка успокоился — «Мне бы хотелось ещё раз заглянуть в ваш мир, узнать больше о вас — но Силы для этого мне сейчас вряд ли хватит. Но, как мне кажется, ты станешь тем, что встряхнёт этот мир из своей тихой стагнации. Неси моё слово в своих путешествиях дабы мне предоставился шанс ещё хотя бы на миг заглянуть сквозь покровы Бездны Миров в вашу "Вселенную", и я обещаю вознаградить тебя подобающе».
— «О’кей» — по-простецки ответил я — «Всё равно пока делать нечего».
От моего ответа Абигейл будто засиял ярче от радости.
— «Спасибо тебе, Борис Свицов. Я возлагаю на тебя большие надежды».
Абигейл начал медленно растворяться в воздухе, а рябь в пространстве постепенно ослабевала.
— «Ах да, и ещё…» — голос Абигейл стал слегка приглушённым, будто он проходил через ватную стену. — «Победа над Красным Змеем повлияла на твою душу и принесла тебе частичку дара нашего мира — ты всё ещё не способен сам восполнять свою Силу, но возможность поглощать её из других источников и даже от используемых на тебе заклинаний есть. Используй этот дар с умом…»
Абигейл окончательно исчез, оставив меня посреди зелёного поля. Мда. Налетело множество важных вопросов: что это за место, где мой товарищ по несчастью, как хотя бы добраться до ближайшего населённого пункта? А ещё — что за лапшу мне только что навешали на уши! Какие-то божественные сущности, Красный Змей, Сила, которая как мана. Причём с таким миловидным личиком ещё никто так не богохульствовал! И всё-таки приятное тепло ютилось в груди, будто я сейчас разговаривал не с каким-то купидоном-переростком — а с профессиональным психологом, только что избавивший меня от серьёзного расстройства. Нести его слово, так?.. А что, неплохая мысль. Хотя бы не буду бесцельно слоняться. Только не могу отделаться от ощущения, будто я главный герой какой-то второсортной русской книжки про попаданца.
Итог? Очень странный день, очень странные встречи, и очень странные обстоятельства…
Перекусив припасами из рюкзака, я продолжил брести в сторону восходящего солнца. А что, всё равно больше нет ориентиров, вокруг заросшие высокой травой холмы да поля! Места здесь и вправду были нехоженые — мягкий дёрн глубоко проседал под тяжестью бронированных ботинок, а густая луговая растительность так и норовила зацепиться за ноги, усложняя и без того не лёгкий переход.
Тем не менее уже через несколько минут я наткнулся на следы цивилизации — из-под густой травы показалась грунтовая дорога метра два в ширину с отпечатками копыт в сухой земле. Две узкие колеи, между которыми проросла низкая травка с редкими, маленькими цветочками, похожими на ромашки с тёмно-красными лепестками. Похоже здесь часто проезжает колёсный транспорт, значит и до города не так уж и далеко. Да что там город — даже деревушка была бы неплоха! От мысли о горячем деревенском борще с салом у меня аж в животе засосало от голода…
Я брёл вдоль дороги, которая то петляла зигзагами, то шла прямо как шпала. Сначала поля с редеющими холмами сменялись редколесьем, затем неподалёку зажурчала речка, а потом густой лес окончательно закрыл отдалённую местность от прямого взора. Кусты со всех сторон обступили дорогу, превращая её в своеобразный коридор. Где-то неподалёку защебетала птичка, взмыла в воздух, порхая крылышками. И тишина, благодать! Я уж и забыл каково это — не слышать постоянного гула двигателей и криков старшины. Сняв шлем, я вдохнул чистый воздух полной грудью и невольно задержал дыхание. Эх, хорошо то как, даже не заботит тот факт, что я умер…
Лесную тишину прервали всхлипы и стоны. Дальше по дороге, у разбитой повозки лежал человек в невзрачных и грубых одеждах, которые были бы подстать средневековому крестьянину. На его рваной рубахе красовалось тёмно-красное пятно, а земля под ним была пропитана кровью. С мыслью, что ему может быть нужна помощь, я прибавил шагу. В свою очередь человек, заметив меня, протянул руку и начал что-то жалобно лепетать на непонятном мне языке. Да ладно, я ещё и язык этого мира не знаю? Это же должна была быть второсортная история русского попаданца, а не что-то продуманное и логичное!
Я подошёл и присел на одно колено, чтобы осмотреть рану поближе. Что-то в этом человеке казалось мне подозрительным. Кровь на рубахе давно спёкшаяся, а земля успела высохнуть. Разбитая повозка рядом уже успела немного осесть в землю и порасти местным плющом. И почему этот человек очень уж активно для раненого меня подзывал?...
Ответ пришёл быстро. Как только я наклонился над ним, он цепко схватил меня своими костлявыми пальцами за кевларовый воротник, вынул из-под рубахи заточку и со всех сил пырнул меня в живот. Зачавкала вспарывающаяся плоть, и болезненный вопль заполонил тишину леса. Но вопль был не мой — от удара по композитной бронепластине рука человека проехалась по всей длине лезвия, оставив её без большого пальца и исполосованной до кости порезами.
Позади раздался хлёсткий хруст кустов. Точно, бандиты!
Я резко попытался встать на ноги, но тут же мне прилетел удар меж лопаток, от которого меня откинуло на пару метров. Пусть костюм и принял на себя силу удара — тупая боль всё равно отдалась в спину. Быстро оправившись от удара, я встал и огляделся. Посреди дороги стоял амбал, почти на голову больше рослого меня, в одних подвязанных верёвкой штанах и с дубиной в руке, а рядом с ним пара бандитов в кожанных обносках оттаскивали взахлёб рыдающего мужика в окровавленной рубахе. Видимо тот, которого сейчас уносят, служил приманкой для прохожих, пока остальные сидели в засаде в кустах.
Амбал, видимо бывший главарём шайки, указал на меня пальцем и низким голосом проговорил какую-то белиберду. Из окружающих кустов, подтверждая мои догадки выпрыгнули ещё несколько бандитов, вооружённые дубинами и фермерскими инструментами. Бандиты мгновенно накинулись на меня, уже готового к потасовке: крепкий удар под дых первому оставил его лежать на земле, второго же я отправил обратно в кусты размашистой пощёчиной — а что на войне все средства хороши! Увернувшись от махающего вилами третьего бандита, я остудил его пыл хорошим пинком в грудь. Неожиданно из-за спины поваленного бандита с криками выбежал четвёртый, но видимо он был слегка не в себе — врезавшись в меня как в стену, он сам упал наземь без сознания.
Теперь был мой черёд наступать, и я с кулаками наперевес побежал на амбала. К этому моменту амбал откинул свою дубину, похрустел кулаками с гадкой ухмылкой, после чего взмахнул своей собранной в кулак лапищей, намереваясь попасть мне в незащищённый висок. Успев уклониться от его кулака, я ответил апперкотом, попав прямо в его огромную квадратную челюсть. Амбал чуть пошатнулся, но даже так уже начал готовить новый удар. Едва увернувшись, я отвёл его руку в сторону, зашёл за спину и широким ударом ноги попытался сделать ему подсечку, своей пяткой целясь ему в щиколотку. Несмотря на неудобство моей брони, удар вышел довольно сильным — но амбал даже не шелохнулся! Более того, он уже успел замахнуться, метя мне в темя. Тут я понял — мне капец, если ничего не придумать! Я попытался отпрыгнуть подальше, но сапёрный костюм на мне сильно замедлял движения, и удар амбала будто кувалдой прилетел мне в бок, чуть ли не впечатав в землю. Острая боль вдарила по рёбрам, и я аж всю жизнь прошедшую от такой силищи перед глазами увидел! Стиснув зубы, я успел откатиться в сторону и встать обратно на ноги. Дело дрянь — та парочка уже оттащила куда-то своего товарища и уже стояла между мной и амбалом с тесаками наперевес. К счастью, у меня ещё остался один козырь в рукаве. Эта древняя техника передавалась в нашей семье из поколения в поколение, и её можно применять только когда противник значительно превосходит тебя, и никак иначе. Сейчас этот самый момент…
— «Быстрый рак кастрюли не боится!» - я развернулся и что есть мочи побежал от амбала и его шайки. Ну его нафиг с ними тягаться!
Неожиданно, прямо над ухом просвистела и воткнулась промеж глаз не ожидавшего такого развития событий амбала стрела. Оставшиеся бандиты уже разбежались кто куда по кустам, да так, что и след их уже простыл. Я мгновенно встал как вкопанный и поднял руки, не забыв натянуть шлем обратно на голову, чтобы не разделить участь амбала. В нашу сторону приближались всадники, человек десять, в кожаной броне, с прямыми короткими мечами в ножнах и длинными луками в руках на изготовке. Впереди всех скакал старый рыцарь в сияющих латах и пурпурном табарде из вельвета, с вышитыми золотой нитью на нём четырёхконечной звездой и двумя кабанами. Его рослый боевой конь буквально прыгал, а не скакал, невзирая на тяжесть клацающих лат наездника. Я же стоял на месте, ожидая когда они приблизятся ко мне. В данной ситуации всё кричало — шутки плохи! Они, наверное, относятся к местной жандармерии, а ссориться с такими парнями себе дороже — не хватало ещё в начале новой жизни стать преступником и изгоем.
Кавалерийский отряд остановился в десятке метров от меня. Теперь я точно был уверен, что они занимались отловом преступников — все всадники, кроме рыцаря в латах, носили что-то вроде красной повязки на шее, а на узде у каждого висели человеческие кисти. И все правые!
Кивнув мне с надменным взглядом из-под шлема, рыцарь задал короткий вопрос — может, он хочет знать кто я?
— «Сержант инженерных войск Российской Федерации, Свицов Борис Анатольевич!» — отрапортовал я с воинским приветствием, не надеясь что он хоть что-либо поймёт.
Судя по поднявшейся кустистой брови рыцаря — мои слова ничего ему не говорили. Скорее всего потому что он не понял ни слова. Он подозвал к себе длинноволосого блондина с длинными ушами, подозрительно смахивающего на фэнтезийного эльфа, что-то шепнул ему на ухо — и блондин с видимым усилием вперил свой взляд в меня, начав бормотать что-то крайне скучное. Настолько скучное, что мне внезапно захотелось спать. Как-то слишком сильно захотелось. Я попытался сделать шаг — и мои ноги против моей воли подкосились, опуская меня на землю. Да что там против воли, уж очень полежать хочется. Хотя бы пару минуточек…
...
Очнулся я уже в каком-то тёмном, сыром помещении, в нижнем белье и с кандалами на руках и ногах, прикованными к стене. При попытке встать тупая боль в боку слегка поумерила моё рвение — на рёбрах красовался огромный и пятнистый фиолетовый синяк. Как мне рёбра от того удара не переломало — сам не знаю! Кое-как встав на ноги со второй попытки, я осмотрел помещение. Похоже на темницу. Неужто меня посчитали преступником и кинули в темницу? Мда уж, вот тебе и новая жизнь.
— «Пха-ха-ха-ха, неужто новому попаданцу при переходе мозги отбило?» — раздавшийся сбоку голос был резким и неприятным слуху, будто по школьной доске ногтями царапают.
Я повернулся и, когда глаза привыкли ко тьме, встретился взглядом с… этим. Будто бы я встретил антипод Абигейл — смуглый человек с длинными, смоляно-чёрными волосами до пояса, высокий и поджарый, в меру мускулистый. Одежды на нём походили на тёмно-фиолетовую робу из множества тонких, блестящих вуалей, инкрустированную сотней брошами из серебра и оникса. Несмотря на кажущуюся длину, полы робы не касались пола, растекаясь по помещению как холодная речная вода. И почти как от Абигейл, от этой фигуры тоже что-то исходило — всепоглощающая тьма и рябь в пространстве, но рябь это отличалась. Если у Абигейл она была гармоничная и успокаивающая — то вокруг этой фигуры рябь была хаотичной и резкой, находясь рядом с ней становилось трудно дышать, а мозг был на волоске от панической атаки.
— «А ты ещё кто?» — история повторяется, снова я сказал это слишком грубым тоном. Я уже был готов извиниться, но опешил, когда увидел довольный оскал “гостя”.
— «Дерзко. Имя мне — Нгх’ваар. Разве от Абигейл тебе объяснения не было? Божественные сущности, бла-бла-бла. Если у этого светоча Брайтфост, то у меня — Рейвенривер. Всё просто даже для такого идиота как ты».
— «Эй, а вот это было грубо». — если честно, то это “божество” меня уже начинало бесить. Надо будет перед ним поставить букву “у” в следующий раз.
— «Ой, ну извините, мистер “я стоял как истукан пока меня арестовывали”, не хотелось ранить ваше гигантское эго. Хотя нет, хотелось». — “у”божество гадко хихикнуло.
Вот жеж дрянь! И ведь снова как с Абигейл — ни одного намёка на приверженность к полу. Я будто на вечеринку асексуалов попал, а не в другой мир!
— «Ладно, протупил, закроем тему. Лучше ответь — если Абигейл это божество Света, то ты, получается, божество Тьмы?»
— «Нифига себе, ты умеешь думать?» — похоже, Нгх’ваар и вправду удивил этот факт. Вот скотина! — «Да, а ещё всего негативного в человеке. Гнев, уныние, похоть — это всё мой профиль, детка!»
— «Да уж, заметно…» — покосился я на едва прикрывавший наряд — «То бишь ты та ещё чертила, которая заставляет людей делать зло».
— «То что моё дело — разводить людей на эмоции, не значит что я несу лишь зло. Гнев и ярость помогают солдату сражаться за жизнь, похоть же вообще эту жизнь создаёт».
— «И зачем же ты здесь, о Диявол сего мира?»
— «Так, захотелось посмотреть что за новая собачка у Абигейл на поводке».
Собачка? Я крепко призадумался — а ведь правду говорит это “у”божество. Я же буквально согласился стать пророком для смазливого боженьки!
— «И что, нагляделась?» — почему-то этот стервозный характер заставлял меня ассоциировать Нгх’ваар с женским полом — «Можешь уже оставить меня в поко…»
— «Ты ведь хочешь отсюда выбраться, так?»
Я промолчал.
— «Скоро тебя выпустят под суд местного правителя. От него зависит — выпустят ли тебя, или же скинут в Лабиринт Вечности. Понятное дело, что твой тупой язык никто не поймёт, и в итоге тебя подставит капитан патрульной гвардии чтобы выгородить свою старую жопу…»
— «Ну, и на что ты намекаешь?»
— «Я предлагаю тебе сделку…» — вот теперь улыбка Нгх’ваар была по настоящему дьявольской — «Я могу сделать так, чтобы ты в мгновение ока обрёл знание языков этого мира. Я дам тебе шанс поставить на место того заносчивого пердуна на слушании!»
— «Но…» — я уже чувствовал подвох.
— «Тебе всего лишь придётся выполнить одно небольшое одолжение для меня».
— «И что же это за одолжение? Вдруг ты меня наёжить захотела?»
— «Зану-у-уда. Ничего сложного, всего лишь передать одну вещицу нужному человеку. Соглашайся, будет весело!»
Ну, шансов самому из этой жопы выбраться у меня немного. Эх, была не была!
Получив моё мысленное согласие, Нгх’ваар… изменилась в лице. Взгляд её стал настолько глубоким и пристальным, будто из них на меня смотрела сама бездна, а лицо окаменело в сосредоточенной ухмылке. Холодок прошёлся по затылку. В голове еле слышно начали шептать множества незнакомых голосов на давно умерших и ещё не появившихся на свет языках. Постепенно этот шёпот начал нарастать, и в конце концов я не смог удержаться на ногах, тщетно пытаясь закрыться от истошного крика мёртвых и ещё не рождённых. Голова раскалывалась, будто бригада лесорубов била топорами по темечку. Внезапно — хлопок! И всё стихло. В ушах звенит, перед глазами искры и кажется я только что продал частичку своей бессмертной души — но надеюсь оно того стоило. Когда я поднялся — Нгх’ваар в помещении уже не было, а на её месте стояла нефритовая статуэтка молящегося ангела с придавленной под ней запиской. Я поднял записку и прочитал:
«Отдай статуэтку человеку по имени Грим Граймс, он сам поймёт что с ней делать. И ДАЖЕ НЕ ПЫТАЙСЯ НАКАЧАТЬ ЕЁ СИЛОЙ, ИДИОТ!!!»
Да, это писала Нгх’ваар, без сомнений. Я потянулся было к статуэтке, но быстро отпрянул от неожиданности — исходящий от неё воздух был неестественно холодным, будто от могильного камня в январе. Пересилив себя, я резко схватил статуэтку. На удивление, она даже не была прохладной, но руку слегка покалывало и отнимало, будто из неё силу выкачивает. Или всё же Силу? Блин, опять запутался. Главное — меня не покидает неприятная мысль, что от статуэтки необходимо как можно быстрее избавиться.
Дверь в мою камеру с лязгом отворилась, и я в спешке спрятал статуэтку за спиной. Высунувшаяся из-за двери голова стражника апатичным голосом протараторила:
— «На выход, чужеземец. Виконт хочет видеть тебя».
Я покорно вышел, держа статуэтку вне поля зрения стражника. Похоже, он не очень любил свою работу, раз уж даже не смотрел особо в мою сторону. И всё-таки не обмануло меня это “у”божество — я и вправду понимаю его речь!
Стражник повёл меня вдоль освещённого масляными лампами коридора, с десятками тяжёлых кованых дверей вмурованных в каменные стены, затем открыл одну из них. Внутри помещения на висящих под потолком цепях висел мой сапёрный костюм и шлем с окровавленным отпечатком носа — похоже в пылу драки я кого-то этим шлемом неплохо так приложил. В тусклом огне ламп виднелись несколько новых царапин на груди — похоже стражники решили поразвлечься, проверяя броню на прочность. Странно что они не умудрились изрезать её в клочья.
— «Одевайся. Виконт будет оскорблён, если ты придёшь в таком виде».
И вправду, в одних трусах на встречи не ходят. Натянув костюм минут за пять и спрятав статуэтку за пазуху, я спросил стражника:
— «Э, а где вещмешок мой?»
— «Твоя поклажа сейчас осматривается мудрецами и писарями в присутствии виконта. Если тебя помилуют — то все вещи будут возвращены. Хотя я сомневаюсь в его милости к убийцам и разбойникам».
Мы пошли дальше, и спустя некоторое время по лестнице поднялись в просторный коридор подстать замку аристократии — каменная плитка была устлана коврами, у стен стояли стойки с сияющими на льющемся из окон солнечном свете доспехами, а над ними висели гигантские портреты людей в утончённых одеждах и картины эпичных баталий. Со скуки я решил слегка разговорить сопровождающего меня стражника.
— «Слушай, служивый, а ты давно здесь околачиваешься?»
Похоже, ему тоже было скучно, потому как он сразу же ответил.
— «Уже третий год сижу тюремщиком, а так уже девят лет в стражниках этого города. Выбора особо не было — либо так, либо в деревне за животными говно чистить как мои родители. Они всё твердили мне: “Ну зачем тебе такая опасная работа, а вдруг калекой останешься — мы же тебя содержать не сможем! Лучше вон свиней корми, зерно сажай, хотя бы к дяде Клюцыту на мельницу устройся, но только не в армию!”. А я им: “Ма, па, да крестьянином же даже жизни толком не увидишь, будешь до конца дней навоз копать, да от чумы в тридцать окочуришься!”...»
Я слушал нескончаемый поток истории юного стражника — и невольно заулыбался. Вроде мир совершенно другой — а и люди, и армия всё та же. Некоторые вещи не меняются, как бы их ни старались изменить.
— «… в общем не хочу я чернью быть, уж сдохнуть лучше».
— «А тебя зовут то как, служивый? Меня вот Борис».
— «Ну и чудное имя! А меня Парскеон».
— «Чья бы корова мычала».
И мы оба заржали в голос. Ничто не сближает людей так, как возможность выговориться.
Мне так же удалось немного разговорить Парскеона о городе, где мы находимся — называется он Терракс, и находится на окраинах Королевства Альвостерри, вдали от столицы Ведельводель и интриг высшего дворянства. Под мудрым управлением виконта Брэра Хмурого население Терракса, несмотря на кажущуюся нищету, могло похвастаться отсутствием голода и безработицы, столь серьёзными в других городах — люди здесь заняты либо возделыванием плодородных земель, либо военным делом и патрулированием вдоль границы недружественного Государства Пяти Бояр. Сам город считался совсем небольшим, поместье виконта было окружено низкой каменной крепостью на высоком холме, вокруг которого были отстроены жилые дома на тысячи три человек и несколько ремесленных лавок — в основном это были кузнецы и аптекари, прибывающие в город за высоким спросом их услуг во время военных походов. Терракс стоит далеко от основных торговых путей, поэтому местные жители научились искать замену некоторым товарам роскоши — к примеру простые и дешёвые красители местным жителям разрешено добывать из здешних растений для личного пользования.
За разговором мы наконец дошли до входа в тронный зал, чьи огромные ворота тянулись вслед резным колоннам к высокому потолку. Стражник Парскеон налёг на одну из створок, отворив её. Я шагнул внутрь. Напоследок он вполголоса кинул мне:
— «Спасибо, что выслушал мою историю. Если бы всё сложилось не так, как сейчас, то я бы с радостью разделил с тобой кружку хырла в баре».
Не знаю что за хырло такое, а уж от стопки беленькой я бы сейчас не отказался…
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу