Паутина (гет)

Гермиона зажмурила глаза, потёрла ладонями лицо, пытаясь проснуться. Всю ночь просидела за книгами, до ещё и в неудобной позе, вот затёкшие мышцы и отзываются болью на каждое движение. Но это ничего, она потерпит. Главное, она нашла, что искала.

Женщина задумчиво смотрела на бледные лучи света, пробивающиеся сквозь витражи библиотеки. Между массивными стеллажами из темного дерева парили частицы пыли, корешки книг истрепались от времени, золото тисненых букв выцвело, кожаную обивку темно-зеленого дивана разъедали трещины. Некогда величественное книгохранилище семейства Блэков сейчас представляло собой жалкое зрелище. Впрочем, это проблемы Кричать, а не её.

Гермиона встала с дивана и шаткой походкой направилась в столовую. Не нужно было так засиживаться, дел и так невпроворот. Глоток Бодрящего, и в голове почти сразу проясняется. Нужно успеть закончить дела.

На огромном столе из темного дерева лежали два букета. По комнате распространялся Гермиона долго сидела над книгами по языку цветов, чтобы составить букеты с правильным посылом.

Волшебница взяла в руку букеты, стряхнула несуществующие крошки с длинного подола и аппарировала.

Кладбище Годриковой впадины было полузаброшенным, лишь то тут, то там, виднелись каменные плиты, которые были скрыты высокой травой. И никому не было до этого дела. Гермионе тем более.

На двойную могилу легли ветви кипариса и базилик. Даты рождения и смерти были почти стёрты, Гермиона щурила глаза, рассматривая дни и года.

"Ибо царствовать Ему надлежит до тех пор, пока не повергнет Он всех врагов под ноги Свои..."

— И последний же враг истребится — Смерть.

Интересно, и как же спится этому оленю в посмертии со знанием, что его жёнушка ему рога наставила? Замуж то выскочила... Чуть муж за порог, так она к любовнику бегала. Впрочем, олень — он и по жизни, и в смерти олень. Рога-то ветвистые...

Впрочем, у них с матерью это семейное — спать с теми и рожать детей от тех, кто называет их грязнокровками. Две дуры.

Гермиона горько усмехнулась. После того, как она стёрла Уильяму и Вирджинии Грейнджерам память и отправила их на берега Австралии, она обнаружила массу занятных документов. Счета, паспорта, удостоверения... И документ об установлении опеки над ней.

Затем были долгие поиски настоящих родителей и в магическом, и в маггловском мирах, месяцы бессонницы и разочарований, бессонницы и варки зелий, бессонницы и поездок по приютам... Только чтобы обнаружить у себя покойную миссис Поттер в мамашах, покойного професора Зельеварения в папашах и лучшего друга в братцах.

Гарри она не стала ничего сообщать. Он только приходил в себя после победы над Волдемортом. Такие потрясения уж точно ему не были нужны. Пусть хранит в памяти светлый образ давно почивших родителей.

Гермиона постояла еще немного возле могилы, предаваясь невеселым размышлениям, а затем с хлопком аппарировала. Вторая могила ждала своего букета.

Северус Снейп был похоронен на кладбище Хогсмида. Могила выглядела поухоженней, даты были четкими, камень блестел в солнечном свете. Гермиона так и не смогла принять в себе его кровь. Ей не хотелось думать о том, что она несёт в себе его наследие. На могилу легли базилик и кипарис. На большее он не заслужил.

Постояв еще немного, женщина вернулась в Лондон. До заката нужно было успеть много дел.

На стол юристу легло завещание. Дом Грейнджеров, маленький домик в магическом Кардиффе, доля от продажи целебных зелий, содержимое сейфа и ещё пара мелочей распределятся между её детьми и крестниками.

Ни Альциона, ни Астарта понятия не имели ни о своем статусе полукровок, ни о том, что их матерью является не Астория Гринграсс, а какая-то жалкая гриффиндорка, которая в своё время стала полной дурой и делила постель с врагом, принимала ласки, отвечала на них... и породила двух незаконнорождённых дочерей. Гермиона понятия не имела, как Драко заставил Асторию принять детей в семью, ей было это не интересно. Главное, что дочери имели кров и хлеб. Тоска от разлуки с годами притуплялась, пока однажды не скрылась в чертогах её подсознания. А свой нерастраченный материнский инстинкт Гермиона тратила на крестников. Покупала игрушечные наборы садовода маленькому розовощекому Кристиану, сыну Невилла, и дарила маггловские книги про динозавров Леоноре, дочери Гарри, которая грезила небом и всем летающим, начиная от бабочек и заканчивая гиппогрифами и птеродактилями. Чтобы лишний раз не думать о том, что она ничем не лучше своей матушки.

Три дня назад она получила письмо от Драко, первое за многие годы. Сквозь витиеватость формулировок Гермиона сначала различила нервозность бывшего любовника, и лишь потом вчиталась в суть.

Их дочери пропали три дня назад, во время их первой прогулки в Хогсмид. Посидели с друзьями в кафе, прикупили себе новую канцелярию, походили по улочкам... А потом исчезли.

Первым порывом Гермионы было послать Драко вопиллер, заодно познакомить его со всей глубиной грязной маггловской ненормативной лексики. Но затем Гермиона остановилась и решила воспользоваться знаниями Блэковской библиотеки. Поисковые заклинания не давали результата, но во время поисков Гермиона наткнулась на интересный ритуал. Да, сложный, да, энергозатратный, да, он мог не принести нужного результата, но слова "Гермиона" и "рисковать" уже давно стали синонимами.

Она вернётся назад во времени и тайно проследит за своими дочерьми в Хогсмиде. А потом, когда вернётся в это время, сможет помочь им, где бы они не были.

Солнце медленно плыло по небу, потом , а Гермиона все выходила и заходила в Блэк-менор, заносила и выносила вещи, а потом, когда солнце стало скрываться за очертаниями лондонских домов, вступила в Ритуальный зал. Прихватив с собой Принцессу Арахнидов.

Пафосное название не нравилось Гермионе, и она предпочитала называть артефакт просто Пауком. Интересная вещица в руках людей с нужным Даром. У Гермионы этот Дар был.

Блэкам нужно было тщательнее следить за своими сквибами и за их бастардами. Мариус Блэк оставил после себя много сыновей и не меньше внуков и правнуков. Один из сыновей Мариуса, Леннард, женился на женщине с дочерью от предыдущего брака и взял её фамилию. А потом в семье появилась вторая дочь. Волшебница с волосами цвета пламени и колдовскими зелёными глазами.

Гермиона фыркнула, вспомнив их скандал с Вальбургой. В тот день она выучила много вариантов унижения и оскорбления людей без ненормативной лексики, но отвоевала право пользоваться библиотекой Блэков. Конечно, эта надменная дама в старинном пурпурном платье и высокой причёске могла сколько угодно рассказывать о чистоте крови. Да, Гермиона не смогла бы, да и не хотела, заявить права на достойное место в этом роду, Наследницы, а то и Главы рода. Но против генетики Вальбурге не попереть.

Ладно, долой эту женщину.

Колдунья начертила круг, зажгла свечи, выложила по кругу цветы шиповника и яблони, ветви кипариса и стебли пшеницы. Затем сбросила с себя мантию, оставаясь обнаженной, позволяя теням плясать по бледной коже, по тонким ключицам, небольшой груди, очертаниям выпирающих ребер; позволяя огню отбрасывать свет на кудри, позволяя окрашивать глаза в янтарный.

Гермиона полоснула ножом по руке и начала напевать древнее заклинание. Тени заметались, и с тихим перезвоном Гермиона Грейнджер исчезла из круга.

Ранняя утренняя дымка, густая и вязкая, плотно опутывала улочки незнакомого города, вымощенного потемневшим от времени камнем. Из тумана появилась одинокая женская фигура. Она остановилась, прислушиваясь к далёким звукам, оглянулась, осматривая пустынный индустриальный пейзаж, затем несколько раз щёлкнула пальцами.

— Темпус.

С четвертой попытки в воздухе бледно загорелись светящиеся буквы и цифры. Женщина несколько секунд вчитывалась в написанное, затем медленно приподняла брови.

1973 год? Серьезно?

Колдунья тихо вздохнула, словно с упрёком.

Мда, удружили Блэки.... Хотя, сама виновата, нечего проводить незнакомые ритуалы. Ладно, ладно, она подумает над тем, как все исправить, а сейчас есть более насущные вопросы. Ей элементарно нужна одежда. Дезиллюминационное заклинание, конечно, помогало скрыться, вот только накладывала его Гермиона без палочки, и в любую секунду оно могло исчезнуть, а щеголять обнаженной...

Колдунья поморщилась и направилась искать ближайшую бельевую верёвку, чтобы под покровом тумана украс... одолжить пару вещей для носки.

Город на первый взгляд казался мертвым, но стоило вслушаться, и он оживал. Где-то далеко раздавался звук соприкосновения металла об металл, в воздухе слабо пахло углем и машинным маслом. Сырость смешивалась с едва уловимым запахом плесени и старого дерева. Дома вокруг Гермионы были невысокими, но внушительными, смотрели своими темными оконными проемами. Город представлял собой лабиринт кирпичей, сажи и узких улочек, вдалеке виднелась неглубокая речка с густой темной водой и зарослями камышей.

Наконец, Гермиона нашла бельевую верёвку между двух старых двухэтажных домов. Набросив Круг Невнимания, Гермиона стащила с веревки коричневое платье с длинными рукавами и пуговицами в виде белых цветочков. Не в её стиле, но что поделаешь. Выбирать не приходилось. Гермиона тут же натянула его на голое тело, подгоняя под себя, магией укорачивая рукава и втягивая платье на торсе. Она не профессиональная швея, но для маскировки сойдет. Следом колдунья сняла тёмно-синий брючный костюм и белую рубашку. Уменьшенные, они заняли свое место в кармане платья.

Запах сажи и угля служил напоминанием о том далёком мире, что остался за мили и декады позади. Последнее, что она помнила, были ритуальный зал Блэков и цветы шиповника, выложенные по кругу.А сейчас она была в месте, где магия была чуждой, как полузабытый язык далёкой страны.

Когда туман начал испаряться, Гермиона увидела массивное здание с тусклой вывеской "У железной дороги". Надпись была слегка облупившейся, но контуры букв можно было различить. На стене у входа висели желтоватые тонкие листы бумаги с написанными от руки ценниками и вакансиями. Гермиона удовлетворённо кивнула. То, что ей надо. Женщина подошла к двери и нажала на холодную дверную ручку.

Холл встретил её слабо мерцающим светом, запахами старого дерева и табачного дыма. За стойкой регистратора сидел спящий пожилой мужчина в мятом костюме и с роскошными темными усами. Он согнулся на скрипучим стуле, слабо похрапывая, на его коленях лежала газета.

Гермиона прочистила горло, и резкий звук, заставил мужчину резко поднять голову. Он быстро заморгал, словно пытаясь окончательно проснуться, и отложил газету, всматриваясь в посетительницу.

— Здравствуйте. Я увидела у вас объявление о вакансиях. Ещё актуально?

— Все верно, нам нужны работники. Что вы умеете делать?

— Я хорошо убираю, организовываю и быстро учусь.

Мужчина представился мистером Эткинсом, менеджером гостиницы.

— Ладно, дам тебе шанс. У нас не хватает уборщиков и поваров. Будешь убирать номера и помогать на кухне за полставки. Сто фунтов стерлингов в месяц. Жить хоть есть где?

Гермиона отрицательно покачала головой.

— Есть предложение. — мужчина прищурился, словно оценивая её. — У меня есть угловой номер на втором этаже, его редко снимают, могу пока отдать тебе, пока не найдешь что-то поприличнее. Один фунт стерлинг за ночь и два фунта стерлингов за трёхразовое питание. Покажешь себя хорошо — подниму зарплату. Как тебя зовут?

— Мия. Спасибо вам, мистер Эткинс.

Он кивнул и показал на кухню.

— Хорошо, ты нанята. А теперь приступай к работе, кухня первая дверь налево. Завтрак начнется через час.

Кухня была наполнена движением, запахами бекона и овсянки. Женщина с длинными темными волосами протянула ей фартук. Гермиона закатила рукава и приступила к работе.

Пока Гермиона мыла и терла кастрюли и сковородки, резала хлеб и жарила бекон, она пыталась понять, что произошло. Почему ритуал не сработал, как надо? И что теперь будет с её дочерьми, друзьями и жизнью в той реальности?

Но сейчас ей нужно приспосабливаться. Гермиона видела, что начальница посматривает на неё исподлобья, и она тоже тайно рассматривала её. Длинные спутанные волосы, бледная кожа, словно не видевшая солнечного света, нос с небольшой горбинкой и настороженный взгляд темно-синих глаз. Ладно, отношения наладятся (или не наладятся) позже. Делом Гермионы было быстро и молча работать. Нужно хорошо показать себя перед Эткинсом, чтобы повысил зарплату.

Когда последний клиент был обслужен, Гермиона выдохнула, вымыла руки и опустила рукава. Немного подобревшая начальница представилась как Эйлин, вызвав какое-то смутное воспоминание, выдала завтрак из овсянки, сосисок и помидоров и вызвалась показать новенькой её новое жилье.

Спустя десять минут Гермиона сидела в кресле своей комнаты и напряжённо раздумывала. У неё есть крыша над головой и еда. Есть узкая кровать, добротный стол, стул, шкаф. Есть душ и туалет. Есть какая-никакая одежда. Есть магия. Неплохо.

Нету легального имени. Нету палочки. Нету своего дома и нормального источника дохода.

Десять свободных фунтов стерлингов в месяц это мало.

Значит, ей нужен дополнительный источник дохода. Желательно, в магическом мире и анонимный.

А сейчас подъем, швабру в руки и мыть полы.

— Ты чуть не опоздала, Мия, — раздался низкий голос менеджера от дверей кухни. — Проходи, помоги Эйлин, и не забудь, что у тебя ещё угловая на первом этаже не убрана. Постоялец съехал, нужно будет прибраться.

— Я знаю, всё сделаю, — пробормотала Гермиона, проскальзывая мимо Эткинса на кухню. На сковородках тихо шипело мясо, распространяя аппетитный запах, Эйлин аккуратно накладывала тесто в формы для пудинга. Гермиона быстро завязала на себе фартук, убрала волосы под платок и приступила к чистке овощей.

Прошло уже почти две недели с момента её перехода, а Гермиона всё ещё не знала, как ей вернуться в своё время. Отчаяние начинало пробираться внутрь, сворачиваться тугим, непривычным комком в груди. А вдруг она не вернётся? Вдруг она обречена остаться в этом времени, в этом городе и гостинице, с их запахами плесени и желтоватыми простынями?

После ужина и уборки Гермиона переоделась в чёрный свитер и тёплые штаны, подхватила свою сумку и отправилась в лес. Ингредиенты сами себя не соберут.

Она петляла по узким переулкам, внимательно следя за тем, чтобы никто не заметил её исчезновения. Убедившись, что за ней не следят, Гермиона аппарировала в заброшенный сад на краю города, который она заприметила ещё пару дней назад. Среди диких яблонь и вишен с темными, почти чёрными листьями росло растение, цветущее лишь ночью.

Теневой Вербенник любил темноту, заброшенные сады и старые кладбища. Сквозь его большие листья виднелись мелкие, светлые соцветия. В этом растении были ценны корни и экстракт, но если получить экстракт ей вряд ли удастся, то выкорчевать корни — вполне посильная задача. Она аккуратно извлекала их из земли, складывая в корзину. Пару особенно крупных корней Гермиона оставила себе. Если правильно их обработать, то можно использовать как мощное снотворное.

Закончив в саду, Гермиона аппарировала в лес, прилегающий к городской черте. Сегодня ей определённо везло — лес оказался настоящей находкой.

У корней старых деревьев разросся Вьюнок Мраколист. Листья и лепестки были окрашены в глубокий фиолетовый цвет с черными прожилками, от цветов исходило слабое фиолетовое свечение. Гермиона едва не потерла руки от предвкушения. Вьюнка было много, и это значило, что она сможет собрать достаточно корней и заработать хорошие деньги.

В её времени за такой ценный корень платили до трёх галлеонов, но здесь она могла рассчитывать лишь на четырнадцать сиклей, и то, если звёзды сойдутся, а аптекарь будет в хорошем настроении.

Гермиона вздохнула. Что ж, перчатки на руки и копать. Чем больше выкопает, тем больше заработает. Да и себе сделать запас не мешает. Возможно, когда-то в будущем она возьмётся за варку зелий на заказ — разумеется, нелегально — и корень этого вьюнка для зелий подавления страха и тревожности или лепестки для зелья ночного видения будут очень кстати.

Один за другим в сумку падали тёмно-фиолетовые соцветия и длинные тонкие корни. В её корзине уже лежал Теневой Вербенник, мелкие белые цветы которого мерцали, словно тусклые звёзды на ночном небосклоне. Не так много, как хотелось бы колдунье, но, возможно, звёзды сойдутся, и ей перепадёт галлеонов пять или шесть...

Гермиона насторожилась и подняла голову. В лесу кто-то был? Она же наложила магглоотталкивающие чары... Неужели они оказались настолько слабыми?

В воздухе разлилось тепло и запахло озоном. Ночью будет гроза и дождь. Сильный. Значит, пора сворачиваться.

Где-то вдалеке послышались шаги, сминающие листву и ветки. Женщина отступила в тени, стараясь оставаться незамеченной.

Из-за деревьев показалась долговязая фигура подростка. Клетчатая рубашка была ему велика, и он то и дело пытался закатать слишком большие рукава. Из хвоста выбилось несколько тёмных прядей, на плече висел потрёпанный тканевый мешок.

Гермиона пригляделась и затаила дыхание. Она узнала это лицо. Северус Снейп собственной персоной.

Тот внезапно замер и осмотрел незнакомку своим колючим, подозрительным взглядом.

— Что ты здесь делаешь? — его голос прозвучал резко и недружелюбно.

— Я просто собираю растения.

Он окинул её корзину скептическим взглядом.

— Да что ты можешь знать об этих растениях?

— Немало знаю. И про Вербенник, и про Мраколист.

Взгляд Снейпа засветился толикой уважения и любопытства.

Гермиона поспешила перевести тему.

— Я Мия, а ты?..

— Я Северус.