Орёл и Змея (гет)

Юноша, лежавший в кровати, проснулся от пробивающихся солнечных лучей через окно его комнаты, светящих в лицо, вместо будильника и так же навязчиво призывающих подняться с кровати. Встав с кровати, он поспешил к окну. Ворчливо задернув шторы, он лёг обратно в постель, но глаза отказывались смыкаться вновь. Он сел в кровати и, посмотрев на дату в календаре, хлопнул себя по лбу, после чего устремил взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке у кровати. Секундная стрелка медленно вращалась вокруг своей оси, остальные две показывали половину девятого утра. Юноша с облегчением выдохнул.

— Милый, завтрак готов. Не забудь почистить зубы перед едой, — пронеслось из гостиной этажом ниже его комнаты.

Он встал с кровати и подошёл к зеркалу, висящему на входной двери его комнаты. В нём стоял высокий для своего возраста подросток четырнадцати лет. Волосы его были темно-русые, а глаза ярко-зелёные, с серой полоской вокруг радужной оболочки и коричневыми крапинками в одном глазу вокруг зрачка. Он обернулся и начал осматривать свою комнату в поиске одежды.

Над незаправленной кроватью висел старенький плакат команды по квиддичу «Пушки Педдл» с изображённым на нём лозунгом: «Скрестим пальцы и будем надеяться на лучшее», который был изменён в 1972 году. В углу кровати лежала метла, одиноко ждавшая тренировки на болотах или на школьном поле для игры в квиддич. Стены украшали темно-синие обои с нанесёнными на них от руки белыми точками, изображающими разные созвездия. Завидев полупустой открытый чемодан, юноша махнул на него рукой и прошёл в ванную комнату.

С упаковки зубной пасты ему приветливо улыбалась девочка с неестественно белоснежными зубами. Он улыбнулся ей в ответ, покачав головой, и нанёс зубную пасту на зелёную деревянную зубную щётку. Выйдя из ванной, он подошёл к вещевому шкафу, но, открыв его, одежды в нём не нашёл.

Выйдя из комнаты, он спустился в гостиную. У плиты стояла стройная, невысокого роста, коротко стриженная женщина с покрашенными в бордовый цвет волосами, выглядевшая достаточно молодо для своих лет. Она была одета в белое сарафанное платье, поверх которого надет такой же белый кухонный фартук. Юноша наблюдал за ней с улыбкой на лице.

— Мам, зачем тебе фартук для готовки, если ты готовишь с помощью магии?

Обернувшись, на него с улыбкой посмотрели глаза того же зелёного цвета.

— Я же на кухне, значит, и выглядеть должна подобающе, — с той же улыбкой ответила женщина.

— Ты не видела мою одежду?

Она не ответила, лишь молча взмахнула палочкой, и из прачечной вылетели чёрного цвета джинсы и красная рубашка с расчёской, которая буквально зализала волосы парня набок.

— Я этого не люблю, ты же знаешь, — сказал он матери и поспешно взъерошил волосы.

— Ну ладно, — ответила она и, приблизившись к нему, крепко обняла. — Ах, видел бы тебя твой отец…

— Давай не будем о нём. Он — трусливый магл, который сбежал от тебя, узнав, что ты волшебница и что я приобрёл твой дар.

— Не смей так говорить об отце, Арчибальд, — голос её понизился, а лицо приобрело красноватый оттенок.

— Но разве я не…

Его прервал чёрный филин, залетевший в окно и, описав круг по гостиной, ущипнул его клювом в ухо. Приземлившись за его спиной, он преобразовался в худого мальчишку с чёрными, как смоль, волосами и такими же чёрными глазами.

— Опять расстраиваешь миссис Бейкер, а, Арчи?

— Привет, Джимми, — Арчи пожал ему руку. — А ты чего так рано? Нам только через час выходить.

— Мама сказала, что мисс Бейкер пригласила меня к вам на завтрак. Вот я и прилетел, — с ухмылкой на лице ответил он.

— Джимми, разве твоя мама не говорила тебе не превращаться в анимага днём, да ещё и в мире маглов? Тебя могут увидеть!

— Бросьте, мисс Бейкер, маглы даже своих домашних питомцев порой у себя под ногами теряют. Никто меня не увидит.

— А в школе тебя не учили, что…

— Пользоваться заклинаниями вне Хогвартса запрещено, я помню.

— Я вам поражаюсь, мальчики. Стали незарегистрированными анимагами и даже не посоветовались со своими родителями.

— Ты была бы против, мам, — ответил Арчибальд и с улыбкой на лице нежно похлопал её по спине.

— Я и сейчас против. Не смей пользоваться этим заклинанием ни здесь, ни в школе. Пока тебе не исполнится семнадцать и ты не встанешь на учёт.

— А может, ты меня зарегистрируешь в тайне?

— И потеряю работу в Министерстве магии за то, что покрываю двух несовершеннолетних незарегистрированных анимагов? Это, кстати, и твоей мамы касается, Джимми.

— Что? — Он уже сидел за столом и за обе щёки уплетал яичницу с беконом.

— Где же ваши манеры, друг мой? — глядя на него, со смешком проговорил Арчи.

— Извините. Просто вы так увлечённо спорили, а этот запах всё больше и больше раззадоривал мой желудок.

— Ничего, — сказала мисс Бейкер и жестом позвала сына сесть за стол.

Он сел рядом с Джимми, уже почти доевшим завтрак, и, пожелав всем приятного аппетита, приступил к трапезе.

— Выпить бы чего-нибудь, — сказал Арчи и, достав волшебную палочку из кармана, направил её в сторону холодильника.

— *Акцио*, — проговорила мисс Бейкер, и палочка из его руки прыгнула ей во вторую.

— Ма-ам, — протяжно проговорил он и протянул ей руку.

— То, что ты незарегистрированный анимаг, не даёт тебе права колдовать вне школы.

— Брось.

— Чего ты хочешь?

— Свою волшебную палочку, из розового дерева и волоса единорога, — не опуская руки, проговорил он.

— Чего ты хочешь выпить? — вновь побагровев, спросила мисс Бейкер. Когда она была особенно зла на него, зелёные глаза обретали цвет ярко-зелёного малахита.

— Апельсиновый сок, пожалуйста, — заметив эту деталь в её глазах, с опаской проговорил он.

Она взмахнула волшебной палочкой, и из холодильника вылетела коробка сока, летящая на опережение стакану из кухонного шкафа. Стакан послушно приземлился на стол, и из коробки сока полился оранжевого цвета нектар.

— Спасибо.

— На здоровье.

— А можно мне…

— Заберёшь после завтрака, — отрезала мисс Бейкер.

Прикончив свой завтрак, все встали из-за стола. Мальчики выдвинулись ко входной двери, а мисс Бейкер взмахом волшебной палочки отправила посуду в раковину, где парящая губка и щётка поспешили приступить к своей обыденной работе.

— Спасибо за завтрак, мисс Бейкер, — отперев входную дверь в гостиной, сказал Джимми и вышел на улицу первым.

— На здоровье. Передавай привет маме.

— Обязательно.

— Пока, мам.

— Ничего не забыл? — повертев в руке его волшебную палочку, сказала она.

— Точно. Спасибо, — забрав палочку, он поспешил спрятать её в карман.

— Надеюсь, мне не нужно повторять тебе то, что я говорила перед завтраком, — укоризненно посмотрев на него, сказала она.

— Нет, мэм.

Тяжёлая гримаса на её лице сменилась улыбкой. Подойдя к нему, она поцеловала его и попыталась пригладить взъерошенные волосы.

— Буду вечером.

— Ты взял деньги?

— Возьму в Гринготтсе.

— Будьте аккуратны.

— Как всегда, — синхронно проговорили мальчики и поспешили на автобус до центра Лондона.

— Может, всё-таки…

— Нет, — отрезал Арчи.

— Ты так сильно боишься свою маму?

— Не в этом дело. Не только в этом.

— А в чём?

— Посмотри направо, в окно того дома.

В маленьком доме из песчаного кирпича с красной крышей за решётчатым окном виднелась старушка. Она сидела, опершись локтями на подоконник, и внимательно на них смотрела.

— Да, жутковатый у неё взгляд.

— Она однажды увидела, как я ночью превратился.

— А зачем ты превращался ночью?

— Хотел узнать, насколько мне хватит дыхания, если я буду бежать, будучи волком.

— Так ты в волка превращаешься или всё же в собаку?

— В волка среднего размера. Просто подшёрсток не такой густой, вот и кажется, что это собака. Но мне это даже в выгоду: кто заподозрит собаку с белоснежным мехом в том, что она волшебник?

— Твоя соседка?

— Это случайность.

— И что было потом?

— К моему счастью, ничего. Остальные соседи уже привыкли видеть ухоженную белую собаку, личность хозяина которой для них остаётся в тайне. А её заявление все списали на проблемы глубокого возраста.

— Понятно. Повезло тебе.

— Не представляешь как.

— Мисс Бейкер знала?

— Да. Мне потом крепко досталось.

Дойдя до остановки, они сели в тень. Посмотрев на старое, чуть пожелтевшее со временем расписание пригородных автобусов, Арчи сверился с наручными часами.

— Должен приехать через две минуты.

— Это часы твоего отца?

— Да.

— Зачем ты их носишь, если ты его недолюбливаешь?

— Других у меня нет. По той же причине я и на гитаре, оставленной им, играю. К тому же это радует маму.

Услышав приближающийся шум мотора, они встали и подошли к жёлтой разметке, отделяющей пешеходную зону от дороги. К ним подъехал красный двухэтажный автобус с открытой крышей. Заплатив за проезд, они поднялись наверх и заняли последние места красно-белых кожаных сидений. Водитель объявил следующую остановку, и автобус тронулся.

Тёплый летний ветер обдувал лицо Арчи. Жару он не любил, в отличие от холодов, поэтому, откинув голову на спинку сиденья, он закрыл глаза от палящего солнца.

— Пожалуйста, не уходи! — кричал где-то вдалеке женский голос.

— Как ты могла молчать о таком?!

Арчи услышал голос отца и поспешил на его звуки, но, открыв глаза, увидел перед собой лицо Джима.

— Арчи, проснись. Мы приехали.

— Я что, уснул?

— Да. И очень громко скрипел зубами во сне. Даже ветер умудрился заглушить.

Поднявшись с сидений, они спустились по лестнице к дверям автобуса и сошли. Был выходной день, и людей в центре Лондона было много. Кто-то обедал на верандах кафе и ресторанов, кто-то просто гулял по центральным улицам, а кто-то работал и активно зазывал к себе клиентов.

— Куда-нибудь зайдём или сразу в «Дырявый котёл»?

— В «Дырявый котёл», — проговорил Арчи и, зевнув, не спеша пошёл с Джимми в сторону паба.

Мальчишки медленно прогуливались по освещённым пылающим солнцем улицам Лондона. Паб «Дырявый котёл» располагался в одном из самых старых и живописных районов Лондона. Уйдя с центральных улиц, они свернули в один из узких жилых районов, которые так старательно прятали волшебное заведение от глаз маглов. Идя по узким улочкам, они любовались живописной архитектурой домов, гадая, живёт ли в них какая-нибудь богатая семья или такая роскошь досталась кому-то по наследству.

— А вот этот явно принадлежит кому-то из богатеньких, — Джим показывал на жилой трёхэтажный дом, двери которого были украшены золотыми узорами, а дверная ручка была сделана из золотистой головы льва. Некоторые балконы состояли из тех же золотистых красок, украшающих металлические поручни, сделанные также в виде львов.

— Может быть, здесь жил сам Годрик Гриффиндор? — спросил Арчибальд с саркастической улыбкой на лице.

— Точно. А Салазар Слизерин, наверное, был его консьержем, — поддержал шутку Джим.

— Салазар Слизерин, вообще-то, жил в Румынии. И Гриффиндора вашего сделал на первой же несмертельной дуэли, — ворчливо проговорил женский голос за спиной мальчишек.

Обернувшись, они увидели перед собой нахмурившуюся девушку с бледной кожей. Глаза её были ярко-зелёные, и на фоне белоснежной аристократической кожи казались ещё ярче. Одета она была в чёрные джинсы с футболкой, которые почти идеально сливались воедино с длинными чёрными волосами, концы которых были покрашены в белый.

— Ты её знаешь? — спросил Джим у Арчи, так же как и он недоумевающе глядевшего на девушку.

Арчи отрицательно помотал головой. Он её не знал, но выглядела она знакомо.

— Ты из Хогвартса? — спросил наконец Арчи.

— Да. С факультета Слизерин, как можно было уже догадаться. И вам, гриффиндорские девчонки, я бы советовала держать язык за зубами, когда прогуливаетесь по улицам, где ходят маглы.

— Кого это ты назвала!?

— Вообще-то мы с Когтеврана, — перебил Арчи Джима, дабы тот не начал раздувать ссоры.

— Тем не менее, советую прислушиваться, когда обсуждаете такие вещи.

— Несомненно, спасибо тебе, — отвесив ей низкий поклон, проговорил Арчи.

Девушка не оценила данный поступок. Лишь смахнув длинные, упавшие локоны с плеча, стремительно пошла в сторону того же паба, куда и направлялись мальчишки. Пропустив её вперёд, они медленно двинулись в ту же сторону, не желая более с ней пересекаться.

Наконец они дошли до нужного места. Среди серых жилых домов располагался паб-гостиница, отличительной чертой которого была чёрная вывеска с изображённой на ней ведьмой, перемешивающей зелье в котелке с дыркой. Они постучали в дверь, и её распахнул молодой парень в барменском фартуке. Он посмотрел на них удивлёнными глазами.

— Здесь не обслуживают несовершеннолетних, — он хотел закрыть дверь, но её подперла нога, внезапно появившаяся из-за угла.

— Сколько раз тебе говорить: зови меня, если в твоей дурной башке поселяются сомнения, толкающие тебя на самовольные действия.

Дверь отворил седой невысокого роста старик, расплывшийся в улыбке, завидев мальчишек.

— Арчибальд, Джимми. Рад вас видеть, — он отворил дверь и жестом руки пригласил мальчишек войти.

— Здравствуй, Генри. От народу, как всегда, отбоя нет?

— Не сказал бы, сами видите — сегодня пусто. Только две старые волшебницы сняли комнату с утра. И молодая девушка приходила, но тут же удалилась к заднему двору.

Напротив входа в паб, практически во всю длину комнаты, у дальней стены стояла дубовая барная стойка. Полки над ней украшали разного рода бутылки с алкоголем. В углу стойки стояли три серебристых крана, над каждым висела табличка с названием и сортом пива. По залу были расставлены чёрные круглые столики с зелёными светильниками на них. За одним из этих столиков сидел тот самый молодой бармен. Ещё раз недовольно взглянув на молодых гостей, он звучно раскрыл газету и скрылся за ней. Оборот газеты гласил, что она выпущена издательством «Ежедневный пророк». А под надписью, щурясь от вспышек фотоаппаратов, стоял министр магии, о чём-то недовольно переговаривающийся с журналистами.

— Хотите чего-нибудь? — спросил их старый бармен, заходя за стойку и протирая пивной стакан от капель воды.

— Нет, спасибо, нам надо в Косой переулок успеть, — сказал Арчи, сверившись с наручными часами.

— После обязательно заглянем, — проговорил Джим и поспешил за Арчи, уже торопливо идущим к заднему двору паба.

Мальчишки вышли на задний двор, окружённый четырьмя стенами из красного кирпича и одной мусорной урной, стоящей в углу у двери.

Арчибальд достал палочку и постучал ей четыре раза вокруг углубления в стене, где не хватало одного кирпича. Стены затряслись, и кирпичи начали раздвигаться в стороны, образуя дверной проход.

— Добро пожаловать в Косой переулок, — сказал Джим и жестом руки пригласил Арчи пройти первым.

— Благодарю вас.

Улицы заполняли множество магазинов — от внушительно больших до самых маленьких. По центральному проходу улицы двигался внушительный поток учеников и их родителей. Каждый готовился к новому учебному году.

— Ну что, сперва за учебниками? — спросил Джим, сверившись со списком покупок на пергаменте.

— Ты иди, мне сперва в Гринготтс надо. Встретимся у лавки для ухода за магическими существами.

Мальчишки разошлись, и Арчи направился через толпу к банку Гринготтс. Дойдя до самого высокого здания в Косом переулке, он отворил тяжёлые дубовые двери и вошёл внутрь. Стены и пол банка были выкрашены в цвет золота. Пол был настолько чистым, что в нём можно было бы разглядеть своё отражение, если бы его не заглушал свет от внушительных объёмов люстры, висящей по центру потолка банка. Вокруг сидели гоблины и занимались штамповкой бумажной волокиты, в полтора раза превышающей рост каждого из них. Арчи подошёл к стойке, располагающейся по центру банка. За ней сидел седой гоблин с очками-половинками в золотой оправе.

— Прошу прощения.

— Слушаю вас, — сказал гоблин и недовольно поднял на него взгляд.

— Арчибальд Бейкер, хранилище 395, — он протянул гоблину золотой ключ.

Гоблин внимательно оглядел ключ и, вручив его обратно, подозвал к себе помощника.

— Проходите за мной, — сказал гоблин с чёрными волосами и вооружился старым квадратным фонарём, излучающим свет из четырёх круглых стёкол.

Выйдя из центрального зала, они пошли по коридорам к лестнице, ведущей в подземелье, где располагались хранилища волшебников. Пройдя долгий путь по лестнице вниз, им наконец завиделась вагонетка, ожидающая своих путников на парящих над пропастью рельсах. Гоблин отворил дверь вагонетки и пригласил Арчи сесть первым.

— Спасибо, — поблагодарил Арчи и с опаской посмотрел на чёрную, как смоль, бездну у него под ногами.

Гоблин сел за руль вагонетки и повесил фонарь на крючок так, чтобы он освещал рельсы перед ним. Транспорт начал движение, и они с большой скоростью устремились в сторону хранилищ. Пока они ехали, на другой стороне подземных скал Арчи заметил, как водопад омывает рельсы.

— Это Погибель воров? — спросил он у гоблина.

— Да.

— Это правда, что она смывает любые чары?

— Чистейшая. Иногда даже убивает.

— Отчего это зависит?

— От того, насколько у вас плохие намерения и насколько ваша душа запятнана ими, — сказал гоблин и пристально на него посмотрел.

Арчи стало неловко от столь пронзительного взгляда, и остаток пути они проехали молча. Доехав до нужного хранилища, гоблин объявил его номер и открыл дверь, пропуская Арчи вперёд.

— Ключ, пожалуйста.

Арчи достал ключ и вручил его гоблину. Тот жестом попросил его отойти назад и вставил ключ в дверь. Она никак на это не отреагировала и отворилась лишь после того, как гоблин провёл по волшебному замку пальцем. Арчи зашёл внутрь и оглядел хранилище. Много лет оно принадлежало его семье. Золота здесь было так же много, как и фамильных драгоценностей, принадлежавших его роду. В центре комнаты стоял небольшой кожаный мешочек, перевязанный золотистой верёвкой с прикреплённой к ней запиской. Записка гласила, что в мешке лежат деньги на школьные принадлежности и на первую половину учебного года. Мать Арчи всегда прививала ему экономность, дабы было всегда на что жить и чтобы у наследников был свой парашют. Положив записку в карман и выйдя из хранилища, он дождался, пока гоблин закроет дверь и вручит обратно его ключ. Обратный путь так же прошёл в полной тишине, нарушаемой лишь попутным ветром и скрежетом рельс.

Выйдя из хранилища, Арчи первым делом решил зайти в магазин для ухода за волшебными существами и купить своей сове Фрейе печенья. В поезде клетки открывать нельзя, а проголодаться в дороге она вполне успеет. Забегая в магазин, он столкнулся со знакомой ему уже слизеринкой.

— Смотри, куда идёшь, придурок, — сказала она и покинула магазин с совиным печеньем в руках.

— Какая грубиянка, — проговорил он и проводил её взглядом, пока она не затерялась в толпе.

Купив печенья для совы, он вышел на улицу и стал ждать Джима. Вдруг он услышал чьи-то радостные возгласы. Повернув голову, он увидел, что в лавке для квиддича появилась новая витринная обновка. Подойдя поближе, он разглядел за стёклами «Молнию» — одну из самых быстрых мётел.

— Кажется, у Поттера такая, да? Эх, была бы такая у нашего ловца, мы бы разнесли Гриффиндор в пух и прах.

Арчи резко обернулся от неожиданности. Перед ним стоял Джим, уже с наполовину перечеркнутым списком покупок.

— Ты где был? — спросил его Арчи.

— Ждал тебя там, где и договаривались. А ты слинял.

— Извини, загляделся.

— Понимаю, я и сам с минуту любовался ею вместе с тобой, пока не вспомнил, что тебя нужно поторопить.

Людей в Косом переулке становилось всё больше, и мальчишки поспешили осуществить покупки быстрее, чем их задавит толпа. Закупившись по полной, они решили пройти обратно в Лондон тем же путём, которым пришли. Вечерело, и в пабе уже собирался народ. Завидев их, старый бармен подошёл к ним с той же радостной улыбкой на лице.

— Как прошли покупки?

— Хорошо, не считая того, что мы чуть не задохнулись, пробираясь обратно через толпу, — сказал Арчи, протирая пот со лба.

— Можно нам сливочного пива? — попросил Джим.

— Сейчас будет, — сказал бармен и достал стаканы из-за стойки.

Мальчишки пили пиво и весело общались с барменом, под недоумевающие взгляды посетителей. Он рассказывал им забавные истории из жизни и о том, чего только не приходилось ему видеть за годы работы в этом пабе. Арчи допил вторую кружку и поглядел на наручные часы.

— Нам пора, у меня ещё даже вещи не собраны.

— Завтра уже на поезд. Ты уверен, что успеешь собраться? — спросил его Джим.

— Поезд отходит в десять утра. Конечно, успею.

Попрощавшись с барменом, они вышли на улицы Лондона, веющие приятной вечерней прохладой. Джим оглядел пустую улицу и достал волшебную палочку.

— Так устал, что держать меня будут только крылья. Ты со мной?

— Нет, хочу прогуляться.

— Ну, нет так нет. Смотри, не опаздывай, — проговорил он, прежде чем обернуться чёрным филином и напоследок ущипнуть Арчи на прощанье клювом в ухо.

— Чтоб тебя, Джим, это уже не смешно! — прокричал Арчи вслед стремительно улетающей птице.

Глубоко вздохнув, он неторопливо пошёл в сторону автобусной остановки, стараясь думать о чём угодно, лишь бы из головы наконец ушла эта слизеринка.

— Молодой человек. Просыпайтесь, конечная.

Арчибальд открыл глаза. Перед ним стояла темная фигура водителя автобуса. Юноша протер глаза и оглянулся по сторонам в изумлении. На улице уже стемнело. Он и не заметил как опьяняюще на него подействовали палящее солнце, вместе с теплым летним ветром. Выйдя из автобуса, он небрежно побрел домой, оглядывая улицы по сторонам. Дома плыли в тёплом свете от фонарных столбов, расставленных вдоль дороги. В них и магазинчиках напротив зажглись огни. Бредя по улице, юноша то и дело с интересом заглядывал в окна соседних домов. В каждом из них кипела жизнь и он с интересом наблюдал за этим процессом. Вот кто то стоя на кухне готовит ужин. А вот дети и их родители сидят за общим столом и горячо о чем то спорят.

Следующая картина заставила сердце юноши забиться быстрее. В окне дома он заметил молодую пару. Девушка с черными волосами была одета в белое вечернее платье. Её партнёр, высокий мужчина с уложенными набок волосами того же цвета, был одет в чёрный смокинг. На столике возле окна стоял граммофон и даже сквозь закрытое окно, было слышно как из него льётся джаз. Какое то время юноша стоял и наблюдал за их медленным танцем. Но поспешно пошел дальше, когда девушка, завидев его через окно, подмигнула ему с улыбкой на лице. В голову снова пришел образ этой слизеринки. Помотав головой он попытался стряхнуть эти мысли, но тщетно.

Домой юноша добрался изнурённым, зевая каждые несколько минут, не в силах больше бороться с желанием лечь спать. Войдя в дом, он поспешил подняться в свою спальню. Раздевшись, он ещё раз посмотрел на свой полусобранный чемодан. На лице его растянулась улыбка и после взмаха палочкой он уже наблюдал за тем, как оставшиеся к сборке вещи, паря по комнате плавно складываются в чемодан. Ещё один взмах и чемодан захлопнулся издав звук щелчка двух позолоченных замков. Его сова Фрейя, пристально наблюдала за ним, сидя на вещевом шкафу.

— Маме ни слова, ладно? — Сказал юноша, смотря на неё с улыбкой на лице.

Сова лишь ухнула в ответ, продолжая смерять его серьезным взглядом ярко желтых глаз.

— Ну ладно. — Сказал он и залез под одеяло.

Ночью ему снились очень странные сновидения. Сначала снова всплывали старые воспоминания об отце, который со скандалом ушел из семьи, узнав что живет среди волшебников. Потом этот образ сменился воспоминаниями о знакомстве со слизеринкой. Там они не были улыбчивым парнем и раздраженной от неприязни к собеседнику девушкой. Там они были знакомы давно и гуляли по улицам Лондона держась за руки. Но сон быстро прервался тем, что кто то тряс юношу за плечи.

— Арчи, Арчи. Просыпайся, ну же. Ты опоздаешь на поезд. — нависнув над ним приговаривала его мама.

— О Господи, сколько время? — Юноша посмотрел на наручные часы. Стрелки часов показывали ровно девять утра.

— Поезд через полтора часа. Умывайся, а я приготовлю завтрак. — проговорила мисс Бейкер и надела на себя кухонный фартук.

— Не нужно, я поем в поезде. — Зевая по пути в ванную, ответил юноша.

— Вот ещё, и чем же ты там будешь питаться кроме лакричных палочек и шоколадных лягушек?

— Ладно-ладно. Просто заверни мне завтрак с собой, пожалуйста. — сказал он напоследок, прежде чем закрыть за собой дверь в ванную.

Закончив, он засеменил по комнате, одеваясь на ходу и проверяя еще раз, ничего ли не забыл. Захватив по пути к выходу из комнаты пустую совиную клетку, он посмотрел на вещевой шкаф. Сипуха мирно сидела на нем с закрытыми глазами, слегка посапывая во сне и раздувая перья вокруг клюва.

— Фрейя — подозвал он ее, но она не откликнулась.

— Фрейя! — Наконец крикнул он ей и сова пошатнувшись, растерянно начала вертеть головой, оглядывая комнату в поисках хозяина. Завидев его с приоткрытой клеткой в руке, она спикировала усевшись ему на плечо и пристально уставилась на карман его мантии.

— Ладно, но только одну. Остальное съешь в поезде. — сказал юноша и закинул в клетку совиного печенья. Довольная сова нежно клюнула его в щеку и залезла в клетку за своей желанной добычей. Закрыв за ней дверцу, он спустился вниз. На столике, у выхода из дома, уже лежал аккуратно завёрнутый в красно-белую клетчатую ткань контейнер с завтраком.

— Все взял. Палочку, деньги, книги, перо с чернилами? — словно на допросе, спрашивала мисс Бейкер.

— Мам, да.

— Ну ладно — она поцеловала его и открыла ему дверь.

Возле дома стояла черного цвета старушка Англия, с жёлтой пластиковой вывеской на крыше.

— Карета подана, господин Бейкер — довольно проговорил сидя на заднем кожаном сиденье такси, Джим.

— Откуда?

— Я вызвала. Звонила мама Джима, сказала он тоже проспал. — проговорила с улыбкой на лице мисс Бейкер.

— Спасибо мам, я люблю тебя. Пока.

— До свидания мисс Бейкер, спасибо вам огромное. — крикнул ей в приоткрытое окно Джимми.

— Учитесь прилежно. — крикнула она им вслед и помахала на прощание рукой.

Машина тронулась и юноши с предвкушением смотрели каждый в свое окно.

— Лето пролетело так быстро — Сказал Арчибальд, тяжело вздыхая и переводя взгляд на своего собеседника.

— Не сказал бы, мы с мамой этим летом в Египет летали.

— Почему ты об этом не рассказывал?

— Особо не о чем рассказывать. Палящее солнце и море.

— А пирамиды?

— Такие же треугольные, как и всегда.

— Настолько неинтересно было, в море хотя бы купался?

— Всего один раз. Мама плавать не умеет. Поэтому и отдых прошел так себе. — Грустно произнес Джим.

Спустя некоторое время, они наконец доехали до вокзала. Выйдя из машины, водитель помог мальчикам выгрузить чемоданы из багажников. Забрав с задних сидений клетки с совой и крысой, они отправились искать тележки для багажа.

— Как Марла? — спросил Арчибальд глядя на белую, красноглазую крысу, с интересом принюхивающуюся к новым для нее запахам.

— Хорошо. Ей уже 4 года исполнилось.

— Совсем старушка уже.

— Как и твоя Фрейя.

— Ну совы ведь живут в домашних условиях до 40 лет. Так что она ещё совсем молода. — Сказал Арчибальд, с улыбкой глядя на сову, с интересом наблюдающей за крысой Джима.

Найдя две свободные тележки, они погрузили на них чемоданы с клетками и отправились к несущей колонне моста, между платформами 9 и 10 за стеной которой, скрывался проход к платформе 9¾.

— После вас — сказал Джим указывая рукой на стену между платформами.

— Нет, сэр. Прошу, после вас.

— Ну, раз вы настаиваете. — Джим отвесил ему поклон, и положив руки на тележку с разгоном прошёл сквозь стену.

Арчибальд сделал глубокий вдох и хорошо разогнавшись, побежал к стене. Ему всегда было интересно пройти сквозь нее с открытыми глазами. Но в очередной раз, он зажмурился, от страха врезаться в стену и опозориться перед половиной всего населения Лондона. Преодолев этот барьер и открыв глаза, он увидел перед собой улыбающегося Джима. Поезд Хогвартс-экспресс уже стоял на станции и набирал учеников. Мальчики поспешили за ними.

— Ваш багаж, пожалуйста. — проговорил проводник поезда, одетый в красный, с золотыми пуговицами пиджак. Штаны его были черные, с теми же красными полосами вдоль боковых швов. А чёрные туфли блестели так, что через них можно было увидеть своё отражение.

— Спасибо, сэр. — Поблагодарил его Арчи.

Проводник приспустил с головы красную кепку и жестом руки пригласил мальчиков войти в поезд. Они медленно двигались из хвоста поезда в середину, в поисках свободных мест.

— Кажется здесь свободно — сказал Джим, приоткрывая дверь купе. Но его остановила выставленная нога.

— Здесь занято. Ответила на его вопросительный взгляд уже знакомая им девушка, одетая в форму факультета Слизерина.

— Но ведь ты здесь одна. — Недовольно начал протестовать Джим, пока его не остановил Арчибальд.

— Через одно купе есть свободное место. Я уже занял его клеткой с Фрейей. Иди, я догоню.

Джим посмотрел на него с ещё более вопросительным взглядом, но послушно прошел в купе.

— Прости за это недоразумение. Он мало посещал летнюю школу для джентльменов. — Он посмотрел на нее, с надеждой вызвать улыбку своей шуткой. Но она оставалась все такой же холодной. Хотя, в один момент ему все же показалось, что уголки ее губ слегка дрогнули.

— Почему Фрейя? — Лишь спросила она.

— Мне очень нравится скандинавская мифология. — Смущенно ответил Арчи.

Не дожидаясь, пока она заметит красноту его лица, он поспешил отвести от себя ее взгляд.

— А как зовут твою сову? — На одном из сидений стояла серебряная клетка, в которой сидел черный филин, с глазами оранжевого оттенка.

— Зевс. — Наконец улыбнувшись ответила она.

— Значит, любишь Греческую мифологию? — с дружеской подколкой спросил он ее.

— Может быть. — переводя на него взгляд, с той же улыбкой ответила она.

— О, мой дамский угодник, позволь прервать твое дорожное свидание и попросить успокоить свою сову. Она скоро шею себе сломает.

Улыбка девушки сменилась на прежнюю холодную гримасу. Она уже хотела закрыть дверь своего купе, но Арчи остановил ее.

— Прости его еще раз. Я кстати Арчи — он протянул ей руку.

— Прощаю. Спектра — она ответила рукопожатием в ответ на его жест.

— Очень приятно. Еще увидимся?

— Тебя ждет друг — сказала она и закрыла перед ним дверь.

Девушка села к окну, сложив ноги на сиденье и оперлась подбородком о колени. Арчибальд проследовал в свое купе. Не в силах сдержать улыбку, он мысленно подметил для себя что у нее очень нежные руки. Войдя в купе, он заметил на себе серьезный взгляд Джима.

— Что это вы на меня смотрите с такой тревогой, друг мой? — продолжая улыбаться спросил его Арчи.

— Прошу тебя. Только не говори что ты влюбился в эту змею.

— Чем она тебе так не понравилась?

— Значит влюбился. — отрицательно покачивая головой сказал Джим.

— И что такого?

— Ну не знаю. Наверное, потому что она грубиянка, а еще из Слизерина.

— Не стоит судить о человеке только из-за факультета.

— Почему?

— Например, потому, что ученики Когтеврана отличаются высоким умом. Чего кстати не скажешь о тебе.

— Эй! Ты меня всего на одну оценку превосходно обошёл.

— А я и не про оценки.

— А про что?

— Не важно. — Арчи прервал диалог, дабы не продолжать вести бессмысленный спор.

Услышав заветное “тележка со сладостями”, доносящееся из коридора вагона, он достал несколько галеонов из кармана. Выйдя в коридор, он завидел женщину преклонного возраста, развозящую тележку с кучей разных сладостей.

— Чего нибудь хочешь, дорогой? — мягким голосом спросила она.

— Тыквенный сок и одну шоколадную лягушку, пожалуйста. — Ты что нибудь будешь? — Обратился он к Джиму, но тот лишь покачал головой.

— Спасибо. — Расплатившись, он зашёл обратно в купе. Доев шоколадную лягушку в качестве десерта после остывшего завтрака, он запил ее тыквенным соком и посмотрел на коллекционную карточку, в которой начала проявляться фотография волшебника.

— Николас Фламель. Один из рекордных долгожителей среди алхимиков и создатель философского камня — прочитал он вслух обратную сторону карточки.

— Да ладно, я уже два года за ней охочусь! — с восторженнымм блеском в глазах прокричал Джим.

— Забирай — Арчи протянул ему карточку.

— Серьезно?

— Да, я их не собираю.

— Ты прощен. — сказал Джим и с довольным видом убрал карточку в чемодан.

— Прощен за что?

— За эту змейку.

— Как мило с твоей стороны.

Диалог прервала Фрейя, начав активно ухать глядя на своего молодого хозяина. Арчи достал оставшееся совиное печенье и закинул ей в клетку. Сова благодарно кивнула ему и приступила к трапезе.

— Ты кстати решил кем хочешь работать после выпуска из школы? — Спросил Джим Арчибальда, не в силах больше сидеть в тишине, нарушаемой лишь грохотом колес поезда и щелканьем совиным клювом.

— Ну, сначала я думал о работе мракоборцем. А потом подумал о должности профессора.

— Профессора. И что бы ты преподавал?

— Защиту от темных искусств. В этом году как раз экзамены по ней и по истории магии.

— Точно, экзамены. — тяжело вздыхая произнес Джим.

— А кем хочешь стать ты?

— Тоже мракоборцем, наверное. Либо работать как наши мамы, в министерстве магии.

— Об этом я даже не думал.

— Какой же из тебя получится учитель, если ты чуть не завалил предмет в прошлом году, испугавшись Богарта?

— Но я же сдал по итогу. — вновь ощутив прошлый страх ответил Арчи.

— Что вообще тогда произошло при твоей встрече с Боггартом?

— Сперва он превратился в огромную сколопендру, я всю жизнь их боялся. Но на замену этому страху, пришёл новый. — не сдержав дрожь ответил юноша.

— Точно, он ведь превратился тогда в дементора.

— Да. Я начал их бояться после того, как мы играли против Гриффиндора на прошлогоднем матче. Дементоры ведь тогда охраняли замок, из-за сбежавшего из Азкабана Сириуса Блэка. Помнишь, Поттер тогда улетел за пределы поля за золотым снитчем? Когда он падал с метлы, дементоры словно с цепи сорвались. Я наткнулся тогда на одного из них. Метлу покрыла корка льда за малейшие секунды. А сердце, буквально было готово выпрыгнуть из груди, когда одна из этих тварей подлетела ко мне вплотную.

— А что ты почувствовал в этот момент?

— Меня обуял ужас. Было такое ощущение, будто весь мир вокруг поглотил мрак их чёрных, как смоль плащей. Такого страха я в жизни не испытывал. Ощущение было такое, будто вот-вот подступит паническая атака. Мне в тот момент повезло упасть на трибуны преподавателей. Профессор Люпин отогнал одного из них заклинаем патронуса.

— Да. Повезло. А сейчас ты их боишься?

— Не знаю. Но после этого я записался на дополнительные занятия и попросил профессора обучить меня этому заклинанию.

— А какой у тебя патронус?

— Тот же, что и моя форма анимага. А у тебя?

— Я еще не овладел им.

— Какой же из тебя будет мракоборец, если ты не владеешь одним из главных защитных заклинаний?

— Я выучу.

Мальчики проговорили половину пути об учебе, экзаменах, и о том, каким ожидать этот год. Спокойным, или таким же опасно-захватывающим как и прошлый. За окном уже вечерело и Арчибальд начал чаще зевать.

— Я наверное посплю немного. Разбудишь как приедем?

— Да. Я спать не буду.

В этот раз, сны сопровождались исключительно кошмарными воспоминаниями, с той самой игры в квиддич. Сознание сформировало картину, которую юноша боялся увидеть наяву больше всего. В этот раз он не упал на трибуны где его спас преподаватель. Во сне он оказался на месте Поттера. Он был так же далеко от поля, но слышал где то эхо, доносящееся от грохота трибун. Но как ни старался, он не мог найти их за густыми облаками и туманом. Метла в конечном итоге отказывалась куда-либо лететь, словно и она оказалась под оцепенением страха. Его медленно окружали черные мантии, заполняя мраком все пространство вокруг. Одна из этих фигур прильнула к нему, словно они находились в смертельном танце. В то время как остальные, окружили их в кольцо и наблюдали за ними как зрители в концертном зале.

Танец будто продолжался целую вечность, пока зрителям не наскучила данная картина и они загалдели, требуя перейти к финальному акту. Черный, зловонный как болото, с прогнившими остатками от зубов рот, коснулся его губ, высасывая из него остатки надежды на спасение. А когда надежда исчерпала себя, ей на замену встала его душа. Он почувствовал, как внутри него словно что то сломалось, но сердце продолжало активно биться. Напившись, словно новорожденный теленок материнского молока, дементор отпустил его, отправляя в свободное падение в бездну. Пока он падал, сквозь звон в ушах было слышно как кто то кричал издалека его имя. Наконец он открыл глаза и увидел над собой Джима, с тревогой смотревшего на него.

— Ты в порядке? — продолжая нависать над ним спросил Джим.

— Да, да. — Арчибальд протер рукой холодный пот стекавший со лба.

— Все тот же сон?

— Нет. Хуже. Сделай одолжение, давай больше не будем обсуждать мои страхи перед сном. Ладно?

— Ладно. Мы кстати приехали.

Арчибальд посмотрел в окно. Проснувшись, он не сразу заметил что грохот колес и покачивание поезда на рельсах стихли. В окне была видна фигура школьного лесничего Хагрида. По традиции, как всегда встречавшего новых первокурсников.

— Пошли? — сказал Джим, стоя в дверях с клеткой в руке.

— Да. — ответил Арчибальд, прихватив клетку с совой и проследовал за другом к выходу на перрон.

Арчибальд и Джим вышли на перрон. На улице уже стемнело, но посадочную площадку возле поезда освещали ярко белые огни фонарей, расставленные вдоль путей поезда. Перрон был заполнен паром от только что прибывшего поезда и Арчи не сразу узнал фигуру, стремительно приближающуюся к нему.

— Привет Арчи. — Сказала Чжоу Чанг и крепко обняла его, сдавливая шею руками.

— Привет, Чжоу. Ты решила убить меня быстрее, чем это сделает очередной бладжер на поле для Квиддича? — Сдавленным голосом спросил он.

— Ой, извини. — она отпрянула от него и внимательно оглядела с ног до головы. — По моему, ты стал ещё выше.

— Разве?

— Да, точно тебе говорю. — Она встала на носки, но даже так не смогла поровняться с ним. — Такие охотники в нашей команде навес золота.

— Но не стоит забывать о загонщиках, постоянно прикрывающих тебя, ловец. — Джим уже подошёл со своим чемоданом и клеткой.

— Привет! — радостно прокричала Чжоу и обняла его так же крепко.

— Уже раздают багаж? — Спросил Арчи у Джима и начал высматривать проводника поезда.

— Да, кажется твой остался последним.

Чжоу, уже тоже стояла со своим чемоданом и клеткой с совой. Арчи поспешил к проводнику, озирающемуся по сторонам, в поисках владельца забытого багажа.

— Это мой сер. Простите за неудобство.

— Ничего страшного, юноша. Но впредь, не забывайте в первую очередь забирать багаж. Друзья и подождать могут.

— Конечно, сер.

Забрав багаж, Арчибальд поспешил нагнать Чжоу и Джима.

— Повозки вроде уже должны набирать учеников. Давайте догоним наших — предложил Джим и ребята ускорили шаг, что бы поравняться с остальными учениками своего факультета.

Чжоу увидела своих подруг и отделилась от них.

— Что тебе снилось в поезде? — Спросил Джим у Арчи — Ты меня здорово напугал.

— Поцелуй дементора.

— Фу. И как на вкус?

— Что это?

— Где? — Спросил Джим, недоумевая куда смотрит его собеседник.

— Да вот же, запряжён в карету.

— Кто?

— Правда не видишь? — Арчибальд недоумевающе смотрел на Джима, так же, как и он на него.

Перед каретой, стояла запряжённая чёрная лошадь. На первый взгляд, Арчи так и показалось. Но подойдя ближе, он понял что перед ним стоит нечто, лишь отдалённо напоминающее лошадь. Существо не имело меха. Оно было словно обтянуто чёрной кожей вокруг внушительного скелета и имело крылья. Он подошёл к нему вплотную и существо оглядело его добрыми, водянистыми глазами.

— Не волнуйся, я их тоже вижу. — Произнёс позади него женский голос и мягко похлопал его по спине.

Обернувшись, он увидел перед собой невысокого роста девушку. Волосы её были светлые и длинные как у вейлы, а глаза, украшала ярко-голубого цвета радужная оболочка.

— Ты ведь, Полумна, верно? — Спросил он у неё.

— Да, Полумна Лавгуд. — Она протянула ему маленькую, хрупкую на первый взгляд руку.

— Арчи. Арчибальд Бейкер. — ответил он ей рукопожатием. — А кто это такие?

— Их называют Фестралы — ответила она и посмотрела на существо слегка наклонив голову.

— Раньше я их не видел.

— Их видят только те, кто видел смерть.

— Видел смерть?

— Она имеет ввиду твоё прошлогоднее столкновение с дементором? — Влился в их диалог Джим.

— Нет. Дементоры все же существа живые, хоть по ним так и не скажешь. — Ответила она ему.

— Но что тогда значит, видел смерть? — Неунимался Джим.

— Смерть кого то близкого. — Наконец догадавшись, сказал Арчи.

— Да, всё верно. — Ответила Полумна.

— Арчи, ты мне чего то не рассказал? — С тревогой глядя на них обоих, спросил Джим.

— У меня умерла бабушка в этом году. — Ответил он.

— Что, почему ты молчал? — Спросил его Джим.

— Не знаю. Просто не хотел поднимать эту тему.

— Фестралы значит. И они всегда тянули эти повозки? — Пытаясь вглядеться в пустоту спросил Джим.

— Да. Всегда. — Ответила ему Полумна.

Передние повозки уже начали движение и фестрал, стоящий перед ними, стукнул копытом о землю, намекая своим спутникам на то, что скоро начнёт идти.

— Нам пора. — Сказал Полумна и залезла в повозку первой.

Джим залез за ней. Арчи посмотрел ещё раз на существо и последовал за ними. Ехали они неспеша. Погода была приятно прохладной и ученики ехали в повозках без навеса.

— Прости за вопрос. Но раз ты их тоже видишь, значит у тебя кто то умер? — Спросил Арчи у Полумны.

— Моя мама. — Со спокойным лицом ответила она.

— Сочувствую — Сказал ей Арчи.

— Она была великолепной волшебницей. Часто, она экспериментировала с трансформацией. Но один из этих экспериментов, закончился для неё неудачно. Мне было 9 лет.

— Сочувствую — Сказал ей Джим.

— Но у меня есть отец. Так что я хотя бы не так одинока.

Остальную дорогу ребята проехали молча. Полумна, откинув голову, смотрела на звёзды. Лишь изредка называя себе под нос созвездия, которые она успела разглядеть. Джим, все ещё пыталася разглядеть фестрала, но тщетно. А Арчи, лишь уставился в пол повозки, погрузившись в свои собственные мысли.

— Смотрите, почти приехали. — Радостно воскликнула Полумна.

Мальчики подняли взгляд и увидели из-за тёмных деревьев и лесной дымки, возвышающийся на скале замок.

— Уже четыре года здесь учимся, а я все так же, как и в первый раз, восхищаюсь этому великому сооружению. — С тем же восторгом сказала Полумна.

Повозки привезли учеников к заднему двору замка. Школьный завхоз, Аргус Филч, стоял у дубовых дверей замка и ворчливо указывал каждому ученику, куда складывать багаж с клетками. Оставив поклажу, ребята прошли вместе с остальным потоком учеников в центральный зал. Идя по коридору, им все так же приветливо улыбались мужчины и женщины с настенных картин. Несколько школьных призраков, завидев учеников помахали им рукой, так же приветливо улыбаясь и последовали за ними в центральный зал.

— Арчи, Джим, садитесь рядом — Крикнула им Чжоу, завиедв их в толпе.

— Ну что, Чжоу, готова к экзаменам в этом году? — Спросил ее Джим, накладывая себе в тарелку вишнёвый пирог.

— Год только начался, я думаю нечего сейчас об этом думать. — Ответила она ему.

— Значит, готов у нас только Арчи. — Одобрительно посмотрев на него сказал Джим. — Он у нас кстати, решил стать преподавателем по защите от тёмных искусств. Представляешь?

— А что такого? Я и сама подумывала стать школьным преподавателем по игре в Квиддич — Сказала она и хлопнула Арчи по плечу.

— Ну вот, видимо придётся искать себе новых друзей среди мракоборцев. — с досадой проговорил Джим.

— Не волнуйся приятель. Если не сдам экзамены, обязательно пойду бороться со злом вместе с тобой.

— А я думала мы с тобой станем самыми молодыми преподавателями в школе — Начала Чжоу, но Джим перебил ее, приложив указательный палец к губам и показал на стол преподавателей.

К центру зала, вышел Альбус Дамблдор. С той же, серебристого цвета длинной бородой, одетый в серую мантию волшебника и подошёл к дубовой кафедре, на которой располагалась золотистого оттенка сова. Он положил руки на кафедру и сова раскрыла крылья, медленно оглядев весь зал с учениками.

— Добрый вечер, дети. В этом году, я хочу попросить вас быть особенно гостеприимными. Поскольку к нам, приезжают гости из двух школ чародейства и волшебства. Дурмстранга и Шармбатона. Прошу вас, поприветствуйте наших дорогих гостей. — Провозгласил Дамблдор и все устремили взгляд на двери входа в центральный зал.

Двери отварились и на встречу ученикам, забежали с небольшим выступлением студентки из Шармбатона. Одеты они были в нежно-голубого цвета юбки и пиджаки. А на голове у каждой, была того же цвета заостренная шляпа. Их движения, были такими же плавными и элегантными, как и сами ученицы. Все смотрели на них с неподдельным восторгом. Некоторые, даже забывали дышать и моргать, не в силах оторвать от них взгляда. Словно находясь под действием гипноза. Когда девушки закончили танец и отвесили ученикам низкий поклон, зал моментально взорвался аплодисментами и громкими свистками студентов. Особенно громко, аплодировала мужская половина зала. Профессор Дамблдор в это время, целовал руку директора Шармбатона и провожал ее к свободному месту за столом. Она была невероятно высокой. Настолько высокой, что Дамблдор, на ее фоне, казался седым юношей, нежели волшебником, во много раз старше неё.

— Арчи, Арчи. Джек-пот. — Сказал Джим и указал глазами на студентку из Шармбатона, приближающуюся к их столу. — Ну же, двигай.

— Ох. — Арчи врезался в Чжоу после резкого толчка Джима. — Прости. — поспешно извинился он перед ней.

— Прошу вас. — Похлопывая по свободному месту между собой и Арчи, сказал девушке Джим.

— Мерси. — Поблагодарила она и села между ними.

У неё были длинные, светлые волосы до поясницы, собранные в хвост. Глаза были светло-голубого цвета и напоминали драгоценный сапфир. От неё исходил запах душистой лаванды, словно она только что побывала в волшебном саду. Или в лавке дорогой парфюмерии.

— Я Джим. — Сказал он и с широкой улыбкой на лице протянул ей руку.

— Флер Делакур — Протянула она руку в ответ для рукопожатия, но Джим ее поцеловал.

Завидев эту картину, в не самый удобный момент, Арчи поперхнулся тыквенным соком. Но смех все же сдержал.

— Ты в порядке? — Флер аккуратно похлопала его по спине и начала протирать ему подборок платком.

— Все нормально. — Сказал Арчи и взяв платок из ее руки, отвернулся, что бы она не заметила как он покраснел.

— А сейчас, прошу вас поприветствовать студентов из Дурмстранга. — Объявил Дамблдор и указал на входную дверь в зал. Ученики, услышали звуки стука множества тростей, стучачих об пол и эхом отдающихся по всему залу. Студенты Дурмстранга, были крепкого телосложения и одеты в строгую, темно-коричневую форму. Трое из них подбежали к центру зала и выполнив несколько акробатических трюков, задули каждый в свой факел. Пламя соединилось в одно и приняв форму огненного дракона, описало круг по всему залу и испарилось в воздухе. Дамблдор, поприветствовал директора Дурмстранга крепкими объятиями и пригласил сесть за общий стол преподавателей.

— Арчи, это же Виктор Крам. Ловец болгарской сборной по Квиддичу! — Сказал Джим, завидев из толпы Крама, единственного из студентов его школы, кто был одет в богатого вида кожанное пальто, украшенное дорогим животным мехом. Он и остальные студенты его школы, сели за один стол вместе со студентами Слизерина.

— В этом году, студенты из Дурмстранга и Шармбатона, были приглашены в нашу школу не просто так. — Начал выступать с новой речью Дамблдор, дождавшись когда студенты и преподаватели закончат вечернюю трапезу. — В этом году, наша школа удосужилась честью, быть выбранной для проведения турнира трёх волшебников. — Директор снова был вынужден прерваться, поскольку его речь начал заглушать внезапный гром волшебного потолка.

Некоторые ученики уже начали в панике вставать со своих мест, вспоминая то же событие, произошедшее два года назад. Внезапно, в потолок ударило заклинание и гром успокоился. Все устремили взгляд на загадочного спасителя ситуации. В углу зала, стоял человек, одетый в зелёный плащ. Стоял он упёршись на трость, длинною по его плечо. Он подошёл к профессору Дамблдору и поздоровался с ним за руку. Дамблдор, жестом руки пригласил его сесть за стол к остальным преподавателям, но тот лишь помотал головой и вернулся на свое прежнее место.

— Кто это? — Спросил Арчибальд, не в силах оторвать взгляд от его волшебного глаза. Который словно сканировал каждого ученика, сидящего в этом зале.

— Грозный глаз Грюм — Прошептал ему Джим. Самый известный мракоборец за всю историю волшебного мира. Говорят половина сидевших в Азкабане заключённых были пойманы им.

— В этом году, участие в турнире сможет принять каждый желающий ученик, достигший семнадцатилетия — Продолжал Дамблдор, но его снова перебили.

На этот раз, в зале поднялся гул недовольных учеников, осознавших, что они не смогут принять участие в турнире. Дамблдор принял крайнюю меру и приложив волшебную палочку к горлу, приказал всем соблюдать тишину. Голос его разнесся так громко, что несколько свечей, висевших под волшебным потолком затухли. Но затем вспыхнули вновь, спустя несколько секунд.

Дамблдор, чуть погодя, смерил учеников пристальным взглядом и продолжил свою речь. — А сейчас, я любезно попрошу моего коллегу, а так же, по совместительству, главу отдела международного магического сотрудничества, вынести главный приз, за победу на турнире трёх волшебников.

Из-за стола преподавателей, встал Барти Крауч старший и захватил с собой предмет, лежавший рядом с ним на столе, накрытый чёрной ветошью. Он поставил его на маленький столик, стоящий возле кафедры. Дамблдор выдержал небольшую паузу, перед тем как одёрнуть чёрную ткань и показать награду.

— Это кубок огня. — Провозгласил Дамблдор.

Награда за победу и в правду очаровывала. Кубок состоял из элементов серебра и стекла, через которое просачивался ярко-голубой свет. На кубке были выгравированы гербы каждого из факультетов, а так же отличительные знаки, предположительно принадлежащие другим школам.

— В этом году, каждый желающий сможет попробовать принять участие в турнире. И только трое, смогут пройти испытание для состязания. Позже, здесь будет стоять каменный факел. Ученики, желающие принять участие, смогут бросить в огонь пергамент со своим именем. Итоги мы объявим через две недели. Старосты факультетов Когтеврана и Слизерина, прошу, проводите новоприбывших гостей и учеников Хогвартса по своим общежитиям. На этом у меня все. Спокойной ночи. — Сказал Дамблдор и удалился из главного зала вместе с Барти Краучем и Грозным глазом Грюмом.

Ученики поднялись из-за столов и каждый последовал в общежитие, до своих спален. Арчи и Джим начали готовиться ко сну. Мальчики лежали в кроватях и пока остальные уже спали, они разговаривали о предшествующих событиях и делились друг с другом впечатлениями о новых учениках. Арчи уже начинал зевать и Джим, время от времени, заражался от него тем же действием.

— Ладно, давай спать — Сказал Арчибальд и укутался под одеяло.

— Все таки и этот год обещает быть интересным, а? Спокойной ночи — Сказал Джим и погасил светильник на своей прикроватной тумбочке.

Прошло уже две недели с начала нового года обучения. Обещанные директором Хогвартса, Альбусом Дамблдором, выборы участников для Турнира Трёх Волшебников прошли, и ученики, все как один, обсуждали главную новость этого события.

— Как думаешь, Поттер всё-таки сжульничал, или Кубок и вправду выбрал его четвертым участником Турнира? — спрашивал Джим у Арчи, пока они поднимались по винтовой лестнице на урок прорицания.

— Не думаю. Зачем ему это? Я имею в виду, Поттер ведь не дурак и точно предположил бы, что на него обрушится гнев всех присутствующих в этом замке за такой поступок. Наверное, всё-таки слухи не врут, и он и вправду избранный.

Дойдя до класса и отворив дверь, в ноздри учеников, как всегда, ударил резкий запах благовоний и аромата заварного чая.

— Добрый день, дети. Прежде чем занимать свои места, я попрошу вас разбиться на группы по три человека и сесть за стол с шаром для предсказаний, — сказала ученикам Когтеврана профессор Трелони.

Она, как всегда, была одета в стёртую, казалось уже не одним десятилетием, зелёную мантию волшебницы. Её светло-русые волосы стояли дыбом, а на шее висела странного вида бижутерия, вероятнее всего сделанная профессором вручную. Ученики расселись по местам, как им было велено, и разложили на столах книги, пергаменты и перья с чернилами. Арчи, Джим и Чжоу сели за один стол на мягкие красные подушки, заменяющие стулья. Профессор Трелони оглядела учеников огромными глазами из-за линз своих очков и начала вести свою речь, медленно прогуливаясь по классу.

— Сегодняшний урок мы посвятим особенной технике прорицания, — она остановилась на секунду, в надежде создать интригу для учеников.

Каждый из студентов уже сидел, подпирая подбородок рукой, и время от времени потирал глаза, ещё не проснувшись до конца перед первым занятием. Те, кому повезло занять самые дальние места, не стесняясь, клали свободные подушки на стол и спали на них, прячась за книгами.

— Хочу предупредить вас: данная техника подвластна не каждому волшебнику и волшебнице, — продолжала профессор.

— Кто-нибудь, умоляю, превратите её в чайник до конца урока. Я этого не вынесу, — сложив голову на ладони, сказал Джим.

— На этом уроке мы с вами попытаемся заглянуть в будущее. Вот вы, хотите узнать, что вас ждёт в ближайшее время? — резко сев за их стол, спросила профессор.

Джим от удивления подскочил и ударился коленом об и так очень низкий стол.

— М-м-м, — промычал он от боли и схватился за ногу.

— О! Вижу, у нас есть первый доброволец, — сказала профессор и подсела к нему поближе. — Скажи, мальчик, что бы тебе хотелось узнать?

— Наша команда заберёт в этом году Кубок по квиддичу? — поразмыслив, ответил Джим и поглаживал себя по ноге, в надежде унять пульсирующую боль от удара.

— Не так быстро. Сначала вам нужно очистить свой разум и отключить мозги, — сказала она и запустила пальцы ему в волосы.

Класс сотрясался тихими смешками, а Джим в это время заливался красной краской. От стыда или от боли в ноге — оставалось только гадать.

— Ладно-ладно, я понял, мой разум чист. Итак, скажи мне, великий стеклянный шар, наша команда заберёт Кубок в этом году? — спросил Джим и постучал по нему пальцем.

Все трое смотрели сквозь шар с тоской, и только профессор Трелони внимательно вглядывалась в него сквозь линзы своих очков.

— Очень жаль.

— Что это значит? — спросил её Джим.

— Ну а ты, девочка. Хотела бы ты узнать, что ждёт тебя в будущем? — словно не видя перед собой Джима, спросила профессор у Чжоу.

— Хмм. Я стану преподавателем вместе с Арчи? — широко улыбаясь, спросила она, положив голову на стол перед шаром, и, начав подражая профессору Трелони, внимательно вглядываться в шар, выпучив глаза.

— Похоже, он тебе не ответит, — сказал Джим спустя минуту гробовой тишины.

— А ты, мальчик, о чём бы ты хотел узнать? — по-прежнему не обращая внимания на Джима, наконец спросила она у Арчи.

Сперва он хотел также подурачиться, как это делали остальные раз за разом на уроке прорицаний. Но в голову пришла мысль о том, что если попытаться подойти к делу всерьёз, быть может, уроки профессора Трелони не будут казаться бредом сумасшедшей, какой её считали, наверное, не только ученики, но и многие преподаватели.

— Как именно мне нужно задать вопрос магическому шару? — спросил он у профессора, от чего та пришла в изумление.

— Шар ответит тебе только на тот вопрос, который твоё сердце желает услышать больше всего. Именно поэтому я и рекомендую сначала очистить разум, дабы остальные мысли не мешали сосредоточиться на вопросе, ответ на который, возможно, может изменить твою судьбу.

— Ладно, попробую, — сказал Арчи и, закрыв глаза, попытался найти вопрос, ответ на который жаждал получить больше всего.

На этот раз смешки в классе прекратились. Все внимательно смотрели на их стол в ожидании его вопроса.

— Что ждёт меня в ближайшем будущем? — наконец спросил Арчи и внимательно вгляделся в белую дымку стеклянного шара.

Вопрос был не из простых и весьма расплывчатый. Но раз шар не смог дать ответы на простые вопросы, быть может, он захочет ответить на сложно поставленный? Эту мысль и крутил у себя в голове юноша, пока разглядывал своё отражение в волшебном предмете. Казалось, будто он уже смотрит в него довольно долго, и ни шар, ни профессор не спешили давать ему ответ. Юноша уже поднял голову со стола, окончательно убедившись, что его и окружающих скепсис в отношении данного предмета оказался верным. Как вдруг он увидел, что его отражение в шаре начало расплываться. Краски начали приобретать новые оттенки и складываться в единую картину. Приблизившись обратно к шару, он увидел девушку, стоящую посреди леса и кормящую фестрала. Одета она была в школьную форму Хогвартса, но понять, к какому факультету она относится, ему не удалось. Он пытался разглядеть её лицо, но картина в миг расплылась, и он снова увидел отражение своего лица.

— Невероятно. Это невероятно. Я присваиваю вам десять очков, юноша, — с восторгом провозгласила профессор Трелони и начала ему аплодировать. — Впервые вижу ученика, с первого раза так чётко сумевшего разглядеть предначертанное ему послание. Что же, на этом наш с вами урок окончен. В следующий раз будем гадать на чайной гуще.

Остальные ученики поддержали профессора и тоже поаплодировали Арчи. Вероятнее всего, от радости за легко набранные очки и за то, что Арчи спас себя и одноклассников от смертельной скуки.

— Ну, Арчи, рассказывай, что ты там увидел? — всё не унимался Джим, пока мальчики в свободное перед следующим уроком время играли в волшебные шахматы, сидя за столом в Большом зале.

— Я и сам толком не понял. Посреди леса стояла девушка в форме Хогвартса и кормила фестрала. Остальные детали словно как в тумане расплылись.

— И чем же она его кормила? — спросил Джим и убрал с доски последнюю пешку Арчи.

— Ты здоров?

— В смысле?

— Ты серьёзно спрашиваешь меня, чем девушка кормила фестрала, но даже не спросишь, как она выглядела? Тебе шах, кстати.

— Ну, если бы ты точно знал, как она выглядит, ты бы наверняка уже сказал, — ответил Джим и, нависнув над доской, провёл рокировку и больше не отрывал с неё глаз.

— Да. Но увы, её лица я так и не смог разглядеть. Зато десять очков заработал. Тебе шах и одновременно мат, — сказал Арчи и наблюдал за тем, как магическая фигура ладьи вдребезги разбивает фигуру короля Джима.

— И всё-таки похоже, эта женщина не сумасшедшая. Раз ты смог заглянуть в будущее, — сказал Джим, наблюдая, как разбитые шахматные фигуры собирают друг друга воедино и становятся обратно по своим местам на доске.

— Не зря ведь Дамблдора называют великим волшебником. Уверен, он бы не стал нанимать работать на должности профессора простую шарлатанку, — ответил Арчи.

— Пожалуй. Ещё партию? — спросил Джим, вращая шахматную доску для смены сторон.

— Скоро начнётся новый урок. Давай лучше сразу пойдём туда. Говорят, защиту от тёмных искусств преподаёт Грозный Глаз Грюм в этом году. Не хочу даже представлять, во что он может нас превратить за опоздание.

— Точно. Пожалуй, не стоит испытывать судьбу, — ответил Джим и убрал фигуры с доской в сумку.

Преподаватели по защите от тёмных искусств менялись каждый учебный год по тем или иным причинам. И каждый новый преподаватель вносил в класс что-то новое. Надменный и самолюбивый профессор Локонс на втором курсе обучения украсил класс исключительно своими портретами. У него даже стоял волшебный портрет, на котором был изображён он же, рисующий самого себя на холсте. Каждая ученица Хогвартса была влюблена в этого преподавателя, и каждой из них он разбил сердце, когда выяснилось, что все его рассказы о былых подвигах были простой писательской выдумкой. Когда преподавателем был профессор Люпин на третьем курсе их обучения, в классе всегда царили тепло и уют, создаваемые приятной музыкой, льющейся из граммофона, и запахом ароматизированных свечей, парящих под потолком. В этом году новая стилистика класса могла, вероятнее всего, порадовать только учеников факультета Слизерин. Новый класс выглядел даже хуже, чем подземная аудитория профессора Снейпа. Только скелет дракона, висящий на цепях под потолком, напоминал о том, что это по-прежнему класс по защите от тёмных искусств. Было сложно описать, как профессор Грюм смог подвергнуть аудиторию такому жуткому изменению. Но даже солнце за окном скрылось за тёмными облаками, отчего ученики сидели за столами в утреннем полумраке.

— Предупреждаю вас сразу: на этом уроке не будет дурацких взмахов волшебной палочкой. И учить я вас буду, в отличие от прошлых истуканов, тому, как защищаться от настоящей угрозы, — начал свою речь профессор Грюм и нервно записывал цели занятия на доске. — Если я стою к вам спиной, это не значит, что вы можете перешёптываться на задних партах и листать «Спеллу», девушки. — Он резко обернулся, оторвавшись от доски, и посмотрел на двух учениц, которые уже поспешно убирали женский журнал в сумку.

Смерив их суровым взглядом своего волшебного глаза и выдержав небольшую паузу, он продолжил:

— Совет преподавателей считает, что вам пока рано изучать такую тему, как непростительные заклятия, а я считаю иначе. Если вы хотите научиться защищать себя, значит, должны быть к этому готовы уже сейчас! — Он резко взмахнул волшебной палочкой, словно из ниоткуда появившейся в его руке, вместо мела, и заклинание проскочило буквально в сантиметре от головы Джима, слегка подпалив его волосы на макушке, и ударило в книжную полку, отчего та упала на пол. Некоторые ученики хотели поднять её обратно, но профессор остановил их жестом руки и приказал сесть обратно на свои места.

— Итак, кто из вас сможет назвать мне три непростительных заклинания?

Ученики все как один начали оглядываться друг на друга. Кто-то — в поиске того, кто знает ответ, а кто-то — в поиске того, кто окажется самым смелым.

— Можно, сэр? — Арчи поднялся с места, и Джим начал тянуть его обратно за полог мантии.

— Как тебя зовут, сынок?

— Арчибальд Бейкер.

— Бейкер, значит. Ну, расскажи мне, какие непростительные заклинания ты знаешь?

— Три, сэр. Круциатус, Империо и Авада Кедавра.

— И почему их называют непростительными?

— Потому что использовать их — то же самое, что…

— Оформить себе бесплатный купон на поцелуй Дементора. Верно, — перебив его, подытожил профессор Грюм. — Многие волшебники и волшебницы раскрывали свои самые сокровенные секреты под действием заклятия Круциатус. — Он снова неожиданно ударил заклинанием, отчего ученики повздрагивали, сидя на своих местах.

На этот раз заклинание ударило в одну из стеклянных банок, откуда вывалился тарантул и пополз в сторону профессора. Некоторые девушки, не выдержав, повскакивали со своих мест и встали на стулья, выглядывая паука, который уже сидел на руке у профессора.

— Прекрасные создания, не правда ли? Хищник, один лишь вид которого заставляет испытывать первородный страх даже некоторых людей, — сказал профессор и посмотрел на учениц, всё так же с ужасом смотрящих на тарантула. Он положил паука на стол перед Арчи и направил на него волшебную палочку.

— Круцио! — произнёс он, и паук, перевернувшись на спину, начал изворачиваться и трястись так, как обычно трясётся добыча в зубах напавшего на неё хищника, всеми способами цепляясь за жизнь и пытаясь вырваться из зубастых оков приближающейся смерти.

Некоторое время Арчи, как и все остальные, просто наблюдал за действиями профессора. Казалось, будто минута, которую паук провёл в мучениях, уже длится целую вечность. И Арчи больше не мог на это смотреть.

— Пожалуйста, прекратите, — отводя взгляд от стола, сказал Арчи.

Профессор убрал палочку от паука, и тот, резко перевернувшись и ощутив опору под лапами, начал инстинктивно пытаться закапываться, но его попытки были тщетны.

— Многие волшебники и волшебницы, подвергшиеся этому заклинанию, заканчивали каждый одинаково: либо умирали в муках, умоляя прекратить их страдания, либо оказывались в больнице Святого Мунго, навсегда лишившись рассудка. Лишь немногим удавалось выжить после этого и сохранить разум. Авада Кедавра! — вновь направив палочку на паука, произнёс профессор, и в насекомое ударила короткая зелёная вспышка, отчего оно снова упало на спину и больше не шевелилось. — Убивающее заклинание. Никому не удавалось выжить после него. Никому, кроме одного учащегося в этой школе.

По классу разнеслись короткие шёпотки. Все знали историю Гарри Поттера — мальчика, который выжил после встречи с самым опасным волшебником всех времён.

— Знаешь, Бейкер, я ведь уже хотел тебя похвалить за отличительный ум и смелость, которые ты проявил в отличие от своих одноклассников, — переводя на него взгляд с бездыханного тела паука, начал профессор Грюм. — Но чего я никогда и ни за что не потерплю — это наглость, которой ученику хватает перебивать меня и прерывать мои действия. Империо! — произнёс он, направляя палочку на Арчибальда. — Заклинание, полностью подчиняющее себе любое живое существо. Под его действием вы можете заставить выполнить человека любой ваш приказ. Пока не закончится действие заклинания, конечно. Итак, какое бы наказание мне для тебя выбрать? — спросил профессор у Арчи, глядя в его пустые, остекленевшие глаза.

Подумав минуту, он расплылся в улыбке и указал палочкой на окно. Арчи, словно управляемый невидимым кукловодом, дёргающим за скрытые ниточки, направился к окну и открыл его. Он уже понял, что пытается делать профессор, но как ни старался сопротивляться, тело его никак не слушалось. Он словно наблюдал за своими действиями из самых дальних закромов своего разума, как это бывает в кошмарном сне. И так же, как и во сне, всё, что ему оставалось, — лишь играть роль послушной куклы и ждать, когда кошмар закончится. Встав на край окна, он стоял одной ногой в классе, в то время как другая уже висела над пропастью.

— Пожалуйста, пожалуйста, перестаньте! — слезно умоляя профессора, кричала Чжоу Чанг.

С минуту он наблюдал за действиями Арчи с улыбкой, словно не слышал, как его просят прекратить. Чжоу уже встала со своего места и начала идти в сторону Арчи, как вдруг профессор взмахом палочки притянул его обратно, и после падения на пол Арчи наконец смог вернуть себе контроль. Чжоу села рядом с ним на колени и начала приводить в чувство пощёчинами.

— Всё нормально, нормально, — переводя дыхание, сказал ей Арчи.

Все ученики поднялись со своих мест и смотрели на него. В глазах каждого читались те же страх и ужас, который он только что испытал на себе.

— Стоять можешь? — подойдя к Арчи, спросил его профессор Грюм и протянул ему руку.

Такого поступка не ожидал увидеть никто из присутствующих в аудитории. И все перевели изумлённый взгляд на профессора.

Злость, страх и обида на этого человека — эти чувства буквально готовы были разорвать Арчи изнутри. Он уже хотел отказать профессору в принятии от него руки помощи и даже пригрозить жалобой напрямую в Министерство магии. Но, посмотрев ему в глаза — в его человеческий глаз, — он увидел, как в нём отражается чувство неподдельного раскаяния. Профессор словно смотрел на него с сожалением и сочувствием человека, который, как никто другой, разделяет его внутреннюю боль, и вся накопившаяся злость резко отступила. Этот взгляд посеял в разуме мальчика массу вопросов, но, отложив их на потом, он всё же принял помощь профессора и позволил тому помочь ему подняться.

— Профессор? — с опаской обратился он к нему.

— Что?

— Можно мне уйти с урока пораньше? Кажется, я расшиб себе колено.

— Иди. Сможешь сам дойти до медпункта?

— Да, сэр.

Он подошёл к своему столу и, поспешно собрав вещи, как можно быстрее попытался покинуть класс, избегая встречи взглядами с остальными учениками. Выйдя за дверь, он побежал по пустым коридорам замка в поисках места, где его никто не побеспокоит. С коленом, конечно, всё было в порядке — его беспокоило лишь то, что кто-то мог увидеть его слёзы. Он пробежал мимо старого женского туалета и остановился. Это место знал каждый ученик. Никто старается туда не ходить, дабы не наткнуться на всеми известного школьного призрака — Плаксу Миртл, жутко завывающую в одной из кабинок и не менее жутко переходящую на истерический крик, если кто-то приходит над ней поиздеваться. Он отворил дверь в туалет и подошёл к старой, полузаржавевшей раковине. Сложив на ней руки, он поднял взгляд на своё отражение в зеркале, но оно расплылось от накопившихся в глазах слёз. Сжав руку в кулак, он начал бить по раковине и, не выдержав, зарыдал, как младенец, плачущий во время ночного бодрствования, не обнаружив рядом маму. Продолжая плакать и молотить раковину, он не сразу заметил в отражении грязного зеркала, как сзади на него смотрит тихо смеющаяся Плакса Миртл.

— Знаешь, я уже много лет живу в этом туалете, но плачущего мальчика вижу впервые, — с той же язвительной улыбкой сказала она.

— Тебе больше нечем заняться? — вытирая слёзы, спросил Арчи.

— Конечно, нечем. Сюда нечасто заходят мальчики, тем более для того, чтобы поплакать.

— Сделай одолжение, запрись в своей чёртовой кабинке и не донимай меня.

— Или что? Что ты мне сделаешь?

— Я — ничего. Но если я позову сюда Пивза, он точно найдёт изящный способ над тобой поиздеваться.

На этот раз улыбался во весь рот уже Арчи, а Миртл смотрела на него испуганными глазами.

— Ты не посмеешь!

— Ещё как посмею, если ты не оставишь меня в покое.

— Противный мальчишка, сам заявился в мои владения и ещё смеешь указывать мне, что я должна делать?

— Это общественный туалет, Миртл.

— Нет. Это мой туалет. Я здесь умерла, значит, он мой.

— Скажи, а почему ты вообще стала призраком? — попытавшись сменить к ней подход, задал вопрос Арчи. И его задумка сработала.

Она удивилась, что он спросил её об этом, и тон её с надменного и агрессивного сменился на спокойный и дружеский.

— Чтобы отомстить тем, кто меня обижал. И мне это удалось. Моя одноклассница Оливия Хорнби вечно доставала меня и дразнила очкастой дурой. Но уж после смерти я над ней хорошо поиздевалась. Так хорошо, что она даже пожаловалась на меня в Министерство магии. Отчего эти противные дядьки запретили мне покидать замок. И пусть, я собой вполне довольна. Ты закончил лить слёзы или дальше будешь продолжать громить мои раковины?

— Закончил, — протирая глаза, ответил он.

— В таком случае, уйди, пожалуйста, и оставь меня одну. Ты одним своим видом уже заставил меня снова вспомнить все те обиды, которые мне нанесли при жизни, — сдавленным от подступающих слёз голосом сказала она и, медленно плывя по воздуху, направилась в свою печально известную туалетную кабинку.

— Как скажешь, — сказал Арчи и поспешил покинуть женский туалет, пока с коротких всхлипываний она не перешла на истерический крик.

Выйдя из туалета, он неожиданно наткнулся на школьного старосту своего факультета.

— Арчи, ты что вообще там делал? Погоди, ты плакал? — глядя на его красные глаза, спросила Дженис Попсайт.

— Дженис, прошу тебя, никому не говори об этом.

— Хорошо, не скажу. Но предупреждаю сразу: профессор Снейп уже знает, что тебя не было ни в медпункте, ни даже в мужском туалете. Да, он посылал проверить Джима, — ответила она на его вопросительный взгляд.

— Ладно, что-нибудь придумаю.

Спустившись в подземную часть замка, они дошли до кабинета зельеварения. Дженис посмотрела на Арчи, и после его ответного одобрительного кивка постучала в дверь.

— Входите, — ответил с той стороны профессор Снейп, как и всегда, с гробовым холодным тоном в голосе.

Ученики зашли в кабинет, и профессор сразу смерил Арчи суровым взглядом.

— Простите за опоздание, сэр. Я…

— Минус пять очков, Когтевран, — перебил его профессор и сложил руки на груди, закутавшись в свою чёрную мантию, словно летучая мышь, готовящаяся ко сну. — Мистер Бейкер. Напомните мне, что я говорил ещё на первом курсе вашего обучения на моём первом занятии?

— Что будете в качестве наказания за опоздание и прогулы снимать очки, — виновато глядя на одноклассников, ответил Арчи.

К его облегчению, они одобрительно кивнули ему, не забыв о том, что он заработал сегодня дополнительные десять очков и чуть не погиб из-за своеобразного наказания профессора Грюма.

— Вас искали дважды: ваши одноклассники и ваша школьная староста. Вас не было ни в медпункте, ни в туалете. Где вы были? — продолжал допрос профессор Снейп.

— Плохо себя чувствовал, вышел подышать воздухом во внутренний двор замка.

— Почему вы не предупредили о своих намерениях старосту?

— Он отпросился у профессора Грюма и сразу ушёл. Вид у него тогда был ещё более болезненный, — начала заступаться за него староста, но профессор Снейп остановил её жестом руки.

— К вашему сведению, господин Бейкер, урок уже подошёл к концу. Ученики, вы можете быть свободны. А вы, Бейкер, останетесь и будете отбывать своё наказание.

Пока остальные ученики собирали вещи, Арчи стоял посреди класса в ожидании своей участи.

— Ты где вообще был? — собравшись первым и подойдя к нему, шёпотом спросил Джим.

— Потом расскажу, — так же тихо ответил Арчи.

Класс остался пустой, отчего сердце Арчи стремительно начало заполняться волнением, предвкушающим очень долгое отбывание наказания.

— Профессор Снейп, я закончила, — выйдя из подсобного помещения с кипой бумаг, сказала Спектра. Завидев Арчи, она удивлённо посмотрела на него.

— Привет, — сказала она.

— Привет, — ответил он ей, не сумев сдержать радостной улыбки от пожалуй единственного для него радостного события за сегодняшний день.

— Хорошо, можете оставить на столе. И раз уж вы здесь, достаньте, пожалуйста, ингредиенты для приготовления зелья желчи броненосца и передайте ученику.

— Хорошо. Идёшь? — сказала она Арчи, переводя взгляд с профессора на него.

Он прошёл за ней в подсобное помещение, и она прикрыла за ними дверь. В подсобке стоял один стол со стулом возле окна, из которого проникал солнечный свет и был единственным источником освещения в этом помещении. Остальное пространство занимали шкафы с выдвижными ящиками, на каждом из которых был приклеен кусочек пергамента с подписью содержимого.

— Так это тебя отчитывал профессор, — начала она и принялась доставать ингредиенты для приготовления зелья.

— Ты слышала?

— Да, стены хоть и толстые, но дверь всё же хорошо передаёт звуки. Так почему ты прогулял занятие?

— Мне стало нехорошо.

— Если не хочешь рассказывать, так и скажи, но врать не обязательно.

— С чего ты решила, что я вру?

— У тебя глаза красные.

— Ты всё-таки заметила? — смущённо спросил он.

— Не нужно стесняться того, что присуще каждому. У тебя что-то случилось?

— На занятии по защите от тёмных искусств мы изучали непростительные заклинания. Профессор Грюм наложил на меня заклинание Империо и заставил стоять на краю открытого окна.

— Оу, — сочувственно произнесла она. — Тогда тем более можешь не стесняться. На твоём месте любой бы не выдержал. Всё готово. Возьми пока крылья летучей мыши с полынью и аконитом, а я донесу остальное.

Взяв часть ингредиентов, Арчи зашёл обратно в класс и положил их на ближайший к профессору стол. Пока Спектра доносила остальное, он открыл учебник по зельеварению и начал искать страницу с рецептом и способом приготовления желчи броненосца.

— Страница сто сорок три, — шепнула она ему, пока раскладывала ингредиенты за его столом.

— Я просил вас предоставить ученику необходимые ингредиенты, а не помогать в приготовлении, — сказал профессор, подняв взгляд со стола на них.

— Прошу прощения. Я могу идти? — спросила она.

— Идите, — ответил ей профессор и вернулся к работе с бумагами.

— Удачи, — шепнула она Арчи.

— Спасибо, — так же тихо ответил он и проводил её взглядом до выхода из класса.

Дверь закрылась, и Арчи остался один на один с профессором. Закатав рукава мантии, он первым делом наполнил котёл водой и поставил её кипятиться на горелку. Дождавшись, пока вода закипит, он снова сверился с учебником и постепенно начал добавлять ингредиенты в котёл, помешивая их против часовой стрелки. Первыми отправились девятнадцать жидких унций крыльев летучей мыши. За ними последовали двадцать унций желчи броненосца. После добавления шестнадцати унций полыни и тридцати одной унции амортенции зелье приобрело светло-коричневый оттенок и даже начало пахнуть персиковым джемом. Сперва Арчи сверился с книгой, находясь в замешательстве от такого приятного запаха, но быстро вспомнил, что такой эффект создаёт амортенция — аромат которой напоминает каждому запах того, что ему нравится больше всего. Помешав добавленные ингредиенты ещё несколько минут до полного их растворения в жидкости, Арчи добавил два последних ингредиента: две унции яда акромантула и девять унций аконита. Оставалось лишь помешивать их, пока зелье не обретёт светло-серый оттенок.

— Профессор Снейп, зелье готово.

Снейп поднял на него чёрные глаза и перевёл взгляд на котёл. Подойдя к одному из шкафов, он взял толстую книгу в кожанной обложке и, подойдя к столу, поставил её перед Арчи, предварительно подложив под неё стальной лист.

— Элементами данной книги являются не только кожаная обложка, — начал профессор, отвечая на вопросительный взгляд Арчи. — Страницы её также состоят из кожи кентавра. Перелейте часть зелья в стеклянную колбу и пролейте одну каплю на книгу.

Арчи сделал так, как ему приказал профессор, и с интересом наблюдал, как всего одна крохотная капля зелья стремительно прожигает кожаную книгу насквозь. Профессор Снейп поднял книгу со стола и, обнаружив две прожжённые дыры с обеих сторон, отправил её в урну возле своего стола.

— Что же, поздравляю, мистер Бейкер. Вам удалось подтвердить, что ученики Когтеврана отличаются высоким умом. Чего не скажешь о вашей пунктуальности.

— Спасибо, сэр. Этого больше не повторится.

— Можете быть свободны. Тему домашнего задания узнаете у ваших одноклассников.

— Конечно, сэр. До свидания.

Собрав вещи, Арчи покинул класс и поспешил отправиться в свою башню.

Башня Когтеврана — третья по высоте башня замка Хогвартс. По высоте уступает только Астрономической и Гриффиндорской башням. Окнами она выходит на озеро, Запретный лес, теплицы и поле для квиддича. Многие ученики, включая Арчи, предпочитают делать домашнее задание или просто сидеть перед сном, сидя у окна и любоваться потрясающими видами на окрестности.

Преодолев последнее препятствие в виде винтовой лестницы и дойдя до своей башни, Арчи остановился, чтобы перевести дыхание. Вход в гостиную Когтеврана охраняла дверь, у которой не было ни ручки, ни замочной скважины. Лишь сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла. В отличие от остальных факультетов, где для входа в башню необходимо назвать пароль охранному портрету, ученики Когтеврана должны отгадать загадку, меняющуюся каждый раз после входа в башню. К счастью для тех, кто затрудняется найти ответ, правила разрешают дождаться того, кто сможет разгадать загадку быстрее. Подойдя к пустому портрету, Арчи схватился за дверной молоток и постучал им три раза. С той стороны двери с ним заговорил глухой гулкий голос.

— Утром ходит на четырёх ногах, днём — на двух, и вечером — на трёх. Отгадай загадку, если желаешь пройти.

Арчи сложил руки на груди и задумался.

— Повтори ещё раз, — попросил он, и голос из-за двери повторил загадку повторно.

Арчи начал ходить от стены к стене в размышлениях. День был настолько насыщенный на события, что сил на лишние мысли уже не оставалось.

Поразмыслив ещё несколько минут, он докопался до ответа в чертогах своего разума и остановился.

— Человек, — наконец ответил он.

Дверь отворилась, и он зашёл внутрь. Гостиная Когтеврана была круглая, с голубыми гардинами и мягкими креслами, куполообразным потолком, на котором нарисовано звёздное небо, и статуей Кандиды Когтевран в диадеме. Когда Арчи зашёл внутрь, все ученики резко стихли и перевели взгляд на него. Попытавшись выдавить улыбку, он помахал всем присутствующим рукой и поспешил подняться в спальню мальчиков. Дойдя до своей кровати, он бросил сумку на пол и свалился на неё, уткнувшись лицом в подушку. Спустя несколько минут он услышал, как кто-то вошёл за ним. Шаги от входной двери проследовали до его кровати, и он почувствовал, как её край прогнулся под чьим-то весом.

— Не думай, что ребята на тебя злятся. Все прекрасно понимают, что ты чувствуешь. Этот Грюм просто псих, — сказал Джим и похлопал Арчи по спине.

— Я ни о чём таком и не думал, — не отрывая лицо от подушки, ответил Арчи.

— Я не понял ни единого слова.

— Я сказал, что ни о чём таком и не думал, — положив голову набок, повторил Арчи.

— Так где ты был?

— В туалете Миртл.

— Серьёзно? Почему там?

— Не хотел, чтобы меня кто-то видел.

— А что было у Снега?

— Заставил меня варить желчь броненосца.

— Не помню, чтобы мы хоть когда-нибудь готовили такое зелье, — сказал Джим и, взяв учебник по зельеварению, начал искать нужный рецепт.

— Мы и не готовили.

— Амортенция и яд акромантула… Что это за смесь вообще? — вычитав ингредиенты из книги, спросил Джим.

— Это разъедающее вещество. С полностью кожаной толстой книгой одна капля справилась меньше чем за минуту.

— Неплохо. Ты, кстати, пойдёшь ужинать?

— Нет, аппетит ни к чёрту. В носу до сих пор стоит запах этого зелья.

— Ладно, но завтра обязательно позавтракай, — сказал Джим и, встав с кровати Арчи, направился к выходу из спальни.

— Чего это ты вдруг стал таким заботливым?

— Ах да, забыл сказать. Завтра играем в квиддич.

— И кто против нас?

— Пуффендуйцы. Разобьём их в пух и прах. Чжоу уже составила стратегию. Обсудим ещё раз после завтрака, — сказал Джим и, выйдя из спальни, закрыл за собой дверь.

Арчи поднялся с кровати и, подойдя к окну, сел на его край, посмотрев на пустое зелёное поле для игры в квиддич.

— В пух и прах, — с улыбкой на лице проговорил он.

Наступило утро. Ученики факультета Когтевран, проживающие в мужской половине общежития, медленно поднимались с кроватей и собирались на утренний завтрак. Все, кроме Арчибальда.

Мальчик настолько волновался перед предстоящей игрой, что не смыкал глаз практически всю ночь.

— Арчи, просыпайся, ну же, — в четвёртой попытке разбудить друга толкал его Джим.

— Доброе утро, мам, — поприветствовал его утренним сарказмом Арчи и привстал с кровати.

— Сегодня игра, помнишь? Собирайся, на тренировку ещё опоздаем.

— Я достаточно натренирован. Дай поспать, — он завернулся с головой в одеяло, когда Джим одёрнул штору с противоположного его кровати окна.

— В конце концов, что больше может повлиять на наш проигрыш — одна пропущенная тренировка или охотник, уснувший в воздухе?

— Ну, хорошо. Но будь это гриффиндорцы, ты бы так легко от меня не отделался. И метлу не забудь, — сказал уходя Джим и громко захлопнул за собой дверь в спальню.

Подремав ещё несколько часов, Арчи наконец поднялся с кровати, лениво дотянувшись до кнопки будильника. Настолько, как ему казалось, громкого, что от него наверное должны были подскочить даже ученики факультета Слизерин, чьё общежитие расположено в подземелье замка.

Потирая глаза, он подошёл к окну: его команда вместе с соперниками уже разделила поле на две половины, и обе были заняты отработкой тактики предстоящей игры. Потягиваясь под тёплыми лучами солнца, он медленно побрёл к умывальнику.

Наконец, приведя себя в порядок и одевшись в плотно-кожаную форму для игры, он схватил свою метлу «Вихрь» и побежал на поле. Несмотря на то что времени для завтрака было достаточно, есть ему совсем не хотелось. Пробежав через раздевалку и пустой класс, мальчик выбежал на зелёное поле.

— Бейкер, ты припозднился. Что-то случилось? — спросила мадам Трюк, глядя на него строгим, но заботливым материнским взглядом.

— Простите, проспал, — не придумав ничего лучше, кроме чистейшей правды, ответил Арчи.

— Команда ждёт, иди-ка к остальным.

Действительно, стоило ему появиться на поле, как тут же к нему с воздуха спустилась Чжоу Чанг, ловец и капитан команды Когтеврана. Подойдя к нему и перебросив свою метлу из одной руки в другую, она по-дружески ударила его кулаком в плечо в качестве приветствия.

— Доброе утро, соня.

Арчи посмотрел исподлобья на Джима, приземлившегося вместе с остальными, но тот лишь пожал плечами.

— Что же, раз уж все в сборе, давайте ещё раз обсудим тактику, — начала их капитан и принялась параллельно чертить волшебной палочкой на песчаной земле индивидуальную траекторию полёта для каждого участника.

— И запомните: пуффендуйцы в этот раз будут настроены серьёзно. Мы разгромили их в прошлый раз, поэтому ожидать от них можно чего угодно. Загонщики, следите за защитой. Диггори хоть и ловец, но я лично видела, как хорошо он тренирует остальных обращаться с бладжерами. Охотники, на вас вся надежда. Забивайте как можно больше. Обгоним их хотя бы на десять очков и поймаем золотой снитч — одержим лёгкую и быструю победу. Готовы? — Чжоу встала с колена и вытянула руку в середину окруживших её кольцом учеников.

— Да! — хором произнесли остальные и устремили кулаки вверх.

Обе команды оседлали мётлы и, набрав высоту, заняли свои воздушные позиции. Первыми взлетели ловцы — они, как и всегда, возвышались над остальными игроками. За ними поднялись охотники и, наконец, загонщики. В середине поля лежал сундук, и под громкие овации трибун к нему подошла мадам Трюк. Жестом руки она подала условный знак «готовы?» обоим капитанам команд. После одобрительного кивка она ударила сундук ногой, и игровые мячи взметнулись в воздух.

— Охотник команды Когтеврана успешно перехватывает первый мяч! — комментировал игру Ли Джордан.

Арчи с мячом в руках уже нёсся к воротам. Вратарь Пуффендуя вылетел ему навстречу и следил за тем, на какое кольцо он нацелится. Арчи летел по направлению к среднему кольцу. Едва вратарь заметил это и поспешил на защиту, как Арчи, устремившись вниз, забросил первый мяч в правое кольцо снизу.

— Арчибальд Бейкер зарабатывает первые десять очков! — провозгласил комментатор.

Пролетев мимо Джима, Арчи дал ему пять. Устремив взгляд вверх, он увидел, что ловцы обеих команд остались на своих позициях. «Время ещё есть», — подумал он про себя. Обманная тактика Арчи работала как часы в западной башне замка. Его команда уже лидировала со счётом пятьдесят — ноль. Забив пятый мяч, Арчи заметил, как вратарь жестом указал на него одному из загонщиков. Арчи незамедлительно подлетел к Джиму и пальцем нарисовал нимб над своей головой. Тот кивнул ему в ответ и дал ту же команду второму загонщику.

— Ещё двадцать очков получает команда Когтеврана, — вещал комментатор.

Пуффендуйцы действительно были настроены агрессивно. Перед крайним мячом обоим загонщикам пришлось изрядно попотеть, пока они отбивали бладжеры, нацеленные на Арчи. Ловцы обеих команд уже гнались за золотым снитчем, и часть команды Когтеврана отделилась на защиту вратаря.

Взяв очередной мяч, Арчи летел к воротам противника, как вдруг из ниоткуда возникли двое охотников и прижали его плечами. Они вели его по направлению к стене одной из трибун, параллельно пытаясь выхватить мяч из его руки. До столкновения оставались считаные метры, и один из нападавших, внезапно зашатавшись, устремился в противоположную сторону.

Сделав сальто в воздухе, Арчи резко спикировал и забросил мяч в среднее кольцо. Обернувшись на одного из своих соперников, он заметил помятые сучки на его метле. Джим подмигнул Арчи, как только тот устремил взгляд на него, и, обернувшись к трибунам, замахал битой в руке, исполняя своего рода победный танец и развлекая одноклассников, болеющих за их команду.

Арчи, довольный своим партнёром, расплылся в той же улыбке. Но она быстро сползла с его лица, когда он заметил, как бладжер летел прямо в спину Джима. В попытках обогнать его он стремительно ринулся в сторону товарища, пытаясь до него докричаться. Однако за грохотом трибун он не слышал даже собственных мыслей в голове. В последнюю секунду он успел оттолкнуть Джима в сторону, да так, что тот от неожиданности чуть не выронил биту. Бладжер ударил Арчи прямо в затылок, и последнее, что он услышал перед оглушительно громким звоном в голове, — разочарованное «о-ох!», пронесшееся по трибунам когтевранцев.

Боль моментальной волной накатила на всю голову. Перед глазами поплыли разноцветными пятнами игроки, а лучи солнца, словно обжигали виски, стоило только украдкой поднять на них взор. Резко направив метлу вниз, Арчи успел приземлиться на расплывающееся в глазах зелёное поле. Больше не в силах сдерживаться, он упал на колени, и его стошнило. Вдалеке он слышал своё имя, доносившееся голосом комментатора с трибуны преподавателей. «Выбывает из игры!» — подумал про себя Арчи, заканчивая досадную фразу за Джордана.

Упершись рукой о землю, он попытался встать, но тут же упал на спину и потерял сознание. Издалека снова доносились голоса, но уже мягче. В нос бил запах спирта и стерильных повязок. Арчи открыл глаза: перед его кроватью Джим ходил туда-сюда и о чём-то горячо спорил с Чжоу, сидевшей на краю кровати с кружкой остывшего чая в руках.

— Что случилось? — Арчи аккуратно сел и начал ощупывать забинтованную голову.

Чжоу кинулась на него и расцеловала. Джим сел рядом и так сильно его обнял, что Арчи казалось, будто вот-вот его задушат.

— Мы победили, Арчи, все благодаря тебе! Пуффендуйцы успели забить только три мяча до того, как я поймала снитч, — продолжая держать его в объятиях, радостно провозгласила Чжоу.

— Метла в порядке? — освободив голову из её объятий, обратился он к Джиму.

— В целости и сохранности. Ждёт тебя в углу твоей кровати.

— Это всё мне? — Арчи перевёл взгляд на прикроватную тумбочку.

На ней стоял поднос с горой сладостей.

— Остальные никак не могли дождаться, когда ты проснёшься, и мадам Помфри настояла на том, чтобы вокруг не собиралась толпа. Выпей, кстати, — Чжоу протянула ему кружку остывшего чая.

— Спасибо.

Арчи осушил стакан одним глотком от сильнейшей жажды и тут же скривил лицо.

— Что это за дрянь?

— Мадам Помфри, заберите, пожалуйста, — она протянула пустой стакан медсестре.

— Прости, но ты должен был принять лекарство, — возразила на его недовольный взгляд Чжоу.

Арчи взял первую попавшуюся сладость с подноса и поспешил закусить ей тошнотворный вкус микстуры.

— Можно? — попросил Джим и потянулся за шоколадной лягушкой.

Арчи одобрительно кивнул. Чжоу смерила Джима строгим взглядом, но тот уже, довольный, уплетал свою лягушку и ждал, когда проявится фотография на карточке с волшебником.

— Неожиданная гостья, — проговорил он невнятно, так и не успев проглотить лягушку.

За распахнутыми дверьми Арчи заметил идущую в их сторону Спектру. В руках она держала корзину с фруктами. На своё удивление, он впервые увидел у неё встревоженный взгляд. Она подошла к его кровати и переложила фрукты на поднос.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она и села на кровать с другого края.

Чжоу, озадаченная и недоумевающая, переводила взгляд с неё на Арчи и обратно. Мальчик уже готовился к проведению неловкого знакомства, учитывая то, что, кроме Джима, он никому не рассказывал о Спектре. Но на его спасение Джим уже крепко подхватил Чжоу под руку и повёл её к выходу, помахав им на прощание.

— Ты смотрела за игрой?

— Конечно, как и вся школа. Когда в тебя прилетел бладжер, пару преподавателей уже достали палочки, чтобы смягчить твоё падение, но ты, на удивление, спустился сам.

— К сожалению или к счастью, это уже не впервые.

— А какая травма была самой сильной?

Немного подумав и почесав голову сквозь бинты, он ответил:

— Во время игры на втором курсе бладжер угодил мне прямо в ногу. А после завершения матча меня уже отнесли на руках в медпункт, где впоследствии выяснилось, что остаток матча я играл со сломанной ногой.

— Жуть.

— Ерунда, бывает и хуже.

— Голова сильно болит?

— Нет, похоже, пока я спал, мне дали обезболивающее.

— А как прошла твоя отработка на зельеварении?

— Отлично, и всё благодаря тебе. Без твоей помощи я бы, наверное, час потратил на поиск ингредиентов. А что ты, кстати, делала тогда в кабинете?

— У меня были дополнительные занятия. Хочу в будущем стать зельеваром.

— Круто. У меня с зельями не очень. Поэтому хочу быть преподавателем по защите от тёмных искусств.

— Неожиданно. Я думала, ты, как и большинство мальчишек, хочешь быть мракоборцем или построить карьеру, играя в квиддич.

— Слишком скучно. К тому же, как раз из-за этого большинства, у меня точно не будет конкурентов на должность профессора в нашей школе.

За долгим разговором они принялись уплетать сладости, подаренные Арчи его командой. Наконец добрались до «Берти Боттс», и Арчи, на своё везение, вытянул конфеты со вкусом козявок, ушной серы и собачьего корма. В то время как Спектра доставала со вкусом клубники, мороженого и жевательной резинки. При каждой его неудачной попытке вытащить конфету с нормальным вкусом она смеялась так громко и звонко, что на долю секунды Арчи показалось, будто перед ним сидит совершенно другой человек.

Впервые он видел её такой, отчего сердце в груди отплясывало ещё более ритмичный танец, нежели прежде. За смехом и болтовнёй время летело весьма стремительно, и они не заметили, как быстро село солнце за панорамными окнами палаты.

— Часы для посещения уже закончились. Отправляйтесь в своё общежитие. А вы, юноша, ложитесь спать. После сотрясения вам нужен покой, — строго заметила мадам Помфри.

Девушка собрала фантики с его кровати и, закинув их в пустую корзину, поспешила в свою башню, помахав ему на прощание. Смотря ей вслед и проводив её до дверей, Арчи, всё ещё не веря в происходящее, обратился к медсестре:

— Мадам Помфри, я ведь не сплю?

— Нет. Но если ты сейчас же не ляжешь, я насильно запихну в тебя снотворное.

— Слушаюсь, — он лёг в кровать с широкой улыбкой на лице и не заметил, как тут же провалился в сон.

Прошло три месяца с тех пор, как Арчибальд выписался из госпиталя после травмы головы во время игры в квиддич. Наступила зима, стены и крыши башен замка окутал снег, накрыв их белым холодным одеялом, а в Большом зале уже стояла большая украшенная ель, по традиции принесённая школьным лесничим Хагридом.

С наступлением холодов ученики стали проводить больше времени, сидя в общежитии, кутаясь под тёплыми языками пламени и звуками потрескивающих поленьев в камине, доносящимися из каждой гостиной замка.

За окном стояло вечернее воскресенье, и большая часть учеников факультета Когтевран доделывала домашнее задание, сидя в гостиной за столами и мягкими синими креслами, поблёскивающими под лучами светильников с плафонами того же цвета, отчего в гостиной с наступлением сумерек создавалась атмосфера звёздного неба, которая обычно присутствует на уроках астрономии. Арчибальд и Джим оказались одними из самых везучих и заняли место для выполнения домашнего задания по истории магии на просторном диване прямо напротив камина.

— Почему профессор Бинс всегда задаёт так много? — откинувшись на спинку дивана, протестовал Джим. — У нас и так по другим предметам куча домашки, а у него что — на уроках скука смертная, что домашнее задание всегда в больших объёмах? И вообще, он же призрак. Зачем ему преподавать?

— Спроси у него как-нибудь на уроке, — не отрывая взгляд от учебника с пергаментом, ответил Арчибальд.

— Может, я спишу у тебя, когда ты закончишь? Голова совсем не варит.

— Ха! И не мечтай. У каждого из нас индивидуальная работа. Более того, всё есть в учебнике — просто отмечай нужные строки и конспектируй.

— В учебнике более тысячи страниц! — взвыл Джим и демонстративно перебрал все страницы перед носом у Арчибальда. — Когда ты начал делать свой доклад?

— Вчера вечером.

— А что в это время делал я?

— Наверное, торчал в Сладком Королевстве? — саркастическим тоном спросил Арчибальд.

— И то верно. А ты разве не шёл со мной?

— Более того, пытался позвать тебя обратно в замок, но ты потерялся в толпе со словами: «Я догоню!».

Они снова уткнулись в свои учебники.

Прошёл час, и за это время звуков пишущих на пергаменте перьев стало намного меньше. Вскоре в гостиной и вовсе остались только Арчибальд с Джимом, и тишину нарушали лишь звуки камина и завывающего ветра за окном.

— Наконец-то закончил, — сказал Арчибальд и со вздохом вытянул кверху затекшие руки. — Ты скоро?

— Уже почти, — ответил ему Джим, и перо его ускорилось.

Арчибальд подошёл к камину и подставил руки поближе к очагу. «Зима в этот раз пришла так рано», — подумал он про себя.

В этом году он, как и все ученики Хогвартса, проведёт это Рождество в замке. В связи с Турниром Трёх Волшебников намечается ещё одно главное событие — Святочный бал. Декан их факультета уже провёл разъяснительные беседы со своими студентами о правилах поведения на балу. Все присутствующие должны быть облачены в парадные мантии, у каждого должна быть пара, все должны быть вежливы и тактичны друг с другом, ведь цель Святочного Бала — налаживание дружеских и культурных связей между волшебниками разных стран.

Внезапно Арчибальд вспомнил о письме, которое ему прислала мама. Оглянувшись на Джима и убедившись, что тот полностью погружён в работу, он незаметно достал пергамент из кармана мантии и принялся читать, поднеся его к свету от очага:

*«Привет, сынок, поздравляю тебя с Рождеством! Нет, я ничего не напутала. Ведь к тому времени, когда твоя сова прилетит обратно и доставит тебе парадный костюм, уже наступит Рождество. Так что и с подарком я успеваю. О размере не беспокойся — я заранее перед твоим отъездом сделала заказ у портного в Косом переулке. Чёрный цвет, как ты и любишь. Ты уже выбрал себе пару на бал? Эх, как бы я хотела поговорить с тобой, используя летучий порох, но ты, как всегда, наотрез откажешься говорить со мной из общей гостиной. У меня всё хорошо. Писал твой папа — предложил вместе провести Рождество. Знаю, будь ты рядом, ты бы, наверное, напрочь отказался, но... он твой отец, Арчи. Он тебя любит и скучает по тебе. Понимаю, ты до сих пор переживаешь из-за его ухода и всегда с неохотой относился к тому, чтобы он появлялся в нашем доме, но пожалуйста, прости и пойми его. Многим маглам, живущим среди волшебников, тяжело узнавать о таких, как мы с тобой. Мы напишем тебе совместное письмо в рождественскую ночь — напиши и ты нам, нам обоим. Это будет самый ценный подарок для меня на Рождество. Целую, мама.»*

Сердце Арчибальда ёкнуло. Он сжал письмо в руке и хотел было бросить его в камин, но одёрнул сам себя и засунул его обратно в карман.

В голове снова всплыло то воспоминание, от которого он никак не мог отделаться: он в возрасте пяти лет, крики отца от страха и удивления перед увиденным им первым волшебством, поспешные сборы и слёзные крики мамы с просьбой его не уходить из семьи. В последнее время он всегда избегал встречи с отцом, когда тот приходил к ним в гости. Однажды мисс Бейкер попыталась застать его врасплох, пригласив отца Арчибальда в тайне, а тот и вовсе обратился анимагом, лишь бы не разговаривать с отцом. В тот раз мисс Бейкер разозлилась на него особенно сильно, но, переступив через себя, всё же подыграла его спектаклю и объяснила отцу Арчибальда, что собаку она взяла у соседей на передержку, пока те уехали отдыхать с детьми.

Арчи перевёл взгляд с очага на свои наручные часы. «Скучаю ли я по нему?» — подумал он про себя. До тринадцати лет Арчибальд был готов общаться с отцом и с радостью принимал от него в качестве подарка и эти часы, и старую гитару, подаренную на день рождения. Но отношение юноши к отцу изменилось ещё больше, когда он узнал, что среди его сокурсников и вовсе есть люди, у кого оба родителя не являются волшебниками, и они любят своих детей ничуть не меньше, чем до того, когда стали свидетелями первого проявления волшебства своего ребёнка. Арчибальд протёр глаза и отложил эти мысли в сторону. Домашняя работа вместе с размышлениями о семейных ценностях и обидах действовали весьма утомительно. Он повернулся к Джиму и решил прервать тишину первым, лишь бы не думать о душевных тяготах:

— Решил, кстати, с кем пойдёшь на бал?

— С чего вдруг такой вопрос? — спросил Джим, откладывая пергамент в сторону и складывая перо с чернильницей.

— Бал ведь уже совсем скоро.

— С Флёр Делакур, конечно.

— А она об этом в курсе? — не в силах сдержать улыбку, спросил Арчи.

— Пока нет, но... иди ты к чёрту, — Джим обиженно сложил руки на груди. — Сам попробуй устоять перед такой красавицей. Один взгляд на неё действует словно гипноз, а когда она начинает говорить с тобой, вообще забываешь, зачем подошёл.

— Это неудивительно — она всё же вейла, как никак.

— Вот именно. Оттого я очарован ею ещё больше. Ну а ты, кстати, решил, с кем пойдёшь?

— Наверное, с Полумной.

— Что?

— Что? — недоумённо переспросил Арчибальд.

— Она же чокнутая. Знаешь, как её все называют? Полоумная Лавгуд. Хочешь, чтобы над тобой так же все потешались?

— Эй, мне плевать, кто как её называет и как будут называть меня. Она вполне хорошо танцует, а это — главное, что я ценю при выборе партнёра на бал. В конце концов, я же не собираюсь её под омелу тащить.

— Тогда бы все точно подумали, что ты рехнулся.

Дождавшись, когда чернила на пергаменте высохнут, они собрали вещи и поднялись в спальню. Остальные ученики уже спали, и юноши прокрадывались к своим постелям на цыпочках.

— Слушай, а почему бы тебе с Чжоу не пойти? — укладываясь в кровать, спросил Джим шёпотом.

— Она пойдёт с Диггори.

— С Диггори!?

— Тсс! — донеслось раздражённым тоном из другого конца комнаты.

— Да, с Седриком Диггори, — повторил Арчибальд и приложил палец к губам, дабы его собеседник снова не разбудил соседей.

— Ну, зато для неё это отличная возможность побывать в четвёрке главных пар, которые официально будут открывать бал. А она не говорила, в каких они отношениях?

— Я и не спрашивал, — честно признался Арчибальд.

— Ладно, нас это волновать не должно. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Как и ожидалось с самого начала, профессор Бинс забыл про домашнюю работу, которую задал ученикам, и ему, как всегда, напомнила об этом староста. Джим больше всего переживал, что профессор снизит ему балл за короткую работу, но, на его счастье, получил он ту же оценку, что и остальные. Джим, конечно же, остался доволен собой, в то время как Арчибальд продолжал злиться даже после окончания урока.

— Два свободных вечера я потратил на написание сорока восьми страниц, а твою работу всего на десять он оценил наравне с моей. Нет, я не обижаюсь — просто негодую от того, что потратил зазря два выходных, — ответил он Джиму, когда тот, состроив сочувственное лицо, похлопал его по спине.

— Зато как он тебя нахваливал — даже руку на плечо положил. Точнее, на лёгкое, или ещё глубже.

Арчибальда передёрнуло от этого воспоминания.

— Не напоминай, пожалуйста — до сих пор мурашки по спине бегают от ощущения его холодных прозрачных рук. Какой у нас следующий урок?

— Защита от тёмных искусств. Кажется, совместно со слизеринцами.

— Всю жизнь мечтал, — с сарказмом ответил Арчибальд.

После короткого перерыва ученики Когтеврана поднялись в класс по защите от тёмных искусств, где их уже ждали профессор Грюм и слизеринцы. Несмотря на частое отсутствие солнца из-за наступившей зимы, этот класс казался намного более мрачным по сравнению с остальными. Из-за нового преподавателя, наводящего страх на учеников, или присутствия заклятых врагов каждого факультета в этой школе — оставалось только гадать.

Зайдя в класс, ученики обнаружили, что все парты были сдвинуты к дальней стене у винтовой лестницы, которая вела в кабинет преподавателя. Слизеринцы в это время стояли полукругом напротив профессора Грюма и слушали его речь. Он обратил взор на подоспевших к началу занятия учеников Когтеврана и обратился к ним:

— Пройдите в свободную часть класса и встаньте вокруг меня, как они, — Грюм указал палочкой на слизеринцев, отчего несколько из них вздрогнули.

Очевидно, даже они боялись этого человека. Особенно после того, как профессор заступился за Гарри Поттера в его конфликте с Драко Малфоем и его друзьями и, превратив того в хорька, засунул в качестве наказания в штаны Крэбба Гойла. Поговаривали, что Крэббу даже пришлось после этого случая обратиться в медпункт.

— Скажите, кто-нибудь из вас слышал о технике дуэли и принимал в ней участие? — обратился профессор к ученикам обоих факультетов.

Несколько человек с Когтеврана и Слизерина подняли руки, включая Арчибальда.

На втором и третьем курсе он не раз принимал участие в Дуэльном клубе и даже занял третье место в списке лидеров. В этом году клубом никто не занимался, и желающих вступить тоже не оказалось, поскольку большинство учеников заранее решили начать готовиться к предстоящим экзаменам.

— Отлично. Насколько я верно осведомлён, вас уже обучают технике невербальных заклинаний. И раз уж здесь собрались ученики двух факультетов с высоким умом, проверим, кто справится с сегодняшним заданием лучше. Колдовать будете невербально, главная же цель — победить. А чтобы мотивации было больше, победитель получит пятьдесят очков.

По классу донеслись взволнованные шёпотки.

— Запретов на технику колдовства и заклинаний нет, за исключением, конечно, непростительных и смертельно опасных, — сказал профессор Грюм.

После этого уточнения все как один выдохнули с облегчением.

— Мне понадобится двое добровольцев. Ценю твой энтузиазм — выходи, — обратился профессор к Арчибальду.

Тот оглянулся в недоумении и обнаружил, что все его одноклассники сделали несколько шагов назад, отчего он остался впереди остальных.

— Следующий доброволец... отлично, мисс...

— Спектра Джи, — закончила за профессора Грюма ученица, пожелавшая стать соперницей Арчибальда.

— Как тебя зовут, сынок? — обратился Грюм к Арчибальду.

— Арчибальд Бейкер.

— Точно, Бейкер. Что у тебя за фамилия такая?

— Американская, сэр. Мой отец — магл, а мама — волшебница.

— У грязнокровки нет шансов, — донеслось откуда-то со стороны слизеринцев.

— Заткнись, Малфой, — заступился за Арчибальда Джим.

— Молчать! — рявкнул на них профессор Грюм. — Ученики Когтеврана, встаньте у левой стены класса, ученики Слизерина — сместитесь вправо.

Когда ученики встали в две стены справа и слева, за Арчибальдом и Спектрой образовались светлые круги по обоим концам класса. Так во время дуэли помечали места, откуда и должны были начинать дуэль её участники.

— Дуэлянты, поприветствуйте друг друга, как полагается, — скомандовал профессор Грюм.

Арчибальд и Спектра подошли друг к другу на середину класса и выставили перед собой палочки, обращённые вверх.

— Не бойся, я буду нежной, — сказала она шёпотом и играючи улыбнулась ему.

— Брось, не стоит. Лучше выложись на полную, а то вся слава мне достанется, — с той же улыбкой ответил Арчибальд.

Они опустили палочки и, развернувшись, каждый прошёл в центр своего круга.

— Приготовьтесь, — дал им команду профессор. — Три, два, один!

Дуэль началась, и Спектра перешла в атаку первой. Хоть она и колдовала простейшие оглушающие заклинания, делала она это с неимоверной скоростью, отчего Арчибальд лишь в последний момент успел от неё защититься. Она была поистине сильна — с каждой её атакой напор лишь нарастал, и Арчибальду приходилось пятиться назад, дожидаясь момента, когда он сможет ударить в ответ. После её следующего заклинания он сделал небольшой рывок в сторону, отчего то отскочило в стену, и, перехватив наконец инициативу на себя, начал её атаковать. В защите она была так же хороша, более того — скопировала его технику и начала также маневрировать из стороны в сторону, дожидаясь момента для ответной атаки. Ученики, стоявшие в две стены по бокам от них, с интересом наблюдали за этой схваткой. А чтобы случайное заклинание не отскочило в зрителей, профессор поставил магический барьер.

Спустя некоторое время Джим, увлечённый их схваткой, поднял сжатые кулаки в воздух и начал махать ими, как футбольный болельщик, в поддержку друга. Но его одёрнула Чжоу, показывая взглядом в сторону профессора Грюма, который, стоя к ним спиной, повернулся боком и смерил Джима строгим взглядом своего волшебного глаза.

Битва продолжалась. Арчибальд уже почти прижал соперницу к стене, оставляя меньше шансов для манёвров, но его последнее заклинание отскочило в сторону, и Спектра снова перехватила инициативу нападавшего на себя. На этот раз она решила усилить натиск и пустить в ход уже огненное заклинание. Арчибальд защищался от них заклинанием «Протего», надеясь, что вспышки огня отрикошетят обратно в Спетру, но та ловко блокировала их и направляла в стороны защитного барьера, отчего в классе создавался сноп искр, как при фейерверках.

Шансов на победу у Арчибальда оставалось всё меньше. Спектра изучила тактику его боя и предугадывала каждое его действие. Невербальные заклинания тоже отнимали намного больше сил, отчего Арчибальду, помимо блокирования её заклинаний, приходилось делать рывки в стороны намного чаще. Силы Спектры тоже были на исходе, но она не прекращала ослаблять напор. Арчибальд оценил ситуацию и понял, что нужно полностью менять тактику. На кону стояли пятьдесят очков, а от проигрыша и победы его отделяли считаные минуты.

*«Думай, думай»,* — повторял он про себя, продолжая блокировать заклинания Спектры.

Внезапно в голову ему пришла идея. Он не был уверен, что она сработает, но решил рискнуть и приступить к её реализации сразу, как только девушка, так же обессилев, как и он, ослабила хватку, и у него появился шанс. Не отрывая от неё взгляда, он начал вспоминать все самые счастливые моменты, проведённые вместе с ней: их первую встречу и его ликующее волнение, когда он впервые смог поговорить с ней в поезде; согревающие душу и сердце ощущения от прикосновения к её белой и прохладной нежной руке; как она помогла ему на зельеварении и как она не единожды продолжала навещать его в госпитале после травмы, которую он получил на квиддиче; как они вместе ходили гулять по Хогсмиду и как она звонко смеялась, когда залепила ему снежком в лицо при первом выпавшем снеге; как его жизнь заиграла совершенно новыми красками после встречи с ней. Сложив в голове все воспоминания в одну единую мозаику, он ощутил невероятный прилив радости и произнёс заклинание:

— Экспекто Патронум!

— Профессор, это против правил! — выкрикнул из толпы Малфой. — Вы говорили, что дуэль пройдёт с использованием невербальных заклинаний.

— Но профессор ведь ничего не говорил о запрете колдовать вербально, — вновь вступился за друга Джим.

В этот раз профессор Грюм одобрительно кивнул, посмотрев в сторону Джима.

Из палочки Арчибальда вышла струя белого света и приняла форму огромного призрачного волка. Как он и ожидал, патронус побежал вперёд на Спектру и испарился, пройдя сквозь неё в прыжке. От неожиданности и ослепительного света она совсем забыла про защиту и закрылась руками. Секунду она стояла в смятении, и Арчибальд, воспользовавшись моментом, незамедлительно обезоружил её, закрутив палочку в воздухе по технике, которую он отрабатывал на предыдущих тренировочных дуэлях. Палочка выпала из её руки и покатилась в его сторону.

— Левикорпус, — произнёс Арчибальд следующее заклинание и поднял Спектру в воздух.

Продолжая удерживать её над собой, он подошёл к месту, где она стояла, попутно подняв её палочку с пола. По виду, поражение её не сильно расстроило. Она сложила руки под подбородком, будто лежала на невидимой кровати, и обратилась к Арчибальду:

— Не ожидала, что ты пойдёшь на такую хитрость. Патронус, не так ли?

— Да, я до последнего сомневался — не испарится ли он сразу же, поскольку рядом нет дементора. Но, как я и надеялся, он всё же перешёл в атаку, — ответил Арчибальд и плавно опустил девушку на пол.

— Ты достойный противник, Арчибальд Бейкер, поздравляю с победой, — сказала она и поклонилась ему.

— Взаимно, Спектра Джи, — он поклонился ей в ответ и вернул волшебную палочку.

За их спинами раздались медленные хлопки профессора Грюма, и ученики неуверенно поддержали его аплодисменты.

— Что же, поздравляю, Бейкер, ты меня приятно удивил. Но поскольку ты не справился с условием колдовать, используя только невербальные заклинания, я присваиваю Когтеврану и Слизерину по двадцать пять очков. И вот ещё: раз уж победил факультет Когтеврана, его ученики и останутся для того, чтобы вернуть столы в исходное положение.

— О-ох, — пронеслось по классу недовольным тоном, и ученики приступили к работе.

Арчибальд хотел присоединиться к ним, но староста его остановила.

— Отдыхай, Арчи. Ты работал на этом занятии усерднее всех.

— Спасибо, — всё ещё переводя дыхание, произнёс он.

Ученики Слизерина под радостные возгласы поспешили покинуть класс быстрее. Спектра выходила из класса одной из последних и, улыбнувшись украдкой, помахала на прощание Арчибальду. Он помахал ей в ответ и почувствовал, как в животе приятно запорхали тысячи бабочек.

— Может, познакомишь меня уже с ней поближе? — спросил Джим у Арчибальда во время их игры в шахматы в гостиной Когтеврана.

— О чём ты? — спросил Арчибальд, не отрывая взгляд от своих трёх оставшихся фигур на доске.

— О твоей змейке, конечно. Ты практически каждые выходные уматываешь с ней гулять.

— И давно ты знаешь?

— С тех пор, как вы с ней прятались от меня за деревом на подступе к Визжащей хижине. Тебе мат, кстати, — сказал Джим и с довольной улыбкой наблюдал за тем, как его королева разбивает по доске короля Арчибальда.