Ведьма и рыцарь. Костёр (джен)

— Сдохни ведьма, — прокричал любимый,

Оттолкнул и бросил лишь хворост в костёр.

— Почему ты меня тогда не убила? -

Грустный взгляд и печальный плеч разворот.

— Не смогла, оступилась, влюбилась...

К чему же слова? Ты же знаешь и сам...

— Рыцарь, немедленно прочь от казнимой! -

Безжалостным вороном поп прокричал.

— Теперь же гори, пусть дым выжжет очи,

Корчься от боли, ночи дитя.

— Прости и прощай, что разорвала в клочья

Рыцаря сердце, словно шутя...

Поленья трещат, пламя ступни лижет,

А она не кричит. Любовь не солжёт.

Она ведь читала стихи, что напишет

Он... А поп уж кадила несёт.

Толпа ожидает лишь зрелищ и хлеба,

Не думает люд, правда на чьей стороне.

Отвратительный шум поднимается в небо...

Сколько невинных казнили... По лживой вине.

Рыцарь прячет лицо за забралом.

Боится взглянуть он на столб, где пылает она.

Чтобы спасти большое, надо жертвовать малым...

Однако в мире не хватит вина,

Чтобы забыть. Не просыпаться от влажного пота,

Не биться об стену, не бежать не зная куда.

«Долг» превыше любви для кого-то...

Как допустили, что подкралась неслышно беда?

И ведьма кричит, извиваясь от боли,

Но только признанья не вырвать у тех,

Кто плёл заклинанья, резвился на воле,

Летал на шабаш, не забыл тех утех,

От любви первобытной и яркой...

С ней не сравнится даже костёр...

Глупо бояться подделки жалкой,

Тем, чем ум как нож был остёр.

Слово... Рассыпались прахом путы.

В один миг отшатнулась толпа...

Стальным сапогом монах был пнуты...

Сквозь боль и кровь на губах улыбнулась она.

Не нагая, в платье из огня и мрака,

С диадемой из звёзд в волосах.

Верный рыцарь ждал только знака...

И любовь творит чудеса.

Заклинаний слова громогласны,

А меч смертоносен в умелых руках.

Инквизиции лжи паутины напрасны,

Больше она не вселяет страх.

Отшатнулась толпа от помоста.

Францисканец зря горло дерёт.

Всё случилось на удивленье просто,

Однако внезапен такой поворот.

Стоят двое толпы посредине.

Он и она, как пламя и лёд,

Невозможные вместе, и вместе непобедимы...

Палача кто-то вытолк вперёд...

— Как посмел ты богами презримый,

Беззащитных дев обвинять?

Лгал и клялся богом незримым,

Как же это всё понимать? —

Голос ведьмы был тихий, но звонкий,

Разносился далёко окрест, -

Готовы убить вы ребёнка,

Хоть бог ваш распяты на крест.

За злато готовы вы душу

Обречь на мученья и тьму...

Как же могли пастухами

Людей быть такие как вы?

В Аиде такими скотами,

Давно уж не строят мосты.

И пока звёзд на небе не станет,

И солнце вновь не взойдёт,

Я решу, что же делать с вами,

Что вам «на пользу» пойдёт.

И ведьма взмахнула рукою,

Обрывая свой монолог.

Небо раздалось грозою,

А поп слова сказать так и не смог.

Напугав, рассмеявшись и сгинув,

Ведьма решила уйти.

Рыцарь её не покинул,

Им как всегда по пути.

Середина тёмных столетий,

И везде правит балом звериный страх.

Только песнь о ведьме и рыцаре-поэте,

Иногда звучит на губах...