Хозяйка "Малфой-мэнора" (гет)

Зима тысяча девятьсот восемьдесят второго года выдалась для Магической Британии тяжёлой. В самом разгаре были суды над Пожирателями. Обыватели читали «Пророк» и ужасались делам, которые творили сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть.

Вялотекущий конфликт между магами длился вот уже несколько десятилетий и унёс много жизней как сторонников Тёмного Лорда, так и Ордена Феникса, и авроров.

Осенью восемьдесят первого он было вспыхнул снова, но так и не разгорелся в полную силу, будучи остановлен гибелью четы Поттер, а также Мальчиком-Который-Выжил и победил Волдеморта.

Авроры арестовывали наследников известных фамилий, подозреваемых в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть. Суды шли беспрерывно, но многие без суда и следствия попадали сразу в Азкабан, и им ещё повезло, у них была надежда выжить, а те, кого приговорили к поцелую дементора, этой надежды были уже лишены.

* * *

Люциус Малфой, наследник Малфой, только недавно вышел из Азкабана благодаря связям и бесчисленному количеству золотых галеонов, розданных в своё время и им самим, и его отцом, лордом Абраксасом Малфоем, которому пришлось в нынешней ситуации и шантажировать, и раздавать всё новые «подарки».

Но оно того стоило, и теперь Люциус, полностью оправданный и доказавший, что действовал под Империусом, сидел в своём личном кабинете и пил хороший выдержанный магловский виски, который он предпочитал той бурде, которую выпускали винокурни Огдена.

Отец был в отъезде по делам, а если быть точнее, то тот пока предпочёл остаться во Франции, где у Малфоев было поместье и куча родственников. Сын Люциуса Драко, карапуз полутора лет, с многочисленными няньками-сквибками и эльфами был также отправлен во Францию укреплять слабое здоровье под лечебным французским солнцем.

Жена Нарцисса ехать с сыном и свёкром отказалась, сославшись на то, что она клялась Люциусу быть с ним и её долг как жены стойко переносить невзгоды и быть рядом с мужем.

Люциуса, конечно, интересовала причина, по которой Нарцисса осталась в пустом поместье. Сейчас, будучи дома, он намеревался это выяснить, ни на секунду не поверив словам жены, которая до этого года не давала Люциусу повода верить в её любовь и преданность.

К тому же сейчас она старалась как можно меньше времени проводить в его обществе, при этом выглядела с каждым днём всё более измученной и нервной. Всё это не нравилось Люциусу, и он решил всё-таки поговорить с женой завтра.

Время было за полночь, когда Люциус решил пойти спать. Проходя тихими коридорами замка, жизнь в котором замерла с отъездом маленького сына, он думал о том, что как-то неправильно всё получилось в его жизни.

Когда он вступал в организацию и клялся в верности Тёмному Лорду, он искренне верил словам Лорда о том, что чистокровные должны быть первыми в магическом обществе, они знают и умеют много из того, что недоступно грязнокровкам.

Люциусу нравились идеи Лорда о том, что править должны они, элита магического общества, а те, кто пришёл извне, должны изучить законы нового для них мира, а не пытаться переделать его под свои представления о справедливости и правильности. Грязнокровки лезли во власть, желая объединить два мира, не понимая, что маглы не обрадуются, узнав, что кто-то может распоряжаться их судьбой. Узнав о магах, кто-то испугается, а кто-то захочет подчинить их. И тогда вернутся Тёмные века, с их инквизицией и травлей, с тем, из-за чего магам пришлось принять Статут, из-за чего они скрывались уже несколько веков.

Тёмный Лорд говорил о том, что маги стали забывать свои корни, своих предков. Что многие книги запрещены, многие уничтожены, что обучение юных волшебников с каждым годом всё больше подстраивается под детей маглов, многие предметы отменены, и маги всё больше и больше становятся похожи на магловских фокусников.

Малфой пошел за лидером, который, как ему тогда казалось, приведёт магический мир к процветанию и укреплению.

Но с некоторых пор Тёмный Лорд будто начал сходить с ума, его идеи становились всё более жестокими, он набрал в свои ряды отъявленных подонков, и начались бессмысленные убийства маглов, маглорождённых магов и даже чистокровных волшебников.

И вот Лорд исчез, оставив своих сторонников на растерзание. Ожесточившиеся обыватели требовали у властей жёстких мер, и те, не разбираясь, убивали и сажали в Азкабан всех, кто хоть как-то казался причастным к организации, возглавляемой Волдемортом.

И сейчас, идя мимо изображений предков, которые спали в своих богато отделанных рамах, Люциус пытался понять, как ему теперь жить. Он смог выжить и выкрутиться, но репутация была потеряна, и её следовало восстанавливать. Сейчас малейшее неправильное действие могло повлиять на еле выравнившуюся чашу весов его благополучия, качнуть её вниз, увлекая за собой его и уничтожая все усилия по восстановлению репутации.

Стоит ему оступиться, и его ждёт Азкабан.

Войдя в спальню, Люциус, не раздеваясь, собрался было рухнуть в кровать, как тут перед ним появилась эльфийка, перепуганная почти до потери сознания, рыдающая и пытающаяся открутить себе уши.

— Хозяин… хозяин… там, — домовуха заломила ручки и упала на колени.

— В чём дело, говори! — прикрикнул на неё Люциус.

— Хозяйка Нарцисса… она… — эльфийка стала биться головой об пол, рыдая всё сильнее.

— Бестолковое существо, сейчас же прекрати рыдать и скажи, что случилось?!

— Хозяйка Нарцисса… она… она мертва, — проговорив это, домовушка в ужасе уставилась на хозяина, не решаясь пошевелиться.

— Где она? — произнёс Люциус, с ужасом понимая, что вот то, чего он боялся, оно произошло. — Надеюсь, ты ошиблась, мерзкое отродье.

— Хозяйка в своей комнате…

Люциус, не дожидаясь дальнейших воплей домовухи, схватил её за плечо:

— Быстро, перенеси меня к ней.

Через мгновение он стоял в спальне Нарциссы. Его жена, наряженная, как на бал, лежала на кровати среди белых цветов, которые одуряюще пахли. Он кинулся к ней и дотронулся до руки.

Да, эльфийка не солгала, пульса не было и тепло уже покидало тело. Нарцисса Малфой была мертва.

— Нет… что ты наделала! Зачем? — Люциус не мог поверить в произошедшее, — ты бросила меня, ты бросила своего сына. Почему?!

Тут Люциус увидел аккуратно свёрнутый в трубочку пергамент, перевязанный белой лентой, который лежал на прикроватном столике рядом с хрустальным флаконом. В таких Нарцисса обычно хранила зелья.

Убедившись, что на флаконе нет никаких чар и проклятий, Люциус открыл его и нюхнул. Зелье, если оно там когда и было, ничем не пахло. Аккуратно положив флакон в карман мантии, Малфой взял в руки пергамент, в котором, как он догадывался, Нарцисса объясняла свой поступок. Стоило ему прикоснуться к свитку, на нём появилась надпись «Люциусу Малфою». Почерк он узнал, это действительно писала Нарцисса.

«Мой дорогой муж, — прочитал он, — если ты читаешь это письмо, то, я надеюсь, меня уже нет в живых. Прости меня, если сможешь. Знаю, ты позаботишься о нашем сыне, ведь он твой наследник. Я больше не хочу и не могу оставаться здесь. Здесь — это не только в мэноре, здесь — это в жизни. Она потеряла для меня смысл.

Люциус, прости меня, я была тебе плохой женой. Я изменила тебе. Нет, нет, Драко твой сын! Это произошло позже. Я полюбила… полюбила так, как любят героини романов. Я никогда не верила в любовь, я вышла за тебя, потому что так было должно. Я была бы тебе хорошей женой и впредь, но любовь оказалась сильнее меня.

Я думала только о нём, я мечтала о нём, понимая, что нам не быть вместе. Но полгода назад, когда ты был в отъезде по вечным своим делам, я встретила его на Диагон-Аллее, куда вышла прогуляться с подругой.

Я будто сошла с ума. Мы встречались несколько раз, наши встречи были редки и недолги, но я была счастлива… Счастлива до Хэллоуина, а потом всё рухнуло.

Тебя арестовали, лорд Малфой отправил Драко на континент. Он требовал, чтобы и я уехала, но я отказалась, я не могла уехать, не зная, что случилось с моим любимым.

Я узнала о нём несколько дней назад. Узнала из газет. Он состоял в той же организации, что и ты, но не был так богат и не смог откупиться. Вчера они отдали его дементорам. Я не называю тебе его имя, так как это уже не имеет значения. Я больше никогда не услышу его смех, не увижу его глаза, глядящие на меня с любовью. Его нет, и я ухожу вслед за ним.

Прощай.

Твоя неверная жена Нарцисса.»

Люциус, прочитав это послание, смёл со столика вазу с цветами, но это не помогло. Ярость душила.

— Она меня обманывала… меня, — выхватив палочку, он разнёс бомбардой зеркало, осколки разлетелись во все стороны, и он едва успел поставить щит.

Это немного отрезвило его.

«Что делать? Если узнают, что она умерла, то могут подумать, что это я её убил. Никто не будет сейчас разбираться, и я окажусь снова в Азкабане. Нет, этого не будет! Надо что-то делать, но что… Ненавижу тебя, Нарси…»

Люциус упал в кресло, стоящее рядом, и посмотрел на тело жены. Обида и ненависть смешались в ядовитый коктейль, и этот коктейль обжигал внутренности.

— Как она могла? — прошептал он и постарался взять себя в руки. «Надо что-то делать», — снова подумал он и тут вспомнил, что когда-то читал в библиотеке мэнора книгу по некромагии.

— Я верну тебя, — сказал Малфой и сорвался с места, спеша в библиотеку. Доверить такую книгу эльфу он не мог. Да и не попадут домовики в ту часть библиотеки, в которой хранятся книги рода, а также книги тёмные и запрещённые.

Войдя в библиотеку и пройдя к дальней стене, аристократ прикоснулся к барельефу. Изображённая там мантикора извернулась и уколола руку Люциуса своим жалом.

Капля крови впиталась в барельеф, и стена исчезла, являя перед Люциусом тайное продолжение библиотеки. Он уверенным шагом прошёл к дальнему стеллажу и взял с него ветхую книгу, обтянутую потрёпанной кожей.

Положив книгу на подставку, Люциус стал быстро её перелистывать, ища запомнившийся ритуал.

В ритуальном зале Малфой-мэнора горели факелы, освещая его по периметру. В центре на родовом камне лежало тело Нарциссы Малфой, и рядом стоящий Люциус читал катрены на древнеанглийском наречии, призывая Магию и прося о милости.

Считалось, что мёртвых нельзя вернуть, и даже один из братьев Певереллов, выпросивший в дар у Смерти воскрешающий камень, не смог вернуть возлюбленную живой. Лишь только подобие той, что была раньше.

Люциус был согласен и на подобие, но надеялся, что книга, написанная задолго до рождения трёх братьев, поможет ему возвратить Нарциссу. Если он правильно перевёл и понял текст, то душу умершего мага можно было вернуть, если провести ритуал сразу после смерти, в течение суток, пока душа ещё крепко связана с телом. И Люциус спешил как мог.

Помня о том, что Нарцисса выпила какое-то зелье, он отправил флакон от него своему другу и соратнику Северусу Снейпу. Тот, хоть и с помощью Дамблдора, тоже сумел избежать Азкабана и сейчас преподавал в Хогвартсе.

Домовик, который доставил Снейпу флакон, также передал письмо, в котором Люциус просил зельевара опознать зелье и срочно прибыть в Малфой-мэнор с противоядием.

Сам же он, будучи не уверен, что у Снейпа найдётся нужное зелье, запасся безоаром и начал ритуал.

Люциус читал катрены, надеясь, что всё пройдёт как надо. И вот он увидел, как вокруг тела Нарциссы, как змея, спиралью свернулась магия. Чистая магия обвивала родовой камень с лежащим на нём телом и уходила вверх, на высоте, почти под потолком, свиваясь с тонкой светящейся нитью, отходящей от груди Нарциссы, и исчезала где-то за пределами зала.

Люциус, который чувствовал неимоверную усталость, понял, что Магия откликнулась и, собрав все силы, продолжил чтение дальше.

Когда ему показалось, что он уже не выдержит, в магической спирали, окутанный подобием тумана, появился сгусток света, который в мгновение оказавшись у тела, тут же втянулся в него.

Вокруг Нарциссы взметнулся вихрь, свечение погасло. Тело, до этого лежащее неподвижно, вдруг дёрнулось и вздохнуло. Глаза открылись. В него вернулась жизнь.

* * *

Где-то далеко от Англии и по расстоянию, и по времени, в палате областной больницы Анастасия Тартанова, несколько дней назад перенёсшая серьёзную операцию и теперь, по мнению врачей, шедшая на поправку, наконец-то смогла впервые за несколько месяцев спокойно уснуть, не ощущая боли.

Во сне она летела над крышами домов, поднимаясь всё выше и выше к небу, тёмному и таинственному.

Её душа летела сквозь время и расстояние, всё дальше от земли, и нить, ещё связывающая её с телом, тонкая светящаяся нить, грозила вот-вот порваться. Но нет, натянулась. И чувство такое, будто кто-то держит за эту нить, не пускает. Время возвращаться.

«Вот ещё одна летунья, барахтается, пытаясь вырваться из светящейся сети, будто прилипшей к ней, бьется изо всех сил. Надо помочь!»

Сеть отцеплялась с трудом, липла к рукам, грозя запутать добровольную помощницу, но поддавалась, а та, другая душа, в какой-то момент вывернулась, отрывая от себя сеть вместе со светящимся ярким шаром и кидая её на Настю.

Сеть, как живая, тут же обернулась вокруг новой жертвы, шар света втёк в грудину, и Настю, не способную больше сопротивляться, потащило куда-то, обрывая ту тонкую ниточку, которая связывала её с тем, привычным телом, лежащим где-то далеко во времени и пространстве.

* * *

Судорожный вздох, и тело Нарциссы выгнулось в попытке вздохнуть сильнее, глаза открытые, но пустые, как у куклы.

Люциус бросился к жене и быстро, разжимая сжатые зубы, сунул ей в рот безоар. Подняв на руки безвольно повисшее тело, выбежал в коридор и закричал:

— Донни!

Эльфийка, появившаяся перед ним, смотрела преданными глазами.

— Снейп пришёл?

— Мистер Снейп пришёл и ожидает… — начавшую говорить домовушку Люциус прервал: — Перенеси к нему, быстро.

Люциус появился посреди Зелёной гостиной, перед креслом, в котором сидел Снейп. Тот вскочил и направил палочку на прибывшего, но увидев Нарциссу, лежащую на руках у Люциуса, скомандовал:

— Положи её на пол.

Малфой, не говоря ни слова, тут же опустил Нарциссу на ковёр. Снейп, резким движением упав на колени, достал из мантии флакон с зельем, и влив его содержимое ей в рот, замер. Люциус, стоящий рядом, тоже ждал.

Через несколько долгих минут дыхание Нарси выравнялось. Агония перешла в спокойный сон.

— Рассказывай, что случилось? Как получилось, что Нарцисса чуть не умерла от «Аква-тофаны»? — спросил Снейп.

Люциус, не отвечая, поднял жену и уложил на диван.

— Ты вовремя заметил, что с ней не всё в порядке, — продолжил Снейп, — ещё немного, и она бы тихо умерла во сне.

— Я засомневался, увидев у неё флакон с неизвестным зельем. Мне показалась странной её слабость, она много пила, а потом заснула, — Малфой, конечно, считал Снейпа другом, но рассказать ему всё был не готов, — я отправил тебе флакон и дал ей безоар. Хорошо, что ты пришёл. Я буду тебе обязан, ты спас мою жену и мою репутацию.

Снейп кивнул, будто соглашаясь с Малфоем и подошёл к Нарциссе, разглядывая небольшие кровоточащие порезы у неё на руках и лице.

— Стекло?

— Зеркало, я разбил его бомбардой и, видимо, не очень удачно поставил щит.

Северус изогнул бровь, показывая этим степень удивления, но не сказал ни слова. Просто достал палочку и сделал почти незаметный жест. Мелкие осколки стекла влетели в его подставленную руку.

— У тебя есть заживляющая мазь? — задал он вопрос. — Намазать нужно немедленно, чтобы не осталось шрамов. Если будут нужны зелья, обращайся.

Снейп, прощаясь, кивнул головой, и развернувшись, стремительно вышел из гостиной.

— Не нужно меня провожать, я знаю дорогу, — донеслось из-за двери. Люциус нервно улыбнулся.

Анастасия просыпалась тяжело. Тело ощущалось чужим. Боль в позвоночнике, бывшая постоянной до больницы, кажется, прошла, и это было непривычно. Она с ней свыклась за год, пока решалась на операцию. Теперь спина не болела. Анастасия, не открывая глаза, прислушивалась к ощущениям.

Вокруг было тихо. Не болтали соседки по палате, не спешили, хлопая дверью, врачи, и по коридору не проходила, топая как слон и гремя вёдрами, уборщица. Все привычные Анастасии звуки отсутствовали. Она осторожно приоткрыла глаза и через мгновение в шоке рассматривала комнату, которая явно не была больничной палатой.

Огромная кровать под балдахином, в которой она лежала. Столики по обе стороны от кровати, зеркало в богатой раме на стене и туалетный столик перед ним. Рядом с кроватью стояла низенькая оттоманка, а возле окна кресло и ещё один столик, на котором лежали несколько журналов и книга. Шторы на окнах были распахнуты, демонстрируя во всей красе витражи с растительным орнаментом. Шкафа не было, зато имелось три двери.

«Интересно, где я? Что это за место?»

Настя попробовала встать, но движения давались ей с трудом. В тот момент, когда она наконец-то ощутила под ногами мягкость ковра, который устилал все пространство вокруг кровати, одна из дверей открылась и в неё вошёл мужчина, при взгляде на которого сразу вспоминались романы о рыцарях и менестрелях, поющих серенады под окнами чьих-то возлюбленных, о холёных придворных, танцующих павану на мраморных полах королевского замка…

Мужчина был молод и хорош собой. Платиновые волосы ниже плеч казались гладким шёлком, струящимся и притягивающим взгляд. Губы были брезгливо сжаты в тонкую линию, и весь вид его говорил об изнеженности. Но Настя, посмотрев в холодные стальные глаза вошедшего, поняла, что его вид — это маска, под которой скрывается хитрый и жёсткий человек.

— Нарцисса, как ты себя чувствуешь? — спросил вошедший.

Губы его изобразили улыбку, но глаза оставались холодны.

«Нарцисса? Он назвал меня Нарцисса? Где я и кто он?»

Решив не сознаваться, что она не понимает, о ком идёт речь и какое отношение имеет какая-то Нарцисса к ней, Анастасии, она ответила:

— Я хорошо себя чувствую, только слабость какая-то во всём теле. Спасибо, что волнуешься обо мне.

Блондин как-то странно взглянул на неё и задал ещё один вопрос:

— Ты помнишь, что было вчера?

«Нет, я не помню, что было с Нарциссой вчера! Зато я помню, что было со мной, но ведь ему этого не скажешь», — постепенно Настя начала паниковать.

— Я… я не помню, — рискнула сказать она, — что-то случилось?

— Письмо, написанное мне, его ты тоже не помнишь? — в стальных глазах разгоралась ярость.

Настя решила как-то успокоить начинающего злиться незнакомца и решила, что надо соглашаться с ним и разговаривать мягко и спокойно.

«На задворках сознания мелькнула мысль, что она знает лишь одну женщину по имени Нарцисса и это… бред! Это явный бред! Это всё племянница виновата, сестра с мужем не хотели её слушать и она донимала меня всеми этими фантазиями по известному фильму».

Она постаралась выбросить все эти мысли из головы.

«Мало ли Нарцисс в мире, тем более сейчас, когда книга о неубиваемом мальчике известна вот уже почти двадцать лет».

— Милый, я тебе сказала правду, я не помню ни про какое письмо, — говоря это, она даже не заметила, как по привычке нервно прикусила губу и стала накручивать белокурый локон на палец.

«… белокурый?!»

Ужасное осознание неправильности не успело ещё оформиться в голове, а блондин уже держал её за плечи и тряс так, что Насте казалась, её голова сейчас оторвётся.

— Кто ты?! Ты не Нарцисса! Говори, кто ты?! — в глазах блондина Настя видела не только ярость. Там, где-то глубоко, прятался страх.

Настя осознала, что когда страх вырвется наружу, то он убьёт её, борясь со своим страхом и устраняя его причину радикальным способом. И Настя решила рискнуть сознаться и заодно подтвердить свою нереальную догадку.

— Ты Люциус, да? — спросила она и тут же пожалела об этом.

В глазах блондина она увидела страх, вырвавшийся на свободу и слившийся с яростью.

* * *

Люциус выхватил палочку и наставил её на ту, что ещё вчера была его женой. Желание убить неизвестную сущность, занявшую тело Нарциссы, боролось с нежеланием попадать в Азкабан.

— Нет, не убивайте меня, — закричала та, что была Нарциссой, — я не сделаю вам ничего плохого, я обычная, я даже колдовать не могу! Я не знаю, как я очутилась здесь, — и она, зарыдав, опустилась без сил на ковёр.

Люциус, постепенно приходя в себя, произнёс заклинание, выявляющее тёмную сущность. Убедившись, что перед ним человек, он опустил палочку и посмотрел на рыдающую у его ног неизвестную. Страх отступал и его место занимал расчёт.

«Если она говорит правду, то это даже удачно, что она не Нарцисса. Цисси я, когда-нибудь не выдержав, возможно убил бы. А это другая женщина, она ничего не знает, не умеет и полностью от меня зависит. Можно сказать, у меня новая жена и об этом никто не знает. Удобно».

— Поднимайтесь, мисс как вас там, я вас не трону, — проговорил Люциус, движением палочки пододвигая к себе кресло и садясь в него.

— Меня зовут Анастасия, — всё ещё всхлипывая, отозвалась девушка и с трудом поднявшись с пола, тут же прилегла на оттоманку.

— Ну что ж, Стэйси, поговорим?

— Ну что, Стейси, поговорим? — сказал Люциус и посмотрел на свою «новую» жену, — ты сказала, что не умеешь колдовать, но при этом знаешь, кто я и явно узнала волшебную палочку у меня в руках. Значит, ты не магла, они не знают про волшебников, в отличии от тебя. Кто ты?

— Вынуждена вас разочаровать, те, как вы говорите, маглы, среди которых я жила, знают про магию, про мальчика-который-выжил и про жестокого полукровку, который называл себя Тёмным Лордом, — Настя с удовольствием глянула на шокированного Люциуса, который впрочем, сразу взял себя в руки, — только те маглы не верят во всё это, потому что для них, да и для меня до сегодняшнего дня, вы все были просто персонажами одной очень известной книги.

— Книги, персонажами книги? — Люциус не выдержал. — Как это может быть?

— А то, что ваш Лорд — полукровка, вас не шокирует?

— Если бы твой отец учился вместе с ним на одном факультете, то думаю, и тебя это бы не шокировало. Конечно, «старая гвардия», те, кто был с ним с самого начала, знают это, а остальным знать совсем не обязательно. К тому же кровь Слизерина значит намного больше, чем кровь какого-то магла, который возможно и не совсем магл.

— Понятно, вам просто выгодно быть с ним. Могу ли я задать вопрос?

— Что тебя интересует?

— Тёмный Лорд жив? Какой сейчас год? — Настя решила на всякий случай говорить о Лорде уважительно, она и так рискнула, назвав его полукровкой при, возможно, восторженном последователе. Это могло плохо кончиться, но ей в очередной раз повезло.

«Вот кто меня тянул за язык, сказала бы, что я сквиб и всё. Так нет же, решила посмотреть на шокированного Малфоя, а он и не удивился совсем. Хотя мог и убить…, а может и нет, я ему, кажется, зачем-то нужна».

— Тёмный Лорд исчез, но метка не пропала, так что, возможно, он жив. Сейчас январь тысяча девятьсот восемьдесят второго года.

— Понятно, — задумчиво произнесла Настя. — Но что произошло, почему я здесь?

— Этот же вопрос я хотел бы задать тебе, — ответил Люциус, — что с тобой произошло там, откуда ты появилась?

— Со мной? Да вроде ничего, я просто уснула и увидела странный сон.

— Сон? Какой сон?

— Будто я лечу среди звёзд и вижу девушку, запутавшуюся в сети. Её куда-то тянет, а она рвётся, пытается выпутаться. Я решила помочь и запуталась, точнее, она меня в сеть и запутала, правда при этом потеряла что-то своё. Последнее, что я помню, это как меня тащит куда-то.

— Вот как, занятно… — проговорил Люциус, делая выводы из одному ему понятных фактов. Потом он щёлкнул пальцами и произнёс:

— Донни.

Раздался хлопок и Настя вздрогнула, увидев появившееся ушастое существо.

— А это домовой эльф, да?

— Меня всё больше и больше интересует, что же ещё ты знаешь из этих ваших книг, — протянул задумчиво Люциус, — Донни, принеси из моего кабинета палочку хозяйки.

Эльфийка поклонилась и исчезла, чтобы через несколько секунд вновь появиться на прежнем месте, но уже с волшебной палочкой в вытянутых руках.

— Возьми её, — проговорил Люциус и жестом приказал домовушке подойти к девушке, — бери, бери.

Настя очень аккуратно взяла волшебную палочку за рукоять. По телу разлилось тепло и ей стало хорошо и спокойно.

— Взмахни ей.

Она сразу, не раздумывая, послушала его и взмахнула палочкой. Из неё тут же посыпались разноцветные искры.

— Но это значит… — Настя была потрясена.

— Это значит, что ты волшебница, и что палочка Нарциссы приняла тебя. Так же, — продолжил Малфой, — я думаю, что ты не будешь возражать, если я буду звать тебя Нарциссой. Да и тебе следует привыкать к этому имени.

Новоявленная волшебница молча кивнула головой, всё ещё не веря в реальность происходящего.

— Нарцисса, милая, — Люциус явно наслаждался замешательством девушки, — я тебя покину до обеда. Дела… Если что-то будет нужно, позови Донни. Это твоя эльфийка, она поможет тебе, — он посмотрел на Донни, которая всё ещё присутствовала в комнате и проговорил:

— Донни, я запрещаю тебе рассказывать кому-либо то, что ты слышала и видела в эти два дня, касающееся твоей хозяйки Нарциссы и той, кто стал ею. Я приказываю тебе служить Стэйси так же, как ты служила Нарциссе. И не смей обращаться к ней неправильно. Она хозяйка Нарцисса, ты поняла?

— Да, хозяин Люциус, Донни поняла, Донни хорошая эльфа, Донни сделает так, как сказал хозяин Люциус.

— Вот и отлично, убирайся.

Хлопок, и эльфийка исчезла. Люциус церемонно поклонился, поцеловал жене кончики пальцев и вышел из комнаты.

Как только Малфой вышел, Настя рванула к зеркалу.

— Нарцисса, Нарцисса, не Настя, а Цисса, — почти пропела она, — надо привыкать, а то проговорюсь. Или Нарси? Да, наверно. Настя — Нарси, похоже.

Подойдя к зеркалу, девушка с интересом и удивлением разглядывала так неожиданно доставшееся ей тело.

От волнения ноги подгибались и она опустилась на стул, стоявший возле туалетного столика и снова рискнула взглянуть на себя в зеркало.

На неё смотрела немного испуганная, но хорошенькая блондинка двадцати семи лет, с длинными, немного волнистыми волосами, синими глазами, маленьким носиком и розовыми губами.

«Личико как у куклы, — подумала она и попыталась принять надменный вид. Получалось плохо. — Я другая, ну и пусть привыкают».

Она взяла лежащую тут же на столике расческу и начала расчёсываться.

«Какие мягкие волосы, мне нравятся!»

Монотонные движения успокаивали. Расчесавшись и заплетя косу, девушка решила посмотреть куда ведут ещё две двери. Она догадывалась, что одна ведёт в ванную комнату, а другая, как она надеялась, была дверью гардеробной.

«Раз в комнате нет шкафа, значит, логично предположить, что соседняя комната и есть шкаф. Проверим!»

Её догадки оказались верными. Открыв одну дверь, она оказалась в женском раю. Огромная комната, заставленная обувью, завешанная мантиями, платьями, блузками, юбками. Шляпные коробки высились Монбланом, перчатки, чулки, бельё лежали на специальных полках, а платков, шалей и шарфиков было развешено и раскидано просто без счёта.

Настя взирала на всё это с удивлением и восторгом. В той, своей, жизни она неплохо одевалась, но не следила за модой и не была шопоголиком, так что для неё такое изобилие было в диковинку.

Она закрыла дверь и отправилась смотреть, что же таится за соседней. Там, как она и предполагала, была ванная комната. Ванна была похожа на маленький бассейн. Насте тут же захотелось наполнить её водой, залезть и расслабиться.

«Да, ванна поможет успокоиться. Так, бельё, халат… где шампунь? Кажется нужно звать Донни, пора привыкать командовать эльфами».

— Донни…

— Да, хозяйка Нарцисса, — домовуха смотрела с интересом и подозрением.

— Приготовь ванну и что-нибудь из одежды.

— Хозяйка Нарцисса, скоро обед, хозяин Люциус сказал, чтобы хозяйка Нарцисса пришла.

— Когда обед?

— Обед через полтора часа, хозяйка.

— Значит, приготовь мне мантию из тех, в каких я обычно выхожу к обеду.

— Да, хозяйка Нарцисса, Донни сделает и ванна сейчас будет готова.

Через пять минут Настя лежала в ванне, полной благоухающей пены и наслаждалась. К моменту, когда появилась эльфийка, просящая хозяйку поспешить, если хозяйка хочет не опоздать к обеду, Настя уже почти задремала. Надо было торопиться и она вылезла из ванны.

Домовуха спешила. Она сушила и укладывала волосы, наносила лёгкий макияж и подавала одежду.

Через минут сорок Настя была готова выйти к столу.

— Донни, ты проводишь меня в столовую?

— Донни может перенести хозяйку Нарциссу, хозяйка почти опаздывает.

— Ну хорошо, перенеси, — согласилась Настя.

Эльфийка взяла её за руку и через мгновение они уже стояли перед дверьми столовой. Настя собралась с духом и потянулась было открыть двери, как те распахнулись сами. Девушка шагнула в комнату, в центре которой притягивал к себе внимание длинный стол, сервированный на две персоны.

Люциус, который уже сидел с одной стороны стола, оставляя место во главе свободным, поднялся при её появлении и в несколько шагов оказался рядом. Взяв Настю под руку, он заговорил:

— Я приказал сервировать в Большой столовой, чтобы ты привыкла к своему новому дому, дорогая, и к его обычаям.

Сказав это, он подвёл её к столу, галантно помог сесть и вернулся на своё место напротив.

Настя, увидев сколько столовых приборов лежит вокруг её тарелки, впала в ступор. Она, конечно, умела пользоваться ножом и вилкой, но с таким количеством вилок и вилочек, ножичков и ложечек не сталкивалась. В нерешительности она было потянулась за ближайшей вилкой, но тут же убрала руки и засмущалась.

— Я предполагал, что так и будет, — проговорил Люциус, — так как я не могу пригласить кого-то, кто будет тебя учить тому, что должна знать любая чистокровная девушка, то мне самому придётся учить тебя этикету, иначе ты шокируешь общество на первом же званном обеде.

— Я распространю слух, что ты больна и закрою мэнор, тем более и так сейчас никто не спешит возобновлять знакомство с опальным родом. Но к приезду моего отца, лорда Малфоя, ты должна научиться вести себя безупречно.

— Твоего отца? Абраксаса Малфоя?

— Ты и это знаешь? Хотя нет, мы поговорим об этом позже, а сейчас смотри и повторяй за мной.

И Люциус Малфой принялся за обед, внимательно следя за тем, чтобы его визави повторяла все его движения точно и правильно.

Наконец обед закончился и Настя с грустью представила череду скучных завтраков, обедов и ужинов в огромной и гулкой парадной столовой Малфой-мэнора. Она чувствовала себя чужой в этом огромном замке, полном тишины и какой-то обречённости.

После обеда, пресекая все робкие попытки Насти сбежать обратно в спальню, Люциус крепко ухватил её под локоток и произнёс:

— Милая Цисса, я так хочу с тобой пообщаться, узнать поближе.

Говоря это, он почти прижался к ней и прошептал прямо в ухо:

— Ты же не откажешь своему мужу в такой малости и расскажешь о том, откуда ты знаешь обо мне.

Настя, напуганная таким напором и подумавшая уже невесть что, после этих слов немного расслабилась. Люциус тем временем вёл её по коридорам мэнора, крепко держа под локоть и не давая возможности отодвинуться.

После нескольких коридоров и лестниц, когда она уже запуталась, они приблизились к большой двустворчатой двери.

— Библиотека, — сказал Люциус, движением руки распахивая дверь и вводя Настю в помещение, стены которого от пола до потолка, также как и стеллажи, были заставлены книгами. Небольшое свободное пространство в библиотеке было только возле окна, там стоял столик и два лёгких, удобных кресла, в одно из которых Люциус и усадил Настю.

— Рассказывай, — произнёс он, тоже садясь.

— Что рассказывать? — попыталась прикинуться дурочкой Анастасия.

— Не морочь мне голову, рассказывай, откуда ты столько знаешь о нас?

— Ну, я же говорила, в книгах читала, в кино смотрела. Вот уж никогда бы не подумала, что окажусь в Поттериане.

— Как ты сказала? В Поттериане? — почти зашипел сквозь сжатые зубы Люциус.

— Ну да, это ведь книги о Гарри Поттере, мальчике-который-выжил, — Настя фыркнула, представив, как всё это сейчас выглядит со стороны.

— Книги? Значит, их несколько? — неверяще переспросил Люциус.

— Их семь, по числу лет его учёбы в Хогвартсе.

— И что же в них написано? Как он учился?

— Нет, как он вновь и вновь побеждал упорно пытающегося его убить Волдеморта, — разозлившись на Малфоя, решила раскрыть карты Настя.

— И как, успешно? — задал вопрос Люциус, уже понимая, каков будет ответ.

— Для Волдеморта? Нет.

— А для Поттера?

— Да, конечно, иначе зачем писать, — пожала плечами Настя, — победил он его, неубиваемого.

Люциус сидел, глубоко задумавшись. Если она говорит правду и если в тех книгах описана правда, значит он должен узнать про это больше и решить, что будет выгоднее ему, Малфою и его роду.

Задумавшись, он несколько опешил, когда неожиданно рядом с ним послышалось:

— О чём задумалс-сс-ся, мой с-с-скользсс-ский друг?

Люциус резко вскинул голову и увидел хохочущую девицу.

— Что, Малфой, испугался? Подожди, вот возродится Лорд в своём змеином обличье, вот тогда он тебе пошипит на ухо. Ты у него мальчиком для битья будешь.

— Что ты такое несешь?! Лорд никогда не тронет никого из Ближнего круга! Мы его соратники.

— Вы его рабы, с клеймом, как скот. А он ваш сумасшедший пастух, которому всё равно, кого убить, врага или соратника. И твой наследник тоже примет метку и станет рабом. А потом вы проиграете окончательно, но и Англия тоже проиграет, потому что после этого к власти придет Министерство и даже победитель Волдеморта будет работать простым министерским работником и верить, что всё хорошо. Две войны, множество исчезнувших магических фамилий, кровь и слёзы, зачем это всё?! — Настя кричала на Люциуса, захлёбываясь слезами.

От мысли, что она попала в эту мясорубку, хотелось выть. Выть от беспомощности, от непонимания, как сделать так, чтобы всё было хорошо. Выть от страха за себя, за ребёнка, которого она ещё не видела, но хотела, чтобы он вырос другим, и даже за человека, который был её мужем.

Она не знала, как изменить ту жизнь, которая ей уготована. Как изменить судьбу? Она плакала и плач постепенно переходил в истерику.

Люциус вскочил на ноги и резко встряхнул Анастасию.

— Замолчи, не то ударю, — зло предупредил он, — Донни…

— Да, хозяин Люциус.

— Перенеси хозяйку Нарциссу в её спальню, дай ей сон-без-сновидений и проследи, чтобы она легла. Хозяйка плохо себя чувствует, она должна лежать в постели.

— Да, хозяин, — сказала Донни, взяла Настю за руку и в следующий миг они уже были в спальне.

Домовуха на мгновение исчезла и опять появилась с флаконом в ручках.

— Хозяйка должна выпить, хозяин приказал.

— Да, Донни, я выпью, — согласилась Настя и взяла зелье. Выпив его, она тут же захотела спать, и подойдя к кровати, рухнула на неё, даже не раздевшись. Через пару минут она уже спала.

Люциусу требовалось посидеть и подумать. После истерики девушки, которая наговорила ему много неприятных и невероятных вещей, он должен был успокоиться и решить, что ему делать с теми фактами, о которых он узнал.

Их было мало, но он рассчитывал узнать больше. Если девчонка не захочет сама всё рассказать, он обратится к Северусу. Веритасерум у его друга выходил отличный. И, конечно, он тоже не откажется узнать, что готовит им будущее, если то, что сказала девушка, правда. А со Снейпа можно будет взять Непреложный обет.

Из библиотеки Малфой перебрался в кабинет. Надо было посоветоваться с отцом. Тот должен знать. Придётся рассказать про поступок Нарциссы и про то, чем это обернулось. Отец, давно знающий Повелителя, мог подсказать дальнейшие действия и понять, ложь или правда слова девчонки.

Блондин достал перо и пергамент, и набросал небольшое письмо отцу, прося его вернуться домой, так как Люциус пока не мог покинуть Англию. Он намекнул, что у него есть сведения, которые очень важны для рода и надеялся, что отец поторопится. В вопросе, привозить ли Драко, он полностью полагался на решение отца.

Люциус запечатал послание личной печатью и позвал эльфа, которому и отдал письмо, приказав отправить его немедленно.

Отпустив эльфа, он задумался над тем, что делать дальше с так неожиданно появившейся девушкой.

Желая вернуть Нарциссу, он хотел не только обезопасить себя, но и наказать неверную жену. Та же, что пришла на её место, была ни в чём не виновата.

Люциусу было не за что её ненавидеть и он постарается узнать её получше и поближе. И он надеялся, что она сможет принять Драко как своего сына.

Девушку следовало обучить манерам, которых у неё явно не было, а также обучить волшебству. Они займутся этим в ближайшее время. Он надеялся на поддержку отца и, возможно, Снейпа, больше никто не должен знать о том, что Нарцисса теперь другая.

Обдумав, как ему показалось, все вопросы, связанные с Нарси и отложив до приезда отца решение о дальнейших действиях по отношению к Лорду, Малфой занялся решением финансовых проблем. Нужно было разобраться с документами, накопившимися во время его пребывания в Азкабане. Деловые партнёры больше не могли ждать.

* * *

Настя проснулась ночью. Она откинула одеяло, убедилась, что эльфийка её переодела, не оставив спать в мантии и подумала, что она очень много спит.

С момента своего появления здесь она успела всего-ничего. Только рассказать Малфою сведения, которые смогут повлиять на дальнейшее развитие событий, устроить истерику и выспаться.

«Да, не густо».

Не нащупав тапочек, Настя босиком добежала до окна и распахнула шторы. Через витражи было плохо видно и она открыла окно. Холодный ветер ворвался в спальню и она поёжилась, тут же замерзнув.

Полная луна освещала окрестный зимний пейзаж. Деревья, лишённые листьев, качались и стонали под порывами ветра. Картина была безрадостной.

Настя захлопнула окно и вернулась в тёплую кровать, под одеяло. Закутавшись в него и согревшись, она решила обдумать создавшуюся ситуацию.

То, что она рассказала Люциусу немного о будущем, наверное, было неплохо. Если он решит изменить его, она с удовольствием ему поможет. Она только надеялась, что он не сделает ничего такого, от чего будущее станет хуже. И возможно, она сможет найти что-нибудь о крестражах в библиотеке Малфой-мэнора, которая поразила её своими размерами.

Мысли о библиотеке плавно перешли на её мужа. Люциус Малфой. Он ей нравился. Нравился тогда, когда она читала Роулинг и разные фанфики, понравился и теперь, хотя он и пугал её. Он ощущался опасной затаившейся змеёй, хитрой и скользкой.

«Скользкий друг, — усмехнулась Настя. — Лорд был прав, ведь Люциус выскальзывал всегда».

«Интересно, где Драко, я ещё не видела малыша. Надеюсь, Люциус разрешит мне общаться с ним. Хотя ему сейчас около полутора лет и он ещё ничего не понимает, зато позже он может спросить, почему мама не видится с ним. Если Люциус позволит, то я стану Драко хорошей матерью и воспитаю его по-другому. Но даже если у меня не всё получится и он будет подражать отцу, во всяком случае в школе он не будет вести себя, как маленький засранец».

За окном постепенно светлело, занимался рассвет.

«Люциус говорил о своём отце. Значит, тот ещё жив. А мать Люциуса, где она? Жива или мертва? Если лорд Малфой вдовец, значит я, как жена его сына, должна следить за порядком в мэноре, командовать слугами, устраивать приёмы и балы. Нарциссе было проще, она готовилась к этому с детства».

Как с этим справится она, Настя боялась даже думать, хорошо Люциус сказал, что пока гостей не ожидается, время у неё ещё было.

Настя решила, что с удовольствием будет вживаться в жизнь Нарциссы, а о проблеме Тёмного Лорда она, как героиня известного романа, «подумает об этом завтра».

Вот уже неделю Настя жила в мэноре. Она почти не видела Люциуса, который проводил много времени в своём кабинете, а она всё это время не стремилась к его обществу.

Как ни удивительно, но Малфой больше не расспрашивал её о книгах и о знании возможного будущего.

Они встречались за столом, ели, он следил за её манерами. Потом они расходились, Люциус шёл в кабинет, а Настя в будуар, который у неё, как у каждой уважающей себя дамы, оказывается имелся. Там она читала книги по этикету, истории магии и по некоторым школьным предметам. Люциус сказал, что ей стоит пока прочитать теорию, а потом он займётся с ней практикой.

Сейчас она полулежала на диване, держа в руках книгу по этикету, но мысли её были далеко.

Она думала о своих родных, оставшихся в прошлом, которое для неё нынешней было далёким будущим. Анастасия подумала, что хорошо всё же, что в той жизни у неё как-то не складывалась личная жизнь и отсутствовали муж и дети. И если раньше она об этом жалела, то теперь могла только радоваться этому факту.

Жаль было родителей, но она не сомневалась, что их поддержит её сестра с мужем и их дочь, любимая Настина племянница, которая и втянула Настю в своё время в чтение фиков по Поттериане, за что она теперь и не знала, благодарить ту или ругать.

Настя перевернула страницу и снова задумалась. Странная вещь подсознание. Она даже не сразу заметила, что всё чаще стала думать о себе как о Нарси, будто вживалась, врастала в это имя. Ей стало казаться, что она даже иногда вспоминает здешнюю свою жизнь.

«Интересно, что произошло с той Нарциссой? Если спросить у Люциуса, он ответит? А если то, что я считала сном, было на самом деле, значит Нарцисса не хотела возвращаться в своё тело и я удачно подвернулась ей под руку. Тогда, возможно, она передала мне свою магию. Наверно, поэтому я становлюсь немного Нарси».

Она вздохнула и отложила книгу. Всё равно она не запомнила ни строчки.

«Люциус… не знаю, как относилась к нему Нарцисса, но мне так хочется, чтобы он посмотрел на меня не так холодно и безразлично, как смотрит сейчас. Мне хочется, чтобы он улыбнулся мне, ему бы пошла улыбка. А его волосы, так и тянет прикоснуться к ним. Кажется, я влюбляюсь в собственного мужа. В холодного и жёсткого Пожирателя. Хотя нет, возможно, это просто маска. Возможно, он совсем другой».

«Ох, ну что за глупые, романтичные бредни. Я, как восторженная девочка, навыдумывала себе образ и влюбилась в него. Я его совсем не знаю. Кажется, он был холоден к жене, а меня он воспринимает как её. Не надо спешить и возможно со временем он осознает, что я другая».

«Хватит! Всё! Выброси эти мысли из головы». — приказала себе Нарси*, решительно встав с дивана.

— Донни…

— Да, хозяйка Нарцисса.

— Я хочу посмотреть хозяйственные книги и счета за продукты. Ты можешь принести их мне? И кто за всем этим следит. У нас есть экономка? Я до сих пор не видела никого в замке, кроме нас с мужем. Неужели за всем приглядывают только эльфы?

— Донни не знает… Донни служит хозяйке, — залепетала домовушка.

— Ну, ты хотя бы должна знать, жил ли в замке кто-то ещё, кроме лорда Малфоя, меня с мужем и нашего сына?

— Да, хозяйка, жили.

— Уф, ну уже что-то. Уходи, я позову, когда понадобишься.

Эльфийка тут же исчезла.

— Надо поговорить с Люциусом и я это сделаю сегодня же за обедом, — решительно произнесла Нарси и отправилась переодеваться, так как приближалось время обеда.

* * *

Сидя за столом, она смотрела на Люциуса и думала, как начать разговор. Малфой молчал. С одной стороны, это было хорошо, значит она всё делает правильно. Ей уже не приходилось краснеть за столом из-за своего невежества, но хотелось всё же, чтобы он сказал ей хоть что-то.

Уже заканчивая обед, она решилась.

— Дорогой, — произнесла она.

Малфой удивленно приподнял брови и изобразил улыбку.

— Дорогой, — снова произнесла она, — я хотела поговорить с тобой о хозяйственных вопросах.

— Зачем тебе это, дорогая, — последнее слово он ехидно выделил, — это ведь так скучно.

— Ну кто-то же должен этим заниматься, — ответила она, отметив, что возможно Нарцисса совсем не занималась делами, — если это скучно мне, то где наша экономка, неужели всё хозяйство замка держится на эльфах?

Люциус удивлённо посмотрел на неё, но всё-таки ответил.

— Как ты знаешь, я некоторое время был вынужден отсутствовать.

Нарси кивнула, подтверждая.

— Так вот, экономка предпочла уволиться сразу же после Хэллоуина и ей пока не нашли замену. А за всем в замке следят эльфы, меня и моего отца это вполне устраивает. Есть ещё няньки нашего сына, но они сейчас с ним во Франции.

— Кстати, о сыне, — оживилась потенциальная мать, — когда ты планируешь его возвращение в замок?

— Могу тебя обрадовать, Драко и лорд Малфой прибудут в мэнор послезавтра.

Нарси, наряженная и причёсанная, стояла в приёмной Малфой-мэнора. Ни одна волосинка не выбивалась из причёски, все складки, каковые должны были присутствовать на мантии, лежали идеально, выверенные до сантиметра.

Рядом стоящий Люциус являл собой образец аристократа. Ледяной взгляд, высоко поднятая голова, платиновые волосы уложены в низкий хвост, перехваченный тонкой бархатной лентой.

С четы Малфоев можно было, при желании, хоть сейчас начать писать парадный портрет.

Они встречали лорда Малфоя. Лорд патронусом сообщил, что прибудет с минуты на минуту, и вот они стоят у парадных дверей и ждут, когда те отворятся и хозяин замка шагнёт в них, возвратившись в родные пенаты.

За два дня, прошедших с того момента, как Люциус сообщил ей о приезде отца, эльфы навели порядок в закрытых комнатах лорда Абраксаса и в детской, куда Нарцисса заглянула с большим интересом.

Так называемая детская являла собой анфиладу комнат и включала в себя игровую и гостиную, гардеробную, ванную комнаты и, собственно, спальню с примыкающими к ней комнатами для двух нянек.

Как сказал ей Люциус, ещё недавно нянек было больше, но отец посчитал, что двух по нынешнему времени вполне достаточно. Лишние люди опальным аристократам не нужны и в Англию возвращались только две самые преданные, которые нянчили ещё Люциуса.

Нарцисса наконец-то узнала, что лорд Абраксас вдов и что, потеряв жену десять лет назад, так снова и не женился. Поэтому, как она и думала, все заботы, которые обычно лежат на хозяйке замка, были возложены на неё, жену наследника.

И вот она стояла, с трепетом ожидая знакомства со свёкром, который пока и не предполагал, что у него новая невестка.

Двери распахнулись и в них вступил высокий, широкоплечий мужчина, которого, даже зная его возраст, трудно было назвать пожилым.

Это был волшебник в самом расцвете сил, с гордо поднятой головой, светлыми волосами и такими же, как у сына стальными глазами.

Несмотря на вполне современный костюм с накинутой поверх него тёплой мантией, отороченной по вороту бобровым мехом, который выгодно оттенял его волосы, он казался древним норманном, потомком которых и являлся.

Следом за ним шла дородная женщина, нёсшая на руках ребёнка, закутанного в белую шубку так, что был виден только маленький носик и светлые, кажется серые, глаза.

— Рад вас видеть, Люциус, Нарцисса, — проговорил вошедший, — надеюсь, что у вас всё хорошо.

— Да, отец, — ответил Люциус, — мы тоже рады видеть тебя в добром здравии.

— Как здоровье Драко, он хорошо себя чувствует? — не выдержала Нарцисса. Она уже чувствовала себя матерью и волновалась за малыша, который выглядел несколько болезненно.

— Ему немного нездоровится, — проговорил лорд Малфой, пристально глядя на сноху.

Люциус, кажется, хотел что-то сказать, но промолчал и Нарцисса быстро подошла к няне и протянула руки к ребёнку.

— Иди ко мне, малыш, — сказала она, — иди к маме, Драко.

Малыш, сначала настороженно смотревший на неё, вдруг улыбнулся и потянулся к ней.

Нарси взяла его на руки, облегчённо вздохнула и обняла.

— Какой ты большой, Драко.

— Нарцисса, отдай ребёнка бонне, — проговорил Люциус.

Сама себе удивляясь, Нарси неохотно отдала мальчика. Она ощущала его своим сыном и это чувство и радовало её, и удивляло.

— Унесите ребёнка в его комнату, ему следует отдохнуть, — приказал Люциус и повернулся к отцу, который уже избавился от мантии, сбросив её появившемуся домовику: — Отец, нам надо поговорить, когда ты сможешь уделить мне время?

— Я думаю, мы сможем поговорить после ужина, а сейчас извини, я хочу пойти отдохнуть с дороги. Всё-таки добираться было довольно утомительно.

Сказав это, лорд Абраксас поцеловал Нарси руку, кивнул сыну и со словами «увидимся за ужином» стал быстро подниматься по лестнице, ведущей в его крыло замка.

— Тебе понравился мой сын? — обратился к жене Люциус.

— Он славный мальчик, надеюсь, ты разрешишь мне участвовать в его воспитании, — ответила Нарси.

— Думаю, что не смогу тебе отказать в этой просьбе, — проговорил Малфой, — надеюсь, ты не испортишь его своим воспитанием.

— Во всяком случае, с моим воспитанием он вырастет не таким заносчивым и несдержанным, как…

— Мы вернёмся к этому вопросу в ближайшее время, — прервал её Люциус, — я хотел бы, чтобы ты после ужина ушла в свои покои. Не стоит тебе сегодня бродить по замку и, тем более, не приближайся к детской.

— Но почему, разве я сделала что-то неправильно?

— Нет, просто я так решил и требую, чтобы ты подчинялась моему решению, — холодно сказал Люциус.

— Хорошо, я подчиняюсь, я буду у себя в апартаментах, — Нарси решила не злить его.

— Прекрасно, увидимся за ужином, — произнёс Малфой и удалился.

* * *

Ужин прошёл в молчании. Мужчины изредка перебрасывались ничего не значащими фразами, а Нарси сидела, волнуясь до дрожи, понимая, что скоро будет решаться её судьба.

Как лорд Малфой отреагирует на то, что расскажет ему его сын? Как он будет после этого обращаться с ней? Она была в полной их власти. Ничего не умеющая, необученная ведьма против двух сильных тёмных волшебников.

Она надеялась, что они поймут выгоду от обладания теми сведениями, которыми она с ними может поделиться. И в глубине души она надеялась, что они станут ей если не семьёй, то хотя бы союзниками.

Вот лорд Малфой встал, жестом приглашая сына последовать за ним. Люциус поднялся, маги кивнули ей и покинули столовую. Нарси, переждав несколько минут, поспешила удалиться.

— Итак, сын, — сказал Абраксас Малфой, усаживаясь в кресло и предложив Люциусу занять второе, — я жду, как ты объяснишь свою просьбу о моём приезде. Что-то случилось?

— Да, отец, я не посмел бы тебя тревожить по малозначимому поводу. Тем более сейчас, когда наше положение ещё шатко, да и авроры, несмотря на потраченные нами усилия, ещё вполне могут прийти с проверкой. Дело очень важное, как для меня лично, так и для рода в целом.

Лорд Малфой отвлёкся, наливая себе виски, потом спросил:

— Это как-то связано с Нарциссой? Мне показалось, что она изменилась.

— Да, отец, изменилась, и ты даже не представляешь, насколько, — Люциус протянул старшему Малфою письмо.

Абраксас взял протянутый пергамент и быстро пробежав глазами по тексту, невозмутимо посмотрел на сына:

— Что ты собираешься предпринять?

— Я уже предпринял. Отец, как ты уже понял, это предсмертная записка. Нарцисса умерла, — Люциус замолчал, делая глоток виски, — она умерла и я, боясь, что меня обвинят в её смерти, нашёл в библиотеке ритуал по возвращению души в тело.

— Ты рискнул провести этот ритуал? — лорд Малфой с удивлением и гордостью посмотрел на сына.

— Мне не оставалось ничего другого, я недавно из Азкабана и, как ты понимаешь, совсем не стремлюсь обратно.

— Как я понимаю, ритуал прошёл успешно.

— Не совсем… — младший Малфой пытался подобрать слова, — понимаешь, это не Нарцисса.

— Нет?

— Она сказала, что она магла и не умеет колдовать.

— Ты вытащил откуда-то душу маглы? Ты, наверное, неправильно провёл ритуал. Магла, подумать только!

— Отец, послушай, она рассказала, как попала сюда. Я потом изучил этот вопрос и думаю, что Нарцисса перекинула в душу маглы свою магию и поэтому смогла вырваться из ловчей сети.

— Этот вопрос стоит проверить, не нужно надеяться на то, чего, возможно, нет, — резко ответил Абраксас.

— Я проверил. Сразу, ещё не зная точно, будто по чьей-то подсказке, я вручил ей палочку Нарциссы. Она её послушалась, отец. Её послушалась палочка, она волшебница.

— Ну что же, следует признать, что ты сумел удачно выйти из создавшейся ситуации. Я думаю, мы будем считать, что ничего не было и это Нарцисса, по какой-то причине забывшая, как колдовать. Но это не объясняет твоего желания видеть меня в Англии, возможно подвергнув опасности своего сына. К тому же, я не вижу, как это может повлиять на род.

— Отец, я не стал бы настаивать на немедленном твоём приезде, если бы действительно не важная причина. Дело в том, что девушка совсем не удивилась магии и назвала меня по имени. От неё я узнал, что она из будущего и там существуют книги с описанием событий, которые начнут происходить через десять лет. Я покажу тебе воспоминания, посмотри сам.

Лорд Малфой кивнул и позвал домовика.

Домовик, явившийся на зов, тут же получил указание принести думосбор и уже через пару минут Люциус опускал в него нить воспоминания.

Абракас Малфой опустил в думосбор голову, просматривая то, что хотел ему сообщить сын. Прошло примерно полчаса, которые Люциус провёл, тихо сидя в кресле и обдумывая, что же может посоветовать отец.

Вынырнувший из думосбора лорд Малфой вид имел задумчивый.

— Знаешь, это всё интересно, — сказал он, — но хотелось бы узнать обо всём этом побольше. Возможно, она бы согласилась рассказать нам всё добровольно. Она явно что-то знает о нынешнем состоянии Лорда и очень уверенно говорит о тех проблемах, которые будут у тебя, мой сын, лично.

Возможно, мы смогли бы воспользоваться веритасерумом, хотя он, скорее всего, будет не очень эффективен, ведь мы не знаем, что спрашивать, значит, она может о чем-то умолчать. Но можно попробовать.

Кстати, твой дружок Снейп явно сомневается в твоих словах. Я думаю, что его сомнения можно использовать в наших интересах. Он, возможно, согласится помочь разговорить Нарциссу и не откажется сварить зелье. К тому же это и в его интересах тоже.

Я начинаю думать, что не зря прислушался к твоим доводам и разрешил сделать его крёстным твоего наследника. Снейп нам пригодится, хотя и не совсем понятно, на чьей он стороне. Но это, думаю, не проблема, просто возьмём с него Непреложный обет, что он никому не сообщит сведения, которые узнает в нашем доме.

— Хорошо, отец, я напишу ему и приглашу в гости, сославшись на то, что он давно не навещал Драко, а так же сообщу, что требуется помощь моей жене.

— Займись этим, — сказал Абраксас и разговор вновь вернулся к Нарциссе, — я думаю, что нам надо продемонстрировать девушке хорошее к ней отношение. Кажется, она боится тебя. Разберись с этой проблемой, она всё же твоя жена, — и лорд Малфой, расхохотавшись, отсалютовал сыну стаканом с виски.

— Да, отец, ты прав.

— Я всегда прав, девушки любят подарки и внимание. Вспомни дни, когда ты был женихом. Расположи её к себе, нам нужны эти сведения и лучше будет, если она поделится ими добровольно. И я заметил, что она хорошо отнеслась к Драко. Разреши им видеться, всё-таки она теперь его мать, — сказав это, лорд Малфой отпустил сына.

Нарси провела вечер, волнуясь. Она переживала и накручивала себя.

«Что будет с ней?»

Она понимала, что задавала этот вопрос себе уже не раз. И понимала, что ответ она узнает скорее всего завтра, но успокоиться не могла. Всё валилось из рук. Ничего не хотелось. Хотелось только ясности своего будущего, а вот этим то она как раз похвастаться не могла.

Примерно в час ночи Нарси поняла, что сегодня к ней уже точно никто не придет. Всё завтра, завтра… точнее, уже сегодня и с самого утра. Страшно…

— Донни…

— Хозяйка Нарцисса звала? — перед ней появилась немного заспанная эльфийка.

— Принеси мне какое-нибудь легкое снотворное, не могу уснуть.

— Донни сейчас принесёт.

Через пять минут Нарси лежала в кровати, медленно засыпая.

* * *

Проснулась Нарцисса потому, что ей показалось, что кто-то её укусил за палец. Отдёрнув руку и открыв глаза, она увидела у себя на подушке одинокую алую розу, о шип которой она и укололась. Прекрасная алая роза, с идеальной формой лепестков, на снежно-белой подушке. И шип, единственный, спрятавшийся в листьях. Хорошее послание с утра.

«Люциус, возможно, даёт понять, что его отец воспринял нормально моё появление. Значит роза — это намёк на то, что Люциус будет относиться ко мне как к жене и уже оказывает знаки внимания, а шип, чтобы не забывала, где я и кто я».

Раздумывая таким образом, она вертела в руках розу. Так хотелось, чтобы это был просто знак внимания. Хотелось думать, что муж это сделал потому, что она ему нравится.

Положив розу на подушку, Нарси отправилась в ванную. Вернувшись в спальню, она обнаружила Донни, которая ожидала её, уже поставив цветок в вазу.

— Хозяйка Нарцисса, лорд Абраксас ждёт вас к завтраку в малой столовой и приказал не опаздывать.

— Люциус будет завтракать? — она очень не хотела оказаться за столом одна со старшим Малфоем. К Люциусу она уже начала привыкать, а Абраксас внушал опасения.

— Хозяин Люциус выйдет к завтраку.

Быстро, с помощью Донни, одевшись и причесавшись, Нарцисса отправилась на завтрак. Войдя в столовую, она увидела, что оба блондина уже сидят за столом.

Нарцисса, засмущавшись, села на своё уже привычное место слева от главы дома и напротив Люциуса. Она не поднимала от тарелки глаз.

— Как ты себя чувствуешь, Нарцисса, — спросил Абраксас, — хорошо спала?

— Да, спасибо, — односложно ответила бледная девушка, которой кусок в горло не лез от волнения.

«Ещё и Люциус смотрит, как кот на сметану. Нет, скорее как на пойманную им птичку. Если он ещё раз так посмотрит на меня, я подавлюсь».

— Я бы хотел поговорить с тобой в ближайшие дни, — обратился к ней лорд Малфой, — мне хочется узнать подробности той истории, что поведал мне мой сын.

Нарси с испугом взглянула на него и уронила вилку, которую держала.

— Не волнуйся так, я не сделаю тебе ничего плохого, если ты будешь правдиво отвечать на мои вопросы. Ведь мы теперь одна семья, — лорд Малфой посмотрел на неё, чтобы убедиться, что она всё поняла. — И ты ведь хочешь, чтобы всё было хорошо. Я прав?

От его голоса у Нарси волосы, кажется, поднялись дыбом.

«Он угрожает мне? Они что, замучают меня в своих подвалах, если я им не расскажу всё?»

Она была на грани обморока, когда за неё вступился Люциус.

— Отец, не пугай мою жену. Ей уже дурно. Я думаю, она захочет всё нам рассказать, ведь она понимает, что наше благополучие — это и её благополучие.

«Помог, называется, - подумала Нарси, — мне от такой помощи ещё страшнее становится».

Она взяла себя в руки, ведь никто прямо сейчас её пытать не собирался.

— Как здоровье Драко? Я могу навестить его? — с просящей улыбкой сказала она, взглянув на мужа.

— Если хочешь, я провожу тебя после завтрака, — ответил Люциус, намазывая тост маслом и принимаясь за кофе.

— Я была бы счастлива повидать его, он такой милый малыш.

— Я жду, что ты будешь хорошей матерью моему внуку, — проговорил Абраксас, — Малфои заслуживают всего самого лучшего и я надеюсь, что мне не придётся разочароваться в тебе.

— Конечно, лорд Малфой, я постараюсь.

Закончив завтракать, Абраксас поднялся, пожелал доброго дня и удалился.

— Ну что, пойдём навестим Драко? — обратился к ней Люциус. Обойдя стол, он предложил ей руку и повёл коридорами мэнора в ту часть замка, где были комнаты их сына.

Пройдя гулкими коридорами огромного замка, они подошли к дверям, за которыми начинались комнаты Драко. Отворив их, Люциус пропустил Нарси вперёд и зашёл следом.

Они очутились в гостиной, которая сейчас не использовалась малышом, но в будущем он будет здесь не только принимать своих друзей, но и учиться. Дальше следовала игровая, в которой и нашёлся Драко, играющий в волшебные кубики, сидя на пушистом ковре.

Он тянулся за кубиком, бывшим вершиной башни и должен был вот-вот завалить её. Вокруг лежали, стояли и парили в воздухе разнообразные игрушки.

Мишки, рыцари, замок, Хогвартс-экспресс, плюшевые драконы и детская метла, хвост которой торчал из-под небольшого дивана, на котором сидела бонна и приглядывала за юным наследником Малфоем.

Малыш, увидев вошедших, быстро встал на ножки и хотел подбежать к ним, но запнулся об упавшие кубики и упал. К нему, уже собиравшемуся заплакать, тут же кинулась няня, но Нарси её опередила, подхватив белобрысого мальчишку на руки и прижав к себе.

— Мой маленький упал. Ничего, не больно, — ворковала она с малышом и тот, несколько раз всхлипнув, кажется передумал реветь и улыбнулся во все свои имеющиеся молочные зубы. Нарси улыбнулась ему в ответ.

Прижав к себе ребёнка, она подошла к Люциусу.

— Он такой лёгкий, такое ощущение, что его не кормят, — с негодованием сказала она и посмотрела на мужа недовольным взглядом.

Ребёнок и правда производил впечатление какого-то нереального существа. Худенький, с белой кожей, которая казалась прозрачной, белые волосы, белые брови, серые глаза, бледные губы.

— Он часто болеет и плохо ест, — ответил Люциус.

— А врачу вы его показывали? Что он говорит? — Нарси наседала на Люциуса, забыв, что полчаса назад она его боялась.

— Конечно, его показывали колдомедикам, — с негодованием ответил Малфой, разозлённый тем, что его почти обвинили в том, что он морит сына голодом, — они назначили ему кучу зелий и хорошо, что его крёстный отличный зельевар. Драко родился слабым и если бы не Северус, то вырастить его до этого возраста было бы намного труднее.

— Северус Снейп? Так он действительно крёстный Драко? — с интересом произнесла Нарси.

Люциусу уже надоело удивляться и он промолчал, решив, что жену надо разговорить как можно скорее. Отец придерживался мнения, что время ещё есть, но ему было просто интересно, а интерес следовало удовлетворять любыми способами.

«Интересно, у Сева есть веритасерум или придётся ждать, пока он его сварит? Хотя, у него же есть ещё один действенный способ узнать сведения».

Пока он обдумывал, как вытянуть из жены сведения, не причиняя ей слишком много вреда, Нарси уже помогала малышу строить из кубиков башню, что-то ему рассказывая.

Люциус подошёл к дивану, махнул рукой бонне, отпуская её и усевшись, стал смотреть на играющих ребёнка и женщину.

«Семья, - подумал он, — моя семья, она важна для меня. Мой сын, наследник. Я хочу, чтобы он вырос сильным волшебником, он Малфой и должен быть лучшим. Но что, если Нарси права? Если Лорд безумен и опасность грозит Драко? И под вопросом вообще существование рода Малфой? Смогу ли я выбирать между великим волшебником и семьёй? А если перефразировать вопрос, между сумасшедшим и семьёй? Моим сыном, отцом, женой?

Малфои всегда заботились о процветании рода, и моя обязанность состоит в том, чтобы передать в своё время сыну сильный и богатый род. Для этого я и примкнул к Тёмному Лорду.

Она сказала, что он сумасшедший. Что произошло, почему он им стал?»

Люциус понимал, что Нарси права. Он и сам перед исчезновением Лорда замечал за ним действия, которые, если подумать, выглядели как действия сумасшедшего. А эта одержимость ребёнком Поттеров!

«Что случилось с Лордом? Она знает и я должен узнать это. Я должен обезопасить сына!»

Решив в ближайшие дни написать Снейпу и пригласить его на обед, он посмотрел на сына. Картина, открывшаяся ему, была настолько же естественна, насколько и необычна.

Нарцисса любила сына, но она никогда не села бы на пол и обняв ребёнка, не пела бы ему колыбельную.

Сейчас, глядя, как его жена, покачивая Драко и напевая ему песенку, наклонилась и поцеловала того в макушку, он понял, что сделает всё, чтобы его сын и женщина, которая теперь была его женой, были счастливы. И если для этого нужно, чтобы Тёмный Лорд проиграл, он постарается сделать для этого всё возможное.

Незаметно промелькнула неделя, наполненная чтением книг, маленькими подарками поутру от Люциуса, совместными завтраками, обедами и ужинами.

Она рассказывала Драко сказки на ночь, гуляла с ним в парке Малфой-мэнора и он уже с удовольствием тянулся к ней и часто сидел на руках.

Она всё больше привыкала к Малфоям и всё сильнее ощущала их своей семьёй.

«Глупая ты, глупая, — иногда говорила она сама себе, — они просто хотят получить от тебя сведения, а ты веришь в их доброту к тебе».

«А если нет, - возражала она самой себе, — а если они правда считают меня своей и я нравлюсь Люциусу?»

«Вот я и говорю, глупая ты», - вздыхало второе я и исчезало где-то в подсознании.

И Нарси решилась. Ей надоело ждать, когда Малфоям наскучит играть с ней в семью, ей надоело бояться. «Будь что будет, расскажу им про Лорда»,

Когда подошло время обеда, её решительность несколько поубавилась. Она не знала, как начать разговор. Одно дело просто сболтнуть что-то, сейчас же она собиралась взять и рассказать им если не всё, то многое.

Во всяком случае она надеялась, что сможет до поры до времени скрыть некоторые факты.

Сидящий рядом с ней лорд Малфой явно чувствовал её нервозность и догадывался, что девушка что-то решила. Тут возле его стула появился домовик и произнёс:

— Мистер Снейп прибыл.

— Проси.

Нарси замерла в шоке.

«Так вот почему они не спешили меня расспрашивать. И как я не подумала о Снейпе. Люциус же говорил, что он — крестный Драко. Теперь он вытянет из меня всё. А может я смогу поставить блок или он ещё не очень хороший легилимент?»

Пока Нарси раздумывала, Снейп уже появился в дверях столовой.

Нарси с интересом смотрела на профессора, такого молодого и совсем не похожего на того, которого она видела в фильме. Но это её не удивило, Малфой тоже имел мало общего с актёром, его игравшим.

Снейп был высоким, худым, с волосами до плеч, чёрными и совсем не сальными. «Наверно, и правда он их просто чем-то мажет». Нос действительно был большим и крючковатым, поэтому профессор был похож на хищную птицу.

— Я немного опоздал, прошу меня извинить, директор задержал, — говоря это, он подошёл к Нарси и взяв её руку, мимолётно прикоснулся губами. — Нарцисса, ты прекрасно выглядишь.

Лорд Абраксас кивнул, здороваясь с ним и Снейп сел за стол рядом с Нарси. Перед ним тут же появились столовые приборы. Завязался разговор. Интересовались здоровьем друг друга, справлялись о делах и получали ничего не значащие ответы. Разговор, ради которого прибыл Снейп, должен был произойти после обеда.

Наконец обед был завершён, хозяева и гость поднялись из-за стола.

— Давайте продолжим наш разговор в Зелёной гостиной, — проговорил лорд Малфой, — Люциус, проводи туда Нарциссу, а мы с мистером Снейпом тоже сейчас туда подойдём.

Люциус предложил уже вставшей Нарси руку и повёл её прочь из столовой. Идущие сзади лорд Малфой и Снейп разговаривали о Хогвартсе, в Попечительском совете которого состоял Абраксас.

Войдя в гостиную, Люциус усадил Нарциссу на диван и сам сел рядом. Вошедшие следом мужчины расположились в креслах поблизости.

После нескольких минут, которые были потрачены на закрывание дверей и установление «полога конфиденциальности», лорд Малфой заговорил:

— Мистер Снейп, мы пригласили вас сегодня потому, что вы были свидетелем неких событий, произошедших пару недель назад. Мой сын уверял, что мы можем вам довериться, к тому же, являясь крёстным моего внука вы, так же как и мы, заинтересованы в его благополучии. А то, что вы услышите, думаю будет полезно и интересно лично вам. Поэтому я вынужден просить, чтобы вы дали Непреложный обет, пообещав, что всё услышанное сегодня может быть передано третьим лицам только с согласия здесь присутствующих.

На лице Снейпа сложно было увидеть эмоции, но всё же ему было ещё далеко до того профессора, мысли и эмоции которого оказались неподвластны даже Тёмному Лорду.

Сейчас присутствующим были заметны его сомнение и любопытство. Малфои сидели молча, ожидая его решения.

Наконец Северус решился и произнёс:

— Я дам вам Непреложный обет.

— Я знал, что ваше решение будет положительным, — произнёс Абраксас, — прошу…

Абраксас опустился на колено и к нему тут же присоединился Снейп. Они соединили руки, а Люциус подошёл к ним и достал палочку, готовясь свидетельствовать.

Когда клятвы были произнесены и все вновь расселись по местам, лорд Абраксас произнёс, обращаясь к Снейпу:

— Люциус даст посмотреть воспоминания, чтобы не пересказывать все события, это заняло бы много времени.

Тут же появился думосбор и Снейп стал просматривать воспоминания, которые до этого смотрел лорд Малфой.

Нарси сидела бледная и лихорадочно пыталась придумать, как не рассказывать сразу всё. Но и умолчать о многом не получится, они догадаются и используют легилименцию.

Руки у неё дрожали и ей казалось, что сейчас она упадёт в обморок. Люциус, заметивший её состояние, взял Нарси за руку.

Попытавшаяся было дёрнуться Нарси была остановлена сначала крепким захватом её руки, а потом нежным поглаживанием.

Она замерла, боясь пошевелиться. Это действие Люциуса показалось ей таким интимным, что она даже забыла о своём страхе, который не замедлил вернуться, как только голова зельевара вынырнула из думосбора.

Он явно был взволнован и с интересом смотрел на Нарси.

— Теперь, когда мы все одинаково заинтригованы, не будет ли дорогая Нарцисса так любезна поведать нам интересующую нас историю? — лорд Малфой заговорил с Нарси, и Люциус со Снейпом заинтересованно посмотрели на неё.

Нарси тяжело вздохнула, собираясь с духом и произнесла, теребя кружево на платье:

— Что вы знаете о крестражах?

Мужчины, находящиеся в комнате, поражённо замерли, потом переглянулись, и Абраксас произнёс:

— Ты хочешь сказать, что это как-то связано с тем, о чём ты говорила?

— Это связано с состоянием вашего Лорда. Он создал крестражи.

Лорд Малфой с ужасом посмотрел на Нарси:

— Их что, несколько?

Она кивнула, соглашаясь, но не спеша сообщить их количество.

— Но лорд Малфой, разве можно создать несколько крестражей? — Снейп, явно заинтригованный, обратился к старшему магу.

— Я знаю, что можно создать одно вместилище частички души, но несколько… Тот, кто это сделает, станет безумным. Даже один оторванный кусок изменит мага, а несколько…

— Значит, это правда? Лорд безумен? — произнёс Люциус

— Он чудовище и если он вернётся, это будет уже не человек. Этого нельзя допустить, — твёрдо произнёс Абраксас, — сколько крестражей он создал?

Нарси молчала. То, что они сразу осознали угрозу возвращения Лорда и вознамерились не допустить этого, было хорошо. Плохо было то, что один крестраж был живой и она совсем не хотела становиться причиной его смерти.

— Не молчи, отвечай на вопрос, — в голосе лорда Малфоя появились стальные нотки.

Нарси в ужасе смотрела на магов, вжимаясь в спинку дивана.

— Нет, я не могу сказать, пожалуйста, — взмолилась она, — пожалуйста, скажите мне, какие способы уничтожения крестражей вы знаете?

— Почему это так сильно интересует тебя? — задал вопрос Люциус.

— Я не буду отвечать, пока вы не скажете мне, что вы знаете о крестражах и о том, как их уничтожить.

— Тебя интересует именно уничтожение? — казалось, что лорд Малфой, как самый опытный, уже заподозрил причину, по которой девушка задала этот вопрос.

— А собрать, снова собрать душу можно? — она с такой надеждой смотрела на старшего Малфоя, что он не выдержал:

— Я знаю, что если душу можно разорвать ритуалом, то и собрать её тоже можно. Только душа уже повреждена и маг всё равно не будет нормальным. Я ответил на твой вопрос, отвечай теперь ты.

Нарси всё ещё колебалась. То, что сказал Абраксас, было просто отлично, значит Дамблдор врал Поттеру про то, что крестражи можно только уничтожить, или просто не знал всего. Но она всё ещё не услышала ответ на интересующий вопрос. Ей надо знать, что будет с живым крестражем, но задать этот вопрос в лоб, значит, дать присутствующим ключ к ответу.

Лорду Малфою надоело ждать, пока девушка решит рассказать им всё. Он давал ей достаточно времени подумать. Ему показалось, что её вопросы — это забота о Лорде, но тут ничего нельзя сделать, он должен уйти окончательно.

Конечно, та ситуация, в которой они оказались сейчас, после исчезновения Лорда, складывалась не в их пользу, но проверки авроров и потерю части состояния можно пережить, а вот возвращение сумасшедшего лича грозило им всем огромными бедами.

— Мистер Снейп, — произнёс он, незаметно давая знак сыну, — я думаю, пришло время применить ваше искусство, ведь именно для этого вы здесь.

Когда он начал говорить, Нарси попыталась вскочить с дивана, но Люциус молниеносно наложил на неё связывающее заклинание.

— Пожалуйста, не надо, — взмолилась она, плача, — вы не можете. Я… я… я расскажу всё аврорам, когда они появятся в вашем доме, — она понимала, что её угрозы только ухудшают её положение, но другого выхода не видела.

— Глупышка, — ухмыльнулся Абраксас, — ты хочешь, чтобы мы попали в Азкабан за использование тёмного ритуала? Ты, как результат ритуала, в этом случае попадёшь в Отдел тайн, подопытным кроликом.

Нарси задохнулась от ужаса, она не подумала про такие перспективы.

— Но не волнуйся, ты просто отправишься со мной в Европу, ведь ты можешь выезжать из Англии, — продолжал лорд Малфой, — а там тихо угаснешь после недолгой болезни. Как тебе такая перспектива?

— Пожалуйста, пожалуйста, — взмолилась Нарси, уже сама не зная о чем. И желание жить, и желание спасти ребёнка, который ни в чём не виноват, боролись в ней. Она уже понимала, что проиграла, только начав партию.

— Зелье или легилименция? — спокойно уточнил Снейп, стараясь не смотреть на девушку.

— Я думаю, что вам лучше посмотреть, я не хочу возиться с вопросами, да и так вы узнаете намного больше. Приступайте, — приказал Абраксас.

Северус подошёл к Нарси, взял её за подбородок и посмотрев ей в глаза, произнёс:

— Легилиментс.

Нарси дёрнулась и обмякла в путах, не отрывая глаз от Снейпа. Малфой было хотел поддержать, обнять её, но взгляд отца заставил резко отказаться от этого желания. Люциус поднялся с дивана и отошёл подальше, чтобы не мешать Северусу.

В душе у него боролись противоречивые чувства. Он понимал, что так надо, что благополучие рода требует жёстких мер, но слова отца почему-то вызывали отторжение, ему хотелось верить, что тот серьёзно не рассматривает вопрос об уничтожении свидетеля.

«Нет, нет, я не дам отцу возможности лишить меня жены, я против!»

Эта Нарцисса нравилась ему с каждым днём всё больше и вызывала желание защитить. Ещё никогда за свои почти двадцать восемь лет Люциус не ощущал себя настолько гриффиндорцем, готовым кинуться спасать чужого ему, в принципе, человека. Это было странно и необычно, и Люциус боялся признаться даже себе, что выполняя волю отца — пытаясь соблазнить и войти в доверие, он, кажется, влюбился в собственную жену.

«Я решу этот вопрос. Я договорюсь с отцом и Нарси поймёт, что она в такой же опасности, что и мы, если обо всём узнают авроры».

* * *

Когда Снейп произнёс «легилиментс», Нарцисса попыталась было закрыть от него сознание. Она старалась не думать о том, что интересовало его, Снейпа. Она пыталась представлять горы, песок, барханы, море. Всё было тщетно. Северус без труда преодолевал её преграды, отбрасывая ненужные воспоминания, ища те, которые она старалась скрыть.

Его способности к легилименции явно возросли, возможно потому, что вина за гибель той, которую он давно возвёл на пьедестал, давила на него и он хотел отомстить Тёмному Лорду за не сдержанное им обещание.

А после он, будучи в невменяемом состоянии от горя, пообещал Дамблдору оберегать сына Лили. Директор не взял с него таких клятв, которые могли бы вступить в противоречие с его деятельностью шпионом, но Северус поклялся оберегать ребёнка своего врага. Альбус Дамблдор был уверен, что Тёмный Лорд вернётся и теперь Снейп понимал, откуда была такая уверенность. Тот знал о крестражах.

Вот поэтому Северус должен знать, что готовит им будущее. И вот он нашёл. Это именно то, что нужно. Замелькали реалистичные картины их будущего, разглядывая которые он не мог поверить, что это кадры кинофильмов. Он помнил фильмы, которые смотрел ещё ребёнком, до того как пошёл в Хогвартс, но эти выглядели настолько настоящими, что только глядя на лица, он понимал, что это актёры, а не реальные люди. Мелькали страницы книг, обрывки странных сцен, которые он смотрел, ощущая себя зрителем в кинотеатре.

Вот только всё было не так просто, как ему казалось вначале. Голоса в воспоминаниях звучали на неизвестном ему языке.

* * *

Нарси была счастлива. Она ощущала своё счастье всеми фибрами души. Она просто чувствовала метания Снейпа и собиралась с силами, чтобы вытолкнуть его из своей головы. Напоследок сосредоточившись на сцене в Воющей хижине и на переданных Поттеру воспоминаниях, она, кажется, сумела ужаснуть уже и так потрясённого и шокированного молодого Снейпа сценой смерти его старшего альтер эго и это стало последней каплей.

Она очнулась на том же диване с жуткой головной болью. Рядом, откинувшись на спинку, сидел Снейп. Лицо его было бледным и каким-то потерянным.

Нарси, попав сюда, даже не задумывалась, каким образом она говорит и понимает по-английски. Это казалось само собой разумеющимся фактом и только теперь она осознала, что если сейчас она и говорит на родном языке Нарциссы, то воспоминания, прочитанные книги и фильмы, которые она смотрела — всё было написано и озвучено по-русски и Снейпу, соответственно, был ясен общий смысл, но недоступны точные данные.

* * *

— Ну, мистер Снейп, что вы узнали? — вопрос лорда Малфоя застал врасплох.

Нарси хотела услышать ответ Снейпа, наверное, сильнее Малфоев. Понял ли он, что Поттер и есть один из крестражей, и как отреагирует на эту информацию?

Ответ Северуса заставил её задержать дыхание.

— У Лорда на момент окончательной смерти было известно семь крестражей, но сейчас их меньше и месторасположение надо уточнять.

Нарси поняла, что Снейп обо всём догадался и она не смогла ничего сделать.

— Где они и что из себя представляют? — спросил Люциус.

— Скажите, сэр, — произнёс после небольшой паузы Снейп, обращаясь к Абраксасу, — вы знаете, что будет с вместилищами, если собрать душу?

Снейп ждал ответа.

— Мерлиновы подштанники! — не выдержав, рявкнул Абраксас. — Сговорились вы, что ли, какая вам разница, что будет… хотя постойте… я, кажется, понял, — он посмотрел на Нарси и Снейпа. — Один из крестражей живой? И вы оба хотите, чтобы живым он и оставался. Верно? И кто он?

Нарси, которую сидящий рядом Снейп освободил от пут, тихо всхлипывала. Снейп постарался снова принять безразличный вид, но было видно, что он напряжён.

— Теперь, когда мы знаем, что ты хотела скрыть, может, расскажешь всё сама? Я обещаю, что мы постараемся решить эту проблему. Ведь там, в твоих книгах, она была решена? — лорд Малфой заговорил спокойнее, стараясь убрать из голоса злость.

— Да, — подтвердила Нарси, — но для этого пришлось победить возрождённого Волдеморта.

Маги синхронно поморщились. Люциус попытался подойти к Нарси, но Снейп навёл на него палочку.

— Северус, — удивлённо произнёс Малфой, — ты защищаешь от меня мою же жену?

— Извини, Люц, я просто не уверен в ваших дальнейших действиях.

— Так, все успокоились! Нарцисса, прекрати реветь, а вы, мистер Снейп, опустите палочку, — лорд Малфой стукнул по подлокотнику кресла кулаком. — Если вы помните, то мы все здесь повязаны одним секретом и нам невыгодно сейчас ссориться. Я могу пообещать, что постараюсь найти ту книгу, где были описаны ритуалы создания крестража и возврата души в тело. Помнится мне, что там было что-то про живые вместилища. Правда, книгу я видел, ещё будучи подростком и мой отец отобрал её у меня, так что я не знаю, есть ли она теперь в библиотеке.

Люциус, вернувшийся в кресло, пытался понять, почему Снейп так отреагировал на информацию о живом крестраже. Что-то крутилось в голове, какая-то мысль всё время ускользала и он попытался ухватиться за неё.

«Снейп взволнован и как-будто хочет защитить кого-то… защитить… Снейп… он никогда не защищал никого, кроме… Грязнокровка! Эванс… да, точно, Лили Эванс… Поттер… Поттер!»

— А живой крестраж — это ребёнок Поттеров? — тихо, почти шёпотом спросил Люциус.

Нарси даже перестала всхлипывать, с удивлением глядя на мужа.

— Точно, всё сходится, поэтому он выжил. Интересно, Дамблдор знает об этом? — Люциус, решив загадку странного поведения жены и друга, успокоился.

Северус опустил палочку и тяжко вздохнул, воспоминания о Лили и то, что он увидел в мыслях Нарциссы, взломало лёд его ещё непрочной защиты сердца и ему снова стало невыносимо больно.

— Я надеюсь вы, мистер Снейп, останетесь у нас до завтра? — спросил лорд Малфой, теперь снова невозмутимый и уверенный.

— Я… мне надо в Хогвартс… — неуверенно проговорил зельевар.

— Вы ещё не видели Драко, вот и повидаетесь с ним завтра, а сегодня вечером, после того, как все немного успокоятся, Нарцисса поведает нам, наконец, полную историю, и я жду от вас, что вы сможете дополнить её рассказ, если вдруг она что-то забудет, — Абраксас решительно поднялся с кресла и продолжил, — надеюсь увидеть вас всех за ужином.

Он щёлкнул пальцами и в комнате тут же появился эльф.

— Проводи мистера Снейпа в его комнату, Тори.

Лорд Малфой, холодно взглянув на Нарциссу, вышел. За ним последовал Северус, сопровождаемый эльфом.

Люциус смог, наконец-то, подойти к дивану, на котором сидела Нарцисса. У неё тряслись руки и глаза снова были на мокром месте, маленький носик припух и покраснел.

Малфой смотрел на неё, такую беззащитную, и тепло разливалось в его груди. Достав палочку, он направил её на жену. Та, с ужасом в глазах смотрела на него и он поспешил сказать:

— Нарси, я хочу тебе помочь, ты же не хочешь ходить с красным носом и опухшими глазами. Это всего-навсего косметические чары, — говоря это, он взмахнул палочкой и она почувствовала ветерок, пробежавший по её лицу. — Ну вот и отлично, ты снова красавица.

Сев рядом с женой, он спросил:

— Ты поэтому не хотела рассказывать? Ты думала, что мы убьём ребёнка?

Нарси молча кивнула головой и снова всхлипнула.

— Это правда? Меня отправят в Европу и убьют? — она посмотрела на Люциуса, вспомнив то, что сказал ей лорд Малфой.

— Ну что ты, — Люциус обнял жену, с радостью обнаружив, что та не только не попыталась вырваться из его объятий, но прижалась к нему ещё сильнее, ища защиты, — я не позволю ему. Он просто предупреждал тебя. Прошу, не наделай глупостей, нам совсем не нужны неприятности. Подумай о Драко.

Нарси посмотрела на него глазами, полными раскаяния:

— Я не думала выдавать вас, я просто испугалась. Я не хотела навредить.

— Я верю тебе, всё будет хорошо. Отец ничего тебе не сделает, ты моя жена.

Люциус посмотрел на неё, прижавшуюся к нему, напуганную и взволнованную, и ему вдруг захотелось поцеловать её, вспомнить вкус её губ и почувствовав новую Нарси, забыть о прежней. И он не стал сдерживать своё желание.

Губы Нарциссы были вкуса корицы и яблок, этот вкус он помнил, но закрыв глаза и целуя, он ощутил, что она другая и эту другую хотелось держать в объятьях и целовать снова.

Когда они наконец оторвались друг от друга, Нарси затуманенным взором посмотрела на мужа и произнесла:

— А правда, что у вас есть белые павлины?

— Павлины? — Люциус не верил своим ушам. Неужели на Нарси так подействовали все эти переживания, а тут ещё и поцелуй. «Не могла же она сойти с ума?!» — Причем здесь павлины?

Нарцисса покраснела и забормотала:

— Понимаешь, просто очень часто в разных фанфиках упоминалось, что у вас в поместье водятся павлины.

Люциус всё ещё не мог понять, удивлённо смотря на жену. Нарси же, уткнувшись ему в плечо, пробормотала:

— Понимаешь, многие сравнивали тебя с белыми павлинами, живущими в поместье. И кто-то даже утверждал, что твой патронус — павлин.

Малфой аж задохнулся от неожиданности.

— Но ведь это не так? Ты только не злись на меня, — Нарси рискнула взглянуть на мужа, который почему-то странно на неё смотрел.

— Ведь нет? Нет? Нет… что, правда?.. Павлин?.. У тебя действительно патронус павлин? Да ладно! — она засмеялась, но увидев взгляд мужа, замолчала и рискнула легко погладить его по щеке. — Мне нравится, правда!

Люциус вышел из ступора и спросил:

— Что такое фанфики?

— О, снова!.. Это выдумки разных авторов по известным книгам. То, чего не было, но им хотелось бы, чтобы было… как-то так.

— Дорогая, — Малфой взял себя в руки и на Нарси вновь смотрели стального цвета глаза, вся мягкость из которых куда-то пропала, — тебе надо отдохнуть, отец хочет продолжить разговор после ужина.

— Но до ужина осталось мало времени, я побуду здесь.

— Не хотел бы тебе напоминать, но сейчас ты выглядишь несколько… — он понимал, что нельзя говорить женщине, что у неё проблемы с внешним видом. — Тебе надо освежиться, переодеться. Позволь, я тебя провожу.

Он поднялся с дивана и взяв жену за руку, потянул её на себя. Она покачнулась и Люциус, приобняв за талию, повел её в будуар, где и оставил, поручив заботу о ней эльфийке.

Нарси даже не знала, радоваться или огорчаться тому, что их заинтересованность друг другом сдерживается приличиями.

* * *

За ужином Нарси была спокойна, поверив, что её не убьют по-тихому и сейчас больше думала о поцелуе с Люциусом, чем о крестражах.

Снейп снова был невозмутим, Люциус дежурно улыбался, лорд Малфой играл роль радушного хозяина. Ужин прошёл спокойно.

После ужина все снова собрались в той же гостиной, что и раньше.

— Ну, Нарси, — добродушно улыбнувшись, что совсем не вязалось с его холодными глазами, Абраксас обратился к ней, — мы хотим услышать из твоих уст все те сведения, что мистер Снейп увидел у тебя в воспоминаниях.

— Хорошо, я расскажу, слушайте, — собралась с духом Нарси и заговорила.

Она в очень сокращённом виде рассказала о всех семи годах учёбы Поттера, умолчав только о воспоминаниях Снейпа, отданных им в Визжащей хижине и о том, где сейчас живёт Гарри, сказав только, что тот живёт у магловской родни.

Рассказ, даже сокращённый, занял весь вечер и под конец Нарси чувствовала себя как губка, выжатая до капли. Болела голова, дрожали руки, в горле пересохло и в глаза словно насыпали песок.

— Хорошо, Нарси, что ты всё же рассказала нам правду, — заговорил Абраксас, когда она наконец закончила свой рассказ, — я ценю это.

Говоря, он посмотрел на Северуса, словно ожидая его подтверждения её словам. Зельевар качнул головой, правильно поняв взгляд лорда Малфоя и подтверждая, что сказанное Нарси является правдой.

— Значит, мы точно знаем, что один из крестражей в нашем доме, — Абраксас посмотрел на сына и тот опустил голову, — местоположение остальных нам известно.

Люциус сидел, держа руку жены в своей руке и внимательно слушал отца.

— Надо навестить Вальбургу, — задумчиво проговорил Абраксас, — рассказать о Регулусе и Сириусе. Она должна знать, что младший погиб, а старший не виноват в том, в чём его обвиняют. То, что она выжгла его имя с родового гобелена, ничего не значит, из рода его никто не изгонял. Он её сын и, к тому же, может удастся вытащить Поттера от его магловских родственников, тогда его мог бы воспитывать Сириус, как крёстный.

— Он вырастит из него бандита, — вскинулась Нарси, — его нельзя подпускать к ребёнку.

— И мы, и Вальбурга могли бы участвовать в его воспитании на правах родственников, но пока это не актуально, главное найти книгу с ритуалом, а уже тогда начинать действовать.

— А скажите, лорд Малфой, Друэлла Блэк, она жива? — спросила Нарси, вспомнив, что ничего не знает о той, что здесь была её матерью.

— Друэлла умерла год назад, а Сигнус серьезно болен, — ответил Абраксас и продолжил, — и вот ещё что, ты можешь называть меня по имени, мы всё-таки одна семья.

Посмотрев на зельевара, он продолжил:

— Мистер Снейп, я оценил вашу заботу о Драко в будущем, надеюсь, что и сейчас, при изменившихся обстоятельствах, вы всегда поддержите его. И думаю, не станете возражать, если я буду называть вас по имени, ведь вы нам не чужой.

В Суррей пришла весна. Нарси смогла гулять с Драко в парке, радуясь тёплым денькам и слушая вопли белого павлина, которого ей откуда-то притащил Люциус.

Месяц она провела, читая Драко книги, играя с ним и рассказывая сказки перед сном.

Она пыталась разузнать у мужа, отношения с которым теперь были совсем семейными, как продвигаются поиски ритуала, но получала поцелуи, подарки и ничего не значащие отговорки.

Лорд Малфой засел в библиотеке, в той её части, куда Нарси хода не было и отвлекался на неё, только когда приходило время очередного урока, ответственность за которые Малфои честно поделили на двоих. Трансфигурация, чары, дуэли, танцы, этикет и изучение родословных. Насчёт остального они сообщили, что ей эти знания особо не понадобятся, но если хочет, то библиотека в её распоряжении.

Иногда приходил Северус. Он учил её зельям и старался соответствовать тому образу, который разглядел в её голове. Но рассказывая Нарси об очередном зелье, забывался, воодушевлённый благодарной слушательницей и тогда появлялся молодой, восторженный парень, увлечённый зельями в частности и книгами в целом. Сразу становилось видно, что он ещё очень молод.

Потом он спохватывался и снова становился неприступным, грозным профессором Снейпом. Хотя до «Ужаса Подземелий» он ещё не дотягивал, но все задатки этого были налицо.

Нарси не сомневалась, что уже через пару лет студенты начнут шарахаться от профессора и его настоящего смогут увидеть только его друзья, к числу которых она себя причисляла.

Люциус каким-то образом вернулся на работу в Министерство. Нарси даже не стала интересоваться, скольких галеонов лишилось их хранилище в Грингготсе, но факт оставался фактом — муж каждый день ходил на работу.

Недавно они возобновили связи с Вальбургой. Нарси боялась, что та поймет, что она не её племянница, но всё обошлось.

Вальбурга, узнав про сыновей, особенно про любимого младшего, сначала расстроилась, но потом, кажется, взяла себя в руки и, видимо, решила поддержать своего непутёвого старшего сына. Она стала обивать пороги Министерства, пытаясь добиться свидания с Сириусом.

Нарси тоже было заикнулась, что неплохо бы узнать про Беллу, но была остановлена чётким приказом Малфоя-старшего не соваться, куда не следует.

Оставалась Андромеда. Нарси написала ей письмо, а пытающемуся запретить переписку Люциусу, к которому она обратилась за советом, объяснила, что налаживание родственных связей с сестрой и её маглорождённым мужем пойдёт на пользу ему же, Люциусу, и подтвердит, что он не по своей воле служил Темному Лорду, вполне терпимо относясь к нечистокровным.

Теперь Нарси ждала ответа и, кажется, начинала скучать. И скучая, придумала авантюру, которую и принялась осуществлять с поразившим её саму воодушевлением. Она очень боялась, что о её планах узнает муж или, Мерлин сохрани, свёкр, но это её не останавливало.

С помощью Донни, которая полностью признала её хозяйкой и согласилась помочь, а также с домовиком сына, в котором Нарцисса с удивлением узнала Добби, она решила незаметно улизнуть из мэнора на прогулку.

Несколько вылазок она планировала осуществить сама, в последующие же взять с собой сына. Она знала, что магия эльфов поможет перенести Драко, не навредив ему.

Первая вылазка закончилась успешно. Занятые своими делами Малфои не заметили её отсутствия. Свобода пьянила. Нарси прогуливалась по улицам небольшого городка, посещение которого как раз и входило в её планы.

Правильно определившись с одеждой, она ничем не выделялась на улицах. Её целью был определённый дом. Найдя его и убедившись за несколько посещений, что его обитатели утром выходят на прогулку, которая проходит по нескольким улицам и включает в себя посещение магазина, в один из тёплых весенних деньков она снова отправилась туда с сыном, доверив его Донни, сама же воспользовавшись помощью Добби.

Эльфийке было приказано неотлучно находиться рядом, но не появляться на глаза и при первых признаках опасности перенести Драко обратно в мэнор. Добби получил почти такие же указания в отношении её, но сначала он должен был убедиться, что Донни благополучно прибыла с ребёнком домой.

Идя по улицам городка с ангелоподобным малышом, Нарси высматривала тех, кто сейчас интересовал её больше всего.

Вот появилась женщина с коляской, в которой сидел пухлощёкий малыш. Второго же ребёнка та держала за руку, поминутно его дёргая. Малыш с трудом поспевал за ней и она тихо, злым голосом отчитывала его.

Когда эта колоритная группа приблизилась к ней, Нарси улыбнулась женщине и сказала, глядя на толстого малыша в коляске:

— Ой, какой милый малыш!

Та, к которой она обратилась, оглядела её с ребёнком с головы до ног и, видимо удовлетворившись увиденным, улыбнулась.

— Меня зовут Нарцисса Малфи, — немного изменив фамилию, поспешила завязать знакомство Нарси, пока женщина не передумала, — а это мой сын Дрейк.

Немного посомневавшись, женщина ответила:

— Петуния Дурсль, а это мой сын Дадли и племянник Гарри.

Нарси теперь время от времени выбиралась из поместья, чтобы пообщаться с Дурслями и Гарри. Она терпела Петунью и даже угощала её сынка вкусностями и всё это для того, чтобы и Гарри мог поесть нормально.

Она почти всегда уговаривала «подругу» зайти в небольшое кафе, где они покупали что-нибудь детям. Петунья скрипела зубами, но поделать ничего не могла. Ей приходилось угощать и племянника.

Иногда они встречались в парке и тогда дети с удовольствием играли вместе. Точнее, играли Драко и Гарри. Дадли всё время норовил их обидеть, но Нарси следила за ним и не давала в обиду ни своего сына, ни его друга.

В последние дни апреля умер Сигнус Блэк. Нарси видела его всего один раз, когда навещала отца в его доме, так что никаких дочерних чувств, естественно, не испытывала. Даже лорд Малфой казался привычнее и роднее, несмотря на то, что она его всё ещё побаивалась.

* * *

В один из дней, вернувшись с Драко с прогулки и выйдя к обеду, она с удивлением увидела за столом не только Абраксаса, но и мужа, теперь почти не обедавшего дома, а также Северуса, который редко заглядывал в последнее время.

— Северус, рада тебя видеть, — проговорила Нарси, — что заставило тебя выбраться из школы?

— Его пригласил я, — ответил за зельевара лорд Малфой, — я нашёл ту книгу, а также нашёл в ней описание ритуала. Я не говорил раньше, мне пришлось расшифровывать некоторые фразы ритуала и теперь я почти уверен, что всё понял правильно.

— Вы узнали, можно ли извлечь осколок души, не убивая при этом его носителя? — не выдержала Нарси.

Лорд Малфой поморщился. Сколько ни учи жену его сына манерам, всё равно иногда сделает что-нибудь не так. Но Люциусу, кажется, она нравится.

«Вот уж никогда не думал, что кто-то из Малфоев окажется влюблён в собственную жену. Нас всегда интересовали в невестах только кровь, положение в обществе и деньги. Люциус стал исключением. Ну, женился-то он, как истинный Малфой, по расчёту», — утешил себя Абраксас и продолжил:

— Я расскажу вам всё после обеда.

И Нарси остаток обеда просидела, как на иголках. Ей не терпелось узнать, что нашёл Абраксас.

* * *

В этот раз собрались в библиотеке. На столе лежала книга, при одном взгляде на которую становилось ясно, что она очень старая и очень опасная.

— Это оригинал, — сказал старший Малфой, — то, что видел я в молодости, было списком с неё, переведённым и переписанным одним из предков. Я сравнил перевод и оригинал, и считаю, что Брутус Малфой перевёл её не совсем верно. Я понял, что при определённых условиях ритуал может быть проведён и части души покинут свои временные хранилища и попытаются соединиться. Желательно собрать как можно больше кусочков в месте, где будет проходить ритуал. Предполагается, что остальные, если они имеются, притянутся сами, но их хранилища будут уничтожены.

— Значит, нам надо, чтобы Гарри Поттер обязательно был на месте ритуала, ну, а Лорд, скитающийся сейчас по лесам, притянется сам, — сказала Нарси, радостно оглядев присутствующих.

— Верно, но некоторые условия ритуала вызывали у меня сомнения, смотрите, — ответил лорд Абраксас и они склонились над его записями, — вот это место силы, где должен пройти ритуал. Я думаю, для этого подойдёт Стоунхендж… фазы луны… время суток… а, вот… — и он прочитал:

— Сомкнувшись в круг, две счастливых звезды… соединившие в себе тёмное и светлое… темно внутри, светло снаружи.

Маги смотрели друг на друга, вникая в текст и обдумывая сказанное.

— Обычно рисуют пентаграмму, — произнёс Люциус.

— Я тоже подумал об этом, — ответил ему отец, — но особо упоминающиеся счастливые, важные в магии числа — это пять, семь, девять. У наших предков с этими цифрами были связаны многие ритуалы.

— Значит, соединившие тёмное и светлое, это две звезды магов, тёмных внутреннего и светлых внешнего круга, — сказал Снейп, глядя на Абраксаса.

— В точку, — одобрительно проговорил тот, — ещё упоминается, что ритуал лучше проводить на Самайн или Бельтайн. На Бельтайн было бы лучше, с ним связано число семь и ритуал был бы сильнее. Хотя можно провести ритуал на Самайн, да и пентаграммы собрать проще.

— Но как мы найдём магов, тёмных и светлых, готовых сотрудничать? Ведь почти все сильные тёмные в Азкабане, — проговорил Люциус.

— А светлые в могилах, — тихонько сказала Нарси.

— Значит, придётся договариваться с Дамблдором, — твёрдо сказал Абраксас.

Конец весны и начало лета были для Нарси, как и для других «заговорщиков», какими-то суматошными. Люциус пропадал в Министерстве, Абраксас тоже постоянно исчезал из дома по делам.

Она догадывалась, что он пытается договориться с Дамблдором, который сейчас мог повлиять и на Визенгамот, и на министра. Если директор посчитает окончательное уничтожение Тёмного Лорда выгодным, то их план мог воплотиться в жизнь.

Снейп, когда появлялся, сообщал, что директор выглядит как обычно безмятежно, но участились случаи его отсутствия в школе.

Нарси же, нежданно-негаданно, оказалась очень занятой дамой. Забота о сыне, посещение Литтл-Уиннинга, переписка с Андромедой, которая наконец-то ответила на её письмо. Часто приходила тётушка Вальбурга, пила чай и давала советы по воспитанию Драко.

Время от времени стали прилетать совы от бывших приятельниц, которые, как ни в чём не бывало, интересовались, почему Нарси так долго им не писала. Эти письма она сначала хотела выбросить, всё равно она-то не прежняя Нарцисса и не знает тех, кто ей пишет, но потом спохватилась, что эти знакомства могут быть полезны её мужу. Надо уточнить, кто есть кто и как они связаны с ней.

В начале июня тихо, в семейном кругу, отметили день рождения Драко. Ему исполнилось два года. Были только свои — Снейп, тётушка Вальбурга, и Андромеда с мужем и дочерью Нимфадорой.

Тётушка кривила губы, но молчала. Насколько знала Нарси, с ней разговаривал Абраксас и та теперь терпела недостойных, по её мнению, людей молча.

Нарси надеялась, что следующий день рождения сына они будут встречать более весело и она сможет пригласить детей, с которыми Драко будет дружить и общаться.

* * *

Утро последнего дня июля началось как обычно. Нарси сегодня собиралась навестить Гарри. Для этих визитов она немного изменяла внешность с помощью косметики и причёски, и старалась не подходить близко к дому, так как опасалась, что на нём установлены чары оповещения, да и старушка Фигг могла признать в ней Нарциссу Малфой и доложить Дамблдору.

Она не хотела помешать планам своего свёкра и мужа, но и не навестить бедного ребёнка не могла. Драко тоже с удовольствием соглашался ходить с мамой в гости.

Нарси вышла к завтраку, ведя за руку сына и села напротив Люциуса, посадив ребёнка на специальный стульчик рядом. Люциус выглядел довольным.

Она улыбнулась ему и поинтересовалась:

— Милый, ты сегодня что-то рано встал. Я проснулась, а тебя уже нет. Чем ты занимался до завтрака?

— Я был в своём кабинете. Надо было поработать с документами.

Через минуту к ним присоединился Абраксас и на столе сразу же появился завтрак.

Нарси не спеша ела, посматривая на Драко, который возил ложкой по тарелке под присмотром эльфа.

Несколько дней назад Нарси настояла на том, чтобы сын завтракал с ними. Люциус согласился, скрипя зубами, а лорд Малфой не возражал, только предупредил, что не желает видеть за столом нянек ребёнка.

Возле тарелки Абраксаса появилась утренняя газета, незаметно положенная туда эльфом. Лорд глянул на заголовки, развернул её, просмотрел и удовлетворённо хмыкнув, передал сыну. Тот вчитался и изобразил свою фирменную как-бы улыбку.

Нарси смотрела на них, не понимая и ожидая, когда ей либо отдадут газету, либо расскажут, что их так обрадовало.

— Министерство отправило дела некоторых Пожирателей на повторное расследование, — сообщил Абраксас, глядя на изнывающую от любопытства Нарциссу.

— И кто эти счастливчики? — спросила она.

— Трое Лестрейнджей, Мальсиберы, Долохов и Блэк.

— А Крауч? — удивилась Нарси.

— Парень на данный момент неадекватен, Азкабан плохо на него подействовал, к тому же его отец не желает идти с нами на контакт. И вообще, кто-то же должен отвечать за Лонгботтомов.

— Ясно, а моя сестричка, она ведь тоже… — Нарси замешкалась, не зная как охарактеризовать сумасшествие Беллы.

— Сейчас она неплохо себя контролирует, — Абраксас посмотрел на уже поевшего внука и дал знак эльфу отправить ребёнка в детскую, — к тому же она нужна, чтобы попасть в сейф, но к ритуалу мы её не допустим.

— Лонгботтомы будут недовольны, — подумала Нарси и спохватилась, поняв, что произнесла это вслух.

— С Лонгботтомами мы, при поддержке Великого Светлого, договорились. Лестрейнджи заплатят виру. Первая же девочка, родившаяся у них, посредством брака войдёт в род Лонгботтом.

— Её выдадут за Невилла? — Нарси помнила, что тот был, кажется, женат на Эббот.

— Необязательно, ведь никто не знает, когда она у них появится. Рабастана еще надо женить, а у Беллы неизвестно, будут ли ещё дети.

— Зато Вальбурга счастлива, ей возвращают сына, причем мы договорились, что он будет общаться и с матерью, и с нами, ну и, естественно, с Андромедой, — проговорил молчавший всё это время Люциус.

— Когда их выпустят?

— В конце лета, я думаю.

— Дамблдор пошёл на это? Он не боится, что выпущенный из Азкабана Ближний круг с нашей поддержкой устроит новую заварушку? — удивилась Нарси.

— Будут подписаны договора и даны обеты, — ответил ей муж, — а вся шваль, все отморозки, набранные Тёмным Лордом позже, остаются в Азкабане.

— Обеты с обеих сторон, — уточнил Абраксас, — а потом мы сможем постепенно изменить нынешнее положение с помощью денег, политики и пропаганды. До своего безумия Лорд не желал лишних жертв, мы продолжим его начинания.

Азкабанских сидельцев, как и говорил Абраксас, выпустили в конце августа.

В «Пророке» писали, что проведя дополнительное расследование, авроры убедились в том, что отец и сын Мальсиберы, как и Долохов, были под Империусом. Это не смогли выяснить сразу, в сложное время после падения Того-кого-нельзя-называть.

Братья Лестрейнджи, оказывается, совсем не хотели идти к Лонгботтомам, но так как тоже, вполне ожидаемо, были под Империусом, пошли, взяв с собой Беллу, которая не могла воспротивиться воле мужа.

Лонгботтомов они только обездвижили, но тут Крауч-младший озверел и стал их пытать. Лестрейнджи не могли, да и не успели его остановить и тут появились авроры.

Сириус Блэк оказался героем, который никогда не смог бы предать своих друзей, потому что был крёстным их сына и Магия сразу бы наказала его за предательство. Хранителем был Питтегрю, он-то и предал Поттеров.

Блэк пытался поймать Питера, но тот скрылся, свалив всю вину на бывшего друга.

То, что некоторые маглы погибли не от взрыва, устроенного Питером, а от шальных заклятий Блэка, который пытался достать предателя, в газете не упоминалось.

Питер Питтегрю был арестован в доме министерского работника Артура Уизли, который обратил внимание на странное поведение крысы, обнаруженной у сына. Ребёнок сказал, что он её нашёл.

Артур обездвижил животное и позвал своего наставника Альбуса Дамблдора, величайшего мага, победившего Гриндевальда. Явившийся Дамблдор, сразу определив, что перед ним анимаг, вернул тому человеческий облик. Увидев же, что это Петтигрю, вызвал авроров.

Теперь Питер приговорён к поцелую дементора и приговор уже приведён в исполнение.

Обыватели, читающие газету, верили и не верили, общественное мнение колебалось, а те, кого выпустили из Азкабана, после обетов и клятв о ненападении, приходили в себя в своих домах и мэнорах.

* * *

Долохову податься было некуда и Нарси, смотря на мужа несчастными глазами, уговорила поселить того в Малфой-мэноре на некоторое время, пока всё не разрешится.

Абраксас, глядя на Люциуса, только скорбно покачал головой, но своё согласие дал, предупредив Антонина, что лично испытает на нём парочку забытых семейных заклятий, если тот попытается навредить его снохе или внуку.

Блэк рвался забрать Гарри и тётушка Вальбурга жаловалась, что Дамблдор пытается отговорить её сына от этого шага, упирая на то, что ребёнку хорошо там, где он сейчас находится, а Сириус сможет увидеться с ним позже, когда восстановится.

Нарси успокаивала Вальбургу и говорила, что она скоро увидит крестника своего сына и убеждала её потерпеть и не устраивать скандал.

Тётушка была очень недовольна поведением сына в прошлом, но сейчас она надеялась, что он поумнеет. Нарси кивала головой и намекала ей, что Сириус остепенится, если ему будет о ком заботиться и речь не идёт только о крестнике.

Сестрицу Беллу Нарси ещё не видела, Лестрейнджи закрылись в своём поместье и никого пока не принимали.

Если быть честной, Нарси и сама не стремилась с ней встречаться, боясь, что та заметит неправильность своей сестры.

Снейп пропадал в Хогвартсе, уча детей, защищая слизеринцев и варя зелья, которые галлонами поглощали его соратники по Тёмной стороне.

Дамблдор тоже от них не отставал и, разрешив Снейпу пользоваться школьными помещениями для варки лечебных зелий Ближнему кругу, получил от него согласие варить зелья не только для больничного крыла Хогвартса, но и для членов Ордена Феникса, чем Снейп был недоволен, но не смог отказать. Утешало его только то, что одна из сторон неплохо оплачивала его услуги.

* * *

Сентябрь радовал теплом и Нарси старалась как можно чаще гулять с Драко. За лето малыш окреп и немного загорел. Теперь он уже не производил впечатление недокормленного.

Увидеться с Гарри и Дурслями к концу лета стало сложно и Нарси смогла навестить его только пару раз. Теперь же она не рисковала совсем, понимая, что Дамблдор сейчас внимательнее следит за своим героем.

Драко она объяснила, что с другом он увидится позже, а сейчас должен молчать и не выдавать их с мамой секрет. Малыш так смешно корчил рожицы, приставляя пальчик к губам и шипя «тсс!», что Нарси не выдерживала и начинала его целовать.

Она уже и не представляла жизни без этого ребёнка и теперь боялась только того, что малыша у неё отберут.

Когда она говорила это Люциусу, тот улыбался и пугал её тем, что отправит Драко в Дурмштранг, когда тот подрастёт.

В один из дней к ним за столом присоединился Долохов. Он уже не был тем заросшим каторжником, которого Нарси увидела месяц назад. Ухоженный, немного измождённый мужчина с мрачным выражением лица.

— Спасибо, что пригласили пожить у вас, лорд Малфой, — сказал он, сев за стол рядом с Нарциссой.

— Ну зачем так официально, Тони, — поморщился Абраксас, — мы ведь с тобой знакомы довольно давно.

— Да, давно, — подтвердил Долохов, — и с Люциусом тоже часто общались… в рейдах.

Мужчины замолчали, а Нарси замерла испуганной мышью. Она уже как-то успела забыть, кем был её муж, сейчас же ей об этом напомнил человек, о котором она совсем ничего не знала, но всё же пригласила в гости, поддавшись жалости и подсознательному ощущению родственности.

— Я, кажется, расстроил хозяйку этого великолепного дома, прошу меня извинить, — проговорил Тони.

— Нет, что вы, — взяла себя в руки Нарси, — вы меня совсем не расстроили, и вы можете называть меня по имени, Нарциссой.

— Леди, для вас я Тони и если вам понадобится моя помощь, обращайтесь.

Напряжение отпустило Нарси и она улыбнулась. Обед прошёл спокойно и непринуждённо.

После обеда Люциус отправился в Министерство, а лорд Малфой, извинившись перед Нарси за то, что они её покинут, пригласил Долохова пройти с ним в кабинет.

День, выбранный для ритуала, приближался.

Ровно через год после исчезновения Лорда, на закате в канун Хэллоуина, в месте, известном как Стоунхендж, стояли две большие группы магов. Было ясно, что они все собрались по одному делу, но отношения у них отнюдь не дружелюбные.

Разбившись на две почти равные группы, они стояли молча, изредка переговариваясь. Ждали тех, кто на данный момент являлся их лидерами и доверенными лицами.

Раздались хлопки аппарации и возле них появились ещё четверо. Двое, держась за ларец, стояли рядом, а двое пристроились немного поодаль за их спинами.

Один из явившихся, белобородый старец в накинутом фиолетовом плаще, из-под которого была видна ярко-малиновая мантия, оглядел присутствующих и, видимо, удовлетворённый увиденным, сказал спутнику:

— Ну что, мистер Малфой, все на месте, можем начинать.

Тот, к кому обратился старик, скривился, показывая своё неудовольствие от того, что его титул не был произнесён, но промолчал. Они двинулись к мегалиту, всё также вдвоём держа ларец. Их спутники и остальные маги последовали за ними.

Войдя за столбы Стоунхенджа, лорд Абраксас Малфой, а это именно он был со стариком, взмахнул палочкой и все увидели начерченный сигил, состоящий из двух пентаграмм разного размера и шесть кругов, заключённых в них и соединённых друг с другом одной линией. По периметру кругов были нанесены руны, также они венчали верхушки звёзд.

— Ну что ж, начнём, мистер Дамблдор? — спросил Малфой.

— Да, пожалуй, надо поторопиться.

Они опустили ларец на землю и одновременно дотронулись до него. Крышка ларца открылась и из него со всеми предосторожностями были извлечены чаша, медальон, диадема, простая тетрадь в чёрной обложке и кольцо, на которое Дамблдор заинтересованно косился, но Малфой достал его сам. Благодаря Нарси он знал о ловушке, которую устроил Лорд и кольцо смогли обезвредить, но доверять Дамблдору Воскрешающий камень было бы глупо.

Совместно было решено, что кольцо после ритуала отправится на хранение в Гринготс, где оно и лежало всю осень вместе с остальными крестражами. Для этого был использован специальный сейф, войти в который могли только оба мага одновременно с одним сопровождающим каждый.

После того, как все крестражи, извлечённые из ларца, были помещены на предназначенные им места, стало видно, что один круг остался свободным.

— Сириус, подойди, — проговорил Дамблдор и от одной группы магов отделился человек. Когда он откинул полу плаща, все увидели, что он держит на руках ребёнка.

— Положи Гарри здесь, — снова произнёс Дамблдор и указал Сириусу на круг, куда и был уложен тепло одетый и крепко спящий ребёнок.

— Сириус Блэк, — произнёс Дамблдор и Сириус встал на вершину одного из лучей внешней звезды, ближайшей к крестнику.

— Родольфус Лестрейндж, — произнёс Абраксас и, отбросив плащ, в пентаграмму вошёл худощавый маг и встал на острие внутренней звезды, оставив за спиной Сириуса.

— Элфиас Додж, — позвал следующего мага Дамблдор.

— Рабастан Лестрейндж, — и тот становится в пентаграмму.

— Стерджис Подмор, — молодой светловолосый маг входит в сигил.

— Рейнард Мальсибер, — ещё один молодой волшебник встал в звезду, с недоверием косясь за спину.

— Аберфорт Дамблдор, — брат главы Ордена Феникса неторопливо становится на указанное ему место.

— Антонин Долохов, — заинтересованные светлые смотрят, как один из сильнейших соратников Тёмного Лорда занимает отведённый ему верх пентаграммы.

— Альбус Дамблдор, — одновременно с произнесённым именем старый маг присоединяется к магам, замыкая внешнюю пентаграмму.

— Абраксас Малфой, — лорд Малфой шагает во внутреннюю пентаграмму, почти беззвучно шевеля губами.

Внутренняя звезда наливается светом. Следом за ней начинает светиться внешняя и вот уже две звезды сияют мягким белым светом, сливаясь вместе на стыках линий.

Оставшиеся вне сигила маги напряжённо ожидают начала ритуала, стоя поодиночке и отдельными группами.

Вот в небе появилась первая звезда и маги, стоящие во внутреннем круге, начинают читать катрены, которые вслед за ними подхватывают те, кто стоит во внешнем. Ощущение силы, присутствующее в этом месте, начинает нарастать.

Видно, как всё труднее произносятся слова, давление магии нарастает и в кругах, заключённых в сигил, над лежащими в них крестражами, появляются сгустки тьмы. Ребёнок немного ворочается, но благодаря принятым заранее мерам остаётся на месте, из шрама на его лбу сочится кровь.

Тьма столбами поднимается вверх. Свет, идущий от пентаграмм, разгорается сильнее, прижимая тьму к центру круга. В этот момент в центре появляется ещё один сгусток и остальные сливаются с ним. Мощный чёрный вихрь закручивается воронкой, которая, кажется, сейчас прорвёт защитные линии и вырвется на волю.

В центре вихря появляется лицо и маги, застывшие поодаль, содрогаются от ужасного вопля. Те, что участвуют в ритуале, выглядят бесконечно уставшими, будто силы сейчас покинут их. В тот момент, когда кажется, что уже ничто не спасёт их и они будут поглощены вихрем, который вырвется на свободу, маги поднимают руки с зажатыми в них палочками и слаженно произносят слова, которые должны отправить собранную, но всё такую же чёрную душу в небытие.

Вопль обрывается так резко, что всем, кто тут находится, кажется, что они оглохли. Вихрь исчезает и маги, изгнавшие его, стоят, держась из последних сил. Вот лорд Малфой первый сходит со звезды. Ритуал завершён.

Нарси, конечно же, не спала в ночь Хэллоуина. Да и как тут уснёшь, если все мужчины ушли, оставив её с сыном одну в огромном поместье.

Вечером, как всегда рассказав Драко сказку и уложив его спать, она отправилась в библиотеку, хотя и понимала, что читать всё равно не сможет, волнуясь за Люциуса и даже за свёкра, которого всё равно побаивалась.

Как ни странно, за Долохова она тоже переживала. Тот как-то незаметно сделался своим, почти родственником или другом, как Снейп. Тони оказался неплохим собеседником и, как оказалось, любил петь. Нарси с удовольствием слушала его баллады и романсы. Однажды Нарси, забывшись, стала подпевать ему. Антонин, удивлённый, замолк и она поняла, что поёт по-русски. Пришлось врать, что брала уроки у русской певицы-эмигрантки.

Узнав, что Нарси может не только петь, но и говорить по-русски, маг очень обрадовался и с этого момента, заявив, что чует в ней русскую душу (и этим совсем не погрешив против истины), стал заботиться о ней. Люциусу же, который попытался ревновать, было сказано, что он не уводит жён у соратников и вообще она ему как дочь.

* * *

Маги ушли уже давно, и она с каждым часом волновалась всё сильнее. Ритуал требовал большой затраты магических сил и после него следовало ожидать сильнейшую усталость и Нарси опасалась, что несмотря на клятвы, Дамблдор может как-то навредить.

В очередной раз взмахнув палочкой, она увидела, что время близится к полуночи. Позвав Донни и попросив у неё успокоительного, Нарси напомнила, что домовушка должна сообщить ей немедленно, когда хозяева вернутся. Донни кивнула и исчезла. Минут через пять она появилась вновь с вестью о том, что хозяева уже пересекли границу поместья и сейчас будут дома.

Схватив Донни за руку, Нарси приказала доставить её к дверям и успела вовремя, чтобы увидеть, как в двери заходит Снейп, придерживая лорда Малфоя, который почти повис на зельеваре. Следом за ними появился Люциус с почти таким же беспомощным Долоховым.

Позвав эльфов и приказав переместить обессилевших магов в их спальни, Нарцисса подошла к мужу и не стесняясь присутствующего Северуса, обняла Люциуса.

— Как всё прошло? Нормально?

— Да, всё обошлось, все живы, кроме Лорда, конечно, — Люциус улыбнулся жене.

Северус саркастически хмыкнул, но промолчал.

— Сев, ты же не уйдёшь сейчас в Хогвартс? — уточнил Малфой.

— Я останусь здесь, вдруг понадоблюсь лорду Абраксасу или Тони. Зелья, которые я дал им сразу же, конечно помогут, но я хочу быть уверен. В Хогвартсе справятся без меня, там имеется мадам Помфри.

Люциус предложил руку Нарси и они в сопровождении Снейпа отправились в гостиную.

— Рассказывайте, — произнесла Нарси, когда мужчины уселись в кресла и отпили по первому глотку виски.

— Ну, что тебе сказать? Всё хорошо, Лорда больше нет, Поттер живой и больше не крестраж. Маги, участвовавшие в ритуале, выжаты до предела. Хорошо, что Мальсибер-старший не согласился и его место занял Рейнард, а то старик мог остаться сквибом, всё-таки ему тяжело дался Азкабан, — ответил ей Люциус.

— А с той стороны?

— Мы с Севом их сильно не рассматривали, но тоже, кажется, всё нормально. Да, Северус?

— Да, мы с мадам Помфри дали зелья всем, думаю, что обойдётся. Там самые старшие Дамблдоры, но они крепкие, так что ничего серьёзного.

— А Гарри? — задала Снейпу вопрос Нарси.

Снейп поморщился, но сообщил:

— Ничего не сделалось с этим мальчишкой, рана на лбу только открылась, но её сразу обработали. Его забрала Вальбурга, хотя Дамблдор пытался вручить его МакГонагалл, которая тоже присутствовала. Вальбурга так на неё зыркнула, что никто больше не захотел оспорить её права. Его блохастого крёстного забрал Люпин.

— И Вальбурга позволила? — удивилась Нарси.

— А что ей оставалось делать, сынок-то никуда не денется, а вот ребёнка только отдай и поминай как звали, — ответил Люциус.

— Но его же пообещали отдать Сириусу на воспитание?

— Они и не отказывались, но всю осень тянули со встречей мальчика с крёстным, а этот болван только соглашался, — Люциус хмыкнул, негодуя на родственника, — да ты и сама это знаешь.

— И что теперь?

— Что, что? Жить будем теперь. Я, может, в министры хочу. Ты же сама говорила, что в этих ваших фанфиках меня иногда министром делали. Вот я и подумал, а почему бы и нет? — Малфой улыбнулся жене и поднял стакан, салютуя. Снейп усмехнулся, глядя на друга, но тост поддержал.

Ночь Хэллоуина заканчивалась.

Третий день рождения Драко праздновали с размахом. В Малфой-мэнор были приглашены и соратники, и противники, а также было много тех, кто в своё время оставались нейтральными, а сейчас напросились в гости, видя усиливающуюся дружбу Люциуса с министром.

Люциус старательно перетягивал министерское одеяло на себя, медленно, ибо министр сейчас был силён, не спеша обзаводясь всё большим количеством связей и знакомств, и сегодня в гости ожидался не только Фадж, но и все нужные люди, занимающие ключевые посты.

После Хэллоуина Малфои занялись благотворительностью. Был создан фонд «Благополучие», который помогал женщинам с детьми, потерявшим мужей в прошедшей войне, а также совсем недавно был открыт приют, в котором будут воспитываться маленькие маги, оставшиеся без родных и те маглорождённые, которым не повезло оказаться без родителей, а также те, к которым из-за их способностей плохо относились в семье.

Фонд возглавляли дамы-попечительницы, имена которых говорили сами за себя. Вальбурга Блэк, Августа Лонгботтом, Нарцисса Малфой, Андромеда Тонкс (Блэк) и Амелия Боунс.

* * *

Сейчас Малфои встречали родственников и тех, кто получил приглашение прибыть пораньше и с детьми. Эти дети впоследствии станут кругом общения наследника, теми, кто будет удостоен чести быть друзьями, приятелями и хорошими знакомыми Драко.

Именинник, под присмотром крёстного и наставника, которым стал Долохов, неожиданно привязавшийся к мальчику, встречал маленьких гостей в специально зачарованном детском шатре, куда хода обычным приглашённым не было.

Детей, примерно возраста Драко, бывших под присмотром эльфов, развлекали играми и волшебными фокусами. Сёстры Гринграсс, дочь Паркинсонов, сыновья Кребба, Гойла, Нотта играли в этом шатре. Дети постарше, среди которых мелькала ярко-фиолетовая макушка Нимфадоры, развлекались на полянке возле шатра. Вечером ожидался салют.

На другой полянке, где были расставлены столы под белоснежными тентами, оживлённо общаясь, расхаживали уже прибывшие гости.

Долохов со Снейпом, убедившись, что всё в порядке и дети в безопасности, присоединились к Малфоям. Тони, как обычно, держался возле Нарциссы, объясняя это тем, что не желает расставаться, как он сообщал всем желающим, с приёмной дочерью. Нарси подумывала его женить на какой-нибудь родственнице и Люциус с энтузиазмом поддерживал эту идею. Северус же держался рядом с Абраксасом, он с удовольствием выслушивал язвительные комментарии лорда по разным поводам, иногда внося свою лепту.

Через пару минут прибыли французские родственники. Нарцисса оживилась, увидев среди блондинистых голов темноволосую макушку. Поприветствовав родственников, она с нетерпением глянула на мужа и тот обратился к Снейпу:

— Северус, позволь тебе представить Николь Клемен, нашу дальнюю родственницу. Она с этого года будет вести зельеварение у младших курсов в Хогвартсе, а также варить зелья для больничного крыла. Тебе остаются старшие курсы и деканство, теперь ты сможешь выделить время на научную работу. Надеюсь и нас, страждущих твоих зелий, ты не забудешь.

Увидев, что ошеломлённый друг собирается что-то ему сказать, Люциус поспешил продолжить:

— И не благодари меня, это всё отец. Он, как ты помнишь, председатель Попечительского совета. Дамблдор пошёл ему навстречу.

Северус, язвительно улыбнувшись Малфоям, обратился к девушке:

— Не уверен, что рад знакомству, мадемуазель. Надеюсь, вы сможете справиться с мелкими пакостниками и бестолочами, и мне не придётся уже вам готовить зелья.

— О, что вы, месье Снейп, я люблю детей и надеюсь расположить их к себе и привить любовь к науке, восходящей звездой коей вы являетесь, — мадемуазель Николь подхватила опешившего Северуса и что-то ему щебеча с небольшим акцентом, потащила в сторону столов.

Появились Родольфус, бережно поддерживающий беременную Беллу, и Рабастан с невестой. Девушка была из чистокровного обедневшего рода и с удовольствием, как и её родители, согласилась на брак с богатым, но запятнавшим себя службой Тому-кого-нельзя-называть родом, верно рассудив, что служба забудется, а деньги останутся.

Лестрейнджи, поприветствовав хозяев, двинулись к шатру повидать племянника, мимоходом холодно кивнув Андромеде, но не приближаясь к ней, стоящей вместе с мужем возле небольшого фонтана.

Нарси, увидев, что все свои уже собрались и скоро начнут прибывать остальные гости, расстроенно вздохнула, решив, что те, кого она сегодня с волнением ожидала, уже не придут. И тут на поляне появилась Вальбурга Блэк в сопровождении сына, держащего на руках маленького мальчика.

Нарси радостно поприветствовала тётушку и кивнула Сириусу. Тот явно недовольно посмотрел на родственников, опустил ребёнка на землю и произнёс:

— Позвольте представить вам моего крестника, Гарри Джеймса Поттера.

Мальчик, так и не отпустивший руку мага, стеснительно кивнул:

— Здравствуйте… — и, посмотрев на Нарси, вдруг улыбнулся и радостно произнёс: — Здравствуйте, миссис Малфи! А вы тоже волшебница, как крестный? А где Дрейк?

Присутствующие волшебники удивлённо застыли, глядя на Нарциссу, а она подумала, что её маленькая авантюра раскрыта и муж со свёкром непременно захотят узнать подробности. Но теперь она не боялась.

«У меня есть чем успокоить их гнев», — подумала она и, загадочно улыбнувшись, незаметным жестом прикоснулась к животу.