Давай поиграем... (джен)

Лана, пытаясь не сорваться с тихого плача в рыдания, шла домой вместе с такими же подавленными одноклассниками. Как тут не плакать, когда лучшей подруги не стало, но ты могла её спасти? Она шла, прикрыв лицо одной рукой и рукавом вытирая слёзы, которым, казалось, не было конца...

Когда группа школьников подошла к дому, в котором жила покойная ученица восьмого класса Ксения Огонькова, Лана не выдержала и снова заплакала. В голове был сплошной бардак, в горле стоял ком, а остатки спокойствия улетучились буквально только что. Она была совершенно подавлена...

«Почему всё так паршиво? Ну почему? Я могла её спасти... Могла...» — На этом её мысли оборвались: Лана обнаружила в осенних листьях немного влажную от мороси толстую тетрадь. Тихонько подобрав её, она мельком осмотрела обложку и, увидев на ней следы крови, испуганно, но бережно прижала к себе. Она быстро пошла домой, воровато озираясь и дрожащим голосом прощаясь со скорбящими одноклассниками. Те только пожали плечами...

* * *

Оказавшись у двери родной квартиры, она перед тем как достать ключи, убедилась, что никого поблизости нет, вновь окинула тетрадку взглядом, на этот раз повнимательней. Слёзы снова потекли по щекам. Ксюша... Она ещё вчера была жива, они даже созванивались, но ненадолго...

Когда же Лана всё-таки зашла в коридор и сняла куртку с сапогами, то направилась в зал, где села на диван, положила тетрадь поверх книжки (она боялась, что принесённая вещь промнётся и испортится и читать дальше будет невозможно) и, убедившись, что теперь можно читать, очень осторожно открыла её. К счастью Ланы, тетрадь изнутри не сильно пострадала: текст был читабельным, листочки можно было переворачивать.

На первой странице было вклеено распечатанное на чёрно-белом принтере селфи Ксюши и Ланы, отчего последняя слегка улыбнулась. Она вспомнила, как Ксюша сделала кучу снимков, на которых они невероятно много кривлялись. Вон, даже на вклеенном фото Ксюша рожицу делала. Весёлая была её подруга... Проведя пальцем по влажноватой поверхности фотографии, Лана сделала глубокий вдох и перелистнула страницу.

«Дневник ведёт Ксения Огонькова, — гласили первые слова, аккуратно выведенные синей ручкой. Это был самый, по мнению Ланы, красивый почерк на свете — почерк Ксюши. — Хочу бросить себе вызов и наконец начать нормально вести дневники, а то всё время бросаю и забываю. Задолбало». — Лана негромко фыркнула.

«Сегодня получила "два" по истории. Никогда не любила этот предмет. Зачем он вообще нужен? Все эти Людовики и Карлы с идиотскими Ромулами, Августами мне потом не пригодятся, зачем ими только головы детям забивают?! Надеюсь, за двойку мне от мамы не влетит...» — Лана вспомнила, как ей про эту двойку Ксюша говорила, и вяло улыбнулась.

Она прочла страниц десять, но ничего, кроме мелких рассказов, связанных со школой, семьёй и собой не нашла. Но она не отчаялась, хотя читала уже не с таким азартом, как раньше.

«Мои одноклассники меня... Ненавидят... Как ещё объяснить общий бойкот мне?.. Как это низко с их стороны...»

«Это всё Коля, я уверена. А нечего было торчать в телефоне на уроке! Ему сделали замечание в дневник, так ему и надо. Потом начались странности: у меня в рюкзаке оказался его идиотский учебник, на стуле кнопка... А потом он вообще на перемене подошёл и тихо сказал, что я ещё пожалею. Да. Это точно он. Не, я бы стерпела мелкие пакости (хотя мальчикам делать пакости девочкам... ну, такое... Низко это чересчур), но бойкот... Бойкот?!»

— М-да... — тихо вздохнула Лана. — Ксюш, что же ты молчала?..

«Шла домой, по дороге на меня напали мальчишки Коли. Пришлось убегать от них... Я пыталась сказать об этом учителям, но им плевать... Они даже своими предметами не интересуются!»

Лана насторожилась. Это что, зацепка? Они убили её?.. Н-нет, этого не может быть, это очень глупо: убивать за телефон. Ксюша максимум что сделает — это сдаст того, кто не учится на уроке, списывает на контрольной, заступится за кого-то. Она знала Ксюшу хорошо и знала точно: Ксюша не способна на что-то большее.

Читая дальше и узнавая всё больше о различных пакостях в адрес Ксюши, она злилась на Колю и его прихлебателей всё больше и больше.

«Сегодня мне закинули горящую петарду в открытый рюкзак… Я его застегнуть забыла. Боже… Я успела выкинуть его за секунду до взрыва… А если бы я не…»

Лана закрыла глаза. Слёзы опять бежали по щекам.

— Ох… Ксюша… П-почему ты молчала… Ксюша… — прерывисто, сквозь редкие всхлипывания, бормотала она.

«Пофиг на ручки, карандаши и прочее — я куплю, у меня сбережения… Но рюкзак… И учебники… Мне влетело очень сильно».

«Сегодня хочу рассказать маме о случившемся. Обычно я не рассказываю такое родителям, у них и без меня так много проблем. Но моё сердце до сих пор бешено колотится... Я хочу в другую школу... Я не хочу постоянно бояться за свою жизнь и шарахаться от любого подозрительного парня...»

«Сказала… Родители даже слова не могли сказать сначала… Потом понеслось… Но потом… Папа ругает меня, грозится ремнём по лицу побить за такое молчание и бездействие, а мама… Мама звонит в школу, я знаю…»

С лёгким шорохом Лана перелистнула страницу дневника.

Несколько дней были пропущены.

«Я потеряла дневник на это время…»

«Дорогой дневник! — Ксюша резвым почерком строчила по странице дневника. — Меня перевели в новую школу! Ту самую, где учится Лана! Я так рада, что невозможно описать словами».

Грустная улыбка проскользнула по лицу Ланы.

«Тут очень хорошо! Тут даже есть живой уголок. Столовка просто сказка! Ребята здесь очень добрые и милые. Я так рада, что меня перевели! По сравнению с этим местом моя прошлая школа выглядит как концлагерь. Я смогла встретиться с Ланой. Она плакала от радости встречи, а я от того, что Лана по-настоящему рядом и моей жизни никакой Коля не угрожает…»

Лана решила уже, что всё хорошо, но тут наткнулась на немного порванные страницы. Выглядело так, словно от них хотели избавиться, но не успели.

«А ещё на большой перемене я познакомилась с одним мальчиком…»

Лана с этого момента стала более настороженно читать текст — вдруг это и есть зацепка! Ксюша обычно не спешила знакомиться с людьми…

Так…

«Он учится в соседнем классе, его все зовут Поттером из-за цветовой гаммы одежды, но он сказал, что его зовут Игорь и он не особый фанат вселенной "Гарри Поттера". Мы быстро разговорились. Игорь оказался интересным собеседником. Пока болтали, время быстро пролетело :) »

«Расспросила про него у остальных ребят. Они поведали, что он перевёлся к ним за полторы недели до моего прихода, и он какой-то странный. Только вот чем странный — не могли сказать. Но ничего необычного, тем более странного в нём нет!»

Странно, но Лана ни разу не видела Игоря вживую. Может, конечно, плохо смотрела и не интересовалась, но… Ксюша ничего про него не говорила. Она уже начала подозревать Игоря в причастности к убийству, но потом успокоила себя тем, что он мальчик как мальчик, каких в мире много. И не стоит подозревать всех и вся в убийстве.

«Игорь такой милый! С ним так легко говорить... У нас одинаковые интересы. Он такой заботливый... Будто заведомо знает, что мне нравится».

Лана прикрыла глаза. Мысленно видела школьный коридор, где стояли Ксюша и её новый знакомый — Игорь. Они о чём-то говорили, улыбались, смеялись... Ксюша — невысокая девочка, с русыми волосами средней длины и голубыми, невероятно чистыми глазами. А Игорь... Игорь... Даже в воображении Ланы Игорь казался каким-то необычным, хотя выглядел он довольно средне: коротко подстриженные тёмные волосы, карие глаза, рост чуть выше Ксюшиного.

«На переменах мы часто играем. Нам так весело вместе! А ещё Ланочка рядом (надо бы их познакомить :) ). Я так счастлива... Так счастлива...»

В глазах Ланы уже блестели сотые за день слёзы. Немного помятая страница кончила свой рассказ, и Лана перелистнула её. Спустя довольно большое количество страниц начались интересности:

«Игорь... Немного странный... Мы уже общаемся несколько недель, и я решилась предложить проводить его до дома, но он как-то недоверчиво замялся. Мы ведь друзья… Что бы у него там ни было, я всё пойму. Жаль, что именно эти слова я не смогла сказать Игорю... Решено! Я хочу проследить, где его дом. Мы друзья, так больше не может продолжаться!»

Лана заулыбалась.

— Ты всегда была слишком любопытной... Ксюша…

«Я выследила, куда он ходит!»

— М... Ксюша, сталкерить нехорошо, — со смешком прокомментировала запись Ксюши Лана.

«Я перестала говорить на эту тему с Игорем, чтобы не вызвать подозрений. Я выбрала день, когда точно буду свободна и смогу проследить за ним после школы».

Вздохнув, Лана перелистнула страницу, мысленно представляя себя рядом с Ксюшей. Вот она дождалась нужного дня. Вот в предвкушении уже ждёт окончания уроков. И вот, тайком крадясь по улице, следит за Игорем. На цыпочках следует за ним до той злополучной библиотеки. Сворачивает за ним направо...

И тут воображение Ланы в голове по тексту начало рисовать мрачноватый заброшенный и давно запертый школьный кружок под зданием. Что Игорь, мать его за ногу, там забыл?!

«Сейчас вспоминаю, чтобы записать, и ещё вспомнила: он вскрыл замок моей шпилькой, которую он попросил под предлогом отдать на время сестре. Он меня обманул? Почему?..»

Дальше пошли расцарапанные непонятно чем части страницы, на которых Лана рассмотрела совсем немного текста:

«Клеткой с нашим школьным хомячком Робинзоном», «реферат», «несколько»… Но дальше, за слипшимися от крови, при виде которой Лана чуть не отбросила в сторону тетрадь, страницами…

«ОН РАЗОРВАЛ РОБИНЗОНА! Он его пожрал!!!»

«Он повернулся в мою сторону, и я тут же упала на асфальт, чтобы он меня не увидел. Но мне было плохо видно, что там. И лучше бы не видела — его глаза… Они стали…»

Большой отрывок страницы был залит засохшей кровью… Как бы Лана ни старалась, она не смогла ничего под ней разглядеть, а отколупнуть кровь она боялась и немного брезговала.

«Это не он — это ОНО, мне теперь очень и очень страшно… Я тогда выждала и побежала домой — побежала так быстро, как только могла. Я спотыкалась и падала пару раз, но бежала. Лучше уж ушибы и царапины, чем быть на месте хомячка… Я пишу это, и у меня трясутся руки. Такой страх проснулся… Животный…»

У Ланы сильно забилось сердце. Схватив рядом лежавшую подушку, она прижала её к себе, стараясь успокоиться. С нескрываемым волнением Лана продолжала читать, находя то и дело участки, заляпанные кровью, но её это уже так не пугало.

«Во время бега мне то и дело казалось, будто Игорь кричит моё имя. Мне было страшно... Мне и сейчас страшно... Я ещё долго буду бояться этого дня...»

«словечко, а открою — зайдёт и разорвёт?»

«е говорила свой адрес!)… Он сказал, что я какая-то странная стала и он хочет узнать, что случилось. Я… Я не знала, что сказать, поэтому просто пялилась на него. Неожиданно он спросил… влюблена ли я в него… Я сказала да, чтобы он не догадался. А если честно, то я не знаю, но, похоже, я правда влюбилась. Теперь как-то страшно. Он же не человек…»

«Меня всю трясёт, родителей нет дома, пока я это пишу. Мне страшно... Я не могу кому-то это рассказать: я автоматически подвергну их опасности…»

Лане под впечатлением от записей уже начали мерещиться тени на стене, шорохи, но потом она встряхнулась, и всё прошло. К её счастью.

Вот снова воображение Ланы нарисовало Ксюшу, сидевшую на краешке стула, рядом столик, на котором дневник и маленькая настольная лампа в виде цветка. Потом Ксюша резко схватила дневник, будто кто-то невидимый попытался его взять, и прижала к себе. Она дрожала и периодически всхлипывала.

«Хочу позвонить Лане, но не могу. Не могу…»

«Ноги не тянут идти в школу. Оно меня там поджидает, скорее всего… Ещё день, и будет выходной. Надо продержаться».

Ксюша всё же пришла на урок. Она не без страха шагала в класс — вернее, её просто затолкнули внутрь другие ученики, которые, как обычно, словно вихрь ворвались на урок в последнюю секунду. Игоря нигде не было, и она заметно успокоилась, усаживаясь на своё место. Сегодня они писали диктант, всё было отлично, пока она не почувствовала на себе чей-то очень тяжёлый взгляд.

«Когда я обернулась, то увидела Игоря, сидящего ровно за мной. Он никогда так не садился, и я не слышала, чтобы он заходил! Но никто не обращал на это внимания. Он... смотрел на меня... Широкими... Неестественно огромными глазами… У меня всплыла вчерашняя сцена... Дырки вместо глаз... кровь... Я повернулась назад, будто бы всё нормально. Я даже не смотрела косо в его сторону... Это было так жутко... Весь урок мой затылок будто горел. Я знаю, что он смотрел на меня, а не писал диктант! Почему никто не обращал на это внимания?!»

«На перемене я спряталась в туалете. Почему Лана заболела? Почему так совпало, что именно сегодня она смогла прийти?..»

Лана всхлипнула. Она уже не сдерживала плач, переходящий в рыдания.

— Прости... Прости, Ксюш... Прости меня!.. — Слёзы текли по щекам и капали на страницы дневника. Она медленно перевернула страницу и разлепила слипшиеся листы.

Сегодня весь день она старалась избегать Игоря. Он постоянно был где-то рядом, но его глаза казались нормальными, и поведение было обычным.

«Некоторые спрашивали, что со мной. Но как я скажу им, что... Наш одноклассник — это чудовище! В любом случае, как бы я ни старалась выцепить пару людей, чтобы они проводили меня до дома, никто не согласился. Все ссылались на дела, планы, самочувствие родных... И я шла одна. Никогда я так не боялась оставаться одной!»

«Сейчас сижу в самой дальней комнате дома — моей. Мне страшно… Мне мерещатся чьи-то шаги… НО ДОМА НИКОГО НЕТ! Пойду выпью успокоительное…»

Лана стала вчитываться внимательнее:

«Пью четвёртую таблетку пустырника. Но мне не помогает: я отчётливо слышу шаги!»

«Я заперлась. Больше не могу…»

Опять кровавое пятно на листке… Лану это уже не пугало.

«Оно зовёт меня по имени! Хочет поиграть! ОНО ТУТ: ЗА ДВЕРЬЮ!!! Помогите!»

На глаза Ланы навернулись слёзы. Она захлопнула дневник и бросила на пол, зная, что больше ничего не прочтёт дальше, ведь там ничего нет. Ни-че-го. Оно убило Ксюшу…

Вдруг до ушей Лены стали долетать шаги. Тихие, спокойные шаги…

— Лана, — тягучим мальчишеским голосом раздалось из коридора, почему-то отдаваясь эхом. — Лана…

Лана знала, что это Игорь. Она очень тихо проскочила в свою комнату, которая, к её счастью, была совсем рядом, и в ужасе замерла, надеясь, что пронесёт.

— Не бойся, я не кусаюсь. Где ты? — Игорь был уже в зале, спокойно бродил по комнате, заглядывая по углам и в двери, будто демонстративно делая всё мучительно медленно.

Лану всю трясло. Она знала, что выхода нет. Она не сможет сбежать. Даже если она кому-то позвонит, ей не успеют помочь…

— Знаешь, я очень люблю игры. — Шаги медленно приближались к её комнате. Зашуршала бумага дневника под ногами.

Лана, сама не зная, на что надеясь, сделала тихий, почти неслышный рывок к кровати и очень быстро, если не мгновенно, забралась под неё, прижалась к пыльной стенке и затаила дыхание.

— Давай поиграем.

Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату Ланы неспешно вошёл Игорь…

— Ты прячешься, а я ищу, — совершенно спокойно проговорил он.

Буквально на её глазах самый обычный мальчик стал превращаться в монстра: вместо глаз дырки, из которых капает кровь; руки удлинились, вместо ногтей — страшные когти; спина неестественно искривилась, и стало видно, что из неё что-то торчит; волосы стали какой-то плешивой шерстью. Оно издавало нечеловеческие звуки и хрипело. Сначала оно просто обошло всю комнату, потом стало проверять шкаф. Под шкафом… Полку… Стол… Под столом… Кровать… Лана закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Кровать медленно поднялась…

— Я нашёл.