Тайная связь (гет)

Хогвартс-экспресс медленно накапливал пар, сигналя своим пассажирам о скором отправлении. Перрон Девять и Три Четверти кипел жизнью, как всегда, в последний день августа.

— Мам, я поняла, хорошо, — снова протянула рыжеволосая девушка, в который раз стараясь убедить свою мать.

— Джинни, будь осторожна, прошу тебя, — прижимала дочь к груди, всхлипывая, произнесла Молли. — Не подвергай опасности ни себя, ни нас.

Джинни прикрыла глаза, принимая поцелуй матери на лоб. Наконец, Молли отстранилась, вытерла слёзы и направилась прочь, исчезая в толпе. Джинни с тяжелым сердцем смотрела на удаляющийся за горизонтом силуэт матери. Сделав глубокий вдох, она решительно повернулась и поднялась на борт Хогвартс-экспресса.

Пройдя несколько вагонов, она заметила своих друзей — Невилла Долгопупса и Симуса Финнигана. Они сидели в купе, о чем-то тихо переговариваясь. Она постучала по двери и вошла.

— Привет, — сказала она, закрывая за собой дверь купе.

— Привет, Джинни, — прошептал Невилл, его глаза озабоченно блестели. — Как Гарри?

— Не знаю, — тихо ответила Джинни, отворачиваясь к окну.

Дорога до Хогвартса показалась ей бесконечной. Стрелки часов на стене будто замедлили свой ход, но ни одной остановки поезд не сделал. По идее, в середине пути должна была появиться женщина с тележкой, зазывая к покупке сладостей. Но вместо нее, в коридоре появилось четверо Пожирателей Смерти. Они обходили вагоны, по всей видимости высматривая Поттера. Когда те уже в четвертый раз заглянули в их купе, Невилл не выдержал.

— Я же сказал, его здесь нет! — воскликнул он, поднимаясь на ноги.

Джинни заметила, как изменился ее друг. За лето он заметно подрос и стал крепче. Надзиратель, если судить по нынешней ситуации, только оскалился, сделав шаг к нему навстречу.

— Тогда чего мы возмущаемся, а? — произнес он, наклонив голову и пристально глядя на Невилла. Затем его взгляд скользнул по другим пассажирам, задерживаясь на их лицах чуть дольше положенного. Пожиратель затем резко толкнул Невилла в плечо. Тот потерял равновесие и упал на сиденье, а Пожиратель вышел из купе.

— Что ты творишь? — прошептал Финниган, глядя на друга с беспокойством.

Невилл лишь отмахнулся, борясь с ощущением унижения и гнева. Джинни внимательно посмотрела на него еще несколько секунд, прежде чем вновь отвернуться к окну. Небо, затянутое серыми тучами, предвещало дождь и, вероятно, непростое и тревожное время в Хогвартсе.

* * *

Паркинсон стояла на платформе вокзала Хогвартс-Экспресса, наблюдая, как вокруг кипит суматоха. Несмотря на то, что в этом году народу было меньше обычного, всё равно вокруг толпились люди, обмениваясь объятиями и напутствующими словами. Она тяжело вздохнула, когда её взгляд упал на рыжую семью Уизли, точнее, на то, что от неё осталось. Её сердце сжималось от зависти к тем, кого провожали матери — свою она не помнила. Все, что она знала, это то, что та умерла, когда Пэнси не было и трех лет. С отцом же отношения всегда были натянутыми, особенно после пятого курса, когда Темный Лорд вернулся и обосновался в доме Малфоев. Отец стал проводить там все больше времени, забыв о своей единственной дочери.

Когда-то Пэнси думала, что её будущее связано с семьей Малфоев, особенно после того, как Драко пригласил её на Святочный бал. Однако в середине пятого курса выяснилось, что она ему безразлична. Хотя Пэнси любила его и старалась подражать ему с первого курса, это оказалось одностороннее чувство. Но долго одной ей не пришлось быть. Её дружба с Забини сблизила её с Теодором Ноттом — амбициозным молодым человеком, который первоначально казался ей хорошей заменой властному Драко.

Внешне обаятельный и милый Теодор на деле оказался настоящим садистом, скрывающим свои наклонности под маской дружелюбия. Его постоянные издевательства над первогодками и косые, искрящиеся злобой, взгляды в сторону застенчивых девушек выдавали его истинную натуру. Однако Пэнси решила, что в отсутствие лучшего партнёра можно развлечься и с ним.

Имидж и статус всегда были важны для Пэнси. Её общение с Малфоем, а затем с Ноттом придавало ей определенное положение в обществе, которым она дорожила. Раз уж по учебе показать себя не получалось, то оставалось использовать свою внешность.

Короткие черные волосы и зелёные глаза привлекали внимание парней, хотя далеко не все задерживали взгляд. Возможно, дело было в её одежде: она одевалась довольно скромно — стандартные колготки, юбка длиной до колена, и блузка, застёгнутая на все пуговицы.

Переступая с ноги на ногу, Пэнси явно кого-то ждала. Рыжее семейство уже скрылось из виду, и платформа почти опустела. Вздохнув, она была готова зайти в вагон, когда кто-то обнял её сзади, прижав к себе.

— Прости, куколка, опоздал, — мягкие губы Теодора Нотта коснулись её щеки.

— Ничего, — пробурчала она, убирая его руки со своей талии и проникая в вагон.

Они нашли купе, занятое несколькими второгодниками, которых Нотт тут же выгнал, пропуская Пэнси вперёд. Она мило улыбнулась и заняла место у окна. Другие ученики Слизерина, послушные и подчинённые Нотту, помогли донести их вещи. Теодор был слишком обаятельным, чтобы ему отказали.

Когда поезд тронулся, к ним присоединился Блейз Забини. У него всегда находилось множество интересных и весёлых историй, и он был превосходным рассказчиком. Паркинсон догадывалась, что большая часть его историй — выдумка или преувеличение, но это не имело значения. Они были интересны, и на том спасибо. Несколько раз их купе посещали Пожиратели Смерти с проверкой, но, увидев, кто там сидит, уходили без вопросов.

Путешествие сопровождали серые тучи, навевающие грусть. Даже разговоры парней звучали на заднем плане, как легкий гул в отдалении. Это был их последний год в Хогвартсе, и дальше должно было быть легче. Ей было безразлично, победит ли Тёмный Лорд или проиграет, ведь она всегда чувствовала себя одинокой. По крайней мере, так ей казалось.

* * *

Первые пару недель учебы в Хогвартсе прошли относительно тихо. Не сказать, что всё было идеально, но гораздо лучше, чем она ожидала. Хогвартс, как всегда, окутывала чарующая атмосфера древнего замка, с его высокими сводчатыми потолками, скрипучими лестницами и мягким теплым светом заклинаний, отражающимся от витражных окон. Преподаватели остались те же, за исключением уроков маггловедения и защиты от тёмных искусств, которые теперь вели брат и сестра Кэрроу — Амикус и Алекто.

На своих уроках эти двое больше восхваляли себя, не забывая хвастаться своими «подвигами» в убийствах, расчлененке и насилии. Их рассказы звучали с гордостью, как будто они выигрывали за это золотые медали. Алекто, с её ледяным взором и язвительным голосом, любила делиться историями о том, как она проявила жестокость, в то время как Амикус, с всегда мрачным выражением лица, добавлял детали, от которых кровь стыла в жилах.

Ученики сидели на их уроках словно застывшие статуи, боясь лишний раз вдохнуть и привлечь нежелательное внимание. Казалось, комната наполнялась не только их страхом, но и мерзким удовлетворением, которое излучали Кэрроу, наслаждаясь властью над детьми.

Однако самый большой страх пришел с коридорами замка. Ходить по ним стало настоящим испытанием: можно было наткнуться либо на Пожирателей Смерти, патрулирующих ходы и блокирующих проходы, либо на студентов Слизерина, которые теперь пользовались нечестно приобретенным почетом. На лицах слизеринцев играли удовлетворенные улыбки, они чувствовали себя хозяевами положения, и их издевки и насмешки стали ещё язвительнее.

Туман страха и тревоги непрестанно накрывал Хогвартс, превращая некогда уютный и родной замок в пространство, где каждое движение и каждый вздох могли обернуться настоящей катастрофой.

Слизеринцы могли делать, что хотели. Их издевательства, особенно над первокурсниками других факультетов, ощущались как колючий холод на коже, заставлявший мурашки бежать по спине при одном только виде этих сцен. Они стали маленькими тиранами, нещадно командующими и унижающими тех, кто, по их мнению, стоял ниже их на социальной лестнице.

«Принеси, подай, иди нахрен, не мешай», — эти слова обрывались резкими и унизительными приказами. Уизли старалась не обращать внимания на происходящее и не вмешиваться, но с каждым днем становилось все труднее и труднее это терпеть. Она чувствовала, как внутри нее растет горечь и гнев, который невозможно было сдерживать. Не прошло и месяца как она в Хогвартсе, но уже устала от всего происходящего здесь. Уизли понимала, что происходящее на уроках это была только разминка перед текущим учебным годом, и чем дальше они будут заниматься, тем ужаснее будет преподавание. Особенно со стороны Кэрроу.

Спустя примерно полтора месяца учебы в Хогвартсе под темным покровом режима Волдеморта, обстановка становилась все напряженнее. Ученики привыкли к суровой дисциплине и постоянному ощущению угрозы. В один из мрачных осенних дней, когда солнце едва пробивалось сквозь плотные облака, профессор Кэрроу, преподаватель Защиты от Темных Искусств, решил, что теории достаточно, пора приступать к практике.

Когда он встал перед классом, его обычное зловещее выражение стало еще более устрашающим. Кэрроу смотрел на студентов своими ледяными глазами, полными презрения. Он разделил учеников на две группы: чистокровных волшебников, которые сели в передние ряды, и всех остальных, кому пришлось сидеть позади. Лица слизеринцев сияли самодовольством и уверенностью, в то время как «грязнокровки» проявляли страх и тревогу.

— Вот ты, — указал Кэрроу на мальчика, сидевшего прямо за Джинни. — Иди сюда.

Мальчик осторожно встал, его тело дрожало, и каждый шаг казался мучительным. Джинни узнала Денниса Криви — младшего брата Колина. Раньше его лицо сияло энтузиазмом и яркой улыбкой, но теперь он выглядел подавленным и испуганным.

— Как тебя зовут? — более зловеще чем обычно спросил Амикус, изучая дрожащего подростка. Его ухмылка была схожа с ухмылкой хищника, играющего с беззащитной добычей.

— Деннис Криви, — пролепетал мальчик, его голос был едва слышен.

— Тебе нравится быть волшебником, Криви? — голос Кэрроу был тихим, но каждое слово звучало как металлический звон, от чего по спине пробегал холодок. Он наслаждался своей силой над дрожащим мальчиком.

— Да-а, — протянул Деннис, его голова нервно кивала, а голос дрожал, как осенний листок на ветру.

— А как ты думаешь, мне, чистокровному волшебнику, приятно стоять рядом с такой грязью, как ты, а, Деннис Криви? — В глазах Кэрроу вспыхивали искорки безумия, и у Джинни в этот момент сердце сжалось от ужаса.

Каждое слово Кэрроу било, как хлыст, и Джинни, стиснув кулаки, изо всех сил сдерживала себя, чтобы не вскочить и не броситься на помощь бедному Деннису. Она могла видеть ужас в его глазах и чувствовала растущее отчаяние среди остальных учеников. Воздух был насыщен ненавистью и страхом, и каждый вдох казался мучительным.

До конца урока Финниган держал Джинни за руку, пытаясь удержать ее от импульсивного поступка, который мог бы стоить ей очень дорого. Он и сам с трудом сдерживался. Когда урок наконец закончился, он почти силой вывел взбудораженную Джинни из кабинета.

Она и не сопротивлялась — она видела, как к братьям Криви уже подскочил Невилл, готовый помочь и поддержать друзей. Она доверяла ему, зная, что тот сделает все возможное, чтобы поддержать их в этот ужасный момент.

— Я в порядке, — она резко высвободила свою руку из его хватки.

— Точно? — спросил парень.

— Да, мне нужно в уборную, я догоню, — она пыталась улыбнуться, но это больше походило на искаженное отчаянием лицо.

Симус кивнул и, поправив сумку на плече, пошел по коридору. Девушка облокотилась на стену, глубоко вздохнув, сквозь зубы вылетело несколько ругательств. Коридор заполнялся шумом учеников и их болтовней. Сжав переносицу двумя пальцами, Уизли зажмурила глаза. Головная боль не проходила, а продолжала пульсировать. Подождав немного, ведьма наконец-то решила двигаться вперед. Не особо-то хотелось идти на урок, но и прогуливать его было нельзя.

— Девушка, — услышала она голос позади. — Простите, можете помочь?

Обернувшись, она увидела парня с коробкой в руках, указывающего головой на дверь.

— Да, конечно, — она подошла и открыла ее.

Поставив коробку на стол, он взмахнул палочкой и остальные коробки плавно приподнялись в воздухе и поплыли в кабинет.

— Здесь слишком хрупкие вещи, — улыбаясь, ответил он. — Боялся использовать магию.

— Понимаю, — кивнула ведьма, словно он дал ответ на ее немой вопрос.

Они смотрели друг на друга на протяжении нескольких секунд.

— А ты… — начал было он.

— Джинни Уизли, сэр, — представилась она.

— Джинни Уизли, — он повторил ее слова. — На урок не опоздаешь?

— Да, — она несколько раз моргнула, будто возвращаясь в реальность. — Увидимся позже?

— Ну разумеется, — он склонил голову набок, а на лице появилась загадочная улыбка.

«Увидимся позже?» Джинни шла по коридору на следующий урок. «Как ты вообще могла такое сказать? Это же преподаватель», — она покачала головой, поправляя сумку на плече. «Но эти глаза…»

Парень наблюдал, как девушка исчезла за поворотом коридора, а затем вернулся в свой кабинет.

— Это что еще за коробки? — спросил зашедший в кабинет мужчина.

— Уловка, — махнул рукой, и коробки скрылись. — Начнем?

— Пожалуй, — оглядываясь по сторонам, Снейп закрыл дверь и наложил несколько заклинаний. — Вот список.

Он сделал несколько шагов к новому обладателю этого кабинета и протянул пергамент.

— Паркинсон? — мужчина вздернул бровь, посмотрев на своего собеседника.

— Это лишь мои рекомендации, — директор сложил руки в замок.

— Не вижу причин не воспользоваться ими, — фыркнул парень, спрятав пергамент в карман.

— Ты уверен? — явно намекая на что-то другое. — Всё еще можешь передумать…

— Тайные связи еще никому не вредили, — парень наклонил голову в бок.

* * *

Первые несколько недель в Хогвартсе наполняли её жизнь яркими красками и незабываемыми ощущениями. Замок, окутанный тайнами и волшебством, словно оживал каждую ночь, когда куранты били полночь, и в воздухе витало ощущение чего-то запретного. Вечерние собрания в гостиной Слизерина напоминали ей карнавалы, где каждый показывал свое истинное лицо. Между древними каменными стенами и мрачными гобеленами, они, студенты, создавали свое собственное царство хаоса и свободы.

Ежедневные вечерние посиделки в мрачно-элегантной гостиной Слизерина, где Паркинсон могла чувствовать себя особенной, благодаря Теодору Нотту, поддерживающему её статус своей девушки. Море алкоголя, который стекался, казалось со всего света в их гостиную. Иногда они себе позволяли курить маггловские сигареты где-то в туалете. Кто их притащил оставалось загадкой, но она догадывалась, что тут было не обойтись без Блейза, который мог достать что угодно. Пьяные прогулки по мраморным коридорам замка, полным древних тайн, придавали дополнительную остроту её существованию. Секс в уединенных уголках туалетов был как искра, разжигающая её любопытство и жажду приключений. Нотт оказался неплохим любовником в постели, а его любовь к связыванию никак ее не отталкивала.

Но со временем их приключения начали терять свой блеск. Каждый день незаметно сливался с предыдущим, как струи дождя на холодных окнах замка. Алкогольные вечеринки и бесконечная болтовня о политике стали приедаться. Она не была глупа, но её не впечатляли взрослые разговоры, исходящие от юных умов, которые ещё ничего не понимали в настоящей жизни.

Слизеринская вседозволенность текла по венам их круга без всякого контроля. Просторная гостиная Слизерина со своими зелеными и серебряными декорациями теперь казалась намного более свободной, и никто не интересовался, чем они занимаются и где. Снейп, который когда-то мог внезапно появиться и навести порядок, сейчас почти не обращал на них внимания. Они словно упивались этой вседозволенностью, но для неё такая свобода постепенно теряла свою магию.

С появлением двух новых преподавателей, Амикуса и Алекто Кэрроу, жизнь в Хогвартсе обрела новые, мрачные краски. Изначально это было забавно и даже интригующе. Красочные рассказы семьи Кэрроу захватывали внимание и поражали своими деталями. Пэнси могла слушать их часами, хотя и вполуха. Но когда дело дошло до практических занятий, её первоначальный энтузиазм испарился словно утренний туман, в отличие от Нотта, который продолжал восхищаться зловещими методами новых преподавателей, что лишь вызывало у неё отвращение к происходящему.

Поздно вечером, когда мягкий свет луны едва касался старинных каменных стен школьного замка, на крыше одной из башен Хогвартса собралась компания слизеринцев. Холодный ночной воздух обволакивал их пьянящей свежестью, а звезды блестели, словно драгоценные камни на бархатном небе. Пэнси, свернувшись клубочком на холодном камне крыши, сделала очередной глоток огневиски, но никак не могла избавиться от тянущего беспокойства. В ее ушах все еще стоял крик молодого парня, а глаза помнили, как блестели глаза у Амикуса и Нотта от происходящего.

Ее мысли снова и снова возвращались к прошедшему уроку Защиты от Темных Искусств. Голову заполняли обрывочные картины: светлые волосы того юноши, страдальческий вопль, который продолжал звучать в ее ушах, и посвежевший после темных практик взгляд профессора Амикуса Кэрроу. Он явно наслаждался происходящим, и этот блеск в глазах, вступающий в зловещий диссонанс с жестким выражением его лица, не могла забыть ни на мгновение.

Воспоминание

Крик Криви раздался внезапно, как удар грома среди ясного неба, когда в помещении разнеслось одно из непростительных заклинаний. Красный луч устремился в человека, заполнив кабинет мрачным зловещим светом. Всего пару секунд, но этого было достаточно, чтобы сердце Пэнси сжалось и застыло в ужасе. Все вокруг стало будто бы в тумане. Взгляды учеников замерли на происходящем, на лицах замерли маски ужаса.

Некоторые из девушек вскрикнули от неожиданности, их голоса прозвучали как слабый шепот среди тишины. Кто-то попытался подойти ближе, но их удерживали однокурсники, со страхом скрываясь за партами. В итоге к Деннису подскочил его старший брат, Колин. Но профессор Кэрроу, усмехнувшись, решил продемонстрировать еще одно запрещенное заклинание. Его холодный голос прорезал воздух: «Империус».

Колин мгновенно подчинился. Его глаза застыли, безжизненные и пустые, а голова повиновалась приказу. Голос Кэрроу, казалось, проникал в каждую клеточку разума, отдавая приказ так четко и ясно: «Ударь его». Колин не колебался. Удар был, возможно, не сильным, но он был. Тошнота подкатила к горлу Пэнси, но она знала, что нужно держаться. Нельзя показывать слабость, не сейчас. Её статус мог рухнуть в мгновение ока, и она могла оказаться среди тех, кто сидел сейчас под партабельные звуки смеха профессора и проливал слезы.

Нотт, сидящий поблизости с безразличным, почти отстраненным видом, бросил короткий взгляд на Пэнси. На мгновение она уловила тот же блеск в его глазах, ощутила ту же страшную силу, что и у Амикуса. Хоть Нотт и не произносил ни слова, казалось, что он тоже нашел своеобразное наслаждение в учении, на которое Слизерин теперь ориентировался. Она содрогнулась, пытаясь унять поднявшиеся мурашки

Ей стало болезненно неуютно даже быть рядом с ним. Пэнси никогда не одобряла насилие, не говоря уже о жестоких заклинаниях. Она просто подстраивалась под общую волну, чтобы не стать изгоем, по крайней мере, так она повела себя, начиная с шестого курса.

— Сегодня я тебя так оттрахаю, — услышала она рядом прерывистый шёпот своего парня.

Эти слова стали последней каплей. Ему не просто нравилось происходящее; его это возбуждало. Если так будет продолжаться, ей нужно будет бежать от него, не оглядываясь.

— Хочу сегодня напиться, — промурлыкала она в ответ, стараясь, чтобы голос звучал как можно более спокойно.

— Куколка, это не подходит, — произнес он, тянувшись ближе и обдавая её шею горячим дыханием. Предательские мурашки пробежали по её коже.

В этот момент прозвенел звонок об окончании урока. Пэнси резко подскочила от неожиданности. Уловив удивленный взгляд Кэрроу, она повернулась к Нотту и внезапно хлопнула его по плечу, делая вид, что это была шутливая провокация. Кэрроу удовлетворенно хмыкнул, а Нотт, не совсем понимая, что происходит, лишь подыграл ей, следуя её примеру. В голове Пэнси звучал одинокий, но непреклонный зов: как можно скорее найти выход из этой тьмы.

И вот сейчас сидя на крыше с бутылкой огневиски, в компании Слизерина, Пэнси понимала, что хотела совсем не такой жизни. После урока Нотт сразу потащил ее в ближайший туалет, в котором они провели около часа, пропуская следующий урок. А вечером, после ужина, поднялись на крышу для распития спиртного.

— Я устала, — сказала ведьма, отдавая бутылку Блейзу. — пойду спать.

Парни лишь лениво кивнули, не прекращая своего разговора. Она, неслышно ступая по каменным ступеням, спустилась в коридор, который встретил её тишиной и прохладой.

Она шла медленно, слегка шатаясь, держа перед собой палочку, кончик которой слабым светом освещал путь.

Ведьма погружалась в свои раздумья, введя глубокий внутренний монолог. Она даже не заметила впереди идущих двух парней, патрулирующих коридоры, их фигуры как тени вытянулись на фоне стены.

— Воу, красотка, аккуратнее, — усмехнулся один из них, ухватив её за руку.

Пэнси подняла свои мутные глаза и, слегка пошатнувшись, оперлась о холодную стену коридора. Она узнала одного из них, он патрулировал в поезде в начале семестра.

— Простите, — пробормотала она, пытаясь обойти их и продолжить свой путь. Но один из них преградил её путь рукой и спросил с ухмылкой:

— Красотка, а может, составишь нам компанию?

До Пэнси с трудом дошла истинная суть их намерений. Волна адреналина мгновенно её отрезвила. Её сердце застучало сильнее, и она поняла, что находится в опасности.

— Я из Слизерина, — сказала она спокойным голосом, надеясь, что это как-то повлияет на их решение.

— И что? — отозвался другой, в голосе которого слышалась насмешка. — А ты в курсе, что пить в стенах этой школы запрещено? Может, нам лучше отвести тебя к директору?

Их улыбки, как оскалы волков, вызывали у неё ужас. Почувствовав, что теряет контроль, она быстро вырвала свою руку и побежала, не зная точно куда.

— Стой! — закричал один из них.

Её каблуки гулко отбивали ритм по каменному полу, эхо разносилось по коридору. Она заскочила в первый попавшийся кабинет, заперев дверь и отступая назад, наблюдая, как колыхается старая деревянная створка. Дрожь пронзала её тело, слёзы застыли где-то в глубине глаз.

Когда дверь треснула и рухнула под их ударом, она вскрикнула, закрыв лицо ладонями, чтобы защититься от летящих щепок.

— Куда это ты побежала, красотка? — их насмешливый голос ещё раз эхом разнёсся по пустому кабинету, и страх сковал её.

Пэнси была в ловушке, её мысли путались в отчаянных попытках найти выход. Двое парней зашли в кабинет, стоя возле порога, с неумелыми попытками выглядеть грозно. На вид им не больше двадцати лет, явно новенькие в отряде ПСов. Пэнси лихорадочно осмотрела комнату, словно кошка, загнанная в угол, прокручивая в голове план побега, который позволил бы ей остаться целой и невредимой.

— Да что ж такое-то? — внезапно раздался мужской голос за её спиной.

Пэнси обернулась и увидела мужчину, стоящего на пристройке лестницы, ведущей ко второму уровню кабинета. Он оперся на перила, его черные взъерошенные волосы падали на лицо, но самым ярким акцентом были его фиолетовые глаза.

— Вторая дверь за неделю. Точно надо менять кабинет, — проворчал он.

Парни, стоявшие на пороге, явно узнали хозяина кабинета. В их лицах промелькнуло выражение испуга, и они, пробормотав что-то невнятное, поспешно удалились.

— Спасибо, — прошептала Пэнси, все еще пытаясь отдышаться, её голос дрожал, как тростник на ветру.

— За спасибо дверь не починишь, — парень помотал головой со смешком и начал спускаться с лестницы. Приблизившись к разрушенной двери, он взмахнул палочкой, и обломки, разлетевшиеся в разные стороны, собрались обратно, становясь цельной дверью, как будто ничего и не произошло.

— Как я могу отблагодарить за спасение? — неуверенно произнесла Пэнси, её голос дрожал, а взгляд был полон благодарности и настороженности.

— Смотря, что ты можешь предложить, — парень склонил голову набок, изучая её с явным интересом. — Ты из Слизерина, да?

— Пэнси Паркинсон, — представилась она, всё ещё ощущая легкую дрожь после произошедшего.

— Интересно, — задумчиво проговорил он, его взгляд глубоко проникал в её душу. — Приходи ко мне потом, а сейчас я провожу тебя до гостиной.

— Когда? — спросила она, поправляя свою блузку, которая помялась при беге, делая её вид ещё более взъерошенным.

— Когда сама будешь готова, — с легкой улыбкой сказал он и указал на дверь.

Пэнси посмотрела на него ещё раз, заметив, как его фиолетовые глаза светятся мягким светом. Она почувствовала, что слова его были не просто предложением, а приглашением в что-то гораздо большее и сложное, чем обычная благодарность. Тихо кивнув, она вышла из кабинета, чувствуя на себе его прощальный взгляд, словно печать, напоминающий о том, что эта ночь изменит многое в её жизни.

* * *

— Вызывали, директор? — проговорил парень, открывая дверь кабинета маггловедения и не дожидаясь приглашения, с лёгким скрипом захлопывая её за собой.

Воздух в комнате был густым, как свинцовое облако, а перед его взором стоял спокойный, но в душе грозный Снейп. Напротив него, на узком ковре, лежало тело рыжеволосой девушки, наполовину прикрытое какое-то тканью. Неподалёку, склонившись, стояла Алекто, нервно прикусывая свои ногти, явно испытывая нарастающее волнение.

— Нужно избавиться от тела и узнать о её родственниках, — произнёс Снейп с ледяным спокойствием, но его глаза блестели, как лезвие ножа. Обращаясь к Алекто, он добавил: — И насчёт тебя у меня есть некоторые замечания.

— О, Северус, не делай из себя невинного, — воскликнула Алекто, разводя руки, чтобы подчеркнуть свою правоту. — Это всего лишь грязнокровка! Миру станет лучше без неё!

— Мы не должны привлекать внимание, — сдержанно заметил директор, его голос был такой же холодный, как зимний ветер. — Хогвартс должен оставаться безопасным местом.

— Повелитель будет только благодарен, — настаивала Кэрроу, решительно сжимая руки в кулаки.

— Но Повелитель не будет благодарен, если Министерство вмешается в дела Хогвартса, — парировал Снейп, при этом его лицо оставалось такое же каменное. — Ты разве не помнишь, что Темный Лорд выразил своё желание относительно школы?

— Там полно наших агентов, — не сдавалась Алекто.

— Вот уж не думал, что помимо нехватки мозгов у тебя ещё и слух плохой, — с ледяной усмешкой процедил Снейп. — Тёмный Лорд озвучил свои пожелания по поводу школы, напряги свои последние извилины и вспомни.

Нет смысла вести с ней хоть какой-то диалог, это все равно что разговаривать со стеной. Однако нельзя, чтобы подобное повторилось и нужно найти управу на этих двух сумасшедших Кэрроу.

В то мгновение, когда он произнёс эти слова, напряжение в комнате стало таким ощутимым, что его можно было резать ножом. Голос Снейпа звенел, как молния. Видимо, Алекто подумала почти о том же самом, только она хотела показать свое превосходство над ним. В момент, когда она подняла свою палочку, её вдруг окутали верёвки, заставляя её задыхаться от испуга. Верёвка сдавливала горло, и она захрипела, как будто попала в ловушку.

— А ты разве не знаешь, что нападать со спины это как минимум не красиво?

Парень, который все это время стоял будто статуя у двери и наблюдал за их перепалкой, наконец-то заговорил и сделал шаг вперёд. Его голос звучал как собачий лай: резкий и внезапный. Глаза Алекто округлились от удивления. Она и вовсе о нём забыла, чем выдала своей мимикой, и это выглядело забавно.

— Ах, да, — ударил он себя по лбу с настоящей театральной изобретательностью. — Тебе же сложно говорить. Тогда можешь не отвечать на этот вопрос, — он сделал ещё несколько шагов к ней. — Но ты должна пообещать, что такое больше не повторится.

Он подошёл ещё ближе, наклоняя голову в бок, и его улыбка постепенно превращалась в оскал хищника, свирепого и эгоистичного. Мягкий свет лампы отбрасывал тени на его лицо, подчеркивая углы челюсти и обеспечивая ему вид стереотипного злодея. В этот момент верёвки, обхватившие горло Алекто, ещё сильнее сжали её дыхание, и в уголках глаз заблестели слёзы, словно страдала она не от физической боли, а от глубокого унижения.

Когда она мучительно пыталась кивнуть, её рот едва открывался, словно этот акт был ужасной пыткой. Лишь после утвердительного кивка Снейпа верёвки, словно послушные щенки, начали ослабляться. Алекто, откашливаясь и задыхаясь, с трудом упала на колени, подаваясь ближе к столу. Возвышаться над «грязнокровками» было куда приятнее, чем сидеть униженной в ногах.

— Я поняла, — еле проговорила Кэрроу, всхлипывая и ещё дрожа. — Такое больше не повторится.

— Ты почти что умничка, — парень улыбнулся своей зловещей улыбкой.

— Жду тебя у себя, — сказал директор и удалился из этого кабинета.

— Аля, Аля, — прошептал Мортон, покачивая головой, когда Снейп уже благополучно покинул кабинет. — Ну что мне с тобой делать?

— Не называя меня так, — оскалилась она, все еще приходя в себя.

— Ну это уже не тебе решать, — усмехнулся Мортон, опускаясь на корточки, так чтобы быть на одном уровне с ней, но его выражение лица было такое, словно он лишь наслаждался своим превосходством. — Кто это? — указал он на труп перед собой, как будто делал обычную пометку в списке дел.

— Кэтрин Харрингтон. 7-й курс. Пуффендуй, — пробормотала она, еще дрожа от пережитого.

— Найди себе другое занятие. Например, соблазни парня и вымещай свои амбиции через БДСМ, а не вот это вот всё, — он указал рукой на труп, посмеиваясь над ситуацией, словно играл в какую-то злобную игру. — Если подобное повторится, я с тебя шкуру сниму, — произнёс он, вставая и возвышаясь над ней, их взгляды встретились с пронзительной искрой. — Живьем и без анестезии.

Подарив ей зловещую улыбку, Мортон взмахнул палочкой и направился в сторону двери. В этот момент тело девушки окутало мерцающими звездочками и через несколько секунд исчезло.

— Смотри, куда прёшь, — устало пробормотал Малфой, задевая плечом рыжеволосую девушку.

— У тебя забыла спросить, — резко ответила Джинни, поворачиваясь к нему.

Она шла из Большого зала в сопровождении Финнигана, оба погруженные в обсуждение новых преподавателей, и не заметила, как перед ними появилось знакомое трио слизеринцев. Джинни не успела отойти в сторону, чтобы избежать столкновения. Дополнительное взаимодействие с этими «великолепными» представителями Слизерина было последним, что ей сейчас хотелось.

— А у рыженькой-то зубки прорезались, — заметил Нотт, стоявший справа от Малфоя. Его голос был пропитан ядовитой насмешкой. — Неужели сепарация от братьев наконец-то произошла?

— У меня-то она произошла, а вот ты как ходил за своим «благоверным», так и продолжаешь ходить, — съязвила Джинни.

— Тише, тише, — послышался голос девушки за спинами парней. Она вышла вперед, придерживая за плечо Нотта. — На твоем месте я бы аккуратнее подбирала слова.

Пэнси подошла ближе к Джинни, с явным намерением подчеркнуть свое превосходство. Стоя на своих элегантных каблуках, она была чуть выше рыжеволосой девушки. Её взгляд с холодным интересом пронзал Джинни, прежде чем переметнулся на Финнигана.

— Ты бы поработал над её манерами, — хмыкнула Пэнси, поправляя его мантию с правой стороны. — У нас завтра первая совместная пара, — в её глазах мелькнул странный блеск, делавший её взгляд ещё более настойчивым и угрожающим, — у Кэрроу.

Джинни только теперь обратила на неё внимание по-настоящему. Пэнси изменилась не только внешне, но и на её лице застыл новый, резкий вызов. Её короткие прямые волосы едва касались плеч, а зеленые глаза светились странным блеском. Длинные ресницы, черная подводка делала её глаза ещё более выразительными, а алые губы с идеальными белыми зубками выглядели отполированными и острыми. Коготки чуть длиннее стандартной длины, черные как смоль. Её наряд — обтягивающая серебристая блузка с изумрудным галстуком, короткая юбка, колготки в мелкую сеточку и черные шпильки — всё это дополняло облик, от которого трудно было отвести глаза. Всё в её внешности было тщательно подобрано и исполнено с элегантной дерзостью.

Сейчас, стоя перед ней, Джинни понимала, что Пэнси не только внешне изменилась, но и стала гораздо острее на язык. Прошлой Пэнси, все время неловко подражавшей Малфою и Нотту, больше не было. Теперь она уверенно держала свои позиции, и если кто-то вздумает начать с ней спор, он рисковал в этом проиграть.

Джинни почувствовала лёгкое замешательство, чего она уже давно не испытывала. Даже парни за спиной Пэнси выглядели немного ошеломленными её новой, уверенной позицией.

— Думаешь, эти шпильки тебе помогут стать выше? — попыталась Джинни отыскать слабое место, клонируя язвительное замечание.

— Наверное, как и твои злобные выпадки, — холодно ответила Пэнси, склонив голову набок и бросив взгляд на Финнигана.

Прежде чем кто-то из Гриффиндора успел открыть рот, из-за угла появился Пожиратель Смерти, чьё появление, казалось, исходило из самого воздуха, новый преподаватель, пока еще не понятно по какому предмету. Тобиас Мортон. Появился из ниоткуда, и никто не знает, кто это и с чем его едят. Даже Орден Феникса и другие Пожиратели Смерти почти ничего о нём не знали. Но ходили слухи, что его назначение одобрил сам Темный Лорд. Это внушало страх, и все старались избегать его пристального взгляда и уж тем более не ввязываться с ним в полемику.

На вид ему было не больше двадцати пяти лет. Его чёрные волосы всегда были немного взъерошены, создавая едва заметный ореол небрежности. Фиолетовые глаза, словно глубокие омуты, проницательно вглядывались в собеседника, будто смотрели в душу, выворачивая наизнанку. Мортон говорил мало и только по делу. Его перемещения по коридорам были так быстры, что казались мгновенными: он словно трансгрессировал из одного места в другое без лишних движений. Единственными оставшимися неизменными местами его пребывания были Большой зал и его собственный кабинет, в который, казалось, входил только Снейп.

— Что у вас здесь происходит? — прозвучал его строгий голос, разрезая напряженную тишину.

— Всё в порядке, сэр, — промурлыкала Паркинсон, переводя взгляд на него. — Эти львята спрашивали дорогу к своей гостиной, — она снова посмотрела на Симуса, подарив ему коварную улыбку.

— Разошлись, — приказал Мортон и, словно теневой силуэт, скользнул обратно в свой кабинет.

Уизли дернула Финнигана за рукав, заставив его отвести взгляд от черноволосой дивы, и они направились дальше по коридору, в сторону своей гостиной.

— Ненавижу их, — сквозь зубы процедила рыжая ведьма. — Бесят. Ходят здесь такие важные, — она попыталась состроить гримасу, подражая высокомерному взгляду слизеринцев, отчего Симус рассмеялся.

— Да ладно тебе, по-моему, всё прошло не так уж и плохо, — пожал плечами парень.

Она не ответила, лишь прошипела пароль от входа в гостиную и быстро юркнула в свою комнату, оставив Симуса у порога. Год обещал быть насыщенным и полным неожиданных событий.

Джинни бросила сумку на мягкий ковер, тяжело вздохнула и прилегла на пушистую одеялами кровать в своей комнате в Гриффиндоре, погружаясь в мир своих мыслей. Ее веки перелистывали багровые узоры натянутого потолка, создавая иллюзию плавающих облаков. Джинни ощущала, что ей было бы гораздо легче, если бы она знала о безопасности своей семьи и точном местонахождении Поттера в это непредсказуемое время. Внутреннее беспокойство скручивало ей внутренности, комом вставая в горле и вызывая легкую тошноту.

Она думала о Гарри, о его опасных приключениях, о том, что он мог потеряться где-то в мире, полном темных сил и угроз. Она злилась на него за то, что он не доверял Ордену и решил действовать самостоятельно.

Ей было бы куда спокойнее, если бы она знала, что семья в безопасности, а Гарри не шатался хер пойми где, ища не пойми что. Конечно, она не знала в чем состоит миссия «Золотого Трио», лишь слышала обрывки разговоров в Норе. И могла лишь сделать предположение, что это крайне важная миссия. Однако девушку совсем не успокаивал тот факт, что он находится в окружении ее брата Рона и подруги Гермионы. Ведь будь воля Гарри, он бы оставил всех и вся, и ушел на поиски сам, но его верные друзья не смогли отпустить его одного.

Мысли Джинни прервала грозная тишина комнаты, напоминавшая о том, что их магазин, хоть и не приносил прибыли, продолжал свою работу, поддерживая хрупкое равновесие в мире. Близнецы, всегда искали способы вернуть веселье в жизнь, даже в самые темные времена, не задумываясь о возможных угрозах.

«Счастье можно найти даже в темные времена, если не забывать обращаться к свету», — вспомнила она подражание близнецов Дамблдору.

В ее памяти всплыли их веселые лица, заставляя ее улыбнуться. Они всегда стремились взять от жизни все, что она могла предложить, и совсем неважно какая погода за окном и что происходит в мире. В какой-то степени Джинни была им благодарна за этот светлый взгляд на мир.

«Идиоты», — подумала она, покачивая головой.

«Подумали бы хоть о матери». Она надеялась, что хоть кто-то думает о безопасности семьи, особенно в такое непредсказуемое время. Но кажется этим занималась только она.

Ей так не хотелось возвращаться в Хогвартс в этом году, но с грустью осознавала необходимость этого. Это было нужно ради общей безопасности семьи, особенно учитывая подозрения, висящие над ними. К тому же, ей предстояло поддерживать иллюзию того, что Рон серьезно болен и отсутствует из-за этого, а не находится в опасной экспедиции с Гарри Поттером по всей стране.

«Безопасность», — как она устала от этого слова, которое преследовало ее везде и совсем неважно, где она находится и чем занимается. Это слово будто вдалбливалось в мозг с невероятной силой, с каждым ее шагом по каменному полу Хогвартса. А ей так хотелось оказаться в своей комнате и проснуться под приятный запах из кухни, где мама готовила пирожки. Время так быстро пролетело, что она не успела насладиться тем беззаботным детством, которое у нее было, ну или почти беззаботным.

Но времени жалеть себя совсем не было. Конкретно сейчас ей необходимо было сфокусироваться на учебных обязанностях, чтобы избежать лишнего внимания со стороны преподавателей. Лишнее внимание к себе привлекать не стоит.

Ведьма села на кровать, задумчиво уставившись на свою сумку, из которой торчали учебники и письменные принадлежности. Ее мысли случайно скользнули к черноволосой девушке, встреченной недавно.

«Когда она успела так измениться?» — мелькнуло в уме Джинни. Она попыталась вспомнить, когда видела ту в последний раз… Может быть, месяц назад? Или два? Во всей этой суматохе она упустила ее. Уизли не понимала зачем, но пристально следила за слизеринцами, которые гипотетически могли быть в «секте» ПСов.

С глубоким вздохом, растирая виски, она собрала необходимые вещи и направилась в гостиную. Теперь ее новыми друзьями стали Невилл Долгопупс, Симус Финниган и Дин Томас. А собственно с кем она дружила раньше?

* * *

Рождество — любимый праздник многих британцев. И несмотря на ситуацию, профессора Хогвартса усердно работали, чтобы создать атмосферу наступающего праздника. Большая ёлка всё так же украшала Большой Зал, а рождественские украшения украшали коридоры, призывая каждого забыть о заботах.

Тобиас любил этот праздник. Он чувствовал себя ребенком в период этого праздника. Но в этот раз все было по-другому. Последнее задание далось для него нелегко. Возможно из-за предстоящего праздника, а возможно из-за самого задания, он не понимал. Не смотря на ту атмосферу, в которой он жил в последнее время и задания, которые он выполнял, сейчас определенно было все по-другому. Сообщать о смерти близких всегда тяжело, но тяжелее, когда в этом участвуют младшие сестры или братья. И если раньше это был просто факт, то сейчас он чувствовал свою вину, так как должен был предотвратить это. Сестра Харрингтон никак не выходила из головы и в какой-то степени он был на ее месте.

— Как все прошло?

— Пришлось немного повозиться, — Мортон прошел к столу директора и сел на свободный стул. — За то они сейчас в теплой Италии.

— Италия? Ты куда их отправил? — в голосе Снейпа послышались нотки удивления. — Я просил уладить дело, а не отправлять их за границу.

— Во-первых, они туда уехали по семейным обстоятельствам, — и видя проницательный взгляд своего собеседника, добавил: — ну и что, что эти обстоятельства устроил я? — он закатил глаза. — А во-вторых, ты просил уладить дело, что я и сделал, а вот какими методами уточнения не было, — он пожал плечами.

— Ладно, — чуть помедлив, ответил Северус. — Мне все равно, как ты добиваешься результата, главное — чтобы в будущем не было проблем с этим.

— У нее чудная сестра, даже как-то жалко, что она магл, — протянул он, рассматривая потолок. — Надо найти ей пару.

— Что ты задумал? — со вздохом спросил директор.

— Ничего криминального, — опустив на него взгляд и выставив перед собой ладони. — Просто хочу помочь.

Снейп еще раз вздохнул, продолжая смотреть на своего собеседника и давая понять, что он ждет ответа на свой вопрос, и он был совсем не риторическим.

— Ну жалко мне ее, жалко. Для нее сестра была всем, а раз мы ее отняли, то нам это и исправлять, — он снова перевел взгляд на потолок и спустя несколько секунд продолжил. — Нам понадобится винодел и, если все пойдет гладко, то они встретятся через несколько лет и нарожают кучу детишек, — он как ребенок захлопал в ладошки, улыбаясь во весь рот, обнажая зубы.

— Я надеялся, что все грехи уже искупил, оказалось нет, раз ты мне достался, — директор покачал головой.

— А если серьезно, больше такого не повторится. Я прослежу за этим, — его взгляд стал более серьезным, а в глазах появилась маленькая искорка вины и грусти.

— Это твоя прямая обязанность здесь. Я не могу их отстранить, — голос Снейпа звучал спокойно, будто они обсуждали цветы возле замка.

Наступила тишина. Каждый погрузился в свои мысли. Мортон перевел свой взгляд на потолок, будто ища в нем ответы. Нужно было действовать быстрее и раньше продумать такой исход, а теперь остается только признать свою ошибку и идти дальше. Но та рыжеволосая девица из Италии не давала ему покоя. Он обязательно найдет человека, который заменит ей сестру и будет рядом с ней. Теперь этого его вторая основная задача.

— А ты случайно не знаешь кого-нибудь с итальянскими корнями, желательно чистокровного, чтобы дети наверняка стали волшебниками? — он резко повернулся к нему и наклонился вперед, упираясь руками о край стола.

— Оставь девчонку в покое, — спокойно ответил Снейп. — Ты не можешь знать наверняка, кто родится.

— А мне по-твоему зачем такие глаза? — он улыбнулся и встал со стула, направился к выходу. — У меня бабушка была провидицей, вот дар от нее и остался, — на этих словах он закрыл дверь, оставив директора одного.

Снейп лишь покачал головой в стороны, понимая, что тот не обладает никаким подобным даром, а просто любит балаболить по делу и без. По факту Снейпу было все равно, чем он занимается в свое свободное время, главное, чтобы это не вредило его прямым обязанностям.

* * *

Паркинсон устроилась в помещении библиотеки, расположив одну ногу поверх другой, и легко ей покачивала. Она пролистывала книгу, читая ее между строк, и делала заметки у себя на пергаменте. Наверное, именно здесь ей удавалось найти тишину и спокойствие.

В этом году все как будто с ума посходили. В гостиной Слизерина учащийся 7-го курса вели себя так будто они дома, а не в школе. Шумные посиделки до 3-х часов ночи, вечный запах алкоголя и перегара. Слава Мерлину, курят в туалете. И откуда у них вообще взялась это магловская привычка? Ладно хоть одногодок особо не задирают.

Однако, когда слизеринская компания выпьет достаточно, а в гостиной опустеет, они начинают разговоры за политику, учебу и всю эту чистокровную чепуху. А ей это просто уже надоело. Не то, чтобы она хотела прям учиться, просто в этих стенах и избежать-то особо некуда. Библиотека да женский туалет — единственные места, куда особо не ступают ПСы, да и народу явно меньше.

Она примерно понимала, какой их ждет учебный план, и если Слизерин был в почете, то остальным явно не поздоровится. Еще это многовековое соперничество с Гриффиндором тоже было не на руку.

Ведьма отложила перо в сторону и с усталостью прижала пальцы к переносице, легче не становилось. Голова ныла от наплыва информации о травах, их свойствах и побочных эффектах. Обычно она не жаловалась на отсутствие сообразительности, но сегодняшние внешние обстоятельства вымучили даже ее способность к сосредоточенности. Понимая, что на сегодня она исчерпала все запасы терпения, она выпрямилась, потянулась, наслаждаясь звуком хруста ее позвоночника.

— Неужели не боишься так поздно находиться здесь? — прозвучал пронзительный мужской голос сзади.

— Чего мне бояться, когда ты здесь? — Паркинсон ответила наивно, не оборачиваясь.

Она не удосужилась даже взглянуть на мужчину. Всегда он появлялся из ниоткуда, словно джин из лампы, и исчезал с таким же таинственным шорохом. Ведьма поднялась со стула, поправив свою юбку, и начала аккуратно складывать свои вещи в сумку.

— Скажи мне, Паркинсон, может у тебя есть знакомые с итальянскими корнями?

— Ты про Забини что ли? — спросила она.

— Забини говоришь… — он слегка поцокал языком. — Может и подойдет… — явно оставаясь в своих мыслях.

— Зачем он тебе? — усмехнулась она.

— Винодел из него будет хороший, — спокойно сказал он. — Как продвигаются дела? — голос стал звучать ближе.

— Если бы мне не нужно было и дальше раздвигать перед ним ноги, было бы просто чудесно, а так с переменным успехом, — фыркнула ведьма, говоря обвиняюще.

— Я не думал, что это так сложно сделать перед собственным парнем, — спокойно ответил тот. — И по-моему, ты сама отказалась его бросать.

Паркинсон перестала складывать вещи и подняла взгляд, рассматривая потолок, как будто там были ответы на все вопросы.

— Я думала, это будет проще, — вздохнула она, вернувшись к своим делам.

— Да, я тоже думал, что будет чуточку легче, — он приблизился еще ближе. — Как там львята? Что-то они активнее, чем я предполагал.

— Она думает, что следит с безопасного расстояния, — усмехнулась Паркинсон. — Будь на моем месте кто-то из твоих, ей не повезло бы.

— Я разберусь с этим, — книга хлопнула рядом с ней, и она почувствовала напряжение в воздухе.

— Безусловно, — промурлыкала Пэнси, закинув сумку на плечо, слегка обогнув стол, направилась к выходу. — Я сделаю, что смогу, — не поворачиваясь, сказала она, выходя из библиотеки.

Ее встретил тихий и прохладный коридор. Пройдя несколько шагов, она ощутила, как каждый стук каблука разносится по пустоте, и с легкостью махнула палочкой. Громкие каблуки мгновенно уступили место пушистым носкам, которые едва шоркали по камню.

— То что нужно, — прошептала ведьма и пошла дальше.

По мере того, как она приближалась к повороту, она отчетливее слышала голоса. Один мужской, другой женский. Сомнений не было, кто это и почему в такое позднее время. Паркинсон лишь закатила глаза и подошла совсем близко. Есть два варианта, как пройти. Повернуть назад и обходить пол замка или применить дезиллюминационное заклинание, и надеяться на их любовные интриги, за которым они ее не заметят.

Первый способ конечно безопаснее, но она слишком устала для ночных прогулок по Хогвартсу. С другой стороны, если они ее заметят, будут сложности. И не с объяснениями, почему она здесь, а с ее любовными отношениями и статусом. Пока она находилась в раздумьях, до ее слуха донеслись их слова.

— А что с ним? — как-то игриво ответила женщина. — Наверняка он теперь где-то заслуженно страдает.

— Ну и правильно, — услышала Паркинсон жестокий голос своего псевдопарня. — Нечего рот открывать на твоих уроках.

— Не понимаю, почему Снейп отказывается от наших методов наказания, — приторно сладкий голос Алекто взбудоражил неприятные мурашки по телу ведьмы, стоящей за углом.

— А когда ты меня накажешь? — насмешливо заговорил голос Нотта.

— Очаровашка, — послышалось слегка приторможенное женское хихиканье.

— Поделом этому Финнигану.

«Блять, проклятый Салазар», — разнеслось по черепу Паркинсон. Она резко развернулась и помчалась по коридору назад, судорожно вспоминая, где же должен был патрулировать тот, о ком говорила эта парочка. Несколько пролетов и беготни по лестницы и девушка услышала звуки в одном из коридоров.

«Как же вовремя я переобулась», ноги болели от бега в носках по каменному полу, но это последнее, на что она обращала внимание. Сейчас было важно как-то отпугнуть и не дать сильно покалечить Симуса. Она на секунду остановилась. А что собственно она делает? Убить не убьют, всего лишь покалечат. Смерть лишь привлечет не нужно внимание, а пару недель в больничном крыле не вызовет столько резонанса. Родители по-прежнему должны верить, что волшебная школа весьма безопасное место, чем собственный дом.

* * *

— Как ты, Симус? — Джинни держала его за руку, сидя рядом на кровати.

— Оу — парень одной рукой потер лоб. — Голова болит, но вроде жив.

— Слава Мерлину, — прошептала Джинни, по лицу ее текли слезы. — Кто это был?

— Не имею понятия, — он попытался вспомнить. — Лица были скрыты масками, весьма стильными.

— Очень смешно, — строго сказала ведьма. — Наверняка это был кто-то из Слизерина, — Джинни стиснула его руку.

— Ауч, — простонал он.

— Прости, прости, — она разжала свою руку и убрала ее. — Мадам Помфри сказала, что серьезных повреждений нет.

— Хорошие новости, — он пытался приподняться, поддерживая себя спинкой кровати.

— Сможешь узнать их по голосу?

Финниган задумался. Он почти ничего не помнил. Темные коридоры и повороты. Потом резкая боль в голове и он упал вниз лицом, успев только смягчить падения руками. Потом он закрылся, ощущая тупую боль по всему телу. А потом…

— Женский голос, — прошептал он. — Там была девушка. Только она не участвовала, не была с ними. Она вроде как спасла меня.

— Мне прислали патронуса, — тихо проговорила Джинни. — И сказали где тебя искать. Но он шептал, поэтому я не могу точно сказать, был это мужчина или женщина.

Джинни помолчала, что-то обдумывая. Прошлой ночью она так сильно испугалась за своего друга, что не смогла сомкнуть глаз, а сидела все время возле его кровати, пропустив даже завтрак. Сейчас ее голова плохо соображала.

Эту тишину нарушил скрип двери, в проеме которого появилась девушка в мантии Слизерина. Она бросила короткий взгляд на них и прошла дальше, где сидела мадам Помфри. Они о чем-то пошептались несколько минут, взяв лекарство, девушка вышла, больше не взглянув на них.

— Сможешь узнать её?

— Попробовать стоит, но это будет лишь предположение, — пожав плечами, ответил Финниган.

— Хотя бы так, — со вздохом ответила та. — Надо бы поблагодарить, хотя это наверняка тот, кто знал, кто ты и с кем ты общаешься. Отдыхай. Я пойду.

Джинни медленно поднялась, слабо улыбнувшись другу, и покинула больничное крыло. В ее голове вихрем проносились лица тех, кто мог это сделать. Внезапно в ее разуме всплыли зеленые глаза, она даже остановилась.

«Да, нет, бред какой-то», — мотнув головой, она направилась в свою гостинную. Предстоящие выходные обещали быть тяжелыми, даже мысль о предстоящем матче по квиддичу не приносила радости. Она не чувствовала силы играть сейчас, однако не могла разочаровать свою команду. Тем более, противником была команда из Пуффендуя, проиграть им это проиграть самим себе.

— Извините, профессор.

Из-за своих раздумий она не заметила, как повернула из-за угла слишком резко и врезалась в преподавателя.

— Ничего, — поправив свою мантию, ответила Макгонагалл. — Я искала Вас.

— Что-то случилось? — обеспокоенно произнесла та. В ее голове сразу стало пусто и страшно.

— Все в порядке, — попыталась разбавить свои слова улыбкой. — Я хотела спросить про больного.

— У него всё в порядке, но он не помнит ничего.

— Так и не удалось выяснить, кто это был? — поинтересовалась Макгонагалл, заглядывая через очки.

— Нет, и кто помог тоже неизвестно, — покачала головой Джинни.

— Хорошо. Главное, что он в порядке, — заключила Макгонагалл.

И они разошлись. Когда профессор скрылась за поворотом, ведьма выдохнула с облегчением. Для полного счастья ей не хватало только новости о ее семье в плохом ключе.

Невилл на отработке, Симус в больничном крыле, Дин наверняка в библиотеке с близняшками Патил, а Полумна явно где-то гуляет рядом с лесом, выискивая очередного зверька. Куда пойти ей?

Заметив неподалеку от себя группу студентов из Слизерина, Уизли решила подслушать их разговор. Есть вероятность выяснить что-то про нападение на Симуса. Сейчас весь Хогвартс должен шуметь о произошедшем ночью. И кто как не Слизерин, причастный к этому, не будет судачить о подобных выходках. С легкими и незаметными шагами она приблизилась к ним, чтобы услышать их разговор. Однако, их беседа была вовсе не о случившемся, а скорее о семье и планах на выходные.

— А ты знаешь, что подслушивать нехорошо? — раздался за её спиной мужской тембр.

Она вскрикнула и мужская рука накрыла её рот. Чтобы группа, стоящая в коридоре за поворотом, их точно не обнаружила, мужчина потянул на себя Джинни, тем самым сделав пару шагов назад.

— Какая же ты шумная, — усмехнулся он, отпустив ее.

Уизли резким движением обернулась. Перед ней стоял новый преподаватель. Раньше она никогда не видела его так близко. Он повернул голову в бок. Его фиолетовые глаза словно пронзили её, отчего та потеряла дар речи.

— Видимо, ты немая, — с грустным вздохом сказал парень. — А я уж понадеялся на приятный разговор. Может получиться в другой раз?

Он развернулся и пошел прочь. Джинни несколько раз моргнула, и тот словно исчез в коридоре. Она сморщила лоб, пытаясь осмыслить произошедшее. Его тембр был успокаивающий, а руки теплые. И этот взгляд, который будто проник в самое ее сердце. По телу пробежались мурашки. Она еще раз несколько раз моргнула и ощущения, которые завладели ей несколько секунд назад, испарились также внезапно, как и возникли.

— Что это было? — прошептала она, вдыхая тонкий благоухающий аромат, который заполнил её легкие.

Подсмотрев за угол, она увидела, что группа студентов из Слизерина уже исчезла. Махнув на них рукой, она направилась дальше по своим делам. Глаза незнакомца, которые её только что поразили, все ещё живо мерцали в её памяти.

«Надо определенно узнать о нем больше, но как же проследить за ним?»

* * *

— Знаешь, следить за мной не обязательно, — мужчина продолжал писать на пергаменте, когда внезапно его уединение нарушилось стуком в дверь, и в проеме возникла представительница Слизерина.

— А я и не за тобой наблюдала, — сказала она спокойно, проходя ближе к его столу.

— Почему ты мне ничего не сказала? — его голос оставался спокойным.

— Во-первых, я не знала где ты, а, во-вторых, я узнала в них твоих ребят, а не Кэрроу.

— И что?

— А то, что они бы наверняка поверили той, кого ты якобы защитил, — она села на стул напротив его стола, положив ногу на ногу.

— Якобы? — усмехнулся тот.

— Угу, — сказала Пэнси разглядывая свой маникюр. — Ты мог бы просто попросить, а не устраивать сцену с погоней. Я тогда чуть каблук не сломала, — последнее предложение она сказала громче.

— Эту обувь все равно надо было выкинуть, ничего страшного не случилось бы, если бы сломала.

— Я могла сломать ногти или ноги, — фыркнула та.

— А ты быстро поняла. Похвально, — на несколько секунд он поднял свои глаза на нее и улыбнулся, возвращаясь обратно к своему письму.

— У меня хороший учитель, — закатила глаза девушка. — Тем более, все знают кто я. Было странно, что они все равно решились на что-то подобное.

— Мой промах. Согласен. Но разве без чего-то подобного ты бы пришла ко мне сама?

Парень отложил перо, скрестил руки на столе и поднял на нее свои фиолетовые глаза, в которых горел озорной огонек.

— Пфф. Нет, конечно, — она переложила одну ногу на другую. — Я бы сейчас сидела и пила огневиски на коленях у своего «безупречного» парня.

Она рассматривала потолок с такой небрежностью и спокойствием, будто они обсуждали тут погоду. А весь хаос, который творился из-за дня в день, это было просто фильмом, играющим где-то на фоне.

— Значит мы оба выигрыше, — он склонил голову в бок, наблюдая за ней. Несмотря на внешнее спокойствие, которому он ее научил, внутри нее явно разгоралась паника и страх. — Ты прекрасно выглядишь.

— Благодарю, но возможно не искренне, — она скривилась в гримасе. — Хотя такой образ мне нравится больше прежнего.

— Если нужны еще журналы…

— Пока хватит и остановимся на этом, — развела руками Паркинсон, метнув взгляд на улыбающегося собеседника. — Он в полном порядке, не считая сильных ушибов, — она снова перевела свой взгляд на ногти. — Я была в больничном крыле.

— Умница, — он улыбнулся ей и вернулся к своему пергаменту, давая понять, что разговор закончен.

Паркинсон встала и положила ему письмо на стол. Он даже не шелохнулся в его сторону. Девушка развернулась, и тишину нарушил стук каблуков. Но прежде чем повернуть ручку и выйти из кабинета, она сказала:

— Чтобы добиться её расположения, нужно либо убить Избранного и поддержать ее в трудную минуту, либо иметь хотя бы информацию о его местонахождении.

— Спасибо за подсказку, — усмехнулся он.

* * *

Темный и пыльный кабинет стал для неё своего рода убежищем. Джинни случайно наткнулась на него после последнего инцидента с Криви, когда его тело снова было поражено тем ужасным заклинанием. Но на этот раз все было иначе. Это заклинание было произнесено не преподавателем, а учеником. Его голос был жестоким, а рука твердой, словно камень. Он не дрогнул перед ужасом, который охватил большинство класса. Его глаза сверкали безумием, не уступая в ярости Амикусу. С каждым новым криком Гриффиндорца звуки становились всё громче и пронзительнее. Без помощи Симуса, который вновь держал её, она, вероятно, вступилась бы за бедного парня.

За окном застыло мирное снежное покрывало, будто сама природа старалась прикрыть землю от ужаса, царящего внутри стен Хогвартса. Белый снег сверкал под лунным светом и хотелось самой зарыться в него и спрятаться. Едкий дым, заполняющий кабинет, превратил его в загадочное пространство. Под мягким светом луны, проникающим в окно, Джинни наблюдала, как дым играл в лучах, закручиваясь в воздухе.

Сигареты привез Томас, к которым он пристрастился летом. Сначала она смотрела на них с опаской, но попробовав несколько раз, ее увлек этот ужасный запах табака и противное послевкусие. Было в этом что-то успокаивающее. Разум затуманивался от нескольких затяжек, принося мгновенное расслабление телу.

— Прекрасно, — выдыхая дым над собой, закинув голову наверх.

Она ничего не слышала о своем возлюбленном уже несколько месяцев. От матери приходили короткие письма, где она все время жаловалась на болезнь Рона, а в конце добавляла, что все хорошо. Ее «новая подружка» тоже писала коротко и без новых новостей. Это была Нимфадора, с которой они договорились переписываться, зашифровывая письма от Пожирателей, которые проверяли корреспонденцию.

Глотнув огневиски, Джинни пошатнулась немного. Изначально в ее планы не входило напиваться. Но в кабинете кто-то любезно оставил бутылочку прекрасного пойла. Она еще при первом посещении обнаружила тумбочку с бутылкой. Конечно сразу она ее не тронула, мало ли кто ее оставил. Но сейчас, спустя несколько недель, ей совсем не хотелось заботиться о какой-то мнимой безопасности. Она либо пострадает от нее сейчас, либо она все равно пострадает на каком-нибудь из уроков Кэрроу, когда сил сдерживаться больше не останется.

Эта неделя оказалась невероятно тяжёлой. И ей просто хотелось забыться. Из всего их квартета, который образовался сам собой, она единственная, кого еще не наказали ни разу. Парни всячески ее защищали и даже брали вину на себя. Все ссылались на то, что когда победит Поттер, он никого не простит, если с ней что-нибудь случится. Эта аргументация выбешивала ее. И все дальше отдаляла теплые чувства от Избранного. Конечно она понимала, что он сейчас не на курорте отдыхает, а тоже подвергает себя опасностям, но прочувствовав весь ужас на своей коже, она злилась на всех больше прежнего.

— Придурки, — бросив сигарету в самодельную пепельницу, прошипела она.

Крик бедняжки до сих пор раздавался в её ушах, а восторженный взгляд Алекто вызывал дрожь в руках и коленях. Магловедение стало одним из самых ужасных предметов. Даже от Амикуса было понятно, чего ожидать. А вот его сестра это было что-то с чем-то. Её настроение менялось как молнии: от ярости и криков до внезапного спокойствия, сменяющегося шёпотом вместо громких слов. Иногда она казалась даже безумнее, чем Беллатриса.

На сегодняшнем уроке она решила показать, как выглядят мышцы «грязнокровок». Зачем? Спросите у нее. Её уроки не имели ни смысла, ни логики. Она делала то, что хотела, а все закрывали на это глаза. Буквально. Многие просто закрывали глаза или отворачивались, но ей было всё равно. По-видимому, она делала всё это больше для своего удовольствия, чем ради предмета в целом.

— Чертовы ублюдки, — пробормотала она сквозь зубы.

Уизли сделала ещё один глоток, пытаясь забыть сегодняшний ужасный день. Её руки дрожали, а слёзы застыли где-то внутри, создавая комок в горле. Она закричала от бессилия и бросила бутылку в стену, которая разлетелась на кусочки.

— Что же сделала тебе бедная бутылка?

Резко повернувшись, она пошатнулась и упала на ближайший диван, недавно обнаруженный в этом кабинете.

— Кто ты? — девушка попыталась найти свою палочку.

— Она на подоконнике, — он склонил голову на бок.

«Это он». Определенно он. Она узнает этот жест из тысячи. Но почему она не услышала, как кто-то вошёл в комнату? Она наложила столько защитных чар, чтобы непрошенные гости не могли проникнуть. Значит он был тут с самого начала и просто наблюдал.

— Чего тебе надо? — она попробовала встать, но рука скользнула по дивану, отбросив её обратно.

— Искал хорошую компанию, — он показал руку из-за спины, в которой была бутылка хорошего бренди.

— Думаешь, ты ее нашел? — ведьма скрестила руки на груди.

— Посмотрим.

Он сделал несколько шагов вперед, снимая капюшон. При взмахе палочки стол и стул плавно переместились с противоположной стены и разместились рядом с диваном.

— Можно? — спросил он, головой указывая на стул.

— А мой ответ на что-то повлияет? — фыркнула Уизли.

— И то правда, — он мягко улыбнулся и сел, ставя бутылку на середину стола.

— Предлагаешь мне пить с горла? — без тени смущения проговорила Уизли.

— Ах! — воскликнул он и ударил себя по лбу. — А я то думал, что же я забыл взять. Стаканы, — он щелкнул пальцами и указал на собеседницу.

— Ладно, не привыкать, — она дерзко схватила бутылку и сделала довольно большой глоток.

Не рассчитав алкоголь и глоток, который стоило сделать, она закашляла, кое-как ставя бутылку обратно на стол. Парень сидел безразлично, лишь наблюдая за ней.

— Даже не поможешь? — она всё ещё кашляла, пытаясь прийти в себя.

— Не думаю, что мое прикосновение ты бы расценила как помощь, — спокойно сказал тот, дотянувшись до бутылки.

— И то правда, — она вытерла губы тыльной стороной ладони и облокотилась на спинку дивана. — Что тебе от меня нужно?

— Я же сказал, искал хорошую компанию, — невозмутимо ответил он, ставя бутылку обратно.

— Тобиас. Кажется, так тебя зовут? — тот лишь кивнул. — Не пудри мне мозги. Я пьяна, но не настолько. Поэтому повторю вопрос. Что тебе от меня нужно?

— Я всего лишь хотел сказать, что молния ударила в Годрикову Впадину, — он положил локти на стол, уткнувшись лицом в ладони, продолжая изучать волшебницу.

Девушка не сразу поняла смысл его слов, и на это ей потребовалось несколько минут. Её затуманенный разум от алкоголя отказывался функционировать, будто призывая хозяйку остановиться.

— Что? — воскликнула она, наклонившись вперёд.

— Правда он там был только с умнейшей ведьмой… — продолжал он смотреть, как меняются эмоции на лице рыжеволосой.

— Что? — ее голос слегка дрогнул.

Она пыталась отогнать от себя ужасные мысли, что немедленно заполнили её разум. Нет, он не мог погибнуть, иначе бы она узнала об этом. Наверняка он просто где-то остался и ждёт их, но…

— Не парься, — небрежно махнул рукой Мортон. — Твой братец в порядке, насколько это возможно.

— Где он сейчас? — живо спросила та.

— Не понимаю, о ком же ты волнуешься больше, — он снова наклонил голову в бок. — За брата, которых у тебя шесть штук или за парня, который является Избранным.

Она внутренне поникла, не решаясь задать дополнительный вопрос. По идеи он и так сказал слишком много. Они оба живы. Это главное. Ведьма, схватив бутылку, откинулась на спинку, не желая давать ему превосходство над собой. Лучше сделать безразличное лицо. Джинни спокойно отхлебнула из бутылки, в этот раз делая глоток меньше.

— Захочешь узнать подробности, милости прошу, — он слегка наклонился ей и встал со своего места.

Уизли смотрела, как удаляется фигура. Как он с легкостью разрушил ее чары и вышел за дверь. Только когда она осталась одна, по ее щекам стали стекать слезы. Будто ком, стоящий в горле, прошел до нужного отдела и выходил вместе с соленой водой.

Алкоголь, смешиваясь со страхом от внезапного появления незнакомца, ударил по голове так сильно, что она даже не заметила, как прижала ноги к груди и заплакала.

Она проснулась уже в своей постели, резко приподнявшись, оглядываясь вокруг. Как она вернулась в свою комнату, девушка не помнила. Оглядевшись, на столе она увидела флакон «антипохмельное». Как она его поставила на тумбочку, тоже не помнила. Выпив содержимое, она снова легла. Ей нужно было подумать прежде, чем спуститься в Большой Зал на завтрак.

Всплыли в памяти чьи-то объятия. Голос был тихий и успокаивающий. Определенно мужской тембр. Тобиас? Нет, он же ушел и вряд ли бы вернулся. Но тогда кто? Может это тот, кто спас Симуса? Тоже нет, он говорил, что это был женский голос. А она определенно ощущала мужские руки. И этот запах… Тот, кто был рядом при приступе ее истерики, определенно пользовался хорошим одеколоном. Лёгкий, еле уловимый запах леса, смешанный с лавандой, точно займёт верхние строки в списке её ароматов. Она обязательно должна найти его владельца. Но самое странное заключалось в том, что она уже где-то ощущала этот аромат, только не могла вспомнить где.

* * *

— А тебе не говорили, что патрулировать коридор одному небезопасно?

Паркинсон внезапно появилась перед Финниганом. Она небрежно опиралась на стену, сложив руки на груди.

— Ага, тебе, похоже, тоже, — Финниган отреагировал аналогично, перекрестив руки.

— О, вот это оригинальность, подражание твой конек? — Паркинсон закатила глаза и подошла ближе к нему.

Прежде чем он смог отреагировать на ее слова, за его спиной раздался шум шагов и голоса. Мгновенно превратив каблуки в плюшевые носочки, ведьма схватила руку парня и помчалась вперёд. Повернув несколько раз, она открыла дверь одного из кабинета и затащила его вперед, накладывая защитные чары. Ее-то они не слышали, но топот его ног определенно разносился по всему коридору. Им просто необходимо было где-то переждать патруль.

— Чего это ты побежала? Там же вроде был твой парень, — переводя дыхание, сказал Симус.

— Не хотела объясняться, почему мы стоим вместе, — пожав плечами, ответила та, проходя в глубь помещения, огибая сбоку парня.

— А если нас обнаружат здесь, думаешь, будет проще объяснить? — усмехнулся он, идя за ней.

— Черт, — она резко повернулась к нему лицом, заставив парня сделать шаг назад. — Об этом я не подумала, — она стукнула себя по лицу, а затем, закатив глаза, отвернулась и двинулась дальше.

Симус оглядел кабинет. Обычная старая комната. Похоже, здесь уже давно не велась учёба. У стены, где находилась дверь, стояли несколько запыленных шкафов, старые парты и стулья. Одно единственное окно предоставляло вид на площадку для квиддича. Рядом был кожаный диван, чуть новее прочей мебели. Недалеко стояла тумбочка, а на подоконнике — самодельная пепельница.

— Куришь? — удивился он.

— Не без этого, — она пожала плечами, наклонившись к тумбочке.

Ее внезапный изгиб тела остановил взгляд парня. Облегающая черная юбка подчеркивала ягодицы, а прямые тонкие ноги дополняли образ, вызывая волнение внизу живота. Симус поправил свой орган, пытаясь справиться с внезапной эрекцией. В этот момент Паркинсон вытянулась и достала бутылку огневиски и пару стаканов.

— Может поможешь или дальше будешь пялиться на мою задницу? — она повернулась к нему и сказала спустя несколько секунд тишины, наблюдая, как он пялится в окно, будто прирос к месту.

— А? — глупо потянул он, поворачиваясь к ней.

Она лишь закатила глаза и подошла ближе. Он не заметил, как она вернула себе каблуки, пока тишина не была нарушена звуком её каблуков по полу, стук которых словно синхронизировался с биением его сердца. Пэнси всучила ему бутылку и стаканы, а сама взмахнув палочкой, произнеся заклинание, заставила с другого угла приплыть стол, который плавно опустился рядом с диваном.

— Поухаживаешь за девушкой? — наивно спросила она, проходя к дивану и усаживаясь на него.

— Почту за честь, — он улыбнулся ей и, поставив стаканы на стол, принялся разливать напиток.

Паркинсон взяла протянутый бокал и стала крутить его в руках. Жидкость перемещалась с одного края на другой, стекая по стеклу. Она не понимала, зачем побежала и чего испугалась. Ведь оправдаться перед Ноттом было даже легче, чем отобрать конфетку у ребенка. Но что сделано, то сделано, нужно по максимум извлечь из этой «беготни» пользу.

— И так, Финниган, — протянула девушка. — Значит жизнь тебя ничему не учит? — она сделала глоток, смотря на парня, который так и остался стоять на месте.

— О чем ты? — не понимающим тоном спросил он.

— Я о твоем курорте в больничном крыле.

— Ааа, — пару раз кивнул он. — Ну знаешь это не повод ходить по коридорам с охраной.

— А она у тебя есть? — саркастично удивилась девушка. — В прошлый раз я этого не заметила.

— Значит это была ты? — он прищурил глаза и сделал несколько шагов к ней, огибая стол.

— Какая разница? — пожала плечами Паркинсон, отпивая. Она сложила ногу на ногу и стала вилять ей.

— Это точно была ты. Зачем? Почему? — он сел рядом с ней.

— Тебе все равно никто не поверит. К чему тогда вопросы? А точнее, что ты хочешь услышать? — она перевела свой взгляд на потолок.

— И Патронус был твой, — сказал он.

Она повернула к нему голову, внимательно изучая его. Финниган смотрел на свой стакан. В нем не было какого-то беспокойства или смятения. Он просто ждал.

— Нечего тут обсуждать. Давай лучше курнем, а?

Он повернулся к ней и встретил ее улыбку. В нем что-то перевернулось. Осознание того, что одна из тех, кого он презирал, помогла ему, вызвало множество вопросов. Возможно в этом был скрытый мотив, например, чтобы сейчас он спокойно с ней сидел и разговаривал, но это было больше похоже на паранойю или бред сумасшедшего чем на правду.

В этот момент Паркинсон достала аккуратно свёрнутый сверток из лифчика, который содержал несколько сигарет. Девушка прикурила и вдохнула, наполняя лёгкие дымом. Задержав на несколько секунд, она выпустила клубы дыма ввысь и протянула ему сигарету.

— Нет, спасибо, — он протянул руку, касаясь ее руки, и отодвинул от себя.

— Ты меня боишься или не доверяешь? — она прищурилась, затягиваясь еще раз.

— А в чем разница? — усмехнулся он.

— Действительно, — она закусила губу и взглянула ему в глаза. — Но отказывать даме нехорошо, — похлопав несколько раз ресницами, она предстала в невинном свете.

Ему хотелось утонуть в этот момент или он уже утонул? Невольно улыбнувшись, он взял ее запястье, где меж пальцев тлела трава, завернутая в бумагу и притянул к себе. Его губы скользнули по фильтру, едва прикоснувшись к её пальцам. Он вдохнул дым в легкие.

Симус понял сразу, когда она в первый раз затянулась, что это не просто обычный магловский табак, а скорее всего дурман трава. Задержав дым на несколько секунд в легких, он выдохнул, направляя клубы дыма в сторону, от неё. Они смотрели друг на друга несколько секунд, пока трава не стала действовать на него. Его плечи слегка опустились, а тело стало расслабляться. Он отпустил ее руки и облокотился на спинку, продолжая находиться к ней вполоборота.

Вдруг она расхохоталась. Её смех зазвучал во всей комнате, заразив и его. Он улыбнулся. И внутри стало тепло. Докурив сигарету, они увлекательно о чем-то разговаривали, но он уже плохо соображал. Алкоголь, вперемешку с травой, убойная сила и действовала моментально.Он чувствовал себя спокойно, находясь рядом с ней. Где-то в глубине сознание мозг пытался вызвать к адекватности и осторожности, но все эти попытки не увенчались успехом.

В какой-то момент, обсуждая пикантную тему, Паркинсон, слегка задрав юбку вверх, не оголяя нижнее белье, перекинула через него ногу и села на него. Он машинально схватил ее за талию, слегка сжимая ее. Девушка наклонилась ближе к нему, остановившись всего в паре миллиметров от его губ.

— Всегда хотела так сделать, — промолвила она, облизывая губы.

— Неужели ты стала фанаткой магловских фильмов? — в тон ее голоса сказал он.

— Типа того, — она ухмыльнулась, но не решилась сделать следующий шаг.

Несколько секунд проведенных в тишине и смотря друг на друга, отрезвели их обоих. Она первая поднялась с него, улыбаясь невинно, пока он озирал комнату и протирал штаны руками. За окном уже слегка светало, предвещая новый учебный день.

— Мне пора, — Паркинсон поправила свою юбку и пошла в сторону двери.

— Мы еще увидимся? — этот вопрос слетел с его губ быстрее, чем он успел обдумать его.

— Теперь ты знаешь, где меня найти, — не поворачиваясь к нему, она вышла за дверь.

* * *

Уизли никогда не любила быть пешкой в чьей-то игре, особенно, если она даже не знала правил. Но ситуация, в которой она оказалась, тяготила её страхом и надеждой в равной мере. С одной стороны, мысль, что её брат и любимый в безопасноти, заставляла сердце стучать быстрее, а ноги сами собой рвались к профессору Мортону. С другой — разум шептал, что это может быть ловушкой. Хотя это преподаватель, что может случиться? Да и к тому же он сам пришел к ней с такой информацией.

Она не знала, как лучше поступить. Ей хотелось открыть дверь с ноги и потребовать ответов, но это явно будет как минимум неэтично. С другой стороны кого волнует этика?

Джинни, постучав в дверь и не дождавшись ответа, открыла дверь. Внутри было светло, солнечные лучи играли на книжных полках, освещая комнату приятным тёплым светом. Единственная вещь, нарушающая спокойствие уединённого кабинета — взгляд профессора Мортона, холодный и проницательный.

— Можно, профессор Мортон? — спросила она еще раз.

— Да, — ответил он, указывая на стоящий рядом стул.

— Увидимся позже, профессор, — проговорил Забини, бросив короткий взгляд на Джинни, прежде чем выйти за дверь. Казалось, даже стены затаили дыхание.

Девушка дождалась, когда ее однокурсник покинет кабинет, и осторожно присела напротив профессора. Она достала кусок пергамента и сделала вид, что записывает что-то, прикрывая этим действиями свою нервозность.

— Профессор Мортон, я бы хотела поговорить с Вами о нашей последней встрече, — начала она, не удостоив его взгляда.

— Да-да, — он сложил руки в замок и внимательно посмотрел на неё. — Что вас беспокоит, мисс Уизли?

— Последний раз Вы говорили, что сможете помочь мне, — пробормотала она, вспоминая каждую деталь их предыдущего разговора.

Она замялась говорить прямолинейно, анализируя его лицо и приветствие.

— Да-да, — подтвердил он, всё ещё внимательно следя за ней.

— Ну знаете… — начала неуверенно она.

— Вы про молнию, правильно? — он слегка откинулся назад, делая вид, будто это обсуждение ему не важно.

— Да, я просто не понимаю, насколько это безопасно… — поддержала его она, пожимая плечами, — на сколько я смогу…

— Давайте встретимся там же, где и в прошлый раз? — он наклонился ближе, понижая голос почти до шёпота. Его глаза блестели интригой.

— Да, так будет правильнее, — прошептала Джинни, быстро собрав свои вещи и поднявшись. Она почти выбежала из кабинета, чувствуя взгляд профессора на своей спине.

Когда дверь за ней закрылась, Мортон облокотился на спинку стула, улыбаясь уголками губ.

— Становится интереснее, — произнес он вполголоса, смотря на закрытую дверь.

* * *

— Это точная информация? — спросила она. Её голос был спокойный, в то время как глаза сверкали в приглушенном свете кабинета профессора.

— Да, — ответил Мортон с безразличным лицом, его глаза устремились в пустоту, словно разговор был для него лишь незначительной помехой. Он выглядел абсолютно спокойным, будто бы знание тайных проходов в Хогвартсе было для него привычным делом.

— Точно? — девушка осмотрела свой свежий маникюр, её красные ногти поблескивали в мягком свете лампы на столе.- Я не могу облажаться.

— Да, — Мортон еще раз посмотрел на нее с легкой улыбкой, как будто сомнения Пэнси развлекали его. — Это самый безопасный вход и выход. Его нет ни на одной карте и никто о нем не знает.

— Почему о нем никто не знал? — она нахмурилась, её взгляд пронизывал собеседника, словно она пыталась разглядеть в нем скрытую ложь.

— Потому что им никто не пользовался, — парень закатил глаза, показывая свое раздражение. — Ты веришь мне?

— Дело не в этом, — девушка скрестила руки на груди, изящно вздернув подбородок. — Если я это скажу, мне нужны гарантии.

— Какие гарантии, Паркинсон? — парень вздохнул и чуть наклонил голову в бок, словно рассматривал интересный экспонат. — Они нужны тебе живыми?

— Не уверена, — медленно выдохнула она. — Ладно, я скажу ему.

— Тебе поверит, — спокойно сказал парень.

Пэнси смотрела на него некоторое время, её чувства были разбросаны как пазл, который не удавалось собрать.

— Да, — тихо произнесла она, — только в итоге я буду предателем.

Мортон слегка прищурился и, как ни в чем не бывало, протянул ей пару аккуратно свернутых косяков. Она кивнула головой и взяла, её рука немного дрожала. Парень больше не проронил ни слова, лишь пожал плечами, оставив её наедине с мыслями.

Она понимала, что сказала ему больше, чем намеревалась. Нужно было лишь ждать.

Она вышла из кабинета профессора и покинула уютное пространство с запахом старых книг и пергаментов. Её путь лежал через холодный коридор, который казался почти безжизненным, несмотря на учеников, прогуливающихся туда-сюда. Впервые в жизни ей хотелось, чтобы он не пришел.

Зайдя в тихий кабинет и подойдя к зарешеченному окну, она прикурила обычную сигарету. Дым завитками поднимался к потолку, её мысли несколько успокоились под действием никотина.

В тишине кабинета она размышляла о своих действиях. Когда её жизнь стала такой сложной, но интересной?

— Давно ты здесь?

Услышала она за спиной знакомый мужской голос.Она повернула голову только на половину, оставляя за собой право быть загадочной.

— Приступим? — она достала косяк, показывая своему собеседнику.

— Только если ты хочешь, — он улыбнулся и подошел к ней ближе.

* * *

Сумрачный вечер опустился на Хогвартс. Древние стены замка пронзали пронизывающий холод и множество теней, играющих под светом мерцающих факелов. В гостиной Гриффиндора смутная тревога витала в воздухе, омрачая даже самое уютное и теплое место замка.

— Симус, ты уверен? — спросил Невилл, настороженно глядя на своего друга. Его глаза блестели от тревоги.

— Нет, но стоит попробовать, — Финниган поднял взгляд и широко улыбнулся, пытаясь скрыть свои сомнения.

— Откуда ты вообще это узнал? — недоверчиво спросила Джинни, нахмурив брови. Ее глаза были полны подозрения и недоверия.

— Не помню, — ответил тот после короткого молчания. В его голосе прозвучала неуверенность. — Может, вычитал где.

— Попробовать стоит, — заключил Невилл, несмотря на сомнения, готовый поддержать друга.

— Интересно, а Аберфорт в курсе? — Уизли все еще не доверяла внезапному открытию своего друга.

«Еще один потайной ход? Быть такого не может», — размышляла она про себя. Близнецы Уизли перед уходом рассказали ей о всех тайных ходах Хогвартса. Однако мысль о том, что существуют нераскрытые ходы, не покидала ее. Но знали ли Пожиратели Смерти об этом, и не окажется ли это ловушкой? Ведьма была уверена, что эту информацию кто-то специально подкинул Симусу, но вопрос только кто?

Походы в тот кабинет продолжались практически через день. И каждый раз она встречала там Мортона, который казалось ее ждал. Честно сказать, она и продолжала туда ходить в надежде разговорить его, но пока все попытки были неудачны. Каждый раз, когда она подходила к теме «добро и зло» он мастерски уворачивался и переводил в нужное ему русло, а ей оставалось лишь подыгрывать, чтобы не вызвать подозрение. Но в последнее время он перестал приходить и она ощущала какую-то внезапную пустоту. Она скучала?

Финниган тоже стал пропадать куда-то поздно вечером, ссылаясь на патрулирование коридоров, так как он был старостой. Да только все это выглядело уж очень подозрительно. Когда сам нарушаешь правила, невольно начинаешь думать, что так поступают все и чувство доверия среди этих подозрений теряется.

Мотнув головой, она смахнула эти мысли, пытаясь вникнуть в суть разговора своих друзей, но пока их идеи терялись в каком-то бреде. Они решили подождать несколько дней и если ничего не придумают лучше, то просто воспользуются входом и отправятся к Дамблдору, а дальше будь что будет. Ведьма была убеждена, что их план обречен на провал и что-нибудь случится обязательно.

В очередной раз сославшись на патрулирование, Финниган покинул гостиную Гриффиндора. Но в этот раз Джинни решила проследить за ним. Уж очень все было подозрительно.

Мягкий свет луны лился сквозь высокие арочные окна, бросая длинные тени на холодный каменный пол. Девушка вышла сразу почти за Симусом, и поплелась за его удаляющимся силуэтом. Поблагодарив судьбу за любовь к плоской обуви, ее было почти не слышно, однако парень все равно озирался по сторонам. Она чувствовала, как ее сердце стучит в такт каждому шагу Финнигана, начиная подозревать, что он что-то скрывает. Она едва сдерживала дыхание, когда Симус внезапно остановился и оглянулся, словно почувствовав на себе ее взгляд.

Только когда услышала голоса на противоположной стороне, поняла, что есть два пути. Либо бежать обратно и надеяться на благополучный исход, либо выдать себя Симусу и тогда оправдываться перед другом. Голоса становились все ближе и ближе. Еще несколько секунд и она окажется перед взором патрулирующих. Бежать уже не было никакого смысла. Преодолеть такой длинный коридор она уже не успеет, да и Финниган скрылся в неизвестном ей направлении. Уизли сделала несколько шагов назад, уходя в темный угол, в надежде, что они настолько слепы, что не увидят очертания человека в свете луны.

Сначала она зажмурилась, но быстро поняла, что это совсем не правильное решение, открыла глаза. На несколько секунд, она оказалась словно во тьме, но, моргнув несколько раз, поняла, что перед ней кто-то стоит спиной. От такой близости в нос тут же ударил тот знакомый запах. Это определенно был тот, кто был рядом, когда у нее случилась одна единственная истерика. Ведьма уже совсем не слышала, о чем он говорил и ей было безразлично заметили ли ее или нет. Ее надежда рухнула. Она столько времени искала того человека, что закрывала глаза на очевидные вещи. Она всего лишь хотела еще раз почувствовать то, что она ощущала находясь в его объятиях. Спокойствие, уют и безопасность. Ощущения этих чувств ей безумно не хватало в череди того ужаса, в котором она сейчас жила.

Перед ее глазами оказались фиолетовые глаза. Он был настолько близок, что она и сама как будто смотрела ему в душу. Во рту моментально пересохло, а все слова застыли где-то в горле. Его губ коснулась легкая улыбка, а голова наклонилась в бок. Его рука скользнула по ее руки от плеча вниз, их пальцы переплелись в конце и он потянул ее на себя, куда-то уводя. Ей хотелось протестовать, вытащить свою руку из-под его лап, убежать куда глаза глядят, но она продолжала идти, лишь сильнее сжимая его руку, подстраиваясь под его сжатие.

Он затащил её в свой кабинет и быстро захлопнул дверь. Резким движением он повернул ее на себя, снова наклоняясь к ее лицу. Он глубоко вздохнул, ослабляя хватку, но не отпуская её руку, а в глазах была злость. На нее? Но почему? Парень выпрямился и убрал от нее свои руки.

— Даже не знаю, что спросить у тебя первым, — сказал он, сдерживая злость, его голос был охрипшим от напряжения.

Парень сделал несколько шагов к парте, развернувшись и облокотившись, он посмотрел на свою незваную гостью.

— А какие есть варианты? — произнесла она с легкой дрожью в голосе, стараясь удержать глаза на его лице. Её сердце колотилось в груди. Ей хотелось выиграть побольше времени, чтобы провести с ним. Она определенно соскучилась по нему.

— Бежала за своим ненаглядным, искала меня или может играла с кем-то в прятки, — его слова наполнялись сарказмом, но в них сквозило любопытство.

— А какой ответ ты хочешь услышать? — шагнув ближе к нему, она заметила, как его тело напряглось, его глаза пробежались по её лицу, оставляя жуткое чувство внутри.

— Было бы приятно услышать, что ты искала меня, — ответил он спокойно, хоть любопытство не покидало его фиолетовых глаз. — Однако я предполагаю, что ты следила за своим другом. Хотя это странно. Разве друзья должны следить друг за другом? Все же наверное играла в прятки, — заключил тот.

Джинни замерла на мгновение, перед тем как наконец произнести:

— Я скучала, — сказала рыжеволосая, подходя к Тобиасу. В её голосе звучала смесь решимости и ранимости, которую она старалась скрыть.

«Сейчас или никогда. Хватит играть в его игры. Пора поиграть и по моим», — подумала она, делая еще несколько шагов к нему. Её тело касалось его, вызывая тонкие ощущения, что разжигали огонь внутри.

— А это уже интересно, — он резко схватил ее за талию и прижал к себе.

Реакция не заставила ждать. Она этого совсем не ожидала и стала упираться в него, чтобы тот ее отпустил. Он отпустил её так же внезапно, как и схватил.

— Так и думал, что тебе не понравится своя же игра, — его губ коснулась игривая улыбка.

— Что тебе от меня нужно, Тобиас? — она скрестила руки на груди. Ее игра не удалась. Как в принципе и всегда. Нет смысла тогда ходить вокруг да около.

— Я всего лишь спас девушку от возможных лап дракона, — развёл руками Тобиас, словно демонстрируя свою невинность. — Может хотя бы услышать человеческое спасибо?

— Я не просила тебя об этом, — почему-то ей совсем не нравился их разговор.

— Да, я это уже понял, — вздохнул он. — Думаю, тебе пора идти.

Тобиас поднялся, намереваясь направиться к лестнице, ведущей в его кабинет на втором ярусе. Джинни инстинктивно схватила его за руку. Она развернула его к себе. Его лицо приблизилось, а губы остановились в миллиметре. В это мгновение она забыла, кто перед ней. Облизав свои губы, она примкнула к его.

Изначально нерешительный поцелуй плавно перерос в страсть. Внутри её разгорался огонь с каждой секундой. Тобиас прижал её к себе, его руки сжимали её талию, его язык проникал в её рот. Лёгкий стон сорвался с её губ. Тобиас быстрым движением усадил её на стол, разомкнув их поцелуй всего на несколько секунд. Время словно остановилось. Ее сердце билось в унисон с пульсацией в голове. Его жадность и желание владеть ею ощущались на каждом сантиметре кожи. По телу пробежала волна удовольствия, когда его горячие губы коснулись её шеи. Она запрокинула голову назад, не понимая, что может произойти дальше.

Спустя несколько секунд она услышала его тяжелое дыхание. Поцелуи перестали ощущаться на её теле. Джинни открыла глаза и встретилась с его. В его глазах читалась смесь сожаления и внутренней борьбы.

— Прости, — сказал он, отходя на несколько шагов назад. — Тебе и правда пора.

Мортон быстро отошёл и поднялся в свой кабинет, захлопнув дверь. Джинни осталась одна, наедине со своими мыслями. Она быстро пришла в себя и выскочила из кабинета.

То, что произошло, не поддавалось никакому разумному объяснению. Их игра закончилась также быстро как и началась. В этом поцелуе не было никакого смысла. Или был? Но это произошло так быстро, что может она просто не успела осознать? Нет, она осознавала происходящее. Уизли сделала это потому что хотела? Все сводится к этому. Но этого не может быть. У нее есть парень и измена не самое лучшее, что она готова сейчас сделать, несмотря на весь творящийся хаос. Но как объяснить подобное? Чем руководствоваться?