Пари (гет)

Гарри, Рональд, Блейз и Теодор сидели в библиотеке и наблюдали за своими лучшими друзьями, Гермионой и Драко, расположившимися за столом напротив. Парни говорили о них целый час, пока те были здесь. Джинни и Панси, сидевшие неподалеку, только хлопали глазами и не обращали на них внимания с самого начала разговора.

— Они вместе с тех пор, как закончилась война, почему мы узнаём об этом только сейчас? — заныл Блейз.

— Что?! — вскричал Рон. — С тех по...

Гарри прикрыл рот друга рукой. Тео уничтожающе посмотрел на него.

— Ты сказал, что поговоришь с ним, подготовишь, а что в итоге?

— Я разрабатывал план! — попытался оправдаться Гарри. — Я хотел найти более деликатный способ поговорить. Не мог же я просто подойти и сказать: «Эй, Рон, знаешь, что? Наша лучшая подруга встречается с бывшим врагом. Что думаешь?» — прошептал Гарри так, что никто, кроме Тео, его не услышал, но в действительности ему очень хотелось закричать. Гарри чувствовал на себе пристальный взгляд Рона. Он не хотел смотреть ему в глаза, но делать было нечего.

«Если бы взгляды могли убивать...» — подумал он.

— Эй, Рон. — Гарри, наконец, убрал руку с его рта.

— Не могу поверить, что ты не сказал мне об этом, — прошептал Рон.

— Я пытался, — буркнул Гарри.

— Когда? — подозрительно уточнил Рон.

— Помнишь тот день в штаб-квартире? Я сказал, что собираюсь поговорить с тобой о чём-то очень важном. Но прежде, чем я успел что-либо произнести, вошла Гермиона, и ты перестал меня слушать. Потом вошел Драко и заговорил с ней, а ты очень рассердился и немного приревновал её, особенно после того, как Малфой её рассмешил, — быстро объяснил Гарри.

Рон задумался.

— Ах, да. Глупый хорёк... — пробормотал он.

— Эй! — возмущенно начал Блейз.

— Как ты назвал нашего друга? — уточнил Тео.

Рон сверкнул на него глазами, но больше ничего не сказал. Мерлин знает этих слизеринцев и как им вздумается ему отомстить.

— И все-таки, — сменил Блейз тему, — вернемся к изначальному вопросу: почему мы узнаём об этом только сейчас?

Гарри пожал плечами.

— Может, они просто не готовы. Вероятно, не хотят, чтобы их обсуждали.

— Кого заботит, что именно о них будут говорить другие люди? Это мы их друзья, — заметил Блейз.

— Говори за себя, — снова буркнул Рон.

Все три парня одарили его колючими взглядами.

— Не могу поверить, что ты это одобряешь, — сказал он Гарри.

— Он спас наши жизни, — заметил тот, вспомнив, что случилось в Малфой-меноре.

— Ну и что? — упрямился Рон.

— Это компенсирует всё, — отрезал Гарри. — Продолжишь спор — и мы отправим тебя на посиделки к твоей сестре и Панси.

— Всё в порядке, — быстро проговорил Рон. — Но я согласен с Блейзом: почему мы узнали об этом только сейчас? — по его глазам было видно, что он лучше согласится, чем будет сидеть с девчонками.

Другие засмеялись.

— С тобой так просто, — сказал Тео, пытаясь отдышаться после смеха. — В вас обоих есть что-то слизеринское.

Гарри задумчиво кивнул.

— Неужели так заметно? Открою вам одну тайну...

Хотя Блейзу и было интересно, он был раздосадован тем, что тема разговора переменилась. Снова.

— Я думаю, что мы должны заключить небольшое пари, — проговорил Тео. Блейз раздраженно закатил глаза, думая, что друг снова меняет тему. Но он ошибся. — Ставлю десять галлеонов, что все узнают об их отношениях к концу недели.

Блейз выпрямился на стуле и ухмыльнулся, а Гарри рассмеялся.

— Почему ты в этом так уверен?

Тео пожал плечами.

— Взгляни на них и заметишь, как сильно они этого хотят. Ты прочтешь это в их глазах. Они просто не могут больше скрываться.

— Я принимаю твоё пари, Нотт, — заговорил Блейз. Остальные уставились на него. Забини больше не ухмылялся, он самодовольно улыбался. — Ставлю десять галлеонов, что об их отношениях узнают на следующей неделе. Точнее, девятнадцатого сентября.

— Что-то уж слишком конкретно, Блейз. Откуда такая уверенность? — Тео удивленно приподнял бровь.

— Девятнадцатое сентября — восемнадцатый день рождения Грейнджер, после которого она станет совершеннолетней в обоих мирах. Восемнадцать — очень важная дата в мире магглов. А поскольку она магглорожденная, Драко, очевидно, захочет сделать этот день особенным для неё, — начал Блейз объяснять свою теорию. — Он закажет еду в её любимом ресторане, купит ей два подарка, а она скажет, что ей всё очень нравится, даже если перед этим обругает его за то, что всё слишком шикарное.

Остальные были удивлены тем, как много Блейз размышлял над своей теорией, но она все равно не объясняла того, почему парочка должна ждать, прежде чем сообщить им эту радостную новость. Но Блейз продолжил:

— Всегда были репортёры, следовавшие за Драко по пятам, с самого его детства. Он же, в конце концов, наследник Малфоев, богатого и очень влиятельного рода, вступающего в мир магглов. Грейнджер — твой лучший друг, — кивнул он Гарри, — и они оба помогали тебе во время войны, поэтому у прессы появится ещё больше причин преследовать их. Чем не способ сообщить всему миру, что они вместе, как не на дне рождения героини войны Гермионы Грейнджер?

Гарри задумался.

— Интересная теория, вполне может быть правдой. — Он посмотрел на Тео и заметил на его губах усмешку.

— По рукам! — Тео пожал руку Блейзу. — Десять галлеонов.

— С каждого из нас, — добавил Гарри и протянул ему руку. Блейз охотно её пожал. Все посмотрели на Рона.

— Отлично. — Забини потряс и его ладонь, затем усмехнулся и опять уселся. — Это будут самые лёгкие тридцать галлеонов в моей жизни. Я почти сожалею, что мне придётся лишить вас этих денег.

— Следующий вопрос, — сказал Гарри. — Как вы думаете, кто первым скажет «Я тебя люблю»? Ставлю двадцать галлеонов на Драко.

— Двадцать? — изумленно воскликнул Рон, пока эти двое просто смотрели на него широко распахнутыми глазами. — Ты же это не серьёзно… Ты не можешь быть так уверен, к тому же, у меня нет таких денег!

— Тогда не ставь больше, — сказал Гарри. — Посудите сами.

Он повернулся к остальным. Блейз и Тео некоторое время переглядывались, как будто вели немую беседу, а потом синхронно повернулись к Гарри.

— Сначала мы хотели бы выслушать твои аргументы.

Гарри кивнул: это было справедливо.

— Гермиона хочет быть с Драко. Она доказала это тем, что держит их отношения в секрете и способна оставить в прошлом то, что случилось между ними и вполне могло бы помешать отношениям. — Остальные закивали. — Но она ведет себя осторожно. Я имею в виду... Это же Гермиона. То, что он делает для неё, — этого недостаточно. Она захочет услышать слова любви. Гермиона не произнесет их сама, пока не убедится в искренности Драко. Гермиону не интересуют материальные ценности, так что, думаю, для неё это лучший способ понять саму себя.

Пока он говорил, Тео улыбался.

— Вау, какой ты проницательный. Хорошо, это делает пари ещё более интересным, — проговорил Тео. — Я ставлю на то, что Гермиона скажет это первой.

— Почему?

— По причине того, что Драко вырос, — начал Тео, — но единственной женщиной, которой он говорил: «Я люблю тебя», была его мама. Грейнджер — это совсем другое. Драко знает, как она к нему относится, но всё ещё боится быть отвергнутым. Я просто знаю, что, каким бы уверенным в себе ни был парень, он начинает нервничать и пугаться, если его любовь отвергают. Вот почему Драко не признается первым. Он будет ждать, зная о ее чувствах и о том, что она способна сказать ему о них. Ваши объяснения, почему Драко должен признаться первым, убедительны, но, независимо от того, что чувствует Гермиона, она не будет ждать этого от Драко. Даже она не настолько терпелива.

— Ты прав, — согласился Гарри. Тео уставился на него, не понимая, почему он соглашается, — это звучит веско. Я согласен. — Он подал руку, которую Тео от души пожал.

Они посмотрели на Блейза, но тот покачал головой.

— Нет уж. Этот спор только между вами.

— Я так и знал, — сказал Рон. — Ну а на чьей ты стороне?

— Тео. — Тот ухмыльнулся. — Но только потому, что я знаком с Драко дольше, чем с Гермионой, — сказал Блейз, а Теодор лишь пожал плечами.

Рон посмотрел на Гермиону, которая теперь смеялась над какими-то словами Драко.

— Родители Гермионы, вероятно, не будут против её отношений с Малфоем, но что скажут на это родители самого Малфоя?

Блейз пожал плечами.

— Нарцисса, скорее всего, тоже не будет возражать. Она никогда особо не заботилась о статусе крови и никогда не давила на Драко, заставляя выбирать чистокровную невесту. Она говорила, что он может быть с кем захочет. Как бы мне хотелось, чтобы моя мама придерживалась той же позиции.

— Да, — согласился Тео. — С другой стороны — Люциус. Независимо от того, что он говорит, он не пойдет наперекор Нарциссе. Когда Драко сказал, что не хочет принимать Тёмную метку, а собирается присоединиться к светлой стороне, Люциус пригрозил, что отречется от Драко. Но Нарцисса сказала, что при таком исходе подаст на развод. В общем, Малфой-старший испугался сильнее, чем готов признать. — Нотт рассмеялся.

Блейз выпрямился.

— Пари номер три: как к этому отнесётся Люциус? Ставлю десять галлеонов, что он просто сойдет с ума. Вряд ли он пригрозит отречься от сына, особенно если все будет происходить в присутствии Нарциссы. Но он будет взбешен и потребует, чтобы ребята расстались. Но этого не произойдет, и Люциус будет в ярости. Он исчезнет на два дня, а когда вернется, не станет ни с кем разговаривать. Драко просто должен будет дать ему время.

— В общем, примерно то же самое, что он делал, когда Драко решил примкнуть к светлой стороне?..

Блейз кивнул.

— А что думаешь ты? — спросил он у Тео.

Тео задумался.

— Ставлю на то, что он будет кричать, но не потому, что Гермиона магглорожденная, это для него не так уж важно, а потому, что такого просто никогда не было. Это — другое, новое. Все Малфои всегда были чистокровными и вступали в брак только с чистокровными, чтобы сохранить традиции. Если у Драко и Гермионы будут дети, они станут первыми Малфоями-полукровками. Люциус не знает, как принять этот факт. Но он уступит, потому что любит своего сына и желает ему счастья.

Блейз снова кивнул.

— Как насчёт тебя, Поттер? Ты в деле?

— Да, — ответил тот. — Я ставлю на то, что Люциус не будет против.

— Ни за что! — перебил его Тео. — Люциус Малфой всегда против...

— Позволь мне закончить. Люциус знает, кем является Гермиона, все это знают. И всем, возможно, нравится Драко, но Люциус был Пожирателем смерти. Да, он изменился. Да, он помогал. Но он всё ещё носит метку. Позволить Гермионе стать частью его семьи — это значит не только сделать Драко счастливым, но и заставить имя Малфоев звучать по-новому. Потребуется время, но это случится. По эгоистическим причинам Люциус Малфой сделает хорошую мину при плохой игре. Он улыбнётся и сразу примет их. Позже он будет рад своему выбору и полюбит Гермиону. Но это будет позже.

— Чёрт! — выругался Тео. — Вполне возможно, что Люциус именно так и поступит.

— Ты не можешь изменить ставку, — ухмыльнулся Гарри. — Значит, десять галлеонов?

Слизеринцы кивнули, и парни пожали друг другу руки. Затем они быстро вернулись к своей домашней работе и заметили, что Драко и Гермиона встали и направляются к ним. Никому в компании не хотелось, чтобы парочка узнала, что их только что обсуждали.

— Привет, — поприветствовал их Драко. Мальчики и Джинни с Панси тоже их поприветствовали. — Мы собираемся вернуться в общую гостиную, чтобы отнести домашнюю работу, а потом спустимся на обед. Вы с нами?

— Через минуту, нам ещё нужно кое-что закончить. Встретимся в Большом зале. Мы сегодня сидим за столом Гриффиндора?

С тех пор, как закончилась война, студенты часто сидели за столами других факультетов вместе с друзьями.

Гермиона кивнула.

— Да. Увидимся там.

Они ушли, вскоре за ними отправились Джинни и Панси, бросив ребятам короткое: «Пока». Парни поместили свои ставки в мешочек.

— Мы действительно будем делать домашнюю работу? — спросил Блейз.

— Нет, — ответил Гарри. — Оставим эту скукотищу на завтра.

Как только ребята подошли к выходу, Тео громко сказал:

— Как только мы покинем это помещение, условия пари вступят в действие. Вы готовы к этому? — он усмехнулся. — Тогда — игра начинается.

Прошла неделя, а Драко и Гермиона так и не рассекретили свои отношения. Тео дулся весь понедельник, а Блейз напротив — просто светился от счастья.

— То, что они всё ещё ничего не предали огласке, вовсе не означает, что они сделают это в среду. Твоя теория может и не осуществиться, Блейз, не забывай.

Тот только пожал плечами и ухмыльнулся — он знал, что всё будет так, как он предсказывал. Драко просто обязан был так поступить.

— Что будет, если и Блейз не выиграет пари? — спросил Рон.

— Тогда деньги не достанутся никому, — ответил Гарри.

Тео скрестил пальцы и молился о том, чтобы Блейз не выиграл. Он даже думать не хотел, что может случиться в противном случае.

* * *

Четверо парней сидели в общей гостиной и терпеливо ждали возвращения друзей. Сегодня был день рождения Гермионы. Драко сказал им, что поведёт Гермиону в её любимый ресторан (как и говорил Блейз), также он показал им два подарка, которые хотел вручить ей (Блейз расцвел от самодовольства). Тео очень хотелось стереть эту усмешку с его лица. Но его останавливало то, что Драко не сказал им, что собирается сообщить всем об их с Гермионой отношениях (возможно, потому, что Драко и не догадывался о том, что они уже обо всём знают: он ведь вполне мог пригласить Гермиону в ресторан на её день рождения лишь на основании теплых дружеских отношений), и Тео очень надеялся, что тайна так и не будет раскрыта. Ведь хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

Портретный проём открылся, и два «друга» вошли внутрь. Они замерли, как только увидели сидящую на диване компанию.

— Что вы здесь делаете? — спросил Драко, смутившись.

— Малфой, ты же не единственный, кто хочет видеть Гермиону в её день рождения, — сказал Гарри. Рон согласно кивнул.

— Вы видели меня сегодня утром, — напомнила Гермиона.

— А что, если мы просто хотели вас увидеть? — спросил Тео, принимая самый невинный вид.

— Ну, ладно, конечно, — быстро ответила она, думая, что задела их своими словами.

Блейз лишь рассмеялся.

— Не обращай внимания, Грейнджер. Мы просто хотели узнать, как прошел вечер.

Тео наткнулся на грозный взгляд Блейза, который тут же был поддержан Гарри и Роном.

Гермиона присела за кофейный столик напротив ребят и усадила Драко рядом с собой.

— Это было здорово! Лучший день рождения в моей жизни. Посмотрите, что Драко мне подарил. — Она достала маленький стеклянный шарик.

— Это что, Напоминалка? — спросил Рон.

Гермиона покачала головой.

— Нет, этот шарик показывает, какое у тебя сейчас настроение. — Она приподняла его, чтобы они могли получше разглядеть. — Я в восторге. Классно, правда?

— А другой подарок?

Гермиона повернулась к Драко и попыталась нахмуриться, но была в таком прекрасном настроении, что ей это не удалось.

— Когда он сказал, что хочет подарить мне ещё кое-что, я просто попросила, чтобы это стоило не очень дорого. И он подарил мне этот алмазный браслет Тиффани. — Она приподняла свой рукав и показала браслет.

Блейз усмехнулся.

— Он тебе нравится?

Гермиона пожала плечами и немного покраснела.

— Может быть. Но он всё равно слишком дорогой.

— Что-нибудь ещё? — Тео хотелось всё узнать немедленно, неопределённость убивала его.

Драко и Гермиона многозначительно переглянулись, что не ускользнуло от внимания четырёх парней.

— Узнаете завтра, — сказал им Драко. — А теперь — спокойной ночи.

Гермиона также пожелала всем приятных снов и в сопровождении Драко отправилась наверх в свою комнату. Ребята встали и тоже засобирались.

— Вот ведь конспираторы, — проворчал Блейз, когда они вышли за портретный проём.

— Нам остаётся только дождаться завтра, — кивнул Гарри, и юноши разошлись по своим комнатам.

* * *

Гарри и Рон спустились на завтрак раньше обычного, вскоре их нагнал Тео. Блейз уже был там, но не сел рядом с ними, а остался стоять, спрятав руки за спиной.

— Драко и Гермиона спускались? Вы видели их вместе?

Парни покачали головами.

— Нет. А что?

— А вот что. — Блейз бросил на стол перед ними «Ежедневный пророк». — Первая полоса: Драко Малфой и Гермиона Грейнджер... вместе! И вот еще. — Он достал журнал из заднего кармана. — «Ведьмополитен» тоже об этом напечатал. Вы, — он многозначительно кивнул Рону, — должны мне, — ткнул пальцем в грудь Гарри, — деньги! — пропел он последнее слово и издевательски пощелкал пальцами перед лицом Тео.

Забини, наконец, уселся, и ребята отдали ему по десять галлеонов. Спустились Драко и Гермиона, спокойные, будто и не из-за них такой ажиотаж. Они присели рядом со своими друзьями, улыбаясь. Блейз, единственный из четверых парней в хорошем настроении, вернул им улыбку и показал газету и журнал.

— Итак, ребята. Не хотите нам ничего рассказать?

— Я просто не могу этого сделать! Не могу сказать! Хочу, но не могу! Почему я не могу? — Драко расхаживал в общей гостиной Слизерина и буквально дышал огнём. Тео и Блейз наблюдали за ним.

— Это нечто новое для тебя, Драко, — разъяснил другу его собственные чувства Нотт. — До этого ты ни разу не был в подобной ситуации, ты не влюблялся и никому не пиизнавался. И сейчас ты просто не знаешь, с какой стороны подойти к вопросу. Тебе нужно больше времени. — Нотт посмотрел направо. — Правда, Блейз?

Тот посмотрел сначала на Тео, потом на Драко, потом снова на Тео.

— Я в этом не участвую. — Он подарил Нотту многозначительный взгляд и, хотя Драко это заметил, решил не заострять внимание: всё равно они ему ничего не объяснят.

Тео сверкнул глазами на Блейза, а потом улыбнулся Драко.

— Подожди, пока Грейнджер сама это скажет. Если она сделает это первой, то ты узнаешь, что она чувствует на самом деле, и ответишь ей — так будет проще.

— Да, я так и сделаю, — согласился Драко, затем посмотрел на часы. — Я должен идти. Я обещал Гермионе позаниматься с ней, — и отправился к выходу.

— Похоже, вы двое решили пойти лёгким путём! — отозвался Блейз. Драко усмехнулся, хотя друзья этого не заметили, и ушёл. После этого Забини накинулся на Тео. — Какого чёрта ты решаешь, что ему делать? — спросил он. — "Подождать, пока Грейнджер сама скажет"? Это не честно!

Тео вздохнул и разочарованно покачал головой.

— Ах, Блейз, бедный наивный маленький Блейз, во-первых, мы слизеринцы, мы не обязаны быть честными. Во-вторых, что бы мы ни делали, это будет на пользу Драко. И в-третьих, готов поспорить, что Поттер провернёт то же самое с Грейнджер.

— В таком случае, я больше никогда не буду с вами спорить, — сказал Блейз. — И Поттер не такой, как ты. Он не станет жульничать.

Как же Блейз ошибался!

* * *

— Ты должна подождать, пока Малфой признается первым, — сказал Гарри своей лучшей подруге. — Почему ты должна всегда всё делать сама? Ты не обязана, Гермиона! Если ты действительно хочешь признаться ему, тогда вперёд, я не буду тебя останавливать. Но, если ты чувствуешь, что нужно подождать, независимо от того, насколько слабо это ощущение, жди. Ты не обязана быть первой.

Гермиона села рядом с Гарри.

— Ты действительно так думаешь? — Гарри кивнул. — Тогда я подожду, пока Драко скажет мне, что любит меня, прежде чем признаваться самой. Но я боюсь: вдруг он не захочет открыть свои чувства первым?

Гарри понимающе кивнул. Он видел на ее лице все ее чувства.

— Не думай об этом и не бойся. Даже гриффиндорцы могут бояться, Гермиона, но мы этого не допустим. Особенно если это касается любви. Любовь — очень сильная штука. Все могут иногда бояться, даже ты.

— Ты прав, — согласилась Гермиона. — Я не буду об этом думать, не буду бояться. — Она встала и полезла в шкаф. — Я просто позволила себе испугаться, но любовь — слишком дорога...

— Бесценна.

— ...и я буду ждать, пока Драко скажет это первым. — Страх снова вернулся к ней, и она вновь опустилась подле друга. — Но что, если прежде Драко ни разу не был в подобной ситуации? Что, если он любит меня, но не знает, как это сказать? Или ещё хуже — если он никогда и не любил меня? — её голос опустился до шепота.

Гарри взял Гермиону за руки.

— Конечно, он тебя любит. Да он просто сумасшедший, если это не так. Все видят, как он смотрит на тебя. Он просто обязан сказать эти слова, и он сделает это, потому что готов на всё ради тебя. Я думаю, это скоро произойдёт, просто нужно немного подождать.

— Я могу и подождать, — согласилась Гермиона.

Портретный проём открылся, и вошел Драко.

— Ты готова к учебе? О, привет, Гарри, ты будешь делать домашние задания с нами?

Гарри рассмеялся:

— Да, похоже, вы слишком много учитесь. Нет, я лучше пойду. Желаю хорошо провести время, — и он ушёл.

— Значит, мы не будем заниматься? — спросила Гермиона.

— Блейз сказал мне то же самое.

— И что ты думаешь об этом?

Драко подошёл к ней, наклонился и прошептал:

— Думаю, они правы, — а затем поцеловал.

* * *

После разговора с Гарри прошла неделя, и Гермиона не могла больше ждать. Кого волнует, что сказал Гарри? Драко должен это услышать, и она собиралась поговорить с ним. Гермиона направилась в Большой зал.

* * *

Блейз и Тео сидели за столом Гриффиндора вместе с Гарри и Роном. Забини узнал, что сделал Поттер, и не очень-то этому обрадовался.

— Не могу поверить, что ты так поступил! Ты! Почему?

Гарри пожал плечами.

— Никто и не говорил, что мы должны играть честно. Мы должны сделать всё что угодно, для того чтобы выиграть пари. И я чувствую себя превосходно. Гермиона будет ждать.

Тео перевёл взгляд с двери на Гарри.

— Я бы на твоем месте не был так уверен, Поттер. Сюда идёт Грейнджер, и вид у нее весьма решительный. Не похоже на то, что она чего-то ждёт, — усмехнулся он.

Гарри видел, как Гермиона подходит к столу Слизерина, точнее, к тому месту, где сидел Драко, и говорит всего три слова, которые, он надеялся, не сорвутся с её губ раньше времени. Он видел, как Драко удивлён, видел улыбку на его лице, видел, как он говорит ей те же три слова.

— О, нет, — застонал Гарри.

* * *

Гермиона спустилась в Большой зал и сразу же направилась к столу Слизерина, к Драко. Она села рядом с ним. Он видел решительное выражение её лица и попытался успокоиться. Гермиона глубоко вздохнула и посмотрела на него.

— Я люблю тебя.

Драко был потрясен, он не ожидал этого, но колебания быстро рассеялись, и он тепло улыбнулся.

— Я тоже тебя люблю.

Гермиона притянула парня к себе и поцеловала. Они уже не видели, как Гарри отдавал Тео его выигрыш.

Драко и Гермиона сидели вместе на диване в общей гостиной, её голова покоилась на его плече. Они не разговаривали, просто сидели вместе, в тишине. Иногда Гермиона вздыхала, и Драко гадал, о чём же она думает.

— Что тебя беспокоит? — наконец, решил спросить он.

— Так, ничего особенного, — пожала плечами Гермиона.

Драко рассмеялся.

— Ты совершенно не умеешь лгать, знаешь? Расскажи мне.

Гермиона повернулась к нему.

— О наших отношениях знают все, но некоторым мы должны были рассказать сами. Я не думаю, что им понравилось узнать все из газет.

— Ты о ком? — спросил Драко.

Гермиона глубоко вздохнула.

— Твои родители.

— Мои родители? А как насчёт твоих?

Гермиона улыбнулась.

— Они не читают новостей о волшебном мире. Я им всё о тебе рассказала, просто они пока что с тобой не встретились. Но это скоро произойдет.

Драко обдумывал сказанное Гермионой.

— Ты действительно хочешь встретиться с моими родителями?

— По всем правилам, — подтвердила Гермиона, кивнув. — Я хочу понравиться им, но этого не произойдёт, если мы не познакомимся.

— Моя мама обязательно полюбит тебя, — приободрил девушку Драко.

— А как насчёт твоего отца?

Драко пожал плечами.

— Если моя мама займет твою сторону, он не сможет ничего с этим поделать. Ты ему понравишься, потому что — веришь или нет — он любит меня.

Гермиона рассмеялась.

— Я верю. Так мы с ними встретимся?

Драко кивнул и поцеловал её в лоб.

— Завтра я напишу им и сообщу, что мы приезжаем.

* * *

Тео и Блейз назвали пароль от общей гостиной и вошли внутрь.

— Драко!

— Да? — отозвался он, спускаясь по лестнице. В руках у него был конверт.

— Мы хотели узнать, пойдёшь ли ты играть в квиддич, — сказал Блейз. Тут он заметил письмо. — Что это?

Драко опустил взгляд на объект внимания друга.

— Ах, это... Это письмо моим родителям, в котором я сообщаю, что мы с Гермионой хотим встретиться с ними. Она хочет сделать все по правилам.

— Правда? — переспросил Тео. — Как ты думаешь, как они отреагируют? — поинтересовался он: ему было любопытно, чего ожидает его друг. Он не хотел проиграть это пари. Пусть он и выиграл предыдущее, всё равно переживал из-за того, что в первом случае ошибся.

Драко пожал плечами.

— Я знаю, что моя мама будет рада, но, как отреагирует отец, не имею понятия. Мне надо идти в совятню, встретимся на поле для квиддича.

Парни кивнули.

— Хорошо, мы пойдём. — Тео медленно развернулся. — Увидимся позже, — и вышел за дверь.

Драко бросил на Блейза странный взгляд, но тот ничего ему не ответил, только кивнул и последовал за другом.

Драко тряхнул головой.

— Да что с ними такое в последнее время? — и отправился в совятню.

* * *

— Поттер! — позвал Тео друга, летавшего высоко над полем. Наконец, тот услышал Нотта, спустился на землю и приблизился.

— Что? — спросил Гарри.

— Драко... Письмо... Родители... — проговорил задыхающийся от бега Тео.

— Я не понимаю, — ответил ему Гарри. — Где ты об этом услышал?

— В общей гостиной, — ответил за него только что подошедший Блейз. — Драко отправил своим родителям письмо, в котором сообщил, что они вместе с Гермионой хотят с ними встретиться. — Он перевёл взгляд с Гарри на Тео. — Ребята, скоро мы узнаем, как отреагирует Люциус. Скоро мы узнаем, кто выиграет последнее пари.

* * *

Драко быстро пересёк расстояние от стола до окна и впустил сову. Он сразу понял, что письмо от родителей, быстро вскрыл его и пробежался взглядом, а потом перечитал снова, а затем еще раз… Его родители ответили, что хотят видеть их с Гермионой в субботу.

Завтра.

* * *

Гермиона остановила Драко прежде, чем он отворил дверь Малфой-менора.

— Ты уверен? Я знаю, это была моя идея, но была ли она удачной?

Драко взял её за руку.

— Это хорошая идея, и я рад, что именно ты это предложила. Всё будет хорошо. — Гермиона пристально посмотрела него. — Ладно, что ты хочешь, чтобы я сказал? Я не ясновидящий. Я не знаю, что случится. — Он повернулся к двери. — Ты же встречала моего отца раньше.

Драко открыл дверь и потянул Гермиону за собой прежде, чем она успела обдумать его слова и что-нибудь ответить.

— Мама? Папа?

— Мы в гостиной!

Драко прошел туда и остановился перед родителями.

— Мама, папа — это Гермиона. Гермиона — это мои родители: Нарцисса и... ну, с Люциусом вы встречались, — пробормотал он последние слова.

— Здравствуйте, — тихо проговорила Гермиона. — Очень рада встретиться с вами. Особенно при других обстоятельствах, мистер Малфой.

— Разделяю ваши чувства, — проговорил тот.

Нарцисса бросила на мужа предостерегающий взгляд, подошла к Гермионе и взяла её за руку.

— Это замечательно — наконец-то встретиться с вами. Я слышала о вас очень много хорошего, особенно от Драко.

— Благодарю вас.

Нарцисса усадила ребят на диван, рядом с собой.

— Я была очень рада услышать, что вы и Драко встречаетесь. Донести это до широкой публики на вашем дне рождения — очень романтично.

— Это была идея Драко, — сказала ей Гермиона, слегка сжав его руку.

— Мы очень гордимся вами, — продолжила Нарцисса. — Тем, что вы смогли забыть прошлое ради любви. Правда, Люциус?

Он понял, что настал его черёд говорить, и больше всего на свете хотел оставить последнее слово за собой.

— Да. То, что вы сделали, лишний раз показывает, насколько вы сильны. Я уверен — вы замечательная девушка, мисс Грейнджер. Я горжусь тобой, Драко. — Люциус закончил эту речь с лёгкой улыбкой.

Два подростка смотрели на Люциуса так, словно у него выросла вторая голова. Может, он под заклятием Империус?

— Спасибо, отец, — сказал Драко после долгой паузы. — Это очень много значит для меня.

Люциус кивнул.

— Не за что, правда. Мне пора идти.

Драко повернулся к матери.

— Главное, чтобы вы были счастливы, — сказала она ему.

Остальная часть дня была проведена за светской беседой, хотя все их мысли были о Люциусе и его необычной реакции.

* * *

Гермиона быстро поцеловала Драко и отправилась в общую гостиную, а парень решил спуститься в Большой зал.

— Привет. — Он обернулся и увидел Панси, сидящую за гриффиндорским столом вместе с Джинни. Гарри, Рон, Тео и Блейз тоже были здесь. Драко сел рядом с Блейзом.

— Как прошел визит к твоим родителям? — спросила Панси.

Драко кивнул.

— Всё прошло хорошо. Просто великолепно.

— Великолепно? — удивленно переспросила Джинни.

Драко снова кивнул.

— Мама приняла нас очень хорошо. Этого мы, впрочем, и ожидали.

— А твой отец? — спросил Тео. — Как он это воспринял?

— Точно так же.

— Что?! — воскликнул Блейз. — Никаких криков? Никаких угроз? Вообще ничего?

— Нет, — сказал Драко. — Это всё, что вам следует знать. Теперь я, пожалуй, пойду, — и он ушел в общую гостиную, к Гермионе.

Повисла пауза.

— Чёрт! — вскрик Блейза разрушил тишину, и он и Тео отдали Гарри его выигрыш.

После недолгого молчания Тео предложил:

— Кто-нибудь хочет заключить пари о том, когда они поженятся?

— Нет!!! — вскричали в унисон остальные.