Мы с тобой одной крови (джен)

Мы с тобой одной крови, мы с тобой одной породы, нам не привыкать к боли, если имя ей — свобода. Смело в бой идут Пожиратели, проливая чистую кровь за свои идеалы. Смело в бой идет Орден Феникса, проливая горячую кровь за свои идеалы. Беллатриса, Рудольфус, Нарцисса, Люциус — они семья. Джеймс, Лили, Сириус, Ремус, Питер — они тоже семья. Каждый защищает то, что ему кажется правильным. Каждый защищает интересы свои и своих близких. Сможем ли мы под масками Пожирателей, под плащами авроров разглядеть, что мы все — прежде всего люди? Сможем ли найти хоть какие-то точки сближения? Вот о чем думает Нарцисса в эту страшную ночь, в ночь очередной битвы между аврорами и Пожирателями. Она не создана для битвы. Она всего лишь хочет быть дома в пижаме. И чтобы ее семья была целой, без раскола, и невредимой.

Предрассветное утро пахнет и весной, и волей, и в страшной битве сестры Блэк все-таки встречаются со своим мятежным братом. Мир опрокинут в небесное дно, уже давно все смешалось, граница между добром и злом все призрачнее. Как и следовало ожидать, Сириус сражается против своей семьи — защищая своих друзей, которые стали его новой семьей. Звери — они идут за тобой, думает Нарцисса. Рано ли, поздно ли — стой! Но мы же крови одной, как смогу я ненавидеть тебя? Как смогу я убить тебя? Задаешься ли ты этим вопросом?

— Это же Сириус! Убей его, Цисси! — визжит Беллатриса. В пылу борьбы слетают капюшоны и маски, и Нарцисса смотрит прямо в глаза Сириуса, темные блэковские глаза на бледном лице, обрамленном черными волосами. Он действительно верит в то, за что сражается. Он готов умереть за свои идеалы, так же как и все остальные Блэки — за свои. Блэки всегда верны выбранному пути. Где же ты, мой брат, кто же ты, мой друг? Ведь детство прошло вместе, мы еще совсем недавно были детьми, воспоминания об этом еще слишком свежи.

Нарцисса чувствует, как ее рука дрожит, и она опускает палочку, хотя Сириус, казалось, уже готов был принять смерть от своего рока — от семьи.

— Он же наш брат, — тихо произносит Нарцисса, ее голос дрожит, но одновременно звучит твердо — и как она так ухитряется? — Я не могу его ненавидеть. И не хочу. Пусть уходит. Сегодня.

Что-то неуловимо меняется и в лице Беллатрисы. Наверное, и она вспоминает детство, иначе не объяснить того, что эта стихия, черный ураган, тоже отступает.

— Мы еще встретимся! — в бессильной злобе кричит Беллатриса в лицо Сириусу.

Тот лишь разражается смехом. Типичным блэковским смехом.

— Непременно, сестрица! А я уж постараюсь встретить тебя как положено!

Встретимся ли мы снова? Что ждет нас там, за поворотом круга? Мы, Блэки, верные до конца своему выбору и тем, кого мы считаем семьей, мы с тобой одной крови, отражения друг друга.

На сегодня битва окончена. Битва, но не война. Пожиратели не отступят. Авроры тоже. И тем более не отступают Блэки. На двоих одно сердце, которое бьется в унисон — кто, как не мы, которые вместе взрослели, можем понять друг друга? И бесшумные звери, и бесстрашные люди не раз сойдутся в борьбе. Возвращаясь домой, Нарцисса уходит в свою комнату и плачет. От их семьи остались одни осколки. Но они по-прежнему одной крови. Где же ты, мой брат, кто же ты, мой друг?

* — курсивом выделены строки из песни Мельницы — Одной крови