Хитрый работник и привидение (джен)

Давным-давно в одной небольшой деревеньке на севере Шотландии жил Мэйтлэнд Маккиннон. Был он в тех местах самым богатым человеком, управляя, как и самим поселением, так и всеми окрестными землями, которые простирались на многие акры вокруг. Посему доходы он имел немалые, а будучи довольно скупым от природы сумел накопить не один сундук золота. Хотя и славился на всю округу Мэйтлэнд своим скверным и склочным характером, жена его была женщиной доброй, отзывчивой и приветливой. Но на супруга своего, к сожалению, никакого влияния Рхона не имела и того сильно не любили в деревне.

Однажды зимой Мэйтлэнд Маккиннон простудился и через пару дней слег с тяжелейшей лихорадкой, а спустя три дня и вовсе помер. Его похоронили, как положено, да вот только слезы по нему лила лишь безутешная вдова, остальные тут же кинулись искать несметные сокровища Мэйтлэнда, о которых в тех краях ходили настоящие легенды. Уже на следующий день жители деревни самым тщательным образом обыскали имение управителя с чердака до подвала, проверили каждую придомовую постройку, даже двор перекопали насколько это позволяла сделать погода, но так ничего и не нашли. Рхона Маккиннон поискам не мешала, наоборот, женщина, обладающая щедрым сердцем, всячески пыталась помочь, но она и понятия не имела, куда же дел золото ее на днях почивший муж. На все вопросы она лишь разводила руками, не зная, что и сказать людям. Поскольку вдова Мэйтлэнда считалась женщиной честной и пользовалась в селении всеобщим уважением и доверием, ей поверили и решили, что Мэйтлэнд закопал свои сокровища где-то в лесу, а отыскать там клад было задачей, надо сказать, почти невыполнимой.

На этом история бы, возможно, и закончилась, да к концу зимы несколько жителей деревни заметили, что к ним в селение повадилось захаживать привидение, в котором они тут же безошибочно признали Мэйтлэнда Маккиннона. Догадаться о том, что призрак проверял свои сундуки с деньгами, не составило особого труда. Но когда они попыталась за ним проследить, привидение их так напугало, что большинство людей в тот же день, собрав нехитрый скарб, покинули селение, и даже мольбы и слезы Рхоны не остановили их. Люди боялись за свои жизни и жизни своих детей, и никакие деньги не могли их удержать в проклятой деревне.

Весна уже вовсю господствовала над миром, заставляя Рхону Маккиннон сокрушаться о том, что некому в ее владениях вести хозяйство, как в их деревне объявился Уэлэн Несбитт. Узнав, что вдова управителя осталась без помощников, молодой мужчина сразу же попросился к ней в работники. Недолго думая, Рхона наняла Несбитта, увидев в нем свое спасение в трудную минуту. Женщина уже через пару дней поняла, что не прогадала, дав кров и пищу Уэлэну. Тот оказался мастером на все руки, которому любая, даже самая тяжелая работа была по силам, что несказанно радовало оставшуюся без мужской поддержки Рхону. Прознал вскорости Несбитт и о привидении, охраняющем свои несметные сокровища, и тоже захотел попробовать отыскать их.

— Негоже такому добру пропадать, — сказал он Рхоне, собираясь в соседнее селение на ярмарку. — Деньги живым нужнее.

Спустя пару дней Уэлэн вернулся, привезя среди прочего товара несколько листов железа и отрез белого холста. Попросив Рхону сшить саван, сам принялся ковать железо. На следующее утро погребальное одеяние было готово, как и искусно изготовленные железные перчатки. На все вопросы своей работодательницы мужчина лишь посмеивался и говорил, что скоро в их деревне все изменится к лучшему.

Ночь выдалась на удивление теплая, но это не помешало густому туману укрыть своим молочным палантином землю. Надтреснутое блюдце луны, висящее высоко в небе, усердно проливало свой бледно-мертвенный свет, пытаясь осветить хоть что-то под ногами молодого мужчины, но все же не могло разогнать окутавший окрестности морок. Это было только на руку предприимчивому и хитрому Несбитту, задумавшему обмануть привидение Мэйтлэнда Маккиннона. Закрепив на груди лист железа, Уэлэн одел перчатки, присыпал лицо мукой и, накинув погребальный саван, отправился на кладбище, к могиле управителя деревни. Там он стал медленно прохаживаться взад и вперед возле места упокоения Маккиннона, подбрасывая в руке серебряный флорин. Долго призрак себя ждать не заставил:

— Ты, что, тоже привидение? — поинтересовался Мэйтлэнд, выбравшись из могилы, у тут же замеченного им человека.

— А то, — кивнул тот в ответ. — Иначе стал бы здесь расхаживать среди ночи.

— Ну-ка я тебя проверю, — недоверчиво пробасил Маккиннон, приближаясь.

Не раздумывая Уэлэн протянул призраку правую руку в железной перчатке. Убедившись, что она холодна, как лед, привидение успокоилось и тут же снова спросило у товарища по загробному миру:

— А зачем ты выходишь на землю?

— С монеткой поиграть, — невзначай бросил Несбитт, все также продолжая подбрасывать в воздух серебряный флорин.

— Вот значит как, — задумчиво протянуло привидение. — И много у тебя таких?

— А у тебя? — хитро прищурившись, вернул вопрос Уэлэн.

— У меня? — гордо вскинув подбородок, переспросил Маккиннон. — Много! Очень много! — не оборачиваясь крикнул он и помчался с кладбища. Предприимчивый работник Рхоны кинулся следом, не желая в тумане потерять привидение.

Так пробежали они через всю деревню, пока призрак не остановился у самой кромки дремучего леса, что раскинулся на пару десятков акров на востоке от их поселения. Внимательно осмотревшись, Мэйтлэнд уже спокойно вошел в чащу и, пропетляв немного одному ему ведомой тропкой, застыл перед тремя старыми соснами, что своими верхушками упирались, казалось, в самое небо. У крайней справа он слегка поддел ногой кочку, что скрывала собой тайник. Вытащив оттуда один из сундуков, привидение раскрыло его, показывая свои сокровища.

— Вот, видишь, сколько добра у меня тут.

Несбитт приблизился и, заглянув через плечо Мэйтлэнда, произнес:

— Что же давай посчитаем твои богатства.

И принялись они деньги считать. На это ушла у них почти вся ночь. Перед рассветом привидение захотело вернуть свои сокровища обратно в тайник, но не тут-то было. Новый знакомый, смеясь, взял и раскидал деньги во все стороны.

— Нет! — закричал злой, словно черт, Маккиннон. Его бесцветные глаза мерцали в сумерках, заставляя холодеть в венах молодого мужчины кровь, но сдаваться последний не желал. — И все-таки ты не покойник! — привидение кинулось к человеку.

— Сам ты не покойник! На вот, потрогай, — ответил Уэлэн, протягивая призраку уже вторую, левую руку.

— Хм, выходит все-таки мервец, — касаясь такой же холодной, как и собственная конечность, руки человека проговорил Маккиннон.

Но не успел Мэйтлэнд сделать и шаг к своему сундуку, как Несбитт снова стал разбрасывать деньги по небольшой поляне перед соснами. Тут уже привидение бывшего управителя деревни разозлилось не на шутку.

— И все-таки ты человек, а не покойник, и решил меня обмануть, чтобы украсть мое богатство! — нависнув над едва стоящим прямо и спокойно мужчиной, кричало привидение. Каждое его слово острым ножом вонзалось в убежавшую в пятки душу Уэлэна, но тот держался, стараясь не выказать своего испуга, который неумолимо разливался льдом по его телу.

— Покойник я! Такой же, как и ты! — упрямо гнул свое молодой человек.

Еще какое-то время кружил Маккиннон вокруг перепуганного насмерть Несбитта, а потом резко кинулся ему на грудь... и тут же могильный холод обжег его руки.

— Выходит, и прям покойник, — озадаченно сказал Мэйтлэнд, успокаиваясь теперь уже окончательно.

Привидение молча собрало свои деньги, которые человек не решился больше разбрасывать, и уже намеревалось поставить сундук снова в тайник, как услышало тихий голос:

— Можно я и свою монетку туда положу?

— Что же, клади, — примирительно сказал Мэйтлэнд, возвращая все в первоначальный вид. — Пора возвращаться, — заметил призрак, бредя в сторону кладбища. — Где твоя могила?

— На старом погосте, возле церкви, — ответил работник Рхоны.

— Тогда полезай ты первый, — остановившись возле небольшой каменной часовни, скомандовал правитель деревни.

— Нет, — прищурившись, ответил Уэлэн, — все-таки первым полезай ты.

И стали они препираться, кто же из них первым в могилу полезет. Но спору конец положил наступивший рассвет. Привидение, не выдержав, кинулось бегом на кладбище и скрылось от дневного света в сырой земле. Несбитт же уставший, но вполне собой довольный вернулся домой. Там он молча, никому ничего не объясняя, нашел железную бадью, вылил из нее воду и положил туда свое одеяние призрака. А потом сбегал в лес и перенес из тайника все золото и деньги Мэйтлэнда Маккиннона, которые также разложил в металлические бочки, припасенные заранее.

Следующей ночью, как и ожидал Уэлэн, привидение явилось в свой бывший дом в поисках утраченных сокровищ. Осмотрев весь двор, побродив по дому, чем едва не довело до сердечного приступа Рхону, но так ничего и не обнаружив, отправилось восвояси, сильно смердя и протяжно завывая. Выждав немного Несбитт бросился следом за призраком на кладбище и запечатал его могилу так, как когда-то учила его бабка, знавшая толк в делах подобного рода. Больше привидение Мэйтлэнда Маккиннона никто и никогда не видел. Уэлэн Несбитт вскоре женился на Рхоне и прожили они долгую счастливую жизнь, будучи щедрыми и мудрыми правителями процветающей деревни…