Пaрень Гaфы (гет)

Инеж проснулась в тепле и уюте от звуков голосов за дверью. Вполне обычное явление, но как только ее сознание отметило отсутствие мягкого покачивания волн, глаза распахнулись.

А. Она была в Кеттердаме.

Дома, прошептал мозг. Отмахнувшись от этой мысли, Инеж осмотрелась.

Она лежала, завернутая в одеяла, на кровати Каза. Дверь, которая отделяла спальню от его кабинета, была приоткрыта, и Инеж слышала что-то оживленно обсуждавшие голоса. В чем бы ни состояла проблема, должно быть она была срочной, раз они пришли беспокоить Каза в его личном кабинете — обычно он управлял всем внизу. Инеж узнала несколько голосов: Родер, Аника, Пим. Но еще несколько были новыми. Некоторое время она слушала хриплый голос Каза, испуганный голос явно юного нового члена Отбросов, кокетливый ответ Аники на вопрос Каза…

Кокетливый?! Инеж подавила неожиданный приступ собственнического инстинкта.

Она любила Каза, она знала это. И она знала: меньшее, что можно сказать о его чувствах — она дорога ему. Тем не менее, ничего не говорилось о том, что другая женщина не может флиртовать с ним. Между ними не было поцелуев, признаний, ничего, чтобы обозначить, что они заняты или исключительно преданы друг другу.

И всё равно у Инеж закипела кровь от авансов Аники в его сторону. В голове начал формироваться план. Сонный, вероятно, не особенно хорошо продуманный, и определенно составленный на эмоциях план. Но, возможно, настало время заявить о своих правах. Больше никаких колебаний, никаких хождений на цыпочках вокруг. Каз принадлежал ей, и она собиралась четко дать это понять.

Прошлой ночью между ними ничего не было. Инеж пробралась в окно Каза, вернувшись на «Призраке» из путешествия длинной в несколько месяцев, и нашла его работающим за столом в предрассветные часы. Они поговорили о ее последних успехах в море, о его успехах на территории других банд, и она постепенно становилась всё более сонной, пока Каз не отправил ее в постель отдыхать, а сам вернулся к работе за столом.

Прошлой ночью между ними ничего не было, но остальным этого знать не обязательно.

Инеж быстро и бесшумно выпрыгнула из кровати и подкралась к нескольким ящикам в углу. Она открыла их и, порывшись, нашла старую рубашку — ту, которая всем своим видом кричала «Каз»: с пятнышком крови на манжете, порезом на локте от ножевой драки и пуговицами купеческого качества.

Инеж глубоко вдохнула и призвала всё свое тяжело завоеванное мужество, чтобы раздеться догола, а потом натянуть на себя его рубашку. Она нашла пару теплых носков и надела их, надеясь добавить немного невинности своему виду, после чего расплела косу, хорошенько встряхнула и взъерошила волосы, придавая им спутанный вид, как после сна и секса.

С еще одним глубоким вдохом она закрыла глаза и приготовилась к тому, чтобы выйти в соседнюю комнату. Инеж знала, как привлекать мужчин, знала, какой просыпаешься после ночи секса. Ее этому научило время, проведенное в «Зверинце», но на этот раз она использует это как свое преимущество. Она бросила последний взгляд в крошечное зеркало над умывальником и покусала губы, чтобы они выглядели припухшими, как после поцелуев.

Время представления.

Инеж изобразила несколько звуков пробуждения от сна, зевнула и открыла дверь, моргая и спотыкаясь на усталых ногах. Все повернули к ней головы и некоторые вздрогнули — они явно не подозревали, что она спала в другой комнате.

Не обращая на них внимания, она потянулась, отчего рубашка Каза немного задралась, открывая бедра.

— Доброе утро, Каз, — промурлыкала Инеж.

Только половина сонного удовлетворения в ее голосе была поддельной. Другая половина происходила от расширившихся глаз Каза и взгляда, который он бросил на нее и который ясно говорил: «Что, во имя Гезена, ты творишь?!»

Он быстро вернул контроль над выражением лица и повернулся обратно к карте, разложенной на столе, но не смог скрыть, как его бледная кожа слегка порозовела на скулах и на кончиках ушей.

Остальные не отличались самообладанием Каза и уставились на нее. Родер смешно приоткрыл рот, его взгляд пробежал вверх-вниз по ее телу. Но он быстро перестал пялиться и перевел панический взгляд с нее на Каза, надеясь, что его не застукали за тем, как он таращится на девушку, которая явно была девушкой Бреккера.

О. Так не пойдет.

В каком-то смысле Инеж принадлежала ему, но весь смысл ее представления был в том, чтобы продемонстрировать, что Каз принадлежит ей.

Пора добавить драмы.

Она неспешно подошла к столу, уселась на нем и потянулась за дымящейся чашкой кофе Каза. После чего с милой улыбкой кивнула остальным и весело пропела:

— Доброе утро, Аника, Пим, Родер, — и спокойнее добавила для тех, кого еще не знала: — Привет.

— Доброе утро, Инеж! Не знала, что ты вернулась! — запинаясь, поспешно ответила Аника.

Ее щеки покраснели, и она едва могла встретиться с Инеж взглядом.

Каз вернул их внимание к обсуждению. Инеж небрежно отпила кофе Каза. Черный. Не то, что она любила, но она здесь ради демонстрации. Никто не пил кофе Бреккера. Никто не осмелился бы. Судя по недоверчивым взглядам, которыми обменялась собравшаяся команда, выступление было успешным.

Хотя недоверчивый взгляд, который бросил на нее Каз, пока они отвлеклись, обещал ей позже некоторые неприятности. Инеж спрыгнула со стола, чтобы встать позади него и просто слушала разворачивавшееся обсуждение.

В каком-то смысле ей этого не хватало. Быть частью его миссий, стоять позади него, хранить его тайны. Ее место было рядом с ним, а его — рядом с ней. Она наполовину сосредоточилась на обсуждении, а наполовину планировала следующий ход. Немного запоздало Инеж поняла, что не слишком задумывалась о том, как отреагирует на ее маленькое шоу Каз. Пожалуй, ей повезло, что он не осадил ее за этот спектакль немедленно. Если подумать, это было немного не в его стиле. Возможно, он был позабавлен? Может быть, даже… доволен? Или, может, он просто достаточно уважал ее, чтобы не делать выговор на глазах у остальных. Что ж. Пока он предоставляет ей временную амнистию, она воспользуется этим в полной мере.

Что предпринять дальше? Инеж ломала голову над еще одним способом пометить Каза как своего.

О-о-о, метка. Жаль, у них не было секса, она с удовольствием оставила бы засосы у него по всему горлу… Ой, слишком увлеклась! Откуда взялась эта мысль?! С легким смущением Инеж опустила взгляд на шею Каза, и ей тут же пришлось сражаться с горячим желанием оставить страстный поцелуй у него на шее за ухом. Как далеко она хотела зайти?

От размышлений о собственной внезапной дерзости ее спас голос Каза, который подвел итог собранию.

— Родер, ты ждешь на крыше, ожидая моего сигнала. Будь там к десятому колоколу. И Аника, ты будешь рядом со мной. Остальные, вы знаете свои позиции. Понятно? — они согласно кивнули, и он отпустил их. — Хорошо. А теперь убирайтесь, у меня есть дела.

Они поспешно вышли, и Аника обернулась на Инеж с почтительным взглядом и легкой улыбкой.

Хорошо. Она донесла свою мысль.

Каз встал, запер за ними дверь и прислонился к ней, повернувшись лицом к Инеж. Его глаза сузились, челюсть плотно сжалась, грудь тяжело вздымалась. Остальные, может, и не заметили, но она заметила. Она ухмыльнулась, обошла стол и уселась на него, слегка раздвинув ноги. Он был озабочен. Он был раздражен. Он разгадал ее игру. И ему это нравилось.

Глядя ей в глаза, Каз двинулся к ней, подходя ближе и ближе, пока не встал в пространство между ногами Инеж, которые ей пришлось раздвинуть немного больше, чем ей нравилось, учитывая, что под рубашкой она была совершенно голой. Он провел рукой в перчатке по внешней стороне ее бедра, наклоняясь всё ближе и ближе, пока его губы не оказались прямо над ее плечом, обнажившимся от того, что рубашка сползла с него.

Как раз в то мгновение, когда Инеж думала, что он поцелует ее там, как случилось столько месяцев назад в ванной отеля, Каз отстранился, и на его лице играла кривая довольная усмешка.

— Доброе утро, Призрак, — хрипло произнес он, после чего отпил кофе, который достал у нее из-за спины, пока ее внимание было отвлечено.

Этот ублюдок.

— Не хочешь рассказать мне, к чему было это маленькое представление?

Инеж фыркнула и обдумала ответ.

— Просто следую твоему примеру. Защищаю свою территорию.

— Инеж, дорогая, если хочешь, чтобы я поговорил с Аникой или с кем еще, просто попроси.

Каз прошел в спальню, чтобы провернуть свой стриптиз с умыванием, пока она сидела в пораженном молчании.

Он принадлежал ей. Он признал это. Он был ее парнем. Мужчиной? Неважно. Инеж донесла свою мысль. Остальные будут сплетничать, Аника отступится от ее мужчины.

Каз снова появился перед ней, натягивая пиджак на свежую рубашку.

— Пошли, Призрак, прогуляешься со мной. Позавтракаем.

Он подхватил трость и пошел к двери.

— Подожди, я не одета!

— До сих пор тебя это не очень-то волновало.

Инеж испепелила его взглядом и поспешила в спальню, чтобы переодеться.