История Уизли (гет)

Арктурус Финеас Блэк, младший сын Финеаса Найджелуса Блэка и Урсулы Флинт, в целом, был доволен своей жизнью. Фирменные черты Блэков, кроме внешности, условно говоря, обошли его стороной. Это и уберегло его от участия в бурной жизни благороднейшего семейства. Он с детства осознавал, что его роль скромна и его это устраивало. Не обладая фирменным темпераментом большинства Блэков, он спокойно отреагировал, когда отец уведомил его, что его будущая избранница — младшая дочь семьи Яксли. Не самая богатая и знаменитая семья магической Британии, но входившая в священный список и занимающая посты в Визенгамоте и в министерстве.

В свои 16 лет Арктурус больше интересовался учёбой и книгами по истории магии, а не девушками и прочими молодёжными авантюрами, поэтому известие о том, что по окончании Хогвартса ему предстоит жениться, он воспринял спокойно. С Лисандрой, его наречённой, раньше он не был близко знаком. Так, в Хогвартсе издалека видел (она училась на Хаффлпафе). Когда их представили друг другу, хотя бы не было неприязни. Лисандра была правильно воспитана, достаточно симпатична, приятна в общении. Арктурусу в принципе было всё равно, на ком жениться. Он и не думал, что может решать этот вопрос самостоятельно. Повезло ему еще и том, что он не был ни в кого влюблён. Он знал, что некоторые его братья и дядья женились по своему усмотрению, но у них и характеры были совсем другие, прямо визитная карточка Блэков. А ему наоборот, доставляло удовольствие то, что он был спокойным и беспроблемным, отрадой своих родителей, по сравнению с другими детьми.

В 1907 году, после того как Арктурус окончил Хогвартс и приступил к работе в министерском архиве, они с Лисандрой поженились. Брак его не разочаровал. Молодая леди Блэк довольствовалась ролью жены и матери семейства, разделяла интересы мужа — к истории, работе, понимала, что пишут в книгах, которые Арктурус любил читать, иногда даже помогала ему в работе. Им всегда было о чем поговорить и во многом другом их вкусы совпадали. За первые 8 лет брака Лисандра родила мужу трёх прекрасных дочерей — Каллидору, Черис и Седреллу. Арктурус был счастлив и даже речи не заводил о том, что ему нужен сын. Наоборот, он радовался, что только девочки. Сыну-то особо и передать нечего. Не свою же должность архивариуса министерства Магии.

Арктурус искренне любил свою работу в архиве и занимался ею для души. О том, на что и где жить, волноваться нужды не было. Семейство Блэк было одним из самых богатых в магической Британии, поэтому не было необходимости работать на благо семьи, а можно было заниматься любимым делом. Арктурус с детства любил историю, но так как в Хогвартсе её преподавало привидение профессора Биннса, он предпочитал узнавать интересующие его вещи самостоятельно, из рассказов или книг. Однажды, в 14 летнем возрасте, отец взял его с собой в министерство и там юный Арктурус нашёл то, что его заинтересовало на всю оставшуюся жизнь. Исторические документы, доказательства, артефакты, свидетельства реального прошлого магической Британии. После окончания Хогвартса Арктурус поступил на службу в министерство Магии, а благодаря связям предков, быстро получил место в архиве, где целыми днями в его доступе были всевозможные протоколы, свидетельства и прочие доказательства жизни магов. Со временем он начал писать книги об особо увлекательных историях, которые неплохо продавались в обоих мирах. Жили они с женой и детьми в Лондоне, в фамильном особняке Блэков, на улице Гриммо, 12, в отдельном крыле на 4 этаже. У них так же был небольшой домик на побережье, подаренный к свадьбе. Чего же ещё желать?

Старшая дочь, Каллидора, во многом походила на родителей характером. Внешностью она больше удалась в Блэков — чёрные вьющиеся волосы, синие глаза, прямой нос, высокий рост, статная фигура, несколько жесткие черты лица. Но характер, слава Мерлину, был не такой, как у большинства урожденных леди Блэк. В свое время, окончив традиционный для Блэков Слизерин, она вышла замуж за сына владельца магических теплиц и аптек Харфанга Августа Лонгботтома. У них родилось два сына — Эдвин (дед Невилла) и Герберт.

Средняя, Черис, во многом походила на старшую сестру и внешне, и характером. Её выдали замуж за Каспера Крауча, так же без особой любви, но со временем всё пришло. Первые несколько лет брака она страдала от бесплодия, что крайне её огорчало — она очень любила детей, с удовольствием нянчила маленьких сыновей Каллидоры.

А вот младшая, Седрелла, была больше исключением из своей семьи, что касается внешности, но полностью унаследовала характер Блэков — сила духа, упрямство, некоторую жёсткость. Волосы каштановые с рыжеватым оттенком, глаза зелёные, кожа светлая, небольшой рост и некоторая пышность бюста. И задор характера, больше напоминавший старших Блэков, причём мужчин. Эдакий бесёнок. Лисандра тяжелее всех переносила беременность ею и все раннее детство Седреллы было для родителей беспокойным временем. Подростком Седрелла очень увлекалась чтением любовных историй. В Хогвартсе были даже магловские книжки про любовь, которые девчонки с других факультетов давали почитать однокурсницам. Несмотря на то, что распределяющая шляпа отправила Седреллу на фамильный факультет Слизерин, где та училась весьма неплохо и не доставляла проблем учителям, это не мешало ей проявлять живость характера и обращать внимание на парней с других факультетов. Она обожала разглядывать и обсуждать симпатичных парней с подружками. Многие слизеринки делали это. Они знали, что со временем родители подберут им подходящую партию, но хоть посмотреть-то и поболтать можно? А нет-нет да и закрутить несерьёзный романчик. Седрелла тоже вовлеклась в это развлечение. Так же через старшекурсниц ей в руки попали несколько книг весьма интересного содержания, такого, что ни одна приличная девушка не смогла бы взглянуть на обложку, не покраснев до корней волос. Седрелла же с удовольствием изучила всё, что удалось найти на тему любви и женских секретов.

В конце седьмого курса юная слизеринка и своенравная красавица Седа обратила внимание на Джона Септимуса Уизли, высокого рыжеволосого красавца, учившегося на Гриффиндоре. Ему она давно нравилась — красивая, живая, остроумная, нечванливая как многие представительницы факультета змей. Пара улыбок и чарующих взглядов с её стороны — и молодой человек влюбился окончательно и бесповоротно. На выпускном балу пригласил её танцевать, и Седрелла в шутку согласилась. И после первого же круга танца осознала, что её непреодолимо тянет к этому рыжему. Она не влюбилась, но захотела его. Захотела со всей страстью молодой особы с сильным темпераментом. Она, как и все девицы из знатных семей, знала, что скоро её выдадут замуж на усмотрение семьи и хотела хоть раз в жизни побыть с мужчиной, которого она сама хочет. А уж тот, кого ей навяжут, у неё будет всю оставшуюся жизнь…. Она сама проявила инициативу и Джон не устоял. Поддавшись страсти, молодая парочка уединилась в одном из укромнейших уголков Хогвартса, известных немалому числу волшебников — в выручай-комнате.

Не они первые, не они последние были теми, кто предавался плотским утехам в стенах древнего замка. Выручай-комната в таких случаях принимала вид такой спальни, о которой мечтала девушка (девчонкам, в отличие от парней, эти моменты более важны). Так же комната располагала внушительным запасом противозачаточного зелья, непременного атрибута таких случаев.

Несколько упоительных ночей до отъезда из Хогвартса Седрелла и Джон Септимус провели вместе.

Родители собирались сосватать дочь за Венделла Боунса, младшего сына начальника отдела магического правопорядка, с правом голоса в Визенгамоте. Но этому не суждено было случиться. Вернувшись домой, Седрелла поняла, что страсть дала свои плоды. Несмотря на то, что девушка всегда принимала нужные зелья, она забеременела: мужчины Уизли хоть и были бедны, но всегда отличались плодовитостью и никакие проклятия на это не влияли. Несколько ночей напролет Седрелла плакала навзрыд и не выходила из своей комнаты. Как же так могло случиться? Она ведь принимала зелье! Неужели оно не помогло? Что же делать? Она понимала, что если родители узнают, это будет ужасно. И придётся сообщить об этом главе рода Блэк, ведь любые матримониальные планы должны были быть одобрены им. В данном случае это было невозможно. Уизли были хоть и чистокровные и входили в список священных 28, родители никогда не рассматривали Джона Септимуса в качестве жениха дочери, а её не интересовало, почему.

Этому было своё объяснение и предки об этом всегда помнили, но потомки уже не были такие разборчивые и просто следовали семейной традиции, не вдаваясь в подробности. Седрелла знала историю Неллы Блэк, которую прокляла собственная мать, за то что та посмела влюбиться в магла и убежать с ним в Америку. Она очень боялась, что теперь и с ней поступят так же. И даже не понимала, чего больше — того, что у неё будет ребёнок или что её выжгут с гобелена и хорошо, если не убьют вовсе. Тётка отца Элладора была помешана на величии рода Блэк и презирала всех, кто не принадлежит к таким семьям как Блэк, Лестрейндж, Нотт и другие, не менее древние, знатные и богатые.

Седрелле крайне повезло, что её отец и дед в это время отсутствовали в стране, а тётка Элладора жила в то время во Франции. Родители как раз путешествовали, заезжали в гости к Лестрейнджам на летнюю виллу на побережье Франции. По возвращению намеревались приступить к матримониальным планам Седы и Венделла Боунса. Боунсы были весьма уважаемым чистокровным семейством из священного списка, имели место в Визенгамоте и министерстве, но не очень богаты и знамениты по сравнению с высшей магической аристократией. Боунсы с удовольствием отдавали своего младшего сына в мужья одной из девиц Блэк. Старший сын уже был давно женат (дед Амелии Боунс).

Пройдя все стадии отчаяния, Седрелла поняла, что сама она со всем этим не справится. И когда мать вернулась, дочь рассказала ей о беременности. Лисандра пришла в ужас. Дело было даже не только в беременности дочери. Будь её избранник достойным, то есть, чистокровным и без проблем в роду, молодых просто поженили бы и всё. На Боунсах свет клином не сошёлся, они были не единственными кандидатами. А тем, что молодые люди вступают в отношения до свадьбы, мир было сложно удивить.

Но дело было именно в самом избраннике Седы, Джона Септимуса (такое имя он получил из-за того, что родился седьмым) Уизли. На семействе Уизли было проклятие.

Никто из ровесников Джона и Седреллы не знал, в чем дело. Мать Септимуса скрывала это от него. В Хогвартсе он учился на Гриффиндоре, очень старался, был весьма приятным молодым человеком, играл в квиддич, хорошо учился, был на хорошем счёту у большинства преподавателей, пользовался уважением на факультете. Даже был старостой. И только слизеринцы его сторонились, впрочем они так относились ко многим, кто не богат и не знатен.

Лисандра знала историю семейства Уизли и про их проклятие. Её муж работал архивариусом в министерстве, где хранились записи о разных тайнах многих магических родов. Особенно тех, которые закончились Азкабаном. Самих Блэков история Уизли не касалась никоим образом, они никогда не пересекались ни в родстве, ни в делах. В архивах министерства и суда всё сохранилось. В первые годы своей работы в архиве Арктурус нашел записи об этой истории, когда разбирал материалы середины 19 века. Его весьма впечатлила прочитанная история и фамилия Уизли ему запомнилась. Он рассказал об этом жене, так как ей всегда было интересно, чем занимается муж.

Поэтому когда младшая дочь оказалась беременной от потомка рода с клеймом братоубийства, мать пришла в натуральный ужас. Но пережив первый наплыв эмоций, она решила подойти к проблеме по-деловому. Лисандра велела своей дочери связаться с Джоном Септимусом и пригласить его на разговор, прежде чем Арктурус всё узнает.

Седрелла по её велению отправила Джону сову, в котором указан адрес камина их дома. Джон тут же явился. С тех пор как выпускники разъехались по домам, от Седы было ни слуху ни духу. Он терзался и отправлял ей сову за совой. Он не знал, что все письма, получаемые домом Блэк, забирает из совятни Кикимер, показывает их хозяину и уж потом, если отец семейства позволит, письма доходят непосредственно до тех, кому адресованы.

Естественно, первое письмо от Джона Септимуса Уизли, которое пришло в дом Блэк, отправилось Арктурусом в камин. Он сразу понял, с какой целью неженатый мужчина пишет молодой незамужней леди. Всё бы ничего — Седрелла девушка на выданье, но…. Только не Уизли. Нет, с этой фамилией его дочь не будет иметь никаких дел. Последующие письма отправлялись в камин уже самим Кикимером, тот сразу понял, что хозяин не желает, чтобы письма предателя рода оскверняли благороднейшее семейство.

Джон предстал перед Лисандрой и Седой через месяц после их последней встречи. Он увидел, что любимая сильно изменилась за это время: глаза стали припухшими, как будто она постоянно плакала, а прекрасная стройная фигура оплыла. И грудь стала больше, уж он-то помнил, какая она была. Он удивился этим переменам и хотел задать вопрос, но Лисандра его остановила. Она выдворила дочь в свою комнату и сказала, что сначала разговор будет между ними, а с Седой потом.

Септимус не мог не отметить, что миссис Арктурус Блэк не питает к нему добрых чувств. Но он был настоящим гриффиндорцем и это его не остановило.

— Что с Седреллой? — взволнованно спросил молодой человек . — Она больна? Вы поэтому меня позвали? Если нужна помощь, у меня есть связи в Мунго...

— Остановитесь, молодой человек. Речь совершенно не об этом. Седа здорова. И вы, надо полагать, тоже. Настолько оба здоровы, что...

— Вы меня успокоили, миссис Блэк. А что плохого быть здоровыми?

— Седрелла ждёт ребёнка.

— Что???

— Вы еще скажите, что вы тут ни при чём!

— Ээээ, я, конечно... Я просто не знал... Она не писала мне...

— Да, вы. Этот ребёнок ваш. Седа мне рассказала о том, что было между вами.

— Так это же прекрасно! Я очень люблю Седу и готов жениться! Я писал об этом несколько раз, и ей, и мистеру Арктурусу. Пожалуйста, миссис Блэк. Я прошу у вас и вашего супруга руку и сердце вашей прекрасной дочери.

— Похвально, что вы так говорите, но...

— Что вы, миссис Блэк! Я люблю вашу дочь и мечтаю, чтоб она стала моей женой. Я весь этот месяц места себе не находил. Писал ей, но она не отвечала. Я уже думал сам прийти в ваш дом, но мой друг сказал, что дом Блэк защищён от незнакомцев и я в него не попаду, пока меня лично не пригласят.

— Седа не получала ваших писем. В благородных домах письма от молодого мужчины никогда не попадут к юной девушке без ведома её родителей. И ваши письма были неугодны моему мужу.

— Хорошо, хорошо, буду знать. Так вы скажите, вы согласны? Я знаю ваши принципы, но я ведь тоже из чистокровного рода. Моя мать служит в министерстве, и я собираюсь делать там карьеру. Мы не богаты, но поверьте, Седа не будет ни в чём нуждаться.

— Всё не так просто, молодой человек....

— Что может быть сложного? Я люблю вашу дочь, у нас будет ребёнок, значит, мы должны пожениться.

— Вот в ребёнке все и дело, но главное — в вас. Несмотря на вашу якобы чистоту крови....

— О чем это вы? Моя семья сплошь волшебники, как минимум со времён принятия статута. Уизли есть в списке 28, как и ваше семейство. И в нашем роду нет бастардов, если вы намекаете на это.

— Хорошо ли вы знаете историю вашего рода?

— Что вы имеете ввиду?

— Разве вы не знаете, что ваш род проклят?

— О чём вы, миссис Блэк?

— Так, значит, вы не в курсе, что представляет из себя ваша семья.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите. Мои родители прекрасные, достойные люди, хоть и не богатые. У нас много друзей, нас уважают, даже маглы...

— Я не сомневаюсь в этом. Просто вы не в курсе, видимо, какие дела творились в вашем роду ранее, в 19 веке.

— И что это меняет? Даже если и творились?

— Молодой человек, давайте так. Если вы ничего не знаете, то отложим этот разговор до того момента, как узнаете. Расспросите своих родителей, пусть они вам расскажут историю вашего рода. Вы сами всё поймёте, почему не в каждом доме будут рады такому жениху. А уж про ваши симпатии к маглам можете вообще не упоминать. Это тем более не добавляет вам привлекательности в обществе чистокровных волшебников.

— Хорошо, спрошу. Уверен, там нет ничего такого, что может помешать мне просить руки вашей дочери. Тем более, что скоро Седа подарит вам внука!

— Юноша, я всё сказала.

— Я понял вас, мадам. Я поговорю с матушкой, отец-то у меня давно умер. А теперь разрешите мне увидеть Седу.

— Нет. Сначала вы должны всё узнать. Потом отправите сову мне лично, я открою вам камин.

— До встречи, мадам. Передайте Седе, что я очень люблю её и готов на всё, чтобы мы были вместе. И что я очень рад, что скоро стану отцом. Уверен, что будет мальчик. У Уизли всегда первые мальчики.

— Всего хорошего, мистер Уизли.

Проводив молодого человека, Лисандра поднялась в комнату дочери. Та беспокойно ходила из угла в угол.

— Мама, что он сказал?

— Сказал, что любит тебя, хочет жениться и очень рад, что ты ждёшь ребёнка.

Казалось бы, что может быть лучше для молодой женщины, к тому же уже носящей ребёнка от предмета своей страсти? Лисандра ожидала, что дочь обрадуется, хотя сама этого не хотела: Уизли вовсе не тот, кого она хотела бы видеть своим зятем. Нет, в целом, молодой человек произвёл на неё благоприятное впечатление — симпатичный, вежливый, с уважением относится к родителям Седы, а главное, чистокровный из списка 28. А как он любит Седу — это видно сразу. И беременность наступила так скоро, а ведь почти у всех женщин Блэк с этим проблемы. Если бы не клеймо братоубийства на роду, чего еще желать? Ну, не богат, да. Но отлично закончил Хогвартс, поступает на работу в министерство, значит, не глупый. А то, что небогат — так это и неплохо, не будет чваниться. Младшие Блэки хоть и не имеют финансовых проблем, всё не обладают теми возможностями, что старшие. И чем скромнее и покладистее мужья у их дочерей, тем лучше. У Лисандры и Арктуруса ведь такая семья, и у старших сестёр тоже, и все довольны. А с маглами волшебники всегда имели контакты. Правда, не все этим гордились, как Уизли. Мать весьма удивилась, когда дочь не обрадовалась от её слов.

— Дочь, разве ты не рада тому, что передал тебе мистер Уизли? Разве ты не влюблена в него?

— Нет, мама.

— Как же так? Ведь ребёнок... Как же тогда до такого дошло?

— К Джону Септимусу у меня была только страсть, только плотское влечение.

— Что ты говоришь, девочка моя! Как может молодая леди из благочестивой семьи произносить вслух такие вещи!!

— Вот, мама. В этом всё дело. Наше так называемое благочестие. Ради него вы ставите все на кон. Из-за этих дурацких традиций девушкам нельзя думать лишнего о любви и удовольствиях.

— Седрелла! Как ты можешь!!! Разве мы с отцом так тебя воспитывали?

— Воспитывали вы меня и сестёр хорошо, в этом вам не откажешь. Но вы никогда не думали о том, что происходит у нас в душе.

— Твои сестры всем довольны.

— Допустим, хотя я в этом сомневаюсь. Они и думать не смели о том, чтоб выйти замуж по любви.

— Они любят своих мужей.

— Куда им деваться... Пришлось полюбить, особенно Черис. Свела же магия с таким куском льда...

— Девочка моя, я понимаю, ты взволнована. Тогда давай обсудим всё, что у тебя на душе. Теперь, когда ты в положении, что уж...

— Да уж, теперь-то самое время поговорить откровенно. Ну так слушай. Я, как и мои сёстры, как и все мои подруги из чистокровных благородных семей, знала, что когда я вырасту, вы с отцом подберёте мне мужа. Уж не знаю, что вы при этом выборе поставите на первое место, но уж точно не мои чувства.

— Неправда, дочь моя. Родители всегда об этом думают. Ведь тебе с мужем не только появляться на обществе и пить чай в гостиной, но и ...

— Вот именно.

— Так что зря ты считаешь, что мы в этом ничего не понимаем. Будущий избранник проверяется на совместимость...

— Ага, только явно не так, как бы хотелось будущей супруге.

— Дочь моя! Как ты смеешь!

— Да ничего такого я и не говорю. Просто понимаешь, мама, я поняла, что супружеский долг это не только долг, но и то, что лично для меня имеет большое значение.

— Ты имеешь ввиду....

— Да, мама. Я именно это и имею ввиду — плотские утехи. Я не хочу, как написано в старых магловских книжках, закрывать глаза и думать об Англии. Я хочу любить мужчину и получать от этого удовольствие.

— Мерлин мой, что я слышу!

— Да, мама. Я так считаю и не стыжусь этого. Теперь уж точно поздно стыдиться. Я еще в 15 лет почувствовала, что отличаюсь от других девушек. И что в мужчине мне важно не только внешность и манеры, но и ...

— Я поняла, не произноси это вслух, пожалуйста.

— Я интересовалась этой темой больше, чем другие девушки. Читала разные книги, смотрела картины, обсуждала со старшекурсницами. И когда я узнала, кого вы с папой запланировали мне в супруги, я была в отчаянии. Венделл Боунс, конечно, в целом неплохой молодой человек, но он совершенно меня не привлекает как мужчина. Мы общались с ним, танцевали на балу, он прикасался к моей руке. Но мне было неприятно. Я ни капельки не чувствовала того, что должна чувствовать женщина к своему будущему мужу.

— А Уизли оказался тем? Ты влюбилась и...

— Нет, я не влюбилась, мама. Я как бы внутренне смирилась с тем, что мне придётся жить с нелюбимым человеком. Поэтому я хотя бы хотела узнать, что такое — быть с мужчиной по своему желанию, в порыве страсти. Чтобы потом, когда супруг прикоснётся ко мне, хотя бы помнить, каково это...

— И Уизли стал тем самым, на ком ты опробовала свои чувства?

— Да. Когда мы кружились с ним в танце, я почувствовала то самое. Страсть, желание, пылкость эмоций. Я сама увлекла его в выручай-комнату и...

— Как же ты не подумала о том, что от связи с мужчиной могут быть последствия?

— Я подумала об этом в первую очередь, мама. Выручай-комната мне помогла. Нужные зелья там были на нужном месте, я всегда их принимала.

— Как же так вышло?

— Не знаю. Может, сила нашей страсти превзошла силу зелий. Может, Джон настолько плодовит — он успел мне сказать, что в их роду никогда не было проблем с деторождением, скорее, наоборот. Мы провели в выручай-комнате несколько упоительных ночей, а потом, после последней, перед отъездом, я вообще хотела стереть ему память, меня научили, как это делать. Я поняла, что для него это было не просто приключение перед свадьбой, как у меня. Он влюбился и хотел продолжить наш роман. Но я не успела. Джон уехал раньше, что-то там с его матерью случилось, я толком не знаю. Он оставил мне письмо, в котором признался в любви и желании быть со мной, и что если я этого хочу, он будет просить моей руки, как только устроится в министерстве.

— Даже не знаю, что и сказать, дочь моя. Теперь бы понять, что со этим всем делать.

— Не знаю, мама... право, не знаю. То, что случилось — я к этому совершенно не готова.

— Понятное дело. Но нам придётся решать все вопросы, несмотря ни на что. Это ты понимаешь?

— Конечно, понимаю. Но я не хочу....

— Чего ты не хочешь? Расплачиваться за последствия своих необдуманных поступков?

— Они не были необдуманными, мама. Мне просто не повезло.

— Да, но результат-то налицо. Точнее, в твоём чреве.

— Я знаю, есть способы, пока еще не поздно...

— Ты говоришь о прерывании беременности? Как магла? Как, прости меня Моргана, падшая женщина из борделя?? Да ты с ума сошла!!! Скажи, что я не так тебя поняла!

— Именно так, мама. Я не хочу этого ребёнка.

— Не смей так говорить.

— Почему? Неужели тебе нужен этот бастард? А что скажет папа?

— О, об отце пока даже не упоминай. Когда он все узнает, будет слышно на континенте, не говоря уж о Британии… уж на что он один из самых миролюбивых Блэков, кого я знаю, но думаю, тут он молчать не будет. Даже страшно представить, как он отреагирует.

— О да, надо полагать. Дочь такого рода и такой позор... Поэтому я и не хочу, чтобы...

— Не произноси это вслух, пожалуйста. Поверь, это нельзя делать. Даже думать об этом преступно.

— Да что такое? Почему? Я читала, что магл...

— Маги относятся к деторождению не так, как маглы.

— А как?

— Дети в магии это священно. Нельзя поднимать на них руку, особенно на своих, нельзя от них добровольно отказываться. Это преступление против рода, против самой магии, против природы. Как думаешь, почему то, что твоим избранником оказался Уизли — это большая проблема? И что мы с отцом никогда не рассматривали его как кандидата в женихи своим дочерям, при всех его достоинствах — чистокровный, неглупый, симпатичный и как оказалось, такая мужская сила?

— Даже не представляю. Это потому что они незнатны и небогаты, хоть и входят в священный список? Боунсы вроде тоже такие, а им вы дали согласие…

— Нет, все гораздо хуже. Бедность — это полбеды. Деньги всегда можно заработать, если есть голова на плечах. Дело в том, что в их роду есть клеймо предателей рода.

— Как это?

— Много лет назад, ещё в прошлом столетии, в их семье было совершено преступление из разряда таких, которые караются не только Азкабаном, но и самой магией. Это было братоубийство.

— Какой ужас!... А ты откуда знаешь?

— Отец рассказывал, давно, еще когда мы только поженились. Он приступил к работе в архивах министерства и Визенгамота и там прочитал об этом. История так его впечатлила, что он рассказал мне. Заодно и то, почему род Блэк всегда был очень разборчив в выборе невест и женихов своим детям.

— Надо же... Кто бы мог подумать... А ведь Джон ничего такого не рассказывал, хотя мы говорили о его семье. И никто никогда не слышал ни о чем подобном.

— Вполне возможно, что он сам не знает. Из нашего с ним разговора я это поняла. Я велела ему разузнать всё о своих предках.

— Поэтому ты не пустила его ко мне сегодня?

— Да. Я бы, конечно, могла рассказать ему всё сама, но думаю, лучше пусть он услышит это от своей матери. Если не поверит, я попрошу мужа сделать копию из архива и дам ему прочесть. Очень уж неприятная история.

— Значит, ты и отец все знаете... Так расскажи мне, мама. Я тоже хочу знать.

В семействе Уизли, хоть и чистокровного со всех сторон на протяжении нескольких столетий, никогда особо не придавали значения таким вещам как наследие, богатство, семейные тайны и прочее, что всегда было и есть у каждой семьи. Род был плодовит. На мужскую силу Уизли действовали только очень сильные противозачаточные зелья, которые редко были по карману крестьянам, поэтому в их семье рождалось много детей. У них не было больших богатств и большой магической силы, многие знания глубинных отраслей магии им были недоступны. В их роду изредка встречались аптекари, зельевары, хорошие воины, учителя, колдомедики — кому удавалось поступить в Хогвартс, но чаще были крестьяне. Чистокровным их род получился как бы сам собой — они никогда не жили за пределами определённого региона. Вышло так, что ни одному из Уизли не приглянулась невеста из числа маглов или малокровок, хотя общения с нечистокровными, с маглорождёнными, со сквибами, маглами и существами типа гоблинов, вейл, оборотней и прочих они никогда не чурались.

Несколько десятков лет назад у семейства Уизли был неплохой дом, в котором жили родные братья Маркус и Меркулус. Когда умерли их родители в 1837 году, дом стал по праву принадлежать старшему сыну, но и у младшего была своя доля.

Меркулус решил разбогатеть и поставил свою долю в родовом поместье на кон в игре с гоблинами. Гоблины, при всей своей отвратительности, являются образчиком чести. Если с ними играть, они не обманывают, тому было множество подтверждений. В случае выигрыша Меркулус получил бы долю поместья назад и ещё денег, чтоб приобрести своё собственное. Но он проиграл. Они с братом владели домом совместно, но когда Меркулус проиграл свою долю, гоблины забрали весь дом в качестве выигрыша, а старшему брату выплатили деньги за его долю. Брату пришлось покинуть родовое поместье и жить в жилье, намного более скромное, чем родное гнездо. Этот дом — та избушка в деревне Оттери-Сент-Кечпоул, из которой со временем возникла Нора. Маркус был в гневе, но спорить с гоблинами не стал, ибо был намного более здравомыслящим, чем младший брат.

У Маркуса была возлюбленная, дело шло к свадьбе. Но из-за этого он был вынужден отложить свадьбу и искать деньги на новый дом или ещё какой-то способ решения проблемы. Когда отец невесты узнал обо всем, он разорвал помолвку — бездомный зять ему был не нужен, Нора уж точно не была тем местом, куда хороший отец отдаст дочь. И старший брат остался без жены. Этого Маркус младшему брату не простил.

Чтобы вернуть брату деньги, дом и невесту, Меркулус попытался повысить свою магическую силу путём поиска Бузинной палочки, ходили слухи, что её очередной владелец находится в Англии. Он нашёл её владельца, устроил дуэль, предварительно потренировавшись в боевых искусствах. Было жуткое сражение, в котором он победить не смог, чудо, что вообще остался жив. Но при этом погибло 8 магловских детей и двое маленьких детей-магов напрочь лишил волшебной силы. Эти дети стали невольными свидетелями дуэли. Меркулусу пришлось скрываться от закона. Маркус, узнав об этом, набросился на младшего брата в порыве гнева, и случилось непоправимое. Меркулус убил брата, не рассчитав силу. Братоубийство стало известным в министерстве Магии. Один из сыновей Прюэтт был мракоборцем и погиб при попытке задержать Меркулуса, ведь тот стал значительно сильнее. Отец Прюэттов, глава мракоборцев, пошёл за него мстить, смог ранить Меркулуса и того задержали. Меркулус помещён в Азкабан и приговорён к поцелую дементора, а сама Магия наложила на него клеймо предателя Рода — братоубийство. Посягательство на кровь собственного рода это не просто убийство, за это кара ложится на весь род. В то же время погибли остальные родственники Уизли — были ещё два младших кузена, не успевшие жениться. И если бы кроме Маркуса и Меркулуса, в роду больше не было мужчин, то на этом всё и закончилось бы, вместе с самим родом Уизли. Но незадолго до всех этих событий Меркулус воспылал страстью к одной миловидной ведьме, которая быстро забеременела. Пришлось жениться, для этого он и пошёл на всё вышеперечисленное. Чтоб жить получше, ему и пришла эта идея — поставить их дом в игре. В итоге Меркулус лишился родового гнезда, стал братоубийцей и предателем рода. И глава рода Прюэтт, лишившийся сына, проклял Уизли до 7 колена. Роду Прюэтт чудом удалось не угаснуть, его возродили через дочь, которую пришлось выдавать замуж за младшего из сыновей МакМилланов и титул передавать внуку. Меркулус Уизли умер в камере незадолго до того, как к нему планировали применить поцелуй дементора. Если бы поцелуй успели применить, его нерожденный сын погиб бы в утробе матери и она, скорее всего, тоже. Поскольку она являлась дочерью сильной колдуньи из шотландского клана, те могли бы мстить за неё. Таким образом, проклятие старшего Прюэтта некоторым образом спасло род Уизли и предотвратило междоусобную войну.

Жена Меркулуса, Полли, уже была на 4 месяце беременности, когда обо всём узнала. Ей пришлось идти жить в тот дом, который остался у старшего брата после выкупа гоблинами — мать выгнала её из дома за связь без брака, да ещё с тем, кто совершил такое страшное преступление. Полли, как смогла, улучшила дом магией и проводила ритуалы, снижающие влияние проклятия мужа на ребёнка. В положенный срок (1840 год) родился сын, Арчибальд Уизли. Они жили с матерью вдвоём, она всегда была против, чтобы он женился. Она не хотела, чтоб её сын знал о преступлениях отца и не хотела, чтобы продолжался род братоубийцы. Когда мать умерла, внезапно, не успев толком ничего не объяснить, он встретил девушку из небогатого магического семейства, не знакомого с историей Уизли, и женился. У них родилось 5 сыновей и одна дочь. Только один сын Фред смогли дожить до взрослого возраста и жениться на чистокровных из бедного крестьянского рода (другие просто сторонились Уизли). Избушку Нору они увеличили магией, как смогли. Но волшебных сил едва хватало, чтобы всё держалось еле-еле. Обитатели деревни не особо охотно общались с ними. В Хогвартсе Фред учился до 5 курса, в отличие от отца, так же обучался дома, по редким книжкам, которые удавалось раздобыть. Он прожил в целом неплохую жизнь, по меркам крестьянина. Когда умерла его мать, которая так и не рассказала ему подробности истории его отца и деда, он женился на бедной волшебнице. У них родилось 7 детей, 6 сыновей и 1 дочь. Младшего сына назвали Джоном Септимусом — по преданию, седьмой сын мог вывести род из проклятия. Среди всех мальчиков он был самым крепким и здоровым, и единственным, кто завёл семью. Мать довольно рано овдовела, но сумела устроиться в министерство, на скромную должность секретаря отдела по вопросам взаимодействия с магловским миром. Джон Септимус поступил в Хогвартс и приложил все усилия, чтоб закончить его с хорошими оценками. Он хотел устроиться в министерство на более высокую должность и жить получше. Так как поступил он на Гриффиндор, у него появились связи с теми, кто симпатизирует маглорождённым. За это его многие из высших магических кругов не жаловали.

О преступлении своего предка, принесшего клеймо предателя рода, забыли. Спустя 3 поколения Уизли уже многие и не помнили ничего, а несчастьям в семье придумывали какие угодно объяснения. В их семье не в большом почёте были ритуалы, талисманы и прочая магическая атрибутика — не было ни денег, ни знаний, ни связей.

После того как Лисандра закончила свой рассказ (естественно, он был до того момента, как Меркулус погиб в Азкабане, оставив беременную жену в Норе), Седрелла буквально сползла на пол. Она явно не ожидала такое услышать.

— Что же теперь будет, мама?

— Надо очень хорошо подумать. Через два дня возвращается твой отец, к этому времени нужно иметь решение.

— Раз нельзя делать то, о чем ты говорила, то тогда, получается, этот ребёнок должен будет родиться?

— Конечно. Дитя ни в чем не виновато. Если так угодно магии, оно появится на свет в положенный срок и будет расти, как это положено в нормальной семье. То есть, в браке.

— Но ты же против Уизли как своего зятя. Не говоря уж о папе.

— Все верно. Нам придется найти какое-то решение, которое как можно меньше принесёт всем вреда.

— Даже не представляю...

— Придется мне посоветоваться с другими леди Блэк. С твоей бабушкой, тёткой. И с сёстрами. Это их тоже касается.

— Каллидоры и Черис? Но каким образом? Они уже замужем, у них все хорошо.

— В родовой магии всё связано, дочь моя. Поверь, учесть надо будет очень многое. Чтоб ты и твой ребёнок не пострадали, а так же остальные члены семейства. Ну и престиж фамилии Блэк тоже. Это, пожалуй, одно из самых сложных, этим обычно занимается глава Рода.

— Хорошо. Буду ждать, что вы там надумаете.

Месяц спустя.

Лисандра переместилась в густой лес, посреди которого стоял мрачный двухэтажный особняк. Мать пришла навестить дочь, когда теперь жила здесь.

— Дочь моя, как ты?

— Не очень, мама. Тошнота так изнуряет… и этот дом такой неуютный. Мне тут не нравится.

— Придётся потерпеть. И жить здесь какое-то время, пока ты не родишь. Дома тебе будет ещё хуже, магия Блэк будет противиться. Хорошо, что у семьи твоей тёти нашлось это поместье.

— Да терплю, куда деваться. Тилли готовит зелья, они помогают, не так отвратно становится.

— Хорошо. Я к тебе с новостью. Кажется, мы придумали, как решить нашу большую проблему.

— Я слушаю тебя, мама. Что сказали Бельвина и Элладора?

— Этот вопрос сложный, очень сложный. Элладора в страшном гневе, я едва успела остановить её, чтобы она не прокляла тебя. Она всё не забудет историю с её младшей сестрой...

— А Бельвина?

— С Бельвиной намного лучше. Бельвина не такая фанатичная, как тётя, и она знает о родовой магии очень многое. Её муж из такой семьи, где веками занимались исследованиями проклятий. Она сама тебе всё расскажет, как приедет. Будет лучше, если Септимус тоже это услышит.

— Надо написать ему?

— Да, отправь сову. Я открою ему камин в гостиной, а потом перенесу сюда.

— А папа что?

— Твой отец предпочитает увидеть готовый план. Я лишний раз боюсь его беспокоить. Пусть сначала Бельвина всё продумает.

Отец, конечно, был в ярости. И глава рода Блэк, на тот момент это был Арктурус Второй, тоже. Сигнус Второй, старший брат, и его жена Виолетта Булдстроуд тоже был шокированы. Дети Сигнуса, уже взрослые, ничего не знали, от них всё скрыли. Кассиопея и Дорея уже жили своей жизнью, Мариус, сквиб, жил в мире маглов, а поведение Поллукса тоже было на грани отречения (он позволил Дорее неравный брак с Поттером).

Только тётка Бельвина, старшая сестра Арктуруса-первого, отца Седреллы, смогла всех успокоить и предложила решение проблемы. Семья долго думала, но в конце концов согласилась с предложенным вариантом — отсечь Седу от рода, после того как родится её сын, если он выживет. Бельвина забрала племянницу из фамильного особняка Блэк и поселила её в доме, который принадлежал её мужу Герберту Бэрку. Тот не мог его продать и вообще ничего с ним сделать. Дом пустовал и поэтому хозяин разрешил жене делать там, что она хочет.

Так Седрелла поселилась там и жила до самых родов. Мать иногда навещала её, но чаще всего Седа была там одна или с Джоном. Тот тоже не мог постоянно быть с ней в этом доме, потому что магия дома реагировала на волшебника с клеймом и к тому же, они ещё не были женаты. В Нору, где жил Джон со своей матерью, Седрелла пока тоже ехать не могла,по той же причине — тут уже проявила твёрдость Эмили, будущая свекровь Седы. Сёстры Каллидора и Черис, а так же отец и другие родственники Блэк, не приходили. Каллидора была возмущена поведением сестры и сама не желала видеть грешницу, а Черис запретил муж.

Бельвина и Джон Септимус Уизли, через несколько дней после того как Седу поселили в доме Бэрка.

— Как вам, может быть, известно, мой муж Герберт Бэрк — знаток темных проклятий и способов с ними работать. Мы поискали способы и нашли максимально щадящий. Возьмём его принцип за основу и добавим некоторые изменения. Должно помочь.

— Я готов ко всему, лишь бы помочь Седе. Что нужно делать?

— Седреллу нужно будет отсечь от рода. Но сделать это так, чтобы она не пострадала или хотя бы это было минимально. Совсем без расплаты, к сожалению, она не останется — Седа лишится части магических сил. Пока она носит ребёнка, ничего делать нельзя. Никаких ритуалов отсечения, ни свадьбы. Может случиться так, что этот ребёнок не выживет после рождения. Пока же наша задача в том, чтобы вынашивая его, не пострадала Седа и вся наша семья.

Для начала мы сбережём Седреллу. У нас в лавке есть амулеты и обереги, мой Герберт умеет их их делать. Так же мы возьмёмся за вас, Септимус. Вы пройдёте ритуал очищения от грехов рода и тоже всегда будете при себе носить защитный амулет. Полностью проклятие это не снимет, но уменьшит его влияние на ребёнка. Смысл проклятия состоит в том, чтобы род, получивший его, жил и пытался искупить, как через страдания, так и через его преодоление. От того, что предатель крови быстро умрёт, хоть и в мучениях, магии от этого толку никакого.

Обычные маги, то есть без клейма и серьёзных проклятий, живут и радуются. А про́клятые живут, мучаются, пытаются избавиться и тем самым продвигают личный уровень магии, силы на бо́льшую высоту. Не одно открытие в магии было создано в попытке избавиться от проклятий. И многим это удавалось настолько хорошо, что мы, потомки тех магов, с успехом пользуемся этими открытиями. Семья моего мужа веками изучала подобные истории.

Но бывают и побочные эффекты. Вот от них мы и избавим Седу и её наречённого, то есть, вас. И по максимуму обезопасим ребёнка. Он ведь тоже будет являться потомком Блэк, а мы всегда защищаем своё потомство, даже если вынуждены от него отречься. Пока Седрелла носит дитя, она будет жить здесь, в этом доме. Это старое поместье, конфискованное мужем у одного из своих должников, тут много лет никто не жил. Я дам ей необходимые артефакты и зелья, она будет под защитой амулетов и талисманов. Когда родится ребёнок, мы будем смотреть дальше. Если он выживет, мы отсечем Седу от рода Блэк, вы поженитесь и будете жить отдельно от нашей семьи. Если же ребёнок родится мёртвым или умрет в течение трёх недель, тогда мы проведём её очищение — очень тяжёлый ритуал, в результате которого она может стать бесплодна, и тогда она возвращается в семью Блэк. В любом случае, беззаботной и лёгкой жизни у неё уже не будет. Она больше не выйдет замуж и так проживёт под присмотром родителей, а если переживёт их, то под крылом главы рода. Так что вот, мистер Уизли, такие дела. Такова расплата от магии за грехи предков. Вы согласны?

— А разве у меня есть выбор?

— Думаю, что не особо. Если вы действительно любите мою племянницу.

— Очень люблю, поверьте. Но скажите, если ребёнок родится здоровым, мы с Седой поженимся и будем вместе?

— Да. Но у вас не будет никакой поддержки от рода Блэк и её магические силы уменьшатся. Отсечение это предполагает. Мы не перестанем её любить, как нашу родственницу, но общение будет намного меньше. Никаких денег, ценностей, имущества, артефактов из дома Блэк она не получит. Она полностью разделит участь своего супруга. Будете бедны и слабы вы — будет и она. Если вы станете сильнее и богаче, то и ей будет лучше, и вашему ребёнку тоже. Так что вот вам такой путь. В этом и смысл наказания от магии. Вас загонят в тяжёлые условия, но вы должны выжить и обеспечить своей семье нормальную жизнь. Вам будет трудно, но все ваши усилия не пройдут даром. Обычно к 7 колену проклятие покидает род. Но не само собой, конечно. Нужно прилагать усилия. Так что, при правильном отношении к вопросу, проклятие полностью покинет ваш род и ваши потомки будут жить без его груза. Но облегчить жизнь ваших детей и внуков — это исключительно в ваших силах.

— То есть, если считать от Меркулуса, я четвёртое поколение, а наш сын пятое. Значит, и моим внукам тоже придётся расплачиваться?

— Что поделать, придётся. Но как они будут это делать, зависит от вас.

— Хорошо, леди Бэрк, я вас понял.

— Не отчаивайтесь, мистер Уизли. Может быть, в этом и состоит ваше счастье — ведь Седа сама выбрала вас, своим нутром, своей женской сущностью. Видимо, что-то особенное в вас есть, раз дочь рода Блэк встретилась вам на жизненном пути и выбрала вас в качестве мужа и отца ребёнка. Ведь если бы не этот её опрометчивый поступок — а зов плоти это весьма опрометчиво в обоих мирах — вы бы никогда не смогли встретиться. Но у детей, рождённых вопреки всему, интересная судьба. Может, в этом и смысл. Кстати, она первая женщина Блэк за много лет, которая очень быстро зачала, даже вопреки специальным зельям. Это весьма показательно.

— О да, очень вероятно. Я давно люблю Седу, влюбился гораздо раньше, чем она обратила на меня внимание. Но я знал, что ваша семья не допустит такого брака никогда. Поэтому даже и не пытался привлечь её внимание. Если бы она сама на балу не позвала меня...

— Ага! Значит, племянница сама почувствовала, в чем состоит её предназначение — помочь бедному роду изжить проклятие! Воистину, настоящая Блэк. Давно в нашей семье никто не брался за такие амбициозные задачи. Не говоря уж о том, чтобы выбирать себе мужчин по собственному желанию.

— Наверное, так. Другое объяснение придумать сложно.

— Да. Пути магии неисповедимы. И кстати, зря вы считаете семейство Блэк таким грозным. Да, мы богаты и знатны, мы разборчивы в выборе брачных партнёров, мы не приветствуем маглов и не желаем, чтоб им давали много воли — на это у нас есть очень серьёзные причины. И это не наша чистокровная прихоть. Это наша семейная магия. Мы ничего не имеем против общения с простыми магами, небогатыми и не родовитыми. Мы с ними общаемся, ведем дела, дружим. Нам намного более важны деяния, чем длина гобеленов в их мэнорах и количество золота в сейфах. Кое-кого мы и близко к своему порогу не подпустим, несмотря на древность рода и богатство, тех же Малфоев, например... Но в силу некоторых особенностей семейной магии, мы просто не можем позволить себе мезальянсов. Некоторые другие чистокровные рода это могут, Поттеры, например. Но не мы. Просто каждое последующее поколение меньше понимает семейные традиции и попусту повторяет их, не вникая в суть. В вашем случае придётся изучить все эти вещи, понять их и усвоить.

— Хорошо, леди Бэрк. Я понял, что предстоит большая работа. Что конкретно нужно делать?

— Мы будем готовиться к лучшему варианту — если ребёнок родится и выживет. Когда это случится и мы поймём, что он здоров и крепок, только тогда мы проведём ритуал отсечения Седы от рода Блэк. А затем вы примете её в свой род, сделав своей женой. Это довольно сложные ритуалы и весьма недёшевы, но выполнимы. По счастью, у меня есть доступ к таким вещам.

— Что-то для этого нужно? Артефакты, зелья, обряды? Я не очень сведущ в ритуалах магии, но что-то такое мне припоминается.

— Да, разумеется. Ритуал отсечения требует подготовки. Нужны ингредиенты, артефакты, заклинания, родовой алтарь. Эту сторону вопроса я беру на себя. От вас тоже кое-что потребуется, начинать можно уже сейчас.

— Я внимательно слушаю.

— Седе будет нужна новая одежда и другие вещи.

— Для ритуала? Без проблем, я куплю. Или моя матушка сошьёт.

— Нет, вы не поняли. После того как она войдёт в вашу семью как жена, у неё ничего не останется из родительского дома. Все свои вещи, от шпилек и носовых платков до бальных платьев и ночных рубашек, она оставит в доме Блэк и никогда больше к ним не притронется.

— Так её нужно будет полностью одеть?

— Всё верно. Когда мы закончим ритуал отречения от рода, она снимет с себя все одежды и украшения, и вы возьмёте её себе полностью голой. Когда сделаете её своей женой, оденете в то платье, которое купите вы.

И все вещи для ребёнка тоже нужно будет приобрести таким же образом. Даже ткань для них Седа не может купить сейчас, потому что всё, что она имеет, принадлежит роду Блэк, как и она сама. Пусть ваша матушка этим займётся.

— Так она вообще не сможет взять себе ничего, даже просто на память?

— Да. Ничего, что куплено на родительские деньги или подарено родственниками Блэк. Ни одной брошки, ни платочка, ничего. Либо куплено на ваши деньги, либо сама заработает или сошьёт.

— Надо же… кто бы мог подумать…

— Такие вот условия. Время ещё есть, вы можете оба начать к этому готовиться. Она пусть начинает учиться вести хозяйство так, как ведут небогатые волшебники, а вы — зарабатывать деньги и улучшать ваше будущее семейное гнездо.

— Спасибо, что предупредили заранее. А скажите, после отречения она сможет общаться с матерью и сёстрами?

— Может, только не в доме Блэк. Если её сёстры, которые сами уже не Блэк, так как вышли замуж, пригласят её к себе, то тоже можно. Если, конечно, их мужья это позволят. Или на нейтральной территории. Встречи не должны быть частыми. В родительский дом, особняк Блэк, она больше не войдёт, магия дома её не пустит.

— Ясно… Эх, если бы мне это всё знать заранее... Возможно, я бы не поддался бы, когда она меня соблазняла. Ведь связь со мной обрекает её на такую жизнь… Если бы я знал, что причиню ей такие страдания…

— Если бы все знали заранее то, что должны были знать, и поступать только правильно и никак иначе, то человечество не развивалось бы. Ни магическое, ни магловское. Наша жизнь — это развитие, получение опыта. И горького, и хорошего. У каждого свой путь, который нужно пройти с честью. Седрелла, если она действительно Блэк, это выдержит. И вы ей в этом поможете, как любящий муж. Сделайте от себя всё возможное, чтобы она не пожалела о том дне, когда вы впервые оказались наедине, влекомые силой любви.

— Я буду очень стараться, леди Бэрк. Поверьте, для Уизли слово чести не пустой звук. Мы хоть и никогда не были богаты, но на Гриффиндор нас берут не только за рыжий цвет волос.

— Да, о смелости и храбрости ваших братьев я слышала. Мир праху тех, кто сражался против зла.

— Спасибо вам. Седа уже знает обо всём этом — о ритуале и о том, что она останется голой во всех смыслах?

— Нет, я с ней ещё не говорила, решила начать с вас.

— Думаю, она огорчится.

— Поверьте, остаться без платьев и украшений — это мелочь. На это вы уж заработаете.

— Сделаю всё возможное и невозможное, чтоб это была её самая большая проблема.

— Вот и отлично, мистер Джон Септимус Уизли. Да благословит вас Магия.

Спустя полгода и полмесяца, в положенный срок родился мальчик, которого назвали Билиусом. Седрелла тяжело перенесла роды. Бельвина много времени проводила с ней и всячески помогала в течение беременности. Когда у Седы начались схватки, Бельвины не было дома, она ездила с мужем по делам и Джон не смог сразу её найти. Когда смог, Седа уже достаточно измучилась. Бельвина и Джон тут же перенеслись к ней, в тот же дом, где она жила с того самого дня, как семье Блэк рассказали о случившемся. Ребёнка пока отдали матери Джона, до тех пор, пока вопрос с Седреллой не будет решён. Всё равно ей нельзя было его кормить.

Сын Седреллы Аделаиды Блэк и Джона Септимуса Уизли родился крепким и здоровым. И через 21 день, после того как его мать пришла в норму после родов, состоялся ритуал отречения и свадьбы, и молодая семья стала жить в Норе. Молодой супруг внял всему, что сообщила ему тётка жены и делал всё возможное, чтобы быть в министерстве на хорошем счету и зарабатывать достаточно, чтобы семья ни в чём не нуждалась. У него это получилось. С матерью мужа у Седы сложились хорошие отношения. Седа лишилась части волшебной силы, как это всегда случалось при отлучении от рода, но то, что осталось при ней, вполне хватало на нормальную жизнь. Не шикарную, но сносную. Нору привели в порядок и немного расширили — фамильные чары Блэк, оставшиеся у Седы в усечённом виде, всё же справились. Из маленькой комнаты получилась вполне нормальное помещение, чтобы с комфортом там разместиться супругам и новорождённому ребёнку. Седа научилась многому, что должны уметь женщины и сама себе шила платья, а украшения ей по праздникам дарил муж. В общем, хоть было и не так, как Седа привыкла, но со временем жизнь вошла в нормальную колею. Когда Седа полностью восстановилась после родов, они с Джоном как и прежде, стали наслаждаться прелестями любви. Правда, вот, на хорошие противозачаточные зелья, которые стоили очень дорого, денег не хватало и Седа покупала попроще или пыталась варить сама. И через некоторое время плодовитость Уизли вновь победила.

СЕДА И ЧЕРИС, спустя год после свадьбы. Кафе в Косом переулке.

— Седа, я здесь! Здравствуй!

— О, Черис! Привет, дорогая, привет. Рада тебя видеть. Не ожидала, что ты будешь искать со мной встречи. Что-то случилось?

— Да, я долго думала и решилась тебе написать. Как твои дела? Как маленький Билли? Как ты сама? Как жизнь?

— Хорошо дела. Билли растёт, я всё время дома с ним. Эмили помогает. А Джон много работает. Я его только по вечерам и вижу. Но я так думаю, тебя не это интересует. О чем ты хотела поговорить, сестра?

— Я даже не знаю, с чего начать…

— Начни с главного.

— Легко сказать… — Черис покраснела. Из трёх сестёр она была самая робкая и деликатная, несмотря на то, что Седа была младше её.

— О, кажется, я догадалась.

— Седа…

— Ладно, не буду ранить твою тонкую натуру. Один только вопрос, Черис. Ты всё ещё не беременна?

— К сожалению, нет… Мы с Каспером уже почти три года вместе и всё никак… А тебя, я вижу, можно снова поздравить?

— Да, в ноябре мы с Джоном снова станем родителями. Хоть срок ещё небольшой, это уже заметно, по лицу и груди, правда? Или ты это почувствовала магией?

— Да, сестра, это сложно скрыть от тех, кто знал тебя юной и невинной. Ты стала другая.

— О, надо же. И что же ты видишь?

— Ты стала такая… не знаю, как сказать… В общем, ты настоящая женщина. Ты расцвела.

— Интересно! Как же это ты усмотрела.

— Не знаю, сложно объяснить.

— О да. В нашей благочестивой семье такие темы были под запретом.

— Седа…

— Ну что Седа… как вышло, так и вышло. Я ни о чем не жалею. Конечно, жить в деревенской избушке и общаться с крестьянами, после того как выросла в шикарном особняке одного из самых богатых семейств, это не моя самая большая мечта, но зато я там живу как я хочу. А красоту и комфорт навести несложно, если умеешь колдовать.

— Это верно. Как маленький Билли?

— О, великолепно. Здоров и крепок. Недавно научился ходить, так я теперь ни минуты не могу посидеть спокойно. Слава Мерлину, Эмили сегодня дома и я в кои-то веки смогла выбраться.

— Может, вам завести эльфа?

— Ты думаешь, я об этом не думала? Конечно, я бы не отказалась. Но Джон пока не так хорошо зарабатывает.

— Вы нуждаетесь?

— Нет, нет, что ты. На жизнь хватает. Джон очень старается, недавно получил повышение и прибавку к жалованью. Не знаю, насколько он счастлив, но виду не подает. В общем, Джон доволен. Женат на дочери самих Блэков, сын здоров, он сам служит в министерстве, хорошие шансы сделать карьеру. К нему даже относиться стали по-другому, когда узнали о нашей свадьбе. А я… я тоже довольна и ни о чем не жалею.

— Хорошо, что твоя жизнь складывается не так, как боялась матушка.

— Ну, мама, конечно, уже мысленно представила, что мы все повержены проклятием Уизли и скоро умрём в страшных мучениях.

— Как хорошо, что это не так.

— Не так, сестрица, не так. Могло быть и хуже, конечно. Но видимо, магия на нашей стороне.

— Думаю, это тётя Бельвина помогла. Вы с ней видитесь?

— Да, недавно виделись. Мы встречались с ней в том доме, где я жила до отре… до свадьбы. Они с мужем так пока и не решили, что с ним делать. Дом, видимо, серьёзно зачарован, да так, что даже Бэрки не могут понять, как сделать так, чтоб этот дом можно продать.

— И что, ты туда ходишь?

— Бельвина приглашает, ей так удобнее. Нечасто, но бывает. Жить там нельзя, но иногда бывать можно.

— Хорошо, что наша семья от тебя не отказалась.

— Да. Жаль только, что не вся. Папа, например, так ни разу не захотел меня увидеть.

— Разве?

— С мамой мы виделись, она говорила, что папа спрашивал обо мне и внуке. Но встретиться у него не получается. Может, и правда занят, а может, и опасается, что об этом узнают и его репутация пострадает. А может, мама и вовсе хитрит, что он нами интересуется.

— Да, папа у нас не самый общительный человек. Хотя я знаю, что он любит всех нас и желает счастья.

— Ну может и так. Но как мы перестали быть малышками, он перестал это показывать. Живёт в каком-то своём мире…

— Да, тут ты права. Мы с Каллидорой приезжали на праздник Остары. Он вроде и был рад, но как-то не особенно это выражал. Может, у него…

— Ты имеешь ввиду фамильное безумие Блэк?

— Да.

— Может, и так. Надо будет поговорить с мамой об этом.

— Хорошо, я спрошу. Надеюсь, она не оскорбится.

Сестры помолчали, допили чай. Седрелла посмотрела внимательно на Черис и поняла, что та чем-то озабочена не на шутку. И даже опечалена.

— Чер, мне кажется, с тобой что-то не так.

— Что? Ах нет, всё в порядке.

— Позволь тебе не поверить. Я теперь не так часто могу общаться со своей семьёй, но это не значит, что я вас больше не люблю и меня не волнует, что происходит. Может, поделишься?

— Ну… в общем… ладно. Слушай. Ты правильно всё поняла. Дело в том, что у нас до сих пор не получается ребёнка.

— Ты переживаешь, что тебя настигло семейное проклятие Неллы Блэк?

— Да. Я ходила к колдомедикам, они сказали, что я здорова как женщина и нет никаких препятствий. А проклятие хоть и может влиять, есть способы с ним справиться.

— Может, дело в Каспере? Его проверяли?

— Да, его смотрел тот же врач, что и меня, только, хммм… в одежде. Его проверяли только чарами.

— И что, магический осмотр показал, что он здоров?

— Да. И это меня очень беспокоит. Я даже спрашивала матушку, может, нужно прибегнуть к ритуалу плодородия?

— Может, и стоит. Но мама может в этом не разбираться. Ведь она не Блэк по крови, её это не касалось. Каллидора же достаточно быстро родилась, после их свадьбы, да и с нами проблем не было.

— Тогда надо идти к бабушке Урсуле?

— Наверно, придётся , пока она ещё в разуме. Слушай, а такой вопрос. А как часто вы с Каспером… Ну, ты понимаешь…

И тут краска сошла с лица Черис. Седрелле стало понятно, что она попала в больное место.

— Что такое, сестра? Я сказала что-то неприятное?

— Ты угадала. Каспер не часто жалует меня своим вниманием… всего дважды в месяц он приходит ко мне.

— Это очень мало, сестрица. Уж поверь. Мы с Джоном буквально не вылезаем из постели. Ой, прости, что я называю вещи своими именами. Теперь всё понятно.

— Разве в этом может быть дело?

— Ещё как может. Дело в том, что женщина может забеременеть не в любой день, а только в определённый период. И чтобы его поймать, нужно заниматься сама знаешь чем почаще, чем дважды в месяц.

— Откуда ты знаешь? От матушки?

— Если бы… наша мама всю жизнь делала вид, что этой стороны жизни не существует, а дети появляются на свет исключительно по волшебству.

— Седа…. Как ты можешь, это же наша мама.

— Наша мама, как и наш папа, сделали всё, чтобы мы выросли такими вот пуританками. Может, это всё и привело к тому, что я решила распробовать запретный плод до того, как меня выдадут замуж за того, кто был нужен им, а не мне.

— Что ты такое говоришь, Седа…

— Я говорю правду. Неужели ты не знаешь, что с мной случилось?

— Очень кратко. Я ведь в то время была вдали от вас. Когда в семье мужа узнали, что в нашей семье такие перемены, Каспер и его отец велели мне как можно меньше общаться с родителями, а с тобой вообще запретили.

— Надо же! Оказывается, и Краучи у нас тоже очень приличные люди и о том, что бывает между мужчиной и женщиной, они не знают или не хотят знать. Воистину, великие волшебники!! — захихикала Седрелла. — Размножаются исключительно волшебством, а уж никак не через секс.

— Седа… я скоро сгорю от стыда! Перестань!

— Эх, сестрёнка. Кажется, я знаю, в чем твоя проблема. Вот в этом.

— В чём?

— В стыде. И в отсутствии страсти между тобой и мужем. Вы оба холодны. Поэтому у вас нет детей. Может, в этом заключается семейное проклятие женщин Блэк? Они все холодны в постели и не представляют, что можно получить от отношений мужа и жены, помимо детей?

— Я тоже об этом думала… Но не так смело, как ты говоришь.

— Сестрёнка, кажется, я поняла, что тебе нужно.

— Ты думаешь?

— Да. Думаю, тебе нужно узнать, что такое быть женщиной в полном смысле этого слова. И нужно показать это твоему мужу.

— Разве это возможно?

— Ещё как возможно. Было бы желание узнать и не стыдиться.

— Оо… я никогда об этом не думала.

— Так подумай. Самое время. Ты старше меня, ты давно замужем, а толку никакого. Ты несчастна. Так попробуй это исправить. Уверяю тебя, ты не пожалеешь.

— Надо подумать. Это нечто новое для меня. Ты знаешь, я ведь за этим и хотела встретиться с тобой. Я уже давно думаю о чем-то подобном, но мне не с кем это обсудить. Каллидора и мама на редкость не подходящие для этого кандидатуры. А с подругами неудобно. Вот, только с тобой и могу.

— Да. На тему плотской любви, страсти и всего такого я могу разговаривать совершенно свободно и не стесняться этого.

— А откуда вообще узнала про эти вещи?

— Как и все, от старшекурсниц, и ещё из книг. Точнее, от девочек я услышала очень немного и поняла, что не я одна испытываю… в общем, интерес. А потом я нашла несколько книг об этом, в том числе и магловских. Там много чего интересного. Ну а потом мне захотелось опробовать эти знания на практике до того, как меня выдадут замуж за нелюбимого мужчину. Вот так мы с Джоном и оказались вместе.

— А где взять такие книги?

— Они не запрещены. Но вряд ли ты пойдёшь в министерскую библиотеку или Флориш и Блоттс.

— Конечно, я даже думать о таком не посмею.

— Хорошо, сестрица. Я тебе помогу. Я подумаю, где можно достать их и сделаю тебе подарок, у тебя ведь как раз скоро день рождения. Встретимся снова где-нибудь в городе. Ведь твой муж явно против того, чтобы я появлялась в вашем доме.

— Да, лучше, конечно, встретиться вне дома.

— Ну, тогда жди от меня сову ближе к твоему празднику.

— Спасибо, сестрёнка. Ты дала мне надежду.

— Пожалуйста, дорогая. Я рада, что мы провели время не за пустой болтовнёй, а от моей ужасной по меркам аристократии, жизни даже для тебя появился толк.

— Да. Определённо, ты живёшь счастливее меня.

— Не переживай. Скоро и ты сможешь узнать, что такое счастье женщины.

— Дай Мерлин. Всего доброго, Седа, да благословит тебя Магия.

Сестры посидели в кафе ещё и поболтали о разных пустяках, но вскоре распрощались. Седреллу ждал дома годовалый ребёнок, а Черис боялась, что её муж может узнать о встрече с сестрой. Каспер Крауч, как было сказано выше, очень не хотел, что его жена общалась с такой женщиной, которая наплевала на устои чистокровного общества и жила по своему усмотрению.

Но вскоре вышло так, что именно эта встреча стала тем, что принесло счастье и гармонию в чопорное семейство Краучей.

Седрелла, как и обещала, смогла достать интересующие Черис книги. В них было всё, что необходимо знать женщине о сексе, любви, рождении детей и всём том, что помогает обрести гармонию в жизни супругов. Черис получила прекрасный подарок, несколько недель изучала, что там написано, а потом приступила к практике. Конечно, постепенно. Она научилась получать удовольствие сама и стала приучать мужа к тому, что обычно происходит между любящими супругами. Муж очень обрадовался таким переменам и стал бывать в спальне супруги намного чаще. И спустя полгода наступил счастливый день — Черис узнала, что беременна. Это известие осчастливило мужа и его отца, старого лорда Эверарда Крауча. За неё очень была рада мать Лисандра, и старшая сестра Каллидора. Её проблемы с деторождением миновали (её муж был более темпераментный и навещал супругу чаще, хотя сама она относилась к этому как к супружескому долгу), у них уже подрастали два сына, Эдвин и Элджи.

Первые недели беременности дались Черис тяжело, но это мало омрачало её счастье. Когда ей стало полегче, она решила поблагодарить сестру. Она отправила ей сову с приглашением встретиться в лучшем ресторане магической части Лондона. И когда Седа пришла, уже совершенно растолстевшая — до родов оставались считанные недели — то обратила внимание на сияющие счастьем глаза сестры.

— О, Черис, здравствуй, милая. Какие перемены!

— Седрелла, ты права, я совершенно счастлива, и Каспер тоже. Доктора говорят, будет мальчик, сильный и крепкий.

— Ну что ж, поздравляю тебя!

— Спасибо, дорогая. Я должна благодарить тебя.

— Ну что ты, я ведь всего-лишь дала подсказку.

— Да, ты направила меня на нужный путь.

— Видишь, всё просто. Надеюсь, кроме ребёнка, ты получила много чего ещё.

— О да, это невероятно. Я и не знала, что такое возможно.

— Ну и прекрасно. Если бы все женщины это знали с ранних лет, думаю, проблем в семьях было бы меньше.

— Возможно. Из твоих магловских книг я многое вычитала. Недаром в нашем мире их почти не встретишь.

— Ну и глупо. Впрочем, ладно. Запретный плод всегда слаще. Может, в этом и есть смысл, чтобы самой найти этот путь.

— Да, возможно. К счастью лёгких путей не бывает. И вот что. У меня есть для тебя подарок.

— О, спасибо. Что это?

— Сейчас. — Черис взмахнула палочкой и воздухе появился эльф.

— Это тебе, Седрелла. Мой подарок. Я зову её Фиби, но ты можешь дать ей любое имя, какое захочешь.

— Оо, сестрёнка! Спасибо тебе большое. Ты не представляешь, как я давно об этом мечтаю. Билли скоро разнесёт весь дом, а я уже не могу легко за ним поспевать.

— Да, скоро тебе снова предстоят все эти хлопоты с младенцем.

— И тебе тоже.

— Да, я так этого жду… Надеюсь, я справлюсь.

— Конечно, справишься. Только помни, что дети это не только великое счастье, но и довольно серьёзные перемены в жизни. Быть матерью непросто и скоро твоей беззаботной жизни придёт конец.

— Что ты говоришь, сестра!

— Как обычно, я говорю правду. Дети это счастье, но еще и тяжкий труд.

— Я к этому готова. Я так долго ждала своего счастья.

— Ну и прекрасно. Может, тебе и будет легче. У тебя есть куча денег, эльфы и наша матушка. Может, хотя бы ночью ты будешь спать спокойно.

— А что, ты не спишь?

И Седа рассказала сестре о раннем детстве её первенца. Как ей было тяжело и страшно. Бессоные ночи, усталость, беспокойство и прочие прелести жизни молодой матери.

— Да, об этом тоже предпочитают молчать, почему-то. Видимо, считается, что у женщин-магов всё получается само собой, по волшебству. Спору нет, нам гораздо проще, чем маглам. Но далеко не во всём.

— Откуда ты знаешь, как это у маглов?

— Мы живём с ними по соседству. Джон с ними общается. У него и родственники там есть, один из старших братьев сквиб и живёт среди маглов. Вот, через него.

— Седрелла! Ты не перестаёшь меня шокировать!

— Ну здрассьте, приехали на старой телеге! Начинается...

— Ой, ладно. Если вспомнить, что своему счастью я обязана магловским книгам, то я не могу тебя осуждать.

— Вот именно. У маглов можно многому поучиться. Они не такие жуткие и страшные, как думают наши родители.

— Ой, надеюсь, про это никто не узнает.

— Да, о симпатиях к маглам и маглокровкам лучше не говорить. Пусть будет тайной.

— Ага. Скажи, а что тебе у них нравится больше всего?

— Книги. Джон мне приносит их. Он сейчас работает в отделе по контролю над магловскими изобретениями. Чего он только не рассказывает о том, что ему встречается. Конечно, ко многому из этого я и близко не подойду. Но вот книги у них потрясающие. Каких только нет. Если хочешь, могу дать почитать.

— Да, было бы интересно. Но я не могу это делать открыто, ты же понимаешь.

— Разумеется. Давай, раз тебе интересно, это будет нашей маленькой тайной. Я тебе могу присылать в подарок, иногда. Пока не родится малыш, будешь коротать время. Ведь хозяйство у тебя ведут эльфы.

— Да, тут ты права. Теперь и у тебя будет больше свободного времени.

— Да, огромное тебе спасибо за подарок. Фиби!

Эльфа, которая исчезла сразу после того как её показали новой хозяйке, тут же появилась.

— Фиби, теперь ты будешь жить со мной. Меня зовут Седрелла Уизли, я твоя новая хозяйка.

— Фиби очень рада, что у неё теперь есть хозяйка, как у настоящего эльфа. Фиби будет верно служить и заботиться о вашем малыше. Фиби любит маленьких.

— Вот и отлично. Ну что ж, сестра. Наша встреча вновь не пустое занятие. Спасибо тебе большое. Как найду подходящие книги, через эльфа отправлю тебе. А пока — береги себя и малыша.

— Спасибо, милая. Всего тебе наилучшего!

В положенный срок у Черис родился мальчик, наследник рода Крауч, которого назвали Бартемиус. Молодой отец и глава семейства были совершенно счастливы. Через три года в их семье появилась дочь, а через ещё четыре вторая. Бартемиус, первенец семейства, со временем пошёл по стопам отца и деда, поступил на работу в министерство магии и сделал там хорошую карьеру.

В своё время Барти-первый женился на девушке из рода Шафик и в 1961 году у них родился сын, которого тоже назвали Бартемиусом — тот самый Барти Крауч-младший, который стал пожирателем смерти, участвовал в нападении на Лонгботтомов и от которого отец публично отрёкся на суде. К сожалению, брак Бартемиуса-старшего и его жены Эвелин был не такой счастливый, как у его родителей. Пытаясь родить ещё детей, Эвелин начала серьёзно болеть. Несколько выкидышей подточили её здоровье и единственной отрадой для неё стал единственный сын Барти. Насколько много любви дала ему мать, настолько дальше стал от него отец. Очень строгий и серьёзный чиновник, он своего сына либо не замечал, когда тот делал что-то не так, либо удостаивал редкой скупой похвалой. Это привело к тому, что по окончании Хогвартса Барти попал в дурные руки своей кузины Беллы, которая по приказу Воландеморта очаровала молодого неопытного родственника и привела его к тому, что тот стал тайным пожирателем в свои 16 лет. Дальнейшая история известна. Он привёл в дом Лонгботтомов Беллу и братьев Лестрейндж, которые расправились с семейством, за что все четверо попали в Азкабан.

У Седреллы Блэк и Септимуса Уизли родилось 6 детей, все мальчики, но до взрослого возраста дожили только трое: Билиус — бездетный, Дариус (сквиб) и Артур. Семью помогал содержать Дамблдор, который оказался связан клятвой с дедом Артура, Фредериком. Его старшие братья Грегори и Дэйв Уизли, были однокурсниками Дамблдора и разделяли его идеи об общем благе, так же помогали ему устранить режим Гриндевальда. Уилл уехал в Румынию, работать с драконами — это было одно из самых прибыльных занятий, в молодости семью он завести не смог, а когда в зрелом возрасте встретил девушку, незадолго до свадьбы погиб при исполнении. Старший брат Фредерика погиб от руки Гриндевальда незадолго до его низвержения, детей у него не было. Альбус, чувствуя вину, взял на себя заботу о семье Фреда Уизли, у которого было 7 детей, в том числе сын Джон Септимус. Кроме Фреда, самого младшего сына Арчибальда, семья была у дочери Мэрил, у неё родилась единственная дочь Мюриэль. Она вышла замуж за состоятельного волшебника, но детей у них не было. Таким образом, семья Артура Уизли стала её наследниками. Им отошёл дом Мюриэль и некоторая сумма денег, которая помогла решить все проблемы Молли и Артура. Мюриэль знала о семейном проклятии и когда убедилась, что своих детей у неё не будет, она изучила родословную и стала заботиться о памяти предков. Собрала все сведения о ком возможно, составила описание их жизни. Таким образом, память о роде Уизли сохранилась.

Потомки Седреллы, то есть, семья Артура Уизли, смогли избавиться от клейма, но довольно дорогой ценой — род Уизли исчез по мужской линии. Освобождение получили только потомки 7 колена. А вся жизнь Седреллы была положена на попытки хотя бы ослабить проклятье. Хотя первые годы её жизни с Джоном были счастливые — пока не умерли её трое маленьких сыновей. Умерла она в год рождения старшего сына Артура, Уильяма. Её домовой эльф Фиби умерла в тот же год, горюя о своей хозяйке. Чтобы ослабить силу проклятия на старшего внука, которому всегда доставалось сильнее, чем последующим детям, пришлось ей принести себя в жертву. Родился мальчик, Уильям (Билл). И бабке пришлось последние свои силы пустить на ритуал. Уильям меньше всех постадал от родового проклятия, во всяком случае, из всех Уизли он сделал самую лучшую карьеру.

При рождении последующих детей ритуалы ослабления влияния клейма проводились, но теми, кто не имел отношения к роду — обращались к профессиональным ликвидаторам семейных проклятий. Но так как больших денег никогда не было, то звали кого придётся. К тому времени родовая магия и магия крови стали не в почёте в магическом сообществе — там стало слишком много мелко- и маглокровок. Мастеров с трудом удавалось найти на континенте, на это ушли большие средства и огромный риск для Артура потерять работу в министерстве. На Чарли, Перси и Близнецов хватило, на Рона и Джинни уже нет. Позже Молли сама провела ритуал над Роном, но он не имел той силы, что была у Седреллы Блэк или профессионального взломщика проклятий. Магической силы у Рона было мало, меньше, чем у всех остальных братьев. А Джинни, как единственную девочку в семье, проклятие коснулось в меньшей степени. Она была красива, здорова и магическая её сила была вполне нормальной.

После избавления от клейма и проклятия у Рона возросла сила, он стал делать магические игрушки для магазина и неплохо зарабатывать — волшебные шахматы и другие настольные игры. До этого он был продавцом, доставщиком, помощником, счетоводом — его магии не хватало для изобретений. У Джорджа тоже упал уровень магии из-за гибели Фреда. Выезжал он только на том, что близнецы успели изобрести ранее.

Окончательно избавиться от проклятия получилось только в 21 веке, когда родилось следующее поколение — дети Артура и Молли. Так как за дело взялись поздно, род Уизли угас по мужской линии.

У Билла и Флер родилось 2 дочери — Мари-Виктуар и Сарра-Апполин, и после многих ритуалов 1 сын Франсуа Луи, этот мальчик принял на себя род Делакур, потому что наследников мужского пола у Делакуров не было. Он первый сын Уизли не с рыжими волосами.

Чарли так и не женился и детей у него не было. У Перси родилась одна дочь Джоанна и дальше его жена долго не могла забеременеть, хотя очень этого хотела. Получилось только после того как Перси принял на себя род Прюэтт — у них родилось 2 сына-близнеца Брайан и Роберт, как раньше часто бывало у Прюэттов и Уизли, и они прожили долгую благополучную жизнь. Джордж женился на однокурснице Анджелине Джонсон, у них родилась одна дочь Селестина Мэрил, сама Анджелина сделала карьеру в квиддиче. У Рона, женившегося на Лаванде Браун, 2 дочери, Мелисента и Анабелла. У Джинни Уизли 3 детей от Гарри Поттера, сыновья Джеймс Рональд и Альбус Северус и дочь Лили Полумна. Оба их сына были непохожи на Уизли, удались в отца, а девочка была рыжей, как их мама и бабушка Лили.

Артур умер довольно рано. После того как все работы по очищению рода были закончены, он очень ослаб и стал болеть. Несколько лет такой жизни привели к тому, что он понял, что скоро умрёт. Он сам так пожелал, забрать на себя остатки проклятия, чтобы его дети уже были исцелены полностью и прожили лучшую жизнь. Молли прожила много лет, увидела всех своих внуков, Перси забрал её в дом Прюэттов. Сразу как только провели главный ритуал освобождения от проклятия, Уизли получили наследство от тётушки Мюриэль — та умерла в возрасте 108 лет и других наследников у неё не было. Нору продали гоблинам как проклятое место. Гоблины очистили эту землю своими способами, и больше волшебники там никогда не жили. Незадолго до смерти Артура к нему во сне явилась мать Седрелла и сказала, что проклятие снято.