Любовь на «отлично»: новая попытка (гет)

Примечания:

Что ж, первый день челленджа пошëл!

Люмин стояла на приветственной линейке в новом семестре, в новой школе, другой стране... Будто вся еë жизнь обновилась, и девушка пока не знала, хорошо это или плохо.

Люмин знала, что вот-вот еë должны вызвать на сцену, чтобы представить другим ученикам. Дело в том, что девушка приняла участие в программе «Обучение по обмену», в рамках которого поступила в школу в другой стране на один семестр, как раз до летних каникул. И в этот момент девушку почему-то охватило волнение. Задрожали руки и затряслись коленки.

«В чëм дело? — изумилась Люмин. — Так волнуюсь, будто иду на экзамен, хотя с выходом на сцену проблем у меня никогда не было».

Непонятное волнение охватывало все больше и больше. Стараясь сбросить наваждение и справиться с трясущимися коленками, Люмин сосредоточилась на речи ведущего.

— А теперь мы хотим представить вам двух учеников, прибывших в нашу школу из Снежной, одна из которых перешла к нам в соответствии с программой обучения по обмену, — торжественно объявил ведущий.

«О, так нас двое и тоже из Снежной... Интересно будет с этим человеком познакомиться...» — пронеслось в голове Люмин, и она сделала шаг вперëд, приготовившись выходить на сцену.

— Попрошу выйти Люмин и Скарамуччу на сцену! — произнëс следующие слова ведущий, заставляющие двух учеников сдвинуться с места.

«Скарамучча, — в мыслях повторила Люмин. — Знакомое имя, и оно связано не с самыми лучшими воспоминаниями. С этим человеком точно водиться не надо! Хотя, стоп! Глупо судить человека по имени!»

Поднявшись на сцену, девушка повернула голову в сторону, чтобы рассмотреть обладателя имени «Скарамучча». Их глаза встретились. Золотой взгляд Люмин и сине-фиолетовый Скарамуччи.

Когда девушка увидела его лицо, то лишилась дара речи и, не моргая, уставилась на него.

«Это он!» — потрясенно подумала Люмин, у которой даже дыхание перехватило, а шум вокруг словно исчез.

Но в глазах парня не было никаких признаков узнавания. Кажется, он не узнал еë, либо притворился. Хотя чего Люмин удивляться? Такие как он всегда притворяются!

У Люмин было большое желание сказать этому Скарамучче что-нибудь грубое, обидное, ядовитое, чтобы задеть его. Девушка просто ненавидела этого человека! Он принес столько боли! А сейчас даже не узнал еë…

Люмин сделала три глубоких вдоха и почувствовала, что становится легче. Нет, если она ему выскажет что-то, то Скарамучча точно решит, что тогда задел еë, а она хотела быть в его глазах гордой.

* * *

Люмин приехала в эту школу в Ли Юэ из прошлой школы в Снежной. У неë была лучшая подруга Кэ Цин, и в прошлом году она уговорила девушку зарегистрироваться на сайте знакомств. Сначала Люмин отнеслась к этому скептически, ибо писали ей какие-то странные люди, но потом увлеклась, потому что наткнулась на ЕГО анкету.

Его звали Скарамучча, и Люмин, увидев его фотографии, висевшие в профиле, была просто очарована его внешностью. И не только этим, у девушки в груди возникло чувство, что этот человек будто создан именно для неë.

Люмин даже не сомневалась, что ему пишут десятки девчонок, и поэтому боялась, что Скарамучча ей не ответит. Но тем не менее решилась написать и, к удивлению девушки, он ответил почти сразу же. Так у них завязалась бурная переписка.

Люмин, на самом деле, немного боялась общаться с людьми по переписке, потому что часто бывает одностороннее общение, которое выглядит как допрос: один задает вопросы, другой отвечает и не спрашивает в ответ. Но со Скарамуччей все было по-другому: он искренне и активно интересовался ею. У них получилось равноценное общение, было заметно, что интерес взаимный, а не односторонний.

Каждый день Люмин жила от сообщения до сообщения, с нетерпением ждала, когда после школы сможет прийти домой, чтобы пообщаться со Скарамуччей. У них нашлось много общих интересов, создавалось впечатление, что они давно знают друг друга.

Потом обменялись телефонами и стали созваниваться. Переписка с ним была приятной, но голос оказался еще приятнее! Притягивающий, обволакивающий, как будто бархатный… Люмин хотелось слышать его голос постоянно, она была просто опьянена Скарамуччей.

И, конечно, Люмин рассказывала обо всëм Кэ Цин, и, возможно, это было главной еë ошибкой.

Когда общение со Скарамуччей перевалило за два месяца, они договорились встретиться. Перед этим парень попросил фотографию, чтобы заранее представить, как Люмин выглядит. Скарамучча был прав, потому что это нечестно — она его фотографии видела, а он еë — нет.

Но у Люмин тогда был довольно старый телефон, на котором не было фронталки, а задняя камера снимала некачественно. Однако девушка нашла решение: у Кэ Цин был профессиональный фотоаппарат, еë отец работал фотографом, да и она сама хотела последовать по его стопам. Люмин объяснила ей ситуацию, и Кэ Цин сделала ей шикарные снимки — дома, на улице, на природе. Подруга отнеслась к делу с пониманием и устроила настоящую фотосессию!

Качество и красота снимков на профессиональном фотоаппарате потрясали! И, поскольку у Люмин не было компьютера, а у Кэ Цин был, девушка попросила отправить фотографии Скарамучче на электронную почту, на что подруга согласилась и отправила ему снимки накануне их свидания. Люмин до сих пор помнила дату — это был весенний день, двадцатое апреля.

Перед свиданием Люмин, конечно, страшно волновалась. Собиралась несколько часов — приводила волосы в порядок, делала макияж, тщательно подбирала одежду.

Когда девушка подошла к месту, где они со Скарамуччей договорились встретиться, Люмин трясясь от волнения, но в то же время с предвкушением представляла, как они встретятся, как Скарамучча сделает ей комплименты, как они будут идти по улице и болтать.

Однако Скарамучча почему-то опаздывал. Люмин незаметно смотрела по сторонам, стараясь делать это невзначай, чтобы он, в случае чего, не увидел, что девушка с волнением его высматривает. Хотя, возможно, макияж изменил еë до неузнаваемости? Однако ни один парень не всматривался в ее лицо, пытаясь узнать. Скарамуччи не было.

Тогда Люмин решила позвонить ему, чтобы спросить, скоро ли он придет. Но вдруг длинные гудки сменились короткими: Скарамучча почему-то сбросил звонок. Нехорошее подозрение стало закрадываться ей в сердце. Девушка позвонила ему еще несколько раз, но он почему-то сбрасывал звонок.

Тогда она решила написать ему. Пальцами, которые от волнения не попадали на кнопки, она кое-как напечатала сообщение: «Скарамучча, ты идешь?»

«Нет», — получила тогда девушка неожиданный ответ, мир вокруг словно остановился, а еë хрупкий маленький розовый мирок внутри будто рухнул.

«Наверное, я ему не понравилась на фотографиях или в жизни, — поняла Люмин. — Наверное, он пришëл, посмотрел на меня, я ему не понравилась, и он решил не подходить».

Люмин была просто убита. Словно оглушенная, отправилась на остановку, села в автобус и поехала домой. Глаза смотрели в одну точку, но девушка будто ничего не видела. Было настолько плохо, обидно и унизительно, что просто хотелось плакать. Дома она заперлась в комнате и долго ревела. А когда немного успокоилась, залезла на сайт знакомств и обнаружила, что анкета Скарамуччи была удалена. Возможно, он удалил еë, чтобы Люмин не писала ему лишних вопросов.

Сначала у неë возникло подозрение — может, Скарамучча не получил фотографии? Может, Интернет дал сбои?Но этот вариант сразу отпал, ведь Кэ Цин сказала, что на почту пришел отчет о доставке еë письма.

Такого в еë жизни еще никогда не было. Люмин была будто растоптана. Но прошло время, а оно, как известно, лечит. И действительно — у девушки получилось принять произошедшее и не думать об этом унизительном случае.

Но сейчас, спустя больше полугода, она столкнулась со Скарамуччей в другой стране, в новой школе. А он даже не узнал еë…

Люмин поняла: рана еще не зажила, хотя девушка думала, что она и вовсе исчезла. Если бы она действительно всë забыла, то сейчас ей бы не было так обидно.

Эти воспоминания пронеслись перед глазами Люмин за те пару минут, что девушка стояла на сцене, и она даже не заметила, что всë это время пялилась на Скарамуччу. Вот чëрт, теперь все подумают, что она какая-то маньячка.

Хорошо, что в этой школе раздельные классы, а значит, шанс того, что она попадëт с этим Скарамуччей в один класс, равнялся нулю.

Люмин начала спускаться со сцены и краем глаза заметила, что Скарамучча идëт следом за ней, хотя поднимался он с другой стороны. Она предпочла не обращать на него внимания, однако парень вдруг положил руку на еë плечо, делая установку девушки на игнорирование невозможной.

— Эй, красотка, ты всë это время пялилась на меня. Понравился? — с самодовольной ухмылкой поинтересовался Скарамучча.

— Ещë чего, просто... — Люмин запнулась, ведь адекватного оправдания у неë не было, но, к счастью, в голову быстро пришла мысль. — Просто я была удивлена, что мы оба из Снежной.

— А как тебя зовут? — поинтересовался парень.

— Люмин.

У Скарамуччи удивленно расширились глаза, и он на мгновение задумался. Девушке показалось, что ее имя что-то ему напомнило.

— Люмин? — задумчиво переспросил он. — Красивое имя.

— Спасибо.

Кажется, он всë-таки не узнал еë как девушку, к которой весной прошлого учебного года не пришел на свидание. Или узнал, но просто не подал вида? Хотя Люмин не думала, что могла измениться за это время до неузнаваемости. У неë не укладывалось в голове, что она видит Скарамуччу перед собой, и не могла выбрать тактику поведения с ним

Хотя, если честно, у Люмин не было никакого желания с ним общаться, что-то спрашивать и делать вид, что ей он интересен, ей было противно даже просто стоять рядом.

Ситуацию спасла Нин Гуан, еë новая классная руководительница, что подошла к Люмин и позвала еë к одноклассницам, с которыми девушке предстоит учиться весь семестр.

Люмин даже рассмотреть всех не успела, как перед ней появилась темноволосая девушка, волосы которой были собраны в два хвостика.

— А ты что, знаешь Скарамуччу? — сразу с распроссами накинулась на неë незнакомка.

— Ну, как сказать… — задумалась Люмин, не зная, что ответить. — Немного. А что?

— Просто интересно… Я увидела, что вы общаетесь… Кстати, меня зовут Мона. Мы могли бы быть подругами, — девушка мило улыбнулась и протянула Люмин руку.

— Люмин, — она пожала ладонь Моны в знак приветствия и согласия на дружбу.

— Вот и отлично! А раз ты немного знаешь Скарамуччу, то расскажешь мне о нëм? Познакомишь? — с горящими глазами распрашивала Мона.

«Кажется, он ей нравится, — определила Люмин. — Знала бы она, что он за человек…»

Но Люмин не хотела разговаривать о Скарамучче и поэтому сказала Моне:

— Давай пойдëм в класс, наши уже ушли, — как бы невзначай заметила Люмин, и у нее, к счастью, удалось переключить внимание Моны.

Люмин казалось, что Мона к ней прилипла только из-за того, что она пообщалась и «немного» знает Скарамуччу. Из-за неудачного опыта в дружбе девушка всë время подозревала каждого, кто хочет с ней общаться, что этот человек хочет еë подставить, получить выгоду или просто пошутить. Она перестала доверять людям. И всë из-за Кэ Цин...

Мама Кэ Цин работала в школе, из которой «сбежала» Люмин, завучем. И из-за этого к еë дочери было привелегированное отношение как со стороны одноклассников, так и со стороны учителей.

Таким образом, Кэ Цин была местной звездой. Одноклассники старались во всем ей угодить, пытались подружиться.

Люмин же не надо было угождать Кэ Цин, ведь они и так были лучшими подругами. И поскольку она была подругой «звезды», с ней автоматически тоже считались все одноклассники. Хотя даже и без этого Люмин была общительной, веселой, участвовала во всех школьных мероприятиях. Хотя Кэ Цин начало часто «заносить». В некоторых моментах она вела себя слишком высокомерно и некрасиво.

Но в прошлом семестре еë жизнь перевернулась с ног на голову, из-за чего она и решилась на учëбу в другой стране.

Теплым осенним вечером подруги гуляли и обсуждали мальчишек. В параллельном классе учился парень по имени Тарталья — он был наглым, дерзким, но почему-то все девчонки вешались на него, как гирлянды на елку. А вот Люмин этот Тарталья никогда не нравился. Как хорошо, что в начале этого года он ушëл из их школы. Только вот Кэ Цин была совсем этому не рада, ведь она даже не знала, куда перешëл Тарталья.

— Не понимаю, чего все девчонки в нем находят, — искренне восхитилась этой глупости Люмин. — Какой-то он наглый.

— Ты действительно ничего не понимаешь! — внезапно взвилась Кэ Цин. — Он не наглый! Он классный!

Сразу было понятно, что Кэ Цин он тоже нравился. Люмин всë понимала — любовь зла, полюбишь и козла и все дела, но не собиралась соглашаться с подругой, что этот петух «классный».

— А чего в нем классного? — заспорила девушка. — Он перецеловался уже со всеми девчонками в школе, может себе позволить подойти к любой и обнять ее…

— Да что ты вообще понимаешь в парнях?! — перебила еë Кэ Цин. — Это круто! Он настоящий мужик!

— Он не мужик, а бабник какой-то! Он ведëт себя слишком развязно.

— Ты бы лучше молчала. Если мне не изменяет память, несколько месяцев назад ты уже нашла одного «принца» по имени Скарамучча, который даже не пришел с тобой на встречу.

Подруга ранила в самое больное место. Она прекрасно знала, как Люмин переживала из-за ситуации со Скарамуччей. За эту выходку девушка решила отплатить, поэтому произнесла:

— Ну, я хоть с каким-то «принцем» общалась, а ты даже такого себе не можешь найти. Всë по Тарталье сохнешь, который никогда на тебя внимания не обратит.

— Что?! — презрительно прошипела Кэ Цин. — Ты допустила ошибку, сказав это! — после этих слов девушка резко развернулась и ушла

Люмин думала, что подруга перебесится, и затем всë будет как раньше. Но тогда она даже не подозревала, чем обернется их конфликт.

На следующий день Люмин как обычно пришла в школу и, направляясь к их с Кэ Цин парте, по пути поздоровалась со всеми, но никто ей не ответил, хотя все всегда здоровались с ней.

Люмин снова повторила «привет», но на нее никто не обратил внимание, будто она вдруг стала невидимкой. Девушка отыскала взглядом Кэ Цин, что самодовольно улыбалась.

Она насмехалась над ней, значит, до сих пор обижается, поэтому Люмин в задумчивости развернулась и села за другую парту.

В столовой, купив себе обед, девушка направилась к столу, где сидели еë одноклассники. Однако стоило ей опуститься на стул, девчонки, не сговариваясь, встали и ушли за другой столик. Люмин осталась одна за всем столом, хотя остальные столы были забиты людьми.

Одноклассники игнорировали еë и смеялись за спиной, и Люмин стало ясно, что это дело рук Кэ Цин. На предпоследнем уроке у них было «окно», поскольку учителю срочно надо было уехать, поэтому весь класс спустился вниз, чтобы дождаться следующего занятия.

И опять повторилась ситуация, как в столовой: стоило Люмин сесть на скамейку, одноклассники тут же встали, пока Кэ Цин улыбалась.

— Может, хватит уже?! — едва сдерживая эмоции, возмутилась Люмин на Кэ Цин. — Зачем ты настроила всех против меня?

— А потому что ты неудачница, — с улыбкой ответила девушка. — И теперь все будут называть тебя именно так. Неудачница!

Люмин обомлела, не зная, что ответить. И вдруг Кэ Цин подошла к ней и вытерла кроссовок об юбку девушки.

— Неудачница! Лохушка! — послышались голоса одноклассников со всех сторон. — Дурëха! Ты никому не нужна!

Ком подступил к горлу Люмин. Слëзы душили, а перед глазами стало мутно.

— Ты сама такая! — закричала она в ярости, затем бросилась на Кэ Цин и ударила еë по щеке.

Но вдруг все остальные одноклассники накинулись на Люмин и, следуя примеру Кэ Цин, начали вытирать свою обувь об одежду девушки

Люмин не выдержала: расплакалась и выбежала из школы под ядовитый смех одноклассников. Она не понимала, за что с ней обращались так жестоко, они с Кэ Цин ведь поссорились из-за такой ерунды! Поспорили из-за разных взглядов на парней! Девушка не могла поверить в происходящее.

Кэ Цин не составило особого труда настроить всех против Люмин, ведь она авторитет. Наверняка и сами одноклассники получали удовольствие от чьего-то унижения.

Люмин оказалась в первом попавшемся дворе и присела на скамейку на детской площадке, чтобы выплакаться, ибо маме она пока ничего говорить не хотела.

Она просто сидела на скамейке и плакала, как вдруг услышала жалобное мяуканье. Маленький, пушистый котëнок лежал в кустах, запутавшись лапками в стеблях травы. Его, кажется, кто-то выкинул.

— Ты тоже один… — прошептала Люмин, глядя в испуганные глазки котëнка, которые напомнили девушке о еë собственной безнадëжной ситуации. — Не волнуйся, теперь ты не один. У тебя есть я, а у меня есть ты.

Люмин медленно протянула руку, и маленькая лапка котëнка осторожно прикоснулась к ее пальцам. Люмин почувствовала внезапную связь, словно они обменялись обещаниями помощи и защиты.

Она освободила его от травы и подобрала, аккуратно прижимая к груди. Котëнок был таким легким и хрупким, словно маленький пушистый шарик. Люмин понимала, что он нуждался в заботе и ласке, так же, как и она сама.

Быстро идя по улицам, направляясь домой, она ощутила, как котенок начал крепче прижиматься к ней, словно искал утешения и защиты.

Люмин поселила котенка в мягкой корзинке, постелив внутри мягкое старое одеяло. Он начал довольно мурлыкать, почувствовав тепло. Люмин улыбнулась, чувствуя себя крайне счастливой, что смогла принести радость и тепло кому-то.

Она взяла его в руки и внимательно посмотрела. Это была девочка. В это время кошечка от негодования впилась в еë кожу коготками.

— С характером, — усмехнулась Люмин, глядя котëнку в глаза. — Назову тебя Царапка, идеально подходит!

Затем Люмин направилась на кухню чтобы приготовить своему новому пушистому другу поесть. Она согрела молоко и налила его в небольшую миску. Царапка подошла к еде, облизываясь, и начала лакать молочко шершавым язычком.

— Ты-то точно меня не предашь, не то, что некоторые люди… — прошептала Люмин, наблюдая, как котëнок ест.

Когда Царапка поела, Люмин аккуратно взяла ее и перенесла в еë новый домик — ту самую корзинку, которую девушка поставила в своей комнате около кровати.

Конечно, мама сначала отнеслась к «находке» дочери негативно, но Люмин на этой почве устроила истерику, что никуда она Царапку отдать не позволит.

— Это мой новый друг, а друзей не отдают, не выкидывают и не предают! — твëрдо заявила тогда Люмин, нахмурившись и нежно прижав кошечку к груди.

К счастью, мама успокоилась и разрешила оставить котëнка. Однако в школе в следующие дни становилось всë ещë хуже. Над Люмин начала насмехаться и параллель. Они не понимали, что поступали плохо, им было всë равно, им просто нравилось унижать человека, и каждый считал своим долгом сказать Люмин что-то обидное, когда она просто шла по коридору.

Подростки — словно торнадо, неуправляемая разрушительная стихия. Если они решат кого-то задавить, то это с легкостью получится. И у них получилось.

Люмин не знала, как жить и и даже начала резать себе руки. Она не хотела умирать, но своими действиями стремилась показать, насколько ей больно душевно. Она надеялась, что одноклассники поймут свою неправоту, но этого не происходило. К счастью, Царапка всегда оказывалась рядом и не давала своей хозяйке наделать глупостей.

Тогда Люмин рассказала обо всëм маме, и она приняла решение перевести дочь в другую школу. Однако учебные заведения не принимали учащихся посреди года, и девушка вместе со своей мамой приняла непростое решение — по программе «Обучение по обмену» отправиться на полгода учиться в другую страну, а уже летом перейти в другую школу в родном городе.

Люмин больше не хотела доверять людям. Ни парням, ни девушкам. Один парень, по имени Скарамучча, которого она полюбила, унизил еë, не придя на их свидание, а одна девушка, по имени Кэ Цин, что она считала своей лучшей подругой, унизила еë, начав буллинг над ней. Эти двое подростков заставили девушку разочароваться во всех людях.

Люмин, вспоминая это, несколько раз глубоко вздохнула и, когда успокоилась, стала думать о произошедшем.

Итак, что она имела? Скарамучча пришел учиться в эту школу, видимо, переехав в Ли Юэ. Скарамучча — человек, который в прошлом году унизил еë, а сейчас даже не узнал. Когда девушка думала о нем, внутри все начинало закипать от ненависти.

Она поняла, что не хочет учиться с ним в одной школе, пересекаться с ним и тем более разговаривать. Полгода назад Скарамучча пробудил в девушке чувства, которых она раньше никогда не испытывала. До знакомства с ним ни разу не было такого, чтобы Люмин жила от сообщения до сообщения. От каждого его письма веяло теплотой, чем-то родным и уютным. Он говорил, что тоже с нетерпением ждет еë сообщений… Он говорил, что искал такую, как она, и что переписка с ней заставляет его сердце учащенно биться…

Все те нежные чувства, которые Люмин к нему испытывала, вывернулись наизнанку и превратились в противоположные. Если раньше она была им очарована, то теперь он стал ей противен.

И теперь на протяжении целого семестра Люмин будет видеть человека, который пробудил в ней чувства, а затем их растоптал. Девушка вспомнила фиолетовые глаза Скарамуччи. Когда она рассматривала его фотографии на сайте знакомств, думала, что он сделал их такими через фотошоп, но они на самом деле у него такие…

Люмин встряхнула головой, понимая, что думает совсем не о том, тем более рядом идущая Мона всë это время без умолку болтала, и как-то было невежливо не слушать собеседницу, которой она, правда, еще не до конца доверяла. Люмин решила чëтко: Скарамуччу она будет игнорировать, а к одноклассницам относиться с осторожностью.

Может быть, даже и лучше, что он еë не узнал. Иначе вдруг бы ещë начал насмехаться над еë наивностью… А в новой школе насмешки ей не нужны. Новая школа — новая жизнь, и здесь никто не должен узнать об издевательствах в прошлой школе...

— Вы же видели эту девчонку, которая приехала к нам на семестр по обмену? Еë ещë на сцену вызывали! — с каким-то восхищением спросил рыжеволосый парень.

— Чайльд, мы все были там, мы же не слепые, — усмехнулся парень с нежно-голубыми волосами — Дотторе. — Ну видели мы еë, и что дальше?

— Красивая, — задумчиво проговорил Чайльд. — Она, кстати, училась в моей прошлой школе, в параллели. Может, замутить с ней? Как думаете?

— А смысл? Она приехала к нам на один семестр, — скептически подняв бровь, спросил паренëк с темными волосами и передними бирюзовыми прядками.

— Так, может, она решит остаться? — усмехнулся рыжеволосый. — Сяо, ты что, забыл, что в прошлом семестре я к вам тоже по обмену приехал, а в итоге, мне у вас понравилось, и я остался.

— Бесполезно, — вдруг подал голос Скарамучча, разместившийся в одиночке за последней партой. — Она какая-то вредная и нелюдимая. Так что можешь даже не пробовать.

— Эй, новенький, ты бросаешь мне вызов? Давай поспорим, что я замучу с этой Люмин? — с вызовом спросил Чайльд.

— Мне всë равно, я просто сказал своë мнение, — Скарамучча не хотел участвовать в этих глупостях. — Я не хочу спорить.

— А я хочу! — вдруг заявил Дотторе. — Спорим, ты не сможешь замутить с Люмин за месяц? На три косаря?

— Без проблем! Она упадет от восторга, как только увидит меня, а я возьму и признаюсь ей сразу в любви! Жди, Дотторе, в этом месяце Люмин будет моей девушкой!

* * *

— Люмин, не хочешь прогуляться после школы со мной и другими девчонками? — предложила Мона после второго урока. — Ты вроде со всеми неплохо подружилась.

Как Люмин поняла, Мона была авторитетом и старостой класса, в который она попала, с ней все считались. И то, что такая «звезда» вдруг решила подружиться с ней, новенькой из другой стороны, очень сильно настораживало Люмин. Однако за Моной она не замечала ничего плохого, а потому причин избегать еë тоже не могла найти.

— Я же недавно переехала, мне нужно вещи разобрать дома. Так что как-нибудь в другой раз, хорошо? — вежливо отказалась Люмин.

— А давай я пойду и помогу тебе, а потом мы пойдем гулять? — вдруг предложила еë новая знакомая, а Люмин пожала плечами, а затем кивнула. Ну раз предлагают помощь, так чего отказываться?

— Кстати, Люмин, — продолжила беседу Мона. — У меня плохая новость. Сегодня мы дежурим в столовой, так что после того, как мы поедим, нужно будет остаться, протереть столы, стулья там задвинуть.

— Не сказала бы, что это плохая новость, — опять пожала плечами Люмин. — Ну надо, значит, надо.

— Фи, это же так немодно для девочек! Убираться в столовой за всеми! — возмутилась девушка. — Но ничего не поделаешь, классуха заставляет.

Когда весь их женский класс поел, Мона и Люмин взяли тряпки и начали вытирать со столов, но вдруг в столовую вошла троица — Скарамучча, Дотторе и Чайльд. Люмин, как только увидела последнего, чуть в обморок не грохнулась, а Мона почему-то сразу бросила тряпку на стол.

— Чайльд?! — воскликнула Люмин. — Ты откуда тут?

Какого бы мнения она не была о Тарталье, было приятно встретить кого-то из своей прошлой школы. Тем более, рыжеволосый не знал про издевательства — он перевëлся из их школы еще до начала этого учебного года.

— Привет-привет! А ты прикинь, я еще в первом семестре перешëл сюда тоже по обмену, но решил остаться! — торжественно объявил он, а затем осмотрел девушек. — А чего это вы тут делаете?

— Да вот, Люмин столы вытирает, — кокетливо ответила Мона скорее Скарамучче, хотя вопрос задал вовсе и не он.

— А ты? — удивленно уточнил Дотторе.

— Я — нет! — категорично ответила она. — Я просто Люмин жду. Знаете ли, мы с ней очень подружились!

— А почему тогда возле тебя лежит тряпка? — усмехнулся Тарталья.

— Отвалите! — поморщилась Мона и поспешила сменить тему. — Сейчас сюда математик приходил, только что ушел.

— А зачем приходил? — поинтересовался Скарамучча, решив вступить в диалог, однако на Мону он не смотрел, он наблюдал, как Люмин продолжала вытирать столы и относит стаканы.

— Брал еду своим собакам, — ответила Мона, послав Скарамучче томный взгляд. — По-моему, он просто на них помешался!

— Ну, у всех свои увлечения, — подметил Дотторе, пожав плечами.

— Да это не увлечение, а помешательсво! — стояла на своем Мона. — По-моему, у него даже жены нет! Какой нормальной женщине захочется выйти замуж за такого странного человека?

— А может, он просто еще не встретил ту женщину, которая ему понравилась бы? — предположил Скарамучча.

— А ты? Встретил такую? — настороженно и аккуратно поинтересовалась Мона. — Любовь — это так прекрасно...

— Я не встречал в своей жизни девушку, ради которой был бы готов на все… — ответил Скарамучча, даже не задумываясь.- Я еще ни с одной не почувствовал, что эта девушка — моя судьба.

Люмин, услышав реплику, застыла с пустым стаканом в руках. Эти слова прозвучали для неë как гром среди ясного неба.

«Это он никогда не встречал девушку, которая ему понравилась бы?! Это он ничего не чувствовал?! — мысленно возмущалась девушка. — А кто полгода назад писал мне на сайте знакомств, что еще не встречал такую, как я? Кто писал, что давно хотел встретить такую, как я!?»

Вдруг Люмин услышала звон разбитого стекла, а в руке режащую боль.

— Люмин! — испуганно закричали все ребята.

Девушка посмотрела вниз — на полу валялись осколки, а рука была в крови. Видимо, она настолько сильно сжала стакан, что он лопнул.

Люмин тут же опустилась на корточки и хотела было начать собирать осколки, как еë запястья накрыли две мужские руки. Подняв взгляд, она встретилась с глазами Скарамуччи и Чайльда, а именно они сейчас сидели перед ней.

— Не нужно! — одновременно выкрикнули ребята, пока Люмин продолжала недоумевать.

— Тебе нужно обработать и перевязать руку, — чуть спокойнее пояснил Скарамучча. — Дай мне посмотреть.

— Не стоит, — вдруг достаточно грубо ответила Люмин и встала. — Всë нормально.

— Тогда я соберу осколки.

— Спасибо, — растерянно поблагодарила девушка.

Краем глаза Люмин заметила, что Мона пристально смотрела на них. На ее лице читалось недовольство. Кажется, ей стало неприятно, что Скарамучча проявил к ней интерес.

— Я помогу тебе отнести стаканы? — Скарамучча кивнул в сторону подноса.

— Помоги мне! — оживилась Мона. — Мне тоже надо отнести стаканы!

— Так ты же тут не убираешь, — заметил Дотторе, с весельем наблюдая за развернувшейся картиной, и ухмыльнулся.

— Слушай, Дотторе, молчал бы, твои комментарии не уместны! — прошипела девушка в ответ.

Люмин растерянно стояла среди всей этой компании и смотрела, как Скарамучча относит стаканы. Она не хотела с ним общаться, но не могла сбежать прямо сейчас. Однако Чайльд, к удивлению, в этот раз оказался полезным, ведь сказал:

— Давай я отведу тебя в медпункт, руку действительно нужно перевязать, — на это предложение Люмин тут же закивала головой и направилась к выходу из столовой.

Однако чья-то рука вдруг схватила еë за локоть, останавливая, — это была Мона.

— Что-то я не поняла, а почему Скарамучча вдруг именно тебе помогает, а не мне? — негодовала Мона.

Хоть Скарамучча был Люмин безразличен, это претензии от Моны были неприятными, поэтому она возмутилась:

— А почему он не должен помогать? Он просто захотел помочь, и, как подметил Дотторе, ты же тут не убираешься, а просто ждëшь меня.

— Ладно… — процедила «подруга» в ответ, после отпустив руку девушки.

А Люмин и не собиралась перед ней оправдываться или что-то объяснять. Как поняла девушка, Мона очень капризная и привыкла получать все, что хочет. Но если она думает, что Люмин будет к ней подлизываться, то она ошибается!

Пока в медпункте Люмин обрабатывали руку, Чайльд сидел на скамейке в коридоре снаружи. И как только девушка показалась из-за двери, сразу же встал.

— Спасибо, что сходил со мной, — искренне поблагодарила девушка.

— Ну как же я мог не помочь такой красивой девушке? — соблазнительно пролепетал Тарталья.

— Эй, если ты думаешь, что я попадусь на твои уловки, то ты ошибаешься! — усмехнулась Люмин. — Со мной не надо заигрывать ради развлечения, как с другими девчонками.

— А я и не развлекаюсь, — Чайльд вдруг стал серьёзным. — Я даже не знаю, как сказать... Это будет очень неожиданно, — Тарталья отвëл взгляд, будто бы смущаясь. — Дело в том, что я люблю тебя, Люмин.

— А? — девушка не поверила своим ушам. Кажется, Чайльд совсем не изменился и не повзрослел. Он всë такой же бабник.

— Я знаю, о чëм ты думаешь. Ты наверняка думаешь, что я до сих пор целуюсь и обнимаюсь со всеми девушками подряд, но это не так. На самом деле, ты мне нравилась ещë в прошлой школе, и я хотел заставить тебя ревновать, но я для тебя будто бы не существовал. Наоборот, я своими действиями испортил впечатление о себе. Но сейчас всë по-другому. Я решил искренне признаться тебе в своих чувствах. Я люблю тебя. Давай встречаться?

Слова Чайльда свалились на Люмин, как снег на голову. Ну ещë этого признания в любви ей не хватало. Нет, конечно, ей было приятно, что кто-то еë любит, но от Чайльда это слышать было странно. Да и не хотела доверять она парням после того, как один такой индивидум разбил ей сердце.

— Чайльд, прости, но нет. Я ценю, что ты решил признаться мне в своих чувствах, но это не взаимно… — девушка отвела взгляд в сторону, ибо ей было немного неудобно. — Не буду лгать, просто… Я не могу быть уверенной, что ты не бросишь меня через пару дней.

— Я тоже не могу тебе ничего обещать, Люмин, но мы могли бы хотя бы попробовать? Расстаться всегда можно, — пожал плечами Тарталья, глядя на неë с надеждой.

— Что значит «попробовать»? Отношения — это тебе не шутка и не игра. Может быть, для тебя это в пределах нормы, но я не могу начать встречаться и потом расстаться, чтобы просто «попробовать». Прости.

— Зануда, — вдруг выдал Чайльд, кажется, он был слегка раздражен. — Чем я тебе противен? Я же красивый и весëлый. Да и у меня отец директор этой школы, ты знаешь?

— Не нужно себя рекламировать! — огрызнулась Люмин и обернулась, чтобы уйти. — Мне пора.

«Меня отшила девушка, — пронеслось в мыслях у Чайльда. Этот факт никак не укладывался в его голове, ведь такое с ним случалось впервые. — Может, сказать ей правду, что это всë из-за спора? Может, она согласится мне помочь?»

— Люмин, стой! — он побежал вслед за ней, а девушка остановилась, чтобы узнать, чего он хочет. — Признаюсь, кое в чем ты права. Я бы бросил тебя через месяц. Дело в том, что… Я поспорил с Дотторе на тебя.

— Что значит «поспорил на меня»?! — возмутилась Люмин, чувствуя, что внутри начинает закипать.

— Мы поспорили, что я смогу тебя завоевать за месяц. Ты можешь не встречаться со мной по-настоящему, но ты могла бы помочь мне и стать моей девушкой понарошку?

— Ты что, совсем дурак?! — Люмин тяжело дышала от злости. — Для вас что, девушки — игрушки, на которых можно спорить?! Какой же ты всë-таки идиот!

Не став больше ничего слушать, Люмин пошла на следующий урок, мысленно оскорбляя Чайльда всеми возможными словами.

«Я уже радовалась, но еще раз порадуюсь. Как же хорошо, что в этой школе раздельные классы! На уроках мне не приходится видеть ни Скарамуччу, ни этого Чайльда, хоть когда-то от этих мальчишек отдохнуть можно».

После уроков, как и договаривались, Люмин с Моной пошла домой, чтобы разобрать вещи. Хотя еë новая знакомая мало чем помогала — она увлеклась играми с Царапкой.

— Почему ты привезла свою кошку с собой? — поинтересовалась Мона. — Ты же через полгода уедешь.

— Я еë спасла ещë совсем маленьким котëнком, — пояснила Люмин, улыбаясь и разбирая коробку с тетрадями и блокнотами. — Царапка очень привязана ко мне, как и я к ней, поэтому она всегда со мной. Ой, — Люмин вытащила из коробки блокнот с цветочками. — А как тут мой личный дневник оказался, хах? Надо будет выкинуть его, но сначала уберу коробки.

Девушка на несколько минут вышла из комнаты, чтобы сложить коробки в пакет, а после выкинуть на мусорку. Когда вернулась, Люмин подошла к Моне и своей кошке, с умилением рассматривая последнюю. Царапка, увидев, что хозяйка свободна, тут же запрыгнула к ней на колени и начала тереться головой о руку и мурлыкать.

— Что ты, подружилась с Моной? — обратилась Люмин к кошке, улыбаясь.

— Мрр? — Царапка посмотрела на Люмин и перепрыгнула с еë коленей на колени Моны.

— Кажется, ты ей понравилась, Мон, — рассмеялась Люмин. — Она не доверяет людям после того, как еë бросили, но ты еë приласкала, теперь она и с тобой будет нежиться.

— У тебя очень милая кошечка, — кивнула головой Мона, потрепав Царапку за ушком. — Ты разобрала вещи?

— Ага, можем пойти гулять. А, еще кое-что. Я хотела отдать запасные ключи соседке, на тот случай, если свои потеряю. В квартире напротив живëт такая милая бабушка! — умилилась Люмин и встала с пола. — Пойдëм.

* * *

На следующий день Люмин приходилось избегать не только Скарамуччу, но и Чайльда. К счастью, это было несложно: после вчерашней прогулки с Моной и другими одноклассницами все Люмин считали «за свою». Блондинка была рада, понимая, что не все подростки такие, как в еë прошлой школе, могут быть и вполне нормальные, как здесь.

Но случилось что-то странное: на последнем уроке в класс зашëл директор и вызвал Люмин после уроков в свой кабинет.

«Что я успела натворить? — первый вопрос, возникший в голове Люмин. — Ничего, я прилично вела себя всю неделю. Да наверняка опять какую-то информацию собирает. Бояться нечего».

Поэтому девушка, попрощавшись с одноклассницами, в неуверенности постояла около минуты в коридоре и направилась на первый этаж в кабинет директора.

Однако в проëме двери, ведущей на лестницу, девушка с кем-то столкнулась и чуть не упала. Однако парень, с которым она столкнулась, схватил еë за талию, не давая упасть. Это был Скарамучча.

— Осторожнее, — пробормотал он.

— Прости, — пискнула Люмин и рванула в сторону лестницы, чтобы поскорее убежать, но Скарамучча вдруг схватил еë за руку.

— Стой, — строго сказал он, но затем его тон смягчился. — Я спросить хотел. Почему ты постоянно меня избегаешь? У меня ощущение, что ты не хочешь со мной общаться. В чëм дело? Ты обиделась на то, что я сказал тебе на приветственной линейке?

— Нет, тебе показалось, — Люмин нервно хихикнула, его вопрос застал еë врасплох. Ну и чего он прицепился? Девушке надо было срочно сменить тему, поэтому она спросила: — А почему ты перешел в эту школу? Переехал из Снежной? Ты вроде бы не по обмену, как я.

— Так получилось по семейным обстоятельствам, — с тяжелым вздохом ответил Скарамучча, отведя взгляд в сторону. — Мне удобней жить в этой стране.

Было заметно, что Скарамуччу что-то тревожит, и это заинтересовало Люмин, поэтому она решила копнуть глубже.

— А почему тебе удобнее? — спросила она, глядя на него снизу вверх, потому что он был выше.

— Тебе действительно хочется знать? — устало поинтересовался он.

— Да, — твердо ответила Люмин.

Скарамучча молчал. Было видно, что он собирается с мыслями. Через несколько секунд напряженных раздумий он произнëс:

— Только пообещай, что никому не скажешь, — на эту просьбу Люмин закивала головой.

— Весной в моей семье случилось несчастье. Папа с мамой ехали в машине, и в них врезался грузовик… После этого они оба стали инвалидами. Теперь родители сидят дома, у них надомная работа, потому что они не могут передвигаться… Они постоянно лечатся… В этом году мы решили переехать сюда, потому что здесь находится хорошая больница и медицина здесь лучше. Первое время морально было очень тяжело, я перестал со всеми общаться…

Люмин онемела от его слов, они глубоко потрясли еë. Весной? Перестал со всеми общаться? В голове что-то щëлкнуло, и она спросила дрожащим голосом:

— А когда это случилось?

— Двадцатого апреля, — хмуро ответил Скарамучча, его глаза были глубоко печальными.

«Это был день нашего свидания, — щëлкнуло в голове у Люмин. — Вот почему он не пришëл! У него случилась трагедия, а я думала, что он просто решил прикольнуться надо мной…»

В этот момент Люмин почувствовала себя такой дурой. Она ненавидела его ни за что. Избегала просто так. Проклинала невинного человека.

— Я никому не скажу, — твердо пообещала Люмин, чувствуя, что не могла уже находиться рядом, ей срочно надо было побыть одной и переварить всë услышанное. — Прости, мне пора, меня вызывал директор.

— Стой, — снова остановил еë Скарамучча. — Спасибо, что выслушала. Я никому об этом не рассказывал… Мне стало легче.

— А, да без проблем, обращайся, — растерянным голосом пробормотала Люмин и снова чуть не упала, в этот раз со ступеньки лестницы, на что Скарамучча рассмеялся.

— Какая же ты неуклюжая! — выдал он, а Люмин в возмущении на него посмотрела. — Милашка.

После он скрылся за дверью, оставляя Люмин с совершенно красными щеками. Она чувствовала, что плывëт. Но быстро пришла в себя, ей же нужно к директору!

— Добрый день, — произнесла Люмин, входя в кабинет директора, но тот смотрел на неë строго и мрачно. Неужели она и правда успела что-то натворить? — Что-то случилось?

— Нет, просто возникло недоразумение. Садись, — мужчина указал на кресло напротив неë, куда Люмин и опустилась с бешено бьющимся сердцем.

— Что? Что произошло? — нетерпеливо спросила Люмин.

— Чайльд, иди сюда, — крикнул мужчина, и из боковой двери вышел еë рыжеволосый знакомый, что одарил ее ухмылкой. — Почему ты обижаешь моего сына?

— Я? Обижаю? — в шоке произнесла Люмин. — И как же я его обидела?

— Чайльд так старательно за тобой ухаживал, он описывал тебя как умную и воспитанную девушку, а ты так его отвергла?! — возмутился директор. — Некрасиво.

— И я даже знаю, ради кого, пап, — вступил в диалог Чайльд. — Ради новенького. Этого Скарамуччи. Она на сцене так на него глазела. Может, его стоит отчислить из школы?

— Нет! — выкрикнула Люмин вскакивая с места. Ещë не хватало, чтобы Скарамучче досталось из-за еë проблем. — Он здесь не причëм!

— Я думаю, Чайльд, мы можем решить вопрос мирным путëм, — улыбнулся директор, а затем мельком взглянул на Люмин. — Если юная леди согласится быть девушкой моего сына.

— Чайльд, ты серьезно?! — накинулась на него Люмин. — Ты же меня не любишь, зачем тебе это?!

Директор нахмурился и с недоумением взглянул на Тарталью, но тот, кажется, полностью контролировал ситуацию. Он улыбнулся и начал приближаться к Люмин с самодовольным выражением лица.

— Пап, возникло недоразумение, — с легкой усмешкой подметил парень. — Кажется, Люмин засомневалась в моих чувствах к ней, поэтому решила меня отвергнуть. Кажется, мне нужно показывать любовь более ясно…

Чайльд остановился в нескольких сантиметрах от девушки и, наклонившись к еë уху, прошептал:

— Просто будь хорошей девочкой и играй роль моей девушки, и обещаю: ни тебя, ни Скарамуччу не выгонят из школы. Со Скарамуччей можешь общаться, просто тебе иногда придëтся со мной обниматься и целоваться… — произнеся это, Чайльд вдруг чмокнул Люмин в щëку.

Люмин закрыла глаза, стараясь усмирить свой гнев. У неë не было выбора. Если она откажется, то проблемы будут не только у неë, но и у Скарамуччи. Придëтся согласиться, тем более Чайльд скоро еë бросит, когда действие спора с Дотторе закончится. Если она согласится на эту унизительую роль, то всë будет отлично.

— Ладно, прости меня, Чайльд, — как можно жалостливее произнесла Люмин. — Я и правда сомневалась в твоих чувствах и зря отвергла тебя. Как я могла, ведь я так тебя люблю!

Становилось противно от собственных слов, но Чайльд выглядел вполне довольным, как и его отец.

— Вот и отлично! Рад, что мы все решили! — добродушно заявил директор. — Ну идите.

Они вышли из кабинета директора, взявшись за руки, но как только они оказались в коридоре, Люмин резко отдернула руку.

— Ты действительно безобразен! — выдала на эмоциях Люмин. — Если это всë, то я пошла домой!

— А ты очаровательна, милая, — хихикнул Чайльд. — Не волнуйся, твои мучения закончатся через месяц.

На следующее утро Люмин собиралась долго. С одной стороны, в школу совершенно не хотелось — из-за Чайльда. С другой стороны хотелось — из-за Скарамуччи, который оказался совсем не подлецом, которым она себе напридумывала.

При мысли о Скарамучче у неë постоянно происходит одна и та же реакция: начинает учащенно биться сердце, в груди становится тепло, а на губах появляется улыбка. Хочется взять Скарамуччу за руку, почувствовать его прикосновение, гулять с ним по вечерам, смеяться и каждую ночь с нетерпением ждать утра, чтобы написать ему «Доброе утро» и снова с ним встретиться.

«Значит, во мне не угасли чувства, которые я к нему тогда испытывала…» — сделала вывод Люмин, и от этого осознания даже закружилась голова

Определенно нужно было перестать его избегать и начать общаться. Если у них не вышло с первого раза, значит, получится со второго! Было бы здорово, если бы Скарамучча знал, что она — та самая девушка с сайта знакомств.

Хотя Люмин сомневалась, стоит ли вообще ворошить прошлое, вспоминать общение в Интернете, разговаривать о свидании, которое тогда не состоялось? Возможно, если она расскажет Скарамучче, то он почувствует себя виноватым.

Хотя, если бы он узнал, что она та самая девушка, с которой он общался, всë было бы гораздо проще — ту самую Люмин с сайта знакомств он хорошо знал. Нужно было определëнно поговорить со Скарамуччей.

«Чëрт, Чайльд!» — поток радостных мыслей сменился совсем разочаровывающей. — «С ним-то что делать? Я же должна играть роль его девушки! И если он встретит меня в коридоре, не отстанет же ведь. Буду сидеть в классе все перемены! Стоп... Но тогда и со Скарамуччей не получится поговорить...»

От всех этих мыслей раскалывалась голова, Люмин не представляла, как ей поступить. Хотя со Скарамуччей можно было бы поговорить и после уроков, когда никакой Чайльд им точно не помешает.

Люмин была безумно рада раздельным классам: чисто с девочками и чисто с мальчиками. Ведь это значило, что она имела возможность не пересекаться с Чайльдом почти никогда. Подумать только, он осмелился шантажировать ее, чтобы заставить ее быть его девушкой!

Его нахальство и напор просто сводили Люмин с ума. Может быть, разделение на классы предоставит ей возможность избежать неприятного общения.

* * *

Люмин бежала до своего класса, опасливо оглядываясь по сторонам, и даже не заметила, как столкнулась с кем-то, кто схватил еë тут же за плечи, чтобы не упала.

— Люмин. Куда же ты всë время несëшься? — усмехнулся бархатный голос. Это был Скарамучча.

— А... Привет, — растерялась она. — Давай поговорим после уроков возле школы, сейчас мне нужно бежать, у нас... Это... Контрольная!

— Подожди секунду... Я вот подумал, а ты не хочешь сходить в кино со мной? — предложил вдруг Скарамучча, с уверенностью взглянув на Люмин. — Сегодня премьера фильма.

— С удовольствием! — с радостью согласилась Люмин, даже не обдумывая. Как раз после фильма она могла бы с ним поговорить.

Скарамучча улыбнулся. Потом увидел, что девушка заметила эту счастливую улыбку, и попытался ее скрыть. Но губы настойчиво растягивались. И Люмин улыбнулась в ответ.

Сейчас она наконец могла открыто смотреть в его красивые глаза, а он может смотреть в еë. И им обоим это нравилось.

— Люмин, — его голос вырвал девушку из какого-то другого измерения, в которое она улетела. — Ты на контрольную спешишь, не теряй времени. Кино сегодня в шесть, встретимся у Дома Культуры.

— Контрольная? — изумилась Люмин, совсем забыв про собственную ложь, а потом, к счастью, еë осенило: — ой, да, точно! Хорошо, я поняла насчет кино!

После этих слов Люмин сорвалась с места и побежала в класс. Сердце бешено колотилось от мысли, что сейчас она выглядела полной дурой перед Скарамуччей. Хотя какая ей разница? Она идëт с ним в кино сегодня!

Люмин уселась за парту, не замечая ничего вокруг. Еë губы были растянуты в улыбке. Счастливой улыбке.

— Люмин, — голос Моны заставил вернуться в реальность. — Мы можем поговорить?

— А? — удивилась девушка. — Да, конечно.

— Я слышала ваш разговор со Скарамуччей, — начала Мона. — Я не хочу, чтобы ты с ним общалась и тем более шла в кино!

— Мон, ты вообще о чем? Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?

— Какую еще палку? — вспылила она. — Скарамучча мне нравится! И я хочу, чтобы он общался со мной!

— Да мне как-то все равно, что ты хочешь! — не выдержала Люмин, чуть хлопнув по столу.

— Ты мне мешаешь с ним общаться, — Мона больно ткнула в Люмин ногтем. — Я не понимаю, почему он бегает за тобой?!

Если еще вчера Люмин было все равно, общается Мона со Скарамуччей или нет, то сейчас все изменилось. У них был взаимный интерес. Но Мона, кажется, считала, что он ее собственность, и ему должно быть интересно с тем, с кем она разрешит.

— Я не привязывала его к себе, — ответила Люмин как можно спокойнее, пытаясь сдержать эмоции. — Просто ему интересно со мной. И вообще, я не понимаю, почему я должна отчитываться перед тобой?

— Потому что передо мной в классе отчитываются все! — заявила Мона. — Я здесь учусь десять лет, а ты всего лишь неделю! Да благодаря мне ты нашла друзей тут!

— И что? У меня такое ощущение, что тебя заносит, — высказала Люмин напрямую свои чувства. — Послушай себя со стороны! Перед тобой все отчитываются? А кто ты вообще такая, чтобы перед тобой кто-то отчитывался?

Мона было открыла рот, чтобы ответить, но так ничего и не сказала. Кажется, у неë не было аргументов.

— Если ты считаешь себя какой-то суперкрутой, то это не дает тебе права полагать, что всё кругом принадлежит тебе, — продолжила Люмин. — Ты привыкла считать, что всё в мире твоë. Но люди тебе не принадлежат! Смотри на мир реально, а не через свои наманикюренные ногти!

Глаза еë одноклассницы тут же сузились, и она прошипела:

— Вот как ты заговорила... А строила из себя невинную овечку! Вы со Скарамуччей всë равно не будете вместе. Запомни мои слова! — после этих слов Мона вскочила и вышла из класса.

«Я никогда не видела таких людей, — пораженно подумала Люмин. — Она действительно верит в то, что ей все принадлежит, и люди в том числе. По-моему, это какая-то патология».

С Моной за весь день они больше так и не заговорили: та отсела от неë подальше и делала вид, что Люмин вовсе не существует. Многие одноклассницы подходили к ней и спрашивали, что у них с Моной случилось. Люмин устала отмахиваться от них парой незначительных фраз, ибо вдаваться в подробности их ссоры не хотелось.

Хотя было и что-то хорошее — за весь день с Чайльдом ей удалось не пересечься. Дело было в том, что Люмин заранее изучила его расписание и ходила именно там, где вероятность того, что он пройдëт, наименьше всего. И в столовую она не ходила, потому что предусмотрительно взяла обед с собой. Но неужели ей придëтся так жить целый месяц? А если Скарамучча подумает, что она его снова избегает? Может, рассказать ему?

Люмин решилась: после фильма она расскажет ему и о том, что она та девушка с сайта знакомств, и про ситуацию с Тартальей, чтобы Скарамучча не думал, что она не хочет с ним общаться.

Вечером, попросив соседку покормить Царапку, Люмин выдвинулась в сторону Дома Культуры, внутри которого находился кинотеатр.

Вот только весь фильм пролетел будто мимо неë. И еë мысли вовсе были заняты не предстоящим разговором. Люмин всë время думала о том, что Скарамучча сидит рядом с ней на соседним сиденьи. Часто она кидала взгляд на его ладони, что лежали на подлокотниках. Хотелось взять парня за руку, но в данном случае это было бы, наверное, неуместно. Ещë хотелось бы поцеловаться прямо здесь, во время фильма, но это было ещë более странно. Они общаться-то нормально начали только вчера.

После сеанса они вышли из кинотеатра и неспеша побрели по улице. Уже понемногу темнело, ведь была зима. Хотя январь здесь был не таким суровым, как в Снежной — Люмин сейчас находилась в своей осенней куртке.

— Тебе не кажется, что в Ли Юэ зима по температуре воздуха, как весна или осень у нас в Снежной? — поинтересовалась Люмин, усмехнувшись.

— Кажется. Здесь зимы довольно тëплые, — согласился Скарамучча, поглядывая на девушку. — Кстати, как тебе фильм?

— Фильм очень хороший! — Люмин постаралась сказать как можно убедительнее, хотя совершенно не помнила сюжета.

— Знаешь, это странно, но я не помню, о чëм был фильм, — улыбнувшись, вдруг признался Скарамучча. — Честно, я всë время смотрел на тебя, ты слишком милая...

От его слов у Люмин по телу пробежала приятная дрожь. Наверняка Скарамучча чувствует то же самое, что и она!

— Честно говоря, я тоже не особо смотрела, потому что думала о том, что ты сидишь рядом, — неловко посмеиваясь, в ответ призналась Люмин. — Кстати, а почему ты решил пригласить меня в кино?

— Ты знаешь, у меня такое чувство, как будто мы уже сто лет знакомы, будто хорошо тебя знаю, — произнëс Скарамучча, уверенно смотря прямо в золотые глаза девушки. — Наверное, это странно, да?

— Это не странно! — достаточно громко выпалила Люмин. — На самом деле...

Только Люмин собралась с мыслями, чтобы признаться Скарамучче во всëм, рассказать о том, что он почему-то не помнит, как вдруг еë телефон зазвонил. Это звонила соседка.

— Алло? — произнесла Люмин, поднеся телефон к уху.

— Люмин, тут такое дело... — бабулька явно нервничала. — Я вышла в подъезд, хотела пойти в аптеку за лекарством. И решила проверить, дома ли ты, вдруг бы у тебя было нужное лекарство, а тут твоя квартира не заперта, подумала, что ты дома и вошла. Тут твои вещи разбросаны, а твоя кошка... Сбежала. Кажется, к тебе пробрался вор...

Люмин словно пронзило молнией, еë глаза расширились от ужаса. И еë пугало больше не то, что еë кто-то, возможно, обокрал, а то что Царапка куда-то убежала. Еë единственный друг... Тоже покинул еë? Неужели она снова осталась совсем одна?

По щекам потекли горькие слëзы, Люмин даже забыла, что стоит рядом со Скарамуччей, который обеспокоенно и испуганно на неë смотрел.

— Люмин, что случилось? — поинтересовался он.

— Прости, мне срочно нужно домой! — выпалила девушка и, даже не попрощавшись, побежала прочь, оставляя Скарамуччу стоять посреди улицы в одиночестве.

Люмин бежала так быстро, как только могла. Наверняка вор напугал Царапку, поэтому она либо куда-то спряталась, либо сбежала. И еë срочно нужно найти. И во вторую очередь проверить, что у неë украли.

Ни на улице, ни в подъезде Царапки не было, поэтому Люмин решила пойти домой. Соседка сидела в еë квартире и обмахивалась какими-то бумагами. Кажется, случившееся заставило нервничать и еë.

Люмин осмотрела комнаты. Бабулька от нервов явно преувеличила, и поэтому девушка ожидала увидеть в своей квартире полный кавардак. Но все лежало на своих местах и единственное — в зале были разбросаны еë книги и тетради. Но почему вор рылся в ее книгах? Может, это какой-то безумный книжный червь? Люмин проверила ценности, деньги, украшения — всë было на месте. А что пропало из книг — сразу так она не могла сказать, она ведь не помнила в этот критический момент, какие книги и тетрадки вообще лежали у неë на столе.

Но сейчас Люмин волновали вопросы: почему Царапка еë оставила одну? Они были друг для друга поддержкой. Неужели еë кошечка больше не вернëтся? Люмин очень не хотела об этом думать.

Вдруг на телефон Люмин пришло сообщение: неизвестный номер отправил ей фотографию. Люмин даже не стала пока думать, кто отправитель, ведь взгляд в ужасе вцепился в изображение: на нëм еë Царапка была запертой в тесную клетку, а сама клетка находилась в незнакомой ей комнате.

Далее следовало сообщение: «Хочешь вернуть свою кошку — выйди через час во двор, под арку, у меня есть условия. И только попробуй кому-то рассказать».

— Скажите, а вы когда кормили Царапку, вы потом запирали дверь? — поинтересовалась Люмин дрожащим голосом у соседки, вернувшись в кухню, где она и сидела.

— Я еë не кормила, — призналась бабушка. — Приходила твоя подруга, Мона, кажется, зовут. Она сказала, что ты ей разрешила взять какую-то тетрадь, а заодно она и твою кошку покормит. Я дала ей ключи. Но потом она отдала мне их, сказав, что квартиру закрыла...

«Это Мона! — сразу догадалась Люмин. — Но неужели она поступила так жестоко только из-за Скарамуччи!?»

— Ясно, я поняла...

Весь час Люмин сидела как на иголках. Она лишь надеялась, что с Царапкой всë будет в порядке. Девушка даже раньше вышла из дома и прошла в арку. Вскоре послышались шаги, но идущего человека не было видно, однако было слышно жалобное мяуканье, в котором Люмин узнала свою кошку.

— Мона, это ты? — испуганным голосом спросила девушка в темноту.

— Надо же, догадалась, — захихикала она в ответ, подходя ближе. Теперь девушка могла рассмотреть бесстыжее лицо Моны и клетку с кошкой в руках.

Царапка, учуяв и увидев Люмин, начала мяукать ещë жалобнее. Девушка пообещала, что она спасëт еë во что бы то не стало. Друзей не бросают.

— Отдай мне еë! — выкрикнула Люмин, попытавшись выхватить клетку, но Мона сделала шаг назад.

— Не так быстро, — с дьявольской ухмылкой начала она. — У меня условие. Я отдам тебе твою кошку, если ты прекратишь общаться со Скарамуччей. Срок даю до конца сегодняшнего дня. Если сегодня вы не прекратите общение, то твоя кошка отправится в гости к соседским собакам. Ты меня поняла?!

Люмин была ошарашена от жестокости Моны. От шока она не могла ни шелохнуться, ни вздохнуть.

— Знаешь, что? — презрительно сказала Люмин. — Я сейчас пойду в полицию и заявлю на тебя!

— Ты еще глупее, чем я думала, — Мона даже бровью не повела, а лишь противно рассмеялась. — Думаешь, меня сейчас окружат мужики с автоматами и будут требовать клетку с кошкой? Да их бегает на улице целая куча. Да и как ты докажешь, что эта кошка твоя?

Мона была права. Никто, абсолютно никто не будет поздним вечером выезжать ради кошки, у полиции и своих преступников пострашнее хватает. Да и на Царапку у девушки действительно не было никаких документов. А квартиру Мона тоже не взламывала — ключи ей дала добровольно соседка.

— У тебя безвыходное положение, — довольно резюмировала Мона. — Я даю минуту на размышление — согласна ли ты сегодня же прекратить общение со Скарамуччей.

Люмин хотелось наброситься на неë, но девушка понимала, что сейчас в ее руках жизнь Царапки. Она была потрясена этой ситуацией — бедная кошка сидит в клетке, испуганная и голодная и не понимает, почему еë заперли. А Царапка ведь доверилась Моне, дала себя приласкать, не зная, что человек снова поступит с ней так жестоко, как и тогда, когда еë выкинули на улицу.

Но что Люмин выбрать — Царапку или Скарамуччу?

— У тебя осталось полминуты, — сказала Мона, выразительно указывая глазами на часы.

Скарамучча — парень, который понравился ей еще полгода назад. Сейчас наконец наступил момент, когда недопонимание между ними прояснилось и появилась возможность общаться вновь. Но у Моны в клетке сидит Царапка…

Люмин вспомнила тот день, когда услышала жалобное мяуканье, доносящееся из травы. Как она спасла Царапку ещë котëнком и пообещала ей, что будет с ней рядом. Она была так напугана, а девушка еë отогрела, приласкала, накормила, дала жильë, спасла от смерти. Царапка всегда поддерживала свою хозяйку, была единственным еë другом, всегда спасала еë от грусти. И теперь пришла очередь Люмин спасти Царапку. Она не может позволить, чтобы Мона бросила еë на растерзание собакам.

— Время вышло, — холодно объявила она.

— Я согласна, — тут же заявила Люмин с тяжëлым вздохом. — Сейчас я позвоню Скарамучче и скажу обо всëм.

— Ты серьезно согласна перестать общаться со Скарамуччей из-за кошки!? — Мона явно была потрясена. — В прочем, ладно. Ты такая же странная, как и наш математик: помешана на животных. На громкую связь тогда ставь звонок, чтобы я всë слышала, — поставила новое условие она.

Люмин набрала номер Скарамуччи и, пока слышались длинные гудки, не могла поверить в то, что происходит. Она наконец-то узнала правду и получила шанс на отношения с парнем, которого полюбила полгода назад, а сейчас своими собственными руками должна все разрушить.

— Алло? Люмин, с тобой всë хорошо? У тебя что-то случилось? — тревожно спросил он. — Почему ты так резко убежала и расплакалась?

— Скарамучча… — начала Люмин, слова застряли в горле, а сама девушка не удержалась от слëз и всхлипнула.

— Да что с тобой? — воскликнул парень в трубку. — Что случилось?

— Нам нужно прекратить общение, — собравшись с силами, резко сказала девушка.

— В каком смысле!? — возмутился он. — Я чем-то тебя обидел? Я сделал что-то не так?

— Нет. Я просто больше не хочу, чтобы мы общались.

Люмин показалось, что это говорила не она, а кто-то другой. Настолько дико прозвучали слова.

— Я все понял, — произнес он с холодом и отстраненностью в голосе. — Ты не хочешь общаться, потому что ты сошлась с этим Чайльдом.

— Что!? Откуда ты...

— А ты думала, скроешь это ото всех? Да он всем нам в классе уши прожужжал о том, что он закадрил тебя, и что вы вместе. Правда, сначала я ему не поверил, но теперь убедился. Конечно, у него папаша директор школы, Чайльд при деньгах, а я так, ни о чëм.

— Ты всë не так понял! — выкрикнула Люмин в трубку. — Это не то...

— А по-моему, я понял всë именно так, как сказал, — отрезал Скарамучча. — Если ты прекращаешь общение со мной из-за того, что Чайльд побогаче, то нам действительно не стоит общаться.

— Скар... — Люмин даже имени его выговорить не успела, как послышались короткие гудки, а Мона, что всë слышала, будто бы издеваясь, зааплодировала ей.

— Вышло всë шикарно! — восхитилась Мона.

Люмин фыркнула, а в глазах скопилось ещë больше слëз. Скарамучча все понял по-своему. Впрочем, а что еще он должен был подумать? Все его выводы вполне логичные. Наверное, в такой ситуации любой человек подумал бы, что дело именно в том, что он не принц на белом коне. Но девушке и не нужны никакие принцы! Ей нужен Скарамучча! И никакой Чайльд с полными карманами денег не сравнится с ним! .

— Отдай Царапку, — Люмин едва сдерживалась, чтобы не вырвать все волосы на голове Моны.

Мона усмехнулась и открыла клетку. Люмин протянула руки, и Царапка сразу же прыгнула к ней, а девушка крепко еë к себе прижала, чувствуя, как у кошечки бьëтся сердечко.

— А теперь вали отсюда! — зашипела Люмин на Мону. — Всë тебе бумерангом вернëтся, запомни мои слова.

— Не верю я в эти законы, — рассмеялась девушка. — Ты просто глупая, променяла крутого парня на какую-то кошку.

— Зато я друзей не предаю! — выкрикнула Люмин ей вслед, но Мона уже ушла, и девушка после этого взглянула Царапке в глаза. — Пойдëм домой? Теперь всë будет хорошо...

Дома Люмин насыпала Царапке корм, а сама направилась в комнату, где не сдержалась и дала волю своим эмоциям: от души разревелась в подушку. Она не могла поверить, что всë это происходило с ней.

Вскоре кошка, поев, направилась в комнату к Люмин и, запрыгнув на кровать, начала тереться о еë лицо, мурлыкая, как бы пытаясь успокоить.

— О, Царапка... — сквозь всхлип произнесла Люмин, погладив кошку по макушке. — Ты не представляешь, что я натворила. Я потеряла, возможно, свою первую настоящую любовь... Зря я решилась на обучение по обмену. Лучше бы я терпела издевательства в прошлой школе, чем снова встретить Скарамуччу, от которого самой же пришлось отказаться, разбивая сердце...

Царапка вдруг укусила еë за палец, а Люмин удивлëнно на неë посмотрела. Чего это она? Мурлыкание, исходящее от неë, сейчас казалось осуждающим и недовольным.

— Что такое? — удивилась девушка, заглядывая кошке в глаза.

Царапка снова схватила хозяйку зубами за палец и постаралась потянуть еë в сторону рядом лежащего мобильника.

— Ты думаешь, мне стоит поговорить со Скарамуччей? — спросила Люмин, на что Царапка снова довольно заурчала. — Хорошо.

После этих слов Люмин схватила мобильник и написала: «Слушай, ты можешь подойти завтра с утра к моему дому? Нам нужно поговорить и обсудить мои недавние слова о прекращении общения».

Если с Царапкой всë в порядке, то что ей мешает рассказать Скарамучче о зловещих планах Моны? Ещë нужно сказать соседке, чтобы та не давала больше Моне ключи от еë квартиры.

Скарамучча прочитал сообщение, но ничего не ответил. Люмин уже потеряла всякую надежду. Однако, выйдя из дома утром, чтобы направиться в школу, она неожиданно около подъезда столкнулась с ним.

— Ну? И о чëм ты хотела поговорить? — холодно с безразличным лицом поинтересовался Скарамучча.

— Я думала, ты не придëшь, — призналась Люмин, немного шокированная.

— Давай быстрее, — раздраженно потарапливал еë Скарамучча.

Люмин замолчала, шок будто бы выбил все мысли из еë головы. Она не была готова к этому разговору, потому что не ожидала, что Скарамучча всë-таки придëт.

— То, что ты вчера подумал — неправильно. Я перестала с тобой общаться не ради Чайльда, — начала девушка, тяжело вздохнув.

— Допустим? Тогда почему? Ты вчера мне не потрудилась объяснить, лишь бормотала, что всë не так, как я подумал и бла-бла, — невозмутимо и отстраненно бормотал он.

— Меня шантажировали, — выпалила Люмин, наблюдая, как на лице Скарамуччи отображается недоумение, и, не давая ему никак отреагировать, продолжила. — Ты безумно нравишься Моне. Безумно — в прямом смысле. И, увидев, что ты стремишься сблизиться со мной, она разозлилась и украла у меня кошку, — с этими словами Люмин вытащила телефон и продемонстрировала те самые сообщения от неизвестного номера, как оказалось, номера Моны. — Она требовала прекратить с тобой общаться в обмен на жизнь Царапки.

— Царапки? — удивленно переспросил Скарамучча.

— Так зовут мою кошку, — Люмин сделала паузу, чтобы отдышаться, ведь до этого она говорила свои объяснения без передышки. — Так вот, вчера я не могла ничего толком объснить, потому что Мона стояла рядом со мной и слушала разговор. Но теперь Царапка в порядке, и я смогла тебе рассказать!

— Охуеть... — всë, что смог выдавить из себя Скарамучча. — А что насчëт Чайльда? Ты правда с ним встречаешься?

— Да, — тихо ответила она, но тут же продолжила с пояснениями: — но не по своей воле. Это отношения на спор. Он поспорил с Дотторе на деньги, что он сможет завоевать меня за месяц. Я ему отказала, так этот придурок привлек на помощь своего отца. Они шантажировали меня твоим исключением из школы. Я не хотела, чтобы у тебя были проблемы из-за меня!

— Ты согласилась на их условия из-за меня..? — ошарашенно уточнил Скарамучча, его тон заметно смягчился, и Люмин кивнула. — На тебя проблемы так и валятся... Как же ты всë это перенесла в одиночку? Почему ты со мной не поделилась? Я бы что-то придумал...

— Потому что ты был прав, и я тебя и правда избегала, — призналась Люмин. Она решила, что больше ничего не будет держать в секрете, она хотела быть честной со Скарамуччей.

— Но почему?

— Сейчас я кое-что расскажу… — Люмин закрыла глаза и сделала глубокий вздох. — Полгода назад я переписывалась с парнем по Интернету. У нас завязался роман, мы очень нравились друг другу. Однажды мы договорились встретиться двадцатого апреля, а он не пришел на встречу! Он ничего мне не объяснил, а просто взял и пропал! Если бы ты знал, как мне было обидно! Какой униженной я себя почувствовала!

— Подожди… — прошептал Скарамучча, побледнев, кажется, что-то вспомнив. — То есть…

— Да, этой девушкой была я! Это со мной ты переписывался и ко мне не пришел на встречу!

Скарамучча закрыл глаза и будто бы измученно прислонился спиной к стене дома. Он молчал с полминуты.

— Значит, это ты? — открыв глаза, едва слышно спросил Скарамучча.

— Да, — вздохнула девушка.

— Когда я пришел в эту школу и познакомился с тобой, то очень удивился, что тебя зовут Люмин. Это довольно редкое имя. Но я даже не думал, что это именно ты…

— Я что, так до неузнаваемости изменилась? — удивилась Люмин. — С тех пор прошло всего полгода.

— А откуда я знал, как внешне ты выглядишь? — усмехнулся Скарамучча, посмотрев на Люмин, как на дурочку.

— То есть? — не поняла она. — Накануне встречи я прислала тебе свои фотографии. Ты что, не помнишь? Мы договорились, что я пришлю их, чтобы ты меня узнал.

— Но мне не приходило никаких фотографий, — покачал головой парень.

И в этот момент недостающие кусочки пазла встали на место. Люмин все поняла. Тогда ведь она попросила Кэ Цин отправить фотографии, потому что не было компьютера. А Кэ Цин, кажется, завидовала Люмин, что у неë всë хорошо в личном плане. Наверняка она специально не отправила Скарамучче фотографии!

— Я все поняла, — вздохнула Люмин. — Скорее всего, меня подставила подруга. У меня не было компьютера, а телефон был старый, поэтому попросила ее отправить тебе мои фотографии. А она, видимо, специально их не прислала…

— Каких-то странных ты подруг находишь, — усмехнулся Скарамучча, уже расслабившись. — Одна от зависти не прислала фотографии, другая кошку выкрала. Веселая жизнь у тебя, Люмин.

— Сама в шоке, — Люмин тоже улыбнулась. — А я думала, что ты не пришел на свидание потому, что я тебе не понравилась!

— В любом случае дело было вообще не в фотографиях. Я не пришел потому, что в тот день родители попали в аварию, и мне стало просто не до свидания…

— Я это уже поняла, — ответила Люмин, кивнув. — Когда ты все это рассказал в тот день, я поняла, что ты ни в чем не виноват, и свидание не состоялось не по твоей вине. Но до того момента я думала по-другому! Я думала, что ты не пришел ко мне из-за того, что я тебе не понравилась!

— Нет, это не так!

— Но я не знала! — с чувством воскликнула она, пытаясь не разреветься. — Мне было очень обидно! А потом через полгода я столкнулась с тобой тут, в Ли Юэ, в новой школе. Можешь себе представить, какие чувства я испытала! За это время обида уже притупилась и забылась, но когда я с тобой столкнулась, то все вернулось. Я не придумала ничего лучше, как избегать тебя.

— Глупышка, — нежно произнëс Скарамучча. — Надо было сразу мне рассказать.

— Но я думала, что ты просто посмеялся надо мной тогда, не придя на свидание, поэтому я не хотела показывать, что мне обидно. Я вообще думала, что ты притворяешься, что не узнал меня!

— Но теперь мы всë выяснили, — облегченно воскликнул парень. — Знаешь, когда я немного эмоционально отошëл, я пытался связаться с тобой, но твоя анкета на сайте знакомств была удалена, а ты заблокировала мой номер. Я не мог дозвониться. Но потом я сменил номер, но уже решил отпустить ситуацию, потому что думал, что ты обо мне уже и не вспомнишь... Но, видимо, судьба решила всë же свести нас. А с Моной я поговорю сам. Поверь, она больше не станет пытаться нас рассорить.

- Хорошо. Ну а мы с тобой что будем делать? - неуверенно спросила Люмин.

И вдруг Скарамучча схватил еë за запястье и притянул к себе, приобнимая за талию.

- Лично я хотел бы продолжить то, что прервалось полгода назад, - хитро заявил Скарамучча, начав приближаться к губам девушки и горячо прошептав: — Люблю тебя...

Еë щëки покраснели и даже в это холодное январское утро Люмин стало жарко. Их губы сомкнулись в поцелуе. Ладонь Скарамуччи легла на девичью щëку, начиная нежно поглаживать большим пальцем. Они не спешили отстраняться, их губы ласкали друг друга, создавая тепло. Люмин не могла поверить в свое счастье.

— Люмин, прости, что не предупредил тогда, что не приду на свидание… — сказал Скарамучча, когда их губы разомкнулись, и они пытались отдышаться.

- Скарамучча! - возмутилась Люмин, уперев руки в боки. - Я всë понимаю, не нужно извиняться. Главное, что сейчас у нас всë хорошо. У нас осталась единственная проблема — Мона.

— Верно, и мы решим эту проблему вместе. Теперь ты не одна, — произнëс Скарамучча такие важные для девушки слова, которые ей так не хватало услышать от человека.

Они, взявшись за руки, направились в школу. Люмин чувствовала себя намного лучше, будто бы груз упал с души. Теперь все проблемы казались уже не такими страшными, когда рядом был Скарамучча...

Примечания:

На этом я завершаю челлендж, но! У нас же Мона зачем-то рылась в книгах Люминки, и предположения комментаторов, кстати, верны насчëт этого) Поэтому продолжение будет, но позже, недельки через две.

Люмин прошла в класс и села за пустую парту подальше от Моны. Многие девчонки подходили и спрашивали, что случилось между ней и Моной, но Люмин врала, что всë в порядке. В конце концов, у неë не было желания рассказывать то, что произошло.

В класс заглянул Скарамучча, Мона сразу же встрепенулась и достала небольшое зеркальце, прихорашиваясь, подкрашивая губы розовой помадой.

— Мона, можно тебя на минутку? — спросил Скарамучча, и лицо девушки засветилось. Она пока не знала, какой разговор еë ждëт.

Глядя на довольное лицо Моны, Люмин не смогла сдержать ухмылки. Хотела бы она своими глазами увидеть, как еë улыбочка превращается в недовольную физиономию.

Их разговор занял около двух минут. Люмин немного напряглась — вдруг Мона ещë что-нибудь наплела бы? Однако, судя по злой мине девушки, когда та вошла в класс, Люмин сделала вывод, что всë прошло на «ура».

— Ты ещë об этом пожалеешь! — прошипела Мона и больше к Люмин за весь учебный день не подходила.

Но еë интуиция почему-то подсказывала, что это ещë не конец. Не может Мона так просто сдаться. Она наверняка еще что-то выкинет, этого-то девушка и боялась.

После уроков Скарамучча провожал Люмин до дома, помогая тащить тяжëлую сумку и параллельно рассказывая, как состоялся разговор с Моной:

— В общем, я сказал, что все знаю, что она шантажировала тебя кошкой. Высказал ей всë по этому поводу. Она начала заливать, мол, ты всë не так понял, это всë неправда... Тогда я ей показал ту фотографию, которую она тебе отправляла. Она заявила, что это монтаж и номер вообще она такой не знает, а ты еë оклеветала. Я просто сказал, чтобы она не смела больше вмешиваться в наши отношения.

— Когда она вернулась в класс, сказала, что я пожалею. Думаю, она так просто не успокоится... — Люмин поникла, опустив голову.

Скарамучча взял еë подбородок большим и указательным пальцами и приподнял к себе, заставляя Люмин смотреть ему в глаза.

— Не бойся. Я рядом, ты всегда можешь рассказать мне о своих проблемах, — после этих слов он наклонился и оставил на еë губах лёгкий поцелуй.

— Потом не удивляйся, если у нас губы обветрятся, — рассмеялась Люмин, заставив Скарамуччу тоже улыбнуться. — Даже если Мона успокоится, у нас остался ещë Чайльд, который не даст мне прохода до конца месяца...

— Если он тебя хоть пальцем тронет, я его прибью, — грозно заявил Скарамучча, а его глаза вспыхнули яростью и... Ревностью.

— Но тогда он снова привлечет своего отца, и тебя исключат из школы! — выпалила Люмин в чувствах. Она не хотела доставлять ему проблемы. — Может, потерпим месяц, а потом всë встанет на свои места? Чайльд ведь это всë делает только из-за спора.

— Нет. Я не позволю тебе унижаться, — Скарамучча твëрдо стоял на своëм. — Пусть выгоняет, если хочет. Посмотрим, смогут ли найти основание для этого, — кажется, Скарамучча был очень самоуверен. — Даже если исключат, я перейду в другую школу.

Такая решительность со стороны Скарамуччи заставила Люмин немного смутиться. Он не боится быть исключëнным из школы ради неë... Неужели это и есть настоящая любовь?

Они шли по заснеженным улицам, держась за руки и греясь теплом друг друга. Сегодня был холодный ветер, а Люмин всегда зимой ходила без шапки и сейчас съëживалась от каждого дуновения, поэтому нацепила на голову капюшон и ухватилась на его край одной рукой, придерживая, чтобы его не сдуло с головы.

— Люмин, — голос Скарамуччи звучал с какими-то недобрыми нотками, и девушка напряглась. — Почему ты без шапки? Заболеть хочешь?

Они шли по оживленной улице, окруженной снежными сугробами. Воздух пронизывала свежесть зимы, и люди вокруг были укутаны в теплые шапки и пуховики. И Люмин была одной из немногих, кто решил пренебречь зимними аксессуарами. Кажется, именно этим был недоволен Скарамучча.

— Нет! Я почти всегда зимой без шапки хожу, даже в Снежной. Надеваю шапки, только когда начинаются слишком суровые морозы. А тут-то по нашим меркам достаточно тëплые зимы.

Скарамучча вдруг остановился, заставляя прекратить движение и Люмин из-за того, что их пальцы были переплетены между собой. Парень обошëл девушку и встал напротив неë, затем снял с себя шарф и спустил с еë головы капюшон.

— Чтобы в следующий раз надела шапку! — строго сказал он, повязывая на голову своей девушки Люмин свой тëплый шарф, прикрывая уши.

Люмин немного надула губы и попыталась воспротивиться, но острые глаза Скарамуччи показывали, что сопротивляться бесполезно. Девушка считала, что без головного убора она выглядит намного красивее, но глубокий взгляд Скарамуччи заставил ее понять, что он делает это только из заботы, и здоровье гораздо важнее того, как она выглядит. Зимний ветер холодно дул вокруг них, а снежные хлопья покрывали их волосы и плечи мерцающим белым покровом.

Он осторожно завязал шарф, улыбнулся ей и крепко обнял. Они стояли на заснеженной улице, издалека слышался шум машин и суета прохожих, но все это казалось далеким и нереальным. В этот момент для Скарамуччи и Люмин существовали только они двое и их взаимная любовь, способная прогнать холод и проблемы.

Они продолжали неспеша идти улицам, держась за руки и наслаждаясь присутствием друг друга, и даже не заметили, как дошли до подъезда Люмин.

— Зайдешь? — предложила она. — Я тебя напою горячим чаем с печеньками, согреешься.

Он кивнул, и они прошли в квартиру Люмин, а хозяйка тут же поставила чайник. Из дальней комнаты послышалось мяуканье, и вскоре в коридор выбежала Царапка, встречая свою хозяйку радостным мурлыканьем.

— Еë у тебя украла Мона? — спросил Скарамучча, опускаясь на корточки, и после кивка Люмин продолжил: — Как можно обижать такую прелесть?

Он протянул в сторону кошки руку, но Царапка зашипела на него и отошла подальше, Скарамучча выглядел удивленным, а Люмин рассмеялась.

— Она у меня с характером, — пояснила девушка. — На Мону тоже первое время шипела, потом привыкла, а зря. К тебе тоже привыкнет.

Люмин взяла кошку на руки и заглянула в глаза. Царапка стала еще громче мурлыкать, почувствовав родные объятья.

— Знакомься, Царапка, это мой парень — Скарамучча. Тебе придëтся его полюбить, хочешь ты того или нет, потому что я его люблю, — строго сказала Люмин.

Царапка, словно всë поняв, впилась коготками в кожу руки хозяйки, показывая всë своë недовольствие сложившейся ситуации. Как это так!? Еë хозяйка будет любить ещë кого-то кроме неë!?

— И не злись, — продолжила разговаривать Люмин с кошкой. — Скарамучча хороший, тебе он тоже понравится.

Сам Скарамучча же наблюдал за этим всем с удивлением и каким-то восхищением. Люмин так любила своего питомца, и это было мило. Уловив взгляд своего парня, девушка опустила Царапку обратно на пол и неловко отвела взгляд.

— Ты не подумай, я не сумасшедшая. Я часто разговариваю с Царапкой. И поверь, она всë понимает, — оправдывалась Люмин.

— Что ты? Я никогда не посчитаю тебя сумасшедшей, это даже очень мило, — улыбнулся он. — Надеюсь, с Царапкой я тоже смогу подружиться.

— Спасибо, — от его слов в душе поселилось тепло. — Пойдем на кухню, чайник уже закипел.

За окном началась метель, а они сидели на кухне в тепле, в обнимку, наслаждаясь близостью друг друга, время от времени попивая чай. Взгляды, наполненные нежностью, смешивались в море тепла и любви.

Их разговоры превратились в тихий шепот, который лишь подчеркивал мягкость их взаимодействия. Всë вокруг казалось нереальным, словно они находились в волшебном мире, где время замедлилось, чтобы они могли наслаждаться этим прекрасным моментом настоящего.

Каждый глоток горячего чая из чашки наполнял их тела и души теплотой и спокойствием. Гармония царила в доме, а за окном снежинки танцевали, создавая красивые образы. Даже в самый холодный день в этот момент у них была внутренняя теплота, способная согреть их насквозь.

Люмин, вдруг вспомнив что-то, встала со стула, достала пакетик с солëной «соломкой» и одну палочку протянула Скарамучче. Они с ним сговорились и одновременно обхватили соломку с двух сторон. Без помощи рук, только силой своих губ, они начали медленно откусывать её, понемногу приближаясь друг к другу. Обе пары глаз играли озорством и весельем. Наконец, от соломки ничего не осталось, и их губы встретились. Они слились в поцелуях, передавая тепло и счастье, которым они были окружены, и создавая уютный и полный любви маленький их мирок, который никто не посмеет и не сможет разрушить.

Когда Скарамучча ушëл, Люмин ещë весь вечер вспоминала об их времени, проведенном вместе, глупо улыбаясь. Даже на уроках было трудно сосредоточиться, особенно, когда у них ближе к вечеру завязалась переписка. Люмин отвлекалась от заданий по математике каждый раз, когда приходило уведомление о новых сообщениях.

В реальность еë вернула Царапка, которая, словно мать, напомнила ей об уроках. Кошка запрыгнула ей на стол и столкнула телефон девушки на диван, стоящий рядом, а затем посмотрела на Люмин с недовольным урчанием.

— Да делаю, делаю я уроки! — оправдывалась Люмин, как бы забавно это не было, перед кошкой.

И как бы рука не тянулась к телефону, Царапка, что всë продолжала сидеть на еë столе, одним своим взглядом показывала, что делать этого не стоит.

Люмин легла спать, пожелав Скарамучче спокойной ночи и отправив ему красное сердечко. Она улыбалась, надеясь, что завтрашний день будет таким же приятным, как и сегодня.

* * *

На следующий день Люмин вошла в класс, не подозревая беды. Она громко поздоровалась со всеми, но еë проигнорировали... Все одноклассницы почему-то засуетились и стали заниматься своими делами — кто-то срочно полез в сумку, кто-то стал завязывать шнурки, кто-то принялся поправлять тетрадки или звонить по телефону. Все прятали от Люмин глаза.

Начиналось всë так, как в прошлой школе, поэтому сердце Люмин забилось быстрее.

— Почему все меня игнорируют!? — возмутилась она, проходя к свободной парте.

— Потому что все знают, кто ты такая, — насмешливый голос раздался за спиной Люмин, и она уже знала, кому принадлежит этот противный тон — Моне.

— И кто же я такая? — с резким разворотом прошипела Люмин, чувствуя, как начинает закипать.

— Посмешище школы, — заявила Мона, усмехнувшись. — Ведь в своем личном дневнике ты писала о том, как в прошлой школе над тобой издевались? Именно поэтому ты сбежала сюда. Так теперь и тут все знают, кто ты на самом деле. История повторяется, Люмин...

— Как ты посмела украсть мой дневник!? — возмутилась девушка, понимая, что в тот вечер Мона украла у неë не только кошку. — Это моë личное пространство, ты не имела права!

— Ты тоже не имела права уводить у меня из-под носа парня! Ты не понимаешь, что он мне нравится!? — отчаянно закричала Мона.

— Я тебя поздравляю, что он тебе нравится, — не отступала Люмин. — Но он любит меня, так что не лезь в наши отношения!

— Посмотрим, что он скажет, когда узнает о твоих секретах. Я уже дала прочитать твой дневник всему нашему классу и женской параллели, а сейчас собираюсь отдать почитать классу, где учится Скарамучча, — дьявольски пролепетала Мона.

— Ты не посмеешь! — выкрикнула Люмин, хотя уверенность ее пошатнулась. Что, если Скарамучча и правда не захочет быть с ней, узнав, что она была посмешищем в прошлой школе и становится такой же в этой?

В этот момент в класс зашëл незнакомый ей парень с темно-синими волосами, и Мона передала дневник Люмин ему. Кажется, этот парень был из класса Скарамуччи, поэтому сердце девушки пропустило удар.

— Отдай сейчас же! — Люмин попыталась выхватить дневник из рук Моны, но парень оказался быстрее и тут же убежал.

Люмин выскочила за ним, но тот уже потерялся в толпе. А суваться в класс Скарамуччи не хотелось: ведь сейчас этот парень принесет еë дневник туда, и все парни вместе будут его читать. Люмин не хотела такого позора.

«Скарамучча не захочет встречаться с такой, как я, — подумала Люмин. — Я не хочу, чтобы он видел меня такой жалкой, придëтся снова отсиживаться в классе...»

За пять минут до начала урока ей пришло сообщение как раз от Скарамуччи.

Скарамучча

Люмин, я тут пришëл в школу, чуть не опоздал. Все говорят о тебе какой-то бред. Давай встретимся на переменке, поговорим и разберëмся, что к чему?

«Вот и всë, это конец...» — Люмин выскочила из класса, чувствуя, как из глаз потекли слëзы.

Стараясь сдерживаться из последних сил, Люмин не заметила, как с кем-то столкнулась: это был тот самый парень, которому Мона отдала дневник. Тот тоже куда-то бежал, прикрывая лицо. Он чуть приоткрыл ладони, чтобы взглянуть на своë «препятствие», и Люмин увидела, что весь его нос был в крови.

— С дороги, неудачница! — выкрикнул парень, оттолкнув девушку в сторону и сломя голову побежав дальше.

Люмин чувствовала, как будто земля уходит из-под ног. Сердце бешено колотилось. Она снова неудачница. Снова посмешище. И снова изгой. Снова, снова... От этих мыслей внутри всë больно разрывалось, и девушка схватила из раздевалки свои тëплые вещи и выскочила из школы. По-любому Скарамучча бы еë искал на перемене, чтобы высказать всë, что о ней думает, а ей не хотелось этого. Люмин не хотелось видеть разочарование в его глазах, не хотелось, чтобы он бросал еë из-за того, что она теперь изгой. Лучше уж убежать, пока не поздно.

Люмин не заметила, как прибежала к озеру, покрытому толстым слоем льда. Скамеечки на пляже были засыпаны пушистым снегом, который она стряхнула с одной из них и уселась, уставившись в одну точку. Холодный и свежий воздух действовал отрезвляюще, и Люмин нашла в себе силы немного успокоиться.

Всë повторялось. Как будто Мона и Кэ Цин были зеркальным отражением друг друга. Хотя Мона более жестока... И обе не дают ей спокойной жизни. Люмин понимала, что завтра ей снова придëтся идти в школу и встретиться с равнодушием одноклассников, с насмешками ребят из других классов.

«Меня задавят снова, — думала Люмин. — Как я им объясню, что я не неудачница? Как их попросить, чтобы они не смеялись надо мной? Если соберу их всех и скажу: «Пожалуйста, не смейтесь надо мной», скорее всего, это раззадорит их еще больше».

Мир вокруг словно рухнул. Она хотела выстроить отношения с новыми одноклассниками по-другому, но натравила на себя местную звезду только потому, что нашла взаимную любовь.

— Можно считать, что Мона выиграла, — глядя вдаль, обреченно пробормотала Люмин.

Она не представляла, что делать дальше, она чувствовала себя убитой и бессильной против толпы.

Дальше сидеть было затруднительно — холод пробрал до кожи, и тело Люмин затряслось мелкой дрожью. Надо было идти домой и согреваться. В школу она сегодня точно не пойдëт.

Во время ходьбы стало немного теплее, хотя бы дрожь ушла. Надо было выпить дома чего-то горячего, чтобы согреться, поэтому Люмин ускорилась, уже видя знакомый поворот в еë двор.

Приближаясь к подъезду, Люмин обнаружила Скарамуччу. Он переступал с ноги на ноги и оглядывался по сторонам, кажется, ждал Люмин.

Первой мыслью девушки была развернуться и убежать, но зимний мороз давал о себе знать. А если Скарамучча тут час простоит? А если зайдëт в подъезд и будет ждать еë там до вечера? Придëтся идти навстречу своему страху.

Скарамучча заметил еë и оживился, направившись навстречу. Люмин боялась взглянуть ему в глаза, не хотела в них видеть укор.

— Что случилось? — взволнованно спросил он, когда они приблизились друг к другу. — Почему ты убежала из школы? В школе все про тебя говорят какой-то бред. Ты из-за этого так расстроилась?

— Это не бред, — безэмоциональным голосом отозвалась Люмин. — Это правда.

— Опять всë та же картина! — выкрикнул Скарамучча, «взорвавшись». Кажется, его нервы были на пределе. — Почему ты пытаешься закрыться и все переживания держать в себе?

Скарамучча вдруг вцепился Люмин в плечи и хорошенько встряхнул.

— Хватит держать эмоции в себе! Я уже говорил тебе — ты не одна! Почему ты не можешь поделиться со мной тем, что ты чувствуешь!? Или ты мне не доверяешь!? Думаешь, что я такой же, как кучка этих идиотов, которые начали тебя задирать ни с чего!?

Скарамучча отчаянно кричал, не сдерживаясь. Он не хотел, чтобы Люмин несла весь груз, что накопился в еë душе, одна. Сама же девушка, чувствуя давление, не выдержала, и по еë щекам покатились слëзы.

Скарамучча резко отпустил еë, чувствуя, что перегнул палку и сделал явно что-то не так. И теперь он не знал, как еë успокоить. Всë-таки надо было как-то понежнее и поаккуратнее.

— Прости, — тихо сказал он, притягивая Люмин к себе в объятья, она не сопротивлялась. — Я не должен был на тебя кричать. Знаю, что ты подавлена, но мы можем поговорить откровенно?

— Пойдëм ко мне, — сквозь всхлипы сказала девушка, отстраняясь от объятий и направляясь в подъезд. — Прости за моë странное поведение. Я просто думала, что ты тоже начнëшь насмехаться надо мной или игнорировать, как все остальные.

— Что за глупости? — возмутился Скарамучча, проходя в квартиру. — Я люблю тебя и не собираюсь отворачиваться из-за каких-то бредовых слухов. Пусть говорят, что хотят, но я знаю, какая ты на самом деле. И я люблю тебя любой: хоть ты популярная, хоть ты изгой, мне всë равно на всеообщее мнение, пойми, Люмин! Кстати, — Скарамучча сбросил рюкзак с плеча и открыл его, после достал знакомый для Люмин блокнот. — Как я понял, это твоë.

— Откуда это у тебя? — изумилась девушка, окончательно успокоившись. — Это мой личный дневник, Мона его украла вместе с Царапкой.

— Да одноклассники принесли, начали читать и меня подстрекали. Так я тому, кто его принес, дал в нос и забрал блокнот. Каждый человек заслуживает, чтобы его секреты оставались неразглашенными.

— Спасибо, — прошептала Люмин. — Прости за то, что усомнилась в тебе. Я тоже люблю тебя и рада, что у меня такой хороший парень.

— Всë в порядке. Может, теперь расскажешь, что произошло?

Скарамучча прошëл в кухню и уселся за стол. Люмин, поставив чайник на плиту и включив огонь, заняла место напротив, приготовившись к рассказу. Она решилась поведать ему обо всëм, ведь Скарамучча — еë парень, которому она доверяет.

— Как я уже и говорила, в старой школе у меня была подруга Кэ Цин. Она была во всей школе авторитетом. Это она не отправила тебе фотографии накануне нашего свидания... Однажды мы с ней поссорились, и она настроила против меня весь класс! — отчаянно прокричала Люмин. — Я стала посмешищем!

В следующие минуты Люмин во всех красках и эмоциях поведала Скарамучче о том, что произошло в еë старой школе, и почему она решилась на обучение по обмену.

— Может, не всë так плохо? — Скарамучча постарался сказать как можно бодрее, чтобы поддержать. — Ну и что, что они узнали?

— Теперь весь класс со мной не общается! Они знают всю правду обо мне! — чуть ли не плача, воскликнула Люмин.

— Какую еще правду? Ты говоришь так, как будто ты убийца и скрываешь свои тëмные делишки. Ты обычный человек, который наткнулся в своей жизни не на самых умных людей, которые могут нападать лишь толпой. То, что над тобой издевались в прошлом, не делает тебя хуже.

— Очнись! — прервала его Люмин, отчаянно пытаясь достучаться. — Я сегодня пришла в школу, и со мной никто не захотел разговаривать. Теперь я снова буду терпеть унижения...

— Нет! — отрезал Скарамучча. — Больше такого не повторится. В твоей прошлой школе это случилось, потому что не было того, кто был бы рядом. Но теперь у тебя есть я, ты можешь на меня рассчитывать. Даже если нам не удастся достучаться до ребят, то мы переживëм все насмешки вдвоëм, вместе...

— Скарамучча... — Люмин еле сдержалась от того, чтобы не задушить его в своих объятьях. — Тебя не волнует то, что, возможно, ты тоже нарвëшься на насмешки из-за меня?

— Ни капли. Я умею думать своей головой, а не поддаваться стадному чувству.

Вдруг на телефон Люмин пришло сообщение от незнакомого номера. Честно говоря, после случая с Царапкой и Моной она остерегалась незнакомых номеров, но к счастью, человек по ту сторону представился, как Чайльд, что давало немного облегчения.

Неизвестный номер

Привет, это я, Чайльд. Слушай, может, тебя хоть как-то это подбодрит, но ты можешь больше не притворяться моей девушкой. А лучше вообще не подходи ко мне. Я не хочу, чтобы все знали, что я встречаюсь с посмешищем школы.

Это сообщение нисколько не расстроило Люмин, хоть Чайльд и поступил также, как и все, но она хотя бы таким образом отвязалась от него и его папаши. Одной проблемой определëнно было меньше.

— Знаешь, Люмин, у меня есть кое-какая идея... — начал Скарамучча, отвлекая Люмин от телефона.

* * *

На следующий день Люмин уже не боялась пойти в школу, потому что она знала, что Скарамучча, еë главная поддержка, рядом. А когда он рядом, никакая Мона им не страшна.

Кабинеты ещë были закрыты, и оба класса — Люмин и Скарамуччи — столпились в коридорах, что-то бурно обсуждая. Как только компания заметила пару, все сразу же отвернулись и начали перешëптываться и хихикать, с насмешкой глядя в их сторону. Люмин под такими взглядами хотелось убежать, но ладонь Скарамуччи, что сжимала еë руку, давала успокоение.

— Ну и чего мы смеëмся? — выкрикнул Скарамучча.

— Да просто подумали, какие вы оба жалкие, — усмехнулась Мона, выйдя вперëд. — Знаешь, Скарамучча, а ты мне казался классным парнем. Жаль, что ты оказался лишь тряпкой, которая будет таскаться с этой неудачницей.

— Слышь ты, хвостатое чудовище, — Скарамучча начал закипать. — Язык придержи и следи, кому и что ты говоришь.

— А то что? — теперь рядом с Моной встал тот паренëк, который вчера убежал с дневником Люмин. — Снова будешь драться?

— А тебе, смотрю, одного удара в нос вчера мало было, да, Кэйа? — не отступал Скарамучча. — Давайте поговорим нормально. Вы без причины начали нас унижать. Но что мы вам сделали? Ладно, у Моны с Люмин там какие-то личные недопонимания, но все остальные — вы-то чего? Вы просто пляшете под дудку Моны? Но кто она такая, чтобы слушать еë?

— Вот именно, — вступила в диалог Люмин. Ей не хотелось, чтобы Скарамучча стоял один против всех. — Мона — такая же ученица, как и вы. Но почему перед ней все ведут себя так, будто она королева. Вот честно, даже перед Чайльдом так не лебезят, как перед ней, хотя он сын директора!

— Слушай, молчи… — скривилась Мона, как от кислого лимона. — Ты вообще скрыла от всех, кто ты такая.

— А кто я такая? — с вызовом отозвалась Люмин. — «Такой» я стала именно из-за таких жестоких людей, как вы! Мой бывший класс поступил так же, как вы — все перестали со мной общаться! А вы вообще представляете, каково это — каждый день ходить в школу и знать, что тебя для всех будто не существует, или знать, что над тобой будут издеваться? Моя подруга в старом классе настроила весь класс против меня, и со мной никто не общался! Все смеялись надо мной! Я сидела на уроках и мечтала, чтобы они поскорее закончились. На переменах я пряталась, чтобы одноклассники меня не нашли и не сказали что-нибудь обидное! Я уже дошла до отчаяния, но мама предложила мне обучение по обмену, и я попала сюда… Я думала, что с вами я наконец-то почувствую себя счастливой! Мона, ты первая, кто протянула мне руку и предложила дружбу. Я действительно ценила тебя, но ты поступила со мной очень подло! Как и все остальные. Когда я общалась с Моной, вы все охотно дружили и со мной, но стоило нам с ней поссориться, как и вы начали стараться задеть меня!

Сверстники притихли и молча смотрели на Люмин, некоторые даже опустили глаза в пол от стыда.

— Я просто хотела дружбы, да и что скрывать, и любви тоже, и я нашла еë, — с этими словами Люмин посмотрела на Скарамуччу, а затем перевела взгляд на Мону. — А ты решила мне отомстить за то, что парень полюбил не тебя! И снова повторилось то же, что в старой школе — я снова в игноре! Но что плохого я вам сделала? Вы наказали меня за то, что в старой школе я была несчастной? Там называли меня неудачницей. И вы тоже стали называть меня так. Но люди становятся неудачниками как раз из-за таких, как вы! Это вы делаете людей такими!

Люмин резко замолчала. В горле стоял ком, а перед глазами было мутно из-за выступивших слез, однако это не всë, что Люмин хотела им сказать. И ребята словно ждали дальше еë речи, понимая, как нехорошо поступили.

— Но последствия у этого знаете какие бывают? — эта реплика далась девушке особенно тяжело, но она вдохнула в себя побольше воздуха, чтобы собраться. — Многие люди не выдерживают издевательств и кончают со своей жизнью. Я была на грани этого, я резалась, потому что не знала, как дальше существовать. Но знаете, кто меня всегда останавливал? — после этого вопроса Люмин снова посмотрела на Мону. — Меня всегда поддерживала моя кошка, которую ты, Мона, украла, видимо, считая какой-то вещью. Иногда даже животные бывают человечнее людей. А потом, когда тот, кого вы унижали, кончает с собой, одноклассники удивляются, мол, мы просто шутили, не думали, что это было так обидно. Но вы хоть иногда ставьте себя на место других людей и тысячу раз подумайте прежде, чем сделать!

Люмин расслабила лицо, наконец, позволяя слезам выкатиться из глаз. Скарамучча нежно сжал ее ладонь и потянул к лестнице. И им было всë равно, что подумают о них одноклассники. Люмин было всë равно, что еë видели в таком состоянии. Потому что ей нечего было терять — они со Скарамуччей решили, что вместе перейдут в другую школу.

На следующий день Люмин со Скарамуччей вошли в школу и целенаправленно устремились к кабинету директора. Вчера забрать документы не получилось — директор куда-то уехал, его просто не было на своëм месте.

Сейчас они заберут документы и переведутся в другую школу. И пусть одноклассники делают, что хотят! Решили нападать толпой — прекрасно! Но на этот раз Люмин не собиралась это терпеть, особенно, когда теперь рядом был Скарамучча. Видеть этих двуличных людей — просто мучение.

«Уже сегодня я забуду эту школу, — думала Люмин, шагая вместе со своим парнем к кабинету директора. — А в новой, надеюсь, не найдется кого-то, кто снова всем всё расскажет!»

Они подошли к кабинету директора, и Скарамучча уже коснулся ручки двери, чтобы открыть еë, как вдруг позади них послышался знакомый раздражающий голос... Чайльда:

— Подождите... — сейчас он пытался отдышаться после быстрого бега. — Я знаю, что вы хотите сделать, но пожалуйста, пойдëмте со мной!

— А зачем? — недоверчиво поинтересовался Скарамучча и, будто бы желая защитить Люмин, взял ту за ладонь.

— Просто пойдëмте. Это на пару минут.

Они переглянулись и пожали плечами. Что же, от пары минут ничего не убудет, а любопытство брало вверх, поэтому пара сдалась и направилась вслед за Тартальей.

Чайльд провëл их в кабинет, в котором должен был быть урок у Люмин. Как Люмин, так и Скарамучча оторопели от увиденного. Перед ними стояли все ребята как из еë, так и из его класса полукругом, а по середине расположилась с виноватыми глазами Мона и держала коробку, из которой доносилось тихое мяуканье. Люмин заметно напряглась, но затем почувствовала немного облегчения, поняв, что это точно не Царапка. Это был не еë «голос».

Мона посмотрела в глаза сначала Скарамучче, потом Люмин и произнесла дрожащим голосом:

— Простите нас. Точнее, меня. Особенно ты, Люмин. Я доставила тебе столько проблем, хотя ты действительно была ни в чëм не виновата. Я вела себя как дура, но вчерашние твои слова заставили меня задуматься...

— И меня прости, — подал голос Чайльд. — Я заставил тебя чувствовать, мягко говоря, некомфортно...

— Ребята... — ошарашенно произнесла Люмин, даже не зная, что сказать, а затем нахмурилась: — Мона, а что у тебя за коробка?

— Это... — еë голос снова дрогнул. — В знак извинения. Моя тëтя раздаëт котят. Я знаю, как ты любишь животных, поэтому решила тебе подарить котëнка... От имени всего класса. Я старалась выбрать самого красивого!

Сердце Люмин застучало быстрее, и она медленно приблизилась к Моне, заглядывая в коробку. Оттуда, сидя на клетчатом куске пледика, смотрел на неë чисто белый с голубыми глазами котëнок.

— Он... Он действительно прекрасен. Скарамучча, посмотри!

Парень, не менее удивленный, подошëл к Люмин и заглянул в коробку, а затем закивал, соглашаясь со своей девушкой.

— На самом деле, — Скарамучча решил первым прокомментировать ситуацию. — Я не держу на вас зла. Больше всего боли вы причинили Люмин. Так что всë зависит от неë.

— Люмин, пожалуйста, прости нас всех, — снова умоляла о прощении Мона. — Знаешь, мне и правда нравилось с тобой общаться, я бы хотела дружить... Просто влюблëнность вскружила мне голову, я действительно слишком далеко зашла.

Вместо ответа Люмин просто обняла девушку, показывая этим самым то, что она принимает еë извинения.

— Каждый из нас ошибается... — тихо произнесла Люмин. — Самое главное — признать свою вину, ошибку и исправиться!

— Спасибо, — прошептала Мона, искренне обнимая Люмин в ответ. — Кстати, как назовëшь котëнка? Это мальчик.

— Я назову его Сапфир. Вы только гляньте на этот небесный взгляд. Милашка, — Люмин опустила руку в коробку и потрепала котëнка за ушком, тот замурлыкал.

Скарамучча улыбнулся, глядя на Люмин. Всë-таки какой она была по-детски милой. Эта черта очень нравилась ему в ней.

Оба отбросили мысль о переходе в другую школу. Они были рады, что смогли донести верные мысли до голов одноклассников и добиться признания вины. Теперь у них точно всë будет хорошо.

* * *

С тех пор прошëл месяц. Люмин ходила в школу с удовольствием, ребята с ней охотно общались, Мона действительно изменилась и, наверное, только сейчас они стали настоящими подругами. Скарамучча провожал до дома, и они засиживались в квартире Люмин до самого вечера, делая вместе уроки и играясь с Царапкой и Сапфиром.

Сапфир быстро привык к обстановке, он оказался очень ласковым и игривым котëнком. А вот Царапка до сих пор на него косилась и всегда ревностно показывала своë недовольство, стоило Люмин уделить внимание котëнку чуть больше, чем ей.

Сейчас они со Скарамуччей сидели на диване, голова Люмин расположилась у него на плече, Сапфир приютился на коленях у хозяйки, которого девушка время от времени поглаживала по белой шëрстке. На экране телевизора шëл фильм, который они со Скарамуччей смотрели.

Царапка спала на кухне на подоконнике, и Люмин настолько увлеклась времяпровождением со Скарамуччей, что не заметила, как та проснулась и прибежала в гостиную. Обратить внимание на кошку заставило еë недовольное шипение и звук ударов хвоста о пол, которым Царапка нервно махала, показывая весь свой гнев.

— Царапка, — рассмеялась Люмин, беря Сапфира на руки и располагая его рядом на диване. — Ну сколько можно ревновать? Иди сюда.

Кошка перестала шипеть и запрыгнула Люмин на колени, кажется, чувствуя себя королевой. И девушке показалось, что Царапка посмотрела на рядом лежащего Сапфира с превосходством во взгляде.

— А знаешь, я понимаю Царапку, — усмехнулся Скарамучча. — Я бы тоже нервничал, если бы моя девочка начала бы уделять внимание кому-то другому, помимо меня.

— Эй, — она легонько ударила его по плечу, смеясь. — Это совершенно другое.

Затем Люмин смущëнно улыбнулась: то, как Скарамучча назвал еë «его девочкой», вызвало прилив тепла в душе. Окончательно залиться краской заставило то, что парень переплëл их пальцы, а другой рукой взял Люмин за подбородок и развернул к себе.

— Слушай, Люмин... Как насчет того, чтобы ты осталась в этой школе? Ты же сейчас учишься по обмену... Но что насчет того, чтобы доучиться до конца вместе?

— Я... Честно говоря, не думала об этом. Но я только «за». Я уже не представляю жизни без тебя, Скар... Думаю, мама будет не против, ведь когда я вас познакомила, ты ей очень понравился.

— Если что, я скажу, что еë дочь в надëжных руках, — Скарамучча внезапно обвил талию Люмин и притянул к себе, в результате чего Царапка на еë коленях пошатнулась и чуть не упала.

Такая наглость стоила Скарамучче недовольного укуса от характерной кошки за палец, и он, улыбнувшись, поднял руки вверх в примирительном жесте.

— Всë-всë, Царапка, я понял, — усмехнулся Скарамучча. — Не трогаю.

Они оба посмеялись и снова приняли прежнее положение, продолжая смотреть фильм в уютной атмосфере, где были только они двое вместе с Царапкой и Сапфиром...