Этот хулиган очень любит сладкое (гет)

Этот день для Люмин стал приятно неожиданным... Или неприятно... Еë посадили с парнем, в которого она влюблена, но так уж получилось, что... Этот парень являлся главным хулиганом школы.

Чайльд Тарталья — красивый и богатый напыщенный петух, главарь собственной банды таких же хулиганов, как и он сам. Эти недолюди постоянно издеваются над теми, кто слабее их. И пусть многие девушки влюблены в Тарталью и даже осмеливались ему в этом признаться, то этот рыжеволосый придурок просто их высмеивал со своими дружками.

Люмин точно не повторит их ошибки. Нужно, чтобы Тарталья сам влюбился в неë. Но как он может влюбиться? Она отличница, с которой никто не общается, считая занудой и ботаничкой, Чайльд, кстати, тоже придерживается такого мнения.

Или она ошибается? Девушка услышала шум рядом с собой и повернула голову, наблюдая, как Тарталья с грохотом кидает свой рюкзак на их уже общую парту и, не готовясь к уроку, садится на стул, закинув ноги на стол и случайно задев Люмин локтем, после чего повернул голову на неë.

— Осторожнее... — произнесла еле слышно блондинка.

— О-о, ты умеешь говорить, ботаничка? Я удивлен, — произнес он насмешливым тоном, смеясь над своей «оригинальной» маленькой шуткой.

Понимая, что Тарталья с ней заговорил, Люмин удивленно подняла брови и начала краснеть. В глазах парня что-то блеснуло при виде этого зрелища, но он, кажется, быстро потерял интерес, ведь в следующее мгновение взял телефон и с кем-то начал переписываться. Однако было это ненадолго.

— Чего это ты так покраснела? — с лукавой ухмылкой спросил Чайльд, откладывая мобильник в сторону.

— Эм... — глаза Люмин забегали по комнате, ища хоть какое-то оправдание. — В... В классе просто очень... Жарко, да...

— О, тебе жарко? — уточнил он, хихикнув, и немного к ней наклонился, улыбаясь. — Хочешь, я сделаю, чтобы тебе стало еще жарче?

— А? Что ты имеешь в виду? — девушка начала еще больше покрываться румянцем, удивленно распахнув глаза.

— Ты увидишь, — произнес Тарталья кокетливым голосом, слегка посмеиваясь и начиная наклоняться еще ближе. — Тебе понравится...

«Боже, что он делает? Он ведь не собирается меня целовать, правда? Этого не может быть, я сойду с ума от счастья, если он меня поцелует. Но как реагировать? А если он думает, что я девушка легкого поведения?» — бешенно носились мысли в голове у девушки, пока его лицо становится так близко, что Люмин могла чувствовать его теплое дыхание.

— Ты мне нравишься, — произнес Тарталья романтичным голосом, поднимая руку и начиная гладить щëку девушки, все больше приближаясь к еë губам.

— Правда? — уже шëпотом уточняет Люмин, закрывая глаза и готовясь ощутить такие желанные губы.

— Нет, — глаза девушки тут же распахиваются, и она наблюдает, как Тарталья начинает смеяться, отстранившись от нее. — Ты действительно подумала, что я поцелую такую как ты?

— Чайльд, супер представление! — доносится сзади голос одного из парней из его банды — Скарамуччи. — Я все заснял, пошли глянем, что получилось!

— Эй! — Люмин, красная как помидор, с возмущением вскочила со стула. — Это было жестоко даже для вас, как вы можете!?

— Ты слишком забавная и наивная. Смирись, ты не в моём вкусе. И вообще, у меня есть девушка, — сообщил Тарталья насмешливым тоном, он наслаждался тем, что он делает.

Конечно, он солгал, не было у него никакой девушки, он сказал ей это, чтобы еще больше позлить Люмин.

— Я не в твоем вкусе!? — выкрикнула девушка на весь кабинет. — Это ты не в моем вкусе, и у тебя нет шансов со мной! Мне не нравятся самовлюбленные петухи, а таковым ты и являешься! — после этих слов девушка выбежала из класса.

Тарталья дал «пять» Скарамучче, и они вышли в коридор, чтобы посмотреть видео. Но Чайльд чувствовал что-то странное, что-то наподобие обиды. Значит, он не в еë вкусе? У него нет шансов? Может, не стоило так с ней себя вести? Хотя, какое ему дело? Ему не нужна девушка, он самый крутой хулиган школы, его жизнь прекрасна, а наличие девушки только обременит его.

— Эй, вам не кажется, что это было слишком? — спросил вышедший из класса Альбедо, единственный более-менее адекватный из всех друзей Тартальи. — Чайльд, а если бы с тобой так сделали? Девушки очень чувствительные создания, нельзя так с ними.

Альбедо не состоял в банде и не был хулиганом, старался много времени уделять учебе, однако был единственным из так называемых «ботаников», к которому Тарталья, а значит, и его банда, относились хорошо, ибо они дружили с детства. Кроме того, он неплохо общался с Люмин, они не были друзьями, но просто пообщаться с ней он был никогда не против.

— Ой, да ладно тебе! — Тарталья хлопнул Альбедо по плечу, смеясь. — Это всего лишь безобидная шутка!

— Чайльд, удали видео, — не разделил веселья друга Альбедо.

— Какой ты... — Тарталья закатил глаза и всë же нажал на кнопку «удалить». — Противный иногда бываешь!

Люмин вернулась в класс и села за свое место, открыв тетрадь и решив перед уроком повторить пройденный материал. Со звонком Тарталья тоже вошел и сел рядом с ней, но в этот раз девушка и бровью не повела. Она внимательно слушала учителя, делая вид, что Чайльда и вовсе не существует.

— Ты вообще разговариваешь? — с насмешкой прошептал Тарталья.

— О чем мне с тобой говорить? — резко бросает Люмин, не отрывая взгляда от доски, на которой учитель записывал уравнения.

— Ну, например, о том, как нужно защищать себя. Ты просто беззащитная девчонка, что ты будешь делать против таких извращенцев как я?

— Парни не должны себя так вести, тогда и делать ничего не придется, — шикнула Люмин. — И вообще, отстань от меня!

Следующие сорок минут Тарталья, как бы не пытался разговорить Люмин, получал в ответ только игнорирование. Сама же девушка не понимала, чего он добивается, он говорил спокойным тоном, без намёка на издевку, и это сбивало с толку.

Это был урок перед большой переменой, и как только прозвенел звонок, Люмин вытащила из рюкзака бережно завернутые шоколадные кексы, чтобы перекусить. Чайльд хищно на них смотрел, не собираясь пока выходить из класса.

— Хочешь? — поинтересовалась Люмин. — Я приготовила их сама. Может быть, ты тогда будешь добрее?

— Думаешь, какие-то кексы сделают меня добрее? — рассмеялся Тарталья. — Но я, пожалуй, попробую один, — он берет одну из сладостей и откусывает, закрывая глаза от удовольствия. — Ммм... Это очень вкусно! Как ты их готовишь?

— Это секрет, — самодовольно закрыв глаза, усмехнулась девушка. — А зачем мне делиться секретом с тем, кто надо мной всегда издевается?

— Эй, ну скажи. Я не настолько плох, — в его глазах появляется мольба. — Ну... Пожалуйста? Я сделаю все, что захочешь.

Люмин посмотрела на него так, будто впервые увидела. Чайльд сказал вежливое слово!?

— Хорошо, я поделюсь с тобой рецептом, если ты больше не будешь меня обижать.

— Договорились, — с легкостью согласился Чайльд.

Люмин вытащила из рюкзака одинарный листочек и написала на нем подробный рецепт приготовления шоколадных кексов, после чего протянула парню.

— Но есть один секрет в приготовлении этих кексов. Иди сюда, я скажу тебе на ушко, — она поманила его пальцем, и тот наклонился. — Готовить нужно от всего сердца, с искренней любовью к тому, что ты делаешь. Они не будут вкусными, если ты будешь таким мрачным.

— А? И этот весь секрет? Миленько, — Чайльд выглядел искренне удивленным, но затем улыбнулся. — Спасибо. Могу я взять еще один?

Люмин кивнула и пододвинула свои творения кулинарии ближе к Тарталье, он с удовольствием съел еще один кекс. Сейчас он казался нормальным человеком, пока в класс не вошли друзья из его банды и направились к их парте.

— О-о, ботаничка угостила тебя кексами, а нам? — усмехнулся Скарамучча.

— С вами я не собираюсь делиться! Только с Чайльдом! — девушка накрыла кексы руками, показывая, что не собирается их угощать.

— Эй, не будь такой жадной. У тебя их много, ты все равно не съешь их все одна, — вдруг сказал Тарталья.

— Я не собираюсь угощать тех, кто всегда издевается надо мной!

— А если я тебя заставлю? — на его лице появляется ухмылка, а глаза злобно блестят.

— Эй! У нас с тобой договор! Ты не обижаешь меня, а я тебе рецепт! — возмутилась Люмин и вскочила, параллельно завязывая пакет со своими кексами.

— Да кому нужны твои кексы!? Я вообще не хочу больше есть то, чего касались твои руки! — нахально произносит Тарталья.

— Но ты сам сказал, что они очень вкусные и попросил рецепт! — восклицала блондинка.

— Потому что я тебя уважал. Но ты оказалась жадной и бессердечной девчонкой, — нашел оправдание Тарталья. — Как твои кексы вообще можно есть? Ими человека отравить можно! Они отвратительны. О-о, я съел еë ужасный кекс, кажется, я умираю! — он схватился за грудь и изобразил, что начинает падать.

Люмин все это паясничество вывело из себя, и она одним четким движением вырвала листок с рецептом из рук Тартальи, который он держал.

— Что ж, если они такие отвратительные, тогда я заберу у тебя рецепт!

На лице Чайльда можно было увидеть возмущение, и он вскочил и перепрыгнул сразу через два стула, чтобы быстрее добраться до девушки и забрать листок обратно.

Люмин резко бросилась к открытому окну, на ходу разрывая листок с рецептом, и выставила руку на улицу, позволяя сильному дуновению ветра подхватить и унести клочки бумаги.

— Вот и все, никакого рецепта «отвратительных» кексов! — торжественно заявила Люмин, явно очень довольная своим поступком.

— Нет! Ты такая тупая! Ты просто взяла и выкинула рецепт! — он все это кричит на весь класс, и некоторые из его друзей смеются. Тарталья выходит из себя настолько, что ударяет ногой по стулу. Мебель с грохотом падает на пол. — Да и вообще, я могу в интернете найти!

— Что ж, попробуй. Это секретный рецепт моей бабушки, ты его не найдешь, — усмехнулась девушка.

Он думает над этим с минуту, прежде чем ему приходит в голову «замечательная» идея, и на его лице появляется злобная ухмылка. Чайльд начинает медленно приближаться к Люмин и хватает еë за плечи, вжимая в стену.

— Что, если я причиню тебе боль? Я буду делать это до тех пор, пока ты мне не скажешь рецепт своих кексов! — он говорит это таким жестоким тоном, очевидно, что он не шутит и относится к этому серьёзно на все сто.

— Черт возьми, Чайльд, какой ты нелогичный. Ты сам сказал, что мои кексы отвратительны. Так зачем тебе нужен рецепт?

— Потому что я просто хочу, — он говорит это самым угрожающим и мрачным тоном, который Люмин когда-либо от него слышала.

— Я не скажу тебе ничего, Чайльд. И что ты будешь делать, ударишь меня? — Люмин посмотрела на него с вызовом.

Она знала, что игралась с огнëм, но не хотела прогибаться под него и делать все по его прихоти. Она отстоит свою позицию, даже если за это придется получить по лицу.

Чайльд еще около минуты сверлил еë злобным взглядом, но ничего не мог поделать. У него не было моральных принципов, по типу, что девушек бить нельзя, он мог ударить и девушку, если она слишком действует ему на нервы. Но Люмин... Она была какой-то особенной. Тарталья даже не смел замахнуться для удара, кроме того, ему даже становилось стыдно за то, что он делал прямо сейчас. Она ему нравилась, но он не хотел этого признавать ни перед собой, ни перед другими...

— Не бью девушек, — как можно равнодушнее произнес Чайльд и отстранился, начиная удаляться к двери. — Пошли, парни, ну еë нафиг с этим дурацким рецептом...

Тарталья и Скарамучча разместились на подоконнике школьного туалета. Темноволосый достал пачку сигарет, чтобы закурить одну, а Чайльд вдруг вытащил из кармана один из кексов Люмин.

— Все же удалось один стащить. На, Скар, попробуй! — Тарталья протянул другу «вкусняшку».

Скарамучча недоверчиво осмотрел кекс, но все же взял и слегка надкусил. Глаза его расширились от удивления, и он тут же стал есть выпечку более активно.

— Это так вкусно! Почему ты сказал, что еë кексы отвратительные!? Я знаю, что ты хотел позлить Люмин, но, если бы ты к ней относился нормально, возможно, мы бы сейчас побольше еë кексов поели! — с укором проговорил Скарамучча, который был слегка расстроен, что он не сможет больше ощутить этот прекрасный сладкий вкус. Скарамучча понял, что готов сделать, что угодно, лишь бы снова попробовать прекрасные кексы блондинки.

* * *

Люмин думала над словами Тартальи о том, что у него есть девушка, однако рядом с ним никогда не было представительницы женского пола. Из этого блондинка сделала вывод, что либо Тарталья солгал, либо его девушка учится в другой школе.

Девушка надеялась всë же на первый вариант. Возможно, у неë есть шанс, а значит, нужно узнать, какие девушки вообще нравятся Чайльду и постараться соответствовать... А у кого можно было бы узнать наверняка? Скорее всего, у его банды.

Люмин выловила момент на перемене, конда банда Тартальи стояла во дворе школы без своего главаря, и поспешила к ним.

— Э-э, ребята, привет. Могу я вас спросить кое о чем? — аккуратно и дружелюбно начала девушка, надеясь получить просто ответ на вопрос, а не нарваться на очередные насмешки.

— Пф, чего ты хочешь? — послышался знакомый насмешливый голос Тартальи сзади. Видимо, не судьба сегодня все разузнать...

— Ничего, я просто хотела кое-что спросить, но не хочу при тебе! — девушка развернулась, чтобы уйти, но была схвачена за запястье.

— Ты что, боишься меня? — Тарталья нашëл это максимально забавным и рассмеялся.

— Я не боюсь! — с этими словами Люмин резко вырвала руку из его хватки. — Просто разговор не для твоих ушей!

— Конечно, ты не боишься, ха-ха, — усмехнулся Тарталья, чувствуя, что день сегодня прошëл не зря, хоть что-то в школе не скучное.

Люмин даже его не слушала, просто ушла, обзывая в мыслях Тарталью самыми нецензурными словами. Ну ничего, она обойдет все это другим путëм!

Девушка после школы решила позвонить Скарамучче. Конечно, с ним разговаривать все равно, что со вторым Чайльдом, но он был одним из самых его близких друзей. На удивление, парень быстро поднял трубку.

— Эм... Привет, это Люмин. Только, пожалуйста, не отключайся, мне нужна твоя помощь... — как можно вежливее и искреннее попросила девушка.

— Ботаничка просит у меня помощи? — Скар не был бы самим собой, если бы не сказал это издевательским тоном. — Ну, мне даже интересно послушать, чего ты хочешь.

— Дело в том, что... Моей... Подруге понравился Чайльд и, поскольку я с ним в одном классе, она попросила узнать, какие девушки ему нравятся, — озвучила свою «легенду» Люмин. — И, в общем, я подумала, что ты мог бы мне рассказать. Да и вообще, о Чайльде побольше, чтобы моя подруга знала, как с ним себя вести...

— Какая глупость! — фыркнул Скарамучча. — Я бы отказался, если бы не кое-что, что ты могла бы дать мне в обмен на информацию...

— Чего ты хочешь? — Люмин напряглась, она понятия не имела, что Скару могло от неë понадобиться.

— Приготовишь для меня свои фирменные кексы по «секретному рецепту твоей бабушки»? — вполне нормальным, без издёвки, голосом спросил Скарамучча.

Так все просто!? Да для нее это проще простого. Но почему Скарамучча хочет еë кексы, если, по словам Тартальи, «они отвратительные», а сам Скар их не пробовал? Да какая ей разница, какая судьба ждет эти кексы, если за них она может получить столь ценную информацию?

— Хорошо. Тебе с каким вкусом? Я могу приготовить с клубничной начинкой, с шоколадной и с какао...

— Давай с какао! — радостным голосом выбрал Скарамучча. — Значит, завтра встретимся в коридоре около кабинета алгебры. Ты мне кексики с какао, а я тебе расскажу все, что знаю.

Как и было обговорено, на следующее утро Скарамучча прогуливался по школьному коридору около кабинета алгебры в поисках какого-нибудь занятия, но потом он учуял сладкий аромат и обернулся. Перед ним стояла Люмин, держащая в руках кексы, что выглядели очень аппетитно.

— Вау, они выглядят восхитительно! — Скарамучча не хотел выглядеть жадным, поэтому вел себя довольно спокойно, но внутри него было много волнения, он хотел скорее съесть хотя бы одну штучку.

Люмин протянула Скарамучче пакет с «вкусняшками», и он тут же положил его на подоконник, доставая первый кекс.

— Ты лучшая! Это выглядит так аппетитно! Когда-нибудь ты должна научить меня их готовить, — усмехнулся Скарамучча, откусывая кекс. Как и вчера, они были изумительными, Скарамучча был уверен, что вкуснее этого ничего не пробовал.

— Кстати о еде... Какая еда нравится Чайльду? — спросила Люмин, но затем всполошилась: — это всего лишь для моей подруги!

— Он обожает сладкое! Он любит конфеты, шоколад, сладкое печенье, кексы, мороженое и тому подобное, но, будучи плохим парнем, не показывает своей любви к сладкому. Сейчас я тебе раскрыл главный его секрет, так что будь добра, храни это в тайне, — жуя кекс, говорил Скарамучча.

— Хорошо. Ах, да, так какие девушки нравятся Чайльду?

— Ты понимаешь, насколько это смешно? — посмеиваясь, задал риторический вопрос Скарамучча. — Чайльд никого не любит! Он самый плохой парень здесь, и многие девушки хотят быть с ним! Но он заботится только о популярности, а девушка не соответствует его образу «хулигана».

— Но Чайльд ведь говорил, что у него есть девушка? — Люмин была озадачена, неужели она была права, и Тарталья ей просто солгал?

— Чайльд любит лгать, просто чтобы поиздеваться над другими, это вроде как его конек, — сообщил еë собеседник, Скарамучча явно восхищался рыжеволосым, потому что его способ издеваться над всеми в некотором роде прекрасен, и он, на самом деле, хочет научиться у Чайльда, как быть таким же плохим, как он. — Ему не нужна девушка. Он ходит сюда только для того, чтобы запугивать всех во всей школе, для него это как игра, в которой он всегда выигрывает.

— Получается, и девушки у него нет, и нет каких-то предпочтений, да? Его вообще не интересуют девушки, я правильно понимаю? — уточнила Люмин.

— Хм... Ну не совсем. Для Чайльда женский пол будто не существует, однако есть одна, которой он уделяет, конечно, своеобразное, но внимание и хоть как-то контактирует... — загадочно сообщил Скарамучча, пока Люмин навострила уши. — И эта девушка — ты. Но я пока не разобрался в причинах его особого отношения к тебе...

Люмин была шокирована. Значит, она — единственная девушка во всей школе, с которой Чайльд контактирует? И возлюбленной у него тоже нет? Да у блондинки теперь все шансы есть, тем более, она уже для него хоть как-то выделяется среди других.

— Ладно, спасибо, Скар, с тобой приятно сотрудничать! — улыбнувшись, сказала Люмин и развернулась, чтобы пойти в класс, но столкнулась с Чайльдом, который, видимо, только подошëл.

— Смотри, куда идешь, ботаничка, — как всегда насмешливым и ехидным тоном поприветвовал ее Чайльд.

Люмин даже отвечать ему ничего не стала, лишь проскользнула мимо, опустив голову вниз и побежав прямо по коридору. Тарталья провожал еë взглядом до тех самых пор, пока она не скрылась за поворотом. Затем он обернулся к Скарамучче и увидел, как он что-то уплетает за обе щеки.

— Кексы? — глаза рыжеволосого расширились, и он молящим взглядом посмотрел на Скарамуччу, тот кивнул, поняв его немой вопрос.

В глазах Тартальи появилась детская радость, и он тут же схватил один из кексов и откусил, сразу отмечая бесподобный и знакомый вкус. Это те самые кексы, которые Люмин ему давала попробовать вчера? Почему они у Скарамуччи? Точно, девушка же о чем-то говорила с ним, когда он пришел.

— Это же кексы Люмин? — раздраженно спросил Чайльд, на что Скарамучча довольно закивал. — Почему они у тебя!?

— Она приготовила их для меня, — гордо и с улыбкой заявил Скарамучча, откусывая очередную вкусность. — У неë золотые руки...

— Эй! — Чайльд был зол, очень зол, он не разделял радости Скарамуччи. — Какого хрена она готовит их тебе!? Вы что, встречаетесь, или что-то в этом роде!?

— Не-а, — коротко ответил Скарамучча, продолжая жевать.

— А что тогда!? Почему!? Ой, блять, Скар, хватит жрать эти кексы! Ты безнадежен! С тобой бесполезно разговаривать, когда ты жрешь! Лучше пойду и вытрясу всю инфу с Люмин! — Чайльд грозно схватил из пакета несколько кексов и резкой походкой направился в класс.

Он должен узнать, почему Люмин готовит для Скарамуччи такие великолепные кексы. Неужели она влюбилась в него? Почему именно в него?! Неужели он хуже Скарамуччи!?

Чайльд очень сильно хотел бы, чтобы Люмин тоже для него готовила такую вкусную выпечку. Хотел ли, чтобы она стала его девушкой? Он не знал. Скорее всего, этому не суждено случиться, она ведь... Его ненавидит, верно? Наверное, надо все-таки по-другому с ней вести себя.

Подходя к нужному классу, Чайльд увидел, как парни из ЕГО банды вытряхивают все содержимое рюкзака Люмин на пол и противно ржут, пока сама блондинка пытается собрать вещи.

— Перестаньте... Что я вам сделала? — пропищала Люмин, пытаясь подобрать с пола тетрадку, но один из хулиганов пнул вещицу, не позволяя девушке забрать еë.

— Ну Чайльд над тобой издевается, значит, и мы должны! — с усмешкой сказал один из парней.

В глазах Тартальи просыпается ярость. Никто не смеет цепляться и насмехаться над Люмин, кроме него...

Чайльд грозно подошел к парням и толкнул одной рукой того, что ближе стоял к девушке, вторую руку он невозмутимо держал в кармане своих брюк.

— Оставьте еë в покое! — мрачным, устрашающим нолосом приказал Тарталья, пока Люмин под шумок начала быстро и нервно собирать свои вещи с пола.

— Эй, ты с ума сошел? Ты же сам насмехался над ней! — возмутился один из парней.

— Вот именно. Я насмехался... Люмин — мой объект для насмешек, и никто из вас больше не смеет еë трогать, это ясно!? — его голос срывается на крик, от которого даже хулиганы из его банды вздрагивают, а по коже Люмин проходится мелкая дрожь.

Девушка, воспользовавшись моментом, подхватила свой рюкзак и со всех ног побежала прочь в класс. Чайльда это разозлило, и он кинулся за ней.

— Сейчас же вернись сюда! — кажется, Тарталья начал терять терпение, он бегал быстрее еë, поэтому расстояние между ними очень быстро сокращалось. — Я пытаюсь защитить тебя!!!

Чайльд все-таки догнал еë и, резко схватив за запястье, развернул к себе и прижал к стене. Он тяжело дышал и крепко держал Люмин, что вырваться не предоставлялось возможности. Девушка смотрела на него испуганными глазами, но все же, несмотря на дрожь в голосе, произнесла:

— Не причиняй мне боли...

Примечания:

На кексах весь фанфик держится. Передаю привет Кексику с какао?

— Что!? Я никогда не причиню тебе вреда! — выпалил Чайльд удивленным и одновременно смущенным тоном. — Я пытаюсь помочь тебе! Я просто хочу защитить твою честь! Ты не заслуживаешь того, чтобы над тобой издевалась кучка хулиганов!

— Но ты ведь сам хулиган. И это ребята из твоей банды...

— Ну... — он глубоко вздыхает, чуть отстраняясь. — Даже если это мои ребята, я не позволю им причинить тебе боль. Я никому не позволю и пальцем тебя тронуть!

— Как я могу тебе верить? Может, ты обманешь меня снова? Как тогда, с рецептом? — Люмин пронзает его острым взглядом и, оттолкнув, уходит прочь.

— Эй, стой!

Чайльд догнал Люмин и продолжил идти с ней. Девушка же сверлила его недоверчивым взглядом. И чего этому придурку нужно?

— У меня вопросик к тебе есть, — тон Тартальи не предвещал ничего хорошего, поэтому она напряглась, но, к счастью, они уже вернулись в класс. — Почему ты приготовила Скарамучче кексы?

— У нас была выгодная сделка, которая тебя не касается, — процедила сквозь зубы Люмин, проходя к своей парте.

— Значит, у вас, ребята, есть какой-то секрет, которым вы не хотите делиться ни с кем другим? Это немного странно, — сказал Чайльд саркастичным и насмешливым тоном.

Он не знал, как вытащить из неë информацию, поэтому скрывался под маской издевки. Не мог же он заявить, что ревнует еë к Скарамучче.

— Боже, Чайльд, просто скажи, что ты тоже хочешь попробовать эти кексы! — раздраженно говорит Люмин и достает вкусности из своего рюкзака — Вот, попробуй.

— Ладно, пожалуй, я попробую! — сказал Тарталья и сразу же начал есть один из восхитительных кексов, на его лице была широкая улыбка. — Я хочу еще один! — пояснил он с гордым и в то же время детским выражением на лице.

Было видно, что он был в восторге от кексов и правда наслаждался их вкусом

— Боже, Чайльд, видел бы ты себя сейчас, когда кушаешь. Такой милашка! И совсем не грозный, ха-ха! — Люмин от души рассмеялась, а Чайльд слегка смутился, на несколько секунд переставая жевать.

— Нет, я не милашка! — огрызнулся он немного раздраженным тоном.

Он не хотел показывать, что ему нравится ее комплимент или что-то в этом роде. Чайльд, как плохой парень, не принимал подобных комплиментов, он жесткий и сильный, а это значит, что он не хочет, чтобы его считали милым и очаровательным.

— Какой бяка! Еще и лгун! — девушка состроила обиженное лицо и скрестила руки на груди. — Ты ведь солгал мне. У тебя нет девушки!

— У меня всегда есть сотни подружек, и я все время очень быстро с ними расстаюсь, — сказал Тарталья с очень гордым и очень самодовольным выражением лица, кажется, он гордился тем, что любая девушка может стать его, если он этого захочет.

— Очень жаль, — с заметно опечалившимся лицом прокомментировала Люмин.

— Эй, ты чего? — с удивлением и беспокойством спросил Тарталья.

Его взгляд превратился из суперсамодовольного и гордого во взгляд заботы о девушке. Похоже, что он действительно беспокоился о ней.

— Черт! Я просто по уши влюблена в тебя! И я спросила у Скарамуччи за эти дурацкие кексы, какие девушки тебе нравятся, я хотела благодаря этой информации стать девушкой, которая тебе подходит! Но ты, оказывается, меняешь их как перчатки! — Люмин выпалила все это на одном дыхании и, покраснев, выбежала из класса

«О боже. Она только что призналась мне...» — подумал Тарталья, и его бросило в жар.

Он понятия не имел, что он должен делать в данный момент, он был шокирован тем, что она сказала ему что-то подобное, но также был чрезвычайно польщен тем, что кто-то выразил ему свои чувства, поскольку у него ведь, на самом деле, никогда не было опыта отношений, и никто ему не говорил, что любит его, потому что таких людей не было, но Люмин была другой... Особенной, уникальной...

Люмин побежала в дамскую комнату и начала умываться холодной водой, чтобы охладить щëки и попытаться вернуть себе самообладание. Стоя перед зеркалом, она глубоко вздохнула и побрызгала на лицо холодной водой, надеясь, что это поможет успокоить бешено колотящееся сердце.

«Какая я дура! Почему я призналась ему?» — ругала сама себя девушка.

Однако, глядя на свое отражение, она не могла не улыбнуться. Она никогда не представляла себя такой смелой. Мысль о Тарталье заставляла ее испытывать волнение и нервозность, но она знала, что должна собраться с силами, прежде чем снова встретиться с ним.

Через несколько минут она в последний раз взглянула в зеркало и поправила волосы, уверив себя в том, что все сделала правильно. Теперь все зависит от судьбы и реакции парня, что будет дальше.

Глубоко вздохнув, девушка вышла из туалета и направилась обратно в класс. Знакомый коридор казался другим, как будто хранил какую-то тайну, известную только ей.

«Это так мило! У меня наконец-то будет настоящая девушка!» — тем временем мечтал в классе Чайльд, на его лице была широкая улыбка, его сердце билось очень быстро, и он едва мог дышать, он был так счастлив!

Он не мог поверить, что это случилось с ним, он на самом деле не мог в это поверить! Реальная девушка призналась ему! Люмин сделала его самым счастливым плохим парнем в этой школе, может быть, даже во всем мире!

Люмин молча вернулась в класс и старалась избегать взгляда Тартальи на протяжении всего урока. Она не могла смириться с тем, что увидит в его глазах отказ или растерянность. Груз ее признания тяготил ее, и ей было трудно сосредоточиться на занятии.

Каждый раз, когда девушка смотрела в его сторону, ее сердце учащенно билось, и она быстро отводила взгляд, опасаясь худшего. Минуты казались часами, она с тревогой ждала окончания урока, а в голове крутились мысли о том, как Тарталья может отреагировать.

— Эй, не отводи взгляд, посмотри на меня, в чем дело, ты не хочешь со мной разговаривать? Ты правда собираешься просто игнорировать меня и избегать зрительного контакта после того, что сказала? Это нехорошо, знаешь ли, — произнес Тарталья довольно расстроенным и раздраженным тоном,

— Мне просто стыдно. Я не знаю, почему я призналась тебе. Я ведь знаю, что ты не заинтересован в отношениях. Это то, что сказал мне Скарамучча...

— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что, возможно, он ошибается? — спросил Чайльд с насмешкой, но он по-прежнему старался удерживать серьезность.

— Просто Скар твой друг, поэтому я решила спросить его. За эту информацию я и приготовила ему кексы...

— Значит, ты доверяешь всему, что говорит Скар? — он пытался говорить серьезно, но его губы так и норовились расползтись в улыбке.

Он был рад слышать, что она это сделала из-за него, польщен тем, что девушка так сильно в него влюбилась, что даже договорилась со Скарамуччей и спросила у него его личную информацию. Все это было так мило, и Чайльду это определенно понравилось.

— А кого я должна была спросить? — с ехидством поинтересовалась Люмин.

— Может быть, меня? — спросил он с самодовольным, но в тоже время очень милым выражением лица.

— Если бы я подошла к тебе и спросила «Чайльд, какие девушки тебе нравятся?», ты бы сразу догадался о моих чувствах. Хорошо, я спрошу тебя сейчас. Какие девушки тебе нравятся, Чайльд?

— Конечно, ты мне нравишься, дурында, — сказал рыжеволосый с улыбкой до ушей и потрепал девушку по волосам

На его лице можно было видеть счастье, он серьезно относился к тому, что говорил. Даже его лицо покраснело, что было что-то удивительным для такого, как Тарталья.

— Что? Ты же... Ты ведь говорил, что у меня не было шансов, не так ли? — ошарашенно спросила девушка, а Тарталья на секунду задумался

— Может быть, я действительно говорил что-то подобное, но кто сказал, что я не лгал тебе? — он глубоко вздохнул и улыбнулся, его глаза были полны любви и волнения, парень хотел показать ей, как сильно девушка ему небезразлична. — Сегодня я тоже тебе солгал: у меня никогда не было девушки.

— Если я тебе нравлюсь, почему ты издевался надо мной?

— То есть, если я шучу и играюсь с тобой — это считается издевательством?— выражение его лица из полного любви и счастья сменилось на очень раздраженное, он не был доволен этим вопросом.

Ему это совсем не понравилось, он будто чувствовал, что Люмин только что обвинила его в чем-то, чего он не совершал, поэтому он даже скрестил руки на груди, вероятно, это было лучшее, на что он был способен, чтобы дать ей понять, что он возмущен.

— Ты все время называешь меня ботаничкой. Знаешь ли, это обидно!

— Эй, я же не со зла! — обиженное лицо снова сменилось на нежное. — Я говорю это в шутку, я думал, ты знаешь! Не знал, что тебя это так задевает. Ладно, я больше не буду тебя так называть, — заявил он серьезным и обеспокоенным тоном.

— Извини. Ты просто ведешь себя даже не как крутой хулиган, а как самодовольный выпендрежник! Или самовлюблённый петух! Я даже не предполагала, что могу тебе понравиться…

— Я … наверное, иногда я могу быть немного грубым, но ты мне правда нравишься и именно такой, какая ты есть, не хотелось бы, чтобы ты была какой-то другой, — он, продолжая улыбаться, подошел к ней ближе к и крепко обнял.

— А наличие девушки не испортит твою репутацию «плохого парня»? — с лукавой улыбкой, обнимая парня в ответ, спросила Люмин.

— Пф, конечно нет! Одна мысль о том, что ты могла бы захотеть стать моей девушкой, просто потрясает меня!

— Я хочу! — тут же заявила Люмин. — Если ты не против быть моим парнем. Хотя мы с тобой как две противоположности.

— Я… с удовольствием! — согласился Чайльд, и его улыбка стала еще шире, он был так счастлив, и он просто не мог удержаться, он хотел обнять еë и никогда не отпускать.

— Так что? Теперь я… Девушка главного хулигана школы? Звучит круто!

— Ага, — посмеиваясь, согласился Тарталья.

Он был так горд этим, было так здорово сказать, что она его, парень просто продолжал крепко обнимать блондинку. Он был так рад, что у него была девушка, и что это была именно Люмин.

— А у твоих друзей из банды есть девушки?

— Ни за что! Настоящие плохие парни всегда одиноки, нам не нужны подружки, мы всегда всех девушек получаем без лишних хлопот. Но я другой, и мне нравишься только ты!

Люмин же скрестила руки на груди, демонстрируя свое возмущение

— Ты сказал, что настоящие плохие парни одиноки. И если у тебя сейчас есть девушка, ты больше не настоящий плохой парень?

— То, что я нарушаю правила, не значит, что я не настоящий плохой парень! Правила вообще созданы, чтобы их нарушать! Но еще я хочу быть с тобой, вот насколько ты мне нравишься, — сказал Тарталья серьезным, довольно холодным и еще более самодовольным голосом.

Люмин была польщена тем, что она так сильно нравится ему, что он готов нарушать и игнорировать правила, просто чтобы быть с ней.

— Может, познакомишь меня со своими друзьями и скажешь им, что я теперь твоя девушка, чтобы они относились ко мне уважительно? — поинтересовалась Люмин.

— Конечно! — с энтузиазмом воскликнул Чайльд. — Пойдём!

Тарталья осторожно взял ее мягкую, теплую ладонь, приглашая тем самым пойти за ним. Они шагают вперед, не обращая внимания на взгляды людей, которые мелькают вокруг. Школьный коридор, полный суеты, замирает на мгновение.

— Люмин, — произносит он шепотом и ласково смотрит в ее глаза. Девушка поднимает на него вопросительный взгляд.

Парень решительно поднимает свободную руку и медленно кладет еë на затылок девушки, придвигая еë лицо к своим губам.

Их губы соприкасаюются. Парень чувствует, как каждая клеточка его тела наполняется сладостным блаженством,

Вокруг начинают возникать возмущенные шепоты и удивленные взгляды. Но Чайльд ничего не слышит и не видит, сейчас для него был важен только этот поцелуй.

А когда они, наконец, отлипают от друг друга, все кажется идеальным. Их глаза встречаются, влюбленные улыбаются друг другу, словно знают, что этот поцелуй — только начало их непредсказуемого и захватывающего пути.