What for?  (гет)

Примечания:

Пб открыта. (я на радостях, что закончила, всегда невнимательна)

---

Разлом. Сколько ещё тайн он хранит в себе? Люмин не знала и не хотела знать. Сырые пещеры, чудовища и осознание того, что невозможно было вырваться на поверхность, вдохнуть свежего воздуха и подставить лицо под солнечные лучи. Светловолосая ещё никогда так не жалела, что решила вновь спуститься в это место, ведь кажется, прошлых путешествий с Данслейфом ей хватило надолго, однако обстоятельства сложились так, что пришлось вновь спуститься в мрачные глубины.

Но и во всем этом есть что-то хорошее, пусть и совсем мимолетное. Из-за своей занятости Люмин порой поесть забывает, не то, что встретиться с кем-то, как бы важен тот ни был. Она старалась выкроить хоть кусочек времени, но постоянно что-то мешало. То его было не найти, то она снова исчезала, погрязая в новые интриги, предоставляемые ей гильдией искателей приключений, а порой и совсем незнакомыми людьми.

С Сяо они виделись редко, но и это не мешало испытывать к нему совсем не дружеские чувства, о которых ему было известно. Охотник на демонов всецело доверял Люмин, подпускал так опасно близко к себе, когда понял, что его карма ей совсем не вредит, да и в её присутствии действие кармы на самого Сяо было значительно меньше. Их встречи чаще были коротки, объятия крепкие, а поцелуи — жадные. Время, проведённое друг с другом они хранили в памяти, не смея забывать и мгновенья.

Они всегда были заняты и выкроить хоть кусочек на отдых — тяжёлый труд. Люмин так вообще могла месяцами не быть в Ли Юэ, однако альтернатива была найдена. Раз они не могут встретиться в реальном мире, то встречи их переносятся в подпространство в чайнике безмятежности, что стал подарком для Люмин от Мадам Пин. Но и в этом были свои минусы — расстояние. К сожалению, даже у творения адептов существуют свои отрицательные моменты. Оказавшись в Инадзуме, Люмин на долгие месяцы рассталась с любимым, не имея возможности встретится с ним даже в чайнике, что уж говорить про зов, которого он не слышал из-за сил Электро Архонта, окружающих острова.

И теперь, когда после долгой разлуки, она увидела адепта, сердце её затрепетало где-то под рёбрами, и, кажется, стук его слышен был всем окружающим. Их взгляды пересеклись и также быстро потерялись. Сейчас не было возможности претворить в реальность фантазии, мысли, что приходили в голову, стоило подумать о встрече. Ни у него, ни у неё.

Сяо исчезает также быстро, как и появляется, оставляя после себя на сердце девушки сильную тоску.

События далее развиваются довольно неудачно и Люмин с Итто, Синобу, Янь Фей, Е Лань и, конечно же, Паймон, оказываются заперты глубоко под землёй. Пойманные в ловушку, словно бабочки в паутине: что бы они не делали, только усугубляли ситуацию. Изредка появлялась надежда, что не все ещё потеряно и вот-вот они увидят выход, но в тот же момент им обрывали крылья. Место, куда они попали, было словно живым — не желало отпускать своих жертв так просто.

Напряжение витало в воздухе и было уже почти осязаемым. Пусть физически они не чувствовали усталости, но морально были истощены уже, кажется, до предела.

А потом, когда они нашли очередной проход, Люмин слышит его голос. Она не сразу осознает, кому именно он принадлежит, но когда осознание приходит — она теряется. Не знает, что думать — проделки проклятого места ли это, или реальность. Хотелось верить в первое, чем в последнее, так как сердце златоглазой разрывалось от этого голоса — надломленного, уставшего, печального.

К сожалению, это все оказалось реальностью и в итоге к их компании присоединился ещё и Сяо, с коим им встретиться удалось с огромным трудом. Раненый, уставший, он заставил Люмин волноваться так сильно, что она готова была уже сама прорываться сквозь это адское место, не щадя себя. Но она все ещё слаба и навряд ли ей это бы удалось. Когда с разговорами было покончено, путешественница аккуратно коснулась мизинцем руки Охотника на демонов, взглядом показывая, когда он обратил на неё внимание, чтобы тот шёл за ней.

— Сяо, — стоит оказаться им одним, как Люмин обнимает юношу, срывая с его губ болезненный стон. Девушка ненадолго забывает о его ранах, за что тут же извиняется, пытаясь отстраниться.

Ей не дают.

Сильные руки адепта вжимают обманчиво хрупкое тело в свое. Эти объятия пропитаны тактильным голодом, что все сильнее и сильнее захватывал сознание обоих в последнее время.

— Ох, ты… — беспокойство о состоянии любимого сейчас было выше всяких потребностей, но Люмин прерывают: горячие слегка потрескавшиеся губы касаются её — мягких и поддатливых. Она пытается сопротивляться, думая о ранах, что хотела обработать… Но, кажется, Сяо было все равно, а ведь Люмин до последнего старается не задевать все ещё свежие раны адепта.

Одна рука охотника на демонов на тонкой талии, вторая — на затылке. Адепт аккуратно зарывался рукой в светлые волосы, надавливая, чтобы ещё больше углубить поцелуй, что был подобен глотку свежего воздуха в этом затхлом сыром месте. Поцелуй прервался от нехватки воздуха, что разочаровало обоих сначала, но затем их губы соприкоснулись вновь, они словно пили дыхание друг друга, обмениваясь такими частыми и продолжительными поцелуями.

Тоска — чувство ужасное.

На душе скребутся демоны всего лишь из-за того, что рядом нет нужного и столь важного человека, который может их усмирить. Для адепта в новинку такое — привязываться не из чувства долга, а просто потому что хочется, потому что того требует душа, разум и тело. А то, что новое, чаще всего воспринимается не сразу, чуждо; приносит дискомфорт от ранее неизведанного, из-за чего в голове творится бардак, в котором сложно что-то разобрать и выявить одно конкретное.

Но со временем приходит привыкание, принятие. Время — лучший учитель, по течению которого люди взрослеют, узнают что-то новое. Можно ли сказать, что любовь — новое для Сяо? Вопрос сложный, ведь любовь бывает разной и её часто можно спутать с обычной привязанностью и преданностью. И все же, однозначно сказать можно, что такая любовь для него первая, ещё не успевшая принести все боли и радости.

Он немного отстраняется, чтобы сделать короткий вдох и снова примкнуть к припухшим губам, в наслаждении прикрывая глаза. Одна рука плавно опустилась с затылка к шее, затем к лопаткам, вызывая мурашки, а потом и ещё ниже. Удивительно, что даже сквозь перчатки юноша чувствовал жар её бледной кожи. Заставляет Люмин приоткрыть губы, чтобы ещё больше углубить поцелуй, проникая языком в рот. Она сама его этому научила, так пусть теперь пожинает плоды свои.

Окончательно сойти с ума от переполняющих чувств им не дали голоса, что звали их со стороны прохода. Видимо, что-то случилось, раз их начали искать. А возможно они просто долго отсутствовали, так как течение времени не воспринимается ими, стоит остаться наедине.

Пришлось отстраниться друг от друга, успокаивая сбившееся дыхание. Янтарь и золото встречаются в немом противостоянии, пока Сяо не прикрывает глаза, из-за беспокоящих его ран.

— Давай помогу, — Люмин тянется к его щеке, но её ладонь перехватывают.

— Ты уже помогла, — с лёгкой хрипцой в голосе отвечает адепт, чувствуя покалывния в местах ранения. Приподнимает девичью ладонь и целует её, задержавшись непозволительно долго. — Они заживут, стоит лишь немного отдохнуть. А теперь идём. Нас ждут.

Пришлось вернуться, как бы не хотелось потянуть время ещё немного, хотя бы просто чтобы находится рядом. В молчании, ведь с Сяо и тишину делить на двоих доставляет искреннее удовольствие. Адепт не тот, с кем можно вести задушевные беседы каждый раз, иногда стоит быть всего лишь рядом. Для кого-то это мало, но для демона — многое значит.

* * *

Напряжения в воздухе, казалось бы, можно коснуться. Все устали и уже даже не скрывают этого. Казалось бы, они уже смирились с той мыслью, что могут остаться здесь навсегда, так как что бы кто не делал — результата не было.

Люмин устала. Та комната, что показывала страхи каждого — стала последней каплей. Путешественница чувствовала себя разбитой, её словно разрывало изнутри из-за переизбытка негативных чувств. Она видела брата, но ничего не смогла сделать.

Позволила Бездне забрать его.

Снова.

Даже она уже начала верить, что увидеть солнечный свет больше не сможет. Воздух в пещере был тяжелым, дышать становилось труднее, но отчего-то только ей.

— Неужели ты знаешь, как отсюда выбраться? — Спросила Е Лань, за слова которой Люмин уцепилась, вырываясь из цепких лап своих собственных мыслей, что не давали ей покоя.

— Не знаю, но догадываюсь, — отвечает Сяо, хмурясь. В его янтарных глазах плескалось что-то, что Люмин раньше не видела — нерешительность. Обычно уверенный Адепт не проявлял эмоций, так что же у него на душе в этот раз? Что его так тревожит?

Хотелось бы знать ей, но спросить она не осмелится. Сяо должен сам решить, стоит им знать или нет, в расспросах смысла нет, он редко отвечает на вопросы.

-… Если я вложу всю силу, возможно, мне удастся прорвать завесу и открыть для вас путь, — Люмин снова отвлеклась от разговора, поэтому не услышала все.

— Выходит, сильный удар может разорвать пространство… Я тоже предполагала такой вариант, — задумчиво ответила Е Лань.

Вроде бы, Люмин должна радоваться, что есть возможность выбраться из этого места, но на душе у златовласой было неспокойно. Что-то тревожило её…

— Что значит «вложу всю силу»? — поинтересовалась Янь Фей, будто бы озвучивая мысли путешественницы. Именно это и тревожило Люмин.

— Сделаю все возможное.

— Погоди-ка. Ты нам поможешь, а сам…останешься здесь? — Озвучила свои предположения Паймон, сведя брови к переносице.

Люмин вздрогнула, когда Сяо замолчал. Надолго замолчал, бросив короткий взгляд на путешественницу, решая что-то для себя; что-то, чего Люмин бы знать не следовало, ведь адепт понимал — она не одобрит и сделает все, чтобы помешать, и не важно, во что это обойдётся.

Ради неё себя не жалко.

— Мне не впервой встречаться со смертью лицом к лицу. Обычное дело.

— Но ведь если ты используешь всю свою силу…

Люмин прервал тяжёлый взгляд адепта, будто бы говорящий, чтобы она молчала. И она правда замолкает, снова уходя в себя. Девушка не понимала, как можно так просто говорить о собственной смерти, не понимала и не хотела понимать. Она всегда думала, что если дарована жизнь — так береги её, не отказывайся, ведь если ты живёшь — значит кому-то нужен. Жизнь хрупка, её легко лишиться, она знает — сколько раз сама была на грани смерти, сколько раз видела, как умирают другие.

Слова о том, что Сяо хочет пожертвовать собой — оставили ощутимый след на её и так израненой душе. Она не хотела вновь терять кого-то, не хотела оставлять лишь память о нем, что может запросто исчезнуть.

Люмин хотела быть рядом.

До конца своей жизни не отпускать его руку.

А хочет ли этого он?

-…кроме того, если бы ты и вправду хотел пожертвовать собой, то сделал бы это молча. Выходит, не такой уж ты и бесстрашный, — Е Лань ненадолго замолчала, переводя дух. — К тому же, что это за победа — пожертвовать одним, чтобы спасти остальных?

Верно. Люмин готова согласиться с каждым словом Е Лань, но, кажется, адепт совсем иного мнения. Если сейчас он послушал и молча сдался, или же просто сделал вид, то что будет дальше? Сердце златоглазой было не на месте, что иногда мешало сосредоточиться на битве, из-за чего Люмин получила пару новых ран. Но это не важно.

Совсем не важно.

Близилось что-то неизвестное.

Что оно за собой несёт?

* * *

Вдох.

Не успевает почувствовать твёрдую землю под ногами сразу же оглядывается, ища глазами адепта. Его не было. Люмин не знает, куда себя деть, пока золотое сияние не приносит с собой тяжело дышащего Сяо. Всего минута, — а сколько тревожных мыслей пронеслось в её голове, сколько развитий событий она успела представить, одним из которых было — возвращение в то место, чтобы вернуть возлюбленного или же остаться там вместе с ним, в крайнем случае — умереть. Даже Люмин, что так любит свою жизнь, позволила гнетущим мыслям и чувствам взять над собой контроль.

Ей хочется подбежать, обнять его и не отпускать до тех пор, пока не надоест, что было невозможным. Но Люмин осталась на месте. Не шелохнулась, даже больше не взглянула на него.

Разговоры, в которых она участвовала лишь мельком, все больше и больше погрязая в собственных чувствах. Она даже пропустила момент, когда все пришли к выводу, что пора расходится.

Они остались вдвоём.

Молчание, его голос с лёгкой хрипотцой. Тихая просьба, и они у нового храма. Моментом отложилось в памяти, как они зажигали благовония в храме, и его рассказ. Паймон, что-то щебечущая под ухом, не замечала состояние подруги и все продолжала говорить, пока снова куда-то не исчезла.

Люмин на него не смотрит. Чувствует его взгляд, но в ответ глаза не поднимает.

А как хотелось обнять, накричать на него за его опрометчивое решение, но она молчит. Не шелохнется. Люмин не привыкла выплескивать свои эмоции, предпочитая держать все в себе и не позволять другим видеть её слабость. Девушке проще было уйти куда-нибудь, успокоится, побить парочку хиличурлов или слаймов, если уж совсем воротит от переполняющих чувств.

Замечает, как он тянется к ней, оказавшись слишком близко. Настолько, что она чувствовала его запах.

Делает шаг назад.

Ещё один.

Не даёт себя коснуться, не даёт поймать в сети.

Поднимает взгляд, встречаясь с внимательными янтарными глазами, что смотрели на неё сейчас столь изучающе, будто бы видели в первый раз.

В уголках её глаз — слезы. Когда она последний раз плакала? Сама не могла дать ответ, привыкла быть сильной и держать все в себе, лишь бы не принимать чужие слова утешений, не казаться кому-то слабой.

Сяо идёт следом, понимая, если сейчас не удержит — случится что-то, о чем они пожалеют. Или же, он просто преувеличивает из-за слез любимой, её столь грустного взгляда, от которого сердце больно сжимается.

Шаг назад.

Он следом.

Резкий поворот, и путешественница проворно поднимается по скале, к ближайшему телепорту.

Охотник на демонов не успевает удержать её — она растворяется, изчезает в неизвестном направлении.

Он что-то сделал не так?

* * *

Бродить по миру уже больше привычка, чем обязанность. Когда на душе ураган, а мысли все чаще и чаще возвращаются к чему-то — кому-то — одному, Люмин отправляется в путь, чтобы хоть как-то разбавить тоску на сердце и отвлечься от всего мирского.

Иногда она злилась.

На себя. На Сяо. На безумолку говорящую Паймон, что своими допросами начинала действовать путешественнице на нервы, и та чуть ли не срывалась на неё, но вовремя останавливались, понимая, что никто не виноват в том, что с ней сейчас творится. Она сама загнала себя в угол и теперь пытается выбраться без всяких последствий.

Но это невозможно.

Сколько бы не думала, все пути все равно ведут в Ли Юэ, в котором она не появлялась месяц, проводя время в Инадзуме, хватаясь за любую работу, лишь бы отвлечься. Получалось плохо, точнее — не получалось вовсе, но ведь неудача — тоже результат? Все свои терзания Люмин могла легко решить, но почему-то этого не делала, делая с каждым днем все хуже и хуже.

В Ли Юэ она все же вернулась, хотя всеми силами пыталась избежать этого, однако, очередное поручение, что могло растянуться на неделю, а то и больше, отлагательств не терпело и Люмин из принципов не смогла отказать.

Оказавшись в столь родных сердцу землях, что стали таковыми ещё после первой недели прибывания здесь, — они встретили её проливным дождём. Как раз подстать её настроению. Недовольная Паймон всю дорогу надоедала, болтая обо всем, что можно и жалуясь на погоду и на саму Люмин, что вдруг решила прогуляться, а не воспользоваться точкой телепортации.

Прохладный дождь успокаивал златоглазую, будто бы смывая всю усталость и пустяковые переживания. Люмин ненадолго остановилась, подставляя под дождь лицо.

На душе все равно неспокойно.

Простояв около двадцати минут без движения, Люмин двинулась дальше, старательно выбирая путь, чтобы обойти постоялый двор Ваньшу и даже краем глаза его не увидеть.

Иначе все будет напрасно.

Всё начнётся по новой, и только-только хоть немного успокоившаяся буря на душе разыграется с новой силой.

Люмин сама себя не понимала, почему сбежала в тот день, почему продолжала игнорировать здравый смысл и избегать адепта, ведь должна была остаться, поддержать, а повела себя неразумно. Даже Паймон уже говорила, что поведение Люмин ребяческое, не как у взрослого человека, прожившего длинную жизнь и повидавшего очень многое.

Люмин не раз говорили о ее мудрости, о глубоких познаниях, приравнивали её к совершенству, но разве достойна она всех этих слов?

Нет.

Слова эти совсем не о ней. Была бы действительно мудрой, не поступила бы так. Кто-то скажет, что ошибаться свойственно всем, но ей ошибки не прощают, светловолосая усвоила этот урок ещё с путешествия в других мирах, да и, в этом мире её ошибки имели высокую цену.

Добравшись до места назначения, она решила сразу приступить к заданию, несмотря на то, что поручитель был добродушен и предлагал отужинать и даже готов был предоставить ночлег.

Но Люмин сейчас нужно было отвлечься, и разгром парочки лагерей хиличурлов поможет ей сбросить накопившееся на душе за все то время, что она шла.

Задание затянулось на две недели, в ходе которых Люмин заново успела обойти весь Ли Юэ и даже наведаться в Мондштат, где успела увидеться со всеми друзьями. Люмин не поленилась и заглянуть на Драконий Хребет, проведать Альбедо, несмотря на то что холод совсем не любила. Правда надолго там не задержалась, так Альбедо странно косился на неё и постоянно спрашивал, все ли хорошо и не беспокоит ли её что-то. Кажется, таким проницательным был лишь Венти, которого она встретила сразу же, стоило ступить на территорию города.

А когда возвращается в порт Ли Юэ, сталкивается с тем, кого бы тоже видеть не хотела.

Чжун Ли, кажется, спокойно мог определить, что у Люмин творится в голове, лишь бросив один взгляд. Путешественница не хотела его видеть, так как предполагала, что он все знает, так как Сяо наверняка поделился с ним неблагородным действием прославленной путешественницы.

А ещё светловолосая боялась его осуждения. Чжун Ли умный мужчина, советам которого Люмин внемлила с особым вниманием.

И все же, Гео Архонт смиловался над ней и не стал расспрашивать о том, что произошло в Разломе, предпочитая говорить на совершено отдалённые темы за чашечкой чая. Да и, о Сяо не проронил ни слова, хотя явно был в курсе отношений путешественницы и адепта. А ведь в тот день они виделись, но Люмин тогда особо не хотела говорить, снова предоставляя все разговоры Паймон.

Моракс знал, что в отношения такого рода не стоит лезть кому-то третьему, иначе ситуация может стать лишь хуже.

Уж кому, как не ему, знать, что со временем может решиться все?

* * *

Сяо не понимал ничего. Ни себя, ни путешественницу, ни даже Моракса, что, казалось ему, говорил одними лишь загадками, расплывчиво, где нужно было читать между строк, чего Сяо не умел. Адепт любил прямолинейность и ценил честность больше всего.

Прошло уже почти два месяца с происшествия в Разломе, а путешественницу Сяо так и не видел. Перед глазами все ещё стояло её лицо со слезами на глазах, в коих бушевало столько эмоций, что можно было в них захлебнуться, утонуть. Такую Люмин он видел впервые.

Сяо не понимал её побега сколько бы не думал об этом. Разве сделал он что-то не так, раз теперь она его избегает? Разве неправильным было решение спасти всех и неважно какой ценой?

Ведь главным приоритетом для Сяо было спасти её. Для этого и жизни своей было не жалко, ведь за все то время, что они вместе, Люмин облегчила его страдания, что длились веками — ослабила карму настолько, что она почти не ощущалась, не давала о себе знать.

А теперь карма снова проявляет себя, причиняя ужасную боль, от которой он так быстро успел отвыкнуть. Желание увидеть путешественницу росло с каждым днем, но Сяо даже предположить не мог, где она. Он все ждал надеялся, что она его позовёт и все будет как раньше.

Время шло, а зова он так и не услышал.

— Тебе что-то нужно? — Голос Моракса звучал спокойно. Он даже не обернулся, но точно знал, кто стоял у него за спиной. Хоть Сяо и не издал ни звука, Моракс все рано был в курсе о его присутствии ещё даже до того, как адепт успел опуститься.

Сяо глубоко вздохнул, ощутив запах ветряных астр и солнца.

Она была здесь.

Он точно знал это, ведь такой запах принадлежал лишь одному человеку на его памяти.

— Если ты хочешь найти Люмин, то она около получаса назад ушла, — Моракс усмехается, так как Сяо исчез, даже не дослушав. Адепт ещё никогда не показывал себя с такой непочтительной стороны, обычно стараясь вести себя максимально вежливо и учтиво. — Надеюсь, ты наконец-то нашёл свое счастье…

Чжун Ли прикрывает глаза, шумно вздыхая. Времена меняются, это неизбежно, он сам решил, что пора все менять, так и пусть и для других жизнь повернётся новой стороной, показывая — не только горечь есть в ней, но и хорошего много.

Сяо заслуживает счастья, пусть и думает, что создан лишь ради одной цели — убивать. С него достаточно боли и страданий на протяжении нескольких тысяч лет, пора и ему научиться улыбаться и жить ради себя.

* * *

Ветер играет с листвой, что своим шумом перебивает голоса людей. Люмин не хотела приходить сюда, не хотела так рано сдаваться и признать поражение. Девушка облокотилась о перила, наблюдая за людьми внизу. Счастливые, не подозревающие, какой ценой вырвано это мирное и спокойное время для них; время, когда каждый может реализовать себя, время, когда не сгущаются тёмные тучи войны, время, когда счастливые улыбку на лицах людей — самое лучшее благословение.

За мирным временем стоят сильные люди и нелюди, благодаря которым оно и наступило, многочисленные жертвы, отдавшие свои жизни во благо кого-то. И со временем имена забываются, находятся все больше и больше людей, что не помнят историю земли, на которой живут, не осознают, какая цена была заплачена за все то, что они сейчас имеют. И ведь остаются все ещё те, кто борются с остатками тёмного прошлого, те, кто себя не щадит ради других, но мало кому будет известно о этих героях, мало кто отблагодарит их, мало кто может облегчить их боль.

Люмин знала того, кто всего себя отдает, ради блага Ли Юэ. Несмотря на всю ту боль, что приносит ему борьба — он не сдавался, не опускал руки, не жаловался и молча переносил все в одиночестве, боясь навредить другим. Но то, что он сделал в Разломе, она не могла понять, сколько бы не думала. Не могла оправдать его действия, хотя и пыталась неоднократно. Только от мысли о том, что Сяо мог там погибнуть — сжималось сердце так сильно, что боль была хуже кровоточащей раны. Златоглазая не могла принять его выбор, оттого и боялась посмотреть ему в глаза, встретиться. Избегала так долго, что стыдно становится от своего же поведения.

И все же, она пришла сюда. В Ваншу.

Люмин сделала первый шаг, остальное за малым. Но что она будет говорить? А захочет ли адепт видеть её после всего того времени, что прошло? После того, как путешественница трусливо сбежала, не желая и дальше продолжать разговор, не желая сразу во всем разобраться. Люмин поддалась эмоциям и этим совершила ошибку, навредила и себе и адепту, который ожидал от неё явно другого, а не молчаливого побега. Насколько она опустилась в его глазах? Насколько разочаровала?

Мысли роились в голове, никак не приходя к единому порядку, из-за чего девушка начала паниковать. Хорошо, что её маленькой спутницы не было рядом, иначе бы она довела Люмин своими вопросами. Правильно ли она поступила, что пришла? Может, ей стоит уйти, пока ещё не поздно? Да, верно. Уйти, пока не стало поздно…

Светловолосая резко поворачивается, желая поскорее уйти. Стоит только спуститься пониже и там до точки телепортации не так уж и далеко, а затем уйти, куда глаза глядят. Хоть в ту же Инадзуму, в которую теперь можно попасть без особого труда.

Поздно.

Он здесь.

Прямо перед ней.

Люмин замирает, чувствуя, как сердце пропускает пару ударов точно, а затем заходится в бешеном ритме. Как давно она его не видела…

Пронзительный взгляд адепта встречается с её — испуганным, и юноша делает шаг вперёд, осторожно, будто боится спугнуть. Путешественница сейчас походила на добычу, Сяо же — хищник, что так хочет наконец словить желанную добычу в свои сети.

Бежать некуда.

Да и смысл? Если Люмин убежит, сердце и разум до конца не дней будут напоминать о столь низком поступке. Девушка не должна убегать, она должна принимать все повороты судьбы уверенно стоя на ногах, а не трусливо убегая.

Янтарные глаза вызывали дрожь во всем теле. Сяо зол? Не похоже, ведь якса выглядел довольно спокойно. Даже постоянно напряженные плечи сейчас были расслабленно опущены. Или это все же обманный маневр, чтобы заглушить бдительность златоглазой? Люмин сглатывает образовавшийся в горле ком, и поворачивается к адепту спиной.

Зря.

Она попала в ловушку.

Сильные руки Сяо обвили её талию, не давая и шанса на свободу.

— Нам нужно поговорить, — адепт прячет лицо у основания шеи, своим дыханием щекоча нежную кожу.

Как же ему сейчас было хорошо. Боль, что терзала его на протяжении этих месяцев, постепенно уходила, даруя невероятное облегчение. Даже без телесного контакта, просто находясь рядом с Люмин, боль уходила, а разум очищался. Возможно, в его желании находится рядом с путешественницей было что-то эгоистичное, ведь рядом с ней становилось неизмеримо легче, как не было никогда раньше.

Но нет, Сяо желал видеть её не только из-за того, что рядом с ней многовековые страдания сходят на нет, ему просто нужно было быть с ней.

Ему.

Нужно.

Необъяснимо и непонятно для адепта, что тысячелетия посвятил лишь уничтожения монстров и защите города. Он не мог понять, что творилось на душе, но он знал, что это не причиняет вред, всего лишь вводит в смятение от неизвестности. Неизвестность всегда пугает.

— Да, — коротко соглашается Люмин. — Отпустишь меня?

— Нет, — категорично.

Слов не было. Разговор был нужен, они понимали, но слова не шли, либо просто не хотели озвучивать то, что действительно было на уме, боясь задеть всеми теми словам, что должны были быть услышаны. И все же, молчание не может решить то, что встало между ними.

— Если обернуть время вспять, я сделаю точно также, но перед этим ни за что не свяжусь с тобой, чтобы не видеть тот взгляд, — юноша берет смелость начать первым. — Я привык защищать, привык думать, что создан только ради этого, и что моя жизнь будет отдана только защите. В тот момент мне хотелось спасти вас…тебя. И разве я в чем-то виноват? В своём порыве сохранить жизни товарищей, жизнь дорогого человека? Я не понимаю тебя, Люмин, но хочу понять, почему ты так поступила.

— У меня никогда не было никого дороже брата, но связь между нами оборвалась, я потеряла его. Из-за этого сердце так сильно болит, что готово разорваться. И когда я осознала, что ты настолько же дорог мне, как и Итер, то просто бы не вынесла потерять и тебя. Какой ужас я испытала, осознавая что ты останешься там, в том ужасном месте, умрёшь или медленно сойдешь с ума… — руки на талии сжались. — Если бы ты там остался, поверь, я бы вернулась за тобой, и не важно, что бы было. Смысл моего существования, если я вновь не смогу уберечь того, кто важен мне?

Сяо разозлился.

Смысл её существования? Как она может ставить свою жизнь под угрозу, лишь из-за него? Адепт не заслужил такой преданности, такой чистой любви, кто угодно, но не он. Его руки в крови, душа тоже, так зачем ей, такой светлой и непорочной падать в Бездну вместе с ним? Их связь изначально была ошибкой, слишком поспешным решением с его стороны.

Да.

Пока не поздно, стоит все остановить, как бы больно не было.

Здесь и сейчас.

Сяо переживёт, будет больно, но он сможет постепенно избавиться от тяжести в груди, от мыслей, что постоянно возвращались к одному единственному человеку, что так напоминал ему звезды.

От своей хаотичности и непостоянности, якса перестал понимать уже и себя. Что ему сделать? Поступить, как требует здравый смысл, или поддаться бурлящим внутри чувствам?

— Это было ошибкой, — проговаривает он, отступая назад и давая путешественнице так желаемую ею свободу.

Что-то было не так, Люмин поняла это сразу, ведь мгновение назад у адепта был совершенно другой настрой. И его слова почему-то болью отдались в сердце.

Девушка развернулась, бросая взгляд на Сяо, что упорно отводил взгляд в сторону. Тёмные пряди с бирюзовым отливом закрывали часть лица, из-за чего Люмин не смогла понять, какие именно эмоции сейчас на лице адепта.

— Ошибкой? — Повторяет она, не отводя пристального взгляда. — Ты хотел поговорить, и теперь считаешь это ошибкой?

— Не это. Изначально наша связь — ошибка.

Стало тихо. Даже ветер стих, переставая играть с листвой огромного дерева. Люмин его слова не нравились.

Совсем.

Ошибка? Какая к черту ошибка? Если он так хотел разорвать с ней связь, то явно выбрал не тот путь.

И разве она позволит?

— То есть, ты хочешь оставить все, что между нами было — далеко позади? — Голос её спокойный, или же она просто пыталась казаться такой, сгорая от всех тех эмоций, что бушевали внутри. — После того, как искал меня, ты хочешь сказать, что все между нами — всего лишь ошибка?

Она делает один шаг, вполне достаточно, чтобы оказаться рядом с ним. Внешнее спокойствие совсем не выражало то, что творилось внутри.

— А теперь посмотри мне в глаза и скажи это снова, — голос обжигающе холодный, проникающий под кожу, вызывающий толпы мурашек по всему телу. — Это не ошибка. Ни за что и никогда не смей так считать. Я уже не раз замечала эту твою черту — принижать себя, думать, что для тебя нет места в этом мире и твоё предназначение — лишь убивать, — девушка сделал ещё шаг вперёд, оказавшись впритык к адепту и коснулась его щеки, из-за чего тот дернулся. — Я хотела сегодня извиниться за свое поведение, но, видимо, одних извинений не хватит, чтобы доказать тебе кое-что очень важное… Никто не считает тебя просто оружием, ты живой, у тебя есть свои чувства, мысли, желания. Ты вправе делать так, как хочешь, ведь теперь тебя не сдерживает никакой контракт. Позволь показать тебе, что значит свобода, что значит быть живым и любимым.

Глаза Сяо расширились от последних слов девушки, но его уверенность в том, что сейчас все идёт неправильно никуда не делась.

Она не может так просто пошатнуть все его вековые устои и принципы парой незначительно брошенных фраз, что вызвали ураган в его душе. Тысячи лет он убивал и убивал, позволяя другим жить спокойно, не боясь ничего. За все время его душа очерствела, загрязнилась. Он совсем перестал общаться с людьми, все больше и больше представляясь самому себе.

Пока не появилась она, ломая все его барьеры и преграды, что выстраивались веками. Неуловимая, свободная словно ветер…

Злость поднималась откуда-то глубоко. Он злился, что так просто поддавался очарованию светловолосой девушки, злился на самого себя, что не мог так просто отказаться от неё.

Злился и на свои чувства, что пробудились после долгого сна.

Что она с ним сделала? Зачем привязала к себе, если однажды исчезнет, оставив его одного? К чему все эти взгляды, слова и улыбки, проникающие прямиком к нему в сердце, если итог не изменится — он останется один. Проще все оборвать на корню, чем дать разрастись до такой степени, когда что-то менять будет уже поздно.

Золотые глаза смотрят на него так тепло, что сердце невольно пропускает удар.

Нет, только бы сейчас она не произнесла эти слова, окончательно столкнув его в пропасть, на дне которой таится неизвестность. Только бы он не доверился ей, привязавшись окончательно и бесповоротно.

— Не надо…

— Я люблю тебя, Сяо.

Она сказала.

Глаза в глаза, душа поёт, сердце заходится в неистовом ритме, гулко отзываясь в ушах, даже, кажется, оглушая.

Перехватывает маленькую ладонь, целуя. Взгляд золотых глаз открытый, в нем можно прочитать все то, что чувствует Люмин, ведь не было смысла ничего скрывать, когда доверяешь кому-то свои чувства.

— У тебя был выбор уйти.

— Но я решила остаться.

— Ты пожалеешь об этом, — ещё один поцелуй касается запястья, а затем Сяо одной рукой касается щеки девушки, большим пальцем поглаживвя бархатную кожу. — Я пожалею об этом…

— Ни за что, — золотые глаза лучатся искренностью. — Я не предам своих слов и тебя, сколько бы времени не прошло и какими бы не были обстоятельства. Я останусь с тобой, кл…

Губы касаются её, прерывая речь. Люмин улыбается, немного прикрывая глаза и наслаждаясь столь желанным сейчас действием. Невесомый и нежный поцелуй, совсем не похожий на их прошлые — страстные и несдержанные, вскружил голову намного сильнее, превознося чувства в разы.

Юноша отстранился, всматриваясь в глаз, будто спрашивая разрешения, а когда получил короткую и нежную улыбку, прижал Люмин ближе к себе, и вновь поцеловал: страстно, жадно, до боли впиваясь в губы.

Поздно отступать, поздно что-то менять, теперь все решено.

Он касается губами ее плеча, а его слова только больше доказывают, что бежать больше некуда. У них был выбор, но они решили им не пользоваться, оставив все так, как было предначертано судьбой.

— Останься со мной сегодня на ночь.

---

Примечания:

Жду ваше мнение, отзывы улучшают мою работоспособность и я быстрее пишу, так как часто в отзывах указывают на ошибки и тд.

Спасибо, что прочитали, всегда рада стараться для вас. С кем бы хотели ещё ( у меня все так же висят 2 незакоченеые с Сяо, 1 с Чжун Ли, 1 с Венти, так ещё добавился и Альбедо с Тартальей. Начать и не заносить — в этом вся я. Мда)