Страхи мальчика-мажора (джен)

Примечания:

500 слов.

За год до событий "Танца ворона и совы", основной истории по вселенной.

Когда Волошиных позвали на званый вечер, отец был в другой стране, а старший брат, Дёмка, уехал на танцевальные соревнования. Мама собиралась пойти, но у неё в последнюю неделю до тошноты болела голова, такое у неё случалось на перемену погоды. В итоге уговорили маму остаться дома. Дядя с улыбкой говорил ей, что всё будет хорошо. Лекс же знал, что из его уст это переводится как: «Любому обидчику голову откушу и не подавлюсь».

Вот они с дядей и оказались в понтовом ресторане. У Лекса зубы сводило от сладких улыбок и медовых речей этой недоэлиты колдовского общества страны. Колдуны ли, обычные ли люди, а суть одна. Пугающее равнодушие в этих стеклянных взглядах порой ломало жизни «простых смертных», но этих вот не изменишь. Только самому закатывать рукава и делом менять ублюдские порядки и законы. Жаль, в четырнадцать лет для этого ещё нет возможности. Жаль…

Среди элиты нашёлся весь такой сигма, но от его жалких разглагольствований о потере нравственности и гонке за материальным стало смешно. Пиздеть — не мешки ворочать. Нет смысла распинаться перед этой публикой. Особенно, если сигма так же стоит в дорогом костюме с бокалом винишка в руках.

Дяде пустые речи надоели быстрее. Он повернулся к сокрушавшемуся.

— Вы прямо-таки напрашиваетесь на то, чтобы я подарил вам «Трактат о степном волке».⁽¹⁾

Сигма-недоучка недоумённо моргнул, открыл и закрыл рот. Не понял, пхах! Лекс шепнул дяде на ухо:

— «Как удобно жить изгоем средь мещан и скулить, что все не те да всё не так»⁽²⁾.

Дядя Свят усмехнулся и кивнул. Потом вдруг прислушался к чему-то, замер. Лекс тоже услышал перепалку среди тихой музыки и бестолковых разговоров.

— Ах ты… взбалмошная девчонка! Ещё пару лет — и будешь никому не нужна. Мы нашли тебе отличного мужа, а ты кобенишься, неблагодарная!

Дядя быстрым шагом направился к хрупкой девушке-брюнетке, сдерживающей слёзы перед поливающей её говном бабой. Никто не обращал на них внимания. Маму, наверное, так же когда-то силой выдали замуж: никто не вмешался, всем было насрать. А сейчас… Что задумал дядя?

— Любовь Данилова, если не ошибаюсь? Добрый вечер, — улыбнулся он, демонстративно не замечая стоявшую рядом с ней бабу. — Под кого вас хотели положить?

— Никита Ромашёв — отличная партия! — прошипела баба.

— В полтос-то с гаком для студентки? Вне сомнений! Он мужик-то неплохой, только ссытся и глухой. — На этих словах дяди Лекс прыснул, а потом протянул Любе стакан минералки. Она благодарно кивнула. — Любви все возрасты покорны, но мнения Любови вы не спрашивали.

— Святослав, вы сами немногим младше!

— Так я и не лезу на студенток против их воли и не привязываю к себе браком.

Бабу чуть не порвало от возмущения, но всерьёз связываться с дядей она побоялась. Дядя ещё несколько минут говорил с Любой Даниловой, она рассказала, что учится очно-заочно и работает в колдовском правительстве по протекции недавно умершего деда. Её всё устраивало и без замужества, но родственники насели. Она боялась только, что её уволят за недостатком опыта, ведь влияния деда больше нет.

— Поговорите с Алтанаем о том, насколько для вас важна работа, — едва слышно проговорил дядя. — Он… поймёт.

Жалко, что дядя не был таким влиятельным, когда замуж выдавали маму… Он-то неравнодушный, в отличие от сигмы-показушника.

Примечания:

Пояснялка. Тут алтернативная современность, где помимо обычных людей есть колдуны с фамильярами-животными. У колдунов до сих пор возможны браки по договорённости семей. Мать Лекса выдали замуж за его отца по такой договорённости. На деле его дядя, Свят, не смог бы помочь ей, потому что нельзя было пойти против своего же рода, да и личного влияния на тот момент бы не хватило, да.

1) Герою романа Гёссе "Степной волк" подарили такой трактат тогда, когда он разочаровался укладом жизни.

Вернуться к тексту

2) Из песни группы Ежовы рукавицы "Степной волк".

Вернуться к тексту

Лекс сунул голову под струю ледяной воды в прокуренном туалете клуба. Вроде и выпил немного, а башка уже раскалывалась от боли, привычное громыхание музыки пиздец раздражало. Ебать, ещё задолго до совершеннолетия состарился для клубов, что ли? Хотел закинуться обезболом, но приятель Мик Албанов вырвал таблетки из рук и сказал, что Лекс долбоёб, а тот препарат с алкоголем нельзя, да и на утро тоже ещё нельзя. Нудил что-то о периоде полураспада или как-то так.

Ой, посмотрите, какой дохуя умный! Не, он был прав, но всё равно бесил. Раздражала в Мике черта «Все пидорасы, а я Д`Артаньян, один в белом пальто стою красивый». А то ж Лекс слепой, не видел, с какой брезгливостью Мик иногда смотрел на всех в компании. Да пошёл он!

С мокрой головой было холодно, пробирала дрожь. Один плюс — от холода боль немного притупилась. Ну чё… Тратить магическую энергию на сушку волос — транжирство. Дядя Свят учил, что бытовые вещи надо делать руками и не выёбываться. «Никогда не знаешь, когда придётся магически выложиться по максимуму, Саш».

— Как скажешь, — пробормотал Лекс и засунул голову под сушилку для рук.

Пхах, замена фену. Негигиенично, зато быстро. Но когда выпрямился, голова закружилась и всё вокруг поплыло. Опустился на пол тут же, рядом с раковинами. Бля, как всё это тупо. Вонь, шум, боль. Но попойки в клубах среди весёлой пляшущей толпы помогали развеяться, ненадолго забыть, что друзей у него нет и в семье ситуация — говно. Отец — тиран и злобная тварь, дед воспитал отца и дядю, по сути, нациками. Стрёмно, даже страшно.

Хотя дядя-то никогда не ебал им с Дёмкой мозги тем, с кем надо и не надо общаться, какие народы — люди, а какие — мусор. Именно дядя Свят и мама научили Лекса с братом всегда думать своей головой. А эта самая голова закружилась ещё сильнее, бля…

Закрыл глаза, стал медленно вдыхать и выдыхать. Стало уже получше, когда его похлопали по плечу.

— Лекс! Лекс, ты чё?! Мб в скорую звякнуть?

Распахнул глаза, увидел склонившегося над ним Мика, Мичила. Пхах, чё, рили пересрал? Странно и даже чуток… приятно, что ли? Да не, Мик — придурок. Отец и дед обязательно добавили бы, что он узкоглазый придурок. Хорошо, что не вникали, с кем Лекс ходит по клубам.

— Чё ты орёшь? Без тебя башка болит! Закружилась, бывает… Я в норме.

Мик протянул ему руку, но он фыркнул и встал сам. Нашёлся добренький, пхах.

— Погнали за столик, а то там без нас всё выпьют.

— Лекс, мб тебе лучше на улицу? Ну там подышать… А потом домой.

— Отвали! Будешь ты мне ещё указывать, пхах.

Мик будто бы чуть обиженно поморщился, мотнул головой и пошёл вперёд. Он чуть прихрамывал. Наверное, после того, как пару лет назад навернулся на недострое. Судя по слухам, он там чуть не помер. И как он упал… Лексу не хотелось думать, сам или помогли. И в чём причина? В том, что Мик шастал по недостроям, или в том, что для кого-то тоже его семья — узкоглазые придурки с севера? Ой, бля, какие только мысли ни лезут в голову, когда она болит!

Примечания:

500 слов.

Тут уже незадолго до событий "Танца".

— Как тебя зовут, сынок? — хищно прищурился отец. — Ты модный либерашка Лекс?

Бля, отец узнал, как он назывался в компании и вообще среди сверстников. Целый скандал из-за имени… Прямо как в «Стилягах» было, где на парня наехали из-за сокращения имени Мэлс до «Мэл». «Ты под музыку толстых не смеешь плясать! Не смеешь кривляться и нас предавать!» Засмеялся бы отцу в лицо и сказал бы: «А что такого? Сыну нациста не положено быть Лексом? Ха-ха, тогда для тебя я всегда им буду!» И пусть бьёт хоть ногами, пусть бесится, мразь. Но… Не сказал.

— Меня зовут Александр Владиславович Волошин. Простите, папа, что я повёлся на модные сокращения. Не подумал, что это тоже отголосок либеральной шелухи.

— Что ж… Молодец, быстро понял. Не уподобляйся отбросам, не позорь наш род. Свободен.

Выдохнул, вышел из отцовского кабинета. Пронесло? Нет, ну он и… Не позорь! А сам одну жену сжил со свету, вторую вынудил убежать куда глаза глядят, а над третьей измывался и вдобавок бил старшего сына. Вот что такое позор!

Лекс надеялся, что отцовская манера издеваться над Дёмкой и мамой осталась в его детстве, но внутри всё оборвалось, когда услышал, что отец собрался в гости к Дёмке на съёмную квартиру. Скорее предупредил брата и понадеялся, что хоть один человек их защитит, раз у самого не хватало смелости схватить что потяжелее и… За маму и Демьяна, за всё! А если… Но сначала обратится к дяде: вопреки тому, что тот тоже нацик, Лекс ему верил.

* * *

— Он… меня ни разу и пальцем не тронул. Но… Если в детстве я что-то делал «не так», бил Дёмку и маму. А сейчас опять!!! Ненавижу! Защити их, прошу! Мне иногда кажется, что я готов его ёбнуть среди ночи по башке и…

— Не вздумай ничего натворить. — Дядя Свят сел перед ним на корточки и взял за руки. — Я разберусь с ним, Саш. Сегодня у Демьяшки будет не один гость.

Вот же… Надо было сказать раньше! Дядя не раз спрашивал их с Дёмкой об отношении отца, но они боялись, что достанется и дяде. Теперь сил терпеть больше не было.

— Спасибо… Я не могу больше. Бил бы меня, «либерашку Лекса»! Но их за что?! Вонючий нац… Прости!

Лекс прикусил язык, да не вовремя. Дядя ведь и сам… Дядя Свят поднялся и хлопнул его по плечу.

— Не бойся. Мне… жаль, что не разделяешь моих взглядов, но они не должны вбиваться в детей силой. В политических взглядах мы с Владом сходимся, но только в них. Обещаю, он ответит за то, что бил одного ребёнка и манипулировал другим.

Нет, всё-таки дядя лучший. Не злился и не мстил Лексу и Дёмке за то, что не получилось их воспитать какими хочется. Может, потому что он-то умел любить их даже «не такими», «неправильными»? Хотя этими характеристиками он тоже не кидался, вот отец бросался подобным.

Дядя Свят не сказал им, что сделал с отцом, но издевательства прекратились сразу и насовсем. Отец, конечно, всё равно находил способы подпортить жизнь, но мелкие гадости были терпимыми. После такой огромной дядиной помощи Лекс задумался, что не так уж плохо быть просто Сашей, а в разумных традициях есть смысл.

Лекс поморщился, когда брат написал, что поехал выбирать подарок для деда. Вот блин Демьян святой человек, ещё и выбирать что-то для этого старого козла. Брат верил, что дед их любит, а может, так оно и было, но бля. Толку от его улыбок и типа душевных разговоров, если он призывал «слушаться отца и вести себя хорошо»? Да всё этот козлина знал про то, как отец их «воспитывает», сам такого сыночка вырастил. Зато корчил из себя любящего дедулю, да так, что и не придерёшься, мерзость.

Не раз хотелось после дедовых любезностей рассказать брату то, что узнал ещё давно, когда и в голову не приходило называться Лексом, но… Это была не его тайна и боль, так что каждый раз сомневался, имеет ли право…

* * *

Саша играл в прятки с Дёмкой и, найдя укрытие в большом таком шкафу за вешалками с верхней одеждой не по сезону, сидел тише воды и ниже травы. Старший брат очень часто выигрывал, а так вообще нечестно! Вот не найдёт и будет ходить и кричать: «Сашка, выходи! Я сдаюсь, ты победил!» А потом Саша ему конфеты из тайника принесёт, чтобы не расстраивался. Дёмка вот тоже так делал, а он чем хуже? Но победить-то точно надо!

Взрослые не знали, что они играют, занимались своими делами. Вот и приехавшие в гости дедушка Мирослав с дядей Святом о чём-то говорили в коридоре. Дедушкин голос удивил, откуда в нём столько злости и недовольства?! Ведь так ласково общался всегда! Дядя Свят отвечал резковато, но он всегда и со всеми так разговаривал.

Саша вздрогнул, когда дверь в комнату открылась: это зашли дедушка и дядя. Дедушка Мирослав непривычным злобным шёпотом сказал:

— Святослав, я сколько раз тебе говорил не лезть в их семью?!

— Пятьсот сорок один… А, нет, считая сегодня… пятьсот сорок три раза.

— Не издевайся! Уймись и позволь брату самому решать, какие порядки будут в его семье. Ты только сбиваешь мальчишек с толку своим вмешательством. Прекращай.

— Они — мои племянники, я не оставлю их с Владом. Дети не должны думать, что во всём мире есть только несчастные матери и пизданутые отцы. Ни хуя это не нормальный пример семьи.

— Закрой рот, — почти прорычал дед. — Мой Владислав содержит семью и воспитывает детей в правильных традиционных ценностях.

Саша подавил нервный вздох, закрыл рот ладонью. Кошмар… Кошмар. Мало отца, который постоянно ругается и наказывает Дёмку ни за что, так теперь и дед ругает дядю за то, что… Что он всегда на стороне Саши и Дёмы?

— Что ты мне сделаешь? Уберёшь неудачного сына как своих конкурентов? Есть ма-а-аленькая проблемка… Я не тупой, озаботился «посмертным» компроматом. И о каких правильных ценностях говорит человек, который в супружеской спальне залез на «делового партнёра», Валентину Соколовскую, когда его жена ещё остыть не успела? А во время прощальной речи заплакал, вот чудеса-то! Так что сам заткнись. Демьяшка и Сашка не окажутся на месте пятилетнего меня.

* * *

В детстве Лекс понял не всё, но с каждым годом осознавал всё чётче: дед — мерзотный лицемер. Он по-своему заботился о внуках, не жалея денег и времени, но никогда бы не защитил их от отца. Так что любви достойны дядя и мама, а не эти вот…

Примечания:

500 слов. События этой части происходят уже во время событий "Танца".

Сегодня голова не болела, но мысли были тяжёлыми. Лекс заметил разлад между братом и дядей, но не понимал причины. Дядя Свят по-прежнему тянулся к ним обоим, помогал во всём. Как говорила подруга Натка: «Да он вас двоих чуть ли не в зубах таскает». Но Демьян будто бы избегал дядю, а спросишь — ссылался на занятость с учёбой и подработками.

Нет, ну почему Дёмка избегает встреч с дядей? Всегда же всё было хорошо, а теперь вон и дед недавно сказал, что у них появилось общее хобби: Демьян, как и дядя иногда, стал ездить на охоту. Лексу, правда, это не нравилось. Дикие звери, огнестрел… Мало ли! Зачем рисковать, а? Он гнал от себя тревоги, но бля. Мало ли бывает несчастных случаев? А тут ещё дополнительные риски! Вот бы дяде с братом надоела эта хрень… Не приходилось бы мучиться от бесконечного: «вдруг что, а там далеко до города, а если…».

Но риски были не только на охоте, но и здесь, рядом. Лекс твердил себе, что его не ебёт, что будет с так себе приятелем, Ником. Он ему никто. Ну так, скидывал Лексу в сети ссылки на прикольные фильмы, шатался с ним по клубам в одной компании, на днюхи дарил всем приятелям как дополнение к основному подарку дебильные вязаные штуки. Зачем? А хз, но Лекс уже был счастливым обладателем шапки упоротой расцветки, варежек (Их рили носят?), брелка и чехла для наушников. Ерунда, но лучше бы Ник и дальше только вязал, как древняя бабка. Лекс бы и стебать его перестал, и надел бы ту дебильную шапку… Если бы Ник теперь завязал с веществами.

Ник сидел не просто на веществах, а на дорогом «снеге», действие которого быстро кончалось после употребления, а зависимость заставляла за одну ночь вдыхать дорожки не единожды, а снова, и снова, и снова... В этот раз Ник перед своим ритуалом пошёл отлить, а Лекс ни с того, ни с сего последовал за ним. Вот нахуя?

Отстал, пришлось пропихиваться через народ. Около писсуаров Ника не было, запёрся в кабинку. Не считая громыхания музыки, было тихо, никаких характерных звуков. Хотя… Нет, сдавленные всхлипы.

— Ник, бля! Ты там пропоносился или чё?

— Я н-не… Я ск-ко.. скоро.

От непонимания и накатившей тревоги Лекс стукнул кулаком по двери. Хлипкая, раздолбанная задвижка щёлкнула, дверь открылась. Хотел закрыть и отвернуться, но… Ник стоял над унитазом, кусая губы, и трясущимися руками пытался высыпать содержимое маленького пакетика в воду.

— Ник, ты…

— Я не могу без этого, не могу! Не… Не сделаю! Не слезу, понимаешь? И сдохну от стыда, если расскажу родне, и они...

Стыдиться надо и им, после уебанских разборок и скандалов родителей Ник на это сел. Лекс положил ладонь на плечо приятеля.

— Но... Но... Моя кузина... Варька, ну. Вчера заставила пообещать, что когда дорастёт до школы, пойдёт на линейку со мной. Это через два года! Где я буду через эти два года?.. А не могу…

Бля! В могиле он будет, если не…

— Я помогу. Дядю попрошу, он объяснит твоим. Вытащим тебя, если сам захочешь.

Ник вздрогнул и быстро вытряхнул порошок в воду, смыл. Упал на колени перед унитазом и разрыдался в голос.

Примечания:

492 слова.

Лекс ненавидел чувство беспомощности во время болезни, а тут они, как назло, всей семьёй подхватили какой-то вирус. И некуда деться из дома, когда голова трещит от боли из-за плохо сбивающейся температуры, а тело будто битами били. Не сбежишь от отца-урода в тот же клуб. И так хреново, а ещё он под боком.

Заебись выходные: пил горячий чай, глотал таблетки и спал-спал-спал. В один из коротких периодов бодрствования увидел голосовуху от Натки. М-м-м? Обрадоваться бы, да сил не было. Она отстранилась, свела общение к минимуму, когда он (и-ди-от) признался, что чувствует к ней уже не дружескую симпатию. Бля… И гадай после этого, то ли невзаимно, то ли она, как и с дружбой прежде, загналась по поводу того, что на четыре года старше. Говорила же, что ему не должно быть с ней интересно. Придумала, пф-ф-ф…

Со странностями, как и её младший брат — ещё один так себе приятель Лекса, Пашка Соколовский. Тот ещё в начале знакомства послал их всех, когда ему предложили называться Полом вместо Павла, а потом рассказал анекдот про детскую площадку, где Ярополки дрались с Габриэлями.

Вставил наушники, включил голосовуху, а там…

«Саш, я… Он упал и… Мы… Паша подхватил вирус или что-то такое, а потом… Ему так разом стало плохо, а сейчас… Паша в реанимации! Тяжёлый, говорят… Саш, я не знаю, как помочь! Но я не верю, брат должен выздороветь! Мама с папой Максимом… Они ищут выход вместе, а я не могу ничего сделать для них и Паши!»

Дальше она просто расплакалась. Её сейчас не было онлайн, но Лекс сразу написал ответ, чтобы хоть как-то поддержать. Бля… Стало страшно и тоскливо от того, что он не может ни на что повлиять, помочь. Не, ну Пашка должен выкарабкаться! Обязан…

Все эти долбоёбы и не-друзья — Ник, Мик, Пашка — нахуй обязаны быть живыми и здоровыми. Беспомощно скрипнул зубами. Ну… Для Ника хоть что мог, то сделал, тот уже в частной наркологии. Лекс с дядей до того, как свалились с вирусом, рассказали его родне, что к чему. Та охуела знатно, но поняла, что Ника надо спасать, пока он и сам на это вроде бы решился. Родичи Ника не посмели усомниться в правдивости ситуации и упасть в отрицание, дядя Свят умел убеждать… доходчиво.

Лекс прикусил губу, вздохнул. Дядя всегда называл его Сашей. И эта Пашкина шутка про Ярополков и Габриэлей… В неясном порыве зашёл в настройки профиля в нэймбуке. Личные данные… Изменить имя…

Лекс Волошин

(изменить)

Саша Волошин

(Данные обновятся в течение суток.)

Саша закутался в одеяло и, несмотря на все переживания, от усталости задремал. Он не был предсказателем с вещими снами, ему снились только страхи и мечты. А в этом сне…

Были дружеско-семейные посиделки в честь его дня рождения. Брат Дёмка о чём-то болтал с Мичилом Албановым, мама с Наткой и, внезапно, Любой Даниловой ставили на стол новые блюда. Дядя Свят сидел рядом с непонятно откуда тут взявшимся Алтанаем Назимовым. Пашка молча уплетал фруктовое пирожное, а Ник с улыбкой до ушей вручил Саше полосатый вязаный плед упоротых цветов.

В этом сне Саша Волошин ничего не боялся.

Примечания:

Ура, я всё-таки завершила сборник! С делами всюду опаздываю, но потихоньку нагоняю. Спасибо тем, кто прочёл о страхах Саши Волошина!

И да, у героя действительно нет никаких склонностей к вещим снам. Так что, вероятно, это только мечта героя.