День Всех Святых (джен)

Шерлок Холмс выглянул в окно, придерживая пальцами старенькие занавески миссис Хадсон. В это время суток Бейкер-стрит была особенно оживлена. Люди возвращались с работы, заходили в кафе, чтобы купить стакан горячего кофе или шоколадный пирожок. Улица гудела от звонких голосов и двигателей проезжающих автомобилей. На город уже давно опустилась темнота, но яркий свет фонарей успешно разбавлял ее своим жизнеутверждающим блеском.

Однако сегодня внимание Шерлока было поглощено другими фонарями. С небольшими промежутками времени улицу пересекали стайки ребятишек, подростков и даже взрослых. Одетые в красочные костюмы, они несли фонари в виде тыкв и корзинку, в которую собирали угощения. «Сладость или гадость!» — громко кричали самые бойкие из них, стучась в двери лондонских домов. Миссис Хадсон заготовила две дюжины пакетов с самыми разнообразными конфетами и щедро отсыпала их каждому, кто звонил в ее дверь. Будь воля Шерлока, он бы запер ее на кухне, а конфеты выбросил бы на помойку. Чертовы американские привычки. Все-таки миссис Хадсон слишком долго прожила за океаном.

Не в привычке Шерлока было придавать значение подобным глупостям, но хэллоуинская атрибутика и приуроченный к этому дню маскарад, получившие широкое распространение в последние время, до крайности его раздражали. Он не любил обезьянничанья, и ему никогда не нравилось вульгарное подражание. Однако не только это выводило его из душевного равновесия. Шерлок всегда считал высшим проявлением скудоумия тупое перекраивание под свои нужды символов и праздников, о которых их новоиспеченные, но весьма ретивые «почитатели» чаще всего не имели ни малейшего понятия. И Хэллоуин был самым ярким тому примером.

Шерлок не получил религиозного воспитания, но в детстве вместе с братом и сестрой часто ездил в гости к их бабушке по материнской линии. Будучи француженкой, она воспитывалась в строгости католической веры и до конца своих дней почитала ее заветы, одним из которых было попечение о душах умерших. Несмотря на то, что трое ее внуков были крещены в Англиканской церкви, они уважали свою бабушку и во время визитов во Францию всегда посещали с ней мессу. Шерлок не придавал особого значения этим ритуалам, но однажды пережил нечто такое, о чем до сих пор не любил вспоминать.

Это случилось в День Всех Святых. По традиции в этот праздник католики навещали могилы своих умерших близких, молились и зажигали свечи, отчего кладбища светились тысячами крошечных огоньков, и надгробья окутывала тонкая полупрозрачная дымка. Шерлок любил смотреть на свечи; его и Эвр всегда завораживал их дрожащий блеск, в то время как Майкрофт с торжественной почтительностью взирал на это мистическое зрелище, отдавая должное непостижимости смерти. Вместе с бабушкой они посетили мессу и приняли участие в процессии, после чего зажгли свечи у семейного надгробия Вернье. Помолившись, бабушка попросила Майкрофта сопроводить ее к кюре (она хотела заказать мессу за упокой души ее почивших родственников), а Шерлока и Эвр попросила подождать в опустевшей церкви.

Хотя Шерлок никогда не был верующим человеком, он до сих пор помнил тот трепет, который испытывал перед старыми церквями, и даже будучи взрослым, не стыдился воспоминаний об этих детских чувствах. В приходской церкви пахло благовониями, и было очень тихо (что нравилось всем троим Холмсам). В холодное время суток стены совсем не прогревались, и Шерлоку думалось, что он очутился в таинственной пещере, где живут волшебные существа, способные путешествовать между мирами — точка зрения, не слишком далекая от истины. Тусклый свет нескольких свечей создавал причудливые тени, и любимой игрой Шерлока и Эвр было придумывать разные истории о людях, которые когда-то давно молились в этой церкви.

В тот раз они устроились на своем любимом месте в третьем ряду и, прижавшись друг к дружке, затаив дыхание, всматривались в изображения святых, искаженные приглушенным светом свечей. В церкви больше никого не было, и они чувствовали себя в полной безопасности, как вдруг сзади послышалось неровное шарканье чьих-то шагов. Испуганно ойкнув, Шерлок и Эвр обернулись, но вместо сказочного чудовища увидели обыкновенного старика. Судя по всему, он очень замерз — кончик его носа покраснел, и он кутался в изъеденное молью неопрятное пальто, которое вряд ли служило хорошей защитой от холода. Когда старик зашел в церковь, он снял свою вязаную выцветшую шапчонку красного цвета и спрятал ее в карман. Потерев ладони одна о другую, старик шмыгнул носом и неуклюже стряхнул иней со своей спутанной белой бороды. Заметив Шерлока и Эвр, он посмотрел на них странным взглядом.

— Что это вы тут делаете? — он говорил с непривычным акцентом, из-за чего они едва его понимали.

— Мы ждем нашу бабушку, мсье, — пролепетал Шерлок, кажется, допустив ошибку в спряжении глагола. Эвр вцепилась в его ладонь — неужели ей было страшно?..

Старик ничего на это не сказал. Неуклюже преклонив колени у алтаря, он опустился на первую скамейку и, подняв голову к кресту, что-то забормотал. Может быть, он молился, но Шерлок не был в этом уверен. Что бы ни шептали его губы, его слезящиеся серые глаза явно не просили и не благодарили — они скорее обвиняли.

Эвр настойчиво дернула брата за рукав. Ей явно хотелось поскорее уйти из церкви, но Шерлок, напротив, желал остаться как можно дольше. Загадочный старик пробудил в нем любопытство. Кем он был? И что шептал в пустоту, озябший, продрогший, отчаявшийся получить утешение?.. Интуиция твердила Шерлоку, что лучше бы поскорее убраться из церкви, но ему так хотелось разгадать эту загадку…

— Пойдем! — шикнула Эвр. — Бабушка, наверное, уже освободилась! Нужно идти, а то Майкрофт наверняка устроит нам взбучку!

Шерлок с досадой покусал губы. Старик продолжал молиться, никого не замечая. Сестра была права: уже темно, и лучше бы им не тревожить понапрасну бабушку.

— Ладно, — он с неохотой кивнул. Вместе с Эвр они выбрались из-за скамьи и уже хотели ускользнуть из церкви, как вдруг их окликнул хриплый голос.

— Подождите!

Эвр испуганно замотала головой. Шерлок облизал губы и все-таки повернулся.

— Подойдите-ка сюда, — старик поманил их рукой со скрюченными пальцами. Шерлок хорошо знал, что нужно было делать, когда его звали к себе незнакомые люди, но не смог не подчиниться. Еле дыша от страха, он подошел к старику. Тот посмотрел на него своими блеклыми глазами и вложил в его ладонь старую свечку.

— Помолись за душу Этьена, ладно, мальчик?

Шерлок сглотнул. Он нерешительно смотрел на свечку, не зная, что сказать.

— Помолись, хорошо? — настойчиво повторил старик. Порывшись в карманах, он достал потертую монету. — Вот, возьми за труды, — он всунул Шерлоку монету. Тот растерянно на него посмотрел.

— Шерлок, идем! — окликнула его сестра. Он открыл рот, словно желая что-то сказать, но старик уже на него не смотрел. Он снова обратил взор к кресту и что-то забормотал.

— Шерлок! — Эвр схватила его за руку и потащила из церкви. — Ты же знаешь: нам нельзя разговаривать с чужими! — громким шепотом отчитала его она, когда они оказались на улице.

— Но я… — Шерлок запнулся. К ним медленно шли бабушка и Майкрофт, и он поспешно спрятал свечку и монету в карман.

— Можем идти, дорогие, — улыбнулась бабушка, и все вместе они отправились домой.

В тот же вечер, перед тем, как пойти спать, Шерлок уличил минутку, когда бабушка осталась одна в своей комнате, и робко спросил ее:

— Скажи, бабушка, а ты не знаешь никого по имени Этьен?

— Этьен? — она удивленно выгнула брови. — Откуда ты узнал это имя, Шерлок?

— Я… — он замялся. — Пока мы ждали вас в церкви, туда пришел один джентльмен. Он попросил помолиться за душу Этьена.

Бабушка нахмурилась.

— Не знаю, кто он такой, но у него не было права просить вас о чем-то подобном, — сказала она. — Этьен был местным бродягой. Когда-то он владел винным магазином, но его бросила жена, и он совсем опустился. Десять лет назад в канун Дня Всех Святых он ушел из дома и больше не вернулся. Не взял ничего из вещей, кроме того, во что был одет, да красной вязаной шапочки — последнего подарка жены. Не знаю, можем ли мы молиться за его душу, Шерлок. Его смерть не подтвердили — возможно, он все еще жив.

Шерлок медленно перевел взгляд на распятие, висящее над ее кроватью.

— Я думаю, бабушка, что молиться все-таки надо...

…Очередная группа веселящихся детей с хохотом перебежала улицу. Они собрали уже так много конфет, что им больше было некуда их складывать.

Шерлок отпустил занавеску и выдвинул нижний ящик стола. Достал небольшой мешочек и вытащил оттуда старую, уже недействительную монету.

Пусть он не верил в Бога, у него не было причин не верить в День Всех Святых.