Тонкий шрам на груди (гет)

Экзамены в Академии Духовных Искусств подошли к концу. Все выпускники этого года собрались в огромном зале и уже успели изрядно надышать, что создало невыносимую духоту. Они все ожидали, когда назовут их имена и объявят, кого в какой отряд берут. Загадочная девушка в широкополой шляпе тоже ждала момента истины, стоя чуть позади остальных, там, где ещё осталось чем дышать. Ей было вполне приятно находиться в компании друзей, пусть и не все из них разделяли с ней желание поступить в одиннадцатый отряд. Но Амая ни на кого не держала обиды за это. Каждому свой путь, у каждого свои таланты. Вот, например, в своём друге по имени Кентаро была уверена, что тот сумеет стать частью одиннадцатого отряда. Имя говорящее, да и достаточно взглядом провести по его могучему телу и сразу предскажешь ему путь славных битв. Хотя, учитывая его моральные принципы, ему и в седьмом было бы замечательно. Однако он уже сделал выбор. Собственно, его и пригласили в вожделенный отряд.

— Я рада за тебя, — ответила ему девушка-загадка с лёгкой улыбкой на устах, подпирая колонну. — Надеюсь, и меня туда же возьмут. Если умеют заглядывать дальше обложки.

Последняя фраза загадочной девушки прозвучала не просто так, ведь в её случае всё не так очевидно. Она бесспорно сильна, но уровень силы невозможно определить по двум клинкам за её спиной. Один из которых длиннее другого. Вакидзаси, полностью белый, за исключением чёрной гарды: Айсу (сокращённо от Айсуюки), ледяной меч. Катана, полностью чёрный, за исключением белой гарды: Хино (сокращённо от Хинохако), огненный меч. Амая знает имена своих занпакто, но на вид не производит должного впечатления. Она так для всех и остаётся просто девушкой-пол-лица. Данное прозвище за ней закрепилось как раз из-за чёрной шляпы, которая закрывала своей тенью верхнюю половину лица и мешала заглянуть в хитрые голубые глаза хозяйки.

— Можешь не сомневаться. Тебя бы и в первый взяли, если бы не твоя лень, — с задорной улыбкой ответил Сасагава — главный её партнёр по хулиганству. Планировала действия и создавала некоторые вещества сама «Шляпа», а он был лишь исполнителем. Зато смеялись мерзкими гиенами вместе. А особенно забавным был момент, когда парень на чаепитии всей группе подсыпал веселящий порошок, созданный его подругой. Тогда все так же безудержно смеялись, кто-то даже хрюкал. У тех, кто сделал большие глотки, чай вытекал через нос. От этого становилось смешно самим зачинщикам и потому их было невозможно уличить в содеянном.

А вот её подругу Азуми, например, направили в третий отряд. Но с ней-то всё понятно. Эта кареглазая блондинка всегда мечтала оказаться полезной там, где это нужнее всего, как она не раз говорила. И самая милая, добрая и скромная девушка в окружении Амаи получила желаемый результат. Над ней Етсу тоже по-дружески прикалывалась. И решила кое-что провернуть прямо сейчас. Она в шутку укусила за шею Кусакабе.

— Ты что совсем спятила?! — ни то от испуга, ни то от боли закричала Азуми.

Девушка ничего не сказала об этом действии, даже лучшим друзьям. Как и ещё об одной вещи, которая однажды спасла ей жизнь и до сих пор находится в ней. Хогьёку. Третий. Впрочем, сама Амая не ведала сколько их всего. Из туманных объяснений, которые некогда давал Урахара, уловила лишь то, что в ней третий. Киске тогда в очередной раз напоминал о том, что она родилась с силой двух противоположных стихий: огня и льда. И что она, будучи маленькой девочкой, рисковала расстаться с жизнью из-за внутреннего противоборства двух занпакто, имён которых она ещё не могла тогда знать. И о том, что совместно с её отцом, он создал очередной Хогьёку для неё. Пусть отец Амаи по прозвищу Доктор Хоррибл и был ещё одним учёным, на которого прилепился ярлык безумца, сильнее всего на свете он желал спасти дочь от неминуемой гибели.

— Прости, кажется это больнее, чем я предполагала, — с усмешкой ответила Етсу, как только закончила вспоминать и совесть проснулась. Но так и не решилась объяснить своё поведение. Просто, потому что знала — подруга всё простит.

— Вампирша, блин, — обиженно добавила блондинка, потирая шею.

Амаю позабавило это сравнение, ведь Урахара когда-то сравнивал её отца с вампиром. Всего лишь из-за красных глаз и привычки гулять ночами под луной. И это было бы куда забавнее, будь отец всё ещё жив.

* * *

Конечно, не все оказались в тех отрядах, в которые хотели попасть. Одни были расстроены сильнее других. Но девушка-загадка до последнего верила, что, когда назовут её имя, вместе с ним прозвучит словосочетание «одиннадцатый отряд». Она слышала, что учитываются как желание выпускника, так и его способности при распределении по отрядам. Кроме того, рассматривается и мнение капитанов. Так вот, кто бы что ни думал, Амая считала себя достаточно сильной для вступления в желанный отряд.

— Амая Етсу. Двенадцатый отряд, — услышала девушка к своему негодованию. Она слышала, что среди выпускников Академии Духовных Искусств, которых отправляют в двенадцатый отряд, существует лишь два типа. Тупое мясо для экспериментов Куроцучи Маюри и гении, достойные стоять подле него со скальпелем в руках. Насколько правдивы слухи, ей не было известно. Её друзья, судя по всему, тоже всякого наслушались про двенадцатый отряд, и с сочувствием посмотрели на неё. Но Амая всё равно не думала о том, к какому типу относится, так как планировала попасть в одиннадцатый отряд. И крепко задумалась о причинах, по которым мог быть выбран иной. Первое что ей пришло на ум, то, что о ней всё-таки судили по внешнему виду. Поэтому и не взяли в отряд для по-настоящему сильных бойцов. Потом вспомнила о своих шалостях с разными веществами. Но это Амая всегда считала лишь баловством, не более. Вряд ли за это её признают гением. Но даже думая так, Етсу не опустила в пол потухший взгляд, как другие, кого также направили в двенадцатый отряд. Напротив, девушка поставила себе чёткую цель: во чтобы то ни стало доказать, что она не мясо, а «мозг».

«Ну, держитесь, капитан Зараки! Встречу — зад надеру! Будете знать, как не брать меня в свой отряд!», — молча возмущалась Амая, недовольно поджав губы. Впрочем, мысли о том, что она сумеет побить такого «монстра», вот он оптимизм на грани безрассудства. Или вовсе безрассудство на грани безумия. — «Как он мог так ошибиться во мне?!»

Примечания:

Краткая справка:

Амая Етсу — ГГ (12 отряд)

Кентаро Сасагава — лучший друг ГГ (11 отряд)

Азуми Кусакабе — лучшая подруга ГГ (3 отряд)

Вакидзаси — короткий японский меч ≈ 50-85 см (в данном случае 75 см)

Катана — длинный японский меч ≈ 85-105 см (в данном случае 95 см)

P.S. Не удержалась от сравнения с вампиром, подумав о том, что по заявке Доктор Хоррибл брюнет с красными глазами и что широкополая шляпа осталась дочери от него.

Солнышко светит, птички поют. Прекрасный день в Готей Тринадцать. И вот Амая приближается к казармам своего отряда, рассуждая о сегодняшней встрече капитана Куротсучи с новобранцами, включая её саму. Кажется, те ребята ничего так и не поняли, они со страхом смотрели на Маюри, тех, кто пытался скрыть страх, постигла неудача в этом деле. Одна лишь Етсу не испытывала страха. Скорее любопытство. Она не имеет привычки верить слухам и потому жаждала лично узнать, что собой представляет Куротсучи Маюри — капитан двенадцатого отряда. Ну, а вдруг не так страшен чёрт?

— Мда, — все, что сказал о них учёный с ярлыком безумца, лишь скользнув мимолётным изучающим взглядом.

— Хватит тут стоять, расселяйтесь по комнатам, — добавил он, прервав неловкую тишину. И все поспешили выбрать себе комнаты из свободных. Наверняка они решили поселиться как можно дальше от комнаты капитана. Но девушке было всё равно, где будет находиться её комната и с кем придётся в ней жить. Поэтому уступила всем дорогу и не спешила сломя голову покинуть лабораторию. Главное, чтобы сосед не критиковал странную позу сна: сидя, прижавшись к чему-нибудь спиной. Она привыкла так спать, потому что, когда Урахара хотел уберечь её от опасности, подстерегающей в мире живых, случайно закинул в самую жопу Руконгая. А там требовался чуткий сон. У неё постоянно: то шляпу пытались стащить, то оружие, а то и вовсе убить во сне. Зато это было идеальное место, в котором никто не осмелится тебя искать. Но со временем ей там стало скучно, и тогда девушка поступила в академию.

— А ты постой, — обратился Куротсучи лично к Амае. Она не понимала в чём дело и просто остановилась, и развернулась обратно, ожидая, что он скажет.

— Ты не боишься, как другие, — продолжил он, заметив загадочную улыбку на её губах. А девушка-загадка просто стояла и думала о том, что всё не так уж плохо, можно и не оспаривать решение, по которому её направили в двенадцатый отряд. Кто знает, может быть, обычное хулиганство в академии не прошло даром. Маюри как-то узнал, например, ту историю про веселящий порошок и похлопотал над тем, чтобы Етсу попала в его отряд. И к ней пришло осознание, что возможно капитан Зараки не недооценивал её. Да и что ей мешает прийти к казармам одиннадцатого отряда и предложить кому-нибудь подраться? Лучший друг — Кентаро вряд ли откажет ей в такой просьбе. А там и другие заметят, и бросит вызов какой-нибудь серьёзный противник.

— А что в той фиолетовой колбе? — внезапно поинтересовалась Амая, посмотрев на один из стеллажей и заметив жидкость очень красивого, по её мнению, цвета.

— Любовный эликсир, хочешь, на тебе испытаю? — с серьёзным лицом ответил Куротсучи. И разразился смехом, заметив, как вытянулось лицо девушки.

— Шучу. Это не любовный эликсир. Работаю тут над улучшением естественной терморегуляции. Ну, так что, может я на тебе испытаю? — с хитрецой взглянул капитан на подчинённую, не ответив даже себе на вопрос, почему назвал это любовным эликсиром.

— Вы серьёзно? Может в другой раз? — нервно рассмеялась Етсу, всё-таки задумавшись о том, как бы побыстрее покинуть лабораторию. — Я не готова.

— Так уж и быть, займёмся опытами позже. С твоей противоречивой природой стоит ожидать поистине интересных результатов, — подловил её Маюри. — А сейчас иди, располагайся в своей комнате.

— Как скажете, капитан Куротсучи, — пусть Амае и было несколько не по себе от такого предложения, чтобы на ней что-то испытывали, но любопытство взяло верх и потому она не выразила протеста на этот счёт. И покинула лабораторию.

* * *

Амая покинула здание исследовательского института и направилась к казармам двенадцатого отряда. Внутри казарм возле одной из комнат стояла какая-то испуганная девчушка и о чём-то говорила с лейтенантом.

— Лейтенант Куротсучи, точно комнат больше нет? — нервно поинтересовалось на вид невинное создание с голубыми глазами и золотистыми кудряшками волос.

— Вы же не хотите спать в одной комнате с парнями? — уточнила Нему и продолжила, дождавшись подтверждающего кивка. — Тогда это всё. Занимайте комнату, а я вернусь к своим обязанностям.

— Как скажете, лейтенант Куротсучи, — вынужденно подчинилась девушка и зашла внутрь.

Чуть погодя, следом за ней вошла Етсу.

— А что тебя так смутило в этой комнате? — непонимающе посмотрела загадочная девушка на «ангелочка». Поскольку та сидела на кровати, шляпа не скрывала от неё взгляда Амаи.

— Может, хоть представишься? Я Нана Окумура, — представилась первой «кукла».

— Амая Етсу, — всё-таки представилась девушка-пол-лица, неловко улыбнувшись тому, что забыла об этой формальности. — Ну, так ты ответишь на мой вопрос?

— Ну, она так близко к комнате капитана… — начала было оправдываться Нана.

— И что? — «Шляпа» не нашла ничего более подходящего, чтобы выразить неведенье здесь никаких проблем. — Боишься, что он вскроет тебя, пока будешь спать? А что ему помешает прийти в любую другую комнату?

— Мда, — единственный способ, которым Етсу сумела обозначить для себя сложившуюся ситуацию, когда поняла, что только сильнее напугала бедную девчонку. И ей стало не до приколов.

— Да почему вы все так боитесь капитана Куротсучи?! Наслушались дурных слухов, и пошли как на казнь! — громко возмутилась Амая, пытаясь прервать затянувшуюся паузу.

— Ты сошла с ума?! — с непониманием вскрикнула Окумура. — Ты что не слышала, говорят Маюри как-то раз заложил в своих подчинённых бомбы и подорвал их!

— Глупо верить слухам, — постаралась девушка больше не кричать, а спокойно объяснить свою точку зрения. — А даже если это правда, у нас нет этому никаких подтверждений. И я не думаю, что он поступил так без веских оснований.

— Да какие могут быть основания, чтобы взорвать своих?! — чуть не плача, продолжала кричать блондинка.

— От твоих воплей мне уже самой захотелось подорвать тебя на хрен! — бросила напоследок Етсу и дав пощёчину соседке по комнате, выскочила наружу. Её всегда дико раздражали нытики. У неё так и чесались руки, чтобы с кем-нибудь подраться, но только не с той слабой и крикливой дурёхой.

«Точно!», — Амая вспомнила о том, что собиралась сходить в гости к ребятам из одиннадцатого отряда. Туда она, собственно, и направилась, предвкушая отличное снятие стресса.

— Кентаро! Выходи драться! — во всё горло завопила девушка в чёрной широкополой шляпе, приблизившись к казармам с цифрой одиннадцать.

Парень вышел в компании новых друзей. Судя по всему, ему, оказалось, несложно найти общий язык с отрядом, в который он вступил. Но вряд ли был в силах как-то воспрепятствовать их насмешкам над ней.

— Хочешь драться с одним из нас? — насмешливо поинтересовался кто-то из толпы. — Кто ты и откуда, девчонка?

— Амая Етсу из двенадцатого отряда, — Амая понимала, как к ней здесь сейчас отнесутся и знала, что кто-то может сказать что-то обидное на этот счёт. Но уже приготовила ответ. Осталось только немного подождать.

— Так разве тебя не ждут стекляшки в лаборатории? — вполне ожидаемый ответ не заставил себя долго ждать. Она, конечно, не предсказала слово в слово, но приблизительно угадала.

— А разве вам так важно моё имя, и в каком отряде я состою? Я думала, вам важно пылает ли в моём сердце отвага и насколько крепка рука. Или вы боитесь, что вас побьёт девчонка? — наигранно разочаровано и с предвкушающей улыбкой на губах ответила Етсу.

Толпа разразилась недовольными шепотками. Но кое-кто заставил всех замолчать и посмотреть, что будет дальше.

— Тогда нужно это проверить. Я дам тебе шанс доказать свои слова, — произнёс Сасагава с лёгкой улыбкой, выйдя вперёд. Он знал, на что идёт и на что она способна. Но не мог защищать её напрямую. Кентаро не нашёл бы способа лучше боя, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию, даже если бы искал. — Обнажай оружие. Но учти, я не собираюсь поддаваться, — также предвкушая хороший бой, добавил парень. Затем достал из ножен меч и встал в боевую стойку.

— Как скажешь, Кентаро, — ответила девушка теперь с совсем другой улыбкой, со счастливой. И достала свои занпакто из-за спины. Но если у него была стандартная стойка для воина с одной катаной, её стойка отличается из-за того, что меча целых два. В левой руке вакидзаси и левая нога стоит чуть ближе к противнику. В правой руке катана, и эта рука чуть отведена назад, до той степени, чтобы клинки сравнялись по расстоянию от противника и от земли. Но катана всё же находилась под небольшим едва заметным углом.

Толпа расступилась пошире, образуя вокруг бойцов арену. Все заинтересовались происходящим и тем действительно ли этой наглой девушке есть чем гордиться или её слова лишь пустая бравада. Появилось также ещё двое наблюдателей на крыше. Амае было не до подробного их разглядывания. Да и обратила внимание только из-за солнца, отразившегося от головы одного из них. А затем полностью сосредоточилась на поединке.

Противники стояли друг напротив друга и выжидали, кто нападёт первым. Если бы Етсу сражалась с ним впервые, она дала бы ему право первого хода, чтобы посмотреть, как он будет действовать. Исходя из его действий, она бы сделала определённые выводы и билась бы на их основе. Но в этот раз «Шляпа» действовала атипично. Она уступила парню право первого хода, чтобы дать фору.

Кентаро не знал, что затеяла его подруга, но понял свою возможность и воспользовался ей. Он первым сорвался с места и ураганом налетел на девушку-пол-лица. Амая легко отбивалась от его яростной многоударной атаки. Окружающие не понимали, почему она не переходит в наступление, раз уж так просто защищается от Сасагавы. Но девушка знала, что эту его атаку лучше переждать. В её случае, ради того, чтобы друг сам себя не поранил из-за разницы в уровне духовной силы.

Когда он закончил, Етсу нанесла ему удар не во всю силу, так как не преследовала цели совершить убийство. Но заставила его отлететь в сторону и рассекла его плечо до кровотечения. Такая рана не заставила Кентаро отключиться, и он снова пошёл в наступление, как только поднялся.

Отбиваясь, Амая играла с ним, будто с котёнком, профессионально водя его клинок между своими. И наконец, нанесла ему режущий удар в грудь. Этой атакой она завершила бой. А её друг, даже теряя сознание, улыбался с чувством выполненного долга. Сасагава понимал, что пусть подруга оказалась в двенадцатом отряде, несмотря на свою мечту попасть в одиннадцатый, это не отобьёт у неё желание сражаться с сильными противниками. И он, проиграв, открыл ей путь к сражениям с более серьёзными ребятами.

Победа Амаи над Кентаро не осталась без внимания. Простые ребята из одиннадцатого отряда удивились тому, как она легко одолела одного из них, хотя тот парень явно не поддавался. Кроме того, они уже дрались с ним и знали, он кому попало, не проиграет. Это всё что они могли сказать. Но мнение поистине опытного воина не заставило себя долго ждать. Смазливый модник и местный Хитмэн спустились с крыши и приблизились к Етсу.

— Ты победила всего лишь новичка. Обычно такое меня не волнует, — недовольно начал свою речь «Диско шар на ножках», как его мысленно уже успела прозвать девушка. — Но движения выдают в тебе опытного бойца. Никак в толк не возьму, зачем было сражаться с тем, кто так слаб для тебя? Почему сразу не бросила вызов достойному противнику?

— Как знать, может быть, я это сделала как раз для того, чтобы достойный противник увидел, как глупо судить по обложке и воспринял меня всерьёз, — ответила ему Амая с загадочной улыбкой на губах и ехидно добавила:

— Ну, так что? Ты достойный противник? И готов принять вызов, зеркалоголовый?

— Я рад этой возможности, если ты не впустую бахвалишься, — сказал лысый парень, не скрывая того, как его раздражает очередное прозвище. Но предвкушение битвы, тем не менее, заставляло его улыбаться. И с этой предвкушающей улыбкой он принялся танцевать.

— Что это за танец? Вы индейцы? — с усмешкой поинтересовалась синигами, обращаясь к Юмичике. Видя на лице Аясегавы удивление, девушка пояснила, чем был вызван её вопрос:

— Он так танцует, что только бубна не хватает, а ты используешь перья в качестве украшения.

— Хм, просто смешно слышать о красоте от девушки в такой уродливой шляпе, — усмехнулся и он в ответ. — Почему бы тебе её просто не выкинуть?

— Подходи, если готова! — уверенно произнёс Иккаку, закончив свой странный танец счастья и вынув меч из ножен.

Её разозлили слова модника, и она хотела ему объяснить, зачем ей нужен этот головной убор и почему он не обязан быть красивым. Но в связи с предстоящим поединком, остыла и оставила этот разговор на потом.

— Я готова! — не менее уверенно сообщила Етсу и, сделав шаг навстречу противнику, приняла точно такую же боевую стойку, как в предыдущем поединке. Левая нога чуть впереди относительно правой. Меч в правой руке чуть отведён назад, до той степени, чтобы клинки сравнялись по расстоянию от противника и от земли. Но второй меч находится под небольшим едва заметным углом.

Сасагаву забрали в лазарет, «Попугай» вернулся на крышу для наблюдения за боем, другие члены одиннадцатого отряда снова отошли подальше, но остались смотреть что будет. А между противниками тем временем повисло напряжение. Они стояли друг напротив друга в ожидании действий. К этой картине маслом не хватало только музыки из вестернов и пролетающих на фоне перекати-поле.

Чем дольше эти двое ждали, тем больше им не терпелось, наконец, начать бой. Но каждый был готов уступить другому право первого хода, так как ничего друг о друге не знали. От её внимания не ускользнули преимущества противника в росте и весе. Но многие противники имели такое преимущество перед ней, и девушка-загадка научилась этому противостоять.

Иккаку и Амая могли бы ещё долго так простоять, но одновременно сорвались с места навстречу друг другу. Атака вакидзаси, ожидаемо была заблокирована мечом, после чего произошло нечто не столь ожидаемое, а именно столкновение катаны с ножнами, которыми защитился Мадараме, после чего ещё и предпринял попытку нанести ответный удар. Это говорило Етсу о том, что он одинаково хорошо защищается и слева и справа, а также довольно быстр. Но она тоже успела защититься.

Некоторое время они продолжали оценивать друг друга, нанося то быстрые, то сильные удары и пробуя различный подход. Звон стали раздавался по округе и мало кто мог уследить за их скоростными движениями. А атаки бойцов с каждым ударом становились всё быстрее и мощнее. Мечи искрились, обстановка накалялась. И вот, лысый парень позволил себя ранить. И как только девушка-пол-лица воспользовалась этой возможностью, он ранил её в ответ.

Получив одинаково серьёзные раны, противники отскочили друг от друга, чтобы перевести дух, проанализировать полученную в ходе поединка информацию и решить, что делать дальше. При этом, не утрачивая бдительности.

— Давно я ни с кем не дрался вот так: на равных, — отметил довольно улыбающийся Иккаку, чуть отдышавшись. — Простая выпускница академии? Никогда не поверю. Где ты этому научилась?

— Так случилось, что судьба забросила меня в отдалённые районы Руконгая, — ответила ему не менее довольная Амая, когда малость отдышалась. — Я там провела немало времени, прежде чем наведаться в академию.

— Это многое объясняет, — успокоил своё любопытство Мадараме. — Я сам там жил когда-то. Видимо ты там появилась уже после моего ухода.

— Ну что, у твоего меча есть имя? — намекнула Етсу на шикай. — Тебе придётся его произнести, так как я собираюсь перевести наш поединок на новый уровень.

— Айсу, Хино! — обратилась девушка к своим занпакто, не дожидаясь пока противник сделает то же самое хотя бы потому, что фраза активации звучит достаточно длинно. — Мой дом горит, снег с небес опускается на крышу, приходит равновесие! — Стоило девушке произнести эти слова и её мечи поменяли свои размеры, став одинаковыми мечами усреднённой длины. На этом изменения не закончились. То, что было вакидзаси, покрылось прочным и острым, как алмаз, льдом, увеличивающим прочность меча и его прорубающую силу, и начало испускать холодный пар. А то, что было катаной, при активации заискрилось, подобно тлеющим углям и начало испускать дым.

— Расти, Хозукимару! — произнёс он, чётко осознавая необходимость подобного действия. Они и так дрались на равных, а теперь она активировала шикай. Иккаку не мог упустить эту возможность. Его меч видоизменился таким образом, что его владелец получил преимущество в длине оружия.

— Сразу две стихии? — удивился Иккаку, видя, чем стали её мечи. — Я такого ещё не видел.

— Длинная штукенция, даже не знаю, что и делать, — не так сильно удивилась Амая. Но она несколько слукавила, на самом деле в её голове уже созрел план, как обойти это преимущество.

Итак, противники снова сцепились в схватке, подобно раненым львам. Искра за искрой и в процессе боя Хинохако начала пылать огнём. А Айсуюки больше не претерпела никаких изменений. Етсу наконец дотянулась и сумела обжечь плечо Мадараме и обрадовалась бы куда сильнее, если бы он не сказал своему занпакто:

— Разделись!

А также если бы её не ударила в лоб та часть с кисточкой на конце, рассекая кожу над бровью, откуда она явно не ждала. А с головы бы не слетела любимая шляпа — единственный материальный и всем видимый подарок отца, а ко всему прочему: его прощальный подарок. Мечи ей всё-таки достались от матери. Но девушка не была бы собой, если бы не нашла способ остановить кровотечение. Она просто слегка прижгла ранку собственным занпакто, этот меч не мог причинить ей столько же вреда, сколько противникам, но в этом процессе всё равно мало приятного.

В конце концов, Амая приняла решение ударить изо всех сил, сосредоточив всё, что есть в одном ударе и направить в конкретную точку. Её целью стал центр. Она решила использовать для этого лишь ледяной занпакто, так что убрала огненную барышню в ножны, предварительно сказав ей:

— Хино, остынь!

Итак, девушка-загадка взяла Айсуюки в две руки и на всей доступной скорости, сосредоточив всю свою мощь и прорубающую силу клинка в одном ударе, нанесла серьёзную рану противнику, разрубив его оружие пополам.

— Что за новички пошли, — поражённо прохрипел зеркалоголовый, падая на землю, — тот рыжий недосинигами, теперь ты…

— Рыжий недосинигами? — с явным непониманием поинтересовалась Етсу, возвращая и ледяному мечу его запечатанную форму. — Боюсь, я такого не встречала. И мне уже не терпится с ним познакомиться.

Но Иккаку уже не отвечал, судя по всему, потерял сознание. Зато кое-кто другой проявил готовность ответить на вопросы, когда Амая обнаружила местонахождение шляпы.

— Да был тут такой. Сначала как нарушитель. Но стал исполняющим обязанности. Куросаки Ичиго его зовут, — пояснил приблизившийся Юмичика, попутно открыв рукоятку меча друга и обрабатывая его раны какой-то лечебной мазью.

— Может, представишься, и представишь мне своего друга, который был мной побеждён? — спросила брюнетка, подбирая с земли прощальный подарок отца.

— Аясегава Юмичика, пятый офицер одиннадцатого отряда, — представился модник, он слышал, как её зовут и из какого она отряда, так что не видел смысла это спрашивать. И потому так же спокойно представил ей друга:

— Мадараме Иккаку, третий офицер. А теперь, можешь и ты ответить на мой вопрос? — обратил Аясегава на себя внимание девушки и продолжил, смотря в её голубые глаза:

— Зачем прятать такие красивые глаза в тени этой уродливой шляпы?

— Я сейчас не поняла?! — возмутилась она, держа тот самый головной убор в руках. — Это что, комплимент и оскорбление в одном предложении? Как ты умудряешься это сочетать?

— Просто. Я всегда говорю правду, касаемо красоты вещей или их уродства, — спокойно ответил парень с лёгкой улыбкой на губах.

— К тому же глаза — прекрасная часть тебя, дарованная природой. Вот я и никак не пойму, зачем это прятать? Зачем тебе эта ветошь?

— Хорошо, я постараюсь всё объяснить, — кое-как утихомирив свой гнев, начала Амая. — Всё потому, что эта вещь принадлежала моему отцу. Она мне дорога как память. Именно поэтому я не желаю с ней расставаться. Я не думала о ней с точки зрения эстетики. К тому же она выполняет функцию измерителя силы противника. Я становлюсь действительно серьёзной только в бою с тем, кому удаётся её сбить. Правда, твой друг сумел это сделать лишь благодаря своим ухищрениям с разделяющимся оружием. И мне не следовало ориентироваться на это. Но данный случай скорее исключение из правил.

— Вот как, значит ты не просто равна ему, а куда сильнее? — с огромной заинтересованностью уточнил, только что подошедший Зараки. Самого боя он не видел, но стал свидетелем разговора между ней и Юмичикой, когда подошёл к казармам своего отряда.

— Возможно, хотя я не уверена, что он был достаточно серьёзен, — абсолютно честно ответила Етсу, развернувшись к Кенпачи.

— Если вы хотите бросить мне вызов, боюсь, придётся подождать, когда мои раны затянутся. Вы ведь жаждете познать всю мою мощь? — спокойно договорила девушка и, надев шляпу, начала медленно удаляться на фоне заката.

— Я буду ждать схватки с тобой, — с нетерпением, но верой в то, что она сдержит слово, бросил напоследок капитан.

Примечания:

Вакидзаси (75 см)

Катана (95 см)

Усреднённая длина (85 см)

Амая вернулась к казармам двенадцатого отряда, когда солнце уже заходило за горизонт, и воздух полнился прохладой. Она сочла, что получила недостаточно серьёзные раны, чтобы обращаться за медицинской помощью, поэтому поспешила в свою комнату, чтобы элементарно как следует отдохнуть. Ввалившись в комнату, девушка не встретила соседку, но, не придав этому значения, буквально упала на кровать. Етсу почти всю ночь спала так крепко, что не видела снов. И лишь под утро ей приснился сон-воспоминание о том, что произошло восемьдесят пять лет назад.

— Возьми мою шляпу и уходи, — прозвучало непререкаемое требование от темноволосого мужчины с алыми глазами. От её отца. По взгляду было видно, что он готов не только убить кого-нибудь, но и сам умереть, чтобы только защитить своё единственное дитя.

— Отец, я не могу бросить тебя! — возмутилась тогда Амая, ещё такая неопытная, но готовая сражаться не на жизнь, а на смерть с тем, кого даже кто-то вроде Мэзэру по прозвищу доктор Хоррибл не сумеет одолеть. Он мог лишь задержать Айзена, чтобы Урахара успел её спрятать.

Вовремя появившийся Киске вырубил девушку.

— Уходите, скорее! — поторопил его Етсу, затем полностью повернулся лицом к противнику и спиной к другу и дочери.

— Айзен, не смей даже думать, что я позволю причинить ей вред! — это последнее, что она услышала от отца и последний раз, когда ей доводилось его видеть.

Очнулась Амая только в подземной базе для тренировок и то не сама, а стараниями Урахары. Девушке на тот момент уже было знакомо это место, в конце концов, её здесь целых восемь лет тренировали он и отец.

— Готовься, ты сейчас отправишься в Общество душ, — огорошил мужчина в панаме свою ученицу.

— А как же мой отец?! Неужели вы дадите ему погибнуть?! — громко возмущалась Амая.

— Это его выбор. Цена, которую он готов заплатить, чтобы защитить тебя, — как можно спокойнее пояснил он, пытаясь и в неё вселить спокойствие. — В любом случае, у нас нет времени на раздумья. Чем быстрее я отправлю тебя в Общество душ, тем больше у меня шансов успеть ему помочь.

— Я понимаю, — ответила она, с трудом поборов волнение в душе. — Но я хочу знать, кто такой этот Айзен и зачем он пришёл. Он хочет меня убить?

— Нет. Я предполагаю, что Айзен каким-то образом прознал о том, что находится в тебе и дарит равновесие. Наверняка он жаждет заполучить эту силу, — тяжело вздохнул Киске, осознавая, что у него нет выбора, кроме как всё рассказать прямо сейчас, — формально, если из тебя вынуть Хогьёку, ты не умрёшь от данной процедуры. Но в таком случае вновь запустится противоборство стихий, и от этого ты уже можешь умереть. Именно поэтому, постарайся там освоить банкай, чтобы самостоятельно уравновесить свои силы. Ты за эти восемь лет освоила только шикай. Достаточно быстро, учитывая, что у тебя не было повода торопиться. А сейчас у нас и трёх дней нет на освоение банкая. Уверен, ты бы рискнула пойти тем опасным путём. Но тебе пора в путь.

— Вижу, у меня нет иного выбора. В таком случае я готова! — с уверенностью произнесла Етсу. — Будут советы на дорожку?

— Только одно. Я не в ответе за то, в каком районе Руконгая ты окажешься. Если окажется в восьмидесятом там и оставайся, а если нет — доберись туда. И ни в коем случае не покидай то место, пока не освоишь банкай. Только в восьмидесятом районе тебя не додумаются искать. И да, там опасно, но ничего такого, что ты не в силах пережить, — с милой улыбочкой закончил Урахара и раскрыл Сенкаймон.

На этом сон прервался. Но проснувшись, Амая сама вспомнила, как ей приходилось выживать. В целом учитель оказался прав — она сумела это пережить. Но такая жизнь была полна испытаний. И несколько раз всё-таки возникала мысль, что жизнь вот-вот оборвётся. Но именно в подобные моменты девушка находила лучшие решения. Но, ворвавшаяся в комнату Нему, не дала долго рассуждать и сообщила, заметив, что девушка-загадка уже не спит:

— Капитан ждёт тебя в исследовательском центре. Поспеши, он сказал, что не потерпит слишком долгого ожидания.

— Меня не придётся долго уговаривать, — произнесла Етсу, поднявшись с постели и снова не придав значения отсутствию соседки по комнате. — Я мигом. Только приведу себя в порядок.

Сделав то, о чём говорила, Амая без лишних вопросов направилась в НИИ. Погода выдалась ещё более приятной, чем вчера хотя бы потому, что не так жарко. И солнце борется с облаками за лидерство на небе. Это напомнило синигами об обещании, которое она дала вчера другому капитану. Так что по пути девушка успела подумать о предстоящем поединке. О том, что в конкретном случае придётся сразу же использовать шикай, а там и до банкая недалеко. А шляпу и вовсе стоит снять заранее.

* * *

— Капитан Куротсучи. Я прибыла по вашему приказу, — сообщила его подчинённая, как только вошла в лабораторию.

— Надевай халат и проходи, — отдал Маюри новую команду стоя у операционного стола, на котором кто-то лежал. — Это твой первый рабочий день, так что пока будешь моей ассистенткой. Судя по тому, что ты вытворяла в академии, отец поделился с тобой своими знаниями в области науки. А это значит, что твоя роль здесь может стать куда более значительной.

Девушка захотела кое-что спросить, но обратила внимание на то, что на столе лежит та самая соседка по комнате — Нана Окумура. Пусть они не успели подружиться и вероятность, что это всё-таки случится, крайне мала, но они и не враги. И потому ей стало как-то неприятно осознавать, что опасения этого «ангелочка» становятся явью.

— Что-то не так? Она просто дешёвый материал для экспериментов. Каждый играет ту роль, которой достоин, — холодно сообщил директор НИИ синигами. — Если ты думаешь, что я выбрал её, чтобы позлить тебя — немедленно выброси это из головы. Я выбрал самого бесполезного в плане ума и физического состояния члена отряда. Или ты жаждешь поменяться с ней местами?

— Вы же сами только что сказали, что каждый играет ту роль, которой достоин, — процитировала она капитана, не скрывая язвительной усмешки. — А я верю, что моя роль гораздо выше.

— Разумеется, как единственная за историю, кто использует одновременно две стихии, ты гораздо более ценный материал для экспериментов, — теперь усмехнулся сам капитан. — Да и куда ценнее как научный сотрудник. Так что не переживай, я не сделаю ничего такого, что могло бы тебя убить или выжечь твой разум.

Последняя фраза Куротсучи прозвучала до боли схоже со словами Урахары о восьмидесятом районе руконгая: «Там опасно, но ничего такого, что ты не в силах пережить».

«Надеюсь, он сделает исключительно то, что поможет мне стать сильнее», — промелькнула позитивная мысль в голове юной учёной.

— Так вы знали моего отца? — уточнила Амая через некоторое время, когда уже множество раз молча подала инструменты, которые он сухо называл, протягивая руку и не сводя глаз с подопытной.

— Я с ним познакомился даже раньше, чем с Киске, — директор НИИ не выразил протеста по поводу задаваемых вопросов. Казалось, он только рад обо всём поведать своей подчинённой. Видимо, операция закончилась и приказов что-либо подать более не последует. — Мы работали вместе, будучи тогда вне закона. Он сбежал, когда меня схватили. Никто даже не знал о том, что у меня был подручный. Но Мэзэру не видел причин всё время прятаться, ведь его ни в чём не подозревали. Поэтому вскоре он отправился в академию. К тому моменту, как меня выпустили и приняли в двенадцатый отряд, он выучился и вступил в тот же отряд Готей Тринадцать. Скажем так, по сравнению со мной он был куда моложе и неопытнее, так что ему пришлось идти по карьёрной лестнице с самых низов. Но всё же, твой отец был ценнее в качестве научного сотрудника, чем девушка, в которую он влюбился. Кстати, говорили, что Моэ некогда дружила с капитаном, которая была до Урахары, и с Хиори. Это были три весёлые подружки. Впоследствии капитан сменился, а твоя мать влюбилась в Мэзэру, которого за что-то невзлюбила Хиори. Так распалось трио подружек-хохотушек. А также было трое парней, едва ли не друзей. Я, Киске и твой отец. Но они были вынуждены покинуть Общество душ. В итоге: я капитан, и у меня в подчинении дочь одного из хороших знакомых.

— Значит, именно поэтому я оказалась в вашем отряде? — ехидно поинтересовалась Етсу. Затем добавила с наигранным сожалением:

— За мной так плотно закрепилась любовь к битвам, когда я попала в восьмидесятый район Руконгая, что мне захотелось попасть в одиннадцатый отряд.

— Но я убедил Кенпачи, в том, что физически сильных синигами полно, а с мозговитыми похуже. В итоге он мне уступил тебя. Его можно понять, ведь он лишь слышал о твоей силе и не был уверен в правдивости этой информации, а я точно знаю, чего ты стоишь в научной области, — пояснил Маюри с победоносной улыбкой на губах.

— Я что вам вещь или приз?! — возмутилась девушка. — Как вы можете такое говорить?! Да ещё и таким тоном?!

— А знаешь, ты напоминаешь мне Саругаки. Точнее, её облегченную версию в плане характера. В отличие от неё, ты по крайней мере пытаешься удержать свои эмоции в узде. Она, так злясь, уже бы давно дошла до рукоприкладства. К тому же в тебе куда больше женственности, — продолжил капитан куда более мягким голосом.

— Это типа комплименты?! После всего?! — не прекращала она вопить. Но чувство иронии не утратила. — А где тогда мои цветы и конфеты?

— Я подарю тебе нечто более практичное, как только создам это. А пока ты свободна, — вновь посерьёзнел Куротсучи.

«А пока ты свободна», — девушка-загадка мысленно процитировала капитана, сняв халат и направившись к выходу.

«Ещё с таким важным видом это сказал. Бесит!», — с этими мыслями Етсу громко хлопнула дверью. Вспомнив о предстоящем поединке, она направилась к своему оппоненту, чтобы за одним и стресс снять.

Злая учёная использовала мгновенную поступь, чтобы как можно быстрее оказаться около казарм одиннадцатого отряда. У неё уже руки чесались без хорошего боя. А солнце уже стремилось к горизонту. Синигами даже не заметила за работой, как пролетели эти часы.

— Ты пришла, — констатировал факт Зараки, улыбаясь с предвкушением, как только заметил девушку.

— Снимать шляпу перед боем это проявление вежливости? — поинтересовался Кенпачи, заметив, что Амая сняла головной убор и прислонила его к стене.

— Если считать это актом вежливости, получается, что я вежлива только с достойными противниками, — не без иронии ответила она, вставая в боевую стойку. — Раз уж кое-кто слабее вас сумел её сбить с моей головы, ни к чему лишний раз трепать и без того ветхий предмет.

— Тогда, нападай! — дал он своё дозволение и продемонстрировал мощную мускулистую грудь. — Первый удар за тобой. Посмотрю, на что ты годишься. Не переживай, я не сломаюсь.

— Айсу, Хино! Мой дом горит, снег с небес опускается на крышу, приходит равновесие! — произнесла Етсу фразу, активирующую шикай и, сделав шаг вперед, с полной боеготовностью и без лишних слов пошла в наступление. Она совершила зигзагообразный разбег, после которого врагам, как правило, сложно определить с какой стороны, и какой прилетит удар. Быстрый и обжигающий из правой руки или сильный и леденящий из левой.

Капитану было сложно уследить за её скоростными движениями, но казалось, он к этому и не стремился. Мужчина нарочно пропустил этот удар, чтобы на собственной шкуре прочувствовать силу соперницы. И она ударила ледяным мечом, чтобы у него не возникало сомнений, в том, что перед ним отнюдь не ничтожество.

— Интересно, как ты решаешь какой именно удар нанести? — так беззаботно спросил Зараки, как будто он сейчас вовсе не в бою, а на мирной прогулке в парке. И от полученной раны даже не поморщился. Его только обрадовало, что Амая сумела его ранить, пусть и не слишком серьёзно.

— Как уж упадут кости, — заученно произнесла девушка-загадка свой дежурный ответ на данный вопрос. Но на самом деле в тот момент выбор был очевиден. Огненному клинку необходимо время на разогрев, чтобы стать по-настоящему эффективным, а другой готов сразу. Но с поистине сильным противником вроде Кенпачи, в любом случае стоит выбирать то, что мощнее.

— Вот как, — очевидно не до конца поверил капитан. Только пока не приобрёл уверенность в причине своих сомнений в её словах.

А она отступила и снова пошла в наступление. Хино всё ещё не подготовились, поэтому опять пришлось использовать Айсу. Но на этот раз противник успел отреагировать в последнюю секунду и заблокировать этот удар. Ледяной клинок заскользил по искорёженному лезвию меча Кенпачи. А как только девушка отступила, мужчина сам пошёл в атаку. Теперь они начали куда активнее обмениваться ударами. Более за их движениями никто не мог уследить. Искры, что отлетали при столкновении клинков, лишь помогали быстрее распалить Хинохако. Она всегда так медленно заводится, что это порой раздражает. Но радость битвы затмила все прочие эмоции. Осталась лишь страсть дикого танца смерти.

Когда огненный клинок воспылал, Амая не хотела прерывать уже начатой пляски. Но оппонент её ранил и так появился лишний повод ретироваться. Однако даже при таком раскладе, она сделала это только чтобы снова ударить с разбега, теперь уже мечом со стихией огня.

Стоило ей повторить огненную атаку, а после неё опять ударить с разбега льдом, Зараки собрал в голове картину того, как работает эта система. Он выяснил, что на результат влияет вовсе не случайность, а расстояние до противника и с какой ноги начинается разбег. Это никак не ограничивает действия девушки, но, когда нет времени заранее решать, как ударить, она использует тот меч, который эффективнее ударит в конкретной ситуации. Таким образом, он предугадал следующую атаку Етсу.

— Видишь, в чём проблема, — обратился Зараки к лежащей на земле девушке. А она предпринимала попытки подняться, несмотря на свою глубокую кровоточащую рану. Мужчина явно заскучал. И потому ударил чуть серьёзнее, чтобы к тому же призвать и Амаю, на случай если ей ещё есть что показать.

— Хоть тебе и удалось снова меня ранить, — продолжил он, ощутив боль в рассечённом плече, но, не особо отреагировав на это. — У тебя всё шло по заранее отработанной схеме и, стоило только её разгадать, это сделало тебя слишком предсказуемой. Вот главная причина, по которой я прорвался сквозь твою волнообразную атаку. Так что, если это всё на что ты способна, лучше сдайся сейчас. И мы сойдёмся в новом поединке, когда ты станешь сильнее.

— С этим не поспоришь. Это всё что я могу в шикае, — ответила Амая с тяжёлым дыханием, всё-таки сумев подняться на ноги. — Но у меня есть решение, — продолжила она, восстановив дыхание.

Кенпачи заинтересовался словами Етсу и посмотрел на неё в ожидании действий. Девушка победила Мадараме с помощью шикая. Но та победа далась бы ей куда легче, стань она серьёзной сразу. И потому он думал, что это её предел и ей больше нечего показать. Да и кто мог бы предположить наличие банкая у низкорангового офицера?

— Айсуюки, Хинохако, играйте в горячо-холодно! — теперь прозвучала команда активации банкая и занпакто более не претерпели внешних изменений. Лишь стихийные эффекты усилились. Пылающий меч воспылал куда сильнее, а ледяной покрылся более прочным слоем льда и начал источать больше холодного пара. Руки по локоть также покрылись соответствующими стихиями. На левой руке появилось нечто напоминающее часть некоего замысловатого доспеха изо льда, а развевающееся пламя на правой руке напоминало скорее что-то тканевое.

— Становится интереснее, — подметил капитан и тут же кое-чего с нетерпением потребовал:

— Давай, обрушь на меня всю мощь банкая!

Её атаки вновь приобрели непредсказуемость в связи с тем, что теперь при каждом взмахе мечами с клинков срывались то осколки льда, то огненные ленты. Пусть для капитана не составило труда понять, что траектория снарядов напрямую зависит от угла взмаха, но уйти от всего этого не представлялось реальным. В конце концов, девушка постоянно атаковала под разными углами. Поэтому Зараки лишний раз продемонстрировал, что такие вещи не наносят ему серьёзного урона. Он спокойно прорвался сквозь этот бешеный шквал атак и занёс над ней меч для удара. Но Амая вовремя заметила, что противник несмотря ни на что несётся на неё как скоростной поезд, так что успела заблокировать этот удар.

— Сдавайся, если больше нечего показать, — снова поступило оскорбительное, по мнению Етсу предложение. Всё-таки это ещё не всё. И в форме банкая своих клинков девушка в состоянии совершать выбор единственного меча, которым будет действовать. Это она и решила сделать, видя бесполезность прежних атак.

— Но это ещё не всё! — с лёгким налётом обиды призналась ему учёная. А себе мысленно призналась в том, что действительно придётся показать все возможности и даже поделиться одной своей проблемой:

— Используя два меча одновременно, я не могу ни один из них использовать в полную силу. Поэтому… Остынь, Хинохако, — прозвучала команда, которая заставила названый меч потухнуть, что позволило убрать его в ножны. Духовная сила девушки заметно возросла, на теле появился полный доспех изо льда, дополнительно повышающий защиту, и она взяла оставшийся меч, ставший даже острее алмаза, в обе руки. — Сейчас ты почувствуешь поистине самое большее, на что я пока способна!

— Тогда, вот мой акт вежливости перед достойным противником! — предупредил Кенпачи, когда понял, что только сейчас она стала по-настоящему серьёзной и сорвал свою глазную повязку. Его духовная сила также возросла в несколько раз, и он приготовился ответить ударом на удар, чтобы, наконец, выяснить истинный предел Амаи и понять кто же на самом деле сильнее.

Судя по пламени решимости в глазах, они оба успели понять, что настал миг истины. Одновременно сорвались с места, занося мечи для своего сильнейшего удара. Взмах, удар, кровь и боль. Ему едва хватает сил, чтобы устоять на ногах, но он стоит, а девушка лежит.

— Выживи, стань сильнее и приходи за реваншем! — ни то просьба, ни то требование сорвалось с уст Зараки, пока глаза учёной ещё не закрылись. После чего мужчина развернулся и ушёл. А Етсу вскоре забрали в лазарет.

Выписавшись из лазарета, Амая сразу же направилась на поиски своих друзей. В конце концов, давно с ними не общалась. Конечно, с Кентаро хоть удалось сразиться, перед тем как оказаться в лазарете в результате боя с его капитаном. А вот милашка Азуми наверняка дико соскучилась. Етсу допускала мысль, что и капитану следует показаться, но тоска по друзьям завладела её сердцем. В это прекрасное солнечное утро у неё созрел план собраться вместе с ними обоими и хотя бы просто поговорить. В первую очередь она направилась к Сасагаве — своему зелёноглазому другу из одиннадцатого отряда. Там она заметила Зараки и в памяти сразу всплыли произнесённые им слова, когда её сознание погружалось во тьму.

— Капитан Зараки, я тогда не успела сказать. Но говорю сейчас, — виновато произнесла девушка, остановившись перед ним. Но после, вполне уверенно добавила:

— Даю слово, как только решу свою проблему, мы сойдёмся в новом поединке!

— Я буду с нетерпением ждать момента, когда ты сможешь одновременно использовать всю мощь обоих мечей, — с предвкушением ответил Кенпачи и пошёл дальше, вероятно по своим делам.

— О, привет, Амая! — окликнул её Сасагава, как только заметил и тут же приблизился.

— Мне тут ребята все уши прожужжали про твой поединок с нашим капитаном. Жаль, что я сам этого не видел. Пусть ты и проиграла, но мало кто способен заставить его сражаться изо всех сил. Это невероятно! — восторженно затараторил парень. А закончил словами полными уверенности:

— Но даже не думай, что я оставлю этот разрыв в наших силах как есть! Я обязательно стану достаточно сильным, чтобы взять реванш!

— В таком случае я могу лишь пожелать удачи, — с довольной улыбкой призналась Амая. — Я буду только рада, если ты сумеешь меня одолеть. Для того ведь и нужны друзья, верно? Чтобы радоваться успехам друг друга.

— Конечно, — кивнул Кентаро. — Сейчас я неимоверно рад за тебя. Но что насчёт Азуми? Думаешь, она останется в стороне от нашего соревнования?

— Трудно сказать, — задумалась Етсу в попытке объяснить, в чём заключается сложность. — Ты ведь помнишь, что из нашего выпуска она на первом месте в кидо? Думаю, это её главный козырь. Это наши козыри связаны с владением мечом. Непросто сравнивать настолько разные фишки. Но почему ты меня спрашиваешь? Вы ведь с ней дольше знакомы.

— Да брось, всего год разницы, — махнул рукой Сасагава. — Я ещё тогда так удивился твоему появлению в классе. К нам пришла новенькая сразу на второй курс благодаря результатам вступительных экзаменов. И так легко влилась в уже сформировавшийся коллектив.

— Знаешь, я сама заинтересовалась, как Азуми относится к нашему соревнованию. Так что предлагаю найти её и лично всё разузнать. Как тебе моя идея? — предложила девушка.

— Ничего не имею против, — согласился парень.

— Тогда наперегонки! — весело объявила учёная и, с помощью мгновенной поступи, унеслась далеко вперёд.

«Опять она забыла, что мне за ней не угнаться!», — мысленно возмутился Кентаро и поспешил, как мог к казармам третьего отряда, ведь именно оттуда стоило начать поиски Азуми.

* * *

— Азуми! Ты здесь?! — Амая нарушила тишину своим криком, оказавшись перед казармами третьего отряда. Ей никто ничего не сказал и, когда перестало звучать эхо, снова стало тихо.

— Ох уж эта твоя привычка орать. Постарайся от неё избавиться, — проворчала Кусакабэ, выйдя к подруге. К этому моменту уже и Кентаро приблизился к ним.

— И тебе привет, — всё ещё с налётом недовольства произнесла блондинка, переведя взгляд на парня.

— Ты такая милашка, когда недовольна, — не сдержалась Етсу и крепко обняла подругу. — Ты что совсем не соскучилась по нам?

— Конечно, я скучала, — призналась Азуми, брезгливо освободившись от чересчур крепких объятий, и поправила очки. — Но у меня много работы. Не знаю как вы, а я не собираюсь всю жизнь оставаться в списке младших офицеров. Я обязательно стану капитаном, как только наберусь достаточно сил, опыта и заслуг. Мне лично лейтенант Кира сказал, что если буду дальше так работать, то вскоре получу повышение.

— Эй, я тоже не упущу возможности повыситься! — возмутилась учёная. — Только отдохну, как следует перед возвращением к обязанностям.

— И я не собираюсь стоять на месте, — сообщил Сасагава и азартно улыбнулся. Его явно захватил дух соревнований. — Раз уж, в отличие от нас, ты не питаешь страсти к поединкам, мы не обязаны меряться друг с другом силой. Можно помериться и достижениями.

— В таком случае я принимаю вызов, — гордо ответила Кусакабэ. — Но как вы собираетесь меня опередить столько прохлаждаясь?

— Перестань, всем порой необходим отдых. Да и на свежую голову ты сможешь поработать гораздо эффективнее, — продолжила Амая настаивать на отдыхе. — И мы давно не общались. Мало того, что мы все в разных отрядах, нам не хватает только совсем утратить связь.

— А ты что скажешь, Таро? — сокрушённо обратилась Азуми к своему другу.

— Я за отдых! — поддержал он учёную с уверенной улыбкой на устах. — Уверен, и мои тренировки пройдут продуктивнее после хорошего отдыха.

— Хорошо, — согласилась девушка, осознав безвыходность ситуации. — Мы отдохнём и пообщаемся. Но сперва мне нужно кое-что сообщить лейтенанту Кире. Он говорил, что отправится в казармы десятого отряда.

Обо всём договорившись, трио друзей направились в сторону казарм десятого отряда, на этот раз без помощи мгновенной поступи. Амая поняла, что и Азуми её не догонит, а потом придётся ждать друзей. Этого она не пожелала.

* * *

Прибыв в желаемую точку, трое синигами вошли в кабинет капитана и лейтенанта десятого отряда. Впрочем, встретили там лишь местного капитана.

— Кусакабэ Азуми, двадцатый офицер третьего отряда, — вежливо представилась Азуми, после чего не менее вежливо кое-чем поинтересовалась:

— Капитан Хитсугая, прошу прощения за беспокойство, но вы не видели лейтенанта Киру? — ей, как и большинству, было странно видеть в роли капитана ребёнка. Но она соблюла субординацию и никак не показала своё отношение к этому явлению. К тому же, Кусакабэ всегда считала, что, если кого-то назначили капитаном, в большинстве случаев это значит, что он достоин своего звания. Сколько бы ему ни было лет.

— Да, он здесь появлялся. Но уже ушёл, — подтвердил Тоширо с недовольным выражением лица. Видимо, его отвлекли от важных дел. И всё же, юный капитан соизволил предвосхитить последующий вопрос и сразу дать на него ответ:

— Лейтенанты Кира и Мацумото отбыли к казармам восьмого отряда.

— Большое спасибо, капитан Хитсугая. Ещё раз простите за беспокойство, — ответила ему Азуми и, отвесив вежливый поклон, направилась к выходу. Друзья молча последовали её примеру.

* * *

— Не слишком ли он юн для капитана? — первым нарушил тишину Кентаро, когда они чуть отдалились от казарм десятого отряда.

— Порой старику случается быть дураком, а ребёнку — гением, — гордо подметила Кусакабэ.

Амае было что сказать, но она решила оставить мысли при себе. Как и рассуждения о возрасте. Ведь истина, которую Етсу даже лучшим друзьям пока не раскрыла, заключается в её настоящем возрасте, которому девушка не соответствует внешне и по физическому развитию. Первые пятнадцать лет жизни Амая росла и развивалась со скоростью смертных, так как у неё было собственное настоящее тело. Но стоило ей оказаться в Обществе Душ, как развитие стало происходить по местным правилам. Поэтому учёная по меркам синигами выглядит старше своих лет.

— Мы пришли, — сообщила брюнетка, проведя весь путь в молчании и наконец, узрев на одном из зданий цифру восемь.

Азуми, как и Амая были наслышаны об особом отношении капитана восьмого отряда к девушкам. Вот только у первой здесь важное дело, а другая пришла с ней за компанию. Так что они просто не могли не войти на данную территорию. Тут уж скорее Кентаро стоит переживать о том, что его не впустят из-за того, что он парень. Но, как бы то ни было, войдя в здание, эти трое почувствовали себя неловко. Судя по всему, собравшаяся здесь компания готовилась к какой-то вечеринке. Капитан Кьёраку и несколько лейтенантов обсуждали предстоящий вечер, а при виде незваных гостей Матсумото спрятала под стол какие-то бутылки. Остальные, помимо вышеназванных, а именно Кира и Хисаги, с удивлением и налётом недовольства уставились на тех, кого не ожидали здесь увидеть.

— Простите, если мы помешали, — тут же протараторила вечно вежливая блондинка и представилась:

— Кусакабэ Азуми, двадцатый офицер третьего отряда. Лейтенант Кира, я искала вас. Но теперь я больше обычного согласна со своими друзьями в то, что всем порой необходим отдых. Так что ничего не имею против ваших действий.

Услышав это, друзья девушки переглянулись с довольными улыбками на лицах. А повисшая тишина вынудила и их представиться.

— Сасагава Кентаро, двадцатый офицер одиннадцатого отряда, — назвался парень с пепельно-русыми волосами, неловко улыбаясь.

— Етсу Амая, двадцатый офицер двенадцатого отряда, — представилась и младшая из троих, не скрывая своего природного любопытства. — А что вы собирались делать, если не секрет?

Что совсем неудивительно, Шунсуй сразу обратил внимание на девушек. Он тут же подметил миловидность Кусакабэ. Худенькая и невысокая блондинка со стрижкой каре, скромная милашка, скрывающая за очками большие и добрые карие глаза. Именно в таком свете её узрел капитан. А попытки показаться серьёзнее сделали её ещё милее в его глазах. А что касается Амаи. Несмотря на отсутствие очков, она внешне куда больше походит на Нанао. Стройная, повыше своей подруги, голубоглазая брюнетка с длинными волосами. Однако блеск любопытства в глазах и хитрая улыбка на губах, а также голос и поведение показывали совсем иную личность. К тому же волосы распущены, чего строгая Исе никогда себе не позволяла. А наличие головного убора и двух мечей за спиной и вовсе достойно отдельного разговора. Пусть обычно сравнивать, кого бы то ни было с собой это прерогатива Укитаке.

«Вот он обрадуется, когда выйдет из больничного. К тому же два меча это огромная редкость», — пронеслись мысли в голове мужчины, которым он улыбнулся.

А вот на Кентаро он не обратил особого внимания, только отметил для себя, что тот вполне обычный представитель одиннадцатого отряда. Довольно простой и весёлый парень крепкого телосложения, который наверняка любит ввязываться в драки. Ничего особенного.

— О, не стройте такие рожи, — Кёраку как мог, призывал лейтенантов к спокойствию. — Раз уж они здесь, не будем отказывать гостям в любезности и пригласим расслабиться с нами.

— Вы уверены, что нам стоит их приглашать? — поинтересовался Шухей, с подозрением глядя на новичков.

— Да брось, — начала его уговаривать Рангику, — новые знакомства — это всегда здорово. Пусть они остаются. Среди них наверняка есть хотя бы одна талантливая личность.

— Эх, ладно, — не смог он отказать своему предмету воздыхания и, тем не менее, не стал им сразу доверять.

— Нет смысла спорить с большинством, поэтому и я согласен, — тяжело вздохнув, подытожил Изуру. — При условии, что они помогут с организацией.

— Разумеется, мы поможем, лейтенант Кира, — поспешила сообщить Кусакабэ, не дожидаясь протестов со стороны друзей.

Амая и Кентаро удивились поведению Азуми. Её стало не узнать. Она всегда казалась совершенно домашней и забитой девушкой. А теперь настолько обрадовалась возможности расслабиться, что даже готова помочь с подготовкой. Лейтенант третьего отряда тоже ещё не видел свою подчинённую в таком свете и удивился ничуть не меньше. Но всё же задание под названием «притащить второй стол» девушки взвалили на Кентаро.

— И почему я не удивлён? — Сасагава сокрушённо опустил лицо в ладонь, но решил не спорить, а как можно быстрее выполнить поставленную задачу.

— Я на всякий случай прослежу, — сообщила блондинка и скользнула вслед другу в соседнюю комнату.

А вот для учёной заданий не осталось, и потому с ней решил заговорить единственный капитан среди присутствующих.

— Давненько у нас не появлялось синигами с двумя мечами. Такой неожиданный сюрприз, да ещё и виде симпатичной девушки, — с довольной улыбкой на устах обратился он к Амае. — Как у тебя с силами, если не секрет? Я уверен, если кому-то вроде тебя дать раскрыть потенциал он может добиться небывалых высот.

— Ну… — Есту задумалась, не зная, всё ли стоит рассказывать. Но вспомнила, что собирается однажды стать капитаном, а значит ни к чему это скрывать. — Банкай ещё сыроват, — поведала девушка, неловко улыбаясь.

Услышав это заявление, Кёраку лишился дара речи. Он ожидал, что она имеет какое-нибудь преимущество перед сверстниками, но никак не ждал услышать, что она зашла дальше шикая. Присутствующие лейтенанты тоже обомлели, думая примерно об одном и том же: «Как? Она ведь из тех, кто на днях стал частью Готея Тринадцать? Из первого и пока единственного выпуска, с тех пор как опустело три капитанских поста», — вот только успокаивали они себя по-разному.

«Видимо это мой талант — видеть другие таланты за километр», — пришла к такому выводу женщина с объёмными формами, с задумчивой улыбкой, вспоминая тот момент, когда встретила Тоширо и позвала его в Готей Тринадцать, после чего он в рекордные сроки стал капитаном.

«Всё-таки зарождение новых талантов — правило для отчаянных времён», — подумал лейтенант третьего отряда. И его мысли плавно перетекли к Азуми — лучшей из тех, кто в то же время вошёл в его отряд. — «Пусть у Кусакабэ нет Банкая, но она хороша в кидо. Хотя ей ещё есть чему поучиться, например, у Хинамори, если бы она была в состоянии кого-либо учить».

«Такое быстрое освоение силы говорит мне об отсутствии страха перед своим оружием. Это как-то неправильно», — и лейтенант девятого отряда изначально не хотел озвучивать свою точку зрения. Но всё же поинтересовался:

— Значит, тебя это ни капли не пугает?

— Что именно? — уточнила учёная, заинтересовавшись столь неожиданным вопросом.

— Битвы. Мечи, вознесённые над головой врага, — пояснил Шухей.

— Разве только то, что противник окажется ссаной тряпкой и удовольствие закончится, не успев начаться. Я люблю битвы, но нет ни капли удовольствия в том, чтобы марать руки о слабаков. Я считаю страх уделом слабых, он необходим им для выживания. Не понимаю, зачем сильным испытывать это чувство, — максимально развёрнуто ответила Амая. — Я бы не смогла испытывать радость битв, если бы они меня пугали.

— Всё ясно, — коротко и слегка разочаровано ответил мужчина.

— Как понимаю, вы не согласны со мной. Я знаю один верный способ разрешить любой спор, — рука девушки уже потянулась к мечу, а Хисаги заметив это, насторожился. Остальные приготовились разнимать их и выгонять на улицу, чтобы не разнесли здесь всё. Но то, что произошло дальше, тут же заставило их забыть о разногласии.

Кентаро тащил стол почему-то на спине, а сверху, как вишенка на торте, восседала Азуми. Етсу рассмеялась своим фирменным диким смехом. Кёраку широко улыбнулся происходящему, Кира тихо посмеивался в бесполезной попытке сдержаться. Матсумото начала как угорелая кататься по полу и буквально помирать от смеха. А Шухей лишь сдержанно улыбнулся, едва отойдя от недавнего чувства опасности.

— Кое-кто тут и правда знает толк в веселье! — еле выдавила из себя Рангику сквозь смех и сморгнула выступившую на глазах влагу.

— И, между прочим, именно она меньше всех хотела отдыхать, — высказался и столоносец, подойдя к первому столу, чтобы и этот здесь оставить. — Давай, слезай очкастая госпожа.

— А вот это уже обидно, мышцастый слуга, — несколько оскорбившись и гордо вскинув голову, ответила ему Кусакабэ. Но всё-таки спрыгнула на пол. После чего парень поставил стол.

Так все здесь поняли, что веселью точно быть. А по Амае было видно, что она не собирается в ближайшее время обнажать оружие. Учёная мысленно дала себе такое обещание, чтобы не мешать другим расслабляться так, как они это любят. Кроме того, любопытство вынудило её саму опробовать незнакомый ранее способ веселья — алкоголь в приятной компании. Как ни странно эта перемена её как раз и встревожила. И, тем не менее, девушку обрадовал тот факт, что теперь на любой поступок найдётся оправдание в виде опьянения, а значит, никто не назовёт сумасшедшей, чтобы она не вытворила.

Возможно, на Амаю так подействовал алкоголь, а может быть, ещё что-то в голову ударило. Но стоило Матсумото заявить что-то о неумении Етсу веселиться, как девушка начала вести грустную речь о том, какой была её жизнь до академии.

— Сражения не всегда были моей страстью, — призналась учёная всем на удивление. — поначалу это было тяжело и местами даже страшно. Но мой мир тогда был полон боли, крови и жажды выжить. Тот мир научил меня выживать и даже находить радость в том, что я имею. А имела я только сильную волю к жизни и толпы врагов, желающих меня прикончить. Вот только он не научил меня жить, просто жить, не хватаясь каждую секунду за оружие.

Хисаги задумался над её словами. Они навели его на мысль, что для неё ещё не всё потеряно. И что она может измениться. Он рассудил, что Амая вполне способна найти какую-нибудь радость вне поединков. И тогда они её начнут куда меньше привлекать. Етсу нужно всего лишь подтолкнуть. Дать понять, что мир наполнен большим количеством красок, чем оттенки крови и стали. Шухей не собирался насильно перекраивать суть этой девушки, но осознал готовность оказать помощь, если она захочет понять что-то новое для себя. Вот только прямо сейчас хотел и сам отдохнуть. Поэтому предпочёл оставить это на потом. И к тому же из новых знакомых Азуми ему куда ближе по духу в том, что касается сражений.

Сама Амая, несмотря на всеобщее и своё собственное веселье, была ещё в силах анализировать свои действия. Так она и пришла к определённому выводу, который решила озвучить:

— Болтаю тут уже лишнее. Наверное, мне хватит.

— Что уже сдаёшься? — начала её подначивать Рангику, подливая ещё сакэ. — Веселье только начинается.

— Нет! — возмутилась Етсу, не скрывая разыгравшегося азарта. — Просто не люблю лишаться возможности анализировать.

— Ха-ха! Да ты у нас анализатор на ножках! — подшутила женщина. — Теперь понимаю, как ты оказалась в двенадцатом отряде.

— Ну, — учёная не стала спорить, — можно и так сказать.

— А знаешь, становится как-то тухло, — подметила лейтенант, обратив внимание на то, что большая часть компании уже в отключке, новички в частности. Да и Кира с Хисаги уже никакие. Один только Кёраку сидит и спокойно взирает на них, продолжая пить. — Как насчёт небольшого пари?

— Я не против, — кивнула девушка. — А каковы условия?

— Всё просто, выпиваем на желание. Кто раньше вырубится — выполняет желание победителя, — поделилась Матсумото правилами игры, приобнимая новоиспечённую подругу за плечи.

— Может быть, обговорим желания заранее, чтобы суметь потом вспомнить, на что был уговор? — предложила Етсу, всё-таки опасаясь, что придётся делать что-то совсем из ряда вон выходящее.

— Хорошо, — согласилась Рангику и ухмыльнулась. — Если я продержусь дольше, ты должна будешь поцеловать всех капитанов. В щёчку.

— Прямо всех? — несколько замялась брюнетка. — Пусть уж лучше это будут только капитаны мужского пола, пребывающие сейчас в добром здравии. Кроме главнокомандующего. А то я ещё слишком молода, чтобы обращаться в золу.

— Ладно, ладно. Пусть будет так, — неохотно согласилась женщина. — А то я уже испугалась, что ты откажешься.

— А если я продержусь дольше, вам придётся показать сиськи своему капитану, — смущённо озвучила Амая первое, что пришло в голову.

Уверенная в своей победе Матсумото не стала настаивать на изменении условий. И они с Амаей принялись пить больше прежнего.

Примечания:

Мне что-то так начал нравиться Хисаги ещё с работы над предыдущей главой. Никогда им особенно не интересовалась. А теперь прямо зашёл.

И прошу прощения за маленькую главу, но мне захотелось отделить последующие события от этих.

На следующее утро Етсу проснулась с головной болью и осознанием поражения. А также с мыслью, что придётся выполнять условия договора. Вот только как следует, разлепив глаза и поняв, где она проснулась, Амая подумала, что возможно уже выполнила желание Рангику. Она оказалась в своей комнате в казармах родного отряда. Шляпа обнаружилась на расстоянии вытянутой руки, и девушка её тут же подобрала, отряхнула и надела. Каждая попытка вспомнить вчерашнее отзывалась головной болью. Поэтому ничего не осталось кроме как найти Мацумото и спросить её об этом лично. Так что, надеясь не встретить Маюри, учёная мгновенно прошмыгнула на улицу, а затем в сторону казарм десятого отряда, предполагая, что застанет там свою новую подругу, с которой, с чем мысленно уже согласилась Етсу, было весело.

Но Амая не была бы Амаей, если бы в её жизни всё проходило как по маслу. На полпути к цели ей преградил путь Маюри. Он осуждающе на неё посмотрел, устало вздохнул, покачав головой, и задал всего один вопрос:

— Так, почему мы не на рабочем месте?

— Капитан Куротсучи? — удивилась девушка и задалась этим вопросом от неожиданности.

— У меня тут возникло одно неотложное дело… — протяжно пояснила она.

— Но я обещаю вернуться, как только покончу с ним. С моей скоростью это не займёт много времени, — поспешно дополнила учёная.

— По-хорошему тебя следует наказать… — начал капитан разглагольствовать вслух.

— А я вас ещё не целовала? — решила уточнить Етсу, чтобы ещё сильнее сократить трату времени и тут же начать выполнение уговора. А не бегать лишний раз туда-сюда.

Куротсучи несколько опешил от такого вопроса. Мало того что он задан совершенно не в тему, так и сам по себе с интересными намёками. Только знание о том, что девушка вчера вытворяла, дало ему понять, про какое дело она говорит и, причём здесь поцелуи. И всё же он решил ей подыграть, сделав вид, что совершенно не понимает о чём идёт речь. Именно поэтому Маюри ответил растерянно:

— Нет, — и тут же уточнил:

— А что?

Достаточно было Амае это услышать, как она поцеловала его в щёку, и вся смущённая с помощью мгновенной поступи поспешила на поиски своей следующей цели — Капитана Зараки. А капитан двенадцатого отряда тем временем раздумывал над наказанием для непослушной подчинённой. Обычно подобные вещи не составляли ему сложности. Но Етсу всё ещё нужна ему в здравом уме и памяти. К тому же он не мог отрицать тот факт, что поцелуй всё же был ему приятен. А значит — ей не подходит стандартное наказание. Но ей нужно знать своё место. Поэтому она должна почувствовать себя неудобно. Эти мысли заняли Куротсучи на ближайшие минуты.

* * *

Амая заметила Кенпачи на крыше одного из зданий. Он сидел и смотрел куда-то вдаль. Девушка застыла в нерешительности. А спустя мгновение стукнула себя полбу, подметив, что принять его вызов на поединок было не страшно, а невинный поцелуй, который ничего не значит и явно не грозит гибелью, почему-то пугает.

«Так, соберись!», — приободрила себя учёная. После чего мгновенно подскочила к нему со спины, поцеловала в щёку и снова покраснев, умчалась прочь к очередной цели — Тоширо Хитсугае.

Зараки не знал, как реагировать на такое, поэтому, когда обернулся, чтобы понять, кто это был, увидел лишь спину удаляющейся девушки. Только шляпа и два меча на спине подсказали ему ответ на интересующий его вопрос. Он и не думал, что такое ему тоже может быть приятно, но не стал себе лгать и широко улыбнулся.

* * *

А вот на этот раз само посещение кабинета «ледяного мальчика» — как его для себя окрестила Амая, создало неловкую ситуацию хотя бы потому, что она не придумала никакого оправдания или повода, чтобы быть здесь, а он уставился на неё в ожидании пояснений. Благо Матсумото оказалась поблизости и помогла кое-как выкрутиться из этой ситуации. А то Етсу уже начала припоминать какие-то песни на зимнюю тематику.

— О, привет. А что там, насчёт нашего уговора? — сразу пристала к ней Рангику и положила руку ей на плечо.

— Я в процессе, — сообщила Амая. А после небольшой паузы добавила:

— Но на данный момент в тупике.

— Да ладно тебе, не дрейфь, — начала её подбадривать лейтенант.

— Да что здесь происхо… — хотел, было поинтересоваться строгий и серьёзный Тоширо. Но исполнительница уговора не дала ему договорить, так как наконец-то осмелилась поцеловать его в щёку. А после этой выходки помчалась к выходу, слыша где-то позади вопль раскрасневшегося капитана:

— А ну стоять! Я требую объяснений!

Вскоре он вспомнил, что у него ещё куча куда более важных дел, а значит некогда гоняться за невоспитанными девушками, творящими всякие глупости. Так что Хитсугая вскоре вернулся в свой кабинет и продолжил работать, рассудив, что она своё получит позже.

* * *

Следующая цель заставляла Етсу краснеть лишь при мысли о ней. А если быть точнее, о нём — о капитане Кёраку. Её совершенно не радовала мысль о том, как он может расценить подобное действие. Но потом Амаю осенило, что он наверняка слышал вчера, о чём она поспорила с Матсумото. А значит Шунсуй, в отличие от других капитанов, ждёт этого момента. А с учётом его отношения к подобным вещам, тем более от девушек, он ещё и обрадуется этому. Вот так, мысли, призванные успокоить учёную, заставили её ещё больше краснеть. Тем не менее она вошла на территории восьмого отряда и огляделась в поисках капитана. Его не пришлось долго искать. Мужчина лежал в тени дерева и наслаждался спокойным отдыхом.

«Нет! Я не могу!», — засела упрямая мысль в голове девушки.

«Но я всегда держу слово!», — подбодрила девушку другая, не менее упрямая мысль.

«Ах, ладно, он прекрасно знает, что я просто выполняю уговор», — нашла и сама Етсу как взять себя в руки и подошла ближе, ступая осторожно, будто приближаясь к логову льва.

Хотя так и могло показаться, но Кёраку вовсе не спал. Этот факт был доказан тем, что при приближении Амаи он из полулежащего положения перешёл в сидячее и приподнял свою соломенную шляпу.

— Доброе утро, Амая-чан. Очень рад тебя видеть, — вежливо поприветствовал её капитан восьмого отряда и не сдержал улыбки, так как считает её довольно милой девушкой.

— Доброе, — ответила она, явно не разделяя его радости и осознавая безысходность своего положения, рождённого привычкой держать слово. Поэтому на всякий случай решила расставить все точки над «и» следующими словами:

— Надеюсь, вы понимаете, что я здесь только из-за проигрыша в известном вам споре.

— Конечно, я всё прекрасно понимаю, — ответил мужчина, успокаивающе улыбаясь. — Не переживай, я не стану препятствовать этой невинной шалости. Могу даже дать слово, что с моей стороны тебе это ничем не грозит.

— Тогда я беру с вас слово, — предупредила Амая. И, сделав то, что предписывают условия спора, резко отвернулась, чтобы не показать пылающего от смущения лица. После чего быстро исчезла из его вида.

Шунсуй даже испытал лёгкую грусть от того, что Етсу так скоро покинула его общество. А ведь он мог с ней о многом поговорить. Не только как с девушкой, но и как с обладателем двух занпакто. Ведь Кёраку может дать множество полезных советов, которых она никогда не услышит от тех, кто использует только один меч. Впрочем, мужчина утешил себя мыслью, что когда-нибудь она сама попросит подобных советов.

* * *

Следующая цель — Саджин Комамура, вызвала у Амаи мысли о возможных проблемах из-за его роста чуть ли не с три метра. Ведь из всех, с кем ей уже удалось лично пообщаться, ближе всего по росту был Юмичика и то чуточку повыше. А тут остаётся лишь надеяться, что капитан седьмого отряда сейчас сидит, а не стоит. А что касается его внешнего вида, девушка вспомнила, что далеко не всем нравится её смех и отсутствие манер. Тут никакой внешний вид не поможет. Да и он способен вызывать зависть. Словом, неважно кто как выглядит, всегда найдётся тот, кому это не придётся по нраву. Но и любители найдутся на что угодно. И вот она как раз нашла внешность Комамуры в чём-то даже милой, пусть и не может точно сказать, кого он больше напоминает волка или собаку. Так что, увидев его лично, она подумала, что и сама не прочь выглядеть подобно какому-нибудь милому и пушистому животному, например: как кошка. Хотя Урахара познакомил её в своё время с одной «кошкой», которая и помогла стать Етсу такой быстрой. Вот только она не могла и предположить, что будет пользоваться этим преимуществом ради воплощения желания победителя, проиграв в споре.

Саджин стоял и смотрел вдаль, а Амая всё не решалась подойти. Но стоило ему присесть, как она подлетела к нему подобно молнии, поцеловала в щёку и так же быстро удалилась. Только остановишь у казарм следующего и последнего отряда на сегодня — шестого, девушка начала отплевываться от шерсти, которая умудрилась попасть в рот.

«Этого следовало ожидать», — подметила учёная, вспоминая какой всё-таки Комамура пушистый и как было щекотно губам.

А что касается самого «пушистика», как она его окрестила. Он очень удивился тому, что его вообще кто-то решил поцеловать. Его! Того, кого чаще всего стараются избегать, того, кого мало кто принял в этой жизни. Словом — изгоя. Оборотень крепко задумался над произошедшим, успев увидеть только спину осмелившейся на это личности.

* * *

И вот перед Амаей предстали казармы шестого отряда. А значит осталось лишь одно — найти Бьякую Кучики и одарить его поцелуем в щёку. Етсу наслышана о его немыслимой скорости и даже знает, кто его этому научил, а кроме того, и сама обучалась этому у той же личности. Так что ей стало интересно, сумеет ли он её нагнать, если бросится в погоню. Хотя, капитан Кучики и не производит впечатление личности, которая бросит все свои дела и кинется вдогонку за тем, кто нарушит его личное пространство. Но учёная не стала полностью отметать такой вариант развития событий и морально подготовилась к возможному испытанию скорости.

На этот раз Амая решила заранее продумать, как всё провернуть максимально быстро и найти путь к отступлению. Етсу осмотрелась и обнаружила капитана в его кабинете с открытым окном. Ещё раз всё продумав, и приняв окончательное решение, девушка приступила к выполнению задуманного, выдавливая из себя максимально возможную скорость. Доля секунды, и она на подоконнике, а он ещё ничего не понял. Вторая доля секунды и учёная, сидя на корточках на столе касается губами его щеки, а капитан только поднимает глаза на нарушительницу. Третья доля секунды и Амая снова оказывается на подоконнике и слышит лишь звук падения капли чернил на бумагу за своей спиной. И вот она уже на улице, вовсю скрывается с места преступления.

— Ты надеялась сбежать от меня после своего бестактного и невежественного поступка? — спокойно, но от того не менее строго и требовательно поинтересовался, возникший перед ней Бьякуя. — Представься и объясни мне причину такого поведения.

— Вот блин. Приехали. Конечная остановка, — тихо возмутилась Етсу, осознав, что всё-таки уступает ему в скорости, а значит, сбежать не удастся. Но выдавать Матсумото не собиралась даже под страхом смерти, хотя смерть её, как правило, не пугает. Так что сказать правду девушка точно не могла. А какой-нибудь убедительной лжи не придумала. Поэтому решила потянуть резину какой-нибудь речью на отвлечённые темы и попутно придумать достойное оправдание.

Примечания:

Если интересно знать, но лень (или некогда) лезть в источники информации: рост Юмичики — 169 см; рост Комамуры — 288 см.

Рост моих персонажей (если интересно): рост Амаи — 165 см; рост Азуми — 155 см; рост Кентаро — 175 см.

— Я жду, — пока ещё спокойно, но постепенно лишаясь терпения, напомнил Кучики.

— Все эти формальности, вроде титулов и званий — просто слова. А слова, как ветер — пусты. Только сила имеет значение, — смело высказалась Амая, смотря ему прямо в глаза. Несмотря на изначальную цель — придумать правдоподобное оправдание, ей не удалось найти решение лучше, чем дерзнуть.

— Если я всё правильно понимаю, ты нарываешься на поединок? — уточнил Бьякуя на всякий случай и предупредил:

— Но ты действительно готова погибнуть ради своих в корне неверных убеждений? Если тебе повезло выжить в схватке с Зараки, это не значит, что так повезёт ещё раз.

— Я готова поспорить практически с каждым словом. Во-первых: я не верю в удачу, и считаю, что выжила тогда исключительно благодаря тому, что мне хватило на это сил. Во-вторых: я уверена, что и на этот раз точно выживу, даже если не сумею одержать победу. И, в-третьих: победа докажет мою правоту, а поражение — вашу, — уверенно подтвердила Етсу и дополнила информацией о том, за что собирается бороться. После чего сняла шляпу, прислонила её к стене ближайшего здания, достала мечи из ножен и встала в боевую стойку.

— Гордыня станет твоей погибелью. Но это твой выбор, так что, в случае чего, пеняй на себя. Раз уж жизнь не указала тебе на твоё место, значит, это сделаю я, — на всякий случай сообщил капитан. — Рекомендую сразу высвободить банкай, если надеешься выжить и получить хотя бы одну сотую процента от шанса на победу.

Девушка прекрасно осознавала, что перед ней по-настоящему серьёзный противник, которого практически невозможно победить, а поражение станет настоящим позором. В первую очередь это обозначало, что расслабляться нельзя. Тот поединок с Зараки был лишь испытанием силы и поражение в нём значит лишь то, что ей ещё есть куда расти. Но теперь, когда на кону стоят убеждения, появляется гораздо больше поводов для стремления к победе. Именно из таких соображений она прислушалась к совету Кучики. Кроме того, учёная рассудила, что чем меньше будет тянуть резину, тем меньше преимуществ и недостатков техники боя обнаружит противник. К тому же банкай прибавит скорости.

— Хинохако, играй в горячо! — произнесла Амая несколько нестандартную команду активации банкая с учётом наличия двух занпакто. Разумеется, предварительно убрав меч, который не пригодится, в ножны. Етсу могла сделать то же самое и с другим клинком. Из-за недоработанного баланса девушка была вынуждена придумать способ отдельной активации для каждого меча, чтобы сразу совершать выбор, зная что-то о силах оппонента. Всё-таки остывание или разогрев, смотря о каком мече идёт речь, во время боя, отнимает бесценное время. А при таком раскладе, выбранный занпакто сразу приобретает необходимую температуру. Итак, выбор Хинохако в банкае характерен тем, что тело девушки по контуру покрывает вполне видимая огненная аура, которую девушка условно прозвала «плащом». И всё же, даже для такого выбора ситуация не вполне рядовая. Всё дело в том, что ледяной доспех, даримый в банкае Айсуюки, даёт дополнительную защиту от редких и массивных ударов и, как правило, используется против одного сильного противника. В то время как огненная аура Хинохако нацелена на повышение защиты от быстрых множественных атак или множества слабых противников. Вроде бы логичный вариант с учётом способностей занпакто Бьякуи, о которых Амая наслышана. Но как быть с тем, что он, помимо этого, ещё и сильный противник? По ещё не подтверждённому предположению Етсу, если бы она могла использовать в банкае оба меча одновременно, то получила бы обе защиты сразу. И тогда могла бы сразу защититься и от одного сильного противника, и от быстрых множественных атак.

— Так самонадеянно использовать против меня только половину возможностей, — высказал Кучики своё предварительное мнение об увиденном. Судя по этому, ему неизвестна проблема Амаи. — Или ты просто не в состоянии поступить иначе? — Начал он догадываться. — Не важно, я всё равно преподам тебе урок хороших манер.

В общем-то, Бьякуя не преследовал цели убить Амаю. Нет, он счел, что при нынешнем раскладе для неё хуже всего будет выжить, осознав поражение. Другими словами, Капитан решил проучить зарвавшуюся девчонку, указать на её место. Впрочем, помня, что она вынудила Кенпачи снять повязку, понял, что шикай тут всё-таки необходим. Именно поэтому из его уст прозвучало спокойное:

— Осыпайся, Сенбонзакура, — и его клинок разделился на тысячи мелких лепестков-лезвий, которые в последствие начали окружать девушку со всех сторон.

Огненная аура действительно дала дополнительную защиту, которую этим лепесткам не пробить. Но только на время, так как с его течением лезвия всё же начали мало-помалу истощать огненный плащ. Как минимум это дало ей понять, что отбиваться от этих назойливых лепестков нет никакого смысла, как и в дальних атаках, на которые способен её меч. Девушка видела выход лишь в приближении к противнику. Что, собственно, и сделала. Итак, Етсу осталось совершить последний рывок и наконец, нанести противнику удар. Но дополнительная защита так не вовремя предательски закончилась. Что стало причиной получения множества ран и поражения.

— Я ошиблась, — в итоге признала учёная. — Всё-таки мне придётся пересмотреть свои приоритеты, — пришла она к выводу, закрывая глаза и падая наземь.

В скором времени медики забрали Амаю в лазарет. А Бьякуя по пути в свой кабинет всё думал о произошедшем, понимая, что, несмотря на своё поведение, она имеет некий моральный компас и готова меняться к лучшему. Значит урок, который он ей только что преподал, не пройдёт даром.

Главнокомандующий быстро узнал о выходке Амаи и созвал собрание целованных капитанов, чтобы послушать их мнения по поводу наказания для неё. Конечно, её проступок не такой уж серьёзный, но взбаламутил весь Готей Тринадцать, следовательно, игнорировать такое нельзя. Разумеется, он мог бы сделать ей выговор и остановиться на этом. Но в связи с тем, что Етсу нарвалась на капитана Кучики и загремела в лазарет, пришлось решать данный вопрос за её спиной. Итак, стоило необходимым личностям собраться, Генрюсай первым делом обратился к Куротсучи, так как нарушение личного пространства всех собравшихся здесь на совести его подчинённой.

— Маюри, что ты можешь сказать по этому поводу? — обратился к нему Ямамото.

— Так как мы говорим о моей подчинённой, я хотел бы лично её наказать. Меня совершенно не волнуют мнения окружающих, — недовольно высказался капитан двенадцатого отряда. — В любом случае, лучшее наказание — наказание, несущее всем пользу. Например, пусть напишет что-нибудь полезное в «Вестнике».

— Что именно «полезное»? — уточнил главнокомандующий, искренне не понимая, чем такие вещи похожи на наказание. Но скоро пришёл к выводу, что с её неуёмным поиском приключений, о чём говорят две схватки с капитанами, полезно хоть раз усидеть на месте.

— Полезное с научной точки зрения, — всё-таки ответил Маюри, хотя и понял, что ответ уже не актуален.

— Ясно, — сухо закончил с ним старик. — Ваша очередь, Кучики, — обратился он к следующему капитану, кого планировал спросить одним из первых.

— Признав свои ошибки, Етсу Амая полностью погасила передо мной этот долг. В моих глазах она не нуждается в дополнительном наказании, так как уже получила свой урок хороших манер, — холодно сообщил Бьякуя, вспоминая связанные с этим события. Пусть Амая поступила тогда наглым образом, но, по крайней мере, признала свою неправоту. А это уже что-то да значит.

Кёраку спрашивать не стоило, так как по нему видно, что он вполне доволен тем, что она сделала. И, кажется, ничего не имеет против повтора. Так что стало сразу ясно, капитан восьмого отряда едва ли захочет наказать девушку за эту невинную шалость. Ничего удивительного.

Гораздо сильнее Генрюсая удивила схожая реакция Зараки. Вероятно, всё это, потому что подобные вещи не входят в круг его обычных интересов. Так что Ямамото счёл странным, что для капитана одиннадцатого отряда оказалось весьма приятным воспоминание о поцелуе.

— Комамура? Могу я узнать твоё мнение? — обратился к нему главнокомандующий, решив не беспокоить тех двоих «любителей поцелуев». Только вынудил их убийственным взглядом спрятать эти чувства как можно глубже. Если бы взглядом можно было сжигать, от них бы уже остался лишь серый пепел.

— Мне нечасто кто-либо делает что-то приятное. Даже если это была просто шалость. Вряд ли кто-то осмелился бы так шутить с тем, кто ему совершенно неприятен, — с лёгкой задумчивой улыбкой поделился капитан седьмого отряда своими мыслями насчёт поступка учёной. — Стоит ли её за это наказывать?

— Хитсугая? — обратился, наконец, старик и к нему. — Как с ней стоит поступить?

— Пусть пишет статью за свой неразумный поступок, — капитан десятого отряда просто поддержал идею Куротсучи. — Может быть, хоть так она задумается ещё о чём-то кроме этих глупостей.

— Тогда решено, — объявил Генрюсай, — ей придётся написать научную статью, которая принесёт пользу всем. Или хотя бы кому-нибудь кроме неё самой и членов двенадцатого отряда. На этой ноте все разошлись и вернулись к своим обязанностям.

* * *

Стоило Амае прийти в себя, как к ней наведались лучшие друзья. Она совсем не удивилась, что её посетили Азуми и Кентаро. Напротив, девушка обрадовалась их появлению. Кроме того, они пришли не одни, а в сопровождении лейтенанта Матсумото. Вот только синигами не знала, что ей пришли сообщить о назначенном наказании, а не только с целью проведать.

— Прости, — начала с извинений Рангику. Она почувствовала себя неловко ещё в тот момент, когда Тоширо поведал ей о произошедшем. — Не подумала, что ты можешь сцепиться с одним из капитанов.

— Ничего страшного. Я не держу на вас зла, лейтенант Матсумото, — Етсу сразу же постаралась её успокоить. — Это я зря надеялась сбежать от капитана Кучики. Я, конечно, довольно быстра, но в случае с ним недостаточно. Так что мне следовало придумать достойное оправдание, а не продумывать план побега. Да и, судя по всему, мне всё ещё рано сражаться с капитанами.

— Брось это, Амая! Это на тебя совсем не похоже! — возмутился её друг, не до конца поняв, что с ней произошло. — Ты сразилась с двумя капитанами и до сих пор жива. Это демонстрация силы, а не слабости. Не вижу ничего страшного, в том, что ты их не одолела. Я знаю, на что ты способна. И уверен, что однажды ты победишь любого из них. Или я зря помог тебе проторить этот путь? Помнишь мою жертву?

— Конечно, помню, — с благодарной улыбкой ответила Амая, вспоминая, как тот бросил ей вызов, чтобы она сумела продемонстрировать хотя бы часть своих сил. — Кентаро, пойми, тогда я действительно этого хотела. И я тебе безмерно благодарна за оказанную помощь. Но я недавно осознала, что отношусь к поединкам не совсем так, как члены одиннадцатого отряда, пусть и хотела когда-то в нём состоять. Мне, конечно, нравится процесс и интересен результат. Это позволяет узнать больше, как о себе, так и об оппоненте. Кроме того, дарит возможность совершенствоваться. Но всё же мне это напоминает скорее некий эксперимент, в котором плохой результат — тоже результат. На данный момент я вижу, что мне рано надеяться на победу хотя бы над одним из капитанов. Мне пока ещё есть куда расти в этом направлении.

— Хух, ты меня успокоила, — ответил Сасагава, облегчённо выдохнув. — Я снова узнаю тебя. Я верил, что ты не отступишься от своей цели.

— Кстати, а что насчёт твоей цели, друг? — поинтересовалась у него учёная, — ничего не изменилось? Ты всё ещё хочешь однажды стать новым капитаном в своём отряде, посредством победы над предыдущим?

— Я никогда не откажусь от своих слов! — подтвердил парень. — Каждый день работаю над тем, чтобы стать сильнее. Но зная уровень твоих сил и то, что тебе это не помогло его одолеть, я понимаю, насколько передо мной длинный и трудный путь. Но ты же меня знаешь. Если я поставил перед собой цель — я её достигну.

— Непременно, — подбадривающие улыбнулась ему подруга, прекрасно понимая, насколько он ещё слаб по сравнению с Зараки. Небо и земля — не иначе. Но Етсу известно, что её друг достаточно неглуп, чтобы знать такие элементарные вещи. А также, что процесс ему почти столь же интересен, как и результат действий. Зачем лишать его такого счастья?

— Да уж, в этом ты всё та же, — закатила глаза Азуми. — Но мимо меня не прошёл тот факт, что ты без какого-либо намёка на вынужденность обратилась к лейтенанту как положено. Неужели это капитан Кучики заставил тебя пересмотреть отношение к этике? — заискивающе уточнила Кусакабэ, с хитрой улыбкой на устах.

— А ты, как всегда, проницательна, Азуми, — улыбнулась ей в ответ Амая, едва сдерживая смех и то только ради того, чтобы он не причинил боль.

— Так ты не злишься? — уточнила у неё Рангику, дождавшись, когда друзья наговорятся вдоволь. А заметив кивок, принялась радостно тискать новообретённую подругу.

— Я задохнусь! — с трудом и не слишком внятно произнесла девушка сквозь толщу двух «подушек безопасности», к которым её на радостях прижали.

— Ох, прости, прости! — заизвинялась женщина, отпустив подругу и состроив невинное личико. — Просто ты, оказывается такая добрая, что я не удержалась.

— Кстати! — продолжила Матсумото, вспомнив кое-что очень важное. — Возможно, тебе и так бы всё передал капитан Куротсучи. Но, думаю, ничего страшного не случится, если я расскажу тебе что услышала от своего капитана.

— Ну и что вы там услышали такого интересного? — заинтересовалась учёная, с усмешкой на устах, вспоминая реакцию Хитсугаи на поцелуй в щёку.

— Похоже, с твоим характером это наказание, — усмехнулась и лейтенант. — Хотя я бы никогда так не назвала написание научной статьи в «Вестнике Сейрейтея». Разве это не здорово?

В ответ Етсу только весьма красноречиво помрачнела, демонстрируя тем самым своё отношение к таким вещам. «Сидеть и корпеть над статьёй? Всю жизнь мечтала!»

— Думаю, нам пора уходить, — будто сожалея об этом расставании или сожалея своей подруге, а может быть всё вместе, оповестила её Азуми. И тут же оправдалась, как могла:

— У нас дел полно. Я, как и Кентаро тоже стремлюсь подняться по карьерной лестнице, только своим путём.

— Мне тоже пора идти, — сообщила ей женщина и улыбнулась на прощание. — Удачи.

Когда друзья покинули палату, Амая задумалась о своём наказании в виде написания статьи в «Вестнике Сейрейтея». Прежде ей не доводилось заниматься подобной деятельностью. Но всё же она считала это самым скучным занятием на свете. А так как необходима научная статья, следует хорошенько подумать, о чём именно написать. Так девушка решила начать поиск источника вдохновения в библиотеке, как только её выпишут. И ждала появления своего капитана, в надежде, что он раскроет больше подробностей о том, что именно должна содержать эта статья.

* * *

Маюри не заставил себя долго ждать, и посетил палату, в которой содержится подчинённая, чуть меньше, чем через два часа после отбытия из неё друзей девушки. Приблизившись к Етсу, он не стал церемониться и заговорил по делу с угрожающей физиономией и не менее жутким тоном:

— Как только тебя выпишут, и ты напишешь статью — жду на работе. Радуйся тому, что мне пока всё ещё нужен твой интеллект. Только за этот счёт я могу многое понять, принять и простить. Но если опять зарулишь не туда, можешь больше на такую доброту не рассчитывать. Если твой интеллект не принесёт никакой пользы ни в научной статье, ни на работе, мне придётся использовать твоё тело как рабочий материал для опытов. Всё-таки меня до сих пор волнует вопрос использования двух стихий одновременно. Если ты не поможешь мне подобраться к ответу на него — тогда это сделают множественные эксперименты над твоим телом. Или ты не мечтаешь однажды стать капитаном? С таким уровнем ответственности можешь даже не надеяться на это. Ну что, я ясно выразился?!

— Да, капитан, мне всё ясно, — невесело ответила ему подчинённая, не решаясь дать ему совет обратиться к психиатру.

«Он явно не в настроении, мало ли что ему ещё взбредёт в голову», — прекрасно поняла девушка и решила ни на что его не провоцировать.

— Кстати, а о чём лучше всего написать статью? — уточнила напоследок Амая, заметив, что Куротсучи собирается уходить.

— Да что хочешь. У тебя голова на плечах есть? Вот и думай, — ничего толком не пояснил раздражённый мужчина и покинул палату.

«Вот чёрт!», — расстроилась она, так и не получив никаких разъяснений от капитана. — «И о чём же мне писать?»

* * *

Через несколько дней, выписавшись, Етсу отправилась в библиотеку и встретила единственного капитана-мужчину, который не попал под раздачу поцелуев, когда проходила эта «бесплатная акция» с её стороны.

— Капитан Укитаке? — она слышала о нём как о вечно болеющем синигами. Это наводило на определённые мысли, но не говорило ни о чём конкретном. Удавалось лишь строить догадки. — Я вас не отвлеку ни от чего важного, если задам пару вопросов?

— Нет проблем, — ответил он, дружелюбно улыбнувшись девушке. — А как мне тебя называть?

— Етсу Амая, двадцатый офицер двенадцатого отряда, — представилась она. — Но меня можно звать просто по имени, если вас не беспокоит весь этот официоз, который уже в печёнках сидит.

— Конечно, это не важно, — подтвердил Джууширо, присев с ней за один стол.

— Вот и хорошо, — обрадовалась учёная. Хотя после поражения в схватке с капитаном Кучики она собиралась пересмотреть своё отношение к титулам и званиям. Но решила не напрягать себя этим, если оппонент не зациклен на формальностях.

А оппонент в свою очередь, пусть и видит девушку впервые, но уже наслышан о её выходках. И о поцелуях, и о сражениях с капитанами и даже о том, что у неё два меча и уже есть банкай, пусть он и сыроват пока, а также об использовании двух стихий.

— Как я понимаю, у нас есть нечто общее, — капитан первым прервал неловкую тишину, которая образовалась в связи с тем, что она решала с чего лучше начать разговор. Но мужчина сам нашёл решение, на что Амая ему благодарно улыбнулась. А тем временем он с неким восхищением продолжил:

— Я слышал, что ты используешь два меча. После меня и Кёраку давно не появлялось синигами с двумя мечами. Это само по себе удивительно, так у тебя ещё две стихии. Совершенно уникально.

— Да, мне всё время это твердят, — усмехнулась Етсу, найдя данный факт весьма забавным. Особенно его слова о дуалистах, с учётом знания со слов отца, что её мать тоже использовала два меча. Ей показалось странным это умалчивание. Потому она и задала следующий вопрос:

— Но вы уверены, что больше никто не использовал два меча? Не переживайте, этот разговор конфиденциален и мне возможно тоже придётся раскрыть вам какой-нибудь секрет.

Джууширо очень удивился, услышав такой вопрос. Он не имел и малейшего понятия, откуда она вообще может такое знать. В мыслях возникали лишь догадки. Но решил, что с ней стоит об этом поговорить, хотя выдача той информации и под запретом. Мужчина подумал о том, что, если ничего не расскажет, кто знает, куда она ещё вляпается, при попытке выяснить всё своими силами.

— Да. На самом деле была такая личность, — начал Укитаке повествование, чувствуя себя неловко, от того, что делает. — На это была способна одна девушка. Она недолго прослужила в Готей Тринадцать. Не успела достичь ничего выдающегося. Влюбилась в коллегу по научному институту, а её отец оказался против их союза. Совет сорока шести, узнав о его прошлом, отдали приказ казнить парня, а его возлюбленную лишить сил и сослать в мир живых. Вот только они вместе туда сбежали, оставив мечи при себе, тем самым совершив ещё одно преступление. С тех пор уже больше сотни лет прошло.

Девушка поразилась его словам. Она и понятия не имела, что её родители сделали что-то ужасное. Но всё указывало на то, что эта история явно о них. Тем не менее, поборов удивление, учёная смогла задать очередной вопрос:

— А если чисто гипотетически предположить, что они в мире живых завели ребёнка, он всё равно родился бы синигами, хоть и в мире живых? И считается ли преступлением его появление на свет?

— Да. Думаю, такой ребёнок мог бы оказаться синигами, — подтвердил капитан, уже начиная предполагать к чему ведёт собеседница. — Но появление такого на свет — преступление его родителей, а не его самого.

— А если они погибнут раньше, чем искупят свою вину? Не заставят ли тогда ребёнка за всё ответить? — продолжила интересоваться Амая, уже с трудом сдерживая волнение.

— Не знаю. Но думаю, что так не должно быть, — постарался мужчина её утешить, заметив едва уловимые переживания и почти полностью убедившись в своих мыслях.

— Логично, — согласилась Етсу, слегка прикусив губу, — всё слишком очевидно. Так что меня бы уже давно призвали к ответу. Теперь, когда я это осознала, можно вернуться к теме о двух стихиях, если вы не против.

Джууширо улыбнулся и утвердительно качнул головой, мол, готов всё выслушать.

— Не знаю, как вы справились со своей проблемой и не хочу говорить, как помогли мне. Но можете сказать, перечисляются ли какие-либо стихии при том или ином уровне активации вашего оружия? — поинтересовалась она.

— Возможно, — призадумался он. Но вскоре ответил более уверенно:

— В словах, которые я произношу при активации шикая, звучит упоминание молний и волн. С молниями всё понятно. Но я не уверен, что под волнами имеется в виду вода. Да и то, чем я владею сложно назвать какой-то конкретной стихией.

— Но если всё-таки предположить, что вы могли владеть сразу двумя стихиями, то мозаика сразу складывается, — продолжила девушка, задумчиво подперев подбородок. — С чем связана ваша болезненность, если не секрет?

— Я был слишком мал, чтобы лично помнить с чего всё началось. Мне было всего три года, когда я оказался на грани между жизнью и смертью из-за тяжёлого лёгочного заболевания, — уже более печально ответил Укитаке.

— Ну да… Что происходит, если молния ударит в воду? — будто мысли вслух произнесла учёная, но тут же вернулась к обсуждению данной темы с собеседником. — Видимо противоположные или несовместимые стихии неизбежно борются за главенство, не жалея тело хозяина.

— Но подожди? Разве ты страдаешь от чего-то? — уточнил капитан, не до конца понимая, на чём она строит свои теории.

— Возможно, мне помощь была оказана более своевременно. И мои проблемы были полностью устранены. Всё-таки и способ наверняка иной. К тому же другие стихии оказали другое действие. Свидетели того события сказали, что меня тогда свалила страшная лихорадка. Прибавить к этому, что ребёнок семи лет всяко будет крепче, нежели трёхлетний, — впервые с кем-то поделилась Амая.

— Кажется, мы похожи куда больше, чем я предполагал, — несмотря на всю грусть от неприятных воспоминаний, обнаружение общих черт с собеседницей его порадовало, что он вновь выразил улыбкой.

— Данных всё ещё слишком мало, чтобы таким образом что-то доказать. Но вы мне помогли найти хорошую почву для теорий, — улыбнулась Етсу ему в ответ. — Спасибо вам за этот откровенный разговор. А теперь у меня есть дела и вам, возможно, есть чем заняться.

— И то верно, — согласился с ней Джууширо и направился куда-то вглубь библиотеки, сказав на прощание:

— Надеюсь, нам скоро удастся вновь поговорить.

А она принялась составлять статью из известного материала, которым могла поделиться с окружающими. Вскоре статья была готова. Осталось только отнести текст на коррекцию в печать. И мысленно радовалась уже заведённому знакомству с лейтенантом девятого отряда, так как знала, что именно они этим занимаются.

Примечания:

Как вам моя теория про Укитаке насчёт двух стихий?

Наконец выйдя из тёмной библиотеки на белый свет, Амая обрадовалась и яркому солнцу, и чистому воздуху, и мелодичному пению птиц, и даже лёгкому ветерку, заставляющему деревья шелестеть листвой. Но останавливаться, чтобы насладиться этими явлениями природы, не стала. И двинулась в сторону территорий девятого отряда, чтобы её теория как можно скорее увидела свет. Она даже использовала мгновенную поступь, чтобы достичь своей цели так быстро, как это вообще возможно. Девушка сорвалась с места и остановилась лишь перед необходимыми казармами.

— Лейтенант Хисаги, добрый день! — поприветствовала его Етсу с милой улыбкой на устах, как только заметила у входа. Он явно откуда-то пришёл и собирался войти, когда она его остановила.

— Добрый день, — ответил и Шухей слегка растерянно. Лейтенант девятого отряда заметил некие перемены в её поведении, в частности откуда-то взявшуюся вежливость. Но всё же взял себя в руки и продолжил, — я наслышан о том, что ты сделала и как была наказана. Так что я ждал тебя. Честно говоря, ты не выглядишь страдающей от своего наказания, и совершенно не понимаю, что неприятного в подобных делах. Многие стремятся прославиться с помощью «Вестника», ни то стихотворениями, ни то кулинарными рецептами. А что прославит тебя?

— Я не гонюсь за славой, — призналась брюнетка. — Но разговор с капитаном Укитаке замотивировал меня должным образом и благодаря этому я сумела решить, о чём следует поведать. Буду рада, если это и правда пойдёт всем на пользу. Поначалу мне и правда не нравилась идея сидеть и корпеть над какой-то там статьёй. Считала это той ещё скукой.

— Но что тебя заставило поменять своё мнение? Только ли разговор с капитаном тринадцатого отряда? Может быть, поединок с капитаном Кучики что-то в тебе изменил? — не удержался и поинтересовался мужчина.

— С тех пор как я стала частью Готей Тринадцать, на меня многие и многое оказало влияние. Я не отрицаю и невольное участие в этом деле капитана Кучики. Поединок с Зараки, знакомство с Мацумото и предыдущий разговор с вами тоже помогли мне не только задаться правильными вопросами, но и ответить на часть из них. Да что там, даже схватка с Мадараме что-то показала. Ну и не обошлось без моего капитана. Все эти события и личности вложили в меня нечто новое, — поделилась с ним Амая.

Его несколько удивили слова собеседницы. Но он ещё при первой встрече предположил, что она куда глубже, чем кажется, на первый взгляд. И потому обрадовался, что его догадки подтвердились. Кроме этого, его посетили и другие мысли, которые он также не стал озвучивать. Тема реакции на её поцелуи ещё трёх капитанов, будь они всё ещё частью Готей тринадцать. Хисаги мог что-то точно утверждать только про своего бывшего капитана Тоусена. Он бы заранее почувствовал приближение Амаи и отреагировал спокойно. Ичимару, скорее всего, старался бы её вывести из себя и, наверное, ещё долго бы потом издевался над ней на этой почве. Все мысли насчёт Айзена тоже сводились к спокойствию. Впрочем, Шухей не имеет ни малейшего понятия, почему ей на самом деле ужасно повезло, что Соуске покинул ряды Готей Тринадцать прежде, чем она окончила академию духовных искусств.

* * *

Как ни странно, Етсу тоже в этот момент погрузилась в воспоминания об Айзене. Ещё будучи одним из капитанов Готей Тринадцать, он вёл кружок каллиграфии в академии. Этот кружок пользовался огромной популярностью среди студентов. Даже Азуми просто обожала эти занятия и постоянно пыталась уговорить Амаю на их посещение. Кроме того, вечно сравнивала себя с ним, так как у неё карие глаза и она носит очки. А старалась быть со всеми вежлива тоже на его примере. И до сих пор, несмотря ни на что, не отказалась от вежливых манер, объясняя это привычкой. Однажды Етсу всё-таки позволила подруге себя уговорить. Вот только единственное, что она хотела написать, так это слово «ублюдок» на лбу Айзена.

— Амая! — радостно обратилась к ней Кусакабе после того единственного урока. — Представляешь, капитан Айзен изъявил желание лично побеседовать с тобой.

— Чего он хотел? — недоверчиво поинтересовалась девушка.

— Зачем же так грубо? Что он тебе сделал?! — не сдержала своего возмущения блондинка.

И тут-то брюнетка поняла, что, даже зная его истинное лицо, ни с кем не может этим поделиться, и даже лучшая подруга только покрутит у виска. Поэтому сумела выдавить из себя на выдохе только одно слово:

— Ничего.

— Тогда что не так? Любой бы обрадовался такой возможности! — не скрывая зависти, искренне удивилась Азуми.

— Я просто удивилась. Посетила всего одно занятие и мне уже оказана такая честь, — пришлось соврать Амае.

— Так что? Значит, ты с ним встретишься? — уточнила фанатка Айзена.

— Конечно, как только узнаю, где он меня ждёт, — намекнула Айзеноненавистница, что до сих пор не знает куда идти.

— Он сказал, что будет ждать тебя около общежития, — сообщила Кусакабе, обрадовавшись, что упрямую подругу не пришлось долго уговаривать.

Девушка совсем не хотела видеть Соуске. Она не ждала от него ничего хорошего. В конце концов, как можно доверять тому, кто убил твоего отца в попытке забрать единственную вещь, что поддерживает в тебе баланс между двумя стихиями, а значит и жизнь? Но выбора не осталось. Так как проблемы могут быть и у Азуми за то, что она якобы не передала сообщение.

Встретившись с ним, Амая без каких-либо церемоний, сразу перешла к делу:

— Чего вы хотели от меня?

— Добрый день, Амая, — вежливо улыбнулся ей мужчина, пропустив мимо ушей её грубость. — Я ждал тебя.

— Как по мне, не такой уж и добрый, — невесело отозвалась Етсу.

— От чего же? — с неизменным мягким взглядом и вежливой улыбкой поинтересовался капитан.

— Да так, встала не с той ноги, — пришлось ей оправдаться, как только она осознала, что у их разговора есть свидетели. С одной стороны хорошо: он не сделает ничего, что могло бы его скомпрометировать. Плохо лишь то, что и ей не следует проявлять беспричинную агрессию. А откуда окружающим знать о её причинах? Всё это свелось к единственно-верному и пугающему выводу: придётся ему подыгрывать.

Одно событие. Три ипостаси, смотря с какого ракурса посмотреть. Для него — забавная игра; для неё — пытка; для свидетелей — ни к чему не обязывающая мирная беседа. И только самим собеседникам ясна настоящая подоплёка этого разговора, состоящая исключительно из первых двух частей и не имеющая ничего общего с третьей.

— Я хочу сделать выгодное предложение. Такой талант как у тебя трудно укрыть от окружающих. Вот и я его заметил. Так что предлагаю тебе уже сейчас вступить в мой отряд, не дожидаясь окончания академии, — «честно» признался Айзен.

— Звучит соблазнительно. Но я вынуждена отказаться, — едва сдерживая смешок, ответила Амая. — Вы же это не всерьёз?

— Почему же? Я вполне серьёзен. Я желаю тебе только добра и хочу помочь. Я знаю, каким способом ты удерживаешь баланс стихий, и хочу предложить альтернативу. При условии, что ты позволишь избавить тебя от этого грубого вмешательства в тело, — продолжил он спокойно пояснять.

— Что ещё за альтернатива? — поинтересовалась девушка, вовсе не из-за того, что начала ему верить или вдруг обрела некую надежду, а так как хотела услышать, что за бред он сочинит на этот раз.

— Боюсь, я не имею права разглашать такие вещи при свидетелях, — нашёл Соуске способ выкрутиться из неудобного положения.

— Тогда прошу меня простить. Я больше доверяю методу отца, — нашла она адекватную причину для отказа.

— Кстати, как там твой отец поживает? Что-то я его давно не видел. На тебе случаем не его шляпа? — начал Айзен куда сильнее играть на нервах девушки, по-прежнему пряча это от окружающих за невинным вопросом и доброй улыбкой.

— Он умер, — напомнила ему Етсу, с трудом сдерживая порывы, как следует его ударить за такую наглость и бесцеремонность. Его слова ловко поддели её сердце и укололи подобно острой игле.

«Да как он смеет издеваться?! Сам ведь убил его, мерзавец!»

— Прискорбные известия, — вполне естественно изобразил он сожаление. — Сочувствую.

«Знаю я, как ты сочувствуешь, негодяй!», — порывалась брюнетка выкрикнуть, но вовремя опомнилась. Так что он услышал от нежелающей и дальше это терпеть Амаи только это высказывание, процеженное сквозь зубы:

— Я не нуждаюсь ни в помощи, ни в сочувствии. А под специфику вашего отряда куда больше годится моя подруга — Азуми. Так что нам больше не о чем говорить. До свидания.

Произнеся все эти слова, девушка резко развернулась и быстро зашагала прочь от своего недавнего собеседника, молча провожающего её опечаленным взглядом. Только за поворотом ближайшего здания она позволила себе прижаться к стене и съехать по ней до самой земли.

«Урод! Сволочь! Скотина! Говнюк!», — мысленно крыла его Етсу может быть и не самыми последними, но всё же весьма оскорбительными словами, крепко сжимая кулаки и с трудом сдерживая слёзы. — «Я ведь давно не вспоминала отца в том ключе, что его больше нет. Как мне теперь перестать об этом думать? Тварь! Погань! Гнида!»

— Вы случайно Амаю не видели? Брюнетка в шляпе, — поинтересовалась Азуми, придя чуть позже к общежитию. К тому времени Айзен уже ушёл.

— Ты про эту сумасшедшую, которая разговаривала с капитаном Айзеном? — сообщил один из свидетелей того разговора.

— Сумасшедшую? — выразила Кусакабе непонимание.

— Они мирно беседовали, а потом она ни с того ни с сего нагрубила ему и ушла куда-то за общежитие, — пояснил другой свидетель.

— Ага. Он ей даже предложил вступить в его отряд хоть прямо сейчас. И ещё там какую-то помощь предлагал, — подтвердил и дополнил третий.

— Но, когда зашла речь о её отце, она почему-то не приняла сочувствие и от всего резко отказалась. Говорю же «сумасшедшая», — закончил первый.

— Ясно. Спасибо вам всем за помощь, — поблагодарила всех девушка и отправилась искать свою подругу.

Слава другим Богам, что поиски продлились недолго. Амая сидела как раз за общежитием. Прежде Азуми не видела свою подругу такой разбитой и потому очень удивилась этому душераздирающему зрелищу.

— Амая, что случилось? — задала Кусакабе вопрос, который первым сорвался с губ.

— Он знал, что отец давно убит и нарочно завёл разговор на эту тему. Надавил на самое больное место, — призналась Етсу подруге, всё же не сдержав слёз и закрыв лицо руками.

— Ты это сейчас про Айзена что ли? — не переставала удивляться блондинка. — Разве он мог сделать это нарочно? Может быть, просто забыл. Зачем же сразу так срываться?

— Он не мог это забыть! — возмутилась брюнетка. — И вообще, не смей его оправдывать! И не смей себя с ним сравнивать! Ты ничего о нём не знаешь!

— Почему не мог? — опять ничего не поняла Азуми. — И чего я такого не знаю?

— Не мог! Потому что сам его и убил! — впервые поделилась этим Етсу, продолжая возмущаться сквозь всхлипывания.

— Что? — совсем уже поразилась Кусакабе. — Ты уверена, что это был Айзен?

— Нет, мне повылазило! — саркастично выразила недовольство будущая учёная.

— Да он бы никогда! — продолжила его оправдывать блондинка.

— Хватит! — резко оборвала её подруга. — Оставь меня! Уходи прочь! Мне не нужны друзья, которые мне не верят!

— Послушай. Я, конечно, понимаю, что не может быть дыма без огня, — совсем не собиралась девушка никуда уходить, вместо этого продолжая попытки успокоить подругу. — Но Айзен совсем не производит впечатление человека способного кого-то убить, а потом специально напоминать об этом тому, кому больнее всего такое слышать.

— Поэтому я никому это раньше и не рассказывала, — начала успокаиваться Амая, вновь находя в себе силы взять себя в руки. — Ну, а раз уж я теперь ещё и прослыла сумасшедшей, чего он наверняка и добивался этой чёртовой беседой, мне точно никто не поверит. Да и доказательств у меня нет. Даже ты мне не веришь. И я никого за это не виню. Горькая правда зачастую неприглядна на фоне сладкой лжи. Никто не хочет выходить из зоны комфорта. Но ничего, помяни моё слово, когда-нибудь все узнают, что он представляет собой на самом деле. И вообще, мне не стоило поступать в академию. Теперь, стоит её окончить, и он наверняка заберёт меня в свой отряд. Тогда ему точно никто не помешает сделать всё, что ему заблагорассудится.

Чуть позже Етсу поделилась той же информацией с Кентаро. Он, как и Азуми, решил, что должен верить подруге. Но кроме этих двоих никто не верил ей. Так она поняла, сколько у неё на самом деле настоящих друзей.

* * *

— Надеюсь, хоть сегодняшняя правда кому-нибудь успеет помочь, — незаметно для себя произнесла девушка вслух, как только вернулась из воспоминаний в реальность.

— О чём это ты? — поинтересовался Хисаги, осознав, что пауза затянулась, когда они синхронно о чём-то задумались.

— Да так, предалась воспоминаниям. Когда-то я хотела поделиться полезной правдой, но мне никто не верил, — ответила Амая, осознав, что теперь уже не такая, как тогда. Нынче никто не сумеет так легко задеть её чувства. Да и к необдуманным поступкам она уже склонна куда меньше. — Как там говорится: «Что нас не убивает, то делает сильнее»?

— Не знаю причём тут это. Но может быть, уже пойдём? — напомнил Шухей о том, зачем она сюда пришла. — Мне не терпится увидеть, что ты написала.

— Конечно, — улыбнулась Етсу и вошла с ним в здание. Он слышал, что она не любила кружок каллиграфии и потому посчитал её наличие в редакции необходимым, мало ли какой у неё почерк. А она прекрасно знает свой почерк и сразу поняла, зачем нужна здесь. К тому же, возможно, некоторые научные термины придётся пояснить.

Учёная не могла знать наверняка, как лейтенант девятого отряда ощущает себя рядом с ней. Сама же осознала, что видит в нём нового друга. А в его глазах девушка преобразилась с их прошлой встречи из личности, что ему не по нраву во вполне приятную. Она всё это поняла уже потом, на выходе за территории девятого отряда. Вспоминая, насколько весёлым вышел процесс, начиная с его бесценной и неповторимой, но ожидаемой реакции на почерк девушки и её смеха. Заканчивая тем, что всё протекло незаметно и в какой-то мере беззаботно. Амая совсем не устала от этих весёлых дел, которые некогда считала жутко скучными.

Приближаясь к казармам двенадцатого отряда, Амая начала переживать хорошее ли настроение у капитана. И в то же время вспомнила, что, когда он ругал её в больнице, она не испытывала страха, чувствуя только вину за его испорченное настроение. И всё же, не хотела снова застать его не в духе.

— Явилась, не запылилась, — услышала она сарказм из уст Маюри, как только вошла в здание. Он сейчас совсем не злился на неё.

— Добрый день, капитан Куротсучи, — вежливо поздоровалась с ним Етсу.

— Ну, как там твоя статья? О чём ты написала? — без промедления и лишних церемоний поинтересовался мужчина.

— А это вы увидите завтра в свежем выпуске «Вестника Сейрейтея», — с наглой усмешкой заявила девушка. Улыбаясь ещё наглее и шире по мере нарастающего недовольства собеседника. — Да ладно вам, разве интрига не добавляет остроты?

— Да, пожалуй, если ты заранее всё расскажешь, мне станет неинтересно читать. Знаешь ты толк в интригах, — после небольшой паузы, отпущенной на раздумья, Куротсучи оказался вынужден согласиться с её словами.

— Какое там, главный интриган покинул Готей Тринадцать ещё до моего вступления в эти ряды. Мне далеко до его уровня плетения интриг. А он ещё, поди, и крестиком вышивает, — весело ответила девушка и рассмеялась.

— По-твоему весело вспоминать то жестокое предательство? — с укором посмотрел он на подчинённую.

— А что? Вы забыли, в каком я положении находилась до его ухода? — пошло всё веселье на убыль и уступило место сожалениям. — Не путайте мою радость с благодарностью ему. Я его как ненавидела, так и ненавижу. Но меня позабавило, как ахнули все те, кто мне не верил. Я пыталась донести истину, а мне только у виска крутили. Это было просто невыносимо. Ну, вот и докрутились, как не прискорбно. Жаль, что всё это обернулось катастрофой, — поделилась она своими чувствами относительно незабываемой и до сих пор не полностью разрешённой ситуации созданной Айзеном.

— Да, припоминаю, — задумчиво ответил Маюри. — В том числе и инцидент, после которого все, кроме двух настоящих друзей, отвернулись от тебя. До которого ты со всеми хорошо общалась.

— Понимаете, даже выживая в восьмидесятом районе Руконгая, я не ощущала себя такой беззащитной, как во время той «милой беседы» с ним. Я не сумела ничего поделать. И он вынудил меня поступить некрасиво, — продолжила Етсу развивать столь неприятную тему, что тут же решила её сменить. — Впрочем, не будем о грустном. Как там продвигается ваш проект с терморегуляцией?

— Кстати, насчёт этого, — как-то воодушевился директор НИИ, будто без неё и не вспомнил бы о нём.

— Из-за твоего отсутствия его пришлось приостановить, — сменил он свой тон на раздражённый. — Я провёл все опыты, способные безвозвратно навредить здоровью, и устранил вероятность летального исхода, так что тебе бояться нечего. Хотя ещё остались факторы, которые я могу проверить только на тебе.

— То есть некоторые риски всё равно остаются? Чего следует ожидать? — на всякий случай уточнила учёная, так как ей не понравились намёки Куротсучи, которые, судя по его самодовольному выражению лица, поняла верно.

— Вам ведь известен способ, которым сейчас во мне удерживается хрупкое равновесие двух стихий? — поинтересовалась она ещё одним важным моментом. А то мало ли, этот фактор всё испортит.

— Мне это известно, — подтвердил мужчина, всё ещё не отдавая себе отчёта, а, только подозревая, почему так стремится причинить ей как можно меньше вреда. — Я всё предусмотрел, так что жду тебя завтра утром в здании научного института. А насчёт того, что может случиться, я уже говорил: ничего серьёзного. Впрочем, если что не так, не стесняйся жаловаться, чтобы я смог устранить все побочные эффекты препарата. В общем, завтра и выясним, что может пойти не так. Кстати, возможно скоро этот способ перестанет быть необходим. Всё зависит от успешности исследования.

— Вы тоже умеете заинтриговать, — усмехнулась девушка, как только поняла, что расспрашивать капитана бесполезно. Он так и продолжит темнить. А значит остаётся только дожидаться завтрашнего дня. И, несмотря на лёгкую тревогу за своё будущее, она посчитала, что может всецело довериться капитану.

* * *

На следующее утро тревога Амаи по поводу предстоящего эксперимента только усилилась. Да и ночью ей с большим трудом удалось заснуть. Но, несмотря на это, девушка двинулась из казарм в сторону научного здания. К тому же Маюри всё ещё не утратил её доверие. Етсу едва могла представить, что способно заставить доверие к нему испариться, будто его и не было. И всей душой надеялась, что ничего такого не произойдёт. Помимо этого, учёная не могла отказаться от эксперимента ещё по ряду причин. Например, из-за собственного любопытства и из-за того, что капитан наверняка настоит на этом. Так что ничего избежать всё равно не удастся. С этим осознанием девушка и вошла в Научно-Исследовательский Институт Синигами и нашла Куротсучи в его кабинете. Он сидел за столом с самодовольным выражением лица и читал «Вестник Сейрейтея».

— Доброе утро, капитан Куротсучи, — осторожно поприветствовала его Амая, не желая отрывать от столь увлекательного занятия. Но любопытство вновь взяло над ней верх, и она поинтересовалась:

— Вы уже дошли до моей статьи? Как она вам?

— Многие статьи стоят внимания, а не только твоя, — ухмыльнулся мужчина, отметив для себя наглость Етсу, но не стал её строго осуждать за это. — Но и твоя работа мне тоже очень понравилась. Я и сам думал об этом. А теперь ты сумеешь мне помочь найти подтверждение подобным вещам.

— Ну, так что, приступим к делу? — продолжил он, наконец, отложив журнал в сторону.

— Конечно, я готова, — согласилась девушка с тем, что безделье закончилось и наступило время дел.

— Но можно перед этим я спрошу кое-что не по теме? — тут же поинтересовалась она, и, заметив кивок собеседника, продолжила:

— Вы как-то говорили, что знали моих родителей. Но так ничего и не сказали об их происхождении. Откуда взялся мой отец? Как так вышло, что он был преступником? А моя мать? Кто и почему ей запрещал быть с ним?

— Послушай, есть вещи, которые нельзя разглашать, — постарался Маюри как-то откреститься от разговора на данную тему. Но заметив дикое упрямство в глазах подчинённой, сумел лишь поставить ей условия:

— Никто не должен знать об этом и том, что я тебе это рассказал. Чем клянёшься?

— Я клянусь своей шляпой, — согласилась учёная на предъявленные условия.

Директор НИИ тяжело вздохнул, вспомнив её привязанность к шляпе отца, что до сих пор считает чем-то нездоровым, хотя прекрасно понимает причину, по которой всё так сложилось. Всё-таки это всё что у неё осталось от отца, к тому же она прошла в этом головном уборе огонь и воду. Зная всё это, он принял такую клятву. Но в ином случае, мог бы, и усомниться в её серьёзности.

— Ладно, я расскажу, — согласился Куротсучи и начал свой рассказ. — Про твоего отца Мэзэру я уже говорил. Но помогал мне ещё до моего вступления в Готей Тринадцать. Потом наши пути временно разошлись. Вот только он ещё не успел особо прославиться и потому ему не простили его прошлое, в отличие от меня. А то, что в него влюбилась Моэ, только усложнило положение парня и его вообще собрались казнить, а её отправить в мир живых, отняв силы синигами.

— В результате они оба сбежали, сохранив силы. Вы это уже рассказывали, — напомнила ему Амая. После чего задала самый волнующий вопрос:

— Но я так и не поняла, почему её любовь к нему так серьёзно усугубила ситуацию?

— Потому что её отец был против их отношений. Как мне кажется, это послужило причиной возникновению проблемы, — пояснил мужчина, всё-таки не решаясь назвать имя дедушки подчинённой.

— И кто её отец? Настолько важная шишка, что мог на всё это повлиять? Капитан, назовите, пожалуйста, его имя, — попросила его Етсу. — Я и так уже догадываюсь, но хочу знать точно.

— Как я понял, ты знала фамилию матери только по мужу. Но тебе никто так и не озвучил её девичью фамилию, — озвучил капитан свой давнишний вывод, лишь подтвердившийся вопросами собеседницы. — Так вот её фамилия — Ямамото.

Услышав такую новость, учёная лишилась дара речи.

«Главнокомандующий Готей Тринадцать — мой дедушка?!», — в это ей с трудом верилось. Впрочем, это объясняло, почему с такими-то силами она занимает настолько низкий ранг. Для безопасности, чтобы её не пришлось отправлять на по-настоящему опасные задания. Вот только такая забота заставила девушку разочароваться в нём, так как она мечтает о повышении и становлении капитаном в будущем. Хотя и понимала, что на своём нынешнем уровне сил может стать максимум лейтенантом, но останавливаться на достигнутом не собиралась. И решила для себя что ни за что не заведёт с дедом разговор на эту тему, если на это не будет его инициативы.

— Ну ладно, хватит разговоров, — этой фразой Маюри вывел её из задумчивого состояния и снова загорелся идеей. — Нас ждёт очень интересная работа.

— Хорошо. Приступим. Так что от меня требуется? — наконец-то продемонстрировала девушка готовность к эксперименту, вспомнив о своём любопытстве относительно этой работы.

* * *

Куротсучи ввёл девушке внутривенно уже доработанное по сравнению с изначальной формулой вещество и дал ей указания:

— Возможно, вообще ничего необычного не произойдёт. Но ты займись своими обычными делами, сразись с кем-нибудь. В общем, иди и делай что угодно. А о любых странностях немедленно докладывай. Впрочем, сразиться даже необходимо, так как этот препарат должен тебе помогать в бою. Равновесие, как ты понимаешь, мы и проверяем.

— Да, капитан, — дала учёная ему понять, что приказ понят и покинула здание института, обдумывая по пути, с чего бы начать проверку. И в первую очередь подумала о таком условии как дождь, под который можно попасть в бою, так что решила принять душ.

Поначалу прохладные струи воды дарили удовольствие, ей давно не доводилось кому-либо рассказать о том, как она любит дождь. Но сейчас, представляя себя под дождём, Амая вспомнила об этом. Вот только со временем пришло осознание того, что тело застыло на месте и никак не может сдвинуться. Кроме того, прохладный душ, который должен бодрить, отчего-то расслаблял.

«Что это такое?!», — слегка запаниковала Етсу, пытаясь рассудить, что теперь делать. 

«Сколько это продлится? И как я в таком состоянии сообщу об этом капитану?», — думая об этом, она даже успела представить ситуацию, как заходит Куротсучи и видит её обнаженной. Такие мысли смутили девушку.

Вот только буквально через пару минут всё вернулось в норму, и она сразу выключила воду. Вытерлась полотенцем, оделась и незамедлительно отправилась к Маюри, посчитав, что так будет быстрее, чем пользоваться бабочками.

* * *

Директор Научно-Исследовательского Института в тот же день сумел подправить рецептуру, с усмешкой прокомментировав произошедшую с девушкой ситуацию:

— Да уж, если бы в разгар какого-нибудь боя пошёл дождь, было бы крайне неприятно и обидно просто взять, и застыть на месте как статуя.

А во второй половине дня начался тест ещё раз обновлённого состава всё того же вещества. Проверка снова заключалась в том, чтобы Амая делала все, что взбредёт в голову из вероятных событий в бою. На этот раз она решила заглянуть к одиннадцатому отряду в поисках противника. Но только не их капитана, так как с последней схватки с ним ещё не стала сильнее, а лишь находится на пути к этой цели. Так вот, подходя к их баракам, она сразу же заметила Иккаку. Как такого парня не заметить в солнечный день, когда его голова просто сияет словно лампочка?

— Привет, солнечный зайчик, — радостно поприветствовала его Етсу, снова не думая об излишней вежливости и придумав ему очередное прозвище. Она заметила за собой, что больше всего кличек дала именно ему. И это её позабавило. — Ты подумывал о реванше? А то я чувствую себя неловко за тот раз. Я тогда поторопилась вложить столько сил, а теперь надеюсь, у меня найдётся более серьёзный повод для этого.

— Конечно! — не менее радостно ответил Мадараме сразу на все вопросы, уже предвкушая новый поединок с ней. И потянулся за мечом, чтобы достать его из ножен.

На этот раз девушка сразу отложила шляпу в сторону, уже зная, что данный противник наверняка её собьёт. И может быть, даже на сей раз вынудит использовать банкай. На это учёная тоже надеялась, как минимум для того, чтобы ещё раз проверить изобретение Маюри, а также для собственного удовлетворения. Даже найдя новые удовольствия, Амая не отказалась от старых. Вот что ей ещё довелось понять, готовя мечи к бою.

В отличие от прошлого поединка, сейчас они начали всё с того, на чём тогда остановились до перегиба со стороны Етсу, а не с предварительного прощупывания слабостей. Хотя новые наверняка постараются нарыть в процессе.

— Айсу, Хино! — обратилась девушка к своим занпакто. — Мой дом горит, снег с небес опускается на крышу, приходит равновесие! — стоило учёной произнести эти слова и её мечи поменяли свои размеры, став одинаковыми мечами усреднённой длины. То, что было вакидзаси, покрылось прочным и острым, как алмаз, льдом, увеличивающим прочность меча и его прорубающую силу, и начало испускать холодный пар. А то, что было катаной, при активации заискрилось, подобно тлеющим углям и начало испускать дым.

— Расти, Хозукимару! — произнёс мужчина, чётко осознавая, с чего им предстоит начать на этот раз. Его меч видоизменился таким образом, что его владелец получил преимущество в длине оружия. Но, как ему теперь известно, перед ней не такое уж это и преимущество.

Итак, противники снова, словно бешеные псы, сцепились в схватке. Из-за скорости её участников, из окружающих мало кто мог хотя бы частично уследить за их движениями. Но металлические звуки скрещивающихся мечей были слышны всем, кто находится поблизости. Сейчас Иккаку серьёзнее подошёл к бою, чем тогда и потому уже не уступал и Амае, использующей свои мечи в шикае. Но вот заставить её использовать банкай пока не вышло, хотя свой показывать не собирался ни при каких обстоятельствах. Она же в свою очередь, хоть и должна проверить, может ли теперь использовать в банкае два меча в полную силу одновременно без последствий, не хотела демонстрировать это тому, кто может не выдержать. Только в процессе поединка в сознании Етсу укреплялось желание всё-таки показать противнику всю свою мощь. Даже получив несколько ранений, ждала, когда Мадараме сам не оставит ей выбора. И вот этот момент всё же настал. Девушка, пропустив очередной удар, наконец-то активировала банкай:

— Айсуюки, Хинохако, играйте в горячо-холодно! — прозвучала команда активации со стороны учёной и стихийные эффекты на её мечах усилились. Но она не спешила показывать максимум своих возможностей. Не только потому, что не хотела закончить всё слишком быстро, как в прошлый раз, но и потому что ещё остаются риски, что что-то пойдёт не так. Тем не менее девушка не приказывала ни одному из занпакто остыть или оттаять, вливая больше сил постепенно и по мере надобности.

Владелец Хозукимару явно стал сильнее, чем в прошлый раз и потому дошло даже до того, что он всё-таки вынудил Етсу показать все грани возможного на данный момент, так и не продемонстрировав банкай своего меча. И когда этот миг наступил, что Айсуюки, что Хинохако превратились в мечи одновременно с двумя стихиями. Изначально ледяная барышня осталась такой лишь внутри, а сверху покрылась пламенем, которое в последствие приобрело голубой цвет. С огненной всё произошло с точностью наоборот. Пламя осталось заперто под слоем льда, который впоследствии стал красно-оранжевым.

— Синее пламя и красный лёд?! — не скрыл удивления противник Амаи. Она его и так в своё время удивила тем, что в принципе владеет двумя стихиями, а тут ещё и такие перевёртыши по цветовой гамме. Ну, уж после этого его уже ничто не должно удивить.

Сама же девушка тоже покрылась слоем льда будто доспехами, за исключением головы, которую покрыл огонь и развевался сзади подобно плащу. Только в этом случае цвета стихий остались близки к природным.

— Поздравляю, ты увидишь всё, на что я способна, даже того, что твой капитан ещё не видел, — призналась Етсу, искренне радуясь за оппонента. После чего снова пошла в атаку.

Только снова попав под удар, мужчина почувствовал на себе весь смысл выражения «обжигающий холод» от клинка что ледяной сверху и не сумел решить, как назвать обратное ощущение от того, что ледяной внутри. Только пришёл к выводу: «Настолько горячий, что кровь стынет в жилах! Как это возможно, если говорить о физическом ощущении, а не о страхе?»

С максимальным уровнем, на который Амая оказалась сегодня способна, дело осталось за малым, буквально раз-два попасть по противнику. Ещё удар с этими возросшими силами и Иккаку оказался на земле, едва успев осознать поражение, он закрыл глаза, услышав перед этим от учёной лишь одну фразу, сопровождённую благодарной улыбкой:

— Спасибо, что заставил меня выложиться.

После победы над Мадараме, Етсу вернулась в институт, чтобы доложить Куротсучи об успехе второго эксперимента и как-то отблагодарить его за то, что стала сильнее благодаря искусственному усилению равновесия двух стихий. По пути она решила, что чуть позже проведёт и внутренний диалог со своими занпакто. Кроме того, вспомнила об обещании, которое некогда дала Зараки.

«Я стала сильнее, с тех пор как мы сразились. Значит меня ждёт схватка», — помыслила девушка и, уже не испытала привычных чувств и эмоций по отношению к подобным ситуациям. — «Странно как-то. Меня всё ещё привлекают сражения, но по иной причине. Точнее, раньше я не нуждалась в причинах, сразу была за любой кипишь. А что теперь? Теперь, главная причина совершения подобных действий — любопытство. Теперь я сражаюсь для того, чтобы увидеть результат. То есть это приобрело исследовательские мотивы. Возможно, на меня так повлияла атмосфера двенадцатого отряда. Даже обидно становится, как представлю дефицит достойной тренировки ума, который поджидал меня в одиннадцатом отряде, вступи я в него. Лишний раз убеждаюсь, что не зря оказалась в том отряде, где очень ценится интеллект».

За мыслями девушка даже не заметила, как оказалась на месте. Она уже представляла, как капитан обрадуется хорошей новости, которую сейчас узнает из первых уст.

— Капитан Куроцучи! — радостно обратилась к нему Амая, стоило ей только его заприметить. — Хорошие новости: я смогла использовать в бою сразу две стихии!

— Я очень рад это слышать, — не стал таить Маюри. Но всё же оставался спокойным на фоне подчинённой. — Жаль мой препарат будет бесполезен, если ты вдруг решишь отказаться от Хогьёку. При его извлечении у меня будет мало времени на разработку нового средства. Я рад тому, что у нас есть хотя бы это. Теперь я больше знаю и на основе имеющегося вещества легче создать новое в случае необходимости. Пользуйся пока тем, что есть, но мы с тобой продолжим исследование. Сообщай мне, если обнаружишь новые проблемы.

— Тогда, пойду, проведу ещё один поединок, с вашего позволения? — уточнила учёная, на случай что для неё ещё есть какая-то работа в лаборатории.

— Я так понимаю, ты идёшь к Зараки? — поинтересовался капитан, пока, ещё не давая ей добро. — Опять окажешься в лазарете?

— Вероятно, — не стала отрицать его подчинённая, прекрасно помнящая, с чем может столкнуться и всё ещё не обделённая радостью предстоящего поединка, несмотря на смещение приоритетов. — Не зря же он Кенпачи зовётся.

— Ладно, дополнительная проверка только пойдёт на пользу, — согласился директор НИИ, тяжело вздохнув.

— К тому же, ты бы и без моего разрешения сразилась с ним. Тебе ведь прежде это не мешало, — добавил он с усмешкой.

— Конечно. В конце концов, я ему это обещала, — подтвердила девушка, улыбаясь в ответ. — А я всегда держу слово.

— Что ж, могу только пожелать удачи, — лишний раз подтвердил Куротсучи, что ничего не имеет против. На деле он не хотел, чтобы она снова пострадала. Но помогал себе успокоиться мыслью о том, что он ей не нянька и она достаточно сильна, чтобы позаботиться о себе самостоятельно. И всё же силился понять, почему так сильно беспокоится о ней. Маюри чувствовал, что у него есть дополнительная причина волноваться, кроме того, что с её отбытием в лазарет опять прервётся эксперимент. — Иди, пока я не передумал.

— Благодарю за понимание, капитан, — Етсу на таких радостях чмокнула его в щёку и убежала.

Мужчина на мгновение замер. Он точно знал, что на сей раз она не выполняла условие какой-либо сделки или очередного проигранного спора. Как и за прочими членами двенадцатого отряда, он наблюдал за ней с помощью безвредных и незаметных глазу спор, о чём, конечно же, не хотел распространяться. Так что, оставшись наедине с собой, улыбки не сдержал, признавая, что это всё же была приятная неожиданность.

«Занятно. Надо бы дать ей повышение», — задумался учёный не только над нынешним поступком Амаи, но и обо всём её вкладе в науку и о других её талантах. — «Ей нечего делать на столь низком ранге, но максимум, что я могу ей сейчас дать — седьмого офицера. Дать сразу четвёртого жирно будет. Пусть ради этого сделает ещё что-нибудь полезное».

* * *

— Капитан Зараки! — окликнула его Амая, как только заприметила на улице и стремительно к нему приблизилась. И без лишних предисловий сняла шляпу, после чего прислонила ту к стене ближайшего здания.

Он развернулся в сторону зовущего его голоса. По знаменитому «акту вежливости» девушки, огню её глаз и предвкушающей улыбке, Кенпачи сразу понял намёк. На его губах так же возникла улыбка, больше похожая на хищный оскал, а в глазах загорелся дикий огонь.

— Ты готова? — уточнил мужчина и взял в руки свой меч.

— Готова! — подтвердила она, достав свои мечи из ножен и приняв боевую стойку.

Как и в прошлый раз, они начали с разминки. Но как только им удалось, как следует разогреться, дошло дело до банкая с её стороны и срыва глазной повязки с его. Зараки узрел то, что чуть ранее узрел Мадараме — красный лёд и синее пламя. И почувствовал, что при использовании двух мечей одновременно в банкае, Амая обладает, куда большим объёмом духовной силы, нежели только с одним мечом.

В процессе очередной пляски смерти эти двое вновь достигли момента истины, когда остаётся лишь собрать все силы и нанести решающий удар, чтобы выяснить кто сильнее. То самое чувство, которое способны ощутить лишь равные противники. Как и тогда, они сконцентрировались и с бешеным огнём в глазах синхронно занесли мечи для удара, взмахнули ими. Но на сей раз не только Етсу, но и Зараки упал наземь от полученных ранений.

— Ты победила… — кроме этого тихого хрипа, Кенпачи больше ни на что не нашёл в себе сил и отрубился.

Буквально через пару секунд и девушка приняла тёмные и соблазнительные объятия бессознательного состояния, не найдя ни сил, ни смысла хотя бы на одно слово.

* * *

Стоило что ей, что ему выписаться из лазарета, Кенпачи и Амая встретились на выходе и обсудили планы.

— Не гордись своей победой слишком долго, я не собираюсь останавливаться на достигнутом, — предупредил капитан победительницу крайнего, но далеко не последнего, с ним поединка.

— Думаю, и мне ещё есть в каком направлении себя исследовать и чему научиться, капитан Зараки, — с улыбкой ответила ему учёная. В тот миг она осознала, что и в его лице обрела прекрасного друга. Настолько приятным оказалось его общество.

— Значит, нас ждёт ещё ни одна схватка, — подметил мужчина, удовлетворённо оскалившись.

— А как же! — подтвердила весёлая девушка.

Миюри решился таки дать Амае повышение и отправился с прошением к главнокомандующему. А лично туда направился в связи с тем, что какую-нибудь бумажку тот может быть, просто выбросит и забудет, а вот личный разговор, вполне возможно заставит его переменить своё решение. Да, о её происхождении практически никто в Готей Тринадцать не знает. Но, помимо Куротсучи, это прекрасно известно старику Ямамото и двум его ученикам: Кёраку и Укитаке. Ну, и двум личностям, что сейчас за пределами Общества душ: Урахаре и Йоруичи. Кроме того, что уже плохо, данной информацией владеет и враг в лице Айзена.

— Значит, ты считаешь, что Етсу достойна, занимать более высокое звание, и хочешь, чтобы она сделала скачок от двадцатого офицера сразу до седьмого? — уточнил Генрюсай, правильно ли понял, о чём его только что попросил Куротсучи.

— Всё верно, — подтвердил директор научно-исследовательского института синигами, всё ещё с нетерпением ожидая окончательного вердикта старика.

Главнокомандующий призадумался над своим ответом. И над тем, чего его внучка достойна на самом деле. С одной стороны: она сильна и талантлива, а с учётом характера, явно будет не рада искусственному удержанию в низком звании, а приключений на свою голову в любом случае найдёт, так как уже не раз нашла, вспомнить хотя бы случай с «целованными капитанами». Да и далеко не все проблемы с её банкаем решены, а значит, дать ей звание выше лейтенанта пока никак не получится. И даже для лейтенанта, он хотел увидеть больше ответственности с её стороны. А вот в том, чтобы дать ей звание седьмого офицера, не видел особых проблем. Всё-таки, пусть Амая изначально показала себя не слишком ответственной, но оказалась способной принять заслуженное наказание и даже переосмыслить свою жизнь, научиться чему-то на собственных ошибках. Это он оценил по достоинству.

— Я подпишу твоё прошение, — сообщил Ямамото, спустя совсем недолгое время, тем самым позволяя капитану двенадцатого отряда со спокойной душой отправиться по своим делам. А судя по нетерпеливому взгляду, даже настаивал на том, чтобы тот покинул его компанию.

Маюри ушёл, как от него и ожидалось. Он не собирался сам сообщать своей самой дорогой из подчинённых, что её вскоре повысят. Вместо этого, мужчина с хитрой улыбкой решил: «пусть это будет для неё сюрпризом».

* * *

Для Амаи день начался весьма обычно, и ничто не предвещало каких-либо перемен в её жизни, по крайней мере, в ближайшее время. Ей было странно только от объёма работы, который на неё сегодня свалился и от подозрительной молчаливости капитана. Но отличное настроение с самого утра не давало ей огорчиться из-за такой мелочи. Всё же Етсу ещё молода, полна надежд и мечтаний, и не обделена целями. Поэтому, решила не подавать виду, что, по её мнению, что-то не так.

Так и прошёл день, настала ночь. И только на следующее утро она узнала о том, что её повысили. Тем не менее звание было получено не настолько высокое, чтобы это происходило публично. Нет, Амая лишь получила сообщение об этом. Тем не менее, как только она прочла скромное и официальное поздравление от деда, на её губах тут же вырисовалась радостная улыбка. Учёной настолько не терпелось поделиться столь прекрасной новостью с друзьями, что она резко вскочила и на всех парах помчалась их искать. Девушка сперва направилась к Кентаро, так как бараки одиннадцатого отряда находятся куда ближе, нежели бараки третьего.

Она встретила своих друзей на пути к цели. Они о чём-то говорили. Но ей не довелось это услышать, так как, заметив её, Азуми и Кентаро обратили свои взоры на неё.

— Привет, ребята! — поздоровалась с ними Етсу, во всю улыбаясь и собираясь сообщить важную новость.

— Привет! — радостно отозвался Сасагава.

— Ты хочешь что-то сказать? — подметил он.

— Привет, Амая, — куда спокойнее парня, но тоже улыбнувшись подруге, ответила Кусакабе.

— Как вижу, хочешь чем-то похвастаться? — проявила она ещё большую наблюдательность и хитро сощурилась.

— Ха-ха, я для вас как раскрытая книга, — рассмеялась учёная, своим типичным неприятным и несколько ненормальным смехом. Хотя для её лучших друзей — это давно вошло в норму. — Можете меня поздравить, я теперь седьмой офицер.

— Серьёзно? — немного удивился Кентаро, не скрывая и радости за подругу. — Что тебе пришлось для этого сделать? Ты, конечно, сильная, это я знаю. Но почему тебя сразу не сделали хотя бы и седьмым офицером, а только сейчас?

— Кстати, мне тоже интересно, чем ты заслужила повышение? Я вот, сколько тружусь и пока не вижу результатов, — с толикой зависти и удивления отозвалась Азуми. Но радость в эту смесь тоже вошла, просто в куда меньших объёмах.

— Думаю, меня считали недостаточно ответственной. Но стоило продемонстрировать сознательность и вот результат, — ничего не тая, высказала девушка своё предположение по поводу данного решения свыше.

— Ну, ладно, а о чём вы тут болтали без меня? — поспешила Етсу прервать повисшую в воздухе неловкую тишину. Конечно, она понимала, что её друзья тоже весьма ответственно подходят к своим обязанностям, тем не менее, их путь до повышения, хотя бы до звания седьмого офицера куда более тернист.

— Я недавно выяснила одно удручающее обстоятельство, — печально заговорила Кусакабе, вспоминая тему разговора с Сасагавой. — В этом году из-за небезызвестного инцидента с дезертирством трёх капитанов, у всех скопилось слишком много забот. В результате отбор одарённых студентов академии в отряд кидо был отменён. То обстоятельство, что мне не попасть в этот отряд, я осознала ещё тогда, когда мы собрались в актовом зале академии для распределения по отрядам. С меня взяли слово не разглашать подробности, которыми к тому моменту поделились со мной. Поэтому, могу только сказать, что, если бы меня взяли в отряд кидо, там мы бы уже не встретились. Но я не знала, что дело не во мне. Мне сказали, тоже не могу сказать кто, что им очень жаль, что такой талант пропадает в более обычном отряде Готей Тринадцать.

— А я просто хотел успокоить её, — добавил парень, дабы пояснить, какова была его роль в разговоре, который учёная прервала своим появлением.

— Разве не главное, что мы все можем встречаться и общаться так запросто? И никому из нас не приходится прятать лицо друг от друга. Разве это не здорово? — продолжил Сасагва, стараясь подбодрить подругу.

— Да, это прекрасно, — подтвердила расстроенная девушка, с трудом приподняв уголки губ и снова их опустив, продолжила:

— Но всё из-за того же инцидента, я не оказалась и в обычном отряде с весьма талантливыми в кидо синигами. В отряде, который не только капитан покинул, но и лейтенант которого сейчас не в состоянии выполнять свои обязанности. Поэтому и туда никого из новобранцев не направили. Это делает мой путь ещё длиннее и сложнее.

— Не убивайся так, — постаралась и учёная подбодрить подругу, — со своим талантом и упорством, ты так или иначе не пропадёшь и многого добьёшься.

— Легко тебе говорить, когда ты уже многого добилась, — всё ещё невесело отвечала Азуми, да и ты рассказывала, что тебе помогли дельными советами и тренировками ещё до академии. И изначально ты просто сильнее. Наше соревнование, кто раньше станет капитаном, получается совсем нечестное.

— Мне не во всём сумели помочь ранее, — призналась Амая. — Я полагаю, что есть такое, в чём мне сумеет помочь только какой-нибудь синигами с двумя мечами…

— Но и такие личности здесь есть! — возмутилась блондинка, с небывалой грубостью перебив подругу, обычно она обижалась по-другому, и только если было на что, — причём весьма опытные в этом деле!

— Меня вот вообще никогда не считали талантливым. Но я уверен, что много добьюсь своим упорством! — у Кентаро на миг перехватило дыхание от такого поведения вечно вежливой девушки. Но он всё же нашёл в себе достаточно уверенности, чтобы произнести эти слова.

— И тебе много кто способен помочь советом! — продолжала она злиться, — А мне не поможет никто!

— Хватит ныть, бесишь уже! — начала закипать и крепко сжимать кулаки, брюнетка.

— Если это продолжится — я тебя ударю!

— Вот всегда ты так, — обиженно ответила девушка, которая пока ещё остаётся двадцатым офицером.

— Ну, перестань, — чуть спокойнее, но всё ещё настойчиво, попросила Етсу.

— Я успокоюсь, но мне нужно для этого побыть одной, — сообщила Кусакабе, тоже слегка поуспокоившись. После чего развернулась и ушла прочь, не дожидаясь никакого ответа на свои слова, а надеялась на понимание.

Ни Амая, ни Кентаро, действительно не нашли что сказать и позволили Азуми самостоятельно прийти в себя, полагая, что она на это вполне способна.

* * *

— Чем планируешь, сегодня заняться? — поинтересовался воитель у учёной, дабы прервать неловкую тишину, что образовалась после ухода расстроенной подруги.

— Пожалуй, последую совету лучшей подруги, и наконец, посоветуюсь с более опытными, чем я, дуалистами. Давно уже пора, — с лёгкой и несколько неловкой улыбкой ответила девушка. Словно забыла о чём-то важном и только сейчас вспомнила.

— Ну, а я тоже, может, у кого-нибудь совета спрошу или потренируюсь, — с несколько печальной улыбкой, как следом недавней ссоры, сообщил и парень, прежде чем с ещё одной девушкой разойтись по делам.

Амая, как и запланировала, отправились к капитану восьмого отряда. Она думала и к его другу обратиться, но надеялась застать их вместе. Хотя и не ведала, суждено ли всему так сложиться. Учёная помнила, как Кёраку реагирует на девушек и её этот момент несколько смущал. Етсу успокаивала себя лишь мыслями о том, что тот возможно способен отделить тренировку и напутствия менее опытному бойцу от романтики.

Прибыв на место назначения, девушка заметила искомого синигами в полудрёме под деревом. Его лицо было скрыто тенью соломенной шляпы, что затрудняло понимание, действительно ли тот дремал или погрузился в глубину мыслей.

— Капитан Кёраку, добрый день! — бодро обратилась к нему Амая, настойчиво ожидая ответа на свои слова.

— Рад встрече, Амая-чан, — мягко улыбнулся ей мужчина, приняв положение сидя, и приподняв свой головной убор. — Что привело тебя сюда сегодня? — не менее мягко поинтересовался Шунсуй.

— Желание услышать полезные советы куда более опытного дуалиста, чем я, — незамедлительно последовало уверенное заявление. — Так же не откажусь от тренировки, если вы ничем более важным не заняты.

По интонациям в голосе, теперь уже, седьмого офицера, капитан понял, что его решили припахать. Но, ему оказалось не жаль сил и времени на симпатичную, на его вкус, девушку. Даже осознавая, что их обоих ожидает лишь серьёзное совместное дело, а не романтика или что-то в этом духе.

— Ох, полегче, — постарался Кёраку поумерить наглость собеседницы. — Я и так помогу, чем смогу, — подтвердил он своё согласие.

— Простите за излишнюю настойчивость, — неловко улыбнулась Етсу. — Я хотела подчеркнуть важность этих вещей для меня.

— Конечно, я прекрасно понимаю твои чувства, — признался мужчина.

— Должно быть, обидно, знать, сколь мало тех, кто может тебе помочь. Кстати, синигами так или иначе использующих сразу два занпакто, было несколько больше, чем тебе известно, — продолжил он. — Да, их всё же было немного. Но для всех без исключения это оказывалось большой проблемой поначалу. Наверняка так было и у тебя, верно?

Учёная слегка удивилась и кивнула в знак догадливости собеседника.

— Так вот, — вернулся Кёраку к рассказу.

— Когда у тебя два занпакто это с самого начала более сложный путь, нежели овладение только одним. Такая «парочка» всегда даёт больше реацу, что, несомненно — большой плюс. Но мало того, что необходимо найти общий язык сразу с двумя личностями в своём внутреннем мире, так ещё это боевое искусство требует гораздо больше усилий, опыта и, как подсказывает мне мой опыт, таланта. Поэтому мало кто из дуалистов сумел прославиться в этом направлении. Зачастую они оказывались либо недостаточно трудолюбивы, либо недостаточно талантливы, а некоторые погибали, не успев обрести достаточно опыта. Я слышал, ты с этим стилем боя долгое время выживала в восьмидесятом районе Руконгая, а здесь даже как-то раз одолела Зараки. Это говорит о том, что у тебя есть все данные. Дело за малым, знай себе, набирай опыт, — улыбнулся ей мужчина, закончив свою речь.

— Приятно это слышать, — с лёгкой улыбкой на устах поблагодарила его девушка за, без сарказма, весьма полезную информацию.

— А между собой ваши занпакто никогда не ссорились? — несколько призадумавшись, уточнила Амая.

Етсу заметила на себе удивлённый взгляд капитана восьмого отряда и поспешила пояснить, что подразумевала:

— У меня есть ещё одна проблема не без положительной стороны — две противоположные стихии. Стоило догадаться, что вы с этим не сталкивались. У моей матери было два занпакто, но только одна стихия — огня, и я не слышала, о её столкновении с подобной проблемой. До сих пор, не дать их борьбе уничтожить меня, помогали лишь достижения науки. Сначала меня от верной гибели ещё в детстве спас отец с одним своим другом. Теперь над этим работает капитан Куротсучи. Но я хочу научиться обходиться без гениальных изобретений учёных. Так как всё это видится мне устранением симптомов, но не их причины. А я хочу решить проблему по-настоящему, раз и навсегда.

— Я думаю, тебе действительно стоит этого добиться, — как мог, постарался её подбодрить Шунсуй. — Просто не оставляй попыток в своём внутреннем мире. Ты ведь уже пыталась, и это не принесло результатов? Я угадал?

— Да. Иначе я бы не спрашивала, — невесело подтвердила девушка.

— Пожалуй, этим и займусь. До свидания, капитан Кёраку, — улыбнулась она, поборов грусть. А отойдя буквально на полтора десятка шагов, Амая воткнула мечи в траву и, закрыла глаза, усевшись перед ними в позе лотоса. Она не собиралась тратить время на поиски более спокойного и умиротворяющего места.

Заглянув в подсознание, она увидела уже давно знакомых себе девушек, идентичных ей чертами лица и фигурой. Но во многом отличающихся от неё и друг от друга цветовой гаммой и настроением. Хинохако, как всегда, с любопытством и живым интересом взирала на мир по-детски любознательными ярко-зелёными глазами, а её волнистые рыжие волосы достигали плеч. Исходя из своего образа и поведения, она казалась ребёнком, которому всегда сложно усидеть на месте и который задаёт родителям по миллиарду вопросов в день. Огненная барышня олицетворяла собой всё детское, что ещё частично сохранилось в характере самой Амаи — жажду познания, азарт, эмоциональность и непрошибаемое упрямство. А вот Айсуюки отчасти равнодушно, отчасти сурово смотрела на мир глазами красного цвета, буквально излучающими высокомерие и холоднокровие. Чем до ужаса напоминала Бьякую Кучики. А её длинные и прямые синие волосы были заплетены в тугую косу. Она будто отражение воли, силы, логики, и расчёта, как снежная королева. Сейчас они не сражались между собой, только смотрели куда-то вдаль. Но Етсу это отчего-то показалось противоестественным. Синигами увидела в их взглядах общую едва заметную деталь. Выжидание. Личности занпакто словно только и ждали, что возможности вновь сцепиться в безудержной смертельной схватке. Не иначе, испытывали ощущение тюрьмы.

— Айсуюки, Хинохако! — встревожено обратилась к ним учёная.

Они молчаливо развернулись в сторону Амаи, пребывая в полной готовности послужить ей при необходимости. Девушка задумалась, пытаясь припомнить, это она не обращала внимания, или раньше всё не так бросалось в глаза. Сейчас занпакто показались ей роботами или марионетками, что и заставило её переживать за них.

— Вы всё-таки жаждите однажды выяснить отношения раз и навсегда? — уточнила Етсу, дабы проверить, верна ли её догадка.

Девушки дружно кивнули, но ничего не стали предпринимать, будто ожидая позволения начать дуэль.

— Это обязательно? — решила синигами ещё лучше разобраться во всём. С тех пор как она осознала, что не всё решается одной только силой, подумывала пойти путём дипломатии и в данном вопросе. Хотя так до конца и не уверилась, что что-то получится. Тем не менее предпочла дать Айсуюки и Хинохако шанс.

— Вы вообще осознаёте, что ваша война бьёт по мне?! Поэтому и были приняты меры сдерживания! Но надобность в этом отпадёт, если вы сумеете найти общий язык. К тому же вам необязательно решать кто из вас главнее, всё равно я главнее вас обеих. Не нравится чувствовать себя как в тюрьме?! Тогда отбросьте мысли о соперничестве между собой! — выдвинула она ультиматум.

— А ты сможешь снять ограничение? — поинтересовалась наиболее любознательная из занпакто. Другая же, молча наблюдала за происходящим, тоже желая услышать ответ, но, ввиду отсутствия нужды, не вторя вопросу собственными словами.

— Это можно сделать средствами, которыми я не владею. Но тот, кто на это способен, вряд ли мне откажет. Он наверняка поймёт всю серьёзность ситуации, — честно ответила им Амая. — Так что, нет причин для беспокойства, ситуация обязательно разрешится, даю слово!

— Попробуем, если ты его сдержишь! — не задумываясь, выпалила Хинохако.

— Посмотрим, — недоверчиво и осторожно бросила Айсуюки.

На том медитация была окончена и Етсу, поднявшись на ноги, подобрала мечи и вернула каждый в свои ножны.

— Ну, как результаты, Амая-чан? — участливо поинтересовался Шунсуй, прежде любуясь умиротворённой девушкой, словно прекрасным цветком в саду. — Что-нибудь получилось?

— Я в процессе, капитан Кёраку, — ответила она, удовлетворённо улыбнувшись. — Пока ничего не изменилось, но кое-что навело меня на определённые мысли.

— Я рад за тебя, Амая-чан, — вновь искренне улыбнулся капитан, радуясь хоть какому-то прогрессу.

— Без вашего совета было бы сложнее, — улыбнулась и девушка. — Но я лучше пойду, пока нас не отругала лейтенант Исе.

— И то верно, — усмехнулся мужчина, соглашаясь с верностью её опасений.

Учёная кивнула на прощание и удалилась в сторону бараков своего отряда. У неё возникла мысль, которую, как она посчитала, следует обсудить с Маюри.

* * *

— Капитан Куротсучи, — обратилась Амая к мужчине, как только нашла его в лаборатории. Он явно освободился, так как направлялся к выходу. — Я хочу вас кое о чём попросить, — настойчиво добавила она.

— Я выслушаю твою просьбу, — загадочно ответил капитан, обратив на девушку своё внимание. И задумывая потом решить, стоит ли её выполнять.

— Я хочу по-настоящему примирить свои занпакто, — начала Етсу с самого главного.

Но это не особо удивило собеседника. Тем не менее тот ничего не произнёс, ожидая продолжения.

— Не подумайте, что я не благодарна отцу и Урахаре за своё спасение. Или вам, за то, что вы привнесли в уравновешивание моих занпакто. Но они будто томятся в темнице, продолжая жаждать разбирательств между собой, — невесело сообщила учёная.

— Они пообещали хотя бы попытаться найти компромисс, если удастся снять ограничения. К тому же, я думаю, это может снять и ограничения с моих возможностей, — добавила девушка повеселев.

— Значит, ты хочешь увидеться с Урахарой, так? — уточнил Куротсучи, внимательно всё выслушав.

— Что ж, ты выбрала удачный момент, — загадочно подчеркнул капитан, едва завидев её кивок.

А вот Амая не сумела скрыть своего удивления. Но она тоже жаждала услышать продолжение, как и он до этого.

— В Каракуру сейчас собирают отряд для миссии, — сообщил мужчина радостную новость, будучи и сам ей рад.

— Там, конечно, ожидают увидеть знакомых с городом или с Куросаки Ичиго. А тебя там давно не было, и ты не знакома с этим юношей. К тому же, лидером отряда назначили Хитсугаю, — специально заставил Маюри её напрячься.

— Но, думаю, ты сумеешь убедить его взять и тебя. Возможно, тебе сумеют помочь твои новые друзья, — вновь вернул ей надежду учёный.

— Спасибо, капитан! — радостно воскликнула Амая, когда тот поделился с ней информацией о формировании отряда для отправления в Каракуру, чтобы решить проблему, которая не может подождать. Полная надежды успеть и суметь уговорить юного капитана взять и её, девушка невольно обняла Куротсучи. После чего направила свои стопы в сторону казарм десятого отряда.

«В чём-то она ещё такое дитя», — помыслил Маюри, тяжело вздохнув.

«Надеюсь, с ней всё будет хорошо», — додумал он с неожиданной для себя заботой.

Мужчина так до сих пор и не выяснил, что испытывает к ней и что она испытывает к нему. Кто знает, может быть, Етсу как ребёнок, просто восполняет нехватку семьи в его лице. Или всё же в её невольных поцелуях и объятиях таится нечто более зрелое? Разобраться в собственных чувствах тоже оказалось для него проблематично. Глава НИИ чётко понимал, что по какой-то причине, беспокоится о ней больше, чем за собственное изобретение — Нему. Но никакой уверенности в точной причине у него нет. Являются ли его чувства отеческими или это любовь иного рода? Ему давалось с полной уверенностью подтвердить лишь то, что Амая ему важнее редчайших материалов для исследования. И что он никогда и ни о ком прежде так не думал. Вот что Куротсучи впрямь находил любопытным.

Вдруг ему стало ясно: возможно, он испытывает к ней больше, чем просто заботу. Что-то большее — нечто, что он давно запрятал в тёмных уголках своего сердца. Он вспомнил, как она бесстрашно подходила к нему, тогда как остальные держались на расстоянии. Как будто чувствовала, что за его оболочкой безумного учёного скрывается что-то живое и тёплое.

Маюри тихо вздохнул, осознавая, что пора разбираться в своих чувствах. Амая незаметно стала тем фактором, который заставил его задуматься о собственных чувствах, таящихся в самой глубине души. И, возможно, именно её присутствие в его жизни стало тем, что он всегда искал, даже если сам ещё не осознал этого.

* * *

Вскоре брюнетка достигла здания, у которого стремилась оказаться. Она не хотела напрашиваться, но была готова сделать даже то, чего не хочется, если не останется другого способа отправиться в Каракуру с остальными.

— Добрый вечер, капитан Хитсугая! — незамедлительно обратилась к нему Етсу, как только вошла в кабинет и увидела его в компании Мастумото.

— Я случайно услышала о вашей миссии и хочу присоединиться, — сообщила учёная в ответ на выжидательное молчание юного капитана.

Тоширо несколько удивился, услышав это. Но, выдохнув, быстро обрёл спокойствие.

— Мы собрали отряд из тех, кто знает город Каракура и знаком с Куросаки. Насколько мне известно, ты ни по одному параметру не проходишь, — решил он пояснить принцип, по которому собран отряд.

Услышав это, девушка с мольбой во взоре посмотрела на Рангику. Та распознала в этом отчаянном жесте просьбу о помощи. И предпочла эту самую помощь оказать.

— Капитан, я думаю, это может стать отличным поводом для знакомства, — зашла лейтенант издалека.

— К тому же, у неё наверняка есть и свои дела там, — высказала она свою догадку.

— Это точно, нам по пути, — подтвердила седьмой офицер, подхватив инициативу недавно обретённой подруги. — Об этом парне столько болтают, что мне не терпится познакомиться. Плюс у меня есть и свои дела. В общем, зачем идти отдельно, если можно пойти вместе?

— Кроме того, — решила Мутсумото ещё кое-что добавить от себя, — она далеко не последняя по своим возможностям из тех, кто вызвался на эту миссию. Будет хорошим подспорьем, а то мало ли что.

— Ладно, — согласился капитан десятого отряда, тяжело вздохнув. Настойчивость Етсу и поддержка со стороны его лейтенанта, дали понять, что отрицательный ответ не будет принят так просто. — Ты последняя, кого мы принимаем. Приходи к Сенкаймону завтра в семь утра, и мы отправимся на задание.

— Спасибо, капитан Хитсугая, — ответила Амая с благодарной улыбкой на устах.

— Есть ещё что-то, что мне следует знать? — уточнила она перед уходом.

— Только одно: когда прибудем в Каракуру, нужно будет не только использовать гигай, но и переодеться в местную школьную форму и притвориться учениками, — всё что посчитал нужным добавить Хитсугая.

— Ещё раз спасибо, — вновь поблагодарила его учёная и вскоре покинула кабинет.

А его лишь одно порадовало в этом разговоре: то, что девушка правильно к нему обратилась и не повела себя с ним как с ребёнком. Никакого глупого сюсюканья, только разговор по делу. У капитана создалось ощущение, что она скорее сама не постеснялась бы проявить чуть ли не детское упрямство от своего безудержного желания пойти с ними.

* * *

В тот же вечер, после того как Амая всё-таки напросилась, отправиться в Каракуру с другими участниками задания, больше ничего примечательного не происходило. Она лишь задумалась на миг о целесообразности использования искусственного тела, ведь у неё там, где-то оставалась своя — настоящая смертная оболочка. И тут же её лицо встретилось с собственной ладонью, от осознания глупости суждений.

«Прошло восемьдесят пять лет! А человеческие тела склонны к быстрому увяданию. Даже если то тело ещё не лишилось всех сил к существованию, столетняя бабушка вряд ли сойдёт за школьницу», — печально подметила учёная, тем самым принимая, что без гигая и ей не обойтись. А стоило ей представить себя дряхлой старухой, как её и вовсе передёрнуло.

Амая сидела за своим столом в лаборатории, окружённая чертежами и заметками. Мысли о предстоящей миссии всё ещё витали в её голове, но они смешивались с более приземлёнными заботами. Она задумалась о том, каково это — снова стать школьницей, притвориться частью мира, который она знала лишь из рассказов. Помнила, что облик городов живых меняется так же быстро, сколь короток их век. Так что Каракура спустя восемьдесят пять лет могла преобразиться до неузнаваемости.

«Может, всё-таки стоит взять с собой что-то из своих изобретений?» — мелькнула у неё мысль, но она тут же отмела её. Зачем брать ненужный груз, если всё, что ей понадобится — это умение адаптироваться к новым условиям? Тем не менее её научный ум не давал покоя: «Может, можно создать что-то, что упростит взаимодействие с окружающим миром?»

Ей вспомнился проект, который она давно оставила в стороне — устройство для анализа эмоций окружающих. Оно могло бы помочь в понимании местных жителей, распознавать их чувства и намерения. Идея зажгла искорку интереса, и она быстро набросала несколько новых концепций на листе бумаги.

Время пролетело незаметно, и вскоре Амая, погружённая в свои мысли, заметила, что ночь уже вступила в свои права. Она потянулась, уставившись в окно на ночное небо, и улыбнулась, осознав, как же работа её на самом деле вдохновляет.

Наконец, с облегчением, она потушила свет и, вернувшись в свою комнату в казармах отряда, улеглась в постель. Мысли о предстоящем дне смешивались со сновидениями о приключениях, новых друзьях и, возможно, о том, как она будет покорять город, который так долго не посещала.

* * *

И вот, рано утром, она пришла к единственному постоянному Сенкаймону в Обществе душ: вратам в мир живых, в форме гигантских ворот, расположенных во дворе на вершине огромной башни. Етсу пришла раньше всех, и потому ей пришлось терпеливо ожидать всех остальных. Первыми после неё пришли двое друзей из одиннадцатого отряда: Мадараме Иккаку и Аясегава Юмичика.

— Привет, Амая, — несколько бесцеремонно сходу обратился к ней гладкоголовый третий офицер.

— И вам, доброе утро, — улыбнулась ему девушка.

— Как понимаю, мы тут собираемся для одного задания? — тут же уточнила она причину его и пятого офицера пребывания здесь и сейчас.

— Видимо так, — кратко высказал собеседник своё умозаключение, исходя из положения вещей.

— Я слышал, ты недавно стала седьмым офицером, — наконец и Юмичика нашёл тему для разговора.

— Хотя я не могу назвать это число красивым, тем не менее, поздравляю с повышением, — с искренней радостной улыбкой произнёс Аясегава. — И желаю тебе поскорее стать пятым офицером.

— Спасибо, — едва успела учёная улыбнуться ему в ответ, как к месту встречи подошёл лейтенант шестого отряда: Абарай Ренджи. Нельзя сказать, что он появился неожиданно, так как алую копну его волос, собранных в высокий хвост, было видно ещё издалека.

Абарай порывался было что-то сказать, взглянув на Етсу, как к ним присоединилась Кучики Рукия и тот передумал. Почему-то ему захотелось отложить этот разговор. Как показалось заметившей это Амае, он хочет поговорить без лишних ушей. Так что учёная лишь вежливо кивнула ему и невысокой девушке из тринадцатого отряда при встрече.

Так же, хоть и пришли позже всех, тем не менее, не заставили себя ждать слишком долго: капитан и лейтенант десятого отряда.

— Поздравляю с повышением, если ещё этого не делала, — с весёлой улыбкой на устах произнесла Матсумото, крепко, но ненадолго обняв подругу.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась седьмой офицер, после чего приветственно кивнула и Хитсугае.

Буквально через мгновение после финального приветливого кивка, члены отряда кидо окрыли всем собравшимся врата. И группа синигами в сопровождении стайки классически-чёрных адских бабочек, вошли в сияющий белым светом переход между мирами.

После перехода, Амая ощутила, словно её силы значительно уменьшились. Если бы ей захотелось признаться в том, что испытала в тот момент, точно сказала бы, что это неприятное ощущение, словно внезапно накатившая слабость. Да, она уже путешествовала подобным образом, но только в обратную сторону и через устройство Урахары. Так что отъём сил произошёл с ней впервые. Но Етсу не настолько удивилась, чтобы не суметь скрыть это от попутчиков. Всё-таки им ещё в Академии Духовных Искусств рассказывали, что эти врата считывают уровень духовной энергии, и если он соответствует минимум лейтенантскому, на синигами накладывается печать ограничения, снижающая силы на восемьдесят процентов. И что это происходит с той целью, чтобы их духовная сила не оказала нежелательного воздействия на мир людей. Но в экстренной ситуации можно запросить снятие ограничений. Эти знания помогли девушке сохранить спокойствие.

И вот семеро синигами нагрянули к Урахаре за гигаями. Там же обрели место, где можно надеть и их и школьную форму. Разумеется: «девочки» отдельно, «мальчики» отдельно.

— Ну, как я смотрюсь? — поинтересовалась Рангику у Амаи и Рукии.

— Ой, подождите! — она расстегнула ещё одну пуговицу в связи с тем, что та рисковала оторваться и вылететь подобно пуле.

— Того что мы надели школьную форму достаточно, — серьёзно произнесла Кучики, явно не желая терять ни секунды на оценку того, как они выглядят.

— Блузка как будто слегка маловата, — решила поделиться своим мнением Амая.

— Но не волнуйся, мужская половина школы явно будет смотреть не на это, а на результат, — добавила она и смущённо хихикнула.

— Тогда всё отлично, — улыбнулась в ответ Матсумото.

После чего члены команды вновь собрались вместе, и направились в школу, где учится Ичиго. А Киске бросил на Етсу такой взгляд, словно собирался что-то сказать, но не захотел отвлекать от миссии. Вместо этого, когда она всё же обернулась, сказал, миленько улыбаясь:

— Ещё увидимся, Амая-чан.

— Позаботьтесь, пожалуйста, о моей шляпе, пока я не вернусь, Урахара-сан, — ответила она, улыбнувшись в ответ, и поспешила нагнать остальных.

* * *

— И когда это она стала такой вежливой, — задумчиво протянул мужчина, когда все ушли достаточно далеко, и рядом осталась лишь Йоруичи, бродящая в образе чёрной кошки. — Она мне запомнилась поближе к Ичиго в этом плане.

— Да ладно тебе, Урахара. Всё-таки прошло столько времени, должна же она была хоть немного повзрослеть, — ответила ему кошка, не скрывая ноток гордости за неё.

— А может быть, её малыш Бьякуя укусил, — она всё же не сумела удержаться от шутки.

Урахара слегка посмеялся и весело произнёс:

— Всякое возможно.

— А в детстве она была такой хулиганкой, — настала очередь Йоруичи предаться воспоминаниям. — Помню, она как-то раз, как даст тебе по заднице! Ха-ха!

— Очень смешно, — посерьёзнел Урахара.

— Тебе что, было тогда больно? — несколько удивилась она.

— Не то чтобы. Но я волновался, не пострадала ли она. Хотя её рука всё же была тяжела для ребёнка.

* * *

В школе, когда группа синигами в образе новых учеников ввалилась в класс, где учится Куросаки, его одноклассники начали их обсуждать. Один парень и вовсе оказался достаточно наглым, чтобы не скрывать желания прикоснуться к пышной груди Матсумото. За что та отправила его лицом в пол. Школьники во всех нашли что-то странное или необычное. А про себя Амая услышала лишь примечание, что она самая нормальная из новеньких. Словом, в школе, где учится Ичиго, царила обычная суматоха.

«Если бы они знали... Но лучше им не знать», — усмехнулась она своим мыслям.

Вдруг Ичиго повернулся в их сторону, его взгляд пересёкся с её. Остальных «новеньких» он уже знал, потому в первую очередь обратил внимание на неё. Но его взгляд оказался тяжёлым и неприветливым. И он промолчал насчёт того, что с ними какая-то незнакомка.

— Зачем вы пришли? — спросил он, бросив недовольный взгляд на знакомых синигами.

— Мы… просто решили зайти, — ответила Рангику, её голос звучал не слишком убедительно, но, похоже, Ичиго не обратил на это внимания.

— Она с вами? — в ответ он лишь бесцеремонно задал новый вопрос, снова неприветливо посмотрев на Амаю.

— Да, она с нами, — строго подтвердила Рукия, решив пафосно зайти через окно.

— Её зовут Етсу Амая, — добавила она, легко спрыгнув на пол класса.

— Я не хотел знакомиться, — раздражённо признался Куросаки и снова сделался хмурым, не желая признаваться в том, что у него нет настроения даже на то, чтобы разговаривать со знакомыми.

Амая ощутила, как воздух вокруг них стал напряжённым. Взгляд Ичиго был полон недовольства, и она поняла, что её присутствие здесь его совсем не радует. Она не могла не заметить, как остальные ученики в классе с интересом следили за этой сценой, словно это было нечто удивительное.

— Ичиго, ты всегда такой дружелюбный, — подметила Рангику с ироничной улыбкой, но её шутка лишь усилила тишину.

— Прости, если я мешаю тебе придерживаться унылого настроения, — мягко, но уверенно заявила Амая. Она знала, что ей придётся завоевать доверие Ичиго, и это будет, мягко говоря, непросто. Но и терпеть неуважительно отношения мальчишки не собиралась.

Куросаки, похоже, всё равно не хотел вникать в ситуацию. Он просто тяжело вздохнул, явно не желая продолжать разговор.

— Лучше вам уйти, — пробормотал он, не глядя на них, словно искал способ избежать дальнейшего общения.

Кучики хотела было что-то сказать, но Етсу её опередила и прямо высказалась в адрес Ичиго:

— Невоспитанный мальчишка, я жду тебя после уроков за школой, поговорим раз на раз! — Амая прикинула, что Ичиго может быть довольно упрямым, кроме того, ей говорили, что они чем-то похожи. Так что решила попробовать вернуть ему боевой дух, бросив ему вызов.

— Это крайне неразумно, — подметила Рукия, но заметив слабый, но всё же проявившийся блеск азарта в его глазах, передумала:

— Хотя, может быть и поможет ему встряхнуться.