Его Женщина-кошка (гет)

Может, кто-то и любит осенний Питер, но Вася к этой группе сумасшедших романтиков себя никогда не относил. Он вообще, как истинный кот, всегда любил комфорт, чтобы было тепло и сухо. И, кстати, по возможности сытно. И если на службе с отсутствием такого счастья приходилось мириться по понятным причинам, в быту и на отдыхе хотелось условий более благоприятных. Тем более осенью, когда в рабочее время нередко приходится валяться в грязи, мерзнуть часами под дождем и пытаться не дрожать, околев от пронизывающего ветра.

Потому сейчас, шагая под дождем и уворачиваясь от бесконечного числа зонтов еще более бесконечной толпы туристов, — и надо же было Лехе выбрать ресторан на Невском! — Вася ругал и друга-одноклассника, что надумал родиться в октябре, и Питер, и небесную канцелярию. Чистого и немятого костюма в наличии не нашлось, пришлось надевать парадку, что висела в шкафу выглаженная — на всякий пожарный, вдруг комиссия какая нагрянет в учебку. Теперь фуражка и бушлат противно мокли, а штаны внизу скоро можно будет выжимать. Зря он все-таки поехал на метро, надо было такси вызывать — ну, доплатил бы за ожидание, пока неподалеку покупал подарок.

Как всегда бывает, с подарком вышло то еще... мозгомучение, как перевел Вася на приличный язык то, что думал о своих тщетных попытках... что-то придумать. Проблема была в том, что Леха — успешный бизнесмен, парень небедный, очень мягко выражаясь. У него все есть и так, а то, чего нет, не составит труда купить. И даже бутылка элитного алкоголя тут не спасет — Леха себе может позволить то, на что Вася даже смотреть бы не стал, не потянул бы такие цены.

Времени на долгий выбор подарка, конечно же, не было. Это "акулы" во главе с Бизоном после успешного завершения операции получили щедрую неделю отдыха. Кот же, хоть и участвовал в операции, от своих прямых обязанностей освобожден не был, да и работу в учебном центре никто не отменял. Поэтому возможности долго размышлять над подарком не было вовсе. Вообще спасибо, что на этот день выходной выпал!.. Поломав немного голову, Вася открыл в интернете поисковик, почитал пару статеек на тему "Сто идей для подарка тому, у кого все есть" и очень неожиданно наткнулся на понравившийся вариант. Леха жаловался на огромную занятость в работе, что не хватает времени на семью, что надоели бесконечные скучные переговоры и т.д. Короче, один сплошной стресс. Так что сертификат на посещение "Комнаты ярости" Васю вполне себе вдохновил — Леха, которого все достало, наверняка оценит, если еще не видел такого, а если видел, не лишним будет еще раз сходить. У них там вроде разные опции и программы есть... Суть мероприятия заключалась в том, что человека пускают в комнату, где он может совершенно безнаказанно разломать и разбить все-все, что подвернется под руку. В отзывах сплошные восторги от восхищенных посетителей, мол, прекрасный выход эмоциям, разрядка и тому подобное. Почему бы и нет, решил Вася, и за этим самым сертификатом, красочно оформленным, и заезжал по дороге. Когда забирал, подумал, что такую комнатку во времена "Смерча" неплохо бы было организовать в КТЦ — и иногда водить туда генерал-майора в разгар особо затяжных операций! Сейчас-то уже полегче стало…

Наконец, Вася дошел до небольшого здания — наверняка, в прошлом это был чей-то особняк, жилой дом, окнами выходящий в тихий переулок в стороне от шумного Невского. Парадные двери, фонари в кованых завитушках, ажурные решетки у входа — по-питерски даже скромно, но вполне симпатично. Ресторан располагался на последнем этаже, нижние, как стало понятно на ресепшене, занимал отель. Когда Вася вышел из кабины увешанного зеркалами лифта, в кармане завибрировал телефон. Звонил один из инструкторов в учебке, доложил о пройденных курсантами испытаниях. Сегодня должны были завершиться трехдневные "скачки", Вася ждал результатов, поинтересовался несколькими отдельными фамилиями. Ответ не особо порадовал — двое выбыли, к сожалению, из тех, на кого рассчитывал. Завершив разговор, Вася решил хоть на время отвлечься от проблем службы. Метрдотель услужливо поинтересовался, на мероприятие ли он или, возможно, у него заказан столик. И проводил в левую часть зала, где столы были составлены вместе и собиралась небольшая группа людей. Леху Вася среди них не нашел, никого из других одноклассников пока тоже и со скуки осмотрелся кругом. Не сильно просторный, но все же немаленький зал был поделен на разные "отсеки" кадками с цветами. Вообще кругом было много цветов — в вазонах, в горшках и даже на ткани обивки кресел. В остальном зале сдвинутых столов больше не было, мероприятие, видимо, одно. Снимать весь зал, наверно, дорого даже для Лехи, подумал Вася. Впрочем, судя по столам, гостей будет не очень много — зачем им целое помещение?..

В торце зала Вася заметил странную лестницу, по которой периодически проходили посетители, и от нечего делать прогулялся до нее. К его удивлению, это оказался выход на крышу, где под тентом стояли несколько столиков, все те же кадки с цветами — здесь на холоде только с зеленью, — по периметру шло ограждение и висели небольшие лампочки как у новогодних гирлянд. Вечером, наверно, красиво. Вася подошел к ограждению, откуда открывался вид на кусок Спаса-на-крови. В другой стороне через многочисленные неприглядные крыши домов виднелся какой-то собор, не самый популярный, и Вася не помнил его названия. Несмотря на небольшую высоту, здесь было достаточно ветрено и сыро, и Вася спустился вниз. Наконец, объявился именинник. Вася протиснулся сквозь обступивших того гостей, поздоровался, поздравил, вручил сертификат, попутно объяснив ход своих рассуждений. Леха про такое не слышал, пришел в восторг от возможности легально побить посуду и разбить пару мониторов и пообещал, что непременно воспользуется подарком. Чрезвычайно довольный собой Вася уступил другим подход к виновнику торжества, отошел, выбрал себе место за столом и уселся. Честно говоря, хотелось есть. Настроение постепенно скатилось обратно, потому что Леха "обрадовал", что ни Генка Иванцев, ни Мишка Шлыков, их общие друзья, на юбилей не приедут, хотя собирались. Получается, что Вася никого, кроме Лехи, не знает. Тратить выходной на незнакомую, да и мало интересную, компанию было обидно. Вкупе с погодой и новостями из центра это приятных эмоций не прибавляло. Наконец, все расселись, официанты принесли закуски, салаты (подзамерзшему Васе хотелось сразу горячего)... Слава богу, хоть дама, причем довольно молодая, рядом нашлась, за которой по этикету пришлось ухаживать, хоть какое-то общение... Кухня, как быстро выяснилось, в ресторане была авторской. А сам ресторан дорогой. Поэтому и блюда были соответствующими. Вася так и не понял, из чего был салат: какое-то мясо, какая-то трава, некая субстанция, похожая на брынзу, но более мягкая и нежная. И куски авокадо, которое Вася в принципе не считал съедобным. Мясная нарезка, что стояла поодаль, выглядела более обнадеживающе, хотя и была странной на вид. Странности прояснились, когда соседка попросила передать ей тарелку с карпаччо. Вася дотянулся до блюда, посмотрел вблизи на ломтики сырого мяса, сглотнул... и уговорил себя дождаться горячего. Оно хотя бы не будет сырым по определению!..

Настроение в минусе, компания так себе, еда странная, сам голодный, еще соседка пристает со "светскими" вопросами на тему службы на флоте — уже пожалел, что форму надел!.. От скуки Вася иногда разглядывал людей за столиками у противоположной стены зала, где были широкие панорамные окна. Все же женщины в ресторан в подавляющем большинстве приходят нарядными, а этот ресторан тем более обязывал. Одна пара слегка напомнила внешне Бизона и Аврору, и какое-то время Вася размышлял о том, как у них сложится, и хорошо бы, чтоб вообще сложилось... Тем более после прошлогодней истории... Для такого человека, как Бизон, особенно хотелось нормального человеческого счастья.

От этих мыслей Васю перекинуло на тему своей напрочь отсутствующей личной жизни, настроение угрожающе поползло еще ниже и, чтобы от него отвлечься, он схватил как раз наполненную по случаю очередного тоста стопку, выдохнул... Глоток сделать не успел. В этот момент одна пара у панорамных окон поднялась, девушку Васе до того было не видно, только каскад ее длинных волнистых светлых волос нехорошо царапал подсознание. Мужчина — явный завсегдатай подобных ресторанов, статный красавец в дорогом костюме — протянул девушке руку, та изящно поднялась, повернулась, и они направились к небольшому танцполу в правой части зала. Интуиция и опыт, просканировавшие не касаясь сознания все мельчайшие детали и уже сделавшие вывод, заставили Васю смотреть на девушку не отрываясь. Ему хватило нескольких метров, что прошли они по залу, чтобы понять. Женька...

Вдохнул. Поставил стопку. Еще раз посмотрел. Точно Женька. Невозможно красивая: облегающее белое платье, шпильки, завитые волосы, роскошной волной спадающие с обнаженных плеч... Когда этот... перец обнял ее в танце, Вася взгляд отвел, выпил водки и постарался не пялиться на танцующую пару.

Сколько они не виделись?.. Лет пять-шесть?.. Он знал, что она продолжает служить у Пригова, что недавно получила старлея, что не вышла замуж... На вопросы о том, как у нее в личном, Физик нормально не отвечал. Хотя Вася был уверен, что тот точно в курсе.

Впрочем, с пристрастием такие вопросы Вася задавал Сереге лишь однажды. Когда смогли нормально встретиться после смерти Горлина. Серега тогда мотался по санаториям и врачам — восстанавливался после ранения. Вася, когда сумел, навестил его, ну и задал тогда все волновавшие вопросы. Особенно на тему мнимой гибели группы. Серега рассказал, что когда его привезли с тремя пулями, Женя, похоронившая Батю, Багиру, Кота и Уму, была в таком состоянии, что Пригов ее пожалел и намекнул, что друзья не погибли.

Тогда слегка задело, что даже в такой ситуации она не позвонила, но что он рассчитывал услышать?.. "Я рада, что ты жив"? "Я рада, что похороны тех, кто мне дорог, которые я еле пережила, оказались лживым спектаклем и фарсом"? Он не был виноват, его самого вся эта история никак не радовала, приходилось подчиняться приказу, но перед близкими друзьями — Женькой и Серегой — было совестно. Немного — все-таки, он-то сам ни в чем не виноват! Но он не раз думал о том, что было бы сложно посмотреть при встрече Женьке в глаза. То есть это вообще сложно после всех прошедших лет! А после похорон тем более.

Сейчас Женька — вот она, подходи, пожалуйста. В конце концов, они старые друзья, сослуживцы... Да и вообще... Это же... их Мурка!.. Конечно, он подойдет! Она сама наверняка его еще просто не заметила!

Ну, правильно, не заметила, занята... кавалером, помрачнел Вася. Что-то в этом кавалере Васиной интуиции ужасно не нравилось, она активно сигнализировала о чем-то, только он все никак не мог уловить, о чем именно. Наверное, он просто... ревнует?.. По привычке. Увы, нет ничего странного в том, что у такой красивой девушки есть личная жизнь. И надо порадоваться по-дружески за Женьку — кавалер строен, красив и богат, судя по выбранному для свидания ресторану.

Танец закончился, пара вернулась за столик, теперь Женьку было видно только со спины, но легче от этого не стало.

Принесли горячее. Вполне себе съедобную на вид жареную говядину с помидорами и какими-то запеченными овощами. Былого аппетита, конечно, уже не было. Вася лениво поковырялся в сочном куске мяса, отправил в рот маленькую помидорку и решил, что ему надо... подумать. Думать под болтовню соседей по столу получалось не очень. Можно было бы выйти. Вон, на крышу подняться. Но вдруг Женька за это время уйдет?.. И что тогда?..

Да и вообще... Что, собственно, делать-то?.. И делать ли?.. Присутствие перца Васю не смущало, как давний друг он мог бы подойди и так. Но... что-то останавливало. То ли знание Женькиного характера, то ли приобретенная с годами.... осторожность, что ли? Со временем Вася начал понимать, что не всегда нужно идти напролом.

Говядину под водку он все-таки доел. Гости наперебой поднимали рюмки-бокалы за здоровье именинника, Вася пил — и удивлялся, что совсем не пьянеет.

Под очередной зазвучавший "медляк" красавец-перец снова потащил Женьку на танцпол. И Вася решился. Тут же пригласил на танец свою соседку, которая немало удивилась такому повороту. Но согласилась. Что она думает, Васе было совсем неинтересно. Пусть считает, что на флоте служат джентльмены.

Идея оказалась провальной. Сколько Вася ни старался поймать Женькин взгляд, она ни разу не повернула головы в его сторону. О чем-то перешептывалась с кавалером, улыбалась и не обращала ни на что вокруг внимания. Танцевали несколько пар, открыто приближаться к ним Вася не стал, хотел, чтобы Женька случайно сама его увидела. Но она была всецело поглощена красавцем, что, надо признать, умело вел ее в танце и так же не сводил с нее глаз. Васе было тошно от этих взглядов.

После танца перец Женьку задержал, привлек к себе, что-то сказал на ухо и они вдруг пошли к лестнице наверх. Вася недолго думая позвал свою соседку, с которой они успели уже дойти до стола, подышать воздухом и полюбоваться прекрасным видом. Та очень удивилась, сказала, что не знала, что здесь есть открытая терраса, а когда услышала, что это выход на крышу, пришла в восторг. На лестнице на полпути вдруг игриво обернулась: "Меня, кстати, Евгения зовут. Можно просто Женя". И лукаво улыбнулась, мол, вы что-то, молодой человек, познакомиться не торопитесь, может, стесняетесь?.. Вася на пару секунд, конечно, подзавис от имени. И от осознания, что девушка его, возможно, неправильно понимает. "Василий", — поспешно улыбнулся в ответ. Тут они, к счастью, поднялись и вышли на дощатый настил. Вася с наслаждением вдохнул полной грудью свежий прохладный воздух и огляделся. Женька сидела в подвесном мягком кресле, официант как раз преподнес ей плед. Она накинула его на плечи, а официанта отозвал в сторонку перец. Женьке их видно не было. Вася со спутницей подошли к тому краю, откуда виден был тот самый собор — Евгения тут же спросила, не знает ли Василий, что за черные купола там возвышаются над крышами. Пришлось признаться, что не помнит. Позади собора, совсем вдали, белел подсветкой на фоне пасмурного сумеречного неба Смольный собор. О чем Вася поспешил сообщить — должен же он блеснуть хоть какими-то познаниями. Перец тем временем сунул официанту какие-то деньги, тот кивнул и удалился. Нет, это не оплата по счету. Деньги предназначались лично официанту — тот сунул их в карман, причем как-то очень поспешно, — то есть это деньги за какую-то услугу... Какую?..

Все происходящее Васе катастрофически не нравилось. Интуиция вопила о том, что перец вовсе не подходит Женьке, и было тошно от того, что она, очевидно, так увлечена им, что не замечает ничего вокруг.

То ли по старой привычке, то ли по велению интуиции, но перца очень хотелось проверить. И Вася уже прикидывал, как бы потом узнать данные карты, когда он будет расплачиваться в конце. Но проблема была в том, что данные он узнает потом, пробить не привлекался ли, не состоял и прочее тоже сможет только позже. А Женька с ним сейчас. Походом в ресторан такие свидания не заканчиваются!..

Евгения подошла к другой стороне, постояла там немного. Женьке и перцу принесли шампанское — ну или что-то на него похожее. Евгения предложила пойти вниз, когда, видимо, поняла, что никаких поползновений на близкое знакомство — обстановка-то располагает! — Вася совершать не будет. Женьку без присмотра оставлять не хотелось, но пришлось. Вася довел девушку до их стола, перекинулся парой слов с Лехой, отпустившим не совсем приличную шутку об их отсутствии — набрался тот уже прилично! И вышел из зала в коридор, где были только лифт, дверь на лестницу вниз и два небольших диванчика.

Покопавшись в телефоне, Вася набрал номер Ворона, остановив выбор именно на нем. Научившись с годами смотреть на себя со стороны, Вася чувствовал в старшем лейтенанте Кочневе родственную душу — тот сильно напоминал его самого, Кота, на заре военной карьеры. Немало удивившись звонку, но постаравшись не подать вида, — Вася оценил молчаливое сопение и короткую паузу в трубке, — Ворон проглотил свое неудовольствие прерванным отдыхом, выслушал вводную и обещался прибыть через двадцать минут.

Бизон этого не одобрил бы и назвал бы дедовщиной. Но его сейчас здесь нет, а служебным положением Вася умел пользоваться всегда. Он просто хочет знать, куда они поедут. Он сам без машины этого сделать не может.

Он просто хочет перестраховаться.

Вернувшись за стол, Вася выпил, закусил каким-то мудреным десертом — Евгения, еще не совсем потеряв, наверно, надежду на знакомство, пояснила, что это какая-то "панакота". Вкусно — и ладно. Васю гораздо больше интересовала лестница наверх и тот самый официант. И стало очень муторно, когда он наконец появился. С шикарным букетом. И тут же понес его наверх. Последние сомнения отпали, когда спустя минуту на лестнице показалась Женька, одной рукой придерживающая подол длинного платья, другой обнимающая охапку роз. Пошлятина какая, красные розы, подумал Вася, уже не пытаясь убедить себя в том, что не ревнует.

Они вернулись за свой столик, официант принес вазу, Ворон прислал сообщение, что он на месте.

Нет, это не просто ревность. Интуицию-то так просто не заткнешь!.. Да и какая ревность, спустя столько лет?..

После десерта Вася решил, что вечер близится к завершению, но оказалось, что жена Лехи сделала ему сюрприз — заказала у шеф-повара торт. Который торжественно вынесли с бенгальскими свечами под аплодисменты присутствующих. На шум в их сторону посмотрели все посетители в зале, Женя тоже, но Вася и сейчас не был уверен, что она его заметила.

Вскоре к ним подошел официант с терминалом, перец расплатился, а Женька поднялась. Вася собрался сообщать Ворону, что объект скоро выйдет, но Женька вдруг в одиночестве направилась в сторону небольшого коридорчика, отделенного от зала деревянными рейками, увитыми какими-то растениями. В коридорчик выходили двери уборных и там же был проход на кухню. Решение пришло мгновенно.

Не успев ни подумать, ни уж тем более остановить себя, Вася ринулся со своей стороны к тому самому коридорчику. Только сдержался от того, чтобы побежать — прошел максимально быстро, но все же в рамках приличий: мол, просто человеку в туалет надо…

В коридорчик с двух разных сторон они вышли одновременно. Увидев ее, Вася непроизвольно замедлился: пошел-то на инстинкте, а теперь не знал, как поступить. Для начала хотел увидеть близко, в глаза посмотреть… И хоть что-нибудь понять…

Женя, увидев его, — Вася вообще не понял, удивилась она или все же видела раньше, — продолжила путь к двери с символической женской фигурой, но вдруг оступилась. Нога в туфле на высоченной шпильке слегка подвернулась, Женя ойкнула, выронила сумочку и схватилась рукой за стену, поджимая ногу. Вася дернулся к ней.

— Молодой человек! — лучезарно улыбнулась она. — Помогите, пожалуйста…

И указала рукой в сторону лежащей на полу в метре от нее сумочки. Вася, замерев на полушаге, перевел недоуменный взгляд с такого до боли родного, но как будто чужого лица на упавшую сумочку, нагнулся — и тут дошло. "Молодой человек!"

Поднял сумочку, шагнул чуть ближе и протянул ее Жене.

— Спасибо! — все так же лучезарно улыбнулась она, а Васю пробило током: сумку из его руки она приняла так, что мимолетно коснулась пальцев. Случайно?.. Или?.. — Вы очень любезны.

— Пожалуйста, — выдавил из себя Кот, стараясь изобразить на физиономии подобающую мину: он просто помог незнакомой красивой девушке, ничего более. — Вы оступились. Может, вам нужна помощь?

— Нет-нет! — засмеялась она, и Васю снова прошило током: так знаком был этот смех, наигранный Женькин смех! — Все в порядке уже! Я пойду, — кивнула она в сторону двери. И свободно наступила на ногу. Все действительно было в порядке.

Васе оставалось только кивнуть. И зайти в мужской туалет — он же сюда шел якобы. Он влетел в помещение, на автомате его оглядел — никого не было, — подошел к ряду раковин и уставился на себя в зеркале.

Прикрытие, елки!!! Она на задании!

"Молодой человек!" На задании она, под прикрытием! И этим обращением дала сразу понять, что не надо кидаться к ней с радостными объятиями и называть по имени!

Не влюблена она в этого перца, просто ей что-то нужно от него! Вот почему его интуиция орала благим матом, когда он смотрел на них. Женька была неестественной, в смысле не была самой собой! Он не один раз видел такие ее взгляды, манеру держаться, улыбки и смех. Сейчас, когда понял, все встало на свои места!

Затопила волна облегчения. Не влюблена она в урода этого!

Хочется надеяться, что он ничего ей не испортил. И тут же подумалось — пока она отсутствует, объект там один, надо бы за ним приглядеть на всякий случай. Вася вышел. Жени в коридорчике не было, наверно, еще не выходила.

Вася вернулся за стол, посмотрел на объекта по-новому (интересно, кто такой и что натворил) и осторожно оглядел зал в поисках агента прикрытия. Не может быть, чтоб Женька одна была. Кандидатур было аж три, поэтому Вася затею бросил. В конце концов, не его это дело.

Тут стукнуло в голову: Ворон! Вася достал телефон и написал тому: "Отбой, ничего не нужно". Кочнев, разумеется, переспросил: "В смысле?" Вася пояснил, что тот может быть свободен и что позже он все объяснит. И запоздало подумал, что надо было выдергивать Мастера, а не Ворона. Тот никаких вопросов бы не стал задавать. Ни до, ни после.

Женька вышла, подошла к столику, забрала букет, и они с кавалером-перцем-объектом ушли.

Вася съел кусок торта, не почувствовав вкуса, распрощался с Лехой, еще раз поздравил, и совсем не по-джентельменски ушел, не сказав Евгении ни слова. Даже прощаться не стал, чтобы избежать возможных намеков.

Уже совсем стемнело. В тихом переулке не видно было ни отъезжающего такси, ни достаточно крутой машины, на которой мог бы ездить богатый перец, ни байка Ворона. Последнее хорошо. Первое — от мысли, сколько еще Женьке придется провести в компании объекта, на душе скребли кошки. Но... Мура — боец, и приходится доверять ее способностям. Да и один из кандидатов на прикрытие вышел сразу после их ухода. Может, она все же не одна.

Интересно, этот кандидат его, Васю, срисовал?.. Ладно... Главное, что ничего не успел им испортить.

Дождя уже не было, но осенний воздух, пронизанный холодным балтийским ветром, противно забирался под полы запахнутого бушлата и все норовил сдуть с головы фуражку. Идея идти к метро Васе быстро разонравилась, и он вернулся к дверям ресторана, зашел в предбанник и достал телефон с намерением вызвать такси.

Вот только ехать домой не хотелось. Хотелось... получить ответы на вопросы. И... подумать.

Весь вечер в голове крутился один единственный вопрос. Главный вопрос. И Вася понимал, что с этим вопросом ему по-хорошему надо бы к Багире. Но у Риты остались в деревне вещи и какой-то урожай, и она сказала, что будет еще там некоторое время. Пилить к ней на такси — удовольствие сомнительное. А сам он после выпитого ехать не может.

На худой конец можно было бы посоветоваться с Бизоном, но того и вовсе нет в Питере. Да и... Сложно представить реакцию того, если ему только заикнуться о Муре.

Остается один вариант. Самый, вообще-то, верный в каком-то смысле.

Пришлось сначала звонить. Во-первых, чтобы удостовериться, что Физик вообще в городе. Во-вторых, чтобы договориться о встрече — работал Серега нынче в настолько засекреченном месте, что не мог назвать ни адреса, ни рода службы. Вася только догадывался, что дело связано с какими-то разработками.

Было начало девятого, Вася нисколько не удивился, что Физик еще на работе, про себя подумал, что тому полезно будет оторваться от своих чертежей, и договорился о встрече через час. Серега, конечно, не удержался от вопросов. Нет, подождать это никак не может. Да, у него один сегодняшний выходной. Нет, он не знает такое кафе, но какая разница, найдет. Нет, пить они не будут. Нет, он, Вася, ни во что не вляпался.

Пока. Пока не вляпался.

Такси он все же вызвал, указав адрес, который только что сказал Физик. Приложение нещадно висло, поэтому пришлось звонить. Девушка-диспетчер предупредила, что время ожидания свободной машины может увеличиться из-за дорожной обстановки. Все как всегда — сильный дождь и, следовательно, больше аварий. Больше аварий — следовательно, пробки. Вскоре пришло сообщение, что машина будет через десять минут. На деле — все двадцать, как бывает, когда обстановка реально сложная. Поэтому Вася вернулся в тепло, огляделся на ресепшене и устроился на диванчике у журнального столика. Девицы за стойкой на него сначала поглядывали, потом одна все же подошла, поинтересовалась, ожидает ли он кого-то из гостей отеля. Вася пояснил, что ожидает такси, девушка с вышколенными хорошими манерами и дежурной улыбкой предложила кофе, Вася отказался. Наконец его оставили в покое. Какое-то время он раздумывал, где же нынче обитает Физик, если назначает встречи на Спортивной. У самого Васи та местность ассоциировалась только со стадионом Петровский, куда в молодости ходил несколько раз на футбол. Ну и в Юбилейном бывал — на концертах каких-то и по службе. Стоп!.. Так там же Можайка рядом!.. Так вот где Серега нынче засел! Вполне логично ему работать именно в военно-космической академии. Впрочем, какая разница, где именно Физик копается в своих любимых формулах... Главное, чтоб на вопросы ответил. В том, что Физик с Мурой общается, Вася не сомневался. И в том, что именно Физик, как никто другой, сейчас может быть в курсе обстоятельств ее личной жизни. Багира и Бизон скорее посоветовали бы, что теперь делать. И стоит ли предпринимать некие шаги. Что ж... Если Физик сейчас скажет, что у нее кто-то есть, вопрос тут же отпадет сам собой.

Он просто хочет знать, одна она или нет. Он хочет знать, возможны ли они. Следующая мысль — о том, что даже если Мура одна, это совсем еще ничего не значит, напомнила о размышлениях, в которые он иногда погружался, когда случалось совсем дерьмовое настроение и как-то особенно тоскливо становилось одному. Тогда он вспоминал Женьку, их отношения и не раз задумывался, почему у них ничего не сложилось. Да и с Багирой как-то был соответствующий разговор, и та подтвердила сделанные выводы.

Тогда, в "Смерче" все это было, как говорится, не в то время и не в том месте. Конечно же, сейчас он понимает, насколько неуместен роман в боевой группе и каким рискам они с Мурой тогда подвергали и достижения целей, и работоспособность группы, и жизни — свои и друзей. Надо было пожить, набраться опыта — который, как Бизон любит говорить, "сын ошибок трудных", — сменить четыре каплейские звездочки на одну покрупнее, и пообщаться с молодежью — а значит, посмотреть на себя со стороны, — чтобы все понять. Сейчас и представить дико, чтобы в тех же "Акулах" возникло нечто подобное. Ух, он бы им устроил!.. Кстати, об...

Телефон звякнул сообщением — такси на месте. И к прерванной мысли Вася вернулся тогда, когда устроился на заднем сидении прибывшего Хендая. Машина плавно тронулась, водитель вырулил на забитый транспортом Невский, и Вася прикинул, что оставшихся сорока минут как раз хватит, чтобы доехать — без пробок вообще десять минут езды.

Да, Акулы. Точнее — Бизон и Аврора. А еще раньше — похищение террористами Катерины. Тогда Бизон злился, нервничал, но держал себя в руках. А сейчас... Наверное, непросто отправлять группу в бой, когда среди бойцов любимая женщина. Но ни разу Бизон свое особенное отношение к Авроре не поставил выше целей и задач группы.

Смог бы он, Вася, так же сейчас?.. Если бы, допустим, Женька служила бы рядом?.. Вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок. Даже представлять не хочется. Лучше порознь. Собственно, это "лучше порознь" — суть их отношений, к которой он в итоге пришел, а Багира подтвердила. Только служа в разных местах, они могли бы быть вместе. Но возможно ли сейчас снова все вернуть?..

На удивление, до Невы добрались относительно быстро и даже на Биржевом не было пробки. Вскоре машина свернула в сторону Петровского, проехала пару кварталов и вот уже собор — что-то про "Владимирский" в названии, как помнил Вася. Почти приехали. Что-то везет ему сегодня на желтые соборы, названия которых он не может вспомнить.

Водитель остановился на очередном красном светофоре и Вася вдруг узнал перекресток — необычной, неправильной формы, немного напоминающий знаменитые Пять углов. Здесь тоже был похожий угловой дом с куполом наверху. Помнил Вася вид сверху, с крыши вон того красного здания — районного суда, захваченного каким-то отчаявшимся мужиком. Они с Физиком тогда спускались в окна сверху, а Мура была на позиции снайпера, вон на той крыше.

Загорелся зеленый, машина тронулась, повернула направо, оставляя перекресток позади, как осталось в прошлом то время: "Смерч", их работа и дружба, Мура и их любовь.

В прошлом она. В прошлом. Сейчас Физик придет и скажет что-то умное на тему "Нельзя войти в одну реку дважды"…

— Съезжинская, двенадцать, — объявил таксист, прижимаясь к ряду припаркованных машин. Все забито, встать негде, поэтому тот просто врубил аварийку. Вася расплатился и вышел, оглядываясь по сторонам — и никакого кафе не увидел. Хотел было сунуться уточнить у таксиста, не напутал ли тот чего, но как только хлопнула, закрывшись, дверца, машина резво стартанула, подрезав красную Хонду, идущую следом. Тишину улицы разрезал громкий возмущенный гудок. Пропустив Хонду и идущую навстречу Газель, Вася перебежал дорогу, потому что увидел на доме напротив цифру "четырнадцать". Значит, двенадцатый следующий и какая-то дверка там вроде действительно есть. Вывески только почему-то нет. Вот эта ситуация — что он не знает, куда идти и в правильном ли месте он вообще находится, так уместно сочеталась с его внутренним раздраем, что Вася окончательно приуныл: отвык. Последний раз в такой растерянности и состоянии "что делать?!" он был, когда пришел приказ о переводе на Север.

Еще и спросить не у кого, улица тихая, пустая, только дома, узкие тротуары, деревья и ряды припаркованных на ночь машин. Занесло же Физика в какую-то дыру... Впереди мелькнули фары паркующейся машины, но не идти же в самом деле спрашивать, как идиот, где тут кафе... Логичнее Сереге звонить. Вот только эту белую дверь проверить.

Она и правда оказалась дверью некоего заведения, хотя и весьма небольшого — на одно большое окно-витрину. И в этом самом окне стоял, к огромному Васиному удивлению, Енот из "Стражей галактики". В полный, реальный, так сказать, рост. Магазин игрушек, наверно. Енота Вася оценил — очень прикольно сделан. Кафе-то где?.. Уже хочется в тепло... Чтобы удостовериться в своих предположениях, Вася на всякий случай глянул на небольшую надпись на двери, стало любопытно, как магазинчик называется. И слегка оторопел, так как прочитал то самое название, что сказал по телефону Физик.

— Здорово! — вдруг что-то шлепнуло по плечу, Вася на рефлексе отпрянул, повернулся и почувствовал, как напряглись мышцы, готовые отразить нападение.

Перед ним стоял удивленный Физик.

— Ты чего?.. Извини, я думал, ты меня видел. Я ж тебе моргнул, когда подъехал!

— Здорово... — протянул руку отошедший от неожиданности Вася. И припомнил мелькнувшие фары. — Кафе-то... я не понял...

— Вот, — кивнул Серега на белую дверь.

— Эм... — не нашелся, что сказать Вася, но Физик его вдруг подтолкнул: "Давай заходи" и усмехнулся: "Тебе понравится".

Вася потянул пластиковую ручку на себя, вошел и притормозил в растерянности. Кафе на кафе не было похоже никак. Скорее... на комнату в детском саду! Небольшие столики, за которыми и вдвоем-то тесно, складные деревянные стулья, будто детские, и... огромное, просто бесчисленное количество изображений персонажей мультфильмов, комиксов и фильмов. Везде. На стенах, на столах, мягких подушках и даже на потолке.

— Извините, мы закрыв... А, Серега, привет! — к полному удивлению Васи произнес тип, вдруг поднявшийся из-за сооружения, видимо, являющегося барной стойкой. Оно все было заставлено какими-то бутылками, банками и чем-то, что Вася не смог идентифицировать.

— Паша, привет. Ничего, если мы посидим немного? — спросил сзади Серега, снова подтолкнул Васю и тот наконец прошел вперед. "Паша", пацан с модной прической и серьгой в ухе, никак не тянул на бывшего или нынешнего коллегу Физика, и Васю разобрало любопытство.

— Я тут сегодня надо-о-олго, — с тоской в голосе протянул парень, — сидите... Только если брать что-то будете, берите сейчас, мне кассу закрывать через десять минут.

Вася проследил за его взглядом и увидел циферблат часов. Без десяти девять. Ну да, на двери было "08:00 — 21:00".

— Ты будешь что-нибудь? — спросил Физик.

Вася перепуганно помотал головой, некстати припомнив тарелку карпаччо.

— Совсем? — не поверил Физик.

— Я из ресторана только что.

Серега какое-то время его порассматривал: ну да, это странно, что он, Кот, вовсе отказывается от еды, но говорить ничего не стал. И пока заказывал себе сэндвичи и некую "Алую ведьму" — звучит, как коктейль типа Кровавой Мери, — Вася попристальнее огляделся.

Супергерои всех мастей. Россомоха, капитан Америка, Супермен, Человек-паук... И бесчисленное множество тех, кого Вася "в лицо" не узнавал. Занятное место. За игрушечные детсадовские столики Васе не хотелось, поэтому он выбрал высокий стол, у которого стояли барные стулья. Это был единственный стол с нормальной, правда, красной, столешницей, но без комиксов. Рядом на стене висел плакат — Бэтмен с Женщиной-кошкой, выше Джокер и его подружка Харли. Веселая компания.

— Зря ты от кофе отказался. Он тут авторский. Есть неплохие варианты.

— Я сегодня уже сыт по горло авторской кухней, — мрачно ответил Вася, наблюдая, как Серега усаживается напротив. На тарелке красовались два и правда аппетитных сэндвича. — Как тебя сюда занесло?

Физик рассмеялся.

— Все просто, — и кивнул в сторону парня, колдовавшего у кофемашины, — это мой сосед. Встретились однажды... неподалеку. Он сказал про кафе, ну я и зашел при случае.

Вася не удержался от подкола:

— Ты хоть кого-нибудь из них, — кивнул по стенам, улыбаясь, — знаешь?

— В две тысячи восьмом четверо моих сослуживцев хотели взять позывной Джокер. Пришлось жребий тянуть.

Это была ответная "шпилька", намекающая на ГРУ-шное прошлое Физика, которое Вася иногда предпочитал "забывать", как бы считая, что военная служба друга началась в "Тайфуне", под его, Васиным, так сказать, присмотром. Вася хмыкнул, признавая ничью. Иногда скучал по их с Серегой пикировкам. Порой так тоскливо становилось от возни с документами, что даже ловил себя на воспоминании о лекциях Физика — когда-то казалось, что нет ничего более нудного и скучного.

— Как дела-то? — спросил Серега, принявшись за свои сэндвичи. — Извини, но я сегодня только завтракал.

Вася собрался было рассказать последние новости — про Багиру, про Бизона с Авророй, — но отвлекся на внезапную вибрацию телефона. Пока Вася утрясал со все тем же инструктором бюрократические проблемы отчисления выбывших сегодня курсантов, Серега умял один сэндвич всухомятку. Потом ему принесли кофе — Вася оценил огромную кружку. Отправив инструктора решать проблемы самостоятельно, он все же рассказал про Багирину "пенсию" — Физик, естественно, сказал, что это было очевидно, — и про наметившиеся отношения Бизона. На вопрос об Авроре выдал характеристику, что сам же давал ей в учебке, и дополнил наблюдениями за время совместных операций.

— Ты же не про Бизона хотел поговорить?.. — спросил вдруг Серега прямо, отставил пустую кружку и тарелку в сторону и внимательно уставился на Васю.

— А-э-э... — он и так-то не знал, как начать, а тут еще и с толку сбили.

— Очень содержательно! — похвалил Серега, взял посуду, поднялся и понес ее соседу Паше. О чем-то они там перекинулись парой слов. Вася не слушал, думал, как именно сформулировать то, что хотел узнать.

В углу, куда упирался Васин взгляд, прямо из стены, в окружении десятков картинок из комиксов, торчал бюст какого-то старика. Вася все пытался вспомнить, где был такой персонаж, но ничего не вспоминалось. И когда вернулся Серега, спросил у него.

— Это создатель большей половины этих персонажей. Не знаю, как его зовут, точнее, не помню. Кот, что стряслось?

— Мура, — неожиданно для самого себя вдруг бахнул Вася, забив на старика. Тем более, что тоже не помнил. — Я сегодня ее... видел.

Физик только молча изобразил на физиономии, мол, "продолжай, я слушаю", и Вася в двух-трех словах рассказал о ресторане, перце и сцене у туалета. Серега слушал с серьезной миной, лишь в конце улыбнулся, представил, наверно, в красках и лицах это "молодой человек, вы так любезны". Пока рассказывал, Вася мрачнел все больше — со стороны его поведение выглядело на редкость идиотским и так сильно напоминало выходки, что он, ослепленный ревностью, позволял себе во времена "Смерча", что стало тошно. От всего — всей ситуации, представления, что думает сейчас Физик, и — самое противное, — что думает Мура. Поэтому прозвучавшее после его рассказа Серегино настороженное "хочешь-то теперь чего?" закономерно взбесило. Вот дурак!.. Надо было додуматься начать с сегодняшней встречи! Понятно, что сейчас Физик будет первым делом защищать интересы Женьки! Он же за нее горой!.. Нашел вообще с кем советоваться!

Чтобы проломить эту крепостную стену, надо... душу вывернуть наизнанку и заставить Физика поверить.

Вспышку эмоций подавил усилием воли. И принял, как неизбежность неприятного приказа, то, что нужно сделать. Выкладывать, что на душе — нет, что в глубине души! — перед Физиком откровенно не хотелось, это никогда не было просто, но... деваться некуда.

Вася всегда считал себя человеком открытым, легко сходился с людьми и вроде бы все вокруг тоже считали его компанейским парнем. Боевые товарищи быстро становятся друзьями, и с друзьями Вася общался обычно много. Но... поверхностно. Обсудить фильм, прошедший футбольный матч, поругать дорожников, что устроили ремонт недалеко от базы и все вокруг стоит, перемыть косточки командованию — это всегда пожалуйста. О своем личном и... сокровенном Вася говорить не любил. Во-первых, потому что сам не очень стремился копаться в себе, и в это самое сокровенное старался лишний раз не лезть. Во-вторых, и толп слушателей, жаждущих окунуться в Васины проблемы и откровения, рядом не наблюдалось.

И если задуматься... Последним человеком, с кем Вася легко говорил о личном, была... Женька. В тот очень короткий промежуток их отношений, когда они еще не начали грызться по поводу и без. Нет, потом, конечно, бывали разговоры с Багирой и Бизоном, но с Бизоном Вася никогда не был на равных, ну а Багира... это Багира, "вторая мама". А вот так, чтобы без поучений, просто рассказать, что волнует, и увидеть понимание в глазах собеседника... И так, чтоб хотелось рассказывать... Это только с Женькой. До того, как вдруг оказалось, что они не кошаки, а кошка с собакой. Причем собакой чаще была именно Женька!

Вздохнув и заставив себя сейчас об этом не думать, Вася собрал волю в кулак и посмотрел на терпеливо ожидающего ответа Серегу. С ним говорить было можно, он всегда готов был выслушать и, возможно, дать совет, но Васю бесило, что очень часто оказывалось, что Физик наперед знает, что он, Вася, хочет сказать. Вот и сейчас, без сомнения, он молча ждет, потому что понимает, что Васе говорить не хочется и надо собраться с мыслями.

И по привычке хочется послать все к черту, сбежать от этого разговора, забыть о сегодняшнем дне... Удержали Женькины глаза. Нет, черт побери все на свете! Хватит бегать.

Он и так сбежал от нее аж на Север. Все стало только сложнее.

Серега ободряюще кивнул. И Вася заговорил, начав даже не со "Смерча" и тех отношений с Мурой, а вовсе с Василисы. Постарался выложить все то, что сам за прошедшие годы надумал о своей неудавшейся личной жизни. О том, как хотел жениться на Василисе, дочке своего отца, не задумываясь о том, как они будут жить. О том, как влюбился потом в Женьку, как наделал кучу глупостей из-за своей ревности, как не видел очевидного — трудностей отношений при совместной службе. Как потом это все сказалось, когда начались проблемы, и от всех этих проблем в итоге Вася сбежал на Север. И хорохорился там перед самим собой, придурок, делал вид, что никакая Мура ему не нужна! А все это потом оказалось страшной глупостью, потому что Мура все равно была рядом. Он помнил о ней. Когда вживался в новый отряд, когда "Нерпы" не сразу, но все же приняли его… Когда Батя объявил о необходимости "смерти" группы, — как Женька это переживет? Когда летал то в Ульяновск, то в Калининград, — хотелось поделиться… Когда остались позади все годы непростой учебы на заочном и все экзамены, и на руках наконец оказался диплом о высшем образовании, — а ведь Женька говорила, что его, Васиного, терпения не хватит пройти этот путь до конца!.. Когда дали каптри, Батя вручил приказ, а Багира, как раз собиравшаяся на свою "пенсию", сияла радостью за него, и Вася так гордился, — а хотелось, чтобы и Женя разделила этот триумф… Когда доверили учебный центр и он, старший инструктор Ионов, до сто двадцать седьмого пота гонял там курсантов, зная, что должен выбрать из них лучших...

Кстати, в учебке еще раз проникся уважением к Багире, Женьке и Дане — раз они смогли выдержать школу спецназа. У него среди курсантов была только Аврора, но и ей досталось шовинистических придирок.

Он вообще совсем иначе теперь стал смотреть на Муру как бойца. И муторно теперь было вспоминать свое поведение в начале — ведь его пренебрежительное отношение должно было задевать Женьку. А сейчас насмотрелся на молодежь, поработал вместе с Даной, повзрослевшей Умой, оценил Аврору и понял, как сложно приходится женщинам в спецназе, как тяжело им служить наравне с мужиками, и раз они упорно не бросают такую службу, раз прошли столько трудностей и испытаний, значит, им это по каким-то очень весомым и серьезным причинам надо.

— Серег... почему Женька в спецназ пришла? Наверняка ты знаешь.

— Знаю, — кивнул Серега.

Вася вздохнул: понятно, знает, но не скажет.

— Ну, хоть причина достаточно серьезная?

— ...Для нее достаточно, — помолчав, ответил Серега.

Вася еще раз вздохнул. И, переступив через собственную гордость, повинился — почему-то раньше не приходило в голову спросить у нее самой. Впрочем, понятно почему — сам был тем самым шовинистом и полноценного бойца никогда в Муре не видел. А сейчас... Сейчас уважает ее выбор. И понимает, что раз она сделала его таким, значит, у нее были причины. Да и опыта уже столько набралось, что и в профессионализме сомневаться уже не приходится.

В общем, теперь он многое понял, уважает Женьку как профессионала, понимает, что вместе служить никак нельзя, и готов к различного рода компромиссам ради совместного... счастья. Только возможно ли оно?.. И нужно ли самой Женьке.

Спустя полчаса он наконец дошел до самого важного, с чего и хотел изначально начать, и слегка затравленно посмотрел на Физика — стало страшно.

— У нее есть кто-нибудь? — прямо спросил Вася, решив, что терять уже нечего. И только в этот момент вдруг понял, насколько на самом деле ему важен ответ. И что от этого ответа зависит так многое, что даже дышать внезапно стало трудно.

Все полчаса Серега слушал молча, не перебивал, не задавал вопросов, сидел с серьезным видом, и Вася понятия не имел, что он думает об этой... исповеди. И насколько он вообще поверил искренности и...

— У нее никого нет, насколько я знаю, — вдруг сказал Серега, когда у Васи уже мелькнула мысль, что для убедительности надо что-то еще добавить.

— А... я? — с трудом выговорил Вася. — Она... говорила что-нибудь... обо мне?

Физик вздохнул и отвел глаза. Стало еще более страшно.

— Вот вам для настроения! За счет заведения! — раздалось вдруг рядом тошнотворно жизнерадостным голосом, и продавец, официант или кто он там есть, поставил перед ними по чашке. — А то сидите смурные какие-то!

— Спасибо, Паш, — поблагодарил его Серега вдогонку, тот уже отошел.

Вася только кивнул, ему было вовсе не до кофе. На белой пенке шоколадной крошкой Паша нарисовал смайлик, видимо, тоже для поднятия настроения. Васе в этой улыбающейся рожице виделась маньячная улыбка Джокера. Наслаждающегося Васиными мучениями.

Серега придвинул к себе чашку, повернул, что-то в ней задумчиво рассматривая. Васе хотелось его стукнуть. Ведь он сейчас сидит и размышляет, что ответить, зная, что от ответа будут зависеть его, Васины, действия! Какое он вообще имеет право решать, будут они с Мурой или нет?!.. Это решать Жене. И ему, Васе.

— Я не могу сказать, что именно говорили, — хмуро, но очень спокойно произнес Физик. — Но... ты хочешь знать, есть ли у тебя шанс?

— Да, — выдохнул Вася, с трудом переведя дыхание.

— Да.

— А-а-э-э... — Васе хотелось разъяснений и подробностей, но даже не нашелся, что и как спросить. Внезапно оказалось, что этого "да" он не ожидал, хоть и очень надеялся!

Взял чашку и залпом выпил половину, вовсе не почувствовав вкуса.

— Только... — вдруг заговорил Серега, и Васино сердце, которое только что наконец осознало, что можно порадоваться появившейся надежде, испуганно замерло. Вечно у Физика какие-то "но" вылазят!.. — ...вам надо договориться, что на этот раз все всерьез. И балаган не устраивать. Я себе это представляю только теоретически, если честно.

Смысл дошел не сразу.

— Ты имеешь в виду, что у нас опять ничего не получится?

Серега пожал плечами:

— Не знаю. Не уверен, что... Женька готова к семейной жизни. Но решать ей, конечно.

Вася молчал, обдумывая. Трудно делать какие-то выводы, если шесть лет не общался с человеком. В чем-то Женька могла измениться.

— Она слишком свыклась, — продолжил Физик, — с ролью дикой кошки, которая гуляет сама по себе. Но... на мой взгляд... это маска. А настоящая Женька... — Серега пожал плечами и снова задумчиво замолчал. Вася терпеливо ждал продолжения. — В общем, если уж вам вместе быть, то... ты сам сможешь ее, настоящую, найти. И сами разберетесь, что вам обоим нужно. Это тебе информация к обдумыванию.

Наблюдая, как Серега пьет свой кофе, теперь Вася погрузился в размышления. Да, он думал об этом. О том, что даже если Женька не пошлет его подальше, злясь на "похороны" или вовсе забыв и наплевав на все, что между ними было, это еще не значит, что все теперь в ажуре. Мура — это Мура. Кто знает, захочет ли она, чтобы... ее приручили?.. Нет, он, конечно, не станет ограничивать ее в работе, пусть служит, где хочет. Но... это же первое время. Потом-то... дети и все такое... Захочет ли Мура променять свою свободу на... семейную жизнь с ним, Васей... Все это что-то сильно напоминало, и какое-то время Вася пытался понять, что. Огляделся инстинктивно в поисках ответа. И вдруг осенило — Женщина-кошка!.. Бэтмен звал ее в свой замок, а она сомневалась — говорила, что не сможет пересилить себя настоящую!.. Вася уставился на плакат. Почему-то раньше при всей очевидности аналогии, сравнение Муры с этим персонажем никогда не приходило в голову. А ведь есть что-то общее… Обе сильные, ловкие, цепкие, по-кошачьи грациозны в движениях, прекрасные бойцы, обладающие навыками рукопашного боя, обе могут при необходимости прикинуться кем бы то ни было, даже… обе взломщицы!.. И обе — за справедливость и помощь людям...

— Похожа?.. — спросил вдруг Физик. Вася проследил за его взглядом и сообразил, что тот, очевидно, понял ход Васиных мыслей.

— Есть кое-что…

— Не затягивай, как этот, — Серега кивнул на плакат, — товарищ… Я так понял, они долго то сходились, то расходились.

— Угу… — рассеяно кивнул Вася, думая о своем. Вдруг вспомнил еще одну фразу черной проказницы, адресованную очарованному ею Бэтмену: "Тебя тянет ко мне как кота на валерьянку!" А что, если и его, Кота, сейчас тянет к Муре просто... по привычке?.. Увидел — и все вспомнилось...

— Хотя Бэтмен — это, скорее, по моей части, — усмехнулся Физик.

Вася с трудом отвлекся от охвативших невеселых размышлений.

— В смысле?..

— В смысле мышка. Летучая.

Голова была слишком занята, поэтому дошло не сразу.

— ГРУ?

— Ага, — кивнул довольно Серега.

Больше он ничего не добавил, и Вася вернулся к… валерьянке. Просто привычка?.. Привычная страсть, которой был ослеплен тогда, и за которой сейчас снова не видит настоящего положения дел?.. Увидел Женьку после такой долгой разлуки и все чувства будто ожили вновь?..

Нет. Он ничего не забывал, и чувства не умирали. Просто... просто шесть лет не мог решиться на какие-то действия. А еще эта "смерть" липовая. И служба. И попытка забыть Женьку и жить своей жизнью. Не зря же Физик говорит, что шанс есть!.. Если есть шанс, он должен его использовать! Обязан!

От этой мысли наконец полегчало. Вася посмотрел на ухмыляющееся лицо Джокера плакатом выше. Не, уже не кажется, что тот смотрит прямо Васе в душу, прекрасно сознавая как там муторно и тошно.

А все-таки занятное местечко!

Вася перевел дух и допил остывшие полчашки латте. С каким-то странным привкусом. И озадаченно поглядел в пустую чашку.

— Ваниль, карамель и что-то еще, что держат в тайне, — усмехнулся Физик.

Вася вкусом кофе удивлялся недолго.

— Серег... что мне делать?

Физик вздохнул, но снова улыбнулся:

— Надо подумать.

* * *

Вася злорадно смотрел, как краснеют щеки и уши курсанта со смешной фамилией Хромик, но останавливаться не собирался. Достали. Все.

— Вас матери дома не научили, что за собой убирать надо?! У нас опять комиссия сегодня, а у вас опять бардак в казарме! Как дети малые!

Вася помолчал, переведя дух. Пусть помучается. С каждым потоком одна и та же история — как комиссия или проверка, надо все контролировать лично, как будто не мужики взрослые, а группы в детсаду, ей-богу!

— Идешь в наряд, разумеется! Чтоб через полчаса все вылизано было!

— Есть наряд, — удрученно вздохнул Хромик.

— И без вздохов! Веселее! — добавил Вася со злости и подумал, что это что-то из арсенала Бизона. — Свободен. Через полчаса доложишь.

— А... построение? — робко спросил парень, и Вася посмотрел на часы. До построения две минуты. Вовремя он.

— Убираешь казарму. Без тебя как-нибудь справимся.

— Есть убирать казарму.

Вася махнул рукой, и парня ветром сдуло из кабинета. Наверняка в коридоре освобожденно выдохнул, что еще легко отделался. В другой момент Вася посмеялся бы над парнем, но сейчас все достали. Все он понимал, все помнил, собственные годы в училище были не настолько давно, чтобы не понимать выходки молодежи (иногда даже удивлялся — нынешние оказались спокойнее, чем было в его время), но школа спецназа — это не ясли, и своих командиров в училище Вася теперь понимал тоже.

Надев бушлат, он вышел из кабинета, запер дверь и направился на плац, где на осеннем холодном ветру его должны дожидаться три отряда нынешнего потока. В коридоре, еще не отойдя от втыка курсанту Хромику, дежурному нынче, Вася погрозил кулаком дневальному — просто так, чтоб не расслаблялся.

На плацу толкнул речь о целях и задачах сегодняшнего дня, напомнил о комиссии, пригрозил всевозможными санкциями, раздал задания инструкторам и вернулся к себе.

Ткнул две кнопки — на чайнике, тот немедленно зашипел, и на компе, тот, старый, допотопный и каждый день грозящий окончательно крякнуться, зашипел тоже, какими-то своими "больными" внутренностями. "Ну хоть ты не подведи сегодня!" — привычно попросил его Вася. Достал из ящика стола кружку и пакетик чая, и с тоской подумал о том, что позавтракать он сегодня не успел, а обедать будет навряд ли — комиссия нагрянет как раз в тринадцать часов, как сказал вчера Пригов. Спасибо, что вообще предупредил. По-дружески, так сказать.

Всевозможные комиссии Вася, естественно, терпеть не мог. Особенно, проверяющие. Но сегодня будет другая, из элитного подразделения — хотят себе бойцов присмотреть. Такие смотрины Вася тоже не любил, ему было гораздо проще отправить по запросу любые характеристики на того или иного бойца, чем принимать гостей и демонстрировать "товар лицом". Было в этом что-то нездоровое. Не в магазине же!.. Да и смотрины эти посреди курса были несвоевременны, приглядят кого-нибудь, а тот потом устанет или просто по показателям не пройдет дальше, а крайним почему-то оказывается Вася!.. Недожал, пережал и прочее...

Вася аккуратно поставил горячую кружку возле видавшей виды клавиатуры и с тоской уставился в монитор продолжающего медленно загружаться компьютера.

За прошедшие две недели он ужасно устал, больше морально, потому что ничего не успевал. Сначала его припахала Багира, сказала, что ей нужна помощь, и несмотря на отсутствие выходных ему пришлось два вечера подряд мотаться на ее дачу и вывозить оттуда урожай. И попутно поражаться — откуда он только взялся, если она на даче работала под прикрытием?! "А чем мне было тут заниматься?! — возмутилась Рита, вручая ему очередной пакет с кабачками. — Клумбы разводить?! А вас, оболтусов, кто кормить будет?" Вася подозревал, что урожай выращивался главным образом для Бизона, но инстинкт самосохранения не позволил отпустить пару шуток на тему того, что Бизона теперь есть кому кормить. Аврора неплохую стажировку у Витязя прошла. Впрочем, с командира станется и к любимой Русалке на чай с пирожками регулярно заглядывать.

Про Женьку, встречу в ресторане и разговор с Физиком Вася рассказывать Рите почему-то не стал. Побоялся чего-то, сам не зная чего.

Потом припахала мама. Все с теми же кабачками!

Потом свалилась ежеквартальная отчетность, и свободного времени не осталось вовсе. А вчера еще и горячо любимый генерал-майор осчастливил комиссией.

Что делать с Женькой, они с Серегой тогда так и не придумали. Физик сказал, что подумает и позвонит, но за две недели так и не объявился. Вася ему один раз написал, тот ответил, что очень занят.

Вся эта ситуация и что все так затягивается, неопределенность и отсутствие мало-мальски приемлемых идей — ну не звонить же просто так! — все это напрягало, бесило, и настроение было соответствующим.

Крутящийся кружочек наконец сменился курсором, Вася полез в папку с текущими отчетами.

— Товарищ каптри!.. — раздалось одновременно со стуком в дверь. Та открылась немного и в проеме возникла голова одного из инструкторов. — Разрешите обратиться. Там того... этого... комиссия. Вроде бы.

— В смысле?! — обалдел Вася и почему-то первым делом подумал о курсанте Хромике, что наверняка даже до ведра с тряпкой еще не добрался.

Да что за люди-то?! Обещались же в час! Или это Пригов напутал?.. Удержав себя от того, чтобы вслух сказать, что он по этому поводу думает, Вася поднялся, огляделся в растерянности, куда пристроить чашку с недопитым чаем, не нашел и поставил просто рядом с чайником, взял бушлат и направился к дверям, в которых его дожидался инструктор.

— А, погоди. Список же.

Вася вернулся к компу, вошел в почту и нашел письмо, что еще пока не успел открыть. Там должны быть фамилии — кого, собственно, ждать в гости и пускать на территорию. Фамилий в списке почему-то было всего две, обычно бывает по пять-шесть. Но удивляться этому факту Васе не пришлось, потому что все его внимание привлекла первая из фамилий. Мурашова. Евгения Валерьевна.

Почему Пригов вчера прямо не сказал, что элитное спецподразделение — его, блин, собственное?!.. Почему-то в голове билась именно эта мысль. И только спустя пару мгновений сердце одумалось и пустилось вскачь. Мура здесь! На КПП!

Только выскочив из штатного УАЗика у закрытых ворот, Вася осознал, что позабытый бушлат остался в кабинете. Холоднющий ветер бросил в лицо сырой, насыщенный запахом преющей листвы, воздух, легко пробрался под тонкую куртку камуфляжа — Вася в знак протеста насчет "смотрин" с утра решил не надевать парадку, — пробрал до озноба. Впрочем, от чего именно эта дрожь — еще вопрос.

Вася влетел в будку, перепрыгнул вертушку турникета, чем наверняка заинтересовал часового, толкнул дверь наружу и оглядел тонущую в утренних сумерках площадку перед воротами. Увидел Женьку у стоящего прямо на дороге автомобиля и чуть обернулся через плечо:

— Открывай!

Свет фонаря над воротами отражался в полировке темного капота, сиял звездочками на Женькиных плечах и блестел кокардой ее пилотки.

— Мура! — окликнул он, подходя, и Женька повернулась.

Ее глаза, кажется, сияли тоже. От этого на сердце сначала отлегло — по крайней мере, она не собирается устраивать принародную казнь за все его прегрешения, — но тут же снова стало тяжело, потому что охватила тоска. Такие родные, такие прекрасные, бездонные глаза, в которых так хочется тонуть...

Он еще не успел дошагать, а она издалека засмеялась:

— Ничего не меняется!.. Ионов, ты хоть когда-нибудь надеваешь шапку?!

Вася подошел и улыбнулся:

— Иногда...

Женька раскинула руки навстречу, и он осторожно, по-дружески ее обнял.

— Привет!

— Привет... — повторил он, с трудом пытаясь различить хоть какие-то интонации в ее голосе. "Привет!" она сказала так, будто они виделись на прошлой неделе.

Кхм. Видеться-то действительно виделись...

Взгляд ее он все же поймал и на пару мгновений уловил что-то еще, кроме радости дружеской встречи. Что-то, отчего немного полегчало. И повеяло прошлым.

— Показывай, куда ехать! — кивнула Женя в сторону раскрытых ворот и шагнула к водительской двери авто.

— Давай за мной, — махнул рукой Вася и направился обратно к УАЗику.

Пока ехали по территории, Вася ругал себя, что не посмотрел почту раньше. Понятно, что ему совершенно безразличны все эти комиссии. Кто же мог представить, что в составе очередной приедет Женька?! И не просто в составе, а во главе, судя по всему. Щуплый парнишка на пассажирском наверняка является заявленным лейтенантом Сибиряковым, что значился с Мурой в письме. Навряд ли он ее начальство. Ощущение, что он вообще для поддержки разговора, если станет совсем скучно. Парень чем-то напомнил Дакара, незабвенного Илью Петровича.

У административного корпуса Мура представила выбравшегося из машины вслед за ней лейтенанта — тот почему-то с опаской прижимал к себе ноутбук, — и с все той же веселой улыбкой посмотрела на Васю:

— Ну, хвастайся!

Не такой, вот совершенно не такой он представлял себе их встречу. Женька держала себя странно, точнее, держала так, будто нет между ними прошедших лет, кучи несказанного, неразрешенного, нет "похорон" и его молчаливого отъезда.

Она приехала найти себе бойца и не хочет начинать с выяснения отношений, объяснил себе Вася. И решил, что пока поддержит взятый ею тон, а там видно будет.

В течение следующих полутора часов Вася в роли экскурсовода именно что хвастался — некоторыми вещами не без удовольствия, так как план подготовки бойцов разрабатывали они с Батей и Бизоном вместе. Даже пару ловушек в лесу показал из тех, что поближе. Женька остроумность ловушек оценила. Она вообще была в прекрасном расположении духа, и Васю это откровенно пугало. Хотелось... предсказуемости. Мура, которая не мечтает свернуть ему шею за все хорошее, — явление абсолютно непредсказуемое!.. Ее спокойствие — натуральное, не наигранное, — заставляло предполагать, что ей просто... все равно. Отчего на душе тут же начинали скрести когтями кошки.

Потом оказалось, что боец ей не нужен, и Вася окончательно перестал понимать происходящее.

Они как раз возвращались с последней контрольной точки скачек. Солнце давно уже встало, но по-осеннему освещало лишь верхушки деревьев. Лесная тропинка тонула в легком полусумраке, но все равно выглядела романтично — там, где пробивались солнечные лучи, играющие тенью на опавшей разноцветной листве. Ветра не было. Вкусно пахло утренним лесом и поздними грибами. Лейтенант Петя (не зря Дакара напомнил!) плелся где-то сзади, его вся эта экскурсия никак не радовала, а когда пошли в лес, тот и вовсе сник. Женька шла уверенно, хоть и была в юбке и форменных сапогах на, пусть и небольшом, но каблуке.

Вася раздумывал о чем спросить — про то прикрытие в ресторане или о чем-то более серьезном и важном. Но ни на что пока не решился и заговорил о насущном — о цели ее приезда. Рассказал о троих самых перспективных курсантах из нынешнего потока, дал каждому краткую характеристику и предложил, что, если очень нужно, можно поприсутствовать на спаррингах, к примеру. И спросил главное: какой специализации нужен боец.

— Вась, — Женя почему-то оглянулась на идущего сзади лейтенанта, — ты, наверно, Пригова не так понял... Или он неверно объяснил... Нам нужен конкретный человек, и он, кстати, не самый перспективный.

— Зачем он тогда нужен?

— Он перспективный, только в другом деле. Новиков Валентин Игоревич. Разреши нам, — Женька кивнула назад, — с ним переговорить.

Курсант Новиков действительно был не из лучших. Пришел из аналитического отдела и сильно напоминал Опера — отличными умственными способностями, склонностью к анализу ситуации. Да и внешне тоже — парень он невысокий и физуха не сказать, чтоб развита. Пока выезжал на нижних критериях зачетов и упрямстве. Зачем-то спецназ парню был нужен. Это чувствовалось, поэтому Кот неоднократно сдерживался от внесения курсанта в список на выбывание.

Вася сверился с часами, отряд Новикова должен быть сейчас на теоретическом занятии, как раз от этого курсанта легко можно освободить.

— Для чего он нужен-то? — снова спросил Вася. Просто из любопытства и поддержки разговора. До корпусов оставалось идти еще минут десять, и их надо было чем-то заполнить.

— Конкретно не скажу, не могу, — покачала головой Мура. — Он... в компьютерах очень хорош. Нужно, чтобы он сделал кое-что.

— А это ваш нынешний компьютерный гений? — кивнул Вася назад.

— Ага, — улыбнулась Женя.

— А Дакар чего?

— Он перевелся довольно быстро после... перевода Багиры. Без нее ему с Приговым было совсем тяжело.

Сначала Вася усмехнулся — конечно, любому тяжело, когда защищать перед грозным начальством некому. Потом дошло. Когда он, Кот, переводился, Дакар был еще на месте. То есть Мура сначала, видимо, хотела сказать "после твоего перевода"?.. Но не стала...

В размышлениях, почему не стала (и что ему с ней такой делать?!), прошли последние минуты пути. У входа на территорию ожидал курсант Хромик. Час назад, когда он явился с докладом о порядке в казарме, Вася услал его, пока Мура была занята со своим Петей, в ближайшую деревню — в магазин за пирожными. Не пустым же чаем Женьку угощать!.. Теперь он доложил о выполненном задании, сказал, что коробку оставил в столовой — чтоб в холодильник положили. Вася кивнул, даже поблагодарил, компенсируя свою дедовщину, и послал в теоретический класс — привести курсанта Новикова. И подумал, что пока Женя с лейтенантиком будут заняты, он организует обед в столовой и чай у себя в кабинете. Надо будет придумать, чем этого Петю занять... О том, что именно он станет говорить Женьке за чаем с пирожными, Вася думать не стал. Дойдет до дела, тогда и видно будет. Он и так в последнее время только об этом и думает.

Хромик ушел в учебный корпус, Вася двинулся следом, решив выделить им для разговора компьютерный класс — как раз по теме, да и свободно там сейчас.

Они уже шли по коридору, когда внезапно зазвонил молчавший с утра мобильник, а Васина интуиция вдруг ни с того, ни с сего заставила напрячься. И "Батя" на дисплее расслаблению никак не поспособствовало.

— Да, Бать...

— Кот, ты нужен. Срочно.

Надежда, что у Булатова возникли какие-нибудь вопросы по учебному центру, рухнула в миг — по привычке осознал все сразу: и смысл слов, и тон, и торопливое отсутствие банального "привет". Первая — она и есть первая. Все как всегда. Но Женькины глаза рядом, когда она обернулась, услышав позывной, заставили все же сказать...

— Бать... — просительные нотки в голосе вышли сами по себе.

— Что-то в центре? — так же нетерпеливо спросил Булатов.

— Нет. Личное, — пояснил Вася, уже понимая, что проиграл.

— ...Ты нужен, — через секундную паузу ответил командир.

— Я понял. Сейчас буду.

* * *

Вася вывернул руль, выезжая с парковки, и непроизвольно зашипел от боли — переоценил, как всегда, свои силы. Царапина-то была вполне пустяковая, но, зараза, сильно болезненная при движении. Вдобавок в отсутствие Авроры мужская часть "Акул" оказалась несколько не в состоянии оказать нормальную медпомощь — долго искали аптечку, долго рылись в ее содержимом... Вася не знал, злиться на то, что бойцы спецназа не могут первую помощь оказать, или завидовать, что им аптечка так редко бывает нужна! В итоге перевязать-то перевязали, но обезболивающего нормального не нашлось, а то, что было, видимо, не помогло.

Придется рулить одной правой. Неудобно.

Но гораздо больше сейчас волновал вопрос — куда рулить, а не как. Каша в голове требовала немедленного наведения порядка. А это возможно вовсе не дома...

На красном светофоре взгляд скользнул по времени на приборной доске — начало одиннадцатого. Все говорило о том, что по-хорошему надо ехать домой — поздно, день выдался сумасшедший, завтра вставать рано, да и руку надо как-то изловчиться и все же обработать по-человечески.

День действительно сумасшедший. Женькино неожиданное появление, еще более неожиданное поведение, тьма возникших вопросов и... надежд. И внезапная операция с "Акулами", благодаря которой теперь все вернулось к тому, как было — опять мучиться сомнениями и придумывать, как устроить разговор с Женькой. А так все отлично складывалось с утра!.. В какой-то момент он даже подумал тогда, не специально ли она приехала! А когда он сказал, что Батя его вызвал, она точно расстроилась! Нет, ну, да, да, она могла расстроиться и чисто по-дружески... Давно не виделись и толком не поговорили...

Да блин!.. Ну, какое "по-дружески" может быть между ними?! "Не поговорили" — да. Но не о прошлых годах совместной службы, общих друзьях и приятных воспоминаниях. А о них. О том, что между ними происходило и происходит.

Происходит ли?..

Затормозив перед очередным светофором, Вася вдруг осознал, что едет вовсе не домой. К дому надо было сворачивать на кольцевую.

Действительно, хватит. Хватит бегать от проблем, от всех вопросов, всех несказанных слов...

От принятого решения внезапно полегчало, даже руку слегка отпустило, и Вася вернул ее на руль, чтобы было удобнее ехать.

...Сколько же он здесь не был?.. Двор Женькиного дома оказался, как обычно, заставлен машинами, пришлось знатно покружить, пока нашлось местечко, куда приткнуть машину.

В ее окнах горел свет. На кухне, определил Вася. От страха он не дал себе ни секунды на размышления и сомнения. Закрыл машину и направился к подъезду. Дверь, к счастью, оказалась открыта, не пришлось звонить по домофону. Привычный путь до квартиры Вася преодолел все еще по инерции и только у самой двери затормозил, уставившись на кнопку звонка. Кошки, что скребли на душе, процарапали, кажется, дыру и теперь она тоже кровоточила — как порез на руке. И болело так же. Только антисептиком не зальешь и не перебинтуешь. Лекарство от этой раны там, за дверью. Не подозревает, что он, Вася, здесь. И что придется выяснять отношения.

Но больше так продолжаться не может.

Вася нажал кнопку и на несколько мучительно долгих секунд замер, ни о чем не думая. Очень поздняя мысль — "а вдруг она не одна?!" — промелькнула в панике, но Вася ее прогнал. Не одна — значит, не одна. Значит, все сейчас разрешится.

Когда дверь открылась, он понял, что сначала Женька посмотрела в глазок и его увидела. И порядком удивилась. Почему-то молча.

— Нам нужно поговорить, — сказал он, думая о том, что говорить не в состоянии. Хочется просто сгрести в охапку эту домашнюю, уютную Женьку — и все станет хорошо и просто. До "просто" было так далеко, что хотелось выть.

— Проходи, — посторонилась она, пропуская в коридор. Вася прошел, вспоминая знакомый запах Женькиной квартиры. Когда-то давно они бывали здесь счастливы. — Раздевайся. — Она закрыла входную дверь. — Извини, у меня там сковородка на плите... Раздевайся и проходи.

Вася посмотрел вслед ушедшей Женьке. Не удивилась. Не спросила, о чем разговор. Не выглядит недовольной его приходом и необходимостью неприятных разговоров. Сковородка на плите в почти одиннадцать вечера — это что-то совсем странное для Муры, вечно сидящей на каких-то диетах. Одно хорошо — она ушла, значит, он может спокойно снять куртку осторожно и не вызвать тем самым ненужных вопросов. Перед зеркалом вывернул руку — на толстовке следов крови не было, хотя место пореза болело так, что казалось, будто он должен истекать кровью. Одной рукой развязал шнурки, стянул кроссовки и направился на кухню, стараясь поменьше думать о картинках прошлого, что настойчиво лезли в голову. Все выглядело так же.

Женька стояла у плиты с деревянной лопаткой в руке. На сковородке под закрытой крышкой что-то жарилось, судя по шкварчанию и мясному духу. Вася сглотнул голодную слюну и остановился на пороге, прислонившись здоровым плечом к косяку.

— Есть будешь?

Вася оторопел, но голод заставил кивнуть. Опять, как и утром, все выходило совсем не так, как он представлял, и ему нужно время, чтобы придумать план действий.

— Как все прошло?

— Нормально... — Вася постарался прогнать ощущение, будто они давно женаты, он вернулся с задания, а она ждет его дома с ужином... — Перца какого-то ловили, я особо не вникал. Поймали и ладно.

— Тебя часто так привлекают? — Женька поставила на стол две тарелки, которые Вася неожиданно вспомнил. Тон у нее был спокойный, но слегка настороженный. Все же ждет, что он скажет о главном...

— Ну... бывает. — Вася неосознанно пожал плечами, о чем тут же пожалел. Лучше вообще не шевелиться. — Жень... я хотел...

Раздавшийся дверной звонок заставил замолчать. И подумать: "А если она все же не одна?" Сковородку это объясняло бы прекрасно!.. От реальности предположения — звонок-то реальный! — перед глазами слегка позеленело.

Женька, до этого что-то искавшая в холодильнике, замерла, повернув голову в сторону коридора. Звонок ее удивил, отлегло у Васи. То есть это не мужчина, которого она ждет. Затем Женька глянула на часы.

— Ой, блин!

Она хлопнула дверцей холодильника, метнулась к окну, схватила с подоконника какую-то книгу и ринулась к коридору.

— Забыла совсем! Пусти!

Вася всей этой активности не ожидал, немного запоздал с тем, чтобы безопасно освободить проход, и Женька в нетерпении подвинула его рукой. Жест был понятен и естественен, но Вася его предупредить не успел. Попала она, конечно, точно по порезу. Резкая боль прошила от плеча до мозга и перед глазами поплыли желто-зеленые круги. Он инстинктивно схватился за плечо, прижал руку, пытаясь унять боль.

— Что такое?!

Женька, конечно, остановилась. Долго размышлять ей не пришлось, его вид говорил сам за себя.

— О, господи... Я сейчас.

Она ушла. Из прихожей донесся звук открывшейся двери, приглушенный женский голос, взаимные извинения — голос извинялся, что поздно, Женька, что "совсем забыла". Вскоре снова щелкнул замок, и через несколько секунд Женька вернулась. Боль не стихла, только прошла первая резкая, и руку отнять теперь было сложно, не хотелось шевелить рану.

— Что там? Дай посмотрю, — как бывало когда-то, спросила Мура. — Кот, убери руку, я посмотрю! Это сейчас ранили?

Сделав глубокий вдох и задержав дыхание, Вася руку отпустил. И сразу почувствовал, что дело как-то... не очень хорошо.

— Ионов, ты в своем уме?! Тебя перевязывали? Врач смотрел?!

— Перевязывали...

— Плохо перевязывали! — Женька прошла на кухню и выключила огонь под сковородкой. — Быстро в ванну!

— Жень...

— Я сказала: быстро в ванну! Слушать ничего не желаю!

Сил возражать у Васи не было. Он послушно шагнул в сторону ванной комнаты, привычно нажал выключатель и вошел. Оглядеться не успел, Женька влетела следом и плюхнула на стиральную машину большой пластиковый контейнер — аптечку. В зеркале Вася заметил пятна крови на светлом рукаве толстовки.

— Снимай!

Через секунду до нее дошло, что ему больно.

— Давай помогу.

Постаравшись не думать о том, что Мура его сейчас раздевает, Вася с ее помощью стащил с раненой руки рукав, и пока она оглядывала повязку, снял через голову толстовку.

— Сядь, — Женька кивнула на бортик ванны, и Вася присел. — Нож?

— Угу...

Женька взяла ножницы.

— Терпи.

Но нет. Он терпеть больше не мог, пусть Женька и не то совсем имела в виду. Она злилась, командовала им, собиралась обрабатывать рану и называть его — он знал прекрасно, — дураком, — в этом было столько настоящей Женьки, Его Женьки, привычной, родной, любимой, что он больше не мог терпеть и ждать удобного момента! Эмоции били через край и совладать с ними он уже не мог. Перехватил ее свободную руку и поцеловал раскрытую ладонь.

— Женя...

Она замерла. Он схватил ее ладонь двумя руками и поднял голову, заставив себя не отводить глаз, как бы ни было трудно.

— Женя... прости меня. За все прости. За... перевод, за похороны. Что не звонил, не предупредил. За то, что... что не получилось ничего... Что дураком был... Ревновал и... Прости. Я... Женя... Я сейчас совсем иначе на все смотрю... Не знаю, — он снова пожал плечами, теперь не заметив боли, — повзрослел наверно...

Чувства все еще переполняли. Чтобы не сойти от них с ума, он снова поцеловал ее руку — куда пришлось. И почувствовал, как дрогнули ее пальцы.

— Давно надо было это сделать, но я боялся... Женя... Жень, давай... давай попробуем начать все заново... Мне кажется, у нас сейчас все может получиться... Пожалуйста, подумай... Я... Ты нужна мне очень. Прости... за все эти годы...

Здесь, рядом с ней, когда держал ее руку и наконец говорил о самом важном, он вдруг ощутил, как что-то внутри, давно натянутое, отпускает, как будто ослабевает давнишняя и привычная боль.

Женя задумчиво молчала.

— Ты мне очень нужна.

Он смотрел на нее снизу вверх, сжимал в пальцах теплую ладошку, и с ужасом осознавал, как непросто бывает, когда вовсе не достаточно просто сказать "прости".

— А Серега прав оказался... — вздохнула Женька. И добавила: — Когда сказал, что ты изменился. А я не поверила.

Женька вдруг улыбнулась. Вася подумал краем сознания, что Физик все-таки с ней говорил!..

— А теперь?.. Веришь?

Она положила ножницы, отняла руку, что он сжимал, и обеим руками вдруг обхватила его лицо. Наклонилась лбом к его лбу.

— Я очень хочу поверить, Вась...

В один миг ему вдруг все стало понятно: Физик ей все рассказал, и она решила поверить и согласна попробовать начать заново!.. Сердце, что забилось еще сильнее, когда она стала наклоняться, пустилось вскачь. И потребовало действий. Он вскочил, так, что Женька оказалась близко-близко, и наконец обнял ее. Прижал к себе.

Как?!.. Как он жил все эти годы без нее?!.. Как у него это получалось?.. Как можно было жить без ее глаз, без ее рук, без ее запаха?

— Же-е-енька... — прошептал в ее волосы, чувствуя, что больше не может. Дышать, жить, существовать. Ничего не может. Как только руки вспомнили как это — ее стройное тело в его объятиях — выдержке пришел конец. А ведь она обнимала! Не принимала молча его ласку, а обнимала в ответ, прижималась и он мог биться об заклад, что ничего-то ей не все равно!

— Вась, твоя рука. Нужно обработать.

Она стала отодвигаться, он не хотел отпускать.

— Вась, сядь, пожалуйста!

Пришлось подчиниться. Голова гудела и не соображала ровным счетом ничего. Какая еще, нафиг, рука?.. Он с трудом вспомнил, о чем речь.

Боль немного отрезвила.

— По-хорошему это надо зашить, — сказала Мура, когда, от души залив антисептиком, все же оторвала успевшую прилипнуть повязку.

Вася посмотрел в зеркало. Часть пореза кровоточила, часть наоборот — кровь запеклась так, что повязку пришлось резать и поливать хлоргексидином.

— И так сойдет.

Женька вздохнула. Но принялась обрабатывать. Пока она промывала рану, посыпала антисептиком и по новой перевязывала, наложив давящую салфетку, Вася смотрел на нее. Любовался.

— Как так вышло, что ты приехала в учебку?

Он почему-то уже не сомневался, что приехала она специально.

Женя улыбнулась.

— После разговора с Серегой... хотела посмотреть... понять... А тут Пригов про Новикова, который в твоем центре... Я и вызвалась...

— Ты его, кстати, уговорила?

— Новикова?.. Нет. Но он сказал, что... подумает.

Вася усмехнулся.

— Он непростой. Ему спецназ нужен... Какая-то у него цель.

— Ничего, я еще тоже подумаю. Найду к нему ключик, — Женька завязала концы бинта. — Все. Болит?

— Немного... А перец тот?.. В ресторане.

— Ой, — махнула рукой, укладывая лекарства обратно в аптечку, — не напоминай. Целый месяц на него убила. Противный тип, ужасно. На, вот, — она протянула ему блистер, — должно помочь.

— Но... с ним все?

Подумалось спросить, когда же она его на самом деле увидела, но это было уже неважно. И насколько он был тогда в ее глазах дураком, тоже.

— Ага, взяли неделю назад. Это было наградой за все — прийти в допросную. Какая у него рожа была!..

Вопрос о том, было ли у них что-то, крутился на языке, но Вася понимал, что Женька за него убьет. Надо учиться не ревновать. Вдруг почему-то только сейчас осенило — почему он решил, что они уехали тогда из ресторана, если там был отель на нижних этажах?.. Нет, он не станет спрашивать. Нельзя.

Когда все тюбики и бинты оказались в контейнере, Вася поднялся и снова — теперь осторожно — притянул к себе Женьку. Обнял. Он все понимал как-то... запоздало, но радовался, что хоть как-то понимает! И есть возможность исправить хоть какие-то свои ошибки.

Женька осторожно обняла в ответ, уткнулась в его плечо, и он порадовался, что она не смотрит на него сейчас — все же так чуть легче.

— Прости... Прости, что так долго меня не было рядом.

Слава богу, что догадался это сказать!.. Он вдруг осознал, что все эти годы она жила, решала какие-то проблемы, а его рядом не было. А ведь наверно был нужен.

Женька вздохнула, но ничего не сказала. Вася продолжил:

— Особенно, последний год... Когда вернулись в Питер... До этого... и не мог... А потом... боялся. Что не примешь.

Она снова промолчала, но как-то так провела рукой, что он понял, что услышан.

— Вась... не торопи меня... — Женька подняла голову и заглянула ему в глаза. — Давай попробуем... не испортить все.

Он кивнул.

— Пойдем... ужинать. И тебе таблетку выпить надо. Я... постелю тебе на кухне потом. Не надо за руль с твоей рукой.

Возражать он не посмел. Ни про ужин — отпускать ее из рук не хотелось никак! — ни про ночь на крохотном кухонном диванчике. Ни о чем большем пока и мечтать не приходится, даже если очень хочется!

На кухне она усадила его на этот самый диванчик, дала воды, снова включила газ под сковородкой и достала из холодильника хлеб и помидоры. Пока нарезала помидоры, заговорили о нейтральном — она стала спрашивать о Багире, Бате, Бизоне... Потом разложила по тарелкам оказавшиеся в сковородке котлеты.

Вася вдруг подумал: может, она предполагала, что он сегодня придет?.. И эти котлеты предназначались именно для него?.. Но она же не знала, закончится ли сегодня операция и когда он освободится… Спрашивать не стал. Слишком это будет самонадеянно, если он ошибся.

Пока отвечал на вопросы, все рассматривал ее — не мог насмотреться. Совсем не изменилась, хотя утром, в форме, показалась повзрослевшей. Сейчас же, в футболке и спортивных штанах, без макияжа, с небрежным хвостом, из которого выбиваются непослушные прядки волос, она казалась все той же девчонкой, что он, дурак, обозвал спецназовкой в первый день знакомства.

Впрочем, нет. Годы... чувствуются. Нет больше того юного, восторженного сияния глаз. Зато есть маленькие, пока не сильно заметные морщинки у их уголков. И взгляд... Да, служба у них нелегкая. И потрясений за прошедшие годы хватило: "смерть" всех, кто дорог, тяжелое ранение Сереги... А сколько еще такого, о чем он не знает...

Что-то изменилось в той девчонке... Даже про Бизона она расспрашивает более сдержанно... Хотя со все тем же женско-кошачьим любопытством.

Он вдруг понял, что должен сделать, когда тема романа бывшего командира была исчерпана.

— Жень... почему ты пришла в спецназ?

Она в этот момент как раз разливала чай, и Вася запоздало испугался, что кипяток сейчас польется мимо, — все-таки вопросом он ее порядком огорошил! — но она спокойно наполнила чашки. Только посмотрела удивленно.

Поставила чайник на место, села обратно к столу. И Вася безмерно удивился, когда она вдруг действительно начала отвечать. Все очень просто. Нужно просто спросить. Это, оказывается, очень легко, когда искренне интересно.

— Я росла среди военных... Папа, отчим, его друг дядя Женя... Хотела быть как папа и отчим... Пока была маленькой, нравилась атрибутика — форма там... ордена... Ну и про войну, конечно, рассказы, про дедушку... Гордилась им и потом гордилась отцом, что он тоже военный. Потом стрелять научили. Я все просилась в тире — ну, знаешь, в таком, где игрушки... Это с отчимом уже. Он мне объяснил, что там специально прицел сбит, чтобы попасть и выиграть было сложно, и смог провести в настоящий тир. Они с дядей Женей сослуживцы бывшие, я все пыталась их расспрашивать... Но... сам же понимаешь, что они могли про горячие точки мелкой соплячке рассказать?.. Я до сих пор из них не вытянула, где они были, только про Нагорный Карабах знаю. А тогда… О чем-то говорили, о чем могли, конечно... — Женька придвинула к себе чашку. Вася слушал очень внимательно. И удивлялся, почему его, идиота, это раньше не интересовало. — А потом... терракты... Москва, Волгоград... Я маленькая была, но понимала же... Потом Беслан. Мне было шестнадцать. Я умела стрелять и драться... Мне хотелось… хотелось что-то сделать…

Почему-то вспомнился застреленный Мурой Шамиль. Давняя ревность к Химику проскочила в памяти легкой тенью и растворилась как что-то мелкое, глупое и неважное.

— Прости, что раньше не спрашивал.

Она снова ничего не сказала. Только посмотрела, вздохнула и обхватила руками горячую чашку.

Мысли сначала крутились вокруг армии — ему в две тысячи первом было девятнадцать, он остался на сверхсрочную... Потом вернулись снова сюда — к уютной кухне, домашней Женьке и их разговору. Не отпускало какое-то ощущение, и пришлось напрячься, чтобы суметь его для себя сформулировать. Правильно. Ощущение правильности происходящего. Север, "Нерпы", Калининград, "Акулы", учебка... Десятки операций... Мимолетные увлечения. Все это... где-то там... далеко и неправда. Правда — здесь. Настоящее — здесь. Здесь, рядом с Женькой. Он в последний раз был счастлив именно здесь. И сейчас у него такое чувство, будто он вернулся домой. Нет, не в смысле этой квартиры. Душа вернулась домой. Сердце.

Как можно было столько лет не понимать этого?..

— Почему ты сейчас спросил? — все же задала вопрос Женька, и Вася не сразу сообразил, о чем она.

Когда сообразил, объяснил про учебку, что по-новому взглянул на нынешнюю молодежь и на подготовку — в том числе проблему женщин в спецназе. И что только от этих мыслей понял, что раньше не спрашивал про ее подготовку и цели прихода в спецназ. Про то, как в начале он и бойца-то в ней не признавал, Вася сейчас, конечно же, промолчал.

— Знаешь... — Женька отпила чай и снова обхватила ладонями чашку. — Наверно, мы оба были не правы... И моя вина есть в том, что тогда мы... Наверно, мы были просто не готовы. Ни к отношениям, ни ко всем проблемам, что из-за них возникали. Сейчас страшно вспоминать, как мы работали... Бизону памятник поставить надо, — невесело усмехнулась Женька, и Вася в ответ улыбнулся. — Как он только нас не поубивал за все... фокусы.

— Жень... но ведь теперь... мы другие?.. И обстоятельства другие.

Она кивнула.

— Возможно. Давай не будем загадывать наперед...

— И потеряем еще пару лет? — не удержался Вася.

Женька почему-то улыбнулась.

— Дай мне время. Хоть немного. И... — она обернулась к часам на стене, — кстати, спать давно пора. Как твоя рука?

Вася о ней успел забыть.

— Отлично. Обезболивающее подействовало.

— Вот и славно.

Женька поднялась и принялась убирать со стола. Васе не хотелось, чтобы этот неожиданный вечер так быстро заканчивался, но придумать, что такого сказать, не мог. Одной рукой помог отодвинуть стол и разложить диванчик. Женька принесла подушку и одеяло.

— Тебе во сколько вставать?

Вася прикинул, сколько ему ехать до центра. Отсюда дальше.

— Шесть...

— Хорошо. Спокойной ночи.

Она ушла, прежде чем он попытался на прощание еще раз обнять. Прикрыла дверь, выключила свет, и Вася остался в полумраке, наедине со светящейся кнопкой на чайнике, потрескивающим холодильником, вдруг слегка занывшей рукой и сумасшедшей каруселью мыслей. Постелил, стащил одной рукой джинсы и улегся. Мысли бегали от сегодняшнего утра к вечеру и обратно. Стало более-менее понятно Женькино поведение в учебке — она знала, зачем приехала, и знала все то, о чем Вася рассказывал Физику. И именно это, его та самая исповедь перед мрачно слушающим его Серегой, и дало ему теперь шанс!.. Женька поверила... Ну, почти поверила. И Физик тоже, раз ей все рассказал. Проставиться, получается, придется — Физик очень и очень помог. Не поверила бы Женька так быстро ему самому. Да и, возможно, и слушать бы не стала.

В коридоре вдруг зажегся свет — его видно было сквозь стеклянную полосу в двери. Зашумела вода. Вдруг дошло, что Женька пошла в душ... Пришлось пытаться усмирить воображение... Все попытки с треском провалились, и Вася еле дождался, когда вода смолкнет и свет погаснет. После этого вопреки ожиданиям стало еще хуже — тогда она хотя бы была за запертой дверью, а теперь-то нет!..

"Дай мне время", сказала она. Вася лежал, вздыхал и пытался размышлять о том, как им устроить теперь новую жизнь. Может, утром обсудить?.. Надо как-то находить время, чтобы видеться, если уж пока Женя против полноценных отношений.

Получатся ли они, эти отношения?.. Женька... Женщина-кошка… Своенравная и свободолюбивая... Кто знает, получится ли ее приручить?.. Но как-то так вышло, что без нее его жизнь — однообразная, скучная, серая и... несчастливая... А хочется-то счастья!..

Кровь все пульсировала в висках и успокаиваться никак не собиралась. Еще и устроиться нормально из-за руки все никак не получалось, все ворочался и ворочался. Часы тихо отсчитывали секунды, холодильник периодически подавал признаки жизни, сердце бухало набатом в голове.

Он не знал, сколько прошло времени. Казалось, что много. Лежать было невыносимо. Пытаться заснуть — бесполезно. Идти — рискованно. Но иначе он уже не мог. Он к утру просто свихнется.

Дверь открыл предельно бесшумно. Без единого звука прошел по коридору. И слегка обалдел, увидев слабую полосу света под дверью комнаты.

Не осталось больше ничего — ни сомнений, ни сил повернуть назад. Нажал ручку и открыл дверь.

Она ждала его.

Настольная лампа горела на тумбочке, освещая лишь кровать, остальная комната тонула в полумраке. Женька в одной футболке сидела на кровати, обхватив согнутые в коленях стройные ноги. Распущенные волосы волной лежали на плечах.

Она смотрела на него. Все было уже понятно и не нужно никаких слов. Он вдруг почувствовал — не разучился за столько лет чувствовать ее... Нет, она не прогонит. Она знала, что он придет, и ждала.

Подошел. Женя поднялась и теперь стояла на коленях на краю кровати. Край футболки чуть прикрывал бедра, и от желания потрогать их закололо пальцы.

— Как же ты долго... — улыбнулась она так, как не улыбалась лет сто. Он даже вспомнить сейчас не мог, когда в последний раз видел такую ее улыбку.

Долго — в минутах?.. Или годах?

В голове звенело. Сердце билось вообще где-то вне самого Васи. Не в груди, не в голове, ему казалось, что он весь состоит из одной пульсирующей мышцы. Дышать не получалось вовсе, и ему все мерещилось, что он вот-вот упадет замертво — воздуха не хватит.

Женя одним очень изящным движением сняла футболку. Вася замер, вспоминая заново, как красивы изгибы ее тела. Ее глаза сияли в свете ночной лампы. А руки потянулись к нему. Прикосновение к коже прошило насквозь, сняло оцепенение, он ожил и наконец смог перевести дух. Оказалось, что он еще пока дышит. Пока...

Его Женщина-кошка… Грациозная и страстная…

Запустил руки под лавину волос, наклонился к запрокинутому к нему лицу и наконец поцеловал. Она прижалась ближе, потом стащила его футболку — от прикосновения ее почему-то прохладных ладоней по позвоночнику прошел разряд тока. Снова прижалась. Вся. От чего остатки разума и мало-мальски критического восприятия отказали напрочь. Он больше не мог ни контролировать себя, ни сдерживаться, ни думать. Но, кажется, она этого и не ждала.