Лабиринты разума (гет)

С чего начать мой рассказ? В нём так много поворотных моментов и непредвиденных обстоятельств, что сложно определить, когда всё началось. Хотя стоп, кажется, я знаю. Отправной точкой моего безумия является безобидная на первый взгляд поездка на колесе обозрения.

Это был солнечный ясный день, который не предвещал ничего таинственного или пугающего. Напротив, настроение было потрясающим.

Катя с сестрой подошли к киоску с мороженым. В такую жару, чтобы добраться до заветного лакомства, пришлось отстоять приличную очередь. Но наконец их ожидание было вознаграждено. Катя выбрала простой стаканчик пломбира, тогда как Вера остановила свой выбор на безумно сладком рожке с клубничным джемом и фисташками.

Девушка поморщилась, наблюдая, как сестра откусывает от мороженого приличный кусок.

— Простынешь.

— Не-а, — Вера улыбнулась во все свои тридцать два зуба, или сколько там зубов у двенадцатилетки, и снова отправила в рот еще один холодный и приторный кусок.

Катя не выдержала и усмехнулась. Как же она все-таки милая! С этими её веснушками, белесыми волосами, выбившимися из высокого хвоста, и сияющими голубыми глазами, и испачканным в мороженном носом. Она протянула руку и растрепала и так неидеальную причёску сестры.

— Эй, — Вера обиженно уклонилась. — О, смотри, колесо обозрения! Пойдём?

Катя повернулась в ту сторону, куда указывала сестра, и действительно увидела колесо. Оно было сравнительно небольшое, чуть выше стоящих рядом тополей. Кабинки были окрашены в яркий зелёный цвет, а сам механизм имел насыщенно жёлтый окрас.

— Пойдём, — Вера дернула сестру за руку.

— Э-э-э... Может, ты сама?

— Ну нет, без тебя не пойду! Давай!

— Я правда не хочу, — Катя попыталась съехать с неприятной темы. Не хотелось признаваться перед сестрой, что безумно боишься высоты.

— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... Давай! Я всегда хотела, а одной страшно. Пойдём, ну пожалуйста!

Вера законючила. Она так настойчиво уговаривала, что в конце концов Катя сдалась. Снова пришлось отстоять очередь, сначала за билетом, а потом уже на сам аттракцион.

Вера уверенно зашла в шатающуюся кабинку, плюхнулась на сиденье и сразу уставилась в окно. Катя же, едва покинув платформу для посетителей, надежно пристегнула себя к сиденью. Смотреть в окно она не решалась. Всё внутри сжималось только от одного ощущения пустоты под ногами, отделённых одним металлическим листом.

— Пристегнись, — буркнула Катя, смотря на крутящуюся сестру.

Нужно отдать ей должное, Вера послушалась. Но энергии в ней меньше не стало. Казалось, ещё чуть-чуть, и ремни просто не удержат её на месте. Наконец кабина сестер достигла самого верха. Ещё чуть-чуть, и земля!

— Посмотри, там дом Оли! — Вера показала куда-то вдаль. Катя честно постаралась проследить затем, куда указывала сестра, но в этот момент кабина дёрнулась, и Кате оставалось только обречённо зажмурится.

Вера засмеялась.

— Ты что, боишься?

Катя лишь кивнула, вцепляясь обеими руками в ремни безопасности.

— Серьёзно? Я думала, ты ничего не боишься, — Вера насмешливо взглянула на сестру и нарочно дёрнулась, заставляя кабинку закачаться сильнее. Катя снова зажмурилась.

— Вера!

— Ну всё, прости, — девочка засмеялась. Потом кабина снова качнулась, на много сильнее прежнего.

— Хватит! — девушка уже начала злиться. Она открыла глаза и с гневом уставилась на сестру. К её удивлению, на бледном лице Веры не было и тени улыбки. Большие голубые глаза смотрели на неё с ужасом.

— Это не я... — прошептала девочка.

Кабина снова дёрнулась, послышался металлический скрежет.

— Катя! — девочка взвизгнула.

Колесо остановилось. До ушей сестер донеслись крики с других кабинок, кто-то на земле тоже закричали.

— Разойтись, — мужской бас с земли, видимо, разгонял зрителей.

— Что делать? — едва прошептала сестра.

"Я не знаю" — хотелось закричать в ответ, но не время поддаваться панике.

Снова послышался скрежет. Кабина резко дёрнулась вниз и куда-то вбок, и затормозила.

— На пол, ложись на пол! — завизжала Катя. Мозг под влиянием адреналина заработал на все сто процентов. Это единственное, что пришло ей в голову. Где-то давно она слышала, что если лечь на пол в падающем лифте, то это может спасти жизнь. Работало ли это с падающим колесом обозрения, она не знала, но попробовать стоило.

Вера быстро отстегнулась и легла, как ей велели.

— Сумку под голову! — Катя тоже отстегнулась.

Кабина уже раскачивалась не останавливаясь. От криков и скрежета закладывало уши. Однако девушка смогла услышать отчаянный полувсхлип сестры.

— Мне страшно...

Она легла сверху на сестру, защищая её от случайных осколков.

— Все будет хорошо, — успела прошептать она доверчиво прижавшейся к ней девочке, прежде чем крепление не выдержало и кабина полетела вниз.

"Это конец" — успела подумать Катя, прежде чем её подкинуло вверх от встречи с землёй. Всё перед глазами закружилось. Девушка просто не успевала осознать происходящее, не то чтобы среагировать. Снова земля. Какие-то осколки, что-то продолжало падать. В нос ударил запах крови и метала, а после пришла боль. Её будто покорежили, изломали все кости, смяли и отбросили в угол, как ненужный клочок бумаги.

— Вера, — Катя попыталась найти взглядом сестру. Перед глазами всё плыло. Она не могла пошевелиться. Но отчаянная мысль о девочке не позволяла ей отключится.

— Вера, — Катя не знала, действительно ли она зовет сестру или это только ей кажется.

Наконец блуждающий взгляд Кати остановился на светлых волосах и краю сумки.

— Вера! — крикнула она, стараясь подтянуться. Ноги не слушались, даже не чувствовались, но всё остальное болело нестерпимо. Медленно, с трудом, ей удалось протянуть руку с искалеченными пальцами и отодвинуть мешающий рюкзак. Время тянулось бесконечно, но, наконец, препятствие было преодолено. Из груди вырвался отчаянный звериный вой. В последний раз взглянув в голубые глаза, с навсегда застывшим ужасом, и на торчащую из груди арматуру, Катя потеряла сознание.

Очнулась она внезапно, словно кто-то включил рубильник. Перед глазами мерцали всполохи огня, дезориентируя и ослепляя. Катя рефлекторно закрыла глаза руками, забыв о своих ранах, и... у нее это получилось. От удивления она замерла. До нее дошло, что она не чувствует под собой землю, а ее тела больше не касаются искореженные металлические обломки и смятые пластиковые сидения. Она даже больше не лежала.

— Talk to me! — донесся до нее сквозь треск огня властный мужской голос. — Identify yourself!

Катя попыталась опустить руки, но яркий свет тут же больно ударил в глаза. Огонь был повсюду. Она словно находилась посреди бушующего пламени, была его центром. Но не чувствовала боли. Совсем. Языки огня нежно ласкали ее, но не было запаха гари, дым не забивал легкие.

— Identify yourself!

И снова этот голос. Он приказывал, подавлял волю, взывал. Что-то внутри нее затрепетало, призывая подчиниться. Она уже открыла рот, когда поняла, что не знает, что сказать.

— Что? — переспросила она.

— Who are you?

Это она поняла. В школе Катя изучала английский, потом пыталась учить его в университете, но ее попытки были не слишком успешными. Она могла прочесть простые тексты, сказать пару фраз — это был ее максимум. Но это она поняла. Сложно было не понять основы.

— Я Катя! — прокричала она и попыталась сделать шаг вперед, туда, к темной фигуре, едва различимой сквозь всполохи огня. Но шаг не получился. Что-то удерживало ее на месте, здесь, в самом центре пламени. Что-то неощутимое.

— Помогите мне!

Фигура не двигалась с места.

— I need another one. Leave the body!

И снова это самое "что-то" потянуло ее прочь, вверх и одновременно вовнутрь. Но не буквально. Она чувствовала, что ее тело не сдвинулось с места. Не дрогнул ни один мускул. Но ее связь с ее собственным телом как будто обрывалась. Стремительно и безвозвратно. Катя закричала. Ей было страшно. Очень. Она не понимала, что происходит. Почему она здесь? Где это здесь? Кто этот человек, чей голос заставляет ее исчезать?

— Не-е-е-е-е-е-ет!

Девушка ничего не могла поделать. Кто-то вытеснял ее из собственного тела. Кто-то большой и сильный, намного сильнее, чем она. Он завладел ее зрением, оставляя девушку в темноте. Он стал слышать ее ушами. Двигать ее руками. А ей оставалась только тишина и пустота. Никакая сила воли не помогала ей зацепиться, остаться, продолжить жить. От нее самой уже практически ничего не осталось.

И тут... По ушам ударил свист. Звонкий, протяжный. Так не свистят люди. Потом вернулось зрение. Огни больше не слепили ее. Следом — осязание и боль. Ее душа за считанные мгновения отвоевала тело назад, мгновенно и полностью. Ноги подкосились. Катя снова почувствовала под своим телом землю. Первый же доступный вдох заставил пепел забить ей нос, попадая в горло. Легкие скрутило спазмом. Воздуха не хватало.

На полусогнутых локтях Катя постаралась отползти от костровища. Сквозь слезы, застилавшие ей глаза, она смогла различить в вечерних сумерках землю, покрытую небольшой зелёной порослью.

Мимо пронеслась яркая синяя вспышка. Потом еще одна. Краем глаза девушка замечала, что они то появлялись, то пропадали, наполняя воздух разноцветными переливами.

Кто-то говорил. Слышались короткие сухие приказы. Сосредоточиться не удавалось из-за кашля, раздирающего ее грудь.

Наконец Катя чуть отдышалась, смахнула с глаз рукою слезы и подняла голову. Она находилась на просторной поляне. Солнце уже совсем опустилось, наполняя землю тяжелыми сумерками. Лишь несколько лучей пробивались через далекие деревья. А еще девушка была не одна. Со всех сторон ее окружали люди в красных плащах с кожаными вставками. Человек пять или шесть. И все они держали в руках волшебные палочки, указывая прямо на нее.

Психика не выдержала — Катя засмеялась. Истерично, надрывно. Она не могла остановиться. Все это больше и больше напоминало театр абсурда. Безумную постановку поттероманов, в которую она случайно попала. Сюр.

— Экспеллиармус!

Легкое движение рукой — и в ее тело врезается красный луч, заставляя ее чуть дернуться и засмеяться еще сильнее.

— Clear, — доложил один из волшебников стоящему ближе к Кате пареньку. Тот кивнул.

— Miss, are you okay? — паренек подошел ближе, присаживаясь на корточки.

Ответить девушка не могла, как ни старалась. Воздуха не хватало, живот болел, но ей было весело. До слез. До бессильной ярости.

— А т-т-ты, в-в-ви-и-и-и-и-димо, П-п-п-п-п-поттер! — выдавила она из себя, смотря на черные вихры паренька и чуть покосившуюся мантию. И новый приступ смеха скрутил ее, роняя к земле.

Сонное заклинание она уже не заметила.