Дом моего детства или Я не помню... (джен)

Адвокат Роуз Бэнкс поднялась с кушетки психоаналитика.

— Доктор Фауэлл, я сегодня опять ничего не смогла вспомнить, — грустно, почти с отчаянием проговорила молодая женщина.

Джеймс Фауэлл задумчиво смотрел на пациентку, словно не решаясь о чем-то ей сообщить. Но, приняв наконец решение, он произнес:

— Мисс Бэнкс… К сожалению, я должен вам сказать, что наши сеансы, видимо, не принесут результатов и в дальнейшем, если за два месяца нашей совместной работы вы по-прежнему помните об этом периоде своей жизни только то, что вы рассказали мне при первом визите.

— Доктор… — Роуз в отчаянии сжала руки.

— Когда вы пришли ко мне, вы рассказали, что из вашей памяти выпало несколько дней перед смертью вашего отца, когда вам было семь лет, и несколько дней, последовавших за этим событием. Далее вы помните только дом вашей тетушки Мэри, которая позднее и рассказала вам о том, что ваш отец, Артур Бэнкс, был отравлен чрезмерной дозой сердечных капель, а ваша мать, Кэролайн Бэнкс, была сразу же арестована и вскоре осуждена за его убийство. Ваша мать через два года скончалась в тюрьме, вас до совершеннолетия воспитывала тетка, которая также умерла пять лет назад.

— Да, все верно, — прошептала Роуз.

— Мисс Бэнкс, несмотря на все мои усилия, ваше подсознание блокирует этот период вашей жизни, — покачал головой доктор Фауэлл. — Я уверен в том, что на самом деле вы просто не хотите вспомнить и знать, что же произошло тогда в действительности, вы этого боитесь… Я думаю, вам следует перестать стремиться узнать все подробности, едва ли вы не помните чего-то очень важного, я рекомендую вам более не пытаться, мисс Бэнкс. Ведь все участники событий мертвы, а у вас своя жизнь, работа, друзья, ведь вы говорили о том, что вполне успешно делаете адвокатскую карьеру… Прошлое не пускает вас к себе, мисс, значит, не стоит к нему и возвращаться. Переверните страницу и живите дальше, нет никакой необходимости воссоздавать все в деталях, вот и все, что я могу сказать.

— Нет, доктор, я не могу отказаться и забыть, как вы советуете, — покачала головой Роуз. — Это меня мучает, я чувствую, что я должна, должна узнать, что же тогда случилось… Вдруг… это не мама отравила отца и ее осудили несправедливо? Ведь я адвокат, я знаю, сколько бывает незаслуженных приговоров и как часто невинных людей надолго отправляют в тюрьму, тогда как виновные остаются на свободе.

— Вы же не сможете уже ничего сделать для матери, мисс Бэнкс, — напомнил психоаналитик.

— Но мне это необходимо! — повысила голос девушка. — Если вы не можете помочь… Что ж, я буду искать другого специалиста.

— Мисс, единственное, что я могу вам порекомендовать — съездить в дом, где прошли ваши первые семь лет, где вы жили с родителями, и где случилась трагедия, — проговорил мистер Фауэлл. — Ведь вы там ни разу не были с тех пор?

— Нет, не бывала, — кивнула Роуз.

— Возможно, обстановка и подскажет вам какие-то детали, и вы сумеете что-нибудь вспомнить, хотя я не понимаю, зачем вам все это, ведь к жизни никого уже не вернуть…

Но адвокат Бэнкс уже приняла решение.

— Спасибо, доктор, я обязательно туда съезжу.

В пятницу вечером, закончив работу, Роуз села на поезд, доставивший ее в пригород Лондона. Вскоре она уже стояла перед небольшим домиком и открывала замок ключом, найденным среди вещей покойной тетушки Мэри. Через несколько минут молодая женщина оказалась в гостиной, где ее встретили множество предметов, покрытых густым слоем пыли. Роуз подошла к большому старому зеркалу, вспомнив, что в детстве любила видеть в нем свое отражение.

Глядя в зеркало, девушка в задумчивости взяла с близлежащей полки крупный глобус, и в ее памяти сразу же ожило воспоминание о том, как отец в детстве просил ее показать на этом глобусе разные страны, для нее эта игра была одной из самых любимых. Роуз немного повертела глобус в руках и, взглянув в зеркало, вскрикнула от ужаса.

Оттуда на нее смотрела семилетняя девочка с кудряшками, на ногах у которой красовались босоножки, украшенные ярко-алыми цветами, а на голове расположился огромный бант.

«Глобус перенес меня в прошлое? — спросила себя потрясенная мисс Бэнкс. — Но каким образом?!».

Однако в эту минуту совсем рядом зазвучал очень знакомый голос.

— Артур, я купила тебе капли для нормализации сердечной деятельности, которые выписал доктор Коди, — заговорила Кэролайн, мать Роуз. — Надо каждое утро добавлять в кофе по три капли, но не больше — это крайне сильнодействующее лекарство, и передозировка, как меня предупредили, чревата смертельным исходом. Вот, я ставлю их в холодильник.

— Спасибо, Кэрри, — отозвался мистер Бэнкс. — А ты предупредила Рози, что она обязательно будет ходить в музыкальную школу?

— Я ей говорила, но она отказывается наотрез, плачет, — голос Кэролайн слегка дрогнул. — Артур, может быть, мы не будем ее заставлять? Ведь едва ли у нее имеются особые способности к музыке.

— Слышать не желаю! — стукнул кулаком по столу отец Роуз. — Мала она еще решать, что ей нравится, а что нет. Будет ходить в музыкальную школу без всяких разговоров, у меня нет времени на детские капризы.

Роуз почувствовала, как в уголках ее глаз скапливаются слезы.

«Он всегда заставляет меня делать то, чего я не хочу, — подумала девочка. — Он… злой!!! Я его ненавижу!!!».

Внезапно она остановилась, пораженная новой мыслью.

«Я накапаю ему в кофе эти капли, я же знаю, где они, — решила Роуз. — И он больше не сможет меня заставлять…».

— Рози, иди завтракать! — услышала она голос матери.

— Садись, я пока помою руки, — кивнула Кэролайн, увидев дочь на кухне.

Роуз, оставшись в одиночестве, бросилась к холодильнику. Девочка сразу же увидела капли и быстро плеснула немного жидкости из бутылочки в чашку отца.

Тут же появились мистер и миссис Бэнкс.

— Итак, Рози, завтра у тебя уже будет первое занятие в музыкальной школе, — начал Артур. — Я надеюсь, ты больше не будешь капризничать и отказываться? Ведь ты уже большая девочка…

— Нет, папа, — пролепетала Роуз.

Закончив завтрак, родители приступили к ежедневному кофе. Внезапно мистер Бэнкс начал хрипеть и задыхаться. Кэролайн бросилась к телефону, чтобы вызвать «Скорую помощь»…

— Мы уже ничем не сможем помочь, ваш муж мертв, — услышала девочка слова прибывших в дом людей…

Роуз машинально снова схватилась за глобус. Через мгновение она вскрикнула от облегчения. Из зеркала на нее вновь смотрела тридцатилетняя женщина, и в доме не было никого, кроме нее самой.

«Значит, это я, я убила папу, — потрясенно подумала она. — Вот я все и узнала… И мама догадалась, что произошло на самом деле, и взяла всю вину на себя, спасая меня, глупую девчонку…».

Мисс Бэнкс долго сидела на полу перед зеркалом, не в силах двинуться с места. Но затем она поднялась на ноги.

«Я уже не могу изменить прошлого, — сказала себе Роуз. — Я могу искупить вину перед родителями только тем, что буду жить честно и защищать людей в суде. Больше я никогда сюда не приеду, это точно, и никому не расскажу правды. Но теперь я действительно смогу жить дальше».

Через полчаса поезд вез адвоката Бэнкс обратно в столицу.