Гарри Поттер и Волшебный Пендель (гет)

Гарри брёл по тёмным коридорам замка, погружённый в свои мысли. Последнее время он чувствовал себя особенно одиноким. Да, у него были друзья и где-то далеко любимый крестный, мысли о котором грели душу, но участие в Турнире нешуточно выматывало. Ещё и ссора с Роном накладывала свой отпечаток. Конечно, они помирились после первого испытания, но осадок остался. Вот так всегда. Когда-нибудь Рон снова почувствует себя обделённым и оставит его из-за глупой зависти. Хорошо хоть Гермиона на его стороне. Без её поддержки совсем тоскливо бы вышло.

А ещё его одолевали мысли о Чжоу Чанг. Ловец Когтеврана невероятно волновала Гарри. Настолько, что в её присутствии он лишался дара речи, а ноги прирастали к полу, будто к нему применили заклинание «Коллошу». Наверное, он влюбился. Только это наводило ещё большую тоску, потому что такая девушка никогда не посмотрит в его сторону. Так бы и брёл он, утопая в переживаниях и пиная краем ботинка небольшой камень, неизвестно откуда взявшийся, но тут его внимание привлекло небольшое зеленоватое свечение в одном из тёмных углов.

Что это?

Гарри поднял с пола небольшой бутылёк, внутри которого искрилась и переливалась перламутровая манящая жидкость. На флаконе была приклеена бирка.

— Люмос, — произнёс он, получая собственный источник света, и принялся изучать красивые ровные буквы.

«Волшебный Пендель», — гласила надпись.

Гарри почесал затылок, ничего не понимая.

Что ещё за пендель? Да ещё и волшебный?

Но далее более мелким почерком шла расшифровка.

«Зелье, подталкивающее принявшего к самому главному делу в жизни».

Гарри запутался ещё сильнее. Интересно… Он автоматически сунул пузырёк в карман и, не спеша, поплёлся дальше, но теперь уже мысли витали в абсолютно другом направлении. Самое главное дело в жизни… Интересно, какое дело главное в его жизни? Победить Волан-де-Морта, конечно же… Вот только как это сделать, если ты всего лишь школьник со средними способностями, а твой враг — один из самых могущественных магов? И может ли какое-то зелье подтолкнуть его к этому? Может, стоило посоветоваться с друзьями? Или с Дамблдором? Но Гарри тут же отмёл эти мысли. С Роном откровенничать не хотелось. Гермиона слишком осторожна и наведёт ненужный шум, а профессор Дамблдор… Гарри тяжело вздохнул. Последнее время любимый профессор всячески избегал его и был холоден, что очень задевало и расстраивало. В общем, даже рассказать некому… А ещё ведь нужно думать о разгадке тайны яйца, к которой он совсем не приблизился. Вот чем он так провинился, что жизнь состоит из одних неприятностей? Гарри вздохнул и поплёлся назад, так как время было позднее и нарваться на Филча, патрулирующего коридоры, не очень-то хотелось.

* * *

Гарри не выспался, так как ночью снова мучили кошмары. В коридорах ещё встречались недоброжелатели, на мантиях которых красовались характерные значки «Поттер — смердяк», и настроение Гарри упало до нулевой отметки. Гермиона наседала с разгадкой тайны яйца и заставляла его просиживать дни в библиотеке, а ему самому уже становилось всё равно. Его вымотал этот турнир, ожидания окружающих и собственная жизнь. Ещё и разговоры о предстоящем бале наводили тоску. Чжоу… Вот бы пойти с ней, но решиться пригласить понравившуюся девушку было для Гарри сложнее, чем сразиться с Венгерской Хвосторогой.

И вот, очередным утром, растирая сонные глаза и наспех натягивая одежду, чтобы направиться на занятия, он нащупал пузырёк, про который успел забыть.

«Волшебный пендель» манил его зеленоватым свечением, словно призывая к чему-то. И Гарри, будто завороженный, откупорил бутылочку и осторожно попробовал зелье языком. На удивление, оно имело приятный сладковатый вкус.

«Эх, была не была!» — решил Гарри и залпом осушил бутылёк, готовый к любым последствиям.

Секунда, две, три… десять… Ничего не происходило. Он посидел на кровати ещё несколько минут, но так и не заметил изменения в своём самочувствии.

«Наверное чушь какая-то»! — мелькнуло в голове, и Гарри вышел из комнаты. Через час он уже забыл про принятое зелье. Мысли снова занял Турнир и Чжоу Чанг.

* * *

Приближаясь к кабинету трансфигурации, Гарри увидел Гермиону и решил догнать её. Он ускорил шаг и почти поравнялся с подругой, когда ощутил невероятный толчок в спину и, потеряв равновесие, свалился прямо на неё, отчего Гермиона тоже оказалась на полу, рассыпав многочисленные книги, которые таскала в своей сумке.

— Какого… Гарри?!

— Ой… Извини, Гермиона… — он озирался по сторонам, пытаясь высмотреть того гада, который толкнул его, но на горизонте никого не было. Они с Гермионой были одни в коридоре.

— Ладно, — она начала собирать книги, — А тебе надо под ноги смотреть, а то расшибешься, не дожив до второго испытания.

— Прости. Ты сильно ушиблась? — виновато произнёс Гарри, помогая ей с учебниками.

— Выживу, — улыбнулась она, показывая, что не сердится.

Гарри поднялся, отряхивая одежду, и взял её сумку.

— Оу, Гермиона, да ты словно кирпичи таскаешь!

— Пустяки, я привыкла, — она хотела забрать её, но Гарри не отдал.

Как-то стыдно ему стало. Подруга столько времени проводит в библиотеках, чтобы помочь ему решать различные загадки, а он не догадался всё это время помочь ей с сумкой. Она и вправду тяжёлая. А Гермиона такая маленькая…

— Я понесу, — сказал он и направился в кабинет, не дав ей возразить.

Гермиона открыла было рот, но тут же передумала. И, улыбнувшись, поспешила следом.

* * *

Гарри брёл на завтрак, еле передвигая ноги. Дни шли, а он так и не приблизился к разгадке второго испытания. Войдя в Большой зал, он увидел Гермиону, которая махала ему рукой. Он уже направился в её сторону, когда заметил своего рыжего друга, крутящегося неподалёку. Гермиона села за стол, рядом хотел было пристроиться Рон, но какая-то неведомая сила снова толкнула Гарри в спину, отчего он оказался между Гермионой и Роном, грубо отодвинув последнего в сторону.

— Ты чего это? Я тут хотел сесть! — возмутился тот.

— Я… извини… — Гарри снова крутил головой по сторонам, ничего не понимая, и уже хотел было уступить другу место, но Гермиона властно вцепилась в его запястье.

— Прекрати, Рон. Какая разница, кто где сидит?! Гарри уже сел, так что двигайся дальше — вон там сколько вкусностей.

Уизли недобро сверкнул взглядом и что-то пробурчал себе под нос, а Гарри смущённо опустил глаза на ладонь Гермионы. Девушка тут же одёрнула руку и, избегая встречаться с ним взглядом, протянула тарелку с жареными котлетами.

— Держи, Гарри. Тебе нужно хорошо питаться.

— Спасибо, Гермиона, — улыбнулся он.

Надо же, никому и никогда не было дела ни до его самочувствия, ни до того, как он питается. Дурсли кормили его объедками лишь бы он не сдох с голоду. И Гарри почему-то стало тепло на душе. Возможно, это банальная вежливость со стороны подруги, но было приятно.

Рон потянулся к котлетам и тут же получил шлепок по руке.

— Рональд, тебе что мало того, что стоит у тебя перед носом! Это для Гарри!

— Ой, ну надо же, — обиженно пробурчал он, переключаясь на жареный бекон.

Гарри принялся за котлеты, искоса поглядывая на Гермиону. Как ему всё-таки повезло с ней. Такая умная, целеустремлённая, заботливая и... милая. Да, почему он никогда не замечал, что Гермиона миловидная девушка? Глаза выразительные и носик такой аккуратный. Даже волосы... Хоть все и потешались над её каштановой гривой, Гарри нравилось, как солнечные лучи путаются в её непослушных кудряшках. Он даже забыл о Чжоу... Но тут Гермиона хмыкнула, увидев, как Рон вытирает жирный рот рукавом мантии. И Гарри испуганно уткнулся в тарелку, пока она не заметила, что он вздумал разглядывать её.

Позавтракав, он автоматически взял её сумку и встал из-за стола. Гермиона смущённо взглянула на него, но промолчала.

— Идите, я ещё с булочками не закончил! — пробубнил Рон с набитым ртом.

Гермиона фыркнула и, взяв Гарри под руку, потянула его к выходу.

— Спасибо тебе, Гарри, — шепнула она, когда они отошли на безопасное расстояние. — Не мог бы ты всегда садиться рядом? А то Рональд плюётся, когда ест, и портит мне аппетит.

Гарри не смог сдержать смешок. Уизли, конечно, неоднократно получал от Гермионы различные замечания, и это новостью не было.

— Хорошо. Обещаю всегда садиться рядом. И есть котлеты из твоих рук... — он не сразу понял, что это прозвучало двусмысленно, и залился краской, — ну... то есть...

— Мы пришли, Гарри, — к счастью, подруга не обратила на это никакого внимания.

* * *

Гарри парил над землёй, растворяясь в невероятном блаженстве. Это было лучшее, что он испытывал в жизни. Лучше, чем полёт на метле, пойманный снитч, победа Гриффиндора над Слизерином. Его губы вкушали нежность губ партнёрши, которая обвивала его шею руками. Он осторожно углубил поцелуй и притянул девушку к себе, обнимая за талию. И тут она ахнула и слегка отстранившись, подняла на него свои огромные карие глаза.

Гермиона?!

От испытанного шока Гарри проснулся и уселся на кровати, пытаясь восстановить дыхание. Тело ещё не отпустила волна возбуждения, вызванная странным сном. С чего бы ему целовать Гермиону во сне? Что за чушь? Но мысли всё возвращались к яркой картинке. Гарри закрыл глаза и уткнулся в подушку, пытаясь избавиться от наваждения. Однако уснуть ему этой ночью больше не удалось...

* * *

Последующие дни он продолжал носить сумку Гермионы и садиться с ней за столом, несмотря на постоянное ворчание Рона. Но теперь Гарри избегал встречаться с ней взглядом, будто боясь, что подруга прочтёт его греховные мысли. Ведь эти самые мысли не отпускали его. Он даже о Чжоу начал забывать. Гарри искоса поглядывал на Гермиону на занятиях, когда она старательно записывала за очередным профессором новый материал, прикусывая нижнюю губу.

Такие нежные у неё губы…

О, нет! Он опять думает об этом! Проклятый сон!

* * *

— Гарри, ты уже пригласил кого-нибудь на бал? — буркнул Рон, захлопывая очередную книгу, так и не собираясь доделывать домашнее задание.

— Нет… я…

— Ты так и не решился подойти к Чжоу?

— Чжоу…

Гарри снял очки и протёр глаза. Ловец Когтеврана как-то незаметно совсем пропала из его головы. Словно что-то щёлкнуло в нём после того сна или после того, как он стал носить сумку Гермионы, видя её смущённую благодарную улыбку и сидеть с ней рядом за столом, наслаждаясь своеобразной «материнской» заботой о его питании…

— Гарри?

— Извини, Рон… я… нет… не до этого мне… я с яйцом ещё не разобрался… — Гарри схватил сумку и направился к выходу, ему было необходимо проветрить мозги.

— Гарри! Куда ты?

— Полетать, — буркнул он и скрылся за дверью.

Полёты были стихией Гарри. Они отвлекали его от тяжёлых мыслей, прочищали голову и выматывали тело. Именно тогда, когда метла рассекала струи воздуха, а в лицо бил ветер, Гарри чувствовал себя по-настоящему свободным. И счастливым… И даже моросящий дождь не мог помешать ему. Гарри не хотел думать. Ни о бале, ни о проклятом турнире, ни о Гермионе…

О, нет!

Он с трудом вошёл в поворот, едва не потеряв управление. Дождь усиливался, лишая видимости, так что наступила пора заканчивать, а то ведь и убиться не долго.

* * *

— Гарри? — ахнула Гермиона, когда он вошёл в гостиную. С него и с метлы струями стекала вода, волосы и одежда прилипли к телу, а очки запотели. — Ты же воспаление лёгких подхватишь!

Она сидела на диване в гостиной Гриффиндора с книгой в руках, поджав под себя ноги. Рядом пристроился Рон с выражением лица, которое гласило: «Ну дай списать…» Гарри смутился, снова услышав нотки заботы в её голосе и, пробурчав что-то невнятное, уже собирался пройти мимо к себе в спальню, как неожиданно споткнулся, будто кто-то подставил ему подножку, и в падении приземлился прямо на диван между друзьями. Черенок «Молнии» со всего размаху приложился к голове Рона, от чего тот завопил и вскочил на ноги.

— Ты совсем что ли? Убить меня решил?!

Гарри ошалело перевернул своё тело, пытаясь придать ему сидячее положение, и переводил испуганный взгляд с Гермионы на Рона и обратно. Он точно сходит с ума! То мысли странные лезут в голову, то координацию теряет на ровном месте.

— Прости, Рон… я… кажется, запнулся…

— Под ноги смотреть надо! — не унимался тот.

— Прекрати, Рональд! — командный тон Гермионы сразу заставил его поникнуть. — Ты что, не видишь, что Гарри плохо себя чувствует?

— Ты не ушибся? — и эти слова, обращённые к нему, были сказаны уже совершенно по-другому. Точно! Гарри не мог ошибаться. Он просто заглянул в её шоколадные глаза и утонул, видя своё отражение, теплоту, заботу, нежность… Звуки встали поперёк горла, и он лишь открывал и закрывал рот, словно рыба, не в силах ничего произнести.

— Конечно! Он же ещё и ушибся! Да идите вы! Оба! — обиженный Рон резко отвернулся и потопал в сторону мальчишеской спальни, бурча ругательства себе под нос.

— Гарри… — Гермиона, будто испугавшись чего-то, разорвала зрительный контакт и схватилась за палочку. — Нужно привести тебя в порядок, а то ведь точно простынешь.

Чары горячего воздуха оказались как нельзя кстати. Одежда и волосы вмиг стали сухими, и Гарри заметил, что перестал дрожать, ведь действительно промок до нитки так, что тело всё это время бил озноб.

Как она умна! И как прекрасна!

— Спасибо, Гермиона! — испугавшись собственных мыслей, Гарри вскочил на ноги и уже было собирался бежать прочь, как в глазах помутнело, очертания комнаты поплыли, и он грохнулся в обморок.

* * *

В далёких закоулках собственного мозга Гарри услышал девичий голос, который настойчиво звал его. Он словно был где-то глубоко, под толстым слоем океанской воды, и не мог выплыть. Сверху брезжил свет, а его что-то держало на дне. А голос всё звал и становился более и более обеспокоенным. И тут он почувствовал, как его обдало жаром, почувствовал чьи-то тонкие пальцы на своих щеках, и его будто выкинуло наружу из этой морской пучины. Он открыл глаза. Зрение было расфокусировано, но даже так он увидел гриву каштановых волос и уже отчётливо услышал родной голос.

— Гарри! Гарри! Гарри, ты очнулся! — он чувствовал сильные объятья, облегчение в её голосе и её губы на своём лице. Те самые, которые она слегка закусывала, когда волновалась или была сосредоточена, те самые, которые манили к себе после странного сна… Именно они сейчас коснулись его лба, пока она горячими ладошками слегка била его по щекам, пытаясь удостовериться в его вменяемости.

О, Мерлин Всемогущий! Он понял! Он всё понял! Дело всей его жизни!

— Гермиона, — он резко присел, от чего чуть не столкнулся с ней лбами. Голова неприятно кружилась, во рту от страха пересыхало, но Гарри всё-таки взял её ладонь в свою и на одном дыхании, пока храбрость окончательно не покинула его, произнёс, глядя на неё своими изумрудными глазами:

— Гермиона, ты пойдёшь со мной на бал?

— На бал? — ошалелая, ещё не пришедшая в себя Гермиона, только и могла что хлопать ресницами.

— Да.

— Ну хорошо… Гарри, — она смущённо опустила глаза на их переплетённые ладони, а по телу растекалось приятное тепло.

— И ещё…

— Да?

— Я… кажется… влюбился, — и Гарри быстро, но осторожно коснулся её губ, которые не давали ему покоя уже несколько дней.

Она замерла. И Гарри показалось, что он сейчас слышит стук её сердца, или это его рвётся наружу из грудной клетки, невзирая на плен рёбер?

Секунда… две… три… он не знал, правильно ли действует, ведь это был его первый поцелуй. Неуверенный, неумелый, но такой желанный. Но когда руки Гермионы скользнули по его плечам и обняли его за шею, а ротик открылся, пропуская внутрь его язык, сомнения испарились словно мираж, придавая ему смелости и вызывая небывалый всплеск эмоций. И Гарри крепче обнял её за талию, прижимая к себе.

К чёрту Турнир и самого Волан-де-Морта! Сейчас, в эту самую минуту, ничего не имело значения, кроме девушки, которую он держал в своих руках, кроме этого неловкого поцелуя, перерастающего в более смелый и страстный, и кроме того жара в груди, который разгорался с новой силой.

* * *

В одном из пустынных коридоров замка Хогвартс, в самом тёмном углу сидело маленькое существо, прижав уши к голове и тараща вдаль свои огромные глаза, довольно потирало худенькие ручонки.

— Добби молодец! Добби горд собой! Добби справился! Добби помог Гарри Поттеру!

Вдали послышались шаркающие по полу шаги, наверное, Филч вышел на ночное дежурство, и домовик, щёлкнув пальцами, вмиг испарился.