Белая ворона (гет)

Примечания:

Для этой главы я вдохновилась песней: Канцлер Ги — Враг навсегда остаётся врагом.

Поздняя и облачная ночь, явно намекающая разряженным воздухом, свежим запахом влаги и отдалёнными раскатами грома на приближающийся дождь, который нагрянет с минуты на минуту. Одинокая девушка как может, с учётом своего положения и состояния, спешит домой — к своему клану, к родной семье. Она не обделена знанием о том, как брат и соклановцы отреагируют на происхождение ребёнка и как глупо надеяться на понимание с их стороны. А из того, что вполне возможно, Акино хотела лишь одного, никого не встретить и никому не дать знать о своём возвращении до утра. Кроме того, присутствовала надежда, что за почти год плена её ещё не успели заочно похоронить.

Но срок дал о себе знать и помешал незаметно проскочить мимо патруля. Девушке повезло только с тем, что среди патрульных присутствовал и её старший брат — Юкио. С которым у неё, пусть и не самые простые, но всё же хорошие отношения.

— Акино? — удивился он, заметив сестру, и за один прыжок приблизился к ней. После чего начал интересоваться всем, что только взбрело в голову. — Сестрёнка, это действительно ты? Что случилось? Я думал, что потерял тебя, — с печалью поведал молодой мужчина.

— Да, это я, собственной персоной, — устало, и от того казалось равнодушно, ответила она.

— Ты такая измождённая. И этот живот… Где ты была? И кто посмел это сделать?! — его возмущению не было предела. — Только скажи, и я оторву ему голову!

— Брат, не кричи. Хочешь, чтобы все проснулись? — Акино тихо выразила своё недовольство. — Я была в плену и очень устала от всего, что со мной делали, — девушка опечалилась, вспоминая всё, что происходило на протяжении восьми месяцев, и добавила:

— Позволь мне отдохнуть до утра. Потом я обязательно всё расскажу.

— Хорошо. Я всё понимаю. Прости меня, — несколько растерянно ответил он. А потом уже уверенно и спокойно добавил:

— Пойдём, — после чего поднял сестру на руки и отнёс её домой.

— Спасибо, — она кротко поблагодарила его, укладываясь спать. И вскоре засопела.

А её брат в это время сделал вывод, что Акино повела себя нетипично, будто мышь, забившаяся в угол, спасаясь от голодного кота. Она всегда была открытой и весёлой, что нечасто встретишь в клане Учиха. Юкио захватили тревожные мысли: «А что если это не временный эффект от пережитого стресса? Что если Акино безвозвратно сломлена?», — впрочем, это ещё предстояло выяснить. Что он и оставил до следующего утра.

* * *

Итак, после дождливой ночи настало прохладное и ясное утро. Но Юкио не спешил будить Акино, умеряя своё любопытство, и позволяя ей, как следует отдохнуть. И всё же сидя рядом в ожидании пробуждения и заваривая чай. Дивный аромат этого прекрасного напитка разбудил девушку, напомнив о матери, которой они уже давно лишились. Помимо старшего брата только она так великолепно делала чай. А их отец и того раньше сгинул на этой бесконечной войне.

— Доброе утро, сестрёнка, — улыбнулся ей Юкио, протягивая чашку. — Нет ничего лучше чашечки горячего чая с утра, а?

— Да, конечно, — ответила она всё также холодно и безжизненно, как и прошлой ночью, принимая предложенный напиток. — Спасибо.

Не видя привычного блеска в её глазах, он всё больше переживал о состоянии сестры и ещё сильнее жаждал понять, кому следует за это отомстить. И, тем не менее, дождался, когда она допьёт чай, прежде чем приступить к расспросам.

— Скажи мне, Акино, тебя взяли в плен эти чёртовы Сенджу?! — с нескрываемой ненавистью к названному клану поинтересовался молодой мужчина. — Кто из них тебя обрюхатил? Он ведь сделал это против твоей воли? Только укажи на него, и он сдохнет как паршивая свинья!

— Да. Но не надо ему мстить. Я думаю, что он психически нездоров. Разве можно держать зло на больного человека? — робко ответила девушка.

— О чём ты? Что значит: «не надо»? — чуть не упал от удивления её брат. — Тебя что ещё и по голове крепко приложили, да так, что выбили все мозги?

— Конечно, сыпать угрозами и даже воплощать их — нормально с такими-то отношениями между нашими кланами. Но может, ты помнишь одного парня с особым интересом ко мне? Все эти его пошлые намёки, — с отвращением вспомнила Акино. — Некоторые люди, несмотря ни на что, не способны понять, когда любовь уже остыла и принять отказ. Знаешь, мне не всегда было плевать на его признания. Но устроенная им засада и последующие действия в моём отношении только доказали, что это не любовь. А всего лишь отвратительное желание — владеть. Это была охота, в которой он взял себе роль охотника, а мне досталась ипостась жертвы.

— И?! — недопонял Юкио. — Что из этих действий его оправдывает? Назови мне хотя бы одну причину не мстить за это.

— Его уже ничто не способно оправдать. И в данной ситуации всё-таки есть за что мстить. Я просто подумала, а что если бы это оказалась настоящая любовь, и я бы ещё не остыла к нему? Даже в таком случае, нам бы не позволили быть вместе. Но наверняка такое периодически происходит, только никто не готов это признать, — принялась она пояснять свои мысли и чувства во всех подробностях, чтобы в голове брата сложилась целостная картина из её рассуждений и причин думать подобным образом. — Кланы, страны… любовь не видит таких границ. Но обособленность на корню губит это прекрасное чувство.

— Как враги могут любить друг друга? Разве такое возможно? Не будь так наивна. Враг навсегда остаётся врагом. А война — не место для лирики. Меньше всего живёт тот, кто жалеет врагов. Мы потеряли столько друзей и родных от рук Сенджу, что и думать о прощении нелепо! — он снова возмутился, отстаивая своё мнение.

Девушка только горько усмехнулась, услышав эти слова и припомнив какие речи велись Сенджу о клане Учиха. Поэтому сочла нужным поведать брату о возникших мыслях:

— Как же мы с ними похожи. Они понесли точно такие же потери от наших рук. Даже жаль, что мы всё никак не можем примириться. И наверное, это значит что и мой ребёнок будет тебе врагом? — с грустью уточнила Акино.

— Вообще-то, я надеюсь, что ты при первой же возможности избавишься от него, — честно признался ей старший брат. — Разве тебе самой не противно осознавать, что этот ребёнок от врага?

— Поверь мне, я не планировала иметь детей от врагов. И в принципе ещё не думала об этом, — перешла его сестра к оправданиям. — Но он уже вот-вот родится. И ради чего? Чтобы тут же умереть? Разве это справедливо?

— Так если ты сама не питаешь тёплых чувств к этому ребёнку, зачем тогда сохранять ему жизнь? Думаешь судьба изгоя лучше смерти? Или думаешь, что полюбишь его, как только он родится? — продолжил Юкио попытки понять ход мыслей Акино.

— Да, возможно он будет изгоем, возможно, его не буду любить даже я, — печально призналась девушка себе и брату. — Но это не даёт мне достаточно веского основания для детоубийства.

— С тех пор как в бой начали отправлять детей, нам всем рано или поздно суждено стать детоубийцами, — с неким сожалением напомнил ей брат.

— Подготовленный боец и есть подготовленный боец, даже если ему от силы десять лет. Ну и враг — есть враг, как ты уже говорил. Но разве ты во время боя думаешь о возрасте противника, или всё же о том, как его одолеть? — настала очередь девушки напомнить ему очевидную истину, при этом мысленно припоминая обстоятельства своего побега. — Но вот убийство собственного новорожденного ребёнка я считаю полнейшим безумием, даже если в его жилах течёт кровь врага, — вернулась уверенность в её голос.

— Если ты так уверена в своих словах, тогда я оставляю на тебя решение, что с ним делать, когда он родится. Ты всё-таки моя младшая сестрёнка и я всегда поддержу тебя в любых начинаниях, — наконец улыбнулся Юкио и обнял Акино.

А она позволила себе пустить слезу в его объятиях, осознав как же давно они не виделись. И как она рада, что сумела вернуться домой и застать брата живым и здоровым. Невероятная удача в эти кровавые времена.

Примечания:

Я не под каждой ли главой буду ссылаться на разные песни. На этот раз в главе нет строк из песни, но есть некоторая ассоциация:

Гран-КуражЪ — Поздно для любви

Прошёл всего месяц со дня возвращения Акино домой. И в один из тех ясных весенних дней, когда повсюду распускаются цветы, она родила на свет девочку с белыми волосами, этим малышка пошла в своего отца, и большими чёрными глазами, чем копировала обоих родителей. Мать назвала её Мидори, не отдавая себе отчёт, почему дала дочери именно такое имя. Ни то, как дань её происхождению, ни то, вдохновившись весенними видами. Как и ожидалось, она не прониклась тёплыми чувствами к этому ребёнку. Но всё же подошла к своему материнству с полной ответственностью. Девушка ухаживала за девочкой как могла, кормила, меняла пелёнки и даже защищала при покушениях на её жизнь, твёрдо стоя на том, что она не заслуживает смерти. Мидори никому в клане Учиха не нравилась. Большая их часть, в том числе и Юкио, молча её ненавидели, но ради Акино, терпели. Но некоторые индивидуумы оказывались не в силах сдержать ненависть и стремились убить ни в чём не повинного младенца. А защитить малышку осмеливались лишь мать и дядя. Единственная радость — Мидори хотя бы мало плакала и очаровательно улыбалась при виде матери. Так вот, помимо всех этих хлопот, голову девушки не спешили покидать воспоминания о том, с чего всё началось и во что на данный момент вылилось.

* * *

Тогда на дворе тоже была весна. Акино едва минуло семнадцать лет, и она встретила на своём пути очаровательного ровесника с белыми волосами, при виде которого в сердце зародилось невиданное ранее тепло, на щеках возник румянец, а на губах невольно расцвела улыбка. Ни на ней, ни на нём тогда не было символов их кланов. А фамилии они не называли в целях предосторожности. Потому что кто бы ни представился первым, ответом второго могла стать внезапная атака. Он улыбнулся ей в ответ и назвал только имя, дожидаясь того же и от неё:

— Моё имя — Кайто. А твоё?

— Акино, — ответила она, продолжая улыбаться и вглядываясь в детали его внешности. — Приятно познакомиться.

С тех пор, они встречались ещё несколько раз. Но говорили немного и по большей части на банальные темы: о природе, о погоде. Каждый раз влюблённые радовались очередной встрече. А вот встретившись однажды на поле боя в боевом облачении с символами кланов, оба серьёзно опечалились. Она — Учиха, а он — Сенджу. Не самая благодатная почва для любви, да и соклановцы не поймут. Даже головы синхронно опустили и с горечью подумали об одном и том же: «Как же жизнь несправедлива!» Но дальнейшие их мысли поделились на два диаметрально противоположных вывода.

«Я не собираюсь себе лгать: у наших чувств нет, и не может быть будущего. Теперь мы враги!» — рассудив так, девушка приготовила меч к бою.

«Но я всё равно хочу быть с ней! Любовь сильнее обстоятельств! И я это обязательно докажу!» — подумав об этом, парень тоже успел достать оружие.

Им пришлось сражаться друг против друга в ожесточённом бою. И их силы оказались равны. Никто не вмешивался в этот поединок, пока они сами не свалились без сил. Каждая клеточка тела отдавалась жгучей болью, моля своих владельцев прекратить эту нестерпимую муку и веки предательски смыкались.

«Неужели, это конец?» — Подумали они оба, закрывая глаза.

— Ну, и чья взяла? — спросили Акино и Кайто, придя в чувства, каждый у своих соклановцев и у себя дома.

— На этот раз ничья, — с недовольством сообщил девушке её старший брат — Юкио.

— Ничья, — констатировал факт недовольный результатом старший брат парня и, по-совместительству, глава клана — Буцума.

* * *

В течение последующих трёх лет с того случая, Кайто постоянно искал с ней встреч, но уже не для сражений, а чтобы поведать, что его светлые чувства к ней ещё не остыли. Вот только каждый раз в ответ на свою пламенную любовь, видел лишь холодное безразличие и слышал жёсткие ответы, по типу советов запихнуть свою любовь куда подальше.

— Акино, послушай, я не хочу с тобой сражаться, — завёл он с уже привычной фразы, очередной разговор с ней, едва успев увернуться от летящего в голову сюрикена. — Мои чувства всё ещё не остыли. Давай забудем эту дурацкую войну и сбежим куда-нибудь, где никто нам не помешает.

— Во-первых: мой брат этого не одобрит, — начала она строго пояснять в который раз, специально для глупых и упорных.

— Да, мой тоже. Тот ещё зануда. Сам меня убьёт, если узнает о наших встречах, — легкомысленно махнул рукой Сенджу.

— И клан этого не одобрит, — добавила девушка, не меняя интонации.

— Мой тоже, — усмехнулся Кайто тому, сколько же между ними общего. — Послушай. Возможно, это звучит безумно. Но мне кажется, нам просто не хватает такого места… я бы сказал нейтральной территории, где бы мы могли спокойно посидеть, всё обсудить и где никто не воспрепятствует нашим чувствам.

— Мечтай сколько угодно, дубовая ты башка. Но какой смысл, если у меня нет к тебе чувств? Когда уже в твой толстый череп проберётся мысль, что я едва сдерживаюсь, чтобы не перерезать тебе глотку?! — к концу фразы в голосе Акино возникли угрожающие нотки и глаза засияли алым цветом.

— Что с тобой случилось? Откуда эта агрессия? Ума не приложу, чем я мог тебя обидеть? Нам ведь когда-то было так хорошо вместе. Почему бы нам не возобновить это? — с печалью поинтересовался парень.

— Не конкретно ты. Но твой клан, — постепенно подбирала слова злая куноичи. — Это из-за них я почти не помню отца и уже начинаю забывать мать! — перешла она на крик. — Я никогда вам этого не прощу!

— Не начинай. Я прекрасно понимаю, какого терять родных и близких. Нам с братом тоже пришлось рано повзрослеть. Но мне это не мешает любить тебя, — изо всех сил старался он переубедить возлюбленную.

— Зачем ты мне всё это говоришь? Бесполезно. Я всё равно тебя не люблю. И даже если бы любила, у нас нет шансов быть вместе. Я уже совершила шаг от любви к ненависти. Пора и тебе смириться с тем, что мы враги и иначе быть не может, — снова постаралась Учиха дать ему понять до боли простую истину.

— Ну и что? Опять погонишь меня прочь, вместо попытки убийства, хотя и называешь меня врагом? — предположил Кайто, вспомнив все их встречи, с тех пор как им стала известна принадлежность друг друга к определённым кланам. Каждый раз они говорили об одном и том же и наблюдали тот же результат. — Не значит ли это, что любовь никуда не делась, несмотря на возникшую ненависть?

— Я рекомендую тебе проваливать, пока ты ещё в состоянии уйти на своих двоих. Иначе твой труп останется здесь на поживу диким зверям и хищным птицам, — предупредила его Акино. — Но больше не ищи со мной встреч ради этих пустых разговоров. Сегодня я слушала тебя в последний раз. При следующей встрече кто-то из нас точно умрёт.

Тогда они разошлись в разные стороны, не убив друг друга. Но с тех пор девушка больше не слушала его разговоры, а сразу бросалась на него в бой, гневно крича о том, чтобы он защищался. Всё-таки убить его не готовым к бою было бы ниже её достоинства. Множество раз сражаясь изо всех сил, никто из них не мог одолеть другого.

И вот, очередное такое свидание, предвещающее честный поединок, оказалось засадой на Акино. Она осознала это, лишь когда ловушка захлопнулась. При поддержке троих друзей, Кайто оказался сильнее девушки. Падая наземь без сил, куноичи уже приготовилась встретить смерть. Но вместо этого только потеряла сознание. В результате чего оказалась в плену.

* * *

Придя в себя, Учиха оказалась крепко прикована цепями к стене и с завязанными глазами. Судя по прохладе и сырости в воздухе, это место напоминало подвал. Услышав лёгкий скрип двери и шаги в противоположном конце комнаты — стало быть, у входа, она приподняла голову и продолжила прислушиваться к звукам и ощущениям. Дверь закрылась, и шаги начали приближаться. Вскоре гость присел рядом с ней на корточки, поднял её голову за подбородок ещё чуть выше. А при попытке сопротивления, крепче ухватил подбородок.

— Акино, — начал посетитель с полного сожаления шёпота и нежно провёл ладонью по щеке девушки.

— Кайто? — также тихо уточнила куноичи, узнав его голос. — Почему ты меня не убил?

— Потому что я люблю тебя, — в очередной раз напомнил ей Сенджу. — И не принимаю отказа. Мы будем вместе, вопреки всему, даже если ты против.

— Надеюсь, ты скоро сдохнешь, чёртов эгоист, — процедила Акино сквозь зубы полные ненависти слова и повязка на её глазах намокла от слёз.

— Ну не плачь, я буду с тобой нежен, — ласково прошептал Кайто.

— Засунь себе свою нежность, сам знаешь куда! — повысила голос Учиха. — Лучше просто убей меня!

— Перестань прятать от себя и от меня свою любовь. Тогда и тебе и мне станет гораздо легче. Освободи свой взор от пелены ненависти. Открой своё сердце для прекрасного и светлого чувства, — в просительном тоне обратился к ней парень.

— Ты сам слеп от своей проклятой любви! — прозвучало ему в укор из уст пленницы. — Ты не ведаешь, что она затмила твой разум! В твоём поведении нет уже никакой любви! Ты только мучаешь меня!

Их разговор зашёл в тупик, и он решил настойчиво поцеловать её в губы, за что она прокусила ему губу до крови. Несмотря на это обстоятельство, Кайто поддался своим похотливым желаниям. Но его слова о нежности оказались ложью, и своими действиями он причинил девушке лишь боль, как моральную, так и физическую.

* * *

Последующие месяцы Акино жила, будто в аду. Её жизнь состояла из боли, холода и бессильной ненависти, которая находила выход лишь в горьких слезах и проклятиях, обращённых к мучителю. Но устав от этого, девушка сменила тактику, сделав вид, что всё-таки покорилась ему. Благодаря этому, услышав один удручающий разговор в ту пору, когда у неё уже стал заметен живот, она была перемещена из подвала в обычную комнату с кроватью и окном. Только руки по-прежнему оставались скованы, а глаза завязаны. Из подслушанного разговора куноичи поняла, что Кайто говорил со своим старшим братом, который узнал о пленнице и проявил крайнее недовольство таким известием. И был непреклонен, в идее убить её, раз уж она не может ничего полезного рассказать. А младший упёрся в то, что Акино, так как носит его ребёнка под сердцем, должна быть здесь. В итоге они уговорились на то, что всё-таки убьют пленницу, но после того как она родит.

В этот период Учиха постепенно запоминала, что и с какой периодичностью происходит и на основе этого продумывала план побега. При всём этом, на её лице застыла маска покорности и смирения. Примерно за месяц до воплощения плана девушка случайно услышала новость, которая заставила её невольно улыбнуться и тут же почувствовать себя сумасшедшей. То, что у старшего брата Кайто родился второй сын. Как будущая мать, Акино обрадовалась и за появление на свет другого ребёнка — двоюродного брата её ещё не родившегося малыша.

И вот в один удачный день, который сложился для куноичи как нельзя лучше, она сбежала. Так как день выдался настолько жарким, что лицо потело под повязкой, просьба снять её, с учётом смирённости, вовсе не звучала, как жажда воспользоваться глазами ради обретения долгожданной свободы. Особенно для мальчишки лет десяти, если судить по его голосу, который только что сменил на посту другого приставленного к ней охранника. По своей доброте и наивности мальчик выполнил невинную просьбу беременной девушки со скованными руками. Видимо посчитал, что она ничего ему не сделает.

— Спасибо, — поблагодарила его Акино с вежливой улыбкой на губах. И в этот же момент в глазах Учихи проступил алый цвет, заставляющий противника со слабым разумом всерьёз верить, что по его телу ползает стая огромных пауков. Он начал сбивать их со своего тела и за этим увлекательным занятием не заметил, как выбросил ключи от кандалов. Несмотря на все неудобства, создаваемые огромным животом, куноичи успела воспользоваться этими ключами, пока мальчишка был занят пауками. А потом приблизилась к ребёнку, всё ещё подвергнутому иллюзии, и свернула ему шею.

Выглядывая из окна, и продумывая незримый для патрульных путь на свободу, скорее всего из-за беременности, она начала ощущать неприятное и липкое чувство вины за смерть мальчика, пусть он и вражеское дитя. Но ей и без того совершенно не нравилось убивать детей. На это у неё было множество причин, самой сильной среди них девушка отмечала ситуацию из собственного детства. Акино тогда попала в смертельно опасную ситуацию, из которой ни за что не выкрутилась бы без Юкио. А что же сейчас? Сейчас Учиха нашла оптимальный путь прочь от этого места и, прячась по теням, преодолела его.

Годы шли, и Акино всё больше удивлялась поведению своей дочери — Мидори. Она и в младенчестве доставляла удивительно мало хлопот, чем медленно и тихо приближала свою мать к тому, чтобы она, наконец, полюбила малышку. Но, в тоже время, Учиху несколько пугало невероятное понимание происходящего со стороны младенца. Разумеется, девушка и не подозревала, что в теле её дочери переродился некто, не сумевший забыть свою прошлую жизнь. Кроме того, понимающий в какой мир попал, но пока ещё не осознающий в какой временной линии находится и есть ли среди родни кто-нибудь известный из прошлой жизни. Естественно, прежде видимый лишь по ту сторону экрана монитора. Временной период несколько определяло лишь то, что это клан Учиха и здесь ещё полно людей. Значит это точно до событий связанных с тем, что пришлось сделать Итачи. Но эту душу продолжали мучить вопросы, стоит ли на своём веку вообще ждать знакомых событий? Или ждать того, что в будущем придётся принять смерть из рук упомянутого гения? В остальном жизнь младенца была той ещё мучительной тоской для переродившейся девушки, которая рассталась с прошлой жизнью, едва достигнув возраста двадцати лет. Говорить и самостоятельно действовать не позволяло ещё недостаточно развитое для этого тело. Поэтому всё, что оставалось делать: плакать, чтобы при необходимости добиваться внимания матери; пить молоко из её груди, чтобы не умереть от голода и почти всегда спать. Только в перерывах между всеми этими делами удавалось получать новую информацию и стараться хотя бы примерно понять, в какой эпохе всё это происходит. В общем, душа оказалась не в состоянии игнорировать нужды пока ещё крошечного и совершенно беспомощного тельца. А количество вопросов тем временем нарастало как снежный ком, только усиливая ощущение тесной тюрьмы из плоти и делая эту ситуацию ещё невыносимей.

За весь младенческий период, она ни разу не слышала таких слов как Коноха или Хокаге и поначалу думала, что просто ещё не выпал такой шанс. Зато, периодически слыша о противостоянии с кланом Сенджу, поняла, что таких понятий скорее всего ещё не завезли. И тогда в голове Мидори зародились новые вопросы: а родился ли уже Хаширама и сколько ему сейчас лет?

Так же обстановку вместе с настроением серьёзно портили периодические покушения на жизнь младенца. Вот что было по-настоящему страшно для переродившейся души. Она от этого могла даже, в прямом смысле, обделаться. Что, собственно, и происходило в таких случаях. А кроме того отчаянно пыталась понять причину этих инцидентов, с застывшим на губах немым вопросом: «за что?» Тем не менее, мать и дядя её всегда защищали, пусть в их глазах она тоже никогда не видела тепла.

— Пусть сдохнет эта грязнокровка! Отродье с кровью наших извечных врагов в жилах! — требовал какой-то мужчина от Акино, когда та помешала его покушению.

— Нет! Это моя дочь и я не позволю ей умереть, ни за что! — кричала девушка в ответ, закрывая дитя своим телом. Любви к девочке она не испытывала, однако отстаивала свой принцип: не дать умереть невинному ребёнку. Но спорить с ней и не стремились. Всё-таки Акино сильнейшая куноичи клана Учиха и весьма уважаемая здесь личность за свою силу, выдержку и боевые заслуги.

«Я ещё и полукровка?» — с ужасом осознала тогда личность, ныне зовущаяся Мидори. — «Учиха и Сенджу в одном флаконе! Термоядерная смесь, нечего сказать. И главное, что будет, если полукровка вроде меня пробудит Шаринган, если это в принципе возможно? Я что, обреку себя на самобичевание? Или в моём разуме начнётся своя локальная война?»

У неё возникало ещё множество вопросов, ответов на которые ещё предстоит дождаться и явно не в ближайшее время. Например, любопытство относительно Хаширамы слегка поумерилось лишь при первой встрече с Мадарой. К тому времени девочка уже научилась ходить и говорить. И вот заметила на улице своего ровесника, который его звал:

— Мадара, куда ты идёшь, братик? — поинтересовался мальчик, всё-таки сумев его дозваться.

— Ну что, Изуна, хочешь со мной? — догадался ребёнок постарше.

Мидори оказалась не в состоянии игнорировать знакомые из прошлой жизни имена. И потому решилась познакомиться с ребятами прямо сейчас. Она вовсе не забыла о рисках, наверняка поджидающих за порогом. Но сочла, что должна рисковать, так как бездействие может сделать и эту жизнь такой же бесполезной и скучной, как прошлая. А нынешнюю жизнь, в конце концов, восприняла, как шанс прожить более интересно и всё-таки стать лучше. Например, перестать всего бояться, как раньше.

— Куда вы? А можно с вами? — спросила у них девочка, как только приблизилась.

— А ты кто? — поинтересовался маленький Мадара. А Изуна молча, но с интересом, посмотрел на неё.

— Мидори, — представилась малышка и тепло улыбнулась мальчишкам. Она нашла их крайне милыми в этом возрасте. И стало даже страшно при мысли о смерти младшего в будущем. Удастся ли это предотвратить? Хватит ли на это сил? И не станет ли такая попытка причиной собственной гибели? Впрочем, её волновал не только вопрос силы. Но и вопрос моральной готовности к сражениям. Как же она поднимет руку хоть на одного живого человека, а тем более на любимого персонажа, в список которых входит и Тобирама? По злой иронии судьбы, в прошлой жизни он ей нравился как раз за реализм и твёрдость убеждений, за те черты, которых самой вечно не хватало.

— Мадара (Изуна), — синхронно представились братья и это их рассмешило. Мидори тоже повеселила эта ситуация, но её смех прозвучал более скромно.

— Так куда вы? — уточнила девочка.

— Ну, мы хотели пойти в место только для мальчиков. Так что тебя не возьмём, — начал вредничать старший из братьев.

— А я поняла, у вас какие-то там братские секреты? — она хитро прищурилась, задав этот вопрос. Изображать детскую непосредственность не составляло труда, так как и в другой жизни, детство в душе ещё не закончилось. — Если бы у меня была сестричка или братик, мы бы тоже секретничали.

— Но у тебя-то их нет, — с гордостью за себя и брата, констатировал факт Мадара.

— Ну и ничего. Вот как появится сразу четыре братика! — совсем вошла во вкус малышка и сказала первое, что пришло в голову, безо всякой задней мысли. Даже и, не подозревая, что два брата у неё уже есть, только двоюродных и во вражеском стане. А то и третий на подходе.

Вот так, за разговорами и детскими играми, вроде догонялок, Мидори провела множество часов с Мадарой и Изуной, совершенно не заметив как пролетело время. Тогда она впервые почувствовала, что у неё полноценное детство, чего в прошлой жизни не позволяло ощутить слабое здоровье. Ей никого не удавалось догнать или прыгнуть достаточно высоко и далеко. А сейчас ощутила невероятную свободу от тех несправедливых ограничений, накладываемых тогда проблемами с позвоночником.

В дальнейшем она много времени проводила с небезызвестными братьями Учиха. И в результате они стали ей близкими друзьями. Пусть многим другим детям их родители запрещали играть с ней. Так как, даже прекратив со временем попытки устранения полукровки, всё ещё относились к ней с подозрением. Всегда повышали уровень бдительности при её появлении, и так и выжидали, когда она оступится и проколется, раскрыв свою «вражескую» натуру. Даже Акино, несмотря на всю свою жажду защитить девочку, сумела убедить их лишь в том, что Мидори имеет в себе два начала. А значит, натура Учиха может оказаться сильнее и выдавить собой натуру Сенджу. Но это не решило всей проблемы, а только привело к тому, что те, кто раньше был готов убить девочку, начали ждать выяснения правды, какое из начал на самом деле окажется в ней сильнее и выдавит другое? Тем не менее, Мидори каждый раз чувствовала горькую обиду за такое несправедливое отношение к себе, хотя и понимала, что является тому причиной. И потому была не вправе отвечать агрессией, несмотря на острое желание размозжить таким людям их искривлённые подозрительностью лица и вырвать их холодные глаза. Кроме того, всё это приходилось терпеть и по причине собственного бессилия и страха, а так же благодаря доле реализма, которую она уже успела приобрести в этом безжалостном и неприветливом мире. Девушка душой и девочка телом прекрасно знала, что подобная попытка наверняка будет стоить ей жизни, и могла лишь думать о том, как добиться лучшего отношения к себе. Даже когда Мидори начали тренировать её мать на пару с дядей, уверенность в собственных силах не спешила к ней с визитом. Всё-таки полукровность дала о себе знать, она оказалась слаба и менее обучаема на фоне ровесников. За что к прочим бедам прибавились унижения и даже побои от более сильных сверстников. В общем, её жизнь была подобна танцу на лезвии ножа. По канату. Над кратером с лавой. Но ответа, как это изменить, девочка всё не находила и с каждым днём только глубже погружалась в необъятную пустоту отчаянья. Даже наличие пары друзей никак не меняло ситуацию. Что ещё больше подтачивало и без того слабую уверенность в завтрашнем дне. И разум в поисках ответа бродил, словно по лабиринту в густой туман. А выхода так и не находил.

Примечания:

Небольшая ассоциация с песней: Гран-КуражЪ — Время побеждать

В очередной раз, попрощавшись с двумя близкими друзьями, по пути к своему дому, Мидори встретила тех жестоких детей, которые осуждали её за слабость и вторили своим родителям о полукровности. Естественно, она прекрасно знала, чем это способно для неё обернуться. И вот в адрес девочки прозвучало одно крайне гадкое слово, уже входящее в привычку:

— Грязнокровка!

Девочка старалась не обращать внимания на такие вещи. Но то, что обычно помогало против обидчиков в прошлой жизни, как оказалось, ничего не способно поменять в этой и лишь сильнее злит их. В отсутствии ответа они тоже видели слабость. И потому решили в очередной раз продемонстрировать ей её ничтожность. Пятеро мальчишек окружили её и начали жестоко избивать. Мидори ничего не могла им противопоставить, только прикрывала руками голову, оказавшись на земле от града ударов. И поджала под себя ноги, чтобы защитить живот. А из глаз катились горькие слёзы беспомощности.

Мадара знал, что такое периодически происходит. Поэтому на этот раз решил проследить за ней и посмотреть, сумеет ли она как-то разрешить эту проблему или так и будет всё это терпеть. Он совершенно не хотел разочаровываться в ней. Но всё что ему доводилось видеть прежде и сегодняшний случай, заставляли и его мало-помалу от неё отворачиваться. Хотя на самом деле Мадара желал ей тогда только добра, но не заступался, так как считал величайшим благом, если она сумеет постоять за себя без посторонней помощи. Ещё в детстве он начал осознавать, что драки с теми, кто слабее не несут ему никакой пользы. А так-то он был в состоянии с лёгкостью разогнать их. Впрочем, и Изуна сумел бы противостоять им, и он тоже остался здесь в качестве молчаливого наблюдателя.

Время шло, но ничего не менялось, и тогда Мадара развернулся в противоположную сторону от места действий, чтобы отправиться с братом домой и изрёк напоследок:

— Мне больше не хочется дружить с теми, кто даже не пытается ответить ударом на удар, — после чего братья неспешно зашагали прочь от этого места.

«Нет! Я не хочу терять такого друга!» — запротестовал разум девушки. — «Меня и так тут почти все ненавидят! Если я ещё и друзей лишусь, я лучше умру, чем буду так жить!»

— Мадара, стой! — крикнула Мидори ему вслед. Но он даже не посмотрел в её сторону. Хотя наверняка услышал этот крик.

— Думаешь, он тебе поможет, слабачка? Конечно ты слабачка, чего ещё ждать от жалкой грязнокровки, — съязвил один из хулиганов и нанёс очередной удар. Его друзья злорадно посмеялись над этой ситуацией.

В её мыслях на тот момент возникла целая гора противоречий. Она знала, что если ответит агрессией на агрессию, то проявит себя как враг в глазах их родителей. А эти негодяи точно не упустят шанса пожаловаться. Потом бед не оберёшься. К тому же не верила, что сумеет их всех одолеть в одиночку. Но всё же у неё накопилось множество причин для сохранения дружбы с Мадарой. Мало того что и самой не хочется оставаться один на один со своими проблемами, не хочется и его в будущем оставлять совсем одного, если Изуна всё-таки погибнет. Чтобы у него, при таком раскладе, остался в клане ещё хотя бы один дорогой сердцу человек. И тогда она чётко для себя решила: «Пусть я с ними не справлюсь, пусть меня всё равно снова изобьют, пусть даже родители этих уродов назовут меня врагом и снова захотят убить! Но мне надоело такое отношение! Хватит это терпеть! Пусть они узнают, из какого теста я слеплена!»

— Мадара! — снова крикнула девочка, внезапно подскочив и нанеся удар кулаком в живот одному из мучителей. Он согнулся пополам от боли. Она и не знала, что её кулаки способны воспроизвести такую мощь. Благодаря эффекту неожиданности мальчишки опешили и даже не успели понять, что появилась необходимость защищаться. — Не хочу тебя терять! — произнесла Мидори по слову за каждый удар, попавший по обидчикам. Мадара только повернулся на шум, как все они оказались на лопатках и начали испуганно отползать, называя её сумасшедшей. А он поражённо смотрел на это, и на его губах вырисовывалась улыбка.

— Мы всё расскажем родителям! — кричали они, поднимаясь на ноги и стремясь разбежаться по домам.

— Да жалуйтесь сколько угодно! — торжествующе крикнула им вдогонку девочка. Побитая, с тяжёлым дыханием, с всё ещё влажным от слёз лицом, но с ощущением триумфа в груди. — Теперь вы тут самые слабые! Ваши жалобы только подтвердят это!

— Давно бы так, — выразил свою радость за неё тот, кто уже почти разочаровался, подойдя ближе. — Я знал, что ты справишься.

— Как там говорят: «клин клином вышибают»? — улыбнулась ему в ответ Мидори, промокнув рукавом остатки слёз. — Если бы я не испугалась, что потеряю друга, могла и не побороть другие страхи. Ты всё-таки помог мне встать с колен и поднять голову.

— Слабые всегда ищут ещё более слабых, чтобы возвыситься хоть над кем-нибудь. Но в тебе они ошиблись, вот зубы и обломали, — подметил Мадара. — Ты зря верила их словам. Потому что, на самом деле, ты сильнее.

— Но и ты оказал мне своеобразную поддержку, — не могла она не заметить, понимая, что только благодаря его словам обрела уверенность. А всё потому, что восприняла его действия как психологически более тонкий подход к повышению мотивации, нежели банальные слова: «ты сможешь». — Даже и не знаю, что бы я делала без тебя.

* * *

После этого разговора по душам они всё-таки попрощались и разошлись по домам. А дома девочку ждала строгая мать, явно недовольная опозданием и тем, что её снова избили, как можно было подумать исходя из внешнего вида девочки.

— Ну что, тебя опять побили? — первое, чем поинтересовалась Акино, совершенно не подозревая, что сегодня кое-что изменилось. В частности то, что её дочь выросла над собой.

— Нет. На этот раз они своё получили! — похвасталась Мидори, буквально сияя от радости, чем вызвала у женщины удивление, смешанное с недовольством.

— Ты хоть представляешь, что теперь будет?! Ты и понятия не имеешь, скольких трудов мне стоило отговорить всех от попыток покушения! — возмутилась мать. — Ну, я же тебе говорила: действовать без агрессии. Почему ты не послушала меня? — начала она постепенно успокаиваться, но всё ещё стремилась выяснить причину такого поведения.

— И продолжать терпеть унижение?! — настала очередь девочки ответить возмущением и тоже всё высказать в лицо. — Ну, уж нет! Я лучше умру, чем буду так жить! — а вспомнив, что крик здесь не выход, продолжила чуть более спокойно:

— Пойми, мама, эта ситуация мешала мне поверить в себя и делала слабой в глазах окружающих. Меня не хотят принимать, так что бездействие точно не поможет ничего изменить. Поэтому я должна отвечать на удары. Даже Мадара умнее тебя, а он ещё ребёнок, хоть и старше меня.

Акино на мгновение лишилась дара речи. Высказывание дочери произвело эффект удара под дых. И она серьёзно задумалась о сложившейся ситуации. А вскоре с сожалением изрекла:

— Возможно, я в чём-то ошиблась. Но я хотела сделать твою жизнь более безопасной. Чтобы, по крайней мере, в клане, никто не пытался тебя убить.

— Кто может чувствовать себя в безопасности во время войны? Да и раз уж вы с дядей взялись меня обучать боевым навыкам, значит, мне придётся в ней участвовать. От этого тебе меня не уберечь, — продолжила Мидори делиться накипевшими чувствами. Ведь, несмотря ни на что, мать заняла место в сердце дочери и этим заслужила открытость с её стороны. — Но разве неуверенные бойцы долго живут? К тому же, я могу потерять тебя и остаться один на один с проблемой, к которой не буду готова.

— Похоже, ты так же не по годам умна, как и Мадара, — подметила удивлённая женщина. — А я так сильно ошиблась, — призналась она, чуть не плача, и обняла Мидори. — Прости меня за всё. Теперь я понимаю, что ты должна быть собой, несмотря ни на что.

— Ошибаться — не грех, — начала и девочка успокаивать Акино, обнимая её в ответ. И искренне радовалась, что она всё-таки сумела одуматься. — Грех — не признавать ошибок и не пытаться их исправить.

«Я столько времени ничего не понимала и не принимала собственную дочь. Это было совершенно неправильно», — наконец осознала мать. — «Надеюсь, ещё не поздно наверстать упущенное, и показать свою любовь».

Примечания:

По традиции (пусть она соблюдается не под каждой главой), ассоциация с песней: Хронос — Хеви метал

Как и ожидалось, те дети, что прежде издевались над Мидори, пожаловались своим родителям на её выходку. Но получили не вполне ожидаемую реакцию. Это вылилось в противоречие, что выражалось в злости не только на неё, но и на собственных детей.

— И такой компанией вы ей проиграли?! — возмутились родители каждого из них. Возможно, их слова в чём-то и разнились, но только не в смысловой составляющей.

Большей части мальчишек не нашлось, что ответить на подобное возмущение. Им было по-настоящему стыдно, что их пятерых побила одна девчонка, которая считалась самой слабой до того случая. Но самый наглый из них придумал ответ:

— Наверное, она притворялась слабачкой, чтобы вот так нас опозорить!

— Вот как, — ответил его отец и после недолгих раздумий продолжил:

— А я ведь с самого рождения той девочки подозревал, что она вызовет проблемы. Жаль до её матери это так и не дошло, и она не сдержала агрессию Мидори. Придётся лично поговорить с этой девчонкой.

* * *

Мужчина зашёл в дом Мидори для разговора. На этот раз, не желая предпринимать попытку убийства девочки, как делал это раньше. Он решил по настоящему разобраться в сложившейся ситуации. Но Акино оказалась дома и по привычке насторожилась в его присутствии, боясь за жизнь дочери.

— Что вам нужно на сей раз? — поинтересовалась она, не позволив гостю даже переступить через порог.

— Успокойся, я не собираюсь браться за старое, — дал он понять, что прекрасно понимает причину такой реакции на собственное присутствие здесь. — Я хочу просто поговорить с твоей дочерью о её поведении.

— Хорошо. Но только в моём присутствии. Я хочу знать обо всём, — всё-таки согласилась молодая женщина и впустила его в дом.

— Не бойся. Я хочу просто поговорить, — сообщил девочке мужчина, видя её испуганный взгляд. Он прекрасно понимал, как сложно забыть человека, который упорнее всех старался избавиться от тебя. И она действительно помнила, даже больше случаев, чем можно предположить, не зная о реальном возрасте её души.

— О чём? — спросила у него Мидори, когда любопытство оказалось сильнее страха.

— О твоём поведении, — признался шиноби. — Просто скажи мне честно: ты нарочно притворялась слабой?

— Что? Зачем мне это? — удивилась юная куноичи. — Мне раньше не хватало уверенности, чтобы показать все свои возможности. Но при моральной поддержке друга я сумела крепче встать на ноги и дать отпор.

— Но разве твой друг не разочаровался в тебе и не хотел уйти, как рассказывал мой сын? — поразился мужчина.

— Я испугалась, что дружбе конец, сделала всё возможное, чтобы её сохранить и мне это удалось, — честно призналась она, не скрывая гордости за свои достижения.

Так ничего и, не добившись и вовсе не удовлетворив своё желание докопаться до истины, мужчина всё-таки покинул их дом, с жаждой обсудить всё ещё раз со своим сыном.

* * *

Прошло некоторое время и всем сверстникам Мидори родители успели сказать, что научили их почти всему, дело осталось лишь за практикой. И вот глава клана Учиха — Таджима пригласил этих детей для демонстрации навыков, чтобы лично увидеть уровень подготовки юных бойцов. Ряд своеобразных экзаменов уже остался позади. Изуна показал себя лучше всех среди ниндзя своего возраста. Мидори тоже проявила себя лучше многих во всех дисциплинах, не зря же она тренировалась едва не до потери пульса, возвращаясь после этого чуть ли не ползком домой лишь затем, чтобы провалиться в крепкий сон. Вот так некогда ленивая личность поборола очередной недостаток прошлой жизни в настоящей. Но сегодня предстояла финальная и самая тревожная для девочки проверка. Самое важное и в тоже время самое ожидаемое от всех действие — демонстрация техники стихии огня: великого огненного шара. Она всё ещё не освоила данное ниндзюцу и потому только кусала губы, лишь гадая, что её ждёт в связи с невозможностью выполнить это требование. Кроме того Мидори вспоминала как уговорила мать попробовать её поучить другим стихиям, раз уж с огнём пока не заладилось. Девочка научилась технике другой стихии и всё же переживала за реакцию на это. Всё-таки умение использовать огненный шар ещё один своеобразный символ клана Учиха, не считая официального знака носимого на спинах.

— Я не могу этого сделать, — честно призналась она, услышав своё имя и сделав шаг вперёд. — Но я готова сражаться! — продолжила юная куноичи с диким огнём в глазах. Мидори и сама не ожидала от себя такой готовности к предстоящим сражениям. Особенно с учётом прошлой мирной жизни, и с учётом того, что та жизнь оказалась слишком короткой по вине другого человека и это может повториться здесь. Девочка осознавала, что она одновременно ближе и дальше от подобного исхода, так как до мира тут ещё далеко, но есть силы постоять за себя.

Таджима задумался над тем, что делать в сложившейся ситуации. С одной стороны: плохо, что она не способна выполнить требуемую технику; а с другой стороны: как можно останавливать человека с таким огнём в глазах?

А тем временем к ней с насмешкой обратился самый наглый из прежних обидчиков, которые уже давно её не трогали:

— Не можешь выполнить такую элементарную технику? Не такая уж ты и крутая, да?

Несмотря на ожидаемость подобных высказываний, Мидори ощутила горькую обиду на эти слова и бросила вызов мальчику, смотря тому прямо в глаза:

— Подойди и продемонстрируй мне свою крутость. Давай! Чего застыл?! Обрушь на меня всю мощь огня, на которую ты только способен, идиот!

— Ну, ты сама напросилась! — поддался он на провокацию и начал складывать печати, стоя напротив девочки. Мальчишка уже сложил «змею» и «барана», осталось ещё четыре печати и казалось, что она не сумеет и уже не успеет ничем ответить.

Таджима настроился вытащить девочку из-под огня. А что до самой Мидори. Она только хитро улыбнулась и тоже начала складывать печати, но несколько другие.

К тому времени как мальчик закончил складывать: «обезьяну», «кабана», «лошадь» и «тигра», тем самым выпустив огненный шар. Девочка успела сложить печати: «тигра», «быка», снова «тигра» и «крысы», тем самым направив поток воды прямо на огонь, в результате чего во всех смыслах погасила атаку противника. А над местом действия поднялся пар, который вскоре развеялся по ветру.

— Это всё, на что ты способен? — настала очередь Мидори насмехаться над ним.

— Ты должна была делать огненный шар! А это что?! — возмущённо кричал мальчик. — И вообще это было нечестно! Вода же изначально сильнее!

— Ну и что? Думаешь, враги будут спрашивать, какую стихию против тебя можно использовать? — продолжала девочка ставить его на место, хитро улыбаясь.

— Ах, ты! — совсем уже не осталось слов у разозлённого мальчишки.

— Что? Жаждешь повтора? — на всякий случай уточнила юная куноичи. — Но на этот раз я буду быстрее, так как мы складываем печати с одинаковой скоростью, а мне их нужно куда меньше.

— Да ты вообще не достойна, носить наш символ на своей спине! — всё-таки ещё кое-что сформулировал он, всё с той же злостью.

— Я родилась здесь. Это мой дом, моя семья и мой клан! — совершенно серьёзно и гордо ответила ему Мидори, так как от такого заявления ей стало не до смеха. — Поэтому я имею на это полное право!

У главы клана после увиденного возникло двоякое чувство. Он сам нейтрально относился к полукровке, хотя и не знал многого ли стоит от неё ожидать. Но всё-таки это дочь сильнейшей на данный момент куноичи в клане. С такими вещами стоит считаться, несмотря на происхождение девочки. И поначалу она казалась слабой. А приобретя уверенность, сумела многого добиться. Теперь Мидори одна из лучших в своей возрастной категории. Да, ей пока не удалось выучить огненную технику, но она выучила эквивалентное ей водное ниндзюцу, которое ещё и выигрывает у огненного шара по взаимодействию стихий. И как бы то ни было, девочка определённо сильна, а таких людей всё же лучше иметь на своей стороне. Собрав всё это воедино и подумав ещё немного, а так же слыша, что некоторые называют девочку выпендрёжницей, мол, ей мало было родиться с белыми волосами, так нужно вечно провокационно себя вести, Таджима во всеуслышание изрёк:

— Я считаю, что Мидори не меньше других готова к реальным боевым заданиям. Кроме того что она всё-таки изучила ниндзюцу того же уровня, что и великий огненный шар, ей удалось проявить достаточно самообладания чтобы спровоцировать оппонента на необдуманные действия. Не стоит отрицать ценность и таких данных. Потому что, несмотря на все, возникающие на её пути трудности, она проявляет невероятную силу духа для их преодоления.

После такой впечатляющей речи мужчины, Мидори ощутила некое чувство возвышения над многими другими. Она старалась не потерять голову и не позволить гордости перерасти в гордыню. Что опять же с непривычки давалось плохо. И теперь девочка стояла с широкой улыбкой на губах, принимая все, даже самые колкие взгляды в свою сторону с распростёртыми объятиями и умудрялась купаться в лучах даже такой славы. Славы, при которой ещё далеко не все приняли тебя, однако окончательно лишились возможности игнорировать. Тем не менее, юная куноичи понимала, что это может обернуться витком новых проблем и это привело девочку в чувства. Но в её глазах более не возникало страха при мысли об этом. Вместо этого можно было заметить лишь уверенность и полную готовность к преодолению новых преград.

Примечания:

Если вы не уверены, что я написала правильные печати, чекайте в любом источнике информации эти техники:

Стихия Огня: Техника Великого Огненного Шара

Стихия Воды: Техника Водяного Снаряда

P.S. Как же я скучаю по Наруто (1 части), где любая мелочь могла повлиять на исход боя. Поэтому я и вдалась в этой главе в подробности по поводу печатей и преимущества воды над огнём.

И вот настал тот день, с которого Мидори начала участвовать в боевых действиях. Она уже привыкла вставать рано утром, так что в этом плане ничего не изменилось, и сон не был тревожным, несмотря на лёгкое беспокойство из-за предстоящего задания. Юная куноичи хорошо обо всём подумала, сопоставила все факты и честно призналась себе, что её не так беспокоит риск смерти, как риск подвести товарищей. Эта тревога передалась ей из прошлой жизни, ещё тогда девочка в любом групповом конкурсе или соревновании дико винила себя, если её команда проигрывала, а когда её назначали капитаном команды, испытывала ещё более глубокое и сильное чувство вины в случае проигрыша. И до сих пор не нашла ответа на вопрос: что служит этому причиной?

Для начала следовало встретиться с главой клана и выслушать распоряжения вместе с теми, кого он решит отправить с ней на задание. К сожалению Мидори не знала, с кем ей предстоит работать и даже что конкретно придётся делать. Но страстно жаждала, чтобы там присутствовал Мадара, и ничего не имела против Изуны.

По пути к месту встречи она услышала немало интересного об отношении к своей персоне. Ей стало ясно, что те Учихи, которые относятся с особенным пристрастием к символике, поделились на два лагеря. Одни согласны, что юная куноичи родилась в этом клане, здесь её семья и друзья, а значит, она не просто имеет право, а обязана носить их символ на своей спине. Но другие раздражались, видя эту картину, словно быки, перед которыми размахивают тряпкой и еле сдерживались, чтобы не нанести в её спину удар. Девочку совсем не радовало такое положение вещей. И ей совершенно не хотелось, чтобы её происхождение вызвало раскол в клане. Ведь в этом случае на неё все шишки и посыпятся. Но отступать поздно, а значит остаётся лишь одно: всё-таки носить этот символ и как можно скорее доказать всем свою верность. Вряд ли для этого существует более простой и быстрый путь, чем постоянно приносить пользу, выполняя различные задания.

Когда Мидори прибыла на место встречи, помимо братьев, которых и хотела увидеть, она встретила и своего дядю, который уходил по делам и видимо совсем недавно вернулся. С ним у неё всё ещё были не лучшие отношения, но всё же они умудрялись терпеть друг друга, не скрипя зубами.

— Цель вашего задания состоит в том, чтобы подбросить поддельное донесение одному из вражеских командиров. Но прежде чем его подделать, необходимо добыть настоящее, — сообщил для начала Таджима. — По счастью Юкио удалось разузнать всё необходимое, точку доставки, маршрут гонца и даже пароль. Итак, на время этого задания он ваш командир, — перевёл он взгляд на мужчину, а потом повернулся к карте, лежащей на столе. — Здесь отмечено место, откуда вы начнёте засаду, — указал мужчина на одну из красных окружностей. — Вы убьёте гонца, Юкио подправит пару деталей в документе, а финальная стадия: доставка в эту точку, — указал он на другой красный круг. — За тобой, Мидори.

— За мной? — удивилась она, предполагая, но не до конца понимая, в чём состоит её задача. Всё-таки, спустя годы пребывания в этом мире Мидори начала забывать многие мелочи, которые знала о нём и о живущих здесь людях. Из памяти уже стёрлись имена многих второстепенных персонажей, которые до сих пор не сыграли никакой роли в её жизни и, может быть, уже никогда не сыграют. Но тех, кто рядом она стремились узнать даже лучше, чем знала изначально. Особенно Мадару и Изуну.

— Да, — подтвердил глава клана. — Без тебя невозможно воплощение подобного плана в жизнь. У них полно хороших сенсоров, которые с лёгкостью вычисляют наше присутствие посредством определения происхождения. Но твоё смешанное происхождение обманет их, и ты беспрепятственно достигнешь цели.

— Ну что? Приказ ясен? — уточнил напоследок Таджима.

— Да, — все дружно ему кивнули и незамедлительно выдвинулись на задание.

* * *

— Мадара, — обратилась к нему девочка, когда они только начали движение к цели. — Тебя ведь не смущает моё происхождение?

— Ни капли, — честно признался мальчик. — А что? — тут же уточнил он, искренне не понимая к чему этот вопрос.

— Ничего. Я просто рада слышать такой ответ, — с улыбкой ответила ему куноичи и тут же поинтересовалась:

— Ты можешь пообещать, что так будет всегда?

— Без проблем. А почему тебя это так интересует? — спросил Мадара, всё ещё пребывая в лёгком замешательстве.

— Ну, ты же знаешь, с какими распростёртыми объятиями меня все принимают, — сыронизировала она. — Я пока не уверена, что это как-то связано с шаринганом. Но даже если он способен что-то изменить, надеюсь, когда ты его пробудишь, ты не станешь ко мне хуже относиться.

— Конечно, нет, глупышка, — усмехнулся старший из братьев и потрепал по её мягким белым волосам, собранным в высокий хвост. — Ты же такая забавная.

В подтверждение его слов она очень комично надулась, из-за того что тот мог испортить ей причёску.

— Изуна, а что насчёт тебя? — обратилась Мидори и к младшему. — Мы всегда будем дружны с тобой?

— Ну да, — подтвердил мальчик, тоже не понимая, с чего бы шарингану рушить их дружбу на почве её происхождения.

— Я взяла с вас слово, и верю, что вы способны его сдержать, — уверенно заявила полукровка. Она и не сомневалась в Мадаре, ведь он умудрялся какое-то время не поддаваться проклятью ненависти. А вот Изуна её напротив — крайне беспокоил, учитывая, как сильно он может пасть под влияние проклятья ненависти. Девочка не планировала терять таких прекрасных друзей. А, кроме того, ей пришла в голову мысль, что данное обещание поможет и младшему из братьев не ослепнуть от ненависти. Кто знает, может быть именно это не даст старшему брату потерять его. Мидори понимала, что это ещё не даёт никаких гарантий, но дарит надежду на изменение к лучшему. Впрочем, она раздумывала и о других способах спасти Изуну от смерти.

— Хватит разговоров, мы приближаемся, — предупредил всех Юкио. И продолжил, как только добился тишины:

— Как только прибудем, останется только спрятаться и ждать жертву. Там должна быть одиночка, так что вы втроём справитесь. Я буду поблизости на случай непредвиденных обстоятельств.

— Да, — подтвердили юные бойцы свою готовность и то, что поняли приказ. Стоило всем оказаться в нужном месте и спрятаться, каждый принял выжидательную позицию.

Эта ситуация заставила куноичи улыбнуться, так как она вспомнила момент практически из самого начала полюбившегося в прошлой жизни шедевра, в котором сейчас и находится. Когда Наруто предпочёл не прятаться и сразу пошёл в атаку на Какаши. Это было забавно наблюдать по другую сторону экрана. Но здесь и сейчас не место и не время для подобных глупостей. В конце концов, это не тренировка и не экзамен, а значит, любая ошибка может стоить жизни. А судьба на этот раз может не подарить новый шанс.

Не считая забавных воспоминаний, в остальном сидеть в засаде было откровенно скучно. По ощущениям Мидори жертва появилась спустя два часа с момента организации засады. И как говорится: цветочек оказался с шипами. В качестве гонца выступила девушка с русыми волосами, которой на вид сложно дать больше двадцати лет. Она умудрилась взять Изуну в заложники и обратила взор голубых глаз в сторону точки дислокации Мадары.

— Выходи, я знаю, что ты здесь, — обратилась вражеская куноичи к нему, держа кунай у горла его брата. — Не думали, что на задание могут послать сенсора? — усмехнулась она, как только он вышел к ней.

«Мадара, что ты делаешь?! Я думал ты умнее!» — мысленно возмутился Юкио. Но со временем понял, что сенсор из неё не самый лучший, так как ему удалось от неё скрыть своё присутствие. А как он уже давно знает: его способны обнаружить только лучшие сенсоры врага. — «И, правда: умный парень», — сообразил мужчина, понимая, что его племянницу приняли за свою и что задумал мальчишка. — «Твой выход, Мидори!»

А что до самой девочки, она не так хорошо понимала задумку друга. Но сообразила, судя по уверенности и гордости предполагаемой жертвы, что она не обнаружила дядю, а её саму приняла за союзника. Тем самым юная куноичи оказалась в крайне выгодной позиции для атаки. Вот только ей прежде не доводилось никого убивать, ни в этой жизни, ни в прошлой. Это вызвало чувство тревоги и пришло понимание, что она совсем не хочет кого-либо убивать.

«Поздно метаться! Не в сказку попала!» — признала Мидори и это. — «И друг в беде!» — эти мысли наполнили сердце девочки решимостью и она, собрав все свои силы, ринулась в атаку. Юная куноичи напала со спины и ударила кунаем с такой силой, что пронзив сердце жертвы он вышел с другой стороны, попутно проломив рёбра, судя по хрусту костей.

— Предательство? — едва успела прохрипеть своё предположение девушка, навсегда закрывая глаза.

— Ты просто плохой сенсор, — пояснил ей напоследок Мадара, осознавая, что не зря доверился подруге и благодаря этому Изуна не пострадал.

Первая кровь на руках заставила девочку на время замереть, чтобы осознать свои ощущения. Для Мидори первый раз оказался не таким сложным и ужасным, как она предполагала. Многие факторы помешали грузу вины упасть ей на плечи. Начиная с того, что война диктует свои правила, и, заканчивая тем, что от её рук пал враг, вместо которого мог пасть друг. Вся эта ситуация наводила юную куноичи на мысль о правильности данного поступка. И эта же мысль буквально сокрушила все попытки чувства вины застать девочку врасплох.

— Из вас вышла отличная команда, — похвалил всех приблизившийся Юкио, едва приподняв уголки губ. Он нечасто улыбался, а с тех пор как с губ его сестры — Акино была навсегда стёрта улыбка, совсем перестал это делать. — Не видел, чтобы наш единоличник Мадара кому-нибудь настолько доверялся в бою.

— Этих двоих раньше не было рядом, — коротко пояснил Мадара причину своей новой тактики и улыбнулся своим напарникам.

«Неужели моё присутствие в жизни Мадары уже меняет его?» — удивилась и Мидори, так как слышала, что даже в своём первом бою её друг ни на кого не полагался, и при этом его действия не постигала неудача. — «Только не могу пока понять, как сильно я на него влияю. Возможно, та ситуация с Изуной, о которой я всё время думаю, уже не случится. А может быть, я переоцениваю значимость этого случая. Время покажет».

Примечания:

Кому-нибудь вообще интересны песни, которые я называла под некоторыми главами? Их кто-нибудь слушает? На этот раз я конечно скажу какая песня мне показалась несколько подходящей. Вот эта: Гран-КуражЪ — Те, кого рядом нет

— Я, конечно, всё понимаю, — вновь спокойно заговорил Юкио, на этот раз, обращаясь к племяннице. — Но не обязательно все силы вкладывать в удар. Той девушке, — он перевёл взгляд на такое молодое, но уже бездыханное и потихоньку остывающее в луже собственной крови тело, — хватило бы и куда меньшего. Понимаю, она была одна. Но в следующий раз врагов может оказаться много. Так что я тебе не советую все силы тратить на одного противника.

Но саму Мидори больше занимали мысли об оказанном Мадарой доверии. И пришла к выводу, что оно абсолютное, о чём свидетельствовало то, как он в неё поверил в качестве спасательницы Изуны. И у него не пробудился шаринган, значит, он был уверен, что его брат уцелеет. Из-за знаний почерпнутых ещё в прошлой жизни, ей такое казалось немыслимым. По большей части её порадовали эти перемены. Но всё же мысли о том, что ещё может измениться пробудили лёгкую тревогу: «А что если из-за этого он не станет дружить с Хаширамой? Мир же должен однажды настать! Ну и они должны создать деревню. Надеюсь, хоть это произойдёт».

— Ты слышала меня? — строго уточнил мужчина, тем самым вырывая девочку из мыслей в реальность.

— Да, дядя, я всё расслышала, — чуть раздражённо, но стараясь сохранять спокойствие, ответила ему юная куноичи. — Ты прав, я перестаралась. В следующий раз буду аккуратнее.

— Ну, хорошо, — успокоился довольный ответом девочки мужчина. — Уберите тело, а я займусь донесением. Встретимся там, откуда начинали засаду, — отдал он распоряжение детям и активировал шаринган, чтобы проверить свиток с донесением на наличие ловушек.

— Да, — обозначили они принятие приказа и взялись за дело. Дети втроём подняли тело и понесли его к реке, предварительно передав Юкио всё её оружие, чтобы добро зря не пропало.

Несмотря на то, что Мидори сама некоторое время назад убила эту девушку, ей всё ещё было не по себе от её остекленевших глаз. Ужасное зрелище, которое наверняка травмировало бы психику девочки, будь она ребёнком, не помнившим прошлую жизнь. Но, успевший в прошлой жизни несколько окрепнуть, разум смотрел на это куда холоднее и циничнее, чем можно было предположить. И всё же, пара моментов пугала куноичи. Например, то, что убитая внешне поразительно напомнила Мидори её саму в прошлой жизни. А ещё она начала думать активнее прежнего о том, что ждёт в тылу врага. Если куноичи каким-то образом будет раскрыта, ей несдобровать. Ожидать может как смерть, так и пытки.

— Мидори, всё в порядке? — чуть взволнованно поинтересовался Мадара, заметив задумчивый взгляд девочки.

— А? — откликнулась она. — Да всё хорошо, — ответила полукровка, как только осознала, что у неё спросили, и мило улыбнулась, стараясь отбросить мрачные мысли. — Задумалась над тем, что мне предстоит.

— Она запуталась, приняв тебя за союзника, — напомнил старший из братьев об одном из обстоятельств смерти этой девушки. — Наверняка и другие окажутся в таком же заблуждении.

— Хотелось бы в это верить, — с надеждой отозвалась девочка. — Но какой-нибудь особо продвинутый сенсор может почуять неладное. Я могу лишь надеяться, что этого не произойдёт. А если это всё-таки случится, мы уже больше не увидимся. Разве что на том свете. И то неизвестно как скоро мы воссоединимся.

— Не переживай, ты справишься, — подключился к разговору и Изуна, стараясь поддержать подругу. — Раз уж даже наш отец в тебя верит. А он не верит в кого попало.

— Спасибо вам, ребята, — с благодарной улыбкой на губах ответила куноичи, чувствуя, как к ней возвращается уверенность.

После этого небольшого разговора и уже избавившись от трупа, они вернулись к Юкио.

— Как тут продвигаются дела? — поинтересовалась Мидори у своего дяди, наблюдая, как тот всё ещё что-то исправляет в свитке.

— Всё готово, — протяжно ответил мужчина, выводя последний символ. Закончив с этим делом, он снова запечатал свиток и протянул девочке. — Теперь дело за тобой.

Взяв свиток, девочка сложила печати и применила технику перевоплощения. Она приняла облик недавно убитой, после чего поинтересовалась у мужской части команды:

— Ну как? Нигде не ошиблась?

— Безупречно, — ответил Мадара, не дожидаясь, что скажут другие. — Ну, удачи. Быстрее начнёшь — быстрее закончишь.

Более куноичи ничего не произнесла, только взглянула напоследок на дядю и друзей. Мидори не попрощалась в надежде вернуться и выдвинулась в путь к своей цели.

* * *

Приближаясь к месту, где следует встретить одного из вражеских лидеров, девочка не лишилась спокойствия, которым её наделила поддержка Мадары и Изуны. Тем не менее, об осторожности она тоже не забыла. Прибыв на место, куноичи никого не увидела кроме нужного человека и ещё двоих ниндзя. Но что-то ей подсказывало, что их поблизости гораздо больше. Так что одно можно сказать точно: если Мидори хоть в чём-то проколется — ей не уйти.

— Привет, Ичиго. Подходи, — с дружелюбной улыбкой на губах позвал её молодой мужчина, как только заметил. Перевоплощённая девочка приблизилась к нему. А в ожидании кодового вопроса быстро вспомнила кодовый ответ и обратила внимание на его волосы: такие же белые и мягкие, как у неё самой, к тому же очень длинные, собранные у затылка в низкий хвост.

«Надеюсь, он не мой отец. Сложно сказать. Сколько не спрашивала маму, она вечно тренировала на мне свои партизанские навыки ухода от ответов. Но может быть мне этого лучше не знать? Вдруг я тогда не смогу его убить даже в целях самообороны?» — успела она подумать, дожидаясь вопроса.

— Ты помнишь, что мы поменяли кодовое слово? — задал он ожидаемый вопрос. Мидори нашла это странным еще, когда впервые узнала, что у неё спросят и что на это следует ответить. Но со временем поняла, что враг вряд ли решится продемонстрировать незнание ответа. Вот только суть состоит в том, что как раз это и правильно. А главная загвоздка в именах и обращении.

— Прости, Кайто-семпай, я его забыла, — ответила она, изображая сочувствие, так как это тоже необходимая часть кода.

— Ну, в этом вся ты, моя милая Ичиго, — усмехнулся шиноби. А ей эта ситуация опять напомнила Наруто, теперь уже во время экзамена в Лесу Смерти, как он не мог запомнить сложный пароль, а Саске, зная об этом, воспользовался ситуацией чтобы вычислить противника. Только здесь куноичи выступила в роли врага и её провести не вышло. Всё-таки информация это прекрасное оружие.

— Ты принесла? — уточнил Кайто на счёт донесения, протянув руку, чтобы забрать его.

— Да, — Мидори наконец отдала ему свиток, от которого хотела избавиться, как только он оказался в её руках. Однако расслабляться оказалось ещё рано. Ниндзя не стремился отпускать девушку и начал читать документ и комментировать некоторые моменты.

— Прекрасные новости. Похоже, нашим врагам придётся искать чёрную кошку в тёмной комнате, — пробубнил ниндзя и принялся что-то записывать в другой свиток.

В ожидании дальнейших распоряжений, девочка успела рассмотреть военный лагерь, в котором находится. За открытой и просторной палаткой, у которой остановилась куноичи, она увидела ещё несколько маленьких и закрытых. А в центре небольшой костёр и котелок. Это навело её на мысли что здесь можно даже жить, а не только остановиться на пару дней.

«Да. В эти времена обычная жизнь похожа на испытание в Лесу Смерти. Интересно, доживу ли я до того момента, когда отгородят нужную зону и придумают экзамен? Эх, мечты. Мне бы хоть до создания деревни дожить», — задумалась Мидори о будущем, но быстро вернулась к реальности.

— Ичиго, отнеси-ка это в северо-западный лагерь, — ласково обратился к ней всё тот же человек с белыми волосами и протянул ей другой свиток. — На сегодня это последнее дело. Останется только вернуться.

— В какой именно? — на всякий случай уточнила куноичи и тут же начала думать, что зря это спросила и теперь её собеседник что-то заподозрит. Но она должна была как-то выяснить более точные данные.

— Тот, что в часе пути отсюда, — добавил мужчина, не подумав ничего плохого о девушке. И у неё сразу как камень с души свалился.

— Ясно, — согласилась девочка, забирая документ. Раз уж он написан на основе поддельного донесения, значит должен быть доставлен, так или иначе.

Мидори не зря научили и такому навыку как ориентация по солнцу. Оно как раз оказалось в зените, что крайне удобно. Она быстро вспомнила, что если стоять спиной к солнцу, когда оно в зените, по правую руку будет восток, по левую запад, а впереди — север. Значит, северо-запад налево и вперёд, как только отвернёшься от солнца. Быстро прокрутив это в голове, куноичи двинулась в путь.

В середине пути Мидори забеспокоилась о пароле, но быстро успокоила себя мыслью, что если эта Ичиго такая недалёкая, то и в другом лагере с неё вряд ли спросят какой-нибудь пароль.

Вскоре девушка добралась до другого лагеря той же структуры что и предыдущий. Там её ожидал другой мужчина, явно старше, чем Кайто, имени которого она не знает. Но понадеялась, что здесь и это окажется непринципиально.

— Ичиго, доченька. Иди сюда, — позвал её мужчина, как только заметил. Если судить по внешнему виду, он действительно ей в отцы годится. А его добрый взгляд полный теплоты лишний раз подчеркивает, что она ему очень дорога.

«Ничего личного, но ваша дочь уже никогда не вернётся домой», — с сожалением помыслила куноичи, приближаясь к этому человеку и стараясь не выдавать своих эмоций. Вместо этого она решила изобразить радость встречи.

— Ну, что нам там передают? — поинтересовался шиноби в ожидании донесения.

— Вот, — Мидори передала ему свиток. — Вроде что-то хорошее.

— Хорошо. Я этим займусь, — сообщил он, откладывая свиток, и обратился к «дочери»:

— А ты опять к своему любимому пойдёшь? Вижу, тебе уже не терпится.

— Да, — не стала она отрицать. Правда, её не обрадовало, что какую-ту часть настоящих эмоций скрыть не удалось. Так что ей просто повезло, что этот человек нашёл этому резонную причину, и не пришлось придумывать оправдание. — Ну, я пойду?

— Иди. Я желаю вам только счастья, — согласился мужчина. В его улыбке на тот момент промелькнуло смирение. Будто он когда-то был против их отношений, но со временем признал любовь прекрасным чувством, которое имеет право цвести даже на поле боя.

— Спасибо, — поблагодарила его куноичи напоследок и для начала направилась в сторону первого лагеря, чтобы потом уйти подальше и встретиться со своими, а вовсе не с Кайто.

Мидори прекрасно понимала, что жалеть врагов неправильно, ведь так сложнее убивать даже в целях самообороны. Но ей всё равно сделалось грустно от того что девушку, которую ей пришлось убить, уже ни отец, ни любимый не увидят живой.

На этот раз Мидори благополучно вернулась к дяде и друзьям. Но никто не знает, сколько ещё ей так будет везти, в том числе и она сама. Лишь заприметив знакомые лица, девочка рассеяла технику перевоплощения и приняла свой обычный облик.

— Ну что? — тут же поинтересовался у неё мужчина. — Раз уж ты вернулась, значит всё прошло успешно?

— Да, — безрадостно отозвалась куноичи, несмотря на успех миссии. Она хотела как-то сыронизировать на тему нелепости данного вопроса, но события сего дня её морально вымотали, и потому не осталось сил на внешнее проявление эмоций. Но в душе Мидори всё же испытала радость, что это испытание закончилось.

Этого ответа оказалось достаточно и на обратном пути к дому, девочку никто не тревожил лишними вопросами, прекрасно понимая, что ей нужно многое переварить. Первый бой, первое убийство, а после ещё и выполнение сложного плана, за малейшую ошибку в котором она рисковала расстаться с жизнью.

«Ничего, привыкнет», — рассудил, таким образом, Юкио о настроении племянницы, по-своему понимая её чувства. — «У всех когда-то был первый раз».

Изуна и сам всё ещё переваривал сегодняшние события, как его чуть не убили и как ему помогли брат и подруга. Всё-таки и он поучаствовал в своём первом бою и тоже рисковал в нём пасть. Но ему хотя бы повезло с товарищами. Именно поэтому ему в голову пришла одна отнюдь не весёлая мысль: «А она там была совсем одна, никто не смог бы вовремя придти к ней на помощь!»

«Я знал, что она справится!» — с гордостью подумал о ней Мадара, не скрывая довольной улыбки. — «Только Мидори в состоянии пробираться так глубоко в тыл врага, оставаясь незамеченной даже для сенсоров. Скорее всего, отец продолжит отправлять её на подобные задания. Так мы получим отличное преимущество на поле боя. Как же она великолепна. Надеюсь, остальные скоро поймут, какой она дар богов для нашего клана. С её помощью мы полностью разгромим Сенджу, и детям вроде нас больше не придётся лишаться детства ради хоть какой-нибудь пользы в сражениях. Может быть, тогда мы перестанем бессмысленно терять родных и близких. А то сейчас неважно кто ты, женщина, ребёнок, в бой отправляют всех, кто способен удержать в руках оружие. Но большинству требуется гораздо больше времени на обучение, нежели мне. Значит, ещё многие погибнут на этой войне. А больше всего я не хочу терять отца, брата и Мидори».

* * *

Мадара оказался прав. С тех пор как его подруга успешно выполнила возложенную на её хрупкие плечи миссию, она часто выступала в роли диверсанта, так или иначе, подрывая успешность военных действий врага. Таким образом, она пошла по стопам дяди. И всего за два года превзошла его в данной деятельности, отчасти благодаря своему уникальному происхождению. Такой кладезь просто не мог быть использован иначе. В результате Мидори была признана лучшим диверсантом за всю историю клана Учиха, которую к тому времени ещё не все забыли. За это Юкио наконец-то проникся уважением к племяннице и многие в клане смягчили своё отношение к ней. Но всё ещё остались упрямцы, сохранившие в своих сердцах подозрительность к куноичи. Что делать с такими людьми, девочка решительно не понимала. Так что решила пока ничего не менять и продолжать верно служить Учиха, в надежде что когда-нибудь все поймут, что гены матери в ней победили и ей плевать на гены отца. Но им, судя по всему, не хватило стараний и верности полукровки и они продолжили ожидать настоящих доказательств преобладания в ней генов матери в виде шарингана. Вот только сама она не обольщалась на этот счёт, но всё же надеялась, что страх или боль потерь сделают её глаза более ценными, чем обычно. Куноичи прекрасно понимала, что если этого не случится, оставшиеся при своём изначальном мнении люди получат дополнительную возможность снова обратить всех против неё. И это понимание лишь усиливало нежелание терять тех, кто дорог сердцу. Кроме того, она не только стала лучше управляться с техниками стихии воды, но и наконец-то начала делать успехи и в огненных техниках, стала лучше в ниндзюцу, отточила оружейные навыки. Но так и не узнала, чьи гены в ней преобладают. Мидори сочла, что цвет волос ещё ничего не значит, как и нужда в поддержке. В конце концов, она выучила технику великого огненного шара, пусть и гораздо позже сверстников. Да и эта нужда в связи с тем, что куноичи справлялась одна, со временем отступила на второй план.

* * *

Вскоре Мадара стал периодически где-то пропадать. Изуна счёл это странным, но не решился рассказать отцу. Вместо этого он решил обсудить данную тему с Мидори. Как-то раз, рано поутру, мальчик остался с ней наедине и тут же поинтересовался:

— Как думаешь, где может пропадать Мадара?

— Прости, Изуна, но я ума не приложу. Меня тоже интересует этот вопрос, — только и ответила ему девочка, стараясь не показывать, что о чём-то догадывается. Она предположила, что тот возможно уже встретил или вот-вот встретит Хашираму. На это событие куноичи не хотела никак влиять. — Возможно, его посещают думы, которыми он пока не готов поделиться.

«И он уделяет ему сейчас гораздо больше времени, чем мне!» — возмутился голос ревности в её душе, который Мидори изо всех сил старалась заглушить другими мыслями. — «Но они должны дружить, иначе всё изменится слишком сильно и тогда я не смогу предугадать, что произойдёт дальше. Вот только, не знаю, как сильно всё изменится, если мне каким-то образом удастся спасти Изуну от смерти в будущем. И сумеет ли он сдержать обещание о дружбе со мной, когда пробудит шаринган? С другой стороны, плевать, как он будет ко мне относиться, я всё равно сделаю всё возможное, чтобы не дать ему умереть. И, может быть, именно тогда с его взора сползёт пелена ненависти. Однако мне необходимо продумать способ получше, чем кидаться на меч Тобирамы вместо него. Я тоже ещё жить хочу. Хотя бы для того, чтобы увидеть результат своих трудов. Это желание увидеть результат своих действий при жизни так напоминает Мадару».

— Эй, Мидори, ты здесь? — Изуна окликнул подругу, заметив глубокую задумчивость на её лице. — А то мне показалось, что твой разум где-то далеко.

— Ох, извини, — виновато улыбнулась полукровка, наконец, перестав улыбаться своим мыслям. — Я задумалась о будущем. Например, закончится ли когда-нибудь война. Скажи, разве тебе нравятся бесконечные сражения вместо детства?

— Честно говоря… — слова куноичи заставили его задуматься. Но вскоре из его уст прозвучал печальный ответ:

— Я и не знаю что такое детство. Да и вряд ли война так быстро закончится, что мы успеем побыть детьми.

— Да, возможно нам самим придётся стать взрослыми, чтобы хоть что-то изменить. Мир несправедлив, особенно с детьми. Сражаться — можно, а что-либо решать — нельзя. Но разве ты желаешь будущим поколениям переживать из раза в раз тоже самое? Я никому не желаю такой судьбы, — с неким сожалением призналась другу девочка. — А уж если заговорить о полукровках вроде меня. Я думаю, что мне просто повезло выжить. И если ещё кого-нибудь в моём положении не убили при появлении на свет, я не хочу чтобы мне или им пришлось убить одного из родителей. И я боюсь, что мне придётся убить собственного отца, просто из-за того, что мы с ним по разные стороны баррикад. В мирное время у меня могла быть полная семья. А так мне этого точно не видать.

— Как думаешь, может быть Мадара сейчас думает о том же? — поинтересовался Изуна, как только удивление её словами отступило на второй план и он сам поразмыслил над этим. И тут же предложил:

— Поговорим с ним на эту тему, когда он вернётся?

— Даже не знаю… — Мидори едва сдержала удивление догадкам юного шиноби, а задумчивость всё же продемонстрировала. — Может лучше дождаться, когда он сам об этом заговорит? И тогда поддержим его.

— Отличная идея! — обрадовано воскликнул мальчик и едва не подпрыгнул от радости. А в его взгляде промелькнул блеск восхищения.

Полукровка невольно улыбнулась, отмечая эмоциональность Изуны, особенно при мыслях о поддержке, которую они обязательно обеспечат Мадаре. Но вскоре опять погрустнела, подумав о том, как бы его чувствительность не стала ей боком в будущем. Не успеет она оглянуться, как он начнёт бросаться беспочвенными обвинениями в её сторону. Параллельно с этим, девочка уже представила Хашираму в роли хокаге и как она к нему подходит и беззаботно сообщает: «милая шляпка».

«Жаль, если ему действительно снесёт крышу», — в страхе рассуждала куноичи. — «А там возьмёт ещё и Мадару от меня отвернёт. Как это предотвратить, чёрт побери?! И ведь ни одной дельной мысли, когда это так необходимо! Надеюсь, я сама не сойду с ума, думая об этом так много и часто, слово у меня паранойя».

* * *

Приблизительно в тот же момент, но совершенно в другом месте, у Кайто из клана Сенджу состоялся серьёзный разговор с его старшим братом — Буцумой. В конце концов, они не дураки, а с неуловимым диверсантом нужно что-то делать.

— Кайто, — без крика, но со всей строгостью обратился к нему глава клана.

— Слушаю, — едва скрывая лёгкое волнение, отозвался чуть более молодой мужчина, прекрасно понимая, о чём сейчас думает собеседник и думая о том же самом.

— Мы уже два года ловим этого диверсанта. У нас слишком мало данных чтобы говорить наверняка. Но все имеющиеся свидетельства указывают на твоего отпрыска, которого ты не убил ещё в чреве вместе с его матерью. И поскольку есть такие подозрения, это возможно твоя ошибка. А значит — тебе её исправлять, — в достаточно жёсткой, но сдержанной манере высказался Буцума.

— Ясно, — не мешкая ни секунды, согласился его младший брат. Строя свои догадки, он пришёл к тем же неутешительным выводам и понял, что ему всё-таки придётся убить собственное дитя. Тем не менее, Кайто с трудом верил, что этот ребёнок всё ещё жив. И потому до сих пор задавался вопросом: «почему Учиха не убили его при появлении на свет?». — Я убью его или её без колебаний. У меня уже возник план действий по поимке маленького диверсанта.

Мидори неслась так быстро как могла с раненым дядей на плечах, в надежде, что его ещё успеют спасти в пункте оказания помощи, что не обращала внимания на ветви деревьев, порой хлещущие по лицу. До сих пор она не уделяла должного внимания тому, как у них обстоят дела с медициной, так как с помощью диверсий создала неплохое преимущество клану Учиха над их извечными противниками — Сенджу. Благодаря этому в особенно удачные дни почти никто даже не получал серьёзных ран. Конечно, слабейшие представители клана зачастую гибли и в самых благоприятных ситуациях. Но, в любом случае, своими действиями девочка серьёзно минимизировала потери клана. А ни она сама, ни её родные и близкие не получали столь серьёзных ран, как Юкио сейчас. Именно поэтому надежда постепенно таяла, уступая место отчаянию.

«А что если он умрёт?», — сделала паника робкие попытки подчинить себе разум куноичи. — «Нет! Он должен выжить!», — прозвучал в её мыслях контрудар надежды. — «Мы же совсем недавно нашли общий язык. Я так давно мечтала об этом. Всё не может так кончится!»

Прибыв на базу оказания медицинской помощи, Мидори передала дядю под опеку медиков, не скрывая своих переживаний и прося лишь об одном:

— Спасите его, умоляю!

Но не услышала от ниндзя-медиков ничего, кроме холодного и безразличного:

— Мы сделаем всё возможное.

Ей как-то сразу не понравилось, как это прозвучало, будто никто не собирался ничего обещать и впустую её обнадёживать. А это значит, что он всё ещё может умереть. В ожидании результатов куноичи не могла ни о чём думать. Ей осталось лишь мысленно молиться, чтобы жизнь Юкио сейчас не оборвалась. Время шло, а с его течением тревога лишь усиливалась.

— Прости, но мы не смогли его спасти, — вскоре печально сообщил полукровке ирьёнин, которому она доверила жизнь дяди.

Стоило Мидори услышать неудовлетворительный ответ, как неудержимая волна эмоций захлестнула её с головой. Она сквозь непрерываемый поток слёз начала кричать на него:

— Что значит «не смогли спасти?!» Вы должны были помочь — это ваша работа, чёрт возьми! Мы с ним долго не ладили, только недавно стали по-настоящему близки! А что мне теперь с этим делать?!

— Так, что здесь происходит?! — примчался глава клана с целью выяснить причину этих криков и со всей строгостью уставился на присутствующих.

— К сожалению один из лучших — Юкио-сан безвременно покинул нас сегодня. А ей, как видите, нелегко принять такой исход, — максимально спокойно и конструктивно сообщил медик.

— Прискорбные известия, — сожалея девочке, но, всё же держа лицо, прокомментировал ситуацию Таджима.

— И кто виноват в таком исходе, а?! — продолжила куноичи истерить на несчастного парня, который и впрямь вложил всего себя в труд по спасению человеческой жизни. И пусть его попытки не возымели успеха, он откровенно вымотался.

— Посмотри на меня, — приказал ей отец лучших друзей. Он решил убить сразу двух зайцев. Прекратить перепалку и узреть ответ на давно волнующий всех в клане вопрос. Кто же Мидори в большей степени — дочь своей матери или дочь своего отца? А медик покинул их.

Мужчине вполне удалось повлиять на неё своим менторским тоном и добиться желаемого. Она без лишних вопросов подуспокоилась и подняла на него взгляд. Глава не увидел в её глазах ничего красного, кроме небольшого кровоизлияния вследствие лопнувшего сосуда. И всё же не спешил рубить с плеча, не проверив все возможности. Потому и перешёл к уточняющим вопросам.

— Когда ты впервые испугалась за жизнь своего дяди?

— Когда его ранили, — честно призналась Мидори, прекрасно понимая, к чему он клонит.

— Стала ли ты в тот момент подмечать больше деталей, чем обычно? — Таджима уточнил ещё одну деталь, надёжно скрыв прорывающееся возмущение. В конце концов, ей сейчас представился удобный случай, чтобы солгать. А ему осталось лишь надеется, что девочка будет с ним честна.

— Нет, — не стала куноичи ничего таить, благодаря этим вопросам и сама, осознавая кто она.

— А ведь ты могла солгать, — подметил шиноби, и на его лице тут же возникла довольная улыбка. — Почему же ты этого не сделала?

— А какой смысл врать? — несколько удивилась девочка, но не оставила вопрос без пояснений. — Правда рано или поздно всплывёт на поверхность. И кем я тогда окажусь в ваших глазах? Лгуньей и трусихой, не иначе, — Мидори тяжело вздохнула и продолжила свою речь. — Не важно, от кого из родителей мне досталось больше генов, всё равно уже поздно что-то менять. Думаете, в клане отца меня примут с распростёртыми объятиями? Нет. Они скорее встретят меня с оружием наготове и жаждой убийства во взоре. Или вы хотите сказать, что и здесь, несмотря на всю принесённую пользу, из-за этого маленького недостатка меня ждёт смерть?

— Было бы слишком глупо и расточительно с моей стороны разбрасываться столь полезными людьми, — не стал он слишком церемониться, засвидетельствовав очередное подтверждение ума полукровки. Потому его ответ прозвучал несколько прагматично. — А теперь я жду доклада.

Куноичи собралась с мыслями, сделав глубокий вдох, и постаралась вести доклад максимально обстоятельно:

— К сожалению, врагу стало ясно, как мы действуем. Теперь это дело не будет таким простым и эффективным. Они уже сами благодаря этому сумели организовать нам ловушку. И нанесли дяде — Юкио несовместимые с жизнью раны. Мы с ним сблизились, и потому он оказался готов защищать меня ценой своей жизни. Но я надеялась, что ему сумеют помочь. Поэтому схватила его и убежала.

Слова Мидори прозвучали для шиноби так, что делали её менее полезной, как не прискорбно. Хотя и демонстрировали лишний раз силу. Шутка ли? Ребёнок способный в одиночку на своих плечах утащить взрослого человека, да ещё и быстро двигаться при этом. Но он решил ничего не говорить, пока она не закончит свою речь. А она в свою очередь снова задумалась о возможной судьбе Изуны и ей пришла в голову идея как не дать ему умереть. Просто постараться вылечить его.

— Но я разочарована в уровне медицины. Поэтому теперь я не просто переквалифицируюсь в медика. Я подниму медицину на новый уровень! Теперь я хочу помочь вам так. Пусть дядя и не имел к этому прямого отношения, но хорошо разбирался в травах и успел передать мне эти знания. Остальному есть, у кого научиться. А поднятие уровня уже за мной.

Мужчина снова задумался над словами девочки. И пришёл к выводу, что её решение вполне разумно: «Стала менее полезной в одном деле, так решила найти себе другое. Кто знает, раз уж она в большей степени дочь своего отца, может быть у неё действительно тысяча талантов?»

— Хорошо. Я позволяю тебе получить новую квалификацию. Если кто-то воспротивится тебя учить, скажи ему что это мой приказ, а значит его обязанность.

— Спасибо, — поблагодарила его счастливая куноичи. На том они и разошлись.

Мидори не знала, как мягко сообщить матери о том, что дядя — Юкио погиб. Потеря родного брата в любом случае болезненная вещь. Поэтому полукровка решила просто как-нибудь рассказать об этом. Но говорить ничего не пришлось, так как Акино уже сама двигалась в верном направлении. Видно ей кто-то сообщил, что Юкио здесь. Но по ней нельзя было понять, знает ли она, что он мёртв.

— Мама! — всё же позвала её вновь опечаленная девочка. — Дяди — Юкио больше нет с нами. А тот, кто напал на нас, явно намеревался убить и меня.

— Кто это сделал с ним? — погрустнела и женщина, приближаясь к телу своего брата. Внешне она никак не проявила злость, но внутри Акино просто кипела от ярости, готовая прямо сейчас отыскать негодяя и убить самым жестоким образом, который только можно себе представить. Что-что, а жаловаться на плохое воображение ей никогда не приходилось.

— Я уже не первый раз видела того человека. Только я всегда представала перед ним в разных обличиях, — начала Мидори пояснять. А дальше попыталась так строить фразы, чтобы и самой кое-что выяснить. — Может, лучше ты мне расскажешь кто это такой? Он внешнее имеет со мной так много сходств, насколько это вообще возможно, если учитывать что он взрослый мужчина, а я всего лишь девочка. Мне даже известно имя. Его зовут Кайто. К тому же при встрече он так прямо и сказал: «Ты моя ошибка, моя обязанность — исправить тебя».

— Вот значит как, — ответила женщина и задумчиво прикусила губу. И продолжила спустя мгновения дум. — Мне остаётся лишь подтвердить твои догадки. Этот человек — твой отец.

— В том, что он мой отец, есть и светлые стороны, — высказалась полукровка, поймав на себе выжидательный взгляд матери. — Теперь, зная, что собственный отец готов меня прикончить, у меня не осталось причин не делать этого с ним.

— Да, это хорошо, — практически безразлично, уже с вымученной улыбкой согласилась Акино с дочерью. — Иди пока домой или встреться с друзьями, они недавно вернулись. Позволь мне побыть с ним наедине, — продолжила она, обозначив взглядом тело Юкио.

— Хорошо, мама. Я пойду, — не стала с ней пререкаться Мидори, прекрасно понимая её боль. И направилась искать Мадару с Изуной.

* * *

Поиски продлились недолго, так как ребята и сами её искали. Младший из братьев просто светился от радости, а старший на его фоне выглядел задумчивым.

— Привет, ребята. Что новенького? — обратилась к ним девочка. — В честь чего такая радость?

— Мидори, ты представляешь, Мадара сегодня пробудил шаринган! — восторженно сообщил Изуна, чуть ли не прыгая от счастья.

— Прекрасно, — безрадостно ответила куноичи.

— Ты что не рада за него? — удивился мальчик, и его улыбка до ушей начала угасать.

— Нет, что ты, я рада, — запротестовала она. Затем печально поведала о своих сегодняшних событиях. — Просто я дядю потеряла и узнала, что у меня никогда не будет такой «радости», как у Мадары сегодня. Ещё я узнала, кто мой отец и что он готов меня убить без колебаний, — на этой ноте, которая чуть не заставила её расплакаться, девочка разозлилась. — Вот что делает с людьми чёртова война — заставляет даже родственников убивать друг друга без сожалений! Я видела это в его жестоком взгляде, слышала в металлическом оттенке голоса! Он считает моё появление на свет своей роковой ошибкой и явно жаждет перечеркнуть эту строчку своей истории, перелистнуть страницу опостылевшего прошлого! — закончив эту гневную тираду, Мидори вновь заговорила более печально. — Мою ситуацию уже не поправить. Но пока идёт война ещё многих может постигнуть моя судьба. Никому этого не желаю и поэтому хочу, чтобы она как можно скорее закончилась.

— И кто, по-твоему, сделает первый шаг в мирном направлении? — поинтересовался у неё Мадара. — Прямо сейчас мы ничего не сможем сделать. Кто послушает детей, насколько бы умными они ни были? А потом может стать слишком поздно.

— Раз уж нам не переубедить взрослых, стоит постараться дожить до этого возраста и взять ситуацию в свои руки, — тут же ответила ему полукровка, в душе готовая к подобным вопросам и тайно радуясь услышанному. — Не важно, какая из сторон первой предложит мир, на него лучше согласиться. Если на той стороне кто-то думает так же и он ребёнок, как и мы, предлагаю молиться, чтобы он дожил до нужного срока. Ну и постараться самим как-то дожить.

— Возможно, этот момент и правда когда-нибудь настанет, — не стал отрицать старший из братьев и даже продемонстрировал лёгкой улыбкой наличие надежды на это.

Мидори улыбнулась ему в ответ, больше ни слова не проронив. Им в поддержку улыбнулся и Изуна.

Годы шли. А война так и не думала заканчиваться. Дети, которым удавалось выжить в эти тяжёлые времена, росли и становились только сильнее. Но ни Сенджу ни Учиха не спешили предлагать оппонентам мир. Враждующие кланы продолжали отнимать друг у друга жизни. Так что по-прежнему оставалось только ждать, надеяться и верить, что в нужный срок всё пройдёт гладко, что настанет мир и можно будет хоть на миг вздохнуть спокойно.

К четырнадцати годам Мидори уже спасла немало людей от смерти. Знания из прошлой жизни, имеющиеся благодаря завершению трёх курсов медицинского института, помогли чуть быстрее освоиться и в медицине иного мира. Конечно, здесь есть свои нюансы, как минимум из-за чакры и из-за другого уровня технологической развитости. Эти вещи всё усложняли. Тем не менее, такие препятствия удавалось преодолеть. Далеко не с лёгкостью. Но удавалось.

Но в тот день, когда пациентом полукровки оказался на тот момент уже шестнадцатилетний Мадара, она оценила красоту его голого торса и отчего-то смутилась. Нет, это не помешало ей хорошо выполнить свои обязанности. Просто прежде девушка к любому, кого приходилось лечить, относилась строго как к пациенту и не иначе. Поэтому её ничто не смущало. Парень заметил это, но ничего не сказал, только усмехнулся. Ему явно польстило такое внимание со стороны Мидори. Впрочем, на него и другие девушки клана начали засматриваться. И он уже решил, какие ему нравятся. Это однозначно должна быть девушка с характером, но готовая принять его главенство в паре. Как назло, как раз полукровка обладает этими чертами. Мадара предполагал, что его отец сам составит список невест, в котором её, скорее всего не будет. И, несмотря на понимание, что как будущий лидер клана, он подаст плохой пример, изменив чистоте крови ради истинной любви, это удручало его.

— Ты так быстро переквалифицировалась и опять делаешь успехи. Просто удивительно, — парень не спешил строить с ней любовные отношения, чтобы не дарить пустые надежды, и пока лишь поддерживал дружеские. Поэтому поразился, только её успехами, попутно одеваясь. — Я будто и не был ранен.

— Ты тоже с каждым годом становишься только лучше, — с весёлой улыбкой на устах ответила ему Мидори. Ей и в прошлой жизни нравился Мадара. Но познакомившись после перерождения с ним лично, она поначалу не думала о нём как о возможном объекте любви. Хотя и стремилась его держаться. А сейчас задумалась об этом. В частности, её интересовал вопрос: «позволят ли нам быть вместе, при условии, что он примет эти чувства и ответит на них взаимностью?» Тем не менее, она хотела как можно скорее во всём разобраться, понять обломает ли её судьба и в чём именно. Чтобы как можно раньше понять, как решить сложившеюся проблему и возможно ли это сделать. — А волосы всё такие же жёсткие. Ты просто ёжик.

— А твои всё такие же мягкие, — с не меньшим задором ответил Учиха, по старой доброй традиции потрепав волосы девушки, которые она начала заплетать в косы, как только стала медиком. Они оба искренне и немного глупо засмеялись над этим.

— Ну ладно, я пойду. А то у тебя, наверное, ещё много работы, — спохватился парень, собираясь уходить.

— Это точно. Дел невпроворот, — безрадостно подтвердила Мидори. — Сама же решила стать медиком в это непростое время, — тут же подбодрила она саму себя. После чего Мадара всё-таки покинул её.

* * *

Чуть позже, как только у Мидори наконец-то образовалась свободная минутка и она отошла подальше от, если можно так выразиться, медицинской зоны, тут же встретила главу клана. По его серьёзному виду она поняла, что он что-то от неё хочет.

— Мидори, — незамедлительно обратился к ней Таджима.

— Я вас слушаю, — отозвалась девушка, надёжно скрывая накатывающую тревогу.

— Не засматривайся на Мадару. Как будущий глава, он обязан сохранять чистоту крови и потому в нужный срок ему будет подобрана соответствующая невеста. Так что не смей о нём даже думать в подобном ключе, — В приказном тоне сообщил мужчина. — Приказ ясен?

— Приказ ясен, — как можно суше и холоднее повторила она, чтобы случайно не продемонстрировать всю ту бурю эмоций, что зародилась в душе. — Ещё приказы будут?

— Пока нет. Можешь возвращаться к своим обязанностям по необходимости, — закончил он совершенно спокойно и ушёл по своим делам.

«Вот чёрт! Для него это действительно важно! После стольких трудов, я всё равно не рассматриваюсь как полноценный член этого клана!», — боль и разочарование мгновенно заполнили сердце девушки. Даже изо всех сил сжатые кулаки с трудом помогали удерживать подступающий поток слёз. — «Я ожидала этого, но не думала, что будет так больно. Я хочу быть с Мадарой и точка! Это просто чудовищный приказ! Почему он сразу не приказал мне устраниться из жизни?! Я, кажется, действительно влюбилась. И что теперь? Как мне, даже при всём желании, по-настоящему избавиться от чувств? Немыслимо! Я хочу послать, куда подальше этого урода с его бесчеловечными приказами! Но моё положение делает любое нарушение прямых распоряжений нынешнего главы клана самоубийственным. Но я же человек, а не робот. Не могу же я просто взять и отключить в себе функцию любви! И что мне тогда остаётся?», — со временем эмоции куноичи несколько поутихли и здравый смысл вернулся к ней в полной мере, и она вспомнила одну важную деталь: «Конечно, мне ещё следует выяснить, испытывает ли Мадара ко мне те же чувства, что и я к нему. Даже если нет, я всё равно буду рада видеть его счастливым, если он будет счастлив с той, кого ему навяжут, в чём я очень сомневаюсь».

* * *

Ещё некоторое время ничего не менялось. Только Мидори всё думала, как ей поступить в сложившейся ситуации. И как побыстрее узнать, что чувствует Мадара. В голову пришла только одна идея. Если и не о регламентации отрядов по четыре человека, а то пока в бой идут в любом составе от одного до шестерых, но хотя бы о том, чтобы в любой из этих составов всегда входил медик. Таким образом, и меньше двух ходить не будут.

«Прости, Цунаде, но я сопру твою идею… Хотя ты ещё даже не родилась», — стало девушке чуть-чуть стыдно, что это не совсем её идея. Но успокоила себя следующими мыслями: «Об этом всё равно никто не узнает».

С этими рассуждениями, едва выкроив свободную минутку, куноичи прямиком направилась к теперь уже ненавистному Таджиме. Как не прискорбно, но ему решать, стоит ли вводить такое новшество, а значит, речь должна быть максимально убедительной. Именно поэтому полукровка тщательно продумывала свои слова по пути к цели.

— Добрый день, глава, — вежливо обратилась она к нему, как только встретила и поняла, что он сейчас свободен.

— С чем пришла? — поинтересовался мужчина, даже не предполагая, о чём она сейчас заговорит.

— Я знаю способ ещё сильнее сократить потери в наших рядах, — начала Мидори с самого главного. А на немой вопрос собеседника ответила следующими аргументами:

— Я и так спасла немалое количество жизней. Но некоторых просто не успевают доставлять до медицинских зон живыми или не потерявшими слишком много крови, чтобы выжить даже при оказании им помощи. А вот если каждую команду на заданиях будет сопровождать медик, это откроет возможность мгновенного оказания помощи, что значительно увеличит выживаемость отрядов.

— А вместе с тем увеличит потери среди медиков, которые в большинстве своём не приспособлены для передовой, — тут же парировал глава клана. — Не все могут так быстро переквалифицироваться как ты. А из-за войны на это никогда не будет достаточно времени. Так что от этой идеи нам придётся отказаться.

— Ну, япона мать! — хотела было возразить девушка, но увидев раздражённый взгляд Таджимы, осеклась. — Мне понятно ваше решение, — разочаровано закончила полукровка и поспешила вернуться к своим обязанностям.

«Ну, вот и мои идеи перестали ему нравиться! Что дальше?», — расстроено, рассуждала Мидори по пути в медицинскую зону. — «Может быть, я на собственном примере продемонстрирую ему, как хорошо иметь медиков в отрядах? Если только меня отпустят на какое-нибудь задание».

* * *

И вот, буквально через пару дней полукровка подслушала один разговор. Глава клана собирался отправить несколько человек на какую-то важную операцию и обмолвился, что требуется на одного больше.

«Это мой шанс!», — воодушевилась Мидори и приблизилась к компании людей состоящей из самого мужчины, двоих его сыновей и её матери — Акино.

— Я могу пойти с вами! — незамедлительно вызвалась она, выйдя из-за дерева и показавшись собеседникам. — Даже не смейте меня отговаривать, — у неё так целеустремлённо горели глаза, что Таджима прекрасно по ним понял: «лучше позволить ей это сделать, иначе потом греха не оберёшься».

— Хорошо. Вы идёте вчетвером, — не слишком довольно произнёс он слова согласия. — По пути объясните ей суть задания.

— Да, — согласилась женщина, с теплом посмотрев на дочь.

Парни тоже обрадовались такому повороту событий, что выразили улыбками. И, наконец команда выдвинулась в путь.

— Так в чём заключается суть задания? — поинтересовалась Мидори у своих компаньонов, как только они двинулись в путь, как обычно прыгая по деревьям.

— Мы получили данные о местоположении нашей цели, которую должны устранить. Он силён и наверняка будет не один, — коротко пояснила ей Акино. — К тому же стоит быть максимально осторожными, чтобы не попасть в засаду.

— А кого мы собираемся устранить? — спросила девушка, совершенно не предполагая, каким может быть ответ матери.

— Кайто Сенджу. С ним давно уже пора разобраться, — сообщила женщина, внимательно следя за тем, что находится впереди, прекрасно зная, что дочь только обрадуется такой возможности. — Он слишком много крови попил с меня и со всего нашего клана. Потому его признали серьёзной угрозой, и обеспечение ему смерти стало одной из важнейших задач.

— Папа хотел и сам отправиться, но у него и без того образовалась целая куча дел. Поэтому без тебя и не знал, кого ещё отправить. Он хотел создать отряд из сильнейших бойцов. Так вышло, что, не считая его, под это определение подходим все мы, — оправдал Изуна своего отца на этот счёт.

«Надеюсь, он не будет искать ему оправдания на счёт его идеи с невестами для Мадары», — вдруг подумала куноичи, вспоминая недавний крайне неприятный разговор с главой клана. — «А то от этих отцов одни проблемы, что мой, что этот! Я их обоих уже в равной степени готова убить. Жаль имею право только на одного, да и не хочу создавать себе лишние проблемы и заставлять ребят страдать. Так что этому засранцу — Таджиме просто повезло».

— Да уж, пора уже избавить мир от этого негодяя, — согласилась полукровка, ухмыляясь от переполняющего её чувства справедливости, которая вот-вот восторжествует. — Отомстим ему за дядю — Юкио и за всю ту боль, что он посмел нам причинить.

А Мадара всё это время молчал и думал о своём. В основном о Мидори. Так пришёл к выводу, что и сам хочет именно отомстить человеку, который заставил её страдать. Кроме того он был уверен, что и Изуна с ним солидарен, хотя бы как друг девушки и потому вполне мог назвать этот отряд: «команда мстителей».

* * *

И вот они не заметили, как приблизились к зоне, в которой уже точно следует искать цель задания и других врагов. Долго ждать не пришлось, так как закон подлости сработал в обе стороны, и отряд столкнулся с отрядом. Девушке это напомнило очередную ситуацию, которую ещё в прошлой жизни доводилось наблюдать по ту сторону экрана. А именно момент со столкновением двух диверсионных отрядов во время Четвёртой Мировой Войны Ниндзя. Вот и сейчас столкнулись команды со схожими задачами, только вместо диверсии на диверсию пришлась ликвидация на ликвидацию. Куноичи является одной из важнейших целей клана Сенджу, впрочем, и остальные тоже уже входят в списки, а одна из важнейших целей клана Учиха — Кайто Сенджу. Каждый взял на себя того, напротив кого стоял. Акино взяла на себя человека, от которого родила дочь, чего совершенно не желала поначалу, но смирилась и даже полюбила свою девочку. А подростки взяли на себя троих неизвестных.

— И вот мы снова сталкиваемся в бою. Даже жаль, что у нас так ничего и не срослось, — с горькой ухмылкой подметил беловолосый мужчина, скрестив свой стандартный изогнутый меч с её двумя вакидзаси и сосредоточенно ожидая от неё любых действий. За разговором он уже нацелился, куда ударит некогда любимую, но теперь уже ненавистную женщину.

Акино ничего не ответила, как всегда глядя свысока на того, кто неоднократно заставил её страдать. Впрочем, в этих высокомерных глазах почти сразу же проступили не по три томоэ, а куда более замысловатые узоры на алом фоне. Она получила эту силу лишь потеряв брата. А в связи с тем, что у него тогда Мангекьё не было, женщина и свой сделать вечным никак бы не смогла. Ей уже удалось выяснить, на что теперь способны её глаза, и понадеявшись, что исказить пространство для оппонента ещё не поздно, инвертировала всё для его взора. Таким образом, он мог оказаться в безвыходном положении, так как, сколько бы ни старался, даже понимая, что всё наоборот, тело бы реагировало на то, что предстаёт перед ним, а не на то, что происходит на самом деле. Но Кайто уже заранее задал себе направление и поэтому просто не стал его менять из-за новых обстоятельств, таким образом, поразив Акино прямо в сердце. Она удивилась не только этому, но и тому, что по какой-то причине не успела отреагировать на его действия, а теперь ей остаётся только захлёбываться собственной кровью и отходить в мир иной.

К тому времени Мадара уже закончил со своим противником и сам напал на главную цель задания. Изуна продолжал возиться, но был уже близок к победе. А Мидори, разобравшись со своим врагом, бросилась к матери в надежде спасти её:

— Мама!

— Прощай… — едва прохрипела женщина, лёжа на холодной земле и кашляя кровью. — Завещаю тебе свои глаза…

Полукровка ничего не успела поделать, как оказалась вынуждена с горечью констатировать смерть. Но со стороны куноичи никто не увидел слёз и не услышал криков или рыданий. Все эмоции просто напрочь покинули её. Она даже забыла одну важную деталь, которую узнала ещё в прошлой жизни: причину, по которой Какаши закрывал глаз-шаринган. И незамедлительно выполнила волю матери, пересадив себе её глаза. А медицинской техникой помогла им в разы быстрее прижиться.

После всех этих манипуляций девушка использовала тот же самый трюк с инверсией реальности, как и её мать и налетела на отца. Мадара отскочил в сторону, пропуская подругу к раненой, но ещё держащейся на ногах цели. А Изуна только что справился со своим противником и, последовав примеру брата, остался наблюдать за действиями Мидори. Они оба прекрасно понимали, что это её месть, на которую она имеет все основания и полное право, а потому вмешиваться в этот поединок неправильно. Разумеется, и новые глаза подруги не остались без их внимания.

— Значит, на этот раз ты не сбежишь в страхе, — озвучил Сенджу свой вывод, тяжело дыша, но, не слишком тревожась о том, что ему уже не уйти живым. Не от её рук погибнет, так те двое непременно им займутся. Тем не менее, не хотел, чтобы она выжила. Поэтому применил довольно неожиданную технику, выпускающую из-под земли лозу, стремящуюся схватить Мидори за ноги и впиться в её плоть ядовитыми шипами.

Но дочь ловко сбежала от лозы и резко подскочила к нему и ударила кулаком ему в грудь с такой силой, что раздался звук ломающихся костей и мужчина отлетел на несколько метров, от чего уже едва дышал. Сломанные рёбра явно причиняли боль и создавали неудобства. Но Кайто это не помешало снова подняться на ноги и атаковать её мечом. Куноичи снова произвела удар кулаком, теперь сломав меч пополам и выбив его из рук противника.

— Умри, сволочь! — наконец-то проявила она хоть какие-то эмоции. И первыми в списке оказались: злость и ненависть, с которыми девушка и прокричала эти слова. Эти чувства лишь придали её ударам ещё больше ярости и силы, с которыми она продолжала самозабвенно, в прямом смысле вбивать врага в землю, постепенно превращая его в кровавую кашу. С каждым ударом повторяя одно и то же слово:

— Умри! Умри! Умри!

— Мидори! — постарался Мадара отвлечь куноичи от действий уже давно ставших бессмысленными в виду явной смерти их цели. — Мидори! — продолжил он попытки до неё докричаться, но, в конце концов, не выдержал и до боли сжал её плечи в своих руках, чтобы хоть как-то успокоить. Он так и так не желал, чтобы она страдала. А осознание того что ей такая потеря не принесёт той пользы, что могла бы принести ему или Изуне, только усиливало желание хоть сколько-то уменьшить её душевные муки.

— Успокойся. Он уже мёртв, — сообщил парень, дождавшись реакции на боль и ослабив хватку.

Она в последний раз взглянула на кровавые ошмётки — всё, что осталось от её отца, и заплакала. Мадара помог девушке подняться на ноги, развернул её лицом к себе и обнял. Полукровка крепко прижалась к нему, продолжая лить слёзы. А он, молча, как можно нежнее гладил её по волосам и спине, зная, что теперь ей точно станет легче.

Только успокаиваясь, Мидори вспомнила, что по идее тот, кто не способен самостоятельно пробудить шаринган, не может и деактивировать его по желанию, из-за чего ей бы сейчас пришлось завязать себе глаза, чтобы чакра не уходила в никуда. И потом вечно ходить слепой как крот, открывая глаза только для использования шарингана. Но к её удивлению, виденье мира вернулось в норму и чакра перестала тратиться на пустом месте. А ещё девушка не понимала, зачем запомнила ту технику отца, ведь мокутон большая редкость и вряд ли покорится ей хотя бы на минимальном уровне. Но в связи с тем, что этот улучшенный геном был подвластен столь близкому родственнику, решила, что должна хотя бы попытаться, но позже. Хотя бы после освоения чакры стихии земли.

«Странно, я думала, теперь меня ждут серьёзные проблемы. А куча чакры ушла только на тот трюк с Мангекьё. Может быть дело в том, что это глаза родного человека? Не припоминаю подобных мне полукровок и чтобы они ещё, и пересаживали себе глаза близкого родственника», — пыталась она найти объяснение происходящему, но пока остановилась на единственном пришедшем в голову варианте.

«Постойте! Если у него был мокутон он что какой-то близкий родственник Хаширамы?!» — очередное неожиданное осознание свалилось ей на голову. — «Личность его отца мне известна. Тот не обладал такими способностями и сейчас должен быть старше. А кем ему приходился мой отец? Дядей? Судя по возрасту, вполне мог быть младшим братом Буцумы. И что же тогда получается: я убила дядю Хаширамы? Ну, поздравить мне, что ли себя?» — от накатившего чувства неловкости, девушка уронила лицо в ладонь.

— Мидори, ты как? — поинтересовался Мадара, понимая, что она уже не плачет, а просто задумалась о чём-то.

— Я в порядке. Только жаль, что не обошлось без потерь, — сообщила ему Мидори и грустно улыбнулась. — А вы как, не ранены? — тут же спросила она у него и Изуны.

— Порядок. Пора возвращаться и доложить об успехе задания, — ответил ей старший из братьев, взяв руководство отрядом на себя. И теперь уже трое, а не четверо, как это было раньше, двинулись в путь.

Примечания:

Честно, меня всегда удивляла поразительно лёгкая пересадка глаз в «Наруто». Поэтому я решила всё-таки приплести в это дело медицину. А то без неё это как-то странно.

Вернувшись с задания, подростки сразу же направились к главе клана, чтобы обо всём ему доложить. Рассказать пришлось не только об успехе, но и об ужасной потере, которой не удалось избежать. Как оказалось, гибель Акино — печальные известия не только для Мидори, но и для всего клана. Сильнейшая куноичи была убита. Она могла лишиться этого титула и из-за дочери, когда та сумела бы её переплюнуть. Но этого женщина так и не застала.

— Это плохие новости, — подтвердил и Таджима, так же не скрывая скорби. — Её силы не так уж давно возросли, но она всё равно погибла.

— Не переживайте, не все её силы пропали, — куноичи не слишком-то рвалась в самом деле успокоить мужчину, но посчитала важным рассказать и об этом, чтобы как глава клана он знал в чём ещё на неё можно рассчитывать. Девушка быстро продемонстрировала ему наличие шарингана и тут же отключила его. Только Мангекьё не стала показывать, так как его не стоит применять слишком часто. Да и затраты чакры на это дело просто чудовищны по меркам Мидори.

— Значит, ты забрала себе её глаза? — уточнил мужчина.

— Ну, а как ещё я могла получить такие возможности? Хватит уже напоминать мне о моём происхождении, япона мать! — чуть возмущённо, но прилагая все усилия, чтобы успокоиться, ответила она ему.

— Простите, я не хотела, чтобы это грубо прозвучало, — тут же извинилась девушка, осознав, каким тоном это сказала.

— А что такое «япона мать»? — всё-таки поинтересовался шиноби, хотя в прошлый раз никак не отреагировал на это словосочетание, но уже тогда по контексту предположил, что это какое-то необычное ругательство, — я уже не первый раз слышу это от тебя.

— Да так, нервное, само как-то вырывается, — призналась Мидори, понимая, что иначе никак это явление не объяснит, хотя бы потому, что ради этого придётся поведать слишком много невероятных вещей, даже для мира наполненного чакрой. А она никого не собиралась посвящать в подробности прошлой жизни и даже в то, что она вообще была.

И собеседник, к удивлению девушки не потребовал тех самых невероятных объяснений, в которые сам же вряд ли поверит. Нет. Он просто позволил ей пока пойти отдохнуть. Что не могло её не порадовать. Хотя проявить эти эмоции внешне не было ни сил, ни желания.

— Но хорошо, что вы избавились от Кайто Сенджу, — не забыл Таджима их похвалить напоследок.

* * *

В один из последующих дней Мидори увидела, как Мадара сидел и о чём-то разговаривал с какой-то девушкой из клана. Полукровка заметила за собой, что редко запоминает имена тех, кого не видела в прошлой жизни по ту сторону экрана или чьи имена тогда так и не были названы. Но и не отрицала вероятности, что это происходит с теми с кем ей так и не удалось подружиться. Так что она не знала, как зовут ту, что сидит и общается с парнем. Но она отчётливо поняла одно: видеть его с другой девушкой крайне неприятно. В прочем вмешиваться не стала, просто дождалась, когда это закончится и девушка уйдет. Вскоре куноичи приблизилась к нему и возмущённо, пусть и без гнева, поинтересовалась:

— По какому поводу ты вёл беседу с той девушкой?! У вас было свидание?!

— Пойми, это нужно не мне, а моему отцу. Он хочет, чтобы я рассмотрел его список невест. Я не могу от этого отказаться. Но тебе не о чем беспокоиться. Я уже сделал выбор, и менять его не собираюсь, — не стал таить шиноби, произнося это с мягкой улыбкой на устах. Тем самым, давая явный намёк, что выбрал Мидори.

— Интересно и что же ты собираешься говорить своему отцу, когда он не одобрит твой выбор? — задала полукровка очередной вопрос всё тем же непререкаемым тоном. — И сколько мне ещё весь этот список терпеть?

— Я скажу, что у меня специфическое чувство юмора, которое ни одна девушка, кроме тебя, не выдержала, — пояснил Мадара и хитро ухмыльнулся. — Я уверен, ты бы поняла мои шутки и искренне рассмеялась над ними. А все эти невесты без места из списка отца, если и поймут, что я просто шучу, натужно посмеются и затаят обиду. Ты уж поверь, даже при отсутствии альтернативы, мне такие были бы не нужны. Так что у отца, в конце концов, просто не останется выбора. А что касается терпения… у меня два года и восемь невест. Одну из них ты сегодня видела. Скучно с ней.

— А у тебя точно нет более быстрого плана, отстоять своё мнение? — слегка расстроено, но не без надежды на лучшее, спросила ирьёнин. — Ты ведь понимаешь, что мне придётся целых два года наблюдать, как ты общаешься по три месяца с каждой, и терпеть этот ад?

— А ты не наблюдай, — дал Мадара добрый, на свой взгляд, совет. — Не мучай себя зря всякой ерундой.

— Легко сказать, — с нарастающим недовольством ответила ему Мидори. — То есть ты считаешь, что я смогу не думать об этом?!

— Прости. Если бы отец на этом не настаивал, я бы ни за что не стал копаться в невестах, ведь у меня есть ты, — парень не хотел, чтобы она страдала. Поэтому, пусть и не мог пойти против отца в этом вопросе, решил лишний раз обозначить, что ни на кого её не променяет. В подтверждение своих слов он её обнял и нежно провёл рукой по мягким волосам. — Моя единственная любовь.

Полукровка прекрасно осознавала, что возможно совершает ужасную ошибку, так просто доверяясь его словам. Но чтобы куноичи не думала об этой ситуации, не видела иного выхода, кроме как поверить ему. Она не могла долго злиться на Мадару, а вот его отца уже просто возненавидела. Причём настолько, что едва ли не готова его убить. Только перспектива подобных действий её и остановила. Его гибель однозначно причинит боль как Мадаре, так и его брату — Изуне. А если в этом будет виновата Мидори, старшему станет плевать на всю любовь, а младшему на дружбу и они, в лучшем случае, просто отвернутся от девушки, а в худшем — убьют её.

— Я готова подождать. Но если мои ожидания не оправдаются — я тебе все рёбра пересчитаю, — предупредила его девушка, без злобы, но достаточно серьёзно.

— Если сможешь, — хитро улыбнулся шиноби, дразня полукровку.

— Да уж, кто, кроме меня, будет терпеть эти шуточки, — несколько раздражённо ответила Мидори. Она то, в отличие от собеседника, знает, насколько сильным он способен стать. И в то же время надеется, что не всё, что касается роста его силы, произойдёт. Что он не доверится «подозрительным теням», о которых она ещё не придумала, как его предостеречь, чтобы он не счёл её ненормальной.

* * *

В течение почти двух последующих лет Мидори не так сильно страдала, как некогда предположила. Мадара утешал её тайными встречами, которые не обходились без приятных слов, нежных объятий и сладких поцелуев. Но дальше этого они не позволяли себе зайти. Они встречались тайно, не только ради приличия, но и чтобы никто не узнал о его истинном выборе слишком рано.

А что касается профессиональной точки зрения, полукровка так и осталась ниндзя-медиком, просто добавила к своему арсеналу владение некоторыми техниками стихии земли и даже поняла, что способна использовать лозы, которые как-то раз заметила у ненавистного отца.

Всё складывалось весьма удачно, с учётом обстоятельств. И вот, осталось всего три месяца и последняя невеста на рассмотрение у Мадары. Он стоял и ждал встречи, опёршись на дерево и слушая пение птиц. Но ворон на лапке принёс ему дурную весть. С помощью послания через птицу, ему сообщили о гибели его отца на поле боя. Парень гневно смял в руке бумагу с ужасающей новостью. Разумеется, ему было понятно, что подобное неизбежно в эти нелёгкие времена. И он точно не знал, будет ли ему в итоге позволено быть с Мидори. Тем не менее, Мадара совершенно не желал такого разрешения сложившейся ситуации. Ему и так осточертели все эти бесполезные свидания, которые делают больно его единственной, что вследствие и ему самому трепало нервы, а тут ещё и такое несчастье. Теперь у него не осталось ни капли терпения.

«Найду того кто это сделал, убью на месте!», — мысли Учихи наполнились нестерпимой злостью и отчаяньем, а в глазах разгорелся огонь жестокой решимости. Парень был готов разорвать на части любого, кто окажется на его пути к реке. Он спешил оказаться на месте, где было найдено тело отца, по заявлению отправителя этого донесения.

— Мадара! — окликнула его полукровка, ближе к выходу из лагеря, подметив его отвратительное настроение. — Что случилось?! — поинтересовалась она, на всех парах приближаясь к нему.

— Лучше не лезь! — не сумел он удержать злость и при виде Мидори.

— Может быть, я сумею чем-то помочь? — предложила куноичи, силясь понять масштаб трагедии. Что представляло собой в связи с отвратительным настроением парня весьма сложный процесс.

— Ты что, можешь воскрешать мёртвых?! — задал Мадара риторический вопрос со злобой во взоре и голосе. — Ну, вот и всё! Уходи! — закончил он, не дав девушке ничего ответить, и продолжил свой путь.

Полукровке не удалось его остановить или добиться ответа на интересующий её вопрос. Поэтому она решила последовать за ним, чтобы самостоятельно во всём разобраться. Ну и для того чтобы убедиться, что это не ловушка и всё-таки суметь ему помочь, если потребуется. Но, вопреки предположению, ситуация оказалась более чем серьёзной и по настоящему трагичной.

— Отец, — со злостью на неизвестного убийцу и сожалением, что всё так сложилось, прошептал Учиха, подходя к окровавленному и безжизненному телу, которое только-только принесли другие члены клана. Видя настроение старшего, из ныне живущих, сына мёртвого главы, они предпочли отойти подальше и не мешать ему.

А Мидори приблизилась, но не нашла, что можно сказать в такой щепетильной ситуации. Ей казалось, что банальное словесное выражение сочувствия, только сильнее разозлит его. Девушка не осмелилась даже коснуться парня в столь трагичный момент. Но более чем была уверена: он знает о её присутствии и не гонит прочь, а значит, она всё делает правильно. Мадара не сказал этого вслух и не дал знать иными вербальными способами, но действительно нуждался именно в таком её присутствии: молчаливом и бесконтактном. Так что мысленно признал лишнее подтверждение правильности своего выбора.

Потеря главы — трагедия для всего клана. Вопреки непростым отношениям, даже полукровку это событие не обрадовало. Ей не было жаль самого Таджиму, но она сочувствовала Мадаре и Изуне. Во время похорон старший из братьев уже вёл себя сдержано и собрано. Его к этому обязывало не только нежелание демонстрировать свои слабости, но и положение нового главы. Теперь ему придётся вести клан Учиха за собой. Его младшему брату труднее давалось сдерживать слёзы, но он тоже старался быть сильным. Горечь же избранницы Мадары не была столь велика, чтобы лить слёзы, так что ей не приходилось сдерживаться.

Официально став новым главой клана, Учиха объяснил последней претендентке из списка отца, что уже сделал свой выбор и не видит смысла рассматривать её кандидатуру. Понимая, как к его выбору отнесутся те, кто так до конца и не принял его любимую девушку, он всё равно объявил о своём истинном выборе. Ему надоело прятаться с Мидори по кустам и потому сокрытие отношений потеряло свою актуальность. Но что из всего этого выльется, пока оставалось только гадать.