Письмо после трагедии (джен)

После того, как Се Лянь увидел два трупа свисающие с потолка и мерно покачивающиеся на ветру из ненадежно закрытого окна, прошло несколько часов. Он сидел в беспамятстве, не понимал, что происходит. Не верил в то, что это действительно свершилось. Что он уже ничего не может изменить.

И что все это из-за него. Может быть, если бы он не сказал тогда те страшные слова, они попытались держаться дальше? Если бы он одумался...

-Фэн Синь, родителей больше нет... — Пустым голосом прошептал Се Лянь. Глаза его широко раскрыты. Он сидел на коленях перед бездушными телами. И снова он ничего не может изменить. Снова-снова-снова. Неужели, он настолько жалок?

Он попытался растянуть губы, хотя бы в подобии жалкой улыбки, но уголки губ тряслись так, что это показалось невозможным. Из глаз полились слезы. Саньлэ молча встал и снял бездыханные тела своих родителей с петли. В его дрожащих руках белая лента успела выскользнуть несколько раз. Та самая, с помощью которой они... В горле стал болезненный ком.

В этот момент Се Ляню как никогда хотелось повеситься. Завершить свою жизнь вместе с ними... Но нет, нельзя. Не этого они желали. Никто не желал. Сердце словно сковало тисками. Глухая боль простирающаяся за горизонты. Кажется, что она более бескрайнее, чем все морские глубины. И только на него одного.

Внезапно, принца посетило настойчивое желание поделиться своей болью. Такое глупое и наивное, такое абсолютно бесполезное и эгоистичное... Но оно казалось единственным, что могло дать ему сил. И как назло — вчера он прогнал единственного, кто мог его выслушать.

Идея продолжала виться в голове, давила на мозг. Выплеснуть собственную боль стало потребностью, мгновением, без которого он не может жить. Собственные переживания были настолько тяжелым комом, что не давали дышать.

И тогда, он взял в руки грязный серый пергамент и старые чернила. Руки наследного принца постоянно тряслись, а с глаз неустанно капали непрошеные слезы, — но сейчас это его волновало в последнюю очередь. Что угодно, лишь бы хоть как-то оправдаться..! Хотя бы перед собой.

Ему безумно хотелось, чтобы он был не виноват во всем том, что произошло. Хотелось отмотать время, сделать невозможное, дать себе звонкую оплеуху за все, что он успел наговорить и совершить. Низвергнутый Бог ощущал себя самым настоящим подонком.

"Фэн Синь, Му Цин, я пишу вам это письмо. Не знаю, придет ли оно... Очень сомневаюсь, что вы вообще когда-нибудь прочтете его, но... Я не понимаю, что мне делать. В груди зияет дыра.

Простите меня. За все, что я сказал и сделал. Я страшно виноват перед вами. Не знаю, как искупить свою вину перед вами."

Кисточка выпала из его дрожащей руки и оставила длинную неказистую кляксу на пергаменте. Воспоминания о той ночи слишком свежи в голове. Они невероятно пугали. Се Лянь до безумия боялся, что слишком сильно задел старых друзей. Он верил, что они справятся, верил, что они сильные... Да кого он обманывает? Ничему он уже не верил.

-Ты ведь, хочешь искупить свои грехи? — Саньлэ оглянулся. Ему все еще мерещились голоса тех, кто пытались хоть как-то оправдать свой бесчеловечный поступок. Только вот, что толку? Все они погибли по щелчку пальца безликого демона.

Принц снова схватился за кисть, второй рукой придерживая пишущую, чтобы предотвратить очередное падение.

"Меня не хватит на два письма, так что пишу все вместе. Надеюсь, вы не сожжете его. Хотя, лучше бы так. Забудьте, что я написал."

Се Лянь нервно перечеркал половину фразы. Прежде, он никогда так не делал, но сейчас мысли не шли, все слова казались ему безумно лишними. Неправильными. Все это выглядело так, будто он потерял последнюю гордость. Хотя, какая гордость у вора?

Он уже и без того опустился на самое дно.

"Я хочу умереть. Простите. Я надеюсь, вы сможете прожить без меня. Я сваливаю на вас огромную ношу, я не прав. Я верю, что без обузы в лице меня, у вас жизнь сложится намного лучше.

Фэн Синь. Прости, что пропал на два месяца. Мне нет оправдания, я это понимаю, но знаешь, то, что я видел Безликого Бая, не бред. Я не душевнобольной. Иначе, я не смогу объяснить дыру в собственной груди. У меня все еще есть ощущение, что она не заросла. Что они все не заросли."

Имя "Безликий Бай", у Се Ляня вышло особенно криво, как если бы он писал левой рукой. От письма его отвлекла кровь, что упала на и без того грязный клочок пергамента. Слишком сильно закусил губу.

Выскабливая, засохшие в большинстве своем, чернила, он осознал всю бессмысленность этого момента. Се Лянь порывался бросить заниматься этой чепухой! Но при одном лишь взгляде на ленту чувствовал такое отвращение к жизни, что ему стало плевать, чем писать.

Принц смочил кисть собственной кровью. Какие-то мелкие повреждения не идут ни в какое сравнение с тем, что ему пришлось пережить.

"Он загнал меня и сотню путников в один из моих старых храмов, а после этого заразил их поветрием ликов. Убе Он им рассказал, как избавиться от болезни. Он сказал им, что нужно оросить свои руки кровью. Все сто человек. Он дал им тот самый клинок, что я принес недавно. Каждый из них, не считая одного умершего от болезни, убил меня. Я не хочу жить после этого. Как мне верить в людей, Фэн Синь? Как мне верить в их человечность после того, что они сделали?"

С каждым предложением солоноватых капель на пергаменте становилось лишь больше, как и отвратительных красных и черных пятен. Саньлэ попытался смешать жалкие остатки чернил с кровью, для малейшего удобства письма, но по итогу забил на это.

"Я чувствовал его. Я видел его одежды. Я слышал его смех. Мне страшно признавать, но я ощущал себя им, когда смотрел в зеркала. Му Цин, я безумно боюсь зеркал."

Се Лянь не знал, зачем упомянул имя Му Цина, который, скорее всего, даже не возжелает знать хоть что-то о своем былом господине, после того, как тот его в сотый раз прогнал с собственного порога. После того, как кидал в него грязью и кричал проклятья вслед. Жгучий стыд обуял низвергнутого бога. Стыд и отчаяние, которые заставляли его проваливаться в самую тьму собственного сознания.

"Я был готов терпеть. Я пытался справиться со всем этим в одиночку. Мне страшно, я не знаю, что мне делать. Я не справился. Я опять ничего не смог. Я жалок! Все же, будет верно, если вы никогда не прочтете это письмо. Никогда и ни за что. В конце концов, я взваливаю на вас совершенно ненужную ношу... Как Му Цин и говорил, я должен был вас отпустить. Зачем, для чего я пишу все это? Неужто ради того, чтобы успокоить свою душу? Я искренне не знаю, как мне поступить.

Мне кажется, что я недостоин жизни. Фэн Синь, этой ночью я лишился родителей. Они повесились на моей ленте, которой я прикрывал проклятую кангу. Они потребовали твоего возвращения, а я в который раз вспылил. Прошу, прости меня. Прости за то, что твои старания оказались напрасны. Из-за меня же умерли мои родители!

Я ничтожен. Для чего вы следовали за мной? Как вы не увидели этого раньше? В последние месяцы я ничего не сделал для вас. Я даже не попытался понять вас. А сейчас и вовсе, перекладываю на вас собственную ношу!

Я ничего не добился за свою жизнь. Я не смог защитить ничего из того, что было мне так дорого. Теперь, я не знаю, как мне быть. Ради чего мне жить? Ради кого? Я не могу умереть. Меня не жалуют ни в мире смертных, ни на небесах. Мне нигде нет места. Наверняка, даже в аду меня погонят палками.

Я надеюсь, вы мне простите эту слабость. Хотя нет, не нужно. Я заслуживаю этого. Я должен понести наказание. Забудьте. Забудьте все, что я сказал, я!"

Се Лянь почувствовал лютую ненависть к себе. Отвращение и презрение были столь сильны, что тот чуть было не перечеркал написанное им же, послание. Кто бы мог вообразить, что наследный принц Саньлэ настолько жалок! Может, не зря делают все эти отвратительные статуи в его честь? Он заслужил их.

Парень свернул листок и спрятал за пазуху. Он не знал, каким образом собирается передать этот жалкий клочок бумаги. Не имел ни малейшего представления. Он даже не знал, действительно ли хотел его передавать. Определенно нет.

Из его уст вылетел тихий стон. Его взгляд словно прояснился. Родители мертвы. Этот факт заставил его биться в конвульсиях, кричать и извиваться на полу. Он пытался оживить родителей, окликал мать, страстно извинялся перед отцом, с которым никогда не был согласен.

От бессилия Се Лянь побрел по затихшему городу. Еще почти никто не проснулся, а потому, улицы заполняли лишь редкие прохожие. Тогда он подумал, что если по великой случайности встретит того, кто сумеет передать послание, то принц переступит через себя и отдаст письмо.

В тот же день, ему улыбнулась удача или же наоборот, она окончательно отвернулась от него. Се Лянь испытывал жгучий стыд, но идею передать сверток бумаги так и не забросил. Если честно, он не верил, что найдет способ отдать письмо, а потому, в основном, низвергнутый придавался меланхолии и мнимому забытию. В голове не роилось ни единой мысли. Звенящая пустота.

Ближе к вечеру Саньлэ удалось наткнуться на бога с низших небес. Он его не знал, однако, лицо его было смутно знакомым. В нерешительности, он застыл перед мужчиной, что мирно медитировал на поляне. Вероятно, самосовершенствовался. В этом лесу, за городом, было удивительно свежо и спокойно. Только вот, принцу было плевать на все это.

-Уважаемый... — Се Лянь на несколько секунд в нерешительности застыл перед ним, но все же решился. Бог вновь попытался изобразить некое подобие улыбки, но чувствуя, насколько жалко получается, перестал пытаться. Все же, его вид не внушал доверия к тому, что он действительно счастлив. Должно быть, после того, как он передаст это письмо, все небеса будут его смеять направо и налево еще пару тысяч лет за его никудышность! За то, насколько жалким человеком, богом, принцем, оказался Се Лянь.

Завидев наследного принца, мелкий божок неприязненно скривился. Еще бы, Саньлэ здесь все знают и вспоминают его явно не добрым словом.

-Чего тебе? Не видишь, я уже занял это место. — Нахмурился мужчина, намекая на негласное правило о том, что бог, первый пришедший на земли, имеет полное право на них оставаться и прогнать всех других, пришедших на них позже.

-Я вовсе не за этим. — Вяло отозвался Се Лянь. Голова болела, а веки стали неподъемным грузом. Его немного пошатывало, однако, тот все равно продолжал скитаться. Кажется, время ближе к вечеру уже...

Руки принца вновь задрожали. Воспоминания были столь неприятны, что тот вновь усомнился о том, стоит ли, но отбросив последние сомнения, вынул письмо. В конце концов, коли так распорядилась судьба, какое право он имеет ей отказывать? Он слишком устал ей бороться. Правду говорят, что есть вещи, с которыми приходится просто смириться.

-Пожалуйста, письмо, передайте его Му Цину и Фэн Синю. Большего я не требую, пожалуйста, просто передайте... — Язык не слушался и речь выглядела несуразно. С отвращением, божок взял сложенный вчетверо лист и прогнал наследного принца взашей, куда-подальше, заверив, что так уж и быть, передаст.

Только вот, стоило низвергнутому богу скрыться из виду, как божка охватило неистовое любопытство. Тот бегло пробежался по строчкам, написанным кровью и чернилами вперемешку и ужаснулся. Лицо его превратилось в жалостливую гримасу, но вместе с тем, приобрело оттенок отвращения. Во всех своих проявлениях, наследный принц Саньлэ оказался жалким. Недолго думая, божок смял и выкинул грязный клочок пергаментной бумаги и засыпал остатки землей. Больно надо ему было чем-то там заниматься и что-то передавать! А если, крайним останется?

Тем временем, Се Лянь шел с мыслью, что сегодня ему суждено умереть. Что его слишком тяжелое бремя уйдет вместе с ним. Никаких надежд на светлое будущее уже не осталось. Не осталось ничего, в самом деле, абсолютно ничего.

Он уже придумал, как именно покинет этот мир. В конце концов, это не так сложно, как кажется... Он надеется на это. В конце концов, просто останется там. Судьба любит играть с ним злые шутки.

И вот, Се Лянь стоит на мосту. На заброшенном, полуразваленном мосту, под которым простирается быстрая полноводная река. Смертоносная. А ведь, он даже не попрощался с ними. Видимо, ему по жизни суждено не прощаться с близкими, прежде, чем чья-то жизнь внезапно оборвется. Только вот, в этих смертях есть одна весомая разница. Смерть Се Ляня принесет лишь благо этому миру. Ведь за ним повсюду ходят лишь несчастья.

Никаких сил не осталось даже на печальную усмешку.

-Ваше высочество, что вы собираетесь делать!? — Прежде, чем Саньлэ успел перелезть через перегородку, он услышал пищащий голос возле себя. Вздрогнув, тот оглянулся. Около него появился яркий, но такой крохотный огонек. Та самая душа.

-Уходи. Ну же, прочь. — Вяло попытался отмахнуться от призрака принц. Ему было не до него сейчас. — Уйди, это тебя не касается! — Прикрикнул тот, осознав, что его вновь никто не слушает. Он кое-как сумел подавить волну раздражения.

-Ваше высочество! Прошу, одумайтесь! Я уверен, вы сможете найти другой выход! — Пищала душа, рьяно крутясь вокруг него, в попытках сделать хоть что-то.

-Какое тебе дело до меня? — Голос Се Ляня дрогнул. Его в который раз затрясло. Чувства, что боролись внутри него, раздирали саму его суть на маленькие частички. -У меня ничего не осталось. Я потерял всех, кто был мне дорог. Я прогнал всех, кому был дорог я... Моя жизнь больше не несет никакого смысла! — Прикрикнул он, руками закрывая глаза.

-Это не так, ваше высочество! — Огонек вновь не согласился с отчаявшимся принцем. -Вы нужны мне! Я до конца буду верен вам, вот увидите!

-Сколько мне еще раз повторять!? — Агрессивно крикнул бывший небожитель. -Я тебе не верю! Я ничему больше не верю! Все такое бессмысленное, что мне хочется лишь умереть! — На нервах он окончательно перешел на крик, с силой сжимая руки в кулаки и закусывая губу.

-Прошу, дождитесь меня. Дайте мне время и я смогу сделать для вас все! Если хотите, то я стану вашим смыслом жизни! Я ни за что вас не разочарую! — Клятвенно заверяла душа. Горестный смешок вырвался из уст Се Ляня. Он плюхнулся на каменную перегородку, с которой лишь несколько мгновений назад так отчаянно желал спрыгнуть.

Что-то в его душе дрогнуло. Маленькая, крохотная надежда.

-Зачем, для чего тебе это все? Постой, не отвечай. Я не хочу знать... — Саньлэ с горестью смотрел в быстротекущую воду. -Лучше скажи, ты действительно все еще хочешь оставаться подле меня?

-Конечно! Я никогда вас не покину, клянусь! — Пламенно заверял огонек. Что-то в душе принца потеплело. Так наивно верить всему этому, но сейчас, ему как никогда хотелось поверить. Хоть кому-то. Хотя бы один раз...

-Тогда я буду ждать. — На лице Се Ляня расцвела натянутая улыбка. Она то и дело подрагивала, но даже несмотря на то, душа словно засияла изнутри, внутренне ликуя.

-Я сделаю все, чтобы этот момент настал как можно раньше!

Так они и сидели на мосту до самого рассвета. Тогда, огонек пропал из вида, а Се Лянь медленно побрел в сторону своей жалкой лачужки. Ему еще столько предстояло сделать...

Примечания:

Спасибо всем, кто прочитал эту работу! Буду рада, если вы оставите свой отзыв — это очень меня порадует)