Ведьма (гет)

1

Теодору Нотту всегда казалось, что наблюдать за Азалией Поттер было увлекательным занятием. Поначалу, на первых курсах Хогвартса, на это его провоцировало простое любопытство. Слишком уж непоседливой была юная Поттер, и этим поразительно выделялась на фоне других. Нотта это качество Азалии зацепило ещё в самый первый день учёбы, когда они стояли в дружной толпе первокурсников в Большом Зале перед Распределяющей шляпой.

Вечно в движении, Азалия редко останавливалась, словно стараясь успеть везде. Вот, только что, она завтракала за столом Гриффиндора, а уже в следующее мгновение её можно было заметить сидящей между рейвенкловцами и болтающей с Чжоу Чанг. Теодор Нотт всегда молча следил за Азалией. Ему, наследнику древнего рода, всегда казалось удивительным, насколько старшая дочь лорда Поттера отличалась от привычных ему аристократок.

С неизменной улыбкой, она, будто большая кошка, щурила свои яркие зелёные глаза, поправляя выскользнувшие из высокой причёски чёрные локоны длинных волос. Было в ней что-то дикое, яростное, будто огонь. Азалия и сама походила на пламя. Тёмное и неукротимое. Тем удивительнее были её наряды. Строгие, буквально на грани провокации, они вызывали у Нотта желание сорвать эти тяжёлые ткани, что окутывали Азалию, словно кокон бабочку.

В какой момент Поттер заметила взгляды Теодора, тот не мог точно сказать. Лишь однажды утром, привычно покосившись на стол Гриффиндора, Нотт увидел, что Азалия тоже смотрит на него. Столкнувшись с ним взглядом, она лишь широко улыбнулась, и Теодор был готов поклясться своей магией, что в глазах Поттер на мгновение вспыхнуло зелёное пламя. После того дня прошло два года, полных переглядываний, и порой Нотту казалось, что Азалия специально дразнит его, ведь любая его попытка приблизиться к ней заканчивалась провалом.

Но на седьмом курсе всё изменилось. Теодор сразу почувствовал это. Увидел ещё на перроне, возле вагонов. Азалия перестала носить высокие причёски и скрывать своё тело в строгих мантиях. Её густые, темные локоны свободно лежали на плечах и спине, спускаясь гораздо ниже талии. Поттер больше не бегала, как раньше. Вместо этого она плавно ходила, изящно покачивая бёдрами, очаровывая каждым движением. Теодор ловил себя на том, что не может оторвать от неё взгляда, наслаждаясь красивыми изгибами оформившегося девичьего тела.

Вот только, при всей неприкрытой сексуальности, Поттер была всё так же недосягаема. Она держала на расстоянии всех, но не отпускала никого далеко. Не маг — ведьма, как есть! Теодора раздражали все те парни, что ходили вокруг Азалии, пуская на неё слюну. То, что при этом он сам был одним из них, Нотта не волновало. Он раньше их всех заметил Поттер, в то время, как другие разглядели её лишь на последний год учёбы. Они должны были и дальше оставаться слепцами и не лезть, куда не следует!

Нотт злился, почти не скрывая своих эмоций, вот только Азалия на это лишь улыбалась своими пухлыми губами. Она лукаво щурила зелёные глаза, открыто демонстрируя свой мятежный нрав, после чего каждый раз пристально смотрела на Теодора. Без издёвки, с каким-то ожиданием и предвкушением. Нотт не мог понять, почему его всегда так волновал этот пытливый взгляд, брошенный из-под густых и длинных ресниц.

Теодор терпел. Его вырастили человеком, который должен был смотреть на мир через призму пользы для рода. Семья должна была стать для него всем, как она стала всем для его хладнокровного отца. Нотт с детства знал, что женится на выбранной отцом невесте. Что его долг — возглавить род и привести его к процветанию. Эмоции и чувства были здесь лишними. Теодор никогда не показывал, как его это раздражало. В отличии от своего друга, Блейза Забини, вся его жизнь была предопределена с самого рождения. Так и было, но потом он встретил Азалию Поттер.

Их первый поцелуй произошёл, когда Нотт его совсем не ожидал. В тот вечер Теодор, будучи старостой Слизерина, дежурил в коридоре. Его напарник с факультета Равенкло уже ушёл к себе в башню, в то время, как сам Нотт возвращался обратно в подземелья, где обитали все слизеринцы, когда на его пути встала Поттер.

Азалия вышла из-за угла неслышно, заставив Теодора невольно вздрогнуть. Он не ожидал увидеть Поттер так близко. Впрочем, похоже та распланировала всё заранее. Подойдя вплотную, Азалия с неизменной улыбкой провела тёплыми ладонями по груди Теодора и, встав на цыпочки, приблизила своё лицо к его. Шепотом, она спросила, согревая горячим дыханием его губы:

— Хочешь меня? — Поттер облизала свои пухлые губы и проказливо хихикнула, увидев, как резко расширились зрачки в глазах Нотта.

Происходящее казалось сном, но таким реальным! Обжигающие прикосновения Поттер буквально плавили разум, и Теодор поддался давно бушующим в нём желаниям. Прижав к себе Азалию одной рукой за талию, Нотт прижался своими губами к её, почти сразу проникая языком к ней в рот, углубляя поцелуй. Поттер послушно прижалась всем телом, запустив пальцы рук в его волосы, слегка царапая ногтями кожу головы.

Азалия не скрывала своих желаний, и Теодор тоже полностью отдался этой буре. Прикусывающая его губы, Поттер тихо стонала от удовольствия, и это лишь сильнее заводило Нотта. Будто с этим поцелуем Азалия разбудила в нём зверя. Такого же дикого и страстного, как и она сама. Теодор был не против. Ему казалось, что он всю жизнь прожил изнурённым путником, и теперь, после долгих скитаний, нашёл приют.

Наконец, оторвавшись друг от друга, они не отодвинулись, продолжив стоять нос к носу, тяжело дыша и смотря в глаза друг друга. Теодор уже даже не удивился тому, как ярко горели зелёным огнём глаза Азалии. Наоборот, его завораживало это пламя, как завораживали и вертикальные зрачки Поттер.

— Ведьма, — с улыбкой прошептал Нотт и в ответ получил широкую, полную безумия, улыбку.

Сколько раз Теодор в детстве слушал истории старой тётушки Элизабет о ведьмах? Тех волшебницах, чья магия берёт свой исток из их женского начала? Практикующие запрещённую магию, они находили подходящих партнёров ещё будучи детьми. Привлекая их до взросления, они внимательно следили, ждали и, достигнув совершеннолетия, соблазняли.

Для ведьмы, в отличие от магов, на первом месте были эмоции. Именно из них они черпали свою силу. Дикие, они были скорее хищниками, нежели людьми, и партнёров находили себе под стать. Теперь было понятно, почему лорда Поттера так опасались. Кто не станет бояться демона? Азалия явно пошла в свою мать, но сейчас эти догадки волновали Теодора меньше всего. Он держал в своих объятиях настоящую ведьму. Ту, что занимала его мысли его с первого курса. Мучила, не подпускала и все последние месяцы заставляла сгорать от ревности.

— Мой, — промурлыкала Азалия, проведя острым ногтем по линии скул Нотта, после чего подушечкой того же пальца задела нижнюю губу.

— Моя, — хриплым голосом ответил Теодор и потянулся за новым поцелуем.

2

С раннего детства мама всегда говорила Азалии, что у каждой ведьмы должен быть демон, который станет для неё единственным и для которого сама ведьма будет всем. Ещё она говорила, что когда Ази вырастет, то и она найдёт своего демона. Такого же могущественного, как папа у мамы, но до того момента, пока Азалия не увидит его, ей стоит быть осторожной. Ведьме не стоит вести семью с волшебниками.

Именно поэтому маме так повезло — она встретила папу, чей Род хранил в себе древнюю кровь. В мальчиках, рождавшихся в этой семье эта кровь пробуждалась слишком часто. Они были сильнее простых магов, и ими руководили эмоции. Азарт, присущий хищникам, и характерная для обладателей демонической крови жестокость. Мама рассказывала Ази, что увидела эти качества в папе сразу и влюбилась в них.

Маленькая Азалия Поттер с восторгом внимала каждому слову матери и верила, что встретит своего демона, когда вырастет. Правда Ази так полностью и не понимала, как узнает его. Папа за пределами их домена выглядел иначе. Он скрывал свои кожистые крылья и острые рога, и ничем не отличался от обычных волшебников. Если и другие демоны маскируются также, как папа, то как же тогда Ази поймет, что перед ней её демон, а не простой волшебник?

Вот только первый год в школе магии Хогвартс расставил всё по своим местам. Азалия сразу заметила волшебника-погодку, который чем-то неуловимо выделялся на фоне других магов. Поттер чувствовала магию иначе, и она чуяла всей своей сутью в юном волшебнике огонь. Пускай это был всего лишь тлеющий уголёк, искра, но Азалия явственно видела зарево адского пламени, что спало в глубинах души мага.

До своего совершеннолетия каждая ведьма должна найти своего демона. Иначе она обречена каждые шесть месяцев летать на шабаш, чтобы выплеснуть весь огонь, что таится в её душе. Вот только на всех ведьм демонов не хватит. Что тут скрывать — многие уже почти пятьсот лет не находят их до самой смерти.

Именно это поняла Азалия к четвёртому курсу. К этому времени подросшая Поттер уже успела избавилась от по-детски идеализированного восприятия отношений родителей. Может быть её мать и привлекла к отцу в первую очередь жестокость того по отношению к другим, но главным критерием было совсем иное.

Как подозревала Азалия, её мама, как и она сама, столкнулась с отсутствием выбора. Ведь, кроме Теодора Нотта, урождённого волшебника с огнём в душе, Поттер не увидела больше ни одного кандидата на роль своего демона. Мама говорила, что это ведьма выбирает, но что делать, если и выбора то нет?

Теодор Нотт был простым волшебником. В нём не было древней крови, как у отца. Он был чистокровным магом, в душе которого, по какому-то странному совпадению горел огонь. Поначалу, для Азалии Теодор был забавой. Следя за ним, улыбаясь, Поттер думала о том, как ей стоит вести эту игру дальше. Вот только с взрослением, она всё больше понимала, что лучше кандидата ей не найти.

Совершеннолетие пришло незаметно, но для Азалии это означало лишь то, что её игра перешла на новый уровень. Ей захотелось понять, сможет ли разгореться пламя в душе Теодора ярче. Сможет ли это сияние обжечь тех, кто рядом? Не сожжёт ли в агонии самого волшебника? Поттер кружила неподалёку, заигрывая с каждым, но ни с кем не заходя дальше флирта. Она не наслаждалась вниманием слетевшихся на её огонь волшебников. Ей была интересна реакция лишь одного мага. Доводить Нотта и следить за его ревностью казалось забавным.

Каждая ведьма любила огонь. Тёмное пламя, что горело в любой из них. И целуя Теодора Нотта в тишине ночных коридоров Хогвартса, Азалия чувствовала, что этот волшебник может стать её демоном. Ей нужно лишь немного подтолкнуть его к краю, за которым ничего не будет прежним.

Что происходит с волшебником, которого выбрала ведьма? В какой момент он осознаёт, что с ним происходит, и осознаёт ли вообще?

Нотт понимал, что старая тётушка Элизабет была во многом права, но его уже мало волновали воспоминания о тех жутких историях, которые та рассказывала. Целуя свою ведьму, Теодор наслаждался тем, с какой нежностью она проводит кончиками пальцев по его рогам, и понимал, что ни за что бы не променял эту вечность на скучную жизнь в качестве простого волшебника.

Маги не зря всегда опасались ведьм. Они передавали в сказках многое, но ни одна история не отражала реальность полностью. Так, например, мало кто знал, что первый демон появился, когда одна могущественная ведьма, из прихоти одарившая трех волшебников-братьев, полюбила младшего из них, увидев в его душе тот же огонь, что горел в ней самой.