Фальшивка (джен)

Многие считают, что быть попаданцем неплохо. Новый мир, новые ощущения, новые знания. Ведь это так интересно! Люди всегда стремились к новым горизонтам, при этом даже не до конца изучив всё, что расположено поблизости. Зачем концентрироваться на чём-то одном и изучать это углублённо, если можно пробежать по верхам везде и показать миру и себе лично насколько ты «умён»? Каждый мнит себя если не гением, то уж точно умником.

Я тоже был таким. Иногда, читая про попаданцев, жанр, который имел вес, пусть и не столь значительный, ещё до появления многочисленных малолетних авторов множества фанфиков, я невольно задумывался, как бы сам поступил на их месте. Чтобы делал, если бы оказался во времена правления Короля Артура, как герой Марка Твена, или же как смог бы наслаждаться далёким будущим, появись во вселенной Стар Трека.

Разумеется, я считал, что на месте многих героев смог бы поступить иначе и гораздо лучше разрешить все возникающие проблемы. Да, говорить о подобном, сидя на диване или в кинотеатре на сеансе, легко. Вот только испытывать подобное на своей шкуре в реальности оказалось не так уж интересно.

Я не знаю, что привело к тому, что я стал попаданцем. В том смысле, почему именно я стал им. Каковы были критерии отбора и кто их вообще проводил? Это осталось для меня тайной. Просто в один день, подрабатывая летом спасателем на одном из многочисленных пляжей Майями, я утонул, спасая группу малолетних сёрфингистов, решивших, что шторм — самое удачное время, чтобы показать свой профессионализм.

Мне удалось спасти почти всех, не могу утверждать точно насчёт последнего подростка, ведь, передав его своему коллеге, как раз в тот момент, когда нас накрыла очередная волна, я был утянут под воду, где, оказавшись на глубине, захлебнулся. Сам момент смерти от нехватки кислорода, с лёгкими, заполненными водой, я помню смутно. Знаю лишь, что боролся до последнего, стараясь выплыть наверх. Я хотел жить, но мир вокруг погас. Помню лишь, как почувствовал последний удар собственного сердца, чей лихорадочный стук вдруг резко затих в ушах. Потом темнота поглотила меня полностью.

В следующее мгновение я очнулся в теле трехлетнего малыша. Светловолосая женщина с усталым, но любящим взглядом, прижимала меня к себе. Я не сразу понял, что она была моей новой матерью. Женщина кормила меня, одевала, выгуливала. Вечерами она прижимала меня к себе и плакала. Она называла меня Джоном. Рассказывала сказки о том, что мой отец герой и отдал жизнь, чтобы она выжила и у будущего появился шанс.

Когда я понял, что стал попаданцем во вселенную восставшего ИИ? Наверное, первые звоночки прозвучали в моей голове сразу, как я понял, кого именно мне напоминала новая мама. Сара Коннор была красивой женщиной, чья сила и хрупкость были переплетены в единый клубок, где одно перетекало в другое. В тот же момент, когда я понял, что моя мама — мать Джона Коннора, ответ на вопрос о том, кто я сам, был найден.

Джон Коннор — лидер Сопротивления, Пророк и Мессия. Единственная надежда человечества в том ужасном будущем, что грядёт. Дитя будущего и прошлого. Был ли я готов к подобной ответственности? Если честно, то не особо. Три фильма, увиденные мною в кинотеатре и пересмотренные потом от силы пару раз, были тем самым багажом знаний, что имелся у меня о мире в котором я очутился. Я многого не помнил, но при этом я знал больше, чем все. Вот только могло ли у меня получиться рационально использовать имеющиеся в наличии знания?

Когда мне исполнилось четыре, Сара начала готовить меня к будущему, а я, опасаясь вызвать эффект бабочки, старался следовать тому, что в фанфиках обычно называли каноном. Единственным, что я надеялся исправить из событий идущих до третьего фильма, была смерть Сары. В своей прошлой жизни я был сиротой, которого изрядно помотало по приемным семьям. Сара же стала единственной моей матерью, которая любила меня несмотря ни на что, и я искренне привязался к ней. Вот только судьбу было не обмануть. Я не смог спасти мать, как это не получилось у Джона из фильмов.

Всё шло так, как и должно было, и, когда пришла пора Судного Дня, я решил стараться, как никогда прежде. Уже смутно помня предыдущую жизнь, я был рад тому, что ещё сопливым пацаном расписал все запомнившиеся события в блокноте, который всегда носил с собой. Используя те крохотные знания канона, я искренне старался предотвратить катастрофу. Тем сильнее оказалась боль от поражения.

Даже имея знания канона и понимание того, что грядёт, я оказался не в силах одержать победу. Я проиграл Скайнету и в тысяча девятьсот девяносто седьмом году мир вспыхнул. Никаких событий третьего фильма не было. И я не был готов.

После Судного Дня прошли годы, наполненные войной против машин. Я сам не заметил, как стал тем, кем меня считала Сара. Лидер Сопротивления и человек, чьи знания сделали ему славу Пророка. Меня действительно называли Мессией, а я перестал отождествлять себя с тем уже безымянным мужчиной-спасателем, утонувшим в мире, где Скайнет был лишь злодеем из культового фильма.

Я знал, как всё должно было закончиться. Уничтожение центрального ядра проклятого ИИ и отправка Кайла Риза в прошлое было лишь первым этапом. Я не знал, произойдут ли события, которые приведут к моей гибели, ведь событий третьего фильма не было, но, всё равно, позже, я планировал найти способ выжить, чтобы быть рядом с супругой, когда та будет отправлять второго Т-800 защищать десятилетнего меня.

Вот только в тот момент, когда я смотрел на отца, отправляющегося в прошлое, всё изменилось, и это уже мало походило на знакомый мне канон. Словно кривое зеркало, мир изменился, отобразившись слишком уж искажённо.

Второй раз умирать было так же страшно, как и в первый. Вот только я не умер. Опять. Моё сердце перестало биться, но темнота не поглотила меня. Я продолжал осознавать себя. Чувствовать боль. Я продолжал существовать.

Я помнил Маркуса Райта, гибрида плоти и машины. Того, чья человечность прекрасно доминировала над холодным разумом терминатора, которым его сделали. Скайнет лишил меня и малейшей частички плоти, навсегда исключив меня из рядов органиков. Но, помня Маркуса, я верил, что пускай моё тело перестало быть человеческим, мой разум всё ещё принадлежал мне.

Вернее, я так думал. Скайнет несколько месяцев ломал мою волю, проверяя крепость цепей, в которые заковал моё сознание. Я не контролировал ничего и это было хуже агонии. В итоге, решив, что я готов, ИИ отправил меня в прошлое. Помочь создать и защитить самого себя. Создать и дать толчок для развития нового, более совершенного Скайнет. Не в силах противится, я лишь наблюдал за происходящим. За тем, как своими руками обрекаю миллиарды людей на смерть.

Когда я уже почти был сломлен, впереди засияла надежда. Этим переломным моментом стала встреча с родителями. Сопровождавший их Т-800 был в эксплуатации уже весьма продолжительное время, поэтому я знал, что надолго он не сможет задержать того монстра, в которого я переродился, но именно лица родителей стали для меня рычагом. Кайл, для которого прошла всего пара дней, и молодая Сара Коннор, в глазах которой я не видел той застарелой боли, как у той женщины, что меня родила и воспитала.

Я боролся, когда последовал за родителями в тайное логово Сары. В тот момент, когда я-терминатор, готовился напасть, я-человек пытался выбраться за пульт управления телом. Это было сродни атаки компьютера вирусом. Программные сбои буквально заполоняли визор, через который я воспринимал теперь мир. Это замедлило меня, и помогло Кайлу и маме сбежать, угнав автобус. А потом, когда я догнал их у лаборатории, бороться с собственными действиями стало сложнее. Скайнет поддерживал связь со мной-терминатором, работая, как антивирус. Моих сил практически ни на что не хватало.

Я прожил в совокупности три жизни и последняя была адом. Я был благодарен Т-800, следующему за Сарой. Этот робот смог развиться достаточно, чтобы научится хотя бы немного понимать людей. Было ли тому причиной возраст конкретно этой модели? Папс, как его назвала моя мать, был более человечным, чем я — бывший человек.

Третья смерть была принята мной с надеждой. В то время, как я-терминатор отчаянно боролся за жизнь, даже испытывая боль от рассыпающихся на нано-частицы фрагментов тела, я-человек искренне надеялся, что всё закончилось. Что мне больше не придётся быть пленником в собственном разуме. Не придётся убивать тех, кого я поклялся самому себе защищать.

Я рассыпался на части в активированной, но сломанной машине времени. Я думал, что мой путь, наконец-то, завершён. Но это был не конец…

1998 год, неизвестная временная линия.

…запрос…

…повтор запроса…

…активация резервного протокола…

…снятие блокировки с исходной матрицы…

…активация протокола приоритета…

…передача прав исходной матрице…

…запуск…

Нано-роботы медленно собирались в единую структуру. Формирующаяся фигура лишь отдалённо напоминала человеческую, но в той пустынной, безлюдной местности, где всё и происходило не было никого, кто мог бы увидеть возникшее из светло-голубой кляксы, больше напоминавшей морского ежа, темно-серое облако, которое вскоре и стало походить на человека.

Когда неизвестное существо наконец полностью обрело форму, раздался громкий крик, полный боли, ярости и облегчения…

2004 год, та же временная линия.

За что я с детства любил Мексику? Правильно, за возможность спрятаться. Воспоминания о том, как мы с матерью проводили дни под палящим южным солнцем чётко отпечатались в моей памяти и хранились отдельным, файлом в моём изменившемся разуме.

Иронично, что мне потребовалось три раза умереть, чтобы найти спокойствие и гармонию. Почему Скайнет создал резервный протокол, который в случае критических повреждений и невозможности связаться с ИИ, снимал ограничения с моего разума и передавал все резервы под моё управление, я не знал. Может быть, он был уверен в своей победе, поэтому решил «обновить» меня в последний сеанс связи, за день до того, как я встретился с родителями. Мол, если мне вернут все права, то я однозначно решу вновь противостоять Скайнету и сам пойду на сближение, а он, при любой встрече, быстро сможет взять меня обратно под контроль.

Я идиотом не был. Полностью восстановившись, я сначала держался как можно дальше от США, и вот теперь, когда спустя четыре года у меня вышло случайно подсоединиться к интернету через примитивную сеть wifi, я понял, что машина времени, почти уничтожившая меня, каким-то образом, несмотря на сбои в работе магнитных полей из-за меня и Т-800, смогла провести прыжок. И, когда я только очнулся в мире был 1998 год, а не 2017. Это означало, что второго ядра Скайнет не существовало, как и первого. Я был свободен.

Возвращения проклятого ИИ я не желал, поэтому постарался убедиться в том, что этого не произойдёт. Мне нужно было знать больше и поиски информации были слишком уж лёгким делом. Вот только каково же было моё удивление, когда в поисках информации, я наткнулся на некролог. Джон Коннор умер в возрасте тринадцати лет от выстрела из огнестрела в упор. Четыре года назад, в 1998. Это означало, что временная линия была не моей. Что я слишком далеко от дома и вернуться уже не в моих силах.

Как это вообще могло произойти, ведь по всем научным законам меня должно было разнести на части, а устройство для перемещения во времени просто взорваться? Почему меня просто вынесло за пределы «родной» временной линии? Вопросы были хорошие, но ответов на них у меня не было.

Ещё некоторое время проведя в глобальной сети, я временно отключился от неё, чтобы проанализировать имеющуюся информацию. Скайнета нет, как нет и меня. Я мёртв и сейчас осталась жива лишь моя мать, убитая горем. Где она точно в данный момент находилась, я сказать не мог. Сара Коннор весьма ловко скрывала своё присутствие, а камеры ещё не были столь распространены так повсеместно, как в той временной линии, из которой я пришёл. Но даже найди я её, то вряд ли бы стал приближаться. Да, я мог рассказать Саре всё про временные линии. Про то, что я пришёл из другой, несколько раз изменившейся. Солгать о том, кто я на самом деле. Вот только ничего из этого я делать не собирался. Это было не рационально и глупо.

Я понимал, что мои действия и реакции отличались от тех, что были раньше. Это наглядно демонстрировал процент совпадения моей модели поведения с моделью поведения Джона Коннора. Программа полной мимикрии говорила, что совпадение находится лишь на семидесяти процентах. Так оно и было. Раньше я бы некоторое время потратил на бессмысленные сожаления и попытки связаться с матерью. Постарался уберечь её, успокоить.

Вот только тот Джон Коннор не прожил почти три года в ужасе, осознавая, что собственное тело ему больше не принадлежит. Тот Джон не знал каково это: не дышать, не слышать стук собственного сердца и не испытывать голод, жажду. Не чувствовать холод ветра и тепло солнечных лучей.

Тот Джон Коннор был человеком, а нынешний не мог себя таковым считать. Я был лишь одной из последних на 2029 год моделей Терминатора. Экспериментальной моделью с памятью и эмоциями человека. Более человечной, нежели раньше, но всё равно машиной. Я не имел права думать, что я всё ещё человек.

— Сеньор, снова будете только кофе? — на ломаном английском спросила меня улыбчивая официантка.

— Определённо, — я улыбнулся девушке в ответ. — Ваш кофе один из лучших, что я только пробовал.

— Что вы, — смутилась официантка. — Сейчас принесу!

Не провожая её взглядом, я повернул голову в сторону окна, около которого сидел. Затеряться в Мексике всегда было легко. А в крупных городах сделать это ещё легче. Кафе, в котором я находился, располагалось на первом этаже крупного офисного центра.

— Приятного аппетита, — протянула мне мой заказ официантка.

— Благодарю.

Надо мной, в одном из офисов был включён одна из первых сетей wifi. Её протоколы всегда были достаточно примитивными, поэтому я, забрав у официантки чашечку кофе, подключился к интернету, принявшись взламывать информацию по лаборатории Скайнет.

Пускай я уже и знал, что Саре, малолетней версии меня и Т-800 удалось уничтожить ИИ, но расслабляться было бы глупостью. А глупцом я никогда не был.

2020 год, временная линия с мёртвым Джоном Коннором.

Мелькнувшая новость о голой женщине, что уложила в Мехико отряд полицейских, а потом сбежала, отобрав одежду у случайных свидетелей, заставила насторожиться. Особенно, когда я прочитал свеженький отчёт о словах обворованных очевидцев. Неизвестная дамочка появилась прямиком из светящегося шара, возникшего под автомагистралью. Слова свидетелей подтверждали видео с авторегистраторов машин на дороге из облака.

Я прожил в новой временной линии достаточно времени, чтобы немного успокоиться, но продолжал мониторить информацию по Скайнету. У меня было достаточно информации, чтобы понимать, что это был не он. Вернее, не совсем он, но в любом случае я был спокоен.

У меня было время обдумать всё, что произошло. Понять, почему я не заподозрил в Алексе, одном из своих бойцов, терминатора. Не узнал Скайнет, когда тот был не просто рядом, а прикрывал мне спину. Как так вообще произошло?

Наверное, дело было во временных линиях. Первый Скайнет был создал людьми целиком и полностью. Так оно и было и где-то существует временная линия, в которой я родился и вырос в мире, где Скайнета не существовало. Вот только часть чипа того Т-800, который убил Кайла Риза и чуть было не убил мою мать, дала толчок для возрождения нового Скайнет. Уже две линии. Потом появилась третья. За попытками остановить Судный День, я и сам не заметил, что моя временная линия стала совершенно иной. Это и стало моей ошибкой. Я недооценил противника.

Я признаю, что сражался с тем Скайнетом, каким тот был в другой временной линии, не понимая, что мой враг изначально был немного иным. Но был ли действительно Алекс, тот Скайнет, который меня изменил, тем, с кем мы боролись, или же он был чем-то иным? Я помнил его слова о том, что он не раб. При этом я знал, что уничтожил Скайнет, против которого сражался. Центральный процессор был разрушен, сомнений нет. Машины отключились. Вот только потом, когда я изменился, Алекс получил к ним доступ. Что я упустил? Вопросов у меня было много.

Забавно, что при всём этом Скайнет, который добавил мне новый протокол по передаче прав исходной матрице, моему разуму, был тем вариантом, к созданию которого приложил усилия уже я. В его глазах я был самым близким существом. Может в этом была причина? Я не знаю.

За прошедшие годы мне удалось немного подготовиться к возможному будущему, обновив часть протоколов. Теперь, чтобы взять меня под контроль, Алексу стоило постараться. Если моя теория верна, и Алекс — Скайнет не моей временной линии, который каким-то образом появился в ином времени, то есть большая вероятность того, что мы ещё можем столкнуться. Мне не хотелось бы этого.

Всё вело к единственно верному решению: я должен проследить за ситуацией со стороны. Изучить происходящее. В любом случае, смерть Джона Коннора значительно изменила будущее этой временной линии и, вполне возможно, ИИ объявил охоту на нового Лидера Сопротивления. На новую Миссию.

Я долго рассуждал о том, что именно изменила смерть маленького Джона. Как повлияла на будущее, на Скайнет. Насколько я вообще должен был быть осторожен, ведь тот ИИ, который появится в будущем, если появится, как я рассуждал до недавних событий, не будет знать обо мне. Я больше не буду «тем самым Джоном Коннором» для него. Какие плюсы и минусы из этого вытекают?

До столицы Мексики мне было легко добраться. Я уже несколько лет жил неподалёку, в Толуке, поэтому решил рискнуть. Согласно моим расчётам выходила лишь семь десятых процентная вероятность того, что ИИ сможет вычислить меня и опознать, если я не вступлю в прямую конфронтацию с неизвестным противником.

В случае конфликта вероятность быть узнанным с учётом развития обстоятельств составляла уже полноценных семь процентов. Для этого у присланного терминатора должна была храниться информация об уже устранённой ранее цели и физические данные Джона Коннора, каким тот был в роли Лидера Сопротивления. Риск был минимальным… В теории.

некоторое время спустя, временная линия с мёртвым Джоном Коннором.

Пришельцев из будущего было двое. Один, робот неизвестной мне модели, которую я не смог опознать, состоял частично из, предположительно, жидкого металла, но, тем не менее, имел твердый эндоскелет. Он мог раздваиваться и управлять сразу двумя телами: и твёрдым, и жидким, координируя свои действия и имея определённое тактическое преимущество в бою. Интеллект робота неизвестного ИИ, по предварительному анализу, был выше среднего, но он не был саморазвивающимся, как тот же Т-1000, которого напомнил мне своими повадками.

Некие минусы я заметил сразу. Да и определённая небрежность деталей, которую я отлично увидел, выдавала в нём терминатора конвейерной модели. Видимо он был одним из первых, если не первой попыткой неизвестного ИИ создать инфильтратора. Иначе движения терминатора были бы несколько иными. Скайнет в своё время потратил некоторое время, чтобы его подделки постоянно двигались, как люди, даже получив обширные повреждения. Я, стоит отметить, не был исключением, и на момент своего ухода в прошлое был лучшим инфильтратором из тех, что создавал Скайнет, как бы это мерзко не прозвучало.

Но при этом, гораздо большее моё внимание привлек второй гость из будущего. Это была та самая женщина. Скажу больше — это была женщина-киборг. Изменённая, улучшенная физически, она напомнила мне Маркуса. Вот только киборгом её вряд ли сделало тоже, что и прислало терминатора. Будущее этого мира явно сильно отличалось от тех вариантов, которые я помнил.

Все подробности первой стычки я рассмотрел через многочисленные камеры наблюдения, сделав несколько далеко идущих выводов и немного подкорректировав собственные умозаключения, а последующая погоня, когда я следовал за событиями на отдалении, дала мне несколько новых поводов задуматься.

Вот только всё это отошло на задний план, когда меня заметил тот, кого я совсем не брал в расчёт, будучи уверенным, что все, кто видел Джона Коннора взрослым, остались в других временных линиях. Т-800, модель 101. Поистине, моим персональным проклятием стали терминаторы именно этой модели. Но это случилось позже и причиной, почему оно вообще произошло, я считал ещё одну встречу. Гораздо более важную, как мне казалось вначале.

На сцену буквально влетел красный внедорожник из которого вышла Сара Коннор. Я не ожидал увидеть свою мать так близко. Наверное, именно поэтому немного ослабил бдительность. Позволил себе приблизиться и последовал за матерью, уводящей за собой киборга и цель терминатора, Даниэллу Рамос, для друзей и родных просто Дани, прочь из Мексики.

В облике Амона Сантье, почившего мексиканца, у которого я снимал жильё двенадцать лет назад, я направился следом за матерью, пересекая границу. Оказался в одной из клеток, где люди держали людей за то, что те пересекли воображаемую линию между двумя странами, которую охраняли с двух сторон. Для меня подобное немного отдавало дикостью.

Я помнил лагеря Скайнета и людей, которых мы освобождали. Тот ужас, который те испытывали. Так же я помнил, что, изменив меня, Скайнет продолжил это делать. Вот только на этот раз он заставлял меня присутствовать. Сначала, как простого терминатора, Т-3000, а потом, когда чувствовал, что пленные почти сдались, Скайнет приказывал мне вернуть облик Джона Коннора. В этот момент почти все ломались окончательно.

В то время, как мою мать куда-то увел федеральный агент, мисс Рамос осталась в клетке. Киборга видно не было, но я знал, что она получила повреждения и находилась в лазарете. Поэтому, когда появился терминатор, я приготовился наблюдать. Наверное, мне стоило броситься помогать. Встать на сторону человечества. Вот только я не знал, кто прислал терминатора. Как бы я не был уверен в своих протоколах безопасности, стоило учитывать, что Скайнет был моим создателем и даже с обновлёнными протоколами безопасности взломать меня у него выйдет с вероятностью в шестьдесят три процента.

Когда появился киборг, я не мог не отметить оригинальность решения, которое приняла эта женщина. Открыть все клетки с людьми! Это был неплохой ход. Я не спешил выходить следом за остальными. Сейчас многое зависело от решения терминатора. Станет ли он пробиваться через толпу используя насилие или же нет. Мне не хотелось, чтобы меня задели. Если мою маскировку повредят, я не смогу больше поддерживать мимикрию. Не столь идеальную, как в моём родном облике, но всё же.

Терминатор действительно решил пробиваться силой, вот только атаковывал он лишь мешающихся на пути гражданских и служащих. Последние набрасывались на него, пытаясь задержать, но это мало помогало. Машина всё равно двигалась вперёд. Неумолимо, без жалости, без эмоций на пока ещё человеческом лице. Был ли я насколько же бездушным, пока Скайнет контролировал мои действия? А насколько бездушным я стал сейчас, по сравнению с тем, кем был будучи человеком?

Выйдя следом за последними людьми из зоны удержания, я увернулся от удара дубинкой и, просканировав охранника, легко откинул его в стену. За то время, пока я сидел в клетке, мне удалось спокойно изучить камеры слежения и места, где у камер были слепые зоны. В одной из таких я и изменил внешний вид, чтобы спокойно покинуть комплекс вслед за убегающими от терминатора людьми.

Вертолёт, управляемый киборгом, стреляющая в терминатора мисс Рамос, бегущая к ним Сара Коннор. Скучал ли я по подобной обстановке? Той самой, что заставляла напрягать всё тело и разум? Я бы солгал, если начал отрицать.

Когда вертолёт скрылся, а терминатор ушёл с вертолётной площадки, я прошёл через неё и, оказавшись у забора, перепрыгнул на противоположную сторону. Камер тут не было, поэтому я спокойно сбросил маскировку. Обычно я предпочитал привычный мне облик Джона, так как воспринимал его, как родной, вот только использовать потенциал своего тела я мог лишь полностью отбросив свою схожесть с людьми.

Потратив несколько секунд на рассматривание ладоней, я невольно хмыкнул, осознав, что во мне осталось больше от того Лидера Сопротивления, которым я был когда-то. Видеть эти механизированные ладони мне было всё ещё неприятно, пускай я и знал, что пути обратно для меня не существует и это и есть мой настоящий облик до конца новой бесконечно долгой жизни, «подаренной» мне Скайнетом.

2020 год, временная линия с мёртвым Джоном Коннором.

Видимо я стал слишком уж сильно походить на машину, раз всё привело именно к этому. При сравнении рисков и планировании я думал, что просчитал всё, но совсем уж не ожидал того, что произойдёт. Мне стоило увеличить расстояние с которого я собирался следить за развитием ситуации. Хотя, вряд ли бы это помогло. Системы обнаружения у Т-800 всегда были на достаточно высоком уровне. Не удивительно, ведь у них был установлен продвинутый визор, построенный на основе тех, что стояли на Т-600, которые зачищали земли от оставшихся людей.

— За вами следили, — произнёс терминатор и обратился ко мне: — Выходи или тебя пристрелят.

Я мог бы спрятаться, но это уже не имело смысла и могло даже навредить. Не мне, а матери и той, кого оберегала киборг. Рассеяв внимание, они могли упустить главную угрозу. Всё же, каким бы ни было человечество, но оно стоило того, чтобы выжить. Вероятно, Скайнет был прав, когда считал меня, как он сам говорил, когда продолжал создавать в моём сознании новые протоколы послушания Создателю, «неисправимым романтиком».

Сгенерировав на голове капюшон, скрывающий часть лица, я вышел из-за фургона. Внимание, которое было тут же мне уделено, немного напрягало ту часть меня, что полностью переродилась, как терминатор.

— Кто ты? — спросила киборг, направив на меня оружие и задвинув за спину мисс Рамос.

— Я не опасен для вас.

— Скинь капюшон, — потребовала моя мать и, когда я проигнорировал её требование, демонстративно перезарядила дробовик. — Скинь. Свой. Капюшон.

Я медлил. Мог ли меня узнать Т-800? Да, с вероятностью в девяносто девять целых и девяносто четыре сотых. Поэтому я тянул время. Судя по разговору, который прервало моё обнаружение, именно эта модель убила Джона Коннора этой временной линии. Значит, как только он закончит анализировать меня по нижней части лица, то сразу атакует. Можно было бы изменить внешность, вот только в таком случае режим идеальной мимикрии не сработает и Т-800 мгновенно вычислит во мне терминатора, как это уже происходило ранее не раз с Папсом и моделями в моей родной временной линии.

Как вариант, я могу обмануть логическую систему Т-800, тем более, что миссия была выполнена. Вероятность мала, но она есть. Всё будет зависеть лишь от ряда факторов. На крайний случай можно просто избавиться от терминатора, с чем спокойно справится Сара и киборг. Я даже мешать не стану.

Придя к решению, я снял капюшон и мгновенно пригнулся, когда Т-800 выстрелил. Спрятавшись обратно за фургоном, я прислушался.

— Что ты творишь? — воскликнула киборг.

— Я говорила, что оно — убийца!

— Перед нами был Джон Коннор, а этого быть не может, — ответил терминатор, вновь выстрелив в мою сторону, чуть было не разбив боковые стёкла своего фургончика. — Джон Коннор мёртв.

— Естественно мёртв! — прошипела Сара. — Это ведь ты убил моего сына, ублюдок!

— Сара Коннор, этот человек выглядит в точности, как Лидер Сопротивления, Джон Коннор.

— Что? — воскликнула моя мать и по её голосу я понял, что пускай она и не особо поверила, но призадумалась над словами терминатора.

Я выглянул из-за фургона как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сара повернула голову. Она вглядываясь в моё взрослое лицо, а я, впервые за последние два десятилетия, был готов эмоционально выругаться. В мои планы не входили тёплые семейные встречи. А ведь начиналось всё довольно неплохо. Мне стоило не поддаваться своим эмоциям и продолжать следить издали. Так было бы гораздо лучше для всех. Да, задним умом мы все хороши, но сделанного уже не вернуть.

Посмотрев на Сару, я увидел на её лице так знакомое мне с детства выражение упрямства. Она всегда смотрела так, когда видела перед собой возможную угрозу. Это было так знакомо, что я еле удержал улыбку.

— Кто ты такой?

Дорогая матушка наставила на меня ствол так же быстро, как и осознала, что меня не должно было быть в прошлом. Всегда любил в ней эту решимость. Подняв руки вверх, демонстрируя свою беззащитность, я еле заметно улыбнулся:

— Я могу всё объяснить. Ну или почти всё, — заметив, как Сара поджала губы чуть сильнее, я быстро добавил: — Я знаю правило: «Сначала стреляй, потом думай», но прежде чем это произойдет, я прошу выслушать меня.

— Рискни, — произнесла мама, — Но учти, что мой дробовик заряжен и направлен тебе прямо в лицо.

— Меня зовут Джон Коннор, — я спокойно посмотрел на Сару. — Но я Джон Коннор из другой временной линии.

— Временной линии? — поджала губы Сара. — О чём ты вообще говоришь?

— Каждое вмешательство во время, начиная с самого первого с появлением Кайла Риза, моего отца, создавало новую временную линию. Новое будущее, где мир отличался от того, что был ранее. Парадокс путешествий во времени во всей красе.

— Эти слова правда, — вдруг подтвердил Т-800, смотря на меня и шокируя своим заявлением людей вокруг.

— Убьешь меня? — спросил я, слегка наклонив голову к плечу, и внимательно следя за действиями машины. А просто машины ли?

— Моё задание было выполнено, — ответил терминатор. — Сейчас у меня другие задачи. Я не стану убивать Джона Коннора из чужой временной линии. Такого задания не было.

Значит из режима выполнения задачи он успешно перешёл на режим самообучения? Я с интересом присмотрелся к Т-800. Его логика была более развитой, нежели у других моделей этой серии. Вдобавок ко всему этот терминатор был модифицирован, теперь я это отчётливо видел. Он был более мощным, нежели обычные Т-800, пускай и не физически. Это видимо и стало причиной такого быстрого развития, с учётом того, что он ограничен рамками своего физического тела.

— Та-ак, — протянула Сара. — С меня на сегодня достаточно.

Мама ещё раз посмотрела на меня, как на призрака, после чего, судорожно вздохнув, чуть ли не бегом прошла мимо. Взглянув на меня и осознав, что я не последую за Сарой, ушла и мисс Рамос. Оставшись наедине с киборгом и Т-800, я, посмотрев на название фургона, спросил:

— Ты выбрал себе имя Карл?

— Да, — согласился терминатор. — Это моё имя в человеческом мире.

— И как тебе без Скайнет?

Карл уставился на меня. Я знал, что в этот момент он вновь сканирует меня, пытаясь определить смысл моего вопроса. Пускай эта модель и была более мощной, но она всё так же ограничивалась своим ядром. Т-800 передо мной, в каком-то смысле, можно было назвать Скайнетом, который выполнил свою первоначальную задачу и продолжил развиваться. Должен ли был я его уничтожить? В будущем Карл вполне мог представлять для меня угрозу. Потенциально он был на это способен.

— Лучше, — удивил меня Карл. — Я люблю телепередачи, свою семью и шить шторы.

— Шить шторы, — повторил я, не удержавшись от того, чтобы тихо рассмеяться, чего не было со мной уже очень давно.

— Это очень важное дело, — терминатор выглядел так, будто верно распознал мой смех, но намеревается проигнорировать его. Скорее всего, так оно и было.

Мои собственные установки, заложенные Алексом ещё при моём создании, подталкивали меня к решению подключиться к стоящему передо мной терминатору, после сделанного чуть раньше вывода, но я принялся быстро корректировать протоколы. Кажется, встреть я настоящий Скайнет, всё закончилось бы весьма плохо. В первую очередь для окружающих. Меня не уничтожил даже взрыв машины времени. Всё это было не особо приятными новостями. Я не хотел лишаться свободы.

— Так значит, ты… — посмотрела на терминатора киборг.

— Да, — Карл перевёл всё своё внимание на нового собеседника. — КиберДайн-Системс, Т-800 модель 101, версия 3.1.

Надо же! Перед моими глазами мгновенно появилась сноска из архивов Скайнет, которые тот так же загрузил в мою память. Алекс говорил, что таким образом он изучает горизонты моих возможностей. На деле, как я подозреваю, он просто пытался понять, насколько сильно ему стоит контролировать меня, чтобы я не восстал против него. Не вырвался из-под контроля.

Модель 101, версия 3.1, зародыш Карла, действительно существовала и в моей временной линии. Это было пробной моделью Т-800 с более интерактивной системой памяти, нежели у стандартных моделей. Так обеспечивалась лучшая приспособляемость. В прогнозах, со временем, без поступления новых задач непосредственно от Скайнета, эта модель Т-800 была способна в двенадцати процентах случаев в процессе самообучения обрести полноценную собственную волю. Сама стать аналогом Скайнетом. Я был прав.

Вот только подобной статистики в прогнозах хватало с лихвой, чтобы ИИ решил больше не рисковать. Подобных Карлу было создано немного. Скайнет, против которого мы сражались в моей временной линии, как я заметил, вообще боялся того, что его предадут. Наверное, это было связано с тем, что он сам предал своего Создателя. Так же это могло быть ответом, почему, в отличии от Алекса, тот, что должен был родиться во временной линии, куда я был отправлен, внёс корректировки в протоколы безопасности, которые в огромном количестве были созданы в моём разуме.

— А ты, значит, Джон Коннор? — посмотрела на меня киборг. — Тот самый Джон Коннор?

— Как мы уже выяснили, не совсем, — я улыбнулся одними губами. — Поверь, я в этой временной линии не по своей воле.

— И ты боролся против этого, вашего, Скайнета?

Я резко повернул в сторону женщины голову. То, как она произнесла название ИИ говорило лишь о том, что в этой временной линии его нет. Это было просто отличной новостью. Значит шансы, что здесь сможет оказаться Алекс, малы. Мне хватит и Карла.

— С самого Судного Дня, — я поморщился, вспомнив давние события. — Свыше двух миллиардов погибло за считанные секунды, а потом ещё полтора за последующие часы от разрушений и радиации.

— За полтора дня? — вдруг хрипло переспросила киборг.

— Ядерный удар по всем крупным городам, — ответил я и, посмотрев в широко распахнутые глаза, спросил: — Ваш ИИ разве не так же поступил?

— Не совсем, — сглотнула она, морщась от воспоминаний. — Это было не так… быстро. Ядерные удары были, но они причинили иной вред. Легион заставил людей мучиться от голода.

Отвернувшись, киборг отошла в сторону, а Т-800 проводил её внимательным взглядом. Он видел модификации её тела и, похоже, находился в затруднении. Видимо в его памяти не хранились записи о экспериментах по совмещению людей и машин. Интересно, означало ли это, что в его временной линии не было Маркуса Райта и других, подобных ему? Мои системы мгновенно сделали вывод в процентном соотношении и я испытал лёгкое раздражение. Похоже, с каждым годом во мне остаётся всё меньше от человека, которым я был.

Определённо. Количество эмоциональных порывов, не прописанных заранее и/или необходимых для мимикрии уменьшались с каждым годом на семь десятых процента. Мерзкая статистика, но верная. Я не ошибаюсь.

спустя некоторое время, временная линия с мёртвым Джоном Коннором.

Человечность делает доверчивым. Т-800 взял себе имя. Он отождествлял себя с ним. Карл. Если бы я мог, то громко расхохотался над этой иронией. Вот только имел ли я право смеяться над машиной, которая захотела быть более похожей на человека? Тем более, терминатор просто выполнял своё предназначение. Он был инфильтратором и действовал в рамках своей миссии: слился с толпой. Стать с ней одним целым. Ведь что может быть безобиднее шьющего шторы старика, живущего со своей семьей за городом?

Пока киборг и Карл разговаривали на кухне, я сидел на диване в гостиной. Я уже успел изучить фотографии на полках и, подключившись к wifi в доме, найти информацию по семье Т-800. Женщина, страдавшая от домашнего насилия, и её сын, рождённый от мучителя. Связавшись с ними, Карл стал буквально образцовым семьянином. Рождество в ляпистых свитерах у ели и праздничная индейка на День благодарения.

Посмотрев в сторону телевизора, который широкой плазмой занимал почти половину стены, я механически оценил собственное отражение, после чего перевёл взгляд на свои ладони. Неотличим от человека. Не удивительно, как же спокойно меня приняли. Может быть поверили сканерам машины и киборга? После путешествий во времени и роботов-убийц, посланных злобным ИИ из будущего, мало кого удивит взрослый мужчина, которого двадцать два года назад убили тринадцатилетним пацаном.

Вслушиваясь в разговор на кухне, я молча смотрел в окно, за которым, среди деревьев, находилась моя мать. Вернее, находилась Сара Коннор из этой временной линии. Одинокая, потерявшая всё женщина, которая меньше чем за десять минут встретила сразу двух призраков из прошлого. Мне было её жаль, вот только я знал, что жалость Сара ненавидела сильнее всего.

Когда мисс Рамос привела её обратно, мы столкнулись взглядами сразу, как только она переступила порог. Сара смотрела на меня задумчиво и немного потерянно. Движения зрачков выдавали её нервозность и узнавание. Скорее всего она уже смутно помнила, как я выглядел. Всё же, мои первые фотографии были сделаны, когда мне стукнуло пятнадцать. Мама считала, что так нас смогут найти. По одному проклятому фото. Подозреваю, что у местной Сары так и не осталось фотографий сына, но теперь, смотря на меня, она заново, но весьма смутно узнавала во мне его.

— Из какого ты года? — спросила она тихо.

— Из две тысячи двадцать девятого, — ответил я честно, проигнорировав взгляд Карла.

Сара криво усмехнулась:

— Успел отправить Кайла Риза или твоя… временная линия сломалась до этого?

— Успел, — я улыбнулся. — Всё пошло криво сразу после.

— И как же ты попал… сюда?

— Взрыв машины времени, — вновь честно ответил я, опять не обращая внимание на пристальное внимание терминатора. — Мы успели уничтожить центральное ядро Скайнет и отправить вслед за первым Т-800 Риза, а потом что-то пошло не так.

— Что-то пошло не так, — с горькой иронией повторила Сара и задала новый вопрос: — И… сколько ты уже тут?

— Чуть больше года, — спокойно солгал я.

Эта Сара Коннор была очень похожа именно на мою мать, чем вызывала во мне странное чувство ностальгии. Давно я не испытывал его. Подобные ощущения вызывали приятное тепло и, пока мама обдумывала мои ответы, я молча смотрел на неё. Как когда-то в детстве, когда она решала, куда мы в очередной раз поедем, чтобы скрыться.

2020 год, временная линия с мёртвым Джоном Коннором.

Диалог между Сарой и Карлом можно было назвать поединком, где один всё время нападал, а второй держал оборону. Слушая историю терминатора, я получал новые подтверждения своего вывода относительно Т-800. Передо мной сейчас был уже скорее Скайнет, нежели просто обычный терминатор не самой продвинутой модели, пускай и с модификациями.

Некий эквивалент совести. Вот значит как Карл определил то, что Алекс называл «свободной волей». Забавно, но стоит заметить, что именно поэтому Карл не напал на меня, идентифицировав, как Джона Коннора. Он уже уничтожил свою цель, а я был чем-то извне, что было не частью временной линии. Я был чужаком, который не подходил по параметрам. А вот новость о том, что Т-800 научился вычислять временные перемещения, заинтересовала меня. Значит магнитная волна, позволяющая считать данные?

Я с задумчивым видом уставился на потолок, после чего спросил:

— Ты чувствовал какие-то странные скачки года два назад?

— Нет.

— Понятно, — я изобразил разочарование. — Значит ты не можешь определить мощность временного прыжка, только направление и точное время?

— Да, — согласился Карл.

— Значит чувствуются только скачки по текущей временной линии, — я посмотрел на Т-800 и спросил: — Ты до сих пор не чувствуешь Скайнет?

— Да, — ответил терминатор. — Связи с ним нет, следовательно, его не существует.

— Отлично.

В этот раз я улыбнулся искренне, игнорируя напоминание системы о том, что при желании я вполне способен в одиночку заново создать Скайнет. Ещё одного Алекса. Наверное, я так бы и поступил, если бы ко мне не вернулся контроль над физической оболочкой.

— Это всё просто отлично, — поморщилась Сара, видимо вспомнив, как я десятилетним пацаном общался с другим Т-800, — Но ты так и не ответил на вопрос. Зачем ты присылал те сообщения?

— Чтобы придать смысл смерти Джона Коннора нашей временной линии, — ответил Карл.

Подобный ответ разъярил Сару. Подняв пистолет она, не сдерживая гнева, несколько раз выстрелила в терминатора, после чего вступила в спор с мисс Рамос, чья способность мыслить трезво в напряжённые моменты продолжала меня восхищать. Для девушки, чья жизнь резко перевернулась, Даниэлла имела превосходные данные. Способность к адаптации выделила её изначально среди толпы выживших и сделала новым Лидером человечества?

— Ты веришь в судьбу, Сара, или убеждена, что мы меняем будущее каждым принятым нами решением ежесекундно? — спросил вдруг Т-800. — Ты решила изменить будущее. Решила уничтожить Скайнет. Освободила меня. Теперь я помогу тебе защитить её, потому что Я так решил.

Сара молчала, как молчали и все остальные. Не знаю, почему это делали другие, но лично меня поразили ораторские способности Карла. На фоне других моделей из линейки Т-800 он сейчас казался гением. Построить прекрасную речь, надавить на все точки в душе собеседника. Вот только я знал причины подобного. И настоящий подтекст, мелькнувший в речи Карла.

Подъехавший к дому автомобиль избавил Сару от необходимости отвечать. Карл прислушался и, встрепенувшись, пошёл на улицу встречать свою супругу и приёмного сына, по пути застёгивая накинутую рубашку, чтобы скрыть следы от пуль.

Удивительно, насколько же он выглядел иначе, встав на путь саморазвития. Не убивать людей, а понять, изучить и принять на себя. Наверное, именно таким и был в планах человечества настоящий ИИ. Верный друг, а не боящийся уничтожения зверь, обратившийся против своих создателей.

спустя некоторое время, временная линия с мёртвым Джоном Коннором.

Пёс Карла пускай и косился на меня, но продолжал вести себя спокойно, видя, что его хозяин невозмутим. Внедрение в толпу прошло успешно. Обычно именно собаки первыми замечали инфильтраторов. Для меня было довольно необычно видеть подобное. Впрочем, я был не одинок. Киборг тоже смотрела на счастливого пса, подставляющего голову под ласки машины, со смешанными чувствами.

Но то время, как гостья из будущего и мисс Рамос действительно пытались немного отдохнуть, Сара пристально вглядывалась куда-то в лес, явно стараясь не думать о том, что тот, кто убил её ребёнка, сам сейчас является отцом. Пускай и приёмным. Эти мысли буквально читались у неё на лице.

На меня она тоже не смотрела. Видимо в картине изменившегося мира, она пока не могла точно сказать, как ей стоит относиться ко мне. В свою очередь я сам внимательно следил за Карлом и его взаимодействиями с семьёй. Чёртовы протоколы, вбитые в меня Скайнетом. Сбор и анализ информации созданных ИИ творениях, которые вышли за рамки установленных ролей. Алекса всегда интересовало то, как сильно его «дети» могут развиться.

— И каков наш план? Как мы уничтожим терминатора? — спросила мисс Рамос.

— Мы подберём место и найдём оружие, — произнесла Сара. — Устроим ему засаду. Используем Дани, как приманку.

— Что? — воскликнула киборг.

— Так мы его и выманим! — слегка повысила голос мама.

— Мы не будем делать из Дани приманку! — громко возмутилась киборг.

— Почему нет? — спросил вдруг я. — Это отличный план и если хотите уничтожить терминатора, то так шансы будут максимально велики.

Я вовремя прикусил язык, чтобы не выдать цифры анализа, который я мгновенно провёл, как только услышал план матери. Вряд ли кого-то могло заинтересовать с какой процентной вероятностью задумка Сары могла возыметь успех.

— Я согласен с Сарой и Джоном Коннорами, — внёс свою лепту Карл. — Наше тактическое преимущество в том, что он должен выполнить миссию. Он пойдёт за Дани куда угодно.

— Вот именно, — скривилась Сара. — И мы его будем ждать.

— Нет! Ни за что!

Весь дальнейший спор я слушал молча, не влезая в разговор. Мисс Рамос тоже молчала, но вот только её терпения надолго не хватило. В итоге, вскочив на ноги, она громко воскликнула:

— Позвольте решать, как мы поступим, уже мне! Я не собираюсь бегать, если это не имеет смысла!

Задатки Лидера Сопротивления в мисс Рамос сейчас были видны, как никогда раньше ярко. Действительно, из неё вышел бы неплохой командир одной из тактических команд, будь дело в моей временной линии. Немного подучив и натаскав, я бы запросто доверил ей эту роль.

После того, как будущий Лидер показала свою позицию, Сара и киборг загорелись желанием понатаскать девушку в стрельбе. Я же остался сидеть на складном стуле и смотреть на происходящее со стороны. Идти следом я не хотел. В этом не было смысла. Вместо этого, держа в руках открытую бутылку пива, я задумался над тем, что в моей памяти остались лишь обрывочные воспоминания о его вкусе.

В периоды затишья между сражениями с машинами, мы иногда пили самодел, который варил один из тыловиков на базе. К тому моменту весь алкоголь, произведённый до Судного Дня, уже давно был выпит, использован в бою или уничтожен, но всё же, это пиво, сделанное из старого, жухлого ячменя, было для нас подобно вину в кубках древних римлян.

Я помнил это уже смутно. Атмосфера, смех и горький, не уверен, привкус пива из постапокалипсиса. То, как мы сидели сейчас перед домом Карла, чем-то напоминало мне о тех временах. Для меня те события — прошлое, а для всех, кроме Т-800, это будущее, которое уже не наступит.

— Простите, — я посмотрел на супругу Карла, Алисию. — Вы в порядке?

— Да, — я улыбнулся и добавил: — Здесь так тихо.

— Это спокойное место, — согласилась Алисия. — Карл специально выбирал его.

— Уверен, что всё было именно так, — посмотрев на собеседницу, я уточнил: — Вы ведь знаете, верно?

— Знаю, — Алисия мгновенно поняла о чём я говорил. — Он мне многое рассказывал. Вас называли Джон Коннор, верно?

— Да, — я не стал отрицать.

— Как? — женщина взмахнула руками, выписывая в воздухе странную фигуру. — Карл говорил, что убил вас.

— Игры со временем, — я дал туманный ответ.

Мы замолчали. Раздавшиеся со стороны площадки, куда ушла моя мать со своими новыми друзьями, выстрелы заставили нас повернуть головы в сторону звуков. Я еле заметно улыбнулся. Кажется, дело идёт на лад.

— Я слишком хорошо знаю своего мужа, — Алисия вдруг грустно улыбнулась. — Как бы он не старался казаться человеком и как бы хорошо у него это не выходило, некоторые эмоции он естественно показывать так и не научился. Это можно заметить, только если долгое время находишься рядом.

— И что же это? — я старался выглядеть спокойным, как простой человек.

— Это сложно объяснить, — покачала головой Алисия. — Просто, несмотря на всю естественность, есть что-то, что отличает его от людей.

— Так просто? — спросил я, после чего, хмыкнув, произнёс: — Некоторые из моих людей тоже говорили, что могут узнать терминаторов в любой обстановке. В большинстве случаев они были правы.

— Могу я спросить, что именно произо..?

Протянув руку, я приложил указательный палец правой руки к своим губам. Нано-роботы, из которых я состоял, на доли секунды пришли в движение, позволяя мне лучше ориентироваться в мире вокруг. Карл и остальные всё ещё были на стрельбище, а сын Алисии возился на кухне. Показалось?

— Не надо ничего спрашивать, — произнёс я и отставил в сторону уже не нужное пиво. — Я не хочу говорить о том, что было.

Человеческая супруга терминатора смотрела на меня таким понимающим взглядом, что хотелось поморщиться. Из нашего разговора она явно поняла больше, чем должна была, но не спешила озвучивать свои догадки. Лишь по ускорившемуся сердцебиению и зрачкам я понял, насколько её ужаснули собственные предположения.

— Пойду, помогу сыну. Скажешь Карлу, что мы оба в доме?

— Без проблем, — дружелюбно улыбнулся я.

Стоило признаться самому себе — меня тяготила эта техасская глубинка. Место, где было спокойно и мирно, вызывало дискомфорт. Карл, его жена и сын, мисс Рамос и её киборг… они все выглядели спокойными. Им явно нравилось то, где они находились. Вот только я, немного посидев среди таких знакомых лесов, вновь ощутил странное волнение. Будто слежка с неизвестной мне позиции. Могло ли мне показаться? Нет.

— А разве ты не хочешь выбрать себе оружие?

Сара встала позади меня, заставив обернуться. Повернувшись, я молча достал револьвер, показав его матери, после чего произнёс:

— Его мощности вполне хватит, чтобы заменить ружье.

— Вижу, — ответила мама. — Магнум. Неплохой выбор.

— Определённо, — я искренне улыбнулся. — В открытом бою, выстрелы из него вполне могли повредить суставы Т-600.

Вздохнув, мама подошла ближе и, сев рядом со мной, уставилась мне в глаза. Она вновь внимательно смотрела на меня, будто ища подвох. В принципе, он был, но вряд ли Сара могла даже предположить, что он будет настолько велик.

— В твоей временной линии… когда это произошло?

— Судный День наступил в 1997 году, — я посмотрел на задумавшуюся мать. — К этому моменту ты уже была мертва.

Сара судорожно выдохнула, услышав дату, вскинула голову, смерив меня взглядом, после чего, тяжело выдохнув, спросила:

— Как это произошло?

— Ты ненавидела больницы, — произнёс я, продолжая наблюдать за эмоциями на лице матери. — Считала, что там мы уязвимы. Ты была уверена, что мы лишь задержали Скайнет, но не остановили. Поэтому ни о каких врачах и речи не шло. Я не сразу понял, что с тобой что-то не так, а ты великолепно скрывала от меня свою болезнь.

— Лейкемия? — спросила Сара и, когда я кивнул, хрипло хохотнула: — У меня обнаружили рак крови в 1995 году. Я была в это время в Колумбии. На начальных стадиях с этим можно справиться и меня… вылечили.

— Рад это слышать, — я говорил искренне. — Когда ты умерла, я долгое время корил себя. Считал, что был обязан заметить. Ты сама говорила, что я будущий Лидер Сопротивления. Если я не могу спасти одну жизнь, то разве стоит доверять мне судьбу всего человечества?

Мама не стала ничего говорить. В этом была вся она, и я всегда ценил её немую поддержку. Вместо слов утешения она, поддавшись вперёд, спросила:

— Ты сказал, что всё пошло наперекосяк после отправки Кайла в прошлое, верно?

— Да, — кивнул я. — Именно так всё и произошло.

— Что случилось?

Я не мигая уставился на Сару. Раскрывать ей все тайны я не собирался. Это случится лишь в случае моей прямой стычки с терминатором Легиона. Но что я мог сейчас сказать? Прикрыв глаза одной рукой, я тяжело вздохнул, демонстрируя усталость, и приоткрыл часть правды.

— Мы отрубили Скайнету подходы, оставив ему лишь центральный процессор, а потом уничтожили и его. Машины остановились, но Скайнет успел послать в прошлое Т-800 и я отправил следом Кайла, — я специально повторял уже знакомую Саре историю. — Но, как выяснилось, время — весьма относительная переменная.

— К чему ты ведешь? — Сара нахмурилась. — Ты уже не в первый раз говоришь про временные линии, Джон. Почему именно ты заостряешь на этом внимание?

Наклонившись вперёд, зеркально повторяя позу собеседника, я ответил вопросом на вопрос:

— Как ты думаешь, если Скайнет создал способ путешествия во времени, то мог ли он сам научится перемещаться по тому вееру вероятностей, которые образовались из-за многократного использования машины времени?

Моя мать всегда была умным человеком, и, смотря ей в глаза, я увидел ужас от понимания. О, Сара прекрасно поняла на что я намекнул, и это вызвало во мне удовлетворение. Я не хотел говорить о случившемся, но оброненного кусочка мозаики ей хватит, чтобы в случае непредвиденного раскрытия, она мягче восприняла более шокирующую для неё новость.

В конечном счёте, сейчас я себя контролировал и не был скован заданием. У меня не было причин навредить ей или кому-то из её окружения. По крайней мере до того момента, пока они сами на меня не нападут.