Личная ванная (гет)

Хлипкая дверь в ванную со скрипом закрылась, и Лидия Дитц осталась наедине со своим растущим возбуждением. Здесь, в доме Битлджуса, всегда витала атмосфера запущенности, запачканности и такого сладкого концентрированного одиночества, что от ощущения женской власти над хозяином квартиры у Дитц слабели ноги. С виду нельзя было сказать, что прохвост Битлджус страдал от недостатка внимания, но кому было не знать правду, как не его лучшей подруге! Долгие голодные взгляды, скользящие по её уже сформировавшейся тонкой фигуре, эти непрекращающиеся "детка, детка, детка" и, наконец, вечные подглядывания из зеркала в ванной — призрак любил врать Лидии, но совершенно не умел. "Ты что, шуток не понимаешь? Я просто хотел тебя напугать". Он что, всерьёз думал, что она будет верить?

Упёршись в дверь спиной и запустив руку под бюстгалтер, Дитц нащупала маленький сосок и начала блаженно теребить его, вдыхая сырые споры плесени, проступающей между кафельных плит. Лидии нравились запахи этой неухоженной комнаты, но больше ей нравилось чувствовать, как пахнет вечно нестиранный полосатый костюм Битлджуса. Когда она приближалась к нему или обнимала за полноватую шею, покрытую перемешанной с кожным салом пылью, то её рецеторы сразу обволакивал дурманящий голову букет разных ароматов, от запаха пота до вони от раздавленных клопов.

Развязав глупую детскую резинку и распустив густые чёрные волосы, Лидия посмотрела на себя в треснутое зеркало, по краям которого ползали мокрицы. Да, может она извращенка и мазохистка, балдеющая от несовершенств грязного мертвеца, но зато она честно признаётся в этом самой себе и старается получить от своих наклонностей удовольствие. Скинув на чумазый пол красное платье и бельё и повернув кран над ванной, девушка залезла под потоки воды, текущей из ржавого распылителя, расположенного под потолком.

Надо расслабиться. По легенде она просто пришла помыться, так как Делия всё время занимает ванную и проводит там часы, и даже, наверное, дни. Лето, как никак.

Но озорная рука всё равно полезла до конца удовлетворить молодую распалённую плоть...

Тем временем в гостиной Битлджус, восседая на своём просевшем потёртом кресле, прислушивался к шуму воды и пытался справиться с острым желанием превратить кое-кого в противную козявку. "Вот хитрюга, — думал он, — постреляла зыркалками, покрутилась и убежала намывать своё красивое тельце в моей ванной! Хоть я и ненавижу воду, но был бы рад, если она позвала потереть ей спинку..."

Глупо было отрицать, что Дитц ему очень нравилась. Сначала она была просто самым лучшим другом. Со временем, однако, Храм Лидии, возведённый в голове Битлджуса, начал разрастаться и на другие части мозга, в том числе отвечающие за более глубокие и сокровенные чувства.

Иногда смотря тайком на нежные изгибы девичьего тела, Битлджус ясно понимал, чего хочет. Анатомия полтергейста, хоть и была очень гипертрофированной и изменчивой по сравнению с анатомией человека, по функциям абсолютно совпадала с ней. Раньше Битлджус видел в этом много плюсов, да и сейчас, в принципе, тоже, но недоступность объекта многолетнего влечения его всё же непомерно раздражала и огорчала.

Мысли о Дитц всегда и успокаивали его, и будоражили одновременно. Частенько, особенно ночами при растущей луне, в мёртвом теле любящего помечтать Битлджуса начинала пульсировать какая-то бешеная энергия, со временем плотно заполняя собой разум и заставляя кататься на американских горках физических ощущений. Стоило включить в этот ансамбль ещё и пятерню, и становилось совсем хорошо...

Эх, вот бы неприступная детка позволила снять крышку со своего тесного гробика! Он был бы с ней так нежен, что, пожалуй, сам дьявол растрогался бы...

Мечты, наивные мечты... давно уже Битлджусу следовало усвоить, что живые девушки никогда не выбирают мертвецов. "Или почти никогда", — подумал призрак, вспомнив толстую молодую женщину из катакомб Сан-Гаудизио.

А всё-таки Лидс не умела скрываться. Или просто не особо хотела. Из смышлёной и относительно примерной девочки выросла тёмная фея, способная одним жестом возбудить в Битлджусе плотоядную натуру губителя юных девственниц.

Насколько полтергейст знал, вполне симпатичная Дитц совсем не пользовалась популярностью среди своих сверстников, а всё из-за странного интереса к паукам, паранормальщине и теме смерти. Битлджус, для которого всё вышеупомянутое было родным уже много веков, восхищался своей молоденькой последовательницей.

Снова скрипнули несмазанные петли, и из-за двери ванной показалось точёное лицо Лидии, обрамленное мокрой шевелюрой.

— Битлджус, подай полотенце, пожалуйста. Можно любое, мне только волосы завернуть.

Врёт. Чем же она сама будет вытираться в пустой заброшенной ванной?

— Прямо любое, крошка? Я их с покупки не стирал.

Пауза.

— Дай тогда что-нибудь менее грязное.

Получив несвежую белую простыню, Дитц снова скрылась за дверью. Чудачка. Ей ведь всё это нравилось. Она любила вещи, прикасавшиеся к его немытому телу, хотя они ни разу не спали. Битлджус тоже любил её: такая чистая и грациозная, Лидс всё же была живым человеком со своими фетишами, а не фригидной куклой. Как раз ему под стать.

Наконец водные процедуры чистюли Лидии закончились, и она вышла, затянутая в паутинообразный карминовый наряд. Он был совсем не похож на ту мантию, которую девушка носила в детстве: теперь это было настоящее платье с длинными облегающими рукавами и летящей юбкой.

— Ну как, освежилась, дорогая? — поинтересовался призрак, неспешно подходя к ней.

— Вполне, — ответила Лидия, откидывая назад уже подсохшие волосы, — знаешь, у меня к тебе есть вопрос.

— Надо же, у меня тоже, детка! — усмехнулся Битлджус. Дитц сразу поняла, почему его смех был неестественным. Он волновался, будто охотник за нечистью, выследивший Дракулу.

Лидия без страха обратилась к нему:

— Какого чёрта ты сунул мне простыню, испачканную в чём-то подозрительно похожем на кое-что не очень приличное? Не то, чтобы я знала, как оно пахнет, но других вариантов у меня просто нет.

Притянув Дитц к себе за плечи, Битлджус проворковал ей прямо в лицо:

— Чтобы сделать тебе приятно, детка. Я прекрасно знаю, от чего ты тащишься.

Лидия, растянувшись в довольной улыбке, схватила призрака за галстук и впилась в его холодные сизые губы опьяняющим поцелуем. Из широкого рта пахло так, как будто там кто-то умер, и Дитц прислушивалась к этому утончённо-отвратительному амбре.

Битлджус, отвечая, обнял её и начал грубо гладить руками гибкую девичью спину и талию.

— Не боишься? — игриво спросил он. Лидия, отстранившись, взялась руками за лацканы чёрно-белого пиджака и похотливо облизала губы, смотря новоявленному партнёру прямо в глаза.

— Тебя — нет.

И снова прильнула к уродливому лицу. Ловкие пальцы Битлджуса подцепили собачку задней молнии на платье и потянули её вниз, оголяя свежую кожу.

Как-то раз, когда Дитц была в летнем лагере, Битлджус перегнул палку с пугающими приколами, и черный кот Перси, любимец Лидии, оказался закрыт в работающей стиральной машине. Случай хоть и банальный, в нём не заподозришь вмешательство тёмных сил, но от этого не менее жуткий: виноватым по версии "следствия" оказался Чарльз Дитц, закладывающий бельё в стиралку последним в тот роковой день. Как горько Лидс плакала, когда вернулась из поездки! "Нельзя было мне уезжать, — сказала тогда она, — может, я бы смогла предотвратить это!". Хоть Битлджусу и было жаль свою девочку, но извращённая радость всё же объяла его, когда она сделала такой вывод. Реже будет покидать зачарованный коттедж. А кот — это же такие пустяки, если подумать!..

— Давай пойдём в спальню, — попросила Дитц, когда Битлджус начал стягивать с её плеч тонкую ткань, — я не хочу, чтобы монстр с той стороны улицы увидел в окне, как я разгуливаю без одежды.

— Да не вопрос, — согласился призрак, по-хозяйски подхватывая подружку на руки.

Лидия порой задумывалась о том, что может случиться, если она захочет в один момент упорхнуть из города. Скажем, в университет. Проклятый дом, одержимый потусторонним злом, вряд ли отпустит её несмотря на прекрасные отношения с Битлджусом. В них-то и была вся проблема: он давно и слишком сильно привязался к ней.

Когда острые каблуки чёрных сапог ступили в спальню, Лидии в нос ударил запах вековой пыли, щекотящий ноздри.

При жизни ложиться в гроб решаются, пожалуй, только безбашенные подростки или актёры, загримированные под мертвецов. Лидии не удалось побывать актрисой даже на школьном шекспировском фестивале, а безбашенной она никогда не была. Но всё равно оказалась в гробу. С балдахином.

"Кровать" Битлджуса была узковатой, но низкая девушка со своими тощими коленками, раздевшись, легко поместилась на ней вместе с ним.

Любуясь на щуплые, но очаровательные груди Лидии и на её смазливое большеглазое лицо, Битлджус понимал, почему сейчас, в девяностые, такая красота как никогда популярна: на хрупкие цветы надо любоваться, пока они не увяли и не потеряли свой болезненный цвет.

Дитц в тот вечер утонула в нём: пот, поцелуи и бесстыдные прикосновения смогли заставить её забыть о неуверенности насчет их совместного будущего. Пусть девственность ещё осталась при ней, но это ненадолго. Нечистая сила пойдёт на всё, чтобы поглотить наивную молодую душу и сцепиться с ней в вечном танце порока. Потому что она так хочет. Потому что они оба так хотят.