Мамочка с приветом (гет)

Франсин всегда была немного безумной. Но Стэн любил это в ней.

И вот его не стало…

Тот день с самого начала был плохим. Комки в тесте для утренних блинчиков, пролитое на фартук варенье, взрыв на чердаке из-за каких-то махинаций Роджера с тротилом. Вроде бы всё как обычно, уровень неудач не превышал норму, но вдруг пошёл дождь. Даже ливень.

Стив уже ушёл в школу, когда раздался звонок стационарного телефона.

— Алло? — подняла Франсин трубку.

— Здравствуйте, это Центральное разведывательное управление, отдел по оказанию психологической помощи. Вы миссис Смит?

— Да, я. Что-то случилось?..

— К сожалению, ваш муж, агент Стэн Смит…

После дальнейших слов женщины с того конца провода трубка выпала из ослабевших рук новоиспечённой вдовы…

Кто бы мог подумать, что очередное спецзадание мистера Смита обернётся для него так ужасно?

Похороны состоялись спустя неделю, и всё это время Франсин не могла осознать до конца, что произошло. Казалось, Стэн просто ещё не вернулся из командировки, но он скоро приедет, откроет дверь своим ключом, она обнимет его, а потом поцелует, как образцовая любящая жена…

Хэйли и Джефф вскоре уехали из их дома, посчитав, что ловить здесь больше нечего. Убитая горем домохозяйка, восемнадцатилетний задрот, инопланетянин, немец в теле золотой рыбки и ни гроша денег — действительно, зачем оно надо?

Не считая вышеупомянутых фантастических созданий, мать с сыном остались в большом доме совсем одни. Стив уже учился последний год в старшей школе, и после планировал уехать в университет, чего Франсин никак не могла допустить, потому что боялась.

Боялась потерять всех.

— Мам, хочешь послушать нашу новую песню? — спросил Стив как-то раз, приведя своих друзей в гости. Это было примерно через месяц после переезда Хэйли.

— Конечно, дорогой, — согласилась Франсин, немного грустно улыбнувшись. Она знала, как её сын любит петь, ведь только в песнях, которые он сам исполнял, он мог быть лучшим, и ей иногда было его невыносимо жалко.

Мальчики спели что-то про вечную любовь, и миссис Смит прослезилась. Стив пел так пылко и наивно, как будто бы правда ещё верил… настоящий аутсайдер. Ну как тут не плакать?

Не в силах выносить одинокие ночи в холодной постели, Франсин купила себе вибратор с подогревом, но эта розовая, как свиное брюхо, игрушка, ни во что не годилась по сравнению с мужчиной. Не было никакой химии, никакого драйва. Франсин невольно вспомнила, как у них со Стэном было в те времена, когда он поставил во дворе джакузи, но повторить тот незабываемый опыт было уже невозможно, хотя бы потому, что джакузи у них в доме больше не было.

Частичка Стэна, однако, всё ещё ходила по этой земле. В обличье их сына. “Нет… Стиви — это совсем другое”, — подумала Франсин. Да, Стив Смит действительно был другим.

Но отпустить его казалось ещё более невыносимым.

Чтобы унять подступающий страх, Франсин вновь включила свой новый вибратор. Какой сын будет любить мать-трусишку?

Возможно, она поставила слишком сильный режим, и звук вибрации мог быть слышен в других комнатах. “Ну и что, — продралось в голове у Франсин сквозь пелену навязчивого возбуждения. — Пусть знает, что мамочке одиноко…”

В ту ночь Стиву действительно спалось плохо. Нет, не потому, что он что-то слышал. Просто после смерти отца его всё чаще начало одолевать желание “вернуться в утробу матери”. Спрятаться. Он не хотел уезжать. Он хотел остаться. Остаться с ней.

Его мать была красива… Очень. Он часто думал о ней. Когда она целовала его в щёку, кладя в руки пакет со школьным обедом, в груди младшего Смита растекалось спокойствие и довольство. Его любят… Его любит она. Что ещё надо для счастья?

На следующее утро так получилось, что Стив зашёл в туалет сразу после Франсин, и когда сел на унитаз, то почувствовал на нём слабое тепло, оставленное ей. Почему-то губы расплылись в полуулыбке. Стив не стал вставать. Он позволил обволакивающему чувству стыда и странному удовольствию охватить его.

Спустившись после водных процедур на кухню к завтраку, Стив увидел мать, накрывающую на стол. На ней был распахнутый розовый халат, а под ним короткий шелковый пеньюар.

— Стиви, как я выгляжу? — спросила Франсин, поставив на стол тарелки с омлетом и покрутившись перед сыном. — Решила сегодня надеть эту красоту. Мне идёт?

— Очень! — заверил её Стив, не отрывая глаз от великолепной фигуры. — Круто выглядит! Только… не слишком ли откровенно показывать это мне?

— Увы, больше некому, — ответила миссис Смит. — Хэйли же уехала. Будешь тосты?

Стив отметил для себя, что после трагического события, расколовшего их семью, мама стала уделять ему гораздо больше внимания. Может, не зря его отец?..

Проводив сына в школу, Франсин оделась и принялась за уборку, параллельно поддавшись размышлениям.

Стиву нужна была девушка, и в этом не было сомнений. У Франсин не было предрассудков на свой счёт: она знала, что очень сексуальна. Кто же сможет стать странному заучке лучшей девушкой, чем его мать? Она не обидит. Не бросит. Не будет подкалывать (по крайней, мере, часто) за очки, друзей и подбородок. Не похоже ли это на ту вечную любовь, о которой пел Стив? Да, может, эти мысли были безумны. Но Франсин всегда была немного чокнутой.

А ещё ей очень понравилось, как он на неё смотрел. Как на богиню. Ну и что, что ей сорок, а ему восемнадцать? Ну и что, что она его мать?

Но Франсин сомневалась. Имеет ли она право привязывать мальчика к себе таким образом? Это могло повредить его дальнейшей жизни. Но кто подумает о ней? Он уедет, и что дальше? Нет. Этому нельзя было позволить случиться.

И миссис Смит решила позволить себе немного пересечь принятые обществом границы.

Началось всё с малого: она взяла сына с собой на премьеру романтического фильма. Они тогда здорово провели время: ели чипсы, пили газировку без сахара, обменивались комментариями во время сеанса. В основном говорила Франсин, а Стив кивал и иногда бурчал что-то вроде "угу", или "точно". Ему не очень нравились ромкомы, но этот почему-то запомнился. Наверное, потому что они смотрели его с мамой вдвоём. Такого раньше не случалось.

"Наверное, ей одиноко, — думал Стив. — Роджер и Клаус — плохая компания, вот она и выбрала меня. Даже как-то неловко…"

Но он легко разрешал своей подростковой влюблённости пускать корни всё глубже в своё сердце. Теперь тому не надо было болеть из-за недосягаемости крутых фигуристых блондинок из школы, ведь рядом была, пожалуй, самая лучшая их представительница.

Когда наступила зима и в доме стало холодно, Франсин в особенно морозные дни стала приглашать сына к себе на двуспальную кровать. Она уже не читала ему сказки, как в детстве, но могла обнять или рассказать что-нибудь. И Стиву становилось так тепло, что он мгновенно засыпал, укутавшись в мягкое одеяло.

— С каких пор Франсин стала милфой из инцестной порнухи? — спросил как-то Роджер у Клауса, когда Смиты ушли в ванную вместе чистить зубы перед сном.

— Претположу, это фсё турное влияние кукурузы, — высказался Клаус. — Кажтый снает, что она фся кенномотифицирована!

Инопланетянин только пожал плечами. Черт её знает, может то была не порнуха, а какие-нибудь вшивые документалки? Непонятно…

Инициатором их первого поцелуя была Франсин. Стив в тот день собирался на пробный экзамен и очень волновался.

— Запомни, Стив, это всего лишь глупый экзамен, — сказала ему мать, а затем взяла его за плечи и посмотрела в глаза. — Не волнуйся из-за него. Я люблю тебя.

Стив покраснел, а она быстро чмокнула его в губы и отпустила. Но только в школу. Их отношения двигались, и чем дальше, тем сильнее Стив должен был быть привязан к дому.

Приближалось лето, и младшему Смиту нужно было выбирать институт. Он мечтал о Калифорнийском технологическим, но всё тянул с тем, чтобы рассказать об этом матери, и всё упиралось не только в деньги: Стив подозревал, что она расстроится, услышав, что он хочет уехать, да ещё и на другой конец Соединённых Штатов. “Но она же сказала, что любит меня, — задумался Стив, — значит, должна поддержать? Может, попросить её взять кредит?”

И он попросил. Франсин, услышав, что её сын, прежде обычный поскрёбыш, а теперь лелеемый любимец, куда-то собрался, на миг вошла в ступор, но быстро вернула самообладание.

— Стиви, зачем тебе это? Хочешь повторить судьбу Хейли? Она сейчас живёт в фургоне!

— Не знаю… — протянул Стив. — Я хочу стать инженером!

— Брось, здесь тебе будет лучше, — настояла Франсин.

— Нет! Я хочу построить карьеру! — упёрся Стив.

И тут у неё вырвалось:

— Я никуда тебя не отпущу!

Сын, услышав такой резкий отказ, убежал в спальню (он уже обосновался там окончательно), а мать, проводив его обеспокоенным взглядом, решила: пора. Настало время для самого спорного, и в то же время самого запоминающегося аргумента.

Она выпила бокал вина и тоже поднялась наверх. Сейчас она покажет себя во всей красе, покажет, за что в неё в своё время влюбился Билли Гиббонз из группы «ZZ Top».

Стив, съедаемый разочарованием, тем временем уже почти погрузился в беспокойный сон, но вдруг услышал скрип лестницы. Протерев заплаканные глаза, он посмотрел в проём двери. Его очки лежали на тумбочке, но это не помешало ему разглядеть, что там стояла мать, и на ней был тот самый пеньюар, который ему когда-то понравился.

— Стиви… — ласково начала она. — Ты, наверное, расстроился. Прости меня, пожалуйста.

Она села на постель и попыталась погладить его по голове, но он отвернулся, демонстрируя свою обиду.

— Я очень волнуюсь за тебя, — продолжила Франсин. — Поверь, я знаю, как это бывает. Сначала ты полон энтузиазма, а потом остаёшься ни с чем. Всякое может случиться. А рядом со мной тебе всегда будет хорошо. Я же твоя мама.

Стив молчал, потому что слёзы вновь подступили к глазам.

— Отец бы поддержал меня…

— Твой отец был твердолобым трудоголиком! — сказала Франсин, а затем наклонилась к сыну и прошептала: — Он никогда не любил тебя так, как я. Можно?..

Стив разрешил себя поцеловать. Он был не готов идти против матери.

Пухлые губы Франсин мялись об его тонкие, и её бархатные руки гладили его заурядное лицо, даря чувство собственной исключительности. “Она такая прекрасная”, — подумал Стив. И простил матери первобытные инстинкты, обняв её.

Кто бы мог подумать, что может сделать с семьёй потеря её главы. Или дело было совсем не в этом?..

Стив, хоть к восемнадцати и немного вытянулся, всё же остался таким же хилым. Совсем непохожим на широкоплечего Стэна. Но Франсин принимала его и таким. Стянув с сына футболку, она уложила его и взяла инициативу на себя, игриво укусив за ключицу.

Стив зачарованно смотрел, как она двигается всё ниже, стягивает с него пижамные штаны и аккуратно берёт в рот член. О, миссис Смит умела доставить удовольствие! Томно смотря из-под пышных ресниц на сына, она ловко ласкала его неискушённое тело языком, вкладывая в каждое движение столько мастерства, сколько было возможно. Это довело Стива быстро.

— Мам, ты самая лучшая, — расчувствовался он, когда она закончила, натянула на него штаны обратно, как заботливая мать, и легла рядом.

— Поговорим утром, — сказала она, закрываясь одеялом.

Несмотря на то, что Франсин не сделала многого, она почему-то очень устала.

Через неделю Стив объявил, что хочет после школы работать в магазине электроники на соседней улице, потому что то же самое хочет делать Сопля. Франсин не стала его переубеждать. Она не думала о том, чем всё это закончится. Она всегда была немного с приветом.