Тайны под рождественским небом (гет)

Том Реддл не любил Сочельник. Этот день, полный глупой радости и бессмысленных традиций, всегда казался ему чем-то чуждым. Он предпочитал проводить его в тишине архивов Министерства магии, среди пыльных томов и забытых знаний. Но даже здесь, в самом сердце лондонской магии, он не мог избежать рождественской суеты. Поэтому он решил немного развеяться и посетить волшебную ярмарку.

Он скользил сквозь толпу, как тень, наблюдая за тем, как люди покупают праздничные безделушки: рождественские открытки, украшенные ёлки, пряничные домики и сладости. В воздухе витал аромат глинтвейна, смешиваясь с запахом хвои и корицы. Маленькие дети смеялись, открывая подарки, их лица светились от радости. В витринах магазинов мерцали гирлянды, а на улицах звучала весёлая музыка.

Он был далёк от этой суеты, его мысли крутились вокруг более глобальных вещей — путей к власти, тайных сил, скрывающихся в глубинах магии. Внезапно его взгляд остановился на девушке. Она выделялась из толпы: светлые волосы, открытый взгляд и американский акцент. Она изучала сушёные травы так внимательно, словно от этого зависела её жизнь. Её небрежно растрёпанные волосы и лёгкая улыбка выдавали в ней бунтарку, не привыкшую к британским порядкам. И, кажется, он был первым, кто заметил её нескрываемую тягу к знаниям.

— Американка? — тихо спросил он, подходя к ней и отбрасывая тень на её прилавок. — Обычно здесь ищут глоток сливочного пива, а не ингредиенты для магических зелий.

Девушка удивленно вскинула голову. Светло-серые глаза ведьмы блеснули заинтересованностью. Она добродушно улыбнулась неожиданно подошедшему к ней Тому Реддлу и развела руками.

— Иногда стоит быть более серьезными, — хмыкнула девушка. — особенно когда это касается очень важной работы.

— Надо же, — медленно кивнул он, сделав шаг к прилавку и оглядывая прохладным взглядом содержание полок, доверху забитых разными травами, корешками и грибами, а кое-где, даже засушенными или законсервированными конечностями разных животных, которые обычно используются в приготовлении отваров и зелий. — Я удивлен, признаюсь честно. Мало кого интересует именно такой подход к жизни.

— Я всегда стремилась к знаниям и пониманию мира вокруг меня. Магия — это не просто слова и заклинания, это наука, которая требует глубокого понимания и уважения.

Том Реддл, в свою очередь, продолжал изучать прилавок, словно пытаясь разгадать тайну, скрытую за этими травами и корешками.

— И что же вы ищете? — спросил он, не отрывая взгляда от прилавка.

— Я ищу ингредиенты для зелья, которое поможет мне раскрыть тайны мира, — ответила девушка, и её голос прозвучал загадочно.

— Даже так? — глубинно протянул Том Реддл. В его глазах блеснула темная заинтересованность. То, что девушка просто подшучивает, ясно как чистое небо, однако даже ее внешний вид и манера подать себя вдруг заинтриговали его. — Может, посвятите?

Девушка растянулась в улыбке, поправляя меховой берет, явно купленный в Америке — только там волшебники стараются слиться с магглами, а у них тогда как раз были популярны именно такие.

— Секрета в нем особенного нет, — мелодично отозвалась девушка. — Вы ведь, разбираетесь в зельях, верно? Я собираюсь создать кое-что намного лучше, чем нынешнее Зелье Правды.

— Интересный выбор, — прошелестел Том.

Девушка с энтузиазмом согласилась, и ее голос зазвучал громче, когда она начала рассказывать о своих многочисленных экспериментах с созданием чего-то нового — модернизированного зелья правды. Ее взгляд метался по полкам, словно ища вдохновение, а затем остановился на незнакомце, который стоял рядом, внимательно слушая, но сохраняя невозмутимое спокойствие. Его лицо оставалось непроницаемым, словно маска, характерная для всех жителей этого таинственного уголка Британии. Внезапно Том Реддл, словно уловив ее волнение, заинтересованно вставил слово, превращая монолог в диалог, который обещал раскрыть гораздо больше, чем просто рецепт зелья.Глаза девушки вспыхнули, как искры в ночи. Она не встречала человека, столь глубоко погруженного в магию, как он. Это было словно отражение её собственной души. И, когда загадочный мужчина неожиданно предложил ей прогуляться по вечерним волшебным улочкам Лондона, она тут же согласилась.

Перед этим она, конечно же, с энтузиазмом выкупила у продавца трав, известного своими редкими и дорогими экземплярами, одни из самых ценных и загадочных для Британии трав. Их аромат, напоминающий смесь специй и древних заклинаний, окутал её, когда она аккуратно уложила покупку в свою бархатную сумочку. В воздухе витал запах приближающегося Рождества, смешиваясь с таинственным шлейфом, оставленным продавцом. Когда она отошла от ларька, её взгляд сразу же наткнулся на фигуру мужчины в длинном черном пальто. Его силуэт, выделяющийся на фоне мерцающих рождественских огней, казался воплощением тайны. Том Реддл, с его дружелюбной улыбкой и вежливым тоном, излучал загадочное обаяние. Его присутствие окутывало её, словно невидимый плащ, и она почувствовала, как что-то тяжелое и необъяснимое начало нарастать в её сердце.

— Так, я ведь, оказался прав? Вы из Америки? — неожиданно поинтересовался Том.

— Верно, — кивнула она. — Я салемская волшебница. Из Массачусетса.

— Действительно? — изобразил удивление Том.

— Все так. Ох, за все это время мы так и не представились друг другу, верно? Меня зовут Белла, Изабелла Монтгомери. А вы?..

— Том Реддл, — кажется, назвался он нехотя, хотя на его лице не дрогнул ни единый мускул.

— И чем же вы занимаетесь, мистер Реддл? Ох, нет! Давайте я попробую догадаться, — задорно сказала Белла. — Вы… работаете в Министерстве?

— Близко, — усмехнулся Том.

— Правда? — искренне удивилась девушка. — Расскажете поподробнее? Мне очень интересно, где может работать такой эрудированный мужчина. Не подумайте, что я пытаюсь вас польстить. Просто, к сожалению, в Америке мне не доводилось вести столь занимательных бесед с мужчинами.

— Что ж, утолю ваш интерес, — произнес Том и невольно осмотрел светло-серое пальто-колокол, надетое на Белле. — Я работаю в архивах Министерства. Изучаю древние тексты, свитки, постигаю истину и загадки магии.

— Как интересно!

Снег медленно падал с небес, словно пух из таинственных сфер, окутывая мир загадочной пеленой. Слабый, ласковый ветерок, словно дыхание древних духов, обводил своими эфемерными нежными пальцами по краснеющим щекам, лаская каждую замерзшую клеточку кожи. Белоснежный покров отражал теплый свет от рождественских ларьков, но в его глубинах мерцали загадочные тени. Возле них толпились волшебники: кто-то с детьми, чьи глаза блестели от восторга, кто-то с любовью всей своей жизни, чьи взгляды были полны нежности, кто-то с верными друзьями, чьи улыбки казались теплее обычного, а кто-то стоял в одиночестве, словно хранитель древних тайн. В воздухе витал аромат горячего шоколада и пряников, смешиваясь с запахом волшебства, и казалось, что в этом снежном танце можно услышать тихий шепот древних легенд.

Том Реддл поинтересовался о деятельности Беллы Монтгомери, и девушка тут же с воодушевлением заговорила. Её голос, словно шепот зимнего ветра, наполнил улочку, а глаза засияли, как рождественские огоньки. Рассказала о своей работе она подробнее, чем Том о своей. Оказалось, что она лаборантка в одном из тайных отделений Министерства Америки, где изучают древние артефакты и зелья. Эти артефакты, словно древние сокровища, скрывали в себе секреты, которые могли изменить ход истории. Кроме того, она поведала о том, что изучает магию коренных народов Америки, что неожиданно заинтересовало Тома. Его глаза загорелись, как свечи на рождественской елке, и он подключился к интригующей дискуссии.

Нежданно негаданно разговор перешел на обсуждение истории Америки и Салема. Том поразил Беллу своими глубокими знаниями о её родине, словно он был хранителем древних тайн. Его слова звучали, как заклинания, а глаза сверкали, как звезды на ночном небе. Белла, зачарованная его рассказом, не заметила, как её собственные глаза начали блестеть от восторга.

Волшебные лампы, парящие над палатками, мягко освещали пространство, создавая причудливые тени. Их свет менялся, как калейдоскоп, переливаясь от голубого до розового, от зеленого до самого неожиданного, например, пурпурного. Иногда лампы начинали потрескивать, как рождественские свечи, наполняя воздух таинственным теплом. Белла, забыв обо всем на свете, слушала Тома, чувствуя, как её сердце наполняется магией этого зимнего вечера.

Девушка не заметила, как Том Реддл вдруг заговорил о магии — магии, что скрывалась в тени, манила своей непостижимой силой и обещанием тьмы. Его голос звучал таинственно и завораживающе, словно он открывал ей дверь в мир, о котором она даже не подозревала. Удивляясь, что разговор свернул на эту неожиданную тропу, Белла не смогла удержаться и не задать вопрос.

— Вас так интересует… нечто запрещенное?

Том бросил на нее тяжелый таинственный взгляд, его губы слегка изогнулись в, на первый взгляд, добродушной улыбке. Он едва коснулся ладонью, облаченной в черную кожаную перчатку, спины девушки, легонько подталкивая ее к одиноко стоящему магазинчику, который вот-вот должен закрыться — уже слишком поздно.

— А вас, разве, такое не интригует, мисс Изабелла? — поинтересовался он.

Девушка не нашла, что ответить. А мужчина, казалось, и не ждал ее ответа, тут же продолжив свой рассказ об одном из заинтересовавших недавно его артефактов — он был не самый темный, но тоже имел свои белые пятна для среднестатистического волшебника.

Вскоре брякнул колокольчик. Том Реддл, галантно придерживая дверь, пропустил девушку внутрь и прошел следом за ней. По стенам были развешаны рождественские украшения, а у места, где расположился продавец, на прилавке стояла красивая икебана из еловых ветвей, усеянных миловидными стеклянными шарами.

— Это мы где? — тихонечко поинтересовалась девушка.

— Место, которое вас сможет заинтересовать, как исследователя артефактов, — хмыкнул Том Реддл и указал ладонью на прилавок.

Юная особа неторопливо последовала в указанном Томом Реддлом направлении. За стеклянными дверями на мягком и уютном зелёном бархате лежали украшения: золотые, серебряные, платиновые, медные, с крупными и мелкими драгоценными камнями.

— Какая красота, — с придыханием протянула Белла.

— Вы совершенно правы, юная леди, — произнес старческий голос с приятной хрипотцой. Миловидный продавец, сидя на табурете, отложил книгу, которая напоминала кулинарную, и, встав, оказался перед девушкой, которую от него разделял лишь прилавок. — Эти артефакты — лучшие из всех, что вы могли бы увидеть во всей Британии! Сталь высочайшего качества, огранка камней — самая искусная и тонкая, а чары, наложенные на эти произведения искусства, представляют собой настоящее чудо артефакторики!

Тяжелые руки Тома Реддла опустились на плечи Изабеллы Монтгомери, оставляя за собой холод, который не соответствовал его горячему дыханию. Оно обжигало ее ухо, наполовину скрытое меховой шляпой, и казалось, что в нем таится нечто зловещее. Мужчина указал на медальон, расположившийся с самого краю на зеленом мягком бархате. Этот медальон был круглым, словно выточенным из самого сердца тьмы. Его узор из переплетающихся линий и листьев напоминал древние руны, которые шептали тайны, недоступные человеческому пониманию. Металл, из которого был сделан медальон, переливался желтоватым оттенком, похожим на золото, но с болезненным, почти ядовитым блеском. В центре этого артефакта находился мутный, переливающийся осколок стекла, который напоминал каплю крови, застывшую в вечности. Цепочка была тонкой, но невероятно прочной, украшенной подвесками в форме листьев, которые казались живыми и готовыми зашептать свои секреты при малейшем движении. Этот медальон выглядел как нечто, что было создано не для украшения, а для хранения темных, зловещих тайн, способных изменить судьбу любого, кто осмелится прикоснуться к нему.

— Видишь это чудо? — низким голосом произнес он. — Это невероятная вещь, — он сделал паузу, словно наслаждаясь эффектом своих слов. Его взгляд, устремленный на Беллу, был полон таинственности. — Этот медальон — не просто украшение, мисс Изабелла. Он хранит в себе древнюю магию, силу, способную изменить мир. Ты когда-нибудь задумывалась, что такое истинная власть? — спросил он, наклоняясь ближе, так что его дыхание коснулось ее уха. — Власть, которая может заставить людей подчиняться, которая может уничтожить или спасти. Это не просто слова, это реальность, которую ты можешь ощутить.

Изабелла почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она не могла отвести глаз от медальона, который словно притягивал ее взгляд. Его загадочность и опасность манили, но в то же время вызывали тревогу.

— Ты когда-нибудь чувствовала, что мир вокруг тебя — это лишь иллюзия? Что за каждым углом скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд? — продолжил он, его голос стал еще более гипнотическим. — Что если я скажу тебе, что этот медальон может открыть тебе двери в миры, о которых ты даже не подозревала?

— Это очень… интригует, — тихонько ответила девушка, поворачивая голову к его лицу, и встретилась с его темными, на миг блеснувшими алым, глазами.

Том Реддл убрал руки с плеч девушки и поднял взгляд на продавца.

— Этот медальон у вас уже долгое время, верно? — обратился он к нему.

— Вы совершенно правы, молодой человек! — воскликнул старик, энергично кивая. — Ещё дед моего деда купил этот, прошу прощения за прямоту, кусок металла, который тогда был никому не нужен в нашем государстве. В ту эпоху было принято стремиться к обладанию чем-то исключительным, чем-то, что выделяло бы индивидуума из толпы, окутывая его ореолом таинственности и неразгаданности. Однако, несмотря на все попытки, мне так и не удалось разгадать этот медальон, а я не слишком силён в подобной магии, если вы понимаете, о чём я говорю.

— Как же у вас его еще не конфисковали? — не сдержалась Белла, рассматривая украшение поближе. — Кажется, ваше правительство не особенно сильно любит подобные безделушки.

— Самому бы знать, юная леди! Самому бы знать!

— Упакуйте мне его, — произнес Том Реддл и тут же выложил на прилавок увесистый мешочек.

Старик тут же подскочил при виде монет, его глаза радостно заблестели. Лепеча что-то про изысканный вкус и ум, он забегал по магазинчику, доставая самую красивую коробочку. Минута, и артефакт оказался внутри, щелчок, и шкатулочка захлопнулась. Старик выхватил мешочек с деньгами, параллельно придвигая коробочку Тому Реддлу, что тут же сунул коробочку к себе в карман длинного пальто. Метнув взгляд на Изабеллу Монтгомери, Реддл указал ладонью на прилавок.

— Выбирайте, мисс Монтгомери. Сегодня, кажется, всеми любимый праздник, а мне так и хочется сделать нечто… мне не присущее.

Обрадованный старик тут же закивал и заговорил с таким энтузиазмом, что его голос, казалось, проникал в самую глубину души Беллы. Он рассказывал о каждом артефакте так, словно это были волшебные сказки, ожившие в тусклом свете свечей. Белла, завороженная его словами, не заметила, как ее рука сама потянулась к подбородку, словно пытаясь удержать ускользающие мысли. Камушки на украшениях блестели, отражая мягкий свет свечей, и в этом мерцании девушке чудилось что-то неизвестное и восхитительное. Может быть, прошла минута, а может быть, и десять. Белла уже давно вздыхала и поглядывала на Тома Реддла, стараясь взглядом убедить его, что ей ничего не нужно. Но продавец, словно зачарованный, продолжал рассказывать о своих сокровищах. Том Реддл только стоял рядом, его легкая ухмылка превратилась в задумчивую полуулыбку.

За окном тихо падал снег, укрывая землю мягким белым покрывалом. В воздухе витал аромат горячего шоколада и корицы, смешанный с легким запахом старинных книг и магии. Белла чувствовала, как ее сердце начинает биться быстрее, словно в ожидании чего-то волшебного. В этот момент она поняла, что, возможно, сегодня ей действительно суждено найти что-то особенное.

— Может быть, — протянула девушка и ткнула на изысканный золотой браслет, покосившись на Тома Реддла, — вот это?

— Прекрасный выбор! — тут же заверил старик и, не дождавшись даже кивка от Тома Реддла, вынул украшение с бархатной полочки, принимаясь за упаковку в шкатулочку.

Мужчина к тому времени уже доставал другой мешочек, он был намного меньше размером, но продавец принял его с неменьшим энтузиазмом. Прошла минута, и Том с Беллой уже были на морозной улице, окруженные рождественскими волшебными фонариками, витающими в воздухе.

— Благодарю вас за столь щедрый подарок, — улыбнулась девушка. — Но теперь мне неловко, что у меня нет подарка для вас.

— Считайте, что ваш подарок — мой чудесный медальон, — едва заметно улыбнулся в ответ Том и указал ладонью в сторону магической набережной Темзы.

Туда сюда сновали волшебники, громко беседуя, смеясь и радуясь. Пушистый снег огибал ветки высаженных голых деревьев, окутывая их, словно кружевной шалью. В сугробах резвились дети, похожие на тех, что могли бы учиться на третьем курсе в Хогвартсе. Белла вдруг задумалась, после чего, не выдержав, поинтересовалась:

— А почему вас так интересует запрещенная магия? Вам ведь вряд ли бы сошло это с рук, если бы об этом узнали.

Том самодовольно усмехнулся. Они продолжали двигаться по очищенным брусчатым дорожкам к перилам, ограничивающим побережье реки.

— Понимаете, мисс Монтгомери, — растягивая слова, произнес Реддл. — Я, как архивариус, стремлюсь к знаниям и пониманию истинной силы магии. По моему скромному мнению, люди слишком глупы, чтобы осознать то, что подобные глупые ограничения только ломают потенциал волшебника, люди растрачивают его на бессмысленные вещи, уделяя время тому, без чего волшебный мир смог бы спокойно обойтись. Этот мир давно несется по крутой горке к самому низу, взворачивая законы так, как хочется верхушке, совсем забывая истинность существования магии. Мир заслуживает порядка, а не этого, прошу прошения, отвратительного дезорганизованного бардака, путающего понятия.

Изабелла Монтгомери на миг нахмурилась, стараясь осознать сказанное британским волшебником. Его слова не вязались с ее личными взглядами, но что-то ей подсказывало, что спорить сейчас смысла не было. К тому же, еще немного, и Рождество! Праздник!

Резвящиеся подростки вскинули друг на друга палочки, и в воздух взметнулись разноцветные искры фейерверков. Один из них, сверкающий красно-оранжевым светом, стремительно приближался к Белле, словно живая звезда. Она зажмурилась, ожидая удара, но в последний момент что-то изменилось. Искра замерла в сантиметре от ее раскрасневшегося лица, а затем исчезла, оставив после себя лишь легкий запах озона — это Том Реддл, едва заметно махнул рукой и без помощи палочки смог растворить в воздухе заклинание.

Изабелла Монтгомери удивленно покосилась на задумчивый профиль Реддла, устремленного вдаль. Белла слегка нахмурилась, чувствуя, что что-то в этом таинственном Томе Реддле упускает.

Парочка продолжила медленно шествовать вдоль деревьев. Людей становилось все меньше и меньше, они в основном кучковались близ ярмарки, а здесь, на набережной становилось все тише и тише. В какой-то момент голосов радующихся людей совсем не осталось.

— Мистер Реддл, — вдруг сказала Белла. — Сегодня очень хороший день, вы так не думаете?

— К моему удивлению, я готов с вами согласиться, — кивнул Том. — Даже погода сегодня обходится над Лондоном с заботой.

— Я по-другому представляла Британию, если честно, — хмыкнула Белла, оглядывая местность. Они дошли до того места, где перила заканчивались, где ничего не мешало тому, чтобы с гранитных плит, которыми облицована дорога, можно было свесить ноги к холодной реке, усевшись прямо на мягкий пушистый снег. — Во многом, конечно, мои представления подтвердились, но что-то все равно совсем другое. Это нечто неосязаемое, я даже понять не могу, что не так. Может быть, Рождество здесь другое? Вы так не считаете? — девушка остановилась, глядя на поблескивающий на той стороне маггловский берег, с которого те, что по ту сторону, не могли видеть этот уютный магический закуток.

— Не могу судить, мисс, — произнёс Том, сложив руки в карманы пальто. — Для меня Рождество всегда было таким. Хотя, если честно, я не понимаю, что именно для вас отлично от вашего Рождества.

— Ну, оно другое, — пожала плечами Белла. — Вы, британцы, намного серьезнее и более закрытые, нежели американцы. Здесь как-то спокойно. Непривычно. Для меня это более семейный и теплый праздник, чем здесь. Ну, точнее, я хотела сказать, что все равно тут даже семьи другие. В Америке все более открытые. Там можно без страха надеяться на все самое лучшее, мечтать и исполнять эти мечты. В Рождество все воссоединяются, окутываясь вуалью заботы, любви и долгожданной встречи… это мое первое Рождество вдали от семьи.

На некоторое время повисла тишина. С ярмарки долетела парочка фонариков, переливаясь голубым и белым светом. Некоторые из них парили прямо над водной гладью, никогда не замерзающей в магической части набережной, красиво поблескивая. Белла спросила:

— А что для вас Рождество, мистер Реддл?

Том холодно улыбнулся, повернувшись к Белле и ответил:

— Это время, когда слабые верят в чудеса, а сильные куют свою судьбу.

Девушка вскинула брови и вздохнула.

— Кажется, наши взгляды различаются.

— Ничего не поделать, — хмыкнул Том Реддл и подал локоток. — Вы далеко живете? Я вас провожу.

Приняв руку, Белла кивнула. Её глаза, глубокие и светлые, сверкнули в свете луны, когда она указала в сторону гостиницы, где временно обитала. Реддл и Монтгомери, словно тени, скользнули по безлюдным заснеженным улочкам. Снег под их ногами хрустел, как тысячи крошечных хрустальных колокольчиков, а холодный ветер шептал древние сказки, прячущиеся в снежных сугробах.

Наконец, в зоне видения появился невысокий дом, похожий несколько на поместье. Ели, растущие перед дверьми, были укутаны снегом, мишурой и самыми красивыми стеклянными елочными шарами, поблескивая в свете волшебных фонарей. Волшебник и волшебница остановились у самой калитки.

— Наша сегодняшняя встреча была неслучайной. Я надеюсь, что наши пути ещё пересекутся, — произнес Том, когда девушка отпустила его руку, отстранившись.

Девушка улыбнулась.

— Может быть, но я не уверена, что готова к такому пересечению путей, — неожиданно произнесла девушка и, кивнув на прощание, развернулась, скрываясь за еловыми ветвями, а после и за дубовыми дверьми.

Том Реддл простоял на месте, глядя вслед ушедшей девушке еще некоторое время, после чего развернулся и зашагал прочь, не зная, что девушка глядела на него из-за плотных штор, провожая его темный таинственный силуэт взглядом светлых глаз.