А что происходит? (гет)

Не сказала бы, что день прошёл хорошо, но и плохим его назвать

было нельзя. Так, ни рыба ни мясо.

Меня радовала мысль, что сегодня был последний день учёбы перед

новогодними каникулами. Я не знала, что буду делать, но определённо

чувствовала радость. Хотя кого я обманываю? Естественно, я знала.

Ни с чем для меня не сравнимая новогодняя атмосфера теплилась в душе, но

никаких чудес не предвиделось, кроме одной: я впервые в жизни решилась

потратить "копеечку" из собственного кармана на "Сладкий Флирт", игру,

которая на данном этапе моей жизни была лучом света в тёмном царстве.

Счастьем было также и то, что уже завтра должен был начаться новогодний

ивент.

На самом деле я не знала, можно было ли назвать то состояние, в котором я

находилась, счастьем, потому что некую остроту ощущений я в основном

получала, играя в визуальную новеллу, а парня, с которым я с радостью бы

завязала отношения, в реальном мире не существовало. Поэтому с ним

встречалась моя ГГ, Владимирина. И я была за них рада.

Когда я открывала ключом дверь, мне в голову пришла мысль, касавшаяся

того, как можно было ещё себя развлечь.

Достав из стола в своей комнате бумажный лист А4 и акварель, я,

подготовив всё, что было нужно, принялась рисовать, положив лист на чёрном

журнальном столике в гостиной. Через десять минут на листе красовался

портал из "Сладкого Флирта", через который моя непутёвая ГГ уже раз по десять

попадала куда-то вроде других миров, что для меня было просто очередным

специальным эпизодом за сто БЭ.

— Неплохая работка, — сказала я, проведя рукой по жёлтым волосам на пару

сантиметров ниже лопаток, из-за которых надо мной втайне насмехались

некоторые знакомые. — Ладно, сделаю себе чай и пойду поиграю уже в СФ.

С этими словами я отнесла рисунок к себе в комнату и положила сохнуть на

подоконник и ушла на кухню.

Включив чайник, я вдруг услышала какой-то странный звук. Это было похоже

на шелест травы, но... откуда он мог доноситься? Может, я забыла с утра

закрыть форточку?

Вернувшись в комнату, я застала свой шедевр валявшимся на полу. Может, я

бы и испытала облегчение, увидев, что рисунок нисколько не повредился, но оно

было неуместно, потому что МОЙ РИСУНОК БЫЛ БОЛЬШЕ РАЗ В ДЕСЯТЬ И

ЗАНИМАЛ ПО МЕНЬШЕЙ МЕРЕ ТРЕТЬ КОМНАТЫ!

"Вот тебе, блин, острота ощущений", — с ужасом подумала я.

Однако, когда в следующую секунду я также подумала и о том, что лучше бы

уж нового парня себе нашла — для остроты ощущений, — у меня немного

закружилась голова. Ещё через секунду я поняла, что мой страх прошёл и

меня тянет к нарисованному вихрю. Ещё через три секунды я стояла над ним, и

он... начал тускло светиться?

Сейчас всё окружающее меня словно перестало существовать. Была только я

и как будто ожившие краски на ранее белом листе.

А ещё через десять секунд я поняла, что теряю сознание, а тело становится

тяжёлым. Тем временем ноги подкосились, предвещая моё падение прямо на

странный рисунок.

Когда я медленно открыла глаза, то поняла, что лежу совсем как

Эзарель из "Элдарии" на постере из двенадцатого эпизода. Я не чувствовала

ничего, кроме слабости. Под головой чувствовалось что-то относительно мягкое

и ворсистое. Боковым зрением я заметила, что это "что-то" было цвета розовой

фуксии, а также сделала вывод, что это не что иное, как ковёр.

— Джулия! — раздалось, по-видимому, из соседней комнаты. — Всё в порядке? Я

слышала звук удара!

Не понимая, к кому обращался женский голос, так как не знала никакой

Джулии, я осталась лежать на полу.

Я не понимала, что происходит. Это был сон? Когда я успела заснуть? В

памяти было лишь то, как я подходила к двери своей квартиры, держа в руках

свою белую смешную шапку....

К счастью, я была в здравом уме и поэтому спустя минуту попыталась

встать, но... когда у меня почти получилось, я с грохотом, которого не

предотвратил даже ковёр, упала назад. Я посмотрела на свою левую руку,

поднеся её к лицу, и уловила что-то странное... моя рука выглядела странно... но

я не могла разобраться в том, что именно меня смутило.

— Джулия, — раздался более отчётливо голос той же женщины и звук

открывающейся двери. — Я очень устала в ночную смену, что у тебя проис...

Джулия!..

Когда меня рывком подняли с пола, я впала в глубочайший шок, потому что

увидела перед собой... докторшу из тридцать первого эпизода "Сладкого

Флирта"! Которая ещё имела тёмные волосы. Фелисити, кажется...

— Что с тобой?! — с неподдельным страхом в глазах спросила она, крепко

удерживая меня за плечи. — Как ты себя чувствуешь? Что случилось?

— Я упала, — тихо ответила я.

Меня несколько раз назвали Джулией, а я сама находилась в доме персонажа

из любимой игры... и да, теперь ясно. Я показалась странной сама себе, потому

что выглядела, как она: нарисованной. Но при этом мне казалось, что так и

должна была выглядеть реальность.

Сейчас я не осознавала в полной мере, что со мной творится. Фелисити

трогала мой лоб, что-то бормотала.

— Как получилось, что ты упала? — спросила она, усадив меня на миленькую

белую односпальную кровать с подушкой в сиреневой хлопковой наволочке и

одеялом в голубом пододеяльнике из того же хлопка. Напротив розовым пятном

бледнела дверь. Постель выглядела так, словно в ней спали — и до того, как я

оказалась на ней.

— Я споткнулась, — тихо сказала я, не понимая своей отстранённой реакции, но с

помощью интуиции почувствовав, что мне было необходимо врать.

— Где ты ушиблась? — Фелисити придерживала меня немного выше талии, в

основном осматривая лицо, голову и руки. — Сильно болит?

— Я в порядке, — ответила я.

— Можешь идти в школу?

— Могу, — ответила я словно в прострации.

— Хорошо, — сказала она, видимо, решив, что моё состояние было обычным

испугом. — Поторопись: это же будет твой первый день в новой школе.

Она встала и вышла из комнаты. Я вяло осмотрелась по сторонам: голубые

стены, большое окно с бирюзовыми шторами слева от кровати, у окна -

фиолетовые письменный стол и стул; на столе серый ноутбук и идеальный

порядок; у кровати справа — белая тумбочка с будильником в виде... маленького

сиралака — фамильяра из игры "Элдария"; между окном и кроватью находился бледно-розового цвета — как и дверь — шкаф; справа от двери стояло того же

цвета трюмо с косметикой и стул.

Я взглянула на будильник. Доходило восемь часов утра, и я, поднявшись с

кровати, поплелась в ванную, не зная, где она находится, и почему-то не

подумав о том, что стоит заправить кровать.

Выйдя из комнаты, я оказалась на втором этаже. Светло-коричневый

паркетный пол был идеально чистым, как и белые перила. Все стены в доме,

которые я видела с того места, где сейчас стояла, были фиолетовыми.

Я не стала спускаться по лестнице, ведущей влево, а сделала несколько

шагов вправо, остановившись у светло-коричневой двери. Вяло нажав на ручку,

оказалась в ванной. Бинго.

Бирюзовые стены, голубой пол, аквамариновая ванна (но белая внутри)

напротив двери, раковина и унитаз цвета лайма у левой стены выглядели

непривычно. В данный момент я расписываю дом, в котором неизвестным мне

образом очутилась, так детально, потому что никогда раньше не видела

подобного интерьера и он меня в некоторой степени заворожил, заставив

сосредоточить на нём всё внимание — словно оттягивал момент осознания мной

ситуации, в которой я оказалась.

Подойдя к раковине и посмотрев на себя в зеркало, я увидела незнакомую

девушку, отдалённо напоминавшую меня только светлой кожей, жёлтыми

волосами и карими глазами. Черты лица не походили на мои настоящие... они

вообще не походили на черты лица реального человека. Значит, несколько

минут назад мои глаза меня не обманули; однако мозг по-прежнему

воспринимал визуальные образы, стилизованные под графику уже известной

игры, как реальные: без неприятия, дискомфорта и страха.

Осмотрев себя в зеркало, я отметила, что была одета в свою "настоящую"

одежду, которая теперь выглядела так же странно, как и всё вокруг, включая

меня саму. Это была обыкновенная фисташкового цвета майка и чёрные

легинсы.

Ещё я отметила, что была такой же толстой, как раньше: при росте сто

шестьдесят три сантиметра я весила пятьдесят девять килограммов, и, хоть мне

и говорили все подряд, что я нормальная и симпатичная девушка, я всё равно не

была довольна собой — впрочем, это касалось не только веса.

* * *

Пока Фелисити везла меня в школу, мы почти не разговаривали. Холодный

душ и вкус завтрака, приготовленного этой докторшей, казались вполне

реальными. Этот сон был очень правдоподобным.

Сейчас, стоя около школьных ворот с рюкзаком с космическим рисунком на

плечах, я пристально вглядывалась в здание, которое видела уже столько раз на

экране компьютера. Только теперь я осознала, насколько оно огромно. Звуки

города, так непохожие на игровые, отдавались в ушах. На улице было много

людей, которых я никогда не видела в игре.

Вдохнув, я вошла в школу. Около двери уже стояла директриса.

— Добрый День! Вы, должно быть, Джулия? Добро пожаловать в Свит Аморис! -

доброжелательно сказала она. — Вам понравится наша школа.

Я попыталась изобразить что-то вроде улыбки.

— Знаете, каждый новый ученик делает школьный взнос и приносит фотографию

для досье, но поскольку у Вас это всё уже сделано, то Вы можете спокойно идти

на уроки. Что ж, мне пора, ещё раз добро пожаловать, — с этими словами Мадам

Шермански направилась в сторону второй рекреации, где должна была

находиться комната преподавателей, двери в которую в игре не существовало.

Зная, что и где находится, я интуитивно направилась в класс Б. У самых дверей я едва не столкнулась с Прией.

— О, ты новенькая, о которой упоминала Пегги? Я Прия, тоже тут недавно. Рада

знакомству, — сказала она. — А ты Джулия, верно?

За неимением причин доказывать обратное, я едва заметно кивнула,

неожиданно смутившись.

— Тебе понравится здесь, — улыбнулась Прия. — Ученики разные... и оттого это

место кажется мне очень притягательным.

Зайдя в класс, я увидела не только персонажей из игры, но и тех, кто мне

никогда не встречался. Одним из знакомых лиц была сероглазая девушка с

длинными каштановыми волосами. Владимирина. Моя ГГ. Она сидела рядом с

Армином и смотрела, как он играет в приставку, ничего вокруг не замечая.

Я прокралась к последней парте и, когда пришёл учитель Фарэз, была тише

воды, ниже травы. Почему-то возникло иррациональное чувство, что, если никто

не заметит меня, всё это закончится как можно быстрее.

— Новенькая, да? — шёпотом обратилась ко мне Ирис, которую, казалось,

совершенно не интересовала тема урока. — Я Ирис. Рада знакомству!

— Джулия, — несколько боязливо ответила я.

— О, не нужно стесняться, — улыбнулась Ирис, — Свит Аморис — замечательная

школа, где ты найдёшь много новых друзей.

В течение урока больше никто не пытался со мной заговорить. Казалось, моя

тактика сработала и я слилась с обстановкой, как хамелеон.

Следующий урок должен был проходить в этом же классе. На перемене он

опустел почти полностью, хоть до этого момента некоторые неизвестные мне

ученики и успели со мной заговорить.

— Эй, Джулия, — подошла к моей парте Прия, — страх не отступит, если будешь

притворяться мебелью.

Её мягкая улыбка очаровала бы, если б моя реакция в данный момент хоть

немного была приближена к нормальной.

— Я пока не готова, — сказала я, снова смутившись.

Особенно не по себе было оттого, что Владимирина, оставшаяся в

помещении, именно в этот момент посмотрела прямо на меня. И Армин...

— Я Владимирина, — поздоровалась она. — Прекрасно понимаю тебя, ведь сама

была новенькой. Здесь классно, если не натыкаться на... некоторых неприятных

личностей.

— Мы могли бы показать тебе школу, — сказала Прия.

— Да, неплохая идея, — согласилась Владимирина, а затем обратилась ко мне: -

Тебе, кажется, немного не по себе? Не беспокойся: в большинстве своём ученики

дружелюбны.

— Правда, иногда здесь бывает слишком скучно, — впервые за всё время подал

голос Армин, а затем с улыбкой представился — той, которая мне так нравилась,

когда я играла.

Сейчас, когда я находилась в пространстве, всё выглядело совсем подругому... и улыбка Армина, как и он сам, стала нравиться мне ещё больше.

Выдавив в ответ ребятам собственную улыбку, я ничего не сказала.

Время тянулось слишком медленно, и в течение этих тягучих минут я, будучи

абсолютно пассивной, умудрилась познакомиться с некоторыми другими

учениками Свит Аморис — теми, кто смог меня заметить в рекреации и других

классах.

Когда уроки были окончены, я соврала, что у меня появились неотложные

дела и что школу я с радостью изучу завтра. Пока никто не видел, я отправилась

в библиотеку, надеясь, что не попадусь на глаза Натаниэлю.

Кое-как найдя нужное помещение, я тихо вошла внутрь и почти бесшумно

направилась вглубь стеллажей.

Я преследовала одну цель: выяснить, понимала ли я тексты на французском, поскольку моё оцепенение не позволило подтвердить или опровергнуть данное

предположение на уроках. Одно я знала точно: речь звучала для меня так же

понятно, как ещё недавно звучал родной русский.

— Что ты здесь делаешь? — спросил меня приятный, но слегка недовольный

голос, когда я уже собиралась взять какую-то книгу.

К моему сожалению, я попалась старосте.

— Ищу кое-что нужное, — сказала я. — Я Джулия. А ты Натаниэль, староста, да?

— Ты права, — ответил он спокойно. — Я видел тебя сегодня, но мне показалось,

что ты пытаешься лучше изучить обстановку, так что решил подойти к тебе

позже.

— Так мне нельзя посещать библиотеку? — спросила я, хотя прекрасно знала

ответ.

— Увы, — вздохнул староста. — Только если я выдам разрешение. Тебе оно

сейчас очень нужно? Просто у меня много работы...

— Не очень, — ответила я, догадавшись взглянуть на обложку и обнаружив,

что письменную речь я понимала так же хорошо, как устную. — Ну пока.

Не сказав больше ни слова, я вышла из библиотеки. А затем... затем ко мне

вдруг пришло ясное осознание происходящего — оно свалилось на меня словно

многотонный каменный груз, своей тяжестью вынудив мои ноги подкоситься, а

голову гудеть.

— Твою мать!! — вскрикнула я, вцепившись себе в волосы и полностью потеряв

над собой контроль. — Какого чёрта?! Что происходит?! Я что... сошла с ума? -

спрашивала себя я, расширив глаза и почувствовав, как тело стремительно

заполняет животный ужас. — Что со мной происходит?.. — прошептала я словно

безумная, полностью поддавшись панической атаке. — КАКОГО ЧЁРТА?!

Не помня себя, я странным образом оказалась в классе биологии. Тело

сокрушала невероятной силы дрожь. Ещё сегодня я находилась у себя дома, а

сейчас... сейчас...

Я заметила на одной из парт, в паре сантиметров от себя, кем-то забытую

железную линейку и, машинально сжав её до кровавых следов на ладони, в

приступе невероятной агонии начала расцарапывать свои руки, не понимая

зачем и для чего. Я была абсолютно дезориентирована и снова перестала

сознавать происходящее. Моё отчаяние полностью затуманило рассудок и любую

мысль.

Это был мой первый приступ селфхарма.

--------------

ОЖП называет себя толстой, потому что такой себя считает. Это не мнение

автора. Если Вы примерно того же роста и весите примерно столько же, не

принимайте это на свой счёт. Вы прекрасны. ♥

Через пять минут о моём прежнем состоянии напоминали только

царапины и капли крови на полу.

Я задумчиво протирала линейку влажной салфеткой, успокоившись почти так

же неожиданно, как и... свихнувшись сколько-то времени назад?..

Сильная боль отрезвила, а сейчас жутко раздражала, и из глаз текли слёзы.

Но теперь я могла всё здраво обдумать, если слово "здраво" здесь вообще

подходило.

Итак, что мы имели? Я находилась внутри игры, меня здесь знали как

Джулию, и, похоже, суровая докторка из тридцать второго эпизода приходилась

мне матерью.

Стоп. А в каком я сейчас находилась эпизоде?

Дома я должна была начать двадцать девятый, но, естественно, все видео и

гайды уже посмотрела. С Армином.

Так. Если Армин и Влади уже встречались, а Армин выглядел так, как в

тридцать втором эпизоде... Хотя можно ли вообще было разделить текущие

здесь события на эпизоды?

Я заметила, что за окном стемнело. Что ж, если я оказалась в параллельном

мире или впала в кому и нахожусь в собственном подсознании (или типа того), то

просто буду "плыть по течению". Рано или поздно я должна оказаться там, где

моё место.

Но как я здесь оказалась? Я не помнила. Наверное, потеряла сознание и

сейчас валяюсь дома...

Я напряглась всем телом и начала тужиться, но ничего не поменялось; по

телу пробежал холодок, ведь у оснований абсурдного опасения действительно

оказаться в неком другом мире всё чётче стали вырисовываться очертания. Но

это не могло быть возможным.

При этой мысли голову посетила смутная догадка, подкреплённая лишь

интуицией: именно в моей памяти заключался секрет о том, как можно было

вернуться домой; если бы я вспомнила, как попала в данное место, то, возможно,

смогла бы... очнуться.

Однако сделать это было не так-то просто, ведь в голове возникал только

образ бесконечной черноты. Но, было ли это следствием травмирующей

ситуации или доказательством моего нахождения на момент "исчезновения" без

сознания, я не должна была опускать руки. Ну а пока... просто стоило жить как

ни в чём не бывало. Постараться.

В следующий момент я вспомнила, что нужно было идти домой, но даже не

знала, где находился "мой" дом. Я только запомнила, что мы с Фелисити ехали в

школу долго. И что мне нужно было делать?..

Я даже не подумала о том, как буду возвращаться, перед тем как оказаться в

машине Фелисити — я была потрясена и просто взяла рюкзак, даже не проверив,

что в нём находилось.

Сейчас оставалось схватиться за него как за спасительную соломинку; начав

в нём рыться с целью найти хоть что-нибудь полезное, я заправила за уши

волосы и отметила, что чёрную водолазку, рукава которой были в крови, лучше

будет выбросить. Было бы хорошо заглянуть в мобильный телефон, но его, как

назло, в рюкзаке не оказалось.

Отлично. Я должна была жить новой жизнью, не зная, кем была, где жила и

тусовалась, с кем и в каких отношениях находилась. Только догадывалась, что

приходилась дочкой Фелисити. Но даже это могло оказаться не так, и эта

женщина вполне могла быть моей тётей или кем-то ещё.

Если кто-то у меня что-то спросит, что мне стоит ответить? Всё, что меня окружало, наверняка было фальшивым — так могла ли я смело врать?

Поднявшись из-под парты, я положила линейку туда, где она лежала, и

направилась к выходу.

В распоряжении имелось два варианта: блуждать по огромному городу или

сесть на автобус. Но откуда я знала, куда он меня увезёт? Но из двух зол только

и оставалось выбрать меньшее.

На нетвёрдых ногах я поплелась к автобусной остановке, чтобы принять

окончательное решение уже там. Почти сразу же подошёл автобус, и я

растерялась.

— Джулия, — обратился ко мне водитель, выглянув из окна. — Чего встала как

вкопанная? Ты разве не собираешься сегодня домой?

Водитель был, кажется, рыжим и полным. Его добрый взгляд, обрамлённый

медными кудрями, стал для меня настоящим чудом.

— Я иду, — ответила я, неимоверно радуясь столь невероятному везению.

Так. С водителем, значит, я была знакома, так как он отвозил меня домой

после школы. Наверное, каждый день, раз он меня уже знал.

— У меня только десять долларов, — сказала я, сидя в салоне и найдя в рюкзаке

маленький блестящий розовый кошелёк, в котором было тем не менее не десять,

а сто долларов. По-моему, билет на автобус в игре стоил десятку...

— Всё правильно, — с доброй усмешкой сказал водитель. — Больше десяти и не

надо. — Потом он повернулся ко мне, разглядев внимательнее: — Ой, а что с твоим

лицом?

— Что?.. — удивилась я.

— Тушь размазалась, на лице следы крови, — сказал водитель, а потом серьёзно

спросил: — У тебя возникли какие-то проблемы, Джулия?

— Э... нет, — сразу же ответила я, стараясь выглядеть не слишком напуганной. -

Просто я поранилась, когда... подкрашивалась.

Водитель ничего не ответил, но было ясно, что мои слова не особо его

убедили. Как бы то ни было, автобус двинулся с места и дальше мы ехали молча.

Удивительно, но транспорт до конца поездки оставался почти пустым: только я,

всего несколько пассажиров, севших и высадившихся в течение пути, и...

водитель. Я даже не знала его имени.

Автобус остановился у другой остановки. Из оцепенения меня вывел уже

знакомый голос:

— Джулия, твоя остановка.

Сделав вид, что отошла от лёгкой дремоты, я поблагодарила своего

(не)нового знакомого за то, что разбудил, и, попрощавшись, вышла. Ну, и куда

теперь?

Осматриваясь и пытаясь найти знакомый песочного цвета дом с коричневой

крышей, я поняла, что придётся ещё куда-то топать.

Меня окружали магазинчики со сладостями и одеждой, почтовый офис и

автобусная остановка. Она осталась за моей спиной.

Почтовый офис находился слева от меня, а напротив — небольшое здание, в

котором находились по меньшей мере три магазинчика. Я, вспоминая, где мы с

Фелисити ехали утром, решила пойти по тротуару, который мельком заметила с

заднего сиденья и который находился между почтой и зданием с магазинчиками.

Метров через пятьдесят я увидела вдалеке нужный дом. Отлично.

Ещё метров через триста я уже открывала ключом дверь. Это походило на

дежавю.

Света в окнах не было, дом был пуст. Наверное, у Фелисити снова была

ночная смена. Интересно, сколько сейчас было времени?

Впервые за день я почувствовала голод, но мне было лень что-либо искать и

разогревать, а готовить я толком не умела. Поэтому, посмотрев на часы в

гостиной, показывавшие время, я направилась в ванную комнату.

Отмывшись от крови и косметики, я хотела переодеться в свою "настоящую

одежду", но неожиданно подумала, что она мне пригодится, когда я буду

возвращаться, поэтому надела то, что нашла в шкафу. Затем я решила

посмотреть дом, в котором теперь должна была жить. Почему-то при мысли, что

с этого дня мне нужно было изображать из себя дочь игрового персонажа, стало

почти до истерики смешно. Ну, зато я не оказалась сестрой Дебры или самой

Деброй.

Коридор был небольшим, но уютным. И идеально чистым. В этом доме всё

пребывало в состоянии идеальной чистоты: кухня с оранжевыми стенами на

первом этаже слева, гостиная в белых тонах через стену, напротив входной

двери, и две двери справа, ещё одна ванная и кладовка.

Свернув и выбросив свою водолазку, я пыталась найти место, в котором

хранились медикаменты. У меня дома это был синий шкафчик и гостиной…

Я обыскала и свою новую комнату, найдя в шкафу небольшую аптечку.

Обработав раны и забинтовав руки, я развалилась на кровати. И тут вдруг на

меня нашло какое-то странное чувство возбуждения и предвкушения

одновременно, и данный коктейль эмоций заставлял тело исходить дрожью. Я и

не помнила, когда бы мне приходилось пережить столько разных эмоций за

день: от нанесения себе повреждений до эйфории, с ума сойти!

Моё настроение поднялось. Если мне задали какие-то уроки, то делать я их

не стала. А какой сегодня вообще был день недели?

На столе я увидела красный смартфон и взяла его, а потом опять легла на

кровать. Никакой пароль на телефоне не стоял, и я увидела на экране, что

сегодня вторник. Также я порылась в контактах, найдя там «маму», «папу» и

других родственников, а также пару-тройку имён, которые ни о чём мне не

говорили.

В данный момент лучшим вариантом мне виделся сон, способствующий

полному отсутствию мыслей.

* * *

— Нет, ну это невозможно, — ворчала Фелисити, пока мы ехали к школе.

Вчера я не дождалась её прихода, но, судя по тому, что она мне об этом ни

слова не сказала, это было нормой.

— Это слишком неудобно…

Я молчала всё это время, но неожиданно вспомнила кое-что очень важное:

— А… где папа?

— Чего? — спросила Фелисити так изумлённо, что мне стало не по себе; её

растерянность мгновенно сменилась негодованием.

Судя по тому, что она нахмурилась, я сделала вывод, что была неаккуратна.

Но отступать было поздно.

— Он не собирался прийти?

— С чего бы ему к нам приходить? — ещё больше нахмурилась Фелисити. — Вообще

не хочу о нём говорить, — закончила она крайне раздражённо.

— Да я тоже… — тихо сказала я, попытавшись сгладить такую неудобную

ситуацию.

— Вот и отлично. Но почему ты спрашиваешь? — насторожилась Фелисити. — Он

пытался с тобой связаться?

Её слова натолкнули на мысль, что "папа" был жив, но по какой-то причине

"мама" не хотела его видеть.

— Нет, — ответила я, помотав головой, чтобы не спровоцировать вспышку ярости.

К счастью, мы подъехали к Свит Аморис. Больше не сказав ни слова, я

выползла из машины.

Не зная, какой сейчас урок, я просто направилась в класс Б. Как только дверь

за мной закрылась, на меня уставилось множество взглядов. Среди них я различила Владимирину, Армина и Прию, которая помахала мне рукой. Влади и

Армин сидели вместе на второй парте, а Прия прямо за ними. Я решила сесть

рядом с ней.

— Привет, — бодро сказала я. — Какой сейчас урок?

— Утра тебе, Джилиан, — улыбнулся… догадайтесь кто.

— Её зовут Джулия, Армин, — тихо поправила Владимирина.

Он не успел ничего сказать, потому что я его опередила:

— Можно и Джилиан, моего мнения насчёт «Джулии» в роддоме всё равно никто

не спрашивал.

Владимирина улыбнулась, а Армин остался доволен. Кажется, я произвела на

него хорошее впечатление.

За время урока и пары перемен я "познакомилась" с Алекси, Кентином и Ким.

Правда, я не могла рассказать о себе многого, поскольку мои знания о той

девушке, роль которой мне пришлось играть, были минимальны.

Я заметила, что среди учеников ощущалось какое-то волнение, и решила

найти Пегги, чтобы выяснить в чём дело, а заодно и "познакомиться", ведь

пообщаться нам ещё не довелось.

Бредя по рекреации, я едва заметно заглядывала в разные двери, но нужная

мне девушка словно канула в Лету. При посещении класса А я, к своему

большому сожалению, обнаружила Амбэр и её подружек, которые с

заговорщическим видом о чём-то шептались. Не дожидаясь, пока они меня

заметят, я поспешила в другую рекреацию. На лестнице наконец появилась

Пегги, и я почувствовала какое-то облегчение, ведь в реальности школа

выглядела несколько по-иному и я могла в ней потеряться.

— Эм, привет, — поздоровалась я. — Я Джулия, новенькая. А ты Пегги, да?

— Верно, — несколько равнодушно ответила она. — Приятно познакомиться. Тебе

что-то нужно?

— Да, я слышала, что, если нужны новости, стоит обратиться к тебе. Ты не

знаешь, в школе ничего не планируется?

Она оживилась и протянула мне вчерашний выпуск школьной газеты:

— Вот, возьми, — затем добавила: — Можешь не возвращать, — и была такова.

Я прочитала на первой полосе, что в школе с сегодняшнего дня будет

работать школьный психолог. Его имя мне ни о чём не сказало.

Я вернулась в класс, собираясь прочитать ещё какую-нибудь интересную

новость, но, когда открыла нужную дверь, напрочь забыла и о газете, и обо всём

другом.

Я не смогла оторвать взгляд от Владимирины и Армина.Они всё ещё

скрывали отношения, я была уверена, но что-то проскальзывало между ними, что

я могла уловить: взгляды, улыбки, едва заметные прикосновения...

Не понимая причин своего неожиданно возникшего душевного недомогания,

я тем не менее уже не могла сосредоточиться на словах учителей или материале

урока. Армин был симпатичным. Может, я завидовала?

У меня была пара друзей в реальном мире, но эти отношения давно

окончились, и я уже давно никому не нравилась. Наверное, у меня просто

обострился комплекс.

Мне с каждой минутой становилось хуже, но что-то так и подмывало то и

дело выискивать взглядом этих двоих в рекреациях, классах и других местах.

Они словно стали магнитом для моего взгляда, хотя не делали ничего

особенного.

Последний урок подходил к концу, и, как только прозвенел звонок, я

поспешила уйти, но, выйдя во двор и начав проверять вещи в рюкзаке, заметила,

что оставила газету Пегги в классе. Мне стоило вернуться, чтобы быть в курсе

хоть чего-нибудь.

В школе почти никого не осталось — я шла по пустым коридорам. Однако когда я приоткрыла дверь в класс, то поняла, что зря вернулась.

Армин и Владимирина сидели за своей партой и целовались, не замечая

ничего вокруг. И это называлось "всё хотят сохранить в тайне"?

Возникло ощущение, что моё сердце, неприятно нывшее весь день, сейчас

взорвётся от боли или истечёт кровью. Глаза стремительно наполнились

слезами. Однако я не проронила ни звука и, незаметно прикрыв дверь, в которую

непроизвольно вцепилась пальцами, с мутным взором поплелась прочь.

Оказавшись у лестницы, я прислонилась к стене и, скинув на пол рюкзак,

закрыла лицо руками, всё так же беззвучно плача и ощущая дрожь. Кажется,

Армин стал для меня куда большим, чем фаворит в игре. Видя его, если можно

было так сказать, в этой другой, но реальности, я по-настоящему влюбилась.

Безответно.

— Вы в порядке, мадам? -раздался рядом со мной приятный высокий голос.

У меня от страха и стыда сжалось сердце, потому что я ненавидела плакать

при чужих людях, но я отняла руки от лица и посмотрела на того, кто со мной

заговорил.

Передо мной стоял молодой человек, блондин в прямоугольных очках в

чёрной оправе. Его одежда очень сильно походила на первоначальную одежду

Натаниэля.

— Конечно, разве не видно? — более дерзко, чем хотелось, ответила я, хотя

раньше никогда не была груба со взрослыми незнакомцами.

— Не хотите поговорить об этом?

Меня осенило.

— Вы психолог? Тот самый?

— Так точно, — улыбнулся он. Меня зовут месье Белинский.

Он поднял мой рюкзак и попросил пройти в его кабинет. Ну, отнекиваться я

не стала, решив посмотреть, что будет дальше.

Его кабинет был небольшим, но весьма уютным, и я удобно расположилась на

мягком диване.

— Почему Вы плакали? — спросил психолог, сидя напротив меня.

Сердце в груди замерло, а затем забилось с бешеной скоростью. Стало так

тошно и тоскливо, что я не сдержалась:

— Ну, самая главная причина, я думаю, в том, что я сумасшедшая. Я оказалась

здесь не пойми как, с другими именем и жизнью.

Я не могла объяснить, почему протараторила это, но интуитивно

почувствовала, что должна была сказать то, что сказала. Однако в следующий

момент чувство облегчения от выплеснутого негодования сменилось

неподдельным страхом, что сейчас я стану "новенькой" среди пациентов

психушки, а не среди учеников Свит Аморис. Эмоции, видимо, отразились на

моём лице, но мне было всё равно. Я зажала ладонью рот. Что же я наделала?..

Психолог ошарашенно посмотрел на меня, но неожиданно в его взгляде

отразилось... понимание.

— Попаданка?.. — мягко не то спросил, не то констатировал он факт.

Не ослышалась ли?..

— Что? — неуверенно и изумлённо спросила я.

— Ты тоже? — он неожиданно перешёл на "ты". — Я такой же.

— Такой же? — непонимающе переспросила я, и мои мокрые щёки и глаза вмиг

высохли, а мысли об Армине вылетели из головы.

Он огляделся по сторонам, прежде чем снова заговорить, будто кто-то мог

нас подслушать.

— Позволь объяснить тебе ситуацию и поделиться той скудной информацией,

которой я владею. Начну с того, что я оказался здесь около четырёх лет назад,

едва окончив университет в реальном мире. В какой-то период играл в "Сладкий

Флирт" ради забавы, так как эту игру обожала моя бывшая девушка и как-то раз мы поспорили, что я смогу соблазнить больше пиксельных парней, чем она. И

однажды, спустя довольно долгое время после расставания, я оказался здесь. В

чужой семье, с чужим именем и прошлым, о котором ничего не помнил. Но все

считали меня тем, чью роль я стал играть. Адаптация была трудной и долгой, но

в итоге я поменял свою "новую" фамилию на настоящую и, продолжая обучение,

медленно переместился в сферу образования.

— А я оказалась здесь всего лишь пару дней назад... — не веря своим ушам,

реастерянно пролепетала я. — Так это... Это всё реально? — словно ожидая

приговора, спросила я, ответив на заданный вопрос.

— Да, реально, — ответил психолог. — Оказавшись здесь, я тоже не мог прийти в

себя и в итоге обратился ко всем информационным ресурсам, которые могли

хоть как-то помочь. Спустя месяцы упорных поисков у меня получилось

связаться с тремя людьми, объединившимися в коллектив и, как они

утверждали, создавшими Теорию о попаданцах.

— Теорию... о попаданцах? — переспросила я, боясь хоть что-то упустить.

— Да, так они назвали небольшую статью, которую распечатали в одномединственном экземпляре. В ней они, каким-то образом почувствовав энергию

Вселенной, изложили данные, которые смогли собрать благодаря своему

особенно тонкому чутью. Они отдали мне статью, чтобы я с ней ознакомился,

когда мы встретились лицом к лицу.

— Это просто их домыслы? — с недоверием отозвалась я.

— Это всё, что у нас есть, — сказал психолог. — И пока что опыт остальных

попаданцев подтверждает тезисы из статьи.

— Здесь есть и другие... — вздохнула я, осознавая, насколько глупой была моя

реплика, но не сумев сдержать своего смятения.

— Не знаю о количестве, но есть, — подтвердил психолог. — И ты даже сможешь

встретиться с некоторыми, если захочешь. Я провожу с ними встречи. Если мы

объединены одним несчастьем, нам легче.

— Ты говорил о теории, да? — вернулась я к основной линии разговора.

— Да. Если говорить кратко, очень редко люди попадают в какую-то

параллельную реальность, которая принимает форму той, в какой они хотели бы

оказаться хотя бы раз в жизни. При этом они словно оказываются в чужой жизни.

Однако тех, кем они притворяются, до них не существовало. Можно сказать, что

они жидкость, заполняющая пустой сосуд.

Даже при том что я вдруг оказалась в игровом мире, слова месье Белинского

показались бредом. Затем в голову сам собой закрался другой вопрос.

— И... попаданцев просто разбрасывает по этой реальности? Или они

оказываются рядом с главными персонажами?

Психолог, как видно, хорошо был готов к ответу:

— К сожалению, первый вариант, эм... — Вдруг он неожиданно смутился: — Извини,

я так увлёкся тем, что здесь появился ещё один попаданец, что даже не спросил

твоего имени.

— Называй Джулией, — быстро сказала я.

Ситуация казалось столь сюрреалистичной, что образ собственного имени

вдруг размылся по краям и, стремительно становясь полупрозрачным, пропустил

через себя странный свет и вобрал чей-то чужой цвет, исказившись настолько,

что произнести его вдруг показалось неприличным. И мне вдруг во что бы то ни

стало захотелось избавиться от этого образа, ведь он, подобно кривому зеркалу,

не смог бы отразить мою суть в этом инородном пространстве. А значит, стоило

сохранить его таким, каким ему полагалось быть, и использовать имя,

подходящее этому пространству и созданное им же. Здесь я не могла быть собой

и боялась "потеряться".

— Эта реальность огромна, Джулия, — сказал психолог. — Она целый мир. Ты

необязательно близко оказываешься к тем, кто существовал здесь по сюжету игры. И тебе, кстати, повезло, раз ты учишься в этой школе, а не за десять

кварталов от неё.

— Откуда взялся этот феномен? — спросила я.

Кажется, за окном начало темнеть. На какое-то время в кабинете повисло

молчание, словно психолог подбирал нужные слова.

— Я не знаю, — наконец ответил он. — К тому же... Некоторые вещи, связанные с

происхождением и устройством этого мира, обсуждать нельзя.

— Кем это запрещено? — ощутив волнение, спросила я.

— Вселенной, — сразу ответил психолог, посмотрев мне прямо в глаза. — Согласно

Теории о попаданцах реальность, в которой мы оказались, является разумным

существом.

Услышав адресованные мне слова, я ощутила дрожь, и сердце упало в пятки,

словно чья-то рука потянула его вниз за ниточку, как огромный воздушный

шарик, а затем, наполнив камнями, отпустило и позволило лететь вниз

самостоятельно, в конце изо всей силы ударившись об пол.

— Почему мы здесь? — спросила я, надеясь, что этот вопрос не входил в число

запрещённых.

— Не знаю, — покачал головой психолог. — Попаданцы не смогли узнать слишком

много, ведь это не так просто.

— А где они сейчас?

Психолог едва не запнулся:

— Скажем так: они покинули Вселенную.

— Покинули? — вздрогнула я. — Отсюда есть выход? Я могу вернуться домой?

Что-то непонятное промелькнуло в лице мужчины, но он взял себя в руки,

смотря в мои полные молящей надежды глаза.

— Это возможно, — сказал психолог. — Теория о попаданцах гласит, что тебе

только нужно вспомнить, как именно ты здесь оказалась, и тем же способом

вернуться обратно.

— Но я не помню, — напряжённо думая несколько секунд, обречённо сказала я,

почувствовав приближение нового приступа слёз.

— Не надо бояться: никто не помнит, — стал успокаивать меня психолог, тем не

менее сделав ситуацию ещё более непонятной.

Однако, посмотрев на образованного симпатичного профессионала, я поняла,

что он сказал не всё. Его напряжённый взгляд, теперь обращённый куда-то за

мои плечи, словно обдумывалось что-то очень важное и подбирались правильные

слова, заставил меня сосредоточить всё своё внимание на том, что будет сказано

дальше.

— Постарайся собрать в кулак всё своё мужество, Джулия, — наконец сказал

психолог. — И помни, что ты не одна, — добавил он, а затем глубоко вздохнул и

перешёл к делу: — Но, чтобы выбраться, придётся приложить усилия. Эта

реальность не отпускает попаданцев просто так.

Я почувствовала, что мне резко поплохело.

— Ты хочешь сказать… — дрожащим голосом начала я, — что какая-то другая

вселенная похитила нас и пытается оставить здесь навсегда?

— Думаю, это похоже на то, — ответил психолог максимально спокойно.

— Но зачем?

— Не знаю, — сказал он. — Я знаю только то, что было сказано в Теории о людях,

застревающих в другом мире. Они не помнят, как оказались в нём, но могут

выбраться, вспомнив.

— Но как это сделать?

— Эта реальность даёт один шанс, — сказал психолог.

Я замерла, обратившись в слух.

— Попаданец получает какое-то сообщение, благодаря которому вспоминает, как

оказался в другой реальности. Если в течение трёх часов он выполнит подобные действия снова, то вернётся домой. Если он не повторит то, что сделал в своём

мире, то останется здесь навсегда.

Я попыталась переварить услышанное, но следующая фраза вообще ввела

меня в шок.

— Лично я увидел то, как попал сюда, во сне.

Я не нашла слов и просто смотрела на психолога с открытым ртом, как рыба.

— Думаю, сон — это скорее всего, так как попаданцам здесь они, судя по всему, не

снятся. Это знание в отличие от тех, что в Теории, носит сугубо эмпирический

характер. — В любом случае, Вселенная даёт лишь один шанс, так что моё

попадание навсегда останется для меня тайной, ведь, упустив Шанс, попаданцы

снова забывают, как здесь оказались.

— Ты мог вернуться? — словно не узнавая свой голос, изумлённо спросила я.

— Моя прежняя жизнь не была счастливой, — поняв мою реакцию, ответил

психолог. — Спустя год я увидел сон, но было слишком поздно, и я предпочёл

остаться здесь. Создал семью и сделал карьеру.

— Но ты… Ты, получается, обманываешь своего партнёра? — задала я самый тупой

вопрос, но при таком бардаке, как в моей голове, это наверняка было уместно.

Психолог отнёсся к моему вопросу спокойно и как ни в чём не бывало

ответил:

— Все попаданцы обречены на это. Всё, что у тебя остаётся от прежней жизни, -

это ты сам. Ведь тебе всё равно не поверят.

Я медленно и бездумно кивнула.

— Итак, что у нас есть, — наконец собралась с мыслями я. — Я по неизвестной

причине попала в другой мир, но непонятно через какое время смогу выбраться

из него, если, благодаря чему-то вспомнив, как оказалась в нём, повторю свои

действия.

— Скорее всего, — кивнул психолог. — Но... Природа этого мира до конца нам не

известна.

При этих словах я поморщилась, а затем спросила:

— Так какие темы считаются Вселенной запрещёнными?

— Этого я тебе точно сказать не могу, — сказал психолог. — Однако несколько

перечислю: разница во времени, основы жизнедеятельности Вселенной и

способы навредить ей, чтобы выбраться.

— И что случится, если я сделаю что-то из этого? — поинтересовалась я с опаской.

— Санкции, — чётко ответил психолог.

Он отвечал по существу, но обширно, потому что, видимо, не хотел лишний

раз пугать меня. И я была благодарна, ведь не была готова к абсолютно всей

информации.

— Я понимаю последнее, — безуспешно сглотнув ком в горле, тихо заметила я, — но

почему... первые два пункта?

— Если приглядеться, логика вполне очевидна, — ответил психолог. — Люди

боятся, что в их мире жизнь продолжается без них, и они начинают думать о

том, отличается ли время в двух мирах. Постигая тайну времени, они начинают

проявлять интерес к другим особенностям Вселенной и в итоге могут понять, как

навредить ей, а затем воспользоваться этими знаниями.

За то время, что я провела в этом мире, мне ни разу не довелось задуматься

о том, что где-то в другой, настоящей реальности часы, возможно, шли так же

бодро, как здесь, и, уходя всё дальше, были готовы стирать память обо мне и

надежду на возвращение у тех, кого я знала. Теперь же я впервые осознала, что

где-то далеко общая жизнь, частью которой я была ещё совсем недавно,

возможно, продолжилась без меня. От этой мысли стало страшно, а от того, что

нельзя было даже попытаться установить разницу, — грустно.

— Так попаданцы... Они распространили свою Теорию? — попытавшись

отвлечься, спросила я.

Краем глаза, хоть и избегала смотреть на психолога, я заметила пустоту в

его взгляде. Но затем он снова восстановил лицо:

— К сожалению, они не успели. Единственный экземпляр статьи, который мне

отдали, потерялся. Но я запомнил то, о чём там говорилось, и теперь

рассказываю тем, кого встречаю. Но я и сам опасаюсь, что нас раскроют, поэтому

не стал нигде её опубликовывать.

В кабинете вновь повисла тишина. Превозмогая образовавшуюся от

переизбытка информации пустоту в голове, чтобы обуздать полное горечи

сердце, я спросила:

— И что мне теперь делать?

— Ну, — начал он, — тут, в принципе, как и во всех чрезвычайных ситуациях, не

впадать в панику — главное. Попытайся принять ситуацию мужественно, если не

хочешь сломать себе здесь жизнь. В конце концов, это совсем не страшно. Ты

просто живёшь самой обычной жизнью, разве что притворяешься другим

человеком. Помни одно: не вникай в табуированные темы. Я всегда буду рядом.

Теперь точно. Запиши мой телефон.

— Хорошо, — ответила я. — А как тебя зовут?

— Аверьян Ален, сейчас Аверьян Белинский. А вообще, я Юра.

Если бы не Юра, я бы, наверное, сошла с ума. Ну правда же: тебя что-то затянуло в параллельный мир и удерживало там с неизвестной целью. Это было жутко. А ещё неудобно: очухался посреди своей новой жизни — и разбирайся что к чему без объяснений. Эта вселенная могла бы и оставить что-нибудь... "ознакомительное".

Но, когда я озвучила эту мысль Юре, он ответил, что попадание было достаточно сложным явлением: у тебя уже был некий пройденный маршрут, в котором ты сам тем не менее не участвовал. Юра также сказал, что лучше поменьше придумывать и говорить наобум, так как в любой момент могли всплыть факты из "твоей" жизни (он назвал этот странный период "фальшивым путём"), опровергавшие твои слова. На моё замечание о том, что по этой же причине и у "знакомых" ничего не спросишь, это как минимум странно, он посоветовал поискать дома различные видео, личные дневники и изучить страницы в соц. сетях, разные файлы в компьютере и томуподобное.

Пока я ехала домой, мою голову не покидала мысль: как же я здесь оказалась? Несмотря на слова Юры, я пыталась вспомнить — но безрезультатно.

Дома меня отчитали за то, что я вернулась так поздно и что в моей комнате беспорядок. Поскольку никакого беспорядка в моей комнате ещё с утра не было, я сделала вывод, что Фелисити — чистоплюйка.

Как только я окончила уборку и без того чистой комнаты, стала обыскивать книжный шкаф, который в первый час своего пребывания тут не заметила. Он стоял напротив окна, у противоположной стены. Кажется, вся литература, которую я читала помимо учебников, представляла собой комиксы и произведения Достоевского. Больше ничего "читальный уголок" мне не сказал.

Следующим делом я осмотрела стол. Кажется, только в "моём" столе не было такого порядка, как во всём доме. В принципе, ничего особенного: тетради, учебники и другие ничем не примечательные вещи.

Я не заметила, как время на часах стало клонить к часу ночи. Прежде чем погасить свет и лечь спать, я проверила тумбочку у кровати.

В самом нижнем ящике (а было их всего три) находилось то, что привлекло моё внимание. Это были какие-то предметы в бумажном бежевом пакете.

Внутри пакета оказалось фото в рамке, на котором была изображена я, но помимо меня — именно меня, а не какой-то другой девушки — на фото присутствовала Фелисити и какой-то мужчина с каштановыми волосами и карими глазами. Фото было сделано осенью, так как позади нас находилось дерево с опадающей жёлтой листвой. Судя по тому, что я стояла между Фелисити и мистером Х, я сделала вывод, что он был "моим" папа. Я выглядела счастливой, широко улыбалась, а на лицах взрослых улыбки были едва заметны.Но все казались умиротворёнными. Я также заметила, что на фото выглядела значительно младше.

Вторым предметом из пакета оказался небольшой голубой дневник с серебряной блестящей стареющей луной на обложке. Открыв его, я с некоторым разочарованием обнаружила, что исписано было от силы только 10 страниц.

Из-за сильной усталости я решила, что возьму свой дневник в школу и прочитаю на переменах. Только это сможет отвлечь меня от созерцания "тайных" отношений двух голубков.

На следующий день я едва не опоздала в школу, потому что мы с Фелисити попали в пробку.

Я стремительно переместилась из школьного двора в рекреацию, не замечая ничего вокруг, но меня вдруг кто-то сильно толкнул у шкафчиков со спины. Не ожидая этого, я отшатнулась.

— Эй, смотри, куда идёшь! — обратилась ко мне главарь золотой троицы, которая в данный момент находилась у лестницы. — Ты едва не наступила мне на ногу! Ты здесь всего ничего, а уже слишком раздражающая.

— Ты тоже, — ответила я как можно спокойнее, но внутри всё сжалось, ведь мне всегда было страшно вступать в конфликты.

— Ты, видимо, не знаешь, с кем говоришь, — оскалилась Амбэр.

Кажется, Ли хотела что-то сказать, но я опередила её любезной фразой "Пошли к чёрту" и быстро поднялась по лестнице, не обращая внимания на гневное лицо Амбэр.

Отлично, на меня ополчилась главная свора школы.

В классе моё внимание привлекла Прия и... Армин с Владимириной. Однако села я рядом с Кентином, поскольку Прия находилась к двум влюблённым слишком близко, а смотреть на них мне вовсе не хотелось.

— Привет, Джулия, — несколько удивлённо сказал Кентин. — Ты впервые села рядом со мной.

— Привет, — сказала я немного мрачно. — Ну да, а разве ты против?

— Вовсе нет, — улыбнулся Кентин, и я совсем не поняла причин этой улыбки. В следующий момент он спросил уже серьёзно: — Что-то случилось? Выглядишь разозлённой.

— Это просто немыслимо... — глубоко вздохнув, ответила я. — Как можно быть такими мерзкими?..

— Что произошло? — спросил Кентин уже шёпотом, так как в класс зашёл учитель Фарэз.

— Там была девица в окружении группы поддержки, и они мне очень не понравились, — закатила я глаза.

— Амбэр, Ли и Шарлотт, — утвердительно произнёс Кентин. — Они тебе что-то сделали?

— Толкнули, — ответила я, непроизвольно начав потирать правое плечо. — Кажется, они от меня так просто не отстанут.

— Не давай им спуску, — ответил Кентин. — Они достают всех новеньких и не только.

— Я не думаю, что у меня получится, — призналась я; всё это время мы шептались. — Я никогда... не участвовала в школьных войнах.

— Я тоже долгое время не мог за себя постоять, — сказал Кентин несколько отстранённо, будто вспоминал не самые приятные времена. — Я был другим человеком и мишенью для разных задир. Но, к счастью, теперь это позади.

— Ты прав, — едва заметно кивнула я. — Но ответить обидчику часто бывает слишком сложно.

— Скажи мне, если она будет тебя доставать, — чуть смутившись, сказал Кентин, а затем лицо его посуровело: — Если Амбэр так сильно хочет нарваться на неприятности...

Наш разговор шёл так плавно и естественно, что мы могли продолжать его и дальше, но заметивший нас учитель математики, которого никогда не было в игре, сделал нам замечание.

Мне показалось, урок закончился немного быстрее, чем обычно, но я была этому только рада.

Я достала свой личный дневник из рюкзака. Наконец-то я хоть что-то могла о "себе" узнать.

Стараясь не посмотреть вслед уходящему из класса Армину, я открыла дневник.

"16. 3. 13

Абигаль сегодня опять меня рассмешила. Хорошо, что она у меня есть, иначе жизнь была бы крайне скучной, особенно в этой тухлой школе".

"12. 4. 13

Сегодня утром родители опять поссорились. Если бы папа сказал ещё хоть слово, мама порвала бы его на клочки".

"13. 4. 13

У мамы и папы опять конфликт... я плачу в своей комнате. Мама что-то кричала про развод... нет! Только не это! Боже, я не хочу, чтобы это произошло... мне нужно позвонить Абигаль. Думаю, она поднимет мне настроение, хотя сейчас это кажется маловероятным... нужно отвлечься. Всё будет нормально, если я не буду беспокоиться по пустякам".

"15. 4. 13

Часа полтора плакала в ванной. Мне кажется, или только я могу проткнуть ногу гвоздём? Мои новые кроссовки безнадёжно испорчены. Вот же я неудачница. Мама меня убьёт".

"30. 5. 13

Мне кажется, или я поправилась? Мама сказала, что мне кажется, но почему же я выгляжу такой жирной?.."

"20. 6. 13

Родители уже неделю не разговаривают друг с другом. Папа спит в гостиной".

"19. 7. 13

Ура-а-а! Мы с Абигаль и её родителями снова поедем на пляж. Я просто буду пялиться на того симпатичного продавца мороженого :-)".

"3. 8. 13

Ну почему так? Я мечтала пойти на эту вечеринку месяц, и я уже десятый раз слышу отказ! Это просто невыносимо! Папа вообще ничего толком не говорит... он в последнее время сам не свой".

"10. 10. 13

Опять поссорились ,-,

Ненавижу школу >_<".

"11. 10. 13

Дерек сказал, что у меня явные проблемы со зрением. Ну не заметила я его! Он весь день проходил из-за меня с пятном от краски на его чёрной футболке. Дерек, мне так жаль! Прости-и-и! Но Абигаль мне шепнула, что ему идёт. Хи-хи :)".

"13.12.13

Родители опять ссорятся! За последние три недели они превратили мою жизнь в истинный ад. Как же они бесят меня. Пусть они уже разведутся, я не могу больше!"

"2. 2. 14

Теперь я живу с мамой в нашем доме, а папа — у своих родителей. Несмотря на мою последнюю запись (13. 12. 13), мне сейчас так плохо... ,-, Почему же они не смогли вовремя остановиться?.. Я хочу, чтобы папа вернулся... Но мама, кажется, ненавидит его... Она и мне теперь "не советует" с ним видеться. Как же плохо... ,-,

Я так злюсь на него: почему он просто отстранился от проблем, словно его это не касается?"

"14. 2. 14

Мне кажется, я влюбилась. Этот..."

Я не успела дочитать, так как прозвенел звонок на урок. Однако это меня не остановило, и я продолжила чтение.

"... Дан очень хорош. умный, красивый... да и сегодня, 14-го февраля, он впервые задержал на мне взгляд дольше, чем на три секунды.

Знаю, у него есть девушка, но они же вроде расстались? Я бы подумала, что это знак, если бы верила в них. У меня странное чувство эйфории... хи-хи :)))".

Я уже собиралась перейти к следующей записи, но мне помешали.

— Мисс Джулия, возможно, Вы знаете ответ на этот вопрос? — обратилась ко мне учительница, которую я никогда не видела в игре. — Мне показалось, Вы немного отвлеклись.

Я только и ответила:

— Я не знаю, мадам.

Меня очень смутили взгляды и смешки одноклассников, и я сунула дневник в рюкзак, решив больше не отвлекаться на уроке.

* * *

— Привет, — обратилась ко мне Мелоди, как только началась следующая перемена. — Ты Джулия, да? Я Мелоди, староста класса. Директриса попросила передать тебе, что с твоими документами возникла проблема.

— Какая? — нахмурилась я, пребывая в мрачном расположении духа.

— Там... Кажется, там что-то потерялось, — чуть смутившись, ответила Мелоди.

— "Что-то потерялось"? Это шутка? — теряя спокойствие, сказала я, мысленно пытаясь держать себя в руках. — Как там могло что-то потеряться?

— Я не знаю, но ты должна пойти со мной в учительскую и...

— Вы потеряли, а я здесь при чём? — недовольно перебила я, не удивляясь своей реакции, ведь перепады настроения были мне свойственны; а вот Мелоди мой ответ расстроил.

— Я понимаю, но директриса так сказала... У меня и Натаниэля, школьного старосты, могут быть проблемы...

Мне хотелось ответить: "Вам бы и не помешало", — но вместо этого я встала из-за парты, едва ли не лицом к лицу с Мелоди, и поплелась за ней из класса.

Мы молча прошли две рекреации и зашли в учительскую, где она сразу достала из шкафчика какие-то бумаги. По-видимому, это были "мои" документы.

— М... вот, — сказала она, пару секунд перебирая бумаги. — Потерялась твоя фотография.

— И что делать? — спросила я, пообещав себе, что если она предложит мне идти и искать фото в огромной школе, то я прибью её.

— Я попробую поискать твою фотографию в учительской, а ты...

Жизнь Мелоди висела на волоске.

— ... если я не найду, потом купи новую. Я сообщу тебе до конца занятий, нашла или нет.

— Хорошо, — покорно ответила я, отметив про себя, что пока староста будет жить, и вышла из учительской.

"Что за идиоты?- тихо спрашивала я себя, когда дверь учительской за мной закрылась. — Как можно было потерять... — Но вдруг я насторожилась: — А если её украли?"

Смотрящая до этого момента под ноги, я окинула взглядом рекреацию... и ужаснулась. У меня пересохло во рту.

На ватных ногах я подошла к противоположной стене, не отрывая взгляда от своего фото, висящего на ней. Разумеется, оно было мерзко изрисовано, но это была ещё одна шестая беды; рядом с фотографией белела бумажка, оказавшаяся... обрывком листа из моего дневника.

Но одной шестой беды это оказалось потому, что, оглядевшись по сторонам, я заметила, что почти всё, куда падал мой взгляд — стены, шкафчики, двери, — оказалось обклеено моими разрисованными фото и обрывками листов из дневника.

Со стоном я бросилась к классу Б, не забывая срывать весь компромат, который замечала. Когда я шла с Мелоди в учительскую, я не смотрела по сторонам, но этого всего наверняка не было! Иначе Мелоди бы заметила.

Сама собой напрашивалась мысль, что здесь не обошлось без Амбэр. Я была в этом уверена! Вот же она...

Как только я оказалась в классе, почти сразу начался последний урок. Я была в замешательстве.

Видимо, значительная часть класса — и, наверное, всей школы — успела рассмотреть чудесную инсталляцию от Золотой троици. Насмешливые взгляды становились более лукавыми по мере изучения моей сжавшейся фигуры, заключившей сорванные предметы в гротескном объятии.

Опустив голову и не обращая внимания на ухмылки, я на слабых ногах прошла к занятому месту за партой и мельком глянула на Кентина — он выглядел сочувствующим.

— Мне жаль, — сказал он, когда я опустилась. — Я сорвал некоторые листы, но... мне правда жаль.

— Я обдумаю случившееся чуть позднее, — вздохнув, ответила я, силясь не заплакать. — И заодно выясню, кто выбрал меня музой для своего концептуального искусства.

Весь урок чувствуя на себе насмешливые взгляды половины класса, я пыталась внимательно слушать учителя, который что-то бубнил у доски и, казалось, ничего не замечал, но в голове была пустота, и вид у меня был такой, будто я спала с открытыми глазами. Я не знала, как себя вести, поэтому в итоге просто уткнулась в тетрадь, иногда бросая взгляд на доску — делала вид, что была увлечена уроком и совсем не волновалась по поводу устроенного кем-то акта буллинга.

— Я сожалею, — шепнула мне сидевшая рядом Ким.

Я бездумно и медленно кивнула. Меня била лёгкая, едва-едва заметная дрожь. Было такое чувство, что я не доживу до конца этого урока.

Как только звонок прозвенел, я, стараясь не торопиться, чтобы не позволять злорадствовавшим личностям насладиться зрелищем, собрала свои вещи и вышла из класса.

Я хотела найти Юру, но почему-то передумала. Мне нужно было всё обдумать... Тем не менее я побрела в сторону школьной библиотеки, наткнувшись на лестничной клетке на Кастиэля.

— Эй, новенькая, а ты очень фотогеничная, — усмехнулся он.

— Оставь меня в покое, — процедила я сквозь зубы и зашла в библиотеку, не дожидаясь ответной реплики, если таковая вообще должна была быть.

Раньше мне нравился Кастиэль, хотя его хамство раздражало, но сейчас моя симпатия устремилась к нулю и скрылась где-то на минусовой отметке.

Если здесь кто-то и находился, мне было всё равно. Пусть только попробует меня выгнать.

Сев на стул, я закрыла лицо руками и почувствовала ладонями влагу. Хотелось кричать и громить, но вместо этого я, спохватившись, вытащила из рюкзака свой дневник и, открыв его и пролистав, увидела, что все страницы с записями вырваны. Видимо, они делали копии, так как мой рюкзак был почти на четверть заполнен бумажками.

— Мерзкие грязные… — тихо начала я дрожащим голосом, но оборвала себя, с яростью швырнув теперь уже пустую книжонку на стол, и снова закрыла лицо руками.

— Мне жаль, — так же тихо раздалось рядом со мной.

Я замерла. Если сейчас посмотрю на появившегося словно из ниоткуда Юру, он увидит мои слёзы, хотя и без того было понятно, что я плакала. Потому что была самой настоящей плаксой.

— Не надо стесняться, — сказал Юра, сев, как я поняла по звуку, напротив меня. — Я догадываюсь, кто это сделал.

— Я тоже, — ответила я, открыв красное заплаканное лицо и шмыгая носом.

Юра учтиво протянул мне пачку салфеток:

— Думаю, ты должна рассказать директору.

— Ты разве не знаешь Амбэр? Ей всё сходит с рук, — жутко стесняясь, я всё же высморкалась, так как сидеть и захлёбываться соплями мне не хотелось.

— Я готов подтвердить всё, что ты скажешь, — ответил он, будто не заметив моих действий.

— А ты разве видел что-то?.. — спросила я, удивившись.

— Наивная, — мягко улыбнулся Юра. — Разве мне обязательно было действительно быть свидетелем этого? Мне с моим авторитетом поверят, и я не проколюсь, как Прия в… не помню в каком эпизоде, — как-то по-мальчишески почесал затылок он, вместе с тем опять улыбнувшись и прикрыв глаза.

— Я попробую что-то сделать, — ответила я. — Но, знаешь… она ведь всё равно мне в итоге снова нагадит. Это тот тип фантастических тварей, которые обитают в жизни таких, как я, и считают, что всё, что сделано или сказано им как отпор — незнание своего «истинного» места… А они белые и пушистые, да…

— Я знаю, — ответил Юра. — Это сплошь и рядом.

— Как же я хочу быть той, кто их сокрушит… — призналась я. — Но… я же не такая… я не хочу кому-то делать плохо… но они меня бесят! Кажется, я не решусь что-либо сделать всерьёз…

— Поверь, я понимаю. Однако не стоит принимать необдуманные решения.

— Это так сложно… — ответила я, откинувшись на спинку стула и вздохнув. — Когда ты по ту сторону экрана, всё кажется таким лёгким и очевидным… Я вообще до этого считала, что у меня по сравнению со всеми этими персонажами есть неоспоримое преимущество — я реальна, а они — всего лишь выдумка. Но теперь… не знаю, что можно им противопоставить.

— Я понимаю, — повторил Юра. — Но, возможно, ты сможешь использовать данную ситуацию с пользой для себя и развить в себе желаемые качества? Может, — предположил он с некой осторожностью, — именно поэтому ты оказалась в этом мире?

— Что?.. — Я широко раскрыла глаза.

— Ну… я не знаю… возможно, ты должна как-то изменить себя с помощью этой реальности, чтобы вернуться в свою жизнь и жить лучше, чем раньше.

— Ты же сам говорил, что это всё тоже реально. Тут не подходит модель поведения «наворочу дел и проснусь», ведь все здесь такие же, как и ты.

— Да, но ведь никто не знает тебя «настоящую». Здесь не пострадает то, чем ты дорожишь в своём мире. Однако это не призыв к тому, чтобы терять голову, ибо неизвестно, сколько тебе придётся беречь всё, что связано с «Джулией».

Я думала над его словами. Видимо, предположение Юры было обычным проявлением какого-то душевного порыва оптимистически обосновать феномен Вселенной. Построить лучшую жизнь, измениться для более счастливого продолжения прежней... В этом прослеживалась какая-то наивность, но я не стала озвучивать свои мысли по этому поводу.

— В любом случае, решать тебе, но знай, что ты не одна и не стоит замыкаться в себе, — сказал Юра. — И тем более позволять ярости захватить себя.

— Спасибо тебе, — ответила я. — Права.

Юра ответил улыбкой, а затем сказал:

— Кстати, а ты знаешь, что со дня на день в школу должен прийти учиться ещё один новенький? Точнее, новенькая.

К моему счастью, дома Фелисити снова не оказалось. Никто не отвлекал меня от мыслей, как отомстить Амбер... если вообще стоило это делать. Я прекрасно помнила слова Юры, а потому обдумывала свои дальнейшие действия.

Перебирая в голове различные варианты — от игнорирования до изощрённого плана мести, — я вспомнила, как Влади в четвёртом эпизоде пыталась разрисовать шкафчик Амбэр и подложить ей ненастоящих пауков, но, как по мне, идея, мягко говоря, была туповата. Но разве я могла считать свои идеи лучше?

Попутно со всеми этими раздумьями я просматривала все социальные сети, к которым у меня сейчас был доступ.

"Интересно, хранила ли "Джулия" где-нибудь блокнот с паролями?" — думала я, расстроенная, что из пяти страниц аккаунтов в разных соцсетях только на одной сохранился пароль. Из других аккаунтов "Джулия" — девушка, которой, как я поняла со слов Юры, никогда на самом деле не существовало — по какой-то причине, видимо, вышла.

Я весь вечер потратила на то, чтобы всё досконально изучить. Мысли о мести Амбер оставили меня. Возможно, только на время.

Я сделала вывод, что у меня было много друзей в интернете. Может, не только там, однако мне за всё время моего пребывания в этом мире никто из них ни разу не позвонил и не написал, кроме одного человека — Абигаль, о которой, очевидно, "Джулия" и упоминала в своём дневнике.

Может, стоило всё же отомстить наглой стерве? Но всегда оставался маловероятный вариант, что виновником стал кто-то другой.

"У меня для тебя сюрприз, Джу! Узнаешь о нём завтра. Я уверена, ты будешь в восторге, как и я!" — гласило пришедшее недавно сообщение Абигаль.

Прочитав нашу с ней переписку от начала и до конца, я поняла, что Абигаль была моей близкой подругой. И той ещё подругой. Настоящая "лиса".

Она не была онлайн, и я не смогла выпытать у неё, что за "сюрприз", от которого я буду в восторге, как и она, меня ждал.

Я потратила много времени на то, чтобы изучить аккаунт "Джулии". Оказалось, она очень любила группу "Крылатый череп", но больше мне не удалось обнаружить ничего особенного — обычный подросток. Однако кое-что всё же оказалось примечательным: среди групп была одна под названием "Психологическая помощь детям из неполноценных семей".

Наспех сделав уроки, я стала бродить по дому. На часах было уже одиннадцать часов вечера. Я боялась темноты и поэтому включила во всём доме свет.

Кухня была маленькой, но красивой: синие стол и стулья на металлических ножках, оранжевые стены, разрисованные синими узорами. Что-то типа виноградной лозы.

Дом был не слишком большим и уютным, мне нравилось буйство его красок, но неожиданно стало тоскливо. То есть и раньше было, но сейчас — особенно: я испытала как никогда острое желание вернуться в свою маленькую квартиру и к своей родной маме, к своим знакомым, а все эти чужие люди, которых я якобы знала, мне были не нужны.

То, что в доме я была одна, теперь стало давить на меня, и по щекам потекли слёзы. Я могла бы позвонить Юре, но сейчас не хотелось ни с кем говорить. Поэтому я просто зашла в группу "Психологическая помощь детям из неполноценных семей", надеясь хотя бы на минимальную моральную поддержку через различные записи. Конечно, отношения к моей проблеме это не имело, но вдруг могло помочь отвлечься...

* * *

— Надоело, — снова ворчала Фелисити, везя меня в школу.

Я делала то же самое, но про себя.

— Как же неудобно... — её макияж почти скрывал мешки под глазами, но она всё равно выглядела очень уставшей.

Мне было безразлично всё, что происходило вокруг, так как тоска заполонила собой пространство. Наплевать было даже на то, что развязались шнурки на кедах, когда я садилась в машину.

Оказавшись на территории школы и всё-таки поправив свою одежду, я первым делом направилась в учительскую, надеясь застать там Натаниэля, и застала.

— Привет, — немного вымученно начала я. — Я тут недавно, а у меня уже возникла проблема.

— Извини, я был очень занят в последнее время, — ответил Натаниэль, даже сейчас погружённый в какую-то бумажную работу, хотя мне казалось, что после эмансипации он стал уделять своим обязанностям чуть меньше внимания. — Ты о... фотографиях и остальном, да?

Казалось, ему было несколько неловко.

— Неужели уже вся школа в курсе? — не поверила своим глазам я.

— Вовсе нет, — вздохнул Натаниэль. — По крайней мере, до учителей это не дошло.

— Ну, — начала я, — девчонка по имени Амбер вместе с подружками украла мою фотографию, сделала копии, разрисовала, а ещё украла у меня личный дневник, вырвала оттуда листы, тоже сделала копии... потом всё это оказалось на стенах школы. Хочу оповестить об этом директора.

Казалось, староста немного растерялся:

— А у тебя есть доказательства, что это сделала именно Амбер? Ты уверена, что это именно она?

Я уже хотела ответить, что психолог мог подтвердить, но до меня вдруг дошло, что это было бесполезно. Каким бы другим ни выглядел Натаниэль, он по-прежнему был собой.

— Их нет, — ответила я, почувствовав прилив злости.

— Тогда я не могу ничего сделать... но я поговорю с Амбер и всё выясню.

— Хорошо. Я просто не хочу проблем.

— Я понимаю, — ответил Нат, чуть приподняв уголки губ, словно пытался оправдаться.

Я уже подходила к классу Б, как у дверей меня окликнула не кто иная, как Амбер:

— Эй, ты, — обратилась она ко мне, а я отметила, что рядом с ней опять стояла Ли и Шарлотт. — Тебе понравился наш маленький подарок?

— Как по мне, благодаря маркеру ты стала красивее, — подала голос Шарлотт.

— Ей стоит научиться краситься, — сказала Ли.

— Вам это с рук не сойдёт, — ответила я, стараясь не начать лить слёзы прямо при них и понимая, что мои слова вряд ли перейдут в действие.

Я не понимала, что со мной происходило. Я бы уже давно обматерила их и послала, но я словно пребывала в состоянии полуоцепенения. На меня лили грязь, а я ничего не могла поделать... почему же я выставляла себя такой жалкой?..

Я зашла в класс под смех трёх омерзительных идиоток. На моё удивление, в классе был только Армин. По спине сразу пробежал холодок, а тело будто свело судорогой.

"Красивый..."

— У нас сейчас урок живописи, — сообщил мне Армин, поравнявшись со мной у двери и остановившись.

"Смотрит прямо на меня..."

— А... понятно, — только и смогла выдавить я. — Спасибо.

— Да не за что, — ответил Армин. — Ты же мне теперь самая близкая.

Я непонимающе посмотрела на него. Он шутил?..

Словно в подтверждение моим мыслям, Армин усмехнулся:

— После вчерашней "стены откровений" я знаю о тебе больше, чем о ком бы то ни было в этой школе.

Я почувствовала, как полуоцепенение сменяется яростью.

— По-твоему, это то, над чем надо смеяться?.. — взглянула я прямо на него так, словно хотела пригвоздить взглядом к стене. — Чужие проблемы — это смешно?!

— Эй, успокойся, я пошутил... — растерялся парень.

— Да неужели?!

Не дожидаясь его ответа, я быстрым шагом вышла из класса.

Поразительно, насколько можно разочароваться в человеке за какую-то там минуту. Армин и раньше, когда я играла за Влади, проявлял некоторую беспечность, но это была всего лишь игра, и мне не хотелось послать его куда подальше. Ну, иногда хотелось, но сейчас не об этом. Суть в том, что теперь он выставил себя бревном. Конечно, это я так посчитала. Вот права была моя настоящая мама, однажды сказав мне, что я слишком многого хочу от людей.

«Может, пропустить этот урок искусства? — думала я, прислонившись спиной к стене подвала. — Всё равно я в любом изобразительном искусстве полный ноль, похуже Прии. Но до звонка где-то пара минут, и я успею… вдруг меня накажут за прогул или ещё чего? Но там будет Армин… а ещё хуже — Амбер с подружками. Что же делать?..»

Простонав и ударив кулаком по стене, я всё же решила пойти на урок. Если я буду прятаться от каждого, кто меня бесит и пугает, придётся всю жизнь просидеть в своей комнате. Так что пошли они все куда подальше.

Я уже собиралась подняться по ступеням на второй этаж, как кто-то окликнул меня:

— Джу!

Я едва успела обернуться, как кто-то… кинулся мне на шею! Меня сжали в объятиях так сильно, что, казалось, каждое ребро под слоем жирка готово было треснуть.

— Каких-то несколько дней прошло, а такое чувство, что уже вечность!

Когда меня отпустили, я рассмотрела этого человека. Слегка вьющиеся волосы цвета блонд чуть выше лопаток, зелёные глаза, знакомые по фото черты лица… всё было ясно. Абигаль.

— Ты теперь учишься в этой школе? — задала я вопрос, который совершенно не требовал ответа.

— Да, — ответила она. — Ты рада?

— Конечно!

Это была ложь. Я знала об этой девушке только по сообщениям в соцсети. И к тому, что знала, относилась двояко: с одной стороны, эта девушка показалась очень энергичной, верной и весёлой, а с другой — более коварной, чем Дебра. Когда очень близок с таким человеком — это вроде и неплохо, но, если он однажды становится твоим врагом…

— А почему ты перевелась? — спросила я и, приблизительно зная характер этой мадам, шуточным тоном добавила: — За драку?

— Да нет, что ты, — усмехнулась она. — Просто та школа меня достала. Без тебя везде тоска зелёная.

Ну что ж, Влади — милашка Кен, мне — сорванец Абигаль.

— Кстати, ты в курсе, что мы сейчас тут с тобой болтаем, когда уже минут пять, наверное, идёт урок? — поинтересовалась я с улыбкой.

Удивительно, я знала Абигаль всего несколько минут, а она действительно подняла мне настроение, как «я» писала в дневнике.

— Не смеши мои джинсы за тридцать баксов, а то треснут, — ухмыльнулась Абигаль. — Как будто меня это может по-настоящему волновать. Лучше бы рассказала, как ты здесь без меня жила. Я хочу знать всё!

— Тогда нафиг урок? — тихо поинтересовалась я, всё ещё улыбаясь.

— Конечно.

Я взяла её за руку и повела в подвал.

Подумать только. Никогда раньше не прогуливала уроки… но с этой девушкой, кажется, я за считанные секунды была готова решиться на невозможное.

— Здесь можем поговорить спокойно, — сказала я, когда мы вошли в помещение, стена которого, наверное, с обидой вспоминала мой недавний удар. — Знаешь, в принципе, ничего не произошло.

— Совсем ничего?

Абигаль прислонилась к стене, скрестив руки на груди, а я встала напротив, держа руки за спиной.

— Точнее так: ничего хорошего не произошло, — сказала я, поймав вопросительный взгляд. — На меня ни с того ни с сего точит зуб местная задира, и за пару дней моего пребывания тут фотография для моего личного дела была украдена, а копии, изрисованные, висели по всей школе. Ах да, и личный дневник: из него вырвали страницы с записями и точно так же расклеили копии везде, за исключением, наверное, только мужского туалета.

— М-да, — протянула Абигаль. — А ты что?

— Я подошла к старосте, но у меня не было доказательств… да и эти три дуры… с ними подобное выходит отнюдь не всегда. Психолог, правда, говорил, что подтвердит, потому что мы с ним неплохо сдружились, но... это как-то...

— Узнаю старушку Джулию, — чуть сощурившись, усмехнулась Абигаль. — Максимум — поход к директору, а не помогло — всё бессмысленно.

— Да, что же тебе со мной делать, — покивала несколько раз головой я.

— Мне куда интереснее думать о том, что делать с ними, а не с тобой, — странно улыбнулась Абигаль.

— Да не нужно… — промямлила я. — Они пока не так много сделали…

— По-твоему, испортить чужие личные вещи, молчу о том, что украденные, и выставить их на всеобщее обозрение — это мало?

— Ну, для них это было справедливое наказание: новенькая при первой атаке не вухнулась им в ножки и даже послала. Наглая выскочка.

— И всё-таки, — сказала Абигаль. — Джулия, психологи — зануды. Нужно действовать.

— Меня долго можно доводить, но однажды я срываюсь, — вздохнула я.

— Я-то знаю, но, пока ты будешь кипятиться, эти три девицы могут нарыть компромат на всю твою семью, взять кредит на твоё имя или сделать что-то ещё. Судя по тому, как они обошлись с едва знакомым человеком, который им ничего не сделал.

— Ну… давай не будем сразу уж так, ладно? — в нерешительности произнесла я.

— Узнаю великого гуманиста всея планеты. Ладно, как хочешь. Что-нибудь ещё произошло?

— Нет. Больше ничего. А сама-то как? Ты твоё предпоследнее сообщение было отправлено неделю назад.

— Предки, взглянув на мою оценку за последнюю проверочную по французскому, запретили пользоваться интернетом. На этот раз стащить телефон не вышло, — улыбнулась Абигаль.

— Понятно, — сказала я тихо. — Больше никаких новостей?

— Некоторые в школе спрашивали о тебе.

Я уже хотела спросить, кто именно, но вспомнила, что всё равно никого из них не знала.

— А… Дан… — неуверенно поинтересовалась я.

Этот парень ведь мне нравился, разве нет? Может быть… я когда-то даже была с ним в отношениях?

— А почему ты спрашиваешь о нём?

По тону Абигаль я поняла, что с Даном у меня была какая-то не очень приятная история.

— Ну… просто так.

— После того случая спрашивать о нём — ниже твоего достоинства, Джу. Но я отвечу на твой вопрос: он не спрашивал меня, куда ты делась, а если бы и спросил, я бы послала его куда подальше. И Жаклин тоже.

Я бы поинтересовалась, после какого такого случая и кем была эта Жаклин, но это было неуместно.

Когда прозвенел звонок с урока, мы вышли из подвала.

— Следующий — французский, — с улыбкой оповестила я Абигаль, уже поняв, что учиться она любила не очень, как и я.

— О да, — с придыханием сказала Абигаль. — Обожа-а-а-аю.

Мы направились в класс Б.

— Ты мне лучше скажи, есть ли здесь кабинеты, которые почти всегда закрыты? — поинтересовалась Абигаль.

— Да, комната преподавателей… — подумав, ответила я. — А что?

— Да вот, собираюсь сделать копию ключа… а то ты не знаешь? Я тебя правда не узнаю сегодня. Джу, ну ты что? — она чуть недоуменно покрутила пальцем у виска, но всё-таки улыбалась. — Сегодня ты рассеянна ещё больше, чем всегда.

Когда мы зашли в класс Б, я покинула Кентина и разместилась рядом с Абигаль, слева от парты, за которой обычно сидела Влади и Армин. Кентин и Абигаль смогли познакомиться, но во взгляде первого я уловила едва заметное разочарование.

Мы не успели толком достать свои вещи, как к нашей парте подлетел Алекси, да и не только он. В общем, сейчас Абигаль получала то внимание, которое получала я во второй день в Свит Аморис.

— Она не любит такие скопления людей, — отметила вслух Прия, когда мы встретились у шкафчиков через несколько минут. А потом мягко улыбнулась и добавила: — Совсем как ты, я права?

— Ага, — подтвердила я, кивнув и отвернувшись к своему шкафчику.

— Вы с ней уже были знакомы?

— Ну да, мы из одного класса, — я искала учебник по французскому, который на днях засунула в эту металлическую коробку и про который благополучно забыла вплоть до этой перемены.

— Кажется, вы нечто больше, чем просто одноклассницы, м? — Прия стояла, прислонившись спиной к своему шкафчику, справа от меня, и скрестив руки на груди.

Совсем как Абигаль в подвале.

— Мы хорошие друзья, — пожала я плечами, всё-таки найдя и достав свой учебник.

— Я бы даже сказала, лучшие друзья, — уточнила Прия.

— Ну… хорошие — это точно.

Я ответила как-то уклончиво, так как не могла назвать Абигаль лучшей подругой. Может, для "Джулии" она ей и была, но не для меня. Конечно, у меня на разных этапах жизни были люди, которых я называла лучшими друзьями, но сейчас я могла с уверенностью сказать: у меня таковых не имелось. Да и вообще, могла ли я дружить с кем-нибудь искренне и так, как писали во всяких книжках? Наверное, нет. Я всегда оставалась при себе, даже сильно сближаясь с кем-то. Сама себе лучшая подруга.

— Ты стала чувствовать себя менее одиноко? — спросила Прия, когда я уже собиралась возвращаться в класс.

— Откуда…

Она улыбнулась и пожала плечами. Ну да, это же Прия.

— Конечно, — вздохнула я.

— Это большое везение, — сказала она. — Когда люди, с которыми ты был близок, вместе с тобой.

Я вспомнила, что Прия поменяла много мест жительства. Но, сколько бы их ни было, ей всё равно не понять меня. Джулию — возможно.

Остаток учебного дня прошёл относительно спокойно. Я не смотрела в сторону Армина совершенно, а он, сделала я вывод, и не жаловался.

Я отметила, что ни разу не видела мадам Деланэ за эти дни, и спросила об этом Кентина, на что он ответил: «Заболела».

— А кто эта мадам Деланэ? — шепнула мне Абигаль на уроке учителя Фарэза, так как не успела спросить на перемене.

— Химичка, — хмыкнула я. — Суровая и беспощадная. С ней надо быть осторожной: она не скупится на внешкольные часы.

— Учту, — усмехнулась Абигаль.

Поскольку этот урок был последним, я бы вздохнула с облегчением, но нет. Что мне было плохо "дома", что мне было плохо здесь.

— Эй, Джу, — обратилась ко мне Абигаль, пока я не вышла из класса. — Мне нужно кое-что спросить у профессора Фарэза и взять кое-что из библиотеки, так что не смогу проводить тебя до автобуса, извини.

— Ты теперь, получается, недалеко живёшь? — задавая этот вопрос, я ткнула пальцем в небо.

— Да, совсем рядом. Минут десять пешком. Наша старая школа была от моего дома намного дальше.

— Повезло. Ну ладно, до завтра, — сказала я и направилась к выходу.

* * *

Когда я вернулась домой, в гостиной сидела Фелисити и была, казалось, полностью погружена в какие-то документы. Она сказала, не поднимая головы, что ужин ждал в микроволновке, и я прошла в кухню.

— Привет, ты занят? — только оказавшись в своей комнате, сразу же набрала я Юре.

— Нет, а что? — послышалось на том конце.

От его голоса где-то внутри сразу потеплело. Он был таким же, он меня понимал и был моим самым верным союзником.

— Помнишь, ты говорил мне о новенькой?

— Помню.

— Это оказалась "моя" подруга из прежней школы, которая последовала в Свит Аморис за "мной", как жена декабриста.

— Ты точно везучая, Джулия, — усмехнулся Юра. — Правда. Или мне кажется, или этот мир тебе благоволит.

— Не заставляй меня в это поверить, иначе, когда это окажется не так, я буду окончательно выбита из колеи.

— Ладно, не будем больше делать подобных предположений. Не удивляйся подобным вещам, ведь, попадая в этот мир, ты не становишься обособленной от жизни, которой якобы жила, даже если переходишь в новую школу или что-то вроде этого.

— Я понимаю… но как это возможно? Если эта Вселенная реальна, как может существовать то, что по определению существовать не должно? Нет ведь никакой Джулии, — я стала говорить тише, — и не было. Так откуда тогда могло всё это взяться?

— Ты путаешь, — сказал Юра. — Этот мир стал реален, но для тебя. Он подстроился под тебя, потому что не имеет конкретной формы.

— Как думаешь, откуда он мог взяться? — спросила я.

— Не знаю, — вздохнул Юра. — Возможно, какая-нибудь пространственная аномалия… пространственно-временная.

— Временная?..

— Возможно. Но я не буду утверждать.

— А что случится, если я останусь тут навсегда? — спросила я, почувствовав дрожь в руках.

— Не знаю, Джулия, — признался Юра. — Я только могу предположить — интуитивно, конечно, — что, останься попаданец в другой реальности уже навсегда, его точно хватятся. Безрезультатно.

— Откуда ты знаешь?

— Я же сказал: предположение. А предположения — весьма ненадёжная штука.

— А тебя искали, когда ты… ушёл навсегда?

— Откуда же мне знать, — спокойно ответил Юра, а потом немного грустно добавил: — Да и не думаю, что кто-то всерьёз стал бы этим заниматься.

Меня тронул обжигающий интерес, какая же жизнь была у Юры до попадания, но я постыдилась спрашивать. Это всё-таки меня не касалось.

— Давай вернёмся к Абигаль, — наконец сказала я.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Юра.

— Если честно, не знаю, — призналась я. — Обычно мне не очень нравятся такие люди… ну… она вроде как хорошо ко мне относится, но это же в перспективе может быть вторая Дебра, серьёзно.

— Ну, думаю, тебе не стоит смотреть в будущее так пессимистично. Попытайся довериться ей, ведь ты для неё много значишь, иначе бы она не пошла за тобой в эту школу.

— Вся проблема в том, что пошла она не за мной — за Джулией. Как думаешь, если она узнает меня поближе и отметит, что я словно другой человек, она отвернётся от меня?

— Не думаю, — ответил Юра. — Разве можно отвернуться от человека только потому, что он… стал другим? Не настолько другим, чтобы вынудить разорвать отношения, но всё-таки не таким, как раньше?

— Надеюсь, ты прав, — вздохнула я.

— Как у тебя дела с Амбер?

— Плохо. Однако будет ещё хуже, если Абигаль решит подключиться и и навредит ей. Ответственность может быть слишком серьёзной.

— Если ты стала центральной фигурой этого конфликта, то сможешь остановить свою старо-новую подругу, ведь это прежде всего касается тебя и с тобой должны считаться.

— Возможно, — согласилась я. — Ладно. Спасибо, что выслушал.

— Всегда готов и рад, — тихо засмеялся Юра.

Я отключилась первая, поскольку услышала шаги.

— Я слышала твой голос, ты с кем-то говорила? — спросила появившаяся в дверях моей комнаты Фелисити; она выглядела ещё более уставшей, чем с утра.

— Да, одноклассник попросил сказать ему, что задали на следующую неделю.

— Не долго ли ты ему сообщала? — подняла Фелисити брови.

— Тебе показалось, — пожала плечами я, сидя на своей кровати.

— Не засиживайся допоздна. Это вредно в твоём возрасте.

Когда она вышла, закрыв за собой дверь, я устало откинулась на подушку. Когда же эта Вселенная даст мне шанс уйти? Я совершенно не горела желанием посещать Свит Аморис, видеть всех этих людей… когда знакомые персонажи были на экране, меня всё устраивало. А теперь я обзавелась врагами, странной подружкой и… парнем, в которого безответно влюбилась. Ах да, ещё и соперницей, с которой он встречался.

Удивительно, но уже и поверить сложно было, что я сама, САМА создала Владимирину. Сама лезла в гайды, высматривая нужные ответы и действия. Сама сводила её с Армином. И… да, конечно. Как можно было забыть. В неё должен быть влюблён ещё и Кастиэль. Радует, что хоть с остальными парнями я решила забить на гайды и сохранила отношения между ними и Влади от приятельских (с Кентином и Лизандром) до дружеских (с Натаниэлем).

* * *

На следующий день, когда Фелисити снова везла меня в школу, мы попали в большую пробку. Моя типа мама и без того выглядела злой, но я всё же решила спросить:

— А у вас в больнице… никто не лежит из нашей школы с потерей памяти?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ну, в классе, кажется, я слышала пару слов об этом, но я не уверена… — я посмотрела в окно.

— Есть один, но он идёт на поправку.

— Ясно.

— Но он не мой пациент, так что многого знать не могу. Да когда ж эта чёртова пробка рассосётся…

— А его навещал кто-нибудь из школы?

— По-твоему, я следила за этим? И вообще, я не понимаю твоей заинтересованности.

— Просто так. Амнезия — это интересное явление, разве нет?

— Не для меня, — мрачно ответила Фелисити. — Но я запомнила нескольких его приятелей. Особенно какого-то брюнета. Тот ещё нахал. С ним была девушка, она вообще ночью пробралась в палату к… как его звали? Лизандр, кажется…

* * *

Неприятности в школе начались ещё с утра. На первом уроке наш класс узнал, что сегодня пишет контрольную по химии. Здравствуйте, Деланэ вернулась.

— Не дёргайся, — шепнула мне Абигаль. — Мы в школе уже прошли эту тему, у меня есть конспект.

— Откуда?..

— Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на собирание школьной сумки, — чуть слышно усмехнулась она.

Я изумилась, когда Абигаль бесшумно достала тетрадь и просто положила на стол, открыв, в то время как мы сидели на первой парте. Прямо под носом у этой бешеной училки!

— Всё нормально, — ответила шёпотом Абигаль.

Деланэ не ходила по классу, а проверяла какие-то тетради, сидя за своим столом. Она то и дело поглядывала на класс, но конкретно на нас с Абигаль — ни разу. Потому мы всё благополучно списали.

Когда Абигаль незаметно спрятала свою тетрадь с конспектом в сумку, я мельком оглядела присутствующих учеников, заметив, как Амбэр едва не трясётся над своим бланком.

— Мисс Амбэр, ещё одно замечание — и вы выйдете из класса! — сказала Деланэ, заметив, как Амбэр крутится в поисках спасительной тростинки.

Она покраснела и уткнулась в свою тетрадь. Мне показалось, она сегодня вообще была в ужасном настроении.

Когда до звонка осталась пара минут, я сдала своё задание, а потом, ещё после двух-трёх человек, его сдала Абигаль. Мы тихо сидели, наблюдая, как Амбэр положила почти пустой бланк на учительский стол.

Я немного оторвалась и оставила Абигаль в классе химии, так что мы должы были встретиться внизу. Но, спускаясь на первый этаж, я едва не полетела с лестницы, так как кто-то пихнул меня. Кое-как не потеряв равновесие, я резко обернулась, увидев Амбэр.

— Ты совсем не соображаешь, что делаешь? — по-настоящему взбесилась я: если бы падение состоялось, я могла расшибить себе голову, но вряд ли недалёкая Амбэр могла подумать о последствиях.

— Ты ещё легко отделалась, — гневно заявила мне Амбер. — Как ты посмела идти к моему брату и жаловаться ему на меня?

— Ты действительно настолько тупа или только притворяешься? После твоей выходки подойти к главному старосте — это самая мягкая мера! — по мере развития перепалки я всё сильнее ощущала дрожь в коленях. Так было всегда, когда я волновалась или с кем-то ссорилась.

— Из-за тебя мне пришлось выслушивать весь этот бред! Ты ещё пожалеешь об этом… очень сильно пожалеешь…

Вспышка злости мгновенно прошла. На её месте появилась холодная, заполоняющая собой всё ярость. В таком состоянии я могла совершить многое.

— Всё сказала? — ехидно спросила я. — Отлично.

У меня похолодели кончики пальцев. Злобно взглянув на меня, Амбер скрылась из виду.

Что ж, если она была готова к нападению, я была готова дать отпор.

— Я всё видела, — сзади ко мне подошла Абигаль. — По-прежнему будешь игнорировать ситуацию?

— Эй, Абигаль, — обратилась я к подруге, проигнорировав её слова. . — Я же знаю, ты уже сделала дубликат ключа. Дай мне его.

Не говоря ни слова, она сунула руку в карман джинсов и достала оттуда новенький симпатичный ключ, положив его мне на протянутую ладонь.

— Приоткрой окно в учительской и не жди меня, ладно? А также не забудь сказать учителю, что директриса отпустила меня домой из-за плохого самочувствия. И чтобы сама знаешь кто слышала.

Моя кривая улыбка, больше похожая на оскал, явно была положительно воспринята… подругой.

— Узнаю-узнаю тебя, разозлённую кем-то, — едва не пропела она, кажется, чего-то ожидая, а меня осенило.

— Я же знаю, ты не могла этого не сделать. Он у тебя.

Наверное, я узнала о ней достаточно, чтобы быть на сто процентов уверенной в совершении Абигаль нечто подобного.

— Разумеется! — ответила она и, проследив, как я запихиваю то, о чём говорила, в карман джинсов, без лишних слов направилась в класс Б, полностью доверяя моему вкусу в выборе лучшего блюда мести.

Зайдя в библиотеку, я скинула рюкзак на стол и достала свою косметичку. Немного макияжа для большей убедительности. Я могла очень сильно пожалеть о своём решении, но точно знала, что Амбэр не останется безнаказанной ни за что.

* * *

В учительской я сразу застала Натаниэля.

— Извини, — чуть тише, чем обычно, начала я. — Я неважно себя чувствую… могу я отпроситься у кого-нибудь и уйти домой?

— Нужно взять разрешение у директрисы, — ответил Натаниэль и, посмотрев на меня, добавил: — Ты неважно выглядишь.

«Я просто умею накладывать макияж», — с иронией подумала я, хотя использовала только помаду, размазав совсем небольшое количество на носу и под глазам.

— Это уже так заметно? — с испуганным видом я достала из кармана толстовки заранее подготовленное зеркальце. — Ах…

— Директриса была в комнате преподавателей вместе с Мадам Деланэ… я найду её, а ты пока посиди здесь, хорошо? — сказал Натаниэль и, не дожидаясь моего ответа, стремительно вышел из учительской.

Через пять минут он вернулся вместе с мадам Шермански.

— Ох, Вы неважно выглядите, мисс, — сказала директриса. — Я дам Вам освобождение на сегодня. Можете идти домой.

— Спасибо… — пролепетала я, потерев лоб рукой.

Неплохо сыграно, можно было себя и похвалить.

Оказавшись в школьном дворе и оглядевшись по сторонам, я незаметно прошла в клуб садоводства в надежде, что никому в этом момент не приспичило заглянуть в одно из окон, выходящих на эти деревца и клумбы.

Уроки закончатся через несколько часов. Я подожду. Моей злости хватит ещё надолго.

Время шло довольно медленно, но дрожь в коленях всё не унималась. Я утроилась в кустиках, приятно пахнущих какими-то цветами, и решила написать сообщение Абигаль по прошествии сорока минут.

«Ну как?» — написала я.

«Всё отлично. Я ещё добавила, что видела, как ты села в автобус и уехала, а потому уверена, что с тобой всё будет в порядке».

«Молодчина! Спасибо тебе».

"Всегда к твоим услугам!»

Сидя в кустах, я дождалась пяти часов вечера. В школе уже не должно было почти никого остаться, стоило действовать. И быстро.

Заглянув в почти незаметно приоткрытое окно учительской, я, убедившись, что там никто не находился и что не раздавались какие-либо шаги снаружи, открыла его почти полностью и залезла в помещение. Снова стала напряжённо прислушиваться — всё было тихо.

Закрыв за собой окно, я как можно быстрее и тише (хорошо, что сегодня надели балетки!) вышла в рекреацию, перед этим чуть приоткрыв дверь и осмотревшись.

Но во второй рекреации я, держась как можно ближе к шкафчикам, вспомнила, что не знала… где именно находилась комната преподавателей!

«Так, не паникуй, всё нормально. В игре меня перекидывало в эту комнату всегда из второй рекреации… значит, она или во второй рекреации, или где-то около библиотеки».

Осматриваясь и одновременно пытаясь прятаться за шкафчиками, я поняла, что во второй рекреации (по крайней мере, в этой реальности, а не в игре) этой комнаты не было. Значит, нужно было идти к лестнице.

Я вздрогнула, услышав, как кто-то начал спускаться по ступеням, и не придумала ничего лучше, чем вжаться в угол около шкафчиков. Это была мадам Деланэ.

Я думала, что мне конец, но она была сосредоточена на школьном журнале, который держала в руках и читала, иногда смотря перед собой. Она прошла довольно быстро, и, глядя ей вслед на свой страх и риск, я увидела, как она зашла в учительскую и захлопнула дверь.

Не теряя больше времени, я принялась осматриваться. Тело била лёгкая дрожь. Через несколько секунд я всё же увидела дверь, которую никогда не видела в игре. Она находилась рядом с библиотекой. И как я не заметила раньше?..

Надеясь, что это была та самая комната преподавателей, я взялась за ручку и попыталась открыть дверь. Она оказалась запертой, отчего мне стало значительно легче.

Я вставила ключ в замочную скважину — он подошёл; сделав несколько оборотов, бесшумно открыла дверь, не забывая всё время прислушиваться ко всему, что меня окружало, и оглядываться.

Прикрыв за собой дверь в комнату преподавателей, я стала осматривать помещение, стараясь ни к чему не прикасаться, я через несколько минут увидела то, ради чего пришла.

Наши сегодняшние контрольные работы по химии лежали в синей папке на стопке каких-то бумаг. Меня это удивило: разве задания не должны были запечатать? Однако у меня не было времени размышлять об этом и, выглянув в коридор, я как можно тише вышла из комнаты преподавателей и закрыла дверь. Но это ещё не всё.

Осторожно и быстро подойдя к шкафчику Амбер (за секунды приходилось с трудом вспоминать, где именно он находился), я достала из кармана джинсов листок, вырванный из тетрадки Абигаль по истории, на котором был написан пароль от школьного шкафчика Амбер. И всё-таки моя «старая» подруга была бесподобна.

Дверца легко поддалась, и папка с нашими работами оказалась в шкафчике, через секунду снова закрытом. Снова оглядевшись по сторонам, я побежала к выходу из школы и уже через пару минут оказалась у автобусной остановки.

Сев на лавку и тяжело дыша, я только сейчас поняла, какие неприятности будут у Амбер, потому что вспомнила пятый эпизод: это будет считаться не первой подобной её кражей. Мне даже стало не по себе, но, в ожидании автобуса всопмнив угрозу Амбер, а также её поступки по отношению к тем, кто ей не нравился, я мгновенно перестала испытывать смятение. Ей на смену пришло удовлетворение и злорадство.

«Удачи тебе завтра, рецидивистка. О, а вот и мой автобус".

— Это просто немыслимо! — кричала директриса, пока мы с Абигаль подслушивали у двери учительской.

Ну, у меня всегда был хороший слух, и я чётко и понятно сейчас слышала то, что происходило в помещении. И меня удивляло, что Абигаль прислонилась боком к стене, дабы ничего не упустить.

Слушая крики директрисы, которые всё продолжались и продолжались, я впадала в отчаяние, понимая, что наделала: я забыла, что после того случая с экзаменационными работами Натаниэлю сильно досталось — его, по-моему, едва не выгнали из школы. Почему же я не подумала о нём?.. Потому что позволила буйному потоку ярости захлестнуть меня и унести мои мысли в открытую жажду мести.

— Этот инцидент происходит уже не впервые! — так же громко кричала Шермански. — Кажется, я уже говорила Вам, Натаниэль, что будет, если ситуация повторится!

— Но мадам, — заговорил Натаниэль намного тише, чем директриса, — это невозможно. Ключ, который хранится у меня, не мог быть украден.

— Вы хотите сказать, что подобный промах допустил кто-то из учителей?! — казалось, теперь она впала в бешенство.

— Именно так, тупая ты женщина, — пробормотала Абигаль.

— Я имею в виду… — попытался оправдаться Натаниэль с интонацией, говорившей, что он был на грани отчаяния.

— Довольно! Не желаю ничего слышать! Если до конца учебного дня эта проблема не будет решена, Вы действительно покинете эту школу! Вам ясно?!

— Она идёт! — шепнула я, слыша шаги, приближающиеся к выходу из учительской.

Абигаль сразу отпрыгнула в сторону и через секунду скрылась за шкафчиками. Я же дёрнулась в сторону.

Дверь распахнулась, и на пороге показалась взбешённая мадам Шермански. Сейчас мне было страшно и не хотелось находиться рядом с ней, но пришлось себя пересилить.

Сделав несколько шагов к директрисе, я начала как можно увереннее:

— Мадам…

— Чего Вам, мисс Джулия? — раздражённо и грубовато перебила она.

— Я собиралась кое-что уточнить у старосты, но пару секунд назад, подходя к учительской, услышала, что повторилась какая-то кража…

— Вас это не касается! — на повышенных тонах оборвала она.

— Прошу, подождите! — настояла я так натурально, как только могла; вынужденная приблизиться к попытавшейся было удалиться директрисе, я сделала несколько шагов, чтобы догнать её.- Если такое уже случалось раньше, возможно, это мог совершить один и тот же человек?

Казалось, ярость директрисы мгновенно сменилась задумчивостью, но затем всё стало как прежде.

— В любом случае, Вас это никак не касается! — и была она такова.

Мне, мягко говоря, не очень понравилось, как со мной говорили. Не буду скрывать, я всегда была эгоисткой, и поэтому меня разозлил и тон, и слова Шермански, хотя её гнев в такой ситуации тоже можно было понять.

— А как по мне, старая карга ошиблась насчёт того, что тебя «это» не касается, — бесшумно появившись за моей спиной, Абигаль словно прочитала мои мысли.

— Ты имеешь в виду то, что как раз я и сыграла в этом спектакле главную роль? — тихо уточнила я.

— Да, — кивнула она, — зачем тогда ещё тебе был нужен код и ключ?

Я мрачно усмехнулась, представляя, что сейчас могло твориться с Натаниэлем. Но, вместо того чтобы пойти к нему и поговорить о том, что произошло, я направилась в сторону второй рекреации, потому что туда меня потащила за руку Абигаль. В ту же сторону минуту назад ушла директриса.

— Идём, — сказала она, — я всё слышала, когда спряталась. Если она нормально обдумала то, что ты ей сказала, то должна сейчас пойти к Амбер. По крайней мере, это логично.

— Подожди, — мы остановились. — Ты просто ещё не знаешь, но учителя в этой школе — абсолютно нелогичные люди. Да и директриса вполне могла подумать, что Амбер ни при чём, потому что уже попалась один раз и не захотела бы подобных проблем снова.

— А ты, видимо, просто ещё не узнала, что эта Амбер наверняка не учится на ошибках, потому что тупа как пробка, — ответила Абигаль, хотя всё сказанное ей я и сама прекрасно понимала.

— А ты, видимо, теперь знаешь, но ещё не поняла того, что наши учителя — абсолютно нелогичные люди. А потому наверняка и не подозревают о том, что собой представляет эта девчонка, — не хотела уступать я, развеселившись.

— В таком случае, — ухмыльнулась Абигаль, — мы поможем нашим абсолютно нелогичным учителям.

Снова потащив меня за руку, она остановилась около лестничной клетки, и мы спрятались за стеной.

— Подождём пять минут, — сказала Абигаль. — Я уверена, сейчас что-то будет.

— Скоро урок, — напомнила я.

В ответ на мои слова она скорчила рожицу, а я улыбнулась.

Ждать нам пришлось куда меньше, и уже минуты через две-три директриса, Деланэ и Фарэз, который должен был вести у нас следующие два урока, стояли вместе с красной от злости и негодования Абмер у её шкафчика.

— Я ни в чём не виновата! — возмущённо сказала она. — В моём шкафчике ничего такого нет!

— Если это так, то позвольте нам самим в этом убедиться, — ответила Деланэ.

Открыв свой шкафчик, Амбер замерла от непонимания и… страха? Наверное, так, ведь, будучи полностью уверенным в своей невиновности, попасть в такую ситуацию было бы отвратительно.

— Я не понимаю… — подтвердила моё предположение Амбер. — Мне это подсунули! Это не я!

— Вы опять принялись за старое?! — уже в который раз за это время закричала директриса. — Немыслимо! На этот раз Вы так просто не отделаетесь, мисс Амбер!

— Но…

— Я снова позвоню Вашим родителям и подниму вопрос о Вашем дальнейшем обучении в этой школе. А сейчас немедленно уходите домой, — с этими словами директриса и молчавшая почти всё это время Деланэ удалились, как я предположила, в комнату для преподавателей, а Фарэз, который вообще ни слова не проронил, подавленно зашёл в класс Б.

Всё это мы наблюдали, скрывшись в проходе у подвала, а потому остались незамеченными.

— Итак… думаю, надо обсудить, — сказала я, сев по-турецки прямо на пол.

— Что именно? — спросила Абигаль и прислонилась к стене, прямо как в нашу первую встречу.

— Я подставила Амбер.

— И что дальше?

— Дай мне собраться с мыслями и не перебивай! — вскипела я, обдумывая, как сформулировать свою мысль. Ответа не последовало, и я, несколько секунд легонько потерев виски, продолжила: — Сделала это потому, что она меня довела. — Это было не совсем правдой, поскольку довело меня много вещей, и выплеснулось всё на того, кто был в большей степени виноват. Ответа снова не последовало. — О себе я тоже не подумала.

— О чём это ты? — осторожно спросила Абигаль.

— Амбэр наверняка обвинит кого-то, с кем у неё наиболее плохие отношения, не находишь? Ей будет несложно догадаться, что кто-то мог попытаться за что-то отомстить, а яркий пример этого «чего-то» — наша стычка, произошедшая всего пару дней назад.

— Ты можешь быть права, но не забывай, что речь идёт об Амбер.

Я удивлённо посмотрела на Абигаль снизу вверх:

— Не понимаю.

— Как мне кажется, ты далеко не единственная в этой школе, кто мог бы сделать нечто подобное. Сомневаюсь, что эту девицу здесь любит хоть кто-то, кроме её подружек.

— Ну, школьный староста — брат этой девицы, так что он тоже её любит. Мне об этом известно.

— Посмотрим, что будет, когда она вернётся в школу, — проигнорировала мою последнюю реплику Абигаль. — В любом случае, если она накинется именно на тебя, — Абигаль даже сверкнула глазами, и мне немного стала не по себе, — то получит.

Я задумчиво и напряжённо посмотрела в пол, а потом, услышав смешок Абигаль, взглянула на неё. На её лице застыла ухмылка:

— Хотя ты, по-моему, и без меня с ней сможешь разобраться.

— Нет, — улыбнулась я, — меня можно поймать на деталях.

Снова посмотрев в пол и стараясь не думать о том, что мы прогуливали урок, я начала перебирать в голове тех, на кого могла бы подумать Амбэр. Однако мне становилось всё хуже: мало того что сама поступила ужасно, так теперь и другим могло достаться от беспринципной обиженной мадам. Когда среди претендентов на титул «Получающий тумаки от Амбер и её подружек» в голове всплыл образ Влади, в сердце что-то предательски кольнуло.

Неужели?.. Неужели я и правда была бы не против, если бы за всё пришлось расплачиваться именно ей?.. Однако следующим в голове появился образ Армина, который не дал бы её в обиду. А от этой мысли стало ещё противнее.

— Слушай, Абигаль, — обратилась я, не поднимая головы и по-прежнему пялясь в пол, — я не понимаю… правильно ли я поступила? Из-за меня могут пострадать другие люди.

— Амбер — всего лишь зазнавшаяся крошка. И ничего более. Думаешь, другие позволят обходиться с собой подобным образом?

— Они могут и позволить, но… — неожиданно я вспомнила, что даже Влади стала уверенней в себе, и стало совсем тошно. — Ладно. Думаю, ты права. И что сделано — то сделано.

— Хоть одна умная мысль, — усмехнулась Абигаль. — Лично мне кажется, большинство твоих проблем из-за того, что ты просто не усвоила кое-чего очень важного.

— И что же это такое? — поинтересовалась я.

— Просто пойми, что ты только сомневаешься. И дело даже не в этой истории с Амбер. Тебе нужно действовать, а не обдумывать то, что уже хорошо обдумано. Доходит? — она вопросительно посмотрела на меня.

— Сделаю всё, чтобы дошло, — положила я руку на сердце, чем вызвала новую усмешку у Абигаль.

* * *

Когда мы услышали звонок, то отправились в класс Б. Мне было немного страшно, так как Фарэз мог спросить нас, где мы ошивались, и я подумала, что стоило сесть за последнюю парту, но меня потащили за первую. Да и все последние были заняты.

Фарэз ушёл на время перемены, Абигаль стала рыться в своей сумке, а меня окликнула одна из голубков, прямо перед которыми мы сели.

— Где вы были? — спросила Влади.

— Ничего такого, — пожала я плечами, повернувшись к ним. — Мы что-то пропустили?

— Ага, — ответил Армин. — Не то чтобы я очень внимательно слушал, но завтра будет проходить какая-то игра в лесу.

— Я удивлена, что они снова собираются провести нечто подобное, — сказала Влади. — В прошлом произошёл не очень приятный случай, связанный с лесом… Двое потерялись…

— Да ладно тебе, — усмехнулся Армин, — не стесняйся.

— Так это вы двое потерялись? — с невинным выражением спросила я.

— Нет, мы с моим братом тогда только-только пришли учиться в эту школу. Потерялась Владимирина и Кастиэль, — будто не замечая убийственного взгляда Влади, выдал нам всё Армин.

— А можно поподробнее? Я имею в виду игру, — подала голос Абигаль.

— Месье Фарэз сказал, что всё объяснит после этого урока, — ответила Владимирина.

* * *

Я почти не могла сосредоточиться на том, что говорил Фарэз, пока шёл урок истории. В моей настоящей жизни мне бы пригодились знания, полученные здесь, как факты из всемирной истории. Однако Абигаль решила по-другому и смешила меня, так что я едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться, будучи перед самым носом Фарэза. Думаю, от силы я услышала лишь половину материала, а запомнила и того меньше.

Когда до звонка оставалось совсем чуть-чуть (я мельком заглянула в мобильник), учитель вернулся к теме предстоящей игры:

— Я говорил вам о том, что учителя решили устроить для вас соревнование…

— Но мистер Фарэз… — начал какой-то рыжий бледный парень, которого я раньше никогда не видела, — разве… разве это логично? Я имею в виду, что уже был случай, когда в лесу потерялись…

Я услышала тихую усмешку Кастиэля.

— Это был приказ директрисы, — устало ответил Фарэз. — В этот раз мы примем более надёжные меры…

— Это несправедливо, учитель! — подала голос Ким. — Почему нам сообщают об этом за день до самого соревнования?

— Вот именно! — согласилась Пегги, сидевшая справа от Ким. — Если бы у нас в школе информация не считалась преступлением, то мы бы были готовы!

— Пожалуйста, успокойтесь, — сказал учитель. — В этот раз всё будет гораздо проще.

— А что насчёт спортивных костюмов и прочего? — поинтересовалась Абигаль.

Я же робко впитывала всё, что произносили вслух.

— Те, кто уже участвовал в прошлом соревновании, могут надеть свои старые костюмы, а остальным их выдаст месье Борис в спортивном зале — нужно будет купить.

— Прощайте, двести баксов, — шепнула я Абигаль по старой привычке комментировать практически всё, что услышала, и делиться комментариями с рядом находящимися. Знакомыми, разумеется.

— Также хочу добавить, что на этот раз до автобусной остановки все добираются сами, к десяти часам утра. Уроков не будет. Если кто-то не желает участвовать… — и дальше Фарэз начал говорить о полезных вещах, но я задумалась и всё прослушала.

Как только началась перемена, я поспешила выяснить у Абигаль всё, что пропустила:

— Что он там говорил о тех, кто не желает участвовать и так далее?

— Он сказал, что те, кто участвует, должны заполнить какую-то там бумагу, а те, кто нет — идти с миром. До конца уроков нужно купить у... какого-то Бориса спортивный костюм.

Я обдумывала услышанное.

— Эй, а ты что, не собираешься участвовать? — спросила меня Абигаль.

— Как-то не горю желанием, — призналась я. — Бегать среди кустиков и выполнять какие-то задания? Определённо не моё.

— Да ладно, будет весело! К тому же, мы должны разделиться на пары — так Фарэз сказал. С кем же я будут тогда, если не с тобой?

— Да блин, — протянула я. — Я не люблю подобные развлечения.

— С каких это пор? — удивилась Абигаль.

Её слова заставили меня встревожиться, и я ответила очень осторожно:

— С тех пор как перевелась в новую школу, полную незнакомых и едва знакомых людей.

— Я ведь с тобой, — "напомнила" Абигаль, пытаясь меня подбодрить.

— Ладно, — сказала я, подняв руки в жесте "а-ля сдаюсь", — идём к Борису за костюмами.

Мы направились к выходу из класса. У самых дверей я снова прокрутила в голове слова о том, что соревнование должно было проходить в парах, и неосознанно обернулась, посмотрев туда, где сидел Армин. Рядом с ним по-прежнему была Владимирина, и сердце снова болезненно сжалось. Глаза едва не наполнились слезами, но я пыталась себя сдержать.

— Ты чего? — спросила меня Абигаль.

— Не знаю, глаза неожиданно защипало, — соврала я, смотря под ноги.

— А обернулась зачем? — Абигаль пристально, но лишь на мгновение взглянула на меня, влево.

— Посмотреть, всё ли в порядке с вещами.

Судя по тому, что я знала о своей новой знакомой, она на это не купилась. Но, по крайней мере, ничего не сказала. И меня это удовлетворило.

* * *

Несмотря на то что полдень ещё даже не наступил, было уже довольно жарко и душно. Отлично. То, что я больше всего ненавидела.

Я стояла у автобуса, радуясь, что захватила с собой оранжевую кепку, но она совсем не сочеталась с костюмом, который был таким же, как у Влади в одиннадцатом эпизоде. Чувствуя себя неловко, я нервно ожидала прихода Абигаль. Она очень сильно опаздывала. Шестое чувство подсказывало мне, что, будь тут Амбер, меня бы за мой внешний вид высмеяли. Подружки её, видимо, без неё участвовать не пожелали.

Когда до десяти часов оставалось три минуты, мне пришло сообщение:

«Джу, это мрак. Вчера, пока мы с предками пешком возвращались домой от соседей, которые живут за километр от нас, пошёл дождь — я простыла. Я до последнего надеялась сегодня сбежать, но не вышло. Прости-прости-прости!!!»

Отлично! И что мне было делать?..

— Чёрт побери! — вдруг раздалось за моей спиной, и я едва не подпрыгнула. Обернувшись, я увидела Армина, который смотрел в экран своего мобильного телефона и был крайне чем-то раздосадован. — Вот же…

— Что случилось? — игнорируя участившийся пульс, спросила я у него, в который раз за этот день отметив, что не заметила поблизости Влади.

— Владимирина написала, что заболела, попав вчера под дождь, и ей очень плохо, так что она не придёт, а сообщить раньше не могла. Чудно!

— И что теперь будешь делать? — почувствовав что-то странное и походившее на вмиг загоревшуюся надежду, поинтересовалась я.

— Не знаю, — ответил он. — Уходить домой уже поздно.

— Моя напарница тоже заболела и сообщила мне об этом в последний момент, — попытавшись скрыть волнение, сказала я. — Может, будем участвовать в одной команде?

Армин резко поднял голову от экрана телефона и пару секунд смотрел на меня, будто пытаясь вспомнить, кто я такая. Затем он, видимо, приняв решение, ответил:

— Что ж, раз всё равно выбора нет…

От этих слов стало неприятно.

Буквально через несколько секунд к остановке подъехал автобус, и все поспешили к нему. Мы с Армином зашли последними и сели на последний ряд.

Я устроилась у окна и в смущении пялилась влево, в пыльное и грязное стекло. В автобусе была страшная духота. Ещё хуже, чем на остановке!

— Ну и денёк, — начала я как бы невзначай, дабы хоть как-нибудь, хоть о чём-нибудь поговорить с Армином. — Не хватает только НЛО, летающих по всему городу и плавящих асфальт своими излучениями.

— Это точно, — раздражённо ответил Армин. — И как я вообще согласился на это…

Я не знала, что ответить, а он, видимо, поддерживать дальнейший разговор не пожелал, а потому мы долго ехали в молчании. Я только слушала, как билось моё сердце, и чувствовала тоску, будто по чуть-чуть высасывающую из меня жизненный сок с каждым ударом.

— Эй, Джуди, — спросил меня вдруг Армин.

— Что? — спросила в ответ я как можно мягче.

Моя тоска обратилась в жуткое раздражение и эгоистическую обиду на Армина, а потому было уже не до разговоров. Вообще не хотелось его видеть. И, конечно, именно сейчас ему понадобилось что-то узнать. Нет, не тогда, когда я так этого хотела, а сейчас.

— А почему ты решила перевестись в Свит Аморис?

— Разве тебя это интересует? — удивилась я.

— Нет, но мне показалось, что ты до сих пор злишься на меня из-за того случая с твоими фотографиями и…

От этих слов я резко "вскипела":

— Ты самый тактичный в мире человек, тебе не говорили этого?

— Да что с тобой? — кажется, он тоже начал раздражаться. — Я пытаюсь извиниться, а ты ведёшь себя как неуравновешенная.

Ощутив досаду, я ничего не ответила и отвернулась к окну.

На какое-то время между нами повисло молчание. Наконец парень сказал:

— Ладно, не дуйся. Всё равно нам ещё несколько часов ходить как иголочка с ниточкой. Не будем же мы игнорировать друг друга весь оставшийся день?

Я повернулась в сторону собеседника, хмуро посмотрев на него:

— Хорошо.

Наверное, Армин успел сто раз пожалеть о том, что согласился быть в команде со мной. Эта мысль не давала покоя, поэтому, когда автобус приехал, моё настроение было окончательно испорчено.

Нам подробно объяснили, что мы будем бродить по лесу, выполняя задания, которые спрятаны. Только теперь уже места, по которым нужно было ходить, были ограничены специальными ленточками, чтобы никто не заблудился. Каждому ученику в команде в этот раз выдавалась своя карта. Это соревнование, вне всяких сомнений, было скромнее, нежели то, где потерялась Влади. Однако оно в то же время было поинтересней, ибо каждое задание нужно ещё было найти. Соревнование не делилось на этапы: нужно было просто отыскать несколько указаний, выполнить их и прийти к финишу. Кто первый — тот и победил.

— Кажется, я слышала что-то странное, — боязливо заметила Виолетт.

— Это абсолютно безопасно, — успокоила её Ирис, находившаяся с ней в одной команде. — Иначе нас бы сюда не отправили. В прошлый раз ведь всё в итоге закончилось хорошо, помнишь?

Когда мы стартовали, погода стала, кажется, ещё хуже, чем раньше. Не спасала даже более прохладная атмосфера леса. А ещё жутко раздражали насекомые и я сама, потому что не додумалась взять какое-нибудь соответствующее средство.

— Так… какие подсказки нам дали учителя?.. — вдумчиво проговорила я, обращаясь не то к Армину, не то ко Вселенной, в которой сейчас находилась.

— "Первое задание скрывается там, где нет высоких деревьев", — ответил мне Армин.

— Ладно, тогда идём куда-нибудь, где нет высоких деревьев, — сказала я. — Только хочу сразу предупредить, что я не умею ориентироваться по картам.

— Тогда мы влипли, потому что я вообще ненавижу быть на природе, — как-то весело сообщил мне мой напарник, причём весь его вид говорил о том, будто мы и не ссорились в автобусе.

— Так ты… не злишься? — спросила я, когда мы пошли по какой-то тропинке, ведущей от старта вглубь леса.

Это была совсем другая местность, не имевшая ничего общего с лесом в игре, но она тоже не выглядела особо устрашающей.

— Ну, кому-то нужно было выпустить пар, — пожал плечами Армин. — Так что я не стал устраивать драму и пересаживаться к Алексу и Кентину, мешая им.

"Или ему", — подумала я, осведомлённая об отношении Алекси к парню в военных штанах.

— Так куда нам? — посмотрел наконец в свою карту Армин.

Я посмотрела в свою, пытаясь хоть что-нибудь в ней понять, но получалось не очень.

— И как выглядит тут местность, которая не имеет высоких деревьев? — недоумевала я. А затем мне вдруг захотелось произвести впечатление на своего напарника: — Может, плевать на эту карту?

— Ты думаешь, это хорошая идея? — усомнился Армин. — В прошлый раз инцидента с блужданием по лесу без карты избежать не удалось.

— Мы не должны заблудиться: тут везде, где нужно, ограждение, — подумав несколько секунд, ответила я, совершенно не ожидая от себя подобных идей и не понимая, чего я добивалась. Хотела показать, какая я смелая?

— Тогда давай осмотримся, — стал крутить головой по сторонам Армин. — Думаю, заморачиваться действительно не стоит.

Слева от нас, метрах в ста, я увидела кусочек чего-то, напоминавшего поляну, которую почти полностью от моего взгляда закрывали кусты.

— Туда, — сказала я, побежав и стараясь не думать о том, какую глупость совершила.

Армин бегал быстрее меня, а потому оказался в нужном месте раньше.

— И что, нам теперь нужно найти тут какое-то задание? — задал он риторический вопрос.

— Ты имел в виду, где его искать? — уточнила я.

Впрочем, ответ мне тоже не был нужен, ибо я устремилась к середине поляны, заметив кое-что.

— Чёрт! Эта открытая местность выбешивает меня. Тут слишком много солнца! — начал ругаться мой напарник, догнав меня, уже сидящую на корточках и пытающуюся что-то найти в траве.

— Глаза болят? — поинтересовалась я с сочувствием.

— Да, — подтвердил Армин раздражённо, присаживаясь рядом со мной.

— Я тоже ненавижу находиться долго на солнце, — зачем-то сказала я и вскрикнула: — Нашла! Они тут! Бумажки с заданиями для участников придавлены камнями. — Схватив бумажку, я прочитала вслух: — "Найдите предмет, который блестит на солнце".

— И что будем искать? — поинтересовался Армин, которому это соревнование уже успело надоесть. — И давай уже уйдём отсюда!

— Почему бы тебе не носить солнцезащитные очки? — поинтересовалась я, немного растерянно посмотрев на парня.

— В данный момент у меня их при себе нет.

Недовольство человека, который был мне отнюдь не безразличен, заставляло нервничать. Мне хотелось добиться хорошего отношения и не быть козой отпущения. Поэтому я предложила:

— Что ж, думаю, если победа нам не важна, мы могли бы не искать предметы очень тщательно. Не думаю, что за приход к финишу за пять минут до конца соревнования с пустыми руками нас отправят обратно.

— Мне нравится эта идея, — вяло ответил Армин. — В конце концов, какая разница?

— Что ж, — застенчиво улыбнулась я, обрадовавшись, что парень начал успокаиваться, — давай просто перейдём к следующему заданию.

Я поразилась тому, что активно взаимодействовала с объектом своей влюблённости, ведь в подобных случаях всегда чувствовала скованность и молчала, как партизанка. Однако с Армином я почувствовала какой-то прилив непонятной энергии.

— Следующее задание нужно найти там, где есть вода, — оповестил парень.

— Ладно, — ответила я и сделала несколько шагов вперёд, снова осматриваясь.

Мы искали нужное место, не забывая иногда ныть и жаловаться, ведь хорошо понимали друг друга. От карты было всё меньше толку.

Жара будто усиливалась с каждой минутой, в костюме становилось жарко, и я по-настоящему почувствовала себя плохо.

— Слушай, а может, забудем про соревнование? — вдруг сказала я Армину, надеясь, что мои слова не вызовут осуждение.

— Что? — удивился он.

— Давай сбежим в тень, а потом вернёмся?

Я ужаснулась тому, какой бред сейчас несла, и никогда бы не поступила подобным образом в реальной жизни. Но почему-то в голове стали мелькать мысли, что всё будет хорошо. Наверное, виной всему было моё плохое самочувствие, вызванное жарой.

— Ты что, совсем? Мы потеряемся, — ответил Армин.

— Я понимаю, — сникла я, поняв, что перегнула палку. — Просто... ещё немного, и я, кажется, упаду в обморок.

Армин, казалось, задумался. Однако длилось это недолго, и он сказал:

— Ладно. Меня уже тошнит от всего этого.

Как только он высказался, я, как бы неосознанно схватив его за руку, устремилась вправо, видя недалеко ограждение. Оказавшись в тупике, отпустила Армина и пролезла под лентой. Он сделал то же самое, и мы, миновав кусты, увидели довольно тенистую местность.

— Может, побудем тут? — спросил Армин.

— Знаешь, — ответила я, неожиданно словно кое-что почувствовав, — мне кажется, тут немного свежее… По-моему, поблизости есть водоём.

— Может, это как раз то место, где второе задание? — предположил Армин.

— Может, — ответила я. — Но будет не так увлекательно и даже как-то обидно, — и с этими словами я направилась вперёд.

Мы шли несколько минут, пробираясь сквозь кустарники и высокую траву. Я то и дело оглядывалась, пытаясь хоть немного запомнить наш путь.

Когда мы пробрались через очередные кусты и миновали высокие деревья, увидели просто волшебную картину: небольшую местность, окружённую кустами и деревьями, кроны которых отбрасывали приятную тень, и небольшое озеро посредине. Оно было прозрачным и таким притягательным, что голову даже на мгновение посетила абсурдная мысль о мираже.

— Красиво… — в изумлении сказала я, пытаясь навсегда запомнить этот момент, а потом уже полезла за мобильником. — Неужели они не заметили такое красивое место?

— Наверное, так, — ответил Армин. — Куда безопаснее оставить какую-нибудь штуку рядом с крошечным ручьём, — добавил он и, повернувшись ко мне, спросил: — Тебе лучше?

Его вопрос вызвал в груди прилив тепла, и я сказала, что всё уже в порядке — и не соврала.

Мы подошли совсем близко к озеру, и вдруг Армин, сняв свою куртку, потрогал рукой воду.

— Мне кажется, тут совсем неглубоко, — сказал он. — Может, искупаемся?

— А это не опасно? — поёжилась я.

— Вряд ли. Дно отлично видно.

— А вдруг эта растительность на дне ядовитая или среди ила или камней есть какая-нибудь гадость вроде стекла или живого организма?

— Я проверю, — сказал Армин. — Мы ведь хотели повеселиться, так что бессмысленно идти на попятную, — с улыбкой добавил он.

— Тут прохладнее… можно и замёрзнуть. Да и что мы скажем учителям?

— Да ладно тебе, — беззаботно бросил Армин. — Сама же предложила сбежать. Можно хотя бы просто проверить, — с этими словами он начал раздеваться.

Не то чтобы меня очень привлекло это его занятие, но я пыталась запомнить всё подобно тому, как пыталась запомнить прекрасный вид несколько минут назад. Пусть я видела Армина только со спины, но этого хватило, чтобы сделать вывод, что мне нравится его тело. Вмиг стало очень тоскливо. Бросив одежду на земле, Армин погрузил правую ногу в воду, а потом зашёл сам. Там, где он остановился, вода оказалась ему по шею.

— Так круто! — сказал он, и его глаза засветились искренним счастьем. — Это почти так же круто, как видео-игра, в которую я играл на прошлой неделе! Тебе тоже надо попробовать.

— Я не играю в видео-игры, — наивно ответила я, прекрасно понимая, что он имел в виду не их.

— Джу, — неожиданно дрожащим голосом произнёс Армин. В его глазах появился невероятный страх. — Там что-то… оно… — и, вскрикнув, он мгновенно скрылся под водой, а на меня попали брызги.

— Армин! — с криком я было бросилась к нему, но неожиданно он вынырнул, громко засмеявшись.

— Тебе нужно было видеть своё лицо! — сказал он.

Я бы, по своему характеру, его прибила, но… капли воды на его ресницах, кончиках волосах…

— Идиот, — сдавленно ответила я, в этот же момент понимая, что не хочу упускать шанс побыть с ним. Просто не могу, иначе буду дурой. — Ладно, я иду. Но не смейся над моими трусами! — моё бельё было чёрным спортивным, так что ничего такого в нём не было, но моя реплика имела смысл вроде: «Я очень стесняюсь!» Не знаю, понял ли его Армин, однако, когда я разделась, он остался спокойным.

Я чувствовала слабость в коленях. Не знаю, как у других, а я лично не могла невозмутимо стоять в одном нижнем белье на глазах у парня, в которого влюблена. Моё тело было отнюдь не спортивным и не худеньким, а потому было ещё неуютнее. Однако я собралась с духом и, распустив высокий конский хвост, зашла в воду, сразу погрузившись с головой.

— Тебе очень идут распущенные волосы, — неожиданно отметил Армин, когда я вынырнула через несколько секунд. — Хотя красивым девушкам, наверное, любая причёска к лицу, — он улыбнулся и не выглядел смущённым ни на йоту.

— Так… Мы залезли в какое-то озеро… Что теперь будем делать? — скованно спросила я у него.

— Защищайся! — завопил он, мгновенно обрызгав меня.

Дальше всё так и было: мы брызгались, ныряли, хватали друг друга под водой. Озеро было не очень большим, но мы смогли разгуляться. Обычно я не любила подобные игры в воде (я предпочитала барахтаться наедине с собой и своими мыслями), но, видимо, присутствие рядом определённых личностей могло оказывать воздействие даже на меня, хоть и временно. Вода попадала мне в глаза, нос и уши, но брызги были очень кстати, потому что так Армин не мог заметить моих слёз — слёз безответно влюблённого человека. Даже в такой момент Владимирина не выходила из моей головы.

Потом мы какое-то время сидели на берегу, и я поинтересовалась, почему Алекси не стал участвовать в этом соревновании, на что Армин ответил о нежелании брата. Затем мы на удивление легко нашли путь назад и вернулись как раз к концу соревнования.

Хоть до финиша с того места, где мы сейчас находились, было недалеко (нужная лента пестрела метрах в ста перед нами), я и Армин почему-то шли крайне медленно. Мы молчали, будто боясь заговорить, и просто смотрели по сторонам: вся эта растительность почему-то сейчас казалась мне красивее, чем раньше, и даже Армин вроде как любовался.

Я могла бы быть просто счастлива, но мне было мало вот так идти рядом с ним и смотреть на природу. И именно чувство доступности Армина при его фактической недоступности ранило больше всего.

— И чем всё закончилось? — подняла пару дней спустя брови Абигаль, когда мы уже часа два лежали в её комнате, выполненной в светлых тонах и добросовестно заваленной различными мягкими и некоторыми пушистыми предметами, дабы можно было «упасть» где угодно.

— Мы пришли к финишу под испуганный взгляд Фарэза, а на его вопрос, что с нами стряслось, я ответила: «Мы думали, что задание нужно искать в воде… ну и залезли…» — он обалдело переводил взгляд то на меня, то на Армина, — от этих слов Абигаль негромко рассмеялась.

Я поёжилась, смотря на неё, поскольку мне перестало быть смешно ровно в тот момент, когда я увидела настоящую растерянность «своего» учителя. Стало его жаль.

— А как у тебя были дела? — спросила я у Абигаль, гадая, что такой интересный индивид мог бы делать во время недомогания.

— Да ничего особенного, — как-то помрачнев, ответила Абигаль. — Ты же знаешь моих предков: улице — нет, урокам — да.

— У тебя сложные отношения с родителями... — осторожно сказала я, попытавшись не придать фразе вид вопроса.

Посмотрев на меня каким-то странным взглядом, какого я, впрочем, ожидала, она ответила как ни в чём не бывало:

— Они бывают редкостными занудами. Я их, конечно, люблю и всё такое, но они всегда такие правильные, хорошие… и всё у них лучше всех... А теперь они уехали на пару дней… у брата решается вопрос с поступлением в университет… — казалось, Абигаль забыла, что я здесь. — Его состояние немного ухудшилось, — всё это время она смотрела куда-то в стену, а потом резко перевела взгляд на меня: — Блин, и чего я жалуюсь тут?

— Ничего такого в этом нет, — сказала я.

— Ну да ладно. Как тебе этот Армин?

У меня внутри всё сжалось при этих словах.

— Он милый, — ответила я, почувствовав дрожь в коленях.

— И всё? — игриво спросила Абигаль.

Я не знала, что ответить. Терпеть не могла делиться с другими своими глубокими чувствами.

— Ну… у него в любом случае есть девушка, — сказала я. — Да и не особо-то… ну…

— Ну, если станет «особо», расскажи мне, хорошо? — с какой-то надеждой посмотрела Абигаль на меня.

— Хорошо, — сказала я, постаравшись улыбнуться.

Через минуту мне позвонили по телефону — это оказалась Фелисити, которая попросила меня как можно скорее приехать домой.

У меня внутри всё похолодело. Для подозрительного человека вроде меня, который к тому же стал «попаданцем», каждый вызов, именувшийся срочным, оборачивался миллионом мыслей о том, что кто-то о чём-то узнал, что-то пошло не так или в жизни (типа моей) произошло что-то не особенно хорошее. Но ещё больше волнения вызывала возможность того, что Вселенная наконец-то дала мне шанс — и я ни за что не должна его упустить.

Вот и сейчас, наспех попрощавшись с Абигаль, я схватила свой красный маленький рюкзак, объяснив всё фразой: «Сама ничего не понимаю», — и выбежала из её комнаты.

Нервничая, что Абигаль с какого-то времени живёт довольно далеко от меня, я села на автобус, подошедший, благо, в ближайшие три минуты. Всё это время чувствовала дрожь в коленях. Блин, иногда у меня чувство, что я только и делаю, что дрожу, волнуюсь, чего-то боюсь и расстраиваюсь.

Не знаю, сколько я ехала, но сердце всё время учащённо билось. Я и не заметила, как оказалась у двери своего дома, ещё минуту назад вроде как находясь на остановке, потому что от тревоги и, возможно, ожидания тормоза сорвало напрочь.

Я торопливо скинула кеды, увидев из коридора, что Фелисити сидит в гостиной, на диване. Она не обернулась, пока я шла к ней, но не сводила с меня взгляда, пока присаживалась рядом на белый кожаный диван с тёмно-красными бархатными подушками (которые, кстати, были того же цвета, что и стены). Напротив дивана стоял стеклянный журнальный столик, а у противоположной стены — огромная плазма чёрного цвета и две застеклённые полки из тёмного дерева с дисками по бокам от неё.

— Что-то срочное? — робко спросила я, имея большое желания сейчас собрать руки в замок и зажать их бёдрами, но не могла, поскольку моя чёрная джинсовая юбка длиной чуть выше колена не позволяла.

— Можно и так сказать, ответила как-то задумчиво Фелисити. — Я подумываю об этом… уже давно, — начала она, как-то странно запнувшись, словно соврала только что. — Я настаиваю на переезде.

— Переезде?.. — повторила я.

В этот момент мне одновременно стало и легче, и сложнее, так как вроде ничего страшного не произошло, но в глубины сознания закралась мысль, что переезд может как-то способствовать упущению моего шанса вернуться домой.

— Куда?! — вдруг едва не взвизгнула я, поняв, что под переездом может пониматься и смена города, и даже страны.

— Не нужно так реагировать, — спокойно сказала Фелисити. — Всего лишь поближе к твоей школе, а заодно и к моей работе. Эти утренние пробки просто ужасны.

Я судорожно вздохнула.

— Что с тобой? — с каким-то подозрением спросила меня Фелисити. — Ты в последнее время сама не своя.

— Я в порядке… мам, — ответила я, но подозрения в «маме» что-то не убавилось. — Так переезжаем?

— Да, — ответила она, хмурясь и внимательно осматривая меня.

Да что не так с ней?! Или со мной?..

— Подожди, я быстро, — сказала я, снова схватив свой рюкзак, сброшенный ранее на пол. — Мне нужно кое-что проверить, — и, не дожидаясь ответа, я со всех ног побежала в ванную комнату.

Посмотрев на себя в зеркало, я ничего такого не обнаружила и сделала вывод, что в порядке. Затем я включила воду, чтобы возможный разговор за пределами ванной не был слышен, и набрала Юру.

— Джулия? — ответил он мне спустя несколько секунд. — Что-то случилось?

— Юра, моя типа мама говорит, что «настаивает на переезде». Это как-то грозит мне… в ЭТОМ плане?

— Нет, — мягко ответил Юра. — И не стоит так настороженно ко всему относиться.

— А как ты думаешь, этот переезд может мне как-то помочь с возвращением?

— Тебе не стоит постоянно заморачиваться об этом — ты можешь свести себя с ума. Когда придёт время, ты поймёшь. И неважно, где будешь находиться — реальность-то одна и та же.

— Но ведь эта реальность может быть непредсказуемой…

— Не думай об этом. Пожалуйста. Кстати, куда ты переезжаешь?

— Поближе к Свит. Ладно, пока, спасибо, — и я, по привычке подождав, пока собеседник отключится, тоже отключилась, а потом наспех умыла лицо.

Вернувшись к Фелисити и не забыв перед этим оставить рюкзак в своей комнате, я поняла, что теперь эта женщина откровенно в чём-то меня подозревает.

— Что такое? — спросила я немного раздражённо. — Ты странно смотришь.

— Что ты делала наверху столько времени?

Я снова села рядом с ней.

— Умывалась… и руки ещё вымыла. Так что с переездом-то?

— Ну, на самом деле я уже приняла решение, так что осталось только собрать вещи и дождаться выходных, — нисколько, кажется, не смутившись, сказала Фелисити, смотря на шокированную меня.

* * *

— Это вообще никуда не годится, — ныла я, стоя с Абигаль у её шкафчика на следующий день в школе. — Не то чтобы я расстроена… я просто никогда не меняла место жительства, — я запнулась, быстро сообразив, что Джулия, возможно, как раз меняла место жительства, в отличие от меня. И чего я, путаться, что ли, начинаю?.. — И… поэтому всё равно как-то. Но это, наверное, всё слишком нудно и противно? — вопросительно посмотрела на Абигаль.

— Да нет, — ответила она, насмотревшись на себя в красное зеркальце, стоявшее в её шкафчике, и захлопнула дверцу. — С вещами разве что возиться да к новому дому привыкать. Но новое, — подмигнула она, — это так интересно, разве нет?

— Возможно, — ответила я. — Но ты понимаешь, она даже не спросила меня. Она просто поставила в известность.

— В этом вся твоя мать, — пожала плечами Абигаль. — Хотя с ней самой такое не прокатит.

Я вообще-то боюсь перемен, но по сравнению с главной переменой в моей жизни этот переезд — ерунда.

— Наша подружка ещё не вернулась со своих каникул? — спросила я, пока мы шли в класс Б.

— Нет, она на неделю, — с усмешкой ответила Абигаль.

В классе я почти сразу заметила Армина. Владимирина, как мне сказала Ким, всё ещё болела, но парень особо грустным не выглядел.

— Привет, поздоровалась я, присев рядом с ним на задней парте. — Как дела?

— А, привет, Джуди, — ответил Армин, оторвавшись от приставки. — Я нормально. Что-то нужно?

— Да нет. Просто у меня сохранилась фотка того места — ты понял, в общем, — и я могла бы перекинуть тебе…

— Было бы здорово, — оживился парень, а я невольно улыбнулась. — Я как раз об этом вчера рассказал Владимирине, а теперь и фотографию смогу ей показать.

Улыбка ползла с моего лица, и я ответила:

— Ага, но, извини, возможно, мой вредный кузен — ему восемь — удалил фото. Он вчера приезжал в гости и копался в моём телефоне… вредина. Вспомнила только сейчас.

— Ну, ничего страшного, — сказал Армин. — Но ты же знаешь о существовании пароля, верно?

— Да, — растерянно ответила я. — Я пойду проверю. И пароль поставлю, — я даже не успела договорить, как Армин снова уткнулся в приставку.

На самом деле кузена я выдумала по вполне ясной причине. Хрен этой Владимирине. Это наш с Армином случай и наше место.

Если честно, до конца перемены и урока я чувствовала горечь, поскольку казалась преданной сама себе. Мою сокровенную тайну, сближавшую с любимым парнем, выдали. Я, конечно, тоже рассказала про этот случай Абигаль, но она… она же мне не девушка! Короче, это ещё раз доказывает, что Армину плевать на меня.

* * *

Вещи уже были доставлены в наш новый с Фелисити дом. Он тоже был двухэтажным. И весьма красивым.

— Стоит только чуть-чуть поработать, — довольно сказала Фелисити, когда мы осматривали каждую комнату. — Этот дом даже лучше прежнего.

— Но все стены тут белые, — заметила я. — И двери, кроме главной, одинаковые… из светлого дерева… и полы везде тоже одинаковые… какой-то светлый ла…

— Это нравится мне намного больше, чем тот ужас, в котором мы жили. «Спасибо» твоему отцу. Легко намудрить, а потом скинуть на других! Такой «ураган», между прочим, на психику плохо влияет, — раздражённо перебила Фелисити. — И, к твоему сведению, на кухне и ванной на втором этаже стены бледно-розовые, — она говорила так, словно я сказала, что уже терпеть не могу этот дом. — Ах да, в ванной не светлый ламинат, а бело-фисташковая плитка в винтажном стиле.

Можно подумать, сама бы я таких подробностей позже не заметила, блин.

«О-о-оу. Она типа в своей тарелке? Раньше папаша разделял и властвовал, а теперь она одна императрица всея меня и дома? Или кто-то опять слишком рано сделал выводы», — пронеслось в моей голове. Вот всегда у меня так: что-то решу в один миг у себя где-то там, а через день и не пойму, почему подумала именно это.

Мы стояли у двери уже многоизвестной мне ванной комнаты, когда Фелисити позвонили. Она сказала, что её срочно вызывают в больницу и чтобы я разобрала свои вещи.

Немного уныло, но всё же заглянув в ванную комнату и осмотрев её, я удовлетворённо хмыкнула, поскольку мне весьма понравился интерьер (а особенно — ярко-розовая ванна, хоть я и весьма равнодушна к этому цвету).

М-да, мечта, а не выходной. Остаться совсем одной в этом большом доме в компании огромных коробок, занявших всю гостиную и сейчас больше похожих на жутковатые башни почти до потолка, было просто «замечательно». Но это привлекало куда больше, чем остаться совсем одной в этом большом доме с Фелисити. И нет, я не отношусь к ней плохо, просто она так и осталась для меня чужой, даже несмотря на привыкание.

Дойдя до середины лестницы, чёрные железные, как и сама лестница, перила которой напоминали волнистую ленту, я столкнулась с одной довольно неплохой мыслью: поскольку из всех людей в этой реальности я знакома не только с Фелисити, то вполне можно принять в нашу тёплую с башнями из коробок компанию ещё одного из плоти и крови. Мысленно сказав: «Абигаль, я выбираю тебя», я почти сразу достала из кармана синих джинсов телефон и набрала уже выученный наизусть номер, надеясь, что в такую рань смогу чего-то добиться от своей типа подруги, хотя и не верила в это.

Но, на моё удивление, типа подруга откликнулась на зов, так что сейчас я шла открывать ей дверь.

— Могла вчера в школе меня попросить, — сразу же сказала мне Абигаль, как только я увидела её у себя на пороге. — А ведь я тебе предлагала свою помощь и когда ты собирала вещи, и позже, — добавила она, уже разуваясь.

— Да знаю я, но я думала, что справлюсь, а сейчас приуныла. Водички хочешь? Шоколадку?

— Потом, — отмахнулась Абигаль. — Давай разберём твои вещи, а то твоя мама будет потом ругаться… знаем, сами с такими…

«С усами», — зачем-то мысленно продолжила я. Хотелось спросить, что означает последняя фраза, но я уже поняла, что эта девочка не из тех, кто, как я, постоянно жалуется. Тем не менее она позволяла себе что-то рядом со мной (точнее — с Джулией), как с близким человеком.

— Тяжёлые, — сказала Абигаль, подняв одну коробку, поставленную на другую, и опустив её на пол. — Как ты должна была одна всё это унести?

— Ну,.. мама добавила, чтобы я уносила некоторые вещи по отдельности, а не портила своё здоровье, перетаскивая тяжести…

— Вот ещё! — поморщилась Абигаль, как-то странно улыбнувшись. — У меня идея. Заказываем пиццу и идём знакомиться с соседями.

— Соседей-то весьма много… по крайней мере, домов рядом с нашим и напротив. А пицца будет одна.

— Так мы по кусочку каждому, пока не найдём того, кто поможет. Как тебе?

— Дохлый какой-то номер будет, разве нет?

— Так мы посмотрим, — ответила Абигаль, доставая свой мобильник, пока мы всё ещё стояли в гостиной.

Когда пицца была доставлена, мы уже перетащили несколько не слишком тяжёлых коробок в мою комнату, а потом скинулись и заплатили доставщику.

Миновав сад и оказавшись на тротуаре, около чёрного почтового ящика, мы думали, в какой дом позвонить. Сначала выбор пал на тот, что находился через дорогу от моего, но нам никто не открыл. Потом мы звонили и стучали в тот, что находился справа от выбранного ранее. А затем я оглянулась и решила пойти к дому, находившемуся для нас с Абигаль справа от моего дома. Он мне показался весьма симпатичным.

Мы, как и раньше, несколько раз позвонили в дверь, немного подождали. Никто не открыл, и мы решили отчаливать. Однако, когда я с недовольным видом уже собиралась перекинуться на другой дом, послышались чьи-то шаги, а через пару секунд дверь открылась, а я… я чуть не выронила пиццу, которую держала всё это время в руках. На меня удивлённо смотрел Армин.

— Ух ты, что вы тут делаете? — он так мило выглядел с удивлением на лице, что моё сердце пропустило даже больше ударов, чем обычно, когда я видела Армина. В следующее мгновение он беззлобно усмехнулся: — Преследуешь меня?

— Да ну тебя, — я, признаться честно, почувствовала себя оскорблённой. — Я сюда… как бы сказать… переезжаю. Я имею в виду, что мы с маман в процессе, но её нет и…

— Я её подруга и я ей помогаю, — отрезала Абигаль. — Эй, парень, не хочешь немного поработать в обмен на целый кусок этой потрясающей самой обычной пиццы? — она подмигнула, а я чуть не задохнулась от смущения.

— А таскать много надо? — усмехнувшись, спросил Армин.

— Прилично, — честно сказала я.

— Вы можете идти в дом, а я попробую найти ещё кого-то, — предложила Абигаль.

Я почувствовала панику, ибо большее количество людей в моём доме могло помешать мне быть как можно ближе к Армину.

— Может, втроём справимся? — робко предложила я, умоляя Небеса, чтобы Армин не догадался, в чём дело, ведь он отнюдь не глуп.

Подруга посмотрела на меня каким-то странным взглядом.

— Я всё же попробую, — по её тону я поняла, что первая реплика Абигаль вовсе не была предложением. — Но ничего не обещаю. Армин, угощайся!

Побоявшись возразить, дабы не спалиться (если ещё этого не сделала), я со скрываемым сожалением быстро взглянула в сторону Армина, который уже начал жевать, умилилась, а потом только сказала: «Иди за мной».

В своём мире (как же это тупо звучит!) я никогда не поддерживала порядок в комнате и сейчас, живя чужой жизнью, с облегчением могла бы позвать к себе кого угодно.

Когда мы с Армином зашли в дом, он лишь присвистнул, а я смутилась.

— А твой брат, кстати, не дома сейчас? — поинтересовалась я.

— Не-а, — только и ответил Армин.

— … давай сначала это в мою комнату. Она на втором этаже, — указав Армину на несколько больших коробок, я уж хотела попробовать взять одну из них, но он остановил меня.

— Я справлюсь, — сказал Армин, улыбнувшись. — Сомневаюсь, что ты сможешь унести своими ручками этого монстра.

Хрупкой розой я себя никогда не видела, но слова Армина заставили моё сердце снова пропустить пару лишних ударов.

Когда он взял одну из коробок, я быстро взбежала по лестнице, сказав, что покажу ему, где нужная комната, и дождалась его на втором этаже, настежь открыв дверь в свою комнату. Она поставил коробку и пошёл вниз за следующей и делал так до тех пор, пока все мои вещи не оказались рядом со мной.

Присев на чистый по виду пол, он, видно, решил отдохнуть, а мне вдруг стало жутко стыдно за то, что я так нагрузила его во всех смыслах.

— Знаешь, думаю, когда Абигаль вернётся, мы дальше сами справимся, так что… — не обуздав своё желание так же, как и смущение в этот момент, я присела слева от Армина, но ссутулилась и обхватила согнутые в коленях ноги руками. Он же прижался стеной к спине, согнув в колене лишь правую ногу. И выглядел просто потрясно. У него ещё и волосы чуть растрепались.

— Мне не сложно, — услышала я от него, удивившись, ведь он мне всегда представлялся эгоистичным.

Однако моё ревнующее сознание посетила мысль, что Владимирина могла поменять моего Армина. От этой мысли глаза защипало, но я сдержалась.

— А у тебя в семье нет никого, кто мог бы заняться этими коробками? — спросил Армин почти сразу же после сказанной им ранее реплики. — Мне просто показалось…

— Д-да, некому… родители в разводе… я с мамой живу, — выдавила я.

— Понятно, — ответил мне Армин. — А твой отец не мог бы приехать и помочь тебе?

— Я же говорю: я тебя не держу, — почувствовала я неожиданную обиду, но сказала эти слова очень мягко.

— Мне просто интересно.

— Мама не хочет видеть папу в своей жизни… я так думаю, — призналась я. — Она постоянно упрекает его, стоит ей про него вспомнить.

Это было откровенно с моей стороны, но я не почувствовала каких-то тормозов, хотя, будь у меня такая ситуация с предками в моей реальности, я бы ни за что не рассказала бы кому-то об этом. Или же осмелилась бы рассказать тому, кто мне близок… не знаю, если честно. Не уверена.

— А что насчёт тебя? — спросил Армин как-то тихо. Или мне так показалось.

— В смысле?

— Ты сказала, что она не хочет видеть его в своей жизни, — спокойно пояснил мне Армин. — А что насчёт тебя?

— Я не знаю, — действительно честно ответила я, хотя причину такого ответа Армину называть не собиралась ни за что. — В любом случае, чего не хочет в своей жизни мама — того и мне в ней скорее всего не светит. Если, конечно, тайно не встречаться с папой.

— Не повезло тебе. Мои предки совсем другие.

— А какие они? — я постаралась зацепиться за наш разговор, чтобы провести с Армином как можно больше времени вот так.

— Прикольные, — усмехнулся он. — Они не указывают, что нам с братом делать.

— Понятно, — задумчиво ответила я.

— Ладно, куда ещё нужно отнести коробки?

— Только на кухню и в комнату маман… но я не знаю, где она, так что отнеси только на кухню, пожалуйста. Там на нескольких наклейка не белая, а розовая — это для кухни.

Когда Армин закончил, я от всей души поблагодарила его, мечтая поцеловать его. А затем вслух вспомнила об Абигаль, которой до сих пор не было. Это вызвало у меня беспокойство, потому что на улице начинало темнеть, хоть мы и провели вместе с Армином у меня дома от силы полчаса.

Когда я вышла на крыльцо вслед за Армином, чтобы проводить его, к нам подошла отнюдь не выглядевшая усталой или запыхавшейся, но растрёпанная Абигаль с той же коробкой в руках и пиццей в ней.

— О, вы закончили? Извини, Армин, я не нашла никого, кто мог бы помочь. Попадались либо старички, либо не открывали вообще, — извиняющимся тоном сказала она. — Плюс мне ещё несколько раз звонили, — добавила подруга как-то хмуро.

— Это было не слишком сложно, — хмыкнул Армин.

— Это тебе, спасибо ещё раз, — улыбнулась Абигаль, протягивая ему пиццу.

— Вам тоже, увидимся в школе, — ответил Армин и направился к себе домой, ни разу не оглянувшись, к моему большому сожалению, но одновременно и к радости, поскольку я могла пялиться ему вслед, оставаясь незамеченной.

— Да-да, он тебе не нравится, «не особо», — саркастично покивала головой подруга, когда мой возлюбленный скрылся в своём доме. А я уже и забыла о ней за эту минуту.

— Прямо в точку, — без энтузиазма ответила я. — Ничего такого.

— Я заметила, — как-то странно усмехнулась Абигаль. — Ну ладно, пойду домой. Пока, — добавила она и спокойным шагом направилась куда-то влево, перед этим хлопнув меня по правому плечу.

Я дождалась, пока она скроется за поворотом, и уже хотела вернуться домой, чтобы дождаться Фелисити — ибо где спать? — и вдруг меня осенило. Нет, это слабо сказано, меня словно током прошибло: никакие старички Абигаль не попадались и никто её не игнорировал. Вот же хитрюга! Хотя насчёт лживости фразы про звонки я почему-то уверена не была — интуиция, наверное. Спрошу обо всём завтра, если хватит смелости.

Казалось, время с того дня, когда Армин был так близко ко мне, пролетело как одно мгновение. Я не могла припомнить ничего важного за эти пару недель, помимо того, что мне было невероятно обидно из-за Армина и Владимирины.

В своём мире я переживала безответную любовь исключительно другого рода: это было пару раз, и мне всегда казалось, что чувства взаимны, а потому я ждала признания, временами страдая, но в итоге плавно и при этом мгновенно, в какой-то определённый момент, теряя свою влюблённость.

Сейчас же всё было по-другому: не было никаких намёков на взаимность, да и имелась соперница. Но кое-что всё-таки, как я надеялась где-то в глубине души, должно было остаться неизменным: через несколько месяцев, максимум через год, мне надоест эта хандра, и я остыну к Армину. А если вернусь в свой мир раньше (при всякой подобной мысли моё сердце постоянно сжималось), то остыну тем более — без поддержания контактов с реальным, живым для меня человеком, а не с нарисованным персонажем игры.

Стоит отметить, что моё настроение постоянно улучшала Абигаль, очень деликатно и по-своему меня подбадривающая. Тем не менее мои любовные страдания, как бы противно для меня это ни звучало, всегда были лишь моими страданиями. У меня никогда не было подруги, с которой я делилась подобными секретами и переживаниями — я просто не стала бы.

В эту среду Абигаль сообщили, что у одного из парней, никогда не мелькавших в игре, будет устроена вечеринка на следующий день, и мы с Абигаль приглашены.

— Когда ты успеваешь со всеми знакомиться? — удивлялась я, когда мы сидели в столовой.

Я постоянно пыталась углядеть где-нибудь Армина, но он ещё не пришёл.

— Иметь много связей полезно, — усмехнулась Абигаль, потягивая яблочный сок из пакетика через белую трубочку.

Я не осмелилась озвучить ей мысль, что это чистое использование людей. Но и я сама была не лучше, если признаться честно. Просто я не могла в силу характера заводить обширные связи. Пока что, по крайней мере.

— И какая польза от этой вечеринки? — спросила я, однако ответа не последовало: сидящая напротив меня Абигаль вместо этого посмотрела мне куда-то за плечо.

— Армин! — сразу после моих слов воскликнула она и замахала рукой.

Я оцепенела, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Через пару секунд я услышала шаги за своей спиной, и к нам подошёл Армин.

— Можешь сесть к нам, если хочешь, а то я боюсь, что своим занудством достала бедную Джулию и она скоро от меня сбежит, — сказала Абигаль с улыбкой.

— Если ты зануда, то я Барби, — с усмешкой ответил Армин, садясь справа от меня. — Спасибо за приглашение, а то столовая просто доверху забита… вы не против, если к нам скоро присоединятся мой брат и Владимирина?

— Конечно, с друзьями веселее, — беспечно ответила Абигаль, но я была уверена, что она играет.

И я, скажу честно, была ей благодарна, потому что сама на практике нравственностью, как часто показывал мне опыт, не отличалась, но и открыто не посмела бы делать что-то такое, что сейчас пыталась Абигаль. И меня пугало то, что она так просто помогала мне отбить чужого парня, хотя я даже не просила её об этом.

Да, могу с уверенностью сказать, я бы никогда не стала отбивать, но я бы была польщена вниманием — в этом и была моя тёмная сторона. А Абигаль… всё-таки, пугают меня такие… безжалостные люди.

Армин отлучился за своим обедом, а я удивлённо и вопросительно уставилась на Абигаль:

— И что это такое?

— Я просто помогла человеку — ничего такого, — пожала она плечами.

— То, что ты делаешь — неправильно, понимаешь? — постаралась как можно тише сказать я.

— Понимаю, — последовал крайне простой, но ничего не меняющий ответ.

Я отвела взгляд, а через несколько секунд снова услышала сзади шаги:

— Что-то Алекс и Влади задерживаются, — сообщил скорее сам себе, нежели нам, Армин, снова садясь за стол. — Эй, Джорджия, чего такая кислая?

Судя по тому, что Армин посмотрел на меня, обращался он ко мне.

— Устала просто, — ответила, осознавая, что мне порядком надоела эта глупая манера Армина называть не те имена. — Не обращай внимания, Армен.

— Хорошо-хорошо, — с усмешкой ответил он, потом добавил, посмотрев куда-то вперёд: — О, вот и они.

Мне не хотелось оборачиваться — и я не стала. Сзади послышались приближающиеся шаги вместе со стуком каблуков, и в следующую секунду к нам присоединились Алекси и Владимирина.

— О, тут целая компания, — бодро отметил Алекси, садясь слева от меня.

— Владимирина, садись, — сказала Абигаль, энергично придвинув стул из-за соседнего стола, который только-только освободился. Она поставила стул между собой и Армином, не давая таким образом ей нас с ним «разделить».

— Что обсуждаем? — поинтересовался Алекси, а потом переключил внимание на меня: — Джулия, ты какая-то грустная, всё в порядке?

— Конечно, у меня просто такое выражение лица. Почему все меня в чём-то подозревают? — усмехнулась я, хотя и Алекси, и его брат были правы.

— Вообще-то мы с Джулией обсуждали вечеринку, на которую нас пригласили, — перевела тему разговора Абигаль.

— О, вас тоже? Круто, — сказал Алекси. — Нужно вот убедить Армина пойти, верно, Влади? — посмотрел Алекси на неё таким взглядом, что кто угодно бы догадался об отношениях её и Армина. Она покраснела.

— Незачем её впутывать в наши с тобой разногласия, — поспешил на подмогу ей Армин, и взгляд его говорил о том, что Алекси ждёт серьёзный разговор несколько позже.

— У вас всё как-то слишком сложно, — хихикнула Абигаль. — Тебе стоило бы прислушаться к своим ДРУЗЬЯМ, а то вот я никак не могу убедить Джулию.

Это была чистая ложь, так как мы едва начали разговор о вечеринке, прежде чем пришёл Армин.

— А какие доводы ты приводила? — поинтересовался Алекси.

— Ну, я говорила, что это будет весело, да и там Джу сможет найти себе парня, я уверена в этом, — ответила Абигаль, но я не была уверена, что поняла, что именно она имела в виду.

— Так волнуешься за Джулию, как трогательно, — усмехнулся Армин.

— Конечно, она мне как сестра, — серьёзно сказала Абигаль.

— Вы давно знакомы? — подала голос Владимирина.

Мне хотелось пнуть её под столом, потому что всё это время я чувствовала, как там же она и Армин как-то касаются друг друга, думая, что никто не замечает.

— С начальной школы, — ответила Абигаль. — С первого класса друг друга знаем.

— О, и вы постоянно учились вместе? — удивился Алекси.

— Нет, пару дней, или сколько там, Джулия училась тут без меня, — усмехнулась Абигаль.

— Это похоже на нас с братом, — сказал Армин. — Мы с ним тоже близки.

— Это прекрасно, когда братся или сёстры в хороших отношениях, — сказала я, а потом резко вспомнила об одной проблеме: — пожалуй, нам пора, — добавила я и посмотрела на удивлённую Абигаль, вставая из-за стола.

Несмотря на свою реакцию, она спустя секунду направилась вместе со мной к выходу.

— Почему ты ушла? — спросила она, когда мы вышли.

— Это бесполезно, — ответила я, имея в виду, что Армин всё равно сосредоточён на Владимирине. — Да и проблема есть.

— Какая?

— Мама меня не отпустит — это же очевидно.

— У неё выходной?

— Нет, — ответила я, не совсем понимая, для чего этот вопрос. — А почему ты спрашиваешь?

Абигаль посмотрела на меня как на глупенького маленького ребёнка и ответила:

— Тогда я не вижу никакой проблемы.

— Ты имеешь в виду, что я должна уйти без спроса?

— Именно.

Мы дошли до класса Б.

— А если она узнает?

— Знаешь, если бы я постоянно отказывалась от веселья из-за страха наказания, я бы померла от тоски.

— По-моему, ты часто бываешь наказана, — предположила я.

— Конечно, ты же знаешь, — усмехнулась Абигаль.

В классе было немного народа, что обычно и бывало на обеденной перемене.

* * *

— Ну, не знаю, — продолжила я, когда уроки закончились и мы с Абигаль вышли из школы. — Я должна соврать?

— Твоя мама же отпускает тебя на недолгие безобидные вечеринки. Это будет совсем маленькая ложь… даже не ложь, а просто преувеличение! — ответила Абигаль, пнув мелкий камешек, попавшийся ей под ноги. — Мне без тебя будет слишком тоскливо.

— Знаешь, мы не сможем всю жизнь быть не разлей вода…

Неожиданно для меня Абигаль резко остановилась:

— С каких пор тебя начала тяготить моя компания?.. — она чуть нахмурилась, и на лице её появилось выражение, словно она не могла поверить в сказанное мной ранее.

И именно в этот самый момент до меня дошла такая простая истина: конечно, эта девушка в негодовании, ведь она не знает, что одна из самых дорогих ей людей, подруга по имени Джулия, которая из-за проблем в семье была так сильно привязана к ней, исчезла, а её место занял посторонний человек.

И сразу же в моём сердце неприятно кольнуло — в который раз, когда я думала о нас с Абигаль. В очередной раз стало обидно при мысли, что девчонка, к которой я успела привязаться, сама дружит не со мной, а с «Джулией», которой я на самом деле не являюсь, но на которую по счастливому стечению обстоятельств, если такое выражение в моём случае вообще уместно, я оказалась похожа. Хорошо, что Юра помогал справиться со всей психологической нагрузкой, которая на меня свалилась.

— Как тебе могло такое прийти в голову? — ответила вопросом на вопрос я с улыбкой на губах. Мне надо было ответить что-то, что успокоило бы Абигаль, ведь она стала мне довольно близка, да и с такими людьми лучше «дружить». — Я просто боюсь будущего… ну, знаешь…

— Понимаю, — ответила Абигаль со скрытым облегчением.

Меня заинтересовала её болезненная привязанность к Джулии — скорее всего, у неё в семье тоже не всё гладко. И Джулия наверняка об этом знала, в отличие от меня.

— Давай провожу? — предложила я.

— Обойдусь, — усмехнулась она, ответив на мой удивлённый взгляд: — там Армин, а вам по пути.

Моё сердце замерло, и я, благодарно взглянув на улыбнувшуюся Абигаль, поспешила догнать парня, который только что разошёлся со своей тупорылой девушкой в разные стороны.

— О, а я вначале и не заметила тебя, — незаметно поравнявшись с Армином, я легко ударила его кулаком в плечо, идя слева от него. — Вместе веселее!

— Ах да, мы же теперь соседи, — ответил Армин.

«Жаль, что не по квартире», — пронеслась в моей голове мысль, а потом я вспомнила:

— А где твой брат?

— Я как раз удираю от него, чтобы не тащиться с ним по магазинам.

— Каким магазинам? — поинтересовалась я, хотя уже знала ответ на свой вопрос.

— Одежды, — тяжело выдохнул Армин. — Алекс просто помешан на этом.

— Ты мог бы пойти с ним и зависнуть в магазине видеоигр, — высказала я мысль. — Ты же геймер, я правильно поняла?

— Не всё так просто, — усмехнулся Армин. — Алекс заставляет меня таскаться вместе с ним повсюду.

— Воу, это похоже на нас с Абигаль, — сказала я, подняв голову и посмотрев на ясное небо. Мне казалось, что стук моего сердца будет услышан и выдаст меня с потрохами.

— Похоже на то. Ты ведь тоже не хочешь тащиться на ту вечеринку?

— Я не любительница находиться среди громкой музыки и незнакомцев, которые потребляют большое количество алкоголя и вступают в половые связи в углах, — усмехнулась я.

— Понимаю, — ответил мне Армин.

Мне показалось, что мы совсем уж быстро дошли до автобусной остановки, но я ничего не могла с этим поделать.

Он уткнулся в свою приставку почти сразу, как только положил свою пятую точку на сиденье, и я с сожалением и обидой в который раз поняла, что не тот человек, ради разговора с которым этот парень отвлечётся от игры.

«Конечно… я же не она», — засело в моей голове на время всей поездки.

И правда, что я могу противопоставить Влади, которую сама же когда-то создала? Я-то совсем другая.

А ещё меня едва не рассмешил внезапно вспомнившийся факт, что на большинстве постеров «Сладкого флирта» и «Элдарии» бывает просто убойная картина: дюймовочка-гг и горилла-фаворит. Хорошо, что в трёхмерном пространстве всё выглядело несоизмеримо лучше.

Но меня больше угнетала мысль, что я снизошла до соперничества с придуманными кем-то пустышками. Я убеждала себя, что это всё обман, но не могла ничего сделать со своим сознанием: я начинала привыкать, привязываться к тем, кто окружал меня, — не только к Абигаль. Однако я не сдамся! Они все на порядок ниже меня — их не должно было существовать… если бы ещё самой верить в это своим сердцем! Но я точно знаю: если вернусь, то никогда не забуду лучшую подругу Джулии.

Когда я оказалась в гостиной своего дома, Фелисити что-то готовила на кухне.

— Работаешь завтра? — как можно ненавязчивей и невиннее поинтересовалась я, подойдя к ней и посмотрев сверху вниз на сковородку и две кастрюльки, стоящие на включённой плите.

— Да, как обычно, — ответила Фелисити. — Мне нужна твоя помощь.

* * *

Этот день не был каким-то особенным — закончился, как обычно: я переписывалась с Абигаль, а потом, ближе к десяти, села за уроки.

Однако между семью и восемью часами меня всё не покидала мысль, которой я решила поделиться с Абигаль в ванной:

— Слушай, мама же звонит мне с ночных дежурств несколько раз, — сразу перешла я к делу, включив воду. — Она звонит обычно на домашний. Что делать?

— Ну ты чего, — со снисходительной добротой в голосе ответила Абигаль, — скажи, что хочешь провести эту субботу, весь вечер слушая музыку, и не сможешь подойти к телефону — пусть звонит на мобильный.

— Попробую сделать так, как ты сказала, — и я отключилась.

Однако мне не пришлось следовать этому плану: Фелисити предупредила меня что на этот раз ей будет некогда связываться со мной, и просила меня ей тоже не звонить.

«Повезло», — подумала я и упорхнула к себе в комнату со всеми грацией, лёгкостью и изяществом помеси пони и слоника.

* * *

На следующий день я не находила себе места: я и боялась предстоящей вечеринки, и хотела оказаться на ней из интереса. Стараясь вести себя как можно спокойнее и тише, я пару раз всё же чуть не обратила на себя внимание учителей.

— Эта выдра, Делане, меня бесит, — трещала я возмущённо, когда мы шли с Абигаль к ней домой, чтобы выбрать ей наряд. Потом мы собирались отправиться ко мне. — Возомнила о себе невесть что.

— Ага, — отозвалась подруга, зевая. — Крайне раздражающий экземпляр.

* * *

К шести часам мы подошли к миленькому и небольшому с виду домику на одной улице, название которой я забыла почти сразу.

— Это вечеринка будет посвящена вышиванию котят крестиком? — ляпнула я первое, что пришло в голову.

— Сейчас увидишь, — усмехнулась Абигаль.

Когда она нажала на дверной звонок, дверь открыл очень высокий загорелый парень. Чтобы разглядеть его лицо, мне пришлось приподнять голову.

— О, привет, заходите, — сказал он, приветливо улыбнувшись. — Эта милашка с тобой — Джулия, о которой ты мне рассказывала? — спросил он у неё, но посмотрел на меня, когда мы зашли.

— Ага, — задорно ответила Абигаль, а мне стало стрёмно. Он мог обратиться ко мне! — Идём, Джу.

Как только мы вышли из коридора в непосредственное место вечеринки, мне в уши ударила оглушительная музыка. Я решила осмотреться по сторонам, чтобы разглядеть всё, что меня окружало.

Изнутри дом был совершенно не таким, как снаружи: до приезда родителей толком неизвестного мне чувака милое гнёздышко было превращено в настоящий клуб; небольшая гостиная представляла собой что-то вроде танцевального зала с мебелью, обитой чёрной кожей и сдвинутой к стенам; на столиках и на полу в углах стояли чёрные круглые ночники, отбрасывающие небольшие цветные огоньки на стены и потолок; алкоголь был в руках почти каждого из присутствующих; всё та же громкая музыка, в негативном смысле этого фразеологизма, едва не сносила мне крышу.

— Как-то мрачно тут, — прокричала я Абигаль, уже скучая по коридору, отделённому от гостиной тёмной дверью, слабо пропускающей звук.

Я имела в виду и мебель, и чёрные тяжёлые шторы, скрывавшие окна, и тёмные стены, цвет которых я не смогла понять, и небольшое количество света в комнате.

— У Пьера интересные родители, — прокричала Абигаль. — Папа продумывал дизайн дома снаружи, а Пьер и его мама — дизайн дома внутри. Но днём не так уж и мрачно.

Её последние слова заставили меня задуматься о том, какие отношения её связывают с Пьером и положено ли знать об этом Джулии.

— Мне кажется, я здесь никого не знаю, — как можно осторожней сообщила я Абигаль.

— Тут есть незнакомцы, но ты преувеличиваешь, — мы высматривали свободное место. — Да и Армин и его брат, кажется, должны были прийти?

«Не факт, что Армин придёт, — подумала я мрачно, а потом ещё мрачнее: в любом случае, с ним тогда будет…»

— А куда делся сам Пьер? — перевела тему разговора я.

— Наверное, уже зажал какую-нибудь новенькую и развлекается с ней, — перекрикивая музыку, весело ответила Абигаль, и мне стало не по себе ещё больше, чем раньше.

Наконец Абигаль, увидев, как я догадалась, место, куда мы могли бы приткнуться и положить вещи, — оно находилось прямо за моей спиной, — Абигаль схватила меня за руку и потащила за собой.

Развернувшись, я почувствовала, как мой пульс участился: на одном из небольших диванов сидели Армин, Алекси и… Владимирина.

— Привет! — весело крикнула Абигаль, а я помахала рукой.

— О, это вы, — обрадовался Алекси, да и Владимирина с Армином не выглядели разочарованными. — Садитесь к нам, — добавил он, и я с сожалением отметила, что Армин, спокойно поприветствовавший нас и играющий в приставку, отрезан от меня Владимириной.

Я собиралась сесть как можно дальше от неё, но Абигаль незаметно подтолкнула меня именно к тому месту, что находилось между Владимириной и Алекси.

Мы немного поболтали, хотя это, конечно, было не разговором, а бесконечным перекрикиваниями, а потом Алекси кто-то позвонил, и он отошёл, чтобы ответить на звонок.

— Что бы взять из напитков? — почти сразу после его ухода поинтересовалась Абигаль вслух, рассматривая, кто на что оказался горазд из людей, находящихся вокруг.

Скрывая отвращение, я старалась не смотреть на некоторые парочки, явно не имеющие вести себя в общественных местах. Я типа доброжелательно желала им не подавиться слюной, как меня отвлекла Абигаль:

— Влади, не поможешь мне выбрать что-нибудь? А то у моей любимой Джу один сок на уме, — неожиданно обратилась она к Владимирине.

Та посмотрела на неё с некоторым удивлением, но всё же поднялась со своего места и ушла вместе с ней.

Я осталась с Армином наедине — относительно.

— Тебе здесь не нравится, как и мне? — поинтересовался он с усмешкой, но я всё же различила некоторое раздражение в его голосе. — У меня как раз дома новая игра, но я торчу тут, — добавил он, лишь раз оторвавшись от своей приставки, чтобы взглянуть на меня.

— А у меня музыка, — крикнула я. — Та, которая мне нравится и которую я люблю слушать одна .

Я не знала, о чём говорить с Армином. Через пару минут Алекси вернулся, а ещё через полминуты — Абигаль и Влади.

Меня удивило некоторое замешательство Владимирины, но спустя мгновение Абигаль дала мне понять, в чём дело:

— Лимонад — это, конечно, хорошо, но пора повысить градус.

Они сели на те места, которые заняли ранее, и я смогла лучше рассмотреть поставленные на стол перед нами небольшие стаканы.

— Я раньше не… — смущённо начала Влади, но недостаточно громко, чтобы её услышали.

Я прочитала слова по её губам, потому что знала, что именно она могла сказать, и впервые почувствовала с ней какое-то единение, ведь и сама не пробовала никакого алкоголя.

— Что это? — с сомнением спросила я, смотря на жидкость в стаканах.

— Ликёр, — весело ответила Абигаль.

— Недурно, — отметил Алекси.

— О, я тоже попробую, — отозвался Армин, кладя приставку на стол.

С несчастным выражением лица Влади также решила принять на грудь.

— Давай, Джу, — начала уговаривать меня Абигаль, видя, что я немного нахмурилась.

Остальные уже успели сделать по паре глотков.

— Ладно, — сдалась я, побеждённая своим интересом.

Взяв стакан (Абигаль взяла свой и чокнулась со мной), я сделала небольшой глоток. Жидкость была слишком сладкой и даже противной.

— Лучше я возьму что-то безалкогольное, — оповестила я и поднялась, чтобы принести себе что-нибудь, что не захочется выплюнуть, едва взяв в рот.

Так как места в гостиной не хватало, стол с напитками и закусками находился на небольшой кухне, что было с одной стороны удобным, а с другой — не очень-то.

Хотя места в кухне было не так уж много, тут всё же тусовались пара-тройка ребят.

— Джулия? — окликнул меня какой-то рыжий парень с едва заметным хвостиком на голове, когда я подошла и столу с напитками и начала рассматривать напитки.

Из-за открытого входа в кухне тоже было шумно, но всё же чуть-чуть тише, чем в гостиной.

— М? — я посмотрела влево почти сразу, встретившись взглядом с незнакомым мне парнем. Или знакомым?.. — Дерек?

— У тебя точно проблемы со зрением! — беззлобно сказал он, подходя ко мне и улыбаясь.

Когда он подошёл достаточно близко, я смогла лучше его рассмотреть — ещё и потому, что тут было несколько светлее: тоненькие руки и ноги, невысокий рост и те же офигенные волосы; правда, цвет их я не очень-то хорошо различала, но знала, что он рыжий и синеглазый, так как у меня в комнате завалялись некоторые фотографии совместно с классом.

Судя по тому, что я нарыла о Джулии и её связях, Дерек был её одноклассником в прежней школе и приятелем. Однажды Джулия несла краски из кабинета биологии в кабинет рисования, но, не заметив выходящего из-за угла Дерека, испачкала его. Она потом долго извинялась в соцсети, но Дерек всё понял, простил и даже снисходительно отказался от предложения одноклассницы выстирать испачканные вещи.

Не считая этого казуса, отношения между Джулией и Дереком были весьма бесцветными: они иногда спрашивали друг у друга домашнее задание или поздравляли друг друга с праздниками. Больше мне ничего не было не известно.

— Сто лет тебя не видела, — произнесла я вроде бы логичную фразу, уместную в моём случае: когда я практически не знаю того, с кем имею разговор.

— Да уж. Мне тоже как-то непривычно: никто больше не шепчется за моей спиной всю математику со своей лучшей подружкой, — усмехнулся Дерек, накладывая на тарелку птиуфы, чтобы потом, как я поняла, отнести их в гостиную и съесть с друзьями.

— Как там все? — поинтересовалась я, надеясь хоть на какую-нибудь информацию о жизни Джулии. — Быстро забыли обо мне?

— Я бы так не сказал, — ответил он, переведя взгляд с закусок на меня. — Правда, многие чаще вспоминают Абигаль…

— Немудрено, — пожала я плечами, пытаясь сообразить, в каких же из этих стаканчиков, баночек, графинчиков и чего-то ещё находится нужное мне пойло.

Со словами «Всё та же Джулия», Дерек любезно и с некоторым сочувствием «подсказал» мне, что лимонад находится в трёх пластиковых бутылках слева, а сок — в графине, а всё остальное — алкоголь.

Налив себе стакан сока, я попрощалась с Дереком, посчитав, что продолжать разговор бессмысленно. Он пожелал мне весёлого вечера и отбыл к своим кентам.

Когда я вернулась к Абигаль и остальным, не без труда найдя наш диван, то застала на месте только её:

— Остальные ушли танцевать, — оповестила она меня, а я предположила, что за время моего отсутствия к ней наверняка успели подкатить несколько ребят.

Неосознанно переведя взгляд на скопление танцующих людей в центре гостиной, я увидела Армина — он выглядел очень мило. Напротив него были Алекси и Влади, и все они походили бы на лучших друзей, если бы взгляды Армина и Владимирины, устремлённые только друг на друга, не выдавали их с головой.

На меня напала уже знакомая тоска, а я даже не могла нормально поговорить с Абигаль, отвлёкшейся на что-то.

«У тебя тухлый вид», — получила я от неё сообщение спустя минуту.

«Неудивительно, — ответила я. — Лучше бы они вообще тут не появлялись».

«Расслабься», — написала Абигаль, подмигнув мне, и убрала телефон в карман.

Я наблюдала за её действиями с непониманием, когда она взяла мой стакан с ликёром и поднесла его к моему лицу.

«Это не лучший выход», — подумала я, но взяла напиток и, сделав глоток, собиралась отставить его и запить соком, но не тут-то было.

Абигаль положила одну руку мне на затылок, а другую — поверх моей руки, державшей стакан, и заставила меня выпить всё.

Мне показалось, что огненный ручей влился мне в рот, и я с трудом проглотила ликёр, поморщившись от неприятных сладости и ощущений.

— Пошли потанцуем, — предложила Абигаль и так же, как раньше, потащила меня за руку — но уже на танцпол.

«Тут или пить, или танцевать, или пялиться в стены», — подумала я, вяло двигаясь напротив Абигаль и стараясь не смотреть в сторону небезызвестной троицы поодаль от нас.

Ликёр оказался недостаточно крепким, чтобы заставить меня опьянеть, но некоторая нега всё же накатила.

Во время танца к нам с Абигаль пытались пристроиться какие-то парни, но Абигаль игнорировала всех, а я постаралась следовать её примеру.

— Так, ладно! — весел крикнула Абигаль, когда наша компания в полном составе снова оказалась на диване. — Пора превращать детский сад в настоящее дело, — и она удалилась в сторону напитков.

«Не говорите мне, что она хочет нас всех споить», — умоляюще подумала я, вдруг почувствовав раздражение из-за того, что не могу ответить ей «нет». Это чувство посещало меня неоднократно.

— А Абигаль тот ещё фрукт! — отметил несколько удивлённый Армин.

«Она опять что-то задумала? — начала соображать я, пока остальные о чём-то заговорили, перекрикиваясь. — Или просто хочет повеселиться как следует? Но судя по тому, что я узнала о ней из переписок её и Джулии и когда находилась рядом с ней, она не является пропойкой».

И тут мне в голову закралось какое-то подозрение, но я не смогла понять, с чем оно связано.

— Я тут! — оповестила Абигаль, держа в руках целый поднос с нектаром алконавтов.

— А не много ли? — подняла бровь Владимирина.

— Да ладно вам! — Абигаль поставила поднос на столик.

— Но что скажут наши предки? — как-то неуверенно подал голос Алекси.

Однако в конечном итоге Абигаль всё же смогла убедить и Армина, и Алекси, и Влади на «один-единственный коктейль».

Я уже готовилась обороняться, но она молча подвинула ко мне какой-то стакан и переключила внимание на ребят.

За компанию я всё же выпила примерно четверть содержимого стакана и отставила в его в сторону, вдруг поняв, что я уже не совсем в порядке. Однако у остальных — разве что кроме моей взбалмошной подруги — дела были хуже: они уже весьма заметно повеселели.

Когда разговоры на разные темы закончились, — или мы просто устали кричать, — а алкоголь, принесённый Абигаль, был выпит, все как-то немного успокоились. Я была чуть молчаливей, чем обычно.

Видимо, забывшись из-за алкоголя, Владимирина собиралась прижаться к Армину, но неожиданно и с виду случайно Абигаль каким-то образом пролила ей на юбку платья недопитую сладкую гадость, находившуюся в моём стакане.

— Чёрт! — выругалась Абигаль. — Прости!

— Н… ничего, — раздосадовано ответила Владимирина. — Я сейчас вернусь, — и она ушла в направлении ванной комнаты.

— Алекс, идём танцевать? — весело предложила Абигаль и, получив согласие, скрылась с моиз глаз вместе с Алекси.

И тогда я поняла, что произошло.

Всё это время у меня было желание придвинуться к Армину как можно ближе, смотреть на него, но я не могла, а теперь…

Наверное, во всём был виноват алкоголь: я всё-таки придвинулась к Армину, и достаточно близко, и заглянула ему в лицо, черты которого не очень хорошо различала при имевшемся освещении.

У меня сжалось сердце — и оттого, что я была так близко к тому, в кого была влюблена, и оттого, что он не предпринял попытки вернуть меня на место, заметив мои действия; и, конечно, оттого, что он не уткнулся в приставку, когда Владимирина исчезла у него из виду.

Я не знала, чего хочу добиться. Мой рассудок тихо затуманивался.

Я не решалась ни податься к Армину, ни отпрянуть от него, но неожиданно он сам сжал моё плечо и чуть наклонил свою голову ко мне.

Он поцеловал меня: глубоко, несдержанно — так, как никто раньше не целовал.

Понимая, что это неправильно, я всё равно не могла оттолкнуть его. Я лишь обвила его шею руками, прижавшись к нему и почувствовав его руки — на затылке и на талии.

— Армин! — вдруг донеслось до нас сквозь грохот музыки.

Мы резко отстранились друг от друга, одновременно посмотрев туда, откуда донёсся крик. В паре метров от нас стояла Владимирина со слезами на глазах и дрожащими губами.

— Что случилось? — взглянув в нашу сторону в этот же момент и, к счастью, не увидев поцелуя, видимо, поинтересовался Алекси у Абигаль.

— Не знаю, — наверняка ответила она и сказала: — Пошли разберёмся.

— Влади! — крикнул Армин, кинувшись за ней, умчавшейся в направлении выхода.

— Что тут?.. — начал Алекси, когда они с Абигаль подошли.

— Уйдём отсюда, — перебила я, обращаясь к Абигаль.

Этих слов не было слышно, но, судя по тому, что я схватила свой рюкзак и её саму за руку, потащив в том же направлении, в котором убежали Влади и Армин, Абигаль поняла меня правильно и пошла за мной, когда мы попрощались с Алекси.

У меня словно действительно разбилось сердце: подпрыгнуло, когда я поняла, что Армин целует меня; ухнуло куда-то вниз, когда нас обнаружила Влади, и разбилось при ударе, когда я увидела, как Армин…

А чего я ожидала? Что он останется со мной и забудет об убежавшей Владимирине, а не обо мне? А действительно ли я хотела этого? Нормальный парень должен догнать свою девушку и объясниться с ней, если совершил нечто подобное. Любила бы я Армина, как раньше, окажись он жестоким и безразличным к человеку, которого так обидел?

«Да плевать! — подумала я, уже выходя на улицу, но без Абигаль, так как она задержалась, чтобы попрощаться с кем-то. — Мне так херово, что восхищаться его душевными качествами…»

Я не заметила, как ускорила шаг. Абигаль сказала, что догонит меня; мы должны были вместе доехать на автобусе до того места, где обычно встречались перед учёбой, а потом она бы сошла, а я бы ещё минут десять ехала до своей остановки.

Уже стемнело, перевалило за девять, но я не чувствовала свойственного мне, идущей в такое время в одиночку, страха — даже ни разу не обернулась.

«Он несознательно, — по моим щекам текли слёзы, шмыгать носом приходилось то и дело. — Он просто пришёл в себя, увидев её!.. Все мои надежды напрасны…»

Моя мысль оборвалась, когда я вдруг опять вспомнила, что до меня нет дела не только Армину, но и никому вообще, кроме Юры — только до Джулии. А от этой мысли слёзы с новой силой потекли по щекам — а потому пришлось приостановиться, чтобы достать из рюкзака пачку салфеток и наконец высморкаться.

А потом вдруг что-то оборвалось у меня внутри.

«Надоело, — твёрдо сказала я себе в мыслях. — Хватит. Сколько недель это длится? Я буду жить дальше. Армин не будет мне нужен. Я итак чувствую себя ужасно виноватой, — и всё же я содрогнулась: — Но смогу ли я?..»

Я двинулась дальше, смотря себе под ноги и не замечая ничего вокруг в своей глубокой задумчивости. А потому меня не насторожило, что откуда-то сбоку глаза уловили свет.

— Джулия!!! — услышала я мгновение спустя истошный крик Абигаль и топот сзади — и поняла, в чём дело.

Я повернулась в направлении едва замеченного ранее света, становившегося всё ярче: на меня неслась машина.

На эти несколько секунд я словно выпала из реальности — только вся жизнь пронеслась перед глазами. Помню, что пронзительно завизжала, закрывшись руками, но растерялась и почему-то даже не подумала отбежать в сторону.

Даже не осознав своей мимолётной мысли, я подумала, что моя жизнь закончилась, но почти перед самым столкновением с машиной кто-то сильный бросился на меня, отталкивая в сторону и падая на асфальт вместе со мной.

Машина проехала там, где ещё секунду назад я закрывала глаза руками, застыв на месте от страха, и даже не притормозила. В этот же миг ко мне вернулось осознание происходящего, и я посмотрела на того, кто меня спас.

— Смотри по сторонам! — раздражённо сказал мне темноволосый парень, выпустив меня из своих «объятий» и поднявшись.

Пока он отряхивался, не смотря на меня, я сидела на асфальте, глядела на него и ощущала бившую меня крупную дрожь и влагу на лице.

— Спа… — неслышно начала я, но была перебита.

— Джу! — ко мне кинулась Абигаль, рывком поднимая на ноги и заключая в свои крепкие объятия. — Ах… я думала…

Я услышала, как дрожал её голос, как она начинает судорожно дышать и тихо плакать, поцеловав меня в щёку и зарывшись мне в волосы лицом.

Потом она, взяв меня за руку и прижимаясь ко мне, повернулась к моему спасителю, который как раз закончил собирать некоторые вещи, выпавшие из его приоткрытого рюкзака.

— Ты... спасибо. Спасибо, — сказала Абигаль, вытирая слёзы.

Казалось, парень, с виду наш ровесник, даже смутился. Он был ниже меня на пару сантиметров, но я заметила это, только поднявшись с асфальта.

— Ничего, — с покрасневшими щеками только и сказал он и прошёл мимо меня, а я смотрела ему вслед.

Он не обернулся и через минуту скрылся за ближайшим поворотом.

Я ещё не совсем отошла от шока, но к слезам, до сих пор тёкшим по моим щекам, прибавились и судорожные всхлипы. Не совсем понимая, что произошло несколько минут назад, я тем не менее не могла остановиться.

— Всё закончилось, — успокаивала меня Абигаль, взяв под руку и ведя к автобусной остановке, но сама была в не лучшем состоянии.

Мы молчали всю поездку. Наш знакомый рыжий водитель — случайным образом я узнала, что его звали Барри — приболел, и его уже третий день заменяла незнакомая нам молодая женщина.

Абигаль проводила меня до самого дома, хотя я предприняла слабую попытку возразить, ведь не хотела, чтобы она возвращалась домой в одиночестве поздно. Попрощавшись с ней, я медленно вошла в коридор, а потом, слабо шатаясь, в гостиную.

Едва я добралась до дивана, силы разом оставили меня и я рухнула на него — прямо как на меня в этот миг рухнул груз всего произошедшего. К этому прибавилась и моя озлобленность на ситуацию в целом, ведь, что бы ни происходило, передо мной стояла, как каменная стена, одна неизменная данность: я была заперта внутри какой-то злобной параллельной реальности. Так что, закрыв лицо руками, я зарыдала, будучи совершенно одна в этой тёмной гостиной и в этом доме.

Минут через десять я заставила себя успокоиться, но окончательно привёл меня в чувство телефонный звонок. Перестав всхлипывать, что далось мне с большим трудом, я ответила. Это была Фелисити.

Казалось, она была по-настоящему зла:

— Как это понимать?! Я звонила тебе неимоверное число раз — и на домашний, и на мобильный! Как ты объяснишь это?

Сообразив, что не услышала звонков на мобильник на вечеринке, я ответила:

— Я не ждала твоего звонка, поэтому… извини, я заснула.

Услышав, что я безответственно и эгоистично себя повела, я положила трубку, недоумевая, в чём была моя вина, если эта женщина сама сказала мне, что вроде не будет звонить. Но напоминать ей о её словах я желанием не горела.

Уже в следующую секунду снова раздался звук моего рингтона, и я, мельком взглянув на экран, удивилась: впервые за время моего пребывания здесь мне звонил «папа». Это удивило меня, и несколько секунд я даже не решалась принять вызов.

— Да? — наконец робко, сдавленно, тихо, не зная, чего ожидать от этого звонка, ответила я, поражаясь, как жалко и хрипло иногда мог звучать мой голос.

— Привет, Джулия, — услышала я несколько уставший низкий мужской голос, в целом приятный. — Ты одна?

— Да, — ответила я, почувствовав какое-то волнение, ведь осторожный тон позвонившего вызывал некоторые вопросы.

— Хорошо, — облегчённо ответил «папа». Следующие несколько секунд он словно собирался с силами, но наконец продолжил: — Знаешь, я долго думал… я понимаю, ты злишься на меня, ты очень на меня злишься, но…

Мне сейчас совершенно не хотелось выслушивать оправдания этого человека, и при этом я неосознанно стремилась выплеснуть на кого-то свою злость, накопившуюся за время последних часов.

Я перебила:

— Пожалуйста, перестань оправдываться. Всё это уже слышала, — я практически ткнула пальцем в небо, но, видимо, попала в нужную точку.

— Я знаю, но… я понимаю, на тебя давят… но я хочу хотя бы постараться вернуться в то время, когда мы были вместе — ты и я, помнишь?

— Помню, — соврала я, не совсем понимая, к чему клонил мужчина.

Зачем он вдруг позвонил, если ни разу не сделал этого раньше? Он и Фелисити расстались с некоторыми нерешёнными проблемами? Если это было так, что он собирался сделать? Похитить меня или просто встретиться?

— Почему же ты не начал раньше? — как можно осторожнее поинтересовалась я.

Слёзы окончательно высохли.

— Я не хочу обвинять твою мать, но ты же прекрасно знаешь, что...

— Да, я помню, — снова соврала я, уже поняв, что до меня пытались донести. — Так в чём дело?

— Я хотел предложить тебе встретиться где-нибудь далеко от вашего дома, чтобы провести время вместе и... всё обсудить. Ты не против?

— Конечно, нет, — ответила я, даже не успев подумать.

То ли мягкий, сомневающийся тон мужчины располагал меня к нему, то ли я была заинтересована в том, чтобы как можно больше узнать о Джулии, роль которой меня заставили играть, больше, чем мне казалось. Хотя чего уж там, по большей части всё это время я играла себя саму, называясь другим именем.

— Но как же мама? — вдруг решила спросить я.

— Мы сохраним это в секрете. Когда тебе будет удобно?

— Думаю, завтра после школы. Ты сможешь?

А зачем было тянуть?

— Конечно, — как-то радостно и облегчённо ответили мне на том конце.

— Но я хочу сказать, — вдруг добавила я, — что мы переехали некоторое время назад и теперь живём несколько ближе к моей новой школе. Она называется Свит Аморис.

— Я знаю район и эту школу, так что всё в порядке, — ответил мне «папа» и, попрощавшись со мной, подождал, пока я отключусь, хотя эта привычка была присуща и мне самой.

«Хоть что-то интересное, помимо бесконечных переживаний из-за всей этой ситуации с попаданием и Армина», — подумала я, удивляясь, как спонтанно и неожиданно иногда происходили некоторые события в моей жизни.

Однако что-то странное было со мной: этот парень, из-за которого ещё недавно сердце просто разрывалось от боли, сейчас совершенно меня не волновал. Я знала, что завтра это наверняка пройдёт, но в данный момент мне было удивительно легко. Наверное, случившееся со мной ранее потрясение на время притупило давящее чувство отвергнутой влюблённости.

Не став более терзать себя самого разного рода размышлениями, я просто решила отправиться спать, поскольку было уже больше десяти вечера, а я чувствовала себя уставшей.

* * *

— Именно так и произошло, да… — заканчивала свой рассказ я, уже на следующий день, ещё до занятий, находясь в кабинете Юры. — Этот звонок типа папы меня очень удивил.

— Тебе интересно всё, что связано с жизнью Джулии, — сказал скорее сам себе Юра. Всё это время он не сводил с меня взгляда. — Это хорошо, тебе стоит продолжать, чтобы отвлечься от мыслей о доме.

— Сначала я думала, что со временем мне станет легче, — сказала я задумчиво, стараясь не заплакать, но отвратительное ощущение в носу уже подобралось ко мне.

— Не беспокойся насчёт этого: прошло слишком мало времени.

Юра сидел в небольшом тёмно-зелёном мягком кресле, а я лежала на таком же диване напротив Юры. Пару раз я кидала взгляд на его колени и про себя отмечала, какими костлявыми они казались.

— А мне наоборот кажется, что слишком много… меня уже тошнит от всех

них, — не сдержалась я и всё же дала волю слезам.

— Это нормально, — ответил Юра. — Тебе обязательно представится шанс убежать отсюда, и ты снова станешь жить своей жизнью. А пока нужно набраться терпения и отвлечься.

— Да, я знаю.

— Мне кажется, ты что-то недоговариваешь, — сказал Юра как-то неожиданно.

— Что именно? — наобум спросила я, ведь действительно не всё ему рассказывала.

— Твоя скрытность может помешать мне помочь тебе. Хотя бы то, что ты не назвала своё имя… или тоска из-за безответной влюблённости в того парня, Армина, способствует твоему настрою?

— Так ты всё уже знаешь? — даже как-то испугавшись, несколько резко поднялась я и изумлённо посмотрела на Юру.

— Я могу понимать такие вещи, — лучезарно улыбнулся он, а я одновременно почувствовала досаду, оттого что такая глупая — он же психолог! — и какое-то счастье, оттого что Юра всё это время был внимателен ко мне.

— Извини, Юра, пока мне тяжело говорить об этом.

Он не стал настаивать, потому что до урока осталась всего минута и я со скоростью света, попрощавшись, побежала на историю, где меня уже ждала Абигаль.

— Вы долго, — шепнула она, когда я рухнула рядом с ней.

— Да, — ответила я.

Обычно мы с Абигаль встречались около школы, но сегодня утром она специально заехала за мной, попросив маму подвезти её до моего дома. Потом мы добирались на автобусе, обсуждая произошедшее вчера, но не касаясь случившегося на вечеринке.

— Понимаю, — ответила Абигаль.

— Ничего нового не узнала? — поинтересовалась я.

— Принцесса вернулась, — ответила Абигаль тихо-тихо, поскольку пришёл учитель Фарэз, и указала головой куда-то вправо.

Поскольку я сидела справа от Абигаль, мой поворот головой был бы слишком заметен, и я не стала выискивать взглядом Амбер, прекрасно поняв, что она сидит где-то справа от меня — скорее всего, нас разделяет один ряд парт.

Сегодня уроки шли на редкость медленно, и мне казалось, что я только и делала, что незаметно таращилась на дисплей своего телефона. Впрочем, ничего особенного не произошло. Даже Армин и Влади, встречи с которыми я боялась всё утро, казалось, не обращали на меня внимание.

Когда урок изобразительного искусства, в котором я была полный ноль, наконец-то подошёл к концу, я с каким-то облегчением поднялась со своего места и покинула класс, постаравшись сделать это быстрее и не попасться на глаза или под руку Армину или Владимирине. Однако в классе химии я заметила небольшую пропажу.

— Кажется, я оставила свой карандаш, — растерянно сказала я Абигаль, тем не менее всё ещё имея слабую надежду найти его в сумке, если он выпал из пенала, и потому настойчиво в ней роясь. Я не любила терять свои вещи и наконец признала, что карандаш действительно остался в классе изобразительного искусства: — Я должна вернуться туда.

Не секунду Абигаль посмотрела на меня так, словно видела в первый раз и я не вызывала в ней доверия. Видимо, Джулия не обращала слишком много внимания на свою рассеянность и на такие мелочи.

Неожиданно для меня моё сердце сжалось: и от страха, и от неожиданного укола, что я всегда буду для Абигаль только «Джулией». Видимо, эту девушка стала мне дорога слишком быстро.

— Ну, я пошла… — пробормотала я, пытаясь отогнать навязчивые мысли.

— Хорошо, — ответила Абигаль.

Я уже была у нужной двери, когда меня неожиданно окликнули. Это была Владимирина — я узнала её по голосу.

Весь день я избегала и её, и Армина — а заодно и Алекси. Я не смотрела на них и не говорила с ними. Правда, Алекси пытался привлечь моё внимание, но я отвечала рассеянно, неохотно и даже раздражённо, а Абигаль тоже не могла дать ответа на вопрос, что же случилось на той вечеринке: мы с ней ещё не говорили о том, что произошло в доме Пьера, потому что я сразу дала понять ей сегодня, что не готова.

Я обернулась очень неохотно, и на моём лице было написано, что я не особо рада видеть Владимирину.

— М? — задала я своеобразный вопрос, когда она подошла достаточно близко ко мне.

— Мы можем поговорить? — как-то сухо спросила она меня.

— Смотря о чём, — прохладно ответила я, чувствуя атмосферу конфликта, а потому — незаметную дрожь в коленях.

— О произошедшем, — отвела взгляд девушка, но решительность её не угасла.

— Ладно, — сказала я. — Только давай поговорим в классе изобразительного искусства. Я кое-что там оставила.

Владимирина молча кивнула и зашла вместе со мной. Видимо, у Пьерика было окно, потому что в классе никого не оказалось. С фальшивым и оттого усиленным интересом я подняла почти сразу увиденный карандаш, валявшийся под партой на полу.

— Так что ты хотела? — почти ласково спросила я, боясь посмотреть на Владимирину, а потому стала рассматривать обнаруженную пропажу, думая, как же жалко выглядела.

— Армин сказал мне вчера, что во всём был виноват алкоголь, но я сомневаюсь насчёт тебя и потому хочу прямо об этом спросить. Я понимаю, ты не могла знать, но мы встречаемся.

— Именно алкоголь, — ответила я задумчиво, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — А до ваших отношений мне нет дела. Правда.

— Я очень рада, если это так, — с облегчением и даже какой-то радостью сказала Владимирина. — Надеюсь, что ты не расскажешь остальным, ведь мы с Армином решили пока что сохранить это в тайне.

— Хорошо, — как можно дружелюбнее ответила я, кивнув и поразившись тому, как спокойно выглядела.

— Знаешь, мне казалось, что мы похожи. Если бы не тот поцелуй, мы могли бы подружиться, — твёрдо сказала Владимирина. — Но не теперь.

Я не ответила ей, а просто вышла, наплевав на свою привычку оставлять за собой последнее слово. Я не могла говорить с Владимириной: меня наполняла ненависть. Хотелось плюнуть ей в лицо или ударить её, но я ни за что не сделала бы нечто подобное. Ревность заполонила мой разум.

Я едва не опоздала на урок, но мне повезло.

— Ты долго, — сказала мне Абигаль.

Сегодня мы делали лабораторную.

— Говорила с Владимириной, — ответила я как можно тише.

— Так я и думала, — сказала Абигаль, наливая в пробирку какую-то жидкость.

— Я просто должна идти дальше. У меня нет выбора, — вздохнув, сказала я и украдкой посмотрела на Армина.

Он сидел рядом с моей соперницей и был сосредоточен на выполнении задания.

В химии Абигаль разбиралась намного лучше меня, так что я особо не напрягалась.

— Мне жаль, что всё снова вышло так, — с сожалением сказала Абигаль.

Меня заинтересовало в её фразе слово «снова». Это отвлекло меня от неимоверного желания снова посмотреть на Армина.

— Да, снова, — ответила я, надеясь как-то «раскрутить» эту тему. — Как это могло со мной произойти во второй раз?

— Не вини себя. Армин не мерзавец — он просто оказался занят.

Я не придумала, как продолжить разговор, так что мы просто выполняли наше задание, данное нам Делане, которая пристально следила за учениками.

Меня обрадовала новость об отмене последних двух уроков, и я решила сразу отправиться домой, всё так же боясь столкнуться с Армином. Однако около библиотеки нас с Абигаль ждал неприятный сюрприз: там стояла Амбер и её подружки.

— Итак, ты повеселилась, я думаю, пока меня не было? — ехидно спросила меня она.

Внутри снова всё похолодело, я не была настроена устраивать с ней очередную войну.

— А это твоя собачка из прежней школы? — неожиданно переключила Амбер внимание на Абигаль под смешки своих прихлебал.

Я хотела ответить, но неожиданно меня посетило любопытство: будет ли у Амбер шанс на спасение, если она прямо сейчас побежит от беды своей подальше со скоростью чуть меньше света в вакууме? Но, размышляя об этом, я считала её умнее. Она наверняка даже не догадывалась, что нужно было бежать.

Абигаль в одно мгновение оказалась вплотную к Амбер и, взяв её за грудки, приложилась к её лбу своим так, что её голова запрокинулась и, от неожиданности не устояв на ногах, девушка плюхнулась прямо на пятую точку. Наступил шок.

— Закрой свой рот, стерва, — ответила Абигаль спокойно и невозмутимо.

— Что ты творишь?! — воскликнула Ли, в то время как Шарлотт помогла подружке встать с пола.

— Ты! Из-за тебя у меня теперь будет синяк, и мои пробы могут сорваться! — держась за ушибленное место рукой, зло воскликнула Амбер со слезами боли на глазах. — Ты об это пожалеешь!

Стальной взгляд моей подруги говорил за себя.

— На твоём месте я не была бы так уверена, что об этом не пожалеешь в итоге ты.

— Ненормальная, — сказала Шарлотт, держась чуть в стороне.

— Вот и бойся меня, — огрызнулась Абигаль, а затем перевела взгляд на Амбер и Ли: — И вас это тоже касается.

На этом баталия была окончена, и мы с Абигаль вместе миновали притихшую и даже испуганную троицу.

— Жаль, я так не могу, — сказала я на выходе из школы.

— Хах, мне тоже жаль, — ответила Абигаль, улыбаясь. — Я провожу тебя.

— Ладно, — сказала я. — Но я в порядке, если что.

Однако, как только мы подошли к остановке, Абигаль позвонили. Судя по тому, каким мрачным стало выражение её лица, я сделала вывод, что это были родители.

— Хорошо, я буду… — ответила она и отключилась первая. — Чёрт. Он мне надоел.

— М? — перевела я на неё взгляд, но мой автобус уже подошёл.

В открывшуюся дверь проскользнул Армин, которого я до этого даже не замечала. Видимо, он шёл за нами. Однако сейчас мне было не до него.

Я снова вопросительно посмотрела на Абигаль и не поняла, что произошло в следующую секунду. В глазах моей подруги отразилось настоящее страдание, и я почти сознала, что она хотела поговорить со мной об этом, но всё случилось слишком быстро. Я уже шагнула на первую ступень автобуса, а Абигаль просто промолчала, помахав рукой на прощание с улыбкой сожаления. Лишь когда двери закрылись, до меня дошла частица ситуации, но было поздно. Я попыталась увидеть хоть что-нибудь в окне, но подруга уже отвернулась и шла от остановки прочь.

Сегодня в автобусе было свободно лишь одно место — на предпоследнем ряду слева. Шатаясь и не рассматривая сидящих, я побрела к нему и в последний миг ужаснулась: у окна нужного мне места сидел Армин.

Молча и с дико колотящимся сердцем, я бесшумно опустилась рядом с ним, надеясь, что детектив, который он читал без особого удовольствия, позволит мне остаться незамеченной хоть на время. Зря. Как только я села, парень сразу закрыл книгу.

Вдруг на меня нашла удивительная решимость, и я заговорила первая:

— Я знаю, что ты хочешь сказать — догадываюсь. Я прошу прощения за своё поведение. Это не было адекватно принятым решением, — я смотрела куда-то вперёд, держась неестественно прямо; мой голос звучал жёстко, потому что я сразу решила идти в нападение — с целью обороны.

— Не думал, что ты можешь говорить так твёрдо, — ответил Армин. — Расслабься, самом деле я и не думал в чём-то тебя обвинять. Я всё понимаю, и я тоже был виноват. Так что я тоже прошу прощения.

— Ты объявишь мне бойкот, как и Владимирина? — стараясь не дрожать, как можно непосредственней спросила я.

Какое-то время Армин в растерянности молчал. Такой прямой вопрос застал его врасплох.

— Прости меня, — наконец сказал он. — Это не бойкот, но я по некоторым причинам не могу... — он не договорил и замолк, но потом закончил: — Для меня, хотя ещё совсем недавно это было не так, всё стало намного сложнее.

— Ты и раньше не особо-то общался со мной, — ответила я, не совсем поняв, что Армин имел в виду.

Дальше между нами было лишь молчание.

Когда прозвучала его последняя фраза, у меня словно выбили из-под ног пол: значит, мы больше не сможем повторить такие моменты, как на соревновании или у меня дома? Хотя бы как... друзья?

Я хотела спросить Армина, почему же он не мог больше со мной общаться. Головой я понимала, что дело должно было быть во Владимирине: я тоже была бы в бешенстве, если бы мой парень как ни в чём не бывало общался с девушкой, с которой поцеловался по пьяни, — но что-то подсказало мне, что Армин что-то недоговорил. В этот момент я ругала его за то, что он не озвучил мне причину своего игнорирующего поведения прямо.

Я ни разу не повернулась к нему и в данный момент была этому рада как никогда: у меня из глаз потекли слёзы и я едва сдерживала судорожные вдохи и содрогания от неслышного плача. Я не знаю, что делал Армин, пока мы ехали. Я уткнулась в носовой платок, который носила на всякий случай в кармане своего джинсового синего комбинезона, и застыла в жутко неудобной позе, сидя к Армину едва не спиной.

Когда мы доехали до нужной остановки, я быстро вышла из автобуса и устремилась в направлении своего дома, не смотря по сторонам.

Постепенно слёзы и давящее ощущение в груди сменились какой-то странной, но успокаивающей пустотой. Что ж, если Армин не хотел больше со мной общаться, то это, возможно, было для меня как нельзя лучше: поддерживая минимальный контакт с ним, я быстрее о нём забуду. Наверное, это и была лучшая тактика в данной ситуации, так что на какую-то долю секунды я даже испытала к возлюбленному благодарность за такое мудрое решение.

Для меня стало неожиданностью, что Фелисити оказалась дома — как выяснилось через минуту, неожиданность оказалось неприятной. Она, видно, только что закончила готовить обед.

— Как это понимать, Джулия? — спросила она меня, когда я зашла в кухню.

— Что именно? — не поняла я, ведь в последнее время подобный вопрос звучал из её уст чаще, чем мне бы хотелось.

— Ты сказала мне вчера, что провела время дома.

У меня внутри всё похолодело. Откуда?..

— Наша соседка, мадам Дюран, сказала мне, что увидела тебя из окна вчера, в районе десяти, и что ты возвращалась откуда-то вместе с, как я поняла по описанию, Абигаль, — Фелисити села за стол, приглашая и меня для серьёзного разговора.

— Я была дома, — ответила я, стараясь звучать естественно. — Просто мы с Абигаль собрались готовить особенное домашнее задание, а для этого нужны некоторые инструменты, которых у нас нет.

— Вы ездили в гипермаркет?

— Да, пришлось. Абигаль не могла раньше или в другой день. Семья... ну, ты понимаешь.

— Ладно, — вздохнула Фелисити с каким-то пониманием ситуации, и мне стало ещё интереснее, что же происходило в доме моей подруги. — И где вы будете делать ваше домашнее задание?

— В школе после уроков, — на автомате ответила я.

— Как долго?

— Где-то две недели, — убедительно сказала я.

В это время моё сердце сжималось при мысли, что я могу очень сильно пострадать из-за своего вранья, но всё получилось как-то само собой.

— Хорошо, но постарайся не задерживаться допоздна, — попросила Фелисити и добавила: — Ты сегодня рано.

— Да, — ответила я.

Я поднялась из-за стола, чтобы вымыть руки и взять тарелку.

— Сегодня отменили некоторые уроки, — поделилась я.

— И вы ещё не начали выполнять своё задание?

— Начнём завтра, — сказала я. — А ты сегодня не на работе?

— Сегодня вынуждена работать дома, — ответила Фелисити.

Через полчаса она ушла к себе в комнату, а я осталась мыть посуду, предупредив, что уйду погулять. Это была ложь, поскольку я собиралась встретиться с «папой» неподалёку от Свит Аморис.

* * *

Погода сегодня была отличной, но меня это мало волновало. Сейчас, уже почти приехав к автобусной остановке около моей школы, я думала, а было ли мне всё это надо. Может, стоило просто уехать домой? Но это было бы невежливо, да и я сама понимала, что и там бы мне не было покоя. И в этот раз Фелисити была совершенно ни при чём, ведь место, которое я называла своим домом, им в действительности не являлось. Ничто в этой реальности не являлось моим.

Спустя несколько минут после того, как я вышла из автобуса, к остановке подъехала красивая красная машина, марку которой назвать я не могла, поскольку не разбиралась в машинах.

Я стала всматриваться в лицо водителя, и мне повезло: стекло с его стороны опустилось и мне помахал рукой человек, выглядящий совсем как на том фото, что я нашла у себя в комнате в первые дни.

Я немного неуверенно подошла к другому месту на переднем сидении и открыла дверь.

— Давно не виделись, Джулия, — радостно, но в то же время виновато сказал «папа», когда я неловко устроилась рядом с ним, и крепко обнял меня.

— Это точно, — ответила я несколько рассеянно. — Куда поедем?

Он ответил не сразу, а какое-то время просто разглядывал меня, словно давно не видел. Его взгляд был таким тёплым, что я непроизвольно смутилась.

— А куда ты хочешь? — наконец ответил мужчина вопросом на вопрос, и в голосе его слышалось волнение.

— Наверное, куда-нибудь подальше, — сказала я, подумав, что это было бы оптимальным вариантом, ведь на каждом шагу здесь, не так уж далеко от места нашего с Фелисити проживания, могли попасться всякие «мадам Дюран» и выдать меня.

— Думаю, провести время в торговом центре — отличная идея, — улыбнулся «папа» и, увидев мой кивок, поехал туда.

Я не знала, о чём с ним заговорить, и только оглядывала его, наплевав на то, что это было до неприличия заметным, хотя он и был сосредоточен на дороге.

Красивый, стройный шатен с карими глазами и светлой кожей. С виду он казался добрым и кротким, или же дело было в чувстве вины. Казалось, он оттягивал разговор о главном, о нашей развалившейся семье, до приезда в торговый центр.

— Как твои дела? — спросил он, стараясь не быть навязчивым.

— Неважно, — ответила я, стараясь не давать волю чувствам при воспоминаниях о прошедших днях.

Кажется, «папа» принял мой ответ на своё счёт и не нашёл, что ответить.

— Я имею в виду, очень сложно было из-за переезда, из-за смены школы… — объяснила я, но всё-таки добавила: — Да и наши семейные отношения не очень радужны.

Сегодня я как-то особенно была подавлена положением своих дел, а потому не хотела никого жалеть. Да и характер, конечно, был соответствующий.

— Я понимаю, — сказал «папа». — Поделись со мной.

И я поделилась. Стала рассказывать о том, что со мной произошло. Конечно, не всё было окрашено в чёрный, но я, не объясняя этому человеку главного, того, что я не должна была сейчас тут быть, вкладывала свою боль из-за «попадания» в свои слова.

«Папа» молчал, смотря на дорогу и внимательно слушая, и на лице его отражалось и сочувствие, и сожаление, и словно ставшее неотъемлемой частью него чувство вины перед брошенной дочерью, роль которой я играла.

Когда мы приехали, по моей щеке всё-таки потекла слеза.

— Прости меня, — грустно сказал «папа», когда мы вышли из машины, но не решился приблизиться. — Мне тоже было очень тяжело — и сейчас тоже. Я скучал по тебе.

— Тогда почему тебя не было рядом? — спросила я, скрывая любопытство.

Честно признаться, я была рада, что, пока он шёл справа, держась на небольшом расстоянии, мы не могли смотреть друг другу в глаза, благодаря чему я с большей смелостью могла добиваться утоления своего интереса и одновременно победы над своей грустью.

— Я всё объясню через пять минут, хорошо? — ответил он, и мы вошли в здание торгового центра.

Он был почти таким, каким я его запомнила из игры, однако не последнюю роль здесь сыграло и моё изменившееся восприятие реальности, которую нарисовали и которой не должно было существовать.

«А раньше я думала, что в «нигде» нельзя существовать», — подумала я, вспомнив о том, что здесь есть такие же, как я.

Мы устроились в кафе «У Луи» на втором этаже.

— Может, по шоколадному мороженому? — спросил меня «папа», сев напротив меня. — Оно по-прежнему твоё любимое?

Лично я была равнодушна к шоколадному, если речь шла о выборе, но ответила:

— Да, по-прежнему.

— Хочешь что-нибудь из напитков?

— Ванильный коктейль и стакан воды, — попросила я, стесняясь, потому что для меня этот человек пока что был чужим, а принимать угощение от чужих людей мне было неловко.

— Хорошо, — ответил он и подозвал к себе официанта.

Когда «папа» сделал заказ, мы погрузились в молчание на несколько минут. Он словно собирался с мыслями и духом.

— Знаешь, — начал он, смотря куда-то в область моих ключиц, и я прекрасно понимала его в этот момент, ведь наш разговор требовал огромной решительности с обеих сторон, а потому я была даже благодарна «папе». — Не думай, что мне было легко всё это время.

— Но ты решил свою проблему, разве нет?

— Решив одну, я создал кучу других, — ответил «папа» со вздохом.

Я сосредоточила всё своё внимание на том, что он скажет дальше.

— Понимаешь, в детстве мой характер всегда подавляли. Наверное, сейчас я просто оправдываюсь, но я понимаю, что, в конечном счёте, в сложившейся между нами с тобой ситуации виноват лишь я.

Я молчала, а "папа" продолжал:

— Когда я повзрослел, я не видел чего-то страшного в том, чтобы связать судьбу с женщиной, похожей по характеру на моего отца — к тому же, чувства ослепили нас. Но с годами я понял, убедился окончательно, что больше не могу жить в подавлении и никогда не хотел подобного в семье, которую создал уже сам. Однако я не хотел уходить, ведь твоё благополучие было для меня дороже своего. Окончательное решение развестись приняла твоя мама. Поскольку ты предпочла остаться жить с ней, я просто переехал в дом своих родителей.

— Но зачем? — перебила я. — Ты же от этого и убегал?

— Разве ты уже забыла? — удивился «папа», и я почувствовала укол страха разоблачения. — Мой папа умер несколько лет назад, и мама стала жить в их доме с, — он сделал секундную паузу, — мужчиной, с которым она стала втайне встречаться ещё до смерти папы. Я правда пожалел, что всё так случилось. Я не хотел оставлять тебя, но уже не мог ничего исправить.

Я чуть заметно вздрогнула, заметив выступившие у него слёзы.

— К тому же, в последний год нашего с твоей мамой брака я страдал депрессией, поэтому на пару месяцев после развода пытался более или менее прийти в себя. Но поверь, мне не давала покоя мысль, что тебе тяжелее.

Я очень скучал по тебе, но, когда я попытался наладить наши отношения, ты была на меня обижена. И, конечно, не последнюю роль сыграло давление со стороны твоей мамы… даже сейчас…

Наш заказ был принесён, и "папа" почти сразу отпил воды из своего стакана. Его руки слегка дрожали.

— Я был рад, что спустя полгода ты всё же стала изредка отвечать на мои звонки, но мне всегда было этого слишком мало… я чувствую себя ужасно в данный момент — и чувствовал себя так с того самого дня, как переехал к родителям. Я хотел хоть как-то поддерживать с тобой отношения, но я не смог пойти против твоей мамы из-за своего характера… в отличие от тебя, Джулия.

— Я тоже никогда не могла. Надеюсь, она не узнает, что я тут с тобой, а не гуляю, как ей сказала, иначе ведь мне конец?

«Папа» улыбнулся с болью в глазах. Да уж, а я думала, такое бывает только в кино.

— Я по-прежнему скучаю, Джулия. Я люблю тебя больше всего на свете. Мне жаль, что всё так получилось. Я понимаю, что слишком эгоистично просить тебя простить меня. Я хочу, чтобы мы хотя бы немного стали жить, как раньше.

И тут что-то будто перевернулось в моей душе. Настолько этот человек был искренен и хотел быть вместе со своей дочерью, что я почувствовала настоящую жалость.

— Будем видеться чаще? — спросила я, сев к «папе» на колени и прижавшись к нему.

— Это было бы прекрасно, — испытывая искреннюю благодарность за моё совершенно обычное действие, ответил он.

— Но я боюсь реакции мамы, если она узнает, — сказала я.

Да уж, судя по тому, что она и упоминаний о «папе» не терпела, Джулия и отвечать на звонки спустя полгода стала за её спиной.

— Но она не узнает, — ответила я за "папу".

На какое-то мгновение мне показалось, будто он хотел что-то сказать, но он промолчал. Может, повлияла моя последняя реплика? Я не могла понять.

Я вернулась на прежнее место.

— Ты вылечил депрессию? — поинтересовалась я, решив заняться мороженым.

— Да, уже давно, — ответил «папа».

В моей голове сейчас была некоторая каша. Я пыталась подвести итоги нашего разговора.

«Фелисити выпроводила «папу», и Джулия решила остаться с ней. Видимо, влияние Фелисити, — думала я, сделав пару глотков коктейля. — Пока «папа» приходил в себя, Джулия переживала всё без его поддержки, но, когда всё же перестала так сильно обижаться, Фелисити стала на них обоих давить, и «папа» оказался слаб и не хотел создавать дополнительные проблемы с Фелисити Джулии, а эта встреча стала первой за последние полгода уж точно».

Однако я не могла понять, почему Джулия предпочла остаться с мамой. Но, как видно, она была не только обижена на жизнь, но и растерянна, а потому решила остаться там, где ей было привычно.

— Пройдёмся по магазинам? — спросил «папа».

— Ладно, — ответила я, всё пристальнее присматриваясь к нему.

Следующие пару часов мы прекрасно проводили время, ходя по центру. Было видно, что «папа» изголодался по общению с Джулией. Он также купил мне несколько безделушек, появления которых, как мы надеялись, Фелисити бы не заметила.

Время неумолимо шло вперёд, и потому нам в итоге оставалось только перекусить и возвращаться по домам. Поскольку кафе, где мы заказали мороженое, нам понравилось, мы зашли туда снова. «Папа» отлучился в уборную, а я в это время рассматривала меню.

Неожиданно мой взгляд скользнул чуть выше, и я увидела невысокого шатена в компании троих ребят и девушки того же возраста, что и он. У меня не возникло сомнений: это был тот самый парень, что спас меня от придурка, не имевшего, как видно, ни навыков вождения, ни совести.

Я не могла оторвать от него взгляда, хоть он этого и не замечал, даже сидя практически напротив. Поэтому, когда мой телефон вдруг зазвонил, я вздрогнула, прежде чем взглянуть на дисплей. Фелисити.

Мне почему-то стало стыдно при мысли, что я буду врать в присутствии того, кто спас мне жизнь. Однако те, кто не врал, никогда не смогли бы выжить в этой Вселенной.

Я решила выйти из кафе. Шатен и его приятели шутили, смеялись, ожидая заказ, и я всеми силами старалась не взглянуть на своего спасителя, проходя мимо.

— Да? — ответила я.

— Ты всё ещё гуляешь? — Фелисити казалась чуть обеспокоенной. — А как же твои уроки?

— Я уже планирую возвращаться, — ответила я. — Не волнуйся.

— Хорошо. Не задерживайся.

Во время этого короткого разговора, при котором я ощущала учащённое сердцебиение из-за собственной лжи, я и не заметила, как рядом со мной кто-то оказался.

— Да, понял. Пока, — услышала я приятный негромкий голос, который запомнила очень хорошо, и почувствовала, что сердцебиение снова участилось.

Развернувшись, я встретилась лицом к лицу с парнем, который вчера пришёл мне на помощь.

— О, это же ты?.. — удивлённо сказал скорее сам себе он. — То есть я имел в виду…

У меня возникло чувство, будто он испытал стыд от своей первой реплики, словно она была некорректной.

Не понимая, почему ему стало стыдно, я ответила:

— Да. А ты… ты спас меня. Большое тебе спасибо.

— Не за что, — спокойно ответил он, а потом добавил, чуть смущённо улыбнувшись: — Извини, я вчера был несколько резок...

Взгляд парня неустанно скользил по мне, слишком часто для минутного знакомства задерживаясь на лице.

Я тоже, хоть и менее увлечённо, рассматривала своего нового знакомого: он был невысокого роста (сантиметра на два ниже меня), худой, но, судя по его вчерашним действиям, крепкий, и очень даже симпатичный — чего только стоили одни серые глаза и тёмно-каштановые волосы.

— Это ерунда, — тоже немного смутилась я, подумав, что такая короткая причёска, как у Кентина, ему, конечно, более или менее шла, но с отросшими волосами он выглядел бы ещё красивее.

— Я Марсель, — представился он, снова улыбнувшись; мне даже показалось, что он чуть покраснел.

— Джулия, — сказала я как-то неестественно тихо.

— Приятно познакомиться, — сказал он. На какое-то время парень замешкался, но всё-таки продолжил: — Ты ведь уходишь, да?

— Ну да, — ответила я, не понимая, к чему он клонил.

— Если честно, не встреться мы при других обстоятельствах... в общем... я так обычно не делаю, но, может, ты могла бы дать мне свой номер? — закончил Марсель, отведя взгляд.

— Хорошо, — на автомате ответила я и только в следующий момент поняла, к чему всё шло и как легкомысленно давала сейчас пустую надежду хорошему человеку.

Однако было поздно, и я продиктовала цифры, которые уже выучила наизусть.

— Кажется, мой папа вернулся, — сказала я.

— Да, мне тоже пора, — ответил он, и мы оба зашли в кафе.

Находясь в разных компаниях, мы и виду не подавали, что уже знаем друг друга, чему я была и рада, и не рада.

У меня возникли противоречивые чувства: с одной стороны, я хотела бы ещё раз встретиться с этим парнем лицом к лицу, ведь меня посетило какое-то тепло, но с другой стороны… никто не отменял моей влюблённости к Армину, и при мысли, что, возможно, меня пригласит на свидание другой парень, каким-то тяжёлым комом давила в груди — не хотелось никого другого.

Мы говорили с «папой» о самых разных вещах, и я смогла больше узнать о Джулии. Например, то, что она любит животных.

На остановке я вышла из машины и, поцеловав «папу» в щёку на прощание, стала ждать свой автобус.

Дома ничего примечательного не произошло, но только до поры до времени. Уроков задали на удивление мало, и я быстро их сделала. А потом мне позвонили. У меня словно замерло сердце, когда высветился незнакомый номер.

«В тот же вечер», — ошеломлённо подумала я.

— Да? — ответила я ещё более робко, чем Фелисити в торговом центре.

— Привет ещё раз, Джулия, — услышала я приятный тихий голос. — Это Марсель.

— Да, я узнала, — ответила я.

— Я хотел предложить тебе встретиться завтра. Ты не против? Только не подумай, что ты должна мне что-то из-за того случая…

Сейчас я словно выпала из реальности. Что мне делать? Для меня всегда было мучительным обращать внимание на кого-то другого, если на мои чувства не отвечали. Но в то же время Марсель показался мне очень приятным парнем, да и это могло отвлечь меня от тоски. Или даже большее? Я ведь испытывала интерес к новому знакомству. Не зная, что сейчас ответить, я больше всего жалела, что рядом со мной не было Абигаль.

Однако в этот же миг мне вспомнились сегодняшние слова Владимирины. Вот так просто — непонятно почему всплыли в голове.

Мы могли бы стать подругами.

Я не просто как никогда чётко поняла — я почувствовала смысл этих слов. Абигаль всегда будет лишь частью мира Джулии и останется здесь. А потому спустя долю секунды, подавив в себе волну тоски, я приняла решение самостоятельно, и ответ вырвался словно сам собой.

— Я не против.

— Отлично, — как-то облегчённо, или мне показалось, ответили на том конце. — Тебе будет удобно сразу после уроков?

— Да, — ответила я. — А в какой школе ты учишься?

— Это лицей, — ответил Марсель. — Но я не думаю, что, если у нас есть временная разница в расписании, она большая.

— Наверное, — ни к чему сказала я.

— Я вспомнил, что не дал тебе свой номер. Я отправлю тебе его в сообщении, — сказал Марсель.

Неожиданно ко мне в комнату постучали:

— Джулия, ужин, — сказала Фелисити из-за двери.

— Ну, мне пора, — несколько тише сказала я.

— Ага, — ответили мне. — До завтра.

Я отключилась первая, бросив телефон на кровать, и встала с неё, чтобы пойти на кухню.

— Кто-то звонил? — поинтересовалась Фелисити.

— Попросили домашку, — ответила я.

Не знаю, с чем это было связано, но мне совершенно не хотелось делиться с ней чем-то более менее личным, пусть даже и не касающимся моих отношений с «папой».

«Забавно, я даже не знаю его имени, — думала я, отправляя лист салата себе в рот. — Мне казалось, или я набрала несколько килограммов за время пребывания здесь?»

Обязанность мыть посуду после ужина обычно лежала на мне, и я, когда Фелисити ушла в ванную комнату, принялась за дело, пытаясь отвлечься от чувства тоски.

Я была бы готова спалить всю свою одежду, лишь бы на месте Марселя оказался Армин. Однако он не только не изъявил желания послать Владимирину, но и сам послал меня, ссылаясь на какие-то там секретные причины.

«Он тупо струсил, — думала я, смахивая слёзы, — побоявшись своей подружки. Я не думала, что он такой трус».

* * *

На следующий день я встала на час раньше, ещё вечером договорившись с Абигаль пойти в школу от моей автобусной остановки пешком. Мне хотелось многое с ней обсудить, посоветоваться, потому что она была, не считая Юры, моим самым близким здесь человеком.

Я ни на день не прекращала связь с Юрой, но не могла рассказать ему всего. К тому же, даже Абигаль я решилась приоткрыть своё сердце только сегодня.

Не знаю, можно ли сказать, что это решение пришло ко мне спонтанно. Вчера я достаточно мусолила в своей голове мысль о том, что Армин трус, и моё разочарование немного освежило меня, однако, чтобы полностью быть уверенной и не поддаться соблазну, отменив встречу с Марселем, я должна была обсудить ситуацию хоть с кем-то, чьё мнение мне было важно. Плюс — я не буду темнить — внутри меня жила маленькая надежда, что, если поделюсь с Абигаль своими проблемками, она поделится со мной своими, и я наконец узнаю, что же за бардак творится в её семье.

Но, может, Джулия итак знает о том, что происходит? Тогда ей определённо повезло — это интересная тайна.

— Привет, — на моём лице расцвела улыбка, когда через пять минут после моего прихода на остановку из подъехавшего автобуса вышла Абигаль.

Однако выражение её лица не говорило о том, что её утро было хорошим.

— Доброе утро, Джу, — ответила она улыбкой на улыбку, испытав облегчение при виде меня.

— Послушай, — начала я, вдруг сделав логическое заключение на основе ранее имеющихся, но едва приметных фактов, — если твоя семья против, то тебе не стоило тратить лишнее время.

— Ах, Джу, ты же знаешь… они готовы запереть меня в моей комнате ради Ленни, — сказала она, когда мы пошли, и неожиданно пнула мелкий камешек: — Меня достали его бзики! Я не его собственность!

Я не знала, кто такой Ленни и какие такие бзики этого Ленни её достали, но сейчас я отчётливо чувствовала в голосе всегда весёлой подруги печаль.

— Они даже ненавязчиво изъявили желание, чтобы я поступила в университет как можно ближе к дому.

Меня окончательно захлестнуло любопытство, и я решила действовать:

— Знаешь, у меня просто каша в голове. Я знаю тебя давно, но в моём сознании не укладывается мировоззрение твоей семьи. Почему они продолжают давить? Я думала, они пытаются решить проблемы, а не создать новые.

Я говорила наобум, но, кажется, мои неоднозначные вопросы были трактованы Абигаль так, как мне хотелось:

— Они живут ради брата и заставляют меня жить ради него. Я понимаю, что эта склонность к суициду и другие ментальные недуги отравляют ему жизнь не хуже чем мне, и я хотела бы помочь, но… но ты же знаешь… я не мама с папой — я не обязана отказаться от себя ради его благополучия.

Больше она ничего не сказала, но в моей голове немного прояснилось: у её брата Ленни какие-то психологические проблемы и ему нужна поддержка семьи, но семейные отношения, в которых упор ставится на благополучие только одного, хоть и больного ребёнка, ясен пень, являются для другого ребёнка токсичными.

Я мимолётно подумала, как бы и у Абигаль от такой жизни не появились суицидальные мысли, но потом вспомнила, что время неумолимо идёт вперёд, и почувствовала, что тоска, вызванная у меня моими проблемами, вновь нахлынула.

— Знаешь… -начала я так подавленно, что Абигаль, идя слева от меня по тротуару, повернула ко мне голову и внимательно посмотрела на меня. — Я понимаю, что у тебя и без меня хватает…

— Не говори такого, — резко ответила она, взяв меня за руку и крепко сжав её, а потом мягко добавила: — Армин изменил твою жизнь, да?

Она была проницательна.

— Это точно. Однако не в лучшую сторону, — вздохнула я, стараясь не заплакать, и ненавязчиво освободила руку из-за чувства неловкости. — Все мои иллюзии оказались развеяны.

— Я понимаю, — ответила Абигаль. — Помнишь, как я убивалась из-за Дерека? Он так и не посмотрел в мою сторону.

— Ага, — соврала я, не вдаваясь в подробности, поскольку мне хотелось выговориться, а не слушать. — А после поцелуя Армин вообще решил прекратить наше общение. Он струсил перед Владимириной.

— А как бы ты отнеслась к общению своего парня с девушкой, с которой он накануне по пьяни поцеловался? — задала Абигаль риторический вопрос.

— Мне не станет легче, даже если я зачем-то отвечу тебе.

— Знаешь, — сказала Абигаль. — Я не просто так предложила тебе начать борьбу за Армина.

— Да кто он такой, чтобы?.. — возмутилась я, но замолчала, заинтересованная её репликой, и дала ей продолжить.

— Я вижу, как он смотрит на тебя украдкой, пока никто не замечает — даже он сам. Его мимолётные, неосознанные повороты головы — он ищет тебя, Джулия, но не может себе в этом признаться и даже себе это объяснить.

Я не поверила своим ушам. А Абигаль, оказывается, неплохо разбиралась в делах влюблённости.

— С чего ты взяла? — поинтересовалась я.

— Это сложно объяснить. Не обижайся, но, как бы ты ни хотела быть хорошей, ты уже разбила эту пару. Теперь всё дело только в том, как быстро Армин поймёт свои чувства и не станет ли себя обманывать.

— А если его чувства к Владимирине вернутся?

— Это не исключается.

— Знаешь, — решила я почему-то поделиться с Абигаль своей мыслью, хотя являлась скрытным человеком, — ты словно другая, — я едва не сморщилась, как иронично это звучало в моём случае. — Спокойная, мудрая… я словно сто лет тебя такой не видела, — добавила я для безопасности.

Однако не показалось ли мне, что в глазах Абигаль мелькнул какой-то едва уловимый страх?

— Или ты просто печальная? — решила пошутить я, не сумев объяснить её едва проскользнувшую эмоцию и испугавшись испортить ситуацию.

— Ты знаешь меня как никто другой, — ответила она в манере, более мне привычной, и я успокоилась.

— Я понимаю, что ты предлагаешь действовать, а я не действую и при этом продолжаю ныть, не имея силы воли молча утереться, раз уж выбрала путь типа благородства, но… — я не смогла закончить фразу, как обычно зайдя в тупик.

— Это не преступление, — весело напомнила мне Абигаль.

— Я хотела сказать тебе кое-что важное. Меня позвали на свидание.

Я ожидала увидеть удивление, но Абигаль осталась спокойной.

— И кто же имеет такой отменный вкус? — поинтересовалась она.

— Парень, который спас меня… мы случайно встретились.

А вот сейчас невозмутимость Абигаль покинула её:

— Да ладно! Вот те на! Как так вышло? — она даже приостановилась.

— Это отдельная история. Я была с папой в торговом центре.

— Что-о-о???

— Ну… — я замешкалась на мгновение, — он предложил встретиться. Он говорил, что скучает, и мы… но мама ничего не знает.

Во всех подробностях я описала Абигаль тот поход в торговый центр, предупредив её, что мы с ней делаем «проект» в течение двух следующих недель в школе после уроков.

— Я согласилась на свидание, но…

— Думаю, ты правильно сделала, — ответила Абигаль, когда я снова не смогла закончить мысль.

Увы, впереди уже показалась школа.

— Странно. Не ты ли хотела, чтобы я увела Армина и Владимирины? — я сказала это почти шёпотом.

— О да, — ответила Абигаль. — Но появившийся на горизонте поклонник очень даже может «помочь» нашему геймеру понять свои настоящие чувства.

Мне не понравилась эта фраза. Абигаль хотела использовать Марселя, чтобы вызвать у Армина ревность? Но ведь это жестоко и бесчеловечно по отношению к Марселю, который, кажется, запал на спасённую им ранее девушку.

— Это даже звучит отвратительно, — поморщилась я. — Разве ты не помнишь… ведь я сама… — я снова попыталась узнать что-то о прошлом увлечении Джулии, закончившемся неудачно, опять почти наугад подбирая слова.

— Я понимаю, — ответила Абигаль. — Но это было просто предложение.

* * *

Первые уроки прошли как обычно, если не считать напряжения, витавшего в воздухе, когда я находилась рядом с Влади и Армином.

С Алекси мы смогли неплохо поговорить, но я и не представляла, что меня ждёт ещё один неприятный разговор с совершенно «левым» человеком на ту надоевшую мне тему, которая его совершенно не касалась.

Обеденная перемена подходила к концу, когда я, вспоминая наш совместный обед с Армином и остальными, непроизвольно посмотрела на тот столик, где мы сидели в тот раз, и неожиданно встретилась взглядом с Армином.

Он, Влади, Алекси и Розалия сидели там же, где мы в прошлый раз, и о чём-то говорили. Я поспешила отвести взгляд, но кое-кто заметил мою неосторожность.

— Эй, Джулия, — позвала меня Розалия уже почти перед самым уроком, когда мы обе оказались одни на лестничной клетке.

— Что? — спросила я, не понимая, зачем я ей понадобилась, поскольку за всё моё время здесь мы поговорили максимум пару раз.

— Я знаю о ситуации на вечеринке, — сразу начала Розалия, а я закатила глаза.

— Стоило бы догадаться, ведь ты всегда суёшь нос не в свои дела, — резко ответила я, почувствовав раздражение.

Мои слова задели её:

— Но при этом я не целую чужих парней.

— Они тебя тоже, — парировала я, чувствуя ту воинственность, которая посетила меня в тот день, когда я серьёзно подставила Амбер.

— Ты можешь говорить что угодно, но запомни: Владимирина — моя подруга, и если ты обидишь её, то, поверь мне, ты пожалеешь, что родилась.

— Пытаешься запугать меня? — всё это время я находилась к ней полубоком, но теперь медленно повернулась, позволяя холодной ярости заполонить меня. — Ты?

Кто-нибудь, остановите меня.

— Превосходная речь, — зааплодировала я прямо в ту секунду, когда начал звенеть звонок.

Я не узнавала сама себя. Когда такое происходило со мной? Открытые конфронтации, после которых я чувствовала себя полной дурой, пугали меня, но сейчас… в этот момент появилась новая сторона меня, которая говорила мне защищаться, несмотря ни на что. Я поняла, что значит быть Абигаль.

— А теперь послушай сюда, — сказала я, резко прекратив аплодировать, и стремительно сделала шаг в сторону Розалии, с силой прижав её к стене. — Ещё хоть один раз ты сунешь нос в наши дела — или, что ещё хуже для тебя, продемонстрируешь мне своё существование, — я клянусь тебе твоей жалкой физиономией, что ты заплатишь за это такую цену, которой не стоит весь твой шмот.

Она не смогла что-то ответить — слишком удивилась перемене в обычно незаметной Джулии.

— Проваливай, — сказала я и с силой оттолкнула ей от стены в сторону лестницы.

Когда она скрылась с моих глаз, я поняла, что была в состоянии аффекта. Моя злость, накопившаяся за последнее время, вышла наружу окончательно, и я почувствовала облегчение.

К Пьерику я опоздала на пять минут и три секунды, но он не стал меня наказывать, а просто сделал замечание.

То, что произошло между мной и Розой, заставляло меня весь урок держать голову полуопущенной: было страшно и стыдно взглянуть на неё, но я понимала, что она это заслужила.

Я рассказала Абигаль на следующей перемене, что случилось, и она одобряюще на меня посмотрела, заверив, что если будут проблемы, то Розалия очень об этом пожалеет.

Я почувствовала лёгкость во всём теле, потому что знала, что защищена Абигаль получше, чем Владимирина — Армином. С такой, как Абигаль, мне не была страшна никакая Розалия, но, кажется, в случае с ней я справилась самостоятельно.

* * *

— Пока, Джу, повеселись, — попрощалась со мной Абигаль и направилась на автобусную остановку.

Я чуть отошла от школы, размышляя, как лучше поступить: позвонить ли мне Марселю или нет. А вдруг у него ещё уроки?

Я прождала десять минут, прежде чем набрать ему:

— Привет, — со скрываемой радостью в голосе ответили мне. — Ты уже освободилась?

— Да, — немного робко ответила я, окончательно забывая неприятности сегодняшнего дня. — Ты тоже?

— Ага. Встретимся у входа в парк, хорошо? — спросил он меня.

— Без проблем, — ответила я и отключилась первая.

Мои колени дрожали, а сердце сжалось, когда я увидела у входа в парк невысокую красивую фигуру моего знакомого.

На мгновение в моей голове появилась одновременно приятная и неприятная мысль, что было бы, будь на его месте Армин: мой пульс участился бы в миллион раз или я бы убежала домой от волнения?

— Рад, что ты пришла, — улыбнулся мне Марсель.

— А я рада была прийти, — ответила я, тоже улыбнувшись.

— Куда ты хочешь пойти? — спросил он меня.

В это время я стала лихорадочно думать, куда бы его увести, чтобы Фелисити не узнала о моём обмане, однако я крайне плохо знала здешние места.

— А куда бы ты хотел? — ладно, что как будет — так будет.

— Думаю, было бы неплохо сначала прогуляться в парке? — предложил он.

— Отлично.

Мы побрели вдоль деревьев, и скоро я убедилась, что этот парень очень быстро ходит, но рядом со мной старается идти намного медленнее.

Мы разговаривали о разных вещах: узнавали друг о друге, спрашивали про школу.

— Я относительно недавно стала новенькой, — сказала я, — но мне не всегда комфортно.

— У тебя уже появились друзья? — спросил он, когда мы присели на одну из лавочек.

Всё это время он держал дистанцию, стараясь не показаться навязчивым. Он не предпринимал попыток приблизиться ко мне или схватить за какую-нибудь часть тела.

— Ну, у меня неплохие отношения с некоторыми ребятами, — ответила я, вспоминая Кентина, Прию, Ирис и Ким с Натаниэлем. — Однако по-настоящему я дружу только с Абигаль. Мы дружим уже очень давно, и она специально перевелась в мою школу, чтобы мы остались вместе.

— Здорово, — искренне сказал он. — Мой бывший друг оказался не таким.

— Ты тоже был новеньким?

— Нет, — ответил он. — Там была совсем другая ситуация.

— Не хочешь рассказать? — предложила я, боясь сама показаться навязчивой, ведь более тактичного человека, чем Марсель, я не встречала.

Извини, Юрочка, но ты с ним на одном уровне — не буду врать.

— Я не думаю, что это уместно, — покачал он головой.

— Это история о неудачных отношениях? — догадалась я.

— Ну да,- смущённо ответил он, и я больше не стала донимать его вопросами на эту тему.

Это было логично: зачем на свидании с девушкой рассказывать о том, как твой лучший друг увёл у тебя бывшую (если следовать логике, то именно так и было).

Мы также болтали о своих увлечениях, и я узнала, что он занимается тайским боксом и айкидо, а также любит математику.

Наверное, мне стоило говорить ему об увлечениях Джулии, но не хотелось, и потому я говорила с ним о том, что нравилось мне, как, например, охрана экологии.

Позже мы решили сходить в кафе и перекусить. Я предложила заплатить пополам, потому что мне было неловко, и он не стал возражать, за что я была ему благодарна.

Мы поговорили на многие интересные темы. Марсель был равнодушен к литературе и художественному искусству, кроме кино, и я, в принципе, тоже, хотя увлекалась некоторыми литературными произведениями мировой классики.

Несколько часов, которые мы провели вместе, были просто замечательными. Марсель был ненавязчивым, понимающим и внимательным, и я сама непроизвольно стала стараться быть внимательной к нему, хотя моего эгоизма хватило бы на всё население Люксембурга.

Наше свидание подходило к концу, когда мне позвонил «папа»:

— Привет, — сказал он. — Не хочешь встретиться завтра?

— Неплохая идея, — на автомате ответила я, лишь бы не сидеть в четырёх стенах.

— А с мамой проблем не возникнет?

— Я узнаю об этом, ладно?

— Хорошо, — ответил папа и дождался, пока я отключусь.

— Это был папа, — зачем-то стала объяснять я Марселю. — Они с мамой в разводе и не ладят…

— Она не хочет, чтобы ты с ним виделась? — спросил Марсель, когда мы вышли из кафе.

— Именно так, но меня уже достал её диктат, — ответила я, и это было правдой; даже не представляю, как всю жизнь можно жить с таким человеком, когда меня желание возвращаться в её дом оставило спустя пару недель.

— Она не знает, верно?..

— Да… — ответила я, чувствуя стыд перед этим парнем за обман всех вокруг себя.

Однако он и не думал осуждать меня:

— Надеюсь, она не узнает, — понимающе сказал он.

— Удивительно, — не сдержалась я, когда мы прогуливались среди магазинов, — обычно люди стремятся первым делом сказать что-то типа: «Поговори с ней об этом».

Всё это время мы ни разу не взялись за руки. Он позвал меня на свидание, и я ожидала нечто подобное, но, как говорится, и я сама не приближалась.

С Марселем было очень легко, и я боялась отяготить себя более тесным контактом, ведь моё сердце уже было занято.

— Чертовски тяжело говорить с кем-то в такой ситуации, — сказал Марсель и был прав.

Через несколько минут мне позвонила Фелисити, и это означало, что пора заканчивать.

— Думаю, мне пора, — сказала я, когда мы проходили мимо какого-то маленького магазина дисков.

— Может, проводить? — спросил он, и я вмиг почувствовала себя ужасно.

Рядом с таким офигенным человеком мне стало так стыдно из-за того, что я придумала какой-то там проект и вру своей типа маме. Ещё хуже было то, что теперь мне придётся скрыть это от Марселя. Однако самым ужасным было признаться ему в своей лжи.

— До остановки, хорошо?

— Без проблем, — сказал он.

Когда мой автобус подошёл, он спросил, не можем ли мы встретиться снова завтра, в выходной.

Мой типа отец тоже просил меня о встрече завтра. Они оба были очень интересной компанией. Что я должна была ответить?..

Мне было стыдно перед Марселем, но внутренне я успокаивала себя, что именно под его влиянием я, скорее всего, приняла такое решение.

— Извини, завтра не смогу, — ответила я.

— Не переживай, — подбодрил он меня.

— Может, в понедельник? — предложила я, чтобы он не думал, будто я его сливаю.

Мне не хотелось терять такого классного парня.

— Извини, клуб. А что насчёт среды?

— Подходит, — улыбнулась я и скрылась в автобусе, помахав Марселю на прощание.

Когда я села у окна почти в начале автобуса, Марсель ещё пару минут смотрел в мою сторону, а потом автобус поехал. Я не стала оборачиваться, когда Марсель исчез из моего поля зрения, но что-то мне подсказывало, что он ещё некоторое время провожал меня взглядом.

После свидания с этим парнем что-то приятное оставалось на душе. Что такой человек нашёл во мне?

Я решила позвонить своему «папе», когда вышла на своей остановке:

— Извини, никак не смогу завтра.

— Тогда, может, в понедельник?

Я только сейчас вспомнила, что в понедельник мы с Юрой договорились встретиться после уроков, и мысленно поблагодарила Марселя за то, что он оказался занят.

— Тоже занята… как насчёт вторника?

— Буду ждать с нетерпением, — ответил «папа», и на этот раз я не стала ждать, чтобы убедиться, что первой трубку придётся класть снова мне.

Я уже почти подошла к своему дому, когда увидела, как из своего дома вышел Армин.

Я знала, что он никуда толком не ходит, а потому догадалась, что у него скорее всего очередное свидание с Влади.

Сворачивать на другую улицу было глупо и бессмысленно, и я решила, что менее дебильным было бы просто притвориться незнакомкой, когда Армин, идя мне навстречу, почти поравнялся со мной. Эта встреча года выбила бы меня из колеи, если бы не остаточные чувства, вызванные времяпрепровождением с Марселем.

Однако Армин всё равно меня удивил:

— Привет, Джулия, — сказал он спокойно, и я отметила, что он наконец-то произнёс моё имя правильно.

— А я думала, мне объявлен бойкот, — огрызнулась я.

С того самого вечера воспоминания о злосчастной вечеринке душили меня: я чувствовала себя последней тварью. И пусть никто не знал, но своей яростью я пыталась заглушить чувство вины, отчаяния и отвращения к себе.

— Я не объявлял тебе бойкот, — приостановился он, продолжая разговор, и я почувствовала некоторую слабость в коленях. — И бессмысленно делать вид, что мы друг друга не знаем.

Я не знаю, хотел ли он услышать от меня что-то в ответ. Я бы обязательно ответила что-то ещё сегодня утром, но сейчас я поняла, как устала от всего этого дерьма, связанного с Армином, Влади и мной.

— Удачного дня, — отрезала я, наплевав и на предполагаемо задетые моим ответом чувства Армина, и на свои.

Он не ответил, а я, несмотря на появившееся желание, не стала задерживаться рядом с ним, сразу после своей фразы обойдя его.

Стыдно признаваться, но глубоко в душе у меня возникло желание, чтобы Армин схватил меня за руку и задержал, но на такое надеяться не приходилось. К тому же, я достаточно опустилась в своих глазах.

— Привет, — позвонила я спустя минуту Абигаль.

Она подняла трубку с некоторым недоумением:

— Что-то случилось?

Только сейчас я окончательно убедилась, как несправедлива была к ней всё это время.

— Что, уже успела отвыкнуть от старой доброй Джулии? — поинтересовалась я с иронией, при этом надеясь, что «старая добрая Джулия» — это не пожизненно депрессивная, обессилевшая от жизненных невзгод и неуверенности в себе девушка, которой я была всё время, находившись здесь, до сегодняшней встречи с Марселем.

Конечно, нельзя было сказать, что только благодаря ему. Я сегодня вылила весь свой накопившийся гнев на Розалию, а потому мне стало гораздо легче.

— Да, — согласилась Абигаль, — в последнее время мы почти не видимся вне школы.

Это было правдой. Когда я только оказалась в этой реальности и познакомилась с Абигаль, она звала меня гулять, время от времени звонила и писала мне, однако моя голова была занята совсем другим, да и не особо меня интересовало близкое общение с едва знакомым человеком.

Потом мы пару раз погуляли, но Абигаль часто наказывали и ей приходилось сидеть дома. Я до сих пор точно не знала, почему именно домашний арест, но предполагала, что это из-за брата её пытались как можно чаще оставлять дома, в то время как Абигаль всё больше отягощало нахождение там. Мы чаще всего переписывались в соцсетях, но последние пару дней не делали и того.

— Ты свободна завтра? — поинтересовалась я.

— Если меня не накажут до завтра… — со смешком ответила она, и я удивилась, сколько силы должен иметь человек, чтобы оставаться жизнерадостным, несмотря ни на что.

— Думаю, тебе стоит разбить свою свинью-копилку и пойти со мной куда-нибудь, чтобы впустую, но весело потратить завтрашний выходной. Что скажешь?

— О, это просто отличная идея, — ответила она, и я почувствовала облегчение.

— Тогда завтра в девять у остановки?

— Не вопрос, — ответила Абигаль.

Я надеялась, что назначила встречу не слишком рано, ведь Абигаль не была жаворонком, как я, но, видимо, ей действительно хотелось провести время с любимой Джу.

От этой мысли на душе стало на мгновение хорошо, но потом будто камень весом в тонну мне пришлось выдержать на себе: я не питала иллюзий, что могу стать Джулией настолько, что уже не будет разницы ни для кого между мной и ней, но всё сложнее становилось справляться с тем фактом, что её, а не меня любят в этом мире.

Замечательно: парень, который мне нравится, девушка, ставшая моей подругой, мужчина, который любит меня отцовской любовью, парень, который смог очаровать меня, — все они видели не то, что было на самом деле.

Однако и они сами не должны были существовать. Они были лишь побочным продуктом, материалом, использованным неизвестной энергией в целях постройки ненастоящего мира для пленения реальных людей.

— Тогда увидимся, — сказала я и подождала, пока она отключится.

Возможно, она хотела сказать мне что-то ещё, но я решила не продолжать разговор, чтобы случайно не обнажить свои душевные терзания.

Итак, выбор сделан. Марсель определённо повлиял на меня: я начала немного больше думать о других.

Где-то внутри себя я боялась ещё больше сближаться с ней — как и со всеми в этой вселенной (хотя в силу характера я и не завела здесь много знакомств), но я понимала, что практически эксплуатировала её всё это время.

Она всегда поддерживала меня, была искренна со мной, помогала мне. Сколько раз мы успели поговорить о её проблемах? И она считала это нормальным.

Мне даже стало немного обидно за неё, ведь я прекрасно понимала, что в дружбе значит «игра в одни ворота». Природа дружеских отношений между Джулией и Абигаль перестала быть незапятнанной.

Фелисити не было дома, и я вздохнула с облегчением. Однако она оставила на холодильнике стикер — так она обычно давала мне какое-то поручение. Делать совершенно ничего не хотелось, но я отклеила жёлтую бумажку и прочитала написанное:

«1. Поход в магазин (молоко, хлеб, яйца, салат).

2. Уборка комнаты».

Когда я вышла на улицу, погода начала становиться пасмурной, однако я не стала переодеваться на случай дождя.

До гипермаркета с каким-то странным названием, которого я никак не могла запомнить, нужно было идти около пятнадцати минут.

Я бродила среди различных товаров с тележкой, стараясь справиться с подступившей ко мне тоской. Мне совершенно не нравилось чувствовать себя одинокой, никем не понимаемой и всеми покинутой, хотя тут скорее я покинула всех, оказавшись в другой реальности.

Я не говорила никому, кроме Юры, о тех некоторых, особенно первых, ночах, половину которых проводила, плача в подушку. Я не знала, как это происходило у других, если вообще происходило: привыкание к вынужденному отлучению от близких и знакомых, радикальным изменениям в своей жизни, отвратительно безумному перенесению из своего мира в другой.

По крайней мере, скоро мне предстояло узнать об этом, поскольку Юра в течение практически всего своего нахождения здесь оказывал психологическую поддержку попаданцам, а вчера сказал мне, что в понедельник устраивает очередную встречу знакомых попаданцев у себя дома и что я могу придти, если желаю.

В окнах гипермаркета было видно, как портится погода: на небе стало больше серых туч, деревья яростно качались от ветра.

«Думаю, пора домой», — сказала я про себя и направилась к кассе.

* * *

Дождь начался в тот момент, когда я была на полпути. Это был настоящий ливень, и я промокла до нитки. Но, честно признаться, это было ничто по сравнению с мыслью, что, в отличие от меня, Влади и Армин провели свидание сегодня не так хорошо, если только они не обожали грозу и ледяной душ.

* * *

На следующий день я встала довольно рано и решила сразу же начать собираться. Фелисити была на работе, так что можно было бы позвать Абигаль ко мне домой после прогулки.

Когда я подошла к автобусной остановке, Абигаль ещё не пришла. Мне пришлось ждать около пяти минут.

— Опоздание?! — тоном, каким обычно говорила нелестные слова опоздавшим Деланэ, я встретила Абигаль.

— Прости-и-ите! — протянула Абигаль, прикалываясь, как и я, а потом начала тараторить: — Мой правый кроссовок съела собака, и полчаса я провела, отбирая у неё левый, но потом, когда у меня не вышло, я ещё полчаса оплакивала потерю и опоздала!

— Сожалею о Вашей потере, но это не повод опаздывать!

— Но, мадам, не каждый же день приходится сдавать собак в приют…

На этой забавной ноте мы закончили, рассмеявшись.

— Сто лет никуда не выбирались, — сказала я. — Куда пойдём?

— Не думаю, что я хочу делать что-то конкретное. А ты?

— Возражений не имею. Просто пошатаемся по городу?

— Мне нравится эта идея, — сказала Абигаль, и мы отправились с остановки в противоположном направлении от Свит Аморис.

— Знаешь, я думала, что ты навечно закрыта в своей комнате, — начала я, стараясь осторожно развязать Абигаль язык о её делах внутри семьи.

Я подумала, что было бы неплохо выговориться, разве нет? Даже если она не любила показывать слабость или рассказывала эту затёртую историю Джулии сто раз.

— Тебя случайно не наказали за что-нибудь?

— Вовсе нет, — ответила Абигаль, и я почувствовала в её голосе некоторое напряжение.

— Просто в последнее время я замечаю, — я собралась с духом, — что ты не кажешься очень счастливой.

— Только в последнее? — задумчиво проговорила Абигаль, но так тихо, что я едва её услышала; она ни к кому в частности и не обращалась.

— Либо ты хорошо скрывала свои проблемы…

— Я никогда не скрывала от тебя свои проблемы, — поспешила «напомнить» Джулии она, опасаясь недопонимания или недоверия с её стороны.

— Значит, второе: всё усложнилось.

— Это так, — вздохнула Абигаль.

Мы шли по какой-то совершенно незнакомой мне улице. Я только сейчас вспомнила, что было бы неплохо спросить мою подругу, не знает ли она дорогу, но мне было слишком интересно выслушать её, слишком счастлива я была наконец-то отвлечься от своих удушающих внутриличностных и межличностных конфликтов.

— Мои родители немного усилили давление. Я не понимаю Лени, — она сказала последнюю фразу со злостью, а я как-то невзначай отметила, что мы идём среди каких-то крошечных магазинчиков. — Им тяжело, я понимаю… ему тяжело…

— Но?..

— Но я не могу отказаться от себя.

— Знаешь, тебе стоит рассказать, что конкретно они сделали или сказали, — решила «надавить» на Абигаль я, поскольку её фразы мне ни о чём не говорили.

Да, я пыталась заставить её говорить по большему счёту ради себя, но ведь она ненастоящая, верно? Абигаль ненастоящая — я пыталась внушить себе эту мысль каждый день, как и мысль: «Они все ненастоящие».

Я понимала, что противоречу сама себе, то искренне, то совсем наоборот относясь к одним и тем же людям, но вряд ли кто-то из людей испытывает чувства в чистом виде.

— Да как обычно, — отозвалась Абигаль, а я отметила, что скоро покажется парк. — Буквально вчера, после твоего звонка, я спустилась в гостиную, а там был Лени. Это странная привычка — читать книги в гостиной, разве нет?.. В любом случае, он спросил, почему я такая радостная.

— И?

— Тут тоже ничего нового: ответила, что завтра не дома.

Я без лишних слов направлялась в сторону парка, и Абигаль, соответственно, направлялась за мной.

— Он сказал, что у меня наверняка полно несделанной домашки или заваленных тестов, так что лучше исправить положение, а потом уже гулять. Знаешь, Джу, — Абигаль напряглась ещё больше, было чувство, что она пытается сдержать себя, чтобы не закричать — странно, обычно мне казалось, что из-за отчаяния она приняла свою участь со смирением, — он говорил спокойно. Можно было бы подумать, что он действительно говорил это из-за моих школьных проблем. Но я-то знаю его, понимаешь? Я чувствовала, как он напрягся.

— Это понятно, — ответила я. — Ведь это уже не в первый раз.

— К тому же, как назло из кухни пришла мама, и Лени не стал терять времени зря. Он сказал: «Мам, Абигаль собирается уйти гулять завтра. Разве стоит отпускать её, когда она наверняка получила плохую отметку за последнюю проверочную?»

— А ты что сказала?

Мне было крайне интересно узнать, как вела себя Абигаль: может, только вне дома она дерзкая, смелая и отчаянно весёлая? К тому же я не понимала, как такая круговерть дебилизма могла спокойно вобрать в себя мою подругу и, если она оставалась беззащитной и молчаливой, решить её судьбу и рассосать Абигаль с таким обыденным и даже безразличным видом, будто Абигаль предмет интерьера или вообще не существует.

— Ответила, что в школе у меня всё хорошо, ведь это правда, — сказала Абигаль.

— И что дальше?

— Дальше Лени надо было узнать, с кем я иду. Он понимал, что если я вышла из комнаты довольная, то говорила либо, как он всегда считал, с парнем, либо с тобой. Он как бы ненароком отметил, что «легкомысленность» быстро доведёт до плохих результатов в учёбе. Я не стала его мучить и сказала, что иду с тобой.

— А он что? — поинтересовалась я, отмечая, что к парням Лени по каким-то психологическим причинам ревнует сестру немного больше, чем ко всем остальным.

— Почти впал в ярость со словами: «Может, тебе стоит тогда переехать к Джулии, раз уж тебе не нравится находиться дома?»

Мы вошли в парк, но не могли сосредоточиться на красоте окружающей природы. Абигаль смотрела себе под ноги, у неё был мрачный вид.

— А что насчёт мамы?

— Ленни бросил книгу на диване и ушёл в свою комнату. Мама сказала, что семья важнее и что я должна извиниться перед ним.

— За что это?! — я едва не потеряла дар речи.

— Брось, Джу, — ответила Абигаль, и в эту секунду я почти не узнала её: этот подавленный, не слышимый семьёй, угрюмый человек сейчас совсем не напоминал мою подругу; кроме того, эта отравляющая душу, порождённая безысходностью покорность, свойственная Абигаль внутри её семьи, была слишком далека от привычного её непослушания, хотя это меня уже переставало удивлять.

— Впрочем, пока что мне совершенно не хочется говорить об этом снова…

— Конечно, ты хочешь отвлечься от всего этого, — сказала я, поняв, что больше о проблемах Абигаль у неё дома разговаривать пока не стоит.

Парк был необычайно красив, несмотря на то, что в игре выглядел просто как картинка. Наиболее живописные просторы здесь были своего рода «пряником» от Вселенной. Будь она неладна.

— Вот по-настоящему интересная тема: что за парень, который запал на тебя? — оживилась Абигаль, несильно толкнув меня в плечо, как бы говоря: «Давай, колись!»

— Ты хочешь знать, как всё прошло? — спросила я, хотя знала ответ.

Я рассказала ей всё в мельчайших подробностях. Однако мне показалось, или её поведение переменилось?

Абигаль не позволила мне выдать ей всё как сухой отчёт, хотя я и сама не была на это способна. Несмотря на последнее, она всё равно ненавязчиво раскручивала меня на самые светлые воспоминания и чувства, когда я рассказывала о Марселе.

Пару раз я даже, по своему обычаю, едва не прерывалась, думая, что, возможно, зря рассказываю ей всё это — хотелось сохранить эту историю исключительно для себя одной. Однако я уже не смогла бы остановиться, делясь с Абигаль положительными эмоциями.

В то же время теперь Абигаль вела меня на траву под деревом, расспрашивая о свидании, искренне интересуясь.

— Знаешь, я не имею много опыта, — честно сказала я, надеясь, что Джулия, вопреки своему имиджу кого-то между Виолетт и Ирис, не заводила по сотне отношений на неделе.

— Да, я знаю, — ответила Абигаль.

Место, где мы сейчас находились, было далёким от описания «сердце природы», но, несмотря на это, оно всё равно почему-то напомнило мне об Армине и о нашей с ним выходке на соревновании — впервые за всё время, проведённое здесь с Абигаль, не о нашем с Марселем свидании, а о том случае.

Мне стало тоскливо от этих воспоминаний, ведь сейчас Армин был далёк от меня как никогда раньше.

Но может, это было к лучшему? Лучше, чем видеть его постоянно — около дома, в школе, по дороге домой, — пытаясь подружиться и всё время крутясь вокруг него или просто не сводя взгляда с задних парт с его спины, и раз за разом в итоге чувствовать себя жалкой неудачницей?

Я действительно задумалась на несколько секунд, но прийти к какому-либо ответу мне не дали:

— Интересно, есть кто-нибудь в парке, кроме нас? — задала сама себе вопрос, совершенно ей не свойственный, Абигаль, чем вызвала у меня удивление.

Она с каким-то не особенно натуральным интересом повертела головой по сторонам, пока я вдупляла, что с ней происходит, а потом начала прохаживаться туда-сюда, пока не остановилась чуть поодаль от меня.

— О, привет, Армин! — с не отличимым от настоящего удивлением воскликнула она, помахав ему рукой.

Я едва не подскочила на своём месте, чувствуя учащённое сердцебиение. Я удержалась от того, чтобы вскрикнуть: «Он там?!», чтобы броситься к Абигаль, боясь поверить ей на слово; но не смогла не повернуть в их сторону голову так стремительно, как только могла.

— О, привет, Абигаль, — ответил он, пытаясь скрыть нервность, а потом, спустя секунду, будто с трудом, добавил: — Джулия, — но не посмотрел на меня. — Я тут мимо шёл… из магазина. Ну, пока, — и как-то слишком быстро для него направился в сторону выхода из парка, не сбавляя скорости ни на секунду.

— Что это было? — подала голос я, не веря в происходящее.

Армин скрылся из виду.

— Он подслушивал, Джу, — без тени сомнения сказала Абигаль.

— Но почему? — я попыталась притвориться дурочкой, но в это время в груди начинала разливаться дикая радость. Неужели Армин?..

— Да потому что, когда он шёл из своего магазина, он заметил нас. Наверное, в тот момент, когда мы начали говорить о твоём свидании. А потом, — она откинулась на спинку скамейки, — он не удержался и пошёл за нами, чтобы не пропустить ни слова, и спрятался. Если даже нечто подобное не говорит тебе о том, что он по тебе уже сохнет, то…

— Ладно-ладно, я поняла. И что я должна сделать? — я боялась даже подумать о том, чтобы поговорить с Армином откровенно.

— Поговорить с ним, — ну спасибо, Абигаль, — откровенно.

Я колебалась некоторое время, потому что не могла найти ответа на её слова, но в какой-то момент счастливая надежда сжала моё сердце:

— Хорошо. В понедельник. Но…

— Я позабочусь о том, чтобы никто посторонний, особенно Владимирина, не помешал.

— Зачем ты?.. — не удержалась я, но оборвала себя.

— Мы же друзья, — улыбнулась Абигаль.

— Ты ничего не просишь взамен.

— Мне пока и не надо… — я напряглась, — ты же знаешь… тут ничем не помочь.

Окончив на этом наш разговор, мы отправились бездумно бродить по городу, обсуждая наших общих знакомых из Свит Аморис:

— Мне нравится подход Лизандра, — говорила Абигаль. — Он одевается так, как хочет, не боится показать себя настоящего — и это классно.

— Только друг у него характером не вышел, — заметила я.

К сожалению, в «реальности» я не нашла с Кастиэлем общий язык: мы друг с другом поговорили от силы пару раз, толком не общаясь.

— Бывает, — ответила Абигаль. — Мордашка ничего, но мог бы быть и попроще. Интересно, какой у него натуральный цвет волос?

— Чёрный, — ответила я, надеясь, что моя подруга не поинтересуется со всем ехидством, откуда мне известна эта информация.

— О, волшебное сочетание: серые глаза и чёрные волосы.

— Только вот Дерек под это описание не подходит, — уцепилась я за фразу, кинутую мне Абигаль, уже не помню, когда именно.

— Да, — сказала Абигаль. — Но иногда нет рационального объяснения нашим чувствам…

В такой непринуждённой атмосфере мы провели ещё несколько часов, зайдя в какую-то крошечную кафешку и сходив в музей современного авангарда. Мы старались обсуждать что-то, связанное с нашими хобби, поскольку темы «семья» и «школа» были для нас тяжёлыми.

Сегодняшнее приключение не оказалось бессмысленным, ведь я смогла узнать кое-что новое о... своей подруге. К тому же, мне самой стало гораздо легче, и даже чужой дом ненастоящей женщины не показался мне столь враждебным, когда я снова переступила его порог.

Выходные прошли весьма вяло: ничегонеделание, уборка, уроки. Сегодня же, в первый день недели, мне предстояло кое-что по-настоящему интересное: впервые я должна была встретиться с такими же, как я, — закованными в оковы всех этих мест, людей и событий. После уроков я собиралась покинуть здание вместе с Юрой, чтобы отправиться к нему домой, где и должна была состояться встреча.

— Да, это совершенно необходимо, — говорила я Абигаль по телефону, выходя из дома. — Он предлагает помощь бесплатно — почему бы нет? — мы говорили о Юре и о нашей сегодняшней встрече. Разумеется, я никогда не вдавалась в детали и не сообщала своей подруге, какую именно психологическую помощь мне оказывали.

Когда я дошла до автобусной остановки, то с удивлением обнаружила, что сегодня очень много людей решило воспользоваться общественным транспортом в такой ранний час. Про себя я надеялась, что мой автобус, который уже стоял с открытой дверью, встретит меня приветливым свободным местом — и мне повезло.

Я гадала, кому же достанется почётное сиденье рядом со мной, поскольку оно единственное оставалось незанятым, и тут моё сердце ушло в пятки: Армин. Он в последнее мгновение залетел в автобус, почти сразу заметив меня — справа, в третьем ряду.

Я отвернулась к окну, слыша, как Армин садится.

Он ничего не сказал. Вероятно, решил, что раз я так хочу играть в молчанку, то он больше не станет меня разубеждать. Однако в следующее мгновение я поняла, что ошиблась:

— Привет, — будто собираясь с духом, сказал он.

За стеклом, пока ещё медленно, поплыли здания.

— Знаешь, — продолжил, — мне стыдно, что так получилось в прошлый раз… я не хотел подслушивать. Я просто оказался не в то время не в том месте, — он старался говорить убедительно, и я бы повелась, если бы не вспоминала слова Абигаль ежечасно.

— Мне всё равно, — миролюбиво ответила я.

— Надеюсь, ты не злишься?

— Нет, — уверила я, а потом решила озвучить неожиданно появившуюся мысль: — Странно. Я думала, что у тебя всё — сплошные шутки.

— В последнее время я чувствую напряжение, — ответил он, улыбнувшись, но немного нервно.

— Почему же?

— Ну, мне хотелось бы с тобой общаться, — признался Армин. — Как раньше, понимаешь? И чтобы вы снова общались с Влади — непринуждённо общались.

— Вряд ли мы сможем, — соврала я, поскольку мы абсолютно точно не сможем общаться, как раньше, особенно после моей стычки с Розой, которая наверняка рассказала Владимирине обо всём. — Ревность не позволит.

Надо вот только было упомянуть, что не столько ревность Влади, сколько моя, но я промолчала, а Армин ответил:

— Да, я понимаю. На её месте я бы чувствовал и вёл себя так же. Я пытался поговорить с ней об этом, и она сама понимала, что ведёт себя несколько незрело, ведь тогда во всём был виноват… алкоголь.

Неожиданно я почувствовала что-то странное. Это было незнакомое и пока едва уловимое чувство, напоминавшее чувство всепоглощающей пустоты, если его можно было так назвать. Я не знала, как ещё охарактеризовать то, что зародилось в моей душе в тот момент, какие ещё специфические черты, присущие этому чувству, выделить, поскольку оно пока было едва различимо. Однако именно оно сподвигло меня принять крайне странное решение, позже вылившееся в крайне подлый поступок.

— Ты же всё слышал, да? — обратилась я к Армину. Автобус почти приехеал, и у меня осталась минута. — Я имею в виду тот разговор — мой и Абигаль.

Он смущённо кивнул.

— Ну так вот. Приглашаю в эту среду вас с Влади на двойное свидание, поскольку теперь у меня тоже намечаются отношения.

— Ты уверена?.. — как-то ошарашенно спросил Армин.

— Да. Я очень заинтересована в том, чтобы отношения состоялись, поэтому хочу убедить Влади в том, что все её переживания напрасны.

Я не могла не заметить тень, лёгшую на лице Армина, когда он услышал мою последнюю реплику, — и я была удовлетворена.

— Если ты не против, спроси её. Примите решения до конца дня, пожалуйста, — сказала я спустя мгновение, а в следующую секунду автобус плавно остановился, и я, не оборачиваясь, выпорхнула из салона, на удивление резво зашагав к школе.

Сейчас мне будто дарило лёгкость во всём теле упоминавшееся ранее удовлетворение и то самое зародившееся чувство, которое пока что было названо пустотой.

* * *

— Сегодня напишите небольшую проверочную работу, — заявила Деланэ, раздавая нам листы.

— Чёрт, — шёпотом выругалась Абигаль, едва успевшая на первый урок вовремя.

Мне было на удивление всё равно, хотя я прекрасно понимала, что скорее всего завалю эту проверочную, ведь в химии была полным нулём. Я только мечтала поскорее рассказать о том, что задумала, Абигаль, а также спросить, почему она задержалась.

— Прошу отнестись к выполнению заданий ответственно и внимательно. И не шумите: мне нужно заполнить журнал.

* * *

— Я знаю, что поступила отвратительно, — сказала я на следующей перемене, когда мы поплелись в класс Б, на урок французского; благодаря Абигаль я могла рассчитывать, что за проверочную по химии получу хотя бы четыре с минусом. — Но я ничего не могла с собой сделать в тот момент.

В глубине души я хотела получить одобрение, хотя понимала, что мне это не поможет.

— Такой поступок нельзя назвать рациональным, — ответила Абигаль.

— Не ты ли предлагала поступить так же? — слегка удивилась я.

— Мы пришли к решению, что ты поговоришь с… — она замолчала, а в следующую секунду мимо нас, по лестнице, спеша в класс, быстро прошла Капусин. — Сама знаешь, в общем. А теперь ты ещё больше всё запутаешь. А этот парень-то, как его, вообще согласен?

— Важный разговор состоялся сегодня в автобусе, — заявила я, скрестив руки на груди. — А Марсель пока ничего не знает.

— Может, стоит отменить всё это? — поинтересовалась Абигаль. — И завести ещё один важный разговор.

— Но ты же сама…

— Понимаешь, — мы зашли в класс Б, и она перешла на шёпот, — тогда, когда я предложила тебе… ну, ты помнишь, — я была уверена, что это будет для… стимулом, в общем. Но когда я заметила его, то поняла, что подобный план будет пустой тратой времени, поскольку нужный человек уже «созрел». Я так считаю.

— А никто не говорил, что я смогла бы решиться на разговор, — сказала я и грохнула рюкзаком по парте.

* * *

В течение урока я всё больше жалела о своей выходке. Действительно ли я собиралась продолжать отношения с Марселем, как сказала Армину? Бред. Я хотела видеть своим парнем только одного человека, и вместо того, чтобы обсудить это желание с ним, поскольку я надеялась, что он его всё-таки разделял, я просто наплевала на чувства другого, самого хорошего в мире человека.

А с чего я вообще взяла, что мои чувства к Армину были взаимны? Абигаль могла ошибаться. А если не ошибалась, почему я всё ещё страдала, пока он гулял со своей подружкой?

— Ладно, — сказала я Абигаль, поднимаясь с места. — Найду Армина и отменю весь этот идиотизм.

— Думаю, так будет лучше, — ответила она.

Разумеется, в классе его уже не оказалось. Я вышла в рекреацию, думая, куда он мог направиться. Но, когда я подошла к шкафчикам, я едва не ударила по ним кулаком со всей силы: ну вот, опять; почему я должна кого-то добиваться, устраивать какие-то встречи тет-а-тет, «выдавливать» чувства и их осознание? У меня был такой опыт в моей прежней жизни, и мне больше не хотелось переживать это снова.

«Пошёл он в задницу, — подумала я, доставая телефон. — Если ничего не выйдет, то просто забуду о нём, а если… ну, я же ждала — и он подождёт», — окончила я мысль, дав себе слово, что по-свински поступать с Марселем не буду ни за что.

— Привет, — сказала я, услышав его голос. — Не отвлекаю?

— Не-а, — ответил Марсель. — Что-то случилось?

Я поняла, что он боялся отмены свидания.

— Совмещаю приятное с полезным, — ответила я. — Пытаюсь убедить себя, что нам не нужна веская причина для звонков друг другу.

— Я тоже собирался тебе позвонить, — сказал он. — С твоих слов я понял в прошлый раз, что ты не занята сегодня.

— Теперь появились дела, — соврала я, поскольку встреча с Юрой и попаданцами была запланирована раньше, чем первое свидание с Марселем. — Я хотела спросить: ты не против, если наша… наша встреча будет проходить… ну, двойное свидание.

— Двойное?.. — он ответил не сразу, а когда ответил, в его голосе было сомнение.

— Я подумала, что буду чувствовать себя увереннее, если перед глазами будут мои одноклассники, которые уже в отношениях, — а вот это была худшая ложь этому милому парню.

— Понятно, — ответил Марсель как-то сдавленно, а я почувствовала себя полной дурой.

— Если ты против… — произнесла я, злясь на себя.

— Я не против провести с ними немного времени, — ответил Марсель. — Но потом хотел бы уйти. Не подумай, я буду рад познакомиться с твоими одноклассниками, но… я хотел бы провести время наедине. Устраивает?

Эти слова распустились в моей душе словно бутон розы — одного из моих любимых цветов.

— Устраивает, — сказала я. — Ну… пока?

— Жду нашей встречи, — ответил мне Марсель и подождал, пока я отключусь.

Я, несмотря на плачевность ситуации, возвращалась в класс в состоянии лёгкой эйфории, и было совершенно всё равно, что урок уже минут пять как начался. Этот парень определённо стоил того, чтобы пойти с ним на свидание… а вот я — нет.

* * *

— Джулия, нам нужно поговорить, — обратилась ко мне Владимирина после урока. — Выйдем?

Я молча поднялась и пошла за ней из класса. Мы остановились у шкафчиков.

— Армин рассказал мне на уроке о твоём предложении, — сказала Владимирина, но по её нисколько не смягчившемуся тону я понимала, что она намерена отказаться.

— И? — всё-таки спросила я как можно дружелюбнее, скрестив руки на груди.

— Я бы была рада преодолеть непонимание, возникшее между нами, таким способом, но...

— Но?

— Роза, — ответила Владимирина, посмотрев мне в глаза. — Она сказала, что ей досталось, когда она пыталась с тобой поговорить.

— Она пыталась угрожать, — сказала я, пожав плечами, а потом хмуро и медленно опустив взгляд на плечи Владимирины, закрытые красной рубашкой, накинутой поверх белой водолазки.

— Иногда она может перегнуть палку, но… — растерялась Владимирина.

— И она будет отвечать за это каждый раз, — перебила я, — если речь зайдёт обо мне. Ей не стоит вмешиваться в чужие дела.

— Она хороший человек, просто ты плохо её знаешь.

— Я тоже не вселенское зло.

При слове «вселенское» я едва заметно вздрогнула. Я уже минуту смотрела в пол или на ступни Владимирины, видя кусок тёмно-серых узких джинсов и блестящие золотистые балетки.

— Я понимаю, — сказала Владимирина. — Вселенского зла тут уже хватает, — нервно усмехнулась она.

— Оно имеет копну светлых волос и поедает на завтрак хороших девочек и мальчиков, — ответила я кислой фальшивой улыбкой.

— Хах, да.

— Так что насчёт встречи?

— Мы решили, что стоит попробовать.

— Отлично.

— Где и во сколько?

— Решим это вместе.

В оставшееся время мы вернулись в класс и втроём стали обсуждать, куда можно сходить. Третьей была Абигаль, поскольку Армин, пытаясь скрыть хмурый взгляд, сказал, что ему всё равно.

-То кафе идеально подходит, — сказала Абигаль. — Оно маленькое и очень уютное, плюс там недорогие цены.

— Но оно далековато, — ответила Владимирина. — К тому же, для Джулии это очень важная встреча — по себе сужу, — она улыбнулась и посмотрела на Армина. Он мимолётно оторвался от своей приставки, бросив на Влади взгляд, и фальшиво улыбнулся в ответ. — Не слишком просто?

«Страдай — я разрешаю», — ревниво подумала я, когда незаметно бросила на него взгляд.

— Джулия любит простые вещи. К тому же, это лишь второе свидание, — ответила Абигаль.

— Она права, — сказала я, испытывая благодарность, ведь моя подруга пыталась отстоять именно то кафе, которое находилось от моего дома дальше всех, что мы с ней знали, так как мы помнили: Фелисити по-прежнему думает, что у нас идёт работа над проектом.

— Что ж, хорошо, это мне это подходит, — согласилась наконец Влади. — Армин, тебя устраивает?

— Вполне, — сухо ответил Армин, и я заметила на лице Владимирины смятение.

— У вас тут разговор в самом разгаре, ребят? — услышали мы голос Ирис. Видимо, она была в хорошем настроении.

— Ну да, — ответила я, несколько обеспокоенная своими эмоциями, — обсуждаем… очень интересные вещи.

Это чувство «пустоты» всё больше и больше становилось мне понятно, хотя ещё не до конца: я испытывала ощущение какой-то ирреальности происходящего. Кажется, именно в таком состоянии люди совершают глупости, за которые потом расплачиваются всю жизнь.

Мы стали болтать на самые разные темы, но не думаю, что сейчас смогу вспомнить полностью хотя бы одно предложение из того разговора.

* * *

— Мне нужна твоя помощь, — тихо сказала я, зайдя в кабинет Юры после стука и разрешения войти, так же тихо прикрыв за собой дверь.

Я так и осталась стоять у двери, не решаясь пройти дальше.

— Что такое? — спросил Юра, сидевший за письменным столом у левой стены небольшого прямоугольного кабинета и перебиравший какие-то листы, на которых что-то было написано от руки самыми разными почерками. Он повернул голову ко мне. — Почему ты боишься пройти?

— Я не боюсь, — сказала я, отлипнув от двери, к которой прижималась спиной и при этом скрестила руки на груди так, будто обнимала себя. — Мне просто как-то неспокойно. Стало.

— Ты побледнела, — с беспокойством отметил Юра, посмотрев на меня повнимательней, и встал из-за стола. — Что-то случилось?

— Я не думаю, что что-то случилось, но… — я замялась, но всё-таки продолжила спустя пару секунд: — Сегодня я странно себя чувствую. Будто всё происходит не со мной. А сейчас весь этот день словно навалился на меня. Я могла совершить какую-нибудь тупость — очень легко могла. «И совершила», — мрачновато добавила я про себя, вспомнив то, что сегодня «организовала».

— Понятно, — вздохнул Юра. — Надо заметить, что тебе ещё повезло, — он присел рядом со мной на диван, стоявший напротив стола, а не в кресло напротив дивана, и сейчас мы были похожи на двух задолбавшихся людей.

— А мне не понятно.

— Синдром попаданца, — ответил Юра, смотря куда-то вперёд и держа руки в замке между чуть раздвинутых коленей. — Он начинается практически у каждого, кто попал сюда.

— И что за синдром? — я снова скрестила руки на груди так, словно отчаянно пыталась согреться в собственных объятиях.

— Ну, если кратко… человек начинает терять чувство реальности. Конечно, детали восприятия варьируют, но в общих чертах можно сказать именно так. Тебе начинает казаться, что это всё — игра, и ты можешь перестать здраво оценить последствия совершённых действий. Появляется ощущение всемогущества и вседозволенности, а потому… можно допустить очень много ошибок.

— Да, понимаю, — выдавила я, невольно скривившись в ответ на информацию о "подарке" Вселенной.

— Приступы накатывают волнами, а сама болезнь, как правило, не прогрессирует; дело лишь в том, с какой силой ударит подобная "волна", но это определяется травматичностью ситуации.

— С этим можно что-то сделать?… — я боялась посмотреть на Юру, но скрестила руки на груди.

— Извини, но я мало чем могу помочь. Я же не психиатр, — вздохнул он, смотря на меня.

— Кошмар, — простонала я, закрыв руками лицо.

— Не переживай, — ответил Юра. — Ситуация неприятная, но со временем можно научиться смягчать или даже уменьшать приступы. Я тебя научу, но, разумеется, потребуется много времени и сил.

— Спасибо, — едва слышно сказала я, про себя отметив, что вариант "долго и трудно" мне не по душе, а потому я вряд ли добьюсь больших успехов. — Но почему ты сразу не сообщил мне о том, что существует подобный синдром? — натолкнувшись на неожиданную мысль, озвучила её я.

Юра отвёл взгляд, но ответил:

— Не думаю, что в тот момент ты была готова это услышать. Но ты права. Наверное, я просто заработался... Стоило сообщить тебе раньше, чем тебя настиг первый приступ. Извини.

— Понятно, — выдохнула я, всё ещё раздосадованная приобретением синдрома.

— Думаю, твоё настроение немного поднимется, если мы пообщаемся с другими попаданцами, совмещая приятное с полезным, — бодро сказал Юра, положив руку мне на макушку, а затем убрав её и поднявшись.

— Ага, — ответила я, последовав его примеру, хоть и более вяло.

— Не думай, что тебя будет ждать бесконечное нытьё и пессимистические прогнозы, — ободряюще сказал Юра. — Мы стараемся поддерживать оптимистические настроения.

— Там будет много оптимистов? — с надеждой уточнила я, ожидая, пока Юра соберётся, и снова стоя у двери, где кинула свой рюкзак чуть раньше.

— Где-то половина, — сказал Юра, и меня это утешило. — Только вот что, — добавил он. — Поскольку мы задержались — впрочем, я это допускал, — остальные уже пришли ко мне домой — я сам сказал им, чтобы заходили, даже несмотря на моё отсутствие, а потому сейчас их принимает моя жена.

Я не понимала, к чему он клонит. Если там, дома, находилась его жена, как мы должны были обсуждать нашу проблему?

— Я это к тому, — словно прочитав мои мысли, ответил он, — что здесь меня зовут Аверьян, но обращаться всё же стоит Мсье Белинский.

После озвучивания этих очевидных истин я захотела ударить себя по лбу — настолько теперь глупой казалась сама себе. И как у меня вылетела из головы такая важная деталь?

— Твоя жена будет с нами? Или она… — я оборвала мысль, удивлённо посмотрев на Юру, закончившего собирать бумаги, рассматриваемые до моего прихода, и другие вещи.

— Нет, она… местная, — Юра закинул красный рюкзак себе на плечо. — Она уйдёт с подружками развлекаться через… — он посмотрев на наручные часы на правой руке. — В общем, стоит поторопиться.

И хотя школа уже была почти пуста, мы старались идти осторожно, чтобы не натолкнуться на кого-нибудь или не привлечь лишнее внимание. Я не хотела, чтобы по школе поползли слухи о нашей несуществующей интрижке или о том, что у меня проблемы. Но, видимо, мы были недостаточно осторожны, о чём я пожалела на следующий день.

Когда мы сели в скромную, но ухоженную белую машину, марки которой я не знала, у меня отлегло от сердца.

— Я живу на другом конце города, — сказал Юра. — Надеюсь, нам повезёт не попасть в пробку.

* * *

В пробку мы всё-таки попали, но простояли в ней не больше десяти минут.

— Ты не против, если я включу музыку? — спросил меня Юра, когда мы отъехали от школы.

— Не-а, — ответила я, спустя несколько мгновений услышав приятный рок на очень маленькой громкости — такой, что можно было вести беседу обычным тоном.

— Надеялся проскочить… — спокойно сказал Юра, останавливаясь. Впереди было довольно много машин.

— Долго простоим? — с беспокойством спросила я.

— Нет, — ответил он. — Не волнуйся. Как твои дела с Фелисити?

— Ну, — призадумалась я. — В принципе, с позавчера ничего не изменилось: она много работает, оставляет мне небольшие поручения и пока что никак не мешает жить.

— Ты ведь не собираешься рассказывать ей об отце Джулии?

— Нет, — сразу сказала я. — Она превратит мою жизнь в кошмар. Мне кажется, она несколько настороженно относится к Абигаль. Не знаю, почему я так думаю.

— Ты боишься, что она разлучит вас, посчитав виновной Абигаль?

— Да, — сказала я, замявшись. Я пыталась собраться с духом и тихо спросила: — Послушай… а как ты… справляешься с тем, что… ну… ты же не совсем… тот самый… и как?

— У меня тоже есть свои проблемы, — мягко ответил Юра, поняв, что я пыталась ему сказать. — И я осознаю, что, несмотря на то, что раньше тебе не казались такой болезненной темой ваши отношения с той девушкой, сейчас ты переживаешь, думая, что ей нужен образ, созданный Вселенной, а не та, кто его «наполнила».

— И что ты думаешь об этом? Как справляешься с психологической нагрузкой?

— Ну, — ответил Юра, — у нас, попаданцев, не получается полностью стать кем-то другим: так или иначе, постепенно мы всё больше становимся собой — конечно, с течением времени. И я обычно успокаиваю себя тем, что те, кто продолжил любить «нас», несмотря на «изменения» в характере и поведении, и те, кто полюбил нас позже, настоящих, а не тех, кем мы оказались, попав сюда, — они любят именно нас, а потому неважно, как нас зовут.

— Но мы — это и наше прошлое, и мы не можем называться собой, если вынуждены его скрывать и должны принять чьё-то чужое.

— Это так, но есть те, кого устраивает такой формат отношений с людьми, — сказал Юра. Движение на дороге плавно возобновилось. — И не забывай, что есть те, кто предпочёл бы забыть о своём прошлом.

Что-то проскользнуло в его тоне, даже несмотря на то, что он либо уже пережил и переработал травмирующую ситуацию, либо попытался скрыть от меня факт её наличия. Я точно могла сказать: его последняя фраза была лишена абстрактности, он говорил о себе. Однако я не стала спрашивать Юру о его жизни до «попадания».

После окончания пробки на поездку ушло ещё двадцать минут. Мы говорили уже не о проблемах, а о различных несущественных вещах: хобби, предпочтения и всякое такое. Я узнала, что Юра любит розовый, жёлтый и салатовый цвета, увлекался ещё в своей реальности и увлекается до сих пор игрой на гитаре, а из музыки предпочитает рок и реп. И ещё он любит читать.

— Стивен Кинг — мой любимый писатель, — сказал Юра, когда мы остановились у небольшого, но очень уютного и красивого с виду дома.

— Я прочитала «Кладбище домашних животных», но мне его творчество не зашло, — призналась я. — Больше как-то понравился Нил Гейман.

— Я прочитал много его книг, — лучезарно улыбнулся Юра. — Он тоже невероятный писатель.

Дом был двухэтажным и коричневым, по оттенку напоминая коричный рождественский пряник. Передняя сторона дома имела на втором этаже крошечный балкон с чёрной кованой балюстрадой — точно такой же, какая была у крыльца и веранды, тоже крошечной. Балюстрады украшала лоза, в окнах виднелись красивые занавески кремового цвета.

— У вас очень красивый дом, — призналась я, выйдя из машины и рассматривая маленький сад, через который мы шли к дому.

— Рад, что тебе нравится, — ответил Юра.

Он открыл дверь своим ключом, а я вдруг почувствовала напряжение.

— Расслабься, — сказал Юра, будто уже зная меня наперёд.

— Постараюсь.

Мы прошли в прихожую, и из-за её размера создалось впечатление, будто она приняла огромное количество людей, хотя их было всего лишь… четверо?

— Ав, ты пришёл, — к нам подошла кареглазая шатенка с густыми, распущенными до плеч волосами и чмокнула Юру в губы.

— Извини за ожидание, — ответил Юра, нежно проведя рукой по волосам своей жены.

— Ничего страшного, — ответила она. Её высокий, мягкий, нежный голос заставлял трепетать сердце.

— Добро пожаловать, — доброжелательно поприветствовала она меня, улыбнувшись, а я невольно залилась краской: её миниатюрная фигура, маленький рост (она была не выше ста пятидесяти пяти сантиметров), опрятная, красивая одежда и симпатичные черты вдруг заставили меня почувствовать себя просто уродиной, поскольку я была совсем не такой, как эта молодая женщина.

— Здравствуйте… — ответила я, пока мы рассматривали друг друга.

— Я Анна-Мари, — представилась она.

— А я Джулия.

— Приятно познакомиться, Джулия, — сказала Анна-Мари. — Ну, — посмотрев на Юру с нежностью, добавила она, — Мне пора, — и направилась к выходу, снова чмокнув Юру.

Смотря на них двоих, я почувствовала, как сердце сжалось от тоски: сейчас больше всего в мире мне хотелось оказаться на их месте вместе с Армином, а не гадать, что он чувствует ко мне и как мне быть в этой непонятной ситуации.

— Очень мило со стороны твоей жены угостить всех напитками и закусками, — отметила я, заметив в комнате подносы с ананасовым соком и чем-то вроде маленьких бутербродов.

— Доброжелательность — наше кредо, — ответил Юра. — К тому же, мы подготовились к этой встрече.

— «Мы»?

— Она любит готовить, — улыбнулся Юра. — И настояла, чтобы угощение я оставил ей.

Наш разговор занял не больше десяти секунд, а затем Юра обратился ко всем присутствующим:

— Рад видеть вас, друзья и подруги, — сказал он.

— Новая кровь? — грустно улыбнулся тощий кудрявый брюнет, казавшийся очень хилым в своей свисающей жёлтой майке и мешковатых чёрных брюках.

— Увы, — ответил Юра, и мы сели на мягкий пушистый диван напротив таких же дивана и кресла, занятых попаданцами. Они обсуждали до нашего прихода и ухода Анны-Мари что-то наименее всего значимое, а потому с нетерпением ждали нас с Юрой.

— Не волнуйся, Эрик, мы обязательно вернёмся, — ободряюще положила ему руку на плечо полноватая голубоглазая брюнетка с прямыми волосами и розоватой кожей. Она была симпатичной. — Я Мелани, была Родикой.

— Прошу прощения, — сказал Эрик. — Меня зовут Эрик… но звали Бердией.

Мелани выглядела на пару лет старше меня, и я подумала, что она, наверное, студентка, а вот Эрику на вид было слегка за двадцать, и он выглядел ровесником Анны-Мари.

— А я Артур, — дружелюбно и даже весело представился мужчина не старше двадцати восьми и протянул мне ладонь. — В другой жизни — Райнер.

Он был маленьким и полноватым, с загорелой кожей и чёрными волосами. Чувствовалось, что по жизни он был оптимистом.

— Джулия, — робко представилась я, протянув ладонь в ответ.

Рука Артура была успокаивающе тёплой, а рукопожатие — крепким.

— А меня зовут Элизабет, — представилась симпатичная большеглазая женщина с виду на год младше Артура. Она была представительницей негроидной расы, но её тёмно-каштановые волосы до лопаток были выпрямлены. — И теперь это имя — неотъемлемая часть меня.

Все они были молоды, и это меня удивило. К тому же, я не думала, что попаданцев, с которыми Юра был знаком, окажется так мало.

— Ты выглядишь удивлённой, — отметила Элизабет, а я только сейчас заметила, что она была очень худой.

— Вас мало, — объяснила я. — Я думала, что здесь соберётся человек десять.

— К сожалению, мы не знаем всех попаданцев лично, — ответил Юра, наливая мне сок в стакан. — Один мужчина, с которым я общался по интернету, живёт на другом конце страны, а девочка-подросток из Аризоны вернулась домой.

— Кто-то просто остаётся здесь и боится распространяться о своём прошлом, — добавила Мелани. — Кто-то молчит и возвращается домой, сохранив свою тайну.

— А кто-то умирает, — сказала Элизабет. — Здесь тоже случаются несчастные случаи.

— Видимо, попаданцы тоже ни от чего не застрахованы, — высказала мысль я. — А что, все такие… молодые?

— Трудно судить, — ответил Юра.

— Насколько мне известно, — подал голос Артур, — здесь нет тех, кто старше тридцати. Но не скажу, что я знал многих. Кроме присутствующих в этой комнате, я заочно был знаком с тремя другими, двое мужчин и одна женщина, и они тоже были молодыми.

— А где они сейчас? — спросила я.

Удивительно, но никто из нас не боялся смотреть друг другу в глаза.

— Вернулись, — сказал Артур. — Однако после их «ухода» наши переписки и их профили в соцсетях исчезли. Поэтому я осмелился предположить, что при покидании Вселенной следы существования попаданца исчезают.

— Расскажи нам свою историю, Джулия, — попросила Мелани.

— Ну, — растерялась я. — Я была обычной русской старшеклассницей из неполной семьи, жила спокойной и простой жизнью без каких-либо ярких событий, а потом…

— Понимаем, — сказала Элизабет.

— Подождите, — вдруг кое-что поняла я. — Я думала, что все мы так или иначе были связаны со «Сладким Флиртом», разве нет?

— Так и есть, — подтвердил Юра.

— Тогда почему кто-то оказывается, подобно мне, рядом со школой, а кто-то в Аризоне?

— Никто не знает, — сказал Юра. — Как никто не знает, почему такой феномен вообще существует.

— Я родился и жил в Мюнхене до двадцати семи, сейчас мне двадцать восемь. Год назад я возвращался с неудачного свидания и… оказался здесь, — сказал Артур.

— А я родился в Грузии, — продолжил Эрик. — В детстве переехал в Москву и жил там до двадцати лет, а потом, пять месяцев назад, оказался здесь после того, как провалил один из предметов на сессии.

— Моя родина — Румыния, — наконец поделилась со мной кусочком своей прежней жизни Мелани. — Я родилась в Олтенице, а потом, в младшей школе, переехала вместе с отцом в Констанцу. Сейчас мне шестнадцать, но я живу здесь уже два года.

Я едва не упала со стула, услышав последнее предложение.

— К сожалению, я не помню даже тот день.

В эту минуту мне вдруг захотелось спросить, почему все эти молодые люди вообще здесь, но я не осмелилась задать этот вопрос вслух.

Однако мучить себя не пришлось — они заговорили сами голосом Мелани:

— Думаю, — спокойно произнесла она, — мне нечего скрывать: я всё ещё ожидаю «шанса», чтобы сбежать.

Поняв, что она пыталась этим сказать, Юра продолжил:

— До этого дня мы не обсуждали эту тему так… детально — обычно только вскользь, — но я чувствую себя комфортно, снова говоря всем вам: я оставшийся по своей воле попаданец. Если вы не хотите говорить об этом, — добавил Юра мягко, — вы можете промолчать.

Видимо, тема была болезненной.

— Правда? — всё-таки не удержалась я. — Вы никогда не заговаривали, хотите ли вернуться?

— Каждый из нас обсуждал это с Юрой, — ответила Элизабет. — Но поговорить об этом вот так… я думаю, некоторые ещё не готовы.

Она замолчала, и это был знак, что говорить насчёт себя Элизабет не намерена: ни о том, кто она на самом деле, ни о том, собирается ли вернуться.

— Я… — заговорил Эрик, — Вы знаете, что… — он едва заметно дрожал и смотрел на свои колени, — я не признаю своего нынешнего имени, но… я настолько чувствую единение со своим истинным именем, что постоянно забываю нынешнее, а потому… потому все в этой комнате зовут меня Эрик. Чтобы я не забыл. Я не такой, как Юра.

Неожиданно мне стало так жалко Эрика… Бердию… человека, который находился рядом со мной. Я едва не заплакала: этот сутулый, непривлекательный, дрожащий парень, смотрящий себе в колени и опустивший голову… он… не заслужил такого.

— Всё будет хорошо, Эрик, — сказал Юра. — Ты обязательно вернёшься домой.

По щеке Эрика скатилась слеза.

— А я упустил шанс, — признался Артур.

Все, кроме Юры, шокировано уставились на него.

— Это невозможно, — вырвалось у Мелани. — Ты… ты совсем не похож…

— Ну да, — ответил Артур. — Я… понимаете, я был в тюрьме. Я оказался за решёткой, когда попал сюда, — он горько усмехнулся.

— И что произошло? — сдавленно спросил Эрик.

— Это произошло год назад. Месяц я провёл в тюряге, и ещё неделя мне оставалась до выхода. И в ночь с седьмого на шестой день во сне я чётко увидел, как оказался в этом мире.

Я не могла поверить своим ушам.

— Кому-то даётся шанс, а кому-то нет. Думаю, я был своего рода экспериментом твари, что похитила меня, — в голосе Артура прозвучала нотка злости. — А может, такое происходит с каждым третьим: никакой шанс и переход из одной тюряги в другую.

— Ты очень сильный человек, Артур, — сказал Юра.

— Наверное, — в абсолютной тишине ответил Артур, и голос его показался в два раза громче. — Может, меня навсегда лишили свободы, но мой разум и воля остались со мной, а потому я приложил все усилия, чтобы продолжить жизнь, несмотря ни на что, и создать себе достойные условия даже для того, кого только выпустили из МЛС.

— А ты, Джулия? — спросила Мелани. — Ты хочешь вернуться?

— Да, — не думая ни секунды, ответила я. — Я обязательно вернусь.

На несколько минут воцарилась тишина, а затем все услышали оптимистический тон Юры:

— Сегодня я узнал об одной древней японской технике борьбы с грустью и хотел бы с вами поделиться.

* * *

Юра помог создать нам атмосферу радости и веселья. А когда мы перестали говорить о проблемах, начались разговоры об интересах и прочей ерунде.

Несмотря на то, что я знала остальных несколько часов, а они друга друга куда дольше, я заметила, что они не говорили друг с другом о повседневности так, будто непрерывно общались. Подобную связь я отметила только между Эриком и Артуром.

Я сделала вывод, что эти люди не общались так часто, как мне показалось сначала, хотя было бы логично, если б они сплотились. Может, им было некомфортно друг с другом в повседневной жизни? Ну, всем, кроме Эрика и Артура.

— Что ж, спасибо вам всем за это время. Правда, — сказала Элизабет спустя несколько часов, поднимаясь. — Мне пора идти.

— И тебе спасибо, Элизабет, — ответил Юра, вставая следом за ней. — Думаю, следующую встречу проведём через две недели? В прошлый раз у нас выдался довольно большой перерыв.

— Думаю, у меня не получится, — сказала Элизабет.

— Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на меня и всех остальных? — мягко сказал Юра, провожая её.

— Разумеется.

Когда он закрыл за ней дверь, то вернулся к нам. Мы молча смотрели на происходящее.

— Все остальные смогут? — вздохнув, спросил Юра.

— Разумеется, — ответил Артур, и не думаю, что Эрик имел другой ответ.

— Ага, — сказала Мелани.

— Почему ты не нашёл другое время, удобное и для Элизабет? — спросила я, смотря на Юру, присаживающегося в кресло.

— Дело не во времени, — ответил он. — Просто есть люди, с которыми несколько сложнее.

— Я тоже пойду, — подал голос Артур. — Дедлайн. Прошу простить и спасибо за компанию, — добавил он с улыбкой, а потом положил руку мне на плечо: — Приятно было познакомиться.

— И мне, — тоже улыбнувшись, ответила я ему.

— Я подожду такси, — сказал Эрик, доставая мобильный.

— Джулия, Мелани, вас подвезти? — спросил Юра. — Или тебя заберёт… отчим? — посмотрел он на Мелани.

— Если честно, — ответила она, — я хотела предложить Джулии добраться до дома вместе, — она посмотрела на меня, чуть волнуясь.

Я не знала, что ответить. Могла ли я ей доверять?

— Хорошо, — сказала я в итоге. — Но как мы будем добираться? Я не уверена, что до сих пор хорошо знаю адрес.

— О, не переживай, — сказала она. — Я теперь знаю весь город.

— В таком случае пошли, — сказала я, поднявшись, и она последовала моему примеру.

Мы попрощались с Артуром и Эриком, и Юра проводил нас, тоже попрощавшись напоследок и напомнив, что нам есть, на кого положиться.

Когда дверь за нами закрылась, в лицо ударил ветер. Вечер выдался на удивление прохладным — или мне так показалось после нахождения в тёплом доме.

— Приятный молодой человек, — заметила Мелани. — Я имею в виду Юру.

— Они все приятные, — ответила я. — Правда, не могу сказать это об Элизабет.

— Мне кажется, она пережила что-то тяжёлое там, в другой жизни, — сказала Мелани, а мы тем временем миновали территорию, принадлежавшую Юре и его жене, и двинулись вдоль улицы. — И не хочет говорить с нами об этом.

— Возможно, — сказала я. — Я вообще ожидала несколько другого от этой встречи. Мне казалось, что все будут более открытыми.

— Всё будет постепенно, — успокоила меня Мелани. — Мы и сами продолжаем открываться друг другу, поскольку все попали сюда в разное время. К тому же, мы имеем разные возраст, и… ну… мне не очень комфортно говорить обо всём с остальными. А теперь появилась ты… — Мелани сделала кратковременную паузу, а потом добавила чуть обеспокоенно: — Только не подумай, что меня это радует. Я просто…

— Я поняла, не переживай, — ответила я. — Кстати, я удивилась, когда… ну…

Блин! Надо думать, прежде чем говорить!

— Что? — спросила Мелани, пытаясь укутаться в своё коротенькое пальто: ветер усилился.

Мы вышли на небольшую площадь, на которой я раньше никогда не была. Наверное, мы шли к автобусной остановке, хотя я не видела поблизости ничего, что её напоминало бы .

— Если честно, я думала, ты немного старше меня, — призналась я. — Я забыла упомянуть, что мне семнадцать.

— О, ты не единственная, кто так подумал, только узнав меня, — улыбнулась она.

На улице стемнело, но людей не становилось меньше.

— Наверное, это потому что ты всегда кажешься непоколебимо спокойной.

— Быть всегда спокойной тоже не всегда хорошо, — заметила Мелани.

— Ты ведь говорила, что не помнишь тот день, когда попала во Вселенную? — вспомнила я слова моей новой знакомой.

— Правильно, — вздохнула она. — Юра сказал, что это травма. Но я вернусь. Мне есть куда.

В это мгновение в глубине моего сознания зародилась смутная мысль — тревожная мысль. Но я не смогла понять её. Будто Ид сдерживала этот вопрос, понимая, что он уничтожит меня.

Мы немного поболтали о неважном, но разговор с Мелани будто вдохнул в меня жизнь. Наверное, это случилось потому, что с ней я была настоящей. Я не была Джулией. И я могла рассказывать ей о себе, а не о той, кем мне пришлось стать. И Мелани чувствовала то же самое.

Поэтому, когда метрах в ста справа от нас показалась автобусная остановка, мы действительно расстроились. Я была готова отдать всё, что было у меня здесь, лишь бы остаться с этой девушкой.

— Я не хочу уходить, — призналась я.

— Наши предки потеряют нас, если пойдём пешком, — с горечью сказала Мелани. — Но, может, нам в одну сторону?

— Вряд ли, — покачала головой я. — Мы ведь никогда не виделись.

— Тогда я могла бы доехать с тобой и проводить тебя до дома.

Мы присели на остановочную скамейку. Остановка была полна людей.

— Вряд ли… — начала я, а потом меня будто прошибло током: — Блин!

Я достала свой мобильный, который поставила на беззвучный ещё до того, как вышла из машины Юры. Я совсем забыла про это!

Десять пропущенных от Фелисити. Мне достанется. Или…

— Пожалуйста, Абигаль, спаси меня… — пробормотала я полушёпотом. — Надеюсь, ты спасла меня… как обычно, — и вдруг почувствовала стыд.

Никогда мне не было так хорошо с Абигаль, как стало хорошо с Мелани — нет, с Родикой — за какие-то несколько часов. А ведь Абигаль делала для меня всё…

Нет! Не для меня. Для Джулии.

Мелани понимающе смотрела на меня, скрестив руки на груди:

— Стрёмная родня?

— Очень стрёмная, — призналась я. — Врачиня по имени Фелисити.

— А у меня хорошие предки, — сказала Мелани, а потом всё-таки добавила, чуь помрачнев: — Ну... один из них. Ни за что не догадаешься кто.

— Кто же? — заинтересовалась я.

— Мой отчим — отец Ирис.

— Да ладно? — развеселилась и удивилась я.

А тем временем подъезжал мой автобус.

— Ага.

— Но я думала, что он живёт в другом городе… вроде.

— Так и было, но мы переехали не так давно. До этого я каждый раз ездила сюда, чтобы встречаться с Юрой и другими попаданцами. Впрочем, эти встречи начали происходить не так давно — около года назад.

— У меня столько вопросов… — с сожалением сказала я, пропуская вперёд кучу людей, желающих как выйти, так и войти.

— Я могу поехать с тобой, — предложила Мелани.

— Но я не хочу, чтобы ты поздно возвращалась одна.

— Дай мне свой номер. Пожалуйста.

Последний человек передо мной, девушка с розовыми волосами, зашёл в салон.

Не теряя ни секунды, я продиктовала Мелани выученные наизусть цифры, а она так же быстро занесла их в свой мобильный.

— Мы обязательно поговорим обо всём, — успокоив нас обеих, сказала я.

— Да. Когда захочешь, — ответила Мелани.

— Джу, ты идёшь? — позвал меня уже знакомый мне рыжий водитель, с которым мне, по счастливому стечению обстоятельств, не пришлось расставаться, несмотря не переезд.

Я поставила одну ногу на ступеньки, решив в последний раз взглянуть на Мелани. А потом произошло что-то странное.

В дальнейшем я не могла вспомнить, было ли это на самом деле или мне просто приснилось то, как неожиданно наши с Мелани губы соединились в лёгком, невинном, но таком полном эмоций поцелуе.

Не помнила я и то, как, спустя мгновение, запрыгнула в автобус, сразу же тронувшийся с места. Я пришла в себя только спустя пару остановок.

К сожалению, никто не мог мне объяснить, что я сделала буквально десять минут назад, а единственному человеку, который действительно разбирался в человеческой психике и психических явлениях, я ни за что бы не призналась — так я решила для себя сразу же, когда вернула способность адекватно мыслить.

Также я отметила для себя, что абсолютно всем присутствующим было глубоко начхать на произошедшее: они занимались своими делами, не обращая на меня никакого внимания.

«И что теперь делать с Мелани? — думала я. — Она ведь теперь может начать обходить меня за километр!»

Весь путь до своей остановки я без перерыва думала о том, как посмотрю в глаза своей новой знакомой, и о том, почему я вроде как была влюблена, но поцеловала другого человека, да ещё и своего пола.

Мои мысли и эмоции стали давить на меня, поэтому я вышла на две остановки раньше нужной. С чувством полного опустошения. С тайным желанием потеряться где-нибудь.

Мимо меня шли люди — видимо, домой, так как магазины уже закрывались. Я шла, ощущая слабость в теле и пошатываясь. Может, стоило позвонить кому-нибудь? Абигаль? Марселю? Да хоть «отцу» — лишь бы это был кто-то, кто не знал меня настоящую.

Как бы то ни было, я никому не позвонила. Придя «домой» спустя два часа, я поняла, что невероятно вымотана своей «прогулкой» и хочу просто лечь спать. Однако кое-что меня насторожило, как только я оказалась в коридоре.

Фелисити. Её не было дома. Живя здесь уже почти полтора месяца, я до сих пор так и не удосужилась выяснить, по какому графику она работает, хотя мне бы очень пригодилось такое знание. Но, в конце концов, она часто работала сверхурочно. Будто хотела заменить своей больницей всё на свете. Похоже, у этой женщины тоже были свои проблемы.

«Если её сегодня не будет дома, — думала я, — и не было вчера, то завтра она будет? А в прошлый вторник как было? Ну почему у меня такая плохая память… Ладно, спрошу её лично. Надеюсь, она не насторожится».

Я не знала, чем заняться, чтобы отвлечься от пожиравших меня тревоги и непонятной тоски. В таких ситуациях я обычно уплетала тонну сладкого, которое просто обожала, и ложилась спать, но сегодня в доме не было ничего слаще морковки, а потому оставалось только перейти ко второй части релаксации.

* * *

…

Будильник разбудил меня не сразу. Всю ночь меня «мучил» всякий бред, порождённый переживаниями и воспоминаниями пережитого дня, а потому я чувствовала себя абсолютно не выспавшейся.

— Доброе утро, — поздоровалась Фелисити, когда я пришла в кухню.

— Доброе, — ответила я, надеясь, что она не решит продолжить разговор. Забавно, но иногда мне казалось, что из всех людей, с которыми я здесь познакомилась, с этой женщиной, делящей со мной одну крышу, я разговаривала реже всего.

Но мои опасения подтвердились — более того, она их усугубила:

— Думаю, нам надо серьёзно поговорить.

Слова Фелисити заставили сердце уйти в пятки. Что случилось? По-моему, моя успеваемость была вполне себе на «хорошо», я ничего и никого не ломала. Так почему тогда?..

— А что случилось? — спросила я, стараясь не выдавать своим тоном человека, имеющего слишком много секретов.

— Что-то происходит в последнее время, — ответила Фелисити, внимательно смотря на меня, отчего мне стало не по себе, так что я опустила взгляд в тарелку. — Я как раз об этом, — прокомментировала она мой жест. — С тобой что-то происходит, Джулия.

— Ты преувеличиваешь… мам, — ответила я, стараясь, чтобы голос не звучал сдавленно. — Я чувствую себя нормально.

— Я знаю, что начала несколько больше работать в последнее время, но я всё равно вижу, что что-то изменилось. Почему ты не хочешь поговорить со мной об этом? Я же твоя мать.

— Но… я, правда, в порядке.

— Это связано с твоей новой школой? С классом? Я помню, что в первый день, с утра, у тебя случился обморок. Ты до сих пор чувствуешь себя неуверенно? — не унималась Фелисити.

— Возможно, ты права, — призналась я, не соврав.

— Ты всегда тяжело заводила друзей, — обратилась она скорее к себе чем ко мне. А потом перевела разговор в неожиданное русло: — Я никогда не одобряла твою дружбу с этой Абигаль.

— При чём тут Абигаль? — искренне удивилась я.

— Она явно мешает тебе налаживать контакты, — покачала головой Фелисити. — Пошла за тобой в новую школу… и явно никого к тебе старается не подпускать.

В словах Фелисити был смысл, но я не хотела верить в «плохую» Абигаль, старавшуюся занять собой как можно больше меня.

— Мы же лучшие подруги, — аккуратно начала я, — Это нормально, что мы не смогли и не можем просто так прервать нашу связь.

— Подруги? — Фелисити постучала указательным пальцем по столу. — Ты уверена?

— Что ты… — до меня дошло спустя полсекунды: — Разумеется, подруги.

— Может, так думаешь только ты, — Фелисити посмотрела мне в глаза. — Не ведёт ли себя Абигаль слишком собственнически?

— Не больше меня, — честно сказала я. — Но ни с её стороны, ни с моей нет никакого намёка на романтические чувства.

— Если ты уверенна насчёт себя, это не значит, что ты можешь быть уверенна насчёт неё.

Если бы я могла рассказать Фелисити всё, она бы убедилась, что с Абигаль у меня только дружеские отношения. Конечно, все люди разные, но вряд ли Абигаль отличалась мазохизмом настолько, что так старательно выдвигала идеи, давала советы, так искренне радовалась. Не стоило забывать и то, что она упоминала о прошедшей влюблённости в Дерека.

— Но что ты тогда предлагаешь? — поинтересовалась я, не желая спорить с Фелисити.

— Если у тебя нет к ней романтических чувств, тебе стоит расставить все точки над «i»: возможно, она на что-то надеется, так что ты откроешь ей глаза, а она перестанет мешать тебе заводить друзей.

— Возможно, ты права, — покорно ответила я.

На этом завтрак был окончен.

Я не минуты не сомневалась в том, что Абигаль питает ко мне исключительно дружеские чувства, но чужая душа — потёмки, поэтому я всё же решила ненавязчиво и аккуратно попытаться выяснить, нет ли у моей подруги ко мне чего большего. Она, конечно, была симпатичной, но я не увлекалась девушками. Да, я поцеловала Мелани, но я не хотела этого!

Когда я увидела Абигаль возле школы, я почувствовала волнение, но подошла к ней как обычно:

— Привет, Абигаль.

— Хелло, — ответила она так же непринуждённо, как всегда. — Как провела… время?

— Поговорили о том, что волнует, — пожала я плечами.

— Не умеешь ты врать, Джу, — чуть нахмурилась Абигаль.

— Ну… ты всё уже знаешь о моих проблемах, — ответила я, мысленно не согласившись с ней, ведь с первого своего дня в этом месте я только и делала, что врала. — Психолог, конечно, нисколько не помог мне приблизиться к их решению, но пустая болтовня и сочувствие расслабляют.

— Тогда зачем он тебе, если для такого есть я? — усмехнулась Абигаль.

— Хах, это верно, но моя мама итак уже думает, что мы с тобой встречаемся.

— Серьёзно? — как-то невесело ответила Абигаль. — Мои тоже — иногда… — и она оборвала себя.

— Эй, перспектива быть со мной настолько ужасна? — попыталась я всё перевести в шутку, не понимая реакцию подруги.

— Хей, — ответила Абигаль, повеселев, — Ты самая горячая детка! Будь я по девочкам, сошла бы с ума, — рассмеялась Абигаль — и я вместе с ней.

— Знаешь, — начала я спустя минуту, когда мы уже заходили в школу, — Я вся дрожу, стоит только представить то, что ждёт меня в эти выходные.

— Не переживай так, — поддержала меня подруга. — Лучше не порти себе эти дни. Насладись, так сказать, затишьем перед бурей.

Затишье перед бурей? Ах, как же тяжело мне было в такие моменты — даже в реальной своей жизни: не можешь сказать чего-то, чтобы человек понял тебя. Как я могла сказать Абигаль, что каждый мой день был подобен буре?

Неожиданно нас окликнули. Это был Алекси, а рядом с ним шёл Армин. Он опустил взгляд в пол и, казалось, даже не думал смотреть на нас.

— Привет, девчонки, — продолжил Алекси, когда они подошли ближе. — Надеюсь, не помешали?

— Что ты, — ответила Абигаль, — Мы просто болтали ни о чём.

— Я спешу, — сказал Армин несколько тише, чем говорил обычно, и, всё так же не смотря на нас, устремился вперёд, в класс биологии.

— Он такой со вчерашнего вечера, — устало потёр шею Алекси. — Но называть причину своего дурного настроения напрочь отказывается.

— Интересно, что же произошло, — отозвалась Абигаль.

Неужели он поссорился с Владимириной?

— В последнее время Армин изменился… сам не свой, хотя у него не должно быть повода… но… — Алекси будто говорил сам с собой, а потом оборвал себя, как Абигаль ранее. — Впрочем, когда он будет готов, сам мне всё расскажет.

— Ты прав, — ответила Абигаль.

— А ты, Джулия? — обратился вдруг Алекси ко мне, молчавшей всё это время. — Вы сегодня решили сговориться с моим братом?

— Если честно, было дело, — выдавила я улыбку.

— Хах, не влияй на него пагубно, — весело ответил Алекси. — А то он больше никогда не пойдёт со мной по магазинам.

— О, ты любишь шататься по магазинам? — заинтересовалась Абигаль.

— Да, люблю шопинг, — закивал Алекси. — Вы тоже любите?

— Есть такое, — согласилась Абигаль.

Что ж, ещё одна загадка «Джулии» была разгадана. Наверное, стоит завести какой-нибудь дневник, чтобы записывать туда новые факты.

— Это же круто! — ответил Алекси. — Не хотите прошвырнуться со мной сегодня?

— Эй, Алекс, — неожиданно начала я совсем другой разговор, — А что насчёт Розалии? Она ничего тебе не говорила… обо мне?

Алекси вмиг стал серьёзен.

— Ну, — снова устало потёр он шею, — Она говорила, что вы повздорили, но особо не раскрывала деталей.

Наверное, Влади попросила её не бить тревогу раньше времени.

— На самом деле я хотел, чтобы этот разговор состоялся, потому что ты совсем не кажешься плохим человеком. Но я не знал, как решиться.

Перед нами показался класс биологии.

— Надеюсь, что я действительно не плохой человек, — сказала я. — Надеюсь, что просто так сложились обстоятельства, — и открыла дверь в класс.

— Ты что-то сделала? — Алекси остановился в проходе.

— Ничего она не сделала, — ответила Абигаль за меня. — Она просто имеет пунктик, будто всё, что происходит вокруг, происходит по её вине. Двигайте булками, пожалуйста.

Я не хотела оставлять этот разговор на такой напряжённой ноте, но не знала, что сказать. И снова мне на помощь пришла Абигаль:

— Что ты там говорил про поход по магазинам?

— А, — Алекси стал прежним беззаботным парнем, — Не хотите сходить сегодня? Я бы мог… позвать с собой Розалию. И Владимирину.

— Извини, сегодня у меня уже запланирована встреча, — стараясь не спешить, ответила я.

— А вот я свободна, — сказала Абигаль. — Могу и пойти.

Вместе с Влади и Розой? У Абигаль были стальные нервы.

— Здорово. Тогда встретимся после школы?

— Ага, давай.

— Осталось только спросить девочек. Где же Влади… — он начал искать её и Армина взглядом, а я уже знала, что они на последнем ряду. — Чего им сегодня приспичило так далеко!..

Мы с Абигаль заняли парту где-то в середине, а Алекси ушёл к Влади и Армину. Розалия ещё не пришла.

— Будь аккуратнее, — тихо предупредила я, — он гей.

— Джу, не все отношения между парнем и девушкой сводятся к романтическим, — усмехнулась Абигаль.

Мадам Деланэ не заставила себя долго ждать.

* * *

Этот день был отвратителен как никакой другой. После стычки с Розой мне всё время казалось, что она ненавидит меня, а теперь ещё и Армин начал меня избегать.

— Эй, подвиньтесь, — услышали мы с Абигаль, когда шли к выходу из школы.

— А ты подвинь нас, — ответила Абигаль Амбер. — Хотя себе дороже будет.

Неожиданно Абигаль резко остановилась, и Амбер врезалась в неё.

— Что ты творишь? — возмутилась она, но я заметила, что Амбер стала куда скромнее в присутствии Абигаль.

Неужели это после истории недельной давности? Амбер и её подружки попытались пристать к нам, а на следующий день в шкафчике всех трёх оказалось сырое мясо, на котором было нацарапано что-то вроде схематичного рисунка, где несколько человечков с копьями охотились на трёх других человечков, тех, что были с длинными волосами.

— Искусство, — выдохнула Абигаль загадочно, и Амбер, замолчав, прошла мимо.

Около школьных дверей мы увидели Розалию и Алекси.

— Ну что, идём? — оживлённо поинтересовался он.

Розалия кинула на меня незаметный и непонятный взгляд, а потом все трое, попрощавшись со мной, направились в сторону центра.

Спустя минуту я заметила машину «папы» и направилась к ней:

— Давно ждёшь? — открыла я дверь.

— Минут десять, — улыбнулся мне «папа». — Надеюсь, я не помешал твоей прогулке с друзьями?

— Всё в порядке, — ответила я. — Из друзей там только Абигаль.

— Ну, в этом плане ты похожа на меня, — усмехнулся «папа».

— Куда поедем?

— Знаешь, я был бы очень благодарен, если бы мы сначала заехали в один магазин…- у «папы» был извиняющийся тон.

— Без проблем, — непонимающе ответила я.

— Отлично, — улыбнулся он.

«Папа» развернул автомобиль, и мы направились в ту сторону, откуда он приехал, по незнакомым мне улицам.

— Как дела в школе? — спросил «папа», и я подумала, что он имеет в виду: учёбу или всё остальное.

— Ну… с оценками вроде всё пока что нормально. Правда, без Абигаль мне пришлось бы нелегко, потому что наша химичка оказалась на редкость противной.

— В моей школе, когда я был в твоём возрасте, все ненавидели учителя физкультуры.

— Он был так плох? — усмехнулась я.

— Он был очень жесток, — кивнул «папа». — А как дела обстоят с друзьями?

— В моём сердце место есть лишь для Абигаль. По-прежнему. Но я неплохо общаюсь с ребятами из моего класса в школьных стенах.

— Может, тебе стоит узнавать ближе большее количество людей? Это помогает развить проницательность и набраться различного опыта.

— Это истощает разум, — покачала я головой. — Все эти близкие связи приносят кучу проблем — точнее, попытки выстроить эти связи.

— А ты не чувствуешь себя одиноко?

— Чувствую, — равнодушно ответила я, но не солгала, хоть и умолчала о причинах.

— Ты всегда можешь поговорить со мной об этом, ты помнишь?

— Я помню, — улыбнулась я.

«Папа» остановился у небольшого магазина.

— Компьютерные игры? Серьёзно? — не сдержалась я и произнесла это вслух.

— Ну да, — снова ответил «папа» виноватым тоном, — Я до сих пор ими увлекаюсь.

— Напомни мне, — заинтересовалась я, — Мама всегда была против этого, или только когда вы поженились?

— Она никогда не была против, — мягко рассмеялся «папа», выходя из машины. — Но никогда и не упускала возможности напомнить мне, что у меня идиотское хобби.

Что ж, на этот раз я не угадала, но «папа» вроде не обратил на это внимание.

Что-то кольнуло в груди, когда мы приблизились к двери магазина и вошли. Внутри он оказался просторнее, чем я ожидала, но всё равно изобиловал дисками с самыми разными играми так, что создавалось впечатление, будто они пытались раздвинуть завешанные плакатами стены.

За прилавком сидел молодой парень, имевший кучерявые тёмно-каштановые волосы и носивший очки в прямоугольной чёрной оправе. Его синяя футболка приветливо зазывало в Нью-Йорк, а вот он сам выглядел скучающим, пока не увидел «папу».

— Феликс, — со сдерживаемой радостью поприветствовал он, но, получше рассмотрев меня, смутился: — Точнее, Мсье Аннен.

Видимо, Феликс — как выяснилось, именно так звали «папу», — много рассказывал о своей дочке этому парню.

— Привет, Бенуа, — отозвался Феликс. Видимо, эти люди были знакомы уже достаточно долго. — Знакомься, это Джулия, моя дочь. Я тебе о ней рассказывал.

— А я Бенуа. Очень приятно. Вы за той новой игрой, да? — с улыбкой скорее констатировал факт, нежели спросил Бенуа.

— Надеюсь, для меня ещё найдётся диск, — с лёгкой улыбкой ответил Феликс.

— Стыдно признавать, но я бы всё равно отложил Вам экземпляр, — усмехнулся Бенуа. — Они там, на центральной витрине.

Поблагодарив Бенуа, Феликс отправился к своей долгожданной игре, а я пошла за ним, попутно сделав вывод, что, судя и по поведению, и по тону, и по реакциям этого продавца, он без ума от Феликса.

— Встречаетесь? — тихо спросила я, смотря на то, как он рассматривает диск.

— Он ещё очень молод, — ответил Феликс так же тихо. — Мне больше интересно, как у тебя обстоят с этим дела.

— Тут нечего сказать, — сразу ответила я, и мы направились к кассе.

Я рассматривала тематические брелки, стоявшие рядом с кассой, когда раздался звон колокольчиков над входной дверью. Не то чтобы мне было интересно, как выглядит очередной задрот, но какое-то шестое чувство заставило меня оглянуться. И я ту же пожалела, что сделала это.

На пороге стоял Армин, но, почти сразу меня заметив, он стремительно вышел из магазина.

С чёткой мыслью, что он достал меня, я, быстро сказав Феликсуу, что буду ждать на улице, кинулась к выходу и спустя пару секунд оказалась на улице.

Армин быстрыми шагами шёл к незнакомому мне перекрёстку, свернув вправо от магазина, и я хотела побежать за ним, но вдруг… моя гордость мне не позволила. Однако я хотела получить объяснения его тупому поведению, а потому, не стесняясь никого, кто мог бы услышать, крикнула Армину вслед, пока он не ушёл очень далеко, позвав его по имени. Он остановился.

Сократив расстояние между нами, я подошла к нему, а он развернулся.

— Что это было? — спросила я. — Что я тебе вообще сделала?

— Ничего, — ответил он, и я почувствовала в его голосе грусть. Но она быстро сменилась некоторым раздражением: — Ты ведь постоянно избегала меня. Вот и решил заодно облегчить тебе задачу.

— И как я должна относиться к твоему «заодно»? — я скрестила руки на груди.

Армин посмотрел мне в глаза, подняв взгляд, и не отводил его:

— Я был абсолютно счастлив раньше. А потом перевелась ты. И теперь мой брат спрашивает меня, что происходит. Мои родители спрашивают меня, что происходит. Моя девушка начинает подозревать, что что-то не так. И я сам спрашиваю себя. Но я не могу дать ответ никому, потому что и сам толком не понимаю. И уж тем более я не могу понять, что движет тобой.

— М-да? — скептически поинтересовалась я, неотрывно глядя в пол под пристальным взглядом Армина.

— Сначала мы нормально общаемся, а потом происходит неприятная ситуация. Реакция ожидаема. Но потом, по её прояснении, ты избегаешь меня, словно я стал твоим врагом…

— Это ведь ты сказал, что что-то там должен решить и для этого держать от меня дистанцию! — не сдержалась я.

— Это так, — ответил Армин, но, вздохнув, продолжил свою речь, — Но тем не менее не я начал избегать тебя первым, и уж тем более не я пригласил тебя на двойное свидание. А ведь ты сказала, что тебе важны твои новые отношения.

— Так в чём противоречие? — теряя терпение, спросила я, незаметно начиная отбивать ногой ритм.

— В том, что я не понимаю твои мотивы. Вроде у тебя теперь есть парень, а ты целуешь девчонку из другой школы.

У меня из-под ног будто выбили опору.

— Что? — неверяще спросила я и посмотрела прямо Армину прямо в глаза.

— Я не понимаю твоё отношение к людям и к их чувствам.

— А тебя, видимо, начали волновать чужие чувства, только когда задели твои собственные? — ядовито поинтересовалась я.

— …И уже точно я не могу найти ответ на вопрос, — проигнорировав мою реплику, продолжил Армин, — по какой причине твоего внимания удостаивается каждый, кроме меня. Ты спросила, что ты мне сделала, — а что тебе сделал я?

— Ничьи чувства я не раню, — твёрдо ответила я. — И никаких чувств к той девушке у меня нет. А с Марселем я по-прежнему намерена начать встречаться.

— Намерена? Или всё-таки хочешь?

Армин выжидающе посмотрел на меня, а я в это мгновение растерялась, но меня спасли.

— Армин, вот ты где! Я тебя обыскался. Куда ты опять свалил? Ненавижу, когда ты так делаешь! — из-за угла показался раздражённый Алекси. Затем он посмотрел на нас и с подозрением спросил: — Привет, Джу. У вас тут была назначена встреча?

— Привет, — с искренней и неожиданной улыбкой помахала я ему рукой. Он спас меня. — Вовсе нет, просто случайно встретились в магазине видеоигр, а потом твой брат сказал, что я в последнее время ушла в себя и почти не откликаюсь на сигналы извне. Буду исправляться, — я не узнавала свой тон, вмиг ставший весёлым.

— С последним я согласен, — улыбнулся Алекси, но его подозрительность не ослабла. — Но ты разве играешь в видеоигры?

— Мой папа играет.

— Пойдём, Алекс, — бросил Армин, разворачиваясь. Он был мрачен, и Алекси это прекрасно видел. Думаю, дома их ждал серьёзный разговор. — Пока, — бросил он мне на прощание.

— Пока, Джу, — попрощался Алекси.

— Пока, ребят, — ответила я, и мы разошлись.

— Ты всё слышал? — обречённо спросила я, увидев у магазина Феликса.

— Нет, я подождал в магазине, а потом вышел, когда к вам присоединился второй мальчик, — ответил Феликс, и я почувствовала прилив благодарности, похожий на тот, что случился по приходе Алекси. — Но это никак не похоже на «тут нечего сказать».

Мы направились к машине.

— А что я должна была ответить? — я открыла дверцу. — Мы с тобой так долго не виделись.

— Я понимаю, — грустно ответил Феликс. — Я не настаиваю на том, чтобы ты делилась своими секретами. Я и сам в твоём возрасте больше доверял друзьям, а не родителям.

— Нет, я могу и рассказать. Потому что я уже не знаю, что и думать.

Автомобиль тронулся с места.

— Думаю, неплохо будет подсластить жизнь мороженным, — подмигнул мне Феликс.

— Это хорошая идея, — ответила я с лёгкой улыбкой. — Но я ещё и голодна.

— Эта проблема вполне решаема.

— В общем, что я могу сказать? Я перевелась в новую школу, никого толком не знала. И мне понравился один парень, но он оказался занят. Что ж. Хоть общение с ним и причиняло мне дискомфорт, но я была рада минутам его внимания. А потом… в общем, он позволил себе лишнее на вечеринке, потому что был… ну, ты понял, — я почему-то дико смущалась, но Феликс понимающе кивнул, смотря на дорогу. Мне было куда проще, когда на меня не смотрели, пока я откровенничала.

— И что после?

— Ну, это увидела его девушка, и я даже ничего не успела объяснить. Он убежал за ней, а я пошла домой. Потом… — в глазах на миг потемнело, — Так вышло, что мы познакомились на улице с парнем из другой школы, и я ему понравилась. И я, пытаясь отвлечься, приняла его ухаживания и приглашение на свидание. При этом на меня ополчилась девушка того парня, что мне нравится, и её подруга. Возможно, и его брат.

— С синими волосами? Он выглядел вполне доброжелательным по отношению к тебе.

— Надеюсь, это так. Ну, короче, в итоге его брат сказал мне, что не может общаться со мной как раньше. Да и я устала на него смотреть. Поэтому я стала избегать его, и он, видимо, расстроился. Теперь я не понимаю, чего он от меня хочет, а также не знаю, какие у меня отношения с его девушкой и её подругой. Вроде мы и не враждуем, а вроде и я фальшивка…

— Это часть нашей жизни — конфликты, — ответил Феликс. — Тем более конфликты на почве ревности. И ты, не сделав ничего плохого, не должна чувствовать свою вину. И ты не сделала ничего плохого. Он ведь первый решил держаться подальше.

— Но он от меня не бегал.

— Он имел на это право, как и ты имела право на прекращение с ним любого взаимодействия. Его претензии больше похожи на ревность. Кажется, ты нравишься ему, но он чего-то боится.

— Абигаль тоже сказала мне, что я ему нравлюсь, — ответила я смущённо.

— Конечно. Ты же у меня красавица, — улыбнулся Феликс. — Вся в меня.

Я усмехнулась, смотря вперёд, на дорогу.

— Так почему вы всё ещё не вместе? — задал риторический вопрос Феликс.

— Я буду чувствовать вину. Да и враждовать с Влади и Розой не хочу. А вообще, это всё, наверное, отговорки. Просто Армин не делает первый шаг.

— Так его зовут Армин. Думаю, тебе стоит самой сделать этот шаг. Иначе всё слишком сильно запутается.

— Не знаю, что ответить, — сказала я, и на этом тема была закрыта.

Впереди показалось небольшое здание, и я, что не было неожиданностью, не знала этого кафе.

— Знаешь, — начал Феликс, когда мы сделали заказ, — Примерно в твоём возрасте мне нравился парень, у которого ещё со средней школы была девушка. И я не стал вмешиваться, ведь я совсем не был ему интересен.

— К чему ты это? — поинтересовалась я.

— К тому, что не вмешиваться иногда — лучшая идея. Но в твоём случае всё случилось и без твоего участия. Поэтому вам будет лучше начать встречаться, а не разбегаться по разным углам.

— А если я вмешивалась? Непроизвольно? А если бы я хотела вмешаться, но у меня не хватило бы духу?

— Ну, непроизвольно — это непроизвольно, — сказал Феликс мягко. — А если хотела бы… все мы люди. И я никогда не буду осуждать тебя, потому что ты моя дочь.

— А у тебя такое бывало ещё?.. — спросила я вдруг. — Ну, что кто-то влез в твои отношения, или ты сам влез в чужие.

— К сожалению, — как-то рассеянно ответил Феликс. — Нет, эти отношения и без того было не спасти, но… интрига стала скорее одной из причин.

— Ты ведь не станешь рассказывать больше? — спросила я.

— Знаешь, я думаю, ты имеешь право уже наконец-то всё узнать. Но я пока не знаю, как всё сформулировать, а потому перенесу разговор на эту тему на другой день.

— Хорошо, — ответила я, всё больше испытывая тёплые чувства к этому человеку.

С ним было хорошо, уютно, спокойно. Он умел слушать и слышать, поддерживать, быть рядом и отойти в сторону, когда нужно. Сейчас мы сидели в этом маленьком и ничем не примечательном кафе, словно в своём мире, и ни одна беда внешнего мира не могла нас потревожить.

Там, за стенами, меня ждало прояснение отношений с Армином и Марселем, стычки с Фелисити и Амбер, взаимная неприязнь с Розой и Влади, объяснение с Мелани и проблемы попаданца, но сейчас меня это не волновало. А ещё в этом враждебном мире меня ждала Абигаль, которая, как и этот человек напротив, всегда была готова прийти на помощь. И глубоко внутри я чувствовала, что однажды и я по-настоящему помогу ей.

Феликс отвёз меня до остановки, а дальше я поехала на автобусе. В данный момент выдался редкий случай, когда в моей душе поселилось подобие умиротворения, но вскоре, как выяснилось позже, ему предстояло рассеяться.

— Как ты объяснишь своё поведение? — гневно спросила меня Фелисити, как только я оказалась в гостиной её дома.

В груди похолодело.

— О чём ты? — всё-таки спросила я.

— О твоей лжи, — Фелисити была в ярости. — Сегодня я позвонила в школу, чтобы узнать о твоих успехах по выполнению проекта, которого не существует. Как ты это объяснишь?

Я промолчала.

— Где ты была тем вечером, когда тебя увидела мадам Дюран? Я тебя спрашиваю!

Я подняла на Фелисити взгляд.

— Просто сходили проветриться, обсудив накопившиеся проблемы.

— Не ври! — повышенным тоном ответила Фелисити. — «Проветриться» можно было и днём, а вы наверняка были на какой-нибудь вечеринке в сомнительном месте, с выпивкой и беспорядочными половыми связями! Да ты же могла подцепить там что угодно!

— Всё не так, — тихо попыталась оправдаться я, но говорить что-либо этой женщине сейчас являлось опасным для жизни, поэтому я просто вцепилась пальцами в диванную подушку, которую держала у себя на коленях и которой заодно прикрывалась так, словно хотела защититься.

— От Абигаль можно ожидать чего угодно. Это она надоумила тебя соврать мне и отправиться на это сомнительное мероприятие? Она?

— Нет, — ответила я, помотав головой, но не в знак отрицания, а скорее для того, чтобы отвязаться от Фелисити и мыслей о происходящем.

— Всё понятно. Конечно. Я знала, что эта «дружба» не приведёт тебя ни к чему хорошему. Враньё, своевольное посещение запрещённых мест, отстранённость… я должна была смотреть на всё открытыми глазами.

— Но ведь… — с дрожью в голосе попыталась возразить я, — Но… она ничего…

— Хватит! — крикнула Фелисити, и я подпрыгнула на месте. — Хватит лгать мне! Неужели за всё, что я делаю для тебя, я заслужила лишь бесконечные акты лжи и непослушания? Впрочем, я ни минуты не сомневаюсь, что их зачинщицей стала Абигаль… неудивительно… в их-то семье, где старший ребёнок официально имеет проблемы с психикой…

— Я так больше не сделаю. Пожалуйста, не злись. Прости меня, — я умоляла Небо, чтобы эта женщина оставила меня в покое.

— С этого дня ты под домашним арестом на неделю, — сказала Фелисити спустя полминуты, более менее успокоившись. — В течение этой недели мадам Дюран будет сообщать мне о твоих приходах и уходах из дома, когда я буду на работе.

«Мадам Дюран не помешала бы своя жизнь», — со злостью подумала я, вскочив с места и быстро направившись в свою комнату.

И что я должна была делать? Уже завтра должно было состояться свидание, которое было для меня настолько важно, да и с Феликсом мы должны были встретиться уже в пятницу… Что я, чёрт возьми, должна была делать?!

В панике я уже собиралась набирать Абигаль, как на дисплее высветился незнакомый номер, сопровождаемый знакомым рингтоном.

— Джулия слушает, — с опасением ответила я почти сразу.

— Привет, Джулия, — услышала я робкий голос, а сердце сразу забилось чаще от волнения. — Это Мелани… ну, меня тут так зовут.

— Я помню, — ответила я. — Я… прости за тот случай. Я не знаю, что на меня нашло.

— Это я хотела извиниться, — сказала она. — Я просто боялась позвонить раньше. Я не хотела, чтобы ты подумала, что я тебя домогалась или вроде того… я просто… мне было одиноко.

Непонятно каким чудом, я услышала шаги с первого этажа. Меньше чем через минуту у моей двери должна была появиться Фелисити.

— Я понимаю, — быстро сказала я.

— А ты… ты сразу стала словно родственной душой. Я была рада. И сейчас рада.

— Джулия!

— У меня проблемы, — быстро и тихо сказала я, — Меня ждёт наказание за враньё, — думаю, оно естественно для нас. Я свяжусь с тобой, когда смогу. Помни, что я чувствую то же самое и что ты ни в чём не виновата передо мной.

— Спасибо, — облегчённо ответили мне. — Да, я понимаю, и я буду ждать. В крайнем случае мы встретимся у Юры.

Едва она успела договорить, как в мою дверь постучали. Я сбросила вызов.

— Да?

— Джулия, — обратилась ко мне Фелисити. — Звонки также будут запрещены, когда ты не в школе.

С пустой головой, я протянула ей телефон.

— Интернет тоже можно будет использовать только для учёбы, — с этими словами она забрала и ноутбук. — Это ради твоего блага… — мрачно добавила Фелисти. — Скоро ужин, не задерживайся.

«Чудесно». Жаль, что вместе с проблемами эта Вселенная не одаривала суперспособностями.

* * *

В данную минуту я была в панике, но заставила себя собраться, сказав, что попытаюсь связаться с Абигаль сегодня, во время выполнения домашней работы. В крайнем случае я увижу её завтра. Всё будет хорошо.

Спустя десять минут я спустилась на кухню и в полном молчании принялась за свою еду. Фелисити сделала то же самое.

* * *

Получив ноутбук, я снова ушла в комнату. Только за ужином я заметила, какой уставшей выглядела Фелисити. Что ж, это должно было сыграть мне на руку: может, докторша не будет докапываться до меня каждую минуту, высматривая, не использую ли я интернет для общения.

Спустя пять минут выполнения своей домашней работы я написала Абигаль о том, что произошло, и о комментариях Фелисити относительно неё. Она ответила, что мы всё решим в школе.

Фелисити зашла только один раз, минут через пятнадцать, но ничего в моём поведении не вызвало у неё неодобрения или подозрения. Спать я ложилась с тревогой.

* * *

Сегодня в школу меня подвозила Фелисити. Наверное, она не хотела, чтобы у меня появилась лишняя возможность провести время с моей подругой.

— Встретимся дома, — попрощалась я и поднялась со своего места на переднем сидении.

— Меня сегодня попросили выйти на работу, — помотала головой Фелисити. — Я приду поздно.

Что-то подсказало мне, что это добрый знак.

— Буду ждать дома, — сказала я как ни в чём не бывало и захлопнула за собой дверцу.

Чувствуя слабую дрожь в коленях, я мысленно стала повторять себе, что всё будет нормально.

— Привет, Джу, — поздоровалась со мной Прийя, когда я почти открыла тяжёлую дверь.

— Привет, — ответила я без особого энтузиазма, но дружелюбно.

— Выглядишь не очень, — отметила Прийя. — В последнее время.

— Правда? — искренне ответила я. — Неужели это так заметно?

В уши ударил школьный гул.

— Ну, я, как правило, замечаю такие изменения в тех, кто… — она оборвала себя.

— Кто?.. — «подтолкнула» её к ответу я.

— Тех, кто мне интересен, — закончила Прийя.

— А я похожа на интересного человека? — саркастически поинтересовалась я.

— Вполне похожа, — улыбнулась она. — Но ты действительно не кажешься очень счастливой. Уже довольно давно.

— Проблемы с родителями, — пожала я плечами. — У всех случается.

— Только с родителями?

Я не стала отвечать на её риторический вопрос, но спросила себя, что ей могло быть известно.

— Если ты не готова говорить об этом, я не настаиваю, — ответила Прийя. — В конце концов, мы не так хорошо друг друга знаем.

— А ты бы хотела это исправить? — усмехнулась я.

— Я была бы не против сходить на какую-нибудь вечеринку, — ответила она.

— Вечеринки мне не светят ещё как минимум неделю, — сказала я. — Но идея неплохая.

Как только перед нами показался класс Б, я представила, как завалю Абигаль вопросами о вчерашнем дне, и особенно о том, как же Армин оказался в их «тёпленькой» компании. А ещё о том, что мне теперь делать.

— Джу, — улыбнулась мне Абигаль, болтавшая о чём-то с Лизандром.

— Хелло, — ответила я. — А мы тут с Прийей принесли себя-любимых.

— Ха-ха, да, — ответила она. — Но я, пожалуй, сяду сегодня подальше, так что оставляю вас тут, — и с этими словами Прийя прошла дальше, а я плюхнулась на вторую парту, рядом с Абигаль и перед Лизандром.

— Как настроение? — спросила я, чтобы хоть что-нибудь сказать Лизу, ведь мы с ним почти не разговаривали.

— Я забыл, куда дел свой блокнот с записями, — ответил он. — И ручку. Но Абигаль одолжила мне свою.

— Если увидим — вернём, — заверила я и взглянула на Абигаль, дав понять, что мне нужно с ней поговорить.

Мы отвернулись от Лизандра. Удивительно, но я даже не стала выискивать Армина, Алекси и… остальных взглядом.

— И как «оно»? — поинтересовалась я как можно тише, но чтобы при этом разговоры в классе не перекрыли мой голос.

— Думаю, все остались довольны, — ответила Абигаль. — Правда, уже почти у самого магазина одежды нам, на его беду, попался Армин, и Алекси уговорил его пойти с нами, — по интонации Абигаль у меня сложилось впечатление, что на этом её рассказ был окончен, но она продолжила: — Потом он отлучился в магазин игр неподалёку от того места, куда нас занесло, и Алекси пошёл проверить, не сбежал ли Армин, и привести его обратно, поскольку он «может оставаться в своих магазинах с ночёвкой».

Я усмехнулась, представляя, как Алекси сказал эту фразу, закатив глаза. Но смешок вышел мрачным, поскольку я уже поняла, к чему клонила Абигаль.

— А вернулись они в странном расположении духа: Армин походил на грозовую тучу, а Алекси явно его в чём-то подозревал. И тебя; он сказал, что они встретили тебя.

— Встретили, — подтвердила я. — Поговорим об этом, когда будем наедине.

* * *

На перемене мы решили поговорить о том, что произошло у меня дома.

— Она слетела с катушек, — сказала я. — Позвонила в школу, чтобы узнать про проект, но выяснила, что я её обманула. А теперь наверняка пытается помешать нашей дружбе.

— Не помешает, — заверила меня Абигаль.

— Разумеется. Но больше я боюсь, что рано или поздно она выснит, что я вижусь с отцом, — вот тогда меня ждёт настоящий ад. А ещё больше я боюсь… — я огляделась по сторонам, но особо никого не рассматривала, чтобы случайно не задержать вгляда на Армине, — Боюсь, что моему свиданию капец.

— Мы придумаем что-нибудь, — сказала Абигаль.

В следующие перемены я расспрашивала её, как она провела время вчера. Она сказала, что Армин, Алекси, Роза и Влади — довольно милые и интересные ребята, только Армин был почти всё время недоволен, что его заставили пойти. Владимирина немного успокоила его, но после «встречи со мной» он вернулся в окончательно испорченном настроении и спустя короткое время ушёл домой.

Также Абигаль добавила, что Влади посетовала на углубление Армина в его игры в последнее время. Видимо, они начали конфликтовать из-за этого, либо дело шло к конфликту.

— Ну, в таком случае свидание пойдёт ему на пользу, — сказала я, но Абигаль посмотрела на меня так, будто я сказала что-то очень глупое.

— Ты правда не понимаешь, почему он «углубился в игры»? — прошептала она мне. — Влади не понимает, но даже она чувствует, что это не всё не просто так.

— Давай продолжим этот разговор во время обеда.

* * *

Обеденный перерыв пришёл на удивление быстро.

— Нам нужно уйти туда, где никто не подслушает нас, — сказала я. — Думаю, можно провести время в саду.

— Хорошо, — ответила Абигаль, и мы направились в сад.

— Привет, ребята, — поздоровалась я с уже известной компанией на выходе и отметила, что Армин сегодня выглядел очень даже хорошо. Я имела в виду его настроение.

— Привет, — ответил Алекси. — Вы не идёте в столовку?

— Не-а, — сказала Абигаль, и на том мы разошлись в разные стороны, а я почувствовала, что очень хотела бы, чтобы Армин оглянулся мне вслед.

— В общем, — начала я, когда мы шли по коридору, — Что ты там говорила?

— В общем, я ненавязчиво разведала обстановку. Роза держалась на расстоянии, так что она действительно подозревает, что дело в тебе, — ответила Абигаль. — Алекс делает вид, что не догадывается, но я считаю, что и до него доходит, что Армин запутался в себе. Владимирина же пытается не раздувать из мухи слона, поэтому сдерживается от лишних разговоров об их с Армином ситуации с остальными, но и ей неспокойно. Сам же Армин пытается сдерживать свои чувства, но он несколько отстранился от друзей и девушки.

— Сегодня он не выглядел отстранённо, — ответила я. — Блин, против меня что, формируется банда?

— Скажешь тоже, — усмехнулась Абигаль. — Да, Роза к тебе не очень хорошо относится, но она не ненавидит тебя. Алекси очень даже лоялен. Влади… ну, она спрашивала меня о тебе, и я ответила, что ты очень хороший человек.

— Наглая ложь, — рассмеялась я.

— Чистой воды правда, — улыбнулась Абигаль. — В общем, мы не говорили всё время о тебе — только иногда. Алекси сказал, что тебе нужно чаще проводить время с нами всеми, потому что ты не выглядишь очень счастливой. Я сказала, что у тебя проблемы дома.

— Это точно, — мрачно ответила я.

— А в основном мы делились друг с другом интересами и мнениями о том или ином наряде. Ах да, ребята поинтересовались, почему ты не пошла с нами, но я ответила, что у тебя дела.

Мы сели на скамейку в саду.

— Дела. Будто я занята чем-то полезным, — вздохнула я. — Блин, в голове пустота и тревога. Не знаю, что делать сегодня.

— Тебе устроили допрос с пристрастием?

— Не знаю… типа того. Чередовали с внушением. И окончили тираду вердиктом «Домашний арест». Я уже говорила. И про соседку тоже.

— Мы придумаем, как тебе выбраться на свидание.

— Что-то Марсель давно не звонил, — заметила я. — А вроде был влюблён.

— Ненавязчивость — это никогда не лишнее, — пожала плечами Абигаль.

— Или равнодушие.

— Тебе же лучше. Если Армин вдруг через неделю-другую осознает, что больше так продолжаться не может, будет куда легче, если у тебя на плечах не будет груза в виде по уши втрескавшегося парня.

— В общем, — отмахнулась я, посчитав, что моя подруга права и ущемлённая гордыня куда лучше, — Как мне вообще попасть на свидание? Судя по тому, что соседка увидела нас с той стороны улицы, откуда я обычно и возвращаюсь, её дом в этой части и стоит.

— Если она видела, как ты заходишь, то осмелюсь предположить, что она живёт напротив, — сказала Абигаль, — Или слева от вас.

— Слева, — ответила я, поскольку шестое чувство говорило мне об этом; тут, во Вселенной, попаданцы пытались выжить постоянно, а потому, наверное, у них развивалась интуиция. — И что теперь делать?

— Подумаем об этом вместе, — ответила она. — Нужно только проявить воображение. Кстати, мы с тобой так и не выбрали, что ты наденешь. Розалия даже отметила, что зря ты не пошла с нами.

— Тратить кучу денег ради мужика? Ещё чего, — ответила я. — Не нужно мне новое платье.

— Как хочешь, — ответила Абигаль. — Но у меня для тебя всё равно есть маленький подарок, — с этими словами она достала очень красивый маленький кулон, позолоченный и на позолоченной цепочке.

— Спасибо… — растерялась я, — Но не стоило… — я взяла протянутое мне украшение и стала рассматривать плоскую фигурку лиственного деревца в окружности.

— Я же знаю о твоём отношении к экологии, — сказала Абигаль. — Правда, в последнее время я не уверена, ведь ты стала использовать больше пластика, но эта штучка всё равно симпатичная.

— Спасибо, очень милый кулон, — ответила я с благодарностью и думая про себя, что вести образ жизни Джулии на все сто процентов я не собираюсь.

— Пятнадцать листьев — твоё любимое число, — усмехнулась Абигаль.

— И пять веток, — ответила я. — Гармонично.

— Не без этого.

— В общем, — продолжила я наш разговор, — Я выберу что-нибудь из ужеимеющегося.

Мне было небезразлично, что надевать, ведь в том кафе, где мы должны были встретиться, должен будет быть Армин. Но выбирать что-то уже действительно поздно. Я должна буду вернуться домой в нужное время, чтобы эта мадам Дюран подумала, что я послушная дочь.

В оставшееся время мы придумали план действий, и для этого я даже позвонила Марселю, чтобы объяснить ему сложившуюся ситуацию. Надо сказать, что без его помощи в нашем нелёгком деле не обойдётся.

Разумеется, я могла бы перенести свидание — я так и сказала в трубку. Разумеется, мне не хотелось проводить этот вечер дома, и Марсель это прекрасно понял. Я испытала огромную благодарность, что он не нудил, а согласился на эту авантюру. Видимо, ему действительно хотелось провести со мной время, а отсутствие с его стороны звонков было актом ненавязчивости. Конечно, он проявил сомнение, стоило ли мне идти на такой проступок, рискуя испортить отношения с мамой окончательно, но я решительно заявила, что стоило. В конце концов, синдром попаданца никуда не делся, да и общение, действия помогали мне отвлечься от моей тоски.

На оставшихся переменах мы обсуждали, что мне надеть. Абигаль сказала, что Владимирина придёт в простом наряде.

* * *

«Час Икс» настал, и я задёрнула плотные шторы в своей комнате и на тех окнах, которые выходили на дом мадам Дюран. Быстро принявшись переодеваться в простое синее платье прямого кроя, без рукавов и до половины колена, пыталась унять дрожь и говорила себе, что всё получится. А самовнушение было мне несвойственно, поскольку я в него не верила.

Мой прикид дополнил кулон Абигаль, чёрные лакированные туфли Мери Джейн и маленький чёрный клатч на позолоченной цепочке. М-да. Я надеялась, что после побега из дома мой вид не будет оставлять желать лучшего.

Мои волосы были распущенными, и я взяла с собой небольшую расчёску-зеркальце, чтобы хоть как-то потом привести себя в порядок. Что ж, пора. Свет остался включённым.

Ровно в четыре раздался звонок в дверь, и я устремилась в коридор, впуская Абигаль и уже подготовив огромный коричневый чемодан.

— Не переживай, мы всё сможем, — сказала Абигаль, открыв его.

— Надеюсь, — ответила я, вздохнув.

В следующую секунду я туда залезла. Чемодан действительно был огромным, и я могла туда поместиться. Конечно, придётся потерпеть боль во внутренних органах и побыть в крайне неудобном положении, согнув и сжав всё что можно, но я была готова.

Абигаль взялась за вытянутую ручку как ни в чём не бывало и, оставив мне небольшое отверстие в молнии для воздуха, закрыла чемодан. Выйдя из дома, аккуратно скатила его по ступенькам. Ей было тяжело его везти, но она старалась делать это так, будто в её багаже не находился человек.

Когда Абигаль почти прошла улицу, она сделала отверстие для меня больше, но это ничуть не помогло, ведь чемодан имел твёрдые стенки, и я чувствовала, что мне катастрофически не хватает воздуха, несмотря на то что Абигаль везла меня так быстро, как только могла.

— Всё, вылезай, — сказала она, тяжело дыша, и открыла чемодан полностью.

Я мгновенно вылезла на свободу и стала глубоко дышать. Я немного вспотела, но это было не страшно.

— Не думаю, что ещё когда-нибудь решусь на такое, — сказала я. — Но ты была молодец. Спасибо тебе.

— Всегда рада помочь, — ответила подруга, и мы рассмеялись. — Ну, давай, поспеши.

Мы дошли до автобусной остановки.

— Спасибо, — повторила я.

Абигаль улыбнулась. Я присела на скамейку в ожидании нужного автобуса, так как кафе находилось достаточно далеко, а идти одна в такое отдалённое место вечером, когда уже темнело, я не хотела. К моему удивлению Абигаль села рядом.

— Не идёшь домой? — поинтересовалась я.

— Хочу посидеть немного в тишине и спокойствии, — ответила она. — Впрочем, это неважно.

— Абигаль, — твёрдо сказала я, неожиданно набравшись решимости, ведь все её поступки по отношению ко мне… в общем, я даже развернулась к ней, влево: — ты же знаешь, что мне не всё равно. Почему ты молчишь?

Она удивилась моему тону.

— Почему ты так беспокоишься? — сказала она как-то неуверенно, словно ещё не пришла в себя после своего удивления.

— Я слишком долго сидела в соцсетях, захламлённых всяким бредом, но даже там находила вкрапления полезной информации, — решила поделиться я фактом из своей реальной жизни, — и там я однажды увидела фотографии людей, которые свели счёты с жизнью не более чем через месяц. И знаешь что?

Абигаль промолчала, смотря мне в глаза. Выражение её лица было спокойным и внимательным, и это дало мне сигнал продолжить:

— Они все улыбались. Они хотели, чтобы все думали, что они всё время улыбались. Может, их не слышали; может, они не верили, что их могут услышать; но наверняка там были те, кто считал, что справится сам и что его проблемы действительно не имеют значения. Я не хочу, чтобы ты стала следующей, — в этот момент я сама была в шоке. Я же считала Абигаль просто материалом, так почему мой голос был таким искренним? Почему я действительно, не из любопытства и не просто из благодарности, хотела узнать о том, какие смуты на душе у этой девушки, не походившей на реальную, но такой живой и настоящей для моих когнитивных процессов?

В следующую секунду глаза Абигаль наполнились слезами, и я испугалась, что обидела или поставила её в неловкое положение.

— Джу, я знаю, что ты могла подумать, будто я тебе не доверяю, — ответила она, утерев слёзы. — Но я так не хотела напрягать тебя, ведь в последнее время ты стала ещё печальнее чем раньше. К тому же, все эти романтические встряски… я знаю, как они подрывают внутреннюю гармонию. А ты всегда была уязвима.

— Это было благородно с твоей стороны, — сказала я, чувствуя вину, ведь я никогда не смогла бы поступить так же. Я всегда ныла о своих проблемах, а потому вместе с виной почувствовала ещё и злость на себя.

— Я не хотела тебя беспокоить, — продолжила Абигаль, словно не услышав меня, — ведь я прекрасно всё вижу: твоя мама, которая пытается отогнать меня, и твои переживания касательно всего, происходящего в твоей жизни. А я уж точно не на грани суицида.

— Ты ведь рассказывала мне раньше, — осторожно отметила я, — а сейчас у меня всё стало так плохо, что ты больше этого не делаешь?

— Типа того, — ответила Абигаль в своей манере, но от её привычной весёлости не осталось и следа из-за накопившихся проблем и того, что я полезла в эту заполненную доверху копилку, дав выход тоске.

— Понятно, — сказала я. Раньше я бы добавила, что это даже обидно, но сейчас я не чувствовала такого, ведь я просто не имела на это права: эта девушка полностью думала обо мне. Точнее, о Джулии… От этой мысли сердце болезненно сжалось, сильно как никогда.

Следующие полминуты мы сидели плечо к плечу, смотря перед собой, и молчали. А затем Абигаль глубоко вздохнула и, теперь к моему удивлению, продолжила зашедший в тупик разговор:

— Я уже сто раз говорила, что Ленни ревнует меня ко всему и ко всем, особенно к парням. Просто люди и способы выражения его недовольства меняются, а потому я решила, что в твоей ситуации не стоит рассказывать то же самое в сто первой, сто второй и сто десятой вариации.

Она хотела продолжить, но собиралась с мыслями, и я решила ей помочь, снова действуя наобум, ведь в этой мерзкой реальности по-другому я не могла, а синдром попаданца по-прежнему сидел у меня на шее, свесив ножки:

— А тогда с Дереком…

— Да, — тут же ответила Абигаль, — тогда было особенно тяжело, и я всё же рассказывала тебе всё, вплоть до развода твоих родителей. Мы делились друг с другом всем, и мне жаль, если ты решила, что я отдалилась от тебя. Просто… мне уже даже стыдно за своего брата и родителей, а ещё страшно: мне тоже пытаются помешать дружить с тобой так крепко как раньше, и иногда мне кажется, что, если не признавать проблему, её не будет.

Мой автобус подъехал.

— Обещай, что расскажешь мне всё и будешь делать так дальше, — попросила я Абигаль, поднявшись с места, а она последовала моему примеру.

— Тогда обещай, что если будешь вымотана морально настолько, что не захочешь слушать меня, то сразу скажешь мне об этом, чтобы я не чувствовала себя ненужной.

— Если ты чувствуешь себя такой с родителями, то я не они, — сказала я, и глаза Абигаль снова наполнились слезами: на этот раз слезами благодарности.

Мы обнялись, и я села в автобус. В последнее время я что-то зачастила с двусмысленными со стороны жестами по отношению к девушкам перед дверями автобусов и лицами большого количества людей.

В этот раз мне не повезло, и этот незнакомый автобус оказался забит достаточно, чтобы мне не хватило сидячего места. Кто-то всю дорогу дышал мне в затылок, а я напряжённо вглядывалась в стекло, чтобы не пропустить свою остановку, до которой ехала впервые.

Ничего не перепутав, я, к своему облегчению, вышла в нужном месте. Отсюда было недалеко до кафе, и я, не теряя не минуты, свернула влево.

В моей голове немного прояснилось, и меня захлестнуло чувство вины: я ведь не собиралась оставаться в этой Вселенной, так почему обнадёжила Абигаль, что она мне важна? Я же не собиралась подпускать её к себе так близко. Я обманывала её, ведь была другим человеком, а не Джулией, что бы ни говорил Юра.

У меня была одна черта: я не могла отречься от тех, кто что-то постоянно для меня делал в текущий период моей жизни, как Абигаль. Но что я на самом деле могла ей дать? Ну, если верить словам Артура, что после своего ухода попаданец исчезал из памяти других людей, кроме попаданцев, то хотя бы я не оставила бы Абигаль разбитое сердце. Да, я обещала ей сказать, когда придёт время, что её проблемы мне пока что больше не нужны, но собиралась ли я выполнить это обещание, прекрасно зная, что такой момент действительно настанет? Нет. А что ещё хуже, я действительно в очередной раз дала ей поверить, что она дорога для меня. Наверное, она стала. Но моя прежняя жизнь была мне дороже.

Кафе было таким же уютным на вид, как и на фотографии, но сейчас меня это не утешало. Я просто остановилась перед небольшим зданием и показалась себе настолько маленькой, что оно словно увеличилось в размерах и устрашающе стало наступать на меня, грозно смотря сверху вниз десятками маленьких глаз — элементами иллюминации. Её жёлтый свет не казался таким тёплым в данную минуту.

Не знаю, сколько я простояла, но дольше пяти минут, поскольку я то и дело замечала мелькавших посетителей, парами и по одиночке то выходившими из дверей, то заходившими в них. Наконец вдохнула и зашла сама.

Приятная музыка и наполненность людьми уговаривали потеряться среди них и забыть о своих проблемах, но сегодня это было невозможно, ведь мне предстояло пережить свидание, смотря в глаза тому, кто мне нравился, а это были два разных человека. Я устремилась к столику в правом дальнем углу: мне помахал Марсель, встав со своего места.

Владимирина обернулась и тоже приветливо помахала мне рукой. На Армина я не смотрела, но, если боковое зрение меня не обманывало, он также обернулся. Ребята расселись так, что мы с Марселем сидели у стены, имея возможность видеть зал, а Армин и Влади — напротив нас; единственное свободное место находилось у окна… напротив Армина.

— Я же не опоздала? — с некоторым опасением поинтересовалась я, ведь пришла последней.

— На несколько минут, — сказала Владимирина.

— И вы, — я оглядела взглядом всех троих, — ещё ничего не заказали, верно?

В эту же секунду к нам подошёл официант.

Пока ребята решали, что заказать, смотря в меню, я невидящим взглядом перескакивала со строчки на строчку. Хоть кафе и было уютным, оно также являлось изысканным и дорогим, поэтому я понятия не имела, почему оно не считалось рестораном.

— Хм, ростбиф в сухарях или пасту в сливочном соусе? — вслух сказала Влади, а потом добавила: — Ростбив в сухарях, пожалуйста, и апельсиновый сок.

— А мне бифстроганов из говядины под грибным соусом и стакан яблочного лимонада, — сделал свой заказ Армин.

Мне срочно нужно было что-то выбрать, а потому я остановилась на идее Владимирины насчёт пасты и пролистала меню, выискивая взглядом напитки.

— Цезарь и стакан воды со льдом, пожалуйста, — сказал Марсель спустя пару секунд, и я удивилась: видимо, он был не особо голоден.

— Эм… — замялась я на мгновение, потому что забыла, что хотела заказать, но сразу опомнилась: — Пасту в сливочном соусе и зелёный чай.

Официант записал всё в блокнот и, украдкой бросив на меня взгляд, удалился.

— Как вы добирались сюда, ребята? — решила я начать разговор; что бы там ни говорила Абигаль, я не всегда была печальной.

— Мы с Армином едва не перепутали автобус, — улыбнулась Владимирина. — И едва не опоздали, поскольку кое-кто не мог найти свою рубашку.

— Я просто не хотел её надевать, — закатил глаза Армин. — В ней жутко неудобно, хотя я уже расстегнул половину пуговиц.

Я удержалась, чтобы не опустить взгляд на его грудь, поскольку это стало бы заметно с первых секунд, а начинать вечер со скандала — и им же его оканчивать — я не собиралась.

— Армин, это так похоже на тебя, — усмехнулась Влади. — Ты всё-таки надел её. В такое место.

В этот раз я всё-таки перевела взгляд и, под смех всех троих, увидела под светло-бирюзового цвета рубашкой серую футболку с принтом персонажа из той игры, которую недавно купил Феликс.

— Не драматизируй, я просто потом избавлюсь от этой рубашки и буду свободен, — ответил Армин усмешкой, от которой у меня по спине побежали мурашки, ведь он был так прекрасен в этот момент.

Раньше я не понимала, чем же отличаются здешние персонажи от себя в игре, но потом до меня дошло: эмоции — каждый способен испытывать здесь настоящие эмоции; к тому же, за пределами сюжета и строго заданного количества спрайтов в этой Вселенной скрывались миллиарды ситуаций и реакций на них, чего нельзя было ожидать ни от одной игры.

— В конце концов, я полюбила тебя за твою беспардонность, — тепло сказала Влади.

Армин ответил достаточно тёплой улыбкой, а мы все рассмеялись — просто так, ведь атмосфера была тёплой, дружелюбной и приятной, — но я тут же уловила напряжение, стремительно нараставшее между мной и Армином. Мы оба были на нервах, но умело это скрывали.

— Ребята, как вы вообще познакомились? — спросил Марсель.

— О, это было незабываемо, — ответил Армин, подмигнув Владимирине, и мне захотелось пнуть её под столом.

— Он шутит, — сказала она, и мы все опять рассмеялись; я надеялась, что мой смех прозвучал естественно. — На самом деле я была новенькой, а через год к нам перевёлся Армин со своим братом. Мы дружили какое-то время, а потом… поняли, что хотим большего.

— Так у тебя есть брат, — сказал Марсель.

— Брат-близнец, — сказал Армин с непроницаемым дружелюбием; я чувствовала, что готова отдать в данный момент очень многое, чтобы понять, что же чувствовал тот, кто мне нравился, по отношению к тому, кому нравилась я. — Его зовут Алекси.

— Наверное, это весело — иметь брата-ровесника. У меня есть старшая сестра, но она уже на старших курсах в университете. Она учится в Париже.

— Франция?* Здорово, — сказала Влади. — И как ей там?

— Немного одиноко временами, — ответил Марсель. — Но она говорит, что город очень красивый.

— Город любви, — усмехнулась я, боковым зрением отметив, что Армин посмотрел мне прямо в лицо.

— А я единственная в семье, — сказала Владимирина.

— Ну, я относительно недавно узнал о существовании старшего брата, — сказал вдруг Армин, а у меня едва не потемнело в глазах.

— В смысле? — не удержалась я.

— Мы не знали его с братом, а позже он объявился, — объяснил Армин и замолчал.

Влади чуть поёрзала, словно ей было неуютно говорить на эту тему.

Заметив это, Марсель не стал больше ничего спрашивать, но я не обладала таким тактом:

— И вы теперь налаживаете общение?

Парень медленно перевёл на меня взгляд, который был мне непонятен.

— Мы знаем его всего пару дней. Хотим сходить… проветриться, — сказал Армин, и мы закрыли тему.

— А ты, Джулия? — спросила меня Владимирина. — У тебя есть братья или сёстры?

— Не-а, — сказала я. — У меня нет даже кота или собаки.

— Это, наверное, грустно, — сказал Армин. — У меня есть хорёк.

Далее тема была переведена на питомцев и мечтах о них, в результате чего я узнала, что в семье Марселя был очень старый кот по кличке Фитч, но он умер, когда Марселю было тринадцать, и с тех пор питомцев они не держали, хотя Марсель очень любил котов. Я же в это время обдумывала, как же так вышло, что Армин встретил вдруг своего брата, и моя логика подсказала, что тут как-то замешана вечеринка, организованная моими одноклассниками в доме Ирис; я на неё не пошла, поскольку впечатлений от несанкционированного посещения той пати, на которой меня едва не сбила машина, мне на ближайшую неделю хватило с головой, а в очередной раз попадаться на глаза мадам Дюран не хотелось и вовсе.

Да, я стала припоминать: Алекси и Армин не разговаривали какое-то время относительно недавно, но я не стала лезть ни к одному из них с расспросами, так как мне хватало собственных проблем. Да уж, со своим замкнутым на себе характером я точно не подошла бы на роль главной героини подобной игры в отличие от Владимирины.

Наш заказ принесли, и мы приступили к трапезе, не переставая разговаривать. Сейчас мы плавно «перешли» к теме экзаменов, и я сказала, что боюсь их сдавать.

— Не думаю, что экзамены — конец света, — сказал Марсель. — Хотя о хорошей подготовке я не забываю.

Мои слова были ложью, так как я верила, что до конца года тут не останусь, но появилась реально хорошая тема: школьные увлечения.

— Какие предметы ты любишь больше всего? — поинтересовалась я в силу природного любопытства.

— Математику и физику, — сказал Марсель, и я просияла, ведь обожала красивых парней, разбирающихся в подобных науках.

— А как насчёт информатики? — спросил Армин с тем же непроницаемым дружелюбием на лице.

— С ней всё хорошо, — сказал Марсель, отпив из стакана. Мне показалось, или между ними тихо и скрытно разгоралось какое-то соперничество? — Твой любимый предмет?

— Да, — кивнул Армин. — А что насчёт тебя, Джулия? — поинтересовался он вдруг и посмотрел мне прямо в глаза — я даже растерялась. Это был первый раз за сорок минут, что мы тут находились, когда Армин обращался с вопросом именно ко мне.

— Я ничерта не смыслю в том, что вам нравится, — честно сказала я. — И в остальном не особенно-то хороша. Мне лень. Но я вроде бы немного люблю литературу и историю, а также теоретическую часть искусства.

Да, наверное, Джулия бы ответила что-то про биологию и экологию, но я не стала присваивать себе чужие вкусы — в этот раз.

— Я тоже люблю искусство, — просияла Влади. — Месье Пьерик однозначно повлиял на меня. Я даже подумываю связать свою дальнейшую жизнь с его предметом.

— Круто, — пожала я плечами. — А я профан, но меня не отягощают его рассказы на уроках. Это главный критерий того, что предмет мне подходит.

— Вы посещаете какие-нибудь клубы? — спросил Марсель.

— Я состою в клубе по баскетболу, — ответила Владимирина. — Но у нас даже нет женской сборной, так что я там по большему счёту лишь формально. В начале обучения в Свит Аморис я хотела вступить в клуб музыки, но там не оказалось мест.

— Да уж, клуб по интересам без мест — верх разумности, — усмехнулся Марсель.

— Я нигде не состою, — сказал Армин. — К своему счастью.

— Я тоже, — сказала я, а потом добавила наобум: — В старой школе была членом экологического клуба.

— О, ты могла бы вступить в клуб садоводства, — высказала мысль Влади. — Директриса тебе не предлагала?

— Не-а, — ответила я. — Надо будет подумать, — это снова была ложь.

— А ты, Марсель? — спросила Владимирина.

— Я в клубе по баскетболу и айкидо, — сказал он.

— По баскетболу? — переспросил Армин, а я почувствовала испанский стыд — видимо, как и Влади: я всем своим существом ощущала, что она пнула или пихнула его локтем под столом.

— Да, — не смутился Марсель, неосознанно показывая, что с самооценкой у него всё в порядке, что привело меня в восторг. — Моих способностей и навыков вполне хватает для моей успешности в данном виде деятельности, — он оставался спокойным и дружелюбным, но напряжение росло не только между мной и Армином.

Наш вечер плавно подходил к концу, поскольку мы договаривались провести вчетвером лишь час.

— Может, по десерту? — предложила Владимирина.

Я ждала ответа Марселя, но он решил оставить выбор за мной. Я очень хотела остаться с Армином подольше, несмотря на то, что жутко стеснялась есть перед ним и оттого ощущала себя как на иголках.

— Я бы с радостью, но сегодня я должна вернуться не позже чем через пару часов, а мы хотели ещё сходить, — я осеклась, испугавшись, что Марсель примет это за просьбу, что заставило бы чувствовать меня себя неловко.

— В кино, — окончил он моё предложение.

Армин остался непоколебим.

Нам принесли счёт. Влади настояла, что в этот раз её очередь оплачивать свидание, а Марсель заплатил за меня. Мне было неловко, но приятно; я взяла за правило, что мы тоже будем платить по очереди — он рассмеялся, согласившись, и от этого тёплого смеха на душе стало чуть легче.

— Что ж, — сказала Влади, — тогда до встречи. Мы тогда тоже пойдём.

— Пока. Я отлучусь ненадолго, — сказал Армин и направился, как я поняла, в сторону уборной.

— Думаю, я тоже отлучусь, — спустя полминуты сказала я, всё-таки решившись посетить уборную. Не хотелось, чтобы Влади подумала, что я бегу за Армином, к тому же, я и в самом деле всего лишь хотела посетить данную комнату в соответствии с её назначением, так что я решила подзабить на чужое мнение, поскольку понятия не имела, когда же мне удастся справить нужду в следующий раз.

— Я подожду на улице, — ответил Марсель, и мы направились через зал, спустя пятнадцать-двадцать секунд свернув в противоположные стороны.

Чтобы попасть в уборную, нужно было пересечь зал и свернуть вправо, в узкий коридор, в конце сворачивающий влево; там, в самом конце, слева и справа находилось две комнаты: левая для женщин и правая для мужчин. Уборная в этом кафе была словно специально расположена так, чтобы скрывать своих «посетителей» от всего мира, и на ум сама собой напросила мысль, что раньше в здании находился клуб.

То, что за поворотом я могу встретить Армина, не было для меня неожиданность. Но он всё-таки решил не просто удивить меня сегодня — он меня изумил:

— Я надеялся, что ты придёшь, — он держал руки в карманах, но вид у него был таким же непроницаемым, как в раньше.

— Ты меня ждал? — спросила я, почувствовав, как сердце забилось ещё чаще. — Зачем?

— Думаю, мне всё стало понятно, — он положил правую руку на затылок и отвёл взгляд в влево, смущённый и нерешительный.

— Ничего не понимаю, — ответила я.

Я непроизвольно прижалась к стене, а он находился так близко, словно хотел закрыть меня ото всех как свою самую сокровенную тайну. Я держала свою сумочку так, словно пыталась защититься, закрыться от Армина.

— Зачем это всё? — спросил он меня, хотя ответа ему не требовалось. — Мы ведь оба притворяемся. Джу. Давай будем вместе.

Рассудок со мной попрощался, или это реально со мной происходило? Однако в следующий момент я уже знала, что отвечу:

— Армин. Я…

------

* — Страна, в которой разворачиваются действия игры, вымышленная. Как было заявлено пчёлами в интервью, прототипами выступили несколько современных государств, включая Францию, Японию и США.

— Армин, я не могу, — ответила я, проклиная себя и всё, что меня сейчас окружало.

Его взгляд потух. Наверное, мой тоже.

— Не можешь или не хочешь? — он скрестил руки на груди и отошёл на шаг.

— Какая разница?! — не сдержалась я, не в силах ответить больше.

— Да большая! — ответил он, вдруг ударив кулаком по стене, но достаточно далеко от моей головы. — Если ты пытаешься осчастливить Марселя, то у тебя не выйдет, как и у меня больше не выйдет делать счастливой Владимирину! Мы должны смириться с этим и дать и им, и себе начать всё заново, пережив эту ситуацию, — он говорил достаточно тихо, но яростно, и ему, видимо, было не очень легко не повышать тон.

Его слова заставили меня опешить. Он был прав. Но я… что я могла сделать? Я была слабовольной. Да, мне было жаль Марселя и стыдно перед Влади, но всё-таки дело было в том, что я просто не могла заставить себя поступить так, как просил Армин, ведь тогда я буду совсем плохой, не смогу даже близко находиться с Владимириной, Розалией и, может, другими ребятами из Свит Аморис, с которыми она дружила. В конце концов, мне было жаль терять Марселя. Но главным всё равно оставался страх перед крутыми переменами, после которых меня ещё и могли начать открыто ненавидеть.

— Я… — не знала, что ответить. — Иди первым. Я подумаю над твоими словами, но прошу, просто уйди сейчас.

Он, не сказав больше ни слова, развернулся и направился к Влади. Я не видела, как он уходил, потому что опустила голову, скрестив руки на груди, как Армин минуту назад. А когда всё-таки решила посмотреть ему вслед, заметила, что он выглядит таким же понурым, как и я, стоявшая здесь. Я зашла в уборную.

Когда я направилась к Марселю, мельком взглянула туда, где остался Армин и Влади: они о чём-то говорили, и Армин выглядел вполне нормально, будто у них просто было свидание и ничто их не тревожило. Этот парень явно умел притворяться лучше меня. Они меня не заметили.

— Извини, — сказала я, выйдя из кафе. — Мне позвонили.

Марсель стоял в своих синих джинсах и мятного цвета клетчатой рубашке и надетой вниз белой футболкой, а также чёрных кроссовках, и, держа руки в карманах, смотрел на звёзды, что уже появились на небе. Когда я заговорила с ним, он обернулся.

— Понятно, — ответил Марсель. — А я тут смотрел в небо.

— Звёздное небо очень красивое, — ответила я, смутившись.

— В детстве я часто ездил в деревню к дедушке, и мы с ним по ночам, когда меня мучила бессонница, лежали на сене и смотрели на звёзды, — поделился со мной Марсель. — Куда хочешь пойти?

У меня на душе было так неспокойно, что мне уже было всё равно.

— Я не знаю, — ответила я.

— Можем погулять в парке, — предложил Марсель. — Или ты любишь развлечения «под крышей»?

— Парк — прекрасное место, — сказала я. — Правда, я быстро мёрзну. Но нам всё равно стоит туда пойти.

— Ты в порядке? — он смотрел на меня спокойно, но у меня вдруг возникло ощущение, что он видит меня насквозь.

— Я просто узнала не очень хорошую новость, — ответила я, гоня от себя свои страхи.

— Понятно. Пока что не буду спрашивать о ней: сама расскажешь, если захочешь, — с этими словами мы направились к парку, до которого отсюда было достаточно далеко. — Если тебе холодно, мы могли бы поехать на автобусе. Извини, — его тон сделался виноватым. — Я не брал с собой ничего тёплого, так как не особо чувствителен к холоду.

— Всё в порядке, — сказала я, ругая себя за неосмотрительность. — Пройдёмся пешком.

Мы пошли по тротуары рядом с дорогой. Марсель по-прежнему держал руки в карманах.

— А твой дедушка, — начала я. — Он что-нибудь знал о звёздах?

— В молодости он работал в обсерватории, — ответил Марсель так, словно я вырвала его из раздумий. — А потому ему всё надоело, и он уехал жить в деревню. Да, он мне многое рассказал.

— А сейчас вы с ним часто видитесь?

— К сожалению, его уже нет в живых, — сдержанно сказал Марсель.

— Извини, — ответила я.

— Не извиняйся, — сказал Марсель. Его спокойная отстранённость притягивала, и я немного пришла в себя. — Знаешь, ты мне очень нравишься, поэтому я более разговорчив, чем обычно.

— Это нормально, — ответила я. — Я всегда болтаю без умолку, рассказывая о себе, так что, когда в ответ собеседник молчит, мне не по себе.

— Ты довольно скрытна, разве нет? — спросил Марсель, хотя скорее просто констатировал факт.

— Как ты это понял? — поинтересовалась я, удивившись.

— Я тоже скрытен, — сказал он.

— Ты стал совсем молчаливым, после того как я вышла из кафе, — отметила я.

Мы остановились у перекрёстка, чтобы перейти дорогу и свернуть налево.

— Извини, — ответил Марсель. — Я просто задумался.

Когда на светофоре загорелся зелёный цвет, мы, в окружении пары человек, направились через пешеходный переход.

¬- Я совсем не умею вести себя на свиданиях, — призналась я. — Не знаю, что говорить.

— Что хочешь, — ответил Марсель. — Если это будешь ты.

Я ничего не ответила, но его слова тронули меня. Это так отличалось от поведения Армина, который вёл себя не пойми как, а потом просто свалился мне как снег на голову со своим предложением. Однако, как сказал Марсель: «Если это будешь ты».

— Как насчёт того, чтобы добежать до аллеи? — предложил Марсель — Там можно будет посмотреть на красивую иллюминацию, сэкономив время.

— Там украшены деревья? — спросила я. — Ты хорошо знаешь эту часть города?

— Да, я знаком с этим районом. Так что?

В его взгляде была теплота и умиротворение.

— Давай, — сказала я. — Но я ведь на каблуках, — и укоризненно посмотрела на него.

— Я в курсе, — сказал Марсель, усмехнувшись. — Я и не предлагал бежать тебе.

— Ты не справишься, — сказала я, не веря своим ушам.

— Хочешь проверить? — с этими словами он подхватил меня и без всякого труда побежал по тротуару.

Я обомлела: обладая плотным телосложением и достаточным индексом массы тела, я не думала, что этот стройный невысокий парень так легко сможет бежать вместе со мной на руках. Но затем я вспомнила его силу и ловкость в тот вечер, когда он спас меня, и поняла, что Марсель просто нечто.

— Ты что, отличник в военной академии? — не сдержалась я, когда он добежал до аллеи и мягко поставил меня на ноги. Мои волосы растрепались.

— Я там учился какое-то время, — ответил Марсель, удивив меня, и лучезарно улыбнулся.

Нас встретила широкая ухоженная аллея с прекрасными тополями, украшенными гирляндами. Лампочки в виде звёзд горели мягким золотым и фиолетовым светом, а чёрные металлические фонари, стоявшие по обе стороны от каждой скамейки, то и дело меня цвет освещения: синий, красный, оранжевый, жёлтый, зелёный…

— Красиво, — сказала я. — Ты часто тут бываешь?

— Бывал, — ответил Марсель. — Но я уже давно не хожу сюда по вечерам, так что мне кажется, что тут стало ещё лучше, — он мягко рассмеялся, и это вызвало у меня улыбку.

— Предлагаешь медленно пройтись? — поинтересовалась я.

— Ага, — ответил он, и мы, по-прежнему не держась за руки, пошли вперёд.

На нескольких скамейках сидели парочки, повсюду была молодёжь. То, что я наблюдала, было словно волшебным.

— А ты, Джулия, — вдруг обратился ко мне Марсель. — Как у тебя дела?

— Ну, моя мама не знает, что я здесь, и мне влетит, если соседка заметит моё возвращение и настучит, — честно сказала я. — Но об этом тебе известно.

— Да, — подтвердил Марсель. — Но ведь и хорошее в твоей жизни успело произойти, верно?

— Наверное, — ответила я. — Моя подруга приоткрылась мне и в следующий раз наверняка расскажет о своих проблемах, а не пытаясь всё нести на себе в одиночку.

— А как твой папа? — спросил Марсель.

— Мы с ним виделись, — сказала я. — Я счастлива, что он у меня есть. Он никогда ни на чём не настаивает и всегда заботится обо мне.

— Мой отец такой же, — ответил Марсель. — Он поддержал моё решение пойти в военную академию, хотя сам работает в историческом музее.

— А почему ты решил пойти в военную академию? — спросила я. — И почему вернулся сюда?

— Меня интересуют физические тренировки, — ответил Марсель. — И я многое там получил. А потом, когда академия перестала отвечать моим интересам, я стал искать другие пути заниматься тем, что нравится. Академия не могла охватить всех моих интересов.

— Они шире, да?

— Вроде того. Да и я хочу связать жизнь с математикой.

— Здорово, — ответила я.

— А что насчёт тебя? — задал Марсель ответный вопрос, и я напряглась.

— У меня нет чувства контроля над своей жизнью, — сказала я, устало подумав, что мне уже надоело постоянно жаловаться. Но что я могла исправить? Я была той, кто я есть, и плыла вперёд по течению жизни — даже сейчас, — несмотря ни на что.

— Почему?

Я то и дело осматривалась, а потому удачно смогла сделать вид, что не сразу услышала своего спутника.

— Не думаю, что могу это объяснить, — ответила я. — Знаешь, у тебя может быть недостаточно способностей, трудолюбия, денег, мотивации… ты можешь не уметь влиять на других и не позволять им плохо влиять на себя, — я притормозила, поскольку сказанное мной относилось к моей прежней жизни.

Хотя была ли прежняя жизнь? Жизнь всегда продолжается, кем бы ты ни стал и где бы ни оказался. К тому же, некоторые мои личностные характеристики точно так же мешали мне выстраивать нормальное взаимодействие с людьми в этом мире, так что я поняла, насколько неправы те, кто считает, что их унылая жизнь изменится в другом городе или стране.

Марсель молчал, и я продолжила:

— Но иногда… случается такое, что что-то извне влияет на тебя, заставляет подчиниться своим правилам.

— Например, твоя мама?

— Да, — ответила я. «Пусть будет так».

— Ты говоришь это, потому что это она решила перевести тебя в другую школу?

Его тон был таким… сопереживающим. Этот парень и вправду был очень альтруистичен.

— Да, — соврала я.

— У тебя не получилось найти новых друзей?

— Не особо, — ответила я, не соврав.

Я так была занята переживаниями, выяснением отношений с Армином и времяпрепровождением с Абигаль и Юрой, что не сосредотачивала внимание на остальных. Когда я ещё пару лет назад лежала в по-настоящему своей кровати и думала, что бы делала, попав в реальность «Сладкого Флирта», мне казалось, что я смогу выстроить со всеми те отношения, которые наблюдала в каждом эпизоде, играя за Влади. Но на деле я оказалась несовместима с некоторыми персонажами, а с остальными, как и в своей настоящей жизни, так и не смогла выстроить что-то большее, чем: «Привет», «Пока», «Что нового».

— Я вот люблю новых людей, — сказал Марсель. — Мне нравится переживать перемены, видеть новые лица. Ну, — он осёкся, смутившись, — я не имею в виду, что я легкомыслен. По-настоящему близок я лишь с некоторыми.

— Может, тебе просто одиноко? — предположила я. — Раз ты пытаешься окружить себя людьми? Хотя я не психологиня и ничего в этом не смыслю, — и неловко усмехнулась.

— Не сказал бы, что чувствую себя одиноко, — ответил Марсель. — Просто люблю быть рядом с людьми, ведь все мы так похожи и в то же время разные, — он почесал затылок. — Сегодня вы не сошлись в этом с одним, завтра — с другой… поэтому даже интересно прилагать усилия, налаживать отношения: пазл состоит из множества различных частей, но в итоге получается красивая и ровная картинка.

— А если ты не подходишь? А когда пытаешься вклиниться, то портишь картинку?

— Каждому отведено быть частью своего пазла, — пожал плечами Марсель. — Да и сравнение не стоит воспринимать так буквально, ведь мы можем подстраиваться, а не быть только неподвижными фигурками.

Мне вспомнилась какая-то старая игра, в которой нужно было поворачивать фигуры, чтобы они смогли правильно соединиться друг с другом в сплошное разноцветное поле, но такой сравнение тоже не подходило, ведь не всегда стоило приспосабливаться изо всех сил.

— А ты любишь гулять в парке, да? — вдруг осенило меня, когда я вспомнила наше первое свидание.

— Ну да, — сказал Марсель. — Люблю природу. Но другого рода увеселения мне тоже нравятся. А вот с тобой я пока не особо разобрался.

— Я люблю погулять в хорошей компании, — улыбнулась я. — Но быстро устаю. И всё-таки предпочитаю веселиться дома или в иных помещениях.

— Ты замёрзла, — заметил Марсель, как только я впервые за всё время обняла себя за плечи. — Нам стоит провести время в каком-нибудь здании.

— Не хочу, — ответила я, неожиданно решив пойти на поводу у своего чувства ирреальности, сдерживаемого до сих пор; мне было хорошо, а потому крышу понемногу начинало сносить, так какая разница, если я немного простужусь? — Парк будет относительно пуст, и мне это нравится.

— Ты уверена?

— Уверена. Лучше расскажи о себе. Например, я до сих пор не знаю, как обстоят дела с приятелями.

— Ну, — Марсель не стал играть в нянечку и прислушался к моему выбору, за что я была благодарна, и стал прямо отвечать на вопрос, — те, кого ты видела, когда я впервые позвал тебя на свидание, мои бывшие товарищи по клубу атлетики и по совместительству лучшие друзья. Решили развеяться.

— Почему ты покинул клуб?

— Не хотел… оставаться там с бывшим лучшим другом, — мужественно признался Марсель. — Я даже думал сменить школу, но потом принял решение остаться и смотреть правде в лицо, ведь бежать от трудностей, оставляя множество других важных людей, не в моём стиле. Только вот выбрал баскетбол вместо атлетики — тут уж ничего не смог поделать.

— А твой друг? Ему не стыдно?

Мы подходили к концу аллеи.

— Нет, — Марсель потёр в шею в посмотрел в сторону, чуть отвернув лицо. — Он живёт как ни в чём не бывало.

— Тебе всё ещё грустно? — задала я тупой вопрос, но искренне сочувствовала парню в эту минуту.

— Уже год прошёл, — сказал он. — Так что я смирился, а потом пережил это. Предательство Жана было крайне неожиданным, но не смертельным. А вот баскетбол мне понравился и даже развеял мои сомнения по поводу того, что роль играет исключительно высокий рост.

— Ты сильный человек, — сказала я, но в мою голову вдруг закралось подозрение.

Пройдя аллею, мы прошли ещё немного, то сворачивая, то двигаясь прямо, и вышли к парку. В нашем дальнейшем разговоре не было ничего важного, поскольку мы обсуждали свои впечатления от похода в кафе — Марселю он понравился, как и мои одноклассники, — но при этом погрузились в свои мысли, обдумывая что-то своё.

— Знаешь, — всё-таки решилась я, сев под дерево. Если это был мой шанс, то незачем было усложнять себе жизнь. — Ты говорил про лучшего друга и про предательство, — я мимолётно посмотрела на Марселя, севшего напротив по-турецки и спокойно на меня смотрящего. — Другой мой довод туп, но всё-таки: ты знал про аллею, которая очень привлекательна для парочек.

— Ты же уже всё поняла, — вздохнул Марсель. — Не хотелось мне об этом говорить, но скрывать было бы глупо, ведь мы сразу решили довериться друг другу.

— Ну, может, и не всё, — серьёзно сказала я. — У меня два варианта: вы с твоим другом были парой, либо он увёл у тебя девушку.

— Он увёл у меня девушку. Ты это хотела узнать? — Марсель держал руки скрещенными на груди, что говорило мне о его нежелании поднимать эту тему.

— Ты не хочешь говорить об этом, — сказала я, нахмурившись. — Не потому ли, что тебе всё ещё больно, что ты всё ещё любишь её?

Марсель удивился:

— С чего же ты это решила? Я просто не хотел грузить тебя ненужной информацией, а заодно и вспоминать этот треш, — неожиданно он взял мои руки в свои: — Ты подумала, что я использую тебя как лекарство?

— Допустим.

— Прости, если тебе так показалось, — он был уже не таким спокойным, как прежде, ведь встревожился. — Я никогда не поступал так с людьми. А ты, к тому же, ещё и очень дорогой для меня человек.

— Почему я должна верить? Ты тоже верил тем двоим, — мои слова были жестокими, но я не смогла сдержаться.

Он вернул самообладание.

— Это правда, что я не мог забыть её, — вдруг сказал он, и я напряглась, что Марсель почувствовал, крепче сжав мои руки. — Но тогда, когда я встретился с тобой уже после того случая с машиной… я влюбился. Я просто случайно натолкнулся на тебя взглядом, чего ты не заметила, и понял, что не могу больше оторвать от тебя глаз. Поэтому решился подойти.

Я была ошарашена такой откровенностью, а в следующий момент меня захлестнула волна стыда, ведь именно я из нас двоих использовала Марселя как лекарство или даже как приманку. Теперь, окончательно убедившись в искренности этого парня, я вдруг почувствовала, что потеряла последнюю нить, которая могла бы вывести меня на верную дорогу: хоть немного остановить эту и без того драматичную любовную драму, сделав её треугольником вместо квадрата.

— Что ж… теперь мне всё ясно, — растерянно сказала я, опустив взгляд на траву.

Марсель ничего не ответил, отпустив меня. Какое-то время мы просто думали о чём-то своём.

— Странная встреча, — вдруг поделилась я своим размышлением.

— Очень, — согласился Марсель.

— Я умудрилась всё превратить в драму. Опять, — я смотрела ему за спину, на пруд, и вдруг меня посетила идея.

— Зато тебе… спокойно, — сказал Марсель, но я вдруг осознала, что сам он не спокоен.

Мне захотелось спросить, что его тревожило, но я побоялась развести ещё больший спектакль, испортив своё свидание. Да, в жизни есть не только радость, а настоящая тоска куда более всепроникающая, всеобъемлющая и обжигающая, нежели в глупых описаниях сцен в подобных играх.

— У меня есть предложение, — вдруг начала я, решив воплотить свою идею, — как сделать эту встречу ещё более странной. И весёлой.

— О чём ты? — спросил Марсель, посмотрев на меня. Кажется, на мгновение он опешил, должно быть, заметив в моих глазах лихорадочные огоньки.

Моя жизнь в этой Вселенной мне не нравилась, но у неё были свои преимущества: она была интересней и разнообразней в своих событиях. Так зачем же нужно было сдерживаться в мелочах, если страх, удушавший меня то тут то там, начал отступать из-за этого пресловутого Синдрома попаданца? Я помнила, что говорил Юра, но ведь сейчас речь не шла об исключении из школы или приводе в полицию.

— Ну, в парке почти никого уже нет, — сказала я. — А рядом с нами просто пустота. Стоит воспользоваться моментом и искупаться.

— Что? — не поверил своим ушам Марсель. — Джулия, у нас нет ни полотенец, ни запасной одежды… и у нас не будет возможности согреться, а ведь ты уже начала замерзать… Представь, что будет с тобой от погружения в холодную воду и на выходе из неё.

— Всё обо мне да обо мне, — закатила я глаза. — А сам что?

— Я не хочу подвергать твоё самочувствие опасности, — ответил он.

— Мы потом быстренько оденемся и пойдём на ближайшую остановку. Ну так что?

— Мне идея нравится, — неуверенно улыбнулся он, и я поняла, что Марсель был полон сюрпризов.

— Тогда идём, — я поднялась на ноги. Марсель последовал за мной.

Оглянувшись по сторонам, мы быстро направились к воде. Марсель погрузился в воду первым, скинув с себя всё, кроме нижнего белья, на берегу.

— Нормально, — сказал Марсель. — День сегодня был жарким, так что вода ещё не особо холодная, — он полностью ушёл под воду и показался на её поверхности через секунду. — Тут неглубоко.

Стоя на берегу и внимая его словам, я в итоге аккуратно разделась, надеясь не споткнуться в темноте. Однако мне не повезло, и я, запутавшись в стеблях какого-то растения, свалилась было в воду, выпутав ступню, но меня подхватили сильные руки. Так что фонтана я не создала.

— Ха-ха, — Марсель по-доброму рассмеялся, и у меня от этого смеха побежали по спине приятные мурашки.

Но вызвано это было тем, что я вспомнила нашу необычную шалость с Армином, успевшую случиться, как мне казалось, уже очень давно, хотя прошёл только месяц с небольшим.

Мы с Марселем купались недалеко от берега, стараясь вести себя не очень громко. Видимо, он боялся окончательно намочить мои волосы, потому что в ответ на мои брызги просто нырнул в воду. Я думала, он схватит меня под водой, но он просто вынырнул почти вплотную ко мне, что всё-таки заставило меня вздрогнуть и даже негромко вскрикнуть. Потом мы засмеялись. А потом случилось кое-что действительно странное.

— Можно поцеловать тебя? — спросил Марсель.

Я не сразу поняла вопрос, как бы глупо это ни звучало, но потом ответила:

— Конечно.

То место, где мы были, позволяло нам спокойно стоять в воду по плечи. И, хотя я чувствовала, как кожу выше плеч теперь обжигал холод, мне было всё равно.

Марсель мягко обнял меня за талию и спину, приблизив своё лицо к моему. Я прикрыла глаза, положив руки ему на шею. Это ощущение, как я знала, надолго останется в моей памяти. Мой первый поцелуй. Конечно, интимность момента была омрачена всплывшим в голове образом Армина, так что чарующей силы первого соприкосновения губами и прочего я не ощутила. Видимо, я относилась к тем людям, для кого без влюблённости не было смысла в остальном.

Так же мягко отстранившись и отпустив меня, Марсель посмотрел мне в лицо, но в темноте мой румянец не был особо заметным.

— Пойдём, — вдруг сказала я, впервые почувствовав дрожь, даже находясь в воде. — Пора вылезать.

Мы стремительно выбрались из воды, снова оглядевшись, и, никого не увидев, со спокойной душой остались на берегу.

Смотреть на воду в освещении луны было здорово, а звёздное небо казалось самым прекрасным, что было на свете.

Я набралась смелости и спросила Марселя, можно ли мне к нему прижаться, потому что совсем замёрзла и крупно дрожала. Он дал согласие, и сейчас я сидела между его ног, а он обнимал меня со спины.

— Говорил же, что замёрзнешь, — вздохнул Марсель.

— Я не жалею, — честно сказала я.

Мы заметили падающую звезду, и, вспомнив сюжет одного из произведений* Нила Геймана, я вдруг ощутила себя этой звездой, упавшей с любимого небосвода в неизвестный мир. Оставалось надеяться, что тут меня не поджидали злые и опасные существа (Прим. автора: надейся :З).

В своих размышлениях я совсем забыла о суеверии насчёт загадывания желаний. Но, очнувшись, ещё какое-то время не могла понять, чего же хочу, ведь в голове было как-то пусто. Но потом всё же загадала: хочу вернуться домой.

Посидев ещё чуть-чуть, мы стали одеваться и молча отправились к автобусной остановке.

— Если это не лучшее свидание в моей жизни, то тогда я не знаю, каким должно быть лучшее, — усмехнулся Марсель спустя некоторое время. — Если, конечно, ты не заболеешь.

— А тебе, видимо, ничего и никогда не может угрожать, — ответила я таким же смешком

— Ну, я в этом плане крепкий, — сказал он.

Мы прошли несколько улиц, прежде чем оказаться в нужном нам месте, и я узнала дом Влади, когда мы были рядом. Она и Армин либо где-то гуляли, либо уже разошлись.

Мы недолго ждали нужный мне автобус, а потом залезли в него под взгляды некоторых косящихся на нас пассажиров. Да, мокрые волосы делали своё дело. Сев на самый отдалённые места, мы всю дорогу шутили на эту тему, стараясь не шуметь.

Когда автобус высадил нас, мы обошли улицу, чтобы незаметно подойти к моему дому с другой стороны. В домах, что стояли рядом с моим, было темно, и я поняла, что опасность миновала.

— Спасибо, — сказала я, взглянув на время в телефоне, когда мы стояли на пороге у двери чёрного выхода — Уже половина одиннадцатого. Наверное, соседка ложится рано, так что зря мы, наверное, подошли к дому с чёрного выхода.

— Осторожность всё равно не помешает, — сказал Марсель. — Ну… тогда до скорого?

— Ага. Правда, не знаю, когда будет это «скоро», ведь я под арестом, а нарушать запрет больше мне не очень-то хочется. Пока что.

— Это была очень странная встреча, — улыбнулся Марсель, повторив наши слова, сказанные ранее.

— Очень, — улыбнулась в ответ я.

Мы обнялись на прощание, и я зашла в дом, обе двери которого на свой страх и риск не стала закрывать, а Марсель максимально незаметно побрёл в нужном ему направлении.

--------------

1. * — "Звёздная пыль", Нил Гейман.

На следующий день в школу я не пришла, так как сильно простыла, о чём почти сразу сообщила Абигаль. Температуры не было, но голова ужасно болела, а из-за насморка и кашля было совсем тошно.

— Я не понимаю, как ты могла простыть, — сказала Фелисити, пришедшая утром и очень уставшая. Мне даже стало стыдно, что она уже час возилась со мной. — Вчера была хорошая погода, а ты целый день должна была быть дома.

— Вот именно, — ответила я хрипло. — Было жарко, и я решила открыть окно ночью… видимо, зря.

— При открытом окне в такую ночь простыть было невозможно, — настаивала Фелисити.

Мне стало страшно, что она догадается о возможных причинах моей простуды, и я, как могла, пыталась её убедить:

— Я просто легла с мокрой головой.

— Или кто-то тебя заразил, — вдруг высказала она предположение.

— Возможно, — скрыв радость, отозвалась я.

— А Абигаль ничем не болела в последнее время?

Ко мне опять вернулось чувство раздражения, но я сдержалась и спокойной ответила:

— Нет, она была здорова.

— Тогда это кто-то из одноклассников. Тебе нужно лежать. Через час померь температуру снова. И, если что-то нужно, позвони мне. Старайся поменьше перемещаться по дому: мне ещё предстоит контактировать с пациентами.

— Подожди, — сказала я, когда она уже хотела встать с моей кровати и уйти, чтоб за дверью снять с себя медицинскую маску. Она остановилась и удивлённо посмотрела на меня. — У вас в больнице же лежал мой одноклассник, да?

— Тот мальчик с гетерохромией? Да, припоминаю. Необычный. Его ведь уже выписали, вы, наверное, даже успели с ним познакомиться.

— Ну да, — ответила я. — Но я хотела узнать, не приходил ли к нему кто-нибудь.

Фелисити сидела на моей кровати, непонимающе смотря на меня. Я хотела узнать, следует ли эта Вселенная выпущенным эпизодам. Я вообще ничего не знала, и все события, которые примерно в эти времена были в игре, прошли мимо меня.

— Ты меня про него уже спрашивала, — сказала она. — Почему он тебе интересен?

— Он странный, — отмахнулась я.

— К нему приходило несколько школьников — видимо, ваши одноклассники, — девочка помладше и его старший брат.

— А из одноклассников, — осторожно начала я, — пришла девчонка с посеребренными волосами, красноволосый парень и парочка? У парня из этой парочки голубые глаза и чёрные волосы.

— Да, — ответила Фелисити. — По-моему, так. Но зачем тебе эта информация?

— Просто хотела убедиться, что он не одинок, — пожала я плечами. — Лично мне он кажется странным.

Ничего не ответив, Фелисити ушла.

Я не соврала насчёт своих чувств, вызываемых Лизандром: в игре его вид и поведение были мне безразличны, но, когда я стала частью этой реальности, Лизандр стал казаться мне странным. Но было кое-что поважнее странностей этого парня, с которым я не особенно общалась.

Когда я попала во Вселенную, в моём мире было выпущено тридцать два эпизода игры. Выходят ли дальнейшие эпизоды сейчас? Юра говорил, что никто не знает, потому что те, кто выбрался, не могут связаться с теми, кто остался.

Мне не давал покоя тот факт, что Армин рассказал о своём «новом старом» брате, которого никогда не было в игре. Значило ли это, что Вселенная сама создавала персонажей, вроде Абигаль и остальных? Или время в моей реальности текло так же стремительно, а потому Вселенная лишь отображала сюжеты вышедших эпизодов? При мысли, что в моём мире меня нет уже месяц с лишним, мне делалось дурно. Ну… даже больше, чем в данный момент.

Я взяла телефон, чтобы позвонить Юре. Если он знает хоть что-то, мне будет легче.

— Джулия, доброе утро, — ответили мне спустя несколько минут. — Ты не зашла ко мне в кабинет, всё хорошо?

— Да, — ответила я хрипло. — Но я заболела. Я решила позвонить тебе, потому что вчера узнала кое-что важное.

— Что?

— Понимаешь, — я стала говорить чуть тише, — вчера я узнала, что у Армина есть старший брат. Я больше ничего о нём не знаю, кроме того, что он существует. И у меня возник вопрос: может ли Вселенная создавать персонажей самостоятельно, как и тех, которые нас окружают, или это в нашем мире уже прошло так много времени?

— Я не могу ответить тебе на этот вопрос, Джулия, — сказал мне Юра. — Сожалею. Единственное, что мы знаем, так это то, что попаданцы не всегда попадают в «эпицентр» своей игры или произведения. Я даже не могу тебе сказать, сколько миров создала Вселенная, поскольку связаться с другими жертвами не получается, а те, кто выходит на связь, живут в одном с нами пространстве и времени.

— Я предполагала, что время во Вселенной идёт лишь для нас, — сказала я. — Что стрелки на часах движутся только в этом мире, пока мы не становимся его частью, а потом начинают ход и в нашей реальности — и тогда мы навсегда исчезаем. Мне было проще так думать, чтобы убедить себя в том, что меня не ищет полгорода.

— Но ты сменила теорию?

— Да, — я стала теребить край одеяла. — Если следовать моей логике, то человек, проживший здесь несколько лет, и человек, проживший пару недель, освободившись, продолжают свою реальную жизнь в один момент. Не знаю, как объяснить, но это кажется странным. Неужели время во Вселенной настолько скачкообразно по сравнению с нашим, если предположить, что данная догадка верна?

— Я ничего не могу тебе на это ответить. Я не знаю, как устроена природа Вселенной, чтобы делать выводы о том, как устроено время. Процессы в этой реальности идентичны процессам в нашей, но насчёт времени ничего утверждать я не могу, ведь Вселенная кажется просто абсурдной: здесь не существует никого, кто существует на Земле, кроме попаданцев.

— Тогда чем может являться Вселенная? — спросила я, хотя на мой вопрос могла ответить лишь она сама. — Можно ли назвать её частью нашей Вселенной, или она что-то другое?

— Я не знаю, — с сожалением в голосе ответил Юра. — А что насчёт иных предположений, связанных со временем?

— Ну… худшее предположение заключается в том, что время и в нашей, и в этой реальности идёт одинаково — если уместно так сказать, — а потому выходят новые эпизоды и появляются новые персонажи.

— А ещё мысли имеются? — он обдумывал сказанное.

— Ну… третий вариант менее понятный: как идёт время, в душе не чаю, но, возможно, Вселенная умеет смотреть в будущее.

— Я думаю, что наиболее логично, но… с нашей ситуацией вряд ли можно использовать здравый смысл как главный критерий. Думаю, нам стоит поговорить об этом с другими попаданцами на нашей следующей встрече — так что пока просто поделюсь с ними твоими идеями, чтобы у них родились свои.

— Разве вы раньше это не обсуждали?

— Не приходилось, — ответил Юра. — Только с Мелани, причём наедине… кто-то боится думать о том, что происходит там, в настоящей жизни, без них, а кому-то уже всё равно. А как твой синдром?

— Расскажу потом, — сказала я, так как вдруг стало стыдно признаваться Юре в причине своей болезни. — В любом случае, спасибо, что уделил мне время.

— Выздоравливай, — ответили мне на том конце. — И помни, что ты всегда можешь на меня положиться.

Когда он отключился, я просто смотрела в пустоту в течение некоторого времени. «Скажи мне, — вдруг беспомощно простонала я. — Просто ответь: почему ты это с нами делаешь? Что происходит там, где нас уже нет?», — но ответа не последовало.

Спустя некоторое время я решила посидеть в интернете через телефон, раз уж ноутбуком пользоваться мне по-прежнему разрешалось лишь для уроков, но Фелисити, забывшая сегодня утром забрать у меня мобильник — вчера она была на работе с утра, а в школу без телефона, как Фелисити однажды сказала, идти не стоило, — спохватилась и через полтора часа после своего ухода была у меня в комнате.

— Но мне так скучно, — сказала я. — У меня не получается делать что-то важное: мне слишком плохо.

— Наказание есть наказание, — сказала Фелисити. — К тому же, у твоей подружки будет меньше соблазна отвлечься от уроков и начать написывать тебе, — после этих слов мне стало всё ясно: эта женщина действительно пыталась мешать моему общению с той, кому я доверяла так, как почти никому в этой реальности.

Раз уж делать было нечего, я решила почитать что-нибудь из того, что имелось у Джулии. Сделав над собой усилие, я встала с кровати и, шатаясь, подошла к книжному шкафу, рассматривая корешки книг.

«Джулия» увлекалась фэнтэзийными комиксами неизвестной мне французской писательницы и художницы, и вся данная серия занимала одну полку. Также можно было сделать вывод, что «Джулия» любила любовную мангу: половину всех остальных полок занимали самые разные серии. Плюс к этому, я снова обнаружила комикс о Дирке Джентли, одну-единственную книгу, которую сама и поставила данным образом при переезде. Ещё на одной полке стояли произведения Достоевского, а всё остальное место занимали самые разные книги об экологии и томуподобном.

Сегодня я впервые решила что-то из этого прочитать и сейчас думала, что же выбрать. Поскольку в сердце уже не первый день жила тоска из-за любовных проблем, я взяла первую попавшуюся мангу.

Не знаю, сколько часов я просидела над этой мангой, которая, к моему приятному удивлению, оказалась полностью цветной. Тем не менее я начала уставать.

Мобильный возвращать мне никто не собирался, ноутбук тоже был отнят, а потому было невероятно скучно. Заснуть тоже не получалось, потому что всё время хотелось пить — я то и дело наливала себе в стакан из пятилитровой бутылки, которую ещё утром принесла мне в комнату Фелисити. А ещё хотелось пройтись.

Надев медицинскую маску, я, несмотря на свою слабость и шатание, направилась в ванную комнату.

Когда я открыла дверь, до меня донеслись голоса:

— Здравствуйте, э-э-э…

Я обомлела. Это был голос Армина. Видимо, он не ожидал встретить в доме одноклассницы докторку из больницы, в которой он навещал одноклассника. Но что ему было здесь нужно?

— Фелисити, — ответила она. — А Вы, собственно, кто? Хотя подождите. Вы же тот молодой человек, которого я встречала в больнице, одноклассник Лизандра. Что… тебе здесь нужно?

— Вы помните его имя, — удивился Армин. — Хотя да, его сложно забыть, — брякнул он, имея в виду самого Лиза. — Ну, то есть… я Ваш сосед и по совместительству одноклассник Джулии. Я не знал, что она Ваша дочь… Она не пришла в школу и не отвечала на звонки её подруги, и я решил зайти после занятий и узнать, как она.

Абигаль его попросила? Она теперь старается не пересекаться с Фелисити? Но ведь я ей сообщала о том, что не приду и скорее всего не смогу ей позвонить. Так он сам решил зайти?

— Вы что, навещаете каждого своего одноклассника? — поинтересовалась Фелисити .

— Только друзей, — ответил Армин.

— Я бы пригласила тебя в дом, но сегодня Джулия заболела, так что к ней нельзя. Но я передам ей, что ты заходил. Передать ей что-то?

— Нет, — ответил Армин. — Ничего не надо.

Не веря себе, я просто зашла в ванную комнату.

* * *

К моему счастью, и этому дню настал конец. Вот только ночь у меня выдалась не лучше. Как говорил Юра, сны попаданцам тут действительно не снились, зато временами у меня случались приступы сонного паралича.

На следующий день стало легче, так как Фелисити давала мне лекарство, но я всё равно осталась дома.

— Надо вызвать врача, — сказала она.

* * *

— Ты идёшь на поводу у попаданца, — спустя пять дней, в понедельник, сказал мне Юра. — Я специально придумал этот фразеологизм. Так я говорю о тех, кто поддаётся своему чувству ирреальности.

— Но я же не сделала ничего такого, — сказала я, сидя на том же диване в его кабинете и прижав к себе колени. Юра сидел в своём кресле.

— Ты заболела, — сказал Юра. — Это не мир радуги и пони, Джулия. Тебе нужно думать, прежде чем что-то сделать, иначе последствия могут быть куда более серьёзными.

— Я знаю, — сказала я, сильнее сжав колени. — Но твои методики облегчения симптомов не всегда помогают, плюс я не всегда могу их использовать.

— Я понимаю, — ответил Юра.

Мы поговорили ещё немного, прежде чем я направилась в класс, но Абигаль там ещё не было. Сегодня мы прибыли в школу не вместе, и я не говорила с ней ни разу за время своего недомогания.

Хоть свою подругу я ещё не застала, меня поприветствовали другие одноклассники, и на душе потеплело.

— С возвращением, — сказала мне Прия.

— Спасибо, — ответила я. — Что я пропустила?

— Ничего особенного, — ответила мне Ким. — Но мы думали о том, чтобы устроить небольшую вечеринку.

— Вряд ли у нас получится, — сказала Мелоди. — Мы не так уж давно уже проводили её у Ирис.

— Да, и моя мама вряд ли разрешит устроить ещё одну за такой интервал времени.

— Мои тоже в ближайшее время не планируют покидать дом на вечер, — сказала Ким. — Но идея-то всё равно не плохая.

— Вот именно, — подтвердил Алекси. — Да и прошло уже достаточно времени. К тому же, Джулия не была на той вечеринке.

— Да, ты не видела той грандиозной сцены, которую зачем-то устроила Влади, — усмехнулся Кастиэль.

Мне стало интересно, в чём было дело, и я взглянула на Алекси, но он отвёл взгляд.

— Так вы ничего не решили по поводу вечеринки? — уточнила я.

— А что насчёт твоего дома? — поинтересовалась Ирис, и все взгляды уставились на меня.

Я покачала головой:

— Моя мама никогда не разрешит. А ты ведь живёшь один, Кастиэль?

Судя по его реакции, он не ожидал, что я знаю такую деталь его жизни, и я мысленно хлопнула себя по лбу. Но, в тоже время, почему я не могла случайно от кого-то узнать эту информацию, верно? Не стоило паранойить по любому поводу.

— Моя собака против, — ответил Кас.

— Ну же, Кастиэль, — стал уговаривать Алекси, — это же так весело, тебе же самому понравилась та вечеринка!

— Это муторно, — ответил тот.

— Мы ещё поищем варианты, — сказала Прия. — Но всё-таки подумай.

— Я подумаю.

Когда вошла Абигаль, я едва не ахнула. У неё появились синяки под глазами, и настроение было явно паршивым. Она села рядом со мной, но не сказала ни слова.

— Привет, — наконец обратилась он ко мне, разложив школьные вещи на парте.

— Привет, — ответила я. — Выглядишь кошмарно. Что случилось? — я не обратила внимание на вошедших в класс Армина, Розу и Влади, а также всех остальных, кто заходил и выходил. Но я всё-таки осознала, что Кентин опаздывал.

Абигаль открыла было рот, но в следующую секунду прозвенел звонок и в классе появился учитель Фарэз.

* * *

— Нам нужно поговорить, — сказала я на следующей перемене и встала, чтобы покинуть класс.

Абигаль молча пошла за мной. Мы направились в сад.

— Я так рада тебя видеть, — она обняла меня, когда мы устроились на скамейке.

— Мне жаль, но мама забрала и мобилу, и ноут в качестве наказания, — я обняла её в ответ.

— Я звонила тебе, — ответила она, отпустив меня. Абигаль немного повеселела, чуть больше походя на обычную себя. — Но никто не отвечал, а потом твоя мама выключила телефон.

— Да, — сказала я. — Я уже говорила: она пытается помешать нашей дружбе, потому что считает тебя распущенной. И зачем-то приплела твоего брата.

— Ох, — Абигаль взялась за голову. — Эта неделя была нелёгкой.

— Что случилось? Что вообще происходит в твоей семье в последнее время?

— Если последнее время — это несколько лет, то всё то же самое. Но депрессия Лени за последний год ухудшилась, и он стал ещё более ревнив. У него кроме меня нет друзей, а от тех, что остались, он закрылся, и они пока что никак не могут пробиться сквозь воздвигнутые им стены. Я проводила с ним достаточно времени, но он хотел больше с каждой неделей.

— И родители ему потакают? Поэтому у тебя с ними конфликты? По-прежнему?

— Да, — вздохнула Абигаль. — Раньше я могла справиться с этим. Но теперь… ограничений всё больше и больше. Они втроём будто хотят посадить меня на цепь. Я провожу с ним время, и я люблю его, но он злится. Злится, что у меня есть кто-то ещё. И мне сложно, ведь я переживаю за него, мама с папой переживают. Но я не могу проводить время только с ним, да и интересы у нас разные.

— А тебя заставляют.

— Кроме прочего, предки уверены, что лучше проводить время с тихим братом, чем вести взбалмошный образ жизни. Но я не хочу. А они не понимают.

— Но ты ведь проводишь время с тихой Джулией, — мягко улыбнулась я.

— Ну да, — улыбкой ответила мне Абигаль, а потом опять помрачнела: — Но это другое. Меня заставляют делать то, что я делать не хочу: заставляют проводить всё свободное время дома с Лени, не общаясь ни с кем другим. Ты же помнишь, что было, когда я в последний раз собиралась на свидание: он устроил скандал по поводу того, что в моей комнате бардак, и родители сказали мне остаться дома.

Я этот день не помнила, поскольку не переживала его, но высказала свою мысль:

— Но они ведь всё знали. Настоящую причину. И он знал.

— Разумеется, — ответила Абигаль. — Они думают, я не догадываюсь. Но никто ничего не может сделать: Лени боится остаться один, родители и я боимся остаться без Лени. Поэтому мне приходится отбиваться.

— Нарушать правила и получать наказания, — горько усмехнулась я.

— В пределах разумного я люблю делать то, что нельзя, — сказала Абигаль, улыбнувшись и посмотрев в небо. — Но в последнюю неделю у меня не было настроения, ведь ты не была рядом. Я впервые почувствовала, насколько была одинока: у меня столько знакомых, но… это не то. Конечно, я регулярно созваниваюсь со многими, но всё-таки.

— А дома что? — спросила я. — Когда я временно исчезла с горизонта, тебе устроили карантин?

— Типа того, — сказала Абигаль. — Но я, разумеется, пару раз сбегала посреди ночи прогуляться по городу.

— Одна?! — не сдержалась я, даже если для привычной Абигаль Джулии такое поведение было нормой. — На тебя же могли напасть!

— Я могу за себя постоять, — сказала Абигаль. — Ты же знаешь.

— Я всё равно волнуюсь.

— В любом случае, ты снова в школе, и мне очень нравится эта мысль, — сказала Абигаль.

Мы медленно стали направляться к нашему классу.

— Но моя мама не хочет, чтобы мы виделись, и я не знаю, что могу сделать, — сказала я.

— Главное, что ты этого хочешь, так что мы что-нибудь придумаем.

— Точно. Да и мы… — неожиданно я замерла, оборвав предложение. Абигаль тоже остановилась.

В рекреации назревала потасовка.

— Ты самый умный, или что? — это был Кентин. Он ссорился с каким-то неизвестным мне рыжим парнем.

— Поумнее тебя, придурок, — огрызнулся тот. — Проваливай.

На лице Кентина отразилась ярость, но тут вмешался подошедший Натаниэль:

— Что тут происходит? — спросил он. — Прекратите немедленно, иначе у вас будут проблемы.

Злобно посмотрев на старосту, рыжий кучерявый парень пошёл по направлению к кабинету, которого не существовало в игре.

— Да, я забыл, наш отважный староста всё разрешит, — саркастически сказал Кентин.

— Что это такое? — не поверила я своим глазам.

— Это мой брат, — вдруг услышала я сзади.

Остальные ученики, ставшие свидетелями стычки, начали расходиться, а мы обернулись. За моей спиной стоял Алекси.

— Мы с Армином пытаемся делать вид, что всё нормально, но… в общем, это долгая история.

— Ты же расскажешь нам её за обедом? — спросила Абигаль.

— Да, — ответил Алекси. — Я хотел бы поделиться с вами. Армин и Владимирина как раз мне помогут всё вам разъяснить.

«Он ценит нас, — подумала я. — Это… приятно. Но что мы такого сделали? Ну, Абигаль сходила с ним на шопинг, а я? Неужели я симпатизирую ему как человек? Но у меня проблема поважнее: что я буду делать при встрече с Армином? Что мы будем делать?»

Мы вернулись в класс Б. Стоило ли мне поговорить с Кентином до конца перемены? Или сначала надо было обсудить ситуацию с Алекси?

— Кентин, — вдруг приняла решение я и догнала парня. Абигаль посмотрела мне вслед, но идти быстрее не стала, видимо, смотря, что будет дальше. — Постой.

— А, привет, Джулия, — сказал он равнодушно, но всё равно прошёлся по мне взглядом. — Чего тебе?

— Меня не было всего неделю. Что произошло?

— Не знаю, тебе виднее, — пожал плечами он, не понимая, для чего я начала этот разговор.

— Ты опоздал, агрессивно себя повёл. Учитель Фарэз сегодня сделал тебе замечание. Почему? У тебя какие-то проблемы?

Я неплохо общалась с Кентином в пределах школы и надеялась, что он пойдёт на контакт и в этот раз.

— Ничего со мной не случилось, — ответил он. — Но спасибо за беспокойствие, — с этими словами он зашёл в класс, а я притормозила, дожидаясь подругу.

— Он такой почти всю неделю, — сказала она мне. — С каждым днём всё хуже. Грубит учителям, опаздывает, резко реагирует на других учеников. Я понятия не имею почему.

— А Алекси с тобой об этом не говорил? Или Армин.

— Нет, не говорили, — ответила она. — Алекси сказал, что хочет дождаться тебя, и я не стала настаивать.

— Понятно, — растерянно сказала я.

— Кстати, — усмехнулась Абигаль, — не думай, что я забыла узнать тебя о твоём свидании. Расскажи мне потом всё.

— О, там реально «всё», — вздохнула я. — Это целая мелодрама.

Абигаль удивилась, но времени до следующего звонка почти не осталось, и мы вернулись на свои места, в оставшиеся пару минут поболтав с Виолетт и Ирис.

Этот урок также заставил меня «вздрогнуть», ведь Кентин продолжил играть на нервах у Фарэза.

— Молодой человек, — не сдержался он, — если у Вас есть, что добавить по этому поводу, милости прошу!

— Мне нечего добавить, — ответил Кентин, не смутившись. — Потому что эта тема скучна, а эти прикиды устарели.

Он был оставлен после уроков.

* * *

— Балдёж, — протянула я, сидя в столовой вместе с Абигаль и ожидая остальных.

— Рано или поздно отец убьёт его, — сказала Абигаль.

— О, ты знаешь, что он у него немного того? — удивилась я. — Ну, брутальная колбаса.

На какое-то мгновение что-то промелькнуло в глазах Абигаль, но он почти сразу ответила в своей манере:

— Ну да. Уже знаю.

— Надеюсь, вы не начали без нас, — услышали мы голос Алекси, а рядом с ним стояла с подносом в руках Влади. — Армин сейчас подойдёт.

— Я уже здесь, — сказал он и сел напротив меня.

Владимирина села рядом с ним, а между ней и Абигаль устроился Алекси.

— Так что с Кентином? — поинтересовалась я, смотря на Алекси.

— Надо начать не с него, — сказала Владимирина. — Впрочем, парни сами расскажут.

— Ну, — Алекси потёр шею и посмотрел в сторону, — Армин некоторое время назад сделал одну тупую вещь…

— Но всё в итоге окончилось хорошо, — перебил Армин, посмотрев на меня.

— Тебя увезли в полицейский участок, — «напомнил» ему брат, а потом продолжил: — Но в результате всё действительно прошло без тяжёлых последствий, а у нас — мы приёмные дети и никогда не знали своих биологических родственников — нашёлся старший брат, Эван. Он оказался лучшим другом Кентина, ставшим ему поддержкой и авторитетом в военной академии. Он нам поначалу понравился, но позже выяснилось, что ведёт он себя как настоящий кретин.

— То есть? — спросила я, по-прежнему не смотря на Армина.

— Он задира, — сказал Алекси. — Всё время лезет в драку. И Кентин почему-то тоже стал вести себя подобным образом.

— Он плохо на него влияет, — сказала Влади. — Но Кентин отрицает наши доводы.

— А ещё скорее всего пошлёт вас в итоге нафиг, — пожала плечами Абигаль. — Оставьте его в покое — он сам себе командир. И сам себе судья.

— Мы не можем так поступить, — категорически заявила Владимирина. — Вы учитесь здесь не так давно. Кентин — наш друг. Я знаю его ещё со времён обучения в другой школе.

— Как хотите, — равнодушно ответила Абигаль.

Она не была особо близка с Кентином, так что её безразличие было мне понятно. Я же не могла прийти в себя и понять, с чего вдруг Вселенная свалила мне на голову этого Эвана, ведь его никогда не существовало в игре ранее.

Окончив этот разговор, мы стали болтать на всякие неважные темы. Ребята расспрашивали меня, чем я занималась дома, а я спрашивала, что они делали в школе. Только Армин молчал почти без перерыва.

— Знаешь, — сказала мне Абигаль после уроков. — Выше всех похвал был урок у Деланэ.

— Что там произошло? — спросила я.

— Она учила нас надевать презервативы на бананы, — сказала Абигаль. — И Кентин не смог не прокомментировать это, если говорить кратко и обобщённо.

— Брависсимо, — закатила я глаза. — Слушай, куда ты сейчас?

— Хотелось бы не домой, — ответила Абигаль. — А что?

— Может, зайдём в кафе? — предложила я. — Хочется отдохнуть от стен дома.

— Твой арест уже окончен? — спохватилась Абигаль.

— Ну, мама была снисходительна и засчитала дни болезни, потому что я стоически перенесла их без использования телефона и ноутбука, за исключением выполнения домашней работы.

— Это прекрасно, — ответила Абигаль.

— Подруга моя, ты киснешь, — заметила я.

— Просто я слишком давно не отрывалась под шумную музыку в незаурядной компании.

— Ребята поговаривают насчёт вечеринки, — сказала я.

Мы шли в кафе, известное мне по игре, пешком.

— Они наверняка ещё ничего не решили, — махнула она рукой.

— А что, твои знакомые не устраивают никакую вечеринку? — спросила я.

— А ты бы хотела пойти? — удивилась Абигаль.

— Я не против. Мне тоже нужно развеяться.

— А что насчёт Марселя?

— Надеюсь, он не будет против.

— Ты так мне ничего и не рассказала, — с наигранной укоризной посмотрела она на меня.

— Умоляю меня простить! — с таким же наигранным сожалением ответила я. — Исправлюсь в кафе!

Мы рассмеялись, и я поняла, как мне этого не хватало. Сегодня утром я проверила звонки на своём телефоне, и оказалось, что мне звонила и Мелани, но сегодня мне не хотелось больше думать о своих проблемах, и я решила перезвонить ей завтра. Думаю, Юра рассказал ей о моей ситуации с наказанием.

Когда мы расположились за столиком на улице, официантка принесла меню. Заказав по паре пирожных и стакану сока, мы устроились поудобнее.

— В общем, — начала я, — это было странно.

— Многообещающе.

— Ну, сначала всё было довольно тривиально, если вообще можно сказать так о сложившейся ситуации: мы сидели в кафе все вчетвером, разговаривали на самые обычные темы. А вот капец начался уже после того, как мы собрались расходиться в разные стороны.

Абигаль молчала.

— Ваш заказ, — сказала официантка, поставив на стол два стакана с апельсиновым соком и пару тарелок, а также положив приборы.

— Спасибо, — сказала я и продолжила, когда она ушла: — Так вот. Я пошла в уборную, и неподалёку от неё меня дождался ушедший ещё раньше Армин.

— И что? — раскрыла глаза Абигаль, замерев с вилкой в руке.

— Он предложил мне начать отношения с ним, — сказала я почти шёпотом, словно в кустах за мной следила Владимирина или Розалия.

— Смело, — сказала Абигаль. — Но сегодня не было похоже, что вы вместе, — саркастически отметила она.

— Я отказалась от его предложения, — вздохнула я и посмотрела ей в глаза, нахмурившись в ожидании её нравоучений.

— Ты с ума сошла, — как можно спокойнее сказала подруга, тем не менее ответив на мой немой вызов. — Ты же так этого хотела.

— Но Марсель. Он не заслуживает такого отношения.

— Вот именно! — всё-таки не сдержалась Абигаль. — Так дай ему возможность оправиться как можно быстрее и не мучай пустыми надеждами.

— Ты так думаешь? — грустно спросила я.

— Да.

— Но Армин не сказал, что его предложение будет в силе ещё сто лет, — сказала я, сомневаясь, стоило ли рвать с Марселем.

— Он сделал очень рискованный шаг, — сказала Абигаль. — Ты тоже можешь попытаться.

— Но он мог сделать это сгоряча, а теперь вполне может радоваться, что я не согласилась и тем самым не испортила ему жизнь из-за необдуманного поступка с его стороны.

— Я понимаю, Джу, — Абигаль накрыла мою руку, лежавшую на столе, своей, — что тебе страшно. Но груз в виде немилого не лучше. Сейчас он привлекает тебя тем, что ты его почти не знаешь, но, когда ты привыкнешь, тебе станет сложно.

— Наверное, ты права, — ответила я. — Или я влюблюсь.

— Стоит ли проверять, если у тебя под боком уже есть любовь?

Я не ответила, а лишь рассказала вторую часть свидания.

— Сумасшедший поступок, — серьёзно сказала Абигаль. — Зачем ты вошла в воду? Ты провалялась дома неделю. Почему он тебя не остановил?

— Пытался, — пожала плечами я. — Но. Когда ты постоянно живёшь в страхе наказания или порицания, становится скучно и хочется вырваться. Тебе ли не знать, Абби?

— Не поспоришь, — вздохнула Абигаль, выдавив улыбку. — Но ты могла не отделаться простудой, а получить куда более серьёзное заболевание.

— Зато душе было хорошо, — сказала я. — Даже если надо было расплатиться неделей, которая всё равно была бы пуста.

— Иногда ты меня изумляешь, — сказала Абигаль.

— Думаешь, стоит поговорить с ним? — задала я риторический вопрос. — Он звонил мне, но я не могла ответить.

— Думаю, стоит расставить все точки над «i», — сказала Абигаль.

— Я угощаю, — сказала я, когда принесли счёт. — В честь моего выздоровления.

— Надеюсь, ты больше не выйдешь из строя почти на неделю, — с надеждой, но и усмехнувшись, сказала Абигаль.

Когда Абигаль пошла домой, я села на автобусной остановке, чтобы позвонить Марселю.

— Это ты, Джулия? — услышала я на том конце.

— Да, привет… — ответила я тише чем обычно. — Можем встретиться? У меня к тебе разговор.

— Да, конечно, — ответил Марсель. Почему мне показалось, что в голосе его прозвучала обречённость?

— Тогда давай в парке, — предложила я. — Встретимся у входа.

— Хорошо, — сказал Марсель. — Я буду через двадцать минут.

Ощущая дрожь в коленях, я медленно пошла по направлению к парку.

— Гуляешь, Джулия? — вдруг услышала я сбоку, проходя по не существующей в игре улице.

Это была Прия.

— Иду в парк, — ответила я, стараясь не выдавать волнение, но от девушки оно не ускользнуло.

— Не буду доставать тебя вопросами, — сказала она. — Просто удивилась, ведь никогда раньше не встречала тебя после уроков в этих местах.

— Да, я живу дальше, — ответила я.

— Надеюсь, эта школа нравится тебе не меньше прежней, — улыбнулась Прия.

— Она прикольная, — ответила я. — Но перемены в жизни я выношу не очень хорошо.

— Я привыкла к переменам, — сказала Прия. — Постоянно переезжаю вместе с семьёй. Мне повезло, что школу я окончу всё-таки здесь.

— Наверное, тяжело оставлять друзей и любимых каждый раз, — сказала я.

Её взгляд стал грустным, и она опустила его, неловко улыбнувшись.

— К этому тоже привыкаешь, — наконец ответила Прия. — Даже если оставляешь что-то очень дорогое.

— В школе кажется, что тебя ничто не может сломить, — заметила я.

— Спасибо, что так обо мне думаешь, — сказала Прия, а потом подмигнула: — Надеюсь, я смогу показать тебе много своих положительных сторон.

— Спасибо за твою доброжелательность, — сказала я, не понимая причин.

— Знаешь, ты иногда выглядишь потерянной, — ответила Прия, будто прочитав мои мысли. — Но не менее интересной чем всегда.

— Неожиданный комплимент, — рассмеялась я. — Но я рада, что кто-то находит меня интересной.

— Обращайся, — усмехнулась Прия. — Всегда рада поднять самооценку.

На этом мы попрощались, и я пошла дальше, задав себе вопрос, что она сказала бы, узнав о моей интриге с Армином.

Ветер сегодня дул прохладный, но на этот раз я была одета точно по погоде.

— Привет, — сдавленно сказала я, увидев Марселя. — Давно ждёшь?

— Нет, — ответил он.

— Извини. Встретила по пути одноклассницу и отвлеклась на пять минут. Сядем на скамейку?

Он ничего не сказал, и мы молча направились к свободной скамейке.

— Знаешь, — начала я, ещё помолчав какое-то время, пока мы сидели, думая каждый о своём.

— Позволь начать мне, — сказал он. — Ты не отвечала на звонки, и я не смог позвать тебя поговорить.

— Я… заболела, — признание заставило почувствовать себя глупой, но на Марселя оно никак не подействовало, и меня это обеспокоило.

Он выглядел грустным.

— Хорошо, что теперь всё в порядке, — искренне сказал он, и мне стало ещё тяжелее на душе.

— Так что ты хотел сказать?

— Я знаю, что значит твой взгляд, — сказал он спустя минуту колебаний. — Я видел его так долго в собственном зеркале, что уже научился узнавать в любых других глазах. И в тот вечер я понял, кем он был вызван.

У меня в груди похолодело.

— О чём ты?

— Брось, Джулия, — грустно улыбнулся Марсель. — Этот разговор всё равно состоялся бы. Я долго думал, не сделал ли поспешных выводов, но в итоге всё сложилось в одну картинку. Я отягощал тебя с первого дня нашей тесной взаимосвязи, но ты не знала, как мне об этом сказать. Но в ту странную встречу я заметил то, что между вами происходило, хотя не сразу заставил себя принять это.

— Ты не отягощал меня, — неожиданно для меня самой мои глаза наполнились слезами. — Ты лучший из всех парней, которых я знала.

— К сожалению, лучшим я всё-таки не стал, — покачал головой Марсель, смотря в сторону. — Ты хотела забыть его или, может, вызвать ревность, верно? Жестокая ты, — без злости или обиды сказал он.

— Прости меня, — сказала я.

— Пожалуйста, не плачь, — сказал Марсель, взяв меня за лицо и вытирая слёзы. — Все совершают ошибки. Не хочу больше причинять тебе боль. Если не можешь заставить себя влюбиться в меня, я просто отпущу тебя.

— Пожалуйста, прости, — повторила я. — Я поступила отвратительно.

— Жаль, что твой отвратительный поступок не изменил моего отношения, — вздохнул Марсель. — В любом случае, учимся мы в разных школах — уже хорошо.

На его попытку пошутить я ответила грустной улыбкой.

— Мы же больше не увидимся? — спросила я.

— Скорее всего, — сказал он. — Не люблю питать пустые надежды, так что лучше мне тебя не видеть.

— Я понимаю, — сказала я. — Мне будет очень тебя не хватать.

Он горько улыбнулся.

— Ну, что ж. Прощай, — сказал Марсель напоследок и, поднявшись, направился прочь из парка, ни разу не оглянувшись.

Я смотрела ему вслед, ощущая дрожь из-за плача и то, как по щекам снова потекли слёзы.

«Моя болезнь была крайне неприятной, — подумала я, когда Марсель скрылся из вида. Слёзы ещё не высохли. — Твоя «болезнь» не лучше. Но и это пройдёт».

Уход Марселя оставил мне лишь пустоту и страдание. Но я должна была его понять: хоть он и думал обо мне тоже, сам был вовсе не железный, а потому причинить боль мне или себе ему хотелось меньше всего.

В тот день я просто не могла прийти в себя, а потому слова Фелисити по моему приходе домой донеслись до меня словно сквозь туман:

— Почему ты так сильно задержалась? — недовольно спросила она.

— Серьёзно? — не удержалась я, внутренне говоря себе, что не надо идти на поводу у эмоций. — Неужели моё наказание будет продолжаться ещё неделю? Мне ведь было так плохо! Мне необходим свежий воздух! — я с раздражённым видом плюхнулась на диван. — К тому же, я провела в четырёх стенах больше недели из-за своей болезни! Ты же сама мне сказала, что уже всё!

— Успокойся, — опешила Фелисити. — Я спросила по другой причине. Чего ты вообще такая нервная?

«Потому что Абигаль», — саркастически подумала я, прекрасно зная, кто для этой женщины виноват во всех моих «бедах».

— В общем, — продолжила она, — завтра утром я собираюсь уехать на курсы повышения квалификации. Где-то на три дня.

Меня смутило это её «где-то»: будто она специально не уточнила, надеясь проверить, не устрою ли я в доме притон, когда она вернётся спустя день, а не три. Но это просто, как я надеялась, была тревожность.

— Понятно, — ответила я.

Я была бы очень рада, если бы не мой разговор с Марселем и не мадам Дюран, которая скорее всего будет бдеть из окна с воздушной кукурузой в руках.

— Но ты ведь опять приставишь соседку, — пожала я плечами, надеясь не разозлить Фелисити. — Почему ты мне так не доверяешь?

— Напомнить про твой «доклад»? — ответила Фелисити, нахмурившись.

— Все допускают ошибки, — вздохнула я.

— И все за них отвечают.

— Я же уже понесла наказание.

Хотевшая было встать с дивана Фелисити повысила голос:

— Прекрати пререкаться! То, что я проявила снисхождение, не позволяет тебе впредь вести себя, как хочешь.

— Ладно, — ответила я покорно. — Я поняла.

Мне совершенно не хотелось больше с ней спорить: это было бесполезно. Зато опасно. Я поднялась наверх.

Настроение было ужасным. Силы, которые, казалось, появились у меня после стольких дней «заточения», снова высосал окружающий мир, поэтому, когда мне позвонила Абигаль, я лежала лицом в подушку.

— Как ты? — спросила она. — Поговорили?

— А ты слышишь невероятное счастье в моём голосе? — огрызнулась я.

— В первое время всегда тяжело, — успокоила она меня.

«Мне всегда тяжело», — подумала я, раздражённая собой, и ответила:

— Я знаю.

— Тебе нужно развеяться.

— У меня больше нет желания.

Ну и почему всё всегда возвращается на свои места? Я ною — она меня успокаивает.

— Появится, — безапелляционно ответила Абигаль.

— Допустим, — сказала я. — Допустим. Я пойду с тобой отрываться на какую-нибудь пати, которых я обычно избегаю. Думаешь, это поможет?

— Твоя зажатость губит тебя.

— Кстати, — вдруг вспомнила я. — Мама уедет завтра утром на три дня. Это ладно. Но что будем делать с соседкой?

— То же, что и в прошлый раз: сбежим.

— Логично.

Мы поговорили ещё немного, а потом отключились. Я, несмотря на паршивое настроение, которое в реальной жизни вечеринки обычно не спасали, но делали ещё хуже, согласилась, ведь Абигаль тоже морально устала, никогда не жалуясь на скучные посиделки в моей компании. Хотя, наверное, она была более разносторонней и любила и то и то.

Остаток дня обещал быть сложным. Я так и не нашла в себе силы позвонить Мелани.

На следующее утро я проводила Фелисити. Курсы она должна была проходить в Париже.

— Если денег не хватит, напиши мне, — сказала она. — Надеюсь, дом будет в чистоте и… порядке.

— Да, конечно, — ответила я.

Хотелось бы вдохнуть полной грудью, воспользовавшись передышкой, но из соседнего дома на меня всегда могли уставиться два чужих глаза.

Сегодня мы договорились пойти с Абигаль до школы пешком.

— Надо уже вернуть тебе ваш чемодан, пока твоя мама его не хватилась, — сказала она, поприветствовав меня спустя полчаса у остановки.

— Точно, чемодан, — рассеянно проговорила я. — Совсем забыла.

Тоска, сжимавшая сердце, усилила хватку, ведь воспоминания, связанные с этим злосчастным чемоданом, были о Марселе.

— Джулия, — сказала Абигаль, — я понимаю твою грусть. Но нужно постараться сделать её менее поглощающей, иначе она растворит тебя в себе.

— Я понимаю.

— Кстати, — вдруг просияла она. — Я поговорила с парой своих знакомых, и они собираются сегодня в Moondance.

— Что это? — спросила я.

— Ночной клуб, — сказала Абигаль как ни в чём не бывало. — Они могли бы провести нас туда.

— Но завтра же школа, — сказала я.

— Да брось, — ответила Абигаль, — мы же не собираемся оставаться там на всю ночь. Можно провести в клубе несколько часов. Просто представь: музыка, вышибающая всё, кроме эйфории, и люди, которым друг на друга по барабану в этой круговерти.

— У меня нет настроения, — сказала я. — И я стесняюсь.

— Ну, Джу-у-у-у, — жалобно простонала Абигаль. — Хоть попробуй. Можно выпить — станет легче.

— Думаешь? — спросила я. — В прошлый раз алкоголь сделал мои дела ещё хуже.

— Он всё расставил по своим местам, — сказала Абигаль, помотав головой.

— Эх, ладно. Я подумаю о твоём предложении до конца уроков. Но вряд ли мне удастся удрать из дома.

— Мы что-нибудь придумаем! — радостно сказала Абигаль.

Когда мы через какое-то время подошли к автобусной остановке рядом со школой, я заметила впереди Армина и Алекси.

— Ребята! — окликнула их Абигаль, и они обернулись.

— Привет, — сказал Алекси, когда мы их догнали. — Вы сегодня удивительно бодры с самого утра. Мне нравится, — однако сам он выглядел весьма нервозным.

Армин молчал, даже не посмотрев на нас.

— Чувствую напряжение, — заметила Абигаль. — Что у вас двоих стряслось?

— Сегодня мы собираемся в клуб, чтобы образумить Кентина, — вздохнул Алекси. — Хотите с нами?

— Алекс! — вдруг подал голос Армин. — Не впутывай их в это!

Он явно не хотел видеть меня рядом с собой. Что ж, если ему так будет угодно, то не стану больше ему мешать — я прибавила шаг и, сказав, что мы увидимся на занятиях, потянула Абигаль за руку.

— Спасибо, — сказала она спустя минуту. — Сегодня мне меньше всего хочется решать проблемы одноклассников.

— А если мы встретимся в том клубе?

— В этом городе не один-единственный клуб, — пожала плечами Абигаль. — В любом случае, мы не обязаны были соглашаться.

— Алекси видит в нас поддержку, — отметила я.

— Но иногда она нужна нам самим, — пожала плечами подруга, открывая дверь.

Здание встретило нас привычным гулом.

Уроки прошли весьма плавно, и я даже разговорилась с Виолетт. Проблема была лишь в том, что Армин снова стал избегать меня, и это стало раздражать.

— Зачем приходил? — сразу начала я, застав его у шкафчиков после уроков. — Когда меня не было.

— Ты что, следишь за мной? — спросил он мрачно.

— Я видела тебя у нас, — проигнорировав его реплику, продолжила я. — Так зачем? Абигаль тебя попросила? «Хоть бы он сказал, что пришёл сам…»

— Мне показалось странным, что сразу после свидания ты не приходишь в школу, при том что мы ничего толком не знаем о том парне, — признался Армин. — На звонки Абигаль ты не отвечала. На звонки Ирис или Прии — тоже. И да, я решил возомнить себя твоей мамочкой.

— Теперь всё в порядке, — сказала я. — И Марсель тут был ни при чём.

Неожиданно Армин с силой захлопнул дверцу шкафчика, и я подскочила.

— Да-да, — сказал он после, повернувшись ко мне и выглядя раздражённым, — он никогда не делает ничего плохого, не допускает ошибок, и вообще, он идеал.

— Этот идеал ушёл с моего неидеального пути, — огорчённо сказала я. — Почему ты опять избегаешь меня?

— В смысле? — его глаза расширились от удивления. — Почему?

— Он всё понял, — я скрестила руки на груди.

— И почему ты пришла ко мне?

Этот вопрос уколол меня и заставил почувствовать ещё больше волнения, но я ответила:

— Потому что ты снова избегаешь меня.

Это была не совсем правда, поскольку меня волновал ещё и тот вопрос, в силе ли предложение Армина. Но вот после его собственного вопроса, адресованного мне, я была не уверена и пошла на попятную.

— Мне просто неловко, — закатил он глаза. — Я облажался тогда. Но теперь всё нормально.

— Ты разобрался в себе? — как можно деликатнее уточнила я.

— Да. И меня всё устраивает! — неожиданно сорвался он и, не сказав больше ни слова, устремился к выходу.

Нахер эту любовь. Моё сердце было окончательно разбито.

* * *

Поскольку Абигаль ушла из школы раньше, чтобы подобрать себе наряд, я возвращалась домой в одиночестве, имея только одно желание: напиться.

Поскольку я не знала, где жила мадам Дюран, я не могла решить, каким выходом мне воспользоваться на этот раз. Но ответ пришёл сам.

У дома слева была скорая помощь, в машину погружали человека на носилках. На это смотрели остальные соседи.

— Что произошло? — спросила я у какого-то пожилого мужчины.

— Мадам Дюран стало плохо, — ответил он.

Противоречивое чувство посетило меня в эту минуту. С одной стороны, я испытала беспокойство за эту женщину, а, с другой стороны, в грудь, словно золотой нектар, влилось облегчение. За него тут же стало стыдно.

Стараясь быть незаметной, я забежала в дом и, немного придя в себя, решила позвонить Абигаль. Она не высказала радости, но мы договорились встретиться у меня через час. А пока что… я решила связаться с Мелани.

— Джулия? — услышала я, набрав номер и прослушав несколько гудков.

— Привет, — сказала я. — Извини, что не отвечала. Я была наказана.

— Так долго? Я уж было подумала, что ты вернулась, но Юра сказал, что это просто простуда.

— Ты хотела узнать, как моё самочувствие? — тепло спросила я.

— Да. Надеюсь, я не помешала тебе.

— Вовсе нет, — сказала я. — Просто у меня забрали телефон. Сейчас всё в порядке. А ты как поживаешь?

— Моя жизнь однообразна, — ответила Мелани. — Но ничего плохо не происходило. Сегодня отец Ирис хочет навестить её и сына.

— Это замечательно, — сказала я.

— Не особо, — ответила Мелани. — Франсин ревнует его и не рада его общению с прежней семьёй.

— Твоя типа мать?

— Ага.

— Моя тоже какой-то монстр.

— Вряд ли, — сказала Мелани, вздохнув. — Вряд ли твоя типа мать заставила бы тебя отправиться к незнакомым людям вместе с отчимом, хоть они и его семья. Чтобы ты следила за каждым шагом чужого мужчины.

Я поняла, что каждый человек был отвратителен по-своему и сравнивать, кто больше или меньше, было глупо.

— Сочувствую, — сказала я, и в памяти всплыли придирки Фелисити, решившей отнять у меня почти всех, кто помогал мне в этой Вселенной.

— Мне пора собираться, — ответила Мелани. — Спасибо, что нашла время. Созвонимся ещё?

— Мы могли бы даже погулять, — предложила я. — Или ты могла бы прийти ко мне в гости завтра. Фелисити уехала, препятствий нет.

— Звучит заманчиво, — ответила Мелани.

Попрощавшись, мы окончили разговор. На душе стало чуть легче.

За эти три дня я могла бы организовать вечеринку, на которую так хотели мои одноклассники, но пока что сил не было.

«Почему, — думала я, смотря в зеркало, — почему? Все они лишь «материал», лишь то, чего никогда не должно было существовать… так почему все они причиняют мне столько боли?»

Когда я дождалась Абигаль, за плечами у неё был рюкзак, а в руках — мой чемодан.

— Подобрала несколько вариантов, — сказала она, пройдя в мою комнату. — Оцени.

— Это неплохо, — сказала я, когда Абигаль надела красивый красный шортовый комбинезон из атласа на одной бретели вокруг шеи. — И ты хочешь дополнить это золотыми браслетами?

— Ага, смотри. И чёрные туфли.

— Да, выглядит круто.

Другие варианты понравились мне меньше, поэтому было решено, что Абигаль пойдёт в Moondance именно в этом наряде.

— А ты ничего не подобрала? — поинтересовалась она.

— Не успела, — осторожно сказала я, надеясь, что подруга не станет расспрашивать о том, что я делала всё это время. — Подожди, — вдруг встревожилась я. — Фелисити звонит.

Она хотела узнать, как у меня дела, и я вышла из комнаты. В голове всплыла мысль оповестить её о мадам Дюран, но тогда я бы точно испортила эти три дня, ведь Фелисити наверняка попросила бы следить за мной кого-то другого. С другой стороны, когда она вернётся и обо всём узнает, то скорее всего будет в ярости, что я ничего не сказала. Точно подумает, что я специально промолчала. Ну и ладно.

Наученная горьким опытом, я усвоила, что, когда эта женщина выходит из своего дома, мне всегда надо быть готовой принять от неё звонок. В клубе тоже — даже если придётся залезть на крышу.

Вернувшись в комнату, я обнаружила, что Абигаль уже вытащила некоторые вещи из шкафа и разглядывала их.

— У тебя не так много одежды, подходящей для клуба, — сказала она. — Нужно будет прошвырнуться по магазинам.

— А там нужна особая одежда? — спросила я, потому что никогда не была в клубах и надеялась, что «Джулия» в них не была тоже.

— Точно, это же будет твой первый поход в подобное место, — сказала Абигаль. — Надо будет сделать его незабываемым.

— Так что с одеждой?

— В каждом клубе дресс-код варьирует, но одежда не должна быть обычной. Не помешает и макияж.

— Ну, подошло бы моё синее платье, но оно мне надоело, — пожала я плечами. — Надо посмотреть, что у меня там ещё может найтись.

В итоге моё внимание привлёк синтетический костюм мятного цвета, состоящий из топа на двух бретелях и мини-юбки.

— Он такой короткий, что больше похож на лиф, — сказала я. — Я буду чувствовать себя неловко.

— Ты будешь прекрасна, — ответила Абигаль.

— Ага, если буду всё время втягивать живот. Надену сверху джинсовку.

В итоге мой наряд состоял из этого костюма, джинсовой куртки, белых лакированных балеток и того же цвета жемчужного ожерелья — не знаю, настоящим было оно или нет.

— Тебе необязательно быть как с обложки журнала, чтобы носить то, что хочется, — сказала Абигаль.

Вечером мы должны были встретиться с двумя её знакомыми недалеко от клуба.

— Думаю, доберёмся на автобусе, — сказала она наконец, когда мы были готовы.

— А потом? — спросила я, обеспокоенная тем фактом, что, возможно, возвращаться по ночному городу придётся на своих двоих.

— От Moondance каждый час ходит автобус в город. Всю ночь.

— Так он далеко?

— Достаточно, — ответила Абигаль. — Но зато меньше шансов столкнуться со знакомыми.

— Да, — согласилась я. — От некоторых уже просто тошнит.

Абигаль не стала брать ничего, что могло бы согреть её позже, но, видимо, её здоровье было крепче, а сама она не замерзала так легко, как я.

Абигаль знала, какой автобус нам нужен, и я молча следовала за ней. Сегодня ключ, телефон и деньги я хранила во внутренних карманах своей элегантной джинсовки, что было несколько непривычно.

Я очень волновалась, когда мы вышли на нужной остановке.

— Никогда раньше не видела эту часть города, — сказала я, осматриваясь.

— Я здесь однажды была, но клуб не посещала, — отозвалась Абигаль. — Хм, они уже должны быть здесь.

— Я здесь, — вдруг услышали мы голос сзади. — Привет.

Когда мы развернулись, перед нами предстала высокая и эффектная брюнетка с прямыми волосами до талии, не имевшая чёлки. У неё были фиолетовые глаза и кожа цвета слоновой кости. Эта девушка была прекрасна в своих облегающих кожаных брюках, зауженных к концу, и красном пиджаке поверх чёрного боди. Золотистый клатч на цепочке дополнял образ.

— Вивьен, привет, — поздоровалась Абигаль. — А где Рашель?

— Сегодня у её парня выходной, и он смог приехать из другого города, так что вряд ли они выйдут из дома. Она сказала её не ждать, — ответила Вивьен, и они обе рассмеялись. А мне вот стало не по себе. — А кто эта очаровательная малышка? — поинтересовалась она, обращаясь ко мне.

— Джулия, — ответила я. — Наверное, Абигаль рассказывала обо мне.

— Да, было дело, — сказала Вивьен, рассматривая меня. — Милашка. Впервые собираешься посетить подобное место?

— Да, — рассеянно ответила я, сбитая с толку таким пристальным вниманием к моей персоне.

— Ладно, идём, — сказала наконец девушка. — Надеюсь, вам уже есть восемнадцать?

— Надейся, — ответила Абигаль, и они снова рассмеялись, из чего я сделала вывод, что Вивьен прекрасно знала, к какой возрастной категории мы относились.

— А сколько лет тебе? — спросила я.

— Двадцать четыре, — как ни в чём не бывало сказала Вивьен, и я обомлела: Абигаль общалась с такими взрослыми девушками.

Мы заняли очередь.

— Ненавижу стоять вот так, — закатила глаза новая знакомая. — Идём.

Мы мягко, но настойчиво стали протискиваться через толпу, и я готова была сквозь землю провалиться от стыда. Когда мы заняли место почти у самого входа, Абигаль посмотрела на меня взглядом, мол, да, Вивьен такая, что поделать.

— Добрый вечер, — подмигнула она, когда несколько человек перед нами были пропущены вышибалой.

— Добрый вечер, — ответил он, явно оценивший харизму Вивьен. — А подруги не слишком молоды?

— Я тоже молода, — пожала она плечами.

— Не сомневаюсь, — ответил он. — Ладно, сегодня проходите. К тому же, симпатичные здесь приветствуются.

Непрошеная, но положительная оценка польстила моей не очень высокой самооценке.

Moondance встретил нас оглушающим шумом музыки и яркими вспышками. «Отстой», — подумала я почти сразу.

— Не будем тратить этот вечер напрасно, — воодушевлённо сказала Вивьен. — Джулия, выпьешь с нами?

— Ещё как, — ответила за меня Абигаль и была абсолютно права.

Я хотела напиться? Я напьюсь.

Мы расположились за одним из столиков, и Вивьен сказала, что оплатит первые напитки в честь знакомства со мной.

— Спасибо, — сказала я.

— Ты в этом деле новичок, да? — задала она риторический вопрос насчёт моих дел с выпивкой. — Я принесу тебе что-нибудь лёгкое.

Хотелось чего-нибудь крепкого, но я подумала, что возражать будет невежливо. Абигаль ушла вместе с ней, и я осталась в одиночестве, рассматривая клуб.

Неожиданно я заметила знакомый профиль, промелькнувший среди огромного количества людей. Армин. Видимо, Влади и Алекси были с ним, но я не заострила на них внимание. Я догадалась, что они выполнили все свои цели, связанные с этим клубом. Сердце пропустило болезненный удар.

Когда девочки вернулись с напитками, я была словно потеряна.

— Что с тобой? — спросила Вивьен.

— Да так, — ответила я. — Ничего особенного.

Спустя небольшое количество времени я, наплевав на возможные правила приличия, выпила свой напиток первой. Потом проверила, не пропустила ли случайно звонок от Фелисити. К счастью, она не звонила

— Ещё по напитку? Или всё-таки на танцпол? — спросила Вивьен.

— Хочу танцевать, — сказала Абигаль. — Но Джу стесняется. Надо её убедить.

— Не беспокойся, — сказала Вивьен, поднимаясь из-за столика, — тут никто ни на кого не смотрит.

— Ты пойдёшь? — спросила Абигаль, и я удивилась, как не уставали они перекрикивать этот шум.

— Присоединюсь позже, — сказала я, понимая, что недостаточно пьяна. «Какая мне разница, смотрят ли они на меня в реальности. В моей странной голове они на меня смотрят, и потому мне неловко».

Девочки направились к остальным танцующим, а я к бару, но вдруг на середине пути кто-то положил руку мне на плечо, отчего я вздрогнула. На мгновение меня посетила надежда, что это Армин, но в следующую секунду я поняла, что ошиблась.

— Не против компании, красавица? — заговорил со мной незнакомец, когда я развернулась.

У него была одежда, слишком повседневная для клуба, а вот сам он выглядел очень необычным: бледный как луна и беловолосый, но с пронзительными голубыми глазами; его улыбка, как и всё остальное, странным образом завораживала, в то же время вызывая чувство какой-то… опасности?

Мне хотелось спросить, где он увидел красавицу, но я сдержалась, не идя на поводу у выпитого. Мне вообще вдруг стало тошно от всего — ещё больше, чем раньше. Сейчас ко мне клеился очередной ненужный парень, в то время как надежда тихо сдохла в кустах. Я всего лишь пришла напиться, чего им всем от меня надо?

Видимо, чувства прочитались на моём лице, а потому завлекающая мина незнакомца на какой-то момент сменила уверенность и улыбку на смятение и небольшой внутренний конфликт: бросить унылую девку прямо сейчас или продолжить наступление.

Как бы то ни было, через пару секунд он выбрал второй вариант:

— Неужели ты грустишь? Я могу развеселить. Угостить тебя?

— Ладно, — ответила я, неожиданно заинтересовавшись, что будет дальше: как долго он продержится, прежде чем убежать к нормальным людям? К тому же, данное знакомство означало для меня и бесплатный напиток.

— Какие напитки предпочитаешь? — спросил он, когда мы присели за свободный столик.

— Любые, — безразлично ответила я, не соврав: для меня все алкогольные изделия были просто отвратительны на вкус.

— Я скоро вернусь, — сказал он и удалился, а я не могла не смотреть ему вслед.

«Что с ним не так? — не могла понять я. — Он какой-то… другой. Может, попаданец? Надо попытаться разговорить его», — с этой минуты я почувствовала проснувшийся интерес.

— Держи, красавица, — незнакомец вернулся совсем скоро, и я заметила, что ему пришлись по душе небольшие перемены в моём настроении. Он явно любил бойких и живых… а нарвался утомляющую зануду.

— Джулия, — сказала я. — Меня зовут Джулия. А тебя?

— Этан, — сказал он. — За знакомство, Джулия.

Я сделала несколько больших глотков. Коктейль имел приятный вкус непривычных мне фруктов вроде манго, но алкогольная горечь всё портила.

— Решила поискать приключений? — задал мне Этан неоднозначный вопрос. — И оторваться?

— Вроде того, — ответила я, улыбнувшись. — Вместе с двумя подружками.

— Так ты не одна, — сказал он, и почему-то у меня возникло чувство, что его это не обрадовало.

Меня бы это встревожило, но алкоголь и понимание того, что я не собиралась покидать пределы клуба вместе с этим парнем, придавали чувство безопасности.

— Да, не одна, — ответила я.

— Что ж, — всё-таки решил продолжить знакомство Этан, — надеюсь, ты уделишь мне немного времени.

— Конечно.

— Может, расскажешь о себе? — спросил он.

Пытаясь как можно осторожнее сформулировать мысль, я в конечном итоге ответила:

— В последнее время чувствую, что попала в иную реальность. А у тебя такого чувства не возникает?

— Каждый раз, когда я посещаю подобное место, — усмехнулся Этан, и я поняла, что он не был тем, кто мог бы меня заинтересовать. Но он почему-то всё равно притягивал. — Ты тут впервые?

— Да, — призналась я, а потом ответила на изначально заданный вопрос прямо: — А так, я человек. Просто человек с планеты Земля.

Эти слова были настолько глупыми и очевидными, что мне на долю секунды стало неловко, но Этан меня удивил:

— Не сомневаюсь.

В этом предложении определённо что-то было — я это чувствовала. В груди появилось ощущение какого-то странного превосходства этого парня, на вид немногим старше меня: словно он полностью контролировал ситуацию, незаметно навязывая свои правила непонятной мне игры, — правила, которым я тем не менее подчинялась из-за неведомой силы, принадлежащей Этану.

— Откуда ты? — поинтересовался он, в то же время ничего не рассказывая про свою жизнь.

— Местная, — ответила я, сделав ещё несколько глотков. — Решила развеяться в новой обстановке.

— И как тебе? — спросил Этан с усмешкой.

— Бывало и получше, — пожала плечами я.

— Не будь такой зажатой, — подмигнул он, а потом перевёл взгляд на почти пустой стакан в моей руке: — Быстро ты. Я принесу ещё. Или ты хочешь перейти к чему-то покрепче?

— Что же ты такой щедрый? — усмехнулась я.

— Не могу не угостить красивую девушку, — ответил Этан соблазняющей улыбкой.

Он вернулся совсем скоро, держа в руках пару красивых и безобидных на вид коктейлей, но там наверняка была мешанина из различных алкогольных напитков.

— Решила оторваться на всю? — усмехнулся Этан. — Распутство чудесно в своём начале, особенно тогда, когда речь идёт о прекрасных девушках. — Чем занимаешься, Джулия?

— Учусь, — ответила я честно. — И я не распутная. Обычно я гуляю с друзьями и иногда даже неплохо провожу время.

Этан усмехнулся.

— Что привело тебя в Moondance, если не секрет?

— Секрет, — ответила я собственной усмешкой. — Ты тоже, как видно, имеешь кучу секретов. Я не узнала ничего, кроме твоего имени.

Что-то говорило мне, что нужно прекратить этот разговор и бежать, но Этан… притягивал. Это не было похоже на то, что старшеклассница нашла новый романтический интерес, — это было нечто, превосходящее меня в силе, что-то, что я не могла взять под контроль и сбросить с себя.

— Я часто тут бываю, — ответил Этан. — И в других подобных местах. Ощущаю себя… живым.

На танцполе внимание было приковано к молодому человеку с длинными фиолетовыми волосами и двум обворожительным девушкам. Они явно наслаждались обществом друг друга.

— Мой приятель, — сказал Этан, когда я повернула голову в их сторону. — Любит притягивать взгляды.

«И женщин».

— Ты студент? — с интересом спросила я, чувствуя действие крепкого напитка: на душе стало легче, захотелось веселиться.

— Ну да, я не похож на старикана, — уклончиво ответил Этан, но сейчас меня это не смущало.

Мне было по барабану, кто он такой и чем живёт. Он просто мне подвернулся и мог составить неплохую компанию. Новые люди временами привлекали даже такого человека как я.

Меня посетила мимолётная мысль, что девочки уже должны были вернуться, но, если так и было, они, видимо, решили нас не прерывать. Либо сами «отвлеклись» на кого-то.

— Потанцуем? — предложил Этан, на которого алкоголь такого действия не производил.

— Это может быть для тебя смертельно, — пошутила я о своей неловкости.

— Я уверен, что не останусь разочарованным, — сказал он, и что-то подсказало мне, что он говорил не совсем о танце.

Сначала мне было стыдно и некомфортно, но энергия Этана была заразной. Он явно любил веселиться.

— Забудь про всё! — крикнул он мне. — Просто лови момент!

Конечно, я была не самой хорошей танцоркой, и успевать за Этаном иногда было нелегко. Я даже задала себе вопрос, как он мог быть таким ловким и одновременно грациозным, лёгким. Но он, иногда посмеиваясь, и не думал меня отпускать.

Не знаю, в какой момент его руки оказались у меня на бёдрах, прижав моё тело к его собственному. Однако я не стала сопротивляться, почувствовав, как внутри нарастало… желание. Этан умел соблазнять, и именно это он сейчас делал. Кто бы сомневался.

Он улавливал момент, чтобы провести рукой по моей шее или огладить талию. Конечно, я бы предпочла видеть на его месте другого человека, но этот экземпляр был самым необычным из всех, кого я встречала тут ранее. И я не могла разгадать его главный секрет.

— Эй, красавица, — вдруг он крепко прижал меня к себе, наклонившись к уху, — может, и ты не против чем-нибудь угостить меня?

Я посмотрела ему в лицо, ожидая дальнейших действий. Он аккуратно приблизил его, и наши губы встретились.

— Пойдём, — сказал он, потянув меня за руку.

— Куда? — пытаясь скрыть уколовшую меня тревогу, спросила я.

— Не волнуйся, — ответил он, — в этом клубе много интересных мест.

Через пару минут мы оказались в отдалённой части клуба, скрытой от глаз. Там было достаточно темно.

— Никто не увидит, — оповестил Этан, но я усомнилась, подбадривание ли это было: что-то угрожающее уловила я в его словах. Уже который раз.

Его руки, удивительно сильные, легко приподняли моё тело, прижав к стене. Я чувствовала поцелуи в район шеи, в губы и цеплялась за странного незнакомца руками. А затем случилось что-то странное.

Я вскрикнула от боли: Этан прокусил мне кожу — я чувствовала, как струйка крови скатилась по моей шее. Но это было не самым странным, ведь напугало меня другое: он пил её! Он пил мою кровь! Как… вампир.

Мне стало по-настоящему страшно, но я не могла пошевелиться, оцепенев, и просто надеялась, что мне не пришёл конец. Откуда здесь могли взяться вампиры?! В мире «Сладкого флирта»?! Хотя стоп. Ведь в специальном эпизоде «я» уже встречалась с Дмитрием. Но было ли это связано? Или дело было в «Элдарии»?.. Но как…

— Не бойся, милая, — оборвал поток моих мыслей Этан, оторвавшись от шеи спустя совсем короткое время, хотя мне и казалось, что прошла вечность. А потом вновь поцеловал меня.

— Это было неприятно, — как можно спокойнее сказала я после, стараясь сделать вид, что так, мать его, всё и должно было быть.

— Давай это исправим.

* * *

Я всё ещё была пьяна, но теперь меня накрыл шок. Что это вообще было? Что со мной случилось? Этот парень, Этан, привлекал и смог меня соблазнить. Но что он сделал?.. Не сошла ли я с ума? Может, во всём оказался виноват алкоголь?

Когда Этан отпустил меня, я сказала лишь «Ну, пока» и как можно скорее ушла. Но до этого он попытался как-то повлиять на мою память. Он подумал, что так и сделал, — я была уверена. Если бы сейчас я могла соображать лучше…

— Джулия, — позвала меня Абигаль, когда я вернулась к нашему столику. — Вот ты где. Я уж потеряла тебя.

— Извини, — сказала я и уже хотела начать оправдываться, как меня остановили.

— Не волнуйся, я всё поняла, — сказала она мне, подмигнув. — Тебе повезло в партнёром по танцам.

— Ты его видела? — спросила я, думая, как же подруга ошибалась.

— Да, мы заметили вас за разговором, — ответила Абигаль, потягивая неизвестный мне напиток.

— Злишься, что я бросила тебя? — я сидела напротив неё и смотрела в сторону.

— Каждому нужно своё, чтобы прийти в себя. Ты же снова здесь.

Её голос, знакомое лицо, уверенные жесты — всё внушало чувство безопасности и стабильности завтрашнего дня. И я решила забить на то, что произошло. Возможно, мне попался странный тип, что любил кусаться. А может, я просто всё придумала из-за опьянения.

— А где Вивьен? — спросила я.

— Мы выпили ещё по напитку, а потом она спелась с кем-то за пару минут до твоего прихода. Чем займёмся?

— Она останется тут на всю ночь?

— Да. Думаешь, нам уже пора?

— Moondance — дерьмо, — весело сказала я. — Можно провести время поинтереснее.

— Поскольку я уже натанцевалась в этом душном клубе, охотно тебе доверюсь. Куда пойдём?

— Ну, я киданула тебя недавно, а ты наверняка хотела потанцевать именно со мной, — сказала я. — Так что идём.

И тут я впервые за всё время, проведённое в клубе, заметила блеск в глазах Абигаль, говоривший о том, что она была навеселе.

Мы вышли из здания, пьяные и весёлые, держа друг друга под руку. Времени прошло относительно немного, Фелисити так и не позвонила, воспоминания о странном парне отошли даже не на второй, а на десятый — в лучшем случае — план.

Мы просто бродили по улицам, шутя и не очень твёрдо держась на ногах, и так вышли на небольшую площадь, освещённую полной луной. Производили какие-то движения, брались за руки, кружились и продолжали смеяться.

Это были наши лунные танцы. И сейчас казалось, что всё будет хорошо и всё наладится.