The Avengers: Neon Demon (джен)

Примечания:

Здрасьте, я Берта, и я очень люблю экспозицию.

Надо больше экспозиции...

---

Оглядываясь назад, я точно знаю, где и когда свернула не туда. Но я не жалею. Ни единого дня.

* * *

Вот оно родимое: поля, берёзки, старая заброшенная библиотека с бомжами, покосившиеся деревенские домики и местная церквушка, — всё своё детство здесь просидела, пока родители в столицу не увезли. Солнце нещадно палит, в траве стрекочут кузнечики, мимо пролетают оводы размером с кулак, а я вдыхаю давно забытый деревенский воздух полной грудью.

— Эх, красота то какая! Лепота! — говорю я, перехватывая сумку покрепче.

— Девушка, расплачиваться-то будем? — интересуется сзади таксист, которого я игнорю уже минут десять.

Протрепыхавшись в поезде не много ни мало пять часов, пройдя семь с половиной кругов РЖДшного Ада и прибыв в пункт назначения в виде крохотного провинциального городка Осташкова, я так и не смогла разыскать своих родственников, ждущих меня с букетами, воздушными шариками и плакатами с надписями: «С возвращением, Тося!», — потому, не долго думая, рискнула взять местное такси.

Собрав всевозможные ямы, кочки и колдобины и обсудив все минувшие новости от очередного поднятия ставки налога до ужесточения наказания за неправомерное использование сверхспособностей, мы добрались до глухой деревушки близ озера, на окраине которой я сейчас и стояла, любуясь красотами родного края.

Вообще с момента официального раскрытия информации (а именно с 1973 года) о людях со сверхспособностями или мутациями жить стало куда интереснее (это ещё мой дед подтвердил): в 70-е поднялся страшный переполох, и всё более-менее утряслось разве что ближе к 90-м. Так вот и живём все вместе, а что делать? Теперь все воспринимают новости типа «ограбления банка человеком-невидимкой» или «мутанты на службе в полиции» как должное. Даже у нас в Соснице есть своя местная достопримечательность — Толик «Магнит», — ложки гнёт как черт. Если не помер ещё, конечно. Потому что пьёт он тоже как чёрт.

Скрепя сердце, я отдала водиле кровные двести рублей и поволокла сумку к двухэтажному деревенскому домику средних размеров с залатанной наспех (вот уже шесть лет!) крышей.

— Тёть Нин! — проорала я, волоча сумку уже по земле, благополучно забыв о продуктах и технике внутри. — Тёть Ни-ин, я приехала! — повторила я, стоя уже вплотную к калитке и восстанавливая дыхание.

— Тая? — из окошка высунулась немного встрепанная женщина среднего возраста. — Вы чего так долго? Афанасий выехал за тобой два часа тому назад!

Вот так всегда. Не виделись вживую несколько лет, а их волнует только то, что я опоздала к обеду. Погодите, кто там выехал за мной?..

— Чего? — непонимающе ответила я.

— Что? Разве он не с тобой? — я наткнулась на такой же недоумевающий взгляд.

— Нет, я поошивалась полчаса на остановке, но никто так и не подъехал, и я взяла такси…

— Ах, алкаш старый!.. Опять к своим дружкам поехал! Ну пусть только вернётся, я ему!.. — окно резко захлопнулось, и поток отборной брани полился как из ведра. И да, по этому я тоже скучала.

Тётя Нина помогла мне втащить огромную сумку в комнату, в которой, казалось бы, ничего не изменилось, хотя по слухам её сдавали кому не попадя в моё трёхлетнее отсутствие.

— Ох, Тая, видела бы тебя бабушка… Что ты с собой сделала… — помогая разбирать мои вещи, запричитала тётушка. — Уезжала такая девчушка, такие хорошие светлые кудряшки, коса до пояса…

О, тётя оседлала своего любимого конька и слезет ещё не скоро. Дело в том, что над моими отстриженными патлами рыдало всё семейство, а уж когда я в домашних условиях покрасила их в стрёмный голубой цвет, который ну вообще-то слез уже весь, то все родственники радостно загнобили меня вертящейся в гробу бабкой. А когда на очередной такой выпад я посоветовала подключить к её гробу генератор, чтоб хоть вырабатываемый ток не пропадал впустую, мать не разговаривала со мной неделю. Да, чувство юмора у меня сомнительное.

— Тёть Нин, — я прервала поток причитаний. — А Сашка то тут?

— А? Саша? — немного смутилась женщина. — Так он это, наверху сидит как сыч с тех пор, как приехал с Твери…

Ах вот оно как. Даже встречать не вышел… Ну ничего, младшенький, сейчас отхватишь у меня по полной программе.

— Поня-ятно, — протянула я, скосив глаза вверх. — Ладно, теть Нин, спасибо вам большое. Я не голодна, пойду схожу наверх…

Я предприняла тактическое отступление, выскользнула за дверь, немного тупо улыбнувшись, и поднялась на ветхий второй этаж, где помимо заброшенного чердака была и маленькая комнатушка. Уже предвкушая увидеть щуплого мальца, которого можно было мизинцем левой ноги запустить в полёт, я постучала в дверь, выкрикнув что-то наподобие «а ну открывай, уродец малолетний!». И какого же было моё удивление, когда открыл мне здоровенный детина под два метра в каком-то сомнительном прикиде, состоящим из футболки с надписью «пивозавр» и дедовских шорт. Быстро оценив противника, я предприняла самую отработанную мной тактику в похожих случаях, а именно, отступление. Я такая храбрая.

— Ебать, Санёк, ты вырос за лето, — только и выдала я.

— Ну здравствуй, сеструха, — недобро улыбнулся Сашка, легким движением руки втаскивая меня в комнатку на чердаке.

* * *

За прошедший час я узнала много чего нового. Ну например то, что Саня у нас, оказывается, гордость семьи, идёт на золотую медаль, победитель олимпиад по физике и информатике, потому ему теперь можно всё. Даже круглосуточно сычевать у себя в комнатушке.

— А я всегда думала, что у нас в семье все туповаты… — пробормотала я, лёжа на кровати.

— Я — исключение из правил, — хмыкнул Сашка, щелкнув чем-то на клавиатуре. — Всё, интернет работает. Будем сериалы смотреть… А у тебя как дела? Все экзамены сдала?

— Ну-у, что-то вроде того, — я скривилась. После рассказов о зашкаливающих баллах родственничка я казалась абсолютным неучем со своими средними оценками по всем экзаменам. Я и была неучем. Хорошо знала только историю, потому что любила её до одури, вот и весь список моих талантов.

— Кстати, — Сашка почти полностью развернулся ко мне на кресле. — Я тут осенью планировал писать сочинение на английском языке в Нью-Йоркский Технический Университет, они за победу в творческом конкурсе баллы прибавляют… Поможешь?

— Чет не припомню, чтобы я когда-либо блистала в английском…

— Да с английским я сам разберусь, — махнул рукой братец, а потом начал что-то быстро набирать на компьютере. — Вот, там тема для сочинения — «Роль мутантов или людей со сверхспособностями во Второй Мировой Войне».

Вздохнув, я встала, наклонилась к монитору, быстро пробежавшись взглядом по теме, пояснениям и примерной структуре, сказала:

— Тут явно хотят, чтобы ты плясал под либералистическую дудку… — Сашка шутливо толкнул меня в плечо. — Ну, напиши про Капитана Америку. Достойный пример и довольно лёгкий, про него сейчас куча информации и статей появилось…

— Про него все напишут… Живая легенда как-никак. Я даже думаю, что особо дотошные могут выловить его в Нью-Йорке и взять интервью для сочинения, — братец устало выдохнул. — Я, конечно, знаю, что ты можешь болтать о капитане Роджерсе часами, но, пожалуй, воздержусь.

— Я уже давно не его фанатка… — недовольно пробурчала я. Ага, прям с тех самых пор, как его «разморозили», и чудесным образом появились армии его поклонников, днём и ночью осаждающие посвящённый Роджерсу музей.

— Нужно что-нибудь более оригинальное и сложное, чтобы было, о чем порассуждать… Возможно, что-то забытое или неоднозначное… — Сашка пустился в раздумья в то время, как в моей голове уже созрела одна мысля.

— Вообще есть одна идея, — пробормотала я, и Саня тут же устремил взгляд на меня. — Вот уж точно неоднозначная вещь…

— Что? Что это?

— Зимний солдат.

— Зимний солдат? — повторил Саша. — Это же вроде какой-то страшной совковой байки? Или что?

— Не совсем, — я качнула головой. — Первые упоминания о них датируются пятидесятыми годами, когда по всему миру начали собирать трупы с роботизированными конечностями, многие ветераны вспоминали о военных, чья жестокость и хладнокровие не имели границ. Причем поговарили, что такие солдаты воевали как и на стороне советов, так и на стороне фашистов. Однако, уже в шестидесятые информация об этом, по крайней мере в СССР, стала активно подчищаться, и именно в это время населению активно внушали, что россказни о Зимнем солдате не более, чем чьи-то посттравматические выдумки.

— Тося… — немного удивлённо выговорил Сашка после моей тирады. — Ты… Ты что, пересидела на конспирологических сайтах для стариканов и насмотрелась Рен-тв?

Посмотрев на скрючившегося от смеха братца, я проморгалась и нервно выдохнула.

— Я не утверждаю, что эта история — абсолютная истина, ты же просил чего-то неоднозначного. Вот и порассуждай об этом с моральной точки зрения, мол, можно ли было так калечить людей для достижения победы и спасения миллионов жизней; или попытайся провести в своём сочинение исследовательскую работу, доказывающую, например, о невозможности существования таких солдат на войне, — я попыталась придать серьёзности своим высказываниям, но от этого Сашка только сильнее засмеялся. — И вообще, тебе моя помощь нужна или как? Ржёт он, блин…

— Ладно, прости-прости, — братец отдышался. — Я подумаю. А не хочешь как в старые-добрые в «кругосветку»?

— В «кругосветку»? — хмыкнула я, приподняв одну бровь. — Сань, нам что, по пять лет?

— Не еврействуй. По глазам же вижу, что хочешь.

— Ну-у, — я скосила взгляд в сторону, почесав затылок. — А та дореволюционная церквушка всё ещё заброшена?

— Да. Побогохульствуем?

— А то! — я радостно вскочила с кровати. — Давай, хватаем жратву и в путь!

* * *

Старая полуразрушенная церковь с покосившимися крестами всегда притягивала к себе сомнительных личностей вроде наркоманов, бомжей, ну и меня с братом. Нам всегда запрещали играть там под разными предлогами: здание обвалится, украдут плохие дяди, ну и классическое — Бог разгневается! Однако, сколько себя помню, ни один из перечисленных пунктов ни разу нас не останавливал. Мы с завидным упорством ходили в церквушку, обустроили себе уголок, гоняли бомжей, даже по мере возможного ухаживали за могилами, очищая от сорняков так, чтобы было видно надписи. Эдакая асоциально-социальная деятельность.

— В следующем месяце её хотят восстанавливать… — внезапно выдохнул Сашка, когда мы лежали на ковре посередине просторной залы.

— Что? — я резко повернула голову. — Да кому она нужна? Тут и так почти никто не живёт, зачем тогда аж две работающие церкви на деревне?!

Саша неопределённо пожал плечами и ничего не ответил. Я продолжала несколько секунд смотреть на брата обеспокоенным взглядом, а затем снова перевела взор на потолок. Что-то неприятно заныло в районе груди, а в следующее мгновение мной овладела необычайная тоска, заставляющая блёкнуть все цвета. Место, которое всегда ассоциировалось у меня с детством, таяло на глазах. Я понимала, что мы больше не сможем сюда приходить, беззаботно валяться на пыльном полу, лазить в разрушенную колокольню и рассуждать в полный голос о политике и религии, устраивая споры до позднего вечера.

— Ай, — у Саши зазвонил телефон в заднем кармане, и он долго пытался извернуться так, чтобы достать его. — Да, мам? Что? Вот черт! Да, сейчас приду.

— Что такое? — вяло спросила я.

— Да Афанасий, мамкин новый хахаль, машину разбил к херам, сам вот сейчас домой дополз, во дворе валяется…

— Он хоть живой? — флегматично поинтересовалась я.

— Да что с ним будет, он вот недавно вывалился с пятого этажа, синяком отделался! Я вот даже думаю, может, у него тоже какая-то там лишняя хромосома, которая активируется при введении спирта в организм, дающая ему неуязвимость?

— Лишняя хромосома? — я поперхнулась от смеха. — Икс-ген что ли? Тогда, боюсь, он присутствует у всех алкашей.

— Ладно, — Сашка встал, отряхивая пыль с брюк. — Мне надо домой бежать, мать одна его, кабана такого, в дом не втащит. Ты со мной?

Я задумалась и, пожёвывая губу, перевела взгляд на потолок.

— Не, — вяло хмыкнула я. — Ты беги, а я через лесок кругом прогуляюсь… Слуш, у тебя наушники есть? — Сашка неуверенно кивнул. — Дай, а? Тебе всё равно не понадобятся в ближайшем будущем. И ножик! Я ж знаю, у тебя есть. Грибочков в футболку насобираю, зажарим к ужину…

Саша с недовольным лицом передал мне вещи, взяв с меня клятвенное обещание вернуть их, и, махнув рукой, бегом скрылся из виду.

Я, ещё немного полежав и потупив в потолок, встала, пошаталась по развалинам и, пиная ногой какой-то камушек, вышла на маленькое кладбище, тропинка которого вела в лесок, где я и собиралась пошататься какое-то время с ножичком наперевес. Между прочим это очень эффективный способ отпугивать кого бы то ни было, проверено в Битцевском лесу, там люди, только завидев меня, с задумчивым видом идущую с ножом по дороге, сворачивали и обходили за километр.

Вечер мягко опускался на лес, пуская по тропинкам лёгкую серо-сиреневую дымку. Со всех сторон веяло летней прохладой и хвойной свежестью. От обилия разных запахов слегка кружило голову и покалывало в носу, за такое я и любила прогулки по лесу. Я уже насобирала с дюжину грибов, которые мирно покоились в отогнутом подоле футболки, пачкая её слизью и грязью. Взглянув наверх, в сиренево-розовое небо, на котором уже так непривычно поблёскивали звёзды, я вздохнула: ну вот и всё. Приплыли. Я со своими баллами отправлюсь в «Тверской Заборостроительный Университет», а Сашка с его выдающимися способностями вскоре отчалит за границу разрабатывать защитную систему для Пентагона. И через десять лет я буду проектировать забор для его загородной виллы, а он будет проектировать новую модель сверхсекретного беспилотника. Чудесно.

Я никогда не жаловалась на жизнь. Мне везло. Везло в карты, везло в, казалось бы, безвыходных ситуациях, повезло шесть лет назад выехать из этой глухой деревни, выучиться в неплохой школе, повидать мир…

И когда-нибудь это везение должно было кончиться.

Оглушительный грохот вывел меня из оцепенения. Первыми мыслями по этому поводу было: на нас напали? чёрт, из лесу не видно «гриб»! хочу определить ядерный он или водородный, не зря же у меня по ОБЖ «пять» стояла!

Я вскинула голову, попутно выпуская из рук край футболки вместе с грибами: небо полыхала ярким, почему-то голубо-фиолетовым, заревом, и я отчетливо увидела, что по направлению ко мне что-то летит. С мыслями «пиздец, ну точно бомба!» я припустила напрямик через рощу, царапая лицо и руки, продираясь через кусты.

Кубарем вывалившись на какую-то опушку, я оглянулась посмотреть на небо. Неведомая хрень упорно летела в мою сторону, явно не желая сбавлять обороты. Теперь оно скорее напоминало огромный неровный камень.

Нет, я, конечно, понимаю, что жизнь делится на белые и чёрные полосы. И в моей жизни сейчас явно наступила чёрная, но… Вы, блять, серьёзно?! Метеорит?!

Я резко метнулась в сторону, уворачиваясь от мелкого осколка, прилетевшего чуть раньше своего огроменного собрата, и снова кинулась бежать. Казалось, что воздух вокруг нагрелся до каких-то запредельных температур, потому что дышать стало очень тяжело, а каждых дававшийся вдох обжигал лёгкие.

Вот же ж… Надо было на физру ходить.

Я спотыкаюсь о какой-то сук, пропахиваю носом рыхлую, болотистую землю, а в следующий миг меня накрывает волной пыли и болотной жижи, а какой-то камень бьёт прямо по затылку.

Действительно, приплыли.

Примечания:

Я пропал на год, как и всегда.

Извините, надеюсь, дальше дело пойдёт веселее.

У меня тут своя физика, не вдумывайтесь сильно ;)

---

Прямо скажем, я была готова ко всему. Готова к неприятному пробуждению в пыли и грязи, к адской боли от пробитой головы, к придавленным деревьями или камнями конечностям. Даже была готова к тому, что и не очнусь вовсе: ну мало ли, захлебнулась болотной жижей, с кем не бывает... Короче, ко всему была готова, но не к этой адской дичи в стиле фильмов ужасов.

А очнулась я, живописно раскинувшись, на стрёмной кушетке, подозрительно напоминавшей своими ремнями койку для душевнобольных, в квадратной камере с явно прикрученными к полу стулом и столиком и со стеклянной стеной, открывавшей шикарный вид на мрачный коридор и полулабораторное помещение, в котором зловеще мигала одна единственная лампочка.

Я неловко скинула ноги с кушетки, и от движений резко заныли голова и правая рука. Дотронувшись левой ладонью до лба, я почувствовала ткань бинтов, а взглянув на правую руку, увидела мастерски наложенную шину и эластичную повязку, закрепляющую руку у груди. Так, ну хоть не концлагерь, уже неплохо...

Почувствовав, что могу более-менее уверенно стоять на ногах, я, чуть пошатываясь, проследовала к стеклянной стене и оперлась на неё рукой. Крепкая. И довольно толстая.

— Эй! — глухо крикнула я, легонько стукнув по стеклу. — Тут кто-нибудь есть?! — откашлявшись, я позвала ещё раз.

Не дождавшись никакого ответа, я сильнее затарабанила по стеклу здоровой рукой и закричала то, что обычно кричат в таких ситуациях, а именно — тупое и невразумительное:

— Ау-у!! Выпустите меня отсюда, пожа-алуйста-а!

Из темноты коридора послышался неприятный звук, как будто кто-то провёл палкой по железным прутьям. И этот звук мало-помалу приближался. С каждым новым ударом я делала неловкий шаг назад, пока не уперлась спиной в холодную бетонную стену, где меня нехило так начало трясти. Звук раздавался уже совсем близко, набатом отдаваясь у меня в голове, а никого ещё не было видно, что пугало меня гораздо больше. Не люблю, знаете ли, неизвестность: фантазия слишком хорошо работает. Слишком.

— Бу! — из темноты резко появился мужской силуэт, несильно вдарив какой-то дубинкой по отделяющему нас друг от друга стеклу. Отреагировав на столь эксцентричное поведение, я дернулась в угол, зажмурившись на мгновение, но по обыкновению не издав ни единого звука.

— Смотри-ка, не закричала! — до меня глухо доносится весёлый мужской голос, и я с опаской раскрываю глаза, ухватившись одной рукой за стену. Соглашусь, не закричала, но это нихрена не значит, что мне не страшно.

У стекла почти вплотную стоит мужчина средних лет со светлыми волосами, в полувоенной форме, довольно крепкого телосложения. Его можно было бы назвать привлекательным, если бы не ярко выраженная гетерохромия: правая радужка была почти что белой в то время, как левая была вполне обычная — темно-зелёная или каряя. Мутант что ли? Этого ещё не хватало...

— Слышь, солдафон, поди-ка свет включи! — сказал он кому-то, чуть отвернув голову в сторону. — А то темно как в жопе... Тоже мне, достойные условия работы... Ох, простите, не пристало так выражаться при дамах, — мужчина снова повернулся ко мне, шуточно снимая невидимую шляпу.

— Н-ничего, я п-п-привыкла, — еле выговорила я, всё ещё стоя вцепившись в стену.

Характерно затрещав, лампы, явно не первой свежести, залили полулабораторное помещение и часть коридора ярким светом. Из коридора, бесшумно ступая, вышел ещё один мужчина со слегка растрёпанными темными волосами и, не произнеся ни слова, встал, облокотившись о стену и сверля до жути хмурым взглядом пространство перед собой.

— Ах, да, — вдруг спохватился мужчина у стекла, и я быстро перевела взгляд к нему. — Совсем забыл представиться — Андрей Воронов, заправляю местным цирком уродцев, — он обвёл рукой помещение и взглянул на меня, ожидая реакции. Я, всё также вжавшись в угол, нервно дернула одной бровью вверх, не понимая сути происходящего. — Ну наше отделение пока маленькое и скорее кадровое, так что его, возможно, скоро распустят, но моей важности это не умаляет, — Андрей пожал плечами и опустил руку.

— Где я? — решилась подать голос я, когда он закончил.

Андрей как-то внезапно задумался, пожевывая губу и постукивая пальцем по стеклу, он обернулся на патлатого у стены, а потом снова устремил свой пробирающий взгляд на меня и просто выдал:

— В Сибири где-то, точных координат не скажу, но мы глубоко в каком-то лесу рядом с Усть-Авамом, — он улыбнулся, но все его черты лица в совокупности давали очень жуткую картинку, в основном из-за глаз.

Пока я со скрипом обрабатывала полученную информацию, пытаясь понять, каким боком я из тверской глубинки попала в Сибирь, парень, до этого момента подпиравший стену, резко сделал несколько шагов вперёд.

— Сэр, приказ был ничего не разглашать объекту исс...

— Я знаю приказ, я, черт возьми, его читал, мистер Зануда, — чуть раздражённо перебил его Воронов. — Отойди, солдат, ты нервируешь «объект».

«Объект»? Как мило.

Патлатый, однако, перечить не стал и отошёл обратно, сердито зыркая.

— Так на чём мы остановились? — Андрей снова обернулся ко мне, улыбаясь, от чего меня передёрнуло.

— Вы — похитители? Торговцы органами?! — дрожащим голосов пропищала я, отойдя совсем за кушетку.

— Нет, — лаконично ответил мужчина и глянул на «солдата».

— Госорганы? КГ-ФСБ? — да, правительственные организации пугали меня гораздо больше, нежели криминальные группировки. — Клянусь, это не я в 2009 написала на здании областного суда — «Путин — вор».

Мужчина ничего не ответил, но через пару мгновений весь согнулся, сдавленно захихикал, а затем и вовсе в голос рассмеялся. Я слегка смутилась и непонимающе уставилась на Воронова, затем взглянула на «солдата», но по его кирпичной роже поняла, что разъяснений ждать не придётся.

— О-ох, гражданка Русакова, — Андрей отдышался и картинно смахнул слезу. — Мы, конечно, накопали на вас некоторую информацию, но о таких аспектах вашей биографии не были осведомлены. Ай как нехорошо! Вы что, власть не уважаете?

— Откуда вы?!... — я решительно ни черта не понимала. Куда я попала? Тайные организации? Мировое правительство? Но на кой черт им понадобилась я?! — Кто вы, черт подери, такие?

— Название «Гидра» вам о чём-нибудь говорит?

Меня как током прошибло. Быть этого не может! Капитан Роджерс уничтожил их ещё в 1945 году.

— Предвосхищая все ваши вопросы, скажу сразу — нет, не уничтожил, — Воронов снова улыбнулся и подошёл ещё ближе к стеклу. — И нет, мысли я не читаю. Просто Вы у нас далеко не первая...

От последней фразы у меня холодок пробежался по спине, а кончики пальцев неприятно закололо.

— Вот! Во-от оно! А я говорил, что не ошибся. Видел? Сверкнуло в глазах... — Андрей резко поднял указательный палец, а затем указал им на меня, пару раз поворачиваясь к другому парню. — Ладно, кончаем эту прелюдию. Солдат, тащи её из клетки, нам ещё работать и работать...

Второй мужчина сразу же отлепился от стены, направляясь к месту моего уже временного заключения, и я резко поняла, что мне и тут неплохо сидится. Вот она человеческая сущность — не ценить, то что имеешь, а когда потеряешь... Но было поздно: верзила уже открывал доселе невидимую мне дверь, в свете софитов блеснула его с какого-то хрена железная рука, я неловко дернулась в сторону и сразу же застыла как припадочная коза при виде водонапорного шланга, когда меня дернули за плечи вверх. Некстати вспомнились давнишние сашкины слова: «Не бей, лучше обоссы», — потому пришлось приложить все усилия, чтобы они так и оставались у меня в голове, а не вырвались в такой неподходящей для этого ситуации.

Мне хотелось думать, что всё это происходит не со мной. Сама ситуация была до ужаса абсурдной: секретная нацистская организация поймала в лесу деревенскую дурочку и собирается пытать её, потому что та имела наглость словить метеорит. Точно! Я ударилась головой, и вся эта вакханалия не более чем плод повреждённого каменюгой разума, а сама я сейчас лежу либо в канаве, либо в местной больничке, что, ориентируясь на нашу медицину, в принципе один хрен, в канаве даже лучше, умру без лишних мучений.

Размышления на тему канавы привели к довольно неожиданным последствиям: когда меня уже собирались выносить из комнаты, я предприняла вялую попытку зацепиться за дверной косяк, но вместо этого просто саданула рукой по воздуху, оказавшись при этом на другом конце пресловутого куба. Самое странное, что это всё произошло за долю секунды, а сама я до сих пор не могла сфокусироваться на своей же руке, чувствовала странное жжение по всему телу, явное недомогание, да к тому же ещё и дикий озноб. В ушах звенело так, будто рядом со мной приземлилось сразу несколько светошумовых, и я грешным делом подумала, что ещё немного и всё, отброшу коньки прямо здесь. Сначала я подумала, что это тот железнорукий хрен просто швырнул меня об стену, но, найдя в себе силы повернуть голову и взглянуть назад всё ещё расфокусированным взглядом, я поняла, что сейчас произошло что-то явно противоестественное. «Солдат» стоял там же, в проёме, хмуро-озадаченно рассматривая свою железную конечность, ладонь которой была настолько раскалённой, что приобрела красноватый оттенок, а рядом, на том месте месте, где по идее должна была находиться я, зияло черное дымящееся пятно, будто там взорвалась одна из просроченных петард, которые мой батя закупал по-дешёвке на Новый Год.

Под аккомпанемент из воодушевлённых криков Андрея я неуклюже завалилась набок, проехавшись лбом по холодной и почему-то скользкой поверхности.

Откуда тут взялся лёд?

Сил думать почти не оставалось, поэтому я даже не обратила внимания, когда меня снова схватили за шкирку и просто потащили по полу. «Солдат» без зазрения совести выволок мою тушку из куба и взвалил на кушетку, где Воронов сразу же врубил здоровую лампу прямо надо мной, предварительно закрепив мои ноги и здоровую руку ремнём.

— Ну что, начнём экзекуцию? — он улыбнулся и отошёл чуть в сторону, подбирая со стола блокнот. Я попыталась приподнять туловище, но меня тут же пригвоздили обратно «железной» хваткой и закрепили ремнём шею, от чего даже глотать стало неудобно.

— Вы — Русакова Таисия Владимировна?

— Да вы ж и так знаете!.. — расхрабрилась я, за что сразу получила шокером в бок и, поморщившись, заткнулась под слегка безумный хохоток Воронова.

— Молчать! Отвечать коротко и по делу: «да», «нет»! Традиции всё-таки надо соблюдать... Родились 26 апреля 1997 года?

— Да...

— Не слы-ышу, гражданка Русакова, — мужчина вновь ударил меня шокером, теперь в предплечье.

— Да!... черт... — крикнула я, по мере возможностей дернувшись на кушетке.

— Отучились десять лет в общеобразовательной школе в Москве, номер... — Андрей перелистнул страницу. — 1435!

— Да, — я слегка скосила взгляд на «солдата», но тот просто стоял рядом с кушеткой, как будто полностью погруженный в свои мысли.

— Государственные экзамены сдала... — он пробежался взглядом по странице и ухмыльнулся. — Не очень.

Хмырь. Совсем совесть потерял...

— Д-да... И что в конце концов? Зачем вы всё это спрашиваете, если и так знаете?!

— Да так, — Воронов улыбнулся, взмахивая блокнотом. — Просто глумлюсь. Ну что ж, наверное, действительно пора переходить к более серьёзным вещам...

Мужчина отошел к столу, отложил блокнот в сторону и подцепил пальцами какую-то желтоватую папку.

— Известно ли Вам о некоем «Филадельфийском эксперименте»?

Че? Какой ещё в жопу «Эльфийский экскремент»??

По моему выражению лица Андрей понял, что ещё немного и от мыслительного процесса у меня треснет харя, поэтому решил больше не утруждать мой бедный мозг.

— Эсминец «Элридж», 1943 год, эксперимент, предположительно проведенный ВМС США, который и по сей день считается мифическим, — мужчина обошел мою койку для буйных и остановился прямо за моей головой. — Кстати говоря, прошу заметить, что вы удостоены великой чести ознакомится с такими сверхсекретными документами, не каждому так везёт в жизни, — он хлопнул папкой мне по лбу, и я поморщилась. — Жаль, поведать об этом вы вряд ли кому сумеете...

На этой фразе я замерла и сглотнула резко вставший в горле ком. Это вот сейчас на что был намёк?

— Ну-с, продолжим. Из доступных нам данных доподлинно известно, что в 12 часов 34 минуты по полудню американский эсминец мгновенно исчез из Дэлавера, Филадельфия, а в 12 часов 35 минут был замечен в заливе Уиллоуби, Норфолк. И всё бы ничего, если бы два этих городка не разделяли 320 километров, — на этом мутант сделал паузу и посмотрел на меня, хотя я в это же время пыталась сопоставить в голове данные в задачке цифры. С математикой у меня всегда было туговато.

— Упрощу ваши размышления. Ни один существующий ныне реактивный самолёт не может преодолеть такое расстояние за минуту, что уж говорить о середине двадцатого века и довольно медлительном судне, — он загадочно улыбнулся и перевернул страницу. Черт, вот кому надо вести передачи на Рен-ТВ. — В 12 часов 37 минут эсминец переместился обратно в Дэлавер, правда, когда испытатели взошли на борт, их ждал небольшой сюрприз в виде застрявшего в корпусе корабля экипажа, но не суть важно, испытание-то прошло успешно! Новый экспериментальный двигатель на основе одной любопытной космической штучки сработал вполне успешно — телепортировал боевой корабль на 320 километров, это была настоящая сенсация!

— Прелестно. Зачем вы мне всё это рассказываете? — голова раскалывалась и слушать пафосные речи сил практически не было, и единственное, что я поняла из всего этого монолога, было то, что какая-то древняя шхуна телепортнулась туда-сюда.

— А затем, — мужчина вздохнул. — Что через пару лет проект прикрыли из-за огромного количества жертв, большая часть живых организмов погибала в результате телепортаций. Большинство экспериментальных двигателей было уничтожено вместе с топливом, однако один ученый из группы тайно спрятал уменьшенную, но рабочую копию механизма. Только он слишком заморочился и спрятал его не в нижнем ящичке стола, а на спутнике, который бороздил просторы ближнего космического пространства до... вчерашнего вечера.

Так. А вот это уже интересно. На звание гения я, конечно, не претендовала, но сложить два и два была ещё в состоянии.

— Так это ваша бандура на меня упала?!

Воронов снова нехотя ткнул шокером в мой бок.

— Разговорчики. Возмущаться тут должны мы, так как вы, гражданочка, в каком-то смысле умыкнули у нас из-под носа важный артефакт, который мы выслеживали несколько лет подряд.

— Чего? — я-то тут вообще причем? вот там валяется твой спутник, на кой черт вам сдалась?

— Вы ещё не задумывались, почему выжили? На вас всё-таки метеорит упал, а после такого редко отделываются сломанной рукой.

Как же я терпеть не могу, когда виляют с ответом. Ну скажи ты уже прямо, что тебе нужно, дядя.

По моему недовольному сопению и выразительному взгляду мутант понял, что я не в теме от слова вообще.

— Короче, за долгие годы пребывания в космосе артефакт каким-то образом преобразовался, мы полагаем, что при падении его оболочка повредилась, создала на время защитное антиполе, защитив вас от обломков, и на данный момент вся его сила каким-то образом сконцентрировалась именно в вас, — Андрей указал на меня пальцем.

— Да вы прикалываетесь, — хмыкнула я, кривя губы в улыбке. — Вся энергия вашего артефакта скорее растворилась в воздухе вместе со взрывом, а не ушла в меня. Кто вообще в здравом уме поверит в это?

Воронов загадочно улыбнулся и выразительно посмотрел куда-то в угол. Недоуменно проследив за его взглядом, я наткнулась на пару небольших экранов, по всей видимости подключенных к камерам видеонаблюдения.

— Родной, будь добр, перемотай четвёртую на двадцать минут, — мутант обратился к «солдату», и тот беспрекословно принялся стучать пальцами по клавиатуре.

Изображение на экране характерно задрожало при перемотке, а затем я увидела свою неприглядную тушку, которую «солдат» тащил из угла, но перед самым выходом из камеры, моё тело просто напросто исчезло из рук мужчины, камера задрожала, а в следующий момент я уже лежала в противоположном конце помещения, распластавшись на застывшим полу.

Пока я с раскрытым ртом пялилась в экран, Воронов победоносно глядел на меня.

— М-м-монтаж!.. — еле смогла выдавить из себя я и сразу заткнулась, отвернувшись от экрана. Какая глупость! Зачем им монтировать запись, тем более тогда в камере действительно произошло что-то странное.

— В общем, вы и сами всё понимаете, не так ли? Не окажись вы не в то время не в том месте, сидели бы у себя дома, вместе с семьёй, а не... — он ненадолго запнулся, но потом всё же продолжил, отложив папку и отойдя к столу. — План таков, пока начальство не даст четких указаний, что с вами делать или не придумает, как отделить вас от артефакта, вы расположитесь в нашем комфортабельном офисе со всеми удобствами, личным ассистентом и вашим покорным слугой, — он радостно указал на «солдата», который стоял смурнее тучи, а затем и на себя.

Я сглотнула очередной ком. Кажется, жить мне оставалось не так уж и долго.

Примечания:

Ну вот я и дописал. Часть большая, я старался С:

Жду ваших отзывов!

https://vk.com/wall-192636480_10 — доп. материалы к главе

* Осмотри здесь всё (англ.)

** Я слышал голос (англ.)

* * *

Здесь выживший (англ.)

* * *

Добрый день (итал.)

---

— Сижу за решеткой в темнице сырой! Вскормленный в неволе орёл молодой, — декларировала я в полный голос, сидя с ногами на своей кушетке и подпирая спиной белесую стену. — Мой грустный товарищ... хм, — я замялась, вспоминая слова стихотворения и попутно прочищая горло. — глухой таракан! подняв лапки кверху, танцует канкан! Он лапки отбросил, и вот, я один, сижу за решёткой за кражу... секретных объектов инопланетного происхождения...

Я зевнула и взглянула на настенные часы, так любезно расположенные напротив моей камеры.

Пребывала я в сим чудном заведении около полутора месяца, а, может, и больше. Хоть я и старалась отмечать дни засечками на стене, но за достоверность данных в ответе не была, так как из-за препаратов, которые в меня усиленно пихали, я могла проваляться пару-тройку дней в отключке как миленькая.

Дни тянулись один за другим: два-три раза на дню заходил мой экзекутор, измерял какие-то параметры, педантично записывал их в блокнотик и старательно нагнетал стремными байками. Если он был в хорошем расположении духа, то доставалось мне не особо сильно: так, пару раз шокером, включая «подзатыльники» от Солдата. А когда Воронов по тем или иным причинам вставал не с той ноги, я становилась настоящим козлом отпущения: марать руки Андрей, по всей видимости, не любил, потому Солдат вытирал мной стены и полы по указке ученого за любой лишний вдох так, что к концу дня на мне частенько не оставалось живого места. Первую пару недель таких избиений я рыдала в свой матрас, ибо подушки у меня не было, звала маму и кидалась по углам, когда Солдат приходил, чтобы выволочь меня из временной жилплощади. Но после того, как мне вкололи какой-то сильнодействующий препарат под добротный наркоз, я как-то резко смирилась с тем, что выйду я отсюда не скоро и, чует моя жопа, только вперёд ногами. Пять стадий принятия я прошла экстерном, видимо, во сне.

И вот сейчас, заслышав отдаленные шаги где-то в коридоре, я поспешила заткнуться и посмотреть, кого там нелёгкая принесла. Вариантов, опасных для моего здоровья, было не особо много, а точнее, всего лишь два.

Из сумрака почти бесшумно выплыл Солдат, быстрыми и точными движениями переключая выключатели с прочими передатчиками и запуская систему сканирования моей клетки. Я проводила его флегматичным взглядом с твердой уверенностью в том, что кого-то он мне смутно напоминает, но вот кого? — вопросик непростой.

За Солдатом более шумно вышел Воронов с каким-то чемоданчиком в руке и довольно бодро начал:

— Кто это у нас распелся с утра пораньше, а? — мужчина аккуратно положил чемоданчик на стол. Значит, сейчас утро. Я мысленно сделала пометку. — Пожалейте несчастного Александра Сергеевича! Не для того он сочинял свои шедевры...

Ишь какой ушастый! Всё-то он слышит...

«Сканирование завершено. Система отопления: в норме. Система вентиляции: в норме. Система водоснабжения: в норме. Система жизнедеятельности объекта T3010: имеются незначительные внешние повреждения»

Я провела пальцами по ссадине на скуле и дернула уголками губ в легкой ухмылке, когда Воронов почти вплотную подошёл к стеклу.

— Скоро к нам наведаются очень важные гости, — начал он вполне безмятежно. — Которые посмотрят и оценят то, чего мы добились за всё это время.

— А мы чего-то добились? — перебила я, чуть вскинув брови. — Насколько я могу судить, основной задачей было отделить вашу инопланетную бурду от бесплатного приложения в виде меня. Но в этом вы как-то не особо преуспели... хотя, погодите-ка.

Я закрыла глаза, сделала пару глубоких вдохов-выдохов, концентрируясь и распространяя покалывающую энергию от диафрагмы до кончиков пальцев, дожидаясь синхронизации вибраций, и с резким выдохом, открыла глаза, оказываясь прямо напротив Воронова, которого отделяло от меня толстое стекло. Ну и электрополе, которое бы поджарило меня, попытайся я телепортироваться за пределы клетки. Стекло быстро запотело из-за понижения температуры вокруг, так что мне пришлось стереть ладонью конденсат, чтобы увидеть лицо мутанта, ну и за одно беспалевно опереться на него, дабы не свалиться на пол от перегрузок.

— Ай нет. Всё ещё при мне, — я театрально расстроилась, постукивая пальцем по стеклу. — Кажется, кто-то лишится премии... Или сразу к стенке? У нацистов же так принято?

Андрей с минуту смотрел на меня каким-то нечитаемым взглядом с легкой полуулыбкой, а потом негромко сказал:

— Кажется, наша гостья засиделась в четырех стенах. Солдат, — патлатый сделал пару шагов вперёд. — Выведи даму на прогулку.

Я выпрямилась, отойдя на пару шагов от стекла и заводя руки за спину, а спустя мгновение в мою обитель уже входил до жути мрачный Солдат. Я даже практически не дернулась, когда он отработанным движением роботизированной руки ухватился за мою шею и поволок за дверь. Не изменяя добрым традициям, меня швырнули на уже до скрежета знакомую кушетку, сразу же закрепляя все доступные части тела ремнями, затянутыми разве что не с ноги. Рядом неспешно копошился Воронов, медленно и даже любовно открывая тот самый чемоданчик. В руках у него что-то блеснуло, и он обратился ко мне:

— Гражданка Русакова, да будет вам известно, — мутант сделал паузу, пощелкав пальцами по стеклянному шприцу с длинной иглой. — Что Гидра никогда не была на стороне нацистов. Мы всегда были на стороне науки и тех, кто был готов обеспечить её развитие на разных этапах мировой истории, — Андрей обернулся, как-то недобро сверкнув своим белесым глазом, так, что меня на миг объяло липкое чувство животного страха. — Хотя, я признаю, что расовая теория в трудах Ганса Гюнтера довольно занимательна. Эти измерения лбов и носов по линейке, идеально-светлый оттенок волос и голубая радужка глаз... Чем только люди не занимались! Однако, все эти теоретики не учли одной маленькой детали, — мужчина обернулся, и тогда я смогла различить, что в шприце была какая-то мутноватая голубо-жёлтая жидкость, которая отдавала легким свечением в темном помещении. — Смерть на лица не смотрит.

Одним четким движением игла проникает под мою кожу, а затем и в вену, и меня практически моментально прошибает болью в конечности, которая не утихает, а наоборот усиливается, распространяясь на всё тело. Было ощущение, что все мои мышцы разорвались на мелкие кусочки и теперь заново сшиваются ржавой тупой иглой, а по всем кровеносным сосудам пустили раскалённую лаву вместо крови. Хотелось кричать, но все звуки застревали в горле, поэтому какое-то время я беззвучно открывала и закрывала рот, пытаясь дергать ногами. Когда тело скрутило в сильной судороге, я заскулила и запрокинула голову назад, до крови впиваясь ногтями в ладони. Из глаз брызнули слёзы, и мне показалось, что ещё немного агонии, и я заблаговременно покину этот грешный мир.

— Держи голову, — как сквозь вату и белый шум я расслышала бесстрастный голос мутанта. — Чтоб языком не подавилась.

К адской боли во всем теле добавились ещё и тиски на висках — это Солдат своими ручищами вернул мою черепушку в нормальное положение. Шумно дыша сквозь сжатые зубы, которые едва не крошились от давления, я сжимала и разжимала окровавленные ладони, пытаясь хоть как-то ослабить сжигающую меня боль.

В какой-то момент я, видимо, просто вырубилась, потому что когда я разлепила мокрые от слёз глаза, своего тела я уже не чувствовала, руки тряпками болтались на ремнях, а из носа теплыми струями что-то стекало в уголки губ. Солдат резко разжал руки, и моя голова, тяжёлая и словно кукольная, упала набок. Капли пота сбежали вниз по моему лбу на кончик носа и, оторвавшись, упали вниз на кафельный пол. Со свистом вдыхая кислород через слегка разжатый рот, я облизнула обсохшие губы и почувствовала характерный металлический привкус — из носа текла кровь.

— Она там хоть жива? — меня отнюдь не ласково похлопали по щекам, от чего я зажмурилась и с трудом сглотнула вязкую слюну в высохшее горло. Воронов оттянул мне веки, посветил фонариком в глаза и, хмыкнув что-то вроде «отлично», снова отошел к столу.

— Так о чем мы там говорили? Ах да, все равны перед смертью, и это общепризнанный факт. Смерти всё равно богатый ты или бедный, темнокожий ты или светлолицый, когда придёт твой черёд, она заберёт тебя рано или поздно, — Андрей положил шприц обратно в чемоданчик, обернулся и подал знак Солдату. — Мы хотим это изменить.

Кушетка подо мной пошатнулась и медленно поехала по направлению к коридорчику. Моя голова покачивалась в такт стуку колёсиков, лампы на потолке сливались в одну черно-белую ленту, и я бездумно шарила глазами по пролетающим мимо стенам под аккомпанемент из голоса мутанта.

— Мы хотим дать человечеству шанс быть на равных с этими богами, пришельцами и прочими продвинутыми цивилизациями, — последние слова он как будто выплюнул. — Но без порядка внутри, не будет порядка и снаружи. Нужна система отбора всех потенциально опасных индивидов планеты, а там уже кого в добровольные рекруты, кого в принудительные... а кого в утиль. Что уж поделать, тяжелые времена требуют отчаянных мер.

Вялым взглядом я наткнулась на план здания, такой типичный аварийный план, который висит в каждой школе на каждом этаже. Долго мне его лицезреть не пришлось, ибо кушетка завернула за угол вместе с моим тельцем.

Моё временное транспортное средство затормозило, и я тяжело вздохнула. Место назначения было мне знакомо, и про себя я окрестила его как «мойка». Представляло оно собой просторное помещение с кафельным полом и выглядело как очень большая душевая. На потолке располагались отверстия для подачи воды, а на полу отверстия для слива.

Меня рывком подняли в воздух сильные руки и с легкостью внесли в «мойку», где и скинули, как мешок с картошкой. Я попыталась принять более-менее вертикальное положение, но с первого раза у меня естественно не вышло.

— Вы были абсолютно правы, — продолжил Воронов, но уже из-за стекла комнаты управления. — Изначально мы хотели просто отделить ядро артефакта от вас, а с вами уже по остаточному принципу... Но ситуация изменилась: разъединить вас без потери артефакта не представляется возможным, — я начала тихо посмеиваться. Надо же! Теперь я обязана той каменюге жизнью... Вот же блять.

— Однако, — Воронов поднял указательный палец вверх и улыбнулся. — Есть множество путей управления артефактом и в таком состоянии. Как далеко продвинулась наука за все эти годы, вы даже представить себе не можете!

Мужчина похлопал по плечу Солдата и обошел его со спины, как бы рассматривая.

— В конце концов, мы можем просто промыть вам мозги и вы превратитесь в такую же безвольную, бесчувственную и абсолютно покорную машину Гидры, — мутант совсем уж безумно улыбнулся, постукивая пальцами по металлической руке Солдата. — А если возникнут проблемы, мы всегда можем заменить вам пару конечностей на чертовски стильные протезы, — он глянул на меня и его белый мутный глаз снова блеснул в приглушенном свете комнаты. Я почувствовала, будто чья-то ледяная рука сдавливает моё горло, мешая нормально дышать. — Ваше прошлое исчезнет. Воспоминания канут в небытие. Ваша личность и воля, если они вообще были, умрут. Вы умрёте. Но ваше тело будет служить нам вечность.

Воронов нажал на переключатель, и из потолка ледяным потоком хлынула вода. Я вскрикнула, хотела было отползти, но ноги свело от резкого перепада температур, поэтому я обреченно откинулась на спину, периодически морщась от летящих в глаза капель. Обычно процедура длилась минут двадцать: сначала ледяной душ, потом ледяной душ с хлоркой и снова ледяной душ, — на большее, видимо, не хватило бюджета. Во время экзекуции я привыкла шкериться в углу, а не лежать в позе морской звезды посередине, но, как оказалось, даже такая ситуация могла сыграть мне на руку. Пока я бесцельно разглядывала стены, в попытках отвлечься от застывающих конечностей, я наткнулась тонкую полоску света у самого стыка стены и потолка. Сначала я подумала, что это просто освещение, но в конце до меня всё-таки дошло, что это было маленькое окошко. В этот момент мой мозг работал на удивление исправно для того, чтобы понять, что, не считая главной двери, это было одно из самых близких к поверхности мест в этом чертовом бункере.

Когда воду наконец-то выключили, я осталась лежать на холодном полу, стуча зубами, не в состоянии пошевелить и пальцем, настолько я окоченела. Дверь с шипением отъехала, и внутрь вошёл мой личный переносчик. Что б его... Видеть уже не могу этого однорукого бандита...

Меня выволокли за ворот по полу и водрузили на кушетку. На обратном пути Воронов был на удивление тихим, чему я была даже рада, ибо страшилок я наслушалась на всю оставшуюся жизнь. В такой же мертвенной тишине Солдат втолкнул меня в мою камеру и метко швырнул напоследок белым полотенцем. Таким же белым как стены вокруг. Как моя одежда. Как моя кожа от недостатка солнца и витаминов.

Ненавижу белый цвет.

* * *

Впервые мысль о том, что пора валить, посетила меня ещё тогда в «мойке», когда я увидела окошко. Второй раз, когда я поздно вечером лицезрела до жути довольного Воронова с каким-то новым кейсом, которым он мне весело помахал. Но, как говорится, Бог любит троицу, поэтому третий раз меня озарило, когда Солдат галантно придерживал меня за шею так, что я с трудом дышала, а Андрей с рулеткой измерял мои конечности, весело что-то насвистывая. Только сейчас эта мысль стучала на подкорке с такой силой, что избавиться от неё уже не представлялось возможности. Надо было валить.

Я раскрыла глаза посреди ночи от характерного звука. С таким звукам вырубался генератор у нашего деревенского дома, а следом за ним и всё электричество. С тихим шуршанием простыни я аккуратно спустила ноги на пол и подошла к стеклу. В давно знакомом мне помещении бесшумно мигал красный свет, а ранее мигающие датчики теперь были выключены. Я совсем прислонилась к стеклу, не веряще оглядывая лабораторию.

— Вот фортануло!.. — улыбнулась я.

Такое уже было. Бункер очень старый, ещё времен второй мировой, а они впихнули туда новейшее оборудование, которое требует гораздо больше ресурсов. Это как пытаться установить на компьютер 2000 года только что выпущенную операционку — по сути, натянуть сову на глобус. Система перегружается и требует перезапуска, на который уходит около полутора часа, если нет специальной ключ-карты, которая имеется только у Воронова. На всё это время отключается весь свет, а бронированные двери блокируются. Отключается и электрополе вокруг моей камеры.

Я пару раз вдохнула и рывком перемахнула на ту сторону, влетев в стол и сметая на пол бумаги. Я отдышалась, пару раз тряхнув головой, чтобы прийти в себя, и снова улыбнулась. Буквально накануне Воронова вызвали на другую «ферму», и в бункере остались только Солдат да служебный персонал из полутора человек. А это значит, что все полтора часа полностью в моём распоряжении.

Я подошла к двери в коридор и взглянула на проход через прямоугольное окошко. Там в мигающем красном свете Солдат уверенно двигался к двери. Это всё было бы ну очень пугающе, если бы не дверь, разделяющая нас. Никогда не думала, что кусок железа шириной в 10 сантиметров может внушать столько уверенности.

Солдат остановился прямо у двери, поглядел на меня сквозь окошко хмурым взглядом, подергал рычаг и экстренную кнопку, но всё было бестолку — питания не было. Я окончательно оборзела, и когда Солдат снова взглянул в окошко, показала ему средний палец. Боже, я такая храбрая. Однако отмороженный засранец не остался в долгу и метким ударом выбил к чертям собачьим стекло, явно намереваясь схватить меня за тот самый палец и засунуть его мне в задницу. В принципе справедливо.

Тихонько взвизгнув, я отскочила в сторону. Да уж, ещё немного, и мне бы не поздоровилось. В коридоре послышались ещё голоса — Солдат давал указания остальным летучим обезьянам. Кажется, они собирались сносить дверь. Задерживаться здесь было нельзя, потому я рванула к пыльному и старому плану здания: через коридор уйти не удастся, поэтому придётся скакать через комнаты. Я попыталась вспомнить, где находится «мойка» на плане, пока «гидровцы» старательно пытались выломать дверь. По идее, от «мойки» меня отделяла одна комната, но стены в бункере были гораздо толще, чем преодоленное мной ранее стекло, тем более перемещаться придётся наугад, фактически вслепую.

Я подошла к стене и положила руку на прохладную поверхность. Некстати вспомнился рассказ Воронова про застрявших в корпусе корабля людей. Я отшатнулась от стены, мысль ошибиться и оставить конечность, а то и половину тела в стене не прельщала от слова совсем, но грохот за спиной поменял все мои планы. Я испугалась, закрыла уши руками и зажмурила глаза, а в следующий момент уже летела в какой-то шкаф для документов, сбивая его к чертовой матери. Быстро оперевшись на руки, я обернулась и, увидев за собой целую крепкую стену, успокоилась: телепорт прошёл успешно уже два раза, и я даже не застряла в стене!

Я обвела взглядом комнату, хотя это было больше похоже на кабинет: дверь с биометрическим замком, рабочий стол с компьютером и несколькими экранами, куча картотечных шкафов, удобный кожаный диванчик и коллекция миниатюрных машинок?.. Готова дать голову на отсечение, что это кабинет Воронова. Тем более, тут больше некому занимать личный кабинет. Служебному персоналу личных комнат тут явно не полагалось, а Солдат мог спать и в конуре... Думайте, как хотите, но этот тип раздражал меня до зубного скрежета: Воронов, хоть и имел беду с башкой, мог иногда вести себя как человек в отличие от этой машины с режимом берсерка.

Я мельком глянула на рабочий стол, где лежала какая-то папка, и решила подойти поближе. На желтоватом картоне в верхнем правом углу было ровно напечатано: Т3010. Подцепив папку пальцами, я раскрыла первую страницу, где скрепкой была прикреплена моя фотка.

— Нет, ну могли бы что-то и посимпатичнее взять... — скептически шепнула я, пробегаясь глазами вдоль документа. — ФИО, дата рождения, место рождения, место проживания, место учебы... — я остановилась, проскакивая базовую информацию и биографию во всех её чертовых подробностях. — Номер: Т3010, расшифровка — Tesseract 3-Earth 2010.

Я почесала затылок.

— Блин, а я думала, что «Т» значит «Таисия»... Че ещё за тесерак?

Однако, перевернув ещё пару страниц, я чуть не выронила папку. Нервно дыша, я перелистывала страницу одна за другой, где была собрана информация на всех моих родственников. Черт, тут даже были люди, лица которых я видела впервые, но они значились как мои четвероюродные дяди из Владивостока со стороны матери и прочие до десятого колена.

Я бросила папку обратно на стол, а когда услышала стук шагов со стороны двери, резко присела и заползла под стол. Обняв колени, я начала прислушиваться, но кажется меня пока не собирались искать в этом кабинете, поэтому, когда всё стихло я начала потихоньку выползать обратно.

Надо было выбираться и искать ближайший телефон, чтобы предупредить родню. Рукой я оперлась на ещё какую-то папку, которая с тихим шорохом скользнула вперёд, и я бы не обратила на неё никакого внимания, если бы не фото, вылетевшее из неё. Я на миг потеряла дар речи, тупо уставившись на фотокарточку.

— Твою же мать... — вырвалось у меня, и я сгребла папку, раскрывая на ходу. Так вот кого мне так напоминал патлатый солдафон. — Джеймс Бьюкенен Барнс... не может быть...

Я вспомнила, как в 2010 ездила в Американский учебный лагерь, на который знатно разорились мои родители, и первым делом побежала на выставку, посвященную Капитану Роджерсу. Там были очень красочный стенд с изображением всей «Ревущей команды» и отдельный мемориал сержанту Барнсу с той же фотографией, которую я сейчас сжимала дрожащими пальцами.

Я принялась листать страницы, выхватывая слова по одну.

— 1917, 1943, Арним Зола, — я с трудом переваривала информацию, но спустившись на абзац ниже я чуть не подавилась. — Программа «Зимний солдат»...

Бумаги попросту выпали у меня из рук, и я почувствовала, как капли холодного пота скатываются по моей спине.

— Вот дерьмо... — только выговорила я, как внезапно красное освещение погасло, а через секунду с миганием включились основные лампы.

Я резко вскочила, живот скрутило от страха, и я в панике кинулась к противоположной стене, напрягаясь для третьей телепортации. Как назло, из-за подступающей истерики, я не могла сосредоточиться, то и дело косясь на дверь.

Питание включилось слишком рано, а это значило только одно: Воронов вернулся, и биометрическая дверь меня больше не спасёт.

— Ну же!.. — я тяжело дышала, пытаясь запустить процесс, но все пускаемые мной импульсы рассеивались, не успевая дойти до конечностей. — Давай же работай!..

Дверь позади щёлкнула, и я, резко дёрнувшись, выпустила слишком сильный поток. В «мойке-то» я оказалась, но в ушах звенело, а в глазах двоилось. Кажется, я ко всему прочему разнесла кабинет мутанта.

Времени на отходняк не было, краем глаза я заметила движение за стеклом, а уж разнести дверь в душевую мог любой среднестатистический мужчина, поэтому я быстро утерла стекающую из носа кровь рукавом и уставилась на полоску света у самого потолка. На дрожащих ногах я подошла чуть ближе. В голове сама собой всплыла песня, одна из немногих, которую Саша любил играть на гитаре.

Mama, take this badge off of me

I can't use it anymore

Я обернулась, но увидела только пронзительно-серые как сталь глаза, на которые падал свет из окошка.

Я сейчас умру, отчётливо пронеслось у меня в голове, и я резко вдохнула воздух через нос.

It's gettin' dark, too dark to see

I feel I'm knockin' on heaven's door

В какой-то момент мне показалось, что я задыхаюсь. В глазах потемнело, поэтому я выставила руки вперёд, проезжаясь ладонями по влажной листве.

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Я со стоном втянула кислород через рот, будто только что вынырнула из омута. В нос ударил сильный запах хвои, а звон в ушах постепенно перешел в пение птиц. Я была снаружи.

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Я не знала, как далеко находился выход из бункера, но останавливаться было нельзя. В голове стучало лишь одно слово: «бежать!»

Чуть не упав, я ломанулась сразу в чащу, цепляясь одеждой за ветки и царапая об них же лицо. Назад я не оглядывалась, но что-то подсказывало мне, что фора, которую мне любезно предоставили свыше, не поможет.

Пока я бежала, не разбирая дороги, в голове всплывали рандомные факты о Зимних солдатах, когда-то вычитанные мною в интернетах: безжалостные убийцы с чудовищной силой, не делают осечек, не промахиваются, идеальные следопыты и шпионы, умрут, но выполнят любой приказ управляющего.

Я отталкиваюсь от земли, перепрыгивая грязную лужицу, и слышу, как буквально в миллиметре от моей лодыжки свистит пуля. Оборачиваюсь и вижу своего преследователя, чьё хмурое выражение лица как бы говорит: «Это был предупреждающий, в следующий раз стреляю по ногам». Внезапно небо сотрясает от грома, моя нога проскальзывает вперёд по слякоти, когда я пытаюсь развернуться, и я кубарем лечу в овраг.

Mama, put my guns in the ground

I can't shoot them anymore

Пока Солдат пытается высмотреть мою тушу на дне оврага, я уже на другой его стороне пытаюсь не излить свой богатый внутренний мир ближайшему кусту от пятой телепортации за день — на испытании у Воронова это был мой максимум. Тело просто разрывало на куски, но надо было бежать дальше, тем более начинал накрапывать дождь.

Небо стремительно темнело, а я уже гораздо медленнее перебирала ногами, когда полил самый настоящий ливень. Я поскальзываюсь на луже и падаю лицом в грязную жижу, но всё ещё пытаясь ползти. Слышу плеск воды сзади, оборачиваюсь и вижу направленный на меня ствол.

That long black cloud is comin' down

I feel I'm knockin' on heaven's door

Струи хлещут по моему лицу, мне кажется, что я слышу как Солдат взводит курок, чтобы выстрелить мне в колено, хотя вокруг безумно шумит вода. Я из последних сил выкрикиваю как можно громче:

— Сержант Джеймс Бьюкенен Барнс!! Баки Барнс!! — мужчина никак не меняется в лице, но его рука дергается и пуля снова пролетает мимо, зарываясь в землю рядом с моей ладонью, а затем в небе бьёт молния, озаряя ошеломленное лицо Солдата.

Не дожидаясь, пока он отойдёт, я снова попыталась бежать, но меня схватили за ноги, резко дёргая обратно. Проехавшись животом по грязи, я краем глаза успела заметить, как что-то блестящие летит к моей голове. Напрягшись всем телом чуть ли не до конвульсий, я смогла телепортнуться к ближайшей сосне, где мне открывался вид на то как металлическая рука солдата приземлилась ровно на то место, где ещё секундой назад находилась моя башка. Кажется, меня всё-таки вырвало у той пресловутой сосны.

— Кто такой Баки? — сначала тихо спросил Солдат, глядя в землю, но я была явно не в состоянии отвечать на вопросы. — Кто такой Баки?! — на этот раз он закричал, и я увидела как блеснула в свете очередной молнии его роботизированная рука.

Меня схватили за шею и легко подняли в воздух. Я схватила пальцами за металл, но он скользил от капель и грязи, поэтому я могла только хрипеть и дёргать ногами.

— Это Вы, — прокашляла я. — Сержант Баки Барнс, армия Соединенных... кха-а, — моё горло сжали сильнее. — Ш-штатов... Друг... Друг Стивена Роджерса!!

Рука прекратила сжимать моё горло. Солдат замер, услышав имя лучшего друга. Но затем его лицо исказила гримаса ярости, и он швырнул меня в ближайшую ель.

— Не знаю я никакого Стивена!

Удар о дерево выбил весь воздух из моих лёгких. Телепортироваться я больше не могла, поэтому теперь усиленно изображала рыбу, выброшенную на берег, открывая и закрывая рот в попытках вдохнуть воздух.

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Солдат явно шёл меня добивать, а я уже и не особо сопротивлялась. В глазах темнело то ли от того, что я ударилась головой, то ли от того, что половина моего лица находилась в луже, но я увидела как две темные фигуры пытались ухватить Солдата за руки, но тот отмахнулся от них словно от мух. Барнс уже замахнулся для смертельного удара, как вдруг я услышала знакомый до жути голос.

— Отставить, Солдат, — спокойно выговорил Воронов, и тот замер, но руку не опустил. — Ла-адно, не хотел я это делать, но ты не оставляешь мне выбора, дружок... Желание. Ржавый... — Барнс снова закричал, схватившись за голову, а Воронов продолжал говорить какой-то несвязный набор слов.

Мой взгляд расфокусировался, а в ушах стоял перезвон, будто наигрывая знакомую мелодию. Дождь кстати уже перестал, небо посветлело, а я будто провалилась сквозь землю прямиком в тьму.

Knock, knock, knockin' on heaven's door

Knock, knock, knockin' on heaven's door

* * *

Не ожидала, что когда-нибудь скажу это, но лучше бы Солдат тогда добил меня в лесу, так как, когда я вновь открыла глаза, я увидела тот же осточертелый белый потолок своей камеры, ну и помимо всего прочего, у меня болело всё, что только могло болеть, и, кажется, была температура.

— Нет-нет-нет-нет... — заскулила я, заворочавшись на жесткой кушетке.

— Да-а, — послышался издевающийся голос. — Ну и наворотили вы, конечно, делов, гражданка Русакова.

Я закатила глаза и медленно подняла туловище, опираясь спиной на стену. Мутант спокойно сидел на стуле прямо напротив стекла и с улыбкой смотрел на меня. Это нагоняло жути, но я виду не подавала. С кряхтением старого деда я подтянула одно колено к груди и вальяжно, насколько это было возможно в моём состоянии, положила сверху одну руку, принимая позу: «Я — бунтующий подросток, а ты — ничего не понимающий бумер».

— Устроили такой шум, меня даже с дела сдёрнули, — он сложил руки в замок, глядя мне прямо в глаза. Моя уверенность заметно пошатнулась, но не рухнула. — Разнесли мне кабинет, сломали моего подопечного...

Я заметила, что привычная тень у стены отсутствовала — Солдата в помещении не было. Я слегка нахмурилась: они что, убили его?

— Контроль разума — вещь сугубо уникальная и требует периодического обновления... Считайте, что наш друг на ремонте... А вот вы, — мутант встал и подошёл вплотную к стеклу. — Впрочем, скоро сами всё узнаете.

Мутант вышел из помещения, приглушив свет. Я откинула голову назад и тяжело вздохнула. Ну всё. Конец.

* * *

Буквально на следующий день приехала инспекция во главе с каким-то бритым мужиком. Говорили они в основном на немецком, лишь изредка перебиваясь на английский, видимо, когда Андрей что-то не мог понять.

Меня рассматривали как какой-то старинный экспонат за стеклом чуть ли не под лупой. Воронов с гордостью подсовывал бритому какие-то бумаги, которые тот пролистывал и отдавал обратно. Наконец он подошёл к стеклу и по слогам произнёс:

— Pokazhy chto umeesh, — из-за дикого акцента я не сразу поняла, что этот мужик от меня хочет, но на подмогу пришёл выразительный взгляд мутанта, как бы говорящий: «если сейчас же не телепортнёшься, глаз на жопу натяну». А этот ведь и вправду натянет, подумала я, вспоминая, как вчера меня отлупили какой-то электрической палкой.

Вздохнув пару раз, я как можно аккуратнее переместилась на другой конец камеры, но голова всё равно закружилась, и всё тело будто жгло изнутри. Я оперлась рукой о стену, вытерев кровь, стекающую из носа. Кажется, мой организм ещё не оправился от вчерашней прогулки в лесу.

Бритый немец хмыкнул, на английском бросил Воронову «заморозить» и направился к выходу. Немного недоумевающий мутант вышел вместе с ним, оставив меня в полуобморочном состоянии.

Заморозить?... О чем он, черт возьми?!

Неизвестно, сколько я так просидела, но очнулась я от стука по стеклу. Вздрогнув, я тупо уставилась на как всегда улыбающегося Воронова.

— Начальство приняло решение, — начал он, разводя руками. — К сожалению, нам с вами придётся расстаться. Они нашли... хм... более благодарный материал для изучения, — мутант отошел и начал сгребать все бумаги со столов. — Я даже буду немного скучать, у вас так забавно напрягается лицо, когда вы пытаетесь не закричать от боли.

Меня бросило в дрожь. Воронов был доволен результатом своих слов и встал, чтобы уйти.

— Стойте! Стойте!.. — крикнула я дрожащим голосом. — Что значит «заморозить»? Что это значит?!

Мутант ничего не ответил, лишь принялся насвистывать какую-то мелодию себе под нос и хлопнул дверью.

* * *

С тех самых пор я больше не видела ни Воронова, ни Солдата. Мне просто приносили еду и больше ничего. Дни тянулись в мучительном ожидании неизбежного. Мне начало казаться, что я схожу с ума, сидя в четырех стенах без какого-либо общения. Но в один момент всё прекратилось.

Началось всё с того, что мне не выдали пищу. Я пыталась позвать хоть кого-то, но затем заметила, что в бункере стояла абсолютная тишина. Раньше я могла слышать, как работают компьютеры, техника, вентиляция, но сейчас было тихо.

Во рту пересохло. В голове метались разные жуткие мысли: я одна под землёй черт знает где, я могу умереть от жажды через пару дней, так как систему водоснабжения отключили, или от недостатка воздуха, если продолжу паниковать.

На следующее утро я уже чувствовала себя ослабленной и физически, и морально, поэтому просто лежала на кушетке, периодически испытывая панические атаки от этой давящей атмосферы.

— Нок, нок, нокин он хэвенс дор... — тихонько сипела я, свернувшись на простыне, чтобы хоть как-то заполнить тишину. — Нок, нок, нокин он...

Внезапно земля задрожала, я вскочила и увидела, как лампы трясутся в помещении, а с потолка сыпется каменная крошка. Раздался грохот и пол чуть не уехал у меня из-под ног, пришлось сесть и заползти под кушетку. Я читала, что при землетрясениях поступают именно так, хоть я и не была уверена, что это землетрясение. В следующую секунду потолок в лаборатории просто рухнул, а ударной волной выбило стекло в моей камере. Сверху на меня упала слетевшая с петель откидная кушетка. Меня придавило к полу, но зато я не поранилась о стекло.

Когда шум затих, и вроде бы ничего больше не собиралось взрываться или падать, я попыталась пошевелиться, но, видимо, на кушетке сверху лежала добрая часть потолка, поэтому я могла лишь подергать пальцами, на большее просто не хватало сил.

— Look around there*! — я услышала шаги и голос из рации.

Придя к выводу о том, что вряд ли «гидровцы» стали бы подрывать собственный бункер, я захрипела из-под кушетки:

— Я здесь!... кхх.. Помогите!

Шаги замерли, и я, прокашлявшись, закричала чуть громче.

— I hear a voice**, — доложил кто-то по рации.

Этот кто-то приблизился и начал пытаться сдвинуть с меня кушетку. Изрядно прижав мне левую руку, он всё-таки откинул злосчастную деревяшку с моей спины. Подняв свою грязную голову, я увидела свет и спустившегося с небес ангела в военной форме.

— There is a survivor* * *

, — доложил прекрасный незнакомец по рации, глядя на меня.

Я отплевалась от пыли, улыбнулась самой обаятельной улыбкой, на которую была способна тогда, и чуть не плача сказала:

— Buongiorno* * *

!

Примечания:

Это часть далась мне тяжело, но она и по объему вышла большая. Я настолько замылила глаза, что минут пять вспоминала существует ли слово "шевелюра" на самом деле или я уже чокнулась :)

Коллаж к первой фазе и музыка — https://vk.com/fanfiction_poor.berta?w=wall-192636480_24

---

Меня запихнули в какой-то странного вида самолет, толком ничего не объяснили, выдали одеяло и воду и пристегнули ремнём, правда, не зря, ибо когда мы взлетали, меня просто прибило к сидушке. Только когда самолёт наконец набрал высоту, и меня перестало вдавливать в стенку, я смогла осмотреться: военные самолёты вблизи мне видеть не приходилось, и тем более изнутри. Скажем так, самолёты такого рода я могла лицезреть разве что только по телевизору и то один раз в год на Параде Победы. Он был небольшой, да и внутри почти ничего не было кроме пары каких-то ящиков. Периодически из раций военных доносились голоса, но разобрать их было практически невозможно из-за помех и моих скудных познаний в английском. Понимала я только негромкое «copy» (понял) или «yes, sir» (да, сэр) в ответах находившегося рядом со мной мужчины.

Чуть подавшись вперёд, я с интересом разглядывала через лобовое стекло наши российские просторы, которые мы пролетали с какой-то дикой скоростью. Разноцветные пятна, мелькавшие перед глазами, общая слабость и недостаток питательных веществ в организме сморили меня, и я, кажется, так и вырубилась, повиснув на ремне безопасности и головой в проходе. Когда я вновь открыла глаза, как мне показалось всего-то через пару секунд, шею нещадно ломило, а в лобовом стекле я видела уже большую воду. Вода была глубокого темно-синего цвета, и кое-где мелькали белые барашки пены, так что я с ужасом осознала, что летели мы над морем, хоть и решилась уточнить об этом. Мало ли, может быть я уже поехала кукухой.

— Из зыс э си-и? — (Is this a sea? — Это море?) прокашлявшись и откопав в голове базовые знания языка, выдала я, ткнув ближайшего ко мне вояку.

— Йес. — исчерпывающе ответил он, и я чуть не уронила челюсть на пол.

— Бат... э-э-э... май хоум из нот ниар э си-и... — (But my home isn’t near a sea... — Но мой дом не у моря...) дрожащим голосом выдавила я, но мне никто не ответил. Для успокоения совести я попыталась сказать об этом ещё несколько раз в разных вариациях, но меня уже откровенно игнорировали.

Ладно. Море так море. Не так уж всё и плохо. Витаминчики там, все дела... Для очередной паники уже просто не оставалось никаких моральных сил, поэтому я пришла к самому рациональному решению — просто подождать. Когда-нибудь со мной должны же поговорить...

* * *

За всё время полёта я засыпала ещё пару раз точно, поэтому не могла сказать, сколько времени мы летели. Морской пейзаж сменился на урбанистический, я видела плотно застроенные города, много аэропортов, которые мы почему-то пролетали. Вскоре вновь показалась синяя гладь, и я нахмурилась. Мы тут что, рекорд кругосветки решили побить? «Вокруг света за 80 дней» снимаем?

Самолёт пролетел через очередное облако, и перед глазами показался какой-то странный плоский остров. Я прищурилась и первым делом поняла, что никакой это не остров. Серая асфальтированная поверхность слегка поблескивала на солнце, поверх неё красовались белые разметки и лампочки. Походило на морской аэродром, но он не мог быть сам по себе посреди океана, а значит, это была какая-то морская база.

— Транспорт 86-Сойка, вижу вас на радарах, в плане полётов вас не вижу, приём,— раздался четкий женский голос из рации.

— Башня, мы получили новые инструкции о смене маршрута из Цитадели, приём.

— 86-Сойка, поняла вас, подтвердите код.

— Башня, код 3010, захожу на посадку, приём, — ответил второй пилот в микрофон. Меня передёрнуло от комбинации чисел, и я начала ёрзать на сидении.

— Код принят, посадку разрешаю, приём.

Самолёт аккуратно приземлился на полосу. Когда открылся десантный люк, меня отстегнули от сиденья и подтолкнули к выходу. На негнущихся ногах я не спеша вышла на... палубу? Пришлось прикрыть глаза рукой и прищуриться от палящего солнца, в нос ударил сильный морской запах — я пару раз глубоко вдохнула да так, что даже закружилась голова. Сделала пару нетвердых шагов по асфальту, так глазея по сторонам, что меня чуть не сбила шеренга бегущих солдат. Редкие, но сильные порывы ветра чуть ли не сметали с ног и приносили с собой морские капли, которые застывали солёной белой корочкой на щеках.

С любопытством и неким испугом я вертела головой во все стороны: на палубе стояли ещё самолёты, причем самые разные, и разноцветные контейнеры с надписями и аббревиатурами, люди в форме, в основном мужчины, сновали туда-сюда, будто бы не замечая странную девчонку, укутанную в одеяло.

— Привет, — я вздрогнула и резко обернулась. Позади стояла миловидная молодая девушка с внимательными зелёными глазами и короткими огненно-рыжими волосами. Кэжуал-стиль, лёгкий макияж, руки за спиной и выправка как у солдата...

— П-привет?.. — не сразу ответила я, тряхнув головой.

— Пройдём со мной, — кивнув, произнесла девушка на идеальном русском и развернулась.

Нахмурившись, я сделала шаг в её сторону и остановилась, недоверчиво глядя по сторонам. Рыжая обернулась, вскинув одну бровь, но потом мягко улыбнулась, чуть наклонив голову так, что морской бриз смахнул прядки пушистых волос девушке на лицо, придавая ей очень уютный или даже домашний вид.

— Не бойся, — по-доброму прищурившись, сказала девушка. — Теперь ты в безопасности. С тобой хочет поговорить кое-кто. Будь уверена, здесь тебе ничего не грозит.

Девушка продолжила идти, а я, постояв так ещё пару секунд, догнала её, пробежав по палубе.

— Где я? — всё оглядываясь по сторонам, встревоженно спросила я.

— На авианосце организации Щ.И.Т. в северной части Атлантического океана, — легко ответила рыжая, не сбавляя шагу.

— В Атлантическом океане?! — воскликнула я и тихо пробормотала: — Вот это я помоталась по свету, конечно...

Мы вошли в какую-то дверь на палубе, спустились вниз по лестнице и теперь шли по какому-то широкому коридору. Мимо нас проходили люди, как в военной форме, так и в гражданской одежде, у многих в руках были какие-то бумаги или приборы.

— Простите... — я снова подала голос. — а что за Щ.И.Т.?

— Это американская военно-правительственная организация, препятствующая терроризму и интервенции, — будто отрапортовала девушка и обернулась ко мне. — Также она занимается защитой Земли от инопланетных угроз...

— То есть, это вы занимались тем делом в Нью-Мексико? — то, что некий гражданин, назвавшийся скандинавским богом, объявил себя защитником Земли, в 2011 звучало чуть ли не из унитаза, но никаких точных сведений всё равно не было. Сарафанное радио работало на ура, поэтому через пару месяцев все бабки усиленно готовились ко второму пришествию, а РПЦ нехило так нажилось на введенном в заблуждение народе. Вот скандал-то был, когда вышла официальная информация...

— Да, — ответила девушка, здороваясь с каким-то проходящим мимо человеком.

— И это всё правда?

— К сожалению, да.

— Почему «к сожалению»? Это же здорово, что у Земли есть такой могущественный защитник, — проговорила я, усиленно жестикулируя. — Пусть это и не Бог, в обычном его понимании...

Рыжая промолчала, и я решила, что лучше пока воздержаться от вопросов, к тому же мы уже остановились возле какой-то навороченной двери с биометрическим замком. Меня немного передернуло от воспоминаний, но я быстро взяла себя в руки, тем более, что сопровождавшая меня девушка нажала на что-то вроде звонка.

— Агент Романофф? Проходите, — раздался мужской голос из передатчика, а дверь с тихим шипением отъехала.

Мы оказались в просторной комнате светлых тонов. Много ламп, панорамное окно на рабочий зал с выключенной панелью управления и небольшой диванчик с полосатым покрывалом. Посередине стоял самый обычный серый стол, за которым сидел темнокожий лысый мужчина с повязкой на левом глазу.

У меня истерично дернулся уголок губ. Докатились, теперь люди с физическими увечьями на интуитивном уровне не внушали доверие.

Я неуклюже села в пол оборота на самый краешек стула и начала нервно дергать ткань одеяла. Его можно было уже давно сбросить, но вся моя одежда была в пыли, грязи и штукатурке, а я тогда ещё не окончательно превратилась в свинью. Мужчина напротив молчал, выражение его лица было безмятежно, а поза расслабленной, что никак не вязалось с его внешним видом: довольно грубыми чертами лица и полностью черной устрашающей формой.

Я недоверчиво поглядела на вставшую около стола рыжую девушку — она лишь приподняла уголки губ в ободряющей полуулыбке и успокаивающе качнула головой, — я снова перевела взгляд на мужчину. Он внимательно глядел на меня своим одним единственным глазом, затем вздохнул и достал из выдвижного ящика стола какую-то шуршащую обёртку из фольги и двумя пальцами подвинул её по столу ко мне.

— Шоколадку хочешь? — с акцентом, но всё же вполне понятно, спросил мужчина.

Я с трудом сглотнула собравшуюся во рту слюну и кивнула.

* * *

Москва, Раменки

Воронов шёл по хорошо освещенному коридору, чеканя шаг по блестящему и вычищенному полу. Здесь лампы не мигали от любого дуновения ветра, а сквозняки не гуляли по коридорам, как у себя дома, в отличие от того старого бункера, где он был вынужден провести последнюю пару месяцев, курируя эту бестолковую девчонку, попортившую ему все карты. И какая нелегкая понесла эту тупицу в лес тогда?

Мужчина раздраженно вздохнул и остановился у алюминиевой двери, запустив пятерню в светлые волосы.

Да уж, если бы не девчонка, он бы уже спокойно извлекал энергию из частиц Тессеракта, пока эти тугодумы из Щ.И.Т.а тщетно пытаются обуздать сам камень. Ведь их ограниченные умишки не способны понять, что столь старая и могущественная чистая энергия самого космоса им просто не подвластна. Воронов бы и к нему нашёл подход, но он здесь, а камень на другом конце света. Конечно, работать с органическим материалом всегда интереснее, но в этом случае девчонка оказалась абсолютно бесполезной, поэтому его проект заморозили. Снова. И снова пришлось лебезить перед начальством и устилаться перед более успешными европейскими коллегами. А этого делать Воронов сильно не любил.

Мужчина постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл в зал с круглым столом, где уже находились несколько человек.

— Здра-авствуйте, — протянул мутант, прикрывая за собой дверь. — А может кто-нибудь объяснить мне, почему каждый раз под раздачу попадают мои проекты?

— А, Андрей, ты? Проходи, присаживайся, — вяло отозвался лысый мужчина в очках. — Мы тут с товарищами как раз обсуждали перспективы твоего проекта... точнее, их полнейшее отсутствие, — по залу прокатились лёгкие смешки, однако, Воронов их проигнорировал.

— Пфф... «товарищи»? — Воронов приподнял одну бровь и скривил губы в усмешке. — Ваш лексикон устарел лет на двадцать, comrade Ситвелл. Советую сменить ваш русско-английский разговорник из 60-х.

— Договоришься, Андрей, — сквозь зубы процедил Джаспер, злобно сощурив маленькие глаза. Здесь он явно чувствовал себя гораздо увереннее, чем в Щ.И.Т.е, где любой мог послать мямлю за кофейком, но Воронова Ситвелл не особо пугал. — Ты же прекрасно понимаешь, что тебя тут держат не за научные заслуги... Будешь не в меру болтливым, мы и ошейник нацепить можем, заруби себе на носу.

— Да, сэр, — ухмыльнувшись ответил Воронов, отвесив шутливый поклон, прекрасно осознавая, по какому узкому краю ходит. Однако, всё это доставляло ему неописуемое удовольствие. Выпады по отношению к начальству, рискованные эксперименты, заведомо пропащие миссии — это его жизнь на грани, от которой закипает кровь в жилах, от которой приятно сводит низ живота и покалывают пальцы, и которая до сих пор заставляет его чувствовать себя живым существом, а не ходячим куском протухшего мяса.

— И всё же, — сверкнув белесым глазом и вскинув подбородок, спрашивает мутант. — С чего вдруг вы решили натравить этих вояк на мой бункер? До заморозки оставалось от силы часа два, ещё немного и Щ.И.Т. бы пополнил свою коллекцию отмороженных тел...

— Кто-то дал им наводку, — подал голос некий матёрый мужчина в брюках стиле милитари. — Рассказал, будто в Сибири боевики разрабатывают новое сверхмощное оружие. Надо было отвести Щ.И.Т. от основного сибирского актива.

Воронов хмыкнул, оскалив на миг белые зубы в улыбке.

— Да уж, вот была бы незадачка, если бы наткнулись... — Андрей хихикнул и оперся обеими руками на гладкую поверхность круглого стола. — А я тебя раньше не видел. Кто таков? — обратился мутант к мужчине, вальяжно развалившемуся на стуле.

— А что, хочешь на свидание позвать? — криво ухмыльнувшись, парировал мужчина, проводя грубыми пальцами по щетине. — Прости, я не любитель, — он мазнул презрительным взглядом по мутанту сверху вниз и насмешливо выплюнул: — «экзотики».

— О-оу, я бы не был так категоричен в отношении того, чего не пробовал, — взгляд Воронова загорелся, а мужчина фыркнул и отвернулся, хотя мутант заметил, как у него заходили желваки. — Может, тебе бы и понравилось...

Военный резко встал, опрокинув стул, находу вытаскивая нож, но Ситвелл резко осадил его, оттолкнув рукой. Воронов беззвучно рассмеялся.

— Потом помилуетесь, девочки, — раздраженно прорычал Джаспер, глядя то на Воронова, то на вышедшего из себя мужчину. — Это Брок Рамлоу, в Щ.И.Т.е он лидер ударной группы. По его приказу и разбомбили твой бункер, дабы никто дальше не копал.

— Молчу-молчу, — Андрей поднял ладони в примирительном жесте и улыбнулся, прикрыв глаза. — Так, что у нас там дальше по плану?

— Тессеракт похищен асгардским засранцем с неизвестными целями, — сложив пальцы домиком начал Джаспер, поглядывая из-за очков то на Воронова, то на Рамлоу. — Нужно вернуть куб любой ценой, чем мы и будем пока заниматься. Это наш высший приоритет на сегодняшний день.

— Если профукаем камень — плакала половина будущего арсенала, — мутант пожал плечами и сухо пощелкал пальцами, привлекая внимание разозлённого вояки.

— Вот именно, — сурово процедил Ситвелл. — Но мы не можем исключить возможность неудачи. Твой проект временно переходит под надзор наших агентов в организации — Щ.И.Т. решил привлечь доктора Беннера, может, он сможет извлечь артефакт из девчонки или ещё чего придумает, тогда будем работать с этим. На этом пока всё, — мужчина поднялся и скользнул брезгливым взглядом по мутанту, показывая, что разговор окончен. — А теперь, нам пора, через пару часов мы уже должны быть в Индии и охотиться на зверя.

— Погодите-ка, — фыркнув и усмехнувшись, выдохнул Андрей, когда Джаспер коснулся рукой дверной ручки, а Брок рывками сметал документы в черный кейс со стола. — А мне что делать? Бумаги с места на место перекладывать, да горох с фасолью перебирать?

Ситвелл с силой сжал дверную ручку, что у него аж костяшки побелели. Он шумно вдохнул воздух через нос и прикрыл глаза, справляясь с гневом. Как же его до одури раздражал этот самодовольный и дефектный ублюдок. Джаспер проклинал тот день, когда они решили завербовать этого неконтролируемого гада с садистскими наклонностями, который никого и в грош не ставил.

— У тебя же есть выход на Чечню и Афган, — успокоившись, продолжил агент. — Следи за ситуацией: оружие, мутанты, новые политические деятели, возможные рекруты... Обо всем докладывать лично мне, — Ситвелл дернул ручку, когда Брок подошёл к нему и передал кейс, и всё же агент не удержался и со злорадной улыбкой добавил: — Ах да, перешли Рамлоу все наработки по Т3010, тебе они больше не понадобятся.

* * *

Пока я уплетала вторую тарелку наваристого куриного супа, попутно заедая его булочками с кунжутом так, что за ушами только трещало, агенты, предварительно сфотографировав меня и сняв биометрию, активно что-то обсуждали на своём тарабарском. Я перестала вслушиваться ровно с того момента, как передо мной замаячила вкуснопахнущая еда, и была готова на любые манипуляции различного характера, лишь бы только дали побыстрее набить живот. Поэтому сейчас, запихивая в себя которую ложку нектара богов и смакую таящую на языке булочку, все мои мысли занимали низшие потребности пирамиды Маслоу, а именно — еда, сон и гигиена.

Темнокожий мужчина повернул странного вида планшет в мою сторону, на котором в левом верхнем углу красовалась моя фотография с паспорта. В этот момент я опрокидывала в себя тарелку супа и едва не поперхнулась от того, как быстро они нашли меня.

— Русакова Таися Владимировна?...

— Угу. Только не «Таися», а Таисия, — проглотив гущу и вытеревшись салфеткой, поправила я агента.

— Хорошо, — кажется, ему было все равно, как меня называть. С таким равнодушным видом он это сказал. — Я — агент Ник Фьюри, директор организации Щ.И.Т. Чем мы здесь занимаемся, ты уже, наверное, знаешь. Это — Наташа Романофф, — Фьюри махнул рукой в сторону рыжей. — Она будет присутствовать на протяжении всего нашего разговора, дабы не допустить неточностей перевода, — в своих знаниях русского я не слишком уверен, а ты, судя по всему, не владеешь английским, так ведь?

Я кивнула, немного сонно поглядывая на экран планшета с бледным шрифтом: как говорится, после плотного обеда полагается поспать, но мне пока это не светит...

— Итак, начнём с самого начала, — мужчина переплел грубоватые пальцы с мелкими шрамами. На безымянном пальце левой руки была еле заметная отметина от кольца. Фьюри был женат? — я подняла взгляд на его бесстрастное и немного утомлённое лицо. — Как ты оказалась в заброшенном бункере?

У меня снова дернулся уголок губ — теперь это происходило произвольно, и я замечала это только из-за напрягшихся мышц с одной стороны лица. Откинувшись на спинку стула, я вздохнула, прокручивая в голове все события, благодаря которым я сейчас находилась на другом краю света, а не у себя в кроватке.

— Ну как бы вам сказать, — ладонь сама собой потянулась к волосам, я поскребла шевелюру и пальцами выудила оттуда белую треснувшую пластинку штукатурки. — На меня упал метеорит, пока я гуляла в лесу...

Ненадолго повисло неловкое молчание. Агенты не выглядели даже на долю удивленными: будто бы на них метеориты валятся каждый день, хотя...

— Ну хорошо ещё, что хоть не очередной безумный скандинавский бог, — Фьюри криво усмехнулся, глядя на Наташу, которая приподняла уголки губ в ответ. — Видел я одного недавно, с этим типом мог сравниться разве что астероид, уничтоживший динозавров... Что было потом?

— Э-э... а потом тайная нацистская организация, казалось бы, почившая ещё в 1942 году, похитила меня и держала в том бункере последние несколько месяцев, — произнесла я на одном дыхании, отчетливо осознавая, что у меня в голове это явно звучало лучше. — Кстати, а сколько прошло времени? Я, наверное, в розыске? Когда я смогу вернуться домой?

Вопросы сами собой посыпались изо рта, и я даже наклонилась вперед, схватившись руками за стол и пытливо глядя на агентов напротив. Шквал обрушившихся вопросов слегка смутил Фьюри, и ему потребовалось время, чтобы понять сказанный мною бред.

— Нацистская организация? — густые брови агента вскинулись вверх, хотя выглядел он вполне равнодушно. Вздохнув, мужчина потёр пальцами виски, будто у него болела голова.

— Ага, — я активно закивала. — Они назвали себя Гидрой и сказали, что Капитану Роджерсу не удалось уничтожить их полностью в 1942 году.

— Этого ещё не хватало... — немного сокрушенно ответил агент. — Одно радует, если то, что наши ударники разгромили, было базой Гидры, то дела у них явно не очень.

— Тот бункер не был единственным... — мой голос прозвучал слегка неуверенно. Казалось, что Фьюри с Романофф не слишком серьёзно отнеслись к моим словам. — Однажды я слышала, как они говорили про какую-то «ферму». Без понятия, что это значит...

— Нельзя списывать со счетов, что это вообще могла быть не та «Гидра», — пожала плечами рыжая девушка и взяла со стола планшет, быстро набирая что-то. — Они любили заявлять о себе, где только можно лепили этот свой знак...

Наташа развернула экран планшета ко мне так, чтобы я увидела стрёмную эмблему с черепом и щупальцами. Не самый лучший маркетинговый ход, как по мне: в компанию с таким логотипом работать я бы точно не пошла.

— Не помнишь что-то типа этого в бункере? — спросила девушка, пока я разглядывала знак.

— Нет...

— В любом случае, — подал голос Фьюри, привлекая моё внимание. — Сможешь описать нам тех, кто держал тебя там?

— Да я даже имена назову! — воодушевилась я, почувствовав себя полезной.

В образовавшейся заминке зазвонил чей-то мобильный телефон. Романофф с каменным лицом подняла трубку, отчеканила «copy, thanks» (понятно, спасибо) и, сбросив вызов, сообщила директору уже на английском, но я всё равно смогла разобрать:

— Ситвелл нашёл доктора Беннера, я отлучусь. Продолжайте без меня.

— Хорошо. Только постарайся без неприятных инцидентов.

— Если что-то пойдёт не так, доложить об этом будет уже некому... — отстраненно сообщила Романофф, задержавшись у двери.

Директор неопределенно вздохнул: кажется, у них были неприятности... Я выпала из жизни на несколько месяцев, поэтому даже представить себе не могла, что сейчас творится в мире.

— Имена?

— А... да, — спохватилась я. — На постоянной основе их было двое: ученый и солдат. Ученый представился мне как Андрей Воронов, — Фьюри небрежно черкнул имя в записной книжке. — А вот солдат...

— Что? — немного раздраженно поторопил меня директор, когда я замялась, подбирая слова.

— Ну, он с самого начала меня насторожил, — я сглотнула ком, внезапно вставший в горле. — У него не было одной руки. Вместо неё — металлический протез. И вёл он себя чертовский странно... Только потом я узнала, почему.

— В каком смысле?

— Когда я пыталась бежать... не слишком удачно, — добавила я. — Я проникла в кабинет Воронова, и там у него из шкафа вылетели документы на этого типа. В общем, там было написано, что он участник проекта «Зимний солдат»...

— Погоди, «Зимний солдат»?! — Фьюри наконец оживился. Больше на его лице не было и тени незаинтересованности.

— Да... — я говорила всё тише и тише, будто боялась, что нас услышат. — Но это ещё не самое главное. Его личность...

Я снова замялась и даже посмотрела по сторонам. Кажется, паранойя теперь будет моим вечным спутником.

— Если это не какая-то ошибка, что вряд ли, я видела его своими собственными глазами... — я совсем близко наклонилась к столу, цепляясь пальцами за гладкую поверхность, и почему-то шёпотом сообщила директору: — Это Джеймс Бьюкенен Барнс...

* * *

Сказать, что Фьюри был удивлен, как не сказать ничего. Он был очень удивлён и, кажется, ещё больше раздосадован новой проблемой, свалившейся на его бедную голову, пусть и не такой срочной.

Из меня он выпытал всю имеющуюся информацию о Барнсе, хотя что-то ещё стоящее я вряд ли могла выдать. Его местонахождение и наниматели оставались неизвестны, и, по сути, знание его личности никак не способствовало поимке знаменитого наёмника. Ну хотя бы потому что прежним Барнсом он теперь точно не являлся.

Распространяться об этом мне строго-настрого запретили, в красках расписав, какие последствия и кары небесные меня ожидают в том случае, если я хоть где-нибудь заикнусь о «Зимнем» или Гидре. Дважды Фьюри повторять не пришлось, поэтому сейчас мы в гробовой тишине топали по очередному коридору корабля в направлении выделенной мне комнаты.

— А, — неловко начала я. — Когда я смогу вернуться домой?.. Вы не ответили тогда...

Директор тяжело вздохнул: кажется, он всеми силами хотел избежать этой темы.

— Тут такое дело, — он снова раскрыл планшет и показал мне какую-то провинциальную криминальную сводку.

— «В лесу близ Осташкова в болоте найдено тело»... — я запнулась и глянула на директора. Тот поспешно отвёл взгляд. — «По предварительному осмотру оно принадлежит пропавшей в округе полтора месяца назад Таисии Русаковой»...

— Ты числишься погибшей. Даже если мы вернём тебя обратно, и ты восстановишься, твои похитители без труда смогут отследить тебя в России, и там наша организация никак не сможет тебе помочь. Кстати...

Я с трудом переваривала информацию. «Погибшая»? А как же мама с папой? Они уже похоронили меня? Но как же так...

— Зачем тебя вообще похищали? — задал вопрос директор.

— А, ну.. — сиплым голосом ответила я и, собравшись с мыслями, телепортировалась на другой конец коридора и развела руками в стороны, но, потом согнувшись в три погибели от боли, прохрипела: — В-вот.

Директор сначала молча смотрел на образовавшуюся перед ним пустоту, где секундой ранее находилась я, и, моргнув, перевёл взгляд на другую сторону коридора.

— Ну конечно, о таком же нельзя предупреждать заранее... — пробормотал себе под нос Фьюри и быстрыми шагами направился ко мне. — Тебя нет в реестре мутантов, как?...

— Я и не мутант, — резко отрезала я, но в конце мой голос дрогнул. — По крайней мере, точно не была им...

— Тогда?.. — Фьюри не хотел давить, но было видно, что он искренне не догоняет, зачем кому-то красть такую бестолочь.

— Они пичкали меня какой-то дрянью на протяжении всего этого времени... Понятия не имею, чем именно, — уточнила я, зная, что директор наверняка захочет спросить и об этом. — Но катализатором был метеорит... точнее, спутник, на котором какой-то умник решил спрятать устройство, использованное в каком-то там эксперименте 1943 года... После этого я и могу так.

Фьюри вновь чиркнул что-то в записной книжке и остановился у какой-то двери. Со вздохом я опёрлась плечом о стену, только сейчас понимая, насколько устала: тело требовало нормального отдыха после долгого перелёта. Когда глаза уже начали слипаться, у меня перед носом возникла темная мозолистая ладонь — это директор протягивал мне какой-то ключ с биркой.

— Это ключ от твоей комнаты. Удобства внутри — можешь пользоваться всем, — ключ с приятным лязгом упал в мою подставленную ладонь. Насколько же она была маленькой по сравнению с рукой директора! — Только не лей горячую воду попусту.

Ключ легко вошёл в скважину и так же просто повернулся. Отворив дверь, я обернулась, чтобы поблагодарить Фьюри: после трех месяцев в маленькой коробке с деревянной полкой вместо кровати, эта комната казалась королевскими покоями.

— Поговорим ещё после, — махнул рукой Фьюри. — Нужно время, чтобы во всём разобраться и решить, что делать с тобой дальше.

Когда дверь за мной закрылась, я, прислонившись к ней спиной, медленно сползла вниз. Оказавшись на полу, я подняла глаза, с неким удивлением обнаружив, что комната почему-то заплыла. Только когда вниз по щеке скатилось что-то мокрое, я поняла, что навзрыд рыдаю. Дрожащими руками я попыталась остановить слёзы, но тем самым просто размазала их по лицу, а новые всё катились и катились из глаз. Обрывисто всхлипнув от бессилия, я опустила руки.

Я плакала впервые за эти три месяца.

* * *

Просыпалась я со спецэффектами. Мало того, что я долго не могла понять, где и когда я нахожусь, так вдобавок ко всему этому шла раскалывающаяся из-за рыданий голова и опухшее лицо. Поплакала перед сном в подушку называется...

Когда очертания комнаты перестали расплываться на бесформенные пятна, я лениво потянулась и собиралась было взглянуть на часы, как краем глаза заметила в помещении «посторонний объект». Рефлекс сработал быстрее мозга, поэтому, благодаря новой способности, я влетела в противоположную стену от кровати. Не обращая внимания на головокружение, я очень храбро забилась в угол и уставилась на «объект».

«Объектом» оказался коренастый мужчина с подозрительно протокольной рожей, расслабленно сидевший на стуле, по-мужицки широко расставив ноги.

— Хех, — хмыкнул незнакомец, резким движением руки взъерошив ёжик темно-русых волос. — Неплохой фокус.

— Я не закрыла дверь, — бросив быстрый взгляд в сторону коридора, тихо уточнила я на ломанном английском.

— Закрыла.

— Тогда, как?..

— У персонала высших уровней есть дубликаты от всех помещений корабля, — мужчина встал со стула и прокрутил точно таким же ключом между пальцами.

В чём тогда вообще смысл отдельной комнаты?! С таким же успехом я могла бы просто оставить дверь нараспашку или улечься спать прямо в коридоре! Проходной двор, блин...

— Фьюри просил передать тебе кое-что, — прокуренным голосом сообщил мне мужчина, неприятно улыбнувшись, и я уж подумала грешным делом, что директор велел передать мне пиздюлей, но накосячить я пока что не успела (если не считать тот случай, когда я, будучи в его кабинете, вытрясла из карманов всю пыль, штукатурку и пару камней из леса и аккуратной кучкой затолкала ногой всё это добро под ковёр), поэтому из кармана жилета вояка достал не дубину, а какую-то карточку и самый примитивный телефон. — Ключ-карта уровня обслуживающего персонала: доступ в столовую, комнаты отдыха, уборные, — мужчина объяснялся на доступных терминах, так что общий смысл слов для меня был понятен.

— Запертые двери и стены для тебя не проблема, поэтому директор рассчитывает на твою сознательность в этом вопросе.

— На мою что? — переспросила я, не поняв слово.

Мужчина постучал пальцем по лбу. Ясно. Дружище, с этим явно не ко мне.

— Если дверь не открывается картой, — он всучил мне ключ. — Это намёк тебе — не суй свой нос. Мобильный, — военный потряс телефон в руке и бросил мне. — На нём улучшенная антенна: сигнал поймает хоть с Луны или из любой другой дыры, куда тебя занесёт. На быстром наборе операторы Щ.И.Т.а, но без надобности не занимай линию, уяснила?

— Ага, — мельком я увидела болтающийся на груди у вояки бейджик и успела разобрать первое имя — «Брок».

— Вот и славная девочка, — последние слова мужчина произнёс на корявом русском с кривой усмешкой, исказившей его лицо. Пока он не покинул комнату, я так и стояла, отважно скукожившись в углу.

Почему-то он до чертиков меня пугал.

* * *

Приходила в себя я ещё полчаса точно. Во-первых, у меня снова всё болело — тупая ноющая боль во всём теле теперь так часто сопровождала моё существование, что я даже не сразу её замечала, — а во-вторых, в зеркале я узнала себя отнюдь не сразу. Дрянная еда, недостаток свежего воздуха и солнца и несоблюдение гигиены почти убили мою шевелюру и кожу за три месяца. Проехавшись пальцами по волосам в попытках распутать их, я обнаружила их знатное количество на руке: часть, которая раньше была окрашена в голубой, а теперь представляла собой очень красивый оттенок болотной жижи, просто отваливалась, а новые волосы были тонкими, тусклыми и секлись. За месяцы, проведенные без зеркала, я даже успела забыть свой настоящий цвет — оказывается, он был рыжевато-русым. Вздохнув и не найдя поблизости ножниц, но обнаружив резинку, я заплела обычный хвостик и оставила волосы в покое. Не сегодня.

— Могло быть и хуже, — хмыкнула я отражению, похлопав ладонью по щеке.

В остальном дела обстояли не так плохо, пожалуй, не считая того, что я была бледная и исхудавшая как смерть. Но это было вполне себе обратимо, поэтому я и не особо парилась, бездумно тыкая заграбастыми ручонками прыщ на лбу.

В шкафу я нашла любезно оставленную чистую одежду, пусть и на размер больше, поэтому порог коридора я переступала в бесформенной серо-синей толстовке, укороченных свободных джинсах и зашоренных серых тапках. Напоминало, будто на швабру натянули сарафан... Однако всё было лучше моего предыдущего бесспорно модного комплекта а-ля «я сбежала из дурки на сходку фанатов Реала».

Так начиналось моё великое похождение по неизведанному кораблю. Я свернула за угол, бодро прошла пару шагов по длинному стеклянному коридору, глазея с одной стороны беспокойную морскую гладь, с другой — на внутренний гараж с разными джетами, а впереди — на Наташу Романофф, которая махнула мне рукой. Так и закончилось моё великое похождение по до сих пор неизведанному кораблю.

— Привет, а я как раз за тобой, — бодро сказала рыжая, схватив меня под локоть так, чтобы я не смогла вырваться. Ну и силища!...

— Э-э... — блин, а я хотела на корабль поглазеть. — Здрасте...

— Ну как тебе у нас?

— А-а... — снова невразумительно протянула я. Тётя, я тут без году неделя, и то большую часть пребывала в не совсем вменяемом состоянии, а остальное время вообще спала. Что ты хочешь услышать? Однако я всё равно выдавила из себя: — Хорошо.

— Я рада, — улыбнулась русская, уверенно петляя со мной по коридорам. А куда мы, собственно, путь держим? — Директор хотел поговорить с тобой ещё раз. Нам удалось найти информацию об учёном, который... хм, работал с тобой и кое-что ещё.

Мы вышли на мостик, и я, не удержавшись, вытянула шею, чтобы посмотреть на копошащихся внизу работников. На круглом помосте близ панели управления стояла фигура в черном плаще, в которой я без особого труда опознала Фьюри.

Наташа потянула меня вниз по лестнице, потому пришлось прервать созерцание.

— Таися, — как ни в чем не бывало произнес директор. Да ну нахрен. Так сложно запомнить моё имя что ли? — Выспалась?

— Ага.

— Кхм, — Фьюри наткнулся на мой хмурый взгляд и кашлянул в ладонь. Мужчина сделал пару шагов к странному аппарату, напоминающему широкоэкранный компьютер, почему-то почти прозрачный. Стоит ли говорить, что я параллельно находилась в состоянии культурного шока от подобных технологий, которых не то что в моём селе, да я таких даже в Москве не видела.

Мужчина нажал на кнопку, и на экраны вылетели фотографии, какие-то документы и видеозаписи. Я произвольно выдохнула, узнав на всех фото Воронова. Иррациональный страх клубком взвился в затылке, мешая думать и заставляя вспотеть ладони. Почему-то я надеялась, что никогда больше не увижу этого человека, даже с чертовых фотографий он внушал ужас своим застекленелым взглядом и немного безумной улыбкой, а скалился он почти на всех фото.

— Воронов Андрей Викторович, 1969 года рождения, лейтенант армии Российской Федерации, — Фьюри выдвинул крупную фотографию учёного. — Имеет высшее химическое образование, проходил практику в Германии, срочник специального призыва для мутантов, участвовал в первом чеченском конфликте, где и погиб.

Фьюри быстро перелистывал фотографии: вот Воронов в институте, в армии, на войне с сослуживцами, вот похоронка. До меня не сразу дошёл смысл сказанного, я удивленно подняла взгляд на директора.

— По официальным данным он подорвался, но останков найдено не было, — продолжил директор. — Русские спецслужбы молчат, но похожий на Воронова человек засвечивался на крупных подпольных рынках самого разнообразного оружия: от сбыта простого огнестрела до оружия массового поражения. Скорее всего, террористы завербовали его ещё в Чечне, но играть по-крупному он начал только сейчас. Больше на него, к сожалению, ничего нет, он почти что призрак — никаких следов, — Фьюри свернул все вкладки на устройстве и более тихо добавил: — Нет ничего, что бы указывало на его связь с Гидрой, он также не был замечен в экстремистской деятельности или наличии радикальных взглядов.

— Да как же?... — возмущение застряло у меня в горле, Фьюри явно клонил к тому, что нет никакой Гидры, а у какой-то маленькой русской девочки не в меру большое воображение. Я уж было собиралась сообщить директору, что я обо всём этом думаю в довольно произвольной форме, но...

— Директор? — пришлось поспешно проглотить все рвавшиеся ругательства, а когда я оглянулась, всё моё возмущение испарилось само собой: в нашу сторону направлялся Тони Старк собственной персоной... и ещё какой-то низкорослый человек в очках и странным прибором в руках, напоминавшим устройство лозоходцев. Первый супергерой современности, который заявил об этом публично, ещё и миллиардер, а там уже благотворительность, политика и все дела... В общем, о нём говорит весь мир, он является кумиров миллионов, и сейчас он стоит в метре от меня.

— А я и не знал, что вы теперь сиделка на полставки, — хмыкнул Старк, оглядываясь по сторонам. — А ты знал? — мужчина чуть толкнул в плечо своего спутника, который, нахмурив брови, разбирался со своим устройством. Судя по всему, оно работало не так, как следовало бы.

— Нет, всемирный кризис, конечно, никого стороной не обошёл, но чтоб так, — Старк театрально вскинул руками. Смысл доходил до меня с опозданием, словно субтитры, отстающие от реплик в дешёвом кинотеатре.

— Эм, Старк?.. — мужчина в очках с беспокойством окликнул миллиардера.

— Я сохраню ваш номерок, так, на случай если мы с Пеппер когда-нибудь решим завести карапуза... Хотя нет, вы ж и его десять раз перевербуете.

— Старк. — очкарик не унимался, но теперь он с неподдельным удивлением смотрел то на меня, то на свой прибор.

— Кстати, тут пока мы, хах, — Тони на секунду замолк, потерев переносицу. На первый взгляд могло показаться, что мужчина был абсолютно спокоен, и сарказм — его обычная манера речи, но то, как он периодически сводил густые брови и слегка кривил губы, говорило о крайней степени раздражённости и возмущения. После трех месяцев с неуравновешенным мутантом я такие вещи распознавала на раз-два. Оу, кажется, я только что диагностировала у себя синдром жертвы...

— Пока мы тут... «искали» ваш кубик, оказалось, что похожие гамма-излучения есть и на корабле, — Старк почти вплотную подошёл к Фьюри. — Не остаточные, а новёхенькие. По горячим следам, они обнаружились и в вашем кабинете, и в каюте, и вот здесь.

— Старк, притормози, мы ошиб...

— Излучение, конечно, не такое как от самого куба, но тоже приличное, — миллиардер, кажется, вообще не слышал своего товарища, который в свою очередь, уже не стесняясь, разглядывал меня. Я сделала небольшой шаг назад. Чет мне всё это не нравится. — Почему не рассказали, что забрали себе сувенир? Или это подарок от вашего рога...

— Старк! — крикнул очкарик, прерывая тираду миллиардера и обращая внимание всех присутствующих на нас. Тот вздрогнул, но замолчал, наконец, обращая внимание на друга. Я же сделала ещё пару шагов, уходя за спину весьма напрягшейся Наташи.

— Не обязательно было так орать, я пока что не глухой, — уже более спокойно заметил Тони, на что мужчина в очках только тяжко вздохнул и молча указал на меня.

— Излучение исходит от неё, — учёный легко миновал преграду в виде Наташи и сунул практически мне под нос антенны от своего прибора. — Причём оно практически равномерно распределяется по всему телу. Как это?..

— Кхм, — директор кашлянул, привлекая наше внимание. — Господа, пока вы не обвинили меня в чём-то ещё, позвольте показать вам кое-что. Таися, тебя это тоже касается.

Да твою ж налево.

— Та-и-си... — я попыталась исправить директора, но меня как всегда проигнорировали. Мужчина придавил пальцем другую кнопку, и на этот раз на экране замелькали другие кадры.

Кажется, я уже стала привыкать, что все супер-секретные материалы всегда сняты на тапок в руках столетнего деда с болезнью Паркинсона. Ибо первые несколько секунд на экране творилась какая-то вакханалия. А затем я увидела корабль. Пришлось подойти поближе и прищуриться, так как изображение периодически скакало и покрывалось зерном. Какое-то время корабль просто не двигался, но внезапно по морской глади прошла легкая рябь, а затем и полноценные волны; корабль окутала светящаяся дымка, и он резко исчез, оставив после себя только беспокойную воду. Камера снова задрожала, и на этом моменте Фьюри остановил видео.

— Это один из первых экспериментов с Тессерактом, проведенных Говардом Старком, — боковым зрением я заметила, как Тони ощутимо вздрогнул после слов директора. — Не слишком удачный: на тот момент они не могли совладать с энергией куба, потому было принято решение отколоть часть; во время этой процедуры погибло три человека, да и свеч это не стоило — эксперимент с эсминцем «Элридж» также провалился, погибла куча народу, все наработки были уничтожены, кроме...

Директор перевёл взгляд на меня, а вслед за ним и все остальные. Под натиском такого внимания я, естественно, не чувствовала себя уютно и принялась нервно теребить края толстовки.

— Мне типа фокус показать? — немного растерянно промямлила я после того, как Фьюри вкратце рассказал историю моего неудачного знакомства с метеоритом-спутником и весёлой компанией террористов в тверском лесочке.

— Продемонстрируй, да, — махнул рукой директор, и я, предварительно собравшись с духом, телепортировалась на этаж повыше, откуда спускались лестницы, и, перекинувшись через перила, окликнула ошарашенных взрослых.

— При первой же возможности передам отцу, что его эксперимент не был таким уж провальным, — устало пробормотал Старк, получая укоризненный взгляд от Наташи.

Я весело перекинулась через перила, чуть болтая приподнятыми ногами в воздухе, поздно заметив, что что-то темное сорвалось с кончика моего носа и полетело вниз прямо на дорогущий пиджак мистера Старка. Мужчина дёрнулся, кончиками пальцев касаясь плеча; я же быстро утёрла свой нос ладонью, снова замечая кровь.

— Чёрт, — выругался миллиардер, доставая платок из недр того же пиджака и ещё больше вбивая красное пятно в ткань.

— Простите! — прогундосила я, зажав нос рукой во избежание новых конфузов. Слишком увлечённая тщетными попытками впихнуть кровь обратно, я совершенно не заметила, как учёный в очках подошёл к Фьюри.

— И давно у неё так? — обеспокоенно взглянув на меня, спросил мужчина.

— Её много чем пичкали, пока держали в бункере, доктор Беннер, — вздохнув, пространно ответил директор, давая понять, что понятия не имеет об особенностях моего организма. — По-хорошему, ей нужно обследование, но было бы время...

— До вечера точно есть, — поправив очки, ответил Беннер. — Алгоритм по поиску куба запущен, возможно, схожая энергия девочки поможет как-то ускорить поиски.

— Хорошо, — легко согласился Фьюри. — Работайте, я на вас рассчитываю.

* * *

Меня взяли в оборот на той же самой лестнице, по-быстрому представив мистеру Старку и доктору Брюсу Беннеру, который был каким-то супер-умным учёным в какой-то там очень заумной области науки. Наташа было попыталась перевести мне, но, поняв, что я даже на русском не особо вдупляю, бросила это гиблое дело.

Тони Старк сухо поприветствовал меня и всучил мне перепачканный моей же кровью платок, предварительно стянув с себя пиджак и перекинув его через руку. Мне стало как-то неудобно, и я зачем-то решила поделиться с миллиардером житейской мудростью:

— В холодной воде замочите...

Лайфхак был хладнокровно проигнорирован, я удостоилась пронзительно-недовольного взгляда карих глаз и на контакт со Старком решила больше не идти. Зато доктор Беннер проявлял неподдельный интерес к моей персоне, чисто научный, разумеется. Мужчина интересовался артефактом, событиями, произошедшими в лесу и препаратами, на что я только развела руками и просто пересказала ещё раз затертую до дыр историю, пока мы не дошли до медицинского отсека корабля. Белые стены, яркий свет и размеренное жужжание техники разом пробудили свежие воспоминания, и я заметно стушевалась у входа.

— Не волнуйся, это простой медицинский осмотр, — заметив мою нервозность, Беннер поспешил меня успокоить. — Таисия, верно?

— Ага, — ну наконец-то! в кои-то веки адекватный человек.

— Та-и-ссс... — минуя нас непринуждённой походкой, мистер Старк вошёл в помещение, пытаясь выговорить моё имя. — Тайса?

— Нет, Та-и-си...

— Никогда не понимал этих русских с их манией всё усложнять, — перебил меня Старк, уже деловито выводя какие-то показатели на экраны. — У тебя нет сокращенного варианта?

В этот момент я заметила, что Наташи в помещении не было, видимо, она умело слилась где-то по дороге, поэтому трудности перевода легли на меня. Потребовалось пару минут неловкого молчания, чтобы я несколько раз воспроизвела сказанные Старком фразы и поняла их смысл, ведь мужчина даже не утрудил себя снизить темп.

— Тая, — сухо ответила я, снимая тапки возле медицинского бокса со сканером.

— Вот так бы сразу, — не отрываясь от экрана, удовлетворенно высказался Старк. — Давай, шуруй в бокс.

Мне до нервного тика не хотелось входить в эту кабину, но пришлось, также как и пришлось там же запереться. Атмосфера замкнутого пространства давила на меня, в какой-то момент мне начало казаться, что я всё ещё в том бункере, но я старалась засунуть все подобные мысли как можно дальше, иначе мне реально светила дурка.

* * *

— Ты выглядишь обеспокоенным, — констатировал факт мистер Старк, подойдя к рабочему месту Беннера, который запустил сканирование девочки. — Неужели так переживаешь за это дитя леса? Она выглядит вполне здоровой, бледновата, конечно, но...

— Ничто не проходит бесследно, — сосредоточенно вглядываясь в показатели, произнёс доктор Беннер. — Я знаю, как работает телепортация: девочка, по сути, расщепляет и собирает себя заново каждый раз — это колоссальные нагрузки на тело, тем более, если что-то работает неправильно. Потом не ясно, что ей кололи: похитители хотели отделить артефакт от тела... Даже представить трудно, что это могло быть. И наконец, нельзя исключать простое влияние радиации. У неё внутри может быть настоящее... — учёный остановил перечисление, потому что на экране начали появляться результаты сканирования.

— Месиво. — глядя на сканы, констатировал за доктора Старк.

— Кхм, — кашлянул Брюс. — Очень грубая работа, я бы сказал.

— Как они это сделали?

— Внешним воздействием пытались отделить энергию Тессеракта от тела девочки, но чуть не вырвали с мясом, видишь? — ученый указал на скан в реальном времени, где было видно, что вдоль нервных окончаний как по кровотоку импульсами проходит чистая материя космоса. — Изначально она идеально прижилась, удивительно даже... Импульсы проходят нестабильно, скорее всего, из-за препаратов — они порушили связи, но это обратимо, а вот...

— Да уж, навредил ей отнюдь не метеорит, — воспользовавшись заминкой доктора, иронически заметил Старк, разглядывая появившиеся окно с отчетом о внутренних повреждениях.

— В который раз убеждаюсь, что люди опаснее всех природных катаклизмов, — поправив очки, добавил Беннер. — Бедная девочка, хоть и живучая...

— Ты же понимаешь, что в любом случае придётся рассказать ей?

Доктор Беннер лишь тяжело вздохнул.

* * *

Я вывалилась из бокса, тяжело дыша, как только появилась такая возможность. Казалось, будто я просидела там вечность, хоть головой я и осознавала, что это было не так.

— Ненавижу закрытые пространства... — проныла я, развалившись на полу.

По печальному лицу доктора Беннера, который сейчас протягивал мне руку, я поняла, что ждут меня отнюдь не радужные прогнозы. Ученый помог мне переползти на скамейку и отошёл на пару шагов назад.

— Тая, у нас не слишком хорошие новости для тебя, — ну естественно. — У тебя общее истощение организма, недостаток питательных веществ в течение долгого времени нарушил работу пищеварительных органов...

Так вот почему мне так поплохело после той шоколадки! А я Фьюри матом крыла весь вечер... Мда, неудобно получилось.

— Придётся выдержать специальную диету, пока состояние не нормализуется, и пару недель нужно будет прокапать витамины внутривенно, иначе до конца жизни будешь через трубочку питаться, — Беннер вздохнул, и что-то подсказывало мне, что это далеко не полный анамнез. — Сама сила Тессеракта не особо навредила, но, судя по всему, препараты, которые тебе кололи, вызвали гормональный сбой... в общем, — Брюс завёл руку назад и помассировал шею, отводя глаза в сторону.

— Скорее всего, останешься без наследников, — рубанул с плеча Старк, за что получил осуждающий взгляд от доктора. — Что? Она всё равно бы узнала, не сейчас, так лет через десять.

Я прокрутила сказанное ещё несколько раз и чуть не поперхнулась, осознавая, что в ужас меня повергал не сам факт потери репродуктивной функции, а собственное полное равнодушие к моему теперешнему состоянию. Слава Богу, здесь нет моей родни, боюсь, новость о том, что я не смогу воспроизвести на свет себе подобных, окончательно бы уничтожила меня в их глазах. Хотя, фактически, для них я и так мертва.

— Так, есть кое-что ещё, — Беннер кашлянул, быстро слезая со скользкой темы. — Твои телепортации. Нагрузки от перемещений распределяются по телу неравномерно из-за нарушенных связей нервной системы и силы Тессеракта. Из-за этого под удар попадают внутренние органы, тебе же часто бывает нехорошо после телепортаций?

Я тупо кивнула головой, делая вид, что мне всё кристально ясно, хотя на самом деле я поняла только «плохо после телепортаций»

— Нужно будет сделать пару анализов, и я подберу для тебя стабилизирующий препарат, — доктор достал из ящичка иглу и пробирки. Большую и поменьше. Я подобралась на скамейке, всегда ненавидела сдавать кровь. — Иначе при следующем перемещении можешь остаться без руки или ноги, а то и вовсе расщепишься на атомы и даже не поймёшь, что произошло.

Тем временем, список моих фобий всё пополнялся и пополнялся...

Мы перебрались в лабораторию доктора Беннера, где меня подсоединили к капельнице, а сам Брюс продолжил колдовать над моим лекарством, отослав Старка разбираться с каким-то странным посохом, который почему-то занимал большое количество пространства. Затылок зудел, а в ушах, не умолкая, стоял белый шум, как только моя нога переступила порог лаборатории, и не мудрено, ведь я так и не удосужилась позавтракать. И, видимо, мне ещё не скоро выпадет такая возможность: я засмотрелась на ритмично капающую питательную жидкость в прозрачном пакете и, кажется, ненадолго задремала.

— Эй!

Чей-то громкий и возмущённый возглас резко выдернул меня из объятий Морфея, и я чуть не опрокинулась со стула вместе с подставкой для капельницы. Еле удержав равновесие, я глянула в сторону нарушителя спокойствия и буквально уронила на пол свою челюсть — в лаборатории находился Капитан Роджерс в натуральную величину, ширину и объем... В общем, в самом что ни на есть натуральном виде, да ещё и в знаменитом звёздно-полосатом костюме. Поэтому пока взрослые активно выясняли отношения и обсуждали тайны заговоров, я выудила из кармана новенький телефон, чем-то напоминающий нокию, и исподтишка сделала пару снимков. Вмешиваться в разговор я не решалась, так как, судя по напряжённому лицу Капитана, дело было серьёзное, потому выкрики наподобие: «Мистер Роджерс, распишитесь у меня на лбу!» — были бы как минимум неуместны.

— Занимайтесь своим делом и ищите куб, — угрюмо сказал Роджерс, направляясь прямиком за дверь, коротко мазнув по мне строгим взглядом по дороге. Пришлось резко делать вид, что я совсем не при делах и ни в коем разе не подслушивала разговоры под грифом «совершенно секретно».

— У-у-у, — обреченно простонал Старк и раздраженно начал подкручивать что-то в скипетре. От резкого движения оный даже заискрил. Мне пришлось почесать затылок, чтобы избавиться от внезапной зудящей боли. — Черт... Этот мистер Зануда. Дальше приказов и глядеть не желает...

— Его не зря называют «идеальным солдатом», — миролюбиво прокомментировал Беннер, параллельно доставая пробирку из лаборантского холодильника. — Сделай парню скидку: он ещё недавно жил в сорок третьем...

— Что сейчас, что тогда люди всегда преследовали только свои интересы, доктор, особенно такие, как Фьюри, — продолжая ковыряться в посохе, ответил Старк. — Роджерсу под сотню, а ведётся как ребёнок.

Брюс снисходительно улыбнулся и молча пожал плечами, мягко прекращая дискуссию. Доктор аккуратно набрал в шприц прозрачную жидкость из пробирки и подошёл к моему уголку.

— Стабилизатор готов, — спокойно произнёс ученый, аккуратно вынимая катетер. — Если всё пройдёт хорошо, то будет достаточно одной инъекции и упражнений...

— Так просто... — поражённо выдохнула я, зажимая пальцем вату в том месте, где ещё секунду назад была игла. — А если что-то пойдёт не так?

— Не переживай, вероятность такого исхода минимальна, — заверил меня Беннер. — Всё будет хорошо.

Успокаивающие речи подействовали на меня плодотворно, и через мгновение я уже стояла за дверью лаборатории, полностью уверенная в завтрашнем дне и очень проголодавшаяся. Дар убеждения, конечно, у этого человека колоссальный.

Мне было сказано найти столовую, поесть, да и в целом немного передохнуть. Также я была тщательно проинструктирована насчет упражнений: гонять энергию по телу туда-сюда, но не телепортироваться. Это оказалось сложнее, чем я думала, и требовало колоссального контроля с моей стороны в то время, как моё внимание вечно рассеивалось на посторонние мысли и объекты. Например, в данный момент все мои думы занимали два существенных вопроса: да где же, черт её подери, эта столовая? и какого лешего я даже не удосужилась спросить направление?

Пришлось искать буквально по запаху, и это заняло у меня двадцать минут блужданий по кораблю. И когда, казалось бы, надежда была потеряна, я ввалилась в просторный и светлый зал со столами. Глаза разбегались от обилия блюд, и я нерешительно подошла к стойке, за которой стояла улыбчивая девушка с бейджем.

— Э-эм... Здравствуйте?.. — несмело начала я, просто не зная, с чего собственно начать.

— Добрый день! Ваше удостоверение, пожалуйста, — меня чуть не смело от белизны её улыбки. Да уж, это вам не буфетчица тетя Галя из школьной столовки...

— У меня нет... э-э, удостоверения? но есть... — я выудила из карманов толстовки ключ-карту с моим именем, так как у меня действительно больше ничего не было.

— А! — быстро прочитав инициалы, воскликнула служащая. — Мисс Русакофф?

— Ага, только Ру-са-ко... — утвердительно кивнув, я попыталась поправить девушку.

— Мистер Беннер распорядился о вашем питании, — не дослушав, девушка отписала что-то в блокнотике и вырвала страницу. — Подождите пару минут.

Мне вынесли целый поднос, но меня ждало вселенское разочарование. Вместо курицы с рисом или свинины под сыром с томатами в мой теперешний рацион входили овсяная каша на воде, черный хлеб, морковка и, о Боже, какая-то странная зелёная субстанция в стакане, пахнущая сельдереем.

Чуть не плача, я промямлила «спасибо» и подняла взгляд на буфетчицу, которая смотрела на меня как на жертву Освенцима.

Со всем этим добром в руках и кислой миной на лице я развернулась на все сто восемьдесят и окинула взглядом зал в поисках свободных мест, коих не оказалось вообще. Ну что за день!

Теперь я выискивала место, куда можно было хотя бы подсесть и попробовать поесть. В самом углу виднелся столик, за которым сидел только один человек, и я сделала пару шагов в направлении, но тут же замерла, как только узнала в могучей фигуре Капитана Роджерса. Я ещё раз оглянулась по сторонам в надежде, что хоть где-то остался свободный закуток, но как назло всё было забито под завязку. Это военное судно вообще или плавучий ресторан в пятничный вечер, я не пойму?

Внимательно уставившись на Роджерса, который на данный момент как-то слишком агрессивно ел суп в гордом одиночестве, я короткими перебежками пробиралась к столу. Может, если я сяду с краю, он не обратит на меня внимание?

Будто услышав натужный скрип шестерёнок в моей голове, Капитан поднял свой тяжёлый взгляд на меня, и я чуть не навернулась со своим подносом к чертовой матери, потому что запнулась о ножку стула, слишком увлеченная наблюдением за Стивом. В его лазурных глазах так и читался немой вопрос: «дурочка что ли?» — по крайней мере, мне так казалось.

Прокашлявшись и взяв себя в руки, я села на другом конце стола и принялась усердно ковырять ложкой кашу. Просто тихонечко поем и свалю отсюда...

— Неплохой выбор, — послышалось со стороны Кэпа, когда я уже было собиралась отправить первую ложку в рот. Роджерс глянул на мой поднос и одобрительно покачал головой.

Держите меня семеро, со мной говорит сам Капитан Америка...

— А, д-да... да, — отмерев, уверенно, но коряво заговорила я, — Правильное питание — залог здоровья, — и пихнула себе полную ложку в рот.

Мужчина скептически улыбнулся, глядя на мой плачевный внешний вид, но ничего не сказал по этому поводу, за что огромное ему чисто женское спасибо.

— Ты Тая? Девочка из бункера? — я кивнула, отмечая про себя, что теперь я тоже своего рода знаменитость. — Тебе многое довелось пережить, надеюсь, что скоро Щ.И.Т.у удастся вернуть тебя домой, и ты сможешь вернуться к нормальной жизни.

— А-ага, — криво улыбнулась я, отпивая зеленоватую настойку из стакана. Наверное, не стоит рассказывать ему о том, что на Родине меня ждёт надгробие с собственным именем и родственники, отмечающие 40 дней со смерти. Да и вернуться, судя по всему, я смогу ещё не скоро...

— ... Вечерние новости к этому часу, — я отвлеклась на здоровенную плазму, висящую под потолком, на которой миловидная ведущая улыбалась на камеру. — Город Штутгарт, Германия, всё ещё не может отойти от вчерашнего захвата заложников в Оперном театре ранее неизвестным преступником, который, по последним данным, приходится братом Бога Грома Тора, объявившего в прошлом году, что Земля находится под его защитой, — на экране высветились две фотографии рядом: Тора и какого-то худощавого темноволосого мужчины. У меня бы даже язык не повернулся назвать их братьями — настолько они были не похожи друг на друга.

— Был ли это акт межгалактической агрессии и могут ли земляне теперь доверять своим забытым богам? Эти вопросы пока остаются без ответов, но из надёжных источников нам известно, что преступник, именуемый как Локи, сейчас находится под стражей в ожидании суда.

На экране замелькал видеоряд из нарезок с мобильных очевидцев происшествия: сотни людей, стоящих на коленях близ Оперного театра, обрывки завязавшегося боя между Локи и Капитаном, появление Тони Старка в полном обмундировании.

Капец, что в мире творится, а я чуть было всё не пропустила.

Перекинувшись со мной ещё парой нейтральных фраз, Роджерс пожелал спокойного вечера и поспешил удалиться с весьма задумчивым видом. Как только его фигура скрылась за дверьми, я аккуратно выплюнула остатки каши в салфеточку и сложила её на краю подноса. Автограф я так и не попросила...

* * *

Поскольку мой режим сна был окончательно и бесповоротно сбит внеплановым переездом на другой конец света, я даже не попыталась уснуть, хоть и чувствовала себя так, будто меня переехал деревенский трактор. Три раза. На полной скорости.

Тем же вечером я снова заглянула в лабораторию, чьи обитатели, кажется, тоже не думали ложиться, а всё корпели над жезлом и алгоритмом. Выслушав мои туманные намёки, Беннер сдал позиции и нехотя разрешил мне телепортироваться в качестве упражнений, но только при условии, что я буду бдительно следить за своим самочувствием. Клятвенно пообещав, я снова покинула лабораторию и почти сразу же переместилась на пару метров, подмечая, что после инъекции доктора процесс телепортации стал куда проще и легче по ощущениям.

Раз уж теперь я официально лицо, владеющее сверхспособностью, то было бы глупо ей не пользоваться или вообще отрицать её существование. В конце концов, эта штука один раз уже спасла мне жизнь, и кто знает, что ещё может случиться. Потому остаток ночи я провела телепортируясь по шесть раз с перерывами, так как всё ещё были свежи болезненные воспоминания неудачного побега. Хотя тело уже не так горело после каждого перемещения, и я не ловила вертолёты или звон в ушах, было ощущение, что сделай я хоть ещё одно неаккуратное движение после шестого раза, то растворюсь на месте, как и говорил доктор Беннер.

В какой-то момент я очутилась в закрытой снаружи кладовке, и пришлось подремать там пару часов, пока уборщица не открыла дверь ключом и чуть не заполучила инфаркт от столь неожиданного ночного рандеву. Поблагодарив сердобольную женщину, я вышла из узкого помещения, с неким удивлением обнаружив, что уже начинает светать. Розово-сиреневое небо градиентом окрашивалось в красный огромным золотым солнцем. Рассвет был совсем как дома только... не дома. Не знаю как, но это ощущалось на интуитивном уровне.

Силой заставив себя отвернуться от панорамного окна, я глубоко вздохнула пару раз через нос, чтобы не заплакать, но вместо этого только надышалась пыли и громко чихнула, случайно перемещаясь в какое-то странное круглое помещение, при этом чуть не опрокинувшись через защитный бортик, отделяющий меня от бездны.

Черт, надо следить за дыханием и не чихать...

Я полностью потеряла ход мыслей, когда взглядом наткнулась на огромных размеров цилиндрическую капсулу с человеком внутри. Он стоял спиной ко мне, демонстрируя идеально прямую королевскую осанку, которой мне никогда не видать.

Так... Пленник на корабле — кто?...

Сдавленно заскулив, я вдарила себе несколько раз кулаком по лбу, попутно вспоминая вечерние новости минувшего дня. Действительно, Тая, кто же пленник?!

Заприметив сбоку выходную дверь и стараясь лишний раз не дышать, я аккуратными шажками направилась туда, пока мужчина в капсуле был занят созерцанием противоположной стены. Я почти дотянулась пальцами до кнопки открытия, как звучный мужской голос рассек тишину, отдаваясь противным звоном в ушах.

— Стоять, мелкая взломщица.

С тихим шипением втянув воздух через плотно сжатые зубы, я обернулась на голос, обнаруживая, что почему-то не могу нормально вздохнуть для того, чтобы свинтить из помещения. Несколько дезориентированная, натыкаюсь на полный презрения взгляд зелёных глаз и чувствую, как ноги моментально прирастают к полу.

— А-а-а, девчонка с крупицей Тессеракта... — издевательски протянул на русском Локи, который даже будучи пленником, выглядел в своей небольшой камере как величественный царь. Внезапно его лицо приняло очень сочувствующее выражение, и я заподозрила что-то неладное. — Тебя, наверное, гложет обида: толком никто не искал, просто похоронили и забыли...

Чем больше я слушала Локи, тем мутнее становилось у меня в голове: где-то на подкорке я ещё соображала, что это прописные истины и манипуляции, но, глядя в эти полные сочувствия зелёные глаза, я терялась в сомнениях. Даже самые простые слова он мастерски заворачивал в хитроумно сплетённые конструкции, в которых неподготовленному человеку было просто-напросто не разобраться. Вот прямо как мне сейчас.

— Я тебя прекрасно понимаю, — продолжил Трикстер, отводя печальный взгляд в сторону. — Мои, например, даже не скорбели... Зато благодаря этому ты получила силу, которая неведома простому человеку. Только представь, на что ты теперь способна! Какое невероятное стечение обстоятельств, правда? — мужчина чуть сощурил глаза и внезапно недобро улыбнулся. — Вы любите называть это «судьбой», наивно полагая, что кому-то свыше есть до вас дело. Наверняка думаешь, что ты особенная, да? — его голос приобрел настолько злобный оттенок, что я невольно сделала шаг в сторону, будто меня захлестнуло волной презрения, исходящей от Локи. — Я тебе кое-что объясню: всё твоё существование — не более чем, досадный набор случайностей и вероятностей. На твоём месте мог оказаться любой. Но одно можно сказать наверняка: у такой сопливой и бездарной девицы гораздо больше шансов сдохнуть, обладая такой силой.

Воздух в один момент стал настолько разреженным, что дышать приходилось через силу. Капелька ледяного пота медленно скатилась вдоль позвоночника к пояснице, неприятно щекотя кожу. И хотя этот парень пугал меня меньше, чем Воронов — ну хотя бы потому что он был в клетке, а не я, — липкий страх всё-таки расползался по телу холодными щупальцами от низа живота. Было страшно уже от того, что в его словах была доля истины: с тех пор как я обзавелась способностью, я была в шаге от смерти раза четыре точно, а это уже больше одного раза в месяц. Неутешительная статистика.

— Даже если ты не помрёшь случайно в какой-нибудь канаве, то тебя всё равно сожрёт собственная сила и отчаяние. Мечтаешь вернуться к обычной жизни? Как бы ни так. Все твои родные возненавидят тебя и преисполнятся завистью. И тогда тебе не будет места ни среди людей, ни среди уродившихся монстров. Что скажешь на это?

Я же стояла, как в рот воды набрав, и сверлила испуганным взглядом подбородок Бога, так как в глаза смотреть было попросту страшно. Но вопрос, кажется, был чисто риторический и закономерно не требовал ответа. Зато я почувствовала, как дышать стало легче, и сразу же втянула носом побольше кислороду, а заодно и переместилась в другое любопытное место подальше от разозленного Бога Коварства.

* * *

Локи снова остался в полном одиночестве. О недавнем присутствии странноватой молчаливой девицы напоминали только оседавшие на пол мерцающие частицы энергии Тессеракта, использованной при телепортации.

Мужчина отвернулся и снова принялся измерять своё место заточения шагами. Девчонка изрядно подняла ему настроение: было очень потешно наблюдать за тем, как она трясётся, но всё равно молчит как рыба об лёд, выпучив свои огромные карие глаза. Мужчина фыркнул, вспоминая подробности минувшего разговора, а в следующий момент услышал лёгкое шуршание шагов за спиной и ухмыльнулся. А вот и новый посетитель.

* * *

Моя телепортационная маршрутка высадила меня аж в метре от горизонтальной поверхности, поэтому я со сдавленным писком летела вниз где-то в темноте, готовясь к аварийной посадке на бетон, но, к удивлению, приземлилась на что-то мягкое и уж было выдохнула с облегчением. От психа с чрезмерным чувством собственного достоинства сбежала, руки-ноги целы, а дальше да хоть трава не расти.

Внезапно это самое мягкое подо мной зашевелилось, недовольно забурчало и сильной мужицкой рукой схватило за шкирку. Меня молниеносно накрыло вьетнамскими флешбеками из бункера, но тут же и отпустило, когда меня пару раз несильно встряхнули. Хоть было и темно, но перед собой я различила находящегося в не слишком приподнятом настроении Роджерса. Ну естественно — такое «счастье» на него свалилось...

— Ты что здесь делаешь?! — шёпотом предъявил мне Капитан, всё ещё держа мою тушку в воздухе.

— А Вы что здесь делаете?! — удивленно проголосила я, вызывая эхо и параллельно оглядывая ландшафт: это было похоже на модернизированное складское помещение в несколько этажей, где располагались многочисленные кейсы и герметичные контейнеры, между которыми пролегала сеть переходов.

Стив раздосадованно зажмурился, будто бы у него внезапно заболела голова от громкого эха, и долго шикнул на меня, прикладывая палец к губам. Откуда-то сверху послышались шаги и голоса, и Роджерс, всё ещё держа меня за шиворот, шагнул в тень открытого контейнера с какой-то навороченной пушкой внутри, а на месте нашей недавней встречи уже во всю разгуливал мягкий круг света от фонаря. Солдаты сверху ещё какое-то время переговаривались, но потом всё-таки решили пойти дальше по своим делам, и только тогда Стив обратил на меня свой тяжёлый и полный осуждения взгляд, от которого захотелось умереть на месте.

В гробовой тишине Капитан хмуро достал из контейнера оружие и во избежание новых инцидентов начал пробираться к выходу, ухватив меня за руку и волоча за собой. Морально уничтоженная, я без возражений тащилась следом, пока мы не выбрались со склада. Оглядев коридор на предмет лишних глаз, Капитан, заметивший мои поползновения в сторону, без зазрения совести приставил меня к стенке, исключив любые обходные маневры. У меня снова нервно задёргался уголок рта.

— Как ты оказалась на складе с оружием? — более спокойно, но все равно настойчиво спросил Кэп.

— Склад с ч-чем? — переспросила я и туповато похлопала ресницами, изображая иностранную дурочку. По потемневшему взгляду Роджерса было понятно, что раскусил он меня почти молниеносно, и пришлось срочно менять тактику.

— Нет, я, правда, без понятия, что это был за склад, — быстро пролепетала я. — Я просто хотела как можно быстрее покинуть то место с... э-э-э, пленником...

— Ты была у Локи?! — брови Капитана взлетели вверх, обозначая высшую степень удивления и негодования. Я же захотела ударить себя лопатой, которой рыла свою могилу. — Что ты?...

— Я случайно!.. — ещё быстрее запищала я, вся сжавшись, чтобы Кэп не успел сделать далеко идущих выводов, напрямую затрагивавших мою целостность и сохранность. — Я практиковалась в телепортации, случайно чихнула, а там всё зависит от дыхания, знаете, ну и так вышло, что...

Я судорожно искала в голове слова, выдавая первые попавшиеся, заикаясь и вечно исправляясь, поэтому Роджерс уже искренне не понимал, что я несу.

— Ладно, — прервал мой несвязный поток слов Стив. — Я отведу тебя к Фьюри, пусть он с тобой и разбирается.

Меня снова потащили по коридору, и скоро мы вышли к уже знакомой мне лаборатории, из которой во всю доносились разговоры на повышенных тонах.

— ... И вы вернёте свой кубик без шума, без пыли... — из-за дверей раздавался приглушенный голос Старка. — А что такое Фаза-2?

Тут уже был наш выход. Всё ещё крепко держа меня за руку, Роджерс громко швырнул пушку на стол, привлекая всеобщее внимание. Спасибо, что хоть не перепутал меня с оружием местами. Боюсь, такого бы я уже не пережила.

— Щ.И.Т. использует куб для производства оружия, — бодро начал Роджерс, параллельно подтаскивая меня ближе к центру событий. Кажется, я снова оказалась свидетелем совершенно секретных разговоров, и не могу сказать, что меня это очень радует.

Фьюри явно пытался как-то оправдаться, но Старк развернул к директору экран, на котором было наглядно показано, как использовалась энергия Тессеракта в этой самой пушке. Я с любопытством взглянула на директора: как он будет выкручиваться в этой ситуации? В этот момент в лабораторию вошли Наташа и Тор, пополняя ряды действующих персонажей, и если русская сразу же пустилась отстаивать честь организации, то Бог выглядел слегка потерянным и вообще не к месту.

— Я просто хочу знать, почему Щ.И.Т. использует Тессеракт в разработке оружия массового поражения? — задал вполне резонный вопрос доктор Беннер.

Фьюри без зазрения совести указал на Тора, объяснив, что Земля нуждается в защите от других космических цивилизаций. Вспомнив, как был «готов» СССР к войне в 1941 году, я в принципе отчасти признала правоту директора. Лучше перебдеть, чем недобдеть, как говорится. Однако попади это инновационное оружие не в те руки, и всему миру хана. Как и всегда у любой медали две стороны, и отрицать существование хотя бы одной — просто глупо.

— Мир полон тех, с кем нам трудно тягаться, кого нельзя контролировать... — пытался изо всех сил выкрутиться директор, но Капитан, кажется, был до глубины души оскорблен сокрытием от него фактов, что не желал ничего больше слышать.

— Как вы контролируете куб? Простите, но вы даже за ребёнком не можете уследить — а она уже успела побывать у Локи и на вашем тайном складе оружия, — выложил всё как есть Кэп, хотя я рядом чуть не задохнулась от возмущения. Да, Роджерс, с тобой в разведку я точно не пойду!

Все присутствующие в лаборатории на миг обратили свои взгляды на меня. У Фьюри — раздосадованно-осуждающий, будто бы говорящий, мол, не ожидал я от тебя такой подставы, Таися! — а у Старка — наоборот заинтересованный и даже слегка уважающий. У остальных же просто присутствовала разная степень удивления на лице.

Это было только начало зарождающегося безумия. Тор сказал про то, что Земля заявила о своей готовности к высшей форме войны, и понеслась. Никто не хотел никого слушать и слышать, одни голоса накладывались друг на друга и заглушали остальных. Я вылавливала из общего гама лишь отрывки фраз, но не могла сложить их воедино, так как ребята стремительно перескакивали с темы на тему. В какой-то момент я почувствовала, как затылок снова нестерпимо зудит, а виски пульсируют от нарастающей боли в голове.

В конце концов, пришлось отойти чуть в сторону от Капитана поближе к Тору, так как когда к Стиву подошёл Тони Старк, напряжение в компании возросло раза в два, и я боялась нечаянно попасться под горячую руку.

— Ты — лабораторный эксперимент, Роджерс, и вся твоя особая удаль родом из пробирки, — почти что выплюнул в лицо Капитану Старк, и я поспешила совсем спрятаться за Тора, так как чуяла, что милой беседой дело явно не закончится, и была права.

Фьюри зачем-то попытался спровадить Беннера из лаборатории, но тот отреагировал довольно бурно и схватился за скипетр. Голова начала болеть ещё сильней, а игнорировать это становилось всё труднее, и я потерла пальцами виски, размеренно дыша через нос. Разборки местного масштаба прервал сигнал программы по поиску Тессеракта, но препирания на этом, к сожалению, не закончились, ведь их хлебом не корми, а дай поделить шкуру неубитого медведя — в нашем случае ещё ненайденного куба. И пока Брюс получал координаты, Старк и Роджерс чуть не устроили акт рукоприкладства. Я же всё ещё держалась близ Тора, так как на такую груду мышц вряд ли кто из присутствующих решит переть, и чувствовала себя вполне безопасно, но как же я ошибалась.

— О, Боже... — только и протянул Беннер, как раздался оглушительный грохот, со всех сторон полетели выбитые стёкла, а пол благополучно ушёл из-под ног.

Ну вот опять...

Примечания:

Заходите в паблик, пожалуйста. Я что его зря делала?)) https://vk.com/fanfiction_poor.berta

Главы не было ровно 4 месяца, но зато она снова большая, я стараюсь держать планку. Впору вводить рубрику "В предыдущих сериях...", возможно, она будет появляться в паблике за день, до выхода главы.

Всем спасибо за ожидание! Пишите отзывы, пожалуйста, они вдохновляют меня творить дальше!

---

Первым, что я увидела после того, как вновь открыла глаза, был неистово вращающийся потолок. Ударной волной от взрыва меня забросило в другой отсек, где я теперь и валялась под каким-то опрокинутым столом. Когда картинка в глазах приняла естественное положение, а звон в ушах опустился к отметке «хреново, но терпимо», я с протяжным скрипом приподнялась на локтях. Помещение вокруг всё ещё заметно потряхивало от последствий непонятного взрыва, и вдобавок к этому на всю громкость орала сирена. В принципе, типичный день ВДВ в моём селе. Только без фонтанов.

Едва мне удалось принять сидячее положение, как корабль снова нехило так тряхнуло, что он накренился, и я покатилась по полу куда-то вбок к стеллажам. В свободном полёте меня перехватили за капюшон толстовки, подтянули вверх и крепко так поставили на ноги. Неожиданным спасителем оказался Тор в полном обмундировании, на блестящую кольчугу теперь падал прямой солнечный свет, потому меня чуть не смело исходящим от него сиянием. Возможно, божественным. И если пару минут назад в лаборатории он был похож на антикварный бабушкин шкаф — красиво, конечно, но не понятно зачем? — то сейчас, стоя на полыхающем корабле с лицом, полным спокойствия, посреди всеобщей паники, он смотрелся настолько органично и естественно, что я даже засмотрелась.

— Локи собирается бежать, — внезапно выдал Тор, даже не глядя на меня. Да и обращался он скорее всего не ко мне, а так, в пустоту. — Надо помочь остальным.

— Я могу подсобить... — подала голос я, сразу же натыкаясь на полный снисхождения взгляд.

— Ты?.. Нет, — простодушно улыбнулся во все тридцать два Тор, явно имея в виду, что нефиг тут вперёд батьки в пекло кидаться. — Найди себе безопасное место, пространственная девочка.

«Пространственная девочка»?.. Я просто выпала в осадок и, не моргая, уставилась на асгардца. Впрочем он тоже не сдавал позиции и успешно отзеркаливал мне свой добродушно-туповатый взгляд.

— Ну нет так нет, — буркнула я и чтобы выпендриться телепортировалась прямо перед носом у Тора, даже не задумавшись о последствиях.

* * *

Асгардец остался один в полуразрушенном отсеке корабля близ лаборатории, только сейчас подумав о том, что, возможно, пространственная девочка действительно могла бы быть полезна, подбросив его прямо к камере брата. Однако, было уже поздно, и сейчас девчонка могла быть буквально где угодно, даже в самом неожиданном месте...

— Да я сам быстрее доберусь, — уверенно кивает Тор и отправляется в путь.

* * *

Нелёгкая занесла меня куда-то в машинное отделение или типа того. Кругом нескончаемым лабиринтом переплетались трубы и провода, стоял гул работающих турбин и прочих, жизненно важных для корабля механизмов. Это явно не то «безопасное место», которое желал для меня Тор.

Пока я пыталась найти глазами выход, корабль снова начало немного потряхивать. Никогда такого не было, как говорится, и вот... За тоненькой стенкой, отделяющей меня от какого-то другого отсека, послышался чей-то нечеловеческий рёв и грохот от скачков, которые и сотрясали всю поверхность. Когда все подозрительные звуки стихли, я тактично сделала вид, что ничего не слышала, сохраняя свой и без того хрупкий манямирок.

Внезапно в каком-то из моих карманов зазвонил мобильник, от чего я чуть не померла сразу на месте. Спустя минуту поисков телефона я-таки выудила его из закромов, разглядывая неопределённый номер на крохотном экране.

— Алло?

— Таися?.. — в трубке раздался знакомый голос, не требующий представления. У меня задёргался глаз.

— Да ёп вашу ж... — я резко закрыла рукой динамик на телефоне, как следует прооралась в пустоту и снова прислонила мобильный к уху. — Слушаю.

— ... — кажется, я не слишком-то прикрыла динамик. В трубке послышался деликатный кашель директора. — У тебя всё в порядке?

— Абсолютно. — преспокойнейшим тоном ответила я на вопрос.

— Тогда... — Фьюри снова прокашлялся. — Не могла бы ты подняться на командный мостик?

— Конечно.

Директор молча сбросил вызов, а я тем временем осталась в тихом замешательстве: как мне попасть на этот мостик, если я даже не знаю, в какой стороне он находится? Зачем я вообще согласилась?

Я беспомощно крутанулась на месте, как будто это как-то могло помочь мне. Видимо, придётся снова перемещаться наугад. Я попыталась мысленно представить командный пункт и зажмурила глаза: там должно быть сейчас куча народу, все носятся туда-сюда, мельтешат...

На секунду я ощутила себя в свободном полёте, а в следующий же момент столкнулась с полом, и на этот раз там не оказалось желающих (или не желающих) романтично подставить спину для моего приземления. Я сдавленно охнула, растянувшись на поверхности и приоткрыв один глаз — сверху на меня взирал Фьюри, и с помощью сложных дедуктивных методов я поняла, что кои-то веки меня занесло куда положено.

— Вижу, ты действительно в порядке, — директор протянул мне руку, чтобы я смогла подняться, и отошёл к обратно компьютерам, за которыми сидела коротко стриженная девушка. — Хилл, что по обстановке?

— Старк и Роджерс занимаются третьим двигателем, турбина не повреждена, но автоматически не перезапускается, — девушка только и успевала, что прописывать команды в компьютере, а новые и новые уведомления об ошибках и повреждениях в системе вылетали на экраны, занимая всё свободное пространство. — А ещё нас взяли на абордаж зомбированный Клинт и кучка неопознанных военных, и если потеряем ещё одну турбину — рухнем. Так что обстановка так себе.

— Сэр, у нас ещё одна проблема! — нерешительно вскрикнул молоденький паренёк из персонала, когда я, как ни странно, включилась в процесс.

— Какая? — с досадой выдохнул Фьюри.

— Полетела система охлаждения всего двигательного отсека, — обеспокоенно продолжил штатный. — Если не отладить её до того, как запустят третий двигатель — мы можем просто взлететь на воздух от перегрева.

— Экстренный код перезапуска вводили?

— Программа не отвечает, кажется, наши противники вывели из строя весь аппарат дистанционного управления судна, — парень пытался справится с упрямой программой, но всё было тщетно.

Эх, сюда бы сейчас Сашку, может, чем бы и помог... В школе я терпеть не могла информатику: переписывать коды из ветхого учебника в компьютер, чтобы закрасить квадратики — казалось настоящей пыткой и по совместительству самой бесполезной вещью на свете. Мне всегда ставили за неё тройки, впрочем, как и за добрую половину других школярных предметов. Однако, сейчас я отчетливо понимала, что за программированием — будущее, а за моей любимой историей никому не нужное прошлое.

— К тому же, — быстро продолжил встрепанный рабочий. — Даже если удастся запустить программу, системы снабжения могут просто не успеть перезагрузиться до того, как... ну... — Гейб, как я успела прочитать на бейджике, вскинул руки и изобразил звук взрыва корабля. Я начала нервно посмеиваться от резко возросшего напряжения.

— На этом корабле что, всё автоматизировано?! — от неожиданности я даже вздрогнула. Сейчас на мостике было довольно шумно: звенела тревога, люди носились туда-сюда, пытаясь управлять падающим судном, — но Фьюри рявкнул настолько громко, что на некоторое время всё вокруг затихло.

— Н-никак нет, — испуганно проговорил Гейб и суматошно вывел на экран план корабля. — В самом двигательном отсеке есть вентиль, непосредственно запускающий охлаждение, но из-за повреждений и захвата туда почти нереально добраться.

Ник отошёл на пару шагов, глубоко вздохнул и, зажмурившись, потёр пальцами переносицу, будто у него резко случился приступ сильнейшей мигрени. Я обеспокоенно глянула сначала на Фьюри, потом на подавленных подчиненных, а затем уже на план двигательного отсека, оставленный на экране, и подошла взглянуть на него поближе.

— Это что, лаборатория доктора Беннера? — немного ошарашенно уточнила я у Гейба, заметив смутно знакомые очертания помещения.

— Да, она находится почти над двигательном отсеком...

— Слишком далеко, — из-за моей спины неожиданно выглянул Фьюри. — Даже если отправим отряд, они с огромной вероятностью наткнуться там на Бартона, а это — верная смерть. Наташа и Тор заняты возникшей «проблемой», а Старк и Роджерс пытаются удержать нас в воздухе... Как же?..

— Я могу... — слова сорвались с моего языка быстрее, чем я сообразила захлопнуть свою варежку. Добрая часть персонала с хорошим слухом устремила в мою сторону недоумевающие взгляды, в том числе Фьюри, Гейб и Хилл. — Ну, то есть, я знаю, где лаборатория... — я начала тараторить и нервно улыбаться, заламывая себе руки. — И в теории... только в теории! я могла бы переместиться сначала туда, а потом спуститься на ярус ниже и повернуть этот ваш вентиль...

Вот так всегда. Ещё с младшей школы. Отнести книги в учительскую, стереть с доски, нарисовать плакат к 8-ому марта, снять украшения с класса — и делала я это всё не из желания подлизаться к учителям и получить выгоду, а просто из-за банального неумения сказать твёрдое «нет». Ну или из-за чувства повышенной ответственности, когда весь класс отмалчивается, а учитель настырно продолжает спрашивать или делает печальное выражение лица.

Вот и сейчас, ловля беспомощные переглядывания сотрудников Щ.И.Т.а между собой и замечая упаднические мотивы в разговорах, слова, складывающиеся в предложение о помощи, вылетели сами собой. Наверное, когда-нибудь это меня убьёт. Например, сегодня.

— Она — ребёнок, мы не можем её задействовать, — Хилл обеспокоенно перевела взгляд на директора. — Мы же не можем, так?..

Фьюри молчал, задумчиво потирая пальцами подбородок. Гейб весь побелел и смотрел то на директора, то на Марию, то на меня с нескрываемым ужасом. Наконец Фьюри вздохнул, явно приняв про себя какое-то решение, и обернулся ко мне. Я напряженно сглотнула ком в горле. Ну вот и всё.

* * *

Знаете, сейчас я чувствовала себя солдатом, которому поручили заведомо провальное задание: все знают, что он скорее всего облажается или и того хуже, но усиленно делают вид, что всё идёт так, как надо. На меня надели бронежилет, так «чисто на случай», как выразилась Мария, запихнули в ухо наушник для координации и похлопали по плечу, как глуповатую собаку. В душе я просто обливалась слезами.

— Мы будем вести тебя. Если что-то пойдёт не так, — серьёзно начал давать ЦУ директор на ломанном русском. — Наткнешься на людей в масках, произойдёт ещё один взрыв, увидишь поблизости Локи, мужчину с луком и стрелами, — на этом моменте я не удержалась и истерично хохотнула, сразу же натыкаясь на суровый взгляд Фьюри. — Ещё кого-либо подозрительного... Сразу, я повторяю, СРАЗУ возвращаешься обратно. Нам не к чему напрасные жертвы.

— Ясно, — более менее успокоившись, выдала я, понимая, что если меня-таки кокнут, моё тело могут просто сжечь, и никто в жизни не догадается, что была здесь некая Таисия Русакова.

— Перемещаешься по команде, — сказал директор и запустил обратный отсчет. — Раз. Два...

Стрессовые ситуации действуют на меня неблагоприятно, потому в лаборатории я очутилась до того, как Фьюри досчитал до положенного количества. Каким бы оно ни было. За стенкой с выбитыми стёклами послышались чьи-то торопливые шаги, поэтому я колбаской закатилась за опрокинутый шкаф с пробирками, попутно закрывая себе рот ладонью, дабы заглушить своё громогласное сопение.

— Тая, ты на месте? — настолько внезапно раздалось у меня в ухе, что я дёрнулась, и одна из многочисленных склянок упала и с грохотом покатилась по полу.

Я вся похолодела и замерла на месте, зажмурив глаза, пытаясь за бешеным набатом биения сердца в ушах услышать, что происходит в коридоре: кто бы то ни был замер прямо у входа в лабораторию, настороженный шумом. В это же время Фьюри продолжал что-то бухтеть мне на ухо, тщетно добиваясь от меня ответа, я же молилась всем и вся в надежде, что недружелюбно настроенный субъект свалит, а директор завалит своё лицо.

— Ты чего там? — краем уха уловила я славянскую речь на повышенных тонах.

— Да показалось, что кто-то тут есть... вот посмотреть хочу.

— Тебе заняться нечем?! Корабль по швам трещит, а лучник скоро отправит его на морское дно, даже глухой бы услышал какую-нибудь хрень. Пошли уже, заберём чертовы чертежи и сваливаем...

Упрямый тип прошел пару шагов вглубь лаборатории прямо по направлению к моему укрытию, и я уж было приготовилась драпать обратно в командный пункт, но либо боги смиловались надо мной, либо мне в очередной раз дико подфартило: корабль снова тряхнуло.

— Ладно, валим, — наконец согласился чудила и действительно поспешил убраться из лаборатории.

Как только стук ботинок перестал слышаться в коридоре, я отдернула руки ото рта и резко выдохнула, замечая, что вся вспотела от напряжения. Господи, Тая, прошёл всего день. ДЕНЬ! А ты снова балансируешь на краю собственноручно выкопанной могилы.

— Тая! ... Её надо вытаскивать... — в наушнике снова обеспокоенно завещал Фьюри.

— Да здесь я, здесь, — нажав пальцем на передатчик в наушнике, вымученно сообщила я.

— Что там у тебя происходит?!

— Направляюсь к двигательному отсеку, — перед выходом из лаборатории, я высунула голову в проём дабы осмотреть коридор на наличие подозрительных субъектов, коих, к моему огромному облегчению, не обнаружилось. — Мне направо или налево?

— Направо, — лаконично ответил директор. — Ты должна увидеть двойные двери, за ними лестница вниз, тебе туда.

— Поняла.

— Почему не отзывалась? — серьёзно спросил меня Фьюри, пока я короткими перебежками пробиралась к тем самым дверям.

— Играла в жмурки. — вышло немного раздражённо, но я пыталась бесшумно спуститься по лестницам, при этом постоянно оглядываясь и прислушиваясь к любым посторонним звукам, а бормотание директора в ухе отнюдь не облегчало мне задачу.

— Черт! — когда я уже пробиралась по нижнему этажу, в передатчике послышались выстрелы и крики. Я замерла на месте, прислушиваясь в обстановке и отчетливо понимая, что мой путь отхода, мягко скажем, пошел к херам.

— Тая, тебе нужна серая дверь с красной полосой и круглым окошком! — отстреливаясь, отрывисто прокричал мне Фьюри. — Быстрее, пока Тони и Стив не запустили третий двигатель!

Перспектива четырёх одновременно работающих двигателей без системы охлаждения не прельщала от слова совсем, потому я припустила по тускло освещенному коридору в поисках нужной мне двери. Долго рыскать не пришлось, и на полной скорости я чуть не пролетела мимо своего пункта назначения: округлая аварийная лампа мигала под потолком, освещая красную светоотражающую полосу. Ещё на подходе я ощутила, что температура здесь была явно выше, чем в той же лаборатории, и жарковато было явно не из-за недавней пробежки.

— Нашла, — отчиталась я перед Ником и схватилась за поручень у двери, что оказалось довольно бесполезным действием, потому что поручень закономерно не поддался. — Э-э... тут закрыто.

— Конечно, закрыто, — в наушнике снова загремели выстрелы. — Было бы странно, если бы двери в двигательный отсек оставляли нараспашку! Тебе придётся переместиться, и я прекрасно знаю, что ты это умеешь.

Согласна. Тупой вопрос.

Фьюри отключился, а я глянула в окошко, которое запотело с той стороны, что само собой не предвещало ничего хорошего. Блин, дядя, а жареных гвоздей не хочешь?! Я истерично подергалась в стороны у злополучной двери, не решаясь опять перемещаться вслепую.

— А к черту! Будто впервой... — сквозь зубы прошипела я, уверенно направляясь к двери и вдыхая побольше кислороду. Импульсы энергии равномерно прокатились по всему телу, и я в один рывок оказалась по ту сторону железной перегородки.

Я поняла, что оказалась в глубокой заднице, когда легкие обжёг раскалённый воздух, а в лицо ударил жаркий удушливый пар. Дыхание моментально сбилось, и я повалилась на пол, судорожно пытаясь потянуть носом кислород, будто бы меня кто-то ударил под дых.

— Они же не пройдут здесь. Чего они до-?... — расслышала я невнятное бормотание Фьюри через передатчик.

— Граната! — послышался надрывный крик Хилл, и за помехами потонули все остальные звуки.

— Директор? — я нажала на наушник. — Я внутри, скоординируйте, пожалуйста! — в ответ я услышала только помехи. — Приём! Ребята, давайте поможем Тае найти большой красный вентиль?...

Теперь я понимаю. Все, кто не отвечал Даше-путешественнице на её вопросы, будут гореть в аду...

Я приподнялась на локтях в попытках оглядеться, когда тело более-менее привыкло к высокой температуре. Обзор застилал густой раскалённый пар, и ничего, хоть слабо напоминающего вентиль, я не видела. Однако надо было что-то делать, иначе в скором времени мои внутренности сварятся в шурпу, и Щ.И.Т.у придётся отбиваться ещё и от киргизов.

Внезапно пол подо мной содрогнулся, но не так как в прошлые разы: горизонт завалился, а гравитация продолжала работать вполне исправно, — поэтому, чуть ли не перекувырнувшись через себя, я покатилась вниз по отсеку, пока не протаранила своим хребтом стену. Было больно, но прям чтобы очень. Солдат прикладывал меня и побольней, посему ставлю только 4 выбитых позвонка из 33 этой остеопатической терапии.

Несмело приоткрыв один глаз, я увидела на стене, в которую влетела, нужный мне красный вентиль. Deus ex machina*. По крайней мере я очень надеялась на то, что он тот самый, иначе проектировщик этого корабля — самый настоящий придурок.

Кое-как поборов силу притяжения, я вцепилась в вентиль, о чем, правда, тут же пожалела — маховик был раскалённым, и я с шипением отдернула руки. Смахнув пот со лба рукавом кофты, я сообразила взяться за вентиль через ткань. Не сразу, но закоченевшая железяка поддалась, и через минуты три я выкрутила маховик на полную. Со всех сторон послышалось знакомое шипение: когда костёр заливаешь водой, то слышишь ровно такое же. Вовремя вспомнилось, как батя в лесу тушил угли и схватил Сашкину питьевую бутылку. Только братец по бунтарской молодости таскал с собой не воду, и даже не водку, а какой-то лютый самогон. В общем, отец ещё месяц щеголял без бровей...

Я поспешила доложиться о проделанной работе Фьюри, но обнаружила, что наушник благополучно свалился и сейчас скорее всего бороздил необъятные просторы корабля. Надеюсь, за просранное казённое имущество мне не влетит. Не собираясь оставаться здесь и секунды дольше, я хотела оказаться уже где угодно, лишь бы не в этой парилке, в которой, к тому же, до сих пор трясло, и вообще складывалось ощущение, что вся летающая махина падает. И на кой черт, спрашивается, я тут корячилась всё это время, если экскурсия на морское дно нам всё равно обеспечена?!

Я очень злилась: было жалко потраченного времени, пустых усилий и отбитой спины, — я даже поперхнулась вставшим поперёк горла комом от обиды, почувствовала, как импульсы энергии отозвались покалыванием в конечностях, переместилась в, по-видимому, складские помещения у задних двигателей авианосца и так и осталась лежать плашмя на решетках в ожидании неминуемой гибели, которая, однако, не спешила наступать. Зато я услышала направляющиеся в мою строну тяжелые шаги, правда, мне уже было откровенно наплевать. Ровно как и небезызвестному Степе Лиходееву: «Расстреливайте, делайте со мною, что хотите, но я не встану».

— Не нас одних нелегкая помотала, я смотрю, — смешливый голос Тони Старка немного вывел меня из апатичного состояния, и я лениво приоткрыла один глаз: мужчина чуть склонился надо мной, придирчиво осматривая мою распластавшуюся тушку. — А тебе от кого досталось?

— От жизни. — исчерпывающе ответила я и снова закрыла глаза. Корабль больше не собирался падать. А жаль. Своей заслуги я в том не видела.

* * *

За широким столом командного пункта сидела скромная компания: Роджерс, Старк и я. За какие заслуги перед отечеством меня приняли в клуб скорбящих — ей Богу, не знаю. Возможно, директор решил, что лучше будет держать меня на виду от греха подальше. Настроение на мостике и вправду было упадническим: Фьюри выхаживал туда сюда, демонстрируя крайнюю степень отчаяния, а потрепанная Хилл стояла в сторонке, но очень выразительно зыркала из своего угла. Боюсь я эту женщину.

Старк с Роджерсом тоже будто воды в рот набрали, что было нетипично, ведь хотя бы один из них обычно разливался соловьём. Озвучивать вопросы по поводу местонахождения доктора Беннера, Наташи и Тора я не рискнула, боясь получить неутешительный ответ, потому я придерживалась общей тенденции этой комнаты — молчала.

Оказалось, что дела наши очень плохи: кораблик выставили на одного небезызвестного асгардского принца, его волшебный жезл и ещё пару дюжин секретных разработок, но последнее, как я поняла, не так существенно. Тор и Беннер были «утеряны», я не шучу, Фьюри прям так и сказал прямым текстом, также в результате локальной стычки погиб один из лучших оперативников организации. На этом моменте директор бросил на стол стопку винтажных карточек с Капитаном Америкой и Пегги Картер. Любой преданный фанат сейчас бы пускал слюни на эту полную коллекцию, но у меня они вызывали лишь непонятную грусть, а когда я заметила, что некоторые карточки были орошены кровью некогда живого человека, всё моё естество ухнуло куда-то вниз живота, и я сама поспешила потупить взгляд и уставилась на свои ладони.

В монолог я снова включилась лишь тогда, когда Ник начал говорить про инициативу «Мстители». Идея собрать команду из людей со сверхспособностями была не нова, но и качественно реализовать её до сих пор никому не удавалось. В России были спец группы из мутантов, однако, действовали они строго под руководством госорганов. Время от времени, конечно, появлялись всякие гражданские группировки, но, как говорится, инициатива наказуема, особенно у нас в стране, поэтому такие лавочки довольно быстро прикрывались. Да и инцидентов такого масштаба у нас особо не было. Ну если, конечно, не считать той истории с Витимским болидом...

Когда Фьюри закончил, Старк нервно подорвался с места и покинул комнату. Вообще, миллиардер оказался куда более эмоциональным, чем я себе представляла. На всех интервью он казался спокойным и равнодушным, хоть и вёл себя немного эксцентрично, а сейчас он был явно подавлен и раздражён ситуацией. Впрочем, как и все.

Вслед за Тони вышел и Роджерс. Я ожидала, что он скажет что-то ободряющее или хотя бы улыбнётся мне, но он молча серой тучей направился к дверям. Также незаметно исчез и Фьюри, только Мария Хилл осталась на своем месте, видимо, продолжая наблюдать за мной.

Я встала и нетвердыми шагами подошла к лежащим на столе карточкам, и уж было протянула к ним ладонь, но резко отдернула руку, чувствуя на себе пристальный взгляд Марии. Почему-то я чувствовала, что не имею права касаться реликвий.

— Фил Колсон, — тихо произнесла я, не моргая, глядя на карточку с улыбающимся Роджерсом, чей уголок был запачкан кровавыми разводами. — Хорошо, я запомнила.

Мария ощутимо вздрогнула, когда я тоже покинула командный пункт. Но этого я уже не видела.

* * *

Хотелось есть и спать. Первого хотелось больше, так как столовая была закрыта из-за технических неполадок, а спать часа по три я уже привыкла, хоть это и имело свои определенные нюансы, такие как хроническая раздражённость и рассеянность пуще прежнего. Сейчас я бродила по целым отсекам судна, пытаясь не поддаться панике и отчаянию, коими радостно упивался экипаж. Оказывается, агенты секретной организации умеют сплетничать не хуже заправских бабок из девятого подъезда. Если вкратце: Локи собирается привести на Землю свою армию и устроить массовый людской геноцид, а последняя надежда человечества, читай, бойз-бэнд имени Николаса Фьюри, так некстати распался.

Не то чтобы мне было не страшно, просто в моём топе самых ужасающих вещей до сих пор лидирует Воронов, и будет занимать передовые позиции ещё очень и очень долго. Что мне там какой-то божок с его гоп-компанией? Не мне ж с ним воевать. Если даже и умру, то Андрей точно больше не сможет меня достать — одни плюсы!

Я встала посреди коридора, тупо уставившись перед собой. Отчаянию и панике я не поддалась, но с тылов меня успешно атаковали уныние и депрессия. Сопротивление бесполезно, я капитулирую.

Пока я раздумывала, на какой балке у потолка веревка будет смотреться лучше всего, то справа от меня произошло какое-то невнятное шевеление. Повернув голову на движение, я заметила в небольшом прямоугольном окошке сидящих на кушетке и преспокойно о чем-то беседовавших Романофф и какого-то встрепанного мужика. Рыженькая агентесса также заметила меня и воззрилась немного удивленным взглядом. Я приподняла одну бровь, молчаливо спрашивая разрешения войти, и Наташа кивнула.

Во всяком случае я очень надеялась, что она кивнула, а не дернула головой, подразумевая, что мне стоит сейчас же испариться (благо, это у меня получалось уже вполне себе недурно) и не портить ей тет-а-тет. С порога меня встречали радушно.

— Ну здравствуй, погорелец, — смешливо сказал мужчина, на что Наташа легонько фыркнула, улыбаясь.

— Э-э... здрасьте, — видя, что я явно не выкупила шутки, Наташа указала мне на узкое овальное зеркало у двери. Когда я обернулась и встретилась взглядом со своим отражением, то поняла, почему там у двигателей у Старка случился такой странный приступ кашля при виде меня. Он просто маскировал смех. И ничего мне не сказал. Как и Роджерс. Как и Фьюри с Хилл. Засранцы.

Хотя были и свои плюсы. По крайней мере я теперь была точно уверена, что не приемная. Ещё никогда я так сильно не была похожа на своего отца. С опаленными лицами нас уж точно было не различить: мои и так не особо густые брови сейчас полностью выцвели, а в каких-то местах запеклись корочкой на коже; лоб, нос и подбородок покраснели будто бы после неудачного загара, и это значило, что кожа скоро начнет слезать как шкурка с ящериц в линьку; только ресницам на фоне всего остального было более менее хорошо.

— Твою ж мать...

В каюте сначала послышались приглушенные смешки, которые постепенно переросли в настоящий хохот. Романофф и её до недавнего момента вялый товарищ залились самым настоящим смехом и ещё долго не могли остановиться. Как потом мне объяснила Наташа, смех был вызван совсем не моим внешним видом, а ситуацией в целом и всеобщей напряжённостью, и если бы к ним сейчас зашел бы сам госсекретарь с подпаленными бровями, то они бы точно также загибались со смеху. Ну и в конце концов, не может же Наташа мне врать!

Сжалившись надо мной, Клинт, как он мне представился, выдал мне мыло. Я умылась, с прискорбием обнаружив, что лицо моё такое же красное, а на брови даже не осталось намёков. Решив, что сгорел сарай, гори и хата, я попросила ножницы и с размаху резанула себе половину волос, ту самую, которая так и молила о смерти последние несколько лет. Теперь меня можно было смело ставить куда-нибудь на Казанский вокзал, люди бы закидывали меня мелочью, лишь бы только не подходила ближе. В самый ответственный момент, когда я подравнивала этот ужас на голове, в каюту ворвался Капитан Америка.

— Нам пора, — бросил он, весь такой из себя загадочный. Мол, пойдём туда, не скажу куда, и вообще объясню всё по дороге. Как будто я не догадываюсь, куда вы все тут намылились такой дружной компанией.

— Умеешь летать на джете? — ненадолго повисло неловкое молчание. Да кто тут вообще может уметь управлять этой штуковиной?..

— Я умею, — из ванной драматично вышел Клинт, а я тем временем уже придумала свой гениальный план.

* * *

— Возьмите меня с собой!

— Нет.

Воплотить свой план в действительность оказалось чуть сложнее, чем я думала.

Торчать без дела на корабле я не собиралась, тем более знание того, что вся эта махина до сих держится на трех двигателях из четырех, вообще не внушало доверия. Мне уже до одури хотелось почувствовать твердую землю под ногами, а не пару метров железа с прошивкой, под которыми ещё километры воздуха и водной глади. А что самое главное — я очень хотела есть.

— Я же не прошу вас взять меня на махач! — я бежала трусцой за Роджерсом, Романофф и Бартоном, которые эпично и очень быстро шагали по коридорам к стоянке транспорта. Роджерс естественно был против, на него я и не рассчитывала, а от Бартона и Романофф я такой подставы не ожидала. — Просто высадите меня где-нибудь около Центрального парка, это далеко от этой вашей башни, и там куча разных кафешек, я знаю! — на нас уже косились местные, потому что я канючила как маленькая девочка из последних сил, а Роджерс даже ухом не повел. — У меня даже деньги есть! Я их выиграла у Гейба в камень-ножницы-бумагу, пока Хилл не дала ему по башке за то, что он от работы отвлекается. Я никуда не уйду, вы потом просто заберете меня из того же места, честно! Ну пожалуйста, я не ела уже двенадцать часов!

Я с размаху влетела в широкую спину суперсолдата из-за того, что он остановился прямо перед трапом в джет. Сама того не заметив, я оказалась уже на стоянке. Шумно вдохнув через нос, я отошла на пару шагов, упорно сверля взглядом затылок Кэпа.

— Нет. — после небольшой паузы ответил он и начал подниматься по трапу. Я разочарованно выдохнула.

— Может всё-таки?.. — я услышала, как Наташа попыталась воззвать к Стиву.

— Нат, ты же сама знаешь, что безопаснее ей будет здесь, под присмотром. Фьюри сам запретил ей покидать корабль, — пока Стив объяснял Наташе условия моего содержания, Клинт отточенными движениями начал запускать летательное средство. Конец разговора расслышать я не успела, так как серебристый трап джета поднялся, заглушая все звуки внутри.

Что ж придется использовать план «Б». В вопросах приема пищи я всегда была самой целеустремлённой.

* * *

Джет мерно потряхивало на поворотах. Я сидела, зашкерившись в хвостовой части за контейнером, внимательно прислушиваясь к разговорам на борту, но беспокоиться мне было не о чем, так как ребята были заняты управлением корабля, да и такой наглости с моей стороны вряд ли кто ожидал.

Когда мне дали от ворот поворот на стоянке, за мной тут же явился какой-то агент-сопровождающий, очень настойчиво желающий проводить меня до Фьюри. Я сделала вид, что не против, но, как только агент отошел на пару шагов, переместилась на готовящийся к взлету джет. Бедному парню наверное влетит за то, что потерял меня. Надеюсь, его не уволят.

Судя по тому, что летели мы плавно и почти без тряски, джет набрал приличную скорость. Мне нужно было выждать ещё пару минут для верности, чтобы у Роджерса просто не осталось времени на дополнительные развороты и выбора, кроме как высадить меня где-нибудь на острове.

— Кхм-кхм! — я вышла из-за контейнера немного на трясущихся ногах. Повезёт, если меня не вышвырнут с джета к чертовой матери.

Как в замедленной съемке Стив повернул голову в мою сторону. Ни один волос не колыхнулся в его идеальной прическе, что придавало ощущение, будто сейчас Роджерс весь выкован из сверхпрочного металла. Я заметила, как мужчина прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Ох, сейчас меня будут бить...

— Что ты?..

— Central Park, — быстро перебила я до начала экзекуции. — Please?..

Наташа не отрывалась от управления, будто бы факт моего присутствия на судне никак её не удивлял, или она ожидала подобной выходки. Бартон же быстро скользнул по мне взглядом, и в его голубых глазах блеснуло что-то напоминающее уважение. Хотя, возможно, мне показалось.

Я стояла и дрожала как осиновый лист в ожидании, что сейчас на меня будут орать и материться, как когда-то родители за разовое бунтарство. Однако, ничего из этого не произошло. Кэп просто устало вздохнул и прикрыл глаза, потирая пальцами переносицу: у них ведь действительно не было времени на развороты, и я правда чувствовала вину за доставленные неудобства.

— Хорошо. — только и сказал Роджерс и отвернулся к лобовому стеклу. Остаток небольшого пути мы пролетели в гробовой тишине.

Надо было видеть лица немногочисленных посетителей кафе, когда отсвечивающий на солнце джет с негромким шипением двигателей приземлился у Центрального парка, и из него вышла я, похожая на тифозную сиротку. Мне четко дали понять, что после того, как взрослые дяди надерут парочку задниц (фраза принадлежала Бартону), меня заберут отсюда же, и пусть я только попробую куда-либо деться. Моя голова тряслась как китайский болванчик после каждого наставления, и как только джет скрылся за ближайшим небоскребом, я побежала в ближайшую кафешку за нормальным бизнес-ланчем. Однако, день мне предстоял очень долгий...

* * *

Я сидела на открытой веранде почти в центре Нью-Йорка и уплетала хрустящий тост с ветчиной и сыром, вдыхая свежий дневной воздух большого города с нотками скошенной травы из-за близости парка. Кому расскажи — не поверят, потому я сделала пару снимков на мобильный и уже успела расстроиться из-за того, что поделиться-то особо не с кем. Вокруг за аккуратными столиками сидели люди, оживленно болтая о чем-то насущном, чего я не могла разобрать, поэтому залипала в плазму, висящую на углу, потягивая апельсиновый сок из трубочки. На полный ланч мне не хватило.

Было тепло, и меня немного разморило на солнышке. Я будто находилась на каникулах, как когда-то раньше, и на короткий промежуток почувствовала себя в безопасности. Откинувшись на стуле, я запрокинула голову и уставилась на небо, прищурив глаза. Лазурно-голубое с небольшими пушистыми облаками, будто бы солнечный день в Твери, но... Земля уже привычно затряслась подо мной, приводя в чувства и напоминая, что не всё так просто. Беззаботные разговоры сменились взволнованными возгласами и перешептываниями, я же смотрела на плазму, по которой передавали срочные новости.

— В центре Нью-Йорка сейчас развернулись боевые действия: армия вооруженных пришельцев без предупреждения атаковала город, миллиардер Тони Старк вместе с группой неопознанных лиц оказывает им активное сопротивление...

Я отвлеклась от телевизора и глянула вверх: по ярко-голубому небу носились темные точки, и пока что не трогали нас. Честно говоря, разобрать кто из них «наши», а кто нет — было весьма проблематично, но потом на горизонте появилась огромная хреновина, напоминающее летающее ископаемое, и на секунду я подумала, что попала в какой-то сюрреалистический сон. Однако, увидев, как тварь легко рассекает дома своими плавниками будто ножом по плавленному маслу, я отмерла и поняла, что надо бы валить. Когда я была на корабле, я думала, что Роджерс и компания просто сгоняют на стрелку с Локи и теми напавшими наемниками. Никто не предупреждал о подобной мечте Бондарчука.

Дернув за рукав ближайшего посетителя кафе и указав пальцев на летающего ракоскорпиона, я перемахнула через фигурную ограду веранды и поспешила смотаться. Гражданский долг казался выполненным сполна, потому я с бешеной скоростью улепётывала к подземному переходу. Спустившись по лестнице так, чтобы голова выглядывала из-за парапета, я наблюдала за разворачивающимися событиями на улице: доисторическая сколопендра пролетела в десятке метров над землей, обрушивая стены зданий на проезжую часть, а после неё вдобавок пронеслась парочка «летучек» с пришельцами, которые палили во все стороны. Я зажала уши и окончательно спряталась за парапетом, пока шумы с улицы не затихли. В переходе помимо меня укрывалось ещё приличное количество народу, но находились они преимущественно в туннеле и смотрели на меня как на умалишённую.

— О Боже! — рядом раздался отчаянный плач женщины. Я обернулась на крик: женщина в красном пиджаке припорошенном пылью стояла около входа в какой-то магазин, заваленного обломками с верхних этажей. — Эрик и Магнус там! Мои муж и сын!

Меня пробило на нервный смешок. Я будто оказалась в центре клишированной сцены, где персонаж-неудачник внезапно всех спасает и становится героем. О, нет, Тая, ты не будешь снимать котят с деревьев, переводить бабушек через дорогу, а уж тем более вытаскивать чьих-то непонятный детей из-под завалов. Благими намерениями, как говорится, вымощена дорога в Ад, и даже если мне суждено там оказаться, то я бы хотела как можно более отсрочить данный момент. Тем более, я прекрасно видела, как все, чей телефон уцелел, звонили в службы спасения...

— Они остались в глубине магазина! — женщина всё кричала, глотая слезы, пока её пытались успокоить и оттащить подальше от завала. — Боже, а если потолок обрушится!...

Я мельком глянула на сохранившуюся конструкцию: два нижних этажа были ещё целы, но сверху на них давили обломки верхних ярусов, да и в целом здание держалось на честном слове, но... Мне нет дела, мне нет дела. Мне. Нет. Дела. Я простая туристка — ничего не знаю. Спасать людей должны профессионалы, а не я.

— Все службы спасения сейчас разбираются с эвакуацией горожан из эпицентра... — я услышала обрывок фразы и встала, как вкопанная, хотя до этого с чистой совестью собиралась отправится подальше от центра к морю.

В голове набатом отдавался плач женщины в красном пиджаке, тихие переговоры людей и стоны пострадавших от недавнего налёта. Я развернулась и направилась к зданию с целью ещё раз осмотреть его. На меня никто не обращал внимания: люди были заняты вызваниваем служб спасения и близких, либо помощью окружающим. Обломками был завален только вход, поэтому я беспрепятственно обошла завал и нашла чистую стену, значит тут перегородка не должна быть толще метра, и тут я смогу беспрепятственно переместиться. Я снова оглянулась на людей, подтянувшихся к завалу.

В памяти всплыли все мои попытки хоть как-то помочь людям. Почти во всех случаях это выходило мне боком. Помогай ближнему в ущерб себе? Меня никогда не воодушевляли библейские наставления. Но была одна проблема: иногда я не могла сказать «нет» даже самой себе.

Именно поэтому я снова торчала в пыльном подсобном помещении этого магазина, телепортировавшись с улицы, а ныне пытаясь побыстрее покинуть темное место. Посему, когда я вывалилась в зал, выломав своим телом пластиковую дверь, немногочисленные люди в помещении истошно заверещали, видимо, думая, что я талиб. Слава богу не стали бить ногами.

— Как ты здесь оказалась?! — закричала девушка-продавец, судя по униформе. Милая кстати униформа, с фартучком, а магазин сладостей. Это я удачно зашла, думала я, подбирая с пыльного пола мармеладку и пихая её себе в рот. — Там есть выход?!

Девушка резво убежала в подсобное помещение. Мне было легко представить, какое разочарование её ждет впереди. Пока продавщица изучала стены в подсобке, я обратила внимание на остальных: в зале находился также мужчина, на руках он держал мальчика, чья нога была явно повреждена. Видимо, зашибло куском бетона с потолка.

Пока я отряхивала джинсы от пыли, девушка-продавец вернулась из подсобки с бледным и измученным лицом, однако, ей хватило энтузиазма уставиться на меня с нескрываемым подозрением и немного испугом. Под этим взглядом я разом растеряла последние крупицы уверенности в своей задумке, ведь сама-то я телепортировалась уже много раз, но ни разу не перемещала с собой других людей. По-хорошему, надо было сначала потренироваться хотя бы на мышах. Да уж, умные мысли часто преследуют меня, но мне досталась способность перемещаться со скоростью света.

— Как ты здесь оказалась?! — снова завела шарманку продавщица срывающимся голосом.

— Папа, я не чувствую ногу... — в тон продавщице захныкал мальчик, отец начал его успокаивать, а у меня немного затрещало в голове из-за сливающийся друг с другом звуков.

— Либо ты объясняешься, либо я достаю перцовку!..

— Папа, мне страш...

— Так, стоп! — громко выкрикнула я, призывая людей в темном и небольшом помещении заткнуться и прислушиваясь к наружным звукам: за толщей завала отчетливо слышалось, как надрывно скрипят несущие опоры здания, а вдалеке снова гремит перестрелка.

— Значит так, — с перепугу начала я на русском, однако, меня даже не думали перебивать, наоборот, очень даже внимательно слушали мою тарабарщину. — Слушайте меня, если хотите выбраться отсюда. Я смогу вытащить вас отсюда, но... э-э... по одному... и только если вы будете четко следовать моим указаниям!

Говорила я уверенно, хоть мои ноги дрожали, да и вообще чем больше я тут находилась, тем провальнее казалась вся затея. Мысленно я уже лупила себя за то, что снова ввязалась в какую-то авантюру, как всегда не продумав всё как следует.

— Как ты нас вытащишь?! Почему мы должны тебе верить?! — не унималась консультантка, хотя я бы в её положении не задавала таких тупых вопросов.

— По одному? — тихо переспросил меня мужчина, который держал на руках ребенка, поднимаясь на ноги. — Ты мутант? Владеешь способностью?

Меня немного перекосило на слове «мутант», но пересказывать рандомному мужику свою насыщенную биографию, находясь в полуразрушенном здании, которое держалось буквально на божьем слове, показалось мне, как минимум, нерациональным. Тем более, девушка-продавщица наконец-то замолчала, услыхав про сверх-людей.

— Да, я могу перемещаться в пространстве, — быстро объяснила я мужчине в пыльной и порванной рубашке.

— Ты уже делала это раньше? — спрашивает меня отец, и я пару секунд нахожусь в небольшом ступоре. — Я имею в виду, перемещала людей?

— Да тыщу раз! — нагло вру я в лицо измученному человеку, ясно осознавая, что ни за что бы не поверила себе. Но, судя по всему, мужчина находился в таком отчаянии, что безропотно отдал мне в руки ребёнка.

— Пожалуйста, — попросил он.

Ребёнок был тяжёлым, а я не в лучшей физической форме, потому стоять было довольно тяжело. Хорошо ещё, что мальчишка оказался покладистым и не вырывался, иначе бы я рухнула вместе с ним.

— Ну, с Богом, — шепнула я сама себе, понимая, что могу болтать всё, что угодно, ведь русский тут никто не знает. Максимум примут за древние заклинания, наоборот буду казаться внушительней.

Я зажмурила глаза, представляя перед собой улицу и начиная размеренно дышать. Всеми силами стараясь проводить импульсы энергии и через пацана тоже, я сжала его чуть сильнее, и он естественно вскрикнул.

— Терпи, — сквозь зубы произнесла я, не открывая глаз, чувствуя, что ещё немного и я смогу разогнать потоки энергии до темпа, нужного для перемещения. — Хоть бы не разорвало, хоть бы не разорвало...

Меня слегка тряхнуло, левая нога мягко ступила на асфальт, покрытый крошкой обвалившегося бетона, и я чуть не упала вместе со своим балластом. Мгновения я боялась опустить глаза на мальчика, разум услужливо подбрасывал картинки кровавого месива в руках, но мне удалось пересилить себя. Парень был жив, цел, с руками и ногами, по этому поводу меня разом захватила настоящая эйфория и внезапная любовь к чужим детям, что, надо сказать, мне не особо свойственно.

— Охуеть, — выдала я, стоя посреди разваленной улицы с улыбкой на лице и мальцом на руках, вдыхая полной грудью воздух горящего города.

* * *

Вручив даме в красном пиджаке ребенка и получив невнятные слова благодарности сквозь рыдания, я переместилась обратно в забаррикадированный магазин, так сказать, не отходя от кассы. Возможно, мною двигало желание покрасоваться. Да, скорее всего именно оно.

В магазине меня уже ожидали: продавщица всё ещё была крикливой, а отца пришлось пару минут уверять в том, что «посылка» была доставлена в целости и сохранности прямо в руки получателю, перед тем, как я смогла приступить и к его транспортировке. Взять взрослого мужчину на руки не представлялось возможным, потому я крепко ухватила его за обе ладони, предвкушая, что напрягаться придётся раза в три больше. Да и в целом, телепортация — дело тонкое: лучше перебдеть, чем недобдеть, как говорится.

Однако и он был переправлен без происшествий, что вызвало ещё больший поток рыданий у женщины в красном пиджаке. У меня даже создалось впечатление, что я помешала ей быть счастливой и беззаботной вдовой.

Оставалась шумная девушка-консультант из магазина. То ли из-за того, что я уже подустала, то ли из-за её непрекращающегося нытья, я долго не могла сосредоточиться на синхронизации потоков энергии: мой проводимый поток то был слишком медленный, то наоборот слишком быстрый по сравнению с естественными алгоритмами тела продавщицы. Действо длилось уже порядком десяти минут и начинало потихоньку меня бесить.

— Нет, я так не могу. — раздраженно выдохнула я, отпуская мягкие ладони девушки. — Как тебя зовут?

— Оливия, но...

— Значит так, Оливия, — молниеносно перебила её я, не давая вставить и слова. — Завались, пожалуйста, ты мешаешь мне вытаскивать тебя отсюда. Иначе мы застрянем здесь вдвоём очень надолго или нас распидорасит Броуновским движением во время телепортации!..

Видимо, не ожидая от меня подобной реакции, Оливия действительно заткнулась, ошарашенно раскрыв и без того круглые глаза. К сожалению, блаженная тишина продлилась не долго: сначала я услышала надрывный треск несущих опор здания, а затем и дикий визг Оливии. Совру, если скажу, что меня больше напугал треск.

Я резко вцепилась в руки девушки в явном интуитивном порыве оттащить её с середины зала за ближайший прилавок, но вместо этого мы внезапно оказались на улице. И, ей Богу, на секунду мне показалось, что нас зашвырнуло куда-то в Алеппо, ибо со всех сторон раздавались очереди и залпы из неизвестных орудий. Но главной проблемой оказалось совсем другое. Это очевидное «другое», напоминающее скелет прямоходящей крысы, обтянутый серой кожей в перемешку с грубо вживленной броней, сейчас стояло в метре от меня и моей верной спутницы и с явным предвкушением направляло на нас свой инопланетный огнестрел. Оливия была совсем не в восторге от столь настырного проявления внимания, потому очень активно высказывала мне своё недовольство, вереща на ухо и клещом вцепившись в мои предплечья.

— Перемещай! Перемещай нас отсюда!!

— Не могу!.. — лишь ответила я, тщетно пытаясь телепортироваться, но от моего тела исходили лишь слабые всполохи голубовато свечения: я либо слишком устала, либо не могла справиться со стрессовой ситуацией. И судя по всему это было второе.

— Что значит «не можешь»?! — продавщица чуть ли не рыдала в истерике, спрятавшись за моим тельцем. Ответить я ей никак не могла.

Так странно. Я шла с корабля, абсолютно смирившись с мыслью, что могу умереть. И вот сейчас, глядя на то, как странное ружьё пришельца начинает светиться из-за готового к выстрелу снаряда, я вдруг подумала о маме: что будет, если она узнает, что все эти месяцы я была жива, смогла сбежать из лап преступников, пережить нападение на летающее судно, а в итоге погибла где-то на Манхэттене, защищая девушку-консультантку?

— Боже, она же меня убьёт...

Внезапно я пришла к простому, но фундаментальному выводу: как бы ты ни был готов отдать свою жизнь, умирать всегда страшно, кто бы что ни говорил...

Повинуясь инстинктам, заложенным в моей теле, я заслонилась рукой, естественно не ожидая, что это хоть сколько-нибудь поможет. Яркая вспышка все равно ослепила меня, а в ушах затрещал белый шум. Какое-то время мне казалось, что я больше не чувствую своего тела и уж было подумала, что всё — «встречай, Иисус», — но шум от выстрелов, сирен и голосов вокруг плавно вернулся, будто просто кто-то на время сунул мне беруши в уши. Я неверяще выглянула из-под своей же руки: вокруг был тот же Нью-Йорк, на Рай не особо похоже, впрочем как и на Ад. Следом я аккуратно прощупала себя второй рукой, получается, призраком я тоже не стала. Непонимающе я окончательно опустила руку и увидела в паре метров от себя напавшего на нас с Оливией пришельца, который сейчас явно находился в отрубе.

Пару раз я просто моргнула, не в состоянии понять, что произошло. Потом начала оглядываться по сторонам: мало ли, мимо пролетал Старк/Тор/Роджерс на голубом вертолёте (нужное подчеркнуть) и решил проявить акт альтруизма, однако, вместо них я наткнулась на абсолютно ошарашенный взгляд доктора Беннера, который в своё отсутствие времени зря не терял и свистнул у кого-то драндулет. Кажется, меня поймали с поличным.

* * *

Нежный дневной бриз с морскими нотками мягко обдувал моё лицо, запутываясь в локонах. Мы с доктором Беннером, вдвоём оседлав верного железного коня, романтично уезжали в закат, оставляя позади эпично взрывающийся город... Ага, как бы не так.

Мы ехали по раздолбанной дороге, собирая все ямы, потому что, как говорят мудрецы: лучше доехать с отбитой жопой, чем не доехать, лавируя между колдобин. Я до белых костяшек держалась за багажник, молясь, чтобы на очередной яме меня не запустило в космос как из катапульты, и именно в этот момент Брюсу приспичило поговорить.

— Я видел, что ты сделала, — Беннер повернул голову ко мне.

— С-с-смотрите на до-дорогу, пожалу-уйста... — испуганно пролепетала я, выглядывая из-за плеча ученого.

— А, да-да... — мужчина поспешно обратил взгляд к дороге. — Вокруг твоей руки возникло голубое свечение, я бы даже сказал вихрь, и когда она коснулась краешка дула, того пришельца отбросило будто от взрывной волны!

— Поняти-ия не им-мею, как я эт-то сделала... Если вы хотел-ли спросить...

— Никогда подобного не видел. Придется изучить это... — доктор на какой-то момент ушел в раздумья. Он говорил так, будто был уверен, что мы все выживем, но я, глядя на то, как огромный мегаполис превращается в руины прямо на глазам, его энтузиазма не разделяла. — Погоди, что ты вообще там делала? Я же сказал строго следить за своим самочувствием...

— Я нормально себя чувствую, просто вытащила парочку человек из-под завала... — мне абсолютно не нравилось, в какое русло перетекает разговор. Не хотелось, чтобы и Беннер начал читать мне морали.

— Тая, прости, но ты бледная как сама смерть, — Брюс пытался говорит мягко, даже во время нравоучений. — И перемещать ещё кого-то с собой — было очень небезопасной затеей, хорошо, что всё обошлось без эксцессов...

— Я понимаю, что это было не совсем разумно с моей стороны, — после небольшой паузы произнесла я, почувствовав неожиданный укол совести. — Но я спасла тех людей, здание бы рухнуло задолго до приезда спасателей...

Тут настала очередь Беннера молчать. Дилемма была непростой: с одной стороны, я и правда поступила опрометчиво, подвергнув людей и себя опасности, но с другой, на выходе мы бы и так и так имели три-четыре трупа.

— Я высажу тебя у первого патруля эвакуации, — сообщил мне Беннер. — Агенты Щ.И.Т.а или кто-нибудь ещё потом заберут тебя, — я попыталась возразить, но ученый быстро оборвал меня. — Не обсуждается, я не хочу, чтобы мне оторвали голову за...

Беннер резко дал по тормозам, и я ударилась лбом о спину мужчины. Ну что на этот раз?! Потирая лоб, я выглянула из-за доктора Беннера и моему взору предстала уже знакомая мне компания, на которую я впрочем не хотела бы натыкаться. Надо было видеть каскад эмоций, захвативший местную команду по спасению мира, при нашем с доктором появлении: сначала лица Наташи, Роджерса и Тора просияли при виде Брюса, Бартон же оставался безучастным, лишь изредка со скучающим видом запускал стрелы по одной в рандомных направлениях (или же правда кого-то там видел), но как только из-за спины доктора появилась я, между прочим, усиленно смотря куда угодно лишь бы не на ребят, то брови Наташи изумленно взмыли вверх, а Роджерс весь потемнел, закрыл глаза и со свистом втянул воздух через нос, пытаясь успокоиться. Ситуация начала напоминать небезызвестный анекдот про мужика, который хотел избавиться от кота. Котом, как вы понимаете, в данном случае была я.

— Ну что, как-то это всё жутковато... — решил заполнить неловкую тишину Беннер, пока я увлеченно попинывала кусок отвалившегося асфальта, очень интересно, кстати.

Пока взрослые решали какие-то важные вопросы, я мельком глянула на скучающего Бартона. Тот будто почувствовав мой взгляд, быстро перехватил его и приветливо подмигнул мне. Ну хоть кто-то здесь не хочет от меня избавиться. Я, напряженно улыбнувшись уголками губ, махнула рукой в ответ. От перемигиваний с Клинтом меня отвлек жуткий грохот за спиной, от неожиданности я чуть было не телепортировалась, но удержала себя, так сказать, в кондиции, и обернулась на шум: из-за многоэтажного застекленного здания вылетел Железный Человек, а за ним следом неуклюже вырулила ещё одна сколопендра.

— И это он называет вечеринкой? — слегка флегматично поинтересовалась Наташа, перезаряжая пистолет.

— Я бы посоветовала отойти с дороги... — попятившись в сторону обочины проговорила я, не сводя взгляд с инопланетной громадины.

— Я бы посоветовал доктору Беннеру набраться побольше злости, — явно парируя мой комментарий, ответил Капитан. Мне почему-то стало ещё более неловко.

Доктор Беннер бесстрашно потопал навстречу огромному монстру, и я не смогла сдержать недоумевающих возгласов.

— А... куда?.. Доктор!.. — поток моей бессвязной речи прервала крепкая мужская ладонь, внезапно опустившаяся мне на плечо. Это оказался бесшумно подкравшийся Бартон, который со спокойствием наблюдал за происходящим.

— Просто смотри. — лаконично произнёс лучник, и я вернула своё внимание к учёному.

— В этом и есть мой секрет, Капитан, — внезапно обернулся Брюс, когда сколопендра была в десятке метром от него. — Я зол постоянно.

Надо сказать я ожидала любых развитий событий, но только не таких. Слегка хрупкая сутулая фигурка самого ни на есть типичного ученого на моих глазах позеленела и увеличилась в трое, если не в четверо, превратившись в настоящую гору мышц. Я как-то читала про Халка, но всю информацию о нем составляли лишь свидетельства очевидцев событий 2011 года, остальное, судя по всему, было под грифом строгой секретности. Именно поэтому моя челюсть буквально отвисла, когда Зелёный одним легким движением руки... нет, не превратил брюки в элегантные шорты (хотя и это тоже), а просто затормозил стремительно надвигающееся чудовище. Старк решил прийти на подмогу, поджарив монстра, и когда сверху посыпались обломки брони и горелой плоти, а я так и стояла, разинув рот, Бартон вытащил меня за шкирку за опрокинутый автомобиль.

Монстр, последний раз дернувшись в предсмертных конвульсиях, замер, заняв две городские магистрали. Сидя за перевернутой машиной, я видела, как Кэп вертит головой явно по мою душу, а встречаться сейчас с ним мне явно не хотелось. Клинт, заметив мои испуганные выпученные глаза, направленные в сторону Роджерса, понял всё правильно, поэтому подтолкнув меня в сторону улицы, по которой бежали люди, сказал:

— Спустись на нижнюю магистраль, беги по улице, — тихо направил меня Бартон. — Там за поворотом полиция собирает эвакуацию, и поторопись, если не хочешь прослушать курс лекций по морали.

Он снова подмигнул мне и быстро скрылся, вытаскивая новые стрелы и сразу же целясь во врага. Наверное ещё тогда я поняла, что Бартон — мировой мужик.

* * *

Так вышло, что меня и других людей, ищущих спасения, загнали в автобус. Мне изначально показалось, что это была не лучшая идея, но мы оказались отрезаны от метро и подземных канализаций, по которым полицейские старались вывести людей из эпицентра. Что же могло пойти не так? Да конечно же всё!

Не успели мы проехать и двух кварталов, как нас остановил отряд из пришельцев и с неизвестными мотивами заставил покинуть автобус. Сбежать для меня было не проблемой, телепортироваться за угол и драпать — звучало, как отличный план, — если бы я не решила повыпендриваться. Помня слова доктора Беннера и события минувшего часа, я с чего-то вдруг решила, что смогу повторить предыдущий фокус, и, выходя из автобуса, попыталась врезать нашему конвоиру. Мало того, что пранк явно вышел из-под контроля, так я ещё вдобавок выхватила прикладом по лбу и чуть не откинулась на месте. Благо меня подхватили под руки мои товарищи по несчастью, гневно шепча при этом мне на ухо:

— Ты что делаешь, дурная?!

— Хорошо ещё, что не убили...

— Да лучше б убили... — практически проваливаясь во тьму, ответила я.

Нас собрали в большом округлом зале, народу внутри было куча: большинство стояло, раненные лежали или сидели, и из-за этого их было не особо видно в толпе. На балконе этажом выше пара пришельцев следили за заложниками. Хоть голова ещё и болела, но координация вернулась на место, и я решила осмотреться. Около меня находился пожилой мужчина, который, несмотря на ситуацию, выглядел вполне спокойно.

— Мистер?.. — шепотом позвала я пенсионера, и, когда он обернулся, продолжила. — Зачем им заложники?

— Если честно, боюсь, что мы — не заложники, — немного печально ответил мужчина, но, увидев моё замешательство, добавил. — Скорее всего нас собрали тут для казни, знаете, как в сорок втором...

— Я поняла. — немного резковато ответила я. — Дело дрянь.

— Тут есть раненные? Или те, кому особенно нужна помощь? — после небольшой паузы спросила я.

— Да, конечно. Они ближе к центру. А вы — врач?

— Что-то типа того... — пробурчала я и начала двигаться ближе к центру. Судя по всему, захватчикам было наплевать на мельтешение среди людей, главное — не выходить за границы, образовавшегося круга из людей.

Теперь я всей душой чуть ли не физически чувствовала ответственность. Нельзя выборочно спасать людей. Либо спасай всех, либо никого. И, к сожалению, для меня обратного пути уже не было.

Добравшись до пострадавших, я на секунду обомлела — их было не так много, человек шесть, включая беременную женщину, но для меня это становилась проблемой. Двенадцать. Двенадцать прыжков за раз. Шесть из них с дополнительным «грузом». Но главным вопросом оставалось то, как сделать это незаметно для пришельцев? Я присела рядом с компанией «инвалидов», которая сначала покосилась на меня с подозрением, но как только услышали заветные «я могу помочь», стали очень заинтересованными.

План был таков: люди вокруг должны были стоять как можно кучнее, пока я, сидя на корточках, буду перемещать людей. В здании было довольно темно, потому за тенью такой толпы и за их спинами моих махинаций должно быть не видно. По крайней мере, я на это надеюсь. И на самом деле, где-то до середины всё шло хорошо: я перемещала раненных за пределы банка, как выяснилось, передавала их сразу в руки медиков, а потом телепортировалась обратно в толпу. Всё выглядело действительно незаметно, ну или же гости из дальнего космоса не особо отличались интеллектом.

Однако, всему был предел, и в первую очередь моей выносливости. За сегодня я перемещалась уже больше двадцати раз, около половины из которых было с другими людьми, что требовало колоссальные затраты энергии для нетренированного организма. Я снова почувствовала знакомую боль во всем теле, когда твои внутренности и мышцы будто бы горят изнутри. Оставался последний прыжок — это была пожилая женщина, которой срочно требовался инсулин. Дрожащими руками я практически схватилась за её ладони, чтобы не упасть. В голове шумела кровь, меня явно вело, а из носа привычно потекло, не давая сосредоточиться. В этот момент сверху послышалась возня, с балкона вылетел убитый пришелец, и там же мелькнула знакомая звездно-полосатая форма. Появления Капитана Америки в здание резко придало мне сил — это был словно внезапный глоток свежего воздуха. Он тут, борется, спасает жизни всего города... Парочка спасенных человек — это меньшее, что ты можешь сделать, Тая.

И я переместилась, когда над нашими головами прогремел взрыв энергетической бомбы.

Дальше всё было словно в тумане. Женщину забрали от меня медики, дежурно спросив, не нужна ли мне самой помощь, и я, также дежурно ответив, что нет, внезапно зацепилась взглядом за Роджерса, который уже тоже стоял на улице, без своей маски-шлема, склонив голову. Мимо него выбегали спасенные им люди из банка, но его фигура была будто бы невидимой. В моей голове промелькнула мысль, что именно так я всегда и воспринимала Капитана, как бескорыстного, жертвенного, лишенного тщеславия человека, я всегда воспринимала его как истинного героя. Пытаясь и дальше ухватиться за эту мысль, я прошла пару шагов вдоль стены и повалилась прямо там в пыль среди обломков. Впрочем, мне не привыкать.

* * *

Вы когда-нибудь просыпались от неестественной тишины? Например, когда у соседей трехнедельный ремонт, и вы уже привыкли засыпать и просыпаться под отбойный молоток, а тут вдруг раз! и тишина, и приходиться привыкать заново. Вот сейчас было примерно то же самое.

По привычке я приоткрыла сначала один глаз и на пробу повертела им, чтобы сфокусироваться. В нос ударил затхлый воздух будто бы со стройки, я сморщила нос и ощутила, как кожу под ним и на подбородке стянуло, видимо, запекшейся кровью. Я чувствовала, что солнце светит ярко, оно даже нагрело обломки бетона, на которых я устроилась, но что-то будто бы загораживало мне его. А точнее не «что-то», а чей-то силуэт. Теперь я приоткрыла два глаза и, сощурившись против солнца, пыталась разглядеть гостя, помимо нахождения против солнца, этому мешали ещё и поднимаемые ветром клубы пыли.

— Ты же русская, да? — наконец я узнала в госте Бартона. — В шаурме разбираешься?

Я флегматично кивнула головой, автоматически отвечая на вопрос. Хорошо, что в шаурме я действительно разбиралась, иначе бы всей команде новоявленных «Мстителей» пришлось бы провести выходные, не отходя далеко от унитаза.

Примечания:

Всем привет! Да уж, меня долго не было.

2021 год был очень сложным для меня, большую часть времени я даже не могла писать, потому что у меня не было никаких сил и желания. Эту часть я в основном дописывала уже в январе этого года. Но я стараюсь, пишу объемно и с радостью жду ваших комментариев, мои дорогие читатели, которые остаются со мной несмотря ни на что:)

P.S. если хотите узнать, как прошёл мой 2021 год и вообще, что творится в моей жизни и чем я живу — можете посмотреть мой инстаграм @yono_s

* * *

/Курсивом/ выделены фразы Таи на русском.

---

1. Сказ о том, как Тая заполняла счета, а Тони Старк решил выпить сходить.

«... Я совсем отчаялась тогда. Весь город полыхает, противник явно преобладает и в количестве, и в силе, а нас поймали эти гуманоиды и согнали в тот банк, словно скотину на убой... И там оказалась девочка, совсем молоденькая, не старше моей племянницы, но мутантка, наверное... И не боясь попасться врагу, она вытащила меня и тех, кто больше всего нуждался в помощи! Я не знаю её имени, но если бы знала, то назвала бы свою будущую дочь в её честь!..»

Почему-то это всё больше и больше начинало напоминать мне какую-то комедию. Я сидела перед повернутым ко мне экраном ноутбуком и смотрела одно из многочисленных интервью со спасёнными после битвы в Нью-Йорке. Так и знала, что та беременная девушка чересчур уж болтлива, да и вообще, мне кажется, что всем этим людям больше хотелось посветить рылом в телеке, чем реально отблагодарить героев.

Подняв взгляд, я посмотрела поверх экрана на нечитаемое лицо директора Фьюри. Чем дольше я знакома с этим человеком, тем больше убеждаюсь, что он хитрый старый лис: как только мы с ребятами переступили за порог шаурмячной, меня тут же взяли под ручки агенты из Щ.И.Т.а, и как бы слёзно я не смотрела на Бартона, он только разводил руками, мол, на этом его полномочия всё. Меня сразу же повели в нью-йоркскую штаб-квартиру межправительственной организации, но к Фьюри на ковер не отправили, как я изначально ожидала. Отвезли на машине в Вашингтон, странно, что не с мешком на голове. Потом пару дней я провалялась в местном медпункте с дикими несварением и изжогой из-за нарушения диеты пресловутой шаурмой, и только потом Фьюри абсолютно ненавязчиво вызвал меня в кабинет. Сказать, что к тому времени все придуманные мной отмазки благополучно вылетели из моей головы — как не сказать ничего.

— Я так понимаю, — откашлявшись, начала я. — Отрицать всё — бессмысленно?..

Фьюри кивнул, забрал ноутбук и встал из-за стола, сложив руки за спиной. Кажется, меня снова будут отчитывать.

— Таися, — снова исковеркал моё имя директор, и меня перекособочило. — Мы вытащили тебя из лап террориста международного масштаба. Доподлинно неизвестно, охотится ли он на тебя или нет, но подвергать себя двойной опасности и рисковать жизнями других людей было крайне неразумно...

Знаете, что меня бесит больше всего? Когда меня тычут носом в мои косяки как непонятливого котёнка, который нассал в тапки. Будто я сама не понимаю, что все мои действия во время битвы за Нью-Йорк были проявлениями импульсивной инфантильности. Тем более, только самый убогий не посчитал своим долгом сообщить мне об этом: сначала Беннер, потом Роджерс пытался поднять эту тему ещё в шаурмячной, но, слава Богу, в этот момент Тор случайно (или нет) толкнул стол, и Стив обронил часть начинки на пол, а теперь ещё и Фьюри. Мне теперь что, ходить с транспарантом: «Я знаю, что облажалась, совесть мучает меня каждые полчаса и без вас всех тошно»?

— Вы скорее всего не поверите, — начала я, когда Ник закончил с нравоучениями. — Но я правда оказалась там совершенно случайно, на наш эвакуационный автобус напали...

Хорошо ещё, что про происшествие с магазином и стычку с пришельцем знает только Беннер, который умеет хранить секреты в отличие от некоторых, иначе порция люлей была бы значительно больше.

— И понимаете, вот я оказалась там среди огромного количества людей, думающих, что их ожидает верная смерть, — я потупила взгляд в сведённые коленки. — А у меня способность, которая позволяет мне выбраться оттуда по щелчку пальцев. Можете называть это глупостью, безрассудством или безумством, но... — я на секунду остановилась, обдумывая следующие слова. — Я просто не могла себе позволить спастись самой, оставив людей умирать. Ну по крайней мере, тогда я правда думала, что они умирали.

Фьюри задумался и, прижав палец к губам, отошёл к огромному панорамному окну, сосредоточенно смотря на город внизу.

— Знаете, я бы тоже хотела стать, ну, кхм, героем...

Со стороны окна послышался приглушенный кашель — Фьюри поперхнулся, а прекратив кашлять, посмотрел на меня глазами, в которых смешивались вселенская усталость и укор.

— Ты хочешь стать героем? — повторил за мной Фьюри. Я кивнула, а Ник понял, что не ослышался и тяжело вздохнул. — Типа вступить в программу «Мстители»? — кажется, он до последнего не терял надежды. Я снова кивнула.

— Господи... — шёпотом проговорил Ник, потёр переносицу и через короткий промежуток, видимо, выдохнув, начал планомерно уничтожать мои и так хрупкие надежды. — Во-первых, у тебя нет базового образования, оно всё ещё обязательно при приеме на любую работу...

— Но...

— Даже, если ты владеешь способностью. Во-вторых, нужна определенная подготовка: физическая и специализированная, — у тебя этого тоже нет, — я заметно поутихла и теперь просто буравила взглядом стол. — И наконец, ты несовершеннолетняя и официально мёртвая беженка. Достаточно оснований?

Собственно, а на что я надеялась? Что после того, как я ушла в самоволку, проявив вселенскую безответственность, с горем пополам спасла (и то под вопросом) парочку человек, а потом валялась в отрубе где-то в пыли и грязи до конца, собственно, всего сражения, меня с распростертыми объятиями примут в ряды героев? Нет, на это, конечно, рассчитывать не приходилось, однако, я думала, что меня хотя бы возьмут на заметку, но Фьюри явно не собирался этим заниматься. По крайней мере, не сейчас. Хотя, возможно, и не в этой жизни…

— К тому же, надеюсь, не стоит напоминать, что ты была в плену, — меня ощутимо хватила дрожь. Забудешь такое! — И мы не знаем, ни где сейчас похитители, ни их конечных мотивов.

Ник замолчал, продолжая смотреть на меня своим тяжёлым, но в то же время снисходительным взглядом. Ситуация действительно была неоднозначная: все помнили, как меня хотели «заморозить», но с какими целями — непонятно. А уж тем более было неясно, что будет делать Воронов после моей пропажи.

— Держи, — тут Фьюри достал из ящика стола документы. — Тут ID карта и свидетельство о рождении, свидетельство можешь спрятать, для идентификации личности и передвижения тебе будет достаточно карты.

Я перехватила зеленоватый лист и принялась рассматривать маленькую карточку, размером с обычный проездной билет, где на синем фоне было написано «Чикаго». Я недоуменно глянула на директора.

— Это твоя легенда на случай, если возникнут вопросы у кого бы то ни было: полиции, других органов, новых друзей и прочих, кто будет спрашивать, — Фьюри был довольно серьёзен. — Ты родилась на борту самолета номер 1034, пролетавшего над США в 1997 году, автоматически получила гражданство по праву почвы. Твои родители — граждане России, — ехали в свадебное путешествие. Вернулась на Родину, где ты провела детство и окончила 9 классов, затем использовав своё второе гражданство, решила получать образование в США. Снимаешь квартиру на деньги, которые тебе посылают родители, — тут я попыталась задать вопрос, но Ник не дал мне его озвучить. — Квартира уже оплачена и расположена недалеко от Трискелиона, сегодня ты переедешь в неё, деньги будут приходить тебе наличными, чтобы не отследили. Без лишний надобности в штаб не ходи, если что мой рабочий номер у тебя есть.

Переводя взгляд с Фьюри на документы и обратно, я всё ещё была в неком замешательстве. Только сейчас я заметила, что имя на карте изменено: Тая Русакофф. Невообразимая конспирация.

— Серьёзно? На борту самолёта? А почему не в жерле вулкана где-нибудь в Кордильерах?!

— Если ты не знала, то это довольно распространенная практика получения гражданства Соединённых Штатов.

Я замолчала, всё еще считая это довольно корявой легендой, и будь я шпионом, меня бы завернули ещё на подлёте к О’Хара*. Фьюри явно не особо заморачивался, думая, что здесь меня искать не будут.

— Не называй настоящих имён, адресов, мест и прочего, что можно было бы связать с твоей реальной личностью. Стиль, как вижу, ты уже сменила, но все равно советую на улице надевать защитную маску или очки.

Инстинктивно я потрогала волосы, которые теперь не скрывали мои слегка оттопыренные уши. Да меня бы сейчас родная мать не узнала, мало того, что худющая как палка, еще и почти лысая. Этого мало что ли?!

— Не пытайся звонить или писать родственникам, это опасно и в первую очередь для них: Воронов вполне мог установить слежку за твоими родными в надежде, что ты свяжешься с ними. Так он сможет узнать твоё место нахождения и попытаться выманить, взяв в заложники твою семью. Никаких связей с Россией, пока мы его не поймаем, это понятно?

— Да, я поняла, — я всё ещё бездумно пялилась на карточку в руках, понимая, что взрослая жизнь началась куда раньше, чем планировалось.

* * *

Квартира оказалась светлой, просторной, но абсолютно неуютной. Даже спустя три месяца меня не покидало ощущение стерильности и необжитости, будто бы я напросилась кому-то в гости и задержалась с уходом. Я всеми силами пыталась придать этому месту подобие дома, даже купила парочку безделушек, хотя свободных денег было немного, но и это едва ли помогло.

Первый месяц квартира действительно была полностью оплачена, ну а потом я столкнулась с главным ужасом всех взрослых людей на планете — с коммунальными платежами. Фьюри исправно отправлял мне деньги каждый месяц, они пересылались через подставные адреса и приходили на почту в конверте, но около трети мне приходилось тратить на оплату жилищных услуг: газ, электричество, вода и даже вывоз мусора — всё выливалось в довольно кругленькую сумму. Но самым кошмарным было даже не бешеное количество денег за проживание в столице, а заполнение счетных бланков. Сначала я пыталась названивать Фьюри, но он сказал, что не собирается заниматься коммуналкой, настоятельно порекомендовал поискать решение проблемы в Гугле и больше не брал трубку. Статьи же на тему заполнения счетов оказались такими скучными, что даже разговоры с моей престарелой приставучей соседкой о её внуках казались самым увлекательным делом на свете по сравнению с ними. К тому же я вечно путала показатели счетчиков или неправильно считала налоговый вычет с льготами для обучающихся, и вся эта красота возвращалась ко мне обратно, изрядно приправленная матами моего управдома. Короче на третий месяц я была морально уничтожена местным бюрократическим аппаратом и, когда мне в очередной раз пришли письма счастья, швырнула их на стол и отправилась в местное кафе за ведерком мороженого.

— Три шарика шоколадного и один манго, пожалуйста, — пасмурно сказала я официантке, темной тучей приземлившись на диванчик в небольшой кафешке у дома. — И зелёный чай. Без сахара, да.

— А ты не лопнешь, малая? — раздалось с заднего столика, когда официантка отошла. Дернувшись от испуга, я переместилась на соседнее сидение, потеряв и так хрупкий контроль, но слава Богу в столь позднее время посетителей было немного, потому никто не обратил внимание на странные манипуляции по соседству.

Заглянув за спинку сиденья, я обнаружила там немного помятого жизнью Тони Старка, который по правилам любого селебрити под прикрытием был одет в какие-то застиранные спортивки. Ну и естественно его имидж абсолютно не подозрительного типа дополняли модные солнцезащитные очки за сто рублей из перехода.

— Мистер Старк?! — я удивленно воскликнула, за что удостоилась полного негодования шипения, и поспешила сделать вид, что проверяю телефон. За это время мужчина быстренько перебрался за мой столик.

— А че вы здесь делаете? — уже тише спросила я, вспоминая, что знаменитая башня находится в Нью-Йорке.

— Прячусь от своей девушки, — так просто выдал он, вынимая из упаковки пончик. — А ещё здесь просто восхитительная выпечка. Может, стоит выкупить эту сеть...

— Прячетесь от своей девушки?.. — вскинув брови, которые на удивление быстро отрасли обратно после того инцидента, я повторила за Старком. Официантка со стуком поставила на стол тарелку с мороженным и чай.

— Да, у нас в последнее время немного не ладится, — Старк откусил от пончика и запил явно чем-то крепким из бумажного пакета, давая понять, что не очень жаждет продолжения темы. — А ты чего тут наедаешься?

— Э-э-э.. Ну как бы сказать, — я принялась тыкать ложкой мороженое. — Вы умеете заполнять счета?

* * *

Это было ошибкой. Подумать, что Тони Старк, вроде бы взрослый и ответственный человек, поможет заполнить мне счета — было самой большой ошибкой. Позволить ему купить перед этим пива в супермаркете — было ошибкой чуть поменьше. Серьёзно, он просто решил потусить в моей квартире, потому что не хотел разбираться со своими проблемами в личной жизни.

Оказалось, что всей документацией в их абсолютно равноправной семейной паре занимается его девушка, кстати, Пеппер Поттс, по совместительству, самая красивая, остроумная, обаятельная, сногсшибательная и так далее по списку девушка на свете, фотки которой он мне начал показывать после второй банки. Я предложила тогда позвать эту Пеппер, раз она в этих делах собаку съела, но Старк наотрез отказался, они ведь вроде как в небольшой ссоре.

— Ты проценты неправильно посчитала, — следя за моими потугами, заметил Старк, отпивая из банки.

— А вы недавно школу заканчивали? — недовольно огрызнулась я, нервно тыкая себе карандашом в щеку.

— В моей работе всё ещё требуется применение основ математики, поэтому я прекрасно осведомлён, что при делении числа на само себя получается единица, а не то, что вышло у тебя.

— Да я даже нигде не учусь, почему я должна считать эти льготы для иностранных студентов?! — чуть ли не взвыла я, хватаясь за голову.

— Ну хочешь, устрою тебя в какой-нибудь колледж, тогда будешь считать налоговой вычет с чистой совестью... — как бы невзначай бросил Старк, придирчиво подцепив бумажку с пола и равнодушно осмотрев её.

Я встрепенулась. Никогда бы не подумала, что захочу снова учиться, но в свете последних событий и трех месяцев ничего неделания, от чего хотелось на стену лезть, хоть малейшая возможность вернуться к подобию нормальной жизни казалась очень заманчивой. Да и Фьюри по поводу этого ничего не говорил, не могу же я всю жизнь сидеть затворницей, как раз получу худо-бедно образование, и больше этому хмырю от меня не отвертеться.

— А вы можете?.. — решив воспользоваться моментом, я заискивающе взглянула на мужчину.

— Конечно, напишу рекомендацию, и тебя куда угодно возьмут.

— А вы напишите?

— Да, только нужно... — Старк запнулся и весь как-то скис. — вернуться домой...

— Да что у вас там произошло?! — я бросила всякие попытки разобраться со счетами, в очередной раз оставляя всё на день грядущий, а этот тип мало того, что нисколечко не помогал, так ещё и портил всякий рабочий настрой своей гнетущей аурой. — Слушайте, я не знала ещё ни одной ссоры с девушкой, которая бы не решалась роскошным букетом, коробкой конфет и простой фразой «Я люблю тебя! Ты мой свет в окошке»!

— Извини, мне послышалось или пятнадцатилетняя соплячка учит меня жизни? — Старк уже вовсю оккупировал небольшой диван в гостиной и открывал третью банку пива, не забывая про свой загадочный бумажный пакет с подозрительно торчащей трубочкой. — Как будто я этого не знаю...

— Извините, мне кажется или сорокалетний мужик сидит у меня на диване, всё прекрасно знает, но ничего не предпринимает?

На это Тони лишь неопределенно мотнул головой, задумчиво пожевал губу, будто бы соглашаясь с моими словами, и отпил уже из пакета.

— Всё немного сложнее, — начал Старк после продолжительной паузы, когда я уже подумала, что он обиделся. — Я знаю, как помириться, но это всё равно будет ненадолго...

— А в чём, собственно, проблема?

— Во мне. — вау, действительно, можно было и догадаться самой. Теперь я невольно начала чувствовать себя психотерапевтом, даже захотелось сказать «хотите поговорить об этом?», но я сдержалась. — Ты же была там.

— Где? — Старк так быстро перескочил с темы, что я даже не поняла, о чём он.

— В Нью-Йорке во время всего этого, — чуть раздражённо пояснил мужчина. — И ты видела, как в небе открылся портал и начался весь этот ад... И всё из-за голубого кубика размер со шкатулку, который, кстати, теперь неизвестно где...

— Тор забрал его в Асгард, и я думаю...

— Никто не может дать гарантии, что завтра над Москвой не откроется такой же портал, из которого хлынет кто похлеще читаури. — Тони перебил меня, и вообще выглядел куда более нервным и встревоженным, чем час назад. Кажется, у нас тут начальная стадия ПТСР.

— Я не могу перестать думать об этом. Земле нужна защита, моему миру нужна защита, — судя по всему, под этим он имел не всё человечество. — Фьюри был прав, когда начал использовать куб для производства оружия, только теперь весь его арсенал бесполезен. Нужно искать новые источники энергии и способы защиты, и этим я и занимаюсь сейчас... Но Пеппер, она не понимает.

— И не поймёт, — просто говорю я, складывая бумаги в стопку. — Потому что вместо того, чтобы объяснить это ей, вы почему-то рассказываете это мне.

— Я не могу вываливать это на неё, — Старк отмахивается от меня, снова прикладываясь к бутылке. — Я обещал и ей, и самому себе, что попытаюсь быть эгоистом чуть меньше...

— Не очень-то справляетесь, — время неумолимо двигалось к полуночи, а в копилку отправился ещё один бесполезно проведённый день, и меня немного прорвало. — Вы почему-то взваливаете всю ответственность за мир на себя, забывая, что вы — не единственный герой на этой планете. Бороться одному со всеми напастями — это, бесспорно, очень круто, возьмите с полки пирожок, но вы пробовали, например, попросить помощи у того же Фьюри, раз ваши цели примерно совпадают?

В приглушенном свете я заметила, что Старк выглядел почти измождённым, будто бы шел на мировой рекорд по бодрствованию. Казалось, что мои слова остались не услышанными, что бесило похлеще, чем сама ситуация.

— Вы вообще спите? — на мой вопрос Старк снова отхлебнул из бутылки, и я ощущала себя так, будто веду беседы со стеной. — И потребляете что-то кроме алкоголя?

— Иногда кофе. — смотря куда-то в стену ответил Старк.

— Если вы решили помереть, то огорчу вас, своей смертью вы миру никак не поможете, — нет, серьёзно, кто тут из нас взрослый состоявшийся человек? До недавнего момента явно была не я.

— Я не могу и глаза сомкнуть, пока я не в стельку! — внезапно рявкнул Старк, что я вздрогнула, но, затем будто опомнившись, мужчина одернул себя. — Как только веки закрываю, вижу горящий город вокруг, но ничего не могу сделать... И я уверен, что когда-нибудь нам придётся столкнуться с кем-то, кого нам не одолеть, и если я не смогу избавиться от этой вероятности, то хотя бы максимально отдалить должен попытаться...

К этому меня жизнь явно не готовила, я никогда не была сильна в речах, да и успокаивать людей на гране нервного срыва — вообще не мой конёк. Поэтому я просто решила соскочить с темы, что я мастерски умею, а главное, давно практикую:

— Я тут ваш платок постирала.

* * *

Тони чуть брезгливо отказался от платка, благородно разрешив оставить его себе. Разговор дальше не клеился, Старк, кажется, решил, что наговорил лишнего, и закрылся от меня, буравя чуть расфокусированным взглядом стенку. Пытаясь, хоть как-то разрядить обстановку, я предложила глянуть кинцо, на что естественно ответа не получила, но закономерно расценила молчание как знак согласия.

Кажется, нам попался «Час пик», но лично мне насладится хорошим фильмом не удалось, так как весь хронометраж я нервно ожидала, пока Старк наконец соизволит заснуть. А держался он долго и упорно для пьяного, почти добрался до момента освобождения маленькой китайской девочки, но алкоголь в крови всё-таки победил, и тогда я выхватила телефон, призывно выглядывающий из кармана кофты Старка. Преодолеть защиту было довольно просто — пришлось всего лишь выбрать подходящий палец руки для биометрического пароля, и хоть не с первого раза, но я-таки разблокировала его мобильник, где в контактах без труда нашла ту самую «Пеппер», и уж было собралась ей звонить, как вовремя спохватилась, что уже вообще-то два часа ночи.

Однако, проблема решилась сама собой: Пеппер позвонила сама, и теперь я была не в каком-то там замешательстве, я была в самом настоящем ужасе. Представьте, вы ночью звоните своему парню, с которым накануне поссорились и который свалил из дома в неизвестном направлении, а трубку берёт какая-то незнакомая девица. Ну и как вам объяснить, что это даже близко не то, о чем можно подумать? Но, как говорится, лучшая защита — это нападение.

— Здравствуйте! — бодро заявила я в трубку, не дав мисс Поттс и шанса. — Заберите, пожалуйста, вашего парня, я беспокоюсь за сохранность своего дивана.

* * *

Пеппер не заставила себя долго ждать — уже через час к подъезду подлетел очень тихий инновационный мини-джет, а через минуту в дверь мне звонила миловидная блондинка. Оглядев меня с ног до головы, Пеппер явно пришла в лёгкое замешательство, но ощутимо расслабилась, когда я назвала своё имя.

— Тая, да, — снимая пиджак в прихожей, повторила за мной девушка. — Тони рассказывал о тебе тоже, я — Пеппер Поттс, его.. эм...

— Всё настолько сложно? — аккуратно поинтересовалась я, вешая пиджак на крючок.

— Нет, просто... я... мм, — Пеппер тяжело вздохнула, растирая покрасневшие глаза, под которыми пролегали синяки не хуже, чем у Старка. — Он рассказал?..

— Уже будучи не в лучшей форме... — попыталась я прикрыть Старка, снова быстро меняя тему. — Хотите чаю?

— О, нет, спасибо, — поспешно отказалась мисс Поттс, направляясь к дивану. — Мы и так слишком воспользовались твоим гостеприимством.

— Давайте хоть помогу.

Я перехватила Старка за обе руки и под удивленный вздох Пеппер переместилась вместе с ним к джету у подъезда. Время было позднее, так что волноваться за подобные фокусы не приходилось. Поттс быстро сообразила мой замысел и спустилась следом. Тони, заметив, что его положение в пространстве заметно изменилось, попытался было запротестовать, видимо, требуя продолжения банкета, но Пеппер без лишних слов запихала его в транспортное средство и хладнокровно захлопнула дверь.

— Благодарю за помощь, — тяжело дыша бесцветно сказала Пеппер, поправив выбившиеся из пучка светлые пряди. Вообще за всё наше короткое взаимодействие, Поттс старалась не смотреть мне в глаза: либо она была смущена либо же раздражена, причем оба варианта всеми силами пыталась скрыть. Хотя на её месте я бы наверное чувствовала себя примерно также.

— Хотите совет?.. — неуверенно начала я, но, почувствовав, что мои порывы вряд ли оценят, быстро продолжила. — Берите его, — я многозначительно кивнула на двери джета. — и езжайте в отпуск. Куда там ездят состоятельные люди? на Мальдивы, Сейшелы, Кипр... В общем туда, где море, солнце, пляж, «ол инклюзив» и нет интернета. Вам обоим это будет полезно.

— Спасибо... мм... за совет, — Пеппер кивнула и быстро ретировалась в джет, но я снова не дала ей смыться.

— А, извините, — я позвала девушку, не дав подняться по трапу. — Тут ещё такое дело...

Почесав затылок, я пересказала Поттс обещания Старка устроить меня в какую-нибудь школу хотя бы на заочное обучение, но усомнилась в том, что он вообще вспомнит об этом на утро, а если и вспомнит, то в том, что сочтет должным выполнить их.

— Хорошо, я постараюсь что-нибудь сделать, — Пеппер немного вымученно улыбнулась, но всё же добавила в конце. — но только с разрешения Фьюри.

— Да куда ж без него. — кисло протянула я вслед удаляющемуся автомобилю.

Следующим же утром мой мобильник разрывался от входящих звонков.

2. Бартон становится сенсеем, доктор Беннер как всегда гений, а у шкафа Фьюри тоже есть свои секреты.

Сегодня пятница, а значит этот день я проведу, доводя Фьюри до ручки. На проходной Щ.И.Т.а на меня уже косо смотрят, что не может не напрягать. Я приспускаю тёмные очки на нос, внимательно глядя на охранников, так как меня упорно не покидает ощущение, что у них уже есть тревожная кнопка, оповещающая Ника о моем появлении на пороге. Знаете, почему я так думаю? Да потому что как только я добираюсь до кабинета директора, преодолев все уровни охраны на пути, как в квесте с подземельями и драконами, его там, блять, не оказывается. Меня встречает Мария с ледяной улыбкой, мило сообщая одно из тысячи оправданий на выбор: «у него срочная миссия на Кубе по поручению президента», «он заседает на собрании Мирового Совета Безопасности по вопросу красных человечков в Уганде» или «повёз свою кошку к ветеринару». Серьёзно, последнее тоже было.

И мне ничего не остаётся, кроме как печальными глазами обвести просторный кабинет с огромным окном, открывающим вид на площадь с фонтанами у музея, тяжело вздохнуть и... зацепиться взглядом за громадный шкаф для документов. Я успеваю только подозрительно сощуриться, как Мария проворно выпихивает меня обратно в коридор.

— Я понимаю, что ты хочешь быть полезной и стать героем наравне с Капитаном Роджерсом, — я краснею и отвожу взгляд в сторону. Хилл бьёт не в бровь, а в глаз: видимо, прошерстили все мои старые записи в соцсетях и подписки. — Но мы не можем зачислить тебя в Академию или начать тренировать. Во-первых, у нас сейчас просто нет на это времени, а во-вторых, это незаконно, и если на тебя начнут копать информацию нужные люди, то это может вылиться в международный скандал. Поверь, это не нужно никому.

Во мне медленно, но верно тугим зудящим комком зарождалось раздражение. Чем они таким занимаются, что у них нет времени ни на что?! Пока они тут прохлаждаются, Воронов уже десять раз мог добраться до моего дяди из Владикавказа!

— Пойми, директор Фьюри и так пошёл тебе на уступки, разрешив заочно учиться в школе Куинса со следующего года. А мы ещё даже близко не подобрались к Воронову...

У меня уже нервно дергался глаз: конечно, вы так усердно заняты ничего-не-деланием, что на какого-то террориста и вполне себе потенциального агента Гидры у вас просто нет времени. Ах да, Таися, никакой Гидры не существует, — проговорила я про себя снисходительным голосом Фьюри.

От неминуемого взрыва Марию спас самый настоящий рояль, но не в кустах, а из лифта. На этаж поднялся загорелый и будто бы посвежевший доктор Беннер, на которого агент тут же переключила всё внимание.

— Доктор Беннер? Какими судьбами? — немного ошарашено спросила Хилл.

— Добрый день, — Брюс выглядел немного стушевавшимся, хотя он в принципе всегда выглядел, как честный ребёнок, разбивший мамину любимую вазу. — Да я тут вспомнил кое о чём...

— Да неужели? — раздражение, разъедавшее меня изнутри, таки нашло какой-никакой выход.

* * *

К нам приехал наш любимый доктор Беннер дорогой... Слова из какой-то старой песни всплыли в памяти произвольно. Возможно, она была из какого-то старого фильма или одна из тех, которые так любил петь Сашка...

Я мотнула головой, стараясь отогнать тоску куда подальше, и продолжила следовать за Беннером в местную лабораторию. После ньюйоркских событий Брюс недолго оставался в мегаполисе, он лишь дал мне общие указания по поддержанию здоровья и таки радостно свалил в закат. И сейчас, проведя каникулы то ли в Индии, то ли в Мексике, он выглядел чуть ли не отдохнувшим. Складывалось впечатление, что в полевых условиях доктору живётся гораздо спокойнее нежели в городе. И вообще вернулся он лишь потому, что хотел как следует исследовать воздействие чистого гамма-излучения на человека, то бишь, меня.

Надо сказать, что моё состояние вполне стабилизировалось: больше никаких внезапных кровоизлияний, потерь сознания или адских болей по всему телу, несмотря на то, что телепортации стали неотъемлемой частью моей повседневной жизни — по квартире я перемещалась только так. Правда, и никаких подвигов со времен битвы я не совершала — чувствуя малейший дискомфорт, я останавливалась, давая себе передышку на восстановление. Слишком свежи были воспоминания о мучительных конвульсиях, внезапно охватывавших тело после перегрузок, до которых доводил меня Воронов в своём подвале.

Собственно, это я и поведала Беннеру, пока он вешал на меня датчики для измерения и проецирования гамма-излучений. Брюс выслушал и поправил мне датчики на голове.

— У тебя цвет глаз изменился, — заметил доктор, удаляясь в комнату с выводящими приборами. — Это хорошо, значит, энергия полностью прижилась в твоём теле.

— Что?.. — я недоумевающе приложила пальцы к векам, будто это могло как-то помочь мне разобраться. Поэтому я подошла к стеклу и неверяще оттянула нижнее веко пальцем — радужка и вправду была светлой с уже редкими тёмными вкраплениями. Надо сказать, сей факт существенно помогал моей конспирации.

Какое-то время я просто стояла и залипала в белый потолок, обхватив себя за плечи дабы унять зарождающуюся дрожь — это место смутно напоминало мне «мойку», хоть и выглядело гораздо опрятнее.

4 and a half months ago

Тихий шелест отъезжающей двери, вызывает во мне моментальную реакцию — ужас, который липким холодным комком взвивается в низу живота. Со сбившимся дыханием поднимаю взгляд и вижу мощную фигуру Солдата, в каждом движении которого так и читается: «о п а с н о с т ь».

— Нет-нет-нет-нет... — я могу лишь лепетать и жаться в углу, пока меня за шиворот не выталкивают наружу, где уже ждал Воронов.

Весь прошедший месяц меня старательно пичкали препаратами, лекарствами, транквилизаторами и другой ядрёной дрянью. Иглы стали неотъемлемой частью моей жизни, продолжением вен и кожных покровов. С каждым днём состояние всё ухудшалось: волосы выпадали, кожа слезала, я блевала кровью, смешанной с желчью, организм превращался в раскалённый суп, — мне казалось, я медленно умираю, что ещё день, и я начну гнить живьём.

/Сканирование завершено. Система отопления: в норме. Система вентиляции: в норме. Система водоснабжения: в норме. Система жизнедеятельности объекта T3010: имеются опасные для жизни повреждения внутренних органов./

— Ну же, гражданка Русакова, — по обыкновению обратился ко мне Воронов, вертя в руках трубку от аппарата, с помощью которого из меня день ото дня пытались вытащить силу непонятного артефакта. При мне Андрей также называл его «новым сосудом». — Надеюсь, вы порадуете меня сегодня.

С этими словами он с силой вставил трубку с острыми фиксаторами в едва подзажившую рану на моей грудной клетке. Резкая боль пронзила всё тело, я завопила, попыталась вырваться, но Солдат крепко держал меня, выкручивая плечи и придавливая обратно к кушетке. Воронов, не обращая внимания на возню рядом, включил прибор, после чего у меня в глазах резко потемнело. Всё моё существование сузилось до нестерпимой боли в солнечном сплетении и шумным биением сердца в висках.

— Давай же!.. — звуки доносились до меня будто сквозь толщу воды, силы стремительно покидали меня, и даже дергаться я уже не могла — не чувствовала конечностей.

/Система жизнедеятельности объекта Т3010: состояние критическое./

— Почти!.. — боль отступала, уступая место всепоглощающему белому шуму в ушах, под конец я не могла вздохнуть — это отказывала дыхательная система. Тогда мне показалось, что вот и оно, долгожданное избавление... Но радоваться было рано, а небеса всеми силами отказывались принимать меня.

/Система жизнедеятельности объекта Т3010: остановка сердца, смерть мозга наступит через 5 минут./

— Вот чёрт!..

Сквозь вату, обволакивающую меня с ног до головы, больше ничего не было слышно. Я будто висела в вакууме из кромешной темноты, только противный писк в ушах давал сосредоточиться на себе, пока тоненький лучик света не проник в мою временную обитель сквозь мглу, к которому я неминуемо приближалась. Вскоре свечение стало невыносимым, а писк практически сошёл на нет, смутные тени мелькали в этом нескончаемом свету, который жёг прямо через веки. От меня осталась лишь эссенция, мысль — не более, всё остальное растворилось, превратилось в небытие. Но своей сущностью я почувствовала приближение чего-то неотвратимого.

В миг всё моё естество сжалось обратно, как сжимается пространство в космосе перед мощнейшим взрывом, который породил галактики, только вместо галактик вернулось прежнее человеческое тело, а за ним и боль. Огненная, режущая, выжигающая всё на своём пути.

Я раскрыла глаза, перед которыми всё ещё стояла тьма, и надрывно вдохнула кислород в горящие лёгкие. Сердце колотилось как бешеное, грудную клетку жгло изнутри. Меня вернули к невыносимой жизни из таких нежных рук смерти, что хотелось орать и крушить всё вокруг, но пока всё, что я могла делать, это вертеть глазами, возвращая предметам очертания, и судорожно дергать закрепленными ремнями руками.

Когда перед глазами перестало рябить, я смогла увидеть Воронова, который застыл, склонившись над столом с тем аппаратом. Внеземная энергия бурлила во мне, пытаясь улечься и равномерно распределиться по телу, то и дело посылая импульсы, из-за которых конечности искрили голубым свечением и болели-болели-болели. Господи, как же больно!

Андрей дёрнулся и с силой отшвырнул аппарат в стену, громко матерясь. Помещение, которое и так было освещено недостаточно, будто бы потемнело, тьма заползала в комнату из потаённых углов и пыталась поглотить весь оставшийся свет. Мне казалось, что из этой мглы доносятся тихие голоса и перешёптывания, но я пыталась убедить себя, что это всего лишь шумы и тяжёлое дыхание мутанта, искажённое моим слухом.

— Вам очень повезло, гражданка Русакова. — нечитаемым тоном произнёс Воронов, не поворачивая головы. — Энергия камня не может существовать вне живой оболочки. — мутант обернулся, и я увидела, как его белый глаз будто светится изнутри на фоне потемневшего белка. — А значит, вам придётся сохранить жизнь. Пока.

И я рассмеялась. Рассмеялась, насколько это позволяли горящие лёгкие. Смеялась с хрипами и кашлем, пока эта истерика не прекратилась сама собой.

— Ты… даже убить… меня не… можешь… — продолжая кашлять и смеяться, в конце концов сказала я.

И в без того тёмной комнате теперь угрожающе замигала лампа, но мне было уже всё равно. Мне так хотелось его разозлить, спровоцировать, толкнуть за грань, чтобы насолить им всем и убить себя. Наверное, это был первый день в моей жизни, когда я правда всем своим сердцем желала умереть. Я потеряла всякую надежду вернуться домой, выбраться из этого места, и мне казалось, что единственным доступным выходом была смерть.

— А так… хочется, правда? Просто ты не хочешь признавать, что облажался. Не хочешь признавать, что какая-то девка умыкнула твою работу стольких лет…

— Солдат, — меня резко стукнули головой о кушетку, прерывая истеричную тираду. — Сделай так, чтобы ближайшие пару часов я не слышал от неё ничего членораздельного…

— Опять посылаешь свою шавку, трус?! У самого кишка тонка разобраться?! Или ты привык, что любой может тебя заткнуть и ткнуть носом в дерьмо?! — заорала я, чувствуя, что лёгкая смерть ускользает прямо из моих ладоней. Железная рука выкрутила мне плечо, выбивая сустав, но эта боль после недавней отключки казалась далёкой и эфемерной, поэтому я продолжила орать. — А может ты просто боишься замарать руки? Хотя странно, я думала, такие отбросы как ты ничего не чураются…

Дальше всё происходило стремительно. Воронов слишком быстро оказался прямо передо мной. Ледяная рука сжала мою шею, я будто погрузилась в зыбкое болото, и вынырнула оттуда так же стремительно, но вся в холодном поту и с ощущением животного страха. Я увидела или мне показали что-то, что напугало меня до смерти, картинки того, что со мной сделают, что сделают с моей семьёй, и это казалось таким реальным, гораздо реальнее вывихнутого плеча или раны на груди.

Потом меня избивали ещё много раз, но этот день стал одним из самых ужасных в моем заключении. День, когда я умерла, когда мне показали, что может быть хуже смерти и день, когда я обзавелась своими худшими кошмарами. Я встретила самого жуткого человека на планете с поистине ужасающей способностью, и теперь любому мутанту, который считает себя выродком и ошибкой природы, я могла с готовностью предоставить доказательства, что это не так.

nowadays

— Тая. Тая! — настойчиво кричал мне доктор Беннер и стучал по стеклу, привлекая моё внимание. Я встрепенулась и с недоумением посмотрела на него. — Ты не отзывалась минут пять. Всё в порядке?

— А, д-да.— усиленно закивала я, но Брюс не услышал и мне тоже пришлось закричать. — Да! Просто задумалась!

Откуда-то из-за спины Брюса высунулась чья-то рука, и я уж было хотела заорать в ужасе, но это внезапно оказался Бартон, который щелкнул какой-то переключатель на панели управления в рубке. Беннер тем временем недоуменно глядел на Клинта, то ли не понимая, что он делает, то ли размышляя, откуда он вообще тут взялся.

— Теперь вам не придётся орать друг на друга через пуленепробиваемое стекло, — улыбнувшись, спокойно объяснил Бартон, взяв в руки маленький микрофон и передавая его Брюсу.

— Тая, сейчас я попрошу тебя переместиться несколько раз по залу, и я зафиксирую показатели, — сказал Брюс уже в микрофон.

Кивнув, я неуверенно глянула на комнату за стеклом. Перемещаться инстинктивно и по команде — немного разные вещи. Это как заставлять себя идти прямо по улице — никогда не получается нормально, когда акцентируешь на этом внимание.

За спиной Беннера, прислонившись к стене, всё также стоял Бартон и с интересом наблюдал за происходящем в тестировочном зале. Поймав мой кислый взгляд, Бартон снова подмигнул мне, как тогда на мосту в Нью-Йорке, и я попыталась улыбнуться ему.

— Да, сейчас сделаю, — я вздохнула, совершила парочку скачков по залу и в конце концов появилась прямо перед стеклом, от чего Беннер слегка вздрогнул от неожиданности.

— Ого, — только и выдал учёный, поправив очки. — Это было довольно быстро, надо чуть-чуть подождать до вывода данных… А, вот и они… — доктор начал поспешно щелкать по клавиатуре. — Отлично, ты перемещаешься в пространстве так, как я и предполагал.

Я наклонила голову, вопросительно глянув на ученого через стекло.

— Ну, есть два способа сверхсветового перемещения в пространстве, — Беннер радостно пустился в объяснения. — Первый: искривление пространства с целью создание «кротовой норы», — я ещё больше запуталась и снова глянула на Бартона в ожидании увидеть солидарность непонимания. — Ну или портала, чтобы переместиться в любую другую точку координат за более короткий срок.

С «порталами» стало куда более яснее, чем с «кротовыми норами».

— Такой портал и образовал Локи с помощью Тессеракта, через него в наш мир проникли читаури.

— Это значит, я создаю порталы?

— Нет, ты используешь второй вариант перемещений, — терпеливо ответил Беннер. — С помощью полученных сил камня ты расщепляешь себя на молекулы, при расщеплении выбрасывается энергия, часть которой используется для разгона молекул до сверхсветовой скорости и возвращении тела в исходное состояние. Это объясняет и перепады температуры при телепортации.

— Звучит немного стрёмно, первый вариант перемещений мне больше нравился…

— У обоих вариантов есть свои недостатки и преимущества. Первый действительно более безопасен и лоялен для тела, но есть вероятность застрять в подпространстве или же искривить пространственно-временной континуум, — Брюс явно переоценивал мои умственные способности: мой мозг завис ещё на слове «подпространство». — Во втором варианте есть существенная опасность перегрузок для организма и вероятность не вернуться в исходное состояние, но зато теперь мне стало ясно, как ты смогла отправить в нокаут того читаури.

Тут я подавилась воздухом, а когда откашлялась выразительно глянула на Беннера. Что я там говорила про то, что Брюс умеет хранить секреты? Забудьте как страшный сон. В этом проклятом месте каждая собака сдаст тебя с потрохами.

Также недоуменно на Беннера глянул и Бартон, услышав новую для него информацию.

— Что-то не припомню подобных сведений в отчетах, — наклонился Клинт, теперь нависая над доктором, который понял, что сморозил лишнего.

— А я и не работаю на вас, чтобы отчеты писать, — довольно храбро начал Беннер, но под настойчивым взглядом внимательных голубых глаз всё-таки подсдулся. — Забыл.

Теперь под прицел соколиного взора попала я и тут же поспешила сделать вид, что стенка сбоку очень интересует меня своей художественной ценностью.

— Как-то из головы вылетело, меня же по затылку стукнуло… кхм… немножко… — Клинт даже не попытался притвориться, что поверил мне, и лишь скептически приподнял брови.

— Фьюри знает? — после непродолжительной паузы стыда, разделенного между мной и Брюсом, лишь спросил Бартон.

— Нет! — я замахала руками. — И не должен. Он мне голову открутит… Я знаю, он может, — и взглянула на Клинта своим самым жалостливым взглядом. Надеюсь, что он по крайней мере интерпретировал эти конвульсии на моём лице как жалостливые.

Мужчина лишь устало потер переносицу и тяжело вздохнул, видимо, взвешивая доступные варианты.

— Ладно. — наконец выдал стрелок. — Показывайте, что там у вас.

Вот теперь пришло время неловких пауз: я понятия не имела, что и как делать, чтобы повторить свой триумф. Сначала я походила по залу, выбирая место, пробовала разные стойки, помахала руками, пыталась замахнуться — чуть не упала, и опечаленным взором уставилась на Беннера с Бартоном. Взгляд последнего не выражал ровном счетом ничего кроме скептицизма и некой скуки.

— Подожди секунду, — проговорил Беннер и, выключив микрофон, начал что-то спрашивать у Клинта. Тот заметно оживился, бодро показывая доктору на панель управления залом и как-то уж слишком загадочно улыбаясь.

* * *

— Клинт, ты уверен, что это правда необходимо? — Беннер выглядел обеспокоенным, особенно после идеи, которую ему озвучил Соколиный глаз. Где-то на фоне Тая чуть не убилась об стену, пытаясь заехать по ней кулаком.

— Это зал тестирования для кадетов и агентов, — спокойно продолжил Бартон, не обращая внимания на стенания за стеклом — Тая громко материлась на русском, держась за руку. — Здесь проходит оценка критериев для приёма в организацию. И это не только физические и умственные способности. Высокая стрессоустойчивость и ориентирование в чрезвычайных ситуациях в нашей службе играют решающую роль.

С обратной стороны стекла снова послышался шум — Русакова запнулась он собственную ногу и теперь валялась на полу.

— Мне всё ещё не очень нравится эта идея,— после непродолжительной паузы сказал Беннер, глядя на развалившееся за стеклом тело.

— Ну можем, конечно, ещё до второго пришествия подождать, только всё равно ничего не выйдет, — начал объяснять Бартон, указывая на Таю. — Она расслаблена, чувствует себя в безопасности, надо поставить её в обстоятельства, сходные с нью-йоркскими.

* * *

— Тая, только не пугайся, — я лежала на полу, думая о собственной ничтожности, когда меня настиг голос доктора Беннера.

Такие фразы начинают напрягать сами по себе. Особенно, когда они сопровождаются непонятным механическим шумом. Я села на коленки и начала оглядываться по сторонам в поисках источника звуков. Внезапно свет полностью погас, на секунду я потонула в абсолютной тьме, вскочила на ноги и чуть не потеряла равновесие снова.

— Что происходит?!

— Всё хо-… — отрывком услышала я голос учёного.

— На нас напали. — видимо, Клинт отобрал у Беннера микрофон. Его голос звучал напряжённо, но собранно, от чего моё сердце ухнуло вниз.

— Чего?!

— Оставайся здесь. — звучит как приказ.

Загораются аварийные красные лампы, меня словно откидывает обратно в чертов бункер, который преследует меня в кошмарах, а теперь и наяву тоже. Кровь снова стучит в ушах, отхожу из центра зала, сначала упираюсь спиной к стене, потом забиваюсь в угол, чтобы захватывать обзором всё пространство.

И я вот думаю, это мир с катушек слетел или только я одна такая везучая, что со мной вечно приключается какая-то поебень планетарного масштаба уже третий раз за год?!

От панически разъярённых мыслей меня отвлёк скрежет, будто кто-то скрёбся железными когтями о стену. В мигающем свете было трудно выхватить надвигающуюся опасность, но я во время заметила быстро приближающийся тёмный силуэт. Разбираться, что это не было никакого желания, поэтому я телепортировалась в противоположный угол, хотела пробежать своими ногами ещё подальше, а ещё лучше — найти дверь, но с размаху впечаталась лбом в стенку.

Всё ещё хочешь быть героем, Тая?

Да и кого я вообще могу спасти? С учетом так часто случающейся со мной в последнее время херни, мне себе бы помочь. А мир может и подождать пока.

Мои очередные рассуждения "лёжа на паркете" были бесцеремонно прерваны трясущемся полом. Землетрясение? Здание рушится? В нас снова влетела огромная сколопендра? Давайте, в очередь, сукины дети, меня уже ничем не удивить.

Меня снова обуяло дикое раздражение из-за сложившейся ситуации, и я поднялась с твердой уверенностью навалять этому… чем бы оно ни было, в общем. В мерцании аварийных ламп было сложно определить, точное расстояние, но то, что тёмный неясный силуэт, снова нёсся в мою сторону — было несомненно. Сейчас или никогда. Я замахнулась, пребывая в ощущении неприятного мандража в теле.

* * *

Беннер стоял слишком близко к стеклу. Клинт понял это, когда зал, вид на который открывался напротив, всполохом осветила голубоватая вспышка.

— Ложись! — опередив чудовищный грохот, Бартон кинулся к учёному, утаскивая того за собой на пол.

Стекло выдержало взрыв или что бы то ни было ещё, но пыль с потолка всё равно полетела на мужчин. Когда шум улёгся, Клинт поднялся из-за панели управления, параллельно выключая аварийный свет в зале. Брюс неуверенно последовал за ним и, высунувшись из-за баррикады, с удивлением посмотрел на зал. Точнее то, что раньше им было.

Работало от силы пара белых ламп в левой части зала, которые и освещали полностью разрушенную правую часть: там, в стене и потолке образовались вмятины, будто от локального взрыва, обрывки проводов искрили, а от робота-кофе-машины, которую мужчины решили запустить в зал за неимением других вариантов, осталось лишь мокрое коричневое пятно. В левой, относительно целой части стояла Тая, явно оглушенная своим же ударом. Девочка зажимала руками уши, мерно тряся головой, на лице застыл абсолютно невидящий взгляд, а из носа снова текла кровь, попадая в рот, на одежду и пол.

Не дожидаясь реакции агента, Беннер кинулся в зал. Клинт же с задумчивостью буравил взглядом одну единственную трещину на пуленепробиваемом стекле и думал, что если бы это был точечный удар, то, пускай, не с первого, но со второго раза, оно бы точно разлетелось вдребезги.

— Да-а, — протянул лучник, оглядывая разгромленное помещение. — Вот об этом Фьюри точно узнает.

* * *

Тая. Таисия?

— Тося! — я обернулась на звук и обнаружила себя, сидящей за столом. В помещении, окутанным мягким светом, я узнала нашу гостиную, по середине которой и стоял накрытый стол. Где-то на фоне играл телевизор с «Голубым огоньком», а с кухни доносилось позвякивание посуды.

— Тая! — я увидела тётю Нину в праздничном наряде, которая заносила новые блюда с кухни и ставила на стол. — Помоги на стол накрыть, чего сидишь?

— Д-да, конечно! — я вскочила сразу же, хотя раньше не замечала за собой такого желания помогать по дому.

Проходя мимо спальни, я краем глаза увидела, как Сашка настраивал гитару, но отвлекся и подмигнул мне. Я же лишь рассеянно махнула рукой: всё казалось каким-то не таким, слишком приторным и ярким, — но зайдя на кухню и увидев маму, нарезающую овощи, и папу, как обычно курящего на балконе, я быстро забыла о своих опасениях. Я наконец-то была дома.

Подготовив праздничный стол, мы сели, стали накладывать себе еду. Взрослые как всегда разговаривали о какой-то незначимой ерунде: политике, экономике, успехах чужих детей. Папа рассказал какой-то малоприличный анекдот, Афанасий поддержал его одобрительным гоготом. Мы с Сашкой перекидывались какими-то своими локальными приколами. Пахло домом, яркие цвета почти слепили меня, но было так хорошо, что я этого не замечала.

— Посмотрите! — Афанасий внезапно указал на экран телевизора, и комната погрузилась в тишину.

«Под Тверью было обнаружено мёртвое тело девушки. По предварительным данным, она утонула в болоте три месяца назад. Точной информации пока нет, но следователи рассматривают версию, что это может быть тело пятнадцатилетней Таисии Русаковой, которая пропала в этой местности летом этого года…»

Краски внезапно потемнели, все, кто сидел за столом, перевели нечитаемые взгляды на меня, будто я внезапно превратилась во что-то пугающе мерзкое.

— Но я же здесь… — тихо произнесла я. — И я живая!

Я подняла руки, но увидела вместо них лишь полусгнившую плоть, ошмётками держащуюся на костях. Закричала, закрыла глаза, попыталась проснуться, но всё было без толку. Когда я снова открыла глаза, за столом было пусто, лишь во главе, прямо напротив меня сидел до жути знакомый мужчина и зловеще улыбался мне.

— А я предупреждал вас, гражданка Русакова, — во тьме сверкнул его белый глаз, и меня будто пригвоздило к стулу. — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали…

Сзади мне плечо легла ледяная железная рука Солдата, после чего меня с силой стряхнули со стула.

* * *

В ушах звоном стоял свой же недавний крик. Я лежала на больничной койке, рядом на табурете сидел Беннер и с силой тряс меня за плечо.

— Тая! Тая! Очнись!

Я осмотрела палату беглым взором на предмет наличия в ней опасностей и перевела более-менее осмысленный взгляд на учёного. Позади него стояли ещё Хилл и Фьюри, Бартона в помещении не было.

— Наконец-то! — с облегчением выдохнул Брюс. — Тебе снились кошмары, пока ты находилась в отключке от перегрузки… Прости, нам не следовало так сильно пугать тебя, чтобы проверить…

— Погодите, — я перебила Беннера, во-первых, потому что у меня раскалывалась голова, а во-вторых, из-за того, что снова не успевала перевести информация спросонья. — На нас не напали?..

— Нет. — исчерпывающе ответил Фьюри.

Я поперхнулась возмущением.

— То есть… То есть!.. — от негодования голова разболелась ещё сильнее. — Вы там напугали меня до смерти, просто чтобы проверить, как я могу фаерболами швыряться?! или что это вообще было?!

Брюс ничего не ответил, лишь виновато потупил взгляд.

— Или, может, это вы всё придумали?! — я посмотрела на Фьюри, который удивленно вскинул брови. — Чтобы убедить меня, что я ни на что не годна! Поздравляю, вы смогли!

Я замолчала, все силы тратя на то, чтобы позорно не разрыдаться. Я понимала, что несу какой-то бред, но остановиться было сложно, тем более надо было куда-то деть весь накопленный гнев и стресс.

— Я просто хочу вернуться домой… — отдышавшись, тихо произнесла я. — А единственный способ сделать это — найти Гид… кхм, Воронова.

— Мы делаем всё, что в наших силах, — после недолгой паузы под моим слезливым взглядом заключил Фьюри, кивком подзывая Беннера к себе. — Отдыхай, Таися.

* * *

Фьюри уже несколько раз пересматривал видео с камер наблюдения в тестировочном зале, который теперь напоминал место боевых действий, ещё никогда ему так не доставалось. Директор тяжело вздохнул и отложил планшет в сторону. Русакова оказалась куда более загадочна, чем на ему показалось на первый взгляд.

Перемещения. Тессеракт. Первая модель двигателя. А теперь ещё и атаки чистой энергией. Слишком много совпадений.

Ник резко встал со своего кресла, нажал тайный переключатель под столом и подошёл к шкафу. Предмет мебели в стиле шпионского кино отодвинулся, открывая потайной ход. Директор зашёл в проход, и шкаф за ним задвинулся, кабинет погрузился в тишину, будто никого и не было тут всего минуту назад.

Короткий тёмный коридор был освещён лишь одной лампой, вёл он в небольшую комнату, где само собой находился стационарный компьютер, выводящий на экран камеры и явно хранящий множество секретов. Фьюри подошёл к сейфу с кодовым замком, набрал заумный код, на экранчике загорелась восьмиконечная звезда, но когда дверца отворилась, директор обнаружил, что содержимого внутри нет. Один из трёх образцов ДНК Кэрол Денверс пропал. Мужчина не был удивлен, скорее раздосадован тем, что его худшие опасения подтверждаются.

— Гиас, тут был кто-то кроме меня?

«Никак нет, сэр»

Значит, они успели скопировать всю дактилоскопию и биометрию. Другого выхода нет.

— Гиас, активировать протокол глубокой очистки.

«Слушаюсь, сэр».

* * *

Выписали меня буквально на следующий день. Накачали рибоксинчиком и отпустили на все четыре стороны. В штабе мне теперь запретили появляться, да и вообще отсвечивать лишний раз, но никак не наказали. Честно говоря, я ожидала, что меня запрут где-нибудь или посадят на домашний арест, но нет, я сейчас грустно ковыляла в сторону своей квартиры.

Пока я шла, в голову лезли самые разные мысли. Одна гиперфиксация сменилось другой, ведь без них моя жизнь вообще не играет красками. Особенно в этой постоянной суматохе. Найти Воронова. Теперь это цель номер один, и если Щ.И.Т. не собирается этим заниматься, я сделаю это сама и наконец вернусь домой.

Повернув ключ в замке от своей халупы, я вошла внутрь, устало сбросила пакет с продуктами на пол и, не раздеваясь, прошла в гостиную, где почти что собиралась упасть на диван, но во время заметила силуэт, сидящий за столиком на кухне. Я вскрикнула и переместилась за диван, а потом с опаской выглянула оттуда — за кухонным столом преспокойно сидел Бартон и пил мой дешёвый чай.

— Прости, не хотел напугать, — миролюбиво заявил мужчина.

— Уточните: сейчас или позавчера?! — слишком много незваных гостей в последнее время, и слишком много проблем они приносят в мою жизнь. — И как вы вообще сюда попали?

— Не очень умно хранить дубликат под ковриком, — Клинт ловко покрутил моими запасными ключами между пальцев. — Особенно, когда водишь знакомства с тайными агентами.

— А мне нечего скрывать! — я уже начинала злиться: что они придумали на этот раз? Ничем не отличаются от Воронова с его экспериментами. — И вообще, что вы тут делаете?

— Ещё раз извини, я не хотел входить без спросу, — Бартон поднялся в примирительном жесте, я сделала шаг назад. — Просто пришёл раньше. Я, правда, не желаю тебе зла.

Я ещё раз внимательно оглядела Бартона: даже если у мужчины и было с собой оружие, запрятано оно было слишком хорошо, да и вся его поза и выражение лица не выражали враждебности.

— Хорошо, тогда сядьте — чая выпьем, — я поставила ещё чайник. — Если он ещё остался… Так зачем вы пришли?

— Я увидел, на что ты способна, — начал Бартон издалека, тихонечко отхлёбывая липтон из пакетика. — Хочу сказать, впечатляюще…

— Кхм, спасибо.

— Но слишком опасно, — на этой фразе я поспешила заткнуться. — Причем и для тебя, и для окружающих. Ты могла бы стать довольно неприятной проблемой…

Теперь я молча пялилась в чашку, где в тёмной жидкости колыхалось моё напряжённое лицо о того, что у меня начали подрагивать руки.

— Если бы осталась у террористов, — заключил как ни в чем не бывало Клинт и снова отпил чаю. — И если бы научилась это контролировать.

— Да-а, с этим проблемы, — я нервно постучала пальцами по столу. — Не знаю, как научиться…

— Я мог бы помочь.

Мои глаза округлились, а лицо заметно вытянулось. Неужели удача вернулась ко мне?..

— Я имею в виду, самооборону и физкультуру. Насчет своей способности тебе уж придётся как-то самой разобраться.

А, нет, всё в порядке. Моя удача в положенном ей месте. Где-то в пизде, если быть точной. Кажется, Бартон заметил мою разом повеселевшую физиономию и поспешил спустить меня на землю. А я уже представляла, как запускаю Воронова в ближний космос… Но с другой стороны, если я научусь драться так же круто, как Наташа, то можно попробовать завалить его и так.

— У тебя слабое тело, — констатировал лучник, отодвинул чай и поставил локоть на стол, предлагая поединок армрестлинга.

— Это смешно. — нахмурившись, я откинулась на спинку стула. — Тут и гадать не надо — вы выиграете!

— Да, — Бартон даже не стал отнекиваться. — Но не поверишь, с Наташей у нас равный счёт.

— В этом нет смысла, — я скрестила руки. — Наташа бы тоже меня победила.

Клинт не унимался, лишь кивнул на протянутую руку. Я вздохнула и взялась за его ладонь, и почти тут же моя оказалась прижата к поверхности стола. Позор. Я думала, что смогу побороться хотя бы пару секунд.

— Вы победили ребёнка, можете грамоту забрать… — обиженно прогундосила я, снова складывая руки на груди.

— Когда укрепишь и научишься контролировать собственное тело, — поучительно начал агент. — Сможешь обуздать и силу внутри себя, — мужчина немного больно ткнул пальцем мне в лоб и поднялся с места, намереваясь уйти.

Звучало пафосно и убедительно, прямо как я люблю, потому я и загрузилась на некоторое время, пока не услышала возню в прихожей.

— Эй, а ключи? — я направилась к выходу, где уже с лестничной площадке Клинт швырнул мне дубликаты прямо в руки, хотя это и не помешало мне их не поймать.

— Лучше перепрячь их, хоть здесь и тихий райончик, но расслабляться не советую, — он махнул мне рукой, спускаясь по лестнице. — Ах, да. Завтра в 5 утра у фонтанов, и советую, не опаздывать!

* * *

Так и начались мои тренировочные будни. И я совру, если скажу, что проходили они без проблем в непринуждённой и лёгкой атмосфере. В первый же день я поняла, что попала по самое не балуй. Тело активно сопротивлялось любой маломальской физической нагрузке, а Клинт как наставник был неумолим.

— У вас что, нет физической подготовки в школах? — недоумевал он, пока я задыхалась как рыба, выброшенная на берег, после половины круга бега вокруг озера.

— Я…фу-уф… прогуливала… — отвечала я, искренне сожалея о содеянном.

Тренировались мы два раза в день: рано утром и вечером. Видимо, до и после работы Бартона в Трискелионе. В основном это были бег, приседания, отжимания и прочее. Но больше всего было всё же бега, да. Это была настоящая каторга.

— Ты слишком полагаешься на телепортации, уже ходить разучилась небось, — всё подтрунивал лучник, сидя на скамейке у озера, вокруг которого я бегала, и почитывал утреннюю газету. — За каждое перемещение — штрафной круг сверху, и не пытайся обмануть меня, я всё равно увижу.

— Ага, блять, высоко сижу — далеко гляжу… — бубнила я себе под нос.

— И слышу я тоже пока что неплохо!

Два дня в неделю у меня был законный выходной, обычно эти дни я посвящала мазям для мышц и ванночкам, потому что болели они несусветно, на остальные дела же попросту не хватало сил. Поначалу.

Мысли «господи, я больше не могу» и «блин, я чувствую себя новым Рокки Бальбоа» отделял всего лишь месяц. Бартон теперь даже присутствовал не на каждой тренировке — я бегала сама, и не только вокруг треклятого озера, которое повидало немало моих страданий, но и по городу, вволю исследуя новые маршруты. И выходные я тратила теперь на поиски Воронова, ну как поиски: совершала пробежки до компьютерного клуба и рыскала по Интернету, на сколько хватало карманных денег. Конечно, у меня не было доступа к секретным базам данных, но накопать маломальски пригодную информацию о лучшем выпускнике химфака МГУ 91-ого года можно было. Собирая по крупицам данные о необычных терактах после 1992 года и чеченской войне из общедоступных источников, я составила себе информационную карту на пробковой доске как в детективах, и хоть сведений чертовски не хватало, проследить примерный путь Воронова из прилежного студентика в международного террориста можно было. Хотя мне всё оставалась неясна причина столь радикального изменения поведения.

— Ты в последнее время часто в облаках летаешь, — заметил Клинт, когда мы сидели в какой-то забегаловке после вечерней пробежки. — Смотрю, теперь тебе наши тренировки не в тягость, раз время на посторонние мысли есть, — всё насмехался он.

— Да так, решаю одну задачку, — я отвечала уклончиво, думая, что мой персональный фитнес-тренер будет не очень рад моей внеурочной деятельности. — Мозги тоже надо развивать.

Надо сказать, что мы заметно сблизились за эти месяцы: однажды Клинт решил меня пожалеть и накормить в кафешке, но, увидев, какую гадость я обычно ем, решил скорректировать мою диету. Поэтому теперь мы периодически выбираемся куда-то покушать. Мама была бы рада, потому что мужчина явно хорошо на меня влиял, приучая к полезной еде и спорту. Во время наших вылазок мы общались на разные темы: выяснилось, например, что лучник пашет на Фьюри уже очень давно, лет десять так уж точно, да и вообще, оказывается, он куда старше, чем я думала.

— Полезное это дело, — кивнул Клинт. — Думаю, завтра мы можем перейти на следующий этап занятий.

Заинтересованная, я перестала жевать и уставилась на Клинта. Тот не пытался разводить интригу и быстро ответил.

— Пойдём заниматься в зал Щ.И.Т.а — учиться самообороне.

— Но мне запретили появляться в штабе…

— Фьюри почти не заходит в зал, — сразу же добавил Бартон. — Тем более так рано утром или поздно вечером. Поверь, ему есть, чем заняться.

— Кру-уть!

Таким образом, мои тренировочные недели стали разнообразнее. Утром или вечером — в зависимости от занятости Бартона — я ходила в тренировочный зал, судя по всему, для элиты организации, потому что обычно кроме нас там никого не было. Иногда там можно было застать Наташу, которая изредка приходила отправить мою самооценку к центру земли. Ну просто потому что Наташа дралась как грёбаное произведение искусства. А я била по груше и получала от неё в ответ уже неделю. Ей Богу, у Клинта скоро рожа треснет, невозможно же столько ржать.

Кстати, наша первая встреча с Наташей в зале была довольно комичной. Я пришла, как говорится, «со сранья», переоделась, разложила коврик и села разминаться-дожидаться Бартона. Входные двери открылись, я подумала, что вот и мой выспавшийся наставник, но это оказалась русская шпионка. Я перепугалась, отчего-то подумав, что она радостно побежит закладывать меня Фьюри, который настучит по голове Клинту и мне, и плакали мои тренировки. С паники не придумав ничего лучше, я запрыгнула в шкафчик для одежды в раздевалке. Естественно меня раскрыли — я разбросала вещи да ещё и пыхтела как самовар. Пришёл Бартон, и они с Наташей стали помирать со смеху уже вместе.

— А можно личный вопрос? — сидя в очередной забегаловке и поглощая глазунью, я решила пойти ва-банк.

— Ну валяй, — лучник не ожидал подвоха, попивая утренний кофе.

— А у вас с Наташей что-то есть?

Клинт поперхнулся кофе и отвлекся от газеты, уставившись на меня. Я выжидающе смотрела на него, пока Бартон не скрючился в очередном приступе хохота. На самом деле, теперь я готова была нести любой бред лишь бы эти двое почаще смеялись, хоть какое-то отвлечение от всей этой чернухи на работе.

— Есть-есть, — сквозь смех ответил Бартон, и я уже мысленно открывала бутылку шампанского, праздную победу. — Крепкая, закалённая совместными боями дружба.

— А-а.. Ой.

— Так что можешь не ревновать, — ухмыльнулся лучник, снова устремляя взгляд в газету.

— Что?? Да ты мне в дедушки годишься! — я кинула в Бартона скомканной салфеткой, мужчина отбил её газетой.

Как-то раз меня провели на стрельбище. Инициатором сего веселья была Наташа, которая почему-то решила, что стрелок из меня выйдет лучше, чем боец. Как же она ошибалась. Я не ожидала, что кольт окажется настолько тяжёлым, чуть не уронила его, попыталась поймать, ухватилась за курок, оружие закономерно выстрелило, пуля срикошетила и едва не попала в слегка зазевавшегося Бартона. Больше я к огнестрелу не притрагивалась, Клинт и Наташа были со мной солидарны и наложили мораторий на пистолеты.

Так прошли месяцы, Бартон присутствовал на моих тренировках всё реже, но я настолько влилась в повседневный режим тренировок: вставала рано утром, шла на пробежку, завтракала полезной едой, шла рыскать в даркнете в поисках Андрея, обедала, готовилась к вступительным тестам в новую школу, ужинала и шла в зал отрабатывать удары. Конечно, я не стала мастером боевых искусств в силу своих физических данных, но в последний раз Наташа сказала, что дерусь я «вполне сносно». Из уст Наташи данная оценка звучала как «восхитительно, Тая». Короче, дать в зубы и быстро смыться я теперь точно могла.

— Первое правило самообороны, — спросил меня как-то раз Бартон, когда мы шли пешком по парку после пробежки и на пару уплетали хот-доги.

— Бей первым?.. — я была почти уверена в своём ответе.

— Ответ неправильный, — произнёс лучник, отвесив мне несильный щелбан. — Первое правило самообороны — крути педали, пока...

— Да-да, можешь не продолжать, — я скукожила моську Клинту. — Это из-за этого ты заставлял меня постоянно круги наматывать?

— Ага.

— Но чтобы избежать драки я могу телепортироваться…

— Дыхание, — лишь ответил Клинт. — Доктор Беннер рассказал, что для перемещения тебе нужно контролировать респирацию и кучу других умных слов. Любое лишнее волнение, сбитое дыхание, и ничего не выйдет. А так мы сразу убили двух зайцев: и убежать в случае чего сможешь, и лёгкие теперь более натренированы — выше шанс на успешное перемещение.

Лучник показал мне большой палец, я заулыбалась.

Однако, не всё прошло гладко. Во время одного из последних моих занятий в зале меня застал за чудовищным избиением снаряда Роджерс. Не знаю, как всё это время мы здесь не пересекались, но лучше бы этого не происходило никогда.

Я отрабатывала удары поздно вечером, уже не ожидая кого-либо увидеть. Руки, ноги, блоки поочередно, как учили Клинт с Наташей, как дверь распахнулась и на пороге зала появился Кэп со спортивной сумкой наперевес. Мы уставились друг на друга как олень и фура на одиноком шоссе ночью среди леса. Я испугалась и случайно врезала по груше, высвобождая энергию камня. Несчастный снаряд разлетелся на лоскутки, обдавая меня и пол песком.

— Что ты здесь делаешь? — нарушил звенящую тишину Роджерс, отойдя от устроенного мной представления.

— Аа… э-эм, ну-у мне р-разрешили?..

— Кто? Фьюри запретил тебе появляться в штабе без разрешения, — Стив подошёл ближе, я попятилась к стене. — Уверен, он не знает, что ты тут.

— Я-а… Я п-просто… — почему-то мне казалось, что упомянув Клинта или Наташу, я стану самым настоящим предателем. Поэтому я молчала как пойманный партизан. — Ну я, пробралась с-сюда…

— Да куда ты могла пробраться… — Клинт появился в зале как уже нежданное подкрепление со второго фронта. — Стив, не приставай ты к девчонке, я разрешил ей тренироваться здесь.

— Клинт, это против правил, и Фьюри не давал разрешения… К тому же, её нахождение здесь может быть опасно, — последнее кэп добавил шёпотом, указывая на наведённый мной беспорядок.

— Я понимаю, но, считай, я делаю Фьюри одолжение, занимаясь с ней.

Однако Роджерс был неумолим и стоял на своём до победного конца. Сошлись же на том, что я больше не буду пользоваться казённым имуществом без спросу и вообще буду вести примерный образ жизни, не доставляя окружающим проблем.

— Ну что, прикрыли нашу лавочку, — вдохнул Клинт, пока мы грустно сидели на лавочке у фонтанов.

— И что нам теперь делать?

— Не знаю как ты, но я еду в отпуск.

— Что? — я чуть не подскочила на месте. — Надолго?

— Бессрочный отпуск.

— Так и скажи, что валишь на пенсию, потому что я тебя достала…

— Я не настолько старый, Тая, чтобы называть свой бессрочный отпуск пенсией. И ты не так уж плоха.

— Утешай себя дальше, — мы посмеялись. День клонился к закату.

Внезапно Клинт встал со скамейки и опустился рядом с ней на колени, ставя локоть руки на поверхность.

— Что ты делаешь? — с недоумением я смотрела на мужчину.

— Давай. Последний спарринг. — Бартон кивнул на протянутую ладонь, снова предлагая армрестлинг. — Только без твоих фокусов, не хочу остаться без руки.

— А вот тут уж как получится, — я слезла следом на другую сторону и с решимостью приняла предложение.

Мгновения не прошло, как это случилось в прошлый раз. Сейчас я всеми силами держала ладонь мужчины и сопела, но моя рука снова оказалась прижата к скамейке. Прошло секунд десять.

— Отстой. — раздосадованно простонала я, снова забираясь на скамейку, но уже спиной к Бартону.

— Не сказал бы, — Клинт наоборот был весел. — Уж прости, но ты бы никогда не смогла победить меня.

— Тогда зачем всё это? — я скисла ещё сильнее.

— Теперь у тебя есть целых десять секунд, чтобы дать отпор, убежать или телепортироваться. Поверь мне, это очень большая фора.

— Наши тренировки придётся закончить? — я вздохнула.

— Боюсь, что так. У Наташи поручение от Фьюри — весёлая командировка в Аргентину, Стив тоже занят — снимает патриотические ролики для школьников…

— Серьёзно? — я прыснула.

— Да, умрёшь со смеху, когда будешь их смотреть.

Я посмеялась и снова направила свой взгляд к уходящему за кроны аккуратных деревьев солнцу. Впервые за долгое время я хорошо проводила время в Нью-Йорке. Это невольно напомнило мне о вечерах в тверской деревне.

— Около моей квартиры есть кустарный фитнес-клуб в подвале, — заговорила я, чтобы отвлечься от грустных мыслей. — Думаю, за символическую плату мне разрешат туда ходить.

— Только не связывайся с плохой компанией.

— Уж постараюсь.

Бартон встал со скамейки и, махнув рукой, направился куда-то в сторону заката.

— Удачно повскапывать грядочки и порешать кроссворды! — крикнула я напоследок, мужчина показал мне средний палец, не оборачиваясь.

3. Последняя телефонная будка в Вашингтоне.

Я стояла у пешеходного перехода рядом со штабом Щ.И.Т.а и понуро ждала зелёного света. Прошло уже полгода с тех пор, как Клинт ушёл на отдых, но не скажу, что моя жизнь кардинально изменилась: я всё также бегала по утрам и занималась в местном закрытом зале, который держали два брата из Литвы. Скорее всего они устраивали там нелегальные бои, но я не лезла в их дела, а они не трогали меня. Продвижений по поискам Воронова у меня не было. Катастрофически не хватало ресурса для более глубокого поиска, а даже самое доскональное изучение общей информации не помогало делу. Всё застопорилось на теракте в Махачкале весной 2012 года, я была почти уверена, что Воронов был замешан там, но на этом его след обрывался. Два раза в месяц я заходила в Щ.И.Т., чтобы отметиться там у Фьюри или у Хилл о том, что я жива, здорова и ничего не накуролесила. Вот и сейчас я как раз шла к директору для этого.

Мимо чуть ли не на красный проехала пара чёрных машин с мигалками, явно из штаба, обдавая пешеходов раскалённой солнцем пылью. Денёк сегодня выдался жарким. Я стёрла испарину со лба и с любопытством посмотрела на удаляющиеся машины. Вообще день с самого утра был какой-то неудачный.

1) Мне снова пришли счета.

2) На пробежке я задумалась и налетела на прохожего с кофе. Теперь мы оба были в кофе. Пришлось покупать ему новый в качестве извинений.

3) Компьютерный клуб, куда я ходила посидеть в интернете закрывался под игровую зону.

4) Звонок Фьюри разбудил меня во время послеобеденного сна. И мне пришлось сонной переться в штаб в самое пекло.

И что-то мне подсказывало, что на этом список явно не закончится сегодня.

— Русакофф Тая, к Николасу Фьюри на отчёт, — я лениво подошла к окошку охраны в здании, приложив свою ID карту к стеклу.

— Его нет. — скупо ответил мне громила за ресепшном Трискелиона.

— Как нет?! — я оперлась двумя руками на стойку, начиная раздражаться. — Он звонил мне буквально час назад.

— Срочно уехал по важному делу.

— А Хилл?

— Тоже отсутствует.

— И перед кем мне отчитаться? — я была в шаге от бешенства.

— Можете попробовать отметиться у главы УДАРа, он сейчас…

Я отвлеклась, подняв взгляд наверх ко второму этажу. Там как раз шли некоторые парни из УДАРа, в том числе и их командир — Брок Рамлоу. Уж что-что, а идти к нему мне совершенно не хотелось: было в этом человеке что-то пугающее, липким неприятным комком скручивающееся в животе. Мужчина внезапно обернулся, будто почувствовав мой взгляд, недобро ухмыльнулся и подмигнул мне. Холодок пробежал у меня по спине, я быстро отвела взгляд и попыталась унять дрожь.

— Что?.. — пытаясь справиться с внезапно нахлынувшим страхом, я пропустила всё, что мне говорил охранник.

— Говорю, можете отметиться у Брока Рамлоу, — раздражённо повторил мужик.

— О, нет-нет, — я в ужасе отпрянула от стойки.

— Так вы будете проходить, мисс?

— Нет, я… — сглотнув ком, вставший в горле от дурного предчувствия, я сделала ещё шаг назад. — Я зайду потом… как-нибудь. До свидания.

Я вышла из здания, пребывая в каком-то тревожно-непонятном состоянии. Фьюри всегда был пунктуальной сволочью, день которого был расписан по секундам, поэтому его внезапный отъезд знатно меня озадачил. Что-то было нечисто.

Густые облака покрыли небо, недавно жаркий день внезапно стал прохладным, свежий ветер дул прямо в лицо и трепал мне волосы. Я решила пройтись мимо озера у мемориала Джефферсону, пребывая в своих раздумьях.

Фьюри уехал в неизвестном направлении, Хилл не в городе, Бартон в своём бессрочном отпуске, Наташу я тоже давно не видела. Если так подумать, то осталась я абсолютно одна. Странно, но до этого момента я чувствовала себя здесь, в Вашингтоне, в относительной безопасности. Где я, а где Воронов? На другом конце света. Но если?…

Внезапные резкие звонки вывели меня из раздумий. Ноги привели меня в небольшой сонный райончик, настолько в стиле ретро, что здесь в глуши стояла одна и, видимо, последняя на весь Вашингтон телефонная будка. И там звонил телефон. Я глупо уставилась на этот экспонат, всё ещё продолжающий звонить. Звук затих так же неожиданно, как и начался. Я обвела взглядом окна домов, но всё было тихо. Подумав, что это какой-то местный аттракцион для туристов, я пожала плечами и уже собиралась продолжить свой путь. Когда я сделала шаг в сторону дома, звонки начались снова, в этой гнетущей тишине показавшиеся ещё громче. Я вздрогнула и дёрнулась от испуга.

— Что за чёрт?..

Да нет, это же тупо.

Неприятное ощущение тревоги в низу живота не давало мне покоя, но теперь я несмелыми шагами двигалась к аппарату. Я зашла в кабинку, прикрыла стеклянную дверцу и дрожащей рукой ухватилась за тяжёлую трубку. Холодный пот щекотной каплей скатился по спине. Вдохнув побольше воздуха, я рывком приложила аппарат к уху. Меня встретила оглушающая тишина на другом конце.

— Алло?..

— Гражданка Русакова, вы бы знали, какое удовольствие мне доставляет снова слышать ваш испуганный голос.

Хотела найти Воронова? Получай, не забудь расписаться, Тая. Теперь все декорации мнимой безопасности этого города разом рухнули как карточный домик, сложенный умелой рукой иллюзиониста.

---

Примечания:

* — Аэропорт в Чикаго

Примечания:

14:07 — я смогла! Дополнительные материалы загружу чуть позже.

14:17 — а вот и секретные материалы подъехали, https://vk.com/fanfiction_poor.berta?w=wall-192636480_39

---

Весь мой мир сузился до крохотной стеклянной телефонной будки где-то на окраине города. Я слышала лишь гул крови, которой трепыхающееся в страхе сердце пыталось накачать мой мозг и конечности для быстрой реакции. Но я не могла ни пошевелиться, ни говорить, лишь надрывно дышала и бегающим взглядом пыталась отыскать надвигающуюся угрозу.

— Как-?.. — попыталась произнести я, но чуть не задохнулась от охватившей меня паники.

— Как я вас нашёл? — легко закончил за меня Воронов. — Эх, Таисия, Вы меня прямо расстраиваете своими банальными вопросами. Спросили бы лучше, как у меня дела, например, всё-таки так давно не виделись.

— Будут не очень, если т-ты сейчас же не д-дашь мне уйти. — голос предательски дрожал, но я приложила все усилия, чтобы звучать угрожающе.

На том конце провода повисла тишина, мне показалось, что я услышала тихие перешёптывания и разговоры, но они казались настолько далёкими. Внезапно Андрей засмеялся, тихо, но мне хватило этого хрипловатого смешка, чтобы вздрогнуть и даже всхлипнуть от испуга.

— Это почему же? — отсмеявшись, издевательски спросил мужчина. — Вы тут в одинокой, тёмной подворотне, у нас на мушке, если хотите знать, — Воронов снова хохотнул, а в мутном отражении стекла я заметила красную точку прямо у себя на лбу. Ноги задрожали, и я прижалась спиной к холодному стеклу. — Или у вас есть тузы в рукаве, о которых мне неизвестно?

— Что мешает мне уйти прямо сейчас? Твоя пуля и пол пути не успеет пролететь.

— Резонно, — хмыкнул в ответ мужчина. — Но я достаточно хорошо изучил Ваши данные и последние успехи, чтобы сделать вывод о том, что далеко Вы в таком состоянии не уйдёте.

— Даже если так, — я сглотнула ком. — Ты в Вашингтоне, прямо на территории Щ.И.Т.а, и меня будут искать…

— Кто? — Воронов улыбался, наслаждаясь моей беспомощностью и наивностью. — Ник Фьюри, за которым прямо сейчас идёт Зимний Солдат? Или, может, Романова с этим наглухо отбитым пендос-мэном? Девчонка, ты правда думаешь, что им будет дело до тебя?

Голос мужчины изменился, в интонацию закрались до холодного ужаса знакомые нотки безумия, и он впервые за всё время обратился ко мне на «ты», настолько уничижительно и надменно, что я снова не могла проронить и слова.

— Мы можем выпотрошить твою тушу и подвесить прямо на флагшток вместо их уродского флага на входе в Трискелион, — слёзы покатились вниз по щекам. — И знаешь, что сделает твой доблестный Щ.И.Т.?

Я не хочу знать. Я не хочу это слышать. Воронов сраный манипулятор с ужасающей по своим возможностям способностью воздействовать на психику и разум. Я не буду слушать, потому что уже знаю ответ на его вопросы. Пытаюсь стабилизировать дыхание, чтобы переместиться куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Но Андрей замечает. Рядом свистит пуля, больно царапая скулу и оглушая правое ухо. Невысвобожденная энергия оседает голубым мерцающим всполохом вокруг. Я всё ещё слишком медленная.

— Не смей, попытаешься ещё раз — и весь район тут же взлетит на воздух. — в голосе сквозит железо. — Я ещё не закончил.

Весь район заминирован?.. Ещё недавно редкие слёзы перерастают в настоящую тихую истерику.

— А я знаю, что они сделают, Таисия, — теперь его голос стал елейным, как мёд, приправленный мышьяком. — Они закопают твоё тело под ближайшим забором, в прессе объявят о том, что это снова был чудовищный акт попытки подрыва их незыблемых демократических ценностей, поджарят на электрических стульях парочку бедолаг, оказавшихся не в том месте и не в то время, и забудут. Потому что Щ.И.Т. — это и есть Гидра.

Пазл в моей голове внезапно начал складываться. Вот почему меня так легко отпустили из сибирского бункера, почему не искали. Я всё это время была у них на виду, была под их контролем. Но зачем было устраивать весь этот цирк? И знал ли об этом Фьюри? Да какая сейчас уже разница…

— Передать письменные благодарности можно Арниму Зола. Вот уж кто воистину злобный гений — проворачивать такое у всех под носом… Старший Старк небось в гробу так вертится, что искры летят, — Воронов премерзко рассмеялся.

— Я пойду… — тихо и хрипло пролепетала я в трубку.

— Что? — мутант как будто бы или правда не расслышал меня.

— Я пойду с тобой. — я сказала твёрже. — Только не надо ничего взрывать. Я согласна на все эксперименты, на промывку мозгов, на замену конечностей, на всё, что угодно!..— под конец я уже откровенно разрыдалась, признавая поражение.

— Очень жаль, гражданка Русакова, — после паузы удовлетворённо проговорил Андрей, а я замерла, чувствуя приближение чего-то абсолютно неминуемого и жуткого. — Такая самоотверженность, хоть прямо сейчас вставайте рядом со Стивом Роджерсом на фото для рождественской открытки.

Он слишком много болтает. Если ему нужно было меня схватить, то меня давно бы уже скрутили десять громил и доставили бы ему на ковёр. Ещё бы и бантик сверху повязали. Что тут происходит?

— Я смотрю, вы так и не поняли суть нашей рокировки? Так уж и быть, расскажу вам парочку секретиков.

Я видела, как проёме между невысокими домами кипит жизнь: машины снуют по городской трассе, изредка проходят пешеходы, в окнах загорается и тухнет свет. А я, кажется, медленно умираю.

— Наша с вами работа упёрлась в потолок: энергия топлива первого двигателя Старка оказалась не в меру капризна. Перемещения в пространстве — бесспорно, хорошее достижение для вас, но изначальной целью моего проекта было создание существа, которое смогло бы одолеть главного защитника Земли. Тогда Гидра бы смогла держать в страхе не только эту планетку, но и целые галактики.

Я понятия не имела, о каком защитнике Земли говорит Воронов. О Торе? Он хотел создать бога? Или о чём вообще идёт речь?

— Но с самого начала всё пошло наперекосяк. Пришлось пойти на отчаянный шаг — попробовать подсадить вам сыворотку на основе её ДНК.

Её? Значит, это не Тор. Тогда кто?

— Однако, вы настолько неблагодарный материал для экспериментов, что сыворотка чуть было попросту не убила вас. Впустую потратили столь ценный образец… — мужчина печально вздохнул. — Но знайте, я боролся за Вас до конца. Было решено переправить Вас на другую нашу базу, поставив тем самым под угрозу всю конспирацию, и всё ради того, чтобы этот наивный болван Фьюри — эх, добрая душа, — показал вас Беннеру. Но Вы не читали его последнего заключения? Ну разумеется, нет. Ещё бы этот нытик показал Вам что-то, даже будучи неуязвимым монстром боится расстраивать людей. Ничтожество…

Воронов часто забывался во время долгих рассказов. Я заметила это ещё в Сибири: когда он пускался в свои истории, он будто переставал замечать собеседника и чаще вёл монологи с самим собой, видимо, считая, что никто более не в состоянии оценить его гениальности.

— Так или иначе, доктор сказал, что Вы никогда не сможете полностью овладеть энергией камня, и потенциально можете быть опасны для себя и окружающих при использовании чистой энергии не для перемещений, да и перемещения, если честно, он тоже указал как опасные для Ваших жизни и здоровья. Вот и вся история одного неудачного эксперимента, — заключил Андрей, театрально изображая грусть. — Я хотел создать высшую форму жизни, но, оказалось, что Вы и в подмётки не годитесь ей. А Гидра привыкла избавляться от сломанного оружия.

Было слышно, как на фоне ровного голоса мутанта щелкнуло сразу несколько затворов. В мутном отражении уже пять красных точек выводили круги на моём лбу.

— Исполню последнюю волю и отвечу на Ваш первый вопрос, — и плевать ему, что последняя воля работает совершенно иначе. — Как же я Вас отыскал? Скажите «спасибо» Фьюри и его вечной паранойе, она сильно сыграла нам на руку. Хотя скоро Вы сможете поблагодарить его лично. Было приятно пообщаться, гражданка Русакова…

Воронов бросил трубку. В интервалах между гудками раздалось пять выстрелов, которые слились в один протяжный звук. Когда ты имеешь возможность моментально перемещаться в пространстве, время начинает течь по-другому. Воронов был прав — я абсолютно не контролирую свои приобретённые способности: мне сложно рассчитать расстояния перемещений, я часто промахиваюсь, иногда использую куда больше энергии, чем нужно, и устраиваю беспорядок, что касается использования энергии камня в ближнем бою — это вообще неизведанная территория и, судя по всему, полностью неподвластная мне. Но одного у меня уже теперь точно не отнять — если я очень сильно хочу откуда-нибудь свалить, я свалю, и ничто меня не остановит.

Чудом я успела переместиться на оживлённую улицу в метрах ста от будки до того, как мою черепушку превратили в решето. Одна пуля всё-таки задела мне плечо, но это было сущей мелочью по сравнению со всем остальным, а на фоне бешеного адреналина вообще не сразу замечалось. Увернувшись от гудящей машины, я вскочила на тротуар и кинулась бежать во дворы, не обращая внимания на крики за спиной.

Сзади раздался оглушительный грохот. Горячей ударной волной меня подбросило в воздух и вынесло дальше по закоулку, пока меня не швырнуло об стену. Видимо, я снова ударилась головой, потому что точно потеряла сознание на несколько секунд. Я моментально пришла в себя, когда увидела, что вся улица за мной буквально горит, небольшой сквер с телефонной будкой просто разлетелся — такой силы был взрыв. И хоть меня и оглушило, сквозь белый шум, стоящий в ушах, я слышала крики людей, горящих заживо, и сирены.

— Что я наделала…

Ноги сами сделали пару шагов обратно к пеклу. Ступня запнулась о кусок бетона, и я чуть не упала. Снова раздался выстрел, очередная пуля пронзила уцелевшую стену, разбрасывая кирпичные крошки, это отрезвило меня.

Уже ничем не помочь.

Я переместилась ещё раз и ещё, выполнив несколько скачков в пространстве подряд, снова оказалась в какой-то тёмной подворотне, где, тяжело дыша, всхлипывая и подавляя рвотные позывы, сползла спиной по холодной стене. Я была почти уверена, что он блефует, или сейчас пытаюсь убедить себя в этом. Если бы я просто осталась, то…

Руки сами потянулись к волосам и до боли вцепились в них, я несколько раз ударила сама себя головой о бетон, всё ещё роняя слёзы на пыльный асфальт и не позволяя закончить начатую мысль. Сейчас было не время и не место разводить сопли.

— Сказать «спасибо» Фьюри, сказать «спасибо»… — я всё бормотала себе под нос в перерывах между шмыганьем. — Фьюри-фьюри-фьюри…

Внезапно меня озарило. Я подняла голову, прекращая плакать, и быстро полезла в рюкзак. Нервы сдали ещё в телефонной будке, поэтому я просто высыпала всё содержимое на пол, где уже среди всяких безделушек, кошелька и шмотья валялся… телефон. Тот самый мобильник, который Фьюри вручил мне ещё на корабле.

— Мудак!

Мобильник полетел в противоположную стену с такой силой, что остатки его застряли в бетонном блоке. Голубой мерцающий свет заполонил темный закоулок. Сила Тесерракта снова бурлила во мне, подогреваемая яростью и отчаянием. С этой же злостью я собрала с тротуара валяющиеся вещи, закинула рюкзак на спину и снова переместилась. Пусть Воронов выкусит, найдя маячок в вонючей подворотне с бомжами.

* * *

Я шла по оживлённой улице, натянув кепку и маску на опухшее от рыданий лицо и прикрыв голову капюшоном толстовки, которую спёрла из магазина, так как денег было чертовски мало. Бедная консультантша, которая осталась ждать меня у кабинки-примерочной. Надеюсь, её не уволят. Я честно постараюсь вернуть вещи, как только всё это кончится. Если всё это кончится…

Мне нужно было успокоиться и подумать. Нервозность в движениях и мыслях мне совсем не помогала, и со стороны я смотрелась довольно-таки подозрительно. Несколько раз я тормозила прямо посреди улицы, чтобы порыться в рюкзаке, ища ещё жучки. Моя тревога была настолько беспрецедентного уровня, что я выбросила все вещи, которые дал мне директор. Не удивлюсь, если и банкноты он мне подсовывал меченые.

Сейчас я находилась в центральной части города, в районе Капитолия, где было шумно и людно, потому что если хочешь спрятаться — прячься у всех на виду. Путь на квартиру близ штаба мне был заказан, наверняка Воронов уже посадил туда десять снайперов. Если, конечно, его Фьюри не опередил.

— Старый параноик… — от злости у меня аж глаз задёргался. Я завернула в первую попавшуюся забегаловку, заказала там сок и бутерброд и принялась агрессивно заедать стресс.

Фьюри знал. Не мог не знать всё это время. Притворялся наивной простотой, заявляя мне прямо в лицо, что никакой Гидры и в помине нет, а сам наверняка уже лыжи смазал куда-нибудь в сторону канадской границы… Ещё и подсунул маячок, прекрасно осознавая, что со мной будет, если найдут. Зачем ему вообще понадобилось следить за мной? И насколько далеко он в этом зашёл? Моя престарелая соседка — тоже шпионка? Она слишком уж часто ошивалась около моей двери, да и вообще постоянно маячила перед глазами, стоило мне решить покинуть дом. А может, весь мой многоквартирный дом — декорация? А если Фьюри и Мстители сами работают на Гидру? Мда, мистификация вселенского масштаба.

Я истерично хохотнула своим мыслям, роняя плохо пережёванную еду на поднос. Официантка брезгливо покосилась на меня, проходя мимо, но ничего не сказала. Да и мне в нынешней ситуации было уже всё равно. Надо было срочно, но при этом основательно продумать план дальнейших действий с учётом всех возможных исходов, начиная с…

— Мы прерываем вещание телепрограммы из-за срочного выпуска новостей… — я подняла взгляд на старенькую плазму, висящую на углу. На экране появилась серьёзная дама со стопкой распечаток. — Сегодня днём погиб директор Щ.И.Т.а, межправительственной организации, которая занималась борьбой с международным терроризмом и угрозами мирового масштаба. Предположительно, его убил киллер, нанятый боевиками, которым Фьюри мог продавать секретную правительственную информацию…

Остатки бутерброда смачно шлёпнулись на поднос, я во все глаза уставилась на экран, где на пол-экрана траурно красовалась фотка директора. Вот же урод. Даже напоследок врезать по его наглой роже не смогу.

— Согласно информации, подтвержденной правительством, в сговоре с Фьюри находилось несколько его подопечных: Мария Хилл, Наташа Романофф и Стивен Роджерс, также известный как всеми любимый герой Капитан Америка, — как ни в чем не бывало продолжила ведущая, пустыми глазами глядя прямо в камеру. — Все трое преступников сейчас находятся в бегах, они вооружены и чрезвычайно опасны. Если вы располагаете какой-либо информацией об их местонахождении, сообщите, пожалуйста, по телефону…

А вот это уже было совсем плохо. На самом деле основной составляющей моего плана выживания была помощь небезызвестного Кэпа, потому что представить эту святую невинность в роли пособника главных злодеев я не могла даже в самом абсурдном сне. А тут выясняется, что они сами в бегах, да еще их лица будут красоваться на каждом углу с подписью: «Их разыскивает полиция!». В общем я ещё не плохо устроилась.

— Плохие новости на этом не заканчиваются, — ведущая снова обратилась к зрителям. — Только что нам в студию поступила срочная информация о взрывах в спальном районе близ мемориального парка. По предварительным данным 11 человек погибли на месте, более 50 ранены, большое количество гражданских остаются под завалами. Причины взрывов не уточняются…

В одночасье всё вокруг перестало существовать, я тупым взглядом смотрела на экран, где показывали горящие здания, перевернутые машины, обрушенные дома, раненных. Где-то на заднем плане немногочисленные посетители кафе резко вздохнули от ужаса, замерли и устремили взоры на один маленький телевизор. Это очень странное ощущение, когда ты знал о чём-то ужасном ещё до того, как это стало общеизвестно, чувствуешь себя преступником.

* * *

Поздним вечером я добралась до Анакостии, длинной и широкой реки на юго-востоке штата. Пришлось притаиться под кустом в одноимённом парке, чтобы понаблюдать за закатом, водой, окрасившейся в розово-красный, и за густой зелёной растительностью заповедника. На ночь я решила перебраться из центра поближе к окраинам, так как подозревала, что агенты Щ.И.Т.а Гидры вполне могут прочёсывать местные бомжатники в поисках беглецов. Вопрос ночлежки всё ещё оставался открытым, потому что спать под кустом меня тоже совсем не прельщало. Я думала добраться до железно-дорожных путей, чтобы найти какую-нибудь мало-мальски приемлемую заброшку, насколько заброшка вообще может быть приемлема для временного жилья…

И, конечно, я думала-думала-думала обо всём, что произошло со мной за последние шесть часов. Я только недавно более-менее приспособилась к новой жизни, начала действительно что-то менять, чем-то интересоваться и, как мне казалось, двигалась в правильном направлении, ну просто не могло всё это не пойти по одному месту! Мне кажется, что как бы я ни старалась играть по правилам, вечно будет появляться что-то с каждым разом более абсурдное, чтобы перевернуть всю моя жизнь с ног на голову. Потому что если задуматься обо всём этом, можно же с ума сойти! Сначала спутник с этим, мать его за ногу, двигателем: какова вообще была вероятность того, что эта арматура упадёт именно на меня?! Сразу за этим битва с галактическими тварями во главе со скандинавским Богом, и, казалось бы, что может быть ещё бредовее? Подождите делать предположения, я и так всё расскажу: я — на мушке у полоумного мутанта, который работает на нацистов прямиком из третьего рейха и буквально пару часов назад подорвал целый квартал в столице. Ах да, и ещё, кажется, эти самые нацисты почти захватили власть в США.

Я остановилась посреди дороги, хихикая в ладошку и еле сопротивляясь подступающей истерике. В последнее время это происходит со мной непозволительно часто, особенно, когда я разрешаю себе вести монологи в голове. Срочно отставить сопли и заняться вопросами, непосредственно относящимися к моему выживанию! Пришлось оглядеться по сторонам: я вышла вдоль железной дороги к мосту, под которым располагался какой-то затхлый индустриальный райончик депрессивного вида. Спустившись с пригорка, я проскользила по грязи, чуть не грохнулась в лужу из жижи и разводов бензина и продолжила свой путь по стрёмным подворотням. Если днём ранее мать бы мной гордилась, то сейчас она бы лежала где-нибудь в реанимации с третьим инфарктом за два часа. Господи, бедная мама, надеюсь, с ней всё хорошо…

Так, я же сказала отставить сопли! Что бы сделал Капитан Америка на моём месте? Он бы… Я оглядела местность: по кирпичным стенам скользили последние солнечные лучи, окрашивая их в желтоватый цвет, — и потрясла головой. Это был плохой пример, хотя бы потому что Кэп был суперсолдатом, который мог позволить себе словить грудью пару пуль и спрыгнуть с самолёта без парашюта, не опасаясь за свою жизнь. Надо было представить кого-то более приземлённого, тут в голову пришёл Бартон, но так как спецагентом с многолетним опытом битв и опаснейших заданий я тоже не являлась, то и его кандидатуру пришлось отмести. За время раздумий я обошла дома по кругу и снова оказалась под мостом с железно-дорожными путями, где на одном из окон полуподвального помещения была приклеена бумажка с номером и надписью: СДАЁТСЯ В АРЕНДУ. Не знаю, что бы там сделали мои новоиспечённые знакомые, но во мне резко проснулся инстинкт бомжа-лазутчика: если квартира сдаётся — значит, там никто не живёт, а значит, что там можно и перекантоваться денёчек другой. Всё равно торопиться особо некуда, а из штата сбежать у меня никак не выйдет — границы скорее всего уже перекрыли, чтобы не ускользнули рыбы покрупнее.

Внутри это оказалась маленькая квартира, чем-то напоминавшая однушку в хрущёвке. По всей видимости, потенциально арендаторов она не слишком привлекала, так как немногая мебель была покрыта тонким слоем пыли. Включать свет я не стала, да и в такой халупе скорее всего всё было отключено ради экономии. В полупустом шкафу я нашла затхлый плед, разложила его на нижней полке и закрылась там же, будто спрятавшись от всего мира. Тонкая стенка шкафа из полимера заглушала все немногие звуки, доносящиеся снаружи, я глухо стукнулась затылком и уставилась в темноту перед собой. Ну что ж, давайте подведём итоги. Всего за одни сутки:

1. Фьюри успел умереть

2. Кэпа и ко объявили вне закона по всей Америке

3. По моей вине произошёл терракт

4. Нацики захватили межправительственную секретную организацию, у которой в арсенале куча оружия массового поражения

— Господи, в какой же я жопе… — всхлипнув, прошептала я, схватившись за голову.

* * *

Однако, у Кэпа с Наташей дела были ничуть не лучше. После поспешного бегства, преследования от бывших союзников и облавы в логове Золо, друзья (а теперь они могли по праву ими считаться) были измотанны и всё ещё пребывали в неведении, что им делать дальше. Надо было взять передышку, чтобы привести мысли в порядок, переварить полученную информацию да и просто по-человечески отдохнуть. И эту передышку они нашли в лице Сэма Уилсона, который оказался не только хорошим парнем, но и неожиданной подмогой в их новом плане.

— А где сейчас эта русская девочка? — неожиданный вопрос Роджерса заставляет Наташу глубоко вздохнуть. Она прикрывает глаза и ещё сильнее трёт мокрые волосы полотенцем. — Она же была под крылом у Фьюри, спасалась от Гидры, а в итоге всё это время…

— Была у них на виду, да. — заканчивает за Стивом Романофф. Вид у неё такой, будто она забыла выключить утюг и представляет, как её дом полыхает в огне. — Честно, не знаю, какие дела были у Ника с ней. Он не добрый самаритянин, чтобы подбирать всех сироток и приводить их к себе домой. Либо он хотел её как-то использовать, либо же…

— Фьюри погиб, если она пряталась от Гидры, то теперь ничто не мешает им заняться ей.

— Смотри, тут два варианта, — Наташа перестала сушить волосы, полотенце спало ей на плечи. — Она либо успела улизнуть, а мы все прекрасно видели, как она умеет это проделывать, либо уже сидит где-нибудь в подвале одной из множества лабораторий Гидры-Щ.И.Т.а, тогда в наших же интересах побыстрее разобраться с ними. Но будем надеяться, что Тая смогла осуществить первый вариант.

Стив промолчал, лишь сложил руки, напряжённо думая о чём-то. Он так и не успел ничего сказать, в комнату вошёл Сэм с какой-то папкой наперевес, которая напоминала ту, с которой только выпустившиеся студентки-отличницы ходят устраиваться на работу.

* * *

Проснулась я от того, что стукнулась головой об пол, вывалившись из шкафа. Если это недоразумение вообще можно было назвать сном: я просыпалась каждый час от малейшего шороха и дуновения ветра, мне казалось, что вот-вот и дверь шкафа отворит Воронов, а Солдат вынет меня оттуда будто кролика из шляпы. Рана на плече, хоть и походила больше на большую царапину, не давала покоя, всё зудела, наспех перевязанная полотенцем, так как найти аптечку мне так и не удалось. Поэтому я была усталая, на гране нервного срыва и чертовски злая.

Злая на Фьюри с его старческой паранойей. Злая на Воронова с его безумием. Злая на обстоятельства, которые вновь и вновь толкают меня в пропасть. Злая на себя, за то что ничего не могу им противопоставить. А злость, смешанная с дикой усталостью толкает людей на не самые обдуманные поступки…

— Давай, думай-думай-думай… — я расхаживала по комнате туда-сюда, нервно накручивая отросшие до шеи волосы на палец. — Ты можешь пробраться куда угодно, вряд ли они везде поставили электро-магнитные ловушки… Надо найти главного, я быстрая, подошёл, тыкнул ножичком — ничего сложного… — я даже хохотнула.

— Нет, убивать людей — это плохо, да и ножа у тебя нет, — я снова начинала вести диалоги сама с собой, что никогда не заканчивалось ничем хорошим.

— Не беда, нож можно найти, — сделав очередной резкий поворот на носках, я ринулась на крохотную кухню и принялась шарить по ящикам. Среди пыльных столовых приборов валялось и пару ножей, выбрав наиболее заточенный, я положила его на плиту и снова отошла.

— Нет, ты не можешь решать, кому жить, а кому умереть, у тебя даже плана нет! — я всё продолжала бубнить себе под нос, наматывая круги по кухне.

Нож блестел под лучами солнца, которые падали из маленького окошка, расположенного прямо под потолком. В два шага подхожу к плите, протягиваю руку к холодному металлу.

— А кто тогда позволил им решать?..

Нож спрятан в карман толстовки, а одно из самых безумных решений в моей жизни принято.

* * *

Я снова стою прямо напротив подъезда многоэтажки, где проживала последний год. Тёплых чувств эта кирпичная громадина совсем не вызывает. Тень надёжно закрывает меня в прощелине между домами, капюшон плотно натянут на голову, я внимательно слежу за всеми людьми на улице. Дом не оцеплен и не опечатан, кажется, что будто всё в порядке, и нет никакой западни, но вот какой-то, казалось бы, гражданский в тёмных очках и подозрительно протокольной рожей трётся около подъезда уже с полчаса. Может, я подцепила паранойю от Фьюри, а, может, это солдатик из «Удара», таких там любят. Проверять догадку совсем не хочется, да и не собиралась я заходить в дом, я ждала чего-то совсем другого.

Из моего временного дома вышла старушка, такая типичный божий одуванчик, напоминающая Мисс Марпл, только очень доставучая. Моя соседка. Пронырливая миссис Шервуд, которая вечно рыскала у моей двери и задавала странные вопросы. Нет лучше шпионов и сыщиков, чем престарелые дамы с отсутствием личной жизни. Мои подозрения усугубились, когда она, предварительно оглянувшись по сторонам, подошла к тому типу в солнцезащитных очках, перекинулась с ним парой слов, а он незаметно сунул ей в сумочку какую-то бумажку.

Я ещё глубже ухожу в тень, пока бабка неспешным шагом направляется вверх по улице. Мне хочется выглядеть как Лиам Нисон в фильме «Заложница», но плечо неистово жжёт, кажется, кровь снова хлынула, и полотенце её больше не держит. Переждав приступ боли, я направляюсь за миссис Шервуд, которая отвлеклась на прочтение записки, только по другой стороне улицы, стараясь не слишком сильно пялиться на проходящих мимо людей. Дожидаюсь, когда старушка сворачивает со слишком людного места в проулок между домами, который ведёт к Трискелиону. Перемещаюсь прямо перед ней, она лишь успевает глухо охнуть от неожиданности перед тем, как я закрываю ей рот ладонью и перемещаю на крышу дома неподалёку. Мы оказываемся на высоте, небольшой, но достаточной, чтобы ветер задувал, не давая зажариться под палящим солнцем и скрывая от чужих глаз. После резкого перемещения старуха дезориентирована, я тоже, но вида не подаю, и хватаюсь за её накрахмаленный воротник, чтобы удержаться на ногах и не дать ей куда-либо уйти.

— На кого ты работаешь? — чуть придя в себя, я наконец задаю вопрос, крепче сжимая ткань в кулаке.

— Ч-что?.. — она напугана либо очень умело делает вид. Разобрать очень сложно, поэтому я начинаю нервничать ещё сильнее. — Тая, это ты? Ч-что ты тут делаешь? Как мы з-здесь?..

— Я спросила: на кого ты работаешь? — я сделала шаг вперёд, чуть встряхнув миссис Шервуд за воротник, благо одинаковый рост позволял мне ей угрожать.

— Т-тая, ты же знаешь, я на пенсии… — она пыталась меня успокоить, её взгляд бегал от моего лица к моей руке, державшей её за одежду, и вниз к небольшой сумочке.

— Что тебе передал этот тип в очках? — бабка замешкалась, я начинала всё больше раздражаться из-за боли в плече и из-за дикой неуверенности. — Отвечай!

— Это мой племянник, он мне денег принёс, которые я ему одалживала в прошлом месяце, — испуганно протараторила старушка, хлопая маленькими глазками из-под очков. — Тая, что с тобой случилось? Ты ранена? Давай вызовем врача и спокойно поговорим-..

Надо было отдать ей должное, забалтывать она умела мастерски. Вот и сейчас за всем этим несуразным лепетом я чуть не упустила момент, когда она потянулась рукой к сумке, пришлось прибегнуть к самой последней мере. Здоровой рукой я резко вытянула нож из кармана и приставила к шее миссис Шервуд, та в ту же секунду замолчала.

— Ты меня за дуру держишь?! — крикнула я, мысленно молясь о том, чтобы она всё-таки оказалась агентом, иначе я сама скинусь с этой крыши, просто не вынеся того факта, что угрожала простой бабушке ножом. — Каждый день ходила у меня под дверью, проверяла мою почту, пока меня якобы нет… Думаешь, я не замечала?! Да ты хоть знаешь, что со мной происходило последние 24 часа из-за вас всех?! Знаешь?!

Больше она не пыталась ничего провернуть, лишь смотрела мне в глаза, которые медленно, но верно наполнялись слезами из-за очередного нервного перенапряжения.

— В меня стреляли! По меньшей мере пять снайперов!! Рядом с Мемориалом целый квартал взлетел на воздух из-за того, что я просто не хотела умирать! Мне шестнадцать лет! Шестнадцать, понимаешь?! И меня хотят убить просто потому, что однажды я оказалась не в том месте и не в то время!.. — после эмоциональной тирады я наконец смогла отдышаться и хоть как-то унять слёзы, которые всё катились по щекам. — Я последний раз задаю вопрос, — мои руки, всё ещё держащие воротник и нож, дрожали как и голос. — На кого ты работаешь?

Её взгляд из испуганного резко стал настороженным и осмысленным, она медленно опустила руки из своего псевдо-защитного жеста и медленно отодвинула мою дрожащую ладонь со столовым прибором от своей шеи. Только сейчас я заметила, что поднесла его тупой стороной к горлу, но всё-таки всё оказалось не зря. Старушка сделала шаг назад, снова потянулась руками к сумке, но я опомнилась, резко дёрнув рукой с ножом вниз, срезала тонкую лямку и в обнимку с сумочкой переместилась на приличное расстояние, уже оттуда напряженно вглядываясь в старушечий силуэт. Немощная старушка, которой она казалась ещё каких-то пару мгновений назад, бесследно исчезла, теперь на её месте я видела лишь статную пожилую женщину, которую годы только закалили, она смотрела на меня внимательно и цепко, немного свысока, что я даже немного поёжилась.

— Юная леди, Вы действительно считаете, что будь у меня с собой оружие, я бы таскала его в ридикюле? — она приподняла одну бровь, строго глядя на меня, причем стоя против солнца. Боже, эта бабка могла бы дать фору Локи по надменным взглядам, я бы взглянула на их противостояние.

Я ничего ей не ответила, лишь вылупилась во все глаза, удивившись правдивости своей догадке и такому резкому изменению в поведении миссис Шервуд. Вот это она актриса.

— Я хотела достать пропуск, — она цыкнула языком и сделала шаг навстречу мне.

— Стоять на месте! — испугавшись, я резко вскинула руку с ножом, вокруг неё взвилось синее свечение, мельчайшими частичками мерцая даже у лезвия. — Я сама проверю.

— Значит, правду говорил директор Фьюри, — она с настороженностью глядела на энергию Тессеракта, продолжающую бушевать вокруг моей культяпки с ножом. — Очередной мутант на моем веку, а с виду и не скажешь.

Внутри меня поднялась волна раздражения. Я опустила нож и довольно бесцеремонно вытряхнула всё содержимое сумочки на крышу, с неким удовольствием наблюдая, как лицо пожилой женщины искривляется в недовольстве.

— Я не мутант. — процедила я и среди прочих безделушек подобрала карточку, похожую на социальную, но это и был тот самый пропуск с синим фоном, забитым водяными знаками. — Просто обстоятельства сложились не в мою пользу. Так Вы, — обращаться к ней на «ты» после такой метаморфозы у меня язык не поворачивался. — работаете на Щ.И.Т.?

— Не самый умный вопрос, учитывая, что Вы, юная леди, держите в руках мой пропуск в названную организацию.

Я слегка стушевалась: вопрос действительно был тупой, точнее, его формулировка.

— На кого Вы работаете в Щ.И.Т.е? Вас же приставили следить за мной, не так ли?

— Проще спросить, на кого я не работала, — она усмехнулась, я снова выставила нож вперёд, времени на ужимки у меня не было, как и нервов. Энергия куба как назло в этот раз молчала, но миссис Шервуд всё равно еле заметно вздрогнула.

— Отвечайте на вопрос, пожалуйста.

— Директор Фьюри. — чуть помедлив, женщина всё же ответила. — На моём посту Щ.И.Т. сменил кучу директоров, но Ник — был по-своему удивительным, жаль его, с ним у организации ещё был шанс…

— Был шанс на что? Не превратиться в Гидру? — она резко замолчала, моё дыхание сбилось из-за подступающего клокочущего гнева, и я почувствовала, как разряды голубой материи снова начали проходить по всему телу. — На кого вы работаете прямо сейчас? Кто отдал Вам приказ оставаться в доме и следить, чтобы я не вернулась? Что было в записке?

— Джаспер Ситвелл, ничтожный слюнтяй с кучей комплексов, единственное умение которого — это профессионально вылизывать задницы начальства…

— Мне не нужна его подобная биография. Как он выглядит и где он? И что, blyat', в записке?

— В записке сообщение о срочном сборе персонала, а Ситвелл не отчитывается передо мной…

— Да ни в жизнь не поверю сейчас, что Вы не знаете, где он может быть, — как же она меня подбешивала сейчас.

— Наверняка трётся у конгрессменов в ресторане у Капитолия, — миссис Шервуд была явно раздражена, но выкладывала всё как на духу, и это меня настораживало. Не так уж сильно я ей и угрожала. — Не пойми меня неправильно, у меня нет никакого желания помогать тебе. Но мне не нравится то, что сейчас происходит с Щ.И.Т.ом, это место — мой дом, который я хочу защитить, поэтому я отвечаю на твои дурацкие вопросы. Но посмотри на себя, ты ничего не сможешь им противопоставить, кем бы ты там не была.

— А это уже не Вам решать.

Я опустила нож и стала потихоньку отходить назад, развернулась и побежала к бордюру на краю крышу, запрыгивая на него.

— Эй, может спустишь меня обратно?! — крикнула мне в спину миссис Шервуд.

— Нет, уверена Вы справитесь и сами, — я повернула голову к ней и отдала честь двумя пальцами. — Благодарю за сотрудничество.

И эпично спрыгнула с крыши вниз.

Примечания:

Что-то из примечаний:

1. Воронов последний супервизор Зимнего солдата, ему передали его после Карпова

2. Я перенесла действия фильма "Первый мститель: Другая война" в 2013 год в угоду своему сюжету

3. Фаза 2 закончилась, так и не успев толком начаться :D

4. https://vk.com/fanfiction_poor.berta?w=wall-192636480_40 — музычка и коллажик моего авторства

---

Когда я ходила в детский сад, была у нас там одна девочка, которая умела буквально всё. Спеть на утреннике? — пожалуйста; сыграть на фортепьяно "Лунную сонату"? — проще простого; станцевать чечётку? — да ради Бога. В общем казалось, что не было на свете вещи, которой Катенька бы не умела в свои пять с половиной лет. А ещё среди всех необъятных умений Катюши было одно, пожалуй, самое выдающееся: она умела профессионально выёбываться. Насмотревшись на то, как все взрослые и дети валялись в экстазе от любого её действия, я как-то раз решила, что ничуть не хуже и пошла средь бела дня тарабанить по клавишам пианино, которое стояло в актовом зале. Играть я, естественно, не умела. Вполне себе закономерно мой «реквием по мечте» никто не оценил, ещё и родителям выкатили жалобу, а я так и не поняла, что сделала не так. Тогда-то мой батя поделился со мной великой мудростью, которую я помню и по сей день.

«Для того, чтобы выёбываться, надо хотя бы что-то уметь».

Именно эта фраза вспомнилась мне, когда я вылезала из мусорки, в которую я с визгом упала с крыши. Надо ли уточнять, что планировала я всё совсем не так? Думаю, не стоит. Повезло ещё, что отделалась ушибом копчика, а не чем-то похлеще. Кто же знал, что при падении так сильно перехватывает дыхание?! В общем, теперь я была немного в крови, помоях и с отбитой жопой, а Джаспера Ситвелла ждала очень бесславная смерть от моей руки, к которой прилипла кожура от банана.

Как такового плана у меня не было, я думала, что по дороге смогу что-нибудь придумать, но в усталый мозг ничего путного не лезло, и все мои планы начинались и заканчивались одним и тем же: «ну вот подхожу я к нему и…», — а вот что делать дальше я понятия не имела. А тем временем я уже добралась до капитолийского райончика, где всё благоухало и пестрило роскошью: дорогие магазины, люксовые бутики и рестораны для вип-персон. Я натянула на себя капюшон и выглянула из-за стены дома, ближайшего к величественному зданию, которое больше напоминало музей, чем ресторан, но оно-то и было мне нужно. По крутой лестнице из парадных дверей вышли двое в сопровождении внушительной охраны. Один был полный и низкий мужчина, чем-то напоминающий жабу, настолько мерзким он казался. А вот второй — помельче, в сером деловой костюме, лысый и в очках…

Я замерла на месте. Вот он — Джаспер Ситвелл, — прямо здесь, буквально рукой подать, если я телепортируюсь прямо к нему, его охрана и глазом моргнуть не успеет, заберу его на крышу или куда подальше, а там уже как пойдёт… Подгоняемая внезапно появившимся адреналином и предвкушением скорой развязки, я пошла вперёд, не обращая внимания больше ни на что вокруг. Время будто замедлилось, я видела только свою цель, слышала только шум крови в ушах и чувствовала покалывание чистой энергии на кончиках пальцев. Ситвелл не смотрел в мою сторону, лишь что-то обсуждал всё с тем же мужиком, но вдруг как в замедленной съёмке, он начал поворачиваться, и хотя я была ещё далеко, у меня дыхание перехватило, а мандраж охватил настолько, что я совсем ничего не замечала вокруг себя. Именно поэтому я никак не отреагировала, когда прямо передо мной с визгом затормозил тёмно-серый седан, и меня, предварительно заткнув мне рот, затащили внутрь машины.

— Tishe, uspokoysya! — я продолжала отбиваться, не в состоянии переместиться, ведь моя внезапная похитительница с очень знакомым голосом крепко зажимала мне нос и рот рукой.

Я перестала дергаться и затихла, лишь шумно вдыхая крупицы воздуха носом, зажатым нежной, но сильной женской ладонью. Скосив взгляд в бок, замечаю шелковистые рыжие волосы и внимательный взор зелёных глаз. И, видимо, у меня на лице мелькает тень осознания, потому что Наташа отпускает меня.

— Natasha? Chto ty zdes’ delaesh’? — неверяще и глухо протянула я, во все глаза рассматривая шпионку.

— Тот же вопрос хотела задать и тебе, — немного нервозно произнесла Наташа, но в её взгляде я всё равно увидела толику веселья и даже облегчения. — Ты так бодро шла в сторону Ситвелла, мы уж подумали, что ты хочешь увести нашего информатора, да, Стив?

— Информатора?.. — я была в неком замешательстве и только сейчас заметила, что за рулём машины сидел сам Роджерс.

— Он будет сотрудничать, — протянул Стив, напряжённо глядя по сторонам. — Ну, когда мы как следует поговорим с ним. — мужчина неопределенно дернул плечом. — Нат, она что, действительно шла к Джасперу?

— Вопросы можно и напрямую задавать, я вообще-то тут… — обиженно бормочу себе под нос.

— Господи, ты ранена… — воскликнула Романофф, когда разглядела меня повнимательнее, а посмотреть там было на что: и на царапину на скуле, и на кровавое пятно на левом плече. Даже Кэп оглянулся, отвлёкшись от разглядывания лысого черта в бинокль. — Что с тобой произошло?

— В том, что я действительно шла за мистером Ситвеллом, вы правы, — из кармана толстовки я достала нож и показала его всем присутствующим. Увидев это, Роджерс лишь напряжённо вздохнул и вновь повернулся к рулю, поднеся ладонь к подбородку. — А вот что к этому привело — длинная история, хотя некоторые подробности я бы хотела уточнить у вас…

— Кэп, приём. Ситвелл идёт к вам, будьте наготове, я за ним. — внезапно раздался незнакомый мужской голос из рации, лежащей на консоли.

— Eto ya zaberu ot greha podal’she… — воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Наташа ловко выхватила у меня нож. — Нам здесь не нужна поножовщина, так ведь?

— Нат, запихни его в машину, будь добра? — Роджерс обратился к Романофф, всё также обращая на меня минимум внимания. Однако, когда шпионка вышла из машины, чтобы слегка съездить лицом Ситвелла по капоту, Стив всё же соизволил обратиться ко мне. — Тая, я так понял ты более-менее в курсе того, что происходит…

— … Ты пожалеешь! Я — правительственный агент!.. — раздался глухой удар и стон, полный боли. Это Наташа приложила Ситвелла уже об дверь автомобиля.

— Да поняли мы уже, садись! — равнодушно протянула рыжая, отворяя дверь и толкая внутрь Ситвелла.

— Д-да, я очень даже в курсе происходящего, — наконец мне удалось ответить на вопрос Стива, но меня уже захлёстывала новая волна негодования. — Меня нашли даже раньше вас, вы что, не слышали новости про вчерашние взрывы?…

— Вы все — национальные преступники!.. — меня снова прервали вопли Джаспера, когда Наташе таки удалось усадить его на сиденье посередине. Господи, я вижу этого типа всего несколько минут, а мне уже хочется придушить его… Словно прочитав мои мысли, Романофф смачно отвесила ему подзатыльник.

— Какие взрывы?.. — Роджерсу всё же удалось услышать часть моего раздражённого писка через весь этот балаган, но это было ещё не всё.

— Ну что, все в сборе? — на переднее сиденье влез незнакомый мне и шибко весёлый темнокожий мужчина и оглянулся посмотреть на нашу галёрку. — А это ещё кто? Мы что, «детское» такси?

Фыркнув, я дёрнула уголком рта в полуулыбке и махнула рукой, приветствуя незнакомца. Коротко стриженный брюнет лишь недоуменно переводил взгляд с Наташи на Кэпа и обратно на меня.

— Сэм, это — Тая, она временно с нами, пока мы не найдём, куда её можно пристроить, Тая, это — Сэм, — устало протянул Стив, поворачивая ключ зажигания. — Знакомство состоялось, теперь мы можем ехать? Только пристегнитесь…

— Русская школьница? — Ситвелл, всё это время сидящий рядом со мной, наконец заметил моё присутствие и взглянул на меня своими маленькими бегающими глазами из-под треснувших стекол очков. — Как ты вообще умудрилась выжить в той мясорубке, что устроил этот мутировавший псих?! Вы вообще понимаете, что вы творите?! Да вас всех уб-

Роджерс нажал на педаль газа, и серебристый седан резко рванул с места задним ходом. Не ожидавший этого Ситвелл, вылетел вперёд между передних сидений и ударился носом о твёрдую консоль с коробкой передач. Несколько секунд мы все вместе наслаждались наступившей блаженной тишиной, а затем новыми стенаниями от боли этого невыносимого человека. Он разбил себе нос, кровь из которого заляпала его дорогой костюм с галстуком и немного машину, но никто и не собирался подавать этому гаду платок.

— Я же сказал пристегнуться, — без какого-либо зазрения совести и даже с капелькой садистского удовлетворения сказал Стив, и мы продолжили путь из сверкающего центра в более приземленный район.

* * *

В общем, никто так и не стал слушать историю моих похождений, удовлетворившись тем, что я ещё жива и почти цела, ведь «есть дела поважнее» да и «обстановка не располагает». Боюсь предположить, какая же обстановка будет располагать? Ужин при свечах и Бордо 84-ого года в бокалах? Казалось, что из-за ауры моего раздражения даже дышать было тяжело, но все упорно делали вид, что я ничем не отличаюсь от чемодана, поэтому, когда ребята удалились «побеседовать» с Ситвеллом, меня просто-напросто заперли в машине, что само по себе было довольно абсурдно, ведь я могла легко оттуда выбраться, было бы желание. Но его не было. Я сидела, сложив ручки на коленках как паинька, смотрела в окно, вслушивалась в вопли агента Гидры, доносившиеся откуда-то сверху (видимо, беседа шла очень плодотворно) и думала, как же мы будем выгребать из этой передряги.

В том, что Ситвелл быстро выдаст нам планы Гидры, я не сомневалась. Ну не похож он на крепкого орешка, да и рот у него не затыкается ни на секунду. Проблема заключается в другом: при всём уважение к нашей компашке Неудержимых, мы не знаем, сколько народу реально противостоит нам. Чего стоит только один Удар и весь арсенал самого разнообразного оружия в руках у Пирса, который и объявил эту охоту на ведьм. Ах да, здесь же ещё Воронов и Зимний солдат…

— Твою мать… — я вспомнила, что забыла кое-что очень важное.

В машине резко стало очень душно. Знаете это чувство неизбежности и дикого страха, когда мама попросила разморозить курицу, и сейчас она открывает входную дверь, а курица всё ещё в морозилке. Ну так вот тут то же самое, только в национальном масштабе. Воронов же говорил, что за Фьюри идёт Зимний солдат, а потом ещё и в новостях сказали, что его убил неизвестный киллер. Нет, конечно, есть вероятность, что это не тот Зимний солдат, который Джеймс Барнс, а какой-то другой, но… Много ли зимних солдат ты знаешь?!

Снаружи послышались шаги, я испуганно вздрогнула, готовясь в любой момент свалить, но это оказались Роджерс и компания, которые под ручки тащили немного зелёного Ситвелла. Я быстро отвернулась от окна, дабы никто не успел заметить столь широкого спектра эмоций отчаяния на моём лице. Мне пиздец, мне пиздец, мне пиздец… — всё, о чём мне удавалось думать, пока наша компания диверсантов усаживалась обратно в машину. Сэм сел за руль, чтобы Кэп с Наташей могли безопасно обсуждать будущую стратегию, а Ситвелла усадили на этот раз с краю подальше от меня.

— Ты какая-то бледная, всё в порядке? — спросила Нат, которая теперь оказалась рядом со мной, и я боялась, что стук моего трепыхающегося сердца слышен на всю кабину.

— Д-да, всё пучком! — слишком быстро и нервно ответила я, немного засмеявшись. — Просто немного жарко…

— Кондиционер включить? — вроде бы без издёвки спросил Сэм, и я закивала. — Кэп, куда теперь?

Мы выехали на оживлённое шоссе, которое вело обратно в центр. Среди такого бешеного трафика было легко затеряться, и я почувствовала себя чуть спокойнее.

— Её надо высадить где-нибудь в безопасном месте, где можно будет переждать… — начал рассуждать вслух Стив. Вообще у него какая-то дурацкая привычка завелась — не называть меня по имени при других.

— Тут недалеко есть торговый центр с детским клубом, можно там оставить на передержку, — полушутя предложил Сэм. — Сколько ей? Двенадцать?

— Мне шестнадцать, shutnik hrenov, — хмуро прокомментировала я и отвернулась к окну.

— Запуск «Озарения» через 16 часов, если ты хочешь где-то оставить Таю, то поторопись, у нас мало времени. — Наташа немного вылезла на передние сиденья, в том числе чтобы предотвратить только начинающийся стенд-ап от Сэма.

— Я знаю, но он, — Роджерс выразительно глянул на Ситвелла через зеркало. — Поможет нам обойти сканеры ДНК и зайти на Хеликэрриеры, так что успеем.

— Ловко. — хмыкнула Романофф, откидываясь обратно на заднее сиденье.

Мимо проносились разноцветные иномарки, да и мы ехали на довольно приличной скорости. Я смотрела в боковое окно, не слишком вслушиваясь в их разговоры, всё равно ж высадят и будут там геройствовать без меня. Да оно и к лучшему. За последние полгода (а в частности за последние 24 часа) я успела пересмотреть свою позицию насчёт супергеройства. Бесспорно, тема классная, но я всё-таки ещё хочу добраться до дома, обнять родителей, потренькать на гитаре с Сашкой, а не соскребать свои кишки с бетона…

— Вы рехнулись?! Это чертовски плохая идея!..

«Хрен в костюме» снова начал что-то затирать на повышенных тонах. Ей Богу, как такую истеричку терпели в Гидре столько времени и не придушили свои же? Я закатила глаза и тяжело вздохнула, как вдруг с крыши нашего автомобиля послышался характерный грохот. В ту же секунду моё сердце ухнуло куда-то на дно желудка, я успела лишь испуганно вздохнуть, как раздался звон стекла. Быстро перевожу взгляд влево, замечаю, как тело агента Гидры, будто куклу, что-то буквально вышвыривает из кабины на встречную полосу под камаз. От страха, накрывшего меня ледяной волной, я не могу пошевелиться, кажется, я даже не дышу, когда вижу ствол, направленный прямо на меня. От неминуемой пули меня спасает Наташа, которая быстро отстёгивает мой ремень и рывком заставляет лечь на пол между сиденьями, в то время как сама перебирается на передние, пока надо мной звучат выстрелы. Раз, два, три, — я вздрагиваю каждый раз, ожидая, что следующий свист пули окажется для меня последним, но вот машина резко тормозит.

На мгновенье всё затихает. Я побитой собакой выглядываю между сидений и первым делом оглядываю ребят, на предмет повреждений: только Сэм слегка приложился лбом о стекло при рывке, а все остальные вроде в поряде, только взгляды у всех уж какие-то ошеломлённые, я как-то думала, что у них такие вечеринки в порядке вещей. Смотрю вперёд и всё понимаю. В паре метров от машины, сброшенный с крыши резким торможением, тёмный силуэт со сверкающей на солнце металлической рукой.

— О-о-о vot zhe blyat’! — контролировать голос практически невозможно, поэтому я верещу на каких-то немыслимых частотах. — Сэм, дави нахрен этого терминатора!

И плевать с высокой колокольни, что это тот самый Барнс, который друг детства Роджерса, сидящего в одной машине со мной. Оно того не стоит. Наташа направляет в его сторону пушку, но Сэм не успевает среагировать и надавить на газ. Никто не успевает среагировать, когда сзади нас на полной скорости таранят. Меня отбрасывает назад, вдавливает в сиденье. Спереди я слышу, как матерится Наташа, выронив ствол. Солдат как гребаный ниндзя из американских боевиков запрыгивает на крышу, и я чувствую, как осколки заднего стекла летят мне за шиворот. Сэм наконец-то смекает вдавить педаль газа в пол, и мы начинаем отрываться от чёрного гелика.

— Газуй-газуй-газуй! — ультразвуком пищу я, вцепившись в обшивку мёртвой хваткой.

— Да я пытаюсь!.. — в тон отвечает мне Сэм, но в этот момент железная рука пробивает крышу машины и вырывает руль прямо у Уилсона из рук. — Чёрт!

Наташа палит в потолок, пытаясь зацепить Солдата, но он стремительно покидает нашу крышу. Без руля машину ведёт в сторону. И я понимаю, что счёт сейчас идёт буквально на секунды.

— Тая, уходи! — кричит Наташа, когда наше авто натыкается на разграничитель.

«Уходи»?! Легко сказать. Пока Роджерс выбивает дверь откуда не возьмись появившимся щитом, я пытаюсь прикинуть, а куда, собственно, перемещаться, чтоб меня не размотало по этой мостовой. Но времени не остаётся, и я телепортируюсь наугад. Оказавшись где-то на дороге, я по инерции прокатываюсь кубарем пару метров, а в опасной близости к моей башке приземляется покрышка нашего почившего седана. Какое-то время я просто лежу на асфальте, пытаясь прийти в себя, потому что я никогда ещё не перемещалась на такой скорости. Но покой нам только снится…

— Подъём-подъём! — слышу я нервозный голос Сэма, который пытается оттащить меня с открытой местности.

— Дайте мне спокойно умереть…

Картинка перед глазами всё ещё пляшет, но я слышу залп выстрелов, и всю мою усталость снимает как рукой: я моментально поднимаюсь и, вцепившись Уилсону в руку, перемещаю нас за ближайшие машины. Сразу после скачка в пространстве Сэм ошарашено вертит головой по сторонам, порывается вскочить, но я тяну его обратно вниз, не давая схлопотать пару лишних отверстий в теле.

— Куда намылился! Сиди! — прижавшись спиной к дверце багажника, шиплю я и продолжаю тянуть мужчину вниз.

— Где мы?.. Как?! — Сэм всё ещё вертит головой по сторонам. — Господи, предупреждать же надо!

— О, прости! В следующий раз попрошу этих ребят палить потише, чтобы доходчиво объяснить тебе, как именно я собираюсь спасать твою задницу! — страх вкупе с диким адреналином резко сметает все барьеры и установки в моей голове, что я напрочь забываю, что разговариваю со взрослым мужчиной. Правда, новая порция выстрелов выбивает из моей черепушки и эту последнюю воспитанную мысль: к черту всё, нехрен тупые вопросы задавать.

— Надо отсюда уходить! — кричит мне Сэм, когда наше временное укрытие начинает трещать по швам, и бросается бежать, даже тянет меня за собой, но сзади раздаётся взрыв и ударной волной нас отбрасывает друг от друга.

Я снова оказываюсь на открытой местности, вижу, как меня выцеливают из автоматов наёмники Гидры, и бросаюсь бежать через разделитель, краем глаза замечая, как Наташа спрыгнула с моста вниз. За мной следом несётся автоматная очередь, и словами не передать, как в этот самый момент я благодарна Бартону, за то что без жалости гонял меня в хвост и в гриву, потому что я запыхалась, как заправский курильщик, и мне оставалось только перебирать ногами. Я отталкиваюсь, перелетаю через парапет, почему-то ожидая, что будет не очень высоко, но там ОЧЕНЬ, СУКА, высоко. Меня спасает грузовичок с тентованным кузовом, крышу которого я пробиваю своей тушкой и падаю в ворох коробок, которые и смягчают удар. Без сил я откидываюсь на выпавшие упаковки с одеждой, мечтая хотя бы о паре минут отдыха в тишине, но рядом снова гремит взрыв.

— Да еп твою ма-ать!.. — успеваю выкрикнуть я, пока грузовик переворачивается и на меня вываливается всё содержимое коробок. Да, кто-то так и не дождётся свой заказ с Али-Экспресса.

Автоматные очереди не замолкают ни на секунду, трудно разобрать, кто и откуда палит, но нутром я чувствовала, что оставаться на месте нельзя. Зацепив чей-то бежевый пуловер, я выглядываю из кузова и вижу, как мимо на всей скорости проносится Наташа, явно убегая от кого-то. Романофф замечает мою русо-рыжую макушку, и весь её взгляд буквально кричит мне: «НЕ СМЕЙ ВЫХОДИТЬ». Лавируя от пуль, девушка уходит за ряд машин. Дно кузова, которое теперь находилось на боку, частично защищает меня от выстрелов, некоторые снаряды не могут пробить твёрдый корпус, но кое-где уже зияют дыры. Ещё пару минут интенсивной перестрелки, и эта заслонка превратится в решето. Я решаюсь всё-таки тихонечко улизнуть на тротуар, а оттуда уже уйти дворами, как можно дальше от этого места. Я успеваю переместиться на тротуар, где ещё недавно бежала Наташа, и очень вовремя, потому что мгновенье спустя грузовик разлетается в клочья от точечного удара гранатомётом.

— Вот это я понимаю тайминг… — шепотом говорю сама себе, притаившись за каким-то более-менее уцелевшим внедорожником и ошарашено наблюдая за пламенем. — Кто ж тут такой любитель позажигать?

Буквально из пламени своим фирменным уверенным шагом выходит Солдат с ручным гранатомётом наперевес, и я сразу же перестаю дышать и почти что залезаю под машину, но он проходит мимо. Теперь мне ясно, от кого так улепётывала Наташа. Боясь лишний раз издать звук, я начинаю медленно продвигаться в сторону домов параллельно дороге. С одной стороны, сейчас было самое время валить, потому что меня явно потеряли из виду, да и вообще, много чести будет. Но с другой стороны… Если бы он шёл за Роджерсом, ну или хотя бы за Уилсоном, то сейчас я бы уже оформлялась на мексиканской границе, но этот сукин сын пошёл за Романофф, которая ниже Солдата на две головы и у которой нет сыворотки супер-солдата. Он же её убьёт!

Я короткими перебежками попеременно с перемещениями в пространстве потихоньку двигаюсь по диагонали, поддерживая приличную дистанцию от дороги. Навстречу мне бежали испуганные люди, не обращая на меня никакого внимания, лишь иногда сталкиваясь со мной и в панике отпихивая от себя. На мгновение я теряю Наташу из вида, но потом слышу её голос, который обрывается коротким вскриком боли. Перемещаюсь на дорогу посреди брошенных и развороченных машин, вижу прижавшуюся к автомобилю Романофф, которая зажимает рукой окровавленное плечо. Тёмными пульсирующими толчками кровь стекает между её пальцев, которые кажутся белыми, капает на горячий асфальт, образуя лужу. Время замедляется, запах жженной резины и крови заполняет всё вокруг меня. Столько крови… Вижу, как в паре метров от бледной Наташи появляется Солдат и целится для контрольного выстрела. Собственная кровь стучит набатом в ушах, заглушая все остальные звуки. Романофф с усилием сучит ногами по сухому битуму, размазывая кажущуюся чёрной кровь, чтобы отползти в сторону, в инстинктивном желании спастись. От этой картины у меня перехватывает дыхание, я пытаюсь углядеть поблизости Стива или Сэма, да кого угодно, кто пришёл бы на помощь, которая сейчас была так жизненно необходима. Но рядом никого не было.

* * *

Наташа часто задумывалась о своей смерти, и это было вполне обусловлено родом её занятий. Что старая работа, что новая — не важно, она была уверена, что умрёт «в поле», исполняя свой долг, перед собой ли или перед отчизной — уже вопрос второго порядка. И она думала, что была готова к этому: умереть за партию, за Красную комнату, за Белый дом, за чужие тайны… Её готовили к этому всю жизнь. На практике умирать не хотелось. Уж точно не так, не с клеймом «врага народа», от которого она сбежала, как только выдалась возможность. И когда Зимний Солдат направил на неё автомат, чтобы завершить то, что начал ещё в Одессе, Наташа ощутила досаду. И искреннее изумление, когда Солдат промахнулся от того, что на него бешеным клубком налетела Тая. Взявшаяся из ниоткуда, с горящими синим свечением глазами и окутанная мерцающей дымкой, она вцепилась мужчине в руку и с явным усилием сдвинула её в сторону.

— Что? Не ожидал, что тебе могут дать сдачи?.. — её ломкий голос дрожал от неприкрытой ярости, которая была непонятна Наташе. С такой бешеной отчаянной злобой бросаются загнанные в угол собаки, которыми ведёт ужас перед заведомо проигранной схваткой.

Солдат беспристрастно повернул лицо, скрытое за маской к внезапной помехе справа. Наташа видит, как Тая на мгновение цепенеет, видит это в её внезапно остекленевшем взгляде, но это быстро проходит стоит только Солдату двинуться в сторону Русаковой. Она синей вспышкой перемещается ему за спину и бьёт точечным, поставленным самой Наташей ударом в корпус. Романофф скорее чувствует, что удар сильный: по амплитуде, по вихрю чистой энергии, которая окутывает руки девочки, стоящей в защитной стойке, — но недостаточный для супер-солдата. Зимний лишь делает шаг вперёд, покосившись от удара, но сразу же разворачивается, пуская автоматную очередь в сторону Таи. Та снова перемещается, уже сбоку от Солдата, новым ударом пытается выбить оружие из его рук, но он действует быстрее, приседает и металлическим плечом сшибает девочку с ног. Ей банально не хватает скорости. Да, она может мгновенно перемещаться, но ей требуется определенное количество времени, чтобы направить удар и энергию Тессеракта, а при сражении с таким опытным противником время становится критическим.

Наташа дёргается в их сторону, но рана в плече не даёт ей даже ползти, не то что ходить. Она злится на Таю и боится за неё одновременно, но ничего не может сделать. "Куда она вообще полезла?! Я же ясно дала понять сидеть в укрытии! Или можно было просто сбежать"… — такие мысли крутились в её голове таким же беспорядочным потоком, каким мерцающие голубоватые частички окутывают всё тело Русаковой при перемещении. "Слишком часто"… — успевает подумать Наташа. Слишком много нагрузки. Она читала самый первый отчёт Беннера, ещё на корабле. Ей было любопытно, что же эта маленькая русская девчушка за зверь, и тогда же она ужаснулась тому, сколько страданий несёт за собой толика силы для простого смертного человека. И хоть она понимала, что Тая уже не тот дезориентированный ребёнок с обгорелыми бровями, которого штормит после каждого перемещения, но до абсолютного владения своими новыми возможностями ей было ещё очень далеко.

* * *

Все ощущения были в новинку, в моменты редких прояснений сознания я будто наблюдала за собой издалека, потому что из всех чувств осталась только тупая ярость. За всю боль, за все унижения, за весь страх, причиненные мне в чертовом сибирском бункере. Я перемещалась и сразу била, и капризная материя космоса подчинялась беспрекословно, бурля от злости, будто питаясь ей. Я чувствовала, как она перемещалась по телу, чтобы преобразоваться из внутренней формы во внешнюю, покалывая в руках и ногах. Однако, несмотря на удивительную синхронизацию, ни о каком превосходстве над противником не было и речи, а одновременное разноплановое использование энергии уже начинало меня выматывать. Я в очередной раз повторила трюк с перемещением за спину, чтобы не упасть, но я не учла, что Солдат хоть и с промытыми мозгами, но они всё-таки у него имеются. Поэтому когда я снова воплощаюсь в физическую форму, холодное железо его руки сжимается у меня на горле быстрее, чем я успеваю сообразить, что к чему.

— Нет!.. — кричит Наташа, когда Солдат с лёгкостью поднимает меня за шею в воздух.

Дышать становится почти невозможно. Я хватаюсь обеими руками за ледяные пластины железного протеза, чтобы хоть как-то ослабить давление, но Солдат сильнее сжимает ладонь, и я только беспомощно барахтаю ногами в воздухе. Всё, доигралась, больше возможности на успешный побег у меня не было. В голове промелькнула недобрая мысль, что даже у раненной Наташи было бы больше шансов. Хотя у меня всё же остался последний козырь в рукаве, однако, он был чертовски спорным…

— Zhelanie… — просипела я еле-еле, но этого хватило, чтобы Солдат замер и начал прислушиваться. — Rzhawy…

Я пыталась вспомнить порядок слов, который слышала от Воронова в сибирской тайге, пока утопала в луже. Целиком шифр (или что это такое вообще?) я не знала, но мне было известно, что это как-то влияет на Солдата. Код на когнитивные установки? Или может ему вживили чип в мозг? В общем, сейчас это было не так важно, как моё опасение, что Солдат может в процессе буквально оторвать мне голову. Но из двух смертей не выбирают.

— Semnadtsat’… — мужчина дёрнулся, чуть ли не согнувшись пополам с глухим стоном, будто его раздирало от боли, но меня он не отпустил, а, наоборот, сжал шею покрепче, от чего я закашлялась и прервала код.

— Ras-s-svet… — было последним, что я знала из тайного шифра и что мне удалось произнести, потому что я начала терять сознание из-за нехватки кислорода.

Кажется, Солдат закричал или закричал кто-то другой, на тот момент я уже не могла видеть, да и в уши будто бы вату набили. Мои ладони соскользнули со стальной руки и безвольно повисли вдоль тела. Последним внятным чувством, помимо боли, было слегка мазохистское удовлетворение: всё-таки удалось напоследок поднасрать Воронову и его ручной псине, будет потом его бошку по кусочкам обратно собирать…

Но мне вновь не дали умереть. Сашка, хоть и был человеком науки, всегда говорил, что у меня сильная карма. Никак иначе мою дикую везучесть ирландского лепрекона брат объяснить не мог. Я приподнялась на локтях, параллельно откашливаясь, чтобы оглядеться и понять, почему же в очередной раз мне не удалось помереть. Оказалось, на помощь пришёл Кэп, не хватало только торжественной трубы и фанфар. В ушах до сих пор стоял белый шум: из-за недавнего удушения, перегрузки или удара о землю, — непонятно, но чувствовала я себя паршиво, и на ногах я ещё худо-бедно держалась только благодаря адреналину.

— Тая! — меня позвала Наташа, с трудом облокотившаяся на корпус машины и бледная как сама смерть. И пока Роджерс даже не подозревает о том, что с остервенением лупит своего лучшего друга, я, немного пошатываясь, пытаюсь подойти к Романофф. — Ты в порядке?..

Она чуть ли не падала, и мне пришлось придержать её за плечи. Сама истекает кровью, а ещё и за меня беспокоится…

— Бывало и хуже… — хрипло отозвалась я, растирая рукавом толстовки кровь, струйкой стекающую из носа. — Просто устала. Боюсь, не смогу вытащить тебя отсюда в ближайшее время… Из-под пули бы тоже не успела вытащить, поэтому пришлось напасть…

Сзади во всю шёл бой: кажется, к драке присоединился Сэм, который, видимо, бегал за своим крылатым ранцем аж до дома, раз пришёл только сейчас.

— Ничего, это подождёт, — слабо улыбнулась Наташа, приобняв меня за плечо. — Там за машиной лежит гранатомёт… он бросил его, когда Стив…

Она не успела договорить, я поняла и так, поэтому кинулась за оружием и уже через пару секунд несла его обратно шпионке. Девушка немного просела, когда я аккуратно передавала ей в руки гранатомёт, и мне даже пришлось придерживать его, пока Наташа перезаряжала оружие и целилась в Солдата, с которого Стив уже успел стянуть маску. Вид у первого был дезориентированный и немного даже потерянный, судя по всему, прямо сейчас в его мозге прямо как на стареньком компьютере высвечивались окошки со сбоями в системе. По крайней мере, я очень на это надеялась. Наташа выстрелила, отдачей нас вдвоём чуть не снесло, но Солдат исчез из поля зрения. Стив обернулся к нам с нечитаемым выражением лица, Наташа обессилено осела наземь, гранатомёт выскользнул у неё из рук, а я осталась стоять рядом, придерживая её за плечо. Но помимо ошарашенного взгляда Кэпа у нас были проблемы посерьёзнее: со всех сторон выехали черные внедорожники со служебными номерами.

— Так, а вот теперь предлагаю валить, — я пытаюсь руками приподнять Наташу с земли, пачкаясь в её крови, пока она слабо кивает.

— А как же?… — она не успевает закончить, я снова понимаю, что девушка имеет в виду.

— Они хотя бы не истекают кровью… — я снова оглядываюсь по сторонам, когда одна из машин тормозит почти рядом. — Вернусь за ними потом. Давай-давай-давай…

Наташа наконец приподнимается, чтобы я смогла поудобнее её перехватить. Для перемещения вместе с пассажиром требуется большее количество энергии, это я уже уяснила, поэтому мне нужно было время для того, чтобы раскачать силу. Но когда руки мои полыхали голубым свечением, и тело уже было готово к прыжку, я почувствовала резкую боль в начавших безостановочно сокращаться мышцах, увидела краем глаза силуэт Рамлоу с электро-дубинкой и темноту.

— Куда намылилась… — лишь услышала я раздражённый тон военного.

Теперь к и без того длинному списку моих слабостей добавился электрический ток.

* * *

Очнулась я уже сидя в тесном бобике с решетками на окнах, в воздухе невесомо повеяло чем-то таким родным и знакомым, но я не придала этому значения. Ехали мы нашим узким кругом друзей: напротив сидел Стив в массивных наручниках, вместе с ним был и Сэм, вид к которого был почти философским, а рядом со мной, привалившись мне на плечо, Наташа. На мне же помимо наручников был какой-то металлический ошейник, которые обычно надевали на мутантов, чтобы ограничить использование их способности. Но мутантом я не была, собственно, как не была и гением, поэтому решила, что будет очень умно попробовать свалить отсюда. Поэтому когда меня долбануло током, никто особо не удивился.

— Больше не пытайся так делать, — сказал Сэм, когда меня более-менее отпустило. — Это выглядит… стрёмно.

Я приподняла закованные руки, которые продолжали как будто бы быстро вибрировать или даже перемещаться из-за остаточного влияния тока и так и не высвобожденной энергии. Обессиленная, я откинулась на сиденье и больше ничего не предпринимала.

— Это точно был Баки. Всё это время… — подал голос Стив, смотря в пол. — Он был жив, а я даже не пытался искать его…

— Это не твоя вина, Стив, — слабо пробормотала Наташа, уже фактически лёжа на моём плече.

— Ты что-то говорила ему, — и как бы я не пыталась думать, что это был вопрос, это всё же было утверждение. Я подняла взгляд на Стива, который смотрел на меня с нескрываемым подозрением.

— Я материлась на русском, — я постаралась не отводить глаза в сторону и говорить ровно, чтобы не выдать ложь, однако, мне и без этого не особо верили. Ему там с сывороткой и детектор лжи подключили?— Боже, ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас? Нас везут куда-то на пескобазу, где уже наверняка роют одну большую яму, неужели это не может подождать хотя бы-…

— Да, я действительно хочу знать, что ты такого говорила Баки, что он не только не убил тебя, но еще к тому же…

Он тоже не успел договорить, потому что Наташа на моём плече закашлялась, а кровь струёй начала сочится на пол машины. Внимание Кэпа переключилось, и я судорожно принялась думать, как бы так ему рассказать нашу долгую историю знакомства с Зимним солдатом. Желательно без моего убийства в процессе. Потому что я примерно на 100% уверена в том, что он будет не в восторге от того, что я около года скрывала тот факт, что его ненаглядный Баки Барнс жив, хоть и не совсем здоров.

— Она же сейчас кровью истечёт! Ей нужен врач. Сейчас же! — праведно возмутился Сэм, хотя я бы на его месте не стала ждать помощи от наших пленителей. Они разве что могут предоставить пулю в лоб в качестве обезболивающего — работает, между прочим, безотказно.

Сразу же один из «космонавтов», сидящих в нашей кабине и доселе слушающих наши беседы без каких-либо замечаний, угрожающе вытащил электро-дубинку. Вариантов её применения было на самом деле немного, но нашему квартету в кои-то веки подфартило, и дубинка оказалась отнюдь не в наших причинных местах, а вырубила второго надсмотрщика. Тайный поклонник не долго оставался тайным, и из-под шлема показалось внезапно такое родное лицо Марии Хилл.

— Эта штука сдавила мне мозг, — прокомментировала девушка, отбросив шлем в сторону, а затем устремила взгляд на Сэма. — А это кто такой?

Знакомство Марии с Сэмом прошло под звуки плазменной дрели и мои завывания «Катюши», чтобы эту самую дрель не услышали водилы.

* * *

Уже другой бобик довёз нас до заброшенной гидроэлектростанции, которая на деле оказалась не такой уж заброшенной. Любит же Щ.И.Т. себе приватизировать подобные злачные места. С порога нас встречал врач, который порывался забрать, еле перебирающую ноги Наташу, но Мария с загадочным лицом сказала подождать, ведь надо было сначала нас отвести к «нему». К кому именно выяснилось чуть позднее, когда мы вошли в просторную комнату, посередине которой располагалась больничная ширма. За ширмой, на приличной больничной койке, с капельницей и показателями жизнедеятельности возлежал вполне себе живёхонький Ник Фьюри. Даже повязку с глаза не снял, настолько он был аутентичный.

— Сподобились навестить меня? — ехидно спросил он.

— И мёртвые восстанут из могил своих, — процитировала я самую популярную книгу в мире. — А завтра ещё как раз суббота.

Мою отсылку к библейским мотивам поняли немногие, либо решили никак не комментировать. В любом случае все с большим вниманием слушали, как Фьюри перечисляет все свои новоприобретённые болячки, а было их так много, что вполне можно было открывать медицинский справочник и играть в бинго. Я же сидела на табуретке и без перерыве буравила лысый лоб директора пронзительным взглядом, пока он рассказывал про свой фокус с остановкой сердца и объяснял, зачем ему это всё было нужно.

— Таися, ты скоро во мне дыру прожжешь… — немного устало произнес директор, прикрыв глаза.

— Тая либо Та-и-си-я, вы задолбали коверкать моё имя, — немного злобно произнесла я, отчего почти все присутствующие оглянулись на меня.

— Ты раздраженнее, чем обычно. Что-то случилось? — невозмутимо спросил Фьюри, не обращая внимания на моё тявканье.

— О, а Вы будто не в курсе? — я даже встала, настолько сильно меня сейчас переполняла злость от такой неприкрытой наглости. — Знаете, только тот факт, что Вы сейчас валяетесь на больничной койке в полумертвом состоянии, не даёт мне как следует съездить Вам по лицу.

— Да неужели? — Ник даже театрально приподнял брови.

— Хотя пожалуй да, меня скорее останавливает Мария и то, что она сломает мне руку быстрее, чем я замахнусь.

— Что происходит? — в нашу словесную дуэль как всегда влезает Кэп, и я завожусь ещё больше.

— О, а я сейчас расскажу, всё расскажу!.. — я начинаю наматывать круги перед кушеткой, чтобы хоть как-то успокоиться, но это не особо помогает.

— Тая, не обязательно… — Фьюри впервые произносит моё имя правильно, но это вряд ли его спасёт.

— Что «не обязательно»? «Не обязательно» было устанавливать мне в телефон жучок, вот что! Если Вы успели разыграть спектакль из своих похорон, значит наверняка знали, что Гидра, о которой я Вам между прочим говорила ещё год назад, процветает в Вашем хвалёном Щ.И.Т.е!

— Погодите, год назад? — удивлённо переспросил Сэм и теперь тоже непонимающе смотрел на Ника.

— Вы вообще понимаете, что этим вашим жучком Вы чуть не подписали мне смертный приговор?! Воронов первым делом пошёл искать меня и, конечно же, нашёл, в меня стреляли пять снайперов, а теракт на юго-западе города — его рук дело, потому что он пытался достать меня! Я целых 24 часа бегала по городу без денег и связи, украла одежду в магазине и ночевала в заброшенной квартире под мостом. Черт, мне пришлось угрожать своей соседке-шпионке-старушке ножом, чтобы узнать, где будет Ситвелл, потому что я хотела зарезать его этим же самым ножом!..

Заметно повысив голос, я не заметила, что теперь внимание всех в этой комнате было переключено на меня. Неловкая тишина нагнетала, в ней слышалось только моё тяжёлое дыхание от переизбытка эмоций, пока я ждала хоть какой-то реакции от Фьюри.

— Боже, надеюсь, миссис Шервуд в порядке? — если Фьюри не издевался, то я не знаю, что он делал.

— Серьёзно?! Из всего вышеперечисленного Вас волнует только она? — я выжидательно смотрела на Фьюри, который на это лишь кивнул мне головой. — Да ради Бога, эта бабка нас всех переживёт вместе взятых. Зачем Вы вообще следили за мной?!

— Я не мог тебе доверять, — исчерпывающе ответил директор, но быстро начал объяснять свою позицию, пока я снова не начала кричать. — Сама подумай: Щ.И.Т.у дают наводку с координатами в Сибири, и там вместо оружия или секретных разработок — только ты, которую начальство без каких-либо объяснений велит доставить в Америку вопреки всем международным договорам и держать прямо рядом со мной. У меня были все основания полагать, что ты являешься шпионом, помимо того прямо после твоего появления кто-то скопировал мою биометрию и изменил уровень доступа, а кто из нас тут умеет проходить сквозь стены?

Фьюри теперь смотрит прямо на меня, пока в моей голове медленно, но верно складывается пазл.

— Запереть тебя или отправить подальше я не мог, ибо это могло вызвать ненужные подозрения прямо перед моим планом с "Лемурианской звездой". Пришлось идти на менее серьёзные меры и установить слежку: маячок в телефоне — обычная практика, такой есть у всех работников организации; миссис Шервуд — моё доверенное лицо, она присматривала за тобой дома, просматривала почту, которой особо не было, но на это я особо и не надеялся, — он говорил об этом настолько обыденным тоном, что мне даже на секунду показалась, что я оказалась в каком-то дурдоме. Ну кто в здравом уме примет меня за шпионку?!

— Я до конца не был уверен в своих подозрениях: действительно ли ты шпионка Гидры или же ты просто такая «везучая» на всю голову. Мне не хватало данных, поэтому я попросил Бартона, чтобы он как специалист оценил вероятность твоей связи с террористами…

— Стоп, — желудок совершил кувырок, всё естество твердило о том, что я круглая идиотка. — Бартона?..

— Да. Или ты думала, что он по доброте душевной был твоей нянькой всё это время? — съязвил Фьюри, пока я прокручивала в памяти наши тренировки и всё больше понимала, как же меня обдурили. — Клинт дал заключение, что ты не можешь быть шпионом.

— Но слежку с меня Вы так и не сняли, — злости больше не осталось, разве что на саму себя за собственную же тупость.

— Меня смущали твои походы в игровой клуб, где ты пользовалась компьютером. Разумеется, я отслеживал истории запросов, думал, что там ты получаешь указания, но эти опасения не подтвердились. Я хотел снять слежку за тобой, но не успел.

— Не успели?.. — глухо отвечаю я.

— В тот момент, когда ты была на проходной, мою машину расстреливали из дробовика, так что да, прости меня, Ta-i-si-ya, я просто не успел.

Вопросов у меня больше не было. Действительно, я больше не дома, и детство кончилось. Здесь обо мне некому позаботиться, нет ни мамы ни папы, которые бы учили меня жизни, но всё равно упорно продолжали вытирать мне сопли, ни Сашки, который всегда выслушивал бы всё моё нытье, нет даже тёти Нины и Афанасия, которые бы вечно пытались накормить меня всякой всячиной. Я не дома, и я никто этим людям, почему они вообще должны быть хоть как-то озабочены сохранностью моей жизни, одной против сотен тысяч других. Спасибо, что хоть вытащили из того бункера, пускай и преследуя при этом только свои цели. Господи, хоть бы быстрее это всё закончилось.

— Я Вас поняла. — голос звучал неестественно спокойно. Директор было раскрыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но я быстро перебила его. Больше не хотелось ничего слушать. — Хорошо, вы заканчиваете с Гидрой, я готова оказывать любое содействие, затем я нахожу Воронова, с вашей помощью или без, уже не важно, и возвращаюсь домой первым же рейсом. А сейчас извините, мне надо немного подумать в одиночестве.

Не дожидаясь ответа, я разворачиваюсь и выхожу из комнаты.

* * *

Александр Пирс идёт по слишком узкому коридору в подвале парадного здания Центрального книжного магазина, где находится одна из многочисленных лабораторий Гидры. Коридор действительно слишком узкий для него и его свиты или ему просто так кажется, потому что хочется, чтобы этот день уже окончательно стал по-настоящему хреновым, а для этого не хватает совсем чуть-чуть.

— Где Воронов? — первым делом громогласно спросил он, войдя в лабораторное помещение.

Сбоку раздалось щёлканье пальцев. Пирс оглянулся и увидел мужчину, развалившегося в кресле и закинувшего ноги на тумбочку. Это всегда удивляло Пирса, то, что где бы не находился этот проклятый человек, он всегда казался абсолютно органичным и занимал даже столь малое предоставленное ему пространство с королевским размахом.

— Что происходит? Почему мне докладывают, что ты разносишь часть моего города в щепки?

— Вечно вы, американцы, всё драматизируете, — цокает языком русский, крутя зажигалку между пальцев. — Что до взрыва: хотел убить двух зайцев, — он складывает пальцы в пистолет, зажигалка вспыхивает. — Одним выстрелом. Вы же знаете, я здесь и со своим заданием…

— Мне плевать на твоё задание, я позволил тебе и твоим службам тут резвиться только из-за совместного бизнеса, но речь не шла о теракте…

— Когда крыс много, их загоняют в банку и…

— Избавь меня от своих аллегорий! — Пирс раздражённо вскидывает руками. — Как ты допустил то, что девчонка узнала код?

— Она не знает код, она знает часть кода, — закатил глаза Воронов и крутанулся на стуле. — Лучше бы спросили у Рамлоу, как он умудрился в одной машине потерять чётырех пленников, включая ту самую девчонку…

Брок, до этого стоящий за спиной Пирса, дёрнулся в сторону Воронова с явным намерением набить тому рожу, но был остановлен рукой председателя. Воронов весело хмыкнул и снова крутанулся на стуле.

— Хватит! Вечно когда ты рядом, всё превращается в какой-то цирк! — раздражённо рявкнул Пирс и прошёлся к тому месту, где на аппаратном кресле сидел Солдат. — Какая разница, знает ли она код целиком или его часть? Посмотри, его снова придётся обнулять…

— Я говорил, что алгоритм Золы несовершенен, и даже готов был любезно предоставить своих собственных усовершенствованных Солдат за весьма символическую плату. И тем более, я выражал вам своё глубокое неодобрение насчет использования этого актива Гидры в данной конкретной миссии. Но нет, вам надо было испытывать судьбу!

— Твои солдаты еще не прошли этап тестирования, а этот, — Пирс указал на потерянно сидящего Солдата. — Служит организации уже долгие семьдесят лет и без единой осечки…

— Служил без единой осечки, — ехидно заметил Воронов, поправляя сияющие лацканы на рубашке.

— И чья в том вина?

— Я бы сказал стечение обстоятельств.

— Мне плевать. Твой эксперимент с Т-3010 был откровенным провалом и не стоил даже десятой части ДНК Дэнверс, которое ты потратил на неё.

— У неё есть некоторый потенциал, я бы на вашем месте…

— Гидре не нужен «некоторый потенциал», нам нужна мощь, способная уничтожать целые миры. Кажется, это ты нам обещал? — и хоть лицо Пирса оставалось спокойным, Воронов кожей чувствовал, как тот весь чуть ли не ощетинился внутри. — То, что я увидел не тянет на уничтожение миров, только сулит дополнительные проблемы. Девчонку убить вместе с остальными. И… — он брезгливо осматривает мощное тело Солдата, который сейчас больше похож на безвольную куклу. — Приведите его в порядок как можно быстрее.

— Будет сделано, начальник, — смеясь, тянет Воронов в след удаляющемуся Пирсу.

* * *

О, слава Богу, этот невыносимо паршивый день кончился. Или не кончился. Было непонятно, потому что там, куда я забралась, не было окон. Почти сразу же меня сморил сон, и я всеми силами желала проснуться примерно никогда, потому что, кажется, что только во сне мысли в моей голове наконец-то затыкаются. Правда, чаще всего они сменяются кошмарами, но с ними я уже успела свыкнуться.

Сон был беспокойным, картинки менялись так быстро, что я не успевала толком погрузиться и осознавала, что всё это происки перегруженного мозга. На утро, день, ночь или через пару часов? — понять было сложно, — меня нашла Наташа. Видимо, её неплохо подлатали и накачали противовоспалительными с обезболивающим, так как вид у неё был посвежевшим и отдохнувшим, щеки снова румяными, а глаза весёлыми, чего нельзя было сказать обо мне.

— Пойдём, — тепло улыбается мне девушка, кладя руку на плечо. — Там все собираются на обед, да и док просил тебя, чтобы осмотреть.

Не сдвинувшись с места, я тупым взором буравлю потолок. Кроватей тут не было, ну либо я просто их не нашла, потому что завалилась в первое попавшееся помещение и устроилась на скамейке. И из всех мест, где я спала за последнее время, это было ещё не самым худшим. Жестко, конечно, но уже куда лучше, чем шкаф.

— На мне как на собаке всё заживает, так что не стоит, — бормочу я, закрывая рукой лицо. — Ответь на один вопрос, пожалуйста. Ты знала?

Романофф вся замирает, а улыбка медленно сползает с её лица. Мне даже кажется, что я прекрасно знаю ответ на свой вопрос, но всё же жду реакции девушки.

— Я знала, что Фьюри не доверял тебе. А кому он вообще доверяет? — наконец отвечает Наташа, приседая на край скамейки у моих ног. — Насчёт Бартона я была не в курсе. У нас не принято вести такие разговоры…

— Я понимаю, — вздохнув, с трудом выговариваю я и сажусь на скамейке рядом со шпионкой. — Я правда понимаю, ну, пытаюсь понимать по крайней мере. И тебя, и Клинта. И даже Фьюри. Я же злюсь даже не на вас, а на обстоятельства. Сейчас я должна была доживать свои последние спокойные денёчки в школе перед началом одиннадцатого класса и переживать за свою тотальную неготовность к ЕГЭ, а не из-за того, что по моей вине произошел теракт на другом конце света…

Тут Романофф резко хватает меня за плечи, встряхивает так, что лёгкая дрёма тут же покидает меня, и разворачивает лицом к себе. Я даже немного пугаюсь такой неожиданной реакции и того, насколько серьёзное у неё в этот момент лицо.

— Запомни раз и навсегда, — строго начала Наташа, всё ещё крепко держа меня за плечи. — Это не твоя вина. Если тебя поставили в положение, где тебе приходится выбирать твоя жизнь или жизнь других, виноват всегда тот, кто заставил тебя выбирать.

Я осоловело глядела на шпионку, которая в свою очередь пытливо всматривалась мне в глаза, пытаясь разыскать там осознание, и, видимо, не найдя его, снова тряхнула меня за плечи (но уже не так сильно) и снова заговорила.

— Так, повтори, чтобы я удостоверилась, что ты всё поняла: «это не моя вина».

— Это не моя вина?.. — неуверенно повторила я.

— Ты меня спрашиваешь что ли? Ещё раз, громко и уверенно: «ЭТО НЕ МОЯ ВИНА».

— Это не моя вина! — ситуация казалась мне такой комичной, что я даже невольно прыснула в конце и тут же испугалась, что Романофф заставит меня повторять ещё раз, а я и без этого чувствую себя максимально неловко. Но, слава Богу, мой последний ответ, кажется, удовлетворил девушку, и она отпустила мои плечи.

— Отлично, с этим разобрались, — выдыхает Наташа и встаёт со скамейки. — А теперь надо поесть. Надеюсь, ты не против совершить набег на холодильник Фьюри? Он нам обеим задолжал…

— Ещё бы! — от такого заявления я даже немного оживилась.

* * *

Тем не менее ограбление съестных запасов Фьюри пришлось отменить: по пути нам встретилась ванная комната, и мне показалось неплохой идеей помыться впервые за несколько этих безумных дней, как минимум, смыть с себя копоть, асфальтовую стружку и засохшую кровь было бы чудно. Поэтому, когда я дошла до штаб-комнаты, никакой едой там даже и не пахло, однако, велись занимательные разговоры.

— И этот человек отказался от Нобелевской премии мира, — разочарованно произнёс Ник и кинул на стол фотографию смутно знакомого мужчины. — Вот из-за таких вещей у меня проблемы с доверием.

— О ком это он? — шёпотом спросила я, усевшись на стул прямо напротив Фьюри, попутно собирая свеже помытые волосы в короткий хвостик.

— Александр Пирс, председатель Мирового совета безопасности, — также шёпотом ответила мне Мария Хилл и передала банку с йогуртом. — Возглавляет Щ.И.Т…

— И вместе с ним, по всей видимости, и Гидру, — невесело заканчиваю я за девушкой, забирая из её рук еду. — Спасибо.

— Какая задача на повестке дня? — спрашивает Сэм, складывая руки на груди.

— Остановить запуск Хеликэрриэров, — отвечает Наташа и задумчиво смотрит на часы. — И желательно побыстрее…

— Ну раз позвонить в Совет безопасности не представляется возможным, то… — Ник достаёт из-под стола чемоданчик.

О, да кто бы мог подумать, что у Фьюри есть запасной план! Я даже нисколько не удивлена такому повороту событий и просто продолжаю молча есть свой йогурт. В чудо-чемоданчике оказываются три диска-карты, меняющие системы наведения оружия массового поражения, однако, озвученный план по спасению населения США меня немного насторожил.

— Погодите… — я дожидаюсь, пока Фьюри и Мария закончат объяснять, что нужно сделать с дисками. — То есть, у оружия, которое создано для уничтожения миллионов целей за минуты, нет какой-то кнопки экстренной отмены? Ну так на случай, если что-то пойдёт не так, например?

— Есть, но для отмены нужно подтверждение главы организации, а Пирс никогда добровольно этого не сделает, — объясняет Фьюри, а я пожимаю плечами и возвращаюсь к своему йогурту. — Поэтому надо пробраться на каждый хеликэрриер, заменить системы на серверах и постараться спасти большую часть…

— Мы ничего не будем спасать, — резко говорит Кэп. — Мы не просто уничтожим кэрриеры, мы уничтожим весь Щ.И.Т. вместе с Гидрой.

На секунду все переводят удивлённые взоры на Роджерса, я же запихиваю очередную ложку себе в рот: любая еда после суток голодовки кажется нектаром Богов. А что там будет с Щ.И.Т.ом меня заботит явно не в первую очередь.

— Щ.И.Т. не имеет к этому никакого отношения, — Фьюри всё ещё отчаянно пытается сохранить своё детище.

— Щ.И.Т. скомпрометирован, Гидра росла у вас под носом, а никто не заметил. — а это уже вполне резонное замечание, с которым я была полностью согласна.

— А почему мы, по-твоему, все собрались на эту тайную вечерю в подвале? — продолжал доказывать Ник. — Я заметил.

— И сколько людей успело погибнуть? — вопрос Стива повисает в воздухе, и Фьюри нечего на него ответить. — Про Баки Вы тоже знали?

Я резко отрываюсь от своего йогурта и исподлобья смотрю на директора. Он тоже смотрит на меня, и я всеми фибрами души надеюсь, что он понимает мой взгляд: «нет, нет, нет, сейчас не время, я не хочу признаваться ему, что всё это время знала, что его лучший друг жив и мучает девочек в холодных катакомбах Сибири», — но Фьюри, кажется, решил, что я наоборот готова сдаться со всеми потрохами.

— Знал, — после паузы говорит Фьюри. — По крайней мере догадывался.

Стив молча ждал объяснений за моей спиной, я же тяжело вздохнула и отложила ложку в сторону. Аппетит испортился окончательно.

— Таисия, можно я попрошу тебя удовлетворить любопытство Капитана Роджерса? Из нас всех ты ближе всего знакома с Зимним солдатом…

Спиной чувствую, как встревоженный взгляд Стива переметнулся на мою фигуру. Что ж им всем так неймется…

— Начнём, пожалуй, с начала, если никто не против… — невнятно начинаю я, переминая ногами под столом. — Я провела в плену около трёх месяцев, и за это время со мной в большей степени взаимодействовали двое: Воронов и мужчина, которого он называл Солдатом. Солдат во всём слушался Воронова: ударить меня, швырнуть о стену, держать, пока Андрей меня обкалывал или пытался вытащить то, что считал своим по праву, — выполнял беспрекословно, без доли сомнения. В общем, он больше напоминал машину, чем живого человека.

Воспоминания из бункера накатили холодом прошлого, мой голос даже дрогнул при перечислении того, что со мной там творили. Я поняла, что впервые с моего освобождения вообще говорю об этом кому-то, а не вспоминаю монологами у себя в голове. Осознание тут же больно ударило по нервной системе, посылая сигнал мозгу немедленно зарыдать. Я тут же запихнула в рот ложку с йогуртом, чтобы отвлечься и не начать позорно всхлипывать.

— С самого начала он показался мне смутно знакомым, — задавив рвущиеся слёзы, наконец произношу я.

— Кто? — незамедлительно уточняет Роджерс, всё ещё стоя за моей спиной, что уже начало меня нехило так напрягать.

— Солдат, — раздражённей обычно говорю я и оборачиваюсь к Стиву. — Кто же ещё? До всей это котовасии я бывала в музее в вашу честь, можно сказать была преданной фанаткой, поэтому и личность Барнса была мне знакома — лучший друг Капитана Роджерса, единственный из Ревущей команды, кто трагически погиб.

Последние слова я произношу намеренно отчётливо, глядя Кэпу прямо в глаза и внимательно следя за его реакцией. Он ожидаемо отводит взгляд, где на дне голубых глаз мелькает грусть и сожаление. Значит, считает себя виноватым во всей этой истории.

— Ну как выяснилось, не погиб. У меня была попытка побега, своеобразная, но отчаянная: в бункере случилось короткое замыкание, электро-поле вокруг камеры отключилось, и я принялась перемещаться по всем комнатам, чтобы выбраться наружу. Меня занесло в кабинет Воронова, где я обнаружила досье на Зимнего солдата и подтвердила свои догадки, что ранее он был известен как Джеймс Бьюкенен Барнс.

Несмотря на нахлынувшее на Стива чувство вины, я смогла углядеть в его глазах и смутную надежду. Надежду на то, что его друга ещё можно было вернуть на путь истинный. Но за то недолгое время пребывания в бегах я, видимо, успела стать фаталистом.

— Я бы не рассчитывала на то, что в нём осталось хоть что-то от прежнего Барнса. Есть кое-что, о чём я умолчала при нашей первой встрече, — я мельком посмотрела на Фьюри через стол, но тот внешне был абсолютно спокоен, и я вновь оглянулась на Стива. — В нашем временном катафалке ты спрашивал меня, что же я ему такое говорила, — Роджерс весь обратился в слух. — Так вот, они управляют им с помощью кода, набора бессвязных слов, который запускает что-то вроде программы сброса всех текущих задач. Часть этого кода я знаю, расслышала, когда он пытался раскрошить мне голову в сибирской тайге, и Воронову пришлось срочно его останавливать. Кстати, такая неконтролируемая вспышка агрессии была вызвана тем, что я пыталась достучаться до него. Что ж, выяснила только то, что любые упоминания о его настоящей личности вызывают у него паническое сопротивление, отчаянное отрицания и неудержимую ярость.

Закончив фразу на выдохе, я закусила губы и принялась постукивать ногтем по столу. Меня окутало мутное предчувствие, что зря я взболтнула о коде, потому что…

— Нам могут понадобиться твои знания при выполнении миссии на кэрриерах, — разрывает тишину Фьюри, и в отличие от Стива я уже знаю, что будет дальше.

— Что вы имеете в виду? — настороженно спрашивает он и наконец встаёт у стола рядом со моим стулом.

— Боюсь, Пирс будет не в восторге от нашего плана, и с цветами нас там никто не встретит, — в своей обычной манере острит Фьюри. — Зато там наверняка будет Барнс, который может поставить под угрозу всю операцию. Нам нужна хотя бы эта часть кода, чтобы хотя бы задержать его-…

— Исключено, — твёрдо отсекает Роджерс. — Мы не будем использовать этот код. Не хочу никого упрекать, но если все в этой комнате узнают часть кода, то на следующий день это узнает и весь мир. Чем меньше людей знают код, тем лучше.

Фьюри ничего не отвечает, лишь выразительно смотрит на меня, пытаясь завлечь на свою сторону. Стив тоже перевел взгляд на меня, увидев манипуляции Ника. И я могла понять их обоих. Роджерс, хоть и не сказал об этом прямо, явно хотел попытаться спасти друга, вразумить и вернуть себе прежнего Барнса, поэтому и не хотел терзать его и без того потрепанный разум кодом, вгоняя того в ещё большее безумие. Фьюри же мыслил материально: поставил перед собой задачу уничтожить хеликэрриеры любой ценой, тем самым спасти миллионы жизней, и если придётся ради этого пожертвовать Барнсом, то и пускай. И хотя идеи Фьюри были мне ближе, ибо из двух зол надо выбирать меньшее, я не могла согласиться с ним сейчас. Уж точно не сейчас, когда рядом со мной стоит человек, уже когда-то сумевший из этих самых двух зол не выбрать ни одно, и почему-то я верила, что он сможет сделать это и сейчас.

— Уж простите, — обращаюсь я к Нику после непродолжительной паузы. — Эту часть кода буду знать только я, и никому добровольно её не выдам, — я услышала, как Стив рядом облегченно выдохнул, и почти почувствовала, как потеплел от благодарности его взгляд. — Но если я увижу, что что-то во время операции пошло не так, то я оставляю за собой право вмешаться и лично прошептать Барнсу на ушко код, потому что приоритет — это уничтожение кэрриеров. Так как, если эти бандуры поднимутся в воздух, я у них буду целью номер Один, а умирать я пока что не хочу.

— Хорошо, — с этим Роджерс готов был мириться, хоть и со скрипом. — Надеюсь, что до этого не дойдёт.

— Уж постарайтесь, Капитан, — вздыхает Фьюри. — Ведь отныне Вы у руля.

На этом наше внештатное собрание клуба по интересам было закончено. Роджерс серьёзно кивнул, принимая на себя новые полномочия, велел всем набраться сил перед операцией, а сам отправился проветрить голову. Я же наконец-то смогла добраться до холодильника. Предчувствие у меня отчего-то было хорошим.

* * *

Что я там говорила про хорошее предчувствие? Забудьте! В следующий раз, когда у меня будет хорошее предчувствие, надо готовиться к тому, что ничего не пойдёт по изначальному плану. Кстати говоря, даже по запасному плану нихрена ничего не пошло.

Мы с Хилл сидели во взлётно-посадочном пункте управления, где та подключилась к системе наведения хеликэрриеров и изредка отстреливалась от незваных гостей. Я же сидела на наушнике и следила за камерами, чтобы предупреждать Марию о тех же самых незваных гостях. Всё это действо напоминало локальную гражданскую войну: после проникновенной речи Роджерса по местному радио весь Щ.И.Т. (или то, что от него осталось) разделился на два лагеря, и теперь они с остервенением мочили друг друга, поэтому отовсюду доносились взрывы, сирены и сообщения о не учебной тревоге. Несмотря на это, с первыми двумя кэрриерами всё прошло как по маслу, но вот дальше…

А дальше я раза три порывалась отправиться на хеликэрриер «Чарли», чтобы отважно произнести Зимнему солдату три самых важных слова… или больше. Короче, это не так важно, важно же было то, что он в прямом смысле оставил Уилсона без крыльев и тем самым лишил Роджерса поддержки с воздуха. Потом Стив вступил в схватку с Барнсом, попутно пытаясь заставить того вспомнить, что он милый парень из Бруклина, а не хладнокровный киллер. В это же время я пыталась заставить Стива признать, что идея с кодом не такая уж и плохая, но он, не ответив, отключил наушник, и больше мы его не слышали. А затем нас с Марией ждали самые страшные секунды ожидания в нашей жизни, потому что Стив больше не отвечал, а хеликэрриеры уже были в полной боевой готовности и вот-вот должны были открыть огонь.

— Моя мама до сих пор ходит не на мою могилу… — вырывается у меня, пока мы с Хилл наблюдаем за мигающим красным экраном, предвещающим нам скорую кончину.

— Моя до сих пор думает, что я секретарша у успешного бизнесмена, — таким же бесцветным тоном вторит мне Мария, как вдруг из динамика наушника неожиданно раздаётся хриплый голос Кэпа.

— «Чарли» есть! — в ту же секунду экран светится зелёным.

Я выдыхаю, а затем жадно вдыхаю воздух так, что кружится голова, но я нахожу в себе силы встать и прогуляться до окна, чтобы оценить обстановку на улице и немного попрыгать от радости.

— Меняю цели, — рапортует Хилл, и я могу видеть в реальном времени, как пушки хеликэрриреров наводятся друг на друга. — Стив, уходите оттуда.

— Стреляйте, — лишь устало произносит Роджерс.

— Но, Стив…

— Я могу забрать вас, — я подключаюсь к разговору, продолжая смотреть из окна вверх на кэрриеры.

— Да стреляйте уже! — его голос так и брызжет усталым раздражением, но я не унимаюсь, хотя Хилл уже вовсю принялась запускать пушки в боевой режим.

— Нет, стойте!.. — я начинаю беспокойно метаться между окном и пунктом управления. — Стив, не глупи!

— Ты вытащишь только меня, а я не собираюсь его бросать, — это были последние слова Капитана перед тем, как он снова отключился.

Сразу же после этого пушки открыли огонь. От резкого звука я вздрогнула, широко открыв глаза наблюдая за тем, как исполинские махины, застывшие в небе, начинают гореть и дымиться. С нарастающим диким рёвом они одна за другой начинают крениться и постепенно снижаться, продолжая решетить друг друга так, что куски обожжённого металла срываются и падают вниз в водоём и на здания вокруг.

— Вот же упрямый баран! — в сердцах выкрикиваю я, наблюдая за тем, как огроменные машины взрываются в воздухе и тщетно пытаясь разглядеть на одной из них Роджерса.

— Хилл, мы только что подобрали Сэма с 41-ого. Пирс обезврежен. Не можем найти Роджерса. Ты его видишь? — к линии подключается Наташа, пока Мария отчаянно пытается направить умирающие кэрриеры подальше от жилых кварталов.

— Он всё ещё на «Чарли», — отвечаю я, когда понимаю, что Хилл затрудняется сказать правду.

— Что?! — изумлению Наташи нет предела. — Мы на вертолёте, но не сможем подлететь к нему, слишком опасно…

— Есть одна идея… — вдумчиво произношу я, всё ещё глядя на пылающее небо. — Она вам не понравится, но…

— Ты не будешь перемещаться на кэрриер! Это безумие! — кричит уже Хилл, а Наташа в наушнике вполне солидарна с ней.

— Нет-нет, теперь когда он так двигается, я попросту не «допрыгну» до него, сгорю или меня перемелет где-нибудь на подлёте… — отмахиваюсь я. — Какая траектория снижения «Чарли»?

— Сейчас он летит к Потомаку, но местом крушения скорее всего будет остров Теодора Рузвельта… — Хилл отвечает мне почти сразу, сделав пару расчётов на компьютере.

— Ага, понятно.

* * *

— А зачем тебе?.. — сказав примерную траекторию движения «Чарли» Тае, Мария оборачивается, чтобы уточнить планы девушки, но её уже нет у окна. Только светящееся мерцание тлеет на том месте, где она стояла мгновение назад.

— Хилл, что в вас там происходит? — требует ответа Наташа, настороженная происходящим.

— Тая ушла, — отвечает Мария, возвращаясь к управлению падающими кэрриерами. — Ушла вытаскивать Роджерса, я не могла её остановить.

— Вот чёрт, — лишь ругается Наташа. — Мы сейчас вылетим за ней, нужны координаты…

* * *

Я стояла на мосту близ парка Западный Потомак, пытаясь выцепить взглядом среди падающих обломков «Чарли» одного небезызвестного Капитана. Падающие осадки в виде железных кусков арматуры подымали волны на беспокойной реке, а иногда воду захлёстывало даже на мост. Теперь я была мало того, что недовольная, так ещё и мокрая по колено с речной жижей в кроссовках.

«Ты вытащишь только меня, а я не собираюсь его бросать!»

Звучал голос Роджерса у меня в голове, и я злилась ещё больше, потому что не могла сказать, что он был неправ. Я действительно не хотела бы вытаскивать своего истязателя из горящего судна, пусть он хоть трижды был когда-то хорошим парнем и перевёл всех бабушек мира через дорогу. Как говорится, я человек не злопамятный, просто я злая и память у меня хорошая. А чтобы забыть треклятый бункер со всеми его сопутствующими прелестями мне понадобятся года три психотерапии и, возможно, лоботомия. Но я всё же не была монстром, и двух-трёх слезливых взглядов вполне бы хватило, чтобы уломать меня захватить с собой и Барнса. Хотя если бы тот активно сопротивлялся (а он бы сопротивлялся!), то я бы не несла ответственности за его целостность в конце пути.

Очередной мой возмущённый монолог был прерван сам собой, когда я заметила как что-то, похожее на человеческое тело, стремительно летит вниз с кэррирера прямо в середину реки. Когда я уже собралась бежать с моста к берегу и вызывать Хилл или Наташу по рации, то увидела, как второй силуэт спустя считанные мгновения устремился вниз за первым. Черт, их же там всё-таки двое…

Замешкавшись буквально на секунду, я всё же ринулась к спуску с моста. Раз уж пришла, то надо доделать дело до конца. Ну получу я снова по щам от Зимнего солдата, не первый день замужем, переживём. Тем более, Кэп наверняка его потрепал, может, даже и уложить его смогу… В голове тут же пронеслись образы моего воображаемого интервью на вечернем шоу, где будут рассказывать про простую русскую девчушку, которая смогла обезвредить чрезвычайно опасного киллера, терроризировавшего весь мир около семидесяти лет. Соблазнительные мечты пришлось в срочном порядке отгонять, потому что сейчас уж точно было не время витать в облаках: я уже спускалась к берегу реки по влажной, скользкой земле. В конце склона я естественно навернулась и коленками проехалась по слякоти прямиком к берегу, где моему взору открылась картина, вполне себе претендующая на библейский сюжет. Мокрый, потасканный Барнс железной рукой тащил из воды бездыханного Роджерса. Я так и замерла, сидя на коленках в грязи около куста, не сводя ошарашенного взгляда с этой парочки. Кажется, я даже перестала дышать от окутавшего меня страха в смеси с искренним удивлением. Вытащив Роджерса из реки, Зимний солдат не слишком ласково бросил того на берег, но затем ещё несколько мгновений болезненно всматривался в лицо Стива, силясь вспомнить что-либо. В этот момент я дёрнулась, резко подскочив на ноги, будто почувствовав смертельную опасность, готовая в любую секунду сорваться и бежать без оглядки, но не смогла сдвинуться и на миллиметр, будто пригвожденная взором бесчувственных серых глаз.

— Если хочешь жить, ты не пойдёшь за мной, — мужчина говорит так тихо, что его голос вполне могло бы заглушить журчание воды, но почему-то я отчетливо слышу каждое его слово, и оно намертво отпечатывается в моей памяти.

Я ничего не отвечаю, лишь сорвано вдыхаю воздух носом, боясь пошевелиться и отвести от него глаза. Барнс делает шаг в сторону, последний раз окидывает надрывным взглядом лежащего на земле Роджерса и уходит быстрым военным шагов вперёд по реке. Я не смею двинуться с места, пока его силуэт не растворяется между деревьев, и лишь после этого срываюсь и подбегаю к Стиву, с размаха падая рядом с ним на колени.

— Наташа! — я снова подключаю наушник, который забросила в карман, ещё когда выходила с территории Трискелиона.

— Тая?! Ты где? Мы сейчас летим к острову Теодора Рузвельта, рядом с ним рухнул хеликэррирер… — с некоторым облегчением произносит Романофф.

— Я на восточном берегу Потомака, рядом с мостом, который ближе всего к Трискелиону, — быстро докладываю я, тем временем осматривая тело Роджерса: он не дышал, и помимо очевидных ссадин и царапин я могла разглядеть несколько багровеющих ран в брюшной полости. — Я нашла Роджерса, тут… тут нужна скорая, он не дышит, и тут так много крови!… Я не знаю, что мне делать!..

Я начинаю паниковать, параллельно пытаясь нащупать пульс, как нас учили на уроках ОБЖ, но, как назло, у меня нихрена не получается. Ну либо Кэп решил бесславно отбросить коньки, но в это мне верить совсем не хотелось. Человек семьдесят лет провёл в леднике и как-то выжил, а тут всего-то хлебнул водички.

— Успокойся, мы уже летим, будем через три минуты, — обнадёживает меня Наташа. — Ты видела, что с ним произошло?

— Он, кажется, захлебнулся?… — истерично хохотнув, говорю я, прерывисто вдыхая металлический запах крови. — И у него обширные ранения в области живота…

— Принято, — напряжённо отвечает мне Наташа. — Поверни ему голову набок, мы прибудем через минуту.

На этом девушка отключилась от линии. Я сразу же повернула голову Кэпа в сторону, изо рта незамедлительно струйкой потекла мутная речная вода, но он всё ещё не подавал признаков жизни. Как оказалось впоследствии, сыворотка супер-солдата давала возможность не дышать продолжительное количество времени, однако, тогда я располагала этими знаниями. Зато в моём арсенале была окончательно перегруженная нервная система и посредственные знания об оказании первой помощи.

— А ну! — на выдохе пискнула я и как следует замахнулась двумя руками, целясь в грудную клетку. — Я запрещаю умирать в мою смену!

Удар вышел внушительный, по крайней мере воду из лёгких я каким-то образом выбила: Роджерс закашлялся, даже открыл глаза на мгновение, хоть и почти сразу же закрыл их обратно (настолько сильно паршивец не хотел иметь со мной дело), но хотя бы начал дышать. Из негативных же последствий, я, кажется, обеспечила ему обширное внутреннее и внешнее кровотечение. Поэтому когда Наташа и Сэм прибыли на место вместе с медиками (Фьюри сныкался в вертолёте), я была ещё и по локоть в крови Капитана, так как пыталась остановить её руками. Не очень успешно.

— Когда я была маленькая, мама хотела, чтобы я стала врачом, — глухо проговорила я, сидя на скамейке и завернувшись в плед, когда Стива на каталке загрузили в машину скорой помощи. — Слава Богу, я им не стала, никогда бы не подумала, что своей ленью смогла уберечь столько жизней…

— Тебе салфетки дать? — спрашивает Сэм, пропуская очередной никому неинтересный факт из моей убогой жизни мимо ушей.

— Нет, спасибо, — на автомате отвечаю я.

— У тебя руки все в крови…

— Это кровь Капитана Америки.

— И что? — заторможенно спрашивает Сэм.

— До конца жизни теперь руки мыть не буду… — тупо улыбаясь, произношу я, вытягивая красные ладони перед собой под абсолютно непередаваемый взгляд Сэма, который сочетал в себе диапазоны от «ты когда успела так головой приложиться?» до «может, пожать ей руку и тоже никогда больше не мыть?». — Я шучу. Давай свои салфетки, меня сейчас стошнит от запаха чужой крови, пусть она и из величайшего героя Земли…

Сэм облегченно, но с толикой эфемерной печали в глазах передал мне пачку влажных салфеток. Наконец-то ещё один безумный день в моей жизни подошёл к концу.

* * *

На следующее утро все новости были только об одном и под единым заголовком: «Крупнейшая утечка секретных данных Щ.И.Т.а! Всё это время разведка смотрела не туда…». Как и ожидалось, после того, как Наташа слила всю базу данных Гидры (и Щ.И.Т.а заодно) в сеть, разразился огромный скандал. Правительство, не ожидавшее удара с тыла, судорожно пыталось всё замять и найти виновных, но сделать это было не так-то просто, когда Пирс фактически мёртв, Фьюри мёртв теоретически, а Стив, Наташа и Сэм — неприкасаемые герои. Читая утренние сводки, я прямо-таки ощущала паническое бессилие властей над этим быстро разгорающимся пламенем и чувствовала злорадное удовлетворение. Ну наконец-то и чинуш тоже палкой ткнули!

— Какая-то ты шибко довольная, — говорит мне Наташа, когда подбирает меня с порога моего обиталища. — Даже непохоже на тебя. Обычно у тебя на лице так и написано «добейте меня!».

— Эта надпись там появилась, когда я связалась с вашей шайкой-лейкой, — фыркаю я, сунув руки в карманы очередной безразмерной кофты. Боюсь представить, сколько их полегло в неравном бою с моими приключениями на жопу. — А что до моего довольного вида: я человек, выросший в России, и когда барину дают по шапке, крестьянин молча торжествует.

Наташа тихо прыскает, и мы перекидываемся с ней смешливыми взглядами. Всё-таки хорошая она женщина: каждый раз, когда общаюсь с ней вот так, будто возвращаюсь обратно в родные края и иду сейчас не по улице Нортвест, а по какой-нибудь Профсоюзной…

— Да уж, навели мы тут шуму, — вздыхает Романофф. — Придётся какое-то время сидеть тихо, по крайней мере пока Правительство не урегулирует наш статус.

— Мстителей?

— Да, мы были проектом Щ.И.Т.а, в частности — Фьюри, а теперь нет ни организации, ни самого Ника, — задумчиво тянет девушка, сворачивая на узкую аллею. — Ну, официально.

— А в тех данных, которые ты слила, — я решаюсь поменять тему. — Там и про меня есть информация?

— Там есть информация про всех, — исчерпывающе отвечает агентесса. — Если уж считать по-честному, то мы нанесли равные по сокрушительности удары как по Гидре, так и по себе. И я до сих пор не за решёткой за госизмену только потому, что состою в «Мстителях». Ну или состояла, возможно, госсекретарь уже вычеркнул меня из списков и скоро меня ждёт увлекательный уикенд в Гуантанамо…

— А вот чисто теоретически, в России могут просмотреть эти данные? Ну скажем, такие среднестатистические родители умершего ребёнка смогут получить к ним доступ? — напрягшись, спрашиваю я.

— Ты спрашиваешь: смогут ли твои родители случайно узнать, что ты жива? — уточняет Наташа. — Да, если им не лень будет выискивать твою закодированную папку среди терабайтов других данных. Кстати говоря, о твоём деле…

Романофф останавливается прямо перед калиткой резного черного забора, ведущей к кладбищу. Я встаю рядом, осматривая сад и надгробные камни прямо за изгородью. Наконец, Наташа выуживает из своей сумки две папки: одна — толстая, со стикером с вороной, а вторая — явно тоньше, в углу которой аккуратно было выведено «Т-3010». Девушка протягивает их мне, и я осторожно беру бумаги в руки, непонимающе подняв глаза на Наташу.

— Это твоё и Воронова, — поясняет агентесса, видя моё замешательство. — Поможет в поисках этого засранца. Его фото уже висят по всем границам, так что он не мог уехать из страны, а значит рано или поздно мы его найдём.

— Да, — как зачарованная говорю я, открыв папку с досье на Андрея. — И я смогу вернуться домой.

Наташа ободряюще хлопает меня по плечу и проходит через калитку. Я с некоторым опозданием устремляюсь за ней и вижу вдалеке три силуэта, склонившихся над одинокой свежей могилой. Пройдя пару метром за Романофф, я уже могу различить в фигурах выздоровевшего Роджерса, Уилсона и Фьюри, а чуть погодя, мы и вовсе слышим их разговор.

— … Если будут спрашивать, скажи, что меня можно найти, — Фьюри кивает на надгробие, где написано его собственное имя. — Вот здесь.

Бывший директор пожимает руки мужчинам, а завидев нас с Наташей, поочередно кивает нам одновременно в знак приветствия и прощания, и почти драматично уходит в только одному ему известном направлении.

— Ты должен быть польщён, он едва не сказал «спасибо», — добродушно замечает Наташа, и Стив с Сэмом оборачиваются к нам.

— У меня на Родине есть такая же, — решаю понтануться я перед Сэмом, показывая пальцем на фейковую могилу Фьюри, и подмигиваю, пока Наташа и Стив болтают о чём-то своём.

— Ты что, тоже какая-то супер-солдатка, которой на самом деле лет сто? — мужчина явно не выкупает шутки, лишь скрещивает руки на груди и настороженно смотрит на меня.

— Нет, — разочарованно тяну я. — Но мои родители уже больше года думают, что я мертва.

— Круто. — резюмирует Уилсон, а затем быстро оборачивается на разговаривающих Роджерса и Романофф. — То есть, тут все кроме меня хотя бы раз «умирали»? — его голос звучит в какой-то мере уязвлено.

— Мне показалось или я слышу недовольство? — я изображаю надуманное возмущение. — Чувак, я бы расценивала это как шанс на, не знаю, нормальную жизнь?

— Ты хотела сказать «скучную»? — улыбаясь, шутит Сэм.

— Я хотела сказать то, что сказала.

— Нет, ты точно хотела сказать что-то типа «посредственную» или «ужасно однообразную», — всё не унимается Уилсон. — Прости, у тебя такой акцент, ничего не понимаю.

— Да нормальное у меня произношение! — оскорблено восклицаю я, но мужчина уже не слушает меня, а вовсю смотрит на ещё одну папку, смутно знакомую, которую Наташа передаёт в руки Стиву.

— Вот, как ты и просил, — негромко говорит девушка. — Информация о нём, если и есть в слитых данных, то глубоко зашифрована в архиве, как и многое другое. Специалистам ЦРУ понадобились бы годы, чтобы раскодировать эти массивы, если им это вообще бы удалось. Поэтому пришлось подёргать за ниточки в Москве.

Пожелтевшая от старости папка, отпечатанная ещё в СССР с подписью «Дело №17» ложится в руки Стива. Тот час я понимаю, что это именно та папка, которую я исследовала ещё тогда в кабинете Воронова. Мы с Сэмом решаем подойти поближе, раз уж диалог теперь зашёл о нашем общем отмороженном знакомом.

— Теперь моя просьба, — Наташа хитро улыбается. — Позвони уже Шерон, она правда хорошая.

Романофф целует Роджерса в щеку на прощание и идёт на выход с кладбища. Стив с благодарностью смотрит ей вслед несколько секунд и только потом раскрывает папку. На первой же странице вложены фото с Зимним солдатом в криокамере. Меня ассоциативно бросает в холод. Почему-то мне даже в уме тяжело называть Солдата по имени. Наверное, потому что я никогда не была знакома с Баки, а знала только Зимнего солдата и его бесчеловечную жестокость к своим целям.

— Ты пойдёшь за ним? — спрашивает Сэм, бросая мимолётный взгляд на папку.

— Ты не обязан идти со мной, — героически произносит Стив, буравя горизонт мужественным взором.

Это звучало настолько круто, что я попыталась повторить эту фразу у себя в голове и скопировать взгляд. Но выглядело это так, будто у меня зрение минус семь, и я потеряла линзы в траве. В общем, у меня присутствует явно отсутствие таланта к геройству. Хотя это и так было известно.

— Я знаю, — просто отвечает Сэм. — Так, когда мы приступаем?

Стив улыбается и наконец оборачивается к Уилсону, который тут же зеркалит тёплую улыбку в ответ. Тут должна заиграть какая-нибудь эпичная музыка и запуститься титры, но у меня были другие планы.

— Да, — вклиниваюсь я в этот бравый мужской дуэт. — И кто такая Шерон?

— Я тоже хотел это спросить, — Сэм тут же перестаёт строить из себя супер-героя, превращаясь в обычного весёлого парня. — Нат сказала, что она хорошенькая. Друг, ты просто обязан ей позвонить!

Стив шумно вздохнул и, ничего не говоря, пошёл вперёд.

— Если ты боишься, я могу ей позвонить! — предложила я, чувствуя зарождающееся в Уилсоне веселье.

— Ну уж нет, если Стив не захочет ей звонить, то я следующий на очереди!

Наш смех уносился в высь, эхом раздаваясь по всей округе. Роджерс шёл впереди, ведя нас к выходу. И сейчас я была готова поставить все свои деньги на то, что он тоже улыбался.

Примечания:

Эта интерлюдия не такая длинная, как предыдущая, но в следующей части уже будут описываться события, относящиеся к третьей фазе, поэтому я решила не включать их сюда.

Переходите в паблик, там будут дополнительные материалы к этой главе:))

---

С официальной ликвидации Щ.И.Т.а прошёл месяц. Очень многое изменилось. Например, я умудрилась продать квартиру, которая мне даже и не принадлежала, разумеется, в чёрную. Не за очень большие деньги для такого района, но на первое время мне точно хватит. Где же я теперь живу? Ни за что не догадаетесь. Но так уж и быть, я вам подскажу: я решила снять ту подвальную однушку под мостом у Анакостии. Почему-то она запала мне в душу, возможно, потому что скрыла меня от всего мира, когда это было так необходимо. Да и стоила она сущие копейки. Ещё пришлось купить новый телефон, чтобы хоть как-то иметь связь с внешним миром. Хотя по сути эту связь мне было поддерживать попросту не с кем: вся моя записная книжка канула в небытие вместе с прошлым мобильником в какой-то столичной подворотне, а наизусть номера я, конечно же, не запоминала.

И так бы я и сидела в гордом одиночестве без малейшего понятия, что мне делать дальше, ведь я по сути осталась свободным американским гражданином без крыши в виде Фьюри, но меня вовремя отыскала Наташа. Если честно, не знаю, как ей это удалось, но на то она и была лучшей шпионкой СССР. Девушка выглядела отдохнувшей и будто бы воспарявшей духом, несмотря на то, что по факту осталась без работы. Как ни в чём не бывало, она предложила выпить чашечку кофе и поговорить о делах насущных. Без особых раздумий я согласилась, потому что только последний идиот будет отказываться от халявного похода в кафе. А я идиотом не была.

Уже сидя на веранде Denni’s и попивая напитки, Наташа рассказывала мне последние супергеройские новости. Без Фьюри «Мстителей» почти что передали в руки Госсекретаря, и тогда бы все они стали цирковыми собачками Таддеуса Росса или, что ещё хуже, отошли бы в оборонные активы, что шло вразрез с первоначальной миссией, поставленной Ником. Слушание проходило в Конгрессе и рассматривалось специальной комиссией, на нём из «Мстителей» присутствовала только Наташа и в одиночку пыталась отстоять их независимость. Исход дела был бы печальным, если б на середине речи представителя из делегации Правительства, в которой он в красках расписывал жуткие последствия отсутствия тщательного контроля над сверхлюдьми (причем, судя по словам шпионки, в ход шли аргументы начиная от обоссанных подъездов вплоть до ядерной войны), в зал не ворвался, как рыцарь в сияющих доспехах, Энтони Старк собственной персоной. Проведя отпуск на Мальдивах (хотя отпуском это можно было назвать с трудом), мужчина был полон сил, энергии и желания отгородить «Мстителей» подальше от загребущих ручонок Госсекретаря. Потому, со словами «руки прочь от моих енотов!» он заявил, что возьмёт всю координацию и финансирование программы на себя, деликатно напомнив сенаторам, что если бы не пресловутые «Мстители», то они бы сейчас не сидели в своих мягких креслах. В общем, удалось ему отбить защитников Земли, и даже выставить свои условия, на которые конгрессменам нехотя пришлось согласиться.

Я слушала Наташу с живым интересом, даже с нескрываемым упоением, подперев ладонью щеку и широко раскрыв глаза, увлеченно кивая после каждой сказанной ею фразы. Возможно, так на мне сказывалось моё месячное затворничество, посвященное изучению содержимого папок и попыток выследить передвижения Воронова с его возможным местом нахождения. Надо сказать, что все мои дилетантские поиски были безуспешны: мне попросту не хватало ресурсов, начиная от доступа к текущему расследованию ЦРУ и заканчивая камерами наблюдения города. А мой статус, естественно, не позволял такой роскоши, потому что я была по сути никем. Из-за этого всю последнюю неделю я пребывала в депрессивном состоянии, и внезапный визит Наташи был словно глоток свежего воздуха и послужил мне напоминанием, что я всё-таки больше, чем просто никто. Я, мать его, лично знакома с «Мстителями»!

— Кстати, насчёт Старка, — вдруг сказала Наташа, словно вспомнив что-то важное. — Он спрашивал про тебя, и я дала ему твой новый номер…

— А как ты узнала мой новый номер? Я ж его никому не говорила даже…

— Тась, я взламывала базу данных Гидры, — девушка посмотрела на меня со снисходительной улыбкой, отпивая свой чёрный кофе. — Взломать базу пользователей оператора сети — не так уж и сложно.

— Да, тупой вопрос, — кивнула я, дергая уголками губ в тревожной улыбке. — Иногда это меня пугает… А что Старку от меня было нужно?

— Не знаю, — Наташа пожала плечами. — Он что-то говорил про школу в Куинсе, и что его уже завалили оттуда какими-то сообщениями. Я так и не поняла, потому что затем он быстро ускакал под ручку с Россом подписывать соглашение о передаче полномочий.

О. Вот же гадство.

Наверное, будет трудно описать тот спектр эмоций, который сейчас присутствовал на моём лице. Память в последнее время меня безбожно подводила, иначе я не могла объяснить, почему я так часто забывала настолько важные вещи. Как говорила моя учительница в средней школе: «детский склероз лечится!», — нихрена подобного, Марь Иванна, у меня он перешёл в терминальную стадию. Несите топор.

— Ёп твою ма-ать… — протянула я, вскидывая ладонь к лицу, а затем и вовсе приложилась лбом о прохладную поверхность стола. Мобильник, лежащий на нём же, начал вибрировать. Я нехотя перевернула его, на экране светился незнакомый номер, и я показала его Наташе.

— Да, это Старк, — вынесла она вердикт, и я со стоном снова упала лицом в стол. — А что у вас с ним за дела?

— Я забыла, что учусь в школе на заочке, в которую он меня пристроил по моей же просьбе, и, кажется, просрала переводные экзамены…

Звонок сбросился, но телефон тут же зазвонил снова. Тяжело вздохнув, я взяла телефон в руки и покрутила.

— Может, ответишь? — вполне логично предложила Наташа.

— Я боюсь…

— Если Старку очень нужно, он тебя из-под земли достанет, так что на твоём месте я бы ответила, — посоветовала Романофф и в конце добавила. — И не такой уж он и страшный, и вообще у него сегодня настроение хорошее, тебе-то уж точно нечего боятся.

— Ладно, — решившись, сказала я, прекращая вертеть мобильник в руках. Речь Наташи слегка меня подбодрила. — Я только выйду.

Делая неопределённый взмах рукой в сторону улицы, я перемещаюсь с веранды на тротуар.

* * *

Не дождавшись ответа от Наташи, Русакова исчезла с веранды голубой вспышкой, воплотившись где-то в парочке метров, но уже за пределами кафе. Рыжая девушка меланхолично наблюдала за мерцающими частичками, витающими в воздухе на месте, где ещё недавно сидела Тая.

— Наверное, я никогда к этому не привыкну, — сама себе говорит Наташа, отпивает кофе из чашки и достаёт из сумки ноутбук.

Введя пароль, шпионка сразу же открыла файл, отправленный Старком, в котором указан полный список как пропавших агентов Щ.И.Т.а с неизвестным статусом, так и подтверждённых двойных агентов Гидры. Глупо было предполагать, что с уничтожением Щ.И.Т.а им удалось потопить и всю Гидру: множество «филиалов» этого Ада осталось за пределами штатов. Из более прискорбного: агентам террористической организации удалось воспользоваться замешательством внутренних органов и стащить кучу экспериментальных образцов оружия, в том числе многострадальный Скипетр Локи, пределы возможностей которого поражали воображение. Старк почти сразу сказал Романофф, что полностью отделаться от Правительства не получится: ЦРУ будет вести основное расследование, привлекать преступников к ответственности, а от «Мстителей» требуется беспрекословное содействие. Однако, в действиях их не ограничивали, мол, можете тоже искать, только не мешайтесь под ногами. По крайней мере, именно так это интерпретировал Старк при заключении трехстороннего соглашения: между Правительством, ЦРУ и «Мстителями».

— Не нравится мне, к чему это всё идёт… — тихо проговорила Романофф, бегло просматривая присланные списки. И её тревогу нельзя было назвать неоправданной.

* * *

Выбрав место потише, я ещё раз глянула на экран телефона, где настойчиво светились цифры номера Старка. На самом деле я боялась непонятно чего, потому что на руках у меня было очень убедительное оправдание чему бы то ни было: меня так-то убить пытались. Но брать трубку всё равно не хотелось, однако выбора у меня особо-то и не было.

— Да? — я приложила мобильник к уху.

— Мелочь, привет, — раздался на том конце спокойный голос миллиардера. — Как дела?

— З-здрасте, да нормуль вроде, — больше на автомате ответила я, а потом несколько раз стукнула себя же по голове. Дура, собиралась же сказать, как в тебя стреляли! Какой ещё «нормуль»?!

— Да? А ты где сейчас? — буднично поинтересовался Старк.

— Я?.. Да я тут… в общем… — я принялась крутится на месте в поисках вывески кафе или обозначения улицы.

— Неважно, — перебил меня Тони. — Я уже вижу тебя.

— Что? — в смысле «видит»?!, — Краем глаза я заметила, как в закоулок завернул оранжевый BMW, и отняла телефон от уха.

Роскошная машина плавно притормозила рядом со мной, и я увидела в тонированных стёклах своё шокированное отражение. Стекло опустилось вниз, и я пересеклась взглядами с Тони Старком, сидящим на пассажирском сидении. Мужчина действительно выглядел полным сил, загоревшим, на лице красовались неизменные солнцезащитные очки, а тёмные волосы были небрежно уложены назад.

— Челюсть с асфальта соскребай и запрыгивай, — вместо приветствия кинул мне Старк.

— Я Вас в телефоне запишу как «Престарелый сталкер», — буркнула я, оборачиваясь на веранду, где всё ещё сидела Наташа. — Вы как меня нашли?

— Взломал все камеры видеонаблюдения в Вашингтоне, — я снова широко распахнула глаза от удивления. — Нет. Но в перспективе было бы неплохо. Наташа отписалась мне, где вы, а я ехал мимо из Конгресса. Нат!

Тони слегка высунулся из окна, чтобы окликнуть Романофф. Та лишь вскинула руку, давая понять, что знает о его присутствии.

— Ты так и будешь там стоять? — мужчина снова обратился ко мне, с претензией приспуская тёмные очки.

Сконфуженно кивнув, я залезла на пассажирское сиденье с другой стороны, и машина сразу же тронулась с места. Из транспорта в моей жизни были только деревенский трактор и московское метро, поэтому то, насколько плавно и мягко поехал автомобиль, набирая сразу же приличную скорость, поразило меня чуть ли не до слёз чистейшего восторга.

— «Престарелый»? — Старк аж поморщился весь, припоминая мне моё же высказывание. — Боюсь, предположить, как ты запишешь Роджерса… Ах да, он до сих пор пользуется факсом, думаю, стоит приучить его хотя бы к пейджеру.

Я тихо фыркнула, пытаясь замаскировать смех под кашель. Всё же умеет он разрядить обстановку. Старк заметил моё веселье и перевёл взгляд на меня.

— Ладно, теперь о важном. У нас есть примерно-о… — Тони вскинул руку, чтобы взглянуть на часы. — Восемь минут на то, чтобы ты мне объяснила, как можно на полностью оплаченном заочном обучении не перевестись на следущий год.

— Э-э-э… ну тут такое дело, — я скосила взгляд в сторону, лишь бы не смотреть в глаза Старку, и увидела за окном знакомые ландшафты. — А куда мы, собственно, едем?

— К тебе домой, — быстро ответит Тони. — И не увиливай от ответа.

— Адрес вам тоже Наташа подсказала? — сощурив глаза, продолжила спрашивать я.

— У нас состоялся обмен полезной информацией.

— А во время этого обмена она случайно не рассказала, как меня пытались подстрелить несколько раз на дню?

— Это было месяц назад, а твой переводной экзамен — неделю назад.

— Резонно. — ответить мне было нечего.

— Я готов выслушивать оправдания, — Тони Старк хлопнул себя по коленях, повернув голову ко мне.

— ПТСР?.. — больше предположила я, понимая, что отнекиваться в общем-то бессмысленно: я попросту забыла, что учусь в школе.

Старк лишь тяжело вздохнул и бесцветно молчал всю оставшуюся дорогу до моей халупы.

* * *

— ПТСР? — лишь бросил Старк, стоя у моего рабочего стола, который весь был завален бумагами о Воронове и упаковками от лапши быстрого приготовления.

— Ну типа. — я лишь пожала плечами, нервно переминаясь с ноги на ногу посередине комнаты.

Я только сейчас заметила, что почти не убиралась последние недели три, а из дома выходила только в ближайший гастроном за лапшой. Хорошо было бы ещё вспомнить, когда я в последний раз чистила зубы и нормально спала. Я с таким безумным рвением кинулась на поиски Воронова, что забыла почти обо всём и видела перед собой лишь сплошной печатный текст и отметки на картах города. Да, это уже тянет на какое-то помешательство. Какое вообще сегодня число?

— И как успехи? — спросил Тони, немного брезгливо вороша пальцем бумаги на столе.

— Ну-у… — стыдно было признаваться, что я потратила столько времени впустую.

— Ясно, — цыкнул Старк, наконец-то отходя от стола. — ЦРУ его тоже ищут и, боюсь, что не только они. Могла бы попросить помощи.

— У кого? у ЦРУ?

— У нас, — пояснил Тони и сделал шаг в мою сторону, я инстинктивно сделала шаг назад, мужчина снова шагнул вперёд и так продолжалось, пока я не оказалась у стены с полкой. — Мы же вроде бы «друзья», вот ты даже платочек мой сохранила в честь нашей крепкой дружбы, — он протянул руку мне за голову и достал с полки свой выстиранный от моей крови платок. Да-да, тот самый ещё со времён корабля. Думала толкнуть его на eBay где-нибудь лет через 30…

— Вам что-то от меня нужно? — я снова сощурила глаза, внимательно вглядываясь в лицо миллиардера. — Вы же приехали не только поругать меня за успеваемость в школе?

— Сообразительная, удивительно только, что учишься на тройки, — пробормотал Тони и снова отошёл в сторону. — Воронов — крупный улов, ЦРУ только недавно узнали о его личности, а уже ниточки многих известнейших международных преступлений ведут к нему: поставки химического оружия в Сирию, Норд-Ост, а кто знает, может, и к одиннадцатому сентября он руку приложил… В общем, если мы опередим ЦРУ и любезно предоставим его на блюдечке с голубой каёмочкой, сможем выбить себе долгую и счастливую независимость да и лишний раз докажем свою лояльность. И ты со спокойной душой сможешь вернуться к себе домой.

— Это всё понятно, но я всё ещё не догоняю, зачем Вам, собственно, я?

— Только тебе посчастливилось иметь с ним дело напрямую, для всех остальных в этой стране он — призрак, у которого ещё недавно и имени-то не было, — Старк вышагивал по комнате, вертя в руках его/мой платок, будто эта вещь была самой занимательной во всей квартире. — Твои свидетельские показания сыграют решающую роль и засадят его в самый дальний уголок РАФТа до конца жизни.

— Это же хорошо? Разве нет?

Старк тяжело вздохнул, разочарованный тем, что мой тормозной мозг не поспевал за гениальностью его мыслей, и достал из кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги.

— Да-да, поэтому подпиши вот тут, — он развернул лист, и я увидела короткий договор.

— Что это? — не успеваю договорить я, как в дверь звонят.

— Договор о вечном рабстве, — фыркает Старк и нервно оглядывается на дверь. — Некогда объяснять подписывай.

— Тут речь идёт о практике с последующим приёмом на работу в… юридический отдел? — я пытаюсь отобрать у Тони бумажку, но мужчина намертво вцепился в неё рукой. Звонок в дверь повторяется. — Да кому ж там так неймется!

Я порываюсь уже пойти открывать дверь, думая, что нелёгкая принесла очередных поехавших фазой соседей, но Старк внезапно остановил меня свободной рукой.

— Советую сначала подписать, — убедительно произнёс Тони, глядя мне прямо в глаза.

— Что за чёрт… — сквозь зубы шиплю я, делая закорючку на листе, в то время как в дверь уже стучат.

Быстрым шагом я подошла к входной двери и заглянула в глазок: на пороге стояли несколько амбалов в черных костюмах и темных очках. Я инстинктивно сглотнула и отпрянула от двери. Открывать не хотелось, но других вариантов у меня не было. Я щелкнула замком, но отворить не успела, дверь сама раскрылась с той стороны, так что я успела лишь отпрыгнуть в сторону. Трое плотно сложенных мужчин зашли внутрь, и в квартире сразу же стало тесно, затем в помещение, чеканя шаг, зашёл невысокий светловолосый мужчина. Лицо у него было сосредоточенно спокойным, движения, несмотря на явную военную выправку, плавными, а во взгляде зорких серых глаз сквозила сталь.

— Эверетт Росс, ЦРУ, Спецотдел по борьбе с терроризмом, — размеренно произнёс мужчина, показывая мне удостоверение. — Мисс Русакова, прошу Вас пройти со мной.

Вот же блять.

Я оборачиваюсь и, еле сдерживая раздражение смотрю на Старка. Тот лишь успокаивающе кивает мне головой и прячет подписанный мною документ обратно в карман.

Примечания:

it’s been a long-long year…

Посвящается всем преданно ждущим и верящим.

как обычно доп материалы:

https://vk.com/wall-192636480_44

---

— И Вы здесь. — с явным недовольством произнёс Росс, глядя мне за спину туда, где стоял Старк, прислонившись к моему столу.

— И снова здравствуйте, какая неожиданная встреча! — улыбнулся Тони, и у него было самое невинное выражение лица. Я заметила, как у Эверетта нервно дёрнулся уголок губ. — А мы тут вещи собираем для переезда.

— Какого переезда? — одновременно спросили мы с Россом, только он устало и с лёгким налётом раздражённости, а я с львиной долей удивления.

— В Нью-Йорк для прохождения твоей стажировки, родная, — Старк вальяжно подошёл ко мне вплотную и с силой потрепал меня по плечу, тихо прошипев: «Лучше молчи и улыбайся». — О которой ты столько времени просила меня.

Я растянула губы в подобие широкой улыбки, но по моим выпученным глазам было понятно, что я понятия не имею, что происходит.

— Вот видите, вломились сюда со своими бугаями, напугали ребёнка, — продолжил Тони, всё ещё трепля меня как большую собаку. — Она даже забыла, что собиралась складывать вещи.

— Угу. — натянуто улыбаясь, кивнула я.

— Да-да, это часть моей профессии — детей пугать, а теперь, будьте добры, — Росс небрежно поманил меня рукой. — Позвольте мне провести допрос. То, что Вы решили взять очередного сверх-человека под своё крыло, никак не ограничивает мои полномочия.

— Ни в коей мере, — заверил агента Тони и в подтверждении своих слов отпустил меня, отправляя в свободное плавание. — Просто решил обозначиться.

Я кинула на отдалившегося Старка испуганный взгляд. Какое ЦРУ? Какой допрос?! Какая в жопу стажировка?! Во что я опять влипла?!!

— Не волнуйся, мистер Росс только с виду такой грозный, с тобой просто хотят поговорить, — успокоил меня Старк, увидев, что я трясусь как осиновый лист. — Но если будут задавать странные вопросы, то покажи им свои знания американской Конституции.

На этой фразе Росс закатил глаза и, тяжело вздохнув, взглянул на часы. Я неуверенно сделала несколько шагов в сторону ЦРУшника. Мужчина протянул мне руку, будто бы собираясь вести меня под ручку и вприпрыжку прямо до допросной, но когда я протянула ему ладонь, он быстрым движением застегнул у меня на запястье какой-то браслет.

— Что это? — спросила я, повертев рукой и пытаясь разглядеть металлическое кольцо.

— Мера предосторожности, — пространно ответил Росс и развернулся в сторону выходя, выразительно показывая, как его утомила уже эта бессмысленная болтовня.

Я собиралась последовать за агентом, не задавая лишних вопросов, но у порога вспомнила, что вещи-то реально надо собрать. При мысли о том, что Старку придётся собирать мои грязные носки по всему дому, мне чуть не стало дурно.

— Ой, я совсем забыла!.. — резко развернувшись, я собралась переместиться к шкафу, чтобы вытащить спортивную сумку и быстро покидать в неё всё то нажитое непосильным трудом, что у меня имелось.

— Я бы не рекомендовал-.. — попытался предупредить меня Старк, но было уже поздно.

Не сильный, но ощутимый разряд тока прошил мою руку, и я в момент согнулась в двое в окружении голубой дымки, мелко и неконтролируемо перемещаясь на месте. Будь ты проклят, Никола Тесла и все твои последователи электричества!

— Пожалуй, я как-нибудь сам справлюсь с твоим барахлом, — сказал Тони, когда я с тихим кряхтением выпрямилась, и указал жестом на волосы.

— А, да… С-спасибо. — удрученно кивнула я скорее сама себе и, развернувшись обратно к двери под уничижительный взгляд Росса, стала пытаться пригладить теперь торчащие во все стороны пряди.

Периодически дёргаясь от остаточных разрядов тока и извергая синие вспышки, я наконец пошла вслед за Россом на выход из здания, специально громко и натужно пыхтя, чтобы вызвать у мужчины хоть капельку угрызения совести за испытанные мною мучения. Но Эверетт был, судя по всему, непробиваемым мужланом, которому до моих колоссально нравственных страданий было глубоко до фени.

— Могли бы и предупредить о том, что эта штука током бьётся… — проворчала я, ковыляя вниз по лестнице.

— Сказал же, мера предосторожности, — не оборачиваясь, ответил Росс.

На улице меня не очень любезно запихнули в чёрный Шевроле Тахо, когда я из вредности пыталась рассмотреть машину со всех сторон, а в частности номера. Ну, по крайней мере, теперь по возвращении домой смогу хвастаться Сашке, что меня в Америке всю дорогу катали на крутых тачках. Утром на «Бэхе», днём на Шевроле, вечером ожидаю личный Джет, на меньшее просто не соглашусь.

В салоне остались я, водитель (такой же молчаливый мужик в черном костюме и очках), сам Росс на пассажирском сиденье и бугай, который устроился рядом со мной на задних местах.

В полной тишине машина тронулась, и я с лёгкой грустью проводила прощальным взглядом облупленный фасад моего жилища. Надеюсь, Старк сможет пройти квест «Найди все разбросанные Таей вещи», потому что даже моей матери это удавалось не всегда.

— А это Вы в Матрице снимались? — обратилась я к водителю, когда прошло уже пять минут дороги, а Росс продолжал пялиться в телефон, чем изрядно начал меня подбешивать, и я задалась целью вывести его себя всеми доступными способами, потому что… а почему бы, собственно, и нет?

— Что? — ответил мне Росс, а водитель продолжил вести машину, не поведя и ухом.

— Ну, он на агента Смита похож, — поясняю я. — Из Матрицы. Вы не смотрели что ли?

— Смотрел. — безучастно отвечает мужчина.

— Они у Вас ещё и все одинаковые… — продолжаю я действовать на нервы Россу, внимательно следя за его реакцией в зеркало. — Будто разлученные в детстве братья, как в Shyrli-Myrli.

— Где? — Эверетт нахмурил брови. На самом деле я удивлена, что он ещё вслушивается в мой бред. Кажется, у нас тут нарисовался соперник для Фьюри! Раньше только он мог до последнего сохранять лицо, пока я несла всякую чушь.

— Shyrli-Myrli, фильм такой, российский… оч смешной. — Росс снова уткнулся в телефон, кажется, наконец осознав, что в моём трёпе нет ничего важного, и тогда я решила перейти к действиям более радикальным.

— О, у вас тут радио есть, давайте включим Леди Гагу! — я нагло потянулась через коробку передач к панели с радио, что даже невозмутимый водитель на мгновение отвлёкся.

— Том! — я не успела дотронуться до кнопки включения колонки, Эверетт хлёстко шлёпнул меня по ладони и обратился к агенту, сидящему рядом со мной. — Почему она не пристёгнута? Не видишь, что она мешается?

И снова эти обращения через мою голову. Почему все эти мужики относятся ко мне как к ребёнку? Ах, да.

— Могли бы так и сказать, что Вам просто не нравится Леди Гага, зачем рукоприкладствовать? — нарочито обиженно протянула я, слыша, как Росс шумно втягивает носом воздух.

— Я ещё даже не начинал, — его голос звучал слишком спокойно, настолько, что я нутром чувствовала скрытые в нём нотки зарождающегося бешенства.

То же мне, напугал ежа голой жопой. Дружочек, я три месяца один на один провела в бункере с поехавшим садистом, что ты вообще мне можешь предложить?

— Может, тогда Тейлор Свифт? — я была уже близка к цели, Росс сжал губы и прикрыл глаза, наверняка мысленно считая до десяти. — Хотя погодите… А Вам сколько лет? Наверное, Вы — фанат Уитни Хьюстон или, нет-нет! Элвис Пресли! Но мне он не очень нравится… О, АВВА — их все любят!..

— Я не слушаю попсу, и давай-… — Росс попытался прервать мой словесный понос, но я тоже была не промах.

— Вообще-то, АВВА — это диско, — поучительно сделала я замечание и показала пальцами «V». Эверетт, всё это время смотрящий на меня через зеркало заднего вида, мотнул головой и вздохнул, чтобы продолжить, но я не дала ему шанса. — Значит, Вы — рокер? О, я тут знаю отличную российскую панк-рок группу. Хотите спою?…

— Господи… — на выдохе протянул мужчина, устало потирая ладонью переносицу. Я победоносно ухмыльнулась, что не укрылось от цепкого взора агента. — Знаете, мисс Русакова, а Вы первоклассно изображаете идиотку, я бы точно поверил, не читай я Ваше дело, где Ваши умственные способности были оценены как выше среднего. Чего Вы добиваетесь?

Как же приятно иметь дело с людьми, которые не могут позволить себе избить меня до полусмерти, чтобы заткнуть. Хотя, пожалуй, для того, чтобы я заткнулась наверняка, меня придётся убить, труп сжечь, предварительно посыпав солью, а прах развеять где-нибудь у Бездны Челленджера.

— Снúмите? — я вскинула вверх руку с электрическим браслетом, хитро улыбаясь.

— Нет. — хмуро отозвался Росс.

— Ну ладно, — просто ответила я, выждала пару секунд тишины, чтобы ЦРУшник успел расслабиться, а затем негромко затянула: — Gro-ho-chet grom. Sverkaet mo-olniya v nochi!…

По взгляду Росса, брошенному в зеркало, было видно, что он всей душой желает меня придушить.

* * *

Однако, в допросной я была уже не такой бесстрашной и обнаглевшей. Снова оказавшись в пустой комнате с белыми стенами, я чувствовала себя неуверенно, и изредка на меня накатывала тошнота. Теперь пришло время Росса ухмыляться и измываться надо мной. Начиналось всё вполне невинно: меня сфотографировали, взяли образцы крови и отпечатки пальцев, затем задавали стандартные вопросы, которые приелись в печёнках до такой степени, что я могла предугадать их в самых различных последовательностях.

Полное имя, дата рождения, ближайшие родственники. Росс сидел напротив меня с моим полным досье, точно таким же, которое мне досталось от Наташи, и другими документами. Видимо, пытаясь поймать Воронова, они и вышли на моё дело. Романофф ещё с утра поведала мне, что та база данных Щ.И.Т.а, которую она слила в сеть, была не полной. По крайней мере, там не было и слова о Зимнем Солдате, да и о самом Воронове в свободном доступе было только то, что успел накопать Фьюри. Остальное либо успели стереть удалённо, либо оно осталось закодировано глубоко в массиве, либо же осталось в печатных архивах по всей России, а то и на всём постсоветском пространстве, что значительно усложняет поиски. Но Эверетт был настроен решительно, и, кажется, его совсем не пугали такие трудности, ведь он хотел поймать сразу двух зайцев. И именно за этим он меня и вытащил.

— В рапорте Фьюри от 6 сентября 2012 года указано, что Вы рассказали ему, что у Вас было двое надсмотрщиков: Воронов и некий Солдат, с большой буквы, — мужчина будто бы небрежно подцепляет пальцами лист с отчётом и вычитывает фразы, чтобы потом буднично уточнить: — Это так?

— Да. Там же всё чёрным по белому написано, зачем по сто раз задавать мне одни и те же вопросы? — вздохнув, я кладу обе руки на стол.

— Тут явно не всё, ведь это написано рукой профессионального лжеца — Фьюри, — он откладывает лист в сторону. — Например, здесь нет ничего о Солдате, в отличие от Воронова, которого Ник описал во всех подробностях и даже фото приложил. Как любезно с его стороны…

Росс через стол швырнул на мою часть стола фотокарточку Воронова. В свете ярких софитов его разные глаза показались мне живыми, и я отшатнулась, сразу отодвинув карточку в сторону, подальше от себя.

— С чем, по-вашему, это связано? — с виду спокойный взор мужчины буравил во мне дыру.

С тем, что Солдат был не простым, а «Зимним», и не просто совковой байкой, которой детей пугали на излёте 70-х, а тем самым знаменитым киллером, на счету которого больше пятидесяти громких убийств за последние полвека, и который по такой счастливой, сука, случайности оказался Джеймсом Барнсом, другом национального героя США. И ты, хитрый засранец, хочешь, чтобы я тебе как на духу это выдала? Ну уж нет, нахуй правительство, я — панк.

— Со мной больше контактировал Воронов, а не Солдат. — я пожала плечами, откидываясь на спинку стула.

— То есть, Вы в мельчайших подробностях запомнили одного Вашего тюремщика, но абсолютно не запомнили другого? — Росс с нескрываемым скепсисом окинул меня взглядом.

— Он был в маске и всегда молчал, да и вообще был явной шестёркой, ничего важного… — несмотря на то, что я просто подменяла факты, а не откровенно врала, я начала заметно нервничать, что не укрывалось от внимательного взора агента.

Кивнув, мужчина сделал запись в блокноте. Тихонечко приподнявшись, я попыталась разглядеть, что он там калякает, но, заметив мои потуги, Росс отодвинул блокнот. И чего он так зацепился за этого «Солдата»? Если только у него нет каких-то других связующих улик…

— И что, совсем его не помните? Рост, телосложение?

— Да обычный мужик, около 180, спортивный, волосы тёмные… — я старалась разбрасываться общими описаниями, под которые может подойти половина мужского населения планеты. Не то чтобы я потворствовала нахождению Солдата на свободе, по нему, как минимум, дурка плачет, но это дело Роджерса, и я уж точно не собираюсь пускать по его следу разведку. По крайней мере пока что.

— И всё? Никаких больше примет? — спросил меня Росс, когда я замолчала, неуверенно закончив предыдущую фразу русским «че ты вообще доебался, чел».

Замявшись, я в голове прикидывала, как лучше ответить. С одной стороны, если я скажу, что у нашего третьего неизвестного вместо одной руки — железный протез с огромной метафорической надписью «сделано в СССР» с двух сторон, я как бы не выдам особо ничего важного, но эта деталь существенно сужает радиус поисков. Потому что, ну, камон, у чувака буквально блестящая железная рука с красной звездой.

— Ну-у… у него вроде было что-то не так с рукой или… мхм… с ногой?… — я решила снова обойтись чем-то средним, но на этот раз не вышло.

— Вот такое? — Росс не стал дослушивать моё невнятное блеяние и следом за Вороновым на мой край стола отправился новый снимок.

Перед тем как подцепить фотку пальцами, я подняла взгляд на Росса. Он пытливо следил за моими действиями и, кажется, очень внимательно наблюдал за каждой эмоцией, мелькавшей на моем лице. Не знаю, правда, что он там мог разглядеть кроме панического: «ох, что б такого спиздануть, чтоб, как говорится, и рыбку съесть и на-а-А… МАть моя женщина!», — я наконец всмотрелась в снимок. Это был размытый кадр, видимо, с чудом уцелевшей камеры видеонаблюдения из Трискелиона, на котором я разглядела спину Солдата. Это был точно он, потому что я пока не встречала больше никого, кто мог бы так же выразительно ломать хребет какому-то бедолаге железной рукой…

— Что, знакомое зрелище? — спрашивает Эверетт.

— Умм-ху… — лишь киваю я, всё ещё всматриваясь в снимок широко раскрытыми глазами.

— Прямо-таки ни разу не замечали, что у вашего «Солдата» не хватает руки?

— Ну-у, знаете, — я наконец откладываю фото в сторону к Воронову. — У меня как-то не было времени его там разглядывать, пока мной стены протирали…

— Хватит мне врать! — внезапно прикрикнул Росс и стукнул кулаком по столу так, что фотокарточки на моём крае подпрыгнули.

— А-а, бЛЯть! — от неожиданности я дёрнулась и вздрогнула всем телом. Ну всё, сейчас меня будут бить. — Да зачем кричать, нормально же общались…

— Зачем тогда ты покрываешь преступников?

— Я что? Покрываю?! Да Вы в своём уме?! — начинаю я кричать в ответ.

— Кто он? — снова начинает задавать вопросы Росс, пока я не успела очухаться.

— Кто? — в вопросах быстрой реакции мне никогда не нужно было изображать идиотку.

— Солдат. Ты же прекрасно знаешь, кто он…

— Ах да, только что вспомнила, что он мне безумно напоминал моего дядю Федю, который пропал под Котловкой семь лет назад! — чтобы замаскировать ложь, надо как следует разозлиться, и, кажется, Росс купился на это. — Да понятия я не имею, кто этот ваш Солдат!

С пару секунд мы смотрели друг другу в глаза, стараясь оценить масштабы бедствия: Росс пытался понять, насколько нагло я ему вру, я же силилась узнать, проканал ли мой маленький спектакль. Потому что, Гарри Трумэн мне свидетель, если Эверетт надавит ещё хоть бы чуть-чуть, я плюну на свои обещания и расколюсь. Но Росс отступил и, тяжело вздохнув, откинулся на спинку стула, потирая переносицу. Вслед за ним выдохнула и я. Фу-ух, это было близко, пришлось бы потом объяснять Роджерсу, почему за ним из кустов наблюдают тридцать агентов американской разведки.

— Вы подтверждаете, что на предоставленном Вам снимке тот же человек, что был приставлен к Вам в бункере? — устало затянул Росс, теперь уже полностью соблюдая протокол.

— Да. — отпираться здесь не было смысла. В любом случае выяснять, что человек с железной рукой является Зимний солдатом, а тот в свою очередь — Джеймсом Барнсом, они будут долго. Главное, чтобы потом мне не предъявили обвинение в сокрытии информации.

— Хорошо, сейчас подпишите протокол с показаниями, и поедем на место преступления, — спокойно произнёс Росс, собирая со стола бумаги и фотографии.

— Ага… Так, притормозите. — я не сразу опомнилась. — Какое ещё место преступления?

Росс, который уже направился на выход из допросной, обернулся, окинув меня утомлённый взглядом.

— Вы лучше всех осведомлены о способностях и методах работы Воронова. Наверняка сможете определить он ли постарался в Центральном книжном магазине или нет.

— Ну, наверное… — задумалась я. — Не знаю, надо посмотреть.

— Для этого и поедем на место преступления, — Эверетт открыл дверь и снова посмотрел на меня. — Чего сидим? На выход.

Петляя по лабиринтам коридоров, мы брели в сторону выхода из Управления. Где-то на середине пути из неприметного хода вынырнул секретарь с планшетом, пришлось сделать вынужденную остановку, чтобы я поставила свою закорючку на двух документах: протоколе о даче показаний и подписке о неразглашении.

— А подписка о неразглашении относится к допросу или к тому, что я увижу на месте преступления?

— К обоим.

— А психологу можно рассказать?

— Ты ходишь к психологу? — спрашивает Росс через плечо.

— Нет. Но такими темпами он мне понадобится.

— Я настоятельно рекомендую не рассказывать никому о том, что ты здесь услышала или увидела, — ЦРУшник так внезапно остановился, что я чуть не влетела в него. — Ни психологу, ни лучшей подружке, ни собачке на улице. Понятно?

— Да, сэр. — кисло отозвалась я, и мы продолжили путь.

На улице нас поджидал Старк. Прислонившись о капот всё того же оранжевого BMW, он непринуждённо листал новости в своём смартфоне. Услышав наши с Россом и ещё парочкой агентов шаги по сухому гравию, он обратил свой цепкий взор из-под солнцезащитных очков на нас и приветливо махнул рукой.

— Мистер Старк, меня потихоньку начинает беспокоить, что за последние пару часов я виделся с вами чаще, чем со своей бывшей женой за последний год, — несмотря на то, что Росс был ниже Старка чуть ли не на пол головы, внушительности в его миниатюрной фигуре было не занимать. — Как Вы понимаете, мало кто может переплюнуть её в списке самых раздражающих людей на свете, но Вы с завидной упорностью стремитесь на её уровень.

— У Вас была жена? Неужели Вы когда-то были человеком, а не частью бюрократического аппарата? — Старк профессионально отзеркалил весь вылившийся на него яд и, не дожидаясь ответа, спросил уже по существу. — Надеюсь, беседа прошла плодотворно, и никто не пострадал?

— Рассчитывал на большее, — Эверетт глянул на меня с нескрываемым разочарованием.

— Понимаю, от Таи часто бывает больше шума, чем дела, — поддержал его Тони.

— Вы вообще на чьей стороне? — устало проворчала я.

— Уж прости, мелочь, но так и есть, — просто пожал плечами миллиардер.

— Так что Вы в очередной раз забыли на моём пути, мистер Старк? — повысив тон, задал вопрос Росс, нервно дёрнув уголком губ.

— Как что? Встречаю свою подопечную. Вы же закончили? — Старк потянулся с явным намерением схватить меня за рукав, но Росс поднял руку загораживая меня, я же заметила, как агенты сзади напряглись, в момент готовые выполнить любой приказ.

— Закончим, когда я скажу, — у меня по спине пробежал холодок от стали, сквозящей в его голосе. Иногда этот человек может быть очень пугающим, если захочет. Если б на допросе он говорил со мной исключительно таким тоном, я бы, наверное, ответила на все его вопросы… — А сейчас, мистер Старк, прошу не мешайтесь под ногами, мы должны проследовать на место преступления.

— Боюсь, Вам придётся взять меня с собой.

— С какой стати? — Росс, уже собиравшийся оставить Старка позади, развернулся.

— Пока мисс Русакова находится на территории Штатов, я — её официальный представитель, — Старк ловко выудил из бардачка своего авто папку, где лежала стопка документов.

Всмотревшись, я поняла, что это договор о стажировке с последующим трудоустройством в двух экземплярах и с моей подписью на них. И это был уже не тот клочок бумажки, который я подписывала пару часов назад, а юридически правильно оформленные документы. Так вот чем он занимался, пока меня допрашивали…

Росса всего аж перекосило. Ладно, я одна выводила его из себя, а теперь мне на подмогу подоспела тяжёлая артиллерия в виде Старка.

— Если мне не изменяет память, все подобные манипуляции с несовершеннолетними должны проходить под присмотром его представителя.

— Проконсультировались с юристом? — едко заметил Эверетт.

— Да, есть у меня один знакомый, толковый малый, — уклончиво ответил Тони, пряча документы обратно. — Мистер Росс, я не враг Вам, и у меня нет никаких намерений как-то мешать Вашей работе, тем более цель у нас одна — безопасность Америки. Но если Вы будете мешать Мстителям наравне участвовать в расследовании, то поверьте, я не поленюсь поднять случай проведения допроса несовершеннолетней в отсутствии представителя и адвоката.

— Допрос сверх-людей регулируется специальными законами, — попытался возразить Эверетт.

— Значит, отправим запрос сразу в Верховный суд, — оба замолчали, с неприязнью глядя друг другу в глаза.

— Боже, мужики, вам лишь бы пиписьками померится… Давно уже бы смотались, всё посмотрели и по домам бы поехали, — недовольно бурчала я на заднем плане.

— Или можем попытаться поработать вместе и не тратить драгоценное время впустую, — миролюбиво предложил Старк.

Росс упрямо молчал, обдумывая предложение и не желая так просто уступать.

— Ну давайте ещё три часа подождём, пока каждый выторгует для себя нужные условия, — уже вклинилась я в разговор, потеряв терпение. — Мы ж на прогулку вышли, а не ловить опасных террористов. Кто-то мне тут говорил, что от меня толку мало, да вы тут тоже не особо полезностью блещите. Давайте, куда там ехать надо? Да я на автобусе быстрее доберусь, пока вы тут лясы точите…

— Ладно, — сдался Эверетт, устало потерев переносицу. — Садитесь в машину и следуйте за головным авто, сзади будет конвой.

Росс дал указания остальным агентам, и мы все наконец-то расселись по автомобилям.

* * *

Как только мы со Старком залезли в машину и тронулись в путь, он одним движением стянул с себя солнцезащитные очки и чуть ли не вплотную наклонился ко мне.

— Что-то очень уж лихо Вы нарушаете личное пространство других для человека, который сам не берёт вещи из чужих рук…

— Он не обижал тебя? — по обыкновению пропустив мой комментарий мимо ушей, быстро спросил Тони.

— Да нет, — дёрнув уголком губ, ответила я. — Ну накричал пару раз, по столу там ударил, ничего особенного, обычный день в российской школе…

— Жаль. Что ты ему сказала?

— Что? Почему ещё «жаль»?! — возмутилась я. — И я подписала документ о неразглашении.

— Ой да ладно, за чью команду ты играешь? — хмыкнул Старк, и я действительно задумалась. — Что он спрашивал?

— Интересовался Зимним солдатом, сомневался в отчёте Фьюри, хотел знать, кто он.

— Ты сказала?

— Пфф, нет, конечно! Я даже не сказала, что «Солдат» из отчёта — это тот самый Зимний солдат. Очень нужно мне потом от Роджерса огрести…

— Отлично, значит, у нас всё ещё есть фора… — удовлетворенно кивнул Старк и принялся что-то печатать в телефоне.

— Фора? Мы что, тоже будем искать Барнса? Давайте чур без меня…

— О, нет, это дело Роджерса, — отмахнулся Тони, полностью повторив мою формулировку. — У него личный интерес, поэтому никто лучше Стива не справится с этой задачей. Просто, если ЦРУ доберётся до Ледяной принцессы первыми, то всё это может закончиться весьма печально, главным образом для самого Барнса. А уж зная Роджерса, тот полезет его спасать и утянет нас всех за собой… Поэтому наша задача просто следить за расследованием ЦРУ, держать ухо в остро, а Роджерса по возможности в курсе. Но в идеале, конечно, было бы неплохо обойти Разведку на повороте…

— Ну а даже если вам удастся обогнать ЦРУ? То что? — я внимательно следила за рассуждениями Старка, но не совсем понимала цели этой гонки. — Он международный преступник с полусотней громких убийств на счету. Будете укрывать его? Тогда тоже проблем не оберётесь.

— Тогда у нас будет достаточно времени, чтобы собрать все необходимые доказательства о его невменяемости и убедить Правительство, что Барнсу нужен врач, а не клетка в Рафте или смертельная инъекция. И — все — будут — довольны, — мужчина произнёс по слогам последнюю фразу, отправив финальное смс и отложив смартфон в сторону. — Всё, заканчиваем болтать о наших делах, мы скоро уже подъедем.

С интересом выглянув в окно, я увидела, как наш конвой медленно объезжает красивое здание, обрамлённое куполом на углу. Резная входная дверь была опечатана жёлтой лентой, там же стояли несколько агентов в чёрном, не пропуская внутрь посторонних людей. Работа Центрального книжного магазина была явно приостановлена на время проведения расследования. Когда мы вышли из машины, я остановилась и окинула строение взглядом.

— Старое здание, — наконец изрекла я. — И что здесь произошло?

— Этот книжный магазин — одна из старейших построек в городе, его подвал соединён с цепью подземных ходов, и в одном из ответвлений Гидра оборудовала себе лабораторию, — уточнил Росс.

— Так это ж… — я почесала нос, исподлобья глядя на ЦРУшника. — Прям у вас всех под носом…

— Не без помощи Щ.И.Т.а с его «святейшим» директором, — процедил в ответ Эверетт. — Надеюсь, в Аду сегодня жарко.

Мистер Росс приподнял ленту и поднялся к дверям, попутно показывая удостоверение охране.

— Эти тоже со мной, — бросил Эверетт охраннику, когда мы последовали за ним.

Старк кинул охранникам поверхностное «Здрасте», я молча кивнула и побыстрее прошмыгнула внутрь, прячась от пронизывающих взглядов федералов. За дверьми мы проследовали в главный зал, где полки с красивыми книгами ровными рядами отделяли секцию за секцией. Росс ровными армейскими шагами вёл нас по коридорам, затем в служебные помещения и, наконец, мы остановились у ещё одного кордона: серой двери с железными засовами, обклеенной жёлтой лентой.

— Как Вы поняли, что лаборатория расположена конкретно здесь? — спросил Старк, когда мы преодолели засовы и начали спускаться по лестнице вглубь.

— Координаты были зашифрованы в слитых база Щ.И.Т.а. А ещё по запаху. — лишь ответил Росс.

Меня прошибла нервная дрожь от его тона, и мы со Старком переглянулись. Тот лишь неопределенно дёрнул бровью, но его лицо приобрело более сосредоточенное выражение.

— Надеюсь, это был запах свеже испеченного печенья… — пробормотала я себе под нос, но Росс всё же умудрился расслышать это, одарил меня нечитаемым взглядом, и я поспешила заткнуться.

И снова мы петляли по казавшимся бесконечными коридорам, шли по следам жёлтой ленты, пока вновь не упёрлись в старую дверь с круглым запылённым иллюминатором. Рядом с дверью стояли уже военные, и веяло чем-то сладковатым, но явно не печеньем. Меня передёрнуло. От запаха было не по себе, и волосы вставали дыбом от нехорошего предчувствия.

— Эверетт Росс, ЦРУ, спецотдел по борьбе с терроризмом, — агент вновь показал удостоверение. — Со мной Таисия Русакова — свидетель, и её официальный представитель — Энтони Старк.

Военный осмотрел удостоверение, затем скользнул внимательным взглядом по с виду скучающему Старку и мне.

— Сэр, при всём уважении, — неуверенно начал военный, поглядывая на меня. — За дверью зрелище, не предназначенное для детей…

— Вот уж обойдусь без ваших комментариев, сержант, — кажется, постоянные задержки начали довольно сильно раздражать Росса. — Да я бы сюда продлёнку дошколят привёл, если б это посодействовало расследованию. Вам ясно?

— Так точно, сэр, — не стал спорить военный и безропотно принялся отворять дверь.

— Что думаешь о нашем друге? — внезапно загадочным шепотом спросил Тони.

— О ЦРУшнике? — я мельком оглядела Старка непонимающим взглядом. — Ну, он, инфа-сотка, сам был воякой, причем погоны у него что надо…

— Почти дослужился до полковника, пока его Госсекретарь на поводок не посадил, — также шепотом подтвердил мою догадку мужчина, но наши тайные переговоры на этом не закончились. — Как считаешь, если сверху его попросят помешать нам, он также легко подчинится как истинный солдат или всё-таки задумается?

Я не смогла сразу ответить на этот вопрос по двум причинам. Первое, меня уж очень смутило, с какого это ляду Старк решил выслушать моё мнение по этому животрепещущему вопросу в такой заговорщической манере? И второе, — я внимательно посмотрела на прямую спину Росса, — это был человек военной закалки, волевой, но исполнительный, которому нравился устоявшийся порядок вещей, и он был готов следовать правилам, установленным свыше. Но сможет ли он беспрекословно выполнить любой приказ? Вот если ему прямо сейчас позвонит Госсекретарь и скажет пустить мне пулю в лоб, дрогнет ли у него рука?

Заметив мои явные сомнения, Старк отошёл в сторону, так и не дождавшись моего ответа, и последовал за Россом в помещение за дверью. Я ненадолго осталась одиноко стоять в коридоре, застыв перед проходом, но, спохватившись, быстро перескочила через порог. Первое, что резануло мне глаза, был яркий искусственный свет, который чуть было не ослепил меня, из-за чего я почти врезалась в застывшего на пути Старка. Я уже хотела начать в очередной раз нудеть, но, подняв взгляд повыше, наткнулась на кровавые разводы, отчетливо видневшиеся на белых стенах, впопыхах оставленной аппаратуре и немногой мебели. Горло моментально спёрло от приторной сладости с гнилистым душком, и я с внутренним содроганием вышла из-за спины миллиардера.

Трупы. Их было много. Больше, чем хотелось бы, если учесть, что в идеале их вообще не хотелось. Навскидку их было двенадцать, изломленными линиями лежащие по всему периметру помещения. Я сглотнула вязкую слюну, заставляя себя водить тупым взглядом по разбросанным телам. Убиты они все были по-разному. Точнее, слово «убиты» тут было мало применимо, ведь я прекрасно догадывалась, что с ними всеми произошло.

— Что скажете, мисс Русакова? — глухо спросил Росс, когда я медленно обошла застывшего на месте Старка, ведя взглядом по трупам, пытаясь выискать что-то.

Я ничего не ответила, погрузившись в свои мысли и тёмные воспоминания бункера. Справа вверху: один повесился на одной из многочисленных труб, венами проходящими под потолком; чуть поодаль внизу лежал второй разбивший себе череп об стену, кровь под ним перемешивалась с побелкой и ещё чем-то. Стараясь не дышать глубоко, я медленно перевела взгляд чуть влево вдоль стены, где лежало третье тело с порезанными до сухожилий венами и… Я закрыла глаза и отвернулась, сил разглядывать трупы дальше не было. Свои возможности я снова переоценила.

— Мисс Русакова, я сегодня дождусь от Вас хоть какого-то умозаключения? — начал раздражаться Эверетт.

— При всём уважении, мистер Росс, — встал на мою защиту Старк, пока я залипала на единственное чистое белое пятно потолка в этом помещении. — Даже мне стало не по себе от этой картины, чего уж говорить о ребёнке…

— Нормально, — откашлявшись, быстро произнесла я, пока Росс не успел выплюнуть очередную порцию яда. — Нормально. Уже видела подобную картину.

— И? — нетерпеливо вопросил ЦРУшник, сверля взглядом мою спину. — Это похоже на Вашего знакомого? Или Вы снова намереваетесь ломать комедию, и я зря время трачу?

Злость всколыхнулась удушливой волной откуда-то из глубины груди. Я обернулась к Россу, зло зыркнув на него так, что сила камня снова заволновалась внутри меня. ЦРУшник даже сделал шаг назад, заметив в моем взгляде недобрые огоньки, но я быстро взяла себя в руки, когда небольшой электрический разряд прошил предупреждающе прошил мою руку.

— Да, это он, — коротко сообщила я Россу, выдохнув через плотно сжатые зубы.

— Так, — ответил ЦРУшник, задумчиво осматривая тела по периметру. — И как же он это делает? Судмедэксперты, осмотревшие трупы, заверили меня, что все эти люди сами наложили на себя руки.

— Воронов — мутант, он как-то воздействует на голову, может свести человека с ума, заставить делать всё, что угодно, напугать до полусмерти или ещё чего похуже… Когда я сильно его бесила, то он наказывал меня такими кошмарами, от них потом отходишь днями, так что он прекрасно может это контролировать: когда просто напугать, а когда… ну вот так, — я махнула рукой в сторону лежащих в кровавом месеве тел.

— Его способность действует в каком-то радиусе или?.. — Росс снова достал блокнот, чтобы записать мои слова.

— Нет, ему нужно либо касание, либо прямой зрительный контакт, а желательно всё разом, поэтому, — я снова пробежалась взглядом по месту преступления. — Он вполне может быть и ранен.

— Это ещё почему? — не понял Эверетт, оторвавшись от записей.

— А Вы бы спокойно стояли и ждали, пока до Вас дотронется ваш сомнительный начальник, видя, что ваши коллеги после такого экспириенса начинают себе глаза скальпелёчком выковыривать? — съязвила я под едкий смешок Старка. — Это была зачистка, причем срочная, не самая аккуратная и театральная что ли?

Мистер Росс глянул на меня с немым вопросом, и я поспешила объяснить.

— Понимаете, для него убийства во имя высшей цели — это как перформанс. Он как-то рассказывал, что однажды ему поручили убрать неудачно затесавшегося правительственного шпиона. Воронов сначала убедил парня заманить своих нанимателей в заброшенный концертный зал, а потом заставил сидеть и играть до изнеможения тему Иуды из рок-оперы Иисус Христос Супер Звезда, пока его команда не подтянулась, а затем уже применил свои способности, выведя своё лицо крупным планом на экран, и заставил их всех поубивать друг друга, а тела сложил, как на картине «Тайная вечеря» Да Винчи. Он прям кичился этим… А здесь всё сумбурно, впопыхах. По всей видимости, ему поручили зачистить всех двойных агентов, фигурировавших в слитых данных, а также все их исследования до того, как вы, ребята, до них доберётесь, — скривив рот в горькой усмешке, пояснила я, осматривая задумавшихся мужчин. — Так что подозреваю, работы у него выше крыши, а время существенно ограничено, иначе нас здесь ждало бы настоящее представление…

— Больной ублюдок, — только и сказал ЦРУшник после недолгого молчания. Мужчина резко развернулся, попутно достав мобильник из кармана, и направился к выходу, потеряв к нам со Старком всякий интерес. — Это Росс. Пустить все силы на расшифровку слитых баз данных, мне нужен список всех двойных агентов-… Когда? Вчера, офицер, уже вчера! И регистрируйте все чрезмерно кровавые смерти и суициды-… Что-? Значит, отправьте запрос в ФБР, я что ли должен за вас всё делать?!

Уже у двери мужчина раздраженно махнул нам рукой, видимо, намекая, чтобы мы отсюда выметались и что наша увеселительная прогулка подошла к концу. Почти облегченно вздохнув, Старк последовал за ЦРУшником, попутно прикоснувшись к моему плечу. Я сделала шаг в сторону двери, но напоследок ещё раз окинула лабораторию взглядом: сломанная и уже бесполезная аппаратура, холодные тела, чернеющие разводы крови, —все эти отголоски недавней агонии пусть и грешных, но хладнокровно загубленных душ. Сколько их было и ещё будет?

Мои ладони непроизвольно сжались в кулаки, зубы неприятно скрипнули под напором сжавшейся от злости челюсти, а превентивный удар током от дурацкого браслета не заставил себя долго ждать…

* * *

Снаружи Росс ловким движением рук в один щелчок снял с меня треклятый браслет. Наконец-то растерев и почесав измученное запястье, я на секунду почувствовала себя счастливейшим человеком на земле. Естественно, пока меня одной фразой не вернули обратно в жестокий, бренный мир тлена.

— Была б моя воля, то у каждого сверхчеловека был бы такой сдерживающий фактор… — Эверетт задумчиво повертел черное кольцо в руках и хмыкнул. — Довольно удобно.

— Прошу, блин, прощения?! Я Вам что, собака?? — вскинулась я. — Сами нацепите на себя эту штуку и бейте током каждый раз, когда у вас зачешется зад-!

— Так, ну всё-всё, — прервал меня Старк, взяв за плечи и уводя в сторону. — Пора нам и честь знать. Мистер Росс, — миллиардер кивнул в знак прощания. — Благодарим за познавательную экскурсию, поставлю Вам 5 звёзд на Трипстере.

— Нет, ну Вы слышали? Слышали?? — продолжала тявкать я, вертясь как юла, пока меня уводили к машине. — Да была б моя воля, то я б вас всех, неотёсанных мужланов, принудительно кастри-!!

Эверетту не было суждено услышать конец фразы, потому что Тони метко швырнул меня в салон машины и по-быстрому захлопнул дверь. Однако по нервно дёрнувшемуся уголку рта на бесстрастной роже ЦРУшника, я была уверена, что он прекрасно понял, что я имела в виду. Проезжая мимо колоннады агентов в чёрном, я показала Россу язык, успев увидеть, как он закатывает глаза.

— Что ж, — подитожил Старк, доставая мобильник, когда мы отъехали на безопасное расстояние от места преступления. — Теперь нужно как-то сообщить Роджерсу, что разведка очень бодро взялась за дело…

— Да, только сейчас они копают не туда, — хмыкнула я, подперев рукой подбородок.

— С этого момента поподробнее.

— А, да, всё время забываю, что Вас там не было, — я взмахнула руками. — Отдыхали на Мальдивах или где там?

— Малибу. — хмуро отрезал миллиардер.

— Тоже неплохо, — не поняла я его упаднического тона. — В общем, они сейчас идут по следу Воронова, а не Барнса, он явно не с ним. Солдат ушёл куда-то в свободное плавание, и Гидре, в каком бы сейчас состоянии она ни была, не очень до него. Воронов занят, подчищая за организацией её грязные следы, а наследили они, как я успела понять, дай Боже.

— Но Воронов знает один его маленький секретик, — уточнил Старк.

— Мне кажется, все уже знают этот маленький секретик, но да, есть один нюанс… Однако, у Воронова сейчас дел невпроворот, поэтому у Роджерса есть фора до тех пор, пока он не закроет свой список смертников. И что-то подсказывает мне, что этот список очень длинный.

— Это точно, — резюмировал Тони. — Что ж, в Нью-Йорк мы вернёмся с хорошими новостями.

Примечания:

Не изменяем традициям даже в условиях блокировок, ха-ха ?

Надеюсь, что это никак не помешает моим верным читателям ознакомиться и насладиться новой главой…

¡NO PASARÁN!

---

И снова всё застыло. Месяцы тянулись один за другим, а прогресса с поисками всё не было и не было. Странные убийства, замаскированные под суициды, случались то тут, то там, но ЦРУ всё не могли поспеть за Вороновым, хотя и имели почти весь список двойных агентов на руках. Все они сменили документы, некоторые даже внешность, что значительно усложняло задачу, ведь теперь многие из них могли спокойно покинуть страну. Андрей же, судя по кровавому следу, протянувшемуся по всем штатам, страну не покидал, но был неуловим словно призрак, благодаря своему дару. Поэтому ЦРУ не спешило делиться своими успехами в виду их полнейшего отсутствия. Впрочем не только у них был штиль по всем фронтам.

— Тая, — механический голос Старка из коммуникатора, установленного в моей новой комнате, в сотый раз за этот вечер отвлёк меня от моего эссе по юриспруденции. — Кофе.

— Да блин-блять, — пробормотала я себе под нос, игнорируя его и продолжая упрямо клацать клавишами на ноуте.

Как вы помните, путь мы держали в Нью-Йорк, а если конкретнее, то в Башню Старка, которая теперь стала Башней Мстителей, то бишь официальной их базой. Правда на данный момент из всей команды тут находился лишь один Старк, в гордом одиночестве запершийся в своей лаборатории. Наташа вместе со Стивом занимались поиском оставшихся баз Гидры, хотя все мы знаем, ЧТО на самом деле они ищут. Беннер вновь поправлял своё душевное здоровье где-то в Камбодже, но в скором времени обещал вернуться, чтобы помочь Старку в усовершенствовании «Легиона», о котором, в отсутствии других свободных собеседников, миллиардер успел прожужжать мне все уши. Тор на время вернулся в Асгард, чтобы следить за Локи и заниматься там своими божественными делами, хоть я и слабо представляла себе, чем именно может заниматься Бог Грома, помимо, конечно же, насылания гроз именно тогда, когда я забываю взять с собой зонт. Клинт же…

Я на секунду перестала печатать, сжав ладони в кулаки от накатившей злости. Клинт мог пойти к черту, хоть на все четыре стороны, предатель хренов! Я-то думала, он из чистых побуждений со мной возиться, потому что мы — друзья, потому что я — приятный человек и старательная ученица. А он, он!… Получил наверняка кругленькую сумму за такую заумную слежку и уехал лечить себе поясницу куда-нибудь в Тель-Авив. Да чтоб он!.. Да чтоб он мимо мишени промахнулся!

Где-то далеко-далеко за городом один Клинт Бартон промазал мимо мишени и очень озадачился.

— Кофе-е. — вновь раздался голос Старка. — Тая-я.

— От перестановки мест слагаемых сумма не меняется… — если его долго игнорировать, то он подумает, что я сплю, и перестанет пытаться сделать из меня секретаршу.

Так вот, о чём это я? Ах, да. Башня Мстителей. Теперь это одно из самых известных и видных мест Нью-Йорка. В дороге Старк рассказал, что провёл в Башне большую реконструкцию после инопланетного вторжения, и когда мы наконец-то зашли внутрь, я не смогла сдержать восторженного вздоха. На первом ярусе находились ресепшен для гостей, выставка-экспозиция, посвященная Мстителям и событиям 2012 года, а также огромный конференц-зал для торжественных приёмов и научных конференций. Весь второй ярус, состоящий из порядка десятка этажей, занимали рабочие площадки: офисы для бывших работников Щ.И.Т.а, проверенных и радушно принятых Старком, тренировочные залы и одна из самых крутейших лабораторий мира. Ближе к верху располагались жилые покои со всевозможными удобствами и зонами отдыха, тут же и была выделенная мне комната, гораздо более уютная нежели всё то, что попадалось мне до этого: просторное помещение с широкой кроватью, рабочий стол у окна, плазма с приставкой и ванная комната в кои-то веке с ванной, а не просто душем. На самом же верху, так сказать, на «чердаке» была взлётно-посадочная площадка с гаражом, вип-зона с баром и караоке и смотровая с видом на город с высоты птичьего полёта. В общем, не Башня, а настоящий Дисней Лэнд.

— Джарвис сказал, что ты не спишь, — Старк с завидной настойчивостью продолжал отвлекать меня от учебы. — Спускайся и принеси мне кофе.

— Джарвис. — я с укором посмотрела наверх, пытаясь вызвать чувство стыда у ИИ, что само по себе было глупой затеей.

— Простите, мисс, я не могу лгать своему создателю, — как будто бы виновато произнёс программный код.

— Ко-фе, ко-фе, ко-фе!… — начал скандировать Старк, и я со стоном уронила голову на клавиатуру.

— Джарвис, включи микрофон, пожалуйста, — глухо проныла я.

— Сию же секунду, мисс.

— Кофе-е-е!.. — ни на секунду не унимался миллиардер.

— Волшебное слово. — я закрыла ноут с недописанным эссе, с прискорбием обнаружив, что на часах половина второго ночи, а завтра мне нужно сдать все свои накопившиеся за уже новый учебный год долги в Куинсе.

Я встала с кресла, разминая затёкшую спину, и переместилась на кухню, расположенную на этаже.

— Что? — голос Старка нагнал меня уже там, когда я запускала кофемашину.

— Слово. Волшебное. Короткое такое, — плевалась я ядом, перемешивая жидкость в чашке. — Пять букв, люди используют его, когда хотят вежливо попросить кого-то об услуге.

В следующий прыжок я оказываюсь уже в лаборатории, где Старк в кибер-очках и с плазменным стилусом ковыряется в прототипе робота для Легиона. Ложка по инерции после перемещения в пространстве бешено вращается, издавая звон, привлекший внимание Тони. Треть кофе куда-то испарилась после перемещения, и я с досадой посмотрела на отражение своей кислой морды в темной кофейной жиже. Ладно, пару раз вообще было, что я телепортировалась без чашки: один раз она разбилась, оставшись на кухне, а второй раз её видимо схавало пространством при перемещении.

— О, а вот и мой кофе, — мужчина отложил инструмент, чтобы подойти ко мне. — Ну наконец-то.

— Волшебное слово. — я быстро отвожу руку с чашкой в сторону, чтобы Старк не успел выхватить её.

— Из пяти букв, говоришь? — показно задумался Тони, чтобы отвлечь меня. — Может, «привет»? Или, — он-таки выхватывает чашку у меня из рук, пока я не расплескала всё содержимое по полу. — «диско»?

— «Пожалуйста», это «пожалуйста», — я едко улыбаюсь одними губами. — А ещё потом принято говорить «спасибо».

— Ох уж эти нормы этикета, люди сами же загоняют себя в рамки какими-то скучными и приевшимися словами. Почему не «диско»?

Я выжидающе смотрела на миллиардера, упорно не двигаясь с места. Глядя мне в глаза, Старк залпом выпил всё содержимое чашки и протянул мне её обратно.

— Спасибо, — издевательски произнёс он. — А теперь положи её в мойку, пожалуйста.

— Почему бы тебе не нанять уже специально обученного человека? Я не твоя секретарша.

— Не хочу видеть посторонних в своей лаборатории. К тому же ни один человек в мире не сможет так же быстро принести мне кофе, как ты, — просто пожал плечами мужчина, намекая мне на мою способность перемещаться в пространстве. — Кстати, ты всегда появляешься в разных местах, однажды даже в кладовке «заспавнилась». До сих пор не можешь это контролировать?

— Это не так уж и просто… — чуть не попалась я. — Так, не переводи тему! Ты даже не платишь мне за это!

— Милочка, я фактически тебя содержу, за это можно хотя бы и кофе принести.

— Но не пятый же раз за вечер… Ночь, — поправилась я. — И вообще, кто пьёт столько кофе ночью? Когда ты спал вообще последний раз? Ты уже жутко выглядишь, сидишь в своей лаборатории, света белого не видишь. Этого робота ковыряешь месяц почти, если ты позволишь себе небольшой перерыв, то никто не умрёт, а я-то уж точно выдохну спокойно…

— Ой, я тебя умоляю, только не гунди, — Старк снова схватился за плазменный стилус, намереваясь вернуться к роботу. — Всё, в следующий раз пошлю за кофе Дубину, буду ждать часа два, но хотя бы обойдусь без нотаций. Этого ты добивалась? Ты там кстати все уроки сделала?

— Нет, твоими стараниями.

— А что ты тогда тут прохлаждаешься? Давай-давай, за учебу твою тоже я плачу, так что будь добра сдать все долги, пока тебя окончательно не выгнали.

Старк замахал рукой, выгоняя меня из лаборатории. Уходить на этот раз я предпочла классическим способом, ведь в отличии от Тони, в моём организме пока что крови было больше, чем кофеина, из-за чего я была уже довольно сонная и уставшая.

— Тони, — перед самым уходом я в последний раз обратилась к мужчине в надежде хоть как-то вразумить его. — Я тебе уже говорила когда-то: этому миру нужен Железный человек в добром здравии и ясном уме. Поспи.

Ответом мне была тишина, и, раздосадовано вздохнув, я прикрыла дверь в лабораторию и пошла к служебным лифтам. К сожалению, единственным человеком способным как-то повлиять на Старка была Пеппер Поттс, но, как мне стало известно из одного очень неловкого разговора пару месяцев назад, они расстались из-за «непреодолимых личных противоречий». Да, тогда я хотела разбить себе голову об стол за очередной бестактный вопрос, но теперь хотя бы всё встало на свои места: Тони со своей повышенной тревожностью просто пытался пережить тяжелое расставание, утопив себя в работе. И хоть он и выглядел сейчас куда лучше, чем когда пьяным валялся на моей диване в Вашингтоне, такое впадение в крайности всё же не могло не волновать. Однако, как только перед моим взором замаячила кровать, все тревожные мысли разом покинули мою голову.

* * *

С утра я вползла на общую кухню как зомби, еле разлепив глаза. Вот сейчас уже хотелось влить в себя чашечку кофея перед тем, как полтора часа трястись на автобусе до Куинса с полной сумкой наспех написанных работ наперевес. Поэтому я, кое-как попав пальцем на нужные кнопки кофеварки, ещё в полудрёме прислонилась к кухонному столу спиной, никак не ожидая встретить тут кого бы то ни было ещё. Но у судьбы были немного другие планы на это утро, и когда я развернулась, перед глазами внезапно возник угрюмый образ Старка, спросонья напугавший меня до полусмерти. С хрипловатым вскриком я переместилась на пару метров вбок, а остаточный импульс от перемещения подкинул кофеварку в воздух с моим почти готовым кофе. Как итог мы имели: разбитую кофеварку, облитого кофе Старка и меня, напуганную до трясущихся поджилок.

— Да Боже правый! — крикнула я на миллиардера, теперь окончательно проснувшись.

— Можно просто Тони… С каких пор ты такая набожная стала? — еле стоящий на ногах от недосыпа и переутомления мужчина с безразличием достал бумажную салфетку и принялся вытирать себя от кофейных разводов.

— Сколько раз я говорила: не подкрадываться сзади! — я с неприкрытой досадой разглядывала полудохлого Старка и мой почивший кофе. Теперь на новый не было времени. И кофеварки… — И ты, конечно же, не спал.

— Я поспал, — отмахнулся от меня миллиардер, но под моим пристальным взглядом всё-таки раскололся. — Полчаса. Только не начинай бубнить с утра пораньше, тебе как будто не семнадцать, а все семьдесят…

— Я и не буду, это все равно бесполезно, — я подняла руки вверх, сдаваясь. — Да и заняться мне больше нечем, я вот в школу опаздываю уже.

Переместившись обратно в свою комнату, я натянула на себя джинсы, какую-то чистую футболку и первый купленный мною в Нью-Йорке цветастый бомбер с надписью БРУКЛИН на спине. В самом Бруклине я побывала всего разок и ради того, чтобы сделать селфи со зданием с табличкой: «На месте этого дома когда-то был дом, в котором жил Капитан Америка». Я даже думала купить второй такой же бомбер на несколько размеров больше, чтобы вручить его Кэпу, подумав, что это было бы довольно мило, будь у нас парные бомберы. Типа я — его маленькая копия, посмотрите, как это умилительно, аж сдохнуть можно. Правда, умилительным это казалось лишь мне, потому что когда я поведала о об этом Старку, он без стеснения ржал как конь, и от идеи пришлось отказаться. На ходу заплетая отросшие русые волосы в хвост, я собиралась уже отправиться к лифтам, как вдруг поняла, что забыла кое-что. В полной готовности я переместилась обратно на кухню, где предполагаемо всё еще находился Старк. Не ожидав моего появления, мужчина поперхнулся чаем, который он заварил в отсутствии рабочей кофеварки и желания париться с туркой.

— Переведи мне денег, — с порога заявила я, проходя к холодильнику, чтобы закинуть в сумку банан. — У меня кончились, и новую кофе-машину нужно купить.

— А «волшебное слово»? — явно передразнивал меня миллиардер.

— Диско! — крикнула я перед выходом из кухни, махнув Старку рукой на прощание.

Сзади послышался хрипловатый смешок. Что ж, день начинался в пределах допустимых значений нормальности.

* * *

Кажется, я слишком привыкла к новой роскошной жизни, — именно такие мысли появились в моей голове, когда волна школьников вынесла меня из душной кабины автобуса прямиком к вратам Мидтаунской школы науки и технологий. Навевало воспоминания о поездках в московском метро в час-пик: там все чхать хотели, что тебе надо выходить на Сухаревской, выйдешь на Проспекте Мира и еще «спасибо» скажешь, что жив остался. Следующая волна школьных опоздунов подхватила меня и понесла уже в само здание. Как же хорошо, что мне не нужно было идти на уроки, а всего-то лишь пройти по всем преподам, занести все оставшиеся долги, узнать оценки по сданным недавно с божьей помощью итоговым тестам и сходить на поклон к директору с мольбами перевести меня-таки в выпускной класс. Всего-то. Оказавшись в опустевшем школьном коридоре после звонка, я с безрадостным лицом смотрела куда-то в сторону пола, мысленно представляя, какой же трудный и нудный день мне предстоит.

Сперва зайдя в методический отдел за ведомостью, я принялась последовательно заполнять свой «маршрутный лист», поджидая каждого из своих преподавателей на перерывах. И на первых порах всё шло очень даже неплохо. За выбранные факультативы: правоведение, экологию и ораторское искусство, — я получила наивысшие оценки, как ни странно, но подобная болтология теперь давалась мне очень легко. С основными предметами всё было уже не так радостно. Там отличный балл стоял у меня только за историю, имелась парочка четверок по биологии, творчеству и английскому, а вот по физике, химии, математике и информатике мне, скрепя сердце, натянули трояки, предварительно, конечно, накапав на мозги, что такие знания никуда не годятся и вообще, кем я вырасту, кем я стану?! Ну не стать мне Софьей Ковалевской, как будто бы это сразу не было ясно? Однако, самый подвох закрался там, где и не ждали.

— Что значит Вы не можете аттестовать меня?! — я возмущенно тряхнула почти заполненной ведомостью. До финального босса, то бишь, директора, мне оставалось пройти, казалось бы, один несложный квест и получить награду в виде оценки по физкультуре, но этот моб (физрук), видимо, словил баг (шизу) и отказывался ставить мне любую оценку кроме неудовлетворительной.

— Мисс Русакова, я не наблюдал Вас ни на одном из контрольных зачетов по моему предмету, даже письменные работы, — мужчина брезгливо подцепил принесённые мною эссе пальцами. — Вы сдали не в срок.

Щас я ему втащу, щас я ему так втащу, клянусь Богом, я сейчас ему всё скажу, что я думаю о его сраной физкультуре в предвыпускном классе.

— Ну, а может быть, можно как-то договориться? — засунув язык в жопу, жалостливо протянула я. — У меня есть справка от врача, что я болела…

— Договориться? Нет, я, конечно, понимаю, что мой предмет Вы в гробу видали, — было видно, что мужчину очень взбесил мой подбор слов. — Но я, в отличие от других, человек принципов, и меня не получится купить деньгами Вашего отца. Приходите после окончания занятий, будете сдавать мне все пропущенные зачеты сразу или оценки Вам не видать.

Физрук вырвал ведомость из моих рук, а я была в настолько крупном замешательстве, что только и смогла что кивнуть, развернуться на пятках и молча прошествовать на выход из спортивного зала. С таким же охеревающим лицом я уселась на скамейку во дворике школы, всё еще переваривая услышанное. Какими ещё «деньгами отца»? Мой батька что, после моей безвременной кончины словил сумасшедшую мотивацию и стал международным магнатом? Да нет, я бы заметила… Или. Погодите-ка. Он что, думает, что мой отец — Тони Старк?!! От внезапного осознания я аж подскочила. Нет, ну это уже ни в какие ворота!..

— Вы подумали, что я — дочь Старка?! — взбешенная, я на полном ходу ворвалась обратно в спортивный зал после звонка. — Да как Вам такое в голову пришло вообще?!

— Русакова, что Вы себе позволяете? — произнёс мужчина сквозь зубы. Некоторые школьники, почувствовавшие возросший градус драмы, пытались погреть уши у выхода из зала.

— Нет, это Вы мне объясните, что за намёки?! — главное сейчас не сбавлять обороты, авось подумает, что я чокнутая. — Думаете, что моя мать вела распутную жизнь?!

— Да я ни слова не говорил о вашей матери.

— Моя мать — честная советская женщина! Она живёт в законном браке с моим отцом уже двадцать лет! А Вы распускаете грязные слухи, что она спала с Тони Старком за деньги?!

— Про это не было даже и-!.. — за нашими спинами послышались пораженные возгласы, мужчина лишь обреченно вздохнул и развернулся, чтобы прикрикнуть на собравшихся зевак. — У вас у всех уроки что ли кончились, я не пойму?!

Стайка подслушивавших у дверей детей быстро выпорхнула из зала, напуганная грозным тоном учителя. И остались мы с ним один на один: злобный мужик с кризисом среднего возраста, самоутверждающийся за счет детей, и русская эмигрантка с ПТСР, — кто победит?

— Ну и что Вы тут устроили? Думаете, это поможет Вам получить зачёт? Отнюдь.

— Хорошо, — просто отвечаю я. — Только не удивляйтесь потом, когда Вас вызовут в суд по иску о дефамации.

Физрук явно напрягся, но всё ещё не верил моим словам.

— Вы, видимо, недооцениваете скорость и влияние местного сарафанного радио, — расслабленно продолжила я. Тут уже надо было идти ва-банк без всяких расшаркиваний. — Уже к завтрашнему дню о том, что я внебрачная дочь великого Тони Старка и, мама-прости-меня, какой-то русской проститутки, будет болтать вся школа. Разумеется, Тони Старк, отец он мне или нет, однозначно не будет счастлив таким слухам, а я и парочка сорок любезно укажут на того, кто эти слухи распускает.

Вот тут мужик уже реально напрягся и начал думать, стоит ли игра свеч.

— Ну так что думаете? — спросила я, вздохнув. — Может, легче уже нарисовать D в бумажке?

Через несколько минут я, сохранившая своё мнимое достоинство и заполнившая наконец-то всю ведомость, сидела в кабинете у директора, которая должна была подписать-таки приказ о закрытии академической задолженности и моём переводе в выпускной класс. Я сидела, немного ёрзая на стуле и накручивая отросшую прядь волос из хвоста на палец, потому что по моим скромным подсчетам подпись пары страниц не должна была занимать столько времени, а директриса вместо этого почему-то с интересом рассматривала мои оценки.

— Ну и расскажи-ка мне, — внезапно произнесла директриса, и я вздрогнула, слишком сильно залипнув на стену. — Что ты здесь делаешь?

— Э-э-э… — я вообще не сразу въехала, о чем меня спрашивают. — Я принесла Вам ведомость. На подпись. Для перевода в выпускной класс. — ну мало ли у неё маразм?

— Нет, — женщина посмотрела на меня как на слабоумную, с жалостливым снисхождением. — Что ты делаешь в этой школе?

— Учусь. — лишь ответила я, шмыгнув носом.

— Да вижу я, как ты учишься, — хмыкнула директриса, разворачивая ко мне оценочный лист. — По всем профильным предметам еле-еле дотягиваешь до D, если бы не покровительство Тони Старка и большая лояльность к обучающимся на заочном, то тебя бы выгнали еще год назад… Зато отличные оценки по гуманитарным специальностям, преподаватели тебя хвалят. Так, что ты здесь делаешь?

Я тупо заморгала, осознавая, что не могу ответить на этот вопрос даже сама себе.

— Закрываю гештальт?

Директриса внимательно смотрела на моё лицо ещё несколько мгновений, видимо, силясь понять, набитая ли я дура или обыкновенная.

— Понятно, — женщина вздохнула. — Вот как я это вижу: твой опекун пихнул тебя в школу, сотрудничающую с его компанией, особо не спрашивая, чего хочешь ТЫ, да и ты сама явно без понятия, чего хочешь.

Блин, а тётка бьёт не в бровь, а в глаз. Я ж реально без понятия, что мне делать. Моя жизнь пошла по одному месту ещё два года назад, когда на меня в лесу упала арматура, и с тех пор я ставлю себе только краткосрочные цели: например, дожить до понедельника.

— Но я тебе подскажу, — директриса хитро улыбнулась, и я подумала, что это, наверное, не сулит ничего хорошо. — В Нью-Йорке есть хороший юридический университет, думаю, тебе бы это подошло. Но есть также и заочные курсы. К тому же с твоим нынешним покровительством…

Я слушала её, и смысл слов женщины доходил до меня с опозданием. Юридический университет? Я даже как-то не думала в этом направлении. Получить образование и нормальную профессию. Нормальную, в смысле, самую обычную: сидеть в офисе за рабочим компьютером с девяти до шести, обложившись бумажками, костерить начальника у кулера вместе с другими такими же нормальными коллегами, ходить в бар по пятницам после работы и пить там виски со льдом под грустную музыку, рассказывая бармену о несчастной любви… Возможно ли вообще такое в нынешних обстоятельствах? Если представить, что Воронов пойман, и мне больше ничего не угрожает, что родители наконец-то знают, что я не мертва, и все счастливы, то я и правда могла бы остаться здесь, работать и жить, как нормальный человек, иногда забегая на чай к Наташе или выслушивая жалобы Тони по телефону. Или я могла бы вернуться в Россию и написать книгу, её бы экранизировали, и я жила бы остаток своих лет на гонорары, рекламу и интервью… В конце концов, я же не подписывала договор о вечной защите человечества вместе с получением способностей!

— Звучит, любопытно… — только и произнесла я, задумчиво глядя на брошюрку, которую женщина вытащила из ящика стола и сунула мне под руку.

— Подумай-подумай, — только и ответила директриса, уже выпроваживая меня из кабинета. — Имей в виду, в нашем институте тебе точно делать нечего.

Из кабинета и даже из здания школы я вышла в очень задумчивом состоянии. Наверное, впервые в мою голову пришло простое осознание, что я именно сейчас могу действительно выбирать и что вариантов действий у меня просто навалом. Моя незамысловатая дружба со Старком очевидно открыла для меня много новых дверей: я могла получить буквально любое образование, получить столько опыта, что в России за такого специалиста работодатели рвали бы друг друга в клочья. Я могла бы обеспечить себе и своей семье беззаботное будущее, причем не только за счет своих способностей, но ещё и уникальных знаний. Эти мысли требовали тщательного обдумывания, которое, возможно, займёт не один день…

— Мисс, Вы будете кофеварку брать? — консультант в магазине бытовой техники оторвал меня от размышлений.

— Chto? — я так долго буравила кофе-машину стеклянным взглядом, что могла бы пробуравить в ней дыру, если бы мои способности имели немного другую направленность. — А, да-да, я беру её…

— Честно говоря, это люксовый сегмент, — неуверенно начал продавец. — Может, подобрать что-то попроще?

Ох уж этот тяжёлый люкс бытовой техники. В России бы я, действительно, не потянула бы никакой Мьель даже во снах, но тут-то у меня есть богатенький спонсор, который, надеюсь, все-таки скинул денег на карту. И всего-то пришлось угробить здоровье и нервную систему… Да уж, сподручнее было бы через постель обзавестись папиком, но уже не судьба.

— На кассу отнесите, пока не передумала покупать, — хмуро ответила я, вытаскивая карту из кармана.

Через несколько минут я уже бодро шкандыбала по улицам с коробкой наперевес. Хотя день и обещал быть погожим с утра, сейчас стало пасмурно, серые тучи заволокли небо, грозя в любой момент обрушиться дождём на оживленные улицы Нью-Йорка. Зонта у меня естественным образом было, мочить дорогущее чудо техники не хотелось, равно как и мокнуть самой, поэтому я решила срезать дорогу к Башне через злачную подворотню. В Москве ходить по таким местам я зареклась, хотя бы потому, что однажды в подобной подворотне меня чуть не украли цыгане, но после всего мною пережитого боязнь обыкновенных бандитов как-то притупилась. Тут хотелось бы сказать, что зря, но дело было совсем не в них.

Когда я завернула в очередной кирпичный проулок, то увидела двух подозрительных типов, смолящих одну самокрутку на двоих. Выглядели они жалко и достаточно отчаянно, чтобы докопаться до одинокой девочки с коробкой не менее подозрительно смотрящейся в этом Богом забытом месте.

— Эй, малая, а ты дорогой не ошиблась? — спросил меня долговязый тип в кепке, из-под которой торчали длинные грязные волосы, и перегородил мне дорогу своим несуразным телом.

— Не ошиблась. С дороги свистни, — я попыталась пройти напролом, но меня оттолкнули назад.

— Эй, бро, смотри, она чето тащит, — второй, который был пониже и в теле, вовсю разглядывал новенькую коробку из магазина.

— Давай так: ты нам коробку, а мы тебе просто пинок под зад отвесим, а не чего похуже… — длинный противно осклабился, доставая из кармана ржавый канцелярский ножик. Попытка вооруженного рэкета скорее раздражала, нежели пугала, но я всё еще надеялась на то, что конфликт может разрешиться без рукоприкладства.

— Поаккуратнее с руками, предупреждаю, в коробке бомба, — выдала я, прикидывая стоит ли начать кричать что-то на арабском и размахивать коробкой или же меня потом засудят за разжигание расовой ненависти?

Однако, бандиты, кажется, были непроходимыми тупицами, потому что они только мерзко загоготали и принялись отбирать у меня коробку. Я бы на их месте, встретив маленькую девочку в темной подворотне, утверждающую, что у нее в коробке бомба, подумала бы трижды. Но это были отчаянные малые. Коробку они-таки отобрали, но скорее из-за того, что мне надоело играть в «перетяни канат». Поэтому, когда я резко отпустила ручку, бандит потучнее ударился спиной о стену и наступил второму на ногу.

— Ах ты сучка! — взвыл долговязый. — Ну держись, я тебе сейчас пальцы отрежу к чертовой матери!

Парень сделал неуклюжий выпад вперёд и чирканул ножиком по воздуху рядом с моей рукой, но я легко увернулась от маневра, быстро вставая в боевую стойку, призывая свои силы, чтобы как следует припугнуть этих позеров. Интересно, а это будет являться гарантийным случаем для кофеварки?

— Не советую, — попыталась угрожающе произнести я, чувствуя, как слабое сияние начинает сочиться из глаз и рук.

— Эй, бро, это че еще за хрень?! — полный бандит поднял на меня испуганный взгляд.

— А ну не подходи! Эй, ты, слышишь, стой, где стоишь! — долговязый отшатнулся от меня на пару шагов, размахивая ножом.

Так-то! Значит, есть у этих идиотов хоть капля здравомыслия, чтобы не связываться со сверхъестественным. Я чувствовала свой скорый триумф и наоборот сделала пару шагов к бандитам. Те же, уже не обращая внимания на коробку, попятились от меня.

— Черт, валить надо, бро! — крикнул полный и пустился наутёк, утаскивая за собой своего собрата по несчастью.

Ну наконец-то я в полной мере почувствовала свою super-power-girl-privilege, а то до этого только сплошные проблемы наблюдались. Безумно довольная собой, я развернулась, чтобы поднять коробку с кофеваркой, уже предвкушая, как именно я приукрашу эту историю для Старка, но на удивление для самой себя впечаталась во внезапно возникшую за моей спиной стену. Потирая больно ушибленный нос, я пришла к несравненному логическому выводу, что стены за мной точно не было, поэтому я поторопилась поднять свой затуманенный удивлением взор на неожиданную помеху сзади и… обмерла.

Льдисто-серые глаза холодно взирали на меня сверху вниз, будто пригвождая к асфальту. Я сразу узнала его, несмотря на месячную щетину и скромный камуфляж в виде кепки и безразмерной коричневой толстовки. Это был Зимний Солдат, и я запоздало поняла, что те обдолбанные дурью бродяги испугались вовсе не меня, а того, кто так неожиданно подкрался со спины. Издав сдавленно булькающий звук, я поспешно попятилась, намереваясь драть отсюда когти так быстро, как только возможно, и к черту кофеварку, но Солдат, Джеймс, (или как его теперь надо величать?) выверенным движением схватил меня за шею, пока я не успела испариться, и приложил к ближайшей кирпичной стенке. Ах, прямо как в старые-добрые, сейчас зарыдаю от ностальгии, Господи-спаси-меня….

Ну уж нет. Не собираюсь я так быстро сдаваться, не в этот раз, не после всего, что было. Железная рука, сомкнувшаяся на моей шее, мешала нормально дышать, но я успела призвать некоторое количество энергии камня, готовясь улепётывать, поэтому сейчас я быстро перенаправила её к рукам и, схватившись за гладкие пластины металлического протеза, с которого соскочил рукав толстовки, высвободила импульс прямо в него. Голубая вспышка ненадолго ослепила меня, но зато теперь я снова чувствовала землю под ногами, так как мою многострадальную шею вроде бы отпустили, но ненадолго. Немного дезоориентированную, меня быстро перехватили другой рукой, не менее сильной хваткой, но хотя бы живой. Проморгавшись, я уставилась на «творение рук своих»: Солдат стоял, чуть откинув левую руку назад, железные пластины под воздействием моего удара повылетали, кое-где искрились внутренние механизмы, однако, бионический материал пытался перестроиться, чтобы залатать возникшую брешь. Нахмурившись, Джеймс осмотрел свою конечность, после чего перевел такой же хмурый нечитаемый взгляд на моё лицо и сжал моё горло ещё крепче так, что теперь я могла разве что вяло сипеть и дергать ногами.

— Я тебя знаю, — ровным, безэмоциональным голосом выговорил Солдат и продолжил буравить меня взглядом.

— А лучше б… не… знал… — прохрипела я в ответ, смутно осознавая, что убивать меня пока что не собираются.

— Ты была там, — как ни в чем не бывало продолжил мужчина. — Ты знаешь его.

— Ко-..го? — казалось, что в его понимании он вёл светскую беседу. — А, а… Я поня-..ла, ты про… Стива?

При упоминании имени лучшего друга прошлого столетия Джеймс дернулся, как от разряда тока, между его бровей пролегла раздражённая складка, а изо рта вырвался болезненный полустон. Ну и само собой меня придушили ещё сильнее.

— Ладно-ладно!.. — я вскинула руки в успокаивающем жесте. — Я поняла, мы не произносим это имя… Этот мужчина… Да, я его знаю.

Солдат вновь обратил на меня взор, придя в себя после помутнения, и немного приослабил хватку на шее, видя, что я почти что отключаюсь.

— Ты отведешь меня к нему.

Примечания:

Всех с наступающим Новым годом!

Эта работа стала для меня уже как родной дом, в который я всегда возвращаюсь со знанием, что меня здесь ждут. Эта работа стала моим Маяком в самые трудные времена моей жизни, и мысли о том, что мне надо продолжать писать, не давали мне потонуть во тьме собственного не всегда здорового разума.

Я рада, что мои дорогие читатели продолжают следить за этой работой и поддерживать меня своими тёплыми отзывами. Надеюсь, что моя работа тоже радует вас и поднимает вам настроение в эти непростые времена!

Всем желаю счастья, здоровья и успехов в Новом 2025 году! Всё у нас будет хорошо!

---

Сначала я подумала, что мне послышалось. Я даже на секунду забыла, что мне потенциально могут глаз на жопу натянуть, и тупо уставилась на Солдата.

— Чего?

— Ты должна отвести меня к-... к нему. — повторил Солдат, сохраняя монотонность интонаций, разве что немного запнувшись на упоминании Стива.

— А-ага, — кивнула я, отчаянно пытаясь допереть своими извилинами до происходящего. — Могу я поинтересоваться, зачем мне это делать?

Почему-то первым пришедшим мне в голову объяснением было то, что Солдата обнаружил Воронов и подослал в качестве лазутчика. Вполне себе звучало бы, как план идеального убийства, но что-то явно не клеилось. Не в том Гидра положении, чтобы проворачивать такие финты. Мужчина нахмурился, будто мой вопрос был совершенно неуместным в сложившихся обстоятельствах. Я почувствовала, как меня снова приподняли по стенке. Ткань бомбера с треском проехалась по кирпичу.

— Ты отведёшь. Без лишних вопросов. — Солдат угрожающе поднял железную руку, которая уже выправилась к тому моменту, и теперь огромный кулак находился прямо напротив моего обалдевшего кукурузника.

Аргумент весомый. Принимается.

— Хорошо-хорошо! Я отведу, куда скажешь! — я замахала руками, будто это как-то могло мне помочь защититься. — Только я без понятия, где сейчас этот мужчина...

Солдат снова нахмурился, и я поспешила переобуться, чтобы не схлопотать по щам.

— Но-о-о! — я подняла палец вверх для привлечения внимания. — Я могу отвести тебя в башню Мстителей, там сейчас Старк, он свяжется с Ро-... с этим мужчиной, и он тут же примчится туда. Я уверена. Я ручаюсь даже!

Теперь Барнс явно обдумывал моё предложение, наверное, пытаясь понять, не заманиваю ли я его в ловушку. Потому что звучало это, как лютая подстава. Я бы как минимум задумалась...

— Нет. — наконец выдал свой ответ Солдат. — Мне нужен только он. Посторонние свидетели станут помехой и потребуют... устранения.

Я нервно сглотнула. Выяснять, что мужчина имеет в виду под "устранением" не было никакого желания.

— Слушай, я не знаю, где он сейчас может быть. Скорее всего, он вообще не в Америке, и выйти с ним на связь может только Старк.

Ну всё, идиотка, теперь ты ему не нужна, и он тебя радостно "устранит". Вот кто тебя вообще за язык тянул? Сказала бы, что Роджерс в башне, тут пять минут пешком по прямой, и вообще сам дойдёшь...

— Ладно, — неожиданно согласился Барнс и опустил меня на землю, ослабив хватку на шее. Сейчас я бы могла спокойно переместиться, но внезапное согласие повергло меня в замешательство. Ладно?!

— Ты проведёшь меня. Тайно, — абсолютно безэмоционально продолжил говорить Солдат. — Иначе придётся убить всех в здании.

Уж было выдохнувшая, я поперхнулась. Да что с ним, мать вашу, не так?! Не считая случаев с  упоминанием Роджерса, лицо Барнса не выдавало никаких эмоций: сведённые густые брови образовывали хмурую складочку на переносице, абсолютно пустые серые глаза смотрели без малейшего намёка на понимание происходящего, дополняли картину недельная щетина и рот, сжатый в плотную полоску. Осознание, что передо мной был ровно тот же самый Солдат, который вытирал мной стены в сибирском бункере, накрыло с головой и липким ужасом расползлось по холодеющему телу. Что там Стив говорил после той истории с Хеликэрриерами? "Баки точно узнал меня, он спас меня из воды, а значит, всё вспомнил!", — с этими словами он отправился искать его с твёрдым намерением вернуть в общество. Что ж, Роджерс, у меня для тебя плохие новости...

— Так, а-а-га... — я судорожно пыталась подобрать слова. — Мне кажется, что это может только... э-эмм, привлечь лишнее внимание и-и-и... помешать твоей цели? Поэтому лучше пожалуй-... обойтись без убийств?..

Барнс молча буравил меня взглядом, видимо, ожидая моих блестящих предложений. Или не ожидая. Тут хрен поймёшь, что у этого контуженного на уме...

В этот момент мой взгляд упал на многострадальную коробку с кофе-машиной, и в моём мозгу возник гениальный в своей простоте план.

— Курьер. — только и смогла выдать я, указывая на помятую коробку за спиной Солдата.

* * *

План был простым до безобразия и в то же время рискованным до безумия: внешность Зимнего солдата была известна лишь спецслужбам и нашему узкому кругу "друзей", поэтому Барнс вполне мог прикинуться работником из магазина бытовой техники, который любезно согласился донести тяжелую коробку с аппаратом до места назначения и установить. Задача была таким образом миновать охрану, при этом засветившись на всех возможных камерах и понадеявшись, что Старк не идиот и успеет подготовиться.

— Почему ты не можешь просто переместить меня туда? — мрачно спросил Солдат, живой рукой поднимая коробку с кофе-машиной.

Вот мы и подобрались к каверзному вопросу. Сейчас важно было не сморозить глупость и звучать достаточно убедительно.

— Я всё ещё плохо ориентируюсь в здании, нас может занести в людное место, что вызовет ненужные подозрения, — я почти что не врала, ведь при перемещении вероятность промаха всё ещё была довольно велика. — Проще и быстрее всего будет пройти через главный вход, тем более, что у меня есть пропуск самого высокого уровня.

Мужчина хмуро кивнул, принимая информацию к сведению, а я внутренне выдохнула. Мы двигались по направлению к Башне. Сейчас я вполне могла переместиться куда подальше, потому что Солдат больше не держал меня своей железной, во всех смыслах, хваткой. Однако, я поняла, что смысла в побеге было немного: сбегу сейчас, он всё равно найдёт способ достать Стива или пробраться в Башню, только куда более насильственным способом. К тому же, не мне ли Старк ещё пару месяцев назад так упорно затирал, что "мы должны найти Зимнего первыми"? Так вот же он: получите, распишитесь!

— Можно все-таки задам вопрос? — я шла впереди, стараясь лишний раз не оборачиваться, прекрасно чувствуя, как Солдат позади буравит мой рыжеватый затылок взглядом.

— Зачем он тебе так внезапно сдался? — благополучно рассудив, что молчание — знак согласия, я озвучила свой вопрос.

Мы остановились около пешеходного перехода в ожидании зелёного сигнала. Барнс опустил козырек своей кепки пониже на глаза, а я смотрела прямо перед собой, еле сдерживая нервную дрожь. Когда я уже подумала, что Солдат не собирается развлечь меня беседой, он внезапно заговорил.

— Я не знаю. — его голос звучал всё также отрешенно и неэмоционально.

Поразительно. Я, рискуя шкурой, веду явно на голову ушибленного мужика к Достоянию всея Америки, а он даже не знает, зачем ему это. Я сейчас натурально сойду с ума.

— Это человек из прошлого, — так же неожиданно продолжил Барнс. — У него есть ответы.

На какие именно вопросы у Роджерса из прошлого имеются ответы, я уже не решилась спрашивать. Тем более, как только загорелся зёленый сигнал, Солдат грубовато подтолкнул меня коробкой в спину, явно обозначая, что лимит запросов на сегодня исчерпан. Ладно, — думала я, — надо только доползти до  кабинета Старка, и это уже будет не моя зона ответственности.

Однако, уже когда мы зашли в здание Башни и направлялись к пропускному пункту, меня охватил нервный мандраж: а вдруг Старка нет на месте? вдруг он в очередном приступе токсичной продуктивности уехал куда-нибудь в Австралию собственноручно добывать титан для своих дурацких роботов? Я шла, еле передвигая внезапно ставшие ватными ноги, и то и дело водила взглядом по стенам, высматривая камеры.

— О, Тая, привет! — добродушно поприветствовал меня престарелый охранник. — Уже вернулась?

— Здрасте! — кивнула я, нервно поглядывая в камеру, висевшую в углу над нами. — Да-а вот из магазина принесли устанавливать новую кофе-машину, — я махнула рукой в сторону хмуру стоящего позади Солдата. — Та-ак люб-безно с их стороны!

— Да-а, народ у нас на Манхэттене очень отзывчивый, — хитро протянул охранник, почесав седой ус, и рассмеялся. — Особенно, когда подкинешь лишние пару баксов, правда, парень?

Охранник явно обращался к Барнсу, но Солдат лишь сурово зыркал на старика из-под кепки, да так, что тот быстро стушевался и перестал посмеиваться. К тому же своим хмурым и внушительным видом Джеймс потихоньку начал завладевать чрезмерно ненужным вниманием, и ситуацию надо было как-то выправлять.

— Кстати, — я сделала шаг вперёд в попытке загородить Барнса собой. — А Старк не выходил сегодня?

— Да откуда ж мне знать, — всплеснул руками охранник. — Где я, а где он? Через нас точно не выходил, а там кто его знает? Может, и улетел куда на вертолёте...

— Ясненько, — протянула я, прикладываю пропуск к турнекету. — Ну мы пойдём тогда, а то надо ещё аппарат новый установить, да и человека побыстрее отпустить обратно на работу...

— Да-да, конечно, — старик выудил откуда-то журнал с ручкой. — Только мне надо записать имя посетителя, раз уж он без специального пропуска. Под твою ответственность, — охранник подмигнул мне и снова обратился к Барнсу. — Как тебя зовут, приятель?

— Дж-ей... Джек! — выкрикнула я быстрее, чем успела осознать полный идиотизм сказанного.

Охранник странно покосился на меня с выражением полного недоумения, но, пошевелив своими моржовыми усами,  начал записывать.

— Ба-...акстер. Джек Бакстер, да. Я прочитала на бейджике ещё в магазине. Так понравилось имя! Знаете, оно так-... — я смотрела на охранника, физически ощущая, что лицо моё покрывается красными пятнами. — Так звучит! "Джек Бакстер" — я бы назвала так сына. Вот.

Какого к черту сына?! Это же даже звучит, как псевдоним для порно-актёра!

— Джек Бакстер?... Похоже на парня, который знает, как починить протекающий стояк, — видит Бог, все мои моральные силы сейчас были направлены на то, чтобы истерично не расхохотаться на всё здание. — Может, оставите свой номерок? А то эта чертова раковина доставляет мне неприятности уже несколько недель!

Он снова подмигнул, совершенно не подозревая о том, что только что помог потенциальному международному преступнику проникнуть на режимный объект.

Дождавшись когда охранник откроет проход до сих пор хранившему молчание Барнсу, я буквально сама потащила мужчину к лифтам, стараясь лишний раз не смотреть по сторонам. Выходку с "Джеком Бакстером" я буду помнить до конца своих дней. Это ж надо было такое спиздануть...

— Меня зовут Джек Бакстер? — буднично поинтересовался Солдат, когда мы уже вовсю мчались в лифте к верним этажам.

— Что? — к тому моменту я уже погрузилась глубоко в свои мысли и вздрогнула от неожиданности. — Нет, тебя зовут не так.

Мужчина выразительно уставился на меня, явно ожидая, что я расскажу ему всё, что мне известно. Он даже угрожающе навис надо мной своей массивной фигурой.

— И н-не смотри так на м-меня! — я в ужасе отлетела на другой конец лифта, благо лифты тут были просторными. — В прошлый раз, когда я назвала твоё имя, ты мне чуть голову не оторвал в прямом смысле этого слова!

— Не помню этого. — лишь ответил Солдат и снова уставился в одну точку прямо перед собой.

— Может, оно и к лучшему, — пробормотала я, всё ещё с опаской поглядывая в сторону притихшего Барнса.

— Я не встречал тебя до реки. — уверенно заявил мужчина, будто порывшись в своей разрозненной и больной памяти.

О, прекрасно! Он даже не помнит, что было в сибирском бункере... Единственное, что Солдат пронёс сквозь десятилетия, это имя Роджерса на своих устах. Как мило! Несите носовые платочки, я сейчас расплачусь.

Я с недоверием покосилась на Солдата из своего угла: сейчас он был спокоен как удав и явно ощущал себя в своей стихии, чего нельзя было сказать обо мне. Тем временем мы уже подъезжали к нужному этажу. Если честно, я ожидала, что как только двери лифта откроются, то нас встретит вооруженный до зубов наряд спецназа. Однако, на этаже было пустынно и тихо как на кладбище. Я не спешила выходить, так как что-то в этой картине меня очень настораживало, и мне очень захотелось пропустить Барнса вперёд, а самой закрыть лифт и поехать куда-нибудь подальше. Но интуиция супер-солдата тоже была на высоте.

— Выходи. — бросил мне Солдат. Выглядел он довольно сосредоточено.

Я несмело замотала головой, с замиранием сердца ожидая, что сейчас меня просто вышвырнут из лифта для разведки боем. Однако, Барнс придумал кое-что похуже. Что же могло быть хуже? — в один голос спросите вы. Этот отморозок без капли сожаления подкинул в воздух коробку с кофе-машиной. Она летела будто в замедленной съёмке, лучи внезапно вышедшего из-за облаков солнца драматично играли на её глянцевых картонных стенках, а надписи на упаковке начали складываться в отчаянные мольбы о помощи. Описав красивую дугу в воздухе, ей не суждено было коснуться пола, её ждала более жестокая участь... Яркий энергетический луч метко поразил летящую цель, обращая чудо техники в прах, а из-за поворота явил себя свету и сам убийца. Точнее это был Тони Старк, правую руку которого покрывала его верная броня.

— Она стоила тыщу баксов... — я успела пустить скупую слезу перез тем, как Барнс ловким движением руки схватил меня за загривок и выставил перед собой в качестве живого щита.

Мы вышли из лифта боком. Барнс снова взял меня в захват за шею, видимо, чтоб я не смогла слинять. Глядя на дымящееся на полу ошмётки кофе-машины, я похолодела, представляя, что на месте коробки могла оказаться я.

— Старк, ты совсем рехнулся?! — крикнула я, глядя миллиардеру прямо в его уставшие глаза. — А если бы это я вышла?!

— Я ещё в состоянии отличить твое тощее тело от коробки, — спокойно ответил Тони, всё ещё держа нас на прицеле. — А теперь сподобься объяснить мне, какого хрена тут происходит?!

— Боюсь, расска-...зывать долго... — хрипло отозвалась я.

— Времени много. — лишь отозвался Барнс: его дыхание и голос были абсолютно ровными.

— О, может, мне тебе, отмороженный ублюдок, ещё и чай предложить с печеньем?! — Старк начал заводиться, и одновременно с этим его репульсоры начали сиять ярче. — Отпусти девчонку, и тогда, быть может, я решу выслушать тебя.

— Нет. — с этими словами Барнс начал сжимать железные пальцы вокруг моей шеи, перекрывая кислород. — Ты выслушаешь мои условия, иначе я сверну ей шею.

Нет, в этом существе не было ничего от Джеймса Барнса. Это был всё тот же Зимний солдат — величайшее оружие Гидры и безжалостный убийца. Но он лишился хозяев, ему больше некому отдать приказ, и он пошёл за именем, которое осталось в израненной памяти, и относится к этому, как к своему заданию. Поэтому никто и ничто не должно стоять на его пути. Он убил бы меня, не моргнув глазом, просто сейчас я была его гарантией, обычной заложницой, чтобы добиться цели. И как только я перестану представлять собой рычаг давления, он уберёт меня со своего пути.

— С-старк... п-прошу... — из последних сил я обратилась к Тони, прекрасно понимая, что если тот не пойдёт на уступку, то вынесут меня отсюда вперёд ногами.

Глядя на моё поспешно синеющее лицо, Старк раздражённо сжал челюсть и медленно опустил руку. В тот же момент Барнс разжал пальцы, и я судорожно закашляла. Спасибо, Боженька, ещё никогда я так сильно не хотела жить...

— Ладно, — устало вздохнул Тони. — Пройдёмте в переговорную.

* * *

— То есть, — Старк поднял руку, прерывая поток моих сумбурных объяснений. — Ты притащила его прямо в Башню, чтобы я позвонил Роджерсу и вызвал его сюда, только потому что Мистер Промытые-Мозги так захотел и удачно поймал твой тощий зад в какой-то подворотне?

Теперь мы располагались за длинным столом. Как только мы вошли, Солдат силой усадил меня на стул, крепко держа меня за плечо, а затем резко воткнул нож в стол, так что я увидела в лезвии свой испуганный взгляд. Старк лишь закатил глаза, пробормотал что-то про "дорогущую древесину" и расположился на другом конце переговорного зала.

— Если опустить все колкости по поводу моего зада, — быстро ответила я, следя за реакцией Солдата на имя: он поморщился и до боли сжал моё плечо. — То да.

— Мне нужен он, потому что он знает меня, моё имя, — глухо отозвался Барнс. — И, кажется, я его тоже знаю...

— Когда кажется, креститься надо... — чуть ли не провыл Старк. — Тая, когда я говорил, что мы должны обойти ЦРУ и Роджерса на повороте, я не это имел в виду.

— О, прости, а что конкретно ты имел в виду? — не удержалась от колкости я. — "Даже если Зимний Солдат будет угрожать тебе убийством, ни в коем случае не приводи его в Башню, Тая. Дай ему убить тебя"?

— Ну не утрируй... — отмахнулся миллиардер.

В этот момент Барнс резко приложил мою голову к столу, не слишком сильно, но мой нос оказался прямо напротив лезвия, вонзённого в деревянную поверхность. Я зашипела и немного пообмерла, разом растеряв всю борзость.

— Вы тратите моё время. — в голосе Солдата сквозил металл и слабо клокочущая ярость. — Звони своему другу, иначе вы оба бесполезны.

— Полегче, Рэмбо. Последние мозги ей отшибёшь, — настороженно произнёс Старк, глядя на натужно сопящую меня. — Я позвонил твоему Ледяному принцу, как только вы переступили порог Башни. Он уже на полпути из Аргентины, потерпи пару часов и постарайся никого не убить, иначе мы уже ничем не сможем тебе помочь.

Последние слова Тони произнёс с особенным нажимом.

* * *

Когда Джарвис оповестил Старка о том, что "мисс Русакова вернулась в компании странного и подозрительного господина", тот отмахнулся, занявшись своими куда более важными делами: он вообще-то пытался разобраться, как упростить производство репульсоров для Легиона, сохранив эффективность! К тому же, Тая ему не дочь, и ему точно нет дела, что за кавалеры за ней таскаются.

В этот момент в памяти Старка всплыл образ несуразной девчонки: угловатая, широкоплечая фигура, усталый и вечно недовольный вид, взъерошенные рыже-русые волосы и безразмерная одежда, в которой Русакова выглядела максимум лет на четырнадцать, но никак не на семнадцать. Таким видом она могла приманить разве что маньяка-педофила, либо охочего до денег Старка афериста. Однако, Тая не производила впечатления совсем уж идиотки, поэтому миллиардер решил-таки оторваться от роботов и взглянуть на камеры. На голографическом экране высветилась трансляция с проходной: первой он увидел Таю, как всегда с шилом в одном месте, она переминалась с ноги на ногу, поправляла руками то волосы, то одежду и бесконечно бросала выжидающие взгляды прямо в камеру. За ней действительно следовал какой-то тип с коробкой в руках, высокий и крепкого телосложения, который явно желал остаться инкогнито, судя по его прикиду: плотно надвинутой на глаза кепке и капюшону толстовки. Заинтересованный, Старк начал быстро переключать камеры, стараясь подобрать нужный ракурс, чтобы разглядеть лицо необычного посетителя.

— Твою мать... — лишь произнёс мужчина, когда понял, что Тая ведёт к нему самого Зимнего солдата.

Теперь же они все сидели за переговорным столом, ожидая прибытия Капитана Америки и Черной вдовы с минуты на минуту. Старк, хоть напустил на себя непринуждённый вид, внимательно наблюдал за объявившимся Барнсом, который вцепился в девчонку как клещ. По всей видимости, парень действительно не понимал, кто он и где, кому можно доверять, а кому нельзя, поэтому справедливо полагался на инстинкты и не доверял никому. Неприятнее всего было то, что Старк понятия не имел, чего ожидать от Барнса. Внешне он был спокоен как скала, но Тони не мог быть уверен на все сто, что под конец разговора Солдат не решит швырнуть Таю в ближайшее окно. Сама Русакова явно пребывала где-то в диссоциации, стараясь чуть ли не дышать, чтобы ненароком не спровоцировать Барнса. Остекленелыми глазами она смотрела в стену, изредко шевеля сухими губами, будто напевая какую-то песню. Теперь Тони понимал, что ему придётся как-то разруливать эту ситуацию в одиночку, так как походу только он тут до сих пор сохраняет трезвость ума: про отмороженного Барнса и говорить нечего, Тая добровольно капитулировала, а Стив скорее всего будет не в состоянии принять взвешенного решения... Оставалось уповать на Наташу, которой при прочих равных жизнь Русаковой была явно дороже, как впрочем и самому Старку. Всё-таки за эти месяцы он успел привязаться к девчонке, которая составляла ему компанию, терпела все заскоки миллиардера, ворчала, но не осуждала и просто была где-то поблизости, не давая Старку окончательно свихнуться в своей лаборатории.

— Сэр, Капитан Америка и агент Романофф прибыли в Башню и сейчас поднимаются на лифте. Анализ распознавания мимики и физиологические показатели указывают на высокий уровень напряжения и обеспокоенности. Вы уверены, что стоит пускать их в таком состоянии? — механический голос Джарвиса прервал затянувшееся молчание и даже вывел Таю из анабиоза.

— Да, Джарвис, пусть проходят, нечего оттягивать неизбежное, — Старк поднялся с кресла, морально подготавливаясь к тяжёлому разговору.

* * *

— Баки?.. — дрогнувший голос Стива прозвучал приглушенно, но я встрепенулась и даже смогла приподнять голову, потому что хватка Барнса заметно ослабла.

Роджерс в полном обмундировании стоял по другую сторону стола и встревоженно смотрел на Солдата. Следом за ним в переговорную вошла Наташа, но, завидив Барнса, который всё ещё держал железную ладонь на моём загривке, она замерла, на пару секунд прижав ладонь к животу, будто закрывая рану. Однако, опомнившись, девушка отдёрнула руку и бесшумно приблизилась к вставшему Старку, видимо, чтобы переговорить с ним об обстановке. Их разговор я бы не расслышала, даже если бы постаралась, ибо к тому времени уже пребывала в предистерическом состоянии. Теперь же по прибытии Роджерса я не хотела находиться рядом со своим истязателем ни секунды дольше и поспешила телепортироваться на другой конец переговорного зала, где, морально истощенная, чуть не упала Наташе на руки.

Всё, поиграли в тайных агентов и хватит. Пусть с ним дальше Роджерс разбирается и вообще делает, что хочет. Главное, чтоб подальше от меня...

— Ты как, в порядке? — тихо спросила меня Романова по-русски, приобнимая за плечи и осматривая.

— Он м-меня чуть не з-задушил... — шепотом ответила я, пытаясь не разрыдаться. — Д-дважды!..

Не обнаружив на мне серьёзных травм, Наташа перевела тяжёлый взгляд на Солдата. Кажется, он даже не обратил внимание на то, что я пропала у него из-под рук. Барнс водил пустым взглядом по силуэту Стива, будто пытаясь найти подсказку, ключик к своей израненной памяти, что поможет собрать всё воедино, но не мог ни за что зацепиться. На его лице застыло выражение ошарашенной беспомощности и непонимания.

— Так, раз уж все наконец-то собрались на чаепитие, — прочистив горло начал Старк, подходя к Кэпу. — Может, приступим к решению нашей маленькой проблемки?

— Я не понимаю... — глухо произнёс Барнс, прижимая живую ладонь к виску, и все замолкли. — ... должен был вспомнить...

Мужчина перешёл на невнятное рваное бормотание, зарывшись рукой в отросшие волосы, будто мучаясь от кочующей мигрени. Он больше не смотрел на Стива и, казалось, полностью ушёл в себя, надеясь теперь найти зацепки в своей голове, но всё было тщетно.

— Баки... — Роджерс медленно шагнул вперёд, стараясь деликатно привлечь внимание своего старого друга. Его голос звучал виновато и даже надрывно. — Баки, это я-... Стив, твой друг...

— Нет... Нет-нет-нет... — теперь Барнс обоими руками схватился за голову, и Стив замер, будто боясь напугать дикое животное. — Откуда?.. Ты — моё задание... Ты был моим заданием...

— Кэп, может, не стоит-?.. — Старк попытался притормозить Роджерса, и я была с ним солидарна: Барнс явно был не готов воспринимать информацию, хоть и сам пришёл сюда за некими ответами, но теперь выглядел так, будто вот-вот рванёт.

Стив поднял руку, прерывая Тони на полуслове. Тот раздражённо вздохнул, но не пока не стал вмешиться, решив довериться другу.

— Мне не кажется, что это хорошая идея, — шепотом проговорила Наташа, и по её напряженной позе было понятно, что она готовилась к худшему из возможных развитий ситуации.

— Мне тоже всё это не нравится, но ты попробуй переубеди его, — также тихо ответил ей Старк.

— Это чертовски хреновая идея! — уже вмешалась я. — Все прошлые разы заканчивались разбитыми мордами участвующих. Так с чего вдруг этот станет исключением?

К сожалению, мы никак не могли повлиять на происходящее. Пытаться переубедить Стива в данный момент было равносильно битью головой об стену: тупо, а главное бесполезно. Хотя мне и очень хотелось заорать со всей мочи небезызвестное: "не лезь, блять, дебил сука ебаный", — я могла лишь с замиранием сердца наблюдать.

— Если я — всего лишь задание, зачем тогда ты спас меня из реки? — задаёт вполне резонный вопрос Роджерс. — Зачем тогда ты пришёл сюда?

— Фрагменты... Драка, танцы... старая винтовка и... груша... — после долгого молчания наконец-то загадочно изрёк Барнс, будто взяв себя в руки. — Больше некуда было идти.

— Кто-нибудь понимает, о чём он вообще говорит? — обратился Старк к нам с Наташей. Шпионка лишь пожала плечами, а я решила высказать свои предположения.

— Кажется, Роджерс понимает, — кивнула я на мужчину. — А так, вполне возможно, что под влиянием последних событий какие-то воспоминая всплыли наружу...

— Баки... — Стив приблизился на ещё один шаг к Барнсу, и голос его потеплел. — С тех пор, как я узнал, что ты жив, моим единственным желанием было помочь тебе. Ты столько раз спасал мне жизнь, а я так подвёл тебя...

Солдат весь обратился в слух.

— Помнишь последнее Рождество перед... — Роджерс запнулся, пытаясь правильно подобрать слова. А меня окутало нехорошее предчувствие. — Нам семнадцать лет, и мы до рассвета сидим у ржавой печи...

Уже было не важно, какую душещипательную историю рассказывал Кэп. Осознание накрыло меня с головой, когда было уже слишком поздно. Солдат сначала согнулся, закрыв голову руками, и выкрикнул что-то непонятное, будто на смеси разных языков, но я отчетливо смогла разобрать русское "замолчи!". В следующий же момент он с такой силой отшвырнул от себя ничего не подозревающего Роджерса, что тот влетел в стену рядом с нами и пробил её своим мощным телом.

— Блять, это ж надо было ТАК подобрать слова! — кричу я и отпрыгиваю в сторону.

Меня парализует липкий страх, когда я вижу взгляд Солдата, будто застеленный красной пеленой. Это выглядит как программа безопасности и защиты актива на случай взлома: неправильный код — уничтожение без лишних промедлений всех свидетелей. И теперь мы все были в большой беде.

Наташа порывается нажать на тревожную кнопку, располеженную на стене, но Солдат метким ударом попадает тактическим кинжалом в аппаратуру, которая моментально искрит. Романова едва успела отдёрнуть руку, чтобы не пораниться, и, грациозно перекувырнувшись, заняла позицию за столом и пару раз выстрелила в обезумевшего Барнса, однако тот легко отбился от пуль своей железной рукой. Отрекошетив, одна пуля застряла в полу, а вторая просвистела мимо меня в окно, вдребезги разбив стекло.

— Да вы издеваетесь?! Я только недавно здесь евро-ремонт сделал... — в своей манере говорит Старк, на ходу облачаясь в костюм и выцеливая Солдата.

Барнс начинает стремительно двигаться, видимо, понимая, что в ограниченном пространстве Железному человеку будет проблемно вести бой, и махом запрыгивает на стол, явно направляясь ко мне, как к самому слабому звену команды. Осознав это, я в панике переместилась на другой конец зала. В бой вступать мне не хочется от слова совсем. Солдат на секунду замешкался, потеряв меня из поля зрения, поэтому не успел как следует среагировать, когда очухавшийся Кэп запустил в него своим звёздно-полосатым щитом, и был снесён со стола. 

— Баки! — Стив в который раз предпринимает попытку достучаться до друга. — Остановись, это не ты! Пожалуйста, вспомни! Ты всегда был добросердечн-...

Да это просто какой-то сюр. Такое нарочно не придумаешь...

— Роджерс! — кажется, я заорала достаточно громко, чтобы заглушить последние слова Капитана. — Просто замолчи! Ни слова больше!

Не ожидавший такого Стив и вправду замолк. Или просто решил сосредоточиться на том, чтобы уже вырубить Баки, а не пытаться вернуть его на путь истинный душеспасительными беседами. К тому же сам Барнс к тому времени уже поднялся и бодро отфутболил щит обратно в Роджерса. Наташа снова произвела пару выстрелов, чтобы отвлечь Солдата, и в этот момент Старк впечатал того в стену, навалившись всей мощью своего железного костюма. Слыша стук собственного сердца в ушах, я отошла еще на пару шагов, чтоб меня случайно не задело.

— Стой, Тони! — перехватив щит, Роджерс бросился к сцепившимся Старку и Барнсу.

— Да не убью я его, не пережи-... — отвлекшись на Стива, Тони на мгновение отвернулся от Барнса, и тот, воспользовавшись своим шансом, резким движением вонзил кинжал в костюм Старка между железных пластин и провернул.

И, видимо, он знал, куда бил, потому что рука Старка, облаченная в железо, резко дёрнулась в сторону и ударом отшвырнула только подбежавшего Роджерса в сторону окон. Раздался звон стекла, и Стив, едва зацепившись за карниз, повис на огромной высоте. Дезоориентированного Старка Солдат с силой повалил на пол, вынимая кинжал, и вновь двинулся в мою сторону. Такое рвение можно было объяснить разве что тем, что он снова хотел взять меня в заложники, так как сражаться с двумя супер-героями было, как минимум, проблематично даже для Зимнего солдата. Я вновь отскочила назад, переместившись в пространстве, и тогда между мной и Барнсом оказалась Наташа. Теперь вооруженная шокерами, шпионка попыталась вывести из строя металлическую руку Солдата. Изобразив отвлекающий манёвр, Романова поднырнула под поднятую руку Барнса. Быстрый удар шокером по его металлической руке на мгновение задержал его. Воспользовавшись моментом, она вскочила на стол, чтобы занять более выгодную позицию. Но Барнс, оказавшийся быстрее, чем ожидала Наташа, схватил ее живой рукой за ногу и с силой дернул вниз. Она ударилась головой о край стола, и тогда Барнс занес нож, чтобы избавиться от ненужной помехи.

У меня перехватило дыхание. Ноги стали ватными. Мир, казалось, замедлился, и каждая секунда растягивалась в вечность. Вообще, когда обладаешь способностью мгновенно перемещаться в пространстве, время начинает течь совсем по-другому. В моей голове всплыла странно здравая для всей этой ситуации мысль, что пора любой ценой заканчивать это безумие, иначе они просто поубивают друг друга. Наташа мощным ударом ноги подбивает Солдату колено, и он отшатывается на пару шагов назад. Рыжеволосая шпионка вскакивает на ноги и достаёт нож, в этот момент я телепортируюсь прямо между ними.

— Тая, ты что-?! — рявкает на меня Наташа и даже пытается оттолкнуть меня с дороги, но я крепко стою на месте.

— Солдат-! — я изо всех сил постаралась придать своему голосу твердости, но Барнс вскинул руку с ножом вверх, и если бы Наташа не дёрнула меня назад, то я осталась бы без левого глаза.

Резкая боль пронзила бровь и часть лба, я прижала ладонь к порезу, но горячая кровь уже текла вниз по лицу и капала на пол. Вторым глазом я увидела, что Солдат перехватил нож, замахиваясь для следующего удара. Наташа, громко матерясь, оттаскивала меня назад, но я сумела вырваться и в несколько шагов вновь оказалась рядом с Барнсом. Выставив руку вперёд, надеясь, если что, защититься от удара, я снова заговорила на чистейшем русском языке.

— Солдат! Остановись! — железная рука замерла надо мной. Серые глаза расширились от ужаса. Барнс выглядел так, будто увидел призрака, нож в его руке дрогнул. — Назад! Это приказ, Солдат!

Кажется, что всё вокруг замерло в ожидании развязки. Где-то на заднем плане Тони выбирался из выведенного из строя костюма, Стив наконец-то смог вскарабкаться обратно в комнату, а Наташа до боли вцепилась мне в предплечье, готовая в любую секунду оттащить в сторону. Что происходило в голове Барнса в этот момент, я не представляла: он тяжело дышал, всё ещё занеся надо мной нож, и всматривался в моё лицо так, будто узнал во мне кого-то.

— С-солдат?.. — я позвала замершего Барнса и подняла руку, чтобы попытаться забрать у него нож.

Джеймс отшатнулся от меня, внезапно крикнув на русском "нет, это не ты!", затем резко оттолкнул меня так, что я влетела в объятия Наташи, все еще стоявшей позади. Барнс было хотел метнуть в нас нож, но внезапно как-то странно обмяк, сделал пару шагов по направлению к нам с Наташей и рухнул лицом в пол. Сзади из его шеи торчал объемный дротик, которым обычно стреляют в бешеных животных, чтобы усыпить. Воцарилось молчание, изредка прерываемое нашим тяжелым дыханием. Я наконец смогла оторвать взгляд от лежащего Барнса и увидела стоящего в дверях доктора Беннера. Удивленный мужчина держал в руках что-то наподобие ветеринарного пистолета и всё еще целился в Зимнего солдата.

— Конского транквилизатора должно же хватить?.. — с сомнением обратился к нам Беннер.

— Брюс... — запыхавшись, ответил ему Старк. — Я рад тебя видеть, как никогда...