Отверженные (гет)

Она привыкла чтобы ей все и во всём подчинялись. Ни на минуту не упускала из виду ни единой детали. Быть на волне успеха, держать марку, обладать силой и властью. Белфри моментально давала знать, если её прихоти не исполнялись. Увольнение — обычная форма для непослушных. Определение не годилось, скорее — для гордых. Тёмных и опасных личностей, рядом с которыми ты чувствуешь, что ходишь по лезвию ножа.

О да, ей нужен адреналин, в небольших дозах, предпочтительно почаще. Вопрос: где найти поставщика? Корпоративные войны ей давно опостылели, враги наскучили, друзья приелись, плотские утехи перешли в разряд "невозможных" из-за бешенного графика работы. Если был "перекус на бегу", она давно забыла этот вкус упоения и страсти, жажды, когда ты овладеваешь другим человеком как своей собственностью. Белфри не любила делиться, "акула" в море постоянных циклических войн бизнеса, она пугала мужчин своими фантазиями, надменностью, жёстким характером. Кто выдержит не просто насмешки, настоящие унижения? Молодые и зрелые бежали с поля боя, оставляя Викторию наедине со своим неутолённым желанием.

Жить бы ей и радоваться. Нет, не выйдет, она не ищет лёгких путей. Следовало смотреть не наверх, а вниз. Туда, где процветал порок, безденежье и тьма комплексов. Женщина сама не ожидала найти здесь настоящий бриллиант, пусть не огранённый, от того более притягательный. Сделать из него сияющей чистоты драгоценность, задача предстояла потяжелее, чем достать луну с неба. Хотя, со своим капиталом хозяйка Белфри-Деволопмент могла сотворить невозможное. Женщина уже составила план, осталось привести его в исполнение.

— Я же говорил, не беспокоить меня по пустякам.

Он вёл себя так, словно он хозяин в Бэлфри Тауэр. Бояться и заискивать могли другие, он не обязан по первому зову мчаться и узнавать, чего желает его нанимательница. Он нарочно избегал слова "хозяйка". У собак есть хозяева, они преданны им до конца, могут напасть, уничтожить, смять противника. Он не животное, он человек. Уивер одарил женщину тяжёлым взглядом. Та ещё штучка, думает за деньги всё можно купить. Нет, дорогуша, не выйдет. Детектив мрачно усмехнулся, оскалившись как самый настоящий зверь. В его трактовке это должно выглядеть улыбкой.

— Мистер Уивер, наше с вами дело требует максимальной собранности. Будьте любезны, отрабатывать свои деньги, — она вернула ему хищную улыбку.

— Гиперион-Хайтс пока на своём месте, жители не больно боятся вас.

— Меня не стоит бояться, со мной лучше дружить.

Именно такого человека она хотела видеть рядом с собой. Детектив Майкл Самуэль Уивер, гроза местного криминала. Подкупить его оказалось простым делом, склонить к временному сотрудничеству тоже, заставить слушать её приказы... Он противился, вечно ощетиниваясь, гнул свою линию. Защитник обездоленных. Чёрт возьми, конечно ему к лицу быть Робин Гудом... Они ненавидят его, все в курсе, по чьей указке сгорел дотла дом адвоката Тёрнера на набережной. Белфри не прощает ошибок, не важно, сколько прольётся крови. Уивер отлично выполнил работу, теперь, с помощью своих информаторов на улицах Гиперион-Хайтс, детектив собирал информацию, следил за настроениями, слушал и передавал ей.

Виктория не понимала, как можно водить дружбу с этими оборванцами и сумасшедшими. Особенно женщину нервировала Тилли. Девчонка отличалась дерзостью, прямо как её опекун. Детектив взял на поруки сироту, при каждом удобном случае покрывая затраты на её лечение и одежду из личного бюджета. Хочет стать святым раньше времени? Не получится. Видимо детектив не знает, Белфри любовно собирает папку с личным делом на полицейского. Его страхи, промахи, чёрные и белые пятна в биографии. Подобраться к нему трудно, она пыталась работать через Роджерса. Молодой напарник Уивера оказался крепким орешком. Отказ был произнесён в вежливой форме, Белфри поняла завуалированный намёк. Ничего, у неё есть ещё тузы в рукаве.

— Хотите снискать славу среди горожан? Думаю они видели и слышали уже достаточно.

— Вам платят за подчинение, детектив.

Она не станет угрожать, он слишком ценный экземпляр. Виктории хочется обладать им, хочется знать его мысли, понять чувства. Хотя, что до чувств, превратить Уивера в каменного истукана сложно, но возможно.

— Я не собираюсь вас ублажать.

Контекст последнего слова оба явно понимали по-разному. Уивер смотрел на Бэлфри и видел изнеженную достатком женщину, которая любила получать всё, на что укажет. Ходили слухи, таким образом она купила одного человека. Тот смог сбежать из под её опеки, бросив одну растерянную и разозлённую фурию. Хотел бы он увидеть её лицо в тот момент. Жаль, непроницаемая маска бизнес-леди буквально приросла к лицу Бэлфри. Она улыбалась, в глазах плескались тьма и холод.

— Это не ваша забота, — мгновение, маска треснет, явит миру настоящую Викторию.

Нет, он ошибся. Женщина безразлично улыбнулась. Так наверное смотрят на сумасшедших, временно подстраиваясь под их видиние мира. Зачем он работал на неё? Ради цели. Иначе, как жить? Майкл смутно помнил, почему вступил на путь мести, зачем вычищал улицы от преступников разных мастей. Внутри разрасталась пустота, детектив пытался заполнить её хоть чем-то, пока она совсем не поглотила его. Ни семьи, ни друзей. Зачем? Его ответ прост: так нужно. Та же Тилли помогала ему не сорваться в омут бесчинств, не стать слепым орудием в руках Бэлфри. Девочка напоминала ему раз за разом — он живой. Роджерс. Напарник первый за много лет, кому он позволил отмечать свои недостатки.

В отделе Уивера побаивались, одиночка, чей облик далёк от звания "полицейский года". Его методы походили на грязные удары в боксе, где противник пропустив манёвр, мог поплатиться за это не только победой, самой жизнью. Игра в слепую, большего мир криминала не заслуживал. Порой Уивер ловил на себе взгляды Бэлфри. Нечто похожее на заинтересованность, особенно в моменты его триумфа. Мужчина списывал всё на мимолётное замешательство со стороны Бэлфри. Они противны друг другу, даже больше.

— Хочу попросить вас поработать сверхурочно, — слушая молчание детектива Виктория желала знать, о чём он сейчас думает. — В связи с участившимися волнениями в Сиэтле, Айви требуется охрана.

— У вас есть охрана.

Майкл видел этих поджарых словно гончие людей в чёрном. Они способны обеспечить безопасность людям в высших эшелонах власти. К сожалению, они не знают, как действовать на улицах города, особенно в ночное время суток.

— Другого свойства, детектив. Личный телохранитель.

— Полагаете, горожане могут пасть так низко?

Хозяйка Белфри-Тауэр многим насолила. Детектив знал конкретно, кому и как сильно. Он наблюдал, не допускал пиковых ситуаций. В конце концов, бизнес-леди не заслуживала неприкрытой ненависти и жестокости, так же, как Айви. Девушка не похожая на мать, часто попадала в его поле зрения. Высокомерность лишь повод, младшая Бэлфри была другой.

Детектив помнил их случайную встречу в переулке. Нападение с целью завладения имуществом. До рукоприкладства не дошло, преступники отступили, попав прямиком в руки полиции. Напуганная и дрожащая, Айви пыталась не заплакать. Уивер увёл девушку подальше от любопытных глаз, посадил к себе в машину и... Она не захотела ехать домой, под предлогом, мать поднимет по тревоге весь департамент, узнав о нападении.

Такие неприятности были лишними. Номер в отеле был так же отвергнут. Майкл привёз Айви к себе домой. Жилище, что не каждый согласится назвать домом, понравилось девушке. Майкл подозревал, дочь Бэлфри что-то скрывает. Сделать что-то поперёк воли матери. Истина затаилась во взгляде девушки. Блестящие от слёз глаза выдавали любопытство. Они одни, наедине. Мужчина сразу расставил приоритеты: Айви идёт спать наверх, он остаётся внизу в гостиной. Эксперимент сорвался. Айви всё же удалось урвать свой приз. Она обвила его шею руками и поцеловала детектива в губы. Взрослый поцелуй, самый настоящий. Майкл мягко отстранился и произнёс:

— Порой, не стоит делать глупостей даже от скуки, — кажется Айви не обиделась, наоборот, прислушалась к его словам.

Несостоявшаяся связь. За такой поступок Бэлфри могла засадить Уивера в тюрьму на долгие годы. Не важно, кто начал первым, не суть, один поцелуй ничего больше. Армия адвокатов могла сфабриковать дело, выставить Уивера насильником. Такова Бэлфри: искажать факты, муссировать слухи, наконец — поступать по своему.

— Детектив, мы говорим о безопасности моей родной дочери, — Виктория сделала ударение на слове "родной". — Хотя, где вам понять, у вас нет семьи, — Виктория задела Уивера больше, чем хотела.

— Я должен подумать.

Он отплатил Бэлфри той же монетой. Изображать в их разговоре главную силу, не потакать, не лебезить, до последнего стоять на своём.

— Ровно двадцать четыре часа, ни минутой больше.

— Я дам вам знать о своём решении, — Уивер покинул кабинет Бэлфри.

Владеть игрушкой, обычным существом, что будет заглядывая тебе в глаза, искать одобрения. Уивер не такой, она хочет его целиком, включая душу. Бэлфри морщится, рассматривая огни ночного города за окном. Не жить, существовать, будто она что-то потеряла, что-то очень важное. Сердце?

Ладонь привычно ложится на грудь. Нет, бьётся упрямое, вопреки ощущениям хозяйки, её желаниям. Она не способна любить, только брать. Айви не даст соврать. Дочь с трёх лет привыкает не видеть мать, дожидаясь её прихода не бежать с криком: "Мамочка, родная, я соскучилась!", а сидеть в окружении дорогих игрушек, что никогда не заменят ей родную мать. Со временем, Айви сама становится частью этого фарса, учится выживать, не просить снисхождения, пытаясь доказать — она достойная продолжательница рода Бэлфри.