Жрица и пират (джен)

Как же невыносимо медленно тянется время, когда впереди у тебя — бесконечность! Особенно тяжело, если приходится коротать вечность без возможности заниматься любимым делом или хотя бы выбраться под открытое небо и узнать, день сейчас или ночь и какое за пределами твоего узилища время года, бушует ли ураган, светит солнце или идёт дождь.

Пожалуй, в подобных обстоятельствах самым простым и, как ни странно это прозвучит, наиболее разумным выходом было бы сойти с ума. Двое из четырёх собратьев Зелины по заключению так и сделали. Точнее, сумасшедшим стал лишь сидевший в забранном зачарованной решёткой склепе бессмертный орочий шаман Варраг-Раскаш, а у безголового духа ума изначально не было, как и головы, где мог бы помещаться разум. Собственно, потому дух и называли безголовым.

А вот у Зелины и ещё двух её соседей, кузнеца Мейнольфа и алхимика Рето, не было никакой возможности погрузиться в спасительную пучину безумия, как бы они того ни желали. Подобного выхода им не оставило проклятие палачей — жрецов благословенного хранителя мирового равновесия Аданоса и божества порядка и света Инноса. И Зелину, и Мейнольфа, и Рето не только лишили тел, но и обрекли на вечное существование в виде призрачных голов в подземелье, где находилось древнее орочье кладбище. Когда это было? Сотни, может быть, тысячи лет назад? Зелина не могла точно сказать. Знала лишь, что очень и очень давно.

— Не помню, говорил ли я, что отдал бы всё на свете, лишь бы снова поработать в своей лаборатории? — после протяжного вздоха произнёс незаметно подлетевший сзади Рето. Вернее, его полупрозрачная голова, сквозь которую можно было разглядеть один из светильников, благодаря магической силе вечность за вечностью озарявших проклятое подземелье мягкими красноватыми лучами. Да, собственно, и вздох его не был таковым ввиду отсутствия лёгких, как и прочих частей тела, однако звук вышел похожим.

— Говорил. Две тысячи сто шесть раз. Я подсчитала, — ровным тоном ответила Зелина.

— Да? Не помню. Мысли путаются, — пробормотал Рето. — Со стороны наших мучителей особенно жестоко было хоронить вместе с нами наши инструменты.

Он покосился на одну из перекрытых решётками стенных ниш, куда были свалены рунный стол и прочие магические принадлежности Зелины. Оборудование собственной алхимической лаборатории Рето и кузнечные инструменты Мейнольфа были заперты в таких же нишах в других концах подземелья.

— Впрочем, какой прок в инструментах, когда у тебя нет рук, даже призрачных? — продолжал ныть Рето.

Зелина его не слушала. Ей показалось, что в окружающем их крошечном мирке что-то неуловимо изменилось. То ли дрогнули изъязвлённые многочисленными нишами склепов стены кладбища, то ли где-то неподалёку прокатилась какая-то вибрация.

— Вы это слышали? — подал голос стремительно подлетевший Мейнольф. Последние лет двести (или триста, как их здесь подсчитать?) он предпочитал держаться в стороне и нечасто вступал в беседы с другими призрачными головами.

— Что? — не понял Рето.

Ответом ему послужил низкий гул, шедший откуда-то из земных недр. Стены и пол подземелья заколебались, с потолка свалились несколько камней.

— Землетрясение! — радостно воскликнула Зелина. Любое событие, способное нарушить монотонное течение времени, вызывало у неё восторг.

— Если тут всё рухнет, то моя лаборатория может оказаться... — начал Рето, но был прерван новым подземным толчком.

На этот раз колебания оказались сильнее, а упавшие сверху каменные обломки — более крупными. Однако созданный природой и доработанный грубыми руками орков свод устоял. Вероятно, помогли толстые естественные столбы, которые подпирали его в нескольких местах. Зато откуда-то со стороны замурованного в незапамятные времена выхода раздался приглушённый расстоянием грохот. Затем всё стихло.

— Может, выход освободился? — предположил Мейнольф и полетел в сторону прорубленного сквозь каменную толщу тоннеля. Однако невидимая сила рванула его назад, словно поводок ручного волчонка, отшвырнув обратно вглубь орочьего кладбища.

— Не освободился... — грустно констатировал Рето.

Призрачный рот Мейнольфа лишь изрыгнул несколько непристойных ругательств.

— Мейнольф, прекрати, здесь же женщина!

— Да какая это женщина? Всего-то полупрозрачная голова проклятой ведьмы. А женщину от неё отрубили тысячу лет назад! — зло рассмеялся казнённый точно таким же способом и так же проклятый кузнец.

Рето не вдруг нашёлся с ответом, а Зелина лишь презрительно фыркнула.

* * *

Вновь потянулась бесконечность, неоднократно нарушавшаяся подземными толчками, заметно более слабыми, чем самые первые. Затем через древнее кладбище прокатилась едва ощутимая волна магической силы, вызванная каким-то отдалённым источником, каменная толща в последний раз содрогнулась, снова что-то обрушилось в тоннеле, и всё стихло.

Однако Зелину не оставляло предчувствие, что вызванные кратковременным пробуждением стихии последствия ещё дадут о себе знать. И ожидания её не обманули, хоть и не сразу. Как-то раз из тоннеля донеслись чьи-то осторожные шаги, а вслед за тем в подземелье заглянул человек. Живой человек!

Зелина в радостном изумлении замерла на месте, почти невидимая на фоне неровно отёсанной поверхности. Пришелец между тем, не убирая руки от оружия, шагнул вперёд и вышел под лучи светильников. Оказалось, что это совсем молодой парнишка с тёмными волосами и простоватым лицом, не отличавшимся изяществом черт.

Если бы Зелина дышала, то она бы затаила дыхание, не в силах поверить в то, что сейчас происходило на её глазах. Как давно она не видела живых людей? Пожалуй, много дольше тысячи лет.

Она во все глаза продолжала рассматривать нежданного гостя. Отметила, что сердце его бьётся учащённо, но не трепещет от страха как пойманная в силки птица. Взгляд с любопытством обшаривает подземелье.

Одежда пришельца показалась Зелине очень необычной — широкие штаны, потёртая куртка из кожи глорха и странной формы тяжёлая обувь. У незнакомца имелся лук, длинный узкий клинок на бедре, а также довольно вместительная сумка.

Убедившись, что непосредственная опасность ему не угрожает, гость направился к ближайшей нише в стене, в глубине которой в скрюченных позах сидели ссохшиеся мумии орков.

— Кажется, я кое-что нашёл... — забравшись внутрь склепа и без тени страха или брезгливости обшарив одну из мумий, пробормотал парень, а затем припрятал в сумку какую-то вещицу.

Зелину никогда не интересовало, что там древние орки клали в могилы своих покойников, но, судя по реакции гостя, это было что-то достаточно ценное. Во всяком случае, с его точки зрения.

Жрица отметила, что язык, на котором была произнесена фраза, хоть и заметно отличается от яркендарского, однако оказался ей вполне понятен. Больше всего он походил на родное наречие Рето, родившегося много позже гибели великого Яркендара, до которой Зелина не дожила, если верить её приблизительным подсчётам, несколько столетий. Тренированный ум и сохранившиеся у неё остатки магических сил позволили уловить суть накопившихся за прошедшие века изменений в речи, и она заговорила с гостем.

— Наконец-то после всех этих лет здесь появился хоть кто-то внушающий доверие! — почти правильно произнесла Зелина.

Парень, как раз выбиравшийся из склепа, едва не ударился головой от неожиданности.

— А?! Что? Кто это говорит? Ты где?

— Здесь! Видишь бестелесную голову, которая парит в воздухе?

— А-а, призрак! — вскрикнул гость. Он отскочил назад, споткнулся и лишь чудом сумел удержать равновесие. — Ты кто... или что?

— Меня зовут Зелина. Зелина Астея. Когда-то я была высшей жрицей Аданоса в Яркендаре. Тысячу лет назад, а может, больше я работала над тем, чтобы крупицы силы Аданоса, которые он даровал людям, направлялись на благие дела. Многочисленные заклинания, которые маги, вероятно, используют и поныне, берут начало в моих исследованиях, — торжественным тоном провозгласила Зелина.

Она не раз, не два и даже не сто рассказывала об этом своим соседям по подземелью, но была рада поделиться воспоминаниями о прошлом с новым слушателем. Его язык с каждой услышанной и произнесённой фразой давался ей всё легче, а чтобы ему было понятнее, жрица старалась подбирать только те слова, которые присутствовали в наречии яркендарского простонародья, не входившего в высшие касты.

— Вот как? — удивился парень. — Про Яркендар я слышал. Мне говорили, что его руины находятся к востоку отсюда, за горами. Но туда сейчас не пройти, проход завалило камнепадом... — Зелине понравилось, как быстро он взял себя в руки и успокоился. От первоначального испуга не осталось и следа, в глазах гостя горело любопытство. — А меня зовут Рен. Я пират... Ну, почти пират, — представился он.

— Как это «почти пират»? — фыркнула Зелина, хотя и не была точно уверена, что правильно его поняла.

— Я прохожу испытания, чтобы меня приняли в команду капитана Грега.

— Понятно... — протянула жрица. — Так значит, тебе нравится грабить и убивать людей?

— По совести сказать, совсем не нравится, — потупился Рен. — Но меня всегда тянуло взглянуть на неизведанные места, пережить разные приключения и, самое главное, больше никогда в жизни не гнуть за гроши спину в порту Хориниса! А как всего этого добиться такому бедняку как я, кроме как подавшись в пираты?

— Хоринис? Что это за место? Никогда не слышала такого названия, — уточнила Зелина.

— Это город, где я родился и вырос, он находится на этом же острове, но в юго-западной его части. Пока отец был жив, мы разгружали корабли в порту и... А, впрочем, кому какое до этого дело! Лучше скажи, что это за место?

— В мрачные, доисторические времена, задолго до того, как человек впервые ступил на здешние земли, это была родина великого племени орков. Но они жили слишком уединённо, не встречая внешней угрозы, и это сделало их слабыми. Оружие местных орков было примитивным, высшей магией они не владели, а их тела не были закалены в битвах, — заговорила Зелина.

Она могла бы рассказать всё куда короче, но не сумела удержаться от длинных объяснений и высокопарных фраз, впервые за бесконечно долгое время заговорив с живым человеком. Рен слушал, не перебивая, лишь морщил лоб, стараясь в полной мере вникнуть в смысл сказанного.

— Поэтому прибывшим из-за моря людям не составило труда вырезать почти всё здешнее население за очень короткое время. Гнев Белиара пал на орков этой страны, никто из них не сможет попасть в его владения до тех пор, пока земли Яркендара снова не окажутся под властью их сородичей, — продолжала вещать Зелина. — Подземелье, где мы находимся, это древнее орочье кладбище, на коем лежит проклятье Белиара. Никто из погребённых здесь, будь то орк, человек или гоблин, никогда не сможет спокойно отойти в мир иной.

Рен завертел головой, новыми глазами оглядывая подземелье.

— А почему тебя похоронили здесь? Думается, у высшей жрицы должна быть могила поприличнее, — сказал он.

— Ответ очевиден. Я пала жертвой коварной интриги, — весьма натурально изобразила тяжкий вздох жрица. — Уж не знаю, как принято у вас теперь, но в мои времена жрецами становились только мужчины. Все ввысокие посты занимали исключительно они. Однако я публично прошла испытание, продемонстрировав самолично созданные заклинания, и убедила верующих, что смогу нести в мир истинное слово Аданоса.

— Ух ты! — искренне восхитился Рен.

— Поначалу каста жрецов не могла вытеснить меня из своих рядов, однако триумф мой продлился недолго, всего лишь несколько лет. За это время я немало успела сделать полезного, но затем моим недругам удалось убедить людей, что я приспешница Белиара, — чуть дрогнувшим от древней, но так и не изжитой обиды голосом произнесла Зелина. — Якобы свои знания я получила от тёмного бога, который посещал меня по ночам с низменными целями! Но моего «развращения» им показалось недостаточно. Меня приговорили к смерти и погребли здесь, отдав во власть Белиара, чтобы я никогда не смогла покинуть этот мир. Меня обезглавили, а голову зарыли отдельно от тела. И теперь я вынуждена существовать в том состоянии, в каком ты меня видишь.

— Жестоко... — признал «почти пират».

— Мягко сказано! Но раз уж здесь появился ты, то я рассчитываю это изменить, — старательно скрывая волнение, закончила жрица.

— В самом деле? И как я могу тебе помочь?

— Если ты взглянешь направо, то в противоположном конце пещеры увидишь призрачное тело. Уж не знаю, кому оно принадлежало, но без головы оно всё равно неразумно. Если провести соответствующий ритуал, то я могла бы слиться с телом и продолжить свои исследования.

— А я-то здесь при чём? Меня не учили устраивать магические ритуалы...

— О, тебе не требуется каких-то особых знаний! За проведённые здесь долгие века я довела до совершенства заклинание, которое сольёт мою голову с этим безымянным телом, — перешла к сути дела Зелина. — Однако я всего лишь голова и отрезана от власти Аданоса, в моём распоряжении остались ничтожные крохи магии. Поэтому заклинание должен произнести живой человек. А ты первый, кто появился здесь за целую вечность.

— Ну, допустим... — покачал головой Рен. — Только зачем мне помогать тебе?

— Ты меня вообще слушал?! — возмутилась Зелина. — Я одна из величайших волшебниц всех времён! Если поможешь мне, я стану бесплатно снабжать тебя свитками с очень интересными заклинаниями. Кроме того, смогу увеличить твою магическую силу и помогу заполучить кое-что из спрятанных здесь ценностей, до которых ты без моей помощи не доберёшься. Это удовлетворит твою алчность, мой корыстный друг?

— Хорошо, я постараюсь тебе помочь, — кивнул парень, ничуть не обидевшись на последнюю фразу. Похоже, он считал, что лучше быть корыстным, чем бедным.

— Я и не ожидала иного ответа, — величественно кивнула Зелина, мысленно поздравив себя с успехом. — Перенесу заклинание на пергамент, чтобы ты мог использовать его без специальных знаний. На это моих скромных сил должно хватить. Однако мне потребуется чистый магический свиток.

— Где же я его раздобуду?

— В самой глубине подземелья в одной из погребальных ниш заперт орочий шаман Варраг-Раскаш. Раньше я не раз говорила с ним, но он ни в какую не пожелал отдать свиток. А потом и вовсе впал в безумие. Похоже, тебе придётся отнять свиток силой.

— Не уверен, что сумею одолеть орка, — опустив голову, пробормотал Рен.

— Не знаю, как ты это сделаешь. У меня нет ничего подходящего, чтобы тебе помочь. Поговори с двумя другими духами, которые кружат здесь, Возможно, они знают больше, — неохотно посоветовала жрица.

— Здесь есть ещё летающие головы? — заозирался парень.

— Да. Но не вздумай разболтать им о нашем плане! Они тоже мечтают заполучить тело.

Парень ненадолго задумался о чём-то своём.

«Пожалуй, этому пройдохе может прийти в голову устроить нечто вроде аукциона между мной, Рето и Мейнольфом», — с тревогой подумала Зелина, внутренне готовясь к тому, что Рен сейчас снова начнёт торговаться. Но «почти пират» не стал этого делать, он залез в сумку и вытащил свёрнутый в трубку листок.

— Что это? У тебя уже есть магический свиток?! — возликовала жрица.

— Нет, это письмо, которое я нашёл в запечатанной бутылке на берегу моря. Похоже, оно на языке орков. Сможешь перевести? — разочаровал её Рен.

— Орочье... Я кое-как разбираю их язык на слух, но с письменностью не знакома. К тому же, на протяжении веков Варраг-Раскаш разговаривал во сне, меня уже тошнит от звуков орочьей речи, я больше этого не вынесу! — капризным тоном ответила обманутая в светлых ожиданиях Зелина. — Так что отстань от меня со своими любовными записочками! Пусть Рето поможет тебе, он здесь больше всех общался с шаманом, пока тот окончательно не спятил, и куда лучше меня владеет языком орков.

— Ясно, — хмыкнул парень. — Где я могу найти Рето?

— Зачем его искать, вон он, подслушивает наш разговор! — проворчала Зелина, бросив убийственный взгляд в сторону ближайшего светильника, за которым проступила едва видимая глазом призрачная голова алхимика.

— Тогда потолкую с ним, — решил Рен, который тоже рассмотрел соседа Зелины по кладбищу и решительно направился к нему.

— Только будь готов к тому, что этот зануда начнёт изводить тебя жалобами, — добавила вслед ему жрица, досадуя на свою несдержанность. Как бы ушлый и обходительный Рето не заполучил безголовое тело вместо неё.

— Ах, похоже, сегодня у меня счастливый день! Новое лицо в нашем скорбном прибежище! И какое смышлёное лицо! — вскричал Рето, едва Рен приблизился к его полупрозрачной голове, парившей над полом подземелья на высоте своего прежнего роста. Зелина с некоторым злорадством отметила, что при жизни алхимик, похоже, едва доставал «почти пирату» до плеча.

— Это тебя зовут Рето? — никак не отреагировав на лесть, уточнил парень.

— Да, я Рето из Долины. С тех пор, как я здесь застрял, минули сотни лет. А бежал я сюда, чтобы ускользнуть от моих инквизиторов, — завёл шарманку алхимик. Историю его злоключений Зелина слышала сотни раз, но всё же оставалась поблизости, стараясь казаться равнодушной, но ловя при этом каждое слово. — Они преследовали меня вплоть до этой отдалённой страны и, наконец, поймали. А в наказание за мои мнимые прегрешения закопали здесь.

— Почему ты убежал?

— Раз уж теперь тебе известно моё имя, ты должен знать, что я был сыном коменданта Долины по ту сторону гор. Я должен был выглядеть аристократично, поэтому старательно занимался искусством алхимии. «Ужасное святотатство!» Ведь подобными исследованиями было позволено заниматься лишь служителям Инноса. Так что изыскания я проводил скрытно, в тайном помещении библиотеки в нашем замке. Но меня предали! От меня отвернулись друзья, многие близкие люди и даже моя возлюбленная... Я был вынужден бежать. К счастью, мой брат, всецело преданный мне, слышал от одного моряка про эту заброшенную страну. За щедрую плату тот отвёз меня сюда, и я устроился в башне возле пляжа, — живописуя свои злоключения, певчей птичкой заливался Рето.

— Что произошло дальше? — спросил не на шутку увлёкшийся его россказнями Рен.

— Очевидно мой перевозчик, как это водится у моряков, был пристрастен к крепкой выпивке. Несколько лет спустя он спьяну выболтал в кабаке историю моего ночного побега. Я уже совсем было здесь обустроился, как однажды ко мне пожаловали посланные моими преследователями палачи. Они затащили меня на корабль, где без долгих проволочек приговорили к отсечению головы. Затем они притащили мою голову в это подземелье, — понизив тон, словно умелый актёр, завершил скорбное повествование алхимик. — Но довольно обо мне! Давай лучше поговорим о тебе и о твоём блестящем будущем.

— А что с моим будущим? — удивился Рен.

— Уверен, что ты захочешь мне немного помочь. А за это я хорошо вознагражу тебя. Наверное, ты уже заметил, что позади тебя бродит безголовый дух. Нет? Значит, ещё увидишь его. Я хочу, чтобы ты помог мне объединиться с ним. За эту пустяковую услугу ты получишь воистину княжеское вознаграждение, — перешёл Рето к главному.

Зелина невольно скривила полупрозрачное лицо в гримасе досады.

— Как я могу тебе помочь? — ожидаемо спросил «почти пират».

— О, всё очень просто! Вон там, внизу, находится клетка, в которой заперт шаман Варраг-Раскаш. Ты должен убить его, забрать орочье сердце и сварить из него напиток...

— Повтори-ка?! Убить орка и вырезать его сердце? — вопросительно изогнул бровь Рен, явно пытаясь копировать кого-то куда более сурового и авторитетного.

— Не беспокойся, как только он потеряет бессмертие, это будет детской игрой, — небрежным тоном отозвался алхимик.

— Ну, ты меня успокоил... — с иронией протянул Рен. — И как же я должен убивать бессмертного орка?

— Прямо перед его темницей из пола поднимается колонна света. Она — источник его вечной жизни. Но со временем источник растрачивает магическую силу и медленно угасает. Если тебе удастся освободить шамана и выманить его к выходу из пещеры, то тонкая нить энергии, которая связывает его с колонной, порвётся, и он станет смертным.

Зелина ещё раз мысленно себя выругала. Уж эту подробность она могла сообщить парню и сама. В магии жрица разбиралась куда глубже, чем Рето. Собственно, то, что он сейчас поведал Рену, словно великое откровение, алхимик знал от Зелины.

«Почти пират» тем временем снова принялся торговаться. Похоже, кто-то внушил ему мысль, что из любых обстоятельств нужно попытаться извлечь для себя выгоду.

— Зачем мне помогать тебе? — спросил Рен.

— Благодаря своим исследованиям, свободным от любых предрассудков, я овладел ценнейшими сведениями об алхимической науке, — доверительным тоном сообщил Рето, подлетев чуть ли не к самому уху парня. — Даже из грибов, произрастающих в этой пещере, я могу изготовить напитки лечения и маны, которые охотно предоставлю тебе. А если ты принесёшь мне дополнительные ингредиенты, то смогу сварить зелья с исключительными свойствами.

— Что ж, я подумаю... — пообещал Рен и сразу же переключил внимание собеседника на другую тему так ловко, что Зелина зааплодировала бы, будь у неё руки. — Кстати, говорят, ты ещё и большой знаток орочьего языка? Можешь перевести мне это письмо?

— Орочье письмо? Позволь взглянуть, — немедленно заинтересовался Рето.

Рен развернул перед ним покрытый пятнами и какими-то закорючками клочок плохо выделанной кожи.

— О, да! Это очень просто. Итак, письмо адресовано некоему Хош-Паку. Видимо, это какая-то шишка среди орков. Сейчас я прочту тебе перевод, сохранив орочью самобытность в грамматике, — засмеялся Рето. — Слушай: «Посылаем на быстрое течение для Хош-Пак. Держим место пред читальней в каньоне. Чужак приходит — орки мрут. Скоро место бросим. Попрятали древнюю вещь в большой пещере в дырку меж двух хрусталей. Пусть Чужак кусает пустые руки. Приходи быстро помогай. Чужак сильный». Ты понимаешь, о чём здесь речь? Все слова понятны, хоть орочий язык и несколько поменялся за минувшее со дня моей смерти время, однако общая суть от меня ускользает.

— Кажется, я догадываюсь, что они имели в виду. Нужно будет кое-что проверить... — задумчиво проговорил парень.

* * *

Завершив разговор с алхимиком, Рен направился в ту часть подземелья, что располагалась справа от входа. Некоторое время с любопытством осматривал лишённое головы призрачное тело, заполучить которое мечтал каждый из запертых на орочьем кладбище духов.

Затем парень принялся одну за другой грабить погребальные ниши, обшаривая мумии орков, вскрывая каменные сундуки и ловко приводя в действие древние механизмы, отпиравшие решётки, которыми были защищены некоторые склепы.

— Сообразительный мальчик. Пожалуй, даже слишком... — проговорила наблюдавшая за ним издали Зелина.

— Да, он не глуп, — согласился Рето, который, оказывается, парил в воздухе за её затылком. — Уверен, что он сделает правильный выбор.

Зелина ничего не ответила, лишь окатила голову алхимика презрительным взглядом.

Тем временем Рен, постепенно продвигаясь в сторону узилища бессмертного орка, ожидаемо столкнулся с головой Мейнольфа и надолго возле него задержался. О чём у них шла речь, Зелина не знала, однако легко могла догадаться, так как историю кузнеца слышала примерно столько же раз, сколько и печальную повесть Рето, и помнила наизусть каждое слово.

Мейнольфа заточили на проклятом кладбище даже раньше Зелины. Он происходил с Южных островов и вместе с шайкой таких же варваров, прибывших на больших долблёных лодках с парусами из циновок, высадился на окраинах Яркендара. Мейнольфа соплеменники взяли с собой для починки оружия, он мнил себя великим мастером. Правда, Зелина подозревала, что таковым он мог считаться лишь по меркам диких Южных островов.

Варвары принялись грабить приморские кварталы великого города, но были мгновенно разгромлены небольшим отрядом, который выслала каста воинов. Налётчиков перебили на месте, и лишь остававшийся подле лодок Мейнольф попал в плен. Его казнили и похоронили голову на орочьем кладбище в назидание другим мелким разбойникам.

Сам Мейнольф уверял, будто перед казнью его страшно пытали, чтобы выведать великие кузнечные секреты его дикого племени. Однако над этой чушью смеялся даже бессмертный орк, когда у него ещё случались просветления рассудка.

Тем не менее, Рен слушал кузнеца очень внимательно и время от времени согласно кивал. Затем они расстались, и парень вновь пересёк пещеру, чтобы разграбить несколько оставшихся склепов на стороне Зелины и Рето. Когда он пробегал мимо, жрица не выдержала.

— Похоже, Мейнольф и тебе заливал про своё великое кузнечное мастерство? — спросила она.

— Точно, — ухмыльнулся в ответ парень. — Но беседа оказалась полезной, Мейнольф рассказал, как можно опустить решётку, за которой заперт орк. Вокруг столба света есть четыре каменные плиты с изображениями богов, если нажать на них в правильном порядке, то темница откроется и орк вырвется наружу.

— Я видел эти плиты, но не придавал значения выбитым на них изображениям, — встрял в разговор Рето. — Мне всё равно нечем на них нажимать.

— Надо попробовать, — решил Рен и направился к зарешеченной нише, в которой угрюмо рычал и ходил кругами старый орочий шаман.

Разумеется, Рето и Зелина последовали за ним, чтобы издали посмотреть, что произойдёт. Парень пробежал мимо столба магического света и сначала обшарил самый дальний угол подземелья, присвоив всё, что могло представлять хоть какую-то ценность. Некоторое время постоял перед широченным проёмом, забранным прочными прутьями, который занимал большую часть противоположной от входа стены. Задумчиво почесал в затылке и вернулся назад.

Оказавшись перед узилищем Варраг-Раскаша, Рен без колебаний наступил на одну плиту, потом на другую, и отступил назад, чтобы понаблюдать за результатом. Над плитами вспыхнули маленькие огоньки, едва заметные в сиянии колонны магического света, но почти сразу скрылись. А из потолка пещеры с грохотом ударила ослепительная голубая молния, отбросив Рена на несколько шагов.

— Ох! — испугалась жрица.

— Да, будет жаль, если парнишка погибнет... — пробормотал Рето.

— Кажется, этот безмозглый варвар что-то напутал и неправильно объяснил ему, в каком порядке надо нажимать на плиты.

— Ты про Мейнольфа?

— А про кого же ещё, — проворчала Зелина.

Рен, однако, сдаваться не намеревался. Он поднялся на ноги, стряхнул со штанов налипшую каменную пыль, достал склянку с лечебным зельем и выпил содержимое, а затем снова направился к плитам. Со второго раза получилось лучше — вспыхнувшие огоньки так и остались висеть над высеченными на камне изображениями. А вот запиравшая орка решётка наполовину опустилась, безумец взвыл и начал бесноваться, пытаясь выбраться наружу.

Парня хриплые орочьи вопли не обескуражили, он зашёл с другой стороны и снова перепрыгнул с плиты на плиту. Вспыхнул третий огонёк, пол пещеры заметно дрогнул, и столб красноватого магического пламени начал постепенно гаснуть. Решётка полностью ушла в проделанные в полу пазы, огоньки угасли, а Варраг-Раскаш с торжествующим рёвом вырвался на свободу.

Первым делом безумец выхватил оружие и напал на освободившего его Рена. Тот бросился наутёк, ловко петляя между каменных колонн. Неповоротливый орк то и дело терял его из виду и проскакивал мимо, однако каждый раз бурлившая в нём злая сила заставляла сумасшедшего шамана возобновлять погоню.

— Он его убьёт! — испуганно воскликнула Зелина, когда орочий посох просвистел над самой головой едва успевшего присесть парня.

— Не успеет, — процедил в ответ Рето. — Вот сейчас...

Рен и гнавшийся за ним орк пробежали ещё несколько шагов, но вдруг что-то произошло. Шаман замер на месте и испуганно взревел. Его покрытая всклокоченной шерстью фигура, миг назад преисполненная дурной силы, вдруг странно осела и как будто сдулась, словно из орка выпустили воздух. Он неуверенно сделал в сторону Рена шаг, второй...

Парень не стал ждать, когда противник доберётся до него, и напал первым. Лязгнула сталь клинка, и орк получил несколько быстрых ударов. Он взвыл от боли, замахнулся посохом и тут же рухнул на каменный пол подземелья, пропустив ещё один сильный укол между рёбер.

— Не проткни ему сердце! — заволновался Рето.

— Кажется, я уже... — Рен растерянно уставился на ушедшей глубоко в грудь шамана клинок.

— Что ты наделал?! — вскричал алхимик. — Оно же теперь непригодно для приготовления зелья!

— Извини, я не нарочно, — сконфузился «почти пират».

Он с усилием потянул застрявшее оружие из груди орка, а когда оно резко освободилось, от неожиданности отшатнулся назад и наступил на посох. Ветхое дерево хрустнуло, и посох распался на две части, по концам которых забегали магические огоньки, мгновение спустя растаявшие в полумраке подземелья.

— Будь ты проклят, неуклюжий болван! — взревел Мейнольф, вылетевший из-за ближайшей колонны. Оказывается, он тоже наблюдал за событиями, зависнув неподалёку и временно став невидимым. — Я теперь никогда не смогу обрести тело! Будь у меня руки, я вырвал бы твои кривые ноги под самый корень!

— И вовсе они не кривые! — обиженно огрызнулся Рен. — Ещё неизвестно, какие у тебя были...

Мейнольф грязно выругался на варварском наречии Южных островов и улетел в свой угол. Придавленный тяжёлым разочарованием Рето покинул место поединка ещё раньше. Проводив разозлённые головы долгим взглядом, Рен обернулся к Зелине и украдкой подмигнул.

— Так ты это всё-таки нарочно?! — с изумлением прошептала жрица.

— Только не говори им, а то они меня загрызут, — едва слышно ответил Рен. — Просто я решил помочь тебе, а не им, но и окончательно ссориться с парой призрачных голов не хотел.

— Ты прелесть! — в восторге пискнула Зелина. — Свиток! У шамана должен быть чистый магический свиток!

Рен наклонился к убитому орку и обшарил его скудное одеяние, состоявшее из набедренной повязки и грубых бус. На боку он обнаружил нечто вроде сумки, образованной складками повязки, и запустил туда руку.

— Это он? — спросил парень, достав небольшой свиток.

— Да!

— Здесь у него много таких. Отдать тебе?

— Мне взять свиток зубами, как кусок пищи? — усмехнулась жрица. — Разверни пергамент и держи ровно, я начертаю на нём заклинание.

— Как ты это сделаешь? У тебя же рук нет, — удивился Рен.

— Ты всё время забываешь, кто я. Небольшая толика магической силы у меня ещё осталась, её должно хватить.

Рен расправил свиток перед лицом жрицы. Та напряглась, в зрачках заплясали синие огоньки, воздух вокруг неё заметно потеплел, а на пергаменте стали проступать руны.

— Всё... — выдохнула выжатая до звона в призрачной голове Зелина.

— Ого! Ты и правда волшебница, — восхитился парень, бросив взгляд на свиток. — А в этом вашем древнем городе, получается, писали почти такими же рунами, что и наши?

— Нет, у нас в Яркендаре письменность совсем другая... была. А этим рунам я научилась у Рето. Ты сможешь прочесть заклинание?

— Думаю, да.

— Тогда идём скорее! — заторопилась Зелина, кометой рванув к безголовому призраку. Рен заторопился следом.

— Читай заклинание! — велела она, пристроившись на обрубке шеи безголового духа, одетого в старинные доспехи, такие же полупрозрачные, как и помещённое в них тело.

— Мне только сейчас пришло в голову, что тело мужское, а ты... — почесал в затылке Рен.

— Да какая теперь разница! Прочти заклинание!

Парень, наморщив лоб от усердия, пару раз пробежался взглядом по магическим строчкам, а потом произнёс их вслух. Зелину окутало яркое сияние, а когда оно угасло, её голова слилась в единое целое с призрачным телом.

— Ух ты, получилось! — обрадовался Рен. Его явно очень забавляло всё происходящее.

Жрица с удовольствием покрутила головой, которая теперь не парила в воздухе, а венчала шею.

— Неплохо, — сказала она. — Надо лишь кое-что поправить.

Мощный широкоплечий торс словно подернулся рябью, теряя очертания, а когда снова обрёл резкость, то тело стало куда более изящным. Плечи стали заметно уже, бедра шире, а шея и ноги стройнее. Даже доспехи изменились, приняв очертания фигуры.

— Как тебе? — спросила Зелина.

— По-моему, так намного лучше, — одобрил Рен. — А что насчёт моей награды?

— Всё остаётся в силе, я не привыкла нарушать обещания. Кроме того, ты можешь забрать всё, что найдёшь в могиле этого тела. Сейчас открою решётку.

Жрица сделала плавное движение рукой, что-то прошептала, и забранная прочной решёткой погребальная ниша неподалёку, до содержимого которой Рен так и не сумел добраться, медленно открылась. Парень сразу же нырнул внутрь и вскоре вылез обратно. Вид он при этом имел весьма довольный.

— Что будешь делать дальше? — спросил он.

— О, теперь я достану из склепа своё оборудование, установлю рунный стол и снова займусь магическими исследованиями. Ты сказал, что в сумке шамана было много чистых свитков? Отдай их мне. Заходи через пару дней, думаю, к тому времени у меня уже будет для тебя что-нибудь полезное, — деловито ответила Зелина.

— Хорошо, — кивнул парень и протянул жрице стопку неровно обрезанных листков пергамента. — Ещё увидимся.

Он кивнул на прощанье и направился к выходу из подземелья.

Зелина не смогла бы точно сказать, сколько минуло времени с того дня, как в их подземелье появился Рен и внёс разнообразие в монотонность посмертного существования. Жрица с головой ушла в работу. Ей не нужно было отходить от рунного стола и подставки для писчих приборов, поскольку её призрачное тело не требовало ни еды, ни сна, ни отдыха. Поэтому всё время без остатка Зелина посвящала проверке теоретических выкладок, которыми упражняла ум на протяжении бесконечно долгого заключения.

Дело шло ни шатко, ни валко — не хватало необходимых ингредиентов, многих инструментов, а сильнее всего недоставало книг. Жрица очень жалела, что под рукой у неё нет трудов древних магов, справочников, сборников магических рецептов и других пособий.

Рето и Мейнольф, озлобленные и преисполненные зависти к удаче Зелины, забились по углам и не показывались ей на глаза. Впрочем, в чём жрица сейчас совершенно не нуждалась, так это в их надоевшем за века обществе. При этом она надеялась, что Рен жив, здоров и сможет найти время, чтобы навестить её ещё раз. В конце концов, не зря же она пообещала обеспечивать его магическими свитками. Первый из них был давно готов — достаточно сильное заклинание лечения.

— Привет! — раздался за спиной знакомый голос, прервавший размышления, в которые с головой погрузилась Зелина.

— Рен! — обернулась она к гостю. — Пришёл напомнить о моём обещании?

— Вообще-то я не... Хотя и это тоже, — чуть смешался парень.

Жрица отметила, что со дня его прошлого визита Рен заметно окреп и загорел. Одет он был теперь более добротно, обзавёлся более дорогим мечом и мощным луком.

— Знай, что служительница Аданоса Зелина никогда не забывает о своих обещаниях. Так-то, любезный «почти пират», — не без пафоса проговорила жрица и протянула парню свиток.

Он взял его, бросил взгляд на изображение и старательно выведенные привычными ему рунами слова заклинания и одобрительно хмыкнул.

— Спасибо, это полезный свиток! Только я не почти, а уже совсем пират. Меня вчера приняли в команду, я принёс клятву и теперь состою в абордажной бригаде Генри, — заявил он.

— О! Поздравляю. Теперь будешь резать глотки мирным торговцам и рыться в их сундуках? А этот... как ты его назвал? Генри? Он будет учить тебя, как вернее выпытать у бедняг, куда они спрятали самое ценное?

Рен опустил голову и покраснел. Посопел немного, видимо, пытаясь придумать достойный ответ, но явно не преуспел. Однако затем всё же снова поднял взгляд на Зелину и спросил:

— Ты случайно не разбираешься в телепортационных платформах?

— Что за платформы такие? — удивилась жрица.

— Ну, такие здоровенные магические плиты шестиугольной формы. Они расставлены по всему Яркендару и как-то связаны между собой. Говорят, с их помощью раньше перемещались по всему городу... — попытался объяснить «совсем пират».

В глазах жрицы вспыхнул неподдельный интерес.

— О, это звучит крайне любопытно! Я бы охотно узнала об этом способе перемещения подробнее, — с азартом произнесла она. — Однако их, видимо, установили уже после моего времени. Так что я не смогу тебе помочь. Может, Рето знает больше? Он провёл здесь немало времени и утверждает, что мой родной Яркендар превратился в руины...

— Это действительно так, — подтвердил Рен. — Правда, в самом городе я не был, туда сейчас не пробраться, но от порта даже следа не осталось. Только две полуразрушенные башни на скалах возле пляжа. И ещё в каньоне есть большие ворота, высеченные в скале, а за ними спуск в подземелье. Но туда я попасть не смог, двери очень прочные, а ключа у меня нет...

— Великая библиотека! — воскликнула Зелина. — Так она уцелела! Как бы я хотела попасть туда.

— Тогда почему бы тебе просто не покинуть эту пещеру и не сходить?

Жрица заметно погрустнела.

— Вероятно, ты заметил, что в задней стене нашего подземелья имеется запертый проход? За ним простирается целый лабиринт, в котором скрывается большое зло. Оно всех нас удерживает здесь. Благодаря ему мы привязаны не только к этому миру, но и к этой жалкой пещере, — с досадой ответила она.

— Что еще за зло? Расскажи подробнее, — потребовал парень.

— Я и сама не слишком много знаю. Должно быть, это какой-то могущественный слуга Белиара. Та часть подземелья уже существовала, когда меня здесь похоронили. Должно быть, лабиринт тоже прорыли орки. Всё остальное тебе придется выяснять самому.

Рен уже знакомым Зелине жестом поднял руку и поскрёб в затылке. Вероятно, это обозначало у него высшую степень умственного напряжения.

— Понятно. Может быть, как-нибудь посмотрю, что можно сделать — изрёк он. — У меня к тебе ещё вопрос. Ты не знаешь, как избавиться от полтергейста?

— Полтер... чего? Никогда не слышала такого слова. Что оно означает?

— Это такое невидимое создание или дух, не знаю точно... Оно поселилось на корабле и учиняет разные пакости, — объяснил, как сумел, Рен.

— Ах вот оно что! Видимо, ты имеешь в виду кобольда. Эти мелкие порождения тёмных сил встречались и в мои времена. Я даже как-то изгоняла некоторых из этих чудовищ с наших кораблей. Кобольды крайне упрямы, но власти Аданоса ничто не может противостоять.

— Так ты можешь помочь освободиться от кобольда? — со вспыхнувшей в глазах надеждой спросил молодой пират.

— Нет. Мне потребуются особые формулы и заклинания, которых, к сожалению, я не помню. Однако в Великой Библиотеке наверняка можно найти... — Зелина со значением посмотрела на Рена.

На лице парня отразилось разочарование.

— Это дешёвый трюк, чтобы вынудить меня помогать тебе! — проворчал он.

— Верь, во что хочешь. Но пока я не окажусь в библиотеке, можешь сам гонять своего полтергейста, или как его там, по всему кораблю! — отрезала жрица.

Рен нахмурился, но спорить больше не стал, а лишь сказал, что ему нужно поговорить с Рето.

Едва молодой пират скрылся за ближайшим светильником, как Зелина стала невидимой и направилась следом. Не могла же она не разузнать, о чём они будут говорить.

— Привет, Рето! — окликнул алхимика Рен.

— А, это ты... — ледяным тоном ответил тот. — Как ты мог всё испортить? Ты ведь мог убить орка, не протыкая его сердца! Или, может, ты сделал это нарочно? Признайся, ты ведь заранее решил помочь Зелине, а не мне? Как ты мог отдать предпочтение этой древней ведьме?!

— Не кипятись, Рето! Я не нарочно, так вышло, — не моргнув глазом, соврал пират. — Просто я тогда недостаточно хорошо владел клинком, да и сейчас мне ещё есть, чему учиться.

Алхимик возмущённо фыркнул, но, похоже, довод Рена на него подействовал.

— Ладно, Белиар с тобой! Что сделано, то сделано... — проворчал Рето.

— Мне нужен совет такого опытного человека, как ты. Не знаешь, как изгнать с корабля кобольда?

— Кобольда? Это, кажется, такие шаловливые духи, да? — оживился алхимик. — Никогда не имел с ними дела.

— Жаль... — протянул Рен. — А в телепортационных платформах ты разбираешься?

— Ты имеешь в виду те, что расставлены в каньоне и развалинах Яркендара? — уточнил алхимик, а затем заявил, что не успел до конца разобраться в работе телепортов, однако если бы смог попасть в древнюю библиотеку в каньоне, то наверняка нашёл бы там подсказку. Но чтобы он мог отправиться туда, прежде надо избавиться от неведомой силы, которая удерживает призраков на орочьем кладбище.

— Да вы сговорились! — возмутился Рен.

Невидимая Зелина едва не фыркнула от смеха, а Рето изобразил вежливую и чуть виноватую улыбку. Мол, понимаю тебя, но больше ничего не могу сделать.

Рен некоторое время смотрел на решётку, которая перекрывала вход в самые глубокие и, без сомнения, мрачные недра подземелья, потом тяжело вздохнул и сказал:

— Ладно, отворяй калитку!

Его просьбу выполнила Зелина, всё так же остававшаяся невидимой. Жрица направила поток магии на древний механизм, и решётка с тихим скрежетом уползла в толщу камня.

— Ну, я пошёл, — сообщил Рен и направился в открывшееся за воротами помещение.

Последовать за ним Зелина не могла, но она, так же как Рето и молча подлетевший Мейнольф, прекрасно видела неровно отёсанные стены из желтовато-коричневого камня и грубые колонны с выбитыми на них знаками орочьего письма.

Рен дошёл почти до середины зала, когда с разных сторон раздалось похрустывание, шорохи и сухие щелчки, а затем на пирата набросились несколько скелетов. Большую их часть составляли приземистые костяки гоблинов, но были в числе нападавших и два скелета, некогда принадлежавшие людям. Размахивая ржавым оружием, дубинами и длинными костями, они окружили Рена.

— Всё, конец парнишке! — вырвался испуганный возглас у Рето.

Зелина вскинула руки, вызывая заклинание ледяного копья, но никак не могла решиться запустить его в нежить, опасаясь угодить в Рена. Однако он и сам не сплоховал. Выхватив клинок при первых же признаках угрозы, парень закружил на месте, нанося едва уловимые глазом удары. Он свалил один гоблинский скелет, пинком отшвырнул другой и вырвался из окружения. Но убегать не стал, как того ожидала Зелина, а сам ринулся в атаку, мигом расправившись с парой противников.

Прошло ещё несколько мгновений, и схватка закончилась. Нежить рассыпалась по полу кучками безвредных костей, и жрица погасила заклинание, которое так и не успела применить.

— А он неплох! — одобрил Мейнольф.

— Да, похоже, у парня есть шанс вернуться оттуда живым, — согласился Рето.

Рен, не убирая оружия, свернул направо. Там был проход, который трое призраков не могли видеть с того места, где находились. Однако Зелина знала о его существовании, поскольку в своё время не раз подбиралась к решётке так близко, как могла, и внимательно рассматривала всё, что за ней скрывалось.

Из прохода навстречу пирату вывалился ходячий мертвец и, замахнувшись синюшной рукой, попытался достать его когтями. Однако Рен был готов к новому нападению и серией размашистых ударов почти развалил зомби на несколько кусков. Бывшее некогда человеком чудовище повалилось на пол и упокоилось с сиплым рёвом. Рен же, бестрепетно перешагнув через ещё дёргающуюся тушу, скрылся в проходе.

Зелина и остальные два призрака напряжённо прислушивались к звукам, которые доносились из глубины подземелья. Они свидетельствовали о том, что Рен столкнулся с новыми противниками, но жив и успешно прокладывает себе путь. Затем всё стихло. Надолго.

Призраки какое-то время ждали молча, пытаясь услышать хоть что-то. Но из подземных недр больше не долетало ни звука.

— Погиб? — не сумев скрыть волнение, спросил Рето.

— Не думаю, — ответила Зелина, хотя сама не испытывала уверенности в собственных словах. — Этот «совсем пират» явно куда способнее, чем кажется на первый взгляд. Он ещё вернётся.

— Тоже так считаю, — проворчал Мейнольф.

Сколько времени прошло в томительном ожидании, Зелина не могла бы сказать. Ей показалось, что никак не меньше того срока, который она уже провела на орочьем кладбище. Жрица нервно расхаживала из угла в угол, Рето завис на месте, без отрыва вглядываясь вглубь подземного зала, а Мейнольф всё норовил приблизиться к распахнутым воротам, но каждый раз его полупрозрачную голову отбрасывало магической силой обратно.

Завершилась эта новая вечность неожиданно. Сначала Зелина ощутила лёгкость, словно с её призрачных плеч свалилась целая груда каменных глыб. Вскоре в проходе зазвучали негромкие шаги, а потом в зал вошёл Рен. Он выглядел усталым, потрёпанным, а пиратская одежда, которая на поверку оказалась лёгкой бронёй, усиленной под верхним слоем ткани набором из небольших железных пластинок, была прорвана в нескольких местах.

Пират приблизился к молча ожидавшим его призракам. Первым из оцепенения вышел Рето.

— Тебе удалось! Я чувствую огромное облегчение! — воскликнул он.

— Да, я разобрался с этой вашей злой силой.

— Что это было?! — в один голос спросили алхимик и жрица.

— Неупокоенный орочий вождь по имени Гарш-Корпак.

— Гарш-Корпак? И откуда у орков такие имена?! — нервно хохотнул Рето. — Будто одного Варраг-Раскаша нам было мало.

— Так вот кто нас здесь держал! — произнесла Зелина.

— Ты с ним прежде встречалась? — спросил Рен.

— Нет, конечно нет. Но я читала о нём в старых хрониках. Гарш-Корпак был последним предводителем орков, который пытался объединить их и поднять на борьбу с людьми незадолго до основания Яркендара, — пояснила жрица. — Подумать только, он же был очевидцем ранней истории моего родного города! Было бы очень любопытно... Впрочем, теперь уже поздно. Но всё равно спасибо!

— Так ты, выходит, прочитал этому чучелу отходную? — с коротким смешком вставил Мейнольф.

— Да. Теперь можешь прогуляться наружу.

— Может быть, как-нибудь... — старательно сохраняя внешнюю невозмутимость, обронил кузнец.

— По правде сказать, если бы не лечебное заклинание Зелины и не зелье восстановления маны, которое я нашёл благодаря переведённому Рето орочьему письму, мне бы настал конец. Хотя, конечно, больше всего помог Керашер, — проговорил Рен.

— Керашер? Это же яркендарское имя, — удивилась жрица. — Кто он?

— По его словам, он был юнгой на одном из кораблей, которые привезли сюда первых колонистов-людей. Потом попал в лапы орков, ну и... Выглядел этот парень как полусгнивший и покрытый плесенью покойник, но сумел сохранить остатки воли и объяснил мне, как победить Гарш-Корпака, — ответил пират.

— Вот она — истинная сила духа! — с пафосом провозгласила Зелина.

— Да, продержаться столько времени другой вряд ли бы смог, — согласился Рен. — Я поначалу засомневался, когда Керашер посоветовал мне провести обряд, который как бы сделал меня безвольным рабом Гарш-Карпака, но не до конца. Подумал, а ну как тоже превращусь в ходячего мертвеца и останусь до скончания веков прислуживать дохлому орку? Но нет, Керашер не подвёл. Я остался живым, в своём уме, но сумел пробраться сквозь магическую защиту, которой окружил себя Гарш-Карпак.

Если бы Зелина имела своё прежнее человеческое тело и не была признаком, её, наверное, прошиб бы холодный пот, когда она это услышала.

— Повтори! Что ты сделал? — с ужасом спросила жрица.

— Провёл ритуал, при помощи которого орки превращали пленников в неупокоенных рабов. Правда, сделал всё не до конца. Мне Керашер разъяснил подробности, — спокойно ответил пират. — Ну а как я ещё мог добраться до Гарш-Карпака? Я же не паладин и не маг...

— Но Рен, это было безрассудно! А если бы этот Керашер заманил тебя в ловушку? Ты же мог погибнуть и стать ходячим покойником! Никогда так больше не делай!

Пират легко пообещал впредь быть осмотрительнее, а потом, будто припомнив что-то, влез в сумку, повозился там и извлёк некий предмет. — Ты можешь что-нибудь сказать об этом камне? — спросил он.

Зелина взяла протянутую Реном вещицу призрачной рукой и едва её не выронила. Камень оказался тяжёлым, а пальцы ощутимо покалывала заключённая в нём магическая энергия. Приглядевшись, жрица заметила мелкие красноватые искорки, которые тут и там вспыхивали на его поверхности.

— Хм... Непростой камушек! Точно не скажу, но, судя по красноватому свечению, он должен как-то влиять на жизненную силу, причём положительным образом. Повышать устойчивость, ускорять восстановление после ранений и болезней или что-то в этом роде, — проговорила Зелина. — Правда, в кольцо или амулет такой не вставишь, слишком большой. Где ты его нашёл?

— В гробнице повелителя орков, — ответил пират.

— Да, это на них похоже. Магические знания у здешних орков пребывали в зачаточном состоянии, искусству и точному расчёту они предпочитали количество. Но всё же как-то сумели зарядить этот камень. Если не ошибаюсь, подобные предметы они встраивали в доспехи. Ты мог бы использовать его таким же образом.

— Спасибо! — обрадовался парень и, забрав находку у жрицы, упрятал обратно в сумку.

Перебросившись с призраками ещё несколькими фразами, Рен заявил, что у него больше нет времени, и умчался по своим пиратским делам. Едва в тоннеле стихли его торопливые шаги, как призраки, отбросив показное равнодушие, рванули следом. Всем троим не терпелось оказаться во внешнем мире после стольких веков заточения.

Правда, ехидный Рето успел подпустить шпильку, пока они пробирались по узкому тоннелю:

— А ловко парнишка отвлёк твоё внимание тем камешком и прервал поток нравоучений! — хихикнул он. — Хороший приём, надо будет взять на вооружение.

Зелина в ответ лишь возмущённо фыркнула.

Оказавшись в каньоне, на который опускались прозрачные летние сумерки, Зелина поначалу не узнала знакомые с детства места. Сильно изменились очертания скал, каньон стал шире, но не таким глубоким. Русло некогда струившейся по его дну речки оказалось завалено слоем песка в три человеческих роста глубиной, а от наполнявшей её воды остались лишь два маленьких озерца. От многочисленных хижин яркендарской бедноты и переброшенных через речку тут и там деревянных мостиков не было и следа.

— А здесь мало что изменилось с того дня, как мне отсекли голову, — с удовлетворением произнёс Рето.

— Зато я тут словно впервые... — рассеянно отозвалась Зелина.

Мейнольф в их беседу не вмешивался, его голова целеустремлённо направилась в сторону побережья.

— Пожалуй, сразу отправлюсь в библиотеку. Хотел ещё навестить свою башню, но это успеется, — сказал алхимик. — Ты со мной?

— Если позволишь, я присоединюсь к тебе позже, — ответила жрица, подошла к отвесной скале над шахтой, из которой они только что выбрались, и легко взбежала наверх. Всё-таки у призрачного существования есть и свои преимущества.

Перевалив через небольшую гряду, которая для живых людей вряд ли была проходимой без верёвок, крючьев, лестниц и прочих приспособлений, Зелина спустилась на главную площадь Яркендара. Большинство некогда величественных зданий пребывали в плачевном состоянии. Почти не изменилась лишь словно выраставшая из толщи горы ступенчатая пирамида, в недрах которой размещались магические врата, что вели в южные и западные части острова.

Больших шестиугольных плит, равномерно расставленных по площади, при жизни Зелины не было. Она догадалась, что это и есть те телепорты, о которых говорил Рен. Но осматривать их не пока стала, внимание жрицы привлёк горевший неподалёку огонь.

Возле полуразрушенного дома, где некогда жил один из старых недругов Зелины, пылал костёр. Возле него собрались пятеро людей в длинных зеленовато-синих мантиях.

— Жрецы Аданоса! — прошептала Зелина.

Одеяния служителей бога равновесия за прошедшую тьму веков сильно изменились, однако не узнать их было невозможно. Жрецы негромко обсуждали что-то, передавая по кругу оплетённую лозой бутыль и ломти хлеба.

Став невидимой, Зелина направилась к костру, чтобы послушать, о чём говорят собратья по вере. Однако когда ей оставалось пройти с десяток шагов, один из служителей Аданоса, смуглый высокий старик, насторожился, закрутил лишённой волос головой и направил взгляд точно на то место, где находилась Зелина.

— Что там, Сатурас? — спросил другой жрец.

Старик предостерегающе вскинул ладонь, прочие жрецы сразу умолкли, а в ладонях одного из них заплясали голубые искры боевого заклинания.

Жрица почла за благо отступить назад и обойти костёр стороной. Собратья по вере из далёкого будущего явно знали толк в магии и, чего доброго, могли нанести ущерб и её бесплотной сущности.

* * *

Когда Зелина спустилась в низину, где некогда размещались утопавшие в пышных садах жилища яркендарской знати, её постигло ещё одно потрясение. Вся местность превратилась в кишащее дикими тварями зловонное болото, заросшее огромными деревьями, непролазным частоколом тростника и колючего кустарника, из которых тут и там виднелись жалкие остатки стен нижних этажей давно разрушенных зданий.

Относительно целыми остались лишь великие дома каст. Один из них, как и расположенный по соседству самый старый в Яркендаре храм Аданоса, заняли какие-то увешанные оружием оборванцы. К ужасу Зелины, они пили, сквернословили, пачкали остатки чудесных фресок и барельефов, которые украшали стены, а напротив храма установили большие клетки, где явно совсем недавно держали рабов. Как поняла жрица, заправлял здесь темнокожий здоровяк, которого все называли странным именем Торус.

Первым побуждением Зелины было обрушить на нечестивцев одно за другим несколько заклинаний ледяной бури. Однако она сдержалась. Никакого практического смысла в этом не было, а заклинания надолго истощили бы её магические силы, которые хоть и заметно выросли после обретения призрачного тела и избавления от Гарш-Корпака, но всё же оставались лишь бледной тенью былой мощи. Поэтому жрица решила, что она увидела здесь всё, что хотела, а предавший её город получил по заслугам.

Зелина повернулась к руинам спиной и отправилась в библиотеку. Правда, унять поселившуюся в душе тоску смогла, лишь погрузившись в древние тексты. Но прежде отыскала ключ от дверей в подземные книгохранилища, оставила его на видном месте у входа, а потом создала огонёк-вестник и отправила его к Рену, чтобы юный пират знал, где её искать и как проникнуть в запертые помещения. Это для призраков прочные зачарованные двери не представляют препятствия, а живые даже не смогли их выломать за столько столетий.

Впрочем, Зелина заметила, что здесь недавно кто-то побывал. Но заметного ущерба гость не причинил, книги оставил на их местах, запер за собой двери и спрятал ключ в укромном месте, где его и отыскала жрица.

От большинства наполнявших библиотеку свитков остались лишь труха или жалкие обрывки. Но многочисленные каменные скрижали, на которых в Яркендаре записывали наиболее важные знания, уцелели. Минувшие века и катастрофы прошлого почти не нанесли им урона.

— Пока был живым, только начал разбираться здесь. Но теперь времени у меня хоть отбавляй, и я смогу подробно изучить наследие твоего народа, — заявил выплывший навстречу Зелине Рето. — Правда, ввиду отсутствия рук мне несколько затруднительно переворачивать эти таблички с текстами. Не могла бы ты...

— Конечно, я помогу тебе. Но позже. Сначала нужно закончить неотложные дела, — мягко прервала алхимика жрица.

— Хорошо, я подожду. Почитаю пока о телепортационных плитах, — отозвался Рето с ноткой обиды в голосе, а затем отлетел в сторону.

А Зелина принялась искать обещанное Рену заклинание изгнания кобольда.

* * *

На следующее утро в библиотеке появился всё так же пребывавший в мрачном расположении духа и молчаливый Мейнольф. Он засел в одном из книгохранилищ, но ничего не читал, а лишь угрюмо летал от стены к стене или надолго зависал в тёмном углу под затянутым паутиной потолком.

А какое-то время спустя наверху зазвучали шаги, потом затихли, сменившись негромкой вознёй, а затем в двери повернулся ключ и в помещение вбежал Рен, как всегда полный буйной энергии, растрёпанный и весёлый. На груди молодого пирата посверкивал магический камень из орочьей гробницы, встроенный в доспех грубовато, но надёжно.

— Привет, Зелина! — выкрикнул Рен, едва разглядев жрицу в свете зажжённых призраками светильников. — Я получил послание от тебя и пришёл. Как там дела с нашим кобольдом?

— Ах да, кобольд... — жрица сделала вид, будто только что вспомнила о просьбе, а не рылась в стопках каменных книг в поисках нужного заклинания несколько часов кряду. — Мне тут попалась подходящая каменная скрижаль. Просто выйди в полночь на палубу и отчётливо прочти вслух то, что здесь написано. Тогда кобольд станет видимым и уязвимым для твоего оружия.

Рен принял из призрачных рук жрицы каменную табличку, повертел её так и сяк, вгляделся в ровные ряды вырезанных на поверхности рун и растерянно проговорил:

— Что здесь за язык? Я не могу этого прочесть!

— Скажи пожалуйста! Куда катится мир?! — усмехнулась Зелина. — Это же наречие простолюдинов Яркендара. В моё время эти простые знаки умели читать и писать даже крестьяне! — Затем, картинно вздохнув, добавила: — Ну хорошо, если у тебя есть немного времени и тяга к знаниям, я обучу тебя основам нашего языка.

На самом деле жрицу обрадовала возможность провести в обществе Рена время, необходимое для обучения. Ей нравились его непосредственность, пытливый ум и лёгкий нрав.

— Ух ты! Здорово! — обрадовался молодой пират. — А вот это я тоже смогу прочесть?

С этими словами он извлёк из сумки ещё две скрижали и показал Зелине. Она с первого взгляда опознала весьма распространённые в её время заклинания для увеличения жизненной и магической силы. Найденные Реном относились к низшему уровню и также были написаны на языке простолюдинов.

— Да, сможешь, — подтвердила Зелина. — Не потеряй эти скрижали, они очень полезные. Кстати, где ты их нашёл?

— В тайнике орков. Помнишь, Рето перевёл мне их записку, которая была в бутылке? Там было указано, где искать тайник.

— Удивительно! Оказывается, даже от орочьих закорючек иногда бывает толк.

— Много от чего бывает толк. Главное, правильно применить, — взъерошив на затылке непослушные тёмные вихры, засмеялся Рен.

Зелина подавила внезапно нахлынувший приступ умиления и строго спросила:

— Так ты готов начать обучение?

— Да, конечно. Только переговорю с Рето. Он здесь?

— Здесь. Роется в книгах в соседнем помещении.

— Отлично! Я сейчас вернусь! — воскликнул Рен уже на бегу.

Некоторое время они о чём-то совещались с алхимиком. Зелина не вслушивалась, что они обсуждали, однако до неё то и дело доносились слова: «телепорт», «кристалл», «платформа», «связать», «цоколь», «настройка» и ещё что-то в таком духе.

Вскоре Рен вернулся.

— Я готов учиться, — заявил он.

Зелина принялась объяснять ему, как читается та или иная руна, и как их правильно складывать в слова. Однако молодой пират слушал невнимательно, постоянно отвлекаясь на какие-то свои мысли, и большую часть её объяснений пропускал мимо ушей. Однако чтение короткого заклинания против кобольда он с грехом пополам освоил.

— Извини, Зелина, мне сейчас нужно уйти. Но я обязательно вернулись завтра, и мы продолжим урок, — дождавшись паузы в объяснениях, сказал он.

— Ну, раз у тебя неотложные дела...

— До завтра! — выкрикнул Рен и умчался.

— Мальчишка... — проворчала Зелина, отведя взгляд от двери, за которой скрылся её нерадивый ученик.

— Ему нужно срочно отослать кому-то письмо при помощи телепорта. Кажется, в деле замешана женщина, — сообщил возникший рядом со жрицей Рето, понизив голос до таинственного шёпота.

— Можно было догадаться! — фыркнула та.

* * *

На завтра Рен не появился. В библиотеку он пришёл лишь на третий день. Вид молодой пират имел усталый и несколько задумчивый, а на его доспехах Зелина рассмотрела несколько свежих повреждений. Первым побуждением жрицы было наброситься на парня с упрёками, но она мысленно одёрнула себя и спросила:

— Как там твой кобольд? Всё ещё устраивает пакости?

— Нет, — засмеялся Рен, — уже не устраивает. Правда, прочитать заклинание я сумел только с третьей попытки. Мне ещё многому нужно научиться.

— Прекрасно, что ты осознал это, — одобрила Зелина. — Хотя не очень-то спешил на урок.

— Извини, не мог прийти раньше, — пожал плечами пират. — Нужно было помочь парню из нашей команды вызволить его девушку из лап бандитов. Один из них взял её в заложницы и воспользовался телепортом, который я активировал, чтобы устроить засаду. Пришлось с ним разобраться...

— Девушку-то выручил? — спросил незаметно подобравшийся к ним Рето.

— Да, она сейчас у нас на корабле.

— Представляю, что это за девушка! Сначала находилась в шайке разбойников, а теперь затесалась к пиратам! — не сдержала возмущения Зелина.

— Ну, Люсия раньше работала в... одном портовом заведении. Так что ей не привыкать, — чуть замявшись, пояснил Рен.

Рето понимающе хохотнул, а Зелина лишь покачала головой с молчаливым осуждением.

— Однако Элврих влюблён в неё по уши и был сам не свой, пока Люсия оставалась у бандитов. У него инструменты просто из рук валились, и ремонт рулевого механизма нашего корабля почти не продвигался... — пояснил Рен и напомнил жрице: — Так ты будешь обучать меня древнему языку? А то я, кроме того заклинания против кобольдов, ни слова не помню.

На этот раз парень проявил себя прилежным учеником и к вечеру сумел освоить основы яркендарской грамматики и запомнить некоторое количество простых слов из наречия простолюдинов. Зелина же наслаждалась ролью мудрой наставницы.

Занятия продолжились и в следующие дни. Рен выучился читать таблички с укрепляющими здоровье и силу заклинаниями и другие простые тексты. Он с любопытством рылся в библиотеке и притаскивал Зелине то одну, то другую плотно испещренную рунами каменную плитку с просьбой растолковать, что на них написано. Однако утончённые диалекты высших каст Яркендара ему пока не давались.

— Смотри, Зелина, тут какая-то посудина нарисована. Может, это рецепт какого-нибудь крепкого напитка? Сэмюэль, который гонит самогон для всей нашей команды, собирает разные редкие рецепты, — протянул Рен жрице очередную находку.

— Дай-ка взглянуть... Нет, это трактат о свойствах одного редкого растения. Оно называется лунной ягодой. Якобы его можно вырастить лишь при полной луне на окружённом водой камне, где... — начала объяснять Зелина, бросив взгляд в табличку.

—...где при свете луны пролилась кровь животного, — закончил фразу Рен.

— О, ты научился понимать наречие стражей мёртвых?! — изумилась Зелина.

— Вообще-то нет. Просто я однажды вырастил такое растение, чтобы приготовить лекарство для Моргана. Это предводитель одной из наших абордажных бригад. Его рана всё никак не заживала, а зелье из этой травы быстро подняло его на ноги. Правда, у нас её называют не лунной ягодой, а волчьей вишней, — сообщил Рен.

— Ну-ка, ну-ка, поподробнее! — потребовал Рето, чья призрачная голова постоянно крутилась поблизости во время уроков Зелины.

К неудовольствию жрицы, алхимик увлёк Рена в дальний угол и следующий час выпытывал у него подробности процесса выращивания «волчьей вишни» и приготовления из неё целебной вытяжки.

В другой раз парень отыскал в недрах библиотеки другую скрижаль, на гладкой поверхности которой можно было различить разноцветные линии, штрихи и пометки.

— Картинки какие-то... На карту похоже, — проговорил Рен, положив плоский кусок камня перед Зелиной.

— А это и есть карта, — подтвердила жрица его догадку.

— Что на ней обозначено?

— Не знаю, острова какие-то, — небрежно бросила Зелина.

— Острова? Что за острова?

— Ты ведь уже умеешь читать наши руны, так что названия на карте разобрать сумеешь.

— Попробую, — протянул Рен и, наморщив лоб, принялся разбирать побледневшие от времени значки. — Ксерхат... нет, ксерахт падар. Не знаю, что это означает. Это вот тот небольшой остров так называется?

— Нет, — рассмеялась Зелина. — Это означает «юго-восточное направление». А название острова вон там, сбоку.

— А, точно! Питх... Питхамр. Хотя нет, не правильно. Питхорм. Остров называется Питхорм! — гордый своими успехами, заявил Рен.

— Верно, — кивнула жрица.

— Погоди, но если это юго-восток, то вот эта линия, должно быть, изображает побережье Хориниса, ведь так?

— Я не слишком сильна в морских картах, но знаю, что на каждой из них в качестве исходной точки всегда изображали Яркендар. Так что ты прав, это берег острова, где мы сейчас находимся, и который вы зовёте Хоринисом, — пояснила Зелина.

— Но тогда получается, что до этого самого Питхорма совсем недалеко. День или два хода при попутном ветре. Тогда почему я о нём никогда не слышал? Да и на картах его нет. Когда я жил в порту, то частенько относил мелкие заказы картографу Брахиму и любил рассматривать его карты. В этом месте на них ничего нет, только море...

Зелина рассмеялась.

— Тебе ещё многому нужно научиться, — сказала она. — Видишь этот значок ровно посередине между островами? Это знак пропорции. А рядом цифры. Они указывают, во сколько раз следует увеличить расстояние на карте, чтобы получить истинную удалённость того или иного места от Яркендара. Размеры скрижалей ограничены, и наши предки придумали такой способ сокращения расстояний, чтобы умещать на картах далёкие места.

Рен явно был озадачен. Он долго вглядывался в надписи на карте, шевелил губами, проводя в уме сложные подсчёты, а затем выдал:

— Но тогда получается, что до него и за две недели не добраться. А если ветер будет не слишком благоприятным, да течения отнесут в сторону, то и месяца мало.

— Возможно. Как я уже говорила, не сильна в подобных вещах. Моя стихия — магия.

— Интересно, а на этом Питхорме могут быть древние руины и сокровища? — не унимался молодой пират.

— Откуда мне знать? Карта явно составлена через сотню-другую лет после моей казни. Я ни о каком острове Питхорм никогда не слышала. Вероятно, наши мореплаватели открыли его уже позже. Если там основали колонию, то, вполне вероятно, от неё могло что-то сохраниться. Наш народ строил надёжно, на века. Не даром же другие племена называли нас зодчими.

— Ух ты! Тогда я должен как можно скорее показать эту карту капитану Грегу! — уже на бегу прокричал Рен.