Любовь другого Холмса (гет)

В огромном сверкающем зале было душно и так шумно, что с непривычки у него слегка закружилась голова. Обычно Майкрофт избегал подобных сборищ, но сегодня ему пришлось себя пересилить. Этот вечер был особенным для Шерлока, а значит, он не мог его пропустить.

Строго говоря, публичность младший Холмс любил не больше старшего, но его склонность к драматизму нуждалась в выходе, и Шерлок был не прочь от случая к случаю погреться под лучами софитов. А еще больше ему был по душе успех самого близкого человека — его жены Маргарет, выдающейся скрипачки, которую он любил так преданно и глубоко, как может любить только дипломированный химик и профессиональный детектив. Сегодняшним вечером состоялся ее первый сольный концерт, и, хотя Шерлок, как и полагалось Холмсу, искусно скрывал свои эмоции, Майкрофт без труда уловил блеск ликования в его бледно-голубых глазах. Триумф жены доставил Шерлоку истинное удовольствие, а в его жизни было слишком мало счастья, чтобы Майкрофт мог позволить себе не разделить с ним эту радость. Конечно, сдержанно поздравив их обоих, он теперь украдкой наблюдал за ними со стороны, не желая мешать их общению с другими гостями, но Шерлок, Майкрофт это знал, не забыл о его присутствии и был благодарен брату за поддержку, хоть ни за что бы в этом не признался.

На последующей за концертом вечеринке присутствовало достаточно много знакомых Майкрофта, но ни с кем из них он не беседовал долго. Обменивался дежурными фразами, задавал стандартные вопросы и шел дальше, едва притронувшись к бокалу шампанского, который он держал в руках скорее для вида. Его взгляд блуждал по залу, машинально распознавая гостей и отмечая детали, которые вряд ли когда-нибудь ему понадобятся — давно приобретенный навык непревзойденного аналитика. В какой-то момент Майкрофт поймал себя на мысли, что еще десять минут, и он может снова поздравить невестку и брата и откланяться, как вдруг его взгляд упал на темноволосую невысокую женщину в черном платье с полупрозрачным вырезом на спине. Она стояла к нему вполоборота, беседуя с Маргарет, и длинные распущенные волосы, скрепленные несколькими блестящими заколками, скрывали ее лицо, но вот она слегка повернула голову, и…

— Молли?.. — прошептал Майкрофт.

Его сердце пропустило удар. Молли его не заметила — Майкрофт стоял достаточно далеко, и между ними мельтешили другие гости. К тому же, она была увлечена беседой с Маргарет. И улыбалась. Это сбило Майкрофта с толку. Ну конечно, если она пришла на концерт, значит, она забыла… То есть, решила жить дальше… Или?..

Растерявшись, Майкрофт не знал, что ему делать. Такого с ним почти никогда не случалось, и последний раз… Он отогнал неприятное, постыдное воспоминание и постарался взять себя в руки. С невозмутимым выражением лица он сделал глоток шампанского, но его рука предательски дрогнула. Эта встреча не входила в его планы. И что теперь делать? Майкрофт не мог уйти, не попрощавшись с Шерлоком и Маргарет. К тому же, не в его правилах было вести себя столь ребячески и трусливо убегать, изо всех сил стараясь, чтобы его никто не заметил. Нет, он просто будет вести себя, как ни в чем не бывало. Ведь ничего и не было. Совсем ничего. Так что ему не составит никакого труда подойти и…

— Майкрофт?

Он стремительно обернулся, едва не расплескав шампанское.

— Молли?.. — снова вырвалось у него.

Майкрофт не понимал, как ей удалось оказаться у него за спиной. Наверное, он слишком долго вспоминал прошлое… Он не видел Молли Хупер два года, но за это время она совсем не изменилась. Непроизвольно Майкрофт моргнул, чтобы у него не заслезились глаза. Да нет, она изменилась полностью. Майкрофт помнил ее печальной, немного неуклюжей и неуверенной в своих силах, а женщина, что сейчас стояла перед ним, держалась свободно, и в ее взгляде не было ни тени грусти. Молли улыбалась ему, совсем так, как до этого улыбалась Маргарет, и Майкрофт понял: она действительно решила оставить все позади. От этой мысли он почувствовал непонятную обреченность и, чтобы заглушить эту беспокойную эмоцию, откашлялся и произнес:

— Рад вас видеть. Я не знал, что вы вернулись в Англию.

— Я приехала месяц назад, сразу после защиты диссертации, — пояснила Молли.

— О, так я могу вас поздравить? — спросил Майкрофт, и это прозвучало слишком спонтанно, отчего он слегка покраснел.

— Да, — Молли смутилась, и на миг это вернуло его в прошлое, но она быстро взяла себя в руки. — Спасибо. До сих пор не могу поверить.

— Отчего же? — отозвался Майкрофт. — Вы очень много для этого работали. Если кто и заслужил докторскую степень, то только вы.

— Спасибо, — промолвила она.

Майкрофт повертел в пальцах бокал и спросил:

— Вы вернетесь в Штаты? Вам ведь наверняка поступили предложения о работе.

— Вы правы, поступили. Но я бы хотела устроиться дома. Мне нравится Америка, но я так и не стала там своей. Здесь мне спокойнее.

— Понимаю, — проговорил Майкрофт. В его голове лихорадочно вспыхивали и гасли темы для разговора, вопросы, которые он мог бы задать Молли, чтобы задержать ее беседой, но он их проигнорировал. Ни к чему снова к этому возвращаться. Он ведь знает, каким будет ответ.

— Что ж, была рада повидаться, — Молли тепло улыбнулась ему. — Не буду больше вас отвлекать, — она повернулась и пошла к столу к закусками — наверное, ей захотелось перекусить. Ровно четыре секунды Майкрофт смотрел на нее, а затем бросился следом.

— Постойте, Молли, вы… — она обернулась и смотрела теперь прямо ему в глаза, а Майкрофт не знал, что сказать, и поэтому впервые за долгое время решился быть честным со своими эмоциями. — Вы не хотите со мной поужинать? Сейчас?

Молли моргнула.

— Сейчас? — тихо повторила она.

— Да, я… Неподалеку есть ресторан, мы могли бы… То есть…

Однажды Майкрофт уже не задал этот вопрос, а Молли не дала на него отрицательного ответа, но он все равно знал, что она скажет. Она ведь не может согласиться, она…

— Хорошо, — проговорила Молли. — С удовольствием.

Спустя пятнадцать минут они уже устроились за дальним столиком умеренно дорогого, но не безвкусного ресторана, в котором Майкрофт последний раз был, кажется, года три назад. За это время здесь не слишком многое изменилось, разве что менеджер успела сходить в декретный отпуск, а еще они обновили столовые приборы и салфетницы… Впрочем, кого это волновало. Майкрофт ведь хорошо знал: когда за деталями теряется перспектива, всякий смысл в них отпадает.

— Концерт был чудесным, — сказала Молли, когда они сделали заказ. — Здорово, что Шерлок не стал зарывать в землю свой талант скрипача.

— С Маргарет это было бы невозможно, — Майкрофт слегка улыбнулся. Теперь, когда они сидели друг напротив друга, и им не мешали шумные голоса и суета окружающих людей, он очутился лицом к лицу с тем фактом, что снова видит Молли. Что он чувствовал в эту минуту? Майкрофт не смог бы дать однозначного ответа. В его сердце проснулись давние воспоминания, и какая-то часть его отчаянно желала воскресить их, оживить самое прекрасное, что было в его жизни. Но Майкрофт не был бы Майкрофтом, если бы не умел держать под контролем свои самые сокровенные мечты.

— Я думаю, Шерлок был рад вас видеть, — негромко сказал он. — Вы всегда были ему верным другом.

Молли с улыбкой кивнула. Она не смотрела ему в глаза, и Майкрофт, кажется, понимал, почему.

— Немногие могут этим похвастаться, — промолвила она. — Мне повезло. Холмсы удивительные люди, и любой, кому посчастливилось назвать себя их другом, получает благодаря этому возможность прикоснуться к нечто необыкновенному.

От Майкрофта не ускользнуло, что она сказала не только о его брате.

— Мне кажется, вы нас переоцениваете, — вслух заметил он.

— Отнюдь, — Молли покачала головой и сделала глоток вина. В тот миг Майкрофт поймал ее взгляд, и воспоминания нахлынули на него с такой силой, что ему стало трудно различать грань между прошлым и настоящим. Он снова видел их первую встречу — скучные однотонные стены лаборатории больницы Святого Варфоломея, худенькая невысокая девушка в белом халате, надетом поверх теплого джемпера. Ее волосы были небрежно заплетены в хвост и постоянно лезли ей в глаза, отчего Майкрофт почувствовал раздражение — как можно быть столь неаккуратной, работая в лаборатории? Но потом он все понял: она пыталась произвести впечатление на понравившегося парня. Тот, очевидно, привык замечать все подряд и, конечно, не оставил бы без внимания ее новую прическу. И она оказалась права. Шерлок действительно прокомментировал ее изменившийся вид, но сделал это так, будто она была лабораторным экспонатом, нуждающимся в описании, и забыл о ней, едва выйдя за порог. Молли расстроилась, и Майкрофту стало ее жаль. В тот момент это сочувствие его удивило — отгородившись от людей, он привык игнорировать их горести. Почему же для Молли он сделал исключение?

Ответ пришел немного позже. Майкрофт заметил ее боль, потому что когда-то сам ее чувствовал. Он знал, что значит быть ненужным Шерлоку, понимал, каково это — заботиться о ком-то и получать в ответ лишь холодное отчуждение. Майкрофт никому бы такого не пожелал. И уж тем более этой маленькой хрупкой женщине, что сжимала в руках медицинские инструменты, даже не пытаясь убрать с лица волосы, так хорошо скрывавшие ее печаль.

Майкрофт не мог сказать, когда он в нее влюбился. Возможно, после того, как она помогла Шерлоку обхитрить Мориарти, и им пришлось работать вместе, так что он лучше ее узнал и начал нуждаться в том спокойствии и ощущении безопасности, которые приносило ему ее присутствие. Возможно, после того, как она пришла на свадьбу Ватсонов в одиночестве, а он все-таки осмелился пригласить ее на танец. Майкрофт знал, что не с ним ей хотелось потанцевать, что его общество не развеет ее печали и не заставит ее забыть о Шерлоке. Но все же в глубине души он на что-то надеялся. Ведь он был не хуже своего брата. И если он немного подождет и проявит терпение, она обязательно освободится от этой безответной любви, и тогда, быть может, в ее сердце найдется место и для него. Пусть он не был Шерлоком, он все-таки Холмс.

Но Майкрофт зря хвалил себя за выдержку. Молли не стала дольше терзать свое сердце и вскоре после свадьбы Ватсонов переехала в США. Ей удалось попасть в престижную аспирантуру — Майкрофт знал, что она давно об этом мечтала. И отпустил ее, не попрощавшись. Она ведь не знала о его чувствах. Она ведь любила Шерлока.

И теперь Молли Хупер сидела перед ним, совсем другая, но в то же время все такая же спокойная и приветливая, с необычайно добрым сердцем и улыбкой, от которой у него в животе вспархивали бабочки — самый большой секрет в жизни Майкрофта Холмса. Она больше не любила Шерлока, она была свободна, но он не смел даже подумать о том, как она намеревалась распорядиться этой свободой.

— Я чудесно провела сегодняшний вечер, — проговорила Молли, когда они вышли на улицу. — Спасибо.

Майкрофт смотрел на нее мгновение, которое могло длиться удар сердца или целое столетие, и с его губ сорвалось:

— Не хотите поехать ко мне?

Молли ничего не сказала, но на сей раз он правильно прочитал ответ в ее теплых карих глазах.

На следующий день Майкрофт проснулся убежденным в том, что видел самый прекрасный сон в своей жизни. В этом сне он держал в объятьях единственную женщину, которую он когда-либо любил, целовал ее, ласкал, слышал, как она шепчет его имя. Ее запах дразнил, а прикосновения обжигали, заставляя жаждать все больше, больше, больше… Какой прекрасный сон. Какое сладостное наваждение.

— Должно быть, ты презираешь меня за легкомыслие.

Майкрофт повернулся. Молли лежала рядом с ним. Длинные каштановые волосы разметались по подушке и прикрывали ее обнаженные плечи, словно вуаль.

— Я не могу тебя презирать. Я тебя люблю, — Майкрофт наклонился и поцеловал ее в губы.

— А я люблю тебя, — прошептала Молли, когда он отстранился.

— Любишь? — вырвалось у него.

Молли рассмеялась, пропустила сквозь пальцы его волосы.

— А я думала, Холмсы знают все на свете, — в ее голосе послышалась меланхолия. — Зачем еще я вернулась? Или ты думал, что я совсем слепая?

— Почему же ты ничего не сказала?.. — прошептал Майкрофт. Он взял ее за руку, и они переплели пальцы.

— Сказать? Тебе? Я бы ни за что не отважилась, — Молли с усмешкой покачала головой. — К тому же… Я надеялась, что ты меня остановишь. Но ты тогда ничего не сделал.

— Зато я остановил тебя вчера, — Майкрофт отпустил ее руку и провел ладонью по ее щеке.

— Верно, — проронила Молли. Их губы снова встретились, и Майкрофту почудилось, будто он снова проваливается в свой невозможный счастливый сон.

— Ты останешься со мной?

— Конечно.

— И больше не уедешь?

— Никогда.