Барсук, приносящий несчастья (гет)

Фалмут

Побережье графства Корнуолл

Август навевал спокойствие. Портовый городок встречал россыпью белых домов, тихими песчаными пляжами и суетливыми причалами. Погода одарила жителей удивительным тёплом для этих краёв — двадцать градусов по Цельсию. Чайки, не менее довольные солнцем, кричали свои морские байки на крыше небольшого белого дома, пока в его коридоре стояла очередная ругань.

— Отвали от меня Джордж! — Кричала одиннадцатилетняя девчонка, ростом не доходившая ему и до локтя.

— Захлопни пасть мелкая стерва и исправь, что сделала! — Парень кричал в ответ и тыкал пальцем в сторону кухни.

— Я ничего не сделала! Это твоя вина! — Сдерживая накатывающие слёзы настаивала девчонка.

— Слишком ты смелая в последнее время! Думаешь, если скоро явится твой папаша, то ты сразу неприкосновенная?!

Девочка дрогнула от упоминания папы.

— Не смей так говорить про него! — Ей захотелось только сильнее расплакаться после услышанного.

Будто предвещая накал страстей, в конце коридора показалась уставшая тощая женщина лет так сорока. Она потирала переносицу горбатого носа и уперев кулак в бок встряла между детьми, устроившими пока только словесную перепалку.

— А ну хватит! Мне уже надоели ваши ссоры, что с вами двумя случилось? — Женщина поочерёдно взглянула детям в глаза и только сильнее нахмурилась.

— Она разбила банку с арахисовой пастой, а теперь обвиняет в этом меня!

Джордж подошёл к матери в плотную, желая акцентировать внимание на своей несчастной натуре, показательно кладя руку на сердце.

— Нет, Вивьен, он первый начал! — Чуть ли не сквозь слезы выкрикнула девочка.

Брат кинул на неё острый взгляд своих чёрных, как крепкий кофе, глаз.

— Что начал? — Нехотя углубляясь в их разборки спросила женщина.

Девчонка тут же замялась, покрываясь стыдливым румянцем. Она чувствовала себя грязно от того, что не могла сказать и слова в свою защиту. Она могла бы объясниться папе, но только не Виви.

— Ох, ладно. — Поглаживая рукой жидкие каштановые волосы, женщина решила закончить этот спор как можно быстрее. — Иди и убери, что разбила, Агнес, а ты, Джо, будь добр, не вопи больше на свою сестру.

— Она мне…

— Джордж! — Вивьен окинула сына суровым материнским взглядом, какой обычно встречал его каждый раз по возвращению с гуляний к утру.

— Окей, мам.

— Вот и славно.

Тихими спокойными шагами женщина удалилась обратно, исчезая из коридора, оставляя в воздухе ощущение невысказанности. Агнес сжалась, чувствуя, как возвращается страх, до этого притупленный обидой. А страх, как подлая змея, всегда подначивает на подлые поступки.

— Маменькин сынок. — Заиграл в девчонке страх.

Звонкая пощёчина раздаётся эхом в коридоре, а затем слышится и глухой удар хрупкого и маленького тела об деревянный пол.

— Джордж! — Донёсся визгливый крик Вивьен.

Периодически поглаживая всё ещё саднившую щеку, в одной из немногочисленных комнат пряталась Агнес. Она сосредоточенно, но с тихой грустью, перебирала ракушки у окна, по очереди выкладывая самые красивые из них на подоконник. Занимая собой всего лишь четверть большого бордового кресла, девочка тоскливо поглядывала на море, которое как всегда шумело за стеклом. Агнес всегда любила море, потому что любила папу. Она всегда приходила в его комнату, когда скучала по нему. В своих плаваниях он писал ей письма, отправляя в конвертах ракушки с разных берегов. Но находясь где-то за горизонтом, он не мог защитить её от того, что окружало её здесь, в Фалмуте. И тогда девочка сбегала в свои фантазии, представляла наяву истории отца о морских гадах, о том как со всей храбростью голыми руками он сражается с огромным осьминогом, о том как плавают в морской пучине сирены, страшные, не как с картинок в сказочных книжках. Иногда девочка засыпала в кровати отца и мечтала оказаться где-то далеко отсюда, где её не достанет ни один Джордж, где не будет глупых детей, считавших её ненормальной сироткой. В мире где ей всё нипочём. Об этом мире она делилась с папой, но он всегда лишь нежно трепал её по голове и говорил, что она и есть главное чудо этого мира и большего ему не надо.

Так бы этот день и прошёл, в раздумьях и фантазиях, ведь ничего интересного он не предвещал. Если бы не сова, настойчиво постучавшая в окно. Агнес бы проигнорировала стук, будь это чайка или другая местная птица, но сова была для неё незнакомым гостем. Подскочив с места и чуть не смахнув свою морскую коллекцию с подоконника, девочка собиралась окликнуть мачеху, когда заметила ещё большую странность. Сова сжала в своём остром клюве письмо. Что за чудеса. Письма отца всегда приносил Генри, местный почтальон. Прикусив губу от любопытства, девчонка металась глазами от двери к окну, не решаясь ни позвать мать, ни открыть окно. Потоптавшись так до следующего нетерпеливого стука клювом, она все же махнула рукой на дверь и потянула створку окна. Как-будто с облегчением, воспитанная птица положила письмо на подоконник поверх ракушек. Девочка, ошарашенная окончательно, в порыве потянулась коснуться гладких перьев, но сова, не желая задерживаться дольше веленого времени, взмахнула крыльями и скрылась за стеной дома. Ничуть не разочаровавшись, маленькая получательница необычного послания поспешила осмотреть конверт.

— Вот это да… — Горящие от восторга серые глазки жадно поедали взглядом каждую деталь.

Но всё что было на конверте, это лишь её собственное имя и красная печать с неизвестным ей гербом. Тонкие пальчики, осторожно подцепили уголок, спеша узнать о содержимом.

Письмо было длинным, написанное аккуратным, слегка размашистым подчерком.

«…Уважаемая мисс Агнес Хамфри,

Мы рады сообщить вам, что вы приняты в Школу чародейства и волшебства Хогвартс.

Пожалуйста, прилагается список всех необходимых книг и оборудования.

Семестр начинается 1 сентября. Мы ждем вашу сову не позднее 31 июля…»

Если всё это не глупый розыгрыш, то мир Хамфри только что перевернулся. Он больше никогда не будет прежним, ведь всё о чем она мечтала, оказалось здесь, в этом письме.

* * *

Впервые мы встретились в Хогвартс экспрессе.

Я, одиннадцатилетний мальчик из многодетной семьи, с братом близнецом, рыжими волосами и горячим сердцем. Она, до того момента неизвестная мне девочка с грустными глазами и светлой душой из другого мира.

Она сидела в купе одна, забившись в самый угол. Обычно первокурсники теснятся в этих комнатках по десять человек, чисто из желания не пропустить первое знакомство с потенциальными товарищами, если повезёт даже с твоего факультета. Из-за этого я сначала подумал, что в купе пусто, открыв дверь, с удивлением обнаружил свою неправоту.

— Прости! — Перебивая с шумом открывшуюся дверь, я ворвался в купе, не в силах стоять нормально из-за навалившегося на меня Фредди.

Поезд тронулся.

— У тебя свободно? — Спросил брат, встревая в дверной проём.

Девчонка уставилась на нас с глазами по два галеона, будто никогда раньше не видела рыжих или близнецов. Хотя может тогда её удивило, что кто-то все же решил составить ей компанию. Голоса в поезде вдруг утихли, словно специально подчеркивая воцарившуюся тишину. Чарли бы наверное сказал, что это было неловко, но мы не Чарли и нам тогда было совершенно по барабану.

— Ау! — С ухмылкой напомнил о нас Фред.

Видимо, он нашёл заторможенную реакцию девочки забавной. Я как и всегда поддержал его юмор.

— Спишь что ли?

Девочка моментально покрылась румянцем и опустила глаза в пол. Мы с братом переглянулись, не понимая, чего это она такая нервная.

— Свободно. — Наконец еле слышно промямлила она.

Не то чтобы мы ждали её разрешения, я прекрасно понимал, что даже была бы она против, Фред уже расселся бы на обе стороны купе. Так что пропустив мимо ушей её вялое согласие, мы развалились напротив, подмечая, что когда едешь без братьев, сидится гораздо свободнее.

— Наш брат Перси… — Начал Фред, читая мои мысли.

— Та ещё зануда… — Продолжил я.

— Выгнал нас из купе…

— Представляешь? — Сказали мы в унисон.

Мы часто говорим друг за друга и совпадаем в словах, такая вот у нас близнецов супер способность мыслить одинаково, тем-более у таких как мы с Фредом. Но девочка кажется не оценила наш слаженный рассказ, не успевая следить своими ледяными глазами за говорящим.

— А мы всего-то подложили лягушку.

— Шоколадную, ну ты знаешь.

— За шиворот, вот сюда. — Я указал себе за ворот рубашки.

— И он так взбесился.

Да, его кривляния и ругательства действительно были забавными, так что мы с Фредди снова рассмеялись, как будто не надрывали животы в коридоре несколько минут назад. Но это, к слову, далеко не самая лучшая наша шутка над ним.

Девчонка же не смеялась. То ли не поняла, то ли у неё просто не было чувства юмора. Она пялила на нас, как на умалишённых и казалось, вот-вот что-то спросит. Я надеялся, что не о мере нашей адекватности, не хотелось, чтобы симпатичная девочка считала нас сумасшедшими. Кстати да, только в тот момент до меня дошло, что она достаточно неплоха собой, даже не смотря на свою нервозность. Не то чтобы в одиннадцать лет я мог достойно оценить представительницу противоположного пола, меня тогда интересовало совершенно другое, но не обратить внимание на её красоту было невозможно. Светлые медовые локоны струились по её плечам, пусть они и не были заботливо уложены, но лёгкая небрежность шла девочке, пухлые румяные щёки делали лицо по детски невинным, а большие серо-голубые глаза напоминали утренний туман.

— Я, кстати, Фред. — Прервал мои любования брат.

Я не растерялся и тоже представился.

— А я Джордж.

Златовласка дрогнула, стоило мне произнести своё имя. Её светлые бровки слегка сдвинулись к переносице, а глаза потемнели, обретая цвет треснувшего льда.

— Прости? — Промямлила она.

— Я говорю, меня зовут Джордж. — Выгибая в непонятках бровь повторил я.

С каждым словом она казалась все страннее и страннее. Если секунду назад я думал о том, как бы не показаться ей ненормальным, то сейчас об этом совсем не беспокоился, потому что не мне здесь об этом переживать.

— Какая-то ты тухлая. — Разочарованно скривил морду Фред.

Девочка зыркнула на брата, поджала губы и наконец опустила плечи, до этого зажатые и приподнятые от напряжения. Она протянула руку, видимо с целью закрепить знакомство и тоже представилась.

— Я Агнес. — Голос прозвучал на удивление твёрдо.

Мы с братом уставились на неё и на её руку. Очень умно, конечно, подавать одну руку двум людям, но мы сочли это тогда за шутку. Улыбнувшись её шалости, о которой она даже не догадывалась, мы пожали ей руку, взяв её каждый со своей стороны.

После знакомства у Агнес словно открылось второе дыхание и она перестала быть похожа на загнанную мышь. Девочка немного выпрямилась и решилась задать вопрос, который видимо хотела задать ещё раньше.

— А что за шоколадная лягушка?

И тут я понял, что в Хогвартсе Агнес будет тяжело. Мы с братом переглянулись и он пожал плечами, выражая своё безразличие. Я кратко глянул на дверь, он так же кивнул в ответ. Вернув внимание на девочку, я улыбнулся и спросил.

— Ты маглорожденая?

— Чарли говорил, что будет тележка со сладостями. — Встрял Фред, разбавляя градус напряжения, которое могло возникнуть от неудобного вопроса.

Агнес тут же опустила глаза и нервно стала мять рукава.

— Так твои родители маглы? — Повторил вопрос брат.

В коридоре пробегает пара мальчишек. Шум колёс становится громче. Пауза становится неприлично долгой. Кажется, только что достигнув какого-то расположения со стороны девочки, мы начали его терять.

— Мой папа… Он обычный.

— То есть магл. — Опираясь рукой о стол уточняет Фред.

Девочка игнорирует это, а я пихаю его локтем, давая понять, что он перегибает.

— Это не страшно. — Тут же успокаиваю её. — Сейчас среди магов много полукровок.

Я не мог понять, что испытывают дети не магов, для которых совсем недавно открылся абсолютно новый мир. Мы с братом росли в нём и не могли представить своей жизни без магии, когда такие как она были вынуждены узнавать все с нуля. Наверное, она чувствовала себя нелепо, каждый раз в непонятках хлопая глазками, на каждое новое слово. Поэтому я решил разбавить обстановку и показать, что мы тоже в чем-то были новичками.

— Кстати! Покажи свою палочку.

Девочка сразу оживилась, уголки губ приподнялись, а во взгляде читалось, что она еле сдерживает восторг от нового приобретения.

— Конечно. — Она улыбнулась и вынула палочку из кармана мантии.

— Эй, да у тебя она посимпатичнее, чем у Джорджа! — Засмеялся Фред, разглядывая протянутый волшебный инструмент.

— Заткнись Фред! У тебя она вообще на шишку похожа. — Я толкнул брата в плечо, возмущенный его замечанием.

Он ответил мне тем же.

Мы с Фредом часто ругались в детстве, но только не всерьёз, потому что трудно спорить с человеком, больше похожим на твоё отражение, причём не только в действиях, но и в мыслях. Мы просто не могли обижаться друг на друга. Да и всерьёз мы друг друга никогда не воспринимали, в отличии от окружающих.

— А какие у вас палочки? — Встревая в наши разборки спросила Агнес.

Мы моментально забыли про только что возникшую перепалку и переключились обратно на девочку. Фред сразу достал палочку и с горделивой мордой выложил её на стол.

— Видишь же! Вылитая шишка. — Поспешил высказаться я.

— Шишки вкусные. — Ответила Агнес.

— Чего?

— Ну, папа привозил мне варенье из шишек. Оно было вкусным. — Стушевавшись объяснила девочка.

— Слыхал?! Они вкусные! — Высунув язык насмехался Фред.

Я закатил глаза и сунул брату в руки его палочку со словами:

— Ну так ешь.

Стараясь предотвратить снова начинающуюся перепалку, Агнес переключила внимание на мою палочку, которую я только что положил на стол.

— А твоя на метлу похожа.

Я удивился, что златовласка знает про метлы, а потом подумал, что она скорее всего говорила об обычной метле. Но даже так, это не отменяет факта схожести моей палочки с той метлой, на которой я планировал рассекать воздух, играя матч по квиддичу.

— Правда? — Я упер ладонь в грудь брата, не позволяя ему приблизиться к моей палочке до тех пор, пока сам её не рассмотрю.

— Ну есть что-то. — Показательно с натяжкой согласился Фред.

— Оно и понятно. — Довольный собой, я облокотился о спинку сиденья. — Я просто создан для квиддича.

— мы созданы для квиддича! — Поправил меня Фред.

Я закатил глаза, но брат все равно знал, что без него я играть не стану.

Спустя какое-то время таких разговоров, в коридоре показалась тележка со сладостями. Мы тут же кинулись к ней. Мама отказывалась давать нам деньги на подобное, но Чарли добродушно дал нам пять сиклей перед поездкой. Он сказал, что это его последний год в Хогвартсе, а для нас первый, ему и хотелось, чтобы кто-то из близких сегодня смог почувствовать тот восторг от поездки, который испытывал он семь лет назад. Мы не стали тратить все деньги, тем более врученных с такой пламенной речью, поэтому вернулись только с одной небольшой коробочкой. Это была та самая шоколадная лягушка.

— Вот, смотри. — Я протянул коробку Агнес.

Девочка аккуратно взяла её и стала вертеть, рассматривая причудливую упаковку.

— Только не открывай, не хочу, чтобы лягушка пропала даром. — Подсаживаясь к златовласке усмехнулся Фред.

Он забрал у неё сладость и под внимательным взглядом серых глаз раскрыл упаковку. Хватая её содержимое, брат, держа шоколад за лапку, потряс его в воздухе.

— Гляди, вот это шоколадная лягушка.

Агнес нагнулась ближе, разглядывая бедолагу.

Лягушка трепалась и норовилась выскользнуть из длинных пальцев мальчишки, хотя у шоколада явно не должно быть таких свойств.

— Хочешь? — Перехватывая резвый шоколад, Фред отрывает от него кусочек и протягивает Агнес.

Этим кусочком оказалась другая лапка, которая, не смотря на отсоединение от туловища, продолжала дрыгаться. Девочка сморщила жалостливое лицо и замотала головой. Мысль о поедании чего-то живого, пусть и шоколадного, явно не воодушевляла Агнес. Мы же с Фредом, давно привыкшие к подобным вещам, с радостью стали жевать сладость.

К концу поездки, Агнес уже повеселела и втянулась в общение, шутя и болтая, словно неловкого знакомства никогда и не было. По выходу из поезда, девочку уже было не остановить в потоке болтовни, но открывшийся вид на замок со станции заставил её забыть обо всем, что было до этого. Она заворожённо уставилась на каменные башни, чуть не врезавшись в меня на ходу. Для нас это тоже было первым знакомство со школой, но мы уже были в курсе многих вещей, поэтому вид возвышенного замка не будоражил нас так сильно. Не было ни минуты, чтобы Агнес не шла с открытым от удивления ртом. Новым для неё было всё, от бородатого великана, о котором мы уже были наслышаны, до лодок, что плыли сами по себе. Даже толкучка на лестнице в замке совершенно не беспокоила девочку, отвлекавшейся на всё подряд. Лишь строгий голос пожилой женщины на самом верху, в которой мы узнали Макгонагалл, сумел привлечь её сильнее, чем живые картины на стенах.

— Добро пожаловать в Хогвартс. Я профессор МакГонагалл.

Мы с Фредом стояли позади девочки и не видели её лица, но я готов был поспорить, что рот её так и не закрывался.

— Потерпите ещё некоторое время, и ваше сокровенное желание присоединиться к миру волшебников, наконец, исполнится. Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты.

Фред поднялся на ступеньку выше, где стояла Агнес и уперевшись на её плечо прошептал.

— Надеюсь ты не попадёшь на Слизерин.

Агнес подскочила на месте и резко обернулась на Фредерика, глядя на него удивлённо, все ещё не до конца понимая, где она и что с ней происходит.

— Отбор — очень серьёзная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьёй.

— Да она не может оказаться там, Фред. — Подчеркивая интонацией очевидность этого факта прошептал я.

Мне пришлось немного пихнуть стоящего рядом паренька, чтобы тоже встать повыше.

— Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведённой для вашего факультета. Всего в школе четыре факультета — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы.

Где окажемся мы с Фредом, было очевидно, как-то, что трава зелёная. Если говорить о семье Уизли, то нас можно было описать одним простым словом — гриффиндорцы. Все рыжие члены семейства, без исключения, обладали чертами, не годившимися никуда, кроме львиного факультета. Так что задрав подбородок повыше, мы готовились занять место за столом рядом с братьями.

— Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. Поэтому стремитесь хорошо учиться и не нарушать установленных правил. Сейчас состоится церемония распределения.

Массивные двери за спиной профессора открылись и толпа суетливых первогодок проследовала внутрь. Их встретил огромный величественный зал. Почти всю его длину занимали четыре стола, переполненных самыми невообразимыми яствами, а на лавках сидели студенты разных возрастов и курсов. Над самым потолком парили свечи, соседствуя с флагами факультетов. В конце шествия по залу, будущих первогодок ждала сама профессор и ещё один стол, во главе которого сидел миловидный на вид старичок — Альбус Дамблдор.

— Я буду называть ваше имя и фамилию, а вы должны выйти ко мне и распределительная шляпа определит ваш факультет. — Разворачивая пергамент с именами подытожила Минерва.

Учеников стали вызывать по очереди. Потрёпанная шляпа то и дело выкрикивала названия факультетов. Периодически вставая на цыпочки, Агнес пыталась разглядеть процесс, но за кучей голов и своего не выдающегося роста, ей это плохо удавалось.

— Агнес Хамфри! — Не заставив ждать слишком долго объявила профессор.

Девочка тут же выскочила из толпы и спешным шагом направилась к шляпе. Мы с Фредом даже удивились её резвости, не сочетающейся со скромностью в начале нашего знакомства.

— Здравствуйте. — Зачем-то поздоровалась с Макгонагалл Агнес.

По залу прошлись тихие смешки, не стану скрывать, в этом смехе затерялись и наши с Фредом улыбки. Женщина удивлённо посмотрела на неё, но поздоровалась в ответ.

Когда Агнес наконец уселась на табуретку, ей на голову возложили шляпу.

— Ооо, ну тут и думать нечего, светла и добродушна, но есть в тебе что-то и от матери, это не скроешь. Пуффендуй!

Длинный стол под жёлтыми флагами зааплодировал новоиспечённой ученице. Помедлив лишь секунду, девочка расплылась в улыбке и поспешила к своему новому факультету, не забыв глазами найти в толпе нас. Мы улыбались ей. Я ожидал, что такая, как она, окажется либо в Когтевране либо в Пуффендуе. Было достаточно интересно наблюдать, как она садится за стол, здоровается с кем-то, так смущенно осматривается. Агнес показалась мне милым человеком тогда и я подумал, что было бы здорово подружиться с ней.

Мы с Фредди никогда не были обделены общением. Это один из главных плюсов близнецов, ты никогда не будешь одинок. Поэтому искать друзей не было нашей первоначальной целью при поступлении. Расчёт был на то, чтобы узнать всех по чуть-чуть, для разделения ребят на тех, что нам приятны и полезны, и на тех, кого не жалко будет разыгрывать. Но златовласая девчонка, по ощущениям, не подходила ни туда ни туда. Я с задумчивым видом глядел на неё, обдумывая, чем же она меня так зацепила, когда услышал своё имя.

Как ожидалось, мы с Фредом оказались на Гриффиндоре. Сев на заранее занятое для нас место, мы наконец приступили к ужину.

Больше про Агнес я тем вечером не вспоминал. Некогда было. Мы были заняты знакомством с половиной факультета. Чарли представлял нас своим многочисленным друзьям, в надежде, что они хоть как-то присмотрят за нами, когда он закончит школу. У него была хорошая репутация и многие его уважали, поэтому с радостью жали нам руки и обещали свою поддержку, тем более, что слава недавно выпустившегося брата Билла тоже давала нам некоторые привилегии. А Перси, все ещё обиженный на нас из-за шутки в поезде, ушёл к себе, но его немногочисленные друзья все равно проявили к нам интерес. Всё-таки есть какие-то плюсы в том, чтобы иметь старших братьев. В конце концов, ты можешь быть на сто процентов уверен, что никакая угроза не страшна, пока за твоей спиной как минимум два брата с тяжёлыми кулаками.

* * *

И вот вроде вы только познакомились со школой, с факультетом, впервые уснули в гриффиндорской постели и отсидели первое занятие, а руки уже чешутся что-нибудь то натворить.

В семье нашей страсти к разрушениям, шуткам и пакостям никто не разделял. Мама очень не любила наше чувство юмора и всегда старалась держать нас в узде. В какой-то степени она справлялась. Но не на все сто, так что неугодные близнецы — Фред и я, периодически наводили шуму, заставляя несчастную маму мысленно возноситься к Богу и вопрошать, почему её угораздило родить именно этих близнецов. Тем не менее, многие из наших проказ удавалось пресекать, от чего мы вечно страдали, переполненные невысказанными шутками и неиспользованными вредилками.

Конечно, Молли за это можно трижды назвать матерью героиней, ведь не у каждой женщины хватит терпения и сил, на удержание такого рыжего урагана. Но был у этого и минус. Поступив в Хогвартс, мы лишились тех рамок, в которые были загнаны нежными руками мамы и всё, что мы не натворили дома, обрушилось на ни в чём не повинную школу в тройном размере.

Мы начали с самого безобидного и банального. Так как дома все уже прекрасно нас различали, шутить про то, кто есть кто переставало быть интересным. А в Хогвартсе, где не все даже знали, что существуют такие близнецы как Фред и Джордж, был огромный простор для розыгрышей.

Одной из наших жертв, по случайности, стала Агнес.

Сбегая с занудного урока по травологии, мы с Фредом планировали позлить Филча — старого завхоза замка. Прошло всего ничего с нашего поступления, а мы с этим стариком уже понимали, что будем ненавидеть друг друга до самого выпуска. Пока мы шли по коридору и перешёптывались с Фредом о том, чтобы такого сделать для Филча, за углом послышались отдалённые шаги. Сначала мы подумали, что это завхоз. Пришёл, почуяв наши зреющие планы. В карманах как-раз завалялась парочка навозных бомб, которые мы только-только довели до ума. Это было наше относительно свежее изобретение, которое мы ещё не успели опробовать в Хогвартсе. И что это, если не отличная возможность для бомбезного дебюта. Прильнув к стене у поворота, мы дождались, пока старик подойдёт ближе, чтобы кинуть бомбу прямо ему под ноги, но тут Фред придавил меня к стене рукой и одними губами сказал: «Это не Филч». Я нахмурился и прислушался. И действительно, шаги были ровными и лёгкими, что совсем не похоже на походку старого шаркающего человека с ярко выраженным плоскостопием. Как только до меня дошло, из-за угла показалась невысокая златовласая пуффиндуйка. Мы сразу признали в ней Агнес.

— Меняем план. — Шепнул мне Фред.

Придумывать на ходу новые затеи было нашим хобби, там что перекинувшись парочкой быстрых жестов, мы разошлись по разным сторонам, уверенные, что всё схвачено.

Я остался в том же коридоре и последовал за Агнес, пока Фред должен был обойти нас и выйти на встречу. Я должен был подойти к ней и спросить:

— Привет Хамфри, не видела Джорджа?

Девочка совсем не испугалась, хотя я подкрался к ней со спины, и только мило улыбнулась, не сбавляя шаг. Теперь она должна была спросить, как так вышло, что мы с братом разделились или расспрашивать, где я видел его в последний раз, но она посмотрела на меня так, как будто я сказал что-то очень забавное.

— А ты потерялся? — Спросила она.

Я застопорился и сначала даже не понял, о чем она говорит, но через секунду опомнился и продолжил отыгрывать брата.

— Нет, я Фред, ты путаешь. Так ты его не видела?

Агнес ничего мне не ответила, продолжая улыбаться, словно розыгрыш здесь устраивала она. Оглянувшись, девочка остановилась и взглянула мне в глаза. Я глупо улыбнулся ей, не веря тому, что она могла узнать во мне меня.

— Хватит глупостей, Джордж. — Сказала она, в миг развеяв моё недоверие.

Я недовольно цокнул, понимая, что полностью разоблачен, а розыгрыш испорчен.

— Как ты узнала, что это я?

Девочка не ответила мне, полностью погрузив своё внимание в ящик, который я заметил только сейчас. На нём не было никаких опознавательных знаков, а внутри располагались различные склянки и банки средних размеров. Агнес осторожно перебирала их тонкими пальчиками, не переставая улыбаться.

— Что ты делаешь? — Спросил я, не выдерживая молчания.

— Держи. — Сказала она в ответ, протягивая мне находку.

Это была деревянная баночка со старой пошарпанной бумажкой на боку.

— Это прыгучая луковица. — Пояснила девочка. — Я думаю, вы сможете придумать с ней что-нибудь поинтереснее, чем розыгрыш с подменой близнецов.

Открыв банку, я обнаружил несколько небольших плодов, мирно покоившихся друг на друге. Я был удивлён, что миловидная пуффиндуйка, до этого не пойманная мной даже на добродушном подколе, вдруг решила посодействовать нам в наших шалостях и даже подать идею.

— Спасибо. — Только это я и смог из себя выдавить.

— Только возьми пару штук, а то профессор Стебель может заметить. И мне нужно торопиться, она попросила меня принести эту коробку из её кабинета, если долго проторчу здесь с тобой, она может спохватиться за сохранность материала. — Агнес лишний раз оглядела коридор.

Я поспешно вынул две луковицы и сунул их в карман мантии. Хамфри забрала банку и в последний раз взглянув мне в глаза, хихикнула, видя моё ошарашенно-довольное лицо. Она перехватила ящик поудобнее и пошла дальше, как ни в чем не бывало.

— Потом расскажете мне, что натворите. — Сказала она, вместо прощания, после чего скрылась за углом.

Я смотрел ей в след, наблюдая, как исчезают из виду золотистые кончики её волос, прежде чем сделать новый вдох.

— Привет Фред. — Послышался отдалённый голос.

Из-за поворота, куда пол минуты назад ушла Агнес, появился брат. Он разочарованно смотрел назад, по всей видимости на отдаляющуюся пуффиндуйку, а затем повернулся на меня. Мы пошли друг другу на встречу и он тут же начал расспрашивать меня, что же пошло не так. Я вкратце рассказал ему, что Агнес сразу меня раскусила и абсолютно точно нарушив какое-то из правил школы, дала образцы прыгучего лука. Лицо Фреда стало один в один, как у меня минуту назад, когда я лично столкнулся с необъяснимой щедростью знакомой.

Но кто мы такие, чтобы не воспользоваться этим в тот же вечер, и в него же не получить выговор от МакГонагалл, за закинутые в кабинет завхоза луковицы. Эх, если бы только профессор знала, как было весело глядеть в замочную скважину, на воцарившейся у Филча хаос. Несчастный старик верещал и прыгал по всей комнате, утопая в кипе бумаг и собственном хламе, поднятых в воздух от резвых скачков неугомонных плодов. Но она этого не видела, поэтому заставила отрабатывать наказание, и мы были уверены, что вся причина её строгости в зависти.

* * *

Через пару дней мы снова встретили Агнес.

Под старым деревом, западнее от дороги к совятне, она сидела в коричневом свитере, почти сливавшимся с корой. Мы шли отправить письма от братьев домой, когда по пути заметили сокурсницу. И я и Фред всё ещё держали в голове тот случай с луком, поэтому мы решили подойти, и в знак некой благодарности, выполнить наверняка не всерьёз выраженную просьбу.

Хамфри читала какую-то книжку, которую я бы никогда не взял для внеурочного чтения добровольно. Но она была так заинтересована и погружена в чтение, что мне самую малость стало любопытно пролистать пару страниц. Делая первые шаги от дороги к Хамфри, я почувствовал, как ветер странно защекотал тёплом.

Погода не обещала солнца, и наступление зимы заставляло многих доставать мантии поплотнее, но подходя к девочке все ближе, мне становилось удивительно тепло. Фред этого как-будто не заметил и я, посмотрев на Агнес, слегка нахмурился, отгоняя странные мысли.

— Хамфри! — Крикнул брат, когда до девочки оставалось метров десять.

Но та не шелохнулась, продолжая своё занятие. Даже когда мы с Фредом подошли к пуффиндуйке вплотную, она не оторвалась от заумного текста.

— Не далековато ли ты забрела чтобы почитать? — Складывая руки на груди спросил я.

— Или тебя уже не пускают в библиотеку? — Наклоняясь к девочке спросил Фред.

Агнес не ответила. Она взглянула на нас исподлобья, улыбнулась и заложив в книгу достаточно длинную закладку, расположила чтиво на коленях.

— Привет Фред, — она посмотрела сначала на брата, — привет Джордж, — затем на меня.

Мы с близнецом переглянулись, задавшись одним и тем же вопросом.

— Как ты нас различаешь?

Я опустился перед девочкой на корточки, а Фред уселся на землю рядом с Агнес. И так вышло, что её взгляд упирался прямо в меня. Я посмотрел на неё и мы встретились глазами. От неё веяло теплом и чем-то сладким. Невольно я опустил глаза, прочищая горло. Мне почему-то хотелось казаться лучше, когда она смотрела на меня. Я выпрямил спину, насколько это позволяло моё положение, и переставил руки, в надежде выглядеть более уверенно. Всё это заняло буквально пару секунд, но у меня было ощущение, что я копаюсь в своей голове уже минут десять.

Наши взгляды снова встретились.

— Я просто чувствую.

Агнес смотрела куда-то глубоко в моё сознание. Её узкие зрачки тонкой иголкой проникали мне в голову, отмеряя каждый не равный Фреду сантиметр. Ей не было важно, насколько больше у меня горбинка, есть ли у нас отличительные родинки, она искала отличия в наших душах. Хамфри не знала нас, что мы за люди, как мы видим мир и о чем мечтаем, но каким-то образом она чувствовала, что я не Фред, а Фред не я.

— Тогда тебе стоит выбрать прорицание на третьем курсе. — Аккуратно толкая девочку в плечо высказался брат.

— У тебя явно есть чутьё. — Продолжил я.

Агнес взглянула на Фреда, прерывая наш зрительный контакт. На секунду мне стало холоднее.

— Что за прорицание?

— О, ничего особенного, просто учишься нести бред и предсказывать сахарное будущее или разводить на деньги. — Фредерик пожал плечами, выражая своё недоверие к спорному предмету.

Мы оба никогда не считал чтение будущего по чаинкам и поиски знаков в стекляшке чем-то серьёзным. Нас всегда интересовало то, что будет с нами сегодня и все эти предсказания всегда слишком расплывчаты, чтобы мы могли в них верить.

Агнес на пренебрежительный отзыв Фреда только звонко рассмеялась, покрепче сжимая книгу в руках. Лес отзывался на её смех шелестом и скрипом, донося эхо тонкого голоса до самого замка. Я смотрел, как она улыбалась, и мне тоже хотелось. Пусть Фред и не сказал ничего удивительно смешного, мне тоже хотелось смеяться.

— Значит обязательно буду изучать прорицание. — Агнес кивнула, утверждая свои слова.

— Тогда чур нам гадаешь первым! — С усмешкой сказал я.

— И будь так добра, только самое хорошее. — Добавил Фред.

— О, не переживайте, вам я нагадаю столько сахара в будущем, что никаких денег на него не хватит.

Мы рассмеялись, даже не представляя, сколько правды будет в этих шутках всего через несколько лет. Это место напомнит нам о наших словах, по этому смеху мы будем скучать, но тогда шутки были просто шутками, а приближающийся вечер обещал тёплую компанию. Не заостряя и дальше внимание на предсказаниях, я решил перевести тему, возвращая нас к изначальной цели разговора.

— К слову, мы хотели поблагодарить тебя за луковицы.

— Да, лицо Филча надо было видеть. — С улыбкой вспоминал шалость минувших дней Фред.

— Джордж обещал мне рассказать, что вы придумали. — Притягивая к себе колени, Агнес приготовилась слушать.

Мы с Фредом уселись на земле поудобнее, начиная свой рассказ. Но рассказали мы не только про лук, но и про то, что уже успели наговорить, что собирались и что бы хотели довести до ума. Говорили мы долго и весело, а главное Агнес действительно было интересно. Холод, пришедший с наступлением вечера, заставил нас уйти в замок, но не прерывать занимательной беседы. Потом нам конечно достанется от Перси, но когда не доставалось, так что с чистой совестью, письма были благополучно забыты в задних карманах джинс.

* * *

Приближался Хэллоуин. Хогвартс готовился к ежегодному пиру. Увы, как в мире маглов у нас Хеллоуин не отмечали. Никто не наряжался и не клянчил конфет у соседей, но ими можно было наесться до отвала в ночь пира в школе или на семейном застолье дома. Это был наш первый День всех святых в Хогвартсе, как впрочем и все остальные праздники, которые нас ждали. Нам было несказанно печально, что маги не отмечают Хеллоуин с таким размахом, как маглы. Хотя казалось бы, им то надо сидеть тише воды и ниже травы в этот день, а нам, наоборот, бушевать и бедокурить. Так что я и Фред решили привнести некоторую забаву в этот праздник.

30 октября, в ночь перед Хэллоуином, мы шастали по коридорам перед самым рассветом. Филч уже должен был сладко спать в своей грязной кроватке, а ученики пройти по коридорам раньше, чем кто-то мог сорвать наши сюрпризы. На стенах, углах, полу и окнах, то тут, то там мы расставляли коробки, полные сладостей. Неважно откуда мы их достали, главное, что они у нас были. Самые разные лакомства на любой вкус и цвет просто обязывали учеников взять себе хотябы одну штучку.

Мы знали, что возможно, учителя не одобрят такой жест щедрости и поснимают наши старательно расставленные коробочки. Тогда мы сильно застопорились на этом месте, пытаясь придумать, как бы не допустить учителей к конфетам, и в голову пришла идея.

— Агнес, ты же знаешь… — Начал я.

— …какой скоро праздник. — Продолжил Фред.

Мы стояли по обе стороны от девочки, пока она колебалась в выборе книги, для пополнения и без того тяжёлой на вид стопки у себя в руках.

— Вы про Хэллоуин? — Определяясь с литературой спрашивает Хамфри.

Она вытягивает какую-то красную книгу с изображением волшебной палочки. Я не успеваю вчитаться в почти стёртые золотые буквы, когда книга ложится вниз обложкой к Хамфри в руки.

— У вас есть какая-то умопомрачительная затея? — Агнес направилась к столу.

Мы подхватываем из её рук по трети книг и протискиваемся шеренгой в узком проходе меж библиотечных полок.

— Да! — Радуясь догадливости сокурсницы восклицает Фред.

— Но у нас одна проблемка. — Пожимаю плечами я.

— Техническая. — Уточняет Фред.

— Мы не знаем как избежать преподавателей.

— Точнее их вредности.

Ставя книги на стол, Агнес внимательно слушает их беспорядочное объяснение, раскладывая учебники по порядку. Уделяя особое внимание красной книге, девочка садится за стол. Мы же с братом усаживаемся на него, бросая взгляды на лежащую перед Хамфри книгу.

— Системные заклинания? — Удивляюсь я.

— И чем я могу вам помочь? — Спрашивает Агнес.

— Нам нужно сделать так…

— Чтобы учителя…

— Не могли дотронуться…

— До наших коробок.

Отвечаем мы, говоря одну речь на двоих.

Девочка смотрит сначала на меня, потом на Фреда, и затем на книгу. Она кивает каким-то своим мыслям и открывает содержание.

В библиотеке было не многолюдно. Что удивительно, потому что в вечер воскресенья здесь обычно «не протолкнуться», так как все мы люди и делать домашнее задание вовремя никому не хочется. Пока Агнес искала нужную главу, я огляделся. Тишину разбавлял только шелест страниц под боком и глухое тиканье больших часов с маятником. В библиотеке было приятно. Воздух сухой и немного спертый, наполненный запахом старых книг, чернил и пыли. Хоть на улице и стояла мокрая, холодная погода, свет в помещении был теплый, от чего казалось, что происходящее за окном где-то далеко и никак не причастно к настоящему. Проходя глазами по корешкам книг, старым артефактам на полках и парочке учеников за дальними столами, я встречаю крайне недовольного гостя. Мальчик в старых джинсах и контрастно свежей кофте с воротником приближался к нашему столу.

— Агнес! — Строгий, но ещё не сломанный голос мальчишки быстро оторвал Хамфри от книги.

Девочка виновато улыбнулась подходящему, но из-за стола вставать не стала.

— Ирвин, привет.

Мальчик, с волосами какого-то странного пепельно-коричневого цвета, сделался ещё более недовольным от добродушного приветствия сокурсницы. Ирвин окинул нас раздраженным взглядом и снова вернул внимание на Агнес.

— Ты обещала, что сегодня мы будем писать задание по зельеварению, но прошло уже полчаса! — Вроде бы громко, но одновременно тихо возмущался мальчик. — Повезло, что я знаю где тебя искать, хоть не пришлось оббегать весь замок.

Мы с братом переглянулись, уже чувствуя нарастающую общую неприязнь к мальчишке.

— Прости, я приду в гостиную чуть позже. — Пыталась унять гнев друга Агнес.

Я понимал, что этот надоедливый разговор отнимает время не только у девочки, но и у нас, а дел было ещё невпроворот. Я встал со стола и немного прикрывая собой Ирвина, обратился к Агнес.

— Так что, у тебя есть мысли на счёт нашей проблемы?

Мальчик за моей спиной явно был возмущён, но ничего не сказал и вынужденный проглотить свою обиду, сказал только:

— Поторопись.

Он оставил нас как и прежде втроём.

— Что это за зануда. — Презрительно фыркнул Фред.

Агнес нахмурилась и посмотрела на него снизу вверх.

— Это Ирвин Буш, мы с ним с одного факультета, и он не зануда, просто не любит, когда я опаздываю.

Дальше наши комментарии Хамфри слушать не стала и продолжила поиски, но уже чуть быстрее.

— У меня есть одна идея.

Так вот, 31 октября…

— Ты уверена, что сработает? — перехватывая коробки в руках поудобнее спросил Фред.

— На вас же сработало, на преподавателях тоже должно. — Достав палочку из пижамных штанов ответила Агнес.

Мы осторожной линией шли по коридору, стараясь проскальзывать мимо постепенно просыпавшихся картин. Когда Хамфри придумала, как зачаровать коробки, мы с Фредом решили, что стоит взять её с собой. В свою комнату мы провести её не могли, а перетаскивать все коробки посреди дня, чтобы она их заколдовала и потом заносить обратно пахло большим риском обнаружения, поэтому наш план потерпел изменения в виде дополнительного члена команды.

— Как договаривались. — Останавливаясь на нужном углу, мы решили ещё раз всё повторить.

— Мы с Фредом расставляем коробки по этажу.

— А ты заколдовываешь их и следуешь по их расположению к большому залу.

— Там встречаемся и расходимся по гостиным, принято? — Закончил я.

Пожалуй, единственным минусом участия кого-то в таких делах, помимо нас с Фредом, было то, что мы не могли быть на сто процентов уверены, что этот человек не накосячит. Теперь, окончательно убедившись в том, что всё пройдет гладко, мы начали делать своё дело. Я прикрепил коробку к выбранному месту, пока Фред пошёл устанавливать следующую. Агнес дождалась, пока я закончу и приступила к накладыванию заклинания.

Так и началась для нас ночь. Коридоры нам освещала луна или палочка, оставляя за нами черные тени. Ходить по замку в спальной одежде, конечно, было холодно, но предвкушение исполнения нашей задумки грело лучше, чем любая меховая мантия. Нам нравилось шастать по ночному замку, мелькать в окнах и будить картины, слушать тишину, нарушая её тихим смехом и нырять в потайные ходы, скрытые от глаз других учеников. Это дарило необыкновенно приятные эмоции и ощущения. Ты бежишь по коридору от завхоза или прячешься от проходящего мима Снейпа, изучаешь двери, ведущие куда-то в неизвестность, разбрасываешь вредилки и ждёшь, когда она сыграет. Я развешивал и расставлял коробки с этими мыслями, чувствуя, как в груди искрится азарт, как восторгаются бабочки в животе и как тепло проходит по спине, от понимания, что мне есть с кем разделить эти эмоции.

Совсем скоро мы должны были встретится с Фредом в смежном коридоре, а затем и с Агнес у большого зала. Я поставил последнюю коробку, пробегая по коридору с высокими окнами. На улице уже светало. Через стекло было слышно, как начинали спросонья петь ранние птицы. Почему то меня одолело удивительное чувство. Мне стало так спокойно, так приятно, что я остановился и посмотрел в окна. Ещё виднелись звёзды, но солнце уже пробивало себе место в этом дне и я чувствовал, что живу по настоящему.

— Джордж! — Чего встал, пошли! — Громким шёпотом позвал меня Фред с дальнего конца коридора.

Я медленно повернул на него голову и улыбнулся, видя самого близкого мне человека. Никогда моё отражение не сможет радовать меня так, как делает это Фред. Быстрым шагом я приблизился к нему и закинул руку на плечо.

— Извини, Агнес нас уже наверное заждалась.

Мы пошли к большому залу, чувствуя, как поджимает время. Если сейчас задержимся, кто-то может заметить, что мы уходили. Ускорившись, я и Фред за считанные минуты добрались до места встречи, но Хамфри там не было. Мы немного напряглись, но решили подождать, вдруг какая-то из коробок далась ей тяжело. В конце концов, пусть она и была невероятно умна для маглорожденной, узнавшей о существовании магии всего два месяца назад, веской причиной для сомнений в её способностях, как-раз и было всё вышеперечисленное.

Мы начали переживать. Наверное, брать кого-то с собой, всё-таки было не самой лучшей идеей.

— Нам уже давно надо было уходить. — Поглядывая в окна в конце коридора сказал я.

— Ладно, пойдём, будем надеяться она просто ушла к себе. — Высказался Фред, подтягивая меня за собой в сторону нашей гостиной.

Я хотел было возразить, когда в коридоре, куда Фред уже собирался меня увести, послышались шаги. И в этот раз мы узнали идущего сразу. Чуть раньше него нам предстала сонная миссис Норис, недовольно выдавая нас долгим и скрипучим: «Мяу».

— Бежим. — Шепнул мне Фред.

И мы ринулись в другую сторону, уже не переживая о шуме стучащей по полу обуви, о сбившемся дыхании и громком смехе. Мы бежали не слишком быстро, чтобы выдохнуться, не слишком медленно, чтобы нас мог догнать Филч. Но тем не менее, собираясь завернуть за угол, чтобы оббежать коридор и выйти на лестницу к нашей гостиной, мы столкнулись с Агнес. Она выскочила, врезаясь в меня. Фред подхватывает нас, еле устоявших на ногах.

— Там Филч! — Шипит Хамфри.

— О, миссис Норис уже передала нам от него привет. — Хватая девочку за плечо съязвил я.

— Хватит мяться, идёмте. — Толкая нас вперёд говорит Фред.

Мы уверенной кучей толкаемся и выдвигаемся дальше, выравниваясь в разноскоростную линию, больше напоминавшую треугольник. Добегаем до лестницы и снова перемешиваемся на повороте, сбегаем вниз по ступеням. Пробегая этажи и на одном из них наконец останавливаясь, мы перекидываемся короткими комментариями, подсказываем Агнес, как выйти отсюда к гостиной Пуффендуя и расходимся по разным сторонам. Совсем скоро мы будем лицезреть плоды этой беглой ночи.

На утро нас ждали студенты и учителя, с удивлением натыкавшиеся на коробки с конфетами, расставленными по основным этажам. Мы с Фредом наблюдали, как многие брали по одной, кто-то несколько, а некоторые даже целую горсть. Подростки сначала с сомнением открывали конфеты, но через какое-то время с улыбками закидывали их себе в рот. Уже к середине дня почти все наши благотворительные точки были пусты, а ученики возбуждённо обсуждали милую на первый взгляд Хэллоуинскую акцию. Учителя же с подозрением отнеслись к конфетам, особенно после жалобы Филча на студентов, которые эти конфеты и расставляли. Пик недоверия произошёл после того, как Филч со Снейпом попытались убрать коробки, но те, стоило к ним прикоснуться, превращались в канареек и улетали прочь, превращаясь обратно в сладкий подарок, но уже совершенно в другом месте. Кто и что сделал с коробками было непонятно. Единственный, кто видел нарушителей комендантского часа, была кошка Филча, к которой особой любви, кроме самого завхоза, никто не питал. Разрушить наложенные на коробки чары было нетрудно, трудно было попасть по резвой птице. МакГонагалл удалось расколдовать одну коробку, однако ничего особенного преподаватели о конфетах не узнали, потому что на вид они были совершенно обычными и никаких больше чар на них наложено не было, а возиться с более глубоким разбирательством времени не нашлось. Так что оставив коробки в покое, все забыли о каких либо сомнениях на их счёт и со спокойной душой уплетали то, что ещё не успели съесть.

Мы с Фредом шли по коридору, сдерживая смех, когда мимо нас проходили ученики, обсуждавшие доставшиеся им конфеты.

— Привет Джордж, привет Фред.

Мы повернулись на голос и увидели усталую на вид пуффиндуйку. Агнес была немного потрёпанная и заспанная, явно дремавшая в течение занятий. Оно и не удивительно, бедняжка совсем не привыкла бегать ночами по замку. Мы отошли в сторону, и удостоверившись, что нас никто не слышит, Хамфри спросила.

— Может быть вы всё-таки скажете, в чем заключается ваша затея с конфетами?

— А ты хочешь их попробовать? — Ответил я.

Агнес опустила глаза и протянув длинное: «нууууу», и повертела в руках палочку, прежде чем сказать.

— Я съела одну.

Мы пару секунд помолчали, туповатым взглядом уставившись на девочку, а затем рассмеялись, да так громко, что все кто был в коридоре обеспокоенно обернулись на нас.

Я провёл рукой по своим рыжим волосам, стараясь унять накативший поток веселья, чтобы объяснить девочке, что на сегодняшний день с ней случится некоторое преображение.

В дальнем коридоре послышался оглушающий девчачий визг. Мы сразу поняли, что это видимо первая жертва наших чудесных Хэллоунских конфет. Народ сразу помчался в сторону откуда доносился голос, а затем послышались и рыдания. Конечно мы рассчитывали, что многим не понравится эффект сладостей, но чтобы настолько…

— Так что с конфетами? — Вернула наше внимание на себя Агнес.

Мы повернулись к ней и тут же притупили взгляды. То, о чем спрашивала девочка уже само начало заявлять о себе.

— Мы добавили в них кое что любопытное.

— Что чуточку преображает.

— Чем больше ты съешь, тем сильнее эффект.

— Что в конфетах, мальчики? — Уже более настойчиво спросила Агнес.

— Оборотное зелье. — Ответили мы в один голос.

На полуночном пире в честь Хэллоуина отсутствовала примерно одна пятая учеников. Другая пятая, выделялась кошачьими ушами, собачьими хвостами, змеиными чешуйками или чем-то вроде клюва, ещё меньше народу обрело только парочку выразительных животных черт. Агнес например, смотрела на нас из-за стола Пуффендуя разочарованным взглядом, пока мы кое-как сдерживали истеричный смех, видя на её лице ореол из перьев. Девчонке досталась конфета с зельем совы сипухи. Чуть выше бровей и до самого подбородка, лицо Хамфри обрамляли маленькие бежевые и коричневые пёрышки, как у её собственной совы.

Как позже выяснилось, пуффиндуйка съела конфету не совсем добровольно. Профессор Стебель подошла к ней на перерыве, когда они с Ирвином Бушем стояли в коридоре, рядом с одной из коробок, которую она же и заколдовывала этой ночью. Декан спросила её, знает ли она что-нибудь про конфеты, потому что один из портретов сказал ей, что видел как ученица примерно такой же внешности бегала ночью по коридору с двумя рыжими мальчишками. Агнес сделала вид, что ничего не знает и в попытке это доказать, взяла одну конфету из коробки и быстро проглотила. «Не представляю, что может быть не так с этими конфетами, на вкус, обычное драже» — Сказала она, когда Памона спросила и про то, есть ли у Агнес какие-нибудь сведения о том, что может быть не так со сладостями.

Мы были уверены, что ещё долго будем припоминать девчонке об этом инциденте.

* * *

Школа гудела предстоящим матчем Гриффиндора против Слизерина.

Мы с Фредом обожаем квиддич и сам факт существования этой игры в школе, уже делал место в сборной команде Гриффиндора желаемым. Про расписание матчей мы узнали заранее от Чарли, и в день события, уже во всю готовились орать кричалки нашего факультета. Идя по коридору мы скандировали, обернувшись в красно-жёлтые шарфы. Все заинтересованные потихоньку стекались к полю для квиддича и мы шли практически самыми первыми, желая занять лучшие места. К нашему большому удивлению, среди шедших к полю мы заметили Агнес. Она, повязав шарф и даже заплетя в свои светлые косы серые и зелёные ленты, шла, болтая с какой-то девочкой со Слизерина. Тогда мы впервые увидели Агнес с какой-то другой причёской помимо распущенных волос. Косички шли ей. Даже слегка небрежные и растрепанные ветром, они напоминали колосья пшеницы в поле рядом с нашим домом. Мне снова стало чуть теплее. Не теряя Хамфри из виду, мы поспешили к ней, чтобы узнать, когда это она стала фанаткой змеиного факультета.

— Не знали, что ты любишь квиддич. — Фред подошёл справа, встревая между слизеринкой и пуффендуйкой.

— Кто заставил тебя напялить эту ерунду. — Дергая за ленту в волосах спрашиваю я.

Девочка со Слизерина начала возмущаться. Толкая Фреда в ответ.

— Уизли! Свалите к своим вшивым гриффиндорцам!

Мы не обратили внимание на её возгласы, ожидая реакции от Агнес.

— Кэли попросила меня прийти в месте с ней поддержать её брата, это его первый матч. — Ответила девочка.

Было неприятно, что Агнес так легко согласилась поддерживать слизеринских слизней, тем более тех, кто в следующем году мог составить нам конкуренцию.

— Ну смотри, Хамфри. — Хлопая девочку по плечу говорит Фред.

— На втором курсе мы уже будем загонщиками. — Идя перед Агнес спиной вперёд продолжаю я.

— Ты обязана будешь болеть за нас. — Заканчивает Фред.

— Идите к черту! — Кричит нам в след Кэли Деррек.

— Передавай братцу, чтобы в следующем году покрепче держался за метлу! — Кричу с насмешкой в след девочке.

Когда дело касалось квиддича, я просто не мог удержать себя в руках.

* * *

С приходом зимы, Агнес попадалась нам на глаза все реже. Холода на улице вынуждали учеников сидеть в школе, да поближе к камину. В этом году погода была особенно морозной и снежной. Даже нам, не мерзлячим близнецам, приходилось кутаться в шарфы и надевать шапки, связанные мамой. И пусть холодная улица отпугивала, у нас ещё была куча дел, которые не могли ждать потепления. На наше первое Рождество, в качестве учеников Хогвартса мы отправлялись домой, так что нам хотелось уйти на каникулы с какой-нибудь взрывной шалостью.

Мы шли в главное крыло замка, проходя по внутреннему дворику школы. Занятия уже закончились и через пару часов должен был быть ужин, так что учеников по пути нам не попадалось. Настроение было хорошее, предрождественское. Мы с Фредом любили зиму. Кучи снега, теплые куртки и уют родного дома в канун праздника делали это время года волшебнее, чем любые другие сезоны. Но как бы мы не любили зиму, в этом году мы чётко убедились, что есть кое-кто, кто любит её гораздо сильнее.

Хамфри стояла в середине лужайки внутреннего двора. Её плечи и макушка немного покрылись снегом, от чего было ясно, что стоит она здесь уже давненько. Блестящими от восторга глазами, девочка смотрела в небо, следя за падающими хлопьями снега. Она занималась этим частенько — вот так зависала, разглядывая снег. Почему он вызывал в ней такое притяжение мы не знали, только предполагали что она родом из далёких краёв Великобритании, где снега практически не бывает.

Недавно даже был случай, когда Агнес настолько сильно увлекалась разглядыванием снегопада в окно, что пропустила половину урока трансфигурации. Это забавная история. Хамфри сидела на предпоследней парте, за ней сидели мы. Нам было так интересно, как долго она вот так просидит, что мы не стали говорить ей о практическом задании, которое дала Макгонагалл.

И пока другие ученики пытались превратить своих питомцев в звенящий колокольчик, мы еле сдерживали смех, заметив профессора, обратившуюся кошкой и целенаправленно идущую к Агнес. Зарывшись лицом в руки, я и Фред уже были красными от сдерживаемого смеха, когда пуффиндуйка решила добить нас и спросила у соседки по парте: «Смотри! Кошка! Откуда она тут?»

Не дожидаясь, пока соседка Агнес ответит, Макгонагалл сменила форму и предстала перед пуффиндуйкой во всей своей красе. «Действительно, откуда, мисс Хамфри» — саркастично строгим голосом сказала Минерва.

Мы ещё долго не могли успокоиться после этой сцены. Нас даже почти выгнали из кабинета за наш неугомонный хохот. И хоть это было давно и уже не правда, мы каждый раз смеялись с истории как в первый.

— Опять заело девчонку. — Ухмыльнулся Фред, глядя на стоящую во дворе Хамфри.

Я возвращаюсь из воспоминаний прошлых дней и снова гляжу на сокурсницу. Мы подходим ближе и встаём в проёме уличного коридора, ожидая, что она нас заметит, но девочка даже не шелохнулась. Я решил, что будет отличной идеей привлечь внимание, кинув в неё снежок. Загребая голой рукой гость снега, придавливаю его, формируя шар и хорошенько замахиваясь, целюсь куда-нибудь в плечо. Фред молча наблюдает, но почему-то не решается сделать тоже самое. Мой снежок попадает в девочку, но немного не туда, куда я рассчитывал. Снежный шарик прилетает ей прямо в лицо, рассыпаясь и скатываясь по плечам. Небольшая горсточка попадает под мантию.

— Кошек считаешь, Хамфри? — Не теряя озорного настроя восклицает Фред.

Агнес морщится и неохотно поворачивает голову на нас. Светлые брови слегка нахмурены, придавая лицу девочки то ли печальный, то ли обиженный вид. Румяные щёки и нос покрылись талым снегом, волосы, как жидкое золото стекали по плечам. Хамфри была так невинна в своём обличии, что в глаза её было просто невозможно смотреть. В таком виде она больше походила на мраморное изваяние, чем на загулявшую учительницу.

Чувствуя, как глядя на девочку в груди что-то сжимается, я резко перестаю улыбаться. Становится жарко и лицо моё обретает пунцовый цвет. Я на секунду отвожу взгляд и мне вдруг становится так стыдно за кинутый в шутку снежок. Вроде ничего такого, Ли Джордану мы и вовсе набили снегом весь ворот, но почему-то именно по отношению к Агнес, это показалось сродни преступлению.

— Для вас это так естественно, да? — Не сводя с нас задумчивого взгляда спросила девочка. — Кидаться снежками и лепить снеговиков.

Мы замялись. Я почувствовал, что Фреду тоже становится неловко.

— А что, для Пуффендуя зимы не бывает? — Говорит он.

Я смотрю на него, слыша знакомые поддельно уверенные нотки в голосе. Фред был из людей, которые идут до конца, даже если сами не уверены в том, что этот конец того стоит. Я снова посмотрел на Хамфри. Она смотрела на Фреда. Мне стало дискомфортно.

— Пошли Фред, у нас вообще-то ещё есть дела, не забыл? — Говорю я, хватая брата за плечо.

Настойчиво утягивая его за собой, я увожу его в главное крыло, ведомый странными чувствами.

— Не теряйся Хамфри, а то совсем заметёт! — Не унимаясь выкрикивает Фред.

Я ускоряю шаг и мы скрываемся за дверью замка.

Хамфри не смотрела на нас, я знал это. Чувствовал.

* * *

Рождество приближалось. Совсем скоро ученикам предстояло отправляться по домам, на встречу к семье. Каждый год Уизли отмечали вместе. Все собирались в нашем стареньком несуразном доме с кучей этажей-пристроек, который мы называем Норой. Есть у нас такая традиция отмечать всей семьёй и не потому, что так было положено, а потому, что так хотелось. Ведь если есть на свете место, в котором тебя всегда ждут, где тепло, уютно и пахнет свежими пирогами, то это — наш дом.

Мы с братом все чаще пропадали в комнате, трудясь над очередной вредилкой, которая отметит наш уезд на каникулы. Никто не должен забывать, кто покидает Хогвартс. В один из дней мы так увлеклись, что совсем забыли про обед, а Ли Джордан, которого мы использовали как посыльного в таких случаях уже слинял в обеденный зал. Нам с Фредериком пришлось играть на то, кто пойдёт добывать нам еду с кухни. Как оказалось, пусть мы и мыслили схоже, но все равно есть брат, чья соображалка работает хуже. Этим братом оказался я.

Путь на кухню был долгим и тернистым, хотя бы потому, что нужно было пройти кучу лестничных пролетов вниз, а потом обратно и ещё несколько коридоров. Иногда мне казалось, что Хогвартс, это один большой лабиринт, в котором потеряться означало найти комнату Снейпа о местоположении которой мы тогда не знали.

И вот, я шёл с нарастающей к пуффиндуйцам завистью, из-за того, что их гостиная была удивительно близко к кухне.

Выходя к перемещающимся лестницам, я заметил знакомый золотой блеск на одной из них. Подойдя ближе к перилам, я убедился, что это Агнес и судя по всему она либо тоже шла на кухню, либо в гостиную. Я стал дожидаться лестницы ещё с большим нетерпением, а когда она примкнула к выступу, я пулей побежал по ней в низ. Ныряя в коридор, я прибавил шагу, чтобы побыстрее пересечься с девочкой на смежном повороте. Не знаю, почему я так стремился с ней встретиться. Мы вроде виделись совсем недавно, пусть и перекинулись тогда всего парой слов, но это же не повод мчаться к ней на встречу, чтобы лишний раз поговорить?

— Привет Джордж. — Агнес поздоровалась со мной идя по левую сторону.

Я ушёл в свои мысли всего на секунду, а уже пропустил момент, когда мы встретились.

— Привет Агнес! — Громче чем нужно поздоровался я. — Идёшь в гостиную?

Девочка кивнула и больше ничего не сказала, но я не хотел отпускать разговор так быстро и задал ещё один вопрос.

— Едешь домой на каникулы?

— Да. — Легко улыбнулась мне Хамфри.

Я смутился от её непривычной молчаливости. В моменте захотелось, чтобы Фред был сейчас со мной. Может тогда она была бы больше рада меня видеть. Или дело в чем-то другом?

— Не рада отъезду из Хогвартса? — Предположил я.

Пуффиндуйка не взглянула меня, продолжая молчать. Я решил, что она не хочет об этом говорить и уже начал копошиться в голове, чтобы разбавить этот неловкий момент.

— Нет, хочу, просто у меня очень доставучий брат…- Агнес озаряет меня своей улыбкой, но я вижу, как фальшивят уголки её губ.

— Он магл? -Вырывается из меня вопрос.

— Да, и это одна из причин, почему он не очень меня любит.

Я аж остановился, возмущённый таким заявлением. Как может брат не любить сестру? Вспомнилась малышка Джини со своими милыми веснушками и вечным желанием что-то сломать. Мне было тяжело представить, что она должна была сделать, чтобы мы с Фредом могли её невзлюбить.

— Но почему? — Хмурясь спросил я.

Агнес тоже остановилась и мне снова пришлось столкнуться с теми печальными глазами, которые встретились мне в поезде, в самый первый день знакомства. Вся горечь этого мира скопилась в дождливом небе её серых глаз. Мне захотелось обнять Хамфри, предложить ей поехать к нам в Нору, попросить маму связать ей сотню свитеров и отвести на кухню, чтобы эльфы накормили её самой вкусной выпечкой. И я бы сделал это, если бы она не решила закончить этот разговор.

— Мне нужно идти, увидимся на платформе.

И она ушла, оставляя меня у входа в кухню.

Больше мы не виделись. Последней весточкой от Агнес в этом году стало письмо с посылкой. В конверте было написано только одно предложение: «Будущим загонщикам», а в посылке тренировочный бладжер.

* * *

Я бегу.

Холодный ветер хлещет по лицу, иглами впиваясь в кожу. Не разбирая дороги ноги несут меня с диким рвением. Слышу как скрипит подо мной снег, как мороз пробирается под свитер и футболку. Глаза замылены, а в груди бешено бьётся сердце. Я знаю куда бегу, но не могу осознать этого. Я вытягиваю руку в попытке поймать, уловить затуманенное знание, но безуспешно. Ничего не вижу. Мне страшно, мне больно, кости ломит от бесконечной погони, что-то распирает меня изнутри и я понимаю это чувство, но не могу его разобрать. Хочется кричать, выть от того, как все вокруг давит, когда внутри всё наоборот рвётся наружу. Дыхание сбивается и я уже не понимаю, успеваю я вдохнуть или просто задыхаюсь. Вокруг тишина, нет ничего кроме меня, бегущего в неизвестность, но я слышу гул. Где-то вдалеке, куда несут меня ноги воздух разрывают крики. Нет, мольбы. Я слышу какофонию слов, связную, но неразборчивую. То дальше, то ближе женский голос вопит и шепчет. Он знаком мне.

Он мне дорог.

Привет Джордж.

— Джордж!

Я подскакиваю с постели в холодном поту. Ужасная отдышка заставляет голову идти кругом. Я хватаюсь рукой за грудь и ищу глазами брата. Он сидит на своей кровати и испуганно смотрит на меня.

Мы ещё не уехали из Норы и это была наша последняя ночь перед отъездом. За окном уже светало, наверное часов 8 или позднее. В доме как всегда шумно и суетливо, особенно громко кричит мама, пытаясь собрать всё и сразу. Странно, что меня никто не разбудил.

— Что с тобой, Джордж? — Обеспокоенно спросил брат.

Я вернул на него взгляд и пожал плечами. Мне и самому было непонятно.

— Наверное, кошмар? — Непонятным вопросительно-убедительным тоном ответил я. — А тебе ничего не снилось?

Фред встаёт с кровати и подходит к нашему столу.

— Снилось. — Ответил он.

Нам иногда снились одни сны на двоих. Мы были либо где-то вместе, либо сражались с чем-то и тоже вместе. Мы не знали как это работает, связь ли это или просто наш мозг фантазирует об одном и том же, но мы были неразлучны даже в стране Морфия.

— Я забросил взрывную карамель в рот Миссис Норрис и она лопнула. — Сдерживая улыбку сказал Фредерик.

Я закатил глаза и почувствовал, как не покидавший меня доселе страх начал отступать.

— Очень остроумно Фред.

Брат взял в руки свою сумку, все это время лежащую на стуле и кивнул в сторону моей, втихаря валявшуюся под столом.

— Я собрал твои вещи. — Он закинул свою ношу на плечо. — Но не обещаю, что полностью.

Я сощурил глаза, глядя на брата с большим подозрением. Доверять ему сбор вещей я не планировал, но обстоятельства сложились против меня, совпадая с большим «добродушием» брата. Отодрав себя с кровати, я пошарил в сумке, обыскав её на наличие того, чего там быть не должно. На удивление, там не оказалось ничего кроме моих небрежно сваленных вещей. Доложив две кофты и пару носков, я разложил свою часть вредилок по карманам и спешно одевшись сбежал по лестнице в зал.

Уже вскоре мы оказались на вокзале, провожаемые всем семейным скопом. Не то чтобы нам не хотелось попрощаться с малышкой Джинни, но вечно нудящий Рон с его: «А я в следующем году тоже поеду», крайне докучал. Мы пообещали, что если он будет продолжать нас доставать, то в следующем году мы запустим в поезд пауков и Рон наконец заткнулся. Мы закинули свои вещи в купе и вышли обратно на платформу, чтобы проститься с роднёй ещё на полгода. Однако, стоило мне ступить на выложенный крупной плиткой перрон, меня пробрал утренний холодок. На секунду сердце пробило лишний удар и я забегал глазами по мелькавшим лицам. Я сам не знал кого искал, но наткнулся на знакомую золотистую голову и прекратил рыскать в толпе.

— Агнес! — Стряхивая с себя тревогу, я махнул пуффендуйке.

Фред тоже заметил девушку и мы вдвоём стали проталкиваться к ней через людей.

— Привет Джордж, привет Фред. — Улыбнулась нам Хамфри.

Таившийся в груди страх, словно сдерживаемый кашель, снова притих, уступая теплу. Мы с братом заулыбались, глядя на сокурсницу.

— Ты тут одна? — Я оглянулся в поисках родни Агнес.

— Виви уже ушла. — Ответила девочка, будто-то говорила о ком-то всем хорошо знакомом.

Мы не знали кто такая Виви, но расспрашивать не стали.

— Сядешь с нами? — Спросил Фред.

— Познакомим тебя с Ли. — Говорю я.

— Главное не разговаривай с Перси. — Фырчит Фред. — А то задохнёшься.

— А ещё Анжелина. — Вспоминаю я о сокурснице.

Забывшись в представлении поездки, мы так и не услышали ответа Хамфри, но тем не менее уже взяли её вещи и понесли к вагону. Девочка без возражений пошла за нами.

— Фред, Джордж! — Послышался возмущенный голос матери.

Она сурово смотрела на нас, маня к рыжему сборищу рукой.

— Это ваша семья? — Спросила Агнес.

Мы с Фредом одновременно кивнули и направились в их сторону.

— Мы тебя сейчас познакомим. — Улыбнулся Фред Хамфри.

Ставя чемоданы на землю, я представил подругу семье.

— А-а-а, Агнес, да, мальчики о тебе рассказывали. — С улыбкой сказала мама.

Я слегка покраснел, но мне стало чуточку легче, когда я заметил румянец и на лице брата.

— Здравствуйте. — Лучезарно поздоровалась девочка. — Фред и Джордж о вас тоже рассказывали.

— Твой отец правда магл? — Совершенно бестактно спросил папа.

Мне захотелось побыстрее оказаться в поезде.

— Да, он моряк. — Потакая любопытству Артура ответила Агнес.

— Удивительно! Заглядывай к нам как-нибудь, мне было бы очень интересно послушать о кораблях! — Проявил гостеприимство из чистой выгоды папа.

Беря в руки чемоданчик и выходя вперёд девочки, я хотел как можно быстрее прекратить знакомство.

— Ну всё, нам уже пора.

Мы спешно прощаемся с родителями, Роном и Джинни, и запрыгиваем в поезд. Агнес кратко машет нашим родителям, словно их беседа длилась дольше минуты и заходит за нами. Мы закинули её сумку и маленький чемоданчик на свободное место под сидениями.

— Фред, Джордж! — Шипит с другого конца вагона Перси. — Куда вы пропали?! Вы даже не попрощались со всеми!

Мы синхронно закатываем глаза и загораживаем собой Агнес, вставая перед братом скромной стеной.

— Мы прощались, не мы виноваты, что ты уселся в поезд за пол часа до отправления. — Язвит Фред.

— Уверен, вы в любом случае поцеловали крошку Рона за нас. — Складываю руки на груди я.

— Наглецы! — Фыркает старший брат и уходит, явно не собираясь ехать с нами.

Поезд тронулся.

— Видишь.

— Как и говорили.

— Зануда.

Приглашая взглядом пуффендуйку в купе говорим мы.

Хамфри усаживается на то же место, где сидела, когда мы ехали с ней в первый раз. Я сажусь рядом, а Фред напротив.

Долго втроём мы не просидели. Буквально через пару минут в дверях появился Джордан.

— Уизли! Давно не виделись.

Он обменивается с нами дружескими рукопожатиями и падает на место рядом с Фредди.

— Это Агнес Хамфри. — Опережая вопросы представляю девочку я. — Она с Пуффендуя.

Ли улыбается и протягивает руку.

— Ли Джордан.

Хамфри протягивает руку в ответ, но более уверенно, чем когда знакомилась с нами. Было ли это от того, что с ней сейчас были мы, а может это учеба в Хогвартсе пошла ей на пользу. Тем не менее, руку Ли она сжала крепко.

— Я не видел тебя в школе. — Напрягая память говорит гриффиндорец.

— Она предпочитает сидеть тихо, как мышка. — Смеётся Фред. — Встретиться с ней просто так практически невозможно.

Джордан не сводит глаз с округлого девичьего лица.

— Я предпочитаю проводить время на улице или в теплице. — Начала объясняться Агнес.

— В основном в библиотеке. — Шутливо улыбнулся я.

— Но в основном я не болтаюсь по замку. — Кидает на меня взгляд девочка.

Вроде бы с укором, но мне почему-то становится от него лишь слегка щекотно. Наш разговор прерывает громко открывшаяся дверь.

— Скучаете, мальчишки? — С ухмылкой спрашивает Анжелина, темноволосая девочка с Гриффиндора.

Сокурсница быстро оглядывает каждого в купе и останавливается на Агнес.

— А ты кто? — Выгибая свою тонкую, но густую бровь спрашивает Джонсон.

Не то чтобы это можно было счесть за грубость, скорее девчонка просто не ожидала, что в купе сможет увидеть кого-то новенького.

— Агнес. — Отвечает ей Ли.

— Я с Пуффендуя, знакомая Фреда и Джорджа.

Меня тут же кольнула обида. Знакомая? Разве было справедливо называться нашей знакомой?

— Она наша подруга. — Говорю я.

— Мы познакомились в прошлом году. — Добавляет Фред.

— Я что-то пропустила? — Из-за двери выглянула Алисия.

— Да, у Уизли оказывается есть тайная подружка. — Шутливо отвечает Анжелина.

Мы посмеялись на её заявление.

— Не завидуй Анжелина. — Кладя ногу на ногу подстрекает девчонку Ли.

— А что, Фред и Джордж обо мне не рассказывали? — Спросила Агнес.

Все три гриффиндорца отрицательно помотали головой.

— Удивительно, вы болтаете без умолку, но про меня не сказали ни слова. — Улыбнулась нам с братом девочка.

Примерно так и прошла наша поездка на Хогвартс-экспрессе. Агнес неожиданно хорошо влилась в шумную гриффиндорскую компанию и больше не принадлежала в диалоге только нам. Ребята участливо поддерживали разговор с пуффендуйкой и на удивление у них нашлось что-то общее с ней. Было приятно знать, что Агнес сможет общаться с кем-то кроме своего занудного друга.

Кстати об Ирвине.

Он был очень недоволен, когда увидел, что Хамфри выходит из поезда в нашей компании.

Он вообще нас не любил, собственно как и мы его. С Агнес он был паинькой, помогал ей, поддерживал, всегда таскался на все занятия и вообще, заставлял её все время улыбаться. Я знал, что Ирвин был Агнес ближе чем мы с Фредом, ему она могла рассказать секреты или позвать делать домашнее задание. Может мы действительно не были её друзьями, может того времени, что мы с ней провели было мало. Однако, каждый раз при виде Агнес мне хотелось взять её за руку и потащить в какую-то из наших проделок, рассказать, что сделал Кеннет Таулер со своим зельем на прошлом занятии и даже просто спросить как ей погодка.

В один из вечеров, когда разговор про погоду так и не сложился, мы с Фредом бежали по коридору от очередных неприятностей.

Это полугодие мы начали с безобидных проделок с навозными бомбами. Буквально минут двадцать назад, например, мы взорвали пару штук в коридоре. К нашему сожалению или счастью, от Филча улизнуть нам не удалось. Он поймал нас прямо на месте преступления и за уши потащил в свой кабинет, больше напоминавший чулан со старым хламом и архивными бумагами. Ему, конечно, удержать нас там не удалось. Мы сбежали, взорвав последнюю в запасе бомбу и заодно выкрали одну вещицу из ящика конфискованного. Что это и зачем оно нам, мы не знали. Суть в конце концов была не в том, чтобы забрать что-то забавное, а просто что-нибудь да забрать. С целью изучить украденное и скрыться от завхоза наверняка, мы бежали по коридору в сторону гостиной.

— Ты правда хочешь туда пойти?

Это было последнее, что мы услышали, прежде чем повалить на пол мальчишку в желтой мантии. Свалившись вместе с ним, я почувствовал, как за меня схватилась чья-то не крепкая рука.

— Агнес! — Весело признал в сидящей передо мной девочку я.

— Привет Джордж. — Отпуская мою руку поприветствовала меня она.

Видимо, Хамфри схватилась за меня, когда мы врезались в неё. Рядом с ней, менее удачно приземлившись, потирал плечо Буш.

— Мой вам совет, смотрите куда несетесь! — Недовольно выпалил он. — Агнес, ты не ушиблась?

Я фыркнул на его резко сменившийся тон.

Мы с Фредом подскочили на ноги оглядывая коридор из которого повернули.

— Всё в порядке, они не специально Ирвин. — Добродушно ответила Агнес, помогая другу подняться.

— Само собой! — Саркастичным тоном отозвался мальчик.

Я закатил глаза и посмотрел на брата. Он посмотрел на меня и кивнув на коридор, намекнул, что нам бы поспешить.

— Я, кстати, хотела с вами поговорить. — Неожиданно заявила Агнес.

Буш на её слова скривился, то ли в удивлении, то ли в отвращении.

— Мы с радостью с тобой поболтаем, Хамфри. — Уже подталкивая меня вперёд сказал Фред.

— Но мы немного спешим. — Поддаваясь его толчкам продолжил я.

— Это важно! — Прибавив голосу настойчивости возразила девочка.

Сгорая от желания побежать уже наконец дальше, мы с Фредом нервно заерзали на месте.

— Ладно, тогда пошли с нами! — Хватая девочку за плечо говорит Фред и тянет её вместе со мной.

— Мы же собирались в библиотеку! — Ещё больше нас задерживая сказал Ирвин.

Мы с Фредом тяжело вздохнули.

— Но это очень важно, Ирвин. — В нежной мольбе ответила другу Хамфри.

Каждый раз при встрече с нами, пуффендуец знал, что произойдёт через несколько минут, если с ним была Агнес. Её непременно уведут решать какие-то важные дела.

При этом, Ирвин, кажется, совсем не понимал, почему это мы так его не любили. Он, само собой, не делал ничего, что могло бы вызвать неприязнь. Но так все было только с его стороны. Мы же поняли, что тип он скользкий ещё в первую встречу в библиотеке. То, как он смотрел на всех с пренебрежением, больше приписывало его к Слизерину. Как он попал на Пуффендуй мы вообще не понимали. Он любил огрызаться и каждый раз, когда кто-то его о чем-то просил, делал всё, чтобы больше к нему никогда не обращались. Но на Агнес это почему-то не распространялось.

Так и сейчас, окинув нас взглядом, словно навозная бомба взорвалась у нас в руках, а не в коридоре, он снова посмотрел на подругу. И вот теперь это был по ангельски заботливый ребёнок.

— Ладно, только не забудь, что я жду тебя, Неси. — Со снисходительностью сказал он.

Я удивлённо вскинул брови, провожая удалявшегося Буша взглядом.

— Неси? — Озадаченно сказал Фред.

Мы с братом уставились на девочку, совершенно не понимающую, что собственно не так. Двинувшись по коридору быстрым шагом, больше походившим на медленный бег, мы ждали от Агнес реакции.

— Ирвин так называет меня иногда. — Пожала плечами она.

— Пф, Неси. — Будто пробовал на вкус кличку Фред.

— Ты что, чудовище из озера? — Фыркнул я.

— Меня так назвали дома.

На это мы не нашли что возразить.

— Тогда мы тоже тебя так будем называть.

Фред хотел произвести раздражающее впечатление, ждал, что девочка воспротивится и начнёт отнекиваться, но она только улыбалась и ответила.

— Ладно.

Наконец, уходя в безопасное и малоизвестное по нашему мнению место, мы смогли остановиться.

— Смотри. — Протянул Агнес добычу брат.

Она посмотрела на пергамент в его руках и вопросительно подняла бровь.

— Мы сами не знаем, что это. — Посмеялся на немой вопрос я.

Девочка взяла в руки пустой пергамент сложенный в несколько раз. Шершавая поверхность явно выдавала старину своим пожелтевшим цветом и потертыми углами. Агнес раскрыла вещицу, но ничего дельного не обнаружила.

— Мда, можно было стащить что-то поинтереснее. — Разочаровано посмотрел на брата я.

— У меня не было времени шарить в ящике! — Недовольно ответит Фред.

— Но не зря же этот пергамент конфисковали. — Разглядывая пустоту сказала Хамфри.

Это верно. Я подошёл к подруге поближе и стал тоже вглядываться в бумажную поверхность.

— Может тут скрывающие чары?

— Возможно. — Протянула девочка.

— Надо их снять. — Высказался Фред.

— А ты у нас всезнающий Мерлин, Фреди? — Язвительно спросил я.

Фред что-то буркнул и забрал у Агнес пергамент.

— Ладно, разберёмся с этим потом.

— Ты, кажется, хотела поговорить? — Я обратился к Хамфри, усаживаясь на подоконник.

Девочка просияла и не сдерживая улыбку, кивнула.

— Мне нужна ваша помощь.

Маленькие руки сунулись в сумку и немного покопошившись, Агнес достала клочок бумаги с каким-то рисунком. Это был цветок, явно нарисованный от руки. Он был похож на подснежник или тюльпан, но более раскрытый. Рядом какие-то записи, написанные немного кривым округлым почерком.

— Это Люмникус. — Пояснила Агнес. — Он цветёт зимой и только ночью.

Мы с братом сразу поняли к чему все ведёт. Нам было известно много ходов и тайных комнат Хогвартса, Хамфри об этом прекрасно знала. Однако сама она никогда этими ходами не пользовалась, разве что когда разделяла с нами проказы.

— Недавно профессор Стебель рассказала мне, что рядом с замком на краю запретного леса проросла небольшая полянка этих цветов. — Златовласка спрятала листок обратно в сумку.

— И ты хочешь пойти туда? — Спросил Фред.

Он сложил руки на груди, все ещё держа таинственный пергамент.

— Да, мне просто необходимы эти цветы к субботе.

Мы с братом переглянулись. С любого другого мы бы тут же спросили плату. Потому что не бывает помощи, не требующей чего-то взамен. В конце концов, выход из Хогвартса ночью строго настрого воспрещался и если нас кто-нибудь заметит, влетит по всей строгости школьных правил. Но это была Агнес. Душа светлая и добрая, с неё просто стыдно было что-то просить.

— Вы сможете взять пару цветов если хотите. — Прерывая размышления нашей совести сказала Хамфри.

— Зачем они нам? — Спросил я.

Фред вдруг выдал умную мысль, от чего-то не всплывшую в моей голове.

— Их используют в изготовлении краски.

Напрягая память, я вспоминаю ванную комнату в Норе и мамины склянки на полках. Возраст даёт о себе знать и ей приходится иногда подкрашивать седину, поскольку принимать факт своего старения маме не хочет. Да и если честно, несколько седых волос у неё появилось из-за нас и наших с Фредом непоседливых натур. Помнится, когда мы решили подшутить над маман, подмешав в её краску чернил, мы подметили, что на баночке был начерчен состав, в который входила пыльца этих самых цветков Люмникуса.

— Ладно, я думаю мы сможем найти им применение. — Говорю я, возвращаясь в здесь и сейчас.

— Вполне. — Подтверждает Фред.

Думаю, у него в голове уже созревал какой-то план, как можно было бы использовать эти цветы.

— Фред! Пергамент! — С широко раскрытыми глазками обратила внимание девочка.

Мы все уставились на ворованную вещь, внезапно поменявшую своё содержание. На пожелтевшей поверхности стала прорисовываться зелёная надпись, написанная аккуратным размашистым почерком.

«Что вы замышляете?»

Мы удивлённо переглянулись. Никто ничего не понял и наши взгляды снова упёрлись в вопрос.

— Шалость? — Не долго раздумывая ответил пергаменту Фред.

И я вполне был согласен с этим ответом. Что ещё мы с ним могли замышлять, кроме очередной проказы?

Вопрос исчез и я уверен, мы все на секунду решили, что поспешный ответ Фредерика был неверный. Но необычная вещица не переставала нас удивлять. Вместо ещё одного вопроса чернила стали расползаться, образовывая очертания рисунка. Фред сразу развернул пергамент и на нём стала появляться знакомая местность.

— Это Хогвартс! — Восторженно воскликнула Агнес.

И действительно, линии превращались в коридоры, вырисовывая повороты и потайные ходы, гостиные и окрестности замка. Вот большой зал, а здесь хижина лесничего, тот комната Филча из которой мы только что сбежали, но что самое невероятное, это то, что на карте были маленькие точки с нашими именами! В кривом треугольнике на карте стояли мы. Агнес Хамфри, Фред и Джордж Уизли в углу на скрытым плотным занавесом крытом балконе.

— Это потрясающе! — С восхищенным вздохом сказал я.

Мы стали разглядывать каждого в замке, кто куда идёт, какие есть тайные ходы, конечно же нашли комнату Снейпа и просто не могли оторваться от этой удивительной карты.

Я отогнул края обратно, читая надпись на наружной стороне карты.

— Господа Лунатик, Хвост, Бродяга и Сохатый! Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров… — Зачитал вслух я. — Интересно, кто это.

— По всей видимости какие-то наши предшественники, раз эта карта лежала в коробке с отнятыми у учеников вещами. -Предположил Фред.

— Сколько всего можно сделать с помощью этой карты. — Воображая сказала Агнес.

— Как минимум, мы сможем легко выполнить твою просьбу.

— И абсолютно точно никому не попасться.

Мы с братом окунули свои головы в карту и стали высматривать все возможные ходы, ведущие прочь из школы.

— Вот здесь! — Тычет в пергамент Фред. — Выход прямо к озеру, оттуда можно дойти куда нужно.

Мы с Агнес проследили за линией прохода и согласно кивнули.

— Тогда сегодня вечером? — Спрашиваю я.

Хамфри согласилась и мы договорились о месте встречи, о времени и разошлись, попрощавшись до ужина.

Тем же днем мы встретились с Хамфри рядом с кухней. Решили, что так будет меньше риска для Агнес попасться кому-то по дороге. У нас с Фредом теперь была карта и мы могли спокойно увидеть, кто находился неподалёку, а вот Хамфри пришлось бы полагаться только на удачу.

Без лишних слов двинулись к проходу, который нам ещё предстояло проверить на наличие и безопасность.

Как оказалось, проходом была старая коморка для вёдер и швабр.

— Мы столько раз прятались тут от Филча и ни разу не заметили ничего похожего на проход. — Недовольный собой пробурчал Фред.

— Не стоит же он тут распахнутым. — Осматривая помещение утешала его Агнес.

— Смотрите. — Тычу я в карту. — Здесь заклинание.

На карте, в месте, где мы втроём толпились, появилась надпись:

«Диссендиум»

Все отметили удобство подсказок и дружно поблагодарили неких Сахатого, Бродягу, Хвоста и Лунатика.

— Кто будет открывать? — Спросил я.

— Диссендиум! — Громким шёпотом произнесла Хамфри.

Иногда она удивляла меня своей решимостью, особенно из-за того, что создала в моих глазах себя, как создание хрупкое и застенчивое. Приятно знать, что Агнес, не смотря на обычное поведение, таила в себе смелость и уверенность.

Перед нами стали раздвигаться полки. Вещи на них сворачивались и раздвигались, освобождая место для практически подходящей под наш рост двери. В стене появилась деревянная дверь, самая обычная. Мы все молча переглянулись и Хамфри открыла её, заглядывая внутрь. Нас встретила кромешная темнота, в моменте я даже слегка затревожился, вглядываясь в неизвестность.

— Люмос. — Прошептал Фред.

Его палочка осветила мрачное что-то и за дверью стала видна винтовая лестница.

— Пошли. — С явным любопытством шепнула девочка, тоже зажигая свою палочку.

По очереди мы стали спускаться. Первой шла Агнес. Она вошла сразу, как позвала нас. За ней шёл Фред и замыкал нашу маленькую группу я. Спуск был долгим и неудобным. Лестница малюсенькая настолько, что спускаясь, я задевал рукой макушку Хамфри и даже наши детские ступни все равно были большими для каменных ступеней. В какой-то момент показалось, что спуск бесконечный и мы никогда уже не спустимся, когда послышался приглушённый голос пуффендуйки.

— Там выход!

Я не видел ни света ни двери, но на слово поверил Агнес. Мы спустились ещё на ступеней десять и уперлись в конец лестницы. Нас встретила маленькая деревянная дверь без ручки.

— И что нам делать? Выламывать её? — Раздражённо фыркнул Фред.

— Может Бомбардо? — Предлагаю я.

— Нет. — Прерывает наши предложения Хамфри.

Она наклоняется к двери и проводит рукой по краю. Палочкой отвещая щели, она поворачивается к нам.

— Дверь на двухсторонних петлях, её можно открыть без ручки, но она заросла с той стороны.

— Значит всё-таки выламывать? — Настаивает Фред.

Агнес улыбается ему и вернувшись к двери, со всей силы нажимает на одну из её сторон и с другой стороны раздаётся сухой треск. Фред помогает ей, наваливаясь на верх двери. Мне оставалось только наблюдать. Дерево заскрипело, царапаясь о каменный пол. Через пол минуты, дверь открылась и Агнес с Фредом вывалились из прохода. Брат кувыркнулся через девочку и шлепнулся в сугроб. Я поспешил помочь Хамфри подняться. Она потирала ушибленный лоб, пока Фред пытался выбраться из снега.

— Спасибо Джордж.

— Не за что, Неси.

Агнес засмеялась, поднимаясь на ноги и отряхивая колени от снега. Я засмеялся вместе с ней. Наконец поднимаясь из снега и Фред присоединился к веселью, отбивая одежду, полностью запорошенную из-за его барахтанья. На улице было темно и холодно. На нас были только пижамы и зимние мантии с ботинками, которые спасали от просачивающегося в проход холода, но не от царившего на улице холода. Времени было мало.

По словам Неси, цветы должны были уже распуститься и найти их будет не трудно, но нам нужно было ещё обойти озеро и добраться до них до того, как закоченеют руки.

— Нам туда. — Зазывает нас Хамфри.

Мы, озираясь по сторонам пробираемся через пусть и небольшие, но сугробы. На территории Хогвартса снег убирали, но вот в его окрестностях, делать это не было необходимости. Запретный лес ночью был ещё чернее, чем обычно. Непроглядная тьма заставляла мурашки пробираться по загривку. С другой стороны возвышался замок. В окнах не горел свет, а стекла витражных окон отражали лунный свет, придавая школе таинственности. Снег скрипел под ногами, выдавая нас, но к счастью, некому было ловить. Шли молча, желая поскорее добраться до нужного места и наконец вернуться в тёплую уютную гостиную. Агнес шла впереди. Она озиралась по сторонам, придерживая мантию на своих маленьких плечах. Золотые волосы в ночи отдавали серебром, волнуясь из стороны в сторону под темпом её шагов.

— Далеко нам ещё? — Потирая плечи спросил Фред.

— Почти пришли.

Мы приближались к запретному лесу и я чувствовал, как становилось холоднее. Дорогу освещала лишь луна и я понимал, что если придётся зайти в лес, понадобятся палочки.

— Если мы зажжём палочки, нас могут увидеть из замка. — Озвучил я свои беспокойства.

— Нам не придётся использовать Люмос. — Только и ответила девочка.

Граница леса уже была перед нами. Пар изо рта валил облаками. Мы остановились, какое-то время колебавшись.

— Это должно быть не слишком далеко в лесу. — Встревоженным голосом сказала Хамфри.

Она посмотрела на нас виновато, словно заставила идти на битву, а не собирать ночные цветочки. Мы с братом переглянулись и подтолкнули девочку в лес.

— Зайдём и выйдем, дел на пять минут. — Подбадривающе сказал я.

Было немного страшно. Нас остерегали от запретного леса и всем было четко ясно, что не просто так. Ходить сюда за цветочками даже днём было опасно, что говорить о ночи. Но тем не менее, Агнес шла без остановок. Минуты через две мы зашли достаточно далеко, чтобы света начало не хватать для видимости. Я уже хотел задать пару вопросов и побеспокоиться о существовании этих цветов, когда увидел свет. Из-за деревьев показались искрящиеся голубые цветы. Поляна размером с гостиную была усеяна светом. Удивительное зрелище. Цветы, пробившись из-под снега, цвели большими бутонами, вызывая нескрываемый восторг.

— Вот они! — Довольно вздохнула Неси.

Она осторожно подошла к поляне и сделала несколько шагов к середине. Свет цветов падал на её одежду, волосы, делая её самой яркой точкой. Мы с Фредом так и стояли на самом краю, не смея оторвать глаз от светящихся лепестков.

— И из этого делают краску для волос? — Прошептал Фред.

Я усмехнулся и мимолётно посмотрел на него.

Взгляд снова вернулся к поляне и уперся в девушку, уже стоявшую в самом центре. Она улыбалась, так мягко и искренне, что и моя улыбка сделалась шире. Лицо её, покрасневшее от мороза, искрилось, отражая свет, глаза бегали от цветка к цветку, любуясь красотой дикой природы. У меня перехватило дыхание. Всего за секунду я успел покраснеть с ног до головы. Спасибо синеве растений, скрывших мои горящие не от холода щёки.

— Давайте соберём побыстрее и пойдём. — Подала голос Неси.

Я оторвал от неё взгляд и стал неловко бегать по поляне глазами, пытаясь вернуть себе прежнее самообладание.

Мы сорвали по горсти цветов, оставив небольшие проплешины на сияющей поляне. Конечно, было жаль нарушать такую цветущую идиллию, но тогда наша вылазка не имела бы смысла.

Быстро выбравшись из леса мы помчались к тайному ходу, чувствуя как холод добирается до костей. Пальцы на ногах закоченели и идти быстро стало труднее. Оставив после себя след из пары потерянных лепестков, мы забрались в проход и стали подниматься обратно. Нам очень повезло сделать всё за короткое время и без происшествий. Уже в чулане все явно почувствовали облегчение. Раскрыв карту, Фред, ещё не отмерзшими руками, взял палочку.

— Клянусь, что замышляю шалость и только шалость.

Пергамент вернул вид волшебной карты и Агнес удивлённо спросила.

— Это что-то вроде пароля?

— Да, карта сама нам его рассказала. — Ответил я.

Фред проверил, есть ли кто-то на пути и убедившись, что нет, добавил.

— Ещё и то, как её скрыть.

Он снова направил палочку и сказал.

— Шалость удалась.

И карта исчезла.

— Видимо, её создали такие же непоседы, как вы. — Улыбнулась девочка.

Мы с братом гордо вздернули носы от данного нам описания и не теряя больше времени отправились к гостиным.

У кухни мы обменялись тёплыми шаловливыми улыбками и попрощались до утра.

Это была очередная удивительная ночь, которую я ещё не раз буду вспоминать. Правда, мы так и не спросили, зачем Агнес Люмникусы.

* * *

Зима была самым неспокойным временем для школы, а все потому, что наши проделки стали только хуже с появлением карты Мародёров. Мы кошмарили всех подряд, включая наших друзей. Выскакивали из-за поворотов, возникая перед ними где бы они ни были, пугали их своим ясновидением, говоря где они были и откуда пришли. Бедный Ли Джордан даже начал ходить по школе оглядываясь, настолько его запугали наши вещания о его местонахождении. На занятия мы больше не опаздывали, ну по крайней мере первые несколько дней, потом нам надоело приходить вовремя и мы дальше продолжали приходить не менее чем через десять минут после начала.

С картой жизнь действительно стала проще и интереснее. Но ещё, так мы могли подслушивать самые свежие сплетни.

Однажды мы наткнулись на две точки, стоявшие прямо у тайного хода за статуей гаргульи. Это были Агнес и её дружок Ирвин. Мы думали напугать их, чтобы впечатлить подругу и позлить Буша. Неси не боялась, когда мы её пугали, разве что когда витала в облаках. Всегда когда она была сосредоточена, скорее нас пугали её внезапные приветствия. А вот Ирвин был отличной добычей.

Он не любил когда в его окружении находилось больше пяти человек из-за чего вечно уходил из большого зала первым, а в классе сидел в самом углу на задней парте, пока Агнес засиживалась до самого конца. Они с Хамфри выглядели вместе как светлячок и жук навозник, честное слово. Совершенно нелепая компания. Ну, так по крайней мере считали мы с Фредом.

Подбираясь поближе к статуе, я навострил уши, внимая словам исходившим по ту сторону прохода. Фред влез между мной и стеной, тоже желая быть поближе к говорящим. Можно было вылететь сразу, не церемонясь, но Агнес всегда ругала нас, если мы пытались напугать её, когда она говорила, потому что потом сбивалась с мысли и весь разговор прекращался на корню. Решив не злить подругу, мы стали слушать о чем говорят эти двое, чтобы выпрыгнуть в подходящий момент.

— Прости что не поздравил сразу, я надеюсь ты не подумала, что я забыл. — Миловидным голосом посмеялся Буш.

Мы насупились.

— На самом деле, я сама сначала о нем забыла. — Посмеялась в ответ Агнес.

— Я помню ты говорила, что хотела бы побольше узнать о существах Атлантики.

Мы с Фредом переглянулись, впервые услышав об этом факте.

— Поэтому, вот.

Судя по звукам, Ирвин протянул девочке что-то в шуршащей упаковке.

— Ох, Ирвин, правда не стоило. — Явно с улыбкой сказала Агнес.

— С днём рождения. — Ответил на это мальчик.

Я понял, что с ног до головы становлюсь красным от стыда. Как мы могли упустить такую важную деталь, как день рождения нашей подруги. Взглянув на Фреда, я понимаю, что он разделяет мои чувства и мы тут же передумали кого-либо пугать.

— Мифы и легенды о морских существах Атлантического океана. — С восторгом констатирует Хамфри. — Спасибо Ирвин, мне очень нравится!

Дальше слушать мы не стали. В печали вернулись откуда пришли и стали думать, что нам теперь делать. Подарка у нас само собой не было. Всё, что мы могли, это поздравить Агнес с двенадцатилетнем и сделать вид, что ничем больше не обязаны. Но мы просто не могли так поступить. Неси была светлой и доброй душой, которая никогда о нас не забывала и даже на Рождество умудрилась сделать нам лучший в жизни подарок. Спрашивать у Ирвина было не вариант. А с кем ещё Хамфри общалась мы не знали.

— Кэли Деррек? — С кислой миной предложил Фред.

— Ты правда думаешь, что эта слизеринская сноба, знает что может понравиться Агнес? — Возразил я.

— А какие ещё у тебя есть варианты? — Спросил брат.

— Придумать самим! В конце концов, мы же должны знать хоть какие-то её вкусы.

Времени было всё меньше. Уже скоро должен был быть ужин, а мы всё сидели и даже не догадывались, чтобы такого придумать.

Ломая голову мы мерили гостиную Гриффиндора шагами, периодически сталкиваясь друг с другом проходя круг. Наши головы, обычно разрывающиеся от разных идей теперь предательски пустовали.

И тогда мы действительно отчаялись.

— Агнес? — Пренебрежительно глянула на нас Кэли.

— Ты сама то в курсе, что у неё сегодня день рождения? — Фыркнул Фред.

Девчонка ещё больше нахмурилась и вздернув гордый острый нос ответила.

— Конечно в курсе!

— И что ты ей подарила? — С насмешливой ухмылкой спросил я.

Деррек возмутилась.

— Ничего я ей не дарила! Думаете мне бы кто-то позволил купить что-то пуффиндуйке с магловской кровью?

Она уставилась на нас, как на круглых идиотов. Само собой, она была из чистокровного рода и сам факт её общения с такой, как Хамфри, был уже удивительным событием. Откуда Агнес брала таких друзей мы не знали, но судя по всему, обычных товарищей у неё не было.

— Но я бы хотела сделать ей подарок. — Вдруг пробурчала Кэли.

Мы с Фредом округлили глаза. Любопытное заявление. Неужели среди слизеринцев ещё были детишки, способные искренне желать чего-то подобного?

— Почему ты тогда не соврала, что хочешь купить какую-нибудь безделушку для себя?

— А вместо этого поздравила бы Хамфри.

Девочка отвела взгляд. Было видно, что её кольнуло это замечание. Видимо, она просто не подумала об этом. Но сказала Кэли совсем другое.

— Вам какое дело до моих решений?!

И вправду, никакого, но нам ведь это только на руку.

— Тогда давай ты дашь нам пару галеонов, а мы купим что-нибудь от твоего имени. — Предложил Фред.

Деррек с подозрением на нас посмотрела и сложила руки на груди.

— Вы ведь обманите меня, Уизли. — Делая неприятный акцент на нашей фамилии сказала она.

Конечно мы собирались её обмануть. Купили бы подарок на её денежки, а сами сказали, что подарок от нас. Хотя это даже не будет ложью, мы ведь действительно купили и подарили бы его сами, чьи деньги дело совсем другое.

— Послушай. — Начал я. — Уверен, ты хочешь поздравить Агнес из тех же побуждений, что и мы.

Мы пропустили проходящих мимо старшекурсников и отошли ещё чуть ближе к стене.

— Она ведь тебе не безразлична? — Спросил Фред.

Кэли промолчала, но врала она очень плохо, поэтому мы сразу уловили на её лице согласное смущение. Она с минуту боролась со своими мыслями и наконец протяжно вздохнула.

— Ладно. Только не забывайте, что подарок мой! — Слизеринка пригрозила нам пальцем. — Вы только покупаете его и дарите, я узнаю, если вы меня обманите.

Мы согласно кивнули.

Что же такого купить на эти деньги думать не стали и уже протискивались по узкому проходу к сладкому королевству. Время было позднее, нам с братом всего по одиннадцать и никто не пустил бы нас в волшебную деревню, так что приходилось идти тайными путями. Шли долго, совсем скоро магазин с подарками должен был закрыться и мы с Фредом начинали нервничать. Но вот лаз начинает подниматься и мы оказываемся у люка. За ним магазин сладостей. Всего минута и мы уже бежали к магазину подарков.

— Добрый вечер. — Устало поприветствовал нас продавец.

Он с прищуром оглядел нас, явно подмечая рыжие шевелюры. Мы с братом были рослыми и с натяжкой могли сойти за тринадцатилетних.

— Нам нужно что-нибудь в подарок для подруги. — Протараторил Фред.

Мужчина выгнул бровь не сводя с нас глаз.

На стол упали десять галеонов.

Вопросы у продавца отпали.

— Там у нас всякие девчачьи штучки, гляньте. — Указал он на стеллажи слева.

Мы с Фредом кинулись разглядывать всё, что было на полках. Сверху до низу они было забиты разными волшебными украшениями, расчёсками, платочками, пудреницами и духами. Мы шарились по стеллажу в поисках хоть чего-то дельного.

Понятия не имея, нужно ли вообще Хамфри хоть что-то из-за того, что здесь было, теряли много времени.

— Парни, вы поторапливайтесь, я закрываю магазин через десять минут. — Поглядывая на часы сказал продавец.

Мы не обратили на его слова никакого внимания, продолжая разглядывать товары.

— Джордж, а ну глянь. — Позвал меня Фред.

Я подошёл к полке с украшениями и посмотрел на что мне указывал брат.

В небольшой, довольно дешёвой коробке лежал кулон с ракушкой Cancellaria из перламутра. Она была сделана из маленьких кусочков, как мозайка, размером не больше двух с половиной дюймов. Тусклый свет в лавке явно не позволял потенциальной красоте ракушки раскрыться.

— Хорошая вещица, заколдованная. — Беря в зубы трубку комментирует владелец. — Если к уху приложить, море слышно.

— Это специфика всех ракушек. — Скептично сказал Фред.

— А ты приложи, умник.

Фред посмотрел на продавца, потом на меня и наконец на ракушку-кулон. Она достаточно маленькая и было много сомнений на счёт каких либо звуков, которые она могла бы издавать. Но всё-таки взяв украшение в руку, брат приложил его к уху и удивлённо вскинул брови.

— Слышно? Дай мне. — Я взял заколку из рук брата.

Теперь она была у моего уха и к большому удивлению я действительно услышал звуки моря. Отдаленный крик чаек, шум волн и кажется даже чувствовалось как из раковины подул лёгкий бриз, а на дальности звука птиц выругался по свойски моряк.

Удивительная вещица, для простого украшения. Отнимая ракушку от головы, я представил, как бы она смотрелась на Хамфри. Вьющиеся золотые волосы заколоты ракушкой, округлое личико с мягкими чертами улыбается своей самой широкой улыбкой. Я почувствовал, как зарделся.

— Берём!

Получив сдачу в 3 галеона и 6 сиклей мы припрятали их в кармане и рысью побежали в замок. Всего за пару минут до закрытия Королевства юркнули в люк, оттуда по проходу и бегом через статую гаргульи. В коридоре уже слышались шаги учеников, возвращавшихся с ужина. Мы побежали в сторону гостиной Пуффендуя, решив перехватить подругу по дороге.

Впереди показалась дверь. Я открыл её и мы с братом затаились в помещении, оказавшемся старым кабинетом. Буквально через пару минут в коридоре послышались шаги и мы приоткрыли дверь, разглядывая проходящих.

Это действительно были пуффиндуйцы, среди которых развивалась золотая копна. Выскользнув из-за двери, я просочился в толпу, и взял девочку за руку.

— Привет Неси. — Улыбаюсь я.

— Привет Джордж. — Удивлённо улыбается в ответ она.

Под непонимающие и возражающие взгляды, я вывел Хамфри из группы пуффендуйцев, затаскивая в кабинет, из которого пришёл.

— Что случилось? — Обеспокоенно спросила златовласка.

Мы с Фредом переглянулись и улыбнулись, встав перед подругой зеркально.

— Это мы должны спрашивать. _ Сказал Фред.

— Не у нас день рождения. — Продолжил я.

Агнес пару раз хлопнула глазками, а потом заулыбалась. Очень мило заулыбалась.

-Откуда вы узнали?

— Совы нашептали. — В один голос ответили мы.

Я протянул девочке коробочку. Хамфри посмотрела на нее настороженно.

— Да не бойся, там ничего взрывоопасного. — Усмехнулся Фред.

Хамфри хихикнула.

— Я знаю.

Она взяла коробочку в руки и глянув на нас открыла её. Пару секунд она смотрела на содержимое, а потом просияла. На девчачьем личике расцвела смущённая улыбка, а вместе с ней расцвело что-то и у меня внутри.

— Фред, Джордж, это потрясающе. — Сказала она, доставая кулон.

Тонкая цепочка потянулась следом за украшением.

— Приложи её к уху! — Нетерпеливо сказал я.

— Чтобы услышать море? — С дружеской издевкой спросила Агнес.

— Просто приложи.

Девочка послушно повернула кулон внутренней стороной к себе и прижала к себе. Секунда, другая. Я начал сомневаться, что звук нам не померещился.

— Это…совсем как дома.

Хамфри стояла и смотрела куда-то в сторону, слушая, как шумит волнами океан, а может и море. Серые глаза намокли, а уголки губ задрожали.

— Спасибо. — Сказала Хамфри полушепотом.

Тогда я так и не смог понять, что означали эти слезы. Печаль? Счастье? Или что-то большее? В любом случае, это было слишком тяжёлым для осознания чувством. Я был ребёнком. Я не мог понять. Решил, что наш подарок просто затронул самые хорошие струны девичьей души и плакала она от счастья.

* * *

Всего через месяц после дня рождения Агнес шёл наш с братом праздник — первое апреля. Нашим мы его называем не только по тому, что это день шуток и веселья, но и наш день рождения.

Думаю, мама не раз задумывалась о том, что мы уродились бедокурами именно из-за такого совпадения.

Обычно, первого апреля мы устраивали дома розыгрыши, да так много, что все ходили по дому на цыпочках и проверяли всё, до чего дотронутся на наличие подвоха. А так как Хогвартс отныне наш новый дом, мы были обязаны продолжить традицию и здесь. Все кто нас знал, готовились к этому и ещё за неделю. Никто не брал ничего из наших рук и не делал ничего хоть чуточку подозрительного по нашей просьбе. Нас с Фредом это очень забавляло. Мы были только за поддержание слухов о том, что мы что-то да задумали, потому что так и было. Правда, осторожничали все только в нашем присутствии, хотя стоило побеспокоиться именно о том времени, когда нас не было рядом.

— Насколько сильно мне стоит переживать о том, что ждёт меня завтра? — Шутливо спросила Хамфри по дороге во внутренний двор.

Мы шли втроём в одну сторону, встретившись случайно примерно пару минут назад.

— Вообще не беспокойся. — Заверил Фред.

— Мы ничего такого не задумали. — Улыбнулся я.

Агнес не поверила ни единому слову.

— Да брось, мы никого не покалечим.

Агнес благосклонно вздохнула.

— Вы же понимаете, что это первый ваш день рождения в школе? — Сказала она.

— Что-то знакомое. — С ядовитым сарказмом посмотрел на меня брат.

— Кажется мы получали письмо с такими словами сегодня утром. — Вспоминая письмо от мамы продолжил мысль я.

Самым первым письмом прибывшим к завтраку было письмо от нашей матери и в своём письме-громовещателе она просила только об одном: «Ничего не натворите!». Но кому это было интересно?

Впереди показался выход к внутреннему дворику и развилка.

Агнес обогнала нас на пару шагов и развернулась на пятках, заставляя нас остановиться.

— Я хочу сказать, что будет печально, если ваш день рождения будет менее впечатляющим, чем Хеллоуин.

С этими словами, девочка улыбнулась нам и пошла во двор. Мы с Фредом уставились на Неси, провожая её взглядами. Приятно, что хоть кто-то ждёт наших шуток с интересом.

На следующий день интереса в глазах девочки стало неприлично много. Она смотрела на нас то ли недовольно, то ли в ожидании. Её прежде путанные золотые волосы обрели яркий рыжий цвет. И не только её кстати. Большая часть школы ходила с рыжими шевелюрами, кто темнее, кто светлее и все как один хватались за головы, пытались смыть или исправить случившееся магией. Рыжина прицепилась намертво. Преподаватели с большим удивлением встретили учеников в большом зале, когда из-за массивных дверей к обеду стали потоками заходить рыжие дети. Возможно это прозвучит удивительно, но все прекрасно поняли, чьих рук дело такая навязанная смена имиджа. Наша с Фредериком визитка была у всех прямо на голове.

— Знаешь, а тебе даже идёт. — Усмехнулся Фред.

Мы стояли недалеко от большого зала, по дороге к которому нас выловила Хамфри.

— Только вот здесь немного не прокрасились. — Указал на кончик одного из локонов я.

Агнес проигнорировала моё замечание и сложила руки на груди.

— Что? Тебя не впечатлил наш розыгрыш? — С небольшим разочарованием в голосе спросил брат.

Тяжело вздохнув, девочка обернулась в сторону большого зала. Мимо нас проходил один из учеников, тоже рыжий. Он не добро сверкнул глазами и скрылся за дверями.

— Дело не в этом. — Агнес снова смотрела на нас. — Мне то может и понравился, действительно оригинально превратить всю школу в одну большую семью Уизли.

Мы с Фредом тихо посмеялись, обдумывая эту мысль.

— Но вот по большей части никто из учеников этого не оценил.

— Но никого же не покалечили. — Возмутился Фред.

— Вы нет, а вот вас могут. — Ответила Агнес.

А вот об этом мы не подумали.

За нашу проделку на День всех святых нам ничего не сделали, кроме наказания в виде отработки. Никто особо не боялся остаться полуптицей или кошкой до конца своих дней, а вот остаться рыжим, почему всех напугало. Удивительно, насколько нелогичны бывают страхи людей.

— Ты думаешь, нам лучше не идти сегодня на обед?

— Зависит от того, насколько долго держится краска.

Если честно, мы не знали точно. По идее около суток, может больше. В любом случае, это всего лишь краска, рано или поздно она смоется. Только вот другие об этом не знают.

— Как вы вообще это сделали?

— С помощью твоих цветочков. — Ответил я.

История не хуже Хэллоуинской.

Как всегда ночью мы с Фреди пробрались в кухню. Эльфы готовили некоторые блюда или ингредиенты заранее и в числе таких вещей был тыквенный сок. Морковно-рыжий, он совсем не отличался от жидкости в нашем флаконе. Огромные бочки сока стояли в углу кухни совершенно без присмотра. Ну, а кто бы мог подумать, что кому-то взбредёт в голову что-то туда подливать. Намешав в сок нашего зелья, мы скрылись, будто нас и не приходили. В склянке, теперь пустовавшей, была усовершенствованная нами краска из сердцевинок Люмникуса, которую спокойно можно было принимать внутрь. Проверяли мы её, конечно, не на себе. Подопытным стал наш дорожайший друг Ли Джордан. Мы сомневались, что краска сработает на нем, так как он является темнокожим и его чернющие волосы могли и не поддаться таким махинациям, но тем не менее, пусть и не идеально, но волосы изменили цвет.

А теперь, видя как хорошо изменился цвет на светлых волосах мы с Фредом были полностью довольны проделанной работой. Профессор Снейп, знай он о том, что зелья варили мы сами, точно поставил бы нам «превосходно».

— Я спрошу у Ирвина как обстановка, а вы лучше не приходите в места скопления Слизеринцев и на обеде не появляйтесь. — Наказала нам Хамфри. — К ужину все уже успокоятся, я думаю. В любом случае нужно сказать, что это временно.

— Не переживай Неси, мы всё устроим. — Улыбнулся Фред.

В этот момент, она поняла, что мы её вообще не слушали. Лицо девочки выражало смирение.

— Главное, чтобы с вами всё было в порядке. — Подытожила она. — И кстати, с днём рождения.

Вынув небольшой свёрток из кармана мантии, Агнес наконец сказала то, чего мы ждали всё утро и весь этот разговор.

Мы с братом заулыбались шире прежнего и тут же схватили пакет.

— Можно же? — Спросил я.

Агнес улыбнулась и мы тут же раскрыли подарок.

Под немного неаккуратной упаковкой была маггловская фотокарточка. На ней был маленький порт. Аккуратные домики выстроились вряд вдоль набережной, а корабли кучей набились к причалу. Я уже видел маггловские фото, но все равно видеть предметы на снимке неподвижными было непривычно.

— Что это за место? — Спросил я.

— Порт в моём городе.

— Мерлинова борода! — Воскликнул Фред.

Его фотокарточка заинтересовала меньше и он сразу стал смотреть вторую часть подарка. Я тоже не стал медлить и посмотрел, что он там держит. Это оказалась небольшая деревянная шкатулка, совсем непримечательная на вид и я не сразу понял, что так удивило Фреда.

— На ней незримое расширение! — Совсем забыв понизить голос объяснил брат.

Я округлил глаза, уставившись на подругу.

— Я знаю, что миссис Уизли не одобряет ваших экспериментов, поэтому я подумала, что было бы не плохо вам иметь своё место, где можно что-нибудь от неё спрятать. Пусть места там и не много но…

Девочка не успела договорить, потому что оказалась зажала в крепкие объятия.

— Спасибо Агнес!

— Ты не представляешь как нам это пригодится!

Пуффендуйка засмущалась, покрываясь румянцем. Она замяла пальцы и сказала.

— Ну, я пойду, надеюсь вы не наткнётесь на неприятности сегодня.

Но мы не собирались оставлять подругу. Не смотря на её недовольство, мы вошли в большой зал вместе с ней и с гордо поднятыми подбородками и широкими улыбками прошли каждый к своему столу.

Этим же вечером, вместо поздравлений, мы отмывали посуду на кухне.

* * *

Меня одолело воспоминание о сне. Глаза мои закрыты, но всё белым бело. Вспомнилось ощущение пульсирующего в венах страха. Странный непередаваемый сон, не оставлял меня в покое, вот уже несколько месяцев. Куда я бежал, где я был, кто звал меня? Фред говорил — забыть и отпустить, это всего лишь сон. Но иногда, когда голоса вокруг становились тише, а воздух холоднее, я вспоминал как бегу.

Я обнаружил себя в окрестностях замка под дубом около совятни. Передо мной лежали свитки и книги. В этом полугодии травология была сложнее, а мы ленивее, так что приходилось действительно учить корешки и листики, чтобы сдать экзамены. Ли в красках рассказывал Фреду о предстоящем матче по квиддичу, слева от меня сидела Неси. Была середина мая и погода уже позволяла валяться на траве и считать облака. И судя по всему, все вокруг именно этим и занимались. А именно чем угодно, кроме учёбы. Я переключил внимание с бурного обсуждения брата и друга на Агнес. Она, выложив вокруг себя кучки полевых цветов, плела пушистый венок. В округе расцвело невероятное количество разных цветов, от волшебных, до самых обычных. Агнес умиротворённо улыбаясь, вплетала каждый из тех, что удалось найти по очереди. Она единственная среди нас разбиралась в травологии на отлично. Я какое-то время следил, как она сгибала стебелёк дикой фиалки и вдевала его в конец венка. Её тонкие пальчики ловко справлялись с плетением. Видимо она делала это далеко не первый раз. Я поднял взгляд на неё лицо и встретился с Хамфри глазами. Она перестала плести и не снимая с лица умиротворённой улыбки смотрела на меня. Приятное покалывание прошлось по загривку и я неосознанно улыбнулся в ответ.

— Эй, Джордж! — Отвлек моё внимание голос.

Это Ли решил привлечь меня к разговору о матче.

Уже через пару дней будет последняя игра в этом году и по совместительству последняя игра для нашего старшего брата Чарли. Он загонщик и причём очень хороший, но тем не менее уже второй год Гриффиндор не может взять кубок.

— Как ты думаешь, есть у нас шансы? — Спросил Джордан.

Я не сразу понял вопрос, но окончательно сморгнув сон, ответил.

— С таким то счётом? Только если Чарли поймает снитч.

— Вот и я о чём. — Согласился Фред.

Ли закатил глаза и на этот раз обратился к Неси.

— Хамфри, а ты что думаешь?

Девочка уже продолжала плести как ни в чем не бывало и после вопроса гриффиндорца не оторвалась от своего занятия.

— Я думаю Гриффиндор не выиграет.

Я, Ли и Фред возмущённо ахнули. Мы конечно понимали, что вероятность действительно не высока, но вслух никто никогда этого не признавал и такие прямое заявление прозвучало сродни оскорблению.

— Почему это? — Нахмурился Фред.

Агнес улыбнулась так, как будто говорила об итогах уже прошедшей игры.

— Просто чувствую.

Ли засмеялся.

— Вечно ты всё чувствуешь! — Отмахнулся брат.

Я лишь усмехнулся, уже привыкая к её ответам: «просто чувствую». Стоило мне только подумать об этом, как на меня возложили цветочный венок.

Я растерянно поднял голову, вскидывая руку к венку. Неси, поднимаясь на ноги, видимо, решила наградить им меня. Она взяла свою сумку и под непонимающие взгляды сказала.

— Мне уже пора.

Неосознанно я посмотрел в сторону школы, откуда тяжело дыша шёл надоедливый силуэт.

— Дружок заждался? — Едко спросил Джордан, глядя в ту же сторону.

— Мы ещё не закончили с конспектами! — Вспомнил о травологии Фред.

— Вы справитесь. — Ободряюще ответила Хамфри.

Но бодрости от её слов не появилось.

Смотря, как она уходит к Ирвину. Гадкий привкус возник во рту и я наконец отпустил венок. Я снова вспомнил о сне.

В день матча никакая травология никого не интересовала. Мы неслись на поле утопая в разной гриффиндорской атрибутике, иначе как нас на трибуне увидит Чарли?

Агнес тоже была с нами. Нам даже не пришлось её уговаривать или просить болеть за Гриффиндор, это она первая появилась у нашей гостиной в красном свитере и с нарисованными на лице красной и желтой полоской.

Хамфри ходила на все матчи по квиддичу, независимо от того, кто играет, но никогда ни за кого не болела. Единственный раз был ещё в начале года, когда Кэли попросила поддержать её брата. Сейчас же она знала, что мы собирались поддержать Чарли, нашего брата. Видимо, решила составить нам компанию. Было приятно знать, что ей не всё равно.

Большой красной кучей мы уселись на трибуну Гриффиндора, предвкушая интересную игру. Единственной не на своём месте была Агнес.

— Дамы и господа! Начинается завершающий матч этого года!

Все загудели, отмечая важность этого события. Каждый год Гриффиндор болел как в последний раз, в надежде, что ну в этом году мы точно получим кубок.

С другой стороны сдержанно покрикивал Когтевран. Но кого они обманывают? Стоит Бреннану Дойлу отбить квоффл, как они разорвут поле своими воплями и кричалками.

Игра началась. Ученики кричали и ахали на каждой перехват мяча и просто умоляли Чарли словить снитч уже через полчаса. Гриффиндор играл плохо. Не отвратительно, но явно не достаточно хорошо, чтобы сегодня победить. Наш брат был пожалуй единственным, кто делал что-то хорошо.

— Почему они хотят, чтобы Чарли сейчас словил снитч? — Обратилась ко мне Неси.

Она стояла ко мне вплотную и безотрывно следила за игрой. И пусть глаза её ни на секунду не отставали от игроков, я заметил в них что-то вроде скуки.

— Потому что счёт не в нашу пользу, если он сейчас словит снитч, то мы сможем выйти в ничью и не окажемся на самом дне.

Агнес посмотрела на доску со счётом и понимающе кивнула.

Я решил не прекращать возникший диалог и спросил.

— Почему ты ходишь на все матчи?

Мы с Фредом и раньше задавались этим вопросом, но считали, что дело не наше. Какая разница, если ей так хочется, — думали мы.

Девочка молчала. Игра на поле продолжалась, не собираясь дожидаться, пока мы наговоримся. Кто-то отбил бладжер в ловца, но я не увидел кто в кого.

— Мама любила квиддич. — Сказала Агнес.

Голос её был тихим, особенно на фоне кричащих учеников. Я еле разобрал её ответ, когда трибуна Гриффиндора взорвалась. Чарли поймал снитч.

Наш с Агнес диалог был прерван, а нить повествования потеряна.

Матч был завершён победой Гриффиндора. Однако кубок мы действительно не выиграли. Чарли был не сильно расстроен, к большому нашему удивлению. Он сказал, что ему было радостно уже от того, что он смог сыграть в последний раз.

А мы с Фредом в тот матч в последний раз смотрели на школьный чемпионат с трибуны.

Экзамены пролетели незаметно. И я и Фред сдали всё на «выше ожидаемого» и с чистой совестью ждали утренних сов от мамы. Всего ничего оставалось до отправления домой, летних каникул и наконец второго курса. Вещи собирать не хотелось и вообще, мечтой было остаться в замке. Дома нас ждала семья, но в Хогвартсе мы чувствовали себя свободно, здесь нас понимали.

— Как думаешь, Неси будет нам писать? — Спросил я, поглядывая на потолок со своей кровати.

— А с чего бы ей не писать? — Спросил в ответ Фред.

Я развернул конфету-леденец из Сладкого королевства и закинул её в рот.

— Ну не знаю. — Задумчиво протянул я. — Может её родители не одобряют магию.

Только сейчас я снова вспомнил про семью Хамфри. Она никогда не уточняла, кто такие её родственники. Мы знали, что у неё есть, брат, папа и мама, что отец магл и брат судя по всему, тоже, а на матче Агнес сказала, что её мама любила квиддич, значит она волшебница? Вспомнился разговор перед рождественскими каникулами. Тогда у меня с Агнес состоялся диалог похожего характера, но многого я не узнал.

— Раз она здесь, значит одобряют. — Пожал плечами брат.

И то верно.

— Надо сказать ей, чтобы писала, на всякий случай.

Почему-то при мысли о письмах этим летом, мне становилось тяжело.

— Попросим, когда будем в поезде ехать.

Снова вспомнился сон. Я видел его этой ночью. Конфета раскололась, сжатая слишком сильно сомкнувшейся челюстью.

— А, Мерлин! — Прошипел я, когда острый кусочек конфеты царапнул язык.

— Какой-то ты нервный сегодня. — Не отвлекаясь от укладывания комков одежды в чемодан сказал Фред.

Я посмотрел на него и задумался. Когда этот туманный кошмар приснился мне в первый раз, Фред не понял всей серьёзности моего вопроса о том, видел ли он этот сон. А может просто не хотел говорить. Но теперь, когда сон настиг меня снова, что-то заставило меня спросить.

— Помнишь, зимой, я спросил тебя, видел ли ты кошмар?

Брат на секунду замер, вспоминая.

— Ну вроде.

— Тебе правда ничего странного не снилось?

Фред повернулся наконец ко мне с нахмуренным лицом.

— Что там у тебя такое было, что ты аж сейчас о нем вспомнил?

Я замялся.

В комнате никого не было и мне нечего стыдиться, брату я могу рассказать всё, но в груди крутилось странное чувство, будто я раскрываю чей-то секрет.

— Мне снилось, что я бегу куда-то, но не помню куда, боюсь чего-то и при этом очень злюсь. — Я попытался описать происходящее.

Усевшись на мою кровать, Фред потёр подбородок.

— Ты уверен, что это вообще кошмар?

Я пожал плечами.

— Когда я видел сон в первый раз, он очень напугал меня, я даже подскочил, когда проснулся.

— Да, помню как ты взвизгнул. — Брат коротко посмеялся.

Пришлось ткнуть его в плечо, чтобы он снова стал серьёзным.

— Мне кажется, там была Агнес.

Фред не сразу понял в чем проблема.

— Она звала меня.

— Почему ты решил, что это она?

— Только она называет нас по имени, а не по фамилии, когда здоровается.

Какие-то время мы просидели молча, не зная, что с этим делать. Сон как сон, мало ли что он может означать. Даже Хамфри там могла быть не в знак чего-то особенного. Тем более, мы с Фредом не верили в то, что сны имеют значение. Но почему-то этот казался особенным.

— Я не знаю, что это может означать, но явно не какой-то знак. — Сказал в итоге Фред.

Я натянуто согласился.

— Давай собираться, а там поговорим с Неси, когда встретимся.

Однако на перроне мы её не нашли, как и в поезде. Обходить все вагоны мы не стали, но остались очень огорчены, что не смогли попрощаться. В купе мы спрашивали друзей, не видели ли кто Агнес, но они только пожимали плечами. Разочарованные, мы оставили это дело и проехали весь путь от школы до Лондона не вспоминая о девочке. Только по приезду, выходя из вагона я заметил её золотую макушку в толпе.

— Фред, там Агнес! — Крикнул я брату и помчался к ней, не дожидаясь близнеца.

Девочка куда-то стремительно направлялась, совсем не обращая внимания на то, что я её кличу.

— Неси! — Крикнул я уже почти над самым её ухом.

Моя рука опустилась ей на плечо и всего на секунду мне показалось, что улыбка, с которой она ко мне повернулась, была пропитана горечью.

— Привет, Джордж. — Произнося моё имя, её голос слегка дрогнул.

— Мы не нашли тебя на перроне и в поезде тоже. — Жаловался я.

— Где ты была? — Нагнав меня спросил Фред.

— Привет, Фред. Я ехала с Ирвином в начале поезда, не хотела оставлять его одного в последнюю поездку.

Ну конечно, как я мог забыть про её верного дружка.

— Тебя уже ждут? — Оглядывая платформу спросил Фред.

Улыбка девочки дрогнула. Смотря прямо на меня она ответила.

— Да.

— Жалко, мы могли бы тебя подвезти.

— Боюсь я живу слишком далеко, чтобы меня подвозить. — Снисходительно сказала Агнес.

— Но совы же оттуда летают? — Спросил я.

— Конечно. — Ответила она.

— Тогда пиши нам, ладно?

Хамфри выдержала паузу. Слишком долгую, для обдумывания ответа.

— Я постараюсь.

Меня ответ не устроил, но говорить дольше у нас времени не было, нас с братом уже зазывала семья.

— Хорошо тебе провести лето! — Крикнул Фред, когда мы уже уходили.

Агнес улыбнулась нам самой ласковой улыбкой и помахала рукой на прощание.

Я запомнил её такой. Маленькой, робкой и светлой, одиноко стоящей на перроне, потому что потом, она исчезла.

* * *

Взгляд мой был прикован к девочке за Пуффиндуйским столом. Только что прошло распределение очередных первокурсников, с появления которых начинался каждый новый учебный год. Затем была долгая поздравительная речь Дамблдора. Кажется, его ежегодный текст никогда особо не меняется и я уже представлял, как занудно будет слушать его все пять предстоящих курсов. Тем не менее, тогда мы с Фредом горели идеями о том, чтобы такого натворить на новом втором курсе, ведь теперь мы знали о Хогвартсе города больше, чем в прошлом году. Пока мы смеялись, обсуждая проделки, Фредди толкнул меня локтем, из-за чего я на секунду отвлёкся на стол напротив. И тогда я вспомнил про Агнес. Так совпало, что златовласая девочка была прямо передо мной и не смотря на царивший вокруг гам, она сидела неподвижно, не размыкая своих бледно-розовых губ.

За все лето она не написала ни одного письма, хотя мы просили писать. Я до сих пор помню её улыбку на перроне, как она говорила с нами. Разве могла она просто взять и отречься от друзей? На наши же многочисленные письма мы получили ответ лишь однажды и то на обороте нашей собственной бумаги. Там было только одно предложение: «Не пишите мне». Моё сердце упало куда-то вниз. Ни я ни Фред ничего не понимали. Как так вышло? Почему она не хочет общаться с нами? Мы продолжили писать и спрашивать: «Что произошло? Почему ты не пишешь? Что значат твои слова?». Но никто нам не ответил. Мало того, наша семейная сова Стрелка возвращалась обратно с даже не открытыми конвертами. И вот тогда нам перестали быть интересны причины. Из низов, вместе с сердцем поднялась жгучая обида. Столько всего произошло за учебный год, столько хорошего мы сделали, а Хамфри так с нами поступила.

Мы стали писать только больше, и писать всякую ерунду, пакости и просто всё, что приходило в разгорячённые головы до тех пор, пока у нас попросту не кончилась бумага. Мы отправляли письма-громовещатели, взрывные открытки собственного производства, от чего они были только опаснее и вообще всё, что стоило ноль галеонов и можно было отправить совой. К началу августа нам это надоело и мы прекратили эту письменную бомбардировку, остыв в своей обиде, но не утратив её. А теперь, встретившись с Агнес лицом к лицу, я все никак не мог приступить к первому приёму пищи в этом учебном году, вглядываясь в её черты. Она же сверлила взглядом свою пустую тарелку. Лицо её было мертвенно бледным, а глаза печальные, как у выброшенной на улицу кошки. Волосы поблекли, частично утратив свой золотой блеск, а румянец бесследно пропал, придавая девочке ещё менее живой вид. Глядя на неё, аппетит пропадал, будто его и не было. Мы с братом уже и позабыли о письмах, подумали, что раз Хамфри не желает с нами общаться, то и мы не станем. Но сидя там, в зале, мне захотелось подойти к ней, извиниться за все гадкие посылки и крепко обнять.

— Ты чего застыл Джордж? — Обратился ко мне брат.

Я словно выпал из мысленного транса, отрываясь от бессовестного разглядывания пуффендуйки.

Мы оба прониклись симпатией к Хамфри. Она стала нам с Фредди хорошим другом на первом курсе. Ну, вы наверняка знаете как это бывает у детей, вам не нужно много времени, чтобы начать делиться сладостями, садиться на занятиях вместе, звать куда-то, чтобы разделить весёлые моменты. Достаточно улыбнуться друг другу, пошутить смешную по вашему мнению шутку, и если собеседник засмеётся, значит вы нашли того, с кем проведёте следующие семь лет учёбы. Всё это и определяет для детей дружбу. Именно поэтому мы считали, что Агнес нам друг. Но дружба имеет тенденцию зарождаться так же быстро, как погибать. Однако мне не хотелось так легко забывать про пуффиндуйку. Тогда я не знал почему, мне просто хотелось, чтобы и в этом году она была в нашей хулиганской компании.

Беспокоить брата своими беспочвенными переживаниями о девчонке, на которую он все ещё был обижен, я не стал. Тем более сейчас, когда он так беззаботен и весел, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как заразиться от него смехом и последний раз посмотрев на Хамфри, забыть о ней до конца ужина.

Когда нас начали выводить из зала и разводить по гостинным, я бросил на Агнес обеспокоенный взгляд, не зная, стоит ли мне просто выбросить её из головы и дать событиям идти своим чередом или всё-таки что-то предпринять. В конце концов, письма не были настолько серьёзной причиной, чтобы обрубать все концы. Тем более, когда девочка, ранее сияющая и улыбающаяся, вдруг стала сродни дементру. Периодически теряя Агнес из виду, я и не заметил, как рядом с ней появился Ирвин. Паренёк с её факультета, с которым она таскалась на первом курсе. Они часто бывали вместе, занимались и просиживали часы в тепличном саду. Никогда не понимал, почему Агнес с таким восторгом общалась с этим душным чудиком. Но Буш действительно был ей интересен. Я видел, как он положил ладонь ей на плечо и стал о чем-то тихо расспрашивать. Они снова исчезли в толпе и появились, когда мы вот-вот должны были разойтись по разным коридорам. Агнес улыбалась ему, вымученно и жалко, но это была улыбка. Мы разошлись с их факультетом, а вместе с пуффедуйцами ушли и мои переживания. Я думал, во мне разыгралась обида, взъелись мысли, что ему то она наверное летом писала.

Но потом, мне покажется всё это бредом, а вопросы перевесят всякие огорчения.

— Ты видел Не… Агнес сегодня? — Спрашиваю я у Фреда, когда мы доходим до нашей спальни.

Он тут же строит безразличную морду и заходит в комнату.

— Кажется да, а что? — Он подхватывает чемодан и бросает его на кровать.

Я сажусь на свою постель и упираясь локтями в колени начинаю заламывать пальцы, чтобы успокоить неловкость, от начатого мной разговора.

— Тебе она не показалась…странной?

Мне думалось, что брат на это лишь фыркнет и скажет, что нас её дела больше не касаются. Но он выдержал какую-то слишком долгую паузу для такого.

— Ты тоже заметил? — Фред оставил открытый чемодан и сел напротив меня.

В комнате были только мы, потому что невозможно быть гриффиндорцем и не обойти всех своих приятелей, до ночи проговорив с ними о том, как прошло лето, прежде чем пойти разбирать чемоданы. Мы с Фредом тоже не были исключением, зашли только ради того, чтобы взять из своего чемодана вредилку, которой не успели похвастаться.

— Она выглядела болезненно. — Фредди повел плечом, будто уводя его из-под руки какой-то сомнительной мысли.

— Может летом, что-то случилось? — Я сжал руки, сложенные в замок.

Было стыдно признавать, что с ней действительно что-то могло произойти, а мы сразу накинулись на неё, отправляли всякие гадкие письма, вместо более действенных попыток узнать, что побудило её отправить нам наше же письмо, да ещё и с просьбой больше не писать.

— Думаешь стоит поговорить с ней? — Видимо разделяя мои чувства спросил брат.

У меня не было другого варианта, кроме как кивнуть, потому что ещё в обеденном зале я так и хотел поступить.

Если кратко, первая попытка поговорить, провалилась.

Мы пришли к гостиной Пуффендуя на следующий день, сразу после занятий. Расчёт был на то, чтобы поговорить сразу же как выдастся возможность, но сколько бы мы не пытались приблизиться к Агнес, она тут же исчезла. Стоило занятию закончиться, мы первые подскакивали с места, но Хамфри уже и след простыл. Когда мы ждали её в коридоре, она проскальзывала мимо нас в толпе, словно змея, немедля юркая в кабинет. И даже когда на обеде мы не сводили с неё глаз, чтобы в след за ней выйти из зала, она куда-то пропадала, стоило двери за ней закрыться. Мы искали её по карте, бегали за ней как голодные кошки за аппетитной мышью, но она успевала затеряться в толпе, зайти в кабинет или закрыть дверь гостиной раньше, чем моя рука касалась её плеча. Это было невыносимо.

Оставалось только одно место, где мы могли хоть как-то её выловить. Стоя у бочек, скрывавших вход в гостиную Пуффендуя, мы ждали хоть кого-то, кто будет входить или выходить. Как на зло, за прошедшие в ожидании пятнадцать минут, единственный, кого мы встретили, был Ирвин. Фред и я тут же закатили глаза, мальчик сделал тоже самое, завидев нас. Он понадеялся, что мы по таинственной причине просто торчим тут, точно не собираясь с ним заговаривать.

— Эй, Буш. — Обратился к нему Фред.

Пуффендуец явно был разочарован своей ошибкой. Он посмотрел на нас, занося кулак над бочкой, давая понять, что на долгий разговор мы можем не рассчитывать.

— Позови Хамфри. — Кратко попросил я.

Ирвин выгнул бровь, удивлённый нашей наглостью.

— С чего бы? — Пренебрежительно спросил он.

— Нам надо с ней поговорить. — Взял первое слово Фредди.

— Она не хочет с вами разговаривать.

Мальчик вздернул нос и отвернулся к бочке, желая завершить неприятный для него разговор. Тогда я подошёл к нему вплотную и сказал.

— Вот позови её и пусть она сама нам об этом скажет.

Фред подошёл к нему с другой стороны, закрывая путь к отступлению.

— Чего же вы не поговорили с ней во время занятий, если считаете, что ей есть до вас дело?

Ирвин знал о чем говорил, и это заставило нас усомниться в его не правоте. В конце концов, единственный с кем Агнес сейчас общается, это Буш. Кому, если не ему знать, что думает девчонка. Мы с братом переглянулись, но своих душевных метаний не показали. Отступать мы не собирались.

— Вы чего тут делаете? — Послышался строгий голос позади.

Это была Джейн Курт, прежняя староста Пуффендуя. Полноватая девушка грозно смотрела, как два рослых гриффиндорца зажимали хлипкого Ирвина, не давая войти в гостиную.

— Просто хотели попросить Буша о помощи. — Натягивая широкую улыбку отвечаю я.

Ирвин кривит кислую рожу и уже хочет начать жаловаться, но Фред его опережает.

— Не смеем тебя задерживать Ирвин. — Он беспорядочно стучит по бочке-входу и мы тут же отскакиваем.

Нас задевает только пара капель уксуса, вылившегося на Ирвина, за неправильный пароль.

— Нажалуйся Агнес, что мы приходили. — Кричит Фред, пока мы огибаем угрожающую нам Курт и скрываемся за дверью.

После такой игры в кошки мышки длинною в день, мы потеряли какую-либо мотивацию пытаться о чем-то поговорить с Хамфри. Может Ирвин действительно прав и наши сомнения в том, что с этой девчонкой нам светит ещё какое-то общение, были оправданы?

— Ну, что думаешь? — Спросил меня Фред, сидя на окне в одном из непроходных коридоров.

Я сложил руки на этом же окне и смотрел в даль видневшегося из него запретного леса. Агнес не хотела нас видеть, не хотела говорить с нами, и к тому моменту мне начало казаться, что мы вели себя как псы, пытающиеся добиться внимания не любящего нас хозяина. Ужасное чувство. Особенно когда ты упёртый и горделивый ребёнок. Но почему то поперёк горла стоял ком из вини и жалости. Я проглотил его, с большим усилием, и сказал.

— Я думаю, что мы в ней ошиблись.

Фред посмотрел на меня. Не знаю каким был его взгляд, я все ещё не мог оторваться от разглядывания леса. Где-то там была поляна, где зимой распускались мерцающие цветы и девичья улыбка. Каким-то нутром близнеца я чувствовал, что Фред думает о том же.

На следующий день я нашёл Хамфри глазами в кабинете зельеварения. Она сидела одна на последней парте и что-то нервно мяла в руках. Я тихо ткнул брата в плечо, указывая на погруженную в свои мысли девочку.

Мы с Фредом пришли непозволительно рано, потому что Ли Джордану пришла в голову отличная идея для ответного розыгрыша с утра пораньше. Ещё в день приезда, когда Ли беспечно оставил нас наедине с его чемоданом, мы влили туда отвар серебрянки и все его вещи до сих пор мерцают блестящими пятнами. Но свою месть он долго ждать не заставил, так что с того дня и ближайшую неделю мы должны были ходить с пятнами въевшейся в волосы и кожу чёрной краской, пока весь вилитый нам на головы красителя не смоется. И пока Джордан оттирал наше постельное бельё, из-за наложенного на дверь ванной заклинания, мы решили прийти в кабинет раньше профессора, в надежде, что нам удастся у него что-нибудь стащить для наших проделок.

И вот мы, пятнистые как далматинцы, двинулись в сторону девочки, внимания который нам хотелось больше, чем крыльев летучей мыши. Пусть вчера вечером мы и решили, что оставим эту затею, оба понимали, что лучшего момента чем сейчас уже не будет и стоит хотя бы попытаться.

Тогда мы не знали, что именно испортило этот шанс, наша манера подкрадываться со спины, черные волосы или сам факт того, что это были Фред и Джордж Уизли, но с того дня у нас больше не было шансов вообще.

— Привет Агнес. — Опираясь рукой о стол с права от девочки улыбнулся Фред.

— Не хочешь поговорить? — Зеркаля действия брата я встал слева от неё.

Мы нагнулись к девчачьему личику и наши улыбки тут же погасли. Агнес смотрела то на меня, то на Фреда, истерично бегая глазами. Они стали наполняться слезами, а подбородок её задрожал, вместе с белоснежными руками. В пальцах она сжимала платок с голубой вышивкой. Хамфри подскочила со стула, рывком отодвигая его от стола, да с такой силой, что он с грохотом повалился на пол. Мы с Фредом уставились на пуффендуйку, совершенно не понимая, что с ней происходит. Я, ошарашенный состоянием девочки, протянул к ней руку и еле слышно спросил.

— Неси, что с тобой?

Зажав ладонями рот, Агнес уставилась на меня глазами, полными животного страха. Всего мгновение, и девочка выбежала из кабинета, оставив нас шокированно смотреть ей в след. Мы простояли так около минуты, прежде чем посмотреть друг на друга и произнести хоть что-то.

— Что это было? — Спросил Фред.

Положив руку на затылок, я медленно провёл по волосам и шумно выдохнул.

— Без понятия.

В первые я видел пуффендуйку такой. Опустив голову вниз, я заметил платок, который девочка видимо обронила, когда я попытался её коснуться. Фред оглядел кабинет, пытаясь понять что мы только что такого сделали. Я прожигал в белой ткани дыру, не решаясь поднять чужую вещь. Брат не обращал на меня внимания, поднимая стул и ступая дальше по кабинету, поэтому, повернувшись к нему спиной, я всё-таки поднял платок и стал разглядывать. Вишивка на белой ткани была аккуратной и очень детальной. Синие чайки парили по краям платка, переплетаясь с морскими тросами и звёздами. Я знал, что Хамфри родом из морского города. Фотокарточка с портом до сих пор покоится на полке в нашей с Фредом комнате. Проводя большим пальцем по вышивке, я почему-то представил Агнес, стоящую на причале в шумном порту, в слезах, обдуваемую северным ветром. В груди что-то сжалось и я вторил этому чувству, сжав в руке платок. Передо мной стояла сумка Хамфри, оставленная сбежавшей хозяйкой возле стола. Я мог бы положить платок туда, но почему-то этого не сделал. В конце концов, я мог бы показать его Фреду, но и это почему то отзывалось во мне скользким чувством. Так что скомканный и влажный, по всей видимости от соленых слёз, он оказался в кармане моей мантии и покоился там до конца дня, пока не перекочевал в прикроватную тумбочку.

Даже прожив долгие и тяжёлые сутки, мы с Фредом не смогли забыть утреннее происшествие. Агнес так и не вернулась на зельеварение, а её сумку с собой забрал Ирвин. Девочка пришла только на трансфигурацию, стоящую последней в расписании, но нас там не было. О её возвращении нам рассказал Ли, пытаясь узнать, почему мы так о ней переживаем и что между нами случилось. Но мы и сами ничего не знали. И это незнание сводило сума. Но одно мы тогда поняли точно. Она не хочет нашего общества. От этой мысли что-то сильно саднило в груди и к горлу подступал ком неприятных чувств. Я злился на Агнес, я был разочарован и всё, что было связано с девочкой начало омрачаться горечью этой нестерпимой обиды. Так что на отбор игроков на роль загонщиков в Гриффиндорскую команду по квиддичу я шёл крайне агрессивно настроенным.

— А ведь на первом курсе она обещала прийти! — Возмущенно прошипел Фред, хватая метлу так, словно она была в чем-то виновата.

Брат тоже был не слишком спокоен.

— Вот и верь пуффедуйцам после такого. «Верный факультет». — Фред показал руками кавычки. — Ну конечно.

Мой близнец всегда переживал обиду громко и с чувством. Для него обижаться, означало ходить и бурчать оскорблённый монолог себе под нос все время, пока перед ним не извинятся или он не остынет. Я же не любил озвучивать свои мысли так прямо. Все равно из головы они никуда не денутся, если произнести их вслух. Но мои движения выдавали во мне схожую с братом вспыльчивось.

Я, вкладывая в удар всё своё разочарование, долбанул по бладжеру со всей силы. Мяч пролетел над полем, свистя в миллиметре от макушки Анжелины, пробовавшей себя на роль охотника.

— Джордж! Удар хороший, но будь добр, у нас нет цели проломить кому-то череп! — Воскликнул Оливер Вуд, новоиспечённый капитан команды.

Я лишь фыркнул и положил биту на плечо, да с такой силой, что место столкновения болело до самого вечера.

В команду нас взяли.

В полном игнорировании существования друг друга, мы никак не контактировали с Агнес весь следующий месяц. Внешне она оставалась все такой же серой и мрачной, подпуская к себе только Буша. Она часто пропадала во время приёмов пищи, как можно реже появляясь где-то помимо собственной комнаты. Не в силах удержать своего любопытства, мы с Фредом частенько заглядывали в карту Мародёров, выискивая девочку в замке и каждый раз находили её в кровати, за редким случаем в гостиной. Каждый раз находя девочку глазами, мы вспыхивали и делали вид, что вовсе она не вызывает в нас злобную бурю эмоций.

Так сентябрь перетек в октябрь. В тягучем неведении мы следили за Хамфри и с каждым днём наш интерес к её жизни угасал, но не потому, что мы становились к ней равнодушны, а потому, что ничего не могли с этим поделать. Агнес избегала нас, никогда не смотрела в нашу сторону и лишь раз, я встретился с ней лицом к лицу.

В двадцатых числах октября, когда все уже начали вспоминать о предстоящем Хэллоуине, я шёл по коридору, неся коробку с ингредиентами для разных сладостей с сюрпризом. Мы с Фредом уже достаточно хорошо знали замок и его потайные ходы, а по некоторым даже успели походить с Агнес. Я собирался сократить путь, чтобы не попасться Филчу на его ежевечернем обходе. Нырнув за занавес, я обернулся, проверяя, закрыл ли он до конца проход, когда коробка в моих руках зазвенела склянками и уперлась мне в грудь. Тихо выругавшись, я посмотрел в темноту перед собой, ожидая увидеть несносного близнеца, но вместо него на меня смотрели два серо-голубых глаза. С трудом проглотив накотившую на меня панику, я крепче сжал коробку. Девочка передо мной смотрела прямо, не моргая. Не смотря на царивший в проходе мрак из-за отсутствия источников света, я четко видел глубину направленных на меня глаз. Скажу честно, не беря в счёт терзающую меня обиду, я скучал по ним. Резко опустив голову, Агнес шмыгнула носом и закрыв лицо рукой протиснулась через меня, так сильно прижавшись к стене, что мантия противно зашуршала. Её губы разомкнулись в первые за всё прошедшее время и она пробормотала короткое: «прости». И казалось бы, она просила прощения за столкновение, но в этом коротком «прости», я услышал гораздо больше сожаления, чем можно испытывать за эту неловкую встречу. Мне захотелось остаться там, в этом пыльном проходе и зарыться руками в волосы, спрятать лицо в коленях, чтобы прекратить непонятный поток чувств. Почему же я, двенадцатилетний мальчишка, испытываю так много?

На этот раз в Хэллоуин мы ничего не натворили. Хотя казалось бы, с картой Мародёров и расширенной шкатулкой мы могли сделать что-нибудь очень интересное. Однако, ни я ни Фред к шкатулке не притрагивались. Она была словно облита мазутом, дотронешься и никогда больше не смоешь с себя эту гадость.

Только сейчас Ли и девочки перестали расспрашивать нас об Агнес. Их очень интересовало, что же такое произошло, но ответа они так и не получили. Хотя все равно стали тоже избегать пуффиндуйку, хоть она и попадалась им от силы в большом зале или на сдвоенных уроках.

Матч Когтевран — Гриффиндор, был первым матчем, который Агнес пропустила.

Прошла осень. Второй курс был для меня как в тумане. Жизнь шла обрывками, вспышками осознанности и полной путаницей в голове.

С наступлением зимы вспоминать о девочке уже не приходилось. У нас и без того были дела. Например сегодня, в холодный декабрьский вечер, мы с Фреди и Ли отправляли письма домой, где просили оставить нас на Рождество в Хогвартсе. Если разрешат, это будут наши первые зимние каникулы вне дома. С этими мыслями я шёл, смеясь с очередной удачной шутки Джордана.

Приятно было иногда отвлечься от чего-то неясного, путанного и вернуться к нормальным, привычным вещам. Мне виделось это Рождество веселым и необычным, как нечто новое и интересное. Я мечтал о праздничном столе в большом зале, об украшенной огнями ёлке и распаковке подарков под приветливый треск камина. А главное, рядом с тобой не ворчит Перси, Рон не достаёт глупыми вопросами, а мама не вырывает из рук всё подозрительное.

Мы зашли во внутренний двор школы. Было тихо и безлюдно. На секунду и Фред и Ли перестали смеяться, создавая кристальную тишину. Я посмотрел на двор. Вспомнился прошлый декабрь. А ведь я только-только думал о том, что девчонка больше не тревожит мою память. Но она лезла в мою голову против моей воли. Этот мечтательный взгляд, следящий за танцем кристалликов в небе. Она могла бы стоять тут сейчас, как в прошлом году. Провожая взглядом снежинку, я поворачиваю голову обратно и застываю на месте. Из двери перед нами выходит Хамфри. Глаза её красные и влажные. В них не было ни капли мечтаний. Она одета в обычную внешкольную одежду, совсем не подходящую для морозной погоды. Моя компания двинулась дальше, показательно не обращая на девочку внимания. Я пошёл следом, но было ощущение, что прямо сейчас я прохожу мимо жестокой драки, непременно ведущей к чьей-то смерти. Быстро прошмыгнув мимо нас, пуффиндуйка не оставила после себя и следа. Только неясную вину в моей груди.

Как и хотели, Рождество мы встретили в Хогвартсе. Но радости в этом было мало. Почти все ученики разъехались по домам и к сожалению Ли остаться не разрешили. Хоть нам с братом было хорошо и вдвоём, но отмечать совсем в пустом замке было не слишком весело. Холодные стены, коридоры, закрытые на замки двери, все вели к единственному тёплому и сверкающему месту — большому залу. Каждое утро, обед и вечер нас встречали столы и вкусная еда на двадцать человек. Хамфри среди учеников не было. Гостиная наводила скорее тоску, чем ощущение праздника своей пустотой и одиноким слабеньким огнём в камине. Мы с Фредом пытались придумать какой-нибудь досуг для себя. Изучали замок, облазили все ходы, поковырялись в своих запасах вредилок, попытались найти способ пролезть в запретную секцию библиотеки и в конце концов просто болтались в окрестностях школы. В один из дней мы пошли на поле для квиддича и попытались потренироваться со второкурсником из Когтеврана, тоже попавшим в команду своего факультета. Играл я тогда паршиво. В голове всё крутились мысли о лежавших в домашней кладовке битах и бладжере.

Подарка от Агнес в этом году мы не получили. Не то чтобы мы его ждали, мы уже приняли тот факт, что Агнес больше никак не участвует в нашей жизни, но всегда есть какая-то маленькая надежда на рождественское чудо.

Однако его не случилось.

Мы сидели с Фредом в комнате, в который раз перебирая все наши запасы волшебных шалостей.

— Эй, Фред. — Я позвал брата, не отрываясь от копания в ящике с порошками.

Мы не говорили про Хамфри, просто за не надобностью, да и нечего нам было обсуждать. Всё, что мы о ней знали, это то, что видели в школе. И вообще, говорить о ней не хотелось, но сейчас, что-то на меня нашло, когда я увидел чесоточный порошок. Я вспомнил случай с первого курса, когда мы с Фредом подсыпали его на голову Ирвина, после чего про него поползли слухи, что он вшивый, раз целый день ходил чесался как ненормальный. Хамфри тогда разозлилась на нас и долго пыталась прекратить слухи, заставляла нас извиняться перед своим дружком, чего мы конечно же не сделали. Потом целых три дня с нами не разговаривала.

— Как ты думаешь, Буш мог как-то посодействовать тому, что случилось с Агнес? — Я прервал свои поиски в ящике, прислушиваясь к реакции брата.

Фред немного помолчал, а потом тяжело вздохнул и сказал.

— Джордж, тебя правда всё ещё волнует эта девчонка? Забудь уже.

От слов брата мне стало холодно. Я снова посмотрел на порошок и поджал губы. Он прав. Сколько раз я говорил себе, что мне она не интересна, что я уже даже не злюсь, что плевать мне на её дела, ведь прошло уже столько времени. Не знаю, что возвращало меня к ней. Детская наивность? Вера в вечную дружбу? Может, она просто мне нравилась?

Я закрыл ящик и упал на кровать.

Все они там на Пуффендуе такие? Дикие и отчужденные? Или это только нам повезло встретить сразу двух змей, под шкурой невинного барсука.

Да плевать. И на Буша, и на Хамфри. Той Неси, которую я знал, больше не было. Она бесследно исчезла в тот день на перроне.

Мне больше не снились кошмары.

* * *

Тренировки по квиддичу убивают в людях все хорошее. Это я понял, когда Оливер выбил из нас с Фредом всю дурь, пока мы тренировались в минусовую температуру. Правда, когда ты маячишь по полю как гиппогрифом укушенный, бьёшь по бладжеру так, что рука сворачивается в другую сторону, холод прекращает быть проблемой. Но мы не жаловались, вовсе нет. А нам ведь всего по двенадцать лет! Это немыслимо так пытать несчастных детей! У нас болели руки, ноги, казалось, что между ног уже образовалась выемка от седалища метлы. Мы ничего Вуду не сделали, но почему то гоняли нас так, словно мы уже проиграли матч.

— Всё, ладно, хватит с вас.

Сказал Оливер таким оживлённым голосом, словно не орал на морозе последние три часа и это не ему чуть ли не расшиб голову пропущенный Фредом бладжер.

Мы с братом облегчённо выдохнули обмякнув на мётлах. Приземлившись на твёрдую землю, я готов был поклясться, что мои руки примёрзли к древку метлы.

— Уизли! Хорошо поработали сегодня! Жду таких же результатов на матче! — Крикнул Вуд где-то спереди.

Игра Гриффиндор — Пуффендуй должна была состояться в первой неделе марта, и хотя сейчас только конец января, капитан говорил так, словно матч уже завтра.

Стоило Оливеру уйти в раздевалку, я повалился на землю. Заснеженное поле обдало потную спину холодом. Уже чувствуя, как заболею, я лежал распластавшись звездой. С серого неба падал снег, оседая мне на лицо, охлаждая разгоряченные щеки.

Фред молча лег рядом.

Где-то со стороны раздевалки нас окликнула Анджелина. Мы дружно проигнорировали её, продолжая валяться на снегу.

— Как думаешь, в этом году у нас есть шанс? — Спросил я.

Фред повернул ко мне голову, мешая свои огненно-рыжие волосы с белоснежными хлопьями на земле.

— Взять кубок? — Он усмехнулся. — Конечно, мы же теперь в команде.

Я засмеялся. Легкие отозвались болью от режущего холодом воздуха.

— Только это не помогло выиграть в прошлых матчах.

Мы оба засмеялись.

Матч, который предстоял нам в марте вызывал смешанные чувства.

Когда Гриффиндор играл с Пуффендуем в прошлом году, мы не болели за свой факультет от всей души. Было ради кого переживать и за Пуффендуй. Сейчас же в нас не осталось почти ничего из того, что могло бы заставить нас хоть на секунду обрадоваться вероятности победы противника. Теперь мы загонщики и у нас только одна задача, сохранить игроков нашей команды в целости и дать им спокойно выиграть.

Снег перед моими глазами переставал охлаждать кожу и начал больно впиваться в лицо. Так я понял, что пора вставать.

* * *

Прошёл месяц. От беспокойства об Агнес не осталось ни следа. Даже её день рождения, из-за которого мы в прошлом году нарушили пару десятков школьных правил, не вызвал во мне ничего, кроме скорби по потраченному времени.

Тренировки шли хорошо, но небольшой трепет сидел в груди каждый раз, как я думал о предстоящем матче. Он был обычным, таким же как все остальные, но в тоже время совсем другим. От него многое зависело и Оливер рассчитывал на всю команду, что мы все покажем себя как можно лучше. Он вообще был каким-то повернутым на квиддиче, но мы его не винили. Из-за его целеустремлённости, к победе сильнее стремились и мы. Может это было виной моих переживаний. Я боялся подвести капитана и команду, боялся оплошать перед ней. Перед ней?

Я сидел за завтраком и как только эта мысль пронзила мою голову, я застыл с недожёванным беконом во рту. Глаза мои поднялись к столу напротив, но там никого не было. Я опустил глаза обратно и взглянул на яичницу в тарелке так, словно она там только что появилась.

Трудно объяснить, как мне удалось обмануть себя и заставить думать, что я давно забыл о Хамфри. Я боялся признаться себе, что она мучала меня по сей день.

Тайком от брата я иногда открывал карту Мародёров и смотрел, где она была. Ненароком поглядывал на пуффендуйский стол, надеясь, что сегодня она сидит там.

Каждый раз натыкаясь на девочку глазами только и дело что думал о том, как она исхудала, как потускнели её волосы.

Сказать откровенно, я хотел, чтобы Агнес пришла на матч. Со дня на день должен он должен был состояться.

Это был первый решающий матч на нашей с братом практике. Мы показывали хорошие результаты, но жужжащие в голове мысли мешали сосредоточиться.

Матч, матч завтра, Пуффендуй, бладжер с права, удар, вниз, снитч, золото, её волосы, Анджелина сделала финт, бладжер у Фреда, её место на трибуне.

Я не мог собраться.

Стряхивая с себя наваждения я пытаюсь опустошить голову.

Уже ужин. Я думаю, думаю, пытаюсь прогнать из головы золотой облик и привычным движением поднимаю голову, но на этот раз сталкиваюсь лицом к лицу с Хамфри. Агнес сидит напротив, словно сошла из моей головы, потеряв по дороге все краски. Она ковыряла вилкой тарелку и посматривала на Буша, что-то ей объяснявшего. Я опустил глаза от неожиданности и подобрался. Посмотрел на Фреда. Он жадно уплетал картошку, голодный после тренировки. Я снова посмотрел на девочку. И вот, видя как она слабо улыбается своему другу, мне становится горько.

Не знаю, пройдёт ли это чувство когда-то. Как могут ужиться в ребёнке обида от предательства и глубочайшее сочувствие?

* * *

Игра уже сегодня.

Вставая с кровати я не мог думать ни о чем, кроме поля, метлы и биты. Кулаки нервно сжимались и разжимались, словно бита была у меня в руках с самого пробуждения. Я прокручивал в голове нашу тактику пока шёл в большой зал. Кусок в горло не лез. Я снова думал о тактике.

— Джордж, ты в порядке? — Спросил Фред, кладя руку на моё плечо.

Я съёжился.

— Да, как иначе? — Я улыбнулся, но судя по лицу брата, не очень убедительно.

— Ты не переживай. — Сказал он, закидывая в рот остатки эклера. — Это просто матч, как и все другие.

Фред встал из-за стола, призывая меня сделать тоже самое.

— Пошли, Оливер не выдержит нашего опоздания.

Согласно усмехнувшись, я пошёл вслед за братом, прочь от тяжёлых мыслей.

На трибунах уже кричали ученики. Фред ободряюще мне улыбнулся. Я крепче сжал метлу в одной руке и биту в другой.

Думал ли Фред о Пуффендуе? О ней?

Мы вышли на поле.

Я бросил взгляд на трибуну, завешанную жёлтой тканью и флагом барсучьего факультета.

Руки задрожали.

Нас по очереди представили, после чего мы поднялись в воздух.

Тяжёлый вздох, громкий выдох.

Свисток.

Я рванул, сам не знаю куда.

Глаза бегали между игроками. Мелькали красные и жёлтые мантии.

— Анджелина Джонсон перехватывает мяч и стрелой мчится к кольцам! — Кричит Ли.

Я спешно ищу её глазами и натыкаюсь на Малкольм Прис, загонщик Пуффендуя.

— Джордж! — Кричит мне кто-то.

Это Оливер.

Я слишком далеко от своей точки на поле.

Малкольм бьёт по бладжеру.

— Прис явно не собирается отпускать Джонсон так быстро! — Слышится голос комментатора. — Бладжер вместе с Максин О'Флаэрти преследуют охотницу Гриффиндора!

Я лечу в сторону колец, стремясь обогнать слизеринца. Воздух свистит в ушах. Метла летит превышая свои пределы. Я хватаю биту покрепче и равняюсь с Максин. Голова гудит, грудная клетка разрывается от частых вдохов. Я держусь за метлу так, словно она сейчас подо мной исчезнет. Бладжер с моей стороны. Я бью со всех сил, не осознавая своих действий.

Мяч отскакивает и со всего лету меняет своё направление. О'Флаэрти уворачивается, но слетает с хвоста Анжелины.

— Анжелина Джонсон вырывает десять очков! Молодец Фред!

Я круто заворачиваю, останавливая метлу. Только что я выполнил задачу Фреда. Брат непонимающе смотрит на меня и занимает моё место на поле. План поменялся на ходу, буквально.

Игра продолжается.

Я в растерянности.

Голова кружится.

Пелена, словно вьюга застилает глаза. Снег? Не может быть. Сейчас март.

— Фред, осторожно! — Последнее что я слышу.

Поворачиваясь на брата, я не замечаю, как с другой стороны прилетает бладжер.

Тело обмякло.

Дыхание сперло.

Я падаю.

Я так и не узнал, пришла ли она.

Я очнулся.

Вместе со мной проснулась тупая боль в голове. Я поморщился, хватаясь за висок. Пальцы нащупали повязку. В воздухе витал терпкий запах трав и лечебных зелий. Я сразу понял, где нахожусь. За высокими окнами больничного крыла смеркалось, что придавало помещению угнетающий вид. Я поежился от чувства тоски, которое нагоняли на меня эти пустые идеально заправленные койки и белоснежные шторы, погруженные в полумрак.

— О, ну наконец-то. — Сказал недовольный голос где-то справа.

Нахмурившись от боли, вызванной достаточно громкой речью, я посмотрел на говорившего. Конечно же это был мой близнец.

Он сидел на стуле у моей койки и что-то читал.

— Сколько я тут провалялся?

Фред явно взбодрился, поняв, что я действительно очнулся. И хоть голова моя трещала, от меня не ускользнуло задумчивое выражение лица брата.

— Я думал, ты первым делом спросишь какой в итоге счёт. — Брат самодовольно усмехнулся.

Счёт? Мерлинова голова!

— Матч! — Выкрикнул я.

— Мальчики!

Недовольная мадам Помфри встала из-за своего стола.

Мы с братом переглянулись и тихо хихикнули.

— И какой счёт? — Нетерпеливо спросил я, совсем забыв о головной боли.

Если честно, я вообще не помнил, что со мной произошло, но это волновало меня меньше всего.

— А ты загляни за ширму. — Кивнул на соседнюю койку Фред.

Я выгнул бровь и с любопытством вытянул шею, слегка приподнимаясь в кровати.

За плохо выставленной "разделительной стенкой" лежал ни кто иной как Гарри Поттер. Я прыснул совсем не удивившись. Прошлый год и события недавнего Хэллоуина дали мне понять, что этого мальчишку несчастья будут преследовать до самой смерти.

Я вопросительно посмотрел на брата, всё ещё не понимая, как же всё-таки закончилась игра.

— Поттер словил снитч, а потом ему из руки убрал все кости Златопуст.

Я с неудержимой улыбкой закатил глаза.

— Ну слава Мерлину.

Фред посмотрел на меня выгнув бровь, я понял как это прозвучало и мы снова засмеялись, но уже тише.

Упав на подушку со спокойной душой, я уставился в потолок. Только теперь мне стало интересно, что же со мной произошло.

— А как я...

— Мяч отскочил от Поттера, а затем попал в тебя. — Еле сдерживая только утихший смех рассказал Фред.

Это напомнило мне ситуацию на втором курсе, когда в самом начале последнего матча в меня прилетел бладжер.

С того времени прошёл год. Теперь мы четверокурсники. Я почувствовал, как Смешинка медленно угасает во мне. Посмотрев на брата, заметил, что и его улыбка тлеет, будто её и не было. На лице Фреда снова появилось то выражение, которое он пытался скрыть от меня в начале.

За прошедший год случилось много всего. Самым ярким событием конечно же стал приход Гарри Поттера в Хогвартс. О да, местная звезда, избранный мальчик, сумевший выжить после нападения на его семью того-кого-нельзя-называть. Помню как мы впервые встретились с ним на перроне перед отправлением на наш третий курс. В его случае, это был первый год и мы даже не подозревали, что это тот самый мальчик со шрамом. Было приятно узнать, что Поттер оказался на нашем факультете, особенно когда он принёс победу Гриффиндору, завалив в подземельях нашего профессора по ЗОТИ.

Однако, было и кое-что печальное в тех событиях. Стоит ли говорить вообще о том, что наш профессор по защите от тёмных искусств оказался странным типом, связанным с этими самыми тёмными искусствами?

Крайне неожиданно, если учесть факт, что он был той ещё размазнёй. Но было весело кидаться в него снежками.

А теперь мы четверокурсники и наш новый профессор какой-то напыщенный Златопуст, по которому фанатеет наша матушка и половина девчонок.

— На защите происходит такой бред. Я отказываюсь ходить туда без тебя, — Фред фыркнул, предвещая мой вопрос. — Даже с Ли!

Я усмехнулся.

— Он без конца трындит о том, какой он невероятный! Мерлинова борода! Посмотрите какой у меня идеальный пробор! А помните как я завалил Банши неделю назад голыми руками? А видели ли вы какой сочный у меня зад?!

От брата пышило возмущением. Я знал, что Фред любит защиту от тёмных искусств не смотря на то, что Хогвартс не мог похвастаться действительно хорошими преподавателями по этому предмету.

— Ну ничего, как будто сами не разберёмся. — Постарался успокоить брата я.

— Конечно! — Покосившись на ширму, Фред заговорил тише. — Только на четвортом курсе мы проходим существ, чьи коготочки и волосочки нам могут пригодиться. Было бы неплохо знать получше как с ними справляться.

Я пожал плечами и посмотрел на ширму, разделявшую нас с Поттером.

Неужели нельзя будет просто иногда заглядывать в Лютный переулок и покупать всю эту бесовщину там? Да и все ли они так уж полезны? Те же вейлы, чем они нам пригодятся? Палочки из волос мастерить? Я представил, как мы с Фредди крадёмся по лесу к камню, где сидит спиной к нам вейла и водит пальцами по своим сияющим золотым волосам. Я подхожу совсем близко, аккуратно беру в свою взрослую руку золотую прядь и легким взмахом перочиного ножа срезаю её. Вейла спокойна, она словно и не заметила, что кто-то позволил себе такую дерзость. Дева поворачивается на меня и я встречаюсь с серо-голубыми глазами, цвет которых смешался с кристально чистыми слезами. В моменте я вижу вместо вейлы.... её? И теперь Агнес смотрит на меня стыдливо и тоскливо. Меня тут же пронизывает вина, которой я не испытывал к ней рекордное количество времени.

— Джордж, ты меня не слушаешь. — Возмущённо прервал мои фантазии Фред.

Я сложил руки, будто пытаясь нащупать в них перочинный нож.

— Прости, просто голова болит.

Брат явно мне не поверил. Хотя голова и правда болела. Фред молча смотрел на меня, а потом отвёл взгляд. Лицо его обрело задумчивый вид. Я напрягся.

— Я кое с кем встретился, пока ты был в отключке. — Наконец заговорил брат.

В груди моей защекотало. С кем таким он мог разговаривать, что разговор этот подавался таким тоном, каким извещают о чьей-то смерти.

В голове крутилось только одно имя, но я не смел его произносить. Мне хотелось услышать это от Фреда.

— Ты знаешь, что без тебя я чувствую себя некомфортно, особенно здесь, в замке, странное одиночество ощущается в сто раз сильнее. И я рассчитывал просто просидеть весь день здесь, на случай, если в голову придёт хорошая шутка, а тебя нет рядом, но мадам Пинс выпроводила меня и сказала приходить, когда ты очнёшься. Совершенно не понимаю, к чему этот бред, я ведь не просто твой брат! Я твой близнец! Но с этой женщиной я справиться не смог и пришлось уйти.

Фред не смотрел на меня. Он разглядывал свои руки, сжатые на коленях, туфли или край моей койки, но только не на меня. Я понимал его. Ещё бы не понимал. Мы оба знали, что порознь мы всегда чувствовали себя неполноценно и случись что-то с Фредом, я бы просто не смог жить как раньше, как если бы меня лишили руки или даже половины тела.

— Так вот, я решил прогуляться куда-нибудь, чтобы не совсем зря терять время, отвлечься. Думал зайти к Хагриду, спросить как там дела со скучечиной это слизь, которую выделяют скучечерви и иногда она используется для загущения зелий.. Но по пути я задумался о всяком и может не на ту тропинку свернул, ну в общем я не заметил, как спустился к Черному Озеру. Только недавно стал замечать свою привычку так сильно погружаться в мысли, что больше ничего вокруг не замечаю. Ну и вот, спустился я к озеру, думаю, надо вернуться, здесь же делать и нечего, ещё опять задумаюсь, просижу тут до поздна, а мне надо за временем же следить, мадам Помфри намекнула попытать удачу с посещением перед ужином. На озеро я так и не посмотрел как следует, так, глянул только, потом на часы, и пошёл было уже обратно, когда услышал всплеск. И не такой, знаешь, как будто кто-то всплыл или просто живность какая, а как будто кинули что-то в воду. Повернулся посмотреть. Я подумал, вдруг это Хагрид, он ведь лесничий в конце концов, у озера тоже бывает.

Фред на какое-то время замолчал. Он глянул на меня, будто извиняясь за то, что скажет дальше.

— Там была Агнес. Я когда её увидел, даже дышать на секунду стало нечем. Мы ведь с ней уже сколько не разговаривали? Больше года? Нет, видеть её на уроках прорицания или ухода за магическими существами это одно. Там она такая тихая, я даже не всегда замечаю, есть она на уроке или нет. А здесь, когда ты стоишь перед ней в 10 ярдах, это совершенно другое. Она стояла спиной ко мне, поэтому не видела и, слава Мерлину, не услышала. Кстати, стояла она не у озера, а почти по колено в воде! Закатала штаны и хоть бы хны. Как была с приколом, так и осталась видимо, вода же ледяная! Ковырялась там с чем-то, доставала из воды и бросала обратно. Было бы правильнее наверное уйти и всё, но мне почему-то так хотелось окликнуть её. Она ведь всегда умела каким-то образом приковывать к себе внимание. Ты тоже так думаешь, я знаю. Её эти странности, как она каждый раз улыбалась на наши шутки. Всё это почему то резко всплыло у меня в голове. Но это же бред?

Брат не интересовался моим реальным мнением, ему хотелось убедиться, что я бы поступил так же, что я тоже считаю мысли об Агнес глупым навождением. Но к его большому сожалению, я промолчал.

— Ну и в общем...я уже собирался уйти, когда увидел, как её что-то резко дёрнуло в воду. Она просто за секунду исчезла из виду! Даже не вскрикнула, просто плюхнулась и всё.

У меня сжалось сердце.

— Я буду с тобой откровенен, как и всегда. Уверен, ты меня поймёшь, не подумаешь скверного. — Голос брата стал непривычно тихим и хриплым.

Мне пришлось навострить уши, чтобы услышать последние слова.

— На секунду, на короткий миг, клянусь. — Фред говорил с невероятным стыдом.

Никогда я не видел его таким прежде. Мой лоб покрылся еле заметным потом от того, насколько ошарашила меня эта картина.

— Я подумал, что она заслужила. Как будто в том, что случилось, было какое-то отмщение за её предательство. Это ужасно, я знаю, но чтобы я не делал, мне всегда при виде неё становится так паршиво. Я всё ещё не мог сдвинуться, стоял и смотрел. У меня внутри все перевернулось. Меня сразу налило такое чувство страха и вины от этой секундой заминки, чуть не стошнило от самого себя. Я конечно же кинулся к озеру, только мантию успел сбросить. Я не знаю сколько я там барахтался, ничерта было не видно, плыл просто на угад и каким-то чудом наткнулся на её руку. Знаешь, Агнес была такой лёгкой и тонкой...я побоялся, что мог ей что-то сломать пока вытаскивал. Мы же оба в одежде были, а вода холодная, тяжело всплывать. Ну короче до берега мы добрались. Я еле отдышался, лёгкие сильно резало, кинулся к Агнес, вспомнил, что она же воды наглоталась наверняка. Только она уже сама в себя приходила. Кашляла и тяжело дышала. Больно на это смотреть конечно было и стыдно. Мы воду стали из одежды выжимать и при этом молчали. Было так невыносимо в тишине находиться. Просто стояли, носом оба шмыгали только и выжимались. Я даже взгляд на неё поднимать не хотел, очень стрёмно было, но она, хвала Мерлину, первая заговорила, поблагодарила меня.

* * *

— Спасибо.

Я еле разобрал её тихую благодарность, Агнес дрожала так сильно, словно её трясли за плечи. Было ужасно видеть её жалкие попытки расстегнуть пуговицу на мантии, пальцы у неё не сходились даже близко. Мне стало неловко, поэтому я бросил свою одежду и подошёл к девушке, сам расстегнул ей эту несчастную пуговицу. Не смотря на дрожь, Агнес выглядела спокойно.

— О, боже, как же я могла забыть. — Подняв на меня голову, Хамфри достала палочку и одним взмахом высушила всю мою одежду, а затем и свою.

— Ты владеешь невербальной магией? — Удивился я, перебарывая своё желание уйти отсюда как можно скорее.

— Самую малость. — С улыбкой ответила мне Агнес.

Её короткий, но такой тёплый ответ на миг заставил меня поморщиться. Мне было непонятно, что я испытывал к ней. Смесь жалости и отторжения делали из меня гоблина с извечным пустым лицом. Я не смог выдавить из себя даже слабой ухмылки.

Пуффендуйка посмотрела мне в глаза и отвернулась, уходя от меня к поваленному бревну на берегу. Только сейчас я заметил там её сумку и какую-то книжку.

— Что ты тут делала? — Спросил я, сам от себя не ожидая.

Хамфри видимо тоже не думала, что я заговорю с ней и замерла, но не повернулась.

— Искала панцири. — Тихо ответила она.

— Панцыри? — Со смешком в голосе спросил я, подходя к девушке ближе.

Агнес села на бревно и сложив на коленях все свои вещи ответила.

— Да, я попросила кальмара из озера принести мне панцири раков-отшельников, для зелья.

— Это он тебя в воду утащил?

— Ага, вредничает просто из-за того, что я так избирательно к его находкам относилась.

Хамфри говорила об этом, словно её не в воду утянули, а просто в плечо толкнули. Удивлённый такому рассказу, я не стал больше ничего спрашивать, а она снова мне улыбнулась, да так, что мне пришлось прикусить губу от нового прилива смешанных чувств. Я тоже сел на бревно, но с другого конца. Мне кажется, между нами могли поместится ещё два первокурсника.

Теперь мы оба молчали. Агнес смотрела на озеро и не шевелилась. Она больше не дрожала. Я заметил, что руки её по прошествию времени стали только тоньше.

Повернувшись к озеру, я тоже стал вглядываться в водную гладь, совсем не понимая, почему я всё ещё здесь. А потом, Агнес просила меня.

— Как там Джордж?

Голос у неё был ровным и умиротворённым, как у человека, собиравшегося исчезнуть завтра, словно это была её последняя возможность узнать, как поживает мой брат. Что-то рухнуло у меня с плеч и вернулось обратно. Я сжал руки в кулаки, пытаясь совладать с желанием вскочить и накричать неё. Спросила она это из вежливости, или ей действительно было не плевать?

— Почему ты спрашиваешь? — Голос мой прозвучал с вызовом, который я не планировал скрывать.

Неужели спустя почти два года, ей вдруг стало интересно, как же там у нас дела? Агнес снова улыбнулась и это уже начинала раздражать. Она смеётся надо мной? Потешается?

— Вы наверное возненавидели меня, после того, что я сделала.

Она была чертовски права. И я мог бы пошутить, сказать что-то едкое, но не смог придумать ничего стоящего и просто промолчал. Отвратительно шутить без тебя, Джордж.

— Мне жаль, что так вышло.

Я посмотрел на девушку, полный возмущения. Её слова не приносили мне успокоения.

— Жаль?! Ты бросила нас без каких либо объяснений и если бы не потонула сегодня в озере, не заговорила бы с нами вовсе!

Как она могла говорить такое, как могла делать вид, что сожалеет, не предприняв никакой попытки исправить сотворенное. Моя грудь вздымалась гневного дыхания и если бы это была не Хамфри, я бы уже тогда просто встал и ушёл, но это была она. Одно только её спокойствие, ровный голос заставляли меня сидеть на бревне. Все вокруг было пропитано таким умиротворением источавшемся от Хафмри, что мне стало неловко от собственного раздражения, я был как какой-то осквернитель святой обители.

— Я не хотела отдаляться от вас. — Сказала она и я услышал, как дрогнул её голос.

Так обычно звучит тот, кто готов разрыдаться.

— Но тем не менее, ты это сделала.

Она посмотрела на меня глазами, полными слёз. И мне тоже захотелось плакать.

— Прости меня, Фред.

Она сказала всё, что мне было нужно, чтобы рухнуть и разбиться. Я не мог просто взять и отпустить, просто забыть и раствориться в её извинениях. Это было так больно, потому что подсознательно я уже давно забыл все обиды, лишь моя гордость билась в груди, собирая осколки невысказанных обвинений.

— Мне не хотелось, правда не хотелось этого делать, но обстоятельства с которыми я столкнулась вынудили меня. Я не могу объяснить тебе, что случилось, просто не способна. Может быть, если вы сможете меня простить, я расскажу вам о причине, но сейчас извинения — это всё, что у меня есть...

И я поверил ей, поверил всеми фибрами души и мне не нужно было объяснений. Я чувствовал, что она говорит правду, что она сожалеет. Её раскаяние покрыло меня с головы до ног, словно я снова прыгнул в озеро. Одинокая слеза скатилась с женской щеки. Сдыт заставил меня отвернуться и зарыться лицом в руки. Я потер лицо и сказал.

— Джордж в порядке.

Только что я доверился ей снова, заговорив о брате. Я готов был рассказать ей всё до мельчайших деталей о том, что происходило с нами последние полтора года.

— Спасибо. — Агнес улыбнулась и вытерла глаза рукавом.

Она встала с бревна и закинула сумку на плечо.

— Пойдём в замок, уже смеркается.

Я кивнул, пряча смущение и мы молча двинулись к замку.

По дороге мы обмолвились только порай слов, посмеялись с выходки Златопуста и попрощались на развилке к больничному крылу.

* * *

— Она попросила передать тебе. — Фред кивнул на прикроватную тумбочку. — Сказала, что хотела занести тебе, но не успела.

Я, чувствуя, как сводит до дрожи руки, посмотрел на тумбу. Там стоял свёрток и на нем записка. Взяв всё и как можно быстрее положив перед собой, я надеялся, что брат не заметил моих трясущихся рук.

"Квиддич требует удачливости и крепких костей, но всё же, впредь, не испытывай судьбу" — гласила записка.

Развернув сверток, я нашёл там имбирное переченье в виде снитчей, домовиков, звёздочек и косточек.

Невольно улыбнувшись, я почувствовал, как в груди разливается тепло.

Через пару дней меня отпустили и я смог вернуться в гриффиндорскую спальню к остальным. Счастью моему не было предела. Мне хотелось сделать как можно больше и как можно быстрее, даже не смотря на то, что выйдя из больничного крыла я вернулся в то напряжение, которое царило в школе последние недели. По Хогвартсу пошёл слух, что была открыта некая комната, где живёт некое существо охотящиеся на грязнокровок. Верилось в это с трудом, но вспоминая окаменевшую Миссис Норрис и огромную кровавую надпись на стене, невольно задумываешься.

Самым печальным из всего этого было то, что ужесточили комендантский час и заставляли отчитываться о каждом подозрительном чихе, что для нас с Фредом было сродни кандалам.

Ещё на третьем курсе мы с Фредом начали изучать два дополнительных предмета: прорицание и уход за магическими существами. Ни то ни другое мы важным не считали, но все остальные предметы нам были нужны ещё меньше. Первую дисциплину вела всевидящая маразматичка — Трелони. С Хэллоуина она не переставая трындела о том, что предвидела случившееся с кошкой завхоза, что звёзды предупреждали, что это всё очень страшно и вообще, кто-нибудь обязательно умрет. И конечно, как же без этого, Гарри Поттер, мальчик который у всех уже в печёнках из-за неё сидит, обязательно нас спасёт. Но пока что, всё, чем мальчишка занимался, было бесконечное шатание по школе и перешёптывания с Грейнджер и нашим братишкой Роном в библиотеке. Уж очень надеюсь, что в это время они разрабатывают план по спасению всех от таинственной тайной комнаты.

Между прочим, единственный человек, в чих предсказаниях мы с Фредом видели хоть какой-то смысл, так же ходила на прорицание и уход за магическими существами. Но что самое интересное, прорицание у нас было совмещенное. На третьем курсе мы вместе с Пуффендуем посещали уход, но не этом году. К слову, на прорицании Агнес показывала себя гораздо ярче, чем на других предметах, если не считать ЗОТИ. Я заметил, что у Хамфри в принципе все хорошо с дисциплинами, где нужна концентрация и некая внутренняя сила. Я как сегодня помню первые уроки с Трелони.

* * *

— И вот туда нам каждый год лазить надо? — Спросил я, брезгливо поглядывая на люк, ведущий в кабинет профессора прорицания.

— Похоже на то. — Фыркнул Фред, берясь за верёвочную лестницу. — Видимо сам Дамблдор не уважает этот предмет.

Мы не без смеха поднялись в кабинет и "войдя" в помещение, нам захотелось нырнуть в люк обратно и никогда туда больше не возвращаться. Затхлая комната, нет, скорее мансарда, была набита всякой дымящейся вонючей атрибутикой, с потолка свисали платки, обереги и прочие висюльки, превращая потолок в крону своеобразного дерева, а сама профессор вызывала только смех. Её вылупленные на нас глаза в огромных очках смотрели с плохо скрываемым пренебрежением.

— Я знала, что вы опоздаете, молодые люди, — сказала профессор. — Прошу, присаживайтесь за свободные столики и больше не опаздывайте.

Я ухмыльнулся и оглянул "кабинет".

— Профессор, если вы предвидели это опоздание, то наверное должны были увидеть и то, что вовремя мы никогда не придём.

Класс тихо захихикал, а женщина нахмурила свои тонкие брови и отвернулась к других ученикам, звякнув чашкой об блюдце, которые все это время были у неё в руках.

Проходя на место, я заметил, что в самом первом ряду, ближе к середине сидела Агнес. Она не смотрела на нас и, кажется, вообще никуда не смотрела. С ней сидел Ирвин и вот он как раз-таки пялил на нас своим самым недовольным взглядом. Я скорчил ему рожу и сел за пустой стол вместе с Фредом.

Всё занятие мы с братом чуть ли не спали. Ужасная духота, которая видимо особо Фреда не смущала, давила просто невыносимо. Вонь всяких трав и бобнеж Трелони, как мантра погружал в сон. К концу занятия почти все в классе были никакие и только Агнес бодро подбежала к профессору, чтобы задать ей ещё какие-то вопросы. Неужели этих полутора часов ей не хватило, чтобы вдоволь наполнить своё третье око и познать знаки вселенной о том, что этот кабинет нужно обходить за километр.

На следующее занятие мы с Фредди опоздали ещё больше. На этот раз Трелони сняла с нас за это очки, но мы просто пожали плечами, давая понять, что такое наказание нам не страшно. Хамфри сидела на том же месте с тем же выражением лица. Я сделал вид, что не обратил на это никакого внимания. На том занятии мы изучали гадание на воске, самое простое по словам Трелони за счёт многообразия значений и интуиции.

Если честно, увидеть что-то в куске воска, дрейфовавшего в моей миске с водой было не то, что трудно, просто невозможно. Кусок, напоминавший то ли пережёванную овсянку, то ли хлебный мякиш потонул, когда я ткнул его пальцем, и всплыл обратно.

— Ну слушай, это однозначно что-то значит. — Сказал Фред, наигранно серьёзным тоном.

— Ты правда так думаешь, Дред? — Вторя его голосу спросил я.

— Да, например то, что мы тратим наше драгоценное время на полное дерьмо.

И он указал на мой кусок воска, намекая, что именно на это он и похож.

Мы рассмеялись, чем привлекли внимание Трелони и остальных ребят.

Как оказалось, в это время профессор слушала занимательный рассказ Агнес о её гадании.

На секунду мне стало неловко, что я прервал пуффендуйку, но потом я посмотрел на возмущенное лицо профессора и вся неловкость тут же испарилась.

— Уизли! Если вы так небрежны по отношению к тонкому искусству гадания, вы можете хотя бы послушать о том, что видят другие ваши сокурсники!

Я глянул на Хамфри, даже не повернувшуюся в нашу сторону и что-то вычитывавшую из «Как рассеять туман над будущим».

— О, конечно профессор Трелони. — Поднял руки Фред.

— Вы не подумайте, мы очень внимательны к предмету. — Заверил я.

— Прямо сейчас мы пытались расшифровать значение загадочного комка воска в миске моего брата. — Фред указал на моё "предсказание".

Трелони прищурилась и не сводя с нас глаз нервно похлопала Агнес по плечу.

— Детка, помоги мальчикам разобраться с их гаданием.

Хамфри посмотрела на женщину так, словно та сказала ей запустить в нас непростительное заклинание. Наконец посмотрев на нас, Агнес тут же опустила глаза в пол. Голос подал Буш.

— Может лучше вы, профессор? Мы же только первый урок проходим трактование.

Трелони криво улыбнулась ему, но отвечать не стала, снова обращаясь к Агнес.

— Иди моя дорогая, я уверена, ты сможешь показать Уизли как правильно читать значения из учебника.

Ирвин не выдержал и вскочил с места.

— Давайте тогда я! — Продолжал настаивать он.

Профессор положила руку на плечо Буша и силой усадила его на место.

Ученики начали тихо перешептываться, обсуждая его выходку. Мы с Фредом лишь брезгливо отвернулись.

— Мой милый мальчик, всё в порядке, я ценю твоё рвение, но дай и другим проявить себя.

Спустя треть минуты Агнес смирилась со своей судьбой и что-то шепнув другу, неловко поплелась к нашему столику. Фред, с противным скрежетом, чуть отодвинул стул подальше от прохода, когда девочка подошла к нам. Хамфри не смотрела на нас, только на миску. Она взяла её в свои маленькие бледные руки так нежно, что вода даже не шелохнулась. Я неосознанно затаил дыхание и сверлил лицо девочки взглядом. Её веки слегка дрожали. Открыв учебник на нужной странице, она стала искать нужную строчку. Остановив кончик пальца на пояснении фигуры "корни" поджала губы, а потом сказала.

— У вас крепкая семья, — начала Агнес, — но кто-то отколется.

Она указала на кусочек воска, плавовший у бортика миски.

— Очень неожиданное предсказание. — Буркнул Фред достаточно громко, чтобы его услышала девочка.

Она сжала миску крепче. Какое-то время она молчала, но потом, оторвав глаза от учебника, продолжила более уверенно.

— Будьте внимательны к своим близким, кто-то из них на границе, чтобы получить то, что семья ваша дать не может.

Агнес поставила миску на стол и не посмотрев на нас с братом ушла на своё место. Проследив за ней глазами, я заметил необычное выражение лица профессора Трелони. Она была непривычно серьёзна и сдержана, как если бы её предсказания сейчас назвал бредом сам Министр магии.

Женщина посеменила к нам и скрючилась над миской, у которой только что стояла Агнес. Вглядевшись в восковую фигуру, она в порыве нахмурилась, но опомнившись, вернула себе лик "затуманенный будущим".

— Хорошо, Хамфри. — Сказала Севилла, складывая руки перед собой с такой силой, что побелели костяшки.

Ей было нечего добавить.

И кто бы мог подумать, что о предсказанном тогда Хамфри, мы с братом ещё вспомним.

* * *

Сегодня, спустя год, желания забираться в кабинет-чердак не прибавилось. Показательно отряхивая мантию на "входе" в кабинет, я посмотрел на стол, где обычно сидела Агнес. Она, как караульный, была на своём месте и как всегда глядела в одну точку. Ли как-то раз пошутил, что вид у неё такой, потому что она как Трелони, больше всех подвержена влиянию внутреннего ока. Мы тогда посмеялись, но сейчас мне почему-то было совсем не весело.

Подходить к Хамфри, как к вновь обретённой подруге мы не стали, тем более, что её от нас отделял Ирвин, показательно игнорировавший наше появление. Было приятно, что она с нами заговорила, что передала подарок для меня и извинилась, но это вовсе не отменяло того времени, когда мы друг для друга не существовали.

— И так, мои дорогие, сегодня я предлагаю вам прикоснуться к частичке чего-то большего, необъятного, столь широкого в своём проявлении, что это невозможно изучить до конца — космос! — Начала своим глубоким голосом Трелони и мне сразу захотелось уснуть.

Увы, Фред меня опередил и сложив лапки на столе, уткнулся в них своей наглой мордой. Ему не хватало только захрапеть. Я сначала возмутился, но кое о чем вспомнил и улыбнулся. Оглянувшись, достал из сумки маленькую металлическую полусферу с чем-то похожим на магловский автомобильный клаксон сверху. Это была наша совсем недавняя разработка, которую мы не то что не довели до ума, а только вчера придумали как вообще соединить детали. Сейчас "отвлекающая обманка" не была волшебной и работала только при нажатии, чем я все равно воспользовался.

Я поднёс обманку к самому уху Фреда и по кабинету тут же разнёсся громкий гудок. Фред подлетел на месте, покачнулся и завалился на бок вместе со стулом и целым ворохом платков, за которые пытался уцепиться. Все в помещении подскочили, пара девочек даже взвизгнули, а профессор и вовсе выронила свою чашку с чаем, что повлекло ещё и звук разбитого фарфора. Я уставился на эту картину, затем на Фреда и мы с ним захохотали так громко, что будь у Трелони ещё одна чашка, она бы обязательно полетела вслед за первой.

— Уизли! Вон из кабинета! Вон! Минус двадцать очков Гриффиндору! — Завопила Севилла, тряся и звеня всеми своими побрякушками. — Немедленно идите к профессору Макгонагалл!

Мы с братом всё ещё звонко смеялись, запихивая все свои вещи обратно в сумку. Мигом подлетев к люку, мы отсалютовали профессору и шустро спустились вниз.

— Ты чертов кретин! — С улыбкой пихнул меня Фред. — Мог бы и нет близко к уху поднести.

Брат потер правое ухо, корча болезненную гримасу.

— Ой да ладно, не оторвал же я его тебе.

Мы бодрым шагом отправились в сторону Больничного крыла, поскольку сегодня собирались навестить Поттера, а раз появилось открытое окошко, мы конечно же не собирались тратить его на поход к Макгонагалл.

Решив на всякий случай открыть карту, чтобы проверить, не идёт ли профессор к нам сама, мы с любопытством обнаружили её и Дамблдора стоявших в правом от нас коридоре с первокурсником Колином Криви. Мальчик сейчас должен быть на занятиях, с чего бы директору и его заму беседовать с Колином в это время. Решив, что Гарри из крыла никуда не денется, мы поспешили подслушать разговор.

— Это все набирает серьёзные обороты, Альбус. — Шептала Макгонагалл. — что мы скажем ученикам?

Директор молчал. Мы аккуратно выглянули из-за угла и увидели любопытную картину. Мальчик лежал на полу, застывший, точно как кошка Филча, а над ним, спинами к нам стояли директор и профессор.

Вернувшись за свой угол мы продолжили слушать.

— Пока не знаю Минерва, но оставлять учеников без присмотра больше нельзя. — Дамблдор выждал пару секунд, прежде чем сказать, — особенно полукровок.

И вот куда-то улетучился мой шпионский азарт. Слухи не врут, кто-то действительно охотится на маглорожденных.

Конечно, нашей семье беспокоиться не о чем, мы все чистокровные, но это не значит, что среди наших друзей и знакомых нету тех, кто может быть в опасности.

Встретившись глазами с такой знакомой на ужине я вдруг почувствовал, как всё серьёзно. Дамблдор сообщил ученикам о новой жертве в стенах школы и с того момента тихий шёпот за столами не прекращался ни на минуту. Кто угодно мог следующим валяться на каменном полу, не сильно отличным от него и когда я представил Агнес таковой, сразу потерял аппетит.

Девушка отвела от меня взгляд и посмотрела куда-то в сторону. Я посмотрел туда же. Ничего примечательного, только наша сестра Джинни, ставшая в этом году первокурсницей встала из-за стола. Хамфри нагнулась к Ирвину и что-то сказав ему на ухо, поднялась вслед за ней. Неосознанно я тоже начал вставать, но через секунду опомнился, заметив, как Буш попытался сделать тоже самое. Фред с непониманием уставился на меня. Я отмахнулся рукой, возвращая внимание на Агнес, но она уже улизнула к дверям.

— Идём. — Прошипел я Фредерику.

Я глянул в сторону пуффендуйского стола, где за нами пристально наблюдал дружок Агнес.

Фред молча встал и пошёл за мной, но явно негодовал на счёт моего поведения.

— Что случилось? — Спросил он, когда мы вышли из большого зала.

— Дай карту. — Игнорируя его вопрос сказал я. — Ну, давай уже!

Фред всучил мне пергамент и произнеся заклинание, я поспешил найти на нём пуффендуйку.

— Вот она! Пошли. — Засовывая карту, я потащил брата в сторону женского туалета.

— Да что случилось?!

Если честно, я и сам не знал, что случилось, но какое-то внутреннее чутьё подсказывало, что мы просто обязаны пойти за Агнес. И не успел я ответить Фреду, как мы чуть не выскочили на двух девочек, шептавшихся в коридоре. Притихнув за статуей, мы прислушались.

— Ты наверное меня не знаешь, но я когда-то общалась с твоими братьями, мы на одном курсе. — Говорил кроткий голос.

— Фред и Джордж рассказывали о тебе, что тебе нужно? — Спросил отчуждённый голос.

Без сомнений, это была наша сестра, но тон, с которым она говорила, будто ей не принадлежал.

— Я, наверное, лезу не в своё дело, но у тебя всё в порядке?

Мы с Фредом переглянулись, удивленные таким вопросом.

— В каком смысле? — Нервно спросила Джинни.

— Не знаю, как было бы правильно об этом спросить, но мне показалось, что с тобой что-то случилось.

— Я...с чего ты вообще взяла? Мы с тобой даже не общались ни разу. — Переходя в защиту ответила сестра.

— Знаю, знаю, извини, просто мне хотелось убедиться, что ты...что у тебя не появились проблемы.

Фред нахмурился, явно анализируя что-то в своей голове. Я же больше прислушался к своим ощущениям.

Пусть слова Агнес звучали странно, внутренне нутро подсказывало мне, что в них было что-то большее, чем просто переживание за самочувствие.

— Эм, ладно, мне надо идти. — Поспешила откреститься от этого разговора Джинни.

Агнес не стала её останавливать и в коридоре послышались спешные шаги. Через пол минуты ещё одни, но на этот раз в нашу сторону.

Мы с братом не стали убегать, наоборот, мы хотели поговорить с идущей о случившемся.

Как только бледное личико появилось из-за поворота, мы преградили путь.

— О чем ты говорила с нашей сестрой? — Спросил Фред и голос его прозвучал немного угрожающе.

— Нет необходимости подслушивать такие вещи, можно просто спросить. — Сказала Агнес, без тени враждебности.

— Как у тебя бегать за Джинни, можно было просто спросить у нас. — Язвительно ответил Фред.

Агнес глянула в коридор, где только что была наша сестра, а затем снова посмотрела на нас.

— А вы знаете, что с ней? — Спросила она.

На такой вопрос хотелось разозлиться, но отсутствие обвинений в тоне пуффендуйки заставило проглотить это желание.

— Лучше последите за ней. То что сейчас происходит...с Джинни что-то не так.

Больше Хамфри ничего не сказала и обойдя нас с моей стороны, она собиралась уйти, когда я взял её за плечо. Девушка дрогнула и отдёрнула руку. Я растеряно сделал небольшой шаг назад. Было больно осознавать, что Агнес все ещё боялась подступаться к нам ближе.

— Агнес. — Тихо позвал её я.

Она не посмотрела на меня. То ли от чувства вины, всё ещё мучавшего её, то ли по каким-то другим неведомым мне причинам.

— С тобой тоже не всё в порядке.

Уже год как, — отметил я у себя в голове.

Агнес всё ещё не смотрела на меня, но я заметил, как напряглось её тело и осунулись плечи.

— Оставьте её!

В коридоре показался Буш. Я невольно закатил глаза. Так всегда бывает, когда он оказывается к нам ближе чем пять метров.

— О Мерлин, Буш, вали отсюда! — Рявкнул Фред.

Но тот и не подумал. Он двинулся к Хамфри и угрожающе зыркнул на нас. Его худощавая фигура, не сильно шире Агнес, не внушала страха, поэтому мы лишь усмехнулись на его немую угрозу.

— Хватит донимать Неси!

Меня передернуло.

— Не общались с ней невесть сколько, вот и держитесь подальше!

— Ирвин, не надо. — Сказала Агнес.

Она взяла его за рукав мантии и попыталась увести, но он упирался.

— Ирвин, смотри аккуратнее. — Фред оскалился. — Язык может у тебя острый, а вот крепкие ли кости, неизвестно.

— Ирвин пойдём! — Уже тянула его Агнес.

— Это угроза?! — Перешёл на крик парень.

— Хватит! Идём!

Фред хотел что-то ответить, но я остановил его и как Агнес, предпочёл увести брата, понимая, что ничем хорошим это не кончится.

На этом и разошлись.

С того разговора мы с Фредом невольно стали чаще общаться с Джини и Роном. Как бы нам не хотелось, но мы все же переживали за них, особенно за Джинни. В течении недели, на протяжении которой мы наблюдали за ней, мы действительно стали замечать некоторые странности, которых раньше не было. Она стала нервной, более резкой и скрытной. Мы пытались невзначай поднимать сестре настроение, всячески шутили и чаще брали её с собой куда-либо, но это не сильно влияло на её изменения.

Невольно я стал ковыряться в памяти, вспоминая, когда в Джинни могло что-то перемениться и почему. Сидя на диване в гостиной мысль за мыслью я шёл по пути событий. Ненароком я зашёл дальше того, что касалось сестры и оказался в кабинете прорицания, где мы с Фредом сидим над мисками с водой, а в моей дрейфует кусочек воска, отколовшийся от общего "корня". Слова Агнес сами собой зазвучали у меня в голове: «У вас крепкая семья, но кто-то отколется». Сев поустоичивее я напрягся.

Не говорила ли она тогда о Джинни?

— Фред, слушай. — Обратился я к брату.

— М?

Он лежал на диване, уложив ноги на край столика.

— Ты помнишь урок прорицания, когда мы гадали на воске?

Фред задумался.

— Где ещё Агнес к нам послали?

— Да! Ты же помнишь, что она тогда говорила?

Фред убрал ноги со стола и нахмурился.

— Возможно...- Протянул он. — О том, что кто-то уйдёт?

— Что ему дадут то, что семья дать не может. — Дополнил его воспоминания я.

Теперь брат уже сел, уперев локти в колени.

— Думаешь, Агнес говорила о Джинни?

Я пожал плечами, пытаясь сложить настоящее с предсказанием.

— Но кто и что ей мог дать? — Спросил Фред.

— Сомневаюсь, что это про что-то физическое.

— Вероятнее всего, но тогда кто?

Мы задумались, но в голову не шли никакие идеи.

— Может просто спросим у неё? — Предложил я.

— И как мы это сделаем? Она скорее всего не ответит, да и может это вовсе не про неё.

Кто-то из учеников прошёл мимо, громко чихнув. Понизив голос до шепота я спросил.

— Но как ещё нам убедиться, если не на прямую?

Фред в сомнениях сморщил лицо.

— Попытка не пытка. — Убеждал брата я.

Он не мог не согласиться.

— Спросим о том, с кем она сейчас общается? — Предложил Фредерик.

— Можно так начать, а дальше отталкиваться от её ответа. — Согласился я.

Мы кивнули друг другу и решили подождать до ужина, чтобы завести разговор по дороге в большой зал, как бы невзначай.

До вечера нам предстояло посетить ещё пару занятий, так что мы отправились в кабинет трансфигурации, попутно прикидывая, что можно ещё спросить у Джинни.

И даже не знаю, везением это было или неудачей, но спросить о надуманном нам было не суждено. Крик Пивза разлетелся по школе так громко, что не выйти из кабинета было невозможно. Ученики повалили в коридор, желая оказаться как можно ближе к месту происшествия.

— Гарри Поттер ты злодей! Убивец духов и людей! — Орало привидение, наводя шума в без того гудевшей толпе. Прорвавшись поближе, мы с Фредом увидели напуганного Гарри и Джастина Финч-Флетчли, валявшегося на полу, как когда-то Колин Криви.

Что-то сжалось у меня в груди. Я в панике стал шарить по толпе в поиске знакомых лиц и наткнулся на такой же взгляд Агнес, стоявшей напротив. Радом с ней была Джинни. Я сжал руки в кулаки от напряжения. Будет ли она следующей?

Глянув на Джинни, я увидел ужас, застывший на её лице. Не дожидаясь, пока рассосётся толпа, она попыталась убежать. Агнес попыталась её остановить, но сестра не стала её слушать. Макгонагалл стала разгонять всех учеников по кабинетам и пока она не добралась до нас с братом, мы улизнули вслед за Джинни.

Агнес затерялась в толпе, но у нас не было времени её искать, сестра была важнее.

— Джинни! — Зовёт её Фред.

— Джинни стой! — Кричу я.

Она замедляется, слыша наши голоса. Мы догоняем её и хватаем за руки, разворачивая на нас. На глазах у неё слезы. Мы оглядываем коридор и отводим сестру в сторону.

— Дорогая, что случилось? — Заботливо гладя сестру по голове спрашивает Фред.

Она смотрит на нас со страхом, но он затихает с каждым вдохом и касанием руки Фреда её волос.

— Я...я...это ужасно, я не знаю что мне делать. — Шмыгая носом начинает она.

— Ну-ну, всё хорошо, мы тебе поможем. — Беря сестру за руку успокаиваю её я.

Она вытирает слезы и тянется к сумке.

— Мне кажется это всё я. — Она показывает нам чёрную книжку без надписей и каких либо знаков. — Я нашла дневник и он...я ничего не помню, я не помню ничего из тех моментов, когда с ребятами случалось то, что случилось.

Мы с Фредом переглянулись.

— Ты думаешь это из-за дневника?

Мы прекрасно помнили рассказы папы о разных зачарованных книжках, которые ему приходилось видеть на работе. О тех, из-за которых у людей загорались глаза или которые заставили читать их вечность. Поэтому мы не подвергли сомнениям слова Джинни о том, что дневник мог быть причастен к происходящему.

— Где ты его нашла? — Спросил Фред.

— Кто-то подложил мне его, когда мы покупали учебники перед школой.

И тут картинка сложилась.

Будьте внимательны к своим близким, кто-то из них на границе, чтобы получить то, что семья ваша дать не может.

Кто-то дал ей дневник из-за которого она вела себя странно и возможно, могла быть причастна к некой тайной комнате. В любом случае, это всё было неважно. Главным для нас была безопасность сестры.

— Нужно избавиться от него. — Сказал Фред.

— Или обратиться к Дамблдору. — Добавил я.

Джинни закивала, окончательно переставая плакать.

В коридоре послышались шаги. Мы больше не могли здесь оставаться.

— Увидимся с тобой потом, а пока ничего не делай с дневником. — Торопливо попросил я сестру.

— Или выкинь куда-нибудь. — Пытаясь подбодрить сестру подмигнул Фред.

Я шикнул на него, надеясь, что Джинни поймёт его шутку и не попытается действительно выбросить дневник.

Торопливо скрывшись из коридора, мы разошлись по кабинетам и больше не говорили о случившемся.

Со дня на день должно было наступить Рождество. Уже четвертое с момента учёбы в Хогвартсе. Ситуация с некой тайной комнатой поутихла и Джинни перестала нас избегать. Мы так и не решили, что делать с дневником, но сестра наотрез отказывалась нам его отдавать, хотя явно хотела от него избавиться. Решив не давить на сестру, мы пришли к выводу, что было бы неплохо поговорить с Агнес, годовалое предсказание которой все же сбылось. Однако, она вдруг пропала с горизонта и нам никак не удавалось с ней пересечься. Отчаявшись, мы полезли в карту Мародёров, надеясь выйти на Хамфри хотя бы через неё. Что мы и сделали.

— Агнес. — Позвал девушку я, когда она выходила из кабинета зельеварения.

Она заметила нас и тут же сутулилась, забегав глазами. За ней вышел Ирвин.

Он глянул в нашу сторону и не медля ни секунды взял Хамфри за руку и повел её прочь от нас.

— Да какого же обвислого Мерлина, — зашипел Фред. — Как он меня уже...

Я не дал Фреду закончить и помчался вслед за ними.

Брат поспешил за мной.

Через несколько коридоров и одну лестницу Фреда остановил меня.

— Стой, в этом нет смысла, давай дождёмся пока они разделятся и нормально с ней поговорим.

Слышать это от Фреда было удивительно, но я не мог не согласиться с его правотой.

Отследив Буша и Хамфри по карте, мы заметили, что они остановились возле какого-то кабинета. Мы осторожно подошли ближе, чтобы подслушать.

— Агнес, неужели ты правда не понимаешь? Они ничем не отличаются от твоего брата! — Настойчиво говорил Буш.

— Я не уверена, Ирвин...

— Ты правда думаешь, что они просто хотят опять дружить с тобой? Да они хоть раз попытались заговорить с тобой после того, что случилось? Ты уже забыла, как они заваливали тебя письмами с оскорблениями тем летом и шутили над тобой, когда вы перестали общаться? — Нескончаемым потоком слов пытался донести свою мысль Буш.

— Да что он несёт. — Сквозь зубы прошептал я.

Скрывать свое присутствие с каждым словом парня было всё труднее, но, слава Мерлину, Ирвин замолчал и тяжело вздохнул.

— Они ничем не лучше Джорджа, Неси. — Вдруг ласково сказал пуффендуец.

Мы знали, что у Агнес есть брат, но имя его нам было неизвестно. До сегодняшнего дня.

— Ты думаешь они не станут издеваться над тобой, если ты им откроешься?

— Но они не жестокие, они просто...

— Неси, ты их не знаешь. Они росли в тех же условиях, что и твой брат, ты думаешь, в итоге они выросли другими?

— Но они не смотрят на меня...так как он.

Я сглотнул ком непонятных чувств. За всеми этими событиями, что случились за последние месяцы, мы совсем забыли о том, что же происходит с Агнес. Теперь мне казалось, что мы поступаем неправильно подслушивая этот разговор. Это было большим, чем просто спор двух друзей, они говорили о том, что Хамфри усердно старалась скрыть от нас и вот так влезать в её тайну, ощущалось как предательство.

— Неси, я предупредил тебя.

Тон Ирвина обрел разочарованные нотки. По всей видимости, он сдался.

— Но помни, если что-то случится, я всегда рядом.

Минутное молчание заставило нас выглянуть из-за угла и мы застали тот момент, когда они размыкали объятия.

— Увидимся на обеде. — Сказал Ирвин, сжав на прощание женскую руку.

Парень направился в противоположную от нас сторону, пока Агнес осталась стоять на месте.

Теперь подходить к ней казалось неправильным, только не сейчас.

И мы ушли, оставив её наедине с мыслями.

Не смотря ни на что мы с Фредом продолжали смеяться, шутить и устраивать пакости, потому что это было нашим делом, частью нас самих.

И пусть мы переживали за сестру, за пострадавших от нападения василиска, и за Агнес, печалиться было для нас неправильным. Именно исходя из этих побуждений, мы измывались над Гарри как могли. Слухи, которые начали превращаться в факты, о том, что избранный оказался ещё и наследником Слизерина ужасно досаждали. Мы в них не верили и всеми возможными способами это показывали. Например в день, когда уходил переполненный Хогвартс экспресс, мы встретили Гарри в большом зале. Как только он к нам приблизился, мы громко поприветствовали его.

— Кто идёт! Дорогу наследнику Слизерина! Самый великий маг посетил завтрак!

Мы смеялись, пока Поттер оставался равнодушен к нашим забавам. А вот Перси такой подход к слухам был не по душе.

— Да прекратите вы уже! Это совсем не смешно!

— А кто смеётся? — Меняя тон на предельно деловой, спросил Фред.

— Мы абсолютно точно преклоняемся Гарри каждый вечер.

— И по утрам вместе с ним носим его клыкастому другу тыквенный сок, — Фред ткнул мальчика плечом, — да, Гарри?

Тот лишь слабо улыбнулся и поспешил подвинуться поближе к своим золотым друзьям.

Мы не обижались. Кто бы в его положении был рад сидеть с нами и Перси, которого, кстати, никто не приглашал.

Смирившись со своей судьбой, мы стали обсуждать предстоящие дела на Рождество. Честно, мы были уверены, что Агнес уехала домой со всеми, но наша уверенность улетучилась как пепел от костра, когда девушка вошла в большой зал. Уставившись на неё, мы ожидали, что вслед за ней войдёт и её прихвостень Ирвин, но его нигде не было видно. Уже готовясь обсудить это с братом, я опешил снова, когда девушка оглянула зал, нашла нас и уверенным шагом пошла в нашу сторону. Ладони под столом вдруг стали мокрыми, а улыбка обрела нервозность.

— Привет Фред, привет Джордж. — Тихо поздоровалась она.

Её неуверенный тон напрочь стер ту уверенность, с которой она сюда шла.

— Привет Перси. — Ещё тише и неувереннее поздоровалась она с нашим братом.

Он тут же выпрямился и нахохлился, принимая важный вид. Мы с Фредом усмехнулись и подвинулись от него чуть дальше.

— Ты что-то хотела? — Выдавливая из себя непринужденность спросил Фред.

Агнес замялась и аккуратно огляделась по сторонам. Её тонкие пальцы теребили слишком длинные рукава кофты.

— Да, вроде того, — начала она. — Можно сесть к вам?

Мы старались не выдавать удивления и сделав вид, что никакой её разговор с пуффендуйцем мы не переваривали последние несколько дней.

Агнес поспешно села, не сдерживая улыбки, от которой хотелось напрочь стереть это напускное спокойствие с наших с братом лиц.

— Я надеюсь, я вас не сильно отвлекаю. — Она глянула на наши всё ещё полные тарелки.

— Конечно нет. — С улыбкой ответил я.

— Тоже ешь, — кивнул Фред на пустую тарелку перед ней. — Или ты не просто нам компанию составить пришла?

Агнес продолжала теребить рукава кофты, но уже двумя руками.

— Я не голодна, спасибо.

Оценив взглядом её худощавую фигуру, мы с братом переглянулись, обмениваясь сомнениями.

— Я хотела кое-что сказать. — Агнес понизила голос до шёпота. — По поводу Джинни.

Мы навострили уши. Перси и компания Гарри судя по всему тоже.

— Может лучше скажешь нам, куда подевался твой дружок Буш? — Глазами указывая на Перси, нарочито громко спросил Фред.

Агнес уловила его мысль и судорожно кивнула.

— А, ну, он уехал домой на Рождество. — Явно не желая вдаваться в подробности ответила девушка.

— А как же ты? — Спросил я.

Агнес опустила взгляд на руки, не в силах найти ответ.

— Я...мне захотелось остаться в школе. — Наконец выдавила из себя она.

— О, ясно. — Совсем закрывая диалог ответил я.

Фред за это время поглотил уже половину своей порции.

— Предлагаю перейти в более подходящее для разговоров место. — Дожевав сказал Фред.

Мы с Хамфри дружно закивали. Спешно доев завтрак, мы втроём покинули большой зал, выискивая достаточно тихое место, для важного разговора.

— Что ты хотела рассказать? — Пытаясь принять как можно более открытую позу спросил я.

Агнес замялась, прямо как рукава кофты, которые она все никак не могла оставить в покое.

— Недавно, в библиотеке, я заметила, как она что-то писала в каком-то блокноте или дневнике.

Мы с Фредом тут же напряглись.

— И дело в том, что это было бы совсем неважно, но этот...

— Дневник. — Подтверждая идентичность книжки выдал я.

— Да, дневник, он отвечал ей. Она написала в нём что-то, я не успела прочитать что и надпись исчезла, а затем, появился ответ.

— Что там было? — Нетерпеливо спросил Фред.

— «Джинни, я знаю, когда ты врёшь. Не нужно бояться меня, я не могу причинить тебе вреда».

Я потер лицо рукой, пытаясь скрыть своё разочарование.

— Ещё она написала, что больше не хочет с ним общаться, а дневник ответил, что она совершает ошибку.

Агнес посмотрела на нас с Фредом с легким прищуром, словно видя насквозь.

— Вы что-то знаете об этом дневнике?

— Да, мы хотели обсудить это с тобой. — Поспешно ответил Фред.

Хамфри сжала губы в тонкую полоску и я практически физически ощутил сомнения девушки.

— Я не уверена, что вы должны мне говорить об этом. — Тихо сказала она.

Я понимал, почему она так говорила и мне было невыносимо от того, насколько Агнес подвержена влиянию этого Буша.

— Это из-за Ирвина, да? — Не выдерживая спросил я.

Девушка подняла на меня глаза, понимая, что мы в курсе того их разговора в коридоре.

— Простите меня, я...

— Тебе не нужно извиняться. — Перебил её Фред.

— Мы сожалеем о том, как всё сложилось. — Продолжил я. — И мы хотим помочь тебе, Агнес.

Она помолчала пару секунд, встречаясь глазами то со мной, то с Фредом, а потом улыбнулась, тепло и нежно, совсем как раньше.

— Спасибо.

Это всё, что она сказала, но этого было достаточно, чтобы высказать всё, что она чувствовала в тот момент.

О дневнике мы поговорим позже. Сейчас же был исключительный момент, который не хотелось омрачать тяжёлыми мыслями. Сейчас мы наконец-то снова начали открывать друг другу души.

Это Рождество было первым из всех, что мы встретили вместе.