Не один, но одинок (джен)

В доме было тепло и светло. За окном шел снег, и быстро сгущались сумерки. Семь человек из девяти сидели перед телевизором. Фёдор весь день хлопотал на кухне, а Куромаку, как обычно, с утра до ночи сидел за письменным столом и целый день напролет работал на компьютере.

Когда очередной фильм закончился, в зале зажегся свет, телевизор выключился. На диване сидели шестеро клонов и один на полу на большой подушке.

Создатель вошел в комнату, выключил телевизор, включил свет и молча встал рядом с диваном, держа пульт в руке. Теперь все клоны, включая Куромаку не могли игнорировать Фёдора. Ленивые и расслабленные, моргая от яркого света все уставились на него. Он с удовольствием сделал бы так же — сел и ничего не делал, но дела сами себя не сделают.

Парень теперь не был одинок и жил со своими клонами. Пока он работал, клоны помогали по дому. Они не любили работать, правда, не все, исключением был Куромаку.

— Ну, что тунеядцы, не пора ли делом заняться? — бодро проговорил Фёдор. — Кто хочет елку нарядить, дом украсить?

— Елка… это так романтично, — мечтательно протянул Ромео. — Я хочу нарядить елку, а потом девушек пригласить и вместе с ними вырезать снежинки…

— Бесполезная трата ресурсов, — заметил Куромаку.

— Думаю, это было бы интересно, — ответил Феликс, на что Ромео согласно закивал. — Я вам сейчас таких снежинок наделаю…

Фёдор вышел из комнаты, и вернулся с большой коробкой белого цвета в зеленых ёлочках. Пятый клон вскочил с дивана и направился к коробке.

— Не так быстро, — Феликс вскочил следом, хватая Вару за рукав. — Создатель не сказал, что можно распаковывать.

— Он вообще ничего не сказал, — отпихнув Феликса, Вару принялся вытаскивать искусственное дерево, так похожее на настоящее, только иголки совсем не колючие.

Фёдор снова вышел. Вернулся с коробкой поменьше и пакетом набитым мишурой. Потихоньку опустив коробку на журнальный столик рядом с диваном, Фёдор открыл её. Под пупырчатой плёнкой прятались разноцветные шары и прочие фигурки. Ромео сразу привлек блеск новогодних украшений. Габриэль, склонившись над коробкой, внимательно разглядывал её содержимое. Соединив верхнюю и нижнюю части, Вару обхватил дерево обеими руками, прижимая к себе, как что-то родное. Зеленое, как и он сам. В зеленом худи и в зелёных брюках.

Обвешавшись мишурой, Ромео принялся наряжать елку со своей стороны, развешивая на ветки разноцветные шарики. Вару наконец отпустил дерево и принялся вешать шары со своей стороны. Феликс распутывал электрогирлянды, а Габриэль ему помогал. Зонтик суетился вокруг пытаясь помочь, но его как будто и не замечали. Вару толкал его и оскорблял, Феликс пытался защитить шестого клона, но безуспешно. Вару все больше распалялся переходя на личности, того и гляди, подерутся. Зонтик решил отступить, не мешать и не отсвечивать. Он сел на подоконник и уставился в окно.

Данте и Пик совсем не принимали участия. Данте, как сидел на полу, так и остался сидеть, прикрыв глаза, медитируя. Пик хмурился продолжая листать ленту новостей в своём телефоне. Но, очевидно, машинально листал, а мысли его находились далеко за пределами этого места.

Когда зажглись огни на ёлке, заиграв разноцветными зайчиками на оконном стекле, Зонтик перевёл взгляд на комнату. Он вздохнул и спрыгнул с подоконника. На стенах висело много снежинок, под потолком поблескивали гирлянды из зеркальной пленки. На всех, кроме Пика были надеты красные новогодние колпачки с белой оторочкой и белым помпоном. В зале Создателя не было. Пик стоял у двери, спиной подпирая косяк и по-прежнему залипал в телефон. Данте уже вскипятил чайник, заварил чай. Габриэль принёс чашки. В воздухе витал аромат зеленого чая с бергамотом. Феликс стоял с картонной коробочкой и хрумкал рафинад.

— Ой, извини, мы про тебя забыли, — виновато прошептал Ромео. Он подходит к Зонтику и надевает на него красный колпачок. — Пойдём, скромник, чаю с нами выпьешь.

И шестой машинально, двигается к дивану, садится и берет чашку любезно протянутую Габриэлем. Включается телевизор, и снова начинается шум. Опять поставили чайник, и опять чаи и споры без конца и начала…

Из всего услышанного шестой клон понял, что Создатель ушел давно, и не сказал куда. Когда вернётся, тоже не сказал. Глядя на остальных, возникает ощущение, что всем все равно. И только ему есть дело до всего этого. Но кто может помочь? Кто может ответить на вопрос? Куромаку… Второй клон Создателя, который знает все обо всем. Зонтик попытал удачу и был неприятно удивлён, тем, что Куромаку, как и остальные, не в курсе.

Зонтик понадеялся, что, может быть, хотя бы Пик что-то знает, но не успел он и подумать спросить, как того и след простыл. Сначала шестой решил, что Пик просто вышел из комнаты. Нигде не обнаружив восьмого, он проверил вещи на вешалке. Фиолетовая куртка на ней не висела, а у входной двери, на коврике, стояли черные тапочки.

Зонтик вернулся в зал и первым делом поинтересовался у Вару, куда ушёл Пик. Ведь, Фёдор не разрешал им покидать квартиру этим вечером.

Вару, молча, с каменным лицом, посмотрел на Зонтика, через свои зелёные очки, на его доброе личико с наивными большими глазами.

— Да чего тебе надо? — спросил он с недовольством, заставляя отступить на пару шагов. — Мне почем знать. У него и спросишь, как вернётся.

— Создатель имеет право делать то, что ему нужно, — вмешался Феликс, — и мы не должны ему мешать. И, если он решил, что мы не должны выходить из дома, значит, мы останемся дома. Мы были созданы, чтобы помогать ему, а в итоге ведем себя, как последние эгоисты.

— Заткнись, меня это не волнует. Создав нас, он взял на себя обязанность отвечать за нас и уважать наши потребности. Мы и так выполняем его требования…

— Что? Н-но. Ведь… Это не так, — Феликс задохнулся от возмущения.

— Я хотел бы пригласить девушек на праздник, — вставил свои пять Ромео.

— Почему ты так не любишь создателя? Что он тебе сделал? Он добрый, дружелюбный… Всегда выслушает… — вступился за Создателя Зонтик. — Он не желает нам зла. А запрещает, потому что это может быть опасно. Он беспокоится о нас.

— Скорее о себе, — ухмыльнулся Вару и отвернулся, снова уставился в телевизор.

— И то и другое не исключено, — ответил Данте, открыв один глаз. — Предлагаю просто расслабиться и выпить чаю.

— Ребята, д-давайте не будем торопиться. Все успокоимся и п-подождем. Может быть, Пик, вернётся раньше создателя. Тогда все будет хорошо.

— Не нагнетайте. Ещё ничего не произошло. Пик не первый раз уходит. Он вернётся.

— Куромаку… Почему? Объясни мне!

— Зонтик, перестань. Нечего объяснять.

Зонтика выбивает из колеи легкость, с которой относится к происходящему Куромаку. На кого-то другого может быть, он даже разозлился бы, за то, что тот не предпринимает никаких попыток прекратить это безобразие. Делает вид, будто ничего не происходит. Но, что еще намного хуже, Куромаку стал более эгоистичным и, все чаще ведёт себя отстраненно. Будто кроме компьютера в доме больше никого нет. Контактирует лишь по необходимости.

Зонтик часто приносит Куромаку кофе, надеясь хоть ненадолго отвлечь слишком занятого клона от его работы. Если это вообще работа. Пальцы Куромаку быстро перемещаются по клавиатуре, а на экране появляются лишь ему одному понятные комбинации, состоящие из букв и цифр. Зонтик понимает, что для его ума это слишком, поэтому ничего не спрашивает, молча смотрит, а потом разворачивается и уходит на кухню, где подолгу стоит у окна.

Ему нравится побыть одному, нет, он даже рад этому. Он счастлив в те моменты, когда его никто не трогает, никто не кричит на него и не оскорбляет. Некому говорить, что он бесполезный, снова прохлаждается, тупо уставившись в окно. Никто не замечает его прерывистое дыхание или то, как стекают горячие капли по щекам, оставляя влажные дорожки. Никто не видит, как дрожат его руки, как содрогается тело в беззвучном всхлипе.

Никто не знает, какая мысль крутится сейчас в голове шестого клона. Есть ли вообще кому-то дело. Зонтик открывает рот, но так и не говорит ничего, глядя, как «умник» открывает еще одну вкладку и что-то оттуда копирует, вставляет между строк в первую.

Куромаку не обращает никакого внимания, на стоящего рядом Зонтика, и у того складывается впечатление, что делает он это намеренно. Опустив взгляд, Зонтик уходит на кухню, чтобы снова побыть наедине со своими невеселыми мыслями.

«Почему все такие злые и сердитые в канун Нового года? Даже Феликс не замечает меня. Обычно, он такой общительный, весёлый, а сегодня, какой-то ворчливый, недовольный… Праздники только всё портят… Деда Мороза не существует, это всё сказочки для детей. А вся эта суета вызывает только негативные эмоции. К чему все это?.. И почему, мне, так невесело, когда другие смеются? — думал Зонтик. — Мне всегда так не везёт… За что мне это все? В чем я провинился?..»

Из раздумий вывел Зонтика внезапно появившийся за его спиной Габриэль. От неожиданности шестой клон громко вскрикнул.

— Нельзя же так подкрадываться.

— Извини, не хотел тебя напугать. Эльфы всегда ходят бесшумно.

На шум прибежал Вару. Узнав, что случилось, расхохотался и ушёл, бросив через плечо:

— Чего пугаться? Повесь ему колокольчик на шею. Делов-то.

Зонтик ни в чем не виноват, но ему так стыдно. Почему он закричал так громко, чтобы Вару его услышал. Он снова дал повод зелёному троллю издеваться над собой. Габриэль допивает воду, ставит стакан на стол и уходит. Зонтик снова остаётся один. Проходит около получаса, прежде, чем Зонтик вновь возвращается в реальность. Мысли о том, что он самый бесполезный клон и, нафиг никому не нужен, режут больнее ножа. Взгляд плавно перемещается на микроволновку. Десять минут одиннадцатого, — гласят светящиеся цифры. Но, где же Пик. Создатель скоро должен вернуться. За окном туман, и Зонтику приходит в голову мысль, что Пик, скорее всего, где-нибудь неподалеку. Возможно, поджидает Фёдора, чтобы вернуться вместе с ним. Или просто гуляет. Гуляет… Эта мысль вызывает странную реакцию — желание забить на все, хоть раз нарушить правила, как это обычно делает Пик. Выйти на улицу и хоть немного погулять. Воздух становится душным, а желание нестерпимым. Ему стыдно от собственной слабости, а предательские слезы ручейками текут по щекам.

К ночи клоны совсем развеселились. Все — и Данте, и Габриэль, и даже Куромаку от чего-то громко смеялись, и сам Куромаку что-то комментировал:

— Серьёзно? Они там, что, все с ума посходили. Я так и знал… Подожди, подожди…

Наконец Зонтик не выдержал. Выключил свет, закрыл дверь, и присел на край углового диванчика, опустил голову на руки и разревелся.

Недолго сидел Зонтик за столом, опустив голову на руки, потом закрыл уши, чтобы не слышать разговоры и смех доносящиеся из зала. Время тянется невыносимо медленно. Зонтик смотрит на микроволновку и понимает, что прошло всего каких-то пять-шесть минут, как он сидит в темноте в одиночестве. Складывается впечатление, что о нём забыли.

Он тихонько поднялся, потянулся. Подождал немного, пока снова польется смех. Тихо, на цыпочках прошел он в прихожую, к своей куртке. Кое-как надел её в темноте. Надел шапку, перчатки, натянул кроссовки и тихо вышел, притворив дверь как можно плотнее.

Туман не казался таким густым, как выглядел при виде сверху. А воздух, наоборот, казался слишком морозным и влажным. В переулке тускло горели фонари слабо освещая путь. Все вокруг казалось размытым.

Куда пойти, когда такая погода, ничего толком не видно, к тому же во дворе делать нечего. Парк находится неподалеку, всего-то три улицы пройти.

Вышел на проспект и пошёл в направлении центра города. Одна улица, другая, третья. Повернул в третью, а там до парка метров сто. Калитка закрыта, но не заперта. На территории парка горят фонари, а в самом центре стоит большая ёлка в разноцветных огнях.

Зонтик постоял перед калиткой, подумал, идти или не идти. Поблизости не было ни души. Слева и справа от ворот сидели каменные львы на пьедесталах. Зонтику даже показалось, что они смотрят прямо на него; но он стараясь не глядеть на них, быстро прошмыгнул на территорию парка и быстрым шагом направился прямиком к ёлке.

На центральной площадке были скамейки. Клон смахнул снег с одной из них и примостился. Теперь ёлка казалась еще выше и наряднее, с такого ракурса. Сотни светодиодов мерцали на зелёных еловых ветвях, а разноцветные гирлянды из зеркальной пленки, едва заметно покачивались. Подарочные коробки, перевязанные лентами и огромные конфеты, свисали с веток вместо привычных украшений.

— Почему они думают только о себе? Почему Создатель так уверен, что этот праздник им нужен? Какой в этом смысл? Да, это красиво, не более того. Но ведь никто из них даже и не подумал об этом, пока Фёдор не сказал. Для них ёлка ничего не значит — всего лишь дерево украшенное гирляндами и разноцветными шарами. Хочу вернуться в Карточный мир. Ненавижу эту иллюзорную свободу!..

Прошло не больше получаса, туман почти рассеялся, но на смену ему пришли ещё более неприятные природные явления — ветер и снег.

Для всех Новый год — веселье и смех. Яркими огнями светятся окна домов, мерцают гирлянды, ведь скоро придёт волшебный праздник, что ждет так народ. Лица счастьем светятся, весел каждый клон, даже Пик не стал им мешать. Кажись чуточку добрее сегодня стал он. Где найти поддержку, как друзей обрести, никто не может помочь мне не сбиться с пути. Никому не жаль несчастного шестого клона, никто не замечает его, все клоны рады свободе, а Зонтик хочет друзей обрести.

Пусть он ушел, но всем все равно, не станут искать, и даже не вспомнят, не заметят, как будто и не было его. Сердце рвется на части, горячие слезы снова текут по щекам. Хочется выть от беспомощности, но Зонтик не позволяет себе быть настолько слабым. Он ложится на лавочку и закрывает глаза, положив одну руку под голову.

Пушистые белые хлопья медленно опускались, покрывая клона снежным одеялом. Холод и боль пронизывают тело, горечь душу сжигает дотла. Может быть стоит пойти домой, лечь спать, поскорее дождаться утра… Зонтик не хочет домой, ему там не рады. И, если он не может вернуться в Карточный мир, то останется здесь.

Воображение рисует обеспокоенное лицо Создателя и Зонтик решает, что пора идти домой. Открывает глаза, а вокруг темно, почти как в Карточном мире. — Огни? Где огни?!

Ни фонари ни гирлянды больше не светятся. Вокруг темно. Плохи дела, домой в темноте будет трудно дойти. Шестому всегда не везёт, что ни делай, куда ни пойди.

* * *

Фёдор вышел из такси с охапкой пакетов в одной руке и спортивной сумкой в другой, забрал из багажника несколько коробок связанных между собой верёвкой. Поднялся на лифте. Открыть дверь самостоятельно оказалось непростой задачей, и чтобы не бросать всё на пол, боднул звонок. Долго ждать не пришлось. Дверь открыл Пик.

В квартире было слишком шумно. Все дружно комментировали отсутствие Фёдора, перекрикивая друг друга. Так что слышно было даже через закрытую дверь гостиной. Все, кроме Пика, который, судя по всему, был на кухне, там горел свет. Фёдор прошёл на кухню, сбросил весь свой багаж, пакеты на стол, коробки на диванчик. Сумку занёс в спальню. Потом он подошёл к Пику и спросил, где его шапочка. Восьмой клон не знал, что сказать, но и врать не стал. Ответил просто: «Не люблю шапки».

Сам Фёдор был в шапочке и в меховой курточке, красного цвета, как у Санта-Клауса.

— У нас меньше часа, пора накрывать на стол, — весело заметил Фёдор, взглянув на часы.

— И какой в этом смысл? Я ничего не хочу, — отрезал Пик.

— Это касается всех нас, — решительно ответил Фёдор. — В том числе и тебя. Сам не хочешь, так сделай хоть что-то для других.

Восьмой клон чувствовал себя ужасно, так если бы его заставили нарядиться шутом. Но слова Создателя всё же убедили его. Вдвоём они быстро накрыли на стол. Коробки и пакеты пришлось перенести на подоконник. Пока Фёдор заканчивал с сервировкой, Пик пошёл звать остальных.

Восьмой выключил телевизор, прокашлялся, привлекая к себе внимание.

— Итак, все заткнулись и дружно потопали на кухню.

— А чего это ты раскомандовался? — возразил Феликс. — Мы не обязаны тебя слушаться.

Пик обвел свирепым взглядом всех клонов, остановившись на Феликсе с таким злобным выражением, чтобы тот понял, что лучше не сопротивляться.

— Отлично, — закончил Пик, видимо убедившись, что никто не будет возражать. — А теперь, все за мной.

Феликс вошел в кухню вслед за Пиком и Куромаку. От волнения у него задрожал голос. Он не ожидал увидеть Создателя, но был очень рад этому.

— С-Создатель, ты вернулся. Ура-а!

— А как же иначе, ведь скоро Новый год. Это семейный праздник. Я ни за что и никогда не пропустил бы такое событие. Давайте, все сюда, садитесь за стол. Сейчас проводим Старый год — традиция такая. Пик, не стой, присаживайся. Так, а где шестой клон? Снова грустит?

Позовите его кто-нибудь.

Феликс вскочил и побежал, весело крича: «Зонтик, ты где? Давай к нам! Зонтик!..» Вскоре он вернулся, что бы сообщить, что не нашел шестого клона.

— Может он спит, ты хорошо смотрел? — спросил Данте.

— А в шкафу проверял? Вдруг он там спрятался.

— Вару! Прекрати нести чушь! — если бы Феликс так хорошо не знал Зонтика, это бы сработало. — С чего вдруг ему прятаться в шкафу. Если только от тебя.

Дабы убедиться, Фёдор сам обыскал квартиру и пришёл к выводу, что Зонтик действительно исчез. Здравый смысл подсказывал ему, что необходимо во всем разобраться, прежде, чем делать поспешные выводы. Допрос клонов ничего не прояснил, кроме того факта, что Пик покидал дом без разрешения. Это навело Фёдора на мысль, что Зонтик решил прогуляться, но почему так поздно? В такое время шестой клон предпочитал стоять у окна и смотреть на звезды, или лежать с книжкой в кровати.

— Поскольку никто из нас не нашёл шестого, сделаем так. Габриэль остаётся дома, остальные со мной, идем искать Зонтика. Уверен, он где-то поблизости.

— Хорошо, Создатель, я останусь. Но почему я не могу пойти с вами?

Фёдор драматично закатил глаза, но соизволил ответить:

— Кто-то должен остаться дома, вдруг Зонтик вернётся раньше нас. Ну и конечно же присмотреть за кое-чем, вернее кое-кем. — Габриэль кивает с глуповатой улыбкой. Похоже, даже не задумываясь ни над чем.

Вару спрашивает, что-то вроде: «Кем?.. В смысле…?».

Фёдор от него отмахивается и выходит из кухни. Возвращается со спортивной сумкой, ставит её на пол перед Габриэлем. На мгновение, кажется, что в сумке что-то шевелится, но Фёдор не открывает её. Указывая остальным собираться на поиски.

Габриэль внимательно смотрит на сумку и задаётся вопросом, что же там. Не то чтобы ему действительно было дело до содержимого, но он очень любопытный и любит совать нос куда угодно.

Когда дверь с грохотом захлопнулась, Габриэль сел на диванчик и начал есть. Куриная ножка в медово-брусничном соусе сегодня была очень вкусная. В соусе был настоящий мед и сок из свежих ягод. На гарнир жареный рис с овощами. Идея горячего блюда принадлежала Данте, а значит была обречена на успех. Как выяснилось, третий клон создателя не только поесть любил, но и готовить умел.

Тихий шорох в сумке заставил Габриэля перестать есть и прислушаться. Его слух уловил странный звук, и он отложил ножку на тарелку. Он не был похож ни на писк, ни на рык, скорее какое-то странное мычание. Еще один тихий рокочущий звук совсем не понравился клону. Может быть, стоит посмотреть, что там. Ну не крокодил же там сидит, и уж точно не телёнок. Габриэль вскочил на ноги и присел на корточки, потянулся к молнии, осторожно подцепив язычок, медленно потянул.

* * *

В темном пространстве прозвучал короткий звуковой сигнал, оповещающий об открытии магнитного замка домофона. Полностью распахнув дверь, Пик вышел первым, придержав ее для остальных. И только потом отпустил. Когда дверь захлопнулась, он спросил, что им делать.

Фёдор предложил разделиться и обыскать ближайшие места. Далеко Зонтик уйти не мог. Если только с ним ничего не случилось. Но от этой мысли Фёдор отмахнулся. Шестеро разбились на пары, и только Пик, по собственной инициативе отправился на поиски один.

— Не переживай, Создатель, мы найдём шестого клона, где бы он ни был. Я уверен, ты догадываешься, где он может быть. Вспомни, куда ты ходил, когда тебе было грустно, или хотелось побыть одному?

— Данте, я никуда не ходил, когда мне было грустно. Да и грустить особо не было времени. Учёба, комиксы… мне нужно было работать. Все свои эмоции я вымещал на бумаге.

— А если его похитили? — испуганно прошептал Феликс. — Что, если его похитили, и потребуют выкуп? У нас нет денег…!

— Успокойся и не мели чепухи, кто мог его похитить, кому он вообще нужен? Он же не девушка.

— По твоему только девушек похищают?

— Я бы похитил… — выдохнул Ромео глядя в небо, ловя ртом снежинки. — Ах, девушки… как много в этом…

— Хвати-и-ит!! Замолчи сейчас же! Девушки, девушки… Зонтик мой друг, он наш брат. И если Дед Мороз и вправду существует, я попрошу его исполнить лишь одно мое желание и больше ничего не попрошу. Пусть он вернёт Зонтика.

— Ну вот и попроси, — улыбнулся Ромео, кружась вокруг собственной оси, задрав голову и высунув язык.

Не говоря больше ни слова, поправив свой шарф, Феликс уверенно зашагал вперёд. Ромео быстро его нагнал, пристроившись чуть позади, со счастливой улыбкой. Романтик был уверен, что шестой клон скоро найдется, в то время, как всегда, оптимистичный клон, проклинал падающий за шиворот снег, скользящую подошву своих кроссовок и самого себя. Не будь он таким единоличником и плохим другом, этого могло бы и не случиться.

* * *

Совсем немного осталось до полуночи. И скоро президент будет поздравлять в прямом эфире. Куромаку никогда бы не пропустил обращение президента, но сегодняшний день стал исключением. Второй клон был самым умным, но в данной ситуации это не помогало. Попытки громко покричать имя шестого не принесли успеха. Вокруг безлюдно и тихо, и только снег хрустит под ногами, откуда-то доносится музыка. Но нигде нет ни малейшего намёка на присутствие Зонтика.

— С вероятностью 82%, мы идем не в том направлении.

— В том, не в том, мне всё равно. Давай уже закончим с этим поскорее. Ты не можешь знать наперед, куда ушёл наш идиот. Ты самый умный — это факт. Но эту задачу сложно решить. Плохи наши дела, метель следы замела, не имеет смысла время терять.

— Не смей говорить так о нем. Его мы скоро найдём, мне нужен лишь намёк, какой-то знак, чтобы путь наш рассчитать. Он из дома ушёл, и ничего не сказал. Какой я дурак, что ничего не замечал…

— Неужели ты это признал?!

— Лучше помолчи. И без тебя тошно сейчас. Что сказал, то сказал, назад слова не вернуть. Смотри по сторонам, по темным углам, мы должны скорее его найти. Или ты хочешь всю ночь по району бродить?

— Нет уж, за Зонтиком твоя забота следить. Я с Пиком не пошёл, он как всегда без меня ушёл. Он любит один ходить. Зонтик в чём-то похож на него.

Вару хищно ухмыльнулся, с фальшивой радостью, звонко захохотал, когда заглянул в лицо Куромаку.

— Какой приятный сюрприз, — не унимался Вару, — прогулка на свежем воздухе. Надо будет поблагодарить Зонтика. Я бы не додумался таким способом вытащить вас на улицу.

— Что?! Так это была твоя идея? Ты нарочно доводил Зонтика? Ты это заранее спланировал, — Куромаку начинал закипать, подозревая Вару во всех грехах.

— Ничего такого не было. Просто, твой Зонтик тряпка и нытик. Великий Вару желает вернуться, и не тратить время на бессмысленные поиски.

Куромаку слушал достаточно долго, пока Вару отпускал в адрес трефовой масти резкие словечки с явной насмешкой, но после нескольких минут подобных разговоров, терпению его пришел конец.

Куромаку схватил за плечи Вару с силой встряхнув его, а затем схватив за воротник, подтянув ближе, прорычал прямо в лицо:

— Ты меня достал уже. Хочешь — вали! Без тебя справлюсь. И помни, если с ним что-то случилось, что, конечно же, мало вероятно, это будет на твоей совести!

— А чего сразу я во всем виноват? Он сам ушёл.

— Лучше замолчи!

* * *

Морозный, влажный воздух, вместе с выдыхаемым паром оставлял иней на ресницах. Снежные хлопья медленно опускались в тишине ночных улиц, заметая и без того едва заметные следы.

Пик не был в настроении искать след, который он не очень хорошо помнил. Он проверял каждый двор, темный переулок, ходил туда-сюда, заглядывал даже в те места, где Зонтика быть не может. Потом снова возвращался на проспект в бесконечном разочаровании. Он не мог точно понять, что он чувствовал, и это сводило его с ума. Желание бросить все и уйти, и в то же время найти шестого клона, заставляло его сильно злиться на самого себя. Он зарычал, сжав кулаки, когда остановился и сердито глянул в переулок ведущий к парку.

Калитка закрыта и в парке темно, кто может быть там в этот час. Пик вздохнул, взглянул на дорожку, пытаясь понять, что заставляет его испытывать необходимость пойти туда.

Его ноги медленно начали двигаться, а кулаки разжались, когда его охватило странное чувство, интуиция подсказывала, что он должен идти туда, в то время, как его разум твердил об обратном. Восьмой клон всегда был хорош, во всем, что было связано с интуицией даже когда на первый взгляд выглядело абсурдным. В отличие от Куромаку, который всегда полагался на логику, Пик доверял своему чутью. Это было то, что его обычно не подводило, а значит неспроста его тянет туда.

* * *

Лавочка, где сейчас лежал Зонтик, да и сам он был покрыт снегом, вокруг темно, и только вдалеке, за воротами виднелся небольшой пучок света от фонаря. Шестой сел и отряхнул снег с колен. Темнота Зонтика никогда не пугала, темнота у него ассоциировалась с одиночеством. Он есть, но его никто не видит, никто не знает о нем.

Где-то вдалеке послышался шорох, снежный хруст, и еще какой-то невнятный звук. Зонтик прислушался — этот подозрительный снежный хруст, совершенно точно был чьими-то шагами. Но кто может быть здесь, в такое время. Если бы это была собака, были бы слышны более тихие и частые шаги, но нет, это не было похоже на шаги животного.

Внезапно, будто обухом по голове, его настигло пугающее осознание, что если этот кто-то, может сделать что-то плохое. Сердце пропустило удар, а внутри все похолодело, окончательно сковав и так замерзшее тело. Зонтик пожелал стать невидимой, прижав руки к груди, но звук шагов становился всё громче. Кто-то приближался. Шестой вскочил, инстинктивно пытаясь спрятаться от невидимой угрозы. Он побежал к ёлке, в надежде спрятаться под ней, но поскользнулся в паре метров от укрытия. Он упал лицом в снег. От страха Зонтик закричал, но крик его превратился в мычание, как только рука в кожаной перчатке зажала рот. Паника обрушилась, как снежная лавина, затапливая сознание, тело больше не подчинялось, охваченное сильнейшей дрожью.

Дыхание шестого сбилось, из глаз полились слезы, когда сильные руки крепко схватили его, сильная паническая атака сковала тело, как шоковая заморозка в морозильной камере. Зонтик попытался пошевелиться, дрожа, ужасные картины мелькали в его сознании быстрыми вспышками, заставляя его с каждой секундой все больше погружается в ужас рисуемый воображением.

Где-то на задворках сознания Зонтика он мог слышать смутно знакомый голос, звучащий рядом с ним. Он начал тихо всхлипывать, стараясь свернуться в клубок, в надежде, что это его хоть как-то спасёт от ударов или позора. Желание бежать прочь было неосуществимым — дрожь в конечностях была слишком сильна, чтобы вырваться из хватки, не говоря уже о бегстве.

— Во имя Создателя, Зонтик! Возьми себя в руки! — рявкнул Пик и потянул на себя съежившиеся тело, лежащее на снегу.

Пик не выглядел злым, скорее разочарованным и уставшим. Он легко подхватил шестого клона на руки и усадил на лавочку, примостившись рядом.

— П-пик? Ка-как ты здесь оказался? — слабый, дрожащий голос звучал довольно непривычно. Ощущение дежавю лишь усиливалось, но из множества флеш беков, мелькающих в голове, именно моменты с Вару вызывали панику. Казалось, что вот-вот откуда-нибудь выскочит зелёный тролль и снова начнёт издеваться.

— Ты свалил. Вернулся Фёдор, и мы пошли тебя искать. Тебе следует вернуться. Я тоже не в восторге от этого всего, но чем раньше начнём, тем раньше закончим, и я наконец-то пойду спать.

— Что начнём?

— Новый год. Память отшибло? — возмущение восьмого было практически осязаемым, он со злостью взглянул на шестого, постукивая пальцами по древесине. — Зонтик, успокойся, и пойдём уже.

Пик не любил общение без необходимости и не дружил ни с кем из клонов. Но вот конкретно с этим клоном у него были довольно тёплые отношения.

— Всё плохо. Я не хочу домой идти. Я самый бесполезный клон, я устал и не в силах больше это терпеть.

— Зонтик, успокойся! Я помогу тебе, только никому не говори. Иначе они от меня не отстанут. Я возьму Вару на себя. Займу его чем-нибудь.

Шестой почувствовал, как стремительно кровь приливает к лицу. Такого поворота он точно не ожидал и не знает, как на это реагировать. Посидев пару минут в раздумьях пустым взглядом пялясь на свою обувь, он снова и снова прокручивал в голове слова Пика.

— Зонтик, да что с тобой такое сегодня? — Пик, уже поднявшись со скамейки, стоял перед ним. Шестой даже не заметил этого, продолжая пялиться в одну точку.

— Это мой первый Новый год, который я проведу в одиночестве, ведь даже Куромаку нет дела до меня.

— Я тебя понимаю, ведь это и мой первый праздник, ну а Куромаку немного увлёкся. И сейчас, наверное, беспокоится за тебя. Ну всё, ты прогулялся, подышал свежим воздухом, пора бы уже вернуться, а то всё вкусное съедят без нас.

— Да, ты прав, — Зонтик вздохнул, — Фёдор рассердится, если мы не вернёмся до полуночи.

Пик смерил товарища скептическим взглядом.

— Вечно у тебя какие-то проблемы, — восьмой грустно вздохнул, мне даже жаль тебя. Но не пора ли дать отпор.

Зонтик только смущенно улыбнулся в ответ и, подняв взгляд, уставился в небо. Маленькие снежинки падали ему на лицо и тут же таяли, оставляя мокрые следы.

Сегодняшний день явно запомнится как начало чего-то нового. И это не начало нового года, это новая страница жизни. Нужно идти. Преодолевать свои страхи и становиться смелее, и не важно хочется того или нет.

Зонтик как-то уж слишком резко поднялся, поскользнулся и едва не свалился на Пика. Благо тот среагировал вовремя, успел подхватить под локоть товарища.

— Осторожнее, ты мне нужен целым и невредимым. По крайней мере до того момента пока мы не вернёмся.

Зонтик, подрагивая всем телом, выпрямился и крепко вцепился в руку товарища. Пик мельком глянул на него и согнул локоть, позволив опереться на свою руку.

Шестой сначала испугался и хотел выдернуть руку, но потом успокоился. В этом не было смысла, и если уж ему позволили быть настолько близко, то грех этим не воспользоваться. К тому же ему так легче будет дойти до выхода из парка.

— Пик, я знаю, что ты уверен, что поступаешь правильно. Но ты не обязан это делать. Хотя я тебе так благодарен…

Пик посмотрел на Зонтика, ведя за собой, и у того мурашки пробежали по телу. Глаза в глаза. Зонтику было неловко ощущать поддержку со стороны самого лидера, потому что сам он практически беспомощный.

— Не стоит. Я лишь хочу побыстрее вернуться домой. Да и ты, смотрю, замёрз уже.

Зонтик, чувствуя легкую дрожь, пытается расслабиться. Осознавая, что он действительно замёрз и очень хочет домой.

Выбравшись из парка, Пик продолжил идти с Зонтиком под руку.

* * *

— Пик, Зонтик, идите сюда. Остальные пока поднимайтесь, мы вас догоним. Оставьте нас одних, — Фёдор махнул рукой на дверь.

— Почему я не могу быть свободен? Задачу выполнил. Что ещё ты от меня хочешь? Нас восемь. Мы живём в одной душной комнате. Все, кроме Зонтика шумные и действуют мне на нервы. Вся моя жизнь похожа на гребаный ситком, что мы каждый день смотрим по телеку.

— Простите меня за сегодня, — Зонтику было грустно. — Это всё из-за меня. Оторвал вас от дел в такой важный день. Я не…

— Это уже не важно. Главное, что ты здесь, с нами, — Фёдор положил руку шестому на плечо. — Если кто и должен извиняться, то это мы.

— Мне не за что извиняться, — отрезал Пик, — а вот им стоит. В особенности Вару. Я иду в дом.

Клон ткнул пальцем в грудь создателя. Тот поднял удивлённые карие глаза и непонимающе моргнул. Отпустив руку Зонтика, и отпихнув Фёдора, восьмой быстрым шагом направился к подъезду.

— Ладно, я не буду тебя отчитывать, всё-таки сегодня праздник. Но впредь попрошу больше так не делать. Идём скорее, десять минут осталось. Скоро президент будет нас поздравлять. — Фёдор улыбнулся и посмотрел на испуганного и растерянного клона, а затем широким, быстрым шагом направился к дому.

Зонтик едва поспевал за ним. Уже в лифте крепко вцепился за рукав куртки и не отпускал до самой двери.

Когда они вошли, в квартире стоял шум и гам. Что-то маленькое, рыжее бросилось к их ногам. Все клоны устремились за ним. В этот момент, со скоростью урагана, Габриэль буквально бросился к ногам вошедших, подхватил рыжий комок на руки и спрятался за спиной Зонтика.

Все взгляды устремились на шестого, от чего тот почувствовал себя очень неловко. В дело вмешался Пик. И все сразу разошлись, оставив троицу так и стоять в прихожей.

Фёдор на секунду замер, смотря на клона, которому было поручено присмотреть за сумкой, а не открывать её. Габриэль мгновенно посерьёзнел и виновато посмотрел в глаза создателю.

— Прости меня, я только посмотреть хотел. Но пришёл Вару…

— Знаешь, Габриэль, я тут подумал… да ну его нафиг. Сегодня новый год. Давайте скорее к телевизору.

Габриэль вместе с рыжим, мохнатым комочком плюхнулся на диван ожидая остальных. Вскоре все разместились у телевизора и замерли в ожидании. Фёдор выхватил пульт у Ромео и велел всем заткнуться. Что, конечно, они и сделали. Все. Кроме Вару. Смотреть, на то как президент обращается к гражданам с пожеланиями, было довольно скучно.

После видео обращения президента, под бой курантов, клоны выпили по стакану лимонада, предусмотрительно приготовленных Феликсом и Данте. После чего переместились на кухню. Еда давно остыла, но от этого не стала менее вкусной. Пока клоны ели Фёдор вручал им подарки. Пик получил гитару, Феликс — стеклянный шар, в котором, если его потрясти — идёт снег. Ромео досталась кукла с фарфоровым лицом и длинными розовыми волосами. Куромаку получил серый свитер с оленями, а Зонтик получил синий вязаный комплект состоящий из шапки, шарфа и варежек. Габриэлю вручил набор карандашей и толстый альбом. Данте получил фитнес браслет. Вару же получил самый необычный подарок — коробку с фейерверками.

— Ха-ха-ха! Ромео будет играть в куклы, — захохотал Вару ударяя себя по коленке.

— Ну извините, где ж я вам возьму живую девушку, — Фёдор пожал плечами.

— Всё хорошо, — улыбнулся Ромео. — Она мне нравится, особенно её милое личико. Жаль только, что не живая, мы бы с ней болтали всю ночь…

— Так, всё, хватит уже. Оставь свои фантазии при себе, — рявкнул Куромаку. — Я не желаю слушать о твоих извращённых помыслах.

— Ребят, ну хватит уже, сегодня новый год, а вы всё ссоритесь, — Феликс радушно улыбнулся и поднял стакан с лимонадом. — Давайте лучше выпьем за нас всех. Чтобы у нас всё было хорошо в новом году, и чтобы Ромео нашёл себе настоящую девушку.

— Спасибо, дружище. Это так трогательно, — седьмой смахнул слезинку. — Отличный тост. Давайте выпьем.

Выпили. Потом снова выпили, но уже без тоста, пить лимонад вместо шампанского было как-то не в кайф, от него не становилось весело.

— Хей, ребята, чего загрустили? Из-за всего этого я забыл представить вашего нового друга. Это та мелочь, за которой вы гонялись, — Фёдор не особо заморачивался с официальным представлением нового члена их большой компании.

— Всем привет, — ответил Габриэль за животное, помахав его крохотной лапкой, встал со своего места и подошёл к Фёдору и передал ему.

— Это щенок кокапу. Помесь кокер-спаниеля и пуделя. Имя у неё уже есть — Принцесса. Ей всего два месяца, поэтому можете назвать по-своему или оставить как есть. Это мой подарок вам всем.

Все клоны умилились с неё, и даже Вару. Потом все потянулись к щенку, чтобы погладить, а то и подержать на руках. Поначалу Принцесса испугалась такого внимания со стороны незнакомцев, а потом успокоилась и даже начала проявлять интерес к своим новым хозяевам. Обнюхала Феликса, лизнула в щеку Ромео, прикусила палец Пика. После чего Пик вернул её Фёдору, а Фёдор вручил её Габриэлю.

С подарками Фёдор разобрался, но осталось ещё кое-что, о чём клоны совсем забыли, и он решил им напомнить об этом. Скептическим взглядом создатель посмотрел на сидящих за столом. Похоже, вопрос, что так беспокоил его, не давал покоя только ему одному.

— А вы ничего не забыли?

— Ой! Извини, Федя, — виновато улыбаясь, ответил Феликс. — Мы ничего тебе не приготовили. Торжественно клянусь, в следующем году ты получишь подарки от нас всех. Правда, Вару?

— Нет, не правда.

— Да вы издеваетесь надо мной? — Фёдор встал из-за стола и переводил взгляд с одного на другого.

— Прости, мы не хотели, правда… — четвёртый медленно встал, сцепив пальцы в замок в умоляющем жесте, и, смущенно улыбнувшись, взглянул на создателя щенячьими глазами. — Мы даже не думали издеваться над тобой, ну кроме Вару, конечно.

— Говори за себя! — огрызнулся пятый, откинулся на спинку диванчика и скрестил руки на груди.

Фёдор залпом осушил стакан лимонада и замолчал на некоторое время, пытаясь понять, как разрулить ситуацию.

Зонтик, глядя на сложившуюся обстановку, покраснел от стыда. Он всю свою жизнь решал свои проблемы самостоятельно, лишь изредка советуясь с Феликсом или Куромаку, чаще всего скрывая свои переживания в себе. Чувство вины за проступок попросту не позволяло перекидывать ответственность на других. Под тяжёлым взглядом создателя, Вару и Куромаку сердце шестого забилось птицей в клетке. «Это моя вина» — подумал Зонтик и удрученно опустил голову.

— Создатель, ребята, я не могу позволить себе перекладывать мои проблемы на других. Когда я решился на это, то даже не попытался ничего сделать, — шестой вымученно глянул в заинтересованные глаза Фёдора, и добавил: — Это я должен извиниться перед всеми вами, что заставил в канун нового года, в непогоду пойти меня искать. Простите меня, пожалуйста!

— Он это серьёзно? — удивился Вару.

— Конечно, серьёзно, — сказал Пик. — А тебя что-то смущает? Самому пожалуй слабо извиниться.

— Только после вас, Пиковый Король, — съехидничал Вару. — И вообще, мне не за что извиняться. Я не виноват в том, что он нюня и тряпка.

— Вару! — крик Пика громом отразился от стен. — Ты сейчас же извинишься перед Зонтиком.

— А я не хочу. И ты меня не заставишь.

— В таком случае ты отправишься в карточный мир.

— Если вы не прекратите этот балаган, я всех вас отправлю в карточный мир.

Терпение Фёдора трещало по швам, ещё чуть-чуть и он избавится от них раз и навсегда. К счастью в разговор вмешался Данте.

— Создатель, не будь столь категоричен, притормози, не гони лошадей, — привычным образом растягивая слова. — Давайте все друг друга простим и забудем об этом. Пусть наш спор останется в прошлом, как ушедший старый год. Новый год — это начало чего-то нового. Как Новый год встретишь, так его и проведёшь. Так давайте же перевернём страницу нашей жизни и начнем всё с чистого листа.

— Я призвал вас, чтобы вы мне помогали, а вы наоборот все портите! Это невыносимо. Значит так. На этот раз мы последуем совету Данте, и прекратим эти бесполезные споры, кто прав, кто виноват. Давайте отметим этот праздник, как большая, дружная семья.

За окном стало шумно. Яркие вспышки озаряли ночное небо, а громовые раскаты фейерверков, канонадами доносились со всех сторон. Клоны, выглянув в окно увидели толпу, которые запускали эти самые фейерверки, взрывали петарды и прочую пиротехнику.

— Эй! А мы чего сидим дома? Я тоже хочу свой фейерверк запустить.

С этими словами пятый схватил свой подарок и пошёл в прихожую. Габриэль оставил Принцессу на своём месте и направился следом. Остальные тоже вскочили и поспешили за ними. Зонтик хотел остаться дома и посмотреть на всё это веселье из окна, но Феликс, Ромео и Данте настояли на том, чтобы он пошёл с ними. И Зонтик согласился. Выйдя из подъезда, они увидели, как много людей веселились вокруг ёлки и на детской площадке, распивая шампанское и выкрикивая поздравления вперемешку с пожеланиями. Со всех сторон доносилась музыка, пение, отовсюду слышались весёлые голоса и смех.

— Это вот так принято отмечать новый год? — удивился Пик. — Сплошной шум. Настоящий балаган, да и только.

— Ну, это обычай такой. Новый год бывает каждый год во всём мире, поэтому в этот день всё больше и больше людей хотят провести его весело и беззаботно.

Тут совсем рядом раздался грохот, и клоны в месте с Фёдором отбежали подальше. Зонтика, как обычно, чуть не сбили с ног, но его вовремя подхватил под локоть Данте. Находясь в нескольких метрах, они стали рассматривать происходящее. Вару, без предупреждения и на непозволительно близком расстоянии запустил свой фейерверк, стоя рядом с ним и раскинув руки в стороны что-то кричал. Пусть его слова сливались воедино со всей этой какофонией, нетрудно было догадаться, что он говорил. Вару, как всегда, чествовал себя. Неисправимый клон радовался своему подарку и нисколько не сомневался, что создатель его любит, как и всех остальных. Зонтик немного испугался за Вару, но Пик быстро успокоил его, сказав, что зелёный просто бессмертный, и что такие мелочи не могут навредить ему. Глядя на разноцветные вспышки, Зонтик почувствовал всю прелесть момента. Он был счастлив. Все вокруг были счастливы.