"Хроники" из Амбера (джен)

Башня на краю миров, между Хаосом и Порядком… высокие стены, узкие окна, не пропус¬кающие свет. День и ночь стерегут её четыре стража. Вокруг простёрлись лавовые поля, по которым движутся в вечном танце громады скал, сталкиваясь с грохотом и расходясь, и кружась безостановочно…

Сейчас в этой башне новый узник — юноша с волосами цвета выгоревшего сена. Он одет в оливковый бархат и чёрный шелк, тёмные глаза устремлены во тьму, тонкие губы упрямо сжаты… Он слушает разговор своих родителей там, между мирами.

— Давно ты видела Лестера?

— Давно. Кажется, он отправился в путешествие по Отражениям.

— Что-то малец запропал. Я начинаю беспокоиться.

— Наверно, нашёл тёпленькое местечко, где за воровство нет смертной казни.

— Он утянул что-то важное?

— Пока не обнаружилось.

— На него такое длительное отсутствие не похоже. Ему ведь нравился Амбер. Особенно ваши Карты… Ты действительно не знаешь, где он?

— Не имею ни малейшего представления. Твой сын такой скрытный… Если объявится, дать тебе знать?

— Да, пожалуйста.

Надо же, забеспокоились. Через несколько месяцев... Интересно, кто тут сидел до меня? И что он чувствовал? Ненависть? Досаду? Я-то ни на кого не обижаюсь. Учусь использовать обстоятельства и поворачивать их в свою пользу. Сижу в темноте, тренирую зрительную память… она у меня хорошая…

Моё появление оказалось неожиданным для родственников. Родители слишком увлеклись исследованием какой-то очередной аномалии среди миров… после этого они, порождения двух противоположностей, вряд ли встречались. Детство я провёл в маленьком городке, в компании таких же заброшенных детей. У меня, правда, были свои развлечения и свои друзья, что скрашивало тусклую полуголодную жизнь. Когда ночь спускалась на город, темнота окутывала нашу спальню, и страшные истории замирали на губах спящих, в окне появлялся крылатый силуэт. Он был чернее тьмы, его спутницы, а его вид мог любого привести в смертельный ужас. Любого, но не того, в чьих жилах течёт кровь Хаоса. И когда в свой десятый день рождения я спросил его, когда он заберёт меня отсюда, папа усмехнулся, поставил меня на подоконник и с шелестом развернул крылья.

Долгое время я был просто частью мебели в невообразимом мире моего отца. Он исчезал, возвращался, иногда замечал меня, иногда не успевал, занятый своими делами… Мне нравилось затаиться в тёмном углу и слушать переговоры, считавшиеся тайными, или следовать за своими родственниками по Отражениям, или узнавать такое, что мне знать было совсем не положено... Когда папа обнаруживал меня в неподходящем месте в неподходящее время или догадывался пошарить в моих карманах в поисках своих пропавших шариков, он сердился, но хотя бы вспоминал о моём существовании… для него я оставался плохо воспитанным маленьким демонёнком, воришкой и лгуном. Меня это обижало, но он был во многом прав. Например, в том, что мне не стоит даже приближаться к Логрусу. Папу пугала сама мысль, что я овладею способностью таскать из пространства понравившиеся вещи. Мне же Логрус показался слишком сложным и хаотичным — я всегда любил порядок. Может, позже, когда я подрасту, я овладею своим разумом до такой степени, что смогу пройти Логрус. Но ведь есть ещё Лабиринт...

Лабиринт был в другом конце Вселенной. Там стояла гора Колвир, на ней — прекрасный замок, сердце Порядка, а в этом замке жила моя мать, принцесса Амбера, колдунья. Попасть туда долгое время казалось невозможным, пока я не узнал, что мой дядя Мерлин проходил Лабиринт…

В то утро Рэндом был так озабочен, что когда мы встретились в коридоре, он чуть не прошёл мимо.

— Что-то случилось?

— Да вот, оставил свою колоду на столе… у меня есть ещё, но в этой была Карта, подаренная Мерлином… ума не приложу, куда она могла задеваться…

Я отправился с отцом, и мы снова перерыли его комнаты и библиотеку, где он провёл прошлый вечер. Потом Рэндом ушёл, а я продолжил поиски. Не скажу, что у меня возникли подозрения, скорее, я хотел остаться один и поразмышлять.

Это исчезновение не было первым. В последнее время что-то происходило в Амбере. Некоторые вещи оказывались не там, где их оставляли, у меня самого целая колода таинственным образом испарилась прямо с ночного столика…

В библиотеке было сумеречно, за окном шёл дождь. Я стоял у окна, смотрел, как капли сливаются в ручейки и червячками сползают по стеклу… и вдруг почувствовал какое-то шевеление в углу.

Я повернул голову.

На меня глядела пара блестящих чёрных глаз. Он был невысок, серо-оливковый бархатный кафтанчик, словно мышиная шкурка, делал его невидимым в полумраке. Тонкое лицо с острыми чертами обрамляли пряди бесцветных волос. Встреть я его в коридоре ночью, принял бы за привидение.

— Эй, приятель, что ты тут делаешь?

Мальчик вздрогнул и отступил, но за его спиной высилась стена книг. Он задумчиво оглядел меня — и полез в карман. Я шагнул к нему, схватил за руки… Он стал вырываться и попытался укусить — точь-в-точь мышь.

— Рэндом! — заорал я.

Удержать парня оказалось трудно — он был ловок и силён, как хорек. Пришлось сдавить посильнее. Это подействовало — он задохнулся и затих. Прибежали отец с Жераром.

— Смотрите, кого я поймал. Он прятался в библиотеке. Ждал, когда все уйдут.

— Я его не знаю, — Рэндом удивлённо разглядывал мальчика. На вид тому было лет двенадцать — совсем ребёнок... — А ты не слишком его зажал?

Я ослабил хватку, и мой пленник мгновенно вывернулся. Никто и вскрикнуть не успел, как он очутился у дверей. Но там он замер, словно наткнулся на невидимую стену.

— Куда спешим? — раздался насмешливый голос, и на пороге появился Джулиан. Острие меча, почти касавшееся груди мальчика, заставило того отступить назад в библиотеку.

— Что за призрак юного Дворкина? — поинтересовался Белый Рыцарь, не опуская оружия.

— Самим бы хотелось знать.

— Ты кто такой?

Мальчик оглядел нас и насупился. Жерар бесцеремонно обыскал его.

— Не по этому весь шум? — он протянул Рэндому колоду Карт. Король схватил её и уставился на незнакомца.

— Зачем она тебе?

Тот молчал.

— Советую начать говорить, — сказал ему Джулиан. — Воров в Амбере не жалуют. А подземелья у нас глубокие...

— Я искал Карту... чтобы вернуться домой.

Рэндом показал ему Карту Мерлина, изображающую Двор Хаоса.

— Вот эту?

— Да.

Мои дяди переглянулись.

— Как ты попал сюда?

— По Карте.

— Как это возможно? Ты проходил Лабиринт?

— Нет.

Мы были ошеломлены. Значит, можно козыряться просто так, без Лабиринтов и особой крови Амбера?

— Откуда ты взял Карту Амбера?

— У дяди Мерлина.

— Твой отец — Мандор?

Мальчик кивнул. Он действительно был на него похож — только глаза чёрные. Может, папа прислал его шпионить за нами?

— Зачем ты пришёл сюда?

— Посмотреть на Лабиринт. Мне дядя Мерлин про него рассказывал...

Дядя Мерлин, похоже, был единственным источником информации об Амбере. Какой любопытный у кузена родственник! Мог бы придумать что-нибудь менее наивное.

— А с чего ты взял, что мы покажем его тебе? — усмехнулся Джулиан.

— За это я скажу, где корона дедушки Оберона.

— Ах ты паршивец! — вырвалось у Жерара.

Джулиан захохотал. Я покачал головой — так вот кто украл мои Карты! И как мы не замечали его раньше? Хотя он был такой худенький, незаметный в этой оливковой шкурке... интересно, давно он шныряет по Амберу? Судя по тому, что корона пропала несколько дней назад…

— Покажи ему Лабиринт, Мартин, — нехотя сказал Рэндом.

— А Фиона здесь? Я хотел бы, чтобы она пошла с нами.

Похоже, парень осмелел и обнаглел.

— Я вызову её, — пообещал Рэндом. — А теперь говори.

— Скажу, когда увижу Лабиринт.

Джулиан весело выругался. Парень нравился мне всё больше. Он стоял перед четырьмя мужчинами, двое из которых были вооружены, в чужом городе, вдали от родного Хаоса, и диктовал свои условия.

— Давай подождём до завтра. Фиона успеет прибыть, и они с Мартином покажут тебе Лабиринт. Добираться туда и особенно обратно весьма тяжело, он находится в глубине Колвира...

— Сейчас, — прервал его мальчик.

Король чуть не заскрипел зубами.

— Хорошо. Погодите, я скоро вернусь.

Мы стояли вокруг сына Хаоса, боясь, что он растворится в сумерках, унеся свои тайны с собой. Но мальчик спокойно ждал. Похоже, ему очень хотелось увидеть Лабиринт. Наверно, Мерлин слишком красочно его описал. Интересно, а облик он менять умеет?

Рэндом вернулся с Фионой. Тетя выглядела усталой и злой. Недовольно глянула на мальчика, но тот невозмутимо кивнул и ожидающе уставился на меня.

— Рэндом объяснил мне, что тут происходит, — процедила Фиона сквозь зубы. — Давайте побыстрее проведём эту экскурсию.

Я снял со стены факел, и мы втроем отправились в подземелье. Мальчик шёл за мной. Его длинный нос чуть не шевелился от любопытства, глаза блестели, похоже, он не испытывал ни тени страха, идя среди тесных проходов по бесконечным ступеням, ведущим в бездну мрака... Фиона, надув губы, молча замыкала процессию. Её явно оторвали от очень важного дела...

Мы долго спускались по винтовой лестнице, всё глубже, в недра Колвира, потом шли по коридорам, отсчитывая боковые галереи... вот и тяжёлая железная дверь, и ключ на стене рядом... Когда мы вошли в пещеру и очутились перед Лабиринтом, мальчик замер. Голубой свет плясал на его лице, ставшем серьёзным и сосредоточенным, зажигая в глазах зелёные огоньки. Дитя Хаоса осторожно обошло Лабиринт и остановилось у входа в него. Мне это не понравилось. Хотя, может, он остановился там случайно...

— Надеюсь, дядя Мерлин предупреждал, что созданиям Хаоса... — начал я, но не договорил.

Мальчик шагнул в Лабиринт. Фиона вскрикнула. Но он остался цел и невредим. Вокруг его ног взлетели искры, он постоял мгновение и двинулся вперёд. Он не глядел на нас, не ожидая никакой помощи. Нам оставалось с замиранием сердца наблюдать. Иногда у нас непроизвольно вырывались советы. Слышал ли он их — невозможно было понять.

Время растянулось и замерло. Он прошёл Первую Вуаль, Вторую... чей же он?.. вот и Великая Кривая... пот капал с моего лба, словно я сам прохожу Лабиринт... голубые искры охватили всю его фигурку, медленно плывущую в пламени...

Он стоял в центре Лабиринта. Волосы слиплись и потемнели от пота, черты лица ещё больше обострились, по тонким губам змеилась улыбка. Наконец он поглядел на нас.

— Спасибо, кузен, спасибо, мама.

— Лестер! — крикнула Фиона, но мальчик исчез.

— Он твой сын?

Она не ответила. С минуту мы молча стояли, глядя на голубое пламя Лабиринта.

— Вот паршивец! — вдруг вспомнил я. — Он так и не сказал!

Путь домой... по туманным стёжкам-дорожкам, вызывать которые меня любезно научил дядя Мерлин... как странно... до сих пор Хаос для меня остаётся родиной, хотя всегда, когда вижу медленно надвигающуюся громаду Дворов, я знаю, что впереди ждут лишь неприятности...

Самая большая неприятность случилась, когда я попал во Дворы после своего первого прохода Лабиринта. Моё желание посетить создателя этой конструкции было немедленно исполнено. Дваркин оказался маленьким старичком с седой бородой, очень милым и общительным. Он единственный смог внятно объяснить принципы использования Карт и создания Отражений. Часы, что я провёл в его комнате, где полки с книгами доходили до потолка, а на столе лежало множество интересных Карт (я взял только одну!), были счастливейшими в моей жизни. Хоть один человек отнёсся ко мне серьёзно! На прощание он вручил мне мою личную колоду, красивую, полную, с чёрно-зеленой рубашкой и специально для меня нарисованными видами Хаоса. Я, видимо, от радости совсем голову потерял, и у меня хватило ума козырнуться прямо ко Дворам... где я тут же столкнулся со своими дядями Джартом и Деспилом. К Деспилу у меня не было претензий, кроме того, что он вечно таскался с Джартом и помогал в его дурацких проделках. А дядя Джарт ненавидел Мерлина, с которым у меня были весьма ровные отношения, так что... попадаться им на глаза в отсутствие папы было опасно.

По их довольным рожам я понял, что так просто от них не отделаюсь. Я не успел свернуться в ящерицу, как обычно при их приближении...

— Лестер, племянничек! Ты прогулял весь семестр! Твой папа очень недоволен, — промурлыкал Джарт, впиваясь мне в плечо огромными когтями. — Ты позоришь семью, дорогуша. Придётся самим заняться твоим магическим образованием...

Обидно было потерять Карты, которые я даже не успел хорошенько рассмотреть...

Они оставили меня висящим посреди отвесной скалы. Подо мной простиралась бездна, из которой вырывались языки пламени, ураганный ветер норовил оторвать моё тело от стены, за которую цеплялись кончики пальцев... приятные минуты, растянувшиеся в вечность... спас меня Сухьи. Как он нашёл меня — не знаю, но он появился как раз когда, обессиленный, я начал соскальзывать вниз, пытаясь сообразить, успею ли сделать крылья и насколько они затянут мою гибель...

После этого посещать уроки Сухьи стало гораздо интереснее — я понял, что голова хорошо, а пара крыльев к ней — ещё лучше, особенно с такими родственничками.

Удивительно, сколько энергии отнимает путешествие по Отражениям. Не знаю, как другим, но мне ни разу не удавалось добраться до Амбера, не проголодавшись. По слухам, которые распускает тетушка Флори — десяток клопов ей под подушку — это у меня наследственное, в отца, которого тоже часто можно было застать именно за этим выщербленным столом.

Впрочем, слугам мой аппетит, похоже, не доставлял неудобств, и, когда бы я ни завернул в этот гостеприимный уголок дворца, они охотно накрывали для меня стол и не скупились, разоряя кладовые.

Сегодня, едва я успел окинуть голодным взглядом тарелки с нарезанным мясом, сыром, хлебом и фруктами, как на кухне появился — я чуть не поперхнулся вином — мой хаотический племянник Лестер. Похоже, он не ожидал меня здесь увидеть, и было кинулся бежать, но я вовремя схватил его за руку.

— Стоять, — приказал я. Мальчишка дёрнулся и затих. — Ты что-то тут забыл?

— Я просто... — он машинально прикрыл рот, и только теперь я заметил, что племянник выглядит бледней обычного, хотя поверить в это трудно. — Просто хотел отдохнуть.

Невозможно было представить этот вечный двигатель отдыхающим. В словаре Лестера таких слов быть не могло.

— Ты от кого-то прячешься? — догадался я.

Мальчишка кивнул с безнадёжным видом.

— Что с лицом?

-Упал, — пробормотал Лестер. Я бесцеремонно осмотрел его. Всё-таки родственник. Не знаю, откуда он пришёл, но дорога была нелёгкой — или же его слишком усердно провожали: правый глаз заплыл синяком, кожа от виска до подбородка была ободрана, кое-где запеклись капельки крови. Лицо у него должно было здорово болеть, тут уже не до притворства.

— Откуда же ты так красиво свалился?

— Просто убегал и споткнулся.

— Судя по форме синяка, споткнулся ты о чей-то крепкий кулак. Но прятаться в Амбере... Тебя донимает кто-то из Дворов?

Лестер молча кивнул. В его глазах была тоска. Конечно, ведь он должен будет вернуться в Хаос.

Я кивнул повару, и через минуту, позабыв о боевых ранах, Лестер набросился на еду, словно ел первый раз в жизни. Мне снова вспомнилось собственное детство… и я почти уже не сомневался, что так оно и было. У Мандора, похоже, весьма необычные методы воспитания. Аналитический же ум Фионы, перегруженный заклинаниями и обрядами, так и не освоился с наличием ребёнка. Странно, но сын принцессы Амбера рос во Дворах. Я вот остался с матерью! Хотя не поручусь, кому из нас повезло больше…

Тарелки перед мальцом быстро пустели, и я поспешил приняться за свои. Моя давняя теория — за едой лучше думается — опять подтвердилась.

— Слушай, — спросил я племянника, когда мы оба оторвались от своих кусков говядины, — это, часом, не Джарт с Деспилом тебя достают?

Лестер неохотно кивнул.

Мне вдруг подумалось, что жизнь у мальчишки, похоже, совсем не сладкая… Джарт меня-то пытался убить при каждой встрече, зная, что мать этого не поймёт и не простит; а за малыша, в общем, и заступиться некому…

— Я как раз возвращался во Дворы. Так то допивай компот и зашагали.

До Хаоса мы добирались долго. Лестер отчаянно не торопился туда попасть. Он то расспрашивал меня о всевозможных Отражениях, через которые мы проскакивали, то принимался клевать носом и спотыкаться о собственные туфли. Козыряться во Дворы мне не хотелось — мы могли бы высадиться прямо в объятья Джарта.

У самой Грани я немного отстал. По какому-то капризу судьбы мы пришли на то место, где я впервые встретил отца. Тогда он убил Квана из Дома Птенцов Дракона; Кван не оставил ему выбора, напав первым. Я же узнал Грейсвандир, прежде чем бросил вызов… к счастью для себя.

Откуда-то из зарослей донёсся знакомый рёв. Братишка Джарт… все свои эмоции он выражает одинаково. Или они у него всегда одни и те же?

— Племянничек! — услышал я. — Опять шлялся по Отражениям? И опять вернулся не с пустыми руками? Ну-ка посмотрим, что ты сегодня принёс дяде Джарту!

Я подумал, что мне пора появиться.

На небольшой полянке среди колючих приграничных кустов мой брат в одной из своих демонических форм нависал над мальчишкой.

— Исчезни, Лестер! — в меру грубовато приказал я. — У меня сейчас будет задушевная беседа с младшим братишкой. Я по нему скучал…

Лестер мгновенно исчез за колючими кустами. Я был уверен — он не пропустит ни слова, ни жеста из того, что будет здесь происходить.

— Значит, ты называл меня желтой безглазой рыбой? — мрачно вопросил я, делая шаг по направлению к одноухому удаву с чёрной нечесаной гривой вдоль позвоночника.

Джарт попятился. В его теперешней форме это выглядело… не очень. В кустах кто-то явственно хихикнул. Ладно, подумал я, пусть малец развлечётся, когда ещё такая возможность выпадет…

— А ещё червяком, земляным червяком?

Удав икнул, встряхнулся и принял облик человека. Более причесанным он от этого не стал.

— Слышишь меня, Бандер-лог?

Только я решил для полноты эффекта сделать ещё шаг, как Джарт принялся пятиться ещё быстрей. Наличие ног обычно ускоряет процесс передвижения — не важно, в какую сторону. Главное, чтобы глаза смотрели туда же… или чтобы колючек вокруг не было… не знаю, что проще.

Короче говоря, бедолага со всего разбегу врезался в хаосский тюльпан — массивное такое сооружение, похожее на кактус, увитый колючей проволокой. Поскольку при этом он с ужасом таращился на меня, физиономия его не пострадала, чего нельзя сказать о пятой точке…

Краем уха я слышал, как в кустах кто-то пытался справиться с приступом истерического хохота. Джарт выл и трепыхался на шипах — бабочка в гербарии… Я протянул ему руку, искренне желая помочь, но он самостоятельно сорвался с крючка и бросился наутёк, прорыдав на бегу:

— Всё маме расскажу!

Вот расстроил!

Иногда я чувствую себя очень неуютно и готов проклинать родителей, создавших такое чудо природы. Ну зачем мне эта амберская кровь? Жил бы себе в Хаосе, как нормальный демон…. но при виде Карт я забываю все свои формы… Или уж был бы принцем Амбера, козырялся бы вовсю и знать не знал никакого Мандора и его братьев… но когда речь заходит о родном доме, я представляю только Хаос с его космическими громадами Дворов и буйством Отражений..

В тот раз я сидел на своем любимом плато и играл кинжалом Каина. Сначала я ковырял лишайники, потом чертил всякие фигуры, потом метал его в пауков, потом раскладывал пасьянс (из Карт, разумеется)… вдруг я понял, что что-то происходит… поднял голову — небо слегка потемнело, и все звуки стихли. А затем прошла рябь. Реальность, словно картинка на тонком шелке, двинулась, затрепетала и замерла. Я внимательно огляделся. Буря в Отражениях — не самое приятное явление природы. Но богатое последствиями…

Наконец я смог определить направление и исходную точку Бури. Всего четверть часа — и она приблизилась к моему чёрно-белому миру… Я был готов, но бешеный порыв ветра ударил со своей обычной неожиданностью и беспощадностью, сметая всё на своем пути…

Я смог хоть как-то регулировать происходящее, когда Буря занесла меня уже очень далеко. Неприятно лететь вместе с прочим мусором … наконец мне удалось выровняться, перевести дух и разглядеть что-то внизу. Я спланировал на какую-то поверхность. При ближайшем рассмотрении оказалось, что меня забросило на грандиозную Свалку Всего Возможного И Невозможного. Куда хватал глаз простиралось это Отражение отбросов. Наверно, здесь было место в пространстве, где Бури, ослабев, сбрасывали всё, что забирали с собой по дороге.

Я трансформировался в обычную форму на двух ногах и зашагал, изучая окружение. Но скоро понял, что жизни — даже папиной — на это не хватит. Ладно. Надо хотя бы осмотреться и застолбить место… зарисовать в голове что-нибудь запоминающееся…

Сначала я даже не понял, что это. Огромное засохшее дерево, раскинувшее нижние ветви на милю вокруг… вершина терялась в небе… подойдя поближе, я обнаружил, что это не ветки. Ветки росли в землю. Надо мной торчали корни…

Как-то неуютно видеть такое… может, это я стою вверх ногами? Я медленно обошёл мировое древо, привыкая к новому положению вещей…

Замечательная смотровая площадка! Если удастся забраться… вверху перекрикивались какие-то птицы, толстая полосатая зверушка прибежала, порылась у ветвей, откопала белое яблоко и убежала с ним… я схватился за ближайшую ветку и полез…

Я так увлёкся, что остановился только когда упёрся головой в то, что казалось крышей из толстых сучьев, а на самом деле оказалось дном гнезда. Чтобы попасть в него, пришлось карабкаться по длинным корням… может, долететь туда драконом? Но тогда меня заметят эти крикливые твари…

Гнездо представляло собой огромную плетёную чашу, забитую перьями, пухом и россыпями моих любимых фенечек… камни, гранёные и полированные, золотые цепочки, серебряные ожерелья, диадемы и парча — дух захватывало! Пришлось сесть, чтобы успокоиться. Жалко, у меня нет формы мешка с крыльями…

— Давненько у нас не было гостей!

Ко мне приближался, переваливаясь, птиц — наглый, клювастый и лохматый — пух торчал во все стороны. Ростом он был как раз достаточного для того, чтобы склевать меня на обед. Именно это и читалось в его круглых янтарных глазах…

— Здрасти… вы кто?

— Это ты кто, а я Дитё Симурга.

— Да, извините… а что это за место? Я нездешний ....

— Ветром надуло? — птиц хмыкнул и объяснил: — Это место называется Нечистое поле. Почему нечистое — объяснять не надо?

— Нет, спасибо, понятно… а дерево?

— Яблоня. Там под землей навалом яблок. Я их не ем — аллергия. Если хочешь — можешь накопать.

— Да, спасибо…

— Я ем мясо, — заявило Дитё, разглядывая меня. Но я был в маленькой и худой форме, так что моё телосложение не добавило птицу аппетита.

— Я его тоже ем, — ответил я по возможности нагло. — А хищники друг друга не едят.

— Я не хищник!

— Раз ешь мясо, хищник. Привет, коллега!

Дитё надулось.

— Давай дружить.

— Это как?

— Ну, я что-нибудь тебе подарю, ты мне что-нибудь подаришь…

— Я хочу есть. Дари мне еду.

Трудноватая задача… я огляделся. Небо, облака на горизонте, ствол дерева, зелёные корни… змея…

— Червяка будешь?

Он так радостно открыл клюв, что стало понятно и без слов…

Пришлось отправиться на охоту. Благо змея сидела недалеко. Я не стал с ней разговаривать и выяснять, не та ли это змея, которая чуть не отравила Еву незрелой айвой… У меня была только одна попытка. Или я попаду в дерево, или в воздух (что будет совсем плохо), или в змею…

Я попал в змею. Прямо в глаз. Это было просто, потому как глаз у неё с мой кулак…

Птиц радостно закудахтал и кинулся к моей добыче, что толстым шнурком свешивалась с корня. Он долго терзал её, прижимая лапами, и совсем забыл про меня…

— Эй, Дитё! С тебя подарок!

— А? Да… отыщи там что-нибудь… что-нибудь одно, а то мама будет ругаться.

Я стал рассматривать драгоценности. Глаза мгновенно разбежались… нет, так не пойдёт! Что-нибудь одно… Я зажмурился, сделал несколько шагов, споткнулся — и открыл глаза. Вот. Прямо перед носом. Синий камень, круглый и прозрачный. Я поднял его, и по руке словно побежали ручейки... А камешек-то непростой!

— Ну, мне пора…

— Отсюда нет выхода. Только на крыльях птиц.

Можно было бы трансформироваться в дракона… но это так утомительно, особенно по три раза в день… Я достал Карты и проверил. Далековато, но возможно. И во все стороны одинаково слабо… Кого бы вызвать? О, кузен! Хорошо, что я засунул его Козырь отдельно…

— Мартин, ответь!

— Кто это?

— Не бойся, мы недавно встречались… проведи, пожалуйста.

— А, это ты…

Он взял меня за руку и втащил к себе.

— Где мы?

— Не в Амбере, — усмехнулся Мартин. Мы стояли на краю скалы. Под ногами шумел прибой, синий цвет воды указывал на большую глубину… было тепло, веял соленый морской ветерок… надеюсь, у Мартина такое же поэтическое настроение, и он не вспомнит про корону и прочие мелочи…

— А тут красиво.

— Здравствуй, кузен. Какими судьбами? Ты был где-то далеко?

— Наверно, в самом центре. Посреди миров.

— Там что, птицеферма? — я опустил глаза — мой камзольчик был весь в пуху…

— Нет, гнездо. Совсем небольшое и всего одно.

— Не составишь мне кампанию? как раз собирался перекусить, — Мартин махнул рукой вниз — с берега поднимался аппетитный дымок. Я сглотнул слюну и кивнул…

— Не буду извиняться за свое свинское поведение в библиотеке, — сказал кузен, когда мы утолили первое чувство голода, изгрызя несколько шампуров шашлыка. — Мог бы и не прятаться. Пришел бы к Рэндому, объяснил, что тебе надо…

— У нас так не принято.

— Хаос… ты ведь оттуда? Что там за жизнь?

— Хаотичная жизнь. Ни верха, ни низа — всё в твоих руках. Организуйся как хочешь. Но таких конструкторов там много. Что делает существование опасным.

— Да, наверно… — Мартин задумчиво жевал мясо. — Тебе нравится?

— Я привык… да и выбор был небольшой — приют или Хаос... где мама и кто она, я узнал позже.

— Я тоже рос без родителей… путешествовать по Отражениям меня учил Бенедикт.

— Путешествия — это я люблю. Но меня никто не учил. Поначалу… После Лабиринта стало полегче…

— Я уж вижу… интересные Отражения попадаются моему кузену… А теперь куда?

— Не удивляйся. В Амбер. Нужно встретиться с одним… знакомым.

— Тебя проводить?

— Да нет, я сам…

Кузен пожал плечами и пожелал счастливого пути. Его миссия по моему спасению была выполнена, а как я догадывался, амбериты (или амберяне? Или амберцы?) обычно не любят соваться в чужую жизнь. И других к себе не пускают…

Распрощавшись с Мартином, я взобрался на скалу, полюбовался пейзажем и достал Карту Амбера — картинку с изображением крепости с золотыми крышами … в обычной колоде эта карта называется Башня… Козыряться прямо в комнату Дворкина я не рискнул.

Прав был дядя Корвин, когда не доверял родственникам. У меня, к сожалению, случались приступы слабости. В результате одного из них я и оказался в этой темнице, прикованный к стене, лишённый связи с миром.

После того как средь Нечистого Поля в гнезде я нашёл Третий Глаз Змея и Дворкин рассказал, как им пользоваться, я немедленно отправился его испробовать. Я выбрал Лабиринт с повреждениями попроще, надел Глаз, подождал, когда пройдёт головокружение, вызвал видение конструкции и шагнул внутрь...

Жутко и приятно было наблюдать, как чернота под ногами вспыхивает, начинает светиться и сливается с Путем...

Выход из Лабиринта…яркая змейка пройденного пути вокруг… голову сжимало так, словно на ней не серебряная цепь с круглым сапфиром, а стальной обруч из папиной преисподней. Я стянул камень, который впился в кожу, и спрятал за пазуху. Всё-таки слишком он опасен. Голова заболела ещё больше. Я закрыл глаза и пожелал очутиться где-нибудь, где можно было просто полежать...

Лабиринт перенёс меня в заросли густой шелковистой травы совсем недалеко от себя — обленились эти Лабиринты! Я лежал, стараясь дышать глубже и расслабиться, но голова не проходила. Может, надеть Глаз? Виски сжимало, и внутри всё горело огнем... чтобы ещё раз — да никогда... или всё-таки надеть?

Шорох травы под чьими-то ногами показался мне грохотом кучи наконечников для копий по дну медного котла. Я с трудом поднял глаза, словно засыпанные песком. Надо мной стоял мужчина с голубыми глазами и светло-рыжей бородой.

— Эй, малыш, ты в порядке?

— Вы... кто?

— Меня зовут Блейз, я твой дядя. Ты ведь Лестер?

— Я видел вас... на Картах.

— Что случилось? Плоховато выглядишь.

— Голова болит...

— Давай-ка я тебе помогу. Идти сможешь?

— Мне надо домой... в Хаос...

— Потом домой. Сначала тебе надо прийти в себя.

Он поднял меня, обратился к кому-то... мы очутились в небольшой комнате...

Обстановка была несколько необычная — я не привык бывать в сельских домах. Зато вокруг царила тишина и покой: если у здешних хозяев и были соседи, то на порядочном расстоянии.

Блейз дал мне какого-то питья, и голова постепенно прошла. Потом мы поели, и я что-то слишком разболтался... чуть не сказал про Глаз и Дворкина. Блейз наверняка видел, как я проходил Лабиринт, хотя не спрашивал об этом.

Я напомнил, что хотел бы вернуться к папе, и он любезно согласился помочь. Мы сели на лошадей, и Блейз повел меня по Отражениям. Я продолжал строить из себя маленького мальчика, ничего не понимающего в адских скачках и едва умеющего козыряться. Как глупо! Но до сих пор это срабатывало...

Мы ехали долго, Отражения сменялись, за спиной уже было несколько привалов. Блейз ехал незнакомой мне дорогой...

— А это тот путь? — поинтересовался я — уж слишком странные Отражения мы проезжали.

— Небольшой крюк, — пояснил дядя. — Ты ведь не торопишься? я еду в обход.

— В обход чего?

— Смотри, там, за холмом, — он не ответил мне.

Мы поднялись на холм, и перед нами открылась равнина танцующих скал. Зрелище завораживало, и я загляделся, стараясь понять правила движения... Не знаю, что произошло потом — наверное, он оглушил меня или усыпил... я очнулся в темноте. Где-то вдали раздавались глухие удары. Я поднялся и обнаружил, что мой пояс обвивает здоровенная цепь, карманы пусты, а вокруг — каменные стены.

Похоже, моя акция по исправлению Лабиринта сильно напугала дядю Блейза. У меня это вызвало только чувство гордости. Значит, я действительно сделал что-то особенное.

...Всё из-за этого Глаза. Если бы так не болела голова... надо будет спросить про это у Дворкина. Выберусь же я отсюда когда-нибудь!.. Зрительные образы вызывать бесполезно — цепь всё равно не даст козырнуться. К тому же в еду подмешивали какую-то гадость, от которой тянуло в сон. Но не есть я не мог, — и так кормили слишком плохо, а от голода у меня голова кружится ещё больше, чем от Глаза.

Подслушав разговор родителей, я понял, что папа забеспокоился. Оставалось только думать о нём и ждать, когда он появится. На Карту, что для меня нарисовал Мерлин и которую я в очередном приступе слабости подарил маме, рассчитывать не приходилось. Наверняка она была у дяди Блейза. Иначе как бы он выследил меня?

Прошло много времени, когда однажды я услыхал необычные звуки — громкие голоса, решительные шаги... я закрыл глаза и притворился спящим.

— Лестер! — мама обняла меня, и я чуть себя не выдал. — Бедный мой! Что это за гадость? Блейз, убери сейчас же! и как только тебе пришло в голову посадить его на цепь, словно последнего преступника!

— Мне это что-то напоминает, — раздался голос Жерара. Я приоткрыл глаз — дядя держал в руке факел и осматривался. — Бывал я здесь... а цепь хорошая, прочная. Сколько я её рубил... и оказалось — зря...

— И ты туда же! мой сын — не Бранд.

— Тут сидел Бранд?

— Он очнулся! Лестер, мальчик мой, как ты себя чувствуешь?

— Вполне корректные ассоциации. Видела бы ты, как он исправлял Лабиринт! Если так пойдёт дальше, останется один Амбер. Или твой бедный мальчик создаст свой центр силы. Империю Лестера.

— Вот до чего доводит привычка таскать со стола ложки, — заметил с коротким смешком Жерар.

— Похоже, Хаос приучил его к порядку.

— Да, наводить порядок в карманах и Отражениях.

— Я не Бранд. А от ваших Лабиринтов у меня голова болит.

— Понял? Пойдём, мой милый.

— Куда? — я отстранился от мамы.

— Рэндом хотел видеть тебя. Он прислал Мартина. Король дал слово, что с тобой ничего не случится.

— Я вам не верю. Я вот доверился ему, — кивнул я с мрачным видом на Блейза, — а он меня запер. И всё отобрал. Пусть сначала вернёт мои Карты.

Фиона посмотрела на дядю — очень требовательно посмотрела. Он поколебался, потом достал колоду и протянул мне. Я быстро спрятал Карты, пока никто из присутствующих не признал их.

— И мой кулон, — продолжал я. Блейз пытался возразить, но на него смотрели уже все.

— Отдай ему, Блейз, — тихо сказал Мартин. Дядя вернул Глаз. Похоже, он так и не понял, что это за штука... Я сунул камень за пазуху и продолжил, глядя на маму:

— И даже если дядя Рэндом пообещал меня не трогать, в Амбере полно других дядей. Ты не сможешь защитить меня от всех моих родственников.

Это мой любимый момент — когда взрослые стоят и не знают, что делать. Четверо больших дядей и тёть против одного маленького мальчика. Я слегка улыбался, разглядывая их и чувствуя шевеление воздуха в темноте.

— Я лучше пойду с папой.

— Позвольте, господа, — Мандор лёгким движением отстранил дядю Жерара и положил мне руку на плечо.

Даже если они и собирались заставить меня идти с ними, теперь это стало невозможно.

— Я ещё вернусь, — пообещал я, и их передёрнуло от моей улыбки.

Маленькая месть всегда сладка! Хотя я сделал это не из особенной стервозности — мне надо было вернуться в Хаос, чтобы спрятать Глаз...

— Долго же ты добирался, — буркнул я отцу, когда мы остановились передохнуть.

Перед нами поблескивала Грань. Мандор искоса глянул на меня и дал легкого подзатыльника. Это означало, что он принял мои претензии.

— Ну, чертёнок, чем ты насолил им на этот раз?

— Расскажу после обеда.

Отец кивнул и дал знак демонам...

Ночь, принесшая столько переживаний, превратилась в сногсшибательное утро и перетекла в день, полный событий и встреч. Казалось, я продолжаю смотреть сон, — и просыпаться совсем не хотелось. Всё вокруг было таким завораживающим…

Конечно, самое главное — что Мерлин был снова рядом. Но как оказалось — ненадолго. Он так и не успел ничего толком объяснить и убежал по делам, предоставив мне самой знакомиться с новой реальностью.

Я оглядела его комнаты и убедилась, что мы явно не в Амбере. Мерлин жил тут постоянно — судя по художественному беспорядку, что царил в вещах. Это было больше в его духе, чем пустые комнаты Амбера…

За огромными окнами самых неожиданных форм и размеров виднелись то залитые солнцем морские дали, то деревья, покрытые толстой шубой снега, то уютные уголки летнего сада… сразу захотелось попасть туда. Но я была осторожна — всё-таки Хаос… вон и привидение в углу… оно шмыгнуло носом, и я вдруг поняла, что это не привидение, а мальчик. Не земной мальчик, местный — худой, бледный — вылитый призрак какого-то убиенного царевича…

— Привет, — сказала я осторожно. — Я — Джулия. А ты кто?

— Тебя привёл Мерлин?

— Да.

— Ты тоже моя тётя?

— Нет.

— Так не бывает.

Он подозрительно оглядел меня и молча отступил за портьеру. Я подождала, отогнула тяжёлый гобелен — за ним оказалось пусто и так темно, что стены не было видно. А может, её там и не было…

Я вышла на огромный балкон. Надо мной простерлось великолепное чёрно-малиновое небо с редкими точками звезд. Рядом с каменной балюстрадой сидела огромная мраморная горгулья … внезапно горгулья повернула голову.

— Добрый день, — сказала я, с восторгом глядя на это чудо. Надо же! такая белая, большая, с крыльями — и шевелится! — Вы здесь живёте?

— Прилетел к Мерлину, а он занят. Я его дядя, Сухэй.

— Очень приятно. А я Джулия, его невеста. Извините его, он сейчас ни на кого не обращает внимания. А можно вас потрогать?

Он кивнул, и я осторожно прикоснулась к его спине. Горгул оказался тёплым и мягким.

— И не думал, что понравлюсь молодой даме! Это всего лишь форма.

— Здесь все умеют менять облик?

— Общие принципы знают все. Благодаря моим урокам. Но этого мало. Требуются определённые способности, навыки — и много практики. Сильных магов немного.

Горгул вдруг расправил крылья, шагнул и ринулся с балкона куда-то в бездну.

— Не улетайте, пожалуйста! — крикнула я. Не хотелось терять такого интересного собеседника.

В дверях появился Мерлин.

— Кто это здесь с тобой? — подозрительно осведомился он.

— Твой дядя Сухэй.

— Вы уже познакомились? Пообщайся с ним — полезно.

Горгул появился в небе, покружил над нами и опустился на массивную каменную тумбу на углу балюстрады.

— Здравствуй. Извини, очень много дел… — попытался оправдаться Мерлин.

— Понимаю, — ответил Сухэй. Мерлин тут же исчез за дверью. Его дядя повернулся ко мне.

— Я и не собирался покидать вас.

— А я не умею менять форму, — продолжила я разговор.

— Свою. Ведь это ты сделала меня мягким.

Что у меня хорошо получается — это сообщать свои мысли...

— Закрой глаза, — сказал он мне. Я отвернулась.

— На тебе волшебное кольцо.

— Из-за него у меня было много приключений.

— А летать ты пробовала?

— На Земле? Только с парашютом. Но всегда хотела научиться... то есть, во сне у меня получается. Даже сквозь стены и окна. Ещё зажигать свечи… если соображу, что сплю.

Когда мне позволили смотреть, вместо белого горгула стоял старик в оранжевом кафтане.

— Дядя! — обратился к нему Мерлин, внезапно вынырнув из каменного пола. — Последи, чтобы с ней ничего не случилось.

— Я думаю, девушка сама справится, — улыбнулся старик. — И твоя компания ей гораздо нужнее.

— Я проверил, — раздался тонкий хрипловатый голос. Юный призрак осуждающе смотрел на меня. — Ты меня обманула. Тётя.

— Это Джулия, Лестер — сказал Мерлин. — Она моя невеста.

Ребенок недовольно сжал губы и собрался исчезнуть, но Мерлин успел поймать его за плечо.

— Кто этот мальчик, Мерлин?

— Познакомься, это Лестер. Его отца ты видела сегодня утром.

— Тот галантный молодой человек? Высокий, интересный, с голубыми глазами?

Мерлин помрачнел и отпустил парнишку. Если он и хотел его о чём-то попросить, то передумал.

— Пусть Лестер покажет Джулии Хаос, — сказал за него Сухэй.

— Нет уж, я сам, — запротестовал Мерлин.

— У тебя переговоры. Мандор ждёт.

Я поглядела в сторону окон и заметила чёрный силуэт… Мерлин вздохнул, поцеловал меня и удалился. Лестер с трудом сдержался, чтобы не побежать следом.

— Выполняй поручение, мой мальчик, — кивнул ему Сухэй. — У нас есть что показать юной леди. А я вас пока оставлю.

Когда он исчез, шагнув куда-то сквозь стену, Лестер обречённо предложил:

— Ну что, пойдём в музей?

— А может, посмотрим, что делается в зале?

Мы взглянули друг на друга… я поняла, что уловила ход мыслей этого создания — и что скучать мне тут не придётся...

В тот вечер отец явился каким-то замученным. Он уселся в своё любимое кресло и уставился на стеклянную стену перед собой. За стеклом сияли бескрайние холмы цветущих яблонь. Бело-розовые волны под чёрно-зелёным небом… Лично меня очень успокаивает. Но отец, похоже, даже не заметил, что я сменил вид. Он долго сидел, рассеянно перебирая длинными пальцами шарики и глубоко задумавшись…

— Лестер! — негромко, но повелительно позвал Мандор.

От неожиданности я вздрогнул. Как он узнал? Я вышел из своего укрытия и приблизился со смиренным видом.

— Завтра коронация Мерлина. Ты будешь присутствовать как мой наследник. Приведи себя в надлежащий своему положению и случаю вид. И постарайся не исчезать, — добавил он с болезненной гримасой. Мне оставалось только ответить: «да, сэр» и удалиться.

Что означает «в надлежащий вид»? Свою демоническую форму я не любил… и потом, надо сначала узнать, в каком виде будет король.

Я отправился в покои Мерлина. Его, конечно, там не наблюдалось. Зато в соседних комнатах была Джулия. Может, спросить у неё?

Она стояла спиной к дверям, разглядывая золотисто-персиковый закат. Шкатулка с украшениями была раскрыта, а её содержимое лежало на туалетном столике. У меня просто руки зачесались…

— Лестер! Раз уж ты здесь, помоги застегнуть браслет.

Она что, спиной видит? Или я теряю способности? Второй раз за один день… это плохо…

Я подошёл, и Джулия, не глядя, протянула браслет, усыпанный бледно-лиловыми аметистами. Очень миленький… я преклонил колено, надел браслет и поцеловал руку — папа был бы доволен. Она наконец соизволила обратить на меня внимание. Глаза у неё темные и какие-то… особенные. Недаром папа так вьётся вокруг нашей будущей королевы…

— Хочешь посмотреть мои фенечки? — она кивнула на гору золота, серебра и драгоценных камней. — Не стесняйся.

Я испытующе посмотрел на неё, но она не шутила. Я вздохнул поглубже, залез на стул и закопался в побрякушки…

— Эге, милок, это что такое?

Я чуть не подскочил и машинально выпрямился.

— Ты посмотри на него! — возмущённо продолжал дядя Мерлин. — Ну-ка, брысь отсюда! Нет, погоди… выворачивай карманы.

— Я ему разрешила, — сказала Джулия.

— Что? Разрешила?! да его вообще нельзя в комнаты пускать.

Я обиделся.

— Я ничего не взял! Можете проверить.

— Ладно, — махнул рукой мой дядя. — А теперь исчезни.

— Ты невыносим, — заявила Джулия Мерлину.

Тот повернулся ко мне спиной, и я совсем обиделся. И, улучив момент, шмыгнул за портьеру…

Но ничего нужного не узнал. Джулия улыбнулась мне вслед. Улыбка у неё загадочная… словно она знает что-то…

Что же такое надеть? Я распотрошил шкаф. Всё-таки коронация… бывает редко… если, конечно, с правителем ничего не случится… Суэйвилл вон долго процарствовал… Вообще-то Мерлин парень ничего, я не против видеть его королём Хаоса. И королева у него очень даже…. И мой папа уступил ему трон и сделал всё — ну, почти всё, что мог, чтобы корона оказалась на голове Мерлина...

Наверняка он не сменит свою человеческую форму. Никто ничего не сможет сказать, потому что Мерлин сейчас на коне, и всё будет как он захочет. Значит, если я останусь самим собой, папа не очень огорчится…

И ещё… дядя слишком грубо выставил меня из своей комнаты. А я считал его своим другом… друзей нельзя вот так вышвыривать. Как насчёт маленького напоминания, дядюшка Мерлин? Правда, папа запретил выходить из дома, но я быстро — туда и мигом обратно…

Безумное предприятие — за несколько часов добраться до Амбера и вернуться в свою комнату так, чтобы никто этого не заметил. Можно сказать, совершенно нереальное дело. Но я всё-таки взялся за него. И уже совершил одну треть…

Вот так бы до скончания времен… Тепло и лениво… я медленно повернул голову и приоткрыл глаза.

Юный Лестер, без шести часов граф и наследник Дома Всевидящих, наполовину волшебник, наполовину демон, лежал посреди одной из комнат Амбера без всякого желания двигаться и соображать. Он был обессилен своим броском сквозь Тени. Это было величайшее достижение человеческого воображения! Великий Поход!

Минуточку… а где это мы? Ах, да, в комнате Флори. Очень милая и любезная тётя — если проявиться перед ней в надлежащей форме… сказала, что Фракир у Люка. А где сам Люк — никто не знает. Но это уже пустяки, дело техники.

Я полез за колодой. Собрал её из Козырей, что натаскал у родственников. Пару видов нарисовал Мерлин… да и сам я лапку приложил… Всё еще пребывая в горизонтальном положении, я медленно перетасовал карты. Прогуляться по ближайшему Лабиринту и попросить отправить к Фракир? Неизвестно, что там происходит. Можно напороться на нежелательные приключения. Слишком мало времени для того, чтобы знакомиться с обстановкой и этим Люком. Кто такой? Знакомое имя… надо бы уточнить.

Я добрался до Козыря Мерлина. Король Хаоса, значит? Сейчас кузен не такой спокойный, как изображённый здесь… Я уставился на его запястье, где всё еще поблескивала Фракир. Хватит ли моих сил? Для удобства я сел, продолжая вглядываться в рисунок. Карта всё больше холодела… изображение дрогнуло и потемнело. Совсем темно… ночь у них там, что ли?

— Фракир! — тихо позвал я. — Это Лестер. Где ты?

— Маленький демон?

— Проходи ко мне.

Я протянул руку в мерцающую тьму и почувствовал, как что-то скользнуло между пальцев…

Она двигалась неожиданно быстро. Винтом проскочила вверх по плечу и протиснулась под воротник… Мгновение — и тонкая удавка обвилась вокруг моего горла. Вот дрянь!

— Погоди! Я могу помочь!

— Отнеси меня к Мерлину.

— Я за этим и искал тебя.

Фракир слегка стиснула шею. Рука машинально поднялась — и упала. Бесполезно пытаться освободиться от этой твари. Всё, что она умеет — давить врагов своего господина.

— Не пытайся меня обмануть, маленький демон.

— Клянусь, что говорю правду. Я собираюсь в Хаос. У меня всего несколько часов для возвращения. Дома переоденусь и отнесу тебя к Мерлину. Так что потерпи немного. А будешь душить — ищи другой транспорт.

Удавка ослабла.

— Я останусь здесь, на твоей шее. Если мне что-нибудь не понравится, пеняй на себя.

Я вздохнул. С Фракир мы никогда особенно не дружили. Неизвестно почему, она считала меня источником скрытой опасности для Мерлина. Обидно, конечно, но доказать ей ничего нельзя — да и неохота…

Я поднялся, перетасовал колоду, скинул нужные карты… мерзкая удавка! Испортила всё настроение... Итак, последняя треть Великого Подвига — сверхскоростное козыряние ко Дворам…

После коронации главы Домов стали подходить, чтобы выразить свою преданность. И первым был герцог Мандор, глава Дома Всевидящих. Мерлин кивнул ему. Последние несколько дней бедняга только и делал, что пытался улизнуть от старшего брата, замучившего его своими инструкциями и советами… я улыбнулась, когда Мандор почтительно коснулся губами моей руки. Королевская кровь и королевское воспитание… приятно общаться с такими вежливыми и умными лю… демонами.

— Позвольте представить графа Лестера из Дома Всевидящих, моего сына.

Вот и Лестер, уменьшенная зеленоватая копия своего папы… глаза, словно два окна в зимнюю ночь, обрамлённые инеем ресниц... мальчик низко склонился перед Мерлином.

— Ваше величество… позвольте выразить своё почтение и поднести подарок по случаю вашей коронации.

Он поднял голову. Я увидела что-то блестящее на его шее.

— Фракир! — вырвалось у Мерлина. — Как она…

— Она чуть меня не придушила. Но мы успели договориться, — спокойно пояснил Лестер. Он вытянул вперед руку, и эта блестящая штука появилась из рукава и, извиваясь, струйкой стекла по тонким пальцам. Мерлин подхватил её — что-то среднее между верёвкой и цепочкой, — она обвилась вокруг его запястья и застыла.

— Ну надо же, — только и смог сказать король. Он был поражен, смущён… довольный Лестер поклонился мне и, отступив, мгновенно затерялся среди демонов.

Я поглядела на Мандора. Эта сцена, похоже, вызвала у него приступ резкой зубной боли. Он отвернулся с тихим стоном, больше похожим на рычание…

Когда придворные один за другим преклоняли колени и почтительно касались длинными языками моих пальцев, стало интересно… особенно мне понравилось, когда Мерлин заметил, что демоны, войдя во вкус, пошли целовать мою руку по второму кругу, и занервничал.

Весь вечер ему было не до меня. А так хотелось устроить что-нибудь!

Мандор чернел рядом с троном. Отсюда ему открывался прекрасный вид на зал, заполненный придворными. Иногда я ловила его взгляд, который он бросал сквозь белоснежные кружева своего высокого воротника. Казалось, он проверял мою реакцию на происходящее. Я отвечала ему таким же твёрдым взглядом, и он отводил глаза.

Наконец мы очутились с Мерлином одни. И когда он привлёк меня к себе, воображая, что я сейчас нежно обниму его, то услышал:

— А теперь объясни мне, что всё это значит…

Было позднее туманное утро. Мерлин, утомлённый, лежал в кровати и задумчиво разглядывал то место, где вчера оставил корону. Наконец он спросил:

— Интересно, это мне кажется, или её действительно там нет?

Я посоветовала:

— Наведи порядок в своём Хаосе.

Так началось его правление…

После того, как Мандор вывел меня в свет, проблем только прибавилось. Оказывается, детство, которое я считал печальным и безрадостным, было не самой грустной фазой моей жизни. Раньше я был предоставлен сам себе и путешествовал где хотел и сколько хотел. Мог неделями не появляться в Хаосе, бродя по коридорам Амбера или изучая Отражения… затаивался в тёмных углах, не боясь, что мною кто-нибудь заинтересуется… папа так редко вспоминал обо мне, что легко было создать впечатление тихого домашнего мальчика. Правда, папа у меня догадливый…

Теперь, когда все увидели отпрыска Мандора на верхних ступенях лестницы, оставаться незамеченным стало трудно. Мои дяди были особенно злы на меня, не столько за то, что я перешёл им дорогу к власти, сколько из любви к мамочке, оказавшейся не у дел. Конечно, во всём виноват оказался я...

…Так что когда передо мной выросла внушительная фигура дяди Джарта, покрытая чешуйчатой броней и зловещими гребнями, я не стал тратить время на приветствия, а просто повернулся и побежал…

Бегать по Дворам очень увлекательно. Ткань Отражений тонка и податлива, и на каждом шагу подстерегают неожиданности и ловушки, созданные твоим собственным судорожно работающим воображением. Я так привык быстро скрываться из глаз кого бы то ни было, что передвигался в полном и беспросветном Хаосе почти автоматически. Увы, дядя Джарт тоже поднаторел в преследовании своего горячо любимого племянника по перекрученным галереям и переходам Дворов...

Покои короля… Я свернул за угол и уткнулся в Джулию. Пахнуло духами. Она ловко поймала меня за руку.

— За мной гонятся, — извинился я и попытался вывернуться, но почувствовал её длинные когти…

— Джарт! — позвала Джулия.

Дядя почему-то не спешил появляться.

— Джарт! — повторила королева настойчиво.

Он наконец вывалился из-за угла и изобразил вежливый поклон.

— Вы не могли бы выбрать для своих игр более удобное место?

Игр? Она что, издевается? Я посмотрел на Джулию — она издевалась.

— Вы знаете, этот Лестер — известный обманщик, — начал Джарт. — Не верьте ни одному его слову. К тому же он — мелкий воришка.

— Он у вас что-то украл?

— Вообще-то нет…

Разумеется, ведь красть у Джарта просто нечего.

— А как ваш старший брат относится к этим погоням? Это ведь не в первый раз? Не очень ли вольно вы обращаетесь с наследником Дома Всевидящих?

Это Джарта задело, у него даже чешуя на морде потемнела.

— Ваши действия могут быть неправильно истолкованы, — продолжала Джулия. — Оставьте мальчика в покое.

— Да, ваше величество, — пробормотал Джарт.

— Можете идти.

Я ликовал. Но Джулия не отпустила меня, а повела к себе.

— Почему Джарт донимает тебя?

— А как вы узнали, что это он?

— Он так громко кричал, обещая надрать твое демоническое ушко… — выражение она сильно смягчила. — Ты не ответил на мой вопрос.

— Он меня не любит. Ведь во мне кровь Амбера… К тому же у нас с Мерлином всегда были ровные отношения, а Джарт Мерлина ненавидит ещё больше. Даже несколько раз пытался его убить.

— Вот как?

Джулия задумалась, а я осматривался. Роскошные покои! А сколько всяких интересных вещей… до сих пор не все рассмотрел…

— Ну, теперь хотя бы на людях он тебя не тронет… как ты думаешь, он от тебя отстанет?

Я поглядел на неё и ответил:

— Я бы отстал.

Джулия с сомнением покачала головой.

— Если бы у меня было какое-нибудь доказательство вашего покровительства… — предположил я, делая по возможности большие и невинные глаза.

— Какое доказательство?

— Например, кольцо…

Она сняла перстень с чёрным перламутром и надела мне на палец.

Разумеется, я мгновенно очутился на коленях, целуя её руку. Джулия улыбнулась и жестом позволила мне удалиться.

…Вот только интересно, почему она так обо мне заботится?

Логрус… постоянно меняющий форму… переливающийся и мерцающий… мерзкая трехмерная штуковина… я сопротивлялся, но он становился всё ближе и ближе… уже было видно, как внутри пробегали огненные ручейки — всегда внезапно и в разных местах… предстоящая экзекуция вызывала во мне спазмы ужаса, а у Логруса — радостное возбуждение… Я судорожно пытался нашарить за пазухой Третий Глаз, но не мог его найти…

— Подождите! Я же так не пройду!

Я открыл глаза и обнаружил себя в своей кроватке. Вот так сон! Похоже, последние убийства, интриги и коронация совершенно истощили мою нервную систему. Жаль, я слишком увлёкся переживаниями и не посмотрел, кто же так упорно толкал меня в пасть Логруса. Снам я доверяю — таким ярким...

Стоит этим заняться. Логрус был моим вечным кошмаром, как я сам — кошмаром для моих родителей. Раньше он мне просто не нравился, после прохождения Лабиринта стал каким-то чужим, а в последнее время я физически ощущал его враждебность. Я видел её в глазах леди Дары — верной прислужницы этой хаотической конструкции. И, разложив пасьянс и увидев Чёрную Леди совсем близко от Карты Мандора, не на шутку встревожился.

Я козырнулся в покои отца — он был там, но явно куда-то собирался.

— Папа! Нам надо поговорить.

Он обернулся и удивлённо уставился на меня.

— Лестер?

— Это я.

Для такого важного разговора я выбрал самую любимую свою форму — эффектного темноглазого блондина лет двадцати трех, — на уроках Сухьи она сильно бесила моих чернявых и чешуйчатых дядей, и у большинства никак не вязалась с привычным образом фарфорового мальчика. Вот и папа был сбит с толку минут на пять. Зато сразу обратил на меня внимание!

— Я смотрел Карты. Расклад мне не понравился.

Ну вот, поскучнел. Когда же он начнет воспринимать мои слова серьёзно?

— Извини, у меня сейчас встреча…

— С леди Дарой, — закончил я за него.

— Ты о ней хотел поговорить?

— О тебе. Не слишком ли часто вы встречаетесь?

— У нас много общих интересов.

— Это её слова? — я не спускал с него глаз. Мой тон возымел действие — Мандор сел.

— Ты не мог бы попонятнее?

— От этой леди исходит опасность. Для Хаоса — и для меня.

Отец молча рассматривал меня.

— Дара жаждет падения Амбера. С Амбером падёт и Хаос.

— Не слишком новая мысль.

— Тебе придётся выбирать, она или я. И выбирать немедленно.

— Слишком серьёзный разговор, Лестер. Давай обсудим это сегодня за обедом.

Я не собирался подробно объяснять. Он всё должен понять сам. Но он или не хотел, или уже выбрал.

— Папа, я ухожу.

Он неподвижно сидел в своем кресле и наблюдал, как я исчезаю…

Я вернулся к себе, расстроенный и усталый. Снова глянул на расклад: я, Дара и Логрус — неприятная комбинация. И Карта Мандора над нами. Неужели он выберет эту дурную драконшу? В любой момент Дара может начать нападение, и я сомневался, что у меня хватит сил ей противостоять. Вздохнув, я перетасовал колоду и вынул Карту Амбера…

Стоп. Это глупо — бежать к мамочке или дяде Рэндому. Провоцировать новый конфликт между Лабиринтом и Логрусом? Из-за этого сопляка Лестера? Не стоит… Вот здесь, под боком, есть Джулия. Девушка хоть и не обученная магии — надо, кстати, восполнить этот пробел — а уже королева Хаоса…

В её гостиной было пусто, но где-то шелестели тяжёлым шёлком.

— Ваше величество!

Она выглянула из-за портьеры.

— А, Лестер! Проходи.

— Как вы меня узнали?

— Ты забыл изменить голос.

Почему-то ей нравилось общаться со мной среди разномастных пуфиков, ковриков и подушек. Не поймите правильно! Просто вся её спальня была завалена этими предметами. Я, кстати, тоже люблю такую обстановку. Немного хаоса освежает восприятие.

— Ты какой-то расстроенный. Что случилось?

— Да вот, поссорился с папой.

Она обеспокоенно взглянула на меня. Я пояснил:

— Из-за его подружки. Бабушки Дары.

Раз она — жена дедушки, значит мне — бабушка. Джулия подняла брови.

— Дара — подружка твоего отца?

— Она к нему клеится. Уже давно.

— А папа что?

— А что он? Он — дипломат.

Я печально вздохнул.

— Мне эта тётенька совсем не нравится. Даже больше того — мне с ней лучше не встречаться на узкой дорожке. Я намекнул папе, но он ничего не сказал. Наверно, эта помесь боевого петуха с обугленной корягой ему дороже собственного сына.

— Ты преувеличиваешь...

— Возможно, но от этого ничего не меняется.

— Дай-ка мне на время перстень, что я тебе подарила…

Я машинально сжал пальцы, потом нехотя снял перстень. Джулия взяла со стола Карту.

— Мерлин! Ты мне нужен.

Король мгновенно очутился в комнате, но, увидев меня, помрачнел и недовольно сжал губы.

— Что он натворил?

— Да не в этом дело… У тебя есть какое-нибудь место, где можно спрятать Лестера на некоторое время? Так, чтобы его никто не нашёл?

— Да. Голубая пещера.

— Отведи его туда.

— Как скажешь, — Мерлин повернулся ко мне. — Ну, красавчик, давай руку.

Я беспрекословно повиновался. Штучки Джулии мне нравились. И ещё… пока они разговаривали, появилась одна идея… Прекрасная возможность напомнить его светлости герцогу Мандору, кто в Хаосе Лестер.

Никогда не думал, что работа королём так выматывает. Бесконечные переговоры, публичные обеды и приёмы… толпы шныряющих придворных, просители, сплетники… Всем надо отвечать по возможности вежливо. И непрестанно бороться за право на личную жизнь и личное мнение.

В этом аду исключительно желанным местом оказалась Голубая пещера, где время летит быстро, а минерал экранирует все попытки магических контактов. Дом отдыха для короля Ринальдо...

Приблизившись, я с удивлением и беспокойством обнаружил, что вход завален. Может, Мерлин запер там кого-то?

…Я обнаружил его в одной из пещер. Он сидел в углу, поджав тонкие ножки в полосатых чулках, а перед ним лежали Карты. Худенький мальчик с бесцветной внешностью и неприятно чёрными пронзительными глазами…

— Я тебя не знаю, — слегка удивленно констатировал он.

— Я тебя тоже. Ты что тут делаешь?

— Да вот, — он кивнул на Карты, — не раскладывается. Так и знал, что колода неполная.

Он состроил такую гримасу, что мне стало его жалко. Никогда ещё не встречал человека, для которого так важно было разложить пасьянс, да еще из Козырей.

Я вынул свою колоду и разыскал недостающие карты.

— Держи. А вот эти… они не из колоды, — я склонился над его Картами. Некоторые изображали совершенно незнакомые мне места…

Мальчишка между тем уставился на полученные Козыри.

— У вас другие картинки… кто это рисовал?

Он поднял на меня чёрные глазенки, блестящие от любопытства.

— Кто вы?

— А ты кто?

— Я спросил первый.

— А я старше.

Он сжал губы. Ну не пытать же его!

— Ладно. Я собираюсь отдохнуть здесь пару дней… надеюсь, места нам хватит… Так и будешь сидеть и пасьянс раскладывать?

— А что ими ещё делать?

Я нахмурился, не понимая. Он что, не знает, что у него в руках? С моими Картами дело у малыша пошло на лад…

Лиловый туман заполнил пещеру, и в центре её возник небольшой смерч. Когда он распался, предо мной стоял человек в серебристо-пурпурных одеждах.

— Мерлин!

— Люк! Какими судьбами?

— Да вот, решил передохнуть…

— Когда ты пришел, тут было открыто?

— Ты ищешь некоего мальца? Такого белобрысого, с Картами?

— Где он?

— Только что был здесь.

— Лестер! — Мерлин с беспокойством оглядывался. Наконец он шагнул в угол. Что-то вспыхнуло, и я увидел своего нового знакомого. Малыш явно использовал какое-то заклинание, но короля Хаоса трудно было провести.

— Тебе не стоит играть со мной, — строго сказал Мерлин.

— Я и не играю, — соврал тот с невинным видом.

— Можешь идти.

— Эй, погодите! Мерлин, представь нас. Я так и не узнал, что за мышонок у меня под боком.

— Он тоже не раскололся, — пожаловался мальчишка.

— Люк, это Лестер, сын Мандора, моего старшего брата, и Фионы Амберской.

Ничего себе родословная!

— Лестер, это Ринальдо Первый, король Кашфы, или Люк Гейнард, мой институтский друг.

— Ах, вот это кто! А феникс…

— Это ты его украл? Давай обратно, мне нечем плащ застегивать.

— Разве он ваш? — поинтересовался этот маленький сукин сын, прячась за Мерлина.

— Ринальдо — сын Бранда, — терпеливо пояснил тот.

— Значит, мы — кузены… — он нехотя протянул мне брошь. — Бранд… я как-то сидел на той же цепи.

— Мандор жаждет с тобой пообщаться.

— Не сомневаюсь.

Мы давно не виделись с Мерлином, и у нас было о чём поговорить… когда мы вспомнили о мальчишке, того в пещере уже не было.

…Почему-то меня не покидало ощущение, что я видел этого ребёнка раньше… во сне, что ли?

Подождав немного, я «вспомнила» о Лестере.

— Где ребёнок? — спросила я Мандора.

— Гуляет по Отражениям, — отвечал тот с едва заметным сомнением в голосе.

— Вы не знаете, где ваш сын?

— Обычно он не информирует меня о своих передвижениях.

— Этот перстень я подарила Лестеру. Я нашла его сегодня утром в коридоре. Вам это ни о чём не говорит?

На лице Мандора проступило некоторое беспокойство.

— Он ничего не теряет, особенно подарок. Это не в его правилах.

— Как вы думаете, что могло случиться? Его не видно несколько дней.

— Вы меня пугаете. Но у него нет врагов…

— Вы уверены? Позовите-ка Джарта.

Мандор закусил губу. В голове у него явно что-то происходило…

Появился Джарт в человеческом облике, чёрном и по возможности причёсанном.

— Джарт! Вы не знаете, где Лестер?

— Нет, ваше величество.

— А ты уверен? — спросил Мандор.

Джарт увидел перстень, посмотрел на старшего брата… лицо бедняги исказилось от ужаса, и он бухнулся на колени.

— Клянусь мамой, я его пальцем не тронул! Я к нему и не приближался! И не видел его! И знать не знаю, и ведать не ведаю, спросите кого хотите!

Я была удовлетворена. Похоже, наш последний разговор подействовал на Джарта положительно. Сынок Дары пополз было к дверям… но неожиданно поднялся в воздух. Мандор притянул его к себе и тихо заметил:

— Братик! Если с Лестером что-нибудь случится, я могу забыть, что у нас один отец.

Джарт что-то проскулил и плюхнулся на пол.

— Оставьте, Мандор. Похоже, на этот раз Джарт не имеет отношения к исчезновению мальчика.

— На этот раз?!

Таким злым я Мандора еще не видела...

Мы прогуливались по тому, что напоминало мост, перекинутый между двумя берегами Бесконечности над (или под?) бездной Безвременья. Мандор выглядел так же безукоризненно, как и держался.

— Вы что-то знаете о Лестере, не так ли?

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Да… У нас был разговор. Он напомнил о вещах, которые в последнее время ускользнули из зоны моего внимания.

— Что за вещи?

— Чтобы стать моим полноправным наследником, ему придется пройти Логрус. Я говорил со Жрецом Змея, и он посоветовал не спешить. Мальчик слишком загулял в Лабиринтах. Логрус может его убить. Я против подобных экспериментов, и моей власти достаточно, чтобы ребёнка оставили в покое.

— Мне кажется, Лестеру рано думать о наследовании. У него такой папа… И кого это может волновать?

— Лестер считает, что Дару.

— Почему именно её?

Герцог пожал плечами.

— Мальчик просто приревновал меня.

— Мандор!.. Я думала, вы разбираетесь в женщинах…

Мы поглядели друг на друга. Мандор медленно и выразительно поцеловал мою руку…

Когда я узнал, что мой старший брат Мандор ищет меня, то явился незамедлительно. Он выглядел слегка озабоченным.

— Вы с Лестером, кажется, не очень враждуете, — полувопросительно заметил он. Я кивнул. — Ты не знаешь, где он может быть? Может, замечал, какими путями он исчезает из Хаоса? Он срочно мне нужен, но думаю, сейчас мальчик не горит желанием встретиться со мной.

— Мы с Джартом несколько раз встречали его за Гранью... мм… я постараюсь помочь, чем смогу.

Мы отправились в Отражение, где вероятнее всего мог спрятаться этот мышонок. Место было неуютное — серые голые скалы, бесцветное от жары небо и сверкающие соляные озёра... Спекшаяся земля, чёрный саксаул, белые кости... Мы поднялись на плато, покрытое серым лишайником. Нас овевал ветер, иссушающий, лишающий сил...

— А я всё гадал, о каком таком чёрно-белом мире он поет, — заметил Мандор, осматриваясь. — И чем ему тут понравилось?

— Здесь много расселин, вон там, — я махнул рукой на юг. — Они доходят до подножия гор. И в них легко можно спрятаться.

— Особенно такому змеенышу.

— Осторожнее, сэр, тут полно всяких гадов.

— Уже заметил. Греются, что ли?

— Это Лестер их развёл. Он обычно исчезает где-то здесь...

Мы с трудом протискивались между отвесными гранитными блоками. Во время дождей здесь, наверно, бежал бурный поток, — если тут бывали дожди... из-под ног с шорохом сыпалась галька, а глубоко в выгоревшем небе кружил коршун... внезапно Мандор остановился. Прямо перед ним в стене была небольшая ниша, а в ней — каменная плита, с еле видными щелями швов, но, несомненно, вход куда-то...

— Лестер! — крикнул Мандор и пнул плиту. Та, разумеется, не шелохнулась. — Он здесь, негодяй... Открывай, иначе я войду без приглашения!

— Так он вам ни за что не откроет.

— Да, ты прав. Я погорячился. Это место сильно действует на нервы. Черт, кто научил его этим штукам? Понавешано тут...

Мандор и не надеялся, что Лестер впустит его в своё убежище, надежно защищенное монолитами скал и заклинаниями, весьма сильными и хитрыми. Он принялся методично снимать их одно за другим. Наконец ослепительное пламя охватило плиту, и та рассыпалась в пыль. Перед нами открылась настоящая дверь, маленькая и деревянная, с ржавыми петлями и засовами.

— Лестер! — крикнул я. — Это я, Деспил! Нас тут всего двое с твоим отцом. Обещаю, тебе ничего не будет. Если откроешь, я скажу, где твоя колода.

Мандор искоса глянул на меня, но промолчал.

Внутри было тихо. Меня охватило сильное желание убраться отсюда. Небо в щели над нами потемнело, воздух, сухой и горячий, наполнился запахом озона... если он сделает грозу, нам не поздоровится...

— Хватит, — заявил Мандор. — Если он ещё там... ломаем дверь.

Не знаю, насколько моя помощь была действенной, но под нашим натиском последние заклинания были сметены, и мы ввалились в пещеру. Там было пусто.

— Вот мерзавец! Козырнулся.

— У него было достаточно времени... посмотрите!

А посмотреть было на что... Мы очутились в знаменитом тайнике Лестера — месте, о существовании которого все подозревали, но никто не мог разыскать. В неглубоких нишах, устроенных по всем стенам (а здорово он их научился делать!), располагалась его коллекция, поражающая воображение. Тут было с десяток полных колод, множество отдельных, иногда единственных в своем роде Карт; кинжал с крупным изумрудом в рукояти, заботливо уложенный на бархатную подушечку; второй рог Единорога, потерянный им в великой битве со Змеем, третий глаз того же Змея, копия короны Оберона (а может, оригинал?) пряжка в виде феникса, барабанные палочки, медиатор Джимми Хендрикса (как следовало из таблички), хрустальные дельфины, розовые пушистые шлёпанцы с огромными помпонами и вышитой крестиком надписью «Джулиан», шарик Мандора (ох, он и ругался!), куча выбитых демонических зубов, спикарт... ещё один...

— Да тут музей! — присвистнул я.

— Осторожно, Деспил!

Я уже и сам понял, что смотреть на все это великолепие можно, но трогать нельзя. Каждая ниша была хорошенько заблокирована. Поэтому никто и не мог нащупать ни одну из этих штуковин, хотя сила некоторых должна была мгновенно выдать их местонахождение.

— Я его недооценивал, — тихо сказал Мандор, оглядывая сокровища и заклинания Лестера. — Красиво наплёл. Умный мальчик, просто молодец... Давай оставим всё как есть. Здесь эти вещи в безопасности.

Мы покинули пещеру и восстановили дверь. Я запер её программным заклинанием, которое Лестеру будет легко разгадать. Небо было совершенно чёрным, и молнии огненными ручьями проливались на плато. Грохот стоял!.. Мандор разогнал грозу, и мы смогли спуститься на равнину. К серому граниту и белой соли прибавились чёрные пятна от сгоревших саксаулов...

— Теперь найти его будет трудно. Он напуган...

— И у него спикарт Суэйвилла. Хотя пока Лестер его не надевал... Он умница, — повторил Мандор с гордостью и грустью. — Ничего, никуда наш малыш не денется.

Герцог вызвал видение Логруса, и тонкие щупальца, мерцая, протянулись в бесконечность.

Я козырнулся недалеко — хотел посмотреть, что они будут делать. Да, много заклинаний придется восстанавливать... А потом сбежал по Отражениям. Надеюсь, папа смог оценить моё воображение — я сам несколько раз с трудом выбирался из созданных мною же безумных миров... Потоки лавы, низвергавшиеся подобно водопаду с огромных скал, рассыпающихся на глазах... бескрайние просторы ослепительных торосов... непроходимые леса, в которых вместо воздуха горячий пар… песчаная буря — чёрное небо, вой ветра и песок, забивающий лёгкие... они отстали в мире Чёрных Граней. Я сам в первый раз заблудился среди скал, чёрные поверхности которых отражали, как зеркала, и ломали пространство. И теперь, нащупывая проходы в вечной ночи, я краем глаза замечал мелькающие вокруг меня обрывки своих отражений — серо-зелёного дракона с чёрным узорным брюшком на фоне звёздного неба... я хотел бы затаиться среди этих изломов материи, но никак не мог заблокировать спикарт...

Небольшая передышка — я решил отметить её в Амбере. Я не боялся, что отец поймает меня — это бывало сотни раз. Просто не хотелось отбывать наказание в Преисподней, где придётся несколько дней стоять в кольце гудящего огня, прижимаясь спиной к каменному столбу (хорошо, если будет каменный, а не железный) и уворачиваясь от мелких комет. Потом неделю от тебя воняет какой-то гадостью, и в горле першит…

Я сказал Рэндому, где спрятал корону и как сделать её видимой, и он согласился взять меня под свою защиту. Разговор происходил в недрах Колвира, присутствовали мы двое и Мартин. Я решил остаться и посмотреть, что будет делать папа, когда окажется в этом муравейнике пещер...

Я отыскал уютное местечко, откуда открывался красивый вид на морской берег, и разложил пасьянс. Это очень увлекательное занятие — раскладывать Карты. Иногда получается очень интересно… Что-то папа завозился с этими Гранями… когда же я услыхал скрип гравия под сапогами, было уже поздно.

Я поднял голову и встретился со стальным взглядом Бенедикта — кто это ещё мог быть! Я готовился совсем к другому визиту и просто растерялся.

— Дитя Хаоса! — со спокойной ненавистью произнес великий воитель. — Здесь, в сердце Порядка!

В его руке появился меч — я даже глазом моргнуть не успел! Дядя был настроен весьма решительно, и я мог его понять. Увидеть в пещерах Колвира нечто чешуйчатое с Картами в лапках — мимо этого ни один защитник Амбера спокойно пройти не сможет, особенно дядя Бенедикт.

Я медленно поднялся, подхватив Карты — к счастью, в раскладе они собираются в колоду одним движением. Что-либо объяснять не имело смысла — принцы Амбера очень неуважительно относятся к родственникам. С простым демоном из Хаоса обращение будет гораздо лучше, чем с племянником-полукровкой.

— Стой где стоишь, тварёныш. Давай сюда Карты и готовься к смерти.

— Вы хотите убить безоружного, — предупредил я.

Но он лишь презрительно усмехнулся и бросил к моим ногам свой меч.

— У тебя есть возможность прожить на минуту дольше.

— Спасибо, — я поднял меч и встал перед своим дядей.

Ну что ж, попробуем. Может, папа успеет на моё последнее представление…

Бенедикт достал другой меч, короче и уже, но в его руке любая палка была смертельно опасна...

Главное, не волноваться…

…будем считать, дядя Бенедикт даёт урок боевого мастерства…

…в следующий раз сдамся сразу…

…как я смог это отбить?! ему, похоже, понравилось…

…ну хоть умру мужчиной…

…нет, умирать не хочется…

…где же папа?!

Раздался странный звук — это лезвие Бенедикта распороло рукав моей рубашки. Рука стала тяжелой. Я отступил. Бенедикт, улыбаясь, ждал. Я повернулся и со всех ног кинулся вглубь Колвира…

Я никогда не был там, но полагался на свою интуицию и счастливую звезду. Где-то совсем недалеко… если бы можно было обратиться ящерицей… но тогда придётся бросить меч — брать его с собой я не умел... я бежал в полной темноте, держа перед собой образ первозданного Лабиринта, каким видел его на Карте Дваркина. И настал момент, когда я оказался в той самой пещере...

Голубое пламя взметнулось, приветствуя меня. Я подошел к Лабиринту. Может, Бенедикт отстал? Но его шаги отдавались в сводах — как внезапно я ни козырнулся, он последовал за мной. Придется уходить, как задумано, — драться я уже не мог — рука совершенно онемела и еле удерживала меч. Тут я вспомнил о своей крови Амбера, имеющей на Лабиринт большое влияние. Одна капля — и на узоре появится повреждение…

— Не стоит так умирать, — раздался голос моего дяди. — Бросай оружие и следуй за мной, и если будешь хорошо себя вести, тебя отправят обратно в Хаос.

Приятно, что он раздумал меня убивать. Значит, зауважал. Воодушевившись, я шагнул в Лабиринт…

Спешить при всем желании я не мог, и мне мешал страх закапать Лабиринт. Из-за этого сопротивление было особенно сильным, пока я не забылся в движении…

…Творение Дваркина, начерченное кровью на узорном полу пещеры… начало всего, универсальная матрица… он рисовал свой мир, глядя в Красный Глаз Змеи, воплощая в материи Великую Формулу… Хаос, источник Порядка… кровь Создателя, бьющаяся в висках… дерево… его крона — миры, основание которых — Лабиринты… вниз, всё глубже по мерцающим ветвям… сознание исчезает, рассыпается, растворяется, растекается… вперед, ещё один шаг… вверх, всё выше и выше… ручейки сливаются в реку… Амбер… золотой город под синим небом… что там рядом с ним?… течение становится быстрее… один изгиб за другим, словно скручивается нитка… всё свивается, сжимается, становится прозрачным, твёрдым… огненный поток устремляется сквозь меня… я — Лестер, во мне кровь Создателя… я — правнук Дваркина, прошедший Лабиринт, и я могу нарисовать свой узор и сотворить свой мир…

Стоя посреди Лабиринта, я поглядел на Бенедикта. Он не шевелился.

— Кто ты?

— Спроси у Фионы.

Меня шатало от слабости. Скорее, туда, где я буду один, в пустыню на краю света…

Это действительно походило на край света. Во все стороны простирались холмики блекло-оранжевого песчаника. Изрезанные ветром, словно коллекция фигурок, освещённые белым солнцем, неподвижно застывшим посреди лилового неба. Было сухо, жарко и тихо. Я слышал лишь удары сердца, своё дыхание и свой шёпот, когда обозвал Лабиринт уродской фиговиной. Надо было поймать именно этот мгновенный образ! И как он мне только в голову пришёл!

Я осмотрелся ещё раз. Куда теперь? Я вынул Карты левой рукой — правая не слушалась. Пришлось разложить Козыри прямо на земле. Я попытался вызвать маму, но безуспешно. Похоже, слишком далеко от Амбера я приказал себя забросить. Двор Хаоса также не отзывался… Я поднял Карту Дзианты — вот кого мне не хватало… одно её прикосновение — и мне стало бы гораздо легче.… Но Карты оставались мёртвыми — красивыми и бесполезными картинками.

Слишком жарко… даже если получится обернуться какой-нибудь зверушкой, от этого будет мало толку... силы убывали с каждой минутой…

Может, попробовать надеть кольцо? Я вынул его — колесико горело красноватым светом, по спицам бегали огоньки… мне его активность не понравилась. Лучше подохнуть на этой апельсиновой сковородке, чем прожить остаток жизни с пустой головой и спикартом на руке…

Я ощутил что-то... сгреб Карты, поднялся и огляделся. Боковое зрение меня не подвело — вдали, почти на горизонте, было заметно слабое шевеление... кто-то приближался, и очень быстро... я вдруг вспомнил, что стою во весь рост на холме, и моя чёрная рубашка замечательно контрастирует с окружающим фоном.... Я спустился и попытался найти какую-нибудь щель... лучше бы я этого не делал! Холмики оказались или слишком пологими, или сильно изрезанными, и я мгновенно ободрал вторую руку, ноги скользили и проваливались в узкие щели. Солнце жарило вовсю, у меня темнело перед глазами... наконец я дополз до чего-то, похожего на навес, и постарался забиться под него...

Он стоял прямо надо мной. Ему достаточно было посильнее ударить по известняку, и я был бы похоронен заживо. Чёрная тень на оранжевой земле... Я лежал весь в пыли и грязи, как последний червяк, и ожидал решения своей участи. В какой-то дыре завывал ветер...

— Если ты хотел меня удивить, то добился своего. Я в восторге. Надеюсь, это уютное местечко — последний пункт экскурсии?

— Похоже, что да, — пробормотал я.

Пыль тут же набилась в рот. Больше никаких пустынь! Тепло — это хорошо, но я все чаще разыгрываю из себя дохлого суслика, а не саламандру.

— Дай руку, — он наклонился и выдернул меня из праха.

Я проехался плечом по горячему шершавому известняку и невольно вскрикнул.

— Что это? Кровь? Ты ранен?

Вокруг всё поплыло, и я испугался.

— Папа...

Он что-то сказал, но я уже терял сознание.

Открыв глаза, я увидел родное дикое небо. Сумасшедшие переливы вызвали чувство облегчения и покоя. Отец сидел на краю бездны, вырисовываясь чёрным силуэтом на фоне небесной палитры. Мы находились на вершине скалы, и прямо перед нами простёрся провал Хаоса с висящими аспидными обломками. Спикарт исчез. Карты тоже. Я пошевелил рукой… и рана исчезла. Может, мне всё это приснилось? Окровавленные лоскутья рукава доказывали, что встреча со старшим принцем Амбера случилась наяву.

— Папа… — начал я.

— Кто тебя ранил?

— Дядя Бенедикт. Он наткнулся на меня в пещерах под Амбером, мы подрались…

— Подрались? С Бенедиктом? А ты рисковый парень...

Мандор огляделся. Небо над нами в этот момент меняло цвет с зелёного на жёлтый.

— Похоже, в следующий раз ты украдёшь у Змеи последний глаз и начнёшь диктовать свои условия Логрусу.

— Мне не нужен её Глаз. От этих штук у меня голова болит.

— А от спикарта? И где ты только его взял?

— Нашёл. Он валялся на полу...

— Лестер, не ври!

— ...на полу в спальне нашей королевы.

Отец поперхнулся и прикрыл лицо рукой. Он издал странный звук, не то смех, не то рычание. Я испугался, что он бросится со скалы, но он лишь покачал головой и замолчал. Мы долго сидели так, глядя на Дворы Хаоса и на переливающееся всеми красками небо. Я думал, что давно мы не были вдвоём, одни... даже не хотелось просить вернуть Карты…

Он вернул их сам. Вместе с бывшими Картами Мартина, что сопровождали меня в последнем походе, на ладонь легла тяжелая чёрно-зелёная колода… моя колода… когда она попала к нему? сегодня? Или гораздо раньше?

Мандор взъерошил мои волосы, такие же белые, как у него, и притянул к себе...