Экзамен (джен)

Первое задание из четырёх далось Сакуре легко. Письменный тест на различные темы из разных областей был написан в считанные минуты. Она обладала колоссальными знаниями, некоторые её считали ходячей энциклопедией, поэтому ответы на вопросы писались практически не глядя и без участия мозга — всё на автомате.

Второе задание — тайдзюцу. Но был небольшой нюанс — несколько противников с разным стилем ведения боя. Харуно достались такие джонины и чунины, как Генма Ширануи, Майто Гай, Анко Митараши и Хана Инузука. Бой до первой крови. Нужно было рассчитать свои силы на каждого, выложиться по полной, но не прибегать к Бьякуго.

Бой с Гай-сенсеем был сплошным цирком, а с ним в принципе по-другому никак. Выкрики о Силе Юности не способствовали серьёзному настрою, а наоборот — сбивали. Сакура пыталась не обращать внимания, но она никогда не тренировалась с ним раньше, и поэтому все его выкрики только заставляли прыскать от смеха в самый ответственный момент. Время боя вышло, и сложив печати примирения, Гай покинул тренировочную площадку, а его место заняла Анко.

Сакура приготовилась к её нападению. Но то ли возраст сказывался, то ли лишний вес, то ли пройденная война, но девушка легко выдержала бой с учителем академии, в конце которого Анко подмигнула и, сложив печати мгновенного переноса, исчезла с полигона.

Чуть запыхавшись и откинув волосы, что выбились из низкого хвоста, Сакура ждала следующего. Но никого не было. Минута, две — резко отпрыгнув с места, где стояла, земля раскололась на двое и провалилась. А совсем рядом с обрывом стоял Генма. Нечто подобное любит Какаши устраивать. Видимо, этому Ширануи у него научился, не зря те много в последнее время стали тренироваться. Не иначе как растрясти жирки, что заработали в мирное время.

Генма гонял её по полигону за троих. Отрывался за бездействие своих коллег. По женской спине стекали капельки пота, адреналин гулял в крови, вызывая азарт от спарринга. Сакура улыбалась во время их боя, не уступала ни в одном нападении, не сдавала позиции. Ею были замечены учащённое дыхание и испарина на лбу и шеи мужчины — это вселяло надежду, что она сможет победить.

Резкая смена противника не застала врасплох Сакуру. Её концентрация на каждом движении позволила заметить подмену. Хана с питомцем выжали последние соки из девушки. Печать на лбу горела, посылая лучи тепла по всему лицу, намекая, что пора воспользоваться дополнительной силой. Девушке казалось, что вот-вот она точно откроет океан чакры, силы утекали словно песок, заставляя согнуться пополам и упереться руками в колени. Но противник остановился и поднял руку, обозначая, что спарринг завершён.

Сакура опустилась на землю, упираясь коленями, тяжело выдохнула. Утирая мокрый лоб, рассматривала поле. То выглядело как будто после сражения нескольких отрядов во время войны. Все её партнеры по бою появились перед ней и улыбались, а затем хором произнесли: «Прошла!».

Склонив голову, она широко улыбнулась, смотря в землю, и мысленно готовилась к следующему этапу.

Цунаде и Шизуне ждали её на следующий день в центральной библиотеке резиденции Хокаге. Сакура припомнила, как когда-то тут она обучалась медицинскому дзюцу. Здесь не мало было прочитано книг, сделано записей, вызубрено материала и спасено рыб. Наставницы смотрели серьёзно, ждали, когда девушка настроится на нужный лад. Как только она сосредоточилась на их лицах, произошло совершенно неожиданное: Цунаде и Шизуне с помощью сложенных неизвестных Сакуре печатей упали замертво. Быстро анализировать она умела лучше многих, могла с лёгкостью посоперничать с Шикамару. В голове всплывал заученный материал, все знания медицины; она приступила к делу.

Для начала нужно определить, кто из них в более тяжелом состоянии. Но загвоздка была в том, что они обе были при смерти: пульс еле прощупывался, дыхание прерывистое и поверхностное. Как медик, она понимала, что нужно сделать выбор в пользу того, кого можно ещё спасти. Но опять упёрлась в то, что симптомы одинаковые. Как ученице, ей было трудно сделать выбор, ведь обе женщины вложили все свои силы в её обучение. Как шиноби, выбор падал на Цунаде, она легендарный саннин, лучший медик во всём мире, обладала такими знаниями и такими техниками, которые не смог бы повторить никто, за исключением Сакуры.

Прикрыв глаза, она наконец решилась. Собрав волосы в высокий хвост, тем самым давая себе лишние мгновения, чтобы сосредоточиться, приступила к осмотру и анализу. Проверив все органы, пришла к выводу, что дело тут в другом. Техника, которую они применили друг на друге, не нарушила работу организма, не нанесла никаких ран — а значит, эта техника отменяется другой. Вопрос: какой? Она перебирала в голове все известные ей, относящиеся к медицине, но не находила подходящей.

Сидя над двумя еле дышащими телами, она быстро размышляла. Должен был быть выход, иначе зачем бы им делать это. Значит, она точно справится. Просто нужно ещё подумать, но время на исходе. К уже имеющимся симптомам добавились хрипы — что-то было в дыхательных путях. Да и сердце от недостатка кислорода слабо качало кровь. Мозг, как картотека, перебирал в памяти все печати техник. Вдруг вспомнились слова Цунаде, что если не знаешь применённую технику, то можно воспользоваться для её отмены универсальной, авось поможет.

Сакура, больше не теряя ни секунды, сложила печати, припоминая точный порядок. Миг — и женщины открыли глаза, делая вдох полной грудью. Цунаде взглянула на часы, что висели над входом в помещение, и отметила про себя — вся процедура длилась не более полторы минуты. Она гордилась своей ученицей, не каждый ирьёнин сможет разобраться в такой ситуации за короткое время. Наверно, такое подвластно только ей самой да Сакуре. Шизуне тоже достаточно знала и являлась первой ученицей, но она многое не могла, в том числе и быстро проанализировать и найти решение.

Осталось самое сложное. Последний этап. И, насколько она знала, в нём будет участвовать сам Хокаге. Но что конкретно нужно делать, держалось в строжайшем секрете. Завтра уже всё будет кончено, и Сакура надеялась, что получит звание джонина. Она слышала, что раньше получить повышение было тяжелее. Задания граничили со смертью. После того, как между странами был заключён мирный договор, надобность в жёстких условиях экзаменов отпала.

На следующий день Сакура стояла перед столом Хокаге в ожидании информации о предстоящем задании, чтобы наконец получить повышение.

— Итак, это последний тест, и если ты его сдашь — получишь звание джонина, — Какаши зачитывал очередной документ.

Сакура наблюдала за ним, его холодный тон и то, что он не смотрит на неё, задевали. Тот бесстрастно брал бумагу, читал, а затем подписывал и откладывал в другую стопку.

— И… в чём будет заключаться экзамен? — протянула девушка, устав ловить взгляд Какаши.

— Соблазнение, — сурово поджав губы под маской, он пытался сосредоточиться на работе.

— Соблазнение? — заикаясь, повторила Сакура надеясь, что ослышалась.

— Да, ты же куноичи и должна знать, что дают и такие задания, — Какаши внимательно посмотрел на девушку, — и не только.

Да, раньше были и такие миссии, но все они обходили стороной Сакуру. И ей было невдомёк, что было это благодаря Какаши. Как только он узнавал, что требуется на миссии от шиноби, сразу отказывал. Как он мог отпустить такую сильную, но душой ранимую, на такое задание, где скорее всего придётся лечь под мерзавца, лишь бы выведать информацию?! Вот именно — никак, но это держалось в строжайшем секрете. И вот та самая, которую он так тщательно оберегал, сама готова прыгнуть в омут с головой, лишь бы получить повышение.

— Хорошо, — согласилась Сакура, тем самым подтверждая мысли Какаши.

— Уверена? Готова жертвовать всем ради работы? — Он видел, как девушка колеблется, и это вселяло надежду на её благоразумие, но вот она открыла рот и произнесла то, что разбило все его надежды:

— Да, уверена! — и даже кивнула для убедительности.

Голова начала гудеть от мыслей, и, сжав переносицу двумя пальцами, Какаши устало вздохнул. Хотелось побыстрее передать этот чёртов пост Наруто и уйти уже в долгосрочный отпуск. Мало ему было бумажной работы? Добавили ещё участие в экзаменах на джонина. Слава всем Ками, что хоть на экзамены на генина и чунина не трогают и то сахар.

— Как скажешь. — Какаши принялся опять за документы и, не глядя на Сакуру, продолжил: — Через четверть часа встречаемся у Отдела Дознания.

— Дознания? А разве мне не предстоит соблаз…

— Сакура! — Какаши прорычал её имя, делая акцент на букве «р».

Сакура вздрогнула и, больше не нервируя Хокаге, выскочила за дверь. Усталость накатывала и росла, словно снежный ком. Какаши с силой потёр лицо ладонями и опустил голову на стол поверх каких-то документов. Нужно отправиться за ней через несколько минут и начать экзамен.

Томиться в ожидании пришлось, к счастью, недолго. Сакура завидела Какаши, спускающегося по главной лестнице резиденции, и подобралась.

— Идём, — проходя мимо девушки, Какаши только мельком посмотрел на неё.

— Куда? — Сакура догнала его и, чуть нагнувшись вперёд, заглянула ему в лицо.

— Сейчас увидишь, — Какаши вёл её за собой по узким улочкам, куда они свернули с главной улицы деревни.

Небольшое здание на окраине Конохи почти не привлекало к себе внимание. Почти. Народ толпился у входа, выкрикивая что-то и присвистывая. Сакура скептически смотрела на это место, а Какаши, как ни в чём не бывало, направился ближе к зданию. Резко свернул направо, скрываясь за углом. Девушка поспешила туда же.

За углом никого уже не было, и Сакура вертела головой, ища Какаши. Как вдруг она услышала шорох, что доносился со второго этажа из открытого окна. А через мгновение появилась пепельная голова и зашептала голосом Хокаге, чтоб забиралась к нему. Усмехнувшись, она качнула головой и, усилив чакрой ступни, оттолкнулась от земли и взлетела к окну. Приземлившись на подоконник, она обвела глазами комнату: низкий столик в углу, мягкие квадратные подушки усыпали пол рядом, чуть дальше левее небольшой помост, прямо напротив по середине комнаты низкий диван, перед которым лежала шкура какого-то мохнатого животного, а в дальнем углу, за диваном, была ширма. Вот и всё убранство.

Цокая языком, Сакура прошлась по номеру и повернулась к Какаши лицом, ожидая дальнейших указаний. Он лишь кивнул на ширму головой, а сам вышел из комнаты. За перегородкой стоял стул, на котором лежали кимоно и хаори. Пока она переодевалась, в комнате были слышны чьи-то тяжелые шаги и тихий разговор, но Сакура ни слова не поняла. Поэтому торопилась одеться.

Какаши заглянул к ней через пять минут, этого было вполне достаточно (он так думал), и очень удивился, когда увидел, что Сакура не готова. Она путалась с оби, ей никак не удавалось повязать его без складок, нервничала всё больше, отчего её руки немного потряхивало. Недолго думая, он помог девушке, затягивая узел крепче, чем было нужно. Сакура понимала, что ему не нравится вся эта затея с повышением, но деваться ему было некуда, он и так оттягивал подачу заявления на рассмотрение.

Последний раз взглянув на неё, склонился к уху и прошептал, что нужно сделать, а затем приглашающе махнул рукой, и Сакура величественно проплыла мимо него. Проходя около дивана, она заметила грузного мужчину, одетого в недорогую тунику поверх рабочих брюк, ещё разглядела высокие сапоги, заляпанные грязью, и удивилась — на улице сухо. Вступив на помост, повернулась лицом и внимательно всмотрелась в этого мужчину. Ничем не примечательный, не симпатичный и не страшный, скорее незаметный. Такому легко затеряться в толпе.

Пока она рассматривала клиента, маленькая девчушка с инструментом незаметно вошла в номер, села рядом с импровизированной сценой и заиграла мягкую чувственную мелодию. Сакура отдалась музыке, плавно двигаясь. Одновременно она размышляла: её задание — не спускаясь с помоста, заставить подняться мужчину к ней. Вот так легко и одновременно трудно. Она вообще воображала, что придётся раздеваться и ползать в ногах, а что ещё хуже — елозить по телу мужика, лишь бы добыть информацию. О более откровенных действиях она старалась не думать. Ей ни разу не досталось такое задание. И Сакура не знала, как к этому относится: злиться или радоваться. Она слышала краем уха, что приходилось когда-то вытворять куноичи за закрытыми дверями вот таких вот непримечательных номеров. А сколько было убито шпионов таким способом? Не сосчитать! Женщины были на многое способны.

Мелодия то затихала, то возвышалась к потолку, зависая там на несколько мгновений. Сакура следовала за музыкой, плавно взмахивая руками, и медленно переставляла ноги, кружась. В такие моменты её тонкие лодыжки мелькали из-под подола, заставляя мужчину напротив облизывать обветренные губы. Хотелось побыстрее с этим покончить, поэтому, заметив жадный взор, гуляющий по её телу, Сакура намеренно танцевала так, чтобы больше оголить ноги или руки. Этому работяге было всё равно, какая часть тела обнажена, ему до всего хотелось дотронуться и потрогать, а лучше облизать. От этим мыслей лицо девушки перекосило. Но она быстро взяла себя в руки и нацепила на лицо улыбку. Со стороны эта улыбка выглядела как оскал хищника, готового прыгнуть и растерзать свою жертву, но мужчина не был в числе хорошо знающих Сакуру, а потому находился в неведении, да и знать не знал, кто перед ним, свято верил, что работница этого заведения. Поэтому, когда он подошёл к Сакуре и попытался схватить её за голую лодыжку, что в очередной раз мелькнула перед самым носом мужчины, застал её врасплох, за что поплатился точечным ударом чакры в сонную артерию и отправился в мир Морфея, сладко посапывая на полу у помоста.

Девчушка, что играла на сямисэне, громко охнула и, подскочив на ноги и собрав подол в кулак, выбежала из комнаты. Сакура тёрла лоб пальцами и думала, как она умудрилась забыть о задании и так по-глупому провалить экзамен. Как вдруг услышала тихие аплодисменты. Подняв голову, она взглянула на Какаши, что всё это время, скрывая свою чакру от посетителя, прятался за ширмой. Ухмылка на его лице виднелась даже через ткань, говорила о полном провале девушки, но в глазах плескалось восхищение, видимо, оценил её танцевальные способности.

— Ну что? — особо и не надеясь на положительный результат, Сакура приподняла ткань и мягко спустилась со сцены.

— Будет тебе джонин, — прошептал Какаши, обнимая девушку за талию, притягивая ближе.

— Да? — хитрой лисицей Сакура смотрела в угольные глаза и таяла от его прикосновений.

— Да! Ещё одного такого представления я не выдержу! — он потянул маску вниз, улыбнулся.

— Не говори мне ничего про возраст! Ты ещё не старый!

— Я бы ревновал, про это говорю. Почему ты заговорила про возраст? — подозрительно уставился на неё. — Ты сомневаешься во мне? — Какаши сложил печати мгновенного переноса и, как только его ноги коснулись пола их дома, продолжил: — Хочешь, докажу, что я ещё ничего? — усмехнулся он и увлёк Сакуру в глубокий поцелуй.