Железная воля (гет)

Первый день в школе — всегда испытание. Возвращаться в унылые коридоры, входить в душные, плохо проветриваемые кабинеты. И всё это для того, чтобы бросить свои вещи на разрисованный целыми поколениями учеников стол и делать вид, что внимательно слушаешь замотанного жизнью учителя. А в голове крутится только одно: «Скорее бы всё это закончилось». Но правила игры были известны тебе заранее, так что остаётся лишь смириться и, стиснув зубы, доигрывать свою роль до конца. И не важно, учишься ты в дорогущей Аркадии, или же в такой дыре, как старшая школа Уинслоу. Правило «первого дня» универсально.

И как же хреново, когда этот день приходится проживать чаще, чем раз в год… Хреново быть мной.

Шли последние дни осени, но погода была по-летнему тёплой и солнечной, без привычных этому времени года затяжных дождей и резких порывов ветра. Неудивительно, что перед входом в школу собралась толпа, отнюдь не спешащая попасть внутрь. Пришлось буквально протискиваться сквозь этих любителей подышать свежим воздухом, но мне повезло и меня не заметили. А может и заметили, но всем было на меня плевать. Неважно. Назойливое внимание — последнее, что я хотела бы встретить в свой «второй первый день» в школе.

По идее вернуться к занятиям я была должна только через несколько дней, но к чему оттягивать неизбежное? Чуда не произойдёт. Администрация школы в лице директора Блэквелл не станет докапываться до истины в давно закрытом для неё деле, а мои мучители не приползут ко мне на коленях, моля о прощении… К тому же это единственный день, когда мои шансы столкнуться с Эммой, Софией или Мэдисон максимально низки — сегодня общих занятий у нас с ними нет.

Когда время уже приближалось к полудню, можно было с уверенностью заявить, что мой расчёт сработал. Всем было на меня плевать. За всё это время я получила только несколько косых взглядов от пары девиц, которых я видела ранее пару раз в компании с Мэдисон, но ожидать от них каких-либо действий не приходилось.

Жаль, что такие райские условия не продлятся долго.

Готова поспорить: пройдёт пара-тройка дней, максимум неделя, и издевательства продолжатся с новой силой. Как стервятники, кружащие над истекающей кровью добычей, Эмма и её компаньонки должны понимать, что спешить некуда. Они дождутся, когда вызванное моим возвращением внимание со стороны администрации спадёт. Не то, чтобы внимание это было сколь-нибудь существенным и могло хоть на что-то повлиять, но эти стервы наверняка решат перестраховаться. Всё же не каждый день жертва их «развлечения» неделю проводит на больничной койке, после чего целый месяц учится дистанционно, не выходя из дома. Если, конечно, не считать визиты к психологу…

Думаю, этот момент смущал их больше всего, ведь подробностей моего лечения они знать не могли. Неизлечимо наивным человеком, свято верящим в врачебную тайну, я не являюсь, но вряд ли эти курицы смогли бы найти деньги для подкупа даже такого дерьмового доктора, как миссис Томпсон.

«Признание проблемы — половина успеха в её разрешении.»

Она говорила это на каждом нашем сеансе. Словно сломанный робот из дешёвой фантастики, повторяющий раз за разом одну и ту же фразу.

«Подавленные эмоции не умирают. Их заставили замолчать. И изнутри они продолжают влиять на человека.»⁽¹⁾

Нетрудно догадаться, на что она намекала. «Слуховые галлюцинации» — так было написано в моей медкарте.

Неразборчивые, доносящиеся словно из-за нескольких стен голоса преследовали меня с самого пробуждения после… После. Голоса были разными. Мужские и женские, наполненные эмоциями и предельно сухие. Но один голос звучал чаще остальных — мужской, грубый и сильный, вещающий нечто донельзя серьёзное и пафосное. Казалось, что он хочет донести до меня что-то важное, но я не понимала ни единого слова.

Естественно, я рассказала это врачам. Я была напугана. Лишиться контроля над своим разумом — тем немногим, чем я могла гордиться без всяких оговорок, было чертовски страшно.

Тогда-то я и встретились в первый раз с доктором Томпсон. Не буду врать, что я была рада нашему знакомству, но… Несколько дней назад, улаживая моё возвращение в Уинслоу, отец вместе с кипой иных документов отправил администрации школы и бумагу, гласящую, что «мисс Эберт в обязательных занятиях с психологом не нуждается». А ведь всё могло сложиться куда как хуже.

Наивная доктор Томпсон. Если бы она хоть на секунду допустила, что я врала ей прямо в лицо…

Врач, убедивший моего отца в необходимости отправки меня к психологу, корчил из себя невесть что и не потрудился снизойти до понятных несведущему человеку объяснений, но это не помешало ему выписать мне рецепты на целую кучу таблеток. Стоит отдать должное — свою работу выписанные им препараты выполняли. Голоса не исчезли, но словно отдалились, снизились до уровня комариного писка. Но какой ценой… Спасибо парочке болтливых медсестёр, пояснивших мне, что добрая половина принимаемых мной лекарств могут качественно снести крышу даже абсолютно здоровому человеку. Не знаю, приукрашивали они, или и вовсе травили байки перед совершенно не разбирающимся в медицине человеком, но они были чертовски убедительны.

С каждым днём я чувствовала, что становлюсь всё более вялой, медлительной и бестолковой. Поэтому, как только я вернулась домой, лекарства отправились прямиком в унитаз.

Первые дни были самыми трудными. Трясущиеся руки, тошнота, спутанность мыслей… Лишь потом я поняла, какой участи избежала. Я ведь уже видела похожие симптомы. Любой, кто выходил с Набережной Броктон-Бей хоть на шаг, видел их.

Эти вежливо улыбающиеся ублюдки в стерильных халатах чуть не подсадили меня на наркоту!

Так что к чёрту врачей. К чёрту их отполированные сидением в дорогущих университетах задницы. И к чёрту все выписанные ими рецепты! Всё равно платил за них не отец, а школа.

Ни капли не жалею о своём решении. Через несколько дней симптомы ломки исчезли, и я начала чувствовать себя почти как раньше. Со временем даже научилась спокойно засыпать, не обращая внимания на голоса и появляющиеся перед глазами символы.

Ах да, символы…

Глупая доктор Томпсон. Если бы она знала, что мои проблемы не ограничивались одними голосами в голове…

Я стала замечать их только через несколько дней после пробуждения. Выглядели они… ну, примерно как в том забавном фильме с Земли-Алеф, «Матрице». Не точь в точь, но чуждости в них было не меньше, чем в струящихся сверху вниз строках зелёного кода. Только в отличие от творения киноделов, руководствующихся не здравым смыслом, а эффектностью картинки, мелькающие перед моими глазами закорючки складывались в слова и предложения, вполне различимые даже при беглом взгляде.

Менее загадочными от этого они, правда, не становились.

Некоторые из символов, при должном усилии, можно было счесть буквами английского алфавита, пусть и искажёнными, только вот встречались они нечасто и зачастую соседствовали с такими загогулинами, что мысль о их расшифровке умерла, толком не родившись. Не были они и иероглифами, в чём я была уверена… ну, процентов на девяносто. Когда одной из крупнейших банд твоего города является АПП, волей-неволей начнёшь разбираться в азиатской письменности. В бедных районах города сложно найти здание, не изуродованное красно-зелёными граффити из иероглифов. Японских, китайских, корейских⁽²⁾… На то, к какой народности принадлежит очередной их рекрут, Азиатским Плохим Парням было плевать не в меньшей степени, чем на глупость названия своей банды (впрочем, шутки на эту тему обзавелись бородой ещё в те времена, когда я готовилась к переходу в среднюю школу).

Последним занятием была любимая мной когда-то информатика.

Состояние школьных компьютеров было одним из свидетельств упадка Уинслоу и города в целом. Если закупленные десяток лет назад машины и могли считаться тогда достойной заботой властей города о подрастающем поколении, то сейчас их мощности едва хватало на решение простеньких ученических задач. Единственное, что искупало убогость компьютеров — возможность бесплатного доступа в интернет. Который, как назло, сегодня был особенно паршивым и нестабильным.

Так что вместо того, чтобы хоть немного отвлечься от творящегося с моей жизнью трындеца и найти что-нибудь интересное в сети, я развлекала себя тем, что рисовала в тетради карикатуру. С Эммой, Софией и Мэдисон в главной роли, разумеется.

Получалось ужасно.

Не в плане приглядности самого рисунка — я всегда умела и любила рисовать. Нет, проблема была в идее. Поначалу мысль изобразить трёх злобных сук в стиле древнегреческой химеры показалась мне довольно интересной, но чем дольше я работала, тем больше рисунок походил не на задуманную мной карикатуру, а на иллюстрацию к роману Лавкрафта. Которого, по глубокому моему убеждению, помнят и читают не из любви к его слогу и не из-за особой художественности его произведений (и с тем и с другим у Говарда Филлипса дела обстояли не слишком хорошо). Людей привлекает атмосфера непознаваемого разумом ужаса, пропитывающая его произведения. Привлекает и гипнотизирует, оставляя в их душе след — влажный и склизкий след Ньярлатотепа…

Мама была специалистом по английской литературе, и мы не раз обсуждали с ней творчество писателя, признанного только после смерти.

Поморщившись от всплывшего воспоминания, я вырвала лист с неудачным рисунком из тетради. Смяла его в ком и хотела было подняться, чтобы кинуть его в стоящее у входа в кабинет мусорное ведро, как что-то в окружающем мире изменилось.

Во всём кабинете пискнули, уходя в перезагрузку, компьютеры.

Привычное, балансирующее на грани слышимости бормотание в моих ушах вначале взвило темп, словно кто-то нажал кнопку быстрой перемотки на аудио плеере. Затем оно истончилось, уходя в ультразвук, а потом… исчезло без следа.

Сложно выразить, какие эмоции я испытала в этот момент, но чего в них не было, так это облегчения. Каждый прожитый день моей чёртовой жизни убеждал меня в одном: всё имеет последствия. Не спешите радоваться, если жизнь даёт вам лимон. Возможно именно сейчас вы узнаете, что у вас на них аллергия.

А потом я моргнула.

Установка языкового пакета.

Успешно.

Первичная настройка интерфейса.

Успешно.

Установка защищённой линии связи с терминалом доступа.

Связь установлена.

Активация протоколов YoRHa. Запуск подсистем Совета Человечества.

Активация выполнена.

Гневные возгласы не успевших сохранить свои работы учеников и суматошные причитания мечущейся от компьютера к компьютеру миссис Нотт протекали мимо моего сознания. Сцепив зубы, я пожирала взглядом висящие передо мной строки.

Либо грёбаная миссис Томпсон была в чём-то права и моё психическое состояние ухудшается, а скоро я вообще могу окончательно рехнуться, либо… Либо я — кейп, а все мои грёбаные мучения последних недель — последствия моей силы. Третьего не дано. Бритва Оккама, применённая к нашему чёртовому миру.

Текст мигнул несколько раз и исчез, сменившись новой фразой.

Все системы запущены.

Рекомендация: активировать протокол предварительного сбора данных.

Ожидание подтверждения.

Последняя строка призывно мигала и я знала, что стоит мне только подумать о согласии, как произойдёт… что-то да произойдёт. Это знание просто было внутри меня. Было ли оно частью моей силы (мысль о помешательстве я временно отодвинула в сторону)? Ни малейшего понятия. Никаких инструкций по управлению к ней, видимо, не прилагалось.

Поэтому я не придумала ничего лучше, чем открыть глаза и увидеть стоящую перед моим столом миссис Нотт.

— Тейлор, с тобой всё хорошо? — спросила она. Судя по беспокойству в её взгляде, этот вопрос она задавала не в первый раз. Компьютеры уже успели перезагрузиться, и если помнить про их медлительность, то получалось, что я просидела с закрытыми глазами не меньше нескольких минут…

Неудивительно, что я привлекла её внимание.

— Не совсем, — ответила я. И, чёрт побери, не соврала! — Голова кружится. Если вы не против, я бы отправилась домой…

— Конечно. — Не знаю, поверила ли она моим словам, но спорить не стала. — Может, попросить кого-нибудь проводить тебя?

— Нет, спасибо. Я справлюсь, — помотала я головой и, подхватив со стола свой рюкзак, вышла из класса, оставив за спиной смешки и перешёптывания учеников. Как же — ещё один случай в копилку сплетен о «ненормальной Эберт»… Плевать. Пусть говорят, что хотят. Всё равно в плане распускания грязных слухов о моей персоне за Эммой им не угнаться при всём желании. Плевать.

Ещё утром, готовясь к возвращению в школу, я допускала, что этот день может стать важным этапом в моей жизни. Но реальность, как обычно и бывает в моей жизни, превзошла все ожидания.

Не помню, как вышла из школы. Не знаю, как добралась до дома. И совершенно не представляю, какую чушь несла за ужином, отвечая на вопросы папы о том, как прошёл мой день. Впрочем, отец с самым серьёзным видом выслушал бы любой бред, какой я могла бы придумать. И даже покивал бы мне в ответ, ведь всем известно, что спорить с сумасшедшими небезопасно. А он, бесспорно, уже прочно свыкся с мыслью, что у его дочери не все дома. И не важно, какое заключение написано в моей медкарте. Главное в том, что оно было.

Любое событие, даже самое неловкое или неприятное, имеет свойство заканчиваться. Закончился и ужин. Скомкано пожелав отцу спокойной ночи, я поднялась в свою комнату и, застыв у двери, прислушалась к доносящимся снизу звукам. Ожидание не было долгим. Не прошло и трёх минут, как до моих ушей донёсся скрип старого отцовского кресла. Забормотал включившийся секундой позже телевизор.

И только тогда я смогла выдохнуть. В моём мире не так уж много мест, в которых я могла бы чувствовать себя в безопасности. Моя комната — одно из них. Что бы ни произошло, отец ни за что не будет беспокоить меня перед сном, уж я-то его знаю. Максимум — отложит разговор до завтрака. Значит, у меня есть время для поиска ответа на один простой вопрос…

«Что, чёрт побери, сегодня произошло»?!

Забравшись с ногами на кровать, я помассировала пальцами виски и как можно более подробно начала воскрешать в памяти события этого дня.

Подъём. Душ. Завтрак. Подготовка к школе. Путь до Уинслоу. Толпа у входа. Школьная администрация. Занятия — первое, второе, третье… Если забыть о подоплёке моего возвращения в школу, то ничего необычного, выбивающегося из привычного ритма жизни, сегодня не происходило. Кроме, разумеется, происшествия в компьютерном классе. Но что именно там произошло?..

Чёрт!

Не знаю, чего мне стоило не подпрыгнуть на месте от испуга. Стоило только попробовать вспомнить про увиденный мной текст, как он возник передо мной вновь. Только вот в этот раз мои глаза были открыты. И, что странно, хоть текст и загораживал заметную часть обзора, он мне ни капли не мешал.

Если когда-нибудь человечество создаст виртуальную реальность, я знаю, как она будет ощущаться.

Единственное, чего я смогла добиться за последующий час издевательства над собственными мозгами — переключение между двумя полученными днём сообщениями. Действие, быть может, не самое очевидное, но простое в исполнении. Словно скроллить колёсиком мыши текст на экране. Главное — знать, что это возможно.

На этом мои успехи и закончились. Впрочем, для некоторых выводов достаточно даже этой скудной информации.

Вывод первый: кажется, я Умник. Или что-то на него похожее.

Я криво усмехнулась. Как и многие дети, когда-то давным-давно я мечтала стать кейпом. Супергероем. Любой, кто хоть немного интересовался героями и их силами, знал о различиях их способностей. Движки и Бластеры, Изломы и Эпицентры, Технари, Властелины… И Умники. Не отличающиеся физическими данными от обычных людей, незаметные на фоне других кейпов… Последнее, впрочем, неудивительно. Сложно стать любимцем толпы, если все твои способности как правило не имеют физического проявления. Школьный спортсмен всегда популярнее и успешнее отличника. Мне ли это не знать.

Говорят, что после школы жизнь расставит всё на свои места, и не нашедший себе применения во взрослой жизни хулиган будет бегать за кофе для своего начальника, бывшему ранее школьным задротом. Всем известны такие примеры, пусть и не из реальной жизни. Ведь фильмы и книги врать не будут, верно?

Похоже, что и в этот раз мир решил меня надуть. Легко быть героем, когда ты умеешь летать или создавать что-нибудь уникальное. А Умники?.. Не знаю. Слишком мало информации о них в сети, одни слухи и домыслы.

И это плавно подводит ко второму моему выводу: в плане понимания своей силы отталкиваться я могу только от скрытого в сообщениях смысла. Фраза о «сборе данных» — крайне жирный намёк.

Стоит ли соглашаться? Или же будет лучше взять паузу и тщательно обдумать своё внезапное превращение в кейпа?

Я представила, как завтра утром я снова приду в школу. Пройду по её коридорам, зайду в класс, сяду на своё место, а Эмма будет находиться через несколько парт от меня…

К чёрту. В конце-то концов, что плохого может произойти, если я решусь поэкспериментировать со своей силой? Нельзя научиться играть на флейте, ни разу не взяв её в руки.

Я закрыла глаза.

Висящие во тьме строки остались на своих местах. Последняя из них продолжала мигать.

Глубоко вздохнув, я прошептала:

— Подтверждаю.

Запрос отправлен ближайшему терминалу доступа.

Пожалуйста, ожидайте.Слава человечеству!

1) З.Фрейд

Вернуться к тексту

2) Корейская письменность не иероглифична, но Тейлор это неизвестно

Вернуться к тексту