Доктор Люцифер (джен)

— Итак, док… мистер Морнингстар, о чём вы хотели поговорить?

— Линда, сколько лет мы знаем друг друга?! Договоримся сразу без этого официоза, а то я себя чувствую не в своей тарелке… Ещё и этот случай. Но давай по порядку. Я на перепутье, ко мне поступила потенциальная клиентка с весьма запущенным случаем.

— Что же, такое бывает. Поверь, я на своей практике очень многое повидала.

— Поэтому я сразу отправился к тебе за советом. В первую очередь как специалиста.

— Я внимательно слушаю.

— Вчера ко мне на приём в конце дня весьма вероломно пробилась молодая девушка. Примерно в возрасте выпуска университета. Судя по её поведению, она не сразу поняла, где находится, но с порога начала говорить. Много говорить. Очень много говорить. О Рае и Аде, о троне Преисподней, о наследнике Сатаны…

— Да, религиозный подтекст проблем случается. Она говорила просто о религии или упоминала что-то конкретное?

— Она ищет некоего пропавшего мужчину. При этом она облачает его и в образ наследника Сатаны, и своего бывшего молодого человека, и начальника, и супруга своей заклятой подруги. Отношение, соответственно, весьма запутанное.

— Судя по всему, всё упирается в непростые отношения с противоположным полом. Возможно, её расставание с бывшим наложилось на проблемы с семьёй или какие-то внешние жизненные трудности. Случай сложный, но не безнадёжный.

— Я с тобой полностью согласен. Если проработать проблемы в отношениях, возможно, копнуть до отношений с родителями, мне удастся ей помочь, поскольку состояние у неё на момент нашего сеанса уже было эмоционально нестабильным. Она несколько раз на меня срывалась... — и в этом главная проблема.

— В срывах?

— Она проецирует все описанные образы мужчины, которого разыскивает, на меня.

— А вот это интересно!

— Да, она уверена, что тот самый наследник ада, её бывший, её начальник и бог знает кто ещё — всё это я. Поэтому, собственно, я и пришёл. Я сомневаюсь в этичности проведения терапии в условиях, что именно на меня пациентка проецирует свои проблемы. Случай и без того запущенный, я не хочу навредить ей ещё больше.

— Да уж. Я согласна с тобой, мистер Морнингстар…

— Линда!

— Врачебная этика! Я не могу обращаться по имени, поскольку ты не только мой пациент, но и мой коллега! Давай разграничивать роли. Что, кстати, я предлагаю тебе сделать на первых сеансах с этой девушкой!

— То есть ты считаешь, что мне стоит взяться за её случай?

— Опиши мне её поведение.

— Она ворвалась в кабинет, игнорируя моего секретаря и тот факт, что по времени у меня мог ещё быть пациент. К счастью, он ушёл за пятнадцать минут до того. Девушка выглядела перевозбуждённой, говорила она громко и с истерическими нотками. Я заметил, что руки у неё дрожали, а глаза постоянно бегали из стороны в сторону. Явных следов алкогольного или наркотического опьянения я не заметил, но она не могла находиться без движения больше двух секунд. Она едва не перевернула мой кабинет вверх дном. Каждый раз, когда я пытался её успокоить или задать вопросы относительно цели её прибытия, она срывалась на крик. Правда, на вопросы всё же отвечала.

— Она злилась на тебя?

— Да, я бы сказал, что она злилась. На вопросы, на мою реакцию, на то, что я не поддаюсь на её провокации.

— Иными словами, она пыталась вывести тебя из себя? Как-то разозлить?

— Да, такое тоже было. Она разбила графин с водой и разбросала по кабинету мой набор камней со всего света. Если честно, я начал подумывать о том, чтобы вызвать полицию, но когда она сбросила с полок всё, что можно было, то села на диван и расплакалась.

— Из-за этого ты считаешь, что обязан ей помочь?

— Ты меня хорошо знаешь, я не могу оставить человека в беде, а этой девушке явно плохо.

— Тогда помоги ей. Назначь сеансы дважды в неделю. Трижды, если проявит интерес. По всем вопросам я к твоим услугам. Сам знаешь, в помощи не откажу. Если вдруг терапия пойдёт во вред, то передашь её мне.

— Может, лучше я сразу попробую её к тебе направить?

— Сомневаюсь, что она пожелает иметь со мной дело. Случай, конечно, может оказаться ещё хуже, чем выглядит на первый взгляд, но я уверена, что на данном этапе она не примет помощь ни от кого другого. Но я настоятельно не рекомендую подыгрывать ей. Напротив, держи дистанцию между собой и тем образом, который она на тебя проецирует.

— Разумеется, и в мыслях не было подыгрывать! Этим я точно хуже сделаю!

— Именно! Религиозный подтекст её слов может так же быть связанным с какими-то непроработанными травмами из детства. Вполне возможно, что исток её проблем в отношениях уходит к проблемам с отцом или с матерью! На лицо явная патриархальная картина ценностей. При этом она ищет не Бога с лицом мужчины, а наследника ада! То есть главенствующая фигура, контролирующая и ответственная за всё, но с ярко выраженным негативным подтекстом. Мужчина — враг. Также она стремится этого врага обнаружить… Мне кажется, тут может ещё скрываться задавленная гомосексуальная или бисексуальная ориентация. Религиозный подтекст как раз частенько в таком состоянии воспринимается как образ запрещения.

— Я тоже думал над этим. Но не отметал возможное суровое воспитание в религиозной семье.

— И не отметай! Это тоже лучше проверить. Раз она в возрасте выпускницы университета, то проблема может крыться ещё и в этом. В колледжах и университетах студенты любят, знаешь ли, экспериментировать. Возможно, глотнув свободы подальше от властных родителей, она попробовала себя в однополых отношениях, и теперь боится признаваться отцу или матери.

— Но почему я? Пойми меня правильно, я ничего не имею против тяжёлых случаев. У меня были разные случаи — и проблемы с принятием себя, и с родителями, и с ориентацией, и даже религиозные. Мой предыдущий пациент считал себя Сатаной. Да, с ним было непросто. Тоже срывался частенько, но сейчас мы добились огромного прогресса. И его коллеги, и семья всячески поддерживают его.

— С семейной терапией поосторожнее. Применяй не раньше, чем разберёшься, не станет ли от очной ставки с семьёй только хуже.

— Разумеется! Возможно, ей, напротив, будет полезнее сепарироваться от семьи и своего бывшего окружения, если именно они стали виновниками её состояния.

— Что ж, коллега, я благословляю тебя. Наш путь тернист, но исцеление человеческих душ без трудностей невозможно! Это не кости вправлять!

— Спасибо, Линда.

— Всегда пожалуйста, Люцифер. Буду ждать с новостями.

Писк будильника на самых высоких нотах начал новый замечательный день. Сквозь занавешенные окна пробивался настойчивый солнечный лучик, напоминая, что каждый день может быть особенным, если смотреть на него с позитивом.

Доктор Морнингстар бодро соскочил с кровати ради ежедневного ритуала. Замешать протеиновый коктейль. Пробежаться до парка и по периметру. Обязательно поздороваться со всеми замечательными соседями. Отдельно потискать соседского корги и в очередной раз задуматься, не завести ли себе такого же милашку. Бодро прогуляться обратно в свою просторную студию. Душ. Следом завтрак и кофе. И вперёд — исцелять человеческие души ото всех ран, что наносит непредсказуемый мир.

Разумеется, он не считал себя чрезмерно позитивным человеком, неспособным увидеть тёмные стороны реальности. Не с его профессией. Но всегда стремился оставаться на светлой стороне и не позволять себе впадать в уныние, которое посещало доктора Морнингстара так же часто, как и любого простого смертного. Это не значит, что нельзя радоваться приятным мелочам. Замечательному парку у дома, приятным соседям и да — этим самым милашкам корги. С коллегой ему безумно повезло. В самые тёмные минуты достаточно было пройти через коридор и робко постучаться в кабинет к Линде, такому же частному психотерапевту. Но и просто поздороваться можно!

— Доброе утро, Линда! Доброе утро, Пол! — позитивно пропел он, направляясь в свой уютный кабинет во всеоружии. — Что у нас сегодня, есть новенькие?

Вопрос уже относился к секретарю. Пол только-только закончил школу и, по его словам, ещё не был готов выбирать себе подходящий колледж, поэтому устроился на непыльную работёнку. Не слишком сложно вести расписание трёх-четырёх терапевтов, сидящих в четырёх кабинетах на одном этаже комплекса, построенного под аренду офисов.

— Доктор Морнингстар, у вас сегодня вечером будет новенький, записался вчера вечером, в обед окно: мисс Хеллер отменила сегодняшний сеанс в связи с… загрузкой на работе. Все остальные идут по расписанию, — бодро отчитался Пол, за что получил поощрительно купленный специально для него стаканчик кофе.

Среда. Среды он любил. Они гораздо лучше вторников и пятниц, когда на приём приходили жертвы домашнего насилия. С ними работа была особенно непростая. Но раз уж взялся за непростое дело, то доводи его до конца! Зато по средам случаи самые простые: клиенты уже не нуждались в углубленной терапии, лишь в небольшой профилактике своих прирученных внутренних демонов.

Часовое окно в обед пришлось как нельзя кстати. День выдался дивный, так почему бы не прогуляться по улицам Пасадины? Пригород нравился ему куда больше, чем соседствующий с ним Лос-Анджелес. Разумеется, город потерянных Ангелов манил, но только на выходных. Он действительно стоил того, чтобы провести в нём время, погрузившись в манящий неоновый свет улиц, привлекающий всякую душу, словно мотылька на огонь. Искушение поддаться ему так велико, что доктор Морнингстар никогда себе и не отказывал в этой маленькой слабости.

«Все мы простые смертные, — считал он, — в маленьких грешках нет ничего зазорного!»

Выпить в клубе, выпустить пар на танцполе, завязать ни к чему не обязывающее знакомство. Дать себе волю, зарядиться сладостной греховной атмосферой восторга, не подразумевающего наступление завтра, а в понедельник надеть костюм и отправиться на работу. Утомляющую, но любимую.

Глядя на пробегающих мимо школьников, Морнингстар улыбнулся, выныривая из своих планов на выходные. Хорошо, когда можно вот так проветриться. Может ещё и вспомнить беззаботное детство за рожком мороженого?

«Не стоит. По такой жаре будет несколько конфузно, если оно растает и оставит парочку пятен на рубашке или галстуке!» — решил он и хотел было ограничиться освежающим лимонадом у ближайшего торгаша, как на него прямо на солнечной улице от офиса налетела девушка.

Казалось бы, а что такого? Даже по пригородам порой несутся куда-то спешащие или опаздывающие люди. Если уж налетели, то ничего страшного. Хорошего дня и всех благ.

«Одета странно, — мимолётно оценил внешность девушки доктор, уже отводя взгляд на витрину с холодными напитками, — будто только что проснулась после празднования вечера пятницы в клубе».

Узкие кожаные брюки по такой жаре могли доставить исключительно дискомфорт, как и высокие шпильки, падение с которых вполне обеспечило бы девушке если не перелом, то серьёзное растяжение. Да и чёрный корсет, поднимающий бюст едва не на высоту глаз, едва ли можно было назвать удобным. Но возраст у девушки был вполне подходящим, чтобы одеваться красиво и провокационно, игнорируя явный дискомфорт, ради взглядов всех встречных мужчин и женщин. Только-только выпуск колледжа или университета. Память смутно подкинула картинку вечеринки во время обучения: однокурсницы Морнингстара тоже примерно так и одевались, выпуская наружу свои тайные и не очень желания.

Он с вежливой улыбкой кивнул девушке, успев удержать её от падения, поправил очки в роговой оправе и выбрал ананасовый лимонад. Перерыв заканчивался.

— Стой! — надрывный крик в спину заставил его обернуться.

Она стояла около того самого продавца лимонадов, откровенно рассматривающего изгибы тела девушки. Но сама незнакомка смотрела только на него каким-то нездорово ошарашенным взглядом. Взгляд профессионала уже высматривал в ней потенциальную клиентку. Она явно была не в состоянии душевного равновесия.

— Люцифер! Это ты! Я тебя нашла! — закричала на всю улицу девушка, подтверждая предположение.

— Люцифер Морнингстар к вашим услугам, — кивнул он, протягивая ей свою визитку, — если хотите записаться на приём, то звоните в любое время дня. Мой секретарь найдёт для вас время.

Девушка уставилась на него, будто он сказал нечто шокирующее. Для полноты картины она даже распахнула рот в попытке что-то сказать, но только хватала ртом воздух, словно рыбка. Люцифер уже хотел предложить ей вызвать скорую или позвонить кому-то из знакомых, но девушка сорвалась с места и унеслась со всех ног.

— Ваша новая пациентка, док? — поинтересовался заинтригованный продавец лимонадов.

— Вероятность очень велика, Хосе. Хорошего дня.

— И вам, док.

Новый клиент робел и заикался. Говорил с явным трудом и многое из произнесённого выдавливал из себя через силу. В конце концов попросил, словно школьник, разрешения читать по тетрадке. После того, как сочинение на десять страниц было прочитано, он признался, что не может разговаривать с людьми, особенно незнакомыми, о своих проблемах, и даже в больнице предпочитает писать врачам свои жалобы, чем озвучивать их. Морнингстар отметил, что порыв клиента к исцелению весьма впечатляющий, раз он решил любыми способами пересилить себя, добровольно прийти на сеанс и вывалить свой душевный груз.

Случай намечался, как обычно бывает в его практике, непростой, но не безнадёжный. Первый и самый важный шаг — сознательное желание справиться с тем, что мучает, был сделан. А дальше всё решат два часовых сеанса в неделю. В этот день они решили закончить пораньше. Новый пациент по имени Джонатан Янг очень уж чувствовал себя не в своей тарелке. Не стоило давить на него в первый же день.

«И вновь у меня пополнение», — мысленно отметил Люцифер, делая пометки в своём блокноте.

Несмотря на всеобщий переход от бумаги и ручки к электронным носителям информации, он предпочитал записывать всё по старинке в блокнот с приятно шуршащими жёлтыми листами. Система разграничителей и различных стикеров позволяла не путаться между клиентами. Как раз на прошлой неделе сразу несколько клиентов по различным причинам покинули Люцифера. Кто-то перешёл от индивидуальной терапии в групповую, почувствовав явное улучшение. Кто-то попрощался с доктором из-за переезда. А кто-то, на радость Морнингстара, решил делать шаги по жизни уже без поддержки психотерапевта. В целом отличные новости, но нагрузку хотелось бы пополнить.

До конца рабочего дня оставалось ещё пятнадцать минут. Неплохое время для финальной чашечки чая, лёгкой ленцы и неторопливой прогулки до дома. И… может, всё-таки взять себе корги?

«Нет, не с моей работой. Малыш будет слишком сильно скучать», — всё же отказался он, но уже был готов вступить в сделку с совестью.

Ничего не предвещало беды, когда за дверью послышались разговоры на повышенных тонах. Один голос Морнингстар узнал сразу. Пол пытался громко, но спокойно кому-то возражать. Но второй голос… неожиданно тоже прозвучал спокойно. Хоть и с истерическими нотками. Кто-то явно был не в себе. Но не успел Люцифер выйти из кабинета, чтобы поинтересоваться, что происходит, как дверь с ускорением влетела в стену.

«Она её ногой, что ли, открыла?» — удивлённо посмотрел доктор на вошедшую.

Знакомая с обеденного перерыва странная девушка в одежде, больше подходящей танцовщице в клубе, ворвалась на своих высоченных каблуках в его кабинет, подтверждая предположение, данное продавцу лимонадов. Только в этот раз она выглядела ещё хуже. Маниакальный блеск голубых глаз вызывал беспокойство и малодушную мысль вызвать полицию. А вдруг у неё с собой оружие. Девушка выглядела человеком, способным на безрассудное насилие, а Люцифер пусть и был терапевтом, желающим исцелить всех, за свою жизнь трезво опасался и умирать в расцвете лет совсем не хотел.

— Я нашла тебя, Люцифер! — воскликнула ворвавшаяся. — Это точно ты! Ты ведь меня помнишь? Скажи, что меня помнишь! Вики Уокер!

— Припоминаю, — уклончиво ответил он, едва не перевернув на себя чай.

— Трон ада ждёт! Нам срочно надо возвращаться! — бросилась девушка к нему, уже пугая своими порывами.

«Какой ещё трон ада?! Надо звонить в полицию!»

* * *

Демоны склонили перед ним колени. Перед ним — новым Сатаной. Пробудившаяся во время войны Мальбонте вторая ипостась наследника ада не оставляла никаких сомнений, кто должен спуститься вниз и привести ад к своему Ренессансу. Цитадель ангелов слишком долго диктовала свои условия всем. Настало их время!

Верховный демон раскрыл свои мощные крылья, увенчанные крепкими когтями, готовыми в любом бою доказать законность своих притязаний по праву сильного. Под серой кожей разливалось чистое пламя Пекла, высекающее искры на кончиках витиеватых рогов. Он был ужасен и прекрасен одновременно. Его улыбка очаровывала, а горящие глаза прожигали насквозь. Не боящиеся крепкого слова долгожители ада называли его своим истинным Богом. Впрочем, насколько это было далеко от истины?

Люциферу удалось добиться трона Сатаны. Ради этого он едва не породил новую войну, но вовремя потушил очаги недовольства, продемонстрировав себя не только как воителя, но и как парламентёра. Он дал себе слово и сел на трон, не спрашивая разрешения Божественного Полукровки или кого бы то ни было. Мальбонте на это лишь усмехнулся, и в его усмешке было заметно нескрываемое уважение. Он не мешал ему и, казалось, именно этого напора и ждал от Люцифера. Они пришли к соглашению. Мальбонте правил и над ангелами, и над демонами, всё же отдавая предпочтение Цитадели, Люцифер же взял себе только ад, постепенно сдвигая его к независимости.

Ежедневный ритуал короля теперь включал в себя общение со своей королевой во время завтрака, прежде чем он исчезал по делам родного Царства. Напомнить самым дремучим демонам, кто теперь хозяин. Проверить, как выполняются его распоряжения. Одним глазком глянуть на Землю, чтобы не отставать от времени. Пробежать глазами по всем предложениям своего заместителя. И, что приходилось делать, скрипя зубами, посетить Цитадель, чтобы следить ещё и за белокрылыми. Без строгого глаза те в любой момент могли начать свои политические игрища, втаптывая честь демонов в песок.

После воцарения на Люцифера снизошло озарение. Его братья и сёстры всё это время оставались на подпевке ангелов. На вторых и третьих ролях. Подобное низкое положение следовало пресечь. Идея Ренессанса пришла с бывшей Непризнанной, а ныне адмироном Вики Уокер, выбравшей путь демонов и деловые отношения с нынешним королём. В аду должна быть своя школа. Их Царство не меньше и не слабее ангельской Цитадели. Но это только предстояло доказать. Не словом, не криками, а делом! Навести порядок!

Просто сказать. Непросто сделать. Божественный Полукровка не ставил палки в колёса, вместо него это сделали все предыдущие правители ада, выбранные, как теперь казалось Люциферу, будучи удобными Цитадели, иначе почему ни один из них не проявлял амбиций, присущих любому демону. Даже покладистая Мими грозно сложила чёрные крылья и полностью поддержала идею открытия своей школы. Неудивительно, что Непризнанные предпочитают раскрывать белые крылышки, если первое посещение ада вызывает лишь удручающие мысли. Ни размаха, ни лоска, ни новаторства. Лишь давно устаревший мир, едва способный заинтересовать даже рогатых наследников древних семейств.

Пусть отношения с Уокер зачахли незадолго до решающей битвы с Мальбонте, она оставалась собой даже в аду. Всё та же Непризнанная, та же выскочка из мира людей, но именно этого Царству демонов и не хватало больше всего — свежей крови и свежих идей. Получив от короля карт-бланш, она начала приводить в жизнь множество амбициозных проектов, на которые Цитадель продолжила бы шипеть ещё очень долгое время. Углубить школьную практику в аду. Никаких разовых посещений, только полноценные семестры, в течение которых ученики будут жить и дышать адом. Налаживать дружеские и товарищеские связи. Принимать всех будущих полукровок в общую школу с демонами и ангелами, чтобы разрешить все конфликты ещё на этапе взросления. Восстановить популяцию змеев-искусителей, безжалостно истребляемых ангелами ради ежегодного развлечения. Разводить своих морских драконов. Ввести несколько видов спортивного крылоборства по примеру земных видов спорта. И многое другое.

Стоило хоть одному демону заикнуться, что идей у зама трона Сатаны многовато, Уокер срывалась в гневную тираду об ангелах, которым всё можно, и демонов, которые вечно спрашивают обо всём разрешения, будто нашкодившие дети. После жарких слов «мы не салаги, ходящие под белокрылыми мудаками!» все протесты стихали. Вики знала, как давить на самую больную мозоль. Люцифер только посмеивался и давал зелёный свет на всё. Увы, подобного фонтана идей, как у бывшей Непризнанной, у него никогда не было. В конце концов он тоже отражение старого зашоренного ада, неспособного не то что соперничать с Цитаделью, а даже сравниться с ней. Впрочем, у них вся вечность впереди, чтобы сделать ад по-настоящему великим.

Ости проводила супруга кислым взглядом, от которого утреннее раздражение поднялось привычной волной. Не слишком он горел желанием жениться на своей бывшей пассии или жениться вообще, но иметь подле себя королеву с сильной родословной было вполне полезно. Ничего личного уже давно, только политика. Люцифер почти терпел рядом с собой недовольную всем и вся супругу, давно не испытывая к ней ничего. Меньше, чем ничего. Она вполне могла взять пример с Мими: смириться, что больше не волнует своего короля, научиться дружить с ним, но Ости всё ещё мечтала о каких-то чувствах, вызывая у него смех. Сначала её истерики его раздражали, но спустя несколько месяцев перестали волновать и они. Не она первая, не она последняя, кто побудет недолгое время подле него, получит кусочек внимания короля, а потом отправится своей дорогой.

— Ваше Величество, — в кабинете короля, который был куда скромнее тронного зала, но значительно удобнее, появилась Уокер с очередным букетом свитков. — Сегодняшний день будет насыщенным!

— Не сомневаюсь. Цитадель?

— Она самая, — кивнула демоница, — они, наконец, согласились рассмотреть нашу заявку на независимый от них водоворот в мир людей.

— Спустя десять отказов во время правления отца, — присвистнул Люцифер, просматривая кипу бумаг с историями всех заявок и прошений, и не удержался: — Что ты им такого сказала?

— Что в случае отказа будем открывать столько водоворотов, сколько захотим, и не будем отчитываться ни за один из них! — не шелохнув и крылом, ответила Уокер. — Они попытались пригрозить мне Мальбонте, но я успела отправить заявку лично к нему в руки, и он её подписал, едва увидев.

— Неожиданная польза от Божественного Полукровки.

— Ему плевать на бюрократию. А десяток отчётов об открытии водоворота, длительности, направлении, закрытии и всех виновниках вызывает у него одну только скуку. Божественный не видит никаких проблем в том, что у ада и рая всё будет поровну.

— Не всё, — покачал головой Люцифер, оглядывая немалую гору свитков, которые ему ещё предстояло осмотреть, — до всего нам ещё лететь и лететь.

— Зато полёт хороший! — подбодрила его Уокер. — Выглядит пока удручающе, Ваше Величество, но ты знай, что дал аду намного больше, чем предыдущие правители вместе взятые. Ренессанс — дело тяжёлое, не всегда благодарное, но стоящее!

— Убедила, сладкоголосая демоница, — хмыкнул он, погружаясь в бумаги, — ещё что-то на повестке дня?

— Надо проверить строительство драконьего ангара: строители в прошлый раз напортачили с пространственной магией и внутри он оказался значительно меньше, чем снаружи!

— Насколько значительно?

— Мышь пролезет только если неделю будет сидеть на диете.

— Демоны… строители из них не очень. Зато разрушают за милую душу! Что ещё?

— Надо утвердить чертежи ещё одной библиотеки и нескольких дополнительных аудиторий строящейся школы. Опробовать арену по крылоборству. Проверить процесс насыпи острова для змеев-искусителей: мы наконец нашли идеальное место по теплоте и влажности, — перечисляла она, глядя в свой свиток, — также у тебя запланировано три встречи с аристократами ада. Очень древние, ещё твоего отца знали мальчишкой… — это их слова, не мои!

— Я догадался, дальше?

— Разобрать прошения, которые я разложила на твоём столе, и посетить Цитадель! Заверить и подписать договор о передаче аду собственного водоворота.

От всех дел на повестке дня Люцифер едва не взвыл. Всю жизнь он стремился к трону ада, презирая отца за его вечное уединение в рабочем кабинете вместо активных действий. Походов, завоеваний и подвигов. И что теперь? Сам загружен по горло и самые ноздри бесконечными горами свитков. И это при толковом заместителе, которого можно со всей наглостью усадить на своё место, выбрав для себя задачи попроще.

— Что из этого ты сможешь сделать за меня? — прямо спросил он Вики, заставив её нервно поёжиться. Чёрные с золотым отливом крылья обречённо опустились.

Эх, а раньше она демонстрировала такую неуверенность, когда после бала он прижал её к стене, поддавшись дурману ситуации… Впрочем, это было давно и уже не имело никакого значения. Бывшие на то и бывшие, чтобы оставаться в прошлом. Нынешний её статус был куда важнее, чем все интрижки вместе взятые. Любовницу на несколько ночей найти несложно, толкового помощника — невероятно трудно, бойкого новатора — почти невозможно.

— Утвердить чертежи и разобрать все прошения, — нехотя отозвалась она с тяжёлым вздохом. — Если ты доверяешь моему выбору, разумеется.

«Самое невыносимое долой!» — внутренне ликовал Люцифер.

— Но в остальном ты должен присутствовать лично! — с давлением в голосе сообщила Вики. — Особенно в Цитадели.

— Если должен, значит, буду! — покладисто кивнул король ада.

Никто и никогда не смеет говорить ему что и как он должен делать, иначе расплата будет страшной. Кроме его заместителя. За свои привилегии Вики расплачивалась часами работы над бесконечной бюрократией, проклиная, должно быть, свою непростую судьбу. Женой короля ада быть куда проще. Сама разорвала отношения. А он получил бесценную правую руку. Трудовой день короля ада начался.

До Цитадели он предпочёл лететь на своих крыльях, игнорируя существование драконов, специально подобранных по статусу. Король ада не изнеженный ангелочек. Хотя он устал, как Цербер, но пусть эти белокрылые видят, что такое настоящая сила! И завидуют. В оттенках заката чёрно-красные крылья смотрелись особенно эффектно. И, несмотря на усталость, было невероятно приятно отдаться воздушному потоку и отдыхать мыслями. Когда он приземлится, вновь начнутся переговоры, а пока можно просто лететь. День был невероятно трудным. Особенно тяжело дались те самые переговоры с древним демоньём, забывшим, что, помимо их, рассыпающихся раритетов, существует молодое поколение. И не одно!

— Наместник ада, — приветствовал его с поклоном какой-то цыплячий серафим у входа в зал Совета.

— Король ада. И если ещё раз ошибёшься с титулом, опалю твои золотистые пёрышки до угольной черноты! — дипломатично отозвался Люцифер, доброжелательно улыбаясь.

— Ма-ма-мо-моё имя серафим Самуил, — побледнел тот и дальше предпочёл общаться сугубо жестами.

Как Люцифер и боялся, собрался не кворум, а все участники Совета. Слава Пеклу, теперь треть из них составляли демоны. В меньшинстве, но хотя бы присутствовали. До воцарения Божественного Полукровки, со скучающим видом сидящего в ложе верховного судьи, было и того хуже. Только Совет ангелов. В идеальном мире Мальбонте через несколько десятков лет вторую треть Совета будут занимать такие же полукровки, принадлежащие демонам не меньше, чем ангелам. Но до этого времени ещё нужно доскрипеть и построить всё-таки в аду достойную конкуренцию этой пресветлой Цитадели!

Во время стандартного разбирательства по прошению, последующему одобрению, передаче водоворота во владение ада Люцифер невольно ловил умирающий взгляд Полукровки. Какая ирония, не он один страдал от огромного количества бумажной волокиты на троне. Мальбонте, судя по всему, тоже не этого ожидал, когда начал свой переворот. Теперь тоже сидит и терпит нескончаемый поток бюрократии. И если Люцифер ограничен адом, то Маль отвечает за все три мира, включая человеческий. В три раза больше нагрузки. И никакой Вики для помощи. На мгновение Полукровку стало даже жаль. Но это мгновение быстро ушло. За что боролся, на то и напоролся.

Свиток для подписи. Свиток для сверки подписи. Свиток для индивидуального отпечатка крыла. Свиток с инструкциями. Свиток с техникой безопасности. Свиток для подписей всех вовлечённых. Свиток с техникой безопасности всех вовлечённых… С ворохом бумаг и пергаментов закончили глубокой ночью. Всё было готово. Оставалось только проверить водоворот. По приказу очередного серафима облака засияли яркими переливами и закрутились воронкой. Путь до мира людей открылся.

— Мы можем отправить кого-то из ангелов, чтобы проверить поток на путь туда-обратно, — неловко заикнулся Самуил.

— Ой, сам проверю! — отмахнулся от него уставший и злой, как он сам и его покойный отец вместе взятые, Люцифер.

Всего лишь шаг в водоворот с этой стороны, приземление и возвращение с Земли. В общей сложности времени на пять минут, не больше. Он расправил чёрные с красным отливом крылья, сделал шаг и слишком поздно понял, что что-то с этой воронкой не так!..

В аду творился форменный хаос. Люцифер пропал. Отправился в Цитадель и не вернулся. Белокрылые мудаки не спешили сообщать причину пропажи, только подливая масла в огонь. Вики в гневе гоняла всех чертей, пугая их до состояния самих себя. Чёрные крылья сияли убийственным золотистым светом, от которого мебель преисподней начинала плавиться. Вокруг адмирона Уокер творился самый настоящий хаос из разлетающихся в разные стороны предметов. Впервые бывшая Непризнанная демонстрировала свою разрушительную демоническую сущность. Казалось, ещё немного — и она сама перейдёт в легендарную вторую ипостась, доступную лишь королевской семье ада.

— Какого дьявола эти белокрылые сукины дети молчат?! — кричала она в геенну огненную, чтобы хоть немного выпустить пар. По геенне от криков шла рябь, впечатляя нервных чертят до икоты. Влажные светлые волосы, отражающие золотое сияние крыльев, неприятно липли к лицу, вынуждая вернуться в кабинет.

Ситуация складывалась ужасная. Паника уже топталась на пороге. Без короля ада на законном месте начнётся междоусобица и раздел власти. Этим рогатикам только дай повод поиграть в захват власти. А как только начнётся всеобщая бойня, можно забыть обо всём, что начали Вики и Люцифер. Что уж там, саму Уокер устранят в первые минуты как представителя предыдущей власти, а значит, возможного бунтовщика.

«Возможно, даже хорошо, что Цитадель молчит. Пока никакой информации о пропаже нет, король вполне может просто оставаться на небесах, задавленный бюрократией!» — попыталась найти хоть что-то хорошее в складывающейся ситуации.

Попытка обратиться за помощью к супруге короля закончилась неудачно. Ости послала её настолько непечатно, что Вики поразилась, как можно латинские матерные выражения мешать с современными. Оказывается, можно и даже успешно. Сравнение покойной матери с работницей лупанария её, конечно, задело, но качество подачи оскорблений слишком уж сбивало с толку, чтобы злиться. Королева предпочла отрешиться от происходящего и запереться в своих покоях с глифтом и напиваться до состояния равнодушия ко всему сущему.

В итоге решать все проблемы, как всегда, должна была Вики.

— Когда мне предоставят мой грёбаный заслуженный отпуск! — рычала она на весь кабинет короля.

Всё, что можно было сделать, она уже сделала. Едва стало понятно, что король ада не возвращается и, судя по всему, сам уже не вернётся, она отправила запросы Мими как единственному однозначному союзнику и другу, предельно приближенному к Цитадели, и Мальбонте. Пусть Божественный Полукровка не спешил проявлять благосклонность с единственной дальней родственнице, но ответить честно на её письма вполне мог. Но всё же Вики возлагала все надежды на Мими — милую демоницу, оставшуюся в школе в качестве преподавателя. Кто же знал, что легкомысленная дочь демона Мамона окажется даже более требовательным преподавателем, чем были те, кто гонял их в первые годы обучения. Но помимо впечатляющей родословной, Мими была не посторонней для Люцифера: пусть её наивная влюблённость в него осталась в прошлом, тёплые чувства их продолжали связывать.

Увы, на этом все возможности Вики закончились. Верный дракон Фыр, он же перевёртыш Лой, тоже поспешил в Цитадель на разведку. Кто будет подозревать прибившегося школьного дракона в шпионаже? Уокер, в свою очередь, развила сумасшедшую кипучую деятельность, чтобы и снаружи и внутри их царства казалось, что Люцифер ужасно занят и не может позволить своей загруженной персоне праздно шататься перед глазами подданных. Пока что в это верили. Пока что…

Разумеется, хотелось сорваться и по примеру королевы накачаться глифтом до пьяного хихиканья, но последствия подобного поведения могли нанизать её голову на пику рядом с дворцом какого-нибудь нового короля. А в отсутствии Люцифера недоброжелателей найдётся. Трон ада если бывает пустым, то очень недолго.

Дверь в кабинет короля пинком открыла Ости. Горячая, как все угли пекла, по мнению демонов ада. В любом своём одеянии готовая идти хоть в битву, хоть в клуб. Неожиданно запакованная в чёрный кожаный комбинезон, в котором щеголяла ещё во времена их бурного ученичества, вместо роскошного статусного платья. Чёрные крылья устало волочились вслед за хозяйкой и даже острые красные рожки выглядели безрадостными. Насколько безрадостными могут быть рожки демоницы.

— Уокер, пьёшь со мной! — протянула она бывшей Непризнанной бутылку глифта.

— Спасибо, но нет!

— Приказ королевы. Пей!

Пришлось подчиниться, на ходу вспоминая подходящие заклинания, чтобы на пьяных соплях не наломать дров. Королева и, по сути, единственный правитель ада плюхнулась на кресло Люцифера, забросив ноги на стол. Тяжёлая смоляная волна волос на мгновение скрыла холёное лицо демоницы.

— Я боялась этого чёртового дня с того самого момента, когда он занял адский престол, — ровно заговорила она, будто ничуть не опьянев, но Вики подозревала, что язык у первой стервы школы ангелов и демонов развязала третья выпитая залпом бутылка. Как минимум третья. — Он окажется у власти, его устранят, и останется только тихо ожидать, когда наступит наша очередь.

— Я верю, что Люцифер жив… где-нибудь.

— А, ну да, я почти забыла, что у смертных есть эта дурацкая черта — до последнего верить в сказки! — хмыкнула Ости, почти вызывая тёплые чувства у Вики.

Уокер боялась того же. Значит, как бы они с Ости друг друга ненавидели в прошлом или даже в настоящем, придётся забыть обо всём и объединиться ради выживания. Выбрала путь демона — лишилась всех сантиментов. Теперь только борьба и выживание. Победитель получает почёт и уважение, а проигравший будет разорван на трофеи. Это не мир белых крылаток, где даже после худшей совершённой ошибки можно отступить в тень, красиво покаяться и дождаться на непыльной должности пока все всё забудут. В аду ставка во всех играх — жизнь. Или так, или беги к ангелам.

— Сколько примерно мы сможем пускать всем пыль в глаза? Только честно!

— В зависимости от поведения Цитадели, — прикинула Вики, — в случае если они будут молчать, то можно выиграть недели три. Месяц, если перегрузить ад новыми проектами. Тогда взвоют все и забудут о времени. Думать будут исключительно о бесконечной гонке с дедлайнами. Но потом начнутся вопросы.

— Значит, месяц, — цокнула королева, — придётся работать вместе. Как союзнички. Кто бы мог подумать? Дрянь, Уокер, я ведь тебя ненавидела всё это время. Даже больше, чем во время обучения. Ведь я победила, Люцифер мой, но почему-то с тобой всё равно проводил больше времени! А когда соб-ла-го-во-ро-лял вернуться ко мне, то мысли его где-то далеко! Почему так?!

— У меня не спрашивай: мы вообще-то и расстались из-за этого, — растеряв все приличия, огрызнулась на королеву Уокер. — Потому что мне нафиг не упало быть симпатичным трофеем этого мечущегося принца ада, не видящего дальше собственного носа! А когда он наконец вспомнил, что я не резиновая игрушка для утех, и созрел для предложения отношений, я поняла, что у меня с Фыром больше общего!

— То есть теперь я виновата, что он оказался таким хреновым мужем?! — возмутилась Ости.

— А то ты не видела, каким мудаком он бывает большую часть своей жизни! — не сбавляла оборотов Вики.

Вся эта ситуация сковырнула старые обиды. Мало того, что из-за матери-серафима и смертного происхождения её ставили в разряд цирковых уродцев, способных отчебучить любое безумие, так ещё и Люцифер добавил ненависти таких стерв, как Ости, решив пополнить ею коллекцию своих завоеваний. Больно ей хотелось каждый раз к нему приближаться! Выполнять совместную практику, когда их без права на отказ ставили рядом. Или когда он начал играть в свои провокационные игры, где победив она целовала Люцифера, а проиграв целовала Люцифера! Какой разброс в выборе, не так ли?!

— Рога не прорезались называть моего мужа мудаком!

— А что, святошей его назовёшь за все измены? Будто он хоть секунду тебя ценил!

— Закрой свой рот, непризнанная серая мышь!

— Сама захлопнись, холера демоническая!

— Кто бы говорил, профурсетка ангельская!

— Исчадие ада для любителей дешёвок!

— Брейк, дамы под шафе! — неожиданно в кабинет ворвалась Мими.

Не скажи, что учитель в школе для молодняка среди ангелов и демонов. Своим излюбленным откровенным нарядам темноволосая милашка-демоница осталась верна. Разумеется, чёрная кожа, скрипящая от любого движения. В аду мода на неё не проходила с момента изобретения подобной одежды. Вики со временем просто смирилась, что все демоницы вне зависимости от статуса и категории одевались, словно были суккубами-соблазнительницами. Крепкие крылья помогали компенсировать неудобство такой одежды перелётами вместо пеших прогулок и стабилизацией, чтобы не навернуться с высоченных шпилек. Увы, её предложение ввести в аду нормальную одежду Люцифер отверг ещё на этапе устного вопроса.

— Как ты узнала, что мы здесь? И кто тебя пропустил?! — возмутилась Ости.

— Пропустили по старой памяти, — отмахнулась Мими, — а то, что вы здесь, несложно было догадаться. Собственно, где ещё быть оставшимся главам ада во время загребущего кризиса?!

Она щёлкнула тонкими пальцами, подтягивая поближе кресло. Несмотря на то, что оскорбления Вики и Ости сыпали друг в друга не сходя с места, Мими предпочла сесть между ними. Не хватало ещё пьяную драку двух демониц разнимать. Хуже двух злых фурий только две злобные фурии, ужратые до зелёных соплей.

— Есть новости? — отставила глифт в сторону Вики. Ости последовала её примеру.

— За то, что в Цитадели я задавала определённые вопросы, меня быстро сцапали серафимы и отправили на аудиенцию к самому Божественному Полукровке.

— Ты и ему отправляла запрос? — покосилась на Вики королева ада и, получив кивок, с тенью уважения в глазах откинулась на спинку кресла.

— Хорошая новость — Люцифер жив. Ангелы и не думали ему вредить. Несмотря на провокационную активность, частичное игнорирование законов Мальбонте и что он демонстративно отобрал трон ада у Маля, тот сейчас только рад, что забот у него меньше. Ну и дополнительная хорошая новость, что водоворот в пользование адом без отчётности перед небесной канцелярией тоже утвердили, — несмотря на новости, Мими удручённо мялась.

— Отлично, а плохая новость? — подтолкнула её Вики.

— Во время стандартной проверки водоворота он прошёл через него сам и… оказалось, что в канцелярии что-то напутали. Люциферу открыли поток для изгнания.

Секунду-две Ости и Вики смотрели на Мими не произнося ни слова. Обе демоницы замерли, осознавая происходящее. А затем тишина кабинета разорвалась от обилия самой страшной демонической ругани. Вики вспоминала матерные выражения, выученные ещё в период смертной жизни, а Ости не стесняясь перемешивала грязные словечки демонов с ангельскими и заправляла латынью чёрных месс.

— Тварючий случай! — кивнула Мими. — Люцифер жив и здоров на Земле. Насколько может быть здоров король ада без способностей и со стёртой памятью.

«Нет, дальше я без глифта не смогу!» — решила Уокер и, предварительно сняв все абсорбирующие защитные заклинания, налила себе полный сосуд голубой пьянящей жидкости.

Ости не отставала. Спустя два выпитых залпом сосуда страсти поулеглись, и, вместо подступающей истерики, вперёд вышли вопросы.

— Только не говори, что ничего нельзя сделать! — выдохнула Вики.

— Поскольку он не настоящий изгнанник с вырванными крыльями, то ему достаточно вспомнить себя, чтобы вернулся знакомый нам Люцифер со всем своим могуществом. Но демонам очень качественно переписывают память. Он не просто на Земле сейчас вдруг появился… нет! Всё его окружение тоже имеет фальшивые воспоминания о годах, проведённых в соседстве, дружбе или вражде с ним!

— Другими словами, его социум будет тщательно удерживать его в уверенности своей смертной жизни, — кивнула Вики, быстро оценивая масштаб проблемы. — Тогда я спущусь. Постараюсь сначала ударить в лоб.

— А с чего ты должна идти? — ощетинилась Ости. — Я его жена!

— А я бывшая Непризнанная! Ваши отправки вниз на Землю — ничто по сравнению с моим опытом полноценной жизни своей среди своих!

* * *

— Так он вызвал полицию? — участливо поинтересовалась Мими, когда Уокер вернулась.

Вики отсутствовала два дня. Водоворот для изгнания выбрасывал отверженных в совершенно случайную точку Земли, отсекая у родственников возможность найти и попытаться вернуть бывшего ангела или демона. От знакомого им Люцифера остались только имя и внешность. Будь Вики выходцем из ада или небес, то никогда бы не нашла своего босса с амнезией. Но спустившись на отлаженном потоке из кабинета Сатаны к людям, она направилась в ближайшее интернет-кафе. Мощная машина, предназначенная для киберспорта, шустро разыскивала для неё всех зарегистрированных во Всемирной паутине Люциферов. Сверка по фото, которое она получила, оцифровав один из портретов короля ада, дала даже больше, чем требовалось. Почти восемь миллиардов вариантов сократились до нескольких десятков. К концу второго дня поисков изрядно замученная демоница нашла его на улице Пасадины.

Необычайно опрятный и вежливый человек мало походил на знакомого ей босса. Он носил светлый офисный костюм, игнорируя существование галстука, деловые очки в роговой оправе и настолько лучезарно улыбался всем и каждому, что даже зная, кто спит внутри этого миляги, Вики растерялась.

— Нет, — удручённо покачала она головой. — Предложил мне выпить воды и спокойно рассказать о том, что меня беспокоит. Даже, блин, утешал.

— Быстро вы! — ядовито фыркнула Ости, сделав свои горизонтальные выводы.

— Не в том смысле! — раздражённо отмахнулась от неё Вики. — Он дал мне плед и час выслушивал всё, что я ему скажу, сочувствовал моей проблеме и предложил ходить на сеансы психотерапии!

— На что? — не поняла последнего слова Ости, разом забыв про свою зубастую натуру.

Мими тоже не поняла значения последнего слова. Вики усмехнулась. Как же прост стал мир небес и ада, если бы вместо разрешения конфликта смертоубийствами и угрозами, существовала ещё и психотерапия. Сколько проблем можно было бы решить? Замученный обществом изгнанник-полукровка с яростью в сердце, а, по сути, брошенный ребёнок, потерявший родителей. Его союзник Фенцио, которому всего лишь требовалось разобраться с вопросами отношений с сыном и второй половинкой.

А сама Вики? Новоявленный доктор Морнингстар поставил ей на ознакомительном сеансе проблемные отношения с боссом, самооценкой и симптомами трудоголизма, которыми она пытается заткнуть что-то внутри. А это они не поднимали вопросы родителей. После слов о мамочке сеансов у них в неделю будет точно не меньше трёх.

Мими? Ости? Дино? Остальные? Да у них просто золотая жила внутренних непроработанных проблем. У всех проблемы. И все разрешают их сугубо разрушительно.

«Может, вернувшемуся Люциферу предложить организовать в аду лечение душ разговорами? — поймала себя на мысли Вики. — Ха, ну вот! Снова думаю о работе!»

— Психотерапия простыми словами — это лечение больной души разговорами, — попыталась объяснить она, но запнулась. Что в мире людей стало само собой разумеющимся, на небесах и в аду вызывало скепсис.

— Какая-то разговорная магия? — не поняла сути королева ада.

— Не совсем. Знаешь, иногда бывает всё настолько плохо, что тебе просто необходимо кому-то выговориться. Ты это копишь, но рано или поздно срываешься и, напившись глифта, вываливаешь все свои горести первому попавшемуся собутыльнику.

Такое сравнение получило зерно понимания в глазах демониц. Они согласно закивали.

— Да.

— Со всеми бывало.

— Так вот. Хотя тебя прорывает и ты выпускаешь пар, по сути, вся боль остаётся внутри и ждёт своего часа, когда станет невыносимо и ты снова пойдёшь пить и высказываться. Психотерапия помогает с помощью трезвых и честных разговоров о своих проблемах разобраться именно с самой болью.

На этот раз реакция вышла хуже.

— Получается, пациенты ему все секреты рассказывают? — ужаснулась Мими.

— Секреты? Ещё чего, стоит рассказать, а потом их используют против меня! Хрена с два я кому-то что-то скажу! — фыркнула Ости.

— Терапевтам запрещено рассказывать о чужих бедах.

— Ритуал молчания?

— Клятва на крови?

— Не совсем, — замялась Вики, но всё же смогла найти подходящее слово: — Магия социума и гласной негласности с негласной гласностью не позволят им предать доверие своих пациентов. Для терапевтов душевная боль мало отличается от боли в руке или сломанном крыле. Есть источник. Его нужно найти и сделать всё, чтобы сломанное починилось или перестало беспокоить, если нельзя починить. Понятно?

— Нет.

— Нет!

Демоницы, как и ожидалось, совсем не понимали, что происходит на Земле. Впрочем, Вики и так была уверена, что всю работу, как всегда, будет выполнять одна. Люцифера она нашла. Психотерапевт? Да, задачка непростая. С другой стороны, она на законных основаниях сможет проводить с ним два-три часа в неделю и стучаться в его память. Будь он бухгалтером или полицейским, то смог бы просто закрыться от докучливой невменько, и на этом её работа закончилась.

— Не страшно. Короче говоря, он теперь лекарь человеческих душ…

— Может, ты нашла какого-то другого Люцифера? — предположила Мими, сводя вместе всё сказанное. — Если он не пытался завалить на кушетку уязвимую девушку и утешал только словами, то совсем на него не похоже!

— Мышка права: Люцик использовал бы диван для совсем других утешений! — закивала Ости.

От предположений о «не том Люцифере» Вики отмахнулась. Внешность с именем остались на месте. Их трудно перепутать с типичными земными. Среди смертных очень мало людей с паспортным именем «Люцифер». Да и высоких темноволосых мужчин с красно-карими глазами и выразительными, пусть немного резкими чертами лица, а также своеобразным рисунком татуировок от пояса и до подбородка не так уж много. Адские символы на коже и глазах, оттенок которых становился ярче по мере проявления эмоций, стали для Вики гарантией, что перед ней не случайный близнец, а именно её босс.

— Короче говоря, я теперь его пациентка. У меня будет два часовых сеанса в неделю, три, если повезёт, чтобы до него достучаться. Буду рассказывать о его прошлом. Что-то да проклюнется!

«Например, как он руки распускал, когда нас разделяла решётка, неспособная сдержать его похоть… ну и мою тоже!» — невольно вспомнила она.

— То есть, — хлопнула в ладоши недовольная Ости. — Поскольку тебя в аду не будет три недели, то у нас шесть-девять твоих сеансов с Люцифером, чтобы до него достучаться?! А ничего, что этого мало?!

— Я согласна, — отозвалась Мими, нервно поправляя гладкие чёрные волосы, — для девяти сеансов с надеждой, что что-то проклюнется, у нас слишком высоки ставки!

— И что вы предлагаете?

— А то ты сама не догадалась! — хмыкнула Ости, наполняя опустевший бокал глифтом. — Мы идём с тобой!

— Че-е-го? — растерялась Вики. — А кто за адом будет присматривать? Кто-то из нас должен остаться и имитировать бурную деятельность!

— Оставим зама, — пожала плечами Мими.

— Я и есть зам! Правая рука короля ада, рада, блин, познакомиться!

— Так найди себе своего зама! — предложила Ости, оставаясь удивительно трезвой, несмотря на выпитые литры глифта.

Вики едва сдержала сардонический смех. Да, прекрасная идея — искать среди потенциальных врагов себе союзника. Любой демон — это вероятный сторонник какого-либо претендента на трон. Они в аду. Здесь нельзя доверять никому. Она бы и Ости с Мими остерегалась, если бы не знала, что школьной подруге можно доверять целиком и полностью, а супруга короля под той же угрозой уничтожения.

— Есть предложения? — нервно выдохнула она. — У меня недостаточно опыта, чтобы перестать подозревать всех. Кто не предаст? Кому можно доверять здесь, в аду?

— Известно кому! — Мими многозначительно улыбнулась.

* * *

Доктор Морнингстар не знал, радоваться ему или переживать. Очень зря он расстраивался, что у него не хватает загрузки из-за ушедших пациентов. Ещё до пятницы наметилось сразу три тяжёлых случая. Стоило ему согласиться на терапию одной необычной незнакомки, как на следующий день их стало уже трое. Нет, дверь в его кабинет больше не выбивали с ноги. Девушки записались через Пола и пришли каждая в назначенное время. Случай у всех был подозрительно схожим.

Взрывная мисс Уокер тоже явилась без опоздания к началу их следующего сеанса. В этот раз она выглядела менее провокационно. Возможно, причина, по которой она в прошлую встречу вышла из себя, отступила, а возможно, время — не меньший лекарь, чем терапия. В этот раз она была одета в обычную футболку с джинсами, не рисковала переломать ноги падением с каблуков, выбрав кеды. Более того, в этот раз она робела и не спешила начинать разговор. Первые минут пять девушка просто сидела на диване и молча смотрела на него.

— Мне начинать? — неуверенно спросила она.

— Начинайте, когда сочтёте нужным, мисс Уокер, — мягко ответил он, приготовив свой блокнот для заметок.

В кабинете на выбор клиентов располагались удобный диван, уютное классическое кресло и терапевтическая кушетка, на которой можно было лежать, смотреть в стену и максимально отрешиться от существования психотерапевта как живой личности. Как и все новенькие, мисс Уокер выбрала диван, сразу забравшись на него с ногами. Для уверенности девушка обняла подушку.

— Я… я, наверное, должна извиниться за тот раз?

— Ничуть! Считай это издержками моей профессии. Всё в порядке. Но мы можем начать со дня вашего первого визита, если хотите. Расскажите, мисс Уокер, что вас расстроило?

— Мы будем весь сеанс вот так на «вы»? — она нервно теребила край диванной подушки.

— Как вам удобнее, — дружелюбно улыбнулся он. — В пределах разумного, разумеется!

— То есть по имени обращаться можно, а сладким пирожочком называть уже нельзя? — сострила она: пыталась скрыть за смешком неловкость.

— Сладким пирожочком точно нельзя! — кивнул он, позволив себе улыбку чуть более фамильярную, чем того позволял его статус. — Итак, мисс Уокер?..

— Лучше на «ты» и по имени. Вики. Меня несколько напрягает… но это к делу не относится. Я в наш предыдущий визит была расстроена из-за моего начальника. Он непростая личность, но я не жалуюсь. Бывает куда хуже. Но он оставил на меня все свои дела и исчез. У нас дедлайн на дедлайне, за любую слабость — головы с плеч, а он исчез. Ну и я приняла вас за него и вспылила!

— Значит, мы с ним похожи? — доктор Морнингстар поправил очки, внимательно глядя на пациентку.

Скованность в движениях, рваные фразы и избирательная постановка слов говорили о явном нежелании открывать перед ним все карты. По крайней мере сейчас. Вики зажималась и не желала рассказывать что-либо о себе, ограничившись работой. Радовало, что пришла сама. Но Люцифер не забыл все её слова о троне ада и сыне Сатаны. Эти проблемы тоже требовали проработки, но только клиент решает, в какой последовательности будет проходить терапия.

— Мне так показалось. Но сейчас я бы так не сказала. В целом у нас с ним неплохие отношения, особенно когда он прислушивается к моим идеям. Но частенько он предпочитает просто почивать на лаврах и не беспокоиться об ответственности. По итогу все проекты приходится пропихивать ему через силу. Давить на амбиции, объяснять почему одно или другое важно. Привлекать его внимание чуть ли не погремушками, но в итоге всё равно делать почти всё самой! За ним остаётся только озвучивание приказов, переговоры и финальная подпись документов… — она замолчала, растерянно глядя на доктора.

Выглядела она так, будто досадовала на каждое произнесённое слово. Недовольство она проявляла, теребя волосы, собранные в высокий хвост, и дёргая край футболки. Во время откровения она то внимательно смотрела на лицо Морнингстара, то, напротив, растерянно отводила взгляд, будто боялась столкнуться взглядами. Что-то явно её тяготило. Чутьём профессионала он ощущал, что девушка одновременно хочет сказать всё и боится выболтать лишнее.

— Могу я предположить, что ты не слишком довольна своим боссом?

— Да… нет! — воскликнула Вики, словно не могла позволить себе честный ответ, но всё же сдалась: — Ну… скорее… да. Но в его защиту я могу сказать, что в моей… профессии с начальством всегда не везёт. И он — это ещё самый лучший вариант. Он, по крайней мере, меня слушает! Это самое большее, на что я могла бы рассчитывать!

Последняя фраза, сорвавшаяся с языка, явно заставила девушку задуматься. Видимо, она несколько сомневалась. Люцифер хотел было задать уточняющий вопрос, но на первом сеансе решил дать ей шанс выговорить всё, что наболело, и самостоятельно выбирать, куда приведёт её история, чтобы определить все болевые точки, которые так или иначе будут проскакивать во время сумбурной исповеди. В блокноте уже появилось немало пометок.

— Мне кажется, что всё было бы куда проще, если бы нас связывали только деловые отношения с самого начала, — наконец дала она весьма ощутимый крючок.

— Вас связывали не только деловые связи? — заинтересованно поправил он свои очки. — Вы были в отношениях? Служебный роман? Возможно, с его стороны чувствовался некий харассмент?

Уокер замерла. По её собранному лицу доктор Морнингстар понял, что она припоминает все случаи, попадающие под описание домогательств на рабочем месте. Спустя пару минут она отрицательно покачала головой:

— Нет, когда он стал моим начальником, ничего такого уже не было. Всё началось, когда я поступила в шк… университет. Да, пожалуй, университет. Я была первокурсницей, а он заканчивал последний год, — она замолчала. Рассказ стал сбивчивым и рваным, словно ей было трудно подобрать слова.

Напряжение от недоговорённости ярко ощущалось в воздухе. В такие моменты Люциферу казалось, что он может почувствовать запах обмана, витающего в воздухе. Подобное почти шестое чувство он объяснял себе профессиональным мастерством. В конце концов, Линда в этой ловле за неосторожное слово была куда искуснее. Он налил стакан воды и передал мисс Уокер, понимая, что в такие моменты самый лучший способ вернуться к связному потоку мыслей — это переключиться на что-то простое. Девушка с благодарностью приняла воду. Пока она пила, он решил определить границы их беседы.

— Мисс Уокер… Вики, в прошлую нашу встречу ты ничуть не стеснялась называть вещи теми именами, какие сложились в вашей картине мире. Сегодня ты намеренно пытаешься сгладить углы, что я настоятельно советую не делать, — доверительно произнёс он. — Если ты будешь намеренно… цензурировать свою речь, то и себе доставишь дискомфорт, и мне усложнишь задачу.

— Если я продолжу про трон ада, вы сочтёте меня сумасшедшей…

— Вики, ты в кабинете психотерапевта, — с чуть снисходительной улыбкой отметил Люцифер, — мы не используем такие понятия, как «сумасшедший» или «ненормальный». Я не против работать с метафорами. Даже с такими глубокими.

— Ладно, — нехотя кивнула она, — давайте попробуем. Меня зовут Вики Уокер. Моя мама умерла, когда мне было пять лет. Мы жили с отцом на Паркен-стрит. Я окончила университет живописи, защитила диплом и ехала домой… а затем умерла.

— Умерла? — уточнил доктор, делая пометки в блокноте. — Говоря «умерла», ты подразумеваешь именно физическую смерть?

— Да.

— Окончательную. Не кому. Не опыт внетелесных перемещений. Ничего такого?

— Я попала в автомобильную аварию и оказалась на небесах. Моё тело похоронили. Отец меня долго оплакивал, но в конце концов смирился. А на небесах я оказалась достойной обучаться в школе ангелов и демонов, — она говорила почти без пауз с вызовом глядя на Люцифера, будто проверяя его на прочность. Сколько он ещё сможет выдержать, прежде чем остановит поток её слов.

— Продолжайте.

— Вы… уверены? — растерялась она, не получив того, на что рассчитывала.

— Вики, видите все эти сертификаты за моей спиной? Их не нарисовал художник. Я их не заказывал онлайн. Они — плод долгого обучения и медицинской практики. Вы можете излагать ваши мысли и чувства в любой форме, в которой вам удобно. А вникать в смысл — это моя работа! — подытожил он. — Итак, вы стали так называемой непризнанной?

Она со странной улыбкой посмотрела на все сертификаты, одним лишь взглядом подвергая сомнению каждый из них, но продолжила, пожав плечами:

— К моменту получения крыльев нас ещё не признал ни рай, ни ад, и мы сами должны были отнести себя к кому-то одному. Ангелам или демонам. Но даже сделав свой выбор, мы оставались третьим сортом. Рождённые уже бессмертными, разумеется, считались лучше нас во всём. Нам был закрыт путь к спортивным состязаниям, почти невозможна дорога в политику, да и хоть что-то выдающееся было уготовано прирождённым. А не нам. Будучи таким серым цыплёнком, которого списали уже на этапе отрастания крыльев, я встретила теб… его.

Мисс Уокер пыталась говорить о происходящем без оттенка заинтересованности, но именно её показательно пренебрежительный тон намекнул Люциферу, что скрытое в словах послание требует отметки в блокноте. Ещё одной пометки удостоился метод, которым Вики пыталась прикрыть своё волнение, — цинизм, нарочитое пренебрежение, почти снисходительный тон. Она будто боялась, что кто-то третий услышит их и воспользуется её слабостями. Что-то явно пошло не так в этой школе.

— Мой первый день. Я только знакомилась со школой и увидела их, прогуливающихся с видом элиты. Трое. Моя соседка, он и его девушка. Все трое — дети родителей, о которых даже говорить страшно. Элита всех демонов. Сын Сатаны, дочери высокопоставленных демонов, — она едко усмехнулась, добавляя с горечью: — Меня предупреждали, что демоны и ангелы относятся к людям… Ну, знаете, как в Библии написано «по образу и подобию». Вот они и относились как к жалкому подобию. Да, наша встреча была неизбежной и я бы не назвала её тёплой.

— А говоря «не назвала бы тёплой», ты подразумеваешь, что стала жертвой травли или это была некая личная неприязнь? Помимо пренебрежительного отношения к происхождению, разумеется, — поспешил он уточнить, заметив её странный взгляд.

— Происхождение… Мне кажется, что нам нём запуталось абсолютно всё! — вздохнула Вики. — Моя мать в своё время сделала скандально-блестящую карьеру. Непризнанная, ставшая серафимом. Добилась должности, до которой не всякий ангел с самой идеальной родословной сможет дотянуться. А она почти с самой школы стремительно унеслась ввысь. В школе о ней не болтал только ленивый, её случай постоянно обрастал новыми сплетнями, а и тех, кто знал её лично, осталось немало. А когда появилась я…

— Кто-то решился отыграться?

При упоминании матери голос клиентки дрогнул. Она постаралась вновь заговорить нейтрально, без эмоций, но тонкие фальшивые нотки выдавали её с головой и моментально фиксировались в блокноте доктора. С матерью у неё отношения тоже «не назвать тёплыми».

— Все ждали от меня, что я пойду по её стопам. Стану её копией или напротив — полной противоположностью, а кто-то надеялся, что окажусь ничтожеством и докажу, что её случай — это исключение из правил, которое не повторится. С самого первого дня я ловила эти взгляды ото всех. Я думала, что меня однажды просто раздавят этими ожиданиями. Но тогда мне казалось, что это не травля… Если честно, то я уже запуталась! — призналась мисс Уокер. — Мы можем вернуться к началу с работой.

Люцифер глянул на свои заметки. Настало время подтолкнуть клиентку к определённому направлению. Несмотря на все рассказы про ангелов, демонов и рай с адом, как такового религиозного подтекста было немного. Скорее оболочка, приукрашивающая достаточно злободневные проблемы молодой женщины. Ангелы и демоны? Да шут с ними, пусть будут они.

— Мисс Уокер… — осторожно начал он.

— Вики, — напомнила клиентка.

— Вики, я предлагаю сейчас вам выдохнуть и подумать, на чём мы сегодня хотим остановиться. На данный момент просматриваются три направления, — участливо посмотрел он на неё. — Во-первых, ваши отношения с матерью. Я могу сразу отследить по вашим словам, что за скупыми фразами скрываются определённые проблемы. Во-вторых, ваши отношения во время обучения. Судя по всему, одним только вашим начальником-бывшим проблема не ограничивалась и имела комплексный характер. Ну и в-третьих, углубиться в ваши отношения с начальником, который успел побыть и вашим бывшим молодым человеком, и агрессивным со-учащимся. Что вы выберете?

— Э-м-м, чёрт…

— Не переживайте, я вас не тороплю!

— Да вы глифта перепили! — вскочил с места Дино, гневно взмахнув своими белоснежными крылышками. От порыва ветра со стола Сатаны слетели все свитки на рассмотрение, которые Вики любовно раскладывала по категориям.

Когда дело дошло до коллективного отправления на Землю через всё же оформленный на ад водоворот, вопрос о смене встал на первый план. Увы, несмотря на происхождение Мими и Ости как урождённых демониц с уважаемой родословной, девушки единогласно поддержали Вики в её убеждении, что доверять нельзя никому. В аду у них нет союзников. Даже среди родни. Особенно среди родни. Пусть многие из глав семейства полегли на поле битвы, устроенной Божественным Полукровкой, в аду осталось достаточно амбициозных демонов. Такие вполне способны втереться в доверие, а потом отогревать трон ада собственной задницей безо всякого желания этот трон покидать без кровопролития. Пришлось мыслить широко и радикально. Так взгляд Мими упал на последнего, кто захочет занять адский престол.

— Я советник Цитадели! — продолжал негодовать белокрылый, распространяя на весь кабинет ауру чистоты и справедливости.

— Возьмёшь небольшой выходной! — ничуть не смутилась Мими. — Мы оформим официальное прошение отправить тебя вниз для курирования проектов адской школы и остального.

— Глифта. Перепили. Как вы вообще видите меня тут в одиночестве, прикрывающего ваши тылы? Я ангел! — всплеснул руками Дино, считая, что одного упоминания своей сущности хватит в качестве веского аргумента.

Вызванный в ад белокрылый быстро растерял свой нордический характер и стойкость, но никого лучше Мими не могла предложить на роль доверенного лица. Дочь Мамона была уверена, что если не Вики, то Ости точно осмеёт её решение, но стоило во мраке кабинета Сатаны озвучить кандидатуру первого конкурента Люцифера на статус лучшего во всём, как её поддержали единогласно. Верный Виктории Фыр метнулся серебристо-голубой молнией до Цитадели, и спустя считанные часы принёс на своих крыльях порядком озадаченного ангела.

— Ты одиночка без друзей. Где ты проводишь свободное время — никого не интересует, — отчеканила королева ада, впервые на памяти Вики не прикоснувшись к глифту. — Только тебе мы можем доверить и секрет с фиаско вашей обожаемой белой крепости, и временное правление на троне ада, а также информацию о том, где сами будем находиться!

— В том, что произошло, вина исключительно Цитадели, поэтому тебе придётся искупать их грехи! — согласилась с Ости Уокер.

— Вы за кого меня принимаете?! — прошипел Дино.

Ангел метался по кабинету уже два часа, но не торопился покинуть ад, что внушало определённые надежды. Дино далеко не дурак и вполне был способен проглотить все годы соперничества с Люцифером, чтобы не допустить новой войны.

— За того, кто не хочет, чтобы распри за трон залили кровью всё вокруг, — спокойно ответила Мими. — Если бойня начнётся здесь, то быстро поднимется до школы. Не успеешь моргнуть, вновь вспыхнет бойня всех со всеми. Хочешь, чтобы повторилось?

— Разумеется, не хочу! — воскликнул Дино. — Небеса после того раза до сих пор пропитаны кровью. Я…

— Я отца потеряла, — тихо добавила она.

— Что было однажды, то будет и дважды, — мрачно повторила финальную часть древнего пророчества Вики, — мы не можем сейчас терять короля ада. А в эпицентре всех событий мы можем доверять только друг другу и тебе.

В кабинете повисла тяжёлая тишина. Новый порядок ещё не успел до конца укорениться, а пыл битвы своих против своих помнили все. Потери до сих пор подсчитывались. Не проходило ни дня, чтобы внезапно не обнаружился павший брат, которого считали всего-то сбежавшим. Под обломками, отброшенными слишком далеко от поля боя, чтобы продолжали там искать, но всё же находили. Никто до сих пор не оправился. Но если это повторится, то не останется никого. Разве что Божественный Полукровка, хотя и он не в восторге от итогов собственных дел.

— Что я скажу Лилу? — одними губами прошептал Дино, словно боялся появления жёнушки из теней адского кабинета.

— Думаю, с этим может помочь Маль. В конце концов за ним должок. Не просто же так я выбрала его сторону, — пожала плечами Вики, стараясь не думать о последствиях своего выбора.

Впрочем, будто что-то радикально бы изменилось, если бы всего одно звено из бесконечной цепи недовольных попыталось держаться старых устоев!

Дино негромко и почти не слишком грубо выругался, налил себе глифта и залпом выпил. Вики впервые видела, чтобы белокрылый пил. Запятнавший себя алкоголем образец ангельской чистоты, которого ей едва удалось соблазнить на один-единственный поцелуй, после которого между ними выросла стена из запрета отношений. И вот он вновь удивлял. С другой стороны, как ещё чистому и незапятнанному сыну небес добровольно наместничать на адском престоле, если не так. Только ломать какую-то часть себя, чтобы выдержать.

* * *

От новой клиентки почти неуловимо тянуло молодой кисло-сладкой малиной, хотя доктор Морнингстар мог поклясться, что она ничем не душилась. Да и духов таких он никогда не встречал на своём пути. Девушка, записавшаяся через Пола, выглядела несколько экстравагантно. Несмотря на прошедшие времена субкультур, она походила на мечту готов с длинными чёрными волосами, выкрашенными в чёрный цвет губами и облачённая в провокационный чёрный комбинезон. Хотя бы не кожаный.

— Добрый день, мисс Мамон…сон. Мамонсон? — интересную фамилию он прочитал со второй попытки. — Присаживайтесь.

— Просто Мими, — лучезарно улыбнулась девушка, отчего-то вызвав ассоциацию со всегда милыми младшими сестрёнками, — а куда садиться?

— Где почувствуете себя удобнее, — предложил он, рукой обводя всё убранство кабинета.

Чуть подумав, Мими выбрала кресло, но забралась на него с ногами, предварительно сбросив обувь. Доктор Морнингстар открыл блокнот и приготовился внимательно слушать. Внешне девушка создавала приятное впечатление. С первого взгляда определить, что же может её беспокоить, не выходило.

— Итак, Мими, — привлёк он её внимание, — расскажи…те, что вас привело в мой кабинет.

— Если честно, то я немного в растерянности. Я не знаю, как принято говорить на таких сеансах, — призналась девушка, застенчиво завернув прядь угольных волос за ухо.

— Мы можем начать с причины, которая заставила вас обратиться за помощью.

— Если честно, то меня ничего не беспокоит, — просто ответила Мими, — я просто пытаюсь помочь подруге найти кое-кого и поэтому за компанию решила записаться.

— За компанию? — строго посмотрел на неё доктор Морнингстар.

Всё же психотерапия — это не совсем то, где принято появляться «за компанию». Никто не приходит вправлять вывих по старой дружбе или удалять аппендикс, потому что друг едва не помер от перитонита и уже лежит под скальпелем. Не слишком взрослое поведение являться просто потому, что кто-то близкий пошёл. Для этого существует групповая психотерапия. Девушка нервно заёрзала под его взглядом, но в ответ лишь по-детски улыбнулась.

— Ладно, давайте без попыток обмана. Из ада пропал король. И если его не найти и не посадить обратно на трон, то начнётся борьба за власть, — вдруг заговорила она, заставив Люцифера заинтересованно замереть.

Вот оно! Знакомый религиозный мотив. Только теперь не от мисс Уокер, которая вне всяких сомнений и является этой подругой. Только если Вики демонстрировала вполне привычную картину из множества проблем, спрятанную в обёртке мира ангелов и демонов, то Мими выставляла метафоры вперёд всего. Было бы неплохо провести сеанс с обеими одновременно. Но не сразу. Сначала надо выстроить доверительные отношения.

— Итак, — самым нейтральным тоном доктор Морнингстар решил её подтолкнуть, — из ада пропал король, но почему именно вы его ищете?

— Потому что поиски нужно вести в глубочайшей тайне. Стоит кому-то узнать, что трон пустует, как начнётся бойня! — с нетерпением человека, объясняющего очевидные вещи, сообщила Мими. — Никому нельзя доверять, кроме своих!

— Вот как, да, звучит логично, — кивнул он, ничуть не смутившись. — Мими, расскажите, как вы оказались среди так называемых своих? Что вас связывало с королём ада?

Девушка поёрзала на кресле, явно раздосадованная его спокойствием. Она поначалу пыталась что-то говорить, но голос срывался на эмоции, и девушка просто махала руками. Настало время Люциферу и ей предложить выпить немного воды, чтобы собраться с мыслями.

— Я родилась в той среде. Мы были знакомы с принцем ада с детства. Даже не так. Нас связывала очень нежная дружба. Мы вместе делали пакости, — она тепло улыбнулась этим воспоминаниям. — Тогда мой отец занимал высокий пост, и мы с наследником Сатаны могли часто видеться.

— Погодите, — остановил её доктор Морнингстар, заглядывая в свои записи. — Давайте сразу уточним. Люцифер — это не Сатана изначально? Он наследник Сатаны, я всё верно понял? Не падший ангел?

Библию доктор читал раз или два в своей жизни, причём не полностью. Кое-какие знания требовались для работы с религиозными клиентами, но чаще всего знания больше мешали, чем помогали. Как показала практика, всю историю своего про-христианского недуга пришедшие за исцелением рассказывали сами. Достаточно было только уточнять детали.

— Да, Сатана — это не имя, а титул. Люцифер был сыном действующего Сатаны, а до него были другие. Всё примерно как с вашими королями. По прямой линии наследуют сыновья, в случае отсутствия таковых братья с племянниками или начинается бойня за престол и королевская линия меняется полностью, — ничуть не смутившись, пояснила Мими.

— С «нашими» королями? — удивлённо уточнил он. Настолько в лоб клиенты себя редко отгораживали от человеческой расы.

— Люди созданы по нашему образу и подобию. Ничего из ангельского и демонического человеку не чуждо. Пусть мы бессмертны, но убийства успешно сокращают население демонов… Но мы отвлеклись.

Доктор рассеянно кивнул, сделав ещё несколько пометок в блокноте, чтобы потом разобраться с подходящей стратегией терапии. Несколько скупых строчек быстро вернули его мысли к ровному строю.

— Верно вы сказали, что близки вы были только в детстве, потом что-то изменилось?

— Когда отец пошёл на стремительное понижение, мы с наследником Сатаны виделись всё реже. Мне хотелось, чтобы отношения между нами не менялись, но они всё же изменились. С возрастом я начала ревновать его. Вокруг него начали виться другие девушки. И между ними определённо была не дружба!

Она фыркнула, нервно водя пальцем по краю пустого стакана. Несмотря на общую тенденцию рисовать мир с религиозными картинками, проблема вновь вырисовывалась вполне простая и человеческая, что не упустил шанса записать в свой блокнот Люцифер.

— Вы были в него влюблены, — даже не вопрос, а утверждение.

— Да, пожалуй. Какое-то время точно была, — рассеянно кивнула Мими, напрочь забывая про сеанс «за компанию» и трон ада. — Но очень недолго. Я видела, как он поступал с теми, кто оказывался в его постели. Невесёлое зрелище наблюдать, как он выбирает очередную игрушку, разбивает все преграды между ними, играет чувствами, получает тело и чувства — последние ему особенно льстили. Ему неинтересно было только затащить в постель, он хотел внимания, обожания и любви. Но игрушки ему быстро надоедали, и он их просто выбрасывал. Пусть, я оставалась в его глазах всего лишь малышкой Мими, которую он едва ли воспринимал как женщину, я его любила. Считала говнюком, но любила. А он соблазнил трёх моих подруг. Все они в итоге предпочли быть где угодно, но подальше от него. И от меня.

История не слишком радовала. Внешне казалось, что имеет место нарцисс, который считает себя лучше других, а также в целом уникальным и непревзойдённым. Жаждущий благодарности или восхищения, желающий быть в центре внимания и ожидающий особого отношения. Жертвы таких личностей порой очень долго не могут восстановить душевное равновесие. Опыт Линды да и его самого подсказывал, что за фасадом этой плоской истории про трон ада скрывается немало обид влюблённой девушки, травмированной общением с тем, кто любил исключительно себя.

— Как вы думаете, Мими, он знал о ваших чувствах к нему? — мягко поинтересовался он.

— Нет, как мне кажется. Иначе он не поступал бы так? — засомневалась она. — Это ведь бы означало, что он намеренно оставлял меня рядом, зная, что каждое его «завоевание» приносит боль?

— К сожалению, Мими, я вынужден вас расстроить, — осторожно проговорил он, — нарциссы неспособны сопереживать или искренне любить. Им присуща жестокость, особенно по отношению к тем, кто, как им кажется, обязан давать им то, что их по праву. В данном случае безоговорочную любовь, восхищение и поддержку.

Девушка, начавшая их разговор весьма уверенно, теперь выглядела очень опечаленной. В серых глазах начали просматриваться слёзы. Доктор Морнингстар осёкся. Очевидно, он поспешил раскрывать перед ней очевидные выводы. Впрочем, порой проще сразу, пусть и болезненно раскрыть все карты о нарциссах и начать движение как можно дальше от отношений с подобными личностями.

— Я не думала об этом, если честно, то никогда не думала, что ты… он мог так со мной поступать! — девушка нервно сглотнула. Люцифер поспешил налить ей ещё воды. — Три мои подруги. Он их специально соблазнял, чтобы сделать побольнее?

— Едва ли: тогда его бы заботила ваша реакция. Скорее всего, он просто не считал важным, что будет после его увлечений этими девушками. Вы всё равно останетесь рядом, потому что, по мнению таких людей, близкое окружение обязано подстраиваться под них. Ответьте на один вопрос, — он поправил очки и приготовился записать то, что она скажет, — он хоть раз делал что-то для другого во вред себе?

Мими замерла. В серых глазах загорелось понимание.

— Я не помню такого, — удручённо пробормотала она.

* * *

Клиентки все как на подбор сыпались из рога изобилия с одной общей проблемой: во всех смыслах деструктивным мужчиной в своей жизни. По завершении рабочего для Люцифер чувствовал себя выжатым лимоном. Отчего-то в этот раз для сохранения трезвого объективного взгляда на ситуацию требовалось куда больше сил, чем обычно. Если ситуации с Вики и Мими вызвали целую гамму чувств от справедливого негодования до человеческого сожаления что такое может происходить, то последняя за день посетительница вывернула все его нервы наружу.

Несдержанная на слово эффектная женщина по имени Ости, не расстающаяся с коктейльным бокалом с жидкостью странно-знакомого синеватого цвета, завалилась на кушетку и начала свою историю с серии таких обвинений, что брови едва не путались в шевелюре. Она не говорила метафорами как Мими и Вики. Нет. Она не робела, не пыталась подбирать слова. Ничуть. Ости с места и в карьер обвиняла его, Люцифера, человека, которого впервые в жизни встретила, во всех своих проблемах.

Не сразу, но он понял, что весь её монолог направлен всё же не на него, а на гулящего супруга женщины. Окидывая взглядом эту привлекательную во всех смыслах слова даму, доктор Морнингстар по-мужски никак не мог понять, как можно изменять такой женщине. Всё при ней. Фигура идеал — и немного пышности в нужных местах, но с выраженной тонкой талией, одежда такая, что и гей с католическим священником решат, что в своей жизни очень сильно ошиблись, отказавшись от женщин. Хищные черты лица делали её похожей на суккуба в лучшем смысле слова. Чёрные волосы оттеняли сияющие зелёные глаза далеко не глупого человека, но настолько несчастного, что жизнь начала топиться в алкоголе. Свою проблему с выпивкой она не замечала, лишь больше злилась.

Сколько же проблем с самооценкой спряталось за всеми её гневными выпадами в сторону мужа — и подумать страшно. За час Люцифер думал, что его прогнали через все девять кругов ада Данте: настолько болезненно в нём отдавались все слова Ости. Несмотря на всю её агрессию по отношению к нему, воду из его рук она приняла с благодарностью. Значит, всё же разделяла своего психотерапевта и супруга-изменщика. Слова так и лились горьким потоком.

Возможно, там, за стенами кабинета, она надевала непробиваемую броню человека, способного справиться с любыми невзгодами, но уже через полчаса она начала говорить, лишь бы быть услышанной. Разговаривала ли она хоть с кем-то по душам? Хоть когда-нибудь? Или это был её первый раз, когда она рискнула довериться терапевту и сама не рассчитала пробивную силу своего одиночества?

— Не надо на меня так смотреть, — устало оскалилась она, продолжая защищаться даже от мимолётного сочувствия. — Весь мой «невероятно интересный» день ограничивается моментом, когда я ещё не проснулась, а муженёк уже ушёл, и его близнецом, когда я уже уснула, а он ещё не пришёл. Порой я думаю, а приходил ли он вообще? Иногда я настолько отчаивалась, что слепо ждала в качестве призрака любви любую милость с его стороны — доброе слово, приятный жест или тёплый взгляд… Хоть что-то, но в ответ пустота. А я всё ждала и смотрела изо всех сил на него: быть может, хоть что-то в нём напомнит обо мне, что всё не зря. Что в этом браке есть хоть какой-то смысл. Но так продолжалось каждый день.

Ости выпила залпом свой стакан воды и сжала его в руках. На столе одиноко покоился опустошённый бокал из-под голубой жидкости. Её зелёные глаза, которые в любое другое время могли зачаровать и отравить сильнее любого яда, выглядели грустными и потерянными. Доктор Морнингстар протянул ей салфетки на случай, если эмоции возьмут верх. Она рассеянно их взяла, едва ли заметив что это.

— Я даже ревновала его ко всем, с кем он работал. Хотя, как потом оказалось, романы он с работой не смешивал. Но изменял. Просто где-то на стороне. Не думаю, что он так щадил мои чувства, скорее избегал скандалов, как неприятного раздражителя… Я подумывала уйти от него, — шепотом призналась она, будто боялась, что кто-то услышит. — Хотела наплевать на статус, но просто не смогла. Он будто что-то почувствовал или догадался, и на один день стал действительно любящим мужем, и я просто не нашла сил уйти. А потом всё продолжилось. Я чувствовала себя трофеем, с которого следует стряхивать пыль раз в месяц, чтобы совсем не потускнел, а в остальное время он просто одиноко стоит на полке.

Слёзы всё же выступили. Сразу на первом сеансе вскрылась самая большая рана, успевшая загноиться до состояния мрачного удовлетворения от её вскрытия. Неизвестно, целенаправленно Ости пришла к нему, чтобы проработать свою проблему, или её кто-то подтолкнул, а то и заставил, но было ясно как день, что ей нужна помощь. В попытках задавить слёзы обратно в глаза, она с ненавистью стиснула стакан и тот, пережив множество сеансов с самыми разными людьми, с хрустом лопнул.

Люцифер подскочил на месте, старательно стряхивая растерянность. С холёной ладони начали стекать багровые ручейки. Он побежал в сторону незаметной двери. К чёрту мебель с ковром: химчистка и не такое видела! Раненый клиент со стеклом под кожей — вот реальная проблема! Аптечка с белым полотенцем из туалета в зубы, и бегом к девушке, рассеянно смотрящей на свою ладонь.

— Всё хорошо, — мягко проговорил он, осторожно придерживая её раненую руку, — сейчас немного пощиплет…

Ости немного пришла в себя от жжения антисептика и коротко охнула, но больше не издавала никаких звуков. Она безучастно наблюдала, как доктор осторожно удаляет осколки с её руки пинцетом, промывает рану, каждую минуту интересуется её самочувствием и накладывает повязку. Только когда он бережно затянул бинт, она с минуту смотрела на свою руку и разрыдалась ещё сильнее.

— Так больно? — растерялся Люцифер, пытаясь сообразить, есть ли у него что-нибудь обезболивающее.

Увы, кроме бутылки чёрного рома, оставшейся после корпоратива, ничего в голову не приходило. А ведь следовало запастись чем-нибудь таким. Непременно. Завтра он купит и таблетки, и спрей от ушибов. А сегодня рука сама тянулась к телефону, чтобы вызвать скорую. Или лучше попросить Пола сбегать в ближайшую аптеку за обезболивающим?

Ости покачала головой и расхохоталась, балансируя на границе между слезами и настоящей истерикой.

— Какая поганая, должно быть, у меня жизнь, если сегодня я получила внимания больше, чем за последний год брака? — едко усмехнулась она. — Когда он пропал, я устроила разнос его помощнице, заставила пить со мной и отвечать на все вопросы… И только на следующий день поняла, что это мой первый разговор с кем-то за очень долгое время. Я будто в клетке сидела всё это время… не знаю почему. Меня ведь никто не держал!

Пренебрегая врачебной этикой, Люцифер осторожно её приобнял, чтобы успокоить. Терапия началась сразу с такого прорыва вперёд, что несколько цунами на побережье отдыхают и нервно курят в потолок. Но всё же начало положено неплохое. Главное, чтобы на втором сеансе она не закрылась, смутившись от своего взрывного поведения в самом начале. Впрочем, он справится с её случаем. И уже через пару месяцев ей станет куда легче!

* * *

— Итак, демоницы, каковы ваши успехи? — мрачно поинтересовалась Вики.

Магия бессмертных, богатый опыт Мими как надо правильно спускаться к смертным и хитрость самой Уокер предоставили всем троим большие съёмные апартаменты на месяц. Три огромные комнаты, три ванные, общая гостиная со столовой и кухней. Просторно, в нынче модном минимализме, ничто не напрягает и не отвлекает. Подчёркнуто обезличенные комнаты, лишённые индивидуальности. Раньше это бы раздражало Уокер, подталкивая подстроить пространство под себя, но перед лицом кризиса она едва замечала существование стен в их апартаментах, не говоря об их оформлении.

— Если вкратце, то Люцифер — мудак, — чуть робко глянув на Ости, подытожила Мими, — всю жизнь держал меня на коротком поводке рядом, чтобы его всегда кто-то любил, восхищался и поддерживал. Я была жилеткой и подушкой, а этот говнюк переспал с тремя моими подругами, отобрав всех трёх.

Плечи дочери Мамона напряглись, ожидая гнева королевы ада, но Ости не спешила взрываться. Удивительное дело: она не торопилась начать пить свой привычный глифт, отчего-то ограничиваясь водой. Вики удручённо молчала после первых трёх сеансов с доктором Морнингстаром, который всё больше и больше отличался от привычного Люцифера: стремление искать и вытягивать наружу последнего ей стало казаться странной и нелогичной задачей.

— Если продолжить слова Мышки, то мой супруг — невероятный мудак, держащий меня на эмоциональных качелях. Он прекрасно видел мои комплексы неполноценности, привитые моими замечательными родителями с самого детства под заголовком «ты никто без статусного демона», и пользовался ими в своё удовольствие, — от упоминания родителей аристократические ноздри Ости задрожали от ярости. — Про нарцисса доктор тоже сказал. Вики?

Уокер едва не подавилась яблоком, которое жевала, от такого обращения. Обычно её Высочество предпочитала обращения по фамилии, а лучше и вовсе по её первоначальному статусу «Непризнанная», а теперь неожиданная фамильярность. Ну кто бы мог подумать, что жизнь так повернётся!

— У меня полный букет. Непростые отношения с матерью, высокие ожидания из-за её карьеры, взаимодействия на грани травли с учащимися и преподавателями и, как вишенка на торте, мудак, который решил присоединить меня к своей коллекции трофеев, знатно так похерив мою личную жизнь. Как-то так! — выдохнула она. — Уже неделя прошла, а я не знаю, в какую сторону двигаться. Я рассказывала ему всё-всё до самого бала. Во всех подробностях описала это гадкое пари, как он заставил меня сидеть у него на коленях под угрозой разоблачения…

— Разоблачения? — хмыкнула Ости, нервно дёрнув губой от упоминания последнего мирного бала перед приходом Мальбонте и войны ангелов, демонов и тех, кого всё достало. — Что же такого он мог разоблачить?

— Я нарушала правила, — нехотя пояснила Уокер. — Расследовала свою смерть, наведывалась к отцу и… много дров наломала. Он всё это видел и не гнушался напоминать о моих косяках, чтобы я продолжала играть в его игры.

— То невинное время, когда подобное ещё считалось серьёзным проступком! — вырвался у Мими истерический смешок. — Какая ирония.

— По итогу мы все делаем вывод, что Люцифер — мудак, но задача остаётся неизменной, — пожала плечами Вики. — Мы должны его расшевелить, напомнить, кто он на самом деле…

— И заменить довольно-таки милого доктора на весьма сомнительного Верховного демона, чтобы избежать кровопролития, — от оценки королевой ада психотерапевта Морнингстара стало неловко.

Вся их миссия стала казаться полным провалом. Вики больше не верила, что у них получится пробиться к памяти короля ада. Слишком уж крепким орешком он оказался. Новая жизнь поставила ему иммунитет на любые странные и невероятные события. История про ангелов и демонов его не только не удивляла, но не могла даже на мгновение отвлечь от процесса терапии. Она говорила, что мать стала серафимом, а он уточнял её чувства в связи с важной должностью, она описывала в красках чемпионат по крылоборству, а он спрашивал о её реакции на показательное пренебрежение всеми Непризнанными. Она не утаивая открывала ему все детали двух миров, а он… старался вылечить её душевные травмы.

— Ну что я могу сказать, девочки крылатые, — хлопнула руками Мими, вскакивая с места. — Мы можем страдать и вздыхать, но никак не продвинуться в исполнении задачи. А можем отправиться в Лос-Анджелес и оценить, как веселятся смертные.

— Как это поможет в нашей задаче? — удивилась Ости.

— Никак, но мы, по крайней мере, сможем развеяться. Вот вы когда в последний раз веселились? — ничуть не смутилась она и, подойдя к ростовому зеркалу во всю стену, начала красить губы. — Последний раз, кажется, был на том самом балу, будь он неладен. Я даже разочек в году в театр не могла вырваться с этой школой, Ости сидела в клетке у Люцифера, Вики стала трудоголиком во славу Сатаны. Так что я призываю вас отдыхать и отрываться!

* * *

Лос-Анджелес манил как никогда прежде. Неоновые огни слепили, вытесняя из бунтующего разума тревоги, загоняя их подальше и поглубже. Именно тут Люцифер любил выпускать пар. Даже несколько клубов называл своими любимыми. В Lux ему нравилась барменша, способная лучше любого терапевта вытащить из клиента все тревоги, а потом залечить обнажившиеся раны авторскими коктейлями. Дорого, со вкусом элиты, с поводками, наброшенными на внутренних монстров, пусть и очень длинными, но именно таким ощущался этот клуб.

В куда более приближённом к народу Demon’s он окунался в то самое ощущение сброшенных оков, когда посетители порой только под влиянием внутреннего желания, но чаще с использованием освобождающих эликсиров с высоким градусом высвобождали своё звериное начало. В туалеты такого клуба заходить противопоказано. Ещё с самого основания культуры подобных заведений места уединения превратились в небольшие филиалы лупанариев со свободной любовью. Не зная сущности клуба, это казалось чем-то грязным и отвратительно пошлым, но проникаясь местной атмосферой, совокупляющиеся пары, забывшие обо всех вокруг, выглядели естественным продолжением страстных танцев тел в танцзале. Понимающие хозяева клуба регулярно наполняли автоматы с презервативами, что в мужском, что в женском туалетах.

Конкурирующий с элитарностью Lux, ночной клуб Nox радовал по-настоящему цепляющей музыкой, услаждающей требовательного посетителя, давал достаточно пространство на высвобождение своих демонов, но не пускался во все тяжкие, как Demon’s. Здесь при всей видимости всех снятых границ оставалась последняя черта, которую люди не переступали, оставаясь больше людьми, чем животными.

Люцифер одинаково любил все три клуба и столь же пламенно ненавидел насквозь прогнивший Angel’s dust, который, не скрываясь, одним названием демонстрировал ассортимент товаров. Вот только от полицейских облав прятал свою чёрную деятельность весьма виртуозно. Сколько было скандалов, сколько операций отдела по борьбе с наркотиками, но клуб так и не был закрыт.

Помимо любимой троицы, доктор Морнингстар присмотрел ещё десяток неплохих местечек на все оттенки своего настроения. Но в эти выходные отчего-то хотелось просто идти по раскрашенным неоновым светом улицам, смотреть на бегущих куда-то людей и оставаться в стороне, отдаваясь потоку мыслей. Такое состояние ему было вполне привычно. Только будучи одиноким в толпе, самым беззвучным среди шума и гама он погружался в себя и находил ответы на беспокоящие его вопросы. Так он очищался от особенно непростых недель.

Удивительное дело, но троица новых клиенток разбудила в нём странное смятение. Не сказать, что их проблемы для него были в новинку. Нет. Напротив, он прекрасно знал, как вести терапию, чтобы прогресс не заставил себя долго ждать. Он уже присматривал групповые сеансы, которые помогут каждой из девушек, готовил для них «домашние задания». Но всё это был доктор-профессионал в нём, который знает своё дело и никогда не собьётся с намеченного пути. Доктор-человек ощущал в себе странный отклик на их истории. Две девушки оборачивают в фантастический мир ангелов и демонов свои внутренние переживания, а третья не скрываясь обнажает свои нервы. Её история самая простая. Таких у него были сотни, но… именно она причиняет какую-то странную ноющую боль. Будто он подсознательно принял священный обет исцелить эту женщину от той боли, что сейчас её терзает.

Что-то внутри неприятно свербило, не позволяя выдохнуть и позволить себе расслабиться. Непонятный дикий зверь скрёбся изнутри в ответ на новых клиенток. Необычное чувство, раньше такого не было, а ведь он много чего наслушался с самого начала своей практики. Пожалуй, перед началом рабочей недели придётся побеспокоить Линду. Она, как стойкий оловянный солдатик, работала всю семидневку.

Отчего-то желание посетить хотя бы тот же Lux пропало почти полностью, хотя к концу недели он настолько желал выпустить себя на волю, что посещал «Demon’s», не стесняясь находить там удовольствия на одну ночь. Но теперь все показалось каким-то неверным. Пресным. Надоедающим. Захотелось чего-то другого. Неожиданный и не поддающийся логике ответ появился сам собой. Даже не ответ, а правильный вопрос. Может, всё-таки завести корги? Маленький смешной щеночек, который будет любить его просто за факт существования абсолютно искренне и чисто, без оглядки и без предательства…

«Решено!»

Примечания:

Всех поздравляю с Новым годом 2023?

Главы будут выходить примерно один раз в неделю. Эта вышла чуть раньше ибо праздник

— Не ожидала от тебя такого, Люцифер! От кого угодно, но не от тебя!

— Значит, теперь «Люцифер», а не «мистер Морнингстар»?

— Ты притащил на приём корзинку со своей животиной! Какой ты после этого «мистер»?! Ну ты даёшь! Ты же боялся, что малыш будет скучать и чахнуть без тебя. Утром прогулка, вечером ещё одна, а весь день в одиночестве и ожидании. Это жестоко!

— Я буду брать его с собой на работу.

— Детский сад! Знаешь, не все клиенты любят животных, а пёсики… даже такие миленькие, имеют свойство издавать звуки!

— Мефисто сейчас большую часть дня спит, а когда вырастет, то поймёт, когда надо помалкивать.

— Мефисто?! Ты назвал такую милую булочку Мефистофелем?! Ничего себе тебя проняло этой темой Ангелов и Демонов, прости уж за моё панибратство. Для такого имени ты выбрал неверную породу. Надо было ротвейлера или добермана, но корги… Так, мы отвлеклись! Всё-всё, к делу! Ты пришёл ко мне не для того, чтобы похвастаться своей булочкой, хотя мне немного завидно. Тебя беспокоит клиентка?

— И да и нет. Мисс «адский престол» со второго сеанса стала более открытой и, несмотря на свои метафоры, ведёт достаточно связный рассказ. У неё проблема комплексная, достаточно сложная, но вполне решаемая. Ничего из того, с чем бы я раньше не работал. Но я пока не подобрался к причинам использования всех этих метафор про Рай и Ад. Но ты права: я беспокоюсь.

— Я слушаю вас очень внимательно, мистер Морнинг… можно я потискаю Мефисто? Он просто потрясающая сладкая булочка!

— Сколько угодно. Он очень любит обниматься!

— Ути бозэцки! А кто у нас самый милый мальчик в мире?..

— На неделе у меня появились три новые клиентки. Две из них знакомы. Обе говорят с религиозными метафорами. И вот что странно: я задавал им одни и те же вопросы относительно их «мироустройства» и они отвечали абсолютно одинаково. Не всегда одними и теми же словами, но ни одного расхождения. Причём их версия событий отличается от Ветхого Завета и Нового, и стихов Данте, и классического представления о Небесах и Преисподней. Такое может быть?

— Как ты сам сказал, они знакомы. Я бы на твоём месте уточнила степень их близости и возможную необходимость проведения совместных сеансов. Что, если они не просто знакомы и не только хорошие друзья? Обычно за компанию к психотерапевту не ходят.

— Да, меня это тоже насторожило. Мне начать беспокоиться?

— Ничуть. Как я уже сказала, обычно к психотерапевту совместно не ходят. Зато часто начинают вместе с групповой терапии. По какой-то причине девушки пожелали пойти именно к тебе. У меня есть предположение, что они обе уже давно краем глаза видели тебя или слышали о тебе. Возможно, знание о терапии, как о возможном решении проблемы, у них держалось на подкорке. В какой-то момент наступил кризис, и подсознание вытащило из глубин забытого тот ответ, который требовался невнимательному сознанию. Но почему пошли поодиночке, а не сразу вместе? Хм, возможно, в их отношениях есть некоторые разногласия. Что-то, что они не хотят демонстрировать друг перед другом.

— Ты рекомендуешь не вести с ними совместную терапию?

— Напротив, для сокращения количества предположений я рекомендую предложить им несколько совместных сеансов. Вполне возможно, что на поверхность выплывет что-то скрытое ото всех. Дело не только в том, что они прячут сознательно: намного больше блоков подсознательных, которые можно растревожить вот такими провокациями. Только не настаивай, если откажутся.

— Кому ты это рассказываешь? Нет значит нет. Сколько раз мне пришлось это вкладывать в непослушные головы некоторых индивидов в период судебной практики — вспомнить страшно. План терапии двух мисс «адский престол» у меня вполне сформировался, но есть ещё одна клиентка. По моим необъективным ощущениям она как будто вместе с первыми двумя, но доказательств тому у меня никаких нет.

— Тогда давай с самого начала и во всех подробностях. Сначала факты, потом ощущения.

— Она записалась третьей через Пола. Эффектная женщина и глубоко несчастная. Жертва несчастливого замужества. Картина вполне классическая: с самого детства ей родители внушали важность правильного брака, принижая её собственное достоинство до уровня красивого трофея, в школе этот образ поддерживало общество, а по завершении она вступила в тот самый статусный союз. К несчастью или к счастью, в супруга она была влюблена со школы, а вот для него, как и для родителей, представляла собой исключительно трофей. Осознание своего положения пусть и не сразу, но пришло.

— Если бы мне давали доллар за каждую такую девушку, то я уже давно купила всех терапевтов западного побережья. Печально, что их снова и снова так ломают.

— Все сопутствующие проблемы на лицо. Зависимость от алкоголя, нестабильное эмоциональное состояние, низкая самооценка и целый букет комплексов.

— С алкоголем будет непросто. Эмоциональную зависимость снять можно в процессе терапии, а с физической могут возникнуть проблемы — я присмотрю для неё подходящую группу анонимных алкоголиков с преобладанием похожих случаев. Обычно там консультируют ещё и по поводу подходящих клиник.

— Спасибо.

— Это наша работа, Люцифер… мистер Морнингстар. И что же тебе показалось подозрительным в отношении третьей девушки?

— Я чувствовал… Это всё необъективная оценка, так что не суди строго. Но я чувствовал в них очень похожую энергию. Что-то неуловимое ни внешне, ни по манере поведения. Что-то такое глубинное, знаешь, как запах человека, только намного тоньше. И, несмотря на все обвинения, что это я или «тот парень, похожий на вас, доктор Люцифер», рассказы религиозных девушек меня не так тронули, как случай несчастной жены. От её слов становилось почти физически больно, будто это я виноват в её состоянии.

— У тебя всегда была очень высокая эмпатия, мистер Морнингстар. Поэтому, на мой взгляд, психоанализ — это твоё призвание. Ты всегда чувствовал людей куда глубже и тоньше, чем многие наши коллеги. Стыдно признать, но я немного тебе завидую.

— Не смущай меня, Линда.

— Я не шучу. Ты куда быстрее и легче проникаешь в чертоги разума своих клиентов — они охотнее тебе открываются и куда успешнее исцеляются. Чувствуешь энергии? Пусть так. Как бы твой талант ни назывался, не зарывай его ни в коем случае! Но…

— Но?..

— Не перегружай себя. То, что ты начал чувствовать вину, — это нехороший звоночек. Эмпатия — наш друг, но также короткая дорога к выгоранию. Не забывай ставить границу между собой и клиентом. Да, в мире немало людей, похожих на тебя внешне. Это статистика. Научно доказано, что среди восьми миллиардов людей так или иначе найдётся десяток почти идентичных. Да и по характеру люди не то чтобы имеют большой разброс. Не накладывай на себя груз за страдания твоих пациентов.

— И всё же я обязан помочь всем своим пациентам.

— По мере сил, мистер Морнингстар, по мере сил! Если по какой-то причине клиент выберет путь саморазрушения, откажется от сеансов, ты не обязан бегать за ним и спасать. Комплекс бога тоже в нашей профессии — дело гиблое.

— Странное дело, Линда, именно Богом я себя никогда не считал. Скорее наоборот.

* * *

Что такое ад для ангела? В целом одно слово «ад» многое говорит о месте, где рождаются демоны, где жар Пекла заменяет солнце, где ужасы и пытки считаются обыденностью и давно привычны всем. В клетках по большей части сидят даже не люди, а демоны, бесы — изменённые, исковерканные создания, принявшие облик своего внутреннего уродства, или провинившиеся бессмертные, в том числе ангелы. Рождённые в аду не видят в нём ничего дурного. Они впитывают его жар с самого первого вздоха и не считают что-то неправильным. Что до бывших смертных, оказавшихся здесь. Удивительна человеческая природа. С самого своего появления люди обладали невероятной способностью адаптироваться. Рано или поздно каждый приспосабливался. Может ли ад оставаться собой, если к нему привыкли? Нет. Так он становится домом.

Но не для ангела.

Дино старался ни на секунду не покидать кабинета Сатаны. Казалось, он спокойно мог расслабиться в адской библиотеке или посмотреть старое крыло с демоническими факультетами, которое с подачи Уокер переросло в самостоятельную школу ангелов и демонов. Ангелы могли свободно посещать эти места в любое время дня. Но, будучи оставленным за главного, он старался поддерживать легенду бурной деятельности короля. А эта роль требовала добровольного затворничества. Несмотря на живой интерес к Ренессансу мира демонов, он мог только чуть выглядывать из окна кабинета в надежде, что что-то увидит.

Адский филиал. В будущем полностью самостоятельный. С введением программы обмена студентами. Минимум по семестру ученики полностью перебираются из одной школы в другую, погружаясь в непривычную среду. Так, по словам Вики, Непризнанным было бы проще определиться со своим будущим. Задумки интересные, многие из них Дино давно порывался посмотреть лично, но всё недосуг. Дела наваливались на него горами в Цитадели, а после работы ждала Лилу, которая едва ли оценила бы их свидание среди пепла и огня.

Крылья ныли без тренировок. Безумно хотелось размять их, почувствовать потоки воздуха, но… слишком много вопросов возникнет. Приходилось подстраиваться. Привыкать. С удивлением отмечать, что не одни только люди умеют адаптироваться к любым условиям. К концу первой недели Дино начал спокойно есть местную еду и даже получать от неё удовольствие, хотя поначалу готовился к продолжительной голодовке. Но голод не щадил чистые ангельские помыслы. Он уже дышал воздухом Преисподней, пил местные напитки, всё же игнорируя алкогольный глифт. Пекло пропитывало его, подстраивая под себя каждую секунду понемногу.

Следом поддались мрачному влиянию ада его идеалы. Впервые за долгую жизнь он подделал подпись. Не только подпись, но и отпечаток энергии Люцифера. Вышло не сразу. Пришлось долго практиковаться. И, наконец, подделка ничуть не уступала оригиналу. Он мог «рассматривать» прошения от имени короля. В качестве возмездия за такое бесчестье два пера на его крыльях почернели. Негоже ангелу такими делами заниматься, но чего не сделаешь ради сохранения мира. Маленькие уступки снова и снова делали советника Цитадели чуть менее чистым, чем раньше. Едва заметные сделки с совестью. Всё на благо других. На седьмой день он впервые грязно выругался в адрес трёх демониц и долго молился Шепфа о прощении. Потом ещё раз, но уже без молитв с покаянием.

Высокие мысли сменялись чем-то чуть более приземлённым. Светлую душу начала одолевать циничность. В один из дней, глядя на себя в отражении тёмного оконного стекла, Дино на секунду увидел лицо отца вместо собственного. Да, Фенцио хватило бы и опыта, и злости, и цинизма, чтобы не только организовывать бурную деятельность в кабинете Сатаны, но и при желании захватить адский престол. Вот поэтому троица демониц никогда бы и не позвала его на помощь. В числе прочих причин. А когда мысли начали подстраиваться под временное место работы, дело дошло и до одежды.

Гуляя по кабинету, словно животное в зоопарке смертных, Дино умудрился зацепиться брюками за что-то острое и под треск разрываемой ткани карикатурно упал лицом на ковёр.

— Пресвятые Небеса, — фыркнул он, пытаясь найти причину падения, — хорошо, что Люцифер этого не видел!

— Я никому не скажу, босс! — раздался в ответ низкий хриплый голос — скрипящий, как ржавая цепь.

— Так… кто такой? Давно здесь? Что успел подслушать? Покажись! — грозно приказал Дино и, несмотря на драные штанины и курьёзный вид, начал угрожающе поднимать сияющие крылья.

— Не надо, босс, не злитесь! — продолжил хриплый голос, источник которого прятался под столом. — Я всегда здесь был, ещё при старом Сатане. Моё имя Вельзевул. Вы можете звать меня Вельзи, как старый хозяин.

— Тебя Люцифер так звал или его отец? — удивился Дино, осматривая свои брюки.

Правую штанину спасти уже было невозможно. Левая пострадала меньше. Кем бы ни был этот Вельзевул, у него явно имелось больше двух пар рогов.

— Нет, босс, другой Сатана. Намного древнее, совсем другой был род. Потом их всех свергли — я постеснялся говорить с новым боссом. А потом следующий за ним был таким неприятным… Вот последний в целом неплохой, но я… стеснялся начать разговор, а молодые демоны слишком, как это сейчас говорят, поспешные, — обиженно заявил демон, лишь отдалённо намекая на свой возраст. — Пока я соберусь с мыслями, чтобы поздороваться, он уходит.

«О, Шепфа, сколько же этому Вельзевулу лет?» — попытался мысленно прикинуть Дино, но эпохи со столетиями путались в голове.

Скромное создание из темноты рабочего стола Сатаны подбросило ему новые брюки. Пока Дино пытался сообразить, к чему этот странный акт дарения, на несколько секунд из темноты показались три пары кривых рогов. Следом за брюками в ангела полетели новые рубашка, галстук, лаковые туфли и подтяжки в тон. Всё в адских чёрно-красных цветах. Ни намёка на голубое и бежевое, принятые среди небожителей.

— С вашими небесными тряпками наши брюки не подойдут, босс, — пояснил Вельзи.

— У тебя там, под столом, склад одежды? — поинтересовался Дино, справедливо решив не ворчать и переодеться в целое. Древнее создание молчало: — Вельзевул?

— Простите, босс, я не привык так много говорить за один… как же это слово?..

— День? — подсказал ангел.

— Век. Я не привык так много говорить за один век, босс.

— Но придётся, — парировал ангел, понимая открывающиеся перспективы. Или так на него повлияла надетая демоническая одежда, или он успел достаточно надышаться и накушаться адской сущности, что в голове сразу сформировалась стайка вполне хороших идей. — Что ты, Вельзи, знаешь о местных демонах, порядках и том, что сейчас происходит в аду?

— Я знаю всё, босс. Говорить я не мастер, но наблюдать и запоминать… как это слово?.. Умею? Научен? Я знаю всё обо всём и обо всех, кто хоть раз посещал кабинет Сатаны.

Ангел поймал своё отражение в тёмной поверхности окна, и неожиданно для себя ему понравился получившийся образ. Не один Люцифер теперь красавчик-дьявол… Шепфа, прости за крамольные мысли!

— Тогда, — проговорил Дино, заглядывая в темноту под столом, — у нас с тобой очень много дел, чтобы убедить весь ад в сам-знаешь-чём.

— Как прикажете, босс, сделаю в лучшем виде!

* * *

С появлением ушастого питомца, дрожащего от любого шума, идеальная студия Люцифера превратилась в бедлам, обложенный пелёнками в тех местах, где перепуганный щенок прудил лужи. В еде малыш был неприхотлив: первый купленный корм ему вполне подошёл, а вот неуёмный аппетит сыграл злую шутку с мебелью хозяина, когда излишки проглоченной еды вернулись тем же путём, которым попали в желудок щеночка. Первые сутки бок о бок с созданием, способным любить и обожать хозяина просто за то, что он есть, стали настоящим испытанием на прочность.

Весёлый щеночек игнорировал все игрушки, но с радостью грыз и драл столы, стулья, ножки кровати и обивку кресел с диваном. Игриво перевернув все миски, малыш едва не порвал в клочья рабочий блокнот Люцифера, но, к счастью, сначала сгрыз книгу, которую хозяин купил на днях. Узнать, о чём была сожранная, а потом успешно извергнутая на кресло книга, доктору Морнингстару было не дано. Он был занят процессом промывания желудка всеядного щенка.

Злиться на милашку он просто не мог. Стоило увидеть в грустных карих глазках это безграничное обожание, как любое недовольство утихало. Люцифер, конечно, пытался сыграть в грозного хозяина, но впечатлительный Мефисто от этого перфоманса так испугался, что забился под кресло и описался. Полы в студии за один только день пришлось мыть чаще, чем за весь предыдущий месяц, да ещё и купать дрожащего корги.

К понедельнику уставший хозяин начал постепенно притираться к своему маленькому другу, нехотя признавая, что жизнь с кем-то ещё подразумевает изменения в его привычном укладе. Разумом он это и раньше понимал, но не представлял масштабов изменений и всех сопутствующих последствий. Даже впуская в свою жизнь совсем крохотное существо, он полностью её менял. Дело касалось не только распорядка дня и необходимости присматривать за своими вещами, но и ответственности за чужую жизнь целиком и полностью. Теперь, ранее казавшийся себе не слишком эгоистичным человеком, Люцифер сквозь внутреннее сопротивление учился сначала думать о Мефисто, а потом о своих желаниях. Пока получалось с переменным успехом. Неожиданно думать не о себе в первую очередь оказалось трудно, как и ставить впереди своих потребностей беспомощное создание. Под вечер воскресенья Люцифер поставил старый фильм «Трое мужчин и младенец», чтобы посмеяться над всеми похожими моментами и отличиями, а также оценить саму тему ответственности.

В понедельник он привёл на работу малыша Мефисто. После двух долгих прогулок щенок корги едва волочил лапки до привычной корзинки, в которой его с самого начала устраивал спать новообретённый хозяин. На сеансах он никому не мешал, даже наоборот. При виде спящего щеночка клиенты становились более спокойными и открытыми. Сам питомец быстро понял, что от него требовалось, и, проснувшись, старался не шуметь. Тихо кушал оставленные для него лакомства и подползал под руку хозяина, выпрашивая ласку. Каким-то неведомым чудом малыш Мефисто сразу понял, что в кабинете нельзя есть всё, что попадается на глаза.

— Я не скажу, что сейчас так уж сильно злюсь на его пассию. Поймите меня правильно, она постоянно меня задирала. Каждую секунду старалась найти хоть что-то, чтобы меня подколоть, но когда я начала «держать удар», когда огрызалась в ответ и показывала зубы, то получала свои крохи уважения. Настоящего уважения — непритворного, нелицемерного. Если твой враг нехотя тебя уважает, значит, ты действительно чего-то стоишь…

На этот раз они прорабатывали тему травли в так называемой школе ангелов и демонов, чуть отстранившись от родителей и наследника Ада. Картина складывалась достаточно неприятная: неудивительно, что учёба в подобном заведении закончились гонкой с самой собой за достижение чего-то выдающегося, что заставит мир признать Вики Уокер отдельно от матери, вставшей на самый высокий пост.

«Занимательно, что она предпочла пойти не по стопам матери, а выбрала противоположный путь. В этом проглядывается определённый символизм. Бунт», — раздумывал доктор Морнингстар, пока делал пометки в блокноте.

— Мы договорились, что сегодня не будем о маме, но это важно. В какой-то момент моя Немезида проговорилась, что виной всему моя мать. Став серафимом, она очень многим испортила жизни — таким был намёк. И «очень многим», как оказалось, имело отношение к семье моей обидчицы. Я помню, что нашла в себе силы заткнуть свою гордость подальше и попросить прощения за мать. Как ни странно, это помогло. Больше она меня не задирала. Могла по привычке что-то сказать колкое, но по сравнению с прошлым — это небо и земля.

— Ты это оцениваешь как свою победу? — поинтересовался Люцифер, занося ручку над жёлтыми листами.

Вики на этот раз сама потянулась за стаканом воды. Пила она неспешно. Собиралась с мыслями. Он не торопил: понимал, что некоторые простые истории весьма сложно излагать вслух, особенно когда они записываются чувствами, а не мыслями.

— Клеймо дочери выдающейся Непризнанной, ставшей серафимом, уничтожало меня как личность. Меня, Вики Уокер, просто не существовало. Я делаю что-то правильно — и все говорят: «Недаром дочь серафима Уокер», я ошибаюсь — и мне вменяют никчёмность, бесполезность и добивают: «И как у серафима Уокер могла родиться такая инфузория», — она весьма красноречиво посмотрела на Люцифера и продолжила: — Порой казалось, что никто не помнит моего имени: для всех я Непризнанная, дочь серафима Уокер. Не Вики, не личность со своими мыслями и чувствами, не девушка, которая идёт своим путём. Нет, я была либо паршивой овцой для сравнения, либо послушной белой овечкой. Тенью своей матери, которую я не знала. В пять лет я её потеряла, а до этого особенно не помнила.

Она тяжело выдохнула. Тонкие пальцы схватили ближайшую подушку и начали мять, чтобы немного сбить стресс.

— И, конечно, были ученики и преподаватели, которым мама либо перешла дорогу во время учёбы, либо встала костью в горле после. И все эти невысказанные претензии к ней, как к неприкасаемой, полетели в мою сторону. Когда у меня что-то не получалось, я не думала о причине неудачи и возможных способах самосовершенствования. Нет, я думала о том, что недостойна зваться дочерью серафима, что я действительно никчёмная и ни на что не способная. А когда забывала так подумать, мне напоминали… Эх, я, наверное, надоела вам с этим нытьём?

— Ничуть. Это моя работа, а для её качественного выполнения тебе следует выговориться относительно всего наболевшего.

Он перевернул страницу блокнота и набросал план будущего домашнего задания. Всё же требовалось отделить зёрна от плевел. Школа у мисс Уокер оказалась весьма безжалостным местом и, как она отметила ещё на прошлой неделе, у заведения не было никакой конкуренции. Вот что монополия творит с подобными институтами, а ведь хотя бы одна школа… в том же аду значительно упростила бы подобную ситуацию. По меньшей мере заставила бы учителей стать сознательнее.

— Как я рассказывала в пятницу, другой Люцифер…

— Вики, давай всё же поставим определённые границы. Я это я — доктор Люцифер Морнингстар, а он — совсем другая персона, — пресёк он её попытку свести образы двух Люциферов в одну личность.

Дело было не в том, что она использовала его имя. Мими это делала постоянно. Важнее всего то, как именно она это произнесла. В одной интонации становилось понятно, что для девушки образы начали перемешиваться. Подобную вольность следовало пресекать в зародыше. Да, имя Люцифер достаточно редкое и ещё обладающее религиозными мотивами. Но это не значит, что всех носителей редкого имени следует воспринимать как одного человека. Особенно недопустимо во время сеанса.

Девушка вскинулась с видимой готовностью возразить, но умерила пыл и кивнула. Диванную подушку она прижимала к груди, будто защищаясь от него.

— Сын Сатаны на балу решил повеселиться, — криво улыбнулась она, — сначала припомнил мне один должок. Оплатой стало прилюдное сидение у него на коленях. Всего пять минут, но потом мне пришлось объясняться с теми, кто на самом деле для меня что-то значил.

К характеристикам его двойника добавилось стремление подвергать объект своего интереса общественному унижению.

— На этом я сочла бал себя исчерпавшим и решила уйти, — продолжила Уокер, — но его рогатое Высочество решил, что недостаточно весел, и решил зажать меня у стены и начать открыто приставать.

— Так! — рука с ручкой напряглась. Ситуация больше подходила к слову «домогательства».

— На этом нас застукали старшие преподаватели, и мы оба оказались под угрозой отчисления. Ангелам нельзя сходиться с демонами, а Непризнанным вообще ни с кем, кроме себе подобных, — подытожила Вики. — Рогатому Величеству высшая мера грозила стать изгнанником, а мне — смертной казнью. Вот такая она справедливость.

И, разумеется, в процессе разбирательства её не раз и не два макнули головой в происхождение и заслуги её матери, при этом добавив, что высокий статус родственницы ничем ей не поможет. Была ли Вики виновна на момент обвинения? Нет. Сделала ли что-то предусмотрительное к моменту расследования? Да.

Люцифер видел, что эту часть правды она не хотела раскрывать. Это был тот самый краеугольный камень у многих клиентов. В каждой истории наступает момент, когда невиновный в своих глазах человек умышленно совершает что-то объективно плохое. Понимает, что вину ни прямо, ни косвенно не переложить на других. И с этого момента рассказ может пойти по трём путям: честный клиент признает свои ошибки и скажет о них открыто, покусанный совестью индивид выберет молчание, а неготовый принимать ответственность переложит её на других.

— За день до слушания он явился в нашу спальню. Моя соседка была его подругой детства и послушно оставила нас наедине, — глухо произнесла Уокер. — Я не горжусь тем, что делала после. Не стану оправдываться: я сразу понимала, к чему ведут все его знаки внимания и что стану очередной игрушкой или развлечением на раз. В любой другой момент я, может, задумалась, но тогда была сыта по горло тенью матери, отношением других, своим статусом третьего сорта и грозящим мне смертью отчислением. Да, я решила, что раз уж мне всё равно конец, то почему бы не послать к чёрту все правила напоследок.

Она замолчала, красноречиво подняв на него взгляд. Не нужно было становиться психотерапевтом, чтобы увидеть скрытые за словами поступки. Да и намёков хватало. Но, будто этого было мало, богатое воображение Люцифера всё же дорисовало яркие картинки. Спальня, место которой больше подходит для лувра, доведённая до предела девушка и мужчина, знающий, как пустить гнев в более приятное русло. Провокационный разговор, несколько жалящих слов, поцелуй, пощёчина, громкие стоны и капля пота, стекающая по животу. От такой детальности хотелось скрипнуть зубами. Негоже профессионалу представлять клиенток в неподобающем виде. Он должен быть беспристрастным, а не думать о том, как подушки разлетелись по полу, а податливое гибкое тело вжималось в простыни с каждым яростным движением. И хотя открывающаяся воображению картина выглядела более чем страстной, вызывала она скорее гнетущее впечатление. Будто из-за полёта фантазии это действительно был он. Потребовал держать границы, а сам?

— Думаю, на этом моменте нам следует сделать паузу, — проговорил он и для самоуспокоения протёр очки специальной салфеткой, позволяя себе небольшой перерыв. — Поскольку в этом месте ветки всех трёх проблем вновь переплетаются, я прошу вас выполнить небольшую домашнюю работу. Перед нашим следующим сеансом вспомните всех тех, кто, по вашему мнению, достоин позитивной оценки в этой школе ангелов и демонов. Как учеников, так и весь персонал. Попробуйте вспомнить, что они вам говорили хорошего и плохого, упоминали ли они что-то травмирующее. И, конечно, ваши чувства относительно их. В вольной форме. Я проверять не буду. На следующем сеансе мы разберём позитивную сторону и её теневые аспекты.

* * *

История Мими, несмотря на внешне более простой старт, оказалась не менее сложной уже к середине. Как это всегда бывает, вмешались внешние факторы. Не только друг детства подпортил ей вкус жизни, но и сам факт ареста отца и последовавший за ним остракизм. Дочь отправили в школу ангелов и демонов, чтобы впоследствии её дальнейшая жизнь имела перспективы. Отец подбадривал, убеждая, что срок заключения завершится раньше, чем она успеет соскучиться. Мать нашла в себе достаточно тепла, чтобы дочь не чувствовала себя брошенной, прежде чем нырнула с головой в работу. Но Мими всё же хлебнула горький вкус одиночества.

— Из-за подмоченной репутации отца с друзьями не складывалось. Сын Сатаны, попав в школу, сильно изменился. Скажем, ему не так повезло с родителями, как мне. Папу я всегда буду вспоминать только с теплотой, — она улыбнулась, но в улыбке доктор Морнингстар заметил грусть. Неужели отца нет в живых? — Люци едва ли наберёт даже два-три нормальных случая. За то, что он недостаточно хорош, недостаточно демоничен, недостаточно совершенен во всём везде, он всегда получал такие наказания, о каких даже преступники в адской тюрьме не слышали. В этой вечной борьбе за образ притягательного мерзавца в школе и чуть меньшей боксёрской грушей для отца он искал внимания и обожания со стороны самых лёгких жертв — девушек. А самыми простыми целями среди них были те, с кем я общалась.

— Мими, я вижу, что даже сейчас ты продолжаешь оправдывать его поведение. Ты должна понимать, что его отношения с отцом — это не твоя ответственность и не твоя ноша. Ты никогда не была обязана предоставлять Люциферу своих друзей или свой внутренний ресурс, чтобы потешить его эго, — отметил доктор Морнингстар, нащупав одну из проблем. — В данном случае нужно отделять поддержку друга от неоправданного чувства вины за то, что тебе повезло с отцом, а ему — нет. Порой даже помощь следует оказывать после явной просьбы об этом. В противном случае вы рискуете оказаться и в его, и в своей системе ценностей ресурсом, обязанным удовлетворять потребности «друга» по команде. При этом за добросовестное исполнение «обязательств» вас никогда не поблагодарят, а за любую попытку бунта или нерасторопности заклеймят плохой подругой или предательницей.

Она кивнула. С минуту девушка смотрела на свои руки, сцепленные в замок, прежде чем снова заговорила. На вторую неделю сеансов Люцифер почти не обращал внимания на упоминание всего сверхъестественного или связанного с религией. Теперь это стало казаться настолько обыденным, что даже сама загадка облачения истории в эту обёртку ушла на второй-третий план. Если любят такое оформление, то почему бы и нет. Что-то на подкорке подсказывало доктору, что истинная причина этих метафор либо ему не понравится, либо так и останется несущественной. Иногда проще создать глубокую связь с чем-то, что больше нас самих.

— Прежде чем я встретила своих друзей — ангела Сэми и демона Ади, я очень долго оставалась одна. Со временем в школе я потеряла смысл бороться. Стремиться к чему-то. Меня тянуло на Землю. Я хотела умереть, — надрывно подвела черту Мими. — Даже когда я их встретила, далеко не сразу ко мне вернулся вкус к жизни. Но в какой-то момент, когда у меня появилась новая соседка и новая подруга, я начала отдаляться от Люци, насколько могла.

Он одобрительно кивнул её последним словам, но с беспокойством сделал пометку об упаднических и суицидальных мыслях. Складывалась ситуация, что мужчина-проблема весьма сознательно превращал жизнь всех, кто его окружал, в болото, чтобы только его жизнь не была невыносимой. Возможно, бессознательно, что, пожалуй, даже хуже. Этот нарцисс сам нуждался в хорошей терапии со всеми его проблемами, чтобы не увеличивать количество жертв.

— Сначала я думала, что дело в ревности Люци к новенькой, но чуть позже сообразила, что всё наоборот. Я не хотела отдавать мою подругу этому говнюку. Впервые во мне проснулось желание держать своих друзей при себе и никем с ним не делиться.

— Это хороший прогресс, — кивнул он, одобрительно улыбнувшись.

— Но я сделала только хуже, наверное, — едко отозвалась она, — когда тебе что-то не отдают миром, хочется отобрать. Хитростью, манипуляциями или откровенным наступлением.

— Правильнее было бы сказать «открытым наступлением».

— В случае Люци разницы нет, — хмыкнула Мими, стискивая в руках диванную подушку.

По её нервному тону он понял, что дальнейшие события сохранились в её памяти как по-настоящему плохие. Видимо, её попытки сохранить друзей только для себя потерпели крах. В воздухе висел очевидный ответ — плохой парень вновь соблазнил её подругу и очень сильно её ранил. И он не нуждался в озвучке.

— Мими, давай мы на этом сегодня остановимся. У меня есть для тебя домашнее задание, и я рассчитываю, что ты выполнишь его к нашему следующему сеансу, — доверительно предложил он и сделал пометку в блокноте. — Я хочу, чтобы ты написала письма тем своим друзьям — Ади, Сэми, твоей соседке и всем тем, с кем ты была в близких отношениях. Вне зависимости от того, дружите ли вы до сих пор или нет. Опиши в письмах свои чувства за тот период и сделай оценку, готова ли ты простить их за те обиды, что возникали, или нет. Только друзей — плохому парню письма не пиши, понятно?

— Да, спасибо. Письма на бумаге написать? — растерянно поинтересовалась она.

— Можно в электронной форме. Главное — принеси с собой, чтобы мы могли вместе разобрать твои послания. Они могут быть длинными или короткими — всё на твоё усмотрение. А на сегодня всё, хорошего дня!

* * *

С Ости терапия проходила наиболее продуктивно. С каждым сеансом она выглядела увереннее, чем в предыдущий. Если при первой встрече это была почти сломленная женщина, то к концу второй недели она излучала внутреннюю силу, достаточную для значимого шага вперёд. Домашние задания и практические методы терапии они начали ещё с конца первой недели. Она писала письма своим родителям, описывала все свои обиды и в конце концов училась если не прощать, то принимать их ошибки и переступать через них, чтобы двигаться дальше.

Самым непростым периодом, который растянулся на четыре сеанса, стала работа со смертью отца. По словам Ости, он считал себя рупором справедливости и никогда не стеснялся в выражениях. Рано или поздно это должно было выйти ему боком, что и произошло. Его критика сегрегации с обвинением ангелов в нарушении баланса пришлись на период становления нового серафима и по совместительству нового судьи Цитадели. В этот раз Люцифер не сразу заметил, что Ости, вместе с Вики и Мими, перешла на этот общий язык религиозных метафор. Впрочем, что-то подобное он подозревал давно.

Девушки не слишком скрывали намечающуюся истину — им всем знатно попортил жизнь один и тот же человек. У каждой были свои слабости и свои изломы, а тот самый негодяй умудрился перебить хребет каждой мимолётной забаве своего эго, своей самой верной подруге детства и собственной жене. Как показала история, взявшая своё начало из детства Мими и до нынешних травм Ости, их мучитель не стремился к каким-либо изменениям.

А тем временем Ости наконец смогла принять факт смерти своего отца. Фактически от рук серафима-выскочки и матери Вики Уокер в одном лице. Для закрепления Люцифер записал их через Пола на один общий сеанс, который обещал стать ярким сюрпризом для обеих. Требовалось закрыть этот вопрос раз и навсегда. Уокер и без того грузила себя всем, что творила её мать, оставаясь грушей для всеобщего битья. Да и Ости стала бы только сильнее, если бы смогла перешагнуть и через этот рубеж.

Неделя шла плодотворно. Девушки приходили с полностью выполненными заданиями. Их мало интересовал поиск того самого агрессора, который навредил им. Все трое были серьёзно настроены на исцеление, что не могло не радовать. На волне успеха Люцифер записал своего нового пациента Джонатана Янга на групповую терапию поддержки, и тот не отставал от девушек, пришедших с ним примерно в одно время на лечение.

Для начала борьбы с алкоголизмом Ости доктор взял на вооружение ранее не применяемую терапию простукивания, чтобы в близком контакте помочь пациентке бороться с тревожностью и причинами появления вредной привычки. Доктор рисковал, держа в уме то, что для исцеляющейся от травмирующих отношений пациентки сам является опасным триггером, способным привести к срыву.

— Я знаю, что нельзя нам сближаться, доктор, я даже не начинала, — с улыбкой отметила она, когда после очередного сеанса простукивания он немедленно вернулся в кресло.

— Это хорошо, — кивнул он с одобрением. — Тебе сейчас это противопоказано.

— Приставать к своему психотерапевту?

— Терять себя в отношении с кем-то другим. Вопреки здравому рассудку, ты так или иначе попытаешься вернуться в привычный алгоритм саморазрушения, потому что в нём всё знакомо, создавая обманчивый образ контроля своей жизни. Но это не так. Именно страх и неуверенность в каждом последующем шаге тебя самой, как независимой личности, показывают, что ты начинаешь контролировать свою жизнь по-настоящему.

Он отметил в блокноте достаточную готовность Ости ко встрече в совместном сеансе.

— Какой же это контроль, если так страшно? — нервно усмехнулась она.

— Контроль всегда будет сопряжён со страхом. Ошибки и последствия неверных решений всегда подстерегают на каждом шагу. Бояться их полезно. Преодолевать свой страх снова и снова тоже полезно. Со временем ты станешь только сильнее. Но первые шаги самые сложные. Слишком велик соблазн сорваться и повернуть назад.

— Тогда вам лучше не покидать лишний раз ваше кресло. Я не хочу срываться.

— Мудрое решение!

— Мудрость — это глупость с истёкшим сроком годности! — фыркнула клиентка, нервно закусывая фаланги холёных пальцев.

— Пусть так: даже плесень приносит пользу, если знать, как её применить.

Под конец сеанса проснулся Мефисто и под удивленным взглядом Ости просеменил до руки хозяина, чтобы потребовать ласки. Малыш вёл себя примерно в кабинете хозяина, зато отыгрывался на целостности вещей в квартире. Люцифер много раз обещал себе при первой же возможности отнести щенка к кинологу, чтобы с квалифицированным специалистом показать щенку, кто в доме хозяин. Но каждую ночь тот запрыгивал на постель к хозяину, сладенько зевал и укладывался спать розовым брюшком кверху. От такой умилительной картины Люцифер таял, как зефир на костре, и прощал малышу все грехи прошлые и грядущие.

Примечания:

В честь дня рождения выпускаю пораньше запланированного

Главы будут выходить плюс-минус раз в неделю. При высокой активности читателей чаще

В кабинете Сатаны лютовал Дино. Прошло три недели. Наивно уверенный в своих светлых силах ангел с каждым днём становился всё более осатанелым. Чёрных перьев на белых крыльях прилично прибавилось. Издалека казалось, что светлый ангел взял моду с далматинцев. В гардероб Дино перекочевала шляпа в духе сороковых годов двадцатого столетия. Вместе с чёрной рубашкой и красным галстуком в его обиход попал угольный костюм с жилетом. Пиджак ангел всё чаще игнорировал, а головным убором не пренебрегал.

— Эта шляпа хорошо скрывает энергии, босс, — убедительно вещал Вельзи. — Позапрошлый босс использовал её, чтобы инкогнито проверять свои территории. Никто так и не смог определить, что с проверками ходит сам Сатана!

Чуть опущенная на лицо шляпа даже в отражении делала Дино больше похожим на демона, несмотря на белые крылья. Ангел смотрел на себя через чёрное стекло окна и не узнавал. Разве у него был такой жёсткий взгляд? Вот у отца точно такой был… А напряжённая линия челюсти, словно он собирается громко и грубо отчитать стайку учеников за малейшие прегрешения в учёбе. Даже угрюмо поджатые губы без единого намёка на привычную полуулыбку напоминали о Фенцио. Кто бы знал, что именно в аду проявятся отцовские черты. С другой стороны, именно его методы разрешения конфликтов оказались в этом мрачном месте ко двору.

В конце второй недели Дино покинул кабинет Сатаны и пошёл с проверкой по всем местам, которые требовали особого контроля по словам Вики. Арена для крылоборства в целом удостоилась похвалы с незначительными замечаниями. Остров для змей-искусителей был полностью готов и вполне соответствовал всем требованиям. Небрежной отмашкой Дино позволил нести яйцо первого змея на дымящуюся землю. Следовало проверить на одной особи, всё ли хорошо, чтобы не получить вместо последней кладки редкого зверя змеиную яичницу. Младшие демоны понятливо кивали, выдавая уже привычное слово «босс» вместо прямого обращения. Впервые с момента его появления Дино смог размять крылья, чтобы лично слетать в ангар для морских драконов. И уже в нём он выдал всю порцию выученных грубых демонических слов, за которые следовало молить прощение у Шепфа. Помянув злым словом и копыта с хвостами, и недостойных матерей строителей, Дино впервые в жизни заставил демонов дрожать и прятаться. Теперь он окончательно напоминал себе отца. Даже тембр голоса стал таким же. А причина была проста — из-за хрупких стен и очередной ошибки в пространственной магии ангар рассыпался, как карточный домик.

— Простите, босс, сделаем в лучшем виде! — пищал бес в попытке вывернуться из неприятной ситуации.

— Вам уже сколько отсрочек было дано, чтобы сделать всё в «лучшем виде»?! — гневно передразнил его ангел. — С этого дня ночуете в темницах Сатаны — я лично проверю, чтобы с отбоем сидели по клеткам. Решётки с драчливым вьюном быстро вылечат вас от безответственности!

О наличии таких пытконаказательных камер Дино поведал Вельзевул и намекнул, что в таких помещениях часто коротали ночи все нерасторопные демоны. Клетка не калечила, только причиняла постоянную боль и неудобства, не позволяя жителям ада расслабиться ни на секунду. Драчливый вьюн рос вокруг решёток и в камне стен, полов и потолков. Его лозы постоянно кололи и хлестали, а при попытке подремать проползали в головы узников и вызывали нестерпимые кошмары.

— Нет-нет, босс, только не туда! — ещё горше запищал бес. — Три дня — и всё будет сделано! Лучше, чем в Цитадели, только не губите!!!

— Не губите! — эхом отозвались остальные строители.

— Три. Дня, — отчеканил Дино, свирепея настолько искренне, словно это его проект постоянно портили исполнители. — А после готовьте головы для вьюна!

С особым удовольствием он проверил каждый закуток строящейся школы ангелов и демонов, почти готовый филиал ада. Несмотря на своевременные отчёты и отсутствие явных косяков, и тут пришлось не выпускать чертей из ежовых рукавиц, всячески используя голос отца. Под конец Дино поймал себя на мысли, что обруганных демонов ему ничуть не жалко. Сами виноваты: могли сразу делать безупречно. Не только Фенцио гонял его с самого детства, чтобы не смел делать помарок. Помнится, предыдущий Сатана тоже не стеснялся применять ударную дозу кнута, забывая о наличии пряника.

— Босс, а можно узнать ваше имя? — со страхом, но и толикой подозрения поинтересовался один из демонов-прорабов.

Дино замер всего на мгновение, но натянутая на лицо маска главного над всеми уже настолько приросла к лицу, что вместо растерянности ангел лишь надменно прищурился и ответил:

— Вельзевул.

Явно ложный ответ вызвал нервный шепоток среди всех жителей ада, оказавшихся поблизости. Дино ничуть не рисковал: Вельзи не таясь сообщил, что последним его видел тот самый Сатана, с которым они общались. И только он. Вечная и незримая правая рука короля ада. Живых свидетелей внешности скрытого в тени помощника не осталось. Почему бы самому таинственному и самому древнему среди ныне живущих демонов не выглядеть так, как выглядел Дино? Зато сколько подобострастия и здорового опасения вызвало это имя…

И всё же, несмотря на развязанные руки и свободное перемещение по территории ада, Дино считал дни до того, когда сможет вернуться, и каждое воскресенье ждал трёх девушек с надеждой, что его дозор завершится. Уже третья неделя подошла к концу. Вики, Мими и Ости вернулись обновлёнными и непривычно дружелюбными как к нему, так и друг к другу, но самого главного — Люцифера — с собой не привели. Новая личность казалась непрошибаемой. Все истории о себе он не вспоминал и не признавал в мудаке из ада себя любимого.

Дино уже скрипел зубами от злости, а такие ранее нервные три фурии из ада будто совсем не беспокоились о грядущем кризисе, заигрывая со своим этим психоанализом. Видя их безмятежные лица, ничуть не срывающиеся голоса, он сам себя фурией считал из-за нестерпимого желания начать бросаться в медлительных демониц мебелью. Неужели «я всю неделю в завязке» и «я поняла, что слишком долго копила гнев на мать, учусь отпускать ярость» с «я готова отпустить своё чувство вины за то, что в глазах родителей была недостаточно идеальной» важнее грядущего кровопролития?!

— Тащите сюда Люцифера, пока я сам за ним не явился! — не выдержал и рявкнул Дино.

— Дино, ты так напряжён, тебе не кажется, что нужно проработать причины твоего стресса? — неожиданно участливо обратилась к нему Ости.

Ости! Самая холодная стерва всех трёх миров беспокоилась о его ментальном здоровье?! Их тоже пробросили сквозь портал для стирания памяти?

— Я буду в порядке, когда вы вернёте Люцифера! — прошипел он сквозь зубы.

— А мне кажется, что тебя мучает что-то ещё, — с сомнением произнесла Вики. — Ты сейчас так похож на Фенцио: он тоже мне запомнился таким… клокотавшим от злости.

— Да при чём тут вообще мой отец?! Вот его вообще не надо приплетать! Я вообще на него не похож!!! — прорвало ангела.

Казалось, вот сейчас три фурии подхватят недобрый тон и начнётся громкий конфликт. С долей мрачного удовлетворения он поймал себя на желании как следует поскандалить, но вся троица совершенно спокойно на него смотрела.

— Да. Точно отец, — кивнула Мими.

— А когда было иначе! Многие проблемы с родителей и начинаются! — флегматично подхватила Ости.

— Ты в этом не одинок, Дино! — ободряюще похлопала его по плечу Вики, вызвав ещё большее состояние шока.

— Да что с вами такое?! Вы почему такие спокойные?

При виде трёх уравновешенных девиц он оторопел. Что за дьявол там на Земле творится? Почему вместо того, чтобы приволочь короля ада назад, они продолжают играться в его выдуманную профессию?! И что с ними сделала эта игра? Как так вышло, что их роли поменялись. Сейчас Дино ощущал в себе куда больше демонического, чем могло собраться во всех трёх девушках. Неужели он стал настолько павшим ангелом, что на его фоне демоницы стали казаться паиньками? Да нет, этому должно быть какое-то другое объяснение!

— Почему вы ему в лоб не сказали кто он?! — продолжал кипятиться ангел. — Да, культурный шок и прочее, но в данном конкретном случае вас никто не осудит за вскрытие секретов!

— Я ему всё вывалила как есть в самый первый день нашей встречи! — возмущённо парировала Вики, присаживаясь на одно из кресел для посетителей. — Да и последующие наши встречи говорила открыто, но он психотерапевт.

— И что?

— А то, что у него все клиенты имеют какую-то безуминку, — терпеливо пояснила она. Ости с Мими согласно кивнули. — Кто-то считает себя чайником, кто-то — Наполеоном, а кто-то — его Величеством Сатаной. Для него подобные откровения — это издержки профессии. Это самый крепкий ментальный блок! Он не узнаёт ни себя, ни своё прошлое…

— И лечит нас от пагубного влияния себя же, — неловко добавила Мими. — И я бы сказала, что весьма неплохо. Мне правда лучше.

— И мне, — кивнула Ости. — Работы, конечно, непочатый край…

— Но прогресс налицо! — закончила за неё Уокер.

В кабинете повисла тишина. Сказать, что Дино замер, как соляной столб, слегка приоткрыв рот в попытке хоть что-то из себя выдавить, — значит не сказать ничего. Как это можно было переварить?! Фальшивые воспоминания, сформировавшиеся так, чтобы защитить носителя от внезапных порций правды о себе? С таким Дино никогда ещё не сталкивался. Быть может, если бы они могли затащить этого наследника ада с амнезией прямо в кабинет Сатаны, то пробили бы ментальный блок. Но вот задачка: пока Люцифер себя не вспомнит, водоворот до дома его минует.

— Босс, надо не рассказывать, а показывать! — предложил Вельзи, вызвав коллективный визг всех трёх демониц:

— Это кто?

— Шпион!

— Дино, ты нас раскрыл?!

— Никак нет, босс-женщина, — отозвался голос из тени, — я всегда был здесь. Не совсем всегда. Давно. Очень.

Следующие полчаса ушли на то, чтобы успокоить шокированных девушек, представить им Вельзевула, несколько раз повторить, что он на стороне действующего Сатаны, и отчитаться за прошедшие недели правления. На этот раз троица окинула его совсем другим взглядом, заметив все изменения, что с ним произошли.

— А тебя и не узнать… — задумчиво проговорила Ости, обходя его. — Ты теперь для Цитадели слишком привлекательный.

— И стильный! — отметила Мими.

— А эти чёрные перья пройдут или ты так и останешься пятнистым? — с удивлением Вики провела рукой по маховым перьям и… впервые Дино почувствовал, что в её жестах нет никакого подтекста. Сознательно или нет, но она только теперь по-настоящему не пыталась добавить сексуальной неловкости между ними.

Был ли у него ответ? А дьявол его знает, вернутся ли его крылья к первозданной белизне! Они вообще не должны были так темнеть. В аду порой отбывали срок ангелы: они проводили в самом Пекле куда больше времени, и ничего. Возвращались назад такими же, как и раньше. А с ним-то что случилось? Дино не Божественный Полукровка, чтобы внезапно демонстрировать свою демоническую сторону. Есть ли у кого-то ответ на этот вопрос? У Шепфа, быть может.

— Я даю вам ещё неделю! — предупредительно раскрыл он свои широкие крылья, но теперь они едва могли устрашить демонов своей сияющей чистотой. — А после я возвращаюсь в Цитадель. Если Люцифера не вернуть, то мне следует готовить отряды ангелов к предстоящей кровавой междоусобице. А ваше поведение я считаю безответственным! Я рассчитывал на более взрослый подход, юные дамы, вы меня разочаровали!

— Знаешь, — ничуть не испугавшись, отметила Вики, — тебе так идёт намного больше. Появилась настоящая мужественность. Может, хоть теперь из-под каблука Лилу выползешь…

* * *

В кабинете психотерапевта сгущалась тяжёлая атмосфера. Этого разговора Мими и Вики избегали годами. И продолжили бы избегать, предпочитая делать вид, что прошлое в прошлом и ничуть их не терзает, но доктор Морнингстар назначил им совместные сеансы. Пришлось начинать говорить.

— Каждая из вас расскажет свою версию событий, — предупредил Люцифер. — Мы будем вежливо друг друга слушать и не перебивать!

Девушки угрюмо кивнули. Начала Мими. Не то чтобы ей хотелось говорить первой, но Вики была совсем не готова вымолвить хоть что-то.

— Я думала, что между нами всё серьёзно. Я познакомила тебя с Ади и Сэми, я представила тебя отцу, поделилась своей тайной любовью к театральным постановкам. Я делала всё, чтобы тебе правда было хорошо, — с обидой говорила дочь Мамона. — Мне было плевать на твоё происхождение, на все твои нарушения правил. Я бы всегда тебя покрывала. Я только хотела взаимности. Не видеть в очередной раз, как мою подругу пользует и выбрасывает этот говнюк, а строить что-то серьёзное. Что-то только наше!

Вики молчала, поджав губы.

— А потом на балу ты открыто сидела у него на коленях и так театрально возмущалась, когда уходила… чтобы сразу за дверями начать с ним лобызаться! — серые глаза Мими вспыхнули краснотой от гнева. — И, честно говоря, все твои оправдания выглядели такой смехотворной ложью, что только дурак бы в это поверил. Но — да, встречайте доверчивую дуру! Я поверила! Старалась не ревновать…

— Мими, — Люцифер протянул ей стакан воды, — выдохни. Постарайся передать свои чувства словами, а не громкостью, хорошо? Но если не получится, то мы примем тебя любой.

Девушки покосились на него с долей негодования в глазах. Они уже привыкли признаваться ему в своих травмирующих воспоминаниях, воспринимая Люцифера больше доктором, чем живым человеком. Но друг перед другом…

— Через месяц у меня раскрылись глаза. Когда ситуация, связанная с неравенством положения демонов перед ангелами ударила по всем, отец Л… этого говнюка решил показательно навредить Вики. Когда он демонстративно перед всеми схватил её за горло, тогда и вскрылось, что между ними не «ничего не было», а весьма явная история потрахушек! — выплюнула она последнее слово и волком уставилась на Уокер, заставив ту поёжиться.

После такого обвинения своя версия казалась жалкой. Но молчать уже не выходило. Их столкнули лбами. Пусть после того самого дня Мими успела смягчиться по отношению к ней и даже вернуть часть дружбы, но былой близости не осталось.

— Это была ошибка. Одна большая страшная ошибка, — глухо произнесла Вики, когда настала её очередь. — Моя смерть. Новый непонятный мир, в котором я получила статус недостойной особи по происхождению и едва ли не всеобщее презрение из-за матери. Странные пророчества. И бесконечные напоминания, что я ничего не стою. Ты сама говорила, что когда-то подумывала о смерти в тех стенах, а представь, каково было мне?! Особенно с этим пренебрежением к моей человеческой жизни, которую я утратила. А потом начались эти приставания, да какие «приставания», то были почти домогательства сама-знаешь-кого.

Стоило начать — и слова прорвались потоком. Даже Мими в своих обвинениях замерла, нервно обняв диванную подушку.

— Он всего лишь развлекался. Перебрал глифта и решил себя повеселить! — фыркнула она. — А надо мной замаячил приговор на окончательную смерть. Конечно, сынку высокопоставленного отца ничего не будет. Пожурят и простят, а от Непризнанной просто избавятся. Да, я сорвалась! Я психанула и решила, что раз уж меня ждёт казнь, то пусть хотя бы за дело. Кто же знал, что нас обоих пожурят и простят?! За одним срывом пришлось врать, а потом месяц я просто катилась по наклонной. Я не горжусь собой. Мне кажется, что я так пыталась заткнуть свой внутренний крик. Я чувствовала себя одинокой, брошенной и никому не нужной. Мне хотелось хотя бы ненадолго почувствовать себя кем-то любимой или желанной.

Она замолчала, глядя на свои сцепленные в замок руки. Поднимать взгляд на Мими было страшно. Что она думает? Что скажет? Отвернётся на этот раз окончательно? Сможет ли понять то гадкое состояние, когда плохое хотелось сделать ещё хуже или даже окончательно ужасным, чтобы… чтобы что? Она не знала. Скорее всего, умник, которым стал Люцифер, мог ответить на этот вопрос.

— Я слишком поздно поняла, как много ты для меня значишь, что я не хочу всё это терять. Я надеялась, что смогу разорвать этот порочный круг, выпутаться из паутины, которой себя облепила… но ничего не вышло! — она горько усмехнулась и покачала головой. — Я просто тебя потеряла. Окончательно осталась одна в мире, где следует постоянно оборачиваться, чтобы не получить ножом в спину, потому что никто и никогда не забудет о моём происхождении.

Исповедь завершилась. Вики осторожно подняла взгляд. Люцифер отсутствовал. Видимо, ушёл покормить своего щенка или просто оставил их наедине. Мими смотрела на неё печальным взглядом. Дочь Мамона поджала губы. Уокер тоже не спешила прерывать тишину. Да, после тех далёких дней столько всего произошло, что их личная история оказалась просто перемолота мясорубкой войны. Но та бойня закончилась, а невысказанные слова остались и ждали своего часа. Мими осторожно накрыла её ладони своими. Вики вопросительно посмотрела ей в глаза. Теперь даже разговоры страшили. Казалось, любое слово просто разрушит тонкую ниточку взаимопонимания, возникшую между ними. Пальцы демониц переплелись. В этот самый момент они понимали друг друга без слов. В тишине повис вопрос: стоит ли попытаться переступить через прошлое и идти вперёд вместе? Рука об руку. Как раньше уже не будет — это понятно. Не после всего, что они пережили. Но, кто знает, «не так, как раньше» не значит плохо. Это просто по-другому. Возможно, даже лучше.

* * *

С Ости сеанс прошёл предельно неловко. Но всё же ради твёрдого шага вперёд Вики нашла в себе силы прямо при Люцифере попросить прощения за своё некрасивое поведение. Самым тяжёлым стало признание, что она прекрасно понимала, что со стороны демоницы чувства к Люци были более чем серьёзными.

Сама королева ада нашла в себе силы извиниться за своё поведение в школе и после неё. Когда-то, давным-давно, их родители посеяли ядовитые семена собственного честолюбия и не обращали внимания, как те отравляют жизни их детей, калечат их и создают вражду из воздуха.

После всеобщего прощения и рукопожатий совместные сеансы перешли в привычный формат личных встреч. И хоть терапия действительно помогала, успехов по возвращению старого Люцифера они не достигали. Напротив, доктор Морнингстар всё больше укоренялся в своём новом мире. У него появились какие-то друзья, с которыми он по пятницам сидел вместе в баре или выезжал поиграть в какую-нибудь спортивную игру. Слежка за доктором приводила к неутешительным новостям: он уже настолько крепко увяз на Земле, что едва ли что-то сможет вытряхнуть из него старые воспоминания. Он даже питомца умудрился завести и в непривычной для него манере сюсюкался с щеночком, прощая тому любые шалости. Как-то раз он даже пришёл на сеанс растрёпанным и в кедах: Мефисто сгрыз его рабочие туфли. Получил ли корги хоть капельку негодования от своего хозяина? Нет, ему даже порцию лакомств не урезали.

— Земные привязанности — это плохо, — недовольно поджала губы Ости.

После слежки в субботу они сидели в Lux, незаметно подглядывая за Люцифером. Маскирующие чары даровали им новые лица, позволяя находиться близко к доктору и не прятаться от его взгляда в кустах. Он флиртовал с барменшей, и под её звонкий хохот Ости всё больше мрачнела. Её уже не мучила ревность: она ловила себя на безразличии относительно всех возможных пассий своего мужа. Проблема заключалась в тех самых корнях, которыми обрастал король ада. Чем больше их нарастает, тем глубже прячется память о прошлом.

— Ты его ещё любишь? — поинтересовалась Вики, поймав её взгляд.

Ости неопределённо пожала плечами. Прошедшие недели очень многое перевернули в её мироощущении. Теперь фигура супруга казалась ей лишней и мешающей. Пусть Люцифер играется во что хочет, ей бы разобраться со своей жизнью. Чего она хочет — вот сложный вопрос. Ни родители от неё, ни сам неверный супруг, ни внушенная установка «найти выгодную партию», а она сама. По-настоящему, безо всех ложных установок. Пожалуй, понять саму себя. Узнать, на что она способна.

— Люблю, — наконец ответила она, — но в своей манере. Где-то в глубине души всё ещё люблю, но быть с ним не хочу. Доктор Морнингстар прав: мне сейчас к дьяволу не сдались отношения! А ты?

— Ну, — вдруг залилась краской бывшая Непризнанная, — я хочу дать шанс кое-каким отношениям. Или ты про Люцифера? Нет, я его и не любила никогда.

Она стрельнула взглядом в сторону Мими. Демоница в ответ порозовела и, протянув руку, переплела с ней пальцы. С этими двумя всё было понятно. Несколько совместных сеансов их не просто помирили, а дали свежий старт их изнеженной «дружбе». Ости усмехнулась, но мысленно пресекла этот смешок. Всё правильно девочки делают: если им так лучше, то кто она такая, чтобы их осуждать? Особенно с её-то мыслями на будущее. Вот до чего доводит психоанализ: начинаешь думать не только о себе, но и о других. Или… даже понимать других?

— Добрый вечер, дамы, — внезапно к их столу подобрался Люцифер.

Девушки отвлеклись на него, но не напряглись. Маскировка делала их совершенно неузнаваемыми перед всеми смертными. Люци не мог понять, что перед ним его клиентки. Не мог!

— Я очень надеюсь, что это лишь случайность и вы не следите за мной! — подмигнул им доктор Морнингстар, вызвав всеобщее недоумение. — В любом случае не стоит уж так откровенно прожигать взглядом барменшу. А в остальном жду вас в понедельник.

И на этой высокой ноте он их покинул, заставив поёжиться. Девушки растерянно переглянулись. Для верности Ости поймала своё отражение в зеркале. Чары на месте: в неоновом свете на неё смотрела коротко стриженная мулатка с татуировками на плечах и маленьким полумесяцем на виске. Вики и Мими тоже поспешили проверить фальшивую внешность, но маскировка продолжала работать. Для всех внешне они были полной противоположностью своим истинным обличиям. Так почему же Люцифер их запросто узнал?

— Он может нас видеть будучи со стёртой памятью? — недоверчиво поинтересовалась Вики.

— Не должен, — покачала головой Мими. — С амнезией он должен поддаваться влиянию маскировочных чар.

— Значит, хорошие новости? — неуверенно продолжила Уокер. — Если магия на него не действует?

Увы, ответ был отрицательным. Из-за не до конца правильного процесса стирания памяти часть сил могла остаться у короля ада. В том числе способность видеть своих под любыми ложными личинами. Но что с того, если уверенность в собственном настоящем не подпускает даже капли сомнений? Столько историй, фактов, отрывков из его жизни. Болезненные, эмоциональные, пикантные, грустные и полные ярости — никакого отклика. Доктор Морнингстар ни на мгновение не свёл себя с образом Люцифера. План проваливался.

— Давайте ещё выпьем, потому что у меня есть что сказать. А без трёх самбук для храбрости я ничего не скажу! — решительно заявила Уокер, окидывая взглядом танцпол клуба.

В этот вечер хотелось потанцевать. Всю ночь. От души. По словам Уокер, выплясывать так, будто старая жизнь не заканчивалась. Будто она только-только сдала все экзамены в университете, а до защиты диссертации ещё есть время. Напомнить себе тот самый беззаботный период, когда всё ограничивалось сугубо её планами на жизнь, а не ответственностью за два, а то и три мира.

— Я боюсь, что наш план полностью провалился и со дня на день мы столкнёмся со страшными последствиями этой ошибки, — удручённо проговорила Вики, положив руки на столик, за которым они сидели в поисках хоть какого-то якоря.

Три шота самбуки не слишком помогли. Бессмертные пьянели только от глифта, а на Земле его не было. Мими с тревогой посмотрела на подругу и положила свои ладони на её руку. От её внимательного взгляда не укрылась неуверенность милой подруги. Прежде чем Вики нашла в себе силы продолжить, говорить начала Ости:

— Давай так, это были странные недели. Самые странные в моей жизни. Я не скажу, что после всех этих мозгоправных сеансов хоть на что-то обращала внимание, но заметьте, что мы жили под одной крышей. И ни разу друг с другом не поссорились! — озвученный факт стал откровением для всех.

Вики и Мими призадумались. Перед глазами обеих явно встали пролетевшие четыре недели. Первый вечер прошёл в немой попытке смириться с необходимостью существовать под одной крышей. Ости мысленно вернулась к тому самому вечеру прибытия.

— «Поссорились»? С нашими характерами мы бы сразу начали друг друга рвать на части! — хихикала тем временем Мими, вырывая Ости из плена воспоминаний.

Демоница нервно провела рукой там, где скрывались от человеческого глаза рожки, чтобы скрыть растерянность. Глубоко её затянули воспоминания. Туда, где она совсем не хотела оказаться. Возможно, Уокер права и не только ей одной, но и Ости следует сегодня выйти на танцпол и плясать так, будто завтра в аду вскипят все черти.

— Верно, Мышка, — позволила она себе продолжить, — но я о том… честно, я мало обращала внимания на это, но вы мне в некотором роде стали…

— Так!.. — заинтригованно подалась вперёд Вики.

— Как будто… — слова давались с невероятным трудом. Признаваться Люци в любви будучи школьницей и то было проще.

— Что? — многозначительно улыбнувшись, подтолкнула её Мими.

— Дороги! Вы мне стали дороги! — выпалила Ости, краснея. — Не как друг к другу, но, честно говоря, мне понравилось вместе сидеть по вечерам, вспоминать всех мудаков нашей школы. Думать, какая на самом деле крыса наш директор.

Вспомнились вечера, когда молчание завершилось самыми нейтральными беседами. Сначала о погоде. Глупость какая — говорить о погоде? Вот разговоры плавно и перекочевали в область школьных деньков. Не тех, которые они вспоминали, чтобы пробудить Люци, а совсем других. Когда было смешно, глупо, безответственно и просто весело. Когда они забивались в студенческий вагончик и пили глифт для поднятия градуса веселья, а не чтобы забыться.

— Кроули — истинно крыса! — кивнула Вики, практически дословно цитируя самую популярную фразочку того времени.

— Звучит как тост! — подняла свой бокал с коктейлем Мими, но осеклась под лютым взглядом Ости.

— Так! Я впервые в жизни это признание делаю! Ну-ка цыц! — рыкнула она, окончательно теряясь среди чувств сегодняшнего дня и прошлого.

— Извини!

— Всё время после школы я была одна, во время учёбы тоже не имела никаких друзей, — и мне сложно сформировать мысль правильно. Хоть у меня… не самый приятный характер, я бы… я была бы рада считать вас моими подругами, — наконец решилась она. Куда спокойнее было бы произносить слова с закрытыми глазами, но демоница не сводила взгляда с Вики и Мими. — И, если мы всё переживём, продолжать собираться втроём. Обсуждать всякое. С кем в школе мы бы хотели замутить и прочее.

Она ожидала смеха или тактичного отказа. Неприятия её порыва, которое вернуло бы её к тому месту, с которого она стартовала, но девушки не спешили говорить что-то поперёк её слов. Напротив, в их глазах она видела понимание.

Теперь ладони Ости покоились на второй руке Вики. Демоницы с некоторым налётом неловкости с робкими улыбками смотрели друг на друга. Прошло четыре недели. Времечко выдалось странное. Но они действительно будто срослись в своей цели достучаться до Люцифера и теперь даже с проваленным планом не расходились, как в море корабли.

— Раз уж мы уже собрались, то кого бы ты хотела завалить? — поинтересовалась Мими с озорной улыбкой.

Подошедший официант обновил им коктейли. Вечер переходил в разряд самых весёлых.

— Пусть Вики будет первой.

— Я? — смутилась бывшая Непризнанная. — Ну, ладно. Самый мужественный и сексуальный, на мой взгляд… Геральд!

Ости и Мими едва не поперхнулись такому выбору. Статный демон, чудом переживший гражданскую войну, опалив до основания оба крыла, во время обучения был тем самым строгим, но справедливым преподавателем. Он без какого-либо фаворитизма хвалил старательных учеников и не церемонился с ленивыми, недостаточно усердными и загордившимися. Не делил на ангелов, демонов или Непризнанных. От него получал нагоняй даже Люцифер, когда больше увлекался своей ослепительной персоной, чем учёбой. Нельзя не признать, что суровая прямолинейность вкупе с волевыми чертами лица привлекали девушек и некоторых парней, но чтобы сразу в попадание на первое место эротических интересов…

— Учитель и студенточка, — томно протянула Мими. — Какой разврат, какое раздолье для моих фантазий. В аудитории со стонами «простите, что задержала сдачу работы… я отработаю!» или на природе во время практики и томными заискиваниями «вы такой сильный защитник, обнимите, мне всё ещё страшно!»

Вики, не удержавшись, прыснула. Картинка вышла действительно звеняще пошлой. Но при этом весьма пикантной. Что ни говори, но примерно так она и представляла Геральда после того, как он показал на практике, что не только обучать умеет, но и защищать своих учеников. Как после этого не проникнуться к нему симпатиями? А порой представлять некоторые его наказания за несданные домашние работы… в полутёмном кабинете, где из одежды только ремень в руке преподавателя.

— Ох, я даже немного завелась от твоего голоса! — призналась она, порозовев. — Но я бы выбрала оба варианта по очереди. Теперь ты, Мими.

Две пары глаз испытующе посмотрели на дочь Мамона, но ту едва ли что-то могло смутить. Разве что откровенно бездарная постановка любимого спектакля, к которым она продолжала испытывать слабость.

— Я долгое время хотела соблазнить Мисселину! — коварно улыбнувшись, объявила она.

Ответ оказался настолько неожиданным, что демоницы сидели без движения секунду или две, прежде чем все трое начали хихикать от такого шокирующего признания. Вот уж кого точно было трудно представить в качестве эротического интереса, так это заботливую Мисс. Ангел в белоснежной мантии с ласковой улыбкой и материнской заботой ко всем и каждому казалась самым асексуальным образом из всех. По мнению Вики, почти как дева Мария для верующих католиков. Чистейший и непорочный лик… но будто Мими это могло остановить!

— Самого чистого ангелочка нашей школы? — уже откровенно хохотала Ости. Не над подругой, а над невероятностью такого выбора.

— И, кстати, тоже учителя. Тот же пошлый сценарий? — добавила от себя Вики с лукавой улыбкой.

— Не-е-ет! — пропела Мими. — Напротив, совратить и соблазнить! Чище её никого нет. Меня возбуждала сама идея, что из этого тихого омута можно вытащить дюжину чертенят!

— Какая ты… даже змей-искуситель нервно курит в сторонке! — улыбнулась Вики, получив пламенный взгляд от подруги, обещающий что-то пикантное в ближайшее время. Даже для сидящей рядом рогатой демоницы их отношения были ясны как день. Девочки сходятся.

— А то! Твоя очередь, Ости! — встряхнуло её предложение выложить собственные фантазии.

— Вы всех самых сексуальных расхватали! — полушутливо возмутилась она. — И не думайте, что я внезапно скажу, что мне понравился Фенцио! Ну уж точно нет! Не в этой жизни! Он не совсем по теме школы, но когда-то учился и я его вполне застала, так что покойный адмирон Винчесто.

— Нет! — ахнула Вики.

— Да иди ты! — отозвалась вслед за ней Мими.

— Как-то так. Да, это нечестно, потому что я его заметила уже после его восхождения к трону Сатаны, но было в нём что-то такое. Знаете, уверенность, что если такой мужчина тебя выберет, то одинокой или нелюбимой ты никогда себя не почувствуешь. Если он любит, то это будет ощущаться ярко и горячо!

Аналогия напрашивалась сама. Дважды думать не требовалось. Уже тогда подсознательно Ости пыталась разглядеть в других демонах то, что отсутствовало в Люцифере. И находила. Только становилось ли от этого легче?

— Не в пример кое-кому! — пробормотала она в ответ на свои мысли.

— Однозначно. Люци любить не умеет. Только пользоваться. Доктор на его месте куда лучше! — кивнула Вики.

Раньше эта горькая, но очевидная истина взбесила бы демоницу. Заставила бы встать на защиту гулящего супруга, отвратительного друга и слабого правителя. Но сейчас Ости лишь кивнула и добавила от себя:

— Он хороший.

— Лапочка, я бы сказала! — вставила своё слово Мими.

Вечер продолжался на томной ноте. Девушки не торопились покидать Lux, зная, что следующей их остановкой станет ад и кабинет Сатаны, где они отчитаются, что план не сработал. Люцифер ничего не вспоминает, его легенда крепко защищает память от любых историй из прошлого, а нарастающие корни прижимают демона к Земле. Полный провал. Пора готовиться к войне.

* * *

Утро понедельника не могло не радовать. Мефисто выучил команду «сидеть» и послушно плюхался на свою смешную пятую точку, умилительно попискивая, требуя лакомство или игру. Как только щенок сгрыз всё, до чего смог дотянуться, он соблаговолил начать точить зубы о специально купленные косточки. Прогулка перед работой подняла настроение выше, чем когда-либо. Щеночек носился крохотной торпедой по парку и честно приносил брошенные ему палочки обратно в руку и требовательно тявкал. Хотел ещё побегать. К моменту первого сеанса пёсик крепко уснул в своей корзинке.

Люцифер поздоровался с Полом, на входе столкнулся с Линдой и тепло поприветствовал коллегу. День обещал оставаться замечательным. Доктор прошёл в свой кабинет, поставил корзинку со спящим питомцем, умылся в туалете, проверил аптечку на случай непредвиденных ситуаций и собирался было вернуться в своё кресло, чтобы перепроверить свои планы в блокноте, но…

— Ну здравствуй, Люцифер, — в кабинете с недоброй улыбкой стоял высокий молодой человек.

Светлые волосы, собранные в хвост, и небесно-голубые глаза вкупе с правильными чертами смутно знакомого лица вызвали странное чувство дежавю. Он будто давно знал этого незнакомца. Сознание уверенно говорило, что впервые в жизни видит этого выходца из фильмов сороковых, судя по одежде. А подсознание утверждало обратное. Что-то давнее и крепкое связывало Люцифера с этим человеком. Но что?

— Доброе утро, — растерянно отозвался он, стараясь вернуть самообладание. — Доктор Морнингстар к вашим услугам.

— Да-да, — отмахнулся незнакомец с очень нехорошим подтекстом, скрытом в его голосе. — Ты-то мне и нужен.

За спиной знакомого незнакомца, чьё имя даже каталось где-то на границе сознания, вдруг раскрылись два белоснежных крыла с чёрными перьями, пятнами искажающими белизну.

Примечания:

А я всех поздравляю со старым Новым годом?✨

Любви, чудес и сил пережить первую рабочую неделю в году

Примечания:

*здесь и далее слово «доктор» используется для описания доктора как профессии и Доктора как теневой личности.

Дома проносились перед глазами. Знакомые улицы превратились в цветастый калейдоскоп. Следом за ними — зелёные пятна парков, а после голова окончательно закружилась. Он пытался кричать, но в рот попали перья, и почти весь полёт доктор провёл отплёвываясь от белого приставучего пуха, который откашлять оказалось особенно непросто. Сначала было до тошноты страшно. Внезапный рывок вызвал болезненное ощущение в солнечном сплетении, а затем все чувства замерли.

Знакомый незнакомец вытащил его через окно из кабинета и, преодолевая сопротивление воздуха своими крыльями, нёс всё выше и дальше. Кричать не выходило: паника ждала своего часа. Пока же доктор пытался осознать происходящее, попеременно пытаясь себя разбудить. Ясно как день: он под впечатлением ото всех этих историй просто видит яркий сон. Далеко не первый. Уже четыре недели ему снились те события, которые рассказывали клиентки. Случается, подсознание просто «переваривает» нагрузку, полученную сознанием. Ничего особенного. Да, во снах он был в роли того самого нехорошего Люцифера, но и это объяснимо.

«Как во имя Фрейда можно объяснить это?!» — мысленно вопил он, видя, как приближаются иглы небоскрёбов Лос-Анджелеса.

— Что тебе нужно? — в очередной раз попытался он крикнуть крылатому похитителю, но чудовищные порывы гремучего ветра заглушали все слова.

«Мой Мефисто. Мой пёсик останется совсем один! Не надо было его заводить!» — пришли в голову нехорошие мысли. Да, смерть его расстраивала, но отчего-то не так сильно, как сиротство крошки-коржика.

Наконец оглушающие хлопки крыльев утихли. Морнингстар наконец смог выдохнуть и почувствовать все оттенки заполняющего его ужаса. Уродливая паника затмевала все мысли, не позволяя сосредоточиться хоть на чём-то. Ему. Просто. Было. Страшно. Непонятный незнакомец унёс его к Башне Банка США — второму по высоте небоскрёбу Лос-Анджелеса. Удерживаемый за ногу, доктор с давящим на желудок ледяным комом смотрел на шпиль небоскрёба, до которого лететь своим ходом ещё сотни метров.

— Ну что, Люцифер? — крикнул крылатый незнакомец. — По-хорошему вспоминать не захотел? Так давай по-плохому!

— По-какому? Что?! — растерялся доктор, но времени на расспросы не осталось.

Железная хватка, удерживающая его за ногу, исчезла. Сначала собственное тело показалось ему странно невесомым. А затем камнем помчалось вниз. Кричать уже стало бесполезно. От ужаса его буквально парализовало. Все вопросы, ответы и предположения остались где-то за горизонтом. Остался падающий доктор Морнингстар, его нарастающий ужас и стремительно приближающаяся земля. Шпиль небоскрёба пролетел мимо. И ужас перерос в нечто невообразимо могучее. Для описания этого чувства не существовало подходящего слова. Это была сама хватка подступающей смерти и естественное стремление жизни её избежать. На контрасте этих абсолютов — самого невыносимого кошмара и самой отчаянной надежды — внутри что-то хрустнуло и разбилось. Как разбивается тонкий стеклянный сосуд, содержимое которого вырвалось наружу. Пусть раньше то, что было в сосуде, принимало его форму, теперь внутреннее содержимое разрослось до своей собственной.

Шок закрыл все мысли. Осознание ещё не дошло до рассудка. Но упругим толчком из спины вырвались два мощных крыла. Один широкий взмах чёрно-алых крыльев заставил окна небоскрёба угрожающе завибрировать. Второй был куда плавнее. Больше не требовалось бороться со своим падением. Оно завершилось. Остался путь наверх. Туда, где с мрачной торжествующей улыбкой его поджидал Дино — давний соперник, не ставший ни врагом, ни другом. Просто ангел, чьи силы были настолько равны его собственным, что столкнувшись они замирали на месте, лишаясь возможности куда-либо двигаться. Так и разошлись в разные стороны, когда школьные дни завершились.

«Какая ирония! Вы посмотрите, кто меня пробудил!» — сардонически расхохотался король Ада.

— Это же как тебя испортило Пекло, крылатка моя небесная, что ты, не дрогнув, сбросил смертного с огромной высоты. Я мог погибнуть! — хохотнул он, стараясь не обращать внимания на хаос, воющий на месте его воспоминаний.

— Но не погиб, — и бровью не повёл бывший ангелок без страха и упрёка, а ныне… геенна его знает, кем теперь Дино стал. — Так что заканчивай этот цирк и наводи в своём Царстве порядок!

Белые крылья с чёрными перьями высокомерно отбросили его в воздушную яму, унося своего хозяина всё дальше вверх. Туда, где, видимо, его ожидала воронка телепортации до любимой Цитадели. На мгновение даже захотелось последовать за ним и посмотреть на эти постные рожи, перекошенные при появлении обновлённого пятнистого Дино. Пожалуй, лишь Мальбонте оценит такую яркую перемену.

— Попутного ветра. Смотри, чтобы свои на мечи не нанизали за новый имидж! — крикнул ему вслед Люцифер.

Но бравада бравадой, а в голове творилось непонятно что. В первые секунды вместе с крыльями раскрылась память наследника Сатаны. Яркая, пусть и далёкая от понятия счастливой жизнь. Недолгая вспышка лица матери. Требовательный и жестокий отец, переходящий от словесного подавления к изнуряющим тренировкам и побоям. Снова и снова, пока не пришлось выбросить сына в школу ангелов и демонов, лишившись постоянного доступа к выплёскиванию злости на недостойного потомка. Слабак. Он родился слабаком. Без той самой второй формы своей сущности. С хрупкими алыми крылышками. Не чёрными! Алыми! Даже для рядового демона не самый сильный наследник, а для Сатаны — настоящее позорище. То самое позорище, которое день ото дня рвало жилы, набирая новую силу, черпая её из собственной ярости и энергии Пекла. То самое позорище, которое, едва поступив в школу, оказалось самым сильным даже в сравнении с выпускающимися демонами. То самое позорище, которое сшибало с ног неподготовленных ангелов одной своей аурой. И единственной лаской были отцовские похлопывания по голове, от которых животный ужас прижимал голову к плечам.

«А мне самому не мешало бы походить на сеансы терапии. Систематическое насилие со стороны авторитетного отца. Отсутствие взаимодействия с матерью. Хрупкая самооценка. Комплексы неполноценности. Требование признания и любви ото всех. К тому же неспособность к эмпатии… типичные черты нарцисса!» — сам себя вдруг оценил Люцифер чужим внутренним голосом.

Голосом Доктора Морнингстара, который должен был естественно раствориться, перестать существовать, когда проснулся истинный Люцифер. Но мозгоправ не торопился покидать голову Сатаны: напротив, он устроился в ней со всем удобством, назойливо напомнив, что рабочий день вообще-то уже начался и клиенты ждут. Да и Мефисто наверняка очень испугался. Точно дрожит теперь под креслом и ждёт хозяина. Крылья, подчиняясь тревоге фальшивой личности, сами понесли его обратно в офис. Не успел Люцифер сообразить, что происходит, как Доктор Морнингстар изящно спрятал крылья маскировкой, вошёл в холл знакомого комплекса с его кабинетом на третьем этаже.

— Пол, будь добр, отмени на сегодня всех моих клиентов. Скажи, что… что-нибудь веское, — попросил он у шокированного помощника, помнящего, что доктор уже заходил в свой кабинет.

— Д-да, доктор Морнингстар, — заикаясь, кивнул он, — вас давно ждёт клиент.

— Уже не жду! — из кабинета вылетел разгневанный мужчина средних лет.

«Холерик с тревожностью и приступами неконтролируемой ярости. Но уже на пути к выздоровлению: часть приступов научился гасить сам!» — напомнил Сатане психотерапевт.

Клиента с горем пополам удалось выпроводить миром. Помогла полуправда про Дино — неожиданного визитёра с манией похищать психотерапевтов. Она дала и Полу облегчённо выдохнуть, и клиенту почувствовать себя чуть лучше. Остальных визитёров Люцифер отменил, позвав на одно и то же время троих: своего адмирона, подругу детства и жёнушку.

Сначала Люцифер хотел было со злорадством с каждой из демониц сыграть шутку с притворством. Начать личный сеанс, притворяясь психотерапевтом, и уже ближе к концу снять покровы обмана, но Доктор запретил ему делать подобное. Аргументы, что никто из троицы не виноват в его положении и все эти недели они старались напомнить ему о прошлом, Люци пытался игнорировать. В ситуации кто-то должен быть виноват. Если нельзя обвинить других, то причину придётся искать в себе. А этого он не любил.

«Сам проявил нетерпение и решил сделать шаг в непроверенный портал до Земли. Он мог не только стирать память, но и уничтожать!» — пришли в голову разумные мысли, которых наследник ада старался не слушать.

Доктор и не думал исчезать, растворяться в личности Люцифера. Напротив, ожидая прихода троицы демониц, с каждым часом он становился всё более осязаемым. Казалось, он построил новый кабинет в голове сына Сатаны и теперь с удобством в нём располагался, не позволяя последнему вести себя так, как вздумается. Всё время поучал. Перехватывал управление телом, вызывая ошеломление с возмущением. Мозгоправ решил остаться.

— Добрый день, доктор Морнингстар.

— Здравствуйте.

— Салют, доктор.

В кабинет вошла троица демониц. Люцифер с удивлением отметил, что они умудрились измениться за прошедшие четыре недели. Доктор в его голове с горделивым видом развёл руками. Хвастался негодяй. Сам же Люци оценил, что вид у Вики стал куда более цветущим. Возможно, вечная беготня между проектами, которые она курировала с его ленивой отмашки, её всё же истощала. Или Мими — виновница этой томной улыбки? Девушки постоянно стреляли друг в друга пылкими взглядами, вызывая весьма конкретные подозрения. Подруга детства тоже сияла. Но самые большие изменения претерпела Ости. Жёнушка улыбалась и выглядела расслабленной. И это без бутылки глифта в руках! Без пьяного блеска в зелёных глазах. Она даже во времена школы не казалась такой безмятежной.

— Добрый день, девушки, — проговорил он, поддаваясь требованиям Доктора вести себя прилично. — Присаживайтесь. Нам предстоит серьёзный разговор.

Атмосфера в кабинете стала заметно тяжелее. Демоницы растерянно переглянулись и послушно сели на один диван. Почуяв неладное, с милым писком со своего места сорвался малыш Мефисто и помчался под руку хозяину. При виде смертного существа пальцы сами сжались в кулак, чтобы отбросить надоеду. Лишь чудом подселившаяся личность удержала его руку в сантиметре от перепуганного щенка. Люцифер с удивлением посмотрел на животное. Внутри вскипал гнев. Не его, не короля ада. Внутри него рассвирепел Доктор, с родительской яростью защищая маленькую тварь.

Он перевёл взгляд на демониц. Они ещё не поняли, что именно произошло, но догадывались. Подозревали, что добрый психотерапевт исчез.

— Люцифер? — осторожно позвала его Ости чуть дрогнувшим голосом.

— А вы ожидали доброго психотерапевта, который решит ваши проблемки? — скривил он губы в издевательской улыбке, заставив всю троицу помрачнеть.

Шутка ли, но теперь лютым взглядом на него смотрела не только супруга, но и Мими с Вики, хотя им-то на что жаловаться? Подругу детства он не видел со времён завершения войны во имя Божественного Полукровки, а его адмирон не лишалась должности и головы. Король ада вернулся. Праздновать бы надо. Да и жёнушка могла бы хоть разок перестать кривляться.

— Значит, наконец-то всё вспомнил, — протянула Мими, старательно пряча своё разочарование за нейтральным тоном.

— Тогда возвращайся в ад, — бесцветно отозвалась Вики, — там работы непочатый край.

— Удивительно, что ад вообще на месте…

— За это благодари Вельзевула и Дино. Они поддерживали порядок, пока мы пытались тебя вернуть, — пожала плечами Уокер, вызывая неприятные подозрения. Адмирон будто и не собиралась возвращаться.

— Кого?!

Пока девушки наперебой рассказывали о давно забытом всеми теневом помощнике позапрошлого Сатаны, Люци не терпелось со злорадством сообщить им, что именно ангел пробудил его воспоминания. Этот его порыв играючи пресёк Доктор, заставляя взяться за ум. Он всё равно точно не знает, оказывали ли влияние на пробуждение памяти действия демониц или нет. Значит, стоит помалкивать.

«За умного сойдёшь! — добавил Доктор. — Не забывай об ответственности. Ты король, а не избалованный принц. Пора приступать к своим обязанностям!»

— Так… ладно, — отмахнулся он от своего второго голоса в голове и перевёл взгляд на ничего не понимающих демониц. — Адмирон Уокер, я прошу отчёт по всем событиям, которые произошли в моё отсутствие. У всех остальных прошу прощения, но сеансов больше не будет. Мне пора возвращаться к основной работе. Мими…

— Зачистить тут всё? — лениво поинтересовалась подруга детства.

«Да», — хотел было ответить Люцифер.

«Попроси нормально!» — потребовал Доктор.

— Да, пожалуйста, — добавил он. — В школе ты была лучшей во взаимодействии со смертным миром. Ости…

— Катись в ад, Люци, тебя там ждут! — равнодушно произнесла жена и покинула кабинет.

Не вышла. Она просто использовала мгновенное перемещение, чтобы оказаться где-то, один Шепфа знает где. В Цитадели, дома в Пекле, среди людей? С её поведением явно что-то не ладилось. Угрюмой и ревнивой она была куда привычнее, пусть и бесконтрольное распитие глифта её весьма портило. Нынешняя Ости казалась холодно-враждебной, вызывая множество вопросов. При этом её чувства не были направлены на него, как было всегда: напротив, она враждебно закрыла свои границы и вытеснила его, как чужака.

— Тяф! — требовательно пискнул щенок, привлекая всеобщее внимание.

Люцифер перевёл задумчивый взгляд на животину. Отчего-то раздражающее создание не торопилось его бояться и прыгать подальше от руки. Мало того, оно игнорировало и расползающуюся ауру силы нового Сатаны. А это куда страшнее поднятого кулака. Это сила Преисподней, способная превратить в прах весь город с его жителями. Что уж сказать про карликовую собаку. Но раз уж сама лезет. Всё равно без хозяина подохнет где-то на улице…

— Не трогай пёсика! — хором отозвались две гневные фурии, встав на защиту ушастой псины. К их голосам присоединился третий.

Мгновением позже на голову Люцифера обрушился удар настолько чудовищной мощи, что поединок с Мальбонте в сравнении с ним показался детской забавой. А ведь на поле брани в тот день Божественный Полукровка свернул его в бараний рог — чудо, что не убил. Кто же посмел напасть на короля ада? Наточивший зубы Доктор?! Отобрав себе все силы нового Сатаны, тот вцепился в горло пробуждённому Люци и сжал так, что глаза заслезились.

«Не смей. Трогать. Мою. Собаку!» — это было бы даже смешно, если бы Доктор не перехватил его вторую ипостась.

В темноте дремучих мыслей вырос чудовищный рогатый демон. Тот самый, который впечатлил Мальбонте и дал шанс сыну погибшего Сатаны реализовать все свои притязания. Та самая сила, что вскипела в нём, дав вторую жизнь демонам в их собственном Ренессансе, теперь обернулась против хозяина. Доктор, выдумка, ложная личность, мягкотелое нечто отобрало у него всё. Когтистая лапа, когда-то принадлежащая ему, продолжала сжимать горло Люцифера. Картинка кабинета с шокированными демоницами начала плыть перед глазами. Пальцы сжались на его горле, утягивая сознание всё дальше. Возмущение булькало, что он же только-только проснулся, теперь-то куда его тащить? Теперь глаза видели лишь одну красную пелену, быстро ушедшую во тьму.

— Одна божественная комедия божественней другой. Это что за симуляция «ушёл в себя — вернусь не скоро»?! Мы только его вытащили, и вот опять? — услышал он возмущённый голос Вики, прежде чем тьма накрыла всё.

«Вот что бывает, когда злишь своё второе я!»

* * *

Чего точно не ожидала порядком разочарованная Вики, так это внезапного «выключения» Люцифера сразу после его возвращения. Едва стало понятно, что милого доктора они уже не увидят, настроение резко упало у всех. Что ни говори, а эти сеансы в конце концов полюбились всей троице, особенно Ости. Супруга Люци просто расцветала на глазах, словно поздний цветок вишни в сентябре. В ней уверенной жилкой начала биться Жизнь. Именно «Жизнь» с большой буквы, которая объявила войну вернувшемуся королю ада. Вики бы к ней присоединилась, но к этому они изначально и стремились. Вернуть прежнего Люцифера, дабы избежать войны за власть. Миновать хоть раз кровопролитие.

В голове повторялась фраза: «Я увольняюсь». Уокер было плевать, может ли адмирон просто взять и сложить свои полномочия, не складывая голову, но она действительно собиралась. Пожалуй, работать с Вельзи она бы не отказалась, но возвращаться к сосуществованию с Люцифером после всего, через что она прошла, — нет, увольте. Буквально. Увольте с этой должности. Пусть Ренессанс тащит на своих плечах Его Величество. Она умывает руки. Лучше вернуться в школу ангелов и демонов. Стать рядовым учителем. Да, в истории она останется в не самом привлекательном свете. Но мать уже бежала за своей гордыней и честолюбием. Сколько мёртвых тел лежало на пути серафима Ребекки Уокер. Способна ли точно так же убивать невинных во имя своих амбиций её бледная дочь?

И вот Люцифер, показавший своё неприятие животных, свою неприятную личину и свою готовность вернуться, вдруг вцепился в собственное горло и в процессе частичного перехода во вторую ипостась Верховного демона отключился. Как простой смертный. Потерял сознание и не спешил приходить в себя, хоть вроде признаки жизни подавал. При виде его бесчувственного тела Вики спрятала все слова об увольнении подальше и поглубже. Угроза междоусобицы, не успев погаснуть, вспыхнула вновь. Слабый правитель ничуть не лучше правителя отсутствующего.

«Одно хорошо: водоворот на него отзовётся!» — подумала она, соображая, как поступить.

Место работы доктора следовало зачистить с умом, что-то сделать с пёсиком, да и вообще придумать достаточно связную идею, чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов.

«Впрочем, всегда можно сказать полуправду!» — решила Вики.

Мими понятливо кивала, выслушивая план дорогой подруги. До выяснения всех обстоятельств чистку всех причастных решили сделать щадящей. К тому же вылавливать всех клиентов Люцифера не хотел никто. В этом случае все дыры закрывала легенда о приступе, который свалил доброго доктора в кому, и теперь работать и появляться на людях он не сможет. До полного выздоровления, разумеется. Единственной проблемой оставался малютка-пёсик. Чистить головы животных ни ангелы, ни демоны не умели. Если не до конца понятно, на какие чувства способно то или иное четвероногое, то как в этой неизвестной территории что-то делать?

Мефисто временно взяла себе Линда — коллега доктора Морнингстара через коридор. Женщина пообещала, что неделю у себя пёсика точно выдержит, но дальше кто-то должен будет малыша забрать. Желательно, чтобы это был хозяин. Вики кивала с вежливой улыбкой, а внутри холодела от мысли, что на самом деле тоже очень хотела, чтобы хозяин пёсика вернулся. Он был лучше.

Водоворот до кабинета Сатаны открылся, затягивая их обеих в неизвестность. Скорее всего, вновь придётся вырывать Дино…

* * *

Улицы Пасадины сменяли друг друга, мельтеша перед глазами демоницы. Незримая для смертных, она шла как обычный человек. Ногами по земле, едва не высекая искры каблуками. Мысли в голове крутились невесёлые. Громче всего звенела досада: такой прогресс в терапии был, и что теперь? Возвращаться к мужу? Ни за что! Жаль, что развод изобрели смертные и только у них он существует. Демоница остановилась. Ноги сами привели её к дому. Не к настоящему дому, всего лишь к съёмным апартаментам, но воспоминания, окутавшие её, казались больше и весомее, чем вся история несчастливого брака:

Опыт Вики с подбором подходящей жилой площади, помноженный на отточенный до совершенства навык Мими в подавлении воли смертных, даровал им достаточно просторные апартаменты. Сама Ости первый раз переступала порог квартиры с опаской. На Земле она чувствовала себя не в своей тарелке. Да чего уж говорить, после своего вынужденного затворничества она чувствовала себя не в своей тарелке везде. Даже в стенах родной клетки.

Руки сами сотворили заклинание, призывая глифт. Знакомый синеватый холодок прошёл по губам, словно прощальный поцелуй перед долгой разлукой. После первого глотка будоражащего напитка мир стал чуть более дружелюбным. Стены перестали давить, а открытое пространство душить. Малодушный порыв плюнуть на всё и вернуться в родные пенаты был успешно задавлен.

Демоница прошла по длинному коридору апартаментов, цокая каблуками по начищенному паркету. Пол отзывался на каждый её шаг натужным обещанием однажды дать трещину, не выдержав такого давления. Ости его не винила: она себя чувствовала таким же многократно потоптанным паркетом, давшим множество трещин. Такое множество, что цельную картину при всём желании не увидеть. Авантюра Вики стала казаться полным бредом. Да, Ости поддержала её в аду. Но на той стороне проблема Люцифера действительно казалась решаемой. Возможно, в тот день она перепила глифта, раз почувствовала храбрость, покинула свою клетку и явилась в мир смертных.

А сейчас застыла в растерянности.

Вики и Мими — сразу видно, что бывшие соседки, совершенно беззаботно начали обустраиваться, напрягая Ости ещё больше. Сейчас сквозь пары манящего голубого коктейля она едва могла вспомнить, с кем жила будучи ученицей школы ангелов и демонов. У неё должна была быть соседка… но, судя по всему, таковой не было. Память с трудом воспроизводила картинки постоянно приходящего к ней Люцифера. При наличии своей комнаты, ночи он постоянно проводил у неё. Поначалу это тешило её самолюбие, да и близость с ним была более чем горячей, но со временем она начала им тяготиться. Неужто не мог хоть на денёк дать ей немного пространства и остаться у себя…

Позже за эти мысли она себя кусала с самой школы и до момента пропажи супруга. Но тогда она не осознавала натуру своего любовного интереса. Если он не с ней, то в постели той же Уокер или какой-либо другой девицы. Он заполнял собой всё пространство, не позволял иметь что-то своё, отдельное от него. Какие-то планы, порывы или даже мысли. Всё должно было вертеться вокруг него. А всё что не входило в его круг интересов он вытеснял. Включая надоевших любовниц и, как оказалось, жену.

«Вытеснил!» — с долей истерического смешка подумала Ости, вынырнув из воспоминаний у большого окна.

Вид на скучную ночную улицу никак не мог привлечь хоть чьё-то внимание. Это не панорамные окна из небоскрёба на мегаполис. Зато помогает нырнуть в мысли… впрочем, в этом болоте слишком просто увязнуть. Лучше ещё выпить глифта. Бокал уже опустел. Пора и мыслям вернуться назад. А то что ни воспоминание о Люци — всё вечный вопрос, где она свернула не туда в своей жизни и на каком вираже надо было остановиться. Демоница закатила глаза и нервно провела пальцами по маленьким рожкам, растущим из её головы. «Где же она свернула не туда»? Будто это глупое знание ей хоть в чём-то поможет! Запомнит тот самый момент и постарается его не повторять? Как смешно! Замужество перечеркнуло все возможности какой-либо другой жизни, кроме той, которую она уже имеет.

— Ненавижу! — едва слышно прошептала Ости.

За плечом она почувствовала, как замерли Мими и Вики. Должно быть, решили, что она обращалась к ним, но нет. Это слово адресовалось даже не кобелю-супругу, которого она продолжала любить, пусть любовь эта давно причиняла одну лишь боль. Ости топила свою жизнь в глифте, порой мечтая, чтобы эта ненавистная дрянь закончилась. Да, самодовольная стерва-демоница, добившаяся после школы всего, к чему стремилась, теперь настолько ненавидела свою жизнь, полную исполнившихся желаний, что подумывала о том самом.

— Ости, ужинать будешь? — осторожно обратилась к ней Мими. — Мы решили заказать суши.

— Заказать что? — растерялась та, пытаясь вспомнить блюдо.

Вроде она слышала о нём — нет — даже ела. Но вспомнить бы, понравилось ей или нет. На Земле всё в голове превратилось в сплошную кашу. Вечный процесс сожаления.

«Нет, сожалеть я начала давно! — одёрнула она себя. — Задолго до всех событий!»

— Да, буду! — прозвучал ответ.

Кто бы мог подумать, что теперь они втроём заодно. Нет, не так. Что она теперь с этими двумя закадычными… а чёрт его знает, как они друг к другу относятся. Но явно с большей теплотой, чем к ней.

Первая ночь в апартаментах ощущалась словно та последняя перед битвой против Мальбонте. Будто на следующий день начнётся жестокое кровопролитие, а не первая встреча с новым Люцифером. Ости никак не могла уснуть. Глифт не помог. Трезвые мысли сменились пьяными, но остались такими же тяжёлыми. С ними получалось справиться в привычной клетке в аду. Когда вчера, сегодня и завтра одинаково отвратительные, всё же ощущается какой-то своеобразный комфорт. Хуже не будет, лучше тоже: будет точно так же.

А теперь, когда Люци пропал, оказалось, что хуже всё же может быть. Завтра неизвестность. Послезавтра — тем более. А через четыре недели либо взлёт, либо падение. Неизвестность вызывала странное неприятное ощущение. Тревога нарастала, сколько ни заливай её глифтом. Стоило разойтись по постелям после общего ужина, как в горле поселился ком и воздух начал пропадать из спальни. Сердце демоницы бесконтрольно грохотало, вынуждая хватать ртом и так пропадающий воздух. Неприятно потные ладони дрожали. Глаза, которые раньше в ночи видели не хуже, чем при свете дня, теперь едва фокусировались на тёмном потолке, да и острый слух вдруг начал подводить.

Даже странно, какой непривычно для самой себя кроткой и пугливой стала Ости после отправки на Землю. Странное состояние продлилось до самого утра, и за завтраком недовольная жизнью демоница напитывала себя заклинаниями бодрости. Первой на приём к Люциферу побежала Вики, наказав оставшейся парочке записаться к доктору на приём. Мими справилась со своей задачей играючи, а Ости, услышав бодрое приветствие незнакомого человека, не смогла справиться со своим голосом и сбросила вызов. На помощь пришли злость и гордость. Не пристало королеве ада бояться разговаривать. Если Мышка смогла, да и эта Непризнанная справилась, то она ничуть не хуже!

С правильными мыслями после двух бокалом глифта демоница вновь позвонила и, сдержав предательскую дрожь, смогла записаться на пробный приём к доктору, смешно сказать, Морнингстару. Полдела сделано, не так ли?

А чёрта с два!

В глубине души Ости была уверена, что от одного взгляда на неё прежний Люци сбросит с себя ложную личность и станет собой. Но нет! Он был настолько не собой, что она растерялась. Тактичный, вежливый, чуткий и заботливый! Люцифер! Сын Сатаны и новый Сатана, тот самый вечно гуляющий налево! Он её слушал и успокаивал, он беспокоился за неё! Нет, не за неё — свою жену, а за неё — незнакомку!

После сеанса она возвращалась в квартиру разбитая, старательно отворачиваясь от любой поверхности, которая могла показать её отражение. На себя жалкую и зарёванную смотреть не хотелось совершенно. Ости в тот день гуляла почти до полуночи. Шла, не разбирая дороги: знала, что не заблудится и при желании запросто вернётся в апартаменты. Желания возвращаться не было. Вики и Мими дождались её. Демоница пыталась прятать глаза, но девушки и не настаивали, не лезли в душу. Предложили чай. В тот вечер они ничего не говорили. Впервые три демоницы как-то умудрились совместно молчать. Возможно, именно в этот момент лёд и тронулся.

И вот прошло четыре недели. После первой встречи с Люци она ещё более расколотая на части. Почти сломанная и растоптанная. Ости остановилась.

«А с чего это я сломанная? Он не единственный психотерапевт среди людей! — мысленно осадила она себя. — Встряхнись, Ости, это у него долг перед Преисподней, а ты никому не показывалась настолько давно, что о пропаже поймут лет через сто! За это время можно многое успеть. Не раскисать! Что там говорил доктор Морнингстар, я попытаюсь вернуться к былому? А вот хрен тебе, Люцифер. Я иду… в кино! Да, вот так!»

Упрямым шагом она прошествовала несколько кварталов, прежде чем поняла, что наугад кинотеатр ищется плохо. Магия могла бы решить проблему, но демоница упрямо проигнорировала самый простой способ. Пришло время осваивать методы смертных: как они ориентируются среди домов? Всё запоминают? Даже в мегаполисах? Едва ли. Тогда как? Люцифер незаметно отошёл на третий план. На первом месте для демоницы стало наблюдение за смертными, чтобы точно определить, какие тонкие материи управляют ими и направляют их. А на втором всё-таки был кинотеатр.

* * *

Люцифер и Доктор сидели в тёмном, но светлом кабинете. Одна его половина в точности напоминала мрачное рабочее пространство Сатаны. Тот же стол, чёрное окно, шкафы и полки. Вторая половина копировала уютный и светлый кабинет Морнингстара. Правда, вместо дивана и кресла для клиентов осталась одна лишь терапевтическая кушетка. Но, с другой стороны, и пациент был всего один. В кресле терапевта сидел Доктор, в кресле Сатаны — Люцифер. Гнев Доктора запер обоих в этой области чертогов разума.

Поначалу новый Сатана пытался рваться наружу, но чем больше он настаивал, тем толще становились стены, крепче окна, неповоротливее дверь. От себя нельзя сбежать. В конце концов пришлось смириться. Намеренно давить все мысли, силой создавая тишину в надежде, что время поможет. Доктор лишний. Чужой. Он должен был исчезнуть сразу, ну да ладно, растворится чуть позже.

«Чего уставился, правильный человечишка?»

— Я это ты, — спокойно парировал Доктор. — И я был всегда. Увы, твоя внимательность оставляет желать лучшего.

— Всегда? — недоверчиво рыкнул эхом Люцифер.

— Вспоминай. Помимо твоего тщеславного бахвальства, в течение жизни порой проскальзывало что-то хорошее. Не способное появиться на свет при таком отце, но живучее.

Он будто не ощущал никакого дискомфорта. Его не удивляли ангелы и демоны, не удивляла абсолютная правда в словах его пациенток, даже эта совместная двойственная клетка будто им самим и была изготовлена. Разве что… разве что он прав: он был всегда и тоже вспомнил себя? Да нет, это бред какой-то!

— Зачем? Почему ты появился? — рыкнул новый Сатана, на самом деле скрывая за этими вопросами самый важный: «Как избавиться от Доктора».

— Признай, ты никогда не был заботливым или обходительным, хотя в глубине души хотел таким стать. Сейчас, после всего того, что ты о себе услышал от единственных в твоей жизни женщин, которым на тебя по-настоящему не плевать, ты пытаешься перечеркнуть самого себя!

— Я пытаюсь перечеркнуть тебя, — новый виток гнева.

На этот раз он попытался напасть на свою «смертную» версию, не принимая слов Доктора. Увы, переход из одной половины кабинета в другую оказался слишком сложным. Хотя помещение казалось единым в двух непохожих частях, Люцифер будто в стену упирался. Он просто не мог подобраться к второй личности.

— А я это ты, — повторил Доктор. — Та версия тебя, которая понимает, что путь исправления возможен даже для такого законченного мудака, как ты. Но он будет тяжёлым. В первую очередь потому, что тебе придётся искренне покаяться перед Вики, Мими и Ости. Истинно признать свои ошибки, а не закрыться по привычке в самолюбовании.

— Кто бы говорил, фальшивый доктор, тебя никогда не существовало! — рыкнул Люцифер, продолжая упираться.

— Да ну? — хмыкнул тот. — Тогда почему появился именно я, когда король Ада был вынужден замолчать в забвении?

— Не смей!..

— Я существовал с самого начала. Нас всегда было двое. Внутренний ребёнок и внутренний взрослый. Угадай, кто из нас кто, — продолжал он, игнорируя все попытки себя заткнуть. — Ты меня-себя не слушал, но понимал, что поступаешь по-скотски. Благодаря мне ты всегда осознавал последствия своих действий, осознавал, что причина твоего поведения в твоих собственных комплексах неполноценности.

— Только попробуй!

— Потому что всё опять сводится к повсеместной проблеме. Папа тебя не любил! — подытожил Доктор. — И никогда не полюбит. Теперь уж точно, будучи мёртвым! Ты не смог стать для него тем самым сыном, которым он бы гордился, и так не простил себя за это. Так и не смог сказать себе те самые слова, которым я учил клиентов. Помнишь их? Давай, произнеси вслух!

Люцифер тяжело дышал. Растрёпанный и бессильный в своей ярости, он напоминал быка на корриде. Точно так же горели алым пламенем его глаза. Но он ничего не мог сделать. В том числе не мог не слушать слов Доктора. Не мог не прислушиваться к ним и чувствовать внутренний отклик. От себя не уйти. Свой собственный голос нельзя игнорировать. Он долго это делал, но всему приходит конец.

— Катись к чёрту! — устало выдохнул он, продолжая упрямиться.

Самому себе Люцифер уже начал казаться не взрослым мужчиной, а тем самым взъерошенным мальчишкой. Забитым сыном Сатаны. Недостаточно хорошим. Слабым. Только и способным на злость. Лишь этот ресурс в нём казался неисчерпаемым. Увы, Доктор был для него невосприимчив. Пекло, на мгновение он даже подумал, что таким хотел бы видеть отца. Тем, кто способен говорить с ним. Кто способен вразумить и урезонить, а не избивать с громкой и тихой ненавистью.

— Я уже здесь, — напомнил Доктор. — В твоей голове. В своей, нашей или моей. Я исцелял души людей потому, что ты всегда хотел исцелить одну-единственную покалеченную душу маленького мальчика, многократно битого отцом. Естественно, хотел исцелить сам, потому что помощи принимать от других ты так и не научился!

Иронично, что научился. Когда Небеса с Адом оказались на пороге войны, пришлось учиться доверять и получать помощь с благодарностью, а не ощерившись по привычке. Кажется, его этому научила Вики, и что-то взрослое и осознанное в нём откликнулось на неё. К сожалению, он успел нанести ей столько внутренних ран, что всё светлое начало их близости вскоре окончательно погасло. Вики ушла. Не предпочла ему кого-то — даже это он мог бы понять, пусть самолюбие от этого обливалось бы кровью — но она ушла из-за него. Из-за невыносимого Люцифера, выжигающего её до мёртвой равнодушной пустыни.

— Скажешь ты? Или мне начать? — вернул его к разговору Доктор.

— Чего ты хочешь? — обречённо прошептал Люцифер, давя инфантильный порыв обнять колени и замереть на месте.

Так было проще сносить побои. Так он выдерживал давящую пустоту внутри от своего одиночества. Кроме Мими, у него не было друзей. Всякий раз, когда бойкая демоница была где-то далеко, он оставался один. Сатана не подпускал к семье никого. Лишь демон Мамон игнорировал Его устрашающее Величество.

— Не я. Ты хочешь, — продолжал Второй.

— Ты ни в чём не виноват, — послушно сказал те самые слова король Ада и со скепсисом посмотрел на психотерапевта: — Доволен?

— Не совсем — попробуй ещё раз, но на этот раз поверь в свои слова.

Поверить в очевидную ложь? Как смешно. Нет. Отец был прав. Люцифер мог родиться сильным, достойным и достаточно хорошим, чтобы стать гордостью отца. Другие демоны с этим справлялись. Если далеко не идеальная Мими была обожаемой дочерью Мамона, то что мешало ему стать хотя бы достойным наследником Сатаны. Проявить чуть больше стараний, дать отцу то, что он требовал? Соответствовать запросам. Но отец никогда не был доволен. И сколько не ненавидь его, мысль о его правоте не исчезнет.

— Ладно. Люцифер, ты не виноват в том, что отец тебя не любил. Ты не виноват в том, что не оправдал его надежд. Ты был всего лишь ребёнком и… да ну тебя и это нытьё! — рявкнул он, ещё меньше веря в эти глупые слова.

— Продолжай: начало вышло многообещающим.

Он всё же обнял колени, как делал в детстве. Сидя на полу кабинета отца, нынешний Сатана уткнулся лбом в колени.

— Люцифер, ты не совершал ничего дурного, чтобы оказаться лишённым любви родителей. Тебе не нужна была слава в школе и титул самого лучшего. Тебе не требовались все те интрижки: на самом деле ты всегда хотел, чтобы отец хоть раз признал тебя, назвал сыном и сказал, что гордится тобой. Доволен? — вновь повернулся он к Доктору в надежде, что он примет эти слова за правду и уйдёт.

— А ты? — тот и не думал исчезать. Напротив, эта зловредная копия уже записывала в свой блокнот, будто Люцифер не главная личность, а очередной его пациент.

— Буду доволен, когда ты исчезнешь! — прошипел Люци.

— Я не исчезну, потому что из нас двоих слабым мальчишкой остаёшься ты, — голосом родителя, терпеливо объясняющего ребёнку очевидное, проговорил Доктор. — Я сильнее и останусь, чтобы защищать малютку Люцифера. Видя ненависть отца к тебе, ты внушил себе, что ненависть — это часть любви. Думал, что можно одновременно любить и ненавидеть. Себе приписал ненависть к отцу, а ему — скрытую любовь к тебе. И больно обжёгся, когда понял, что ни того, ни другого на самом деле не было.

— Закончил? — рыкнул недолюбленный сын, разочарованно возвращаясь в своё кресло.

— Нет: ещё ты успешно внушил себе, что любые чувства делают тебя слабым. Уверовал, что ненависть отца помогла тебе стать сильнее, но достаточно хорошенько подумать, чтобы понять ошибочность этой теории.

Это смешно. Это безумие. Это просто невозможно!

Доктор указал рукой на кушетку, без слов приглашая Люцифера на свою половину. На светлую половину, какая ирония! И что же теперь? Сам король Ада был уверен, что, в случае конкуренции двух личностей, они должны бороться друг с другом за первенство. Рвать на части. Захватывать власть. Давить и сжигать. Так всегда поступал отец. Так он учил решать все проблемы своего сына. Откуда тогда это созидательное начало? Какого круга Ада Доктор хочет его вылечить?

— Нам лучше начать сеанс поскорее, — поторопил его психотерапевт, — работы непочатый край!

Сокрушительно покачав головой, Люцифер вновь попытался пройти в светлую половину чертогов разума. К его удивлению, он не встретил никаких препятствий. В два шага он оказался подле надоедливого Доктора, вновь получив шанс вцепиться в его горло и уничтожить мешающую личность. Разорвать его на части и вернуться. Он думал об этом секунду или две. И всё же пошёл к кушетке.

— Да вы не можете?! Девятым кругом ада! Я починил вам Люцифера, а вы снова его сломали?! — лютовал в кабинете Сатаны Дино. Это уже становилось традицией.

В четыре руки Вики и Мими перетащили бесчувственное тело короля Ада в его родные стены. К счастью, воронка до кабинета сработала без неприятных неожиданностей. Другое дело, что спящий красавец и не думал открывать глаза. Вики и Мими по очереди пытались пробиться к нему в голову, чтобы разобраться, что там происходит, но обе натыкались на непроходимый блок. Непроглядную стену на пути к разуму Люци встречал и Вельзевул, флегматично заявивший, что это не первый Сатана, решивший отправиться в глубокий сон. На его памяти и не такое бывало.

Бывало или нет, но Царству демонов требовался действующий правитель, а не вечная соня, пролёживающая диван в своём кабинете. Так, оставив любимую подругу за главного, Вики оседлала соскучившегося дракона Фыра и отправилась в Цитадель. Морской дракон, радуясь возвращению самого лучшего своего друга, выписывал немыслимые фигуры в воздухе и серебряной стрелой прорезал облака. Даже его «фыр» звучал звонко, как у счастливого котика. Вики вернулась, и теперь они снова смогут вместе летать, ловить горстки минут блаженного отдыха в тени райских деревьев, прежде чем дела вновь разлучат их!

Дино встретил её в небольшом особняке, похожим на скромный тихий Рай внутри Рая побольше. Чуть-чуть запущенный садик с цветущими деревьями, вольный вьюн вдоль стен уютного коттеджа, приятные тёплые цвета повсюду. Даже солнце тут светило мягко, не слепило, а едва трогало лучами растения. Красивое место. В своей смертной жизни Вики, быть может, даже и мечтала бы о таком маленьком эдеме, где можно творить, время от времени выезжая в офис. Но не после смерти. Не после школы ангелов и демонов. Не после войны Божественного Полукровки. Не после финального выбора.

С тяжёлым вздохом бывшая Непризнанная напомнила себе, что живёт в покоях во дворце. Да, фактически в том же общежитии, имея лишь условный свой уголок. Да, комнаты она обставила по своему вкусу. Да, каждый сантиметр её территории дышит ею самой, но всё не то. Это подарено. А как даровано, так и отнято будет. В Преисподней она так и не присмотрела личные пенаты. Нет, не потому, что вид из окна не понравился. Ей просто было некогда. После войны она, как одержимая, стремилась творить в противовес всему, что было уничтожено. Доктор бы наверняка сказал, что это не её вина, что разрушения были, но она приняла сторону Божественного Полукровки, который начал ломать старое для нового и не считался с жертвами. И вот его последовательница и дальняя родственница стремилась создать вдвое, а то и втрое больше, чем было разрушено. Не раздумывая, что в собственной жизни не построила ничего. Дом отсутствует, личной жизни нет… смешно сказать, что даже у Люцифера есть Мефисто, а она и этого лишена. По собственной воле, между прочим!

Эту часть жизни безумно хотелось обсудить с доктором Морнингстаром. Он точно знает, где она загнала себя в ловушку и как искать выход. Но доктор исчез. И Люцифер почему-то тоже.

Вики встряхнула белокурой головой и решительным шагом направилась к Дино.

Бывший белокрылый, а ныне пятнистый ангел выглядел жертвой домашней тирании. Его расширенные небесные глаза кричали «спасите», хотя поза казалась нарочито расслабленной. Он встретил её, лениво стоя у стены дома с вьюном. Внутрь будто случайно забыл пригласить. Казался самой непосредственностью внешне и ураганом паники внутри. Видимо, его отсутствие жёнушка припоминала в ярких красках и громких выражениях.

— Доброе утро. Красивый дом, — неловко улыбнулась Вики, нервно теребя в пальцах пряди волос.

— Так!.. — сразу напрягся Дино.

Он вновь переоделся в цвета Цитадели — бежевый и белый. Утратив немало шарма, приобретённого в Аду, ангел вновь собрал волосы из стильного хвоста в унылый пучок. О прошлом напоминали только пятнистые крылья, наверняка вызывающие немало вопросов у жителей Небес. Ангел с чёрными перьями — это явно что-то из ряда вон.

— С Люцифером беда, — негромко промямлила Вики, опуская голову, чтобы никто случайно не услышал.

Кто мог случайно услышать на Небесах такую важную беседу? Особенно в коттедже, находящимся в предельном уединении? Если кто-то и мог, то явно не простые любопытные соседи. После работы в Аду Уокер высматривала шпионов везде, где они могли хотя бы гипотетически очутиться.

— Опять?! — рявкнул белокрылый, забыв, что в доме бушует его женушка. — Вы хоть что-то без меня можете сделать?!

— Дино! Кто тут у тебя! — в мирном тихом садике появилась Лилу. Даже вопросы из кукольного ротика вылетали яростными восклицаниями.

Так садик быстро перестал быть тихим и мирным. Милашка Лилу казалась почти жертвой их отношений с Дино — по крайней мере, так казалось поначалу. Внешне всё выглядело как устройство выгодной пары руками властного отца. Они даже выглядели идеальными половинками — что светловолосый сын с глазами цвета неба, что кукольная блондинка-невестка с таким же безобидным и прекрасным личиком. Девушка светилась влюблённостью, Дино с видимым усилием терпел её присутствие, не слишком демонстрируя привязанность, а Фенцио потирал ручки. Да, совершенно случайно в идеальную пару третьим углом едва не попала Вики, когда поцеловала ангела с образцовой родословной. Но после они оставались сугубо друзьями и коллегами по обучению. По окончании войны Дино внезапно женился на Лилу, хотя с учётом смерти отца мог бы и разорвать отношения на грани терпения, и тогда бы раскрылась часть их подноготной. Милашка с кукольным личиком оказалась внутри настоящим тираном, в гневе способным напугать даже архидемона.

А что белокрылый? А он вообще-то любил своего маленького злобного тиранчика и стоически пережидал её ярость, как влюблённый в море капитан пережидает шторм. По мнению Вики, ангелу не хватало полученной в Аду суровости. Лилу могла даже позитивно оценить, что в мягком муже присутствует твёрдый стержень. Даже не стержень, а самое настоящее боевое копьё, которым он способен сокрушать всех во имя своей женщины. Но увы, всю решительность Дино оставлял за порогом дома, а Уокер не лезла в чужое дело.

— Что она здесь забыла! — продолжала бушевать Лилу, когда благоверный растерялся, а незваная гостья предпочла молчание.

Впрочем, Вики быстро закипала. Истеричную натуру крылатки мог терпеть её супруг, а демоница со статусом адмирона вполне имела право заткнуть эту чистокровную секретаршу какого-то златокрылого серафима во всём великолепии демонической нецензурной брани.

— Лилу, закрой рот и возвращайся в дом, — лениво приказала Уокер, надменно глядя на покрасневшую от бешенства хозяйку коттеджа.

— Ты… — прохрипела та, но была вновь перебита демоницей.

— Плохо слышала? Ушла в дом, заткнула рот и уши. Дело политической важности — твой муж идёт со мной! — отрезала Вики, не стесняясь демонстрировать образ холодной властной стервы, которой стала по долгу службы. В Аду иначе не сработаться.

Не дожидаясь ответа, адмирон оттолкнулась от земли и взлетела. Дино беспомощно развёл руками и присоединился к ней в полёте. Видимо, не знал, что ответить онемевшей от возмущения супруге.

— Это было по меньшей мере некрасиво и точно необязательно!

— Кричать на гостей некрасиво и необязательно, а остальное всего лишь импровизация, — отмахнулась от праведного гнева Уокер. — С учётом уровня угрозы твоя жена многовато себе позволяет! Но в следующий раз разрешаю на её глазах поставить меня на место. Думаю, она оценит. Все девушки любят решительных!

Дино неодобрительно на неё зыркнул, но полёт продолжил молча. Впереди вновь назревал немаленький пул срочных дел. Всё стало проще и сложнее одновременно. С присутствующим в Аду королём вполне можно было продолжать делать вид, что всё в порядке, лишнюю неделю или две, но имитировать его активное участие куда сложнее. Одного любопытного беса достаточно, чтобы почуять состояние спящего красавца и раструбить на всю округу: королевская рука ослабла и корону не удержит. Но и на это действие найдётся противодействие.

Полёт предстоял живописный. Немаленький крюк до Цитадели. И не до абы какого трактира, где они пили, когда Люцифер обмывал своё горюшко, а к дворцу самого Божественного Полукровки. Нет, в трактир, конечно, тоже хотелось. Вспомнить, как между Люци и Дино возникла призрачная нить понимания, жаль, что протянутая только со стороны ангела. Ещё в голову лезли почти искренние слёзы по-настоящему потерянного наследника Пекла. Вики приказала себе смотреть вверх и не вспоминать. Увы, привычка, выработанная на сеансах, сама потянула мысли в прошлое:

Что было самым прожигающим для неё в этих недоотношениях с Люцифером? Она тяготилась ими с самого начала — как только её крепость уступила его напору, стало ясно, что она совершает одну большую ошибку, состоящую из множества и без того немаленьких. Глупо было идти у него на поводу тогда, на балу, — надо было как можно грубее осадить его и уже тогда уходить, но её так манил… нет, не сам сын Сатаны. На балу её манил шанс стать на один вечер своей. Не дочерью серафима Уокер, а просто Вики. Со всеми её взлётами и падениями, всеми успехами и неудачами. Первая ошибка.

Вторая случилась в её спальне, когда Мими оставила их наедине. Нешуточная перепалка довела Вики до того переломного момента, когда всё хотелось сжечь в адском пламени, и если уж покинуть этот неизученный мир, то будучи виновной в преступлении. Люцифер добился своего, положил на полку ещё один трофей, поставил чёрточку в числе прочих побед… ну или как ещё сын Сатаны праздновал свои успехи. А Вики на короткий момент смогла забыться в его объятиях. Не самый плохой исход. С ним действительно было хорошо — этого у поганца не отнять. Вторая ошибка.

Третья случилась сама собой. Ничто не вело к её свершению. До этого Вики оставалась сугубо отвечающей стороной, способной оправдать себя словами, что он сам пришёл, сам начал целовать, сам приставал, а она… не дала вовремя отпор. Увы, когда отношения между ангелами и демонами накалились до предела и призрак Мальбонте уже скользил в шепотках недовольных, она сама пришла к Люци. Взбунтовавшийся против ангельских порядков Люцифер сидел в башне под семью замками. Почему она вообще пошла к нему? Оправдывалась страхом грядущего, непониманием знаков недоброго будущего или в очередной раз поддалась малодушному желанию ощутить близость и забыться? Последнее ближе к правде. Третья ошибка. Пожалуй, самая страшная из всех. Именно за этот порыв следовало винить себя. Сама разрушила их отношения с Мими.

Но незадолго до битвы Вики, Мими, Люцифер и Дино оказались в той злачной таверне, когда сын Сатаны сам был одной ногой на пути открытого саморазрушения, она поняла, что в её жизни было совершено достаточно ошибок. Настало время делать хоть что-то правильное, пусть и болезненное.

«Ты жалеешь себя, — сказал тогда Дино Люциферу, пресекая попытки напиться до помрачения сознания. — Не позволяешь другим жалеть тебя, но сам жалеешь самозабвенно».

Тогда-то глаза раскрылись. Нет, её неверный выбор не предстал в виде вселенского зла и великого манипулятора. Так было бы куда проще, окажись сын Сатаны всего лишь расчётливой сволочью, коллекционирующей свои победы ради самолюбования. Увы. Всё было куда хуже. Он на самом деле нуждался в искренних чувствах Вики, чтобы держаться на плаву и не срываться в уверенность, что Сатана был прав и его отпрыск ни на что не способен. Вики, до неё Ости, а до неё Мими и множество других девушек между ними — все они были искренне необходимы ему, чтобы заглушать рвущуюся изнутри боль. Откровение настигло её в момент, когда расклеившийся Люци открыто признался в своей слабости, в боли, что терзала его. В той самой злачной таверне среди отбросов и грязи они сидели обнявшись. Он прижимался к ней в поисках утешения, в надежде, что она станет его светлым лучиком. Безо всякой пошлости он целовал её плечо и обещал, что жалким и слабым не будет, что заслужит своё место на троне Ада. Признавался в своём несовершенстве, искал её презрение, не находил и обнимал ещё сильнее. Наверное, именно в этот момент их болезненная интрижка могла перерасти в полноценные чувства, но Вики для себя решила, что не хочет становиться светлым лучиком, спасательным кругом и вечной палочкой-выручалочкой. Не хочет нести личную ответственность за все провалы Люцифера. Не хочет быть желанной только в те моменты, когда приносит пользу. Эту ошибку она отказалась совершать.

В той злачной таверне, мимо которой пролетели Дино и Вики, будущий король Ада пытался сделать из неё причину борьбы со своими внутренними демонами, а она нашла в себе силы разорвать их отношения раз и навсегда.

«Ты думал, я буду всегда терпеть твои выходки и ждать, когда же ты всё поймёшь? — эти слова прозвучали куда позже, в тишине ночи, но всё же прозвучали, даруя ей свободу от участи Ости. — Мне жаль, Люцифер, но ты застрял в нескончаемом цикле боли…»

* * *

— Вики, при всём моём уважении, ты просишь сделать что? — возмущённо уточнил Маль.

Дино смотрел на Божественного Полукровку почти с сочувствием. Вдали страшный легендарный Мальбонте казался несгибаемым идолом, абсолютом силы и власти. Казалось, от движения его брови облака в ужасе расходятся. Но вблизи он оказался измученным и почти раздавленным той властью, что на него свалилась. До этого вероломного момента, когда, презрев все правила, Уокер вломилась в личные покои правителя, ангелу не приходилось видеть его так близко. Ему точно требовался отпуск! В его случае было бы глупо утверждать, что власть развращает. Скорее наоборот, правление переваривало его, как кит переваривает мелкую рыбёху. Впервые после войны за власть ангел действительно пожалел Маля. Ведь у Дино есть сварливая, но ласковая Лилу, у Люци есть его три демоницы, а кто у Божественного Полукровки? Ему хоть кто-то даёт душевное тепло и поддержку? Или он предпочитает отталкивать от себя всех, принимая чувства за слабость?

— Если простыми словами, я прошу придумать веский повод, чтобы вызвать весь свет Ада сюда. Всех сильнейших демонов и их сыновей, — терпеливо повторила Вики. — Чем меньше их будет плести интриги в Преисподней, тем проще нам будет незаметно вернуть Люци.

— Вики…

— Цитадель всё это начала, — напомнила она, пресекая усталый и раздражённый отказ. — Мы проблему решим, но нам требуется ещё немного времени! Маль…Бонт, пожалуйста!

В ответ Божественный сжал руку в кулак, упрямо стиснул челюсти, что желваки сквозь кожу проступили. Он сделал несколько шагов назад. Несмотря на сотни лет жизни, он так и не научился скрывать свои эмоции, демонстрируя их неконтролируемый поток. Сейчас он сдерживал две убийственные волны, борющиеся друг с другом. Нервно ткнув указательным пальцем в сторону Уокер, словно для неё это могло что-то значить, он сдавленно кивнул. Переговоры вышли до смешного короткими.

— Ты уверена, что твоё место в Пекле? — поинтересовался Дино, пока Фыр нёс их обоих в обитель Сатаны. — Мало кто так быстро договаривается с Малем. С твоим мастерством быстро в Цитадели станешь его правой рукой.

— И тогда точно повешусь от обилия дел! — хмыкнула Вики. — Мне Ренессанса в Аду хватит на три жизни вперёд! А если ещё и Небеса с Землёй контролировать… нет уж.

Игривый морской дракон заложил в полёте крутой вираж, вырвав у своих седоков восторженные крики.

— А с Мальбонте всё просто: его первый ответ не отличается от последнего. Если сразу сказал «нет», то переговоры не имеют дальнейшего смысла, — пояснила она, когда смогла справиться с эмоциями. Фыр очень уж соскучился по ней.

Мими их встретила в кабинете Сатаны. На кожаном диване лежал Люцифер. Дочь Мамона сидела на столе владыки Преисподней и задорно болтала ногами, попивая чай. Настроение у неё явно было приподнятое. Дино же, едва оказавшись в знакомой гнетущей атмосфере, мгновенно почувствовал поднимающееся раздражение на всё вокруг. На Небесах было куда проще контролировать своё недовольство. Ад же сам по себе выворачивал его наизнанку, выдёргивая наружу все скрытые чувства.

— Добрый день, босс! — радостно поприветствовал его Вельзи из тени. — Выглядите отвратительно, но я скучал!

— И тебе здравствовать, Вельзевул, — кивнул Дино, краем глаза оценивая своё отражение в чёрном оконном стекле.

Выглядел он, мягко говоря, потрёпанным. Будто не ангел Цитадели, а побитый жизнью городской голубь, попавший под колёса грузовика. Нестареющее лицо прорезали морщины, а под глазами наметились серые мешки. Гневно сжатые губы всё больше напоминали Фенцио в последние годы его жизни. Такой же комок нервов и скрытого внутри гнева. Но если отцу было за что корить злую судьбу и одну конкретную ныне покойную Непризнанную, то Дино-то на что держать злобу?

— Давно он так? — поинтересовался ангел, обменявшись приветственными кивками с Мими.

— Сразу, как сообщил нам, что всё вспомнил, — насупившись, отозвалась Вики, — хотел было вернуться в Ад, и вдруг вцепился себе в горло и отправился в долгий сон. Есть какое-то лечение для таких случаев?

Ангел нервно выдохнул, приблизился к спящему Сатане, опустился на колени перед диваном и коснулся большим и указательным пальцами его лба. Не хотелось получить в ответ удар внутренней силой второй ипостаси Сатаны, но пришлось рискнуть и проникнуть внутрь. Сначала он лишь ощущал несгибаемую мощь, не позволяющую даже приблизиться к энергетическому потоку владельца, но Дино умел быть гибким и убедительным. Слой за слоем, он словно сквозь толщи воды медленно шагал вперёд. На мгновение мгла расступилась, но ответный удар не заставил себя долго ждать. Спящий красавец не пошевелил и бровью, но невероятно могучая ударная волна пронесла на сумасшедшей скорости ангела через весь кабинет. Вписавшись с грохотом в стену, Дино с трудом удержался, чтобы не застонать. Не признаваться же на территории конкурентов, что Люци во сне сделал ему больно. Отец учил не ломаться от падений. Требовал невозможного и… да, можно сколько угодно обижаться, но именно его наукой Дино в Аду побаивались и уважали. Это место не сожрало его, а прогнулось, дав уважительное прозвище «босс». Кто знает, окажись он на самом деле в роли бессрочного правителя, как бы всё изменилось?

Вики и Мими бросились к ангелу. Гордыня отца потребовала не принимать помощи демониц, но в этом Дино считал себя лучше Фенцио: он знал, что помощь можно и нужно принимать. Строить мосты между собой и остальными. Фенцио ко дню своей смерти был одинок, успев оттолкнуть даже сына. Это и сыграло с ним злую шутку.

— Что-нибудь увидел? — поинтересовалась Вики, возвращая Дино из мыслей обратно в кабинет.

— Да… даже больше, чем хотелось бы. Примерно в два раза, — рассеянно пробормотал он.

Девушки растерялись и ждали продолжения, но ангел не спешил говорить. Требовалось самому сначала разобраться, что он увидел в этой мимолётной вспышке.

— Я видел место. Наполовину этот кабинет, наполовину какой-то друг… ой, вспомнил, — хлопнул он себя по лбу. — Я выволок его из того кабинета! Да, наполовину рабочая обитель смертного психотерапевта. На этой второй половине я увидел сразу двух Люциферов. Они вроде как разговаривали.

— Он решил провести терапию Люци?! — поразилась Мими, догадавшись о происходящем.

— Почему бы и нет, — с заметным сомнением в голосе протянула Вики, — если в его голове они теперь две разные личности, то… почему бы и нет?

— Ты сама сомневаешься в своих словах! — покачал головой Дино.

— Конечно, я сомневаюсь! — возмущённо отозвалась она. — Ситуация попахивает бредом!

И всё же с ситуацией пришлось смириться. В три пары рук две демоницы и один ангел смогли вести дела Ада на протяжении целой недели. Ангар морских драконов и школа наконец были достроены и сданы. На этот раз претензий не было даже у Мими, впервые увидевшей всё великолепие со своим списком претензий. На острове змей-искусителей вылупился и успешно рос весь выводок древнего зверя. Поначалу вредничавшие от отсутствия водных просторов и зелени создания наконец прижились и даже начали вить в тёплой почве гнёзда.

Вики составляла новые проекты Ренессанса. Дино, переоблачившись в фальшивого Вельзи, помогал распространять её волю. Мими подсказывала обоим, как оставаться на грани разумного. Порой бывшую Непризнанную заносило, и она начинала ставить в планы невозможные к осуществлению вещи. Чего стоила её попытка протянуть в Аду парочку водоёмов. Мими истерически хохотала, а затем устроила любимой подруге специальную экскурсию в ту часть, где содержались смертные после смерти. При первом же взгляде на эту структурированную область Уокер со смехом обозвала её Ад Данте. Не всё там выглядело в точности как в Божественной Комедии, но явные сходства имелись. Даже ледяное озеро в девятом круге. Оно и стало показательным примером водоёма в Аду. Либо кипящее серное, либо застывшее, способное содержать в своём силы Сатаны.

Люцифер отыгрывал спящего красавца день за днём. Команда из трёх спасателей Преисподней начала воспринимать его частью мебели и складывать на него кипы свитков, когда других мест для хранения не оставалось. Казалось, наступило напряжённое затишье. Мими тайком приводила лекарей школы, но те никак не могли определить причину, по которой Люци спит. Все их методы пробуждения ни к чему не приводили. Оставалось ждать. Если сам уснул — то сам и проснётся.

Утро пятницы не задалось в самого начала. В спальню Вики прилетел огненный шар, испугав и её, и Мими.

— Тварючий… что происходит?! — взвизгнула сонная демоница, вскакивая с постели в поисках одежды.

В их опочивальню влетел Дино, успевший обзавестись большим количеством чёрных перьев. Небесные тряпки с самого первого дня заменил стильный костюм из сороковых, а на голове чуть наискось покоилась та самая шляпа, скрывающая энергии. Девушки даже не сообразили возмутиться, когда ангел выволок их из комнаты и потащил полуголых в сторону кабинета Сатаны.

— То, чего мы все ожидали со дня на день! — выдохнул он. — Осада!

Да, наивностью никто из троицы не страдал. Обитель короля Ада совместными усилиями готовили к нападению. Подозреваемыми выступали буквально все представители демонов, посему защиту строили на основе заклинаний и физического укрепления стен. Кто-то выбирает бить сугубо внутренним потенциалом, другие же будут уповать сугубо на свои рога и когти с мускулатурой. Удержать снаружи надобно всех.

— Босс, это сын Азазеля. Кажется, его имя Бальтазар, — отозвался Вельзи, выбрасывая в лицо Вики из темноты подходящую одежду.

Вопрос о его подпольной швейной фабрике продолжал висеть в воздухе, но, как всегда, времени не было разбираться, как трудяга-демон умудряется обшивать всех за считанные секунды.

Дино едва сдержался, чтобы не воскликнуть: «Кто?!». О сыночке несостоявшегося ставленника Цитадели, успевшего разве что пожалеть, что именно его избрали сидеть на троне Ада, было неизвестно ровным счётом ничего. В школе Дино его не видел, что говорило о более солидном возрасте. Каких-то подвигов или преступлений за ним не числилось. Впрочем, подобное можно было сказать про большинство демонов. Даже знаменитый Мамон в своей деятельности оставался настолько чистоплотным, что только высокий статус позволял при помощи слухов наблюдать за высокопоставленным демоном. Но только до падения. Затем он будто ушел в подполье. Что мешало и Бальтазару оказаться кем-то сильным и важным, но незаметным для высокомерного общества ангелов, видящих равными только белокрылых?

«Нарываешься на ещё одно чёрное перо!» — осадил себя ангел. Пекло меняло даже восприятие Дино.

— Чем отметился сей милый господин? — поинтересовалась Вики, без стеснения демонстрируя, что и она ничего не знает о семье почти состоявшегося Сатаны, которого лично удавил Мальбонте в вечер нападения на Цитадель. Поживи Азазель ещё день, смог бы даже застать бойню во имя Божественного Полукровки.

— Он отсутствовал во время войны Маля, — нахмурилась Мими, призывая всю память того времени. С учётом, что за две крупные битвы она была оба раза серьёзно ранена в том числе в голову, неудивительно, что воспоминания не торопились заползать в битый черепок демоницы. — Оставался на Земле. Он вообще мало интересовался делами Небес и Преисподней. Ему всегда больше нравилось издеваться над людьми, чем он и занимался. Волхование, лжецари, лжепапы, лжепастыри, безумные магистры крупных орденов — это всё его проделки. Когда вернулся… не помню. Кажется, после инаугурации Люцифера.

— А на кой чёрт ему трон Ада? Он же только мешать будет на Землю к людям спускаться? — удивилась Уокер.

— Предположу, что семья толкнула занять трон по праву сильного, — проговорил сквозь зубы Дино, напряженно приглядываясь к происходящему снаружи через окно. — Давили на смерть Азазеля и его почти коронацию, например.

Осада продолжилась. Бальтазар был явно не одиночным охотником на трон Ада, а вместо со сформировавшейся партией имени себя. Или имени семейства, выставившего самого физически развитого вперёд, чтобы серыми кардиналами вводить свои законы. Вики нервно сглотнула, коснувшись пальцами горла. Очевидно, её голове нравилось сидеть на шее и разъединяться с остальным телом совсем не хотелось. С другой стороны, едва ли она собиралась строить из себя Клеопатру и печально мириться с ещё несостоявшимся поражением. Может, эта Непризнанная в начале обучения и была пустышкой во всех смыслах слова, но после появления Мальбонте и случайно перетёкшей в её вены силы полукровки могла огрызнуться.

Он ободряюще коснулся её плеча. Демоница благодарно улыбнулась одним краешком губ. В глазах бывшей смертной стояла решимость.

— Надо бы вооружиться, — произнесла она вслух.

* * *

В кабинете царило спокойствие. Не сказать, что оно возникло само и сразу. Увы, две ипостаси одной личности, обретшие вдали друг от друга самостоятельность, во многом не сходились во мнениях, что, по мнению Доктора, было абсолютно нормальным явлением, а по мнению Люцифера, правота оставалась сугубо за ним. «Человеческая» логика Доктора его бесила, порой доводя до срывов. Хотелось встряхнуть его, себя, и напомнить, что он демон и не просто демон, а Верховный. А что…

— Позволено Юпитеру, то не позволено быку? — предугадал его слова Доктор. — Вы оторвались от жизни и позабыли, что случается с подобием, если его не контролировать.

— И что же?

— Оно может превзойти оригинал, если не во всём, то во многом, — не обращая внимания на издевательский тон, начал он. — Из-за ангельской политики бессмертные слишком долго оставались в стагнации. Это заметно по вашему поведению. С каждым последующим поколением появляются всё более слабые и инфантильные особи, избалованные отсутствием изменений и реальной конкуренции. В то же время люди, творения Малума, в совершенстве овладели своим врождённым навыком — адаптации. К чему они не могут адаптироваться сами, то адаптируют под себя. Конкуренция во всём — для них помощник.

Король Ада не торопился вникать в тонкости сходств и различий разных миров. Даже имея опыт жизни среди людей, который по большей части взяла на себя личность психотерапевта, он не видел открывшихся возможностей в пережитом. Как и любой бессмертный. Лёжа на терапевтической кушетке, он оставался глух к открытым дверям новой жизни. А потом ещё и удивлялся, что по собственной воле не может покинуть чертоги разума. Доктор уже ловил себя на мысли покинуть их, занять тело и оставить младшего в одиночестве, чтобы подумал над своим поведением.

— И к чему эта лекция? — фыркнул Люци, не замечая очевидного.

— К тому, что человечество давно превзошло вас. Нас. Отныне Юпитеры поменялись местами с быками. По сути «человеческая» логика более гибкая и новаторская, чем её закостенелая сестра от бессмертных. И если ты умеришь свою гордыню, то поймёшь, что опираться на человеческую логику вернее. Если ты не заметил, то именно целиком и полностью человеческие амбиции Вики Уокер помогли запустить в Аду Ренессанс. Стал бы ты заниматься всем тем, что она в итоге предложила? — с хитрым прищуром поинтересовался Доктор. — Сообразил бы, где нужны перемены? То-то и оно!

Пациент-клиент-он сам смотрел на терапевта, как на своего самого главного врага, но понемногу уступал. Работы оставалось немало. К сожалению, время просыпалось сквозь пальцы и приближало Доктора к выбору между двумя неверными решениями. Решения между хотя бы одним верным и чем-то другим судьба не предлагала. И, поскольку Люцифер не был готов брать на себя ответственность, решать за обоих должен был Доктор.

— Думаю, на этом наши сеансы придётся прервать, — нехотя проговорил он, надеясь, что последствий от этого выбора будет меньше.

— Что?! Мы готовы вернуться? — не поверил пациент.

— Вернуться мы были готовы с самой первой секунды пробуждения памяти. Но вернуться не мудаком ты… всё ещё не готов. Просто уже пора просыпаться. Нас и так слишком долго прикрывали. Пришло время защищать то, что нам дорого.

— Ты о чём-то умалчиваешь! — вскочил с кушетки Люцифер, с подозрением глядя на него-себя.

— Нет, говорю прямо: на наше Царство напали, — терпеливо уточнил Доктор. — Ты хоть помнишь, что именно тебе дорого.

Пациент прислушался к себе. Возможно, впервые по-настоящему решил заглянуть внутрь без подсказки или приказа. За такой прогресс его хотелось похвалить, но ситуация не позволяла.

— Вики, Мими, Ости… даже Дино. И мой дом, — наконец сказал он.

— Тогда пора просыпаться и идти всё это защищать. Вместе! — встал с места Доктор, откладывая свой блокнот на стол.

— Вместе? Шутишь?! — оскалился в своей привычной самодовольной улыбке пациент. — И что же на поле брани сможет сделать добрый Доктор… ах, прости, созидательная и взрослая часть меня?

— Ты удивишься!.. — многозначительно улыбнулся в ответ Доктор, снимая с лица очки в роговой оправе.

* * *

Как разговаривать с демоном, вернувшимся спустя годы домой, чтобы застать вместо него незнакомое пространство и удручающую новость — мудрый отец мёртв. Вики мало что знала об Азазеле и судить по нему могла лишь от двух встреч с несостоявшимся Сатаной. Цитадель отчего-то сочла его достаточно удобным, чтобы избрать и пригнать в свои пенаты для инаугурации. Но был ли он таковым на самом деле? Едва ли: просто достаточно умён, чтобы создать нужный образ.

Вики мысленно вернулась в тот день, когда ослеплённый яростью Люцифер решил уничтожить конкурента и занять трон старым добрым демонским способом. До решающей битвы с Малем оставалось около суток, отец Люци был мёртв, и как бы последний не настаивал на своих правах, ангелы со всей своей высокомерностью решили править Адом через ставленника-марионетку. Обезумевший от ярости отвергнутый наследник ворвался в покои к конкуренту. Как Вики увязалась за ним, не получив рык в духе «не суйся не в своё дело!», оставалось для неё загадкой и по сей день. И вот пальцы Люцифера сомкнулись на горле Азазеля…

Огненный шар, летящий в её сторону, заставил вынырнуть из мыслей и вспомнить, что осада замка всё ещё продолжалась. Она парила в воздухе, удерживаясь сильными крыльями у самых окон кабинета Сатаны. Вокруг королевской резиденции приплелось немало демонов поглазеть на крушение очередной династии и воцарение новой. Большинство даже не стремилось присоединяться к бою. Они хотели зрелищ. Посмотреть, как обитель правителей будет разбита, как приближённых казнят, как голову адмирона-выскочки нанизывают на пику. А самим страдать… нет уж! Это внушало определённые надежды. Достаточно выдержать нападки всех представителей древнего рода, стоящего за спиной Бальтазара и его покойного отца, и быть может… ещё один огненный шар!

«Любят они с огнём играть!» — фыркнула Вики, ныряя в вираж. Чёрные крылья с огненными всполохами на кончиках перьев унесли её в сторону от линии удара.

Пока получалось распылять их силы. Все старания верных Люциферу демонов, рабочих, персонала обители Сатаны и прочих лоялистов были направлены на сдерживание недовольных. Мими, Дино и сама Вики отвлекали на себя Бальтазара. Демон, без труда приняв облик своей второй ипостаси, играючи расправился бы с любым из них. Но все трое одновременно умудрялись достаточно ему досаждать. Разъярённый Фыр и дружественные ему морские драконы только помогали отвлекать влияние багрового демона с тремя рядами рогов на голове и когтей на крыльях. Сын Азазеля действительно впечатлял размерами и силой. Неудивительно, что вокруг него быстро собрались демоны, посчитавшие, что при странном затворничестве действующего Сатаны этот бунтовщик станет достойной заменой.

«Соберись! — приказала себе Вики. — В солнечном сплетении сила. Почувствуй её. Пробуди. Дай ей вскипеть… Уничтожай!»

Поток хаотичной волны энергии тьмы вспышкой перетёк в руки адмирона Уокер. На мгновение её зрение преобразилось, показав Бальтазара в виде сияющих импульсов. Острый глаз выхватил слабое место у шеи. Из выброшенных вперёд рук навстречу древнему демону бросился буйный чёрный вихрь и ударил ровно под подбородком. Сын Азазеля покачнулся и на секунду даже потерял высоту. Из пепельной шеи брызнула огненная кровь, но мгновением позже втянулась обратно в рану, покрывшуюся корочкой. Всех сил Вики хватило на небольшую царапку — какая ирония. Зато получилось привлечь к себе внимание багрового демона, да такое, что крылья получили нагрузку за все земные недели отдыха. Улепётывать пришлось серьёзно. Противник решил не размениваться на колдовство, а просто поймать и удавить надоедливого адского шершня.

«Пять минут. Полёт нормальный!» — мысленно приговаривала она, устраивая воздушную акробатику с резкими поворотами, разворотами и петлями.

На мгновение получилось выхватить в тени сатанинские резиденции Мими с Дино. Ангел, раздобыв где-то древний двуручный меч с клинком, окружённым языками адского пламени, выглядел невероятно! Все библейские картинки с карающими архангелами ушли нервно курить в сторонку, когда светловолосый каратель в привлекательном чёрном костюме, выгодно подчеркивающем отросшие угольные пёрышки на ангельских крыльях, размахивал своим оружием, отправляя всех недовольных демонов в панический бег. Дабы не привлекать лишнее внимание ко вмешательству ангельской силы, он не забыл о шляпе. Эстетический вкус Вики взвыл о необходимости запечатлеть будоражащую сцену в виде рисунка, фотографии или фильма. Это было слишком красиво!

Дочь Мамона не отставала. Изящной стрекозой она пролетала между рядами и доказывала на практике, что в школе ангелов и демонов не только по выходным глифт пила, но и по будням на совесть отрабатывала боевую магию.

Увы, занятые союзники мало чем могли помочь в игре в догонялки с Бальтазаром. Разгневанный демон тихой самонаводящейся ракетой решительно настигал бывшую Непризнанную. Мысленно Вики начала набрасывать завещание, подумывая, кому бы завещать все три шкафа модных адских нарядов, успевших накопиться у неё после окончания школы. Кроме них и парочки аксессуаров, выполненных из местных драгоценных металлов, передавать нечего было. Даже собственного угла. С одной стороны, это радовало: если Бальтазар превратит её в лепёшку и размажет по стенам, не так уж много вещей разлетятся по Аду ничейными, а с другой — становилось как-то неприятно. Вторая смерть стала выглядеть ещё более убогой, чем первая.

Не успела она додумать мысль, как огромная демоническая лапа с когтями-стилетами пребольно сомкнулась на её крыле, обрывая полёт. Вики затрепыхалась пойманной бабочкой. Краем глаза она заметила, как к ней рванулись Мими и Дино, однако они были слишком далеко, чтобы хоть на что-то повлиять…

— И тут появляюсь я!

Всё произошло настолько быстро, что на первый взгляд казалось порывом ветра. В Аду. Способного снести в сторону огромного демона, припечатав в каменную стену западной башни резиденции Сатаны. Предварительно разжав его хватку на крыле перепуганного адмирона. Особенный ветерок по имени Люцифер.

Он не стремился выглядеть чрезмерно вычурным героем, спасающим день. Подумать смешно: Сатана-герой. Такой клоунады Ад ещё не видел. Толпе демонов-зевак такое понравится, но для общего образа строгого, могущественного и справедливого правителя такое только навредит. Бальтазар, несмотря на немаленькие размеры и ощутимую силу, которая раньше была присуща его неистовому в бурной молодости отцу, обладал весьма посредственными навыками защиты. Очевидно, он не привык держать против кого-либо оборону. Да, попасть в его когти означало подписать себе смертный приговор, что едва не случилось с адмироном Уокер, но лёгкий, почти дружеский толчок в плечо отправил бунтовщика в долгий полёт. Лёгкий порыв ветра от его крыльев оттеснил Вики подальше от намечающегося противостояния.

Перед нынешним Сатаной встала непростая задачка. С одной стороны, всех виновных требовалось найти, собрать вместе и желательно уничтожить безо всякой жалости. Ад сантиментов не прощал никому. Память подсказывала, что и в царстве людей, когда речь касалась короны, жалость лишь расширяла притоки кровавых рек. С конкурентом требовалось разобраться решительно, но не слишком жестоко. Всё же его отец был хорошим наставником. Несмотря на ярость, вспыхнувшую, когда он услышал, что Цитадель на место покойного Сатаны поставит Азазеля: к старому демону он всегда относился с теплотой. Поэтому, когда пальцы сомкнулись на горле конкурента, он не смог выдавить из старика последние капли его угасающей жизни и отступил.

«Мальчик мой, будь достоин своего звания, если получишь его», — были последние слова самого недолгого Сатаны.

Только ради этих слов следовало прислушаться к голосу справедливости и вынести приговор мудро. Багровый демон бросился в атаку. Мощную, но больно уж неряшливую. Словно бык на корриде, он концентрировал все силы на лобовом ударе строго вперёд, не оставляя себе возможности для манёвра. Настало время вспомнить слова о смертных и их прогрессе, опередившем демонов с ангелами. Хрипло усмехнувшись, серо-пепельный Верховный демон расправил свои крылья, принявшие во второй ипостаси лиловый оттенок. Вполне подходящий для предстоящего. Он знал, что Вики, Мими и Дино во всю широту удивлённых глаз смотрят за тем, как король Ада поддразнивает претендента на трон. Не сразу, но до всех троих должно было дойти явное сходство движения кожистых крыльев с игрой тореадора с быком.

Бальтазар тоже понимал, что его просто дразнят. Не мог не понимать. Но продолжал реагировать бурной яростью. Ситуация требовала тщательного анализа. Пока действующий Сатана продолжал играть с багровым демоном, гоняя последнего по всему Аду, разум старался прочитать противника. Он не дурак. Ни при таком отце, да и с его упрямым стремлением наблюдать за людьми должен хоть что-то понимать. Едва ли ему настолько нужен трон, как банально выплеснуть ярость. Но откуда столько накопилось? Добрые родственники надавили на больные мозоли? Если да, то на какие?

Азазель не славился отвратительным нравом или насилием по отношению к сыну, тогда что? Отцом он был куда лучше, чем его предшественник на троне, пользовался уважением, если не любовью всех верхов, не шёл на поводу у амбиций. И ходят слухи, что он, как и Мамон по отношению к Мими, поддерживал своего отпрыска с его «хобби». Неужто кто-то шепнул, что именно Люцифер убил Азазеля, умолчав о правде? Да, не стоило этого исключать. Если Бальтазар не пытался устроить покушение на Мальбонте, то эта гипотеза вполне похожа на правду. Что же дальше? Чувство вины за гибель отца, гнев на себя, что не был рядом, синдром выжившего? Всё вместе? Ещё и столько ярости. Сначала следовало разобраться с ней, а для этого вымотать противника, пока крылья не смогут держать.

«Это адская коррида, бесёныш!» — рассмеялся Сатана.

* * *

Два гиганта начали битву, способную стереть Вики в порошок. Благо стараниями Люцифера её отбросило подальше от опасности. Повреждённое хваткой багрового демона крыло не раскрылось полностью, и её закрутило в вихре. От падения спасли руки Мими, которая с озорной улыбкой чмокнула её в щёку.

— И кто тебя летать учил, Непризнанная? — хихикала демоница, увлекая любимую подругу подальше от опасности.

Вики оглянулась на группу поддержки бунтовщика и с удивлением отметила, что те больше не пытаются нападать так активно, как раньше. А с вознёй особенно неугомонных справлялся Дино с огненным мечом в руках. Ангел настолько вошёл во вкус, что в глазах личностей с хрупкой внутренней конструкцией вполне мог показаться тем самым архангелом Михаилом с пылающим мечом. Не считая адски стильной одежды, образ совпадал один в один.

На высоте между двумя могущественными демонами развязывалась странная битва, своим видом что-то напоминающая Вики. Люцифер ни разу не применил ни физическую мощь, ни внутренний запас сил, который в своё время серьёзно ранил Мальбонте. Пусть из той битвы Божественный Полукровка всё же вышел победителем, победа его была шаткой, а силы противника весьма угрожающими. Казалось, вот самое время размазать Бальтазара по всему Аду, показав, кто в доме хозяин, но Сатана отчего-то медлил. Чего он ждал?

— Что происходит? — прошептала Вики, крепче обнимая Мими.

Силы крыльев любимой подруги вполне хватало, чтобы удерживать обеих. Они возвышались над Преисподней. Внизу простирались плоды трудов адмирона. То, за что Вики была готова продолжать свою борьбу. Даже если она перейдёт в мирное русло и придётся снова и снова мягкими убеждениями, призывами к здравому смыслу и демонстрацией своей правоты и бесспорной пользы своих действий убеждать демонов на протяжении всей оставшейся жизни. Даже если придётся повторять это снова и снова лично с каждым демоном. Её проекты, её Ренессанс, её творения!

Толпа недовольных бесов было двинулась в сторону наконец-то достроенных ангаров. Вслед за осознанием всколыхнулась ярость и ледяной волной чёрной демонической силы вырвалась из кончиков пальцев. Попытка супостатов сломать и разрушить всё ею созданное погибла в зародыше, а визжащие от боли мелкие демоны разбежались кто куда. Вслед им неслись проклятия Мими, щедро сдобренные боевой магией, плетью бьющей по мягким местам.

И всё же между двумя верховными демонами творилось нечто невообразимое. Широкие крылья Люцифера игриво танцевали в воздухе, заигрывая с бешенством Бальтазара. С громовым рыком багровый демон носился за более ловким и подвижным пепельно-серым противником, не понимая, что тот явно играл с ним, выматывая. Люци всё время был недостаточно далеко, чтобы нанести удар внутренней мощью или каким-либо колдовством, но и не настолько близко, чтобы можно было забодать его физическим ударом. Когти-стилеты бессильно рассекали горячий воздух Пекла.

Вики пыталась прикинуть, сможет ли как-то помочь Люциферу, однако два демона двигались с такой скоростью, что помощь легко могла обернуться вредом для короля Ада. Приходилось ждать и разгонять демонов, соскучившихся по мародёрству, разрушениям и бессмысленному насилию, которые в каждом новом веке перепадали им всё меньше и меньше.

«А что ещё ждать от жителей мира, подвинутого в самый тёмный угол во славу величия Небес и ангелочков? Естественно, без нормальной культуры и развития они либо попытаются прорваться в Цитадель, либо будут деградировать тут!» — хмыкнула Вики.

Однако балаган следовало заканчивать.

— Внимание, отбившиеся от рук бесы! — рявкнула она во всю силу лёгких. — Попытка переворота признана проваленной. Через считанные секунды наш Сатана победит подлого Бальтазара и отправит его на смерть, если не выберет другой метод казни. Все, кто не покинет поле битвы через три секунды, будут уничтожены следом. Силами Люцифера, вашего покорного слуги адмирона или моих дорогих друзей! Итак, раз…

— А можно остаться и понаблюдать? — раздался крик из толпы.

«Нет, ну прямо как люди! Подавай им хлеба и зрелищ!»

— Кто хочет только наблюдать — отправляется на арену крылоборства. Оттуда тоже хороший вид открывается! — крикнула она.

Мими поспешила отнести её в сторону, чтобы поднявшийся вихрь от множества кожистых крыльев не увлёк их в сторону Ада Данте. Только посещения смертных грешников им не хватало!

— Во имя Шепфа и всех Небес! Что! Здесь! Происходит! Почему его не было дома неделю, а в Цитадели никто не знает! Где! Мой! Муж!!! — нежданно-негаданно появилась разъярённая, словно все адские фурии, Лилу.

Мими от внезапного появления реактивного ангелочка нервно икнула и выпустила из рук Вики. Но та от шока расправила больное крыло и парила в воздухе на нём, почти не поморщившись. Вот кого они точно не ожидали увидеть во время «семейных разборок» в Аду, так это кукольную домохозяйку, миниатюрную тираншу и скромную секретаршу Небесной канцелярии. Лилу даже не заметила, что вылетела из райского уголочка в домашнем платье с криво висящим фартучком, успевшем в некоторых местах обуглиться. Пекло таковым назвали не за красивые глаза. Огня в Аду хватало на всех.

Дино, не зная, какой монстр поджидает его со стороны тылов, упоённо отыгрывал библейского карающего архангела. С каждой секундой боя он становился всё неотразимее. Небрежно закатанные рукава алой шёлковой рубашки отражали каждой складкой огненные всполохи пламенеющего меча. На фоне алого чёрный костюм с жилеткой смотрелся особенно притягательно. Даже Лилу замерла, недоверчиво глядя на супруга. Таким она его никогда не видела. Хотя, быть может, виной тому была шляпа, но на этого невероятного мужчину, слишком хорошего, чтобы быть просто демоном или ангелом, она смотрела влюблёнными глазами, едва сдерживая обожание.

— Это!.. Это!.. — шептала Лилу.

Переглянувшись, Мими с Вики подхватили белокрылую под руки и оттащили в сторону ближайшего парапета обители Сатаны, способного уместить не только местных горгулий, но и трёх девиц. Ангелочек не сопротивлялась, пожирая большими круглыми, как у кота, глазами мужа. Каждый взмах меча, каждое движение сильных рук, рывок вперёд, атака неугомонных демонов сопровождались её сдавленным аханьем.

— Да, это твой муж встаёт на защиту, солнышко! — хихикнула Мими, чмокнула остолбеневшую от шока Лилу и бросилась в атаку.

Вики строго ткнула пальцем на незваную гостью, затем на парапет и дважды стукнула себя по виску у глаза, оставляя красноречивое послание. Убедившись, что кивающая болванчиком блондинка всё поняла, она сорвалась с места и полетела помогать Мими. Недобитки сами себя не торопились добивать.

* * *

— Раз уж ты едва можешь держать удар, теперь мы можем поговорить, — рыкнул Люцифер, замечая, что «бычок» стал совсем не таким активным, как раньше. — Бальтазар, верно? Сын Азазеля?

— О чём говорить? Из этой битвы выходит один мертвец и один победитель, — развёл когтистыми лапами багровый демон, мотнув рогатой головой в ответ на вопрос об имени. — Поздно просить пощады.

Демон был прав: в Аду разговоров не бывает. Если начало кровопролитию положено, то «двое вошли — выйдет один». Но последние его слова что-то сковырнули в памяти Доктора. Был у него один пациент, который любил говорить так же красиво. Но к чему бы это?

— Перед смертью расскажешь, на кой чёрт тебе сдался трон? — не выдержал Люцифер. Убивать сына Азазеля не хотелось. Совесть, которая внезапно у него проснулась и работала с дотошностью Доктора, требовала найти «вескую причину» оставить Бальтазара в живых.

— За честь и отвагу! За моего отца! Я прославлю моё королевство! — вдруг выдал революционер целую порцию теперь определённо кое-что напоминающих фразочек.

«Любитель стратегий, возомнивший себя персонажем игры!» — вспомнил Доктор одного из излеченных клиентов.

Тот случай был не слишком сложным. Увы, жизнь знатно побила молодого человека по имени Калеб, музыканта по профессии. Он и мухи не обижал, старался всё делать правильно и проявлять искренность. К сожалению, так бывает, что всё наваливается одновременно. С творчеством начались проблемы в плане некоторых фанатов, внезапного авторского права на его якобы краденый контент, в семье разлад, в отношениях похолодание, а на работе аврал. Так, начиная с получаса в день во время обеда, Калеб подсадил себя на старую, но очень популярную игру Warcraft. Дела во внешнем мире стали хуже, и психика молодого человека нашла для себя спасение. Во время основательно стрессовых ситуаций он уходил в себя, надевая поверх хрупкой личности маску одного из своих персонажей и высказывался сугубо их репликами. Прежде чем проблему удалось решить и пролечить, Доктор успел наслушаться стольких выражений, что некоторые будто врезались в его черепушку.

Бальтазар цитировал Артаса. Слово в слово, даже интонации подбирал те же. Интересно. С чего бы демону выдавать вместо своих мыслей переполненные героическим пылом цитаты персонажей, придуманных людьми?

«Ладно, Док, вперёд. Это твоё поприще!» — подстегнул Люцифер себя.

— Жалкий глупец! Теперь я действительно зол! Склонись перед своим повелителем! — с неменьшим театральным жаром ответил он, передразнивая демона, сникшего от разоблачения. — А если серьёзно? Твой отец был уважаемым и неглупым демоном. Я бы многое отдал, чтобы он был моим отцом. Он бы не вырастил дурака, который рванётся в глупую атаку на обитель Сатаны, просто потому что «честь!». Кто тебя надоумил?

Багровый демон попытался ещё раз броситься в атаку быком, но крепкий удар когтистой лапой Люцифера отбросил его в воздушную яму и придал достаточного ускорения падению. С сухим грохотом Бальтазар торпедой врезался в остров самой комфортной области Пекла, подняв облако пыли, песка и что там ещё было на этих участках суши, специально приготовленных под…

«Яйца! — схватился за голову король Ада. — Наши змеи-искусители!»

Стремительный рывок вниз и порывистый поиск мёртвого древнего зверя привёл к долгому выдоху облегчения: гнёзда находились в паре шагов от места падения. Бальтазар удачно шмякнулся именно туда, где никого не оказалось. За такое везение требовалось выпить. Тем более что скальные пики вокруг соседних островов создавали приятную интимную обстановку…

— АЙ! Ах ты… — подкравшийся змей не смущаясь тяпнул Сатану за ногу, легко прокусив пепельно-серую кожу. — Я его спасаю, а он!.. Уйди с глаз долой, подлое пресмыкающееся!

Пригретая на груди кусачая змеюка лишь презрительно шикнула в его сторону и скрылась среди тёплых камней. Люциферу же оставалось с досадой смотреть на то, как от змеиного яда по коже расползается странный холодок, сопровождающийся тёмным рисунком, будто самостоятельно создающаяся этническая татуировка.

— Ну что, мой далеко не юный любитель «во славу Плети», будем признаваться или я поиграю с тобой в угадайку? — насмешливо поинтересовался он у пошатывающегося Бальтазара. — Кстати, не затопчи здешних редких животных. Они тебе такого не простят, я не прощу, а мой адмирон и вовсе взбесится и сотрёт в порошок.

Багровый демон попытался было рыпнуться в его сторону с явно не благими намерениями, но сердитые змеи окружили вторженца и резво скрутили его по рукам, ногам и крыльям своими гибкими, но очень крепкими хвостами. Внезапно на глазах Сатаны змеи предстали отнюдь не несчастными вымирающими созданиями. Неудивительно, что самый первый Владыка Ада избрал змея-искусителя своим символом власти и даже гласом собственной воли.

«Может, мне последовать древней традиции и сделать одного такого змея своим представителем? Вон, как поддерживают действующего короля!» — задумался Люцифер на мгновение.

— Раз уж ты выбираешь угадайку, то начнём, — глумливо улыбнувшись, начал он. — Тебе не было никакого дела до мести по отцу. Предположу, что благодаря его науке. Сомневаюсь, что ты хотя бы на секунду предположил, что Азазеля убил я. Тем более что свидетелей расправы Мальбонте над ним более чем достаточно. Да и времени после смерти прошло многовато. Месть принято подавать холодной, но не настолько же остывшей, не так ли?

Сын Азазеля удручённо смотрел на него. Молчал. Любое слово. Любой неверный жест. Тогда вместе с его головой полетят и другие зачинщики. Как минимум вся семья демона. Возможно, кто-то ещё был в сговоре. Решили проверить затихшего Сатану на прочность. Проверили. Подтолкнули козла отпущения на гибель. На заклание. Теперь Люцифер обязан казнить заговорщика. Иначе слабый король. Тогда стоит ожидать новые нападения. Снова и снова ото всех представителей знати. Но казнить очень уж не хотелось.

— Зато терпения твоего хватало достаточно долго, чтобы сносить все шепотки? — решил проверить свою гипотезу Люци и попал в цель: демон выдал себя едва заметным движением желваков. — Что же они тебе говорили? На амбиции не давили: это чуждо постоянному посетителю Земли. Скорее на… честь?

Вновь демонстрация попадания. Бальтазар не слишком умело скрывал эмоции будучи запертым во второй ипостаси. Увы, интриги и обманы доступны только в привычном облике. Только в подобии человеческом легко играть эмоциями и менять маски на лицах со скоростью мысли. Но не вывернутыми наизнанку, когда душа, чувства, порывы — всё оголяется и гудит, как провода. В этом случае всё слишком на поверхности.

— Честь сына, который чернит память отца? — предположил он худший из вариантов и снова попал. Бальтазар злобно задёргался, пытаясь выпутаться. — Неужто к смерти Азазеля они приплели твоё хобби и сделали тебя позором семьи? Недостойным сыном.

Последнее он припечатал почти мстительно. Вторая ипостась со всем своим великолепием грандиозности только помогала вгонять в голову противника весь гнёт послания.

— Итак, «я получил власть, которая и не снилась моему отцу», продолжим? Сколько же знатных семей Ада припекали тебе одно место словами, что, не отомстив за отца или хотя бы не захватив трон, который Азазель почти занял, ты становишься неблагодарным отпрыском? — прищурился Люцифер.

— В любом случае отдохну от родни. В Небытие, значит, в Небытие. Всяко лучше, чем годами слушать их нытьё! Давай! — рыкнул Бальтазар, стараясь уйти от неприятного допроса. — Казни меня!

Настроение окончательно вышло из состояния великого воителя, и Люцифер вернулся в привычную шкурку. Багровый демон последовал его совету, но уменьшение объёмов не даровало ему свободу. Змеи быстро сжали кольцами хвостом уменьшившееся тело.

— Тогда у меня есть к тебе интересное предложение. И адрес очень хорошего психотерапевта.

— Психотерапевта для демона?!

— Отрадно, что ты знаешь, о чём речь… А теперь слушай внимательно!

* * *

Вспотевший от трудовых будней ангела в аду, Дино припорхал к Вики и Мими. Демоницы тоже выглядели изрядно потрёпанными. Магия не давалась просто так и выкачивала силы больше, чем часы тяжёлых тренировок в спортивном зале. Под музыкальное урчание желудка Вики явно мысленно перемещалась в адскую кухню и запихивала в себя всё, что казалось съедобным. Съесть случайно повара она уже не боялась. После нескольких щекотливых моментов местные бесы научились расторопно прятать свои пальцы от её зубов, о чём не уставали жаловаться всем. Голодная женщина — это страшно, голодный демон ещё страшнее, а голодная женщина-демон — это призыв к паническому бегству.

Но в этот раз голодные глаза странновато искажала частично злорадная, частично сочувствующая улыбка. Причём у обеих демониц. Дино переводил растерянный взгляд с Вики на Мими и обратно, ожидая хоть какого-нибудь объяснения. Он же не просто так разрубал демонам рога, показывал им библейские кары огненным мечом и отправлял особенно неугомонных в Небытие. Их трио сделало почти невозможное: пока Мальбонте строгим голосом и молчаливыми обещаниями устроить страшную кару держал подле себя большую часть сил Ада в Цитадели, три стойких солдатика сумели растоптать намечающуюся армию бунтовщиков. Так почему нет радости в глазах? Почему до сих пор никто не предложил выпить глифта? Дино, разумеется, отказался бы и пригубил лишь чуток. Нет ничего зазорного в одном бокальчике за победу. В школе и Цитадели белокрылые колдырят, не просыхая, — разве ему станет плохо от парочки невинных тостов за общее дело, не так ли?

— Держись, Дин, — похлопала его по плечу Вики, — и будь так же суров, как с мечом против бесов!

Боевая парочка расступилась, демонстрируя ему застывшую на парапете Лилу. Сердце ангела сжалось от подступающей паники. Ей-Шепфа, лучше бы там скрывался подоспевший легион кровожадных тварей, например, субантр. С ними он бы как-то справился. А вот жёнушка вызывала нервное потение ладошек. И будто не крошил только что в мелкий салат демонов, будто несколько недель не строил из себя Вельзевула. Вот как так?! Почему хрупкая благоверная имеет над ним такую власть?

«Соберись!» — приказал себе он и несколькими мощными взмахами пятнистых крыльев опустился на парапет.

Шляпа, маскирующая его энергию от демонов, по какой-то причине уступала магии брачного ритуала. Супруга ни минуты не засомневалась, кто перед ней, хоть вид очень сильно отличался от привычного.

— Дино!.. — пискнула она с непонятной интонацией.

— Лилу… — угрюмо отозвался он.

Решение, многократно предлагаемое то Вики, то Мими, наконец укоренилось в его сознании, и ангел сделал шаг к супруге. Пятнистые крылья угрожающе приподнялись, а меч в руках даже выбросил несколько языков огня вдоль лезвия. От такой решительности большие голубые глаза Лилу стали огромными, как у кота.

— Солнце моё, — охрипший от волнения голос звучал приговором о смерти, но выровнять тон во что-то чуть более мягкое не выходило, а цвет лица благоверной сравнился с белизной её крыльев. — Что ты здесь делаешь?! Ты хоть понимаешь, как здесь опасно? А если бы ты пострадала или погибла? Этим самым мечом ради тебя я уничтожу любую армию! Но…

— Я тоже люблю тебя, мой миленький! — неожиданно бросилась в атаку Лилу с непривычно мягким высоким писком. Ангелочек, не побоявшись страшного меча, обхватила тонкими ручками супруга в крепкие объятия. Лицом она ткнулась в грудь мужа, подозрительно поблёскивая в свете огненных рек мокрыми глазами. — Прости-прости-прости, что ревновала! Я думала, что ты вон… а ты вон что! Ты мой герой! Мой сильный защитник!

Ласковые слова и хватка уровня сильного, но нежного кота, не смогли бы разжалобить только камень. Был у неё скрытый талант располагать своими детскими слезинками кого угодно. В школе на неё даже демоны не рычали — в самом крайнем случае отступали со словами, что лежачих и таких, как Лилу, не бьют. Впрочем, даже сейчас Дино не собирался ничего такого супруге говорить. Лишь вежливо попросил не отправляться самовольно туда, где раздухарившиеся демоны сметут её одним ударом, размазав по стенам обители Сатаны. Боевое безумие ещё не полностью спало, как и нарастающее влияние Ада, которое всё больше захватывало Дино. Он не становился от этого больше демоном. Никогда даже на йоту не приближался к этому состоянию. Он всё больше превращался в своего отца, и в последние минуты боя, когда силы почти покидали, это качество оказалось как никогда полезным. В голове стучали все слова Фенцио, не позволяющие проявлять слабость даже перед самим собой. И теперь, когда демоны отступили, а последний бой оставался сугубо за Люцифером, Дино притянул к себе супругу, не обратив внимания на собственную почти грубую хватку. Лилу перепуганным воробушком затихла в его руках, лишь пульс, бьющийся в пальцы, сомкнувшиеся на шее, выдавал её смятение.

— Лилу, ты даже не представляешь, как я тебя люблю. Я люблю тебя больше всего на свете! Я хочу быть отцом твоих детей! — выпалил он на одном дыхании и сам подивился, насколько властно прозвучали его слова. Зато Лилу смотрела на него в немом обожании. — Но никогда вот так не врывайся на мои задания! Я защитник твоего спокойствия! И моей силой служит знание, что ты дома в безопасности и ждёшь меня. Как однажды, я надеюсь, там будут вместе с тобой меня ожидать наши дети!

— Я буду ждать тебя! — прошептала она, роняя на щёки прозрачные слезинки. — Столько, сколько потребуется, мой герой!

От такой смены курса Дино опешил, но строгость с лица не снял. Если такое счастье, как любящая и чуть более покладистая жена само шло в руки, то не стоило от этого отмахиваться. Удивлённый внезапно свалившимся на него блаженством в виде супруги после тяжёлого боя, Дино всё же зорким недобрым взглядом просматривал местность. Пока бунтующие бесы шевелились, нежный ангелочек рисковала открыть число случайных жертв.

Но, словно тёмный Мессия, над островом змей-искусителей взлетел Сатана, держа за шкирку Бальтазара. Бунт завершился ничем. Порядок восстановился. Кризис закончился. Оставалось только разобраться с необходимой бюрократией, сдать Вельзи подаренную одежду и возвращаться домой.

— За попытку переворота, за прямой вызов Сатане, за организацию бунта, Бальтазар, сын Азазеля, наследник Третьего дома, приговаривается к смерти через аннигиляцию в водовороте. Да будет твоя судьба примером для всех, кто попытается подвергнуть сомнению власть Сатаны, — пролетел громовым раскатом голос второй ипостаси Люцифера. — Казнь будет проведена завтра на закате в присутствии представителей всех восьми королевских домов. Приговор обжалованию не подлежит. В любой защите будет немедленно отказано… но желающие могут присоединиться к Бальтазару в его участи!

Верные действующей власти демоны схватили узника, оплели золотыми нитями его крылья, руки и ноги, чтобы не предпринял попытку бегства, и повели в темницу. Возможно, даже с тем самым вьюном, не дающим покоя ни на секунду. Или даже в более страшные места, где думать, дышать и двигаться мучительно больно.

Вики и Мими, порядком уставшие от защиты обители Сатаны, устало опустились на парапет рядом с Дино. Девушки не стеснялись открыто демонстрировать привязанность друг к другу в нежных объятиях и романтично переплетённых пальцах рук. Судя по всему, после терапии доктора они решили дать их отношениям второй шанс.

Вернувший свой привычный облик Люцифер со странной улыбкой глядел на своих союзников. При виде Лилу он подмигнул Дино и сделал странный жест «позвони мне», неизвестно на что намекая. Ангел начал что-то подозревать, когда тот беззаботно присоединился к ним на парапете. От такой честной компании впору было ожидать, что местные каменные горгульи оживут и начнут возмущённо гнать со своего места незваных гостей.

— В благодарность за спасение один из наших пригретых на груди змеев-искусителей укусил меня за ногу! — обиженно заявил Люци, напоследок украдкой подмигнув ничего не понимающему ангелу.

— Поздравляю. Змеи кусаются… — зевнула в ответ на его обиды Уокер, демонстрируя своё бедро, на котором просматривался рисунок, напоминающий этническую татуировку.

Дино улыбнулся. Это было последнее мирное событие в школе ангелов и демонов. Гонка с препятствиями среди самых выдающихся Непризнанных. Охота на змея-искусителя. Для победы требовалось найти зверя первым, убить и принести его голову, чтобы его кровью получить метку великого воина. Хотя победителем стала не Вики — она вернулась после испытания сильно изменившейся. Трудно было определить, что именно поменялось в её светлой голове, поскольку в мысли её Дино больше не мог проникнуть, но первым её действием в качестве адмирона стало спасение выводка змей от «варварства».

— Неужели?! — продолжал тем временем возмущаться Люцифер. — Разумный вид, а повадки как у простой животины!

— Яд этих змей делает твой разум навсегда закрытым от попыток чтения мыслей или воспоминаний, — раскрыла свой секрет Уокер. Впрочем, она особенно и не скрывала, кто поспособствовал её непроницаемости.

— Хм, неожиданное и весьма полезное свойство… получается, это была их благодарность? — заинтересовался король Ада. — Надо будет взять на вооружение.

— Неплохое шоу устроил под конец. Давненько я не видел, чтобы ты так купался в ореоле самолюбования. Примерно с самой школы.

— Да уж, вышло так красиво и претенциозно, что самому противно! С другой стороны, ко мне записался первый клиент.

— Что?! — этот крик принадлежал всем троим.

Дино во все глаза смотрел на Сатану. Вики и Мими не отставали. А тот и не думал развеивать их тревоги. На всякий случай ангел оттеснил спиной Лилу и, шепнув указание лететь домой, постарался прикрыть её отход. Некоторые вещи ей не стоило слышать ради своего же блага.

— А что? Не на Земле же мне продолжать практику. Положение обязывает остаться и принять всю ответственность, — как ни в чём не бывало продолжал Люци.

— Доктор Морнингстар?.. — неуверенно шепнула Вики.

— Теперь правильнее Доктор Люцифер, — поправил он непривычным для короля Ада голосом. Слишком спокойный и уверенный, словно ему больше не нужно было никому ничего доказывать. — Я всё тот же Люцифер… я помню, Вики, всё, что было между нами и хочу сказать: расстаться со мной было твоим мудрейшим решением. У нас были бы ужасные отношения. Я едва ли смогу добиться твоего прощения, но всё же прошу простить меня за все те моменты, когда я причинял тебе боль.

— Semper in excremento, sole profundum qui variat⁽¹⁾! — пробормотала Уокер, окончательно переходя на латинскую нецензурную брань.

В любой другой момент Дино бы поморщился и вежливо попросил не использовать в его присутствии такие слова, но в данном случае был полностью согласен с ней. Неужели все их старания вновь оказались бесплодными?

— Ладно, — мягко коснулся он её плеча в дружеском жесте. — Я не исключал культурного шока. Мими?

— Vae!⁽²⁾ — отозвалась Мими. — Я тоже пока не могу ничего сказать. Я так охренела, что вхренеть обратно не получается!

И с этим ангел был более чем согласен. Перед ними отчего-то был добрый доктор. И Люцифер. Оба. Два в одном. И как на такое реагировать, если не честными словами?!

— Ты была моим самым близким другом долгие годы. Со всей своей мудацкой искренностью я это старался ценить, но пока не преуспевал. Я надеюсь, что ты найдёшь в себе силы меня простить. А сейчас уведи, пожалуйста, Вики куда-нибудь в знакомые места. Например, в школу. Пусть немного придёт в себя.

— А ты?.. — этот вопрос они задали втроём. Даже Уокер на мгновение выбралась из своего шока.

— Я справлюсь. Не переживай.

— Тварючий случай… скажи всё-таки, кто ты? — не выдержала дочь Мамона: — Милый доктор или Люцифер?

— Доктор Люцифер к вашим услугам, — чуть скромно, что вообще не вязалось с привычным образом сына Сатаны, ответил тот. — Буквально. Терапию можно продолжить, если захотите. Я принимаю и новых клиентов. Могу вести семейную терапию. Если нет, то я могу порекомендовать Линду. Она профессионал.

— Она человек…

— Тебя это смущает?

— Люцифер считал всех людей чем-то вроде никчёмной пародии на бессмертных! — воскликнула Вики, окончательно теряясь в событиях.

— Эту часть себя исправить было проще других.

* * *

Дино остался. Белокрылый ангел с чёрными перьями добровольно вызвался задержаться в Аду и помочь Люци вернуться к привычному правлению, пока Вики и Мими приходят в себя на территории школы. Адмирон Уокер меньше всего могла чем-то помочь вернувшемуся Сатане. А бывший соперник по старым учебным денькам, напротив, пожелал уйти лишь после того, как убедится, что всё будет в полном порядке. Да и от предложений терапии не торопился отказываться. Возможно, цветущий вид демониц послужил своеобразной рекламой талантов Доктора Люцифера. Сам обновлённый король Ада первым делом посетил обвинённого на смертную казнь узника, взяв с собой одного из редких животных, вольготно расплодившихся на насыпном острове.

— Могу сказать, Бальтазар, что нам с тобой очень повезло. За попытку переворота изгнание — самое меньшее, что «предложить». К людям. Навсегда.

— Очень сомневаюсь, что кто-то поверит в эту авантюру, но мне терять нечего, — пожал плечами узник, — мне здесь давно нет места. Слишком надышался воздухом Земли, чтобы оставаться хорошим демоном.

— Жаль, что не смогу вести тебя как пациента, но могу порекомендовать Линду Мартин. Она справится с твоим случаем. Маль поможет с водоворотом. Один раз Цитадель уже дарила мне воронку изгнания вместо нужной — им несложно будет повторить ошибку. А наш маленький скользкий друг поможет сохранить все договоренности в тайне! — многозначительно улыбнулся Люцифер. — Ото всех, кто попробует прочитать тебя или меня.

«Надо будет предложить Вики изменить гонку Непризнанных за головой змея гонкой в Аду за благосклонностью древнего змея и его укуса!»

На показательную казнь в виде аннигиляции неугодного демона явились все. Даже те, кого не приглашали. Сам Божественный Полукровка впервые изволил осмотреть Ад и лично убедиться, как тот похорошел при адмироне Уокер и новом Сатане. Пришлось проводить казнь прямо на построенном поле для крылоборства. Другого места, способного уместить всех и дать толпе хлеба со зрелищами в Аду, просто не оказалось. Даже бывшие смертные подтянулись из первых кругов своей обители, лишённой ограничений на передвижения. Только Вики с Мими отсутствовали, поправляя душевное здоровье даже не в школе, а на Бродвее. Девушки устроили себе марафон походов в театры, перемещаясь от одной постановки к другой.

Ради такого случая бывший советник отца Родент, ушедший на покой в бессрочный отпуск, вернулся и устроил церемонию с такими перегибами, что даже Ости поморщилась бы. Её никто не видел с самого момента возвращения Люцифера. Доктор догадывался, где её можно отыскать, но не торопился организовывать встречу. Жена пострадала от его действий больше, чем кто-либо, и ей требовалось больше времени на самостоятельную жизнь. Без него.

Чёрная воронка при помощи примитивных косметических заклинаний выглядела пугающей и засасывающей всё глоткой. Если не знать, что все порталы похожи друг на друга, как братья-близнецы, можно было действительно впечатлиться и дрожать от испуга от этого всепожирающего левиафана. Бальтазар отыгрывал свою роль спокойно. Больше вызовов королю не бросал. Более того, в своей последней речи признал свою неправоту и объявил о своей готовности понести любое наказание. Сын Азазеля сделал шаг в воронку.

По всей площади Ада раздался всеобщий возглас. Чуда не произошло. Король не сменил гнев на милость, показав, что ни одно преступление не останется безнаказанным. Какими бы ни были его симпатии. Сам же Люцифер направил Бальтазара в сторону Пасадины, оставив вместе с ним адрес Линды. Без оторванных крыльев демон имел все шансы рано или поздно вспомнить себя и по собственному желанию остаться в мире людей. Настолько, насколько сам захочет. В конце концов, пусть бессмертные и старели на Земле, но далеко не так быстро, как люди.

1) Всё время в дерьме, только глубина меняется

Вернуться к тексту

2) Чёрт! , Б*я!

Вернуться к тексту

— Я не знаю, что сказать, Люцифер. Слишком уж неожиданно звучит твоя история!

— Теперь Люцифер? А как же «мистер Морнингстар»?

— Ты больше не мой клиент, раз покидаешь наше уютное гнёздышко. Поэтому можно позволить себе немного фамильярности и признать, что я буду по тебе очень скучать.

— Знаешь, я, конечно, буду весьма и весьма занят на новом месте. Признаюсь, ко мне уже набралось немало новых клиентов с адски огромным багажом проблем. Проблемы с родителями, в семейных отношениях, с традициями воспитания — и, кроме меня, им никто не поможет. Но я найду один выходной в неделю или две, чтобы возвращаться сюда.

— Долгие перелёты ради часового сеанса? Не слишком ли велика честь для меня? Мы можем созваниваться или вести диалог онлайн?

— Считай меня старомодным, но я выбираю каждый раз летать к тебе и говорить лично, чем надеяться на ненадёжную связь. В сеансах тет-а-тет больше души.

— Не могу не согласиться. Ну и напугал ты меня, негодяй, своим приступом. Не знала, как успокаивать твоего Мефистофеля. Говорить, что теперь мы с ним вместе или что это ненадолго.

— Спасибо, что проследила за малюткой. Я боялся, что без меня с ним что-то случится, но ты ведь в полном порядке, да, приятель?

— Тяф!

— Твой приятель сожрал мой томик по групповой гештальт-терапии!

— Прости, Мефисто это любит.

— Ничего, он был старым. Я перечитывала временами — считай, знак свыше, что пора купить что-то поновее. Ну или что я его тебе подарила. Какие-то части обложки ещё не вышли никаким из путей… жаль терять тебя как коллегу.

— Увы, на моей малой родине с пугающе пуританскими взглядами на всё я сейчас нужен больше, чем когда-либо. Но как пациент я останусь. Как показал мой приступ, я не всегда в жизни поступал по совести, мягко говоря. А если кратко и жёстче, то был ещё тем…

— Я поняла. Не продолжай. Что было, то прошло. Действуй в настоящем. Вот мой совет как твоего будущего только терапевта. Если ты можешь что-то починить или построить прямо сейчас — то действуй. А отрефлексировать прошлое, найти болезнетворные очаги и пролечить ты сможешь. С моей помощью и сам по себе. Я в тебя верю.

— Спасибо, Линда. У меня есть ещё одна просьба — не сочти за наглость…

— Позаботиться о твоих здешних пациентах?

— Да ты просто провидица!

* * *

Кабинет встретил Люцифера непривычной тишиной. Хотя ему казалось, что его здесь не было целую вечность или как минимум одну человеческую жизнь: король ада не помнил, чтобы тут было тихо и спокойно. Сначала отец, а после него Вики создавали шум, хаос и кипучую деятельность. И вот в Аду нашлось тихое пустое местечко. Или так звучало одиночество. Настоящее, полное, не лишенное своих положительных сторон, взрослое и осознанное. Да, сейчас он один. И это нормально. Не нужно бросаться кому-то что-то доказывать или искать ощущение своей неотразимости или нужности в чужой постели на ночь. Достаточно признать, что здесь и сейчас ему в одиночестве комфортно. И что важнее — ему же самому так лучше.

— Заходи, приятель, — гостеприимно распахнул он дверь для Мефисто.

Малютка корги медленно, на дрожащих лапках засеменил в кабинет. Запахи Ада его очень сильно пугали, и бедный питомец никак не мог успокоиться, прижимаясь всем тельцем к хозяину. Тот необъяснимый приступ раздражения исчез, когда Доктор и Люцифер слились, признавая друг друга половинами единой личности. Что ни говори, но милашку он очень любил. И теперь тому предстояло привыкнуть к новой жизни. Страшно подумать, сколько заклятий он использовал и какое число правил нарушил, когда притянул живую душу в смертном теле на территорию демонов. Но первые шаги выглядели вполне обнадёживающими.

«Мы несём ответственность за тех, кого приручили!» — напомнил себе Люцифер строчку из детской сказки с очень взрослыми мыслями.

— Доброе утро, босс! — поприветствовал его незнакомый жуткий голос, заставивший едва-едва переставшего дрожать малыша взвизгнуть от ужаса, сорваться с насиженного места и спрятаться в ногах хозяина.

Сам Люцифер если и вздрогнул, то только от досады. Душевная организация корги его волновала намного больше, чем армия незаметных глазу демонов.

— Какого?!.. Это кто пугает моего малютку Мефисто… — хотел было рявкнуть он во всю силу своей второй ипостаси, но даже от чуть повышенного тона щеночку становилось плохо — пришлось выбрать некий средний вариант строгого, но любящего правителя: — Нет, дружок, я не злюсь на тебя. Ну напрудил ты лужу на отцовском кресле, с кем не бывает. А я повторяю свой вопрос!

— Моё имя Вельзевул, босс.

— Да ладно! — от удивления король Ада забыл даже о своём негодовании. — Тот самый Вельзи, который у поза-поза… прошлого Сатаны был помощником?

— Да, босс, — радостно подтвердил тот, чьё лицо не видели столетиями. — Я рад, что вы обо мне слышали.

— Я думал, что тебя убили!

— Никак нет, босс, готов служить вам верой и правдой…

— Отлично, Вельзевул, отдых окончен, а у нас с тобой очень много работы!

* * *

Огромная очередь к клубу Lux поражала своими размерами. На памяти Люцифера настолько популярным он не был даже в лучшее своё время. Всё же соседи переманивали львиную долю клиентов, да и некоторая элитная отрешённость Lux никак не сочеталась с толпой желающих этот клуб во что бы то ни стало посетить. И всё же теперь Люци прошёл путём, недоступным простым смертным.

Внутреннее убранство ощутимо изменилось. Теперь здесь чувствовался ностальгический привкус старой богемы, добавляющий клубу больше жизни и неугасающего огня. Появившиеся танцовщицы, их экстравагантные наряды в рамках приличий, живая музыка и талантливые певцы держали внимание публики, затмевая Nox и Demon’s. У тех наверняка наступили очень непростые времена.

— Боже мой, какие люди! Мистер Морнингстар! — встретил его у барной стойки голос знакомой барменши.

— Доброй ночи, Мейз, — улыбнулся он улыбкой доброго Доктора. — Веду практику в другом штате и почти не имею счастья посетить любимые места. Но вы, я смотрю, на месте не стоите!

— Всё наш новый директор, — с довольным видом отозвалась Мейз, на ходу смешивая очередной авторский коктейль. — Мисс Остин. Внешне меня помладше будет, а хватка адская. Присоединилась к нашей команде три месяца назад и преобразила тут всё. Теперь отбиваемся от потока клиентов!

«Остин, значит, — интересно!»

Пока нечто невероятное, многоцветное и шипящее, поданное в миниатюрной птичьей клетке готовилось, Люци успел узнать обо всех ничего не значащих новостях города падших ангелах и о том, как персонал боится и любит своего директора. Новенькая фонтанировала идеями, но не мешала и остальным раскрывать свой потенциал. В такой творческой свободе клуб и вышел на сумасшедшую популярность. Люциферу даже не пришлось применять внушение — харизму Доктора — потому что все их беседы в прошлом и немного вежливого флирта открыли ему путь к знакомству с новым директором клуба. Мейз отказалась знакомить их лично, чтобы не попасть под горячую руку, но направление указала, шепнув, что Остин лично спускается к танцзалу, чтобы всё держать под контролем.

С довольной улыбкой Доктор Люцифер провожал взглядом уверенную в себе женщину, выходящую из своего кабинета к людям. Кожаные открытые комбинезоны и платья, больше похожие на неглиже, сменились в её гардеробе деловым стилем. Теперь демоница щеголяла в платье-пиджаке, подчёркивая свой статус и сражая наповал изгибом длинных ног, которые выгодно подчёркивались высокими каблуками её туфель. Даже среди самых роскошных женщин она выделялась особенным королевским шармом, как главная львица в прайде. С момента их последней встречи она изменилась до неузнаваемости. Линда лишь намекнула, но Люцифер сам догадался, что Ости перешла под крыло его коллеги и продолжила терапию. Что было после — он собирался сам узнать у своей супруги.

При виде Люцифера директор Lux замерла на месте, на мгновение утратив свою властную улыбку, но враждебности в её глазах не появилось, что внушало надежду на разумные переговоры.

— Ты прекрасно выглядишь, — выпалил он на одном дыхании, когда она подошла ближе.

— Люцифер… — терпеливо начала она, старательно подбирая слова.

— Я был уверен, что из всех моих пациентов ты сможешь преодолеть все трудности и обрести себя. Настоящую себя. Пусть мой вклад был больше негативным, я действительно горжусь тем, что вижу.

В зелёных глазах демоницы теперь плескалась растерянность. Уже по голосу она поняла, что перед ней и не Морнингстар и не Люцифер, а нечто среднее. К её чести, эту перемену она смогла принять куда быстрее, чем Вики и Мими. Две демоницы ещё долго приходили в себя, а Уокер и вовсе порывалась уволиться. После долгого сложного разговора, к которому ему самому пришлось готовиться морально, девушки приняли новый облик короля Ада. Вики он смог уговорить на отпуск вместо увольнения, предварительно искренне попросив у неё прощения за всё то зло, что успел ей причинить. Не сразу, но адмирон его простила и пообещала подумать о возвращении на старую должность. Интуиция подсказывала, что амбиции не позволят ей забросить все начатые проекты и Ренессанс в Аду продолжится. Но теперь всю ответственность он возьмёт на себя. Мими простила его почти сразу, но продолжала относиться к его «докторской» стороне с некоторой робостью. Впрочем, это не помешало обеим демоницам продолжить ходить к нему на сеансы. В числе многих других клиентов. На этот раз в кабинет Сатаны, претерпевший значительные изменения.

От истории про выброшенное кресло отца Ости смеялась почти до слёз, разом утратив былую холодность. Разговор стал куда более тёплым.

— Знаешь, после терапии я поняла, что мне пора узнать саму себя получше. Кто я без отношений, привязанностей и тебя в моей жизни. Почти год я путешествовала как простая смертная… разве что перелёты совершала на крыльях. Побывала во многих странах, смотрела на людей и их жизнь, — делилась она. — Мы во многом были не правы насчёт них. Когда мне надоело праздное шатание, я вспомнила про Уокер и решила себя попробовать в организации чего-то небольшого, но моего. Lux стал хорошей песочницей.

Глядя на неё, свою супругу, в глазах, жестах и словах которой он чувствовал совершенно иную женщину, Люци поймал себя на возросшем интересе к новой Ости. Ещё в школе его привлёк её не до конца задавленный адский огонёк, но теперь это было настоящее пламя!.. И всё же она заслуживала иного.

— Я бы предложил развод, но наши народы до этого ещё не додумались, чего не сказать о смертных, — удручённо выдохнул он, по-мальчишески улыбаясь супруге.

Он ожидал, что она разозлится, расстроится или, наоборот, счастливо засмеётся, но Ости восприняла его слова с едва заметным кивком. Она грустно улыбнулась:

— Поэтому я лучше пока поживу среди людей. А в плане нашего брака, если хочешь, то найди меня через сто лет. Здесь, на Земле. Встретимся как два незнакомца, попробуем начать всё с самого начала. Быть может, что-то сработает. А если нет, то пусть Вики внесёт предложение законопроекта о расторжении брака.

— Я никогда этого не говорил ни тебе, ни кому-либо ещё, — произнёс он, глядя ей в глаза, позволив себе вольность коснуться руки супруги. — Ты удивительная, Ости. Тебе будет лучше без того мудака, который тебя совсем не ценил.

— Спасибо, доктор Морнингстар. Думаю, на этом наши встречи можно завершить.

«А меня в Аду ждут сеансы с Дино и Лилу, Мальбонте и чёрт знает кем ещё. Психотерапия оказалась невероятно популярным процессом. И это не говоря об обязанностях Сатаны и воспитании Мефисто. Сто лет пролетят махом!»

Примечания:

Вот и закончилась эта необычная история!