Побег с берега океана неисчислимых вселенных (джен)

Чуть тепловатая вода щекотала пальцы ног. Спок попытался приподняться, но опора под телом скользила и раздвигалась, словно ил или песок. Каждое движение словно погружало вулканца куда-то. Да и дышать становилось сложнее, от попыток подняться, рот и нос забились тем, чем была покрыта затягивающая в себя поверхность.

Накатила волна, и рядом кто-то судорожно закашлялся, а затем Спока кто-то потянул за ноги и вытащил из зыбучей воронки.

Движение прекратилось, когда расходящийся под телом песок стал более плотным и неизвестный отпустил ноги Спока и перевернул того на спину.

А после потянул свои руки к груди вулканца в попытке непрямого массажа сердца.

Бессмысленно и неприятно, но терпимо. А вот то, что должно было бы последовать после, стоило пресечь. Споку хватало ночных алкогольных посиделок с Кирком и Маккоем, когда первый жалился друзьям о своих любовных похождениях. Спок был абсолютно уверен, что где-то на нижних палубах энсины из-за этого сочиняют про капитана и старпома всякое.

Поэтому вулканец активно зашевелился, чтобы показать, что он вполне себе жив и в экстренной реанимации не нуждается.

Впрочем, самонадеянный спасатель, склонившись над телом, заметил специфичные брови и острые концы ушей, потому на короткий миг прекратил свои действия, поняв, что если перед ним не человек, то его попытка помочь может наоборот всё ухудшить.

А ещё Спок озадачился последующими действиями незнакомца, выглядящего вполне как самый обычный землянин. По крайней мере, на первый взгляд.

Мужчина, чем-то похожий на капитана Кирка, повернул голову Спока и осмотрел шею, а затем перевёл взгляд на живот вулканца.

— Не джаффа, и вроде бы как не гоаулд. Наверное.

Речь звучала несколько странно. Часть слов была совершенно не знакома, а часть были похожи на язык землян, но чем-то отличались.

Спок решил отозваться и представиться:

— Коммандер Спок, старпом по науке корабля Федерации Энтерпрайс…

Судя по лицу незнакомца, тот тоже совершенно не понял сказанного. При этом даже искренне удивился такому.

Спок же и не ожидал, что где-то непонятно где он вообще встретится с кем-то разумным, не то что, с ним сразу будет установлен контакт и преодолён языковой барьер.

Вулканец попытался жестами, и то очень осторожно, вдруг их значение в культуре чужака совсем иное, показать, чего он хочет.

Вроде бы человек, пока Спок решил считать незнакомца собратом своего капитана, понял, и они вдвоём поднявшись на ноги, и пошатываясь как два вдрызг пьяных матроса с докосмической Земли, сошедших с трапа на сушу потопали в обнимку подальше пот накатывающих волн, постепенно поглощающих побережье, ближе к гораздо более сухой полосе песка, переходящей в каменистый пологий склон, усеянный чем-то похожим на кусты. В довольно тусклом, гаснущем освещении Спок мог лишь делать предположения.

Хоть Спок по сути только что очнулся на неизвестном побережье, у него совершенно не было сил оглядываться вокруг. Лишь убраться подальше от волн и хоть немного, но поспать.

Его спутник, видимо, думал о том же.

Потому на границе песчаной отмели и каменистого склона оба мужчины рухнули на песок на некотором расстоянии друг от друга и заснули, отложив все вопросы и ответы до пробуждения.

Полковник О’Нилл помнил лишь то, что собирался на рыбалку на те несколько свободных дней, что выдались у отряда ЗВ-1 и всей военной базы после маленького злоключения ЗВ-15 на одной из планет. В итоге, хоть люди и не пострадали, но на самой базе было невозможно находиться: возвращающийся из вылазки ЗВ-15 буквально вывалился из врат, убегая от цунами из крайне дурно пахнущей жидкости, пара-тройка тонн которой вместе с людьми оказалсь в помещении врат. При этом жидкость оказалась сверхтекучей, и просочилась сквозь все барьеры. И хоть привет из другого конца галактики был безобиден, но ужасно пахуч и большую часть электроники всё же закоротило.

Потому Джек и остальные бесцельно маялись от безделья в окресностях скрытой в горе базы.

О’Нилл как обычно предложил Картер прогуляться на катере и с удочками, но та как обычно не поняла намёков. Т’илк тоже отказался. Дэниэл же застрял на все дни вынужденного отпуска в каком-то из университетов, где его попросили провести ряд лекций про Древний Египет.

В итоге Джек оказался на озере в одиночестве, в компании надувной моторки, пары спиннингов, армейских консерв и бутылки самбуки, которую не с кем было разделить.

И ведь он даже к выпивке и не приложился, в этом О’Нилл был уверен. Но между медитативным взиранием на плавно покачивающийся поплавок и пробуждением с полными воды лёгкими на совершенно незнакомом берегу, куда полковника не могли вынести даже если тот и свалился в воду, но забыл об этом. Всё же американские лесные озёра и явно тропическое побережье — сильно отличаются.

Но стоило Джеку хоть немного прийти в себя, как он заметил неподалёку на песке человеческую фигуру, которую затягивал зыбучий от накатывающих волн песок.

Оглядываться по сторонам было некогда, как и приглядываться к тёмному кулю такого же неудачника, как и он.

Лишь оттащим бедолагу на более-менее плотную и надёжную часть пляжа, О’Нилл пригляделся к своему улову. И то не сразу. Только когда жертва спасения начала слишком ретиво подавать признаки жизни, чтобы избежать кустарной реанимации.

Спасённый был похож, но не был человеком. И джаффа тоже не был. Как и гоаулдом. По крайней мере, не начал сверкать глазами и пафосно, не смотря на то, что только что выкарабкался из грязи, требовать поклонения себе великому.

Но и попытка завести разговор увенчалсь неудачей. Хмурый остроухий нелюдь явно не понимал, о чём спрашивал Джек.

Кое-как договорившись путём языка жестов, О’Нилл и его странный спутник добрались до границы песчаного пляжа и каменого взгорья и заснули.

И честно говоря, Джек надеялся, что это всё ему просто напросто приснилось, пока он дремал над удочкой. Но нет…

Полковник проснулся от того, что кто-то обхватил его голову и давил на виски.

И хоть он сам накануне пытался спасти жизнь незнакомцу и сделать тому искусственное дыхание и массаж сердца, но чужие прикосновения напрягали и казались не совсем правильными.

Но пошевелиться О’Нилл не мог. Инопланетянин, заметив, что тот просыпается, коснулся быстрыми движениями нескольких точек на спине, пояснице и шее, и тело капитана отряда ЗВ-1 словно парализовало.

Спустя некоторое время, по крайней мере, Джек успел не только мысленно всячески обругать остроухого, но и досчитать до трехсот, спасённый из песочно-грязевой лужи незнакомец снова коснулся свободной рукой тех же точек, и О’Нилл понял, что может пошевелиться.

Рука, давящаяя на лицо также была убрана, и инопланетянин, явно предвещаяя дальнейшие действия полковника быстро отошёл в сторону и, примирительно подняв руки, произнёс на чистом английском:

— Прошу меня простить. Но иначе мы ещё долго не смогли бы понять речь друг друга. Ваш язык похож на то, как говорят в своих мирах соплеменники одного моего друга, разве что несколько архаичен…

Хоть и хотелось сказать что-то язвительное, но случайное или намеренное оскорбление, Джек всё же проглотил.

— Вам знакомы земляне? Таури? С кем из ЗВ вы встречались? Где здесь врата?

Остроухий пришелец выглядел совершенно невозмутимо, но О’Нилл поклялся бы на чём угодно, что тот недоволен слишком быстрому потоку вопросов.

— Прошу прощения. Не всё сразу. Я старался взять из вашей памяти лишь язык, и мне нужно привыкнуть к тому, что он отличается от того, что я знаю. И извиняюсь, что, возможно, узнал что-то лишнее, что не относилось к языку, но я всё равно совершенно не пойму о чём вы.

Джек вздохнул и попытался объяснить, что он имел в виду.

— Нет, у нас совершенно точно нет никакой технологии врат. Есть, конечно, транспондер, но чтобы тот мог отправить материю на настолько огромные расстояния, даже в другую галактику и поддерживать один фактический сеанс перемещения даже полчаса… нет, не припомню подобной технологии. И этих ваших гоаулдов и джаффа у нас, наверное, всё же нет. Как вы сказали? Они стремятся к мировому господству? Тогда Федерация точно бы столкнась с ними на границах.

Новому знакомому совершенно не было смысла лгать, но О’Нилл на секунду почуствовал себя уязвлённым, что о героизве отрядов управления звёздных врат и тому, как много таури, земляне, сделали для многочисленных обитателй галактики, кто-то мог даже и не слышать. Но всего лишь на секунду. Всё же галактика огромна, они смогли хоть как-то изучить ничтожное число планет, где есть врата, и то не столько сами планеты, сколько их малую часть у самых врат. Да и на самой земле очень и очень немногие знали, чем на самом деле занимается одно из многочисленных и не самых заметных военных подразделений Соединённых Штатов.

А ещё полковнику показалось, что назвавшийся Споком, представителем расы вулканцев и старшим помощником по науке капитана исследовательского межзвёздного корабля Федерации Энтерпрайз не совсем одобрял действия отрядов ЗВ.

Но об этом подискутировать у них ещё найдётся время, если им не получится выбраться с этого побережья.

А пока после пробуждения и устранения недоразумений перед челоеком и вулканцем остро встала не только стратегическая проблема понять, где они, как сюда попали и вернуться домой, но и тривиальная тактическая задача что-нибудь найти поесть, чтобы не погибнуть раньше срока.

Чем Спок и Джек и занялись.

Спок был в ужасе. И вовсе не от того, что его каким-то неизвестным образом занесло на совершенно чужую планету, хотя он всего лишь поддался уговорам капитана и главного бортового врача, и отправился с землянами на весьма странный отдых земных мужчин — рыбалку.

С одной стороны — это было вполне себе медитативное занятие, вполне достойное вулканца, позволяющее поразмышлять… Но с другой — к созерцанию плавающего на поверхности воды поплавка прилагалась собственно ловля рыбы и обязательное, даже если ничего не удалось поймать пиршество на природе. С алкоголем, с шумными песнями и нелепыми признаниями под воздействиями отравляющих спиртовых паров.

Вот этого Спок никак не мог понять.

И не мог понять, как же он очутился в совершенно другом месте, и как он этого не помнил. Неужели Маккой с Кирком подлили ему что-то, что всё-таки смогло свалить вулканца?

Всё же не стоило соглашаться и лететь с друзьями-сослуживцами в дебри Амазонки, лучше бы он блуждал из угла в угол в своей каюте и пытался подобать слова для сложного разговора с Ухурой. Но нет же: «не парься», «слова придут сами», — и Кирк, словно тот гигантский паук на одной из планет уволок своего старпома в совершенно бессмысленную, по мнению самого Спока, авантюру.

И вот Спок здесь.

С человеком, чётко убеждённым, что он с Земли, признающем себя землянином, но называющим себя ещё при этом и неким иным словом, таури, и несущим совершенную околесицу, словно вышедшую из плохих бульварных фантастических романов пару вековой давности с родины Кирка.

А ещё, и это жутко раздражало Спока, то сообщество разных разумных видов, покоривших межзвёздные перелёты, было совершенно безответственным и про первую директиву не то что не знало, но и словно бы демонстративно действовало ей наперекор. Даже относительно примитивные, уровня развития двадцатого века известного Споку человечества люди той Земли, которую новый знакомый, Джек О’Нилл считал своим домом, активно вмешивались в развитие других сообществ, особенно более примитивных, чем они сами.

И ведь у Джека было весомое обоснование действий своего человечества: их развитие само пострадало от вмешательства иной космической расы, и люди той Земли хоть и вмешивались в ход развития других цивилизаций, но на тех ранее уже повлияли другие виды, искусственно затормозив и исказив их ход эволюции. Даже те самые невероятные врата, упомянутые человеком, сами по себе являлись серьёзным нарушением первой директивы, если бы она существовала в том мире. И спорить на тему стоит ли вмешиваться или нет, и на каком стадии развития или экстренных условиях «уже можно» можно было бесконечно, но всё же стоило найти хоть какую-то пищу и осмотреться.

Последнее Спок и сделал.

Уже знакомое побережье при дневном свете выглядело вполне безмятежным, а ещё гораздо более вдающимся в море. Судя по всему, Спока и Джека принёс прилив, и чуть не потопил вулканца. А теперь вода отступила, обнажив песчаный пляж. Песок разного цвета: и ярко жёлтый, и почти лунно-бесцветный белый. И даже словно вулканическая пыль чёрный был не перемешан друг с другом до полной однородности, а словно цветными разводами, смешанными. Но раздельными, стекал с побережья в водные глубины. Да и сама вода на свету словно переливалась тусклыми огоньками и в какой-то миг могла показаться и лазурно-небесной, и глубинно-зелёной, и даже закатно-розоватой.

Камни под ногами, одетыми в потрёпанные резиновые сандалии-сланцы, удивительно, как они не потерялись, были все как на подбор округлыми и разных оттенков серого и коричневого цвета.

Стоило пройти вглубь суши чуть дальше, среди камней и пыльной серой земли под ними стали пробиваться чахлые полупрозрачные травинки и даже ветви кустарников. Чем дальше от побережья при этом трава и кусты становились крепче, выше и обретали цвет. Местами Спок даже углядел на кустах отдельные цветы, и, кажется даже, ягоды.

Но хоть побережье и море выглядели причудливо, но всё же в рамках возможного, то Спока угнетала необходимость смотреть выше линии горизонта. Если запрокинуть голову, то можно было полюбоваться совершенно невообразимым видом словно пульсирующей звезды, покрытой огромными пузырями плазмы. Или же чего-то слишком подозрительно напоминающим ядро атома неизвестного элемента с условного схематичного рисунка в учебнике для младших классов. И в небе, были ли это действительно небом, такая «звезда» была не одна.

Да и само небо словно бы было соткано из множества полупрозрачных сфер или полусфер, бывших в постоянном движении и окрашенных хоть чуть-чуть, но разно.

Это было поистине завораживающим, но крайне странным и пугающим зрелищем, так как Спок знал, что ничего подобного не может существовать априори.

О’Нил же был куда спокойней. Человек успел повидать много странного за свою службу в ЗВ, как Спок понял из разговора и вынужденного единения разумов чтобы выучить язык. И при этом не был учёным, скорее простым бойцом из команд высадки, и совершенно не представляя себе, как работают даже простейшие технологии. Да, как кто-то сказал, возможно, Маккой после очередной передряги, «проще впечатлить и ввести в когнитивный диссонанс человека образованного, из двадцать третьего века, чем его далёкого пещерного предка».

Наконец Спок нашёл что-то напоминающее хоть что-то съедобное. Только те плоды висели на довольно высоком уже не кустарника, а вполне полноценном дереве со светло-серебристыми мелкими листьями и разветвлённым красным стволом.

Можно было попробовать залезть или сбить плоды чем-то. Или же сначала найти О’Нилла, который зачем-то вернулся к берегу и безнадёжно надеялся найти хоть какие-то дары местного моря.

О’Нилл как раз почти дошёл по самой воды, когда остроухий окликнул его. Неужели новый знакомый подумал, что полковник при виде местных красот тронулся рассудком и решил утопиться?

На самом деле Джек пытался найти хоть что-то, что могло бы прояснить то, как он или вулканец оказались здесь. И что это за здесь такое. Ну и поживиться хотя бы моллюсками, так как живот всё-таки сводило от голода.

Но увы. Ни одной самой завалящейся раковины. Даже ни одной морской звезды или клубка водорослей. О выброшенной на берег черепахе, осетре или возмущённо шевелящем ногами, пытаясь перевернуться обратно крабе, и нечего было мечтать. О’Нилл был уже согласен на многое, разве что кроме морских ежей.

Но побережье было совершенно пустынно: песок простирался от одного горизонта до другого, и от каменного взгорка к самой воде и только. Идеально ровная, чуть наклонная поверхность.

Полковник даже зашёл по колено, а затем по пояс и по грудь в воду. Тёплую, но не сильно. Не сказать, что сильно солёную, но всё равно с каким-то странным привкусом.

Даже ни намёка на хоть какую-то морскую живность. Лишь причудливые небеса отражались в водной глади, напоминая о полной чужеродности окружения.

Пришлось возвращаться.

У камней Спок рассказал, что его поиски были более успешны, но в одиночку тот не мог добраться до обнаруженных фруктов.

Наверное, до боли нелепо они выглядели, когда Джек стоял на вулканце — тот сам предложил, объясняя это тем, что его вид физически крепче людей хотя бы за счёт более сильной силы тяжести на родной планете — и пытался с помощью отломанной ветви кустарника сбить хоть что-то с высокого фруктового дерева.

Залезть же на дерево никто из мужчин не рискнул — поверхность ствола была настолько шершавой и неровной, что это не столько помогало, сколько мешало подъёму, и смельчак скорее разодрал бы кожу на конечностях и теле в кровь, чем куда-то добрался б.

Наконец удалось подцепить палкой один из плодов, и тот, зашатавшись, упал чуть в стороне.

Окрылённый успехом О’Нилл сбил ещё пару фруктов и лишь после слез со Спока.

Укатившиеся под кусты фрукты напоминали внешним видом кокосы, но мягче, или же слишком большие киви. Прорезанная каменным осколком мякоть была пористой, жёлто-розоватой с сетью голубоватых прожилок и одной большой косточкой, покрытой тёмно-синими ворсинками.

Другой фрукт, сбитый с другого дерева напоминал собой цветок в виде закрытого кувшина, но стоило его вспороть тем же осколком, из фрукта начал капать тёмного цвета вязкий сок, на вкус напоминающий горячий шоколад, но холодный и скорее солёный, чем сладкий. Прозрачный сок из ещё одной разновидности фруктов, или точнее ягод странно сильно вытянутой формы бодрил, а капли, попавшие на кожу, были словно бы наполнены мелкой перламутровой глиттерной пылью.

Фрукт же с пористой мякотью на вкус напоминал почему-то… пиццу или вульгарнейший хотдог, в которые вместо горчицы или сырного соуса, или кетчупа положили заправку салата Цезарь. Это было очень странное сочетание.

Уже не Спок, но О'Нилл нашёл низкий кустарник с клубнями, словно размещёнными в мешке. Сама же находка на вкус напоминала свежую выпечку и пахла ею, стоило достать корневище и разодрать естественный целлюлозный мешок, чтобы добраться до клубней.

Спок же определил, что и листья некоторых кустарников вполне съедобны, хотя Джеку их вкус напоминал о зубной пасте. Он предпочёл бы всё же какого-нибудь несчастного краба, выброшенного на берег или даже мидию. Или хотя бы те кактусообразные кусты, являющиеся лишь на самом деле ягодами некой ползущей по земле лозы, и где на наиболее крупной ягоде мостилось несколько рядов ягод помельче, а на тех — ещё мельче и так далее. На вкус эти жёлтые, отливающие белым перламутром ягоды напоминали рыбий жир с сахаром, но это всё же было лучше, чем вкус ментоловой зубной пасты.

А лепестки крайне крупных и мясистых цветов в дебрях местного леса, начинающего подниматься за каменистым взгорком, отделяющим пляж от остальной суши, и вовсе могли показаться нарезкою бекона.

И О’Нилл совсем и думать забыл об осторожности, о которой временами напоминал Спок, который тоже вскоре решил, что если человек до сих пор не отравился от местной пищи, то и с ним ничего не случится, и тоже стал уплетать местные дары природы за обе щеки.

В итоге на сытый желудок обоих сморил сон…

Примечания:

Внимание! В главе концентрация дичи! Всё же сны — такие сны...

Спок не очень любил сновидения. Они были эмоциональны. Нелогичны. Непоследовательны. А также часто содержали в себе те моменты из жизни вулканца, которые он был бы не прочь и забыть. Или уж точнее не испытывать ничего подобного в реальности.

Вот, к примеру, как сейчас: Спок в красной форме энсина стоит и ждёт у дверей капитанской каюты, чтобы получить от капитана подпись на планшете, чтобы что? Увы, Спок не мог припомнить ни этой детали сна, ни прочитать пляшущие буквы. Одно он знал, что стоит он у каюты долго, и всё не может получить эту самую подпись, ведь Кирк сильно занят — ахи и стоны из-за дверей всё не прекращались, и лишь время от времени кто-нибудь из женщин из экипажа выходил в пушистом халатике. Но дверь каждый раз закрывалась быстрее, чем Спок успевал войти в проём.

Всё это было нелепо. И то, что Спок сбился со счёту, сколько девушек прошло мимо него из капитанской каюты. И что стены у каюты были расписаны сомнительными рисунками.

Наконец, в какой-то момент он всё же совершенно невежливо и несдержанно оттолкнул одну из девушек, кажется, бетазоида, и протиснулся в помещение.

Там на огромной словно пресловутый пляж, который Спок хотел считать таким же сном, но не мог, сидели Кирк и Ухура. Или вместо Кирка это был Пайк? Или даже куратор Спока из вулканской академии?

Спок был готов увидеть сцену из тех, камими были размалёваны стены коридора корабля во сне, но то, что было на самом деле, было более нелепо, хоть и целомудренней: Кирк или Пайк или старый вулканец взмахивал дирижёрской палочкой и командовал громче, тише, быстрее, медленнее, короче или протяжнее нужно, а Ухура словно певица перед выступлением издавала вздохи, ахи и стоны.

Спок, подчиняясь бредовому сюжету сна, пополз по кровати, чтобы получить заветную подпись у капитана. Ухура отвлеклась на него и с противным усюсюканьем распахнула рот и проглотила вулканца.

От этого старпом по науке на пару секунд проснулся, но его снова одолела дремота.

Разные причудливые сновидения сменяли друг друга. Но практически в каждом был схожий мотив, что главный связист на мостике или всячески вредит Споку. Или отказывает ему.

Вулканец понимал, что всё же стоит себе признаться, что он вовсе не равнодушен к человеческой девушке с кожей цвета шоколада. И что он боится, что его влечение может помешать ему. Как и боится отказа.

Логикой он всё понимал, но всё же не мог сделать нужного шага.

* * *

В отличие от снов Спока сны Джека были гораздо более спокойными. Он уже давно отпустил то, что произошло с сыном. Картер… он знал, что чувства их вполне взаимны, и лишь регламент ВВС мешал их публичным проявлениям. А непубличным мешало то, что оба были всё-таки хорошими офицерами.

Но всё же их злоключения на других планетах порой давали шансы проявить свои чувства. Джек не раз, и не два признавался Картер в любви и целовал её перед вратами, когда застрял с Т'илком во временной петле. Иные приключения давали лишь намёки, но и их бывало достаточно.

И вот теперь О’Ниллу снилось что-то неразборчиво бредовое про рыбалку, на которую всё-таки удалось уломать Саманту, и они вместе ловили какую-то рыбу на т'илковскую личинку гоаулда, а сам Т'илк вместе с Дэниэлем внезапно превратились в неких рыбоголовых людей, и вместо речи издавали лишь кваканье.

Затем Джэк очутился словно бы на затопленной субмарине, плавно перетекающей в корабль Тора. И на корабле за него боролись Саманта-репликатор, Саманта-русалка и Саманта словно бы ставшая Хатор, королевой проклятых змей-паразитов. И там словно бы генерал Хэммонд собирал ставки на этот бой у прочих членов ЗВ…

Однако в последний сон, где у О’Нилла с Картер было множество мелких динозавриков-воспитанников, и он словно бы застряли в доисторическом мире, так как врата проглотил мохнатый летающий кит и уплыл в облака неизвестном направлении, словно кто-то вмешался.

Короткие, неразборчивые вспышки, как будто помех на экране телевизора, с совершенно иным содержанием. Не самым приятным. Тревожным. И голос, что-то бормочущий о единении, и что у них есть ещё шанс вернуться, но нужно поспешить.

* * *

Пробуждение, что человека, что вулканца, было препоганым. Крайне логичный Спок винил во всём то, что они не могли сделать анализа фруктов, и те всё-таки оказались ядовиты, потому мужчин и сморило, и снилась им всякая белиберда.

— Ещё более безумная, чем окружающий пейзаж, — заключил Спок.

О’Нилл и не спорил. Но то, что завершение сновидений у обоих было практически идентичным, всё же напрягало. Да и действительно стоило выбираться. Только вот как?

У них было два пути: обратно к воде, и пытаться как-то вернуться тем же путём, каки их прибило к этому берегу; и вглубь неизвестной земли в надежде найти что-то, что окажется выходом или подсказкой. Что выбрать?

Пока Спок взвешивал все за и против каждого из варианта, Джек начертил соком одного из фруктов на одном из плоских, округлых, словно ошлифованных, камней на взгорке между пляжем и начинающимся редколесьем пару знаков и несколько раз подбросил камень. Результат был вполне похож на тот, как если бы полковник подбрасывал монетку.

Если учёный из другого мира не мог определиться с решением, как Дэниэл, между книгами по истории в букинистическом магазине (как-то в один из выходных дней полковник потянул археолога прогуляться по дешёвым барам, а в египтолог приволок его в книжный), то пусть следующий шаг для возвращения домой решит случай.

Пояснив свою идею остроухому инопланетянину, Джек удостоился недовольного взгляда. Но ведь действительно нужно было что-то решать, а не ходить кругами вокруг местной не-пальмы, вытаптывая вокруг неё «ведьмин круг» в местной, пока ещё не высокой траве.

В итоге Спок согласился отдаться воле случая, но плоский покатый камень с надписями, выполняющий роль монетки, завбрав у Джека, подкинул он сам.

Слепая вероятность указала в сторону плещущегося и волнующегося мокрого горизонта.

Спок считал секунды, прошедшие после того, как он с головой оказался под водой. Песчаный берег уже давно проглотило море, но вулканец всё шёл и шёл по дну, в надежде обнаружить хоть что-то.

Конечно, у него была теория, что если зайти достаточно далеко, что-то должно измениться, что неизвестная сила вернёт и его, и человека домой, если тот также сможет достигнуть границы, а она ведь должна быть, этот мир выглядел словно чья-то игрушка в нелепом стеклянном шаре, искусственным, чем что-то настоящее. Но как далека граница? И действительно достигнув её практически потеряв сознание можно попасть обратно?

Последнюю мысль Спок додумывал уже на пляже, куда его волной прилива, почти утопшего, отнесло снова.

О’Нилл оттащил выплюнутого волной вулканца подальше от воды. Это была уже не первая попытка чужого старпома то ли вернуться домой, то ли утопиться от горя. Полковнику же не хватало упорства и хладнокровия, чтобы пробовать снова и снова один и тот же сомнительный план.

Но вместе с тем и Спок, и Джек хоть и не добились ничего в достижении своих целей, обнаружили на пляже и морском дне примечательные вещи.

На значительном отдалении от суши плавный спуск берега выправлялся в совершенно ровную плоскую поверхность, практически без ила и песка, лишь плотный базальтовый пол, который в какой-то момент отвесно уходил вниз, и вода в этом бескрайнем провале была как будто гораздо плотнее, чем та, что у побережья. Спок даже пытался достигнуть того дна, но какая-то сила его отталкивала от глубин и мешала плыть дальше, неизменно возвращая к суше.

Каждый раз, практически теряя сознание, Спок видел в этом провале свалку из разного размера, и маленьких, размером с самого Спока, и гораздо больше странных конструкций из нескольких колец, из которых выходили два параллельных луча с одной стороны с расщелиной между ними.

На берегу же Джек обнаружил что-то вроде стеклянных и каменных пирамид, раскиданных как попало по песку. А с другой стороны побережья ряд разноразмерных ажурных, но всё же каменных сфер. Как и словно выплавленные в песке и запекшиеся стеклом фрактальные рисунки.

Но все эти находки были бесполезны.

До артефактов в подводном провале было не добраться, а то, что было доступно на берегу — было скорее похоже на произведения современного искусства, чем на какие-то технологии, и было бесполезно.

С опаской поев всё теми же фруктами, мужчины улеглись на песке. Странные здешние небеса потихоньку темнели, многочисленные небесные сферы словно сливались в одну, которая к тому же гасла и как будто отдалялась от земли.

Когда небеса совершенно стемнели, и наблюдать за ними стало не так ошеломляюще, с высоты на остров упали светящиеся прямые лучи, которые тут же исчезли. И снова сеть из лучей возникла и пронеслась, исчезнув в земле.

Накануне человек и вулканец не заметили ничего подобного, хотя у них тогда были совершенно иные дела. А сейчас это озадачивало сильнее, чем дневное небо.

Наконец странная пародия на звездопад кончилась, и побережье окутала темнота, и Спок с Джеком заснули.

* * *

На рассвете снова возник дождь из света, а после появилось отдалившееся светило и разделилось на уже известные небесные сферы.

Пора была решать, что делать дальше. И вулканец с полковником решили, что стоит попытать удачу в глубинах этой странной земли.

Первое время всё было вполне предсказуемо и знакомо, разве что лес становился выше, пышнее, и даже стали появляться ещё не знакомые растения.

В один момент мужчины обнаружили небольшой скалистый водопад, отличающийся от тех, что встречались на Земле или других планетах тем, что вода текла в совершенно непривычном направлении. Ручей поднимался по склону вверх, а там примерно на трети высоты расходился в стороны, обволакивая скалу.

Другая находка была несколькими громадными деревьями, стволы которых были не просто изогнуты, но и закручивались спиралями, и как будто даже немного вибрирующе пружинили.

Временами среди деревьев и кустов попадались какие-то сетчатые огромные раковины… Один раз встретилась странная металлическая лестница, которая при попытка идти вверх на самом деле приводила вниз. Громадная линза, под которой ползали такие же огромные микроорганизмы заинтересовала Спока, но вот О’Нилл был против того, чтобы попробовать поднять линзу, чтобы узнать, это она так увеличивает всё или на самом деле простейшие были так велики.

А ещё полковника напрягали начавшие расти в глубинах леса огромные глазастые цветы. Они заинтересовано пялились на идущих, тянулись к ним стеблями, а если человек или вулканец обращали на них внимание, резко одёргивались и сконфужено моргали. Любопытные цветы однозначно могли смутить любого. Но Споку словно было наплевать. Вулканец лишь совершенно чуть-чуть заинтересовался странными рисунками на обширной, но практически плоской скале, которую удалось обнаружить. На камне был словно выгравирован и заполнен золотой или графитом рисунок огромной космической станции в форме раскрытого цветка. Поблизости, на точно такой же скале была изображена схема другой станции — в виде длинного веретена и «крыльями» солнечных панелей.

Пока Спок разглядывал рисунки, Джек сосредоточено вытряхивал из одежды крохотных, поблескивающих металлом клещей, которые возмущённо шевелили лапами и тоненько гудели. О’Ниллу могло даже показаться, что насекомые возмущённо угрожают ему чем-то, но что могли сделать такие крохи?

Наконец-то, почти к самому здешнему вечернему сумраку Спок и О’Нилл наткнулись на что-то знакомое. По крайней мере, вулканцу.

Это был космический корабль Федерации. Наполовину целый, хоть и безжизненный, наполовину словно бы расплавившийся как воск и растёкшийся по земле и ближайшим скалам, в которые как будто когда-то давно врезался и выросшими за годы после падения деревьям.

Уже темнело, а на корабле могло сохраниться хоть что-то полезное. Тем более Спок соблазнил О’Нилла возможностью нормально поесть, если хоть один синтезатор окажется рабочим.

Спок шёл по коридорам найденного корабля. Такого знакомого до последнего поворота и отсека, так как звездолёты одной модели строились по одним чертежам, и всё же чужого.

Вот трубы лифтов. Здесь грузовой отсек. Каюты экипажа. Медицинский блок. Какие-то помещения практически не пострадали от неизвестного воздействия. А что-то практически спеклось и смялось в плотный ком из металла, стекла, пластика и прочих материалов.

А вот и комната транспортации. В которой словно зависло что-то во время перемещения и так и застряло в процессе.

О’Нилл из интереса даже взятой из остатков инженерного отдела монтировкой потыкал это что-то из мерцающих и дрожащих органических деталей: каких-то вращающихся колец, глазастого сгустка в центре, множества беспорядочно шевелящихся тонких щупалец и нескольких крыльев.

— Похоже на те глюки, что были у дяди Джо на фоне белой горячки и большой религиозности.

Спок же за буквально всего лишь за несколько дней в чужом и причудливом мире уже ощущал ностальгию по Кирку, МакКою, Чехову, и особенно Ухуре.

Вулканская логика логикой, но Спок был также полукровкой. Да и упор на хладнокровие и торжество разума у зеленокровного вида возник не на пустом месте, а как ответ на природную эмоциональность и агрессию их вида.

Да, Споку было интересно, что бы с ним самим не случилось в родном мире, как на это отреагировала человеческая девушка. Что, если Спок дома находится в коме, сидит ли она в медицинском отсеке рядом с кроватью и держит его руку? Или рыдает на плече какого-нибудь энсина, узнав от Кирка с МакКоем, что Спок сгинул в водной пучине после переворота лодки? А может, без старпома на Энтерпрайзе что-то произошло и некому помочь связистке выбраться с мостика или каких-нибудь коридоров?

Спок сжал руки в кулаки. Он должен вернуться. Ухура обязана узнать об его отношении к ней.

* * *

Джек разглядывал помещения космического корабля. И на этих махинах где-то летают люди? И вот тут и там они годами живут и даже могут завести детей и растить их, а в особо тяжёлых случаях состариться?

Полковник откровенно жалел, что у него нет хотя бы фотоаппарата. И что даже если хоть что-то спросить у инопланетянина, то не факт, что тот что-то ответит, и сам О’Нилл при ответе хоть что-то поймёт и запомнит.

Установка для телепортации в абсолютно любую точку планеты? Заверните две. Да, технологии гоаулдом имеют транспортные кольца, но это совершенно другое. И гораздо примитивнее.

Синтезатор пиши и иной материи бы решил проблемы с ресурсами на Земле.

Полурасплывшаяся комната виртуальной реальности также могла заинтересовать многих людей. Как и двигатель корабля. Врата были хороши много чем, но имели свои ограничения. А большой космический корабль с телепортацией экипажа и способный очень быстро перемещаться между звёздными системами был бы незаменим для программы звёздных врат.

А если бы до местных информационных баз добрался бы Дэниэл или Саманта… Их было сложно вытащить с корабля.

Пока Спок искал в разных помещениях что-то, что могло бы пояснить, что это за корабль и что на нём произошло, О’Нилл втихую подбирал отдельные заинтересовавшие его мелкие предметы. Он даже задумчиво посидел в капитанском кресле на командном мостике.

* * *

Корабль был исследован вдоль и поперёк. И был абсолютно стерилен. Никаких личных записей. Никакой формы. Никаких следов пребывания людей. И лишь оставленные технологии.

Возможно, самое интересное скрывалось в тех отсеках корабля, которые были смяты словно пластилин. Но как до этого добраться? И стоит ли?

Но однозначно, на этом корабле нельзя сбежать из этого странного мира, когда половины корабля по сути и нет? Возможно, побег был бы возможен через транспондер? Но там застряло нечто совершенно непонятно, и внушающее тревогу.

Двигатель? Но что с ним нужно сделать? Джек в какой-то момент пошулил про то, что варп-двигатель нужно выкинуть и взорвать, чтобы вернуться. Спок в тот момент очень странным взглядом посмотрел на него, словно уже когда-то слышал подобные безумные предложения.

Увы, даже самая толковая с точки зрения исследователя далёких планет в нормальных условиях находка оказалась пустышкой.

Вулканец и человек разве что, наконец, запаслись нормальной едой и новыми вещами, созданными синтезатором и смогли поспать в комфортных условиях и взять с собой хоть какое-то оборудование, которое может быть полезным в дальнейшем обследовании острова. По крайней мере, значки Звёздного Флота с радиосвязью, которую можно поддерживать межу группой высадки и кораблём на орбите и довольно многофункциональное оружие — фазер вполне могли пригодиться. Неизвестно, что могло ожидать в глубинах этих земель, а ведь если способ вернуться домой и есть. Но скорей всего именно там.

Старпом Энтерпрайза и капитан отряда ЗВ-1 смело шагнули из проёма корабля в тёмные и неизученные заросли.

После корабля лес становился всё более густым, плотным и тёмным. Но при этом большинство причудливых растений словно бы превращались в более привычные, но совершенно невыразительные. С одной стороны и О’Нилл вполне мог бы назвать вот то дерево сосной, а вот это клёном. Но при этом с другой, Спок, являющийся крайне образованным существом, учёным лбом совершенно не понимал, к какому конкретному виду тех самых кленов или сосен могло относиться дерево. Он мог лишь пояснить своё замешательство Джеку, что деревья выглядят как что-то известное, но словно плохая картинка с голодека обезличены и имеют черты всего понемногу.

Сплошной буролом, ставший менее ярким и причудливым с необычной чёткостью в очередной раз показал одну из ключевых и настораживающих особенностей того места, куда попали мужчины: полное отсутствие хоть каких-то животных, даже насекомых. Только неживые камни и песок, вода и растения. Обнаруженные гораздо ранее под линзой микроорганизмы можно было и не считать.

В какой-то момент лес снова начал редеть, а деревья становиться страннее. Стали появляться совершенно гладкие, округлые крупные камни размером со спортивную сумку, стул, стол. Деревья же стали заменяться словно чем-то похожим на кораллы, а на тех древесных стволах, что продолжали встречаться стали появляться странные пятна.

Но куда всё-таки стоит идти?

Перед Споком и О’Ниллом возникла просека из поваленных деревьев, которые оказались покрыты мутной то ли очень тёмно-красной, то ли чёрной липкой слизью, словно паутина обволакивающей деревья, ближайшие кусты, камни и переплетаясь на высоте в воздухе в какую-то сеть.

Зрелище было впечатляющим, но крайне напрягающим. Полковник неосознанно поднял фазер и направил в проход просеки. Спок же настроил трикодер, который, к сожалению, совершенно ничего не показывал, хотя интуиция да та же логика буквально кричали об опасности.

Каждый раз, когда вулканец засыпал, в конце череды бредовых снов ему слышался встревоженный женский голос. Но не Ухуры, а чей-то другой, незнакомый. И этот исчезающий и стирающийся из памяти клич говорил об опасности и истекающем времени. И что выход всё-таки есть. Но нужно поспешить. И не так благостны местные земли, как может показаться.

Человек говорил о том же, так что это не было следствием игры разума.

И в конце концов, всегда можно будет вернуться к этому месту, чтобы изучить его.

Осторожно отступив Спок и Джек отошли от находки и углубились в лес в другом направлении.

Спустя какое-то число шагом они наткнулись на фрагмент гигантской эстакады с развязкой автомобильных дорог, только вместо асфальта все полосы были выложены жёлтым кирпичом.

— Да, Тотошка, далеко мы от Канзаса, — пробормотал Джек, разглядывая хитросплетение эстокадного узла.

Спок промолчал. Будучи вулканцем, он совершенно не понимал любви людей к бесцельному озвучиванию каких-то банальных вещей и сомнительных, часто сумняще перевранных цитат.

Минув находку спустя примерно с полкилометра искатели выхода из-за всё ещё плотного леса не заметили, как выбрались на край голого склона, больше похожего на кратер, чем на овраг.

Эта абсолютно лишённая какой-то растительности яма была вполне глубокой, как и широко, чтобы её преодолеть понадобилось бы полчаса быстрой ходьбы.

А ещё кто-то из мужчина заметил, что среди зубоподобных скал, то здесь, то там встречающихся на дне, ближе к центру, у самой высокой скалы словно что-то проблескнуло.

Спок достал из созданной синтезатором на полурасплавленном пустом корабле бинокль и вгляделся. Блики исходили от металла очередного разбившегося звездного корабля. Но незнакомой конструкции, и гораздо меньше, чем предыдущая находка. Какой-то спасательный челнок? И, кажется, там был кто-то живой.

Узнав об этом, О’Нилл первым ринулся искать спуск. Если корабль потерпел крушение, то тому, кто был в нём, понадобится помощь.

К счастью, на расплавленном корабле удалось запастись много чем, и потихоньку спустившись с помощью тросов, вулканец и человек-таури добрались до основания высокого вала воронки.

Часть тросов пришлось оставить на скале, чтобы была возможность вновь взобраться обратно, и не надеяться на то, что противоположный край будет более пологим.

Спок и О’Нилл начали осторожно приближаться к центру кратера. Но, похоже, всё было спокойно, и можно было расслабиться. Ровно до половины пути.

Именно когда до упавшего челнока оставалось идти менее десяти минут, то словно что-то произошло. Внезапно сменилось освещение, а самая большая скала в центре ямы и корабль как будто отдалились. И сзади, и по бокам послышался звук какого-то движения.

Джек краем глаза заметил движение и тут же бездумно выстрелил из фазера. Нечто с пронзительным криком пролетело мимо и плюхнулось на каменную землю, судорожно шевеля конечностями.

А после подошёл, рассматривая вроде как стихнувшее тело. Изломанное, страшное, с гноящимися ранами, но одновременно иссохшее и словно покрытое какой-то слизью тело, которое лишь очень отдалённо напоминало человеческое и могло заставить чувствовать себя не очень хорошо, даже опытного военного как О’Нилл.

Внезапно, застывший труп словно дёрнулся в последней конвульсии и взмахнул превращёнными в острые костяные то ли колья, то ли лезвия руками, стремясь располовинить человека, но второй, а затем третий, и ещё череда выстрелов из фазеров буквально разорвали чудовище на куски.

— Мы стараемся использовать оглушение, но тут логика и чувство самосохранения подсказывают, что надо стрелять на уничтожение. — Спок хладнокровно выстрелил ещё несколько раз, уничтожая ещё двух подходящих к незадачливым исследователям монстров. — Как жаль, что у нас нет тех ваших зетов, что дезинтегрируют тела.

— Надо выбираться отсюда.

— Край кратера слишком далеко, посмотри. Челнок ближе. Возможно, мы сможем хоть на время там скрыться.

— Если эти твари из него не вышли.

— Вряд ли, слишком много.

—То есть, тебя не смущает, что тут даже сам кратер изнутри оказался больше, чем снаружи? Вдруг там могло уместиться целое войско?

— У нас всё равно немного вариантов.

Переругиваясь и отстреливая странных созданий, которые постепенно становились разнообразнее, О’Нилл как-то сбил в воздухе уже практически накрывшее Спока похожее на ската или летающее одеяло существа, готовое вонзить в вулканца длинный острый шип.

Противнее саблеруких, похожих на оживших мертвецов, существ, были разве что небольшие твари, напоминающие младенцев с щупальцами, стреляющие какими-то иглами. Пару раз земля взрывалась брызгами камней, и взметалось что-то похожее на плеть, стремящуюся схватить всё, что угодно поблизости и утащить в нору. К счастью, эти плети не различали незадачливых гостей и других монстром, и даже помогли проредить число нападавших. Но их было всё равно слишком много, и Спок прекрасно осознавал, что их шансы уцелеть не очень велики. А О’Нилл просто делал то, что умел, и потому сражался.

Когда до странной скалы с космическим челноком оставалось менее пятиста метров, нападения резко прекратились. Странные существа словно опасались приблизиться к скале и достать ошалело бежавших и отстреливающихся мужчин.

Это было странно, но давало такую нужную передышку.

Медленно отступая к кораблю, О’Нилл и Спок смотрели на жутких исковерканных созданий, метавшихся словно бы вокруг невидимой границы, стремящихся добраться до них, но никак не способных.

Когда до разбившегося челнока оставалось менее ста шагов, позади раздался спокойный, мелодичный, но усталый женский голос.

— Лучше бы вы не приходили. По крайней мере, именно сюда. Но мужчины никогда не понимают намёков.

Спок и О’Нилл обернулись. Рядом с потерпевшим крушением челноком стояла молодая измождённая женщина.

— Пока вы можете отдохнуть. Никто из них не подойдёт к Обелиску ближе.

— К чему? — спросил Джек.

— К вот этому. — Женщина показала на самую высокую скалу, тёмную с какими-то красными разводами, напоминающую двойную спираль. — Оно создало тех тварей, но и не даёт их достать нас рядом с собой и выбраться из кратера.

— Интересный артефакт, — Спок после слов незнакомки обратил внимание на скалу.

— И очень опасный, — грустно произнесла незнакомка. — Но вам нужен не он. Тоже артефакт, но совсем другой. Древние двери в другие миры. И нужно будет пройти сквозь бушующую воду. Не тихую гладь.

— Если ты знаешь, как выбраться... ах да. — Джек понимал, что вряд ли незнакомка смогла бы пройти сквозь тех монстров в одиночку, но вместе у них разве нет шансов?

— Те существа, что заполнили кратер, опасны, да только я не могу уйти не из-за них. Для меня просто слишком поздно.

— Почему? — поинтересовался Спок. — Да и как нам вас называть?

Женщина смутилась. Она обняла себя за плечи и повернулась спиной к мужчинам. Сзади на одежде тревожным красным светом на самом дне длинной трубки что-то мигало.

— Меня зовут Николь. И я одна из них.

Она совершенно не удивилась направленным в её сторону фазерами.

— Я не знаю тоже, как здесь оказалась, но в родном мир мне нет пути. Там я не смогу быть собой. А здесь я уже очень долго, и пытаюсь помочь таким, как вы, хоть не всегда получается. Этот мир в основном безопасен, но есть места, как это, в которых легко сгинуть. И есть места, с помощью которых можно вернуться.

— Откуда ты это всё знаешь?

— Я здесь очень долго и не в силах вернуться. Я изучила очень многое за это время. И много где побывала. Так как я одна из тех существ, я могу уйти отсюда, как и провести вас мимо. Правда, для этого нужны определенные условия. До темноты вам нужно отдохнуть.

* * *

Николь искренне была рада тому, что можно хоть с кем-то поговорить и свежей и консервированной еде из синтезатора, она очень внимательно выслушала, как добраться до расплавленного звездолёта, о котором она не знала. Но огромный корабль даже в том состоянии, в каком Спок и О’Нилл нашли его, был явно комфортабельней спасательного челнока.

— Время пришло. Как только падут лучи, нам стоит покинуть кратер.

— Но почему ночью? — поинтересовался Спок.

— Днём мимо чудовищ могу пройти только я. Но ночью, когда падают световые лучи, если рядом со мной кто-то есть, существа не могут почему-то различить меня и других, словно это явление мешает им это понять, и я тогда могу провести вас.

— А может, ты знаешь, что это всё-таки за мир и явления?

— Увы, нет. Пересечение миров? Свалка? Посмертие? Я не знаю. Только то, что иногда сюда попадают существа из разных миров, и кто-то из них может вернуться, а кто-то нет.

— А как ты можешь знать, способны мы вернуться или нет?

— Потому что я не могу. Я просто вижу. А Обелиск помогает мне связаться с вами или другими на большом расстоянии.

— Старпом, ты точно помощник по науке, а не безопасности? — О’Нилл вмешался в разговор. — Мне не очень нравятся эти недомолвки, но у нас, похоже, нет выбора.

Вулканец вздохнул. У них действительно практически не было вариантов. Или положиться на странную женщину, говорящую, что она такой же монстр, как и те, что копошились на расстоянии от Обелиска. Или пытаться выбраться из кратера самостоятельно, а затем импровизировать.

* * *

Стемнело. И первые световые лучи стали падать на землю. Первые шаги за незримую защитную границу были осторожными, чтобы можно было отскочить обратно. Но всё же стоило поспешить. Помехи из света не могли идти всю ночь.

Спок и Джек довольно тесно прижались к Николь, которая поспешно проходила сквозь толпу чудищ, которые то словно просто её не видели, а кто-то и вовсе отходил в сторону.

В итоге пробраться мимо опасных тварей оказалось проще, чем взобраться на кратер. Если бы люди и вулканец шли к другому краю кратера, а не к тому, с которого спустились Спок и О’Нилл, или на том не остались тросы, то подъём был бы крайне тяжёл, особенно ночью. Но всё же и это испытание было преодолено.

Чуть углубившись в лес, путники устроились на ночной привал, чтобы утром добраться до звездолёта Федерации. А днём и следующей ночью Спок показывал Николь, как управляться с технологиями корабля, а О’Нилл бесцельно, но крайне продуктивно шатался по отсекам.

Оставив женщину в одиночестве и разузнав у неё дорогу до портала, вулканец и таури отправились в указанном ей направлении, избегая возможных ловушек этого мира.

Подсказки пришлись как нельзя кстати. Спок и полковник О’Нилл без особых сложностей добрались до указанного места. Но Николь забыла сказать им о том, как оно выглядит.

Джеку было странно увидеть посреди леса обыкновенный шлагбаум, а затем спустя метров пятьдесят первую, но одиночную стену, как-то подозрительно знакомо выглядящую. А чуть дальше — ещё одну. А там в полусотне шагов — и ещё пара стен. Постепенно лес сменялся знакомыми стенами выстроенного в горе секретного военного комплекса.

Только эти стены, как и предметы больше напоминали декорации. Отдельные стены и вовсе были фанерными. Компьютеры — были пустыми коробками, как и оружие безобидными игрушками, способными пускать ли струи воды. Кое-где встречались даже софиты и камеры.

Если корабль из мира Спока был сломан, но частично рабочим, то предметы из мира Джека оказались лишь бутафорией. Или же?

Спустившись по шахте неработающего лифта, мужчины обнаружили и такую известную О’Ниллу комнату врат. Только в ней самих врат не оказалось, лишь склад из саркофагов и иного оборудования гоаулдов. И вот это снаряжение, судя по всему, было настоящим. По крайней мере копья, идентичные тому, которым пользовался Т’илк, точно работали.

Но всё же, где были врата? Джек хоть и не был высоколобым учёным, но догадаться, что раз нужное место выглядит, как знакомая территория, то сам портал вполне может оказаться древним кольцом из наквадаха. Но вот слова про бурную воду напрягали… Если портал домой действительно — врата, то вода вполне могла оказаться тем всплеском материи, лишь внешне напоминающим воду, но при касании способным уничтожить всё, до чего коснётся. Но всё же, где они?

Вулканец и таури обыскали всю бутафорскую базу, но не могли обнаружить врат. Лишь спустя два местных дня дело сдвинулось с мёртвой точки и чисто случайно: среди всякого хлама в комнате врат оказалось заложенное барахлом устройство площадки для транспортных колец. И как раз эти самые кольца были одной из тех самых редких рабочих вещей здесь.

И стоило подключить площадку к источнику энергии, как вскоре появились транспортные кольца, которые опускались и поднимались через равные промежутки времени. Без контролирующего устройства у мужчин не оставалось никаких вариантов, как дождаться исчезновения колец, встать на площадку и дождаться, чтобы кольца снова появились.

Через несколько минут Спок и О’Нилл очутились в другом месте, хотя сначала могло показаться, что ничего не произошло, и они остались там же, где и были. Но различные мелкие изменения в комнате показывали, что всё же всё не так просто. База была похожа до смешения, но всё же это было другое место. Стоило ли изучить дубликат базы? Джек и Спок решили заняться этим.

На этот раз база выглядела заброшенной, но совершенно настоящей. Но не все помещения были доступны. Часть из них хоть и была открыта, но завалена камнями или льдом мутного цвета.

Но лифт работал. Хотя вместо того, чтобы отправиться вверх, кабина дрогнула и поехала вниз. И эта поездка была подозрительно долгой, словно путешественники должны были попасть к ядру планеты.

Переключить кнопки не получалось, лифт всё шёл и шёл вниз, пока по мнению Спока не прошло несколько часов. Но наконец лифт остановился и открылся.

Ещё одна комната врат. Полупустая. Лишь у стен какие-то накрытые полотном предметы. И они, врата.

— Интересная конструкция. — Спок приблизился к кольцу. — Но как оно управляется?

— У нас нет устройства набора, но мы подключали источник энергии и компьютер с дешифратором. Но здесь нет ничего подобного. Лифт сразу привёз нас сюда, и других помещений что-то не заметно.

Внезапно кольца врат зашевелились, а от стен начал раздаваться шелест.

— Ловушка? — О’Нилл навёл на стены привычный зет и фазер.

— У нас всё равно нет выбора. — Спок увидел, как покрывала слетают движущихся предметов, и их противниками оказываются мраморные фигуры, которые медленно, но неумолимо приближались. И хоть появление противника был неожиданным, но они выглядели куда более безобидными, чем существа в кратере или та тварь в покрытой черной слизью просеке, что в очередной раз проходя мимо приметили мужчины. —Видимо, чтобы войти в портал, нам нужно дождаться его открытия и удерживать противника на расстоянии.

— Тогда попробуем. У нас всё равно, выходит, одна попытка.

* * *

Врата двигались непривычно медленно, совершая не один, и не два круга, пока фиксировался один шеврон. При этом если Спок не знал, сколько их должно быть всего, то О’Нилл насчитал уже не семь, и не восемь, а более десяти щелчков шевронов.

Это было странно, но отдаляло момент, когда нужно решиться, забыть всё, что было изестно о вратах, и совершить безумное. От медлительных статуй отстреливаться было не так сложно. Достаточно было одного выстрела из фазера, чтобы разбить статую или трёх выстрелов из зета, чтобы испарить её.

Статуи были медлительны, но, к сожалению, когда они почти закончились, из стен стали вылепляться новые. Но их скорость превращала их в удобные и безобидные мишени.

Сложнее было решиться сделать то, ради чего они здесь оказались. Прыгнуть во врата, когда они только откроют портал и выпустят смертоносный сплеск материи.

Ещё один звук щелчка и скрип движения колец прекращается. Нарастает гул. Вот-вот сейчас, лишь бы не испугаться и сделать то, что нужно.

Из-за спины появилось сияние и булькающий звук. Статуи отпрянули, а стоящий чуть в стороне, сзади и перед самым порталом Спок лишь успел вскрикнуть, перед тем, как исчезнуть в потоке материи. Джеку же нужно было сделать шаг, но как решиться? Секунды словно растянулись во времени, а страх внезапно сковал тело. Но О’Нилл всё же сдела шаг и ощутился словно в бурном водяном потоке и потерял сознание.

Спок сосредоточено пытался разглядывать потолок каюты. Произошедшее всё не шло из головы.

Никто не заметил, что Спок пропадал, как будто с исчезновения прошли минуты, а то и секунды. Кирк лишь посмеялся над тем, что его старший помощник искупаться там. Где они с МакКоем пытались поймать хоть что-то. Но Спок прекрасно знал, что он совершенно не стремился искупаться в озере, и выплыл, распугав всю рыбу, когда поток материи из портала на самом деле превратился в воду, а Спок оказался у дна озера.

Всплыв, вулканец увидел лодку и своих друзей, которые не ожидали увидеть его в воде, но совершенно не были взволнованы.

Вернувшись на корабль, Спок с трудом сдерживал негодование от того, что Кирк нарассказывал. Но при этом вулканец знал, что правда будет совершенно невообразима.

Но почему он считал, что то, что произошло с ним в другом мире — истинно?

Друзья не заметили, что Спок возвращался с рыбалки на корабль не с одной, а с двумя идентичными сумками, созданными синтезаторами. И во второй были чужое змееобразное устройство и выкопанные ростки глазастого растения, доказывающие, что вулканцу ничего не привиделось.

И он сидел и размышлял в каюте, что теперь делать дальше. Однозначно, зет он покажет инженерам, а вот растение… мало ли ни какой планете Спок нашёл. А он как-то слышал краем острого уха, что Ухуре нравятся необычные растения.

* * *

О’Нилл выплыл из глубины и схватился за борт покачивающейся на воде лодки.

Подтянувшись, он вместе с тяжёлой сумкой повалился на деревянный пол, который угрожающе закачался. Пришлось замереть, чтобы снова не оказаться в холодной воде. Обычное небо. Сверчки в кустах. Он дома.

Но вскоре Джек встал.

На какое-то время ему могло показаться, что он во время рыбалки заснул и свалился за борт, но сумка, которая оказалась вместе с ним в лодке говорила об обратном: зет, который он бы никогда не вынес за пределы базы, фазер, значок с радиосвязью, какие-то носители данных. Это убеждало в том, что на самом деле произошло.

А ещё этот улов точно мог заинтересовать не только генерала или правительство, но и Картер. Вдруг в следующий раз она действительно отправится на рыбалку с ним в надежде обнаружить что-то подобное? И интересно, можно ли попасть в мир остроухого пришельца или то странное измерение действительно с помощью настоящих врат?