Грязная бюрократия (джен)

Что ж. В очередной раз я взялся за перо, правда, в этот раз я пишу не накладную, список гостей или расписание смен горничных, чей труд в центре должен быть сделан до первых лучей солнца, а чем дальше как по времени, так и удалённости, тем ленивее им дозволено быть… но я отвлёкся. Годы работы сказываются. Недавние события в моей жизни всколыхнули некоторые давно запрятанные в закоулки сознания воспоминания. Я испытал дежавю, и это было бы неудивительно, дольше живём — чаще оно случается. Но этот был особенный, нитью он протянулся в прошлое и заискрился сразу тремя яркими звёздочками.

Очередной прекрасный день вот-вот начнётся в Эквестрии. Небо над сводами лоджии из тёсанного каменного кирпича и решётки из лакированной древесины с минуты на минуту озарится и потеряет последние крохи звёздного песка. Из всех ритуалов, берущих своё начало с этого места, рождение нового дня — единственный, наблюдение за которым не доставляло мне трудностей. Обычно.

— Что ты тут бродишь-колобродишь уже по третьему кругу? — я командно обратился к служанке, что с усилием чистила утварь позади меня. — Ты этим пипидастром скоро не только пыль сотрёшь, но и всю глазурь. Скоро утро, тебе надо встречать принцессу и помогать ей с утренним туалетом, как и всем остальным.

Она замерла и с новой силой сжала свою перьевую кисть для уборки, явно не ожидая компании. Кобылка осторожно повернула голову и, не прерывая зрительного контакта, положила свой инструмент на комодик.

— И-извините, я вас н-не заметила.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Видите ли... в общем...

— Да говори уже, я есть тебя не собираюсь, — потребовал я и сделал шаг ближе.

— Фух, — она потупила взор и глубоко вдохнула, успокаиваясь. — Наша смена сегодня должна была закончиться, как полагается: мы с девочками строимся по сторонам от опочивальни и ждём, пока нас позовут, но-о-о...

— Продолжай.

— Мы всё ждали-ждали, а звать нас — не звали, ну некоторые и решили, мол, слишком быстро закончили, может, упустили чего...

Пока она, погружённая в свои же собственные объяснения, продолжала лепетать, мне пришла неприятная мысль. Я посмотрел на свои любимые часы, оставленные на серой балюстраде. В изгибе прозрачного кварца уровень песка находился между отметками «VII» и «VIII», во второй, нижней половине мелких полосок. Вздох сам вырвался из лёгких.

— Я разберусь, Мэйпл Стифф. Скажи остальным собраться и взять перерыв часа на полтора.

— О-о-о, вы помните моё имя, — зарумянилась, заиграла ресницами. — Знаете, эта униформа довольно воздушная, легко надевать и снимать...

— Час.

— Поняла-поняла, — бросила она напоследок, мчась галопом к остальным.

В эхе уносящихся копыт, щёлкнула застёжка часов на моей косе, благо они небольшого размера и с металлической окантовкой. Разбить их — та ещё задача, я больше волновался о застёжке, ИБО ВЫПОЛНИЛИ ЕЁ ИЗ ПОГАНОГО ЗОЛОТА, а не стали или, по крайней мере, серебра. Гвардии золото идёт больше, вот, кому стоило бы блистать, а не скромному клерку и организатору. К слову о гвардии...

— Нет, я тебе говорю, эти куски металла меня угробят, — раздалось из-за поворота. — Тяжёлые, греются, говорят, Спир из южного крыла тепловой удар получил. Я говорю, не хотелось бы свалиться прямо под ноги какому-нибудь...

— Прекрати ныть, — ответил ему другой. Два караульных в основании полуколонн перед входом в спальню переговаривались, не заметив моего приближения. — Мы все носим одну форму, а «проблемы» только у тебя.

Вообще, ничего против разговоров на посту не имею, но дозорным положено быть зоркими, даже в глубинах укрепления. Придётся проучить.

— Говорите, рядовой-гвардеец Фезер Плюм, доспех тяжеловат? — я обратился к ним, сделав, наконец, шаг из-за угла. — Что ж вы раньше не сказали? Ведь именно я отвечаю за снабжение. Можете сняться с караула. И, рядовой-гвардеец Фезер, со следующей недели будет новая форма. Для вас. Лично.

— С-спасибо, сэр! — сверкая во все зубы, удалялся гвардеец.

Ничего, он ещё молодой, неопытный, но скоро научится, что за всё придётся платить. А пока, я тяну кольцо на двери магией и вхожу без стука. Картина ожидаемая.

— Ка-а-ак по расписанию, чесн-слово, — бедной подушке достался пинок копытом, мне не нравится обходить эти хаотичные препятствия. — Вы опять?

Из-под подушечно-одеяльной кучи раздался недовольный неразборчивый звук и ленивое шевеление. Правильно, с одного бока на другой...

— По вам часы сверять можно, — заигрывающим тоном я попытался пошутить и обошёл громадную, даже для телес знатной особы, двуспальную кровать. — Не только в обычные дни, но и в дни хандры.

— Нет у меня никакой хандры, — сонно пробубнила голова под одеялом и заставила остальное туловище снова отвернуться.

— Ах, нет? — пришлось более решительно обскакать ложе. — Тогда соизвольте объяснить, почему на часах уже восемь утра, а одно светило не подняло другое светило?

— У тебя часы сбились.

Она снова отвернулась. И на что рассчитывает? Знает же, что меня в твердолобости кому-кому, а ей не превзойти. Глаза поднялись к потолку. Прекрасная роспись, рассказывающая старую сказку об основании Эквестрии. Выполнена в более реалистичном и объёмном стиле благодаря сложной лепнине. Так, с каждой минутой расписание сбивается всё сильнее, а я тут искусством любуюсь.

— А ну вставай! — я ткнул неукрытый одеялом белоснежный круп рогом и продолжил ритмично колоть, выдавливая её с постели. — Ты разленившаяся, растолстевшая, безответственная лошадь!

— Не правда, — поёрзав, ответила она, — один круассан во время перерыва не делает меня толстой.

— Я выполняю обязанности провизора, — подбирая разные углы укола, я старался найти наиболее удобную и болезненную точку, — и, судя по затратам на муку, мёд и дрова, ваши круссаны размером с арбуз! Подъём, кому говорю! А если ваша очередная ученица вас застанет в таком виде?

— Ученица? — наконец показалось из-под одеяла блистательное, пусть и заспанное, лицо принцессы. Её полузакрытые глаза смотрят куда-то вниз. — Не застанет. Твайлайт закончила своё обучение и теперь... практикует в Понивилле.

— Да? И как давно?

— Года полтора? Наверное.

— Это ещё не значит, что её нельзя призвать.

— Могу только пожелать удачи, — она развалилась на спине и подложила передние ноги под голову. — У моей Твайлайт теперь не только учёба, но и ответственность, она не станет лететь в Кантерлот по просьбе пони, которого видела дважды в жизни.

— О-о-о, принцесса, я та-а-ак, давно занимаюсь решением проблем из-под полы, — я тактически направился к выходу, прибегнув к методу «тяни-толкай», я пытался воздействовать на неё, теперь её черёд проявлять инициативу. — Я найду способ. Скажите, она всё такой же очаровательный книжный червячок?

— Разумеется, — с лёгким сердцем ответила она, но сразу спохватилась и поднялась на кровати. — Ты что задумал?

— Она в первый же день подле вас подписалась на почтовые новости из королевской библиотеки и, если будет пополнение в некой интересующей её секции, ей обязательно отправят сообщение об этом. Будем честны, если я к обеду пожертвую, например, третий том чар вашего Бородатого учителя, она будет здесь уже к вечеру.

— Такой книги не существует, я бы точно знала о ней.

— У меня много книг, что никогда не переписывались и были исключительно в одном экземпляре. Хм, может, лучше тогда «Историю происхождения бумаги»?

— Я поняла, поняла, встаю. Всё равно Твайлайт заметила бы, что солнце не встало...

Наконец, сподобилась подняться, великовозрастная девчонка... Вымахала-то за года на королевских харчах. Даже если сделать поправку на высоту кровати, Целестия уже выше меня на две головы, но всё равно позволяет себе подобное поведение, позволяет меланхолию, ипохондрию.

— Завидная регулярность, принцесса, — сделал я тогда замечание и подал ей гребень для гривы, который она, впрочем, проигнорировала, — Каждый век приходится вас расталкивать. Иногда представляю, если Луну бы пришлось так же...

— Луна тоже, к слову, вернулась. Благодаря маленькой мисс Спаркл.

— Как «вернулась»?! — гаркнул я, едва не сорвав шторы с гардины. — Уже? А я-то думаю, откуда каждый вечер появляется сирень во дворце... Я смотрю, она всё та же затворница? Её скромная персона почти не отразилась на расходах. В отличие от кое-чьего всё растущего крупа...

— Я учла твоё замечание касательно моей фигуры, Лиф. Напомню, что на сладкое меня впервые посадил именно ты.

— Предыдущая хандра была особо тяжёлым случаем, который требовал серьёзных мер. Зато, мы открыли для пони метод добавления не только фруктов в выпечку, но и мёда, а также его дистиллята — сахара.

Похоже, одного только разговора о сладком было достаточно, чтобы поднять ей настроение, ибо за окном вместе с настроением поднималось и солнце.

— Ты так легко об этом говоришь потому, что сам никогда не ел сладкого. Поверь мне на слово: мы то ещё проклятье создали для всего понячьего рода.

— Так-так, повыше, уже полдевятого, — на глаз я сверял высоту солнца со своими весящими на косе часами, — в это время ещё пять градусов к зениту прибавьте.

— Ты слишком придираешься.

— Слишком мало, вы хотели сказать? Я же молчу, что вы опять азимут не выдержали, так хоть пусть по высоте всё будет хорошо, иначе резкий подъём могут заметить. Ваши подданные, знаете ли, живут по чёткому расписанию, особенно земные пони. Благо на данный момент механические часы плохо распространены и возможность скрыть ваш... просып, назовём это так, ещё есть. Поднимите и можете ещё полчаса поваляться, я распустил состав служанок и охраны до того времени.

— Что бы я без вас делала, шеф Королевской Канцелярии...

Некая мелкая и незаметная находка заставила меня покинуть мой уютный офис под самым цоколем кантерлотского дворца. Документооборот идёт через него и нет такого документа, справки или списка, что проскользнёт мимо. Мало кто проживает в моей профессии достаточно, чтобы иметь возможность вести следствие по такой малозаметной детали, как подпись накладной. По соседству с одним из небольших городков, что поставляет ряд товаров в столицу, по какой-то причине резко сменился хозяин одной из лесозаготовочных конгломераций. Аккурат на границе Вечнодикого леса и Понивилля. Такие смены не случаются на каждодневной основе и случай стоил расследования, тем более, что новая подпись выглядела очень знакомой и на всякий случай внутренние карманы моего дорожного плаща оказались заняты инструментарием на случай агрессивных переговоров. Поезд тряхнуло, мои приспособления звякнули, а я лишний раз порадовался, что выкупил все билеты этого вагона, иначе статус инкогнито в середине дна не соблюсти. Можно было отправится и ночью, но, во-первых, не хочется пересекаться с Луной, а во-вторых, можно было бы обойтись без поезда вовсе, а мне так нравится этот ритмичный стук колёс. Иногда кажется, что я вот-вот засну.

Я снова открыл глаза, ибо услышал биение крыльев. Пегас проносился вплотную к поезду, словно соревнуясь с ним в скорости. Право, почему «словно»?

— Проклятье, — наши взгляды встретились, когда она поравнялась с моим вагоном, — Дэш.

Быстрая и потому проблемная. Я не успел спрятаться, но надо было. Хоть под сиденье, в пыль с копыт всяких ездящих до меня бродяг, но надо было. Эта не помя́нет случаем поделится с товарками, как видела чудака, снявшего весь вагон в самый активный период работы железнодорожных путей. А лишнее внимание мне ни к чему. Что ж, поезд едет строго по рельсам и не мне его разворачивать, так что стоит просто откинуться и расслабиться, а проблемы решать по мере их поступления.

Ожидаемо, встреченная радужная грива на ураганной тяге стоит на приближавшемся перроне с компанией. Никак это мисс Рэрити, восходящая звезда модного шика? Узнает, что из Кантерлота приехал или о моей должности — вопьётся мёртвой хваткой. Что же делать?

Метод отработанный — обман ожиданий. Пыль на полу никуда не делась, надо бы её протереть... собой. А чего добру пропадать? Спустя минуту активных — но не слишком, иначе трясущийся вагон точно привлечёт внимание — валяний по шершавым доскам, я изрядно поутратил столичного блеска. Осталось немного сгорбиться, тем самым сгладить рост, глаза в пол, лицо попроще, и-и-и... перелезу я пожалуй в другой вагон по противоположной от перрона стороне.

В толпе из десятка пони искать сложно. Пара косых взглядов всё же осели на моей персоне, но так как время подобрано аккурат к остановке и нужно было выходить, дальше взглядов дело не пошло. Пришлось прикладывать усилия, чтобы не глазеть по сторонам — завсегдатаи не так не делают — но ушки-то работают во все стороны, пусть и не так хорошо будучи прижатыми к голове.

— Дэш, дорогая, я спрошу лишь один раз. Это был один из твоих розыгрышей? Просто скажи «да», мы посмеёмся и я вернусь к работе.

— Что?! Нет! Рэр, я уверена в том, что видела. Вот прямо там, в третьем с головы , ехал столичный щегол, и взгляд, словно просто видеть меня — испытание, — эта нахалка позволила себе сдавленно скрипуче похихикать. — Я просто представила, какие ещё «испытания» можно на нём испробовать. А тебя вроде как интересуют такие жеребцы, ему бы пригодилась поддержка после того, что я придумала.

— Теперь понятно, почему у тебя на копыте кнопка. Ах, Дэш-Дэш, моя любимая необразованная деревенщина, дамы и джентлькони не используют копытопожатие друг с другом. Но план хорош. Неожиданно хорош для такой кобылки с пониженной женственностью, как ты.

— Да лягать тебя, Рэрити... Ну, это не всё, что я придумала. Жаль пробовать, похоже, не на ком.

Как же я рад, что решил не встречаться с ними и ещё больше — что навёл справки, перед отправлением. Из того, что я узнал о «свите» Твайлайт, можно сделать один вывод: проблемы при непосредственном контакте неизбежны. По счастью, две из них уже позади, ещё две бывают в городе сравнительно нечасто. Нет, остерегаться стоит не их и уж тем более не саму Твайлайт. В этом городке живёт одно розовое нечто и мне остаётся лишь уповать, что ей хватит сообразительности держаться от меня как можно дальше.

До конспиративной штаб-квартиры, «снятой» на неопределённый срок у давно почивших — де-факто, но не де-юре — хозяев и расположенной на перекрёстке, я добрался без происшествий. Хорошо бы, конечно, взять место на окраине, но есть какая-то интуитивная слабость перед перекрёстками, особенно оживлёнными. Ключ подошёл, интерьер не изменился, не считая потолстевшего слоя пыли. Я повесил плащ на вешалку, глянул в зеркало на входе, ничего нового не увидел и разложил новый план городской застройки, убрав уже истлевший старый, на подвешенную доску прикрепил карту местности, последний раз переделанную пятнадцать лет назад.

Искомое место должно быть живописным. Речушка, текущая по лесистой местности и падающая со скалы, образуя водопад и дающий жизнь водяному колесу лесопилки у поселения лесорубов. Пони там поколениями заготавливают буйную древесную растительность Вечнодикого леса. Упрямые, коренастые, лёгкие на подъём и скорые на расправу. Маленькое несговорчивое ополчение с топорами наперевес. Переговоры будут ещё те. Как же не вовремя этот хрыч к костру предков отправился, с главой клана, с которым мы срубили его первое дерево, вести дела было бы проще. Хотел же взять тот самый топор, что он подарил мне на пятую годовщину его поселения, но тогда пришлось брать багаж, а я путешествую налегке.

Мои безмолвные измышления закончились, когда я увидел в щели меж плотных занавес чей-то глаз. Осознав крах собственной конспирации, неудавшийся шпион поспешил исчезнуть. Это было неожиданно. Кому, на кое сено, я мог понадобиться? А пока дума думалась меж моих ушей, в дверь постучали. Тихо так, любой другой и не заметил бы. Вздохнув, поплёлся открывать.

Открылась скрипучая дверь вовремя, пегас уже собирался… уходить? Кто это вообще… розовая уложенная грива, жёлтая шёрстка… Да мать моя лошадь, отец мой — мрак извечной пустоты! Мне, что, в первый же день всю команду “Гармония” пережить придётся?! Флаттершай-то я зачем понадобился?

— Добрый день, — максимально вежливо и спокойно поздоровался я, памятуя её нежный характер. — Чем могу помочь?

— Добрый, — едва-едва ответила она и встала вполоборота, старательно избегая зрительного контакта.

— Та-а-а-ак?

— Извините за беспокойство. Я думала этот домик заброшен и, когда увидела как кто-то входит, хотела проверить, показалось ли.

Что-то мне не нравится в её вкрадчивом тоне. Да и скромница Флаттершай проявила инициативу? К незнакомцу? Не вяжется с тем, что я узнал о ней. По отношению к дичи лесной — ещё куда ни шло, но ко мне...

— Что-то ты недоговариваешь.

— Не то чтобы, — резко посмотрела в сторону и ещё сильнее понизила голос. Я прав, что рассмотрел двойное дно. — Мне правда было интересно и... на самом деле... я хотела... предупредить.

Она кинула мимолётный взгляд из-под длинных ресниц куда-то за угол, а после заметила моё каменное лицо, явно говорящее, что такие заявления требуют пояснений.

— Тут прямо за углом, — она поскакала в бок от меня и указала копытцем, — «Сладкий уголок», это...

— Пекарня, — я втянул не интересующий до этого момента аромат корицы, сахара и молотых какао-бобов, — ею копытоводят Кейки, успешно, насколько я знаю. И что с ней не так?

— Ну как? Вам нужен покой для планирования ограбления, а у Кейков второй этаж снимает... племянница, Пинки Пай. Живёт и помогает. Обычно.

Очень медленно моё лицо задралось и подставилось под небо. Сквозь стиснутые зубы и закрытые веки пытался прорваться внутренний крик, но годы тренировок помогли сдержать даже мельчайшие спазмы. Надо сменить тему, пока я не пошёл решать проблему силовым методом.

— Я не собирался никого грабить.

— О, о, но я не осуждаю! Твайлайт как-то рассказывала о криминалистике и по статистике большинство преступлений совершается из нужды. Так что я лишь прошу не брать лишнего и помнить, что в Убежище Флаттершай рады всем.

Она прикрыла глаза и осенилась такой мягкой и лучезарной улыбкой, что, казалось, моё сердце вот-вот забьётся вновь. Показалось, но сам факт наличия таких мыслей при первой же встрече говорит о многом. Легенда — это хорошо, но что-то говорило: с ней она не понадобится.

— Я не грабитель. Пройдём внутрь, я всё расскажу.

— О, хорошо, — она слегка ссутулилась и прижала крылья к бокам, но последовала.

— Дверь закрой, пожалуйста, — я попросил и залез в один из карманов моего плаща.

— Хорошо.

— Не буду тебя долго задерживать и скажу кратко: я государственный служащий и приехал из Контерлота решить одну проблему, пока она не повлекла за собой другие.

Я положил поверх карт свёрток, перевязанный шнурком из багрового шёлка и закреплённый печаткой с литерой “К” и короной над ней.

— Божечки, — она озабоченно воскликнула и склонилась над документом. — что-то серьёзное?

— Достаточно серьёзное, чтобы заняться этим вопросом лично, но недостаточно, чтобы привлекать лишнее внимание. Я ясно выражаюсь?

— Я думаю, вам стоит обратиться к Твайлайт.

— Ваша компания совершает один подвиг за другим, мисс Флаттершай Бриз. А подвиги поднимают шум. Вам не кажется, что “не привлекать лишнее внимание” и ваше предложение друг друга взаимно исключают?

— М-м, кажется, вы правы, мистер…

— Лиф, Вэйвинг Лиф.

— Но вам всё равно нужны будут какие-то сведения, мистер Лиф. Картами сыт не будешь, а Твайлайт и девочки здесь достаточно давно, чтобы рассказать что-нибудь полезное или интересненькое. Не буду вас отвлекать.

Она поклонилась и, бросив на прощание мимолётную очаровательную улыбку с одним клычком, оставила мою конспиративную штаб-квартиру. Восхитительная кобылка, спокойная и нежная, в мою юность уже была бы замужем за одним из королей… Сведения, говоришь? Наверное, полезно изредка подтверждать бумажные свидетельства показаниями очевидцев.

* * *

Очередной прекрасный день вот-вот начнётся в Эквестрии. Мне не хотелось просто так валяться — день должен быть продуктивным! Даже, если он выходной. У принцесс выходных не бывает, а у старших сестёр — тем более. Странно, солнце уже виднеется из-за крыш окружающих домов, а Спайк меня не будит. Чует сердце моё, день выдастся насыщенным.

Я поднялась, потянулась, чуть не сбила крылом будильник, поставленный накануне на дочитанную книгу, и направилась по коридору на кухню, осторожно окликая младшего члена семьи. Должна признать, эти искрящиеся кристалы, из которых «выращен» мой замок, становятся всё приятней и приятней глазу, но с эхом надо что-то делать. Я повернула дверную ручку магией и вошла на кухню под мерное драконье чавканье.

— Доброе утро, Спайк.

— Гоброе, — ответил он тот с набитым ртом, затем проглотил, — утро, Твайлайт.

— Я рада, что ты научился готовить завтрак сам, — сказала я и начала шерстить по подвесному буфету в поисках съестного. — Но разбудить меня всё равно не помешало.

— У меня же теперь тоже крылья есть. Да, с полётом проблемы, но подпрыгнуть до верхних полок уже получается.

А вот это я запомню. Нужно будет поставить пару-тройку замко́в. Пусть Спайк и подрос, с самоконтролем у него ещё имеются проблемы. Особенно высок шанс переедания сахара и самоцветов во время запойного чтения комиксов. Остаётся надеяться, он удержит себя в лапах в ближайшее время.

— А не разбуди-и-ил... — он повременил, затем придумал достойную отговорку, — ...так у тебя будильник.

И он снова забил рот сладкими хлопьями.

— Да, но из-за эха его будет слышно по всему замку. И, скорее всего, в окрестных домах. Это неэкологично, будить всех соседей, принцессы дружбы так не поступают.

— Как скажешь, Твайлайт, тогда я продолжу с честью выполнять обязанности королевского будильника.

Он поднял ложку вверх на манер меча и положил вторую лапу на чешуйчатую грудь. Мой маленький рыцарь.

— Ловлю на слове, сэр Спайк, рыцарь сладкого стола. Ничего не случилось, пока я спала? А то мне пару дней назад показалось, что солнце долго не поднималось.

— Не, ничего сверхъестественного. Дэш залетала, приглашала встречать кого-то. Но вообще, по ухмылке было понятно, что она просто собиралась разыгрывать кого-то и ей нужны зрители.

А вот и то, чего я ожидала. Надеюсь, это не выльется в крупный конфликт, который придётся решать коллективными усилиями и извинениями. Не представляю, как заставить Дэш извиняться...

Хотела я приземлить круп на кристальный стул в ожидании готовности завтрака, как в одно из витражных окон кто-то врезался. Ноги сами понесли меня к разноцветной, полупрозпачной поверхности. С той стороны пони жутко трясся, можно даже сказать, что испытывал бесконтрольные судороги по всему телу и пытался что-то говорить:

— ...лайт... ...важно... ...чутьё...

Я стукнула по стеклу копытом и, после наступления тишины, жестом ткнула вправо от меня. Мы обе перебежали к соседнему окну, благо было оно более классическим, прозрачным. Это была Пинки и всё стало ясно — её Чутьё как взбесилось. Кое-как докричала ей очевидную — для всех, но не для Пинки — идею, войти через парадную дверь и объяснить всё на месте. Она дёргано поползла ко входу, ну а я — за Справочником. Когда-то я пыталась понять механизм работы её Чутья, а потом решила: «не можешь победить — возглавь,» и теперь у меня единственный в своём роде «Справочник дёрганных и необъяснимых феноменов Пинки». Это же моя вторая книга! Первая, если считать авторство, а не участие в написании! Я прижала тонкую книгу, скорее даже методическое руководство, к груди и вдохнула запах книжной пыли.

Грохот предвещал появление Пинки. Чтобы не нанести ещё больший ущерб и заякориться на месте для диалога, бедная пони вцепилась зубами в дверной косяк моей библиотеки.

— Пинки, ты как? — на ходу я спросила с тревогой, за мной парил Справочник.

— Не офень, Тфайлайт, не офень.

— Так давай посмотрим, что сегодня...

— Не-не! Это фпервые!

— Новое что-то, говоришь? — тревога смягчилась интересом, а к Справочнику добавилось уже смоченное перо. — Хвост в штопор крутиться? Ноги правые с левыми сменились?

— Фсё.

— Что-что?

— Фсё! И беф порядка.

— Э-э-э-э...

Я просто выпала в осадок и мычала, как корова. К нашему общему удивлению, её судороги внезапно прекратились. Как бы не веря, Пинки очень осторожно разомкнула челюсти и заметила отметины на дверном проёме.

— Хе-хе, какой непрочный кристалл у тебя тут, Твайлайт, — она нервно посмеялась и погладила место укуса. — Ты же не заставишь меня это чинить, правда? Правда?

Я намеренно замолчала и вперилась в неё взглядом. Нет, заставлять Пинки чинить — это всё равно, что отдавать замок под снос, но немного волнения ей не повредит.

— Твайлайт? Хе-хе-хе... ты меня пугаешь.

— Расслабься Пинки, это был инцидент, виноватых здесь нет. Когда это началось?

— Та-а-ак, дай подумать, — после секундной паузы она разразилась деталями, как из взболтанной бутылки шампанского — я проснулась на первом этаже, прямо на прилавке, оказалось левая задняя вытянула меня прямо из-под пледика, а дёргающийся нос открыл рот и позволили языку вывалится, наверно, было смешно...

— Я поняла, Пинки. Это как-нибудь менялось? Становилось сильнее, слабее?

Пинки задумалась — редкое зрелище — и подпёрла подбородок передним копытом.

— Становились сильнее, а как Дэш пронеслась, я потеряла всякий контроль. И попыталась добраться сюда.

Мой безоблачный день резко заволокли свинцовые тучи.

— Пинки, иди к карте и попробуй удержать своё Чутьё в узде, а я пока попрошу Спайка помочь мне собрать остальных.

— Оки-доки, Твайлайт!

И она ускакала с обычной легкомысленностью, а я, так и не позавтракав облетела половину Понивилля в поисках девочек. Спайк взял на себя вторую половину.

В итоге, мы все собрались вокруг Карты. Здесь уже была Пинки и, похоже, её Чутьё взыграло снова. Пока что она держится, вцепившись в одно из кристальных кресел. Остальные заняли места и только возбуждённая чем-то Дэш не могла угомонить свой круп и продолжала парить под сводом округлой залы.

— Та-а-ак, девочки, я собрала вас по серьёзному поводу.

— Дэш! — вскликнула Эпледжек, — Приземли уже свой круп, некрасиво говорить с друзьями свысока.

Понятно, Эй-Джей, как всегда, озвучивает то, о чём остальные только думают.

— Важное замечание, Эплджек. Дэш, ты видела кого-нибудь подозрительного?

— Э-э-э, нет? И да. Типа по дороге видела, но потом он куда-то исчез.

— Да-да, снова этот мистический жеребец, — Рэрити устало облокотилась на центральный стол и положила голову на копыто, — существующий только в рассказах Дэш.

Пока эти двое спорили, передо мной оказалась тарелка с чуток подгоревшими, но от этого не менее аппетитными на пустой-то желудок, стеблями одуванчика и пюре из алоэ.

— Совелий говорит, тебе не помешает позавтракать, — сказал Спайк, на чьей голове сидел Совелий. Сова посмотрела вниз и издала своё совиное...⁽¹⁾

— Ху.

— Ты, — ответил ему Спайк, — якобы попросил, чтобы я...

— Ху.

— «Ты» попросил, чтобы «я»...

— Ху.

— Знаешь, что? Забудь.

— Спасибо, мальчики, — я поблагодарила их и взялась магией за вилку.

Спайк покинул комнату, явно незаинтересованный в грядущем кризисе, а Совелий сел на край Карты.

— М-м, девочки... — едва заметно прошептала Флаттершай. — Кажется, я его видела.

— Видишь, Рэрити! — сразу зацепилась Дэш, — Я не пыталась тебя обмануть. Думаю, тебе надо извиниться.

— Не так быстро. Вечно ты летишь вперёд всех. Флаттершай, золотце, расскажи-ка поподробнее.

— Даже не знаю, — мягко ответила та, — не уверена, что могу.

— То есть? — я спросила, прожевав.

— Ну, он вроде как на службе у принцессы и на тайном задании...

— Подожди-подожди, — попросила Рэрити и подалась вперёд к ней с новобретённым интересом. — Хочешь сказать, наш гость, ах, тайный агент принцессы?

Она драматично вздохнула и завалилась назад, прикрыв глаза передним копытом. Почему эта реакция меня не удивляет? Но... у принцессы на самом деле есть тайные агенты? Почему я ни разу не слышала о подобном? Почему Целестия не попросила меня заняться чем-то важным, раз это в окрестностях Понивилля? Есть что-то, что мне нельзя доверять?

— А ты ничего странного в нём не заметила? — я поинтересовалась у Флаттершай. Что-то в нём должно было быть «не так».

— М-м, возможно... Он-он не пользовался магией, хотя был единорогом...

Возможно, рог накладной. Есть вероятность, что он не тот за кого себя выдаёт, а косит под единорога, чтобы в легенду про «шпиона из Кантерлота» поверили охотнее.

— Н-но он показал свиток с печатью. Знаете, такие, как были на билетах на Галлу... Буква «К» с коронеткой и обрамлением из лавровых листьев.

— А вот это звучит серьёзно, — я неожиданно для самой себя начал озвучивать свои мысли. — Такие вещи в кустарных условиях не подделать. Значит, два варианта. Либо у него серьёзный покровитель с крупной материальной базой, либо... — я издала удручённый вздох, — ...всё ещё есть вещи, которые мне нельзя доверять.

Повисла мрачная тишина, только Пинки продолжала дёргаться и ёрзать на своём месте да Дэш крыльями шелестела над нами.

— А мне кажется, это всё как-то мутно, — взорвалась Эплждек. — Шпионы, кого бы не представляли, любители навешать лапши на уши, а эти уши, — она с вызовом сняла свою шляпу и кинула перед собой, — лапши не любят. Предлагаю наведаться лично и задать пару вопросов.

— Да! — поддакнула Дэш над нами. — Я даже знаю, как мы будем доставать из него ответы, кхе-кхе...

Имеет смысл, как минимум, самой проверить этого «шпиона». Сложно отрицать, что Флаттершай... довольно внушаема и профессиональный ездок по ушам действительно мог предстать перед ней в ослепительном блеске. Совелий издал очередной беззаботный «ху» и захлопал крыльями, возносясь вверх. Сова села на одну из перекладин под самым сводом.

— Девочки? — попыталась я призвать остальных к порядку, не спуская глаз.

— Нет уж, Дэш, если и выманивать секреты, то по-моему. Доверься моему шарму...

— А ты не можешь побыть вертихвосткой, типа, в другое время, Рэр?

— Девочки... — беспомощно повторила я, не в силах оторваться.

Свод залы держится на шести столпах, между которыми также тянутся неровные перекладины, образуя угловатую окружность. На одну из таких и перелетел Совелий. Аккурат по соседству с двумя сверкающими сапфирами-глазами, следящими за всеми нами с высоты. За ними игриво дёргался хвост серебряного цвета. Идиотка Дэш, курсирующая по кругу от безделья, зависла прямо перед этим местом...

— Дэш, спустись, пожалуйста. Только медленно.

— Чего? Зачем? — она начала оборачиваться и, в итоге, встретилась взглядом с гостем. — Что ты так вытаращилась куда-то...

— Бу.

Дэш стремительно отлетела назад и едва не впечаталась в стену за Флаттершай. Незнакомец спокойно почухал Совелия — МОЕГО Совелия — по пушистой грудке копытом.

— Ху?

— Действительно, «ху», дорогой коллега, — как бы во всеуслышание объявил он, обозначая своё присутствие.

— Ху-у-у, — Совелий, похоже, был совсем не против такого отношения.

— Ни прибавить, ни отнять. Принцесса, — обратился он ко мне, — вы знали, что у вас очень красноречивая сова?

— Я... догадывалась.

— Признаться, я ожидал простого разговора, а вы тут целый мозговой штурм развернули. Удивили, приятно удивили.

— Эй, жеребчик, — вскочила Эй-джей с места, — спустись-ка, пару ласковых скажу.

— Скажи оттуда.

— Боюсь, не расслышишь.

— Джессамина Эпл, упёртая, как я и ожидал, — вздохнул он. Стоп. Он назвал её «Джессамина»? Где-то за полем зрения сдавленно похихикала Дэш.

Гость потянулся, скакнул на колонну, с поистине кошачьей грацией поскользил по её угловатому рельефу и приземлился рядом с Эплджек. Теперь стала видна разница в росте: даже в своей фирменной шляпе она была ему по грудь.

— Э-эй, не надо таких формальностей, — она очнулась от секундного ступора и ткнула его в ту же грудь. — Мне ваши столичные заморочки против гривы.

— А ну умерь пыл, бой-кабыла, — он убрал её копыто от себя, — смотри, разогналась, вот-вот в стог сена врежешься. Гостей так не принимают.

— А ты гость непрошенный, таких только на вилы, — она попыталась приподняться.

— Коли всех на вилы, злой деревенщиной прослывёшь, — он согнулся над ней.

— Спокойно! — неожиданно закричала я, призывая закончить спор. — Только смертоубийств тут не хватало. Нам всем стоит сделать шаг назад, глубоко вдохнуть и спокойно всё обсудить.

— Именно за этим я и пришёл, — ответил он мне поверх головы Эплджек. — Но один момент...

Гость, словно потеряв интерес к пони в боевой готовности, готовой поднять его, как она выразилась, «на вилы», впился глазами во всё сильнее и сильнее дёргающуюся Пинки. По мере его приближения, Чутьё нашей розовой подруги выходило из под контроля прямо на глазах. Я была права насчёт бедствия, вызвавшего такую бурю внутри Пинки.

— Я, Вэйвинг Лиф, сим моментом, клянусь не вредить ни одному мирному жителю Понивилля или окрестностей, не допускать вред своими поступками и не обманывать на время моей миссии, — неожиданно, но торжественно произнёс он и поднял одно копыто к груди. — Клянусь, пересекая сердце, кладя в залог мечту летать, глаз в жертву готовясь отдать.

И он коснулся этим копытом века своего закрытого глаза. Вопрос, откуда он знает Пинки-клятву мучил меня ещё долго. Но ещё больше меня беспокоил тот факт, что Чутьё Пинки на этом незамедлительно успокоилось. Судя по пустым лицам, за которыми не играли абсолютно никакие мысли, остальные разделяли мой шок. Гость тем временем повернулся ко мне.

— А теперь я попрошу оставить нас с принцессой наедине.

— Не так быстро! — загорелась Дэш и подлетела к нему вплотную. — Я с тобой не закончила.

— Рэйнбоу Дэш, — назвавшийся Лифом закатил глаза. — Недавно вступила к Вондерболтам, да? Поздравляю. С документами проблем не было?

— Ага, мечты всё ж сбываются. Не, Спитфайр немного побрюзжала, но всё приняла. А что?

— То, что для вступления нужно закончить старшую школу, мисс Дэш, — его тон обрёл низкие железные тона. — Вас приняли, потому что капитан замолвил за вас словечко.

— Да ну! Полезно знать, что Спитфайр меня так ценит...

— Но моих силах аннулировать ваше членство до окончания обучения. Вы же не хотите вернуться в школу, хм? — он дерзко вторгнулся в её личное пространство, а Дэш потеряла дар речи от такой перспективы. — И после этого я вправе придираться ко всему, вплоть до неразборчивости. Будете переписывать бланк, пока почерк не станет, как у потомственной аристократки. Я ясно выражаюсь?

Ответом послужил столь громкий нервный глоток Дэш, что он, казалось, был слышен во всём замке.

— Я не позволю так говорить со своими друзьями, — важно заявила Рэрити, поднимаясь со своего места.

— Мисс Рэрити Бэль! Я всё думал, где же самый яркий самоцвет. Вы за последнее время расширили свой бизнес?

— Именно так! — она грациозно задрала нос и встала в очень претенциозную позу перед ним. — Я далеко не последняя пони в королевстве.

— Вы же помните щадящие условия открытия своего дела в Эквестрии? — вкрадчиво и с лукавой улыбкой тот поинтересовался.

— Ну разумеется.

— Напомню, их всего два и оба на совести самого дельца. Платить налог с прибыли и вести конторский журнал.

На слове «журнал», глаза Рэрити мгновенно округлились, а покрытые лоском губки выдали несколько нервных рваных смешков.

— Вот бы глянуть на ваш журнал. Хоть на один. Хоть глазком. Но мы же оба знаем — вы не ведёте его. Просто не можете. О, я знаком с вашим профилем и художественным ви́дением, у вас каждое платье — уникальная работа. И уникальная цена. Так просто невозможно вести хоть какой-то учёт, правда? Того гляди недоплатите и придётся срочно искать деньги, или переплатите и придётся получать возврат. И, поверьте, получить возврат средств битсами практически невозможно. Будите месяц одними яблоками питаться...

— А чем яблоки-то плохи, денди? — вклинилась Эплджек.

— Эй-джей, не надо, я могу поговорить с ним с глазу на глаз, — попыталась я одёрнуть её. Этот «Лиф» знает нас, как облупленных. Сначала указывает на слабое место, затем показывает, как может по нему ударить. Профессионал, подготовился, аж пот прошибает.

— Не-не, сахарок, я задала вопрос и требую ответ.

— Просто это против моих принципов, — ответил гость, — есть пищу, добытую детским трудом. Это хорошо, когда младшие помогают старшим, учатся у них... Как, кстати, на вашей ферме с безопасностью трудопроизводства?

Так и знала. Он прекрасно знает, что Эй-джей мало что ценит так, как свою семью.

— Эм, че-чего? — неуверенно спросила она.

— Ответьте хотя бы себе, сколько раз Эплблум подвергалась опасности только за последний месяц. Вам, может быть, и кажется это в порядке нормы. Но что скажут органы опеки?

Угрожать забрать младшую сестру — что за грязный трюк. Ни мускул не дрогнул. Обезоруживающая хладнокровность оставила Эплджек в нерешительности. Только я собиралась вмешаться, Лиф улыбнулся и начал говорить:

— Я, надеюсь, доказал, что могу превратить жизнь любого в ад. Однако, уповаю на ваше благоразумие и уверяю — я здесь исключительно с благими намерениями. И Чутьё мисс Пай это доказывает. Мне хочется, чтобы этого было достаточно, чтобы вы поверили и мне не пришлось претворять в жизнь ни один из этих ужасных планов. Ещё раз повторю: оставьте нас с принцессой наедине, пожалуйста.

К моему удивлению, первой сдалась Пинки. Она буквально, как из катапульты, с визгом вылетела со своего места, оставив в стене ровное отверстие в форме своего силуэта. Следующей была Флаттершай, она просто попрощалась и, пожелав удачи, покинула нас. Только после этого остальные с бурчанием и в подавленных настроения начали исполнять требование незваного гостя. Только Эплджек напоследок бросила на него полный ненависти и презрения взгляд, а он только улыбнулся и кивнул ей.

— Теперь можно говорить начистоту и без угроз, — повернулся он ко мне. — Вы помните меня принцесса?

— Вспомнила. Я долго не могла сообразить, где же видела имя «Вэйвинг Лиф».

— А теперь сразу подумали о «Полном руководстве по чарам для молодых единорогов»?

— Д-да! Как ты...

— Это же было всего пятнадцать лет назад. Вы едва не заработали косоглазие, когда впервые попали в дворцовую библиотеку. Попросили одну книгу на память и я, должностной печатью, отпустил её вам.

— Странно...

— Что помните меня более мягким и добрым? Просто вы, наконец, застали меня за работой. И не беспокойтесь насчёт доверия Целестии, я действую самостоятельно, пусть и от её имени.

— Извините, что спрашиваю... НО ЭТО КАК?

— Когда нужно быть доброй правительницей, источающей лучезарную мудрость, есть Целестия. Когда нужно железное копыто, способное тайно решить проблему, есть я... Геометрию изучали?

— Разумеется. Только как это...

— У двух плоскостей есть только одна общая прямая пересечения?

— Да, — сразу ответила я.

— А если они параллельные?

— Тогда они не пересекаются.

— Вы с остальными принцессами на одной, верхней, плоскости, я — на нижней. Мои задания не спасают мир и не остаются в газетах, я жесток, но часто без этого не обойтись в моём деле.

— Я, кажется, понимаю. Не всё можно рассмотреть с высоты птичьего полёта...

— Вот это — правильный вывод. Так что, Твайлайт? Не хочешь сменить амплуа на один день?

1) Здесь обыгрывается шутка с непониманием. В ориг-й озвучке Совелий([Овловишиус] в оригинале) произносит только "Ху"("Who" — "кто" в англ-м) и Спайк единственный, кто в упор не видит, что сова не спрашивает, а издаёт единственный доступный ей звук. Мелкая деталь в отношении двух второстепенных персонажей, но важная и забавная.

Вернуться к тексту